*133. Август 1991 года

[Геродиан]

Я как раз в этот день поехал в Москву и ни о чём не догадывался. Правда в автобусе одна женщина радостно сказала, что Горбачёву пришёл конец.
Но я не понял о чём она. И только когда приехал из Москвы узнал о произошедшем. Две ночи не спал, слушал радио "Свобода". Но потом был счастлив как никогда в жизни.

Содержание темы :
01 страница
#01. Геродиан.Август 1991 года
#02. Лилия Шевцова. Август-1991: выстрел в голову, или О том, как обмануть смерть
#03. Forum.msk.ru. Генерал - губернатор Б. Громов твердо держит свое "Слово к народу"
#04. Виктор Лепихов. Август 91-го фотографии
#05. Ведомости. Путч 1991 г. и революция 1917 г.
#06. MK RU. Две версии одного переворота
#07. Владимир Войнович. Путч продолжается
#08. Слон. Августовский путч: 20 фотографий, которые обошли весь мир
#09. Слон. Августовский путч: 20 фотографий, которые обошли весь мир
#10. Forbes. Августовский путч: фоторепортаж
02 страница
#11. Forbes. Августовский путч: фоторепортаж. Продолжение
#12. Forbes. Августовский путч: фоторепортаж. Окончание
#13. Георгий Мирский. Радзиховский как вульгарный марксист
#14. Forbes. Августовский путч: действующие лица и их судьба
#15. Forbes. Августовский путч: действующие лица и их судьба. Продолжение
#16. КП.ру. Михаил Полторанин - "Комсомолке": Причина ГКЧП - Горбачев потерял контроль
#17. Svobodanews. Американские политики о путче 1991 года
#18. Михаил Леонтьев. Второй раз анестезия не поможет. Придется резать
#19. Николай Леонов. ГКЧП: на экране и за кадром
#20. Юрий Болдырев. Неромантические заметки к годовщине ГКЧП
03 страница
#21. Новое время. Жизнь удалась
#22. Новое время. Засекреченный путч
#23. Manifest56. Какая символичная карьера!
#24. Фукидид. Олег Бакланов: Советская власть погибла из-за своей гуманности
#25. Политонлайн. Из СССР в Россию
#26. "Коммерсантъ Власть". Они не забыли выключить телевизор. И радио
#27. "Коммерсантъ Власть". Хроника сопротивления
#28. "Коммерсантъ Власть". Роковой час
#29. "Коммерсантъ Власть". Обращение Вице-Президента РСФСР
#30. "Коммерсантъ Власть". ПРЕДСЕДАТЕЛЮ
ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР тов. ЛУКЬЯНОВУ А.И.
04 страница
#31. "Коммерсантъ Власть". Законны ли действия ГКЧП?
#32. "Коммерсантъ Власть". Постановление N 3
Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР
#33. Геродиан. Пресс-конференция ГКЧП, Москва, 19 августа 1991 г.
#34. "Коммерсантъ Власть". Дня было мало, а недели много
#35. Георгий Бовт. Революция, которой не было
#36. Евгений Ясин. 23-я годовщина августовской революции
#37. Виктор Аксючиц. Август 1991 года - переворот или революция
#38. Телеканал "Дождь". Руслан Хасбулатов. Я будто предводитель-революционер
#39. Igor-mikhaylin. ГКЧП из первых рук - 1991: маршал Язов о роли Яковлева, Горбачева и др.
#40. lekcion.ru. Августовский путч (19-22.08.1991 г.) - Преобразование и ликвидация государственно-политических структур СССР
05 страница
#41. Дмитрий Шагиахметов. Год юбилеев - хороших и плохих
#42. Константин Сонин. Мятеж не может кончиться удачей...
#43. Наталия Ростова. Как пресса победила ГКЧП
#44. Антон Куликов. ГКЧП похоронили пять генералов
#45. Константин Сонин. Путч глазами экономиста
#46. Евгения Альбац. ГКЧП: 25 лет спустя
#47. "Коммерсантъ". Путч в никуда
#48. "Коммерсантъ". Баррикады августовского путча
#49. Олег Ожерельев. Если бы не было ГКЧП
#50. Газета.Ru. Августовский путч 1991
06 страница
#51. Газета.Ru. «ГКЧП»
#52. Илья Константинов. 25 лет назад. Небольшой мемуарчик
#53. Газета.Ru. Путч 19 августа 1991 года: как это было
#54. Николай Стариков. Август 1991 — никакого путча не было
#55. "Коммерсантъ Власть". Вы бы где сейчас были?
#56. Svobodanews. Как свобода пришла в Россию
#57. Наталия Ростова. Как пресса победила ГКЧП. Часть вторая
#58. Андрей Михайлов. Как "Дервиш-91" победил ГКЧП
#59. Алексей Сочнев. «После ГКЧП произошла страшная вещь»
#60. Алексей Сочнев. «Ельцин всегда был трусом»
07 страница
#61. Андрей Михайлов. Путч добрался и до подводного флота
#62. Андрей Нечаев. "Экономическая программа хунты"
#63. Юрий Болдырев. Четверть века ГКЧП: правда и новая мифология
#64. Непорочная гриша. ГКЧП. Башня из слоновой кости
#65. Михаил Синельников. Российская ПУТЧина, или два ГКЧП
#66. Мы из СССР! ГКЧП Пресс-конференция ☭ Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению в СССР 19 августа 1991
#67. Красная линия. Пресс-конференция Председателя ЦК КПРФ Г.А. Зюганова, посвященная 25-летию создания ГКЧП в СССР
#68. Михаил Синельников. Событие 19-21: праздновать нельзя скорбеть
#69. Александр Мельман. Самый лучший день
#70. Правда.ру. Как я защищал Белый дом. Записки участника "великой августовской революции"
08 страница
#71. Татьяна Воеводина. Почему не поддержали ГКЧП
#72. Татьяна Воеводина. Августовский путч: как я это помню
#73. Александр Проханов. Окаянный август
#74. Антон Куликов. Человек, который пытался спасти СССР
#75. Правда.ру. "СТРАНУ ОТ НЕМЕЦКИХ ПОЛЧИЩ СПАСЛИ. А В 91-М БЕЗ ЕДИНОГО ВЫСТРЕЛА СДАЛИ..." ПИСЬМА ОТ БАБЫ НАДИ
#76. Елена Санникова. Память, оставившая надежду
#77. Дмитрий Лукин. Август-91: трагедия или победа демократии?
#78. Александр Головенко. ГДЕ ВЫ БЫЛИ 19 АВГУСТА 1991 ГОДА?
#79. Ведомости. Главные перевороты XX века
#80. Накануне.RU. Эдуард Лимонов: В августе 1991-го путчистом был Ельцин!
09 страница
#81. Геннадий Гудков. Август 1991. КГБ против ГКЧП
#82. Илья Мильштейн. Таков судьбы закон
#83. Илья Мильштейн. Свет в Августе
#84. Дмитрий Борко. Картинки 91-го года
#85. Дмитрий Шушарин. Сопротивление сопротивлению
#86. Георгий Бовт. «Крах не был неизбежен»
#87. Грани.Ру. Ряд волшебных изменений
#88. Новомосковск. 19 августа. День в истории
#89. Историческая правда. 18 Августа 1991 - Михаил Горбачёв взят под домашний арест в Форосе (Крым)
#90. Елена Слободян. Руцкой и компания. Что стало с участниками Августовского путча?
10 страница
#91. Грани.Ру. 1991 год. Изоляция Михаила Горбачева в Форосе
#92. Грани.Ру. 1991 год. Гибель трех защитников Белого дома
#93. Грани.Ру. 1991 год. Крах ГКЧП
#94. Российская газета-90-х. Это был не фарс, а хорошо продуманный и тщательно спланированный заговор
#95. Российская газета-90-х.
#96. Накануне.RU.
#97. Станислав Юшкин. Олег Шенин отпущен до суда домой
#98. Историческая правда. 22 Августа 1991 - флагом России стал красно-сине-белый триколор
#99. Елена Вранцева. Дело ГКЧП передано Генеральному прокурору
#100. Андрей Макаров. Член ГКЧП ждет приговора. Врачей
11 страница
#101. Российская газета-90-х. «Демократическая Россия» предупреждает Б.Н. Ельцина
#102. «Ь Власть» Владимира Яковлева. БУДЕТ ЛИ В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ?
#103. Полит. ру. К восьмилетней годовщине событий 19-21 августа 1991 года
#104. Мария Выбойщик. Август 91-го: Как создатели ГКЧП стали путчистами
#105. Александр Проханов. Тайна ГКЧП
#106. Александр Мельман. "Ельцин пытался сбежать": Руцкой раскрыл неожиданные детали августовского путча-1991
#107. Левада-Центр. Август 1991: Опрос от Левады
#108. «Ь» Владимира Яковлева. Суд над членами ГКЧП
#109. Максим Мирович. Путч ГКЧП, уничтоживший СССР (фото)
#110. Андрей Нечаев. Мое выступление на митинге "Годовщина победы над ГКЧП", 22 августа 2018 года
12 страница
#111. Все по полочкам. Интервью Руцкого о Ельцине. Какое он имел право? 26.08.18
#112. «Ь» Владимира Яковлева. Суд над членами ГКЧП
#113. Ольга Киенко, Ольга Шляпникова. Суд над членами ГКЧП
#114. Лев Сигал. Валентин Павлов: "Мне кажется, что это заданный процесс"
#115. Ольга Киенко Слушания прервали на 25-й минуте
#116. Лев Сигал. Суд над членами ГКЧП
#117. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Демократия должна уметь защищаться
#118. «Ь» Владимира Яковлева. Пресс-конференция членов ГКЧП
#119. Олег Мышкин. Саддам Хусейн признал ГКЧП. И только он
#120. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Хроника сопротивления
13 страница
#121. Игорь Свинаренко. Танки на Красной Пресне: чьи флаги на башнях
#122. Ельцин Б.Н., Первый Президент России. Роковой час
#123. Игорь Мальцев. Собчак с ЧП уже покончил
#124. Александр Руцкой. Обращение Вице-Президента РСФСР
#125. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Ельцин должен встретиться с Горбачевым не позднее 21 августа
#126. «Ь Власть» Владимира Яковлева. ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР тов. ЛУКЬЯНОВУ А.И.
#127. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Что случилось с Горбачевым?
#128. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Александр Тизяков
#129. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Белый дом ждет красных
#130. Борис Назаров. Законны ли действия ГКЧП?
14 страница
#131. А. Крайний. Язов: десять минут на переворот. Время пошло
#132. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Что случилось с Горбачевым?
#133. Евгений Красников. Россия, похоже, никогда не придет к коммунизму
#134. Игорь Бунин. Союзные республики: путч как индикатор химического состава
#135. Игорь Свинаренко. Александр Проханов: "День" перед путчем
#136. Сергей Митрофанов. Они не забыли выключить телевизор. И радио
#137. «Ь Власть» Владимира Яковлева. ДМИТРИЙ ЯЗОВ, министр обороны СССР
#138. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Москва, Центр. Никто не боится человека с ружьем
#139. Евгений Красников. Уйдет ли Горбачев из жизни КПСС?
#140. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Путч по просьбам трудящихся?..
15 страница
#141. Леонид Скопцов. Заговор дилетантов
#142. Леонид Скопцов. Август 1991-го: как не надо делать государственный переворот
#143. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Эй, вы куда?
#9144. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Мы победили!
#145. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Хроника конца мятежа
#146. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Богатые против диктатуры
#147. Михаил Каменский.
#148. Максим Соколов. Как же мы будем жить без коммунистов?
#149. Сергей Митрофанов. Как их хоронили
#150. «Ь Власть» Владимира Яковлева. THE TIMES
16 страница
#151. Константин Росев.Борис Ельцин: так оставьте ненужные споры, я себе уже все отписал
#152. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Кандидаты в члены "партии победителей"
#153. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Кого привели в кабинет?
#154. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Коммерция в интерьере переворота: сильные оказались смелее
#155. Игорь Бунин. Союзные республики: путч как индикатор химического состава
#156. «Ь Власть» Владимира Яковлева. На Лубянке три дня пили чай, а на четвертый ждали штурма
#157. Г. Янаев. Указ
#158. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Постановление N 3
#159. Н. В. Калинин. Сообщение коменданта города Москвы
#160. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Работники типографии "Красная звезда" Министерства обороны СССР предоставили в распоряжение редакции "Ъ" сверстанную первую полосу газеты "Красная звезда", которая должна была выйти 22 августа
17 страница
#161. Марина Шпагина. Геращенко был прав. К несчастью
#162. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Хроника конца мятежа
#163. «Ь Власть» Владимира Яковлева. ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР тов. ЛУКЬЯНОВУ А.И.
#164. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Бессмертных в МИДе не бывает
#165. Humus. «Святые девяностые». Часть 1. 1991
#166. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Белый дом ждет красны
#167. «Ь Власть» Владимира Яковлева. Советская армия: впереди Москва
#168. Аэлита Ефимова, Глеб Пьяных. Адвокаты путчистов: Горбачев пока свидетель...
#169. Дмитрий Горюхин. Генри Резник: еще к вопросу о Родине
#170. Глеб Пьяных. ГКЧП в рассказах адвокатов и воспоминаниях сокамерников
18 страница
#171. «Ь Власть» Владимира Яковлева. А все-таки: что вы делали 19--21 августа 1991 года?
#172. Нурали Латыпов.
#173. Сальто с переворотом. ГКЧП: от трагедии к фарсу
#174. Андрей Камакин. «Ответственность всегда лежит на том, кто отдает приказ»
#175. Екатерина Барова, Александр Колесниченко. Страну не удержали. Почему в 1991-м дошло до заговора?
#176. НТВ Гусинского. Заявление Б. Ельцина 19 августа 1991 года
#177. Леонид Радзиховский. СОВЕТСКИЙ ПИНОЧЕТ: ВТОРАЯ ПРИМЕРКА
#178.
#179.
#180.

[Лилия Шевцова]

http://www.echo.msk.ru/blog/shevtsova/802585-echo/
Лилия Шевцова, ведущий исследователь Московского Центра Карнеги :
15.08.2011 | 08:57

19-22 августа 1991 г. умер Советский Союз.
СССР умер во всех измерениях, в которых он существовал: как цивилизация (ядро мировой системы социализма); как империя; как государство. ГКЧП – попытка высшей советской номенклатуры спасти Союз – поставил точку в его агонии. Беловежские соглашения в декабре 1991 г. стали лишь свидетельством его формальной кончины.

Август 1991-го, укрепив демократическую легитимацию российского президента Ельцина и придав ей революционный ореол, решил проблему двоевластия в Москве.
Путчисты только ускорили бегство от Москвы союзных республик. Президент Армении Левон Тер-Петросян, до этого сторонник интеграции, заявил: «Пришло время покончить с призывами остаться в Союзе, в котором возможно все, даже национал-фашистский путч».
Объединяться вокруг ельцинской России союзные республики не захотели.

Тысячи москвичей, вышедших в Августе на защиту «Белого Дома», продемонстрировали стремление общества к переменам.
Пусть сами люди еще не знали, как изменить свою жизнь. Но они хотели ее изменить.

И здесь начинается самое главное в этой августовской истории.
А главное в том, что ГКЧП стал поводом сменить режиссера, ведущих актеров и даже музыку… в том же самом шоу. Российская элита, в том числе и те, кто считал себя демократами, забив гвоздь в гроб с СССР, воспроизвела единовластие, сей раз в либеральных одеждах. Русская матрица возродилась в более узком географическом пространстве, сбросив потерявшую волчьи инстинкты советскую номенклатуру и затхлую коммунистическую идею. Спасти систему за счет умерщвления государства – это действительно был уникальный трюк!

Мы обличаем Путина за его авторитарные замашки.
А Путин лишь вымел пол в здании, которое возвела ельцинская команда, выбив ключи от Кремля из дряхлых рук гкчепистов.

Сегодня Август-91 звучит как предупреждение.
Нет – не о ностальгии по Союзу либо популярности идей ГКЧП в российском обществе. Предупреждение о грядущей реинкарнации власти. На этот раз, скорее всего, в виде репрессивного самодержавия.
А как иначе верхам удержаться, когда страна деградирует, но уходить из Кремля – ну никак нельзя? Только продемонстрировав железный кулак! Пример Мубарака в тюремной клетке – мощный аргумент в пользу этого сценария.

Следовательно, власти остается искать повод для репрессий.
И чем не повод очередной фарсовый ГКЧП (но обязательно замшелый и вызывающе глупый), по сравнению с которым диктатура с модернистской повесткой будет выглядеть меньшим злом. И для народа. И для элиты. И для Запада.
Ну, а кто будет роптать, если в процессе борьбы с основным «злом» будут затоптаны и остальные инакомыслящие?

Вот о чем сегодня предупреждает Август 1991 – о способности русской матрицы обмануть смерть.

P.S. Сегодня, возвращаясь к тем дням, мы должны вспоминать не Ельцина на танке, ставшего первым мифом новой России.
Сегодня мы обязаны вспомнить трех ребят, которые погибли в те дни. Вот их имена: Илья Кричевский, Дмитрий Комарь и Владимир Усов.

Они погибли за идею, которую мы предали, не имея мужества взять ответственность за свою судьбу в свои руки.


http://www.echo.msk.ru/att/element-802541-misc-001.jpg
http://www.echo.msk.ru/att/element-802541-misc-002.jpg

P.P.S. Взглянем на эти фотографии и подумаем: сможем ли мы повторить Август-91-го?
Но на этот раз усвоив его уроки.

[Forum.msk.ru]

http://forum-msk.org/material/power/7002099.html
16.08.2011

«Слово» генерала – «фронтовика»

Кандидат в депутаты от партии «Единая Россия» двадцать лет назад сказал свое «Слово». Если верить официальному сайту «Российского Императорского Дома», 19 декабря 2001 года регалию – знак Военного ордена Святителя Николая Чудотворца 1-й степени. (Такой орден первоначально был у врангелевцев, в 1929 году его еще раз учредил великий князь Кирилл Владимирович – для награждения участников Первой мировой войны, в 2001-м Мария Владимировна вновь ввела этот орден.) получил губернатор Московской области Борис Громов, как думается к годовщине избрания на пост Губернатора Московской области.

Опять же 7 декабря 2003 года переизбран на второй срок, получив более 83 процентов голосов избирателей. Но поскольку для Бориса Всеволодовича декабрь месяц весьма удачливый, но опять таки в декабре 2007 года президентом РФ был назначен губернатором Московской области на третий срок с формулировкой «в связи с успехами в развитии региона».

Кандидатура Громова на посту губернатора была единогласно поддержана депутатами областного парламента, за него проголосовали все 50 парламентариев. Правда, через некоторый срок область, едва ли не единственный регион России, оказалась на грани дефолта, но это никак не отразилось на карьере губернатора.

В канун 20 – летия ГКЧП неплохо бы вспомнить знаменитое «Слово народу», появившееся в газете «День» в июле 1991 года. Среди подписантов значится и фамилия заместителя министра внутренних дел на тот момент Бориса Всеволодовича Громова. Вот что волновало советского генерала, Героя Советского Союза.

«Дорогие россияне! Граждане СССР! Соотечественники!

Случилось огромное небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии.

Неужели окаменели наши сердца и души и нет ни в ком из нас мощи, отваги, любви к Отечеству, что двигала нашими дедами и отцами, положившими жизнь за Родину на полях брани и в мрачных застенках, великих трудах и борениях сложившими из молитв, тягот и откровений державу, для коих Родина, государство были высшими святынями жизни? Что с нами сделалось, братья? Почему лукавые и велеречивые властители, умные и хитрые отступники, жадные и богатые стяжатели, издеваясь над нами, глумясь над нашими верованиями, пользуясь нашей наивностью, захватили власть, растаскивают богатства, отнимают у народа дома, заводы и земли, режут на части страну, ссорят нас и морочат, отлучают от прошлого, отстраняют от будущего — обрекают на жалкое прозябание в рабстве и подчинении у всесильных соседей? Как случилось, что мы на своих оглушающих митингах, в своем раздражении и нетерпении, истосковавшись по переменам, желая для страны процветания, допустили к власти не любящих эту страну, раболепствующих перед заморскими покровителями, там, за морем, ищущих совета и благословения?

Братья, поздно мы просыпаемся, поздно замечаем беду, когда дом наш уже горит с четырех углов, когда тушить его приходится не водой, а своими слезами и кровью. Неужели допустим вторично за этот век гражданский раздор и войну, снова кинем себя в жестокие, не нами запущенные жернова, где перетрутся кости народа, переломится становой хребет России?

Обращаемся к вам со словами предельной ответственности, обращаемся к представителям всех профессий и сословий, всех идеологий и верований, всех партий и движений, для коих различия наши — ничто перед общей бедой и болью, перед общей любовью к Родине, которую видим единой, неделимой, сплотившей братские народы в могучее государство, без которого нет нам бытия под солнцем. Очнемся, опомнимся, встанем и стар, и мал за страну. Скажем "Нет!" губителям и захватчикам. Положим предел нашему отступлению на последнем рубеже сопротивления.

Мы начинаем всенародное движение, призывая в наши ряды тех, кто распознал страшную напасть, случившуюся со страной. Мы зовем к себе рабочий люд, которому нынешние фарисеи обещали изобилие и заработки, а теперь изгоняют с заводов и шахт, обрекают на голод, бесправие, на унылое стояние в очередях за пособием, ломтем хлеба, за милостыней богачей и хозяев. Мы зовем к себе трудолюбивых крестьян, измотанных невежественной властью, чьи нынешние судьбы решают вчерашние разрушители деревень и творцы утопических программ, навязывая хлеборобу кабальный обмен, обрекая на запустение пашни, на истребление уцелевших, кормящих страну хозяйств. Мы взываем к инженерам, чьими руками, умом и талантом были созданы уникальная техническая цивилизация, мощная индустрия, обеспечившая благополучие и защиту народа, позволившая Родине взлететь в космос. Техника, которая, устав работать, нуждалась в модернизации и обновлении, за шесть лет безделья и разглагольствований остановилась и рухнула, и теперь мы — страна остановленных предприятий, умолкнувшей энергетики, исчезнувших товаров, растерянных обнищавших инженеров, отлученных от творчества. Мы взываем к ученым, достойно продвигавшим развитие отечественной науки, изумлявшим мир плодами своих трудов, накопившим в лабораториях и институтах открытия для следующего рывка в двадцать первый век, где мы надеялись на достойное место в человеческой цивилизации. Вместо этого демагоги и злоумышленники разоряют драгоценные накопления, рассыпают коллективы исследователей, закрывают научные направления, вбивают тромбы в развитие космических исследований, ядерных технологий, новейшей химии, обрекая лучшие умы на прозябание, на бегство из родных пределов в преуспевающие страны, где их талант станет питать не свое, а чужое развитие.

Мы устремляем свой голос к армии, снискавшей уважение человечества за самоотверженный подвиг спасения Европы от гитлеровской чумы, к армии, унаследовавшей лучшие качества русского, советского воинства и противостоящей агрессивным силам. Нелегкие времена переживают наши славные защитники. Не вина армии, что она вынуждена поспешно покидать зарубежные гарнизоны, быть объектом беспардонных политических спекуляций, подвергаться постоянным атакам лжи и очернительства безответственных политиканов. Но никому не удастся превратить Вооруженные силы в аморфную массу, разложить изнутри, предать осквернению. Мы убеждены, что воины армии и флота, верные своему святому долгу, не допустят братоубийственной войны, разрушения Отечества, выступят надежным гарантом безопасности и оплотом всех здоровых сил общества.

Мы устремляем свой голос к художникам и писателям, по крохам создававшим культуру на развалинах разгромленной классики, добывавшим для народа образы красоты и добра, ожидавшим в будущем расцвета искусств, а обретшим нищету, низведение творчества до жалкого фарса на потеху коммерсантов и богачей, когда народ, отлученный от духа, лишенный идеала, управляемый безнравственными лукавцами, выводится из истории, превращается в дешевую рабочую силу для иноземных фабрикантов. Мы обращаемся к Православной церкви, прошедшей Голгофу, медленно, после всех избиений встающей из гроба. Она, чей духовный свет сиял в русской истории даже во времена мрака, сегодня, еще неокрепшая, терзается распрями, ущемляется в епархиях и приходах, не находит достойной опоры в сильной державной власти. Пусть она услышит взывающий к спасению глас народа. Мы обращаемся к мусульманам, буддистам, протестантам, верующим всех направлений, для которых вера есть синоним добра, красоты и истины; на них сегодня наступают жестокость, уродство и ложь, губящие душу живую.

Мы обращаемся к партиям, большим и малым, к либералам и монархистам, к централистам и земцам, к певцам национальной идеи. Мы обращаемся к партии — коммунистической, которая несет всю ответственность не только за победы и провалы предшествующих семидесяти лет, но и за шесть последних трагических, в которые компартия сначала ввела страну, а потом отказалась от власти, отдав эту власть легкомысленным и неумелым парламентариям, рассорившим нас друг с другом, наплодившим тысячи мертворожденных законов, из коих живы лишь те, что отдают народ в кабалу, делят на части измученное тело страны. Коммунисты, чью партию разрушают их собственные вожди, побросав партбилеты, один за другим мчатся в лагерь противника — предают, изменяют, требуют для недавних товарищей виселицы, — пусть коммунисты услышат наш зов!

Молодежь, наша надежда и цвет, которую растлевают, отдав в услужение ложным кумирам, обрекают на безделье, бездарность, наркотики и преступность. Старики, наша мудрость и гордость, безотказные труженики и неустанные наши кормильцы, получившие в удел нищенство и надругание над прожитым, осквернение печатным и телевизионным варевом тех, кто добивается умерщвления памяти, противопоставления поколений. Молодые ветераны, воины-интернационалисты, проявившие самоотверженность и гуманизм, высокие нравственные качества, но поставленные в положение без вины виноватых. Женщины, отказывающие себе в высшем природном праве — продлевать в потомстве род из-за страха плодить нищету, пополнять солдатами армию гражданской войны, пугающиеся своей любви и своего материнства...

Все, кто ни есть в городах и селениях, в степях и лесах, у кромки великих, омывающих страну океанов, — очнемся, встанем для единения и отпора губителям Родины! Начнем с этой минуты путь ко спасению государства. Создадим народно-патриотическое движение, где каждый, обладая своей волей и влиянием, соединится во имя высшей цели — спасения Отчизны. Сплотимся же, чтобы остановить цепную реакцию гибельного распада государства, экономики, личности; чтобы содействовать укреплению советской власти, превращению ее в подлинно народную власть, а не в кормушку для алчущих нуворишей, готовых распродать все и вся ради своих ненасытных аппетитов; чтобы не дать разбушеваться занимающемуся пожару межнациональной розни и гражданской войны. Не пожалеем сил для осуществления таких реформ, которые способны преодолеть невыносимое отчуждение человека от власти труда, собственности, культуры, создать ему достойные условия для жизни и самовыражения. Окажем энергичную поддержку прогрессивным новациям, нацеленным на то, чтобы продвигать наше общество вперед, достигнуть современных высот научно-технического прогресса, раскрепостить умы и энергию людей, чтобы каждый мог жить по труду, совести и справедливости.

И мы будем выступать против таких проектов, которые тащат страну назад, во мрак средневековья, туда, где культ денег, силы, жестокости, похоти. Наше движение — для тех, кому чужд разрушительный зуд, кто горит желанием созидать, обустраивать наш общий дом, чтобы жили в нем дружно, уютно и счастливо каждый народ, большой и малый, каждый человек, и стар, и млад. Не время тешить себя иллюзиями, беспечно надеясь на прозорливость новоявленных мессий, с легкостью необыкновенной сулящих нам то одну, то другую панацею от всех бед. Пора отряхнуть оцепенение, сообща и всенародно искать выход из нынешнего тупика.

Среди россиян есть государственные мужи, готовые повести страну в неунизительное суверенное будущее. Есть знатоки экономики, способные восстановить производство. Есть мыслители, творцы духа, прозревающие общенародный идеал. Советский Союз — наш дом и оплот, построенный великими усилиями всех народов и наций, спасший нас от позора и рабства в годины черных нашествий! Россия — единственная, ненаглядная! — она взывает о помощи.

Юрий Бондарев, Юрий Блохин, Валентин Варенников, Эдуард Володин, Борис Громов, Геннадий Зюганов, Людмила Зыкина, Вячеслав Клыков, Александр Проханов, Василий Стародубцев, Валентин Распутин, Александр Тизяков».

Многих из тех, кто поставил свою подпись под этим обращением,и кто его читал уже нет в живых. Однако, и сегодня, по прошествии 20 лет, можно утверждать, актуальность того, что здесь написано, не подлежит сомнению. Но Борис Всеволодович снова на фронте, в союзе с той партией, которая в народе, иначе, как партией «воров и жуликов» не называют. В первых рядах «народного фронта» Подмосковья ратует за то, что гневно осуждал 2 десятка лет назад.

А может быть Герою Советского Союза генералу Борису Всеволодовичу Громову стоит перечитать «Слово к народу», под которым стоит его подпись. И вместе с народом заняться выполнением того, о чем так ясно и понятно написано.

В. Куданенко,

редактор подмосковной газеты « В рабочий полдень»


От редакции: Как известно, знаменитое "Слово к народу" писал, в основном, Александр Проханов. Думается, среди подписавших его в тот момент были и те, кто позже неоднократно пожалел об этом. Хотя сегодня, перечитывая документ, видишь его наивность и абсолютную неконкретность, необязательность для исполнения: давайте, не дадим, не допустим...

Конечно, всякий документ надо оценивать в связи с эпохой, и в тот момент "Слово к народу" прозвучало громко и мощно. Прозвучало - и отзвучало. Да и нельзя сказать, что совсем уж не исполнено: "...не дать разбушеваться занимающемуся пожару межнациональной розни и гражданской войны" - не дали, не разбушевался. Охранители... А пункт "Окажем энергичную поддержку прогрессивным новациям, нацеленным на то, чтобы продвигать наше общество вперед, достигнуть современных высот научно-технического прогресса" хоть сейчас вешай на воротах в Сколково.

Выполнен и пункт "Создадим народно-патриотическое движение, где каждый, обладая своей волей и влиянием, соединится во имя высшей цели — спасения Отчизны". Создавали, и не по одному разу - товарищ Зюганов вот создавал со товарищи Народно-патриотический союз России, а потом с шумом, визгом и проклятиями закрывал лавочку. Сейчас опять создает "ополчение". Да и генерал Громов создал и возглавил движение "Боевое братство", а в марте 2001 года заявил, что в правительстве Московской области "не будет министров, которые ставят личные интересы выше государственных" - находящийся в розыске министр финансов Кузнецов его слова подтвердил. Ряд других - пока подтверждают.

Да и автор "Слова к народу" Александр Проханов тоже не отступается от слов "Среди россиян есть государственные мужи, готовые повести страну в неунизительное суверенное будущее" - и даже приводит пример одного такого россиянина. Путин его фамилия.

Василий Стародубцев тоже долго руководил Тульской областью, и нельзя сказать, что дела в ней намного лучше, чем Подмосковье.

Среди подписавших нет иерархов РПЦ, но сегодня обращение "...к Православной церкви, прошедшей Голгофу, медленно, после всех избиений встающей из гроба" тоже выглядит вполне актуально: из гроба встала, отряхнулась и уже выступает в роли то ли департамента Администрации президента по работе с верующими, то ли феодального московского патриархата, то ли корпорации новых олигархов в рясах. В общем, "нашла достойную опору в сильной державной власти". В том числе и в генерале Громове, что и отмечено знаком Военного ордена Святителя Николая Чудотворца 1-й степени.

Ну а остальным, поименованным в "Слове" надо, видимо, еще маленько подождать, лет двести - авось и сбудется...

Анатолий Баранов, главный редактор ФОРУМа.мск

[Виктор Лепихов]

Wednesday, 17.08.2011 14:52
Виктор Лепихов, пенсионер, Саратов : Август 91-го фотографии
17.08.2011 | 14:52


1
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180001.jpg

2
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180003.jpg

3
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180004.jpg

4
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180005.jpg

5
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180006.jpg

6
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180007.jpg

7
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180008.jpg

8
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180009.jpg

9
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180010.jpg

10
http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180011.jpg

11

http://www.echo.msk.ru/att/element-803340-misc-44180012.jpg

[Ведомости]

http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20106_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20123_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20108_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20105_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20126_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20107_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20103_ns.jpg
http://www.vedomosti.ru/img/photo/20102/20125_ns.jpg

[MK RU]

http://www.mk.ru/politics/interview/2011/08/18/615539-dve-versii-odnogo-perevorota-.html

Московский Комсомолец № 25723 от 19 августа 2011 г.

Стародубцев против Хасбулатова

19 августа 1991 года СССР разделила баррикада. С одной стороны — участники ГКЧП, объявившие о захвате власти и введении чрезвычайного положения. С другой — защитники Белого дома во главе с Борисом Ельциным. Сегодня мы попросили оценить те события людей, которые входили в руководство противоборствующими сторонами: гэкачеписта Василия Стародубцева и председателя Верховного Совета РСФСР Руслана Хасбулатова.
http://www.mk.ru/upload/iblock_mk/475/58/f6/73/DETAIL_PICTURE_615539.jpg
Василий Стародубцев и Руслан Хасбулатов.

Перекрестный допрос

Справка "МК"

Стародубцев Василий Александрович. В 1991 году — депутат Верховного Совета СССР, председатель Крестьянского союза СССР. В 2011 году — депутат Госдумы, фракция КПРФ.

Хасбулатов Руслан Имранович. В 1991 году — и.о. председателя Верховного Совета РСФСР. После путча — председатель Верховного Совета. В 2011 году — заведующий кафедрой мировой экономики Российской академии им. Г.В.Плеханова.

— Если бы можно было вернуться на 20 лет назад, вы бы все равно оказались на своей стороне баррикады?

Стародубцев: Обязательно. Даже зная, чем все закончится, я все равно согласился бы войти в ГКЧП. И даже если бы ГКЧП возник сегодня, в 2011-м, я и теперь бы присоединился. Потому что сейчас страна находится в еще более тяжелом положении, чем это было 20 лет назад.

Но если бы можно было вернуться в 1991 год — мы сделали бы все совершенно иначе. Не надо было гнать в Москву тяжелую технику. Нужно было кому-то из нас не отходить от телекамер, чтобы вести непрерывный прямой диалог с народом. Объяснять ему, в каком положении находится страна. Надо было растолковать простым людям, что так называемая оппозиция на самом деле уже перехватывала власть и вела страну к разгрому. Объяснить, что мы ее хотим остановить. Уверен: народ бы понял, что мы хотим сделать. Но мы плохо работали со СМИ. Ведь еще в июне было подписано лучшими людьми страны “Слово к народу”, где подробно описано все, что происходит с Союзом. Я его тоже подписывал. Но пресса сделала так, что до народа ничего не дошло. А в результате мы были не поняты, оболганы и потерпели поражение.

Хасбулатов: Конечно, я бы вновь выступил против ГКЧП, ну а как же иначе? Устранение союзного президента Горбачева — это была незаконная акция. Мы готовимся обсуждать и подписывать Союзный договор, и вдруг на тебе! После нескольких лет демократии, свободы кто-то объявляет чрезвычайное положение, комендантский час. Это их решение было преступным, необдуманным, плохо подготовленным. При всем уважении к их желанию сохранить Союз нельзя было так! Все хотели спасти Союз, и я хотел! И с годами укрепляюсь во мнении, что его можно и нужно было сохранить. Но не так же!

— К чему привела бы победа ГКЧП в 91-м?

Стародубцев: Она бы привела к сохранению великой державы. Мы бы не дали распустить СССР, провели нормальные реформы. Я реформатор по натуре, но не было бы столь жестокого избиения народа, как во время реформ Гайдара. Не потеряли бы 20 миллионов человек, не было бы всех этих ужасов в экономике, оборонном комплексе, не была бы разгромлена армия. А сейчас горят леса, тонут корабли, падают самолеты, и все это продолжается 20 лет под улюлюканье вас, журналистов, которые непрерывно говорят о том, что Россия поднимается с колен.

Хасбулатов: Ничем хорошим это бы не кончилось. Да и не мог ГКЧП удержаться. Успешность горбачевских реформ в сфере политики была очевидной. Эта политика пробудила массы, люди начали понимать, что свобода гораздо лучше, чем несвобода. Это не открытие Медведева, это еще тогда люди поняли. И стали ценить эту свободу, свои новые политические права. Поэтому они нетерпимо отнеслись к появлению какого-то незаконного правительства, которое грубо навязывает свою волю и обкладывает запретами. Если бы гэкачеписты утвердились — это все равно имело бы временный характер. Ухудшилась бы не только политическая ситуация. Еще более обострились бы и экономические проблемы. Потому что Валентин Павлов был очень слабеньким премьером, и правительство у него было слабое. Они бы довели до того, что начались бы бунты. И не удержалось бы это правительство все равно.

— Как развивалась бы страна, если бы ГКЧП не было и продолжалось горбачевское правление?

Стародубцев: Бытует мнение, что мы потеряли страну в результате драки Горбачева с Ельциным. К великому сожалению, это не так. Ельцин и Горбачев были единомышленниками в вопросах развала страны, уничтожения партии и государства. Они оба считали, что нужно подписать Союзный договор, в результате которого СССР сначала превращался в конфедерацию, а потом бы рассыпался. Это два отморозка, которые выросли в рядах нашей партии и предали ее. Им обоим было все равно, что творится с народом. Они только постоянно врали и обещали: потерпите еще немножко — и все будет великолепно, мы будем процветать. А люди умирали с голоду, их хоронили в полиэтиленовых мешках, и все это называлось как бы демократией. Под флагом демократии раздавили тысячелетнюю империю, которую никто не мог победить, даже фашисты. Теперь мы уже никого не победим, мы даже Грузию не победим. ГКЧП лишь попытался остановить этих двоих, и если бы нас не было, они бы раздробили страну еще раньше. Ведь подписание Союзного договора, разваливающего страну, планировалось на 20 августа.

Хасбулатов: Если бы не ГКЧП, то я думаю, что с какими-то оговорками Союзный договор был бы подписан. Да, Союз превратился бы в конфедерацию, но эта конфедерация была бы более жизнеспособной. К ней потом могли присоединиться и некоторые страны из-за пределов СССР. А в итоге путча Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали договор, который ни в какие рамки не лезет. Какой-то наспех нарисованный на коленке безграмотный документ, не имеющий никакого стержня. СНГ стало насмешкой. А конфедерация имела бы обозначенные права республик и какой-то пусть минимальный конфедеративный центр.

Путч глазами Стародубцева

— Вспомните момент, когда вы все сидите за столом перед камерами, а Янаев зачитывает обращение ГКЧП. У вас тогда не было ощущения, что может что-то не получиться? Была уверенность, что сейчас вы берете власть и все будет в порядке?

— Только дураки уверены, что у них все получится. Мы понимали критическую ситуацию в стране. Понимали, что боремся не только с Ельциным и Горбачевым, а со всем миром, который жаждет развала СССР. В посольстве Америки был штаб по борьбе с нами. В кризис вкатывались обе сверхдержавы, и американцы считали, что только на развале СССР, на разграблении его ресурсов они могут выплыть. И Тэтчер же потом признавалась, какие суммы были затрачены на наш развал... Но мы тогда, 19 августа, еще не знали, что нас предадут “Альфа” (которая блокировала дачу Ельцина, но не арестовала Президента РСФСР. — М.З.), Грачев (командующий ВДВ, который выполнил приказ о введении войск в Москву, но не приступил к штурму Белого дома. — М.З.) и Кравченко (глава Госкомитета по телевидению и радиовещанию. — М.З.). Вместо того чтобы предоставить нам слово, он сначала стал крутить “Лебединое озеро”, а потом показывать Ельцина на танке. Он не дал нам объяснить, что ГКЧП хочет провести нормальные реформы. Да, мы, наверно, опоздали с ними, но все еще можно было исправить.

— Вы планировали провести аресты?

— Не аресты, а задержание одного-единственного человека — Ельцина, да и то только после того, как он заявил, что не признает ГКЧП. Если бы мы планировали аресты, то сначала арестовали бы по-тихому, а только потом объявили чрезвычайное положение. Но мы надеялись, что Ельцин смирится и не будет выступать. А когда оказалось, что он оказывает сопротивление, решили его все-таки задержать, но было поздно. Он засел в Белом доме под прикрытием депутатов, и тогда мы направили туда “Альфу” и десантников Грачева. Но они не подчинились приказу министра обороны.

— Вы говорите: “Грачев предал”. Но армия-то большая, он не один там...

— Командующий Приволжского округа был готов прийти в Москву, но на это требовалось время, двух дней не хватало. Да не только в этом дело. Мы не хотели кровопролития. Нас было 10 человек, которые не были способны стрелять в свой народ. Мы понимали, что на крови государство построить невозможно. И вот эти несколько ребят, которые пострадали перед Белым домом, — это же не мы сделали! Это произошло, когда армия нас уже предала. Это была продуманная акция, чтобы обвинить нас в убийстве молодых ребят. Ельцин кричал: мы вас не уберегли, слезу крокодилову пускал. А ведь это он сам же их бросил на уже уходящую технику. Танки и бронемашины уже уходили! Но новой власти нужны были жертвы и герои.

— Как отнеслись к ГКЧП в регионах страны?

— Все регионы нас поддержали. Против — только кучка людей в Москве. Этих людей спаивали, платили им деньги — лишь бы заманить к Белому дому. Вы были там? Видели, что там творилось: сколько привезли водки, пива, наркотиков, деньги возили мешками? Все это было создано той оппозицией и иностранными разведками, которые боролись с нами, понимая, что наша смерть отсрочит их кризис.

— В какой день и час вы поняли, что проиграли? И где находились в этот момент?

— 20 августа к вечеру. Я был в Кремле. Занимался продовольственной проблемой. Начинать наводить порядок в стране надо было с этого. В первую очередь! Потому что определенные силы создали такую ситуацию: избыток продовольствия на складах — и ничего нет в магазинах. Ведь из-за этого же было недовольство народа.

Я работал, но уже знал, что Грачев и “Альфа” бездействуют. Знал, что наша делегация во главе с Варенниковым (замминистра обороны СССР. — М.З.) полетела в Форос к Горбачеву, чтобы попытаться с ним договориться. Но, хорошо зная Горбачева, понимал: разговор будет пустым. Горбачев не в состоянии принимать решения. Он, как всегда (это его кредо), ушел от ответов на вопросы. Он ждал, чем все закончится, не занимал ничью сторону, ждал, кто проиграет. Проиграли мы.

— Как-то непоследовательно получается: сначала его заперли в Форосе, потом поехали за поддержкой...

— Его никто не запирал, это сказки. Охрану ему никто не менял. Это была его охрана, он мог спокойно приехать в Москву в любую минуту. Ему никто не отключал связь. Он сам прятался.

— А как же вы при незакрытом, незапертом президенте объявили себя властью?

— Ничего подобного. Мы не объявили себя властью. Не свергая правительство, не меняя ни законодательную, ни исполнительную власть, мы просто объявили, что мы пришли. Пришли навести порядок в стране, остановить разгул так называемой оппозиции и прекратить все безобразия.

— Но вы заявили, что Президент СССР болен и не способен управлять страной...

— Что он болен — он сам сказал Крючкову (председателю КГБ СССР. — М.З.) 18 августа. Перед нашим выступлением.

— И это стало катализатором?

— Да.

— А о чем они говорили с Крючковым?

— О том, что нужно вводить чрезвычайное положение. А все дальнейшее было задумано и предпринято самим Горбачевым. Он сказал, что неважно себя чувствует и чтобы мы вводили чрезвычайное положение без него. Так появился ГКЧП без Горбачева. По сути, он сказал: ребята, порулите, а я полежу на бережку, погреюсь. То есть никакого захвата власти не было. Она и так была у нас. В ГКЧП вошло все руководство большой страны: вице-президент, председатель правительства, силовики. И объявили о том, что вводят чрезвычайное положение и берут на себя ответственность за наведение порядка. А у Горбачева был хитрый план. Он понимал, что не справляется с ситуацией, постоянно опаздывает. Он прекрасно понимал, что удержать страну от развала он не может. И не очень хочет. Пусть ребята порулят, попробуют, а в случае чего все на них можно будет свалить. Так и вышло. Как же, мы его заперли! Этот трус несчастный, предатель страны, сам заперся и не хотел вылезать.

— Когда вы поняли, что вас арестуют, и где ждали ареста?

— Я имел депутатскую неприкосновенность и ждал решения Верховного Совета. 23 августа я смотрел по телевизору в прямом эфире, как нас лишали депутатских полномочий. Рафик Нишанович (Нишанов, председатель верхней палаты Верховного Совета СССР, вел заседание вместо готовящегося к аресту Лукьянова. — М.З.) на президиуме задает вопрос: кто за то, чтобы лишить? Ни одной поднятой руки. Кто против? Ни одной поднятой руки. “Принято единогласно”, — говорит. Сразу после этого я позвонил в Генеральную прокуратуру и сообщил, где нахожусь. Я был в гостях у друга. За мной приехали и повезли на допрос. Допрашивали часа полтора, потом генпрокурор принял решение арестовать и отправил меня в тюрьму в Тверской области.

Путч глазами Хасбулатова

— Где вы были, когда объявили о создании ГКЧП?

— В Архангельском. Я только что прилетел из Сочи, а Ельцин — из Алма-Аты. В семь утра включил телевизор и узнал... Тут же забежал к Ельцину. Увидел его совершенно растерянным и уже смирившимся... “Крючков нас победил”, — говорит. Мне пришлось на него надавить, сказать: это ж какой позор! Два года мы пытались сделать Российскую Федерацию в какой-то степени автономной, относительно самостоятельной, а теперь какой-то авантюрист ввел какой-то режим — и мы уже готовы поднять руки. Я говорю: надо драться! Давайте в квартире Ельцина сделаем штаб, будем узнавать обстановку, пригласим всех соратников из парламента и правительства. Подготовим документ — воззвание к народу. Чтобы из него было ясно, что мы не только не являемся сторонниками ГКЧП, но и энергично выступаем против. Вот с этого и началась осмысленная борьба. Потом я созвал президиум Верховного Совета РСФСР, и на нем в 11 часов мы приняли решение о созыве чрезвычайной сессии, а в 12 Ельцин залез на танк. Коридоры Белого дома стали набиваться депутатами, журналистами, просто гражданами.

— Тогда утром на квартире у Ельцина вы верили, что можно победить ГКЧП?

— Не верил. Но я очень дорожил таким понятием, как честь. Для меня было важно показать, что мы не поддерживаем путч. И что мы при этом не просто какие-то марионетки, которым можно что-то запретить. Я, еще когда историю в школе изучал, удивлялся: как просто царю или Столыпину удавалось разогнать Государственную думу! Амбарный замок повесил — и всё, все разошлись. Никто не сопротивлялся и не выражал недовольства. Думал: как же это так, что они — не мужчины, не политики? Чего бы мы стоили, если бы так бессловесно и послушно дали себя напугать? А уже по мере развертывания сопротивления, когда к нам стали примыкать москвичи, рядовые люди, появилась и надежда на победу. И чем больше людей собиралось у Белого дома — тем прочнее становились наши позиции. Но в начале цель была только одна — не потерять лицо. В квартире у Ельцина я все время торопил с написанием обращения, потому что ждал, что в любой момент нас могут арестовать. У Полторанина (министра печати. — М.З.) дрожали руки, он никак не мог начать, я отобрал у него ручку и сам стал писать.

— Когда возникло ощущение, что вы побеждаете?

— Самой драматичной была первая ночь. Надежда появилась после ночного телефонного разговора с Лукьяновым (председателем Верховного Совета СССР. — М.З.). Я позвонил и договорился с ним встретиться на 10 утра. Он согласился. Стало ясно, что до того времени нас не арестуют, штурма Белого дома пока не будет. Значит, мы выиграли одну ночь. А время укрепляло наши позиции. Утром мы приехали к Лукьянову. Я взял с собой Руцкого и Силаева (вице-президента и председателя правительства РСФСР. — М.З.). Поговорили очень хорошо. Лукьянов сказал, что сделает все возможное, чтобы избежать кровавой развязки. И подчеркнул, что он не входит в ГКЧП, в заговоре он не участвовал, а отдыхал, и его вывезли в Москву на вертолете. Вообще даже большая часть членов ГКЧП не была в курсе планов председателя КГБ Крючкова. Только он и премьер Павлов заранее знали о заговоре.

— Стародубцев утверждает, что и Горбачев все знал...

— Они все так говорят. Но, похоже, это неправда. Я много исследовал этот вопрос. До Горбачева могли доходить сведения, что кто-то там что-то затевает, но не более того. Все организовал Крючков, который постепенно вовлек в свои ряды остальных. Что касается Стародубцева — он вообще ничего не знает. Его в последний момент прицепили. И Янаев тоже был не в курсе дела. Всех подставил этот не особенно умный выдвиженец Андропова Крючков. Он просто поставил всех этих людей перед фактом, что они обязаны участвовать в чем-то и что-то там подписать. Так что они, безусловно, свидетели, очевидцы, но ссылаться на них как на людей, которые знают подноготную заговора, — опрометчиво.

— Почему гэкачеписты не смогли арестовать Ельцина?

— Они не могли этого уже сделать, потому что мы собрали много людей на защиту Белого дома. Представьте себе риторику начала 90-х: слеза ребенка, кровь убиенных... Эти темы были очень актуальны, и силовые органы страшно боялись пролить не то что кровь, а даже слезу. Это не то что сейчас, когда прошли две чеченские войны, а власть может и забить кого угодно, и посадить, и расстрелять подозреваемых, если дело на Кавказе происходит, и ее совесть при этом будет чистой.

— Вы вели переговоры с “Альфой”, с грачевцами?

— С Грачевым попытался поговорить Ельцин. Сейчас есть легенда, что Грачев — некий герой, который перешел на сторону свободы. На самом деле все было не так. Если бы министр обороны дал приказ — то и Грачев, и Громов этот приказ, безусловно, выполнили бы. Грачев так и сказал Ельцину: будет приказ — пойду штурмовать. Но приказ не был отдан потому, что гэкачеписты не хотели проливать кровь. Можно сколько угодно писать, какие мы герои, но главное в другом. Дело даже не в нерешительности этих военных. Просто тогда были другие военные, воспитанные на доктрине, что армия у нас народная, что нельзя стрелять в народ, что надо его защищать, что функция военных — защита от внешнего нападения. Они не были готовы бездумно отдавать и выполнять преступные приказы.



http://www.mk.ru/upload/article_images/a4/7a/d7/495_15133.jpg


Защитникам Белого дома еще даже и не снилось, какая она — демократия. Фото: Александр Астафьев.



Послевкусие

— Как повлиял путч на вашу личную судьбу?

Стародубцев: То, что я и мои товарищи сидели в тюрьме непонятно за что, не могу назвать положительным явлением. Тем более что и обращались с нами не лучшим образом. Тюремщики говорили, что такой изоляции нигде никогда до сих пор не видели. Окон нет, дневного света нет, зато искусственное освещение круглые сутки не выключается. Никаких передач. Только когда Язов потерял 26 кг веса, разрешили передачи.

Но то, что мы все остались верны идеалам нашего государства, советской власти, мы не предали — это внушает если не гордость, то нормальное человеческое чувство, что мы исполняли свой долг и сражались за народ, страну, Конституцию.

Хасбулатов: В результате путча сменилась ориентация Ельцина и его советников. Они решили избавиться от Горбачева ценой гибели СССР. А когда устранили Горбачева и Союз, а Ельцин вошел в Кремль, на престол, он почувствовал себя царем и изменился до неузнаваемости. Облик, стиль работы... У него и раньше-то были хаотические, бездумные действия, но я, находясь рядом, имел возможность их сглаживать. А потом набежали царедворцы, в том числе и из бывшего окружения Горбачева, которые поощряли все шараханья. Ельцин никогда не разбирался в экономике, но был одержим стремлением понравиться и американцам, и европейцам... Вообще нам как-то с правителями не везет со времен Горбачева... Некоторые шаги Ельцина в первые годы власти могли бы привести и к распаду уже России. Но Верховный Совет РФ во главе со мной его одергивал. Он злился, и все это закончилось конфликтом, в результате которого меня приравняли к гэкачепистам и тоже отправили в тюрьму. И выпустили по амнистии вместе с ними.

— Гэкачепистов амнистировали в 1994 году, но многие из них были отпущены еще в 1992 году. Насколько такое наказание, как год или полтора тюрьмы, соответствует вине?

Стародубцев: А в чем вина? На 10 членов ГКЧП было 200 следователей. До ноября думали, что бы нам предъявить. И додумались: измена Родине! Какой Родине? Развалившемуся СССР или еще не существующей новой России? Какая измена? Мы, наоборот, измену пытались предотвратить, спасти хотели Родину-то. В мою защиту выступили тысячи людей — собирали подписи. Обвинение рассыпалось в Верховном суде. В итоге меня выпустили следующим летом, в июне 92-го. Моих друзей немного попозже.

Хасбулатов: Сажать-то было надо, но не всех подряд. Я, например, был категорически против ареста Лукьянова. Он потом сыграл ключевую роль в распаде страны. Я говорил и с обоими президентами, и с генпрокурором: зачем обезглавливать Верховный Совет СССР? Зачем сажать человека, который не был заговорщиком и в чем-то нам помогал? Но его страшно ненавидел Бурбулис (госсекретарь России, была такая должность в начале 90-х. — М.З.), на него взвился Горбачев, а Ельцин просто был против союзных структур. В результате Верховный Совет СССР был обезглавлен и разбежался. На вершине союзного государства Горбачев остался в одиночестве и без механизмов управления, после чего его фактически изолировал Ельцин. И союзное государство перестало существовать. К тому же Ельцин разогнал и правительство РСФСР, и до конца 1991 года я был вынужден превратить Президиум Верховного Совета России в фактическое правительство всего Союза. И все из-за посадки Лукьянова. Что касается остальных путчистов... Понятно было, что после юридического оформления распада СССР их нужно выпускать. Потому что ну что поделаешь... Страны, которую они так храбро и бездарно хотели защитить, больше нет. Благодаря вот этой их помощи. Поэтому в тюрьме они или на свободе — это уже не имело никакого практического значения. Они свое черное дело сделали.

[Владимир Войнович]

http://www.mk.ru/politics/article/2011/08/18/615705-putch-prodolzhaetsya.html


Московский Комсомолец № 25723 от 19 августа 2011 г.
http://www.mk.ru/upload/iblock_mk/475/0b/4c/7c/DETAIL_PICTURE_615705.jpg
И будет длиться, пока не закончится победой правды над ложью
Рисунок Алексея Меринова


Мятеж длился три дня и закончился полным крахом. Перефразируя Пастернака, можно сказать, когда бы он закончился удачей, тогда и назывался бы иначе. И путчем бы его тоже не называли, и государственным переворотом.

Собственно говоря, на первых порах вялотекущим государственным переворотом, а под конец текущим не вяло была горбачевская перестройка. Она вырвала из-под советского государства сваи, на которых это обветшалое сооружение и так уже еле держалось, что и привело к его полному обрушению. Действия путчистов были как раз попыткой спасти государственный строй, на верность которому они присягали. За одну эту попытку им следовало бы от имени советской власти дать каждому по звезде Героя Советского Союза (генералу Пуго и маршалу Ахромееву посмертно), а за бездарность осуществления — расстрелять.

Когда-то большевики беспощадно расправлялись со всеми, чьи действия, реальные или мнимые, трактовались статьей Уголовного кодекса как «попытка реставрации капитализма». По логике, новая власть должна была бы ввести соответствующее наказание за попытку реставрации социализма. Она этого не сделала и создала предпосылки для массовой шизофрении, пребывая в которой до сих пор, наше общество строит капитализм и хранит светлую память о злодеях, считавших капитализм своим злейшим врагом.

Мятежники августа 1991 года были плохими большевиками и, в отличие от своих предшественников, трусоватыми. Они не решились безоружных защитников демократии расстрелять из пулеметов или передавить танками, вот и поплатились. Правда, не очень сильно (кроме Пуго и Ахромеева). Но и выигрыш победителей оказался совсем не таким, на который они рассчитывали. Потому что, сделав как будто главное, дальше действовали непоследовательно, несогласованно и были обведены вокруг пальца.

Когда опьяненная первыми признаками победы толпа кинулась на штурм лубянской цитадели, ее гнев ловко перенаправили на железного истукана. Истукана свалили, сил поубавилось, пыл остыл, толпа рассеялась, цитадель устояла. Если бы с архивами КГБ случилось то же, что с бумагами гэдээровской «Штази», то у нас сейчас была бы другая история.

Следующим залпом мимо цели оказался суд над руководящей и направляющей силой советского общества, которого жаждали победители. Их остудили обещанием законного судебного разбирательства. Устроили шикарный фарс. Обвинители, адвокаты и судьи, в большинстве своем бывшие члены КПСС, судили КПСС. Если бы подобный суд в свое время состоялся над немецкими нацистами в Нюрнберге, то после него Геринг с Гессом могли бы заседать в бундестаге.

Важной мерой для закрепления народной победы и необратимости свершенного была бы люстрация: отстранение от власти и недопущение к ней хотя бы наиболее одиозных слуг рухнувшего режима. Поднялся истошный вой, что это будет сведением счетов и охотой за ведьмами. Выли громче всех сами ведьмы, хотя и некоторые благодушные либералы, включая даже бывших политзэков, их поддерживали, кивали седыми головами: да, мол, это будет нехорошо, по-большевистски.

Некоторые фигуранты несостоявшейся люстрации немного поволновались. Иные даже и чересчур (были и такие, что с высоких этажей прыгали в окна). Но другие вскоре убедились, что для серьезного беспокойства повода нет. Новая власть, плотно укомплектованная старыми кадрами, оказалась милостивой ко всем, включая реальных преступников: следователей, судей, прокуроров, вершивших расправы над диссидентами, лживых журналистов, шельмовавших в печати преследуемых людей, и партийных функционеров, возглавлявших соответствующие кампании. Все они, может быть, за редкими исключениями, продолжили свои карьеры или нашли более выгодную работу.

Например, главный каратель диссидентов четырехзвездный генерал КГБ Филипп Бобков пошел в услужение к капиталисту Гусинскому и консультировал покойное НТВ (что снижало в моих глазах репутацию этой компании). Наиболее шустрые охотно перестроились, приспособились и, без колебаний отринув свои коммунистические убеждения, толпами ринулись строить капитализм, который оказался для них предпочтительней социализма. Особенно для тех, кто прибрал к рукам и обратил в личное пользование заводы, фабрики, нефтяные скважины, лесные массивы, земельные угодья, угольные шахты, золотые жилы и алмазные россыпи.

Надо признать, что хозяйство получилось более рентабельное, чем советское. Потому что советская власть, связанная по рукам и ногам своей потерявшей всякий смысл идеологией и беспочвенной надеждой на мировую революцию, вынуждена была тратить безумные деньги на гонку вооружений, на поддержку коммунистических партий и подрывных движений, на удержание в своем лагере стран Восточной Европы. Теперешние правители коммунизм нигде строить не собираются, к мировой войне не стремятся, послушные режимы особенно не поддерживают, хотя к диктаторам вроде Уго Чавеса и Ахмадинежада проявляют очевидные симпатии.

Сэкономленные денежки распределяются между кучкой людей, управляющих фабриками, заводами, недрами и финансами и управляющих этими управляющими. А народу достается примерно тот же шиш, что и при советской власти, и право ностальгировать по светлому прошлому, в котором, как некоторым кажется издалека, шиш был увесистей.

Обычно новый режим, которым руководят новые люди, для оправдания своего существования осуждает режим предыдущий. У нас же новыми объявили себя те же старые, начинавшие карьеру в комсомольских, партийных структурах и в КГБ. Для них осудить прошлый режим значило бы осудить самих себя. Они не могли этого допустить и потому стали оправдывать советскую власть и противодействовать попыткам ее осуждения. И так в сознание людей вот уже двадцать лет втолковывается мысль, что нынешний строй, может быть, и хорош, но прежний был не хуже, а в чем-то и лучше.

Дешевая колбаса, дружба народов, равенство в бедности и никакой коррупции. Плохие люди его разрушили, а хорошим приходится его постепенно восстанавливать. В новом, несколько модернизированном под себя виде: экономика — рыночная, а способ управления — советский. Гибрид капитализма с колхозом.

В качестве идеологического подспорья сохранены прежние мифы и лозунги, используемые теперешними адвокатами советского режима с неменьшим успехом, чем это получалось у пропагандистов ЦК КПСС. В печати, по телевидению и радио, в бесчисленных ток-шоу, в дискуссиях «за круглым столом» ведутся бесконечные и жаркие споры о разных этапах советской истории и личностях, ее творивших. Споры, в которых никакая истина не рождается.

В истории есть, конечно, темные пятна и фигуры, о деятельности которых нельзя судить однозначно. Но есть и бесспорные факты, и неоспоримые оценки. Давно уже все знают, что царь Ирод был сущий ирод, что большими преступниками были в Риме Калигула, в Испании Филипп Второй, в России Иван Грозный, в Германии Гитлер, в Камбодже Пол Пот. Никакой нормальный человек не найдет оправдания рабовладению, инквизиции, крепостному праву, гитлеровскому режиму и холокосту.

В этом ряду заметное законное место занимает советский режим. Его чудовищные злодеяния доказаны-передоказаны историей, миллионами погубленных жизней, искалеченных судеб и тысячами свидетельств, от которых у каждого человека, сохранившего в себе какие-то человеческие чувства, леденеет кровь в жилах. Давно уже не о чем спорить. Тем не менее спор продолжается.

Нам регулярно показывают писателей, профессоров, докторов исторических наук, которые, бесстыдно дыша в микрофоны и глядя в объективы телекамер, вешают нам лапшу на уши, рассказывая, какое хорошее было у нас советское государство и какими замечательными были его вожди — Ленин и особенно Сталин, умница, эффективный менеджер и великий стратег. Провел коллективизацию, индустриализацию, укрепил оборону, выиграл войну. Сколько народу было ни за что ни про что расстреляно, замучено в лагерях, вымерло от голода — это, говорят они, неважно, без жертв ничего не построишь, цифры преувеличены и вообще ничего этого не было, а Сталин, как утверждает известный бородатый всезнайка, был очень порядочным человеком.

Защитники тоталитарного режима называют себя патриотами, но к ужасным страданиям собственного народа относятся с полным равнодушием. Можно им поверить, что они любят народ? Нет. Я даже думаю, что оправдывать и одобрять ужасные преступления советского режима могут только те, кто сами имеют преступные наклонности.

Эти люди, вступая в публичные дискуссии, легко пользуются демагогическими приемами, лгут, очевидные факты с пеной у рта отрицают, перевирают, противопоставляя им мифы и небылицы, сочиненные такими же лгунами, как и они.

Существование пакта Молотова—Риббентропа отрицали до последней возможности, а когда было уже не отвертеться, признали: да, такой документ есть, но подписание его было мудрым стратегическим шагом. Польских офицеров в Катыни, твердили они, расстреляли эсэсовцы, а когда в конце концов и Думой, и премьером, и президентом было признано (с большой неохотой), что злодеяние совершено НКВД по приказу советской верхушки, нашли и этому подходящее оправдание — это был справедливый ответ полякам, которые в свое время тоже не очень хорошо обращались с российскими военнопленными.

Ну конечно, у нас все-таки некая свобода слова имеется, и сторонники честного взгляда на историю возражают, приводят факты. Им противопоставляются мифы и домыслы. Почему-то почти всегда защитники сгинувшего режима к месту и не к месту поминают подвиг 28 героев-панфиловцев. Подвиг, которого не было.

Давным-давно, и не кто-нибудь, а военная прокуратура СССР постановила, что никакого заметного боя у разъезда Дубосеково не было, политрук Клочков не произносил слов: «Велика Россия, а отступать некуда», и что вся эта липа является вымыслом журналиста Александра Кривицкого. Но в телевизионных баталиях побеждают, как правило, лгуны и демагоги. Потому что честный человек основывает свои доводы только на достоверных фактах, которые обдумывает, а его оппонент жонглирует любыми фактами и не фактами, любыми, какие ему взбредут в голову, цифрами, активно жестикулирует и много кричит.

В какой-то из передач телевизионного «Суда времени» участники говорили о пользе подобных просветительских шоу и возносили сами себе хвалу за то, что представляют не однобокий взгляд на историю. А по-моему, хвалиться нечем ни той ни другой стороне. Плюс на минус дает минус, правда, вперемежку с ложью становится ложью. Потому что своим участием в подобных дискуссиях честные участники вместе с лгунами и демагогами подводят публику к ложному убеждению, что вопрос о самых ужасных преступлениях тоталитарного режима, его вождей и его карательных органов остается спорным. Эти споры небезобидны. Наше общество находится в состоянии нескончаемой холодной гражданской войны с горячими всплесками.

Можно сказать, что путчисты 1991 года, проиграв первое сражение, усвоили урок, сменили тактику, поняли, что танками давить баррикады нельзя, но многие позиции можно отвоевать и удерживать почти бескровно, употребляя в дело старое большевистское оружие — ложь.

Не буду на нынешний режим клеветать, правда тоже кое-какая пробивается, но лжи дается очень большая фора, и она пока доминирует. Поэтому гражданская война продолжается и будет длиться до тех пор, пока не окончится бесспорной победой правды над ложью.

[Слон]

http://slon.ru/photo/134/
20 лет назад распался Советский союз
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_11.jpg
19 августа в Москве объявлено чрезвычайное положение, в город введена военная техника, танки стояли и на Красной площади. Фото: Александр Чумичев/ИТАР-ТАСС

19 августа 1991 года было первым и последним днем в современной России настоящего единения народа и новой власти. Несмотря на риск силового воздействия, жители столицы вышли защищать свои убеждения, чтобы изменить свою страну. В Москве было объявлено чрезвычайное положение, в город введены войска и тяжелая военная техника. Когда военные тоже перешли на сторону толпы, стало очевидно, что страна изменилась окончательно. Впрочем, в те дни люди по-настоящему верили в свои силы и возможность изменений.
[/url]http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_17.jpg
Защитники Белого дома пытаются остановить танк. Фото: Владимир Федосеев/РИА-Новости
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_13.jpg
Москва, 19.08.1991. Министр внутренних дел СССР Борис Пуго, исполняющий обязанности президента СССР Геннадий Янаев и первый заместитель председателя Совета обороны при президенте СССР Олег Бакланов (слева направо) во время пресс-конференции в пресс-центре МИД СССР. Фото: Владимир Мусаэльян, Александр Чумичев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_08.jpg
Блокада Красной площади в Москве. Фото: Александр Чумичев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_15.jpg
Москвичи строят баррикады на подступах к зданию Верховного Совета РСФСР во время путча ГКЧП. Фото: Игорь Михалев/РИА-Новости
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_10.jpg
Москва, 19.08.1991. На Манежной площади. Фото: Андрей Соловьев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_14.jpg
Москвичи преграждают дорогу военной технике во время путча ГКЧП. Фото: Владимир Федосеев/РИА Новости
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_16.jpg
20.08.1991. Защитники Белого дома возводят баррикады на пути к зданию демократического Верховного Совета РСФСР, чтобы предотвратить его захват по приказу ГКЧП, предпринявшего попытку государственного переворота в СССР. Фото: Борис Бабанов/РИА Новости
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_12.jpg
Москвичи собираются на митинг в поддержку демократии во время попытки государственного переворота 19-21 августа 1991 года. Фото: Валерий Моисеев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_09_700.jpg
Баррикады у здания Верховного Совета РСФСР в августе 1991 года. Фото: Андрей Соловьев/ИТАР-ТАСС

[Слон]

http://slon.ru/photo/134/?ph=2171#photo
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_06.jpg
События в Москве во время попытки государственного переворота в августе 1991. Фото: Андрей Соловьев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_04.jpg
Ранним утром около здания Верховного Совета РСФСР. Фото: Андрей Соловьев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/g_3.jpg
Чай для защитников Белого дома. Фото: РИА Новости
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_07.jpg
Жители Москвы готовились держать долгую оборону. Фото: Андрей Соловьев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_03.jpg
Москва, 22.08.1991. Возвращение президента СССР Михаила Горбачева из Фороса. Фото: Юрий Лизунов
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_01.jpg
Москва, 22.08.1991. Митинг победителей. Фото: Андрей Бабушкин/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/ptch_02.jpg
На месте гибели защитников Белого дома в Москве, август 1991 года. Фото: Александр Чумичев/ИТАР-ТАСС
http://slon.ru/images2/photoreport/gkpch/g_1.JPG
Демонтаж памятника Феликсу Дзержинскому на площади Дзержинского в Москве (ныне Лубянской) по распоряжению Моссовета в ночь на 23 августа 1991 года. Фото: РИА Новости

[Forbes]

http://www.forbes.ru/ekonomika-photogallery/lyudi/72255-avgustovskii-putch-fotoreportazh

От отключения связи на даче Горбачева до траурного митинга в память погибших
Юлия Смирнова | 19 августа 2011 12:24

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_43327_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /


18 августа. На даче Михаила Горбачева в Форосе отключены все средства связи

18 августа в 16:32 на даче Горбачева в Форосе отключены все средства связи. Члены ЦК КПСС Олег Бакланов, Олег Шенин, Валерий Болдин и Валентин Варенников встречаются с Горбачевым, сообщают, что не допустят подписания Союзного договора и предлагают ему уйти в отставку. Поздно вечером вице-президент СССР Геннадий Янаев подписывает указ о возложении на себя президентских полномочий и формирования Государственного комитета по чрезвычайному положению — ГКЧП.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_421403.jpg
фото Итар-ТАСС /

19 августа. С 6 утра по телевидению показывают «Лебединое озеро»

18 августа в 5:20 утра председатель Гостелерадио Леонид Кравченко получает указание «работать, как в дни похорон видных деятелей КПСС и государства». В 6:00 дикторы зачитывают указы Янаева и ГКЧП, далее на экранах начинается балет «Лебединое озеро». Борис Ельцин, Руслан Хасбулатов, Иван Силаев, Геннадий Бурбулис, Сергей Шахрай в это время находятся на даче в Архангельском. Собравшись вместе, они пишут обращение «К гражданам России» и передают его по факсу иностранным информагентствам и радиостанции «Эхо Москвы». В 9 утра Ельцин выезжает в Москву.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_180710_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Утро 19 августа. Танки на Манежной площади

По приказу ГКЧП 19 августа в Москву были введены войска. В 11 утра на Манежной площади начинается митинг в защиту Ельцина, собравшиеся отправляются к Белому дому.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/SAA2521-58_copy.jpg
фото Russian Look /

Утро 19 августа. Танки у Белого дома

Демонстранты обступают танки и уговаривают военных перейти на сторону Ельцина.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_1229659_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

19 августа, полдень. Митинг у Белого дома

Ельцин произносит речь с башни танка, зачитывает указ, объявляющий ГКЧП вне закона.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/SAA2521-62_copy.jpg
фото Russian Look /

Москвичи передают еду военным

У Белого дома располагаются танки Тульской дивизии ВДВ под командованием генерала Лебедя.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/RIAN_00020963.LR_.jpg
фото РИА Новости /

Утро 19 августа. Митинг в Ленинграде

19 августа в Ленинграде на Мариинской площади проходит митинг в поддержку Ельцина.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/RIAN_00020966.LR_.jpg
фото РИА Новости /

19 августа, вторая половина дня, Ленинград. Анатолий Собчак на митинге

Мэр Ленинграда Анатолий Собчак выступает на митинге против ГКЧП, а затем в эфире Ленинградского телевидения зачитывает указы Ельцина.

[Forbes]

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_99729_copy.jpg

фото Итар-ТАСС /

Вечер 19 августа, пресс-конференция ГКЧП

Александр Тизяков, Василий Стародубцев, Борис Пуго, Геннадий Янаев и Олег Бакланов (на снимке слева направо) проводят пресс-конференцию ГКЧП. Одна из журналисток задает вопрос: «Понимаете ли вы, что сегодня ночью совершили переворот?» У Янаева заметно дрожат руки.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/RIAN_00029411.LR_.jpg
фото РИА Новости /

20 августа, 12:00. Митинг у Белого дома

В полдень на митинг у Белого дома собираются несколько десятков тысяч человек.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/144535_copy.jpg
фото Fotoimedia / Сергей Грачев

20 августа, Ленинград, Дворцовая площадь

20 августа в Ленинграде продолжаются митинги против ГКЧП.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_46776_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

20 августа, Белый дом. Военные переходят на сторону Ельцина

ГКЧП готовит план штурма Белого дома. Генерал Александр Лебедь переходит на сторону Бориса Ельцина — вечером он приходит в штатском в Белый дом и сообщает о готовящемся штурме.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/RIAN_00021148.LR_.jpg
фото РИА Новости /
20 августа, около 23:00. Туннель под Новым Арбатом, войска движутся к Белому дому

Колонна боевых машин отправилась к Белому дому и прорвала баррикады у Нового Арбата.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_173200_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Ночь с 20 на 21 августа. Столкновения на Новом Арбате, погибли три человека

В районе Садового кольца и Нового Арбата происходят столкновения между военнослужащими и демонстрантами, три человека погибают — это Илья Кричевский, архитектор проектно-строительного кооператива «Коммунар»; Дмитрий Комарь, участник войны в Афганистане, водитель автопогрузчика; Владимир Усов, экономист совместного предприятия «Иком», сын контр-адмирала.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_181267_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

21 августа, 01:30. Баррикады у Белого дома

В 01:30 отбита первая атака на Белый дом, танки отходят назад к Новому Арбату.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/RIAN_00021358.LR_.jpg
фото РИА Новости /

21 августа, ночь. Автобус, загоревшийся от столкновения с военной техникой

Недалеко от Белого дома горят три БМП и баррикады из автобусов. В 3 часа ночи принимается решение о выводе войск из Москвы.

[Forbes]

http://www.forbes.ru/ekonomika-photogallery/lyudi/72255-avgustovskii-putch-v-fotografiyah/photo/17
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_204551_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Ночь с 20 на 21 августа. Ельцин в Белом доме

Ельцин отклонил предложение Александра Коржакова укрыться в американском посольстве и решил спуститься в бункер под Белым домом.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_1204098_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

22 августа. Горбачев прилетел из Фороса

Александр Руцкой и Иван Силаев летят в Форос за Горбачевым и возвращаются 22 августа.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_191138_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

22 августа. Митинг у здания Дома Советов

Борис Ельцин поздравляет собравшихся с победой демократии.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/42-15552327_copy.jpg
фото Foto SA / Corbis

Ночь с 22 на 23 августа. Снос памятника Дзержинскому

На Лубянской площади по решению Моссовета демонтируется памятник председателю ВЧК, а затем ГПУ Феликсу Дзержинскому

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TL024258_copy.jpg
фото Foto SA / Corbis

22 августа. «Митинг победителей» у Белого дома

Александр Руцкой выступает на митинге и сообщает об аресте членов ГКЧП.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/AABT001378_copy.jpg
фото Foto SA / Corbis

22 августа. Триколор признан официальным флагом РСФСР

Огромный российский флаг проносят по Красной площади и Краснопресненской набережной.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_24060_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

23 августа. Ельцин подписывает указ о роспуске Компартии РСФСР

Борис Ельцин и Михаил Горбачев перед встречей с депутатами парламента
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_47110_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

23 августа. Попытка штурма здания КГБ

Несколько сотен москвичей безуспешно пытаются изъять архивы КГБ.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/TASS_46480_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

24 августа. Траурный митинг

Участники митинга несут портреты погибших 21 августа Дмитрия Комаря (ему было 22 года), Ильи Кричевского (28 лет) и Владимира Усова (37 лет).

[Георгий Мирский]

http://www.echo.msk.ru/blog/georgy_mirsky/804227-echo/
Суббота, 20.08.2011 09:38
Автор, доктор исторических наук

Термин «вульгарный марксист», равно как и «вульгарный экономист» (при некоторой разнице между этими понятиями) был одно время весьма распространен и обозначал человека, сводящего все многообразие общественных явлений исключительно к экономическим факторам. Вопреки мнению, например, Наполеона, сказавшего: "Не интерес движет людьми, а идеал", такие мыслители убеждены, что если, скажем, где-то начинается война- обязательно ищи нефть, если разгорается гражданский конфликт- это лишь схватка между группировками собственников и т.д. Идеи, убеждения, религиозные воззрения- для маскировки.

Я вспомнил об этом, прослушав в пятницу «Особое мнение» Леонида Радзиховского, которого я очень уважаю, его статьи собираю много лет в особую папку. Он полагает, что история ГКЧП – это борьба между двумя номенклатурными группировками, каждая из которых хотела приватизировать собственность, но одна из них была союзная, другая –местная. «Обмен власти на капитал», по мнению автора, лежал в основе устремлений и тех и других; но -не поделили пирог.

Получается, что вот жили- поживали советские бояре, власть имели полную, но поездили по заграницам, увидели, как тамошняя элита живет, завидно стало – и решили отдать эту власть, но зато стать собственниками. Именно о т д а т ь - ведь что означает формула «обменять власть на капитал ( или, как чаще говорят, на собственность) ? Ясно, что о б м е н - это когда ты что-то отдаешь, а что-то получаешь в з а м е н (это слова одного корня). Но я что-то не знаю людей из в ы с ш е г о эшелона советской власти, которые, отказавшись от партийных или государственных должностей, стали обладателями заводов или латифундий, промышленными магнатами или бизнесменами первой руки, а Радзиховский ведь говорит о схватке именно между людьми высшего эшелона, гекачепистами и их противниками. Побежденным, естественно, рассчитывать было не на что, а победители? Я знаю лишь людей значительно более скромного масштаба, которые действительно выиграли от такого обмена ( секретарь партийной организации академического института, ставший видным функционером в сфере СМИ, богатым человеком, и т.д.), но верхушка ? Все наши «олигархи» вышли вовсе не из нее, и почитав список Форбса, не увидишь там никого из бывшей советской знати.

Могут возразить, что речь ведь не о личностях, а о к л а с с е. Мол, в целом советская номенклатура выиграла, разбогатела. Вполне могу себе представить бывшего секретаря горкома, который сейчас на старости лет живет на вилле, а у его сына –Феррари. Но думаю, что их не так уж много, и никакого отношения к заговору в августе 91-го они не имели, а просто воспользовались потом становлением « номенклатурного капитализма», как называет эту систему Радзиховский. Он приводит имена крупных деятелей, улучшивших свое положение и – в невероятной степени- свое богатство, равно как и отпрысков прежних « бояр», неплохо сейчас устроившихся – ну и что это доказывает? Он здесь допускает логическую ошибку: допустим, о б ъ е к т и в н о получилось, что какой-то ответственный товарищ в последующие за путчем годы стал крупным собственником, обеспечил свое потомство на многие поколения, но это не значит, что с у б ъ е к т и в н о он заранее это планировал, знал, какой у нас будет общественно-экономический строй и что конкретно он от смены власти выиграет- и сознательно пошел на риск разрушения привычной, взрастившей его мощнейшей системы.

Не верю, что Крючков, Пуго, Варенников, Павлов летом 91-го года думали о собственности, которую они приобретут. Они хотели создания вовсе не « номенклатурного капитализма», а обновленного варианта советской власти, при котором никакими частными собственниками они бы не стали, да и не нужно это им было. Для людей такого типично советского склада и воспитания вполне хватало тех привилегий и того уровня материального достатка, который у них уже был. Это же относится и к тем, кто «снизу» подпирал, поддерживал верхушку путчистов, был мотором заговора – сотрудникам КГБ, и к возмущенным горбачевской перестройкой секретарям обкомов, и к генералам типа Макашева, и к писателям ( «деревенщикам», но не только), составлявшим знаменитое « письмо».

Здесь мы подходим к вопросу о глубокой пропасти, уже тогда разделившей – и разделяющей по сей день- наше общество. Достаточно почитать Интернет, посмотреть по ТВ «ток-шоу», поговорить с людьми где угодно- отчетливо обнаружатся непримиримые противоречия, символом которых стала нескончаемая полемика вокруг фигуры Сталина. Все аргументы одной стороны отскакивают от другой как от стенки горох. Диалог глухих. Какой там консенсус ! Ни малейшей склонности к компромиссу. «Истина рождается в споре»? Да бросьте…

Не статус и не уровень благосостояния определяют этот накал страстей: миллионеры, имеющие дворцы за границей, могут быть ярыми сталинистами, проклинать Горбачева и Ельцина, сожалеть о провале ГКЧП. Что же тогда? Непонятно- видимо, психический склад, внутренняя структура. Неясны линии раскола, но ведь они –надо сказать Леониду Радзиховскому- намечались уже тогда, эти различные мировоззренческие линии. Дело тут не в идеологии как таковой, вряд ли гекачеписты были убежденными марксистами, верили в коммунизм. Просто психологически они страшились обвала системы, а понятия свободы или прав личности, демократии были им вообще непонятны.

Организаторы ГКЧП, помимо опасения потерять свои должности, что, конечно, немаловажно, действительно были убеждены, что курс Горбачева губит советскую власть, а они были стопроцентно с о в е т с к и м и людьми. Это же их и погубило: они были советскими людьми позднего поколения, не ленинско- сталинского, у них уже не было большевистской свирепости. Не было старого революционера, нашего Дэн Сяопина, не побоявшегося давить студентов танками. Крючков, который по идее должен был взять на себя роль лидера, так и не посмел, как и Язов, дать приказ о штурме Белого дома. Почему? Да потому , что он был типичным советским чиновником, бюрократом, плодом брежневской системы, воспитанным в духе аппаратных интриг и извилистых кагебешных ходов, а это не благоприятствует развитию в человеке инициативы, смелости, готовности идти на риск. Могут возразить: а Ельцин- разве он не был взращен в том же климате, этот провинциальный обкомовец? А вот Ельцин – то и оказался исключением, ошибкой системы, ее роковой осечкой. Заговорщики не предвидели его способность рисковать и идти напролом в критической ситуации – все то, чего не хватало Горбачеву. Ельцин отнюдь не был демократом по натуре, но его интуиция позволила ему уловить дух времени, понять стремление передовой части общества к свободе. Давно пробивавшийся к власти, он понял и другое: пробил его час. Ельцин встал на танк и объявил гекачепистов изменниками – и они растерялись, заметались. Их аппаратная логика не сработала, события пошли не по их канцелярскому календарю. И вернуть советскую власть не удалось.

Ни до, ни после этого я не испытывал такого подъема. пьянящего чувства свободы, как во времена стотысячных демонстраций в Москве в 1989, 1990, 1991 годах. Как же это все сейчас далеко! Все ушло безвозвратно; краткий, невероятно краткий миг, промелькнувший и навсегда погасший огонек…

[Forbes]

http://www.forbes.ru/ekonomika/lyudi/72251-avgustovskii-putch-deistvuyushchie-litsa-i-ih-sudba

Организаторы, противники путча — что они думают о ГКЧП, что с ними стало
Юлия Смирнова | 18 августа 2011 15:49
https://cdn.forbes.ru/files/815x459/forbes_import/tl/tl006258-main.webp
Что стало с участниками событий августа 1991 года?Всего 15 фото

19 августа 1991 года, 6 часов утра. Радиостанции и Центральное телевидение объявляют о введении в России чрезвычайного положения и переходе власти к Государственному комитету по чрезвычайному положению, ГКЧП. В Москву введены войска. Президент Горбачев блокирован на даче в Крыму.

Важнейшее для истории России столкновение, грозившее перерасти в гражданскую войну, продолжалось до смешного мало: 22 августа члены ГКЧП были арестованы. Было трое погибших — не считая покончившего с собой члена ГКЧП Пуго, оставившего загадочную записку о «совершенно неожиданной своей ошибке». Что стало с главными действующими лицами путча? Как они осмысливают, а некоторые и оправдывают произошедшее?

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/05-PY001372_copy.jpg
фото Foto SA /

Михаил Горбачев, президент СССР

Кем был в августе 1991-го: президент СССР.

Что делал после 1991-го: 25 декабря 1991 года сложил с себя полномочия. В 1996-м баллотировался на пост президента РФ, набрал всего 0,5% голосов. С 1992 года — президент Горбачев-Фонда.

Прямая речь: «Говорят, Горбачев знал, а как ему было не знать… Откуда только не звонили мне, не предупреждали: путч, путч, путч… Самое главное было не довести до крови большой… И мы избежали. Гражданская война могла бы быть» — ответ на пресс-конференции 17 августа 2011 года.

«Я делал ставку на новый Союзный договор. Он был готов, мы могли его подписать в течение нескольких дней. Мы могли бы заново основать СССР на новом фундаменте. Меня не оставляла мысль, что мне придется вскоре вернуться, я даже приказал подготовить самолет, на котором мы должны были вернуться в Москву. Было воскресенье 18 августа, когда все началось. Я переговорил по телефону с Георгием Шахназаровым, который отдыхал в Крыму, в санатории «Южный». Это был последний телефонный звонок перед тем, как телефоны отключились» — интервью итальянской газете La Repubblica.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/06-TASS_46751_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /
Геннадий Янаев, председатель ГКЧП

Кем был в августе 1991-го: вице-президент СССР, председатель ГКЧП.

Что делал после 1991-го: освобожден по амнистии в 1994 году. После освобождения работал в Российской международной академии туризма. Написал книгу «ГКЧП против Горбачева. Последний бой за СССР». Умер в сентябре 2010 года.

Прямая речь: «Я абсолютно никогда не признавал, что я совершил государственный переворот, и никогда не признаю. Для того чтобы понять логику моих действий, а также логику действий моих товарищей, надо знать ситуацию, в которой страна оказалась к августу 1991-го года. Речь тогда шла о практически тотальном кризисе, в стране шла открытая борьба за власть между сторонниками сохранения единого государства и общественно-политического строя и его противниками» — из интервью радиостанции «Эхо Москвы».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/01-TASS_157447_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Борис Ельцин, президент РСФСР

Кем был в августе 1991-го: президент РСФСР.

Что делал после 1991-го: до 31 декабря 1999 года — президент России. Умер 23 апреля 2007-го.

Прямая речь: «Решили писать обращение к гражданам России. Текст от руки записывал Хасбулатов, а диктовали, формулировали все, кто был рядом, Шахрай, Бурбулис, Силаев, Полторанин, Ярошенко. Затем обращение было перепечатано. (…) Буквально через час после того, как мои дочери напечатали наше обращение к народу, в Москве и других городах люди читали этот документ. Его передавали зарубежные агентства, профессиональная и любительская компьютерная сеть, независимые радиостанции типа «Эхо Москвы», биржи, корреспондентская сеть многих центральных изданий.

Мне кажется, пожилые гэкачеписты просто не могли себе представить весь объем и глубину этой новой для них информационной реальности. Перед ними была совершенно другая страна. Вместо по-партийному тихого и незаметного путча вдруг получился абсолютно публичный поединок. (…) Признаться, мало что радовало в тот момент. Все казалось зыбким и ненадежным. Сейчас помчимся в Белый дом, а вдруг где-то засада. А если прорвемся — там тоже может быть ловушка. Привычная почва уходила из-под ног» — из книги «Записки президента».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/12-RIAN_00409014.LR_.jpg
фото РИА Новости /

Борис Пуго, министр внутренних дел, член ГКЧП

Кем был в августе 1991-го: министр внутренних дел СССР, член Совета безопасности, член ГКЧП.

Что делал после 1991-го: 22 августа 1991 года Пуго и его жена покончили с собой.

Прямая речь: «Совершил абсолютно неожиданную для себя ошибку, равноценную преступлению» — из предсмертной записки.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/02-TASS_67021_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Александр Руцкой, вице-президент РСФСР

Кем был в августе 1991-го: вице-президент РСФСР, один из главных организаторов обороны Белого дома. 21 августа вместе с Иваном Силаевым вылетел в Форос за Михаилом Горбачевым.

Что делал после 1991-го: до сентября 1993 года был вице-президентом РФ. В 1992 году возглавил комиссию Совета безопасности по борьбе с коррупцией, в апреле 1993-го объявил об «11 чемоданах компромата» на госчиновников, в том числе Егора Гайдара, Геннадия Бурбулиса и Анатолия Чубайса. В 1993-м был одним из главных действующих лиц октябрьского конфликта с Борисом Ельциным, призывал к штурму мэрии Москвы и телецентра «Останкино». Был арестован и освобожден в феврале 1994 года по амнистии. С 1996-го по 2000 год — губернатор Курской области. Сейчас — председатель совета директоров строящегося в Воронежской области цементного комбината.

Прямая речь: «После того как это все успокоилось, я пришел сам к Борису Николаевичу и сказал: «Борис Николаевич, дальше чего мы сидим, выжидаем? Давайте полечу, привезу Горбачева?» — «Как ты это сделаешь?» — «Ну, это другой вопрос». Если бы действительно хотели нас уничтожить, каким же образом я от здания Верховного совета сначала съездил в Кремль, разговаривал с Анатолием Ивановичем Лукьяновым, а потом через два дня я сел в машину и на своей машине мимо колонн, мимо войск поехал во Внуково. Никто мне не мешал захватить самолет Янаева. И улететь на этом самолете. Да, была дана команда поставить танки на ВПП, чтобы мы там не сели, ну, командир бригады морской пехоты это не сделал, и мы спокойно сели» — из интервью радиостанции «Эхо Москвы».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/10-TASS_77800_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Дмитрий Язов, министр обороны, член ГКЧП

Кем был в августе 1991-го: министр обороны, член ГКЧП, отдал приказ о введении войск в Москву.

Что делал после 1991-го: амнистирован в феврале 1994-го, в 1998-м был назначен главным военным советником Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ. С 2008 года — ведущий аналитик Службы генеральных инспекторов Минобороны.

Прямая речь: «А когда началось так называемое ГКЧП, звонит мне Грачев и докладывает о том, что Борис Ельцин просит его направить охрану к Белому дому. Я отвечаю: «Пожалуйста, направьте туда батальон 106-й воздушно-десантной дивизии, которая шла из Тулы». Дивизией командовал Лебедь, хотя он был уже зам по боевой у Грачева как командующего ВДВ. Батальон прибыл. Но там было полно пьяных. Подпоили военных. Лебедь зашел к Ельцину и доложил, что «прибыл для охраны». В общем, получилось так, что Ельцин их (Грачева и Лебедя) перевербовал» — из интервью «Независимой газете».

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/03-414508_1164264_2_copy.jpg

фото Photoxpress /

Руслан Хасбулатов, и. о. председателя ВС РСФСР

Кем был в августе 1991: и.о. председателя Верховного Совета РСФСР. 19 августа был на даче в поселке Архангельское по соседству с дачей Ельцина. По собственным воспоминаниям, как только рано утром увидел по телевизору «Лебединое озеро», побежал к Ельцину. Принимал участие в составлении обращения «К гражданам России», вместе с командой Ельцина находился в Белом доме.

Что делал после 1991: с 1991-го по 1993 год был председателем Верховного Совета. В сентябре-октябре 1993 года в конфликте Верховного Совета с Борисом Ельциным был одним из главных противников Ельцина, 4 октября был арестован и помещен в Лефортово, освобожден в феврале 1994. Летом 1994 создал «миротворческую миссию профессора Хасбулатова», пытаясь посредничать между президентом Чечни Джохаром Дудаевым и российскими властями, однако переговоры не имели успеха. С 1994 года — заведующий кафедрой мировой экономики Российской академии им. Г. В. Плеханова.

Прямая речь: «Самой ужасной была первая ночь. Мы думали, что они атакуют Белый Дом. Мы видели много признаков того, что армия собирается атаковать здание. Вот тогда-то Ельцин и хотел укрыться в посольстве США. Я заметил, что он готовится спуститься в гараж. «Через полчаса по нам начнут палить», — сказал он. К счастью, я убедил его остаться. Мы не могли бросить людей, нам бы этого никогда не простили», — из интервью испанской газете El Mundo.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/04-414508_568036_2_copy.jpg
фото Photoxpress /

Павел Грачев, командующий ВДВ, участвовал в подготовке путча

Кем был в августе 1991: командующий Воздушно-десантными войсками СССР. Участвовал в разработке планов ГКЧП, 19 августа выполнил приказ Язова о введении войск в Москву, однако затем перешел на сторону Ельцина и, вместо того чтобы штурмовать Белый дом, отправил танки на его защиту.

Что делал после 1991: с 1992-го по 1996 год — министр обороны РФ, в 1994-1995 годах лично руководил боевыми действиями в Чечне. Проходил в качестве подозреваемого по делу об убийстве журналиста «Московского комсомольца» Дмитрия Холодова. С 1998-го по 2007-й — советник ФГУП «Рособоронэкспорт». Сейчас руководитель группы советников генерального директора ОмПО «Радиозавод им. Попова».

Прямая речь: «Тогда я выступил против ГКЧП, по сути, не допустил захвата Бориса Николаевича в Белом доме. По крайней мере так многие считали. Вот поэтому, вероятно, Ельцин и решил меня отблагодарить» — из интервью газете «Труд».

[Forbes]

http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/14-TASS_382621_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Геннадий Бурбулис, секретарь Госсовета при президенте РСФСР

Кем был в августе 1991: Секретарь Государственного совета при президенте РСФСР, правая рука Бориса Ельцина, участвовал в подготовке и подписании Беловежских соглашений.

Что делал после 1991: с 1991-го по 1992 год — первый зампред правительства России. С 1993-го по 2000 год — депутат Госдумы, один из основателей партии «Выбор России». С 2000-го по 2007-й – вице-губернатор Новгородской области, с 2001-го по 2007-й — член Совета Федерации. Сейчас — заведующий кафедрой политософии Международного университета в Москве.

Прямая речь: «Это политический Чернобыль советской системы, и эти три дня лишили нас Родины и страны, и уже, скажем, после этого не было ни КПСС, не было ни советского руководства, не было ни советского правительства, и каждая республика вынуждена была решать вопросы выживания элементарного практически в одиночку» — из интервью радиостанции «Эхо Москвы».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/15-TASS_76531_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Иван Силаев, премьер-министр РСФСР

Кем был в августе 1991: премьер-министр РСФСР, подписал обращение «К гражданам России», вместе с Руцким летал в Форос за Горбачевым 21 августа.

Что делал после 1991: выступил против Беловежских соглашений, 26 сентября 1991 года был отправлен в отставку с поста председателя российского правительства. В 1991-1994 годах — посол России при ЕС в Брюсселе. С 2002-го по 2006 год — председатель Российского союза машиностроителей.

Прямая речь: «Сегодня можно говорить о полной неизвестности относительно того, что же будет с российским руководством в ближайшие дни. Мы допускаем любые ситуации. У нас нет танков и других видов оружия. Но у нас есть доверие российского народа, его поддержка, и я не сомневаюсь, что именно россияне скажут свое слово в защиту прав человека, конституционных норм и правил, касающихся как союзного президента, так и президента России и всех законно избранных органов. <…> Мы готовы ко всему. Даже если случится самое худшее — что тоже возможно, — граждане России скажут о нас доброе слово» — интервью РИА 19 августа 1991 года.
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/07-TASS_1583936_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Олег Бакланов, секретарь ЦК КПСС, член ГКЧП

Кем был в августе 1991: секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам, член ГКЧП.

Что делал после 1991: освобожден по амнистии в 1994 году. Сейчас — председатель Совета директоров ОАО «Рособщемаш».

Прямая речь: «Главный мотив нашей поездки [в Форос] — отложить ту акцию, которую подготовил Горбачев, — подписание нового союзного договора. Подписание союзного договора привело бы по сути дела к распаду Советского Союза, потому что его могли подписать на тот период только шесть или семь республик. (…) Я лично не был ознакомлен с ним, узнал его содержание только 16-го или 17-го числа из публикации газеты. Этот вопрос необходимо было обсудить и в Кабинете министров, и на Верховном совете. Лукьянов тоже его не одобрял, были вопросы. Вот эта задача стояла перед нами с тем, чтобы остановить Горбачева...» — из интервью радиостанции «Свобода».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/08-TASS_1582632_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Валентин Павлов, премьер-министр, член ГКЧП

Кем был в августе 1991: премьер-министр СССР, член ГКЧП.

Что делал после 1991: амнистирован в 1994 году. В 1995 году — президент Часпромбанка, у которого впоследствии была отозвана лицензия. С 1996 по 1997 год — финансовый советник председателя правления Промстройбанка. Умер в 2003 году.

Прямая речь: «В российской действительности полное разрушение работающего механизма управления в ускоренном темпе и до основания, начиная со штабов, с мозгов, а затем строительство. Плата за очередное ускорение, естественно, может быть только одна — паралич производства и разрушение производственного потенциала. Она не только была предсказана российскому руководству не один раз, но и просчитана, последний раз в августе 1991 года. Результаты оценки были известны всем республикам. Неслучайно практически ни одна из них не пошла по российскому пути, за исключением отдельных вынужденных шагов» — из интервью журналу «Коммерсант-Власть».
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/09-RIAN_00633057.LR_.jpg
фото РИА Новости /
Василий Стародубцев, аграрий, член ГКЧП

Кем был в августе 1991: народный депутат, председатель Союза аграрников РСФСР и Крестьянского союза СССР, член ГКЧП.

Что делал после 1991: выпущен из тюрьмы по состоянию здоровья в 1992 году. С 1997-го по 2005 год — губернатор Тульской области. С 2007 года — депутат Госдумы от КПРФ.

Прямая речь: «Штаб Крючкова разработал действия Государственного комитета по наведению порядка, в первую очередь — в Москве, конечно же, но и по всей стране тоже. А потом был объявлен день выступления ГКЧП, когда в столицу <...> были введены бронетанковые и другие войска. Но в результате предательства Грачева и в какой-то мере «Альфы» нам не удалось навести порядок в Москве» — из http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/11-TASS_46746_copy.jpg
фото Итар-ТАСС /

Александр Тизяков, член ГКЧП

Кем был в августе 1991: президент Ассоциации госпредприятий и объединений промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, член ГКЧП.

Что делал после 1991: амнистирован в феврале 1994-го, после чего вернулся в Екатеринбург, где возглавлял отделение Ассоциации промышленников и предпринимателей. Был председателем совета директоров компании «Новые технологии». Числился совладельцем компаний ЗАО «Статор», «КомИнфоПлюс», «Наука93».

Прямая речь: «Есть объективный фактор развития человечества, согласно этому фактору мы все рано или поздно придем к социализму» — интервью regions.ru
http://www.forbes.ru/sites/default/files/imagecache/photogallery-photo/gallery/13-RIAN_00448515.LR_.ru_.jpg
фото РИА Новости /

Владимир Крючков, председатель КГБ, член ГКЧП

Кем был в августе 1991: председатель КГБ СССР, член ГКЧП.

Что делал после 1991: освобожден в 1992-м, амнистирован в 1994 году. Написал мемуары «Личное дело». Входил в совет директоров информационно-аналитической структуры АНТР «Регион» (часть АФК «Система»). Умер в 2007 году.

Прямая речь: «Для всех было очевидно: если бы 20 августа был подписан договор — не было бы Советского Союза. Мы продлили жизнь нашей страны на 4 месяца» — интервью газете «Известия».

[КП.ру]

http://kp.ru/daily/25738.3/2726169/

Так считает один из активных участников тех событий, ближайший соратник Ельцина
Евгений ЧЕРНЫХ, Фото РИА «Новости» и Анатолия ЖДАНОВА — 18.08.2011

Одной из главных политических загадок ХХ века - 20 лет. Одни называют тот Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению путчем коммунистов и чекистов, государственным переворотом. Другие - последней и решительной попыткой героев-патриотов спасти Союз нерушимый республик советских.

Полторанин: - Я находился в эпицентре событий с первых до последних часов противоборства с ГКЧП. В организации путча, поведении главных действующих лиц с обеих сторон мне тогда уже многое показалось странным, подозрительным. Передаю личные ощущения, никого не опровергая и никому ничего не доказывая.

Партийный мятеж

- Лето 91-го было очень тяжелым. Напряженность в обществе росла. Я как народный депутат СССР, министр печати и информации России много ездил по стране. На встречах мне заявляли в лицо: на мартовском референдуме большинство проголосовало за сохранение СССР! А Горбачев с Ельциным дурят нас странными проектами союзных договоров, ведут страну к катастрофе. Перестройка всего за несколько лет действительно обернулась катастройкой! Экономика рухнула. Людям нечего было есть, носить, обувать. Ни мыла, ни полотенец, простыней, носков. На складах все это лежало, но в магазины почему-то не попадало. Подробно про то тревожное лето я пишу в книге «Власть в тротиловом эквиваленте».
http://kp.ru/f/4/image/18/32/443218.jpg
Соратники: президент Ельцин и министр печати Полторанин.

Очухались, наконец, партийные организации на местах. Июль стал месяцем повальных, беспрецедентных для КПСС мятежных пленумов, собраний. Позже, возглавляя комиссию по рассекречиванию документов КПСС, я насчитал в архивах более десяти тысяч грозных телеграмм. «Выражаем недоверие деятельности Политбюро ЦК КПСС и лично Генерального секретаря М. С. Горбачева. Контрольная комиссия Алтайского края. 04.07.1991 г.», «Объединенный пленум Якутского горкома партии считает, что руководство ЦК КПСС проводит политику, не отвечающую чаяниям трудящихся. Требуем срочного созыва съезда КПСС. Секретарь А. Алексеев. 10.07.1991 г.». Многие тогда требовали: даешь съезд! До ноября 91-го года.

- Горбачев знал про телеграммы?

- На многих я видел закорючку Михаила Сергеевича - мол, прочитал. Расписывались и члены его Политбюро. Сопровождая жирными восклицательными и вопросительными знаками. Кажется странным, что требования снять Генсека, сменить ЦК шли самому Горбачеву. Но таким уж самодержавным был принцип построения КПСС. Внеочередной съезд стал бы последним для Горбачева и его команды. Значит, нельзя допустить его созыв. Номенклатурные интриги, на которые Горбачев мастер, были бесполезны. Партийным низам было нечего терять в условиях катастройки. Оставалось одно - срочно ликвидировать саму партию! Официальных причин поставить вне закона КПСС не было. Требовался повод. Масштабная провокация, большая загогулина, как говаривал Борис Николаевич, чтобы прихлопнуть партию, а заодно выявить противников связки Горбачев - Ельцин.

- Вы не фантазируете, Михаил Никифорович? Какая связка? Борис Николаевич с Михаилом Сергеевичем были врагами!

- Как-то Ельцин прихворнул. Я занес лекарственные травы с Алтая. Посидели душевно. И президент вдруг намекнул: мол, события скоро могут повернуться в неожиданную сторону. На всякий случай продумай, как организовать работу прессы в чрезвычайных условиях. Я напрягся: «Какие события, когда?»

- Я же говорю - на всякий случай, - ответил Ельцин. - У меня самого нет еще полного представления.

Он тогда много общался с Михаилом Сергеевичем. И по телефону, и в Кремль ездил, в резиденцию. Нас, ближайшее окружение Бориса Николаевича, конечно же, интересовало, о чем договаривались два президента, союзный и российский. Но с расспросами не лезли, а сам он молчал. Связка была.

- Как узнали о ГКЧП? Включили телевизор, а там «Лебединое озеро» на всех каналах?

- Я в отпуске был. На даче в Архангельском. 19 августа утром собрался за грибами. Прибежал Коржаков: «Срочно к Борису Николаевичу!» Его дача - в ста метрах. В Архангельском жило все руководство новой России. Ельцин сидел в разобранной постели в одних трусах. На удивление спокойный. Взволнованный Хасбулатов, сокрушаясь, сочинял обращение «К гражданам России!» про государственный переворот. Я стал помогать Руслану. Тот попросил Ельцина позвонить Назарбаеву, чтобы он тоже осудил ГКЧП. В Алма-Ате разница по времени 3 часа, все давно на ногах. Ельцин отнекивался, потом нехотя согласился. Мы по спецсвязи услышали голос Назарбаева. Мол, он заработался над документами, про ГКЧП ничего не слышал. В тот момент у него в кабинете сидел мой приятель - большой чиновник (я же с Казахстана). Позже он рассказал: «Мы как раз смотрели по телевизору, как танки идут, ГКЧП выступает. И Нурсултан задумался». Он, по-моему, очень обрадовался этому делу. Он тогда не хотел развала страны. Хасбулатов уговорил Ельцина позвонить Горбачеву в Форос. Сам Борис Николаевич инициативы не проявлял. По спецкоммутатору сказали: «Не отвечает или нет связи». Странно, там же целый штат обслуги?! Появились Бурбулис, Силаев, Лужков, Собчак. Обращение к народу о противодействии путчу мы, наконец, сочинили, отпечатали. Пока все руководство России - Ельцин, Хасбулатов, Силаев - на месте, я собрал их подписи. Один экземпляр спрятали в багажник «Жигулей» под картошкой. Если нас сейчас арестуют, частные-то «Жигули» выпустят, прокламацию не заметят, и народ узнает правду.
http://kp.ru/f/4/image/16/32/443216.jpg
Народ строил баррикады у «Белого дома».

- ГКЧП первым делом обязан был ликвидировать вас, демократическую заразу. Если не в прямом смысле, то интернировать, вырубить связь. Это закон государственных переворотов. Одной роты хватило бы сцапать всех вас, голубчиков, тепленькими.

- Мы ждали ареста. Но солдаты, к нашему удивлению, в Архангельском не появились. Осмелев, решили ехать в столицу. Все были уверены, что «Белый дом» захвачен. Так следовало по канонам путчей.

- И никто не удосужился туда позвонить?

- Нет. Звоню своему заму Сергею Родионову. Министерство печати еще не окружено. Прошу срочно собрать западных журналистов. Ельцин даст пресс-конференцию! Ельцин с идеей согласился. Мы сели в его президентскую «Чайку». Борис Николаевич с Коржаковым и другим крепким охранником, я на приставном сиденье. Следом - машины охраны, чиновников. Колонна выехала через центральные ворота Архангельского. Пока добирались до Калужского шоссе, я с опаской озирался по сторонам. Лес кругом, идеальное место для засады. Но нас никто не останавливал, не обстреливал. Лишь на МКАД увидели колонну бронетехники. Она шла на Москву по обочине. Ельцин хмуро смотрел на танки. Я спросил: не об этой ли чрезвычайной ситуации он предупреждал недавно?

- Горбачев, Горбачев, - хрипло произнес он, скорее размышляя вслух, чем отвечая. - Что-то многовато подтекста в его поведении. Как бы они не повернули ситуацию в другую сторону.

Видно, что-то его встревожило не на шутку. Но тут раздались звонки в машине. «Белый дом» свободен. Выехали на мост напротив «Белого дома» - люди гуляют, танков нет. Ельцин решил ехать туда! Договорились, что привезу западных журналистов к нему. Я пересел в шедшую следом «Волгу», поехал в министерство. Пока ждали автобусы, отксерокопировали «Обращение к народу!», раздали прессе. Документ вызвал вопросы. Президент СССР не арестован? Нет. Если он заболел, а его функции взял на себя вице-президент, почему мы называем это государственным переворотом? Если Горбачев не в больнице, а в Форосе, что у него за болезнь? Ушлые иностранцы заподозрили подвох. Не собрался ли Кремль свертывать демократию таким хитрым образом?

Вместе с журналистами я прибыл в «Белый дом» и больше оттуда не вылезал. Разве что съездил к Егору Яковлеву в «Московские новости» создавать «Общую газету» вместо закрытой ГКЧП центральной прессы. Своим приказом зарегистрировал ее, печать поставил. И вернулся. Никто меня не преследовал. В «Белом доме» и провел все трое суток игры на нервах. Трое суток Большой Игры.
http://kp.ru/f/4/image/17/32/443217.jpg
Михаил Полторанин: Горбачев разбазарив все, ушел в отпуск

Шифро-телеграмма № 215/ш

- Легко говорить - Большая Игра. Тогда все казалось очень серьезным. Даже мне, собкору «Комсомолки» в Праге, не видевшему танки. Маленький сын тревожно спросил: «Папа, ты теперь без работы, как будем жить? И как вернемся домой в Москву?»

- Да, в тот момент ситуация выглядела очень серьезной. Это потом уже я узнал, что связь Горбачеву никто не отключал. Он попивал чай на террасе, наблюдая за спектаклем, который сам же и организовал. И ГКЧП не спускал на места секретные антиконституционные приказы «арестовать», «задержать». Потому никто нас и не интернировал в Архангельском. Лишь одна шифротелеграмма № 215/ш ушла из Москвы в 10 часов 50 минут 19 августа. Не чекистам, военным, а первым секретарям ЦК Компартий союзных республик, рескомов, крайкомов, обкомов партии. Отправитель - Секретариат ЦК КПСС. «В связи с введением чрезвычайного положения примите меры по участию коммунистов в содействии ГКЧП. В практической деятельности руководствоваться Конституцией СССР». Глупая на первый взгляд депеша. После отмены 6-й статьи о руководящей роли КПСС содействовать ГКЧП в рамках Конституции - не совать нос в государственные дела, а лишь трепаться на собраниях. Шифровка была чистой провокацией - подтвердить документально связь коммунистов с ГКЧП. Но наив*ная партия по привычке ждала дальнейших указаний. Их не было. И пошли с мест в центр шифровки: «Обком не получил никакой информации о действиях ГКЧП для координации своей работы. У коммунистов вызывает много вопросов бездействие центральных органов КПСС. Секретарь Челябинского обкома КПСС А. Литовченко. 20 августа, 18 часов 20 минут». Коммунисты не понимали, что их вожди, оставленные хитрым Горбачевым на хозяйстве в Москве, сознательно затягивали петлю на шее партии. «Ах, вы решили провести внеочередной съезд, вымести нас поганой метлой - так получайте!» Сами вожди надеялись перебраться в беспартийную администрацию Президента СССР, под крыло Горбачева. Та телеграмма - лишнее доказательство, что ГКЧП планировался как верхушечная акция, чтобы нагнать на общество страх, разогнать КПСС.

- Но ведь были баррикады, Ельцин на танке!

- Думаю, одна из целей Горбачева в спецоперации «ГКЧП» - тормознуть Ельцина. Тот все больше власти прибирал . Ельцин понял замысел, решил одеяло на себя перетянуть. Призвал народ защитить «Белый дом». Так появились баррикады. Попозировав на танке, он спустился с помощью Коржакова и отправился пить кофе. К нему побежали искатели больших должностей. Одним, мол, ГКЧП дал приказ сбить самолет с возвращавшимся из Алма-Аты Ельциным, другим - арестовать его в Архангельском, третьим - расстрелять из кустов. Но все молодцы отказались. Правда, документальных свидетельств «герои» не показывали. По «Белому дому» гуляли длинные «расстрельные списки демократов». В них не было разве что банщиков из Сандунов. Пугали, что на крышу высадится десант, начнется химическая атака. Завезли противогазы. Я сунул в портфель один, четвертого размера. Зашел к Ельцину. Нам принесли кофе, по рюмке коньяка. Вытаскиваю противогаз: «Возьмите, Борис Николаевич, нас скоро будут газами травить!»

23 августа 1991 года Ельцин вынес приговор КПСС на внеочередной сессии Верховного Совета РСФСР.

Он брезгливо отбросил подарок: «И вы туда же!»

Впрочем, один серьезный момент был. Надежные информаторы донесли 20 августа из штаба ГКЧП: некоторые путчисты решили по-настоящему разобраться с дерьмократами, замочить всех разом. Требуют от Янаева приказа штурмовать «Белый дом». Трусливый Янаев кивает на Крючкова. Тот в раздумьях. Ельцин поручил Бурбулису связаться с Крючковым. Генка-философ включил аппарат на громкую связь и стал крыть матом шефа КГБ. Мол, если он пойдет на штурм, Бурбулис лично натянет его уши на поганую жопу. Я подумал: случись штурм, искать придется наши с Геной уши. Крючков устало отбрехивался: это провокационные слухи, штурма не будет. Но вечером у нас поднялась паника. На баррикадах под проливным дождем мужчины, женщины, подростки готовились отбивать атаки ГКЧП. Премьер Силаев потихоньку покинул здание. Остальные вожди сопротивления спрятались в подвалах «Белого дома». Туда же охрана утащила и Ельцина. Вожди ели бутерброды, запивая водкой с коньяком. Ждали сверху вестей о победе. Гавриила Попова, вспоминал Коржаков, пришлось выносить под белы ручки здоровенным охранникам. Про других участников застолья он промолчал. Это метода всех интендантов от политики. Взбудоражить народ, заставить лезть под пули, на баррикады. А сами - в теплое укрытие. Выстоял народ - они лезут из убежищ, отталкивая локтями победителей, начинают распоряжаться их собственностью и жизнями.

В распахнутом кабинете Силаева надрывались телефоны. Я зашел, включил свет, поднял трубку. Звонили с завода ЗИЛ: «Что у вас происходит? Никто не может дозвониться до руководства!» «Идет совещание, - лгу для спасения авторитета российской власти. - Я координатор». «ЗИЛ собрал отряд рабочих на помощь «Белому дому». Что ответить? Будет штурм - они погибнут. Штурма не будет - зачем мерзнуть под проливным дождем? Дал отбой. Мол, ночью отряды не нужны. Посмотрим, что покажет утро. То же ответил рабочим «Серпа и Молота». Звонков было много. Из Москвы, других мест. Все спрашивали, какая помощь нужна. Так я и просидел до рассвета за телефонами в кабинете сбежавшего премьера. Штурма не было. ГКЧП кончился.

21-го обсуждали, кто поедет с Руцким за Горбачевым в Форос. Президент посмотрел на меня. Я отказался. «Горбачев с Силаевым одной крови. Пусть наш премьер едет, немного отмажется». «Да, одной, - согласился Ельцин. - Поедет Иван Степанович».

Публичная казнь

- Членов ГКЧП арестовали. Горбачева привезли в Москву. Ельцин организовал политическую казнь КПСС, скомпрометированную связью с разгромленными путчистами. Казнь была публичной. 23 августа Михаил Сергеевич приехал в «Белый дом» на заседание Верховного Совета РСФСР. Я сидел в первом ряду напротив трибуны. Борис Николаевич зачитал указ о приостановке деятельности партии (окончательно он запретит ее в ноябре). Поднял над трибуной ручку, чтоб подписать указ. Надолго картинно задержал ее в воздухе, поглядывая лукаво на Горбачева. Тот поднялся, изображая порыв протеста, притворно попросил: «Не надо, Борис Николаевич».

«Надо!» - воскликнул Ельцин и подписал приговор. Горбачев отказался от поста Генсека, призвал ЦК объявить о самороспуске, а рядовым коммунистам посоветовал разбежаться.

- Ностальгия по КПСС, Михаил Никифорович?

- Не хочу, чтобы мой рассказ воспринимали как реквием по КПСС. Партия, сколоченная по вождистскому, фюрерскому типу, обречена на саморазрушение, бесславную смерть. Независимо от идеологии. Беда, когда такая партия, под любым названием, надолго приходит к власти, господствует монопольно, корежа все общество. Вопрос в другом. Когда низы КПСС покорно плелись за вождями, Горбачева с командой это устраивало. Когда же они вздумали бунтовать в катастройку, партии вынесли приговор. И не осталось организованной силы, способной остановить крушение государства. Как бы мы ни относились к КПСС, она была цементирующей основой СССР. Разогнав партию, страну подготовили к развалу. Беловежская пуща - тоже результат спецоперации ГКЧП.

- Сколько человек было в курсе провокации по ликвидации КПСС и СССР?

- Кроме Горбачева, Ельцина, на мой взгляд, Медведев Вадим, Яковлев Александр Николаевич. Не зря он накануне путча, 16 августа, объявил о выходе из КПСС. Возможно, знали Рыжков, Бурбулис. В Америке больше народа знало.

- А члены ГКЧП?

- Я думаю, никто. Горбачев использовал их втемную. В свойственной ему манере сказал или намекнул: мужики, мы теряем власть, страну. Сам я не могу возвращать СССР в нужный режим функционирования, у меня в мире имидж демократа. Я уйду в отпуск, вы тут закрутите гайки, закройте газеты. Я вернусь, кое-какие гайки откручу, мир успокоится. Попавшие в ГКЧП люди искренне хотели спасти страну. Когда все закрутилось, они помчались к нему: возвращайся, Михаил Сергеевич. А он умыл руки: я ничего не знаю. Мавры сделали свое дело.

- Потому грозные заговорщики имели бледный вид. Почему сами не пошли ва-банк, серьезные ведь мужики?

- Увы, привыкли действовать по указке сверху. И слишком доверяли вождю. У нас ведь как: нашли пень в лесу, обдули, обмыли, поставили на божницу и молятся.

- Но там же был министр обороны Язов, шеф КГБ Крючков, соратник самого Андропова!

- Язов - вояка. Сказали войти в ГКЧП - вошел. Но штурмовать без приказа свыше «Белый дом» - нет! А Крючков - кагэбэшник. Вы что думаете, когда готовился развал страны, мимо Крючкова это проходило? А пресловутое «золото партии»? На самом деле это был золотой запас СССР. Вывозил его за рубеж КГБ. Через партийные структуры. Отсюда и название - «золото партии». Началось все как раз при Андропове. При Горбачеве процесс «углубился». Куда шли тонны золота, на чьих счетах оседали? А сколько «терялось при погрузке-разгрузке»! Ликвидация КПСС, СССР надежно заметала «золотой след». Курировала вывоз контора Крючкова.

- Роль Ельцина в этом спектакле?

- Честолюбивый Борис Николаевич получил много унижений на известных пленумах ЦК и МГК. После ГКЧП он сполна расплатился с родной партией. Отомстил! И вышел в дамки, обыграв хитроумного Горбачева, привыкшего загребать жар чужими руками. Сразу же перебрался в Кремль, мечту всей жизни. Первое время они ходили с Горбачевым как шерочка с машерочкой. А после Беловежья Ельцин выкинул Горбачева из Кремля. Михаил Сергеевич остался один-одинешенек - без партии, президентского кресла, народа, без страны.

Обратите внимание: проигравших путчистов обычно судят строго. Однако участников нашего «государственного переворота» амнистировали до суда. К чему бы это? Кто-то боялся, что на суде всплывет правда о ГКЧП?

- Вот и Михаил Сергеевич говорил: «Всей правды я вам не скажу никогда!»

- Еще бы! Зачем идти на самоубийство, когда жизнь так прекрасна! Это страну можно разорить, раздеть донага. А себя, любимого, нужно беречь. Для встреч в мировых верхах, презентаций, получения зарубежных премий, денег за рекламу пиццы. Для шумного юбилея в Лондоне - столице мирового олигархата. Да и что он дразнит правдой-утайкой? Она и так всем очевидна. Горькая правда в том, что очень медленно и трудно формируются государства. Через войны, порванные жилы целых поколений. Но при безответственности выскочек от власти и деградации нации даже мощные сверхдержавы мгновенно сметаются с исторической сцены. Провокация с ГКЧП, вызвавшая распад СССР, - наглядное тому доказательство.

[Svobodanews]

http://www.svobodanews.ru/content/transcript/24303014.html
Радиопрограммы / Время и мир

Опубликовано 19.08.2011 22:00
Ирина Лагунина
http://gdb.rferl.org/99549DDB-4DB0-443D-A853-2022829E5519_mw270_.jpg
Ирина Лагунина: Сегодня все мое поколение и старше вспоминает о путче 1991-го года. Что ж, я не буду исключением. Проснулась утром 19-го от звонка родителей: «Вставай, в стране военный переворот». Отправилась мыть голову под лозунгом: «Перевороты надо встречать с чистой головой!» и с мыслью – черт его знает, когда домой удастся заехать. Страха не было, но под ложечкой ныло. У меня до этого была личная перебранка с председателем КГБ Крючковым. Мало кто сейчас помнит, но подготовка к путчу началась еще весной 1991 года. А 17 июня состоялось закрытое заседание Верховного Совета СССР, на котором представители силовых структур стращали депутатов заговором ЦРУ и так называемыми «агентами влияния», под которых подпадали практически все, кто пытался демократизировать страну и, словами Крючкова, «искривить руководящие указания» партии. Стенограмма и аудиозапись этого заседания потом неизвестно каким образом (были указания на то, что само руководство КГБ ее и распространило) попали в прессу. Первым пленку поставил в эфир Ленинградского телевидения Александр Невзоров. А я тогда написала статью в журнале «Новое время» под названием «Первая утечка». Заканчивалась статья так: «Теперь мы доподлинно знаем, что нынешнему руководству нашего самого секретного ведомства просто нечего сказать ни слугам народа, ни самому народу по существ – ни добротной информации, ни реального компетентного анализа. Вместо этого оно явно пытается перенести методы секретных служб в политический процесс. … Ибо то, что мы услышали, можно квалифицировать как шантаж. Шантаж парламента, шантаж президента, шантаж общества. А лучшее средство против запугивания и шантажа – открытость». После этой моей публикации Владимир Крючков написал гневное письмо в редакцию, которое журнал «Новое время» опубликовал. Словом, после этой истории 19 августа утром я лично впервые задумалась о том, смогу ли я вынести остаток жизни на Колыме.
Я решила сегодня повторить отрывок программы о том, как события того лета воспринимались в другой столице – в Вашингтоне. Из книги бывшего директора ЦРУ и бывшего министра обороны США Роберта Гейтса «Из тени».

«12 июня Ельцин был избран президентом России, не председателем парламента, а настоящим президентом со всеми полномочиями главы исполнительной власти.
Всего через несколько дней после этого, 17 июня, премьер-министр России Валентин Павлов заявил Верховному Совету СССР, что западная помощь и экономические реформы – это часть западного заговора, а затем он и другие выступавшие нападали на Горбачева, Ельцина и Шеварднадзе и на все направления реформ. Павлов призвал Горбачева уйти в отставку и передать ему, премьеру, большую часть президентских полномочий. Мы в Вашингтоне с удивлением наблюдали за тем, как человек, которого Горбачев возвысил до власти, пытается провести в стране конституционный переворот.
В середине этого кризиса в Белый Дом позвонил Ельцин. Он встретился с Бушем в четверг 20 июня. Это был "новый Ельцин". Приобретя новую ответственность и новые обязанности, он явно вырос. Он был хорошо одет, вел себя с достоинством, осанисто. Он выглядел как человек, которого надо воспринимать всерьез, который требует, чтобы к нему относились серьезно. Даже Скоукрофт был поражен, а я подтрунивал над ним и указывал на перемены.
Встреча была окружена массой эмоций. Мэр Москвы Гавриил Попов предупредил нашего посла в СССР Джэка Мэтлока, что на следующий день в Советском Союзе произойдет переворот, цель которого – сместить Горбачева. Попов хотел, чтобы мы предупредили Ельцина. ЦРУ докладывало нам о готовящемся путче уже в течение нескольких недель, поэтому мы очень серьезно отнеслись к предупреждению Попова. Как только пресса покинула Овальный кабинет, Буш сказал Ельцину о предупреждении, которое мы получили. Ельцин был озадачен, но, как мне показалось, не обеспокоен и предложил позвонить Горбачеву. Меня поразила странная картина: президенты Соединенных Штатов и России звонят президенту Советского Союза, чтобы предупредить его о готовящемся перевороте. Как бы то ни было, они не смогли дозвониться до Горбачева, и Буш дал указание Мэтлоку, чтобы тот попросил срочной встречи и лично сказал об этом советскому президенту. Горбачев был даже менее обеспокоен, чем Ельцин».

Ирина Лагунина: Фриц Эрмарт, специалист по Советскому Союзу, в прошлом высокопоставленный сотрудник ЦРУ. Управление прогнозировало путч, пыталось предупредить Белый Дом?

Фриц Эрмарт: Весной и летом этого года мы постоянно докладывали, что политическое напряжение в Москве растет, что когда-то все это взорвется, что Горбачев пытается играть с обеими сторонами – с консерваторами и либералами, с центристами и с националистами, и что вопрос о Новом союзном договоре – это критическое испытание. Такие доклады мы направляли в Белый Дом постоянно. Но помните, в июне Гавриил Попов предупредил нас, что в стране готовится переворот. И наш посол получил указание сказать об этом Горбачеву.

Ирина Лагунина: Мы вернемся к этому интервью, но сначала – воспоминания. Раннее утро 19 августа 91-го в Москве. Для Вашингтона, кстати, это поздний вечер 18-го.
Роберт Гейтс, книга "Из тени":

«Обычно мы с Брентом Скоукрофтом делили отпуск Буша в штате Мэн, причем я проводил с президентом первую часть отпуска. Так что 17 августа 91-го мне выпало вручить президенту Ежедневную сводку новостей ЦРУ. В ней говорилось: вероятность того, что консерваторы вступят в дело в ближайшие дни, очень высока. "Возрастает опасность того, что сторонники "жесткой руки" пойдут на военные действия", - писало ЦРУ и показывало, какие действия предприняли консервативные советские круги для того, чтобы подготовить захват власти. Мы сидели на террасе дома Буша с видом на Атлантический океан. Он спросил меня, насколько серьезной, с моей точки зрения, была ситуация в Москве, и стоит ли полагаться на информацию управления. Я объяснил ему значение церемонии подписания нового союзного договора, назначенной на 20 августа, и сказал, что, на мой взгляд, предупреждение очень серьезно.
На следующий день, в воскресенье, я вернулся в Вашингтон, а мое место рядом с Бушем занял Скоукрофт. Обычно он ложился спать поздно. И около половины 12-го он позвонил мне и сказал, что слышал по Си-Эн-Эн, что в Москве, возможно, произошел переворот. Может быть, я что-то уже знаю об этом? Не могу ли я справиться в ЦРУ? За ночь пришла информация о домашнем аресте Горбачева и о тех, кто совершил путч. Похоже было, что в нем участвовали все: военные, КГБ, министерство внутренних дел, партия.
Казалось, что успех путча неизбежен, если принять во внимание, как развивались события в СССР в последнее время. (…) Но к утру у нас в Вашингтоне появилось ощущение, что что-то не то, чего-то в московском путче не хватало. Почему по-прежнему работали телефоны и факсы и в Москву и из Москвы? Почему почти не изменилась рутинная жизнь? Почему не была арестована демократическая "оппозиция" - ни в Москве, ни по стране? Как этот новый режим допустил, что оппозиция забаррикадировалась в здании парламента, и туда свободно приходили люди? У нас появилось мысль, что, может быть, организаторы путча не смогли собрать все свои силы, и ситуацию еще можно как-то спасти.
Утром, когда президентский самолет уже направился в Вашингтон, я получил письмо от Ельцина президенту Бушу. Ельцин был за баррикадами в здании парламента, заявлял о своей решимости сопротивляться и призывал президента Буша поддержать сопротивление путчу. Это было сильное письмо, и я позвонил на борт номер 1 Скоукрофту, чтобы зачитать его. После совещания с президентом Скоукрофт вышел к журналистам в салоне самолета и сделал намного более жесткое заявление, нежели то, с каким выступил президент Буш утром, когда у нас еще не было полной информации о происходящем в Москве.
(…)
На следующее утро, когда противостояние вокруг здания парламента усилилось, Буш попытался позвонить Горбачеву, но не дозвонился. Тогда он решил позвонить Ельцину в парламентское здание, хотя все мы скептически предупреждали, что ему это не удастся. К нашему изумлению, его тут же соединили. Организаторы путча даже не отключили телефонные линии в здании парламента. Звонок Буша был большой поддержкой и для Ельцина, и для остальных людей у парламента. А единогласное и категоричное осуждение путча со стороны западных лидеров, несомненно, помогло оппозиции – оно и морально поддержало ее, и заставило организаторов путча засомневаться в своих действиях».

Ирина Лагунина: Мы продолжаем разговор с Фрицем Эрмартом. Какова была ваша первая реакция, когда вы узнали о путче в Москве?

Фриц Эрмарт: Моя первая реакция? Я оставил дома семью, которая праздновала женитьбу сына накануне, и бросился на работу. Пришел в конференц-зал, где все основные эксперты по Советскому Союзу спешно пытались выяснить, что происходит, и составить предварительный доклад. Мне показалось, что я понял, что надо делать. Отправился в свой кабинет к компьютеру и включил поиск по ключевым словам, которые выводили на информацию о состоянии вооруженных сил Советского Союза. Через 15-20 минут исследования, я выяснил, что ничего странного и чрезвычайного с вооруженными силами не происходит. Это было в первую ночь путча. И на основании этих данных я сделал вывод, что эти люди в Москве были не в состоянии даже организовать военную поддержку своего переворота. Они планировали путч как дворцовый переворот, он должен был пройти в рамках помещений политбюро… Они не понимали, что произошло с их страной. И вот тогда мы сделали первый прогноз, что попытка переворота окажется неудачной.

Ирина Лагунина: Стала бы я сейчас задавать вопрос, как это делает центр Левады «Оценивают ли россияне те события 1991-го как победу демократической революции, покончившей с властью КПСС»? Конечно, не стала бы. И не только потому, что все-таки не стоит победу над путчем называть революцией. Просто сейчас, слушая интерпретацию истории, наблюдая за подменой не только терминов, но и ценностей, анализируя психологию власти, я вспоминаю ту мою фразу 20-летней давности – «попытка перенести методы спецслужб в политический процесс».

[Михаил Леонтьев]

http://www.odnako.org/blogs/show_12435/
http://www.odnako.org/images/logonew.png
Михаил Леонтьев

Главный редактор еженедельного журнала "Однако". Родился в 1958 г. в Москве. Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Работал в изданиях «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Вusinеss МН», «Сегодня», «Профиль», на телеканале «ТВ Центр». С 1999 года – автор и ведущий программы «Однако» на Первом канале (ранее ОРТ).
19 августа 2011 Михаил Леонтьев

20 лет назад. Что это было? Сам по себе так называемый путч по причине ничтожности в отношении контекста есть вопрос второстепенный. А вот 20 лет без супердержавы, без великой страны – это уже достаточный исторический срок, чтобы гораздо лучше увидеть то, чего не было столь наглядно видно тогда.

То, что Путин назвал «величайшей геополитической катастрофой», безусловно, таковой и было – это очевидный факт вне всякого отношения к предыдущим и последующим процессам.

Этог была, понятное дело, катастрофа не только геополитическая, но и нравственная, социальная и экономическая, в том числе глобального масштаба - о чем свидетельствет как раз нынешник кризис.

Если говорить о политической катастрофе, точнее, о катастрофе мироустройства - то это очевидным образом была катастрофа для социализма, причём очевидно, что не только так называемый «социалистический лагерь» с реальным социализмом издохли. Самым причудливым образом это оказалось катастрофой для социализма либерального, для социализма социал-демократического, западного. Потому что выяснилось то обстоятельство, что гарантом, политическим и экономическим стимулом для его существования, то есть для мощного социального перераспределения, во всяком случае, в пределах «золотого миллиарда»,-- было наличие "реального социализма". И тот демонтаж социальных институтов, которые выстроил капитализм, тот механизм микширования, собственно, настоящей, вполне хищнической природы капитализма – он сейчас демонтируется. Он демонтируется вне воли и сознания – бывший теперь уже "золотой миллиард" никто спрашивать не будет, поскольку не будет уже "золота" на миллиард голов.

И главное: это оказалось катастрофой для "реального капитализма".

Оказалось, что капиталистическая система управления миром, система управления экономикой, система управления финансами, система управления интересами нуждалась в противовесе. И в конкуренте (СССР не был напрямую конкурентом экономическим, но он был конкурентом стистемным). Лишившись его, она пошла вразнос. Опять же, если представить себе нынешний кризис в условиях действующего СССР в параметрах дееспособности хотя бы 1975 года -- это означало бы одномоментную победу социализма во всемирном масштабе. Именно поэтому такого кризиса никогда не могло произойти. Мировая капиталистическая система не позволила бы себе нынешнего аферизма, авантюризма и разгильдяйства, которые она себе позволила после того, как почувствовала себя полноправным и безраздельным победителем.

Все фукуямовские химеры по поводу "конца истории" -- они весьма очевидно приказали долго жить. Мы сейчас видим, что история не только не кончилась, политическое развитие не то что не остановилось, достигнув своих высочайших толерантно-либеральных вершин, -- мы видим, что история только начинается. Причём начинается эта новейшая история с таких критически опасных и непредсказуемых форм, перед которыми известне катаклизмы начала прошлых веков просто отдыхают.

А теперь всё-таки вернёмся к локальным событиям. Что это было с точки зрения конкретного эпизода августа 1991 года. Ровно 20 лет назад господина Горбаченва привезли на самолетике из Фороса, как мешок с дерьмом, перевязанный трехцветной ленточкой. Всё про господина Горбачёва уже известно: и опубликованы документы, и масштаб личности подтверждён. На самом деле Горбачёв здесь -- очень показательная фигура. Всё, что мы видели 20 лет назад, было проявлением системного кризиса и, простите за тавтологию, кризиса советской системы. Суть системного кризиса в том, что система, сталкиваясь с вызовом, неспособна адекватно ответить на него. То есть система своими "ответами" усугубляет ситуацию, идёт вразнос. Сама фигура Горбачёва является идеальной персонификацией системного кризиса. Есть блестящая фраза в одном из его интервью. Когда его спросили: что ж вы из Фороса сами-то не уехали – там и охраны никакой не было, и заборчик низенький… -- он ответил: «Не президентское это дело – лазить через заборы!» Человек, с одной стороны, неспособный завершить синтаксическую конструкцию, то есть неспособный органически системно видеть ситуацию, а с другой стороны идеально "аппаратно адекватный" системе -- это просто подарок для катастрофы. История, как правило, заслуженно дарит недееспособным системам такие подарки.

Самый главный ресурс, который отсутствовал у системы, – это способность к легитимному насилию. Понятно, что была идея путча была -- продемонстрировать некую волю, напугав призраками исторической памяти. Но она совершенно не была рассчитана ни на какое реальное организованное насилие. Виталий Найшуль как-то определил легитимную власть от обратного, как "власть, которая имеет право стрелять в своих". Это определение точно. И точно видно было, что путчисты при всех своих благих намерениях свою власть легитимной не считали. Поэтому случайно подавленные бронетехникой наивные пылкие юноши стали той минимально достаточной каплей, которая обвалила всю конструкцию т.н. путча. Ничего другого быть не могло.

И тут есть два очень важных урока, крайне актуальных сегодня. Первое: в отличие от того времени, сегодня наше общество просто беременно насилием. Тогда никто, никакая силовая структура, не был готов отдать приказ стрелять. Теперь легче пристрелить, чем послать. Проще, дешевле и меньше проблем.

Кстати, лелеемый либералами образ силовиков, отказывающихся стрелять в народ, -- совершенно не означает отказ от насилия. Этого товарищи никак понять не могут. Он автоматически может означать как раз намерение стрелять. Но не согласно приказу, а согласно собственному разумению, собственному социальному и нравственном (или безнравстенному) выбору. Что никаким образом не ведёт ни к каким последствиям либералообразного характера.

И второе. Колоссальная катастрофа, геополитическая и экономическая, социальная и прочая, не привела к каким-то прямым выплескам социального насилия, к гражданской войне, как этого можно было ожидать при таких масштабах обвала и при таких масштабах последующих трансформаций. По одной простой причине: что бы там ни болтали на "тему борьбы с привилегиями", мы были классово однородным обществом. И уровень социальной ненависти в нём был минимален – некому и не на кого было идти в гражданской войне. Опять же -- урок: на сегодняшний день уровень социальной неоднородности нашего общества мягко говоря, латиноамериканский. Поэтому в случае обвалов, обрывов даже несоизмеримо меньшего характера, чем трансформация 20-летней давности – потенциал гражданского столкновения столкновения в стране огромен.

Практически всё, что происходило за 20 лет (даже с учетом усилий последнего десятилетия по стабилизации и смягчению социальной напряженности) – в глубинном плане было наращиванием этого потенциала гражданского противостояния. Крах советской системы выдал новым властям некий ресурс толерантности. Той самой легитимности, которой уже не было у советских предшественников.

Новая система получила мандат на то, на что уже не имела мандата советская – на легитимное насилие, экономическое насилие, политическое и даже физическое. И все это власть использовала крайне быстро и безответственно. Мандат на экономическое и социальное насилие полностью, скорее всего, исчерпался дефолтом. Характерно, что начиная с нулевых, с путинского периода, у нас резко растут социальные расходы и вообще внимание к социальным вопросам. Наша социальная система, безусловно, не шибко эффективна. Но уже на генетическом уровне власть понимает, что вне зависимости от любых среднесрочных трансформаций в краткосрочном плане необходимо заливать, если есть возможность, социальные раны бюджетными деньгами.

Мандат на физическое насилие был масштабно использован в октябре 93-го. Можно представить себе: если бы на такое решились гкчписты, коммунисты бы висели на всех столбах как, в Будапеште в 56-м. Еще раз: легитимная власть -- имеет право стрелять в своимх. Но, воспользовавшись этим правом, легитимная власть принимает на себя колоссальную ответственность. После 93-го тогдашний "переходный режим" принял на себя колоссальную безответственность. Чем на самом деле исчерпал свою легитимность. Как раз где-то к концу 90-х.

Сегодня, если говорить о насилии полицейском – то нынешняя власть, педантично и жестко пресекающая все неразрешённые гражданские якобы акции, которые на самом деле являются в первую очередь именно провокациями насилия, – поступает совершенно точно: именно с пониманием ограниченных возможностей масштабного насилия. Поскольку, потеряв контроль над такими, якобы смешными и ничтожными, акциями она может столкнуться с необходимостью куда большего и серьёзного насилия, применять которое власть не хочет и не может. Эта тактика абсолютно адекватна.

В целом можно сказать: за эти 20 лет мы сохранили остаточный потенциал, но не решили ни одной проблемы. Само событие 20-летней давности не было решением – оно было, повторимся, катастрофой. Идеологической, ментальной основной этой катастрофы была великая иллюзия, как в известном анекдоте -- "старуха, всё, что мы с тобой считали оргазмом, оказалось астмой". Пока общество не осознало, что астма -- это не оргазм, ничего ни с обществом, ни со страной сделать было нельзя. С этой точки зрения Ельцин также был вполне адекватной политической фигурой. Он был идеальным председателем свободного падения в пропасть. Пока страна не ударилась о дно пропасти. Большая удача, что шок от удара привел не к гибели, а к частичному пробуждению сознания.

Главное, чего мы добились, – это разгром интеллигентской либеральной иллюзии. Это уже само по себе большое счастье. С этой точки зрения последние конструкции – вроде эксперимента над живым телом Михаила Прохорова – абсолютно бессмысленны. Ничего, кроме дорогостоящего фарса, из них не выйдет.

Теперь о стране, которой нет 20 лет. Что от неё осталось? Остался "остаточный" потенциал советской системы, который оказался на удивление огромен. Не мы тащим на себе останки советской системы: это останки тащат на себе нас. Тащить осталось еще лет 5 отсилы. Это первое. Второе: осталось поколение, которое еще помнит ту страну, то есть оно помнит то, что воспроизводить не надо ни при каких обстоятельствах - и оно помнит иной масштаб жизни, задач, мышления, самоидентификации. Причем не только в России - может быть, яснее и больней это ощущается там, где на это больше всего давят. В молдове, Грузии, Прибалтике. Этому поколению осталось тоже лет пять в нынешней позиции. Потом придет другое - можно положиться на его генетическую память, но бог знает, что там эта память нарисует в мозгах катастрофного поколения. Наконец: лет пять нам еще осталось протянуть на дорогих энергоносителях. И все: дальше - осторожно, двери закрываются.

…И о реванше. Почему при очевидно благоприятном социальном фоне, при спросе на реванш -- реванша не получилось? Чтобы был реванш, нужна полная и окончательная катастрофа. Её не произошло. Вот царскую Россию возьмём: к 20 году от неё вообще ничего не осталось. Она практически была уничтожена. Германия после мировой войны была разгромлена, унижена и разоружена. Феномен же Советского Союза заключался в том, что наши победители решили, что всё уже кончилось. К 99-му году они были уверены, что страна, проигравшая войну чеченским бандитам, не способна ни на что. Что её ядерный и прочие потенциалы не представляют ни серьёзной угрозы, ни серьёзной задачи. Они могли бы нас тогда замочить – но из жадности они этого делать не стали.

Впрочем, квази-реванш нулевых годов у нас тоже был в определённой степени анестезией. Уже осознав катастрофу, страна физически, материально, геополитически была неспособна радикально лечиться. И у власти на это не было ни мандата, ни ресурса. Никаких других ресурсов, кроме как на анестезию и первичную реанимацию, не было.

Вот когда эта анестезия закончится – выяснится, что рана не зажила. И во второй раз анастезия не поможет, придётся резать.

[Николай Леонов]

http://www.stoletie.ru/politika/gkchp_na_ekrane_i_za_kadrom_2011-08-18.htm
http://www.stoletie.ru/bitrix_personal/templates/stoletie/img/100logo.png
Президент СССР Михаил Горбачев, безусловно, знал о планах «заговорщиков»

18.08.2011

http://www.stoletie.ru/upload/iblock/792/lebedi%20s%20metloy.jpg
Исполняется 20 лет со дня одного из самых загадочных и трагических эпизодов в истории нашего Отечества. 19 августа 1991-го несколько ключевых фигур из числа руководителей КПСС и Советского государства предприняли маловразумительную попытку остановить разрушительный процесс распада СССР.

На рассвете того памятного дня насмерть перепуганный телевизионный диктор дрожащим голосом прочитал несколько документов, из которых вытекало, что создается некий Государственный Комитет по чрезвычайному положению – ГКЧП - с целью вывода страны из кризисного состояния. В столицу вошли воинские части Московского военного округа, в том числе танковые и мотомеханизированные подразделения. Им была поставлена задача обеспечить охрану важнейших госучреждений. Начался трехдневный фарс, позже названный «кремлевской опереттой». Иначе происходившее в столице назвать было нельзя. По телевизору показывали балет «Лебединое озеро», военная техника, двигавшаяся по московским улицам, дисциплинированно останавливалась перед красными сигналами светофоров, танки и БТР не имели на борту боеприпасов, командирам запрещалось применять даже табельное оружие без крайней необходимости. Горожане спокойно наблюдали за необычным зрелищем. Лишь около Белого дома, резиденции Верховного Совета, бушевали трибунные страсти, тиражируемые и усиливаемые средствами массовой информации. Никакие запреты ГКЧП не соблюдались. Облав, арестов и, тем более, внесудебных расправ на улицах не было. Но власть ГКЧП не устояла и 24 часов.

Часть членов комитета зачем-то полетела в Форос, где якобы в заточении находился президент СССР М. Горбачев. Там они и были арестованы российскими - не союзными - властями.

С полным основанием можно было сказать: финита ля комедия, хотя такой финал означал полное крушение КПСС и созданной ею государственной системы.

С легкой руки ангажированных журналистов и политологов с той поры повелось считать дни ГКЧП неким историческим Рубиконом, отделившим коммунистическое прошлое СССР от демократической России. Может быть, это вызвано тем, что победившая российская власть во главе с Б. Ельциным вскоре запретила КПСС, конфисковала все ее имущество и де-факто взяла себе все полномочия союзных структур. Но такой взгляд и оценки происшедшего были бы поверхностными, даже примитивными, а, главное, оторванными от общего исторического процесса, протекавшего в стране. Весь процесс демократических преобразований - с российской спецификой - занял не три злополучных августовских дня, а пять долгих лет, с 1989-го по 1993-й.

С общего согласия всех политических сил страны в 1989-м были проведены выборы Съезда народных депутатов, а из его состава сформирован Верховный Совет СССР. Это был крупный шаг по пути демократизации жизни страны. Выборы проходили в настоящей, не виданной доселе острой политической борьбе. На съезде и в Верховном Совете сформировалась крепкая и энергичная Межрегиональная депутатская группа, ставшая, по существу, политической партией. В ее составе работали А. Сахаров, А. Собчак, Г. Попов и многие другие. Два последних вскоре стали председателями горсоветов Ленинграда и Москвы соответственно, а позже и мэрами двух столиц. Б. Ельцин, порвавший с КПСС, возглавил Верховный Совет РСФСР.

Дух свободы пьянил население страны. КПСС, хотя и упиралась, но мирно и последовательно сдавала одну позицию за другой.

Апогеем борьбы за плюрализм в политике стало решение, принятое 14 марта 1990-го III Съездом народных депутатов о реформе Конституции и упразднении опостылевшей 6 статьи, фиксировавшей политическую монополию КПСС. Все! Теперь мирная дорога к демократическим преобразованиям была открыта.

Задолго до августа 1991-го был принципиально решен вопрос о многоукладности в экономике. На основе принятых законов в СССР бурно развивалось кооперативное движение, рождавшее частную собственность. Началась передача предприятий в аренду, чаще всего трудовым коллективам, обсуждались варианты приватизации. К началу 1991-го более 60 процентов всех совхозов и колхозов перешли на внутрихозяйственный арендный расчет, было создано около 50 тысяч фермерских хозяйств. Речь шла только о темпах и параметрах разгосударствления экономики, но выбор пути был принят всеми.

Казалось, что перед СССР и народом великой страны лежит непростой, но мирный путь эволюционного демократического процесса. Каждые новые выборы давали очевидный перевес силам, выступавшим за рыночные преобразования в экономике и плюрализм в политике. КПСС, как айсберг, попавший в теплые воды Мирового океана, трескался и разрушался на глазах. Ни один из участников ГКЧП не выступал ранее ни публично, ни в рамках партийно-государственных структур против основополагающих линий в развитии государства: плюрализма в политике, многоукладности в экономике, свободы информации. Никто из них не подавал в отставку из-за несогласия с общим курсом тогдашний власти. Наиболее активные противники линии М. Горбачева вроде Е. Лигачева вымывались из партийно-государственной верхушки путем демократических процедур.

Что же все-таки побудило всю партийно-государственную верхушку тогдашнего СССР пойти на совершенно неподготовленную авантюру под названием ГКЧП?

Нужно напомнить, что в состав ГКЧП вошли вице-президент СССР Г. Янаев, премьер-министр В. Павлов, министр обороны Д. Язов, министр внутренних дел Б. Пуго, председатель КГБ В. Крючков, первый заместитель председателя Совета обороны - секретарь ЦК по вопросам военно-промышленного комплекса О. Бакланов, председатель Крестьянского союза В. Стародубцев, руководитель Ассоциации промышленных предприятий А. Тизяков.

Этих людей толкнул на самоубийственную акцию давно тлевший, как подземный торфяной пожар, сепаратистский процесс, направленный на уничтожение СССР. В обстановке начавшейся демократизации всплыли все дефекты так называемого ленинского плана национально-федерального государственного устройства СССР. За 70 лет советской власти в каждой союзной республике сформировались свои национальные элиты. Теперь они почувствовали слабость М. Горбачева, его нерешительность, трусость и стали самостоятельно решать свои национальные проблемы. Возникли сепаратистские общественно-политические движения типа украинского «Руха», литовского «Саюдиса» и другие. Заполыхали межнациональные конфликты в Средней Азии, в Закавказье. Получение полной независимости от Центра стало главной политической целью региональных элит. Каждый из сепаратистов считал, что без присутствия Москвы он сможет проще и эффективнее решить стоявшие перед ним проблемы. Застрельщиками в этом параде сепаратизма были прибалтийские республики. Они первыми заявили о разрыве со своим советским прошлым. Почти одновременно этой же дорогой пошла Грузия. Процесс грозил захватить и другие союзные республики. Развал страны из вероятного сценария становился политической реальностью. С большим запозданием М. Горбачев уступил настойчивым требованиям общественности провести общесоюзный референдум по вопросу о сохранении СССР в реформированном виде.

Референдум состоялся 17 марта 1991-го. Воля народа оказалась однозначной: из числа принявших участие в голосовании - в прибалтийских республиках и Грузии местные власти отказались проводить референдум - 113,5 миллиона человек высказались за сохранение Советского Союза. Результаты референдума должны были стать обязательными для властей всех уровней. Но поезд, как говорят, уже ушел. КПСС и Центр не имели ни воли, ни сил для претворения итогов голосования в практическую жизнь. А все региональные элиты, включая в первую очередь российскую под водительством Б. Ельцина, из кожи вон лезли, чтобы доказать не обязательный, а рекомендательный характер голосования.

На словах все публично выступали за сохранение СССР, но за спиной общественности вели откровенную линию на его развал.

Чтобы ввести в заблуждение народ, группа под названием «9+1» - девять руководителей союзных республик плюс президент СССР - затеяла переговоры о выработке нового Союзного договора. Они начались торжественно, в Грановитой палате Кремля 3 августа 1990-го, потом незаметно перекочевали в подмосковный санаторий «Морозово», а затем в правительственный особняк в Ново-Огарево. Весь ход этих переговоров - убийственное свидетельство вероломства региональных элит, которые шаг за шагом вырывали для себя все больше и больше прав, сводя к минимуму прерогативы Центра. Ни разу на переговорах не возникал вопрос о судьбе простых граждан, гарантии их политических и имущественных прав. Публикация стенограмм этих переговоров была бы неоценимым вкладом в историю разрушения великой исторической державы, но они до сих пор лежат под замком. К счастью, недавно вышла книга непосредственного участника ново-огаревского процесса А. Сазонова, занимавшего тогда посты советника и заместителя руководителя аппарата президента СССР: «Кто и как уничтожал СССР?». Архивные документы, издание Института социально-политических исследований РАН РФ. Она и сделала явным многое из того, что кое-кому хотелось бы сохранить в тайне.

Подготовленный текст нового Союзного договора должен был быть представлен на подпись именно 20 августа 1991-го. Документ не оставляет сомнений: Советский Союз практически уничтожался, превращаясь в конфедеративное государство. Настолько аморфное, что из договора было неясно, кто и как будет содержать даже символического президента союза. Участники ГКЧП, знавшие о неотвратимости такого драматического конца СССР, в отчаянии решились на августовскую авантюру, чтобы удержать висевшую на краю пропасти великую державу. Нельзя исключать, что в какой-то мере они были озабочены и своей собственной судьбой: что трансформация государства пошла бы в таком направлении, где не оказалось бы места для высшего эшелона советской элиты. Но эти соображения, безусловно, не являются решающими.

То, что события 19-21 августа 1991-го были для членов ГКЧП спонтанными, неподготовленными и обреченными на провал, было ясно даже для самих участников акции. Они не смогли выбрать себе председателя, впали в прострацию сразу же после объявления чрезвычайного положения, не попытались использовать оказавшееся под их контролем телевидение для активного воздействия на ситуацию. В памяти людей остались только дрожащие пальцы Г. Янаева во время единственной бесцветной пресс-конференции.

Наши незадачливые гэкачеписты ни в чем не похожи на польских руководителей, которые ввели в декабре 1981-го в своей стране военное положение. Они ничем не напоминают китайских лидеров, решивших силой очистить площадь Тяньаньмынь в 1989-м.

В августе 1991-го я занимал должность начальника Аналитического управления КГБ и располагал всей доступной информацией о положении в стране, и мне было абсолютно ясно, что «операция ГКЧП» - задумка с негодными средствами. Это был пример беспомощного старческого эксгибиционизма, когда у инициаторов нет ни сил, ни воли, ни средств для достижения заявленной цели. В. Крючков ни разу не обмолвился в своем непосредственном окружении - коллегии КГБ - о наличии какого-либо плана введения чрезвычайного положения. Естественно, что не велось и никакой проработки действий оперативного состава на такой случай. Подавляющее большинство руководителей высшего звена находилось в летних отпусках, я совершал туристическое плавание по Енисею до Диксона и обратно. Похожая ситуация царила и в других ведомствах. Большая политическая игра вокруг вопроса о сохранении или гибели СССР велась, в основном, «наверху». Каждый из участников старался либо обмануть, либо переиграть своих соперников. Поэтому-то в опубликованных мемуарах участников и противников ГКЧП нет и намека на откровенность, зато полным-полно прямой неправды, позднейших «додумок», сведения счетов задним числом и прочей накипи.

Сам М. Горбачев, как известно, публично заявил при возвращении из Фороса, что он всей правды не скажет никогда. Но ведь и тайна, которую он якобы хранит в своей памяти, немудрена.

Осознав, что роль руководителя великой державы ему явно не плечу, он был согласен на судьбу политического приживалы при любом квазигосударстве, лишь бы сохранить формально для себя статус «президента».

Безусловно, он знал о намерениях гэкачепистов, но, с одной стороны, не захотел категорически запретить им идти «ва-банк», а с другой - побоялся открыто благословить их на операцию. Он не сделал ни малейшей попытки выехать из форосской дачи и трусливо ждал исхода августовской акции, по-детски рассчитывая, что при любом результате не окажется в полном проигрыше.

Любопытно, что августовские потрясения никак не повлияли на занудливый новоогаревский процесс. Делегации «9+1», как прежде, продолжали вести свою отвлекающую внимание общественности игру. Переговорщики завершили работу, и была назначена даже дата подписания нового Союзного договора – 9 декабря 1991-го. Но теперь он был совсем никому не нужен, Центр уже был повержен, все цели сепаратистов достигнуты. Поэтому днем раньше Б. Ельцин, Л. Кравчук и С. Шушкевич собрались в охотничьем урочище в Беловежской пуще и подписали смертный приговор исторической державе. Приговор, который тут же был приведен в исполнение. Так поступали все известные нам «тройки».

