Олейников и Стоянов получили цацки
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...i-tsatski.html

12.05.2001 в 00:00

Говорят, если хочешь, чтобы тебя выделило из общих рядов родное государство и отметило по заслугам, в России нужно жить долго. Многие наши замечательные люди так и не успели увидеть свои имена на скрижалях или хотя бы на аллеях звезд. А нынче вообще все наоборот: раз засветится чья-то миловидная мордочка, откроет рот в такт фанере, затем ТВ подсуетится — и ты уже герой дня и властитель дум. Но вот на днях случилась наконец и высшая справедливость! Звания народных артистов присвоены завсегдатаям и правителям нашего теле-“Городка” Илье Олейникову и Юрию Стоянову.

Народных они получили сразу, минуя заслуженных. Действительно, чего мелочиться. От “Городка” балдеют и кремлевские, и солнцевские, и красные, и голубые... Актера эпизодов БДТ Стоянова и ошивающегося на подпевках у Винокура Олейникова “поженило” ТВ. Они нашли друг друга, и эта сладкая парочка сразу стала неподражаемой. В отличие от большинства наших сатириков их юмор современен, в череде незадачливых “городских” героев народ с удовольствием узнает себя. Образы стояновских “девушек” с неизменным бюстом в четыре обхвата уже вошли в золотой фонд отечественного ТВ. Олейниковские недотепы — суть национального характера. “Городок” — это все мы, смешливые, суетливые, несчастные, но с вечным историческим оптимизмом на помятом жизнью лице. Поздравляя Олейникова и Стоянова с высокими регалиями, мы со спокойной совестью можем порадоваться и за себя.

БАБское ТВ-6
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...bskoe-tv6.html

15.05.2001 в 00:00

Вчера состоялось заседание совета акционеров и совета директоров телекомпании “ТВ-6. Москва”. Править бал теперь будет команда Евгения Киселева.

Сам Киселев, как и ожидалось, назначен гендиректором и членом совета директоров ТВ-6. Его первым замом стал верный оруженосец Григорий Кричевский. Кроме того, заместителем Киселева назначен Павел Корчагин, экс-гендиректор ТНТ. Председателем совета директоров вместо Игоря Шабдурасулова избран Бадри Патаркацишвили. Еще один новый член совета директоров, Иван Демидов, своими действиями внес так необходимую интригу в спокойное течение юридически оформленного переворота. Утром, 14 мая, он громогласно заявил, что уходит в отставку с поста замгендиректора и главного продюсера ТВ-6. Тем не менее его фамилия стоит в заветном списке проберезовского руководства. Возможно, у Демидова поначалу сдали нервы, так как на хорошо продуманный демарш этот крик души никак не тянет.

Вчера же стало известно, что подали заявления об увольнении заместитель гендиректора ТВ-6 Стелла Неретина, руководитель региональной службы Елена Злотникова и технический директор Александр Золотницкий.

Теперь вслед за абсолютным контролем команды Киселева над информацией последуют нововведения в программной политике. Остается вопрос: возможно ли скрещивание бренда “Новости — наша профессия” с развлекаловкой для не слишком продвинутой молодежи. Бывший отец-основатель канала ТВ-6 Александр Пономарев, готовящийся сейчас возглавить канал “Культура”, в своих комментариях о происшедшем был краток: “Оправдались мои самые худшие опасения”. Новый лозунг дня для ТВ-6 звучит так: “Под руководством Бориса Абрамовича, выгнав коллег из собственного дома, вперед — к победе свободы слова!”

Савик Шустер - новый "герой дня"
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...eroy-dnya.html

17.05.2001 в 00:00

Аукцион по покупке и продаже журналистов НТВ—ТВ-6 продолжается. Как известно, последнее приобретение НТВ — Савик Шустер — предпочел сладкие объятия “Газпрома” всему остальному. Действительно, что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость? Ценное приобретение — Шустера в НТВ стали тут же прилаживать к разным проектам и не нашли ничего лучше, чем место в программе “Герой дня”. Леонид Парфенов, который “уж вахту не в силах стоять”, будет теперь перемежаться с Савиком Шустером.

— В ночь, когда на НТВ пришли Йордан и Ко, вы донимали вопросами ведущую Ольгу Белову: почему, мол, она перешла на сторону “захватчиков”. Теперь вы тоже с ними работаете. Как это понимать?

— Тогда на НТВ я находился в качестве репортера радио “Свобода”, а не протестующего журналиста. Мне позвонили очень рано и рассказали о происшедшем в “Останкино”. Я направился туда, и мне удалось пройти. Я давал слово Марианне Максимовской, Владимиру Кулистикову, они вместе со мной выходили в прямой эфир. Я в этом конфликте занимал сторону свободы слова, “эфирил” каждый час и говорил о том, что вижу, и задал бы сегодня те же вопросы. Я не был на стороне Гусинского, но давал высказаться всем и симпатизировал коллегам — журналистам, Киселеву. Я верил тому, что он говорил. Но потом начались проблемы. Встреча с Альфредом Кохом, которая была показана в ночном эфире НТВ, и поведение некоторых журналистов, которые пальцем тыкали ему в лицо и говорили о миллионных суммах, к журналистике никакого отношения не имеет. Мне это не понравилось. А потом люди ушли к другому хозяину — к Березовскому на ТВ-6. То есть не я изменил точку зрения, а они перешли от Гусинского к Березовскому.

— В 98-м году на НТВ вас пригласил делать программу “Третий тайм” старый приятель Владимир Кулистиков?

— Нет. Это была моя идея, и название “Третий тайм” тоже мое. И лоббировал эту программу очень сильно Вася Уткин. Он убедил Дмитриеву, а Дмитриева убедила директора “НТВ плюс” Буркова.

— Мне говорили, что Бурков, как и большинство людей на спортивном канале “НТВ плюс”, вас очень не любит.

— Бурков всегда говорил: “Савик знает лучше всех в России международный футбол, но его “Третий тайм” мне не нравится”. А любит — не любит, не знаю, мне же с ним детей не рожать.

— “Третий тайм” — это производство “НТВ плюс”?

— Нет, совместное с НТВ. А раньше ее делал производитель программы “О, счастливчик!” Сергей Кордо. То, что меня не любят в спортивной редакции, я могу предположить.

— Вы всем переходите дорогу — обидели Васю Уткина, потому что лоббировали программу “Третий тайм” в ущерб его “Футбольному клубу”...

