России нужна антипаразитическая революция
 

http://yuriboldyrev.livejournal.com/52536.html
26.04.2016

Предпервомайские тезисы о мировоззренческой базе необходимых преобразований

В прошлой статье «Есть ли альтернатива новой „кудриномике“?» я ограничился десятью тезисами об институциональном обеспечении необходимой реиндустриализации страны, без расшифровки ряда важных пунктов. Сейчас остановлюсь на этой расшифровке.

При этом, под термином «революция» я здесь подразумеваю не насилие, а, прежде всего, революцию в умах. И, тем более, не действия антиконституционные. Напротив — защиту основ конституционного строя: это первая глава — первые пятнадцать статей Конституции. А также защиту конституционной идеи социального государства, на что также обращаю внимание в преддверие Дня солидарности трудящихся.

Корректировку же Конституции и законодательства, желательно, законными методами — в целях приведения их в состояние, обеспечивающее реализацию Основ конституционного строя. За исключением, может быть, лишь положения части 4 статьи 15 Конституции (об «общепризнанных принципах и нормах международного права»), в отношении чего, насколько я понимаю, в обществе уже складывается более или менее единое понимание — неприятие этого положения (хотя и здесь возможны варианты: как разработка в будущем новой Конституции, так и вариант более мягкий — такая трактовка этой нормы, которая позволяла бы нам самим определять, какие «общепризнанные» принципы и нормы мы таковыми признаем, а какие — нет).


Идейная основа

Навязывать единую мировоззренческую базу мы никому не вправе. Но сами можем и должны объединиться на чем-то едином для широкого круга различных в нюансах политических и общественных сил.

Важно понимать, что сегодня никакая отдельная идеология, такая, как идеология коммунизма, национализма, евразийства или православия, в одиночку не является охватывающей большинство наших сограждан. Но общие точки соприкосновения у реальных носителей этих идеологий, при всем противоречии между этими идеологиями в их «чистом» виде, тем не менее, есть.

Мои предложения — попытка нащупать эти точки соприкосновения и дать импульс к построению общей объединяющей платформы. При сохранении всех различий, в том числе, экзистенциального характера (во что мы сейчас вдаваться не будем), но с акцентированием внимания именно на объединяющем.

Итак, для начала всего четыре важные составляющие предлагаемой общей мировоззренческой платформы. И некоторые практические следствия из нее.

В одной лодке

Первая составляющая: мы — в одной лодке, в неблагоприятном окружении. Значит, решение вечного вопроса о приоритете индивидуализма или коллективизма предопределяется уже не нашим желанием, но объективной ситуацией: нам придется сместить баланс в сторону приоритета коллективизма. Можно называть это коммунизмом, можно социализмом, а можно, например, «солидаризмом» (хотя сам Л. Эрхард этот термин, вроде, не использовал, но многие именно так по объективным критериям характеризовали немецкий социальный механизм, ставший важной составляющей их послевоенного «экономического чуда»). И уже из такого мировоззренческого подхода неминуемо вытекают следствия:

— самоограничение (или ограничение со стороны общества) доходов «ВИПов», включая руководителей полугос- и госкорпораций;

— приоритет налогообложения личных доходов, особенно сверхдоходов, по сравнению с налогообложением производства;

— прогрессивное подоходное налогообложение, с резким ростом обложения сверхдоходов;

— преимущественное (более высокое) налогообложение рентных доходов по сравнению с налогообложение доходов от труда.

Созидание, а не спекуляции

Вторая составляющая — культивирование созидательной деятельности и так называемой «честной игры» — вместо нынешнего внеморального (а по существу — аморального) культа «успешности», независимо от источников и методов его достижения. Отсюда следствия:

— законодательное культивирование (всяческая поддержка и мотивирование) созидательной деятельности с ограничением любых спекулятивных операций;

— самоограничение паразитирования на наследии предков — распродаже невозобновляемых природных ресурсов, сдачи в аренду территорий и т. п.;

— жесткое пресечение всякого рода мошенничества — вместо нынешнего фактического его поощрения путем «декриминализации» (исключения уголовной ответственности) и т. п.;

— жесткое пресечение «коммерческой тайны» везде, где ущерб от возможных махинаций под ее прикрытием (причем, ущерб не только материальный, но и не менее важный моральный) выше, чем умозрительные (для прикрытия мошенничества) сулимые выгоды; прежде всего, во всем, что касается госсобственности (яркий пример — вскрытые ныне игры госкорпораций с оффшорными компаниями «виолончелиста»), госконтрактов и контрактов с компаниями, имеющими госпакеты акций и компаний-монополистов.