События августа 1991-го только ускорили распад СССР и мало повлияли на характер процессов, протекавших в России. Продолжались затянувшиеся бои по вопросам приватизации, плодились политические партии, средства массовой информации стали ареной яростной борьбы разношерстных соперников. И, наконец, в сентябре-октябре 1993-го прозвучал заключительный аккорд в виде реального государственного переворота, совершенного Б. Ельциным...

Специально для Столетия

[Юрий Болдырев]

http://www.stoletie.ru/poziciya/neromanticheskije_zametki_k_godovshhine_gkchp_2011-08-15.htm
http://www.stoletie.ru/bitrix_personal/templates/stoletie/img/100logo.png
15.08.2011

Вот он, похоже, и начинается новый глобальный экономический кризис – во всяком случае, именно так ныне происходящее нам представляют правители и деятели международных финансовых организаций. Но новый ли это кризис, или же это лишь слишком рано и безосновательно нам поспешили объявить о завершении предыдущего? Ответ очевиден, но понаблюдаем. А пока у нас уже третья годовщина грузино-осетинской войны 2008-го года, и плюс мы готовимся отмечать двадцатилетнюю годовщину странной попытки государственного переворота, предпринятой практически верхушкой руководства СССР в августе 1991 года.

Годовщину ГКЧП раскручивают как некоторую ностальгическую возможность вспомнить о временах романтического противостояния «новой России» чему-то прежнему, последним «судорогам мрачного тоталитаризма». И корреспонденты, обращающиеся в эти дни за интервью, обязательно спрашивают что-нибудь вроде: «Действительно ли ГКЧП был последней каплей, переполнившей чашу и подписавшей приговор СССР?»…

Капля или не капля, но кто-то же ведь ее «капнул»? Кто?

И тогда, два десятка лет назад, с самого первого момента меня не оставляло ощущение какой-то ненастоящести, бутафории этого «переворота». И действительно: ведь расстановка сил на Съезде народных депутатов СССР и в Верховном Совете СССР была такова, что заявись участники переворота со всем тем же на Съезд, дружно предложи сместить Горбачева и поставить кого-то иного, и большинство Съезда, тем более, поняв, что прежний начальник более уже не всесилен, тут же так же дружно их поддержало бы. И вот, пожалуйста, это был бы уже не антиконституционный переворот, а законная смена главы государства, исполнительной власти и курса, а также вполне законное введение чрезвычайного положения, если, конечно, оно было нужно и могло на что-то повлиять. И никакое «Лебединое озеро» уже не требовалось бы. Да и противостояние с российским Верховным Советом в этом случае явно уже не могло бы принять столь жесткий характер.

Решало ли бы это вообще какие-то проблемы на глазах разваливавшейся страны? Сомневаюсь. Для этого ведь нужен был не просто тот или иной вариант сценария взятия власти, но какая-то идея, концепция дальнейшего пути и стратегия развития, чего, похоже, у «гекачепистов» не было. А, может быть, и было, но они не сумели этого до нас донести?

В целом же, налицо сочетание нескольких факторов, не позволявшее тогда и не позволяющее теперь, по прошествии времени, относиться к этому «перевороту» как к настоящему.

Во-первых, повторю, странноват был выбранный метод действия, явно не соответствовавший ситуации и возможностям. Зачем было биться головой об стену, если можно было просто войти в открытую дверь и получить полную поддержку большинства Съезда? Тем более, что по косвенным признакам было понятно, что председатель Верховного Совета Лукьянов, если не соучаствовал, то, как минимум, симпатизировал путчистам. И именно его материал озвучивался и публиковался в дни путча как одно из обоснований его необходимости. Так тогда, тем более, срочно созовите Съезд и получите полное одобрение и поддержку, напомню, тогда высшего конституционного органа власти страны, как говаривал Горбачев, «имевшего право принять любое решение»…

Во-вторых, странноватые были выбраны фигуры – явно никогда не отличавшиеся особой самостоятельностью и, тем более, склонностью к авантюрам. Среди этих людей, было совершенно очевидно, не оказалось ни одного явного внятного лидера, способного хотя бы попытаться повести за собой. Но, не имея лидера, как делать переворот? Это ведь не я сейчас такой постфактум умный – эти люди тогда были и жизненно, и организационно, и, уж извините, аппаратно-бюрократически не глупее меня нынешнего. И не могли не понимать, что без лидера никакого переворота им не сделать…

Наконец, в-третьих, как известно, незаконное взятие власти и излишне деликатный гуманизм не очень-то дружат. Как говорят, не стоит хватать тигра за хвост, но уж если схватил – не отпускай. Так и здесь: уж если власть незаконно (хотя и полагая, что «во спасение») взяли, так уже нельзя было проявлять нерешительность (если действительно верите, что «во спасение» страны) и ее отпускать. Но решимости проявлено тоже не было, что в такой ситуации, согласитесь, странно.

Кстати, в случае подобной решительности путчистов, весьма вероятно, и мне лично весьма и весьма не поздоровилось бы: позже, уже в сентябре, ко мне приезжал опрашивать меня следователь – в связи с тем, что, как он мне сказал, я был в списках на «интернирование» и, соответственно, следователя интересовало, применялись ли ко мне в дни путча какие-либо меры…

И четвертое, субъективное: настораживал некоторый «героизм» и даже чуть ли не самоотверженность, вдруг проявленные в те дни людьми, которых в подлинном героизме и, тем более, самоотверженности, ни до того, ни после того заподозрить я никак не мог...

Таким образом, история с этим путчем остается подозрительной и темной. И вот вопрос: казалось бы, для самого начала девяностых годов это – самая героическая страница новейшей истории страны. По степени драматизма разве можно ее даже сравнивать с принятием годом ранее декларации о независимости России? И по всем законам жанра революционного мифотворчества именно историю противостояния путчу и полагалось бы возвести сразу же в ранг чуть ли ни библейской истории. Тем более, что все основные герои – были непосредственно при власти. Но почему-то этого не сделали – почему? Не потому ли, что те, кто принимал стратегические решения, знали о каких-то закулисных сторонах истории с этим путчем и не хотели строить новую мифологию на уж слишком жидком основании?

И немного личных воспоминаний. Так случилось, что прямо перед самым путчем мы с друзьями ездили корчевать деревья в садоводстве на участке под Выборгом, который тогда дали моей теще на питерском предприятии. Отсутствие достаточного опыта, грубое нарушение техники безопасности - и вот я уже с пробитой топором дырой в сапоге, откуда хлещет кровь. И на все это смотрит моя беременная тогда жена: корчевать деревья на участке – это же была такая легкая и приятная прогулка на природу… Приезжаем в Выборг, а там – новости «многоукладной экономики»: к врачу огромная очередь, но есть и очередь другая, в другую дверь, короткая, но платная. Деваться некуда – платим деньги и через другую дверь попадаем… к тому же врачу… В общем, в конце концов зашили, перевязали, но ГКЧП, как читатель уже может догадаться, я встретил в Петербурге на костылях.

Раннее утро 19 августа 1991 года: наперебой звонят друзья и знакомые, некоторые предлагают меня где-то у себя надежно спрятать. Что ж, не потребовалось, но за добрые чувства до сих пор благодарен. А кто-то один, уже, к сожалению, запамятовал, кто именно, проявил практичность: мол, сопротивляться или сдаваться – дело твое, но имей в виду – швы лучше снять, так как в тюрьме могут и загнить. В результате первым делом едем к знакомым в больницу досрочно снимать швы, а уже затем – в Ленсовет. На костылях, как (мы тогда шутили) чуть ли не герой, уже пострадавший в каких-то неизвестных боях…

Конечно, всех, кто сейчас обращается за комментариями и воспоминаниями, интересует момент противостояния: многолюдный митинг на Дворцовой площади, затем митинги у Ленсовета и т.п. Да, все это было, но должен признать, что и тогда у меня было несколько двойственное чувство по отношению к происходившему. Что-то вроде «своего среди чужих» и «чужого среди своих». Когда ГКЧП только озвучил свои лозунги, моя первая реакция было простой: доигрались. Потому что буквально перед самым-самым путчем мне пришлось выступать на каком-то «демократическом» собрании и говорить о необходимости принятия на себя движением ответственности за действия тех, кто под «демократические» лозунги сейчас повсеместно приходит к власти, в том числе, на районном уровне. Дальше же повсеместно начиналась, буквально, вакханалия: «демократические» избранники объединяли в одних руках законодательные и исполнительные функции и начинали лихо и бесконтрольно распоряжаться бюджетом и недвижимостью (это еще, кстати, в СССР, до всякой официальной масштабной российской приватизации). Но понимания среди «единомышленников», к сожалению, в очередной раз не нашел…

Но, другое дело, что представляя себе, как минимум, некоторых из лидеров путча, включая ныне уже покойного тогдашнего вице-президента СССР Янаева, я, конечно, никак не мог рассчитывать на то, что именно эти люди сейчас, пусть и взявшие власть противозаконно, но, наконец, возьмутся и станут действительно наводить в стране порядок…

…Три ночи мы провели в Ленсовете: участвовали в каких-то совещаниях, что-то делали, решали. В основном из памяти уже все выветрилось, может быть, потому, что особо важным и героическим этот период своей жизни позднее я никогда не считал. Напротив, полагал, равно, впрочем, как и сейчас, что мы оказались невольными участниками чьего-то чужого спектакля, подлинный смысл которого был от нас скрыт. И, очевидно, те сотни тысяч человек, что пришли двадцать лет назад 19 августа на Дворцовую площадь в Питере, а также затем ночами дежурили, заполняя всю площадь у Мариинского дворца, равно как и те, кто защищал в Москве «Белый дом» (тогда это был и парламент России, и место расположения органов исполнительной власти) боролись таким образом и были готовы даже и к самопожертвованию отнюдь не ради того, что в России затем стали строить – не ради такой «новой России».

И еще два штриха. Когда позже, на волне победной эйфории, все стали рассказывать о своих впечатлениях, резануло повествование известного тележурналиста Александра Любимова: он восторженно рассказывал о том, какие разные люди и разными способами защищали «Белый дом», в частности (с восторгом): «Приезжали какие-то бандиты – тоже денег давали…». Казалось бы, здесь должен был включиться красный свет: стоп, если бандиты дают деньги – может быть, я что-то не то делаю?

И второй: позже, когда я был уже начальником контрольного управления президента, ко мне регулярно присылали каких-то странных людей, «награжденных дарственными часами президента за оборону Белого дома» или вроде того - и их обязательно надо было взять заместителями начальника или, как минимум, на какую-то серьезную должность. Но люди, как я уже сказал, были, как правило, странноватые – кто только не примазывается к победам? И, слава богу, особого давления в этой части на меня не было – ни одного не взял, а к людям, особо кичащимся своими заслугами в деле «обороны Белого дома» у меня тогда возникло стойкое недоверие. Понятно, что среди реальных защитников было, наверное, абсолютное большинство людей искренних, но им, подозреваю, никаких «дарственных часов» не досталось. Да многие, наверное, затем уже и не взяли бы, а взявши – вернули бы…

Специально для Столетия

[Новое время]

http://newtimes.ru/articles/detail/42497
Путчисты и их сторонники успешно воспользовались благами рыночной экономики
http://newtimes.ru/upload/medialibrary/7d9/24-1.jpg

Жизнь удалась. ГКЧП хотел вернуть страну в брежневский «совок». Когда это у путчистов и их сторонников не получилось, они — кто более, кто менее успешно — воспользовались рыночными реформами, которые так стремились предотвратить

Участники и соучастники августовского путча являют собой убедительное подтверждение известному факту о людской природе: человек всегда и везде сможет приспособиться. Несмотря на то что большинство пытавшихся сохранить Союз от своих слов и намерений так и не отказались, они более чем удачно вписались в новую для них реальность.

Вот лишь несколько примеров.

Госкапиталисты

Олег Бакланов (секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам) и Александр Тизяков (президент Ассоциации госпредприятий), оба — члены ГКЧП, ушли в госкапитализм: первый много лет возглавляет совет директоров корпорации ОАО «Рособщемаш» (предприятие находится в ведении Роскосмоса). Тизяков еще в начале 2000-х числился соучредителем АОЗТ «Антал» (машиностроение), страховой компании «Северная казна» и ряда других бизнесов.

Нашел себя в новом мире и Юрий Прокофьев, бывший 1-й секретарь Московского городского комитета КПСС, активно поддержавший путч: ныне он директор АО «ТВ-Информ», которое поставляет министерствам и ведомствам информационные управленческие сети, среди основных пользователей — МИД, МВД, Центризбирком.

У Василия Стародубцева, еще одного члена ГКЧП, жизнь тоже вполне сложилась — он 9 лет (с 1997 по 2005 год) возглавлял Тульскую область. (Только что эту область возглавил выходец из разведки — владелец «Седьмого континента» миллиардер Владимир Груздев.) Но под старость Стародубцеву не повезло — его зять Арсен был арестован в 2008-м и обвинен по ч. 4 ст. 159 УК («мошенничество в особо крупном размере») по заказному предпринимательскому делу (рейдерский захват собственности), получил срок пять с половиной лет, который отбывал в Тульской колонии общего режима, освобожден по УДО несколько месяцев назад.

Банкиры

Наибольшими склонностями к предпринимательской деятельности, казалось бы, обладал первый и последний премьер-министр СССР Валентин Павлов, ныне покойный. В конце 1980-х автор сотрудничала с американским журналом Institutional Investor (он же «Библия Уолл-стрит») и много общалась с ним — Павлов весьма толково рассуждал про биржи, акции, инвестиции и IPO. Он был блистательным экономистом и неплохим человеком, во многом похожим на Виктора Геращенко. В начале 90-х Павлов возглавил очень средний Часпромбанк и не преуспел — у банка была отозвана лицензия. В 1996 году, через год после ухода из Часпромбанка, Павлов стал советником Промстройбанка, но и у того была отозвана лицензия — в 1999 году.

Другой член ГКЧП, Валерий Болдин, стал советником президента банка «Нефтяной» Игоря Линшица и занимал этот пост до самой своей смерти в 2006 году. В том же году «Нефтяной» был лишен Центробанком лицензии за нарушение закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».

Меценаты и аналитики

Самым удачливым бизнесменом из числа должностных лиц, сыгравших важную роль в организации путча, следует признать подполковника КГБ Алексея Егорова — да, да, того самого, кому вместе с генералом КГБ Владимиром Жижиным было поручено готовить документы путча. В нынешнем официальном пресс-портрете о нем можно прочитать такое: «коллекционер, меценат, член попечительского совета Государственной Третьяковской галереи, заместитель генерального директора ОАО «Северсталь» (по вопросам связи с государственными структурами). Собиратель частной коллекции «Русские и западноевропейские художники XVI — середины XX в.» — там Репин, Кастелло, оба Брюллова, Лансере, Серов, Ф. Васильев, Васнецов, Маковский, Кваренги, Софья Дельвиг, Бернштейн, Глебова-Судейкина и Франсуа Буше, как рапортует газета «Вечерняя Москва» с выставки работ из коллекции известного мецената. Он же — «корифей оборонки», сообщает «Красная звезда», вице-президент ОКБ им. А.С. Яковлева и ОАО «Русский Страховой Центр» (страхование «космических рисков и ВПК», сказано на сайте).

В «проклятые девяностые» Егоров работал у Дмитрия Зеленина (бизнесмена, позже тверского губернатора) в компании «Микродин», потом стал первым зампредом правления РАТО-банка. За свое недолгое существование (лицензия отозвана в 1997-м) банк прославился двумя вещами: во-первых, РАТО-банк выплачивал самые щедрые проценты по некоторым вкладам граждан, занимавших ответственные посты в силовых структурах, — сотни процентов годовых в долларах США; во-вторых, после контролируемого банкротства оттуда пропали крупные суммы, принадлежащие ФАПСИ (Федеральное агентство правительственной связи и информации, сформированное из нескольких управлений КГБ СССР), которое держало основные счета именно в этом банке (в СМИ аферу широко освещал Александр Хинштейн).

Алексей Егоров живет на даче в Таганьково (2-е Успенское шоссе), говорят, он купил ее у Егора Строева (до августа 1991 года — член Политбюро ЦК КПСС, отвечал за политику в области сельского хозяйства, в 1996–2009 годах — губернатор Орловской области). Сосед Егорова — Доку Завгаев, в 1991 году глава Верховного совета Чечено-Ингушской АССР, который решительно поддержал ГКЧП. Завгаев успел побывать премьером Чечни, президентом Чечни, послом в Танзании, замминистра иностранных дел по хозвопросам, генеральным директором МИД России, и в 2009-м назначен послом в Словении.

Нужные люди

Главный организатор и вдохновитель ГКЧП Владимир Крючков тоже нашел себе применение в новой рыночной реальности: в середине 90-х он стал председателем совета директоров АО «Регион» — компании, созданной в 1993 году Владимиром Евтушенковым (под протекцией Юрия Лужкова). «Регион» был своего рода информационно-аналитическим мозгом АФК «Система». Основной профиль — сбор оперативных данных, компромата и информации о подписанных документах, делах и деловых контактах политических конкурентов Лужкова — Березовского, Чубайса, Кириенко и других. Кстати, Владимир Крючков был специально приглашен на инаугурацию Владимира Путина 7 мая 2000 года: ему в то время уже было 76 лет. Вот как об этом писала пресса: «В стороне от всех, у самой стены, сидел только один приглашенный — бывший шеф Комитета государственной безопасности Владимир Крючков. Старенький человек невысокого роста, он с трудом мог стоять и поднялся, пожалуй, только один раз, когда заиграли музыку Гимна России» («КоммерсантЪ» от 10 мая 2000 г.)

Наработанный жизненный опыт смогли направить в деловое русло и другие участники путча. Руководитель личной охраны Горбачева генерал-майор Владимир Медведев ушел в охранный бизнес, в частные детективы подался и глава Группы «А» («Альфа») Виктор Карпухин.

Путин и «Парнас»

Нельзя не упомянуть еще одного активного деятеля эпохи, не лишенного коммерческой жилки, — это лидер ЛДПР (в 1991 году — ЛДПСС) Владимир Жириновский. Он публично поддержал ГКЧП и назвал их противников «отбросами общества». Сейчас Жириновский не любит об этом вспоминать — ибо этими словами он назвал, по сути, и самого Владимира Путина, который в те августовские дни был помощником мэра Петербурга Анатолия Собчака. Собчак, как известно, активно воспротивился ГКЧП, а его помощник (с июня 1991 года — глава Комитета по внешним связям), некто Путин, 20 августа 1991 года написал рапорт об увольнении из КГБ (переведен в действующий резерв КГБ). И вот уж странное совпадение: первое, что сделал Владимир Путин, занявшись внешними связями, — создал инвестиционную зону в районе Пулковских высот и назвал ее «Парнас»**http://www.gov.spb.ru/gov/admin/terr/reg_viborg/invest/Parnas.. Она процветает и обогащает мир пивом «Балтика», например. Чему ж тут удивляться, когда Минюст не регистрирует одноименную партию? «Парнас» — дорогой бренд. Очень дорогой.

[Новое время]

http://www.newtimes.ru/articles/detail/42509
№ 26 от 22 августа 2011 года
Ермолин Анатолий , Грушка Леонид

Какие тайны скрывает следственное дело ГКЧП
http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/116/06-1.jpg

Засекреченный путч. За минувшие два десятилетия про ГКЧП написаны десятки книг, составлена четкая хронология событий, опубликованы мемуары участников, противников и непосредственных организаторов путча. Кажется, мы знаем про ГКЧП всё. Но это иллюзия. Следственное дело по-прежнему имеет гриф «Совершенно секретно». Почему? Что 20 лет скрывается под этим грифом — разбирался The New Times

Двадцать лет назад один из авторов этих строк, отозванный из отпуска для поддержки ГКЧП, стремглав летел из Одессы в Москву, вооружившись красной книжечкой сотрудника спецназа внешней разведки КГБ СССР, в которой на развороте удостоверения было написано: «Всем должностным лицам оказывать предъявителю незамедлительное содействие». С момента получения телеграммы-вызова дорога из санатория КГБ в Одессе до ружпарка* на загородной базе «Вымпела»** в Балашихе заняла чуть более четырех часов. К изумлению спецназовца его тут же отправили обратно отдыхать. «Ты — в отпуске. Я тебя здесь не видел!» — сказал начальник отдела. Но еще более удивительным было то, что начальник советской внешней разведки****Комната для хранения оружия и боеприпасов.

** Группа специального назначения КГБ СССР «В», или «Вымпел» была создана в 1981 году по инициативе тогдашнего председателя КГБ Юрия Андропова для проведения секретных силовых операций за рубежом.

*** До осени 1991 года — Первое главное управление (ПГУ) КГБ СССР, ныне — СВР.

**** Регистрационный № 2490-К, от 9 декабря 1989 года, гриф «Совершенно секретно, Особая папка».

***** Протокол № 175 заседания Политбюро ЦК КПСС от 22 декабря 1989 года, регистрационный № П175/41, гриф «Совершенно секретно, Особая папка». Леонид Шебаршин, которому подчинялся «Вымпел», как сообщили позже СМИ, весь день 19 августа демонстративно играл в теннис.

Заговор

Подготовка к августу 1991-го началась еще в декабре 1989-го. С подачи председателя КГБ Владимира Крючкова, подготовившего записку «О создании в войсках КГБ СССР дивизии специального назначения»****, Политбюро ЦК приняло решение поддержать предложение КГБ*****, и уже 4 декабря 1990 года на основании директив министра обороны СССР № 314/3/01 и № 314/3/02 была осуществлена передача 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии ВДВ и 75-й мотострелковой дивизии (ЗакВО) в состав Комитета госбезопасности.

Именно шеф КГБ стал лидером ортодоксов. Крючков опирался не только на Комитет госбезопасности, но и на руководство Минобороны, и на генералов ВПК. Еще в сентябре 1990-го в «Правде» был опубликован манифест ВПК «Статус — оборонке», который подписали 46 генералов, от директоров заводов до генеральных конструкторов крупнейших космических и военных фирм страны. Манифест был своего рода предупреждением: военно-промышленный комплекс (на него работало 75% экономики страны, и он же был крупнейшим землевладельцем) не намерен делиться властью и собственностью.

А уже в декабре 1990-го стал складываться собственно заговор. 9 декабря, как следует из имеющейся в распоряжении The New Times объяснительной записки допрошенного по делу ГКЧП полковника Алексея Егорова**Занимал в 1991 году должность помощника первого зампреда КГБ Виктора Грушко., он и его шеф были вызваны к Крючкову. Там уже был генерал Владимир Жижин, заместитель начальника ПГУ, в прошлом — руководитель аппарата главы КГБ и доверенное лицо Крючкова. Егорову и Жижину было поручено составить и написать план заговора: записку о первоочередных мерах «по стабилизации» обстановки в стране на случай введения чрезвычайного положения и возможный сценарий развития событий. Также, по словам Егорова, они должны были подготовить проект указа президента Михаила Горбачева и постановления Верховного Совета СССР о введении чрезвычайного положения.

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/0b1/04-6.jpg

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/f4c/04-7.jpg
В феврале 1991 года на стол Горбачеву легла аналитическая записка, подготовленная в КГБ, «О политической обстановке в стране». В записке говорилось: «Анализ сложившейся ситуации требует серьезного критического осмысления того, насколько адекватны сформированные почти шесть лет назад понятия демократизации и гласности их нынешнему практическому воплощению... Учитывая глубину кризиса и вероятность резкого осложнения обстановки, нельзя исключить возможность образования в соответствующий момент временных структур в рамках осуществления чрезвычайных мер».

19 марта 1991 года тайным приказом Крючкова за номером 0036 управление КГБ по Москве и Московской области, которое находилось в ведении московских властей, было переподчинено центральному аппарату Комитета — в Москве у власти были демократы, Крючков не мог оставить им такой важный инструмент контроля.

Тогда же, в марте, на Лубянке был создан Оперативный штаб КГБ СССР. А в апреле — Управление по руководству специальными частями войск КГБ.

5 августа Крючков вновь вызвал к себе своего зама Грушко, Егорова и Жижина. Там же, в кабинете Крючкова, присутствовал и посланец министра обороны СССР Дмитрия Язова — командующий ВДВ генерал-лейтенант Павел Грачев, в скором будущем министр обороны России. По словам Егорова, Крючков поручил подготовить еще одну, более подробную аналитическую записку на предмет введения в стране чрезвычайного положения. Работа должна была вестись конспиративно. Грачев с Егоровым и Жижиным отправились писать документ на оперативную дачу Второго главного управления (контрразведка), расположенную неподалеку от деревни Машкино, по дороге на Ленинград.

15 августа начальник 12-го отдела КГБ Евгений Калгин и начальник управления правительственной связи Анатолий Беда получили указание Крючкова: поставить под контроль все переговоры абонентов правительственной связи**Старший оперативный контролер 3-го отделения 6-го отдела 12-го отдела КГБ СССР прапорщик Татьяна Ларина в объяснительной записке сообщает следствию по делу о ГКЧП: «17 августа приступила к работе в 15:00. На контроле стояли объекты: Яковлев А.Н., Полторанин М.Н., Силаев И.С., Шеварднадзе Э.А., Кузнецов Б.А. 20 и 21 августа у меня по расписанию были выходные. Меня вызвали для работы в ночь с 21-го на 22-е августа (21.30 — 8.00). Контролировала объекты 181-182 и 183-184 рабочих участков: аппараты Руцкого, Янаева, Хасбулатова, Силаева, Ельцина, Лукьянова, Бурбулиса»..

17 августа в состояние повышенной боевой готовности были приведены спецназ 7-го управления КГБ Группа «А» (известна как Группа «Альфа»), спецназ ПГУ — Отдельный учебный центр (под этим названием в документах КГБ фигурировала Группа «В», или «Вымпел»). Они были переброшены в Москву и размещены в клубе имени Дзержинского.

Дальше — указ ГКЧП, танки, де-факто арест Горбачева, чрезвычайное положение. Переворот случился. А спустя два дня стало понятно, что путч провалился.

Странная тайна

Почти все странности августовской истории были видны уже тогда, в 1991 году. Во-первых, о подготовке переворота знали — пусть немногие, но обладающие властью и средствами. Об этом знали американцы: госсекретарь Джеймс Бейкер предупреждал своих советских коллег. О возможности путча говорили и вышедшие из Политбюро Эдуард Шеварднадзе и Александр Яковлев.

Во-вторых, шеф КГБ Крючков, готовивший путч с 1989 года, не воспользовался ни одной возможностью силового решения (а они у него были!) Бездействие и откровенная апатия путчистов были в те дни очевидны всем: утром 19 августа, уже после трансляции заявления ГКЧП в Москве и других крупных городах, продолжали работать все телефоны, факсы, самолеты спокойно вылетали из Шереметьево, не было и ожидаемых арестов…

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/ff8/04-2.jpg
http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/22c/04-3.jpg

Наконец, самое удивительное: дело ГКЧП — этой нелепой на первый взгляд попытки заговора — до сих пор засекречено. Как рассказала The New Times Ирина Вирганская, дочь Михаила Горбачева, когда недавно она запросила протокол собственного допроса, ей ответили официальным отказом. Находящаяся на пенсии следователь прокуратуры по особо важным делам Валентина Филиппова, работавшая по делу ГКЧП в составе следственной группы прокуратуры РФ, сообщила The New Times: «Дело давнее, но гриф «Совсекретно» по нему никто не отменял. И вообще — всех нас, работавших по делу ГКЧП, вместе ни разу не собирали. Каждый занимался отдельными эпизодами, но цельной картины, кроме умершего 7 лет назад руководителя следственной группы Сергея Аристова, не знал никто». И даже ветераны спецподразделения «А», давно ушедшие в отставку, согласились говорить с The New Times об августовских событиях только на условиях анонимности.

Молчание волков

После путча в сообщениях СМИ появилась информация, что спецназ КГБ в лице его руководителей отказался выполнять распоряжения ГКЧП. За что же тогда после окончания путча попал в немилость командир Группы «А» Виктор Карпухин**Герой Советского Союза генерал-майор Виктор Карпухин — один из основателей подразделения спецназначения КГБ СССР «А». Во время штурма резиденции Хафизуллы Амина в Афганистане руководил одной из боевых групп, обеспечивших успех всей операции.? Что-то в этой широко растиражированной в СМИ легенде явно «не било».

Рядовые сотрудники групп «А» и «В» действительно не хотели никого убивать. Но решали не они, решал тогда только один человек — председатель КГБ СССР Крючков. И он, как стало известно в ходе расследования The New Times, не принял принципиального решения перейти к активным действиям как минимум дважды.

Первый раз — в момент, когда на даче Ельцина в Архангельском собралось все руководство мятежной Российской Федерации. Анатолий Собчак в своих воспоминаниях эмоционально пишет о том, что в этот опаснейший для Ельцина и его команды момент «Альфа» просто опоздала их захватить. Но Группа «А» никуда не опаздывала. 60 бойцов самого известного в СССР спецназа КГБ во главе с самим Карпухиным были от Ельцина и членов российского правительства на расстоянии нескольких сотен метров: они скрытно расположились на рубежах атаки и были полностью готовы к штурму. По словам Карпухина, он лично пять раз связывался с Крючковым и запрашивал добро на захват.

Больше того, перехватив переговоры Карпухина с шефом КГБ, офицеры охраны из Девятого управления КГБ (ныне — ФСО), закрепленные за дачей Ельцина, связались с Карпухиным и попросили «не мочить своих». «Если надо, мы их тут сами повяжем!» — обращались офицеры личной охраны к коллегам «ашникам». Но Крючков почему-то добро не дал.

Второй раз Крючков отказался от использования Группы «А» в момент собственного пленения 22 августа 1991 года в аэропорту Внуково-2 после возвращения из Фороса. И опять прикрепленные к Крючкову офицеры спецназа не собирались сдаваться и отдавать шефа без боя.

— Подчиняйтесь! — приказал шеф КГБ старшему «ашнику» Коростелеву.

— Да мы же их порвем! — попытался возразить старший из прикрепленных от Группы «А» офицеров.

— Сдайте оружие! — в приказном порядке снова потребовал от «ашников» Крючков.

Легенда о том, что группы «Альфа» и «Вымпел» не подчинились приказу ГКЧП, впоследствии позволила этим подразделениям выжить, но к истинному положению дел она не имеет никакого отношения. «Вымпел», и особенно более близкая к Крючкову «Альфа», напрямую подчинявшиеся главе Комитета, могли стать тем самым хрестоматийным для России отрядом «офицеров императорской гвардии», способным осуществить устранение или арест ельцинской команды. Но их об этом никто не попросил. Почему? Недоумевала не только элита советского спецназа КГБ.

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/80b/04-4.jpg

По сообщению аналитика Ленгли Фрица Эрмарта, процитированного Строубом Тэлботтом в мемуарах, «не было свидетельств о каких-либо перемещениях, которые надо было ожидать перед путчем. Заговорщики не провели серьезной подготовки: не было ни массированного передвижения войск и танков, ни перерыва в работе средств связи, ни глушения западных радиопередач, ни облавы на популярных руководителей реформ». Источники американцев докладывали, что «танки и бронетранспортеры на улицах Москвы не проявляли признаков боевой готовности к захвату политической власти». По словам Тэлботта, Колин Пауэлл, в то время председатель Объединенного комитета начальников штабов США, позвонил министру обороны США Дику Чейни, находившемуся в этот момент в самолете № 1 вместе с президентом Бушем: «Что-то происходит, но происходит не по учебнику. Этих парней послали в Москву без поручений!»

Обескураженность американцев понятна: опыт в организации государственных заговоров у КГБ был, и неплохой. Тот же Карпухин получил Звезду Героя за умелый штурм дворца Амина в Афганистане, а среди командного состава «Вымпела» было немало офицеров, отвечавших за подготовку и проведение операции «Шторм 333»**Кодовое название операции по проведению государственного переворота в Афганистане, осуществленной сводными отрядами офицеров КГБ «Гром» и «Зенит» в декабре 1979 года., ставшей мировой классикой в практике осуществления государственных переворотов. Так что людей, знавших глубинные основы организации государственных заговоров не в теории, а на деле, под рукой у Крючкова хватало. Одна из главных загадок ГКЧП — почему Крючков не использовал их потенциал?

«Бражка» ГКЧП

Еще одна загадка: как мог многоопытный Крючков, помогавший Андропову подавлять венгерское восстание 1956 года, допустить, чтобы переворот — а это прежде всего ответственная спецоперация — возглавили не контролирующие себя пьяницы и случайные люди, названные Дмитрием Язовым «бражкой» ГКЧП? Ведь добрая половина путчистов в самый ответственный момент устроила грандиозную пьянку. С алкогольными отравлениями и гипертоническими кризами. Так, премьер-министр Павлов, в задачи которого входили ультимативные переговоры с правительством Ельцина, в тот момент, когда оно собралось под контролем Группы «А» на даче в Архангельском, был мертвецки пьян. «В сознание меня уже привели врачи, вызванные на дачу на следующее утро», — объяснял Павлов следственной группе свое поведение в самые ответственные минуты путча. Вице-президент Янаев, чьи руки во время пресс-конференции путчистов говорили красноречивее слов, как выяснило следствие, согласился стать лидером и лицом ГКЧП лишь в ночь с 18 на 19 августа! «И тут я дрогнул и согласился подписать (Заявление советского руководства. — The New Times), оговорив это тем, что я буду исполнять обязанности президента не более двух недель», — читаем мы в протоколах допроса Янаева. А если бы не дрогнул? Был ли запасной вариант?

И Василий Стародубцев**Герой Социалистического Труда, лауреат Госпремии СССР, в 1991 году был председателем Союза аграрников РСФСР и Крестьянского союза СССР., с которым у шефа КГБ были добрые личные отношения, по словам близких родственников Владимира Крючкова, тоже был приглашен в команду мятежников в самый последний момент. Да и то с одним лишь смыслом — символизировать поддержку ГКЧП «широкими массами тружеников села». Как мог Крючков не видеть, что переворот превращается в оперетку?

Символом официальной версии провала путча быстро стало утверждение Василия Стародубцева: дескать, «в составе ГКЧП не было никого, кто мог бы стрелять в собственный народ». Такой же версии придерживается семья бывшего шефа КГБ Крючкова, один из членов которой, попросив не называть его имени, в интервью The New Times заявил, что еще участие в венгерских событиях 1956 года было для Крючкова огромным личным потрясением, что уж говорить про 1991-й. Этой же версии придерживаются и победители. В интервью The New Times один из самых активных участников команды Ельцина Геннадий Бурбулис, занимавший во время путча пост государственного секретаря России, так прокомментировал отсутствие решительности у заговорщиков: «Безусловно, опыт Крючкова, который многое видел, многое знал, многое понимал, подсказывал ему по итогам 19-го числа, что, может быть, искренняя идея защитить привычное представление о Советском Союзе, которой руководствовались убежденные члены ГКЧП, абсолютно консолидированное желание не допустить начала подписания договора Союза суверенных государств 20 августа вели их на это преступление. Но они изначально не хотели крови, они изначально не хотели борьбы с народными выступлениями».

Раскол

Есть и другая версия.

Нерешительность Крючкова, его отказ от ареста (или устранения) Ельцина силами Группы «А» объясняется просто: средства прослушки — напомним, личным распоряжением Крючкова все переговоры высокопоставленных советских руководителей (Ельцина, в том числе) были поставлены под контроль — зафиксировали звонок Ельцина генералу Павлу Грачеву утром 19 августа. На вопрос Ельцина «Могу ли я на вас рассчитывать?» тот якобы ответил: «Это сложный вопрос. Постараюсь сделать все, что в моих силах».

Сторонники этой версии убеждены, что Крючков расценил действия Грачева как свидетельство раскола в армейской верхушке и, опасаясь гражданской войны, не дал отмашку Карпухину.

Но раскол был не только в Министерстве обороны. Особого интереса в интервью Геннадия Бурбулиса The New Times заслуживает такой фрагмент: «Есть еще одно обстоятельство, которое очень часто не учитывается. Оно заключается в том, что в мае месяце был создан Комитет государственной безопасности России, и генерал Иваненко, который все трое суток непрерывно находился в Белом доме в моем кабинете, и мы эту работу вместе делали, он сумел за этот срок самым оперативным образом добиться явного раскола в профессиональной, политической и жизненной позиции большинства сотрудников КГБ, как генерального советского офиса, так и в регионах».

Самое важное в словах Бурбулиса — упоминание о расколе. Материалы и свидетельства, собранные The New Times, свидетельствуют: раскол действительно был. Многие молодые высокопоставленные военные и сотрудники Комитета были совершенно не заинтересованы в перевороте. Почему?

Без лишней крови

Если бы не череда загадочных смертей, так или иначе связанных с путчем, все действительно было бы похоже на дурацкий водевиль, и к версии о «патриотическом гуманизме» не было бы претензий. Но количество «самоубийств» после 19–21 августа зашкаливает. Так, за полтора дня до своей гибели за помощью к спецназу ГРУ обратился один из членов ГКЧП министр внутренних дел Борис Пуго. По словам источника The New Times в Главном разведывательном управлении, Пуго была выделена спецгруппа численностью 5 человек из состава т.н. «подсолнухов» — боевиков ГРУ, специализирующихся на похищении и устранении особо охраняемых лиц противника. Но по невыясненным причинам группа получила приказ сперва выдвинуться на конспиративную квартиру, а когда разведчики наконец прибыли, чтобы взять под защиту охраняемое лицо, то нашли уже мертвого Пуго и его умирающую супругу. Почему Борис Пуго за несколько часов до «самоубийства» искал для себя профессиональную альтернативную охрану? Почему не верил своим телохранителям из числа прикрепленных офицеров «девятки»? Почему обратился в ГРУ — к традиционному сопернику КГБ?

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/e4c/04-5.jpg

В субботу, 24 августа, в своем кремлевском кабинете повесился маршал Ахромеев, занимавший по словам других путчистов самую агрессивную и наступательную позицию. Почему маршал, имевший личное табельное оружие, повесился? Почему выбрал столь не военный способ ухода из жизни? Что значат слова в его предсмертной записке, обращенные к семье: «Я всегда ставил интересы государства выше ваших, но теперь я поступаю наоборот»?

26 августа, на пятый день после провала путчистов, с балкона своей квартиры выбрасывается управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. На кресле у рабочего стола он оставляет папку с документами, содержащую подробную информацию о коммерческом использовании денежных средств КПСС, организованную специально подготовленными сотрудниками спецслужб как внутри страны, так и за рубежом. Дело по факту самоубийства Кручины выводится в отдельное производство и немедленно засекречивается.

С этого момента сотрудники ЦК, владевшие информацией о секретном расходовании средств партии, странным образом заболевают опасной формой «лунатизма», регулярно выпадая из окон и с балконов своих квартир.

6 октября из окна своей квартиры в возрасте 81 года выбрасывается предшественник Кручины на посту начальника Управления делами ЦК КПСС Георгий Павлов.

17 октября с балкона 12-го этажа падает бывший завсектором международного отдела США Дмитрий Лисоволик.

И наконец, в Матросской Тишине предпринимается попытка физической ликвидации Владимира Крючкова. По словам полковника ПГУ КГБ СССР Владислава Р., проходившего по делу о ГКЧП в качестве свидетеля и навещавшего Владимира Крючкова в следственном изоляторе вместе с сыном своего шефа Сергеем, покушение на шефа КГБ предприняла женщина, переодетая медсестрой: «Как рассказывали сидевшие с Крючковым зэки, в тот день пришла новая медсестра. Она должна была закапать Владимиру Александровичу традиционные глазные капли. Сокамерники Крючкова еще удивились, что это была новая медсестра, которую они раньше никогда не видели. После первых же капель Крючков потерял сознание, и у него произошла остановка сердца. Сразу после этого «медсестра» с «каплями для глаз» исчезла. Крючкова «отлили» сидевшие вместе с ним зэки. Они начали обильно промывать ему глаза и оказали неотложную медицинскую помощь». По словам близких Владимира Крючкова, полностью подтвердивших The New Times слова полковника Р., после этого покушения в тюрьме у Крючкова случились три инсульта и он практически потерял зрение.

Инвесторы из КГБ

http://www.newtimes.ru/upload/medialibrary/e86/04-8.jpg
В стенограмме слушаний по делу ГКЧП в Верховном Совете РФ член парламентской комиссии Александрова сообщила: «Августовские события помогли обнажить сверхзасекреченную функцию партии. В то время когда народ был доведен до обнищания, а экономика уверенно катилась к краху, партия тайно изымала миллионы, миллиарды у народа в угоду каким-то идеологическим амбициям».

Это несколько наивное заявление. За несколько лет до путча, в 1987–1988 годах в СССР была создана законодательная база для частной коммерческой деятельности — принят закон о кооперативах, отменена монополия внешней торговли, началась либерализация таможенного законодательства. Так что никаких идеологических амбиций — только бизнес. Но миллиарды действительно изымались. И самое активное участие в этом бизнесе и в операциях «изъятия» принимали сотрудники КГБ. В то время когда «народ был доведен до обнищания», они строили будущие бизнес-империи. Именно эта деятельность части сотрудников КГБ и была, судя по всему, основной причиной раскола в Комитете, причиной их категорического неприятия плана переворота, замысленного Крючковым.

Справка «О размещении на депозитных счетах в других банках, ассоциациях, предприятиях средств с текущего счета Управления делами ЦК КПСС в 1990–1991 гг.» свидетельствует: на этих самых счетах и депозитах были размещены средства на общую сумму 1 251, 125 млн рублей. Очевидно это — лишь самая вершина айсберга.

Этот документ содержит и обширный перечень коммерческих и общественных структур, получивших значительные кредиты со счетов ЦК КПСС. Особое внимание уделялось зарубежным инвестициям партии, которые осуществлялись сотрудниками КГБ через так называемые «фирмы друзей» — бизнесы, которые создавали зарубежные компартии. Впрочем, не только они.

Первым, кто рассказал следствию о наличии института «особых доверенных лиц партии», был допрошенный по делу о ГКЧП полковник ПГУ КГБ Леонид Веселовский. По его словам, «доверенные лица партии» в самый разгар «развитого социализма» управляли денежными активами партии за рубежом, опираясь на традиционные механизмы рыночной экономики: «В ноябре 1990 года по просьбе руководства ЦК КПСС (Ивашко и Кручина) решением руководства ведомства (Крючков, Бобков) я был переведен из ПГУ на работу в УД ЦК КПСС, — пишет в своем отчете полковник Веселовский. — Решением Секретариата ЦК КПСС я был назначен на должность зам. зав. сектором по координации деятельности хозяйственных служб… Основанием для моего перевода в УД ЦК явилась срочная потребность руководства УД ЦК создать подразделение, способное координировать экономическую деятельность хозяйственных структур партии в изменившихся условиях… Выбор пал на меня, поскольку я являюсь экономистом-международником, имею опыт зарубежной работы и был известен большинству руководящих работников ЦК по своей деятельности в ЦК ВЛКСМ и ВЦСПС. Кроме того, Кручина считал, что такой серьезный вопрос, как организация хозяйственной деятельности, можно поручить только сотрудникам ведомства…»**12 Цитируется по книге Е. Альбац «Мина замедленного действия».

Делалось это десятилетиями. На конспиративной основе. И в разных частях мира. В частности, The New Times располагает выпиской из протокола № 230 заседания Политбюро ЦК КПСС от 29 декабря 1980 года (регистрационный № 230, гриф «Совершенно секретно, Особая папка») с решением «Оказать финансовую помощь на 1981 год» 56 компартиям мира. Передача средств поручалась Комитету государственной безопасности СССР.

Помощь компартиям оказывалась не только по партийной, но и по коммерческой линии. Делалось это с помощью таких официальных внешнеторговых организаций СССР, как «Разноэкспорт», «Легпромэкспорт», «Экспортлес», «Внешторгиздат». Так, в справке «О просроченной задолженности фирмам дружественных партий» от 19 февраля 1991 года за подписями зав. Международным отделом ЦК КПСС В. Фалина и зав. отделом социально-экономической политики В. Власова сообщается, что в связи с резким ухудшением валютного положения СССР просроченная задолженность государства по уже поставленным товарам перед инофирмами составляет около 3 млрд валютных рублей.

В перечне зарубежных коммерческих предприятий фигурируют и французская компания «Интерагра» (поставка мяса и мясопродуктов), и австрийская «Крус и Кр» (товары широкого потребления), и португальская «Коммерсио интернасионал», и испанская «Эспор»/«Эхосуа», и греческая фирма «Век» (поставка обуви), и кипрские «Дельта» и «ЛОЭЛ» (виноградный сок, джемы и обувь), и т.д.

Уже тогда природа бизнеса, осуществляемого негласными бойцами партии, была как две капли воды похожа на сегодняшнюю российскую действительность. Еще один документ из «Особой папки», имеющийся в распоряжении The New Times, под названием «О просьбе итальянских друзей» свидетельствует: «Поручить Министерству внешней торговли (т. Патоличеву) продать фирме «Интерэкспо» (президент т. Л. Ремиджо) на обычной коммерческой основе 600 тыс. тонн нефти и 150 тыс. тонн дизельного топлива, но на благоприятных условиях при некотором снижении цены примерно на один процент и увеличении рассрочки платежей на три-четыре месяца с тем, чтобы от этой коммерческой операции друзья могли получить примерно 4 миллиона долларов» (регистрационный № П94/52).

В те годы тайные финансисты Кремля считали себя вечными и тщательно вели «двойную бухгалтерию» в строго засекреченных архивах.

«Посевные фонды» КГБ

По словам основного докладчика на слушаниях по делу ГКЧП заместителя генерального прокурора Российской федерации Евгения Лисова, «Управление делами ЦК КПСС получило возможность определять имевшиеся в его распоряжении средства. А именно — образовывать кооперативы, малые предприятия, совместные предприятия, вкладывать деньги в Сбербанк и другие банки, и таким образом, имущественные ценности партии распределять в структуры, в которых можно было бы потом приводить их на пользу финансовых операций».

Именно тогда, по словам еще одного члена парламентской комиссии по расследованию дела ГКЧП А.П. Суркова, «Управление делами сбрасывает 700 миллионов рублей на счет Всеармейского парткома — не на то, чтобы помочь военнослужащим, семьям, зарплату увеличить, домик построить… с единственной целью, что это должно быть использовано на создание коммерческих структур, которые должны были подмять под себя конверсию, начатую Министерством обороны».

Особым статусом в ПГУ пользовались сотрудники, отобранные по т.н. «партнабору». Один из авторов The New Times сам был свидетелем, как неприметные старлеи и капитаны запаса в момент окончания Краснознаменного Института КГБ СССР имени Ю.В. Андропова (ныне Академия внешней разведки РФ) в одночасье становились майорами и подполковниками и уже никогда не возвращались на территории, откуда были призваны в органы. В ПГУ некоторые из них сразу получали должности, позволявшие курировать самостоятельные направления работы.

Ветеран внешней разведки, пришедший в ПГУ по партийному набору и дослужившийся до полковника Управления внешней контрразведки, на условиях анонимности рассказал The New Times, как создавался аппарат уполномоченных партии: «Секретные разговоры с первыми секретарями обкомов КПСС о необходимости перехода на новые формы хозяйствования начались еще до Горбачева. Примерно в то же время, как мы ввели свои войска в Афганистан. Шилов Владимир Николаевич (первый секретарь Амурской области с июня 1990 по август 1991-го. — The New Times) рассказывал, что ему обещали отдать все торговые связи с Китаем. Обманули. Тем не менее с подачи КГБ силами Первого главка была запущена целая эпоха СП (совместных предприятий). Только в Японии, по моим оценкам, на деньги КГБ было открыто более 200 коммерческих фирм».

Тот же источник сообщил The New Times, что после провала ГКЧП помимо крупных вливаний, связанных с именами первых российских олигархов, огромные деньги были инвестированы в рассредоточенные по всей стране малые и средние предприятия, возглавляемые бывшими сотрудниками КГБ. «Посевное финансирование» выделялось в т.ч. на деятельность многочисленных ЧОПов (частных охранных предприятий). Тем, кто смог подняться в этом бизнесе, начинали давать деньги на более серьезные проекты.

От путча к Путину

Прослеживая ниточки, зацепившиеся за дело погибшего Николая Кручины, особое внимание обращает на себя банк «Россия». В имеющейся у The New Times справке Управления делами ЦК за этим банком записаны 50 млн рублей.

В публичной интернет-библиотеке Владимира Прибыловского в статье о создателях и акционерах банка «Россия» приводятся имена, в первое постсоветское время мало о чем говорившие гражданам России. Среди них — Владимир Кожин (с 2000 г. — управляющий делами президента РФ), Владимир Якунин (с 2005 г. — президент ОАО «РЖД»), Андрей Фурсенко (с 2004 г. — министр образования и науки России) и, конечно же, Юрий Ковальчук, являющийся сегодня крупнейшим акционером банка «Россия», создателем и членом Общественного совета «Национальной Медиа Группы», вобравшей в себя такие информационные активы, как «Первый канал», «Русская служба новостей», 5-й Канал, Рен ТВ и «Известия».

В тот далекий 1991 год в городе на Неве Юрий Ковальчук являлся вице-президентом Ассоциации совместных предприятий, международных объединений и организаций. Со стороны мэрии Санкт-Петербурга курировал данную Ассоциацию будущий президент России Владимир Путин.

«Наш» человек в Кремле

В самый разгар кризиса 1998 года одного из авторов пригласили коллеги — ветераны из СВР, чтобы он рассказал о возглавляемых им детских и молодежных проектах нефтяной компании ЮКОС. Встреча состоялась на одной из конспиративных квартир, затерянных в многочисленных московских переулках, примыкающих к Лубянской площади. Когда презентация закончилась, уже прощаясь, один из инициаторов встречи решил напоследок подбодрить докладчика: «Потерпи еще пару лет. Скоро в Кремль придет наш человек». Тогда эта фраза показалась автору самоуверенным бредом. А уже в конце 1999 года еще только премьер Владимир Путин докладывал на коллегии ФСБ по случаю Дня чекиста: «Я хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку для работы под прикрытием в правительство, на первом этапе со своими задачами справляется». Была ли это только шутка, как писали тогда СМИ, или же констатация в форме шутки — в том разберутся историки.

Если сложить приведенные выше факты и «случайные совпадения», сложно будет назвать события, связанные с ГКЧП, «бездарной попыткой мятежа». Скорее, это напоминает один из сюжетов режиссера, задумавшего step by step ребрендинг Советского Союза и превращение его в дойную корову для новых номенклатурных элит. Кем-то из «актеров» ГКЧП управляли, манипулируя его ценностями. Кого-то использовали втемную. Кого-то откровенно купили. Кого-то заставили замолчать навсегда. Так или иначе, но по итогам ГКЧП мы можем назвать свершившимся фактом следующие результаты:

1. ГКЧП полностью дискредитировал и отправил на свалку истории прежние советские элиты, КПСС, а вместе с ними и всю советскую мифологию, некогда скреплявшую Советский Союз.

2. ГКЧП разрубил гордиев узел противоречий между тремя центрами силы — Горбачевым, Ельциным и т.н. «традиционалистами», ослабив первого, передав власть второму и уничтожив в качестве реальной политической силы третьих.

3. ГКЧП обрубил все концы, связанные с секретной финансовой деятельностью КПСС и КГБ по всему миру, и завершил легализацию уже вложенных капиталов в коммерческие структуры.

4. Люди, в 90-е годы так или иначе аффилированные с тайной финансовой деятельностью КГБ и ЦК КПСС, в настоящей момент владеют самыми мощными финансовыми активами России, определяют идеологию СМИ и стоят у реальных рычагов государственной власти.

При подготовке материала использованы документы из книг Евгении Альбац «Мина замедленного действия. Политический портрет КГБ», Москва: 1992 г.; The State Within A State. KGB and Its Hold on Russia: Past, Present and Future, New York: 1994

[Manifest56]

[info]manifest56

И вот прошло 20 лет. Тогда на Садовой шли БИП Таманской дивизии, и командовал ими капитан Сергей Суровикин. В течение этих 20 лет капитан сделал замечательную карьеру – стал генерал-лейтенантом и совсем недавно министр обороны Сердюков назначил его начальником Военной полиции. Еще раз повторю, чтобы вы на этом сконцентрировались: прошло 20 лет, и человек, под БМП которого погибли три Героя Советского Союза - именно эти звания были присвоены Дмитрию Комарю, Владимиру Усову, Илье Кричевскому, в конце этого года возглавит Военную полицию, - чем это не знак эпохи?

[Фукидид]

http://www.fontanka.ru/2011/08/19/018/
annews.ru

19.08.2011 10:33
https://static.ngs.ru/news/2017/preview/56f2dd440ff55156a2c5165945e457880faf22e2_600_450.j pg.webp-portal
Главный по советской оборонке и космосу, секретарь ЦК КПСС Олег Бакланов рассказал «Фонтанке», что конструировал «ядерный чемоданчик» и готовил полёт на Марс, поведал, что российская «Сатана» успеет поразить Вашингтон и почему в СССР отказались от минирования берегов США, объяснил, зачем 20 лет назад стал членом ГКЧП, кто его за это хотел ликвидировать и почему КГБ во время «путча» контактировал с Ельциным.

- Ровно 20 лет назад вы стали членом ГКЧП. Главная интрига, пожалуй, в том, знал ли о подготовке ГКЧП Горбачёв? Была какая-то конкретика в этом смысле с его стороны?

- На таком уровне конкретики не дождёшься. Но, например, в Форосе он действительно нам сказал: "Чёрт с вами! Делайте, что хотите!" А, скажем, 3 августа, за полмесяца до создания ГКЧП, Горбачёв на заседании кабинета министров говорил почти дословно: мы - как в горах, поэтому должны работать в условиях чрезвычайного положения, иначе лавина обрушится, всё погибнет. И добавил: "Я ухожу в отпуск, а вы оставайтесь на местах, разруливайте ситуацию". На следующий день я в числе ближайших подчинённых Горбачёва провожал его в аэропорт. Там он ещё раз повторил свой запрет выезжать на отдых Язову (министр обороны СССР. - Прим.авт.), Крючкову (председатель КГБ. - Прим.авт.), Шенину (член Политбюро ЦК КПСС. - Прим.авт.) и некоторым другим. "Оставайтесь на местах, контролируйте ситуацию".

- ГКЧП не дали осуществить планы или планов толком не было?

- Не было. Всё решилось в 2 - 3 дня. После того, как 17 августа в "Московских новостях" был опубликован проект Союзного договора. Так впервые мы (будущие члены ГКЧП. - Прим.авт.) узнали его формулировки. Не узнали бы, может, ничего и не было бы. Ведь никто из нас на новоогарёвских встречах, где и готовился этот проект, не был. Для нас их результат был - как снег на голову. Поэтому-то мы фундаментально к ГКЧП и не готовились, не прорабатывали. Да, были встречи. Но на уровне "поговорили, разошлись". И всё. Спонтанно.

А тут вдруг выяснилось, что проект полностью противоречит мартовскому референдуму 1991 года, что о социализме речь в нём практически не идёт, а республики фактически становятся суверенными государствами. При этом заключение Совета министров по проекту Союзного договора было отрицательное, а заключения Верховного Совета не было вовсе. А по закону оно должно было быть. Я всё это прочёл. Мне звонит Крючков. А потом и Язов. Стали обсуждать, что происходит. Всем стало очевидно, что 20 августа Горбачёв с Ельциным отдадут нас на заклание.

- ...И решили ехать к нему на поклон сами. Если Горбачёв сам готовил этот проект, то чего Вы хотели добиться от него поездкой в Форос?

- Хотели убедить его, что подписывать такой договор втихую нельзя, что надо обсудить его с товарищами, хоть у него в Форосе, хоть в Москве. Но Горбачёв сразу заявил: "Даже если мне ногу отрежут, всё равно поеду подписывать". А потом начинает ныть, как он плохо себя чувствует. Полчаса рассказывает про свою ногу. Как он шёл, как его вдруг кольнуло. "Вы же видите, я еле сижу. Никуда с вами ехать я не в состоянии". Хорошо, если еле сидишь, предложи нам остаться, вызови остальных - поговорим. Так нет же.

Тем не менее каждый доложил состояние дел в вверенном ему направлении. Везде - бедственное. Особенно в партии. Короче, припёрли Горбачёва. Он и сказал: "Чёрт с вами! Делайте, что хотите! Но знайте моё мнение... А если нужен Верховный Совет, собирайте Верховный Совет". И заседание Верховного Совета было назначено на 26 августа. Конечно, это была глупость с нашей стороны. Надо было его собирать немедленно. Но Лукьянов (председатель Верховного Совета СССР. - Прим.авт.) заявил, что не сможет обеспечить явку депутатов. Хотя Ельцин в этой ситуации сумел моментально собрать Верховный Совет РСФСР, а потом с его помощью высек Горбачёва.

- Если всё происходило так спонтанно, как Вы рассказываете, то когда же вы успели подготовить документы по созданию ГКЧП?

- Когда мы приехали от Горбачёва в Москву, документы по ГКЧП и обращение к народу уже были готовы. Выкладывал их нам Крючков. Все их обсуждали. Кое-что поправили, а с главным согласились: надо вводить чрезвычайное положение. Ночью 18 августа я тоже эти документы подписал. Кстати, подразумевалось, что чрезвычайное положение будет вводиться на местах, только там, где оно необходимо. Как это было, например, с чрезвычайным положением в металлургии, где оно на тот момент уже действовало. Но никто в эти детали ведь вникать не стал, особенно после того, как Ельцин полез на танк.

- А Вы разве не предвидели такого поведения Ельцина? Что он восстанет против вас?

- Я считал, что в такой ситуации он остановится. Не полезет на конфронтацию.

- У ГКЧП были контакты с Ельциным?

- Как-то мы с Шениным поехали к Крючкову. Он при нас позвонил Ельцину. Говорит: "Надо же знать меру!" Тот ему отвечает: "Я гарантирую, что никаких эксцессов не будет". Но это же были только слова. А дела быть могли. Мы понимали, что могут быть провокации. Что на нас лежит ответственность, чтобы их не допустить. И когда мы увидели, что Ельцин не останавливается и что идут разговоры, мол, ГКЧП скоро начнёт аресты, то Язов, и я его в этом поддержал, вывел войска.

Я его понимаю. Язов не хотел, чтобы его войска были втянуты в кровавую бойню. Лично я тоже. Поэтому держал связь с регионами. Объяснял: "Главное, не допустить кровопролития". Потому что, если бы произошло то, что произошло под мостом на Арбате (место гибели Ильи Кричевского. - Прим.авт.), то была бы большая кровь, и пришлось бы отвечать за неё головой.

- Бояться ответственности, вводя чрезвычайное положение, когда на кону стояла страна, по меньшей мере странно. Вам не кажется, Олег Дмитриевич?

- Вы правы! Мы проявили мягкотелость. Советская власть в конечном счёте погибла из-за своей гуманности. Мы хотели только не дать подписать Союзный договор и привести ситуацию в соответствие с Конституцией. Думали, что после этого всё наладится само собой. Непростительная наивность! Надо было на всё наплевать. И, вопреки Конституции, арестовать 20 - 30 человек. Собрать Верховный Совет. Обсудить там ситуацию. И придать этих людей суду. И это было бы однозначно правильное решение. Поначалу был бы, конечно, шум. Но потом бы он стих. А страна осталась.

- Хотя бы теоретически кто-то из вас выдвигал такой вариант?

- Нет, так вопрос не ставился. Речь шла только о том, чтобы не допустить крови. Мы ничего не боялись, но на кровь не шли. Понимали, что, как и те ребята под мостом, полезли бы другие: "Арестовали нашего Бориса Николаевича!" И началась бы катавасия. Это сейчас мы понимаем, что эти жертвы были бы несоизмеримы с жертвами, например, 1993 года. Сколько тогда погибло людей по вине Ельцина?

- В какой момент вы почувствовали своё бессилие как власть?

- Лично я почувствовал, когда произошла как раз эта трагедия под мостом. Отчасти начал понимать, ещё когда Ельцин вылез на танк. Это был отчаянный шаг с его стороны, но он полностью оправдал себя. Правда, ценой развала Советского Союза. А что мы могли с Ельциным сделать в той ситуации? Тут же уничтожить? Конечно, сегодня, зная, какие грядут последствия, я бы пошёл на всё. Но тогда, поймите, я, да и большинство членов ГКЧП, узнали о проекте Союзного договора буквально за пару дней до этих событий. Мы были дезориентированы, поскольку не участвовали в этой свалке.

Но повторяю, если бы я ставил себе задачей захват власти, а другие члены ГКЧП мне присягнули, я бы действовал по-другому. Но ГКЧП был коллективным органом, а коллективный орган действует иначе. К тому же в ГКЧП не было консолидации. Лукьянов, например, занимал очень мягкую позицию, в то время как от Верховного Совета зависело очень многое. Язов постоянно говорил о том, что войска предназначены для борьбы с внешним врагом, а не с внутренним. А позиция Крючкова мне до сих пор непонятна. Получилось, что страны нет, а Комитет государственной безопасности весь в белых перчатках. Между тем именно он в первую очередь и отвечал за то, чтобы арестовать Ельцина и отправить его в "санаторий".

- ...В результате в "санаторий" отправились все вы. Более того, разговор приминительно к вам шёл ведь о высшей мере?

- Шёл.

- И о том, что вас хотят ликвидировать до суда, были слухи?

- Могу рассказать вот что. После провала ГКЧП я вернулся в санаторий "Барвиха", где до этих событий проходил лечение, а через день, 23 августа, туда ко мне приехали с ордером на арест. Помню, потребовал адвоката. Следователь отвечает: "За забором собрались горячие головы. Зачем вам адвокат?" Действительно, при выезде из санатория нашу машину останавливают. И освещают со всех сторон фарами. Мужские голоса. Арестовавший меня следователь вступает в переговоры. Минут 15 с кем-то объясняется. Потом фары гаснут. И мы едем дальше. Кто были эти люди, я не знаю. Я их даже не разглядел из-за света. Следователь намекнул, что это было что-то вроде его поддержки.

- А почему Вас сразу не арестовали вместе с остальными членами ГКЧП?

- Потому что я сказал, что я депутат Верховного Совета и если меня арестуют, это будет нарушение закона. Но закон они всё-таки нарушили. Потому что, когда 26 августа Верховный Совет всё-таки собрался и принял решение о моём аресте, я уже три дня как сидел в тюрьме. Кстати, на этом заседании присутствовал Лукьянов. Но его тоже потом арестовали. Хотя и позже всех. Видимо, потому что они с Горбачёвыми дружили семьями.

А Крючкова и Язова действительно арестовали сразу после прилёта из Фороса, куда мы к Горбачёву ездили второй раз. Хотели прекратить эти распри. Но к тому времени у Горбачёва уже, видимо, состоялся разговор с Ельциным, и они уже распределили свои роли на будущее. Кстати, если помните, Горбачёв полетел обратно в Москву на самолёте Руцкого, куда взял с собой Крючкова. Видимо, боялся, что собьют в воздухе. Но бандитства-то в нас не было. На этом и проиграли.

- Что Вы почувствовали, оказавшись вместо Кремля на тюремных нарах?

- Тюрьма есть тюрьма. В России в тюрьмах сидит около миллиона человек, я отлично представляю, в каких ужасных условиях. В "Матросской тишине" со мной в одной камере сидели три человека. Один - "ворошиловский стрелок", сидел за мокрое дело. Другой - бизнесмен. Третий - за бытовуху. Кормили отвратительно. Но я прошёл немецкую оккупацию, и меня это не сильно волновало. Подсаживали ко мне и сексотов. Но их же сразу видно. Так что их попытки поговорить по душам ни к чему не привели.
Интересная деталь. Охрана у нас сначала была штатная, а потом к нам приставили ОМОН. Там были разные люди. В основном простые ребята. С некоторыми возникала взаимная симпатия. А следователям я прямо говорил: "Ну какой я преступник? Я защищал страну, а вы мне шьёте измену родине! Вы сами-то в это верите?" Молчание. "Я делаю свою работу". И так полтора года, пока я сидел.

- О юридических формулировках освобождения членов ГКЧП до сих пор ведутся споры. Как вы для себя определяете эту ситуацию?

- Как это трактуется, я, честно говоря, до сих пор не понимаю. Одни говорят, что это была амнистия. Но ведь не было решения суда нас амнистировать. Было решение Думы прекратить этот процесс. Я считаю, что все понимали, что толку от него никакого не будет. Генерал Варенников пошёл дальше, добился своего оправдания. Правда, он не был членом ГКЧП. И был человеком, который нёс знамя Победы в 1945-м. Ему было легче. Он был решительный человек.

- Кстати, нерешительность лидера ГКЧП Янаева до сих пор является притчей во языцех. Почему не взяли в вожаки того же Варенникова?

- Потому что министром обороны был Язов. Как при живом начальнике Варенников мог стать главным? Интересный момент. Когда мы в первый раз вышли от Горбачёва, Варенников поехал в Киев, где командовал округом. И твёрдо держал ситуацию под контролем. Верховный Совет Украины был ему лоялен. Правда, до тех пор, пока туда не приехал Собчак. Он их быстро распропагандировал.
Варенников с самого начала занимал принципиальную позицию. Он постоянно слал нам телеграммы, требуя арестовать Ельцина. Но, повторяю, этим должны были заниматься силовики. А они не только не арестовали, но, более того, выпустили его 19 августа с госдачи. Ельцину ведь по статусу была положена охрана. Но когда он вернулся от Назарбаева на дачу, его не только не "закрыли" там, не изолировали, по крайней мере, но спокойно выпустили в Белый дом. Как это можно было делать?!

- Как Вы расцениваете череду самоубийств высокопоставленных чиновников, последовавшую после провала ГКЧП?

- Я думаю, что Пуго (министр МВД, член ГКЧП. - Прим.авт.) застрелили. По крайней мере, 50 на 50 процентов это так. А что Ахромеев повесился, я не допускаю и мысли. Ну и что, что нашли его предсмертную записку? Маршал. Прошёл войну. И повесился? Причём вешался два раза. Это нормально? Я знаю его жену, знаю его детей, хорошо знал его самого. А Кручина (управляющий делами ЦК КПСС. - Прим.авт)? Который выбросился из окна. Чего ему было выбрасываться? Он, грубо говоря, был бухгалтером. Я его тоже знал. Поэтому не вижу мотивов. Потом ещё какой-то тоже выбросился...

- Есть версия, что в случае победы ГКЧП Горбачёв вернулся бы в Кремль на белом коне.

- Трудно сказать. Мог подстроиться, перестроиться. Опять всех заговорить. Хотя к этому моменту он был уже по уши... Поэтому вряд ли. Кстати, Раиса Максимовна очень боялась ГКЧП. Когда мы приехали, она была уверена, что мы арестуем её мужа. Но мы к этому не готовились. К тому же охрана в такой чрезвычайной ситуации могла себя повести непредсказуемо.

- ...Но с вами же был сам Плеханов (руководитель 9-го Управления КГБ. - Прим.авт.)?

- Был, потому что иначе нас вообще могли не пустить к Горбачёву. А поскольку он был руководителем всей правительственной охраны, то с ним мы прошли. Но ведь там находился и старший по объекту. И если бы Горбачёв дал ему команду нас арестовать, не известно, чем бы это обернулось. Нас было-то всего четверо. Кстати, знаю точно, что одного из своих форосских охранников Горбачёв оставил с собой уже после того, как перестал быть президентом.

- Когда Вы последний раз видели Михаила Сергеевича?

- Он приходил на суд над ГКЧП. Там у нас с ним были словесные стычки. Перед зданием суда собралась толпа, которая скандировала: "Горбачёв - предатель!" А он набросился на нас: "Это вы организовали!" Но мы ничего не организовывали. Кстати, до сих пор считаю, что Ельцин, видимо, хотел, чтобы нам вынесли расстрельный приговор на этом суде. А потом помиловать. Чтобы выглядеть красиво.

- Резюмируя тему, ответьте на главный вопрос: почему ГКЧП одинаково не любят как правые, так и некоторые левые? Одни говорят, что вы не сумели сохранить Союз, другие, что вы катализировали его распад…

- Что значит "катализировали"? Если бы был подписан Союзный договор, то уже 20 августа 1991 года вместо страны мы имели бы облако в штанах. То, что и сталось впоследствии.

- Советской оборонной промышленности Вы отдали всю жизнь. Любопытно Ваше мнение: за счёт какого вида вооружений Россия сегодня способна противостоять США?

- Исключительно благодаря 36-й ракете. Мы её называем "Воеводой", а американцы "Сатаной". Её уникальность в том, что она имеет 40 ложных целей и 10 боевых блоков. То есть в случае запуска "Воеводы" противник увидит 50 угрожающих ему блоков ракеты, но не будет знать, какие из них отвлекающие, а какие боеспособные. Соответственно, полностью локализовать "Воеводу" ему будет сложнее. Эта ракета избыточна по своей мощности. У неё миномётный старт: 200 тонн выбрасываются в одну секунду из шахты и уходят в небо. В зависимости от конкретной цели, 12 - 30 минут полёта до США.

- ...Сбить её успеют?

- Если с помощью станций обнаружения у нас под носом будут снимать все наши пуски, то, конечно, смогут. Поэтому и надо возражать против размещения ПРО в Польше. Но, главное, что американцы и на этом не успокоились. Теперь они говорят: "Хорошо, возражаете против Польши, мы будем ставить ПРО на своих кораблях". А там мы с ними с чисто экономической точки зрения конкурировать не сможем.

Расчёты наших руководителей на подвижные ракетные установки, на мой взгляд, не очень правильны. Потому что они уязвимы. Диверсантам, которые будут знать их месторасположение, не составит труда их локализовать. А ракетные шахты защищены. Вообще, хочу сказать, что если мы не удержим наш ракетно-ядерный потенциал на необходимом уровне, США быстро сделают с нами то, что сделали с Югославией.

- Валентин Фалин (руководитель Международного отдела ЦК КПСС. – Прим.авт.) в интервью нашему изданию утверждал, что для того, чтобы не бояться США, достаточно окружить их подводными бомбами. Не тратиться с помощью минирования на гонку вооружений. Были такие планы?

- "Окружить их подводными бомбами", "минирование"... Да, были подобные проекты. Собирались, например, создать торпеды, которые должны были с большой скоростью идти к американским берегам. И поражать их. США ведь континентально-островное государство. Всякие были проекты. Но если бы их начали воплощать в жизнь, это не осталось бы тайной для американцев. Поэтому от них и отказались. Но добавлю, что подобная работа в разных направлениях была и будет вестись всегда.
Фалин - уважаемый, принципиальный человек, но то, что США измотали Советский Союз гонкой вооружений, - байки. Или, по крайней мере, неоднозначная трактовка. Ну, наращивали они её. И что? У них было больше возможностей, вот и наращивали. В мою бытность секретарём ЦК США тратили до 400 миллиардов долларов на вооружение, а мы толклись на восьмидесяти - всего 12% бюджета СССР.
И при этом обеспечивали паритет.

- После распада СССР выяснилось, что его казна почти пуста. Это правда, что многие страны до сих пор должны Советскому Союзу за оружие?

- На момент распада СССР наши союзники должны были нам за поставки оружия 150 миллиардов долларов. Но все эти долги отдали Авену (в 1991 - 1992 гг.. министр внешнеэкономических связей России. - Прим.авт.). Что он с ними делал, не знаю. Но к нам эти деньги не вернулись.
И рынки мы эти потеряли. Потому что, например, практически не делаем самолёты. В 1950-е годы, когда я работал регулировщиком системы слепой посадки самолётов, мы делали 100 тяжёлых машин в месяц. 300 - 350 лёгких. Сегодня, быть может, всего 10 машин. Причём тяжёлые не делаем вовсе. Летаем на оставшемся десятке тяжёлых машин. Мы не делаем вертолётов. Не делаем флот. С моей точки зрения, даже покупка "Мистралей" ничего не решает.

- Существует ли климатическое или психотропное оружие?

- Осязаемого, управляемого и контролируемого именно в виде оружия - нет. Это пропаганда.

- Зная, в каком порой состоянии бывал, например, президент Ельцин, сам собой напрашивается вопрос: контролируется ли адекватность первого лица страны в момент его общения с "ядерным чемоданчиком"? Кстати, знаете, как он устроен?

- ...Мы его делали. Внедряли в Ленинграде. Дело в том, что весь ядерный потенциал России находится в 30-секундной готовности. И если президент, после консультаций с министром обороны или без них, нажмёт кнопку, ракетные комплексы уйдут в полёт. Соответствующие шифры "чемоданчика" определяют полётное задание.

Что касается контроля за первым лицом, то могу сказать, что я владел техникой, а в эти процедуры подробно не вникал. Хотя знаю, что есть специальная группа офицеров, которая обслуживает этот аппарат. Президент может приказать им, например, подготовить поражение Вашингтона, а потом приказать уйти. Но я не знаю, уйдут они или нет. Это будет зависеть от того, в каком состоянии будет находиться высшее лицо государства. С моей точки зрения, они должны быть подготовлены и на этот счёт.

- Вы в СССР отвечали ещё и за космос. Вам не горько было видеть, с каким пафосом мир недавно провожал в последний полёт "Атлантис", в то время как мы свое слово в деле многоразовых транспортных космических систем так и не сказали?

- Ещё как сказали! Но "Энергию - Буран" убили! Я был председателем его приёмной комиссии, поэтому знаю, что говорю. А ведь благодаря "Энергии - Бурану" уже маячил полёт на Марс. Об этом мало кто знает, но планы были. Мы же создали новую размерность! Нынешние космические аппараты имеют внутренний диаметр не более 3 метров. Год летать в космосе в таких условиях - с ума можно сойти. А "Энергия - Буран" внутри был больше 50 метров! На базе технологий новой размерности мог быть создан космический корабль для выхода на опорную орбиту в 200 - 300 километров. Там можно было монтировать из этих модулей космический поезд с запасами воды, пищи и так далее. А уже оттуда стартовать на Марс. Ведь только туда лететь год, а потом ещё и год обратно. Человечество рано или поздно к этому придёт.

Кроме того, для "Энергии - Бурана" был создан 740-тонный двигатель. Он позволял выводить на опорную орбиту 105 тонн. А сегодняшняя челомеевская ракета выводит максимум 22 тонны. Это потом из этих 22-тонных модулей мы наращиваем станцию в космосе под 200 тонн. Понимаете? Кстати, планировалось форсирование двигателей "Энергии - Бурана", после которого мы могли бы выносить на орбиту 180 тонн. Представляете, какой бы это был рывок в космос?

- Применимы ли Ваши разработки в гражданской жизни?

- Конечно. Ну, например, представляете, какую нервную систему нужно иметь лётчикам, чтобы отвечать за посадку самолёта с 500 - 700 пассажирами на борту? А ведь всё это уже можно делать в автоматическом режиме, если использовать ту систему, которую мы наработали при конструировании "Бурана". Мы ведь посадили его без космонавтов! Даже американцы этого делать не умели. Надо немножко потратиться, переоборудовать аэродромы и насытить соответствующей техникой самолёты. Но Ельцин закрыл эту тему. И если бы только её! Он "закрыл" весь Советский Союз!

Беседовал Лев Сирин,
Москва, "Фонтанка.ру"

P.S. В крупнейшем российском издательстве «ЭКСМО» вышла книга журналиста «Фонтанки» Льва Сирина «1991: измена родине. Кремль против СССР», которая открыла серию, посвящённую 20-летию распада Советского Союза.

В этом журналистском расследовании, большинство материалов которого было опубликовано в изданиях АЖУРа «Фонтанка.ру» и «Тайный советник», участвовала элита Советского Союза. Председатели Совмина и Верховного Совета, министр обороны и руководители КГБ, академики и народные артисты. Их исповеди об агонии великой страны были адресованы не журналистскому диктофону, а собственной совести.

Почему КГБ не оказал должного сопротивления развалу СССР, хотя это было его прямой обязанностью? Что на самом деле скрывалось за кулисами ГКЧП? Виновата ли в смерти советской державы «холодная война» или всеобщая бесхозяйственность? Ответы на эти вопросы читатель получит в соответствующих главах, которые основаны на показаниях участников драмы и многогранном авторском анализе каждой из перечисленных причин крушения СССР.

Есть в книге откровенные сенсации. Руководитель нелегальной разведки КГБ Юрий Дроздов поведает читателю, кому передал список агентов влияния в высших эшелонах власти позднего СССР, а политик Леонид Гозман расскажет, как Горбачёв расплачивался за политические кредиты Запада. Покойный Виктор Илюхин оставил в истории свою исповедь, как, будучи членом коллегии Генеральной прокуратуры, возбудил уголовное дело в отношении Горбачёва, а бывший Председатель Совмина СССР вспоминает, как в самый пик его противостояния с Ельциным был неожиданно сражён инфарктом и какие события в стране вскоре за этим последовали.

[Политонлайн]

http://www.politonline.ru/groups/4317.html
2011.08.18 Четверг

Август 1991 года: 20 лет спустя

Михаил Горбачев, экс-президент СССР: Я и сегодня начал бы перестройку точно так же. "Так жить нельзя", - гласил тогда наш лозунг. "Перемен", - требовал пионер русского рока Виктор Цой.

Если бы у меня был план, то я бы с ним тут же очутился в Магадане. Да, чтобы оказаться в Магадане, достаточно было политического анекдота. А тут вы мне предлагаете подготовить план и еще собрать вокруг себя команду? Начинать надо было с того, чтобы вывести народ из оцепенения. Ведь партийной номенклатуре перестройка была ни к чему, каждый из них имел свое "корыто". Глава райкома был королем в районе, секретарь обкома - царем, ну а Генеральный секретарь - так это вообще первый после Бога. Поэтому в первую очередь нам нужна была гласность, открытость. Она и стала дорогой к свободе. Потом мы провели первые свободные выборы в России за тысячу лет.
КПСС - гигантская машина, и на каком-то этапе она начала вставлять палки в колеса. Она выступила инициатором перестройки, но она же стала и главным ее тормозом. Я понял: без решительных политических реформ ничего не выйдет. Потерпев поражение на выборах, номенклатура сплотилась, чтобы начать политическую борьбу. Эта борьба все время нарастала. На апрельском пленуме 1991 года они открыто атаковали лично Горбачева. Тогда я заявил, что ухожу в отставку и покинул Пленум.
Да, через три часа я вернулся. Около 90 товарищей за это время уже открыли списки и записались в новую "партию Горбачева", - это раскололо бы партию. Я вступил в КПСС в 19 лет, еще школьником, от чистого сердца. Мой отец был фронтовик, дед - старый коммунист, и вот теперь я должен был прикрыть это дело? Сегодня я понимаю: да, должен был. Но ведь перед вами сидит не только, как говорят, деятель, но и абсолютно нормальный человек. Человек с совестью, и эта совесть меня всегда мучила.
Моим кредо было - все делать без крови. К сожалению, кровь все же пролилась, об этом вы знаете. А еще я переживаю, что мы вовремя не решили вопросы с партией. И что недооценил желание номенклатуры в других национальных республиках решать вопросы собственной жизни самостоятельно, без того, чтобы кто-то встревал из Центра. Теперь у них все эти возможности есть.

Станислав Шушкевич, экс-председатель Верховного совета Белоруссии: Советский Союз развалили не мы, он был развален до нас.
В Белоруссии Лукашенко дошел бы до примитивной партийной должности: люди захотели власти и держатся за нее очень сильно. Я думаю, это - общая внутрисоветская болезнь. Меня рассмешила реакция пресс-аташе белорусского МИДа на заявление по поводу Союзного государства: он сказал, что суверенитетом не размениваются, и мы это не комментируем. Хотя сама эта фраза уже является комментарием к тому, что «дружба - дружбой, а Лукашенко хочет править здесь вечно».
Я по итогам 20 лет чувствую себя в выигрыше, конечно. Я полмира объездил, читая лекции, у меня новая интересная работа, а то, что из-за Лукашенко я не получаю пенсию, так и ладно. Я даже считаю, что Белоруссия в выигрыше, потому что маразм наверху закончится, а независимость останется.

Каххор Махкамов, экс-президент Таджикистана: 21 августа намечалась встреча глав республик для подписания нового союзного соглашения, который предусматривал расширение полномочий республиканских властей. Согласно проекту соглашения, управление всеми делами, кроме внешнеполитических, железнодорожных и единой энергетической системы, переходили в ведение республиканских властей. Это было верное направление, которое могло бы удержать страну от развала.

Аскар Акаев, экс-президент Киргизии: Я убежден, что в будущем, в течение 10-15 лет, мы все равно вернемся к нему (СССР). Даже Европа объединилась, хотя ее ведущие страны всегда были врагами, столетиями воевали. А мы всегда были друзьями.
Авторитет союзной власти падал не по дням, а по часам. Мы продолжали работать над договором непрерывно. Но он разваливался. К великому сожалению, пытаясь сохранить страну, гэкачеписты на самом деле ее уничтожили.

Реакция политиков

Сергей Неверов, "Единая Россия": Именно Горбачев виноват в развале Советского союза, последующем экономическом кризисе, задержках зарплат и том, что государство пытались растащить по частям.
Сохранить страну смогли лишь благодаря жесткой позиции и политике, которую начал реализовывать Владимир Путин, а затем продолжил тандем Дмитрий Медведев - Владимир Путин.
Михаил Горбачев вообще не имеет права на подобные суждения. Можно долго рассуждать о том, может ли человек, который пышно отмечает свой юбилей в Лондоне, категорично заявлять, чего хочет или не хочет российский народ.

Михаил Прохоров, "Правое дело": Сейчас все вспоминают август 1991.
Что произошло тогда? На мой взгляд, это было последнее фиаско советского правящего класса. Который существовал в лице партийной номенклатуры.
То, как правящий класс в СССР - а именно им была номенклатурная часть КПСС - терял способность к управлению страной, страна наблюдала все годы застоя. КПСС деградировала, разваливалась и, наконец, просто продемонстрировала неспособность править.
Я имею в виду, конечно, не рядовых членов партии, а верхушку.
Путч августа 1991 был последней попыткой - жалкой, провалившейся попыткой - этого правящего класса удержать власть.
Что в результате увидела страна? Что режим окончательно разложился. Что он не способен ни управлять, ни репрессировать. Он не способен больше внушать страх, на котором держалась система. После этого развал Союза стал уже абсолютно неизбежен.

Вспомните, что за люди были членами ГКЧП?

Геннадий Янаев с трясущимися руками на пресс-конференции в пресс-центре МИДа. Это не были даже первые лица КПСС. Это не была верхушка ЦК или Политбюро. Верхушка самоустранилась от правления. Правящий класс в СССР исчез, растворился. От него ушла сила.
Горбачев, вспоминая 1991, писал, что считает своей ошибкой то, что ушел в отпуск в августе.
Смешно. Горбачев не был достаточно сильной личностью для того, чтобы стать монархом. А опора в виде партийной номенклатуры сгнила. Все что произошло тогда - закономерно и неизбежно. Точка невозврата была пройдена. Хорошо, что без большой крови.

Сергей Миронов, "Справедливая Россия": Уровень благосостояния основной массы населения, за исключением довольно узкой группы, по сравнению с советским периодом сильно упал. И у многих, наверное, невольно закрадывается вопрос - может быть, лучше бы победил ГКЧП, если все снова вернулось к тому же, только еще хуже?
Главное значение произошедших 20 лет назад событий состоит, однако, в том, что развернуть историю вспять невозможно. Нельзя отнять у людей право свободно высказываться и определять свою судьбу. Так что поражение ГКЧП было предопределено. Другой вопрос - можно ли было перестраивать, не ломая «до основанья», дать людям свободу без нищеты? Мы, Справедливая Россия, убеждены, что можно. Сейчас у нас модно всех «примирять» - белых и красных, богатых и бедных. В действительности примирить стремление к политической свободе и твердые социальные гарантии может только одна идеология - социал-демократическая.
К сожалению, тогда, на крутом повороте истории, ни верхи, ни низы еще не были готовы принять самоограничения, которые предполагает социал-демократия. Господствовало искусственно насаждаемое определенными силами заблуждение, что стоит отпустить все вожжи, и «невидимая рука рынка» все расставит на свои места и каждому воздаст по заслугам. Теперь, 20 лет спустя, ложь рыночных фундаменталистов очевидна, и пора исправлять «перегибы».

Антон Беляков, "Справедливая Россия": Очень хорошо помню этот день. 19 августа я провёл перед Белым домом. И хочу сказать, что вот это чувство единения, уж неважно спустя годы, правильно в результате страна стала двигаться после этого, может, неправильно, но вот это ощущение, что мы здесь, мы можем что-то изменить, от нас что-то зависит, знаете, в чём-то это ощущение самое, которого сейчас не хватает.
Потому что когда люди сегодня не идут на выборы или уезжают из страны, по большому счёту это то чувство, которого им не хватает - неспособность на что-то повлиять, неспособность что-то изменить, неспособность спрогнозировать, что будет завтра с твоей страной, с твоей семьёй и с тобой самим.

Кирилл Гончаров, лидер молодежного крыла "Яблока": В 1991 году наши отцы стремились к свободе и демократии. Сегодня мы имеем цензуру и отсутствие выборов, в то время как чиновничье болото захлебывается шампанским в своем Куршевеле. Если в стране не начнутся политические реформы, то события 1991 года повторятся снова.

Михаил Касьянов, РНДС: Ну, конечно, скажу так, воздействие на меня произвело это фундаментально, поскольку я, работник Госплана, считавший, что этот ленинский орган незыблем и вообще Советский Союз - это махина, с которой никогда с ней ничего не может случиться, и когда через 4-3 дня всё это произошло в другую сторону и всё под давлением общественного мнения страна, эта тоталитарная страна, незыблемая, рухнула, конечно, у меня был такой мировоззренческий шок и вообще другой подход к жизни и к политике, хотя в то время, конечно, о политической деятельности не думал, я был, скажем так, примерным чиновником, у меня была очень удачная карьера, которую я сам строил, своим профессиональным трудом, и... но уже было очевидно, что нужно идти в сторону строительства страны с рыночной экономикой, основанной на демократических принципах функционирования государства и общества.
Вот примерно такой... это был переломный момент и в моём понимании жизни, и так я встретил этот путч. Фактически перелом, переход страны из одного качества в другое. Хочу подчеркнуть, что в то время я там был, не среди протестующих, я там был как бы недалеко, наблюдал, но я не был участником этих событий непосредственно на площади, поскольку я был на государственной службе и должен был ходить на работу и так далее, но, опять-таки, не только по этой причине, я ещё тогда недопонимал всего происходящего. Как я сказал, только через 3-4 дня я понял, что в принципе тоталитарное государство, тоталитарная машина может быть сломана общественным давлением, общественным мнением без насилия, без революций. И это, конечно, произвело на меня
такой мировоззренческий структурный сдвиг, скажем так, в моём сознании.

Владимир Милов, "Демократический выбор": Во-первых, я жил в то время, вот, на пересечении Ленинского проспекта с Вернадским. И как раз у нас окна выходили, мы на 22 этаже жили, видели всё, да, и как раз у нас окна выходили на эти магистрали, по которым шли танки, то есть у нас это первое ощущение было с утра, когда наша семья проснулась, даже не то что «Лебединое озеро», просто вышли на балкон и видим, что, грубо говоря, началась война. При том, что я был человеком, не очень активно участвовавшем во всей какой-то оппозиционной деятельности, тогда мне было 19 лет всего, я только в первый раз на выборы начал ходить, голосовал за Ельцина, конечно, всем этим интересовался, но мы не особенно участвовали в бурной политической жизни. Папа у меня вообще был убеждённый коммунист. Но, с другой стороны, все, вот, и мы, и соседи наши, все, с кем мы общались, мы, конечно, были страшно возмущены всем происходящим, потому что мы не понимали, против кого эти танки.
Я сам к Белому дому не ходил, мы пошли только, когда уже всё стало известно, на митинг победителей. Конечно, было море народу тогда, но с другой стороны, все эти 3 напряжённых дня слушали подпольные голоса, переживали за то, что происходит, и вот это ощущение, что то, что власть делает - это против людей и против своего народа, оно по мне проходило и было источником такого серьёзного возмущения.

Дмитрий Катаев, "Солидарность": Вторая Великая Российская демократическая революция состоялась в августе 91-го (первая - февраль 1917-го).
Многие недооценивают это событие просто потому, что оно было почти бескровным. Если бы погибло тысяч двадцать народу, - вот это было бы событие. А по-моему, величие события - и в том, что оно почти бескровное.
Говорить, что «оборона Белого дома» была зря - это истерика.
Да, экономический и политический кризис продолжал усугубляться, но ведь страна шла к нему десятилетиями. Да, потом отдали бюрократии очень многое, что в августе 91-го вроде бы завоевали, но кто был в состоянии это удержать? На съездах народных депутатов СССР и РСФСР, В Верховном Совете РСФСР демократы никогда не были в большинстве. Вокруг Ельцина ряды демократов быстро таяли.
Одно из самых страшных зол тоталитарного режима - что в его недрах не вызревают кадры и организационные ростки демократии.
Похоже, что приближается Третья революция.
Теперь есть хотя бы небольшая возможность к ней готовиться, чтобы она тоже стала демократической и чтобы потом не отдать снова все бюрократии. Хотя очень хотелось бы не революции, а нормальной эволюции, к которой призывал Гайдар еще в начале 90-х, яснее других увидев «издержки» революции...

Реакция СМИ

РИА Новости: Самое яркое впечатление наряду с танками у Белого дома и трансляцией балета "Лебединое озеро" оставила в дни путча 19-21 августа 1991 года пресс-конференция членов ГКЧП, которые попытались захватить власть, но, как считают многие, уже понимали, что удержать ее им не под силу. Шесть уставших мужчин в одинаковых костюмах на фоне серого задника в течение часа отвечали на порой непривычно жесткие для советской журналистики вопросы. Эксперты считают, что эта пресс-конференция стала пиком осознания журналистами себя как власти, причем не четвертой, а первой.
"Это одно из самых значительных событий тех трех дней", "обстановка была довольно интересной - у всех на душе кошки скребли, потому что не знали, что будет, чего ждать", "никто и не предполагал, что что-то изменится, но изменилось", "поначалу все было похоже на фарс, осознания того, что все серьезно и, может быть, надолго, не было", вспоминают журналисты, принимавшие участие в той пресс-конференции.
Девятнадцатого августа исполняется 20 лет с того дня, как в СССР произошла попытка государственного переворота. В 06.00 московского времени по радио и телевидению было передано "заявление советского руководства", гласившее, что "в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей президента СССР" полномочия президента Советского союза, в соответствии со статьей 127.7 Конституции СССР, переходят к вице-президенту Геннадию Янаеву, в отдельных частях страны на шесть месяцев вводится режим ЧП, а для управления страной образуется Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР).

Голос Америки: Как оценивают сегодняшние россияне августовский путч? Судя по результатам исследования, проведенного «Левада-центром», количество граждан РФ, по мнению которых события 91-го имели гибельные последствия для страны, за последние десять лет выросло с 25% до 39%. 35% респондентов назвали случившееся «эпизодом борьбы за власть в высшем руководстве страны». И лишь 10% опрошенных расценили августовские события как «победу демократической революции, покончившей с властью КПСС».
Противоречивы оценки роли, которую сыграл в те дни Михаил Горбачев. По мнению 43% россиян, он «растерялся и выпустил власть из рук». 20% россиян считают, что, став пленником заговорщиков, он был не в силах повлиять на ход событий. Наконец, по мнению 11% жителей РФ, президент СССР поддерживал ГКЧП.
Что же касается роли Бориса Ельцина, то 42% респондентов считают, что он «использовал смуту для того, чтобы захватить власть в стране». Другую точку зрения - что «власть сама свалилась ему в руки» - разделяют 27% опрошенных. Только по мнению 11% россиян, первый президент РФ «мужественно выступил против ГКЧП».

МК: Почему ГКЧП так позорно провалился? Велик соблазн списать все личные изъяны лидером переворота: пьянство премьер-министра Павлова, трясущиеся руки вице-президента Янаева и прочая и прочая. Вполне возможно, что, если бы все нити руководства переворотом находились в руках более энергичной фигуры, события в Москве пошли бы по иному сценарию.
Но любой человек, помнящий те дни, согласится: дело не только и не столько в просчетах организаторов переворота. Дело в чем-то большем. Давайте задумаемся: что такое власть? Почему, подчиняясь далекой и малопонятной власти, миллионы людей ежедневно совершают поступки, которые противоречат их желаниям и интересам?
Марксистско-ленинская теория учила нас, что «государство - это аппарат насилия». При Сталине так, собственно, и было. В места не столь отдаленные можно было загреметь за опоздание на работу свыше пятнадцати минут или «кражу колоска» с колхозного поля. Но уже при Брежневе Советский Союз был достаточно либеральным обществом. Как и в большинстве других стран на Земле, каждодневное «насилие» касалось здесь подавляющего меньшинства населения.
Почему же тогда летом 1971 года основная масса публика слушалась «партию и КГБ», а летом 1991 года вдруг перестала? Скорее всего потому, что власть - это прежде всего психологическая категория. В 99% случаев подчинение человека - это результат угрозы насилия, а не насилия как такового. Если миллионы людей думают, что в этом месте сконцентрирована власть, так оно и будет.
К началу 1991 года в общественном сознании аура власти перестала окружать кабинеты высших советских руководителей.

Реакция блогосферы

uborshizzza: В эти дни 20-я годовщина ГКЧП. Тогда у страны было 3 дня, чтобы одуматься, но она не одумалась.
Мы неслись тогда куда-то без руля и без ветрил, многие считали, что в пропасть, но дух захватывало - останавливаться не хотели.
Надо сказать, что за 5 горбачевских лет народ всерьез почувствовал себя творцом истории, ему, народу, тогда очень льстили, и он поддался лести. Еще бы! Нам дали выбрать тех депутатов, что мы хотели, и они говорили на Съезде Советов то, что мы думали! Мы даже не пустили в депутаты кое-кого от КПСС. Более того, именно этот Съезд Советов был главным органом в стране - ни президент СССР (он же по совместительству Генеральный Секретарь ЦК КПСС), ни председатель Совмина, ни Политбюро КПСС не могли принять закон без воли съезда.
Мы сами стали выбирать себе директоров, когда еще такое было? И неважно, что зачастую выбирали того же самого директора, но зато раньше нас не спрашивали, а теперь спросили.
И вдруг объявляются мало популярные в стране люди, которые хотя и занимают высокие посты, но любимцами публики не являются и объявляют, что будут решать за нас! За таких умных! Да еще название какое-то идиотское придумали, и вместо наших любимых программ пустили по телевизору «Лебединое озеро»! Танки ввели!
Москва взорвалась, регионы заняли выжидательную позицию.
Сегодня по опросам 18% вспоминают, что были сторонниками ГКЧП, 16% были противниками, остальные не сориентировались.

nb-licantrop: Очевидная мысль, что в 91-м году у страны не было хорошего выбора, мало кому приходит в голову. Это как на тонущем посреди океана корабле: спасательных средств нет, помощи ждать неоткуда, но прыгать в воду надо, а то засосет в воронку. Вот и прыгнули. А теперь сидят люди на необитаемом острове и ругаются промеж собой - за левый борт надо было прыгать, или за правый.
Я понимаю, что для хомячков, медитирующих на тему путча, это было одно единственное историческое событие в их никчемной жизни, к которому они имеют хотя бы косвенное отношение. Но ведь 20 лет! Может, хватит уже? Это ведь становится скучно даже для хомячьего сознания.

_kutuzov: 19 августа 1991 года у меня как раз начинался отпуск, но когда началось "лебединое озеро" и прозвучало заявление ГКЧП, я помчался в Белый дом, так как был парламентским корреспондентом. Оттуда, из кабинета Сережи Носовца наблюдал за танками. Было жутковато. Это теперь ясно, что путч был опереточный, а организаторы его сразу же начали делать ошибку за ошибкой - в том хотя бы, что упустили Ельцина, и тот быстро перехватил инициативу.
20 лет назад всё воспринималось всерьёз.
Ельцина я всегда терпеть не мог, но 19 августа однозначно его поддержал. Не столько его, сколько самого себя. Подход мой был простой до примитивности - путчисты хотят повернуть время вспять, надо с ними бороться. Как бороться? Словом, прежде всего. Если закроют газету - выпускать листовки и так далее.
Никаких сомнений у меня не было. Да и сейчас нет, я ни о чем не жалею.
реакция экспертов:

Маршалл Голдман, Центр российских исследований при Гарвардском университете: Я глубоко убежден: результаты деятельности Ельцина оказались значительно более благоприятными для мирового сообщества, чем его намерения. Его можно сравнить с лошадью, которая вдруг понесла, помчавшись во весь опор, но не сбилась с пути, а напротив - добралась до пункта назначения - правда, не до того, которого сама хотела достичь. И за это мы должны быть ему благодарны.
Так случилось, что я был в Москве во время путча. Побывали мы и в Белом доме и, конечно, встретились с Ельциным. Я сотрудничал тогда с телеканалом ABC, и нам удалось попасть в Белый дом. Любопытно, что вообще-то целью операторов было прорваться к Горбачеву - а оказался в их распоряжении Ельцин. Они буквально засыпали его вопросами: где Горбачев? Чем, признаться, вызвали у него большое раздражение: он-то считал, что им следует говорить с ним самим, а вовсе не с Горбачевым.

Олег Кашин, журналист: Нет никаких оснований считать события августа 1991 года победой демократии.
К началу августа 1991 года и в СССР, и в РСФСР существовали и обладали реальной властью демократически избранные парламенты, многопартийность была закреплена конституционно и существовала фактически, в РСФСР на всенародных альтернативных выборах даже был избран президент. Советский Союз и входившая в его состав Россия были вполне демократическими государствами. Даже ГКЧП не покушался ни на полномочия парламентов, ни на многопартийность.
И, между прочим, мне кажется очень важным, что люди, которым тогда казалось, что они вышли к «белому дому» защищать демократию, в действительности просто поклонялись своему вождю Ельцину, то есть ничем не отличались от граждан тоталитарных стран и очень сильно отличались от настоящих свободных людей.
После августа 1991 года вначале советский, а затем и российский свободно избранные парламенты были ликвидированы, конституция РФ 1993 года свела роль парламента к нулю, все президентские выборы, проходившие в России после 1991 года, были фактически безальтернативными и нечестными. Уже в сентябре 1991 года президент России стал назначать «глав администраций» (губернаторов) регионов - до этого их избирали депутаты региональных парламентов. Чуть ли не первыми указами Бориса Николаевича Ельцина после победы над ГКЧП были указы, запрещающие издание некоторых популярных газет - например, «Правды». Можно ли считать запрещение газет победой демократии?
Если смотреть на 1991 год именно из 2011-го, то есть если оценивать «историческую перспективу», мы увидим, что в августе 1991 года в России установился несменяемый режим, существующий до сих пор и, судя по всему, не собирающий ни меняться, ни даже демократизироваться. О той крайне несовершенной демократии, которая была в нашей стране 20 лет назад, мы сегодня можем только мечтать.

Николай Усков, журналист: Революция 1991 года - прежде всего самое романтическое событие в жизни нашего поколения. Тот, кто пережил те дни в Москве, и сам это знает. Остальные - не верьте Кашину, он не прав ни в главном, ни в деталях. Вопрос о том, породил ли Ельцин Путина или он сам таким уродился, неправомерен. За революцией всегда приходит реставрация. И если бы Путина не было, его бы следовало выдумать. Общество 90-х и общество нулевых решало качественно разные задачи.
Словом, лично мне не нужен был социализм даже с человеческим лицом. Никакой вообще. Полный демонтаж ненавистной системы - таково было общее требование народа, вышедшего миллионами на улицы августовской Москвы 1991 года. Перевернулась страница. Перед нами открылась новая. Теперь только от нас зависело, что на этой странице будет написано. Звучит пафосно? Нисколько. Так оно и было. И мы писали свои жизни. Я, если кому интересно, делал это с большим удовольствием и азартом. 90-е - очень дорогое для меня время, хотя я не стал ни богатым, ни известным, а был всего лишь ученым и преподавателем. Затем пришли нулевые с их реставрационным по сути лозунгом стабильности. Они были нужны для всех - это эпоха внутреннего замирения, компромисса между старым и новым, детьми и отцами. Она качественно отличается от 90-х и, думаю, Ельцин сам понимал, что Путин будет править иначе.
Тем не менее я точно знаю, что в 1991 году благодаря миллионам людей, вышедших на улицу, благодаря мужеству и решительности Ельцина, Советский Союз с его социализмом рухнули навсегда, а мне, повторюсь, выпало самому - САМОМУ - писать свою жизнь на той самой странице. И нынешняя Россия, хотя она точно далека от тех наивных фантазий, которыми дышали люди 1991 года, дает возможность все так же строить собственную жизнь, искать себя, быть самим собой. Этого права у нас никто не отнял. Только в этом смысле можно говорить о родстве 90-х с нулевыми.

Лилия Шевцова, Московский центр Карнеги: 19-22 августа 1991 г. умер Советский Союз.
СССР умер во всех измерениях, в которых он существовал: как цивилизация (ядро мировой системы социализма); как империя; как государство. ГКЧП - попытка высшей советской номенклатуры спасти Союз - поставил точку в его агонии. Беловежские соглашения в декабре 1991 г. стали лишь свидетельством его формальной кончины.
Август 1991-го, укрепив демократическую легитимацию российского президента Ельцина и придав ей революционный ореол, решил проблему двоевластия в Москве.
Путчисты только ускорили бегство от Москвы союзных республик. Президент Армении Левон Тер-Петросян, до этого сторонник интеграции, заявил: «Пришло время покончить с призывами остаться в Союзе, в котором возможно все, даже национал-фашистский путч».
Объединяться вокруг ельцинской России союзные республики не захотели.
Тысячи москвичей, вышедших в Августе на защиту «Белого Дома», продемонстрировали стремление общества к переменам.
Пусть сами люди еще не знали, как изменить свою жизнь. Но они хотели ее изменить.

Борис Акунин, писатель: Страна с нечеловеческим названием СССР мной воспринималась как некая чуждая среда, где всё устроено по-уродски, где настоящее тоскливо-серого цвета, а будущее - черного. Я чувствовал себя там каким-то Бен Ганном.
В Перестройку вдруг обнаружилось, что таких «Палле-одних-на-свете» много, и мы все вышли на улицы и даже примерещилось, будто мы можем что-то изменить.
Августовские события 1991 года - единственное, за что наше поколение может себя уважать. Больше, увы, пока хвастать нечем.

Александр Проханов, публицист: Ну, отчасти, да, действительно, я - идеолог ГКЧП. Как и моя газета «День», которая была в 1993 году расстреляна Ельциным, она была такой, гкчпистской газетой, и мы до начала августа успели опубликовать у себя очень многих гкчпистов. У нас публиковался Язов, у нас публиковался Варенников, у нас публиковался Бакланов, у нас публиковался Стародубцев. Вообще, мы были антиперестроечной, антигорбачевской газетой, которая ставила себе целью создать альтернативу идеологии Перестройки.
И на страницах газеты, и в личном общении с ними я говорил, что страна перестала быть страной, страна разбалансирована, она потеряла управление, в стране идет стремительный распад, страна на грани разложения. Еще до того как я стал редактором «Дня», я опубликовал такую в ту пору знаменитую статью «Трагедия централизма» в «Литературной России», где я предрекал распад страны, если продолжится Перестройка, катастрофу народа, уничтожение индустрии, падение всех потенциалов развития, по существу, превращение остатков Советского Союза в зоны, управляемые за рубежом. Она была, в общем, пророческой, в этом смысле она тогда отчасти сделала меня оппозиционным политиком антиперестроечным и была началом антигорбачевского такого тренда.
Тогда, когда проходило все это, когда случился этот казус, и когда вначале многие близкие мне и я сам был охвачен таким возбуждением, может быть, даже эйфорией и казалось, что наступили долгожданные времена, а когда все это пало и рухнуло, когда войска ушли из города под улюлюканье толпы, под хохот проституток, мы, конечно, переживали ощущение катастрофы, мы не понимали, что случилось. И теперь, спустя 20 лет, когда все эти 20 лет я занимаюсь интенсивно политикой, политической аналитикой, когда не проходит дня без того, чтобы я не встречался, не обсуждал все сегодняшние, вчерашние, позавчерашние ситуации, и теперь, когда проблема исчезновения СССР является для меня главной, космической, космологической проблемой, я понимаю, что такое ГКЧП. Я понимаю, например, что такое Перестройка. Я понимаю, что Перестройка является мощнейшим, блестяще организованным спецэффектом или спецоперацией по разрушению Советского Союза.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/536
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Номер 034 от 26-08-91

В 4.30 утра 19 августа доверенное лицо одного из членов Комитета по чрезвычайному положению позвонило домой другому ответственному лицу из руководства Российского ТВ и предупредило о готовящемся перевороте. Ни одно лицо, ни другое лицо из соображений секретности нашему корреспонденту названо не было.

Тем не менее, все сотрудники редакций вышли на работу в обычном режиме. И выяснили, что трансляции не будет по причине того, что телепередатчики, находящиеся в ведении Технической дирекции Останкино, отключены, и все каналы закоммутированы на первую программу. По некоторым сведениям эту коммутацию осуществили в 8 утра. "Пришли люди и повыдергивали все штепсели".
Всякая связь с Технической дирекцией была прервана. Просьбу корреспондента связаться с ней члены редакций воспринимали со смешком. Попробовал сам -действительно, никто не подходит.
В 10.00 прекратилась трансляция республиканских ТВ. Технически республиканские каналы были заведены на ретрансляционные станции, находящиеся по периметру Москвы. Раньше эти станции были глушилками — ими же теперь и стали. Хотя западные радиоголоса в целом еще не глушились, глушилось всякое прямое (по телефону) включение из Москвы.
Российское радио должно было выходить в эфир с 14.00. И тоже не вышло, так как передатчик находился в том же Останкино. Редакция продолжала работать в прежнем режиме, суммировала поступающую информацию и пыталась протолкнуть ее на западные станции. На столе у редактора Александра Ненашева лежал большой черный пистолет. В 16 часов позвонил какой-по поклонник Российского радио и попросил справку "по следам прошлой передачи". Началась легкая истерика. "Эхо Москвы" приступило к работе в 7 утра и около сорока минут передавало официальные сообщения, чередуя их музыкой. В 7.40 в здание редакции вошли люди в штатском и попросили прервать передачу. Главный редактор Сергей Корзун ответил, что сделать это ему не позволяет этика журналиста. Тогда люди в штатском выключили рубильник и опечатали помещение. Передатчик "Эхо Москвы" также разнесен с редакцией, связь между дикторами и передающим устройством проводная, этот провод из электрической цепи был исключен.
Из Останкино поступило сообщение, что верстается программа на следующую неделю, и в ней нет ни российского радио, ни российского телевидения.
Ночью с 19 на 20 августа ситуация в средствах массовой информации стала постепенно меняться. Развернув антенну на крыше дома Советов заработала радиостанция "Радио России". Были сделаны несколько выпусков на русском и английском языках. Передатчик расположен в самом здании. Один из радиолучей направлен в сторону Америки, хотя никто толком пока не знает, доходит ли он.
Передачи ведутся на волнах 21,16 метра утром, 42,61 метра днем и 22,42 ночью.
С 13 часов вновь заработала радиостанция "Эхо Москвы". По словам редакции, победить Министерство связи, в котором находится передающее устройство, удалось чисто бюрократическими методами: а именно решением Моссовета.
Российский ОМОН взял под охрану здание.
На Российском ТВ пока без изменений. Выйти в эфир, минуя Останкино, оно не может. В настоящий момент ведутся переговоры о трансляции сессии Верховного Совета РСФСР. Переговоры ведут с одной стороны Хасбулатов и Руцкой, с другой — Лукьянов. Дирекция ЦТ занимает осторожную позицию. По словам одного из ответственных работников ЦТ, в такой ситуации надо либо уходить из ЦТ, либо исполнять приказы того руководства, которое у власти. "Мы не васьки, -сказал он, — чтобы сразу менять свои позиции. То у них, у демократов, призывают Горбачева в отставку, то подайте им снова Горбачева".

СЕРГЕЙ Ъ-МИТРОФАНОВ

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/539
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Номер 034 от 26-08-91

Центральное телевидение в программе "Время" передало репортаж о событиях вокруг окруженного баррикадами здания Дома Советов России. Казалось, эти баррикада — единственная линия сопротивления путчу.
Между тем, немедленно после того, как стало известно о перевороте, волна сопротивления прокатилась по всей стране. Мы публикуем далеко не полную сводку событий прошедших двух дней в российских городах.

Томск

19 августа в 14.30 по областному радио выступили с обращением к жителям Томска руководители города и области.Они сообщили, что действия нового руководства не адекватны сложившейся в стране ситуации. Томские власти не собираются поддерживать новое руководство.

Свердловск

19 августа члены президиума облсовета одобрили обращение росийского руководства к гражданам России и приняли к исполнению Указ Президента РСФСР за N 59 от 19 августа. Вечером президиум горсовета проголосовал за введение в городе предзабастовочной готовности. На собрании представителей трудовых коллективов Свердловска (присутствовало около 700 человек) был создан городской забастовочный комитет.

Пермь С утра 19 августа в Пермском облисполкоме шло совещание, на котором присутствовали представители прокуратуры, милиции, КГБ, советских органов. Все участники совещания признают российскую власть, с сочувствием относятся к Горбачеву и Ельцину. В города и районы Пермской области направлены телеграммы с просьбой обеспечить порядок и спокойствие.

Омск.

Завершившееся поздно вечером 19 августа собрание депутатской группы "Демроссия" Омского горсовета приняло решение всеми возможными способами распространить в Омске "Обращение к гражданам России", подписанное российским руководством, а также текстов Указов Президента РСФСР. Однако, по мнению самих депутатов, вряд ли это удастся осуществить в какой-либо из общегородских или областных газет из-за жесткого контроля за прессой, провозглашенного ГКЧП. Единственным выходом признано выступление депутатов по кабельному телевидению А/О "Телеомск", охватывающим своей сетью два микрорайона города, в которых проживают в общей сложности около 30 тыс. человек.

Воркута

В 0 часов 20 августа шахтеры объединения "Воркутауголь" прекратили работу и начали политическую забастовку протеста против военного переворота в стране. Такое решение принято 19 августа на заседании Воркутинского городского рабочего стачечного комитета (ВГРСК). На всех шахтах, а также среди жителей города распространено обращение "К гражданам России", подписанное ВГРСК, Независимым профсоюзом горняков Воркуты и Федерацией профсоюза работников угольной промышленности. В обращении говорится, что в стране произошел государственный переворот, осуществленный "кучкой заговорщиков". В связи с этим лидеры рабочего и профсоюзного движения выражают поддержку законной власти, в частности — Президенту РСФСР Борису Ельцину.

Камчатка

20 августа в 12.00 председатель Камчатского областного совета капитан первого ранга Петр Премьяк обратился к жителям региона. "Мы солидарны с оценкой происшедшего, высказанной президентом и руководством Российской Федерации. На нашей территории продолжает действовать законно избранная советская власть, конституция Российской Федерации, конституция СССР до подписания нового союзного договора".
Представители УКГБ и УВД заявили, что будет выполнять распоряжения областного совета.

Нижний Новгород

19 августа в Нижнем состоялся многолюдный митинг по поводу указа ГКЧП. На митинге зачитано обращение Бориса Ельцина "К народу России". С призывами "Янаев - предатель!", "Свободу Горбачеву!", "Долой хунту!", "Ельцин с нами!" колонна демонстрантов проследовала по центральной улице города к зданию телецентра. Народные депутаты, возглавляющие колонну, потребовали у представителей комитета по ТВ и радио передать по Нижегородскому ТВ обращение законного Президента России к его избирателям. Группа депутатов организовала постоянно действующий стачком при горисполкоме.

Барнаул

По неофициальным данным 19 августа в крайисполкоме готовилось совещание, на котором должен был быть создан краевой комитет по ЧП, однако создание комитета было отложено после получения Указа и обращения Президента Ельцина. Собравшиеся на заседание депутаты крайсовета в ультимативной форме депутаты потребовали от председателя Совета Алексея Кулешова снять из завтрашнего номера газеты "Алтайская правда" документов ГКЧП. Ознакомившись с Указом Президента Ельцина, Кулешов обещал не публиковать материалы ГКЧП.

Новосибирск

"Все законы и распоряжения законно избранного правительства России будут выполняться", — заявил корреспонденту "PF" председатель Новосибирского облсовета, народный депутат РСФСР Виталий Муха после завершения чрезвычайного совещания руководителей области, представителей правоохранительных органов и военных.

Тюмень

Как сообщил, выступая вечером 19 августа по местному ТВ председатель Тюменского облсовета Юрий Шафраник, Президиум Тюменского облсовета пришел к решению, что создание государственной комиссии по чрезвычайному положению является антиконституционным актом.

Сыктывкар

Поздно вечером 19 августа закончилось заседание Президиума ВС Коми ССР. Как сообщил агентству "PF" член Президиума Валерий Прохоров, смысл принятого заявления сводится к тому, что до ратификации чрезвычайного положения в стране Верхсоветом СССР, на территории Коми республики будет действовать законно избранная верховная власть.

Челябинск

19 августа председатель Челябинского горсовета Вадим Соловьев выступив на митинге, сообщил о внеочередном заседании президиума облсовета, на котором подтверждено, что в городе и области действуют Конституция и законы РСФСР, вся полнота власти принадлежит советским органам.

Североуральск, Свердловская обл.

В ночь с 19 на 20 августа началась политическая забастовка 5 шахт города.

Тула

На заседании президиума горсовета, где присутствовали представители УВД, КГБ, военкомата, гарнизона и демократических партий, председатель горсовета зачитал указы президента России. Зам. начальника УВД Камахин заверил, что милиция будет подчиняться правительству России. Действия ГКЧП поддержали председатель УКГБ и начальник военно-политического отдела ОВК.

По сообщению радиослужбы Дома Советов России, Ростовский облсовет создал чрезвычайный комитет, аналогичный ГКЧП, который контролирует все СМИ в области. Волгоградский облсовет полностью поддерживает российское руководство. Такая же позицию занимают власти Архангельска. В Корякском автономном округе по решению властей прервана трансляция первой общесоюзной радиопрограммы. Работает только радио Корякского автономного округа, которое передает информацию о решениях российского руководства документы правительства РСФСР. Руководители подразделений КГБ, МВД и пограничных войск на территории автономного округа подтвердили свою приверженность Президенту РСФСР. Печатные органы также выходят с документами руководства России. Аналогичная ситуация в Магаданской области, на Камчатке и на Сахалине.
19 августа руководство независимого профсоюза горняков поддержало призыв Ельцина о начале бессрочной политической забастовки с 0 часов 20 августа.
По состоянию на вечер 20 августа — в Кузбассе бастуют 43 предприятия, из них — 35 шахт.
— в Воркуте бастует 11 шахт, — на Уралмаше и в Северо-Уральске прошли митинг и объявлена предзабастовочная готовность.
Решения о забастовках приняты на митингах в Первомайске и Павлограде на Украине.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/542
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Документы Номер 034 от 26-08-91
Борис Ельцин специально для "Общей газеты"

В этот час я обращаюсь к вам, соотечественники.
Горстка политических авантюристов объявила себя верховной властью, вошла в антиконституционный сговор, совершив тем самым тягчайшее государственное преступление. Демократические перемены, которых наш народ добился за последние пять лет, растоптаны. В одну ночь уничтожена свобода слова, свобода шествий и демонстраций, законное право граждан выражать свое мнение и отстаивать свою гражданскую позицию. Все средства связи находятся в руках путчистов. Законно избранные представители народов России не имеют возможности обратиться к своим избирателям.
В своих обращениях путчисты прибегают к испытанной годами демагогии, обвиняют в нынешних трудностях демократические силы, обещают восстановить экономику, обеспечить гражданам СССР лучшую жизнь, безопасность и процветание. Какая лицемерная ложь!
Разве не Павлов повинен в безудержной инфляции и беспрецедентном росте цен, происшедшем в текущем году?
Разве не Язов, возглавляющий коррумпированный высший генералитет, довел военнослужащих до нищеты и бесправия?
Разве не Пуго лично повинен за кровь в Прибалтике?
Разве не Стародубцев, возглавляющий организацию советских помещиков, своей позицией способствовал гибели прошлогоднего урожая?
И эти люди обещают "навести порядок в стране"?
Своими преступными действиями они поставили страну перед угрозой террора, а себя — вне закона. "Порядок", который нам обещают новоявленные "спасители" Отечества, обернется "ежовыми руковицами": подавлением инакомыслия, концентрационными лагерями, ночными арестами.
Все происходящее может вызвать у нормальных людей одно чувство — презрение. Незаконно сформированный комитет требует ликвидации законно избранных органов государственной власти — что может быть абсурднее? Это не что иное, как попрание Конституции СССР, Конституции России. Это преступление, за которое неминуемо последует справедливое возмездие народа. Каждому воздастся должное.
Руководством России предприняты решительные шаги по пресечению деятельности самозванного комитета на территории республики.
Указом Президента РСФСР деятельность комитета признана незаконной, а его приказы на территории России — не подлежащими выполнению. Все органы исполнительной власти Союза ССР, включая КГБ СССР, МВД СССР, Министерство обороны ССССР, действующие на территории Российской Федерации, переходят в непосредственное подчинение избранного народом Президента РСФСР. Действия должностных лиц, исполняющих решения указанного комитета, подпадают под действия Уголовного Кодекса РСФСР и будут преследоваться по закону. Председателем Государственного комитета РСФСР по оборонным вопросам назначен генерал-полковник Кобец К.И.
Организовано оперативное управление народнохозяйственным комплексом Республики. В своем обращении к гражданам России 19 августа руководство Российской Федерации призвало граждан республики поддержать законно избранные органы власти и использовать различные формы гражданского протеста для того, чтобы остановить деятельность самозванцев. 19 августа состоялось заседание Президиума ВС РСФСР, на котором было принято решение созвать 21 августа Чрезвычайную сессию Верховного Совета Республики.
Граждане России, вдумайтесь во все сказанное и сделанное за истекшие сутки самозванным "Президентом СССР" Янаевым. В них красной нитью прослеживается цель — изолировать Россию от других республик СССР. Украине, Казахстану, Узбекистану, Армении путчистами обещаны "послабления" в период чрезвычайного положения. Кирзовый сапог диктатуры занесен над Россией. Она — главная мишень заговорщиков.
Переворот совершен 19 августа. И дата — это соврешенно очевидно — выбрана не случайно: последний день перед подписанием нового Союзного договора. Договора, который несмотря на все компромиссы, должен был положить конец всевластию КПСС и военно-промышленного комплекса.
Слушаю выступления организаторов путча и поражаюсь: какова степень морального падения! Вчера клеймили руководство России якобы за нежелание подписывать Союзный договор. Сегодня убеждают народ в том, что наше стремление его подписать едва ли не направлено против обновленного Союза.
Объективно новый Союзный договор лишал должностей практически каждого из организаторов путча. Вот в чем секрет заговора. Вот в чем главный мотив действий его участников. Их разглагольствования о судьбе Отечества — не более, чем игра, скрывающая личные корыстные интересы.
Я упомянул КПСС не случайно. Не будем закрывать глаза — именно эта партия стала "организующей и вдохновляющей" силой путча. Указами Комитета распущены все партии, кроме коммунистической. Запрещены все газеты, кроме коммунистических. Разве это не так? Убежден, придет время и правящая верхушка КПСС будет открещиваться от участия в этом злодеянии против народа. Но вряд ли ей удастся демагогией прикрыть главную суть своей деятельности — борьбу с народом за сохранение своих привилегий.
Хочу еще раз решительно заявить: все происходящее в истекшие сутки — есть не что иное, как государственный переворот. Его лидеры — не кто иные, как государственные преступники. А потому исполнение должностными лицами Российской Федерации их решений подпадает под действие Уголовного Кодекса РСФСР и будет преследоваться по закону.
Я обращаюсь к вам, граждане России! Поддержите в этот роковой час тех, кому на выборах вы доверили судьбу России. Народ России должен сплотиться и совместными усилиями противостоять реакции. Танкам и бронетранспортерам мы должны противопоставить единую волю и стремление не допустить диктатуру. Единство и солидарность — вот ключ к нашей победе!
Я обращаюсь к гражданам России, представляющим все национальные общины. Забудьте межнациональные разногласия. Будет Россия свободной — сможем решить все проблемы. Без насилия, без крови, без унижения кого бы то ни было. Мы не будем "заговаривать" болезни нашего общества. Мы будем их лечить. Рецепт нам известен — взаимное уважение и взаимное согласие.
Я вновь обращаюсь к вам, солдаты и офицеры России. Не дайте превратить себя в слепое орудие, действующее в защиту привилегий, благополучия горстки зарвавшихся лицемеров. Надеюсь, в этот трагический час вы сумеете отличить, где истинная правда, а где подлая ложь.
Верю, честь и слава российского оружия не будет обагрена кровью своего народа!
Можно построить трон из штыков. Но просидеть ли на нем долго? Убежден, возврата к прошлому нет и не будет. Дни заговорщиков сочтены. Закон и конституционный порядок восторжествуют. Россия будет свободной!

20 августа 1991 года

Борис Ельцин Президент Российской Федерации

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/544
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
1-я Полоса Номер 034 от 26-08-91

К военнослужащим Вооруженных Сил Товарищи, друзья! В стране предпринимается попытка военно-бюрократического переворота. Ответственные за сегодняшнее положение в стране государственные деятели, предвидя свое поражение, неминуемую ответственность перед народом, возглавили антиконституционный заговор. Созданный ими Комитет по чрезвычайному положению вашими руками ввергает страну в ужасы кровавой междоусобицы.
Товарищи! Я, офицер Советской Армии, полковник, Герой Советского Союза, прошедший огненные дороги Афганистана, познавший ужасы войны, призываю вас, моих товарищей-офицеров, солдат и матросов, не выступать против народа, против ваших отцов, матерей, братьев и сестер. Я взываю к вашей чести, вашему разуму, вашему сердцу. Сегодня судьба страны, судьба ее свободного, демократического развития в ваших руках.
Не допустите кровопролития.
Никакой поддержки заговорщикам. Всячески препятствуйте осуществлению их преступных замыслов.
Я призываю вас переходить на сторону законно избранных народом органов власти: Президента РСФСР и Совета Министров РСФСР.

Вице-президент РСФСР, Герой Советского Союза А.В.Руцкой

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/546
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Номер 034 от 26-08-91
ПРЕДСЕДАТЕЛЮ

ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР тов. ЛУКЬЯНОВУ А.И.

В связи с неконституционными действиями, предпринятыми группой лиц, именующих себя "советским руководством", считаем необходимым незамедлительно осуществить следующие действия: 1. Организовать в течение 24 часов с момента получения Вами этого документа встречу Б.Н.Ельцина, И.С.Силаева, Р.И.Хасбулатова с Президентом СССР М.С.Горбачевым. К встрече привлечь Н.Янаева. 2. Провести в ближайшие 3 дня медицинское освидетельствование Президента СССР М.С.Горбачева с участием специалистов-экспертов Всемирной организации здравоохранения. Валютные расходы российское правительство принимает на себя. 3. Результаты освидетельствования придать гласности. При положительных результатах незамедлительно обеспечить ему условия для возобновления обязанностей Президента СССР. 4. Немедленно отменить все ограничения на деятельность российских средств массовой информации, тем более, что в других республиках такие ограничения не вводились. 5. Отменить действие чрезвычайного положения на всей территории РСФСР на время работы сессии Верховного Совета РСФСР; обеспечить беспрепятственный выезд и прибытие в Москву народных депутатов РСФСР. 6. Отвести войска в места их постоянной дислокации. 7. Обеспечить Президенту РСФСР беспрепятственное функционирование в его резиденции в Кремле. 8. Немедленно восстановить все виды связи для нормального функционирования российского руководства. 9. Прекратить угрозы в адрес российского руководства, обеспечить его неприкосновенность и свободу передвижения. 10. Объявить о роспуске незаконно созданного Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР и отменить все его постановления и распоряжения.

Президент РСФСР Б.Н. ЕЛЬЦИН

Вице-президент РСФСР А.В.РУЦКОЙ

Председатель Совета Министров РСФСР И.С.СИЛАЕВ

И.о.Председателя Верховного Совета РСФСР Р.И.ХАСБУЛАТОВ

20 августа 1991 г.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/550
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
1-я Полоса Номер 034 от 26-08-91

Правомерность действий ГКЧП комментирует доктор юридических наук, профессор Борис Назаров.

Свои акции ГКЧП обосновывает ссылками на Закон СССР "О правовом режиме чрезвычайного положения".
В соответствии со ст. 1 закона его применение допустимо "при стихийных бедствиях, крупных авариях или катастрофах, эпидемиях, эпизоотиях, а также при массовых беспорядках". Очевидно, что при отсутствии указанных условий названный закон не может быть приведен в действие. Насколько можно судить по содержанию постановления N 1 ГКЧП, в котором проявляется забота о законности и правопорядке в стране, речь могла бы идти о массовых беспорядках как причине принятых нормативных решений. Но таковых не было.
Бросается в глаза и чрезвычайная поспешность введения режима ЧП, которая идет вразрез с положениями ст. 2 закона, предусматривающей обязанность президента СССР при принятии решения об объявлении ЧП предупредить об этом республиканские власти и в случае их несогласия незамедлительно вынести принятое решение на утверждение Верховного Совета СССР. Для утверждения требуется не менее двух третей от общего числа голосов.
В правовой оценке происходящих событий особую значимость имеет норма закона о том, что только Верховный Совет СССР окончательно решает и определяет правомерность акции введения ЧП.
По Конституции СССР вице-президент "выполняет по поручению Президента СССР отдельные его полномочия и замещает Президента СССР в случае его отсутствия и невозможности осуществления им своих обязанностей". Это, однако, может произойти не по воле вице-президента, или других лиц, или какой-либо организации, а по решению Верховного Совета СССР, что оговорено статьей 127-6 Конституции СССР. Она, между прочим, гласит, что "Президент СССР обладает правом неприкосновенности и может быть смещен только Съездом народных депутатов СССР в случае нарушения им Конституции СССР и Законов СССР. Такое решение принимается не менее чем двумя третями голосов от общего числа депутатов Съездом народных депутатов СССР по инициативе самого Съезда или Верховного Совета СССР с учетом заключения Комитета конституционного надзора СССР".
Правомерность постановления N 1 ставят под сомнение и ряд других его положений, которые выходят за рамки Закона "О правовом режиме чрезвычайного положения". Так, ст. 2 и 3 постановления содержат предписание "незамедлительно расформировать структуры власти и управления, военизированные формирования" или "считать впредь недействительными законы и решения органов власти и управления", если они действуют вопреки или противоречат Конституции СССР и Законам СССР.
Таким путем, видимо, Комитет предполагает преодолеть "войну законов" в стране и устранить органы власти и управления республик, объявивших себя суверенными государствами с независимым законодательством.
Из вышесказанного, таким образом, следует, что постановление N 1 ГКЧП неправомерно. Граждане СССР и мировое общественное мнение поставлены в условия беспрецедентной информационной блокады, что противоречит не только Конституции СССР и советскому законодательству, но и международным обязательствам СССР.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/595
26.08.1991, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
1-я Полоса Номер 034 от 26-08-91

Постановление N 3

Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР

В связи с введением с 19 августа 1991 г. в Москве и на некоторых других территориях СССР чрезвычайного положения и в соответствии с пунктом 14 статьи 4 Закона СССР "О правовом режиме чрезвычайного положения" Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР постановляет: 1. Всесоюзной государственной телерадиокомпании, республиканским, краевым и областным телерадиоорганизациям в своей работе строго руководствоваться постановлениями Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. 2. Возложить на руководство Всесоюзного Совета по телевидению и радиовещанию СССР и Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании (Гостелерадио) координацию деятельности телевизионных и радиовещательных организаций на всей территории страны. Временно наделить Гостелерадио полномочиями в необходимых случаях приостанавливать или отменять указания местных органов власти, противоречащие задачам и принципам вещания в условиях чрезвычайного положения. 3. Временно ограничить перечень транслируемых из Москвы на всю территорию страны следующими программами: — по телевидению — первой, второй и третьей программами Центрального телевидения; — по радиовещанию — первой, второй, третьей и четвертой программами Всесоюзного радиовещания.
Временно ограничить использование радиостанций союзного подчинения для трансляции рядом союзных республик своих программ на зарубежные страны. 4. Программы республиканского телевидения и радиовещания передавать на территории соответствующей республики только по выделенным для этих целей каналам и передающим средствам. 5. Приостановить деятельность телевидения и радио России, а также радиостанции "Эхо Москвы", как не способствующих процессу стабилизации положения в стране. 6. Передача программ телевидения и радиовещания общественных, коммерческих и других органов вещания, не входящих в структуру вещания, указанных в пунктах данного постановления, временно приостанавливается.
Минсвязи СССР и минсвязи союзных республик обеспечить приостановление излучения в эфир и передачу по кабельным сетям программ негосударственных органов вещания. 7. Действие выданных ранее регистрационных удостоверений на телевизионное и радиовещание прекращается. Порядок и сроки проведения перерегистрации органов телевидения и радиовещания будут сообщены дополнительно. 8. Поручить Минсвязи СССР взять под контроль все действующие и запасные центры и каналы связи и вещание на территории страны (включая и республиканского подчинения). 9. Гостелерадио и Минсвязи СССР во взаимодействии с руководством Всесоюзного совета по телевидению и радиовещанию создать временную координационную группу по регулированию телерадиовещания в стране, в том числе — в вопросах выделения частот, предоставления времени вещания и технических средств. 10. КГБ СССР, МВД СССР и их органам на местах принять дополнительные меры по обеспечению выполнения данного постановления.

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР 20 августа 1991 г.

[Геродиан]

TVxH4e3Rfes
https://youtu.be/TVxH4e3Rfes

["Коммерсантъ Власть"]

13.08.1996, 00:00
http://www.kommersant.ru/doc/12841
КоммерсантЪ-Weekly
Номер 030 от 13-08-96
Полоса 031

Попытка государственного переворота / ГКЧП

Пять лет назад образовался ГКЧП, и его немедленно смело волной народного гнева. За волной гнева шла волна слухов о том, что же это было на самом деле. Ни одной внятной версии не было, просто почему-то казалось, что так нелепо и бессмысленно, как все произошло, быть не может. Провокация ли, заговор ли, но какое-то объяснение пытливым умам найти хотелось.
О путче рассказывает его непосредственный участник МАКСИМ СОКОЛОВ

19 августа началось для меня с удивительного qui pro quo. Именно в этот день я должен был ехать в деревню собирать грибы, и ранним утром меня должен был разбудить звонок от родственников. Звонок прозвучал точно в назначенное время, однако в трубке зазвучал голос не любимой бабушки, а корреспондента радио "Свобода" Марка Дейча, известившего меня о перевороте. Включенный тут же телевизор зазвучал торжественно-утробными интонациями диктора, не оставляющими сомнения в характере случившегося. Злобно ругаясь и обвиняя коммунистов в том, что они специально это устроили, дабы не дать мне собрать грибов, я засобирался в редакцию Ъ.
В редакции было еще очень мало народа и в ожидании какой-то внятности я решил осуществить естественную реакцию обывателя на великое историческое событие — пошел снимать деньги с книжки. В сберкассе (было уже 8.30) совершенно не было публики, и я обнулил свой вклад без какой бы то ни было очереди, чрезвычайно удивляясь тому, как советские граждане утратили многолетний рефлекс на великие исторические события. Потом, впрочем, выяснилось, что не утратили — массовое изъятие вкладов началось, но где-то после полудня.
Из редакции поехали в Белый дом. Мой славящийся левыми убеждениями редактор отдела изъяснял мне по дороге, что настал длительный период реакции и необходимо крепить силы, зреть, выстрадывать и пр. Мне по природной толстокожести хотелось верить, что такой неприятный бред не может быть надолго, в чем я его (и себя) усердно пытался убедить.
У подъезда Белого дома к одиннадцатому часу уже собралась корреспондентская толпучка. Ясно было, что ничего не ясно, и от нечего делать пресса занялась перекрестным опылением — репортеры брали друг у друга интервью. Решив держаться единожды избранной версии, основанной на том, что полтора дня для всей заварухи мало, а неделя (или несколько лет) — чрезмерно много, я уверял, что вся история на три дня. Когда случайным образом так оно и вышло, я подумал, что, вероятно, члены ГКЧП строили свою борьбу на сходных логических основаниях.
В ожидании пресс-конференции руководства РСФСР меня поразило изобилие знакомых дипломатов. До сих пор убежден, что Горбачев был не вполне справедлив к тогдашнему министру иностранных дел Александру Бессмертных — министр, сказавшийся больным, и бардак, воцарившийся в союзном МИД, где ни от кого невозможно было добиться толку, volens-nolens выталкивали дипкорпус в Белый дом к Ельцину, de facto признанному законным местоблюстителем Горбачева.
На оставшиеся дни эпопеи я устроился на десятом этаже, где помещался комитет по СМИ.
Самые сильные впечатления давала ночь. Возможно, фантастическая тусовка с обильной выпивкой, скоротечной любовью по кустам и в бронетехнике etc. действительно имела место, но я того не заметил. Антураж показался мне более зловещим. Черное небо, погасшие окна белокаменного здания, огни бесчисленных костров и столпившийся под стенами народ уничтожали ощущение современности. Точно так же Москва могла бы выглядеть в четырнадцатом веке — в ожидании очередного нашествия татар. Стремительность перехода в средневековую атмосферу осажденного города давила грудь. Не хватало только, чтобы "грянула пушка и пошли басурманы на приступ".
Аллюзии из Темных веков отчасти купировались деятельностью радиоузла Белого дома, где беспрестанно выступали знаменитые люди. Философ Юрий Карякин, как говорят, не вполне здоровый, обличал ГКЧП в политическом гомосексуализме. Мэр Москвы Гавриил Попов нещадно клеймил поддержавшую ГКЧП Всесоюзную организацию ветеранов войны и труда и, окончательно зациклившись на злополучных ветеранах, долго и подробно объяснял, как он лишит их электричества, водопровода, канализации и иных коммунальных удобств. Тяжело было от Беллы Курковой. Кое-как устроившись в коридоре на пуфике, я забылся сном, чтобы вскоре быть разбуженным пронзительным голосом ленинградской пассионарии. Никогда не думал, что у Беллы Алексеевны такой сильный, но противный голос. Впоследствии я узнал, что точно такие же мысли обуревали тогда и Хасбулатова, который в сердцах распорядился временно вырубить трансляцию с Курковой.
Вторая ночь обещала быть посерьезней. Навороченность баррикад значительно усилилась. Пропуска проверялись с чрезвычайной бдительностью. В коридорах третьего этажа я увидел коллег из "НГ" Зуйченко и Пархоменко, экипированных противогазовыми харями. Неспособность воспринимать происходящее как жизнерадостную тусовку еще более укрепилась после встречи с литовским дипломатом, признавшимся, что чуть не плакал при виде собравшихся у Белого дома мальчиков и девочек — он вспомнил, что полгода назад точно так же выглядела толпа у Вильнюсского телецентра в ночь, когда пошли танки.
На десятом этаже ждали штурма. Ожидание усилилось и сделалось несколько тягостным, когда со стороны Садового кольца застучал пулемет. Этот лишенный обертонов сухой стук был неприятен. Но тут чехословацкие коллеги преподнесли мне стакан шнапса. Закусив его коржиком, я почувствовал большую бодрость. Затем уже светало, шли известия об уходе войск, крепла убежденность в том, что для ГКЧП это — конец. Мы выпили с коллегой Зуйченко фляжку коньяку за победу контрреволюции.
Утром 21-го началось неслыханное столпотворение. Поняв, чья взяла, представители элиты советского общества скопом ринулись в Белый дом. Узнав об отъезде членов ГКЧП в Форос, я принял решение об отъезде домой. Страшно хотелось взять ванну и спать. В былые времена я не слишком верил, что мне удастся дожить до краха Совдепии, но уж вовсе никогда мне не приходило в голову, что этот крах исполнит меня единственного чувства — свинцовой усталости. У Марка Алданова герою романа "9 термидора" в самый разгар событий смертельно хочется спать. Таково, вероятно, общее свойство термидоров.

...Практически немедленно после провала путча начались разговоры о том, что на самом деле все было не так, что имел место дьявольски хитрый спектакль, что его организаторы всех обманули и одурачили etc. Горбачев многозначительно говорил: "Всю правду я никогда не скажу". Прошло пять лет, "иных уж нет, а те далече". На фоне стремительной смены вех — взять хоть судьбу Хасбулатова — многим героям 1991 г. нет никакой необходимости поддерживать официальную версию событий и уже сто раз можно было бы открыть, что было на самом деле. Это позволило бы и открыть правду, и подгадить былым соратникам, а ныне лютым врагам.
Но никаких разоблачений нет — и не будет. Не будет, потому что нечего разоблачать. Не было никакого спектакля, просто труп коммунизма на глазах рассыпался в прах. Никакой дьявольской хитрости — обыкновенный божественный промысел.

Роли и судьбы

"Белые"

Ельцин Борис Николаевич — по-прежнему президент России.

Хасбулатов Руслан Имранович — впервые резко выступил против политики Ельцина в январе 1992 г. Конфликт шел по нарастающей вплоть до октября 1993 г., когда хасбулатовский съезд объявил президенту импичмент, Белый дом сгорел, а Хасбулатов оказался в тюрьме. Амнистирован в феврале 1994 г. Периодически возникает на сцене в связи со своими попытками посредничества в чеченском конфликте.

Руцкой Александр Владимирович — в ноябре 1991 г. назвал гайдаровских министров "мальчиками в розовых штанишках" и призвал их "пойти в жопу". В феврале 1992 г. обвинил Ельцина в намерении "поставить России клизму". В ходе штурма Белого дома 4 октября 1993 г. требовал убежища в иностранном посольстве, но получил его в Лефортове. Амнистирован, неудачно баллотировался в Думу в 1995 г. На президентских выборах поддержал Зюганова. Собирается баллотироваться в курские губернаторы.

Кобец Константин Иванович — в 1991 г. руководитель обороны Белого дома. Затем и доныне — генеральный инспектор вооруженных сил. Периодически подвергается обвинениям в чрезвычайном лихоимстве.

Козырев Андрей Владимирович — 19 августа был послан Ельциным в Париж, дабы при надобности возглавить правительство в изгнании. Министр иностранных дел до конца 1995 г. Депутат V и VI Думы.

Куркова Белла Алексеевна — руководитель радиоузла Белого дома. Возглавляла ленинградское ТВ. Отстранена от должности по обвинениям в лихоимстве.

Президент СССР
Отрекся от должности 25 декабря 1991 г. Возглавил Горбачев-фонд. На президентских выборах 1996 г набрал 0.5% голосов.

"Красные"

Крючков Владимир Александрович — арестован, амнистирован, пенсионер.

Язов Дмитрий Тимофеевич — арестован, амнистирован, пенсионер.

Янаев Геннадий Иванович — арестован, амнистирован, занимается консалтингом не названных им фирм.

Тизяков Александр Иванович — арестован, амнистирован, в 1995 г. объявил себя главой Промышленного союза, за что был обвинен промышленниками Вольским и Щербаковым в самозванстве.

Стародубцев Василий Александрович — арестован, амнистирован, вернулся председателем в колхоз, организовал доходную винокурню, депутат СФ, затем депутат VI Думы.

Пуго Борис Карлович — застрелился, не дав себя арестовать Григорию Явлинскому.

Павлов Валентин Сергеевич — арестован, амнистирован, возглавил Часпромбанк, спустя несколько месяцев банк разорился, перешел в Промстройбанк, по некоторым данным, баланс банка сильно просел.

Лукьянов Анатолий Иванович — арестован, амнистирован, избран от КПРФ в V и VI Думы. Председатель комитета по законодательству.

"Камуфляжные"

Грачев Павел Сергеевич (Мерседес) — после путча 1-й зам. министра обороны СССР, с мая 1992 г. — министр обороны РФ. Подвергался обвинениям в чрезвычайном лихоимстве. Отрешен от должности в июне 1996 г. Находится в кадровом резерве МО РФ.

Лебедь Александр Иванович — в ходе путча совершал сложные маневры, не понятные, как следует из его мемуаров, ему самому. Командовал 14-й армией в Приднестровье, резко критиковал руководство МО и президента РФ, в 1995 г. ушел в отставку. В 1996 г. занял 3-е место в 1-м туре, назначен помощником президента и секретарем СБ.

Шапошников Евгений Иванович — после путча военный министр СССР, затем — глава "Росвооружения", ныне возглавляет "Аэрофлот".

[Георгий Бовт]

http://www.gazeta.ru/comments/column/bovt/6179497.shtml
18 августа 2014, 08:32

А может, надо было, чтобы в августе 1991 года путчисты победили? В этом не было ничего невозможного. В конце концов, несмотря на все объективные законы истории, роль личностей и случайностей такова, что они способны в ключевые моменты повлиять на ход событий. Внести коррективы – лет на 5, 10, 50. Каковой срок, с точки зрения истории, лишь мгновение.

Крах СССР не был «выстрадан» народом. Он свалился ему на голову как нечаянный подарок заигравшихся в свои интриги правящих господ-товарищей.

Никаких таких конкретных перемен (не абстрактных, воспетых в песне Цоя, а программно оформленных) никто ведь не возжелал. Вышло все во многом как оплошность. «Подзалетели» на демократию, так сказать. Ну и от безграмотности, от неумения просчитывать ходы развития страны наперед. Возможно, «совок» как образ жизни в глазах общества еще не до конца исчерпал себя и именно поэтому сейчас лезет из всех щелей обратно.

Мы привыкли рассматривать события августа 91-го года как «коренной перелом». Мол, была большая страна и развалилась. «Слиняла за три дня», как написал классик про Россию 1917 года. А она на самом деле никуда не линяла. Конечно, впечатляет и дезориентирует в оценках потеря территорий – 14 «республик свободных», что «сплотила навеки великая Русь».

Однако если абстрагироваться от территориального фактора (в конце концов, такие потери сопоставимы, учитывая размеры страны, с потерями Русского царства Ивана Грозного поры Ливонской войны), то растянутый во времени «переворот» августа — декабря 1991 года вполне можно сравнить и с дворцовыми переворотами века XVIII, и с пересменками императоров уже в более позднее время.

По прошествии уже почти четверти века с того времени стало видно, что преемственности между нынешним государством и советским – куда больше, чем виделось тем, кто вышел на «русский Майдан» 19 августа 1991 года. Как было куда больше преемственности, чем нас учили в школе, между Российской империей и СССР.

Сегодня системных и сущностных изменений на поверку оказалось немногим больше, нежели принес с собой Александр Второй после духоты последнего десятилетия правления Николая Первого. Александр освободил крестьян, учредил земства, провозгласил всякие вольности. Именно вольности, а не свободы. Свобода – это то, что нам непривычнее, нежели дарованные вольности.

Ельцин «разрешил» рыночную экономику (отчасти она и в советское время просуществовала в ограниченном виде в годы НЭПа), ввел многопартийность и как бы альтернативные выборы (в Манифесте 17 октября 1905 года примерно то же сделал в годы первой русской революции Николай Второй).

Однако по прошествии исторически короткого времени матрица русской государственности неумолимо взяла свое.

Резкий всплеск словно затянулся спасительной болотной тиной стабилизации. Выборы в сущности своей, несмотря на демократически идеально прописанные законы о них, приблизились к тому, что являли собой в годы существования «нерушимого блока коммунистов и беспартийных». Парламент по сути мало чем отличается от Верховного Совета с доярками, комбайнерами и отдельными академиками-интеллигентами. Рыночная экономика все последние годы неуклонно эволюционировала к своему исторически привычному пресмыканию купца-коммерсанта перед всемогущим государством, которому можно все, а особенно можно плевать на всякие нормы контрактного права. Заводы, фабрики, земля и прочие бизнесы как бы даны в кормление.

Захочет властитель (любого уровня) и его опричники отобрать – отберут. Разве что в острог не бросят, а дадут (хотя не всегда) милостиво сбежать в абстрактный Лондон. Дорожку ту еще «олигарх» Курбский проложил.

Сущность государства, характер его отношений с подданными, по сути своей, изменился, как выясняется, не настолько уж кардинально, чтобы говорить, что в 1991 году у нас произошла именно революция. Разумеется, смягчение нравов налицо.

Россия сейчас, что бы там ни говорили про режим, пребывает в состоянии наивысшей вольности, пожалуй, за все время своего существования.

И это результат долговременной эволюции, диктуемой и изменением технологий, и информационной средой, и переменами во внешнем мире, от которого отгородиться все труднее, хотя имманентное русскому государству свойство строить из себя «осажденную крепость» неизменно с нами пребывает.

Меняется человеческий материал – эти «винтики» государства – под воздействием технологий, условий быта, внешнего мира. И с ними, с винтиками, надо обращаться чуть иначе. Не пороть на конюшне и не на кол сажать, а дать подданным вай-фай и даже велодорожки. В конце концов, и в Европе нынче ведьм не жгут уже лет как двести, разрешили разводы и даже однополые браки. То есть в этом смысле мы – всего лишь в общемировом тренде цивилизации, только чуток запаздываем.

Этому тренду в какой-то мере и брежневское политбюро следовало бы, если бы вдруг обернулось вечным.

Привычка видеть в драматических политических переменах чуть ли не всякий раз революцию привито нам материалистической марксистской методологией. Сам факт появления частной собственности (которая в России всегда была условна, как данная милостью государевой, но не бесстрастным законом, что в петровские времена, что в нынешние) выдается за «смену исторических формаций».

Однако выясняется, что не менее, а может, даже и более важную роль теперь играет состояние общей культуры общества, образовательный уровень, исторические, религиозные, бытовые традиции. И под воздействием всех этих «гуманитарных» факторов матрица неизменно берет свое.

Личность – ничто, государство – все, горизонтальная солидарность во имя отстаивания прав личности – суть опасное бунтовщичество, она же ересь.

Правила эволюции такой общественной системы существенно отличаются от стран, принадлежащих к так называемой западной цивилизации. У нас роль формальных, в свое время скопированных с Запада, но никогда не работавших так, как они работают там, институтов – принижена. Все эти парламенты, партии, НКО не имеют в общественной, веками формируемой матрице никакой особо укорененной традициями (скажем, традициями приходской жизни, из которой выросли западные аналогичные структуры) роли. Как бы висят в воздухе.

Подспудные силы эволюции — во многом иные, основанные на почти не улавливаемых политологией и социологией импульсах народной души. И бывает так, что вроде вчера еще ничего не предвещало перемен, но висящие в воздухе то ли духота, то ли томление духа, возжелавшего вдруг движения, то ли нежелание жить по-старому как бы сами собой толкают вечно оторванные от низовой жизни, не чувствующие и не понимающие ее элиты дергаться, суетиться, искать каких-то то ли реформ, то ли послаблений, то ли, наоборот, репрессий или приключений очередной маленькой победоносной войны.
Павел Демидов о том, на какие принципы ориентируется наша международная политика
Ни расчета, ни романтики

В недавно опубликованном в «Газете.Ru» материале Федор Лукьянов проанализировал российскую внешнюю политику, противопоставляя... →

Чувство, что «что-то идет не так», — почти иррационально в русской политике, но притом неизменно потенциально мощное по своему воздействию. Оно может скрываться за восторженно-лизоблюдскими славословиями в адрес власти.

И чем они восторженнее, тем ей становится парадоксальным образом тревожнее.

И даже не потому, что снизу взойдет пугачевщина, а государя вдарят табакеркой в висок. Не так уж страшна эта пугачевщина, не так смелы кухонные фрондеры, хотя именно смуты, она же «оранжевая революция», почему-то верхи всегда и боятся. Решающую роль, как правило, играет внешний вызов. Крымская война (извините за выражение), русско-японская или же неразумно начатая Первая мировая. Внешним вызовом может стать также осознание собственного технологического отставания.

Казалось, только хитрому Сталину удалось обмануть историю. И не зря он на одном из послевоенных приемов поднял тост за долготерпение русского народа. Но обмануть историю удалось ненадолго. Лишь на сорок с небольшим лет. И именно внешний вызов, сформированный по итогам Второй мировой войны в виде «холодной войны» и соревнования двух разных систем, в конце концов не нашел адекватного ответа. Который, по сути, мог быть только один – в форме модернизации страны, ее экономики и ее общественных технологий. В сущности, он и сейчас никуда не делся. Тот же вызов. Уже ясно ведь, что процессы, начатые в 1991 году, адекватным ответом на него не стали.

«Что-то» по-прежнему идет не так.

Можно ли было спасти Советский Союз? Конечно. Но не 19 августа 1991 года, хотя в случае победы путчистов он мог просуществовать еще даже не одно десятилетие. Но, по большому счету, точка невозврата была пройдена, думаю, годах в 70-х. Когда вроде все было так хорошо и покойно. Однако верхи в очередной раз упустили некие трудноуловимые движения в глубине общественной жизни, которые означали, на самом деле, кризис и гниение. Ложь съедала растущее благосостояние. А так уж у нас устроено, что можно долго жить в условиях жесточайших кровавых репрессий, но не в такой гнилой и все развращающей лжи.

Сегодня государство и нация ищут новые смыслы, новую Русскую Правду в Крыму и Новороссии. Возможно, она где-то в тех местах и прячется, способная обернуться вдруг новой великой Идеей, без которой моральному большинству так сиротливо. Хотя многим ее активным соискателям она, эта новая Правда, будет крайне неприятна и даже убийственна. Но возможно и так, что ее и нет там вовсе и искать надо совсем в другом месте. И совсем другими методами.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[Евгений Ясин]

http://www.echo.msk.ru/blog/yasin/1386086-echo/
11:27 , 24 августа 2014

Пришла 23-я годовщина «путча ГКЧП», как у нас долгое время называли эту дату, а для меня 21 августа это самый значительный праздник российской истории II половины XX века, ее важнейший поворотный пункт.

В общественном мнении России восприятие этих дней иное. Вот данные Левада-центра, опубликованные в Независимой газете 20 августа 2014 г. 10% россиян сегодня считают августовские события победой демократии. Сегодня ее (российскую демократию) нельзя, увы, признать победившей или процветающей. 41 % опрошенных считают эти события скорее трагедией. 36% воспринимают их как эпизод борьбы за власть, не имевшей особого позитивного значения для страны. Высока доля тех, кто полагает, что после августа- 91 Россия стала развиваться в неправильном направлении.

Я хочу сегодня обосновать свою позицию. Во-первых, самое важное последствие августовских событий это, на мой взгляд, рыночные реформы, к которым мы до этого никак не могли приступить в должном масштабе. В итоге этих реформ, начатых с 1992 года, мы сегодня являемся страной с рыночной экономикой и опираемся в своем развитии на ее закономерности. Поэтому мы расстались с дефицитом и добились повышения уровня жизни, по меньшей мере на 30-35% (2008-2010 гг. по сравнению с 1990г.). Более того, у страны с рыночной экономикой, если мы не будем нарушать законов ее развития, после нынешнего международного кризиса перспективы развития весьма благоприятны, в то время как коммунистическая плановая экономика свои возможности исчерпала уже к 1990 году. Это основной вывод, который следует сделать о значении августа-91. Только не надо мешать развитию нашей новой экономики.

Во-вторых, конечно, следует признать, что следствием августа-91 был и распад СССР. Можно сожалеть об этом событии, но, тем не менее, надо видеть и то, что это была последняя империя в истории человечества и ее распад был предопределен. Теперь мы говорим о живучести имперских амбиций, о восстановлении величия российского государства, но хотелось бы общего понимания. Россия стала современным национальным государством и теперь именно оно является фактом жизни, причем и необратимым, нравится нам это или не нравится. Я понимаю, что для многих это выглядит как трагедия и я испытываю по этому поводу отнюдь не позитивные эмоции, но понимаю, что рано или поздно это все равно должно было произойти. Так что отрицательная оценка августа-91 с этой точки зрения вряд ли оправдана. Напротив, если мы будем ставить как перспективные задачи восстановления империи, т.е. господства России над какими-либо странами, мы будем только проигрывать. И в этом плане итоги августа-91 представляются просто неизбежностью, событиями, отделяющими имперский этап нашей истории от нового этапа – новой демократической России, страны с рыночной экономикой и верховенством права.

Вы скажете, что как раз эти определения сегодня не связываются с нынешним обликом нашей страны. Ну вот, это и надо воспринимать как задачи нынешней фазы развития, как бы сомнительно не выглядели возможности их решения.

Вот поэтому я очень высоко ценю события августа-91, не только как итог достигнутого, но и как перспективу нашей страны, заманчивую и вполне достижимую. Хотя, быть может и не сразу.

[Виктор Аксючиц]

http://www.apn.ru/publications/article34152.htm
2015-10-02
http://www.apn.ru/pictures/7341.jpg
Последние годы в дни путча августа девяносто первого смысл происшедшего и последующего из него особенно не стремились осознать.

Власти лукаво замалчивали – уже не время симпатизировать Ельцину, или ещё не время солидаризоваться с ГКЧП. Общественность бурно дискуссировала с взаимоисключающих позиций. Но правда (факта) и истина (смысла) не вмещаются в радикальные крайности.