— Я — человек со стороны и очень редко приходил на НТВ, только по воскресеньям, в 11 утра, в день выхода программы. Поэтому во всех коридорных разговорах я никогда не участвовал и никакого отношения к закрытию “Клуба” не имею. По-видимому, Уткину это кто-то сказал, а он человек молодой и в это поверил. Раньше у меня действительно были очень хорошие отношения с Васей, как и со всей спортивной редакцией. На “НТВ плюс” я вместе с Маслаченко комментировал чемпионат Италии.

— А теперь на НТВ вместо него?!

— Нет. Наши отношения продолжаются. Я ушел с “НТВ плюс” еще раньше, когда его руководство предложило нам с Маслаченко вести репортажи порознь. Одному мне комментировать скучно, тем более вел я практически бесплатно. Я хотел вести матчи только с Маслаченко. Я ушел и стал вести “Третий тайм”, а Маслаченко на меня почему-то обиделся.

— После ухода с НТВ вашего друга Владимира Кулистикова на спортивном канале очень надеялись, что “Третий тайм” закроют. Однако, чтобы не терять контакта с финансируемой госдепом США “Свободой”, вас стал прикрывать Евгений Киселев. Это правда?

— “Третий тайм” из-за низкого рейтинга снял Кулистиков, еще работая на НТВ. Но потом программу восстановили, и, как мне сказали, благодаря не Киселеву, а генпродюсеру Александру Левину.

— Но вы недавно сказали, что вас уволили с радиостанции из-за Владимира Гусинского.

— Я лишь предполагаю. Что касается Киселева, то держать меня на НТВ для того, чтобы посредством футбола общаться с властями США, было бы странно. Американцы вообще считают футбол игрой для недоразвитых. С Киселевым же на эту тему я никогда не говорил.

— Вы всегда покорно ждали решения судьбы своих программ на НТВ или старались при первом удобном случае их проталкивать?

— Нет, я как раз старался доказать нужность “Третьего тайма” и для этого использовал любую возможность, чтобы побеседовать с генпродюсером и с другими людьми из руководства. Но, с другой стороны, и попрошайкой быть не хотелось. Я все-таки человек приглашенный.

— Но все же вы всего лишь любитель футбола, болельщик, а в спорте на телевидении должны работать профессиональные комментаторы. Получается, что ради собственного самовыражения вы перекрываете кислород талантливым спортивным журналистам, работавшим на НТВ.

— Я хорошо знаю этих ребят и, мне кажется, хлеб у них никогда не отнимал. Они вели матчи Лиги чемпионов на спутниковом спортивном канале, а на основной канал не смогли выйти из-за осложнившихся в последнее время взаимоотношений между НТВ и “НТВ плюс”. Что касается профессионализма, то я в Канаде четыре года играл в футбол за местные клубы и получал за это деньги, хотя мастером этой игры себя, конечно же, не считаю. И хочу всех успокоить: я проведу финал Лиги чемпионов 23 мая и больше матчи этого турнира комментировать никогда не буду.

— Когда вы шли на НТВ к Йордану комментировать футбол, то наверняка знали о возможных санкциях на “Свободе”. В этом случае уже тогда вам гарантировали работу на НТВ?

— Никто ничего мне не гарантировал. Меня уволили за пять дней, так быстро со “Свободы” никогда никого не увольняли. Я уверен, что это санкция не президента радио “Свобода”, а гораздо более высоких структур, находящихся в Америке. У меня на “Свободе” был пожизненный контракт в долларах, и теперь все это я потерял. Шендерович сказал, что я очень наивный человек, лишившийся из-за любви к футболу столь выгодного места работы.

— На наивного человека вы совсем не похожи...

— Просто я не люблю, когда с журналистом разговаривают языком ультиматумов. Я все-таки не последний человек и к тому же создал корреспондентскую сеть на “Свободе”. Прежде чем согласиться комментировать матчи на йордановском НТВ, я советовался со многими очень известными людьми в России. Я был готов, что на меня повесят всех собак, но, поверьте, никогда не думал, что из-за футбола буду уволен со “Свободы”, на которой проработал 13 лет.

Якубович, Рабинович... далее везде
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...lee-vezde.html

18.05.2001 в 00:00

Кажется, ведущий всенародной программы “Поле чудес” Леонид Якубович не на шутку разошелся. Мало ему оказалось одаривания дорогих россиян пятью золотыми (“Приз в студию!”), так он еще решил осчастливить наших братьев-украинцев. В сентябре прямиком из града Киева выйдет в эфир игровое шоу “Диканька”. Ведущий и сопродюсер — Якубович.

Деньги на программу дает новоявленный всеСНГовский олигарх Вадим Рабинович. Владелец самого популярного радяньского канала “1+1” недавно заявил, что готов прикупить 30% акций “Медиа-Моста”, принадлежащих Гусинскому, и на этой основе создать невиданный доселе кинотелебизнес. Одним из таких проектов и станет “Диканька”, которую Леонид Аркадьевич будет вести на мове. На вопрос корреспондента “МК”, знает ли он украинский язык, последовал ответ: “Пока нет, но к программе обязательно выучу”. Рабинович вообще оказался большим поклонником творчества Якубовича и пригласил его на главную роль в 50-серийном боевике по сценарию Юрия Рогозы. Таким образом, Рабинович с Якубовичем, возможно, станут катализатором долгожданного объединения славянских народов.

Лев Новоженов: остаюсь на большом дубе
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...shom-dube.html

24.05.2001 в 00:00

— Сейчас программа “Тушите свет” идет без вашего участия, и это уже совсем другая программа.

— Конечно, эта ситуация болезненна для меня, для ребят, которые производят “Тушите свет”. Мы эту ситуацию не создавали, а оказались внутри нее и теперь ощущаем на себе ее последствия. Это как живешь-живешь, у тебя папа, мама, и вдруг в один прекрасный день родители разводятся. Те, кто воспитывался в неполных семьях, знают, что это такое.

— Но вы так отчаянно вместе с Хрюном и Степаном отстаивали интересы Гусинского и нападали на Коха с Йорданом. Теперь вы раскаиваетесь?

— У меня не изменилась точка зрения на эту ситуацию, но раз я остался на НТВ... Вы работаете в “МК”, и было бы странно, если бы вы, печатаясь в этой газете, ругали Гусева.

— То есть вы думали одно, а говорили другое. Произошло раздвоение сознания.

— Я работаю на НТВ со дня основания. За это время мы пережили уход Добродеева. По логике вещей мы все должны были вслед за Добродеевым уйти на РТР?

— В “Тушите свет” вы называли Коха душителем свободы слова.

