*3536. Теленеделя с Ириной Петровской

[Ирина Петровская]

https://yeltsin.ru/archive/periodic/53006

Независимая газета № 121 27 июня суббота

Вспять

«Звезды среди звезд» («Останкино»)….. Люди металлические барьеры, которыми милиция обнесла подходы к телецентру,-мы видели это в «Новостях», мы ужаснулись.
А я вспомнила невинный как казалось тогда, сюжет в телепрограмме «Центр»: молодая журналистика шутки ради перегородила улицу теми же «милицейскими» барьерами и с камерой стала наблюдать, как поведут себя люди. Привыкшие ходить этой дорогой, пожилые женщины с тяжелыми сумками, пыхтя перелазили через заборы. Вдоволь потешив зрителей диким зрелищем, «юная натуралистка» повесила табличку: «Проход закрыт. Штраф 100 рублей». Реальная финансовая угроза подействовала-люди пошли в обход. А журналистка за кадром комментировала: вот она-наша совковость в действии! Никто даже не попытался убрать мешающий движению забор. А надо идти вперед, ломая барьеры…..
Те, кто пытался штурмовать телецентр, словно вняли совету, прозвучавшему с экрана: они перестали обращать внимание на барьеры. Неумная шутка по роковому стечению обстоятельств обернулась против самого телевидения. Природа уважает равновесие: призывающий игнорировать закон рано или поздно становится жертвой беззакония.
Американский президент Буш, зная менталитет своего народа, не афиширует умения играть на рояле-дабы не прослыть эстетом. Наших политиков и наше телевидение, похоже, мало заботит психология собственного народа. «Бесы! Бесы!»-кричала старуха в толпе, осаждающей «Останкино». «Кто бесы?»-спросила я, «Да вот это ваше телевидение. Мой брат с Красной площади воевать ушел, а они там бесовский праздник устроили». Устроило не телевидение, конечно, но показало малопристойное шоу «Звезды среди звезд» оно-как раз в ночь на 22 июня. Не по злому умыслу-скорее, как обычно, по недомыслию. Но старуху я в этом убедить не смогла.

Содержание темы:

01 страница

#01. Ирина Петровская.
#02. Ирина Петровская. Эдуард Сагалаев: Я из дела ушел……
#03. Эдуард Сагалаев.
#04. Ирина Петровская.
#05. Эдуард Сагалаев.
#06. Ирина Петровская.
#07. Эдуард Сагалаев.
#08. Ирина Петровская.
#09. Эдуард Сагалаев.
#10. Ирина Петровская.
02 страница
#11. Эдуард Сагалаев.
#12. Ирина Петровская.
#13. Эдуард Сагалаев.
#14. Ирина Петровская.
#15. Эдуард Сагалаев.
#16. Ирина Петровская.
#17. Эдуард Сагалаев.
#18. Ирина Петровская.
#19. Эдуард Сагалаев.
#20. Ирина Петровская.
03 страница
#21. Эдуард Сагалаев.
#22. Ирина Петровская.
#23. Эдуард Сагалаев.
#24. Ирина Петровская.
#25. Эдуард Сагалаев.
#26. Ирина Петровская.
#27. Эдуард Сагалаев.
#28. Ирина Петровская.
#29. Эдуард Сагалаев.
#30. Ирина Петровская. Вспять. 04 июля 1992 года суббота
04 страница
#31. Ирина Петровская. Егор Яковлев: «…. А корабль плывет»
#32. Егор Яковлев.
#33. Ирина Петровская.
#34. Егор Яковлев.
#35. Ирина Петровская.
#36. Егор Яковлев.
#37. Ирина Петровская.
#38. Егор Яковлев.
#39. Ирина Петровская.
#40. Егор Яковлев.
04 страница
#279. Ирина Петровская.
#280.

29 страница
#281.
#282.
#283.
#284.
#285.
#286.
#287.
#288.
#289.
#290.
30 страница
#291.
#292.
#293.
#294.
#295.
#296.
#297.
#298.
#299.
#300.

31 страница

#301.
#302.
#303.
#304.
#305.
#306.
#307.
#308.
#309.
#310.

[Ирина Петровская]

Независимая газета № 121 27 июня суббота

Отставка

«Останкино» осталось без генерального директора
ЭДУАРД Михайлович, за полгода до путча вы покинули телевидение Кравченко. Потом были одним из первых, кого позвал к себе Егор Яковлев сразу после августовских событий. Сейчас снова ушли. Почему?

[Эдуард Сагалаев]

-В своем заявлении на имя Яковлева я написал так: «Прошу освободить меня от должности гендиректора в связи с намерением вернуться на творческую работу».

[Ирина Петровская]

-Причина ухода только в этом?

[Эдуард Сагалаев]

-Это то, что написано в моем заявлении…. Когда я понимаю, что провожу в «Останкино» по двенадцать часов ежедневно, включая выходные, а результатов практически нет, я задаю вопрос: в чем дело? Может быть, и в том, что я не слишком хорош как администратор? Хотя я не представляю, что сегодня даже самое блестящее администрирование способно изменить ТВ?

[Ирина Петровская]

-А что способно?

[Эдуард Сагалаев]

-Время. И деньги. Много времени и много денег. И появление на телевидении новых, желательно молодых людей.

[Ирина Петровская]

-То есть своим уходом вы признаете, что потерпели фиаско в попытках реформировать телевидение, и уходите от ответственности?

[Эдуард Сагалаев]

-Я готов отвечать за все, что здесь происходит….. Нет, то не точно. Я не могу отвечать за все, что здесь происходит, и в этом одна из причин моего ухода. Огромные рекламные деньги потекли бурным потоком еще при Кравченко, и процесс этот невозможно остановить-стать бедными, но гордыми. А я не могу отвечать за такое качество и количество рекламы и за удручающий уровень многих программ. Может быть, муки совести за то, что ТВ неадекватно тому, каким бы я хотел его видеть, в конце концов привели меня к решению: лучше я буду делать свою передачу или создавать новое (цивилизованное!) ТВ.

[Ирина Петровская]

-Но совсем недавно вы говорили мне о том, что для вас важно ваше место в политике. Ваша карьера шла по нарастающей. Сейчас она прерывается, если не обрывается вовсе. Вы перестаете быть государственным чиновником, хотя, по утверждениям многих ваших коллег, любите и цените власть.

[Эдуард Сагалаев]

-Да, но не в примитивном смысле. Власть имеет разные формы и атрибуты. Она может выражаться в том, что у тебя есть черная машина с телефоном и телевизором. Такая власть меня мало волнует, и отказаться от нее мне не составляет труда.

[Ирина Петровская]

-А от чего трудно отказываться? От власти над людьми?

[Эдуард Сагалаев]

-Я не стал бы называть властью над людьми свое стремление что-то для людей значить, желание, чтобы меня любили и ко мне прислушивались. Не повелевать людьми, а настраиваться на их волну-в этом огромный смысл моей жизни, работы, политической карьеры. Я хочу, что бы то, что я делаю, было необходимо обществу и чтоб люди меня знали. Когда «Московский комсомолец» сообщает, что на борту самолета, летящего в Белград, находился Эдуард Сагалаев-без указания, кто он,-мне приятно.

[Ирина Петровская]

-А вас не пугает пример журналистов, которые, вернувшись на экран после перерыва, обнаружили, что их время ушло?

[Эдуард Сагалаев]

-Если я пойму, что устарел, буду искать себе другое занятие.

[Ирина Петровская]

-Одно у вас уже есть: вы председатель Конфедерации журналистских союзов. Не исключаю, что в ближайшем будущем вам придется защищать права многих наших коллег, ибо снова раздаются призывы приструнить распоясавшую прессу….

[Эдуард Сагалаев]

-Это как раз то, что придает некую политическую окраску моему решению уйти отставку. Все-таки «Останкино»-государственное ТВ, которое финансируется правительством и рано или поздно вынуждено будет играть ту музыку, которую ему заказывают.

[Ирина Петровская]

-Вы как один из руководителей ТВ можете сказать, что нажим со стороны властей усиливается?

[Эдуард Сагалаев]

-Я бы не очень хотел это обсуждать-тогда я должен сказать, что подаю в отставку в знак протеста. А это не так. Не совсем так. Единственный политический мотив-витающее в воздухе ощущение, что грядет очередное ужесточение.

[Ирина Петровская]

-В дни путча вы были в Белом доме. У вас на руке часы с портретом Ельцина, врученные вам как одному и защитников демократии. Что произошло сейчас? Вы разачаровались в новой власти?