Из непризнания ГКЧП не следует правота Горбачёва; неправдивость Горбачёва не исключает неправоту Ельцина. Публичная демагогия и закулисная суета «побеждённых» и «победителей» не отменяют контекста исторически глобального: это была народная антикоммунистическая революция. Бесспорно – революция, ибо привела к радикальным переменам в стране и мире. Очевидно – народная, ибо без народной энергетики ничего не произошло бы: не собирались бы десятки тысяч людей и незачем было бы вводить танки; – загнивающий режим вполне мог бы проползти ещё пару десятилетий, а кончиться не так мирно. И, конечно же, антикоммунистическая, – коммунистическая идеология, в своё время разрушившая Российскую империю и подавлявшая человека, после 1991 года перестала господствовать над обществом и личностью. Молодые поколения уже не могут себе представить монополию «единственно верного учения», которое не имело никакого отношения к подлинной науке и философии, но вымаривало множество ценного вместе с его носителями, насаждало много уродливого в жизни. Молодёжь не знает, что «Книгу книг» - Библию в СССР нельзя было купить даже в храме, - почитать только в спецхране Ленинской библиотеки. Уход от коммунизма мог быть более кровавым, а мог быть и более конструктивным. Объективная историческая потребность продавилась в августе девяносто первого через наличные субъективные факторы, главным из которых было состояние элит, которые были детищами коммунистических десятилетий насилия и лжи. Перефразируя «гения всех времён и народов»: а где мы вам возьмём другую элиту?! Конечно же, как всегда в истории плодами народного порыва воспользовались наиболее шустрые и циничные из правящих групп, – а где в революциях было иначе!? У нас всё усугубляется тем, что дети, внуки и наследники унаследовали большевистскую ограниченность и радикализм сознания, апломб непрофессионализма… Новым был прорыв шкурных интересов правящего слоя, ранее сдерживаемых коммунистической идеологией.

В результате большевистский менталитет и революционная воля компании Ельцина-Гайдара вбросили страну в либерал-большевистскую утопию. Либерализация цен не имела никакого отношения к истинной либерализации. Ибо отмена государственного контроля над ценами, когда в стране не сформировались субъекты рыночных отношений, могла привести только к невиданному взвинчиванию цен монополиями, разрушению экономического уклада (вырвать ядерные клыки у коммунистического монстра), разорению большинства граждан страны, что лишало их всех возможностей участвовать в экономических реформах (одна из основных целей «реформаторов» – допустить к разделу государственной собственности только «своих»).

Криминально-воровскую сущность «народной приватизации» в двухтысячные признал её автор Чубайс: «Мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они её и получили. Именно это предотвратило кровь. Потому что если мы попытались бы не отдать им эту собственность, то они бы её всё равно взяли. Только они бы её взяли вообще без каких-либо легитимных процедур. А так они её взяли с легитимными процедурами. И это, как это ни смешно, придало некоторую политическую стабильность конструкции». Плюс приближённые: комсомольский молодняк – распорядители прибранных номенклатурой финансов, – будущие олигархи. Из подобных субъектов известными легитимными процедурами формировался правящий слой номенклатурного капитализма начала девяностых, олигархического капитализма конца девяностых. Такая вот стабильная конструкция, от которой нас трясёт до сих пор.
В результате необольшевистские реформаторы принудили народ ненавидеть август 1991 года, слова «демократия» и «либерализм», ибо социально обездоленные и национально униженные неизбежно отбрасываются в мировоззренческие крайности, противоположные лозунгам обмана. Поэтому «отцы» проявлений современного «фашизма», шовинизма, экстремизма – Ельцин, Гайдар, Чубайс…

[Телеканал "Дождь"]

E-CbXcz40Os

[Igor-mikhaylin]

http://maxpark.com/static/u/article_image/15/11/16/tmpk6ZnnB.jpeg
Интервью с последним Маршалом Советского Союза Дмитрием Язовым, которого одни считают закостенелым коммунистом и антидемократом-гэкачепистом, другие – настоящим патриотом великой страны, переставшей существовать 23 года назад.

Для большинства людей это уже глубокая история. Тем более интересно узнать подоплеку многих событий от непосредственного их участника. В этом разговоре с Дмитрием Тимофеевичем участвовали четверо журналистов «КП», в числе которых был и ваш автор. Материал большой, в газету уместилась лишь его малая толика. В интернет-издании возможно напечатать полную версию, что мы и делаем.

- Дмитрий Тимофеевич, если бы после всего пережитого возвратиться в 1991 год, изменилось бы что-нибудь в действиях министра обороны СССР маршала Язова?

— На этот вопрос трудно ответить. Я человек военный. А решения, как вы знаете, часто принимаются в зависимости от складывающейся обстановки. Тогда, в 1991 году это (попытка августовского переворота – К.М.) было обусловлено тем, что ожидался распад Советского Союза. И все начали говорить о хунте, путче, заговоре, об измене Родине. Но на самом деле потом все убедились, что ничего подобного не было. Измена Родине – это такое деяние, которое влечет за собой какие-то преступления, связанные с предательством, разглашением военной, государственной тайны в пользу иностранного государства или заговор с целью захвата власти…
https://img-fotki.yandex.ru/get/4801/169972183.50/0_f1c4e_181bfde2_orig
Члены ГКЧП объявляют о введении в СССР чрезвычайного положения. Москва, 19 августа 2014. Фото: ru.wikipedia.org

Ну, скажите, пожалуйста, какой заговор, если накануне поехали к президенту (Горбачеву, в Форос, на президентскую дачу в Крыму – К.М.) сказать ему, что завтра государства не будет, если вы подпишете договор… А что за договор? 17 марта 1991 года, как вы знаете, состоялся всесоюзный референдум, на котором более 76 процентов советских людей, в том числе в союзных республиках, проголосовали за Союз.

Сейчас многие говорят: самое главное – это воля народа, которой мы подчиняемся. Так почему 76 с лишним процентов проголосовали за прежний Союз – и сразу же Горбачев, Яковлев и некоторые другие его сторонники садятся в Ново-Огарево и ведут разговор о создании нового Союза суверенных государств, то есть практически меняется общественный, политический и государственный строй. Мы анализировали ситуацию и совершенно ясно представляли себе (исходя из того, как шли сессии Верховного Совета), какая сложилась обстановка: что если 19 августа будет подписан договор, — значит, Союза не будет.

Ответы в Ново-Огарево

— Когда был опубликован Ново-огаревский договор? В пятницу, 16 августа! – продолжает Дмитий Язов. – А в понедельник его уже собирались подписывать. Скажите, пожалуйста, кто с ним ознакомился, кто его прочитал? Вот даже вы не помните, когда он был опубликован, потому что никто его не читал! Народ в выходные – на дачах. Мы в субботу собрались под руководством Павлова, а он был председателем Совета Министров: Крючков (председатель КГБ СССР – К.М.), Язов, Пуго (министр МВД – К.М.) и еще ряд ответственных товарищей, и пришли к выводу, что договор противоречит воле народа, высказанной на референдуме 17 марта, и надо что-то делать.

Если был бы чистый заговор, надо было по-другому действовать. А тут пять человек в воскресенье летят в Форос к Горбачеву, чтобы доказать ему необходимость или отложить подписание договора, или дать народу хотя бы изучить, что представляет из себя сущность Союза суверенных государств.

Приехали к нему. Горбачев: «Да вы ничего не понимаете!» Дошло до мата, причем в основном – с его стороны…

Я туда не ездил. Но Варенников (генерал армии, командующий сухопутными войсками – К.М.), вспоминая об этом, говорил, что думал, что такая нецензурщина была принята только в кругах Политбюро или в Президентском совете…

Итак, в понедельник должен был быть подписан договор – государство распадается. Почему его согласились подписывать пять республик? Прибалтика и Закавказье отказались, Молдова тоже, Украина – категорически. И Ельцин позвонил Горбачеву накануне и тоже сказал: «Понимашь, шта на меня давит группа Афанасьева…» (Язов метко передал даже интонацию тогдашнего руководителя РСФСР – К.М.). В том смысле, что РСФСР тоже колеблется подписывать этот договор. Горбачев с этим не согласился. И вечером мы приняли решение, что надо создать Государственный комитет по чрезвычайному положению и в некоторых районах объявить ЧП. Вот и все!
https://img-fotki.yandex.ru/get/42/169972183.50/0_f1c4a_d98d90d2_orig
Гособъект «Заря» — та самая дача в Форосе.

- А Горбачев сообразил, зачем к нему прибыли пять человек?

— Это надо спросить у него самого. Вам нужно прочитать «Горькую чашу» Яковлева (бывший секретарь Ц КПСС по идеологии, член Президентского совета – К.М.). Еще в начале 1985 года Яковлев надиктовал примерно 8 страниц и довел их до Горбачева. Первое: давалась оценка марксизму-ленинизму – утопическому догматическому учению, которое, так сказать, не имеет перспектив. Второе: социализм тоже не имеет, как система, будущего. И потом именно в «Комсомольской правда» Яковлев несколько раз говорил о том, что нужно было проникнуть внутрь партии для того, чтобы сделать ее неруководящей, ненаправляющей. И только разрушив партию, можно было разрушить государство. Так кто ж заговор-то сочинял?

Мы-то даже не знали о том, что Яковлев работал с Горбачевым по этому вопросу. Что сторонниками его стали Шеварднадзе (министр иностранных дел СССР с 1985 по январь 1991 года – К.М.), Медведев (секретарь ЦК КПСС –К.М.). Через некоторое время Яковлева назначили секретарем на Варшавский договор (военный блок соцлагеря, созданный в противовес НАТО – К.М.) – и Варшавского договора не стало… Все это ведь явь!
https://img-fotki.yandex.ru/get/5701/169972183.50/0_f1c4d_d2790b12_orig
Александр Яковлев. Фото: ru.wikipedia.org

ЧП союзного масштаба

— Горбачев, может быть, понимал, к чему дело идет, и в Форосе сидел и ждал, пока вы тут разберетесь? А потом он вернется обратно на ваших плечах?

— Когда ему сказали, что Ельцин добивается того, чтобы центру не подчиняться, тогда Горбачев махнул рукой: делайте, что хотите! Понимаете? А примерно недели за две до отъезда Горбачева в отпуск Ельцин объявил, что не будет перечислять деньги от Российской федерации в госбюджет. Его примеру последовали Прибалтика, Грузия, Армения и некоторые другие республики. Что это – укрепление Союза было? Уже разваливался Союз! Нужно было действовать! Но мы тогда не знали, что Горбачев в полном смысле слова является антикоммунистом, что он является практически главой разрушения и партии, и государства.
https://img-fotki.yandex.ru/get/5103/169972183.50/0_f1c4b_3f708499_orig
Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев выступает на XX съезде ВЛКСМ в Кремлевском Дворце съездов. Москва, 15 апреля 1987. Фото: ru.wikipedia.org, архив Rian.ru

- И все-таки: кто в августе 1991 года принимал решения: Янаев как и.о. президента приказывал министру обороны – либо это ГКЧП принимал решение, допустим, о вводе войск в Москву, либо – сам министр обороны? И правда ли, что от маршала Язова исходили и письменные приказы, и устные, которые на самом деле отменяли письменные?

— Мифы и есть мифы. Никто ГКЧП не командовал. Его как орган создали после того, как все вернулись из Фороса (18 августа 1991 года – К.М.), примерно в 22 часа. Понятно, что нужно было принимать какие-то меры. Вот Янаев, Павлов и другие товарищи предложили создать ГКЧП. А решение Верховного Совета о вводе чрезвычайного положения было! (Принято еще весной 1991 года – К.М.)

За все время после того, как был образован ГКЧП, я издал два документа. Первый: привести войска в повышенную боевую готовность. И второй – о том, чтобы вывести войска из Москвы 21 августа. А введены они были по моему устному приказу для охраны объектов, которые подлежало охранять в соответствии с повышенной боевой готовностью. В том числе охраняли Дом Президиума Верховного Совета РСФСР, Гохран. Кстати, ни копейки, ни камушка, ни одного грамма золота не украли. Это после нас на 180 миллионов, если не больше, украли. Козленку (известному бизнесмену, работавшему по вывозу драгоценностей за рубеж – К.М.) потом 6 лет дали, и никто больше не виноват…

Решение о вводе ЧП принимал Янаев как и.о. президента. ЧП было введено только в Москве, но не полностью. Сил и средств для обеспечения ЧП в 10-миллионном городе не было.

https://img-fotki.yandex.ru/get/2714/169972183.50/0_f1c49_c5a0e365_orig
Танки входят в Москву. 19 августа 1991. Фото: ru.wikipedia.org, архив Rian.ru

- А в других регионах, республиках?

— Нигде в других регионах ЧП не вводили, как и в республиках. Это была прерогатива местных властей, а не командующих округами.

— А вы просчитывали ситуацию, что войдут войска отнюдь не для репетиции перед парадом? Что обстановка в городе накалена, что может пролиться кровь? Сейчас уже не вспоминают погибших Усова, Кричевского и Комаря…

— Ну почему? Вот в 1994 году состоялась конференция. И когда отец Усова, контр-адмирал, выступал, а вел эту конференцию Филатов ( бывший глава администрации Ельцина – К.М.), то он попросил всех встать, почтить память Усова, Кричевского и Комаря. Но ведь был и 1993 год, когда был расстрелян Верховный Совет, убито более 600 человек. Никто почему-то не встал и никто их не вспомнил.

И ни одного человека при вводе танков в 1991 году не задавили. А вот в 1993 году расстреливали. Вот вы вопросы на эту тему не задаете.

Пятая колонна

— Хорошо, товарищ Маршал, а вас не спрашивают ваши близкие и знакомые, что же вы не завершили начатое до конца?

— А что мы должны были завершить? Вы пользуетесь домыслами, что мы якобы хотели чуть ли не пленить Ельцина, разогнать Верховный Совет РСФСР… Такого не было. А порядок навести было уже нелегко, когда народ был подготовлен к неповиновению. Вы ведь прекрасно знаете, что в Верховном Совете СССР была создана так называемая межрегиональная группа, куда входили Собчак, Ельцин, Попов. За ними шла определенная часть населения.

Мы сейчас смеемся, но почему-то не придаем значения некоторым фактам. Ведь Ельцин не случайно ездил на «жигулях», на «москвиче» и на трамвае, чтобы показать, что он борется с привилегиями. Вот это для простого человека было порой важнее, чем строить социализм, коммунизм или капитализм. В то время, прямо скажем, на полках ведь ничего не было. Поэтому много людей ждали, что наступит лучшая жизнь. Да, мы все надеялись на это. Но – при сохранении Союза, за что проголосовали, повторюсь, более 76 процентов.

Но в то же время работала «пятая колонна», агенты влияния. Вот посмотрите, Горбачев приказывает Павлову, мне, Крючкову и Пуго выступить на Верховном Совете и рассказать о ситуации в стране. Это было в июне. Мы выступили. И через 20 минут Гавриил Попов был уже у американского посла Мэтлока. Показывает, мол, что переворот готовится (а в это время Ельцин был в Америке). Пишет на бумажке: путч, Павлов, Крючков, Язов, многоточие поставил и, не говоря ни слова, разошлись…

Но Мэтлок, видимо, не понял, кому сообщить. Попов написал: Ельцину. А посол, естественно, сообщил своему президенту. Буш (старший – К.М.) тоже не понял, что надо это передать Ельцину, и немедленно позвонил Горбачеву. Но тоже с Горбачевым говорил условными знаками, а шифровку дал Бейкеру (госсекретарю США –К.М.).

Тот в это время находился в Берлине, и только что закончил встречу с Бессмертных (министр иностранных дел СССР, назначенный после Шеварднадзе – К.М.). Ему звонит Бейкер, а Бессмертных встречался в это время с послом из Кипра. Быстро закончил встречу и поехал к Бейкеру. Тот говорит: надо немедленно связаться с Черняевым, помощником Горбачева, сказать, чтобы они срочно приняли Мэтлока…

Вот такая ситуация была. А Попов в то время был мэром Москвы, Лужков – его заместителем. Кто большую провокацию устроил: Язов или Попов? Поставьте на весы и взвесьте – и вы убедитесь, что мы ввели войска действительно для охраны. Конечно, можно было бы на машинах, не на танках. Но баррикады строили местные власти.

Кто разрушил СССР?

— Но мы уходим от главного, — продолжает Язов. – События, длившиеся полтора-два дня, не разрушили государство. А вот после настоящего разрушения государства в каком состоянии оказался народ? Вот об этом надо писать.

— Вы о Беловежской пуще?

— Да Беловежская пуща – это уже факт развала государства. Если бы не было этой перестройки, этих «реформ», не было бы и Беловежской пущи. А если говорить о ней, то, если бы Горбачев хотел, чтобы сохранилось государство, — что, десантников туда нельзя было высадить, чтобы нейтрализовать этих трех алкоголиков (глав России, Украины и Белоруссии – Ельцина, Кравчука и Шушкевича, ликвидировавших СССР и образовавших СНГ – К.М.)?!

https://img-fotki.yandex.ru/get/3304/169972183.50/0_f1c4c_cb38c76b_orig
Президент Украины Леонид Кравчук, Председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич и Президент России Борис Ельцин после подписания Соглашения о создании СНГ. Белоруссия, 8 декабря 1991. Фото: ru.wikipedia.org, архив Rian.ru

- У Горбачева в его мемуарах другая точка зрения: мол, гэкачеписты спутали все его планы, что если бы пошел Ново-Огаревский процесс, все сложилось бы иначе…

— Почему вы не видите основного? Кто придумал этот процесс? Горбачев. Во имя чего? Во имя развала государства. Вот и все. Горбачев теперь все что угодно будет утверждать.

— Так была ли возможность управлять ситуацией в августе 1991-го?

— Соль в том, что СМИ были уже в руках недоброжелателей советской власти. Вы помните, кто возглавлял «Огонек»? Коротич. А где потом он оказался? В Америке. Примеры можно приводить и дальше. Вот люди, которые работали на развал государства, а не ГКЧП.

Когда наши представители полетели к Горбачеву, расчет был на то, что он нас поддержит, введет ЧП, и, в конце концов, удастся сохранить СССР. Я вам искренне говорю. И вообще, какой власти нужно было добиваться Павлову, если он был главой кабинета министров? Какой власти мог добиваться Язов, если он был министром обороны? Или Крючков, если он был председателем КГБ? Никто в личном плане ни в чем не был заинтересован.

Клуб самоубийц

— Могли бы вы все-таки тогда победить или нет?

— Кого победить? Свой народ?

— Но вот вы объявили ГКЧП и проиграли…

— Мы и не играли и не собирались выигрывать.

— Что же, это был клуб самоубийц?

— Ну, может быть. Мне все говорят: а почему вы не дали команду стрелять? А я спрашиваю: а в кого стрелять? В свой народ? Что, меня назначили для того, чтобы я свой народ губил? Я не стал стрелять, а Ельцин – стал (расстрел Белого дома в октябре 1993-го – К.М.). По приказу Гавриила Попова рестораны работали – солдатам носили еду, в термосах привозили напитки, ящиками водку развозили…

— Слабость ГКЧП была очевидна уже в конце первого дня, когда не происходило никаких действий…

— Что значит действовать? Постреливать? Чтобы опять Горбачева оставить у власти? Горбачев ведь был уже не председателем Президиума Верховного Совета, а президентом. И никакие органы партийные уже в это время не функционировали. А функционировал только президент.

ГКЧП назвали заговором с целью захвата власти. Так захватили мы власть или нет? Когда Варенникова судили, он спрашивал Горбачева: когда мы от вас уехали, вы считали себя отрешенным от престола или оставались президентом? Горбачев смолчал. И только когда Варенников вопрос повторил, тот нехотя признал: да, я остался президентом. Так кто тогда власть захватил?
http://ya-russ.ru/wp-content/uploads/Yazov-Gorby.jpg
Михаил Горбачев и Дмитрий Язов. Фото: portal-kultura.ru

Ложки-баня-волейбол

— В воскресенье, 18 августа 1991 года (накануне объявления о переходе власти в руки ГКЧП – К.М.), Ельцин находился в Алма-Ате, — продолжает вспоминать Дмитрий Тимофеевич. — Я читал все его показания, в которых много вранья. Как он сам говорит, они должны были вылететь оттуда в 16 часов. Но он играл на ложках, Назарбаев – на домбре…

Они отложили вылет на 2,5 часа. После этого пошли играть в волейбол после дождя. Перепачкались, пошли в баню. И вылетели через 4, 5 часа после намеченного времени. А Ельцин потом утверждал: наш вылет на 4,5 часа задержали гэкачеписты.
Назарбаев и Ельцин
https://img-fotki.yandex.ru/get/7/169972183.51/0_f1e22_a1a5b750_orig
Нурсултан Назарбаев и Борис Ельцин Фото: ru.wikipedia.org, архив rian.ru

Да если бы у нас был какой-то план, если были бы какие-то определены задачи! Поехали к Горбачеву (на президентскую дачу в Форос – К.М.) с единственной целью: просить, чтобы он ввел ЧП. Он должен был отдать распоряжение тем структурам, которые ему подчинялись. За две недели до этого указом Ельцина на территории России (а эти указы повторили республики) на предприятиях ликвидировали парторганизации. И никто ничего не сделал для того, чтобы защищать советскую власть.

Поэтому мы и объявили утром 19 августа по телевидению о создании ГКЧП. Кстати сказать, до половины шестого никто телевидение не охранял. Из Медвежьих Озер прибыла рота десантников и взяла под охрану телецентр. Если бы был заговор, так, может быть, стоило продумать, кто должен идти на телевидение, кто должен выступить, кто должен к чему-то призвать и т.д.? Я сам удивился: почему транслируют балет «Лебединое озеро»?

— Он в программе стоял…

— Стоял, но мы взяли под охрану ТВЦ, чтобы кто-то из секретарей (ЦК КПСС – К.М.) приехал. А из них все хотели, чтобы кто-то действовал, но только не они, и никто не взял на себя инициативу. Все хотели, чтобы Язов стрелял. А я сказал: в кого стрелять, покажите?

Тэтчер обработала Горби

— Горбачев человек неглупый, — продолжает Язов. – Он действительно был изменник в полном смысле этого слова. Его обработали хорошо в свое время Маргарет Тэтчер (тогдашний премьер Великобритании – К.М.), Яковлев…

https://img-fotki.yandex.ru/get/4806/169972183.51/0_f1e21_e5dfd69b_orig
Горбачев и Тэтчер. Фото: youtube.com

Горбачев ждал, кто победит. Летели мы туда, и следом летели Бакатин, Руцкой, Примаков, Силаев. Мы сели первыми. Летели, кстати, на его президентском самолете за ним. Ему сообщили о делегациях. К слову, это о том, что связи не было. Все — вранье.

У него действовала связь системы «Кавказ». Все у него было. Рядом стоял автобус со всеми средствами связи. Но он закусил удила: как так, он должен куда-то идти? Он три раза в разных вариантах записал свое видеообращение, эту пленочку упаковывали и в самых интимных местах вывозили. В частности, машинистке Ольге дали…

Так вот, 21 августа прилетели. Он нас не принял. Позже принял Лукьянова и Ивашко, заместителя генерального секретаря. Он их отматерил. Потом приходит от него представитель, сказал Крючкову, что Горбачев поговорит с ним в самолете. Чтобы специально, видимо, разъединить нас. Крючков с ним улетел. И мы полетели на другом самолете. Он первым сел, а мы затем. Там ко мне подошли мордовороты. В комнате ВИП сидит Степанков (тогдашний прокурор РСФСР – К.М.). Он мне и говорит: оружие есть? Говорю, нет. Он: вы в соответствии с 64-й статьей (измена Родине) арестованы. Крючков уже был к тому времени арестован…

Череда самоубийств?

- Как вы оцениваете поступок Бориса Пуго? Его застрелили или это легенда?

— Откуда я знаю? Я находился в это время в тюрьме, в Кашино. Но я считаю, что никто не должен сам себя лишать жизни. По православной вере, самоубийц даже не имеют права хоронить на общем кладбище. И Ахромеев, и Пуго, и Павлов, однофамилец члена ГКЧП, бывший перед Кручиной («казначей» ЦК КПСС – К.М.), который тоже покончил с собой, ушли по глупости. Но ушли они сами.

Я не знаю насчет Пуго — говорят, что там есть какие-то зацепки: пистолет не там лежал, неизвестно, кто жену застрелил – он или она сама. Я не читал никаких следственных документов, что касается Пуго.

А что касается Ахромеева (Ахромеев Сергей Федорович – Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза, покончил жизнь самоубийством, по официальной версии, 24 августа 1991 года – К.М. ), то в деле все буквально есть. И все предсмертные записки, и тесемочка, на которой он удавился. И записка, как оборвалась тесемка в первый раз.

Я верю, что это сделал сам Ахромеев. Ну, любого спроси: как я свою жену ласково зову? А он там пишет: Томуся, и всех дочек и внуков ласково называет. Так что подлог маловероятен. Я специально его письмо привожу в своей книге: мол, я всю жизнь посвятил тому-то и тому-то, сейчас все это на моих глазах рушится, и я не считаю себя вправе оставаться.

читать дальше с источника : http://ya-russ.ru/marshal-yazov-gorbachev-byl-izmennik-v-polnom-smysle-etogo-slova/

[lekcion.ru]

http://lekcion.ru/filosofia/11335-avgustovskiy-putch---g---preobrazovanie-i-likvidatsiya-gosudarstvenno-politicheskih-struktur-sssr.html
Развитие перестроечных процессов сопровождалось обострением борьбы между различными политическими силами.

Результаты и оценка

· политическая система изменяется в демократическом направлении, при сохранении ее базовых черт

· происходит перераспределение власти от КПСС к Советам

· происходит переоценка традиционных ценностей, изменяется сознание и поведение граждан

· зарождаются элементы идеологического и политического плюрализма (оппозиция М.С.Горбачеву, неформальное движение).

Первое направление - борьба внутри КПСС между представителями различных платформ - «демократической, «марксистской» и др.

Второе направление – борьба между центристской линией М.С.Горбачева (союзное руководство) и радикальными демократами, объединившимися вокруг Б.Н.Ельцина (российское руководство).

Причины: угроза потери власти консерваторами.

Цели ГКЧП:

· восстановление основ традиционного социализма

· сохранение социалистических ценностей и СССР.

Документы, принятые руководителями ГКЧП:

1. Указ вице-премьера Г.И.Янаева о «невозможности» президента СССР М.С.Горбачева исполнять свои обязанности и о вступлении в исполнение обязанностей главы государства Г.И.Янаева.

2. «Заявление советского правительства» о ведении в отдельных местностях страны чрезвычайного положения на срок до 6 месяцев.

3. «Обращение к советскому народу» в котором говорилось о провале начатой М.С.Горбачевым перестройки, о том, что появились силы, взявшие курс на развал СССР и захват власти любой ценой.

4. «Постановление ГКЧП №1» - определялся комплекс первоочередных мер, направленных на сохранение социализма, укрощение сепаратизма и спасение СССР.

Факторы провала путча:

· отказ общества в поддержке путча

· активное сопротивление общества

· сплочение противников ГКЧП вокруг российского руководства

· наличие лидера в лице Б.Н.Ельцина;

· раскол в силовых союзных структурах

· отказ силовых структур использовать силу против противников ГКЧП.

Итоги:

· победа радикальных демократов

· поражение консервативного блока

· крах КПСС

►указ президента РСФСР Б.Н. Ельцина «О приостановке деятельности Коммунистической партии РСФСР» фактически запрещена КПСС

►отставка М.С. Горбачева с поста Генерального секретаря и призыв к партии о самороспуске

►заявления Компартий союзных республик о самороспуске.

· 25 августа 1991 г. указом М.С.Горбачева был упразднен Совет Министров СССР. Вместо него был образован Комитет оперативного управления народным хозяйством во главе с премьер-министром РСФСР И.С.Силаевым.

Результаты реформы политической системы:

· способствовала изменению государственно-политической системы

· привела к ослаблению власти в центре и на местах

· проявились сепаратистские и националистические тенденции

· властная система, монопольно контролировавшаяся КПСС в течение нескольких десятилетий, распадалась.

Произошло разрушение тоталитарной системы, утверждение политической свободы, свободы слова и совести, начало формирования правового государства и гражданского общества, создание постоянно

действующего парламента.

Крах перестройки сталреальностью осенью-зимой 1991 г. Политическому руководству не удалось вывести СССР на мировые рубежи в промышленном производстве и НТП, модернизировать советскую систему, создать новую модель социализма.

Осенью 1991г. государственные органы СССР фактически перестали функционировать как органы власти. Распад государственной власти в СССР сделали неизбежным трансформацию по революционному, а не реформистскому типуруководства
http://ok-t.ru/lekcion/img1/724840687856.files/image225.gif

[Дмитрий Шагиахметов]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=578F1F521E433
http://www.kasparov.ru/content/materials/201408/53F6FF5F7EC25.jpg
20-07-2016 (10:07)

Вычеркнут ли юбилей победы над ГКЧП?

! Орфография и стилистика автора сохранены

Нынешний год - череда юбилеев.
Путин поздравил свою службу безопасности с 25-летием.
Четверть века - хорошо охраняли.
Поздравил ветеранов и действующих сотрудников - с 25- летием создания Администрации Президента.
Жду августа.
Вероятно, в 25-ю годовщину победы над ГКЧП Путин должен устроить торжественный прием для защитников Белого дома.
В приветственной речи, думаю, правильно было бы сказать о праве народа в критический для страны момент выйти на баррикады, защитить демократию, остановить беспредел очумевшего начальства.
О праве народа - защитить свободу и суверенитет России от тех, кто на них покушается, кто их уничтожает.
Такие же торжественные приемы вслед за Путиным провели бы все губернаторы.
В Кузбассе - Тулеев. В Чечне - Кадыров. Все, как один!
...Хотя, подозреваю, этот юбилей - он постарается забыть.
Или больше того - отметит торжественно не 21-е августа, а 19-е - день начала путча - "когда здоровые силы общества предприняли попытку сохранить великую страну...".
И на юбилейный банкет пригласит ГКЧП-пистов (если кто жив), их родственников и сослуживцев.
...Юбилеи бывают разные.
Хорошие, "правильные", "наши".
И те, которые очень хочется забыть и вычеркнуть.

[Константин Сонин]

Было искушение написать завтрашнюю колонку в "Ведомостях" про путч 1991 года. Всё-таки близкая тема - и в жизни было важным событием (это смешно, но как раз с этого дня началась, по чистому совпадению, моя взрослая жизнь), и в научно-публицистическом. Всё-таки важный шаг в смене власти в недемократическом режиме. У меня даже было название "Путь предателей" и небольшая заготовка. Но потом я подумал, что про путч напишут на этой неделе многие. Собственно, в завтрашнем New Times будет моя статья "Путч глазами экономиста". Интересней, наверняка, будет читать, чем писать - из колонок Сергея Медведева, Кирилла Рогова, Григория Голосова, Андрея Колесникова (и не только - запись Володи Гельмана в ЖЖ может стоить многих колонок и статей) я узнаю куда больше, чем из своих. А Женя Альбац в New Times наверняка подберёт чудесную инфографику и напомнит что там как было. Короче, завтрашняя колонка в "Ведомостях" будет про ЦБ и инфляцию - и не про 1998-ой, а про 2016-й.

Но какие-то соображения про август 1991-го у меня остались. Это помимо шуточных соображений про то, что должно было бы быть в манифесте ГКЧП, чтобы победить в тот день.

Во-первых, интересный кейс: когда мы смотрим на разного рода перевороты, то всегда есть ощущение, что победитель - это либо тот, кто бросил вызов (такие случаи хорошо заметны и называются революциями), либо тот, кому был брошен вызов (такие случаи заметны куда хуже и называются путчами и попытками переворота). А вот 19-21 августа 1991-го года в эту дихотомию не попадает. Там, напомню, часть политического руководства страны, чувствуя, что власть ускользает из их рук, попыталась захватить всю власть в свои руки, низложив лидера - президента Горбачёва. Они полностью проиграли, отправившись уже через три дня в тюрьму на год с лишним, до амнистии. Однако Горбачёв ничего не выиграл, превратившись, по итогам путча, в номинального лидера страны, которая через три месяца перестала существовать. То есть если считать, что задачей путчистов было "снять Горбачёва и отменить его курс", то они полностью преуспели.

Во-вторых, интересно, что революционное изменение произошло не в результате чего-то типа "бархатной" революции (по примеру Чехии-Венгрии-ГДР) или "оранжевой" (по примеру Сербии-Грузии-Украины-04), а в точности от обратного действия. Никакого "майдана" никто не готовил, а вот "борцы с майданами" оказались в первых рядах предателей, направивших войска против своего народа, спровоцировали массовые выступления граждан и внесли большой вклад в разрушение режима. Прослушивать, как показал опыт августа 1991-го, нужно не лидеров оппозиции, а руководство служб безопасности и армии. Опасность для страны шла именно из этих кабинетов.

В-третьих, у этого выступления не было никакой "классовой основы" - ГКЧПисты не выражали ничьих интересов, кроме своих личных. Бюрократическая номенклатура тогда интересовалась абсолютно другим, рабочие, крестьяне и интеллигенция - никто ГКЧП никак не поддержал. Это сильно отличается и от опыта других стран (в Латинской Америке в ХХ веке, например, множество правых переворотов совершалось "военными" - читай, по-другому, детьми крупных латифундистов, боровшихся с перераспределительными земельными реформами), и от российского опыта 1993-го года (за "Белым домом" стояли, как минимум, интересы директоров заводов и председателей колхозов, новой, промежуточной "элиты").

В-четвёртых, легко понять как мог провалиться путч, возглавлявшийся, на минуточку, вице-президентом, премьер-министром и главами всех силовых ведомств в логике "диктаторов и визирей". (Восемь лет назад я попробовал разъяснить суть этой модели максимально неформально, цитируя Турчина и Бродского, в выступлении на вручении премии им. Б.Л.Овсиевича.) Там лидер назначает на важные посты некомпетентных (политически) людей без собственной политической базы, причём чем сложнее ситуация у лидера, тем слабее все, кто хоть что-то значит. Причина в том, что чем политически компетентнее человек, чем лучше у него собственная, не зависящая от лидера база, тем больше у него возможностей продолжить работу и без лидера, который его назначил. Вице-президент Янаев, премьер-министр Павлов, глава парламента Лукьянов - это просто картинки для иллюстрации этой модели. Непопулярные, невлиятельные и нехаризматичные - именно такие люди были нужны Горбачёву на ключевых позициях тогда, когда его собственные становились всё менее прочными...

Это, конечно, просто нескольких отдельных соображений. Вообще я не считаю, что путч что-то радикально поменял, кроме судеб множества отдельных персонажей - кого-то вниз (некоторые потом прекрасно выплыли на поверхность, став депутатами и губернаторами), кого-то вверх (и немало случайных). Представить себе победу ГКЧП в те дни гипотетически можно, но реально нет - либерализацию цен в течение года было бы вынуждено провести любое правительство, Грузию и Прибалтику уже не могла бы удержать никакая сила (не было никакой силы), а отделение Украины и Белоруссии от России мог предотвратить разве что результат путча, при котором Ельцин сразу же, в августе 1991-го, стал бы президентом СССР. (Что это за сценарий? Если бы заговорщики начали с убийства Горбачева?) То есть для меня попытка военного переворота в августе 1991-го - это один из шагов длинного процесса, который начался за много лет до этого и завершился появлением России в новом (постколониальном, рыночном, демократическом) виде.

[Наталия Ростова]

http://www.svoboda.org/a/27922043.html
16 августа, 2016

https://d.radikal.ru/d37/2112/59/cfbb679be400.png
Пресс-конференция членов ГКЧП в Москве, 19 августа 1991 года

Август 1991-го: почему путчистам не удалось подчинить себе СМИ и установить информационную блокаду

Годы горбачевской перестройки были "золотым веком" советских СМИ: такой популярности и таких рекордных тиражей телепрограммы, газеты и журналы не знали ни до, ни после рубежа 80-х и 90-х. Неудивительно, что в дни августовского путча 1991 года российские СМИ сыграли значительную роль в том, что страна и мир оставались в курсе драматических событий, происходивших в Москве, а инициаторам переворота не удалось установить информационную блокаду, хотя они к этому активно стремились. Радио Свобода публикует исследование Наталии Ростовой, посвященное тому, с чем столкнулись и как вели себя журналисты в три решающих августовских дня. Это часть проекта "Рождение российских СМИ. Эпоха Горбачева (1985–1991)". Публикуется с небольшими сокращениями.

НАЧАЛО ПУТЧА

В ночь с 18 на 19 августа главе Гостелерадио Леониду Кравченко позвонил секретарь ЦК КПСС Юрий Манаенков. Как рассказывал в интервью Slon Кравченко, ему было сказано, что за ним выехала машина, которая довезет его до ЦК. Для руководителя телевидения это означало, что приедет машина КГБ: с января все его перемещения контролировались приставленными к нему офицерами. Тогда необходимость в этом Кравченко объясняли угрозой покушения на него. "Начиная с января 91 года, было принято принципиальное решение, по предложению Крючкова и с согласия Горбачева, – поставить мне круглосуточную охрану, – рассказывает он. – Четверо человек охраняли, один постоянно был в подъезде, я даже не мог вынести мусор в мусоропровод без сопровождения охранника. Поднимался человек, и уж тогда я выходил. Сказали, что есть достоверные сведения об организации на меня покушения".

После введения чрезвычайного положения телевидение и радио должны работать в таком режиме, как они работали в дни похорон видных деятелей КПСС и государства

В 1.30 уже из кабинета Манаенкова Кравченко поднял из постели звонком первого заместителя генерального директора ТАСС Геннадия Шишкина, велев подъехать в ЦК. (Глава ТАСС Лев Спиридонов находился в это время в отпуске и на работе появился только к 5 вечера того же дня.) В результате именно ТАСС стал главным инструментом, при помощи которого путчисты распространяли свои заявления. Контроль за СМИ в те дни осуществлял секретарь ЦК Александр Дзасохов. Как сразу после путча Шишкин говорил "Коммерсанту", в течение трех дней тот многократно "оказывал давление, требуя передавать по каналам ТАСС больше информации в поддержку путча".

Как следует из показаний Кравченко, данных им по делу ГКЧП, Манаенков "дал понять, что после введения чрезвычайного положения телевидение и радио должны работать в таком режиме, как они работали в дни похорон видных деятелей КПСС и государства". Кравченко было приказано приготовить телевидение к введению чрезвычайного положения. Позже в интервью Slon Кравченко сказал, что такая программная сетка, когда играл симфонический оркестр Федосеева и звучала классическая музыка, бывала много раз в истории, часто – когда хоронили генсеков.
http://gdb.rferl.org/3C89C573-0800-479D-BD66-16F27E2DFF7D_w610_r0_s.jpg
Леонид Кравченко

Руководителю программы "Время" Ольвару Какучая, как он рассказывал исследователю СМИ Эллен Мицкевич, Кравченко позвонил в 1.30 ночи и велел немедленно прийти на работу. Как следует из показаний Кравченко по делу, с тем же он позвонил еще двум важным телевизионным работникам – Дмитрию Бирюкову и Виктору Осколкову. В 5 утра у Олега Шенина Кравченко получил документы ГКЧП – заявления, указы, обращения, которые следовало огласить по телевидению. Какучая говорил, что указания Янаева о чрезвычайном положении написаны от руки, как и несколько страниц, написанных Анатолием Лукьяновым.

"Я приехал в ТАСС и начал звонить работникам, необходимым для выпуска информации, – отмечал в показаниях Шишкин. – А в то время, когда я занимался организацией всего, раздался звонок по правительственной связи, и мне сказали, что звонят из Комитета государственной безопасности и сейчас ко мне приедут в помощь два сотрудника, которые хорошо знакомы со спецификой работы ТАСС". Около 5 часов туда же, в ТАСС, с документами ГКЧП приехал и Кравченко. В них был проставлен и порядок, в котором должны были выдаваться сообщения.

После этого Кравченко отправил документы в "Останкино", которое уже с 3.55 утра начал окружать транспорт с вооруженными людьми, а сам поехал в здание на Пятницкой. Через полчаса подъезды к "Останкино" начали перекрывать танки. Кравченко говорил во многих интервью, что позже не сразу смог зайти в здание – не пускали солдаты. Они считали, что выставлены на 15 суток, в реальности же были сняты с постов в ночь на 21 августа. В тот момент, когда Кравченко появился в "Останкино", Ирена Лесневская, всю ночь монтировавшая свою последнюю программу для Центрального телевидения, столкнулась с ним в лифте. "Утром я доделала "Кинопанораму", она должна была идти в эфир в День кино, 28 августа, – говорит она. – Смонтировала, в 8 утра села в лифт, а в него зашел глава Гостелерадио Леонид Кравченко. Белого цвета весь. Поздоровались: "Вы тоже с ночного монтажа?" – "Хуже", – говорит. "Тоже здесь ночевали или так рано приехали?" – спрашиваю. "Выйдете – все увидите".

Звонят из Комитета государственной безопасности и сейчас ко мне приедут в помощь два сотрудника

В 6 утра заявления ГКЧП появились на ленте ТАСС, а по телевидению указ вице-президента СССР Геннадия Янаева о введении чрезвычайного положения в стране и образовании ГКЧП прочитали дикторы Инна Ермилова и Евгений Кочергин. С этого же времени сообщения передаются и по радио. Документы комитета зачитываются с интервалами во времени, а в 8 утра выходит первый полноценный выпуск теленовостей, в котором они звучат друг за другом.

Как отмечал в своих показаниях по делу глава ТАСС Лев Спиридонов, к вечеру агентство стало получать заявления и из Белого дома – "Заявление Б. Н. Ельцина с осуждением путча", "Сообщение Комитета конституционного надзора", "Сообщение из Белого дома о созыве чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР" и "О созыве пресс-конференции в Белом доме". "Я распорядился дать заявление Ельцина в изложении, в котором сохранялись два принципиальных положения: о том, что все это незаконно, и призыв к всеобщей бессрочной забастовке, – говорил он. – Эта информация прошла за подписью РосТАСС. Прошла информация о созыве чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР с подачи ТАСС. Прошла информация по каналам связи со страной и за рубеж о пресс-конференции в Белом доме".

ЗАПРЕТ ГАЗЕТ

Путч был организован в понедельник, когда газеты традиционно не выходят. Но во вторник они не выходят уже в связи с постановлением ГКЧП №2 "О выпуске центральных, московских городских и областных газет". Этим документом "временно ограничен перечень выпускаемых центральных, московских городских и областных общественно-политических изданий", но названы те, что не представляют угрозы заговорщикам. Выходить разрешено следующим изданиям: "Труд", "Рабочая трибуна", "Известия", "Правда", "Красная звезда", "Советская Россия", "Московская правда", "Ленинское знамя", "Сельская жизнь".
http://gdb.rferl.org/F8DCB79C-D78E-41D9-AB97-562694355402_w610_r0_s.jpg
Президент России Борис Ельцин выступает у здания Белого дома, 19 августа 1991 года

В 11.10 утра Егор Яковлев, главный редактор запрещенных в тот день "Московских новостей", уже встречается с Борисом Ельциным. Президент России, узнавший о перевороте из телевизора, с первых минут противостоит путчистам. Журналистка "Московских новостей" Евгения Альбац записывает в дневнике в этот день: "16.30. Ну, слава Богу, гэкачеписты наконец-то разродились: пришла "тассовка" – независимые демократические газеты будут закрыты. "МН" в том числе. Правые – "Правда", "Советская Россия", "Красная звезда" – будут выходить. Остальным предстоит "перерегистрация" в созданном ГКЧП органе контроля за средствами массовой информации. Ребята из "Коммерсанта" быстро выяснили, что ни им, ни нам регистрации не видать как своих ушей. Егору [Яковлеву] кто-то позвонил по "вертушке" (не назвался): "Ты меня, сука, душил, теперь слушай радио"… По радио в сотый раз – указы ГКЧП. Егор спокоен: экстрим – его стихия".

В 19.23 информационное агентство "Новости" передает сообщение со ссылкой на сотрудника "Московских новостей": "Положение демократической прессы – критическое". Типографии, говорится в нем, отказались принять в набор ряд газет, включая "МН", и не объяснили, по чьему приказу это делается. "Редакция газеты "Гражданское достоинство" – орган Партии конституционных демократов – эвакуирована и перешла на нелегальное положение", – сообщает председатель ПКД Виктор Золотарев.

"Танки – лучшее место для рекламы "МН" – редакционный фольклор

20 августа в 11 утра главные редакторы 11 газет демократического толка, которые не вышли в этот день в свет – "Аргументы и факты", "Московский комсомолец", "Комсомольская правда", "Коммерсантъ", "Куранты", "Мегаполис-экспресс", "Независимая газета", "Российская газета", "Российские вести" и "Столица", – собрались в кабинете Егора Яковлева в "Московских новостях" и решили издать "Общую газету". "Будем выпускать общую подпольную газету, – записывает в дневнике Альбац. – Уже договорились с типографией в Таллинне. Факсами отправляем информацию в Париж, Нью-Йорк, Берлин, Рим. Там под шапками "МН" она выходит в "Либерасьон", в "Нью-Йорк Таймс", в "Репубблика"… Но почему работают факсы? Почему аэропорты принимают самолеты из-за рубежа, а вокзалы исправно отправляют поезда во все концы страны и за границу? Почему позволяют нам выпускать листовки, которые наши мальчишки наклеивают даже на танки? ("Танки – лучшее место для рекламы "МН" – редакционный фольклор.) Переворот это или – ?"

В этот же день газету зарегистрировало Минпечати РСФСР, и она вышла в свет 21 августа. Номер верстался в "Коммерсанте", который возглавлял сын Егора Яковлева Владимир. Спустя годы шеф-редактор издательского дома "Коммерсантъ" Андрей Васильев скажет, что был "теневым" главным редактором "Общей газеты". "Володя Яковлев – тогда владелец и главный редактор "Ъ" – был занят: искал какую-нибудь из закрытых гэкачепистами типографий, где осмелятся взять взятку. Взятку взяли, газета вышла, тут и путч кончился. И сразу же пришлось выпускать текущий номер "Ъ". Я не спал третью ночь и обижался на ГКЧП: эти "совки" не смогли даже до выходных дотянуть".
http://gdb.rferl.org/CA3CE61C-4933-42FA-9991-BA7C5E5B6988_w610_r0_s.jpg
Егор Яковлев

Номер "Общей" запомнится одним из легендарных, школы "Коммерсанта", заголовков: "Кошмар, на улице Язов".

Кроме работы над "Общей" коллективы закрытых газет распечатывают на ксероксах и свои выпуски и раздают их в Москве с рук. "Редакция газеты "Московские новости" готовит к выпуску шестнадцатистраничный номер, – сообщает агентство "Новости". – 20 августа вышли размноженные на ксероксе номера газет "Куранты", "Московские новости", "Мегаполис-Экспресс", а также "Комсомольская правда", которая перешла в режим работы информационного агентства". Произошедшее журналисты в своих самодельных номерах называют "хунтой", "свержением Горбачева", "оккупацией".

Запрет на выпуск газет продлится до 6 вечера 21 августа и будет снят одновременно с включением средств связи на даче Михаила Горбачева, запертого в Форосе.

"ИЗВЕСТИЯ"

20 августа "Известия" становятся единственным печатным изданием, которое рассказало об обращении "К гражданам России", подписанном руководителями России Борисом Ельциным, Иваном Силаевым и Русланом Хасбулатовым. В нем говорилось, что президент СССР Горбачев был отстранен от власти, вне закона объявлен "пришедший к власти так называемый комитет", его решения и распоряжения. Гражданам России предлагалось "требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию".
http://gdb.rferl.org/5587F14E-D6E7-477C-B035-2F7D460B8BAD_w610_r0_s.jpg
Здание газеты "Известия" на Пушкинской площади в Москве

Газеты демократического толка запрещены, сторонники ГКЧП заявление не публикуют, поэтому информация "Известий" критична для понимания происходящего в стране. Журналист Владимир Надеин рассказывает, что главный редактор Николай Ефимов приехал в редакцию во второй половине дня и приказал выбросить из номера текст об обращении Ельцина. "Заметка была скромно заверстана на второй полосе, не идя ни в какое сравнение с материалами ГКЧП, господствовавшими на первой странице, – пишет Надеин. – Она не сопровождалась одобрительными комментариями, имея одно назначение – информировать читателей. Тем не менее указание Ефимова было категорическим – снять!"

"Известия" публикуют все материалы комитета, включая и постановление №1 (этим документом распускаются все органы власти в стране, включая военных и Совет безопасности, его функции ГКЧП тоже берет на себя), и указ вице-президента Геннадия Янаева (берет на себя президентскую власть "в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей").

Мы-то известинцы десятки лет, а вы – без году неделя

Возможно, Ефимов и смог бы настоять на праве главного, но тут возникло давление типографских рабочих. "…Только что пришли ребята из "Известий" (их, к стыду большинства журналистов, не закрыли): в типографии потасовка, – записывает в те минуты в дневнике журналист "МН" Евгения Альбац, сидящая в здании напротив "Известий", по другую сторону Пушкинского сквера. – Наборщики отказались набирать газету без заявления Ельцина". "Верстальщики, линотиписты, мастера типографии заявили, что без обращения Ельцина они печатать "Известия" не будут, – подтверждает Надеин. – "Это не ваше дело! – кричал Ефимов. – Вы – не "Известия". Рабочие ответили: "Мы-то известинцы десятки лет, а вы – без году неделя".

Редакция "Известий" после путча потребует отставки главного редактора. В решении редколлегии говорится: "Честь запрета, который хунта наложила на лучшие издания страны, обошла нас стороной. Путчисты были уверены в благонадежности Ефимова. Они не ошиблись. Ефимов служил им верно и до самой последней минуты". На его место коллектив изберет Игоря Голембиовского.

"ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО"

Балет "Лебединое озеро", ставший одним из символов августовского путча, традиционно служил музыкальным фоном при похоронах всех последних генеральных секретарей – и Леонида Брежнева, и Юрия Андропова, и Константина Черненко. В этот день, как неоднократно говорил Леонид Кравченко, балет стоял, причем дважды, утром и вечером, в телевизионной программе, которая в те времена составлялась за недели вперед. На вопрос о "Лебедином озере" он отвечал "раз двести или триста". "Ну возьмите газеты, журналы августа 91 года! – говорит он в интервью Slon. – Я еще 5 августа утвердил программу на неделю с 19 по 26 августа (это всегда заранее делалось, делается и теперь). Откройте газету и увидите, что и утром, и вечером было "Лебединое озеро", а также премьера художественного фильма "Три дня и три ночи". И он тоже был показан. Название было за два года придумано, кто знал, что путч будет три дня и три ночи? Это потрясающий парадокс!"
http://gdb.rferl.org/71BEAA4A-7EF4-46FB-88BB-C19FEEF5B8B9_w610_r0_s.jpg
В день начала путча советские телезрители принудительно "приобщались к классике"

Кравченко говорит, что понимал: он лишится кресла в любом случае, кто бы ни пришел к власти, а потому решил защитить себя хотя бы тем, что поставит в эфир уже утвержденную программу.

Однако для аудитории музыка Чайковского стала символом замалчивания происходящего в стране. Любопытно, что эта же музыка звучала в дни переворота и по "Маяку". Ближайший помощник Горбачева Анатолий Черняев, запертый вместе с ним в Форосе, записывает в дневнике: "Когда я писал там, через каждые полчаса включал "Маяк": между новостями шли "симфонии" и музыка из балета Чайковского "Лебединое озеро", от которых в той обстановке тошнило. Потом в памяти миллионов слушателей они навсегда остались "позывными путча". Кстати, именно по радио "Маяк" 19 августа Черняев узнал о перевороте.

Мы взяли и поставили то, что у нас было запланировано за две недели до этого, – балет "Лебединое озеро"

Виктор Осколков, который в то время возглавлял главную дирекцию телепрограмм Гостелерадио, рассказывал в интервью телеканалу "Дождь", что около полудня 19 августа ему позвонил выпускающий редактор и предложил что-нибудь поставить в эфир во время традиционного перерыва в вещании, который практиковался в те годы. В тот день перерыв планировался примерно с 12.45 до 3-х дня, и балет ложился в хронометраж. "Я позвонил тут же председателю компании, – вспоминал Осколков, – сказал, говорю, что вот, ребята предложили такой вариант, мне кажется, что это неплохо, это своевременно. Он говорит: "Да, хорошо". И мы поставили тогда то произведение, которое впоследствии вызвало такой резонанс. Мы взяли и поставили то, что у нас было запланировано за две недели до этого, оно должно было идти вечером, после программы "Время", – это балет "Лебединое озеро". <…> Неожиданно, спонтанно только вышло то, что мы решили не оставлять эфир без вещания. Потому что – это действительно было довольно страшно, – потому что заявления следовали одно за другим, и народ мог подумать, что уже что-то началось или, я не знаю, или закончилось".

Кравченко также рассказывал, что ему пытались навязать прямой эфир в виде телемарафона: "Первый секретарь Московского горкома Прокофьев даже прислал в "Останкино" около 140 работников предприятий Москвы, которые будут поддерживать ГКЧП". Но Кравченко удалось отбиться. "Такие экспромты в профессиональном плане немыслимы, – вспоминает он линию своей защиты. – К этому надо готовить города и людей – за несколько дней, заранее, и только тогда марафон получится".

ВЕЩАНИЕ: ТЕЛЕВИДЕНИЕ И РАДИО

Постановлением №3 ГКЧП временно ограничивает "перечень транслируемых из Москвы на всю территорию страны следующими программами: по телевидению – первой, второй и третьей программами Центрального телевидения; по радиовещанию – первой, второй, третьей и четвертой программами Всесоюзного радиовещания". Деятельность телевидения и радио России приостанавливается.

Как позже напишет "Коммерсантъ", в первый день путча в 10 утра "прекратилась трансляция республиканских ТВ. Технически республиканские каналы были заведены на ретрансляционные станции, находящиеся по периметру Москвы. Раньше эти станции были глушилками – ими же теперь и стали. Хотя западные радиоголоса в целом еще не глушились, глушилось всякое прямое (по телефону) включение из Москвы".
http://gdb.rferl.org/8B8205BC-36AC-44CC-844F-2ABBBEAAFB24_w610_r0_s.jpg
Защитники московского Белого дома на баррикадах, 20 августа 1991 года

В 14.57 агентство "Новости" сообщает, что по распоряжению Леонида Кравченко 19 августа отключены от эфира российское телевидение и радио (на втором канале транслировался первый). "Российское радио должно было выходить в эфир с 14.00, – отмечает тот же "Коммерсант". – И тоже не вышло, так как передатчик находился в том же "Останкино". Редакция продолжала работать в прежнем режиме, суммировала поступающую информацию и пыталась протолкнуть ее на западные станции".

Кравченко позже пояснит, почему было принято решение заблокировать российский канал: "Можно предположить было, что соберется Верховный совет, [встанет] за Ельцина горой. И для меня внутренне это выглядело позорным актом, не потому что нарекания потом будут, а просто [телевизионный] вариант со смертями генсеков". "Ну, а дальше произошло то, что произошло: российский канал – заблокировать, синхронизировать работу первого канала и второго: показывать то же самое, что на первом, – говорит он. – А там что? "Лебединое озеро". Это выглядело очень глупо с профессиональной точки зрения. Для меня это – один из несчастных вариантов моей творческой биографии, но другого выхода не было".

Агентство "Новости" 20 августа сообщает, ссылаясь на госсекретаря РСФСР Геннадия Бурбулиса: "За прошедшую ночь в Доме Советов России было оборудовано четыре радиостанции, ведущие передачи на коротких и средних волнах. Российские депутаты лишены своих средств массовой информации и могут рассчитывать только на эти радиостанции и зарубежное вещание на русском языке". Полноценно "Радио России" возобновит работу только 21 августа, в 14.30, хотя сумеет сделать несколько выпусков на русском и английском языках в ночь с 19 на 20 августа.

Выходили в прямой эфир каждый день. За несколько дней военной блокады города у нас скопилось огромное количество снятого материала

О том, что в действительности происходило в те дни, телевизионной аудитории станет известно после путча. 23 августа в эфир вышел спецвыпуск программы "Взгляд", закрытой в конце 1990-го. Его провели Владислав Листьев, Александр Любимов и Александр Политковский. "Выходили в прямой эфир каждый день, – вспоминал позже Любимов. – За несколько дней военной блокады города у нас скопилось огромное количество снятого материала. Поскольку государственное ТВ было окружено войсками, наши телекамеры практически и собрали всю картинку трехдневного путча. Работали все: и Листьев, и Демидов, и Разбаш, и даже Эрнст, который политической журналистикой не занимался". Именно "Взгляд" показал 25-го кассету, которую Горбачев записал еще в Форосе. Как рассказывал позднее его пресс-секретарь Виталий Игнатенко, Горбачев услышал его совет – передать пленку именно "Взгляду", несмотря на сложное личное отношение к ведущим.

Вышел в те дни и спецвыпуск программы "До и после полуночи". Борис Ельцин здесь отрицательно отвечает на вопрос: "Можете ли представить себя завтра не на том посту, на который избрали вас мы?" В сюжете приводятся комментарии танкистов, которые отказались выполнять приказ, интервью с двумя сотрудниками "Альфы", которые рассказывают о невыполненном приказе штурмовать Белый дом. Уникальные кадры, которые демонстрирует телеведущий Владимир Молчанов, – обыск кабинета арестованного председателя КГБ Владимира Крючкова. Оператор заходит в кабинет вместе со следователями. А 22 августа Молчанов оказывается в "месте, где содержатся Язов и Крючков, не имея права его назвать". Маршал Язов дает интервью, но отказывается от съемки на камеру. На вопрос о том, что его ожидает в будущем, отвечает так: "Я думаю, что благодарность объявлена не будет". Крючков же в конце интервью просит журналиста дать ему газету, в обмен на которую он мог бы ответить еще на несколько вопросов. Никакой газеты у Молчанова нет. "Ну вот видите, я не знал, а то бы только на один вопрос ответил", – досадует главный чекист страны.

"ЭХО МОСКВЫ"

Время путча приносит "Эху" настоящую славу. Вещание радио за три дня прекращалось четырежды, и, как сейчас известно, на этом настаивал лично Борис Пуго, глава МВД СССР и один из членов ГКЧП.

Деятельность радиостанции "Эхо Москвы", как и телевидения и радио России, "как не способствующих процессу стабилизации положения в стране" приостанавливается тем же постановлении ГКЧП №3.

В 7.20 утра радиостанция сообщила, что на Москву идут танки. А уже в 7.40 люди в штатском, которые зашли в здание, велели прервать вещание, ссылались на чрезвычайное положение. Как писал "Коммерсантъ", "главный редактор Сергей Корзун ответил, что сделать это ему не позволяет этика журналиста. Тогда люди в штатском выключили рубильник и опечатали помещение". "Аргументы и факты" отмечают, что предъявивших документы сотрудников КГБ было восемь.
http://gdb.rferl.org/810B20F4-AE47-414C-B231-DAF55FAE1155_w610_r0_s.jpg
Танки у Кремля. Москва, август 1991 года

Вещание возобновилось 20 августа в 13.40, как пишет "МК", "не без вмешательства народных депутатов", что помогло узнать "об истинной ситуации в Белом доме". Вновь было отключено около 23.00. "Московский ОМОН находится внутри радиостанции, а десантники охраняют ее снаружи, – передает в ту ночь РИА Новости. – Как сообщили сотрудники "Эха Москвы", "охранники" обращаются с ними хорошо. В связи с введением комендантского часа в столице штаб Моссовета по чрезвычайным ситуациям рекомендовал сотрудникам дожидаться утра в здании радиостанции".

21 августа в 3.37 утра "Эхо" вновь вышло в эфир, еще на шесть часов, но по приказу вошедшей в помещение радиостанции группы десантников, в 10 часов 18 минут ее передачи снова прекращены. Командир группы подполковник Захаров сказал, что это сделано по приказу коменданта города. Произошло закрытие вещания при помощи группы "Альфа", в нем принимал участие лично руководитель подразделения Виктор Карпухин. В последний раз в эти дни вещание "Эха" было возобновлено в половине четвертого вечера.

Годы спустя глава Гостелерадио Леонид Кравченко в интервью Slon рассказывал о благодарности, которую сохранила к нему редакция "Эха". "Пуго распорядился послать туда омоновцев и их заблокировать, – вспоминал он. – А с "Эха" звонят мне: "Как же так? У нас – коммерческие договоры". Я поговорил с заместителем министра связи, потому что мы оба подписывали [разрешение о вещании], он – с технической точки зрения. Мы [в случае чего] должны были платить неустойку – что мешаем им [осуществлять деятельность]. Как события развивались бы, неизвестно, но иск с юридической точки зрения был бы точно. И я сказал об этом Пуго… И вот я к нему обратился, понимая, что с ним можно обсуждать элементарные вещи. В результате "Эхо" продолжало работать, поэтому годы спустя я у них значился как человек, который помог восстановить вещание".

Пуго распорядился послать туда омоновцев и их заблокировать

Долгие годы на "Эхе" работает и сын Кравченко – Антон Орех, который вынужден был взять псевдоним при поступлении на факультет журналистики тем же летом 1991 года. "Поступил случайно, это был август, все было раскалено до предела, и то, что фамилия его Кравченко, могло помешать поступлению, – рассказывал Кравченко. – Я преподавал на факультете много лет, и мне [декан факультета журналистики МГУ Ясен] Засурский тогда сказал, что опасается, что Антона может завалить профессор с другого факультета – из-за фамилии. Вот с тех пор он Антон Орех, фамилия Кравченко с тех пор для него табу".

Впрочем, в показаниях по делу ГКЧП Кравченко признает, что лично, вместе со своим подчиненным, вносил коррективы в постановление ГКЧП №3.

РЕПОРТАЖ СЕРГЕЯ МЕДВЕДЕВА

В 10 вечера 19 августа кадры с Борисом Ельциным на танке неожиданно появились в программе "Время". Четырехминутный сюжет корреспондента Сергея Медведева стал переломным. Он показал, что ГКЧП еще не одержал победу, солдаты не готовы стрелять в людей, а подступы к зданию Верховного Совета перекрыты москвичами. В сюжете было сказано, что Ельцин требует эфира для Горбачева, потому что он "заперт в Форосе". Для самого Ельцина показ сюжета Медведева был неожиданностью. Репортер не призывал людей выйти на улицу, но при просмотре сюжета было очевидно: можно пойти за Борисом Ельциным, как это уже сделали герои репортажа. Как в показаниях по делу ГКЧП отмечал Валентин Лазуткин, Борис Пуго назвал этот репортаж прямым предательством и инструктажем к действиям против ГКЧП. "Вся программа "Время" была полна откликами о "единодушном одобрении трудящимися", и только этот репортаж показал сопротивление москвичей созданию ГКЧП", – писал о нем исследователь телевидения Георгий Кузнецов.

Только этот репортаж показал сопротивление москвичей созданию ГКЧП

Годы спустя глава Гостелерадио Леонид Кравченко в интервью Slon сказал, что сюжет с Ельциным на танке не мог быть показан без его разрешения. По его словам, его первый заместитель Валентин Лазуткин не мог принимать решений, подобных этому, самостоятельно, поэтому позвонил в 9.30 вечера на дачу, куда он, Кравченко, уехал после напряженного дня, и они договорились о 2 минутах 20 секундах эфира для этого.

Как рассказывал сам Медведев в интервью исследователю медиа Эллен Мицкевич, он попросил разрешения пойти в Белый дом, на баррикады, у своего начальника, руководителя новостей Ольвара Какучая. Тот, хотя и не верил, что получится дать сюжет в эфир, разрешил сходить – "для истории". (В самом сюжете Медведев тоже проговаривается, что не верит в выход в эфир.) По версии Медведева, Лазуткин согласился с Какучая дать репортаж. Как отмечает Мицкевич, Лазуткину немедленно позвонили и сказали, что он уволен, Какучая попросил Медведева исчезнуть на две-три недели, а 20-го числа к Лазуткину прикомандировали полковника КГБ.

[Антон Куликов]

http://www.pravda.ru/politics/parties/other/19-08-2013/1170302-august-0/
19 авг 2013 в 11:19

Политика » Партии » Другие

17 августа 1991 года на секретном совещании в Москве было принято решение о начале действий ГКЧП 18 августа. А 19 августа исполняется очередная, 25-я по счету, годовщина со дня... А вот со дня чего - вопрос спорный. Единое мнение по которому, по крайней мере, в ближайшие годы вряд ли достижимо.

Что же произошло утром 19 августа 1991 года, когда члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) заявили, что принимают на себя всю полноту власти в стране и ответственности за происходящее? Попытка переворота, путча? Ну да, отстранение от власти законно избранного главы государства по другому вряд ли назовешь.

Попытка патриотов в руководстве страны спасти Советский Союз от развала? И эта точка зрения вполне имеет право на существование. ГКЧП в своих обращениях апеллировало к результатам мартовского референдума 1991 года, когда абсолютное большинство жителей страны высказались за сохранение Союза.

"Правда.Ру" обратилась с просьбой к участникам событий 19-21 августа поделиться своей оценкой происходившего в те дни.

Геннадий Зюганов, председатель ЦК КПРФ

- ГКЧП давно назревал. Я был инициатором вместе с рядом крупных руководителей партийных организаций КПСС специального совещания в феврале 1991 года. На этом совещании Горбачев уверял, что он понимает - в стране развивается чрезвычайная обстановка, надо останавливать этот развал и вакханалию. Тогда я по согласованию с другими руководителями высказал 10 конкретных предложений, что следовало сделать немедленно для того, чтобы остановить развал страны и партии. Он заявил, что согласен, но в заключении при подведении итогов совещания не вспомнил ни одного предложения.

Выйдя оттуда я сказал: ребята, надо быть готовым к тому, что и дальше будет сплошная болтовня, а не будет конкретных мер. Но тогда же, как стало потом известно, были даны поручения готовить ряд мер. И я абсолютно уверен, что те меры, которые пытались реализовать члены ГКЧП, были согласованы с тем же Горбачевым. Однако он разыграл игру, спрятавшись в Форосе, изображая, что его отключили. Ничего и никто не отключал. По сути дела, это была крупнейшая провокация со стороны Горбачева и его подельников для того, чтобы срезать партию и дальше бросить страну в жар и в холод. Вот что произошло.

Члены ГКЧП действовали совершенно законно. Это были люди, которые были наделены большой властью и полномочиями. Они захватывали эту власть и они имели право на введение чрезвычайного положения. Что касается их конкретных действий, то я заявлял и сейчас заявляю, если бы они после того, как ввели чрезвычайное положение, немедленно собрали бы съезд, реально представили бы картину, как складывается обстановка с точки зрения безопасности и экономики в стране и потребовали бы отставки Горбачева и формирования нормального дееспособного руководства, уверяю вас, 90 процентов населения стрнаы поддержали бы этот ход.

Но все развивалось по другому сценарию. Этот сценарий оказался хорошо продуман в том числе и спецслужбами и затем реализован ельцинской камарильей.

Сегодня я вижу, что никто не хочет признавать, что он голосовал за Ельцина. Если сейчас на улице остановить 10 человек, 9 из них с сожалением скажут что распалась их Родина и страна. Все понимают, что нас задвинули на задворки истории и сегодня дальше продолжают добивать. Это уже становится очевидным.

Поэтому ГКЧП был шагом в верном направлении. Но не хватило ни воли, ни ума для того, чтобы реализовать его полностью. Надо было под домашний арест посадить Ельцина со всей это камарильей, которые потом, собственно говоря, разыгрывали всю эту петрушку. Надо было действовать решительно.

Владимир Жириновский, председатель ЛДПР

- Это был самый радостный день в моей жизни, я решил, что все, страна будет спасена. Приблизительно в 7 утра я услышал информационное сообщение ГКЧП. Тут же поехал в штаб, у меня еще сохранили предвыборный штаб в гостинице "Москва" на 7 этаже, собрал высший совет партии, и мы составили наше обращение и направили в ТАСС. Там в архивах мы постараемся найти его.

Мы единственная из политических партий и единственная федеральная структура, которые поддержали ГКЧП полностью. Была поддержка с мест от региональных властей. Но в Москве мы были единственными.

Коммунисты промолчали, испугались Селезнев, Зюганов, все там в санаториях сидели, промывали свои внутренние органы, а мы открыто поддержали. Я сидел в штабе, и в 11 утра танки подошли. Я подумал: ну все, страна спасена. И вдруг к вечеру танки разворачиваются и уходят. И через три объявляют нам о провале ГКЧП.

То есть ГКЧП никак бы не провалился,еслибы не предатели-генералы. Крючков, Ачалов, Язов, Лебедь, Грачев - вот они пять генералов-предателей струсили и сдали страну. Все было в порядке, вся страна была в оцепенении, все. Если бы в понедельник 19 августа действительно в Москве ввели бы комендантский час, как сейчас в Египте, никто бы никуда не сунулся, арестовали бы Ельцина, всю эту камарилью, засевшую там в Белом доме. Арестовали бы Горбачева, привезли бы его сюда. Он был бы должен или поддержать ГКЧП, или немедленно суд, трибунал и повесить его. И был бы спасен весь Советский Союз.

Гамсахурдия испугался, прибежал к командующему Закавказским военным округом, сдал ключи от Грузии. Все испугались. Все ждали только решительных действий из Москвы. И все бы граждане поддержали. Все бы получили землю, развивалось бы кооперативное движение. Продовольственная проблема была бы решена вполне. Полно было продовольствия на юге, полно было продовольствия на складах. Специально все делали - специально пустые полки и т. д. Поэтому ГКЧП не провалился. Это трусость пяти генералов, они виноваты.

И мы потеряли страну, территорию, людей. До сих пор страна чертыхается и харкает кровью. Это Немцовы и проститутки, наркоманы шумели у Белого дома, поддерживали Ельцина. Его могли арестовать, когда он из Казахстана прилетел в аэропорт Шереметьево, могли арестовать в Архангельском утром 19-го, он ждал ареста. Хасбулатов, все ждали ареста, все были готовы сдаться.

Для меня это был самый счастливый день, день спасения Родины. Сейчас, если даже все попытаться вернуть, мы уже не сможем. Заводы разгромлены, люди погибли, пашни испоганены. Сегодня уже нельзя как-то попытаться компенсировать. Погибших людей - по миллиону в год за эти 22 года умирало, от болезней. Расстреливали по 100 тысяч в год, а от болезней умирало 900 тысяч. Беспризорники. Уехали.

То есть полный разгром страны, хуже Гитлера, хуже Чингиз-хана, хуже турецкой армии. То есть так подло могли сделать только сами они: Ельцин, вся его команда, все эти Чубайсы, Бурбулисы. Сегодня это Навальный, Прохоров, Немцов - это все та же самая "пятая колонна". И сегодня их нужно арестовывать и изолировать от общества.

Поэтому ГКЧП не провалился, мы продолжаем жить в состоянии чрезвычайного положения. И победа будет за русским народом!

Сергей Бабурин, российский политический и научный деятель

- Чем больше проходит лет, тем более глубокие выводы можно сделать из событий 1991 года. Сегодня для меня очевидно, что если бы не выступление ГКЧП, Советский Союз погиб бы 20 августа 1991 года, как это было спланировано Горбачевым. Потому что Беловежские соглашения, которые убили Союз в декабре (того же года) примерно в этом же формате были подготовлены под видом Союзного договора, назначенного к подписанию на 20-е августа.

Иное дело, что если бы ГКЧП выступило энергично и победило, то тогда Союз, очевидно, был бы жив до сих пор. А вывод уже несослагательный заключается в том, что огромная часть жителей постсоветского пространства жалеет о единой стране. И будет, уверен, рада, если на новых принципах эта единая страна возродится.

Илья Константинов, российский политический деятель; член Верховного Совета РФ (1990-1993)

- Разумеется, то, что тогда было животрепещущей, больной, кровоточащей темой, сегодня скорей превратилось в элемент истории. Но в такой элемент, который, тем не менее, формирует отчасти и сегодняшний, и завтрашний день.

Тогда, в августе 1991 года, решался вопрос о векторе развития отечественной истории, решался вопрос о судьбе государства под названием СССР, в прошлом Российская империи, ныне Российской федерации.

Все это решалось тогда. Было очень много эмоций, было очень много борьбы, было очень много заблуждений.

Что изменилось с тех пор в моем, например, восприятии тех событий. Прежде всего хочу сказать, что если в августе 1991 года те государственные деятели, которые вошли в состав ГКЧП, воспринимались мною как враги, то сегодня я смотрю на это совсем иначе. Я вижу людей искренне заботившихся о судьбе своей Родины, о судьбе государства, о судьбе народа. И вижу людей в сущности глубоко порядочных, может, даже слишком порядочных для современной политики. Я вижу людей милосердных, людей, которые не были готовы проливать кровь своего народа, которые были не готовы идти на массовые репрессии. Я вижу людей, которые вызывают у меня большую симпатию.

Вот так перевернулось мое восприятие за эти десятилетия. И не то, чтобы я сегодня сказал: вот если бы не тоили не это, тоинициатива ГКЧП могла бы увенчаться успехом. Нет, я не думаю, что она могла бы увенчаться успехом. Колоссальные интересы различных кланов, социальных и национальных группировок раздирали советское общество тех лет на части и инстинкт стяжательства, который оказался основной движущей силой наших современников, заработал тогда уже на полную мощь. И вряд ли этому инстинкту можно было противостоять с позиций гуманизма, человечности, ответственности за судьбу государства, народа.

Мне кажется, инициатива ГКЧП в этом переменившемся мире была обречена на неудачу. Но уважение к этим людям, признание их заслуг, признание того, что они спасли, может быть, честь мундира советского руководства, советской элиты, мне кажется, сегодня в обществе созрела. Думаю, что члены ГКЧП останутся в истории как очень и очень достойные люди.

Руслан Хасбулатов (в августе 1991 года - исполняющий обязанности председателя Верховного Совета РСФСР)

- Это было незаконное неконституционное выступление. Хотя цели они ставили - ничего против не скажешь. Но ведь это можно было и обсудить и на съезде народных депутатов СССР, на Верховном Совете СССР вполне легально.

Тем более, это были не рядовые какие-то функционеры, а сами лидеры страны. Глава правительства СССР, кто ему мешал взять слово и выступить и изложить свою программу? Полагаю, что там бы поддержали.

Или председатель КГБ - что это за манера такая устраивать какие-то заговоры? Это вообще было черт знает что. И другие - все были депутаты Верховного Совета СССР, высшая политическая каста, а действовали как обычные заговорщики. Конечно, это было с моей точки зрения неприемлемо. Поэтому я тогда написал обращение к народу, к гражданам, которое Ельцин потом с танка зачитывал. И вот тогда и народ поддержал именно в силу того, что это был неконституционное выступление, противозаконное.

Кто же знал, что через два года сам Ельцин начнет выступать с этих же позиций? Так что оценки, на мой взгляд, просто не могут быть другими.

Так что я считаю, что выступление руководства Российской Федерации было тогда совершенно обоснованным. Другое дело, что ведь само это выступление конечно привело к мощному удару по каркасу СССР.

Союзные республики страшно испугались таких действий, они захотели дальше дистанцироваться от этого дела. Была дискредитирована руководящая роль партии (КПСС - прим.), ее высшие институты, разные инструменты и механизмы.

Конечно, в такой обстановке надо было сконцентрировать силы на каком-то единении. А вместо этого целый ряд республик избрали тоже тайный путь. Ельцин же тоже вместе с украинским и белорусским лидерами тайно договорились за спиной своих Верховных Советов, парламентов. Я был вообще в Сеуле, когда они принимали решение о демонтаже СССР. То есть он тоже решил повторить путь заговора. Что поделаешь, это были такие испытанные вожди, такие партийные деятели, от них-то ничего хорошего не следовало ждать изначально. Как одни депутат сказал: черного кобеля не отмоешь добела - это уж было совершенно точно...

Сергей Филатов, во время августовских событий возглавлял депутатский штаб обороны Дома Советов РСФСР (ныне Дом правительства РФ)

- Единственное, о чем я очень сожалею, что не было доведено до конца следствие. Вообще по таким событиям следствие должно всегда доводиться до конца, иначе эти споры остаются бесконечными и будет

побеждать та точка зрения, которая представляется, скажем, все-таки в основном властью. Вот власть будет смотреть с положительной точки зрения, и общество в основном также ориентируется. На самом деле это неправильно. Для нас для всех судебное решение должно быть законом. К сожалению, по ГКЧП и наступающим октябрьским событиям следствие не было закончено, и точки зрения остаются совершенно разные, и споры будут бесконечными.

А в остальном считаю, это великое преступление, потому что оно подтолкнуло страну к совершенно потрясающим трагическим последствиям. Было понятно, что и так мы накануне развала. Но, наверное, страну еще можно было как-то спасать, когда она была единой. Но когда ГКЧП подняло армию и заставило увидеть образ нашей власти, это подвигло наши национальные республики к тому, что они ушли из

Советского Союза. И эти мучения будут еще очень долго. Целый пласт вопросов, о которых мы знали, насколько они были тяжелы и нерешаемы в советское время, но которые придется нам всем решать, они вмиг встали перед нами в самую критическую минуту.
S6_rWmFUbEk
https://youtu.be/S6_rWmFUbEk

[Константин Сонин]

http://newtimes.ru/stati/temyi/putch-glazami-ekonomista.html
16.08.2016 | | №25 (414) от 15.08.16

События августа 1991 года зафиксировали смерть советской плановой системы
https://a.radikal.ru/a24/2112/37/353b2a43f1cc.jpg
Очередь в магазин «Молоко» в Москве, неподалеку от Белорусской площади, зима 1991 года. Фото: Дмитрий Борко

На первый взгляд экономическая составляющая августовского путча была такой же анекдотической, как все остальные. На экономическую часть заявления ГКЧП никто не обратил внимания, никаких серьезных долгосрочных планов у них не было, а включенные в состав комитета представители экономического блока не пользовались ни влиянием, ни авторитетом. С другой стороны, августовский путч выдал «свидетельство о смерти» советской плановой экономики. Он не ухудшил ситуации: к этому моменту экономическая катастрофа, к которой страна ползла уже почти два десятилетия, вошла в острую фазу. Не привел он и к появлению новой экономической реальности: плановую экономику спасти было уже невозможно, а для появления первых полноценных институтов рыночной нужна была смена политического режима. Однако после путча стало очевидным, что советский период в экономике закончился.

Контекст

В августе 1991 года советская экономика находилась в свободном падении. Экономические реформы плановой экономики велись уже четыре года. (Первой существенной реформой было увеличение самостоятельности предприятий и возможность создания небольших частных фирм в 1987 году.) Однако осторожные реформы, начавшиеся поздно, после пятнадцати лет застоя, только ухудшили ситуацию. Одним из последствий частичной либерализации зарплат (предприятия получили возможность сами определять, сколько платить своим работникам) стала резко выросшая в 1989–1990 годах инфляция.

При фиксированных ценах, как это было в СССР, инфляция проявляется прежде всего в дефиците товаров: неудивительно, что к 1990 году дефицит распространился на товары первой необходимости. В 1989 году в Москве, самом благополучном городе страны, были введены карточки на табак, сахар и водку; в 1991 году были многочасовые очереди практически на все продукты, включая хлеб, яйца и молоко. Резкое повышение цен в апреле 1991 года (именно это повышение «съело сбережения» советских граждан) не помогло. Книга Егора Гайдара «Гибель империи» документирует катастрофическое ухудшение ситуации в самом конце 1980-х. В 1990 году валовый национальный продукт (ВНП) упал на 2–4 % (оценки расходятся), а в первые три месяца 1991-го — на 8%, что соответствует показателям наиболее тяжелых кризисов в мирное время во второй половине ХХ века. Дополнительной проблемой было то, что к 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год.

К 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год

Дефицит товаров первой необходимости был только поверхностным признаком дисфункции советской экономики. Плановая экономика по необходимости опиралась на «экономическое насилие» — и граждане, и фирмы были вынуждены продавать свои товары или услуги не потому, что это им было выгодо, а подчиняясь плану. Среди множества искажений — по сравнению с тем, что было бы в экономике, если бы цены были рыночными, — основными были резко заниженные цены на все энергоносители и на сельскохозяйственную продукцию. Это делало многочисленные промышленные предприятия «прибыльными» на бумаге, хотя по рыночным ценам бóльшая их часть была бы глубоко убыточной. Это позволяло поддерживать до поры до времени раздутый без всякой меры военно-промышленный комплекс, съедавший бóльшую часть инвестиций и не производивший никакой полезной продукции.

В последние двадцать лет СССР эта модель экономики — с высоким уровнем инвестиций, но низкими темпами роста — поддерживалась за счет экспорта нефти и газа. И чем менее эффективной становилась модель, тем труднее было государственному аппарату ее контролировать: по некоторым подсчетам, уже в начале 1980-х в тени была почти четверть экономики. Попытки изменить структуру управления — гласность и перестройка, провозглашенные новым руководством страны в 1985-м, — только ускорили ее распад. Мотивационная часть обращения ГКЧП к народу перечисляла признаки этого распада, ничего не говоря о его реальных причинах — потому, что никто этих реальных причин не понимал.

«Профессионалы»

В составе ГКЧП было четыре человека из экономического блока советского руководства — премьер-министр Валентин Павлов, бывший секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам Олег Бакланов, председатель Крестьянского союза СССР Василий Стародубцев и президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР Александр Тизяков. Появление двух последних, Стародубцева и Тизякова, в составе ГКЧП выглядело искусственно: никаким серьезным политическим влиянием ни они, ни организации, которые они представляли, не пользовались. По всей видимости, те, кто составлял список членов ГКЧП, пытались сделать так, чтобы чрезвычайный комитет выглядел настоящим правительством, в котором номинально должен быть экономический блок. Не случайно, что из трех министров (почти из ста присутствовавших), возразивших премьеру Павлову на заседании кабинета министров 19 августа, двое были «экономическими». Первый вице-премьер Совета министров СССР Владимир Щербаков так и сказал: «Определить позицию пока не могу, но таких, как Тизяков и Стародубцев, хорошо знаю — ничего полезного не жду!» Собственно, Тизяков и подвел путчистов: его малограмотный и путаный ответ на первый же вопрос на пресс-конференции 19 августа, который был переадресован ему и.о. президента Янаевым, задал тон всему мероприятию. Стародубцев выглядел еще менее адекватным — громкий смех десятков журналистов, который раздался, когда ему был задан вопрос, как он оказался в ГКЧП, только подчеркнул эту неадекватность.
https://a.radikal.ru/a12/2112/b5/e71926469ccb.jpg
Стихийный рынок в центре города, Москва, 1991 год. Фото: Дмитрий Борко

Каждый из «экономистов» ГКЧП был по-своему примером советской истории успеха. Валентин Павлов, когда-то инспектор районного финансового отдела, стал премьер-министром после карьеры в Министерстве финансов. К 1991 году советский финансовый опыт уже не представлял никакой ценности — значительная часть экономики подчинялась рыночным законам. Олег Бакланов прошел путь от студента харьковского ремесленного училища до руководителя советской оборонной промышленности, главной отрасли советской экономики. Александр Тизяков, начинавший слесарем, стал директором огромного машиностроительного завода, а Василий Стародубцев из простого колхозника вырос в директора одного из самых крупных и успешных колхозов. Другими словами, и тот и другой возглавляли предприятия, которые могли существовать только в условиях советской экономики, в которой добавленная стоимость, создававшаяся, например, в добыче нефти и газа, перераспределялась в сектора, где действовали эти динозавры. Структурная неэффективность этих предприятий, неспособность быть механизмом нормального экономического развития страны была одной из причин начавшейся катастрофы. Появление этих фигур из прошлого, которое в тот момент обрушивалось на глазах, в составе ГКЧП было символичным.

И Тизяков, и Стародубцев возглавляли предприятия, которые могли существовать только в условиях советской экономики

Программа

С утра 19 августа ГКЧП успел выпустить три программных документа — заявление, обращение и постановление. Заявление было кратким сообщением о том, что власть в стране теперь принадлежит комитету, обращение — набором трескучих фраз о надвигающемся кризисе, которые к тому времени уже два года кочевали из номера в номер «советских патриотических изданий», а вот постановление содержало целый ряд экономических пунктов. Приведены они были в беспорядке — по всей видимости, «экономическая программа» была результатом какого-то полуночного «мозгового штурма». Иначе невозможно понять, почему часть пунктов (например, пункты 9 и 16) повторяли пункты из руководящих документов КПСС предыдущих десятилетий, а часть выглядели элементами популистской предвыборной программы (пункты 13 и 15), часть повторяла стандартные ежегодные мероприятия («подготовка к зиме» в пункте 14), а часть свидетельствовала о критической ситуации («угроза голода» в пункте 12).

Абсурда добавлял и тот факт, что часть поручений («в двухнедельный срок завершить планирование неотложных мероприятий…») обращалась ровно к тем людям, которые и так по должности обязаны были этими вопросами заниматься. И неужели авторы текста думали, что проблемы с жильем, которые страна не могла решить несколько десятилетий, объясняются нежеланием руководства «подготовить и доложить народу реальные меры»? Можно подумать, если добавить в постановление пункт, что «реальные меры» должны быть доложены в месячный срок, то проблема решится. В то же время упоминание о «земельных участках», порядок предоставления которых всем желающим городским жителям должен был быть обнародован, согласно постановлению, в недельный срок, показывает, что его авторам хотелось как-то продемонстрировать интерес к неотложным, истинным чувствам граждан. В СССР вожделенные дачные участки распределялись по предприятиям и ведомствам; в 1991 году они стали еще более желанными из-за дефицита продовольствия.

Коротко говоря, «экономическая программа» ГКЧП предполагала одномоментное, как по мановению волшебной палочки, исчезновение всех симптомов болезни, не предлагая никаких новых рецептов. Можно себе представить гипотетический сценарий «победы ГКЧП» в августовские дни 1991 года, но меры, описанные в документах, не могли бы остановить надвигающихся проблем со снабжением крупных городов продовольствием той же осенью. Все, что можно было сделать «силовым путем» — заставить колхозников производить и продавать продукты; предприятия — прекратить повышать зарплаты, рассчитывая на субсидии из новонапечатанных денег; а бизнесменов — не использовать разницу между государственными и рыночными ценами на одни и те же товары, — уже было испробовано. Никакой силовой ресурс и никакие жесткие меры уже не были способны справиться с останавливающимся производством и (отчасти скрытой) инфляцией. Часть «гайдаровских реформ», включая либерализацию цен и международной торговли (а значит, и валютного курса), была бы вынужденно проведена любым правительством в течение ближайшего года.
https://c.radikal.ru/c20/2112/b1/a6677c8d3664.jpg
1989 году образовался дефицит всего и вся — от продуктов до металла. На снимке: вынужденный простой в оборонном цехе завода «Борец» в Москве. Фото: Виктор Будан/ТАСС

Неудивительно, что реакции граждан на «экономическую программу» ГКЧП не было вовсе. Широкая публика не увидела ничего нового, кроме очевидно несбыточных обещаний, связанных со строительством жилья и выделением земельных участков. Небольшую прослойку первых предпринимателей риторика программных документов, в которых рынок выглядел не лекарством от проблем, а основным источником болезни, могла только отпугнуть. Наконец, чиновники уже видели первые перспективы совмещения государственной службы с личным обогащением — их программа ГКЧП тоже не могла заинтересовать.

Чиновники уже видели первые перспективы совмещения государственной службы с личным обогащением — их программа ГКЧП тоже не могла заинтересовать

Последствия

Собственно, главным итогом августовского путча 1991 года стал распад системы центральной власти — реальные рычаги управления перешли к республикам, у которых — как у РСФСР — реально действующих институтов не было. И это сделало еще более необходимыми рыночные реформы — создание новых, республиканских, органов экономического управления.

Попытка вооруженного захвата власти частью политического руководства страны, провалившаяся за три дня, не ускорила процесс экономического распада СССР, а только сделала для всех очевидным, что этот процесс уже в самом разгаре.

К 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год
Документ
Экономическая часть «Постановления № 1 Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР»: путчисты не предлагали ничего нового

<...>

Органам власти иуправления, руководителям учреждений ипредприятий принять меры по повышению организованности, наведению порядка и дисциплины во всех сферах жизни общества. Обеспечить нормальное функционирование предприятий всех отраслей народного хозяйства, строгое выполнение мер по сохранению и восстановлению на период стабилизации вертикальных и горизонтальных связей между субъектами хозяйствования на всей территории СССР, неукоснительное выполнение установленных объемов производства, поставок сырья, материалов и комплектующих изделий.

Установить и поддерживать режим строгой экономии материально-технических и валютных средств, разработать и проводить конкретные меры по борьбе с бесхозяйственностью и разбазариванием народного добра.

Решительно вести борьбу с теневой экономикой, неотвратимо применять меры уголовной и административной ответственности по фактам коррупции, хищений, спекуляции, сокрытия товаров от продажи, бесхозяйственности и других правонарушений в сфере экономики.

Создать благоприятные условия для увеличения реального вклада всех видов предпринимательской деятельности, осуществляемых в соответствии с законами Союза ССР, в экономический потенциал страны и обеспечение насущных потребностей населения.

<...>

Считать несовместимой работу напостоянной основе вструктурах власти и управления с занятием предпринимательской деятельностью.
Кабинету Министров СССР внедельный срок осуществить инвентаризацию всех наличных ресурсов продовольствия ипромышленных товаров первой необходимости, доложить народу, чем располагает страна, взять под строжайший контроль их сохранность и распределение.

Отменить любые ограничения, препятствующие перемещению по территории СССР продовольствия и товаров народного потребления, а также материальных ресурсов для их производства, жестко контролировать соблюдение такого порядка.

Особое внимание уделить первоочередному снабжению дошкольных детских учреждений, детских домов, школ, средних специальных и высших учебных заведений, больниц, а также пенсионеров и инвалидов.

В недельный срок внести предложения об упорядочении, замораживании и снижении цен на отдельные виды промышленных и продовольственных товаров, в первую очередь для детей, услуги населению и общественное питание, а также повышении заработной платы, пенсий, пособий и выплат компенсаций различным категориям граждан.

В двухнедельный срок разработать мероприятия по упорядочению размеров заработной платы руководителям всех уровней государственных, общественных, кооперативных и иных учреждений, организаций и предприятий.

Учитывая критическое положение суборкой урожая иугрозу голода, принять экстренные меры по организации заготовок, хранения и переработки сельхозпродукции. Оказать труженикам села максимально возможную помощь техникой, запасными частями, горюче-смазочными материалами и т.д. Незамедлительно организовать направление в необходимых для спасения урожая количествах рабочих и служащих предприятий и организаций, студентов и военнослужащих на село.
Кабинету Министров СССР внедельный срок разработать постановление, предусматривающее обеспечение в1991–1992 годах всех желающих городских жителей земельными участками для садово-огородных работ в размере до 0,15 га.
Кабинету Министров СССР вдвухнедельный срок завершить планирование неотложных мероприятий повыводу из кризиса топливно-энергетического комплекса страны и подготовке к зиме.
Вмесячный срок подготовить идоложить народу реальные меры на 1992 год по коренному улучшению жилищного строительства и обеспечения населения жильем. В течение полугода разработать конкретную программу ускоренного развития государственного, кооперативного и индивидуального жилищного строительства на пятилетний срок.
Обязать органы власти иуправления вцентре и на местах уделять первоочередное внимание социальным нуждам населения. Изыскать возможности существенного улучшения бесплатного медицинского обслуживания и народного образования.

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР.

<...>

19 августа 1991 г.

[Евгения Альбац]

http://newtimes.ru/stati/temyi/gkchp-25-let-spustya.html
17.08.2016 | | №25 (414) от 15.08.16
https://b.radikal.ru/b08/2112/c5/b31917e7712e.jpg
Сотрудник Девятого управления КГБ СССР Виктор Золотов (крайний справа) в чекистский путч охранял Бориса Ельцина. Ныне — генерал армиии Золотов возглавляет «опричнину Путина» — Федеральную службу войск национальной гвардии

История ничему не учит. Даже инстинкт самосохранения — и тот отказывает.

Феликса Дзержинского вывезли с Лубянки в ночь с 22 на 23 августа 1991 года (см. фоторепортаж на стр. 24): он лежал ничком вниз, упершись носом и острой бородкой в днище грузовика, — так в тридцатых и сороковых из подвальной лубянской тюрьмы и расстрельных гаражей, расположенных рядом, на Сретенке, различных подразделений НКВД/МГБ вывозили трупы «врагов народа». Толпа, еще несколько часов назад собиравшаяся штурмом брать «желтый дом», удовлетворилась свержением памятника и постепенно разошлась: из-за темных окон многочисленных зданий КГБ СССР Дзержинского провожали глаза тех, для кого он был Железным Феликсом, основателем ЧК, символом священного братства щита и меча, на протяжении семидесяти трех лет державшего в страхе огромную страну. «Освобождение от КГБ» — пестрели той осенью заголовками газеты, печатавшие статьи-разоблачения, совсекретные документы, исповеди чекистов и их секретных сотрудников, коих под разными предлогами и угрозами заставляли доносить на родственников, сослуживцев, коллег. Боевые офицеры — о беспределе особистов в армии (военная контрразведка КГБ), старосты церквей — об обязанности сообщать сведения, полученные на исповедях (отдел № 4 идеологической контрразведки — Пятого управления КГБ), журналисты — о плате «стуком» за командировку во вкусную страну, младшие и старшие научные сотрудники — о плате тем же за устройство жены на работу или продвижение в очереди на получение квартиры. Вдруг выяснилось, что чуть ли не две трети сотрудников посольств и консульств — сотрудники различных управлений КГБ (даже управление кадров КГБ имело свою квоту — говорят, именно по этой квоте оказался в Дрездене и майор Путин), то же было и в бюро центральных газет и телеканалов в различных странах мира, товарищи в погонах, вплоть до генеральских, занимали видные посты в РПЦ, в творческих союзах, в Госбанке и Академии наук, доверенные лица КГБ (откомандированные сотрудники) имели кабинеты практически во всех мало-мальски значимых учреждениях СССР. Неудивительно, что, когда началась либерализация режима, перестройка и гласность, главные бенефициары советской системы — политическая полиция и военно-промышленный комплекс — попытались восстановить статус-кво. Поручения по разработке плана переворота председатель КГБ СССР Владимир Крючков отдал 9 декабря 1990 года, 19 августа 1991 года шифровка с приказом распространять документы ГКЧП и сообщение о внезапной «болезни» президента СССР Михаила Горбачева пошла во все управления и резидентуры КГБ как в стране, так и за рубежом.

7 мая 2000 года бывший обвиняемый по статье об измене Родине и амнистированный Государственной думой в 1994 году генерал армии КГБ в отставке Владимир Крючков присутствовал на инаугурации второго президента РФ, полковника КГБ Владимира Путина: для престарелого Крючкова в уголке поставили стульчик. Выходцы из конторы в те дни стоя пили за возрождение КГБ. Демократы вновь стали обсуждать плюсы и минусы люстрации. «Неужели вы не понимаете, что во власть идет не один человек — корпорация КГБ?» — спрашивала автор тогдашнего руководителя администрации президента РФ Александра Волошина. Не понимал — был, как и многие другие, уверен, что держит бога за бороду, а уж Путина под контролем — и подавно.

Они вернулись. А с ними — конспирология, поиски врагов, борьба с инакомыслием, реинкарнации Холодной войны
с «противником № 1» (США)

В первые три года после воцарения Путина в Кремле эксперты фиксировали массовый переход выходцев из КГБ, работавших раньше в частных бизнесах, — в государственные или аффилированные с государством компании. Дальше — больше: к 2008 году уже 50% российской номенклатуры составляли представители КГБ/ФСБ, они же заняли командные высоты в самых вкусных отраслях — нефть, газ, коммуникации, финансовая сфера — от контроля за финансовыми потоками до бизнеса обналичивания, не говоря уже об оборонке, которая, как было и в СССР, стала одним из главных реципиентов бюджетных денег… Президент страны, только что смещенный многолетний глава администрации президента, на место которого назначен очередной представитель дружной чекистской семьи, с десяток министров, два с лишним десятка заместителей руководителей различных ведомств, главы ведущих госкорпораций, несколько глав регионов — ими теперь становятся бывшие охранники Путина — 25 лет назад казалось, что путь в органы власти выходцам из КГБ закрыт навсегда. Они вернулись. А с ними — конспирология, поиски врагов, борьба с инакомыслием, реинкарнации Холодной войны с «противником № 1» (США). Нет, история ничему не учит. Но платить за невыученные уроки приходится всегда.

Фото: валентин кузьмин и александр чумичев/тасс

["Коммерсантъ"]

http://www.kommersant.ru/doc/3066709
За 25 лет граждане так и не сформировали единого мнения о событиях августа 1991 года
19.08.2016
http://im5.kommersant.ru/Issues.photo/DAILY/2016/151/KMO_085521_12730_1_t218_220402.jpg
Почти треть граждан, опрошенных фондом "Общественное мнение", либо не знает о событиях августа 1991 года, либо не очень четко представляет, что тогда произошло. Среди знающих большинство из тех, кто имеет собственную позицию, симпатизирует Борису Ельцину, который выступил против ГКЧП, их число возросло по сравнению с 2011 годом. Выросло количество и тех, кто считает, что от победы ГКЧП стало бы хуже. Эксперты считают, что граждане не до конца понимают, что произошло в августе 1991 года. Тем временем организаторы традиционных праздничных мероприятий получали отказы от мэрии на предоставление привычных мест и маршрутов. Конфликт уже исчерпан и мероприятия пройдут там же, где всегда, но сами долгие переговоры подтверждают странный статус этого события.

Накануне 25-летнего юбилея событий 19-21 августа 1991 года фонд "Общественное мнение" (ФОМ) провел опрос об отношении к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП), предпринявшему попытку взять власть в свои руки, и о личной позиции граждан. Выяснилось, что 19% "что-то слышали" об этих событиях, еще 11% признались, что не в курсе предпринятой 25 лет назад попытки переворота в СССР. Тем не менее 69% о путче знают. Взгляды респондентов, родившихся не позднее 1986 года (78% от общего числа опрошенных), на события августа 1991 года разделились. Так, 25% во время путча симпатизировали президенту РСФСР Борису Ельцину и тем, кто его поддерживал, всего 8% были на стороне организаторов путча — руководителей Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), а 28% не симпатизировали никому. Максимальное число сторонников ГКЧП социологи зафиксировали в 2006 году — 13%. Число тех, кто поддерживал в августе 1991 года Бориса Ельцина, не поднималось выше 25% за все время проведения опроса (с 2003 года). Еще 15% сегодня говорят, что "не помнят", за кого они были, 16% ссылаются на то, что они "тогда были маленькими", а 8% затруднились с ответом.

Всего 17% думают, что для страны в целом было бы лучше, если бы руководители ГКЧП смогли в августе 1991 года взять власть. Столько же респондентов поддерживали эту точку зрения в 2011 году (подробнее см. график). По мнению 26%, для России было бы хуже, если бы победили путчисты, в 2011 году таких было 17%. Большинство же (56%) затрудняются ответить, принесла ли бы победа ГКЧП больше хорошего или плохого.
http://im1.kommersant.ru/ISSUES.PHOTO/DAILY/2016/151/_2016d151-01-01.jpg
Устойчивое число тех, кто настаивает, что поддерживал бы противников ГКЧП, и подросшее количество тех, кто негативно оценивает его возможную победу, несколько противоречит идеологической линии, взятой в последние годы. Поражение ГКЧП стало детонатором для распада СССР, а это официально признано крупнейшей геополитической катастрофой XX века. Так, по апрельскому опросу Левада-центра, 56% опрошенных сожалеют о распаде СССР. Исход августовского путча вынес окончательный приговор социалистической экономике — все больше граждан сегодня сожалеют об этом. Однако ГКЧП, успех которого был последним шансом для СССР, не имеет явных сторонников, так же как и в 1991 году.

Старший научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов связывает снижение симпатий граждан к ГКЧП с тем, что события августа 1991 года уходят из исторической памяти и люди плохо ориентируются, чем вообще ГКЧП был. "Результатом победы над путчистами, по мнению многих, в долгосрочной перспективе стал нынешний режим, который пользуется популярностью,— говорит господин Бызов.— В телепрограммах звучат тезисы, что Ельцин был не во всем хорош, но ему можно все простить, поскольку он выбрал преемником Путина". События путча, по мнению социолога, активно вытесняются из памяти, поскольку "люди не любят вспоминать свои исторические ошибки", а власть же старается к событиям 1991 года не возвращаться для собственной легитимизации.

"У нынешней власти отношение к ГКЧП не столь величественное, как к СССР, а точнее, им на них наплевать",— говорит член комиссии СПЧ по исторической памяти Николай Сванидзе. "На самом деле речь шла не о сохранении союза. Путчисты опасались потерять свои посты и решили взбунтоваться. Подобное поведение не может вызывать симпатии людей",— считает господин Сванидзе.

Заведующий отделом социологии фонда ИНДЕМ Владимир Римский считает более важным, что большинство не имеет мнения о путче: "Политика для основной части граждан — дело элит, а не обычных людей. Поэтому они о ГКЧП не задумываются вовсе".

"Доля тех, кто в 1991 году еще не родился или был маленьким и не помнит этих событий, в силу естественных причин увеличивается. У них информированности о путче и понимания этих событий меньше,— заявил президент ФОМ Александр Ослон, объясняя, почему большинство затруднилось с ответом на вопрос.— С того времени в истории страны было еще много переломных событий, которые заставляют граждан переоценивать путч 1991 года".

Илья Константинов (в 1991 году — член Верховного совета, участник защиты Белого дома) полагает, что на снижение числа симпатизирующих ГКЧП работает возрастной фактор: "Сторонники сохранения СССР и Коммунистической партии еще в 1991 году были сосредоточены в средних и старших возрастных группах, многих сейчас уже нет в живых". В целом политолог считает, что путч и распад СССР оказал такое влияние на людей, переживших это, что их воспоминания и мнения вряд ли может изменить пропаганда.

"В середине 2000-х на фоне "нефтяного дождя" триумфалистская имперская пропаганда влияла задним числом и на оценки прошлого",— заявил "Ъ" Сергей Станкевич, в августе 1991 года зампред Моссовета, руководивший демонтажем памятника Дзержинскому. Теперь же, невзирая на успехи в Крыму и Сирии, "люди понимают, что кровопролитие — неизбежное следствие силы",— полагает он. Потому и растет негативное отношение к ГКЧП. "Я полностью согласен с результатами сегодняшнего опроса: если бы власть тогда осталась в руках ГКЧП, было бы хуже всем — это привело бы к жесткой конфронтации",— заявил "Ъ" профессор МГУ, иностранный член РАН Аскар Акаев, который в 1991 году был президентом Киргизии. В том, что растет доля тех россиян, кто видит негатив ГКЧП, он видит позитивную тенденцию. И он призывает "не забывать роль Бориса Ельцина, которые оказался в нужном месте и в нужное время, став лидером противостояния ГКЧП".

Тем временем организаторы традиционных праздничных мероприятий, посвященных августовским событиям, поначалу получили отказ от мэрии на предоставление привычных мест и маршрутов. Мероприятия проходят по вполне традиционному сценарию, который незначительно отличается год от года. И в этом году заявка на согласование панихиды 20 августа и митинга с поднятием флага 22 августа была заблаговременно подана сопредседателем московского отделения партии ПАРНАС Михаилом Шнейдером и директором общероссийского движения "За права человека" Львом Пономаревым (подробнее см. "Онлайн"). 16 августа стало известно, что департаменты региональной безопасности и противодействия коррупции обе заявки отклонили. Среди ссылок на "ремонт дорожной сети и реконструкцию уличного пространства", а также опасность для "функционирования транспортной и социальной инфраструктуры" указывалось также, что в этот день "в городе Москва запланировано большое количество мероприятий, посвященных празднованию Дня государственного флага". То есть традиционный праздник помешал официальному.

18 августа Михаил Шнейдер сообщил, что накануне вечером его и Льва Пономарева пригласили в мэрию, и переговоры возобновились. Днем 18 августа он опубликовал в своем фейсбуке план мероприятий, который, как он полагал, удастся согласовать с властями не позднее полудня 19 августа — первые мероприятия намечены на 18:00 19 августа. Вечером 18 августа высокопоставленный источник "Ъ" в мэрии подтвердил, что в таком виде заявки будут согласованы. Долгие переговоры с мэрией организаторов традиционного празднования, посвященного событиям августа 1991 года, являются отличной иллюстрацией странного отношения к нему.

Сергей Горяшко, Иван Сухов, Софья Самохина, Виктор Хамраев

["Коммерсантъ"]

http://www.kommersant.ru/gallery/2258875
19 августа 1991 года группа руководителей СССР во главе с вице-президентом Геннадием Янаевым и председателем КГБ Владимиром Крючковым отстранила от власти президента Михаила Горбачева и объявила о передаче власти образованному ими Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП). В Москву и другие крупные города России были переброшены войска. В ответ граждане вышли на улицы. Переворот провалился, положив в итоге конец советской власти. Москва 19-21 августа 1991 года — в фотогалерее «Ъ».
http://im3.kommersant.ru/Issues.photo/CORP/2013/08/19/KSP_009034_00028_1_t222_103437.jpg
После того как Михаила Горбачева блокировали на даче в Форосе за отказ выполнить требования ГКЧП по введению чрезвычайного положения и подписанию союзного договора, поднимаются по тревоге и начинают выдвигаться в Москву мотострелковые, танковые и десантные части Московского военного округа. Москвичи, несмотря на запрет митингов и демонстраций, начинают собираться в центре города

19 августа президент РСФСР Борис Ельцин выходит из здания Верховного совета РСФСР (Белого дома) и с танка №110 Таманской дивизии обращается к собравшимся демонстрантам с призывом сопротивляться путчистам. В ответ начинается строительство баррикад для защиты здания от предполагаемого штурма
Все больше людей стекается в центр Москвы на стихийные митинги и забастовки
19 августа на Манежной площади начинается стихийный митинг противников ГКЧП под лозунгами «Фашизм не пройдет!», «Свободу!», «Язова, Пуго, Крючкова — под суд!». Вскоре митинг проходит и у здания Моссовета. Военные и милиция не препятствуют акциям
Обстановка в Москве остается напряженной, среди защитников Белого дома циркулируют слухи о возможном начале атаки здания. Строительство баррикад не прекращается
По призыву российских властей у Белого дома собраются массы людей, среди которых представители демократически настроенной общественности, студенческой молодежи, интеллигенции и даже ветеранов афганской войны
Вечером 19 августа 1991 года по телевизору передали пресс-конференцию членов ГКЧП: (слева напрво) Борис Пуго, Геннадий Янаев и Олег Бакланов. На пресс-конференции Геннадий Янавев заявил о прекращении полномочий Михаила Горбачева и введении ЧП
19 августа на многотысячном митинге у Белого дома выступает Борис Ельцин. Он сообщает, что руководители России будут круглосуточно находиться в здании
В Москве граждане мешают перемещению военной техники, блокируя дороги троллейбусами и автомобилями
20 августа страну охватывают митинги и забастовки. Около 300 тыс.человек собираются в Санкт-Петербурге на Дворцовой площади. Горняки Воркутинского, Северо-Уральского бассейнов начинают забастовку, прекращают работу 40% шахт в Кемеровской области
20 августа в 12:00 возле Дома Советов начинается митинг, на который собрались несколько десятков тысяч человек. Организаторы митинга — движение «Демократическая Россия» и советы трудовых коллективов Москвы и Московской области. Официально заявленный лозунг митинга — «За законность и правопорядок»
20 августа по всей Москве распространяют листовки с текстом «Обращения к гражданам России», подписанного 19 августа в 9 часов утра Ельциным, Силаевым и Хасбулатовым: «В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный президент... Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам... Призываем к всеобщей бессрочной забастовке... Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота»
Командиры спецподразделений КГБ СССР «Альфа» и «Вымпел», изучив 20 августа обстановку вокруг Белого дома, приходят к выводу, что штурм повлечет за собой многочисленные жертвы. Начинается вывод спецтехники из Москвы
20 августа колонна боевых машин следует к Белому дому и прорывает баррикады у Нового Арбата, что было воспринято как начало штурма, несмотря на сообщения о выводе спецтехники из Москвы
В ночь на 21 августа в районе Садового кольца и Нового Арбата происходят столкновения между военнослужащими и демонстрантами. В резульатате конфликта погибли три человека: Илья Кричевский, архитектор проектно-строительного кооператива «Коммунар», Дмитрий Комарь, участник войны в Афганистане, водитель автопогрузчика и Владимир Усов, экономист совместного предприятия «Иком», сын контр-адмирала
Столкновение в районе Садового кольца и Нового Арбата стало самым кровавым в истории путча
24 августа 1991 года указами президента СССР Михаила Горбачева троим погибшим на пересечении Садового кольца и Нового Арбата Илье Кричевскому, Дмитрию Комарю и Владимиру Усову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза «за мужество и гражданскую доблесть, проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР»
Утром 21 августа Москву покидает большинство введенных в город армейских подразделений
Среди тех, кто защищал Дом Советов от возможного штурма - Мстислав Ростропович (на фото), Андрей Макаревич, Константин Кинчев, Александр Городницкий, Маргарита Терехова, Борис Хмельницкий, Татьяна Друбич, Анатолий Крупнов, будущий террорист Шамиль Басаев и будущий руководитель компании ЮКОС Михаил Ходорковский, вице-мэр Москвы Юрий Лужков и его беременная жена Елена Батурина
21 августа Борис Ельцин подписывает указ об аннулировании всех постановлений ГКЧП. Возле Белого дома начинается рок-концерт в честь победы над путчистами
22 августа в Москве объявлен траур по погибшим. На Краснопресненской набережной проходит массовый митинг, в ходе которого манифестанты выносят огромное полотнище российского триколора, который станет новым российским флагом
22 августа Борис Ельцин выступает на митинге на Краснопресненской набережной, на котором объявляет о «прекращении деятельности антизаконного комитета по чрезвычайному положению». Завершается вывод спецтехники из Москвы
23 августа Борис Ельцин (справа) на сессии Верховного cовета России в присутствии Михаила Горбачева подписывает указ о приостановлении деятельности Компартии РСФСР
24 августа в центре Москвы проходят похороны троих погибших защитников Белого дома. Олег Бакланов и ряд других путчистов арестованы
24 августа Михаил Горбачев покидает пост генсека ЦК КПСС. В этот же день о независимости заявляет Украина. Продолжив «парад суверенитетов», Молдавия провозглашает независимость 27 августа, Азербайджан — 30 августа, Киргизия и Узбекистан — 31 августа

[Олег Ожерельев]

https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/08/18/653703-esli-bi-ne-bilo-gkchp
Статья опубликована в № 4142 от 19.08.2016 под заголовком: Если бы не было ГКЧП

Помощник президента СССР по экономике Олег Ожерельев о причинах распада Советского Союза
18 августа 23:43
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/6g/2jcbj/default-3af.png
Министр внутренних дел СССР Борис Пуго, вице-президент СССР Геннадий Янаев, зампредседателя Совета оборонны Олег Бакланов на пресс-конференции ГКЧП
ТАСС

К августу 1991 г. были утеряны все основные старые рычаги управления и поддержания целостности страны. Новых рычагов создано не было. В ответственнейший момент перестройки генсек ЦК КПСС не смог выстроить новый механизм власти. Отказ от контроля над партией и через партию разрушил единство власти и создал колоссальную неопределенность внутри нее. Парализовал способность всей управляющей системы страны.

Уже к концу 1987 г. нарастали симптомы системного кризиса, в обществе росло недовольство, много лет не находившее выхода. Организационная работа ЦК потеряла связи с реальной жизнью. Общество, вдохновившись перестроечными идеями, ушло далеко вперед. В прессе, в культурной жизни сняли все запреты. Можно было показывать и писать все, что думаешь. А в экономике все старые путы, сдержки, тормоза оставались почти нетронутыми. Госплан, Госснаб, Госкомитет по ценам работали в старом режиме. Особую роль играло Статуправление, которое умудрялось покрыть завесой секретности любую информацию. Получить реальные данные о ресурсах продовольствия, товарах народного потребления, источниках и запасах валюты, роли нефти (ее производство начало сокращаться в это время) и расходах на оборону было невозможно, даже работая в ЦК.

Полную картину предстоящего коллапса, вызванного спадом валютных доходов от поставок нефти, видели только председатель Совета министров Николай Рыжков, некоторые его замы и часть аппарата правительства. Эта информация была, к сожалению, недоступна и для ученых-аналитиков, и для Центрального Комитета в целом.

Конечно, внешней причиной крушения СССР можно назвать мятеж ГКЧП. Но это очень поверхностное представление. ГКЧП появился на той стадии, когда страна фактически уже находилась в плачевном состоянии. Гораздо более глубокой, но опять-таки не единственной причиной оказался острейший дефицит продовольствия и товаров народного потребления. Он нарастал долгие годы, но начиная с 1988-го превратился в настоящее бедствие для абсолютного большинства населения страны. Цены на единственный, по существу, источник валюты – нефть – падали.

«Не будет нефти – не будет экономики страны. Чего мы ждем?» – говорил Рыжков на одном из внутренних совещаний со своими замами. Встреча проходила, как всегда, за закрытыми дверями. Тупиковый путь развития экономики СССР, начатый коллективизацией и раскулачиванием в 1930-е гг., нашел свое завершение в столь же бесперспективной политике руководства в конце 1980-х. К 1988 г. грянул настоящий экономический кризис, проявившийся прежде всего в катастрофическом расстройстве финансовой системы. Произошло раскручивание дефицитной спирали. Программа экономических реформ, разработанная июньским пленумом ЦК КПСС 1987 г., фактически была похоронена.

Партию от власти к этому моменту уже почти отстранили. Правительством был утерян контроль над денежной массой, потоками доходов населения. Товары народного потребления исчезли. Недовольство граждан стремительно росло. Усиливалась разбалансированность программы капитального строительства с материально-техническими ресурсами, что ударило даже по такой стратегически важной отрасли, как нефтедобыча. В это же время началось недовыполнение плановых показателей по поставкам нефти. Примерно с 1988 г. эмиссия денег Госбанком СССР перестала носить кредитный характер и превратилась в источник покрытия дефицита государственного бюджета. Рубль стремительно начал обесцениваться и постепенно терять функции всеобщего эквивалента.

Задолго до кризиса, в узком кругу на рабочей даче «Волынская» не раз обсуждался вопрос о возврате к НЭПу. Но на главные вопросы не хватало смелости ответов. Как быстро сломать сложившуюся систему планов, снабжения и райкомовского руководства? Как обеспечить бесперебойное снабжение городов, если мы отказываемся от Госснаба? Как перейти на свободные рыночные цены на сельхозпродукты? Ясно, что цены сразу же рванут вверх, а зарплаты на госпредприятиях регулируются планом. В конечном счете был единственный выход – переход к свободным ценам сразу и во всей экономике. Необходимо было не только ломать всю прежнюю систему, но одновременно и создавать новую. На такой сложный шаг у высшего руководства страны, к сожалению, не хватило ни понимания, ни политической воли.

ГКЧП, собственно, зафиксировал лишь акт отчаяния. Сделать нечто большее члены комитета были не способны. Их крушение было предопределено самим неконкурентным механизмом прихода этих людей на вершину власти.
Связи нет. 19–20 августа 1991 г.

В тот день меня не арестовали. И на следующий тоже. Хотя несколько двусмысленных ситуаций по пути к рабочему кабинету в Кремле все-таки возникло.

Утром 19 августа, как всегда, собрался к половине девятого на работу. Я с семьей находился тогда за городом, в Успенке. Вместе со мной решили доехать до метро жена и сын. Подходим к машине. Водитель как-то напряженно говорит: «Олег Иванович, а вы включали телевизор или радио?» – «Нет, не включал». – «А вы включите. Что-то странное происходит». Я вернулся, сел к телевизору. Шли известные сюжеты, «Лебединое озеро». В какой-то момент появилось сообщение о том, что в связи с тем, что Горбачев заболел и не может исполнять свои обязанности, создан Государственный комитет по чрезвычайному положению, который взял на себя руководство.

Я был в курсе, что у Горбачева никаких проблем со здоровьем не было. В общем, мне стало понятно, что происходит что-то очень серьезное и неясное, похожее на переворот. Я предложил жене и сыну остаться, а сам поехал в Кремль на свое рабочее место.

Подъезжаю к воротам Кремля. Как всегда, стоит часовой. «Пропустит или нет?» Отдает честь и пропускает. Подъезжаю к подъезду, где были кабинеты Горбачева и помощников. Выхожу из машины. На входе часовой. «Или остановят, или пропустят, или скажут: «Пройдемте!» Но все происходит как обычно.

Дальше мне к своему кабинету надо было идти по коридору мимо кабинета Янаева. Увидел, что там стоят человек 8–10 из охраны, которая обычно сопровождала Горбачева. Напрягся. Замначальника охраны Горбачева делает шаг в мою сторону и спокойно произносит: «Здравствуйте, Олег Иванович!» Мы с ним здоровались за руку и раньше. Поздоровались. Ни он у меня ничего не спросил, ни я у него.

Пошел дальше к себе. Сел. «Связь отключена или нет?» У меня была прямая связь с Горбачевым в кабинете в Кремле. Была и так называемая междугородняя связь, тоже прямая – где бы Горбачев ни находился. Поднимаю трубку. Включается, как обычно, служба спецсвязи. Женский голос: «Добрый день, Олег Иванович! Что вы хотели?» – «Я бы хотел связаться с Михаилом Сергеевичем». – «С Форосом связь прервана», – отвечают мне. «Понятно», – вешаю трубку.

Обычно утром мне на стол кладут закрытую почту. Информация из-за рубежа, от спецслужб. Все принесли, как обычно. Но никаких звонков, тишина. Все телефоны молчат, но все работают. Проверил – все каналы связи работают.

Где-то к середине дня начинает поступать информация, что происходит вокруг Ельцина, в руководстве Российской Федерации. Идут сообщения из городов, республик, из-за рубежа. Информация необычная. Обычна лишь процедура ее поступления.

Я сам не выхожу из кабинета и никому не звоню. Секретарша заходит ко мне. Спрашиваю, что там. Рассказывает. Девочки между собой ведь общаются. Она говорит: «Болдин собрал совещание» (Валерий Болдин, руководитель аппарата президента СССР. – «Ведомости»). К счастью, он меня не пригласил. Я совсем не горел желанием идти к нему на совещание. Вообще, у меня с Болдиным – это отдельная тема – всегда были прохладные отношения. По-человечески он мне был почему-то не очень приятен.

В какой-то момент позвонил Егор Гайдар. Отношения у нас были нормальными. Не могу сказать, что теплыми, но товарищескими, рабочими, уважительными, спокойными и в какой-то мере доверительными. Он спросил: «Нет ли у вас связи с Горбачевым?» Я сказал: «С Горбачевым связи нет». Он спросил: «Могу ли я чем-то быть полезен? Не нужна ли какая-то помощь?» Я сказал: «Спасибо. Пока никакой помощи не надо». Вот так первый день прошел в сидении в одиночестве, в размышлениях и анализе происходящего.
Вечером я решил заехать к Владимиру Егорову, референту по культуре. Он достал бутылку. Посидели. Попытались дать оценку тому, что происходит. Было ясно, что идет какая-то возня с отстранением Горбачева. Чем занимается ГКЧП, было непонятно.

На следующий день, 20 августа, снова с утра поехал на работу. Все продолжалось в том же духе. В какой-то момент появился глава протокольного отдела Володя Шевченко. Мы с ним были в дружеских отношениях. Вошел, спросил, что происходит. Говорю: «Кроме общей информации, которая поступает, больше ничего не знаю. Я не хожу ни к Болдину, ни к Янаеву, меня никто не трогает. А ты заходил туда?» Он: «Нет, с какой стати? Я в каком-то смысле давал присягу. Меня на работу брал Горбачев, и я признаю только его».

Срочно вернулся из отпуска советник президента Вадим Медведев. Он, по существу, правая рука Горбачева. Надежный, порядочный: «Что у вас тут происходит? Я, пожалуй, сейчас к Болдину схожу». Возвращается, рассказывает: «Первый мой вопрос был: «Как так получилось, как ты мог? Ты же всегда был ближайшим доверенным лицом Горбачева. Почему ты оказался в другом лагере? С людьми, которые отстранили его от власти?» Болдин заерзал. Разговор вышел очень тяжелый. Потом огрызнулся: «А почему вы решили, что мы против Горбачева?» И чуть ли не бросил фразу, что «Горбачев будет с нами. Все в его руках». И быстро ушел.

К вечеру второго дня стало ясно, что ГКЧП абсолютно беспомощен. Путч бесславно провалился. Но дни Михаила Горбачева у власти все равно были сочтены. Стремительно закатывалась и звезда Советского Союза.
Звезда президента закатилась в Крыму

«Путч – это конец Горбачева как президента. Завершение его карьеры» – это пророчество Вадима Медведева сбылось быстрее, чем можно было ожидать. А тогда, ночью 21 августа 1991 г., мы мчались вдвоем по ночной Москве в аэропорт встречать Михаила Сергеевича из крымской резиденции. «Странно, почему конец? – размышлял я. – Он же законно избранный, и есть возможность продолжать работать!»

Едва самолет замирает на полосе, как из люка двери выскакивает Александр Руцкой с автоматом. И к нам – проверить, все ли чисто. Кроме нас с Медведевым президента СССР встречает министр иностранных дел. В дни путча он от страха переусердствовал и дал команду нашим зарубежным посольствам на всякий случай снять портреты Горбачева. Руцкой трясет нас за руки, щупает взглядом, нет ли оружия, – а вроде как здоровается. Машет в сторону лайнера: «Только свои. Теперь можно!» Спускается Михаил Сергеевич. Обмен рукопожатиями – и по машинам: «Ребята, до завтра! С утра начнем!»

Самый распространенный вопрос: как вообще мог возникнуть ГКЧП? Ведь в нем были выдвиженцы Михаила Горбачева. Они не считались такими близкими сподвижниками, как, например, Медведев, Яковлев, Шеварднадзе и целый ряд других. Но все же... Янаева на пост вице-президента Горбачев буквально протащил через Верховный совет. Парламент категорически не хотел утверждать эту спорную кандидатуру. До того момента Янаев не зарекомендовал себя ни как яркий политик, ни как толковый администратор. Он работал в профсоюзах. А еще раньше возглавлял Комитет молодежных организаций, укреплял связи с зарубежьем. Даже не секретарь ЦК комсомола. Собственно говоря, его обязанности сводились к установлению дружеских отношений. Нужно было грамотно вести себя за столом, участвовать в пиршествах, уметь поддерживать компанию, быть рубахой-парнем.

Уровень компетенции Янаева нельзя даже сравнивать с постом вице-президента. Вице-президент должен быть человеком государственным. Случись что с президентом, и Янаев занял бы его место. Выбор Горбачева не был понятен никому. Можно было предложить этот пост Назарбаеву, Яковлеву, тому же Рыжкову, Медведеву. Они были на три головы выше Янаева.

Очевидно, Горбачев руководствовался тем соображением, что ближайший к нему человек должен быть слабее его. Именно этот подход к выдвижению и высветил путч. Ведь в распоряжении заговорщиков было все: КГБ, МВД, у них была партия, которая их поддержала практически изначально. В их распоряжении была армия. Сдуру или спьяну они ввели даже танки.

Когда их пришли арестовывать, все уже разошлись, но Янаев оставался в кабинете, ночевал там. Как рассказывали очевидцы, он был с перепоя и плохо соображал, что происходит. Вообще, те, кто в дни путча общался с членами ГКЧП, говорили, что они все находились в каком-то маловменяемом состоянии. Не понимали, что делать. И ведь не какие-то «черные полковники» пришли к власти. Это все были люди из ближайшего окружения Горбачева. Янаев – вице-президент, Павлов – премьер-министр, Крючков – председатель КГБ, Лукьянов, который с ними практически сотрудничал, – председатель Верховного совета.

Эта растерянность – свидетельство их уровня. И следствие импотенции авторитарной системы, сложившейся в Советском Союзе.

За шесть лет пребывания Михаила Горбачева у власти коренным образом изменился не только облик СССР, стран советского блока, но и, по сути, мира в целом. Это факт. Но другая неоспоримая истина состоит в том, что все действия и бездействия системы в тот момент предопределяли ее судьбу.

Автор – помощник президента СССР Михаила Горбачева, доктор экономических наук

Статья представляет собой избранные главы из книги воспоминаний «Идеалы и преступления»

[Газета.Ru]

http://www.gazeta.ru/science/photo/avgustovskii_putch_1991.shtml#!photo=0
В ночь на 19 августа 1991 года, 25 лет назад, представители высшего руководства СССР, несогласные с политикой реформ Михаила Горбачева, создали Государственный Комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР). Ранним утром СМИ объявили о том, что Михаил Горбачев не способен выполнять свои функции по состоянию здоровья и о том, что власть, согласно союзной конституции, переходит к вице-президенту страны Геннадию Янаеву. Горбачев в это время находился в изоляции в резиденции в Крыму.
18.08.2016, 23:55
https://img.gazeta.ru/files3/71/10140071/upload-TASS_46655-pic905-895x505-34973.jpg
Источник: ТАСС
У здания Верховного Совета РСФСР 20 августа 1991 года

[Газета.Ru]

http://www.gazeta.ru/social/video/2016/08/18/gkchp.shtml
18.08.2016 | 20:18

«Газета.Ru» представляет документальный фильм об августовских событиях 1991 года. Журналисты встретились с участниками и очевидцами путча, чтобы выяснить все подробности. Неизвестные ранее детали от первых лиц в документальном фильме «ГКЧП» в «Газете.Ru».

[Илья Константинов]

http://www.besttoday.ru/read/8457.html
18.08 12:21
http://www.besttoday.ru/images/post/read/8457_200x125.jpeg
И вновь о том, что произошло 25 лет назад. Небольшой мемуарчик..

Только что прилетел из США и тут же уснул. Проснулся я поздно. Посмотрел на часы – 19 августа 1991 года 9 часов утра. Надо в Верховный Совет на работу.

В чем ехать? Погода теплая. Настроение превосходное. Еще не зная, что ждет впереди, выбрал единственный светлый полотняный костюм, белую рубашку и галстук - ярких праздничных тонов.

Водитель – молодой русоволосый парень в светлой рубашке и тщательно отутюженных брюках привычно распахнул дверцу:

-- На Краснопресненскую?

-- Конечно.

-- Попробуем.

-- А в чем проблема?

-- Войска в городе.

-- Не понял, - я тупо уставился на водителя, - Какие войска?

-- Вы что, не в курсе?

-- Нет.

Водитель включил радио. Диктор железобетонным голосом читал: «Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР полностью отдает себе отчет о глубине поразившего страну кризиса, он принимает на себя ответственность за судьбу Родины и преисполнен решимости принять самые серьезные меры по скорейшему выводу государства и общества из кризиса».

-- Оппаньки, переворот! – только и нашлось, что сказать.

-- Он самый, - спокойно подтвердил водитель.

А по проспекту Мира в направлении центра города уверенно двигалась армейская колонна, состоящая из бронетранспортеров и крытых армейских грузовиков, из которых выглядывали любопытные солдатские физиономии.

Как ни гнал водитель свою верную «Волгу», а когда мы подъехали к Верховному Совету, сердце у меня екнуло: возле знакомого здания на Краснопресненской набережной уже стояли танки.

Но боевые машины мирно дремали, прогуливавшиеся около них офицеры спокойно покуривали, оцепления не было, я привычно прошел мимо белодомовской охраны и поднялся к себе в кабинет.

Виктор Аксючиц вышагивал по комнате, как зверь по клетке, нервно вороша свои роскошные кудри:

-- Говорят, вот-вот будет штурм! Войска уже подошли.

-- Что-то не похоже. Я только что проходил мимо. Стволы зачехлены.

-- Все равно будет, – он продолжал ворошить волосы, - Говорят, по городу уже идут аресты.

-- А где Ельцин?

-- Здесь, в здании.

-- А Руцкой, Хасбулатов?

-- Тоже здесь.

-- А Горбачев?

-- Он арестован на своей даче в Форосе. Что делать будем?

-- Надо разобраться в ситуации. Хотя бы телевизор посмотреть. У кого телевизор есть?

-- У Лукина в кабинете.

-- Пошли.

Владимир Петрович Лукин, возглавлявший в Верховном Совете Комитет по международным делам, встретил нас сияющей улыбкой на симпатичном румяном лице:

-- Здорово, ребята, заходите.

Он вовсе не производил впечатления испуганного или подавленного человека, в отличие от его гостей: Ильи Заславского, походившего на только что выпавшего из гнезда вороненка, и мрачного Николая Травкина, нервно постукивавшего пальцами по подлокотнику кресла. Все смотрели телевизор, на экране которого разыгрывалась вечная драма «Лебединого озера»: черный злодей кружил над поникшей фигурой прекрасной царевны-лебедя.

-- Жалко птичку? – лукаво улыбнулся Лукин.

-- Людей жалко, - скривился как от зубной боли Травкин, - покосят пулеметами.

-- Не торопись, Николай, раньше времени паниковать, - посоветовал Лукин, доставая из шкафа бутылку коньяку и несколько рюмок, - Давайте-ка по чуть-чуть, для успокоения нервов.

-- А что, все-таки, с Михаилом Сергеевичем? – я честно старался уловить суть происходивших событий.

-- Болеет Михаил Сергеевич, - все так же улыбчиво объяснил Лукин, - Радикулит у него.

-- Так он арестован, или нет?

-- Точной информацией на этот счет не располагаю. Ясно одно: он находится в Форосе и обязанности президента СССР в настоящий момент не исполняет.

В кабинет без стука залетел Борис Немцов – депутат от Горьковской области и доверенное лицо Ельцина:

-- На Тверской идет митинг против ГКЧП. И у нас люди собираются. Пошли к народу.

-- Беги, беги! – покровительственно похлопал его по плечу Лукин, - мы еще успеем, намитингуемся.

Стоило Немцову исчезнуть, как на его месте, словно бы из воздуха, материализовался Олег Румянцев – тоже не последний человек в Верховном Совете – недавно назначенный ответственным секретарем Конституционной комиссии Съезда:

-- Обращение к гражданам России почти готово – Ельцин последние правки вносит. Скоро выйдет к народу, - и испарился так же быстро, как и Немцов.

-- Надо сходить послушать, - согласился Лукин и неожиданно подмигнул мне.

Владимир Петрович Лукин всегда вызывал у меня двойственное чувство: искренней симпатии и глубокого недоверия. Симпатии – потому что невозможно не симпатизировать умному и обаятельному человеку; а недоверия – ну, сами посудите, мог ли в советской системе координат человек, открыто демонстрирующий свою оппозиционность, работать на ответственных должностях в Министерстве иностранных дел? А Лукин работал, и при этом – демонстрировал. Что-то тут было не так. Но именно поэтому Владимир Петрович считался человеком весьма информированным, и его бодрое настроение в тот день – 19 августа – дорогого стоило.

На набережной возле Белого дома уже шумела разношерстная толпа демонстрантов, облепившая неподвижные танки, как муравьи облепляют неповоротливого жука. У некоторых в руках были самодельные плакаты: «Долой ГКЧП», иные выражали свою позицию еще лаконичней: «Ельцин!!!».

Но вот появился и Борис Николаевич в сопровождении своего вечного охранника Коржакова. Со свойственной ему некоторой неуклюжестью он, тем не менее, легко взобрался на один из танков. Никто из военнослужащих не пытался ему помешать. За спиной Ельцина маячила невыразительная физиономия Бурбулиса. Достав из кармана бумажку, Ельцин начал читать, довольно энергично при этом жестикулируя:

« В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный президент страны. Какими бы причинами не оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с правым реакционным антиконституционным переворотом», - народ затих, внимательно слушали и стоявшие поодаль офицеры, - «Все это заставляет нас объявить незаконным пришедший к власти так называемый комитет… Призываем граждан дать достойный ответ путчистам»!

--Илья, - пошли баррикады строить, - залетевший в кабинет Румянцев был лихорадочно возбужден.

-- Какие баррикады?

-- Вокруг Верховного Совета. Народ вовсю активничает.

-- Ну, пошли, - согласился я, с грустью посмотрев на свой белый костюм.

Вокруг Белого Дома кипела работа: на Конюшковской улице, неподалеку от Горбатого моста уже сооружали нечто, отдаленно напоминающее баррикаду. Активисты ломами разбивали булыжную мостовую, кто-то катил позаимствованную в соседнем доме металлическую пожарную бочку, несколько молодых парней волокли целую секцию выломанной неподалеку парковой ограды. Я бросился им помогать, нагнулся, ухватившись за ржавый край решети, поднатужился и… услышал треск лопнувших брюк. Белые штаны в обтяжку, предназначенные для покорения сердец молоденьких москвичек, как выяснилось, совершенно не годились для выполнения погрузочно-разгрузочных работ. Стыдливо прикрыв задницу снятым пиджаком, я поспешил назад – в здание Верховного Совета, на поиски иголки с ниткой. К счастью, необходимые швейные принадлежности вскоре нашлись и, запершись в кабинете, я, как умел, восстановил целостность штанов и душевное равновесие.

И тут опять появился веселый Аксючиц, чей здоровый румянец свидетельствовал о том, что физическая разминка на баррикаде пошла ему только на пользу.

-- Сейчас будут транслировать пресс-конференцию ГКЧП. Айда смотреть.

-- Опять к Лукину?

-- Да нет, тут рядом кабинет Полосина, у него тоже телевизор. Я с ним договорился.

По внешности председателя Комитета по свободе совести, вероисповеданиям и благотворительности Вячеслава Полосина с первого взгляда можно было понять, что человек этот относится к духовному сословию. Даже когда Вячеслав Сергеевич был облачен не в рясу, а в светский костюм, все выдавало в нем служителя культа: мягкие, почти женские руки, не привыкшие иметь дело с объектами материального мира, покатые плечи, приятный округлый живот, и лицо, на котором была написана нездешняя снисходительность к человеческим слабостям.

Он был у себя в кабинете, и встретил нас со всем возможным радушием:

-- Прошу, проходите, сейчас чайку организуем. Людочка!

Появившаяся секретарша, по кошачьим движениям которой можно было предположить, что руки Вячеслава Сергеевича, все же соприкасаются не только со Святыми Дарами, принесла чай и печенье. Но только мы приступили к чайной церемонии, как экран телевизора, на котором уже не первый час продолжалось противостояние добра и зла, в интерпретации балета Большого театра, внезапно сморщился и заморгал. Через несколько секунд, вместо царевны - лебедя мы увидели лицо исполняющего обязанности Президента СССР Геннадия Ивановича Янаева.

Геннадий Иванович выглядел, мягко говоря, не свежо. Из каждой черточки его лица торчали: бессонная ночь (а, может и не одна), неуверенность в своих силах и лютый страх.

-- Дамы и господа! – начал Янаев, и уже по этому обращению, явно адресованному не прильнувшим к телевизорам советским людям, а зарубежным журналистам, чувствовалось, что ничего путного он не скажет.

И действительно дальше пошла какая-то невнятица про состояние здоровья Горбачева, про кризис, способный «поставить под вопрос курс реформ», про спад производства, безвластие и хаос.

-- В этих условиях, - продолжал он, - у нас нет другого выбора, кроме как принять решительные меры, чтобы предотвратить сползание страны к катастрофе.

Произнося эти грозные слова, Геннадий Иванович дергался, кривился, постоянно сморкался, производя впечатление человека, который не способен взять под контроль не только ситуацию в стране, но даже свои собственные трясущиеся руки.

-- Всякие попытки говорить с нашей страной языком диктата, от кого бы они ни исходили, будут решительно пресекаться, - под конец с трудом выдавил из себя Янаев.

-- Ничего у них не получится, - пренебрежительно махнул рукой Полосин.

-- Почему?

-- Потому, что на них без слез смотреть невозможно. Так и хочется погладить по голове и отвести спать.

-- Не знаю, - засомневался я, - Мне кажется, они все же пойдут на штурм. У них просто нет другого выхода.

-- Не думаю, однако, - пожевал губами Полосин, - а Вы, Илья, в комитете у Красавченко?

-- Я, молча, кивнул головой.

-- Он там не ко двору пришелся, - особой церемонностью Аксючиц не отличался.

-- Так переходите к нам, - оживился Полосин, - Мы ведь не только религиозными, но и общественными организациями занимаемся. Кстати говоря, Вы к какой партии принадлежите?

-- Беспартийный пока.

-- Чудесно. А у нас собственная партия есть: Российское христианское демократическое движение. Не хотите вступить?

-- Я человек не воцерковленный.

-- Это не беда. Крещеный, надеюсь?

-- Крещеный. Но в церковь хожу редко. Да и, вообще, грешен.

-- Ничего, Вячеслав Сергеевич отпустит тебе грехи. Он ведь протоиерей, - не слишком удачно пошутил Аксючиц.

-- Я за штатом, - скромно потупился Полосин, и тут же, засуетившись, начал собираться, - Рабочий день окончен, пора по домам.

К вечеру на площади у Белого дома собралось уже тысяч пятьдесят москвичей: трехцветные российские флаги, плакаты «Долой ГКЧП», «Диктатуре – Нет!» и, конечно, «Ельцин» - в разных цветах и с множеством восклицательных знаков. С балкона по очереди выступали депутаты, артисты, писатели, призывавшие «защитить молодую российскую демократию». Народ дружно хлопал, но слушал плохо – все ждали Ельцина.

Но сначала выступил Иван Силаев – председатель правительства России:

-- Мы не дрогнем, мы сделаем все, чтобы защитить нашу свободу. Мы безоружны, у нас нет танков, орудий, пушек. Но мы рассчитываем на поддержку россиян и верим – реакция не пройдет!

-- Не-прой-дет! Не-прой-дет! – скандирует площадь.

И вот на балконе появляется Ельцин. Толпа взрывается таким восторженным ревом, что невозможно разобрать его слов

Слышны только обрывки:

-- Дорогие россияне… антиконституционный переворот… повернуть вспять… объявлен вне закона… не допустить бойни… призываем военнослужащих… все на защиту… мировое сообщество… вместе победим!

-- Ель-цин! Ель-цин! Рос-си-я! – бушует площадь.

Народ не расходится: жгут костры, разговаривают, кое-где даже шутят и смеются.

Но тут по толпе разнеслось:

-- Танки, танки!

Огромная масса людей заворчала, зашевелилась и потекла в сторону ближайшего прохода, проделанного в баррикадах, окружавших к тому времени все здание. А оттуда, глухо лязгая стальными гусеницами, уже медленно выползало несколько бронированных машин.

Над башней головного танка красовался российский триколор.

-- На сторону народа перешла танковая рота Таманской гвардейской дивизии под командованием майора Евдокимова, - разнесся над площадью чей-то торжествующий голос, усиленный динамиками, - Приветствуем гвардейцев!

-- Ура! – откликнулась площадь.

К танкам бросился народ: девушки норовили обнять танкистов, бабушки совали им принесенные из дома бутерброды, парни протягивали солдатам термосы с кофе, а может и с более крепкими напитками, кто там проверять будет. Всеобщему ликованию не было конца.

Ночевать в кабинете хорошо большим начальникам, тем, у кого есть «комната отдыха» с мягкими креслами и удобным диваном. А спать за рабочим столом, положив голову на телефонный справочник – удовольствие ниже среднего. Особенно, если в кабинете посреди ночи включается внутренняя трансляция и диктор начинает вещать о том, что победа над путчистами будет достигнута мирными средствами, а для этого нужно просто всем взяться за руки.

С трудом, то засыпая на полчаса–час, то просыпаясь для прослушивания новостей, я прокемарил до рассвета, а как только солнце заглянуло в кабинет, отправился «обходить баррикады». Не то, чтобы в этом была какая-то острая необходимость, а просто ради того, чтобы размять ноги.

Народу у Белого дома осталось немного, может быть, пара тысяч: кто-то спал в предусмотрительно принесенных спальных мешках или на разостланном брезенте, кто-то бодрствовал, покуривая у потухающих костров.

Неподалеку от баррикады, смотревшей на Конюшковскую улицу, расположились десантники генерала Лебедя. Об их переходе на сторону Ельцина, я услышал еще вечером: по Белодомовскому радио об этом торжественно объявил, кажется, тот же самый Руцкой. И мне захотелось познакомиться с бравым генералом.

-- Где командир? – спросил я у сонного часового, подпиравшего бок боевой машины десанта.

-- Да вон, разговаривает, - кивнул головой хмурый сержант, указывая на группу офицеров, беседовавших у штабной машины.

Пока я пробирался к ним, обходя бронетранспортеры и армейские грузовики, офицеры исчезли из поля зрения и, подойдя к штабной машине, я растерянно завертел головой, в поисках генерала. И тут я услышал голоса: двое мужчин разговаривали неподалеку, у другого борта машины:

-- Александр Иванович, что за разговоры, что вы перешли на сторону Ельцина? Вы же офицер, давали присягу?

-- Присяге не изменял и не изменю, - донесся густой характерный бас Лебедя, - Я получил приказ от министра обороны занять позиции вокруг Белого дома и не допускать беспорядков. Позиции заняты, беспорядков нет.

-- А если поступит приказ штурмовать здание Верховного Совета России, вы выполните его?

-- Приказы не обсуждаются. Будет приказ, выполним.

-- Мы можем быть в этом уверенны?

-- Слово офицера!

Честно говоря, мне стало неловко от того, что я стал невольным слушателем этого, вовсе не предназначенного для моих ушей, разговора. Но холодок тревоги пробежал по спине: дело-то серьезное! А если, действительно, будет штурм? Эти молодцы ведь нас, как кур, перестреляют.

Бочком, бочком, в тени бронетранспортеров, мимо часовых и, перейдя с быстрого шага на бег, в Верховный Совет. Кому рассказать? К Ельцину так сразу не попадешь, да и к Руцкому – тоже. Но есть генерал Кобец, он же назначен ответственным за оборону Белого дома!

Константина Ивановича я встретил на пороге его кабинета; он шел куда-то в сопровождении двух молчаливых мужчин в штатском, но с автоматами на плечах.

-- Константин Иванович!

Он чуть замедлил шаг.

-- Информация чрезвычайной важности.

Кобец остановился:

-- Слушаю Вас.

-- С глазу на глаз.

Генерал сделал выразительный жест рукой, и охрана отошла в сторону.

-- Случайно услышал разговор генерала Лебедя с каким-то полковником, - и я пересказал Кобецу все услышанное.

Константин Иванович слушал, нетерпеливо поглядывая на часы.

-- Успокойтесь, - он осторожно взял меня под локоть, - нам все известно. Ситуация под контролем. Но об услышанном разговоре лучше не распространяться. Договорились?

-- Договорились, - растерянно пробормотал я.

-- Ну и чудесно, - и генерал Кобец тут же исчез, вместе с молчаливыми людьми в штатском.

Вернувшись к себе в кабинет, я заварил стакан крепкого чая, и впервые засомневался в подлинности всего происходившего вокруг:

Ну, хорошо, допустим, Горбачев действительно изолирован в Фаросе. Допустим. Но почему не тронули Ельцина, Руцкого и Хасбулатова? Это же было элементарно. Почему на свободе Попов и Собчак? Арестовали никому не нужных депутатов: Гдляна и Уражцева, а всей российской верхушке предоставили полную свободу действий! Рассчитывали договориться? Зная крутой нрав Ельцина? Сомнительно. Да и документ о введении ГКЧП, это Постановление № 1, до крайности странный: «Незамедлительно расформировать структуры власти и управления, военизированные формирования, действующие вопреки Конституции СССР и Законам СССР». В стране вводится чрезвычайное положение. По логике вещей, деятельность обычных органов власти, по крайней мере, в столице, должна быть приостановлена, а их функции переданы структурам ГКЧП. А они заявляют, что будут расформированы только те органы власти, которые нарушают законы. А Ельцин нарушает законы, или нет? Кто будет это определять? И эти странные маневры с войсками: то их подтягивают к Белому Дому, то отводят. Нет, так перевороты не совершаются. Это чемоданчик, похоже, с двойным дном, а может - и с тройным.

Ближе к полуночи в кабинет заглянул Олег Румянцев:

-- Кажется, начинается: в тоннеле на Садовом кольце народ заблокировал колонну бронетехники. Идут столкновения.

-- Где конкретно?

-- Под Калининским проспектом, в Чайковском тоннеле. Я туда, - выпалил и убежал.

Когда я добрался до Чайковского тоннеля, там творилось что-то невообразимое: огромная толпа мечущихся людей, выстрелы, крики, пламя пожара. Выход из тоннеля был заблокирован баррикадой из нескольких троллейбусов, через которую пытались пробиться боевые машины пехоты. Двум или трем машинам это удалось, а одна застряла, и вокруг нее крутились десятки белодомовских добровольцев. Кто-то пытался поджечь машину «коктейлем Молотова», несколько человек энергично натягивали на БМП большой кусок брезента с тем, чтобы закрыть обзор экипажу. Машина, ревя, сдавала то назад, то вперед, крутилась на месте, иногда звучали выстрелы.

-- Людей, там людей поубивали! – прокричала пробежавшая мимо женщина.

-- Бензин, давайте сюда бензин! – молодой доброволец, взобравшийся на БМП, поливал машину из канистры.

-- Поджигай! – кричали ему из толпы.

Пламя вспыхнуло и медленно поползло по броне. БМП крутанул башней и дал длинную пулеметную очередь поверх голов. Народ отхлынул в стороны, я с трудом удержался на ногах, отброшенный людским потоком на несколько метров.

Снова крики: «Разойдись!», выстрелы, на этот раз, кажется из автоматов, звук сирены автомобиля скорой помощи. Спрашиваю врачей.

-- Сколько погибших?

-- Кажется, трое.

-- Военные где?

-- Ретировались.

В Белом доме полная боевая готовность: бегает охрана с автоматами, периодически гаснет свет, по радио выступает Руцкой – на этот раз, это точно – он:

-- Я приказал охране открыть огонь по нападающим. Во избежание ненужного кровопролития, призываю граждан отойти от Дома Советов на пятьдесят метров и не вступать в столкновения с военными.

По зданию расползаются слухи, что Ельцин с ближним кругом укрылся в бункере под зданием. Ну все, сейчас начнется.

В коридоре третьего этажа случайно натыкаюсь на депутата Виталия Уражцева. Смотрю на него, как на выходца с того света:

-- Ты же арестован?

-- Уже отпустили, – беспечно машет он рукой.

-- Как так?

-- А, вот так: взяли и отпустили. Да еще извинились и машину предоставили.

-- Ну и дела! А, что слышно, штурм-то будет?

-- Не думаю, - ухмыляется Уражцев, - они уже войска из города выводят.

Вернувшись в кабинет, я снова, как прошлой ночью, подложил себе под голову толстый телефонный справочник и, на этот раз крепко заснул.

-- Победа, победа! – кричит внутренняя трансляция Белого дома.

-- Какая победа, что, как? – с трудом разлепив веки, я оглядываюсь вокруг. Обстановка все та же: кабинет в Доме Советов, в окно уже вовсю заглядывает по-летнему яркое солнце, на календаре – 21 августа 1991 года.

-- Войска из Москвы выведены, - лица депутатов сияют как новенькие медные пятаки, - Говорят, ГКЧПисты в панике. А у нас через час – сессия Верховного Совета. Ждут председателя КГБ Крючкова: приедет для полной и безоговорочной капитуляции.

Радостно улыбающийся Руслан Хасбулатов уже занимает председательское место и начинает произносить ритуальные заклинания о «антиконституционном перевороте», «трагических днях» и «угрозе гражданской войны».

Но вот появляется торжественный Борис Николаевич: зал встает и рукоплещет победителю. Ельцин в ударе: в голосе – гром, во взгляде – молния:

-- Путч произошел именно в тот период, когда демократия начала нарастать и набирать темпы, - грохочет он, - Но общество не желает возврата в темные времена тоталитаризма.

Вслед за ним на трибуну поднимается российский премьер Иван Силаев:

-- Мы должны убедиться, что Горбачев жив и здоров, - в такт каждому слову он внушительно кивает седой головой, - прошу Верховный Совет поручить мне и Александру Владимировичу Руцкому, вместе с председателем КГБ СССР Владимиром Крючковом и медицинскими экспертами выехать туда, где находится Михаил Сергеевич.

«Выходит, с Крючковым они в контакте, - делаю я еще одну зарубку у себя в голове,- и, скорее всего, эти контакты и не прерывались все эти дни. Сам черт во всем этом ногу сломит».

Верховный Совет, разумеется, поддерживает предложение Силаева, но из зала тут же раздаются призывы немедленно арестовать всех членов ГКЧП. Всех, значит и Крючкова. Что за дела?

Тут слово берет Хасбулатов и объявляет недоумевающим депутатам, что Крючков к нам с повинной не явится. Нарываться на лишние неприятности Владимир Александрович не стал.

Вскоре оглашается новая сенсационная весть:

-- Члены так называемого ГКЧП направляются в сторону аэропорта Внуково, - заявляет Ельцин.

« Куда летят»?- гудит зал.

Через полчаса выясняется: в Форос, к Горбачеву.

-- Не беспокойтесь за Горбачева, - спокойно улыбается Полосин, - все в руцах Божьих.

Хасбулатов объявляет, что Силаев с Руцким вылетели в Форос вслед за ГКЧПистами.

Вскоре приходят первые известия из Крыма: Горбачев отказался принять членов ГКЧП, но принял Руцкого с Силаевым. Вскоре Михаил Сергеевич вылетит в Москву, вместе с представителями российского руководства.

Все, игра закончена, можно спокойно разъезжаться по домам.

Поутру вновь отправился в Белый дом, возле которого должен был состояться мероприятие, заранее анонсированное СМИ, как «митинг победителей». Машина с трудом пробивалась сквозь неисчислимые толпы ликующих москвичей, направляющихся к Дому Советов. При виде белодомовского пропуска на лобовом стекле, народ охотно расступался, многие махали руками, некоторые – кричали «Ура».

-- Чему радуются? – раздраженно бубнил себе под нос немолодой водитель, - Когда паны дерутся, у холопов всегда чубы трещат.

Поднявшись на балкон, на котором собрались самые активные «победители», окинул взглядом море людских голов на площади. Сколько их собралось: двести, триста, тысяч?

-- Илья Владиславович! – раздался за спиной скрипучий голос Хасбулатова, - У меня к Вам большая просьба: возле здания КГБ на Лубянке собирается толпа, - Руслан Имранович вынул изо рта внушительных размеров трубку и указал ей в направлении центра Москвы, - Мне позвонил Шебаршин, только что назначенный исполняющим обязанности председателя КГБ вместо Крючкова, говорит, люди ведут себя агрессивно, звучат призывы штурмовать здание. Просит прислать группу авторитетных депутатов, чтобы не допустить беспорядков. Я отправил туда депутата Гуревича, поезжайте и Вы. Да, - Хасбулатов задумчиво пососал потухшую трубку, - вы там посидите подольше, присмотрите за ними. Кто знает, что может им придти в голову?

На Лубянке, вокруг памятника Дзержинскому, уже шел стихийный митинг. Несколько сотен человек слушали длинноволосого оратора, призывавшего «раздавить чекистскую гадину в ее логове».

-- Свободу политзаключенным! – призывал длинноволосый.

-- Долой КГБ! - откликалась толпа.

Серое мрачноватое здание Комитета Государственной Безопасности СССР в тот день походило на осажденную средневековую крепость, приготовившуюся к отражению штурма: окна нижних этажей были закрыты железными ставнями, входы заблокированы стальными сейфовыми дверями. У этих дверей мы и столкнулись с Гуревичем, тщетно пытавшимся достучатся до охраны.

-- Не открывают, - недоуменно развел он руками.

-- Нужно сказать: «Сезам, отворись»! – пошутил я, но, как ни странно, заклинание подействовало: раздался надрывный металлический скрежет, и сейфовая дверь сдвинулась в сторону, не полностью, а только на ширину прохода одного человека. В образовавшейся щели показалось бледное лицо молодого офицера:

-- Депутаты? Ваши удостоверения? Проходите.

Как только мы оказались внутри, вновь послышался характерный скрип закрываемого сейфа:

-- Замуровали, демоны! – шепнул Гуревич с невеселой улыбкой.

И я тотчас же вспомнил: Ленинград, Большой дом на Литейном, следователь Сергей Сергеевич: «Вы не подозреваемый и не свидетель. Пока. Вы приглашены на профилактическую беседу. Но, если мы не найдем с Вами общего языка, Ваш процессуальный статус может быстро измениться».

Молчаливый офицер ведет нас гулким, пустынным коридором без окон, в котором эхо шагов отдается глухим, как в подземелье, отзвуком; поднимает на лифте; еще несколько шагов и мы оказываемся в приемной начальника Первого главного управления КГБ СССР – тайной и легендарной советской разведки.

-- Проходите, вас ждут.

Из-за большого, но не броского письменного стола, навстречу нам поднимается высокий, подтянутый мужчина, с крупными чертами лица и умными, с легкой грустинкой глазами. Протягивает крепкую ладонь:

-- Шебаршин, Леонид Владимирович. Назначен сегодня исполняющим обязанности председателя КГБ. Проходите, располагайтесь. Хотите чаю?

-- А что же Вы, Леонид Владимирович не перебрались в кабинет председателя? – бесцеремонно интересуется Гуревич.