— Не передергивайте. В данном случае объектом нашей иронии была ситуация, которая сложилась на НТВ, и мне очень жаль, что сейчас этой программы на НТВ нет. Была бы она, я бы ее с удовольствием вел.

— Как вы относитесь к тем журналистам, которые сначала поддерживали Киселева, а потом пошли работать к Йордану?

— Главный грех журналистов в том, что они осуждают своих коллег. Эта заповедь “не суди ближнего своего” для журналиста важней, чем даже “не убий”. Каждый делал свой выбор. В той ситуации я чувствовал себя Григорием Мелеховым. Вот вы бы пошли и спросили у него: “Что ж ты, Григорий, то за белых, то за красных?” А он бы вам сказал: “Вообще-то я Аксинью люблю”. Я хочу заниматься своей профессией, не делать политических деклараций, не призывать людей к светлому будущему, не просвещать. Я не с Кохом и не с Киселевым, а с самим собой и со своими телезрителями. Я никогда не был в партии, не работал в КГБ, не жег партбилет, не раскаивался, не бил себя в грудь, а всегда делал то, что хотел. Команда Киселева — это высокопрофессиональная талантливая команда, но я ей никакой присяги не давал. Я не люблю петь хором.

— Но пришлось же?

— Потому что долг солдата и офицера отстаивать до последнего свой рубеж. Но после того как война закончилась, мне что, в леса уходить, в партизаны?

— Часть людей вслед за Киселевым ушла “в леса”.

— Я не представляю себе существование партизанского телевидения. Я человек консервативный, не люблю менять место работы, просто так получается. В “Московском комсомольце” мечтал работать до конца жизни. Мне уже трудно куда-то уходить, я ведь был почти самый старший по возрасту в команде Киселева.

— Почему вы все-таки не ушли с Киселевым на ТВ-6?

— А куда мне деваться после ТВ-6: на остров Ява уехать, что ли?

— Зачем? Делали бы там свои программы “Тушите свет” и “Старый телевизор”.

— А сколько еще будет жить ТВ-6?

— Вы считаете, что у ТВ-6 скоро появятся такие же проблемы, как у НТВ?

— По-человечески ушедшим коллегам я желаю только стабильности. Но тенденция не внушает оптимизма.

— Вы очень любите жизненный комфорт. И какова цена этого комфорта?

— А вы считаете это комфортом, когда каждый судит тебя вдоль и поперек, а ты на глазах у миллионов принимаешь важнейшие трудные решения, и должен еще объяснять их публично.

— Вы уже слышали в свой адрес обвинения в предательстве?

— Вот и вы туда же. У нас в истории ХХ века было столько предателей, столько врагов народа. Когда же мы отучимся мыслить по-большевистски.

— Когда ситуация развивалась, вам лично звонили Кох, Йордан?

— Да, звонили, и я с ними встречался.

— И они вас убедили остаться на НТВ?

— Нет. Я очень долго принимал решение.

— А как вам господа Кох и Йордан при личном общении?

— Рогов у них нет, копыт я тоже не заметил, серой не пахло.

— Когда вы с Хрюном и Степаном ушли на ТНТ и делали программу на кухне, люди про вас говорили: “Какой он молодец, что не остался”.

— А у меня такое впечатление, что мои зрители меня поняли. Во всяком случае пытаются понять, почему мне, в общем-то, не хочется идти на эшафот и становиться Джордано Бруно.

— А помните, как вы сказали, что даже последняя проститутка не все сделает за деньги?

— В той фразе я подразумевал, что проститутка делает свою работу только согласно обговоренным денежным условиям. И не больше того.

— Как вам сейчас живется без Хрюна и Степана?

— Грустно, но такое у меня уже не в первый раз. А знаете, как тягостно было расставаться со “Времечком”? Там был конфликт продюсера Малкина и творческого человека Новоженова. Это вечная тема. Конфронтация Путина с Гусинским из той же самой оперы. Притом что Гусинского я очень уважаю. А Березовского — нет, поэтому и не ушел на ТВ-6.

— По-моему, Березовский — это хорошая отмазка для тех, кто не хотел уходить вместе с Киселевым...

— Нет. Просто из-за Березовского произошло то, к чему все пришло. Березовский начал информационные войны. Как можно уходить под крыло человека, с подачи которого еще полтора года назад НТВ “мочили” со страшной силой?

— Но теперь Березовский с Гусинским не разлей вода.

— Знаете, в чем разница между мной и Березовским? Березовский — политик, и его действия меняются в зависимости от перемены политической цели. А я бы хотел поменяться, да не могу.

— Вы разве не конъюнктурный человек?

— Не нужно обсуждать, кто куда перешел, лучше поговорить о моих программах — плохие они или хорошие. Могу еще до кучи Шаляпина процитировать. Он говорил, что соловью все равно, откуда петь — с большого дуба или с малого кустика.

— Вам важно работать на крупном федеральном телеканале?

— Да, я не соловей, а лев.

Андрей Караулов: Русское солнце самозванства
 

https://www.mk.ru/old/article/2001/0...ozvanstva.html

27.05.2001 в 00:00

Тележурналист Андрей Караулов — мастер эпатажа и стилистических провокаций. До последнего времени его писательский опыт ограничивался театральными новеллами о великих артистах. Новая книга Караулова “Русское солнце” совсем о другом. О политике. О русской истории последних десяти лет. Караулов утверждает, что хорошо знает то, о чем пишет. Стоит ли этому верить? Не знаю. Но прочитать, по-моему, стоит обязательно.

-Ни у кого нет желания понять, что же за десять лет произошло с каждым из нас. Все пугаются этого десятилетия. “Надо, чтобы все умерли, большое видится на расстоянии”, — сказал мне один замечательный писатель. А я перешел от слов к делу, перестал задавать вопросы. Сел и написал эту книгу. Что получилось, не знаю, судить не мне. Мне кажется, что там, в этой книжке, может быть, слишком много правды. У нас люди не хотят знать правды. “Это лучше не знать”, — говорят очень многие. То есть лучше не знать, что происходит вокруг, лучше не знать, что было в твоей стране, лучше не знать, что сделали со страной да и с тобой. Лучше об этом не думать, лучше просто жить. Наверное, лучше. Мне было интересно все договорить до дна. И работалось очень легко, потому что у меня были хорошие консультанты. Мне много рассказывали об этих годах Хасбулатов, Филатов, Скоков, Полторанин, Шахрай, Лукашенко. Лукашенко больше всех рассказывал о Ельцине, потому что у них с ним были очень доверительные отношения. Ельцин называл его “сын”.