[Эдуард Сагалаев]

-Не могу разачароваться в новой власти, поскольку у меня не было на ее счет никаких иллюзий. Я не хочу сказать, что эта власть хуже прежней или что она не оправдала моих ожиданий. Здесь другое: я понял в конечном итоге, что не на кого надеяться, кроме как на самого себя. Надо рассчитывать на свои силы, знания, умения. Социализм который у нас понимал как коллективную безответственность за коллективную бездеятельность, кончился. Надо становиться индивидуалистом. Я не был в команде Горбачева, но я и не в команде Ельцина. Я чужой для них. И не в последнюю очередь потому, что родился не в России-мне передавал, что в очень высоких кабинетах обсуждают: как это полуузбек-полуеврей, родившийся в Самарканде, руководит русским телевидением?

[Ирина Петровская]

-Многие из ваших коллег и подчиненных рассказывают о том, что вам присуще чисто восточное коварство, вы человек изменчивый и ненадежный.

[Эдуард Сагалаев]

-Я, конечно, далеко не идеал. Но никогда никого не предавал. Я никогда не звал никого работать со мной, я звал людей делать какое-то дело. Я холодный человек, и мне действительно все равно, что будет с кем-то из моих коллег. Если я вижу, что дело погибло и его не спасти, я в нем не останусь. Помните, у Высоцкого: «Я из дела ушел, из такого хорошего дела. Ничего не унес. Отвалился в чем мать родила…»

[Ирина Петровская]

-Значит, вы уходите потому, что дело все-таки погибло?

[Эдуард Сагалаев]

-Я думаю, что какая-то часть моих оллег скажут, что Сагалаев заметался, чует перемены и сбегает от греха подальше. Ну, во-первых я ухожу от административной работы, но займусь творчеством и останусь председателем создаваемого сейчас в «Останкино» программного совета, в который войдут профессионалы и эксперты ТВ (я надеюсь, что «НГ» в этом совете примет участие).

[Ирина Петровская]

-А во-вторых что? Шестой канал, собственное ТВ?

[Эдуард Сагалаев]

-Его дела настолько плохи, что, даже если считать, что я ушел на шестой канал, это все равно что пересел на тонущий корабль. На примере шестого канала я понял, насколько по-прежнему велико сопротивление тому, чтобы появилось действительно независимое телевидение. Вот если бы я обил сто порогов, кинулся на колени: «Батюшка, свет ты наш, Борис Николаевич, или Михаил Никифорович, или Геннадий Эдуардович, дозвольте мне, болезному, иметь свой небольшой канальчик» (да поклялся бы им на верность, да отдал бы контрольный пакет акций доверенным лицам этих светозарных «батшек»,-вот тогда я мог бы, вероятно, на что-то рассчитывать. Только, извините, мне бы уже этого не нужно было, весь смысл в том, чтобы было не телевидение, скажем, а телевидение Сагалаева.

[Ирина Петровская]

-А разговоры о том, что у вас на этой почве глубокий конфликт с Яковлевым, имеют под собой основания?

[Эдуард Сагалаев]

-……Нет. Я думаю, что нет, хотя он всегда не хотел, чтобы я занимался шестым каналом, и требовал выйти из игры. Мы на многие вещи смотрим по-разному, но в то же время во многом и соглашаемся друг с другом…. Меня куда больше волнует то, что сейчас кто-то может подумать, что я ушел под воздействием осады, в условиях которой «Останкино» живет уже две недели. Я не могу сказать, чтобы это не действовало на нервы. Но это и не страх. Я кое-что в своей жизни видел, провел те несколько дней и ночей в августе в Белом доме-тогда все-таки было страшнее. Недавно вернулся из Югославии. Я не боюсь. Но если бы я знал, что люди, стоящие в пикетах у телецентра,-бандиты и сволочи, мне было бы легче: а все-таки при всем при этом это люди, которых жаль. И противостояние телевидения и части его аудитории-напряженное, злобное-ужасно угнетает. Но решение йти созрело до того, как все началось.

[Ирина Петровская]

Независимая газета № 126 (297) 04 июля 1992 года суббота

«Диалог в прямом эфире», «Будка гласности» («Останкино). Политические страсти в Останкине, кажется несколько поутихли. Оппозиции предоставили-таки эфир-и ни-че-го не случилось. Разве что собственными глазами увидели, как может и должна выглядеть цивилизованная оппозиция, представители котоpoй из Бишкека и Киева участвовали в программе по сравнению с доморощенными Зюгановым и Прохановым к топору Россию призывающими.
В минувший понедельник прозвучал наконец «Глас народа» - правда, увы с некоторым оттенком «ретро» «Будка гласности» принимала пoсетителей на площадке у телецентра еще 11 июня, когда вce только начиналось. Отснятый материал должен был выйти в эфир в тот же вечер, но после долгих споров и раздумий руководители Останкина прорубили отбой между тем десятиминутная передача представила точный коллективный портрет той части населения что разбила бивуаки на подступах к телевидению: были там юноши с нездоровым блеском в глазах; экзальтированные дамы преклонного возраста, для которых лучшим воспоминанием в жизни остались пионерские костры; бородатые, а ля Pаcпyтин, дядьки, выкрикивающие патриотические возвания, и просто городские сумасшедшие. Вся их истерическая многословность cвeлacь, в сущности, к одной набившей оскомину сентенции « Бей жидов-спасай Россию!» В массе, которую нам только и показывали все те дни в «Вестях» и «Новостях» - они ужасны. В «Будке» --каждый в своей красе - пpeдстали комично-пepвобытными (не потому что авторы передачи старались именно таких отобрать - такие в основном туда шли).
Грешно смеяться над убогими, но я смеялась. Покажи телевидение передачу раньше - думаю смеющихся стало бы больше, а митингующих меньше: кому охота становиться экспонатом «патриотического» паноктикума?

[Ирина Петровская]

Независимая газета № 126 (297) 04 июля 1992 года суббота

Председатель «Останкино» в отставку уходить не намерен
- Егор Владимирович, как настроение после жарких июньских баталий у стен вашего департамента?

[Егор Яковлев]

- Я молодость вспомнил: во время какой то веселой вечеринки я сидел на карнизе двенадцатого этажа, свесив ноги вниз.
Потом поехал домой, лег спать, под утро проснулся и безумно испугался. Так примерно и с этими демонстрациями: пока они шли, у меня было вполпе боевое настроение, а потом наступила разрядка ... Самым тяжелым
для меня, и для коллектива «Останкино», особенно в первые
дни осады, было чувство, что происходящее никого, кроме нас, не касается.

[Ирина Петровская]

- А чем вы бъясняете столь долгое бездествие властей?

[Егор Яковлев]

- Сейчас высказывают разные догадки, даже такую: Ельцин, мол, потакал демонстрациям, чтобы, приехав в Америку, доказать, сколь велика оппозиция ему в России. Мне же кажется, что никаких тайных целей не было. Проявилось обычное наше российское раздолбайство: ну бесчинствуют там в Останкине - и пускай. Я ко многим обращался в те дни. Хасбулатов отмахивался: «Ладно, ладно, разберемся». Пономарев с Мурашевым сидели у меня в кабинете, соглашались, что пора бы и власть употребить ... А где-то день на восьмой пришли ко мне руководители студией и говорят:
«Терпение у людей кончается, защищайте нас. Если у милиции не хватает сил, чтобы обеспечить нам хотя бы свободный проход в здание, наймите частных детективов, деньги есть» Я звоню российскому министру внутренних дел Еркину и говорю: «Мы намерены нанять частных детективов - из «Алекса» и из «Дельты», -может быть, вы сочтете это неудобным, мы все-таки госорганизация?» Он в ответ: «Хотите - нанимайте». - «Нo у меня коллектив на грани
забастовки». - «А работа с коллективом - ваша проблема» .
Мы наняли. И только эти люди из чacтныx фирм выяснили, как подвозилась и раздавалась водка, на каких машинах, кем и т. п. А в московском агентстве федеральной безопасности мне сказали: «Наши работники были у вас, смотрели, пьяных там не видно». Бесчинства в Останкине, продемонстрировали ничтожество исполнительной власти. Ведь что было? Прямое нарушение свободы слова, давление на журналистов. Исполнительные власти отстоять свободу слова
не могли.

[Ирина Петровская]

- Или не хотели.

[Егор Яковлев]

-На Комитете по гласности в Верховном Совете я совершенно официально
заявил, что толпа не взяла телецентр не потому, что не могла, - просто это не входило в планы тех, кто привел ее в Останкино.

[Ирина Петровская]

- Но, может быть, кого-то (не знаю, кого) ycтpaивалo, чтобы наиболее агрессивная часть населения выпустила пap. И выпустила его здесь, «вдали от шума городского», вдали от центров, где сосредоточена та власть, недовольство которой и послужило причиной всех событий.