Не проедать век детей и внуков

Третья составляющая необходимого нам общественного согласия по принципиальным моральным вопросам: недопущение залезания в карман к потомкам — паразитирования с перекладыванием на потомков своих долгов. Из этого следствия:

— принципиальное недопущение разграбления страны в долг (роста долговых обязательств как государства, так и системообразующих и стратегических предприятий перед внешними субъектами);

— столь же принципиальное недопущение сверхдолгосрочных контрактов по поставкам нашего сырья или иных ресурсов за рубеж в будущем, с проеданием оплаты сегодня (контракты вроде «Силы Сибири» и т. п.).

Не искать счастья в упрощенчестве и деградации

Четвертая составляющая. В моральной формулировке — не быть падкими на подсовываемые нам «инновации», сутью которых на проверку оказывается дешевое упрощенчество, отказ от необходимости для достижения успеха сложного и трудоемкого образования, напряженного творческого труда. В формулировке же практической — не лезть в расставляемые нашими конкурентами-противниками идеологические мышеловки.

Здесь налицо множество составляющих, возможны подробные расшифровки. Но в наиболее комплексном виде это — принципиальный отказ от парадигмы «постиндустриального общества», которое есть не более, чем обман и ловушка. Общество должно строиться пусть новое, но именно индустриальное — современное, высокообразованное, но ориентированное на современное же наукоемкое и высокотехнологичное индустриальное развитие.

Социальная дезинсекция

Нуждается в расшифровке тезис об исключении паразитических звеньев, встроенных во все сферы жизни — в системы экономическую, социальную и в госуправление. Приведу несколько ярких примеров таких сугубо паразитических (по моей оценке) звеньев:

— частные страховые компании, ни за что не отвечающие и ничем не рискующие, но паразитирующие на фактически государственном (из государственных фондов) страховании, встроенные в систему ОМС;

— частные управляющие компании, встроенные как паразитические посредники в систему ЖКХ и создающие там иллюзию конкуренции;

— финансово-спекулятивные компании, управляющие заведомо мошенническим принудительным «накопительным» компонентом государственной пенсионной системы (исключен должен быть сам этот принудительный «накопительный» компонент, концентрирующий наши средства в интересах финансовых спекулянтов);

— вся система принудительных сборов «на капремонт» с размещением средств на длительное хранение на счетах в коммерческих банках — еще один механизм принудительного изъятия средств в интересах финансовых спекулянтов. Что же касается «котловой» системы, то это инструмент не паразитический, вроде — социально ориентированный, но тогда он должен оформляться и управляться как нормальный налог — включаться во всю систему налогообложения;

— фактическая передача сбора налогов «на откуп», яркий пример — система «Платон» по взиманию платы за проезд грузовиков по федеральным трассам;

— целенаправленно сформированная система финансирования регионов путем принуждения к взятию средств в кредит в коммерческих банках (во исполнение переданных из «центра» полномочий, но без источников средств, и под угрозой уголовного наказания за неисполнение этих полномочий), лишь с последующим затем перечислением из федерального бюджета положенных дотаций и субсидий, с отбором части из них в пользу банков как уплата процентов;

— аналогично намеренно созданная система формирования оборотных средств (после неоднократного их целенаправленного обесценивания, а также введения уплаты налога на добавленную стоимость по факту отгрузки товара, то есть еще до получения оплаты за него) из кредитных ресурсов, одолженных под завышенные проценты у частных коммерческих банков;

— принудительное хранение оборотных средств предприятий на счетах коммерческих банков, без какого-либо гарантирования их сохранности — предоставление как альтернативы возможности хранения оборотных средств на счетах государственной структуры, гарантирующей сохранность средств;

— «помощь» сельскому хозяйству, автопрому и т. п. путем … субсидирования из госбюджета процентных ставок по кредитам — фактическая помощь коммерческим банкам под прикрытием якобы решения народнохозяйственных задач;