— Какова доля правды и вымысла в вашей книге?

— Конечно, вымысел есть. И есть досадные ошибки, которые, к примеру, нашел Андрей Черкизов. Я перепутал имя-отчество одного главного героя. Но, кроме Черкизова, это никто не заметил. Когда я написал, что Александр Николаевич Яковлев сидит, поджав ноги, то не имел в виду, что он сидит по-турецки. Ему на войне коленку перебило, и здесь мне надо было, конечно, писать точнее. Да, вымысел есть, но мне важнее было другое — передать направление мысли.

— Вы знаете реакцию героев вашей книги, которые уже, наверное, прочитали ее?

— Прочитали все.

— И Борис Николаевич?

— Я пишу в своей книге, что Борис Николаевич вообще не любил читать. А сейчас он находится в таком состоянии, что ему, право, не до этого. У нас любят скрывать болезни вождей. Скрывали болезнь Ленина. Ельцин, как я предполагаю, находится в таком же состоянии, как Ленин в последние годы. Если не хуже. Поэтому Борис Николаевич давно уже сам, очевидно, ничего не читает.

— Что говорят остальные персонажи?

— Мнение остальных меня совершенно не интересует. Да я с большинством из них и не разговаривал. Но один из уважаемых мною политиков очень обидчиво сказал: “Мне не понравилось”. — “Почему?” — спросил я. “Потому что меня в книге нет”.

— Точно так же люди обижались, когда их не было в программе “Куклы”.

— Это не как “Куклы”. На самом деле это очень серьезно. Люди во власти делятся на тех, кто действительно умеет руководить государством и кто это старательно имитирует. Я знаю, что на мою книгу обиделись все — кто справедливо, кто несправедливо. Но есть еще особый род обиды — то, что ты сделал полезного, никто не помнит, а то, что сделал плохого, остается навсегда. Добрая слава лежит, а худая бежит. Все, что происходит с Россией, — величайшая народная драма. Я прекрасно понимаю, что страной легче руководить, когда она на коленях, и сегодня вся ценовая политика прежде всего направлена на то, чтобы нас поставить на колени. Хочет ли этого Путин? Не думаю. Когда он был премьером, то говорил Николаю Харитонову: “Вы что думаете, я хочу, чтобы на мою могилу плевали?”

— Давайте вернемся к вашей книге. Из нее выходит, что почти все, кто правил нами в последнее десятилетие, оказались совершенно случайными людьми.

— Во власть все случайно попасть не могут. На случай всегда есть чья-то воля: или судьбы, или истории, или народа. Случайно ли во власти Ельцин? Наверняка нет. Случайный ли человек Лужков? Да, конечно, нет. Угодно ли было судьбе, чтобы Лужков расширил границы своих полномочий и стал во главе страны? Если бы меня спросили, я бы сказал: конечно, да, потому что Лужков — единственный человек, который может остановить олигархов. Но угодно ли было это судьбе? Как видно, нет. Нужен ли сегодня Путин стране? Да, нужен. Ждали ли его? Да, ждали. Придумали ли его? Да, придумали. Мы сделали вид, что поверили, что он президент, он сделал вид, что он президент. Когда это закончилось? Когда утонул “Курск”. Когда он пришел к этим несчастным людям в зал, отбросил все заготовленные пиарщиками выражения и стал говорить человеческим языком. Вот тогда он стал президентом. Это случай? Случай. Но Паскаль говорил, что случайные открытия совершают только хорошо подготовленные умы.

— Если бы вы писали книгу о петровских временах, сталинских, тоже писали бы о властолюбцах в том же стиле?

— Я отвечаю только за то, что знаю. Даниил Гранин написал грандиозную книгу о Петре, Григорий Горин — замечательную пьесу о Петре. Почему до Церетели никто не ставил памятника Петру? Ведь Петр родился в Москве. Это его город. Казненные стрельцы на Красной площади после стрелецкого бунта не давали это сделать. Потребовалось много веков, чтобы мы не вспоминали стрелецкий бунт. Память об этой крови была очень сильна в народе. Я не могу судить о петровском времени, это будет чистый дилетантизм. Что касается Сталина, это время мне более знакомо. Здесь можем рассуждать.

— Тональность вашей книги говорит о людях во власти как об очень мелких, склочных.

— Каждый читатель “Гамлета” как бы новый его автор. Я никого не хотел унизить, никого не хотел придумывать. Я писал то, что знаю о живых людях. Хотя я допускаю мысль, что кто-то из живых героев моей книги себя не узнает или не захочет узнать. В свое время Пушкин замечательно сказал о Байроне: “Господа, вы видели его на полях сражений, а вы хотите видеть его на ночном горшке. Да, он человек. Он мелок и ничтожен, наверное, но не так, как вы”.

— Но это Байрон, а это Ельцин и Горбачев. Они занимались сиюминутной политикой, а не творчеством на века.

— Михаил Сергеевич Горбачев — человек безусловно талантливый. Борис Николаевич Ельцин — фигура очень сложная, не мелкая. Но у него был очень сильно развит некий инстинкт: когда надо было быть еще сильнее, он предполагал залечь на дно.

Недавно один политик признался замечательно: “Когда я не был в Кремле, мне казалось: какие там люди — гиганты! А попал туда и увидел — такие же, как я”. Просто каждое время нуждается в героях. Мы этих героев в 91-м году придумали. Мы и в 2000 году их придумали. Но тогда была тоска по лучшей жизни, и сейчас тоска по лучшей жизни. Все повторяется. Я очень не хочу, чтобы повторялось как фарс. И то, что кто-то оказался не таким, как мы хотели, это не проблема этого человека — это наш комплекс. Мы его хотели видеть Байроном, а он оказался Ельциным или Скоковым, или Филатовым. Нет людей положительных и отрицательных — есть просто люди. В каждом человеке намешано много всего.

— В своей книге вы много пишете о пьянстве Ельцина...

— Я пишу не о пьянстве, а о болезни, которую от нас тщательно и талантливо скрывали все эти годы. До Пал Палыча Бородина был управляющий делами, которого уволили, его любимый собутыльник. Каждый день после обеда президент вызывал к себе этого управделами, они гуляли невыносимо. И мне было бы наплевать, если бы это было, что называется, после рабочего дня или если бы это не был президент страны. Многие люди стояли с часами у его дверей и считали время между вторым стаканом и третьим, когда он уже не соображает и может подписать любой указ, дать любую льготу. Нужно было успеть, чтобы не упал. Этого не знать нельзя, потому что вот так подписывались указы о приватизации. Указ о назначении Гайдара и.о. премьер-министра был подписан в бане. Илюшин, понимая, что Ельцин подписал что-то страшное, иной раз не давал бумаге ход, он клал ее в стол до ближайшего утра, а утром как ни в чем не бывало: “Борис Николаевич, не поторопились ли вы с принятием такого решения?” Ельцин читал, менялся в лице, комкал и кидал эту бумагу в корзину. Так было несколько раз.