[Егор Яковлев]

-Может быть….. Но я поражен тем, что многие до сих пор упрекают меня: зачем я принимал представителей ппозиции, зачем с ними разговаривал? А я рад, что пять часов провел с этими людьми. Я понял, что с ними, исключая Анпилова, можно и нужно разговаривать. Интересно, что из двенадцати человек, 12 июня обьявивших голодовку у меня в кабинете, листовку о митинге 22 июня спустя несколько дней подписали только трое. Девять после наших переговоров ушли от Анпилова.

[Ирина Петровская]

-А Проханов в передаче «Диалог в прямом эфире» заявил, что своим появление на экране оппозиция обязана решительным действиям народных масс….

[Егор Яковлев]

-Во-первых, это ложь, потому что Анпилов, Бабурин, Зюганов и другие участвовали в нынешнем году не менее чем в 25 ТВ-программах и бесчетное множество раз имели доступ к радиомикрофону. Нет системы предоставления эфира оппозиции-согласен: мы этим занимаемся. А во-вторых, на той встрече я сказал: наша кампания заинтересована в присутствии оппозиции на экране больше, чем сама оппозиция. Если мне сегодня это запретят, я работать здесь не стану. Но когда я смотрел из окна своего кабинета, как идут стенка на стенку милициия и толпа, я увидел гражданскую войну в миниатюре. И твердо понял, что не желаю быть ни на той, ни на другой стороне. Полторанин и Попцов прекнули меня на парламентских слушаниях, что, мол, хочу быть над схваткой. Дело не в этом: ТВ не должно выбирать, на чьей оно стороне, когда льется кровь. Его задача сделать все, чтобы этого не допустить.

[Ирина Петровская]

Я согласна, что общенациональное ТВ не может придерживаться какой-то одной политической линии Но это же не значит, что у него вообще не должно быть никакой концепции в освещении тех или иных проблем и событий, как нет ее сейчас. С экрана практически изчезли публистические передачи и, возможно, как результат-значительный процент населения не понимает, что происходит в стране….

[Егор Яковлев]

-Неужели вы считаете меня таким нахалом, который скажет, что сам что-то понимает?

[Ирина Петровская]

-Так публицистика и есть способ разобраться, что происходит.

[Егор Яковлев]

-А вы полагаете, что на телевидении сидят боги, которые в состоянии все обьяснить?

[Ирина Петровская]

-Допустим, обьяснить не в состоянии. Но показать-то в состоянии-и не только горы трупов и пробоины в стенах, но и просто жизнь. Мне, например, вдруг безумно захотелось увидеть, КАК сеют, ЧТО сеют т ЧТО мы есть зимой будем. Нашему зрителю, который живет в постоянном ожидании голода, мора и войны, на мой взгляд, очень важно видеть: несмотря ни на что, жизнь продолжается, люди как-то живу и выживают. Вот этого на телеэкране фактически нет. Зато-огромное множество всяческих шоу, уровень которых столь удручающ, что наводит на мысль: до содержательной, творческой части вещания никому нет дела.

[Егор Яковлев]

-Выяснить, что происходит, очень трудно. Показать жизнь как она есть еще труднее. В «Останкино» сегодня очень мало людей, которые могли бы это делать: покажут сев, по которому вы соскучились, так, что завтра придете и в меня плюнете. Но и мне самому не хватает в наших программах того, что вы называете просто жизнью. Иногда это получается у авторского ТВ, у Леонида Парфенова. Я очень дорожу «Темой» Листьева. Он первый, как мне кажется, сделал передачу, которая касается тех или иных сторон взаимодействия людей. То есть вы правильно говорите, что совершенно ушла с экрана жизнь-крупного предприятия, маленького города, села, семьи. И у нас действительно много провальных программ. И мы топчемся на месте….. И творческие наши дела оставляют желать лучшего.

[Ирина Петровская]

-Уж год скоро, как вы председатель. Чем же вы, простите, занимались?

[Егор Яковлев]

-Старался спасти компанию и найти хоть какой-то выход из положения. Вообще я все чаще с грустью думаю: куда же меня засунули в августе прошлого года, в какую чудовищную организацию я попал! Я всегда ужасно гордился, что работа мне в радость. А здесь буквально тащу себя на работу, потому что….. далек от творческого процесса, которым очень бы хотел заниматься, но пока не имею возможности…. Еще в декабре Ельцин подписал указ о переходе «Останкино» под юрисдикцию России и реорганизации компании. И вот только сейчас, полгода спустя, я могу сказать: наконец-то утверждены все документы, без которых компанию в любой момент могли признать недействительной. Но сколько потребовалось сил, нервов, а главное-времени. Так что же удивляться тому, что ТВ буксует, а Яковлев творчеством не занимается? Я уж не говорю о том, что первые месяцы этого года «Останкино» вообще не финансировалось, а его зарубежные корреспонденты попали в долговую яму. Да добавьте к этому общий политический кризис Центрального ТВ, судьба которого оказалась под угрозой. Две российские компании-бессмыслица, я это понимал. Меня стали подозревать, что я хочу их соединить. Но я действовал, как врач, который говорит: «Лечитесь-или умрете». Когда я предложил создать межгосударственную компанию СНГ, я был тем врачом, который советует лечиться. Все это время я работаю на то, чтобы сохранить единое телевизионное пространство,-вот мое главное гражданское желание.

[Ирина Петровская]

-Но последняя встреча глав правительств в Минске показала, что ваша идея непопулярна среди рукоговодителей СНГ. Или я не права?

[Егор Яковлев]

-Не правы. Откуда-то пошла эта дезинформация. На самом же деле в Минске наконец-то было принято решение о создании межгосударственной компании, и сейчас готовятся все учредительные документы. Эта идея не просто жизненна, но и как никогда, близка к реализации. Просто ее трудно осуществить в одночасье. Это большая, серьезная работа.

[Ирина Петровская]

-Егор Владимирович, в последнее время в различных газетах появились резко критические статьи в ваш адрес, в том числе в «Правде»-под названием «Обьегорили»….

[Егор Яковлев]

-Эта статья основана на дезинформации: меня обвиняют в том, что я якобы обманул Гайдара, попросив у него денег на телевизионную технику, а потратил их на закупку полиграфического оборудования для журнала «ТВ ревю». Ну, во-первых, мы просили не денег, а разрешения разморозить свой собственный валютный счет. И, во-вторых, оборудование покупалось не для «ТВ-ревю», которого тогда просто не существовало, а для того, чтобы не зависеть от издательства «Правда» и самим издавать свои «Семь дней», «Кругозор», «Эфир» и т.д. Была еще одна, не менее «правдивая» статья-в газете «День». Меня взяли под обстрел. И мне интересно, почему выбор пал именно на меня? Ведь и «патриоты» все обвинения выливали на голову именно нашей компании. Почему (я вовсе не желаю этого Олегу Попцову) Российское ТВ не вызывает такого жгучего интереса? Казалось бы, если «патриоты» пекутся о российском благе, им прямой путь туда. Тут вообще какой-то парадокс. С одной стороны, они за восстановление СССР. С другой-выходит с лозунгом: «Русским-русское ТВ». Но единственное общее, что еще осталось от нашей прежней совместной жизни,-это «Останкино». А что значит «русское ТВ»? Это значит, что бывшие республики завтра откажутся принимать первый канал и последняя ниточка, связывающая русских там с Москвой, будет оборвана. Понимаете, с каким ущербом для себя действуют эти люди?

[Ирина Петровская]

-После этих статей, митингов, после отставки Сагалаева на ТВ и за его пределами пошли разговоры, что и ваша отставка не за горами….

[Егор Яковлев]

-Что касается Сагалаева, то из его интервью «НГ» я узнал много ноаого о нем. Особенно меня восхитил его глубокомысленный намек на то, что и политический мотив в его решении присутствует. Тем не менее я полностью согласен с двумя его высказываниями: что он не слишком хорош как администратор и что сделать ТВ цивилизованным способны время и деньги. Очевидно, он располагает и тем, и другим. Вообще история Сагалаева вызывает самые фантастические слухи. Кто-то считает, что он сбежал с тонущего корабля. Зюганов, Проханов и иже с ними говорят, что в «Останкино» единственным порядочным человеком оказался Сагалаев, ушедший из-за неправильного отношения ТВ к оппозиции….. Ну, во-первых, я не считаю корабль тонущим-корабль плывет. А во-вторых, оппозиция и мне предложила подать в отставку. Но я-достаточно ответственный человек и понимаю, что пока могу быть компании полезен. Неужели вы думаете, что, обратившись с письмом к руководителям СНГ, предложив создать межгосударственное ТВ и не доведя это до логического завершения, я уйду? Я вполне допускаю, то могу не устроить нынешние руководящие структуры России…. Но чтобы я сам себе позволил все бросить, предать людей и уйти-это для меня невозможно без принципиальных разногласий с властями. Пока их как будто нет. И всю вину за то, что ТВ в кризисе, что оно буксует, я беру на себя: значит, я не смог, не сумел, не организовал. И я не стану искать других виноватых.