Шебаршин чуть заметно улыбается:

-- Знаете, как-то привычнее в своем. Да и кто знает, сколько времени мне предстоит служить в новой должности? Стоит ли тратить время на переезд?

Бесшумный офицер приносит чай в граненых стаканах, покоящихся в массивных подстаканниках, и тонко нарезанный лимон. Докладывает:

-- Митинг на площади продолжается, призывы к штурму звучат, но никаких действий митингующие не предпринимают.

-- Ну и хорошо, что не предпринимают, - бесстрастно реагирует Шебаршин, - Они не предпринимают, и мы не будем. Будем пить чай.

Телефонный звонок: сразу становится понятным, что звонят из Генеральной прокуратуры. Речь идет об обыске в кабинете Крючкова.

-- Пожалуйста, приезжайте, - пожимает плечами Шбаршин, - создадим все условия для работы.

-- Все члены ГКЧП, в том числе Крючков, арестованы - поясняет он нам, - кроме Пуго. Борис Карлович покончил с собой. Жаль, очень жаль. Порядочный был человек. Супруга его тяжело ранена. Настоящая трагедия. Не могу понять, зачем они полезли в эту мышеловку? Ведь все было ясно с самого начала!

-- Что ясно? – в один голос откликаемся мы с Гуревичем.

-- Что затея обречена.

-- Именно поэтому группа «Альфа» и отказалась штурмовать Дом Советов? – в лоб спрашиваю я Шебаршина.

-- Отказалась? С чего это Вы взяли? – удивляется Леонид Владимирович.

-- Вся Москва об этом говорит.

-- Вся Москва не в курсе – досужая болтовня. На самом деле никакого приказа о штурме Дома Советов спецподразделения КГБ не получали. Был звонок Крючкова с устным распоряжением о приведении группы «Альфа» в боевую готовность и о выдвижении ее на исходные позиции. Командир «Альфы» напомнил Владимиру Александровичу о существующем порядке, по которому приказ о боевой операции отдается в письменном виде, через фельдъегеря, в запечатанном конверте. Крючков сказал: «Да - да» и повесил трубку.

-- Приказ не поступил?

-- Поступила команда «Отбой».

-- А если бы приказ поступил, он был бы выполнен? – продолжал я тормошить старого разведчика.

-- Разумеется. Мы – люди военные, у нас приказы не обсуждаются, а выполняются.

-- А как же войска? – обескуражено спросил Гуревич, - некоторые армейские части сразу же перешли на нашу сторону!

-- Не буду влезать в чужой огород. Пусть министерство обороны разбирается, кто там на чью сторону перешел. Скажу одно: у КГБ было достаточно сил, для того, чтобы взять под контроль Дом Советов. Причем, сделать это можно было с минимальными жертвами. Есть, например, специальные газовые смеси, обладающие мощным снотворным действием. Распылил – а потом только собирай спящих, да не забывай антидот вводить. Так что, справились бы, за час – полтора. Но, повторяю, приказа не было. И, слава богу, что не было.

-- Вы сочувствуете демократам? – оживился Гуревич.

-- Я России сочувствую: большой России, которая раньше называлась Российской империей, а потом – Советским Союзом! – Шебаршин не на шутку разошелся, - Я этой стране честно служу; заметьте – стране, а не идеологии и не партии. Идеологии меняются, а Россия остается. Но есть люди, в том числе, в самых верхних эшелонах власти, которые делают все, чтобы разрушить государство, развалить страну. При этом они почему-то называют себя «демократами», хотя к настоящей демократии, то есть народовластию, их деятельность не имеет никакого отношения. И вся эта мутная затея с ГКЧП, как мне кажется, придумана для того, чтобы развал пошел еще быстрее.

Он помолчал, словно жалея о своей горячности и, грустно уставившись на пустой стакан с чаем, добавил:

-- Жаль, что такие люди, как Крючков и Пуго попались на эту удочку. Теперь СССР будет рассыпаться, как карточный домик. А Российская Федерация станет его могильщиком. А потом и сама начнет разваливаться.

-- Что-то уж больно мрачно Вы, Леонид Владимирович смотрите в будущее, - не удержался Гуревич.

-- «По делам их узнаете их». Я вижу, как ваша «демократура» на пару с номенклатурой растаскивает страну.

-- «Демократура», как Вы выражаетесь, бывает разная, - с обидой заметил я, - есть и такая, что болеет за государство российское.

Не скрою, только когда стальные комитетские двери захлопнулись у меня за спиной, и я вновь оказался на улице – на свободе и с чистой совестью – мне удалось вздохнуть полной грудью. Как бы ни был умен и обаятелен генерал Шебаршин, а все же, сама атмосфера этого здания на Лубянке действовала на неподготовленного человека угнетающе.

-- Ух, - тряхнул головой и огляделся вокруг.

Прямо передо мной снимали с постамента Железного Феликса - какой-то бойкий молодец сидел у Дзержинского на плечах и обматывал его голову толстым металлическим тросом автокрана:

-- Вира, вира помалу! – крикнул молодец, соскользнув с памятника.

Феликс Эдмундович задрожал, задергался и, покачиваясь, тихо поплыл по ночному московскому небу. Толпа кричала «Ура!», а освещенное неверным светом прожектора, лицо первого председателя ВЧК, выражало лишь невозмутимое спокойствие, да еще, пожалуй, готовность по первому зову вернутся на свое рабочее место.

Только через четверть века в руки мне попалась книга генерала Шебаршина, где он в числе прочего вспоминает и об этой нашей единственной встрече. Вспоминает на удивление тепло, хотя мы явились к нему, как представители победившей «демократуры», как контролеры и комиссары новой российской власти. Но, видно, что-то он в нас тогда разглядел, что дало ему основание надеяться на лучшее.

[Газета.Ru]

http://www.gazeta.ru/science/2016/08/19_a_10140299.shtml
25 лет назад в Советском Союзе произошел августовский путч
Отдел науки 19.08.2016, 08:13

https://img.gazeta.ru/files3/287/8166287/upload-TASS_46655-pic905-895x505-34973.jpg
19 августа 1991 года, 25 лет назад, в нашей стране произошло событие, определившее судьбу Советского Союза. Отдел науки в ходе онлайн-трансляции воссоздает хронологию того рокового дня.

09:15

Трагичные кадры тех дней можно посмотреть в фоторепортаже «Газеты.Ru».

http://www.gazeta.ru/science/photo/avgustovskii_putch_1991.shtml

09:05

В это время у памятника Юрию Долгорукому в Москве люди собираются на митинг в поддержку Бориса Ельцина.

09:00

По радио зачитывают обращение ГКЧП. 08:55

Борис Ельцин выезжает из дачи в Архангельском. Политик экстренно мобилизует своих сторонников.

08:25

«19.08.1991 с утра позвонил приятель и сказал, что в стране переворот, — делится один из читателей отдела науки. — По ТВ по всем каналам показывали одно «Лебединое озеро». После этого этот балет, кажется, уже никто не мог воспринимать просто как музыку. Это был символ путча. На улице примерно с 9.30 появились танки. Танки на Тверской!! Это был шок!
Мы окружали их, карабкались на броню и пытались говорить с танкистами, объяснять им, что они не должны выполнять преступные приказы. Молодые ребята-танкисты кричали, срывая голоса: «Сойди с брони! Я буду стрелять!» Но никто не стрелял, их все успокаивали.

После обеда, часам к 17, на Краснопресненской набережной около Белого дома стали строить баррикады. В ход шли мусорные баки, ограда, какой-то троллейбус...

Были закрыты все частные газеты, и журналисты закрытых газет объединились для выпуска «Общей газеты». Редактором стал Егор Яковлев.
https://c.radikal.ru/c25/2201/48/9eb0e27d4dc1.jpg
А в ту ночь, когда погибли трое молодых ребят, это было в ночь на 21.08.1991, стало ясно, что путчу конец».

08:00

Десантные войска берут под охрану телецентр в Останкино. Все телепередатчики отключаются.

07:45

К этому времени на даче президента РСФСР Бориса Ельцина собрались его коллеги, среди которых были Анатолий Собчак, Виктор Ярошенко, Сергей Шахрай. Они пишут обращение «К гражданам России» и передают его радиостанции «Эхо Москвы».

07:30

«…Женщина-диктор (я с тех дней больше не видела ее на телеэкране) читает по бумажке, не поднимая глаз от текста, что-то маловразумительное. Ясно, что Горбачев отстранен от власти, что происходит нечто ужасное и непоправимое, но, как обычно, все облечено в круглые, ничего не значащие фразы», — вспоминает москвичка Ирина Боганцева.

07:15

Всего в город было введено около 4 тыс. военнослужащих, 362 танка, 427 бронетранспортеров и БМП. Дополнительные части ВДВ были переброшены в окрестности Ленинграда, Таллина, Тбилиси и Риги.

07:10

Член ГКЧП министр обороны Дмитрий Язов приказал 2-й мотострелковой Таманской дивизии, 4-й танковой Кантемировской дивизии и 106-й Тульской воздушно-десантной дивизии начать движение к Москве.

07:05

В ночь на 19 августа 1991 года представители высшего руководства СССР, несогласные с политикой реформ Михаила Горбачева, создали Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР). Ранним утром СМИ объявили о том, что Михаил Горбачев не способен выполнять свои функции по состоянию здоровья, и о том, что власть согласно союзной Конституции переходит к вице-президенту страны Геннадию Янаеву. Горбачев в это время находился в изоляции в резиденции в Крыму.

07:00
https://img.gazeta.ru/files3/245/8166245/upload-TASS_180696-pic905-895x505-42468.jpg
Доброе утро, дорогие читатели! 19 августа 1991 года, 25 лет назад, в нашей стране произошло событие, предопределившее крах Советского Союза. Отдел науки в ходе онлайн-трансляции воссоздает хронологию того рокового дня.

[Николай Стариков]

am7foLKLJ1Y

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/3063229
15.08.2016
http://im7.kommersant.ru/Issues.photo/WEEKLY/2016/032/KMO_134933_00323_1_t218_152545.jpg
19 августа 1991 года в Москве была совершена попытка государственного переворота. "Власть" решила узнать, как читатели оценивают это событие сейчас.

В кресле председателя Верховного совета. Вообще события тех дней кажутся немного сюрреалистичными: группа лиц предприняла странный шаг захвата власти, причем не проявляя особой агрессии. А народ, тогда еще не столь расслоенный, в каком-то светлом душевном порыве вышел на улицы защищать еще призрачные принципы свободы и демократии. Сейчас такое вряд ли бы было возможно: люди сильно разобщены и отдалены друг от друга финансово, вряд ли они бы вышли на улицы так массово, а если бы это и случилось, то пролилось бы много крови. Очень много злобы накопилось в обществе.

Руслан Хасбулатов, зав. кафедрой мировой экономики РЭУ имени Плеханова, в 1991-1993 годах председатель Верховного совета РФ

Ровно там же, где и был, не на стороне же ГКЧП! Был бы среди защитников Белого дома, рядом с друзьями и с Борисом Ельциным. То, что Советский Союз развалился мирно, в этом большая заслуга Ельцина. Спасти его от развала он не мог, поэтому все было сделано правильно.

Николай Сванидзе, член Совета при президенте РФ по вопросам развития гражданского общества и правам человека

Я всегда был на стороне наведения порядка и строгого выполнения воли граждан. Граждане в марте 1991 года проголосовали за сохранение единого союзного государства, поэтому те, кто пытался его разрушить (горбачевы, ельцины, кравчуки, шушкевичи), государственные преступники. Я был бы на стороне тех, кто бы их арестовал и посадил. В феврале 1991 года было закрытое совещание у Горбачева. Все говорили о тяжелом положении, разрушении управления и о необходимости введения ЧП. Горбачев дал поручения по этому поводу. Так что гэкачеписты выполняли поручения Горбачева. Но он всех обманул, смылся в Форос, а потом на остальных свалил всю вину.

Геннадий Зюганов, лидер КПРФ

На стороне Ельцина. Задавая вопросы: "Почему победил Ельцин?" и "Почему проиграл ГКЧП?", я понимаю, что залогом успеха или поражения являются детали и личность лидера. При всех симпатиях к путчистам, великолепному Пуго, достойнейшему Ахромееву, я убеждена, что судьба переворота была решена режиссером трансляции пресс-конференции ГКЧП — показанные крупным планом трясущие руки Янаева похоронили великую идею путчистов о сохранении СССР. Как знать, чем обернулся бы путч, будь формально во главе него не Янаев, а Пуго. Вообще, тот путч уникален — нечасто победителем становится третья сторона, формально в путче участия не принимавшая. Целью ГКЧП было отстранение Горбачева, а Ельцина всерьез не воспринимал никто.

Татьяна Минеева, вице-президент "Деловой России"

Я бы остался на тех позициях, что и тогда. Несмотря на все пороки, которые имеются в демократическом правлении после этого путча, несмотря на то, что я не восторгаюсь работой многих политических деятелей, которые захватили власть после ГКЧП. Я считал необходимыми преобразования, которые происходили. Я был ужасно огорошен развалом СССР, но, как показало время, выделение самостоятельности в ряде случаев себя оправдало. Хотя вместе мы были сильнее. И мне очень жаль, что Белоруссия, Украина, Грузия — это уже не братья и сестры, а заграница.

Генрих Падва, адвокат

Там же, где и был. Обстановка складывалась так, что никаких других действий и решений быть не могло. В том числе и принятое мною решение срочно лететь за Горбачевым в Форос. Если бы я тогда не привез Горбачева в Москву, неизвестно, чем бы все это закончилось. Это потом многое стало известно: например, то, что ГКЧП был создан Горбачевым весной того года.

Александр Руцкой, в 1991-1993 годах вице-президент РФ, Герой Советского Союза

Я был бы на улице. Сейчас, лучше чем 25 лет назад, я понимаю, что объективные процессы истории нельзя остановить решениями конкретных людей. Опытный политик предпочтет возглавить то, что предрешено, чем противостоять волне, которая его сметает. Был бы ГКЧП или его бы не было, победил он или нет — Советский Союз был обречен. Более того, если бы на месте Горбачева оказался изувер типа Сталина, который залил бы страну кровью, то все равно развал СССР состоялся бы — может, лет на десять позже. И то, что гэкачеписты проиграли, позволило Советскому Союзу распасться без большой гражданской войны. Сегодняшние события на Украине — иллюстрация того, что могло быть тогда во всей стране. Поэтому при том, что я понимаю обеспокоенность ГКЧП, я также понимаю, что ни на что повлиять они не могли.

Михаил Барщевский, полпред правительства РФ в Конституционном и Верховном судах

Подобные гипотетические варианты не имеют права на существование, такие даты не повторяются. Те события просто невозможно забыть. Тогда мы с семьей были на отдыхе в Эстонии. Когда услышали о том, что происходит в Москве, сразу вернулись в столицу.

Сергей Ястржембский, режиссер, продюсер, в 2000-2008 годах помощник президента РФ

Я тогда был дома, а теперь, переосмыслив происшедшее, тем более не стал бы участвовать в тех событиях. Это была какая-то оперетка, которой активно воспользовался Ельцин, чтобы быстрее прийти к власти. Он всегда к ней рвался, а тут такой подарок от путчистов. Ельцин был сильным разрушителем и данную ситуацию использовал идеально. Но, получив власть, в первые секунды даже растерялся и не знал, что с нею делать.

[Svobodanews]

55DjuqwDRz4
https://youtu.be/55DjuqwDRz4
Фильм о том, как в СССР произошел путч и как Радио Свобода помогло в борьбе с ним

19 августа 1991 года в СССР была совершена попытка военного переворота. Вместо информационных программ телевидение СССР начало показывать "Лебединое озеро".

Ночью в эфире Радио Свобода слушатели услышали экстренный выпуск новостей: "Как вы знаете, мы только что получили сообщение о том, что советское руководство выступило с заявлением, в котором говорится, что полномочия президента СССР от Михаила Горбачева переходят к вице-президенту Янаеву в связи с невозможностью исполнения обязанностей президента страны Михаилом Горбачевым по состоянию здоровья".

Спустя три дня ГКЧП пал, а еще через несколько дней президент России Борис Ельцин подписал указ об аккредитации в Москве бюро Радио Свобода – за его роль в освещении августовских событий.

Всего за несколько лет до этого было невозможно представить себе появления в России официального представительства радиостанции – Советский Союз десятилетиями глушил передачи "западных голосов". Дмитрий Волчек, ставший первым в СССР внештатным корреспондентом Радио Свобода в ноябре 1988 года, буквально через пару дней после того, как советские власти выключили глушилки: "Люди иногда слушали сквозь глушилки, может, каждое десятое слово было понятно. Но только оттого, что там произносят какие-то запрещенные слова, имена Солженицына и других, уже настроение становилось лучше... Ну, а когда прекратилось глушение, слушали все, слушали миллионы людей, и отклик на каждую передачу был колоссальный".

В дни путча, когда ГКЧП объявил о "перерегистрации" средств массовой информации, заблокировав их работу, корреспонденты Радио Свобода выходили в прямой эфир из Белого дома, с улиц Москвы и из других городов СССР. Страшной ночью на 21 августа они сообщали о приближении к окружавшим Белый дом баррикадам колонн БТРов, танков и бронетранспортеров: "По пока не проверенным сведениям, прозвучала цифра, что два человека уже погибли. И видимо, мы должны с вами... вам сказать "до свидания". Мы не прощаемся, мы будем ждать, и я думаю, что все-таки все будет как-то к лучшему, в этой стране и в этом мире. Михаил Соколов, программа "В стране и в мире", Москва, Краснопресненская набережная".

Уже после падения ГКЧП Борис Ельцин сказал в интервью Радио Свобода: "Я уже давно не испытываю аллергии, чувства недоверия к вашей радиостанции, всегда откликаюсь на вашу просьбу давать интервью. А во время переворота это был один из немногих каналов, через который можно было сообщить по всему миру и, самое главное, по России. Потому что сейчас радиостанцию Свобода ловят почти в каждой семье. Я думаю, что и своими делами, своей объективностью заслужила радиостанция, мы должны вас аккредитовать".

После 2000 года Радио Свобода лишилось всех ретрансляторов в России и радиочастоты в Москве​.

Валентин Барышников

[Наталия Ростова]

17 августа 2016

Борис Ельцин на митинге в Москве после поражения ГКЧП. 22 августа 1991 года

Радио Свобода публикует исследование Наталии Ростовой, посвященное тому, с чем столкнулись и как вели себя журналисты в три решающих августовских дня. Это часть проекта "Рождение российских СМИ. Эпоха Горбачева (1985–1991)". Публикуется с небольшими сокращениями. Первая часть публикации –​ здесь.

ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ

Одним из ключевых событий тех дней стала пресс-конференция членов ГКЧП, которая началась в пять часов вечера в пресс-центре МИД на Зубовском бульваре. В ней не участвуют три заговорщика: Язов, Павлов и Крючков.

Геннадий Янаев вынужден объясниться по поводу приостановки выпуска газет: "Если мы вводим режим чрезвычайного положения, то мы должны будем перерегистрировать массовые издания. Речь идет не о закрытии, речь идет о перерегистрации, потому что в том хаосе, в котором оказалась страна, повинны и некоторые СМИ".

Понимаете ли вы, что сегодня ночью вы совершили государственный переворот?

Эта пресс-конференция делает знаменитой Татьяну Малкину, молодую журналистку "Независимой газеты", которая в лицо тем, кто только что захватил власть в стране, задает самый острый вопрос. "Понимаете ли вы, что сегодня ночью вы совершили государственный переворот? – спрашивает она. – И какое из сравнений вам кажется более корректным – с 17-м или с 64-м годом? Это первый вопрос. А второй вопрос – о газетах. Во-первых, сколько времени будет занимать перерегистрация газет? Во-вторых, каков будет критерий, перерегистрировать или нет издание, кто будет этим заниматься и будет ли в перерегистрированных изданиях введена политическая цензура? Спасибо".

"Что касается перерегистрации газет, – отвечает Янаев, – то мы постараемся этот процесс не затягивать. Я не хотел бы сейчас это комментировать. Что касается вашего утверждения, что сегодня ночью совершен государственный переворот, я позволил бы не согласиться с вами, поскольку мы опираемся на конституционные нормы, и полагаю, что подтверждение вот того решения, которое мы приняли, Верховным Советом СССР, даст возможность нам констатировать, что абсолютно все юридические и конституционные, так сказать, нормы были соблюдены. Мне не кажется корректным сравнение с 17-м годом или с 64-м годом. Мне кажется, что любые аналогии здесь, они просто опасны".
http://gdb.rferl.org/29A779D3-469A-4865-B974-445A126473F5_w987_r1_s.jpg
Пресс-конференция членов ГКЧП

Журналисты подхватывают обвинения Малкиной – она развязывает руки. "Запрашивали ли вы совета у генерала Пиночета?" – спрашивает журналист Corriere della Sera заговорщиков, и в зале раздаются одобрительные аплодисменты коллег. Ведущий просит воздержаться от эмоций. "Что касается вашего утверждения, что мы отняли власть у президента Горбачева, – отвечает Янаев, – я хотел бы с этим тоже не согласиться, поскольку речь идет о временной неспособности президента в силу состояния здоровья исполнять свои обязанности. И в соответствии с Конституцией обязанности президента временно переходят вице-президенту или председателю Верховного Совета".

Вопрос международника Александра Бовина окончательно превращает ГКЧП в неудачников, над которыми смеется уже весь зал. Обращаясь к Стародубцеву, Бовин просит объяснить, кто его избрал или пригласил в комитет. "Как вы-то оказались в этой компании?" – так звучит вопрос, запомнившийся всей журналистской Москве. И Стародубцев не может сдержать улыбки, начав отвечать на него.

Смелость этих журналистов, как и дрожащие руки Геннадия Янаева (на них сделала акцент в трансляции редактор Гостелерадио Елена Поздняк), дадут понять всему миру – путчисты провалились.

А еще я тебе, Сережа, скажу…

"Августовский путч 91-го года разметал ряды ведущих, сделав одних волею судьбы или обстоятельств олицетворением демократии, а других – напротив, – пишет в воспоминаниях телеведущая Ирина Мишина. – То есть примитивно поделил на "наших" и "не наших". "Вписавшиеся" в ситуацию оказались на взлете. Эта волна вознесла, например, Татьяну Миткову, Сергея Медведева, Светлану Сорокину. Александра Невзорова же, наоборот, отодвинула на роли "второго плана". А Сергея Ломакина и вовсе вычеркнула на несколько лет из рядов "эфирных тружеников". На пресловутой августовской пресс-конференции Янаев обратился к нему "Сережа", и все подумали, что они знакомы. При этом никому и в голову не пришло, что телеведущих в народе очень часто воспринимают как членов семьи. Валентину Михайловну Леонтьеву, например, теленачальники разных возрастов неизменно величали не иначе как "Валечкой".

Скорее, впрочем, это обращение было другого рода. В интервью Эллен Мицкевич сам Ломакин видел логику обращения так: Янаев, используя уменьшительное имя, обращался к человеку по статусу ниже, но – известному. По словам Ломакина, он прежде лишь однажды виделся с Янаевым.

Однако эти подробности не важны для неприятия коллег. В материале о пресс-конференции "Московские новости" отмечают: "Взаимная нежность спрашивавших и отвечавших достигла такой кульминации, когда руководитель комитета по ЧП говорил комментатору ТВ, верному Ломакину: "А еще я тебе, Сережа, скажу…".

ИНТЕРФАКС

В эти дни становится особо заметной работа молодого информационного агентства "Интерфакс". Вячеслав Терехов, сооснователь агентства, окажется единственным журналистом, который вместе с Александром Руцким находился в самолете, летевшем вызволять Горбачева из заточения в Форосе.
http://gdb.rferl.org/D7BEFE55-EAFD-4F7A-B263-11E153B03626_w610_r0_s.jpg
Михаил Бергер

Будущий главный редактор газеты "Сегодня", а в те дни – журналист "Известий" Михаил Бергер напишет: "В том, что мир с первых же часов знал о том, что действительно происходит у нас, немалая заслуга ИФ. Практически все западные информационные агентства и другие средства массовой информации – подписчики "Интерфакса". В сорока странах мира получают информационную продукцию ИФ. А когда в понедельник, 19 августа, все каналы связи оказались перегруженными и редакции не могли поддерживать устойчивую связь с Москвой, журналисты американской Эн-би-си приехали к представителю "Интерфакса" в США и прямо с листа передавали в эфир сообщения из Москвы". В первые часы появления ГКЧП, пишет Бергер, "сотрудник "Интерфакса" буквально держал палец на кнопке, чтобы в любую секунду отправить последнюю информацию, если бы агентство стали арестовывать". Там говорилось: "В помещение "Интерфакса" проникли вооруженные люди. По не зависящим от нас причинам мы прекращаем работу на неопределенное время". Был даже создан секретный код, о котором агентство договорилось с западными коллегами, – показать, что "ИФ работает под контролем, на случай, если их не закроют, но будут заставлять передавать навязанную информацию".

Был даже создан секретный код, о котором агентство договорилось с западными коллегами

"В дни путча большинство иностранных журналистов, работавших в Москве, – соглашается исследователь СМИ Рафаил Овсепян, – были единодушны в своей оценке деятельности "Интерфакса": он работал оперативнее и объективнее всех советских средств массовой информации".

"ГОЛОСА"

Получение независимой информации, не контролируемой ГКЧП, оказалось очень важным не только для жителей страны. Работа иностранных СМИ была критичной для самих элит. Известно, что Нурсултан Назарбаев смотрел Си-эн-эн, а Михаил Горбачев, вернувшись из заточения в Форосе, сказал, что понимать происходящее ему помогала информация Би-би-си.

Один из самых преданных Горбачеву помощников, Анатолий Черняев, вспоминает, как чета Горбачевых пыталась узнать о происходящем в мире. "Они встречали меня с какой-то обостренной надеждой, не принес ли я какую-нибудь "хорошую весть", – писал он о днях совместного с Горбачевыми заточения в Форосе. – Расспрашивают, что я слышал по "Маяку". Так вот, "вестей" я им никаких не приносил. Настроение у Горбачевых менялось в зависимости от сообщений радио. Когда, например, ребята из охраны с помощью "проводочков" оживили телевизор и мы увидели пресс-конференцию Янаева и К°, услышали заявление, что Горбачев тяжело болен, это произвело тяжелое впечатление. Все очень насторожились. Мнение было общее: если "эти" открыто позволяют себе на весь мир так лгать, значит, они отрезают себе все пути назад, значит, пойдут до конца. Сожгли за собой мосты. Я сказал М.С., что Янаев ищет алиби, если с вами "что-то случится". Горбачев добавил: "Теперь они будут подгонять действительность под то, о чем публично сказали, под ложь". А когда Би-би-си сообщило о событиях вокруг российского парламента, о том, что народ выступает в защиту Горбачева, что Ельцин взял на себя организацию сопротивления, настроение, конечно, резко поднялось".
http://gdb.rferl.org/42C44B2B-85C3-4B42-8A25-8CF9BF3C3386_w610_r0_s.jpg
Крымский курорт Форос, где в дни путча был изолирован Михаил Горбачев

"Самый тяжелый момент – отсутствие информации, – говорит сам Горбачев в мемуарах. – Выключено было все, кроме телевизора, где сообщения ГКЧП чередовались с фильмами и выступлениями оркестров. Но офицеры охраны – люди соображающие – нашли какие-то старые приемники в служебных помещениях, приспособили антенны и начали ловить иностранные передачи. Лучше всех слышно было Би-Би-Си, "Свободу". Потом появился "Голос Америки". Анатолий [Черняев] приспособился слушать западную волну карманным "Сони". Начали собирать, обобщать информацию, оценивать развитие ситуации. В тот момент, когда Би-Би-Си сообщила, что в Крым едет группа заговорщиков вроде бы с целью предъявить российской делегации, советскому народу и общественному мнению, в каком состоянии находится Горбачев, мы все восприняли это так, что задумано что-то коварное. Вот в этот момент и случился у Раисы Максимовны тяжелый приступ, который имел последствия. Я об этом говорил. Хорошо, что мы оказались рядом".

"Радио Свобода" было определенно в своих оценках. Журналист Ирина Каневская, например, давала в эфир "голоса народных депутатов, парламентариев, которым вы привыкли верить: Руслана Хасбулатова, Геннадия Бурбулиса, Олега Румянцева, Виктора Шейниса и других". "Все они говорят: Янаев – государственный преступник, поставивший себя вне закона, – отмечала она в репортаже. – Они предупреждают: режим пытается осуществить свои цели, опираясь на штыки. Они опасаются: исключить кровопролития нельзя. Они допускают: будет большая кровь. Они предсказывают: лечить нищету оружием – это еще никогда никому не удавалось. Этот переворот экономически заведомо бесплоден. Они верят: попытка потерявших разум нелюдей обречена. Они верят в мудрость, выдержку и добрую волю народа". Станция полностью передала речь Бориса Ельцина на танке у Дома Советов РСФСР, в которой он сказал: "Мы имеем дело с антиконституционным государственным переворотом" (смотреть Ельцина на танке).

Попытка потерявших разум нелюдей обречена

Журналист "Свободы" Дмитрий Волчек, освещавший пресс-конференцию в МИДе, в репортаже рассказывал о смехе, царившем среди журналистов, которым не удалось пробиться в зал и собравшихся у телеэкрана в вестибюле МИДа: "Уж слишком очевидно нелепыми казались многие ответы сопредседателей самозваного ГКЧП на нелицеприятные вопросы журналистов", – объяснял Волчек. На волнах станции звучало и обращение к военнослужащим вооруженных сил СССР вице-президента России Александра Руцкого, который называл происходящее "попыткой военного переворота для установления диктатуры сталинского типа". Он призвал военных препятствовать "осуществлению преступных замыслов" и "переходить на сторону законно избранных народом органов власти – президента РСФСР и Совета Министров РСФСР".

В результате такого освещения событий, оценив роль станции "в объективном информировании граждан РСФСР и мировой общественности о ходе демократических процессов в России, событиях в стране и мире, деятельности законного руководства РСФСР в период государственного переворота в СССР", Борис Ельцин специальным указом позволил открыть ее бюро в Москве и создать сеть корпунктов.

ЛЕНИНГРАД

ГКЧП не подчинился – в нем выходили все газеты, печатались листовки с новостями из Москвы и указами президента России Бориса Ельцина. Эти указы вечером 19 и 20 августа зачитывал по ленинградскому телевидению мэр города Анатолий Собчак. Попытки блокировать вещание Ленинградского ТВ предпринимались, но они не удались – благодаря председателю местного комитета по телевидению и радиовещанию Борису Петрову. Однако на Москву сигнал Ленинградского ТВ, уже ставшего доступным для всей страны, не доходил.
http://gdb.rferl.org/E04FF07A-5BEE-4668-8C79-EA9A6A154FBD_w610_r0_s.jpg
Митинг протеста в Ленинграде, 19 августа 1991 года

О давлении на телевидение показания по делу о ГКЧП дал заместитель Кравченко – Валентин Лазуткин, которому звонил лично один из заговорщиков, Борис Пуго. "Сказал, что в 20 часов 15 минут планируется трансляция выступления Собчака по Ленинградскому телевидению, – рассказывал Лазуткин следователям. – Пуго дал мне указание не транслировать это выступление. Я ответил, что это не в моих силах. Но Пуго настаивал на том, чтобы предприняли все, чтобы это выступление не транслировалось. После этого звонка я позвонил в Министерство связи заместителю министра Иванову и полностью передал разговор с Пуго, на что тот ответил, что в таком случае пусть сам Пуго берет кусачки и откусывает кабель. До окончания информационной программы "Время" вновь позвонил Пуго и потребовал ответа, почему он не выполнил его указание в отношении Собчака. Выступление Собчака прошло по всей стране". (Ленинградское телевидение с 1988 года вещало на всю страну.)

Выступление Собчака прошло по всей стране

20 августа вице-мэр Вячеслав Щербаков призвал военнослужащих Ленинградского военного округа сделать выбор в пользу народа. В Ленинграде, как и в Москве, на улицы вышли противники ГКЧП, их было около 120 тысяч.

"НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА"

Особую роль во время путча играла и "Независимая газета" (именно ее представляла журналист Малкина на пресс-конференции ГКЧП). Вот как эту роль описывает исследователь СМИ Рафаил Овсепян: "19 августа журналисты "Независимой газеты" решили выпустить очередной номер. Но это им не удалось. Материалы не вышедшего в Москве номера "НГ" были переданы за рубеж. Их опубликовали многие газеты мира. В полном своем варианте номер "Независимой газеты", запрещенный в Москве, вышел в Париже на французском языке 100-тысячным тиражом. Его выпустил на свои средства французский еженедельник "Курье Интернасьональ". Вечером того же дня редакция "НГ" передала ведущим информационным агентствам и газетам зарубежных стран "Обращение к свободным журналистам мира", в котором содержался призыв организовать мощную международную акцию в поддержку свободных советских журналистов и всей свободной советской прессы. "Обращение" было напечатано на следующий день в газетах США, Англии, Франции, Испании, Италии, Бельгии, Греции, Австрии и других стран".

КРАХ ГКЧП И ПРЕССА

Егор Гайдар годы спустя напишет о неожиданном и полном крушении ГКЧП, коммунистического режима, империи. "В здании КГБ жгут архивы, – говорит он в одной из своих книг. – Самоубийство министра внутренних дел Б. Пуго, куда более загадочное самоубийство управляющего делами ЦК КПСС Кручины, отвечавшего за финансы партии. Заискивающие публикации "Правды". Суть их – мы будем хорошими, станем верно служить новой демократической власти. Полная деморализация КПСС. Те, кто поддерживал переворот, до смерти напуганы, явно опасаются, что демократы поступят с ними так, как они бы поступили с демократами в случае победы ГКЧП…"

23 августа на сессии Верховного Совета РСФСР Борис Ельцин в присутствии Михаила Горбачева подписал указ о приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР. На следующий день Горбачев распустил Кабинет Министров СССР, а 25 августа отказался от поста генерального секретаря ЦК КПСС. Этот орган, в свою очередь, самораспустился. В этот же день президент РСФСР своим указом объявил государственной собственностью все принадлежащее КПСС и компартии РСФСР имущество, расположенное на территории России и за границей. 29 августа был наложен арест на имущество ЦК КПСС. А 6 ноября своим указом Борис Ельцин окончательно запретил деятельность партии.
http://gdb.rferl.org/355B437C-E75E-4DD1-98B8-01E5D887FD3B_w610_r0_s.jpg
Душанбе, август 1991 года. Участники митинга требуют сноса памятника Ленину и запрета Коммунистической партии

В этих условиях СМИ теряют партийное покровительство. Валентин Лазуткин в августе издает приказ о департизации Всесоюзной телерадиокомпании, в результате на радио и телевидении исчезают партийные комитеты. Активно публикуются материалы о финансовой деятельности КПСС. Серией таких материалов, например, отличился в "Комсомольской правде" Павел Вощанов, пресс-секретарь Бориса Ельцина.

"Все эти годы демократической прессе было необычайно трудно, – пишет сразу после путча Владислав Старков, главный редактор "Аргументов и фактов". – Мы вынуждены печататься на партийной базе КПСС, монополизировавшей всю полиграфическую технику. Настала пора национализировать типографии, вступив в экономические, а не политические взаимоотношения с полиграфистами".

Перерегистрацию, получив самостоятельность, проходит множество изданий, например, от своих собственников освобождается "Московский комсомолец". Перестает быть органом ЦК КПСС газета "Правда". В августе 1991-го полностью меняется медийный ландшафт страны.

21 августа выходит указ президента Ельцина "О средствах массовой информации в РСФСР", который отменяет решения ГКЧП, касающиеся деятельности СМИ. Управление союзным телевидением и радиовещанием передано в ведение правительства России, а Леонид Кравченко смещен с поста председателя Гостелерадио. Второй общесоюзный телеканал передан в управление ВГТРК "для создания общереспубликанской сети".

Все эти годы демократической прессе было необычайно трудно

Председателем ВГТРК также указом президента СССР назначен Егор Яковлев. "Наблюдатели отмечают, что назначение Яковлева продиктовано не профессиональными, а политическими соображениями, – пишет в те дни "Коммерсант". – Опыт работы на ТВ у нового председателя Гостелерадио невелик, зато сам он является "живым символом" гласности и пользуется симпатиями либеральной интеллигенции. Очевидно, в силу этого его фигура равно удовлетворяет обоих президентов: Ельцина и Горбачева".

27 августа проходит собрание трудового коллектива Всесоюзной телерадиовещательной компании, на котором разоблачают тех, кто работал с Кравченко. Одним из первых шагов Яковлева станет изменение программы "Время", в результате чего уволен руководитель программы Ольвар Какучая.

Программа "Пятое колесо", выходившая прежде на ленинградском телевидении, переходит на Центральное, а ее руководитель Белла Куркова становится главой Ленинградской дирекции ВГТРК – вместо Бориса Петрова, который, как и ведущий Александр Невзоров, лишается работы.

Постановление Верховного Совета РСФСР от 22 августа также отменяет "все незаконные ограничения на деятельность средств массовой информации". Правоохранительным органам России поручается "привлечь к ответственности лиц, допустивших нарушения Закона о печати". Указ Бориса Ельцина в этот же день приостанавливает выпуск газет "Правда", "Советская Россия", "Гласность", "Рабочая трибуна", "Московская правда" и "Ленинское Знамя". Для "Правды" – это первая приостановка издания со времен основания. Тем же указом отстранены от должностей гендиректор ТАСС Лев Спиридонов и председатель Информационного агентства "Новости" Альберт Власов.
http://gdb.rferl.org/A585AB2A-6884-442B-AC9F-87776C74A694_w610_r0_s.jpg
Тележурналист Александр Невзоров во времена крушения СССР был одним из просоветских "ястребов"

Против закрытия коммунистических газет немедленно выступает Алексей Симонов из Фонда защиты гласности и ряд московских журналистов. Президент позже под влиянием советников вносит корректировку в свое решение. "Несколькими днями позже, правда, удалось убедить Полторанина, а через него – Ельцина, что для успокоения мирового общественного мнения (поток обращений, инспирированных деятелями КПСС, нарастал день ото дня) целесообразно разрешить выход этих газет, но уже в качестве независимых изданий, принадлежащих журналистским коллективам, – пишет в книге воспоминаний "Эпоха Ельцина", подготовленной помощниками российского президента, Юрий Батурин. – В таком решении была своя хитрость: газеты теряли свои "биографии", а вместе с ними – гипотетические права на долю имущества партийных издательств". В результате выходит новый указ, "в целях дальнейшего укрепления свободы печати и других средств массовой информации" запрещенные газеты разрешены к изданию.

Реформа происходит в агентстве "Новости". Указом Михаила Горбачева оно передано в ведение РСФСР.

После путча по решению коллективов были отстранены от своих обязанностей несколько главных редакторов центральных СМИ. Проходят выборы главного редактора "Известий". В "Литературной газете" коллектив не может простить, что главный редактор Федор Бурлацкий отсутствовал в дни путча в Москве. Бурлацкий пытается оправдаться в "Независимой газете" – пишет текст о невозможности прилететь из Крыма, о своей приверженности демократическим властям и осуждении путчистов. "Я, конечно, уйду из газеты, – заявляет он в разгар конфликта с коллективом, – но только после соблюдения законной процедуры, с уверенностью, что газета попадет в руки достойного преемника и продолжит либерально-демократические традиции, присущие нашей литературе и культуре со времен великого Пушкина, чей единственный профиль был по моему предложению оставлен на первой странице газеты". Это не помогает – главным редактором газеты в сентябре становится Аркадий Удальцов.

Я, конечно, уйду из газеты, но только после соблюдения законной процедуры

Лишается своей должности и главный редактор "Огонька" Виталий Коротич – он находится во время путча в Америке, коллектив не может ему этого простить и избирает Льва Гущина.

Оргвыводы следуют и в профессиональных организациях. "Мы не имеем права простить тех, кто вместо борьбы за демократию и свободу выбрал путь попустительства и поддержки заговорщиков, подготавливая и передавая материалы, поддерживающие и одобряющие их деятельность, – говорилось в заявлении секретариата Союза журналистов Москвы. – Ответственность за это в первую очередь несут: первый зам. главного редактора газеты "Правда" Г. И. Селезнев, главные редакторы газет "Советская Россия" В. В. Чикин, "Рабочая трибуна" А. П. Юрков, "Сельская жизнь" А. П. Харламов, "Московская правда" В. П. Лысенко, а также первый заместитель генерального директора ТАСС Г. А. Шишкин. Руководствуясь нашим профессиональным долгом, секретариат считает, что эти руководители, продемонстрировавшие свою позицию в решающие для Родины дни, не могут больше находиться в нашем творческом союзе. За пособничество и поддержку организаторов переворота, а также за нарушение устава Союза журналистов Москвы и Закона СССР о печати они исключены решением секретариата из Союза журналистов. Что касается председателя Гостелерадиокомпании Л. П. Кравченко, то, как известно, он решением секретариата СЖМ был ранее исключен из нашего союза".
http://gdb.rferl.org/F780590F-618A-4D96-9EC9-DC95EDBC37BC_w610_r0_s.jpg
Вход в Центральный дом журналиста в Москве

Союз учреждает специальные премии для журналистов, исполнивших профессиональный долг. "Дипломами и денежными премиями по тысяче рублей секретариат Союза журналистов Москвы наградил журналистские коллективы редакций газет "Аргументы и факты", "Вечерняя Москва", "Комсомольская правда", "Коммерсантъ", "Куранты", "Мегаполис-Экспресс", "Московский комсомолец", "Московские новости", "Независимая газета", "Пролог", "Россия", "Российские вести", "Российская газета", "Собеседник"; редакций журналов "Искусство кино", "Столица"; Российского информационного агентства, Агентства новостей и информации, радио "Эхо Москвы", "Российского радио", – отмечает исследователь СМИ Георгий Вачнадзе.

Ревизии подвергается и членство в писательской организации. Из членов Союза писателей 21 августа выведены Юрий Бондарев и Валентин Распутин. 23 августа состоялось заседание секретариата Союза писателей СССР, который собирался осудить Александра Проханова "за то, что путчисты, по неофициальным сведениям, назначили его главным цензором нового режима", – писал "Коммерсант". Однако тот не пришел.

26 августа создается альтернативный Союз писателей Москвы во главе с демократически ориентированными Юрием Нагибиным и Юрием Черниченко, в противовес организациям, "запятнавшим себя идеологической поддержкой путча ГКЧП". Вокруг старого Союза писателей начинаются имущественные споры.

Использованная литература:

Алимов Гаяз. "Мы мечтали о свободе". "Известия", 17 августа 2001.

Альбац Евгения. "Мина замедленного действия. Политический портрет КГБ СССР". Москва, "РУСЛИТ", 1992.

Без подписи. "ТАСС был уполномочен в последний раз". "Коммерсантъ-Власть", 26 августа 1991.

Без подписи. "Что вы делали до 22 августа?". "Коммерсантъ", 22 августа 2000.

Бергер Михаил. "Факт, который нашел Интерфакс…". "Известия", 31 августа 1991.

Бурлацкий Федор. "Хроника одного мини-путча. Главный редактор "ЛГ" уйдет из газеты.

Вачнадзе Георгий. "Секреты прессы при Горбачеве и Ельцине". Москва, АО "Книга и Бизнес", 1992.

Винокуров Андрей. "Александр Любимов: "На Западе не живут в странах со свободной прессой", Polit.ru, 17 июня 2013. http://polit.ru/article/2013/06/17/lubimov/

Гайдар Егор. "Государство и эволюция. Дни поражений и побед". Издательство "Евразия", 1997.

Горбачев М.С. "Августовский путч (причины и следствия). Москва, Издательство "Новости", 1991.

Еловский Дмитрий. "Виктор Осколков: "Я решил поставить в эфир "Лебединое озеро" / ПУТЧ. Реконструкция Телеканал "Дождь". 19 августа 2011.

Елистратов Иван, Шипитько Геннадий, Абакумов Игорь. "Позиция руководства России". "Известия", 20 августа 1991.

Засурский Иван. "Реконструкция России. Масс-медиа и политика в 90-е". Москва, издательство МГУ, 2001.

Колесников Андрей. "Документы ГКЧП готовились в КГБ - 2". "Новая газета", 15 августа 2011.

Костиков В.В., Лифшиц А.Я., Пихоя Л.Г. и др. "Эпоха Ельцина. Очерки политической истории". Москва, "Вагриус", 2001.

Кузнецов Георгий. "Семь профессиональных граней журналиста ТВ". Москва, 2001.

Лошак Виктор. "Смех в зале. Так прошла первая пресс-конференция Комитета по чрезвычайному положению в СССР". "Московские новости", 21 августа 1991.

Масленцин Кирилл. "Егор Яковлев: Смотрите, я цитирую". "Коммерсантъ", 2 сентября 1991.

Митрофанов Сергей. "Они не забыли выключить телевизор. И радио". "Коммерсантъ-Власть", 26 августа 1991.

Мишина Ирина. "По ту сторону эфира". Москва, "Права человека", 1996.

Надеин Владимир. "Реванш за август 1991 года". "Известия", 14 июля 1992.

Овсепян Р. "История новейшей отечественной журналистики. Переходный период (середина 80-х – 90-е годы)". Москва, 1996.

Остапчук Анна. "СП СССР: Мы наш, мы новый путч устроим". "Коммерсантъ", 2 сентября 1991.

"Решение редколлегии и коллектива "Известий". "Известия", 23 августа 1991.

Старков Владислав. "Русская революция" 1991 года. Наш вариант". "Аргументы и факты", 22 августа 1991.

Черняев Анатолий. "Дневник помощника Президента СССР. 1991 год". Москва, Республика, Терра, 1997.

Чупринин Сергей. ”Русская литература сегодня: Большой путеводитель”. Москва, “Время”, 2007.

Mickiewicz, Ellen. Changing Channels. Television and the Struggle for Power in Russia. Duke – University Press. Durham and London, 1999.

[Андрей Михайлов]

http://www.pravda.ru/society/fashion/couture/21-08-2012/1125395-dervish-0/
21 авг 2012 в 07:00
http://pravda-team.ru/pravda/image/article/3/4/2/268342.jpeg
Общество » Наследие » Россия

Казалось бы, о ГКЧП написано все или почти все. Но есть один момент, который журналисты обходили стороной. Оказывается, именно в дни ГКЧП завершалась подготовка к уникальному, первому в истории мероприятию "Дервиш-91", и организаторы, в первую очередь зарубежные, потратившие много сил и средств, из-за ситуации в стране не знали, состоится ли оно…

В дни ГКЧП автор этих строк служил на атомной подлодке в заполярной базе подводников Оленья Губа, недалеко от города Полярный Мурманской области. В один прекрасный день и без того "закрытое" КПП стало настолько закрытым, что и на службу не попасть. Оказалось, что по Оленьей Губе ходили… престарелые англичане, американцы и канадцы в морских мундирах. Что их сюда занесло именно в дни ГКЧП? Вот об этом и пойдет речь.

Без улыбки те события почему-то никак не вспоминаются. Подводников загнали в береговые казармы, и нам пришлось сидеть почти полдня, наблюдая за диковинной делегацией из окон пятого этажа. Как раз шли первые часы показа по "ящику" балета "Лебединое озеро", но наш мичман-радист "прилепил" к картинке совсем другие мелодии — мастера и мастерицы балетных искусств дрыгали ножками под Вилли Токарева и "Машину времени". Веселенько так получилось…

Вот так путч и запомнился — вместо Чайковского "Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой!", а вместо патрулей древние англичане в морской форме. В конце концов выяснилось, что по заполярным закоулкам бродил оргкомитет будущей торжественной акции "Дервиш-91". Ветеранов из оргкомитета союзнических конвоев возили и по Заполярью, и по Беломорью с целью найти наиболее подходящие места для торжеств. Оказалось, Оленья Губа для торжеств не подошла. Зато в соседнем Полярном решено было часть мероприятий таки провести. Помню, как мне пришлось переплеваться, когда назначили меня старшим группы по встрече группы ветеранов союзных конвоев. Но что было делать — офицер, всего лишь год назад получивший звание капитана третьего ранга, просто-напросто не имел права не выполнить приказа. К счастью, никто из союзников тогда в Полярный так и не приехал. Может быть, ситуация с ГКЧП повлияла…

Так что мне, присохшему к трюмному и реакторному железу корабельному инженер-механику, не довелось побыть строевой лошадью, командуя сотней матросиков с союзническими флажками. А вот моим коллегам из Мурманска этим заниматься пришлось, но уже после ГКЧП. Хотя и без союзнических конвоев в дни ГКЧП на Северном флоте было весело.

Как видно, флотское начальство с самого начала августовских событий 1991-го года, было не в курсе того, что делалось в Москве. Естественно, никто из больших адмиралов не мог сообразить, что же делать, кому подчиняться. Тем более, что никто из еще более высокого начальства просто-напросто ничего так и не скомандовал! Небоскребы, понимаешь…

Наконец, после показа памятной пресс-конференции по "телеящику", где у Янаева жутко тряслись руки, а маршал Язов источал огнедышащий перегар (даже от экрана несло!), где-то во флотских верхах кого-то из начальников все-таки осенило: надо что-то делать. Все без исключения междугородние телефоны были оседланы должностными лицами всех рангов и званий — звонили в столицу родным и знакомым, узнавали, кто кого там одолевает. За кого, короче, "подписываться"?

Но ситуация была мутной, понять, кто круче, не было никакой возможности. Наконец, некоторые "дрогнувшие" адмиралы на "отдельно взятых" флотах решили подтвердить верность ГКЧП. Ушли в Москву осторожные, но однозначные шифровки: мол, присягаем-с. А вот мудрое руководство Северного флота, шифровку на всякий случай подготовив и внеся ее в реестр исходящих документов, все-таки решило негромко доложить "о верности" растерянному "вышестоящему" по телефону. На всякий случай было активизировано движение по поводу грядущей операции "Дервиш-91". Перепуганное руководство Главного штаба ВМФ перепугалось еще больше. Вот тогда-то и стало военно-морскому люду ясно, что же это, собственно, такое.

Руководство ВМФ нашло лучезарный повод, так сказать, "проявиться": оно приняло решение активизировать подготовку к мероприятиям, посвященным вышеупомянутому пятидесятилетию начала поставок по ленд-лизу. Назывались торжества "Дервиш-91". И в Мурманск, и в Архангельск должны были приехать высокие гости из многих стран, в планах было и посещение кораблей Северного флота. И вот в Москву, охваченную всеобщим бардаком путча и безвластия, улетели из Североморска, из штаба флота, две телеграммы — одна на имя Горбачева, другая на имя Ельцина: мол, не соизволите ли быть почетным кем-нибудь на этом могучем мероприятии? Неизвестно, какими путями в ошалевшей от революций столице ходили эти телеграммы, но ответы пришли в Североморск в тот же день.

Быть почетным командором "Дервиша-91" дал согласие Горбачев. Почетным председателем координационного комитета акции стал Ельцин. Естественно, через несколько дней "в списке" остался один Борис Николаевич. Ровно через год Борис Ельцин сделал находчивого командующего Северным флотом Феликса Громова главкомом ВМФ… Уж не знаю, что тут правда, а что нет. Во всяком случае, так эти события передает флотская молва.

Правительство Великобритании в связи с неясной политической ситуацией в СССР решило не посылать в его территориальные воды фрегат "Лондон", который должен был участвовать в акции "Дервиш-91". Наша сторона отправила английской десятки успокаивающих телеграмм — ведь не отменять же, в конце концов, такое глобальное мероприятие. Каким-то образом удалось убедить англичан, что ГКЧП — ерунда…

Так или иначе, 22 августа было окончательно объявлено по всему Северному флоту: ГКЧП — бяка. Ну и ладно, хоть к какому-то консенсусу, как говаривал премногоглубокоуважаемейший Михаил Сергеевич, пришли-таки. Ветераны, которые готовились к "Дервишу-91", вздохнули с облегчением: мероприятие теперь точно состоится.

Уже 27 августа 1991 года на рубеже Нордкап — остров Медвежий — наше госпитальное судно "Свирь" и сопровождавшие его корабли Северного флота встретились с британским фрегатом "Лондон", следом за которым шло судно-заправщик. В этом месте начиналась в годы войны зона ответственности Северного флота в обеспечении безопасности конвоев. Торжества в честь пришедшего в Архангельск 31 августа 1941 года каравана "Дервиш" прошли блистательно, с тех пор ветераны союзнических конвоев встречаются с нашими ветеранами северного флота каждый год…

Стоит вспомнить, что всего с 1941 по 1945 год в составе 78 Северных конвоев 1,4 тысячи торговых судов доставили по программе ленд-лиза в Архангельск и Мурманск четыре миллиона тонн грузов, в том числе свыше пяти тысяч танков и семи тысяч самолетов на общую сумму 308 миллионов фунтов стерлингов. Под ударами германского военного флота и авиации было потеряно 85 торговых судов и 16 боевых кораблей Королевских ВМФ Великобритании (два крейсера, шесть эсминцев и восемь других эскортных судов). Погибли около трех тысяч британских моряков военного и торгового флотов. В замечательной книге Валентина Пикуля живо описана судьба одного из Северных конвоев — PQ-17. Из 35 судов того конвоя было потоплено 24…

[Алексей Сочнев]

https://lenta.ru/articles/2016/08/19/hasbulatov/
12:10, 19 августа 2016

Руслан Хасбулатов о путче 1991 года
https://icdn.lenta.ru/images/2016/08/17/13/20160817130154728/detail_4ecf69274679080b1e8aca15c4a9f825.jpg
Руслан Хасбулатов
Фото: Кузьмин Валентин, Пушкарев Альберт / ТАСС

В конце августа 1991 года группа государственных и должностных лиц советского правительства объявила о создании ГКЧП (Государственного комитета по чрезвычайному положению) и попыталась захватить власть в СССР. В Москву были введены танки, но ни единого выстрела не прозвучало. «Лента.ру» публикует отрывки из интервью с бывшим председателем Верховного Совета России Русланом Хасбулатовым о событиях того времени.

О подготовке мятежа было много слухов, и в прессе писали об этом, а «советник» Горбачева, некий Мигранян, даже обосновывал необходимость «просвещенной диктатуры». Накаркал. Я на эту тему давал интервью телевизионщикам, где отрицал возможность такого сценария, полагал, что обстановка в СССР не дает предпосылок для заговоров и переворотов. Исходил из того, что демократический процесс в стране далеко зашел, и общество не потерпит путчистов.

Перед путчем

Введение ГКЧП было для меня большой неожиданностью. За несколько дней до этого я был в Сочи, помогал местным властям справиться с последствиями стихийного события — шторма, и даже звонил министру обороны Язову, просил тяжелую технику для восстановления какого-то трубопровода у кавказского хребта. Он сказал «Конечно, немедленно поможем» и помощь оказал. Вернувшись в Москву, за день до ГКЧП, я встретил, уже ночью, Ельцина — он прилетел в Москву из Казахстана, где вел какие-то переговоры с Назарбаевым. Я его, как обычно, встретил в аэропорту, проводил домой — мы жили по соседству.

На 20 августа было запланировано подписание нового союзного договора, и мы с Ельциным обговорили некоторые вопросы. В частности, что в договоре Горбачева некоторые статьи мы, российская делегация, подписывать не будем, так как юристы Горбачева в этом договоре приравняли республики Российской Федерации к союзным республикам. С этим я категорически не был согласен и разъяснил это Ельцину. Кстати, когда этот вопрос стали обсуждать в Новоогарево, я перестал даже посещать эти заседания — в знак протеста.

Следом за союзными республиками были бы объявлены Татарская, Башкирская, Осетинская, Чеченская, Дагестанская и так далее. Все они становились бы равными с Казахстаном, Белоруссией, Украиной. Обговорили это с Ельциным и разошлись.

«Лебединое озеро»

В 7 утра я встал, как всегда, бодрый. Звонит жена из московской квартиры и сообщает, что в стране переворот, просит включить ТВ. Включил телевизор, а там и правда «Лебединое озеро», потом показали Янаева и других.

Позже я узнал, что фактическим организатором путча был Крючков — глава КГБ. Я немедленно побежал к Ельциным. Там у порога стоит хмурый Коржаков. Увидел Наину Иосифовну, вбежал на второй этаж. Ельцин сидел на кровати, неопрятный и подавленный. Увидел меня, говорит: «Обыграл нас Крючков. Все, через час нас с вами возьмут».

Я ему отвечаю: «Как так возьмут? Соберитесь, приведите себя в порядок, мы что, с вами в бирюльки играем? Давайте, звоните в Алма-Ату Назарбаеву, в Киев Кравчуку, заручимся поддержкой». Спрашиваю его: «Кого из военных вы знаете? Через 15 минут будьте в порядке, я созову всех наших руководителей. Надо драться, а не сдаваться!»
https://icdn.lenta.ru/images/2016/08/17/13/20160817130730046/pic_195e855d82c6f8fdef580ffd0de89d89.jpg
Руслан Хасбулатов на митинге
Фото: Юрий Абрамочкин / РИА Новости

Ни свет, ни связь не отключили. Я полагаю, что они хорошо в КГБ знали психологию Ельцина и полагали, что он сдастся. И он уже фактически сдался, когда я его увидел. Так что они его «просчитали». У них был план вывезти нас на одну из подмосковных дач, чтобы он (Ельцин) там сложил с себя все полномочия и вернулся в Свердловск. Это был предельно мирный сценарий. Крючков мне потом несколько раз говорил: «Я твой фактор не учел, мы из-за тебя проиграли, а все лавры достались Ельцину».

Я написал воззвание к народу, после которого начали собираться защитники Белого дома. У Ельцина собрались Силаев, Руцкой, Шахрай, Полторанин, Бурбулис. Я дал ручку Полторанину, он у нас главный был журналист, а у него руки дрожат. Я рассердился, со злостью забрал у него ручку и сам стал писать. С этого началось противостояние путчистам. Москвичи нас поддержали.

Несостоявшийся побег

Ельцин боялся ареста (ну а кто не боится?) Помню: ночь, моросит дождь, в Дом Советов пришли мокрые Гавриил Попов, Юрий Лужков с молодой женой — они тоже боялись, что их арестуют. Я их отправил греться, и тут вбегает в кабинет Коржаков и дурным голосом кричит: «Руслан Имранович, срочно к президенту!» Спускаемся на лифте, внизу, в гараже, стоит Ельцин, его помощники, охрана и большая машина «Зил 114». Ельцин сразу ко мне: «Через полчаса будет штурм, нам надо спасти себя, едем в посольство США, через два дня после большого шума в мире мы вернемся».

Я даже не стал размышлять, говорю: «Вы правы, правильное решение, вы президент, вы у нас один, вас надо спасать, а у меня здесь 500 депутатов». С этими словами развернулся и пошел к лифту. Иду к себе и думаю: «Что же теперь будет... Президент сбежал...» И когда я шел по коридору, мне подвернулись военные. Подбежал генерал Кобец и говорит: «Вот тут генерал Лебедь, он хочет нам что-то подсказать, помочь...»

Я был в ярости, не знал, на ком ее сорвать, а здесь — подходящий случай. Говорю: «Если вы хотите помочь, то зачем вы подогнали сюда танки?» Лебедь мне говорит: «Если будет надо, за пять минут ваш Белый дом возьму». На что я ему отвечаю: «Через пять минут никак не возьмешь! Генерал Кобец, арестуйте этого путчиста и бросьте в подвал! Через два дня разобьем мятежников, а он пойдет под трибунал».

Кобец открыл рот, а Лебедь замолчал и встал по стойке смирно. Вот тут я наконец успокоился и прошел в свой кабинет. Зло выплеснул, велел никого не пускать, не знал, что делать, была какая-то опустошенность, даже мысли какие-то ленивые. Думал, что как только Ельцин сбежит, американцы тут же всем сообщат о нашем поражении. Сидел, размышлял, прошло минут 20-30, как мне кажется. И тут раздается телефонный звонок от Ельцина: «Руслан Имранович, вы так решительно отказались эвакуироваться, что я решил воевать вместе с вами. Будем вместе до конца». Он ушел в подвал, а я остался командовать, разумеется.
https://icdn.lenta.ru/images/2016/08/17/13/20160817131630146/pic_4679273217b38d4b5fe0a7c982165c97.jpg
Владислав Ачалов в Доме Советов РФ
Фото: Владимир Федоренко / РИА Новости

Как я потом узнал от первого замминистра обороны СССР Владислава Ачалова, план побега Ельцина в посольство США был игрой Крючкова. Через свою агентуру в посольстве он запустил информацию, что назначено время штурма, при котором должны убить Ельцина. Это была дезинформация, но ее «проглотили» американцы и рекомендовали Ельцину «эвакуироваться» в посольство США.

Крючков все время сидел на телефоне, рассказывал Ачалов, ждал бегства Ельцина, а потом, когда ему сообщили, что Хасбулатов отказался бежать, а Ельцин следом за ним передумал, Крючков швырнул трубку, схватился за голову и воскликнул: «Хасбулатов выиграл у меня».

Горбачева в Форосе полуарестовали — в мягкой форме. Указа или разрешения на переворот он им не дал. Делегацию, которая к нему прибыла с приказом о введении ГКЧП, Горбачев обматерил, подписывать отказался. В запале сказал — мол, делайте, что хотите, но подписывать не буду. Они этой фразой и воспользовались. Сговора у него с ними не было. Конечно, ему надо было сесть в их самолет и вернуться в Москву, в Кремль, и потребовать объяснений: что вы тут устраиваете? Он же их всех хорошо знал. Так что говорить однозначно, что Горбачев все знал, все одобрил, неверно. Другое дело — он не попытался жестко пресечь любые «инициативы» в этом направлении.

Почему путч не удался

ГКЧП посыпался не из-за трусости. Генерал Ачалов и маршал Язов знали цену жизни, оба были в Афганистане, Закавказье. Язов еще был ветераном Великой Отечественной войны. И Язов, и Ачалов не особенно полагались на генерала Грачева, поэтому Ачалов сам обходил позиции у Дома Советов. Грачев и Лебедь, кстати, готовы были расстрелять демонстрантов, если бы дали приказ, это потом они рядились в спасителей.

Ачалов же после обхода сообщил Язову, что собралось много народу и может быть кровопролитие: «Стоит ли штурмовать Дом Советов?» Язов тут же сказал: «Нет, не стоит. Из-за этой шайки мы с тобой честью советских офицеров рисковать не будем». Должен сказать, высочайшую порядочность, честь, служение народу в эти дни проявил генерал Владислав Ачалов. Это был очень авторитетный генерал ВДВ, с ним считались в армии, ему доверяли.
https://icdn.lenta.ru/images/2016/08/17/13/20160817131913093/pic_50a9260529702ddacd60ff63613acc44.jpg
Колонна военной техники перед зданием Верховного Совета РСФСР
Фото: Огонек / «Коммерсантъ»

Я думаю, КГБ мог меня арестовать, но они не верили, что я буду так решительно действовать. Они знали хорошо Ельцина и тех, кто его окружает, его похождения, падения в реку, свердловские эпизоды, когда он потом извинялся, каялся, плакался. Они не рассчитывали, что так много выйдет людей на защиту Дома Советов. И просчитались со мной — как и в 1993 году. Для меня понятие чести очень важно, я же не мог уйти с линии борьбы, чтобы смеялись надо мною потом. Как с таким жить дальше?

И депутаты, как «левые» так и «правые», все они отбросили свои противоречия и проявили героизм, надо отдать им должное. А КГБ побаивалось военных: как мне рассказывал Ачалов, когда Крючков начал повышать голос, Язов отвел Ачалова в сторону и приказал ему быть готовым, чтобы арестовать Крючкова и его генералов. Крючковцы все подслушали и поняли, что если будут действовать против народа, то армия их не поддержит и сомнет.

Пресса пишет, что в ГКЧП были малодушные, трусливые деятели, а Ельцин показал себя «решительным». Но это не так. В ГКЧП были достойные люди, они совершили ошибку, но не стали проливать кровь. Это надо признать. А трусом всегда был Ельцин — и в августе 1991-го, и позже, а в 1993-м показал себя бандитом. Путчисты в августе 1991 года рисковали карьерой и жизнями, но не допустили кровопролития.

После путча

Настоящий переворот произошел в Беловежье. Только в истории удачные перевороты переворотами не называют. Я иногда размышляю над прошлым и считаю своей большой ошибкой, что не пошел тогда (после Беловежья) к Горбачеву и не предложил подписать указ, назначающий меня премьером СССР, — возможно, тогда удалось бы сохранить Союз. Но что поделаешь, история нас опережает!

Я не пошел на этот шаг, наверное, потому, что воспитание у меня такое. Не предложил я эту спасительную идею. Эта идея витала в наших парламентских кругах.

После ГКЧП произошла страшная вещь. Союз предельно ослабел, он балансировал на границе существования. Горбачев фактически стал заложником Ельцина. Он приказал распустить Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР; арестовали Лукьянова. А в наших российско-советских условиях, если главы нет, то считай и власти нет, ни союзного правительства, ни чего-то другого. В Российской Федерации тогда тоже не было правительства! Ельцин еще перед путчем разогнал правительство Силаева. Огромная страна никем не управлялась!
https://icdn.lenta.ru/images/2016/08/17/13/20160817133125553/pic_aec27044e3a1594c116d0b7a2961dc31.jpg
Борис Ельцин. Митинг победителей у здания Дома Советов РФ
Фото: Андрей Бабушкин / ТАСС

Тогда я явочным порядком созвал Президиум Верховного Совета, и мы работали круглые сутки, фактически управляли страной и даже делами СССР, областями и республиками. Все тогда знали, что «Хасбулатов на месте» — он решает вопросы. Это не позволило России распасться, хотя данные процессы распада стали бурно развиваться. В этот период я неоднократно ставил перед Ельциным вопрос: давайте скорее создадим правительство!

Кстати, у него самого были неплохие идеи пригласить в правительство известного офтальмолога, академика Святослава Федорова, затем — академика Юрия Рыжова, потом — Юрия Скокова. Но все это оказалось жалкой игрой. Он предложил в правительство никому не известных людей, какого-то Гайдара, Бурбулиса и еще кого-то, имена которых не хочу называть в силу их ничтожности.

[Алексей Сочнев]

https://lenta.ru/articles/2015/04/28/hasbulatov/
22:16, 27 апреля 2015

Бывший председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов о том, как можно было повернуть перестройку и спасти СССР
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427194312060/detail_f44ff110b42f3417b28afe812c0b799d.jpg
Руслан Хасбулатов и Борис Ельцин, 1992 год
Фото: Николай Малышев / ТАСС

Тридцать лет назад, в марте 1985 года, к власти в СССР пришел Михаил Горбачев. Спустя месяц после назначения на пост генерального секретаря он, подражая Владимиру Ленину, озвучил знаменитые «апрельские тезисы», от которых принято вести начало перестройки. Заведующий кафедрой мировой экономики Российского экономического университета имени Г.В. Плеханова, бывший председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов рассказал «Ленте.ру», как сегодня видит перестройку, почему развалился СССР и как следом чуть не развалилась Россия.

Когда в стране объявили перестройку, вы преподавали в Московском институте народного хозяйства имени Плеханова. Расскажите, как вы ее встретили?

Хасбулатов: Как и большинство наших интеллектуалов, я встретил ее с восторгом. Много приходилось ездить за границу по линии молодежного «Спутника» и общества «Дружбы». А АПН (Агентство печати «Новости»), публиковало мои брошюры о горбачевской перестройке. Они были изданы на всех европейских языках и пользовались популярностью. Весь мир тогда объездил, везде встречали хорошо, Горбачев вселял за границей надежду на прекращение противоречий с Западом, установление гармоничных отношений. Люди радовались нашей перестройке, были большие ожидания, что будет лучше с экономикой, свободой, будет открытое общество, восторжествуют общечеловеческие ценности, о которых много и хорошо говорил Горбачев.

Конечно, наши люди порядком устали от напряженности между США и СССР. Помните: сбитый корейский «Боинг», когда погибли почти 300 человек. Тогда президент США Рональд Рейган объявляет СССР «империей зла», а в ответ начинается массированная антиамериканская кампания с нашей стороны. Кстати, в советском обществе тогда такого антиамериканизма, как сейчас, не было, был скорее интерес к тому, что «там происходит» и как люди живут в этом «капитализме». Враждебность на высоком пропагандистском уровне не переносилась в структуры общества, люди не чувствовали вражды ни к Западу, ни к США. Наше тогдашнее общество было в высокой степени интеллектуальным, «толстые» журналы и газеты выходили миллионными тиражами.

С 1987 я уже был консультантом в Совете министров СССР у Николая Рыжкова по социально-экономическому блоку, куда меня привлек академик Леонид Абалкин. Когда мы собирались, многие экономисты говорили руководству, что того уровня демократии, который дали в начале перестройки, вполне хватит, и пора заняться экономикой. Но вместо этого Горбачева, похоже, «понесло», как Остапа Бендера. Так, в частности, он достал из небытия и начал обсуждать «Союзный договор», давно инкорпорированный в Конституцию СССР. Это была огромная ошибка. Но не только это.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/17/20150427173119230/preview_e0ea25c385148322a43e785c58c24e86.jpg
Руслан Хасбулатов
Фото: Владимир Песня / РИА Новости

Но до этого была борьба за повышение дисциплины и антиалкогольная кампания.

По поводу повышения дисциплины в государственном и административном аппарате. Меры, предпринятые Андроповым, я считаю, были полезными, они дали серьезный эффект. Неплохо, если бы подобные действия осуществил бы и Путин.

Другой вопрос — антиалкогольные мероприятия. Их следствием стало нарушение финансово-экономического равновесия страны, деформация бюджета. Я тогда сомневался насчет итогов, сколько именно недобрал бюджет. Полагал, что где-то 30-40 миллиардов долларов в 1986-1987 годах. Но бывший премьер СССР, Николай Иванович Рыжков сообщил, что антиалкогольная кампания нанесла СССР ущерб в 100 миллиардов долларов! В современной оценке, это более 500 миллиардов. Здесь надо иметь в виду и другие обстоятельства. Тогда, в 1985-1986 годах цены на нефть и газ значительно упали: с 30-40 долларов они опустились до 15-20 долларов за баррель в течение двух лет. Это сократило существенно бюджетные поступления. Еще один источник затрат — неразумный ввод войск в Афганистан. Он требовал затрат около 30 миллиардов долларов в год. В результате наметилось серьезное уменьшение расходов на социальные цели, начал снижаться уровень жизни населения, усилились и расширились дефициты.

В экономике стали развиваться хаотические процессы под влиянием волюнтаристских решений.

Какие помимо указанных выше?

Например, совершенно абсурдные решения высшей власти относительно выбора руководителей всех организаций в стране. Такой клич бросил Горбачев — человек вроде бы опытный, работал в сельском хозяйстве и на производстве...

Что такое выборы начальников цеха, завода? Где вы такое видели? На капиталистических предприятиях такого никогда не было и не может быть, там жесткая дисциплина — иначе нельзя, это нормально. Но в СССР стали внедрять «демократию в производство», прямо по схемам князя Кропоткина, классика анархизма. Даже Прудон до этого не додумался. В результате по всей огромной стране развернулась «выборная лихорадка», в которой участвовали дворники, вахтеры, сторожа — они тоже выбирали художественного руководителя Большого театра или директора известного малолитражного завода в Риге.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/17/20150427174619195/pic_6a1d178acb4823abe4b1aa50e10db20c.jpg
Выборы директора. Елгавский завод микроавтобусов РАФ имени XXV съезда КПСС. Латвийская ССР.
Фото: Всеволод Тарасевич / РИА Новости

Вы пишете в своих книгах, что у Горбачева не было никакой тактики и стратегии и он действовал по интуиции. Разве такое возможно?

Горбачев, как мне кажется, старался как мог. Но никакого серьезного, продуманного плана у него не было. И это не только его вина, но и всей огромной бюрократии. Это я лично понял, когда уже был избран заместителем председателя Верховного Совета Бориса Ельцина. Я с Горбачевым, по просьбе Ельцина, по два-три раза в день встречался. Ему (Ельцину) было некомфортно с ним говорить — такие у них были взаимоотношения. У меня же с Горбачевым сложились хорошие личные отношения. Он был мягкий, добродушный человек, в отличие от Ельцина. Я ему говорил: «Зачем эта затея с Союзным договором? Зачем вы достали из нафталина Союзный договор 1922 года? Нам ведь нужна, прежде всего, экономическая стабильность!» И еще другой важный вопрос, который я с ним неоднократно обсуждал, — это необходимость признания частной собственности, возрождение политики НЭПа.

И какая была реакция?

Как всегда, ироническая, а затем: «Я подумаю, посоветуюсь с товарищами». Думаю, Александр Яковлев, всесильный секретарь ЦК, ему подсказал эту порочную идею Союзного договора. По моему мнению, Яковлев вовсе не был агентом, но он точно был догматиком, сторонником западного пути развития.

Они торопились?

Смотря кто. Те, кто желал развала социализма и перехода на капитализм, торопились. Все время «подгоняли» Горбачева. А он постоянно подыгрывал им, пытался доказать, что является «большим демократом», чем все они, вместе взятые. В частности, группа из так называемых межрегиональных демократов из Союзного парламента. Они называли себя «демократами», как будто другие не «демократы». Это был вызов, крайнее неуважение к другим депутатам.

Николай Рыжков говорит, что он, Горбачев и Долгих при Андропове разрабатывали план реформ, план будущей перестройки, работали несколько лет. Куда же делась разработанная ими тактика и стратегия?

Не знаю, у меня и с Николаем Ивановичем всегда были хорошие отношения, я вообще считал, что устранение Горбачевым Рыжкова в начале 91-го года было большой ошибкой. Он был порядочным человеком и профессионалом высокого класса. Возможно, несколько мягкий. А что касается замыслов Андропова, я так понял: узкий круг ближних людей несколько раз собирался по инициативе Андропова — он был человек очень информированный, как тогда было принято писать — «кристальный коммунист», человек социалистических принципов. И, видимо, инстинктивно понимал (мне близкие к нему люди об этом говорили), что надо менять основательно саму модель социализма. Но ничего конкретного не успел сделать. И наследия в этой части он не оставил. Поэтому нет смысла говорить о том, что произошло бы при Андропове в части изменения модели социализма. Но одно ясно — он бы сохранил СССР.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/17/20150427175634460/pic_d84d50b75540a7827e331923580e1c9d.jpg
Первое совместное заседание палат Совета Союза и Совета Национальностей. На снимке: Николай Рыжков (на первом плане), Рафик Нишанов, Анатолий Лукьянов и Михаил Горбачев (слева направо на втором плане).
Фото: Владимир Мусаэльян / ТАСС

В каком году вы начали понимать, что перестройка, вся эта затея — больше слова, чем дело.

В 88-м. Я хорошо знал некоторых влиятельных советников-академиков Горбачева. Дружил с Абалкиным, знал Петракова, больше общался с опытнейшим Арбатовым — это был кладезь мудрости, — и он также считал, что политические преобразования надо оставить немного в стороне. О том же говорили академики Богомолов и Федоренко. Все они публично на пленумах ЦК и заседаниях в Совете министров настаивали на том, чтобы в первую очередь, взяться за преобразования в экономике. Уровня демократии, который был создан к 88 году, вполне хватало. Это та мудрость, которую Дэн Сяопин применил, но не оценили в Кремле. Дэн не отстранил партийный аппарат от власти. Ведь в партийном аппарате всегда были самые сильные кадры, хорошо подготовленные администраторы. Дэн Сяопин их выдвинул на передний рубеж, чтобы они служили авангардом в создании новой модели экономики. А Горбачев взял другую тактику — отстранение партии от управления. А кем ее заменять? Ведь не было других кадров, кроме этих партийных администраторов. Вот этим и воспользовался Ельцин, а также Кравчук и Шушкевич. Повсюду появляются безродные и безответственные болтуны — «демократы», кстати, плохо образованные, циничные, ни в грош не ставящие народ и его интересы.

Пишут, что у Яковлева была тогда идея, которую он предлагал тому же Горбачеву в Волынском — отстранить КПСС от власти путем создания второй партии и прийти к двухпартийной системе, как в США.

Эта идея витала в воздухе давно, с начала перестройки, ее можно было осуществить, но как мне казалось, несколько позже — после того, как будет принята программа преобразований и достигнуты серьезные успехи в развитии. Я тоже был членом партии, мы относились к этому делу достаточно формально, и членство в КПСС нисколько не стесняло нашу деятельность. Хотя я по своим убеждениям был социалистом, но я тоже считал, что надо создавать социал-демократическую партию. Но, как и академики Арбатов, Богомолов, Федоренко и многие другие весьма опытные и умелые люди, я считал, что это должно происходить постепенно. Сперва надо использовать все ресурсы для безболезненного перехода к новой экономической модели. В ней предусматривались приватизация легкой промышленности, торговли, включая розничную и т.д.

В то же время вся тяжелая промышленность, включая ВПК, оставалась бы под контролем государства. Рядом с ней, то есть государственной, создается конкурентная капиталистическая экономика, развивается мелкое предпринимательство, включая сельское хозяйство, торговлю и т.д. Государство осуществляет помощь этому частному сектору. Госплан создает соответствующие условия, чтобы «заиграл» рынок — заработал мелкий сектор без особенно крупных затрат. Я помню, тогда собирал предпринимателей, они мне говорили: «Руслан Имранович, дайте нам условия, налагайте на нас хоть 80-90 процентов налогов, но дайте нам возможность самостоятельно распоряжаться хотя бы 10-20 процентами прибыли». Одновременно с этим предполагалось снять монополию внешней торговли. Чтобы западные компании могли поставлять нам товары, тем более когда у нас есть сложности, дефицит. За счет этого маневра у нас бы наполнился рынок. И таким образом осталось бы время, чтобы грамотным путем осуществлять стратегические реформы без ухудшения ситуации со снабжением.

Горбачев, видимо, понял, что ничего у него с экономикой не выйдет, решил заигрывать с республиками, и стал бесконечно обсуждать этот Союзный договор и будущий референдум. Он уже не слушал никого. Горбачев сам дал сепаратизму дорогу. Плюс карабахские события, которые начали накатываться с 1988-1989 года. Их следовало жестко пресечь. Я был свидетелем того, как канадское правительство решило проблему с восстанием в 1968 году, когда квебекские сепаратисты похитили даже представителя королевы, а министра труда застрелили. Премьер министр Канады Пьер Эллиот Трюдо ввел в Квебек войска и очень жестко принял все военно-полицейские меры и заявил, что «демократия существует для народа и во имя его интересов, а вооруженное восстание сепаратистов — это идея преступников, и они должны за это ответить».
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/18/20150427180440975/pic_4268bdcf5b5b595c70c863dc454d1db8.jpg
Карабахский конфликт. Митинг.
Фото: «Огонек»

Конечно, государство должно себя защищать. Первый опыт нерешительности Горбачевым был показан в Карабахе, когда, по моему мнению, трех преступных руководителей Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха надо было арестовать, привезти в Лефортово, где я сам потом оказался (смеется). Ведь после этого, между прочим, поставили вопрос о выходе из СССР «прибалты», когда они увидели, что никаких серьезных действий центральная власть не принимает и не способна принимать.

В вашей книге вы объясняете мягкость и нерешительность Горбачева тем, что у него были комплексы перед Западом.

Да-да, этот комплекс был у всех, не только у Горбачева. А после него — он стал повсеместным. Ельцин никогда не пошел бы на расстрел парламента в 1993 году, если бы Клинтон не дал разрешения. В основном проводником ельцинской политики был немецкий канцлер Коль — он уговорил Клинтона дать разрешение Ельцину на жестокое подавление Верховного Совета России. Ельцин стал откровенно марионеткой США. Он был от них зависим в прямом смысле слова. Вообще, я вижу, что вся российская элита — и политическая и деловая — обладает комплексом неполноценности перед Западом. И даже сегодня.

Возвращаясь к Горбачеву: на первом этапе им была допущена еще одна догматическая ошибка. В 1989 году прибалтийские республики ставили перед Съездом народных депутатов СССР вопрос об экономической самостоятельности. Кстати, и Абалкин, и Рыжков, и Петраков, и Арбатов — все они были за то, чтобы дать им эти полномочия, а Горбачев уперся. Надо было им дать самим проводить реформы, у них светлых голов тогда было немало. Может быть, сделали бы что-нибудь полезное. Нет, отвергли их инициативу. Результаты мы видим сегодня.

А программа «500 дней»? Что было в ее основе?

В основе этой программы лежали идеи академика Николая Шмелева, а затем академика Станислава Шаталина. Григорий Явлинский их использовал, но в достаточно примитивном изложении. Кстати, эту программу российский парламент одобрил уже после того, как против проекта Абалкина выступили союзные республики, да и сам Горбачев. Чтобы взять какой-то ориентир, мы ее одобрили, понимая всю слабость и непроработанность, а Явлинского сделали вице-премьером для претворения в жизнь этой программы. Но он, естественно, все это провалил, ничего не сделал. Организатор из него получился никудышный.

Когда Горбачев начал терять контроль над ситуацией?

В 1989 году, когда в союзном парламенте была образована Межрегиональная депутатская группа (МДГ) во главе с Афанасьевым. Вот тогда он начал терять контроль над ситуацией в стране. До этого Горбачев исходил из положения, что он истинный демократ и все, что он делает, соответствует нормам западной демократии.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/18/20150427181805065/pic_ff405de68a1084a1861d040a0a4c0a94.jpg
Заседание Межрегиональной депутатской группы. На первом плане слева — П.Г. Бунич, за столом справа — А.Д. Сахаров и Ю.Н. Афанасьев, 1988 год.
Фото: «Огонек»

А тут, вдруг, объявились еще «большие демократы», чем он сам! Вот он и растерялся: бороться с ними, в глазах Запада, означало, что Горбачев — не демократ. Не бороться — это вело к нарастанию на него атак со стороны ЦК КПСС. В результате Горбачев оказался в «ловушке». Следует отметить, в МДГ входил и академик Сахаров, но о нем разговор отдельный, он был всего лишь символом этой группы. Сахаров был за социализм, за единство СССР, он разработал проект Конституции Союза Советских Социалистических Республик Азии и Европы. Он был гуманист и убежденный демократ, теоретик конвергенции. Он искренне полагал, что социализм — это более высокая ступень по сравнению с капитализмом. А МГД прикрывались его именем. Горбачев не смог управлять ни этой группой, ни Всесоюзным Съездом и Парламентом. Я, например, в Верховном совете России всех этих лживых демократов прижал, заставил работать и следовать общей линии российского парламента в интересах нашего народа. Поэтому они и возненавидели меня.

Почему он не смог с ними работать?

Человек 200 радикалов было, но они навязали волю всему Съезду депутатов СССР. Ни одного конструктивного предложения с их стороны не было, только критика Горбачева и КПСС. Помню, замечательно против них выступил поэт Олжас Сулейменов: «Я разделяю ваши взгляды, я демократ, но что же вы все время критикуете и критикуете Горбачева и ничего не предлагаете?»

Я считаю, что деятельность именно этой «группы демократов» привела к мятежу в августе 1991 года — их интересы сомкнулись в неприятии Горбачёва с интересом сил, представленных Крючковым и другими ортодоксами из ЦК. Они не сумели организованно выступить против ГКЧП, основное и единственное противодействие ГКЧП оказал Российский Верховный Совет. А эти хваленые «демократы» даже не созвали Съезд народных депутатов СССР, они оказались способны только демагогией заниматься, хотя там, среди них, были талантливые люди. Но и они оказались заложниками демагогов.

И еще предстоит понять, чего лишилась цивилизация с потерей СССР!

До ГКЧП вам было известно, что что-то такое готовится?

Много было слухов, и в прессе писали об этом, а «советник» Горбачева, некий Мигранян, даже обосновывал необходимость «просвещенной диктатуры». Накаркал. Я на эту тему давал интервью телевизионщикам, где отрицал возможность такого сценария, полагал, что обстановка в СССР не дает предпосылок для заговоров и переворотов. Исходил из того, что демократический процесс в стране далеко зашел и общество не потерпит путчистов. Введение ГКЧП было для меня большой неожиданностью. За несколько дней до этого я был в Сочи, помогал местным властям справиться с последствиями стихийного события — шторма. И даже звонил министру обороны Язову, просил тяжелую технику для восстановления какого-то трубопровода у кавказского хребта. Он сказал: «Конечно, немедленно поможем», и помощь оказал. Вернувшись в Москву, за день до ГКЧП, я встретил, уже ночью, Ельцина — он прилетел в Москву из Казахстана, где он вел какие-то переговоры с Назарбаевым. Я его, как обычно, встретил в аэропорту, проводил его домой, мы жили по соседству. 20 августа должно было быть подписание нового Союзного Договора, и мы с Ельциным обговорили некоторые вопросы. В частности, что в Договоре Горбачева некоторые статьи мы, российская делегация, подписывать не будем, так как юристы Горбачева в этом Договоре приравняли республики Российской Федерации к союзным республикам. С этим я категорически не был согласен. И разъяснил это Ельцину. Кстати, когда этот вопрос стали обсуждать в Новоогарево ранее, я перестал даже посещать эти заседания, в знак протеста.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427192602852/pic_a44777d34109fc71846071da8dd65365.jpg
Защитники Белого дома пытаются остановить танк, 19 августа 1991 года
Фото: Федосеев / РИА Новости

Это же был бы развал России...

Да, следом за союзными республиками были бы объявлены Татарская, Башкирская, Осетинская, Чеченская, Дагестанская и т.д. Все они становились бы равными с Казахстаном, Белоруссией, Украиной. Обговорили это с Ельциным и разошлись. В 7 утра я встал, как всегда, бодрый. Звонит жена из московской квартиры и сообщает, что в стране переворот, просит включить ТВ. Включил телевизор, а там и правда «Лебединое озеро», потом показали Янаева и других. Позже я узнал, что фактическим организатором был Крючков, глава КГБ. Я немедленно побежал к Ельциным. Там, у порога, стоит хмурый Коржаков. Увидел Наину Иосифовну, вбежал на второй этаж. Ельцин сидел на кровати, неопрятный и подавленный. Увидел меня, говорит: «Обыграл нас Крючков. Все, через час нас с вами возьмут».
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427190535864/preview_63af1faeda14798454c74a62620f9c8f.jpg
Владимир Крючков
Фото: Сергей Субботин / РИА Новости

Я ему отвечаю: «Как так возьмут? Соберитесь, приведите себя в порядок, мы что, с вами в бирюльки играем? Давайте, звоните в Алма-Ату Назарбаеву, в Киев Кравчуку, заручимся поддержкой. Спрашиваю также его: «Кого из военных вы знаете? Через 15 минут будьте в порядке, я созову всех наших руководителей. Надо драться, а не сдаваться!»

Связь не отключили?

Ни свет, ни связь не отключили. Я полагаю, что они хорошо в КГБ знали психологию Ельцина и полагали, что он сдастся. И он уже фактически сдался, когда я его увидел. Так что они его «просчитали». У них был план вывезти нас на одну из своих подмосковных дач, чтобы он (Ельцин) там сложил с себя все полномочия и вернулся в Свердловск. Это был предельно мирный сценарий. Крючков мне потом несколько раз говорил: «Я твой фактор не учел, мы из-за тебя проиграли, а все лавры достались Ельцину».

Вы автор воззвания народу, после которого начали собираться защитники Белого дома?

Да, его я писал. У Ельцина собрались Силаев, Руцкой, Шахрай, Полторанин, Бурбулис. Я дал ручку Полторанину, он у нас главный был журналист, а у него руки дрожат. Я рассердился, со злостью забрал у него ручку и сам стал писать. С этого началось противостояние путчистам. Москвичи нас поддержали.

Вы упомянули, что Ельцин пытался сбежать в американское посольство. Это правда?

Ну это известный факт, и об этом было написано уже в 1992 году. Конечно, Ельцин боялся ареста (ну кто не боится?). Помню: ночь, моросит дождь, в Дом советов пришли мокрые Гавриил Попов, Юрий Лужков с молодой женой — они тоже боялись, что их арестуют. Я их отправил согреваться, и тут вбегает в кабинет Коржаков и дурным голосом кричит: «Руслан Имранович, срочно к президенту!» Спускаемся на лифте, внизу, в гараже, стоит Ельцин, его помощники, охрана и большая машина «Зил 114». Ельцин сразу ко мне: «Через полчаса будет штурм, нам надо спасти себя, едем в посольство США, через два дня после большого шума в мире мы вернемся».
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427191702466/pic_8135931e7dc254f87ab6fd181ac0bf80.jpg
Президент России Борис Ельцин в ночь с 20 на 21 августа 1991 года в Белом доме
Фото: Дмитрий Соколов / ТАСС

Я даже не стал размышлять, говорю: «Вы правы, правильное решение, вы президент, вы у нас один, вас надо спасать, а у меня здесь 500 депутатов». С этими словами развернулся и пошел к лифту. Иду к себе и думаю: «Что же теперь будет... Президент сбежал...» И когда я шел по коридору, под руку мне подвернулись военные. Подбежал генерал Кобец и говорит: «Вот тут генерал Лебедь, он хочет нам что-то подсказать, помочь...» Я был в ярости, не знал, на ком ее сорвать, а здесь — подходящий случай. Говорю: «Если вы хотите помочь, то зачем вы подогнали сюда танки?» Лебедь мне говорит: «Если будет надо, за пять минут ваш Белый дом возьму». На что я ему отвечаю: «Через пять минут никак не возьмешь! Генерал Кобец, арестуйте этого путчиста и бросьте в подвал! Через два дня разобьем мятежников, а он пойдет под трибунал».

Кобец открыл рот, а Лебедь замолчал и встал по стойке смирно. Вот тут я, наконец, успокоился и прошел в свой кабинет. Зло выплеснул, велел никого не пускать, не знал, что делать, была какая-то опустошенность, даже мысли какие-то ленивые. Думал, что, как только Ельцин сбежит, американцы тут же всем сообщат о нашем поражении. Сидел, размышлял, прошло минут 20-30, как мне кажется. И тут раздается телефонный звонок от Ельцина: «Руслан Имранович, вы так решительно отказались эвакуироваться, что я тоже решил воевать вместе с вами. Будем вместе до конца». Он ушел в подвал, а я остался командовать, разумеется.

А почему именно в посольство США?

Как я потом узнал от первого замминистра обороны СССР Владислава Ачалова, это была игра Крючкова. Через свою агентуру в посольстве США он запустил информацию, что назначено время штурма, при котором должны убить Ельцина. Это была дезинформация, но ее «проглотили» американцы и рекомендовали Ельцину «эвакуироваться» в посольство США. Крючков все время сидел на телефоне, рассказывал Ачалов, ждал бегства Ельцина, а потом, когда ему сообщили, что Хасбулатов отказался бежать, а Ельцин следом за ним передумал, Крючков швырнул трубку, схватился за голову и воскликнул: «Хасбулатов выиграл у меня».

Горбачева в Форосе блокировали или нет, существуют на этот счет разные мнения, есть и такое, что он ждал, как будут развиваться события.

Это был полуарест, в мягкой форме. Указа или разрешения на переворот Горбачев им не дал. Делегацию, которая к нему прибыла с приказом о введении ГКЧП, он обматерил, подписывать отказался. В запале сказал, мол, делайте, что хотите, но подписывать не буду. Они этой фразой и воспользовались. Сговора у него с ними не было. Конечно, ему надо было сесть в их самолет и вернуться в Москву, в Кремль. И потребовать объяснений: что вы тут устраиваете? Он же их всех хорошо знал. Так что говорить однозначно, что Горбачев все знал, все одобрил, — неверно. Другое дело — он не попытался жестко пресечь любые «инициативы» в этом направлении.
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427193658808/pic_1e7a4b85fe209fc405748974095f8032.jpg
Президент СССР Михаил Горбачев (слева) и президент РФ Борис Ельцин (справа) во время вечернего заседания внеочередной сессии ВС РСФСР, август 1991 года
Фото: Борис Бабанов / РИА Новости

Почему ГКЧП посыпался?

Это не трусость. Генерал Ачалов и маршал Язов знали цену жизни, оба были в Афганистане, Закавказье. Язов еще был ветераном Великой Отечественной войны. И Язов, и Ачалов не особенно полагались на генерала Грачева, поэтому Ачалов сам обходил позиции у Дома Советов. Грачев и Лебедь, кстати, готовы были расстрелять демонстрантов, если бы дали приказ, это потом они рядились в спасителей. Ачалов же после обхода сообщил Язову, что собралось много народу и может быть кровопролитие: «Стоит ли штурмовать Дом Советов?». Язов тут же сказал: «Нет, не стоит. Из-за этой шайки мы с тобой честью советских офицеров рисковать не будем». Должен сказать, высочайшую порядочность, честь, служение народу в эти дни проявил Генерал Владислав Ачалов. Это был очень авторитетный генерал ВДВ, с ним считались в армии, ему доверяли.

Неужели КГБ не мог вас арестовать?

Я думаю, могли. Но они не верили, что я буду так решительно действовать. Они знали хорошо Ельцина и тех, кто его окружает, его похождения, падения в реку, свердловские эпизоды, когда он потом извинялся, каялся, плакался. Они не рассчитывали, что так много выйдет людей для защиты Дома Советов. И просчитались со мной. Как и в 1993 году. Для меня понятие чести очень важно, я же не мог уйти с линии борьбы, чтобы смеялись надо мною позже. Как с таким жить дальше?

И депутаты, как «левые» так и «правые», все они отбросили свои противоречия и проявили героизм, надо отдать им должное. А КГБ побаивалось военных: как мне рассказывал Ачалов, когда Крючков начал повышать голос, Язов отвел Ачалова в сторону и приказал ему быть готовым, чтобы арестовать Крючкова и его генералов. Крючковцы все подслушивали и поняли, что если будут действовать против народа, то армия их не поддержит и сомнет. Пресса пишет, что в ГКЧП были малодушные, трусливые деятели, а Ельцин показал себя «решительным». Но это не так. В ГКЧП были достойные люди, они совершили ошибку, но они не стали проливать кровь. Это надо признать. А трусом всегда был Ельцин — и в августе 1991 и позже, а в 1993-м показал себя бандитом. Путчисты в августе 1991 года рисковали карьерой и жизнями, но не допустили кровопролития. Настоящий переворот произошел в Беловежье. Только в истории удачные перевороты переворотами не называют. Я иногда размышляю над прошлым и считаю своей большой ошибкой, что не пошел тогда (после Беловежья) к Горбачеву и не предложил подписать указ, назначающий меня премьером СССР, возможно, тогда удалось бы сохранить Союз. Но что поделаешь! История нас опережает!
https://icdn.lenta.ru/images/2015/04/27/19/20150427192412811/pic_b075e8e0dfcff363679cfd3835fd40e6.jpg
Конституционный кризис 1993 года. Молодежь наблюдает за штурмом Дома советов РФ.
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости

А что же вы? Почему не пошли на этот шаг?

Не знаю. Наверное, воспитание у меня такое. Не предложил я эту спасительную идею. Эта идея витала в наших парламентских кругах.

После ГКЧП произошла страшная вещь. Союз предельно ослабел, он балансировал на границе существования. Горбачев фактически стал заложником Ельцина. Он приказал распустить Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР; арестовали Лукьянова. А в наших российско-советских условиях, если главы нет, то считай, власти нет, ни союзного правительства, ни чего-то другого. В Российской федерации тогда тоже не было правительства! Ельцин еще перед путчем разогнал правительство Силаева. Огромная страна никем не управлялась!

Тогда я явочным порядком созвал Президиум Верховного Совета и мы работали круглые сутки, фактически управляли страной и даже делами СССР, областями и республиками. Все тогда знали, что «Хасбулатов на месте», он решает вопросы. Это не позволило России распасться, хотя данные процессы распада, однако, стали бурно развиваться. В этот период я неоднократно ставил перед Ельциным вопрос: давайте скорее создадим правительство! Кстати, у него самого были неплохие идеи пригласить в правительство известного офтальмолога, академика Святослава Федорова, затем — академика Юрия Рыжова, потом — Юрия Скокова. Но все это оказалось жалкой игрой. Он предложил в правительство никому неизвестных людей, какого-то Гайдара, Бурбулиса и еще кого-то, имена которых не хочу говорить в силу их ничтожности.

Они вышли из неформальных клубов, были известны в кругах интеллигенции...

Да-да, кто-то их знал, но не общество. Это были типажи что-то типа тех, что недавно выходили на Болотную площадь. Но самое смешное в том, что они не знали экономику ни капитализма, ни социализма. Это, видимо, и не было важным — одновременно с ними пришли американские специалисты. Как потом я выяснил, с ними работали и представители иностранных разведок. Как после всего этого, не анализируя события, можно воспринимать современные украинские события? Они лишь повторяют то, что происходило в Москве в 1991-1993 годах!

Почему Ельцин вдруг так яростно начал торпедировать Горбачева?

После ГКЧП, когда Горбачев вернулся в Москву, Ельцин сделал его своим заложником. Об этом, по-моему, только я писал в своих книгах. Он не дал Горбачеву сформировать союзное правительство. Были и другие важные события. Тогда же произошли события в Чечено-Ингушетии, где отставной генерал Дудаев на волне демократизации разогнал местные власти в этой республике. И вот удивительное дело, я в тот момент был в Японии, «отвозил» письмо Ельцина по поводу Курил премьер-министру этой страны. Без моего ведома вице-президент Руцкой подготовил проект по введению ЧП в Чечено-Ингушетии. ЧП провалился, потому что в аэропорт Грозного прибыли два батальона солдат, но без оружия, которое им должны были подвезти из Моздока.

В общем, произошел провал и все организаторы опять просят от меня помощи. Я звоню Горбачеву (он же все еще президент СССР, и войска подчиняются ему), говорю: «Ельцин ввел ЧП без моего ведома, но надо помочь, дайте приказ — введите войска». Он отвечает: «Нет, нет!» Наотрез отказался. Ведь можно было без особого труда усмирить Дудаева. Тогда, может быть, и двух полков хватило бы. Дудаев — профессиональный военный, он знал, что против армии он ничего не сможет делать, его возьмут и арестуют. Я звонил министрам обороны, в МВД, но все они ссылались на Горбачева и тоже не захотели рисковать своим положением.

В истории этот момент остался незамеченным, но сыграл особую роль в отношениях Ельцина и Горбачева. После отказа помочь армией Ельцин так взъярился на Горбачева! Я был у него в кабинете, он ходил туда-сюда весь красный и рычал: «Я его в порошок сотру! Я уничтожу его!» И после этого он дал указание своим юристам убрать из документов по СНГ упоминания о всяких руководящих органах. Это было ключевое событие, после которого Ельцин начал уничтожать Горбачева, хотя до этого он договаривался с союзными республиками, что оставляет за Горбачевым пост главы СНГ.

Что было в Беловежье? Одни пишут, что пьянка, другие говорят — всю ночь работали.

Как все или почти все участники говорили, там все было. Но не хотел бы распространяться на данную тему. В целом же это был один из самых позорных форумов, не красящих ни одного из его участников. Попросту говоря — сборище заговорщиков.

И почему, в конце концов, в Беловежье, у границы с Польшей?

Я думаю, так, на всякий случай, чтобы в случае чего сбежать: они же не дураки! Риск-то был! Горбачеву, как мне рассказывал позже президент СССР, Ельцин эту встречу объяснил перед отъездом так: «Скоро весна, посевная кампания, нам надо договориться о взаимодействии по топливу, по семенному фонду». На самом деле это был заговор. Они, эти участники, — Ельцин, Кравчук и Шушкевич, — конечно, побаивались меня, поэтому Ельцин меня и отправил в Сеул. Кто-то из окружения Ельцина в мемуарах писал потом, что на этой встрече было сказано: «Или подписывайте, или расходимся, ночью возвращается Хасбулатов из Сеула, он не Горбачев. Вы это знаете, он придет с батальоном десантников во главе с генералом Ачаловым, и нас арестуют».

А почему Верховный Совет это ратифицировал?

Меня часто этим упрекали. Я созванивался со всеми главами государств, с Верховными Советами, все они говорили: «Отрезанное не склеишь, и так все на волоске держалось». Даже коммунисты выступили за ратификацию. Говорили: «Ну, наконец-то, снимем Горбачева». Когда я вынес на обсуждение Верховного Совета этот документ, я не ожидал, что будет такая поддержка этому антиисторическому решению. Этого даже Ельцин не ожидал, он не пришел на Верховный Совет, побоялся. Против было только семь человек. Это была группа Бабурина.

Если подводить итоги, то в деле по развалу СССР первое место надо отдать Горбачеву, а второе место — Ельцину, он добил СССР. Но если бы не Ельцин, то Горбачеву удалось бы сохранить Союз в составе 9-10 республик. Я в этом уверен.

[Андрей Михайлов]

http://www.pravda.ru/society/fashion/models/19-08-2011/1088521-putch-0/
19 авг 2011 в 16:45
http://pravda-team.ru/pravda/image/article/9/8/1/243981.jpeg
Общество » Наследие » Советское наследие

Говорят, что если смотреть на прошлое через замочную скважину, то будущее посмотрит на тебя через прорезь прицела… Так оно чаще всего и бывает. То, что произошло в России ровно 20 лет назад, нужно изучать не через скважину, а через открытые окна и двери. А для этого нужно знать все, даже самые диковинные эпизоды, имевшие место в дни ГКЧП. Вот что происходило тогда, например, на Северном флоте.

Автор этих строк служил тогда на атомной подлодке в заполярной базе Оленья Губа, недалеко от города Полярный Мурманской области. Без улыбки те события почему-то никак не вспоминаются. Уже в первые часы показа по "ящику", установленному в береговой казарме экипажа, балета "Лебединое озеро" наш мичман-радист "прилепил" к картинке совсем другие звуки — мастера и мастерицы балетных искусств дрыгали ножками под Вилли Токарева и "Машину времени". Веселенько так получилось…

Вот так путч и запомнился — вместо Чайковского "Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой!". Как видно, флотское начальство с самого начала августовских событий было не в курсе того, что делалось в Москве. Естественно, никто из больших адмиралов не мог сообразить, что же делать, кому подчиняться. Тем более, что никто из еще более высокого начальства просто-напросто ничего так и не скомандовал! Небоскребы, понимаешь…

Наконец, после показа по памятной пресс-конференции, где у Янаева жутко тряслись руки, а маршал Язов источал огнедышащий перегар (даже от экрана несло!), где-то во флотских верхах кого-то из начальников все-таки осенило: надо что-то делать. Все без исключения междугородние телефоны были оседланы должностными лицами всех рангов и званий — звонили в столицу родным и знакомым, узнавали, кто кого там одолевает. За кого, короче, "подписываться"?

Но ситуация была мутной, понять, кто круче, не было никакой возможности. Наконец, на всех флотах решили подтвердить верность ГКЧП. Ушли в Москву осторожные, но однозначные шифровки: мол, присягаем-с. А вот мудрое руководство Северного флота, шифровку на всякий случай подготовив и внеся ее в реестр исходящих документов, все-таки решило негромко доложить "о верности" ГКЧП по телефону.

Еще одно мудрое решение руководство Северного флота приняло в связи с грядущими торжествами, связанными с 50-летнием начала поставок по ленд-лизу. Как раз в августе 1941 года в Мурманск и Архангельск начали приходить караваны союзников. Назывались торжества "Дервиш-91". И в Мурманск, и в Архангельск должны были приехать высокие гости из многих стран; было в плане и посещение кораблей Северного флота.

И вот в Москву, охваченную всеобщим бардаком путча и безвластия, улетели из Североморска, из штаба флота, две телеграммы — одна на имя Горбачева, другая на имя Ельцина: мол, не соизволите ли быть почетным кем-нибудь на этом могучем мероприятии? Неизвестно, какими путями в ошалевшей от революций столице ходили эти телеграммы, но ответы пришли в Североморск в тот же день.

Быть почетным командором "Дервиша-91" дал согласие Горбачев. Почетным председателем координационного комитета акции стал Ельцин. Естественно, через несколько дней "в списке" остался один Борис Николаевич. Ровно через год Борис Ельцин сделал командующего Северным флотом Феликса Громова главкомом ВМФ… Уж не знаю, что тут правда, а что нет, во всяком случае, так эти события передает флотская молва.

Так или иначе, 22 августа было окончательно объявлено по всему Северному флоту: ГКЧП — бяка. Ну и ладно, хоть к какому-то консенсусу, как говаривал премногоглубокоуважаемейший Михаил Сергеевич, пришли-таки.

Между тем существует на Северном флоте и заветная байка, относящаяся уже к пост-ГКЧПшному периоду. После 22 августа даже на корабли, находящиеся в море на боевой службе, ушла шифротелеграмма от командования с кратким описанием путчевых событий. Ну, чтобы народ в курсе был и в случае чего мог сориентироваться в политической обстановке. Так что о ГКЧП узнали все, причем не только из передач западных радиостанций…

И вот представьте себе такую картину. На атомной подводной лодке советского ВМФ в дни ГКЧП подходит к концу автономное плавание. Атомоход уже которую неделю четко держит глубину 120 метров, как привязаный. В отсеках подводной лодки — полная расслабуха. В каюте замполита двухголосый храп сменяется бряцаньем кубиков о фанеру — замполит и особист, прикомандированный в экипаж на автономку, режутся в нарды.

Уже выявлены экипажные чемпионы по шахматам, домино и нардам, уже по третьему кругу читается взятая с собой художественная литература. Народ идет на вахту за пульты и на боевые посты с радостью — хоть какое-то разнообразие. В одно из пробуждений мичман, техник ЗАС, штатный экипажный юморист и прикольщик, решает расшевелить экипаж. Мол, кто же, если не я? И направляется прямиком в каюту к командиру.

По должности техник ЗАС — особа, приближенная к верхам, вход к командиру имеет свободный в любое время. То о нудной шифровке с базы доложить, то "добро" на передачу квитанции обратно получить. А тут как раз какая-то непонятная шифротелеграмма о ГКЧП приходит. Чем не повод кого-нибудь полдколоть? Командир долго слушает засовца, потом прыскает в рукав и благословляет того на подвиг.

Через полчаса техник подстерегает у гальюна замполита, закончившего ежесуточный обход боевых постов и что-то шепчет тому на ухо. Глаза замполита медленно лезут на лоб. Срочная информация такова: особист, с которым он уже третий месяц живет в одной каюте, только что тронулся умом. Дело понятное, человек третий месяц без дела мается.

Залез, мол в шкаф в вашей каюте, пистолет достал и сторонников ГКЧП в засаде поджидает. Замполит, полчаса назад видевший особиста в каюте в добром здравии, бежит в командирскую каюту докладывать о происшествии. Технику ЗАС не верить нельзя — человек проверенный. К самым секретным секретам допущенный. А техник тем временем тихо, по-стукачески скребется в замовскую каюту.

Дверь тихонько открывается, тело "стукача" проскальзывает внутрь. В каюте техник с суровым и непреклонным лицом докладывает особисту о том, что у зама круто съехала крыша. Ходит с пистолетом по каютам и досматривает на предмет выявления вероятных путчистов. Вот скоро должен и до вашей каюты добраться… Вы уж как-нибудь обезвредьте. Скажем, в каютный шкафчик залезьте (он как раз в рост человека) и оттуда нападайте. А я с вашего разрешения побегу командиру доложу.

Зам "добро" на обезвреживание тронувшегося особиста от ухмыляющегося командира получил. И пошел брать того со всей идейной убежденностью члена партии с двадцатилетним стажем. Возле каюты остановился, прислушался. Тишина. Тихонько открыл дверь. Та предательски скрипит.

Сжимая в потной ладони рукоятку "макарова", зам входит внутрь. Особиста на привычном месте, на койке второго яруса, нет. Ни спящего, не бодрствующего. Зато в шкафу кто-то нервно сопит… В это же время особист, вцепившись обеими руками в такой же незаряженный "макаров", наблюдает из шкафа через вентиляционную сетку за сбрендившим замполитом, тихо крадущимся по каюте с пистолетом в руках.

Особист уже примеряется, каким образом ухватить свой пистолет, чтобы шарахнуть искателя зловредных путчистов по голове… Дикий двухголосый крик "Руки вверх!" поднимает с коек всех, кто в этот час спит между вахтами в каютах жилого отсека. И добрый десяток минут подвахтенным приходится разнимать в каютной тесноте зама и особиста, переплевшихся в схватке и молотящих друг друга по голове рукоятками пистолетов.

Две недели до окончания автономки весь экипаж, изнемогая от хохота, рассказывал эту историю каждый на свой лад. А потом еще месяца два после прихода из плавания весь экипаж, включая командира, таскали в особый отдел давать подписку о неразглашении…

[Андрей Нечаев]

Сегодня 25 годовщина победы над путчем ГКЧП. А вот такой документ наш Институт экономической политики принял в начале событий.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРОГРАММА ХУНТЫ

Официальные документы военной хунты, пришедшей к власти в результате переворота 19 августа 1991 года, а также выступление членов хунты на пресс-конференции дают основание сделать первые выводы об основных чертах предлагаемой ею экономической «Программы».

В их числе можно выделить:

1. Страстное желание возложить на кого угодно, кроме себя, ответственность за нынешний экономический кризис. Больше того, сделать его трамплином для захвата власти. Никто не несет большей ответственности за нынешний финансовый и общеэкономический кризис в стране, чем нынешний Премьер-Министр, а до того Министр Финансов СССР В. Павлов, яростные лоббисты аграрного и военно-промышленного комплекса В. Стародубцев, А. Тизяков, О. Бакланов, В. Крючков и Д. Язов.
Правительству, которое само повысило закупочные, оптовые и розничные цены, в результате чего были нарушены все ценовые пропорции, в т.ч. ценовой паритет между городом и селом, понадобился военный переворот, чтобы «в недельный срок найти способ их упорядочить, заморозить и снизить».

2. Набор банальных истин о необходимости хорошо работать, чтобы хорошо жить, которые слышны десятилетиями.
Правительству понадобился переворот, чтобы выяснить какие есть резервы в жилищном строительстве, как обстоят дела с запасами товаров и продовольствия.

3. Руководители переворота используют самые беззастенчивые, крайние формы экономического популизма.
Оказывается, что только после переворота можно поднять всем заработную плату, снизить цены и обеспечить постоянное повышение благосостояния. Трудно представить, что ГКЧП всерьез надеется таким образом повысить жизненный уровень населения. Если же это так, то должны предупредить, что в сложившейся экономической ситуации, это прямой путь к безудержному разгулу инфляции, от которой пострадают все слои населения, но особенно малообеспеченные.

4. Смесь шапкозакидательских заявлений о том, что мы обойдемся без зарубежной помощи, с прозрачными намеками на то, что ГКЧП от нее бы не отказался и готов вести себя хорошо.
Экономический ущерб, который уже нанесен кредитоспособности страны, перспективам прямых иностранных капиталовложений и зарубежной экономической помощи самим фактом переворота, невосполним.

5. Словесные призывы и заверения о намерении сохранить единое экономическое пространство сочетаются на практике с действиями, подорвавшими перспективы его возрождения на новой основе.

Единственное, в чем можно согласиться с идеологами переворота – их слова: «Когда страна находится в хаосе, нельзя играть в политические игры потому, что в конечном счете эти игры оборачиваются против нашего многострадального народа».

Экономическая программа хунты – путь к краху, голоду, развалу отечественной экономики.

***

Институт экономической политики АНХ и АН СССР
присоединяется к всеобщей политической забастовке
и отказывается от сотрудничества с любыми неконсти-
туционными органами.
Мы готовы оказать любую посильную помощь законным
органам власти России в поиске путей стабилизации
экономического положения.

Директор Института экономической политики Е. Гайдар
Заместитель директора В. Мащиц
Заместитель директора А. Нечаев
Заместитель директора Н. Головнин
20 августа 1991 года

[Юрий Болдырев]

http://yuriboldyrev.ru/interview/article0298/

21.08.2016

21 августа 2016 года — 25 лет краха августовского 1991 года путча. Что мы помним и понимаем сегодня об этих событиях?

Как я уже писал в предыдущей статье («Впереди новый дефолт или развитие?»), время у нас — не возможность увидеть большое издалека, но возможность воспользоваться тем, что живых свидетелей все меньше и меньше, да плюс еще и сами непосредственные участники и свидетели событий со временем пересматривают свое отношение к ним и, как следствие, совершенно забывают свое собственное видение ситуации тогда. Да и вообще, все живут своей жизнью, а не политикой, и потому массовое представление о нашем общем политическом прошлом все более смутное. Значит, можно навязывать через СМИ новые образцы восприятия событий, смещать акценты и вообще искажать прошлое — переписывать историю в угоду сегодняшней политической конъюнктуре.

Парадокс ситуации и трудность у нынешних привластных пропагандистов в том, что прямые наследники тех, кто непосредственно разрушил СССР, хотят воспользоваться естественной ностальгией людей по советскому прошлому, а в качестве разрушителей представить кого-то другого. Задачка, согласимся, нелегкая, но, признаем: люди стараются и даже отчасти справляются.

Каким же чудесным образом?

Рассмотрим это на примере ключевых посылов в освещении годовщины августовского 1991 года путча — создания Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП).

Как белое превратить в черное

Посыл первый — смешивание событий: путча (ГКЧП) и на полгода более позднего Беловежского сговора, в ходе которого лидеры трех республик «распустили» СССР.

Посыл второй — представление ГКЧП и путчистов как попытку спасти СССР или даже «спасти социализм», с одновременным, как минимум, намеком, а то и прямым обвинением всех, кто противостоял путчу и защищал законность, в том, что они, вроде как, и разрушили СССР (и социализм).

Посыл третий — сознательное спутывание массовых представлений о событиях 1991 и 1993 года, с тем, чтобы создать видимость того, что успешный антиконституционный переворот был произведен некими «демократами» в августе 1991 года, следствием чего и стали все те события, что вызывают ныне неприятие людей: несправедливая приватизация, залогово-кредитные аукционы, уничтожение своей промышленности, сдача стратегических позиций страны Западу и ограничение экономического суверенитета, обнищание людей, разрушение образования и здравоохраненияи т. п.При этом нынешняя власть от вредных «демократов-разрушителей» каким-то образом отделяется, выступая, напротив, как будто силой, исправляющей ошибки и преступления «демократов», хранителем вечных ценностей государственности, заботы о территориальной целостности и суверенитете.

Рассмотрим все три посыла по порядку.

Победа над путчистами — вовсе не крушение СССР

Первое. Стоит помнить, что ни сам путч (ГКЧП), ни его поражение сами еще никоим образом не означали сохранение или же, напротив, развал СССР. Социологические исследования на эту тему в те горячие дни, конечно, никто не проводил, но по своему личному общению настрой людей хорошо помню и совершенно уверен, что большинство защитников Белого дома в Москве и Ленсовета в Питере никоим образом за разрушение единой страны не выступали. Единственное исключение — вопрос о возможности независимости прибалтийских республик. В целом же о каком-либо роспуске СССР в принципе не было речи.

И после краха путча был созван Съезд народных депутатов СССР и переформатирован Верховный Совет (не «разогнан», как писал один из авторов «СП», а досрочно переизбран — законным Съездом народных депутатов СССР), с включением в его состав представителей парламентов союзных республик. Связано это было с тем, что выборы 1990 года, на которых избирались депутаты республиканских высших органов власти, проводились как совершенно свободные, но предшествовавшие им выборы союзного съезда были свободными ограниченно — ряд искусственных фильтров, а также прямое делегирование трети депутатов по квотам от общественных организаций существенно исказили волю избирателей. Следствием этого была ситуация, когда легитимность республиканских парламентов в глазах граждан оказалась радикально выше, нежели легитимность союзных Съезда и Верховного Совета.

Обращаю внимание: именно вот такой диссонанс, когда центральные органы власти оказываются менее авторитетными для граждан, нежели свои региональные или местные — первая и очень опасная предпосылка к возможности развала единой страны.

И, напротив, досрочное переизбрание Верховного Совета СССР осенью 1991 года, с прямым делегированием в него представителей республиканских Верховных Советов — это была наша попытка хоть как-то легитимизировать союзный законодательный орган, восстановить его авторитет и, тем самым, укрепить союзный центр, а, значит, и сам Союз.

Но…

…в первые же дни работы нового съезда мы столкнулись с проблемой: украинское руководство запретило своим депутатам ехать на союзный съезд (прибалтийские депутаты тоже не приехали, но это, понятно, угрозой для всего СССР никоим образом не было). Это была серьезная проблема, но ее можно было бы решить, если бы не проблема другая — еще более серьезная.

Слабость главы государства и роль личностей победителей

Ключевая проблема оказалась в том, что после поражения путча героем и носителем легитимности в глазах граждан стал не возвращенный на законный пост Президент СССР Горбачев (да еще и избранный до того не всенародно, а лишь Съездом), но лидеры сопротивления путчу, прежде всего, Президент России Ельцин — избранный в том же году всенародно, да еще и с убедительным перевесом над конкурентами.

Вот в этой ситуации слишком многое оказалось зависимым от этих конкретных личностей.

Что мог Горбачев? Только одно: признать, что не справился с ситуацией, потерял авторитет и предложить незамедлительно провести досрочные президентские выборы (а затем и досрочные выборы законодательного органа) — в масштабах всего СССР. А дальше направить весь силовой ресурс, который все еще был в его руках, не на сохранение своей личной власти (что встретило бы массовое осуждение), но на сохранение единой страны — на проведение всенародных выборов Президента СССР и затем нового Парламента. Поступи он так, скорее всего, получил бы в этих своих действиях достаточно массовую поддержку и народную, и силовых структур.

Но Горбачев так не сделал.

Что мог сделать Ельцин?

Мог попытаться, совместно, с руководителями союзных республик, договориться о новом, более легитимном в сложившейся ситуации союзном центре — о механизме его формирования, полномочиях, может быть, каком-то временном составе на переходный период. Это если бы он был заинтересован, прежде всего, в сохранении единой страны.

Но Ельцин так не сделал. Быстро понял, что кратчайший путь к его личному полновластию лежит в дальнейшей дискредитации не только лично Горбачева, но и союзного центра в целом, ослаблении этого центра путем разнообразного саботажа и затем отделении России от СССР, а значит, роспуске СССР.

Но это уже — после краха путча, постепенно, в течение полугода после него.

О роли «болота» в истории

Что же касается разрушения СССР, повторю, об этом будем подробнее говорить в годовщину трагических событий декабря 1991 года. А пока, применительно к событиям августа 1991 года, вынужден повторить то, о чем говорил все эти годы неоднократно. Главная ответственность Съезда народных депутатов СССР, всех нас, тогдашних депутатов, в том, что в дни путча Съезд даже вообще не собрался и не взял всю полноту власти на себя. И тем самым окончательно утратил легитимность и доверие людей — уступил авторитет высшей власти в стране тем, кто воспользовался им позднее для разрушения страны.

Напомню: Съезд состоял из 2250 депутатов, но идейных фракций было всего две: «Межрегиональная депутатская группа» (МДГ — выступавшая за демократические реформы, желательно не путать с нынешней олигархией), в которой состоял, в том числе, и я, и позднее возникшая группа «Союз», в которой состоял из ныне известных, например, Виктор Алкснис, глубоко мною уважаемый. Каждая по две-три сотни депутатов. Остальное (более полутора тысяч депутатов!), уж простите — «болото». То есть, формально — «высший орган государственной власти», но действующий исключительно по отмашке из Кремля.

Обращаю внимание: хотели бы изменить государственную политику — ничто не мешало принять соответствующие решения Съездом, в том числе, отстранить Горбачева и избрать Президентом кого-то более ответственного и дееспособного. В том числе, даже и … легитимизировать ГКЧП. Но…

…но отмашки из Кремля не поступило.

И вопрос, который я не устаю ставить применительно к нынешней уже совсем выродившейся и деградировавшей пародии на демократическую систему: если завтра новый путч, то нынешние Дума (как раз сейчас избираемые) и Совет Федерации хотя бы попытаются ли самостоятельно собраться?

Против путча — за свою страну

Разбираем посыл второй. Несмотря на то, что одним из тезисов ГКЧП было сохранение СССР, ради чего, вроде как, переворот и был организован, тем не менее, против ГКЧП выступили вовсе не сторонники развала страны. Равно как из тезиса ГКЧП о необходимости борьбы с коррупцией вовсе нельзя делать вывод о том, что именно коррупционеры вышли на площади, защищали Белый дом в Москве и Ленсовет в Питере.

И после поражения путча большинство моих знакомых и товарищей, в том числе, простых инженеров, врачей, учителей, военныхи т. п., были уверены в том, что победа одержана над сторонниками «феодально-бюрократической» системы, но никак не над единством страны. И не над сторонниками социализма — в современном понимании — как приоритета социальных интересов над алчностью капитала.

Вообще, чтобы понять, чем нам тогда представлялся тогдашний путч и его организаторы, стоит примерить ту ситуацию к нынешней.

Не секрет, что у нас установилась уже «добрая традиция» ставить на второй пост в государстве человека заведомо никчемного и потому (в представлении правителя номер один) в принципе не способного бросить вызов лидеру. Это у них там наверху такая «техника безопасности». У Горбачева таким был Янаев — вице-президент, ставший главой ГКЧП.

И вот представьте себе, что нынешнего Президента запирают где-нибудь в излюбленном им Сочи, а от имени какого-нибудь «Государственного комитета по спасению России» выступает нынешнее второе лицо. И все те же прекрасные слова «отливаются в граните»: о сохранении единства страны, о борьбе с коррупцией, о верности каким-нибудь идеалам… И одновременно, о запрете политических партий и ограничении основных гражданских свобод (из тех, что еще остались).

Поверите?

Дополните гипотетическую картину тем, что рядом с главой такого гипотетического «Госкомитета по спасению России» сидел бы тот, кто в вашем представлении ответственен за только что проведенную над вами грабительскую и даже издевательскую операцию, например, нынешний председатель ЦБ. А ведь именно член ГКЧП премьер-министр Павлов тогда, буквально, только что провел денежную реформу, в ходе которой (внимание!) представители неких общественных организаций решали, сколько старых денег, имевшихся на руках, поменять на новые тому или иному конкретному гражданину…

Вам подобное понравится?

Другое дело, что в защиту Конституции и действующей законной власти сегодня вы, скорее всего, не выступите. Так ведь это не потому, что не надо выступать, но потому, что доверия уже давно вообще никому нет. В том числе, к сожалению, нет веры и в свои собственные силы.

А тогда эта вера у людей была.

Так можно ли теперь осуждать тех, кто тогда, четверть века назад, вышел защищать Конституцию, закон, свою страну и свой выбор? Тем более, от каких-то странноватых людей, прикрывающих тот факт, что им нечего сказать людям всерьез, нескончаемым «Лебединым озером» по всем телеканалам, да еще и с дрожащими на пресс-конференции руками…

Олигархия — наследники переворота 1993 года

И посыл третий. Не надо соглашаться с сознательным запутыванием и смешиванием событий августа 1991 и сентября-октября 1993 годов. Как я уже отметил выше, трагедия ситуации после путча 1991 года оказалась в том, что слишком много оказалось зависимым от конкретных людей, прежде всего, Горбачева и Ельцина. И оба оказались не на высоте: один — властолюбив, но слаб и нерешителен, другой — решителен и, как выяснилось позднее, столь безмерно властолюбив и безответственен, что оказался готов ради личной власти похоронить великую страну. Но это стало очевидным позднее. Все, что касается фактического разрушения СССР — это дело уже ноября-декабря 1991 года, что, в преддверие трагической годовщины этих событий, еще будет время обсудить.

Сейчас же важно отметить: поначалу весь Съезд и Верховный Совет РСФСР полностью доверился герою сопротивления путчу (1991 года) Ельцину, безропотно ратифицировал Беловежские соглашения о роспуске СССР (лишь Сергей Бабурин от имени небольшой группы депутатов выступил на заседании против, чем, с моей точки зрения, навсегда вписал свое имя в историю) и даже передал Президенту невиданные дополнительные полномочия. Тем не менее, видя, что происходит, уже к весне-лету 1992 года депутаты стали массово выступать против проводимой политики разрушения национальной экономики, намечавшейся грабительской приватизации и в целом проводившегося социально-экономического курса. К осени 1992 года противостояние накалилось, а к весне 1993 года стало уже непримиримым. Что и привело к драматической развязке — кровавому путчу, совершенному уже Ельциным и его командой в сентябре 1993 года, развязавшему ему затем руки и для сдачи стратегических интересов страны Западу в обмен на поддержку переворота, и для действительно грабительской приватизации, и для залогово-кредитных аукционов, и для разграбления бюджета и построения пирамиды ГКО, завершившейся дефолтом 1998 года, и для узурпации контроля за СМИ, что позволило затем передать власть своему преемнику.

То есть, еще раз подчеркну: разрушившие отечественную промышленность приватизаторы, организаторы мошеннических кредитно-залоговых аукционов, мастера государственных финансовых пирамид и просто наглого разграбления госбюджета, создатели паразитической банковско-финансовой системы, удушающей нашу национальную экономику — это никакие не «демократы», в том числе, противостоявшие в 1991 году путчу (ГКЧП), но прямые участники и выгодоприобретатели антиконституционного и антидемократического переворота 1993 года — именно здесь прошла разделительная черта. Хотя нынешним властям — прямым наследникам переворота 1993 года, в их стремлении уйти от какого-либо демократического контроля за ними, очень удобно списать все то, за что ответственны они и их предшественники-узурпаторы, на неких «демократов». И тем опорочить в глазах населения даже и саму идею демократического контроля общества за властью.

[Непорочная гриша]

r7D_HENdyxo
«Члены ГКЧП просто не понимали, что происходит в стране. Они жили в башне из слоновой кости, не знали, чем живёт народ, на что надеется... Это вообще очень характерно для людей, сидящих в Кремле».

Интервью о событиях августа 1991 года на телеканале «Россия-24»

[Михаил Синельников]

http://www.pravda.ru/politics/parties/other/18-08-2011/1088253-sobytie-0/
18 авг 2011 в 00:05
http://pravda-team.ru/pravda/image/article/8/4/4/243844.jpeg
Политика » Партии » Другие

Главный недостаток истории в том, что она повторяется, причем не обязательно в виде фарса. Зачастую история закольцовывается одной и той же трагедией.

Почитаем документы разных эпох. "В лице Михаила Сергеевича Горбачева мы имеем деятеля широкого масштаба, деятеля выдающегося, который с достоинством будет занимать пост генерального секретаря ЦК КПСС. Он - человек острого и глубокого ума, и тот, кто его знает, хотя бы один раз встречался с ним, тот это подтвердит", - из доклада министра иностранных дел Андрея Громыко на пленуме ЦК КПСС, март 1985 год.

"Горбачев растревожил спящее царство застоя и волею судеб пришел к руководству, как нельзя кстати. Он отважился на, казалось бы, невозможное - на революцию умов при сохранении социалистического устройства общества. Он твердо стоит на крутом ветру перестройки", - писатель с мировым именем Чингиз Айтматов, май 1989 год.

"Дух свободы... / К перестройке / Вся страна стремится. / Полицейский в грязной Мойке / Хочет утопиться".

Поэт-символист Саша Черный о первой русской революции 1905 года. С небольшими поправками - например, "кагэбешник" вместо полицейский - это произведение не потеряет актуальности и через 80 лет, когда "вся страна" во главе со своим главным героем в очередной раз "устремилась".

У "перестройки" образца 1917 года, естественно, тоже был свой герой. "Рыцарь революции", "Львиное Сердце", "гений свободы", "спаситель Отечества", "народный главнокомандующий" - так величали Александра Керенского газеты тех лет. Без всякого "политического заказа", искренне. В мае 1917 года всерьез рассматривался вопрос об учреждении "Фонда имени Друга Человечества А. Ф. Керенского". Гм, "Друг Человечества" - это, пожалуй, покруче, чем "вождь и учитель" будет. К слову сказать, девиз "Горбачев-фонда" - "К новой цивилизации".

Очень скоро от былой страсти не останется и следа. "Михаил Сергеевич Керенский" мечтал сохранить обновленную империю и... похоронил ее. Зато лихо брался за реформы, в которых мало что смыслил, не стеснялся ломать границы и отпускать на волю. Еще в ранге министра юстиции инициировал широкую амнистию. "Продавил" решение о признании независимости Польши и восстановление Конституции Финляндии. Сбросившая оковы "проклятого царизма" тогдашняя "Прибалтика" (т. е. Польша с Финляндией) тут же повернулась к России даже не спиной, а тем, что ниже.

Именно юрист Керенский "добил" прежнюю Фемиду: судебные деятели пачками удалялись со службы без всяких объяснений, иногда - на основании телеграммы какого-нибудь клерка, утверждавшего, что, мол, такой-то неприемлем общественными кругами. Разрушая, Александр Федорович ничего не предлагал взамен. Закона не стало, дозволено все!

Другая песня - армейская "перестройка". Покончив с юстицией, Керенский уцепился за портфель военного и морского министра. И сразу же затрепетал "ветер перемен". Все более-менее известные в войсках командиры лишаются своих постов, туда назначаются никому не известные, но лично преданные Александру Федоровичу вояки, получившие прозвище "младотурки" (помните ельцинских "младореформаторов"?).

Вообразив себя Бонапартом ("мы все глядим в Наполеоны"), Керенский лично объезжает боевые части, стремясь воодушевить солдат на "полную победу" (после чего его назовут "главноуговаривающим"). Но армия ослаблена "кадровыми чистками", реорганизацией и солдатскими комитетами, т. е. уже небоеспособна. Июньское наступление 1917 года доказывает это и заканчивается полным провалом.

А между тем в стране бушует "гласность". Никчемность Керенского начинают открыто высмеивать, и он не успевает отвечать на критику. Уже в глубокой старости Александр Федорович в сердцах воскликнет: "Если бы тогда было телевидение, никто бы меня не смог одолеть!". Апогеем становится слух о том, что Керенский, всегда бравировавший личной скромностью, спит на кровати бывшей императрицы. Поэт Маяковский едко "проехался" по этому поводу:

"Цари рождались, жили, старели. / Дворец не думал о вертлявом постреле, / Не гадал, что в кровати, царицам вверенной, / Раскинется какой-то присяжный поверенный".

Понятно, что при таком авторитете капитана трудно удержать на плаву все более кренящийся державный корабль. К тому же в России всегда найдется достаточно людей, желающих перехватить штурвал. Керенскому вспоминают все - от неудачной финансовой реформы (пресловутые "керенки", ставшие синонимом никчемных, обесцененных денег) до развала армии. Его метания то к левым, то к правым приводят к тому, что "рыцаря революции" всерьез не воспринимают ни те ни другие. Он утомил всех.

Керенскому неоднократно доказывают: нужны чрезвычайные меры, критическая масса накапливается, далее - цепная реакция и период полураспада. Но тот не слушает, а говорит, говорит, говорит... Например, британский агент Сомервиль, более известный как писатель Сомерсет Моэм, дает такую характеристику: "Положение России ухудшалось с каждым днем... а Керенский убирал всех министров, чуть только замечал в них способности, грозящие подорвать его собственный престиж. Он произносил речи. Он произносил нескончаемые речи. Возникла угроза немецкого нападения на Петроград. Керенский произносил речи. Нехватка продовольствия становилась все серьезнее, приближалась зима, топлива не было. Керенский произносил речи. За кулисами активно действовали большевики, Ленин скрывался в Петрограде... Он произносил речи".

А теперь я нарушу историческую последовательность. Обычно параллели проводятся в прошлое, я же устремлю их в будущее. Одним из немногих, представлявших истинное положение дел в стране, катящейся к черте (или к черту), был назначенный Керенским новый Верховный главнокомандующий Лавр Георгиевич Корнилов...

...Из обращения ГКЧП от августа 1991 года: "В целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества... вводится чрезвычайное положение".

Горбачев неоднократно беседовал со своим ставленником, министром обороны Дмитрием Тимофеевичем Язовым о том, что, видимо, приходит пора решительных действий. Но словами все и ограничилось. Горбачев как бы подталкивал товарищей: вы начните, а я уж поддержу. Маневр отличный: в случае успеха он - спаситель Советского Союза, за неудачу же ответит "кучка заговорщиков". Кроме того, при суровом раскладе Горбачев сохранит свое "человеческое лицо", которое так нравилось Западу. Итак, товарищи из ГКЧП начали, демократы завопили: "Кошмар! На улицах - Язов!"...

...Август (опять август!) 1917-го для Лавра Корнилова выдался хлопотным. Лавр Георгиевич никогда не был ни социалистом, ни монархистом: подобно подавляющему большинству тогдашнего офицерства, он чурался политических страстей. Но твердо знал: ради спасения армии и державы все средства хороши. По мнению его единомышленников, верховной властью в стране должен был стать Совет народной обороны из Корнилова, Керенского (который считался "своим"), Колчака, Савинкова и др. При Совете формировалось правительство с самым широким представительством: от бывшего царского министра Покровского до одного из лидеров социалистов Плеханова.

Из воспоминаний генерала Деникина: "20 августа Керенский соглашается на объявление Петрограда и его окрестностей на военном положении и на прибытие в Петроград военного корпуса для реального осуществления этого положения, то есть для борьбы с большевиками".

25 августа Корнилов во главе верных ему частей двинулся в столицу. Керенский понимает, что заигрался, усиление Корнилова - прямая угроза его личной власти. Ради ее сохранения он готов к союзу хоть с дьяволом, хоть с "германскими шпионами", поэтому освобождает из тюрем большевиков и раздает рабочим винтовки (по свидетельству Урицкого - аж 40 000 штук). Летит спешная телеграмма: сместить Корнилова с поста Верховного главнокомандующего и объявить его мятежником. Окопавшимся в тылу "бойцам" Петроградского гарнизона, которым Корнилов обещал отправку на фронт, вовсе не улыбается окопная перспектива. Они - горой за Керенского, его же поддерживает "Красная гвардия" (те самые рабочие с винтовками).

"Защитники демократии" готовятся к отпору, хотя их шансы против регулярных войск крайне сомнительны. Нужна стремительная атака, офицеры уговаривают своего генерала, но тот отвечает: "Передайте Корниловскому полку: я приказываю ему соблюдать полное спокойствие. Я не хочу, чтобы пролилась хоть одна капля братской крови..."

...Язов тоже не отдаст приказ применить оружие, не из слабости, а из-за воспитания. Благородство, естественно, оценят "по заслугам": последнего министра обороны СССР обвинят в измене.

Слово - бывшему следователю по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимиру Калиниченко: "Тогда я был первым заместителем начальника специального подразделения - мы работали по горячим точкам. Начальником был мой товарищ Саша Фролов, который фактически и руководил расследованием. 21 августа, когда членов ГКЧП арестовывали, я улетел в командировку и вернулся через 10 дней... Когда узнал, какое он предъявил им обвинение (64-я статья, "Измена Родине"), спросил: "Саша, у тебя совесть есть?" Ведь что такое "Измена Родине" - 64-я статья? Закон прямо указывает: это - умышленное деяние, совершенное гражданином СССР с целью подрыва государственного суверенитета, военной мощи и территориальной целостности. А гэкачеписты какую цель перед собой ставили? Они хотели сохранить Советский Союз..."

Корнилов вошел в историю как "мятежник". Слово - виднейшему в 1917 году писателю, философу, публицисту Ивану Ильину: "Теперь в России есть только две партии: партия развала и партия порядка. У партии развала - вождь Александр Керенский. Вождем же партии порядка должен был стать генерал Корнилов. Увы, не суждено, чтобы партия порядка получила своего вождя. Партия развала постаралась". Корнилов ни в коей мере не покушался на государственный строй; он стремился, при содействии некоторых членов правительства, изменить состав последнего, подобрать людей честных, деятельных и энергичных. Это - не измена родине, не мятеж и не путч.

Ну а потом... Что потом - Ельцин лезет на танк, Ленин - на броневик. Керенский бежит в автомобиле американского посольства и всю оставшуюся жизнь уверяет, что удирал не в женском платье. Переодевался, не переодевался - какая теперь разница? Клеймо предателя, которым его припечатали и свои, и чужие, все равно не спрятать.

Позже Керенский предаст даже свои идеалы. В 1968 году Александр Федорович попытался получить разрешение на въезд в СССР. Ему поставили условие: "...получить его (Керенского) заявление: о признании закономерности социалистической революции; правильности политики правительства СССР; признании успехов советского народа". И Александр Федорович признал: "Те события, которые произошли в октябре 1917 года, являются логическим завершением общественного развития России. Он нисколько не сожалеет, что произошло именно так, как было". "Я ни о чем не жалею", - скажет накануне своего 80-летнего юбилея Михаил Сергеевич Горбачев.

Умер Александр Федорович 11 июня 1970 года в возрасте 89 лет в своем доме в Нью-Йорке. Местная Русская православная церковь откажется от его погребения, сочтя, что слишком уж много бед он принес для России.

[Мы из СССР!]

2x_rrOCE9xI

[Красная линия]

tbkpz4A0V8M

[Михаил Синельников]

http://www.pravda.ru/politics/parties/other/09-08-2011/1087143-sobytie-0/
09 авг 2011 в 17:30

Политика » Партии » Другие
http://pravda-team.ru/pravda/image/article/3/3/8/243338.jpeg
У либеральных политиков скоро юбилей - один на всех: минуло двадцать лет с "Рубикона" 19 августа 1991 года.

По такому случаю запланированы митинг и шествие по Никитскому и Тверскому бульварам прямиком до Пушкинской площади. Московская мэрия в курсе предстоящих гуляний, но пока их никак не комментирует. Командовать парадом собираются все те же - лидер движения "За права человека" Лев Пономарев, сопредседатель незарегистрированной Минюстом "Партии народной свободы" Владимир Рыжков, представитель движения "Солидарность" Михаил Шнейдер и другие.

Двадцать второго августа у этой праздной публики опять нет повода не выйти для "привлечения внимания органов власти и общественности к проблемам реализации целей и задач мирного демократического движения конца 80-х - начала 90-х на современном этапе и выразить отношение к соблюдению конституционных прав и свобод человека и гражданина" (цитата из заявления движения "За права человека").

В качестве бонуса можно дополнительно порадоваться, что именно 20 лет назад Россию "офлажковали" старым-новым триколорным стягом. Словом, в стане господ царит приподнятое настроение "в честь победы августовской демократической революции".

В стане товарищей наоборот - поминки, потому и настроение соответствующее. На сайте КПРФ риторика загробная: "Либералы и "правозащитники" будут праздновать "День российского флага" (имеется в виду власовский триколор) и отмечать "победу над ГКЧП".

Такому кощунству, то есть "пляскам на костях" почившего государства, коммунисты решили противопоставить свой сход, причем все на той же Пушкинской площади, но на пару дней раньше - 20 августа. У поклонников серпа и молота другая кампания, именуемая "Двадцать лет без СССР". Планы грандиозные, как рассказал зампред ЦК КПРФ депутат Государственной думы Владимир Кашин: "Старт нашей акции произойдет 18 августа в Донецке, куда приедут Геннадий Зюганов и все руководители компартий бывших республик Советского Союза. А 19 августа в Москву с нашими красными палатками отправятся активисты из 30 регионов, которые проведут массовый опрос москвичей и гостей столицы".

По словам Кашина, 24-25 августа коммунисты проведут в Новосибирске "сход народов Сибири", в рамках которого также "проанализируют то, что мы потеряли после развала СССР". А заключительная часть коммунистического турне состоится 26 августа в Омске. Хорошо им, тем, кто определился. А я вот до сих пор не понимаю, что делать. Радоваться? Но в свое время на референдуме, посвященном сохранению СССР, я голосовал "за".

Справлять победу над путчем? Глупо даже с этимологической точки зрения. Путч, кто не знает, от немецкого слова Putsch, означает попытку группы заговорщиков совершить государственный переворот. А государственный переворот, в свою очередь, подразумевает насильственную смену власти в государстве. А теперь вспомним те события.

В действительности все лица, которые тогда обвинялись в заговоре с целью захвата власти, уже находились у власти, и захватывать им эту самую власть абсолютно не требовалось. Законодателями рулил Лукьянов, руководителем исполнительной власти являлся Павлов, за президента официально был оставлен Янаев, вся военная сила сосредоточилась в руках Язова, в КГБ председательствовал Крючков, в МВД распоряжался Пуго, партийной властью заведовал Шенин, Советом обороны - Бакланов. Между прочим, по указанию ГКЧП ни одна структура в стране не была ликвидирована и никто не был арестован. Что ж это за "путч" такой?

Может, тогда примкнуть к коммунистам и лить слезы по почившей империи? Не менее странно, чем переживать за вчерашний день. Каким бы счастливым он ни был, он ведь уже прошел и, увы, не догонишь. Так где же во фразе "праздновать нельзя скорбеть" поставить запятую?

"Дело не только в 19 числе, сколько вообще в событиях осени 1991 года. Это была попытка предотвращения смены социалистического строя на тот, который есть, - сказал "Правде.Ру" секретарь московского горкома компартии Сергей Серегин. - Но с расстояния в двадцать лет уже можно судить о том, что было совершено множество ошибок. И самые главные заключались в том, что Коммунистическая партия Советского Союза не нашла возможным опереться, во-первых, на свою базу - первичные организации, все спорили - надо, не надо. Во-вторых, не призвали рабочий класс защитить свои завоевания. Показательный момент, когда к Прокофьеву, первому секретарю московского горкома, пришла группа рабочих столичных заводов и предложила ему обратиться к трудящимся Москвы выйти на улицы в поддержку ГКПЧ, как его тогда понимали, органа, призванного навести социалистический порядок. К сожалению, инициативу снизу не поддержали. Да, была неудачная попытка спасти СССР, спасти социалистический строй...".

Лидер "Яблока" Сергей Митрохин сказал "Правде.Ру", что обязательно отпразднует: "Девятнадцатое августа мы будем точно отмечать, но совсем не как годовщину ГКЧП, а как Яблочный Спас. Мы справляем его традиционно по всей стране. И про путч вряд ли вспомним. То была попытка агонизирующей компартии спасти свое позиции. Одряхлевшее руководство еще брежневского призыва, по сути, пыталось удержать власть и уже не обладало для этого никаким ресурсами, возможностями, доверием страны, армии, силовых структур. Не обладало деловыми качествами, энергетикой. В общем, это был акт агонии. Последняя судорога, которая еще раз продемонстрировала, что режим действительно исчерпал свои ресурсы и кончился, а вместе с собой похоронил и страну".

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/politics/2016/08/21/samyy-luchshiy-den.html

Реплика
21 августа 2016 в 20:44,

22 августа 1991 года я уже никуда не пошел. Просто не было сил. А там, на московских улицах, шел пир победителей. Народ залезал на Железного Феликса и откалывал себе кусочки на память. Народ крушил истукана, бился с памятником. Бил-бил и разбил. Хотя я знаю, что в тот самый день туда, на Лубянку, расквитаться таким образом с Дзержинским пришло немало людей, испугавшихся встать на баррикады в те самые мистические три дня. Счастливые три дня. А безнаказанно крушить идола — мелко и неинтересно. Ведь он же вам не ответит.
http://www.mk.ru/upload/entities/2016/08/21/articles/detailPicture/4e/76/b8/012781124_9961902.jpg
фото: ru.wikipedia.org

Но 21 августа… Утром я пошел в свою типографию «Правда» отрабатывать первую смену, совмещая таким образом в себе государство и революцию. Вот так уйти за свой счет к Белому дому до победного конца тоже не мог — во был какой законопослушный! Отпахал положенные 8 часов. Получил продуктовый заказ — и тогда уже быстрее ветра оказался на баррикадах. Заказ отдал защитникам, весь, без остатка. Попил чайку и пошел гулять вокруг Белого дома.

Накрапывал мелкий дождь. На трибунах стояли люди. Макаревич пел, Михалков призывал держаться; что-то веселое и духоподъемное говорил Хазанов; внятное и оптимистическое, характерно грассируя, — Ростропович. Священник-диссидент Глеб Якунин руками и словом разгонял тучи. И разогнал-таки!

Опять ждали штурма. Как-то лихо ждали, с душевным подъемом. Можно было подойти к первому встречному-поперечному, попросить что угодно, и он всё готов был сделать для тебя. И ты для него. Можно было выплакать ему всю душу, и тебе в ответ этот кто-то, еще недавно чужой, тоже исповедовался до последней капли. Опять же: очень весело при этом.

А потом с трибуны объявили, что штурма не будет. Что мы победили. Что Ельцин — наш президент. И это было настоящим счастьем.

Такой свободы я никогда больше не испытывал в своей жизни. Ни до, ни после. Такого братства (давно уже забытое слово) вообще не чувствовал никогда. Когда все свои, по-настоящему свои. Такие милые, хорошие. Когда в многотысячном собрании людей ты не видишь толпы, а ощущаешь каждого человека отдельно, понимаешь его, потому что он весь твой, с потрохами.

Это был самый счастливый день в моей жизни. Хотя счастье порой застилает глаза. Я ведь еще помню, как там на площади перед Белым домом народ увидел ведущего «Взгляда» Сергея Ломакина. Незадолго до этого ГКЧПшного сюра и нашей победной революции он взял интервью у Ельцина, показанном по ЦТ. Интервью было жестким, с неприятными вопросами для нашего кумира. Все посчитали тогда, что оно «заверстано» в ЦК КПСС. А Ломакин, следовательно, засланный казачок. И вот, видя этого Ломакина в ослепительно белоснежном костюме, люди подбегали к нему, зачерпывали грязь из непросохших еще луж и кидали в этот ослепительно белый костюм, в ведущего Ломакина. А он убегал, молча, не оглядываясь, прикрываясь рукой.

И никто его тогда не защитил. Я тоже. Подумаешь, мелочь какая на фоне нашего грандиозного торжества. А вот бы остановиться, оглянуться… Ведь именно так народ превращается в толпу, в быдло.

Но я все равно не предам в себе этого дня, никогда. Он живет во мне, я чувствую. Что бы потом ни произошло со страной. Как бы я сам не переосмыслил многое.

Наверное, такое уже больше не повторится, и мне очень жаль тех молодых, кто этого не испытал. Просто еще тогда не родился или был совсем маленьким. И ничего лучше перестроечных лет я тоже не знаю. Когда была одна большая свободная страна — СССР. Но все это закончилось, очень быстро. Нет больше той большой страны и той горбачевской свободы. Мы опять пошли по кругу. Как всегда.

[Правда.ру]

http://www.pravda.ru/districts/south/stavropol/19-08-2003/37769-perevorot-0/
Россия » Юг » Ставрополь

Ровно 12 лет назад, утром 19 августа 1991 года, "Союз нерушимый республик свободных" вздрогнул, услышав неудобоваримую аббревиатуру ГКЧП (для тех, кто забыл, — "Государственный комитет по чрезвычайному положению"). А три дня спустя столь же дружно возликовал, когда общенародный любимец, первый президент России Борис Ельцин забрался на танк и в одиночку разогнал КПСС, КГБ, МВД и примыкавший к ним ВЛКСМ. Что принесла стране та победа, каждый сегодня способен оценить сам. Но сейчас о другом.
В 1990-1992 годах я работал собственным корреспондентом "Советской России" по Ставрополью, Карачаево-Черкесии и Калмыкии. 16 августа меня вызвали в редакцию, но в столицу я добрался лишь поздно вечером двадцатого. Едва дождавшись утра, приехал на улицу Правды. Взял в руки свежий номер и обомлел. На первой полосе шел мой провалявшийся в секретариате больше недели репортаж о ходе уборочной страды. Во врезке крупным шрифтом было набрано: "Труженики Ставрополья, выполняя решения ГКЧП...".

- Саша, кто мне эту чушь в текст вписал? — спросил я у заведующего партотделом Александра Гамова.

- Чудак! — радостно заулыбался он. — Я тебя так классно прогнул перед новой властью! Лучше бы спасибо сказал.

Благодарить его я не стал, и, слава Богу, никто впоследствии мне не припомнил, что за моей подписью, тиражом в 6 миллионов экземпляров, чуть ли не всех ставропольцев объявили сторонниками Янаева, Павлова и Пуго. Замучался бы оправдываться.

Поднялся двумя этажами выше, в "Комсомольскую правду", где у меня было немало друзей. В официально запрещенной к выходу газете редакционные телефоны и телетайпы — связь с внешним миром — прекрасно работали все время. Журналисты трудились над материалами для экстренных "подпольных" выпусков, которыми была увешана вся столица. Подумалось: "Хороша военная диктатура, дающая такую свободу политическим противникам".

На редакционной планерке в "Советской России" я спросил "шефа" - В. Чикина — почему бы нашей газете не сделать репортаж от Белого дома, раз о его защитниках трубит вся пресса. Добровольцев не нашлось, и инициатива оказалась наказуемой ее исполнением.

На подходе к Белому дому почувствовались организованность и дисциплина. Мужчина средних лет кричал в мегафон, направляя вновь прибывших туда, где людей не хватало. Стены домов были густо оклеены плакатами, цитировать которые не рискну по причине совершеннейшей непечатности оных.

Посреди улицы лежал перевернутый троллейбус. Возле него стоял юный крепыш, оравший двум изрядно подвыпившим мужикам: "Чё, не поняли? Я кому сказал, 20 шагов назад!".

Столь часто поминаемая "ветеранами обороны Белого дома" живая цепочка выглядела довольно пестро. Размахивая черными флагами, митинговали анархисты. Тихо шушукалась компания молодых ребят с перетянутыми ленточками длинными волосами. От их кружка явно тянуло дымком анаши. А вот несколько человек горланят под гитару частушки с рефреном: "Будем рыбу кормить коммунистами...". В общем, все эти картинки гораздо больше напоминали пикник на свежем воздухе, нежели "героическое сопротивление...".

В четвертом часу утра разнеслась восторженная весть: "Горбачева привезли в Москву!". Напряжение спало. Почувствовав это, забегали организаторы с мегафонами: "Не расходитесь! Еще ничего не ясно, штурм может начаться в любой момент!". Ладно, нам не к спеху. Сидим, болтаем с новыми знакомыми. Мечтаем выспаться, а пока жуем бутерброды с сухой колбасой, запивая горячим кофе. Благо еда — естественно, абсолютно бесплатно — на раздаточном пункте не иссякает. Вместе с американскими сигаретами и коньяком. Кто платит? Да нам-то какая разница, учитывая тогдашнюю пустоту в магазинах?

На рассвете поучаствовали в проводах украшенных ленточками и цветами танков из числа перешедших на сторону российского правительства. А вот давиться в очереди за "удостоверениями защитников Белого дома" показалось унизительным. (И, похоже, напрасно. Предприимчивые москвичи потом с этими справками ходили по магазинам и требовали скидок, организовали несколько групповых туристических поездок за границу "для особо отличившихся в борьбе за демократию" и т. д., и т. п.).

В общем, "победивший народ" двинулся к метро. И тут впереди раздался истерический вопль: "ОМОН наступает". Люди с обезумевшими от страха глазами кинулись кто куда. А я решил идти, куда шел. До входа на станцию добрался беспрепятственно. Побродил вокруг. Никого. Чего и следовало ожидать. Сейчас, стараясь не вспоминать о непростых ощущениях того момента, посмеиваюсь — вот, не дали подвиг совершить! Отделался бы максимум фонарем под глазом, но как бы могли расписать! На весь мир прославился бы.

К обеду репортаж был готов, но сдавать его в секретариат не имело смысла — "Советскую Россию" закрыли.

Мы сидели в редакционных кабинетах и не отрывались от экранов телевизоров, где ораторы соревновались в выражении лояльности правительству РСФСР и изложении доказательств того, что лично они вы-ступили против ГКЧП чуть ли не за неделю до создания оного. Ну а в славословиях Ельцину переплюнули, пожалуй, и достижения в возвеличивании "дорогого Леонида Ильича".

Президент СССР М. Горбачев заверял в вечной дружбе вчерашних противников, а Генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачев М.С. санкционировал запрещение вскормившей его партии.

Единственным светлым пятном в тот день был звонок из Ленинграда от редактора программы "600 секунд" Людмилы Щукиной. Она сказала, что Невзоров улетел на фестиваль в Шотландию, а по Питеру ползут слухи: "Неистовый репортер струсил и сбежал!". Как бы это подогреть?

Решение было найдено быстро — вместе с друзьями из ИМА-ПРЕСС в уже готовую сводку новостей мы вписали примерно следующее: "По достоверным данным, Невзоров попросил политического убежища в Шотландии и скоро женится на шотландской принцессе". Розыгрыш удался на 100 процентов! Буквально день спустя на телевидении, радио и в газетах появились ехидные комментарии. Так что невзоровское возвращение 25 августа, когда он с невинным выражением на лице удивлялся, мол, понятия не имею, откуда возникла сия чепуха и как в нее нормальные люди поверили, стало настоящим шоком для его недоброжелателей.

Спустя пять дней после краха ГКЧП я на денек отправился в Питер, чтобы не свихнуться от отупляющей пустоты редакционных коридоров, где прежде царила вечная сутолока. "Невзоровцы" встретили приветливо. Поили кофе и чаем, потешались над клюнувшими на нашу удочку "демократами". Настроение испортилось, когда появился сам Александр Глебович и с порога мрачно произнес: "Все, ребята, нас закрыли". Я позвонил в "Комсомолку" и спросил дежурного по номеру, своего земляка-кубанца Александра Колесникова, поставят ли они эксклюзивное интервью с "репрессированным" Невзоровым?