— В 91-м люди голосовали за совсем другого Ельцина, тогда казалось, что это был совершенно адекватный человек, ездил в троллейбусе, ходил в городскую поликлинику, обещал поставить министерства на хозрасчет.

— Мы не предполагали, что он нас сможет обмануть, что чиновников станет больше, а не меньше. Что такие привилегии, которые были у Ельцина, Сталину не снились. Что будут строить для него специальные бани в каждом крупном городе. Нам никто не объяснял, что Борис Николаевич страдал запоями. Мы не предполагали, что этот красивый человек может напиться и выкинуть с борта корабля несчастного Костикова, а вода в речке была плюс шесть. Если бы не Пал Палыч Бородин, который нырнул за Костиковым, он бы утоп. Это наш президент.

— Ельцин не выдержал испытания властью или он уже был таким?

— Я думаю, он спился на радостях плюс то, что генетически в нем заложено, старая уральская привычка. За что нам такое испытание — вот это понять надо.

— В истории России это же не первый такой случай?

— В таком масштабе при такой власти это первый пример за всю многовековую историю российского государства. В России были дурные цари, многие пили. Не меньше, чем нынешние. Но я думаю, что, протрезвев, кое-кто из царей стыдился себя и на случай запоя всегда был либо жуткий человек Бирон, но очень властный, сильный и действительно державший страну в руках, либо Столыпин при очень странном государе-императоре. Государь, понимая, что он помазанник божий, разрешал иметь некоего человека, который руководил страной. Ельцин гулял открыто. Ельцин любил себя пьяным. Я знаю людей, которые, чтобы не видеть президента под столом, уходили из-за стола.

— Вы пишете, что Ельцина сознательно спаивало окружение.

— “Спаивало окружение” — это тоже от лукавого. Ельцина споить было невозможно, он сам мог споить кого угодно. А то, что разрешали пить, это потому что понимали: а) здоров; б) он пьяный был удобен, подписывал что угодно; в) допускали мысль, что будет у власти не Зюганов, не Явлинский, не Лужков, а кто-то из тех, на кого укажет “семья”. Ведь сегодня продолжается династия. “Семья” захотела, и стране понравился человек. Да, Путин очень трудно рвет пуповину. Путин — человек слова. Хорошо быть человеком слова, но очень опасно. Москва полна слухами, кто будет главой администрации. Путин ищет, амплитуда очень высокая — от Шойгу до Добродеева, от Добродеева до Медведева. Или кто будет премьером? Я знаю уже трех людей, которым президент давал понять, что каждый из них может быть руководителем правительства. Но надо быть профессионалом, а не самозванцем. Только в России есть такие люди, которых мы называем самозванцами. Чисто русское явление.

— Почему же у нас во власти так часты случайные люди?

— Власть их привечает, это ей удобно. Власть закрывает глаза на недвижимость в Чехии. А у тех людей, о которых мы говорим, есть недвижимость за границей.

— Это связано только с сегодняшним временем?

— Нет. И при коммунистах было то же самое, но не в таком масштабе. Вся моя книга о том, что нам хватит придумывать историю. Нужно просто узнать то, что было. Один глава одного большого российского города, когда Путин пришел к власти, продал квартиру, машину, и с женой, дочкой сбежал в Австралию с денежкой, оставив на служебном столе заявление об уходе. Я знаю около 150 таких примеров. Ни в одной газете я об этом не прочитал. Это уже не событие. Думаю, все знают, что чиновники — самые богатые люди в стране. Я в этом вижу попытку очищения, когда новое время вытесняет мздоимца за границу, к сожалению, с капиталами. Но я вижу и другое: как происходит ротация олигархов. Меня это тревожит еще больше. А не попытка ли это все деньги страны перечислить на несколько кредитных карточек — и все? И один банк на всю Россию, остальное можно уничтожить. Год, который начался, будет во многом переломным. Зима будет чудовищной, дай бог мне не накаркать. Самое большое мое внутреннее недовольство властью — они до сих пор еще празднуют. У них у многих крыша едет, судя по тому, что я вижу, и по собственным разговорам с ними. Они все еще считают, что они чего-то там решают, управляют, новый медийный союз создали во главе с Сашей Любимовым. И самое удивительное — у союза сразу появился бюджет в 3 миллиона долларов. Вот одна из государственных тайн (мы об этом фильм снимаем): в городе Комсомольске стоят в доке две подводные лодки, аналоги “Курска”. Одна готова на 80%, другая — на 90%. На одной из них по технологии будет запущен атомный реактор. Он работает на лодке в “сухопутном” варианте, и это колоссальная опасность для всего Дальнего Востока и соседнего Китая. Не хватает 15 миллионов долларов, чтобы лодка ушла с этим реактором в плавание. Тем более “Курск” погиб — место вакантно. Почему у страны нет 15 миллионов долларов достроить эту лодку, обезопасив себя от атомного реактора, работающего в “сухом” варианте? А это может быть экологическая катастрофа почище, чем чернобыльская. Но есть 3 миллиона на союз журналистов. Не тот ли это кремлевский пиар — всех журналистов на одну кредитную карточку? Я думаю, что Путин — умный человек. Он не может не видеть, что те, которые пиар предлагают, догадались создать бронзовые чушки под названием “бюст Владимира Путина”, часы выпустить с его портретом, майки наштамповать, ребят в них одеть, создать иллюзию комсомола, включая экскурсии по путинским местам Псковщины — 30 долларов билет. Я думаю, что президент это обязан остановить. Все смеются. Уже анекдот придумали: чукча чукче говорит: “Слушай, откроешь газету — там Путин. Радио включишь — там Путин. Телевизор смотришь — там Путин. Холодильник откроешь — там водка “Путин”. Слушай, консервную банку боюсь открыть, однако”. Это народ слагает такие анекдоты.

— Но Путин-то на это (в интерпретации Доренко) говорит: “Правильный у нас народ, правильный”.