— аналогично и «помощь» гражданам в части субсидирования части процентных ставок по ипотеке — вся эта нынешняя «помощь» должна быть заменена подлинной прямой помощью ее получателю, без какой-либо привязки к кредитованию и без фактического перевода бюджетных средств частным банкам;

— фантастический коммерческо-бюрократический раж в части требований постоянного платного обучения и переобучения, постоянного платного «повышения квалификации», платного получения «сертификатов (в т.ч., на ведение баз данных» и т. п.), платного членства в «саморегулируемых организациях» (явная деградация системы госрегулирования в направлении средневековых «цехов») и т. п.;

— и, разумеется, классика паразитического жанра — детки больших начальников, встраиваемые как в руководство чисто паразитическими звеньями (прежде всего, банковско-финансовыми), так и на командные должности в, по изначальной логике, не паразитические структуры (министерства, ведомства, производственные, в т. ч., оборонные предприятия), но с фактическим таким образом перенаправлением общественно полезной функции этих структур в преимущественно паразитическое русло.

Список, к сожалению, может быть дополнен: как ныне действующими паразитическими элементами, так и постоянно внедряемыми вновь и вновь.

Банковско-финансовая система: не кровососущая, но кровеносная

И о развороте всей финансово-банковской системы не на нынешнюю финансово-спекулятивную самодостаточность, но на обслуживание реального сектора экономики, на обслуживание реиндустриализации страны. Прежде всего, это:

— Центральный банк — нормальный орган государственной власти, строго соответствующий Основам конституционного строя и, соответственно, вписанный в конституционную систему разделения властей, руководство которого подконтрольно, публично подотчетно и наказуемо;

— «независимость» Центрального банка — не вообще, а исключительно в части выполнения конституционной функции обеспечения устойчивости рубля, причем, независимость исключительно оперативная, то есть строго в соответствии с правовыми рамками, количественными и качественными критериями, задаваемыми законодателем (аналогично оперативной независимости любой исполнительной власти);

— изъятие из нынешнего монопольного ведения Центрального банка тех вопросов, которые по Конституции не отнесены к его компетенции, в том числе, кредитно-денежного регулирования, регулирования деятельности коммерческих банков и т. п., и, тем более, функций «мегарегулятора» — это прямые полномочия исполнительной власти; сохранение за ЦБ исключительно конституционных функций денежной эмиссии и обеспечения устойчивости рубля, но строго в рамках регулирования этой деятельности со стороны законодателя (так как эти вопросы отнесены Конституцией к ведению Российской Федерации);

— в рамках межотраслевого баланса и признания кредитно-финансовой системы (включая всю банковскую систему) инфраструктурой развития реального сектора экономики, введение регулирования рентабельности деятельности коммерческих банков; ограничение рентабельности коммерческих банков — не выше, чем рентабельность обслуживаемых секторов реальной производительной экономики;

— во главе Центрального банка и Национального финансового совета — не финансисты, а представители реального сектора экономики, в интересах развития которого и должно осуществляться управление Центральным банком и всей банковско-финансовой системой.

Понятно, что более подробно можно было бы расшифровать и остальные пункты тезисов. Но на данном этапе ограничимся подробной расшифровкой этих трех. Этого достаточно для определения направления движения.

Вопрос лишь за политической волей.

Самоорганизация — единственный способ выжить!
 

Солидарность на фоне неслучайных заголовков
 

Прежде всего, поздравляю всех сограждан с нашим любимым весенним праздником — Первомаем, который многие годы мы вполне обоснованно праздновали, сами того не осознавая, как победители — как те (точнее, наследники тех), кто добился реализации своих интересов и прав.

Кто празднует в эти дни Пасху — тоже, разумеется, никак не возражаю и искренне поздравляю. Но сам далее речь веду все же о Первомае.

Теперь — время другое. Чтобы наши дети могли праздновать этот день так же легко и беззаботно, как раньше это делали мы, придется приложить много усилий. Прежде всего, придется снова учиться солидарности — вопреки всему искусству манипуляции, освоенному как внешними манипуляторами, так и нашими собственными властителями.