- Во сколько и по какому номеру перезвонить стенографистке? — спросил Саша.

В своем выступлении для газеты Невзоров не оправдывался. Он защищал ОМОН и армию. Спасибо и ему, и "КП", без купюр опубликовавшей сказанное. Немногим в те дни удалось сохранить порядочность и чувство собственного достоинства.

Возвратившись в Ставрополь, я через некоторое время наблюдал, как на сессии краевого Совета, освободившей от должности его председателя, последнего первого секретаря крайкома КПСС И. Болдырева, вчерашние подхалимы, вечно вившиеся вокруг него, вдруг срочно начали избегать "обожаемого начальника".

Честно говоря, в то время я был уверен, что поразившие страну признаки маразма скоро будут изгнаны мощным свежим ветром. Пророком я оказался плохим.

P.S. Через год, в августе 1992 года, Ставрополью выделили сто памятных медалей для "защитников Белого дома". Их долго и со скандалами делили. Причем самое комичное, что медальки не хватило едва ли не единственному из ставропольских "демократов", действительно участвовавшему в обороне Белого дома, — Валерию Митрофаненко. Но это уже совсем другая история.

Виктор ШАРОВ
Ставропольская правда

[Татьяна Воеводина]

http://zavtra.ru/blogs/pochemu_ne_podderzhali_gkchp
Трагедия в том, что к выходу из мобилизационного социализма страна подошла с выродившимися кадрами
https://c.radikal.ru/c20/2201/f7/5bc8f8d652f6.jpg
Когда-то Николай Бердяев, переживший революцию, «как факт личной судьбы», как он выражался, сказал очень верную и замечательную вещь: самодержавие пало, потому что не нашло защитников. Никто его не свергал – просто не вышел его защитить: даже самозванца никакого не обнаружилось, чтобы подобрать упавшую корону. «Государство существует, охраняемое личным участием каждого», - говорил Ликург, легендарный спартанский правитель. Очень правильная мысль, на все времена. Государство и его строй стоит покуда у него есть защитники – реальные и потенциальные, готовые подняться на его защиту. И падает, когда и нет.

В 1991 году был химически чистый случай такого падения. Государство может пасть под ударами внешней военной силы, но ведь тут-то ничего такого и близко не было: броня была крепка, самолёты летали, ракеты стояли на боевом дежурстве. Советский Союз и советский социализм пал строго по формуле Ликурга-Бердяева.

Очень показательно вот что. Его абсолютно не поддержали коммунисты – рядовые и руководящие. С.Г. Кара-Мурза верно пишет, что советское общество было идеократическим, т.е. его скрепой, цементом была идеология – некая коммунистическая (или социалистическая, в данном случае это безразлично) квази-религия. Так вот события августа 1991-го показали, что попы этой светской религии (они же по совместительству руководители всей жизни ) оказались атеистами. Они и не дёрнулись. А ведь должны были! Они же, по уставу своей организации, обязаны были бороться за торжество коммунизма. Ну, ладно, за торжество – кишка тонка, но отстоять-то от покушения должны были! Но – не двинулись.

Ну хорошо, простим это рядовым коммунистам, которые были на самом деле в большинстве простыми обывателями, которые не имели навыка самостоятельных действий. Поговорим о руководителях компартии – о бесчисленных секретарях райкомов, парткомов на правах райкомов, которые были на больших предприятиях, вспомним о секретарях горкомов и обкомов... Приплюсуем сюда комсомольских боссов – тоже членов партии, не забудем руководителей органов советской власти, которые были туда посажены партией, да часто просто обменивались кадрами друг с другом. Этим людям было много дано и, по слову Спасителя, с них же должно было много и спроситься. И что же? И – ничего.

Вообразим, что они не поняли, растерялись, не сообразили, у них затмился разум (по Кара-Мурзе) и они не знали, что делать. Пусть так. (Впрочем, мужчина и руководитель по своим ухваткам должен отличаться от кисейной барышни, падающей в обморок при виде таракана). Но всё-таки простим им и это. Но поддержать-то тех, кто так-сяк выступил в защиту государственного и общественного строя, кто попробовал отстоять социализм, которому они ВСЕ присягали – уж это-то они были должны сделать! Они были обязаны ВСЕ до единого встать на сторону ГКЧП и ясным образом призвать к этому рядовых коммунистов. И не встали, и не призвали. Я не имела и не имею никакой симпатии к ГКЧП, но я и не была членом партии (никогда), я не заседала в райкомах, не писала верноподданнических статей в журнале «Коммунист», даже и в комсомоле-то особо не зажигала, разве что в школе. Но те, кто это делал, кто – более того – этим руководил, чисто логически должны были защитить то, во ЧТО ОНИ ВЕРИЛИ И ПОЛАГАЛИ ПРАВИЛЬНЫМ. Значит, не полагали. Не верили.

Этот факт может иметь только два объяснения:

1) Значит, они были en masse предателями и лицемерами. Ну – чисто логически!

2) Или – второй вариант – они были абсолютно ни к чему не способными убогими Акакиями Акакиевичами, годными, чтоб действовать только по указке сверху и ни на что самостоятельное не тянущие.

Больше никаких объяснений быть не может: либо не хотели, либо по своим деловым и человеческим качествам – не могли. По-видимому, у разных людей было по разному, эти причины присутствовали в них в разной пропорции, но следует прямо и отчётливо сказать: партия – «наш рулевой» – позорно облажалась. Она повела себя предательски по отношению к своему собственному вероучению. Она предала свою страну, которой так-сяк руководила. Разве не так?

Теперь немного о второй версии – об Акакиях Акакиевичах.

Я не очень давно читала книжечку – тоненькую, но, как говорится, «томов премногих тяжелей». Это воспоминания Егора Лигачёва, члена Политбюро, близкого сотрудника Горбачёва. Автор в духе сегодняшнего дня сетует на развал СССР, ищет виноватых, ну всё как положено. Начинает он со времён Андропова, как тот болел, как автор навещал его в больнице, потом как выбирали Горбачёва, как он рулил, что говорил и т.д. Поражает чисто наблюдательская позиция – позиция мелкого клерка: мне сказали – я делаю, а что я могу? Если не знать, что автор был по сути вторым человеком в стране, можно подумать, что пишет младший референт. Вот Яковлев, - пишет автор, - взял моду собирать главных редакторов газет и журналов и науськивать их на социализм и советскую власть. Все члены политбюро возмущены таким некрасивым поведением, но что тут поделаешь? Такой уж он нехороший! Мысли бороться: например, созвать партячейку аппарата и исключить Яковлева из партии – даже не возникает. Да вы что? Разве младший референт может об эдаком помыслить?

У меня есть знакомый. Кто он по профессии - сказать трудно: образование техническое, работал в МИДе, а по натуре – художник. Сейчас, уволившись из МИДа, - много рисует, иногда выставляется. Но самая главная его жизненная роль – это сын своего отца и Хранитель Предания. Отец его был секретарём одного из обкомов партии – крупная величина, хозяин области. Мой приятель издал его записки, почти религиозно чтит его память, по всякому поводу цитирует его мысли и безмерно уважает всё, что тогда происходило. Из принципа голосует за КПРФ, хотя ни в какой партии и организации не состоит: он романтик и художник.

Так вот этого человека я однажды бестактно спросила: а почему все эти замечательные и убеждённые люди пальцем не шевельнули за свои убеждения? Он удивился вопросу, который мне казался логичным и лежащим на поверхности.

- А ты почему? – с недоумением спросил мой знакомый.

- Ну, я была антикоммунисткой, я хотела рынка и капитализма и, в общем, действовала (или бездействовала) в рамках своих тогдашних убеждений. А они почему не отстаивали свои?

- Это могло бы привести к кровавым столкновениям, - подумав, ответил он. – Никто не хотел крови. Да и что можно было сделать?

Я не стала спорить, но вообще-то они могли – ВСЁ. Тогда ещё не была разрушена систему управления. Когда из райкома поступала команда – её выполняли. Они могли вывести на улицы сколько угодно народа, целые предприятия могли вывести, а это не нынешние офисы по десять человек – это тысячи и десятки тысяч. Вообразите: завод Орджоникидзе запрудил Ленинский, «Серп и Молот» и «Прожектор» – шоссе Энтузиастов, ЗИЛ и АЗЛК – Рязанку. Красные знамёна, плакаты: «Нет капитализму!», «За власть Советов!». И сирены воют, на заводах они были - в интересах гражданской обороны. А? Риск был? Как же – конечно, был! Но какая борьба и победа без риска? Не хочешь рисковать – значит, ты старая баба и Акакий Акакиевич.

А то что получается? Лучший способ борьбы за мир – всем сдаваться? А если бы пришли американцы (немцы, китайцы, инопланетяне) – они бы тоже немедленно сдались? Похоже, что так. Те руководители, которых любовно выпестовала партия к излёту своего существования, - да, сдались бы. Потому что это были кадры двух типов: предатели или никчёмности (или линейная комбинация того и другого). Кстати, в сочинении тов. Лигачёва есть ещё важный пункт. Он рассказывает, что Горбачёв (которого он вообще-то не любит и критикует) был ЛУЧШИЙ вариант из наличных кандидатур. Так что не надо про то, что его нам спустил Вашингтонский обком. Вашингтонцы его использовали по полной, за что им респект и уважуха. Нам бы так использовать чужие слабости и провалы. Лучший он был, понимаете! Среди тех, кого сумела вырастить партия! И те марксистские долдоны и начётники, которые, которые заведовали «теоретической работой партии», - их тоже воспитала и выдвинула она же, партия.

Происходил явный, заметный отрицательный отбор и выдвижение худших – зато надёжных и на всё готовых товарищей, от которых не нужно было ждать подвоха и вообще ничего нового.

Почему так случилось?

Дело, по-видимому, в той организации экономики, политической власти, которая была. Была она предельно централизованная, иерархически организованная система – не только политической власти, но и вообще всей жизни. Была железобетонная экономика, в которой маломальское изменение нужно было годами «пробивать». Так вот вся эта система родилась как механизм жесточайшего форсажа, как система, пригодная для войны, жестокой борьбы и чрезвычайных обстоятельств. В чрезвычайных обстоятельствах это работает, это вполне адекватно. И успехи советской экономики о том свидетельствуют. Это система, организованная, по сути дела, по-военному: начальник, приказ, выполнение. В армии это работает, более того, ничто другое там не работает. Но армия – это не вся жизнь, хотя и важная её часть. Если ВСЯ жизнь организована по иерархическому, армейскому, заорганизованному принципу, если в ней абсолютно отсутствует территория свободы, непредсказуемости, игры, выдумки, импровизации – такая жизнь – вырождается. (Как, между прочим, нередко вырождается армия в мирное время). Ярчайшим проявлением этого вырождения было вырождение кадровое – вот этот самый отрицательный отбор. Там, где действует принцип «я начальник – ты дурак; ты начальник – я дурак» наступает вырождение. Перестройка и всё дальнейшее не создали это вырождение – они его просто обнажили и наглядно продемонстрировали. Куда уж нагляднее…

Трагедия Перестройки в том, что она поставила (весьма запоздало) правильную задачу – выхода из мобилизационного, военизированного этапа социализма. По-видимому, надо было ставить эту задачу ещё в пятидесятые годы, и не просто ставить, а – решать постепенно. Есть мнение, что попытки были, но не получили развития.

Но трагедия в том, что к выходу из мобилизационного социализма страна подошла с выродившимися кадрами. Решать эти задачи – у руководства не было ни умственных, ни моральных, ни волевых качеств. Собственно, и все эти так называемые учёные-экономисты подверглись ровно такому же вырождению: ни одной яркой мысли, ничего творческого не мелькнуло в словоизвержениях Перестройки. Всё было плоско, банально, заёмно и в конечном итоге – разрушительно и никчёмно.

Чтобы жизнь развивалась, нужна некоторая территория свободы. Её даёт так называемое капиталистическое общество. Да, простой человек там ох как вписан в свою клеточку, а в большой корпорации иерархичности и бюрократизма порой ещё больше, чем в совковом министерстве. Но! Там есть возможность уйти. И сыграть маленькую, но свою, слышите – СВОЮ! – игру. Человеку необходима маленькая возможность собственного труда, собственной придумки, собственной инициативы, собственного риска. Идут на это немногие, но эти немногие создают некие непредсказуемые зоны роста. К тому же они сами получают громадное творческое удовлетворение. Творчество – это ведь не только стихи сочинять или формулу придумывать. Измыслить новый способ торговли редиской – тоже творчество, поди сообрази. И именно этого остро не хватало советским людям. И людям не хватало, и экономике тоже не хватало. Жизнь была стеснительна и душна не тем, что пишет Кара-Мурза, - не голодом на образы, и не дефицитом того и этого, а в первую очередь – отсутствием свободы. И главным образом – свободы труда. К ней способны и стремятся не все, но её наличие – в интересах всех. Она делает жизнь – живой, она её обновляет и развивает. Эта свобода была насущно нужна нашему народу.

Но в дальнейшем эту истинную потребность извратили, заменив свободой бессмысленного голосования невесть за кого, свободой всяческого бесстыдства и бесконтрольности. А нужно было постепенно приучать народ к свободному труду. Делать это нужно было медленно, шаг за шагом, при этом крепко держа вожжи в руках. Но кто это мог тогда сделать? Если б в тогдашнем руководстве нашёлся хотя бы один человек, способный это не то что осуществить, но хотя бы осознать – это было бы настоящим чудом. При той системе подбора и воспитания кадров – истинным чудом. Оно не случилось – и всё пошло прахом.

Так вот возвращаясь к началу этих заметок: на чьей стороне я была бы сегодня, зная всё, что случилось потом? На стороне тех, кто хотел сохранить советский социализм? Нет. Этот социализм требовалось аккуратно демонтировать. Тогда на стороне тех, кто стремился во что бы то ни стало обрушить совок и «войти в цивилизацию», хотя бы и на правах её сырьевого придатка? Нет, и этих я бы не поддержала.

Я бы от души поддержала авторитарного, национально ориентированного правителя, который, ничего ни у кого не отнимая и ничего никому не раздавая, постепенно, но неуклонно начал бы приучать народ к свободному, инициативному труду. И не стал бы называть этот строй ни социализмом, ни капитализмом, ни либерализмом, а придумал бы для него какое-то своё имя – ну, например, «русская правда». Чтоб копеечные умники не кололи глаза: у вас-де социализм неправильный, не по Марксу, да и рынок тоже не тот. Если страна становится богаче и сильнее, а народ здоровее и умнее – значит, строй тот, какой нужно. И правитель тоже правильный. Вот такого бы я охотно поддержала. Даже на демонстрацию бы пошла – второй раз в жизни. Но…это мечты. Хотя я в это верю.

[Татьяна Воеводина]

http://zavtra.ru/blogs/avgustovskij-putch-kak-ya-eto-pomnyu
11:00 17 августа 2016

По мере приближения к Белому Дому толпа густела, и вскоре я шагала, словно на демонстрации. По сути дела, я ничего не видела. Рядом со мной были какие-то учащиеся медучилища с санитарными сумками, которые они взяли в кабинете гражданской обороны. Они явно играли в войнушку. Когда приблизились к месту, по толпе прошёл слух, что всё, демократия победила, можно ехать домой. Я вместе в другими дошла до метро «Улица 1905 года», вошла в метро и уехала. Помню, повсюду на станции висели наскоро сработанные афишки, оповещавшие о победе демократии. Я была скорее рада: прошлое, поднявшее вроде как голову, - повержено. Я тогда была убеждённой сторонницей новой жизни. Но опять-таки у меня сохранялось отстранённо-игровое отношение ко всему этому.

В конце августа, в глухую отпускную пору, мне всякий раз приходит в голову вопрос: а вот окажись я в августе 91-го, но с сегодняшними знаниями всего того, что произошло потом, как бы я поступила? Вообще-то, это часть большого вопроса, который, думается мне, приходит в голову почти всем, как выражаются в метро, «людям старшего возраста». Начни я жизнь сначала, или хотя бы отмотай плёнку сильно назад – что бы я сделала, как поступила? С сегодняшними знаниями. Ну, про всю жизнь так вот влёт не напишешь – потому ограничусь августом 91-го.

Для начала – что я делала в реальности.

Тогда мы (муж, сын и я) только что вернулись из отпуска. Были мы в Азербайджане, куда нас любезно пригласили местные товарищи, с которыми я была связана по работе. Кстати сказать, никакого намёка на то, что мы вот-вот станем иностранцами друг для друга, не было и в помине. Мы были советскими людьми и намеревались продолжать ими быть – по крайней мере, среди тех простых людей, с которыми я взаимодействовала, дело обстояло именно так. Иностранцами для них были итальянцы, которых я представляла, а мы друг для друга – свои. У человека, с которым я преимущественно взаимодействовала, сын учился в военном училище где-то в центре России, и всё это было нормой. Помню чудесные шашлыки из осетра в беседке, образованной вьющейся ежевикой и вкуснейшие лепёшки, которая тётка, вся в чёрном, пекла, приклеивая к раскалённой стенке печки. И ещё чай из стеклянных рюмочек. И совершенно голые маленькие мальчишки на пляже, у которых среди выбритой головёнки торчит тонюсенькая и довольно длинная косица. По-восточному ярко, грязно, сытно, дружелюбно. Потрясающие персики. То, что доходит до нас, что можно купить в Европе – не идёт ни в какое сравнение. А когда приезжала в предыдущий раз в командировку – подарили ящик вкуснейшей черешни, жёлтой. И ещё запомнилось, что ездят совершенно безо всяких правил.

Вот из такого отпуска мы вернулись, и вдруг – трах-бах – ГКЧП, «Лебединое озеро» и прочее, хорошо известное. Помню свою совершенно спонтанную мысль: «Ну вот и всё!». Это я имела в виду всю эту гласность, интересность, яркость и завлекательную болтовню… Вроде и огорчительно, что кончилось, и – нормально: так именно и должно быть. Вроде окончания карнавала. Ведь большинство в глубине души ощущало происходившее каким-то карнавалом, праздником непослушания, который не может быть вечным, он должен кончиться. Но пока не кончился – отчего бы не попрыгать, не подурачиться. Такое было типичное ощущение простого человека. Помню, моя приятельница вырезала особо чувствительные статьи из «Огонька» как раз из таких соображений: кончится же эта развлекуха, а вырезочка на память - останется. Из этих же соображений я собирала толстые журналы, которые потом долго-долго лежали у нас в сарае.

В тогдашней жизни, если что и было интересного, так это завлекательное чтение, которое в прошлые времена и не снилось. Хочешь – читай Бердяева, хочешь маркиза де Сада, хочешь Генри Форда, не говоря уж о журналах. Почитать-то я всегда любила. Один из тогдашних юмористов сказал, что читать стало интереснее, чем жить. А мне, по правде сказать, почти всегда так и было. Вообще, советские люди очень много читали. Каждый нормальный человек что-нибудь читал. Люди в порядке small talk’а обменивались вопросом: «А что ты сейчас читаешь?». Предполагалось, что каждый более-менее культурный человек в каждый момент времени читает какую-нибудь книгу. За границей это была редкость уже тогда: там пролистывали иллюстрированные журналы, смотрели телевизор, а чтоб книги…ну, это какие-то особые интеллектуалы или кто специально увлекается.

Что до реальной действительности, то в тогдашнем быту ничего особо интересного не было. Жизнь той поры в практическом отношении была ухудшенным вариантом советской. Но я тогда была молодая, не слишком привязанная к деталям быта (такой, впрочем, я осталась и поныне), кроме того, мы с мужем как-то всегда ухитрялись прилично зарабатывать, а потому ужаса «пустых прилавков» и знаменитого советского дефицита – мы лично особо не ощущали. Я его воспринимала скорее юмористически и исследовательски. А когда надо было что-то купить – просто платила две цены – и мне ЭТО приносили какие-то деятели чёрного рынка. Помню, у меня был приятель-мясник, Семён, который снабжал меня всем ассортиментом соседнего продмага. Такие Семёны были повсюду, и не прятались. Впоследствии, когда я уже завела собственный бизнес, я повстречала Семёна уже в качестве директора хозмага.

Ещё было тогда забавное: вдруг продают что-то – значит, надо купить. Почему-то часто торговали куриными яйцами прямо на улице. Или полукопчёной колбасой возле метро Смоленская; помню, я купила палку, которая пригодилась, т.к. я тогда уезжала в командировку в город Луцк на Западной Украине, как раз в поезде поесть.

И вот объявляют: ГКЧП, говорят какие-то, в общем-то, правильные слова, хмурые такие советские дядьки. Нет, я не испугалась: чего мне бояться? Пролистывая свою жизнь, я отмечаю, что вообще очень мало чего боялась – не от смелости, а по легкомыслию. Помню, я тут же стала перебирать журналы. Зрительно помню себя, в ситцевом халате, сидящей на полу возле шкафа. Перебираю и думаю: «Надо сохранить на память». И в руках у меня гадкий (я уже тогда догадывалась, что гадкий) журнальчик под названием «Столица», где жёстко мочили совок и взахлёб воспевали светлый образ Запада. Там писали, что Зоя Космодемьянская была не героиня, а фуфло, а победа под Москвой в 41-м году – вовсе не победа, а … поражение. Так и написано было: «Поражение под Москвой». «Ладно, - думаю, - надо и это сохранить».

Мы держали телевизор включённым, но ничего информативного не передавали. Вдруг сын спрашивает (ему шесть лет): что такое случилось? Мы с мужем пытались как-то объяснить понятно для его ума, что такое государственный переворот. «Вот, - говорю, - эти люди захватили власть». – «Как это – власть?» - не понимает сын. – «Ну, Кремль захватили», - объясняю я. – «А кто они – пираты?» - интересуется сын. И я невесть почему отвечаю: «Пираты». И тут же соображаю: «Неправильно так говорить ребёнку». Тут муж пришёл на помощь: «Надо ещё во всём разобраться, мы мало об этом знаем».

А дальше было вот что. Муж мой оказался внутри Белого Дома. Оказался как-то по-дурацки, подлинно волею судеб.

Он тогда уже пытался, не слишком успешно, заниматься бизнесом вместе со своим одноклассником, которого когда-то родители-евреи школьником увезли в Америку. Тогда многие шустрые евреи уезжали вроде в Израиль, а потом как-то переправлялись в США, был налажен такой трафик. Приятель мужа там выучился на программиста, что-то делал, но как только стало возможно, вернулся - уже в образе американского бизнесмена. Тогда он пользовался в Москве феерическим успехом – и у женщин, и вообще. Американский паспорт открывал перед ним все двери и сердца. Фора у него была гигантская, но реализовать её он не смог: превратился в пожилого русско-американского гешефтмахера, и гешефты его из года в год мельчают. Вернёмся, впрочем, в лето 91-го года.

Тогда мой муж, работая на Физтехе, где он, по правде говоря, не сильно надрывался, участвовал в каком-то проекте, затеянном этим приятелем и связанном с телефонией. Кто помнит, тогда позвонить за границу было целое происшествие: полагалось заказывать звонок через телефонистку, как-то очень муторно и непросто. Прямая связь с заграницей существует с 1994, сколь я помню. И вот эти ребята изобрели хитроумный способ звонить напрямую за границу – не помню, как, что-то через Финляндию. Они продавали специальные телефоны, позволяющие это делать. Помню, у нас дома стояли аппараты с выпиленным вручную окошком – зачем, понятия не имею. Потом этот бизнес был убит дозволением звонить напрямую.

Так вот в самый патетический момент глава этого бизнеса, тот самый одноклассник, предоставил свои чудо-телефоны для связи инсургентам, вернее сказать - защитникам конституционного строя. Или как они там правильно называются – словом, тем, которые были внутри Белого Дома. Не знаю, сумели ли они воспользоваться этими телефонами. Думаю, скорее, нет: не до того было. Но мой муж должен был сделать что-то техническое по части этих телефонов, и таким образом он оказался в Белом Доме. Сделав то, что требовалось, он намеревался уйти, но его портфель, где были все документы, оказался в какой-то комнате, которую заперли. Он искал-искал, кто бы открыл, и тут выяснилось, что уходить поздно: они в осаде. Так он и оказался в рядах героических защитников демократии. Он говорит, что реально раздавали автоматы. Продолжалось это, ежели память не изменяет, два дня. Я, конечно, за него боялась, но, странным образом, не слишком. Почему-то с самого начала было у меня ощущение чего-то ненастоящего, игрового, карнавального. А может – это мой несерьёзный нрав…

Между прочим, через год после этих событий, в годовщину победы демократии мужу прислали приглашение на встречу ветеранов – тех, кто сидел внутри Белого Дома. Муж, естественно, не пошёл: не то, чтобы он был против демократии (тогда большинство ещё не разобрало, что к чему: понимание пришло гораздо позднее), а просто глупо ему казалось изображать из себя ветерана.

В первый день я, сколь помню, на работу не ездила. Пыталась понять, что происходит, но ничего не поняла. Позвонила кое-кому, никто ничего не понимает. Но телефоны работают: значит, смекаю, мосты-почту-телеграф инсургенты не захватили. Видно, худо учили историю КПСС.

На следующий день, делать нечего, поехала на работу. Работа моя помещалась в Трёхпрудном переулке, рядом с Тверской. Это иностранное представительство. Все cлужащие, русские и иностранцы, политкорректно делают вид, что ничего не происходит; у секретарей включён вполголоса телевизор. Никаких особых патрулей я на Тверской не помню. Русские сотрудники представительства вид имеют озабоченно-растерянный. Одна девушка вполголоса беспокоится: что же будет? У них с мужем маленький бизнес, что-то, кажется, связанное с туризмом, вот она и беспокоится, не запретят ли. Говорят: надо идти в живое кольцо, они-де не могут, а ты (то есть я) чего не идёшь, ты же сама себе хозяйка? (Действительно, у меня не было обязанности сидеть сиднем в офисе). Позвонил мой итальянский начальник, сказал конспиративным голосом: «Мы будем говорить только о делах!» - словно обычно мы говорили о чём-нибудь другом – о моде или о погоде.

Закончив наскоро свои дела, я всё-таки отправилась к Белому Дому. Пешком. Это не слишком далеко, но и не особо близко, километра четыре, думаю. Почему пешком? Видимо, транспорт не работал, а может, просто хотелось посмотреть, что делается в городе. По выходе случайно встретила давнего и дальнего знакомого, тот рассказывал какую-то муру про смерть ещё более давнего и дальнего знакомого; еле отвязалась.

По мере приближения к Белому Дому толпа густела, и вскоре я шагала, словно на демонстрации. По сути дела, я ничего не видела. Рядом со мной были какие-то учащиеся медучилища с санитарными сумками, которые они взяли в кабинете гражданской обороны. Они явно играли в войнушку.

Когда приблизились к месту, по толпе прошёл слух, что всё, демократия победила, можно ехать домой. Я вместе в другими дошла до метро «Улица 1905 года», вошла в метро и уехала. Помню, повсюду на станции висели наскоро сработанные афишки, оповещавшие о победе демократии. Я была скорее рада: прошлое, поднявшее вроде как голову, - повержено. Я тогда была убеждённой сторонницей новой жизни. Но опять-таки у меня сохранялось отстранённо-игровое отношение ко всему этому.

А вот виденное в вагоне я не забуду никогда. Это лица людей. Простых, обычных людей: конторских служащих, сотрудников многочисленных московских НИИ и рабочих ещё более многочисленных московских заводов (в те времена на Пресне было полно предприятий, целая западная промзона, даже сахаро-рафинадный завод им.Мантулина, не говоря уж о пивном им. Бадаева и знаменитой Трёхгорке). Студенты были, учителя.

Так вот у всех на лицах было тихое сияние. И какая-то дивная солидарность и любовь к друг другу осеняла этот заурядный вагон метро. Такого я не видывала ни до, ни после – никогда не видела. Эти люди были счастливы и едины в этом счастье: они свалили гидру коммунизма, они отстояли нечто для себя чрезвычайно важное – вот что было написано на этих лицах. Я смотрела на это в некотором изумлении, но сама, лично никакого особого энтузиазма не испытывала: видимо, я вообще не способна в энтузиазму.

Сегодня многие говорят, что-де они лично были за советскую власть и за ГКЧП, а предателя-Горби – терпеть не могли. И вообще, несколько тысяч стояльцев в кольце – это далеко не вся страна. Очевидно: не вся. Но там стояли простые люди, это не был платный Майдан – на Пресне стояли по собственному почину. Стояли потому, что очень не хотели возвращения советской жизни, которая их «достала». Никаких калачей и пышек они от перестроечной власти не имели, это очевидно – просто они очень не хотели советской жизни в том виде, в котором она была в пору позднего брежневизма. Если мы будем всё списывать на пятую колонну, руководимую «вашингтонским обкомом», мы опять ничего не поймём и будем бесконечно ходить по кругу одних и тех же ошибок. А потом изумляться: как же так – опять всё развалилось!

Как было бы интересно спросить у тех моих давних попутчиков по вечернему вагону в метро: как сложились их судьбы? Они пожалели о своём выборе? Они считают себя одураченными лохами? Кто их, кстати, одурачивал: Горбачёв? Ельцин? Мировая закулиса и её продажные приспешники? Что сами-то они сегодня думают? Не спросишь…

[Александр Проханов]

http://zavtra.ru/blogs/okayannij_avgust
ГКЧП как заключительная фаза спецоперации по ликвидации СССР
http://zavtra.ru/upl/20000/pic_43482.jpg
Сжигали коммунисты партбилеты.

Попрятались в чуланах кагэбисты.

Шёл август. И заканчивалось лето.

Все знали, что готовится убийство.

Приближается 19 августа. И каждый раз в этот день в течение всех 25 лет что-то случается с моим сознанием и с моим сердцем. Я чувствую щемящую боль, непонимание и невыносимую горечь так, будто в эти дни случился перелом не только в судьбе моей родины, но и в моей собственной жизни, и какая-то её огромная, цветущая, исполненная надежд и мечтаний часть погибла, и вместо неё возникла другая: стоическая, жёсткая, жестокая, основанная на ощущении непрерывной, растянувшейся на многие десятилетия борьбы.

Я считаю себя членом ГКЧП, хотя и не объявленным и не принятым реальными членами ГКЧП в своё сообщество. Ибо моя газета — в ту пору "День", а теперь "Завтра" — и я сам полностью разделяли стремления и желания той обречённой группы людей, которые решили 19 августа 1991 года совершить последнюю, безнадёжную попытку спасти Советский Союз.

Я всю жизнь был романистом и считал основным моим делом написание романов и путешествия, где на стройках, на войнах, в закрытых лабораториях собирал материалы для своих романов. Но после 1985 года, когда к власти пришёл Горбачёв, и постепенно, месяц за месяцем, год за годом его новая программа, именуемая "перестройкой", открывалась во мне со всей своей ужасной очевидностью, я становился политиком.

Я написал статью "Трагедия централизма", где в каком-то мучительном и ужасном озарении предсказал крушение Советского Союза со всеми вытекающими из этого катастрофическими последствиями. Позднее, по просьбе близких мне людей, в том числе Геннадия Зюганова, мною было написано "Слово к народу", в котором был призыв — к сожалению, запоздалый — оказать отпор горбачёвской политике разрушения и краха.

А до этого я начал выпускать патриотическую газету "День", в которой с первых же страниц стал печатать материалы, интервью, встречи с крупнейшими — увы, последними — советскими государственниками, большинство из которых потом вошло в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению. Это были маршал Советского Союза, министр обороны Дмитрий Язов, главком Черноморского флота Владимир Чернавин, главком Сухопутных войск Валентин Варенников, директор Уральского механического завода Александр Тизяков и другие близкие к будущим гэкачепистам персонажи.

Незадолго до этого судьба сблизила меня с Олегом Дмитриевичем Баклановым, в ту пору занимавшим крупный пост секретаря ЦК и куратора силовых ведомств: я обратился к его помощнику — без всякой надежды получить положительный отклик — с предложением сделать беседу. И очень скоро последовал звонок, приглашение для этой беседы. Я помню мою первую встречу с Олегом Дмитриевичем в его кабинете в ЦК, где в приёмной сидели генералы, конструкторы, директора крупных заводов, с удивлением наблюдая, как неизвестный человек проходит к Бакланову, затворяется в кабинете и больше часа пребывает там.

Мы говорили с Баклановым о политике, о ракетной технике, о космической мистике, о русском сознании, которое в недрах своих космично. Пока мы беседовали, фотограф многократно снимал нас. У меня сохранилась целая серия наших фотографий: мы с Олегом Дмитриевичем сидим, меняются позы, выражения лиц. По существу, эта беседа вся запечатлена в кадрах.

После выхода беседы мы подружились с Баклановым, хотя у нас была огромная субординационная разница. По-видимому, ему был интересен русский писатель, интеллектуал, технократ по своим привычкам, имеющий оригинальные взгляды на все текущие процессы.

Бакланов стал приглашать меня в свои интересные, для многих закрытые, поездки, включая в состав государственных комиссий. Так, я посетил c ним Западную группу войск в момент, когда уже была сломана Берлинская стена и Восточная Германия погибала, корчась в последних муках своего существования.

Взял он меня с собой в закрытый атомный город под Томском, где я видел работу реактора, вырабатывающего плутоний, и механические руки стального манипулятора, которые из этого плутония лепили колобки, похожие на снежки.

Бакланов взял меня в Афганистан. Это была одна из последних моих туда поездок. Мы встречались с Наджибуллой. Тогда ещё живым, не повешенным. Он пенял нам на то, что Советский Союз, Горбачёв перестал поставлять в Афганистан топливо и танковые масла, что резко снизило боеспособность афганской армии. Она стала уступать наседающим моджахедам.

Отправились мы с ним и на Урал, где он собрал цвет уральских директоров, заводчиков, оборонщиков. Помню это собрание, где сидели маститые мужи, выплавлявшие сталь, создававшие зенитные ракеты, выпускавшие элементы ядерного оружия. Они говорили о конверсии. Бакланов попросил меня выступить перед этим собранием, к чему я был совершено не подготовлен. Однако я выступил и пересказал содержание моей статьи "Трагедия централизма", где предсказывал крах их предприятий в случае конца Советского Союза. Я предсказывал крах советской техносферы, и если падёт Советское государство. Моё выступление вызвало резко негативное отношение. Директора смотрели на меня, как на безумца, как на провокатора. Они говорили: зачем он нас пугает? Зачем вешает нам на уши лапшу? И пеняли Бакланову, что он выпустил меня с речью. Мне было очень горько. Хотя это не поколебало моих представлений о процессах. Я смотрел на этих замечательных людей: орденоносцев, героев соцтруда, — как на обречённых, ещё не знающих, что их Атлантида медленно погружается в небытие.

Тогда же с Баклановым и группой военных, в частности, с главкомом флота, начальником Генерального штаба, мы полетели на Новую Землю. В связи с закрытием атомного полигона в Семипалатинске ставился вопрос о возобновлении ядерных испытаний на Новой Земле. И туда отправилась комиссия, чтобы на месте рассмотреть возможности этого полигона.

Никогда не забуду, как мы с Баклановым сначала стояли около изысканного перехватчика, МиГа (там, на этом полигоне, базировался полк перехватчиков, которые, видимо, должны были вылетать навстречу армаде американских Б-52, идущих через полюс с грузом крылатых ракет). И Олег Дмитриевич касался тонкого, как бритва, крыла. Восхищался формами, которые были созданы конструкторами и соперничали своим красотой и совершенством с самой природой.

А ещё мы стояли на берегу океана, смотрели на эту серую, стальную бурную стихию. На волнах плескалась, плыла какая-то старая доска. И мы фантазировали, что эта доска — остаток великого корабля, который был разрушен в пучине. Ещё мне казалось, что эта доска — скрижаль, где записаны тайные строки, определяющие всю нашу судьбу, в том числе и крушение нашей родины.

Когда эта доска причалила к берегу, я оттолкнул её, метафизически желая спасти страну от смертного приговора. А ветер, волны опять прибили её к берегу.

Когда мы с Баклановым возвращались из этих поездок, я чувствовал — что-то назревает. Но не могу сказать, что я чувствовал заговор, что чувствовал какую-то сеть, которая была наброшена на страну.

Бакланов сажал меня в свою машину, брал радиотелефон и сразу же начинал переговоры. Он разговаривал с Болдиным, с Крючковым, с Павловым, он звонил Пуго. И по этим отрывочным разговорам, в которых Бакланов в чём-то хотел убедиться, что-то контролировал, я ощущал, что сложилась комбинация усилий, комбинация людей, крайне встревоженных ситуацией в стране. Потом я узнал, что все эти люди были членами ГКЧП.

Особенно мне жаль Пуго Бориса Карловича, с которым меня познакомил Бакланов на аэродроме, когда мы вышли из самолёта. Я помню его широкое доброе лицо и большую тёплую ладонь, которая потом сжимала пистолет. Из которого он застрелил себя и свою жену.

Девятнадцатого августа я был у себя на даче под Истрой, в Алёхново, где были писательские садовые участки. Там и у меня был деревянный домик, маленький — в 6 соток — участок. Утром меня разбудил взволнованный сосед. В крайнем возбуждении он сказал: "Ты слышал? Танки в Москве. Горбачёва сместили, наконец-то".

Я был крайне обрадован. Сразу же сел в машину, уехал в Москву и отправился прямиком в свою редакцию, которая находилась на Цветном бульваре в здании "Литературной газеты". Все мои коллеги уже были на месте. На стене висел оцинкованный металлический лист, который в ту пору использовала типография, чтобы печатать материалы. На этом листе было моё интервью, которое я взял у Леонида Шебаршина — тогда шефа внешней разведки и первого зама Крючкова. Это была последняя публикация перед ГКЧП, которую сделала газета "День".

Известие о ГКЧП застало врасплох всю служивую Москву. Никто знать не знал, что готовится это выступление, все были крайне смущены, находились в смятении. Смущал сам характер этого события: отсутствие интернированных, работа всех систем связи. Работали все телефоны: городские, внутренние, закрытые. Работали в прежнем режиме радио, телевидение, время от времени машинально повторяя кургузый текст манифеста ГКЧП.

Крупные чиновники знали мою близость к гэкэчепистам: и к Министерству обороны, и к Бакланову, и к Крючкову, который, как мне говорили, внимательно читал мою статью "Трагедия централизма", подчёркивая разными фломастерами в тех или иных местах. И что было странно — партийное номенклатурное чиновничество не нашло ничего лучше, как обратиться ко мне, чтобы получить информацию о ГКЧП. Помню, ко мне в редакцию позвонил Николай Иванович Шляга, тогдашний глава политуправления армии, вторая после министра обороны фигура, который должен был бы получать всю информацию от своего шефа Язова. Но такой информации не было. И Шляга звонил мне, чтобы узнать подробности о ГКЧП и, может быть, даже получить от меня некоторые директивы. Видит Бог, я не приказал Шляге выдвигаться со взводом мотоциклистов на передовую, а просто сообщил то, что знал сам.

Вечером того же дня ко мне домой явился Владимир Николаевич Севрук, могущественный деятель ЦК, хозяин идеологии. К тому времени он был уже слегка потеснён, может быть, даже в опале за свои радикально-советские взгляды. Мы иногда с ним встречались, но на этот раз он пришёл ко мне прямо в дом, без предупреждения: позвонил в дверь и вошёл. Жил я тогда на Пушкинской площади, а он работал в "Известиях" напротив, через улицу. Он был в элегантном сером костюме, находился в прекрасной форме, воодушевлённый, и сказал: "Если партии потребуется моё присутствие, я в вашем распоряжении". И это он говорил мне, человеку, который никогда не был в партии, так, как если бы я был секретарём ЦК! Он тоже предполагал, что я вхожу в состав той группировки. О, великие иллюзии, о, некомпетентность наших политиков, о, заблуждения, которые они питают по сей день не только по отношению к моей персоне, но и по отношению к устройству страны.

Эти три дня я очень плохо помню. Был какой-то сумбур, перемена событий. Ввели войска в первый же день, они грохотали по центральным улицам. Потом я видел эти танки, которые останавливались, на них залезали девицы и молодые люди и засовывали в дуло пушек гвоздики.

Я помчался к Белому дому и видел стоящие там танки. И хотя они приехали туда якобы для защиты этого здания от погромов, но были уже перевербованы, были танками-предателями. Я видел вокруг Белого дома баррикады. Но это были абсолютно эфемерные баррикады: какие-то куски проволоки, арматуры, фанерные щиты… Я очень легко перелез через всё это, но не вошёл внутрь здания, потому что на меня оттуда веяло враждой. Видимо, я чувствовал, что по этому зданию бегает Ростропович, держа в руках автомат.

Потом начались сбои. Странная пресс-конференция, где у Янаева дрожали руки… В своём романе "Гибель красных богов" я написал, что во время этой пресс-конференции противники ГКЧП включили холодильники, и все гэкачеписты покрылись инеем, у них руки дрожали от холода.

Потом начались поездки, метания гэкачепистов в Форос к Горбачёву… Я не понимал, что происходит. Я был в то время в абсолютном отрыве от моих гэкачепистских знакомых. Лишь однажды я, добиваясь встречи с Варенниковым, дозвонился до него. Он вернулся тогда из Киевского военного округа. Я спросил: что происходит? Он сказал: "Я после объясню, а сейчас я жму вашу руку". Так он сказал: "Я жму вашу руку".

Потом была ночь с тремя задавленными активистами, которые поджигали машины, а машины, ослеплённые огнём, рвались вперёд и рубили их своими гусеницами. Была кровь. Это было то, что ныне называется "сакральная жертва". Это создало ситуацию совершенно новой психологии. Фронтовик Язов, который видел на своём веку столько крови, столько своих боевых товарищей опустил в братские могилы, столько раз над его головой витала смерть, — он был сломлен этой кровью, этой сакральной жертвой. И он приказал вывести войска из Москвы.

Теперь, по прошествии многих лет, возвращаясь к тем временам, размышляя, вспоминая, просматривая документы, я не сомневаюсь, что перестройка Горбачёва, которую некоторые называют неудачной попыткой реформировать Советский Союз, в действительности была растянутой на четыре года спецоперацией. Когда послойно, каждый год изо дня в день средствами телевидения, прессы, партийных лидеров уничтожались все идеологические константы, на которых держалось советское государство. Уничтожены представления о героях гражданской войны, Великой Отечественной войны, о великих пятилетках, о советской культуре, о советском военно-промышленном комплексе, о советской армии. Всё было подвергнуто разрушению и уничтожению. К моменту, когда эти константы были уничтожены, от советской идеологии, а значит, от государства оставалась жижа. И государство пало.

ГКЧП был заключительным аккордом, завершающей фазой этой спецоперации. Александр Иванович Тизяков, уралец, говорил мне, что Горбачёв сам просматривал списки ГКЧП и сам включал туда тех или иных членов. В частности, Василия Александровича Стародубцева. По замыслу Горбачёва, ГКЧП должен был сдетонировать переворот, возбудить нацию. А потом, когда Ельцин должен был быть арестован, этого приказа не должно было поступить. И Крючков не отдал этот приказ. Крючков был частью этого горбачёвского заговора. После того, как приказа не последовало, ГКЧП, не выполнив свою основную задачу, был растерян, он был уничтожен, кинулся к Горбачёву, призывая его вернуться в Москву. Горбачёв выкинул ГКЧП через ров, к Ельцину, отдал его на растерзание демократической толпе.

В то время был совершён реальный, а не мнимый государственный переворот. Он заключался в том, что когда Горбачёв вернулся из Фороса, то Ельцин, перехвативший во время ГКЧП все его полномочия — контроль над армией, спецслужбами, финансами, индустрией, — не вернул ему эти полномочия, а Горбачёв их не потребовал. Таким образом, после августа 1991 года все полномочия от союзного центра перешли к региональному — к российскому — центру. И союзный центр как таковой исчез. Больше уже ничего не сдерживало окраины, республики, и они стали рассыпаться, распадаться. Ещё раз повторю: ГКЧП — это не фарс, не ошибка слабых людей. Это заключительная фаза спецоперации под названием "Перестройка".

Москва на целую ночь осталась пустой. Это было страшное время. Казалось, что из Москвы высосали весь воздух, она была безвоздушной. Горячий асфальт стального ночного цвета, на котором тускло отражались огни, воспалённость воздуха….

А потом Ельцин из Алма-Аты приехал в Москву и не был арестован, как намечалось. Ибо по замыслу ГКЧП сразу после оглашения манифеста предполагалось интернировать человек пятьдесят-шестьдесят, среди них и Ельцина. И мне известно, что когда Ельцин ехал из аэропорта в Москву, в Белый дом, то в придорожных зарослях сидела группа "Альфа", которая ждала приказа Крючкова, чтобы перекрыть дорогу и арестовать Ельцина. Приказа не последовало. И Ельцин благополучно промчался в центр Москвы, залез на танк… Мы знаем этого кентавра: с телом танка и головой Ельцина.

Это был абсолютно психологический перелом, когда ГКЧП пал под властью этих гипнотических сил.

Мне нужно было понять, что случилось. Потому что я должен был выпустить номер газеты. Я звонил несколько раз в приёмную Бакланова в ЦК, у меня были прекрасные отношения с его помощником. А по телевизору передавали: аресты гэкачепистов, среди арестованных и Олег Бакланов. И я перестал звонить, полагая, что этой встрече уже не суждено состояться. Но вдруг в моём доме раздаётся звонок, у телефона помощник Бакланова, говорит: "Ты хотел повидаться с Олегом Дмитриевичем? Он у себя в кабинете, можешь приехать". Это страшно меня изумило, ведь все говорили, что он арестован. А он был на свободе.

Я бросил всё и отправился на Старую площадь. Это был удивительный марш. ГКЧП уже проиграл. Вся Москва бурлила и клубилась победившими либералами и демократами. Когда я шёл по Тверской к Старой площади, меня узнавали. Не набрасывались на меня, но язвили, кричали, кто-то плевал в мою сторону, потому что я был провозвестником этого путча. Недаром впоследствии Александр Яковлев назвал газету "День" лабораторией путча, а Проханова — главным теоретиком путча.

Я шёл, чтобы повидаться с Олегом Дмитриевичем Баклановым. И идти мне было страшно. Мне казалось, что я иду на верное заклание. И, сказать откровенно, я трепетал.

Я дошёл до здания ЦК. Мне уже был выписан пропуск. Я думал, что стоящая у турникетов охрана — работники госбезопасности — здесь же меня арестует.

Но я без всяких помех прошёл, поднялся на лифте на этаж, где размещался кабинет Бакланова, вошёл в приёмную. Обычно в этой приёмной было людно. Всегда сидели важные вельможные люди, и всем что-то надо было от Бакланова: помощь, подпись, совет, поддержка… А сейчас приёмная была абсолютно пуста, дверь в кабинет распахнута. Олег Дмитриевич ходил по кабинету. Я вошёл, увидел его очень утомлённым, небритым. Он накануне вернулся из Фороса. Он ходил по комнате затравленно, в кабинете чавкала машина, которая резала на лапшу документы. По-видимому, он уничтожал какие-то бумаги, которые могли повредить всем. Мы обнялись. У нас не было разговора. Было не до разговоров — всё висело на волоске. Я только спросил: "Что случилось, Олег Дмитриевич?" Он помолчал, а потом сказал: дрогнули Язов и Крючков. Ещё он сказал мне: "Мой вам совет — лечь на дно".

Мы обнялись, и я ушёл. Через два часа он был арестован.

После этого была та страшная ночь — когда валили памятники, когда Москва гудела от обилия демократов, они ходили счастливые. А у меня было такое ощущение, что улетают духи Москвы. Улетают все красные ангелы. Было ощущение метафизической катастрофы, которая витала в Москве. Было чувство, что погибает красная Атлантида, и я вместе с ней был тоже обречён на гибель.

Потом были страшные дни сразу после ГКЧП. Ко мне в редакцию — а я пошёл в редакцию и работал, как и все мои товарищи: мы поддерживали друг друга, понимали опасность, которая над нами нависла, ждали репрессий — ко мне в редакцию стали приходить корреспонденты. Ведь я был, конечно же, провозвестник путча, провозвестник отпора, я был певцом Советского Союза, и они все приходили, чтобы насладиться моим поражением, увидеть мою слабость, мою трусость, увидеть мои наполненные страхом глаза, услышать мои оправдания.

Помню два визита. Визит известного телевизионщика, но я уже забыл его имя. Он явился ко мне и под телекамеру спросил: "Как вы относитесь к той крови, что пролита на улице?" И я сказал: если для того, чтобы спасти миллионы моих соотечественников и судьбу моего отечества, нужна кровь, стоило пролить эту кровь. Это ушло в эфир и многократно прокручивалось. Я смотрел телевизор и видел, как сижу за столом в белом костюме и произношу эту фразу. И все говорили: вот он, людоед, кровопийца, фашист.

А второй памятный визит — корреспондент "Комсомольской правды". Он пришёл и иронично стал говорить: "Теперь-то, наконец, наступила долгожданная свобода. Как вы относитесь к свободе?". И я сказал: "Будь проклята ваша свобода, если она стоит судьбы моего государства". Этот материал так и вышел в "Комсомолке" — "Будь проклята ваша свобода". И этот материал тоже должен был служить диффамации, унижению и истреблению моей воли, подавлению моего самочувствия. Я находился на пограничной черте. Все страхи, ужасы, все родовые травмы воскресли. Они жили во мне, они душили. Я мог сломаться, наверное. И чтобы не сломаться, чтобы не отступить, я решил броситься вперёд.

После того, как Бакланов посоветовал мне лечь на дно, я в свой первый после ГКЧП номер газеты дал весь ряд тех снимков, что сделал фотограф во время первой нашей с Баклановым беседы — она вся была раскадрована. Я таким образом говорил: да, я гэкачепист, да, я с Баклановым, мы вместе, мы нерасторжимы, я беру на себя всё. И я по сей день хвалю себя за этот поступок.

Драма эта, эта катастрофа перенеслась в недра Союза писателей. Сразу же Сергей Михалков, который был тогда главой Союза, собрал весь секретариат. А я был главным редактором газеты "День", она принадлежала Союзу писателей, и я тоже там присутствовал.

У меня в редакции в тот момент на стене висела готовящаяся газетная полоса, я должен был выпускать номер. И первое, что Михалков сделал, — поддержал ГКЧП: "Я поддерживаю ГКЧП". И в нашей газете в наборе, в гранках было: "Михалков поддержал ГКЧП". Я по телефону это в газету продиктовал. Во время той нашей встречи на секретариате мы стали размышлять. Я не помню, кто как себя вёл. А я тогда думал, что будет очень жёсткий прессинг — советский такой — по всем этим демократам-предателям, и я, гэкачепист, сказал: "Мне кажется, что мы, писатели, должны выступить против возможных репрессий. Мы должны взять под своё крыло тех, кто, вероятно, будет преследоваться".

Одним словом, точка зрения секретариата на события менялась несколько раз. На стене, в этих гранках газеты мои товарищи несколько раз меняли точку зрения. И в конце концов была высказана идея нейтралитета: мы в стороне от этого.

В Союзе писателей тогда был такой консультант — Савельев, малосимпатичная фигура, он сейчас уже умер, но тогда он, когда ещё даже не закончился секретариат, когда Михалков только сказал, что надо поддержать ГКЧП, он сразу отстучал — или отправился — в "Комсомолку", и там вышел материал "Союз писателей СССР поддержал ГКЧП". Что послужило поводом для немедленного разгрома Союза писателей. Туда примчалась группа либеральных писателей: Евтушенко, Григорий Бакланов… Они явились на волне подавления, ненависти, своей победы. И никто из наших секретарей Союза писателей не явился — все испугались — такой был прессинг. Все рассыпались! Достойные люди — орденоносцы, седины… Никто из них не пришёл сразиться с этими нуворишами.

И центр писательства переместился с улицы Воровского — из Дома Ростовых, где был большой Союз, на Комсомольский проспект — в Союз писателей России. Туда пришли в эти дни, ночи все патриотические писатели. Все ждали нападения на этот дом. Говорили, что Евгений Евтушенко с полицией и префектом Музыкантским сейчас придут сюда, будут арестовывать, изгонять.

И мы решили держать оборону. Сейчас это комично, но тогда это было очень мощное решение. К писателям присоединились и были вместе с ними молодые люди из Славянского собора. Не помню их имён. Но это были прекрасные люди с русыми бородами, с синими глазами. Они создали военизированное отделение, вывешивали приказы: приказ № 1, приказ№ 2… По одному из приказов предполагалось поломать всю имеющуюся там мебель и забаррикадировать ею окна первого этажа. К счастью, мебель не была поломана, и окна остались целы.

В ту ночь мы, собравшись, пели русские песни, читали стихи, играли на гитарах, пили водку, братались. Нам казалось, что Атлантида идёт ко дну. Так мы провели эту ночь. Туда, к дому, приходил Музыкантский, но Союз остался за российскими писателями.

Потом наступили дни после разгрома ГКЧП, истероидность победивших либералов. Газету "День" закрыли для перерегистрации, держали в неопределённости очень долго, и тогда мы, коллектив газеты "День", отправились пикетировать Министерство информации. Оно находилось где-то на Поварской, министром был Полторанин. Мы стояли рядами в пикетах, на груди у нас были плакаты. Либеральные журналисты, в том числе Марк Дейч, исполненный иронии, приходили смотреть на наш пикет.

Но мы выстояли тогда. Склонили головы, согнулись практически все: армия, госбезопасность, директора. Не сдались только анпиловцы и русские писатели вместе с нашей газетой.

После этого наступили долгие изнурительные дни сражений, которые привели нас к 1993 году. И это сражение приобрело новые кровавые формы.

Февраль 1993 года. Александр Проханов (стоит в центре) с освобожденными участниками ГКЧП. Слева направо (в первом ряду): О.Д.Бакланов, Г.И.Янаев,, А.И.Лукьянов, Д.Т.Язов; (во втором ряду) В.В.Генералов, В.С.Павлов, В.И.Варенников, О.С.Шенин, В.А.Крючков, Ю.С.Плеханов. Фото Ю.Рыбчинского и В.Запорожченко

[Антон Куликов]

http://www.pravda.ru/politics/parties/other/24-09-2010/1050844-Yanaev-0/
24 сен 2010 в 13:34

Политика » Партии » Другие

В пятницу в одной из московских больниц скончался бывший вице-президент СССР, один из членов Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) в августе 1991 года Геннадий Янаев. Человек, которого одни называют "участником государственного переворота", другие же полагают, что Геннадий Янаев вместе с другими членами ГКЧП пытался спасти Советский Союз от развала.

Геннадий Иванович Янаев родился в 1937 году. В 26 лет занял должность второго секретаря горьковского обкома ВЛКСМ. Спустя три года - в 1966-м - он становится первым секретарем обкома. На этой должности он проработал два года, после чего пошел на повышение - стал председателем Комитета молодежных организаций СССР.

В 1980-м становится заместителем председателя президиума Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. В 1986 году Геннадий Янаев занял пост секретаря ВЦСПС по международным вопросам. Спустя три года он получил должность заместителя председателя ВЦСПС. В апреле 1990 года возглавил ВЦСПС как председатель. Но на этой должности он проработал всего несколько месяцев - на XXVIII съезде КПСС Геннадий Янаев был избран членом ЦК, который, в свою очередь, утвердил Янаева членом Политбюро и секретарем ЦК по международным вопросам.

Нужно заметить, что в это время Михаил Горбачев видел в Геннадии Янаеве если и не единомышленника, то как минимум человека, поддерживавшего проводимые президентом СССР реформы. В конце декабря 1990 года Горбачев выдвинул Янаева на пост вице-президента СССР. Однако Съезд народных депутатов его кандидатуру отклонил. Хоть за Янаева и проголосовали 1089 депутатов, однако этого оказалось недостаточно, чтобы утвердить его в должности ("против" было 583). Но в данном случае Михаил Горбачев проявил несвойственное ему упорство. Он отказался выдвинуть другие кандидатуры и во втором туре голосования съезд избрал Янаева вице-президентом. Депутаты-демократы при этом сетовали, что Янаев, дескать, представитель консервативного крыла КПСС, и утверждение его вице-президентом является уступкой консерваторам.

Но наибольшую известность Геннадий Янаев получил в августе 1991 года, когда вместе с семью другими высшими советскими руководителями провозгласил создание Государственного комитета по чрезвычайному положению СССР (ГКЧП). Комитет взял на себя верховную власть в стране, а Геннадий Янаев принял полномочия президента Советского Союза.

Историю, как известно, пишут победители. Разумеется, что в начале девяностых и речи быть не могло о том, чтобы постараться понять мотивацию ГКЧП. На его членов моментально навесили ярлык "путчистов", а в телеэфире постоянно крутили кадры с пресс-конференции ГКЧП, где у Геннадия Янаева дрожат руки.

Сам Янаев впоследствии говорил, что никогда не признавал, будто бы он и другие члены Комитета совершили государственный переворот. Он подчеркивал, что их действия были продиктованы тотальным кризисом, который охватил страну. Как очень скоро выяснилось, это был не только тотальный, но финальный кризис СССР...

Стоит заметить, что по данным нынешних соцопросов (ВЦИОМ и Левада-центра), лишь восемь процентов россиян считают события августа 1991 года победой демократической революции. Это, конечно, не означает, что симпатии жителей России целиком на стороне ГКЧП - более 40 процентов участников опросов полагают, что те события являются эпизодом борьбы за власть, а более 35 процентов опрошенных считают, что последствия августа 1991 года были трагическими для страны и народа.

Но какие оценки сейчас не давай, а ГКЧП потерпел поражение. Во многом, как полагали впоследствии и его сторонники, и противники - из-за нерешительности. Сам Геннадий Янаев объяснял это тем, что члены ГКЧП хотели сохранить Михаила Горбачева как президента СССР, в связи с чем ждали сессии Верховного Совета, который должен был поддержать действия Комитета. А уж затем должен был возвратиться и сам Горбачев. По крайней мере, эта версия событий имеет такое же право на существование, как и та, согласно которой первый президент Советского Союза был наглухо изолирован от всего мира в Форосе, ни на что не мог повлиять и ничего не мог сделать.

После ареста членов ГКЧП, Геннадий Янаев был отстранен от должностей и помещен в СИЗО "Матросская тишина". Там он провел три года, выйдя на свободу в 1994 году, после объявленной Госдумой амнистии. После этого Геннадий Янаев работал консультантом комитета ветеранов и инвалидов государственной службы, занимал должность заведующего кафедрой отечественной истории и международных отношений Российской международной академии туризма.

Как бы кто не относился к Геннадию Янаеву, в любом случае он - фигура историческая. С его именем связана попытка остановить развал Советского Союза. Неудачная, но ГКЧП пыталось это сделать. А сравнить не с чем - других попыток не было...

[Правда.ру]

http://www.pravda.ru/politics/20-08-2002/837402-0/
20 авг 2002 в 12:57

Политика

Вспоминая наши прошлые публикации... К годовщине ГКЧП: 1991-2002

Среди писем, которые приходят в редакцию, это привлекло особое внимание. Небольшое, написанное на листке из ученической тетради. Старательно. Буква в букву. Как школьное сочинение. Приведу его дословно: “Здравствуйте, мои милые. Я о вас узнала год назад. И вот весь год я надоедала людям в поисках вашего адреса, хотела связаться, чтобы оказать вам хоть какую-нибудь помощь. Мне 74 года, зовут меня баба Надя. Высылаю посылку. Получите, когда сообщите, в каком состоянии дошла. Напишите, пожалуйста, как вас всех зовут, сколько кому лет. И еще напишите поточнее адрес. Даст Бог, еще что-нибудь соберу. Больше пока писать ничего не буду. Держитесь. До свидания. Будьте все здоровы. Баба Надя”.

Прочитал эти строки и, признаться, сердце сжалось от волнения. Никому неизвестная баба Надя, простая русская женщина, желая помочь незнакомым ей людям, похоже, единомышленникам, оторвала от своего бюджета, быть может, последние гроши...

А через день-два пришла и посылка. В небольшой картонный ящик были вложены две пачки вермишели, пакет манной крупы, три небольших куска сала. Когда посылку вскрыли, я заметил, как на глаза одной из сотрудниц навернулись слезы. Признаться, мне очень захотелось увидеть бабу Надю, простую русскую женщину, с открытой душой. И загорелся я желанием ответить на ее вопросы, рассказать о людях, с которыми работаю и встречаюсь каждый день. Возвратясь с работы, я взялся за письмо. Поведал бабе Наде, что знал о каждом из нас, заодно и ее просил рассказать о ее житье-бытье в наши черные, окутанные невзгодами дни. И, конечно же, от имени коллектива сердечно поблагодарил за посылку, которую мы решили назад не отсылать. Не хотели обидеть бабу Надю.

Шли дни, недели, а ответа не было. Признаться, надежда получить его постепенно угасла. Как же я был удивлен, когда спустя некоторое время обнаружил в почтовом ящике письмо, написанное однажды уже виденным каллиграфическим почерком. На конверте был выведен обратный адрес: Воронеж, Астафьева Надежда Павловна...

И тут я понял: да это же баба Надя. И показалось мне вдруг, что где-то я ее уже видел, эту простую женщину, с открытой русской душой. Казалось, чем-то она напоминала мою мать. Такая же, с натруженными, мозолистыми руками, в старом, аккуратно заштопанном пиджаке. Ласково улыбаясь, она спешит мне навстречу. Шаг, еще шаг и вот уже своей жесткой ладонью прикоснулась к моей щеке...

Я пережил те же минуты, как и тогда, два с половиной года назад. “Здравствуй, милый, — писала Надежда Павловна, по привычке, наверное, не меняя тональности своего общения с людьми. — Ты не сердись. Не собиралась уже и писать. Где ты там, что с тобой? В наши тревожные дни не знаешь ведь, где можно и голову свою сложить. Внука моего Сережку в Чечне убили. Чья пуля и за что сразила его? Сын Андрей горя не перенес, тоже схоронили недавно. Я за эти два с лишним года белого дня не видела от слез, как в сорок пятом, когда ждала возвращения мужа Василия с войны, да так и не дождалась. “А разве я одна?” — тешила себя. Вдовой всю жизнь так и промучилась, пока сын Андрей не повзрослел: сама за плугом ходила, сеяла, серпом жала. И вот снова в наш общий дом беда пришла. Я уже и боженьку просила: забери ты меня. Старая, всего насмотрелась. Такая жестокая война прошла на моих глазах. Семью нашу полностью осиротила. Похоронку на отца еще в сорок втором получили. Сестру немцы живьем сожгли за связь с партизанами. Не верилось. Бывало, сидим в доме с мамой, тень промелькнет вдруг — и мы к окну: может, сестра Лиза с папой возвращаются?..

Ну а что сейчас сотворилось такое? Страну от немецких полчищ спасли. А в девяносто первом без единого выстрела сдали. Не знаю, как там у вас, в Москве, а у нас, среди простых людей, вопросы и вопросы. Зачем и кому понадобилось, чтобы люди за эти шесть лет столько слез пролили, горя натерпелись? У нас эти вопросы раньше мальчику Мише из Ставрополя адресовали. Нет ему места на нашей земле. Слюнтяй. Предатель. Другого имени и не заслуживает. Но помнишь 19 августа 1991 года? По радио прозвучало Обращение ГКЧП. И вселилась в людей надежда. Кажется, Болдин В. И. в своей книге “Крушение пьедестала” писал, что это была мера вынужденная, но необходимая. Это был крик души отчаявшихся, но наделенных властью людей, видевших, как на их глазах погибала страна. И народ поддержал их, за исключением разве что кучки отщепенцев. Ты знаешь, за них даже у нас в церквах молились...

Но надежды людей угасли, как свет далекой звезды. Я думаю, ГКЧП действовал нерешительно и бездарно, а мы до сих пор все не решались об этом сказать. Крови испугались? Я уверена, среди членов ГКЧП не было людей, которые отдали бы приказ стрелять в своих соотечественников! Но сколько ее, этой крови, пролилось, когда не стало СССР? Крови в Армении и Азербайджане, крови в Молдавии, крови в Таджикистане. А сотни тысяч беженцев, искалеченные судьбы людей? Разве их действия не были бы оправданными, чтобы избежать таких человеческих жертв?

Говорят, члены ГКЧП честь Советской Армии оберегали. Вооруженные силы, дескать, должны быть вне политики. Много вопросов вызывает это их “благородное” стремление. Разве, скажем, принимая присягу, наша армия не давала клятвы на верность своему народу, Отечеству?

Тогда, в девяносто первом, погибли трое парней. И говорят, глупо погибли, ибо в Москве действительно никто не стрелял. Однако каждому из них присвоено звание Героя России. Слышала, еще и бюсты их установлены в Москве. Я разделяю боль и горечь их матерей. Как, однако, быть нам, матерям и бабушкам тех 100 тысяч российских ребят, которые погибли в Чечне, тела многих из которых даже не преданы земле? Тут о чести армии никто не думал.

И если уж говорить о чести, то вспомним, как повел себя Язов, министр обороны. У него в подчинении Вооруженные Силы были, могучие еще в то время. Думаю, одно его слово — и Советский Союз был бы спасен. А он добровольно пошел в “Матросскую тишину”. После еще чуть ли и на колени не становился: простите меня старого дурака, Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна. Не позор ли? Впрочем, вспомним, сколько их, с генеральскими лампасами, было в октябре девяносто третьего. Правда, это уже были не советские генералы. Крови тогда тоже никто из них не испугался. Это по их приказу расстреливали Дом Советов, своих соотечественников у Останкино. Да, членам ГКЧП они преподнесли хороший урок, как надо защищать “Отечество”.

И вот теперь мы все пожинаем плоды. За что же такие муки?”

В заключение баба Надя писала: “А ты не забывай. И не жди, пока я тебе отвечу. Возьми да и черкни пару слов, много не надо. Обязательно летом в гости приезжай. Придется быть в командировке где-нибудь неподалеку, выкрой хоть полдня. Увидишь бабу Надю, как я живу. Я тут носки тебе связала. И еще кое-что приберегла. Ты только не скромничай. Слава Богу, варенье и компоты свои. Сад в деревне еще не вырубили. Ох, и будет же в этом году цвести...”

Признаться, письмо это ошеломило меня. Неожиданностью и смелостью своего суждения прежде всего. И согрело, как и тогда, два с половиной года назад, еще большей материнской теплотой и заботой. Невольно в тот день я погрузился в размышления. И впервые, быть может, засомневался, насколько продуманными и серьезными были намерения и действия ГКЧП.

И еще: письмо невольно возвратило меня в далекое прошлое. Баба Надя напомнила о другой русской женщине по имени Мария Котова, родом со Смоленщины. Так уж сложилось, что в годы своей юности я остался совсем один в далеком и чужом мне городе. И вот эта женщина, на содержании которой были двое детей, к тому же муж-фронтовик постоянно хворал, взяв меня за руку, привела к себе в дом и сказала: “Ты здесь на равных”. Чтобы прокормить всех нас, несла непосильный труд, работая грузчиком на складе утильсырья. Опекала, согревала, как могла. Никогда ни в чем не попрекнула, хотя детских шалостей у кого не было?..

И еще не могу забыть тот день, когда держал в руках телеграмму о ее смерти. Она опередила мой приезд на один день. И вот это письмо от бабы Нади, вновь одарившее меня и материнской теплотой, и заботой, и лаской, которыми уже однажды окружили никогда не знавшие меня простые русские люди.

Еще и еще раз перечитываю его строки. Спасибо тебе, русская земля, что живут на тебе такие люди. Простые и откровенные. Щедрые на доброту. Русские по характеру.

Жили и будут жить.

Владимир КОСТЫРКО

ПРАВДА.Ру, 4.02.1999

Вехи истории. Документы:

ЗАЯВЛЕНИЕ СОВЕТСКОГО РУКОВОДСТВА

ОБ ОТСТАВКЕ ПРЕЗИДЕНТА М.С. ГОРБАЧЕВА

И О СОЗДАНИИ ГКЧП СССР

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР был создан в ночь с 18 на 19 августа 1991 г. представителями властных структур, несогласными с политикой реформ М.С. Горбачева н проектом нового Союзного договора.

18 августа 1991 г.

В связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанностей Президента СССР и переходом в соответствии со статьей 127 (7) Конституции СССР полномочий Президента Союза ССР к вице-президенту СССР Янаеву Геннадию Ивановичу;

в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества;

исходя из результатов всенародного референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик;

руководствуясь жизненно важными интересами народов нашей Родины, всех советских людей,

заявляем:

1. В соответствии со статьей 127 (7) Конституции СССР и статьей 2 Закона СССР "О правовом режиме чрезвычайного положения" и идя навстречу требованиям широких слоев населения о необходимости принятия самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечения законности и порядка, ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991 года.

2. Установить, что на всей территории СССР безусловное верховенство имеют Конституция СССР и законы Союза ССР.

3. Для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения образовать Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в следующем составе: Бакланов ОД. - первый заместитель председателя Совета обороны СССР, Крючков В.А. - председатель КГБ СССР, Павлов В.С. - премьер-министр СССР, Пуго Б.К. - министр внуренних дел СССР, Стародубцев В. А. - председатель Крестьянского союза СССР, Тизяков А.И. - президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, Язов Д.Т. - министр обороны СССР, Янаев Г.И. - и.о. Президента СССР.

4. Установить, что решения ГКЧП СССР обязательны для неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и гражданами на всей территории СССР.

Правда. 20 августа 1991 г.

[Елена Санникова]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=30097
25 АВГУСТА 2016 г.
http://3.3.ej.ru/img/content/Notes/30097//1472161581.jpg
Светлой ностальгической волной прокатились воспоминания об августе 1991-го. В памятных мероприятиях, прошедших не только в Москве, прозвучали возражения пессимистам, утверждающим, будто августовская победа над ГКЧП была напрасной и не имела смысла.

Можно ведь по-разному оценить событие и его влияние на дальнейший ход истории. Можно сколь угодно долго рассуждать о возможности или невозможности демократии в России. Но воспоминания об этих трех днях августа 1991-го — это о другом. Это — о состоянии радости, о лицах, окрыленных надеждой.

На конференции «25 лет победы народа над ГКЧП» в Сахаровском центре непосредственные участники тех событий, обремененные заметными биографиями и солидным возрастом, говорили, что это были самые счастливые три дня в их жизни.

Для тех, кто запомнил танки на улицах и просветленные лица людей, ничуть не боящихся этих танков, для побывавших на баррикадах и переживших сердцем и драматизм, и счастливый исход событий, ценность той победы сомнений вызывать не может.

Хотя конечно же никакой победы демократии в те дни и в помине не совершилось. Демократия за три дня победить не может. А счастье наступившей свободы, восторг победившей революции идет на спад и тает так же быстро, как облетает цвет черемухи по весне. Неумолимо за периодом революционной свободы наступает период реакции, таково движение колеса истории.

Но август 1991-го — не о том.

Протоиерей Александр Борисов поделился воспоминаниями, как он написал обращение к войскам «Солдат, не убий!», принятое Моссоветом, как ездил по Москве и раздавал его солдатам вместе с Евангелием. Удивительно, что военнослужащие отзывались на стук по танку, открывали люки и брали книгу и листовку безотказно. Эта картина в точности передает атмосферу тех дней, когда с улиц исчезли толпы и появились люди, когда волна единения и солидарности слилась с чувством доброжелательности и мира и ледяное недоверие постепенно сходило с лиц растерявшихся военных. На глазах происходила победа добра над злом. Это был момент любви, который не длится на земле вечно, а может вспыхнуть лишь раз, оставив недолгому веку надежду.

Могла пролиться большая кровь — и не пролилась. Могла вернуться эра той удушающей идеологии и репрессий — и не вернулась.

Построение общества, приемлемого для жизни, требует повседневного напряженного труда, физического и умственного, этического и творческого, немыслимого без усилий по преодолению негатива в себе, без поиска взаимопонимания. Это веками взращивается. Нам же, выросшим в совке, на смену августу пришел октябрь 1993-го, а затем и Чечня…

Болотная площадь и проспект Сахарова чем-то напомнили тот август. Но вот о чем стоит подумать. Одно из мероприятий, посвященных четвертьвековому юбилею августа 1991-го, омрачил досадный эпизод. Одиозный священник, отличившийся эпатажными высказываниями, пришел отслужить панихиду на месте гибели трагически погибших ребят. И был принят в штыки. Вопрос к тому, кто этого священника пригласил. Вопросы к тем, кто предоставляет эфир явно нездоровому человеку. Но стоило ли поднимать шум у обелиска, прогоняя человека, пришедшего помолиться, а не речи свои дикие говорить? Может быть, и провокация, да. Но стоило ли на нее поддаваться? Деликатность, терпимость, толерантность и человечность — это кому и о чем?

На Болотной площади были лидеры движений с идеологией, шокирующей не меньше. Был лидер организации, сайт которой пестрит одами Ленину, Сталину и репрессиям, и никто не говорил ему «Уходи!». Были и «правых» ветвей радикалы. Ничего, терпели. Что осталось бы от Болотной, если бы все занялись выяснением отношений друг с другом или понеслось бы: не пойдем туда, раз эти там… Так, собственно, и есть в повседневности.

Демократии нам еще — учиться и учиться.

Однако есть у нас память об августе 1991-го. А значит, есть и надежда…
Фото Александра Неменова /ИТАР-ТАСС/

[Дмитрий Лукин]

http://www.pravda.ru/politics/parties/other/16-08-2011/1088069-august-0/
16 авг 2011 в 18:00

Политика » Партии » Другие

Накануне 20-летнего юбилея со дня подавления путча социологи выяснили: большинство россиян вовсе не считают это победой демократии.

По данным "Левада-центра", который проводит такие опросы почти ежегодно, за последние 10 лет оценки россиянами событий августа 91-го претерпели сильную корректировку. Если в 2001 году только 25 процентов наших соотечественников считали переворот трагедией, имевшей гибельные последствия для страны и народа, то сейчас таковых уже 39 процентов.

Количество людей, нейтрально относящихся к тем событиям и оценивающих их просто как эпизод борьбы за власть между политическими группировками, напротив, снизилось — с 43 до 35 процентов.

Однозначно как победу демократии подавление путча 1991 года оценивают только 10 процентов россиян.

В 1991 году всем стало понятно, что Советский Союз в том виде, в котором он существовал, дальше жить не может. К этому времени до предела обострились отношения между президентом СССР Михаилом Горбачевым и только что (12 июня 1991 года) избранным президентом РСФСР Борисом Ельциным. При активном участии Бориса Ельцина был подготовлен новый союзный договор между республиками, входившими в состав СССР. К тому времени Литва и Грузия уже заявили о независимости, новый договор не собирались также подписывать Латвия, Эстония и некоторые другие советские республики.

Пытаясь не допустить развала СССР, высшие чиновники страны создали Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). В него вошли вице-президент СССР Геннадий Янаев, премьер-министр Валентин Павлов, заместитель председателя Совета обороны при президенте СССР Олег Бакланов, министр внутренних дел Борис Пуго, министр обороны Дмитрий Язов, председатель Комитета государственной безопасности Владимир Крючков и другие государственные деятели. О создании комитета было официально объявлено 19 августа 1991 года. Президент СССР Михаил Горбачев находился в тот момент в отпуске в поселке Форос в Крыму, где был фактически взят под домашний арест.

Приказом ГКЧП на всей территории СССР было введено чрезвычайное положение, были запрещены все оппозиционные партии и движения, массовые собрания, закрыты многие газеты, возрождена жесткая цензура СМИ, в Москву были введены войска, региональные органы власти обязаны были подчиняться назначенным ГКЧП военным комендантам.

Практически во всех крупных городах страны 19 августа начались, а 20-го и 21-го разрослись до массовых акции протеста против ГКЧП и в поддержку законной власти. В Москве эти акции приобрели трагический характер: случайно под колесами танков и БТРов погибли трое молодых людей — противников ГКЧП.

Сопротивление ГКЧП возглавил президент РСФСР Борис Ельцин, символом сопротивления стало здание Верховного Совета РСФСР (нынешний Дом правительства России), где работал Борис Ельцин и возле которого собралось несколько десятков тысяч москвичей.

Указами президента Ельцина и постановлениями Верховного Совета СССР ГКЧП был признан незаконным, его действия — государственным переворотом, все министерства и ведомства СССР, включая КГБ, МВД и Министерство обороны, были переподчинены президенту России, который в свою очередь потребовал от них не подчиняться незаконному органу власти в виде ГКЧП.

22 августа российская власть одержала верх, ГКЧП был распущен, члены комитета арестованы, а законный президент СССР Михаил Горбачев вернулся в Москву. Он, так же как и другой законный орган власти — Верховный Совет СССР, квалифицировал действия ГКЧП как государственный переворот. В тот же день государственным флагом России стал бело-сине-красный триколор, на следующий — запрещена компартия России, а ночью демонтирован памятник Дзержинскому на Лубянке.

Советский Союз прожил с того времени совсем недолго — он прекратил свое существование 26 декабря 1991 года.

Трагическими для страны и народа события 20-летней давности считают прежде всего пенсионеры (53 процента), домохозяйки (44 процента), служащие (41 процент) и в целом женщины (41 процент), россияне старше 55 лет (50 процентов), с образованием ниже среднего (42 процента), невысоким потребительским статусом (44 процента) и жители сельских поселений (45 процентов).

Чаще всего оценивают события августа 1991 года как эпизод борьбы за власть безработные (57 процентов), рабочие (41 процент) и в целом мужчины (39 процентов), россияне в возрасте 40-50 лет (39 процентов), со средним специальным образованием (37 процентов), самым низким потребительским статусом (50 процентов) и жители городов с населением 100-500 тысяч человек (38 процентов).

Победой демократической революции над КПСС чаще других события августа 1991 года называют руководители и управленцы (34 процента), служащие (15 процентов), предприниматели (14 процентов) и в целом россияне со средним специальным образованием (9 процентов), высоким потребительским статусом (12 процентов) и москвичи (27 процентов).

Только 27 процентов россиян считают, что с августа 1991 года Россия пошла в правильном направлении, тогда как 49 процентов россиян убеждены в обратном.

Интересно, что роль граждан страны в подавлении путча россияне оценивают невысоко: всего 15 процентов соотечественников считают, что победа над ГКЧП была одержана благодаря активности неравнодушных советских людей. Другие ответы на вопрос "Что помешало успеху ГКЧП в августе 1991 года?" распределились так: 28 процентов — плохая подготовка переворота, 19 процентов — раскол армии, МВД и КГБ, 14 процентов — отказ президента СССР Михаила Горбачева поддержать заговорщиков, 13 процентов — решительные действия руководства России.

Что касается поведения Михаила Горбачева, то большинство россиян (43 процента) считают, что он растерялся и выпустил власть из рук, 20 процентов считают, что он ничего не мог сделать, будучи изолированным на своей даче в Форосе, а 11 процентов даже полагают, что президент СССР был на стороне ГКЧП.

Невысоко оценивают наши соотечественники и роль президента РСФСР Бориса Ельцина. По мнению 42 процентов опрошенных, он "использовал смуту для того, чтобы захватить власть в стране", 27 процентов уверены, что "власть сама свалилась ему в руки", и только 11 процентов россиян убеждены, что Борис Ельцин "мужественно выступил против ГКЧП".

Интерпретировать данные опроса сложно хотя бы потому, что в основном вопросе — об отношении россиян к событиям августа 91-го — социологи спрашивали одновременно о круглом и зеленом. То есть о вещах, никак не соотносящихся друг с другом. Называя события 91-го года трагедией, респонденты могли при этом иметь в виду все, что угодно: от гибели трех ребят в Москве до восстановления законности и ареста путчистов 22 августа.

При этом гражданин, считающий те события трагедией (а их считает трагедией любой нормальный человек, потому что погибли люди), может одновременно считать их и победой демократии.

Кроме того, очевидно, что большинство людей оценивают события августа 91-го по гораздо более сложной шкале, чем "хорошо — нейтрально — плохо". До 20-летнего "юбилея" еще есть несколько дней — будем надеяться, что социологи опубликуют более детальные исследования. Ведь понять, что сегодня россияне думают об августе 91-го, действительно интересно.

[Александр Головенко]

http://www.pravda.ru/politics/18-08-2001/836295-0/
18 авг 2001 в 18:28
ВСТРЕЧА РУКОВОДИТЕЛЕЙ СССР С РОССИЙСКИМИ И ЗАРУБЕЖНЫМИ СМИ. ГКЧП: 10 СПУСТЯ. - 18 августа 2001 г.
Политика

ПРАВДА.Ру продолжает публиковать стенограмму встречу бывших руководителей СССР, состоявшуюся на днях в редакции еженедельника "Патриот". С началом стенограммы наши читатели могут познакомиться здесь .

А.И.Тизяков:

КТО СКАЗАЛ, ЧТО СОЦИАЛИЗМ УМЕР?

- С августа 1991 года тщательно скрывается, что создание ГКЧП получило поддержку не только у населения большинства республик, но и многих странах мира. Ибо классовая суть событий была для них очевидна: схватка ослабленного социализма с подпитываемым из-за рубежа доморощенным криминальным капиталом. Ибо от исхода этой борьбы зависело самочувствие многих наших союзников и зарубежных друзей.

Вот почему в те судьбоносные дни мы получили немало обращений со словами поддержки и просьбами сохранить Советский Союз. И «разгром ГКЧП», а на самом деле - государственный переворот, совершенный группировкой Ельцина-Руцкого-Хасбулатова, самым пагубным образом отразился соотношении сил как в Европе, так и всем мире. Мне ли вам объяснять, что безнаказанная бомбардировка Югославии и похищение ее президента Слободана Милошевича – от бессилия России что-либо противопоставить этому наглому вызову устроителей «нового мирового порядка».

Советского Союза давно нет, но правящие круги США отнюдь не уменьшают свои военные расходы. Думаю, что со временем американский налогоплательщик спросит, во имя чего содержит колоссальную военную машину. Сегодня Россия в тяжелейшем положении. Как специалист и крупный хозяйственник могу сказать, что ее экономический потенциал составляет примерно 40 процентов «дореформенного» 1990 года.

Видимо, как величайшее проявление человеческой «свободы» смотрится сегодня «господин» в галстуке, выбирающий в продукты из мусорного контейнера. «Реформы» изначально были направлены против пожилых людей, для чего всем ветеранам гайдаровцы положили такие «пенсии», на которые невозможно существовать. И нынешние правители только латают эту систему вместо того, чтобы, как в советское время, сделать жизнь ветерана войны и труда спокойной и обеспеченной. Для меня же пример замерзающего Приморья свидетельство того, что «реформаторы» испытали не все ресурсы на выживаемость ненавидимого ими народа. Но вместе с тем, если он будет терпеть – эта искусственно созданная «замерзаловка» ждет многие другие регионы России – Сибирь, Урал…

Бесчеловечные эксперименты уже не редкость и в самой Москве, когда электроэнергию отключают в больницах и родильных домах. Мыслимо ли было такое в Советском Союзе? Из-за отключений света погибло уже немало больных, а виноватыми оказываются стрелочники, но далеко не те, кто стоит у главного рубильника страны и по указке Запада проводит энергетический геноцид.

Говорят, социализм в России похоронили раз и навсегда. Никогда не соглашусь с этим. Во-первых, 20 с лишним процентов на планете живут при социализме, не смотря на все происки и диверсии неоимпериализма. Ход истории не остановить. Как бы ни сопротивлялся отживший строй наступлению более передовой формации, он всегда терпел поражение. Да, на каком-то отрезке, участке, этапе старая формация одерживала временную победу, но новая в итоге побеждала, и человечество шло дальше по пути прогресса – от рабовладения к социализму. Придет социализм и в Россию – я верю в это.

О.Д.Бакланов:

В ЯДЕРНОМ ЩИТЕ – ОГРОМНЫЕ ДЫРЫ

- Я хотел бы помочь присутствующим здесь представителям СМИ и попросить инициаторов встречи распространить для них газету «Патриот» № 30 за июль 2000 года со статьей «Целью моей всей жизни было уничтожение коммунизма». Это из речи Горбачева в Американском университете в Турции. Это поможет понять им некоторые причины августовских событий 91-го года. В самом деле, что оставалось делать всем высшим руководителям СССР, когда президент Горбачев уже много лет проводил курс на разрушение всей политической и государственной системы? Естественно – противостоять, как того от нас и требовала Конституция.

Мои товарищи уже говорили о нарушении мирового равновесия после ликвидации Советского Союза. Хотел бы добавить, какой кровью нам это равновесие далось: 25-30 миллионов советских людей было убито и замучено гитлеровским фашизмом в ходе Великой Отечественной войны. А потом была Потсдамская конференция, на которой американцы уже чувствовали себя будущими властелинами мира, поскольку обладали атомной бомбой. О ней Трумэн хвастливо заявил Сталину. Свои амбиции на мировое господство США продемонстрировали чудовищной бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. Фултонская речь Черчилля фактически развязала против нашей страны «холодную войну». Уже к началу 60-х годов Советский Союз оказался в кольце военно-морских и сухопутных баз, на которых несли боевое дежурство американские стратегические бомбардировщики с ядерными боезапасами. Стали известны и планы нанесения ударов по главным административно-промышленным центрам нашей страны: Москве, Ленинграду, Киеву, Минску…

Ценой героических усилий всего советского народа к началу 70-х годов нам удалось достичь с Америкой военно-стратегического паритета. Он и вынудил ее сесть с нами за стол переговоров и подписать сначала договор по ПРО, а затем и знаменитые Хельсинские соглашения. Их непреходящее значение в том, что они признавали незыблемость границ, сложившихся в результате Второй мировой войны. Безудержная борьба за власть между Горбачевым и Ельциным привела к развалу Советского Союза, и Хельсинские соглашения были цинично растоптаны.

Что получили народы России в результате победы над ненавистным ей Союзным центром? Советский Союз по живому разрезали на удельные княжества. Геополитическое равновесие в мире было нарушено. Америка выступает как мировой жандарм, который приструнить его некому. Авторитет России в мире сведен к нулю, у нее нет союзников, а наш ракетно-ядерный щит оказался с огромными брешами.

Стыдно признаваться, что нас – запустивших первый искусственный спутник Земли и первого человека в космос, из этого космоса практически выгнали, отведя роль подручных американцев. Затопление работоспособной орбитальной станции «Мир» означало конец отечественной пилотируемой космонавтики. Другая незаживающая рана – Чечня. Межнациональные конфликты унесли десятки тысяч людей, появились миллионы беженцев. Страна, как уже здесь говорилось, стала сырьевым придатком Запада, опутана непомерными, но отнюдь не советскими долгами, экономический потенциал упал до 40-45% «дорыночного» 1990 года. 70-80% населения обворованы либерализацией цен, дефолтами, «черными» четвергами и вторниками и брошены в пучину нищеты. «Реформы» привели в Россию безработицу туберкулез, наркотики, гепатиты, сифилис, СПИД. Невыносимые условия жизни и болезни выкашивают без малого миллион человек в год. Только по официальной статистике, в России два с половиной миллиона беспризорных ребятишек. Все сбылось. Так что давно пора на государственном уровне признать историческую правоту ГКЧП.

Сейчас появились некоторые симптомы со стороны президента В.Путина, направленные на укрепление государственности, возобновление дружбы с нашими традиционными друзьями и союзниками, укрепление авторитета России на международной арене. Он пытается отстоять позиции России как независимого государства. И мне не хотелось бы, чтобы это было моим очередным заблуждением.

В.В.Генералов:

ОНИ НЕНАВИДЕЛИ КГБ ЛЮТОЙ НЕНАВИСТЬЮ

- Я не был членом ГКЧП, но понимал необходимость его создания, его цели и задачи и выполнял те функции, которые мне в те дни отводились. За что вместе со всеми руководителями советского государства также был арестован и брошен в тюрьму.

Как сотрудник КГБ я прекрасно видел и ощущал, что против Советского Союза ведутся не спонтанные, хаотичные, а хорошо спланированные действия западных спецслужб стран, и в первую очередь, конечно, американцы. Мы были тем оплотом, который из последних сил сопротивлялся разрушению. Вот почему на рубеже 90-х годов против органов госбезопасности была развязана беспрецедентная травля, которую западные спецслужбы вели через «агентов влияния» в числе которых оказались и депутаты Верховного Совета РСФСР и СССР, о чем здесь уже говорилось.

Я помню, как в 1988-89-х годах Горбачев болезненно реагировал на доклады Владимира Александровича Крючкова о проникновении западных спецслужб и США во все поры государственного механизма СССР и о их разрушительном действии. Почему? Потому что к тому времени уже сам плясал под их дудку. И только сейчас, по прошествии 10 лет, он цинично признается, что разрушение Советского Союза было его главнейшей целью. Причем, помогали ему Раиса Максимовна и такие негодяи, член Политбюро Яковлев.

Правильно Дмитрий Тимофеевич сказал, нельзя восстановить армию, которую преднамеренно разрушали 10 лет. С самого начала «перестройки», уже с 1986-87 годов началась организованная травля Советской Армии. Горбачев и Яковлев развязывали руки национал-сепаратистам, а усмирять их бросали войска, специальные службы и МВД. А потом их поливали грязью, а Верховный главнокомандующий Горбачев всякий раз оказывался ни при чем, валил все на Язова и Крючкова. Так было в Тбилиси, Баку, Вильнюсе…

А после нашего ареста опьяневшая от безнаказанности «демократия» взялась за ликвидацию органов государственной безопасности Советского Союза, которые повинуясь присяге и чувству долга, могли не допустить разрушения страны.

Вспомните, какой удар по КГБ нанес Ельцин, захватив в 1991 году союзную власть. Он несколько раз проводил «реформирование» спецслужб, пока совершенно не развалил стройную систему, которая работала, как часы, как машина, причем, очень профессионально, обеспечивая безопасность нашего государства и спокойную жизнь советского народа. А вспомните иудино предательство крайне беспринципного приспособленца Бакатина?! Стремясь как можно ниже прогнуться перед американцами, он выдал секреты, которые годами нарабатывались научным потенциалом Советского Союза для обеспечения безопасности государства. И пошел на это, конечно, по указанию Горбачева и Ельцина. Сегодняшняя российская ФСБ по уровню профессионализма не соответствует никаким требованиям и не может соперничать с такими опытными противниками, как западные спецслужбы (реплика: «Басаева и Масхадова уже два года ловят»). В таком же плачевном состоянии и армия, и все специальные службы, и МВД. И, конечно, каким бы ни был новый президент, какие бы старания ни прилагал – процесс деградации в одночасье не остановить.

О.С.Шенин:

А ЧТО ЖЕ ТАКОЕ СИОНИЗМ?

- Я горжусь тем, что остался верен Коммунистической партии Советского Союза, Советской власти, советскому народу, социализму. Я горжусь тем, что размежевался со всей этой мразью, во главе которой стояли и стоят Горбачев, Ельцин, Яковлев, Шеварднадзе и прочая компания. Я горжусь тем, что, несмотря на трудности, которые нам удалось пережить, я остался со своими товарищами и продолжаю то великое дело, которому всегда служила Коммунистическая партия.

Глубоко сожалею, что мы не достигли той цели и не решили задач, которые ставили перед собой, идя на создание Государственного комитета по чрезвычайному положению. Счет шел на часы, мы действовали в условиях крайней необходимости, а наши взаимоотношения были еще далеко не до конца спаянными и отработанными. Не хватало последовательных и решительных действий по наведению законности и порядка. Если бы сегодня меня позвали на баррикады драться за Советскую власть и Советский Союз, я бы без всяких сомнений, пошел.

Мы постоянно говорим, что против СССР, а теперь против России действует хорошо организованная сила. Говорим отвлеченно, не обозначая и называя главного врага. Так кому было надо, чтобы не стало Советского Союза? Кому-то ведь надо, чтобы не стало и России как независимого государства. Нам возражают: «Это выдумки, никто в мировом масштабе такой задачи не ставит». Но ведь очевидно, что Россия потеряла значительную часть своего суверенитета, экономической и политической независимости, и здесь уже говорилось о том, что Америка рассматривает ее не иначе, как свой сырьевой придаток. И, если не сопротивляться, то задача полного закабаления и превращения русского человека в раба будет обязательно реализована и в очень недалеком будущем.

Мы на своей шкуре испытали, что такое фашизм, знаем, как выглядит религиозный фанатизм, исламский фундаментализм. Но мы никак не можем подобраться к главной теме: а что такое сионизм? Те, кто занимался этой проблематикой в советское время – погибли при не очень понятных обстоятельствах. Давно пора посоветовать нашим ученым, чтобы все-таки они сказали обществу четко и ясно: что это такое и какое влияние оказывает современный сионизм не просто на Россию, Кремль или на Белый дом, а на глобальные процессы в мире. Если мы не перейдем на пусть социализации нашего общества, если от красивых заявлений в поддержку пока еще слабенького Союза Белоруссии и России не перейдем к сплочению всего того, что расположено вокруг России, то, в конце концов, мы потеряем и саму Россию. И я буду, чего бы мне это ни стоило, бороться против этого.

В.И.Варенников:

Я бы хотел сказать о причинно-следственных связях августовских событий. Главная причина состоит в том, что Соединенные Штаты стремились и стремятся к мировому господству и сейчас, пожалуй, они у цели. Подобные устремления объявилась Германия, когда Гитлер пришел к власти. В то же время набирал силу и авторитет быстро растущий и индустриальный Советский Союз, который был препятствием на пути американской гегемонии. Потому-то США сделали все, чтобы столкнуть Советский Союз и Германию в надежде, что они, убивая друг друга возможно больше, они, в конце концов, истощатся до такой степени, что американцы смогут продиктовать условия послевоенного мира.

Но случилось для них непредвиденное: с каждым годом войны наша страна становилась все сильнее и крепче, а когда мы победили, стали великой державой с мощнейшей экономикой и Вооруженными силами. Уже в 1947-м году мы могли отменить карточную систему, а США – только через год, Англия – через два, а с 1948 года восстановленная экономика позволяла плоть до 1954 года ежегодно снижать цены. И не на какие-то символические на 2-3 процента, а на 20-30! Какая бы еще страна в мире могла бы это сделать? Вот вам еще одно доказательство преимущества социализма и советского строя.

А затем были наши победы в космосе, строительстве атомных ледоколов и электростанций. Темпы нашего развития – вот что считали для себя США главной угрозой. За первую послевоенную пятилетку мы восстановили народное хозяйство, за вторую – удвоили, а по некоторым видам утроили народное хозяйство. Вот почему уже в 1947 году появился «план Маршалла», в 1948-м родилась директива № 20/1, где главной задачей Соединенных Штатов ставилось разрушение Советского Союза. В этом же году подобная директива № 58 была направлена против страны Восточной Европы. И, наконец, в 50-м году директива № 68, провозгласившая претензии американцев на мировое господство.

Небезынтересно, что гриф «секретно» с этих разоблачительных документов был в 1975 году. Почему? Потому что к этому времени Соединенные Штаты и спецслужбы сделали все, чтобы создать в Советском Союзе свою подрывную базу. Не случайно в 1977 году председатель Комитета госбезопасности Ю.Андропов доложил на заседании Политбюро, что в стране создана сеть «агентов влияния», которые занимая различные посты в партийном и государственном аппарате, действуют в интересах западных стран и США. Конечно, эта информация была секретной.

Но в 1991-м году уже председатель КГБ Владимир Александрович Крючков на закрытом заседании Верховного Совета рассказал депутатам про этот доклад Андропова, после чего термин «агенты влияния» прочно вошел в наш обиход. И одним из таких агентов был тот самый сподвижник Горбачева по развалу Яковлев. В уголовном деле ГКЧП есть примечательный эпизод, когда В.Крючков приходит к Горбачеву и просит: «Разрешите провести следственные действия в отношении Яковлева. У нас есть сведения, что он связан со спецслужбами Запада». Имелось в виду – американскими. Горбачев на дыбы: «Да вы что? Я не могу себе представить, что членПолитбюро мог быть связан с западными спецслужбами». Почему он разыграл эту сцену? Потому что сам вел линию на разрушение нашей страны. Воплощал, так сказать, установки Аллена Даллеса на то, что Советский Союз можно взорвать только изнутри. А события Августа 91-го – это уже прорвавшийся нарыв.

Я хотел бы обратить ваше внимание на то, что команда Ельцина всех нас арестовала совершенно незаконно. Не было у нее никакого права привлекать к уголовной ответственности руководителей союзного ранга, да еще по такому циничному обвинению, как «измена Родине». Когда в феврале 1994 года Госдума приняла постановление об амнистии, я ее не принял и потребовал, чтобы меня судили. Военная коллегия Верховного суда судила меня и полностью оправдала. И я считаю, что это оправдание в равной мере распространяется на всех присутствующих здесь моих товарищей – и членов ГКЧП и тех, кто их поддержал.

Может быть, не все журналисты знают, что Горбачев проходил по делу как свидетель, и у меня с ним состоялось в зале суда немало острых разговоров. Для меня, как заместителя министра обороны СССР и Главкома Сухопутных войск было очевидно, что он совершил немало крупных преступлений против народа и государства, в частности, по одностороннему сокращению ракет меньшей и средней дальности. И я спрашивал Горбачева в суде: «Почему в итоге своей деятельности вы стали предателем и изменником своего народа?». И он не нашелся, что ответить и до сих пор не подал на меня в суд за оскорбление. Значит, он предатель?

Когда допрашивали Горбачева, я его спросил: «Свидетель, когда мы уехали от вас из Фороса, вы считали себя президентом или вы полагали, что вы уже не президент?». Он по привычке – вокруг да около. Я второй раз спросил, А он все соображает, как же ему ответить, чтобы было выгодно для себя? А советчика главного нет – Раисы Максимовны. В итоге я прошу председательствующего суда заставить свидетеля ответить. Тот говорит Горбачеву: вам придется ответить на вопрос подсудимого. И тогда он буркнул: «Да, я оставался президентом СССР».

Тогда поворачиваюсь к председательствующему суда и говорю: «Я обвиняюсь в измене Родине форме заговора с целью захвата власти. Скажите, пожалуйста, какую власть я хотел захватить? Если законодательную, то она сидела в соседней камере в лице председателя Верховного Совета Лукьянова. Если вы имеете в виду исполнительную власть, то в лице Валентина Сергеевича она сидела по другую сторону стены. Если имеется в виду судебная власть, то претензий от вас я никаких не получил. Зато сейчас свидетель показал, что он оставался президентом. Так какую власть я хотел захватить?». Судья замялся.

Сегодня мы должны признать, что Государственный комитет по чрезвычайному положению не проявил, должной настойчивости решительности, не довел задуманное до конца. Его беда в том, что он не порвал с Горбачевым, не осудил его политику, не выступил против нее. Они наивно представляли Ельцина и Горбачева не врагами своего народа, какими они на самом деле являются, а заблуждающимися, которым надо помогать. В этом, к сожалению, была ошибка ГКЧП, который недооценил коварства обоих и исходивших от них угроз.

И последнее. Вы должны понимать, что директивы США о войне против СССР и стремлению к мировому господству, о которых я говорил, не отменены и по сей день. Вы помните, как расшаркивался Буш-младший после встречи с нашим президентом В.Путиным. В итоге заверил, что наши страны даже могут быть даже союзниками. На второй день госсекретарь генерал Пауэл специально собрал пресс-конференцию, чтобы поправить своего президента. И заявил: «Наши государства не могут быть ни политическими, ни экономическими, ни военными, ни какими-нибудь другими союзниками. И заявление нашего президента Буша – символическое». Так что делайте выводы.

В.И.Болдин:

СССР РАЗРУШИЛА БОРЬБА ГОРБАЧЕВА С ЕЛЬЦИНЫМ

- Хочу сказать, что августовские события 1991 года – это отчаянный шаг, всплеск, высшая точка, которой предшествовало множество событий. Вы помните эту отчаянную борьбу за власть, которая. между Горбачевым и Ельциным. Эта борьба была настолько яростной и ожесточенной, что во имя победы над противником оба решили пожертвовать Советским Союзом.

Чтобы показать, кто «хозяин», Ельцин пошел на то, чтобы прекратить поставки, в том числе и кооперативные, в некоторые союзные республики. Он отказывался выделять средства в союзный бюджет для финансирования тех из них, кто находился на дотации. Это очень било по их экономикам. И я сам был свидетелем, когда руководители республик обращались не столько к Горбачеву, сколько к Ельцину. Они знали, что получить остро необходимые ресурсы нефти, металл, угля, зерна и т.п. можно только от России. По существу уже тогда произошел раскол Советского Союза и перетекание интересов от Центра к Ельцину.

Теряя власть, Горбачев отчаянно боролся за новый Союзный договор, чтобы определить для себя нишу, в которой он бы мог действовать как президент. Написанный в Ново-Огареве в кулуарной обстановке, текст договора по существу оставался тайной для населения союзных республик и был обнародован буквально перед его подписанием. О том, что он юридически уязвим, еще «сырой» и нуждается в доработке, высказались Президиум Совета Министров СССР и Верховный Совет.

Но, тем не менее, дата подписания была назначена, вот почему для предотвращения юридического развала СССР и был создан Государственный комитет по чрезвычайному положению. Однако я должен сказать, что на самом деле ГКЧП появился совсем не в Августе 91-го года. Он появилось в конце 1989-го - начале 1990-го годов, в форме специальной комиссии, в которую входили представители правоохранительных органов. В ее задачу входило отслеживать негативные тенденции в союзных республиках, которые все больше начали принимать характер вооруженных конфликтов. В частности, это война в Карабахе, борьба за то, чтобы отспорить некоторые земельно-водные ресурсы в Средней Азии, событии в Тбилиси, а позже и в Вильнюсе.

Горбачев метался, он понимал, что Межрегиональная депутатская группа (Верховного Совета СССР – прим.ред. ), по сути возглавляемая Ельциным, может легко лишить его поста президента СССР. Поэтому он придумал несколько способов, чтобы смести со своей дороги все рогатки Ельцина. Во-первых, рассматривался вопрос о всенародных выборах Президента СССР. Он спешил, потому что понимал: всенародно избран Ельцин, а он избран камерально, депутатами, и не имеет той поддержки и власти, как президент России.

Почему гром грянул в августе и почему Горбачев поехал в такой ответственный момент в отпуск? Он и лукаво рассчитывал, что процессы развала в стране зашли так далеко, обстановка накалилась до такой степени, что определенные силы могут не выдержать. Потребовать наведения законности и порядка. В том числе и те силы, которые он сформировал, создав свое собственное ГКЧП. Когда американские спецслужбы – видимо, через посла - донесли ему о том, что против него готовится заговор – он отмахнулся: ну, и болтуны вы.

То есть, понимая, что в обществе зреет протест против его бездействия, он сознательно уехал из Москвы и заперся в Форосе, откуда мог держать связь когда угодно и с кем угодною. И собирался вернуться только для того, чтобы поставить роковую точку в существовании Советского Союза. В этом момент и прилетела к нему наша делегация. Он конечно, сначала перепугался (думал, что приехали его арестовывать. – прим.ред), но как только понял, что к нему прибыли с миром, определенным планом действий по сохранению Советского Союза, сразу успокоился. И тут же начал давать советы, как лучше осуществить этот процесс – на, так сказать, более-менее демократической основе. В том числе, что для утверждения планов и решения ГКЧП надо собрать Верховный Совет и т.д. Во всяком случаем, уезжая от него, товарищи были удовлетворены итогами состоявшихся переговоров.

Вместе с тем, они не верил ни Ельцину, ни Горбачеву и отлично понимали, что форосский затворник ведет игру чужими руками, и что развала Советского Союза он не остановит. Просто переводит стрелку на Ельцина, что бы все мероприятия ГКЧП были направлены против него. Таков вкратце был план затеянной им игры.

Вопрос из зала: В чем все-таки причины неудачи ГКЧП. Почему вас не поддержало население?

Г.И.Янаев: - Причины нашей неудачи я вижу в том, что мы хотели сохранить демократический имидж Горбачева, сохранить его на посту президента до того, как законодательный орган на демократической основе мог бы решить его судьбу. Это ключевой момент, который объясняет всю нелогичность наших действий. А я бы их квалифицировал, как бездействие, потому что мы занимались тем, что я издавал указ, а Ельцин его отменял. Издавал свой, а я от имени ГКЧП его отменял. Вот в чем проблема… Может быть, это была ошибка, что мы ввели тяжелую технику, танки, хотя это предусмотрено штатными ситуациями при чрезвычайных положениях.

И мы вводили танки не для того, чтобы запугивать людей, мы хорошо знали, с кем мы имеем дело, с какой публикой мы имеем дело. Они нас готовы ввергнуть в любую провокацию. Им важно было нас повязать кровью, для того чтобы потом на этой крови строить свою демагогическую политику. И три молодых человека, которые погибли, они были брошены под эту тяжелую технику не нами. Эта техника была далеко от «Белого дома», они брошены под эти танки… или под эти бронемашины той продажной российской властью, которая демагогически спекулируя на ситуации, делала все, чтобы решить те задачи, которые сформулированы были за океаном.

И то, что мы сегодня говорим об «агентах влияния», о «пятой колонне», хочу отослать вас к 1991 году, или 92-му, когда бывший директор ЦПУ Гейтс, как хороший молодой бойцовский петух, прогуливаясь по Красной площади, обращаясь к внимающим ему советским и иностранным… русским и иностранным журналистам, он сказал: «Мы хорошо понимали, что ни военным давлением, ни экономическим, тем более - силой Советский Союз не возьмешь. Его можно развалить, только спровоцировав взрыв изнутри». Я цитирую это буквально, потому что это у меня засело здесь. Этот цинизм, с которым была сформулирована доктрина Даллеса, с которой он обратился еще в 1945 году, - вот в чем смысл был тогда тех действий.

И, наконец, часто встречаясь на улицах, слышишь вопросы: «Ну, чего же вы?…Все у вас было в руках… Домашний "путчик" и тот не могли организовать». Да не было у нас намерения, вообще говоря, воевать со своим народом. Вот товарищи наши не говорили но мы с самого начала с ночь с 18-го на 19-е договорились: если только мы почувствуем, что политика, позиция ГКЧП не получает поддержки, и появляется опасность кровопролития, немедленно должны прекратить свои действия и самораспуститься. Было это? Было!

И когда пытаются Горбачев или Ельцин сказать, что ГКЧП развалил Советский Союз, я вам должен сказать, что переворот в Советском Союзе был, и он проходил в три этапа. Первый этап - начало перестройки и до 1991 года. Именно тогда были созданы политические, экономические и социальные предпосылки и, наконец, материальные, и создана кадровая база для того, чтобы сделать процесс развала Советского Союза необратимым. 1991 год – главный исполнитель – венценосный предатель Горбачев. Этап 19-21 августа: это эпизод. И когда говорят, что именно этот эпизод повлиял на развал Советского Союза, я хочу спросить: «Когда мы с 22 августа, а некоторые с 21-го уже злоупотребляли гостеприимством не очень гостеприимных учреждений, вроде «Матросской тишины» - то есть люди, которые выступали за Советский Союз, они уже сидели – кто мешал Горбачеву, Ельцину и компании президентов собраться и подписать этот союзный договор, скажем, 20 сентября? Наоборот, они даже разогнали союзный Верховный Совет.

Д.Т.Язов: – Я хочу добавить. В 94 году проводилась конференция «Уроки и выводы из ГКЧП». И первое, что предложил Филатов (бывш.глава администрации президента РФ – прим.ред ), - почтить память вставанием трех парней, погибших под мостом на Калининском проспекте. Но то, что в 1993-м году во время штурма «Белого дома», были убиты, истерзаны и расстреляны сотни ни в чем не повинных людей, никто из демократов не удосужился почтить вставанием.

Тут молодой человек улыбался насчет охраны зданий силами армии. Да, мы действительно охраняли Гохран, и не в период так называемого «путча», не после него ни одного грамма золота из Гохрана никто не взял. А когда Ельцин укрепился во власти вместе с Черномырдиным, уплыло золота, камней драгоценных на 180 миллионов долларов. И кого судили? Козленка! И то за 180 миллионов он получил шесть лет. Здорово?

В.Варенников: - Позвольте реплику. Охрана правительственных зданий и учреждений предусматривалась по закону о Чрезвычайном положении. Даже дом, где жил Ельцин, и тот охранялся несколькими танками батальоном морской пехоты. О чем же мы тогда говорим?

В.С.Павлов: - Почему никто не говорит о том, что ГКЧП во время судебного процесса настойчиво требовало присоединения дела о гибели Кричевского и вот его товарищей к делу ГКЧП? Ведь суд никак не хотел удовлетворить наши просьбы, поскольку Московский городской суд закрыл как бы это дело. Вы это знаете? И когда я смотрел это дело, я вам могу сказать, что в этот день не только эти трое погибли. Очень много был пострадавших, но, как ни странно, пострадали они почему-то от оружия и пуль, которые не состояли на вооружении Советской Армии. В том числе – пластиковые, которых в армии, никогда отродясь не было.

Теперь насчет того, почему не получилось. Действительно, генсек в Советском Союзе это больше, чем царь. Власть колоссальная, безграничная... И мне трудно себе представить, что человек, который достиг высшей власти в стране, мечтал о том, чтобы с этой властью расстаться и эту страну уничтожить. Я в это не верю Горбачеву, когда он начинает говорить, что он чуть ли не с детства мечтал уничтожить Советскую власть.

Насколько я его знаю, он всегда мечтал забраться как можно выше по служебной лестнице. Его беда была в том, что как это по-русски говорят, он был всю жизнь «подкаблучником», из-под юбки никогда не выглядывал, пока не получал санкцию своей жены. Она его держала на строгом поводке, на строгом ошейнике. С ним можно было вечером о чем-либо договориться, а утром приходишь и получаешь совсем другое решение. Он объяснял так: «Ну, понимаете, вечером посидели, побеседовали на эту тему, чаю попили и с Раисой Максимовной поговорили и вы знаете – нее другая точка зрения…». Теперь думайте, почему не получилось и не сработали договоренности, достигнутые с ним нашей делегацией в Форосе.

И последнее, что я хотел бы добавить, почему не получилось. Вы, видимо, не обратили внимания на один момент. В принципе, развал прошел очень далеко и глубоко. Мы действительно рассчитывали на демократические способы решения вопроса, а на силовые. И вы не забывайте связать август с июнем. Ведь до августа, был июнь 91-го года, о котором мы – здесь присутствующие как-то промолчали. А ведь в июне 91-го года по просьбе по просьбе или по решению Верховного Совета, который поставил в повестку дня вопрос «О положении в стране» - мой, Язова и Крючкова.

И были эти доклады и… Пуго. В них был сказано все открытым текстом – поэтому их не случайно «закрыли». На моей памяти это был единственный случай, когда Верховный Совет Советского Союза вопросы, поставленные в повестку дня и обсужденные – не принял никакого решения. Это единственный случай на моей памяти, когда Гавриил Попов, будучи депутатом, узнав об этом, принял немедленное решение – с обсуждения сбежал, не очень, правда, далеко. К американскому послу господину Мэтлоку, докладывая ему и требуя принятия срочных мер – пресечь «заговор».

Все вспоминают про танки, но никто не вспоминает, что были указания – и Олег Семенович это знает – Московскому горкому КПСС принять все меры для организационной и пропагандистской работы, чтобы организовать в коллективах поддержку действий ГКЧП. Но я не знаю ни одного случая на всей территории Советского Союза, чтобы был проведен хоть один митинг, хоть одна демонстрация в поддержку. Это тот же говорит о том, что организационная работа по развалу и партии, и государственная машины была проведена.

О.С.Шенин:

- И еще я хотел бы два слова буквально по вопросу, который был задан. Да, проблем было много, да трудностей было много, Да, разложили дотла все, что можно было разложить, и в партии был полный беспорядок. Да, народ не среагировал совершенно на Обращение ГКЧП, которое читалось круглосуточно, в котором предпоследний абзац прямоговорит: «Граждане Советского Союза, поддержите!» И вот когда меня эти граждане спрашивают, где я был в августе, я отвечаю: «Тюрьме», а вот где были эти «граждане» - трудно сказать.

И все-таки, самое главное – это непоследовательность, это нерешительность, это отсутствие четкого и организованного руководства, это непринятие тех мер, по которым была полнейшая договоренность. Была договоренность (с пред.Верховного Совета А.Лукьяновым – прим.ред. ): 21 августа сессия Верховного Совета СССР. Товарищ Лукьянов переносит сессию на 26-е число. Кто-нибудь в такой ситуации так действует?! Говорят: депутаты в отпуске. Я возразил: умирает генсек, ночью проходит Пленум Центрального комитета КПСС. Всех членов ЦК привозят - и нет проблем. Давайте самолеты и пусть прилетают. Давайте проведем сессию. Бесполезно. И таких примеров… можно было загибать и загибать (пальцы – прим.ред.).

И, кстати говоря, действительно была ошибка, крупнейшая ошибка, что мы заявили, будто Горбачев чего-то хочет сделать, Горбачев болен. Надо было сказать, что это предатель, изменник. Он – действует против Конституции Советского Союза, против советского народа, и тогда, я думаю, нашлись бы люди, которые нам помогали. Я уже не говорю, какой ералаш был у «Белого дома»: и водка, и наркотики, и все такое. Кто там был, и что там было. Там можно было спокойно наводить порядок. Все отказались. Тем не менее, выступили, и, как вы видите, остаемся верными тому, на чем мы воспитывались. Но, тем не менее, могли сделать не только больше, но практически все. Нам была нужна, естественно, помощь народа. И собственные решительные и последовательные действия.

На этом по общему согласию встреча с журналистами была завершена.

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/politics/galleries/2016/08/18/653213-perevoroti-xx-veka
Сравниваем фотографии конца и начала советской эпохи – путча 1991 года и революции 1917 года
18 августа 17:04
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/6e/zp62k/default-1a9k.jpg
Борис Ельцин выступает на танке перед Белым домом, 19 августа 1991 г.
AP
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/6d/11fvak/default-1civ.jpg
Hulton Archive / Getty Images
Ленин на броневике у Финляндского вокзала, 1917 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6d/13hfig/default-1f67.jpg
Alexander Zemlianichenko / AP
Свержение памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади в Москве, 1991 г. В июле 2016 г. КПРФ направила в Мосгордуму просьбу о возвращении памятника на прежнее место
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6d/13jo1g/default-1f93.jpg
РИА Новости
Низвержение памятника Александру III на площади у храма Христа Спасителя в Москве в 1918 г. Массовый демонтаж памятников, «воздвигнутых в честь царей и их слуг» начался в апреле 1918 г. согласно "Декрету о памятниках Республики"
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/zvg04/default-1ahp.jpg
Соловьев Андрей / ТАСС
Баррикады у здания Верховного Совета РСФСР, август 1991 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/zz535/default-1amj.jpg
ЦГАКФД / ТАСС
Баррикады в Москве, 1917 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/10hts2/default-1bap.jpg
Boris Yurchenko / AP
Бронетехника, остановленная на пути к Кремлю, 1991 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/10at14/default-1b1m.jpg
Музей истории Ленинграда / ТАСС
Рабочие у броневика "Лейтенант Шмидт" в Петрограде, 1917 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/101ka1/default-1apo.jpg
AP
Митинг у здания Моссовета в поддержку демократии, 1991 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/105fml/default-1aun.jpg
ТАСС
Митинг в Петрограде, 1917 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/118ntl/default-1c9i.jpg
Peter Dejong / AP
Участники митинга на Красной площади, 1991 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/11khom/default-1cou.jpg
Sovfoto / UIG / Getty Images
Участники митинга на Никольской улице в Москве, 1917 г.
https://cdn.vdmsti.ru/image/2016/6e/11p56a/default-1cuv.jpg
Л. Федосеев / РИА Новости
Единственный троллейбус, уцелевший с августовских баррикад в 1991 г., стал экспонатом Центрального музея революции СССР. В музее он соседствовал с броневиком большевиков (на фото справа)

[Накануне.RU]

https://www.nakanune.ru/articles/113179/
18.08.2017 08:07 Мск

https://media.nakanune.ru/images/pictures/image_97885
Сегодня, 18 августа, в России вспоминают выступление Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) – а иначе "августовский путч". Среди так называемых "путчистов" были первые лица страны, они выступили против реформ Михаила Горбачева, которые вели к расколу СССР. ГКЧП ставил целью отстранить его от руководства, но в итоге ситуацией воспользовался Борис Ельцин – в те дни будущий "первый президент РФ" пошел против комитета – то есть против руководства страны – и начал захват власти. Однако, если к народу обращаются министры, то это не называется "путч", считает писатель, политический деятель Эдуард Лимонов. Он поделился своим экспертным мнением о событиях 1991 года с Накануне.RU:

"Когда объявили о ГКЧП в 1991 году, я сказал: "Наконец-то! Почему так поздно?" Нужно было прекратить эту буржуазную революцию. Какой же это путч, очнитесь! Во главе стояли все руководители Советского государства – и председатель КГБ, и министр обороны. Это называется не путч. Путч – нелестное определение, которое приклеили к этому несчастливому исходу Советского Союза, захвату власти буржуазией. Те, кто называли это путчем, они и были путчисты – те, кто сумел добиться уничтожения СССР. В кармане у Ельцина тоже лежал российский паспорт, по закону это он путчист".

События развивались согласно логике – дачу Ельцина окружил спецназ, но по непонятным причинам – кто-то говорит об откровенной слабости реального руководства СССР, кто-то о работе спецслужб иностранных разведок – Ельцин арестован не был.

ГКЧП|Фото:
https://media.nakanune.ru/images/pictures/image_big_33742.jpg
"Надо было арестовать Ельцина, его нужно было приговорить к высшей мере за предательство Родины. Родина-то была – СССР. Должен был действовать спецназ на даче Ельцина, должен был приехать председатель правительства, но говорят, что он "занемог" и не справился с задачей, и спецназ пропустил Ельцина в Москву", – говорит Эдуард Лимонов.

По мнению экспертов, помимо необходимых арестов, членам ГКЧП в той ситуации нужно было обратиться к народу с воззванием "Отечество в опасности". Но все помнят, как неловко тряслись руки у руководителя Государственного комитета в прямом эфире. После провала попытки остановить развал страны все члены ГКЧП были арестованы, за исключением покончившего с собой министра внутренних дел СССР Бориса Пуго, но ни один из них так и не был осужден – не было состава преступления, ГКЧП-исты были законными представителями власти.
https://media.nakanune.ru/images/pictures/image_big_82461.jpg
"Я бы не вспоминал эти несчастные для нашей страны страницы даже в годовщину так называемого "путча". Это не путч. Это слово выбросьте – надо начать называть вещи своими именами. Когда выступают виднейшие министры правительства – это не называется путчем. Они решили принять запоздалые меры для того, чтобы спасти ту власть, которая у нас была. Та война не окончена, то противостояние и сегодня актуально. Борьба будет продолжаться", – говорит Эдуард Лимонов.

[Геннадий Гудков]

http://echo.msk.ru/blog/gudkov/2040242-echo/
05:59 , 20 августа 2017
АВТОР
политик
Я решил написать эту статью не только в связи с событиями августа 1991 года — предпоследней(?) русской революции, положившей конец эпохи коммунистической диктатуры в СССР. Гораздо важнее сегодня, в канун грядущих и, боюсь, очень драматичных событий в охваченной кризисом России понимать, когда и как должны вызреть условия для надвигающейся смены власти.

Думая о будущем, нельзя игнорировать прошлое, то есть уроки истории.

Давайте вспомним переломные моменты в истории России: революции, восстания, бунты, дворцовые перевороты. Везде мы отчетливо увидим неизменно важную, порой решающую роль «силовиков». Сразу исключаем из этого анализа период российского Средневековья: тогда вообще всё практически решалось силой: междоусобные войны за расширение территории, формирование огнем и мечом монархии и централизованного государства, походы на соседей и вчерашних союзников.

Но и в более поздние времена именно силовики также оказывались главным «мотором» резких перемен, реформ и переворотов. Опричники Ивана Грозного, «потешные полки» Петра Первого. Гвардейцы, помогающие свергнуть Петра lll и Павла l . Декабрьское офицерское восстание против абсолютизма власти царя в 1825, потрясшее царизм(жаль, что не свергло). Февральская и октябрьская революции 1917 года, вообще совершенные на солдатских и матросских штыках.

Я уверен, что путч 1991 года провалился в значительной степени потому, что 26 лет назад КГБ, самая политизированная советская спецслужба, не поддержало действия ГКЧП. Московское УКГБ(более 5 тыс. офицеров), где мне довелось служить более 10 лет, вместе с «Альфой» были наиболее боеспособной силой в Москве в те августовские дни. Именно на их ударную мощь и рассчитывали руководители Чрезвычайного Комитета(ГКЧП). Вечером 20 августа наше Управление и «Альфа» получили от них четкий приказ: на броне выдвигаться к Белому Дому, атаковать его тремя отрядами, смять баррикады, жестко подавить сопротивление, а также организовать фильтрационный пункт(для арестованных) в зданиях УКГБ на Лубянке. К главному корпусу нашего здания подогнали несколько десятков БТР, сотрудникам выдали оружие, боеприпасы и защиту. Дело оставалось за малым: двинуть эту прекрасно вооруженную и подготовленную армаду на штурм Белого Дома. Поверьте, никаких шансов сдержать такую силу у его защитников в том момент не было.

Но сотрудники «Альфы» и УКГБ отказались выполнить приказ стрелять в народ. Ни мы, ни «Альфа» не сдвинулись с места. Договорившись по оперативной связи за спиной больших начальников, офицеры этих ключевых подразделений госбезопасности потребовали детального письменного приказа за подписью лично Председателя КГБ СССР, прекрасно понимая, что такой приказ подписан им не будет. На тот момент на «хозяйстве» в УКГБ оставался Евгений Карабанов, только что назначенный на эту должность. (К сожалению, несколько лет назад он скончался от тяжелой болезни). Другие наши генералы нашли способ в это стремное время тихо исчезнуть.

Настоящий «опер», человек довольно свободных взглядов, всегда уважавший мнение своих подчиненных, Евгений Карабанов в ночь несостоявшегося штурма оказался на самом острие противостояния и принял на себя весь психологический удар со стороны руководства КГБ. Чем только нам в ту ночь не грозили, как только не уговаривали. Но Карабанов не прогнулся, не струсил, не ушел в сторону. Московское Управление на расстрел своих соотечественников не вышло. Так же твердо стояла и «Альфа». Письменного приказа, как мы и предполагали, до утра не последовало, но каждый час той роковой ночи для сотен людей, приведенных в состояние полной боеготовности и проведенной под рев двигателей БТРов (водители-солдатики просто боялись глушить двигатели), казался вечностью и запомнился на всю жизнь. А утром наступила тишина: БТРы ушли, и мы поняли, что больше ничего не будет.

Почему КГБ не поддержал реставрацию режима КПСС? Дело в том, что внутри спецслужб задолго до путча 19 августа 1991 г. зрело понимание идейной, моральной и профессиональной деградации руководства страны. Многие офицеры отчетливо осознавали, что Политбюро КПСС ведет страну в тупик, что необходимы серьезные изменения СИСТЕМЫ власти, глубокие реформы экономики страны. Во многих подразделениях КГБ тогда шли ожесточенные и абсолютно свободные дискуссии, которые никто не пресекал и не мог остановить. Парадоксально, но в то время именно внутри КГБ, многих его подразделений существовала реальная свобода взглядов и мнений, а суждения и оценки, которые давали власти офицеры КГБ, были порою гораздо более «антисоветскими», нежели высказывания многих «диссидентов», которых это самое КГБ «пасло».

Именно идейный раскол силовиков сделал возможной и относительно бескровной революцию 1991 года. Вот почему я убежден, что смена власти в нынешней России также станет возможна лишь тогда, когда идеи перемен овладеют частью офицерского корпуса страны и станут реальной силой, на которую смогут опереться будущие «революционеры». Понимают ли они важность этого процесса? Пока я этого не вижу.

Политическим лидерам будущей России, если они не хотят поражения в будущих баталиях за государственную власть, надо обратить самое пристальное внимание на силовую компоненту.

Нельзя рассматривать ФСБ, МВД, СК, прокуратуру и прочих силовиков исключительно как врагов демократии и наймитов «кровавого режима».
Внутри этих структур и сегодня много людей, понимающих, что ПОКА они вынуждены защищать не интересы России и ее народа, а кучки ненавистных им властных чинуш, погрязших в должностном воровстве и казнокрадстве. Вы думаете, нормальные офицеры не понимают, в какой тупик тащат Россию должностные жулики и воры, дорвавшиеся до богатства и власти?! Еще как понимают и порою по своей службе очень многое знают о преступных деяниях верхушки, которую тихо, но яростно ненавидят.

Вот почему тем, кто всерьез готов бороться за новую, демократическую и свободную Россию, надо учитывать важность этого аспекта работы и доступными, легальными способами всячески расширять число своих сторонников внутри силовых структур. Без этого добиться победы над режимом будет крайне сложно, если вообще возможно.

Кстати, там, наверху, это неплохо понимают. Именно поэтому руководители режима уделяют такое пристальное внимание силовикам, стремясь сделать их опорой своего вечного всевластия. Но они не понимают главного: созданная ими система несменяемой монополии на власть давно и полностью исчерпала себя и ведет страну к катастрофе. Лучше и точнее других категорий населения надвигающуюся трагедию, поверьте, чувствуют именно люди в погонах, по крайне мере, наиболее мыслящая и прогрессивная часть. Вот почему, несмотря на репрессивный характер российской силовой системы, внутри ее будет нарастать и расширяться протест против нынешнего хода событий. Что при правильном подходе дает всем нам шанс на успех. И наоборот.

[Илья Мильштейн]

https://grani-ru-org.appspot.com/opinion/milshtein/m.253869.html
19.08.2016

Приостановить деятельность политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки... Проведение митингов, уличных шествий, демонстраций, а также забастовок не допускается... Установить контроль над средствами массовой информации. И вот еще что казалось важным: гордость и честь советского человека должны быть восстановлены в полном объеме.

На календаре опять 19 августа, и нельзя не признать: обещания выполнены. Пусть далеко не сразу, зато решительно и с той скрупулезностью, которая подразумевает хорошо продуманный и осуществленный план. Четверть века спустя, стремясь к объективности в описании исторических процессов, это необходимо отметить. Чеканные строки из "Обращения к советскому народу" и Постановления №1, сочиненные спичрайтерами путчистов, звучат как сбывшееся пророчество.

Все как по писаному.

Политических партий, способных хоть в малейшей мере "препятствовать нормализации", то есть конкурировать с властью, более не осталось. Митинговать дозволено где-нибудь в Марьине или в таежных лесах, на заповедных тропах, подальше от людских глаз, и даже акции, посвященные 25-летию победы над ГКЧП, запрещается проводить там, где происходили известные события. Контроль над СМИ установлен примерно такой же, как с утра 19 августа 1991 года. Телевидение захвачено, центральные газеты и журналы согласовывают общее направление и отдельные тексты с администрацией президента, а нелояльная пресса, за редчайшим исключением, фактически загнана в подполье. Разве что "Эхо Москвы" пока вещает, как и в дни путча. Фрондерский телеканал "Дождь" - только по подписке.

Честь и гордость советского человека восстановлены на все сто. Ну, может на 88%, но уж никак не меньше. Он встал с колен и взял реванш за все поражения, которые потерпел после того, как предатели Горби и Ельцин пинками выгнали его из концлагеря. Прозябавший на воле, он опять вернулся в берлогу, где бы ни жил. Хоть бы и на Западе, куда тоже доходят сигналы федеральных телеканалов и прочей "Раши тудей". Утративший коммунистическую веру, он снова обрел смысл жизни. Незатейливый такой с виду, но глубокий смысл.

Он стал героем, причем во всех поколениях - и когда деды воевали, и когда прапрадеды. И когда сам убивает и погибает сегодня, единоборствуя с Госдепом в Грузии, в Сирии, на Украине. Он знает теперь, что живет не зря, убьет не зря и умрет не зря, дорогой наш постсоветский российский человек.

Державные мечты провалившихся заговорщиков реализовались столь пунктуально, что опять входят в моду самые дикие конспиролические теории. Мол, таков и был замысел коварных чекистов второго ряда, причем до того коварных, что и сам Крючков оказался безвольной марионеткой в их руках. Сперва, дескать, ввели демократию, взвинтили цены и распродали страну, передав собственность комсомольцам и прочим подручным партии, а потом, когда народ в такой демократии сильно разочаровался, подогнали Путина и на обломках самовластья КПСС выстроили новую империю. И вот разочарованный было народ снова рукоплещет авторитарной власти и с ним, навеки очарованным, теперь можно делать что хочешь.

В рамках этой теории участником заговора оказывается и Ельцин, в нужный день и час разглядевший в директоре ФСБ наследника славных дел, а люди, три дня и две ночи защищавшие Белый дом, предстают доверчивыми лохами. Нас типа обманули, как и беднягу Крючкова с трепетным Янаевым, и пора бы их, вместе с нами, признать обманутыми дольщиками августовского мятежа. Жертвами политического фарса, обернувшегося - для страны и для мира - полноценной трагедией.

Теория эта стройна и как бы неопровержима, поскольку основывается вроде на причинно-следственных связях и гнусной разумности сущего. Однако в этом и ее слабость, и подлость по отношению к реальным героям Августовской революции. Среди которых были и Борис Николаевич, и его соратники, и сотни тысяч людей в одной только Москве, вышедших на баррикады. Конспирологии противостоит память, и речь тут не только о свидетелях времени - и на площадях больших городов, и в Белом доме, и в Кремле, и на Лубянке. И не только о тех, кто жизнь отдал за свободу - о Дмитрии Комаре, Илье Кричевском, Владимире Усове. Речь об историческом опыте и о том, как развиваются политические сюжеты. О непредсказуемых последствиях любых, даже великолепно организованных переворотов и о закономерностях, определяющих победителей в больших и малых гражданских войнах.

25 лет назад выяснилось, что Советский Союз в том виде, в котором страна просуществовала в течение изнурительно долгих десятилетий, более существовать не может. Перестройка была весьма рискованной, но, вероятно, единственной возможностью реформировать и спасти погибающую империю. Путч эту страну уничтожил. А дальше включились иные исторические механизмы и тенденции, которые еще можно назвать традиционными. Скажем, глубоко укорененная в людях привычка приделывать ноги всему, что плохо лежит, в эпоху перехода от социализма к рынку обернулась тотальным разграблением государственных и иных активов, и не надо тут все сваливать на олигархов. Развал экономики на фоне локальных гражданских войн породил страхи и тоску по сильной руке. Из этих, отчасти внушенных, страхов и тоски соткался Путин. Ограбленным и устрашенным захотелось чем-нибудь погордиться, и власть обеспечила их данным товаром, организуя победоносные войны и поставив их на поток.

Аннексия чужих земель и холодная война, объявленная всему миру, стали естественным продолжением изоляционистской стратегии, и если что и мешает отдельным гражданам окончательно почувствовать себя триумфаторами, так это память о тех днях и годах, когда они были свободными людьми. Память планомерно вытаптывают, героев шельмуют, и банальная в сущности мысль о том, что ГКЧП победил, отменив политику и конституционные нормы прямого действия, уже не повергает в шок и тех немногих, кто точно знает: предметом для гордости была и остается свобода. Ибо к неволе за последние годы все притерпелись, и ситуация представляется безнадежной.

Однако Август был в нашей истории, и полезно вспомнить, что тогда, в первые часы, когда дикторы несли свою ахинею и музыка бессмертного балета сотрясала сердца, большинству из нас тоже казалось, будто все кончено и эти сволочи опять пришли навсегда. И многие из тех, кто решил защищать демократию, тоже наверное думали, что против лома нет приема и против танков не попрешь. Я сам так думал. Но две ночи спустя вдруг выяснилось, что танки иногда разворачиваются на улице Чайковского и сваливают прочь - и наступает утро. Обыкновенно в России эти ночи длятся бесконечно долго, но рассеиваются всегда внезапно, подобно мороку, и счастье освобождения обрушивается на тебя, как незаслуженная любовь. Сегодня 19 августа. Переживем еще пару ночей.

[Илья Мильштейн]

https://grani-ru-org.appspot.com/opinion/milshtein/m.263464.html
21.08.2017

Яростное "было!", и чем безотрадней сегодняшний день, тем сильней желание доказывать и спорить, что ты будил ее поцелуем или там стоял в живой цепи на улице, не знаю, Чайковского, и танки от тебя драпали как тараканы, ударенные тапком. Вялое, тоскливое, почти равнодушное "было...", когда уже как-то охладел и разлюбил, и догадался, что виноват, и устыдился, и даже постарался все забыть, хотя и безуспешно: и эти минуты счастья, и эти недолгие годы, пока гордился, допустим, собой и страной.

Спокойное, твердое "было" - при подведении итогов, четверть с лишним века спустя, когда вдруг встретились, поговорили, помолчали, и супруг ее рядом крутился, и выросшее дитя бегало, и она чужая, и ты чужой, и страна чужая. Однако все-таки было, отпечатавшись навеки в душе, и спасибо, что было. Ничего не осталось кроме пустоты и благодарности.

Есть три эпохи у воспоминаний, да. Или чуть больше. Трудно вообще-то сосчитать.

Первые дни, месяцы, первые годы после Августа - это сперва счастье почти беспримесное, потом осознание случившегося как чуда, которое никогда больше не повторится и оттого надо его беречь, хотя бы в памяти. А затем - октябрь 93-го как злая, глумливая пародия на добрую сказку, и тут уже начинается разрыв. Причем одновременно и с прошлым, и с будущим, которое явно не сулит ничего хорошего. Позже, много позже предчувствия сбываются, самые скверные из них, и уже не вполне постигаешь, что ты делал тогда в центре Москвы и зачем гулял среди танков, стоял перед танком, взбирался на танк и, всю дорогу боясь сверзиться с него вниз головой, катался по столице. Чтобы сегодня, через 26 лет после того как отпраздновал победу, яростно настаивал на том, что победил, забыл о том, как побеждал, и долго не хотел, да и не мог вспомнить, внезапно восстановить в памяти и помянуть добрым словом этот год и этот день. 21 августа 1991-го.

В конце концов счастье, в силу своей принципиальной мимолетности, только таким и бывает: кратким и немыслимым, и длиться должно недолго. Ранним утром ты бродил очарованным странником по улице Чайковского, веселый и уставший, в толпе таких же, возбужденных и не спавших пару ночей, преимущественно молодых, как вдруг от Маяковки двинулись эти бронтозавры на гусеницах, и вы сомкнули живую цепь. Парень, стоявший рядом, особенно крепко сжимал твою руку. Передний зверь двигался, вы стояли, и у обоих одновременно мелькнула мысль: чо, так и будем стоять, пока не раздавит? Переглянулись, глаза отвели, руки разжали, с места не сдвинулись.

Танк приблизился, поурчал, развернулся и уехал, подавая хороший пример остальным, и этот миг был таким счастливым, что едва ли с чем в прожитой жизни сравнишь. Даже с той минутой, когда стало известно, что путч провалился, Горби вернулся, заговорщики, за редкими несчастными исключениями, сидят по камерам в главной тюрьме КГБ СССР, а на дворе совершенно новая эпоха. Типа февраля 1917-го, но с той важной поправкой, что это происходит с тобой, в жизни, а не в учебнике, и ты даже поучаствовал в истории, выйдя, что называется, на площадь и не успев дать стрекача, когда на тебя поехал танк.

Все прочее - политология, то есть поздние сетования и тоска. Размышления о природе путча и о том, почему заговорщики не решились раздавить нас: это ведь было так просто и полностью соответствовало обычаям, давно укоренившимся в родной стране. Почему победившее начальство, которое по сути второй раз за всю историю России получило шанс устроить здесь жизнь, как у нормальных людей принято, этим шансом не воспользовалось и уже два с небольшим года спустя в рамках малой гражданской войны долбануло-таки по Белому дому, подогнав танки. Отчего Борис Николаевич заболел и стал вести себя так, что нам за него было стыдно, и напоследок, явно уже в каком-то бреду, разглядел в шефе своего ФСБ будущего, понимаешь, реформатора, преемника и наследника славных дел.

Все прочее, как бы сказать, наука: борьба кланов, Чечня от Басаева до Кадырова, Беслан и "Норд-Ост", Грузия и Украина, Сирия и четвертый срок, политзеки и эмигранты, свихнувшийся принтер и холодно просчитанный курс на расчеловечивание большой страны, которая сравнительно недавно была свободной Россией. Все эти сюжеты занудно и скучно укладываются в жизнь целого поколения, и там нечего ловить, в этих бесконечных спорах о том, могло ли быть иначе. Здесь упираешься в тупик, пытаясь соединить свою единственную иллюзорную жизнь с выдуманной беспросветной реальностью, которая течет как бы сама по себе, подчиняясь историческим законам и национальным традициям, а их не переделать.

Так что поначалу, глядя на происходящее, впадаешь в отчаянье и силишься доказать, что прошлое тебе не приснилось. Десятилетие спустя, откликаясь на злобу бесконечно злобного дня, уже едва веришь, что самая бескровная и великая революция за всю историю страны - это то, что было с тобой. И только теперь окончательно постигаешь, что было, да, и пребудет вовеки, и незачем, в сущности, думать о том, чем обернулась победа, молодость, надежда, любовь и преданная революция.

Ты сидишь за столом в съемной квартире далеко от Москвы, распечатывая третью пачку сигарет, но это же тебе только чудится: тихая ночь за окнами, ненавязчивый джаз в радиоприемнике, пустая чашка на столе, зеленая лампа. На самом деле ты никуда не уходил и не уезжал оттуда, где после бессонной ночи прогуливаешься под мелким дождем в городе-герое, и обреченный вооруженный до зубов враг ни черта с тобой, испуганным и счастливым, не может поделать, и танки разворачиваются и катятся по Садовому, и ты вместе со всеми кричишь "ура". И даже все к лучшему..

[Дмитрий Борко]

https://grani-ru-org.appspot.com/Politics/Russia/m.93630.html
19.08.2005
14 лет назад в этот день страна проснулась под звуки "Лебединого озера". Включив утром радио, я сам несколько минут от души потешался, полагая, что звучащий текст постановления ГКЧП – новая и очень смешная юмореска Жванецкого. Потом были три дня, которые изменили мир. Возможно, он изменился лишь в самых внешних своих формах. Возможно, многие участники тех событий сегодня считают обманом чувство СВОЕЙ победы, охватившее их тогда, видят иллюзорность самых светлых своих ожиданий, связанных с той победой. Поэтому сегодня я хотел бы напомнить всем не о политике и исторических персонах, которых немало снимал в те дни. Я хочу напомнить о тысячах людей в Москве (а их было много и в других городах), которые в тот момент осознали свое право на личный ВЫБОР и свое право на ДЕЙСТВИЕ. Потому что, кто бы ни оказался в выигрыше в результате, это все же была ИХ победа. Надеюсь, что этот вкус совершенного несмотря ни на что поступка не пройдет бесследно у этих людей.

[Дмитрий Шушарин]

https://grani-ru-org.appspot.com/Politics/Russia/m.75527.html
19.08.2004
https://g0.cloudns.org/files/14274.jpg
Белый дом

Cегодня исполняется тринадцать лет с того дня, когда в России случилось нечто, казавшееся до того невозможным. Граждане страны воспрепятствовали попытке трясоруких совков ввергнуть страну в хаос. Россия защитила свой суверенитет, провозглашенный в 1990 году, от посягательств Советского Союза, который окончательно был добит несколько месяцев спустя украинским референдумом. Беловежские соглашения открыли путь к новой российской государственности.

Уверен: настанут времена, когда подобная интерпретация тех событий станет преобладающей в российском обществе. Что же касается нынешнего смятения умов, то что ж... В истории ничего не бывает сразу. Мы еще живем в том же времени, в котором было ГКЧП и сопротивление ему. Страна все еще развивается в тех же противоречиях, что и тринадцать лет тому назад. В других, совсем других условиях тянется все тот же конфликт. Две силы оказали сопротивление ГКЧП. И более ни разу они не соединялись, что весьма печально. Первая – это те, кто вышел на защиту Белого дома и на работу в редакции закрытых газет. Вторая – это та часть элиты, в жизненные планы которой не входила жизнь под властью советского отстоя. Эти люди на улицу не выходили, но они просто не отдали ГКЧП контроль над страной.

В некоторых точках эти социальные общности пересекались: самый яркий, но не единственный пример – это журналистский топ-менеджмент и новые политики, делавшие карьеру в новых властных институтах РСФСР.

Уже тогда, сразу после краха ГКЧП, говорилось о том, что то был бунт опоздавших, попытка реванша той части совковой номенклатуры, которая не сумела приспособиться к рыночным условиям. Это так, но рынок тогда был, конечно, очень относительный, слабенький. Скорее можно говорить о бунте приверженцев определенного образа жизни, определенных ценностей. А это, согласитесь, гораздо серьезнее, поскольку за три дня жизненные установки не меняются.

И за тринадцать лет мало что изменилось. Более того, люди, которым недоступны радости жизни в открытом обществе, сконцентрировались и перешли в атаку. Да, так получилось, что они все это время отсиживались в разных органах, причем не только чекистских. И в августе 91-го они не были на стороне ГКЧП. Просто потому, что глупо это было, несерьезно – поддерживать эту компанию. Но сейчас они в том же настроении, что тогдашние путчисты. Жизнь проходит мимо. Хапнуть не удалось. Значит, придется отнимать. Это так, по-простому. Но есть еще и внутренняя приверженность тому, что было некогда. Некая ценностная внутренняя совковость. Вроде бы об этом сказано уже все. Происходящее в стране описано многократно и точно. Тут и слабый президент, которого безуспешно пытаются представить сильным, и деградация государства, и трайбализм, приводящий в экономику самое отсталое племя – чекистский отстой, людей, которые неожиданно оказываются во главе мелких и средних банков, не имея трудовых книжек, но считая, что могут все устроить по-своему.

Им вообще люди и страна не нужны, как не нужны они были членам ГКЧП, совершенно не ожидавшим хоть какого-то сопротивления. Это уж точно – мы им не нужны. Но самим-то себе мы нужны и живы пока. И потому пора браться за ум, а то чепуха какая-то получается. Что толку в том, что все сказано и понято? Делать-то что?

Да и сказано как-то странно. Вот уже скоро год, как читаю статьи газетных аналитиков, оплачиваемых "ЮКОСом", и все не могу понять: кого же они обслуживают? По нескольку раз в неделю: государственный капитализм идет на смену олигархическому, вслед за захватом "ЮКОСа" последует неизбежная деградация российского социума. И так далее, и так далее. Такое впечатление, что они предлагают захватчикам красивые слова для некрасивых дел. Что "ЮКОСу" с этой аналитики? Что Ходорковскому? Что нам всем?

А нам всем внушается только одно: впереди все плохо, плохо, плохо. И мы ничего, ничего, ничего не можем поделать. Только разоружиться перед партией.

Ну, хорошо, умные пишущие люди получают удовольствие от регулярных упражнений подобного рода. Но на что они рассчитывают в ближайшем будущем? А от него, коли мы предполагаем жить, никуда не деться. Сколь долго могут продлиться разговоры о неизбежной гибели? Ответ вроде прост: до самой гибели, которая весьма вероятна. Но дальше придется как-то устраивать свою жизнь. Как-то сопротивляться обстоятельствам.

Но почему не задаться вопросом об устройстве жизни после катастрофы? И почему бы не попытаться сопротивляться уже сейчас? Как известно, на курсах по выживанию в экстремальных условиях потенциальных заложников учат не поддаваться стокгольмскому синдрому, а в крайних ситуациях даже и сопротивляться – когда ведут на расстрел, например. Так, собственно, и произошло, в те три дня в августе, когда сопротивление стало просто неизбежным.

Слово "сопротивление" сейчас более уместно, чем "оппозиция". Трайбализм трайбализмом, но ситуация куда сложнее и динамичнее (а это уже внушает надежды), чем кажется на первый взгляд. Так, например, дежурным либералам, которые до сих пор, подобно советской интеллигенции, ищут у власти "позитив", трудно объяснить, что либеральные принципы должны их побуждать к защите прежних советских социальных льгот. Потому что у этой власти нет экономических решений, есть только политические. И дело не в копеечных расчетах, а в том, что разрушаются пусть архаичные, но все-таки существующие общественные корпорации – "афганцы", "чернобыльцы", ветераны войны. То есть мы имеем дело еще с одним шагом к атомизации общества, замаскированным под либеральное экономическое решение.

Да, сопротивление. Но это сопротивление сопротивлению. Тому самому сопротивлению модернизации, которое оказывают не только члены одного племени, но и все, кто хочет этакой простоты и ясности. Можно сколько угодно говорить о латиноамериканском или китайском варианте, но все равно это второе издание совка.

Повторю, это именно сопротивление модернизации, а не вариант модернизации. Это приверженность прошлому, а не попытка создать образ будущего. Это... Ну, в общем, описывать происходящее можно много, но куда перспективнее главный урок августа 91-го – тот самый временный, на несколько дней, но все-таки союз общества и значительной части политической элиты. Племя, претендующее на тотальную власть, на самом деле мало что реально контролирует. Ну, некоторые финпотоки да, а рынок капиталов, потребительский рынок, значительную часть отраслей и территорий – нет. Ну, два с половиной телеканала, а СМИ в целом – нет. Может, поэтому элита еще и не испугалась. Но ведь, как говорили старые зэки, лучше бояться, чем испугаться. Да и, сдается мне, что скоро мы заметим первые признаки этого испуга. И вот тогда тот союз, длившийся три дня в августе 91-го, надо будет заключать по новой. На другой срок и на других условиях.

[Георгий Бовт]

https://www.gazeta.ru/comments/column/bovt/10839968.shtml
21.08.2017, 13:13
О том, что было бы, если бы в августе 1991-го выиграли путчисты
https://img.gazeta.ru/files3/993/10139993/upload-TASS_46208-pic410-410x230-50697.jpg
События, которые происходили на пересечении Садового кольца и Нового Арбата в ночь на 21 августа... Андрей Соловьев/ТАСС

Пора, видимо, уже признать, что путчисты в августе 1991 года проиграли случайно. Должны были, по идее, победить. На многовековом фоне российской истории кажется даже нелепостью то, что «улица» в августе 1991 года победила «систему». Вроде всегда было наоборот — империя «наносила ответный удар».

Скажут, а как же 1917-й? Когда Россия «слиняла за три дня»? Да, схожесть падения того, что казалось незыблемым, поражает. Но прежде всего разбродом и шатанием в элитах, гниением рыбы с головы, но никак не революционным творчеством народных масс, прости господи. 1917-й, получается, был исключением, подтверждающим правило.

В год столетия Русской революции, которую теперь не принято делить на «буржуазный» и «пролетарский» этапы, стали популярными разговоры про то, что, не будь «предательства» со стороны правящего класса, никакой бы революции и не было. Ленин прозябал бы на деньги каких-нибудь старообрядцев-спонсоров социал-демократов в Цюрихе. Джугашвили сгноили бы в ссылке или повесили. Троцкого бы не выпускали из-за «черты оседлости», а Дзержинский кончил бы в сумасшедшем доме, куда, собственно, судьба вела его на всех парах.

Если февральский «бардак» теоретически можно было бы «разрулить», прояви государь-император хотя бы ненамного больше государственной ответственности, то и октябрьской переворот можно было бы также пресечь еще в зародыше, если бы в июле земляка Керенского Ульянова арестовали бы, не дали сбежать в Финляндию, да и повесили бы.

Мы находимся подчас под слишком большим влиянием марксистско-ленинской идеологии, чтобы отказаться от фетишизации «объективных процессов истории», отдав должное случайности. И личностям.

Скажем, прими королевич Владислав в годы Смуты православие — то, возможно, Россия, где он был бы принят на царство без особых возражений, стала бы частью Польши, а не наоборот, как потом случилось. Романовы бы оказались, в лучшем случае, придворными при его троне (тем более что они бегали туда-сюда), про Минина и Пожарского никто бы слыхом не слыхивал.

Все это, конечно, жутко «антиисторические» суждения. Однако на фоне популярной нынче теории о «случайности» революции 1917 года довольно странно, что до сих пор не пущена в массовый оборот аналогичная теория о «случайности» поражения путчистов в августе 1991-го и, соответственно, так называемой победы демократии.

Все движение СССР к краху и распаду, начиная, на мой субъективный взгляд, примерно с конца 1970-х годов, было одним большим «субъективным фактором».

Крах не был неизбежен, окажись у руля страны в свое время более адекватные запросам времени люди. Советские Дэн Сяопины.

Может, даже Андропов сгодился бы, но до подключения к искусственной почке. Или если бы продолжились робкие, но далеко не бессмысленные «косыгинские реформы» по либерализации командно-административной экономики.

Собственно, в августе 1991 года переворот тоже возглавили «не те люди». Не то чтобы я сколько-нибудь сочувствую их идеям и действиям и сожалею об их провале — ничуть. Все как раз случилось к лучшему. То, что должно было к тому времени умереть, пусть бы и умерло уже.

Однако прошедшие с тех пор более четверти века лишний раз напоминают известный старый советский анекдот про обреченно-неудачную конверсию: «Как ни пытались мы собрать из этих деталей что-то мирное, но всякий раз получается автомат Калашникова».

Рок истории или, может, географии, или культурных традиций — кодов и скреп — ну и религии, разумеется, неизбежно берет свое. Как ни пытайся его обмануть «творчеством народных масс» или девиантным поведением преходящих элит. Уже, собственно, он почти взял снова свое, с некоторыми поправками на интернет, мобильную связь и всякие иноземные гаджеты с айфонами.

По всем опросам последних лет выходит, что все большее (с каждым годом эти цифры только увеличиваются) число россиян считает, что в августе 1991 года страна пошла «не туда».

Это из тех, кто вообще помнит, что такого судьбоносного случилось 26 лет назад. Уже в прошлогоднюю четвертьвековую годовщину знали и помнили о тех событиях лишь 50% наших сограждан. Это примерно как если бы в сегодняшней Америке о Гражданской войне слыхом не слыхивали половина страны. Значит, такова была объективная «судьбоносность» борьбы за демократию на баррикадах у Белого дома. Значит, так народная мудрость ценит завоевания той поры.

Лишь незначительное меньшинство россиян из тех, кто вообще помнит, о чем речь, воспринимают подавление путча как «победу демократии». Относительное большинство — как банальную и циничную борьбу за власть.

В этом раскладе нет места каким-то там «идеалам», наподобие тех, о которых говорили применительно к революции 1917 года. Большинство не только не пошли бы никуда защищать сегодня никакую «демократию» на деле, но и даже ради красного словца в таковых намерениях не признаются.

События 19–21 августа были, как и тогда говорили, «сугубо московскими», столичными, остальная страна подчинилась бы безропотно тем, в пользу кого склонилась чаша власти. Можно ли себе представить, что где-то на российских окраинах поднялось бы движение в защиту демократии? В национальных республиках, не без науськивания национальной номенклатуры, рвавшейся к суверенитету и власти, — возможно. В некоторых даже — скорее всего. Но чтобы кто-то опять стал собирать ополчение «за свободу» в Нижнем Новгороде — немыслимо. Даже тогдашний, мне кажется, Борис Немцов был бы не готов.

Путчистам, как теперь почему-то кажется, не хватило пиара.

Не тряслись бы руки у Янаева (хотя вряд ли Горбачев подбирал себе вице-президента по принципу заведомой «ублюдочности» по отношению к первому лицу), был бы на его месте бравый статный генерал, лучше ветеран Афганистана — глядишь, и дрогнули бы ряды защитников демократии.

Представим, победили бы путчисты. Арестовали бы Ельцина и его сторонников. Раскатали бы танками баррикады около Белого дома вместе с защитниками, как это сделали китайские власти на площади Тяньаньмэнь. Ввели бы, как и собирались, военное положение. С какими-то республиканскими элитами договорились, с какими-то — расправились силой. «Отпустили» бы разве что Прибалтику.

Почему принципиально был невозможен вариант «русского Ярузельского», притом что в Польше власти противостояло куда более организованное движение — «Солидарность». Ничего подобного в позднем СССР даже близко не было. Было чувство нарастающей анархии, притом безнаказанной. Так часто бывало в русской истории: крестьяне бунтуют до тех пор, пока барин не приедет, ну или царь не рыкнет на бояр и не выбросит кого-нибудь толпе на растерзание.

Путчистам надо было бросить силовым структурам нечто такое, что обратило бы их раздражение нарастающим бардаком в стране не на поддержку выглядевшего тогда «пассионарным» и популярным Ельцина, а на «наведение порядка» силой.

Кстати, сам феномен Ельцина был своего рода «упущением власти». Дело ему, наверное, приписать бы не удалось, но и заморачиваться бы так не стали. Интернировать вполне могли, а то и прибить где-то без шума и пыли. Как собирались сделать с Лениным в июле 1917-го, но он ускользнул в Разлив.

Любопытный, конечно, вопрос, что бы стали делать с экономикой. Ну, на волне прихода к власти какой-нибудь «новой метлы» могли пойти на какие-то послабления в части мелкого бизнеса и в сельском хозяйстве. Потом постепенно дозрели бы до каких-нибудь огороженных высоченным забором «особых экономических зон» на китайский манер. Стоит напомнить, что никаких внятных концепций реформ не было ни у кого. Политбюро и все ЦК КПСС пребывало в дебрях марксизма-догматизма, свободное ценообразование и частная собственность на средства производства были недопустимой ересью.