[Ирина Петровская]

«Независимая газета», 1992 г., 131 (302) суббота

«Любовь с первого взгляда» («Останкино»). Всякий раз, когда эта телепрограмма надолго исчезает из эфира, я с облегчением вздыхаю: неужели все? Отлюбили? Но она возвращается.
Казалось бы, что мне? Не нравится-не смотри. Тем более что аргумент на мои вздохи у телевидения сильный: «А зрителям-нравится!» Но я-тоже зритель, и я упорно хочу понять, что же отличает меня от тех миллионов, которые замирают у телеэкрана, едва на него выкатыватся розовенькое сердечко, пронзенное стрелой Амура? Я не против самой любви с первого взгляда-и со мной этот грех случался: и я люблю игры и развлечения; и мне не чужд азарт.
С души воротит от пошлости и безвкусия, которыми буквально пропитана эта любимая народом программа. Дурной тон задают прежде всего ведущие-«мужественный Борис» и «несравненная Алла». Парный конферанс, достойный разве что сцены захудалого клуба; вопросы, словно взятыеиз тестов, проверяющих олигофренов на сообразительность; и ответы под стать вопросам создают на экране атмосферу такой всеобьемлющей тотальной глупости (лишенной и намека хоть какое-то очарование: бывает же глупо, но мило), что не спасают ни лицензии английской фирмы «Action time», ни даже щедрый спонсор, одаривающий участников игры супертехникой под томный рекламный вдох: «Это не сон-это «Сони».
Кстати, загадка: а как призы делят? Ведь не поверит же никто, что очередные счастливчики, выйдя из студии, начнут совместную «жизню строить»? Вот вам и отечественный аналог милого зрительскому сердцу телесериала: наши богатые тоже плачут, когда имущество, доставшееся «на халяву», делят. А где-то близко и разгадка бешеной любви к передаче: каждый при желании может вообразить себя-нет, не влюбленным,-а облаающим: видеотехникой ли, комплектом ли заграничных носков-не важно! Главное-задаром, без труда и умственного напряжения. С первого раза. То есть взгляда.

[Ирина Петровская]

«Независимая газета», 1992 г., № 131 (302) суббота

Институт по изучению бывшего СССР и радиостанция «Свобода» заказали тележурналисту Леониду Парфенову работу под названием: «Президенты СНГ: попытки создания имиджа»
Власть
-Леонид, так вы теперь специалист по имиджу политиков?

[Леонид Парфенов]

-Нет, конечно. Просто я делал передачи о Н. Назарбаеве, А. Горбунове, А. Руцком, а из зарубежных лидеров-о М. Тэтчер и Ж. Желеве. Коллеги из Германии передачи посмотрели и пригласили меня на стажировку. За три недели я должен буду написать работу-что-то вроде «Президенты в моей жизни».

[Ирина Петровская]

-Пособие в помощь бывшему врагу?

[Леонид Парфенов]

-Не пособие, а попытка анализа, до которого у нас дома никому нет дела. Не существет никакой системы в пояавлении наших политиков на экране. От их официальных выступлений в кадре, тягущих телебесед мухи дохнут. Никто по-настоящему не заботится о своем экранном имидже, никто не представляет, как реагирует население…… Два с лишним года назад, выступая на нашей летучке в Гостелерадио, я говорил: тот, кто определяет систему показа супругов Михаила и Раисы Горбачевых, ничего не понимает в психологии восприятия (накануне выступил Рыжков по поводу грядущего повышения цен на хлебопродукты, и все население занималось скупкой вермишели. А в это время Михаил Сергеевич находился в США, и в программе «Время» показывали, как Раиса Максимовна посещает клуб друзей в Сан-Франциско). Когда страна стоит в очереди за макаронами, каждая из этих очередей-клуб недругов Р. Горбачевой. Я смотрел этот выпуск программы «Время»в холле подмосковного дома отдыха, где сидело человек двадцать. И я предложил членам коллегии Гостелерадио-поскольку все они мужчины-угадать, какое слово хором было произнесено в том холле. С тех пор ситуация абсолютно не изменилась.

[Ирина Петровская]

-Горбачев появлялся на экране часто, но неловко-чем себе и вредил. А многих нынешних госдеятелей, подобно членам режневского политбюро, мы и в лицо-то не всегда знаем. Говорят, вы хотели сделать свой очередной «Портрет на фоне» о Гайдаре и его команде, однако не смогли получить доступа к «телам»?

[Леонид Парфенов]

-Я пока не теряю надежды. Но, действительно, никто не знает команду Гайдара-ни в лицо, ни по фамилиям. Это, видимо, не заботит и саму команду, ни ее аппарат. Все газеты повторяют одно и то же: что они международному валютному фонду представляют отчет о своей деятельности, а собственному населению ничего не обьясняют. Я понимаю, что то состояние непредсказуемости и внутренней тревоги, которое есть в каждом из нас, не развеешь никаким выступлением по телевизору. Но по крайней мере у зрителя будет ощущение, что о нем помнят и ему пытаются растолковать.

[Ирина Петровская]

-ТВ может поднять рейтинг политика (как это было после вашей передачи о Руцком), а может показать, что король голый.

[Леонид Парфенов]

-Телевидение-составная часть современной публичной политики. Когда Назарбаев пригласил меня с собой в Турцию, где мы сделали передачу о реформах в азиатских странах, и попросил: «Пожалуйста, снимайте, а то мы все такие закомплексованные», я обомлел! То есть он действительно политик, раз заботится о своем имидже, понимая, как вредит ему то, что все его акции дают в форме куцых сухих отчетов. А тот. Кто этого не понимает, тот и не политик.

[Ирина Петровская]

-Назарбаев-единственный, кто сам вас позвал?

[Леонид Парфенов]

-Да, хотя я убежден, что большинство наших госдеятелей уже давно готовы, чтобы их снимали нестандартно: дома, с чадами и домочадцами. К этому не готов их аппарат, который часто и создает ощущение их недоступности. Большая часть пресс-служб занимается тем, что препятствует взятию интервью у своих шефов. Это ужасно унизительно, когда тебе врут, месяцами говорят, что шефа нет. У меня сложилось впечатление, что в некоторых республиках вообще нет президентов.

[Ирина Петровская]

-А к Руцкому тоже трудно было пробиться?

[Леонид Парфенов]

-Помогла его мама. Мы поехали в Курскую область, сняли ее. И она очень переживала, ее возмущало, что людям мешают делать их работу. Когда я попал-таки к Руцкому, он сказал: «Мне мать звонила». А привратники, с которыми я вел переговоры более месяца, как оказалось, вообще ему об этом не сообщали. По-моему, многие пресс-службы со своей работой не очень справляются. Ведь заявления наших президентов невозможно цитировать: они не содержат никаких интересных формулировок. Все словечки, выражения, которые ушли в народ и стали нарицательными за годы перестройки,-случайно. Спонтанно выскочившие: «Борис, ты не прав», «чертовски хочется поработать», «процесс пошел»…..
А в цивилизованных странах этим занимаются пресс-службы. Наши президенты побили, по-моему, все рекорды по количеству неловких интервью, заявлений. Их опять неправильно поняли, опять задним числом кто-то извиняется, оправдывается. А начальник аппарата одного из президентов отвечает на мое предложение сделать передачу: «Мы считаем, что есть имидж в отсутствие имиджа». Только с А. Горбуновым, лидером Латвии, все было просто. Я пришел к послу в России Петерсу, он при мне позвонил в Ригу, сразу же было получено «добро», согласованы сроки.

[Ирина Петровская]

-А как вам показалось, Горбунов продумал, как он должен выглядеть, во что быть одетым? Ведь это тоже важная составляющая имиджа. Я помню, появление на экране Горбачева, одетый не в привычный арткостюм, а в джемпер, вызвало к нему неожиданное теплое чувство.