Напомню: не в прошлом, не в «лихие 90-е», а сейчас, да еще и на самом ценовом минимуме и без какой-либо объективной необходимости, готовится новая масштабная распродажа стратегических активов государства — ценнейших высокорентабельных предприятий.

И уже значительная часть нашего населения, будучи обманута и закабалена, тратит на выплаты фантастических процентов ростовщикам более половины своего дохода!

Наконец, продолжается, буквально на марше (с моей точки зрения, это — вообще главное, самое стратегическое, что сейчас происходит) — «оптимизация» науки, образования и здравоохранения. Это то, что должно закрепить и сделать необратимой нашу научно-технологическую и социальную деградацию. По существу, завершить саморазрушение страны.
Солидарность нам очень нужна сейчас, в том числе, для того, чтобы всеми силами затруднить и затормозить этот совершенно деструктивный процесс. А также для того, чтобы не дать манипуляторам окончательно стравить нас друг с другом.

Не допустить, чтобы, буквально, линия фронта прошла между пациентами и врачами, прямо ныне принуждаемыми к людоедскому, чисто коммерческому отношению к больному.

Аналогично не допустить проведения линии фронта между родителями школьников и учителями — эти отношения так же целенаправленно выстраиваются ныне как все более бездушно коммерческие.

С наукой же еще проще: она ведь работает не на конкретного пациента или «потребителя образовательных услуг», а на все общество. Тут и линия фронта не нужна. Просто дискредитировать в глазах общества ученых как бесполезных нахлебников, переподчинить их менеджерам — финансистам и риэлторам, «укрупнить» (на самом деле — уплотнить) — это все то, что уже сделано и/или делается. Далее же — завершение «оптимизации» науки: выселить, выбросить и забыть. Сразу никто не заметит, не поймет, не озаботится. А когда спохватимся — восстанавливать будет уже нечего. А значит, технологическому развитию и промышленному росту взяться будет уже неоткуда…

А чтобы по совокупности всего происходящего никто и пикнуть не смел — вот вам «Нацгвардия».

Четыре года назад, когда идея создания «Нацгвардии» была еще лишь вброшена как пробный камень, я характеризовал ее как непременное и неотъемлемое приложение к присоединению России к ВТО.

Логика здесь проста. Если втягивание страны ее властями в ВТО (да еще и, с моей точки зрения, попросту обманным путем) — закрепление долгосрочного отставания от окружающего мира, то социальное недовольство не за горами. Что ему противопоставить? «Национальную гвардию».

Тогда же, в той же статье, предполагал я, что «Нацгвардия» пригодится и при реализации иных инициатив власти, в частности, небезызвестной «Стратегии 2020», за разработку которой как раз тогда нараздавали орденов. И перечислил несколько «подвигов», достойных награды из рук наших строителей «нацгвардий». В частности:

— план приведения цен на энергоносители к «мировым», для чего, в частности, предполагалось отказаться от экспортных пошлин на нефть и заменить пошлину единым налогом, размер которого должен полностью заместить выпадающие от отмены экспортных пошлин доходы. А заодно и привести цену на бензин к «мировой»;

— внедрение платности пользования автодорогами, причем, не с пропускными пунктами оплаты, а через механизм тотального спутникового контроля за передвижением каждого автомобиля.

Ну что? Привет из прошлого нынешнему «Платону»?

И будущему, уместно предположить, какому-нибудь «Аристотелю».

Или как они еще назовут систему, которая окончательно пресечет передвижение граждан по стране на автомобилях — любых иных, нежели бронетранспортеры «Нацгвардии»?

И после этого кто-то еще рискнет утверждать, что у наших властей нет стратегического планирования?

Конечно, с моей точки зрения, все это, ныне уже реализуемое, больше похоже на план окончательного превращения России в территорию, непригодную для проживания. Но, может быть, в этом и есть задача?

Так это виделось мне четыре года назад.

Но кто же это теперь так клевещет на будущую славную «Нацгвардию» (или «Росгвардию»): вместо всего прекрасного и доброго, что должно быть связано с новой структурой, акцентирует внимание лишь на спорном, передергивает, специально устрашает? Кто пугает нас, что новая силовая структура будет открывать огонь без предупреждения? Может быть, какая-то зловредная «оппозиция»?