Никто из наиболее «прогрессивных» даже по тем временам экономистов-публицистов в своих советах, собственно, куда-то сильно дальше этого тоже не уходил.

С Западом, едва там увидели бы, что ситуация перешла под контроль других людей, нежели мягкотелый Горбачев, попытались бы договориться по привычным по временам «холодной войны» понятиям. Восточную Европу, возможно, пришлось бы «сдать», но под ядерный шантаж и без всякого «нового политического мышления» выторговать при этом некие договорные разграничения с НАТО.

Если бы удалось удержать политический контроль за большей частью бывшего СССР и не скатиться к «югославскому сценарию» распада страны, то через какое-то количество лет от карточной системы распределения основных продуктов и товаров стали бы переходить по «китайскому пути» к введению отдельных элементов рыночной экономики. Это, например, происходит сейчас даже в Северной Корее, где проблема голода, строго говоря, в результате была решена, а экономика растет, а не падает, невзирая на всякие санкции.

Никакой, разумеется, свободы слова в перестроечном его понимании и тем более в понимании 90-х годов не было бы. Никаких «частных» газет или «частных» телеканалов. Никакой массовой приватизации.

Зато постепенное допущение в страну иностранных компаний под чутким руководством партии. КПСС, разумеется, бы сохранилась, а через какое-то время в нее снова потянулись бы молодые карьеристы. Потому как куда ты денешься с подводной лодки.

Мобильная связь пришла бы в страну позже, позже появился бы массовый интернет (жила же Куба с ним весьма куцым долгие годы). Но сразу «по паспорту» и со всей свирепой регистрацией. Никакой анонимности. И то, что сейчас предусмотрено всякими «пакетами Яровых», было бы внедрено в практику контроля за цифровым пространством изначально, причем еще в более жестком варианте. Как это было в том же Китае. Свободного выезда для всех тоже бы не было сразу. Выездные визы остались бы еще надолго — вот, к примеру, Узбекистан только сейчас собирается от них отказываться, а Белоруссия отказалась сравнительно недавно.

«Прорыв» именно России в 1991 году в некую относительно большую свободу, чем это произошло в той же Белоруссии, — это скорее историческая случайность, нежели предопределенность.

То есть в целом общество развивалось бы поступательно все равно от большего сатрапства к меньшему, но постепенно, очень постепенно.

А исторической случайностью были «лихие», но свободные 90-е, прежде всего потому, что свобода не была в должной мере выстрадана. И не была востребована подавляющим большинством населения. За нее не боролись, ее не жаждали. О ней лишь сплетничали на кухне под вражьи голоса «гнилые», но трусливые интеллигенты-конформисты.

Ее поимели на халяву от зазевавшейся и впавшей в исторически ей не присущие благодушие и мечтательность власти. Поимели постольку, поскольку это было дозволено сверху. Что подразумевало в дальнейшем такое отношение, что когда стало позволено меньше, а потом еще немного меньше, а потом еще, то в общем это воспринимается по большей части населением безразлично.

В этом смысле путчисты просто оказались негодными людьми не в то время и не в том месте. Но это не значит, что они ошиблись «стороной истории», оказавшись не по ту ее сторону.

История наша, по большому счету, никуда особо не поворачивала со своей столбовой дороги. Это нам все показалось в какой-то короткий исторический момент.

[Грани.Ру]

https://grani-ru-org.appspot.com/Politics/Russia/m.93630.html
19-21 августа 1991 года в воспоминаниях, документах и газетных публикациях

"Директор Тверского экскаваторного завода Д.Б. Панкратов только что вернулся из цехов. Настроение рабочих он передал коротко: люди поддерживают ГКЧП. Жалеют, что это не произошло пару лет назад. Потому, что видели: выше уровня предприятия, объединения в звеньях управления полнейший разброд, шатание, хаос. Недавно я был в Германии, выслушал немало сочувственных речей в адрес СССР.
Унизительно это для любого советского человека".
"Советская Россия", 20 августа 1991 г.

"Дорогие земляки, соотечественники! Над нашей Родиной сегодня нависла большая беда. Безответственные политики и новые хозяева жизни, которых именуют сегодня предпринимателями и надеждой России, захватив власть в парламентах, довели дело до того, что могучая держава оказалась на грани превращения в колонию богатых соседей. Миллионы честных тружеников всех национальностей обрекаются на нищету и бесправие, лишаются будущего. Гибнет культура, культом безнравственности и насилия отравляются умы и души молодежи, разрушаются вековые устои и традиции народной жизни. Мы обращаемся к курянам, ко всем патриотам земли Русской, стоящих на позициях сохранения целостности России и СССР. Конкретными делами во благо Отчизны предотвратим развал государственности и умирание великого Народа".
"Слово хлебороба" (Тимский район Курской области), 20 августа 1991 г.

"Я знал и говорил лишь о том, что товарищи, приезжавшие к нему (Горбачеву. - Ред.) в Форос 18 августа 1991 года, не только внесли предложение о введении чрезвычайного положения в отдельных местностях, но и поставили его в известность о составе ГКЧП, от имени которого они выступали. Теперь об этом пишут сам президент и его окружение. Другое дело, как реагировал Горбачев на эти предложения и сообщения. Я убежден, что у президента СССР были все возможности не допустить введения чрезвычайного положения, немедленно возвратившись в Москву вместе с теми, кто прилетал к нему в Крым, или, как крайний случай, задержав их в Форосе. Свидетельствует об этом и супруга президента, заявляя, что если бы президентской охране был дан сигнал, то вся "делегация" была бы немедленно арестована. Но, видимо, у президента были иные соображения. И недаром в общественном мнении все более часто получает поддержку идея о том. что президент, посоветовавшись со своими близкими, решили, видимо, выждать, посмотреть, на чьей стороне будет перевес. Горбачев вообще неплохо обсчитал ситуацию: если побеждает ГКЧП, президент возвращается в Кремль на "красном коне" и использует плоды победы; если ГКЧП терпит поражение, то, покончив с путчистами, президент въезжает в Кремль, только теперь на "белом коне".
Из воспоминаний А.И. Лукьянова

"Попытку создать в масштабах области чрезвычайную комиссию из высших чинов КГБ, МВД и армии предпринял 19 августа председатель Нижегородского областного совета Александр Соколов. Его усилия были блокированы радикально настроенными депутатами областного и городского советов. 19 августа на площади Минина и Пожарского состоялся митинг жителей Нижнего Новгорода, на котором были зачитаны последние указы Бориса Ельцина и его обращение "К гражданам России". Утром 21 августа намечено созвать чрезвычайную сессию Нижегородского городского совета".
Из сообщения РИА, 19 августа 1991 г.

"Граждане Кузбасса! 19 августа создан Государственный комитет по чрезвычайному положению, что означает отстранение от должности Президента СССР М.С. Горбачева. По заявлению ГКЧП, в отдельных регионах страны вводится чрезвычайное положение. Президиум и исполком Кемеровского областного совета народных депутатов... заявляют о непризнании Государственного комитета по чрезвычайному положению, как органа, не имеющего на момент своего создания законных оснований.

Президиум расценивает происшедшее как попытку государственного переворота.

Призывает граждан Кузбасса не выполнять решений и указаний ГКЧП и не допускать создания его структур на территории Кемеровской области.

Обращается к сотрудникам органов внутренних дел, государственной безопасности, военнослужащим частей, расположенных на территории Кузбасса, рабочим железных дорог и воздушного транспорта, а также связи [с призывом] не выполнять приказов и указаний ГКЧП.

Президиум обращается к населению области [с призывом] сохранять спокойствие до полного выяснения обстановки и воздержаться от любых действий, которые могут послужить поводом для введения чрезвычайного положения в Кузбассе."
"Кузбасс" (Кемерово), 20 августа 1991 г.

"По сообщениям корреспондентов, дежурящих у здания Верховного Совета РСФСР, подразделение ВДВ из Тулы под командованием генерал-майора Александра Лебедя, защищающее резиденцию российского руководства, насчитывает около 50 боевых машин. Поступило сообщение, что сюда прибыли грузовики с десантниками, вооруженными автоматами и гранатометами. Они также приступили к охране "Белого дома" Техника и солдаты выставлены по всему периметру здания.".
Из сообщения РИА, 20 августа 1991 г.

"В последнее время активно распространяются слухи о том. что некоторые подразделения Советской Армии, привлеченные к поддержанию режима чрезвычайного положения в Москве, якобы заявили о выходе из-под командования Вооруженных Сил СССР. В частности, называются фамилии генерала А. Лебедя, майора С. Евдокимова. За разъяснениями корреспондент ТАСС обратился к начальнику управления информации Министерства обороны СССР генерал-лейтенанту В. Манилову. "Эти слухи настолько низкопробного пошиба, - сказал он, - что, право, неловко их комментировать. Но я вынужден это сделать, так как речь идет о чести и достоинстве наших солдат и офицеров. Так вот, эти и подобные им слухи не имеют никаких оснований. Должен сказать, что и А. Лебедь, и С. Евдокимов с возмущением узнали об этих слухах. Это в высшей степени порядочные, добросовестные, верные воинской присяге люди, настоящие профессионалы. Это люди чести и долга, не приемлющие позиции "флюгера", которая сегодня стала очень популярной у конъюнктурщиков".
"Правда", 21 августа 1991 г.

"Военный комендант Москвы генерал-лейтенант Смирнов выразил глубокое сожаление в связи с имеющимися жертвами. Он заявил, что слухи о штурме "Белого дома" - "грубый вымысел, граничащий с провокацией. По мнению Смирнова, среди военного руководства нет людей, которые могут отдать приказ о штурме, так как это повлечет за собой пролитие крови. Он также добавил, что войска не будут пытаться захватить "Белый дом" ни завтра, ни послезавтра".
Из сообщения РИА, 21 августа 1991 г.

"М.С. Горбачев сделал заявление для телевидения и радиовещания. Он подчеркнул, что полностью владеет ситуацией, восстановлена связь со страной, прерванная в результате авантюрных действий группы государственных лиц. Президент СССР имел беседу с товарищами Ельциным, Кравчуком, Назарбаевым, Дементеем, Каримовым. Они единодушно осудили попытку государственного переворота, сорванную в результате решительных действий демократических сил страны. Авантюристы понесут полную ответственность за свои противозаконные действия".
"Правда", 22 августа 1991 г.

"Представитель Прокуратуры РСФСР подтвердил факт ареста вчера после прилета из Фороса Крючкова, Язова, Тизякова, а также сообщил, что сегодня была направлена группа для ареста бывшего министра внутренних дел ССР Пуго, однако при попытке группы зайти в квартиру Пуго застрелился. Он также сообщил, что Прокуратура РСФСР закончила обыск в служебном кабинете вице-президента СССР Янаева, сам Янаев допрашивается Прокуратурой РСФСР".
Из сообщения РИА, 22 августа 1991 г.

"В Тиме состоялось собрание руководителей организаций, предприятий, учреждений, представителей трудовых коллективов, на котором одобрены действия Российского парламента, президента РСФСР Б.Н. Ельцина, москвичей, всех прогрессивных сил страны, которые выступили против заговорщиков, участников государственного переворота 19 августа. Участники собрания осудили действия авантюристов, посягнувших на конституционную власть в нашей стране, на демократические завоевания последних лет".
"Слово хлебороба", 27 августа 1991 г.

Полковник президента мочит - Грани.Ру, 20.08.2001
Чистота помыслов, например - Грани.Ру, 17.08.2001
Музей другой революции - Грани.Ру, 17.08.2001
Декабристы на букву "м" - Грани.Ру, 17.08.2001
Памяти августа 1991 года (голосование и конкурс)

[Новомосковск]

В этот день в 1981 году в ходе учений ВМС США у берегов Ливии американскими перехватчиками F-14 сбиты два ливийских самолёта Су-22, а в составе Первого Главного управления КГБ СССР создана Группа специального назначения «Вымпел».
http://www.nmosktoday.ru/pictures/news/40078/picture-500h.jpg
19 августа 1991 года была совершена попытка государственного переворота (ГКЧП), направленного на сохранение СССР. К лету 1991 года кризисные тенденции социально-политической жизни Советского Союза периода поздней горбачевской перестройки обозначились с особой остротой. Финансово-экономическая система государства к этому времени была уже в значительной степени дезорганизована. По радио и телевидению было передано «Заявление советского руководства» о болезни президента Горбачева и передаче его полномочий вице-президенту Янаеву - председателю вновь созданного Государственного комитета по чрезвычайному положению, произошла попытка государственного переворота.
http://www.nmosktoday.ru/u_images/414063498-1.jpg

[Историческая правда]

18 Августа 1991 - Михаил Горбачёв взят под домашний арест в Форосе (Крым).
18 августа был обычным днем для президента Горбачева. С утра он с женой спустился к морю, через час с небольшим отправились к дому. Около половины пятого начальнику президентской охраны, генерал-майору Владимиру Медведеву, позвонил дежурный по объекту и доложил, что охранникам поступила команда через резервные ворота дачи никого не пропускать! От кого поступила эта команда, дежурный не знал.

В 16:32 по московскому времени на территорию объекта «Заря», где находилась президентская дача, въехал кортеж, состоящий из пяти черных «Волг». Охрана, увидев среди прибывших руководителя Службы охраны КГБ СССР генерал-лейтенанта Юрия Плеханова (это именно он дал команду перекрыть выход) и других высокопоставленных лиц, беспрепятственно пропустила визитеров, и они направились к дому Горбачева.

Кроме Плеханова, на дачу Горбачева в Форосе пожаловали секретарь ЦК КПСС Олег Шенин, заместитель председателя Совета обороны страны Олег Бакланов, заместитель министра обороны Валентин Варенников и руководитель аппарата Президента СССР Валерий Болдин.

Михаил Сергеевич находился в своем кабинете, его жена Раиса Максимовна - в своей комнате. Медведев зашел в кабинет и доложил Горбачеву о прибывшей группе. По словам Медведева, Горбачев надолго замолчал - видимо, что-то заподозрил. Но, по мнению начальника охраны, «четверка» прилетела в Форос не арестовывать Горбачева, а договориться с ним, может быть, уговорить его ввести в стране чрезвычайное положение

Горбачев проявил небрежность, не позаботившись о некоторых мерах предосторожности. Подвела его и вечная привычка советоваться с Раисой Максимовной. После минутного раздумья и легкого замешательства Горбачев пошел к ней в спальню. На импровизированном семейном совете жена Раиса Максимовна, его дочь и зять поддержали Горбачева в его решении не отступать от намеченной линии.

Пока прилетевшие из Москвы визитеры томились в ожидании приема, Горбачев попытался выяснить по телефону, зачем они прибыли и кто их направил. Но все многочисленные телефоны президента - стратегические, правительственные, городские - оказались отключены. Стало понятно, что происходит что-то страшное.

Сказав жене, что это арест, и что он не пойдет ни на какие авантюры, не поддастся на шантаж, Михаил Сергеевич пошел на переговоры с приехавшими.

В кабинет Президента зашли Бакланов, Болдин, Варенников и Шенин. Хотел зайти и Плеханов, но Президент его не допустил. Зашедшим в кабинет Горбачев задал вопрос: кого они представляют и по чьему поручению прибыли?

Позже, когда дело о путче было под следствием, вся компания «форосских гостей» была единодушна в том, что поездка в Форос предпринималась исключительно в двух целях. Первая - открыть глаза Президенту на развал Советского Союза, усугубление кризиса, неконтролируемую обстановку. И вторая - убедить его в необходимости принятия решительных мер, вплоть до чрезвычайного положения в стране. В случае несогласия Горбачева имелся запасной вариант: попросить его на какое-то время отключиться от работы, передав свои полномочия вице-президенту Янаеву. Из пятерых участников беседы, состоявшейся в кабинете Горбачева, каждый впоследствии - на допросах, в мемуарах или интервью - давал свое изложение этой получасовой беседы.

Как было на самом деле, сказать уже вряд ли возможно - беседа велась без стенографистки, не записывалась на магнитную ленту.
http://www.istpravda.ru/upload/medialibrary/08e/08e7cd77c7994418239e588c556c9139.jpg

[Елена Слободян]

http://www.aif.ru/politics/russia/ruckoy_i_kompaniya_chto_stalo_s_uchastnikami_avgus tovskogo_putcha

15:15 20/08/2018

​Бывший вице-президент России в интервью рассказал о событиях Августовского путча в 1991 году.
https://aif-s3.aif.ru/images/014/932/eeffc8db086a90a8cd3668a6cb698421.jpg
Борис Ельцин, Геннадий Бурбулис (2 слева), Александр Руцкой (первый справа) на митинге перед зданием Верховного совета РСФСР. 22 августа 1991 г. © / Борис Бабанов / РИА Новости

С 19 по 21 августа 1991 года в Москве произошел политический переворот, в результате которого было свергнуто правительство. Основной его причиной стали результаты реформ и недовольство политикой перестройки, которую проводил председатель ЦК КПСС Михаил Горбачев.

Горбачев был вынужден отказаться от своей должности и распустить КПСС, кабинет министров, республиканские министерства и другие государственные органы, а вице-президент Геннадий Янаев объявил о создании нового органа государственной власти, — ГКЧП — в состав которого входили: первый заместитель председателя Совета обороны СССР Олег Бакланов, председатель КГБ Владимир Крючков, премьер-министр СССР Валентин Павлов, министр внутренних дел Борис Пуго, а также президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства и транспорта Александр Тизяков, председатель Союза аграрников РСФСР Василий Стародубцев и министр обороны СССР Дмитрий Язов.

Защитники «Белого дома» прикрепили цветы к орудийному стволу одного из танков, введеных в Москву 19 августа 1991 года в связи с объявлением членами ГКЧП чрезвычайного положения в столице. Страну не удержали.

Почему в 1991-м дошло до заговора?

Против ГКЧП, который возглавил Янаев, выступил президент РСФСР Борис Ельцин. Он издал указ о том, что все исполнительные органы должны строго подчиняться президенту. Как рассказал бывший вице-президент России Александр Руцкой в своем интервью газете «Московский комсомолец», Ельцин во время путча уходил в запой на три дня и не раз пытался сбежать в посольство США.

Противостояние двух структур закончилось 20 августа победой Ельцина: все члены ГКЧП были арестованы. По словам Руцкого, Ельцин вместе со своей командой прятался в бомбоубежище здания Верховного совета РСФСР, а когда все утихло и было объявлено о победе, продолжил празднование «на свободе».

Борис Ельцин

Пик популярности Ельцина пришёлся на 1991 год. Борис Ельцин: демон или герой? Подробнее В августе 1991 года Ельцин был президентом РСФСР. 12 июня его избрали главой государства на первых всенародных выборах. 19 августа, после создания ГКЧП и изоляции Михаила Горбачева в Крыму, Ельцин возглавил штаб по противодействию заговорщикам и создал в Белом доме центр сопротивления. В первый день путча он назвал действия ГКЧП государственным переворотом и обнародовал ряд указов о непризнании действий ГКЧП. 23 августа он издал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР, в сентябре — указ о роспуске Съезда народных депутатов и Верховного совета, а 6 ноября — указ о прекращении деятельности КПСС.
До 31 декабря 1999 года Ельцин выполнял обязанности президента России. После его заявления о собственной отставке исполняющим обязанности президента был назначен председатель правительства Владимир Путин.

23 апреля 2007 года Ельцин скончался в Центральной клинической больнице в результате остановки сердца. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Геннадий Янаев
https://static1-repo.aif.ru/1/6a/1145505/da888e5b715cf92c281191b19966f12e.jpg
Бывший вице-президент СССР Геннадий Янаев во время судебного процесса по делу ГКЧП. 1993 г. Фото: РИА Новости/ Юрий Абрамочкин
В 1991 году Янаев был формальным лидером ГКЧП. Ему и его сторонникам удалось привлечь на свою сторону около пяти тысяч солдат и несколько сотен единиц бронетехники, а также занять каналы Гостелерадио СССР.

В 1994 году он был освобожден по амнистии. Работал в Российской международной академии туризма, занимал должность заведующего кафедрой отечественной истории и международных отношений. Также был консультантом Комитета ветеранов и инвалидов государственной службы и руководителем Фонда помощи детям-инвалидам с детства. Написал книгу «ГКЧП против Горбачева. Последний бой за СССР». Янаев никогда не признавал, что совершил государственный переворот. «Для того чтобы понять логику моих действий, а также логику действий моих товарищей, надо знать ситуацию, в которой страна оказалась к августу 1991 года. Речь тогда шла о практически тотальном кризисе, в стране шла открытая борьба за власть между сторонниками сохранения единого государства и общественно-политического строя и его противниками», — говорил он.

Политик скончался в сентябре 2010 года. Причиной его смерти стал рак легкого. Врачи не решились проводить курс химиотерапии, поскольку болезнь была в запущенном состоянии. Янаев похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.

Олег Бакланов
https://static1-repo.aif.ru/1/45/1145509/e44a2748267a5c16650c1bd7fdf0c837.jpg
Олег Бакланов на пресс-конференции членов Государственного комитета по чрезвычайному положению, 19 августа 1991 года. Фото: РИА Новости/ Владимир Родионов
В 1991 году Бакланов занимал пост первого заместителя председателя Совета обороны СССР, был секретарем ЦК КПСС по оборонным вопросам, а также являлся одним из участников Государственного комитета по чрезвычайному положению.

До января 1993 года он находился в СИЗО «Матросская тишина», после чего был выпущен под подписку о невыезде. В феврале 1994 года Бакланов был амнистирован.

С 1994 года входил в руководящие органы партии «Российский общенародный союз» Сергея Бабурина, был советником Бабурина, когда тот был вице-спикером Госдумы. Также работал советником президента акционерного коммерческого банка «Мир» и на рубеже 2000-2010-х годов занимал пост председателя Совета директоров ОАО «Рособщемаш».

В настоящее время — председатель правления Международного союза общественных объединений дружбы и сотрудничества со странами СНГ «Киевская Русь». Живет в Москве. В 2012 году издал книгу воспоминаний и дневников «Космос — моя судьба. Записки из „Матросской тишины“».

Владимир Крючков
https://static1-repo.aif.ru/1/ed/1145513/6841d67bebbee8df9c20b31f31a4d3f6.jpg
Владимир Крючков в Верховном суде Российской Федерации на процессе по делу ГКЧП. 1993 г.
Фото: РИА Новости/ Сергей Гунеев
В августе 1991 года Горбачев освободил Крючкова от должности председателя КГБ СССР. Он был одним из «идейных вдохновителей» и неформальных лидеров ГКЧП. 22 августа Крючков был арестован. Он пробыл в заключении до января 1993 года, после чего был освобожден, а в феврале 1994 года — амнистирован.

Август 1991 г. Несостоявшийся переворот. Мог ли 25 лет назад победить ГКЧП?
4 октября 1994 года он был уволен из органов госбезопасности на пенсию. С середины 1990-х годов был членом Совета директоров акционерного общества (АО) «Регион», входящего в холдинг Владимира Евтушенкова АФК «Система».

В 1996 году написал двухтомные мемуары «Личное дело».

С 1997 года входил в оргкомитет Движения в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки.

Умер в 2007 году, похоронен на Троекуровском кладбище.

Валентин Павлов
https://static1-repo.aif.ru/1/53/1145516/841193b92be6d9725b1da7a83c58fdf2.jpg
Валентин Павлов. 1993 г.
Фото: РИА Новости/ Юрий Сомов
В августе 1991 года был премьер-министром СССР. 22 августа был отстранен от должности и арестован в момент нахождения в больнице. В 1993 году, находясь в следственном изоляторе «Матросская тишина», написал книгу «Август изнутри: Горбачев-путч».

После амнистии возглавлял собственную консалтинговую компанию «Доверие», работал президентом «Часпромбанка», у которого впоследствии была отозвана лицензия. С 1996 по 1997 год был главным финансовым советником президента «Промстройбанка» Якова Дубенецкого.

С 1998 года работал вице-президентом американской IT-компании Вusiness Мanagement Systems. В конце 1990-х годов являлся вице-президентом Вольного экономического общества России, возглавлял Институт исследований и содействия развитию регионов и отраслей при Международном союзе экономистов, был вице-президентом Международной академии менеджмента и председателем ее ученого совета.

В 2002 году перенес инфаркт. Скончался 30 марта 2003 года после обширного инсульта, похоронен на Пятницком кладбище в Москве.

Борис Пуго
https://static1-repo.aif.ru/1/c4/1145520/d1ccbc06eccbdeebc5b703b7561bc98d.jpg
Борис Пуго. 1990 г.
Фото: РИА Новости/ Алексей Бойцов
В 1991 году был министром внутренних дел СССР и членом Совета безопасности. 22 августа 1991 года Пуго и его жена покончили с собой. Супруги похоронены на Троекуровском кладбище в Москве.

Василий Стародубцев
https://static1-repo.aif.ru/1/40/1145521/e1d7ac3e9f27ec93f6c4e102ad99b468.jpg
Василий Стародубцев. 1993 г.
Фото: РИА Новости/ Сергей Гунеев
Стародубцев в 1991 году отвечал за аграрный комплекс. Он одним из первых из членов ГКЧП оказался на свободе. Его выпустили из СИЗО по состоянию здоровья в июне 1992 года.

Стародубцев вернулся к работе в Аграрном союзе, а в 1993 году стал депутатом Совета Федерации. С 1997 по 2005 год он был губернатором Тульской области, в 2007 году был избран депутатом Госдумы от КПРФ. В 2011 году прошел в Госдуму по списку КПРФ по Тульской области.

30 декабря 2011 года скончался от сердечного приступа в Новомосковской городской больнице. Похоронен на сельском кладбище села Спасское в Тульской области рядом с могилами жены и сына.

Александр Тизяков
https://static1-repo.aif.ru/1/50/1145526/115ebffbf75daeb359ea0f0d75ce6132.jpg
Александр Тизяков. 1991 г.
Фото: РИА Новости/ Вячеслав Рунов
В 1991 году был президентом Ассоциации госпредприятий и объединений промышленности, строительства, транспорта и связи СССР. В 1994 году, как и другие члены ГКЧП, был амнистирован. После освобождения вернулся в Екатеринбург, где возглавлял отделение Ассоциации промышленников и предпринимателей.

Всесоюзный референдум в Литве. Воля не народа. Как закончилась история СССР
В декабре 1995 года на выборах в Госдуму второго созыва выдвинул свою кандидатуру от избирательного блока «Союз патриотов», но блок не преодолел пятипроцентный барьер.

В 2003 году баллотировался в парламент от КПРФ, но при распределении депутатских мандатов в Думу не прошел.

Был председателем Совета директоров компании «Новые технологии». Числился совладельцем компаний ЗАО «Статор», «КомИнфоПлюс», «Наука93».

В настоящее время — совладелец (45%) ООО «Наука 93», которое занимается сдачей в наем нежилого недвижимого имущества. Проживает в Екатеринбурге. Является членом КПРФ, был председателем екатеринбургского регионального общественного движения «В поддержку армии и оборонной мощи РФ».

Баллотировался в Государственную думу VI созыва от избирательного блока «Союз патриотов»

Дмитрий Язов
https://static1-repo.aif.ru/1/c2/1145537/7638c691b042009111c9ffd21441a726.jpg
Дмитрий Язов на процессе по делу ГКЧП в Верховном суде РФ. 1993 г.
Фото: РИА Новости/ Юрий Абрамочкин
В 1991 году был министром обороны, отдал приказ о введении войск в Москву. После амнистии указом президента РФ Бориса Ельцина был уволен с военной службы. В 1998 году был назначен главным военным советником Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ и главным советником-консультантом начальника Академии Генштаба ВС РФ.

В 1999 году написал мемуары «Удары судьбы: Воспоминания солдата и маршала».

После воссоздания Службы генеральных инспекторов Минобороны РФ в 2008 году был ее ведущим аналитиком и возглавлял фонд «Офицерское братство» и общественную организацию «Комитет памяти Маршала Жукова».

Александр Руцкой
https://static1-repo.aif.ru/1/e4/1145539/b3d0742aa232e8a46824ee675200c563.jpg
Александр Руцкой. 1994 г.
Фото: РИА Новости/ Александр Поляков
В 1990–1991 годах Руцкой был народным депутатом РСФСР, членом Совета национальностей Верховного совета РСФСР и членом президиума Верховного совета РСФСР. 12 июня 1991 года вместе с Ельциным он участвовал в первых выборах президента РСФСР. В то время руководитель государства и вице-президент по закону избирались парами на пятилетний срок. Руцкой был единственным человеком в истории России, занимавшим пост вице-президента, так как эта должность была упразднена 25 декабря 1993 года в связи со вступлением в силу Конституции Российской Федерации.

Во время августовских событий 1991 года Руцкой был одним из главных организаторов обороны Белого дома. 21 августа вместе с Иваном Силаевым вылетел в Форос за Михаилом Горбачевым, поскольку посчитал, что штурм Верховного совета РСФСР может закончиться развалом страны.

Руцкой был противником подписания Беловежского соглашения, которое прекращало существование СССР как единого государства, и призывал депутатов не голосовать за него. Он был также против назначения Ельциным «никчемных людишек, вообще не имеющих опыта в управлении, планировании, организации», в составе нового правительства. Руцкой обвинял членов кабинета Егора Гайдара в неимоверном росте цен, обнищании населения, прогрессирующем спаде производства, развале военно-промышленного комплекса.

С сентября 1993 года был вице-президентом РФ. В 1992 году возглавил Комиссию Совета безопасности по борьбе с коррупцией, в апреле 1993 года объявил об «11 чемоданах компромата» на чиновников, в том числе Егора Гайдара, Геннадия Бурбулиса и Анатолия Чубайса.

3 октября 1993 года Ельцин подписал указ об освобождении Руцкого от исполнения обязанностей вице-президента РФ и об увольнении его из армии.

После штурма войсками Дома Советов в 1993 году Руцкой был арестован по обвинению в организации массовых беспорядков. Он призывал к штурму мэрии Москвы и телецентра «Останкино». В 1994 году его отпустили по амнистии.

В период с 1996 по 2000 гг. Руцкой работал главой администрации, а затем — губернатором Курской области. Был членом Совета Федерации России.

С 2007 года Руцкой — председатель совета директоров цементного завода в Воронежской области.

Руслан Хасбулатов

Руслан Хасбулатов. Руслан Хасбулатов: мы могли вернуть Крым еще в 90-хПодробнее Руслан Хасбулатов в августе 1991 года был и. о. председателя Верховного совета РСФСР. Во время августовских событий перед ним была поставлена задача превратить президиум Верховного совета России в реальное правительство. Вместе с аппаратом парламента он управлял всеми делами республики до формирования «правительства реформаторов».
В сентябре-октябре 1993 года он был одним из главных противников Ельцина, 4 октября был арестован и помещен в СИЗО «Лефортово», освобожден в феврале 1994 года.

С 1994 года — заведующий кафедрой мировой экономики Российского экономического университета им. Г. В. Плеханова.

В 2003 году Хасбулатов намеревался баллотироваться в президенты Чеченской Республики, но участия в выборах так и не принял.

Павел Грачев
https://static1-repo.aif.ru/1/98/1145544/42f8048a894f25cb12b897284931da63.jpg
Павел Грачев. 1992 г.
Фото: РИА Новости/ Дмитрий Донской
В 1991 году Павел Грачев, будучи командующим ВДВ, участвовал в подготовке путча и разработке планов ГКЧП. 19 августа он выполнил приказ Язова о введении войск в Москву, однако затем перешел на сторону Ельцина и, вместо того чтобы штурмовать Белый дом, отправил танки на его защиту.

С 1992 по 1996 год был министром обороны РФ, а в 1994-1995 годах лично руководил боевыми действиями в Чечне. С 1998 по 2007 год был советником ФГУП «Рособоронэкспорт», с 2007 года — руководитель группы советников генерального директора ОмПО «Радиозавод им. Попова».

В 2012 году скончался в Центральном военном клиническом госпитале им. А. А. Вишневского. Причиной смерти, согласно официальному сообщению Минобороны России, стал острый менингоэнцефалит: воспаление мозга. Похоронен Грачев на Новодевичьем кладбище.

Геннадий Бурбулис

В августе 1991 года Бурбулис был секретарем Государственного совета при президенте РСФСР, правой рукой Бориса Ельцина. Он участвовал в подготовке и подписании Беловежских соглашений, убедил Ельцина в неотложности программы реформ, предложенной Егором Гайдаром. Он также рекомендовал назначить на ключевые посты экономического блока молодых экономистов из «команды Гайдара». Андрей Илларионов: Реформаторы 90-х намеренно загубили экономику страны
С 1991 по 1992 год Бурбулис был первым заместителем председателя правительства России. С 1993 по 2000 год — депутат Госдумы, один из основателей партии «Выбор России».

С 2000 по 2007 год работал вице-губернатором Новгородской области, с 2001 по 2007 год — член Совета Федерации. В 2011-2014 годах был проректором Международного университета в Москве по инновационному развитию. Сейчас — заведующий кафедрой политософии и философских наук Международного университета в Москве.

Иван Силаев
https://static1-repo.aif.ru/1/03/1145546/4a3c0f967575585963083b7168ef5f44.jpg
Иван Силаев. 1991 г.
Фото: РИА Новости/ Александр Макаров
В августе 1991 года был премьер-министром РСФСР, вместе с Руцким летал в Форос за Горбачевым 21 августа. Выступал против подписания Беловежских соглашений.

26 сентября 1991 года был отправлен в отставку с поста председателя российского правительства. В 1991-1994 годах был послом России при ЕС в Брюсселе. С 2002 по 2006 год — председатель Российского союза машиностроителей. В 2005 году вошел в совет директоров НК «ЮКОС».

В 2007 году баллотировался в Государственную думу Российской Федерации V созыва по списку «Аграрной партии России», однако партия не преодолела семипроцентный барьер, набрав лишь 2,3 % голосов избирателей.

В настоящее время является почетным президентом Национальной технологической палаты.

[Грани.Ру]

http://graniru.org/Society/History/m.253836.html
18.08.2016

25 лет назад, 18 августа 1991 года, президент СССР Михаил Горбачев был изолирован в своей резиденции в Форосе (Крым). Днем туда прилетели первый заместитель главы правительства Олег Бакланов, член Политбюро ЦК КПСС Олег Шенин, главком сухопутных войск Валентин Варенников, руководитель президентского аппарата Валерий Болдин и начальник службы охраны КГБ Юрий Плеханов. Они потребовали от Горбачева отказаться от намеченного на 20 августа подписания Союзного договора и ввести в стране чрезвычайное положение.

Как рассказывал позднее Горбачев, он категорически отверг оба предложения. По утверждениям же Варенникова, президент не был принципиально против чрезвычайного положения, но хотел, чтобы его ввел кто-то другой, а не он сам: "В заключение он сказал: "Черт с вами, делайте что хотите. Но доложите мое мнение".

После этого на президентской даче были отключены все виды стационарной связи. Однако связь работала в административном здании, которое было рядом с домом Горбачева и контролировалось его охраной, а президентские автомобили были оборудованы закрытой космической связью. Таким образом, изоляция президента во многом была символической.

[Грани.Ру]

http://graniru.org/Society/History/m.253887.html
20.08.2016

25 лет назад, вечером 20 августа 1991 года, при попытке остановить колонну из восьми БМП в туннеле на пересечении Садового кольца с Новым Арбатом погибли трое защитников Белого дома - Владимир Усов, Дмитрий Комарь и Илья Кричевский. Весть об их гибели широко распространилась по Москве утром 21 августа, и многие тысячи москвичей влились в ряды защитников Белого дома, где находились президент Ельцин, правительство и Верховный Совет РСФСР.

[Грани.Ру]

http://graniru.org/Society/History/m.253899.html
21.08.2016

25 лет назад, 21 августа 1991 года, путч ГКЧП полностью провалился. Группа "Альфа" КГБ СССР отказалась штурмовать Белый дом. Многие солдаты, не имея приказов действовать, оказались распропагандированы демонстрантами. На сторону Верховного Совета РСФСР перешли главком ВВС Евгений Шапошников, главком ВМФ Игорь Чернавин, главком РВСН Юрий Максимов и командующий ВДВ Павел Грачев. За пределами Москвы ГКЧП также не контролировал ситуацию.

Вылетевшие в Крым члены ГКЧП во главе с председателем КГБ Виктором Крючковым попытались встретиться с Горбачевым, но он их не принял. Остававшийся в Москве Геннадий Янаев по требованию Президиума Верховного Совета СССР в 17.00 подписал указ о роспуске ГКЧП и признании недействительными всех его решений. В полночь Горбачев вылетел из Фороса в Москву в сопровождении вице-президента России Александра Руцкого и главы российского правительства Ивана Силаева. Прилетевшие вслед за ним члены ГКЧП были арестованы.

[Российская газета-90-х]

СУББОТА, 22 ФЕВРАЛЯ 1992 года РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА
Это был не фарс, а хорошо продуманный и тщательно спланированный заговор-свидетельствует следователь Российской прокуратуры Александр Фролов
Возможно лишь при строгом соблюдении требований закона о правовом режиме чрезвычайного положения.
14 августа Крючков, пригласив опять-таки Жижина, Егорова и Грачева, дал им более конкретное задание-проанализировать и предложить первоочередные меры политического, экономического и правового характера, которые необходимо осуществить при введении чрезвычайного положения в стране. Эта работа была осуществлена ими на оперативном обьекте Комитета госбезопасности в деревне Машино. Как в последующем установлено, многие позиции, которые нашли отражение в этих материалах, нали затем свое воплощение в документах ГКЧП, в постановлении №1 ГКЧП в частности.
Время отсчета
Кульминационным пунктом, с которого берем точку отсчета осуществления заговора, стала вторая половина дня 17 августа, когда на том же конспиративном обьекте Комитета госбезопасности собрались Павлов, Болдин, Бакланов, Шенин, Грушко. От Министерства обороны присутствовали Язов, Варенников и Ачалов. Эти лица приняли решение о совместной деятельности по захвату власти в стране. Почему «по захвату власти в стране?» Потому что ни один из них в отдельности и все вместе не обладали правом решать вопрос о введении в стране чрезвычайного положения, которые, как известно, Конституция Союза относила к исключительной компетенции Президента и Верховного Совета СССР.
Планом действий намечалось следующее: предварительно изолировав Президента в месте его отдыха, направить к нему из числа заговорщиков группу и потребовать от него или введения чрезвычайного положения в стране, или ухода в отставку. В случае отказа Президента от выполнения этого ультиматума обьявить его больным и неспособным выполнять свои функции, возложить обязанности Президента на вице-президента Янаева, создать Государственный комитет по чрезвычайному положению, наделив его всей полнотой власти, и ввести в стране чрезвычайное положение.
Среди лиц, которые направлялись для переговоров с
Президентом, был и заместитель министра обороны, командующий сухопутными войсками Варенников. Перед тем как вылететь 18 августа к Президенту, у Язова с Варенниковым состоялась беседа, где министр предложив Варенникову после разговора с Президентом, независимо от его результатов, вылететь из Бильбека в Киев для встречи с командующими округов и руководством республики и сориентировать их на на введение и поддержку чрезвычайного положения.
После того как Президент СССР Горбачев требования заговорщиков отверг, группа в составе Болдина, Бакланова, Шенина возвратилась в Москву, а Варенников около 19 часов прибыл на аэродром в Бильбек, куда также прибыли предупрежденные Язовым командующие округами-имеются в виду командующие Киевским и другими военными округами. Там же присутствовал заместитель министра внутренних дел Громов. Состоялась беседа, в ходе которой Варенников сообщил, что-подчеркиваю-Президент болен, не в состоянии выполнять свои обязанности и они возлагаются на Янаева, создан Государственный комитет по чрезвычайному положению и в стране будет введено чрезвычайное положение. После этого Варенников вылетел в Киев. Здесь он провел переговры с руководством Украины, которое не поддержало планы заговорщиков.
Из Киева Варенников 19-20 августа в адрес ГКЧП направил пять шифротелеграмм, в которых сообщал о проделанной им работе, об обстановке на Украине, об отношении населения к ГКЧП и проводимым им мерам, требовал распоряджиться о проведении правоохранительными органами упреждающих акций относительно Президента России Ельцина и группы лиц, не принимавших политику ГКЧП.
В ночь с 18 на 19 августа в Кремле в кабинете Павлова группа лиц, среди которых были министр Язов и Ачалов, заслушала возвратившихся из Крыма Шенина, Болдина и Бакланова. Здесь же произошло то, что мы называем реальным захватом власти.
Пиковые часы
заговорщиков
В ночь с 18 на 19 августа в стране был осуществлен государственный переворот путем незаконного отстранения Президента, переворот, опирающийся на военную силу. Обьявление чрезвычайного положения по своей сути означало насильственный срыв процесса демократических реформ, которые проводились в нашем государстве.
19 августа после звонка Язова около 6 часов утра командующий Московским военным округом Калинин по телефону поставил задачу командиру 2-й дивизии Марченкову и командиру 4-й дивизии Солякову ввести подчиненные им дивизии в Москву, начав движение из пунктов постоянной дислокации в 7 часов утра. В 6 часов 45 минут утра по команде Калинина 2-я мотострелковая дивизия-Таманская-в составе 290-го танкового полка общей численностью 2107 человек с использованием 120 танков, 15 БМТ, 144 БТРов и 216 автомобилей начала совершать марш по маршруту Алабино-Московская кольцевая дорога, где была встречена машинами ГАИ. В их сопровождении она проследовала до тех мест, которые были ей определены в Москве.
В то же время 4-я танковая дивизия-Кантемировская-начала движение от пункта постоянной дислокации к Москве в 7 часов утра в составе 137-го отдельного разведывательного батальона, 423-го мотострелкового полка, 12-го, 13-го, 14-го танковых полков общей численностью 1702 человека, 235 танков, 129 БМТ, 1400 бронетранспортеров, 204 автомобилей. Они также были встречены автомобилями ГАИ. Этот вопрос был согласован с министром внутренних дел Пуго. В сопровождении автомобилей ГАИ они заняли те позиции, которые им были отведены в Москве.
Помимо этих, в Москве были задействованы войска военно-воздушных сил. Около 5 часов устра 19 августа Грачеву позвонил заместитель министра оброны Ачалов и передал указание Язова обьявить полную боевую готовность 106-й Курской дивизии и двигаться в сторону Москвы. В 6 часов 30 минут Грачев доложил Язову о готовности соединения. Язов дал команду начать движение и приказал сосредоточить дивизию в районе аэродрома Тушино. Парашютно-десантные полки 51-й, 37-й, 331-й совершили марш на боевой тезнике. По приказу Грачева движение дивизии контролировал отозванный из отпуска заместитель командующего ВДВ Лебедь. Около 8 часов Ачалов приказал Грачеву силами подразделений взять под охрану Госбанк, Гохран, радио и телевидение.
Для охраны Белого дома и Моссовета до прибытия Рязанского, Костромского, Тульского полков 106-й дивизией были приданы по батальону из Рязанского полка. Остальные из 106-й дивизии были
дислоцированы в районе Тушино. Один батальон Рязанского полка под командованием замкомдива Лебедя прибыл к зданию Белого дома, где по согласованию с Верховным Советом разместился здесь и нес боевое дежурство.
20 августа по указанию Язова для усиления присутствия войск в Москве из Молдавии были переброшены по воздуху 217-й и 299-й парашютно-десантные полки 98-1 парашютно-десантной дивизии, которые были дислоцированы на аэродромах Кубинка и Чкаловская.
19 августа на дневном совещании ГКЧП Янаев пдписал указ о введении чрезвычайного положения. Это относится к действиям войск по установлению комендатского часа в Москве. Этим же указом комендантом Москвы назначен командующий Московским военным округом Калинин. После завершения этого заседания в 16-17 часов Язов позвонил Калинину и уведомил его, что Янаев подписал указ о введении в Москве чрезвычайного положения и о назначении его комендантом города Москвы.
В этот же день Калинин как комендант Москвы мздал приказ №1 о вступлении в обяханности коменданта. 19 августа в 21 час Калинин по предложению Язова выступил по Центральному телевидению в программе «Время» как комендант города Москвы. Во исполнение указаний Язова Калинин 20-го издал приказ №2, разделив Москву на комендатские районы, о введении в 23 часа 20 августа комендантского часа. Однако фактически комендантский час не действовал ввиду отсутствия времени на подготовительные мероприятия, изготовление огромного количества пропусков, решение других массово-организационных вопросов и отсутствии достаточного количества сил для патрулирования и комедантской службы
(по оценкам военных, для этого требовалось не менее десяти дивизий). После 10 часов Язов вызвал к себе Калинина и Грачева и в соответствии с решением коллегии Министерства обороны, которая состоялась в 8 утра 21 августа, дал устную команду выводить войска из Москвы в место постоянной дислокации и отменить действие комендантского часа.
Доказательства
Эти факты, на которые я ссылаюсь, доказаны материалами, сконцентрированными в нашем уголовном деле. Я говорю об участии вооруженных сил в подготовке и штурме Белого дома.
20 августа с 12 до 15 часов по указанию министра обороны Язова его заместители Ачалов, Варенников, а также командующий ВДВ Грачев с участием заместителя министра внутренних дел Громова совместно с руководящими работниками Министерства обороны и КГБ провели совещание о взаимодействии войск ВДВ, МВД и КГБ при штурме и захвате Белого дома и при задержании руководства России и Президента Ельцина. Предполагалось, что части ВДВ в количестве трех тысяч человек
должны рассеять толпы людей перед Белым домом, сделать проходы для подразделений КГБ. Имелось в виду запустить в проходы подразделение «Альфа», непосредственно осуществляющее захват здания Верховного Совета России. Кроме имеющихся сил, для подкрепления по указанию Язова на аэродромы Чкаловская и Кубинка были десантированы еще два полка Волгоградской дивизии ВДВ.
В ходе заседания в помещение, где оно проводилось, заходили Язов и Ахромеев. Язов в краткой беседе призвал присутствующих действовать решительно.
На совещании по вопросу штурма Белого дома крайне отрицательно выступили Грачев и его заместитель Лебедь. Во второй половине дня по приказу Ачалова заместители командуещего ВДВ Чиндаров и Лебедь выезжали к заместителю министра внутренних дел Громову для согласования вопросов взаимодействия частей ВДВ МВД при штурме Белого дома. Громов направил их к командиру дивизии имени Дзержинского Доменюку, с которым они на карте определили маршрут движения войск при штурме здания Верховного Совета. Вечером этого же дня Лебедь, действуя по указанию командующего Грачева, пытался передать защитникам Белого дома информацию о намеченном на 3 часа утра штурме.
Вечером 20 августа Варенников вызвал к себе начальника армейской авиации Павлова и приказал к утру 21 августа перебазировать эскадрилью вертолетов, вооруженных ракетами, на аэродром в Подольск для использования при захвате Белого дома и в случае необходимости-для организации шума нижестоящими командирами
Эти указания Варенникова под различными предлогами не выполнялись. Ими же через Калинина был вызван представитель Министерства обороны Петров (Московский военный округ), которому Варенников дал указание выехать в Таманскую дивизию и подготовить три танковые роты. Две из них должны были выдвинуться по набережной Москвы-реки у моста на Калининском проспекте, а одна рота-у здания СЭВ Петров попытался выполнить приказ Варенникова и с этой целью прибыл в Таманскую дивизию. Однако в связи с тем, что у него отсутствовал письменный приказ, коиандир дивизии Марченков отказался его выполнять.
В тот же день Варенников дал указание начальнику инженерных войск Кузнецову подкинуть в Москву на трейлерах пять инженерных машин заграждения, что бы они расчистили от баррикад Калининский проспект для прохождения танковых частей и войск.
Около 18 часов 20 августа Чиндаров и Лебедь доложили Ачалову о невозможности штурма Белого дома из-за скопления возле него большого количества людей и наличия в здании вооруженных людей, готовых стоять до конца. Об этом доложили Язову. Однако последний предложил пока от операции не отказываться. Около 23 часов Громов и Грачев договорились между собой, что на штурм Белого дома войска не поведут, и практически позиция этих двух лиц определила судьбу Бклого дома.
Ночью с 20 на 21 августа Ачалов убедился, что без большой крови Белый дом взять будет невозможно, и доложил ою этом Язову. После некоторых колебаний Язов наконец дал команду : «Стоп!»
План
превентивных
арестов
Совещание которое состоялось 18 августа в 8 утра, проводил Язов. Он сообщил, что при чрезвычайном положении компетентными органами будут задерживаться лица, противодействующие властям. Круг этих лиц определил Комитет госбезопасности. Были составлены списки в количестве 75 человек, куда попали наиболее активные народные депутаты и лица, отличающиеся демократическим взглядами, из числа потенциальных противников ГКЧП. Язов дал указание Грачеву подготовить для содержания задержанных помещения в одной из военных частей (поселок Медвежьи озера), причем была поставлена задача-обеспечить задержанным охрану и нормальные условия содержания.
Помимо этих, других действий по отношению к задержанным, доставленным на этот обьект армия не проводила. Все эти мероприятия проводились Комитетом госбезопасности, девятым управлением «зет». И кроме выделения обьекта для содержания, другого участия в акциях военные не принимали.

По согласованию руководства Министерства обороны и КГБ, было достигнуто 18 августа, около 12 часов заместитель министра Ачалов провел совещание с участием представителей Министерства оброны и Комитета госбезопасности. Какие вопросы решались на этом совещании?
Предполагалось при возвращении Ельцина из Алма-Аты посадить его самолет не во Внукове, а на военном аэродроме Чкаловская, где в здании аэропорта с ним встретится Язов. Не исключена была возможность добиться от Ельцина лояльности к действиям ГКЧП. На случай, если Борис Николаевич откажется от сотрудничества, Министерство обороны в дальнейщих акциях участвовать не должно.
19 августа по указанию Язова был отозван из очередного отпуска начальник Генерального штаба Моисеев, который 20 августа от имени министра обороны за своей подписью направил в войска несколько шифротелеграмм о поддержании режима чрезвычайного положения. В их числе-об организации контроля за радиоэлектронной обстановкой в стране и организации подавления радио вещания, препятствующего гормальной обстановке. Все шифротелеграммы за подписью Язова и Моисеева, направленные во время путча в войска, были подготовлены по их указанию Главным оперативным управлением Генштаба, воглавляемы Денисовым.
18 августа Денисов как начальник ГОУ, руководитель группы связи, обслуживающей Президента, доложил о том, что у Президента отключены все виды связи. Отключение связи входило в план заговора с целью его изоляции. В том числе и абенентский комплекс №1 управления стратегическими ядерными силами. О происшедшем Денисов доложил министру обороны, после чего получил от Язова указание: с целью предотвращения попадания к посторонним лицам абонентского комплекса предпринять меры к его отключению и доставке в Москву. На 73 часа Президент был лишен возможности пользоваться абонентским комплексом №1, управляющим стратегическими ядерными силами.
20 августа по указанию Язова первый заместитель начальника Генерального штаба Омельченко и начальник одного из управлений ГОУ вошли в состав ГКЧП. Штаб никаких исполнительно-распорядительных функций не осуществлял ( в него вошел и Ахромеев), а был создан для сбора и анализа информации, подготовки заседаний ГКЧП.
Кроме приведенный выше фактов, связанных с отправкой шифротелеграмм и изьятием абнентского комплекса, все службы Генерального штаба в период путча были задействованы. Это обьясняется ни какими-то условиями осведомленности-такая интенсивная работа вызвана обычными порядками этих структур в период приведения вооруженных сил в повышенную боевую готовность
Бильбекские
бдения
Аэродром Бильбек находится в подчинении войск ПВО. Перед прибытием Президента на отдых 3 августа на аэродром были передислоцированы Ту134 с установленным на нем специальным узлом связи для управления Вооруженными Силами Верховным главнокомандующим и президентский вертолет Ми-8.
19 августа на 20 часов был запланирован вылет Президента из Бильбека в Москву для участия в пдписании Союзного договора. Однако самолет за ним из Внуково отправлен не был, поскольку не прищшла команда из 9-го управления КГБ. 18 августа командиру воинской части ПВО, обслуживающей аэрожром Бильбек, Прозору из 9-го управления КГБ поступила команда убрать с аэродрома Бильбек самолет Ту-134 и вертолет Ми-8. Эта команда была выполнена с личного разрешения Язова. Это мероприятие входило в планы блокирования Президента и лишения его возможности вмешаться в ход событий.
В связи с приведением войск в повышенную боевую готовность 19 августа главкомом ПВО Третьяком была отдана команда:
без разрешения министра обороны транспортные самолеты на аэродром
Билбек не принимать и не выпускать. Главкомом Третьяком было принято также решение (для предотвращения несанкционированных полетов и высадок) блокировать и перекрыть взлетно-посадочную полосу, поставив на нее автомашины. С этим же связаны и действия береговых частей Черноморского флота на Бильбеке. Очень интересная ситуация, которая не нашла у нас однозначного разрешения.
20 августа около 21 часа адмиралу флота Хрануполо поступило указание первого заместителя министра обороны Варенникова об усилении охраны и обороны аэродрома Бильбек. Во исполнение этого приказа в 22 часа 28 минут рота морской пехоты под командованием Оноприенко на восьми бронетранспортерах-41 человек-с полным вооружением начала движение в сторону аэродрома Бильбек и в 23.45 заняла исходную позицию. Около 11 часов вечера в помещении стартового комплекса (пост №1 в Бильбао) Оноприенко была поставлена задача по охране и обороне аэродрома с оговоркой: в случае нсанкционированной посадки воздушного судна прилетевшим предложить сдаться, а в случае отказа или вооруженного сопротивления по команде уничтожить.
В 21 час по распоряжению комбрига Кочеткова командиру отдельного разведывательного батальона майору Грошеву в соответствии с указанием Варенникова, поступившим накануне, была поставлена задача о приведении части в готовность для отправки на аэродром Бильбек.
Дополнительно туда были направлены 84 человека на четырех БТРах с полным вооружением, которые прибыли к 13 часам. 21 августа прибыли сюда еще рота в/ч 63855, противотанковой дивизии в количестве 66 человек на автомашинах при полном вооружении и экипировке, с бронежилетами и касками. Были размещены в ангарах, там же находился и состав роты Оноприенко.
В 16 часов 8 минут на аэродроме Бильбек совершил посадку самолет Ил-62, на борту которого находились министр Язов, другие члены ГКЧП, а также Лукьянов и Ивашко. В 20.34 совершил посадку резервный самолет Ту-134 без пассажиров на борту. Перед посадкой каждого самолета Романенко и Ковтуненко по радиосвязи подавали команды подразделениям морской пехоты приготовиться к работе, приводя их тем самым в состояние пов…. боевой готовности.
После посадок отдавалась команда: «Отбой!»
В 18:50 по команде оперативного дежурного Черноморского флота все задействованные в охране подразделения были вместе с бронетехникой уведены за технические сооружения аэродрома.
А в 19.45 совершил посадку самолет с представителями российского правительства. Каких-либо дополнительных команд при его приземлении и после приземления не подавалось.
Командованием Черноморского флота все эти действия были расценены как дополнительные мероприятия по охране аэродрома Бильбек. Следственная группа пришла к выводу о том, что были созданы условия для использования этих вооруженных сил, в случае поступления соответствующих команд были бы уничтожены любые самолеты, которые бы приземлялись на территории этого аэродрома.
Чтобы не возникало разговоров об опереточном характере путча, надо сказать о том, что были задействованы и были приведены в действие огромные силы. Во исполнение распоряжения министра обороны Язова командующим ВДВ Грачевым в в подчиненные ему войска была направлена шифротелеграмма №144 от 19 августа 1991 года, в соответствии с которой с получением данного распоряжения войска приводятся в полную боевую готовность в пунктах постоянной дислокации. Затем были отданы команды о проведении целого ряда перемещений: 104 парашютно-деснтный полк (Псков) был передислоцирован в Сиверск, находящийся в распоряжении ЛенВО. 36-я отдельная воздушно-десантная бригада тоже была направлена в Ленинград. 21-я отдельная воздушно-десантная бригада (Кутаиси) поступила в распоряжение командующего ЗакВО и т.д.
Нами была исследована деятельность ряда военных округов. Большинство из них, приведя войска в повышенную боевую готовность дальнейших действий не предпринимали. За исключением Приволжско-Уральского военного округа которым командовал генерал Макашов. Получив информацию от министра Язова о введении чрезвычайного положения в стране, он предпринял активные попытки радилэлектронного подавления телерадиовещания, 19 августа направил в войска округа кодограмму №12/718, согласно которой командирам частей предписывалось в городах в дневное время выставить заслоны в составе двух БТРов и отделения личного состава, для демонстрации силы по основным улицам городов пустить колонны в составе 50 автомобилей и БТРов, личный состав с оружием без боеприпасов. Это указание генерала Макашова было выполнено лишь в трех городах.
Критерием в определении круга лиц, привлеченных к уголовной ответственности, для нас служило лишь сознательное участие их в заговоре, четкое понимание ими антиконституционности предпринятого переворота.

Поэтому привлечены к уголовной ответственности Язов и Варенников, на арест Ачалова Верховный Совет не дал своего согласия. Но мы надеемся, что такое согласие все же будет дано.
Публикацию подготовил
Роберт МИНАСОВ

[Российская газета-90-х]

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Вчера в Верховном Совете Российской Федерации был распространен проект постановления парламента России «О парламентском контроле за деятельностью органов государственной безопасности и Службы внешней разведки Российской Федерации».
Расследование Прокуратуры Российской Федерации, паламентских комиссий и паламентские слушания причин и последствий августовского путча 1991 года показал, что в центре антиконституционного заговора находились руководители высшего звена КГБ СССР, деятельность которых в течении ряда лет находилась вне контроля представительных органов власти.
В связи с необходимостью серьезного анализа и проверки органов государственной безопасности и внешней разведки Российской Федерации со стороны парламента Верховный Совет постановляет:
1. Установить контроль Верховного Совета Российской Федерации и его соответствующих органов за деятельнотью органов государственной безопасности и внешней разведки в части: планирования и проведения операций; осуществления кадровой политики; утверждения бюджета и контроля за его расходованием.
2. Возложить контрольные функции за деятельностью органов государственной безопасности и внешней разведки на Комитет Верховного Совета по вопросам обороны и безопасности и временную комиссию Верховного Совета по вопросам обороны и безопасности и временную комиссию Верховного Совета по контролю за формированием органов государственной безопасности и правоохранительных органов.
Полностью постановление будет опубликовано в случае его принятия Верховным Советом Российской Федерации.

[Накануне.RU]

https://media.nakanune.ru/images/pictures/image_big_55272.jpg

[Станислав Юшкин]

https://www.kommersant.ru/doc/28697
Газета "Коммерсантъ" №25 от 03.11.1992

Секретарь ЦК КПСС освобожден по состоянию здоровья

Вчера из госпиталя МВД был выписан бывший секретарь ЦК КПСС, член ГКЧП Олег
Шенин. Однако, как выяснилось, в свою московскую квартиру он переехал еще в
пятницу — после того как по распоряжению генерального прокурора России
Валентина Степанкова был освобожден из-под стражи. Изменение меры пресечения
вызвано ухудшением состояния здоровья подследственного.

Олегу Семеновичу Шенину 55 лет. Родом из Астраханской области. По образованию
инженер-строитель; работал в промышленном строительстве в Красноярском крае.
С должности начальника стройтреста в 1974 году ушел на партработу. В
1980--1981 годах по направлению ЦК КПСС находился в Афганистане в качестве
советника. В 1987 году назначен первым секретарем Красноярского крайкома. С
июля 1990 года работал в Москве. Как секретарь ЦК КПСС и член Политбюро
отвечал за кадровую работу. Был конкурентом Ивана Полозкова во время выборов
первого секретаря РКП. В деле ГКЧП проходит как один из шести организаторов
путча. Обвиняется "в измене родине в форме заговора с целью захвата власти,
поставившего под угрозу обороноспособность и безопасность страны" (ст. 64
УК России). Свой вины не признает.

Руководитель службы информации Генеральной прокуратуры России Александр
Звягинцев заявил корреспонденту Ъ, что решение освободить Шенина из-под
стражи вызвано исключительно состоянием здоровья подследственного: тот
перенес три хирургические операции (две на желудке и одну на щитовидной
железе) и, по заключению врачей, нуждается в длительном стационарном лечении,
которое нельзя обеспечить в тюремных условиях. Звягинцев сообщил, что
экс-секретарь готов предстать перед судом, так как "полностью закончил
изучение дела и все следственные действия с ним завершены".
Шенину запрещено покидать Москву без разрешения следствия. По полученной Ъ
информации, на свободе он не намерен заниматься общественной или политической
деятельностью и собирается полностью посвятить себя подготовке к предстоящему
процессу. Встречаться с журналистами, как и фотографировать себя, Шенин
наотрез отказывается. Как объяснил адвокат Олега Шенина Павел Крайний, отказ
от контактов с прессой — одно из условий освобождения из-под стражи.
Жена Олега Шенина Тамара Шенина рассказала корреспонденту Ъ, что здоровье
мужа резко ухудшилось в августе этого года. Он провел около двух месяцев в
одиночной палате госпиталя МВД, у входа в которую постоянно дежурили 5--6
автоматчиков в белых халатах; правда, свидания с близкими родственниками не
ограничивались. Тамара Шенина отметила, что здоровье подорвано у всех
гэкачепистов — Язов с Лукьяновым лежат в больнице, Бакланова только
выписали, у Тизякова боли в животе, Варенников из-за варикозного расширения
вен не может ходить на прогулку, Плеханов ощущает общее недомогание, у
Павлова держится высокое давление, что мешает ему ознакомиться с материалами
следствия.
Как стало известно корреспонденту Ъ, сейчас Олега Шенина специально не
охраняют, хотя его дом на Арбате находится под наблюдением сотрудников
Министерства безопасности России.

[Историческая правда]

http://www.istpravda.ru/chronograph/4914/
Еще в 1705 году император Петр Великий издал указ, повелевавший поднимать на торговых судах новый красно-сине-белый флаг. Царь сам нарисовал его образец и определил порядок расположения горизонтальных полос. До 1712 года такой же флаг был и на военных кораблях, пока его не сменил Андреевский.

1 января 1865 года вышел именной указ Александра II, в котором государственными цветами России назывались черный, оранжевый (золотой) и белый.

В 1883 году Александр III решил вернуть России петровский триколор, ставший иногда называться «торговым» флагом, поскольку армейские знамена и императорский штандарт отличались от него. При этом три цвета флага, ставшего национальным, получили официальное толкование. Красный цвет означал «державность», синий – цвет Богородицы, под покровом которой находится Россия, белый – цвет свободы и независимости. Эти цвета означали также содружество Белой, Малой и Великой России.

Советская власть, победившая в 1917 году, не сразу отвергла трехцветный символ России. Лишь 8 апреля 1918 года Яков Свердлов, выступая на заседании фракции большевиков ВЦИК, предложил утвердить боевой красный флаг национальным российским флагом, и более 70 лет государственным флагом являлся красный стяг.

22 августа 1991 года Чрезвычайная сессия Верховного Совета РСФСР постановила считать официальным символом России старый триколор, а указом Президента РФ от 11 декабря 1993 года было утверждено Положение о государственном флаге Российской Федерации. В августе 1994 года президент России Борис Ельцин подписал указ, в котором постановил установить праздник – День Государственного флага Российской Федерации и отмечать его ежегодно 22 августа.
https://b.radikal.ru/b36/1904/4f/8e4713ce78ba.png

[Елена Вранцева]

https://www.kommersant.ru/doc/32569
Газета "Коммерсантъ" №55 от 08.12.1992

Адвокаты утверждают, что допущены нарушения закона

Как стало известно Ъ, вчера материалы по делу ГКЧП были переданы Генеральному
прокурору России Валентину Степанкову. Он должен утвердить обвинительное
заключение, решить вопрос о мере пресечения в отношении обвиняемых, и
передать дело в Верховный суд России.

Однако уже сегодня адвокаты обвиняемых недовольны ведением дела и утверждают,
что во время следствия были допущены грубейшие нарушения закона. Заслуженный
юрист России Абдулла Хамзаев, защитник Геннадия Янаева, заявил корреспонденту
Ъ, что напрасно Степанков обвинял его в задержке передачи документов, ведь
Хамзаев около месяца (до 4 декабря) находился на больничном листе. Вчера
Хамзаев предоставил Степанкову ходатайство, в котором указал, что "Янаев
пытался предотвратить запрограммированное уничтожение СССР, за что вами
заточен в железную клетку, где второй год слепнет и глохнет". Адвокат Абдулла
Хамзаев обвинил Валентина Степанкова в забвении истины "Слава — победителю,
милость — побежденному". По словам Хамзаева, обвинительное заключение было
"давно готово", недоставало только подписи Степанкова.
По мнению Алексея Гологанова, защитника Валентина Павлова, Генеральный
прокурор, который до суда определил свою позицию, опубликовав книгу
"Кремлевский заговор", не вправе осуществлять надзор за делом ГКЧП.
На ходатайство о продлении сроков ознакомления с материалами дела адвокат
тоже получил отказ, хотя из 141 тома дела Алексей Гологанов прочел только 47.
Гологанов рассказал корреспонденту Ъ, что второй адвокат Павлова Клавдия
Соловьева умерла, так и не успев до конца изучить дело. По словам Гологанова,
он и его подзащитный после 20 ноября не имели доступа к материалам дела, что
адвокат расценивает как "противозаконную расправу и нарушение права на
защиту".
В течении пяти дней Степанков должен ознакомиться с делом и передать его в
суд. Однако вполне вероятно, что Генеральный прокурор сделает это раньше.
Поэтому Ъ напишет о развитии событий в номере за 12 декабря.

[Андрей Макаров]

https://www.kommersant.ru/doc/26289
Газета "Коммерсантъ" №5 от 10.10.1992

Вчера около 14.00 маршал Дмитрий Язов, один из подследственных по делу ГКЧП,

под конвоем доставлен из тюрьмы "Матросская тишина" в отделение урологии
Центрального госпиталя МВД России. Состояние здоровья позволило ему
самостоятельно пройти в отдельную охраняемую палату c телевизором и
холодильником. Попасть к Язову могут только руководители отделения и две-три
медицинские сестры. Родным маршала встречаться с ним не разрешено.

Как утверждает медицинский персонал урологического отделения, Дмитрий Язов не
первый подследственный по делу ГКЧП, который очутился в госпитале МВД. В этом
году сюда из "Матросской тишины" уже привозили Варенникова и Бакланова.
Как говорят медики, официально маршал Язов не числится в списках пациентов
госпиталя и его история болезни к вечеру первого дня еще не была заведена.
Однако удалось узнать, что Язова осмотрел заведующий отделением Владимир
Королев. Врачи отказываются называть диагноз, с которым поступил в госпиталь
Дмитрий Язов. Тем не менее стало известно, что предварительные результаты
обследования не подтвердили подозрений о том, что маршал серьезно болен.
Между тем именно распространившиеся в последнее время сведения о резком
ухудшении состояния его здоровья и вынудили следствие подвергнуть Язова
обследованию. Специалисты-урологи госпиталя МВД усомнились в справедливости
заключения военного госпиталя им. Бурденко, где бывшему министру обороны
поставили диагноз "рак предстательной железы". Значительную же потерю
маршалом веса милицейские врачи объясняют его долгим пребыванием в тюрьме.
Медицинский персонал не испытывает против бывшего члена ГКЧП никаких
предубеждений и видит в нем лишь пожилого пациента, при этом довольно
общительного. Медицинские работники полагают, что даже если у Язова в
ближайшие дни не будет обнаружено сколько-нибудь серьезных заболеваний, его
все равно стоит подержать неделю-другую в госпитале для восстановления сил
перед отправкой обратно в тюрьму.

[Российская газета-90-х]

Пятница, 16 августа 1991 года РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА №172 (218)
20 АВГУСТА СОЮЗНЫЙ
ДОГОВОР БУДЕТ
ОТКРЫТ ДЛЯ ПОДПИСАНИЯ НАПРЯЖЕНИЕ
ВОКРУГ ЭТОГО СОБЫТИЯ НАРАСТАЕТ

Глубокоуважаемый Борис Николаевич!

Демократическая общественность испытывает противоречивые чувства в связи с предполагаемым подписанием Россией 20 августа Союзного Договора. Не вызывает сомнения, что необходимость взвешенных компромиссов, предотвращающих опасность гражданской войны, снижении уровня конфронтации в обществе, политическая изоляция крайне правых реакционных сил, экономическая целесообразность и иные соображения в пользу договоренности между суверенными республиками и «центром» вполне понятны и оправданы. Но вопрос заключается в том, какой характер должна носить подобная договоренность, какую цену за нее должны заплатить как республики, так и «центр» и какова гарантия, что последний выполнит свои обязательства или обещания. На этот счет у всех нас имеется достаточно печальный опыт.
По всем этим пунктам у различных составляющих такого плюралистического общественно-политического движения, как Движение «Демократическая Россия», имеются свои-нередко существенно отличающиеся-точки зрения. Среди нас есть сторонники замены федеративного Союза Конфедерацией суверенных республик и даже Содружеством полностью независимых государств, так и приверженцы более сильной формы обьединения республик.
Но все политические силы, входящие в Движение, считают принципиально важным следующие условия или процедуры, предваряющие и обуславливающие подписание Союзного Договора Россией.
1. Одновременное его подписание или заявление о твердом намерении такового как минимум следующими четырьмя республиками: РСФСР, Казахстан, Украина, Белоруссия.
2. Обсуждение итогового варианта Договора Верховным Советом РСФСР и ознакомления с ним нородов России.
3. Исключение из договора или приложений к нему положений, противоречащих Декларации о государственном суверинитете РСФСР, а также допускающих принятие Конституции Союза недемократически избранным Сьездом народных депутатов или его дочерним образованием-ВС СССР.
4. Определение в Договоре порядка выхода республик из состава Союза.
5. Наличие в Договоре условий, исключающих вхождение в Союз республик, в которых допускаются грубые нарушения прав человека и геноцид.
По нашему мнению, подписание нового Союзного Договора означает одновременное прекращение действия старого Договора со всеми вытекающими отсюда последствиями. С учетом этого конституирование органов нового Союза может быть осуществлено только Учредительным собранием, избранных на демократической основе гражданами республик, подписавших Договор.
Без выполнения вышеуказанных условий подписание Союзного Договора в полном его обьеме и на неограниченный срок 20 августа может дезориентировать и привести в замешательство демократические силы, являющихся опорой новых структур власти в России, и вызвать напряженность между Президентом и Верховным Советом РСФСР. Мы убеждены, что этим не преминут воспользоваться противники преобразований и суверинитета России. Мы не можем также обратить Ваше внимание на то, что в отсутствие Федеративного Договора и новой Конституции России подписание Союзного Договора содержит в себе риск, что не российские избиратели, а Союзный Догоаор станет источником конституционного устройства нашей Республики, не говоря уже об угрозе развала Российской Федерации.
Выходом из сложившейся ситуации может стать подписание 20 августа Договора на ограниченный срок (до одного года) с исключением из него пунктов, определяющих систему и порядок формирования органов власти Союза. За срок действия временного Договора должны быть проведены выборы Учредительного Собрания, которое и примет решение по данному вопросу.
Только после этого и при соблюдении остальных вышеизложенных условий Союзный договор может быть подписан в полном обьеме на длительный срок.

Координационный совет
Движения «Демократическая Россия»

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №29 от 23.07.1990

"Мятеж не может кончиться удачей, В противном случае его зовут иначе."

Роберт Бернс (перевод Самуила Маршака)

Конец июня - начало июля были ознаменованы известной напряженностью в
отношениях между государственным руководством и старой властной триадой
"партия - армия - тайная полиция".

Выяснение отношений, проходившее без прямых заявлений об этом, принимало
тем не менее довольно острые формы: генерал Макашов грозил, что народ
"побьет предателей камнями", генерал Родионов (руководивший акцией в
Тбилиси 8 апреля 1989 года) разослал по воинским частям свое воззвание,
текстуально совпадающее с речью Макашова. С позицией генералов
солидаризовался ряд приверженцев Российской компартии; наконец, выступления
генерала Калугина вызвали ожесточенную контратаку руководства КГБ.

Все эти события привели к тому, что в течение месяца в кругах
демократически настроенной интеллигенции активно обсуждалась вероятность
военного переворота в стране. По экспертным оценкам, однако, возможность
такого поворота событий в сложившихся политических реалиях невелика.

Принято говорить о конфликте между нынешним реформистским руководством и
аппаратом. Возможности аппарата как такового, то есть собственно партийных
структур, достаточно ограничены. В одних регионах (Балтия, Москва.
Ленинград) аппарат глухо фрондирует. В других (российская провинция,
Белоруссия, Средняя Азия) - пока что удерживает фактическую власть. В обоих
случаях коммунистические структуры в состоянии лишь блокировать
преобразования и в большей или меньшей степени дестабилизировать ситуацию.
Переломить ход событий сами по себе они не в состоянии. .

Естественно, что взоры всех участников конфликта обращены к силовым
структурам власти - к армии и КГБ, без участия которых попытка учинить
государственную измену (ст. 64 УК РСФСР - "заговор с целью захвата власти")
шансов на успех не имеет.

Важная оговорка. Бывают путчисты-политики, бывают путчисты-фанатики.
Политики понимают, зачем им это нужно и какими средствами они для этого
располагают; если их расчет верен, они имеют шансы на успех. Фанатики
движимы отчаяньем, а их выступление - предсмертные конвульсии, которые
могут принести много бед, но не могут быть эффективно согласованными в
масштабах огромной страны.

Так как речь идет о политиках, а не о фанатиках, надо ответить лишь на два
вопроса.

Захотят ли военные и чекисты - будучи в здравом уме и трезвой памяти -
учинить государственную измену?

И смогут ли?

Традиция - душа держав. Убив в 1801 году Императора Павла I, российское
военное сословие утратило вкус к военным путчам; генералитет не попытался
ничего предпринять даже в годы большого террора, когда было уничтожено 90%
командного состава армии, и покорно шел в подвалы НКВД, хотя терять уже
было нечего. Летом 1944 года немецким генералам терять было тоже нечего -
но отсутствие традиции сработало и в Германии: заговор 20 июля оказался
тщетной попыткой нескольких генералов - и не более того. Сделаться из
орудия политики ее субъектом далеко не так просто, как кажется.

И далеко не так соблазнительно. Кому достанутся плоды путча - Бог весть, а
каштаны из огня таскать придется сразу. И именно военным и чекистам,
которые в последнее время и так сыты этим по горло. Разведчикам и
аналитикам, всегда считавшим себя "белой костью" в КГБ и презиравшим своих
коллег из политического сыска, приходится - вспомним хотя бы откровения
генерала Калугина - заниматься этой грязной работой. Парашютистов бросают
расхлебывать достижения местных партийных руководителей. "Они (руководители
- "Ъ") думают, что армия их будет спасать от всего, от тех недостатков,
которые они допустили за время своего руководства, за свою партократам, за
провал советской власти", - жаловался корреспонденту агентства Postfactum
начальник штаба воздушно-десантных войск генерал-лейтенант Евгений
Подколзин.

Трофей сомнительной победы тоже сомнителен. Победителям придется тащить на
себе развалившуюся от многолетнего перенапряжения экономику, решая вопросы
снабжения населения мылом и крупами.

И при этом наступать на горло корпоративным интересам: когда на ладан дышит
вся экономическая инфраструктура, резкая перекачка ресурсов в
военно-промышленный комплекс попросту нереальна. А силовое решение проблем
Союза приведет к тому, что вялотекущее кровопролитие на окраинах Империи
перерастет во второй Афганистан - куда чекисты вообще не советовали лезть и
откуда генералы еле вылезли.

Поскольку Запад сделал решительную ставку на Горбачева, устранение его со
сцены приведет к тому, что помощи ждать будет неоткуда. Единственный
гарантированный трофей - "социалистические ценности", но рисковать ради них
головой...

Кроме субъективного нежелания есть еще и объективные факторы.

Чернобыль, визит Руста на Красную площадь, январская акция в Баку показали
крайнюю неэффективность традиционных властных структур - при том, что речь
шла об их собственных интересах. Условия конспирации могут разве что
усугубить эту неэффективность. Если в Германии, стране порядка, путч 20
июля 1944 года был воплощением беспорядка, можно только гадать, какой
уровень "русской работы" продемонстрируют отечественные заговорщики.

Армия и тайная полиция не существуют в безвоздушном пространстве, а
являются слепком с советского общества: они точно так же далеки от
монолитности, в них точно так же идет "война всех против всех".

По сообщениям конфиденциального характера, история с генералом КГБ
Калугиным лишь сделала явным и прежде существовавшее в штатах КГБ
разномыслие: одни чекисты по-прежнему считают себя "вооруженным отрядом
партии", другие - сами ищут запасную площадку, а прочие - выжидают, чем все
это кончится. Артист Михаил Ульянов на XXVIII съезде КПСС поделился с
корреспондентом "Нового времени" таким суждением, услышанным им от
генералов: "Армия неоднозначна в оценках происходящего, в ней идут сложные
процессы. Да, есть силы, желающие этого (военного переворота - "Ъ"), но
есть и другие. Это невозможно просто в силу существования в армии разных
взглядов".

Не говоря уже о дедовщине и землячестве, в армии можно выделить целый ряд
подгрупп (нижние чины, младшие офицеры и прапорщики, старшие офицеры,
генералитет), отношения между которыми далеки от идиллических. За
исключением отборных частей, которых не хватает даже для несения пожарных
функций, остальная армия пребывает примерно в столь же нищенском (и
соответственно озлобленном) состоянии, как и страна. Бросить нищее русское
войско на усмирение своей же нищей России - игра с непредсказуемыми
последствиями. Во всяком случае декабрь 1989 года в Румынии показал, что
отборные части секуритате - это одно, а просто армия - совсем другое.

К тому же выступление против единственной сколько-нибудь законной власти -
власти Президента - вещь обоюдоострая: власть может успеть воззвать к
народу, а популярность правого блока оставляет желать лучшего (в том числе
и в войсках). Но даже если дворцовый заговор удастся и, как в 1801 году,
будет успешно организован "апоплексический удар", неизвестно, не перерастет
ли это мероприятие в нечто большее. А революция снизу вряд ли входит в цели
военно-чекистской верхушки. Тот же генерал-парашютист Подколзин излагал
корреспонденту Postfactum свое credo: "Лично я буду выступать на стороне
закона, мы не должны вмешиваться никуда. Армия есть армия".

[Полит. ру]

19 августа 1999, 12:27

Утренний "Монитор" сообщает, что сегодня в 19.00 у Белого Дома в Москве пройдут встречи защитников БД от путчистов, приуроченные к восьмой годовщине августовских событий 1991 года (правительство Москвы разрешило принять участие в мероприятиях до 1 тыс. человек). Опрос ВЦИОМ показывает, что за последние 5 лет количество россиян, оценивающих произошедшее как "трагическое событие, имевшее гибельные последствия для страны и народа", увеличилось на 9 процентов и почти сравнялось с количеством тех, кто рассматривает 19-21 августа 1991 года как "просто эпизод борьбы за власть в высшем руководстве страны".

[Мария Выбойщик]

https://regnum.ru/news/polit/2466002.html

18 августа 2018, 00:05 — REGNUM

События 18−22 августа 1991 года в новейшей российской истории принято называть «августовским путчем». Эта некорректная и необоснованная формулировка однозначно определяет участников этой исторической драмы — Государственного комитета по чрезвычайному положению — как заговорщиков, пытавшихся сместить законную власть.

В действительности термин «путч», поставленный на имена этих людей, как клеймо, не имеет никакого отношения к попытке, надо признать — неудачной, сохранить Советский Союз. А также к удавшейся попытке сохранить целостность России, оказавшейся под угрозой расчленения в результате начатого первым и последним президентом СССР Михаилом Горбачевым «новоогарёвского процесса».

События августа 1991 года, с которыми связан ГКЧП, стали одной из вех завершения холодной войны, закончившейся развалом СССР.

Эта неклассическая война, в которой был «успешно» задействован Горбачев, шла уже много лет. Так что действия ГКЧП в августе 91-го — не точка отсчета этого убийства страны, а один из симптомов приближающегося конца.

Поэтому обвинения комитета в том, что это он якобы развалил Союз — лукавство и теперь уже часть войны с историей.

На тот момент информационная кампания против советского строя, раскрученная до максимальных оборотов, преподносила членов комитета не только как отживших и потому побежденных «народом» номенклатурщиков, цепляющихся за власть, но и как тиранов, погубивших невинных протестующих.

После неудачи члены ГЧКП были обвинены в госизмене, но затем амнистированы. Кстати, поддержавший ГКЧП генерал Валентин Варенников, настоявший на доведении дела до суда, был оправдан.

Тем не менее для многих ГКЧП стойко ассоциируется с неудачным переворотом, фигура Горбачева, спускающегося с трапа самолета, выглядит как признак несостоятельности власти, а президент РСФСР Борис Ельцин — как спаситель. Спаситель от «отживших номенклатурщиков, обагривших руки кровью».

19 августа. «А у нас переворот!»

В этот день, 19 августа, я пришла в школу на летнюю «отработку» и услышала от одноклассников, что в стране произошел переворот. В воздухе висела тревога, было ощущение, что никто не понимает, что происходит. Дома по телевизору показывали балет «Лебединое озеро». Дальше все как в тумане, из которого запомнились разговоры родителей: «Ух, ГКЧПисты! Ах, Борис Николаевич!»

«Это был обычный день. Я перешел на третий курс института и достаточно много интересовался политикой», — поделился воспоминаниями один из жителей моего родного города Челябинска Александр В..

Вкратце политическую обстановку того времени можно оценить так: первая половина года была заполнена противостоянием союзной и российской власти, подготовкой к подписанию Союзного договора, референдумом о статусе Союза, на котором народ высказался за сохранение СССР.

«В людях чувствовались напряженность, ожидание грядущих изменений в стране», — рассказывает мой собеседник.

Тот день запомнился почти полным информационным вакуумом. Звучали лишь официальные сообщения ГКЧП о Горбачеве и позже — заявление председателя Верховного совета СССР Анатолия Лукьянова.

«Из передач было только «Лебединое озеро». На улицах все было как обычно. К концу дня зарубежные радиоголоса и! Радио России! сообщили о госперевороте и заявлении Ельцина, — рассказал Александр. — С 19 по 22 августа почти все время провел у телевизора и радио, следил за противостоянием ГКЧП и новой российской власти».

Он отметил, что после выступления ГКЧП стало ясно: заявивший о себе комитет — это слабая власть:

«Они выглядели неуверенно и неподготовленно. Они взяли власть, но не знали, что с ней делать. Я думаю, они это поняли с самого начала. Может быть, с того момента, как изолировали Горбачева».

«Они были похожи на шахматиста, который пожертвовал последнюю сильную фигуру в надежде на то, что противник не уложится во время. Или на то, что противник будет играть по их схеме, — вспоминает очевидец. — Но противник поступил по-другому».

Ощущение слабости ГКЧП усилило обращение Ельцина к народу. Мой собеседник отмечает, что Ельцин давал ответы, не боясь говорить то, что от него хотели услышать. Лукавя, Ельцин говорил как сильная личность и походил в тот момент на Льва Троцкого — блестящего оратора. Ельцин смог привлечь на свою сторону людей с улицы. От его слов, отмечает тогдашний студент, оставалось ощущение не только силы, но и правоты.

А ГКЧП молчали.

«У них не было идеи, ради чего надо было оставить Союз. Ельцин, как и большевики, предложил идею новой России. Другое дело, к чему его идеи привели, — отмечает Александр. — Комитетчики были людьми прошлого, к которому большинство не захотело возвращаться. Не зря Ленин писал, что идея должна овладеть массами».

Эти предположения подтверждают и сами члены комитета по чрезвычайному положению. Так, Дмитрий Язов, член ГКЧП, маршал СССР, министр обороны (1987−1991), на передаче «Исторический процесс» рассказал следующее:

«Что касается ГКЧП — не было никакого ГКЧП. Было слово: поехали к Михаилу Сергеевичу просить ввести чрезвычайное положение. Вы знаете, какая была обстановка в Союзе? Надо ли примеры приводить — Армения, Азербайджан… Хотели, чтобы он ввел чрезвычайное положение, и сохранить Союз Советских Социалистических Республик как волю народа».

Забегая вперед скажу, что многие восприняли действия ГКЧП как переворот именно в результате грамотно проведенной Ельциным кампании. Мой земляк так описал это:

«21 августа, после ареста ГКЧП, почувствовал радость и предчувствие будущих изменений к лучшему в стране. Впрочем, то, что произошло позже, — уже другая история».

Оправдались ли эти надежды? Нет, не оправдались.

Итак, когда телевидение, наконец, снова заработало, оказалось вот что.

ГКЧП молчит, Ельцин говорит

Оказалось, что днем раньше, 18 августа 1991 года, в Москве был провозглашен Государственный комитет по чрезвычайному положению — ГКЧП во главе с Геннадием Янаевым, который был объявлен и. о. президента СССР.

19 августа в 06:00 по московскому времени по радио было объявлено о введении в стране чрезвычайного положения. Было сказано, что Горбачев не может выполнять свои функции по состоянию здоровья, и всю полноту власти берет на себя ГКЧП.

Было также объявлено, что это связано с необходимостью предотвратить подписание договора о Союзе суверенных государств, упраздняющего СССР: Советский Союз объявлялся децентрализованной конфедерацией. Подписание договора Горбачевым было намечено на 20 августа.

Горбачев был изолирован в его крымской резиденции в Форосе. По приказу представителей высших эшелонов советской власти утром 19 августа в Москву были введены войска.

По решению ГКЧП была приостановлена деятельность политических партий, общественных организаций, запрещены митинги, уличные шествия, демонстрации и забастовки. Было объявлено, что установлен контроль над СМИ, выпуск ряда программ приостановили.

И тут нужно заострить внимание на той фигуре, которая сыграла решающую роль не только в августовских событиях, но и в дальнейшем ходе российской истории.

Пока по телевидению шло «Лебединое озеро», Ельцин мобилизовал своих сторонников, в числе которых были первый заместитель председателя Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов, мэр Ленинграда Анатолий Собчак, госсекретарь РСФСР (он единственный, кто когда-либо занимал эту должность) Геннадий Бурбулис. Они составили и рассылали по факсу обращение «К гражданам России». Рупором оппозиции была радиостанция «Эхо Москвы».

И главное — это обращение прозвучало на митингах. В полдень, когда у здания Верховного Совета РСФСР собрались несколько тысяч человек, к ним вышел Ельцин, забрался на танк №110 Таманской дивизии и зачитал «Обращение к гражданам России», в котором назвал действия ГКЧП «реакционным, антиконституционным переворотом» и призвал граждан страны «дать достойный ответ путчистам и требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию».

Ельцин не ограничился заявлениями, подписав в тот же вечер указ №61 «О незаконности действий ГКЧП» и переподчинив себе союзные органы исполнительной власти.

В отличие от Ельцина члены ГКЧП не сделали ничего, чтобы привлечь на свою сторону людей. Пресс-конференция комитета состоялась только вечером 19 августа. По телевизору показали зал, в котором за столом сидели члены комитета — восемь человек:

Янаев Геннадий Иванович (1937−2010) — вице-президент СССР, исполняющий обязанности президента СССР (19−21 августа 1991 г.), член ЦК КПСС.
Бакланов Олег Дмитриевич (род. 1932) — первый заместитель председателя Совета обороны СССР, член ЦК КПСС.
Крючков Владимир Александрович (1924−2007) — председатель КГБ СССР (до 28 августа 1991 г.), член ЦК КПСС.
Павлов Валентин Сергеевич (1937−2003) — премьер-министр СССР (до 28 августа 1991 г.), член ЦК КПСС.
Пуго Борис Карлович (1937−1991) — министр внутренних дел СССР, член ЦК КПСС (до своей смерти 22 августа 1991 г.).
Стародубцев Василий Александрович (1931−2011) — председатель Крестьянского союза СССР, член ЦК КПСС.
Тизяков Александр Иванович (род. 1926) — президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР.
Язов Дмитрий Тимофеевич — министр обороны СССР (до 28 августа 1991 г.), член ЦК КПСС.
Члены ГКЧП не призывали никого поддержать их. По словам Стародубцева, его соратники не решились к призывам, чтобы не дестабилизировать обстановку.

«Мы понимали, что наши действия, неосторожные действия и призывы людей выйти на улицы приведут к непредсказуемым последствиям. Среди нас не было людей кровожадных, людей, которые не уважали бы свой народ и были бы способны стрелять в свой народ, не было таких людей. Поэтому и, как говорят, мы не победили, потому что мы не пошли на крайние меры, мы не пошли на обострение ситуации во всей огромной 300-миллионной стране», — сказал он в передаче «Суд времени. ГКЧП».

И, несмотря на это, поддержка была. Рассказывает Юрий Иванов, в 1991 г. — адвокат Крючкова:

«Я могу сказать, что в адрес ГКЧП поступили сотни, тысячи телеграмм с поддержкой. Да, компартия на улицы не выходила и не вышла, хотя ее запретили. Но вся ваша поддержка, ну, вспомните, в то время Ельцин призвал к политической стачке и только 130 тысяч по всей стране, только 130 тысяч вышло на улицы».

«Я, как участник этого процесса, подтверждаю, что в то время была очень широкая поддержка ГКЧП. Я это говорю не голословно. Мы получили телеграммы о полной поддержке от президента Назарбаева, от Шушкевича, от Кравчука, от оборонщиков Тулы, от крестьян практически всех республик, потому что я — председатель Крестьянского союза, о полной поддержке ГКЧП», — отметил со своей стороны Стародубцев.

Кровь: герои или пьяная шпана

Подготовив почву в виде «народной поддержки» и осуждающего ГКЧП указа, команда Ельцина провела переговоры с противником. В это время в Москве продолжались митинги. Прошел слух, что армия будет штурмовать здание Верховного Совета. В реальности никакого штурма не планировалось, и Ельцин знал об этом.

Кровь, о которой всегда говорят противники ГКЧП, пролилась 21 августа. Вскоре после полуночи погибли трое «защитников» здания Верховного Совета РСФСФ: двое застрелены и один задавлен.

Погибшим Дмитрию Комарю, Владимиру Усову и Илье Кричевскому присвоили посмертно звание Героев СССР. Между тем, по данным уголовного дела, эти люди не были просто случайными жертвами, а действовали так, что это угрожало жизни находящихся в танке военнослужащих.

На передаче «Суд времени. ГКЧП» Иванов поделился материалами дела и высказал свое мнение относительно обстоятельств гибели Комаря, Усова и Кричевского:

«Все было решено праздно гуляющей публикой и, я бы сказал так, как однажды употребил выражение Крючков, «арбатскими шкатулочниками», которые набросили на мотомашину чехол, на смотровую щель, подвезли, и неизвестно, кто им подвез, бутылки с горючей смесью, забросали этими бутылками эту военную машину, были сожжены руки водителя Булычева — его фамилия — которого нам не дали даже в суд привести. И вот этот эпизод трагический, он совершенно не зависел ни от Ельцина, ни от Крючкова, он ни от чего не зависел. Сегодня такую ситуацию могут создать фаны «Спартака», если вы объявите, что их результат победы над «Локомотивом» аннулирован…»

Ведущий передачи Николай Сванидзе при этом спросил: «Я Вас правильно понял, что несколько каких-то отвязанных молодых людей решили судьбу нашей страны в августе 91-го года?»

На что Иванов ответил:

«Есть две точки зрения: одна, что эти люди были героями, вторая, из материалов дела, что следует, что человек с монтировкой в руках и будучи в сильной степени опьянения впрыгивает, впрыгивает в машину, выламывает, открывает люк, и тогда узбек Урадж Сахатов стреляет в него после этого. Я предлагаю Вам самому ответить на Ваш вопрос, были это герои или это была пьяная шпана…»

Адвокат уточнил: в заключении по делу о гибели трех участников протестов сказано, что тот человек, который забрался на танк и запрыгнул в него, находился в состоянии опьянения.

Этот момент стал переломным. Под утро по приказу Язова военную технику начали выводить из Москвы.

Проиграли

Последнее заседание ГКЧП состоялось утром 21 августа. А вечером Янаев подписал указ о роспуске комитета. Начались аресты. Знаковым моментом стал демонтаж памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади в ночь с 22 на 23 августа. Это было сделано по распоряжению Моссовета.

С момента падения ГКЧП страна фактически находилась в руках Ельцина. Российская исполнительная власть отказывалась выполнять распоряжения союзного правительства.

23 августа на сессии Верховного Совета РСФСР Ельцин в присутствии Горбачева и вопреки его возражениям подписал указ о приостановлении деятельности Компартии РСФСР на том основании, что она поддержала ГКЧП. 24 августа Горбачев сложил с себя полномочия генсека ЦК КПСС и предложил комитету самораспуститься.

А как же радость и предчувствие будущих изменений к лучшему?

Подводя итоги, отмечу, что генезис и расклад сил в ГКЧП требует отдельного рассмотрения. Ведь провозглашенный в ночь на 19 августа комитет — не демарш и не жест отчаяния, как это может показаться.

Комитет был образован еще весной 1991 года и так неожиданно и неизящно выйти на историческую сцену его заставили обстоятельства, которые нужно разбирать отдельно. И тогда несколько иначе будут выглядеть фигуры комитетчиков и Горбачева с Ельциным.

Очевидно другое: обвиненный во всех грехах комитет по чрезвычайному положению был, пожалуй, последней попыткой сохранить СССР, переживший ГКЧП всего на четыре месяца. Члены ГКЧП на протяжении всей постсоветской истории жили с клеймом «путчистов», тогда как настоящие убийцы Союза не просто процветали материально, но и очень долго сохраняли гигантские политические очки.

Несправедливо. Трагично для страны. Трагично для мира. К тому же «радость и предчувствие будущих изменений к лучшему» так и не оправдалась.

Читайте ранее в этом сюжете: «Втянутые в ужасный смерч»: Кто воплотил фултонские кошмары Черчилля?

Читайте развитие сюжета: Скончался участник ГКЧП Александр Тизяков

18 августа 2018

[Александр Проханов]

https://mamlas.livejournal.com/6801912.html

Писатель, главный редактор газеты «Завтра», председатель Изборского клуба Александр Андреевич Проханов. Воспоминания о ГКЧП и событиях 1991 года. ©

https://youtu.be/AmbKZqOtIio
___
https://b.radikal.ru/b31/2202/6f/a81c3636f280.jpg
Запись сделана в августе 2012 года.

© День ТВ, 19 августа 2018

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/social/2018/08/19/elcin-pytalsya-sbezhat-ruckoy-raskryl-neozhidannye-detali-avgustovskogo-putcha1991.html
Воспоминания обиженного человека

19.08.2018 15:02
Боевой генерал авиации Александр Руцкой очень много сделал для того, чтобы Борис Ельцин пришел к власти. Он поддержал президента, и его выбор одобрила тогда немалая часть колеблющихся коммунистов. Сам же Руцкой, став вице-президентом, поначалу верно служил своему патрону. Особенно это его служение проявилось в те «три счастливых дня» (а для кого-то несчастных), когда ГКЧП попытался перехватить власть. То был путч, в котором Руцкой защищал независимость и Конституцию РФ. Но после победы демократии быстро разочаровался в содеянном и перешел уже в жесткую оппозицию Ельцину. Но это совсем другая история. Пока же бывший вице-президент вспоминает то, что случилось в августе 1991-го. Да, человек меняется. Взгляды Руцкого с тех пор изменились кардинально.
https://static.mk.ru/upload/entities/2018/08/19/articles/detailPicture/7e/5e/b8/5b/333c7c8608a0461fcf099442cec8ceab.jpg
фото: Архив МК
«Я сказал Крючкову, что Горбачева нужно немедленно освободить от должности»

— Александр Владимирович, где вы были 19 августа 1991 года?

— Странный вопрос. Все знают, где я был и что делал, возглавляя оборону здания Верховного Совета РСФСР (Белого дома).

Повторить
— Да нет, это шутка такая, тогда всех об этом спрашивали. Вы знали, предполагали, чувствовали, что затевается что-то от окружения Горбачева?

— Предполагать, чувствовать, что затевается что-то, не было необходимости — и так все было понятно. Страна находилась в глубоком экономическом кризисе, вертикаль власти разрушена отменой 6-й статьи Конституции СССР о руководящей и направляющей роли Коммунистической партии, в союзных республиках — разброд и шатания, разгул сепаратизма, кровавые разборки, бардак в промышленном и военно-промышленном комплексе, в Вооруженных силах. Внешняя политика — политика проститутки: давать всем без разбора. Политическая анархия и безрассудство назывались перестройкой. Итоги перестройки вынудили Горбачева в марте 1991 года предложить создать Государственный комитет по чрезвычайному управлению страной. В марте! За 5 месяцев до августовского путча!!! Как шли к этому, знают не все, особенно молодые читатели газеты «Московский комсомолец». Поэтому рекомендую в Интернете посмотреть хроники событий того времени: 1989–1992 гг.

В июле 1991-го меня пригласил пообедать председатель КГБ СССР Владимир Александрович Крючков. В процессе беседы мне был задан вопрос: как я оцениваю сложившуюся обстановку? Я задал встречный вопрос: могу ли я ответить на поставленный вопрос откровенно? Он сказал: да. Не буду пересказывать весь разговор — итог моего ответа был таков: немедленный импичмент (освободить от должности) Президента СССР Горбачева, назначить исполняющим обязанности Президента СССР Рыжкова Николая Ивановича, гнать взашей всех слюнтяев типа Янаева (вице-президента СССР), члена Политбюро Яковлева, министра иностранных дел Шеварднадзе, председателя правительства Павлова. Далее — подготовить кандидата и провести всенародные выборы Президента СССР и Съезда народных депутатов СССР.

На мой ответ председатель КГБ СССР прореагировал несколько эмоционально, оценив мой ответ как жесткий, но разумный. Вместе с тем сказав, что сделать это невозможно в сложившейся обстановке. Уходя, я ему сказал, что если не пойти по этому пути — стране будет конец, что, собственно, и произошло.
https://static.mk.ru/upload/entities/2018/08/19/articlesImages/image/33/da/7a/d7/a54abf79d7b06a386fb02d7900947750.jpg
С Михаилом Горбачевым и Сергеем Шахраем.
— Если бы сейчас переиграть все сначала, где бы вы оказались, в каком лагере? Неужели с гэкачепистами?

— Разве я давал своими поступками и действиями повод задавать мне такого рода вопрос? Вместе с кем? С Янаевым, Лукьяновым, Павловым и прочими деятелями, допустившими к неограниченной власти Горбачева и совместными действиями разваливающими страну?..

Я присягал 18-летним мальчишкой на верность служения Родине и народу — и присяге никогда и ни при каких обстоятельствах не изменял.

— Вы сейчас не раскаиваетесь, что тогда поддержали Ельцина, стали вице-президентом?

— Раскаиваюсь и глубоко сожалею, что поддался на откровенный и наглый обман, как совместно мы будем отстаивать интересы России, как будем строить экономически развитую, социально ориентированную страну.

— Вы понимали тогда, что причастны к распаду СССР?

— Александр, вам не кажется ваш вопрос странным? Какое отношение вице-президент РСФСР имел к управлению Союзом Советских Социалистических Республик? Я, что ли, устроил вакханалию в управлении СССР? Этот вопрос надо адресовать к Горбачеву и тем, кто воспользовался бардаком в стране и подписал Беловежское соглашение: Ельцину, Шушкевичу, Кравчуку. Вся когорта предателей ныне здравствует, и неплохо. Ельцин умер — память о нем увековечили, назвав библиотеки, улицы, построили гигантский памятник, центр Ельцина в Екатеринбурге…
https://static.mk.ru/upload/entities/2018/08/19/articlesImages/image/5d/f5/ec/21/9ca32a3bea3bb1d3b15ddcb40d0375ca.jpg
С Борисом Ельциным.
«Ельцин пытался сбежать в американское посольство»

— Ельцин действительно все эти три дня и три ночи путча проявлял исключительную мужественность?

— Откуда вы берете эту информацию? Впрочем, различного рода писак-экспертов предостаточно по осквернению патриотов и героизации предателей и негодяев. Как можно назвать «исключительной мужественностью» трехсуточный запой с неоднократной попыткой сбежать в американское посольство?! (Это высказывание остается на совести А.В. Руцкого. — Авт.)

— А вы? Сколько вы вообще спали тогда?

— Если считать урывки сна в кресле у телефона — за трое суток может быть 5–6 часов.

— Вам снятся «мальчики кровавые в глазах» — те самые трое ребят, которые тогда погибли?

— «Мальчики кровавые в глазах» могут сниться только тем, кто это сделал. Я к этому трагическому случаю никакого отношения не имею. Как все нормальные люди, я об этом глубоко скорблю и сожалею.

— Когда вы полетели за Горбачевым в Форос, действительно поняли, что он отрезан от всего мира и практически интернирован? Или все было совсем по-другому?

— Решение лететь в Форос мной было принято самостоятельно. Ельцину я доложил, что принял такое решение. На что он мне ответил, что я не доберусь до аэропорта и не смогу взять самолет. Мое решение было обосновано тем, что после встречи с председателем Верховного Совета СССР Лукьяновым я понял, что игра в ГКЧП может закончиться плохо: штурмом Верховного Совета РСФСР (Белого дома), бойней в центре Москвы и окончательным развалом страны. Кроме этого, я не хотел пережить позор, так как при каждом прохождении информации о готовящемся штурме Ельцин пытался сбежать в американское посольство.

Мы добрались до аэропорта Внуково, захватили самолет вице-президента СССР Янаева и улетели. Полетом никто не управлял. Спустя год мне стало известно, что давали команду поставить танки на посадочную полосу военного аэродрома Бильбек, чтобы мы не приземлились, давали команду ПВО сбить наш самолет… Слава богу, эти команды офицеры и генералы не выполнили.

Приземлились, добрались до Фороса. Перед входом на дачу Горбачева стояли Язов — министр обороны СССР — и председатель КГБ Крючков. Не пускала к «интернированному и отрезанному от всего мира» охрана Президента СССР. Я подошел к ним и спросил: что, доигрались в перестройку и демократию, а теперь ждете, когда развалится страна? Что Горбачев — арестован? Ответ Язова был для меня удивителен: кто его арестовывал, если нас не пускают встретиться с ним?.. Меня вместе с Примаковым, Силаевым, Дунаевым пропустили к Горбачеву. С Горбачевым у меня состоялся нелицеприятный разговор — в итоге он мне сказал, что через два часа вылетает на своем самолете в Москву. «Интернированный и отрезанный от всего мира» вылетает на своем самолете! В Москву!

Интернированность и отрезанность от всего мира «подтвердилась» и наличием секретной связи, которую никто не отключал. Я доложил Ельцину, что на своем самолете вывожу Горбачева и его семью в Москву.
https://static.mk.ru/upload/entities/2018/08/19/articlesImages/image/1a/47/ec/b0/a1c7d301d7cac78b18fb68103774282d.jpg
фото: Из личного архива
Александр Руцкой сейчас.
— Что говорил вам Горбачев в самолете на пути из Фороса в Москву?

— Рассказ нашкодившего малолетнего юноши о том, что случилось, и почему страна оказалась в таком положении. Вывод был очевиден: никто его не интернировал и не изолировал — он просто сбежал накануне подписания нового Союзного договора. Если бы был подписан новый Союзный договор, то 80-летие Горбачева не отмечали бы в «Альберт-Паласе» в Лондоне, и Берлин не ликовал бы при встречах Горби, то есть задание по уничтожению страны он не выполнил бы. Ныне здравствует, живя на госдаче и получая пенсию в 750 тысяч рублей. Почет и уважение за содеянное со страной…

— А куда действительно пропали все кагэбэшники тогда? Струсили?

— Почему только они? ЦК КПСС, Политбюро КПСС и их аппараты, республиканские КПСС, обкомы, райкомы КПСС с аппаратами сбежали, как крысы с тонущего корабля. Все развалилось в одночасье, наступило полное безвластие.

По инициативе Горбачева за полтора года до ГКЧП, в марте 1990 года, III съезд народных депутатов СССР отменил 6-ю статью Конституции, декларирующую руководящую роль КПСС, и учредил пост Президента СССР. После чего все остальные республиканские секретари КПСС тоже решили стать президентами. Все понеслось и поехало. А в августе 1991 года — ГКЧП (придуманный Горбачевым в марте), и 8 декабря 1991-го — подписание Беловежского соглашения об упразднении СССР и создании СНГ. Приехали: Союза Советских Социалистических республик больше нет. Есть впоследствии развалившееся СНГ, о чем бодро, с энтузиазмом, сразу же после подписания договора Ельцин доложил президенту США Бушу-старшему.

«Благодарный» Ельцин просто забыл, кто организовывал оборону и руководил ей»

— Что делал Ельцин после победы над ГКЧП, куда исчез? Неужели это был «пир победителей»? Вы тоже побывали на этом пиру?

— С командой, которая с ним скрывалась в бомбоубежище здания Верховного Совета РСФСР, и демприспешниками… уехал, как сегодня принято говорить, бухать, по-вашему — пировать победу. Какую победу они отмечали бы, в лучшем случае оказавшись на нарах, если бы мы с Дунаевым и Примаковым не привезли Горбачева в Москву?! На этом пиру я не был: «благодарный» Ельцин просто забыл, кто организовывал оборону и руководил ей, кто не давал ему опозориться и сбежать в американское посольство, кто, рискуя жизнью, привез Горбачева в Москву…

— Вы были в Беловежской пуще или вас уже туда не допустили?

— Я провожал Ельцина в Минск. Он мне сказал, что летит подписывать с Белоруссией соглашение об экономическом сотрудничестве. А утром я, как и народ всей страны, узнал, что СССР упразднен и создается СНГ. По прилету Ельцина я все ему высказал, что думаю по этому поводу. Написал заявление о сложении полномочий вице-президента (освободить вице-президента от должности, согласно Конституции РСФСР, мог только высший орган государственной власти — Съезд народных депутатов РСФСР — за совершенное преступление). Ход заявлению Ельцин не дал. В Верховном Совете РСФСР при ратификации Беловежского соглашения я выступил и попросил депутатов не голосовать за преступное соглашение. Не проголосовали всего 7 депутатов. Фракции КПРФ и «ДемРоссии» проголосовали абсолютным большинством.

Вы, как и многие другие, считаете, что вице-президент РСФСР обладал властью и полномочиями? Посмотрите Конституцию РСФСР и увидите одну строчку, излагающую, что вице-президент «выполняет поручения Президента РСФСР». Вот вам власть и полномочия…

— Как скоро вы поняли, что вам не по пути с Ельциным и «мальчиками в розовых штанишках»?

— После назначения Ельциным в Правительство РСФСР никчемных людишек, вообще не имеющих опыта в управлении, планировании, организации. Не буду говорить обо всех, но о троих деятелях скажу. Как можно было поручить в целом экономику страны, финансы, промышленность, приватизацию Гайдару, возглавившему правительство с должности зав. экономическим отделом газеты «Правда», владельцу кооператива по продаже цветов Чубайсу, младшему научному сотруднику Нечаеву!.. В конечном итоге к 1998 году «мальчики» довели страну до полного экономического краха и полному разграблению национального достояния.

— Сравните, пожалуйста, путч-91 и путч-93.

— Путч-91 — предательство страны и своих товарищей Горбачевым. Безграмотная, необдуманная, нерешительная попытка сохранить страну.

Путч-93 — это не путч, все надо называть своими именами. Это государственный переворот, поддержанный США и Европой. Согласно Основному закону страны, Конституции, высший орган государственной власти — Съезд народных депутатов РСФСР. Съезд — высший орган государственной власти! — Ельцин расстрелял из танков, предварительно организовав отстрел наемными снайперами граждан, военнослужащих, сотрудников милиции, бойню с использованием тех же снайперов у мэрии Москвы, на Ленинградском проспекте у штаба ВС СНГ, в «Останкино»… Копия государственного переворота с использованием наемных снайперов в Украине 2014 года. Более подробно об этой теме можем поговорить отдельно.

Кстати, решение Конституционного суда РСФСР об отрешении Ельцина от занимаемой должности президента за грубое нарушение Конституции не отменено по сей день. Исходя из этого, делайте вывод, кто совершил преступление: Руцкой, Съезд народных депутатов или Президент РФ Ельцин.

[Левада-Центр]

https://colonelcassad.livejournal.com/4398945.html

19 августа, 2018
https://www.levada.ru/cp/wp-content/uploads/2018/08/1991.png
Свежий опрос Левады на тему ГКЧП. Каких-то особых откровений нет, разве что количество верующих в "демократическую революцию в России" упало до минимальных значений за весь период наблюдений.
https://ic.pics.livejournal.com/colonelcassad/19281164/1717520/1717520_900.jpg
https://ic.pics.livejournal.com/colonelcassad/19281164/1717038/1717038_900.jpg
https://ic.pics.livejournal.com/colonelcassad/19281164/1717294/1717294_900.jpg

[«Ь» Владимира Яковлева]

Газета "Коммерсантъ" №68 от 14.04.1993

Защита намерена начать процесс с сенсаций

Сегодня в 10.00 Верховный суд России откроет слушания по делу так называемого Государственного комитета по чрезвычайному положению. Вчера, накануне начала процесса, корреспонденты Ъ встретились с представителями защиты и обвинения и попросили изложить их свою точку зрения на предстоящий процесс. Ъ будет освещать его ежедневно.

Адвокаты обвиняемых уверены в своей победе при одном условии: "если процесс будет носить правовой характер". Именно так сказал адвокат Дмитрия Язова Лев Абельдяев. Он также заявил Ъ: "Любому, кто только пожелает меня выслушать, я могу в пять минут объяснить, что в действиях Язова не было состава преступления. Измена Родине предполагает сознательное преступление в пользу другого государства, нанесение стране ущерба. Если единственной целью подсудимых было стремление сохранить Союз от развала, можно ли это назвать изменой?"
Генрих Падва, адвокат Анатолия Лукьянова, в интервью с Ъ сообщил, что в самом начале процесса он выступит с ходатайством и заявлениями "сенсационного характера". О своем подзащитном адвокат рассказал следующее: "Все это время Лукьянов очень рано просыпался и готовился к процессу". Падва уверен, что в своих показаниях Лукьянов сможет "опровергнуть обвинение", а "гособвинителям не поздоровится". А адвокат Геннадия Янаева Абдулла Хамзаев вообще считает, что материалы дела по ГКЧП правильнее всего было бы передать в прокуратуру на доследование, поскольку в деле "не собраны доказательства по основным обвинениям".
И родственники, и адвокаты обвиняемых всерьез обеспокоены тем, как будет освещаться процесс. Представитель военной коллегии Верховного суда России Виктор Павленок сообщил, что к процессу допущены программа Российского ТВ "Республика", информагентства ИТАР-ТАСС, РИА, ИНТЕР-ФАКС, а также газеты "Известия", "Труд", "Советская Россия", "Российская газета", "Московские новости", "Московская правда" и "Юридическая газета". По мнению Павленка, "это газеты с разными взглядами и позициями". Другим отказано из-за того, что, как выразился г-н Павленок, зал маловат, а хочется, чтобы "суд прошел в деловой обстановке". Адвокат Хамзаев по этому поводу сказал, что процесс особо интерес для зарубежных СМИ (на суд не допущенных). "С самого начала они имели из прокуратуры однобокую информацию, не оправдывающую, а порочащую наших подзащитных. Момент истины возможен только на суде. Можно представить, какой будет оттуда комментарий".
Жена Олега Шенина Тамара рассказала Ъ, что супруги обвиняемых были за то, чтобы имеющие воинские звания мужья предстали перед судом в военной форме, со всеми наградами — "чтобы показать, кого смеют судить". Но в итоге остановились на штатском.

ОТДЕЛ ПРЕСТУПНОСТИ

[Максим Мирович]

https://maxim-nm.livejournal.com/435974.html

maxim_nm August 19th, 2018
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/5182701/5182701_original.jpg
Ровно 27 лет назад, 19 августа 1991 года в Москве началась цепь событий, названнае позже "путчем ГКЧП". Что же произошло в эти дни? Бывшие члены советского правительства во что бы то ни стало стремились сохранить СССР (в виде какого-то нового "Союза Суверенных Государств", управляемого из Москвы), а силы под руководством президента Ельцина отказались подчиняться ГКЧП, назвав их действия антиконституционными.

Дальше события развивались уже на улицах. Пол приказу ГКЧП в Москву были введены войска — около трёх сотен БМП, 150 БТР-ов и танки Кантемировской дивизии. В свою очередь, Ельцин выводит на улицы десятки тысяч людей, которые не хотят сохранения советской власти ни в каком виде. Под влиянием людей на улицах, часть войск переходит уже на сторону Ельцина и демократов — мотострелки Таманской дивизии развернули свои БМП уже на защиту Белого дома, в котором находился Ельцин.

В ночь с 20 на 21 августа в Москве происходит столкновение между армией и защитниками Белого дома — сторонники Ельцина блокировали троллейбусами колонну бронетехники, при этом трое защитников Белого дома погибли. После этого события утром 21 августа министр обороны СССР Язов отдает приказ вывести из Москвы все военные части.

22 августа все члены ГКЧП были арестованы, их действия были признаны антиконституционными. Парадоксальным образом, путч ГКЧП не только не "сохранил СССР", но маргинальными действиями партийной верхушки только ускорил его падение.

А под катом — фотоснимки из бурного августа-1991 в Москве, а также вопрос. Заходите под кат, там интересно. Ну и в друзья добавляться не забывайте)
01. Конец августа 1991, начало путча ГКЧП. Армия блокирует доступ на Красную площадь:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4032866/4032866_original.jpg
02. Впрочем, оцепление с площади вскоре сняли, и её заполнили протестующие с российскими триколорами, плакатами и портретами академика Сахарова:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4033850/4033850_original.jpg
03. Баррикады возле здания Верховного Совета СССР, в котором находилось фактическое руководство России.
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4032190/4032190_original.jpg
04. А это защитники Белого дома, в котором находился президент Ельцин:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4032730/4032730_original.jpg
05. Люди строят баррикаду из подручных средств, снимок сделан возле здания Верховного совета:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4036280/4036280_original.jpg
06. Строительство баррикады возле Белого дома. В ход шли любые материалы, в том числе и вот такая неивзестно откуда взявшаяся огромная труба:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4035098/4035098_original.jpg
07. Охрана Белого дома надевает повязки с триколором, чтобы отличать "своих" в случае возможных столкновений с переодетой милицией:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4034268/4034268_original.jpg
08. Повседневная жизнь на баррикадах. Чем-то напоминает Майдан в Киеве, состоявшийся через 22 года после ГКЧП.
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4036718/4036718_original.jpg
09. Полевая кухня защитников:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4037093/4037093_original.jpg
10. Баррикада у Верховного совета:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4035862/4035862_original.jpg
11. В ответ на блокировку и охрану зданий в Москву по приказу ГКЧП стали вводить бронетехнику:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4035762/4035762_original.jpg
12. Люди блокируют танки и БМП на Манежной площади, разгораются оживленные дискуссии между демонстрантами и солдатами:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4032321/4032321_original.jpg
13. Танки на московских улицах:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4031754/4031754_original.jpg
14. Генерал Лебедь, бывший в то время заместителем командующего ВДВ, переходит на сторону защитников Белого дома, его примеру последовали и многие друние командиры подразделений. Отчасти именно это предотвратило штурм Белого дома и здания Верховного совета, план которого уже был разработан ГКЧП.
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4034601/4034601_original.jpg
15. Солдаты читают последние новости и листовки протестующих:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4035465/4035465_original.jpg
16. Ночь с 21 на 22 августа. Люди валят памятник Якову Свердлову — да, 26 лет назад в Москве тоже валили памятники)
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4033494/4033494_original.jpg
17. В ходе ночных столкновений на баррикадах погибло 3 человека, которых похоронили на следующий день:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4034524/4034524_original.jpg
18. Вот так в те годы выглядели защитники демократии в России, фото с похорон погибших на баррикадах:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4034933/4034933_original.jpg
19. 22 августа, люди приветствуют Бориса Ельцина возле Белого дома, это уже после падения ГКЧП и ареста всех его участников:
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4033046/4033046_original.jpg
20. 23 августа, Горбачёв вернулся к власти.
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4033575/4033575_original.jpg
21. До конца СССР оставались считанные дни.
https://ic.pics.livejournal.com/maxim_nm/51556845/4031741/4031741_original.jpg

Фото: Gettyimages

Такие дела. Мгоние сейчас высказывают мнение, что именно путч ГКЧП ускорил падение СССР — поставив действия "просоветских путчистов" фактически вне закона.

[Андрей Нечаев]

http://www.grazhdan-in.ru/pages/andrei_nechaev_na_mitinge_godovschina_pobedi_nad_g kchp_22_avgusta_2018_goda/
https://youtu.be/xvEF6NReG2s

[Все по полочкам]

OunBC4lsbhI&feature
https://www.youtube.com/watch?v=OunBC4lsbhI&feature=youtu.be

[«Ь» Владимира Яковлева]

Газета "Коммерсантъ" №68 от 14.04.1993

Участники процесса по делу ГКЧП

Дело ГКЧП рассмотрит военная коллегия Верховного суда России в открытом судебном заседании под председательством заместителя председателя военной коллегии Верховного суда Анатолия Уколова.
Перед судом предстанут 12 обвиняемых: Геннадий Янаев, Анатолий Лукьянов, Валентин Павлов, Владимир Крючков, Дмитрий Язов, Олег Бакланов, Василий Стародубцев, Олег Шенин, Валентин Варенников, Юрий Плеханов, Вячеслав Генералов и Александр Тизяков.
В процессе будут участвовать 9 государственных обвинителей во главе с заместителем Генерального прокурора России Эдуардом Денисовым, 19 адвокатов, 10 экспертов, давших заключения по обстоятельствам гибели в дни путча Владимира Усова, Ильи Кричевского и Дмитрия Комаря, 8 потерпевших (родственники погибших).
В качестве свидетелей в суд пока вызвано 120 человек (Генеральная прокуратура рекомендовала 1021 свидетеля). В числе первых показания должны дать Михаил Горбачев, Руслан Хасбулатов, Александр Руцкой.

[Ольга Киенко, Ольга Шляпникова]

Газета "Коммерсантъ" №69 от 15.04.1993

Подсудимые шли на процесс с букетами роз

Вчера в 10 часов утра в здании Верховного суда России начался процесс над членами ГКЧП. На заседание прибыли все 12 обвиняемых, их адвокаты, государственные обвинители, а также потерпевшие (родственники погибших в дни путча). Слушание дела проходит под руководством заместителя Председателя военной коллегии Верховного Суда России генерал-майора юстиции Анатолия Уколова.

За полчаса до начала суда обвиняемые и их жены встретились на Калининском проспекте с активистами движения "Трудовая Москва". После короткого митинга патриоты с музыкой (под гимн СССР), скандируя "Банду Ельцина под суд!", проводили подсудимых к зданию Верховного суда. Члены ГКЧП выглядели очень довольными и несли букеты роз, а сопровождающие — лозунги "Свободу ГКЧП" и картину "Ленин слушает 'Апассионату'". Шествие сопровождал мощный кордон милиции. В толпе корреспондентам Ъ удалось поговорить с Валентином Павловым. Он подчеркнул, что нисколько не сомневается в правильности своего поступка и ждет, когда на суде наконец-то раскроется, что "Ельцин и Горбачев — сиамские близнецы". У здания суда предводитель "Трудовой Москвы" Виктор Анпилов потребовал впустить в помещение фотокорреспондента "Правды" Майю Скурихину. А когда митингующие громким скандированием поддержали своего лидера, тот, очевидно, переволновавшись, вдруг закричал прямо в мегафон: "Майю Плисецкую — в суд!". Однако Скурихину в помещение суда так и не допустили.
Процесс начался с выступления Анатолия Уколова, который напомнил, что члены ГКЧП обвиняются в измене Родине. Подсудимые же начали с заявления об отводе всего состава Военной коллегии, и Уколова тоже. Мотивировали они свое заявление тем, что российский суд не является правопреемником Верховного Суда СССР и не в праве рассматривать дела высших чинов бывшего СССР. Адвокаты предложили рассмотреть дело в суде присяжных. Генрих Падва, адвокат Лукьянова, выразил мнение, что судьи могут быть заинтересованы в деле, а военному судье "будет сложно оценивать показания своего начальника" — министра обороны России Павла Грачева, который является одним из свидетелей обвинения.
После перерыва военная коллегия отклонила ходатайства подсудимых и их адвокатов по отводу состава суда. Уколов сообщил, что Военная коллегия "не усматривает законных оснований" для удовлетворения этих требований. Он подчеркнул, что Верховный суд России — полномочный правопреемник Верховного суда СССР. Поэтому ходатайство подсудимых и их адвокатов о создании специального межгосударственного суда или суда присяжных для рассмотрения дела ГКЧП также было отклонено. В заключении Уколов заметил, что Павел Грачев для судей Военной коллегии "непосредственным начальником не является". Лукьянов же заявил, что если суд не удовлетворит его требование, то он откажется давать показания. Ъ вернется к этой теме в завтрашнем номере.

[Лев Сигал]

Газета "Коммерсантъ" №70 от 16.04.1993
Суд над членами ГКЧП

Вечером, когда завершился первый день процесса по "делу ГКЧП", первый и последний премьер-министр СССР Валентин Павлов дал Ъ телефонное интервью. Публикуем его изложение.

Убедительных доказательств абсолютной беспристрастности суда Павлов пока не нашел: "легитимность этого суда слегка подмочена". Военная коллегия не избиралась, а просто была переведена с союзного уровня на российский. Подсудимым же вменяется преступление против СССР, а не России, в то время как республики, составлявшие союз, не делегировали России полномочий представлять на процессе их интересы. Что же до декларируемой руководством России правопреемственности, то нет ни одного правового акта, на котором было бы основано утверждение, что "Россия — правопреемник СССР".
Павлов решительно настаивает на отводе гособвинителей — прокуроров, являющихся подчиненными автора книги "Кремлевский заговор" Валентина Степанкова: "Генеральный прокурор давал ответы на мои жалобы еще до того, как я успевал их написать. Он открыто плюет сегодня и на требования суда, не предоставляя материалов о скандале со 'Шпигелем'. Поэтому суд должен назначить независимого прокурора, иначе ни один из подсудимых просто не станет отвечать на вопросы обвинителей".
Заседания, по мнению Павлова, должны идти с 10 до 15 часов без обеда, а один день в неделю надо сделать библиотечным — это даст защите время обдумать возможные неожиданности. Кроме того, среди подсудимых немало пожилых и больных и, "похоже, все делается для того, чтобы уложить людей в больницу. Тизяков уже находится под капельницей".
Теснота в зале не должна быть препятствием присутствию прессы на суде: нужно установить мониторы в соседних помещениях и пускать всех заинтересованных журналистов.
Говоря о возможности обвинения ГКЧП в гибели Комаря, Усова и Кричевского, Павлов подчеркнул, что ни ГКЧП, ни лично Язов или Варенников не приказывали вводить войска в Москву. Кто отдал приказ о вводе войск в Москву, Павлов не знает.
В целом суд не преподнес Павлову сюрпризов: "Мне кажется, что это заданный процесс".

[Ольга Киенко]

Газета "Коммерсантъ" №71 от 17.04.1993
Суд над членами ГКЧП

Вчерашнее судебное разбирательство по делу ГКЧП, которое слушается Военной коллегией Верховного суда России, длилось недолго. На 25-й минуте после начала заседания председательствующий на процессе судья Анатолий Уколов объявил о бессрочном перерыве в слушании дела в связи с болезнью одного из подсудимых — бывшего президента Ассоциации госпредприятий СССР Александра Тизякова.

С предложением прервать заседание в связи с невозможностью рассматривать дело в отсутствие хотя бы одного подсудимого еще на предыдущем заседании выступил входящий в группу государственных обвинителей заместитель генпрокурора России Эдуард Денисов. Однако сторона защиты с его заявлением не согласилась: пока суд рассматривает ходатайства об отводе всего состава гособвинителей, слушания могут продолжаться и без Тизякова. Тем более что Тизяков сам уполномочил своего адвоката Александра Клигмана на время болезни представлять на суде его интересы как раз по вопросу отвода состава гособвинителей.
Но вчера подсудимые изменили свою тактику. Сначала выступил Олег Бакланов, заявивший, что продолжение разбирательства нарушает права Тизякова на защиту. Бакланова поддержали Валентин Павлов и Анатолий Лукьянов, а мнение стороны обвинения по этому вопросу уже было известно. В итоге Анатолий Уколов вынес решение о перерыве в слушании дела. Это решение тем более логично, что у суда до сих пор нет на руках никакого официального заключения о состоянии здоровья Тизякова (информация о его предынфарктном состоянии подтверждается только словами присутствующего на суде врача).
Александр Клигман рассказал корреспондентам Ъ, что Тизяков по-прежнему находится в реанимации госпиталя имени Бурденко. А по словам жены подсудимого Зои Тизяковой, ее супруга скоро должны перевести в обычное отделение. По мнению врачей, госпитализация может продлиться еще две--три недели.
Комментируя для Ъ решение вчерашнего заседания суда, адвокаты акцентировали внимание на том, что вопреки предположениям многих газет ни подсудимые, ни адвокаты не заинтересованы в затягивании процесса.
В частности, адвокат Дмитрия Язова Лев Абельдяев сказал: "Если болезнь Тизякова продлится более трех недель, возможен вариант, что по Тизякову будет выделено отдельное дело (как например, произошло с другими подсудимыми по делу ГКЧП — Болдиным и Грушко). В этом случае суд может продолжить свои заседания". Г-н Абельдяев подчеркнул: "Мы не боимся открытого суда и готовы доказать, что наши подзащитные невиновны".
Несмотря на то что в заседании суда объявлен перерыв, Ъ вернется к освещению событий вокруг дела ГКЧП 20 апреля. К этому дню участники процесса обещали поделиться своими мнениями о прошедших трех днях заседания и высказать свои прогнозы дальнейшего развития процесса.

[Лев Сигал]

Газета "Коммерсантъ" №72 от 20.04.1993

Анатолий Лукьянов: "Проигрыш дела дорого обойдется Степанкову"

Процесс по делу ГКЧП прерван из-за болезни Александра Тизякова (Ъ сообщал об этом 18 апреля). Во время перерыва один из подсудимых, доктор юридических наук Анатолий Лукьянов, прокомментировал Ъ три первых дня процесса.

Отвод прокуратуре России в целом бывший союзный спикер мотивирует заинтересованностью генпрокурора Валентина Степанкова в исходе дела, в том числе и материальной. Как раз накануне процесса Дзержинским райсудом приняты к рассмотрению иски Павлова, Бакланова, Лукьянова и Плеханова к авторам книги "Кремлевский заговор" (по совместительству — генпрокурору России и его заму) в порядке статьи 7 ГК России ("оскорбление чести и достоинства"). Лукьянов, например, считает свою честь задетой утверждением авторов книги, будто он обещал помогать следствию. Предъявленная бывшим спикером исковая сумма — 10 млн рублей, аналогичные суммы выставлены и другими истцами. Таким образом, если суд отвергнет предъявленные прокуратурой обвинения в адрес гэкачепистов, Степанков сам окажется клеветником со всеми вытекающими правовыми последствиями. Лукьянов видит три выхода из этой ситуации: ВС временно приостанавливает исполнение Степанковым своих обязанностей, либо назначает независимого прокурора, либо это делает сам суд.
26 апреля Дзержинский райсуд начнет рассматривать иск Бакланова к Степанкову и Лисову.
27 апреля Ъ информирует о развитии событий.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Заявление главных редакторов периодических изданий, выпуск которых остановлен в нарушение Закона о печати

Наша "Общая газета" рождена нашей общей бедой: в стране совершается антиконституционный государственный переворот. Первое, что сделали заговорщики, изменившие верховной власти, — запретили выход не устраивающих их центральных и московских демократических изданий. Ликвидация свободы информации — самого существенного достижения перестройки — и есть ответ на вопрос о смысле события и целях путчистов. Сомнений нет: они задумали восстановить в стране карательный режим, решили использовать свой последний шанс, сыграть ва-банк. Сегодня они обрушились на печать — завтра в условиях несвободы окажется каждый.
Как сохранить свободу, а значит, и свое человеческое достоинство? Следовать Закону, тем демократическим принципам, которые навсегда вошли в нашу жизнь.
Мы следуем Закону о печати, для нас он незыблем. Путчисты лишили нас возможности нормально печатать свои газеты, поэтому мы начинаем выпуск "Общей газеты", которая готовится общими силами коллективов наших редакций и которая будет выходить каждый день начиная с 20 августа.
Мы следуем Закону. Читатель-гражданин! Следуй Закону и ты — в этом заключается твое сознательное неповиновение приказам временщиков, необходимое для провала их авантюры.
Время требует объединения. И оно происходит — объединение всех демократических сил во имя подавления мятежа. Это свело и нас -представителей редакций самых различных направлений, единых в одном: демократия должна уметь защищаться.
ВЛАДИМИР Ъ-ВОЛИН ("Мегаполис-Экспресс") ПАВЕЛ Ъ-ГУСЕВ ("Московский комсомолец") ВАЛЕРИЙ Ъ-КУЧЕР ("Российские вести") ВАЛЕНТИН Ъ-ЛОГУНОВ ("Российская газета") АНДРЕЙ Ъ-МАЛЬГИН ("Столица") АНАТОЛИЙ Ъ-ПАНКОВ ("Куранты") ВЛАДИСЛАВ Ъ-СТАРКОВ ("Аргументы и факты") ВИТАЛИЙ Ъ-ТРЕТЬЯКОВ ("Независимая газета") ВЛАДИСЛАВ Ъ-ФРОНИН ("Комсомольская правда") ВЛАДИМИР Ъ-ЯКОВЛЕВ ("Коммерсантъ") ЕГОР Ъ-ЯКОВЛЕВ ("Московские новости")

[«Ь» Владимира Яковлева]

Газета "Коммерсантъ" №75 от 23.04.1993

Подсудимые высоко оценили выступление Руцкого

21 апреля поздно вечером завершилась пресс-конференция подсудимых по делу ГКЧП по итогам первых трех дней суда. В ней принимали участие Олег Шенин, Олег Бакланов, Валентин Павлов и Валентин Варенников.

Подсудимые по "делу ГКЧП" (о ходе судебных слушаний Ъ рассказывал 20 апреля) заявили, что "открытого и гласного процесса пока не получается". По мнению Олега Шенина, Верховный суд России не обеспечил широкого освещения суда в прессе, в связи с чем после возобновления процесса обвиняемые намерены заявить ходатайство о расширении круга журналистов. Олег Бакланов заявил, что необходимо присутствие на процессе Михаила Горбачева (бывший президент СССР — свидетель по делу — отсутствовал на первых трех заседаниях). Причем, как отметил подсудимый, "на первом этапе в качестве свидетеля, а затем — в качестве обвиняемого".
Шенин сообщил также, что пойдет на референдум и ответит "да" только на вопрос о досрочных выборах президента, а Павлов — отрицательно на все вопросы. Подсудимые высоко оценили недавнее выступление в Верховном Совете России Александра Руцкого, заявив, что это шаг "честного и принципиального человека".
Как сообщили Ъ в госпитале им. Бурденко, состояние Александра Тизякова улучшилось, и возможно, через 15 дней его выпишут. Ъ вернется к процессу над членами ГКЧП, как только будут возобновлены слушания.

ОТДЕЛ ПРЕСТУПНОСТИ

[Олег Мышкин]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

"Руководство СССР надеется, что временные чрезвычайные меры найдут должное понимание со стороны народов и правительств, ООН". (Из Обращения к главам государств и правительств и генеральному секретарю ООН.)

Руководство путчистов известило мир через послание в ООН о том, что знамя перестройки, выпавшее из ослабевших рук Горбачева, в надежных руках реформаторов от ГКЧП. Однако практически все лидеры Запада, а также руководство Европейского сообщества единодушно осудили государственный переворот, произошедший 19 августа. Действия путчистов были определены как неконституционные. Сессия министров иностранных дел Европейских сообществ (ЕС) обсудила 20 августа положение в СССР и поставила вопрос о замораживании крупномасштабной помощи ЕС Советскому Союзу.

"Последняя" новость из СССР — обращение ГКЧП в ООН, поставившее мировое сообщество перед свершившимся фактом переворота. Этим обращением путчисты намеревались обосновать законность своего "необычного" прихода к власти.
Результат этого предприятия, однако, оказался довольно неожиданным. Признали ГКЧП лишь двое. А именно: лидер ливийской революции Муамар Каддафи и "герой" войны в Персидском заливе Саддам Хусейн. Первый (Каддафи) при этом даже не только признал, но и похвалил, назвав переворот "хорошо сделанным делом". А второй (Хусейн) выразил надежду, что благодаря перевороту "мы восстановим баланс сил в мире".
Что касается остальных стран, то уже первые сообщения информационных агентств показали, что ООН такой "страны ГКЧП" не знает и признавать не хочет. Из стран — членов Совета Безопасности только Китай высказался нейтрально под предлогом отказа от вмешательства в наши внутренние дела. 20 августа президент США Джордж Буш не только не признал ГКЧП, как следует из распространенного Белым домом заявления, но и потребовал вернуть к власти законного президента СССР. А премьер-министр Великобритании Джон Мейджор, президент Франции Франсуа Миттеран, канцлер ФРГ Гельмут Коль, премьер-министр Испании Филипе Гонсалес, лидеры скандинавских и других европейских стран однозначно осудили путчистов.
Запад не ограничился заявлениями и поддержал призыв президента Буша заморозить программы помощи СССР. Премьер-министр Мейджор уже заявил о замораживании технической помощи СССР в объеме 85 млн долларов. 20 августа министры иностранных дел стран Европейского сообщества при обсуждении положения в СССР также поставили вопрос о замораживании многомиллионной помощи ЕС Советскому Союзу. Комиссия Конгресса США заявила о намерении жестко контролировать поставки американской сельхозпродукции в СССР.
О международной поддержке законно избранных властей в СССР свидетельствует тот факт, что представители посольств в Москве поддерживают постоянный контакт с руководством России. 20 августа российского президента Бориса Ельцина посетили представители посольств США и Германии. А накануне Ельцин отправил послание президенту Бушу с анализом ситуации в СССР. В результате этих контактов министр иностранных дел России Андрей Козырев отбыл 20 августа в поездку по западным странам, которая началась с Парижа.
Наибольшую озабоченность в связи с военным переворотом в СССР испытывают страны Восточной Европы, которые в недавнем прошлом уже имели аналогичный опыт. Руководители Польши, Чехо-Словакии, Венгрии и Болгарии провели экстренные совещания с министрами иностранных дел, обороны и внутренних дел и приняли решение об укреплении своих восточных границ.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Центральное телевидение в программе "Время" передало репортаж о событиях вокруг окруженного баррикадами здания Дома Советов России. Казалось, эти баррикада — единственная линия сопротивления путчу.
Между тем, немедленно после того, как стало известно о перевороте, волна сопротивления прокатилась по всей стране. Мы публикуем далеко не полную сводку событий прошедших двух дней в российских городах.

Томск 19 августа в 14.30 по областному радио выступили с обращением к жителям Томска руководители города и области.Они сообщили, что действия нового руководства не адекватны сложившейся в стране ситуации. Томские власти не собираются поддерживать новое руководство.

Свердловск 19 августа члены президиума облсовета одобрили обращение росийского руководства к гражданам России и приняли к исполнению Указ Президента РСФСР за N 59 от 19 августа. Вечером президиум горсовета проголосовал за введение в городе предзабастовочной готовности. На собрании представителей трудовых коллективов Свердловска (присутствовало около 700 человек) был создан городской забастовочный комитет.

Пермь С утра 19 августа в Пермском облисполкоме шло совещание, на котором присутствовали представители прокуратуры, милиции, КГБ, советских органов. Все участники совещания признают российскую власть, с сочувствием относятся к Горбачеву и Ельцину. В города и районы Пермской области направлены телеграммы с просьбой обеспечить порядок и спокойствие.

Омск.
Завершившееся поздно вечером 19 августа собрание депутатской группы "Демроссия" Омского горсовета приняло решение всеми возможными способами распространить в Омске "Обращение к гражданам России", подписанное российским руководством, а также текстов Указов Президента РСФСР. Однако, по мнению самих депутатов, вряд ли это удастся осуществить в какой-либо из общегородских или областных газет из-за жесткого контроля за прессой, провозглашенного ГКЧП. Единственным выходом признано выступление депутатов по кабельному телевидению А/О "Телеомск", охватывающим своей сетью два микрорайона города, в которых проживают в общей сложности около 30 тыс. человек.

Воркута В 0 часов 20 августа шахтеры объединения "Воркутауголь" прекратили работу и начали политическую забастовку протеста против военного переворота в стране. Такое решение принято 19 августа на заседании Воркутинского городского рабочего стачечного комитета (ВГРСК). На всех шахтах, а также среди жителей города распространено обращение "К гражданам России", подписанное ВГРСК, Независимым профсоюзом горняков Воркуты и Федерацией профсоюза работников угольной промышленности. В обращении говорится, что в стране произошел государственный переворот, осуществленный "кучкой заговорщиков". В связи с этим лидеры рабочего и профсоюзного движения выражают поддержку законной власти, в частности — Президенту РСФСР Борису Ельцину.

Камчатка 20 августа в 12.00 председатель Камчатского областного совета капитан первого ранга Петр Премьяк обратился к жителям региона. "Мы солидарны с оценкой происшедшего, высказанной президентом и руководством Российской Федерации. На нашей территории продолжает действовать законно избранная советская власть, конституция Российской Федерации, конституция СССР до подписания нового союзного договора".
Представители УКГБ и УВД заявили, что будет выполнять распоряжения областного совета.

Нижний Новгород 19 августа в Нижнем состоялся многолюдный митинг по поводу указа ГКЧП. На митинге зачитано обращение Бориса Ельцина "К народу России". С призывами "Янаев - предатель!", "Свободу Горбачеву!", "Долой хунту!", "Ельцин с нами!" колонна демонстрантов проследовала по центральной улице города к зданию телецентра. Народные депутаты, возглавляющие колонну, потребовали у представителей комитета по ТВ и радио передать по Нижегородскому ТВ обращение законного Президента России к его избирателям. Группа депутатов организовала постоянно действующий стачком при горисполкоме.

Барнаул По неофициальным данным 19 августа в крайисполкоме готовилось совещание, на котором должен был быть создан краевой комитет по ЧП, однако создание комитета было отложено после получения Указа и обращения Президента Ельцина. Собравшиеся на заседание депутаты крайсовета в ультимативной форме депутаты потребовали от председателя Совета Алексея Кулешова снять из завтрашнего номера газеты "Алтайская правда" документов ГКЧП. Ознакомившись с Указом Президента Ельцина, Кулешов обещал не публиковать материалы ГКЧП.

Новосибирск "Все законы и распоряжения законно избранного правительства России будут выполняться", — заявил корреспонденту "PF" председатель Новосибирского облсовета, народный депутат РСФСР Виталий Муха после завершения чрезвычайного совещания руководителей области, представителей правоохранительных органов и военных.

Тюмень Как сообщил, выступая вечером 19 августа по местному ТВ председатель Тюменского облсовета Юрий Шафраник, Президиум Тюменского облсовета пришел к решению, что создание государственной комиссии по чрезвычайному положению является антиконституционным актом.

Сыктывкар Поздно вечером 19 августа закончилось заседание Президиума ВС Коми ССР. Как сообщил агентству "PF" член Президиума Валерий Прохоров, смысл принятого заявления сводится к тому, что до ратификации чрезвычайного положения в стране Верхсоветом СССР, на территории Коми республики будет действовать законно избранная верховная власть.

Челябинск 19 августа председатель Челябинского горсовета Вадим Соловьев выступив на митинге, сообщил о внеочередном заседании президиума облсовета, на котором подтверждено, что в городе и области действуют Конституция и законы РСФСР, вся полнота власти принадлежит советским органам.

Североуральск, Свердловская обл.
В ночь с 19 на 20 августа началась политическая забастовка 5 шахт города.

Тула На заседании президиума горсовета, где присутствовали представители УВД, КГБ, военкомата, гарнизона и демократических партий, председатель горсовета зачитал указы президента России. Зам. начальника УВД Камахин заверил, что милиция будет подчиняться правительству России. Действия ГКЧП поддержали председатель УКГБ и начальник военно-политического отдела ОВК.

По сообщению радиослужбы Дома Советов России, Ростовский облсовет создал чрезвычайный комитет, аналогичный ГКЧП, который контролирует все СМИ в области. Волгоградский облсовет полностью поддерживает российское руководство. Такая же позицию занимают власти Архангельска. В Корякском автономном округе по решению властей прервана трансляция первой общесоюзной радиопрограммы. Работает только радио Корякского автономного округа, которое передает информацию о решениях российского руководства документы правительства РСФСР. Руководители подразделений КГБ, МВД и пограничных войск на территории автономного округа подтвердили свою приверженность Президенту РСФСР. Печатные органы также выходят с документами руководства России. Аналогичная ситуация в Магаданской области, на Камчатке и на Сахалине.

19 августа руководство независимого профсоюза горняков поддержало призыв Ельцина о начале бессрочной политической забастовки с 0 часов 20 августа.
По состоянию на вечер 20 августа — в Кузбассе бастуют 43 предприятия, из них — 35 шахт.
— в Воркуте бастует 11 шахт, — на Уралмаше и в Северо-Уральске прошли митинг и объявлена предзабастовочная готовность.
Решения о забастовках приняты на митингах в Первомайске и Павлограде на Украине.

[Игорь Свинаренко]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 19 августа среди защитников Белого дома распространилась первая за этот черный день радостная новость: к парламенту едут 10 "наших" танков, которые перешли на сторону Ельцина. Танки встречали с цветами. Около 23.00 пять танков Т-76 прошли через специально разобранные баррикады под аплодисменты собравшихся.
Чествование перебежчиков было длительным и бурным. С криками "ура" на танковые башни передавали сигареты, арбузы, колбасу, тушенку и другой провиант. На антеннах закрепили древки с российскими трехцветными флагами, в пушечные стволы воткнули букеты. Отдельные девушки время от времени залезали на броню и из патриотических побуждений целовались с военнослужащими. На иной танк залезает за раз до 15 гражданских. Днем 20-го, когда солдаты, задраив люки, отсыпались после ночных волнений, добровольцы оберегали их покой, не позволяя залезать на танки.
Одним словом, военных встретили как героев — мужественных защитников российского парламента, перешедших на сторону законной власти. Как сообщил корреспонденту "Ъ" помощник Руцкого Николай Маслов, герои служат в танковом батальоне 1-го гвардейского Севастопольского полка Таманской дивизии (командир Леонтьев, начштаба Евдокимов).
Офицеры-танкисты, однако, еще в ночь с 19 на 20 августа не были уверены, что будут защищать Белый дом. Они рассказывали корреспонденту, что явились к Белому дому просто по приказу командиров. Про защиту парламента в приказе ничего сказано не было. На вопрос, будут ли они защищать здание, если его попытаются захватить верные Янаеву войска, офицеры отвечали уклончиво — в том духе, что боезапаса у них все равно нет. Впрочем, они не исключали возможности, что обоз со снарядами и патронами скоро к ним подтянется.
Лейтенант Александр (фамилий военные предпочитали не называть) из танка N 111 сказал, правда, что он "русский офицер и присягал народу и законному правительству. Сейчас законная власть, как я понимаю, — Ельцин, а что будет — один Бог знает". Солдаты все больше молчали и не могли даже точно сформулировать полученный приказ.
Около полуночи вслед за танкистами к зданию ВС России подъехало 27 боевых машин десанта (БМД). Защитники Дома заволновались, готовы были принять прибывших за штурмовиков. Однако во втором часу ночи госсекретарь РСФСР Геннадий Бурбулис сомнения развеял и сообщил, что приехали "свои" -подразделение Тульского полка (командир подполковник Кобелев) Рязанской воздушно-десантной дивизии, который перешел на сторону законной власти.
Бурбулис заверил, что "батальону десантников доверяет президент России, доверяю я, этим людям должны доверять вы". И попросил "поддержать все перемещения, маневры, которые они сейчас предпримут", потому что "руководит этими перемещениями генерал Кобец по поручению президента Ельцина".
Собравшиеся пропустили десантников за заграждения с такими же почестями, как и танкистов: приветствовали, кормили-поили, кричали "спасибо!" и "за Ельцина!" Десантники вели себя сдержанно и занимались главным образом тем, что уклонялись от многократно повторенного вопроса: "Будете ли стрелять в людей, если прикажут?" Некоторые, правда, отвечали, но неконкретно и раздраженно: "А если стрелять не прикажут?!" С десантниками не ссорились и деликатно пытались их склонить на свою сторону.
На прямой вопрос корреспондента, перешла ли его часть на сторону России, старший лейтенант ВДВ, назвавшийся Сергеем, ответил: "Честно говоря, я об этом ничего не знаю. Я просто выполняю приказ". После чего пропагандисты-любители рассказали старшему лейтенанту о печальной судьбе военнослужащих, осужденных в свое время в Нюрнберге за выполнение плохих приказов.
Вскоре к десантникам подбежал посыльный и сообщил о приказе не Кобеца, но Руцкого — встать по периметру. Десантники подчинились. Однако, как выяснилось на следующий день, перемещаясь по площади и покидая ее совсем (утром 20 августа), бойцы подчинялись приказам не Руцкого, а собственных командиров. У обитателей Белого дома появились первые сомнения насчет "перебежчиков": чьи приказы они станут выполнять в критической ситуации?
Видимо, об этом задумались и их командиры — по одной из версий, они отозвали десантников от Белого дома по причине их неблагонадежности. По крайне мере, объяснить факт ухода десантников другими причинами в канцелярии Кобеца не смогли. По информации, полученной корреспондентами "Ъ" из военных кругов, заслуживающих доверия, ни один военнослужащий не сделал официального заявления о переходе на сторону российской власти. Танки и десантники подошли к Дому обычным порядком согласно плану дислокации.
В ночь с 19 на 20 августа российские депутаты ездили по расквартированным в Подмосковье войсковым частям, пытаясь привлечь их на свою сторону. Однако сведения о том, что в результате пропагандистской деятельности и роста сознательности военнослужащих на сторону Ельцина перешли целиком Таманская дивизия и ВВС в полном составе, не подтвердились. Правда, по некоторым данным, депутатам удалось склонить посещенные части как минимум к невмешательству.

[Ельцин Б.Н., Первый Президент России]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991
Специально для "Общей газеты"

В этот час я обращаюсь к вам, соотечественники.
Горстка политических авантюристов объявила себя верховной властью, вошла в антиконституционный сговор, совершив тем самым тягчайшее государственное преступление. Демократические перемены, которых наш народ добился за последние пять лет, растоптаны. В одну ночь уничтожена свобода слова, свобода шествий и демонстраций, законное право граждан выражать свое мнение и отстаивать свою гражданскую позицию. Все средства связи находятся в руках путчистов. Законно избранные представители народов России не имеют возможности обратиться к своим избирателям.
В своих обращениях путчисты прибегают к испытанной годами демагогии, обвиняют в нынешних трудностях демократические силы, обещают восстановить экономику, обеспечить гражданам СССР лучшую жизнь, безопасность и процветание. Какая лицемерная ложь!
Разве не Павлов повинен в безудержной инфляции и беспрецедентном росте цен, происшедшем в текущем году?
Разве не Язов, возглавляющий коррумпированный высший генералитет, довел военнослужащих до нищеты и бесправия?
Разве не Пуго лично повинен за кровь в Прибалтике?
Разве не Стародубцев, возглавляющий организацию советских помещиков, своей позицией способствовал гибели прошлогоднего урожая?
И эти люди обещают "навести порядок в стране"?
Своими преступными действиями они поставили страну перед угрозой террора, а себя — вне закона. "Порядок", который нам обещают новоявленные "спасители" Отечества, обернется "ежовыми руковицами": подавлением инакомыслия, концентрационными лагерями, ночными арестами.
Все происходящее может вызвать у нормальных людей одно чувство — презрение. Незаконно сформированный комитет требует ликвидации законно избранных органов государственной власти — что может быть абсурднее? Это не что иное, как попрание Конституции СССР, Конституции России. Это преступление, за которое неминуемо последует справедливое возмездие народа. Каждому воздастся должное.
Руководством России предприняты решительные шаги по пресечению деятельности самозванного комитета на территории республики.
Указом Президента РСФСР деятельность комитета признана незаконной, а его приказы на территории России — не подлежащими выполнению. Все органы исполнительной власти Союза ССР, включая КГБ СССР, МВД СССР, Министерство обороны ССССР, действующие на территории Российской Федерации, переходят в непосредственное подчинение избранного народом Президента РСФСР. Действия должностных лиц, исполняющих решения указанного комитета, подпадают под действия Уголовного Кодекса РСФСР и будут преследоваться по закону. Председателем Государственного комитета РСФСР по оборонным вопросам назначен генерал-полковник Кобец К.И.
Организовано оперативное управление народнохозяйственным комплексом Республики. В своем обращении к гражданам России 19 августа руководство Российской Федерации призвало граждан республики поддержать законно избранные органы власти и использовать различные формы гражданского протеста для того, чтобы остановить деятельность самозванцев. 19 августа состоялось заседание Президиума ВС РСФСР, на котором было принято решение созвать 21 августа Чрезвычайную сессию Верховного Совета Республики.
Граждане России, вдумайтесь во все сказанное и сделанное за истекшие сутки самозванным "Президентом СССР" Янаевым. В них красной нитью прослеживается цель — изолировать Россию от других республик СССР. Украине, Казахстану, Узбекистану, Армении путчистами обещаны "послабления" в период чрезвычайного положения. Кирзовый сапог диктатуры занесен над Россией. Она — главная мишень заговорщиков.
Переворот совершен 19 августа. И дата — это соврешенно очевидно — выбрана не случайно: последний день перед подписанием нового Союзного договора. Договора, который несмотря на все компромиссы, должен был положить конец всевластию КПСС и военно-промышленного комплекса.
Слушаю выступления организаторов путча и поражаюсь: какова степень морального падения! Вчера клеймили руководство России якобы за нежелание подписывать Союзный договор. Сегодня убеждают народ в том, что наше стремление его подписать едва ли не направлено против обновленного Союза.
Объективно новый Союзный договор лишал должностей практически каждого из организаторов путча. Вот в чем секрет заговора. Вот в чем главный мотив действий его участников. Их разглагольствования о судьбе Отечества — не более, чем игра, скрывающая личные корыстные интересы.
Я упомянул КПСС не случайно. Не будем закрывать глаза — именно эта партия стала "организующей и вдохновляющей" силой путча. Указами Комитета распущены все партии, кроме коммунистической. Запрещены все газеты, кроме коммунистических. Разве это не так? Убежден, придет время и правящая верхушка КПСС будет открещиваться от участия в этом злодеянии против народа. Но вряд ли ей удастся демагогией прикрыть главную суть своей деятельности — борьбу с народом за сохранение своих привилегий.
Хочу еще раз решительно заявить: все происходящее в истекшие сутки — есть не что иное, как государственный переворот. Его лидеры — не кто иные, как государственные преступники. А потому исполнение должностными лицами Российской Федерации их решений подпадает под действие Уголовного Кодекса РСФСР и будет преследоваться по закону.
Я обращаюсь к вам, граждане России! Поддержите в этот роковой час тех, кому на выборах вы доверили судьбу России. Народ России должен сплотиться и совместными усилиями противостоять реакции. Танкам и бронетранспортерам мы должны противопоставить единую волю и стремление не допустить диктатуру. Единство и солидарность — вот ключ к нашей победе!
Я обращаюсь к гражданам России, представляющим все национальные общины. Забудьте межнациональные разногласия. Будет Россия свободной — сможем решить все проблемы. Без насилия, без крови, без унижения кого бы то ни было. Мы не будем "заговаривать" болезни нашего общества. Мы будем их лечить. Рецепт нам известен — взаимное уважение и взаимное согласие.
Я вновь обращаюсь к вам, солдаты и офицеры России. Не дайте превратить себя в слепое орудие, действующее в защиту привилегий, благополучия горстки зарвавшихся лицемеров. Надеюсь, в этот трагический час вы сумеете отличить, где истинная правда, а где подлая ложь.
Верю, честь и слава российского оружия не будет обагрена кровью своего народа!
Можно построить трон из штыков. Но просидеть ли на нем долго? Убежден, возврата к прошлому нет и не будет. Дни заговорщиков сочтены. Закон и конституционный порядок восторжествуют. Россия будет свободной!

20 августа 1991 года

Борис Ельцин Президент Российской Федерации

[Игорь Мальцев]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

19 августа в 10.00 по ЛенTV выступил командующий Ленинградского военного округа генерал-полковник В.Н.Самсонов и объявил о введении ЧП в Ленинграде, а также об образовании в городе комитета по ЧП, в который, в частности, включен первый секретарь обкома КПСС Гидаспов В 12.30 наш корр. Игорь Мальцев встретился с мэром Ленинграда в зале VIP Шереметьева-1.