[Леонид Парфенов]

-Это было в июле 90-го года в Архызе-я запомнил. Горбачев впервые появился в джемпере, потому что Г. Коль рядом с ним тоже был в джемпере. И последняя вспышка любви к нему тоже связана с одеждой: когда он придется из Фороса, на нем была трогательная домашняя кофточка…. Сьемки Анатолия Горбунова происходили на даче, он оделся в зеленый свитер, вел себя свободно-как хозяин дома, а не как начальник, к которому пришел проситель. Вот стереотип телевизионного общения с политиками: пришел проситель по поводу вопросов: «Я вам там вопросики посылал, так вы уж уважьте….» И «барин» милостиво соизволяет.

[Ирина Петровская]

-Некоторые критики, рецензируя ваши программы, прекают вас в отсутствии собственной позиции…

[Леонид Парфенов]

-Я считаю высшей похвалой, если меня спрашивают: а как вы сами относитесь к Руцкому? Это значит, что за сорок минут я ни разу нигде не проговорился. Меня упрекают: «Не спорил с Горбуновым, не возражал Руцкому»,-предполагая, очевидно, что есть точка зрения Руцкого, а есть правильная. Программа называется «Портрет на фоне»-портрет героя, а не мой. Кому нужны мои взгляды? Как немного пышно, но точно выразился Алан Куперман, корреспондент «Ассошиэйтед пресс»: «Журналист не Фемида, а грузчик у ее весов».

[Ирина Петровская]

«Независимая газета», 1992 г., 131 (302) суббота

В «Останкино» новый гендиректор

Назначения

Им стал на этой неделе 37-летний Игорь Малашенко, заменивший ушедшего в отставку Эдуарда Сагалаева.
Философ по образованию, защитивший диссертацию на тему «Политическая философия Дате Алигьери», Малашенко изменил средневековью и после девяти лет, отданных Институту США и Канады («все мы-дети Арбата»), посвятил себя «Новому политическому мышлению» так называлась направление, над которым он работал в международном отделе ЦК КПСС.
В конце прошлого года в Мадриде (где тогда проходила и встреча Буша с Горбачевым) встретились председатель «Останкино» и сотрудник аппарата президента Игорь Малашенко. Яковлев, как раз подбирающий себе команду, предложил молодому, перспективному (и очень симпатичному) Малашенко ост политического директора компании, который тот после недолгий раздумий принял. И вот всего через полгода-новое назначение. Малашенко теперь второй после председателя человек на ТВ. Растут люди!

[Ирина Петровская]

Независимая газета № 136 (307) 18 июля 1992 года суббота

ДОК. ТЕЛЕФИЛЬМ «Осколки зеркала»; «Гласность в опасности» («Останкино»). Новый фильм М. Голдовской, ставший самым сильным м горьким впечатлением теленедели, снимался как дневник нашего смутного времени. Его герои, в основном московские интеллигенты, преодолевая общие для всех тревогу и отчаяние, пытаются теперь выжить в одиночку. Может быть, это и есть единственный о нынешним жестоким временам способ продержаться, не пропасть…. И романтический девиз «Возьмемся за руки друзья»,-не для нас, замкнувшихся в собственном мире? Голдовских, снимая в фильме своих друзей и знакомых, подсознательно пытается их соединить. Но осколки не становятся зеркалом-можно ли соединить то, что можно ли соединить то, что уже распалось?
Давно подмечено: сплотить нас способна только большая беда. Как говаривал Жванецкий: «вот если бы нам всем на мине подорваться…. Но об этом можно только мечтать….» Большая, но кратковременная беда сплотила журналистов в августе прошлого года.
В июле нынешнего, когда мина, заложенная под свободную прессу, уже тикала, казавшийся архаичным девиз шестидесятников вновь стал единственным рецептом спасения-чтоб не пропасть поодиночке.
«Останкино» (в недавнем прошлом коллективный пропагандист декретов ГКЧП) на сей раз выступило в роли коллективного организатора, предоставив прямой эфир коллегам из газет. Передача «Гласность в опасности» вышла 15 июля в тот самый день, когда «Известия» опубликовали обращение руководителей средств массовой информации к президенту-как говорится, утром в газете, вечером в куплете, то бишь на телеэкране: оперативность, которой нечасто пользуется наше ТВ. И хотя передача получилась сумбурной, она обьединила людей, способных вместе противостоять опасности, людей, уверенных и сильных. Треснувшее было зеркало чудесным образом оказалось целым, и опасность, поглядевшись в него, отступила. До новой беды?

[Ирина Петровская]

Независимая газета № 141 (321) 25 июля 1992 года, суббота

Высокое телевидение для интеллектуалов станет создавать Анатолий Малкин, назначенный генеральным директором четвертого канала «Останкино»

-Анатолий Григорьевич, позвольте мне представить вас все-таки не как большого телевизионного начальника(об этом чуть позже), а как режиссера, «отца-основателя» популярных в разное время передач «Мир и молодежь», 12-й этаж», «Взгляд», «Пресс-клуб», «Авторское телевидение». Тогда, во-первых, станет ясно, что во главе канала интеллектуалов встал человек творческий, а не номенклатурный, а во-вторых, поскольку на «отцовство» «Взгляда» сегодня претендует огромное множество людей, мы восстановим справедливость и сообщим имя настоящего «отца».

[Анатолий Малкин]

-Дело в том, что телевидение-творчество коллективное, поэтому определить подлинного автора той или иной передачи довольно трудно. Я придумывал идеи этих передач, форму: «лестница» и студия в «12-м этаже», «кухня», где собираются гости программы,-во «Взгляде». Потом идеи так или иначе трансформировались, подключались другие люди, которые вносили в них что-то свое.

[Ирина Петровская]

-На телевидении (впрочем, как и во многих других сферах) огромный дефицит людей, придумывающих форму, генерирующих идеи. В западных телекомпаниях эти люди-самые высокооплачиваемые….. «12-й этаж», «Взгляд»-суперпопулярные программы, ставшие не росто этапами развития ТВ, но и событиями общественной жизни,-сделали вас обеспеченным человеком?

[Анатолий Малкин]

-Меня даже в штат Центрального телевидения не брали из-за очень серьезного «недостатка»-я наполовину еврей, а к национальному составу работников ТВ тогда относились очень строго. И «12-й этаж», и «Взгляд» я делал, будучи внештатным режиссером: зарплату не получал, постановочные платили копеечные. Так что ни слава, ни денег мое, как вы говорите, «отцовство» мне не принесло.

[Ирина Петровская]

-Как написали бы раньше: «прошел нелегкий, но славный путь от внештатного режиссера до генерального директора целого канала….». Из истории отечественного ТВ мне известно, что четвертый канал как канал образовательно-просветительский, ориентированный на интеллегенцию, возник в 1967 году и просуществовал до 1970-го. С. Лапин, пришедший к власти на ЦТ, исповедовал концепцию ТВ, понятного и доступного каждой тете Маше. «Простой зритель этого не поймет»-сей лукавый аргумент в течение многих лет пресекал любые попытки ТВ-борцов приподняться над общим-достаточно примитивным-уровнем ТВ.

[Анатолий Малкин]

-Если вы думаете, что сейчас этот аргумент забыт, вы глубоко ошибаетесь. Только теперь говорят так: «У вас (то есть у «Авторского ТВ» и «Новой студии», которую я до этой недели возглавлял) низкий рейтинг, вас смотрят 9-10% зрителей. Это мало, поэтому надо подумать, стоит ли вам занимать лучшее время по понедельникам на первом канале». А я отвечал, что мы на первом канале удовлетворяем интересы меньшинства-мыслящего, интеллигентного меньшинства, которое смотрит наши программы, потому что ему хочется другого телевидения. 9-10%-7 миллионов человек. Половина, средней европейской страны. Может быть, это мало, но 7 миллионов человек имеют право на свое телевидение.
Поэтому идея создания серьезного культурологического канала для мыслящих людей витала в воздухе. Подобные каналы есть во многих телекомпаниях мира. Один из самых совершенных-четвертый канал Британского телевидения. Специальным актом парламента ему предписано то, чего нет на других каналах, в том числе качественные элитарные программы авангардистского характера. Я надеюсь, что со временем и наш четвертый канал вместит в себя и АТВ, и «Новую студию», и лучшее, что есть в «ВиДе», и вообще все те экспериментальные студии и программы, которым неуютно жить на первом канале, поскольку их простой зритель якобы не понимает.

[Ирина Петровская]

-Но согласитесь, Анатолий Григорьевич, Англия-это Англия, а в наших условиях, когда неизвестно еще, кто будет финансировать (и будет ли) компанию «Останкино», когда не хватает денег на самое необходимое, создание интеллектуального аналанекоторое излишество. Как говорится, не до жиру…..