Нет, вопрос о праве новых силовиков стрелять без предупреждения выносит в заголовок … главная правительственная газета — «Российская газета» от 6 апреля 2016 года: «Нацгвардия сможет не предупреждать о применении оружия».

А в официальных властных изданиях, как можно догадаться, случайных заголовков не бывает.

То есть, не внешние враги и не внутренняя оппозиция нас запугивают — представляют власть и ее новую силу как способных к беспределу. Нет. Считает необходимым дополнительно нас всех припугнуть сама же власть…

Зачем?

Наверное, планирует сделать что-то очередное доброе — в наших интересах. А чтобы внешние враги этому добру не помешали — на всякий случай нас запугивает…

Совсем не хочется портить людям настроение. Но приходится в светлый весенний праздник напоминать, что нам было, что праздновать, но мы сами же это и упустили. И продолжаем упускать с каждым новым днем.

И потому не просто с праздником — Первомаем. Но с Днем солидарности трудящихся — против паразитов всех видов и форм на нашей шее, а также против тех, кто этот паразитизм обосновывает, покрывает и прикрывает.

С Днем солидарности всех нормальных людей — тружеников!

В программе "Виттель" -Кооператоры 30 лет спустя (РБК 26.05.16)
 

Выступление в зиновьевском клубе
 

О предвыборной программе КПРФ (27.04.16)
 

Юрий Болдырев - Ты думаешь У Тебя Есть Выбор?
 

День народа России или ее нынешних правителей?
 

12 июня у нас, вроде как, официальный праздник. В то же время, не берусь сказать, что для большинства, но уж точно для многих сограждан, осознавших, что принятие 26 лет назад Декларации о суверенитете России было отнюдь не благом, этот день — вовсе не праздник. Тем не менее, даже и такой, скажем мягко, «праздник под вопросом» можно использовать — как минимум, для постановки важных вопросов.

Интервью для «Радио Свобода» на тему третьего срока генпрокурора Чайки в ракурсе новейшей истории нашего государства
 

К чему призывает «Бессмертный полк»?
 

16.06.2016

Весна — начало лета. Каскад праздничных, памятных, сомнительных и снова памятных дат. Так если даты называются памятными, то стоит освежить эту самую память, попробовать очистить ее от ряда неслучайных наслоений. Зайдем издалека, но на некоторых датах остановимся подробнее.

К хорошему — привыкаешь

8 марта — чуть ли не модно стало, особенно среди эмансипированных женщин, задаваться вопросом: что празднуем, зачем? А ответ-то очевиден: в те времена, когда праздник лишь зарождался, у этих самых женщин, теперь чуть ли не брезгливо отворачивающихся от слишком «революционного» праздника, попросту не было элементарных гражданских прав — тех самых, которые сейчас представляются совершенно естественными и неотъемлемыми. Но то, что сегодня привычно и естественно, завтра вновь может оказаться под угрозой. Пример тому — следующий же праздник.

Вновь актуально

1 мая — аналогично: суть вопроса почти забылась и выхолощена, только теперь уже не по половому признаку, а по признаку социального положения в обществе. Хотя эта суть — вновь чрезвычайно актуальна. Добиться и получить столь много, как это случилось в XX веке в России, а затем столь бездарно растерять? Притом, что весь развитый мир, пусть политически и экономически иначе, но в социальном смысле пошел той же дорогой — путем максимальной социализации своей экономической системы. И добился на этом пути немалого. На том же западном примере, далеко не во всем для нас образцовым, тем не менее, мы видим: люди организуются, сражаются за свои права и добиваются успеха — существенно отличающегося от нынешнего печального положения большинства граждан России. И ничто, включая то, что для нас было бы чуть ли ни святым (пример — нынешний чемпионат по футболу во Франции) — вовсе не препятствие для массовых забастовок, то есть, для использования весьма болезненных для верхов и потому эффективных инструментов отстаивания своих прав.

Красное Знамя Победы и… Столыпин?

9 мая. Здесь, за исключением весьма ограниченного круга отщепенцев, казалось бы, полное единение. Но вот беда: никого даже намека на переход от единства в отношении памяти о Великой войне и Победе к столь же единодушному развороту современной экономической и социальной политики в направлении безусловной защиты стратегических национальных интересов, новой мобилизации сил и ресурсов на развитие, в том числе, противостояние с достаточно очевидной внешней угрозой.