— Что вы собираетесь делать?
— На мой взгляд, необходимо немедленно созвать чрезвычайный съезд народных депутатов СССР, чрезвычайные съезды и парламенты республик и на этих заседаниях принять решения об осуждении заговорщиков и об отстранении их от власти. Далее, если это не даст результатов, немедленно начинать всеобщую забастовку. Главное — обращение к войскам, ко всем работникам органов государственной безопасности, министерства внутренних дел с призывом не выступать против своего народа, не применять оружия, поддержать народ и демократически избранные органы власти.
Мы должны потребовать дать слово для выступления перед народом президенту страны. В случае, если этого сделано не будет, мы должны призвать весь народ к активному противодействию планам заговорщиков. Хунта, путч не пройдут, и это должен сказать сегодня себе каждый советский человек. Нынешний переворот — это последняя фаза агонии коммунистических структур, которые пытаются взять реванш.
Слова Собчака могли бы показаться самонадеянными, если бы не события, последовавшие за его перелетом в Ленинград. Уже 19 августа он успел встретиться с антипутчистским "комитетом спасения Ленинграда", депутатами Ленсовета, представителями КГБ, МВД, СА, а также организовать собственные выступления по радио и ТВ, где он пригрозил сторонникам ГКЧП "нюрнбергским процессом".
Результаты сказались на следующий же день. Выступившие на Ленинград в 5.00 Витебская дивизия ВДВ КГБ СССР и Псковская дивизия МО СССР были остановлены в 6.00 под Сиверской (70 км от города), поскольку генерал Самсонов еще ночью дал Собчаку слово офицера, что танки не пройдут.
Утром 20 августа прошел митинг на Кировском заводе, откуда Собчак лично привел колонну рабочих на Дворцовую площадь — на самый массовый за последние годы митинг, провозгласивший начало всеобщей стачки.
Под охраной ОМОНа, захватившего типографию Лениздата, утром вышли демократические газеты "Смена" и "Невское время". Цензуры нет. Вся жизнь города контролируется мэрией, Ленсоветом и другими структурами законной власти.
Подъем в городе таков, что даже Невзоров, как свидетельствуют очевидцы, не решился выйти в эфир после выступлений Собчака, председателя облсовета Ярова и вице-мэра Щербакова.

[Александр Руцкой]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

К военнослужащим Вооруженных Сил Товарищи, друзья! В стране предпринимается попытка военно-бюрократического переворота. Ответственные за сегодняшнее положение в стране государственные деятели, предвидя свое поражение, неминуемую ответственность перед народом, возглавили антиконституционный заговор. Созданный ими Комитет по чрезвычайному положению вашими руками ввергает страну в ужасы кровавой междоусобицы.
Товарищи! Я, офицер Советской Армии, полковник, Герой Советского Союза, прошедший огненные дороги Афганистана, познавший ужасы войны, призываю вас, моих товарищей-офицеров, солдат и матросов, не выступать против народа, против ваших отцов, матерей, братьев и сестер. Я взываю к вашей чести, вашему разуму, вашему сердцу. Сегодня судьба страны, судьба ее свободного, демократического развития в ваших руках.
Не допустите кровопролития.
Никакой поддержки заговорщикам. Всячески препятствуйте осуществлению их преступных замыслов.
Я призываю вас переходить на сторону законно избранных народом органов власти: Президента РСФСР и Совета Министров РСФСР.

Вице-президент РСФСР, Герой Советского Союза А.В.Руцкой

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Полномочная делегация Президента РСФСР — вице-президент А.Руцкой, премьер-министр И.Силаев, и.о.председателя ВС РСФСР Р.Хасбулатов — провела в Кремле переговоры с председателем ВС СССР А.Лукьяновым. Законные представители власти потребовали: в течение трех дней провести медицинское освидетельствование Горбачева, по прошествии 24-х часов организовать с ним встречу российского руководства, в адрес которого также немедленно прекратить угрозы, отвести войска в места их дислоцирования, отменить чрезвычайное положение, объявить о роспуске ГКЧП.
Законный статус российских "парламентеров" к тому времени был подкреплен поддержкой полка Рязанского ВДВ, батальоном Севастопольского мотострелкового полка, батальоном Таманской дивизии. Командиры еще двух военных частей прибыли к Ельцину.
Выступив публично, Александр Руцкой коротко прокомментировал визит к путчистам: "Мы вручили законные требования Лукьянову. Он при нас довел их до сведения так называемого комитета".
Руцкой подчеркнул, что на выполнение условий ГКЧП оставлено 24 часа. Особо российский вице-президент высказался о Лукьянове, которого "можно понять, ведь он сам вернулся в Москву 19 августа". Во время переговоров Анатолий Иванович, как юрист, признал несоответствие многих положений документов ГКЧП законам СССР и заявил о намерении разобраться с этим на Президиуме ВС СССР. По словам Руцкого, Лукьянов собирается настаивать, чтобы Горбачев присутствовал на этом заседании. Анатолий Иванович оказался удачливее других и связался по телефону с Президентом СССР. По его сведениям, Горбачев "жив, здоров, есть отклонения в здоровье — повышенное давление и радикулит".

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В связи с неконституционными действиями, предпринятыми группой лиц, именующих себя "советским руководством", считаем необходимым незамедлительно осуществить следующие действия: 1. Организовать в течение 24 часов с момента получения Вами этого документа встречу Б.Н.Ельцина, И.С.Силаева, Р.И.Хасбулатова с Президентом СССР М.С.Горбачевым. К встрече привлечь Н.Янаева. 2. Провести в ближайшие 3 дня медицинское освидетельствование Президента СССР М.С.Горбачева с участием специалистов-экспертов Всемирной организации здравоохранения. Валютные расходы российское правительство принимает на себя. 3. Результаты освидетельствования придать гласности. При положительных результатах незамедлительно обеспечить ему условия для возобновления обязанностей Президента СССР. 4. Немедленно отменить все ограничения на деятельность российских средств массовой информации, тем более, что в других республиках такие ограничения не вводились. 5. Отменить действие чрезвычайного положения на всей территории РСФСР на время работы сессии Верховного Совета РСФСР; обеспечить беспрепятственный выезд и прибытие в Москву народных депутатов РСФСР. 6. Отвести войска в места их постоянной дислокации. 7. Обеспечить Президенту РСФСР беспрепятственное функционирование в его резиденции в Кремле. 8. Немедленно восстановить все виды связи для нормального функционирования российского руководства. 9. Прекратить угрозы в адрес российского руководства, обеспечить его неприкосновенность и свободу передвижения. 10. Объявить о роспуске незаконно созданного Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР и отменить все его постановления и распоряжения.

Президент РСФСР Б.Н. ЕЛЬЦИН

Вице-президент РСФСР А.В.РУЦКОЙ

Председатель Совета Министров РСФСР И.С.СИЛАЕВ

И.о.Председателя Верховного Совета РСФСР Р.И.ХАСБУЛАТОВ

20 августа 1991 г.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 20 августа в Моссовете выступил и.о. председателя Моссовета Сергей Станкевич с сообщением о том, как проводилась операция по блокированию дачи Михаила Горбачева на мысе Форос в Крыму.
Сообщение Станкевича подтверждается отрывочной информацией, поступающей в редакцию из иных источников. Мы публикуем его текст с небольшими сокращениями.

Информация, которую мы получили о событиях, разыгравшихся 19 августа в Крыму на даче президента Горбачева в Форосе. 19 августа с 4 утра двумя тягачами была перекрыта взлетная полоса в Бильбеке, вблизи Фороса, где расположились летные средства президента Горбачева: самолет Ту-134 и вертолет Ми-8. Это было сделано по приказу генерал-полковника Мальцева — начальника штаба войск ПВО страны. Все действия по блокированию дачи президента Союза выполнял Севастопольский полк войск КГБ. Он сейчас осуществляет полный контроль над дачей. В 10.42 предпринимались попытки убрать с аэродрома Ту-134 и Ми-8.
Затем от генерала Ясинского поступил приказ вывезти на самолете группу из 9 военнослужащих, впрочем, группа на самолет не явилась. Самолет простоял до 18.43. В 18.43 по приказу начальника оперативного управления Генштаба генерал-полковника Денисова было разрешено взять на борт следующих лиц: Козлова, Губернаторова, Александрову, Сорокину. Губернаторов известен как один из личных охранников президента Горбачева. Александрова и Сорокина — это личные секретари-стенографистки, работавшие непосредственно с президентом. КГБ проверил у всех документы. В 19.38 самолет взлетел и отправился на Внуково. Этим же рейсом были вывезены президентские средства связи.
Вертолет Ми-8 в 21.00 заставили взлететь курсом на Симферополь.
Небо на юге перекрыто полностью, море тоже. До 16 кораблей выведены на рейд к востоку от мыса Форос.
С 16.00 19 августа объявлен режим неподлета, неподплыва и неподъезда к даче на мысе Форос.
В 14.30 поступила информация из Москвы, что заказанный большой президентский самолет не прилетит за Горбачевым. За два дня до этого президент Горбачев заказал его на 19-е, собираясь лететь в Москву.
В 15.10 19 августа поступил устный приказ генерал-полковника Мальцева следующего содержания: Имелись попытки лиц из окружения бывшего президента Горбачева прорваться к Горбачеву. Приказываю в случае повторения подобных попыток всех лиц задерживать и передавать органам КГБ.
По имеющимся непроверенным сведениям, попытку прорваться к президенту предпринял один из его помощников Шахназаров. В настоящий момент вместе с президентом Горбачевым на даче в Форосе удерживаются: генерал Медведев Владимир Тимофеевич, начальник личной охраны президента, Черняев Анатолий Сергеевич и Шахназаров Георгий Хасроевич — помощники президента. Вместе с Шахназаровым удерживается также его семья: жена Анна Георгиевна Шахназарова и сын Карен Шахназаров, известный кинорежиссер. Они были вместе с Шахназаровым в санатории Южном в непосредственной близости от Фороса.
Таким образом, все те сведения, которые я привел, готовы подтвердить прямые свидетели событий. Совершенно ясно, что мы имеем дело с насильственным отстранением законного президента от власти и насильственным его удержанием. Таким образом, совершено тягчайшее государственное преступление. Все лица, так или иначе вовлеченные в это преступление, а также содействующие в той или иной форме развитию антиправительственного заговора, совершают также это преступление и обязаны будут нести ответственность перед законом.
В этой связи я хочу обратиться ко всем военнослужащим, сотрудникам МВД и КГБ. Не делайте роковой ошибки, не проливайте крови своих братьев и сестер. Проклятие родины и проклятие потомков падет в этом случае на ваши головы.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Президент Ассоциации государственных предприятий и объединений промышленности, строительства, транспорта и связи СССР. Родился в 1926 году. Участник второй мировой войны, имеет боевые награды. Окончил Уральский политехнический институт. Кандидат экономических наук.

Трудовую деятельность начал в 1950 году шофером. В 1956 году начал работать в научно-производственном объединении "Машиностроительный завод им. Калинина" (г. Свердловск) в должности технолога. Впоследствии был секретарем парткома НПО, главным инженером. В настоящее время — генеральный директор НПО, вице-президент Научно-промышленного союза СССР.
В биографической справке Тизякова, подготовленной к всесоюзному совещанию директоров госпредприятий, отмечается, что основные его качества как политического деятеля — "стремление при переходе к рынку использовать положительный опыт государственных предприятий".
Тизяков не раз подчеркивал, что возглавляемая им ассоциация представляет практически весь директорский корпус страны. Однако вряд ли эта организация правомочна представлять интересы всех директоров предприятий СССР: в нее вошли преимущественно предприятия ВПК, а остальные предприятия объединены в Ассоциацию руководителей предприятий СССР и другие ассоциации. 6--7 декабря прошлого года Ассоциация госпредприятий провела всесоюзное совещание директоров госпредприятий, на котором Тизяков выступил с докладом, по сути представляющим собой ультиматум ВПК президенту СССР. Основные требования — запрет на забастовки, сохранение министерских структур в прежнем виде, прекращение перестройки базовых отраслей промышленности СССР.
По имеющейся информации, Горбачев прореагировал на этот доклад словами: "Вы хотите меня напугать. Не выйдет". По мнению экспертов, тот факт, что ультиматум Тизякова (а также структур ВПК, интересы которых он выражает) не был принят президентом СССР, по-видимому, послужил причиной того, что Тизяков оказался в группе путчистов.
Секретарь Свердловского горкома партии Владимир Денисенко характеризует Тизякова как "большевика, каких сейчас мало". По отзывам рабочих машиностроительного завода им. Калинина, у него жесткий, прямой характер. Кроме того, работники завода отмечают, что он любит пострелять — на охоте.
По мнению людей, близко знающих Тизякова, он во многом разделяет воззрения советника Павлова Сергея Кургиняна, одного из авторов книги "Постперестройка" и основного идеолога реставрации коммунистического государства. Тизяков — один из 12 "патриотов", подписавших "Слово к народу". В правительстве путчистов претендует на пост премьер-министра.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В первое утро путча Дом Советов РСФСР на Краснопресненской набережной выглядел контрастирующе мирно: ни танков, ни черных "Волг". Только к середине дня стало видно, что о Белом доме не забыли ни та, ни другая сторона — у фасада расположились танки и почти сразу начался митинг. Стоя на танке, президент республики Борис Ельцин дал первую публичную оценку свершившегося переворота. Народу на митинге было немного, около трех тысяч человек: Дом не стал еще центром общественного внимания, демократы стихийно подтягивались к Тверской и Манежу. По мере усиления слухов о возможном аресте Ельцина и предстоящем штурме здания оборона крепчала и приобретала элементы организованности: к ночи на площади перед Домом собралось около 10 тысяч человек, появились более или менее серьезные баррикады.
На следующий день начало формироваться, по существу, московское ополчение.
К утру 20-го защитники практически закончили строительство заграждений. Рядом с легкими противопехотными баррикадами появились бетонные противотанковые, подъезды к Дому перегородили грузовиками с песком. После полудня вокруг всего здания Дома Советов РСФСР началась запись в отряды самообороны. Были выбраны сотники — в основном из числа демобилизованных военнослужащих. Под открытым небом добровольцы врачи и санитары развернули медпункт. Шел сбор продуктов и денег для их закупки — давали охотно и очень разные суммы. Никакой записи жертвователей, разумеется, не велось. В ведрах, баках, банках появилась питьевая вода, а также одноразовые стаканчики. За линию баррикад перестали пропускать женщин.
В 15 часов из Зеленограда подошла организованная колонна в 150--200 человек, большинство которых экипировано противогазами. На грузовом такси доставили несколько ксероксов для распространения листовок и заявлений правительства России. По периметру здания и вдоль баррикад вокруг него разбросали металлические прутья и коротко нарезанные трубы. Брусчатку мемориального Краснопресненского мостика, послужившую во время революции 1905 года, снова разобрали для баррикад. На ближних подступах к Дому защитники проверяют содержимое больших сумок и дипломатов.
Ближе к вечеру в толпе одновременно появились молодые крепкие парни, которые клялись, что никогда не были коммунистами и призывали разойтись: "ведь Горбачев и Ельцин не сделали народу ничего хорошего, а новый режим не сделал еще ничего плохого".
В 17.00 по внутренней трансляции Дома Советов передано сообщение: перехвачен радиоприказ военного командования о начале штурма Белого дома. В 17.15 эту информацию подтвердил Руслан Хасбулатов. Он сообщил, что Анатолий Лукьянов заявил ему в телефонном разговоре, что имеется приказ очистить площадь "методом деблокирования". Мужчинам, находящимся внутри Белого дома, раздали оружие, женщины покинули здание. После чего мужчинам было предложено выйти из здания, сесть в автобус и двигаться навстречу войскам (подтягивающимся, по слухам, по Ленинградскому шоссе и далее по Большой Грузинской улице), чтобы уговорить солдат не стрелять в народ. Оставшиеся внутри ждали появления штурмовиков из-под земли (метро) и с воздуха (десант).
Более 50 тысяч защитников, стоя перед домом, слушали радиосообщения о готовящемся штурме и терпеливо ждали его. Танки так и не появились.
В 19.30 несколько преподавателей Московского радиотехнического техникума привезли и передали в здание 240 противогазов — весь техникумовский запас для обучения гражданской обороне. Одновременно тридцать врачей начали раздавать защитникам Белого дома марлевые повязки на случай применения войсками слезоточивых или отравляющих веществ, а 50 машин скорой помощи расположились вокруг ополченцев. Звуковым оформлением предбатальной картины служила молитва группы кришнаитов и радиовыступления в поддержку защитников: Мстислав Растропович сообщил, что приехал в Белый дом с конгресса соотечественников и не уйдет отсюда, что бы ни случилось.
В 22.00 снова ждали штурма. И снова не дождавшись, остались на постах. Лишь часть правительства России во главе с Силаевым выехала, как было объявлено, в "секретную ставку", чтобы продолжить работу в подполье.

[Борис Назаров]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Правомерность действий ГКЧП комментирует доктор юридических наук, профессор.

Свои акции ГКЧП обосновывает ссылками на Закон СССР "О правовом режиме чрезвычайного положения".
В соответствии со ст. 1 закона его применение допустимо "при стихийных бедствиях, крупных авариях или катастрофах, эпидемиях, эпизоотиях, а также при массовых беспорядках". Очевидно, что при отсутствии указанных условий названный закон не может быть приведен в действие. Насколько можно судить по содержанию постановления N 1 ГКЧП, в котором проявляется забота о законности и правопорядке в стране, речь могла бы идти о массовых беспорядках как причине принятых нормативных решений. Но таковых не было.
Бросается в глаза и чрезвычайная поспешность введения режима ЧП, которая идет вразрез с положениями ст. 2 закона, предусматривающей обязанность президента СССР при принятии решения об объявлении ЧП предупредить об этом республиканские власти и в случае их несогласия незамедлительно вынести принятое решение на утверждение Верховного Совета СССР. Для утверждения требуется не менее двух третей от общего числа голосов.
В правовой оценке происходящих событий особую значимость имеет норма закона о том, что только Верховный Совет СССР окончательно решает и определяет правомерность акции введения ЧП.
По Конституции СССР вице-президент "выполняет по поручению Президента СССР отдельные его полномочия и замещает Президента СССР в случае его отсутствия и невозможности осуществления им своих обязанностей". Это, однако, может произойти не по воле вице-президента, или других лиц, или какой-либо организации, а по решению Верховного Совета СССР, что оговорено статьей 127-6 Конституции СССР. Она, между прочим, гласит, что "Президент СССР обладает правом неприкосновенности и может быть смещен только Съездом народных депутатов СССР в случае нарушения им Конституции СССР и Законов СССР. Такое решение принимается не менее чем двумя третями голосов от общего числа депутатов Съездом народных депутатов СССР по инициативе самого Съезда или Верховного Совета СССР с учетом заключения Комитета конституционного надзора СССР".
Правомерность постановления N 1 ставят под сомнение и ряд других его положений, которые выходят за рамки Закона "О правовом режиме чрезвычайного положения". Так, ст. 2 и 3 постановления содержат предписание "незамедлительно расформировать структуры власти и управления, военизированные формирования" или "считать впредь недействительными законы и решения органов власти и управления", если они действуют вопреки или противоречат Конституции СССР и Законам СССР.
Таким путем, видимо, Комитет предполагает преодолеть "войну законов" в стране и устранить органы власти и управления республик, объявивших себя суверенными государствами с независимым законодательством.
Из вышесказанного, таким образом, следует, что постановление N 1 ГКЧП неправомерно. Граждане СССР и мировое общественное мнение поставлены в условия беспрецедентной информационной блокады, что противоречит не только Конституции СССР и советскому законодательству, но и международным обязательствам СССР.

[А. Крайний]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Совещание у Маршала Советского Союза Д.Т.Язова началось в шесть утра 19 августа. Министр выступал коротко, около десяти минут. Его инструкции командующим войсками военных округов сводились к следующему: главная задача — обеспечение порядка, в зависимости от обстановки усиливается охрана военных объектов (речь идет о складах с оружием, обычным и ядерным).
Отдельное указание — не дать себя спровоцировать. Закончил совещание министр обороны словами: об остальном узнаете из сообщений по радио.
Из этого следует, что подавляющее большинство присутствующих на совещании (а это, по существу, все военное руководство) ничего не знало. Что и подтвердил и.о. Главкома сухопутных войск генерал-полковник С.Колесников: "Могу сказать, что сообщение министра обороны было для меня неожиданностью, но войска, безусловно, готовы выполнить возложенные на них задачи.
Я сейчас принимаю доклады от командующих округами. Из Сибири, Забайкалья, Дальнего Востока, Средней Азии, Азербайджана передают, что все спокойно, противоправных действий не предпринимается. На большей части территории Украины — то же самое. Беспокоит Закавказский регион, но пока каких-то тревожных сообщений оттуда не поступало. Возможны беспорядки в Москве, именно на этот случай в город вошли войска".
Для справки: вошедшие в Москву части Таманской мотострелковой и Кантемировской танковой дивизий — непременные участницы событий такого уровня. Их поднимали по тревоге и во время ареста Берии, и тогда, когда Никита Сергеевич Хрущев отдыхал в Пицунде.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 20 августа в Моссовете выступил и.о. председателя Моссовета Сергей Станкевич с сообщением о том, как проводилась операция по блокированию дачи Михаила Горбачева на мысе Форос в Крыму.
Сообщение Станкевича подтверждается отрывочной информацией, поступающей в редакцию из иных источников. Мы публикуем его текст с небольшими сокращениями.

Информация, которую мы получили о событиях, разыгравшихся 19 августа в Крыму на даче президента Горбачева в Форосе. 19 августа с 4 утра двумя тягачами была перекрыта взлетная полоса в Бильбеке, вблизи Фороса, где расположились летные средства президента Горбачева: самолет Ту-134 и вертолет Ми-8. Это было сделано по приказу генерал-полковника Мальцева — начальника штаба войск ПВО страны. Все действия по блокированию дачи президента Союза выполнял Севастопольский полк войск КГБ. Он сейчас осуществляет полный контроль над дачей. В 10.42 предпринимались попытки убрать с аэродрома Ту-134 и Ми-8.
Затем от генерала Ясинского поступил приказ вывезти на самолете группу из 9 военнослужащих, впрочем, группа на самолет не явилась. Самолет простоял до 18.43. В 18.43 по приказу начальника оперативного управления Генштаба генерал-полковника Денисова было разрешено взять на борт следующих лиц: Козлова, Губернаторова, Александрову, Сорокину. Губернаторов известен как один из личных охранников президента Горбачева. Александрова и Сорокина — это личные секретари-стенографистки, работавшие непосредственно с президентом. КГБ проверил у всех документы. В 19.38 самолет взлетел и отправился на Внуково. Этим же рейсом были вывезены президентские средства связи.
Вертолет Ми-8 в 21.00 заставили взлететь курсом на Симферополь.
Небо на юге перекрыто полностью, море тоже. До 16 кораблей выведены на рейд к востоку от мыса Форос.
С 16.00 19 августа объявлен режим неподлета, неподплыва и неподъезда к даче на мысе Форос.
В 14.30 поступила информация из Москвы, что заказанный большой президентский самолет не прилетит за Горбачевым. За два дня до этого президент Горбачев заказал его на 19-е, собираясь лететь в Москву.
В 15.10 19 августа поступил устный приказ генерал-полковника Мальцева следующего содержания: Имелись попытки лиц из окружения бывшего президента Горбачева прорваться к Горбачеву. Приказываю в случае повторения подобных попыток всех лиц задерживать и передавать органам КГБ.
По имеющимся непроверенным сведениям, попытку прорваться к президенту предпринял один из его помощников Шахназаров. В настоящий момент вместе с президентом Горбачевым на даче в Форосе удерживаются: генерал Медведев Владимир Тимофеевич, начальник личной охраны президента, Черняев Анатолий Сергеевич и Шахназаров Георгий Хасроевич — помощники президента. Вместе с Шахназаровым удерживается также его семья: жена Анна Георгиевна Шахназарова и сын Карен Шахназаров, известный кинорежиссер. Они были вместе с Шахназаровым в санатории Южном в непосредственной близости от Фороса.
Таким образом, все те сведения, которые я привел, готовы подтвердить прямые свидетели событий. Совершенно ясно, что мы имеем дело с насильственным отстранением законного президента от власти и насильственным его удержанием. Таким образом, совершено тягчайшее государственное преступление. Все лица, так или иначе вовлеченные в это преступление, а также содействующие в той или иной форме развитию антиправительственного заговора, совершают также это преступление и обязаны будут нести ответственность перед законом.
В этой связи я хочу обратиться ко всем военнослужащим, сотрудникам МВД и КГБ. Не делайте роковой ошибки, не проливайте крови своих братьев и сестер. Проклятие родины и проклятие потомков падет в этом случае на ваши головы.

[Евгений Красников]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

21 августа мэр Москвы Гавриил Попов принял решение о национализации имущества московского горкома партии. 23 августа Ельцин подписал указ о приостановлении деятельности КПСС на территории России. Компартии, обвиненной в "пособничестве заговорщикам", очевидно, придется заплатить не только имуществом, но и самой политической жизнью.

Краткий курс истории КПСС, похоже, дописан. Семь из восьми членов ГКЧП — члены ЦК КПСС, а член Политбюро Олег Шенин был, по словам Михаила Горбачева, среди тех, кто 18 августа требовал от него отречения. Победители сделали вывод, что события 19--21 августа — это "коммунистический заговор".
Однако на протяжении двух первых и решающих дней (19 и 20 августа) руководство КПСС не спешило заявлять о своей позиции. По достоверным сведениям из аппарата КПСС, большинство членов Политбюро и сотрудников секретариата не было посвящено в планы "восьмерки". Когда же было объявлено о создании ГКЧП, многие партийные секретари на местах восприняли новую власть как законную и конституционную. Ряд депутатов Моссовета утверждают, что лидер коммунистов столицы Юрий Прокофьев уговаривал признать власть комитета и мэра Гавриила Попова, и вице-мэра Юрия Лужкова, и и. о. председателя Моссовета Леонида Белова. Но в Политбюро единства не было: 20 августа те же Прокофьев и Шенин вышли из его состава, так и не добившись от коллег определенного заявления о поддержке ГКЧП.
Утром 21 августа секретариаты ЦК КПСС и КП РСФСР потребовали от Янаева, чтобы все действия властей были конституционными, а заместитель Горбачева по партии Владимир Ивашко — встречи со своим патроном. Все они опоздали.
За ликвидацией ГКЧП последовала ликвидация структур КПСС. "Ездил я сегодня по городу и все думал: члена ЦК КПСС, министра обороны Язова — к высшей мере!" — простодушно поделился своими размышлениями с телезрителями отчисленный из рядов КПСС полковник Руцкой. Но сначала победившая демократия посягнула на партийное имущество. 21 августа Гавриил Попов национализировал все имущество МГК КП РСФСР. В тот же вечер управляющий делами мэрии Василий Шахновский опечатал здание МГК, приказав своим подчиненным произвести то же самое с райкомами. Этому воспротивился лишь председатель Краснопресненского райсовета Александр Краснов, объявивший постановление мэрии незаконным. 22 августа в 15 часов несколько тысяч беспартийных блокировали все подъезды ЦК КПСС и ЦК КП РСФСР. Фасад здания быстро украсили незатейливые надписи типа: "Сегодня ЦК, завтра ЗК", а немногих пытавшихся выйти встречали криками (в зависимости от пола): "Бандит!" или "Коммунистическая подстилка!".
Просидев около полутора часов в осаде, — рассказывал корреспонденту Ъ член ЦК КПСС Алексей Пригарин, — мы передали в приемную Горбачева просьбу помочь нам выбраться. В 16.15 прибыл полковник милиции, заявивший в мегафон, что он зам. начальника ГУВД. Он потребовал от работников ЦК взять личные вещи и разойтись по домам, пригрозив задержать замешкавшихся. Я выходил из здания вместе с Юрием Прокофьевым, -рассказал Пригарин. — На выходе нас окружила толпа. Кто-то кричал, что Прокофьева надо бить, кто-то уговаривал не пачкать руки. Его спасли только два офицера милиции. Намеченный на этот день пленум МГК не состоялся — за отсутствием помещения.
В шестом часу Борис Ельцин, быстро угадавший настроения московских масс, подписал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР ("для разрядки", как выразился сам) под слабые протесты Горбачева и бурные аплодисменты российских депутатов. После этого в здании ЦК российские депутаты начали обыск. Пока данные о его результатах не объявлены.
Не лучше приходится коммунистам и в других союзных республиках. 22 августа указ о департизации принял президент Казахстана (он же пока первый секретарь ЦК компартии республики), а на следующий день аналогичное решение принял президент Молдовы Мирча Снегур. В Латвии и Литве полиция заняла здания республиканских комитетов компартии, а парламенты приняли решения об аресте их первых секретарей. Руководитель КП Латвии Альфред Рубикс взят под стражу 23 августа. На предварительно намеченном на 27 августа пленуме ЦК КПСС коммунистам предстоит "считать раны, товарищей считать". И похоже, их ждет теперь, по выражению первого секретаря Алтайского крайкома КП РСФСР Виталия Сафронова, "партработа в шалаше".

[Игорь Бунин]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Программные документы путчистов не оставили никаких сомнений в их намерениях: прежде всего они стремились восстановить связь союзной бюрократии и партийных структур, покончить с демократическим руководством России и резко ограничить суверенитет республик. Для российских демократов в силу этих обстоятельств какой-либо компромисс с ГКЧП был исключен.
Реакция других союзных республик была отнюдь не столь однозначной.
Мотивацией поведения республиканского руководства могло быть либо стремление форсировать переход к реальной независимости, либо желание сохранить status quo, либо намерение что-то купить ценой отказа от тех или иных амбиций.
Однако их фактическое поведение в итоге зависело от множества факторов -структурных, геополитических, исторических, от психологических качеств республиканских лидеров, и поэтому сходство мотиваций вовсе не означало сходства образа действий.
Часть республик осудила действия путчистов и отказалась подчиняться их приказам уже в первые часы, другие предпочли политику пассивного выжидания, или "аттантизма" (французский термин, употреблявшийся для обозначения выжидательной позиции во время Сопротивления фашистской Германии). Наконец, руководство некоторых республик явно склонялось к поддержке хунты.

Сопротивление Мгновенная реакция Прибалтийских республик, с первого часа отвергнувших "марионеточную власть" (Витаутас Ландсбергис) и квалифицировавших создание ГКЧП как "попытку государственного переворота" (эстонское правительство) вполне объяснима. Прибалтика (как, впрочем, в определенной степени и Молдова) принадлежит к западной политической культуре, "культуре гражданина" с ее уважением к Конституции и Закону. Прибалтика еще в январе 1991 года прошла свое первое боевое крещение, и именно тогда возникло своеобразное "братство по оружию" прибалтов с Ельциным и российскими демократами.
И организационно, и психологически прибалты были готовы к повторению военного сценария. Так, правление Народного фронта Латвии объявило, что "час Х" пробил и вступает в силу план действий, разработанный на этот случай. Правление призвало подготовить структуры отделов Народного фронта к работе на нелегальном положении, децентрализовать их денежные средства, хранение аппаратуры и бумаги. Противники правительств прибалтийских республик -местные филиалы КПСС, КГБ, ОМОН, Интердвижение, директора крупных союзных предприятий — перешли на сторону ГКЧП. Армия сразу же приступила к активным действиям и не оставила местным лидерам выбора.
Схожая ситуация сложилась в Молдове, где уже в 16 часов 19 августа первый заместитель председателя Верховного Совета Молдовы Ион Ходырке, выступая на телевидении, оценил создание ГКЧП как незаконный и антиконституционный переворот. Распространение на территории республики девяти "гэкачепистских" центральных газет было запрещено. В Молдове действовали те же самые причины, что и в Прибалтике. Но, видимо, немаловажную роль сыграло также решение ВС Приднестровья и Гагаузии одобрить деятельность ГКЧП.
Мгновенно отреагировал на наступление компартии и армии президент Кыргызстана Аскер Акаев, опирающийся в значительной мере на демократов. Он усилил охрану своей резиденции, блокировал входы и выходы в корпус ЦК КПСС, телеграфа, гостелерадиокомпании. Акаев осудил военно-партийный путч, заявил о своей полной поддержке Ельцина и обратился к мировому сообществу.
Руководители республик, вступивших на путь сопротивления в первый день, в итоге получили огромный политический выигрыш. Ускорился процесс обретения независимости балтийскими республиками и Молдовой. И Латвия, и Эстония провозгласили себя независимыми государствами. На повестку дня встал вопрос о международном признании их независимости. Ликвидируются те структуры, которые были питательной средой антиконституционных действий — компартии в этих республиках объявлены вне закона, их собственность национализируется, счета закрываются, а тех лидеров, которые поддерживали переворот, арестовывают.
Здания, захваченные ОМОНом, освобождены, а его деятельность попадает под контроль местных властей. Правительство Эстонии увольняют директоров союзных предприятий, принявших активное участие в перевороте. В Молдове начинается боевая кампания против Приднестровья и Гагаузии. В Кыргызстане продолжается деполитизация государственных предприятий, приступают к национализации имущества КПСС, заводят уголовные дела на тех руководителей КПСС, которые примкнули к ГКЧП.

"Аттантизм" Две республики, отказавшиеся подписать Союзный договор, — Армения и Грузия — тем не менее заняли явно выжидательную позицию. Лишь когда исход сражения стал очевидным, эти республики, пользуясь словами французской пословицы, "поспешили на помощь победе".
Положение в этих республиках не очень отличается от ситуации, сложившейся в Прибалтике или Молдове. Однако, судя по всему, субъективно на республиканском уровне ситуация воспринимается по-разному, поэтому так сильно различаются и выводы. По мнению экспертов, поведение президента Грузии определила в первую очередь его уверенность в том, что проблемы своей республики он сможет решить при любой ситуации в СССР, — в этом его, видимо, убедило долгое невмешательство союзных властей в республиканские дела (иные республики гораздо дороже заплатили за гораздо менее вызывающие действия).
Грузия в итоге оказалась "на расстоянии вытянутой руки" от прямого сотрудничества с ГКЧП. Ее правительство в 14 часов 19 августа призвало население "сохранять спокойствие, порядок и дисциплину". Была достигнута договоренность между президентом Гамсахурдиа и командующим Закавказским военным округом генералом Валерием Патрикеевым о расформировании частей и подразделений Национальной гвардии Грузии. Лидер оппозиционной Национально-демократической партии Георгий Чантурия даже обвинил Гамсахурдиа в "альянсе с самыми реакционными кругами империи".
Свою роль в этом регионе сыграли и особенности политических культур — в частности, их национальная замкнутость. Премьер Армении Вазген Манукян 20 августа откровенно заявил, что пока нет информации, кто возьмет верх — то ли ГКЧП, то ли Ельцин. "Государственные органы Армении должны пока воздержаться от какой-либо определенной точки зрения". Ибо важнее всего, утверждал Манукян, геополитические соображения: "Кто бы ни победил в Москве — главное, как он будет относиться к проблеме Нагорного Карабаха".
Конечно, и Армения, и Грузия смогут воспользоваться крахом старого режима и центристских структур, но одновременно их лидеры понесли огромный моральный ущерб, особенно в глазах российской общественности. Пытаясь как-то сгладить свою вину, Тер-Петросян даже обвинил Горбачева в том, что тот довел страну до военного переворота, и заявил, что Ельцин — это единственный человек, способный на настоящий момент править страной.
Украина и Казахстан, возглавляемые "суверен-коммунистами" Леонидом Кравчуком и Нурсултаном Назарбаевым, также заняли выжидательную позицию. В 16 часов 19 августа Кравчук заявил по украинскому ТВ и радио, что ВС республики "нужно время, чтобы разобраться во всем". Двое суток заседал Президиум ВС Украины, определяя свое отношение к образованию и действиям ГКЧП, но так и не осудил военный переворот. В свою очередь, отстранение Горбачева и введение чрезвычайного положения Назарбаев 19 августа мягко назвал "непредусмотренными Конституцией актами". Лишь к моменту подавления путч был недвусмысленно осужден Казахстаном.
Аморальность и двойственность позиции "суверен-коммунистов" вытекает прежде всего из структуры их власти. Например, на Украине они вынуждены опираться на коммунистов, сохранивших верность имперской идее, и одновременно учитывать мнение оппозиции.
Однако после разгрома путча — "на волне" — в обеих республиках усилилось стремление к независимости от Москвы и отказу от коммунизма. Создание национальной гвардии, контроль над Советской Армией и введение украинской валюты становятся просто-напросто делом завтрашнего дня. Убедить Украину поставить свою подпись под Союзным договором будет теперь очень сложно, если вообще удастся. На чрезвычайной сессии ВС Украины оппозиция предлагает рассмотреть вопрос о выходе республики из состава СССР, о создании вооруженных сил Украины, собственных органов государственной безопасности и правоохранительных органов, о запрещении деятельности КПСС на Украине и национализации ее имущества.
Что касается Назарбаева, то вряд ли его авторитет внутри республики серьезно пострадал — Казахстан все же остается самым спокойным в политическом отношении регионом страны. Для него последствия будут ощущаться прежде всего на уровне Союза: теперь он вряд ли может рассчитывать на роль равного партнера в союзно-российско-среднеазиатском треугольнике (см. "Ъ" N 33 (83)).

Коллаборационизм В тех республиках, где компартии относительно прочно контролировали власть (Белоруссия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Азербайджан), никакого переворота и не происходило. Как обычно, работали все предприятия, организации и учреждения, а руководители республик ограничились призывами к дисциплине и порядку. Они выполнили все распоряжения хунты, хотя не все официально признали ГКЧП.
Естественно, все это было декорировано соответствующим набором высказываний.
Председатель ВС Белоруссии Дементей в первый день путча заявил, что Горбачев психологически исчерпал себя. "Перестройка, породившая надежды на демократическое возрождение советского общества, зашла в тупик", — такими словами начал Ислам Каримов свое выступление на встрече с партийно-хозяйственным активом Ташкента поздно вечером 19 августа. Находясь в Иране, президент Азербайджана Аяз Муталибов сделал заявление: "Мы приветствуем развитие событий в СССР". Особенно обрадовал азербайджанское руководство тот факт, что чрезвычайное положение введено и для Армении, -его шансы решить карабахскую проблему в свою пользу резко подскочили.
Однако и провал переворота для этих республик мало что изменил: в силу экономической неравноправности они скорее всего подпишут очередной вариант Союзного договора в любом предложенном варианте и будут пытаться решить свои внутренние проблемы за счет союзных субвенций или торговли вокруг цен на сырье. Единственным исключением может стать Белоруссия, где коммунистическое руководство всерьез себя скомпрометировало, а пример некоммунистических соседей кажется сейчас еще более привлекательным.

Что будет с империей и ее обломками?
После провала путча центробежные тенденции в СССР резко усилились: все, что к западу от России, скорее всего, уже никогда не будет в Союзе.
Подписание Союзного договора отложено, будущий Союз суверенных республик все более приобретает черты конфедеративного государства, если не содружества наций. Упорядоченное движение к "обновленному Союзу", осуществлявшееся под руководством триумвирата "Горбачев — Ельцин — Назарбаев", сменил гораздо более хаотичный процесс.
Среднеазиатский регион утратил былую однородность: путч выявил достаточно глубокие противоречия между прокоммунистическими республиками, демократическим Кыргызстаном и переходным режимом Назарбаева, и теперь восстановление "среднеазиатского полюса" невозможно или сложно. Президенту Казахстана теперь будет гораздо сложнее выступать как лидеру всего региона: его "внешний" авторитет все-таки пострадал.
В итоге ситуация складывается так, что какая бы то ни было консолидация может происходить только благодаря доброй воле и усилиям России. После разгрома путча центробежные тенденции внутри республики приостановлены, и Россия вновь становится "единой и неделимой". Борис Ельцин может теперь опираться и на свой личный авторитет, и на силу союзных структур, власть над которыми ему фактически передает Горбачев, и на экономический и интеграционный потенциал республики, и на поддержку демократических сил. А посему все лидеры выжидающих республик вынуждены поддерживать его, снимая с себя моральную вину. И вряд ли в такой ситуации кто-нибудь всерьез будет спорить с тем, что предложит Ельцин.

[Игорь Свинаренко]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

23 августа редактор писательской газеты "День" Александр Проханов не явился на заседание секретариата Союза писателей СССР, куда его приглашали накануне. Предполагалось, что секретари собирались осудить Проханова — за то что путчисты, по неофициальным сведениям, назначили его главным цензором нового режима.

На вопрос о причине неявки Проханова на секретариат писатель и демократ Юрий Карякин, присутствовавший на заседании, ответил корреспонденту "Ъ": "Он обосрался". Проверить эту информацию не представилось возможным: Проханова не удалось найти ни в Союзе писателей, ни в редакции, ни дома.
Поэтому с просьбой прокомментировать ситуацию корреспондент "Ъ" обратился к ответственному секретарю "Дня" Евгению Нефедову.
Нефедов назвал нападки демократов на Проханова необоснованными, поскольку официально о новом назначении его начальника нигде не сообщалось. По словам ответсека, 19 августа Проханов на планерке к путчу отнесся сдержанно: "Не надо восторгов, давайте продолжать работу над номером".

Краткий обзор материалов газеты "День" N 1/91, январь. "Новый властный субъект... будет напоминать коллективную думу, представлять все разоренные, терпящие бедствие слои и сословия, структуры и пласты государства... В нем... будут представлены... госсектор экономики... фундаментальные науки... представители недавней правящей партии ... армия, честно служащая Отечеству, земледельцы на сирых полях... Этот субъект власти, на глазах созидаемый, сменит нынешний либеральный израсходованный слой политиков" (Редакционная статья).
N 8/91, апрель. "Совершенно необходимыми видятся укрепление центральной политической власти, чрезвычайные меры по сохранению работоспособности ядра экономики, особенно высокотехнологичных отраслей ВПК... революционная реформа агропромышленного комплекса, введение чрезвычайного положения... В целом нужно делать все, чтобы агонизирующая власть М.Горбачева не увлекла за собой в могилу всю пока еще великую державу" (Без подписи).
N 11/91, июнь. "Темпы разрушения... и истребления партии кажутся слишком высокими" (Александр Проханов — Юрию Прокофьеву).
N 12/91, июнь. "За всю жизнь ни разу не отказался ни от одной должности...
То, что Язов самый образованный человек в руководстве страны, не вызывает сомнений... Ясно, что Батька — это Язов. Он действительно отец. В стране сейчас таких только двое — он и патриарх Алексий II" (Карем Раш. Очерк "Язов").
N 15/91, август. "Среди россиян есть государственные мужи, готовые повести страну в неунизительное суверенное будущее. Есть знатоки экономики, способные восстановить производство, есть мыслители, творцы духа, прозревающие общенародный идеал" ("Слово к народу", среди подписавших — Василий Стародубцев, Александр Тизяков, Проханов и др.).

Нефедов также сказал корреспонденту "Ъ", что про отношение редакции к путчу говорить еще рано: оно будет выработано только 26 августа, когда начнется сдача оперативной полосы газеты ("День" выходит два раза в месяц).
Пока готов только один отклик на путч, а именно стих прозаика Василия Белова под названием "Молитва".
Что касается реакции Проханова на подавление путча, то Нефедову она, по его словам, неизвестна. Свое мнение ответсек изложил так: "Я очень обрадовался 23 августа, придя на работу: нашу редакцию не опечатали, хотя к нам могли предъявить обоснованные претензии. Плюрализм не задушен: кто-то говорит одни вещи, кто-то подсказывает другие — так и должно быть. Значит, бояться не стоит".

[Сергей Митрофанов]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В 4.30 утра 19 августа доверенное лицо одного из членов Комитета по чрезвычайному положению позвонило домой другому ответственному лицу из руководства Российского ТВ и предупредило о готовящемся перевороте. Ни одно лицо, ни другое лицо из соображений секретности нашему корреспонденту названо не было.

Тем не менее, все сотрудники редакций вышли на работу в обычном режиме. И выяснили, что трансляции не будет по причине того, что телепередатчики, находящиеся в ведении Технической дирекции Останкино, отключены, и все каналы закоммутированы на первую программу. По некоторым сведениям эту коммутацию осуществили в 8 утра. "Пришли люди и повыдергивали все штепсели".
Всякая связь с Технической дирекцией была прервана. Просьбу корреспондента связаться с ней члены редакций воспринимали со смешком. Попробовал сам -действительно, никто не подходит.
В 10.00 прекратилась трансляция республиканских ТВ. Технически республиканские каналы были заведены на ретрансляционные станции, находящиеся по периметру Москвы. Раньше эти станции были глушилками — ими же теперь и стали. Хотя западные радиоголоса в целом еще не глушились, глушилось всякое прямое (по телефону) включение из Москвы.
Российское радио должно было выходить в эфир с 14.00. И тоже не вышло, так как передатчик находился в том же Останкино. Редакция продолжала работать в прежнем режиме, суммировала поступающую информацию и пыталась протолкнуть ее на западные станции. На столе у редактора Александра Ненашева лежал большой черный пистолет. В 16 часов позвонил какой-по поклонник Российского радио и попросил справку "по следам прошлой передачи". Началась легкая истерика. "Эхо Москвы" приступило к работе в 7 утра и около сорока минут передавало официальные сообщения, чередуя их музыкой. В 7.40 в здание редакции вошли люди в штатском и попросили прервать передачу. Главный редактор Сергей Корзун ответил, что сделать это ему не позволяет этика журналиста. Тогда люди в штатском выключили рубильник и опечатали помещение. Передатчик "Эхо Москвы" также разнесен с редакцией, связь между дикторами и передающим устройством проводная, этот провод из электрической цепи был исключен.
Из Останкино поступило сообщение, что верстается программа на следующую неделю, и в ней нет ни российского радио, ни российского телевидения.
Ночью с 19 на 20 августа ситуация в средствах массовой информации стала постепенно меняться. Развернув антенну на крыше дома Советов заработала радиостанция "Радио России". Были сделаны несколько выпусков на русском и английском языках. Передатчик расположен в самом здании. Один из радиолучей направлен в сторону Америки, хотя никто толком пока не знает, доходит ли он.
Передачи ведутся на волнах 21,16 метра утром, 42,61 метра днем и 22,42 ночью.
С 13 часов вновь заработала радиостанция "Эхо Москвы". По словам редакции, победить Министерство связи, в котором находится передающее устройство, удалось чисто бюрократическими методами: а именно решением Моссовета.
Российский ОМОН взял под охрану здание.
На Российском ТВ пока без изменений. Выйти в эфир, минуя Останкино, оно не может. В настоящий момент ведутся переговоры о трансляции сессии Верховного Совета РСФСР. Переговоры ведут с одной стороны Хасбулатов и Руцкой, с другой — Лукьянов. Дирекция ЦТ занимает осторожную позицию. По словам одного из ответственных работников ЦТ, в такой ситуации надо либо уходить из ЦТ, либо исполнять приказы того руководства, которое у власти. "Мы не васьки, -сказал он, — чтобы сразу менять свои позиции. То у них, у демократов, призывают Горбачева в отставку, то подайте им снова Горбачева".

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Дмитрий Тимофеевич Язов родился в селе Язове Омской области в 1923 году. После участия в ВОВ решил связать свою жизнь с армией. Командовал Дальневосточным военным округом. После посадки Руста на Красной площади и увольнения министра обороны Соколова занял его пост.
В декабре 1990 года руководители КГБ, МВД и СА выступили с заявлением, где, в частности, говорилось, что при нападении на военные городки будет применяться оружие "без предупредительных выстрелов". Добавлялось, что во всех республиках армия будет держать гарнизоны "там, где сочтет нужным".
Его отношение к демократам: "Я лично не пойму, кто демократы, а кто консерваторы? Того, кто стоит на социалистических позициях, на позициях единого союзного государства, считают консерваторами. Кто готов развалить страну, разойтись по национальным квартирам и растащить армию, тот демократ".
Обращаясь к собранию депутатов-военных, он поблагодарил за партийную стойкость и принципиальность: "Вы сумели устоять перед правительством России. Спасибо большое за это... Мы настолько напуганы тбилисским синдромом, что попрятались в норы. Мы ненавидим частную собственность, и это нас объединяет. Мы патриоты, мы должны быть едины". 12 ноября 1990 года Дмитрий Язов встретился с Горбачевым и заявил: "Пора прекратить возрождение национализма и экстремизма!" 1 января 1991 года в интервью "МН" Язов на вопрос, собирается ли армия вмешиваться в политику, ответил утвердительно. В июне 1991 года он был одним из трех руководителей, которые потребовали на сессии ВС СССР введения в стране чрезвычайного положения, но получили отпор от президента Союза.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

19 августа 9.00. В Моссовете создан штаб по чрезвычайной ситуации (тел. 229-20-83). 12.00. На Манежной площади собрались несколько тысяч человек. На митинге депутаты Моссовета призывали народ поддержать Ельцина всеобщей бессрочной забастовкой. 12.30. Демонстранты преградили троллейбусами путь восьми БТРам Таманской дивизии, подъехавшим с Охотного ряда. Встреча прошла в недружелюбной, но относительно спокойной обстановке. 13.24 Войска заняли и закрыли центральный телеграф. 27-я Севастопольская бригада спецназа КГБ СССР заняла Манежную улицу со стороны Большого каменного моста. Однако экскурсионные группы в Оружейную палату солдаты пропускали. 14.00--16.00. На Манежной площади собрались около 20 БТР и 15 грузовых фургонов. 12 танков Т-80 Таманской дивизии сосредоточились у Большого каменного и Замоскворецкого мостов. Красную площадь оцепил ОМОН (5 автобусов по 25 человек в каждом) и мотострелковые войска (7 автобусов по 35 человек в каждом). Красную площадь заняли 15 грузовых фургонов с рядовыми милиционерами срочной службы. 17.00. Солдаты цепью начали оттеснять толпу с площади; операция длилась 7 часов и проходила в обстановке взаимопонимания. Правда, ситуацию осложнили БТРы, на большой скорости ворвавшиеся на площадь с улицы Герцена. Их останавливали руками, в результате чего две машины столкнулись. Но никого не задавили.

20 августа 12.00. На митинге перед зданием Моссовета Александр Яковлев, Гавриил Попов, Эдуард Шеварднадзе, Сергей Станкевич назвали членов Комитета по ЧП государственными преступниками. Яковлев сказал, что "контрреволюция, о которой так долго думали правящие большевики, свершилась". 14.00. Демонстранты прошли по Садовому кольцу от Моссовета к парламенту России. Войска не мешали движению. 20 августа член Комиссии по законности Моссовета Виктор Кузин специально для "Ъ" взял по "вертушке" интервью у начальника штаба Московского военного округа Леонида Золотова. Который сообщил, что войска введены в Москву для борьбы с теми, кто возводит баррикады. По сведениям Золотова, этим занимаются "известно кто — кому делать нечего". Начальник штаба не назвал численности введенных в Москву войск, но сообщил, что по сравнению с вчерашним днем их стало вдвое меньше. Однако он согласился с мнением депутата, что не нужно вводить так много войск и пугать население. Золотов добавил, что докладывал свое мнение руководству Министерства обороны, но безрезультатно. Начальник штаба заявил, что войска будут выведены из Москвы только при условии снятия баррикад и удаления защитников Белого дома.

[Евгений Красников]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Подавляющее большинство политических партий и движений страны уже высказали свое отношение к Михаилу Горбачеву и альтернативному ему Госкомитету по чрезвычайному положению. Молчание хранит лишь партия, стоящая у власти — КПСС. Судя по всему, партийным лидерам очень не хотелось, чтобы происшедшие события воспринимались как "заговор коммунистов".

Как сообщили нашему корреспонденту в кругах, близких к центральному партийному руководству, 19 августа партийным средствам массовой информации было рекомендовано временно воздержаться от оценки сложившейся ситуации.
Рекомендацию приняли к исполнению, и 19--20 августа пресс-центры ЦК КПСС и ЦК КП РСФСР категорически отказывались предоставить какую-либо информацию о действиях коммунистических руководителей.
Однако судя по неофициальным данным, в эти дни в партийном руководстве шла активная борьба между сторонниками и противниками генсека. Сразу после взятия власти ГКЧП противники Горбачева перешли в наступление. Днем 19 августа один из членов ЦК КПСС, просивший не называть его имени, сообщил корреспонденту "Ъ", что на 20 августа назначен внеочередной пленум ЦК КПСС. Повестка стандартна: "О положении в стране и партии" — но на самом деле предполагается обсудить политическую позицию лично генерального секретаря ЦК КПСС товарища Горбачева.
Но пленум не состоялся. Вечером 19 августа прошло заседание секретариата ЦК КПСС, обсуждавшее сложившуюся ситуацию. Очевидно, именно на этом заседании было решено отложить пленум ЦК до окончания сессии ВС СССР. Один из коммунистов-демократов, входящих в союзный ЦК, объяснил это тем, что сторонники генсека отказались прийти на пленум, "и поэтому кворума не было".
Вместо этого 20 августа прошло заседание Политбюро ЦК КПСС. По некоторым данным, оно было расширенным (совместно с Политбюро ЦК КП РСФСР). 21 августа ожидается публикация совместного заявления двух политбюро, в сдержанной форме одобряющего введение чрезвычайного положения и создание ГКЧП.
Возможно будет принято решение и о том, что "вследствие болезни" генсека его обязанности будет выполнять его заместитель Владимир Ивашко — не в "рабочем порядке", как теперь, а по специальному решению Политбюро. Пожалуй, это единственная возможность отстранить Горбачева и от партийного руководства тоже. Судя по итогам двух последних пленумов (в апреле и июле), Горбачев и его политическая линия пользуются поддержкой подавляющего большинства членов ЦК. К тому же в соответствии с партийным уставом принять отставку генсека правомочен лишь съезд.
Очевидно, противники Горбачева в партийном руководстве постараются как можно дольше откладывать созыв пленума ЦК КПСС и собрать его лишь тогда, когда политическая ситуация в стране вполне определится. Если к тому времени противники Горбачева возьмут верх, вряд ли члены ЦК осмелятся бунтовать и защищать "горячо любимого генсека".

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Чрезвычайное положение сегодня Информационное агентство "ДАТА" сообщает, что Всесоюзный центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) при содействии Фонда "Общественное мнение" проводит 20 августа 1991 года опрос населения по территории России. Данные из разных городов продолжают поступать.
Было опрошено 1438 респондентов по квотным выборкам в Ленинграде, Воронеже, Красноярске, Львове.

"Считаете ли вы деятельность Комитета по чрезвычайному положению законной?" Воронеж Красноярск Ленинград Львов считаю деятельность комитета незаконной 49 76 54 71

считаю деятельность комитета законной 28 12 23 13

затрудняюсь ответить 23 12 23 16

"Как вы считаете, приход к власти этого комитета приведет к улучшению или ухудшению экономического положения в стране?" Воронеж Красноярск Ленинград Львов к улучшению 24 9 19 12 к ухудшению 38 77 46 59 затрудняюсь ответить 38 14 35 29

"Как вы думаете, могут ли сейчас начаться массовые репрессии?" Воронеж Красноярск Ленинград Львов Да, могут 57 61 71 62 Нет, не могут 26 23 19 21 Затрудняюсь ответить 17 16 10 17

"Как вы относитесь к призыву Ельцина к бессрочной забастовке?" Воронеж Красноярск Ленинград Львов поддерживаю 30 57 40 42 не поддерживаю 49 33 31 38 затрудняюсь ответить 21 10 29 20

[Леонид Скопцов]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Сейчас еще не ясно, скольких трупов и литров крови будет стоить спасение Отечества, кто именно и от кого именно сможет его спасти и как в конечном счете будут именоваться члены ГКЧП — спасителями Отечества или изменниками Родины. Одно лишь можно утверждать твердо: переворот — дело рук дилетантов.
И если он и увенчается успехом, то только в силу еще большего дилетантизма российских демократов. А отсутствие профессионализма в столь щекотливом деле всегда оплачивается лишними жертвами с обеих сторон.
Конечно, в историческом плане дело мятежников обречено. Даже если им удастся сломить сопротивление законных российских властей и не допустить при этом широкомасштабной гражданской войны, к весне они должны будут либо уйти, либо, что вероятнее, переродиться и форсированно проводить те самые реформы, к которым по сути дела так и не приступил Горбачев: принудительную приватизацию всего и вся, и земли в том числе, массированный импорт капитала на самых невыгодных теперь с точки зрения национальных интересов условиях и проч.
Ресурсы системы истощены настолько, что физическое выживание населения становится возможным только при условии помощи Запада. Это, а также зависимость европейского комфорта от гарантированных поставок сибирского газа создает объективную почву для того, чтобы и новое советское руководство наладило пусть не такие сердечные, но деловые отношения с лидерами западных стран.

[Леонид Скопцов]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Начавшийся вечером 18 августа путч к утру 21 августа превратился в бездарную пародию на государственный переворот. Путчисты лишний раз подтвердили "первую заповедь изменника": заговор удается в первые три часа -или не удается вовсе.

Апоплексическая табакерка В своем первом воззвании путчисты не скрывали своей приверженности идеалам великой Империи — это, похоже, их и погубило. Создается впечатление, что заклинания о "единстве Отечества" были не простой демагогией (безусловно, необходимой при всяком путче), но и отражали искреннюю веру заговорщиков в то, что единая Империя существует в реальности, а не только в их горячечном воображении. Поэтому они действовали по стандартному рецепту дворцовых переворотов: Императору наносится удар табакеркой по черепу, народу с великой скорбью сообщается о постигшем Государя апоплексическом ударе, после чего авторы апоплексического удара делят добычу. Победителей не судят именно потому, что судить некому: мертвые не кусаются, а подданные, проснувшись поутру, узнают, что историческая справедливость вновь восторжествовала.
Свойственный ХХ веку расцвет гуманизма ненамного изменил классический образец: жертвам переворота иногда предоставляется возможность выехать на отдых за границу (латиноамериканский вариант) или на дачу (вариант Хрущева, Маленкова или Молотова).
Видимо, именно вера в действенность классических образцов привела путчистов к грубой ошибке: успешно изолировав Горбачева в его крымском имении и передав по захваченным каналам Гостелерадио набор сообщений и воззваний, они безотлагательно почили на лаврах. Российская верхушка, для ликвидации которой еще утром 19-го было достаточно взвода солдат, осталась нетронутой, Дом правительства РСФСР — незахваченным, и Ельцин получил бесценную временную фору.
Похоже, заговорщики, не умеющие мыслить иначе, кроме как в рамках централистских категорий, искренно полагали, что устранение Горбачева решает все проблемы. Однако такой простой и удобный способ оказывается эффективным лишь в настоящей Империи. В таком государственном образовании, как нынешний Союз ССР, важным фактором политики является то, что Робеспьер именовал "гидрой федерализма": децентрализованность государства приводит к тому, что вместо срубленной головы отрастает новая. И вместо снесенной головы Михаила Сергеевича очам путчистов представилась еще более для них неприятная голова Бориса Николаевича: "раскольник" Ельцин почему-то получил возможность беспрепятственно добраться до Белого дома, погасить панику в рядах сторонников и приступить к организации Сопротивления.

Бардак как лучшее средство защиты Конституции Давно уже отмечалось, что лучше всего Ельцин действует именно в экстремальной ситуации. Так получилось и на этот раз: с 11.00 19 августа Ельцин начал действовать по принципу "как подкову кует за указом указ: кому в лоб, кому в нос, кому в пах, кому в глаз". Суть множества указов сводилась к следующему: — члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) являются особо опасными государственными преступниками (российские юристы квалифицировали деятельность ГКЧП по расстрельной ст. 64 УК РСФСР "Измена родине"); — исполнение приказов ГКЧП должностными лицами России также будет квалифицироваться как государственное преступление; — в отсутствие законного президента СССР Ельцин берет на себя его конституционные обязанности по подавлению измены.
Естественно, что далеко не все должностные лица немедля стали исполнять приказы Ельцина — в основном они предпочитали не исполнять вообще никаких указаний, и на российских просторах воцарился чрезвычайный бардак. Всякий действовал по принципу "кто в лес, кто по дрова". Так, часть Таманской дивизии перешла на сторону России, часть — на сторону ГКЧП, а самая большая часть перешла на свою собственную сторону и предпочла выжидать.
Но именно это и надо было Ельцину. К тому, что его собственные указы не исполняются, ему не привыкать, и тут ни для кого не было ничего нового. Но если в результате путча, самый смысл которого в том, чтобы "железной рукой навести порядок", образуется не железный порядок, а несусветный хаос, то начинание изменников теряет в глазах общественности всякую привлекательность.
Широкая публика приходит к выводу, что бардак без танков безусловно предпочтительнее бардака с танками. На языке права это означает, что идеи конституционного строя вновь оказываются привлекательными для народа.

Маска, кто вы?
Нерешительность ГКЧП позволяет заключить, что движущей силой переворота поначалу были должностные лица, прежде всего, по-видимому, Бакланов и Крючков, да, может быть, Пуго (Язов — это уже второй эшелон; не будь Горбачев блокирован, он не решился бы впутывать армию в конфликт с русским населением, говорят знающие его люди), но никак не возглавляемые ими властные союзные структуры. Только этим можно объяснить непростительную для марксистов-ленинцев медлительность, отсутствие жестких репрессий и беспрестанные попытки опереться на советское право.
К ночи с 20 на 21 августа стало ясно, что члены ГКЧП озабочены в основном тем, как бы избежать уголовных санкций, предусмотренных ст. 64 УК РСФСР: Янаев "жался и кряхтел", Язов то ли подал в отставку, то ли позволил распространить об этом слухи, прочие молчали. Они все вдруг оказались доступны для контактов: Геннадий Бурбулис несколько раз за ночь им звонил.
Было уже непонятно, кто отдает приказы о передвижениях войск.
А последний этап — бегство ГКЧПистов — не только превратил их самих в своего рода "штрафбат", но и резко изменил положение фигур, не взятых в долю: заместителя Пуго Бориса Громова, начальника Генштаба Михаила Моисеева, в какой-то степени даже Анатолия Лукьянова (несмотря на намерение российского руководства заняться тщательным расследованием его роли в путче). Их роднит и то, что они "вернулись из отпуска и ничего не знали", и то, что в нынешней ситуации они оказываются "не запятнавшими себя персонами": в процессе возвращения к нормальной жизни им вполне достаточно будет сделать заявления о том, что ОНИ подобного никогда не допустят, — и занять столь счастливо освободившиеся вакансии.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В 11 часов утра минутой молчания в память о погибших защитниках Дома Советов РСФСР открылась сессия ВС России, на которой выступил Борис Ельцин.
Было решено отправить к Лукьянову Силаева, Руцкого и 10 депутатов, чтобы вместе с Лукьяновым они связались с Горбачевым. И внутри Дома Советов, и вокруг него сохранялось тревожное настроение, и хотя неуспех ночного штурма внушал некоторый оптимизм, было понятно, что если ГКЧП еще раз решится штурмовать Белый дом, эта попытка будет отчаянной. О действиях ГКЧП с самого утра не поступало никакой информации.
Перелом наступил около 14 часов: Ельцин сделал заявление, что по его данным, вся "восьмерка" движется в направлении аэропорта Внуково. И появилась неожиданная уверенность, что все кончилось — защитники Белого дома своей абсолютной решимостью стоять против БМП и танков с кусками арматуры и бутылками с бензином переломили хунту.
Ельцин просил разрешения сессии апеллировать к работникам Внуково и приказать российскому КГБ и МВД блокировать заговорщиков во Внуково и разрешение это получил. Он также просил проголосовать за предоставление ему права смещать руководителей органов, которые поддержали путч.
Пошли самые разнообразные слухи, и в конце концов выяснилось, что дача Горбачева в Форосе, блокированная Севастопольским полком КГБ, с моря перекрыта кораблями Черноморского флота, поддерживающими президента СССР, причем связь с ним возможна через корабельные радиостанции, но связаться пока не удается.
Были получены данные о том, что самолет с заговорщиками задержать не удалось, и он вылетел в Симферополь. Поначалу считалось, что улетели все восемь зачинщиков путча.
По не вполне проверенным данным, имевшимся на момент сдачи этого номера в типографию и полученным от вице-президента летного профсоюза Алексея Елисеева, путчисты улетели двумя самолетами. Первый самолет вылетел в 14.18 (Ил-62 N 86540), ориентировочная посадка в военном аэропорту Саки в 16.00. Кто именно улетел, точно не известно; известно только, что на этом самолете был Язов. Там же Лукьянов и Ивашко. Следующий самолет с путчистами (Ту-134 N 65505) вылетел в 14.40, в 16.40 приземлился в Саки, точный состав пассажиров неизвестен (известно, что среди них не было Янаева).
Первый борт сел нормально. Второму, судя по всему, дали приказ садиться с заторможенными шасси, в результате чего резина слетела и колеса погорели. Ельцин, по имеющимся данным, связался с главнокомандующим ВВС, и тот дал приказ оттащить самолет с полосы тягачами.
Руцкой, Силаев, Бакатин и 10 депутатов российского парламента вылетели к Горбачеву в 16.00, ориентировочная посадка в 18.30 в Симферополе. Данных о судьбе путчистов, а также о ходе встречи российских представителей с Горбачевым пока нет.
В 8 часов вечера 21 августа у здания ВС России шел грандиозный митинг. Во время митинга корреспондент ленинградской газеты "Смена" Георгий Урушадзе сообщил о том, что только что ему удалось связаться по телефону с Горбачевым. По словам Урушадзе, Горбачев оценил происшедшее как попытку государственного переворота и заявил о том, что его встреча с руководством союзного правительства состоится только после того, как он встретится с Ельциным. Телефон Горбачеву включили около 18 часов 21 августа. 72 часа своего заточения на даче в Форосе Михаил Горбачев оценил как "пребывание в Брестской крепости" и сообщил, что все 12 его личных охранников остались ему верны.
По информации, переданной в 20.30 из Белого дома, российское руководство приняло решение об аресте Янаева (которое, однако, может быть воспринято следственными органами лишь как рекомендация). Это решение принято первым, поскольку Янаев не является депутатом и не имеет депутатской неприкосновенности. С Горбачевым вопрос об аресте Янаева пока не обговаривался.
Баррикады пока не разбираются — до особого распоряжения правительства РСФСР. Люди, защищавшие Белый дом, не намерены расходиться и в ночь с 21-го на 22-е, причем оборона усилена людьми, боеприпасами и дополнительными фортификационными сооружениями. Но, по-видимому, последняя ночь путча уже позади.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.199

19 августа 11 газет, закрытых самозваным "советским правительством", решили не подчиняться приказу N 1 ГКЧП. Превыше всего эти газеты ставили первый пункт Закона о печати: цензура средств массовой информации не допускается.
Нельзя было участвовать во лжи. Одиннадцать мятежных газет решили: лучше умереть стоя, чем жить на коленях, как это сделала традиционная коммунистическая пресса. 20 августа Министерством печати и информации РСФСР была зарегистрирована "Общая газета", которая собиралась долго, быть может, несколько месяцев выходить в подполье. "Общая газета", к счастью, жила всего одни сутки: хунта, которая хотела съесть прессу, подавилась ею.
Одиннадцать газет противостояли танкам, грозным указам и прочей "чрезвычайщине" чрезвычайного комитета.
Слово оказалось сильнее пули. Слово, сказанное журналистами изданий "Аргументы и факты", "Куранты", "Коммерсантъ", "Комсомольская правда", "Мегаполис-экспресс", "Московские новости", "Независимая газета", "Российская газета", "Российские вести" и журнала "Столица".
Правда (не путать с одноименной газетой ЦК КПСС) помогла спасти демократию и свободу. Мы счастливы, что "Общая газета" умерла, едва родившись. И подписчики в ближайшее время получат непослушные издания так, как это было до 19 августа.
Признаемся: нам тоже было страшно. Быть может, страшнее, чем нашим читателям, которые все эти сутки звонили, приходили, предлагали помощь.
Спасибо вам!
Спасибо и коллегам, оказавшимся вне списка официально позволенных, которые все тревожные часы переворота пытались нам помочь. Парадоксально, но мы никогда не были так свободны, как во времена этого путча.
Прощай, "Общая газета". Читатели, подписывайтесь на тех, кого путчисты хотели вычеркнуть не только из каталога периодических изданий.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 20 августа тысячи москвичей собрались вокруг здания Верховного Совета России.
В здание ВС прибыл арестованный накануне КГБ депутат В.Уражцев. Н.Травкин — дома, под присмотром сотрудников КГБ. 21.00. Из храма в Измайлово прибыл батюшка причастить и благословить защитников парламента.
Сотрудники ГАИ сообщают, что к центру города идут танки. Добровольцы вокруг Белого дома записываются в ополченцы и выстраиваются в цепи. 23.00. Группы депутатов отправились на встречи с командирами Таманской и Кантемировской дивизий, расположившихся в Тушине и на Ходынке, чтобы попытаться убедить их отказаться от военных действий.
Всем, находящимся в здании ВС России, раздавали противогазы.
Постоянный состав ряда московских военных академий заявил о готовности присягнуть России.
Начальник штаба по охране Дома Советов генерал-майор Павел Чернышев получил сообщение, что штурм назначен на 2 часа ночи. 23.30. В штаб по охране пришел председатель бассейнового комитета профсоюза рабочих морского и речного флота А.Михайлов. Речники привели к набережной у парламента теплоходы и баржи с оборудованием для тушения пожара.
Оружие получили члены российского правительства. 00.00. Крестный ход вокруг Дома Советов.
Председатель Краснопресненского райисполкома А.Краснов сообщает в штаб по охране, что командир одного из полков ищет контакта с Белым домом и готов прийти на помощь.
Первые выстрелы. Все бросились к окнам. Ничего не видно.
Вертолетчики отказались доставить штурмовые группы для захвата парламента.
Радиоперехват: время штурма перенесено на 4 часа утра. Ждут дивизии КГБ.
По Кутузовскому проспекту к Белому дому движется Витебская воздушно-десантная дивизия. Александр Руцкой просит штаб блокировать мост. 0.06. Первые автоматные очереди со стороны американского посольства. С разных сторон к Белому дому подходят 5--6 танков и около 20 БТРов. 0.10. Ответные автоматные очереди трассирующими пулями из Белого дома над танками. В здании гасится свет, фотокорам запрещают использовать вспышки. 0.21. По телефону поступает информация о том, что по Москве-реке движется баржа с военными и какими-то баллонами, предположительно — газовая атака или дымовая завеса. "Радио Свобода" со ссылкой на народных депутатов СССР передало, что Лукьянов заявил о непричастности Горбачева к заговору. 0.32. Первая жертва. На проспекте Калинина БТР переехал молодого парня. 0.45. Недалеко от площади Восстания толпа перегородила дорогу движущимся БТРам. Экипаж открыл огонь из турельных пулеметов. Стреляли вертикально вверх трассирующими пулями. Толпа рассеялась. Колонна бронетранспортеров вошла в тоннель под Калининским мостом. Создается впечатление, что войска не планируют лобовой атаки, а лишь берут Белый дом в кольцо и демонстрируют силу.
Посты ГАИ передают, что из подмосковной Кубинки идут на Москву 80 единиц боевой техники. 1.00. Колонна БТРов блокируется в тоннеле под Новым Арбатом баррикадами из "Икарусов", мусорных и поливальных машин.
Замминистра здравоохранения РСФСР Дейкин отправляет в Белый дом машину с лекарствами.
Военные в городе отбирают рации у милиционеров. 1.15. На крышах соседних с Белым домом высотных зданий замечены снайперы. 1.30. Из штаба Московского ВО получена информация о том, что Кантемировская и Таманская дивизии отводятся из Москвы как неблагонадежные. В городе остаются только спецназ и КГБ. 1.42. В районе кинотеатра "Ударник" БТР (борт 536) открыл огонь по баррикаде. Ранено или убито двое. Из окна брошена бутылка с горючей смесью, бронетранспортер загорелся, экипаж разбежался. 2.00. БТРы предприняли попытку вырваться из тоннеля под Новым Арбатом, прорвав баррикады, но были забросаны бутылками с зажигательной смесью. Два БТРа вспыхнули, один начал вертеться на месте. Один из защитников Белого дома был задавлен, другому прострелили голову из пулемета. 2.10. "Московские Новости" связались с госсекретарем России Геннадием Бурбулисом. Он сказал: "Путчисты пошли внаглую. Вокруг нас танки и БТР. Пока держимся. В здании около 200 депутатов Моссовета и России. Ельцин в порядке". 2.12. Информация, которую в ночь с 20 на 21 августа передавала радиостанция, именовавшая себя "Эхо Москвы", как выяснилось, не соответствовала действительности. Как сообщил корреспондент "Эха Москвы" Алексей Венедиктов, радиостанция была закрыта в 22 час 45 мин. "Липовые" сообщения лжерадиостанции, в особенности преувеличенное число жертв, носили явно провокационный характер. 2.45. "МН" позвонили Бурбулису: правда ли, что техника отходит? Похоже, что да, ответил он. Я связывался с Язовым, Янаевым. Они отвечали, что ни за что не отвечают. В данный момент в мой кабинет входит Шеварднадзе. 3.05. На 40-м км Минского шоссе замечено передвижение частей Витебской ВДД КГБ по направлению к Москве. 3.45. "МН" снова связались с Геннадием Бурбулисом. Информация на этот час: войска, подчиненные министерству обороны, уходят из города. Но поступила информация, что на Москву движется Витебская дивизия. Бурбулис позвонил председателю КГБ Крючкову и сообщил ему эту информацию. Крючков ответил: "Я разберусь". "МН" также спросили Бурбулиса, зачем в Белый дом приезжал Шеварднадзе. Ответ: "Он услышал стрельбу, сел в машину и приехал. Мы поблагодарили его и попросили вернуться домой. Ельцин по-прежнему в Белом доме". 3.50. Радиостанция Белого дома сообщила, что через десять минут штурмовиками могут быть предприняты решительные действия. Живые цепи сомкнулись еще плотнее. 4.00. Судя по переговорам, нападающие пытаются оценить отношение населения к войскам. Активных действий не предпринимается.
Прервалась связь патрульных машин с МВД РСФСР. Прекратились переговоры между военными тоже. 4.15. ГАИ не подтвердила, что в Москву вошли части Витебской дивизии. 4.30. ГКЧП во главе с Янаевым заседает в гостинице "Октябрьская". О возможных результатах заседания поступают самые разноречивые сведения. Как сообщил заместитель командующего ВС РСФСР генерала Кобеца полковник Цалко, части Витебской дивизии остановились у въезда в Москву возле мотеля "Можайский". 5.00. По приказу командующего Московским военным округом генерала Калинина из города выводятся все войска округа, не дислоцирующиеся в Москве. В штаб Моссовета прибыл его представитель для контроля за их выводом. 5.00. По сведениям из Моссовета, Брянская школа милиции движется к Москве на подмогу к Ельцину, и Пуго приказал разоружить курсантов силами московской милиции. "МН" связались с приемной Бориса Пуго. Дежурный ответил: впервые от вас об этом слышу. У нас такой информации нет. 5.25. Разговор с Бурбулисом. Бурбулис: по нашим сведениям, продвижения войск нет.
Две бригады КГБ, одна из которых двигалась по Ленинскому проспекту, а вторая — по Минскому шоссе к центру, после звонка Бурбулиса Крючкову развернуты. По мнению госсекретаря, "перелом произошел. Отдельные всплески еще, конечно, могут быть, по ситуация значительно оптимистичнее". 5.40. Включили "Эхо Москвы". Радиостанция передает призыв к москвичам прибыть на защиту Белого дома: нельзя терять бдительность!
Председатель Краснопресненского райисполкома А.Краснов сообщает: сотрудникам районного КГБ дали отбой. 7.00. На Можайском шоссе депутатам и населению удалось задержать технику из Молдовы. 8.00. Штаб обороны парламента призывает всех, кому дороги свобода и демократия, прибыть на защиту законно избранного Верховного Совета республики. 11.00. В запланированное время открылась сессия ВС России. Борис Ельцин выступает перед депутатами. 14:55. Командующий Московским военным округом, он же комендант Москвы генерал- полковник Николай Калинин заявил, что 21 августа в первой половине дня состоялась коллегия Министерства обороны, на которой отсутствовал министр обороны Дмитрий Язов. Принято решение отменить комендантский час в Москве, вывести войска из столицы и вернуть их на места постоянной дислокации.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Богатые люди не одобряют пролетарских революций и прочих нарушений мирного демократического развития. И в дни переворота они решили отдать все, но побороть хунту.
По оценкам экспертов, если бы путч случился года два назад, когда предпринимательство в СССР еще не достигло современного уровня развития, оборонять Белый Дом было бы значительно труднее. Теперь же его защитников было кому поддержать материально.

По мнению наблюдателей, события прошедшей недели продемонстрировали возросшую мощь деловых кругов России. Так, Конгресс российских деловых кругов, отложив на время подготовку страховой, банковской и прочих ассамблей, направил к Белому Дому 10 грузовых и 5 легковых автомобилей с продуктами, автомобили с медикаментами, одноразовыми шприцами, полиэтиленовой пленкой, 4 грузовика с дровами, а также отрядил около 300 профессионально подготовленных людей для непосредственной охраны.
Среди организаций, внесших наибольший вклад в успех общего дела, начальник оргкомитета конгресса Игорь Кузнецов отметил научно-производственное коммерческое предприятие "МАЛС", "Союзинтерпром", Московскую товарную биржу, ЭЛБИМбанк, страховые компании "Регион", АСКО, Оргкомитет Ассамблеи страховых компаний. Страховая компания АСКО предоставила в распоряжение конгресса 1 млн руб.
Коммерсанты, наконец, доказали, что автомобиль — не роскошь, а отличный материал для строительства баррикад: подходы к зданию парламента были заполнены примерно тремя сотнями легковых автомобилей, принадлежащих ассоциациям, фирмам, банкам, биржам, СП и МП, а также их сотрудникам. МТБ направила 10 автобусов для укрытия людей от дождя.
Деньги на баррикады подвозились мешками — благо было что в эти мешки положить. По словам председателя Российского банковского союза Сергея Егорова, в помощь защитникам Белого Дома ряд коммерческих банков выделил около 15 млн наличных денег — для закупки продовольствия и экипировки.
Борцам за свободу удалось не только дать прикурить "нашим", но и покурить самим: курева стараниями советских предпринимателей и их зарубежных коллег было в достатке. И, кроме того, им дали попробовать знаменитые гамбургеры McDonald's и пиццу из Pizza-Hut.
Связь с внешним миром российскому парламенту помогала поддерживать американская компания Sovamer Trading Co., бесплатно предоставившая канал международной телефонной связи через Финляндию. Сотрудники фирмы осуществляли круглосуточную внеправительственную международную телефонную связь для служб Белого Дома и передачу репортажей дружественных ВС РСФСР зарубежных радиокомпаний.
Полиграфический бизнес на этот раз оказался бездоходным, хотя многие коммерческие структуры печатали массовыми тиражами и распространяли заявления и указы российского руководства. За три дня путча ими было напечатано около 40 тыс. экземпляров одних только указов Ельцина. При этом на размножении документов в основном специализировались биржи — главным образом МТБ и РТСБ. Переквалифицировались на издательскую деятельность и региональные биржи, в частности, Свердловская товарная и Хабаровская товарно-фондовая. Ассоциация страховых компаний и Ассоциация совместных предприятий, международных организаций и объединений помимо этого занимались тиражированием нелегальных выпусков запрещенных изданий, например, "Московского комсомольца", "Московских новостей", "Делового мира". 80 факсов ассоциации использовались для распространения информации о московских событиях в СССР и за рубежом.
Хотя по международным правилам страховые компании не несут ответственности по договорам страхования на период действия чрезвычайного положения, отечественные страховщики решили нарушить эту традицию. Страховая компания "АстроВАЗ" ввела новый вид услуг: страхование за свой счет простоев и упущенной выгоды предприятий, поддержавших призыв Ельцина к всеобщей забастовке.
В лучших западных традициях советские бизнесмены направили усилия на консолидирование не только сил, но и средств путем формирования специальных целевых фондов. О создании денежного фонда для поддержки защитников Белого Дома объявили Союз арендаторов и предпринимателей СССР, Межрегиональный биржевой союз, Ассоциация коммерческих банков; сами они внесли свыше 1,5 млн руб. Коммерческий банк "Деловая Россия" учредил фонд ликвидации последствий путча, в который трудовой коллектив банка внес 1 млн руб. Фонд защиты Конституции РСФСР создала Московская ассоциация совместных предприятий. Из средств этого фонда по 50 тыс. руб. выделяется семьям погибших, а основная его часть направляется на закупку средств связи для Моссовета.
Мосинкомбанк поступился своими коммерческими принципами и безвозмездно выделил в виде наличных и безналичных денег на нужды российского руководства свыше 10 млн руб. для помощи семьям пострадавших во время путча. Не желая отставать от столичных коллег, верные Собчаку санкт-петербургские предприниматели организовали фонд помощи мэрии и Ленсовету, в который первыми внесли средства коммерческое производственное объединение "Кронверк" (0,5 млн руб.), внешнеэкономическая ассоциация "Техноимпэкс", СП "Алкор" (100 тыс. руб.), общество с ограниченной ответственностью "Коприс" (200 тыс. руб.).
Московское СП "Ассоциация Амикст" выделило 1 млн руб. для ликвидации последствий переворота и на создание Национальной гвардии России. Челябинская инвестиционно-товарная биржа, правление Челябинского инвестиционного банка, Акционерное объединение "Форум" внесли в созданный ими фонд поддержки демократии 3 млн руб.
Наблюдатели отмечают, что в сложной политической ситуации отечественные предприниматели проявили значительную политическую грамотность: памятуя о горьком опыте своего дореволюционного предшественника Саввы Морозова, непредусмотрительно тратившего немалые деньги на содержание большевиков, свои средства они направили на исправление его ошибок.

[Михаил Каменский]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991
Двадцатитрехлетний Дмитрий Комарь, двадцативосьмилетний Илья Кричевский и тридцатисемилетний Владимир Усов были убиты военными на баррикадах улицы Чайковского. Они погибли в ночь с 20 на 21 августа, казавшуюся критической для России и оказавшуюся последней для путча. Они погибли как обреченные. Их убивали как мятежников. Их хоронили как победителей.

Как они умирали

Схватка на баррикадах у тоннеля под Новым Арбатом началась около 24.00 и закончилась в седьмом часу утра. Все это время там находился корреспондент "Ъ" МИХАИЛ КАМЕНСКИЙ. Редакция публикует его репортаж, переданный по телефону прямо с места событий.

Когда в 23.45 со стороны площади Восстания послышались выстрелы, защитники Белого Дома, сгруппировавшиеся на перекрестке Нового Арбата и улицы Чайковского, побежали "на звук". Но увидев боевые машины пехоты, стреляющие на полном ходу трассерами, толпа в панике бросилась назад. Без особого труда, разметав заграждения на подступах к Новому Арбату, 8 БМП, не прекращая выстрелов в воздух, въехали в тоннель. Уже под землей на одну из машин удалось набросить тряпку. Ослепшая БМП, взяв на большой скорости вправо, по касательной проскребла по стене тоннеля, оставив на ней глубокую борозду шириной сантиметров в семьдесят и около тридцати метров длиной. Обороняющиеся спасались на пешеходных дорожках вдоль стен и на железобетонном бруствере между опорами. Здесь ослепшая машина задавила первого. Из задних люков высунулись два автоматчика, схватили бьющегося в агонии человека за ноги и волоком повезли за БМП. Мужчину, который попытался стянуть его с брони, ранили автоматной очередью из люка. В это время головные машины уже выехали из тоннеля, но выход им преграждала баррикада из нескольких десятков троллейбусов, рядами и елочкой стоящих поперек проезжей части. А дорогу назад сразу заблокировала бригада поливальных машин.

Перед баррикадой стояла шеренга защитников магистрали. Перекрывая рев двигателей, истерически закричала женщина. Несколько минут техника стояла, вокруг метались люди, пытавшиеся докричаться и достучаться (в буквальном смысле) до экипажей. В этот момент из тоннеля выехала БМП с убитым, голова которого волочилась по асфальту. По одежде его сначала приняли за военного, но распознав своего, поняли этот акт военных как попытку устрашения. С криками "палачи", "убийцы" толпа перешла к действиям, и в технику полетели камни, бутылки, куски асфальта.

С этого момента корреспондент "Ъ" вел репортаж по телефону с балкона квартиры на 2 этаже дома 7/1 по улице Чайковского. Хозяйка квартиры, еще совсем недавно, как выяснилось, сотрудница "МН", предоставила средство связи ему, корреспонденту РИА и испаноязычному журналисту. От балкона до места боевых действий было не более 10 м.

Первая БМП, отъехав от баррикады, с разгона пошла на таран правого фланга заграждения, куроча троллейбусы. Отодвинув троллейбус на пять-шесть метров, машина вновь отъезжала для разгона, но тогда из Проточного переулка выезжал тяжелый кран и вталкивал троллейбус обратно. Не имея маневренности БМП, кран минут через пять все же проиграл дуэль. БМП удалось проделать брешь в баррикаде и уехать к Смоленской площади. За флагманом прорвалась вторая машина, после чего около пятидесяти человек бросились раскачивать отодвинутый троллейбус, чтобы повалить его на бок и закрыть проем. И когда им это не удалось, троллейбус вставил на место кран. Третья по счету БМП под номером 536 вела себя наиболее активно, маневрируя в толпе и бодая троллейбус. При первом же ударе свалился под гусеницы и погиб, затянутый траком, находившийся на броне ополченец. Другой упавший проскочил между траками БМП невредимым.

Позже очевидцы передали мне его впечатления: "Я сначала заплакал, а потом сильно рассердился". Этот человек действительно был одним из тех, кто поджег бутылками с бензином 536-ю.

Но сначала люди предприняли успешную попытку набросить на триплексы (смотровые щели) штатный брезент, ослепив экипаж. Им мешала сильно нетрезвая блондинка, которая постоянно бегала вокруг машины, пытаясь броситься под гусеницы. В какую-то секунду она оказалась позади машины, БМП резко подала назал, женшина с очевидным суицидным намерением шагнула ей навстречу.

Стоявший рядом мужчина оттолкнул ее, споткнулся и был расплющен гусеницей, машина подала вперед и опять назад, расплющив его повторно. Нетронутыми остались только ноги, которые после боя увезли милиционеры. На 536-ю вскочило несколько человек, она помчалась на троллейбусы, удар, отъезд назад, люди на броне едва удерживаются от падения, им передают канистры и бутылки с бензином, экспроприированные из багажника близстоящего автомобиля. Облив броню (часть бензина попала и на троллейбус), ополченцы спрыгивают и поджигают. Вместе с БМП, открывшей беспорядочный огонь в воздух, загорелся троллейбус. Вспышка отбросила толпу на несколько метров назад. Из открывшегося люка выпрыгнул командир. Выхватив из кобуры пистолет, с истерическими криками: "Я не убийца, а офицер, я не хочу больше жертв, отойдите от машин, солдаты выполняют приказ!" — он бросился к стоящему рядом БМП, стреляя на ходу в воздух. Так, по всей видимости непреднамеренно, был ранен еще один ополченец. Некоторые члены экипажа разбежались по другим машинам, остальные стали тушить свою. Поняв из их криков, что от жара могут взорваться снаряды, толпа бросилась солдатам на помощь. Хозяйка "балконного корпункта" сбросила все имевшиеся у нее ведра и баки и, просунув через форточку поданный снизу короткий шланг, подсоединила его к крану на кухне.

Вниз на мостовую полилась вода. Москвичи по цепочке передавали друг другу емкости в отчаянной попытке залить машину, что в конце концов удалось.

После того как БМП была потушена ополченцами, а троллейбусы — подъехавшими пожарниками, все бронемашины задраили люки и заглушили моторы. На площадку хлынул народ, стали раздаваться призывы народных депутатов РСФСР успокоиться и начать переговоры с солдатами. Мнение собравшихся разделилось. Многие призывали к немедленной мести за пролитую кровь, кто-то предлагал уговорить солдат перейти на сторону российского парламента и идти на защиту "Белого Дома", третьи — оставить все как есть, кровь не смывать, заторы не разбирать, чтобы потом все видели, "а то потом скажут, что ничего не было".

По прошествии двадцати минут после начала боя к баррикадам прибыл военный комендант Москвы генерал-лейтенант Николай Смирнов. С большим трудом генерал достучался до солдат и уговорил их отогнать технику в тоннель. На освободившемся пространстве остались только две подбитых БМП. С огромным трудом, после получаса крика, мата, взаимных столкновений удалось сформировать оцепление и ограничить доступ в тоннель. Было решено, что группа депутатов и генерал Смирнов пройдут к экипажам и попытаются придти к какому-то мирному решению. Уговоры двухзвездного генерала подействовали на военных: депутаты убедили их двинуться под российским знаменем к "Белому Дому". А останки убитых увезли милиционеры. Они пытались докричаться в мегафон до водителя "Скорой", стоявшей тут же, но он так и не появился.

Как их убивали

Из компетентных источников корреспонденту "Ъ" стало известно, что никакого приказа идти на штурм здания российского парламента данная рота 15-го мотострелкового полка Таманской дивизии не получала.

Военный комендант Москвы генерал-лейтенант Смирнов объяснил корреспонденту "Ъ", что по существующему порядку о комендантском часе с наступлением 23 часов подразделения милиции и войск должны были выдвинуться на заранее определенные рубежи для проведения дежурства, обычного патрулирования, досмотра документов и т. д. Именно с этой целью колонна шла на Смоленскую площадь. Если бы она получила приказ о штурме, то должна была бы с Садового кольца свернуть направо, а не нырять в тоннель. Генерал Смирнов охарактеризовал поведение солдат так: "Они люди простые, над ними довлеет присяга, приказы. Один — одно постановление принял, другой — другое.

Состояние у солдат было плохое, очень нервное, напряженное, напуганное. Они поехали — закрыто, потом им передают по рации — сзади тоже эти поливалки встали. Вот они и психанули, начали прорываться. Потом, когда полетели бутылки, командир или механик-водитель выскочил, очевидно, у него были боевые патроны. Теперь придется разбираться, откуда: у них вообще не должно было быть боекомплектов". Из разговоров с экипажами стало ясно, что они вообще ничего не знали о происходящем, о путче, о формулировке боевой задачи своего подразделения. После боя, по их словам, командир роты сбежал. Фамилия этого майора является тайной следствия, которое уже ведет московская военная прокуратура.

Как пояснил другой высокопоставленный военный, попросивший не публиковать его фамилию, утверждение военного командования, что у введенных войск нет боекомплектов, не соответствовало действительности. Некоторые подразделения, в том числе Таманской дивизии, должны были следовать на учения в Гороховецкий учебный центр (Нижегородская область), в связи с чем им было выдано по трети штатного боекомплекта.

В восьмом часу утра корреспондент "Ъ" набрал "03". Представившись, он попросил у ответственного доктора информацию о числе жертв и, если известно, их имена. Доктор сначала бдительно записала имя и фамилию корреспондента, а потом порекомендовала с этим вопросом обратиться в МВД и КГБ и бросила трубку. После повторного звонка "ответственный" заявила, что газета "Коммерсантъ" запрещена и никакой информации она не даст. Информацию удалось получить в Комиссии по законности и правопорядку Моссовета. Комиссия располагает сведениями, что бригады "Скорой" получили инструкцию КГБ не выезжать по вызовам к раненым защитникам баррикад, а в случае выезда -помощь раненым не оказывать и сообщать немедленно в УКГБ по Москве и Московской области, откуда за ранеными надлежит присылать вооруженную охрану.

[Максим Соколов]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Победа Ельцина над путчистами, фактический запрет КПСС и гибель союзных властных структур означает конец шестилетней перестройки: множество донельзя затянувшихся узлов оказалось обрублено единым махом. Россия вступает в стадию послевоенной разрухи: коммунисты ушли, оставив в наследство дотла разоренную страну, и государственное строительство начинается практически с нуля. Российское руководство, скорее всего, будет вести себя как всякое посткатастрофное правительство — займется спешными попытками консолидировать власть, добить поверженные структуры прежней власти и достичь международного признания. Наряду с российской некоторое время будет сосуществовать союзная власть, но чрезвычайно ослабленная и вряд ли долговечная.
Вероятный сценарий жизни без коммунистов предлагает парламентский обозреватель "Ъ" МАКСИМ СОКОЛОВ.

Снова Ново-Огарево Михаил Сергеевич и Борис Николаевич должны были свидеться в Москве 20 августа на церемонии подписания Союзного договора. Тогда помешали путчисты, но теперь, вроде бы, ничто не мешает заняться договором: ГКЧП парится на нарах, а у юридического педанта Анатолия Ивановича появилась масса новых забот, и вряд ли он будет настаивать на оглашенных 19 августа своих претензиях к договору. Ельцину рано ссориться с Горбачевым и другими республиками, договорный процесс, вероятно, и в самом деле будет продолжен, но с существенными поправками.
Говоря о коллизии "Россия — центр", не следует забывать, что часть центральных руководителей предстала перед лицом Фемиды, часть готовится, а остальных просто выгоняют вон. От Великого Центра остались одни ошметки. Римляне, конечно, предлагали неприятелю условия мира накануне битвы и не изменяли их в случае своей победы, но Ельцин, похоже, чужд римским доблестям: уже на "митинге победителей" 22 августа он заявил, что с учетом изменившейся ситуации Союзный договор должен быть пересмотрен.
Смысл поправок легко прогнозируется: исключительные полномочия центра в области обороны, госбезопасности, правоохранительной деятельности и транспорта будут с учетом опыта истекшей недели объявлены сферой совместного ведения союза и республик; организация дипломатических сношений, вероятно, будет также пересмотрена; ревизия договора коснется и полномочий президента СССР, который вряд ли получит больше, чем статус "символа нации" и по совместительству должность верховного главноуговаривающего.

Белый Царь Борис Николаевич Коллизию "Россия — республики" придется утрясать заново, так как состав республик, участвующих в ново-огаревском процессе, вероятно, изменится: Украина уходит навсегда, Белоруссия стоит накануне декоммунизации, в ближайшее время ее может сотрясти столь серьезный кризис, что Минску будет не до договора, обстановка в Азербайджане тоже взрывоопасна. Торговля будет идти по формуле "1+5" — между Россией и возглавляемой Казахстаном "среднеазиатской конфедерацией" пяти республик региона. Наметки этой формулы, предполагающей дополнительные джентльменские соглашения, связанные с формированием органов союзной власти, были оглашены 23 августа на встрече вождей с российскими депутатами. Горбачев, которому Ельцин напористо суфлировал, объявил, что "премьер-министр и президент страны должны быть представителями России, а вице-президент — представлять республики, лучше всего из Средней Азии". Если это не очередная сумбурная импровизация, то скорее всего президент будет избираться не народом, а парламентом — в противном случае трудно себе представить, как при всеобщих выборах реализовать такие строгие требования к составу тандема. Судя по другим высказываниям Горбачева и Ельцина перед российскими депутатами, руководители силовых структур Союза также будут назначаться Россией, а публичное заявление замминистра иностранных дел России Андрея Федорова о неудовлетворительной работе союзного МИДа можно истолковать как претензию России и на это ведомство.
Лидеры мусульманских республик пока заинтересованы скорее в экономических, чем в политических контактах с Россией, откуда на них может перекинуться революционная зараза. Поэтому обособление Средней Азии может усилиться — вплоть до воспроизведения существовавшей до 1917 года формулы "Российская империя плюс независимые в своей внутренней политике среднеазиатские протектораты".
Утряска этой формулы в основном будет происходить в Ново-Огареве, а поспешно конфирмовать ее будет созываемый 26 августа на чрезвычайную сессию ВС СССР, почищенный от Анатолия Ивановича и слишком оскандалившихся "союзников", а потому — для обеспечения большей пристойности и большей представительности — разбавленный депутатами республиканских парламентов. О делегировании части российских депутатов и представителей других парламентов в спешно конструируемое на основе ВС СССР учредительное собрание Горбачев говорил в Белом доме 23-го и присовокупил: Различия в решениях (между ВС РСФСР и ВС СССР. — Ъ.), я убежден, не будет.
Ну а "Белый Царь" Борис Николаевич тем временем будет утрясать российские дела.

Декоммунизация всей страны Коммунистические и прокоммунистические российские структуры постигают циничную мудрость пословицы: "Пошли по шерсть, а воротились стрижеными". Российские руководители намерены окончательно добить КПСС, мотивируя это необходимостью искоренить питательную среду для будущего заговора, и Ельцин занимается беспрестанным антикоммунистическим указотворчеством, желая, кажется, оставить коммунистам только глаза, чтобы оплакивать свое поражение.
Формулировка декоммунизации уже прозвучала 23 августа в Белом доме: "На время становления демократии распустить руководящие органы и национализировать имущество КПСС, распустить КГБ". Несколько упирающийся Горбачев в конце концов защищал только ни в чем не виноватых рядовых коммунистов и согласился с формулой о приостановлении деятельности руководящих органов КПСС, практически дублирующей формулу союзных держав, оглашенную в 1945 году: "НСДАП как преступная организация распускается, но рядовые члены НСДАП, не запятнавшие себя преступлениями против человечности, не подлежат никакому преследованию". Идущие на шаг вперед страны Балтии уже реализовали эту формулу: 1-й секретарь ЦК КП Латвии Альфред Рубикс перешел на казенные харчи, но возбранены законом ограничения прав граждан в связи с их бывшей принадлежностью к распущенной компартии.
Для оправдания такой практики будут использоваться как тема юридического возмездия (типа послевоенных репрессалий против коллаборационистов), так и идея предупреждения подобных путчей в будущем: после катастрофических происшествий весьма легко убедить граждан в необходимости соблюдения правил безопасности и в том, что с этими правилами лучше пересолить, чем недосолить.

Родную партию так тянуло в Нюрнберг...
Добивание КПСС и КГБ — игра, конечно, опасная и могущая принять нецивилизованные формулы. Но учитывая эту опасность, следует учесть и другую. Если сейчас оставить эти организации в нетронутом виде, им же может прийтись куда хуже, после того как в ходе юридического расследования обстоятельств путча польются ушаты грязи, марающие самых высокопоставленных особ, — тогда эксцессы декоммунизации могли бы приобрести совсем безобразный характер. В этом смысле известный принцип "раньше сядешь — раньше выйдешь" не лишен смысла.
Важным фактором российской политики ближайшего времени будет назревающее подобие Нюрнбергского процесса. Расследование дела взяла в свои руки российская прокуратура, и вряд ли она намерена активно допускать до него союзных коллег — верхушка союзной прокуратуры сама замарана соучастием в путче. И примечательно, что российские тюремщики отнюдь не намерены передавать ценную добычу своим союзным коллегам. Можно ожидать, что Ельцин постарается сделать из суда над заговорщиками суд на коммунистическим режимом как таковым. Назревающий процесс, кстати, может послужить сильным средством давления на Горбачева и команду, которую он попытается сформировать. Стимулировать разговорчивость подсудимых и, быть может, присоединиться к ним никому не хочется.

Великое посольство После того как уляжется первая неразбериха, Россия, вероятно, попытается закрепить свои позиции на международной арене. Бывшие республики СССР уже ведут себя так, как будто Союза не существует: руководство отделившейся Эстонии наносит визит именно Ельцину, как бы признавая его единственным находящимся в Москве правителем.
Но, похоже, не только молодые государства начнут корректировать дипломатический протокол. Прежде Запад молился на Горбачева и в упор не видел лидеров суверенных республик не столько по причине сентиментальной любви к "Горби", сколько потому, что именно Горбачев обладал реальной властью. Сейчас ситуация изменилась с точностью до наоборот, а потому просвещенный Запад может неожиданно для себя обнаружить в Ельцине все те достоинства, которыми прежде обладал один Горбачев, и одновременно дружно разочароваться в самом Горбачеве.
А поскольку идут упорные разговоры о возобновлении контактов с G7 по поводу предоставления экономической помощи, вопрос о том, кто — Горбачев или Ельцин — будет представлять на встрече с вождями Запада то, что осталось от Союза ССР, представляется далеко не праздным. Спешное проведение разумных экономических мероприятий может стать козырной картой российского руководства, так желающего присоединиться к "европейскому концерту".
А оценивая тенденции российской политической жизни en gros, можно проявить осторожный оптимизм. Массовое противодействие путчу показало, что Россия далеко не так безнадежно далека от европейских ценностей, как считалось прежде. Продолжая аналогию, можно предположить, что и переход от коммунистической фантасмагории к среднеевропейскому посткоммунистическому образу жизни будет хоть и не сладким, но относительно гладким.

[Сергей Митрофанов]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

24 августа на Ваганьковском кладбище похоронили Героев Советского Союза Комаря, Кричевского и Усова.

Отдать последний долг героям пришли члены российского правительства, народные депутаты, президенты России и СССР. Несколько часов шли колонны траурной процессии от Манежной площади, где прошел первый траурный митинг, до площади Свободы России, мимо тоннеля, где безоружные защитники Белого дома остановили колонну БМП. После митинга процессия направилась к Ваганьковскому кладбищу.
Лейтмотив многих выступлений — вина живущих перед погибшими. Президент России попросил прощения у матерей за то, что он не смог уберечь их сыновей.
Выступил и президент Горбачев. Но поскольку находящийся на Манежной площади корреспондент "Ъ" не смог разобрать слов президента СССР, он опросил очевидцев. Однако никто не смог воспроизвести их смысл — настолько сильно президент волновался.
Были отслужены панихиды. По погибшим русским Дмитрию Комарю и Владимиру Усову — по христианскому обряду, и на иврите — по погибшему еврею Илье Кричевскому. Указом президента СССР им было присвоено звание Героев Советского Союза (посмертно). Граждане и организации направили свои пожертвования семьям погибших.
Комиссию по похоронам возглавлял Илья Заславский. На всем маршруте процессии четко работали постовые милиционеры, машины скорой помощи.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

23.08 Чтобы приготовить зайца, надо его иметь "События в Москве продемонстрировали, что нельзя совершить государственный переворот там, где нет государства, — говорит польский писатель Михал Комар. — Войскам надо занимать страну, начиная с ее центра, но где теперь центр в Советском Союзе?" Михал Комар, политический узник при режиме Ярузельского, высказывает также предположение, что советские заговорщики не ознакомились своевременно со сценарием польского военного переворота 1981 года.


Что сделать, чтобы все-таки понравиться Европе?
Роль, сыгранная Ельциным в свержении ГКЧП, не слишком изменила сложившееся о нем в Европарламенте мнение. Как известно, в апреле этого года депутаты Европарламента не проявили к российскому лидеру того почтения, на которое он рассчитывал. И сейчас его продолжают называть "демагогом и националистом". Депутат Европарламента от Великобритании Глин Форд в доказательство национализма российского президента привел следующие его слова: "Русские не должны стрелять в русских". "Мне кажется, что людям не следует стрелять друг в друга независимо от того, русские они или нет", — заметил британский депутат.

THE USA TODAY 23.08 Переворот — и Ельцин занял подобающее место В 1985 году 54-летний Ельцин приехал в Москву в качестве протеже Горбачева. Сейчас в положении протежируемого оказался Горбачев. Газета приводит в связи с этим слова президента США Джорджа Буша, который отметил, что Ельцину не удалось бы занять нынешнего положения не только во внутренней, но и в мировой политике, не случись переворота.

THE INTERNATIONAL HERALD TRIBUNE 23.08 Русские династии начинаются с Михаила Лучшее, что может сделать Горбачев в сложившейся ситуации, это взять на себя некую почетную и бездеятельную роль — может быть, нечто, что в советской иерархии соответствовало бы роли, какую в Британии играет Королева Елизавета II. Но как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, Горбачев навсегда останется в учебниках истории как первый реформатор Советского Союза и первый в новейшей истории президент, который пережил попытку свержения.

THE DAILY TELEGRAPH 23.08 Нерасторопность обернулась тонким расчетом Обозреватели указывают, что победа Ельцина основывалась, в числе прочего, на нерешительности действий союзного КГБ. Нерешительность была проявлена столь очевидно, что не может быть объяснена ничем иным, как желанием ГБ вести двойную игру. Чего стоит, к примеру, тот факт, что гебисты прибыли в Архангельское с ордером на арест Бориса Ельцина через 20 минут после его отъезда?

Возможен экспорт контрреволюции "Здорово!", "Потрясающе!", "Повезло русским!" — такого рода восклицания раздаются в эти дни на улицах Пекина. По утверждению находящихся в Китае западных дипломатов, власти КНР чрезвычайно обеспокоены поражением переворота в СССР: их собственные граждане могут внезапно осознать, что сторонники "жесткого курса" вовсе не всегда одерживают победу.

THE LOS ANGELES TIMES 23.08 Путчисты провалили зачет по истории путчей Бывший представитель США в ООН известная правозащитница Джоан Киркпатрик приводит в своей статье знаменитое высказывание Льва Троцкого: "Революция — проблема не политики, а тактики". Даже если это и в самом деле так, пишет Киркпатрик, то приходится признать, что путчисты оказались несведущи не только в политике, но и в тактике. Не приняв во внимание заветы Троцкого, они поступили по примеру Керенского, недооценившего своих противников.

THE NEW YORK TIMES 23.08 Русская водка — посланник свободной России!
Советские экспортеры водки разместили в четверг в нескольких крупнейших американских газетах новый вариант рекламы водки Stolichnaya. Реклама представляет собой фотографию Дворцовой площади, заполненной противостоящими войскам демонстрантами. Фотография снабжена следующим текстом: "Мы как никогда горды быть русскими".

THE GUARDIAN 23.08 Пусть им будет чем закусить Губернатор штата Аляска Вальтер Хикель объявил о передаче в дар победившему советскому народу нескольких сот тонн лосося — "чтобы граждане СССР могли достойно отпраздновать победу демократии".

Так приходит слава мира Дирекция лондонского музея мадам Тюссо сообщила, что обратилась к Борису Ельцину с просьбой позировать для их скульптора. Все предыдущие советские лидеры, включая Горбачева, отказывали дирекции в этой просьбе, и музею приходилось изготавливать их скульптуры по фотографиям.

THE DAILY MAIL 23.08 "Дед Борис" или "Santa-Boris"?
Одно лондонское агентство, занимающееся, в частности, поставкой "поздравляющих" на различного рода торжества (дни рождения, годовщины etc.), завалено заявками на "поздравляющих", загримированных под Бориса Ельцина.

THE DAILY EXPRESS 23.08 Интересный способ привлечь туристов Лондонские туристические агентства на следующий день после провала государственного переворота в СССР получили больше заявок на посещение Советского Союза, чем за любой из прошедших месяцев нынешнего года. Большинство туристов объясняют свое горячее желание оказаться в СССР тем, что "хотят быть частью действительности в ее непосредственном историческом развитии".

LE FIGARO 23.08 Заложник вечности Страна и мир сумели убедиться за эти дни, что обе руки коммунистической власти поражены гангреной демократии. Несмотря на то что путч уже кончился, Горбачев не перестал быть заложником, только перешел от потерпевших поражение ортодоксов в руки победивших демократов.

ABENDZEITUNG 23.08 В списке Нобелевский лауреатов — тоже вместе!
Согласно сообщению издающейся в Мюнхене газеты ABENDZEITUNG, Баварский союз молодежи выдвинул Бориса Ельцина на соискание Нобелевской премии мира. По словам главы этого союза Маркуса Закманна, "Ельцин и русский народ бесстрашно прошли сквозь опасность, рискуя собственными жизнями". Их действия, считает Закманн, способствовали продвижению мирного процесса во всем мире, и поэтому лидер русских Ельцин заслуживает Нобелевской премии.

SUDDEUTSCHE ZEITUNG 23.08 СССР больше, чем площади перед Зимним и Белым И все-таки Борис Ельцин не прошел экзамена на звание популиста, считает SUDDEUTSCHE ZEITUNG. Народ остался глух к его призыву к всеобщей забастовке. Даже в Свердловске, на родине российского президента, люди продолжали работать. Республики, против ожидания, также не поддержали сопротивления "первой среди равных". Гражданское неповиновение путчистам, проявленное перед Белым домом и на Дворцовой площади, было действительно чрезвычайно активным, но СССР не состоит из Москвы и Ленинграда, а везде в провинции все шло своим чередом.

LA REPUBBLICA 23.08 Судьба СССР Ватикану небезразлична "Благодарение Богу, справедливость наконец восторжествовала", — этими словами Папа Иоанн Павел II встретил новости из Москвы, свидетельствовавшие о провале государственного переворота. Из источников, близких к папе, стало известно, что все эти три дня он не отрывался от экрана телевизора и с волнением следил за развитием событий.
В ближайшее время Папа Римский намерен нанести визит в СССР и считает его "срочным и необходимым".

"Больше никто не поскупится при оказании помощи Советскому Союзу" Так заявил после провала путча министр финансов Италии Формико. Одновременно министр подчеркнул, что Советскому Союзу должна быть обеспечена более достойная роль на переговорах "большой семерки".

[Константин Росев]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

20 августа президент России Борис Ельцин подписал указ "Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР", в соответствии с которым вся собственность на территории России переходит под юрисдикцию республики.

По мнению экспертов "Ъ", российское руководство, наилучшим образом используя свой возросший после победы над путчистами рейтинг, получило возможность наконец завершить затянувшийся спор о разделе собственности в свою пользу. 23 августа на встрече с депутатами РСФСР президент Михаил Горбачев дал устное обещание утвердить своим указом все решения российского руководства, принятые в период "осадного положения".

21 августа Борис Ельцин информировал депутатов, что ранее существовала договоренность с Михаилом Горбачевым о подписании — вслед за заключением Союзного договора, которое планировалось на 20 августа, — указа президента СССР о разграничении союзной и республиканской собственности. Однако, воспользовавшись кризисом союзного руководства, вызванным провалом переворота, российский президент перевел всю собственность, находящуюся на территории республики, под юрисдикцию России "своей собственной рукой".
По мнению вице-премьер-министра экономики РСФСР Евгения Сабурова, появление указа является вполне обоснованным, поскольку продолжение перебранки между Россией и центром по имущественным вопросам лишь затрудняло бы реализацию республиканской рыночной программы и затягивало выход из кризиса.
Принятие указа позволит правительству России приступить к разработке конкретной программы широкомасштабной приватизации республиканской собственности, что, по словам Сабурова, является естественным выходом из кризисного положения.
Принципиальным Евгений Сабуров считает и то, что до 1 января 1992 года в ведение республиканских органов наряду с гражданскими предприятиями и организациями союзного подчинения должны перейти и предприятия военно-промышленного комплекса. По мнению наблюдателей, Россия, став первой республикой, национализирующей ВПК, получает в свое распоряжение главный экономический потенциал Союза. При этом, что не менее важно, речь идет не о программах конверсии предприятий ВПК, а об изменении формы собственности -их приватизации и вовлечении в систему межреспубликанского и международного экономического сотрудничества.
Российский Совмин, по словам Евгения Сабурова, не намерен строить систему управления предприятиями ВПК на прежних принципах. Министр экономики РСФСР полагает, что собственники приватизированных оборонных предприятий будут сами решать: конкурировать ли им за получение военных заказов или осуществить перепрофилирование производства на выпуск гражданской продукции. При этом, по мнению экспертов "Ъ", военное ведомство должно будет сформировать специальный орган, занимающийся размещением военного заказа на рыночных принципах, с учетом потребности Вооруженных Сил.
По информации из Минэкономики России, уже подготовлен указ о реорганизации предприятий ВПК в рамках осуществления экономической реформы в республике.
Использование потенциала "оборонки" рассматривается руководством Российской Федерации как основа успеха всей реформы.
Параллельно россияне приступят к реализации земельной реформы. Время для ее эффективного осуществления, как считает Сабуров, упущено. По его словам, в качестве меры по преодолению сопротивления со стороны "колхозно-совхозных помещиков" будет, видимо, создан резерв кабинетных (казенных) земель, которые затем будут передаваться фермерам.
Фактически, по оценке экспертов "Ъ", указ президента России дает республиканскому руководству реальные шансы приступить к реализации программы рыночных преобразований, разработанной группой под руководством Евгения Сабурова (см "Ъ" N 26 (76)). Более того, 23 августа российский президент фактически добился от Михаила Горбачева обещания не вмешиваться в республиканскую реформу: последний в присутствии депутатов РСФСР обещал утвердить своим указом все решения руководства России, принятые в период "осадного положения".
Впрочем, по оценке экспертов "Ъ", в реализации российской реформы могут возникнуть трудности несколько иного, нежели имущественные споры с центром, плана. Прежде всего это касается низкой предпринимательской активности, потери доверия населения к рублю и общей разбалансированности денежного обращения в республике. Определенным препятствием на пути принятия экономических решений может стать тяжеловесная структура высшего эшелона российской власти при неясности разграничения полномочий премьера, министра экономики, госсоветника по экономике, председателя Совета Федерации. Уже сегодня, как признался Евгений Сабуров, не только люди, занимающиеся экономикой, но и работающие в других сферах испытывают очень большие трудности при принятии решений.
Евгений Сабуров оценил ситуацию в экономике республики как чрезвычайную. Но, по его словам, правительство России не немерено вводить чрезвычайные меры. Эксперты "Ъ" считают, однако, что в условиях острой экономической ситуации — в том числе в сфере обеспечения населения продовольствием, работе топливно-энергетического комплекса и транспорта -российское руководство будет вынуждено пойти на жесткие меры непопулярного характера: замораживание ряда социальных программ, включая индексацию доходов, продовольственный госзаказ, централизацию валютных ресурсов предприятий. При этом, если руководство республики решится на такие меры, проводить их следует незамедлительно — пока не миновала стадия восторженной любви к российским властям.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

ГКЧП развеялся, как дым. Но дрова — правда, слегка обуглившиеся — остались. Их оказалось много. Это высшие должностные лица СССР и лидеры общественных организаций, поддержавшие ГКЧП или промолчавшие.
Эти люди работали долго у всех на глазах, хотя в большинстве и были менее заметны, чем и раньше совершенно одиозные гэкачеписты. Но никто не выгонял их с работы (как это происходит со многими из них сейчас), и почти никто из них не был заметен — они очень хорошо сливались с фоном.
Сами по себе в большинстве случаев малоинтересные фигуры "второго эшелона" путча могут быть интересны, наверное, только с этой точки зрения — они помогают понять, какой же интенсивности и какого цвета фон — плотная масса тех, кто под ними и вокруг.
Когда ГКЧП кончился, не прозвучало ни одного публичного заявления в его поддержку. То есть люди, поддержавшие его по убеждению или из страха, хотят опять сделаться незаметными. Теперь интересно, удастся ли им опять слиться с фоном?

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 19 августа уже больной от ГКЧП Валентин Павлов собрал свою гвардию.

Надо заметить, что гвардия поддержала премьера в его новых гэкачепистских начинаниях лишь частично, что внушает некоторый оптимизм. Часть министров однозначно решила считать себя не политиками, а хозяйственными руководителями и не участвовать в пире победителей. Другая же часть выступила в том духе, что любит, мол, чрезвычайные положения не меньше самого ГКЧП.
Так, министр угольной промышленности Щадов, уже утомленный тем, что шахтеры в промежутках между работой хотят есть, заявил о поддержке ГКЧП и пошел еще дальше, испросив чрезвычайного положения для Кузнецкого бассейна.
Министр финансов Орлов тоже обрадовался ГКЧП, все члены которого за последние годы прославились своей уникальной способностью благотворно влиять на финансы.
Активно поддержал Павлова один из его "вице" — Догужиев. "За" были члены кабинета Хаджиев, Гусев, Панюков, Строганов, Ерохин.
Надо отметить, что многие из поддержавших ГКЧП министров давно, по-видимому, обсуждали с решительным Валентином Павловым что-то в этом роде и в момент переворота, очевидно, остро ощущали себя "сильной рукой", которая, к счастью, не успела почти никого схватить за горло. Союзному кабинету, конечно, хана. Следует, однако, отметить, что этим ребятам уже не раз давали шанс довести страну до ГКЧП.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Реакция альтернативных экономических структур на попытку государственного переворота в СССР в целом была, как и следовало ожидать, отрицательной. Разнобой проявился лишь в степени решительности, с которой коммерческие организации выступили против заговорщиков. Наиболее активными, по мнению наблюдателей, были крупные и хорошо организованные столичные структуры — биржи и деловые ассоциации.

Несмотря на обещание "поддерживать и частное предпринимательство", которое ГКЧП включил в свое "Обращение к советскому народу", коммерческие структуры не могли всерьез надеяться на то, что новый режим обернется для них режимом наибольшего благоприятствования.
В день путча в 13.00 состоялось экстренное собрание представителей Конгресса российских деловых кругов (КРДК) — одного из наиболее представительных объединений предпринимателей России. В 17.00 КРДК выступил с заявлением в поддержку российского правительства, выразив готовность оказать любую (в том числе и денежную) помощь российским властям. В течение последующих двух дней конгресс выполнял роль координационного центра, передающего оперативную информацию о ходе событий в различные регионы СССР и за рубеж.
Научно-промышленный союз (НПС) СССР в течение первых двух суток переворота официально не выразил своего отношения к происходящему. В то же время Ассоциация руководителей предприятий СССР и ряд других входящих в союз организаций 20 августа распространили от своего имени заявления и обращения, осуждающие переворот.
Правление НПС собралось 20 августа в 18.00. На заседании присутствовали руководители Союза объединенных кооперативов, Ассоциации руководителей предприятий СССР, Всесоюзной ассоциации совместных предприятий и международных организаций и объединений, Ассоциации российских банков, Московского банковского союза, Межрегионального и Российского биржевых союзов, Союза малых предприятий СССР, Конгресса деловых кругов России, Российского союза собственников. По понятным причинам отсутствовал член правления НПС Александр Тизяков, входивший по совместительству в ГКЧП.
Заявление НПС с осуждением государственного переворота и требованием незамедлительного созыва Чрезвычайного съезда народных депутатов СССР, датированное 20 августа, появилось к полудню следующего дня — когда путч близился к завершению. Несколько позже Аркадий Вольский выступил на пресс-конференции с личным заявлением, в котором призвал членов Совета безопасности, ЦК КПСС и руководителей республик осудить и пресечь заговор, а членов ГКЧП просил "проявить гражданское мужество, самораспуститься и вернуть власть президенту страны".
Реакция на государственный переворот московских и региональных бирж выразилась по-разному. Большинство биржевиков открыто объявили о своем неприятии самозванного ГКЧП и закрытии торгов вплоть до возвращения законного правительства. Некоторые биржи (в частности, Удмуртская республиканская товарно-фондовая и биржа "Санкт-Петербург") заявили, что все происходящее в политической жизни страны их не касается, и продолжали торговать. 19 августа в знак протеста прекратила работу РТСБ. 20 августа общее собрание брокеров биржи обратилось ко всем коммерческим структурам с призывом приостановить свою деятельность до нормализации положения в стране.
На Московской товарной бирже торги были приостановлены распоряжением председателя биржевого комитета Юрия Милюкова 20 августа. В тот же день биржевой комитет МТБ призвал все биржи страны последовать примеру МТБ, а также отказаться от размещения рекламы в разрешенных ГКЧП изданиях. Торги на МТБ и РТСБ возобновились 22 августа.
На Свердловской товарной бирже торги были приостановлены 20 августа. Председатель биржевого комитета СТБ Константин Жужгов выступил с заявлением, в котором выразил протест по поводу переворота. Торги не проводились также на Ленинградской товарно-фондовой, Байкальской, Иркутской товарно-сырьевой и Азиатской биржах. С заявлением, осуждающим переворот и требующим продолжения демократических реформ, выступил Межрегиональный биржевой союз.
Наиболее спокойным в сложившейся ситуации оставалось руководство банков, созданных на базе бывших специализированных — Промстройбанка, Мосбизнесбанка, союзных Агропромбанка и Сбербанка. Вице-президент российского Сбербанка Вячеслав Корнев 19 августа заявил корреспонденту "Ъ", что в тот день правление банка обсуждало проблему открытия приватизационных счетов частным лицам.
Однако крупные коммерческие структуры, оказавшиеся перед угрозой инвентаризации и ареста валютных счетов, действовали более решительно и согласованно. Михаил Ходорковский на период 19--21 августа сложил с себя полномочия председателя межбанковского объединения "Менатеп" и находился в здании Верховного Совета России. Поддержали российское руководство Московский банковский союз и Ассоциация российских банков. 20 августа эти организации приняли общее заявление, в котором действия ГКЧП расценены как антиконституционные.
Абсолютное большинство банков заявило, что они продолжают работу исключительно в целях сохранения своей клиентуры и соблюдения интересов вкладчиков. При этом как в бывших специализированных, так и в коммерческих банках количество заключенных 19--20 августа договоров было в несколько раз меньше обычного.
Проявления полного равнодушия или удовлетворения по поводу перехода власти к ГКЧП были довольно редки, хотя не обошлось и без них. Председатель правления кооперативного банка "Центросоюз" Александр Сотников сказал, что "как коммунист" он одобряет деятельность ГКЧП.
По словам генерального директора СП "Европа плюс СССР" Андрея Анисенко, у них все нормально, более того — исключение из эфира других радиостанций привлекло к "Европе плюс" рекламодателей.
Ведущий биржевой специалист НТЦ "Гермес" (брокерской фирмы Тюменской ТФБ) Валерий Неверов сообщил, что "Гермес" не только продолжит свою работу вне зависимости от политической ситуации в стране, но и готов приобрести акции РТСБ и МЦФБ по их номинальной стоимости.
Исполнительный директор Хабаровской товарной биржи Евгений Панасенко заявил: "мне плевать на Ельцина и прочих, ...мне надо заниматься зарабатыванием капитала. А политикой я заниматься не намерен".

[Игорь Бунин]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Программные документы путчистов не оставили никаких сомнений в их намерениях: прежде всего они стремились восстановить связь союзной бюрократии и партийных структур, покончить с демократическим руководством России и резко ограничить суверенитет республик. Для российских демократов в силу этих обстоятельств какой-либо компромисс с ГКЧП был исключен.
Реакция других союзных республик была отнюдь не столь однозначной.
Мотивацией поведения республиканского руководства могло быть либо стремление форсировать переход к реальной независимости, либо желание сохранить status quo, либо намерение что-то купить ценой отказа от тех или иных амбиций.
Однако их фактическое поведение в итоге зависело от множества факторов -структурных, геополитических, исторических, от психологических качеств республиканских лидеров, и поэтому сходство мотиваций вовсе не означало сходства образа действий.
Часть республик осудила действия путчистов и отказалась подчиняться их приказам уже в первые часы, другие предпочли политику пассивного выжидания, или "аттантизма" (французский термин, употреблявшийся для обозначения выжидательной позиции во время Сопротивления фашистской Германии). Наконец, руководство некоторых республик явно склонялось к поддержке хунты.

Сопротивление Мгновенная реакция Прибалтийских республик, с первого часа отвергнувших "марионеточную власть" (Витаутас Ландсбергис) и квалифицировавших создание ГКЧП как "попытку государственного переворота" (эстонское правительство) вполне объяснима. Прибалтика (как, впрочем, в определенной степени и Молдова) принадлежит к западной политической культуре, "культуре гражданина" с ее уважением к Конституции и Закону. Прибалтика еще в январе 1991 года прошла свое первое боевое крещение, и именно тогда возникло своеобразное "братство по оружию" прибалтов с Ельциным и российскими демократами.
И организационно, и психологически прибалты были готовы к повторению военного сценария. Так, правление Народного фронта Латвии объявило, что "час Х" пробил и вступает в силу план действий, разработанный на этот случай. Правление призвало подготовить структуры отделов Народного фронта к работе на нелегальном положении, децентрализовать их денежные средства, хранение аппаратуры и бумаги. Противники правительств прибалтийских республик -местные филиалы КПСС, КГБ, ОМОН, Интердвижение, директора крупных союзных предприятий — перешли на сторону ГКЧП. Армия сразу же приступила к активным действиям и не оставила местным лидерам выбора.
Схожая ситуация сложилась в Молдове, где уже в 16 часов 19 августа первый заместитель председателя Верховного Совета Молдовы Ион Ходырке, выступая на телевидении, оценил создание ГКЧП как незаконный и антиконституционный переворот. Распространение на территории республики девяти "гэкачепистских" центральных газет было запрещено. В Молдове действовали те же самые причины, что и в Прибалтике. Но, видимо, немаловажную роль сыграло также решение ВС Приднестровья и Гагаузии одобрить деятельность ГКЧП.
Мгновенно отреагировал на наступление компартии и армии президент Кыргызстана Аскер Акаев, опирающийся в значительной мере на демократов. Он усилил охрану своей резиденции, блокировал входы и выходы в корпус ЦК КПСС, телеграфа, гостелерадиокомпании. Акаев осудил военно-партийный путч, заявил о своей полной поддержке Ельцина и обратился к мировому сообществу.
Руководители республик, вступивших на путь сопротивления в первый день, в итоге получили огромный политический выигрыш. Ускорился процесс обретения независимости балтийскими республиками и Молдовой. И Латвия, и Эстония провозгласили себя независимыми государствами. На повестку дня встал вопрос о международном признании их независимости. Ликвидируются те структуры, которые были питательной средой антиконституционных действий — компартии в этих республиках объявлены вне закона, их собственность национализируется, счета закрываются, а тех лидеров, которые поддерживали переворот, арестовывают.
Здания, захваченные ОМОНом, освобождены, а его деятельность попадает под контроль местных властей. Правительство Эстонии увольняют директоров союзных предприятий, принявших активное участие в перевороте. В Молдове начинается боевая кампания против Приднестровья и Гагаузии. В Кыргызстане продолжается деполитизация государственных предприятий, приступают к национализации имущества КПСС, заводят уголовные дела на тех руководителей КПСС, которые примкнули к ГКЧП.

"Аттантизм" Две республики, отказавшиеся подписать Союзный договор, — Армения и Грузия — тем не менее заняли явно выжидательную позицию. Лишь когда исход сражения стал очевидным, эти республики, пользуясь словами французской пословицы, "поспешили на помощь победе".
Положение в этих республиках не очень отличается от ситуации, сложившейся в Прибалтике или Молдове. Однако, судя по всему, субъективно на республиканском уровне ситуация воспринимается по-разному, поэтому так сильно различаются и выводы. По мнению экспертов, поведение президента Грузии определила в первую очередь его уверенность в том, что проблемы своей республики он сможет решить при любой ситуации в СССР, — в этом его, видимо, убедило долгое невмешательство союзных властей в республиканские дела (иные республики гораздо дороже заплатили за гораздо менее вызывающие действия).
Грузия в итоге оказалась "на расстоянии вытянутой руки" от прямого сотрудничества с ГКЧП. Ее правительство в 14 часов 19 августа призвало население "сохранять спокойствие, порядок и дисциплину". Была достигнута договоренность между президентом Гамсахурдиа и командующим Закавказским военным округом генералом Валерием Патрикеевым о расформировании частей и подразделений Национальной гвардии Грузии. Лидер оппозиционной Национально-демократической партии Георгий Чантурия даже обвинил Гамсахурдиа в "альянсе с самыми реакционными кругами империи".
Свою роль в этом регионе сыграли и особенности политических культур — в частности, их национальная замкнутость. Премьер Армении Вазген Манукян 20 августа откровенно заявил, что пока нет информации, кто возьмет верх — то ли ГКЧП, то ли Ельцин. "Государственные органы Армении должны пока воздержаться от какой-либо определенной точки зрения". Ибо важнее всего, утверждал Манукян, геополитические соображения: "Кто бы ни победил в Москве — главное, как он будет относиться к проблеме Нагорного Карабаха".
Конечно, и Армения, и Грузия смогут воспользоваться крахом старого режима и центристских структур, но одновременно их лидеры понесли огромный моральный ущерб, особенно в глазах российской общественности. Пытаясь как-то сгладить свою вину, Тер-Петросян даже обвинил Горбачева в том, что тот довел страну до военного переворота, и заявил, что Ельцин — это единственный человек, способный на настоящий момент править страной.
Украина и Казахстан, возглавляемые "суверен-коммунистами" Леонидом Кравчуком и Нурсултаном Назарбаевым, также заняли выжидательную позицию. В 16 часов 19 августа Кравчук заявил по украинскому ТВ и радио, что ВС республики "нужно время, чтобы разобраться во всем". Двое суток заседал Президиум ВС Украины, определяя свое отношение к образованию и действиям ГКЧП, но так и не осудил военный переворот. В свою очередь, отстранение Горбачева и введение чрезвычайного положения Назарбаев 19 августа мягко назвал "непредусмотренными Конституцией актами". Лишь к моменту подавления путч был недвусмысленно осужден Казахстаном.
Аморальность и двойственность позиции "суверен-коммунистов" вытекает прежде всего из структуры их власти. Например, на Украине они вынуждены опираться на коммунистов, сохранивших верность имперской идее, и одновременно учитывать мнение оппозиции.
Однако после разгрома путча — "на волне" — в обеих республиках усилилось стремление к независимости от Москвы и отказу от коммунизма. Создание национальной гвардии, контроль над Советской Армией и введение украинской валюты становятся просто-напросто делом завтрашнего дня. Убедить Украину поставить свою подпись под Союзным договором будет теперь очень сложно, если вообще удастся. На чрезвычайной сессии ВС Украины оппозиция предлагает рассмотреть вопрос о выходе республики из состава СССР, о создании вооруженных сил Украины, собственных органов государственной безопасности и правоохранительных органов, о запрещении деятельности КПСС на Украине и национализации ее имущества.
Что касается Назарбаева, то вряд ли его авторитет внутри республики серьезно пострадал — Казахстан все же остается самым спокойным в политическом отношении регионом страны. Для него последствия будут ощущаться прежде всего на уровне Союза: теперь он вряд ли может рассчитывать на роль равного партнера в союзно-российско-среднеазиатском треугольнике (см. "Ъ" N 33 (83)).

Коллаборационизм В тех республиках, где компартии относительно прочно контролировали власть (Белоруссия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Азербайджан), никакого переворота и не происходило. Как обычно, работали все предприятия, организации и учреждения, а руководители республик ограничились призывами к дисциплине и порядку. Они выполнили все распоряжения хунты, хотя не все официально признали ГКЧП.
Естественно, все это было декорировано соответствующим набором высказываний.
Председатель ВС Белоруссии Дементей в первый день путча заявил, что Горбачев психологически исчерпал себя. "Перестройка, породившая надежды на демократическое возрождение советского общества, зашла в тупик", — такими словами начал Ислам Каримов свое выступление на встрече с партийно-хозяйственным активом Ташкента поздно вечером 19 августа. Находясь в Иране, президент Азербайджана Аяз Муталибов сделал заявление: "Мы приветствуем развитие событий в СССР". Особенно обрадовал азербайджанское руководство тот факт, что чрезвычайное положение введено и для Армении, -его шансы решить карабахскую проблему в свою пользу резко подскочили.
Однако и провал переворота для этих республик мало что изменил: в силу экономической неравноправности они скорее всего подпишут очередной вариант Союзного договора в любом предложенном варианте и будут пытаться решить свои внутренние проблемы за счет союзных субвенций или торговли вокруг цен на сырье. Единственным исключением может стать Белоруссия, где коммунистическое руководство всерьез себя скомпрометировало, а пример некоммунистических соседей кажется сейчас еще более привлекательным.

Что будет с империей и ее обломками?
После провала путча центробежные тенденции в СССР резко усилились: все, что к западу от России, скорее всего, уже никогда не будет в Союзе.
Подписание Союзного договора отложено, будущий Союз суверенных республик все более приобретает черты конфедеративного государства, если не содружества наций. Упорядоченное движение к "обновленному Союзу", осуществлявшееся под руководством триумвирата "Горбачев — Ельцин — Назарбаев", сменил гораздо более хаотичный процесс.
Среднеазиатский регион утратил былую однородность: путч выявил достаточно глубокие противоречия между прокоммунистическими республиками, демократическим Кыргызстаном и переходным режимом Назарбаева, и теперь восстановление "среднеазиатского полюса" невозможно или сложно. Президенту Казахстана теперь будет гораздо сложнее выступать как лидеру всего региона: его "внешний" авторитет все-таки пострадал.
В итоге ситуация складывается так, что какая бы то ни было консолидация может происходить только благодаря доброй воле и усилиям России. После разгрома путча центробежные тенденции внутри республики приостановлены, и Россия вновь становится "единой и неделимой". Борис Ельцин может теперь опираться и на свой личный авторитет, и на силу союзных структур, власть над которыми ему фактически передает Горбачев, и на экономический и интеграционный потенциал республики, и на поддержку демократических сил. А посему все лидеры выжидающих республик вынуждены поддерживать его, снимая с себя моральную вину. И вряд ли в такой ситуации кто-нибудь всерьез будет спорить с тем, что предложит Ельцин.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Рассказывает старший оперуполномоченный одного из центральных управлений

Сам я узнал обо всем, только когда пришел на работу 19-го утром. Большая часть наших сотрудников понять ничего не могли. Начальство никаких указаний не дает, люди ходят из кабинета в кабинет. Самые дураки поздравляют друг друга с праздником. Но большинство просто растеряно. Что-то в стране происходит, наш главный начальник вроде бы в новой власти — а нам никаких указаний не отдают. Почему — непонятно. 20-го попросили прийти к 9 часам. Опять весь день пили чай, никаких указаний не было. Нервное напряжение нарастает. Товарищ из соседнего отдела, молодой капитан, отвел меня в сторону и сказал: "Похоже, что это госпереворот. Надо что-то делать". Я ему говорю, дескать, Федя, спокойно, только не надо самосожжения, и из окна бросаться не надо. Ты выбрал свою сторону --- это уже немало.
К вечеру 20-го растерянность и недоумение дошли до предела. В глазах у многих сотрудников (особенно тех, кто шибко радовался вначале) тоска и предчувствие дурного — как у собак перед землетрясением: знают, что приближается какая-то беда, а откуда и какая — не понимают. 21-го утром опять пришли к 9 утра. Опять никаких указаний нет. Напряжение достигает истерики. Приходят люди из соседнего отдела и говорят: "Мы собрались коллективом и послали письменный запрос начальнику управления Воротникову: что происходит, что делать?" Ответа нет. Ну мы тоже собрались у начальника отдела. Говорили, говорили, но так и не поняли — если Крючков от КГБ действует, то почему нам никаких указаний и информации не дают. Вскоре нам сообщили, что вроде бы коллегия КГБ решила, что Крючков от себя воровал, а комитет ни при чем. После обеда подходят ко мне два знакомых молодых сотрудника и говорят, дескать, выходим из КПСС. К вечеру началось даже какое-то нервное веселье. Разошлись по домам в полной неизвестности, что же будет с нами и с комитетом дальше.
Ну 22-го уже все стало ясно. Растерянность перешла в панику: на площади народ, слухи о приближающемся штурме. А личное оружие сотрудников — в сейфах, опечатано. Ну собрали нас в отделе, начальник говорит: "Надо уничтожить лишние и неучтенные бумаги". В соседних отделах документы собирают в мешки, опечатывают и сносят в кабинеты начальников. В мешках в основном, как я понимаю, материалы на нашу внутреннюю агентуру. Народу на площади прибывает. Ребята между собой говорят: что с нами теперь будет, как домой-то идти? А я им говорю: вы-то причем? Это пусть начальники боятся, а простой опер любой власти нужен будет, а новой — вдвойне.
Я только думаю, что теперь наши граждане начальники на Крючкова все свалят и скажут, что это он во всем виноват. Но у нас все знают, что специальная группа, возглавляемая Геннадием Добровольским, проводила аресты (Гдляна они арестовали, Уражцева, искали Иванова, Калугина, практически всех демократов, кто связан был с армией, милицией, КГБ). Свозили они их под Балашиху, на Медвежьи озера. А генерал Добровольский — замначальника 5-го управления. Так что же, начальник управления генерал Воротников не знал, выходит, о деятельности своего зама? В нашей системе это исключено. Теперь вроде версия, что все это — по просьбе коменданта Москвы. Ну да, он попросил, а они из вежливости не отказали.
Ну а кто устанавливал контроль над типографиями, кто "готовил" Гостелерадио и ТАСС? Вообще, как у нас говорят, корни всего этого идут куда-то в информационно-аналитическое управление КГБ. Вот, например, "наш" человек Владимир Кулиш, помощник 1-го зама Кравченко, 19 августа сидел в кабинете Кравченко в его присутствии. Кто ему приказ отдал? Не сам же Крючков, а начальник управления скорее.
Если теперь Бакатин всю эту генеральскую братию не вычистит, а к себе приблизит, это будет большое свинство. Потому как эти скоты нас подставляют, нас будут бить, а они опять сухими из воды выйдут. Впрочем, сейчас все они побегут наперегонки доносить друг на друга. Писать доносы — это не только большевистский, но и вообще национальный вид спорта. Только раньше их писали в комитет, а сейчас на комитет. Раньше часто писали в КГБ на прессу, а теперь в прессу на КГБ. Не хотелось бы, чтобы то, что я сейчас говорю, воспринималось так же. Просто я уверен, что если в этот момент действительные авторы путча не будут наказаны, хотя бы формально, то он может повториться.

Фамилия сотрудника КГБ, поделившегося своими впечатлениями о путче, известна редакции "Ъ".

[Г. Янаев]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991
Указ

исполняющего обязанности Президента Союза Советских Социалистических Республик Об указах Президента РСФСР N 59, 61, 62 и 63 от 19 августа 1991 г.

19 августа 1991 года Президентом РСФСР изданы указы N 59, 61, 62 и 63, в которых выражается негативное отношение к заявлению советского руководства и постановлению N 1 Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР.
В названных указах Президент РСФСР пытается присвоить полномочия высших органов государственной власти и управления СССР и наделить исполнительные органы республики компетенцией органов СССР, призывает органы власти РСФСР и их должностных лиц к неисполнению решений ГКЧП.
В указах содержатся грубые выпады против членов ГКЧП, угроза привлечения к уголовной ответственности в адрес должностных лиц, сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих в случае выполнения ими решений ГКЧП.
Изданные указы Президента РСФСР идут вразрез с Конституцией и законами СССР, с провозглашенной ГКЧП линией на стабилизацию обстановки в стране, носят откровенно конфронтационный характер и могут привести к тяжким последствиям.
В соответствии с пп. 1 и 4 ст. 127 ч. 3, ст. 127 ч. 5 Конституции СССР постановляю: 1. Объявить указы Президента РСФСР от 19 августа 1991 г. N 59, 61, 62 и 63, постановление СМ РСФСР от 19 августа 1991 г. N 435 не имеющими юридической силы с момента их издания как противоречащие Конституции и законам СССР.
Всем органам власти и управления РСФСР, должностным лицам и гражданам неукоснительно исполнять решения Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. 2. Руководителям правоохранительных органов СССР обеспечить соблюдение работниками органов внутренних дел, государственной безопасности, Прокуратуры РСФСР Конституции и законов СССР, решений Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР.

Исполняющий обязанности Президента Союза Советских Социалистических Республик Г. Янаев.

Москва, Кремль, 20 августа 1991 года

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР

В связи с введением с 19 августа 1991 г. в Москве и на некоторых других территориях СССР чрезвычайного положения и в соответствии с пунктом 14 статьи 4 Закона СССР "О правовом режиме чрезвычайного положения" Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР постановляет: 1. Всесоюзной государственной телерадиокомпании, республиканским, краевым и областным телерадиоорганизациям в своей работе строго руководствоваться постановлениями Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. 2. Возложить на руководство Всесоюзного Совета по телевидению и радиовещанию СССР и Всесоюзной государственной телерадиовещательной компании (Гостелерадио) координацию деятельности телевизионных и радиовещательных организаций на всей территории страны. Временно наделить Гостелерадио полномочиями в необходимых случаях приостанавливать или отменять указания местных органов власти, противоречащие задачам и принципам вещания в условиях чрезвычайного положения. 3. Временно ограничить перечень транслируемых из Москвы на всю территорию страны следующими программами: — по телевидению — первой, второй и третьей программами Центрального телевидения; — по радиовещанию — первой, второй, третьей и четвертой программами Всесоюзного радиовещания.
Временно ограничить использование радиостанций союзного подчинения для трансляции рядом союзных республик своих программ на зарубежные страны. 4. Программы республиканского телевидения и радиовещания передавать на территории соответствующей республики только по выделенным для этих целей каналам и передающим средствам. 5. Приостановить деятельность телевидения и радио России, а также радиостанции "Эхо Москвы", как не способствующих процессу стабилизации положения в стране. 6. Передача программ телевидения и радиовещания общественных, коммерческих и других органов вещания, не входящих в структуру вещания, указанных в пунктах данного постановления, временно приостанавливается.
Минсвязи СССР и минсвязи союзных республик обеспечить приостановление излучения в эфир и передачу по кабельным сетям программ негосударственных органов вещания. 7. Действие выданных ранее регистрационных удостоверений на телевизионное и радиовещание прекращается. Порядок и сроки проведения перерегистрации органов телевидения и радиовещания будут сообщены дополнительно. 8. Поручить Минсвязи СССР взять под контроль все действующие и запасные центры и каналы связи и вещание на территории страны (включая и республиканского подчинения). 9. Гостелерадио и Минсвязи СССР во взаимодействии с руководством Всесоюзного совета по телевидению и радиовещанию создать временную координационную группу по регулированию телерадиовещания в стране, в том числе — в вопросах выделения частот, предоставления времени вещания и технических средств. 10. КГБ СССР, МВД СССР и их органам на местах принять дополнительные меры по обеспечению выполнения данного постановления.

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР 20 августа 1991 г.

[Н. В. Калинин]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В ночь с 20 на 21 августа с. г. в г. Москве произошли крупные провокации экстремистских элементов с трагическими последствиями. На бронемашины, совершавшие дежурное патрулирование в рамках объявленного комендантского часа, в районе Садового кольца и Нового Арбата были совершены неспровоцированные вооруженные нападения по одной из машин, проезжавших мимо гостиницы ВС РСФСР на Смоленской площади, из окон этого здания был открыт огонь. Аналогичные нападения были совершены в районе посольства США. Из толпы, собравшейся у здания ВС РСФСР, раздавались автоматные очереди. Большинство хулиганствующих элементов находились в нетрезвом состоянии, на предупреждения комендантских патрулей не реагировали, вели себя провокационно. Бесчинствующие группы подожгли несколько троллейбусов и автобусов, использовали их для строительства заграждений. Попытки со стороны военных пресечь хулиганские действия успеха не дали. В результате преступных действий экстремистов среди граждан есть убитые и раненые.
Эта трагедия — прямой результат грубейших нарушений Конституции СССР и провокационных подстрекательских действий в условиях режима ЧП.
В листовках, через радиостанцию "Эхо Москвы" и другими способами москвичи призывались выйти якобы на "защиту" здания ВС РСФСР. Распространение провокационных слухов и призывы к населению создали совершенно нетерпимую обстановку в городе. Этим не преминули воспользоваться провокаторы и уголовники, пустившие в ход автоматическое оружие, бутылки с зажигательной смесью. То, как действовали погромщики, со всей очевидностью говорит о том, что эти опасные провокации были заранее запланированы. В течение последних двух дней на митингах, в пропагандистских выступлениях, в которых приняли, к сожалению, участие и некоторые народные депутаты РСФСР и Моссовета, раздавались прямые призывы к выступлениям против сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих.
Принимаются все возможны меры по выявлению и привлечению к уголовной ответственности конкретных исполнителей преступного замысла. Комендатура г. Москвы выражает искреннее соболезнования семьям погибших и пострадавших.
Москвичи! В интересах сохранения общественного порядка, обеспечения личной безопасности граждан обращаемся к вам с настоятельным призывом сохранять спокойствие, не поддаваться на провокации, подстрекательства к неповиновению, от кого бы они не исходили. Граждане, давайте самый решительный отпор тем, кто распускает разного рода слухи, измышления, пытается вовлечь как можно больше людей, особенно молодежи, в эксцессы, чреватые тяжкими последствиями.

Комендант г. Москвы генерал-полковник Н. В. Калинин 21 августа 1991 г.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991
Работники типографии "Красная звезда" Министерства обороны СССР предоставили в распоряжение редакции "Ъ" сверстанную первую полосу газеты "Красная звезда", которая должна была выйти 22 августа с очередными — еще более жесткими, чем в предыдущие дни — документами ГКЧП. Четвертый день мятежа обещал быть мрачным.

Однако этот номер так никогда и не вышел в свет: в четверг ни одного из этих материалов в газете не осталось, а "Звезда" опубликовала заявление президента СССР, решение коллегии МО о выводе войск, сообщение коменданта Москвы об отмене комендантского часа, репортаж о сессии ВС РСФСР и подборку материалов о положении в стране.

[Марина Шпагина]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

За три дня, в течение которых существовало "новое советское руководство", председатель правления Госбанка СССР Виктор Геращенко выпустил четыре телеграммы (две из них — совместно с министром финансов СССР Владимиром Орловым).

Геращенко неоднократно заявлял о том, что денежная система, основанная на единой валюте, должна управляться из единого центра. Однако ни одно из его обращений — в Президентский совет, Совет Федерации, ВС СССР -не имело успеха. Появление ГКЧП, ориентированного на приоритет союзных законов и жесткую централизацию экономики, председатель Госбанка, видимо, воспринял как "счастливый случай" и решил под личную ответственность реализовать свою позицию.
Все указания Госбанка на территории России отменены. Однако проблемы, которые Геращенко пытался решить, воспользовавшись "новыми возможностями", остаются.

"Во исполнение постановления ГКЧП" Геращенко отменил акты центральных и национальных банков республик, противоречащие решениям и инструкциям Госбанка СССР, потребовал "вернуть" в союзный бюджет предусмотренные межреспубликанским соглашением деньги фонда стабилизации экономики и обеспечить перечисление в союзный бюджет налогов с доходов предприятий по утвержденным союзными органами ставкам.
Кроме того, было выпущено указание о прекращении выдачи наличных денег коммерческим структурам и о временном прекращении продажи валюты гражданам, выезжающим за рубеж по личным делам. Руководство центральных и национальных банков было предупреждено о персональной ответственности за невыполнение указаний.

Можно сказать, что введение чрезвычайного положения сыграло на руку руководству Госбанка СССР. Виктор Геращенко неоднократно заявлял, что отсутствие в Союзном договоре, который должен был подписываться 20 августа, указаний на единые принципы проведения денежно-кредитной политики и функционирования системы центральных банков приведет при общей денежной единице к патовой ситуации.
К моменту переворота она действительно была безвыходной: поиски компромисса с центральными банками республик не давали результатов — прежде всего из-за позиции России, которая не была согласна с системой голосования в Центральном Совете Банка, не соответствующей ее месту и роли в финансовой системе Союза.
Кризис финансовой системы принимал угрожающий характер.
Появление "нового союзного руководства", ориентированного на жесткую централизацию и абсолютный приоритет всего союзного над республиканским, и было использовано Госбанком СССР в его попытках замкнуть денежно-кредитную политику на единый центр, фактически устранив от управления не подчинявшиеся до тех пор республиканские банки.
ЦБ России, хоть и не принимая официальных решений на этот счет, два дня фактически саботировал указания Госбанка СССР. При этом российские банкиры учли и такую намаловажную деталь: если за невыполнение указаний ГКЧП телеграммой Геращенко были предусмотрены лишь административные санкции, то по Указу президента РСФСР за невыполнение указаний российских органов власти ответственность была предусмотрена уголовная.
Одновременно представители ЦБ России подчеркнули, что телеграмма Госбанка об ограничении выдачи наличных денег на нужды, не связанные с выдачей заработной платы, не противоречит ранее данным указаниям ЦБ России (см "Ъ" N 33 (83)).
Если бы ограничения не были введены, то недостаток наличных на выплату заработной платы мог быть использован для дестабилизации обстановки, а недовольство направлено против российского правительства.
Однако Госбанк настаивал и на выполнении других своих требований, которые до последнего времени были неприемлемы для России. В частности, телеграмма Виктора Геращенко и Владимира Орлова по существу реанимировала старые принципы формирования союзного бюджета и предполагала отмену согласованной в Ново-Огареве одноканальной системы налоговых перечислений республик в союзный бюджет. 21 августа, уже после начала чрезвычайной сессии ВС РСФСР, наконец-то собравшийся Совет директоров российского ЦБ отменил все указания Госбанка СССР, изданные на основании постановлений ГКЧП.
Однако все события прошедшей недели не изменили ситуацию в системе банков, и проблемы, тревожившие Виктора Геращенко, по-прежнему сохраняют свою остроту.
Геращенко заявлял, что "децентрализация денежно-кредитного регулирования создает лишь иллюзию суверенитета республик". В интервью корреспонденту "Ъ" он отметил, что его мнение осталось прежним и после 21 августа.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Вечером 20 августа тысячи москвичей собрались вокруг здания Верховного Совета России.
В здание ВС прибыл арестованный накануне КГБ депутат В.Уражцев. Н.Травкин — дома, под присмотром сотрудников КГБ. 21.00. Из храма в Измайлово прибыл батюшка причастить и благословить защитников парламента.
Сотрудники ГАИ сообщают, что к центру города идут танки. Добровольцы вокруг Белого дома записываются в ополченцы и выстраиваются в цепи. 23.00. Группы депутатов отправились на встречи с командирами Таманской и Кантемировской дивизий, расположившихся в Тушине и на Ходынке, чтобы попытаться убедить их отказаться от военных действий.
Всем, находящимся в здании ВС России, раздавали противогазы.
Постоянный состав ряда московских военных академий заявил о готовности присягнуть России.
Начальник штаба по охране Дома Советов генерал-майор Павел Чернышев получил сообщение, что штурм назначен на 2 часа ночи. 23.30. В штаб по охране пришел председатель бассейнового комитета профсоюза рабочих морского и речного флота А.Михайлов. Речники привели к набережной у парламента теплоходы и баржи с оборудованием для тушения пожара.
Оружие получили члены российского правительства. 00.00. Крестный ход вокруг Дома Советов.
Председатель Краснопресненского райисполкома А.Краснов сообщает в штаб по охране, что командир одного из полков ищет контакта с Белым домом и готов прийти на помощь.
Первые выстрелы. Все бросились к окнам. Ничего не видно.
Вертолетчики отказались доставить штурмовые группы для захвата парламента.
Радиоперехват: время штурма перенесено на 4 часа утра. Ждут дивизии КГБ.
По Кутузовскому проспекту к Белому дому движется Витебская воздушно-десантная дивизия. Александр Руцкой просит штаб блокировать мост. 0.06. Первые автоматные очереди со стороны американского посольства. С разных сторон к Белому дому подходят 5--6 танков и около 20 БТРов. 0.10. Ответные автоматные очереди трассирующими пулями из Белого дома над танками. В здании гасится свет, фотокорам запрещают использовать вспышки. 0.21. По телефону поступает информация о том, что по Москве-реке движется баржа с военными и какими-то баллонами, предположительно — газовая атака или дымовая завеса. "Радио Свобода" со ссылкой на народных депутатов СССР передало, что Лукьянов заявил о непричастности Горбачева к заговору. 0.32. Первая жертва. На проспекте Калинина БТР переехал молодого парня. 0.45. Недалеко от площади Восстания толпа перегородила дорогу движущимся БТРам. Экипаж открыл огонь из турельных пулеметов. Стреляли вертикально вверх трассирующими пулями. Толпа рассеялась. Колонна бронетранспортеров вошла в тоннель под Калининским мостом. Создается впечатление, что войска не планируют лобовой атаки, а лишь берут Белый дом в кольцо и демонстрируют силу.
Посты ГАИ передают, что из подмосковной Кубинки идут на Москву 80 единиц боевой техники. 1.00. Колонна БТРов блокируется в тоннеле под Новым Арбатом баррикадами из "Икарусов", мусорных и поливальных машин.
Замминистра здравоохранения РСФСР Дейкин отправляет в Белый дом машину с лекарствами.
Военные в городе отбирают рации у милиционеров. 1.15. На крышах соседних с Белым домом высотных зданий замечены снайперы. 1.30. Из штаба Московского ВО получена информация о том, что Кантемировская и Таманская дивизии отводятся из Москвы как неблагонадежные. В городе остаются только спецназ и КГБ. 1.42. В районе кинотеатра "Ударник" БТР (борт 536) открыл огонь по баррикаде. Ранено или убито двое. Из окна брошена бутылка с горючей смесью, бронетранспортер загорелся, экипаж разбежался. 2.00. БТРы предприняли попытку вырваться из тоннеля под Новым Арбатом, прорвав баррикады, но были забросаны бутылками с зажигательной смесью. Два БТРа вспыхнули, один начал вертеться на месте. Один из защитников Белого дома был задавлен, другому прострелили голову из пулемета. 2.10. "Московские Новости" связались с госсекретарем России Геннадием Бурбулисом. Он сказал: "Путчисты пошли внаглую. Вокруг нас танки и БТР. Пока держимся. В здании около 200 депутатов Моссовета и России. Ельцин в порядке". 2.12. Информация, которую в ночь с 20 на 21 августа передавала радиостанция, именовавшая себя "Эхо Москвы", как выяснилось, не соответствовала действительности. Как сообщил корреспондент "Эха Москвы" Алексей Венедиктов, радиостанция была закрыта в 22 час 45 мин. "Липовые" сообщения лжерадиостанции, в особенности преувеличенное число жертв, носили явно провокационный характер. 2.45. "МН" позвонили Бурбулису: правда ли, что техника отходит? Похоже, что да, ответил он. Я связывался с Язовым, Янаевым. Они отвечали, что ни за что не отвечают. В данный момент в мой кабинет входит Шеварднадзе. 3.05. На 40-м км Минского шоссе замечено передвижение частей Витебской ВДД КГБ по направлению к Москве. 3.45. "МН" снова связались с Геннадием Бурбулисом. Информация на этот час: войска, подчиненные министерству обороны, уходят из города. Но поступила информация, что на Москву движется Витебская дивизия. Бурбулис позвонил председателю КГБ Крючкову и сообщил ему эту информацию. Крючков ответил: "Я разберусь". "МН" также спросили Бурбулиса, зачем в Белый дом приезжал Шеварднадзе. Ответ: "Он услышал стрельбу, сел в машину и приехал. Мы поблагодарили его и попросили вернуться домой. Ельцин по-прежнему в Белом доме". 3.50. Радиостанция Белого дома сообщила, что через десять минут штурмовиками могут быть предприняты решительные действия. Живые цепи сомкнулись еще плотнее. 4.00. Судя по переговорам, нападающие пытаются оценить отношение населения к войскам. Активных действий не предпринимается.
Прервалась связь патрульных машин с МВД РСФСР. Прекратились переговоры между военными тоже. 4.15. ГАИ не подтвердила, что в Москву вошли части Витебской дивизии. 4.30. ГКЧП во главе с Янаевым заседает в гостинице "Октябрьская". О возможных результатах заседания поступают самые разноречивые сведения. Как сообщил заместитель командующего ВС РСФСР генерала Кобеца полковник Цалко, части Витебской дивизии остановились у въезда в Москву возле мотеля "Можайский". 5.00. По приказу командующего Московским военным округом генерала Калинина из города выводятся все войска округа, не дислоцирующиеся в Москве. В штаб Моссовета прибыл его представитель для контроля за их выводом. 5.00. По сведениям из Моссовета, Брянская школа милиции движется к Москве на подмогу к Ельцину, и Пуго приказал разоружить курсантов силами московской милиции. "МН" связались с приемной Бориса Пуго. Дежурный ответил: впервые от вас об этом слышу. У нас такой информации нет. 5.25. Разговор с Бурбулисом. Бурбулис: по нашим сведениям, продвижения войск нет.
Две бригады КГБ, одна из которых двигалась по Ленинскому проспекту, а вторая — по Минскому шоссе к центру, после звонка Бурбулиса Крючкову развернуты. По мнению госсекретаря, "перелом произошел. Отдельные всплески еще, конечно, могут быть, по ситуация значительно оптимистичнее". 5.40. Включили "Эхо Москвы". Радиостанция передает призыв к москвичам прибыть на защиту Белого дома: нельзя терять бдительность!
Председатель Краснопресненского райисполкома А.Краснов сообщает: сотрудникам районного КГБ дали отбой. 7.00. На Можайском шоссе депутатам и населению удалось задержать технику из Молдовы. 8.00. Штаб обороны парламента призывает всех, кому дороги свобода и демократия, прибыть на защиту законно избранного Верховного Совета республики. 11.00. В запланированное время открылась сессия ВС России. Борис Ельцин выступает перед депутатами. 14:55. Командующий Московским военным округом, он же комендант Москвы генерал- полковник Николай Калинин заявил, что 21 августа в первой половине дня состоялась коллегия Министерства обороны, на которой отсутствовал министр обороны Дмитрий Язов. Принято решение отменить комендантский час в Москве, вывести войска из столицы и вернуть их на места постоянной дислокации.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В связи с неконституционными действиями, предпринятыми группой лиц, именующих себя "советским руководством", считаем необходимым незамедлительно осуществить следующие действия: 1. Организовать в течение 24 часов с момента получения Вами этого документа встречу Б.Н.Ельцина, И.С.Силаева, Р.И.Хасбулатова с Президентом СССР М.С.Горбачевым. К встрече привлечь Н.Янаева. 2. Провести в ближайшие 3 дня медицинское освидетельствование Президента СССР М.С.Горбачева с участием специалистов-экспертов Всемирной организации здравоохранения. Валютные расходы российское правительство принимает на себя. 3. Результаты освидетельствования придать гласности. При положительных результатах незамедлительно обеспечить ему условия для возобновления обязанностей Президента СССР. 4. Немедленно отменить все ограничения на деятельность российских средств массовой информации, тем более, что в других республиках такие ограничения не вводились. 5. Отменить действие чрезвычайного положения на всей территории РСФСР на время работы сессии Верховного Совета РСФСР; обеспечить беспрепятственный выезд и прибытие в Москву народных депутатов РСФСР. 6. Отвести войска в места их постоянной дислокации. 7. Обеспечить Президенту РСФСР беспрепятственное функционирование в его резиденции в Кремле. 8. Немедленно восстановить все виды связи для нормального функционирования российского руководства. 9. Прекратить угрозы в адрес российского руководства, обеспечить его неприкосновенность и свободу передвижения. 10. Объявить о роспуске незаконно созданного Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР и отменить все его постановления и распоряжения.