— А вы верите всему, что говорит господин Доренко? Я на цитату из Доренко отвечу другой цитатой. В свое время Луначарский, когда его достали цитатами вождя, взорвался и сказал: “Слушайте, хватит цитировать Владимира Ильича. Да я вам при желании из Ленина найду такую цитату, что оправдаю все на свете”.

Алексей Бурков: Не меняйте плюс на минус!
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...-na-minus.html

31.05.2001 в 00:00

— Ваш спортивный канал сейчас работает в автономном режиме?

— Мы работаем, как работали. У нас 30 часов эфира на двух каналах в день: спортивном и футбольном. Кроме того, раньше мы делали спортивные новости для НТВ, а теперь делаем их для ТВ-6.

— У вас есть очень сильные комментаторы на футбольном канале, которые остались вариться в собственном соку...

— Да, они работают только на “НТВ плюс”, и есть еще несколько человек, которые помогают Шустеру делать программу “Третий тайм”.

— Это им не возбраняется?

— Абсолютно нет.

— Но Уткин, Черданцев и другие хотели бы работать на большую аудиторию, а не только на “тарелочников”...

— Скорее всего, на ТВ-6 будут созданы спортивные программы, и они там найдут себе применение. Какие-то футбольные матчи могут появиться на ТВ-6, и они смогут их комментировать.

— Футбольные матчи чемпионата России?

— В этом сезоне — вряд ли. Матчи чемпионата России собираются транслировать со второго круга на НТВ. Причем за счет наших технических возможностей. Впрочем, так было всегда. Со “старым” НТВ у нас тоже никогда не было безвозмездных отношений. Мы же разные компании, поэтому все сотрудничество шло по договору и оплачивалось. Хотя это были не слишком большие деньги.

— Скоро “НТВ плюс” перейдет к “Газпрому”, и как в этом случае вы будете работать?

— Это в первую очередь будет зависеть от нового владельца. Если все останется как сейчас — будем работать. Потому что проект приносит прибыль. У нас уже 200 тысяч абонентов. Вот представьте, что его закроют. Это же нарушение прав потребителей, и “Газпром” может получить 200 тысяч судебных исков...

— Но “НТВ плюс” вообще рентабельно?

— Безусловно. Сейчас оно приносит очень приличные деньги, и нужно еще совсем немного времени, чтобы выйти на самоокупаемость, а потом начать получать стабильный доход.

— Значит, на ноль “НТВ плюс” еще не вышло?..

— Сейчас “НТВ плюс” окупается процентов на 70. Но не забывайте, что всего лишь два года назад мы перешли на дорогое цифровое вещание, и если количество абонентов будет расти в таком же темпе, то еще через два года мы выйдем в плюс.

— Почему вы сейчас не сотрудничаете с НТВ?

— Это происходит не по моей воле. Я с самого начала говорил, что мы готовы к сотрудничеству.

— Тогда кто вам мешает?

— Скорее всего, новое руководство НТВ: Миткова, Кулистиков... Им кажется, что лучше создавать свою спортивную редакцию. Почему — непонятно. У меня ощущение, что спорт на ТВ вообще никому не нужен. Я сейчас говорю не только про НТВ. Нет даже физиономического отбора спортивных ведущих. Все кому не лень могут попробовать себя в кадре...

— Вы конкретно имеете в виду своих бывших сотрудников — Калиниченко и Клебанова, которые теперь “читают” спортивный выпуск на НТВ?

— Я не хочу показаться субъективным, но когда мы пробовали этих ребят у себя на “плюсе” — получался только “минус”.

— А ваши комментаторы разве не ошибаются?..

— Ошибок — море, и они могут быть у всех. Кому-то нравится Маслаченко, а за Уткина они не дадут и ломаного гроша, кому-то — наоборот. А что касается новостей... Чен знает спорт от и до, Юлия Бордовских блестяще подает информацию. И мне непонятно, почему новое руководство НТВ их игнорирует, при этом заявляя, что будет приветствовать возвращение всех журналистов.

— В результате этого Лигу чемпионов комментировал Савик Шустер, а часть футбольных болельщиков очень плохо его воспринимает...

— Финал Шустер хотел вести вместе с Маслаченко. Сначала в телефонном разговоре он спросил, не буду ли я против. Я сказал, что Маслаченко — самостоятельный человек и пусть решит как считает нужным. Потом Шустер очень долго по телефону убеждал Маслаченко, но тот отказался.

— Правда ли, что олимпийская чемпионка Сиднея по синхронному плаванию Мария Киселева будет вести новости на НТВ?

— Сначала Маша пришла работать к нам, но вскоре спросила у меня: есть ли у нее шансы выйти в эфир? Я сказал: “У нас уже есть две женщины — Чен и Бордовских, — поэтому проявиться будет непросто. Но сейчас из-за раскола НТВ у тебя есть шанс; если зовут — иди”. Маша очень серьезно занималась с прекрасным диктором Верой Шебеко, по многу раз переписывала тексты. Так что школа у нее уже есть.

— Вы все киваете на новое руководство НТВ. Но у вас есть моральные обязательства перед командой Гусинского?

— Через день после прихода Йордана на НТВ у меня был разговор с Кулистиковым. Я ему сказал: “Володь, мне нужно решение нашего главного акционера — Гусинского. Если он мне скажет “да”, то я готов с вами работать”. Поздно вечером я смог связаться с Гусинским, и он мне дал “добро” на работу с новым руководством. Наутро я об этом сообщил Кулистикову, на что тот мне сказал: “Нет, мы решили создавать у себя спортивную редакцию”. На этом все закончилось.

— Если основным акционером станет “Газпром”, вы сможете сотрудничать с ТВ-6?

— А почему нет?

— Но если “Газпром” вам прикажет: “С Киселевым — никаких отношений!”?

— Тогда придется подчиниться.

— А если “Газпром” вообще откажется от “НТВ плюс”?

— Тогда компания будет похоронена. Если, конечно, не найдется новый инвестор, который согласится вложить в наш проект миллионы долларов и заплатить долги. “НТВ плюс” — дорогая игрушка.

— Мне говорили, что многие сотрудники “НТВ плюс” очень обижены на Евгения Киселева, который никогда их не замечал и вспомнил только, когда понадобилось выступать на митингах...