[Анатолий Малкин]

-Ну если мысль и культура-излишество, то это излишество, да. Что же касается финансирования-есть разумный выход: абонентная плата. И тогда смотреть нас будут те, кому интересно, а мы будем реально понимать, кто нас смотрит. Это нормальные взаимоотношения со зрителями, так они строятся во всем мире. Мы вместе с социологами выясним, что бы люди хотели посмотреть, и на основании этих зрительских заявок составим программу, которую напечатаем на три месяца вперед. И зритель будет точно знать, что в этот день он увидит такой-то спектакль, а в этот симфонический концерт или фильм. Это очень важно: мы берем обязательства, а зритель, зная точно, что мы его не обманем, будет платить минимальные деньги-условно 10 рублей в год. Бюджета нам, конечно, не хватит, рекламы на четвертом канале практически нет-ее не должно быть. Мы вынуждены будем, взяв деньги со зрителя-если мы не плуты авантюристы,-отрабатывать их. Пока мы создаем структуру чисто менеджерскую-систему отбора всего лучшего, что существует на ТВ. Не только на нашем. В идеале я хотел бы сделать четвертый канал международным, предложив мировым станциям поставлять нам 15-20 минутные информационные блоки. Предложив, в 10 часов-Ай-ти-эн, в 12-Антенн-2, в 16-АРД, в 20-Би-би-си, а в 22 часа-Си-эн-эн. Если это все умно совместить по времени с «Вестями» и «Новостями», наш зритель получит обьемную картину мира, то, чего он всегда были лишен.
И вторая генеральная идея-ассоциация четвертых каналов разных телекомпаний, каналов, культивирующих «высокое» телевидение,-и взаимный обмен программами. Я хочу сделать этот канал сугубо авторским, где главными критериями качества будут вкус и талнтливость, а не политическая или какая-либо иная целесообразность.

[Ирина Петровская]

Независимая газета 1 августа 1992 года суббота № 146 (317)

28-29 июля представители национальных телерадиорганизаций на Совещании в «Останкино» подписали пакет учредительных документов Межгосударственной телерадиокомпании (МРТК). В сентябре, в Бишкеке, главам правительств стран-участников НГ предстоит окончательно решить судьбу МТРК.

Замысел

МОИ ВОПРОСЫ к сопредседателю Совещания, главе Казахской государственной телерадиокампании Гадильбеку Шалахметову.
-Гадильбек Минажевич, в чем лично вы видите смысл создаваемого сегодня межгосударственного ТВ?

[Гадильбек Шалахметов]

-В нашем довольно сложном Содружестве суверенных государств начались и будут нарастать интеграционные процессы-это неизбежно. Базой для них станет прежде всего культура и некий наш общий менталитет-советский или, как сейчас любят говорить, совковый. Но как его не назови-он существует. Никуда нам не деться от общей истории, от общей судьбы, от множества связей, обьединяющих людей на пространстве Содружества. Я убежден в необходимости единого культурного поля, которое и призвана сохранить, а может быть и заново отстроить межгосударственная телерадиокомпания. Причем новое ТВ ни в коем случае не должно быть похоже на прежнее Центральное телевидение, чванливое и высокомерное по отношению к бывшим республикам. Не секрет, что и по каналу «Останкино» мы видим и слышим в основном интеллектуалов Москвы. А сколько нас на пространствах Содружества умов, талантов, событий, красок! Если вся эта многоязычная, многокрасочная палитра появится в эфире, мне кажется, наши зрители и слушатели только выиграют.

[Ирина Петровская]

-Однако о культуре на вашем Совещании, по моим наблюдением, говорилось меньше всего. Все споры велись вокруг информационной политики. И я не представляю, как в рамках одного канала удастся совместить интересы всех и вся?

[Гадильбек Шалахметов]

-Вы правы, больше всего говорилось об информации, это наиболее горячее дело-особенно когда страна раздираема межэтническими конфликтами. Но есть законы журналистской прфессии: информация должна быть обьективной, люди имеют право знать о том, что происходит. Вот и все. В концепции МТРК, утвержденной на Совещании, записано: компания не допускает в эфир программы, в которых содержатся высказывания или сюжеты, оскорбительные для суверинитета государств, национальных или религиозных чувств тех или иных народов, а также материалы подстрекательского характера.

[Ирина Петровская]

-Но любую информацию, чем либо не устраивающую власти различных государств, можно при желании оценить в лучшем случае как необьективную, а в худшем-как оскорбительную.

[Гадильбек Шалахметов]

-Документы, которые мы подписали, предусматривают создание Межгосударственного Координационного Совета, в который войдут полномочные представители государств-учредителей. Этот Совет не должен контролировать поступающую в компанию информацию, не должен выполнять функции цензурного комитета. Его задача-оценивать ровень и качество передач, выносить свою точку зрения по поводу обьективности информации.

[Ирина Петровская]

-Если решение будет не в пользу журналиста, представившего компании информацию, что ему грозит?

[Гадильбек Шалахметов]

-Во всех вещательных организациях существую уставные документы, ее кодекс, этика поведения сотрудников, четко определены их права и обязанности. На совещании мы как раз вырабатывали основу для таких документов. Я думаю, журналисты, которые будут работать в Межгосударственной телерадиокомпании, должны придерживаться ее этики и ее законов. В некоторых предусмотрены и «штрафные санкции».

[Ирина Петровская]

-А нет ли у вас опасения, что общий межгосударственный канал, формируемый из телепрограмм разных стран, может превратиться в своего рода выставку достижений суверенных хозяйств? И станет не конкурентоспособным?

[Гадильбек Шалахметов]

-Что касается конкурентоспособности: у нас в Алма-Ате сейчас действуют восемь телеканалов-два казахских, «Останкино», «Россия», мы смотрим наших соседей из Киргизии и Узбекистана, есть два коммерческих канала. Принцип такой-кто интереснее, того и смотрят. Что получится из нашей затеи-покажет жизнь. Мехгосударственная компания будет стремиться к максимальной деполитизации информации и вообще эфира.

[Ирина Петровская]

Независимая газета 8 августа 1992 года суббота № 151 (322)

XXV летние Олимпийские игры («Останкино», «Россия», 4-й канал «Останкино»). Наверное, для многих Олимпиада-праздник. А огромное количество спортивных телетрансляций-именины сердца, майский день. Наверное. Как говорится, не знаю, не пробовала. Не сложилось у меня со спортом-кроме бадминтовой ракетки все прочие снаряды меня

[Ирина Петровская]

«Пятое колесо» победила не политика, а Российское телевидение

Власть

БЕЛЛА Алексеевна, всего лишь три-четыре года программа «Пятое колесо» была одной из лучших не только на Ленинградском, но и вообще на отечественном телевидении. Сегодня слава «Колеса» закатилась. И многие приписывают вину за это вам, говоря, что «Пятое колесо» погубила политика, которая безусловно, связана с вашим именем. Получилось почти по Гоголю: вы его породили и вы же….

[Белла Куркова]

-Мне очень обидно бывает, когда говорят и пишут, что «Пятое колесо» чуть ли не с первого дня своего существования было обречено на провал, потому что Белла Куркова его заполитизировала. Первые выпуски «Колеса» вообще политики не касались. Я была известна в Ленинграде как журналист по вопросам культуры, меня уважали в Пушкинском Доме, знали воо всех музеях нашего города. Я занималась Пушкиным, декабристами, искусством. Открыла в «Колесе» рубрику «Смутьяны холста», посвященну. Художникам русского авангарда. Виктор Правдюк делал циклы «Российские интеллегенты», «Отечество мое»….. А сегодня все это забыли. И поэтому. Когда мне все время шьют политику, становится грустно: прожита достаточно долгая журналисткая жизнь, никакого отношения к политике не имевшая.

[Ирина Петровская]

-А что же вас заставляло изменять пристрастиям и заняться политикой?