Президент РСФСР Б.Н. ЕЛЬЦИН

Вице-президент РСФСР А.В.РУЦКОЙ

Председатель Совета Министров РСФСР И.С.СИЛАЕВ

И.о.Председателя Верховного Совета РСФСР Р.И.ХАСБУЛАТОВ

20 августа 1991 г.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Михаил Горбачев 23 августа предложил уйти в отставку министру иностранных дел СССР Александру Бессмертных, напомнив о его пассивной позиции во время путча. Сам Бессмертных в прощальном интервью сказал, что Горбачев "потерял еще одного сторонника".

[Humus]

https://humus.livejournal.com/7014082.html
https://a.radikal.ru/a28/2001/90/3b86ce301960.png
01. 1991. Мужчина держит икону во время митинга возле Белого дома во время попытки государственного переворота
https://d.radikal.ru/d25/2001/a8/d9afc0ffc2d7.png
02. 1991. Александр Лебедь в Москве во время попытки государственного переворота
https://d.radikal.ru/d09/2001/64/3a75c745799f.png
03. 1991. Человек, одетый в дореволюционную форму, сжигает советский флаг во время митинга в Москве
https://c.radikal.ru/c39/2001/70/0fce641c67b6.png
04. 1991. Нищий в подземном переходе

05. 1991. Уличные продавцы, которым нечего предложить на рынке в Приозерском районе

06. 1991. Очередь за молоком
https://c.radikal.ru/c40/2001/a6/cd2a3af8bf7a.png
07. 1991. Женщина продает рыбу на московской улице
https://d.radikal.ru/d39/2001/3d/205315e644bd.png
08. 1991. Сибиряки выстраиваются в очередь возле магазина
https://b.radikal.ru/b03/2001/f3/5f55c70382af.png
09. 1991. Женщина продает календарь
https://d.radikal.ru/d34/2001/d8/cf874f4dade2.png
10. 1991. Пожилая женщина пересчитывает деньги

11. 1991. Женщина кричит на улице. 19 августа
https://c.radikal.ru/c16/2001/cc/19b374fc189a.png
12. 1991. Москвич копается в мусорном контейнере
https://b.radikal.ru/b10/2001/d8/9ae1b11d9762.png
13. 1991. Женщины покупают спиртное. 16 ноября
https://b.radikal.ru/b38/2001/b1/9da214c67848.png
14. 1991. Михаил Горбачев и Борис Ельцин
https://c.radikal.ru/c08/2001/aa/9096c2a9bc55.png
15. 1991. Толпа сторонников Бориса Ельцина
https://d.radikal.ru/d13/2001/2e/a3109f993566.png
16. 1991. Бориса Ельцина встречают хлебом-солью в российской деревне. Июль
https://b.radikal.ru/b30/2001/41/418b0b3dfbd6.png
17. 1991. Уход за за пострадавшим в Осетии. Сентябрь

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

В первое утро путча Дом Советов РСФСР на Краснопресненской набережной выглядел контрастирующе мирно: ни танков, ни черных "Волг". Только к середине дня стало видно, что о Белом доме не забыли ни та, ни другая сторона — у фасада расположились танки и почти сразу начался митинг. Стоя на танке, президент республики Борис Ельцин дал первую публичную оценку свершившегося переворота. Народу на митинге было немного, около трех тысяч человек: Дом не стал еще центром общественного внимания, демократы стихийно подтягивались к Тверской и Манежу. По мере усиления слухов о возможном аресте Ельцина и предстоящем штурме здания оборона крепчала и приобретала элементы организованности: к ночи на площади перед Домом собралось около 10 тысяч человек, появились более или менее серьезные баррикады.

На следующий день начало формироваться, по существу, московское ополчение.
К утру 20-го защитники практически закончили строительство заграждений. Рядом с легкими противопехотными баррикадами появились бетонные противотанковые, подъезды к Дому перегородили грузовиками с песком. После полудня вокруг всего здания Дома Советов РСФСР началась запись в отряды самообороны. Были выбраны сотники — в основном из числа демобилизованных военнослужащих. Под открытым небом добровольцы врачи и санитары развернули медпункт. Шел сбор продуктов и денег для их закупки — давали охотно и очень разные суммы. Никакой записи жертвователей, разумеется, не велось. В ведрах, баках, банках появилась питьевая вода, а также одноразовые стаканчики. За линию баррикад перестали пропускать женщин.
В 15 часов из Зеленограда подошла организованная колонна в 150--200 человек, большинство которых экипировано противогазами. На грузовом такси доставили несколько ксероксов для распространения листовок и заявлений правительства России. По периметру здания и вдоль баррикад вокруг него разбросали металлические прутья и коротко нарезанные трубы. Брусчатку мемориального Краснопресненского мостика, послужившую во время революции 1905 года, снова разобрали для баррикад. На ближних подступах к Дому защитники проверяют содержимое больших сумок и дипломатов.
Ближе к вечеру в толпе одновременно появились молодые крепкие парни, которые клялись, что никогда не были коммунистами и призывали разойтись: "ведь Горбачев и Ельцин не сделали народу ничего хорошего, а новый режим не сделал еще ничего плохого".
В 17.00 по внутренней трансляции Дома Советов передано сообщение: перехвачен радиоприказ военного командования о начале штурма Белого дома. В 17.15 эту информацию подтвердил Руслан Хасбулатов. Он сообщил, что Анатолий Лукьянов заявил ему в телефонном разговоре, что имеется приказ очистить площадь "методом деблокирования". Мужчинам, находящимся внутри Белого дома, раздали оружие, женщины покинули здание. После чего мужчинам было предложено выйти из здания, сесть в автобус и двигаться навстречу войскам (подтягивающимся, по слухам, по Ленинградскому шоссе и далее по Большой Грузинской улице), чтобы уговорить солдат не стрелять в народ. Оставшиеся внутри ждали появления штурмовиков из-под земли (метро) и с воздуха (десант).
Более 50 тысяч защитников, стоя перед домом, слушали радиосообщения о готовящемся штурме и терпеливо ждали его. Танки так и не появились.
В 19.30 несколько преподавателей Московского радиотехнического техникума привезли и передали в здание 240 противогазов — весь техникумовский запас для обучения гражданской обороне. Одновременно тридцать врачей начали раздавать защитникам Белого дома марлевые повязки на случай применения войсками слезоточивых или отравляющих веществ, а 50 машин скорой помощи расположились вокруг ополченцев. Звуковым оформлением предбатальной картины служила молитва группы кришнаитов и радиовыступления в поддержку защитников: Мстислав Растропович сообщил, что приехал в Белый дом с конгресса соотечественников и не уйдет отсюда, что бы ни случилось.
В 22.00 снова ждали штурма. И снова не дождавшись, остались на постах. Лишь часть правительства России во главе с Силаевым выехала, как было объявлено, в "секретную ставку", чтобы продолжить работу в подполье.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №34 от 26.08.1991

Лейтмотивом пресс-конференции, которую 23 августа дал журналистам заместитель министра обороны генерал армии Юрий Яшин, было: армию дезориентировал ГКЧП.

Как он пояснил, с первых же часов чрезвычайного положения стала заседать, как того требовала обстановка, коллегия МО, и заседала практически весь период путча. Достоверно не известно, кто и что говорил на коллегии — известно только одно: коллегия заседала, а войска в Москве стояли, и стреляли, и давили людей. Войска в Прибалтике занимали узлы связи и телецентры — на этот раз, к счастью, без жертв. Впрочем, в среду 21 августа, когда приблизительно в 10.30 член ГКЧП, министр обороны СССР маршал Язов вдруг подавленно заявил членам коллегии: "Впутали меня в это дело" и ушел, коллегия МО сразу осудила заговорщиков.
Анализируя запоздалые действия по защите Конституции, Яшин сослался на то, что в дни заговора средства массовой информации были армией захвачены и потому эту информацию самой армии черпать было неоткуда.
Пока коллегия МО дискредитировала армию в Москве, экс-кандидат в российские президенты командующий Приволжско-Уральским военным округом генерал-полковник Альберт Макашов преуспевал в этом же деле в городе Самаре. Утром 20 августа 5 автоматчиков и капитан закрыли независимое Самарское кабельное ТВ, показавшее 19 августа ленинградскую программу с выступлением Собчака. С 20 августа по Самаре были рассредоточены БТР, а в ночь с 20 на 21 августа солдаты ездили по городу и расклеивали листовки без подписи следующего содержания: Ельцин, Хасбулатов и Силаев призывают к гражданской войне, опасаясь за прибыль от продажи миллиардов рублей на Запад; настоящая фамилия Собчака — Финкельштейн и пр.
Сам генерал, по словам члена президиума горсовета Михаила Кожухова, 19 и 20 августа встречался с председателем облсовета Виктором Тарховым, пытаясь убедить его ввести в области ЧП. Но не убедил. А тут и путч кончился.

[Аэлита Ефимова, Глеб Пьяных]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №36 от 09.09.1991

6 сентября руководство российской прокуратуры на пресс-конференции рассказало, как оно расследует дела по обвинению 14 главных путчистов в измене Родине. Адвокаты гэкачепистов, однако, считают обвинение несостоятельным. Хотя бы потому, что понятие "Родина" в юриспруденции отсутствует.

Заместитель генерального прокурора России Евгений Лисов сообщил журналистам, что все 70 лучших следователей страны, взявшиеся за дела путчистов, единодушно сочли их действия "заговором с целью захвата власти".
Комментарий к ст. 64 УК РСФСР (измена Родине) поясняет, что такой заговор "может выражаться в тайном сговоре ряда лиц, которые из карьеристских или авантюристических соображений ставят своей целью устранить от власти законно избранных руководящих государственных деятелей и незаконно заменить их другими лицами". За такое преступление могут посадить на 10--15 лет или расстрелять.
Последним из всей команды, 30 августа, был задержан Анатолий Лукьянов.
Интересно, что неделей раньше генеральный прокурор России Валентин Степанков говорил, что он не планирует задерживать Лукьянова — нет оснований подозревать его в преступлении. Зам Степанкова Евгений Лисов сообщил, что после очных ставок Лукьянова с другими подследственными и обыска кремлевского кабинета бывшего председателя ВС СССР основания появились. Какие именно -Лисов от журналистов скрыл, сославшись на тайну следствия.
По просьбе корреспондента "Ъ" обвинение прокомментировал адвокат Генри Резник — защитник Юрия Плеханова, бывшего начальника 9-го управления КГБ СССР.
Резник указал на то, что понятия "Родина" в юриспруденции нет. И потому, строго говоря, сама статья 64 серьезными юристами применяться в принципе не может. Адвокат обозначил еще одно слабое, на его взгляд, место обвинения: затруднительно судить кого-либо за отнятие власти у президента одного государства (СССР) по кодексу другого государства (РСФСР). Резник также обратился к корреспонденту "Ъ" с вопросом, ответа на который он не знает: изменяли ли Родине белогвардейцы, воюя с красными?
Резник довел до корреспондента "Ъ" общее мнение участвующих в деле адвокатов: вместо "измены Родине" арестованным следовало бы вменить ст. 170 и 171 УК РСФСР (злоупотребление властью и превышение служебных полномочий, соответственно до 8 и 10 лет).
Резник хотел рассказать корреспонденту "Ъ" больше, но не смог: с него взяли подписку о неразглашении следственной тайны. Адвокат считает, что это наложенное на всех защитников обязательство мешает выяснению истины: защита честно молчит, а "Степанков позволяет себе непростительные высказывания в прессе и давит на общественное мнение".
Мнения обвинения и защиты совпали пока только по одному вопросу: из свидетеля по делу, каковым Горбачев сейчас является, президент СССР может превратиться в обвиняемого. За то, что при подборе кадров допустил халатность и тем самым, возможно, совершил предусмотренное статьей 172 УК РСФСР уголовное преступление (от года до трех или увольнение с должности).

[Дмитрий Горюхин]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №38 от 23.09.1991

В N 36 "Ъ" рассказано о пресс-конференции российской прокуратуры по поводу дела Янаева и К ("Горбачев пока свидетель..."). Авторы заметки ссылались и на высказанные в телефонном интервью суждения адвоката Генри Резника о степени обоснованности обвинения. 11 сентября, однако, Резник в "Комсомольской правде" от этих суждений отказался.

"Ъ": Генри Маркович, вы написали: "Коммерсантъ" опубликовал интервью, которого я не давал". Разве не давали?
Г.Р.: Я хочу уточнить: беседа у нас действительно состоялась. Но я никак не предполагал, что это интервью. Я просто ответил на несколько вопросов корреспондента уважаемого мной еженедельника. Однако если бы авторы заметки, решившие мои слова использовать на полосе, отнеслись ко мне со взаимностью, они должны были бы согласовать со мной текст. "Ъ": Ваша беседа в "Комсомолке" называлась "Пока идет следствие, кое-кому не мешало бы прикусить язык". Не имеются ли тут в виду журналисты?
Г.Р.: Ни в коем случае. Заголовок вообще выбран редакцией, и относится он к проблеме следственной тайны. Закон разрешает разглашать материалы следствия в объеме, в котором это сочтут нужным следователь и прокурор. Эта норма ставит их в неравное положение с адвокатом. Я протестовал против высказывания генпрокурора России Степанкова: мол, арестованные охотно говорят правду о других, а свою собственную роль приглаживают. Да разве можно оценивать в начале следствия достоверность показаний задержанных! Зачем тогда вообще суд? "Коммерсантъ" приводит "мою" фразу: "Степанков позволяет себе непростительные высказывания в прессе и давит на общественное мнение". Но я всегда уважителен к процессуальным противникам, и хотя суть моих претензий передана верно, я бы выразился иначе: не "давит", а "тем самым оказывает воздействие на формирование негативного общественного мнения об облике подследственных".
Теперь о понятии "Родина", которого будто бы "нет в юриспруденции". В юриспруденции как раз есть — ведь это отрасль права, оперирующая нормами независимо от их, скажем так, разумности. Иное дело — философия права... Не согласен я и с тем, что статья 64 — измена Родине — "не может применяться серьезными юристами". А как же Пеньковский?
Претензии у меня и к другим сентенциям. Но самое главное: я не доводил до корреспондента "общее мнение адвокатов", тем более такое — вместо одной статьи УК следовало бы вменить арестованным другую. Обвиняет прокурор, а наше ремесло — защищать человека от уже вмененной статьи. Ну и последнее: чей-то безымянный прогноз о привлечении Горбачева к уголовной ответственности за "халатность при подборе кадров". Могут подумать, что этот прорицатель — я. А мне самому интересно, кто этот шутник. Мне, во всяком случае, судебные дела с такими формулировками неизвестны. "Ъ": Но дело о ГКЧП само по себе беспрецедентно. Вот и с вас прокуратура потребовала "допуск". Будете просить?
Г.Р.: Ни за что. Начав хлопотать о получении "допуска", я тем самым нарушил бы закон: этот "документ" противоречит Конституции. Если в ближайшее время Прокуратура России не откажется от своих притязаний, я перенесу спор в Комитет конституционного надзора СССР или в Конституционный суд России, который должен быть вскоре создан. Я не отступлюсь.

[Глеб Пьяных]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №38 от 23.09.1991

17 сентября на пресс-конференции в Москве адвокаты арестованных членов ГКЧП жаловались журналистам на трудности в своей работе, в частности, на прессу. Адвокаты по-прежнему скрывают любые сведения о своих подзащитных, кроме их болезненного состояния. Однако корреспонденту "Ъ" удалось побеседовать с сокамерниками двух путчистов.

На пресс-конференции в центральном доме журналиста адвокат бывшего зампреда КГБ Виктора Грушко Александр Клигман расъяснил юридические неувязки предъявленного путчистам обвинения (ст. 64 УК РСФСР — "измена Родине"). В справочниках и комментариях к УК РСФСР Клигман прочитал, что "Измена родине — это предательство советского народа, строящего коммунистическое общество".
Особенно смущает адвоката разъяснение о том, что измена наносит ущерб "суверенитету, территориальной целостности, государственной безопасности, обороноспособности СССР". Клигман предложил журналистам самим сравнить определение с действиями ГКЧП.
Адвокатам не нравится и ход следствия. Они считают, что Горбачев, Ельцин, Силаев, Бурбулис и Степанков должны допрашиваться не как свидетели, а как потерпевшие. Поскольку много рассказывают в прессе, чего натерпелись во время путча.
Защитник Крючкова Юрий Иванов изложил свои претензии к прессе, которая "создает истерию вокруг наших подзащитных, создаются мифы о защите Белого дома, о каких-то списках интернированных... Свидетель Силаев высказывается за смертную казнь. Сейчас идет практически избиение подзащитных". Дошло до того, что адвокат обозвал тележурналиста Молчанова Невзоровым. А именно: "Молчанов, не знаю каким способом получивший разрешение, говорил с людьми, только что арестованными, ошеломленными арестом, в отсутствие адвоката; здесь его можно приравнять к Невзорову".
Защитники ГКЧП скрывают от прессы все сведения лично о путчистах, кроме их заболеваний. Однако корреспонденту "Ъ" удалось разыскать двух московских кооператоров, сидевших в камерах с Олегом Баклановым и Юрием Плехановым. Кооператоров выпустили из-под ареста на прошлой неделе, но следствие по их делам, как и по делам путчистов, не закончено. Поэтому "Ъ" имен информаторов не называет.
По сведениям сокамерников, 23 августа в СИЗО N 4 на ул. Матросская тишина стали поступать члены ГКЧП. Они не были готовы к тюремным порядкам -например, к гнилому рыбному супу. Олег Бакланов, в частности, не знал, что в таком супе можно есть только рыбу, а остальное надо выливать. 26 августа в изоляторе сменили всю охрану и администрацию. Путчистов рассадили по отдельности в камеры к арестантам-старожилам, а лишних зэков из изолятора вывезли. Усилился режим: теперь в глазок каждой камеры почти круглые сутки глядит надзиратель. Это очень раздражает зэков, так как раньше в глазок заглядывали редко и украдкой.
С 26 августа всех арестантов стали кормить так же, как солдат охраны: дважды в день по 30 г масла, два куска сахара и 30--50 г мяса. Но живут путчисты в обычных 3--4-местных камерах с кафельным полом и ядовито-синими каменными стенами. Например, в камере Бакланова слева от входной двери находится унитаз, огороженный стенкой метр высотой, и умывальник. Напротив унитаза двухъярусная кровать с металлическими полосами вместо пружин. У окна вторая такая же, металлический стол и скамья — все привинчено и приварено к полу.
Раз в неделю в камерах проходит шмон: у зэков отнимают металл, который им удалось отломать. 10 сентября во время такого шмона у Павлова отобрали все записи, чем потом адвокаты очень возмущались. 15-го рукописи Павлову вернули.
Выпущенные кооператоры объяснили корреспонденту "Ъ", что записи шмонают, когда опасаются письменных жалоб на администрацию.
Подъем у членов ГКЧП в 6.00. После подъема надо вылезти из-под одеяла, иначе отправят в карцер. Но можно полежать поверх одеяла до завтрака (8.00). Перед обедом час прогулки в спецкамере без крыши. Раз в неделю душ и смена постельного белья. Сокамерники рассказали, что сначала гэкачеписты откровенно нервничали, плохо спали и с опаской поглядывали на соседей. Но увидев, что сидят только с советскими деловыми людьми, успокоились. Однако Олег Бакланов — известный идеолог оборонного сознания в СССР и непререкаемый авторитет среди генералов ВПК — рассказал кооператорам в камере, что ГКЧП хотел дать свободу предпринимательству. Бывшие зэки объяснили, что в СИЗО не доверяют ни одному слову бывших членов правительства, потому что уверены: в случае победы путча их бы просто расстреляли. Однако великодушные зэки утешают путчистов тем, что всех их выпустят года через 2--3 после политической амнистии.

[«Ь Власть» Владимира Яковлева]

Журнал "Коммерсантъ Власть" №134 от 24.08.1992

Отмечая первую годовщину прошлогоднего путча, российская пресса предложила читателям огромное количество юбилейных публикаций — в том числе воспоминаний разного рода ответработников и общественных деятелей о том, чем они занимались 19--21 августа 1991 г., а также комментариев, посвященных итогам прожитого под демократами года.

В большинстве демократических газет по случаю годовщины столь важного события появились статьи, подписанные главными редакторами. Так, в "Независимой газете" выступил возглавляющий ее В. Третьяков. Он заявил, что 19 августа 1991 года был самым свободным днем в истории России, потому что в этот день Москва была готова лечь под гусеницы танков — причем совершенно бескорыстно, лишь за идею свободы. Продолжая зародившуюся год назад традицию бескорыстного служения свободе, В. Третьяков тут же объявил, что часть тиража "НГ" от 19 августа 1992 г. распространяется бесплатно.
Главный редактор газеты "Куранты" А. Панков вспомнил на страницах своего издания о том, чем он занимался в период путча. По словам Панкова, его первой реакцией на известие о перевороте была не, как можно было бы подумать, дрожь в коленках, а ехидная улыбка: наконец-то они засветились — рано или поздно они должны были сделать нечто подобное. При этом, пишет Панков, для него с самого начала было ясно, какой конец ожидает заговорщиков.
Представление о том, как встречала путч демократически настроенная творческая интеллигенция, можно получить из статьи драматурга А. Гельмана, опубликованной "Московскими новостями". Гельман пишет, что в первый день переворота, когда до него дошел ужас происшедшего, он был способен только громко материться, сидя в квартире. Только на второй день чувство безысходности начало проходить и писатель смог приступить к более активному сопротивлению.
Совсем иначе, нежели писатель Гельман, вел себя в этой ситуации спикер Хасбулатов. Рассказ председателя ВС о том, какую кипучую деятельность он развернул во время путча, опубликован на прошлой неделе "Российской газетой". Повествование носит довольно подробный характер — вплоть до "выпил чашку кофе", "умылся", "побрился" (правда, прочие интимные детали в тексте не фигурируют).
Между тем другой видный антипутчист — госсек РФ Г. Бурбулис — считает неуместным публично распространяться о своей деятельности в августе 1991 года. Согласившись в интервью "Литературной газете" говорить на тему путча лишь в общем плане, он сформулировал свою позицию с присущим ему лаконизмом: "По отношению к тем трем дням я остаюсь махровым моралистом: в моей памяти сохраняется сложное неповторимое чувство — трепет, преклонение перед теми, кто показал себя — не только у Белого дома, но и по всей России — безусловным сторонником собственной свободы и тем самым оказал поддержку президенту и всем нам, и потрясающая грусть, глубокая обида — даже без ненависти — на тех, кто попытался реализовать свое репрессивное, доносное мировоззрение в такой фашистской, заговорщической форме".
В оппозиционной прессе годовщина путча была встречена в совершенно ином ключе. Она еще раз заявила, что никакого путча на самом деле не было, и выразила удовлетворение по поводу того, что все больше бывших защитников Белого дома переходят в лагерь патриотов. К одному из таковых — народному депутату РФ И. Константинову газета "Литературная Россия" обратилась с вопросом: "Пошли бы Вы защищать Белый дом, случись август-91 в августе этого года?" Бывший демократ ответил отрицательно и добавил, что прошлогодний путч был на самом деле "подставкой, сопоставимой по своим последствиям с поджогом рейхстага".

[Нурали Латыпов]

https://www.ng.ru/ideas/2019-08-14/5_7649_conversation.html
14.08.2019 18:49:00

Сальто с переворотом. ГКЧП: от трагедии к фарсу
Версия для печати
Обсудить на форуме
Нурали Латыпов

Об авторе: Нурали Нурисламович Латыпов – кандидат философских наук, методолог.

Тэги: история, общество, политика, экономика, ссср, гкчп, путч, китай, тяньаньмэнь

история, общество, политика, экономика, ссср, гкчп, путч, китай, тяньаньмэнь 19 августа 1991 года. Пресс-конференция членов ГКЧП. Попытка «легитимного переворота» стала фатальной ошибкой. Фото РИА Новости
Очень скоро после защиты диссертации на философском факультете МГУ мне пришлось воочию увидеть, как работают философские законы. В качестве фронтового корреспондента я прошел все горячие точки Советского Союза. Парадоксально, но факт – там я стал лучше понимать Гегеля. Ведь именно этот величайший философ изрек в свое время: «История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй – в виде фарса».

Как крыша съехала с фундамента

В этом году нашему ГКЧП исполняется 28 лет. И этим же летом – 30-летие китайского ГКЧП, событий на площади Ворот небесного спокойствия – Тяньаньмэнь.

Это был последний этап встречных попыток переворотов. Но началось движение еще раньше – со времен первого китайского «Горбачева», бывшего главного комсомольца Китая, генерального секретаря партии Ху Яобана, главного проводника «буржуазной либерализации». После его самобичевания и отставки первые поддерживающие его волнения были купированы. Его преемник на посту генерального секретаря – Чжао Цзыян – оказался затем под домашним арестом до конца своей жизни по той же причине, связанной со студенческими протестными выступлениями.

Студенты, начавшие протестовать на этой площади с апреля 1989 года (подавление их движения произойдет в июне), искренне желали политических перемен, но экстраполировали свои достаточно узкие знания и понимание обстоятельств на свои ожидания большого скачка. По сути, они хотели совершить тот же большой скачок, что и Мао, но ровно наоборот: Мао хотел сделать его в экономике, а студенты – в политических реформах. Увы, такого не бывает.

Дэн Сяопин, опережая события, очень правильно ставил диагноз обстановке в стране и соизмерял уровни прогресса в базисе и надстройке (надо сказать, что это очень удачная терминология, введенная еще во времена марксизма-ленинизма). Ху Яобан и его последователь Чжао Цзыян выступали за опережающее продвижение надстройки, в то время как Дэн Сяопин следил за тем, чтобы она не убежала от базиса. Иными словами, экономическая свобода должна развиться, закрепиться, дать результат, и уже на экономическом подъеме можно выстраивать свободы надстроечные – политические. Свой подход к преобразованиям Дэн Сяопин обозначал очень четко: «Если вы хотите преобразовать социалистическую экономику в рыночное хозяйство, то вам нужно сильное государство. Поэтому реформа должна начинаться с экономики». Еще в 1985 году Дэн Сяопин дал понять, что решение задач интегрирования в мировую экономику, проводимого с 1978 года, и переход к политике реформ и открытости вовсе не означают уход от социализма и внедрение принципов западной демократии.

В свое время изучение опыта НЭПа стало для Дэн Сяопина доказательством того, что экономическую демократию можно – и нужно! – развивать под жестким политическим контролем. Принятый же у нас при Горбачеве обратный порядок обернулся развалом и экономики, и ее концентрированного выражения – политики.

Когда Ху Яобан умер от сердечного приступа (15 апреля 1989 года), поминание этого либерала, имевшего большой авторитет у интеллигенции и студентов, считавших, что политическая модернизация Китая идет слишком медленно, переросло в митинги – частично стихийные, а по некоторым сведениям, частично инициированные генсеком. Они и запустили события на площади Тяньаньмэнь. Во всяком случае, закончилось это большой трагедией.

Кстати, приезд Михаила Горбачева совпал по времени с волнениями. Его визит 1989 года – после 30 лет почти полного разрыва отношений – должен был стать признаком нормализации. Дэн Сяопин встретил его словами: «Я знаю, что вы также за то, чтобы смысл, итог нашей встречи можно было выразить формулой из восьми иероглифов, в переводе на русский язык означающих «закрыть прошлое, открыть будущее». Вместе с тем в своих интервью он высказывался о Горбачеве весьма взвешенно и критично, считая политику открытости правильной, но последовательность действий – ошибочной: политические реформы должны быть вторым шагом после стабилизации экономики.

Несмотря на то что принимающая сторона провезла Горбачева по нецентральным улицам города, так как центр оказался занят многочисленными студентами-демонстрантами, ему удалось остановить кортеж и кратко пообщаться с протестующими. Они видели в нем лидера нового типа, открывающего дверь демократическим преобразованиям.

Так или иначе посещение Поднебесной советским лидером оказало детонирующее влияние на студенческие настроения. До этого – в начале мая – появилась надежда на то, что силовые меры не потребуются. Оценив себя как силу, с которой будут считаться (на площади собралось 100 тыс. человек), студенческий профсоюз призвал всех возобновить занятия, но вдруг возникли частные активисты, объявившие голодовку, появились люди, раньше в акции не участвовавшие, был разбит палаточный городок, и ко всему этому 15–18 мая в городе оказался Горби. В начале июня на площади находилось уже около миллиона протестующих.

На бой кровавый?

Формальный лидер Чжао Цзыян поддерживал студентов, а возможно, и играл в свою политическую игру, пытаясь при помощи улицы убрать контролирующую персону – представителя старой гвардии Дэн Сяопина. На следующий после отъезда Горбачева день Чжао Цзыяна снимают со всех должностей. Но до этого момента двум «Горбачевым» все-таки удалось встретиться и кратко поговорить о реформах и демократии.

Хаос в Пекине продолжал нарастать, на улицах начали появляться темные личности. И команда Дэн Сяопина приняла тяжелое решение: не просто разогнать демонстрацию, но и проявить публичную жесткость – история подсказывала, что именно такая встряска может остановить горение этого опасного бикфордова шнура.

Сразу после визита Горбачева студентам был объявлен ультиматум и на площадь Тяньаньмэнь направлены танки. Западные страны бурно отреагировали на события, причисляя к погибшим 10 тыс. человек. По китайским же сведениям, погибли 200 человек и 7 тыс. ранены. Это несоизмеримые друг с другом данные. Скорее истинные цифры – где-то посередине.

В Китае приняли сложное решение, принеся в жертву малое, чтобы спасти большое – в том числе человеческие жизни. История показала их правоту. Суть событий, представлявших собой китайский вариант ГКЧП, в том, что был смещен законный руководитель Китая Чжао Цзыян и назначен соответствующий духу перемен, понимающий последовательность реформ руководитель КПК Цзян Цзэминь. Китай пережил драматический момент – да, погибли люди, это очень горькая страница. Но тем не менее, если бы не была проявлена решительность, сновавшие по Пекину представители криминала (даже западная пресса писала о людях с коктейлями Молотова) уже готовы были включиться в ожидаемые беспорядки. Не прояви Дэн Сяопин в то время волю и жесткость, дестабилизация полуторамиллиардного Китая аукнулась бы всему миру! Не только беспорядками вокруг ядерного оружия, но и сотнями миллионов беженцев. Советский публицист, много лет работавший в разных странах, Всеволод Овчинников назвал события на площади Тяньаньмэнь «необходимой хирургической операцией».

Уменьшенной моделью драматических событий на площади Тяньаньмэнь были события в Андижане, которые автор изучал на месте. Там создалась практически такая же ситуация, только вместо 1,5-миллиардного Китая – 20-миллионный Узбекистан. Но она могла привести к взрыву с не меньшим уровнем геополитических последствий. Если бы Ислам Каримов не обезвредил этот детонатор, то именно на территории современного Узбекистана возникло бы пресловутое «Исламское государство» (запрещено в РФ). В альтернативу же Каримов создал свое «исламское» государство – то есть государство, построенное Исламом Каримовым. И до поры до времени его политика была успешной. Однако смена курса давно назрела и перезрела, что успешно демонстрируют сегодняшние руководители Узбекистана.

Стоит перед глазами и более ранний – обратный – пример из моей родной Ферганы, когда власть не применила силу вовремя и не пресекла первые попытки беспорядков все в том же 1989 году, в мае-июне. Неважно, какие лозунги декларировал Рафик Нишанов, имевший прозвище «личный «рафик» Горбачева» (те, кто помнят это авто латвийского производства, знают, о чем речь), клубнику ли кто-то опрокинул или еще что-то произошло. Важно было, что власть показала: она ни на что не способна. В итоге произошли кровавые события – страшные погромы, убийства, изнасилования, поджоги и т.п. Пришлось вводить серьезный контингент войск МВД, чтобы подавить насилие, – увы, с изрядным запозданием. А это ведь просвещенный город, где и русская, и узбекская интеллигенция составляли его цвет!

Не брезгуют жертвовать меньшим ради большего и в западных странах. По одной из версий, британцы, обладая секретом немецкой шифровальной машины «Энигма», узнали о предстоящем массированном авианалете на город Ковентри, но не предприняли никаких встречных и эвакуационных мер – ради того, чтобы противник не догадался о расшифровке англичанами кодов. Тогда бы британцы лишились серьезного преимущества в получении достоверной информации о планах рейха на более высоком уровне и не предотвратили бы гораздо большее количество жертв.

Горечь от всех этих жертв, безусловно, остается: от Ковентри до Тяньаньмэнь, Андижана и моей родной Ферганы. И автор, давая высокую оценку действиям Дэн Сяопина, в то же время не считает таковые панацеей. И даже наоборот: пример драматических событий 1993 года, включая бессмысленный танковый обстрел Белого дома, резко опустил авторитет былой сверхдержавы. Кстати, именно после этого с нами практически перестали церемониться, развернув открытое расширение НАТО на Восток. Что особенно интересно: Запад однозначно поддержал антиконституционные действия Бориса Ельцина и Ко, а танковые действия того же Дэна были им решительно осуждены. Каково сходство западной «демократии» с дышлом – «куда повернешь, туда и вышло»!

Сумев удержать баланс между политической и экономической свободой, Китай достиг колоссальных успехов и заявил о себе как сверхдержава, с которой все считаются. Кстати, после событий на площади Тяньаньмэнь западные страны ввели было санкции, но в результате оставили их только в оружейном секторе: ведь огромный китайский рынок настолько привлекателен, что можно на многое закрыть глаза – западная прагматика в полной красе! А наша страна имеет ВВП меньше 2% от мирового, скукоженный неплатежеспособный рынок и множество других проблем – поэтому никого не волнует, что мы живем под санкциями.

Тени у «Лебединого озера»

Но возвратимся к ГКЧП. Через пару лет случилась попытка переворота и в нашей стране. Но в отличие от Китая, где уже был зафиксирован экономический рост, у нас отмечался стремительный экономический спад и шла деградация госинститутов с бездарной организацией смены власти.

Это была горбачевская телега впереди лошади: политические реформы при разрушающейся экономике и привели к развалу страны.

При аховом состоянии экономики демократизация, либерализация политической жизни безусловно приведет к хаосу, к разрушению общества, к гражданской войне, что и произошло с Советским Союзом. Когда Горбачев все это затевал, уже был известен опыт НЭПа. Сдается нам, именно этот советский опыт был первичен для преобразований не только в Китае, но и в успешной демократизации Японии, Гонконга, Тайваня, Сингапура и многих других стран, где вначале занялись базисом, а потом надстройкой.

Когда идет экономический подъем, можно постепенно ослаблять политические винты и либерализовать политический режим. Но шаг за шагом – лишь по мере созревания экономики. В это время политическая демократизация имеет большие шансы на успех. Так было (кто бы мог подумать!) в Южной Корее при жестоком диктаторе Пак Чон Хи. А ведь это был жесточайший политический режим, но одновременно экономике там дали свободу, а потом по мере роста благосостояния общества началось и построение демократических политических институтов на уровне надстройки. Так было у Ли Куан Ю в Сингапуре, у Чан Кайши на Тайване, то же самое сейчас делает Вьетнам и даже пытается делать в Северной Корее Ким Чен Ын. Но ровно наоборот поступил Горбачев, пойдя на поводу у либеральных радикалов, бытующих в каждом обществе.

В такой обстановке вмешательство было необходимо. Но организаторам советского ГКЧП хотелось и Конституцию соблюсти, и переворот провести. Так сказать, и рыбку съесть, и во власти сесть. Но такого не бывает! Получился фарс трусоватых людей: им не хватило решительности и авторитета как в организаторском звене, так и в исполнительском. Михаил Жванецкий в свое время одним предложением описал эту смутную ситуацию: «В этом путче много странного: путчисты, потерпев поражение, побежали к тому, кого они свергли, докладывать, что у них ничего не получилось». А вот у генерала Валентина Варенникова – представителя ГКЧП в украинской столице Киеве – получилось! Он быстро взял положение в республике под контроль. В Москве же решительные действия не были предприняты: зависшая политическая тишина на фоне памятной трансляции балета Петра Чайковского показала безволие организаторов и отсутствие сколько-нибудь значимой перспективы.

Попытка «легитимного переворота» была фатальной ошибкой. Кроме того, человек, возглавлявший переворот, должен быть авторитетным, а Горбачев намеренно взял недалекого, поверхностного выходца из Комитета молодежных организаций СССР, где одно время отсиживались блатные дети. Вообще это давняя традиция наших правителей (и нынешний – не исключение) – брать вторыми номерами убогих. Однако не только у убогого Геннадия Янаева тряслись руки. Мелкая дрожь охватила всю псевдохунту. Сергей Станкевич сказал о ГКЧП: «Делали и боялись». А о Янаеве выразился и вовсе резко: «Что? Возглавил переворот? Да у него же люди разбегались с комсомольских строек, потому что не мог подвоз продуктов организовать».

Было бы гораздо последовательнее, если бы ГКЧП возглавил авторитетный военный, потому что к тому времени любые партийные и государственные деятели являлись политическими банкротами. По крайней мере в московском регионе, а москвичи как раз и определяли структуры будущей власти. Поэтому ГКЧП должен был распустить все политические партии и движения, включая КПСС, опечатать все партийные органы, но оставить государственные – облисполкомы, советы министров и далее по инстанциям исполнительной власти. Временное управление и силовую поддержку должен был взять на себя переходный комитет под руководством военных – того же Варенникова.

Еще один близорукий шаг ГКЧП – привлечение дивизий из Центра, уже пропитанных бациллами «демократического» вещания. Военные же соединения из Средней Азии и с Кавказа, уже хлебнувшие первых результатов бездарной «демократизации», должным образом поддержали бы смену власти, будь они приглашены.

Надо сказать, что у советского и китайского представителей власти, несмотря на разное развитие событий в этих переворотах, много общего. И Михаил Горбачев, и Чжао Цзыян подыгрывали либеральной интеллигенции для набора политического веса (такая сложилась конъюнктура), оба применяли тактические уловки и интриги, чтобы загрести жар власти чужими руками. Чжао Цзыян старался сделать это при помощи толпы, Горбачев же де-факто благословил своих соратников на смещение ельцинской команды, надеясь при этом остаться в выигрыше при любом исходе событий: провалится мероприятие – он здесь ни при чем, удастся его реализовать – он триумфально возвращается генсеком. Только он просчитался – Ельцин был не тот человек, который из своих когтей выпустит хоть малый кусочек власти. И у Чжао Цзыяна был подобный просчет: закаленный в классовых и внутрипартийных боях Дэн Сяопин решительно пресек его интриги.

Исторические развилки и рогатины

Итак, сравнивая китайский и российский варианты переворотов, имеем: трагедию, закончившуюся триумфом – Китай немыслимыми темпами вырос, став державой со второй экономикой мира, теперь он проводит постепенную либерализацию. Китайская Компартия, проводя буржуазные реформы экономики и достигнув к 2014 году первого в мире ВВП по ППС, при всем том остается партией с марксистской идеологией, выступая гарантом социальной справедливости – не выплескивая ребенка вместе с водой из ванночки.

Фарс августовских дней 1991 года привел нашу страну к развалу и деградации, продолжающейся в замедленном варианте и сейчас. Наши горе-реформаторы выплеснули ребенка, оставив при этом грязную воду.

Приходится констатировать, что произошла очень неприятная рокировка: из младшего брата Советского Союза Китай превратился в доминирующего партнера.

Вот что произошло с Россией: обнулены полностью и успехи перелома XIX века, когда Китай перестал считать Россию вассальным государством и стал равным, и достижения советского периода, когда СССР вообще был лидером, помогавшим встать на ноги тому же Китаю.

В результате все эти многочисленные политические перевороты привели к геополитическому сальто: Китай стал экономическим гигантом, а Россия скатилась до положения экономического карлика. Но пока у Давида есть сдерживающая Голиафа ядерно-ракетная праща, стране жизненно необходимо подняться с экономических колен. Деклараций такого рода у нашей власти – великое множество. Однако нашим правителям нужно усвоить очень простую истину: Китаем правит Компартия, при этом 60% экономики – частная. Мы же – махровая капиталистическая страна – зажали свою экономику государственным корсетом, даже более жестким, нежели советский. И еще: недавние масштабные аресты политических активистов в Москве – мера вроде бы правильная (стабильность дорогого стоит), но у того же Китая взамен зажатой политической свободы граждане имеют очень высокий уровень экономической свободы. Дай народу возможность зарабатывать, и народ не будет рваться порулить. Сергею Кириенко и Ко хорошо бы внимательно перечитать труды Николая Бухарина – именно это сделал в свое время Дэн Сяопин.

P.S. О том, как Китай смог переиграть (а именно – столкнуть) США и Россию, скоро можно будет прочитать в книге «Летальные игры стратегов», которая уже готовится к печати.

[Андрей Камакин]

https://www.mk.ru/politics/2019/08/18/glava-soyuza-oficerov-alfy-vlast-delit-narod-na-konfliktuyushhie-lagerya.html
18.08.2019 В 18:44
ПОЛИТИКА
67709
Глава союза офицеров «Альфы»: «Власть делит народ на конфликтующие лагери»
«Ответственность всегда лежит на том, кто отдает приказ»

ПОДЕЛИТЬСЯ
Августовский путч все глубже погружается в прошлое, но вопросы, поднятые событиями 18–21 августа 1991 года, приобретают, напротив, все большую актуальность. Многие из них касаются взаимоотношений власти и людей в погонах — в критические, переломные моменты истории. Накануне очередной годовщины несостоявшегося переворота мы решили задать их президенту союза офицеров группы «Альфа» Алексею Филатову — автору нескольких книг, посвященных истории спецподразделения, подполковнику запаса ФСБ РФ.

«Ответственность всегда лежит на том, кто отдает приказ»
АЛЕКСЕЙ ФИЛАТОВ.
ФОТО: ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
— Алексей Алексеевич, вопрос к вам как к летописцу «Альфы». Согласно общепринятой версии, кульминационным и, по сути, переломным моментом августовского путча стал отказ группы выполнить приказ о штурме Белого дома. Однако Виктор Карпухин впоследствии утверждал, что никакого приказа не было: если бы, мол, был, он бы его выполнил. Как же все было на самом деле?

— Я не был свидетелем этих событий, поскольку пришел в «Альфу» спустя несколько месяцев после них. Но я лично разговаривал на эту тему с Карпухиным (командир группы «А» в 1988–1991 гг. — «МК»), беседовал с другими ветеранами и достаточно хорошо знаю эту страницу истории группы. Насколько мне известно, приказа о штурме действительно не было. Участие «Альфы» в путче ограничилось тем, что утром 19 августа поступила команда выдвинуться на маршрут следования Бориса Николаевича Ельцина — с дачи в сторону Белого дома. Что подразделение и сделало. Задача была организовать засаду и ждать команду на задержание Ельцина и препровождение его по указанному адресу. Но такой команды, как известно, не последовало.

— Ну а если бы приказ о штурме все-таки был отдан? Он был бы выполнен?


— Уверен в этом. Считаю, что неплохо знал Виктора Федоровича, и я совершенно не представляю его колеблющимся. Да, Карпухин, безусловно, выполнил бы приказ.

— Тем не менее, когда два года спустя, в октябре 1993 года, история повторилась (группе вновь приказали штурмовать Белый дом, на сей раз уже сам Ельцин), колебания у руководства группы возникли. И вы, насколько понимаю, были уже непосредственным участником этих событий.

— Совершенно верно. Был.

— «Альфа» и «Вымпел» отказались принимать участие в операции», — вспоминал в своих мемуарах Борис Ельцин. Позицию альфовцев, по его словам, изменила лишь гибель вашего товарища Геннадия Сергеева: после этого, писал Ельцин, «никого уже не надо было уговаривать». Ваша версия совпадает с ельцинской?

— В принципе да. Командовал «Альфой» тогда Геннадий Николаевич Зайцев. Думаю, им руководило прежде всего нежелание брать на себя лишнюю ответственность, участвовать в политической разборке, смахивающей на начало гражданской войны. Это, мол, Кремль с Верховным Советом воюют, а мы здесь ни при чем. Поддержишь одну сторону, а завтра к власти придут другие, и ты окажешься не прав. Похоже, мотивы были именно такие. Как бы чего не вышло!

Реклама Relap
Но, когда погиб Гена Сергеев, решение принималось уже на другом уровне. Собрались офицеры и сказали: «Ну, это беспредел!» Погиб наш товарищ, гибнут солдатики, по Белому дому палят танки... Бардак! В общем, проблему надо решать. И мы можем ее решить. Два старших офицера — Келексаев и, если не ошибаюсь, Финогенов — провели переговоры с защитниками Белого дома, и «Альфа» вошла в здание.

Операция была практически бескровной. Это был, что называется, высший пилотаж. Насколько помню, погиб всего один белодомовец — и то по чистой случайности. Все, вопрос был решен — больше в центре Москвы никто никого не убивал... Мы ведь тогда прошли, по сути, по краю пропасти. И то, что не свалились в нее, — в значительной мере заслуга «Альфы». И если бы сопротивление не было подавлено и если бы был жестокий штурм со многими сотнями погибших — оба эти варианта с высокой вероятностью привели бы к гражданской войне.


ОФИЦЕРЫ ГРУППЫ «АЛЬФА» ВО ВРЕМЯ КОМАНДИРОВКИ НА СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ. 1995 ГОД (АЛЕКСЕЙ ФИЛАТОВ — ТРЕТИЙ СЛЕВА В ВЕРХНЕМ РЯДУ).
ФОТО: ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
— Существует версия — вы, конечно же, о ней знаете, — согласно которой пуля, убившая Сергеева, прилетела не из Белого дома. Что «Альфу» спровоцировали на штурм силы, поддерживавшие Ельцина. Есть основания у этой гипотезы?

— Ну, в американский заговор я не верю. Уверен, что эта пуля прилетела не из американского посольства. На шальную, случайную она, конечно, не была похожа. Сергеев находился в составе группы из трех альфовцев, которая выдвинулась на рекогносцировку к Белому дому. На БМП. Как потом рассказывал мне Юрий Торшин, который также был в этой группе, они заметили раненого солдата, который стонал и просил о помощи. Когда они вышли и попытались перенести раненого в БМП, раздался выстрел. Один выстрел, не очередь. Такое ощущение, что снайпер знал, в кого целился. А раненый солдатик был заранее приготовленной приманкой.

Говорить о том, кто это сделал — защитники Белого дома или люди, стоявшие за Ельциным, — я не берусь. Не знаю. Но если смотреть на все это с точки зрения вероятности, то смерть Сергеева более выгодна была, конечно, пропрезидентским силам. Они в итоге добились своего. Смущает, правда, то, что уж слишком хитро в таком случае все было задумано. Если бы Ельцин и его окружение были насколько умны, то вообще не допустили бы этих событий. Славировали бы политически.

— Политические события в стране развиваются по такой траектории и с такой скоростью, что совсем нельзя исключить того, что однажды ваши коллеги вновь окажутся в ситуации, похожей на ту, которая была в 1991-м и 1993-м. На ваш взгляд, имеет ли право человек, связанный присягой, отказаться при определенных условиях от выполнения отданного ему приказа?

— Вопрос сложный, но у меня есть на него однозначный ответ: человек в погонах ни при каких обстоятельствах не имеет права отказаться выполнять приказ. Если приказы будут всякий раз анализироваться с точки зрения их правильности и законности, наши силовые структуры превратятся не пойми во что. Военный человек по уставу обязан выполнить любой приказ, каким бы он ни был. Иначе это будет не армия, не полиция, не спецназ.

На днях я разговаривал с одним своим товарищем — обсуждали бесланские события (теракт в Беслане, Северная Осетия, сопровождавшийся захватом заложников в школе 1–3 сентября 2004 года. — «МК»). В какой-то момент там было принято решение переодеть двух спецназовцев в гражданскую одежду и послать на разведку к школе. И вот этот человек, он уже в отставке, говорит: «Ясно было, что это глупость полная. Мне надели майку на два размера меньше! По моему торсу сразу было видно, что я не тот, за кого себя выдаю».

Он понимал, что идет на верную смерть, но готов был идти. Он остался в живых по чистой случайности: когда они уже должны были выдвинуться, произошел подрыв школы, и приказ был отменен. Вот это отличает военного человека от невоенного. Он знает, что погибнет, знает, что приказ глуп, но все равно его выполняет.

— А если приказ будет не просто глупым, а преступным?

— Да, такое тоже бывает. Но ответственность всегда лежит на том, кто отдает приказ. На офицере, генерале, Верховном главнокомандующем. В случае какого-то разбирательства страдать должны они — приказавшие, а не исполнители.

— То есть вы не одобряете тех метаний, которые были в октябре 1993 года у Геннадия Зайцева?

— Нет, не одобряю. Еще раз говорю: военный человек обязан выполнить приказ. Тем более если это приказ Верховного главнокомандующего.

— Но тогда было сразу два Верховных главнокомандующих: Верховный Совет, как известно, сместил Ельцина и назначил на его место Руцкого. То есть у военных был выбор — чьи приказы выполнять, кому подчиняться. И в августе 1991-го, кстати, тоже. Верховный главнокомандующий, Горбачев, находился тогда под домашним арестом.

— Ну, такие коллизии все-таки возникают, согласитесь, очень редко. А когда возникают, то каждый, наверное, решает за себя. Каких-то общих правил нет. Закон? Но все говорят, что действуют по закону. Юриспруденция — это, на мой взгляд, вообще не наука. Первая судебная инстанция решила одно, вторая — другое, третья вернула дело в первую... Разобраться, кто прав, кто виноват в таких ситуациях практически невозможно. Правда всегда лежит где-то посередине. Лично я в 1993 году исходил из того, что Верховным главнокомандующим является Ельцин. Кстати, на тот момент «Альфа» подчинялась непосредственно ему.

— Всех очень волнует, каков сегодня моральный климат в силовых структурах, какими глазами смотрят на происходящее в стране люди в погонах. Как бы вы ответили на этот вопрос?

— Очень сильно, конечно, у нас пострадала идеологическая составляющая. Когда я, например, шел служить в подразделение, мне задали вопрос: «Почему вы ничего не спрашиваете о зарплате?» Я ответил, что знаю, что будут получать на 20–30 рублей меньше — по тем деньгам на 10 процентов меньше, чем на прежнем месте. Для меня это было неважно. Я понимал, что рисковать своей жизнью за деньги невозможно. Рисковать можно только ради какой-то идеи.

Социолог предрек России бурные времена: власть оказалась в изоляции

ФОТО
138203
РЕКЛАМА


Мнение: жить в провинции с хорошим доходом бессмысленно
Relap

4 МАТЕРИАЛА ПО ТЕМЕ
Раньше эта идея была. Мы готовы были работать не за страх, и тем более не за деньги, а за совесть. Некоторых офицеров «Альфы» — тех, которые пришли вместе со мной и раньше меня, — можно было унести со службы только, как говорится, вперед ногами. Человеку уже полтинник стукнул, а он не хочет увольняться, хочет служить. Сейчас у нашей молодежи я, честно скажу, такого энтузиазма не вижу. Они, наверное, сильнее нас физически — нормативы стали более жесткими, — но «нутрянка» намного слабей. Часто люди приходят, служат 3–5 лет и находят другую работу. Более спокойную и денежную.

Да, в Советском Союзе была бедность. Но эта бедность была всеобщей. Нынешнее социальное расслоение убивает наше общество, разъедает его изнутри. Несколько лет назад моя бывшая классная руководительница пригласила меня провести открытый урок в моей родной школе. И меня поразило то, что ребята, с которыми я общался, это были 10-е или 11-е классы, не верят, что чего-то могут добиться в этой жизни благодаря своим способностям. Они понимают, что у генералов и руководителей госкорпораций есть свои дети и что именно эти дети станут военачальниками, возглавят советы директоров. А они, ребята, заканчивающие математическую школу, способные и одаренные, могут вырасти максимум до уровня своих родителей.

К сожалению, с тех пор ситуация в этом плане только ухудшилась. Что отражается, естественно, и на офицерском составе. Если так будет продолжаться, то в какой-то момент у молодого человека, получившего приказ, могут возникнуть сомнения. «С какой стати, — спросит он, — я должен рисковать жизнью, получая скромную зарплату, если чей-то сынок, нигде не работая, катается на «Феррари», разбивает одну машину за другой?»

И тут недостаточно объявить, провозгласить какую-то «общенародную» идеологию. Декларировать можно все что угодно, но, если в жизни происходит по-другому, толку не будет. Глаза не обманешь.

— Вы очень эмоционально откликнулись в социальных сетях на недавний скандал, потрясший спецслужбы, — арест сотрудников ФСБ, в том числе трех сотрудников «Альфы», обвиненных в разбойном нападении. «Реакция ветеранов спецслужб единодушна, — пишете вы. — Генерал-майор запаса, ветеран КГБ-ФСБ Александр Михайлов выразил ее максимально кратко и емко: «Сыплется все». То есть вы согласны с такой оценкой? Действительно «сыплется все»?

— Насчет «единодушной реакции» я, пожалуй, погорячился. К сожалению, социальная разобщенность привела к определенной моральной коррозии и в нашей ветеранской среде. Приходилось слышать и такую оценку: «Ну, забрали деньги у каких-то барыг. Что тут такого? Правильно сделали!» Но для меня, конечно, это было шоком.

Вся моя работа в ветеранском движении была нацелена на пропаганду, в хорошем смысле этого слова, нашего подразделения. На то, чтобы «заразить» желанием служить в «Альфе» как можно больше молодых ребят. 15 лет я выстраивал пиар-сопровождение, рекламировал братство, состоящее из необыкновенных людей... И у меня, считаю, неплохо получалось. После каждой теле- и радиопередачи, после каждой спетой песни мне звонили люди и спрашивали, как попасть в «Альфу». И вот в бочку меда, которую все эти годы я наполнял, как пчела, сунули большую ложку дегтя. И размешали...

Знаю, что шокированы и командиры арестованных спецназовцев. Двоих из «залетевших» я знаю лично. Они очень хорошие бойцы, прошли серьезные испытания. Я разговаривал с командирами, и, по их словам, к ребятам были вопросы по дисциплине, но они были настолько хороши, настолько надежны в бою, что это перевешивало все сомнения.

Не в оправдание их, а для понимания ситуации должен сказать, что спецназовцы — это действительно необычные люди. Человек, который готов рисковать своей жизнью, готов убивать и быть убитым сам, — человек особого склада, из особой материи. К сожалению, он плохо адаптируется к мирной жизни и может представлять собой угрозу. Нельзя, когда он возвращается из командировки, взять и переключить его сознание тумблером — с «войны» на «гражданку». И этот человек сегодня зачастую испытывает раздражение. Почему он, который кладет жизнь и силы на благо Отечества, вынужден сводить концы с концами, а кто-то, кто ни черта не делает, все имеет? Происходит разрыв сознания.

Но повторяю: это ни в коем случае не оправдывает их поведения. Они не просто преступили закон, они подставили всех нас. И своих командиров, и своих боевых товарищей, и нас, ветеранов.

— Вы, как и многие ваши коллеги, отрицаете связь между скандалом и сменой командира группы — увольнением Валерия Канакина. Но если это совпадение, то совпадение очень неудачное для Валерия Владимировича.

— Я не пытался никого выгородить: решение по Канакину действительно состоялось еще зимой. Насколько помню, контракт у него закончился в апреле или в мае, но решение в таких случаях всегда принимается заблаговременно. Каковы причины отставки — не знаю, но эта ситуация в любом случае тут совершенно ни при чем. Что же до «неудачного совпадения», то, мне кажется, Канакину, наоборот, повезло. Если бы он был действующим командиром, то ему, скорее всего, тоже бы досталось.

— За то, что вовремя не разглядел «гнильцу» в подчиненных?

— Конечно. В армии всегда виноват командир. И это правильно, так всегда было и будет. Это одна семья, командир должен жить проблемами своих подчиненных. Если они провинились, то и он должен отвечать.

— Кто-то из командиров понес наказание?

— Непосредственные командиры, начальники соответствующих отделов, конечно, понесут наказание. Не знаю, правда, какой глубины оно будет — строгий выговор, несоответствие, понижение в должности, увольнение... Но то, что оргвыводы последуют, — сто процентов.

— Вы приветствуете действия власти по очищению силовых структур, но то, как власть решает проблему политических протестов, насколько я мог заметить, восторга у вас не вызывает. Верное впечатление?

— Я всегда говорил, что лучшая спецоперация — та, которая закончилась не начавшись. Закончилась на уровне переговоров. И не важно, идет речь об освобождении заложников или об отношении к людям, которые выходят на улицы. Любые проблемы лучше решать путем диалога. Были времена, когда власти это удавалось. Она лавировала, принимала адекватные законы, давала дырочку для выхода пара. Сейчас же, как я вижу, набирает силу тренд на силовое решение такого рода проблем. С помощью дубинок и ударов кулаком в живот. Не знаю, удастся ли власти добиться своих целей такими методами, но сомневаюсь в этом. Очень сильно сомневаюсь.

Как-то, когда начались известные украинские события, меня пригласили на одну телевизионную передачу. Пригласили как военного специалиста, рассказать, кто лучше воюет — «укропы» или «донецкие патриоты». Но я сказал: «Вы не о том говорите». Сказал, что мы находимся на пороге катастрофы: наполняем энергией ненависти два братских народа, которые становятся врагами. Не одному поколению придется потом расхлебывать это дерьмо. Меня, правда, тогда никто не понял. Все обсуждали, кто лучше стреляет...

Сейчас то же самое происходит уже в самой стране: власть своей политикой делит народ на два конфликтующих лагеря. Ожесточение нарастает с обеих сторон. Читаю, например, недавно одного из своих друзей в Фейсбуке: за каждого, пишет, кто пришел митинг на Сахарова, некие «бандеровцы» платили по 100 евро. И люди начинают это на полном серьезе обсуждать! Люди верят в это, предлагают способы расправы с «бандеровцами» и «пятой колонной»!

О том, что на протестные акции люди приходят за деньги, я слышал от многих разных людей. В том числе от серьезных чиновников. Только что, кстати, встречался с одним человеком. Достаточно взрослый, продвинутый товарищ, но и он искренне считает, что люди, которые пришли на митинг, получили по тысяче рублей. Я ему говорю: «Открой глаза! Как можно 50 тысяч человек собрать за деньги?!»

— Самое плохое, если в байки про протест за деньги верит и сама власть.

— Ну, там все-таки не так много дураков. Думаю, люди, принимающие решения, отделяют реальность от пропаганды.

— Иногда пропаганда действует как бумеранг...

— То есть начинают врать и сами потом в свое вранье верят? Да, бывает такой психологический эффект. Но очень хочу надеяться, что в нашем случае это не так. Не дай бог! Иначе на самом деле становится страшно. Иначе вопрос, получится или не получится у власти справиться с ситуацией, теряет смысл. Если принимаются решения, не адекватные ситуации, не получится однозначно.

Читайте также: Парадоксы политической жизни России: предлагаешь выход из кризиса — сдай загранпаспорт

[Екатерина Барова, Александр Колесниченко]

https://aif.ru/society/history/stranu_ne_uderzhali_25_let_nazad_byla_popytka_gosp erevorota
19.08.2016 00:02

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 33. ...А мы крепчаем! 17/08/2016
Защитники «Белого дома» прикрепили цветы к орудийному стволу одного из танков, введеных в Москву 19 августа 1991 года в связи с объявлением членами ГКЧП чрезвычайного положения в столице.
Защитники «Белого дома» прикрепили цветы к орудийному стволу одного из танков, введеных в Москву 19 августа 1991 года в связи с объявлением членами ГКЧП чрезвычайного положения в столице. / Алексей Федосеев / РИА Новости






Утром 19 августа гражданам Советского Союза сообщили: Президент СССР Михаил Горбачёв «по состоянию здоровья» больше не может руководить страной, а начатые им реформы зашли в тупик. Власть в свои руки взяли 8 членов Госкомитета по чрезвычайному положению, которые это самое положение ввели на 6 месяцев. Но путч умер через три дня.

Читайте также: Спасение или фарс? Историки об августовском путче

Сорвали договор
«В советской империи нарастал острый кризис, который весной — летом 1991 г. достиг кульминации, — вспоминает события тех дней Сергей Станкевич, народный депут СССР, в 1991-1993 гг. советник Президента России по политическим вопросам. — Все 15 республик и большинство автономий (их было 20) приняли собственные декларации о суверенитете. 6 республик объявили о полной независимости от Москвы. Но надежда на сохранение союзной государственности оставалась: 9 республик в трудных дебатах подготовили и парафировали Договор о создании Союза Суверенных Государств (ССГ) в качестве мягкой децентрализованной федерации. Союзный договор предполагалось подписать 20 августа 1991 г. Неслучайно авантюра с захватом власти началась 19 августа: главной целью путчистов был срыв подписания. Можно сказать, что в главном ГКЧП добился своего: создание обновлённого Союза было сорвано. Цена мнимой “победы” оказалась, однако, фатальной. Республики, накануне ещё готовые объединяться, бросились буквально врассыпную. Именно авантюра с ГКЧП превратила закономерный закат советского государственного проекта в катастрофу. И не позволила республикам создать объединение — добровольное и подкреплённое референдумом, с огромным хозяйственным потенциалом и с уровнем интеграции на голову выше, чем в нынешнем Евросоюзе».

Члены ГКЧП (слева направо): А. Тизяков, В. Стародубцев, Б. Пуго, Г. Янаев и О. Бакланов.
Члены ГКЧП (слева направо): А. Тизяков, В. Стародубцев, Б. Пуго, Г. Янаев и О. Бакланов. Фото: РИА Новости/ Владимир Родионов
Читайте также: Понять Горбачёва. Какую роль сыграл президент СССР в истории России?

Раскачали?
«Путч готовился вполне определёнными силами. Я тогда был 1-м секретарём Ленинского райкома партии в Москве и отлично помню, как раскачивалась эта ситуация искусственно, — рассказал “АиФ” Александр Куваев, экс-депутат Госдумы (1995-2007 гг.). — Были определённые силы, в том числе за рубежом, которым нужно было развалить СССР. Мы дружили с Ленинским районом Софии, и в начале июля 91-го они нам показали, как горел болгарский партийный дом (центральное здание правительства). Они сказали: ребята, вас ожидает то же самое. Мы не поверили, что это может быть так скоро...

Август 1991 г.
СТАТЬЯ ПО ТЕМЕ
Несостоявшийся переворот. Мог ли 25 лет назад победить ГКЧП?Члены ГКЧП были очень грамотные люди с огромным политическим опытом. Но я уверен, что они поддались на эту провокацию извне, как тот карась, который всегда на жирного червяка клюёт. Нельзя было вводить войска, надо было предотвратить искусственное кровопролитие. Ребят, которых задавили на Новом Арбате, просто подставили: нужны были жертвы».
Несмотря на явно разные политические взгляды, наши эксперты согласны: социально-экономическая ситуация в стране летом 91-го была критическая. «Горбачёву ни хозяйственной, ни экономической подготовки, да и политической просто не хватило. Одно дело хорошо принимать в Ставропольском крае руководителей государства и водить с ними дружбу, а другое — управлять страной, — уверен Куваев. — Вот китайцы: они административно-политическое здание начали по кирпичику разбирать с крыши, добрались до фундамента, заменили его и потом выстроили новое здание. А Горбачёв подошёл, выдернул фундамент — и здание рухнуло».

Народ путчистов не поддержал.
Народ путчистов не поддержал. Фото: АиФ/ Валерий Христофоров
Могли ли путчисты остановить развал? «Режим военной диктатуры продержался бы не более 2-3 лет в условиях международной изоляции и гражданской войны, — уверен Станкевич. — Гражданская война развивалась бы по сценарию, гораздо худшему, чем югославский. Никакого “союзного единства” на крови возникнуть не могло».

Союз нерушимый...
В республиках отреагировали на путч по-разному.

В Эстонии, Литве и Латвии ОМОН блокировал здания радио, основные магистрали и порты. Руководство Литвы и Эстонии сразу заявило о попытке госпереворота. А 1-й секретарь ЦК Компартии Латвии А. Рубикс на пресс-конференции 19 августа приветствовал ГКЧП «не только с радостью, но и с гордостью». Руководство Молдавии отказалось подчиняться требованиям военных и вводить режим ЧП. Президент М. Снегур объявил ГКЧП вне закона. Противниками путчистов заявили себя президенты РСФСР — Б. Ельцин и Кыргызстана — А. Акаев.

Всесоюзный референдум в Литве.
СТАТЬЯ ПО ТЕМЕ
Воля не народа. Как закончилась история СССРНа Украине военные заявили, что будут выполнять приказы ГКЧП, а глава Верховной рады Л. Кравчук выступил с призывом сохранять спокойствие и демократические свободы. Спикер парламента Белорусской ССР Н. Дементей открыто поддержал ГКЧП. Руководство Казахстана путч официально не осудило. 19 августа Н. Назарбаев призвал все силовые структуры уважать права человека.
1-й секретарь ЦК Компартии и президент Таджикистана К. Махкамов 20 августа вылетел в Москву, чтобы получить директивы, что и как делать дальше. Президент Узбекистана И. Каримов спешно прервал официальный визит в Индию, но с заявлениями выступать не стал. ЦК Компартии Туркменистана тоже отмолчался, лишь вечером 21 августа появился указ С. Ниязова о недействительности постановлений ГКЧП.

Премьер-министр Армении В. Манукян заявил, что Ереван воздержится от оценок: «Кто бы ни победил в Москве — главное, как он будет относиться к проблеме Нагорного Карабаха». Зато глава Грузии З. Гамсахурдия объявил о необходимости выполнять указания ГКЧП, а президент Азербайджана А. Муталибов заявил о поддержке ГКЧП.

Августовский путч. 25 лет со дня попытки госпереворота в СССР
Встревоженные москвичи читают воззвание ГКЧП, расклеенное на улицах города 19 августа 1991 года.
© РИА Новости / Александр Поляков

[НТВ Гусинского]

JpoOkFZsPT8
https://www.youtube.com/watch?v=JpoOkFZsPT8

[Леонид Радзиховский]

ОГОНЕК № 41 (3351)
5-12

В числе многих журналистов, так или иначе писавших с начала 91-го года о возможности военного переворота (а кто же был таким смелым, чтобы вопреки общей тенденции о нем не писать?), я мог бы 19 августа воскликнуть: «Предвидел!»
Ни черта я, разумеется, не предвидел….. Комбинировал некие логические выводы, не более того. Но одна статья все же получилась довольно любопытной. Она называлась «Советский Пиночет: первая примерка» («Горизонт» №8) и вышла, странно сказать, прямо накануне путча.
Любопытна она, однако, не этим совпадением. Речь в ней шла про Лаврентия Берия как несостоявшегося советского Пиночета. В последней подглавке «Берия-наше будущее?», оценивая шансы военно-гэбэшных «переворотчиков» сегодня, я писал, что они слабее Берия по четырем основным позициям.
«Берия имел идеально отлаженную машину МГБ и военно-промышленного комплекса. Ясно, что сегодня разложение коснулось и этих структур.
Берия имел еще неплохую экономику. С 1953 года советская власть жила тем, чтопаразитровала на «папином» капитале. Ныне он потрачен до конца. Все размотано.
Берия имел перед собой двести миллионов, стоящих на коленях. Сегодня выходят 50 тысяч солдат, а толпа не боится.
Берия был цельным человеком. У него бы не дрогнула рука. ….Он мироно ел сырое мясо, понятия не имея, что бывает вареное. Нынче таких нет, а от частного повторения слова «плюрализм» лицевые мускулы вконец слабеют».
Что ж, вот это «предсказание», в общем, оправдалось. Только меня смущает такой вопрос: нужто все это так невозможно трудно предусмотреть самим заговорщикам? Как говорится, «тоже мне бином Ньютона». И не люблю я расхожих разговоров: вот такие они идиоты, эти путчисты-коммунисты, настолько глупее нас, умненьких писателей и читателей….. «Козлы», словом, как невольно выразился о себе Янаев, «мудаки», как якобы отозвался Горбачев о своих друзьях-однополчанах из политбюро.
Не знаю, не знаю…. Может, чье-то самолюбие и тешат такие оценки, кого-то, может, они и успокаивают, я, простите, считаю подобные «рассуждения» просто смешными. Покойный философ Мамардашвили любил выражение «презумпция ума философа». Так вот, давайте уж допускать презумпцию ума заговорщиков тоже. Конечно, это не ум, нужный, чтобы создать философскую теорию, доказать теорему, написать роман или даже несчастную газетную статью (наверное, написать роман или даже несчастную газетную статью (наверное, поэтому-то газетная братия и чувствует превосходствр перед теми «козлами», которых она описывает, добывая себе дневное пропитание). Но ведь эти ребята вроде бы не доказывали нам 19 августа теорем, не играли на виолончели и шпаги не глотали. Они занимались своим делом-плели заговоры. А потом они, кажется, профессионалы? Иначе бы они оказались в Политбюро. Почему же профессионалов не хватило «ума, чести и совести» учесть простейшие факторы, что же у них все так скверно вышло?

ПУСТЫЕ МУДРСТВОВАНИЯ

За эти месяцы народ времени даром не терял: версий выписали столько, что известные мне (конечно, я прочел далеко не все) впору классифицировать.
Ну, первая, как уже говорилось, «козлы». Хотели организовать крутой путч, а забыли о простейших вещах (не арестовали Ельцина, не отключили телефоны-это всех особенно умиляет!-и т.д.).
Втора. Геройское сопротивление Ельцина и москвичей сорвало планы путчистов. Да тут еще и армия не та стала, непокорная.
Третья, самая распространенная. Нет, слишком уж все странно….
Путчисты со всей их мощью ни с того ни с сего поскользнулись-неведомо на каком «подсолнечном масле»-и загремели под трамвай истории. «Неужели вы думаете, что он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что управили с ним кто-то совсем другой?».
Вот эту самую ходовую и вроде бы самую «хитрую» версию давайте рассмотрим внимательнее.
Итак, игра, провокация. Замечательно и нтересно. Чья же игра, с какими целями? Чья же игра, с какими целями?
Сначала эту версию запустили те, кто мечтал о победе путча и повесил нос при виде провала. Признать простое поражение «наших», разумеентся, невозможно. И вот Кургинян, Невзоров, газета «День» и все остальные, чтобы преуменьшить победу своих врагов и накал борьбы (кстати, допускаю, что это желание отчасти даже не осознается), ищут более сложные ходы. Они рассуждают по старому принципу- «кому выгодно?». Выгодно демократам, Ельцину. Значит, они как-то хитро «подставили» правых: а) спровоцировали путч, б) изнутри контролировали, точнее, блокировали действия заговорщиков. Но кто же этот демократический Штирлиц в ставке Янаева-Крючкова, кто этот Сусанин, заведший путчистов в болото? Ну, имена таких «сверхшпионов» всегда узнаются через десятки лет.
Некоторые версии еще мудренне. Они исхитряются как-то обьяснить, что провал путча будет выгоден Горбачеву. Он и организовал, он и контролировал из Фороса, он и пустил под откос-с помощью Ельцина и по договоренности с ним. Наконец, особо умудренные (тот же Кургинян) роют еще глубже-обнаруживают, что, оказывается, провал путча выгоден самим правым, которые свой путч и провалили…. нарочно!
Что же касается «левых» журналистов и политологов, то они включились в разгадывание «тайной интриги псевдопутча» немного позже-все-таки не в их интересах преуменьшать значение победы, кроме того, многие из них были у «Белого дома», и им как-то трудно убедить себя, что все это была «игра», что они, оказывается, были фишками в игре…. Но, включившись в бег за лидером, они, в общем, повторили-с вариантами-те же немудренные рассуждения.
Во всем этом есть известный психологический резон.
Классики марксизма некогда банально заметили: «История есть не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека». Вот мы (пусть и не помня цитату, но думая точно так же) и пытаемся «вычислить»: кто же этот человек? Результат известен. Кто же мог бы преследовать такие цели?
Здесь, правда, начинается легкая путаница, поскольку непонятно, что же все-таки результатом считать. Ельцин преследовал цель укрепить свою власть? Резонно. Но, может быть, в разваливающейся стране, когда ясно, что в обозримом будущем недовольство людей будет только нарастать, кто-то, наоборот, преследовал цель свалить с себя непосильную ношу власти, перекинуть ее на широкие плечи того же Ельцина, скажем? Тоже резонно, черт возьми!... В первом случае провал путча выгоден демократам, во втором-неким «коммунистически-военным структурам». А может, это Горбачев хотел избавиться от «мудаков», которых оннарочно вокруг себя собрал, чтобы смести их всех вместе, одним махом (версия Владимира Дашкевича)? А может, это Крючков хотел…. Чего? Вот тут как-то непонятно. Отдохнуть на свежем воздухе? Похудеть на простой пище? Нет, тут что-то, воля ваша, не выходит….. Это относится к любому историческому событию. Результаты его всегда не однозначны, действие равно противодействию, а значит, любое действие можно при желании считать обманным и провокационным, а можно и не считать, видеть в нем только прямой, буквальный смысл. Поэтому и нет «окончательных» версий исторических событий-и старых, и новых. Кстати, поэтому недорого стоят и заявления тех же заговорщиков (равно как и других участников событий), скажем, на следствии, на суде. Раз уж мы не верим делам, ищем их тайный смысл, то тем более имеем все резоны неверить словам.
Но это все хорошо, если считать, что какой-то человек (группа людей, социальный институт) контролирует события, добивается поставленных результатов. Если же исходить из того, что при столкновении разных целей, разных воль, разных групп в результате получается какой-то совершенно новый вектор, не совпадающий с изначальными целями ни одной участвующей группы, если считать, что человек предполагает, а Бог располагаете, тогда мы и вовсе запутываемся. Да и вообще-что считать «результатом», «конечным счетом»? Жизнь-то, история-то бесконечна. Сегодняшняя победа-залог завтрашнего поражения, и наоборот….
Как говорится, «дуракам полработы не показывают», но история, когда на нее не посмотри, всегда полработы. «Вся работа» будет только в Судный день.
Это «пустые мудрстования»-простенькая попытка на конкретном примере проследить общую трудность, заведомо неразрешимую трудность, заведомо неразрешимую трудность точного исторического обьяснения.

[Андрей Полунин, Алексей Зимин, Сергей Орлов, Сергей Терентьев]

http://svpressa.ru/society/article/46945/
18 августа 2011 года 13:19 | Андрей Полунин, Алексей Зимин, Сергей Орлов, Сергей Терентьев

http://svpressa.ru/photo/46945.jpg
После каждой революции происходит реставрация. Россия исключением не стала

Ровно 20 лет назад, в СССР случилась попытка военного переворота. Путч продлился всего три дня, но стал точкой невозврата для огромной страны. Империя, которая в августе 91-го только трещала по границам республик, в декабре того же года бесповоротно разломилась на несколько кусков. Но тогда, 21 августа, победу над ГКЧП встречали ликованием. Люди верили, что пусть не сразу, пусть трудно, но в обозримом будущем мы будем жить в процветающей, цивилизованной, демократичной стране.

Увы, этого не случилось. «Свободная пресса» попыталась ответить на вопрос: какую страну мы хотели построить в 1991-м, и какую построили через 20 лет мы и наши соседи – ключевые республики, ранее входившие в состав СССР?

РОССИЯ

– Могу сказать, чего я хотел. Я осознанно хотел не допустить нарушения закона, и прихода к власти старой консервативной номенклатуры, – говорит политолог Дмитрий Орешкин. – Мне казалось, это губительно для страны. Логика была такая. Горбачев, плох он или хорош, был законным руководителем. Горбачев провел законный референдум за сохранение Союза, который позволил ему проводить курс на обновление. Верховный Совет дал ему законное разрешение на то, что называлось Ново-Огаревский процессом (руководители РФ, Белоруссии, Узбекистана и Казахстана встречались в подмосковной резиденции Горбачева в Ново-Огарево и вырабатывали проект Союза Советских Суверенных Республик - более мягкой федерации республик взамен СССР - «СП»).

Было понятно, что Советский Союз распадается. Было ясно, что, в лучшем случае, он мог стать конфедерацией независимых государств. К этому шло, это понимал Горбачев. Единственное, что можно было противопоставить этим тенденциям, соответствующим настроениям в обществе – это сила.

Противники Горбачева понимали, что конфедерации типа нынешнего Евросоюза не нужна огромная армия, которая была в СССР, такая огромная милиция и КГБ. Было понятно, что эти структуры ждет радикальное сокращение и падение политической роли. В этой ситуации они пошли на нарушение закона – на силовой сценарий.

«СП»: – Вам было очевидно, что ГКЧП – это нарушение закона?

– Да. Было очевидно, что по ТВ врут, будто Горбачев заболел. Противозаконным было лишение законно избранного президента средств правительственной связи на трое суток. Противозаконным было лишение главнокомандующего ядерного чемоданчика. Формально говоря, это – подрыв обороноспособности страны. Было понятно, что ребята пошли на вульгарный военный переворот.

Соответственно, перед обществом стоял вопрос: либо жить дальше, соблюдая законы, которое государство само установило, либо верить людям, которым не хотелось верить, потому что у них дрожали руки. Для меня лично стало тогда очевидно, что СССР – это структура, которая не может существовать, если она ограничена правовыми рамками. Ведь получалось, что попытку спасти СССР можно делать только противозаконными методами. И для меня встал вопрос: что важнее – незаконное государство, или жизнь по закону? Думаю, этот вопрос – в ясной или неясной форме – стоял перед многими. И судя по тому, что в поддержку Горбачева вышли тысячи людей к Белому дому, а в поддержку ГКЧП никто никуда не вышел, – люди выбрали жизнь по закону.

«СП»: – В 1991-м была надежда, что пусть трудно, не сразу, но страна будет демократичной. Через 20 лет мы видим де-факто возврат к СССР. Почему так получилось?

– Изложу свои ощущения. Как я теперь понимаю, я в значительной степени был жертвой советской пропаганды. В представлении пропаганды мы соревновались с США. Многим моим коллегам и друзьям искренне казалось, что мы – как Америка. Только беднее, потому что у нас нет рыночной экономики, демократии, и есть 6-я статья конституции СССР, которая отдает власть старым дуракам типа Черненко, Слюнькова или Ивана Полозкова. В 6-й статье было написано, что руководящей и направляющей силой является КПСС. Нам казалось, стоит убрать 6-ю статью, ввести рыночную экономику и демократию, как мы довольно быстро догоним западный мир.

Мы верили в бинарность мира, в то, что возможны только два состояния: либо мы, как Америка, либо как Советский Союз. И не было в голове гипотезы – и это изъян нашего общественно-политического образования – что мы вовсе не Америка, которая не состоялась. Что мы, как невежливо выразилась Маргарет Тэтчер, «Верхняя Вольта с ракетами». Не было гипотезы, что в Бразилии нет компартии, шестой статьи, социалистической плановой экономики. Но это, тем не менее, не США.

И вот, когда убрали 6-ю статью, убрали компартию и учредили рыночную экономику, оказалось, что мы по своим культурным параметрам – довольно дикая страна. Откуда-то выползли бандиты, которых раньше держали за 101-м километрам, а мы делали вид, что не знаем об их существовании. (Мои московские друзья, например, в те годы были искренне уверены, что Россия – это такая же Москва, только немного недоразвитая)… Оказалось, что собственностью владеют «красные» директора, которые приводят по нужному им сценарию… Оказалось, экономику монополизировали региональные группы влияния, спортивные организации, преступные группы, чекистские группы.

Словом, оказалось, что перестройка страны потребует чертову прорву времени. Мы к этому не были готовы. Народ честно ждал три года, когда же жизнь войдет в колею. И Ельцин ждал. Но оказалось, что он прежний контроль над страной потерял, а рыночных механизмов контроля технически не было. По-прежнему нужно было платить зарплату учителям, врачам, и огромной армии казенного народа, а бюджет был глубоко дефицитным.

«СП»: – Тогда и начался возврат в СССР?

– В этой ситуации политического отката назад не могло не произойти. Население пережило ментальный шок от перестройки. Вдруг стало можно все, и пользоваться этим всем стали не честные и добросовестные люди, а бандиты, номенклатура, спортсмены, чекисты. Они знали, как жить по корпоративным, внутренним правилам, а не по писанным законам. По писанным жили только лохи.

Советский человек, который привык уважать законы и действовать, как ему велят, оказался совершенно неподготовленным к такому повороту. Он не знал, что для того, чтобы зарабатывать, нужно подмышкой иметь пистолет и носит красный пиджак. Единственное, что он мог – съездить в Турцию, накупить там барахла, а здесь продать. Все это вызывало шок.

Не случайно после каждой революции происходит реставрация. Люди из прежней системы ценностей остались, они пережили шок, считают себя обделенными – и на самом деле, часто так и есть. И понятно, почему вернулся Путин.

«СП»: – Что такого сделал Путин?

– Путин обещал создать союз России и Белоруссии – и ему аплодировали. Путин проявил силу воли – победил чеченцев и создал иллюзию укрепления государства. Путин говорил те слова, которые от него хотели услышать советские, по сути, люди – ведь прошло всего 10 лет со времени развала СССР. Наконец, Путин пришел в то время, когда экономика начала расти. Прошли самые мучительные годы, потраченные на адаптацию к новому устройству. Приватизированную «общенародную собственность» привели в порядок, уволили алкоголиков, привлекли международных экспертов, освоили новые технологии, взяли кредиты на обновление фондов. Чтобы все это сделать, нужен был очень сильный мотив, которого не было в советскую эпоху (на Севере я видел, как кирпич и сталь завозили вертолетами, а потом бросали). И экономика начала расти.

Быстрый подъем шел объективно, вне зависимости от того, что командовал экономикой. После кризиса 1998 года командовал Примаков – экономика росла, потом Касьянов, потом Путин – экономика все росла. Она росла, потому что появилась твердая валюта в виде рубля, который есть смысл зарабатывать, потому что он что-то собой представляет, в отличие от советского «деревянного».

Надо было лишь решить некоторые технические задачи. Взять под контроль ТВ – то есть, убрать Гусинского и Березовского. С тем, чтобы с помощью телевидения объяснить, что рост экономики идет благодаря Путину. Это было сделано. Населению объяснили, что олигархов устранили, теперь они боятся, платят налоги, в стране наступил порядок, и именно поэтому мы растем. Это была ложь, но люди верили, потому что видели: да, растем, зарплаты увеличиваются.

Кроме того, у Путина было существенное преимущество – у него была корпорация. Со своими правилами игры, не подчинялась общим закона, умела строить стратегические планы, и добиваться их реализации. Это была чекистская корпорация, коммунистов в ней не любили. Она была готова легко жертвовать идеологическими побрякушками, за которые хватались коммунисты. Зато понимала, что необходимо подмять инфраструктурные проекты в стране, чтобы ее контролировать.

«СП»: – А население как на это реагировало?

– Люди удовлетворили голод. В нулевые они получили возможность покупать еду, обувь, телефоны (в СССР люди стояли по 10 лет в очереди на телефон), холодильники, телевизоры, даже автомобили. Люди насытились, но остался идейный голод. Осталась мифология великой страны, которую боялись американцы, и весь мир уважал. (Мифология лживая, потому что СССР, конечно, побаивались, но когда советский человек выезжал за рубеж, он был, мягко говоря, человеком бедным. А абсолютное большинство населения вообще не ездили за границу).

И когда люди в путинскую эпоху получили телефоны, холодильники и прочее, это их уже не радовало, а воспринималось, как само собой разумеющееся. Особенно когда подросло путинское поколение, которое не может представить, что в магазине нет пива, хлеба, мяса. Они вообразить не могут себе эту советскую реальность. Но зато у них создалось ясное представление, что была великая, могучая, процветающая, как сейчас страна, с такими же изобильными магазинами и «ашанами». Страна, которую продали и развалили предатели – Горбачев с Ельциным. Мифологический образ всегда ярче и нагляднее реальности.

Тем более, Путин еще в «нулевом» году говорил правильные слова в обращении к Федеральному собранию. Он говорил, что экономическому росту мешают налоговый пресс, произвол чиновников и криминал. Надо усилить государство, говорил Путин, чтобы снизить налоги, убрать произвол чиновников, и взять в ежовые рукавицы криминал. Но как только он начал укреплять государство, выяснилось, что количество бюрократов надо увеличивать. Налоги надо увеличить, потому что выросли расходы государства, а криминал сросся с силовиками. Это то, что произошло через 10 лет.

На самом деле, Путин начал долгосрочную стратегию, и благополучно ее реализовал. А общество было довольно, потому что всегда после революций оно страдает ностальгией. Люди помнят хорошее, а то, что приобрели, не ценят – им кажется, всегда так было. Реставрация – нормальное, неизбежное явление, и именно реставрацию реализовал Путин.

Первые четыре года укрепление государства было правильным, а вот вторые четыре года этот процесс начал уже пугать. Сейчас мы имеем дело с корпорацией, которая совершенно отвязалась от общественного контроля и преследует только свои интересы, которая расставляет своих людей на ключевые сектора, которая ввела монополию повсюду (ты не можешь создать серьезного бизнеса без разрешения корпорации).

«СП»: – И что из-за этого происходит?

– Все то, что было в Советском Союзе: признаки застоя, вранья по телевизору, презрения к собственным законам, ощущение, что схватили Бога за бороду, и теперь можно делать, что угодно. Все это в быстром темпе повторяет 70-летнюю историю развития Союза. По моим представлениям, мы сейчас в 1970-х, в самом начале серьезного застоя, когда пока все хорошо, когда мы привыкли в этой системе, когда мы еще верим телевизионным сказкам. Думаю, это закончится довольно быстро – мы видим, как фальсифицируют выборы, у нас все меньше доверия к этим политикам.

Словом, советская власть номер два закончится быстрее. Она неизбежно мягче – есть посадки, но нет расстрелов. Есть интернет, где можно высказать недовольство. Есть интересы людей, которые недовольны, что их грабят, и готовы легально сопротивляться. Есть какая-никакая конкуренция внутри элит: господин Миронов собачится с госпожой Матвиенко, и мы лучше понимаем, как устроена политическая жизнь.

«СП»: – Чем это кончится?

– Это большой вопрос. Потому что опять окажется, что в рамках закона они не могут контролировать ситуацию. Закон не позволяет фальсифицировать выборы, а если не фальсифицировать – «Единая Россия» вдвое потеряет, и Бог знает, что мы получим в Дагестане и Чечне, если вертикаль ослабнет. Законы не позволяют отбирать бизнес и сажать людей, потому что генералу понадобился лишний миллион долларов. А на практике это делается, потому что, если не отбирать, генералы не будут лояльны, им нужно бросать кусок. Законы запрещают коррупцию, а если не давать откаты тому же Кадырову, он не будет фальсифицировать выборы, как нужно, и уйдет в горы со своими солдатами.

Все это будет проявляться, накапливаться раздражение, и система рухнет. Вопрос, рухнет ли она, как в Советском Союзе, в рамках закона, или выйдет за рамки: попытается отменить выборы или учинить маленькую победоносную войну. Боюсь, нынешние силовики пойдут по второму пути. Когда с ними говоришь, они искренне считают, что ГКЧП делал все правильно, только там были слабосильные старикашки, которые в ненужный момент замочили штаны. А если бы не замочили, и стрельнули слегка по толпе, толпа бы разбежалась, и все было бы замечательно – как в Китае…

Другие мнения

Владимир Прибыловский, президент информационно-исследовательского центра «Панорама»:.

– Лично мои ожидания образца 1991 года соответствуют нынешней ситуации. Я не строил иллюзий, что у нас будет шведский социализм – о чем говорили великие люди вроде Гавриила Попова. Я ожидал, что будет страна Третьего мира, такой индийский капитализм. С точки зрения политического устройства – у нас олигархия с элементами автократии. Но ближе к олигархии, Путин все-таки не всевластен. А с точки зрения социально-экономического устройства – у нас недоразвитый капитализм страны Третьего мира.

Нынешняя элита – плоть от плоти партийной номенклатуры. За исключением небольших вкраплений «фарцы», представители элиты – детки партийной номенклатуры, просто не обязательно верхних ее эшелонов. Думаю, господствующий класс как минимум на 80% остался прежним, в него входят те же семьи.

«СП»: – Если сравнивать с советским временем, люди стали жить лучше или хуже?

– По-разному. Думаю, 30% населения живут или несколько хуже, или так же, как во времена СССР – при большем количестве соблазнов. Есть 2-3% людей, которые вошли в мировую элиту по материальному достатку. 10-15% улучшили материальное положение. Это служащие и мелкие бизнесмены.

Евгений Минченко, директор Международного института политической экспертизы:

- Кто выиграл от поражения ГКЧП? Лично мне – парню из семьи рабочего и учительницы – ничего особенного при советской власти не светило. Я мог бы стать максимум завкафедрой провинциального вуза. И дай Бог, чтобы к моим сорока годам я имел собственную квартиру. Я выиграл. Но не думаю, что со мной согласятся люди, которых убили в ходе гражданской войны в Таджикистане, например. Или русские, кого выдавливали из Чечни. Поэтому, если не брать людей, которым повезло, цена заплачена совершенно несоразмерная за то относительное благополучие, в котором мы сейчас живем.

Тем более, к сожалению, мы сталкиваемся с тем же, что и двадцать лет назад: с проектным кризисом правящей элиты. Элита сегодня, как в 1991-м, не способна сформулировать, какую страну она строит.

УКРАИНА

В следующую среду, 24 августа, Украина планирует с размахом отметить 20-летие независимости. Считается, что история новейшей украинской государственности берет начало с того дня, когда Верховный Совет УССР принял Акт о самостоятельности республики.

Киевская пропаганда в последние недели сосредоточена на превознесении «Дня незалежности». 20-я годовщина ГКЧП воспринимается лишь как промежуточный этап. Официальная трактовка гласит, что именно 24 августа многовековая борьба украинского народа против колонизаторов увенчалась успехом.

Не так давно один из бывших руководителей КГБ УССР Евгений Марчук озвучил свою версию, почему всесильная спецслужба не смогла предотвратить выход республики из Союза. По версии Марчука, виной тому стала инициатива Михаила Горбачева о рассекречивании архивов, в частности, касающихся «голодомора».

«70-80% работников не хотели возвращаться к тому, о чем они прочитали и что увидели. Это были кровавые, страшные, но правдивые архивные материалы. Именно благодаря Горбачеву произошла трансформация в системе репрессивных органов. Причем, не только КГБ, но и судебной системы, где рассматривались дела о реабилитации репрессированных», – утверждает бывший высокопоставленный сотрудник КГБ, затем переприсягнувший на верность Украине.

Как признается первый президент независимой Украины Леонид Кравчук, на самом деле, в истории выхода республики из СССР точка была поставлена лишь через несколько месяцев – в декабре 1991 года. Именно тогда был проведен национальный референдум, где киевским властям удалось получить нужный результат – большинство голосов за независимость Украины.

«После 24 августа, когда был принят Акт о государственной независимости, Украина обратилась к миру с просьбой, чтобы ее признали. Но до 1 декабря ни одна страна мира так этого и не сделала! Потому что в этом же году, но раньше, 17 марта, был проведен Всесоюзный референдум. И там более 75% украинцев проголосовали за «обновленную федерацию», - вспоминает Кравчук.

«Большинство жителей Украины были против развала СССР, но вопросы на референдуме ( национальном – ред.) были сформулированы таким образом, что люди голосовали «за», - в свою очередь, поясняет депутат одесского горсовета Игорь Марков.

Сегодня в Интернете без труда можно найти отсканированные листовки образца 1991 года. Как правило, жителей УССР тогда убеждали, что, выйдя из Союза, республика превратится в процветающее государство, поскольку в СССР все продукты и ресурсы забирала Москва.

«Украина: европейская держава по возможностям, московская колония в действительности. Потому бедные, что невольные. Чтобы быть богатыми, нужно быть независимыми!» - такие листовки распространялись на Западной Украине.

В Крыму и на Юго-Востоке содержание агитации было совершенно иным.

«Дорогие русские братья и сестры, живущие на Украине! Гарантирую вам сохранение полнокровных, беспрепятственных связей с Россией и другими республиками бывшего Союза. Ни в коем случае не будет допускаться насильственная украинизация русских. Любые попытки дискриминации русских будут решительно пресекаться. Построим независимую Украину как общий дом украинцев и русских, всех национальностей, ее населяющих!» - взывал к электорату Кравчук.

Но вскоре стало ясно, что обманули как западенцев, так и русских. Вместо обещанного процветания республика погрузилась в хаос и разруху – Украина до сих пор не восстановила экономику до уровня 1991 года. А русские Юго-Востока по сей день ощущают все новые проявления ползучей украинизации, начатой еще при Кравчуке.

Недавно Институт социологии национальной академии наук Украины опубликовал данные, согласно которым за последние 10 лет сократилось число сторонников независимости страны – с 56 до 46%. При этом 47,4% респондентов признались, что жалеют о распаде СССР. 47,8% опрошенных жителей Украины заявили, что считают современный этап развития страны «временем преступников и мошенников».

«Люди сравнивают, что было тогда и сейчас, и видят, что сейчас стало жить плохо. Поэтому эти данные – сформулированная реакция народа на то, что есть. За эти годы у нас минус 7 миллионов граждан, абсолютная зависимость от внешнего мира, и отсюда снижение доверия к государству. Одна из сторон этого снижения - отношение к независимости Украины», - поясняет одесский депутат Георгий Кваснюк.

«За последние годы большая часть жителей Украины не только разочаровались в независимости, они хотят настоящей интеграции со славянскими народами – Россией и Белоруссией», – утверждает Геннадий Басов, лидер партии «Русский блок».

Впрочем, сами творцы украинской независимости объясняют данные социологов по-другому. Кравчук, к примеру, считает одним из факторов влияние российской пропаганды. А украинский националист Левко Лукьяненко, один из авторов Акта о независимости, который за антисоветскую деятельность провел 26 лет в лагерях и ссылках, выдвигает другую версию, почему после распада СССР «украинское чудо» не стало реальностью.

«Все 20 лет Украиной руководит бывшая оккупационная администрация. Она немного обновлена, немного изменена, но в принципе страной руководят люди, воспитанные в советские времена и в духе ненависти к украинскому национализму, к идее самостоятельности. Эти руководители воспитаны в духе подчинения Москве и страхе перед ней, любви к централизованному большому государству и так далее. И вот этот прокоммунистический и промосковский слой руководит 20 лет Украиной. Очень быстро такой слой изменил идеи и из «красного директората» образовались олигархи... Мы на своей земле живем! Нам нужно очищать нашу землю от разных памятников дзержинским, кировым и так далее. Нам нужно противостоять, воевать с остатками московской оккупации в Украине. Нечего дружить с врагами!» - призывает Лукьяненко.

Это противостояние – с одной стороны Запада, с другой Востока и Юго-Востока страны – продолжается долгие годы. Выхода из тупика пока не видно, а голоса тех, кто говорит о расколе государства, звучат все громче. И чем все закончится, никто сказать не может.

БЕЛАРУСЬ

- Дата, когда фактически развалился СССР – это августовский путч, а мы в Беловежской пуще только констатировали, что это произошло. Бесспорное для Беларуси достижение – во время подписания Беловежского соглашения была завоевана независимость страны де-юре, - говорит бывший председатель Верховного Совета Республики Беларусь Станислав Шушкевич, человек, чья подпись стоит под тем документом. Позже его с поста руководителя страны сместил Лукашенко, который своим указом издевательски назначил Шушкевичу самую низкую пенсию в мире – около 15 российских рублей в месяц. Сегодня опальный политик и доктор физико-математических наук читает лекции за границей, председательствует в партии «Белорусская социал-демократическая Громада»

«СП»: - Почему Беларусь, несмотря на ожидания 1991 года, не стала демократическим государством?

- Когда мы планировали будущее Беларуси после 1991 года, в нас была высока доля романтизма. Мы думали, что будем строить цивилизованный народный капитализм. Но ни в одной бывшей республики СССР, кроме стран Прибалтики, это не получилось. Есть дикий капитализма, и степень его дикости различная в разных странах. Что же касается Беларуси – тут воцарилось вообще что-то непонятное - коммуно-капитализм. Такого мы и представить тогда себе не могли. Мы собирались идти к рынку, к демократии, к правам человека. Я понимал, что это нелегкий путь, что главная сложность - убедить народ в правильности такого выбора. Но сейчас людям в головы вбивают совершенно другое.

«СП»: - Почему же ваши надежды и мечты не сбылись?

- Нынешняя ситуация в Беларуси не соответствует ожиданиям 1991 года потому, что в стране было достаточно много коммунистических кланов, которые после путча прикидывались демократами и рыночниками, а потом их потянуло на старую, в лукашистском оформлении, коммунистическую идеологию. Это выгодная ситуация для приближенных к власти. Такие «специалисты» нашлось немало, поэтому пока страна очень далека от демократии.

«СП»: - Может, дело в менталитете самих белорусов?

- Я бы воздержался от того, чтобы в сложившейся ситуации обвинять народ. Виновата та продажная элита, которая вместо того, чтобы просвещать людей, зомбирует их выгодным для нее образом, и это замедляет путь к обществу народного капитализма. Он, конечно, не панацея от всех бед, этим нужно заниматься, корректировать постоянно, чтобы некоторые сбои не стали определяющими.

«СП»: - Чем, по-вашему, люди, стоящие сейчас у кормила власти отличаются от партийно-советской номенклатуры конца 80-х?

- Сегодняшняя правящая элита страны отличается от партийной номенклатуры тем, что последняя внешне притворялась очень благопристойной, а сейчас и этого нет – гниение началось с головы и длится уже давно. Когда человек, занимающий пост президента, может ругаться, поносить лидеров других стран, путать Евгения Онегина с Франциском Скориной, когда воинствующее невежество берет верх - это очень опасно. В советское время этого не было, а сейчас в Беларуси воинствующее невежество победило.

«СП»: - Какие самые острые проблемы сегодня в стране?

- У нас одна острая проблема – это наш нелегитимный президент и навязанные им порядки. Сплошная фальсификация выборов. Во многих странах часто выбирают не тех, кого нужно, но потом народ постепенно корректирует это во время новых выборов. В Беларуси нет одной черты, которая есть в других бывших республиках СССР – Украине, Молдове, странах Прибалтики – там в результате выборов власть передается в другие руки, и за этим следуют изменения. У нас же фальсифицируются выборы при помощи мобилизованных для этой цели спецслужб, поэтому идет загнивание и полное власти.

«СП»: - А люди как жить стали?

- Я думаю, что в среднем в Беларуси люди все же стали жить лучше, чем при СССР. Причина очевидна – расходы на серьезную военщину серьезно уменьшились. В советской Белоруссии 55% промышленности было ориентировано на войну, и это приносило очень малый доход гражданам республики. Хотя по современным методикам оценки валового внутреннего продукта на душу населения мы, наверное, были на первом месте в СССР, но на обычных людях это сказывалось слабо - все отдавалось на военные цели. Сейчас эти военные страсти чуть-чуть улеглись, и преимущественно производится не то, что нужно военным, а то, что нужно гражданам, поэтому улучшение наблюдается. Оно было бы категорически больше, если б у нас произошла либерализация экономики.

«СП»: - А отношение к России изменилось?

- Что касается отношения к России, то у белорусской власти оно лицемерное – так, как ей это выгодно, а белорусские люди никогда не относились дурно к русским, но на российскую власть поглядывают с напряжением, потому что эта власть хочет Беларусь сожрать, то есть сделать ее частью России.

ЛИТВА

Литва была самой решительной республикой в СССР, смелее всех боровшаяся против Кремля. Акт о восстановлении независимости Верховный Совет Литовской ССР во главе с лидером движения «Саюдис» профессором Витаутасом Ландсбергисом, ныне европарламентарием, объявил раньше всех – 11 марта 1990 года (не путать с принятой еще 16 ноября 1988 года «Декларацией о суверенитете Эстонии», где был лишь обозначен путь в суверенитету, а вот резолюцию «О государственной независимости Эстонии» ВС республики принял только 20 августа 1991 года).

На пути к независимости в Литве было свое «ГКЧП» в январе 1991-го, когда анонимный комитет национального спасения с помощью советской армии взял власть. Они даже чем-то похожи – трагические события в Вильнюсе января 1991-го и августовские московские. В обоих случаях подставили армию, и там и там президент Михаил Горбачев «ничего не знал», и там и там в итоге – поражение советской власти. Правда, в январе 1991-го Ландсбергис действовал решительнее, сразу призвав людей на защиту демократии, а 19 августа он поначалу обратился лишь к советским военнослужащим, призывая их не применять силу против законных властей.

По утверждениям бывшего секретаря ЦК компартии Литвы (на платформе КПСС) Владислава Шведа, Ландсбергис будто бы даже звонил в Москву, выясняя ситуацию. У литовских полицейских вдруг исчезла с кокард национальная символика, а у самого Шведа его бывшие коллеги по партии выясняли, будут ли их арестовывать.

Но даже если и так, это не отменяет порыва людей к независимости. С ней большинство литовцев связывало свое будущее. «Будем жить как в Финляндии», - говорили многие защитники независимости. Как в Финляндии пока не получилось, примерно пятая часть жителей Литвы оказалась за чертой бедности, эмиграция превысила 500 тысяч из 3-миллионного населения страны. Выиграли инициативные активные люди, сумевшие найти себя в рыночных условиях, а также прослойка все той же номенклатуры, которая процветала и в советское время.

Власть в Литве, как, впрочем, и в других странах Балтии, представляет собой причудливую смесь - новых людей, пришедших из лабораторий, врачебных кабинетов, вузовских аудиторий и концертных залов (но не цехов!), и старой советской партийной номенклатуры. Президент Литвы - «выпускница» Академии общественных наук при ЦК КПСС Даля Грибаускайте, а премьер – бывший физик-лаборант, научный сотрудник вильнюсского университета Андрюс Кубилюс. Но объединяет их стремление укреплять государственность и критическое отношение к России, с которой, тем не менее, они хотели бы активно сотрудничать в экономической сфере. Правда, как-то специфически: так, чтобы республике было выгодно, но при этом российские компании, особенно энергетические, не набирали силу в Литве.

Ну а главное завоевание – независимость, несмотря на бедность, коррупцию и засилье олигархов (эти явления политики называют главными проблемами страны), не подвергается сомнению. И если кто-то из обедневших жителей Литвы, случается, говорит, что «при русских жили лучше», это все же звучит как исключение. Просто потому, что при всех нынешних издержках назад не хотят. Поэтому попытка выяснить у разных жителей Литвы, оправдались ли их надежды, связанные с крахом ГКЧП (понятно, что у тех, кто рассчитывал на победу ГКЧП, были другие надежды), натыкались на объяснение о том, что свобода важнее.

Об этом же корреспонденту «Свободной прессы» сказал и человек, находившийся на острие борьбы с Кремлем в момент появления ГКЧП - бывший генеральный прокурор независимой Литвы Артурас Паулаускас, ныне известный политик, бывший спикер Сейма, лидер одной из партий, которая в оппозиции к власти.

- Это больше вопрос политический, - заметил он. – Главное, что Литва стала признанным, свободным, независимым государством. А экономические, социальные вопросы решаем каждый день. Да, может быть, было бы лучше, если бы во внутренней политике было больше сбалансированности, и я надеюсь, мы к этому придем. Но самое важное, что мы сами управляем своей страной и сами за все отвечаем.

«СП»: - Возникли у вас какие-то сомнения, когда 19 августа 1991-го стало известно о создании ГКЧП?

- Какие еще сомнения? Мы боролись за свободную Литву. Между нашей прокуратурой и прокуратурой СССР была конфронтация. Они не признавали Литву как свободное государство, а я не признавал их полномочий. Было понятно, что если они победят, то нам придется сидеть. Но отступать мы не собирались.

«СП»: - А что вы почувствовали, когда ГКЧП рухнул?

- Определенное облегчение. Все встало на свои места. Мы начали нормально работать. Советская прокуратура ушла. Законам свободной Литвы перестали противодействовать...

ЛАТВИЯ

В Латвийской ССР в 1988-м году, словно по чьей-то указке, как и в соседней Литве появилось свое национальное движение - Народный Фронт, выступавший за независимость. 4 мая 1990 года Верховный Совет республики принял Декларацию о восстановлении независимости Латвийской Республики. Правда, в отличие от Литвы предусматривался некий переходный период, закончившийся с крахом ГКЧП.

По мнению координатора Совета общественных организаций Латвии, директора Балтийского центра исторических и социально-политических исследований Виктора Гущина, надежды представителей нацменьшинств, исповедовавших «идеалы демократии», были разрушены после поражения ГКЧП и признания Россией 24 августа государственной независимости Латвийской Республики без всяких условий.

- Такое подписание документа способствовало тому, что национал-радикальные политические силы Латвии стали действовать решительнее, поскольку уже не опасались встретить сопротивление. Именно эти силы разделили население страны на граждан и неграждан, стали строить мононациональное государство, главным лозунгом которого является лозунг довоенного авторитарного и этнократического режима Карлиса Улманиса «Латвия - для латышей!». Это главная проблема республики.

«СП»: - А что позволяло нацменьшинствам надеяться на иное отношение национальных сил?

- Повторюсь: приверженность демократическим идеалам и заблуждение в том, что будто бы их исповедуют и национал-радикальные силы. А к тому же к событиям августа 1991 года между Россией и Латвией вроде был решен вопрос о необходимости закрепить права русскоязычного населения. 13 января 1991 года в Таллине Латвийская Республика и Российская Федерация подписали такой договор. Но после ГКЧП обе стороны забыли о нем. Фактически, русскоязычное население оказалось предано.

«СП»: - Такому отступлению от демократии придается идеологическое обоснование?

- Да. Этнократы, которые находятся у власти в Латвии с 1990 года, говорят о правовой обоснованности возврата к прерванному в июне 1940 года строительству «Латышской Латвии». Создание института неграждан они оправдывают тезисом о непрерывности существования Латвийской Республики де-юре с 1918 по 1991 год. Говорят о незаконности Советской Латвии, обосновывая это утверждение тезисом о «двух оккупациях» – сталинской и гитлеровской.

Способствовала реализации этнократического курса в Латвии непростительная беспечность председателя Верховного Совета РСФСР, а затем первого президента России Бориса Ельцина, который при подписании актов о признании независимости не смог обеспечить достойный статус русскоязычной диаспоре. Виноват и Михаил Горбачев. 7 сентября 1991 года союзное руководство согласилось с выходом республик Прибалтики из состава СССР на условиях Ельцина - то есть вообще без каких-либо условий.

Эксперты обращают внимание: никто так не поступал со своими. Франция, покидавшая Алжир, Великобритания, уходившая из Индии, Испания, Португалия и Бельгия, покидавшие колонии, не оставляли своих граждан на произвол новых властей. Россия позволила Латвии превратить треть населения в бесправных жителей. После 1991 года политическое развитие латвийского государства было отброшено назад - к идеологии и практике националистической диктатуры второй половины 1930-х годов.

«СП»: - Но правящая элита Латвии, среди которой также есть и представители бывшей советской номенклатуры, и националисты, и бывшие диссиденты, считает иначе, уверяя, что укрепляет государственность...

- В стране серьезный социально-экономический кризис. Это не только последствия мировых проблем. Такая идеология серьезно ослабляет позиции Латвийского государства и внутри страны, осложняет отношения с Россией. С ней пытаются заигрывать, но на самом деле правящая политическая элита стремится продвигать свои интересы, не отступая от националистических принципов и пытаясь навязать свое видение истории. Эта элита находится у власти лишь благодаря недемократическим выборам и активной эксплуатации исторических мифов среди латышей. Она заинтересована в принудительном навязывании обществу своей интерпретации истории Латвии, которая позволит дольше находиться у власти. Но проблемы будут нарастать.

«СП»: - Но все же немалая часть населения поддерживает националистов.

- Идеология недемократического режима Ульманиса возведена в ранг государственной. По разным причинам - в том числе и из-за того, что в общей структуре населения Латвии очень велик процент пожилых людей, юность или молодость которых пришлась на годы правления Ульманиса – эта идеология пользуется поддержкой значительной части латышского населения.

Как серьезное предупреждение таким взглядам звучат слова современной латышской писательницы Лаймы Муктупавеле и американского историка латышского происхождения Андриевса Эзергайлиса о том, что латвийская правящая элита, буквально взламывая идеологию послевоенного мира и насаждая в Европе идеологию радикального латышского национализма, несет всем реальную угрозу.

ЭСТОНИЯ

В Эстонии в 1988 году появился свой Народный Фронт, и его лидеры тоже два с лишним года морочили Кремлю голову утверждениями о том, что это – организация в поддержку перестройки и тоже формально не ставили целью выход Эстонии из состава Союза. Но люди понимали, что происходит.

- Я тоже прекрасно это понимал, да все понимали, только не знали, произойдет ли точно и когда? - говорит корреспонденту «Свободной прессы» его старый знакомый из Таллина, точнее, нынче из Лондона, по имени Тоомас, который был активным поборником независимости, стоял на защите Верховного Совета Эстонии 15 мая 1990 года, когда русские рабочие заводов союзного подчинения потребовали отставки руководства республики и ворвались на территорию еще как бы советского парламента, продвигавшего Эстонию к независимости.

– Конечно, мы хотели свободы, - продолжает Тоомас.

«СП»: - Твои надежды оправдались?

- Отчасти. Свободу мы получили. Положение моей страны немного лучше, чем в Латвии и Литве, экономика прочнее. Хотя я был против введения евро, хотел, чтобы оставили крону. Но все же мне пришлось уехать в Лондон, потому что дома у меня проблемы с работой. А сейчас работаю... Ну, в общем, в обслуживающей сфере, и вот деньги есть, и могу общаться с тобой не только по скайпу – если пригласишь - прилечу.

«СП»: - А не обидно, что пришлось уехать? Не жалеешь, что защищал независимость?

- Обидно, но не жалею. Да и все же открылись еще какие-то возможности. Европу увидел. А обидно то, что некоторые бывшие активные коммунисты так и остались при власти, а простые люди, певшие песни о родине, вынуждены перебиваться (среди высших представителей власти Эстонии - бывший секретарь ЦК Компартии Эстонии Арнольд Рюйтель, который был президентом, нынешний премьер-министр Андрус Ансип, который в 1988 году, будучи заведующим орготделом Тартуского райкома компартии, оказался причастен к разгону антисоветской студенческой демонстрации– «СП2). – Но не думаю, что независимостью ради заработка пожертвует кто-то из эстонцев, оказавшийся в трудной жизненной ситуацией. Свободой не торгуют.

«СП»: - Эстонцы известны, как очень прагматичный народ. Как ты считаешь, правильно ли выстраиваются отношения с Россией? Ведь выгоднее торговать, а не ругаться.

- Конечно, выгоднее. Если бы мы дружили, то и жизнь была бы получше. В последнее время, мне кажется, какие-то подвижки появились. Но все-таки и Россия должна идти нам навстречу. Наверное, хватит нас ругать за нашу историю, это наше дело, давайте лучше просто сотрудничать...

Так же как рядовой гражданин Эстонии Тоомас думает и председатель Центристской партии республики, мэр Таллина Эдгар Сависаар – один из самых известных и влиятельных эстонских оппозиционеров. Он последовательно выступает за налаживание отношений с нашей страной.

Бороться с безработицей, повышать уровень жизни трудно без нормального, спокойного сотрудничества с Россией, говорит Сависаар, критикуя правительство. Этого политика стремились объявить агентом Москвы за его взгляды и тесные связи с российскими политиками, даже пытались натравить на него эстонскую контрразведку. Но превратить во врага государства не удалось, ведь он – популярная среди эстонцев личность, активный борец за независимость. 15 мая 1990 года, когда Тоомас бросился на защиту Верховного Совета, Эдгар Сависаар был главой правительства Эстонской ССР и призвал граждан на защиту парламента.

20 августа 1991 года Сависаар был назначен премьером независимой Эстонии. Сразу проявил себя как активный противник ГКЧП. Заявил, что не верит в болезнь Михаила Горбачева. Высказал надежду: действия ГКЧП не увенчаются успехом. Призвал жителей республики не выполнять решений ГКЧП. Поэтому объявить Сависаара врагом Эстонии практически невозможно. И биография у него чистая, непартийная. Ребенком был в ссылке – отца приговорили к 15 годам лагерей. Крепкий экономист. С 1980 по 1988 год занимался в разных организациях экономическим планированием. В 1987 году стал одним из авторов программы по переводу Эстонии на полный хозрасчет. Он говорит не политическими формулами, а на понятном людям языке. Поэтому раз за разом избиратели оказывают ему доверие, несмотря на применяемые против него черные технологии. По словам Сависаара, правящие в Эстонии партии за последние четыре года превратили ее в страну дешевой рабочей силы. За чертой бедности в республике официально находится 16 % населения.

Так что если говорить о надеждах на материальное благополучие, то на родине они не оправдались не только у Тоомаса, но и у многих других, особенно - русскоязычного населения, которое, впрочем, вряд ли связывало свои надежды с поражением ГКЧП. Многие русские Эстонии, как и в Латвии, оказались на обочине жизни. Трудно получить эстонское гражданство. Существует ряд ограничений для тех, кто не имеет эстонского паспорта. Впрочем, социальные неурядицы переживают и тысячи граждан республики. Однако для эстонцев, как для литовцев и латышей независимость – понятие святое...

[Андрей Полунин]

http://svpressa.ru/politic/article/46946/
http://svpressa.ru/photo/46946.jpg


18 августа 2011 года 13:20 | Андрей Полунин


Они ждали приказа, которого не последовало. Заговорщики не решились стрелять в народ

19 августа 1991 года, ровно 20 лет назад, советский народ из утреннего выпуска теленовостей узнал об образовании Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП). Было объявлено, что президент страны Михаил Горбачев болен и исполнение его обязанностей взял на себя вице-президент Геннадий Янаев - председатель ГКЧП.

В Москву, между тем, входила бронетехника. Колонны из БТР и танков послушно останавливались на красный. Дикторы телевидения каждый час передавали документы ГКЧП, после чего то телевизору показывали «Лебединой озеро». Это начало походить на фарс.

Борис Ельцин (к тому времени – уже президент РСФСР) стягивал к Белому дому соратников для «отпора хунте». Сами же члены советского руководства отсиживались, словно чего-то выжидая. Пресс-конференция, которую члены ГКЧП дали вечером, ясности не добавила. Наоборот, вызвала смешки по поводу трясущихся рук Янаева. Это был очень странный путч.

20-го августа стало ясно: ГКЧП проигрывает Ельцину, который собрал у «Белого дома» митинг для отпора «путчистам» и защиты незаконно отстраненного от власти Горбачева. В ночь на 21-е в туннеле на Садовом кольце погибли под гусеницами трое парней, пытавшихся остановить бронетехнику, а днем из Фороса был вызволен Горбачев. Затем последовали аресты российской прокуратурой членов ГКЧП и тех руководителей, кто его активно поддерживал.

В итоге, в камерах следственного изолятора «Матросская тишина» оказались: вице-президент СССР Г.И. Янаев, премьер В.С.Павлов, министр обороны Д.Т.Язов, глава КГБ СССР В.А.Крючков, зам.председателя Совета обороны О.Д. Бакланов, председатель Ассоциации государственных предприятий промышленности, транспорта и связи А.И.Тизяков, председатель Агропромышленного союза и председатель колхоза В.А.Стародубцев. А так же их единомышленники: секретарь ЦК КПСС и член Политбюро О.С.Шенин, руководитель аппарата Президента СССР В.И.Болдин, зам.министра обороны, Главком Сухопутных войск генерал В.И Варенников, начальники управлений КГБ Ю.С.Плеханов и В.В. Генералов. Через пару дней к ним присоединился председатель Верховного Совета СССР А.И.Лукьянов, который не входил в комитет и его не поддерживал. Всем им российский прокурор Валентин Степанков шил «измену Родине».

До ликвидации СССР оставалось всего 4 месяца.

В чем смысл ГКЧП с позиций дня сегодняшнего, рассуждает бывший председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов

«СП»: – Руслан Имранович, почему комитет, который отстаивал идею целостности СССР, не нашел поддержки у народа?

– ГКЧП был всецело затеей КГБ. Естественно, политические акции, связанные с КГБ, заранее были обречены на неуспех и поражение. Так что дело не в каких-то ошибках. ГКЧП осуществляло свои благородные вроде бы цели – негодными, неконституционными средствами. Поэтому для истинных демократов другого пути быть не могло, кроме как решительно выступить против этой акции.

И напрасно ГКЧП обвиняют в том, что они плохо подготовились, что у них не было политической воли. Что означают эти упреки? Что они должны были расстреливать мирных людей?! Да была там воля. Но они остановились на краю пропасти, не стали применять вооруженную силу против безоружных. Это делает им честь. Поэтому я был с самого начала сторонником того, чтобы не наказывать жестоко членов ГКЧП. Хватит последствий, которые они причинили своим выступлением.

Что касается наших действий, руководства Российской Федерацией… Основная сила, которая подавила ГКЧП, был не Ельцин, – со своими двумя десятками помощников и десятком милиционеров, которых привел Баранников (Виктор Баранников, на тот момент – глава МВД РСФСР. 4 октября 1993 года был взят под стражу по обвинению в организации массовых беспорядков, в тот же день уволен со службы и отправлен в Лефортово. В феврале 1994-го амнистирован решением Госдумы. В 1995-м – умер от инсульта, – «СП»). Основная сила – Верховный Совет, депутаты, которые сумели мобилизовать в этих сложных условиях выступления москвичей. Благодаря огромному желанию москвичей не допустить развязки – благодаря народу, горожанам, – мы сумели четко организовать сопротивление. Мы объявили войну ГКЧП, и заставили комитет капитулировать.

Так что через 20 лет у меня оценки не изменились. Только ситуация стала потом более трагичной: через два года Ельцин сам стал в тысячу раз худшим гэкачепистом – расстрелял парламент. Он-то не колебался, потому что был безответственный, жестокий, абсолютно лишенный нравственного, морального элемента в своей деятельности человек.

«СП»: – Он был более решительным, чем ГКЧП?

- Ну, знаете, Нерон был еще более решительным, когда сжег Рим.

«СП»: – Кстати, по поводу нерешительности. «Альфа» не стала захватывать Ельцина в Архангельском, в армии был раскол в отношении ГКЧП – о чем это говорит?

– На Ельцине свет клином не сошелся. В списке тех, кого ГКЧП планировал арестовать, на втором месте стоял ваш покорный слуга, был в списке и еще десяток людей. «Альфа» не стала захватывать, потому что не было приказа. Если был бы приказ, на стороне ГКЧП выступил бы и Грачев, и Лебедь, и нынешний губернатор Подмосковья Борис Громов. Они ждали приказа, а приказа не было.

«СП»: – Почему?

- Язов, хотя и участвовал в ГКЧП, хотя и его сумел обхитрить пройдоха Крючков, – все равно колебался. Он не был склонен применять оружие. А его первый заместитель – второе лицо в Минобороны, авторитетный генерал Ачалов – прямо мне сказал (мы встречались вечером): «Руслан Имранович, наша армия, пока Язов и я руководим ею, не будет стрелять в народ».

«СП»: – Можно ли сказать, что руководил ГКЧП, прежде всего, Крючков, что он был серым кардиналом?

– Я не знаю, с какой стати возвеличивают Крючкова. Возможно, чекистам кажется, что он был каким-то идеалом. На самом деле, он был бюрократом системы. Зануда, без царя в голове. Если у него были серьезные соображения, если он с чем-то был не согласен, надо было выражать несогласие законным образом. На Верховном Совете, в парламенте, на правительстве выступить, публично о своей позиции заявить. А не действовать такими, знаете, традиционно-чекистскими методами, заговорщицкими.

«СП»: – Говорят, в КГБ исследовали, какой будет реакция народа на введение чрезвычайного положения…

– Не исследовали. Они внушили себе, что их поддержат. Все-таки в горбачевских реформах есть мощные стороны. Это реальная свобода, демократия, гласность, фактическое уничтожение цензуры. И люди поверили в эти реформы, захотели стать свободными.

Могу показать это на примере себя самого. Когда я избирался народным депутатом России от Грозненского национально-территориального избирательного округа, моими противниками были секретарь обкома, директор завода, партбоссы. Но люди поднялись за меня! Кстати, все мои денежные расходы на избирательную кампанию составили двухмесячную ставку зарплаты профессора.

Это была реальная демократия, и люди, конечно, не хотели какому-то ГКЧП вручать свою судьбу. Да, Горбачев к тому времени имел не очень высокий рейтинг, люди были недовольны. Но все понимали: Горбачев – законный президент. Если есть к нему претензии – выступайте: у вас есть возможности, вы сами – большие люди. А методы ГКЧП, свойственные сталинизму, сразу дурно запахли. И люди, конечно, с этим вовсе не хотели смириться.

«СП»: – Правда ли, как говорил впоследствии Ельцин, что Горбачев, фактически, знал, что возможен переворот?

– Ерунда, ничего он не знал. Ельцин это говорил, чтобы оправдать свои преступления, которые были еще больше, чем преступления Горбачева.

«СП»: – Какие ваши самые драматичные воспоминания о ГКЧП?

– Самыми драматичными были две ситуации. Первая – начало переворота. 19 августа я был в Архангельском, потому что накануне ночью встречал Ельцина, который возвращался от Назарбаева. И вот в начале восьмого утра – скупые сообщения, что Горбачев заболел и власть перешла к Янаеву, потом – «Лебединое озеро».

Я сразу понял, что это – переворот. Я тут же бросился в дом к Ельциным, и застал Бориса Николаевича в глубоком трансе, глубокой растерянности. Он мне прямо сказал: «Ну вот, мы проиграли. Сейчас сюда придут люди Крючкова, нас арестуют». Я был возмущен. Я сказал ему, что мы два года боролись за определенные идеи и ценности, а вы сразу же сдаетесь. Так не годится, надо драться! Давайте поднимем людей, узнаем реакцию других лидеров союзных республик! Звоните Назарбаеву, Кравчуку, а я сейчас созову наших соратников…

В общем, мы начали действовать организованно. Эта растерянность Ельцина запомнилась надолго.

А второй момент – трагический, в буквальном смысле – это когда в ночь с 20 на 21 августа Ельцин хотел сбежать в американское посольство. Причем, он пригласил меня: «Машина уже стоит, а через час будет штурм – я точно знаю, что отдан приказ расстрелять и вас, и меня. Но мы сейчас скроемся в американском посольстве, в мире поднимется шум, и через несколько недель мы вернемся к власти». Это его слова, сказанные в присутствии помощников. Разговор происходил в гараже «Белого дома», туда меня затащил Коржаков – заглянул в мой кабинет, и сказал, что президент приглашает.

Кстати, в кабинете в этот момент находились Лужков и Попов, которые, опасаясь ареста, перебрались к нам в «Белый дом». Это я к слову о том, что ни Лужков, ни Попов не принимали участия в подавлении ГКЧП, они даже не входили в наш штаб. Весь центр подавления находился в «Белом доме» – парламентском центре…

Так вот, ехать в американское посольство я решительно отказался. Я сказал: «Борис Николаевич, вы у нас единственный президент, ваша жизнь дорога – езжайте в американское посольство. А у меня здесь – 500 депутатов, которые борются с ГКЧП. И, надеюсь, мы победим». Я повернулся, нажал на кнопку вызова лифта, сел в лифт и поехал наверх.

Ельцин потом сказал: ну, когда вы отказались, я не мог один уехать…

Минуты, когда я шел один, в голове было черт знает что: как объяснить людям, что президент сбежал а американское посольство?! Для меня это были самые тяжелые минуты за мою жизнь до этого периода. Эти эпизоды и показывают, кто действительно организовывал сопротивление, а кто воспользовался плодами этой… не могу сказать – победы.

Это была пиррова победа. Я и тогда понимал: сокрушение ГКЧП ничего не означало в плане укрепления СССР. Наоборот, союзные республики, напуганные такими акциями в союзном центре, еще с большей силой будут стремиться выйти из состава СССР.

«СП»: – А вы были против развала Союза?

- Конечно, против. Люди, которые выступали за развал, казались мне дикарями. Не было никаких оснований расчленять Советский Союз. Другое дело, требовались серьезные реформы, децентрализация. У нас, например, у Российской Федерации, не было возможности самостоятельно осуществлять какие-либо экономические реформы. Все более-менее крупные заводы и фабрики подчинялись союзному центру, Госплану, ведомствам, правительству СССР. Мы не могли организовывать свои подходы, чтобы выводить огромные территории из кризиса. Такая же ситуация была в других союзных республиках – вот о чем шла речь!

«СП»: – Чем вам запомнился момент возвращения Горбачева из Фороса?

- Мы встретились в кабинете у Ельцина, втроем, и часа два обсуждали ситуацию. Я сразу увидел и понял – это другой Горбачев. Он был морально сломлен и деморализован. Поэтому последующие два-три месяца он стал заложником, буквально пленником Ельцина.

Горбачев ничего не мог делать. Он не сформировал даже союзное правительство, не сумел использовать трибуну союзного парламента, чтобы укрепить позиции СССР. Опять начал латать и перелатывать мелкие пункты своего союзного договора (договор о ССГ – союзе суверенных государств, – в который должны были войти Россия, Белоруссия, Казахстан и Узбекистан, – «СП»), в то время как надо было создать сильные органы управления, вовлечь в союзное правительство сильных людей.

Горбачев был сломан. И потому, когда он выступал у нас в парламенте, его буквально уничтожали – с одной стороны, депутаты, с другой издевался Ельцин. Однажды мне даже пришлось вмешаться: давайте, говорю Ельцину, заканчивать заседание! «Почему?» Не видите, что ли – достаточно этого спектакля. Вам что, не жалко Горбачева? Он так усмехнулся, но согласился: будем заканчивать.

«СП»: – Ваши пути с Ельциным уже тогда разошлись, или в тот момент вы его воспринимали еще как союзника?

- Я принимал его полностью - как соратника, как своего руководителя. Все-таки, два года я был у него первым замом, я был верный и надежный, и в этот период тоже. Я простил, что он испугался и хотел сбежать в американское посольство, я сам искал какие-то моменты оправданий ему. Тогда было все нормально – были какие-то штрихи, но они не имели значения.

Расхождение началось с того, как Ельцин стал формировать органы власти. Ведь два месяца после ГКЧП не было ни правительства союзного, ни российского – Ельцин разогнал правительство Силаева (кстати, без разрешения Верховного Совета, на что не имел права). Естественно, я требовал от него, чтобы он как можно быстрее назвал мне главу правительства. Фактически, мне пришлось президиум Верховного Совета превратить в правительство, которое бы управляло делами. Надо было руководить, потому что регионы привыкли работать по указке из Москвы.

Наконец, ночью, накануне съезда, Ельцин назвал ряд фамилий на пост премьера, в том числе – Святослава Федорова. Я был в восторге, и сказал, что Федорова мы поддержим. И вдруг на съезде Ельцин говорит, что сам будет руководить правительством, и у него будут заместители – Бурбулис и Гайдар.

Возмущению парламента не было предела. Кто такой Гайдар? Журналист из журнала «Коммунист», потом – редактор отдела экономики в газете «Правда». Ну, внук какого-то бывшего легендарного Гайдара. Ну, что с того, что внук, сам-то он кто – никто! И Бурбулис – никто! Если Ельцин в самые ответственные минуты назначает вот таких людей – как тут не разойтись!

Из уважения к нему, с огромными трудностями я провел эти кандидатуры через Верховный Совет. Но когда они стали предлагать совершенно разрушительные модели – Вашингтонский консенсус, неолиберальные реформы, абсолютную приватизацию в один день, свободу цен… Я – профессиональный экономист, и знал, к каким последствиям все это приведет. Вот отсюда, с вопроса об экономической политике, начались наши распри с Ельциным.

«СП»: – Как вы оцениваете, какую страну построили после победы над ГКЧП?

– Сегодня мы видим плоды той ельцинской политики. Все 1990-е годы в России – да и в других странах СНГ по примеру России – осуществлялась деиндустриализация. В результате сегодня мы имеем один актив – нефть и газ. А если мировые цены на нефть упадут, куда нам деваться? У нас же вся машиностроительная база исчезла…

Говорят, мы сейчас экспортируем много зерна. А почему мы вывозим зерно? Да потому, что в 10 раз стало меньше крупного рогатого скота – по сравнению с 1990 годом. Мы завозим со всего мира не только ширпотреб, но и продовольствие. Это значит, нас крепко держит за горло мировой рынок. И все – благодаря политике Ельцина, которую потом успешно продолжил Путин.

20 лет спустя: ГКЧП стал трагедией

Большинство россиян впервые стало считать, что путч ГКЧП 19–21 августа 1991 года является трагедией, которая имела гибельные последствия. Об этом свидетельствует опрос общественного мнения, подготовленный Левада-центром в преддверии двадцатилетия попытки государственного переворота.

39% россиян назвали события августа 1991 года в Москве «трагическими» и «имевшими гибельные последствия для страны и народа». 35% респондентов по-прежнему считают, что это не более чем «эпизод борьбы за власть в высшем руководстве страны».

В 2010 году «трагедией» эти события называли 36% россиян, «борьбой за власть» – 43%. Схожая картина наблюдалась все эти годы, причем чем свежее эти события были в памяти, тем большая доля респондентов называли августовский путч склоками в верхах. В 1994 году целых 53% россиян считали, что попытка госпереворота была не более чем противостоянием Ельцина, Михаила Горбачева и партийной верхушки.

А победой демократической революции события августа 1991 года называет лишь 10% россиян.

Жизнь после путча

На карьере гэкачепистов после «путча» был поставлен крест. Формальный руководитель ГКЧП (на деле председатель ГКЧП так и не был избран) Геннадий Янаев 4 сентября 1991 был освобожден от обязанностей вице-президента СССР внеочередным V Съездом народных депутатов СССР и помещен в тюрьму «Матросская тишина». Освободили его согласно постановлению об амнистии, принятому Государственной Думой 23 февраля 1994 года. После освобождения Янаев работал консультантом Комитета ветеранов и инвалидов государственной службы, также был руководителем Фонда помощи детям-инвалидам (Фонд входит в негосударственную организацию «Духовно-просветительский комплекс традиционных религий в Москве»). В последние годы занимал должность заведующего кафедрой отечественной истории и международных отношений Российской международной академии туризма. 24 сентября 2010 года Янаев скончался от рака легких.

Главный, как считается, экономический идеолог ГКЧП Валентин Павлов, тогдашний премьер-министр СССР, уже на другой день после объявления о создании ГКЧП был госпитализирован с диагнозом «гипертонический криз» (недоброжелатели утверждали, что это был запой). 22 августа указом вернувшегося из Фороса Горбачева он был уволен с должности главы правительства, в больнице к нему была приставлена охрана, и 29 августа уже бывший премьер был переведен в «Матросскую тишину». В 1994 году амнистирован вместе с другими участниками ГКЧП. Вскоре после освобождения стал президентом «Часпромбанка», покинул этот пост 31 августа 1995 года, а 13 февраля 1996 года у банка была отозвана лицензия. В 1996-1997 гг. Павлов занимал должность советника в «Промстройбанке», затем был сотрудником ряда экономических институтов, заместителем председателя Вольного экономического общества (ВЭО). В августе 2002 года Валентин Павлов перенес инфаркт. В январе он вернулся к работе, обсуждал с тогдашним лидером Аграрной партии России Михаилом Лапшиным возможность выдвижения своей кандидатуры от АПР на выборах в Госдуму в декабре 2003 года. Но 12 марта 2003 года Павлов перенес обширный инсульт и 30 марта скончался.

«Серый кардинал» ГКЧП, как его многие называют, тогдашний председатель КГБ СССР Владимир Крючков был арестован вечером 21 августа 1991 года. Ему инкриминировалось преступление по 64-й статье УК «Измена Родине». Находясь под арестом, 3 июля 1992 года Крючков выступил с обращением к Ельцину, в котором, в частности, обвинил его в перекладывании вины в развале СССР на членов ГКЧП. После амнистии 1994 года Крючков занимался общественной деятельностью, входил в оргкомитет Движения в поддержку армии. Скончался 23 ноября 2007 года в Москве на 84-м году жизни после продолжительной болезни.

Наиболее трагической фигурой среди гэкачепистов считается тогдашний министр внутренних дел СССР Борис Пуго. 22 августа 1991 года на арест Пуго выехали председатель КГБ РСФСР Виктор Иваненко, первый заместитель министра внутренних дел Виктор Ерин, заместитель прокурора Лисин, а также Григорий Явлинский. Спустя два дня Явлинский в интервью газете «Московский комсомолец» рассказал, как они, не дожидаясь группы захвата, «начали действовать». По его словам, дверь им открыл тесть Пуго, сам Пуго и его жена были еще живы: «Его голова откинулась на подушку, и он дышал; (жена) выглядела невменяемой. Все движения у нее были абсолютно не координированы, речь – несвязной». Явлинский особо подчеркнул, что два обстоятельства показались ему странными: 1) пистолет аккуратно лежал на тумбочке, куда положить его самому Пуго было трудно; 2) он увидел три стреляные гильзы. Журналист «Московского комсомольца» в конце статьи добавляет: «Через несколько часов после моего разговора с Григорием Явлинским поступила новая информация. В результате следствия стало известно, что последней стреляла жена. Она же положила пистолет на тумбочку». Однако сын Пуго Вадим, согласно публикации в газете «День» в 1993 году, говорил, что пистолет положил на тумбочку 90-летний тесть: «Они, по всей видимости, легли на кровать. Отец приставил пистолет к виску матери и выстрелил, после этого выстрелил в себя, а пистолет остался зажатым у него в руке. Дед услышал выстрел, хотя он плохо слышит, и зашел в спальню… Мать не умерла: она скатилась с кровати и даже пыталась забраться на нее. Дед взял у отца пистолет и положил его на тумбочку. И месяц об этом никому не говорил – боялся. Непонятно ему было: говорить – не говорить. И сказал он о пистолете через месяц, когда начались допросы…». Жена министра, Валентина Ивановна Пуго, кандидат технических наук, доцент Московского энергетического института, умерла в больнице через сутки, так и не придя в сознание.

Еще один силовик среди членов ГКЧП, министр обороны СССР Дмитрий Язов уже утром 21 августа отдал приказ о выводе всех войск из Москвы, после чего отправился в Форос к Горбачеву, но принят не был. Тотчас по возвращении в Москву Язов был арестован на аэродроме. По утверждению журнала «Власть», из тюрьмы Язов «обратился к президенту Ельцину с записанным на видео посланием, где каялся и именовал себя «старым дураком». Сам Язов это опровергал. После амнистии был уволен в отставку указом президента Бориса Ельцина, правда, был при этом награжден именным пистолетом. Сохранил звание Маршала Советского Союза. После отставки некоторое время занимал должности главного военного советника Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны России, главного советника-консультанта начальника Академии Генерального штаба. После воссоздания в 2011 году Службы генеральных инспекторов МО РФ Дмитрий Язов – ведущий аналитик (генеральный инспектор) Службы генеральных инспекторов Министерства обороны Российской Федерации.

[Сергей Турченко]

http://svpressa.ru/society/article/46896/
http://svpressa.ru/photo/46896.jpg
19 августа 2011 года 17:20 |

Странное самоубийство маршала Ахромеева до сих пор вызывает массу вопросов

24 августа 1991 года в своем кремлевском кабинете покончил жизнь самоубийством (по официальной версии) советник президента СССР Маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев. Крупный военачальник, 51 год отдавший службе в Вооруженных силах, прошедший Великую Отечественную с первого до последнего дня, много сделавший для развития обороны страны в мирное время. Он достоин того, чтобы его не забывали. Тем более, что официальная версия его смерти с самого начала вызывала сильное сомнение у многих.

Официальная версия

Мне довелось беседовать со старшим следователем по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Леонидом Прошкиным, который занимался расследованием обстоятельств гибели Маршала Советского Союза С.Ф. Ахромеева. Вот как, коротко, выглядит с его слов следственная версия. Она как основная излагалась и в средствах массовой информации той поры...

С 6 августа 1991 года Ахромеев вместе с супругой находился в очередном отпуске в военном санатории г.Сочи. О подготовке ГКЧП и его планах маршалу известно не было. Утром 19 августа, услышав по телевидению о происходящем в стране, он вылетел в Москву. В тот же день встретился с вице-президентом СССР Геннадием Янаевым и вошел в состав штаба ГКЧП, где проводил работу по сбору и анализу информации о военно-политической обстановке в стране.

24 августа Сергей Федорович прибыл в свой рабочий кабинет в Кремле и, будучи в состоянии депрессии после провала замысла ГКЧП, принял решение о самоубийстве. В 9 часов 40 минут утра он совершил первую попытку повешения, о чем оставил записку такого содержания: «Я плохой мастер готовить орудие самоубийства. Первая попытка (в 9.40) не удалась. Порвался тросик. Очнулся в 10.00. Собираюсь с силами все повторить вновь. Ахромеев».

Вечером того же дня маршала обнаружили повешенным в собственном кабинете. Следственная бригада во главе с Прошкиным прибыла на место в 23.27 и зафиксировала на видеопленку следующее. Ахромеев сидел у окна на полу, прислонившись спиной к стене. Синтетический шпагат, перетянувший шею, свободным концом был привязан к ручке оконной рамы. В кабинете царил идеальный порядок, следов борьбы не обнаружено. На рабочем столе лежали предсмертные записки и письма. Их содержание, а также осмотр места происшествия, опрос лиц, контактировавших в этот день с Ахромеевым, и данные экспертизы позволили Прошкину сделать однозначный вывод о том, что маршал повесился по собственной воле.

Противоречия и нестыковки

Тем не менее после внимательного изучения материалов расследования, собранных в две пухлые красные папки, возникает немало вопросов и сомнений. Начну с элементарных противоречий и нестыковок, зафиксированных в самом следственном деле. Приведу несколько цитат из него.

«24 августа 1991 года в 21 час 50 минут в служебном кабинете N 19а в корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны Коротеевым был обнаружен труп Маршала Советского Союза Ахромеева Сергея Федоровича (1923 года рождения), работавшего советником президента СССР». (Из рапорта).

«Приехали в Кремль. Ахромеев сказал: "Езжайте на базу, я вас вызову". И не вызвал. В 10 часов 50 мин. я позвонил ему в Кремль и отпросился на обед. Он меня отпустил и сказал мне, чтобы я в 13.00 был на базе.» (Из показаний водителя Н.В. Платонова)

«Был на работе с 10 до 15 часов. Ахромеева не видел. Его кабинет был открыт, я это определил по тому, что в кабинет входили и выходили, но кто - я не знаю. Я считал, что это входит и выходит Ахромеев, так как секретари в субботу не работали. Когда я уходил, то в двери Ахромеева ключ не торчал... Я точно помню, что ключа в двери Ахромеева не было, иначе я не выключил бы свет в коридоре.» (Из показаний советника президента СССР В.В.Загладина)

«Коротеев В.Н. доложил мне (около 24 часов. - Авт.), что в 19а кабинете советника президента СССР Ахромеева С.Ф. ключ - в замочной скважине, а света в кабинете нет и что он просит меня прибыть...» (Из показаний коменданта корпуса 1 Кремля М.И. Барсукова)

«От кого-то из охраны, его зовут Саша, я слышала, что он видел Сергея Федоровича около 2 часов дня в субботу.» (Из показаний референта советника президента СССР А.В.Гречиной)

Из приведенных цитат следует, что, очнувшись в 10 часов (записка Ахромеева) после первой попытки самоповешения, в 10.50 Сергей Федорович преспокойно разговаривает с шофером и даже после 13.00 собирается куда-то ехать. Опять же после 10.00 (!) в кабинет к нему кто-то многократно заходит и выходит. Некто Саша видит Ахромеева живым и здоровым в 2 часа дня. Загладин свидетельствует, что в 15 часов ключа в двери кабинета Ахромеева нет, а в 21.50 он откуда-то появляется.

Это не самоубийство?

Уже этих загадочных фактов, на мой взгляд, достаточно, чтобы следствие было продолжено и попыталось ответить на возникающие в связи с ними вопросы. Но есть и немало других не объясненных следствием нюансов, в той или иной мере "диссонирующих" с официально принятой версией.

Во-первых, самоповешение, согласитесь, для сугубо военного человека - крайне не характерная форма сведения счетов с жизнью. Еще более удивляет способ - в сидячем положении. Трудно поверить, что человек, никак не связанный с криминальным миром, где такой способ практикуется часто из-за "архитектурных особенностей" тюремных камер, сам смог дойти до такой придумки. Да еще и реализовать ее в помещении, где потолок будто специально оборудован всяческими крюками и коушами для тяжелых люстр. А синтетический шпагат (кстати, в записке он назван «тросиком», будто Ахромеев писал ее до того, как лично увидел орудие повешения), который порвался при первой попытке? По данным следствия, в соседней комнате для секретарей его было полно. От-туда, собственно, злополучный отрезок и был взят. Однако Ахромеев, собравшись с силами после неудавшегося самоповешения, вместо того чтобы просто взять новый кусок шпагата да сложить его вдвое для прочности, ищет клеящую ленту и обматывает ею оборванные концы. Такое впечатление, будто он был закрыт в кабинете и не имел доступа в комнату секретарей...

Во-вторых, когда Прошкину поручили расследование случившегося, то следователя долго не пускали к месту происшествия и в конце концов запретили взять с собой понятых. Ими стали... сотрудники госбезопасности, дежурившие в том же здании, где находился кабинет Ахромеева.

В-третьих, накануне трагедии 23 августа Сергей Федорович закончил работу над текстом выступления на сессии Верховного Совета СССР, которая была запланирована на 26 августа. Он обсуждал его с дочерью (у нее даже сохранился черновик). Ахромеев предполагал довести до сведения депутатов убийственные, как он полагал, факты предательства некоторыми высшими чиновниками СССР интересов государства. Вероятно, кому-то из них было крайне невыгодно, а может, и опасно такое выступление в наэлектризованный борьбой момент...

Почему бы, учитывая сказанное, не предположить и следующую версию?

Ахромееву, угрожая арестом и последующими репрессиями против семьи (тогда в это легко было поверить), предлагают единственный выход: самоубийство. Исполнители в соответствии со своим профессиональным опытом определяют ему и метод повешения. Затем дают синтетический шпагат из комнаты секретарей и закрывают маршала в кабинете на какое-то время.

Такая версия (не претендующая, конечно же, на бесспорность) способна все же дать ответы на возникающие вопросы. К тому же на предположение о том, что маршала шантажировали благополучием семьи, невольно наводит и его предсмертное письмо к родным: «Всегда для меня был главным долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами. Прошу вас мужественно пережить эти дни. Поддерживайте друг друга. Не давайте повода для злорадства недругам...»

Когда я спросил Леонида Прошкина, рассматривал ли он аналогичную или какую-либо иную версию, тот ответил, что для этого не было оснований, не просматриваются причины, по которым для кого-нибудь имелась необходимость убрать Ахромеева. «А готовящееся выступление на сессии?» - спросил я. «Впервые об этом слышу»,- был ответ. Не странно ли, что профессионал упустил из виду серьезный, как мне кажется, факт, способный повернуть расследование в другое русло? Для того чтобы убрать Ахромеева, могло быть немало причин. В военных вопросах он был правой рукой Горбачева и прекрасно знал всю кухню предательства стратегических интересов СССР в Европе, разворования средств и техники западных групп войск. Представьте себе, какой убийственный это был компромат...

Мнение семьи

- Расследование дела полностью прекращено, - рассказала мне дочь маршала Наташа. - Отца постепенно забывают даже бывшие сослуживцы. Правда, в мордовском селе Виндрей, где он родился, к юбилею со дня рождения земляки открыли памятную доску, местный художник написал портрет маршала, который висит теперь в сельской библиотеке. Если многие российские маршалы и генералы чураются всяких контактов с нашей семьей, то западные военные в этом отношении проявляют настоящую верность дружбе и добрым взаимоотношениям. Бывший председатель комитета начальников штабов вооруженных сил США Вильям Крау, с которым отец дружил, до сих пор присылает нам весточки, а когда бывает в России, обязательно заходит к маме, на могилу к отцу. В нью-йоркском журнале «Тайм» он опубликовал теплую статью о своем друге. Слова из ее заголовка «Коммунист. Патриот. Солдат» мы выбили на памятнике отцу. А вот что пишет в книге «Моя война» бывший президент США Джордж Буш-старший: «У меня как у президента была однажды запомнившаяся мне встреча с маршалом Ахромеевым, который затем трагически погиб. Ему не нравились перемены, которые он видел. Но... в каждом его дыхании чувствовалась любовь к своей стране, преданность своей стране, готовность к выполнению долга перед своей родиной. Он был коммунистом, он отличался от нас по своим убеждением. Но он был военным человеком и с почетом служил своей стране. Это-то и произвело на меня огромное впечатление!»

В семье Ахромеевых категорически не верят в самоубийство маршала, как и в то, что истинные обстоятельства его гибели могут быть раскрыты в обозримом будущем... Как, возможно, и тайна гибели его младшего коллеги с похожей судьбой - генерал-лейтенанта Льва Рохлина.

Кстати, могилы маршала Сергея Ахромеева и генерал-лейтенанта Льва Рохлина оказались вблизи друг от друга на одной аллее Троекуровского кладбища. Оба при жизни (в разное время и в разной социальной обстановке) находились близко к самой вершине власти. И тот, и другой честно и бескомпромиссно отстаивали собственные взгляды. Каждый оказался по-своему неудобен и даже опасен силам, режиссирующим очередную драму в истории России. Наконец, обстоятельства гибели обоих военачальников окутаны таинственностью, вызвали неоднозначные, разноречивые суждения в обществе. И до сих пор не прояснены.

[Humus]

https://c.radikal.ru/c38/2108/ea/b066a02cd401.png

["Коммерсантъ"]

http://im4.kommersant.ru/Issues.photo/CORP/2013/08/16/KSP_009034_00022_1_t222_100035.jpg
1991 год. Члены ГКЧП совершили неудачную попытку государственного переворота

[Russia Today]

https://russian.rt.com/article/317255-avgustovskii-putch-25-let-nazad-ne-stalo
19 августа 2016, 08:00

25 лет назад в 06:00 мск по Всесоюзному радио было объявлено о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП). Так начался августовский путч, приведший в итоге к развалу СССР.
https://rus.rt.com/russian/images/2016.08/article/57b6a480c361883e678b4809.jpg
РИА Новости

Пока дикторы радио и телевидения зачитывали заявление советского руководства, в котором говорилось о болезни президента Горбачёва, передаче его полномочий вице-президенту Янаеву — председателю ГКЧП — и введении чрезвычайного положения, в Москву входили войска.

К полудню у Белого дома собралось несколько тысяч протестующих, к ним вышел президент РСФСР Борис Ельцин и зачитал обращение к гражданам России, где создание ГКЧП квалифицировалось как госпереворот, а его члены объявлялись государственными преступниками. Граждан призывали дать отпор путчистам.

Цитаделью сопротивления стал Белый дом (Дом советов РСФСР). Массовые народные волнения в Москве и Ленинграде, а также переход ряда воинских частей на сторону Ельцина не оставили ГКЧП никаких шансов. 21 августа путчисты были арестованы.

Результатом провалившегося путча стали срыв подписания нового Союзного договора, запрет КПСС и распад СССР.
25 лет спустя

Согласно итогам опроса общественного мнения, проведённого в июле этого года «Левада-Центром», ровно половина населения старше 18 лет не помнит либо не знает, что происходило 19—21 августа 1991 года.
wJRpxXPnho0
https://youtu.be/wJRpxXPnho0
При этом только 8% респондентов охарактеризовали те события как «победу демократической революции, покончившей с властью КПСС». 30% респондентов заявили, что это были трагические события, имевшие гибельные последствия для страны и народа, а 35% считают августовский путч обычным «эпизодом борьбы за власть в высшем руководстве страны». Остальные участники опроса затруднились ответить.

Тем не менее 13% опрошенных вспоминают, что в августе 1991 года они выступали на стороне противников ГКЧП, в то время как путчистов поддерживали только 8%. Остальные тогда либо не успели разобраться в ситуации, либо были слишком малы, чтобы понять, что происходит.

«Левада-Центр» также выяснил, что за последние 15 лет количество тех, кто отрицательно относился к действиям ГКЧП, существенно снизилось — с 59% до 36%. Процент сторонников путчистов практически не изменился, зато число тех, кто затрудняется с ответом, увеличилось почти в два раза.

Сегодня на RT стартует спецпроект «25 лет со дня распада СССР». Хроника каждого из последних 129 дней существования Советского Союза — от 19 августа до 26 декабря 1991 года — рассказывает, как на глазах жителей огромная страна распалась всего за четыре месяца.