— На протяжении многих лет люди, работающие в спортивной редакции, для руководства просто не существовали. Во многом спортивные программы живы моими хорошими отношениями с руководством НТВ. Мы вместе работали на Гостелерадио, потом — на РТР, и так же вместе пришли сюда, на НТВ. У меня вполне приличные отношения с Киселевым, но он никогда нами не интересовался. Это проявлялось даже в мелочах. Нас никогда не звали на праздники НТВ. Меня приглашали, а таких людей, как Маслаченко, Дмитриеву, Кикнадзе, — нет. И приходилось идти и просить для них пригласительные билеты. А были случаи, когда на празднование годовщины НТВ вообще никого из нас не приглашали. Вот так: идут со стеклянными глазами — и нас в упор не видят. Только один раз, когда НТВшники после прихода Йордана собрались на ТНТ, кто-то спросил: “А спортсмены-то с кем?” — увидели, что есть Кикнадзе, и раздались аплодисменты. Конечно, все это лирика, но я очень хорошо понимаю обиду своих сотрудников. Я со скандалом добивался от ведущих, от того же Осокина, чтобы он говорил в конце “Сегодня” о том, что впереди зрителей еще ждут новости спорта.

Березовский спас НТВ
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...-spas-ntv.html

04.06.2001 в 00:00

Недавнее выступление Березовского по НТВ наделало много шума. “Смотрите, какой смелый, самого Путина не боится! Бедный, бедный гендиректор канала Йордан! Что-то теперь ему будет?! Власти у нас мстительные, никому ничего не прощают...”

Чушь все это. Лучший подарок для Путина в виде БАБа в прямом эфире на четвертой кнопке даже представить было трудно. Того, кто придумал этот ход, не расстреливать, а награждать впору. Известно же — все, о чем публично говорит Березовский, бумерангом к нему и возвращается. Чем чаще БАБ будет вещать, что “Путин долго не проживет”, тем сильнее это объединит электорат вокруг “партии и правительства”. Чем больше “отец новой русской демократии” будет появляться на ТВ с подобными эскападами, тем теснее станет эта смычка. А НТВ в глазах внешней и внутренней общественности останется оплотом свободы слова.

Надо только, как говорил Райкин, думать, соображать...

Леонид Парфёнов: В камеру лезет тщеславный
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...eslavnyiy.html

07.06.2001 в 00:00

— Вы остались на НТВ, чтобы доделать “Империю”?

— Нет, это не так. Я об этом даже не думал.

— Зачем вы пошли работать в программу “Герой дня”? Ведь видно, что вам неинтересно.

— Мне интересна любая работа. Есть день — есть герой. Ты задаешь ему вопросы, это профессия.

— Вы что, на все руки мастер?

— В 95-м году я вел самый первый выпуск этой программы.

— Но политики — это вам не Пушкин...

— Зачем об этом говорить? Все, что я делаю, и так видно на экране.

— Актеры иногда отказываются, прочитав сценарий, видят, что эта роль ничего хорошего не принесет.

— А я не актер. Я занимаюсь ремеслом, технологией с элементами творчества. Да, есть вещи, за которые я не возьмусь. Наверное, я не смогу вести детскую программу.

— В вас еще не умер генпродюсер НТВ, коим вы недавно были?

— Он во мне и не рождался.

— Никаких личных обид нет на то, что вас отстранили?

— Никогда.

— Новое руководство НТВ намерено подсчитать расходы на каждую программу. Вас это не коснется?

— Основные расходы на “Империю” прошли еще до смены руководства. Новых расходов у меня пока не было.

— Но вас шмон в любом случае не коснется, вы же с Кохом домами дружите?

— Вы меня об этом спрашиваете? Я денег не даю. Вы спросите об этом того, кто деньги дает.

— С прежним начальством у вас не было проблем из за денег?

— Всякое бывало. Почему-то все думают, что я везучий и что мне все разрешают.

— Вы знаете, что вашу “Империю” выдвигают на ТЭФИ?

— В прошлом году “Пушкина” тоже выдвинули.

— Но уж две ТЭФИ подряд вам вряд ли дадут.

— Это не ко мне вопрос, но такие случаи на ТЭФИ были.

— Но вы же понимаете, что академики будут оценивать не вашу “Империю”, а ваши уходы-приходы на НТВ.

— Пускай, это их дело. Я каждый год выдвигался на ТЭФИ с какими-то работами. За “Намедни 61—99” я ничего не получил, но не считаю, что это провал. “Старые песни-1 и 2” не получали, а “Старые песни-3” получили. Хотя мне кажется, что они не самые лучшие. Но это ничего не значит. Гораздо ценнее, что “Старые песни” в свое время определили моду.

— Но эта мода уже закончилась?

— Какая разница, главное — был создан стиль. На мой взгляд, “Старые песни-2” — это образец постмодерна. Очень редкий случай, когда ТВ шло в ногу с большим искусством.

— То есть, если бы не ложная скромность, в серии “Намедни-95” вы бы сказали: “Леонидом Парфеновым создан на ТВ новый ретростиль”.

— А я, по-моему, так и сказал, только себя не упоминал. Здесь оценка абсолютно не важна. Приз не приз, это не самое главное.

— А что главное?

— Собственное ощущение, себя же не обманешь.

— Вы тщеславный человек?

— Ну, наверное, нетщеславный не полез бы в камеру.

— И при этом вы обидчивый человек?

— Нет, я уже столько про себя прочитал такого. Почему-то пишут, оценивая нас как историков и литературоведов, а мы нечто другое.

— Что же это за нечто?

— Телевидение — жанр синтетический. У него свои законы, оно живет на малом экране, оно цветное, оно одновременно говорит и показывает. Оно неконтролируемо, в том смысле что человека не заставишь смотреть с самого начала, как в театре, после третьего звонка. Во время просмотра можно звонить по телефону, выходить, пить чай. И во многом с этим связано то, как оно делается.

— В политике вы не разбираетесь?

— Она мне неинтересна. Говорить о бодании фракций в Думе — это не ко мне. Но если за этим найти второй смысл, то пожалуйста. Я в “Итогах” именно так и работал.

— То-то вы называли тех людей, которые работали с Киселевым в “Итогах”, пацанами...

— Просто они работали только в “Итогах” и больше нигде. Они никуда из них не уходили. У них нет такого опыта — начинать сначала.

— После “Живого Пушкина” и “Империи” вас теперь можно назвать большим патриотом?

— Это все слова. Патриотизм в чистом виде — это когда любишь ни за что. Ты ощущаешь общность судьбы со страной, традиции. Это не значит, что они хорошие, они твои, родные.

— Как-то не очень модно все это звучит в вашем исполнении...

— Для меня это нормальное чувство. Я в своей стране прожил жизнь. Ни в какой другой стране я жить не смогу. Я не гражданин мира.

— Очень пафосно.