[Белла Куркова]

-Жизнь заставила. Когда закрывают, режут, кромсают твое детище, когда омают жизнь твоим коллегам, надо что-то делать. Можно было, конечно, отсидеться чистеньким, смириться. Наша команда решила сражаться.
Мы, конечно, соглашались на какие-то компромиссы, купюры, но они были минимальными по сравнению с тем, что могло быть. Шли сражения за каждый кусочек программы. Мы научились использовать общественное мнение, шантажировали наше руководство невыходом в эфир. И все равно нас постоянно пытались закрыть, а меня уволить. И тут подоспели выборы на первый сьезд народных депутатов СССР, и шесть первых лиц Ленинграда провалились. Тогда и выдвинули меня, а я согласилась на это сумасшествие, на эту нелепость, потому что, конечно, ни в одном нормальном государстве невозможно представить, чтобы журналист был и одновременно депутатом. Но в тех условиях депутатский мандат казался, может быть, единственным средством спасения и защиты дела и людей, которые были рядом. Я тогда проиграла следователю Николаю Иванову…. Так состоялось мое вовлечение в политику, которое, кстати, стоило мне дорого. Я этого еще никому не рассказывала: после всех предвыборных передряг, после очередного решения расформировать нашу художественную редакцию, я вдруг поняла, что у меня что-то с глазами-читаю сценарий, а все буквы шиворот-навыворот. И дальнейшая головная боль. Несколько дней промучалась, а потом обратилась к врачу, которая посмотрела меня и сказала: «У вас кровоизлияние в желтое пятно, в центр, вся сетчатка в крови. Это микроинсульт». Катастрофа! Мои ребята созвонились с С. Федоровым, я прилетела в Москву, и замечательный врач, блистательный хирург Николай Николаевич Пивоваров, обследовав меня, вынес приговор: «Ваш левый глаз никогда не будет видеть. Погибли зрительные нервы». Внешне это, слава богу, незаместно. Кровоизляние рассосалось, но левого глаза у меня нет. Поэтому, что такое политика и что такое борьба за прессу-я знаю лучше многих.

[Ирина Петровская]

-Но Белла Алексеевна, вскоре после этого несчастья вы включились в очередной предвыборный марафон и прошли аж в два Совета-в Российской и Ленинградской. Когда я наблюдала вас во время первого сьезда российских депутатов, да и потом, мне казалось, что вы испытываете упоение оттого, что сами оказались у власти….

[Белла Куркова]

-Врачи меня предупредили: «Ни в коем случае больше никакой политики!» Но тут снова начали уничтожать «Колесо». И я решилась на вторые выборы. На первый сьезд депутатов России я пришла с полной верой, что от меня будет польза. И были, были периоды, когда я чувствовала себя счастливой:когда удалось многое сделать для того, чтобы Ельцин стал сначала председателем Верховного Совета, а потом президентом России…… Не забуду того ощущения счастья, которое испытала в августе прошлого года. Помните. На митинге 23-го числа я увидела колоссальное людское море и поняла: вот оно-«возьмемся за руки, друзья!»
А в последнее время настроение очень плохое, потому что я вижу, как идет наступление правых. И руки часто опускаются, и лучше бы многого не знать из того, что происходит в сферах власти….

[Ирина Петровская]

-А как же это совместить с профессиональным журналистским долгом: информировать общество?

[Белла Куркова]

-Я просто не решаюсь пока сказать всю правду о некоторых нынешних политиках, всю правду об августе, которую знаю. И знаете, почему? Не потому, что я боюсь потерять какие-то блага-в отличие от многих моих коллег по депутатскому корпусу мне терять нечего, у меня ничего не появилось за это время. Я понимаю, что, если в нынешней тяжелейшей ситуации выплеснуть на людей ту информацию, которой иногда обладаешь, можно навредить их вере. А она еще есть. Когда на улице ко мне подходят и, глядя в глаза, говорят: «Мы потерпим, только скажите, есть надежда?»-это меня потрясает. Я не могу убивать надежду. Поэтому мне трудно, очень трудно. Все-таки не должны журналисты состоять во властных структурах.

[Ирина Петровская]

-Но, с другой стороны, вам как к депутату, наверное, легче пробиться к руководителям, получить информацию….

[Белла Куркова]

-Все так. Но я вам скажу: мне было легче работать при Кравченко. Я его ненавидила всеми силами души, при любой возможности поносила его в живом эфире, как могла, потому что считала злом несусветным. Но мне, Белле Курковой, журналисту, работать тогда было легче. У меня сложилось такое парадоксальное даже впечатление, что «Пятое колесо» погубили не качество программ, не политика…… Убило его вновь созданная Всероссийская государственная телерадиокомпания: я сейчас говорю крамольную вещь, понимая, что моим коллегам это не понравится. Первые два человека, которые начинали создание РТВ,-Михаил Полторанин и Белла Куркова. Мы очертя голову ринулись два года назад бороться за

[Ирина Петровская]

Независимая газета 15 августа 1992 года суббота № 156 (327)

С КАЖДЫМ разом все труднее оценивать прошедшую теленеделю. Ну нельзя же, право, бесконечно ворчать и злобствовать: плохо, еще хуже, хуже некуда. В затруднении и мои коллеги-критики, участвующие в рейтинге «НГ»: как определить лучшую и худшую передачи недели, когда все они-в лучшем случае средние, а по больше части откровенно плохие? Ну нету событий на телеэкране!

[Ирина Петровская]

Независимая газета 22 августа 1992 года суббота № 161 (332)

Гендиректор «Останкино» считает действия Московской телекомании проявлением самой нездоровй конкуренции
Проблема
-Игорь Евгеньевич, в последнее время все заметнее существование конкуренции между независимыми друг от друга телекомпаниями. В принципе, этому можно было бы только радоваться, если бы конкуренция не шла в ущерб интересам зрителя-как это нередко случилось во время Олимпиады……

[Игорь Малашенко]

-Я все-таки склонен думать, что в случае с Олимпиадой была не столько конкуренция, сколько нескоординированность действий. В результате зрителю приходилось трудно. Дело в том, что ТВ овсем недавно было единым, опыта координации работы с другими каналами практически нет, отсюда-накладки: мы довольно часто показываем одни и те же фильмы, с интервалом в день или без всякого интервала.

[Ирина Петровская]

-Мне интересно, учитываете ли вы при верстке телепрограммы на неделю планы других компаний?

[Игорь Малашенко]

-Нет, не учитываем. Это не зависимые друг от друга процессы. Ситуации, когда компании обговаривают свои планы, возникают остаточно редко: скажем, во время Олимпиады все же обговаривали. Или сейчас, когда идет юбилейная «путчевая» неделя, люди из разных компаний презваниваются, пытаясь понять, кто что показывает. Но, кстати говоря, неверно думать, что конкуренция исключает взаимодействие. «Новости» и «Вести»-это конкурентные программы, тем не менее их бригады совершенно нормально сотрудничают, делятся материалами.

[Ирина Петровская]

-Сейчас, насколько мне известно, вы озабочены тем, что Московская телекомпания демонстрирует мексиканский сериал «Никто, кроме тебя»в то самое время, когда по каналу «Останкино» идет главный, девятичасовой, вечерний выпуск «Новостей». Социолог Всеволод Вильчек привел цтфры: аудитория «Новостей» снижается в дни показа сериала с 52 до 26 процентов.

[Игорь Малашенко]

-Вот этот случай для меня-пример самой нездоровой конкуренции. Все мы знаем, что аудитория обожает сериалы, отдает им предпочтение. Но это вовсе не значит, что люди не хотят смотреть «Новости». Если бы я видел, что люди в принципе не нуждаются в «Новостях», я бы считал нормальным, что по одному каналу идет информационная программа, а по другому-сериал.

[Ирина Петровская]

-А как это можно увидеть?

[Игорь Малашенко]

-По данным опросов, уход зрителей с первого на московский канал автоматически увеличивает аудиторию «Вестей» до величин, в другие дни им недоступных. То есть зрители не смотрят «Новости» в 21 час, но потребность в информации испытывают.

[Ирина Петровская]

-Ну, а что плохого в том, что зрители уходят с первого канала? Мы осуждали Центральное ТВ за то, что оно по всем каналам в принудительном порядке пичкало зрителя программой «Время». Сегодня ситуация изменилась, у зрителя появляется выбор.

[Игорь Малашенко]

- На самом деле-выбора нет. В данном конкретном случае. Сериал и «Новости»-это несопоставимые продукты, точно также, как не могут конкурировать диктофон и соковыжималка. Я считаю, что Московская компания поступает по принципу: ни себе-ни людям. Ни себе-поскольку тот же сериал собирал бы еще большую аудиторию, если бы шел в другое время. Ни людям-потому что, да, «Останкино» теряет зрителя, но и «Москва» от этого ничего не приобретает, приобретают «Вести». Я подозреваю, что Московская телекомпания идет на это не из желания угодить зрителю, а из желания уесть «Останкино», от которого отпочковалась сравнительно недавно, до сих пор не улажены до конца имущественные проблемы. С нами таким образом просто сводят счеты.

[Ирина Петровская]

-А может, «Останкино» стоит подумать над тем, чтобы изменить время показа девятичасовых «Новостей» и сократить их хронометраж? Не анахронизм ли это-«главная информационная программа страны»?

[Игорь Малашенко]

-Во-первых, за многие годы сформировался определенный зрительский стереотип. «Новости» в 21 час-это факт нашей жизни,привычка, котрую нельзя сломать безболезненно. И, во-вторых, изменить время или хронометраж этого выпуска нам очень трудно в силу определенной технологии. К 21 часу работает огромная система сбора информации, самые значимые сюжеты поступают ближе к этому времени. Поэтому программа для нас принципиально важна. Вот почему мы так озабочены ситуацией, сложившийся по вине московских коллег. И особенно меня тревожит, что отсутствует какой-либо механизм разрешения таких ситуаций.

[Ирина Петровская]

-А как подобные ситуации регулируются в мире?

[Игорь Малашенко]

-В Америке, скажем, национальные программы новостей идут по разным телесетям в одно и то же время, аудитория имеет возможность выбирать программу и ведущего по вкусу. То есть это абсолютно честная конкуренция между тремя сопоставимыми продуктами одинаков высокого профессионального уровня.

[Ирина Петровская]

Независимая газета 29 августа 1992 года суббота № 169 (337)

У Ганапольского нет прошлого, зато есть кепочка

Автопортрет

МАТВЕЙ, ВЫ появились на телеэкране сравнительно недавно-еще года не прошло. Может быть, я ошибаюсь, но у вас имидж человека ниоткуда: вы никогда и нигде о своем прошлом не рассказывали. Известно только, что вы с «Эха Москвы». А что было до того?

[Капо Ганапольский]

Неважно. Я действительно никогда о себе не рассказываю. Слава богу, никто не знает, откуда я и чем раньше занимался.

[Ирина Петровская]

-У вас в биографии имеется что-то криминальное?

[Капо Ганапольский]

-Боже упаси. Хотя….. приводы в ГБ были. Когда я учился в ГИТИСЕ, я проходил по делу Бориса Кагарлицкого как один из его знакомых.

[Ирина Петровская]

-Значит, вы ГИТИС закончивали?

[Капо Ганапольский]

-Да, режиссерский факультет. Потом вернулся в Киев, стал работать в Театре эстрады.

[Ирина Петровская]

-Так вы из Киева?

[Капо Ганапольский]

-Не пытайте, я же сказал-не будем о прошлом.

[Ирина Петровская]

-Но почему?

[Капо Ганапольский]

-Потому что я хочу, чтобы меня воспринимали таким, каков я сегодня. Вот он, Ганапольский, можно на него смотреть, возмущаться: что за наглый молодой человек……

[Ирина Петровская]

-А, кстати, сколько вам лет?

[Капо Ганапольский]

-Тридцать восемь.

[Ирина Петровская]

-Итак, вы работали в театре. А на ТВ в то время себя не пробовали?

[Капо Ганапольский]

-Меня на ТВ никогда не брали…… До «Эха Москвы» я работал на радио внештатно-делал детскую развлекательную передачу, ставил радиоспектакли. Я вообще глубоко радийный человек, и для меня радио-как искусство-во многом выше, чем ТВ. Просто к звуку прибавилось изображение, и получилось, что изображение-это расшифровка звука.

[Ирина Петровская]

-Ваша собственная программа «Бомонд» родилась на радио «ЭМ», потом ее стало снимать авторское ТВ. По вашему мнению, «Бомонд»-это радио или ТВ?

[Капо Ганапольский]

-Это очень осторожное постижение себя в телевидении. Ну очень осторожное. Я в кадре занимаюсь своим привычным делом: веду радиопередачу. Без дела я бы появиться на экране не мог.

[Ирина Петровская]

-А до того, как «Бомонд» вышел на телеэкраны, вы тоже работали в кепочке?

[Капо Ганапольский]

-Нет, кепка появилась от того, что пот заливал мне глаза: студия крошечная, жарят осветительные приборы. А с другой стороны, кепка сразу задает тон, начинается не беседа типа: «Иван Иваныч, что вы думаете по этому поводу?....»-а игра. Я играю с человеком, который пришел ко мне.

[Ирина Петровская]

-Как кот с мышью?

[Капо Ганапольский]

-Мне важен процесс игры, а не результат. Мне важно ухватить человека, увидеть, что-хлоп!-и мы зацепили друг друга. Я не выясняю истину, а делаю красивый, живой портрет человека. Вот он приходит в студию-весь из себя, и мы начинаем разговаривать. Обожаю поговоить! И где-нибудь на третьей минуте с человека сходит наносное, и он становится самим собой-в лучших передачах. Почти все мои гости утверждали, что я с ними разговариваю не так и не о том, как и о чем говорят все остальные. Это не моя заслуга таков принцип игры.

[Ирина Петровская]

-Это само собой получается или вы изучаете, как и о чем говорят остальные?

[Капо Ганапольский]

-Отвечу так: на то я и Ганапольский. Это полузнание, полуинтуиция, полубожий дар-и большой опыт из прошлой жизни, о которой никто не знает.

[Ирина Петровская]

-У вас были и неудачные передачи, например, «Бомонд» с Войновичем. Он на все ваши «штучки» не клюнул. Был ровен, приветлив-и только.

[Капо Ганапольский]

-Я не осмелюсь упрекнуть Войновича в том, что он не включился в игру. Значит, я не нашел хода, который был бы ему интересен. Несколько передач вообще в телеэфир не вышли-не получились. Но виноват в этом только я. Вообще, я жалею, что загнал себя в определенные (ненужные) рамки, назвав передачу «Бомонд». Потому, что если придет человек не из бомонда, сразу возникает вопрос: сколько он мне заплатил? (Кстати, были случаи, когда мне звонили и предлагали деньги, чтобы я сделал передачу с тем или иным человеком из коммерческих структур.) То есть всякий раз должна быть совершенно «бомондная» фигура.

[Ирина Петровская]

Ну а Бабурин, к примеру, разве бомондная фигура?

[Капо Ганапольский]

-Абсолютно. Он представитель политического бомонда, одна из ведущих фигур оппозиции. Я бы с удовольствием пригласил и Жириновского, если бы он не был столь растиражирован другими. Разве Жириновский-не политический бомонд? Нет смысла замыкаться только на людях искусства. Политика-тоже искусство.

[Ирина Петровская]

-Ваша передача у ряда критиков вызывает раздражение. Алла Гербер в «ЛГ» назвала ее безвкусной. Другие считают вас наглым, напористым……

[Капо Ганапольский]

-Меня можно материть, можно хвалить, главное-чтобы никто не остался равнодушным. А вообще высказывания критиков меня иногда окируют, мне кажется, что они забывают блистательное ыражение Станиславского: судить художника нужно по законам, им созданным.

[Ирина Петровская]

-А-а…. Так вы художник?

[Капо Ганапольский]

-Хорошо, не художника,-автора, создателя той или иной передачи. В том, что наше ТВ неинтересно, скучно, виноваты и критики, которые безжалостно и часто несправедливо клюют то, что выделяется из общего ряда. И заклевывают, лишая авторов стимула и желания совершенствоваться. Телевидение-это какой-то проклятый вид искусства.

[Ирина Петровская]

-Искусства ли?

[Капо Ганапольский]

-Да, и в основе своей великого. Мы восхищаемся традициями нашей литературы, изобразительного искусства, но никак не можем понять, что и на ТВ существовали прекрасные традиции, оторые сегодня утеряны, забыты и заплеваны. Сейчас мы пытаемся лихорадочно создавать свои «мыльные оперы», забывая, что это у нс было в течении многих лет. Вспомните «Кабачок «13 стульев»-замечательный образец живого ТВ, настоящего телетеатра. Да, наверное, его эстетика кажется сегодня смешной, но тогда впервые на телеэкране появились характеры, типы. А «Голубые огоньки»? А «От всей души?» А потрясающие «Бенефисы» Е. Гинзбурга? Это было наше, рожденное нами, поэтому и зрители воспринимали ТВ как что-то очень теплое, свое, а сейчас относятся к нему просто как к развлечению. Мне бы очень хотелось, чтобы моя передача была-пусть кривой, косой, но живой. Это единственный для меня критерий настоящего ТВ. С осени я начну делать на АТВ новую передачу-что то вроде расширенного «Бомонда». Но о будущем, как и о прошлом, я говорить не хочу. На сей раз-из чистого суеверия.

[Ирина Петровская]

НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА, 12 сентября 1992 года суббота № 176 (347)

Как сделать «Останкино» цивилизованным, знают социолог Всеволод Вильчек и телекритик Сергей Муратов

Анализ

На мой взгляд, «Останкино» сегодня переживает настоящий за последние годы кризис. Совпадают ли ваши ощущения с моими? И есть ли выход из этого кризиса?