— В этом нет пафоса. У меня есть знакомые, которые прекрасно знают языки. Им, где мидл-класс, там и родина. У меня нет рабочего западного языка и нет параллельной западной жизни. Я не лучше и не хуже, но просто другой. Поэтому я не только не хочу нигде больше жить, но и не могу.

— А где же ваш всем известный цинизм? Люди прочитают и скажут: вот Парфенов дошел — теперь он патриотом стал!

— Ни до чего я не дошел. Я никуда с этого места не сходил.

Владимир Краснопольский: Кино для тонуса
 

https://www.mk.ru/editions/daily/art...ya-tonusa.html

14.06.2001 в 00:00

Знаменитые режиссеры Валерий Усков и Владимир Краснопольский, снявшие такие “эпохалки”, как “Вечный зов” и “Тени исчезают в полдень”, сейчас на телеканале REN TV ваяют новый русский сериал “Нина”. Тут вам и киллер, и разборки — словом, все прелести современного бытия. Правда, Владимир Краснопольский уверяет, что чернухи не будет.

— Сериал — малобюджетный?

— Конечно, наш “Ермак” стоил 3 млн. долларов. Сейчас нам дают в сто раз меньше. Норма по времени для одной серии — 52 минуты.

— Вас лучше всего знают как режиссера “Вечного зова” и “Теней...”.

— Знали. Мне рассказывали, как молодые сценаристы разбирали на курсах “Тени исчезают в полдень”. И один встал и спрашивает: “А режиссеры-то еще живы или уже умерли?..” Но мы живы.

Реклама

— Значит, уже забывают?..

— “Тени...” мы закончили в 72-м, а “Вечный зов” — в 76-м. Потом этот фильм еще четыре года пролежал на полке за то, что мы показали правду о 37-м годе. Насколько это было возможно.

— Но в 80-м фильм все же вышел. Кто за вас заступился?

— Юрий Владимирович Андропов и Лапин, тогдашний председатель Гостелерадио, заключили между собой договор: нам выдают деньги, а мы переснимаем некоторые эпизоды. Но вот совсем недавно Константин Эрнст попросил нас опять перемонтировать “Вечный зов”, и мы нашли кадры, которые были вырезаны, правда, осталось их немного.

— Какие кадры ушли под нож тогда, в 80-м?

— В картине появилось больше положительного, острые реплики были переозвучены. Например, штрафбат. Там была такая сцена, когда командир роты говорит: “Братцы, нам Родина дала последний шанс реабилитировать себя”, а при переозвучке вышло: “Орлы! Отличники боевой и политической подготовки! Вы не один раз ходили в бой...” Это было противно. Секретарь ЦК Зимянин по-отечески, но конкретно нам сказал: “Ну зачем трогать 37-й год?..” Потом за “Вечный зов” мы получили Государственную премию. В России так всегда было...

— Когда “Тени...” и “Вечный зов” показывали, улицы пустели. Наверное, вы тогда были самыми популярными режиссерами страны?

— Скорее, популярны мы стали лет через десять, когда эти картины прошли по 10—15 раз.

— Народ смотрел эти фильмы с удовольствием, зато интеллигенция-то ворчала...

— Но многие из тех, кого вы называете интеллигенцией, просто не смотрели. А потом высказывались.

— Они вас ругали за то, что вы не Тарковский, за то, что приукрашиваете жизнь?..

— Да, говорили, что мы снимаем для того, чтобы человек сидел, смотрел и ни о чем не думал. Но вся пресса нас поддерживала.

— Когда вы получили Госпремию, завистники были?

— А у нас если даже человек выигрывает тысячу рублей — появляется тысяча завистников. Это человеческая природа такова.

— У Германа, Тарковского фильмы лежали и по двадцать лет. Как вы относитесь к этим людям?

— Когда мы встречаемся с Лешей Германом, у нас куча других проблем. Хочется говорить не о кино, а о женщинах, о качестве пива, о друзьях... То же самое было и с Андреем Тарковским. Что мне с ними делить — у каждого своя ниша. Это сейчас все делают одно и то же, снимая сериалы будто под копирку.

— Как вы нашли актрису на главную роль в сериал “Нина”?

— Совершенно случайно. Но мы не могли ошибиться, потому что весь фильм построен на ней. Мы с Усковым очень долго выбирали, но никто не подходил. И тут директор одного арт-агентства сказал: а вот посмотрите эту фотографию... Мы взглянули — то, что надо. Позвонили. На счастье, она была дома. Пригласили на пробы. Она сразу так сыграла: у всех слезы на глазах и мурашки по коже... Ее зовут Светлана Чуйкова — запомните.

— Вы против “чернухи”, а у вас один из героев киллер — это как?

— Это жизнь. А Солоник? А спецвойска, в которых обучают выполнять заказные убийства?..

— Вы уверены, что не отстали от жизни? Вот, к примеру, такие мэтры, как Меньшов и Рязанов, судя по их последним картинам, отстали.

— Про нас с Усковым, наверное, тоже так говорят. А последний фильм Меньшова, с Алентовой, мне очень понравился.

— Для вас важно не оказаться в простое и постоянно снимать?

— Мы с Усковым можем какое-то время не снимать, но живем кинематографом всегда. Мы всегда поддерживали Бондарчука. Всегда были за тех, кто снимал настоящие фильмы. Это наша внутренняя жизнь, без которой мы просто не существуем. Я недавно перенес операцию на сердце, менял суставы, но знал, что обязательно буду снимать. Иначе, может быть, и не выжил бы...

— Вы не завидуете Михалкову, который попросил у Черномырдина на “Цирюльника” 40 млн. долларов и тут же их получил?

— Завидую, но по-хорошему. У него получилось, а я пошел к Черномырдину, и у меня не получилось.

— А что нужно сделать, чтобы у вас это вышло?

— Не знаю, может быть, они в бане вместе мылись или на охоте были... Козинцев говорил, что режиссер должен входить в любой кабинет, закрывать за собой дверь на ключ, а только потом спрашивать: “Можно я войду?..”

— Раньше вы ваяли по-крупному, а теперь — киллеры, сыщики... Не тот масштаб.

— Но у нас уже есть имя в кинематографе. Мы первыми начали делать телесериалы. А скоро будем снимать фильм о Колчаке. С ним связана страшная и красивая история любви. Тимирёву, его возлюбленную, посадили на 25 лет и сказали, что отпустят, если только она назовет его врагом. Она отказывалась и сидела. Она пошла за Колчаком в тюрьму, чтобы только слышать его шаги. Ради возможности снять такое можно поработать и в сериалах. Для тонуса.