Нужны ли тому доказательства? Достаточно напомнить, что на хронологически близком «историческом» (предварительно тщательно распиаренном) экономическом совещании при Президенте по выбору дальнейшего пути развития (подробно я писал об этом в «СП» в статье «Российская государственность в зеркале экономического совещания при Президенте») основными докладчиками выступили: Улюкаев, Кудрин и, в качестве, вроде как, единственной (!) как будто более или менее национально ориентированной альтернативы — представитель некоего «Столыпинского клуба» Титов — он же уполномоченный по правам предпринимателей при Президенте.

Важно дополнить к тому, что я писал ранее: Сергей Глазьев, со всей, без преувеличения, стоящей в этом вопросе за ним Российской Академией наук, в отличие от возникшего у многих ошибочного представления, права быть докладчиком на этом высочайшем совещании вообще удостоен не был — выступал лишь инициативно в обсуждении.

С учетом хронологической близости событий, возникает ощущение, буквально, шизофрении: красное Знамя Победы и … Столыпин — как будто бы единственная альтернатива нынешней компрадорско-олигархической социально-экономической политике…

Подмена созидательного деструктивным

12 июня — день, считающийся официальным праздником, но на деле, с моей точки зрения, день великой исторической ошибки, давший старт легализации деструктивного процесса «суверенизации» частей единой страны. Кстати, и здесь сегодня, спустя более четверти века, налицо пара массовых заблуждений в оценке той ситуации, на которых стоит остановиться.

Первое. Представление о том, что картина мира в глазах большинства населения тогда была такой же, как сегодня, и лишь какие-то злобные анти-российские силы, вопреки обществу, поддерживали тех, кто оказался затем разрушителями страны. На самом деле, нужно просто вспомнить, сколь массовым было негативное отношение людей к центральной кремлевской власти и к ассоциировавшейся с ней «партноменклатуре». И, именно как следствие этого — поддержка оппозиции во главе с Ельциным. Последний тогда ни к какому олигархическому капитализму не призывал, но, напротив, обещал борьбу с «привилегиями партноменклатуры» и вообще справедливость. По любым данным и оценкам, это была абсолютно массовая народная поддержка.

Второе. Представление о том, что Декларация о суверенитете России была принята «демократами» — вопреки «партноменклатуре».

Да, надо признать, что сторонники демократизации, да и большинство населения, в рамках политической борьбы между властями российскими («демократическими») и союзными («партноменклатурными»), заигрались до того, что дружно восприняли декларацию о суверенитете России как победу демократии. Понятно: на союзном уровне, где тогда работал я как депутат союзного Съезда, к лету 1990-го года все представлялось уже бесперспективным: ни от Горбачева, ни от большинства союзного Съезда, демонстрировавшего себя абсолютно послушным инструментом в руках Горбачева, люди ничего обнадеживающего уже не ожидали.

Но, на самом деле, было два совершенно разных параллельных процесса.

Попытка демократизации страны, введения сменяемости и ответственности властей — процесс один, никак не связанный с разрушением страны, сам по себе не создающий для этого предпосылок.

Перетягивание каната между властями различного уровня в условиях возникшей неопределенности — процесс совершенно другой, никак не связанный с какой-либо демократизацией. Хотя сейчас тем, кто хотел бы сохранить навечно несменяемость и безнаказанность власти выгодно «переводить стрелки» в общественном сознании и создавать представление, что именно попытка демократизация привела четверть века назад к разрушению страны.

Напротив: именно отсутствие надлежащих четких механизмов подконтрольности, гарантированной сменяемости и наказуемости власти и делало властные полномочия столь неудержимо притягательными, а процесс перетягивания властного каната — столь увлекательным. Процесс перетягивания каната властных полномочий, особенно в условиях возможности произвола, не связан вообще с какими-либо идейными взглядами — это процесс амбициозно-корыстный.

Так вот: созидательный процесс (введения сменяемости, подконтрольности и наказуемости власти) был подменен процессом другим — меркантильно своекорыстным и деструктивным. Соответственно, за декларацию, провозгласившую верховенство республиканских законов над союзными, проголосовали на Российском Съезде равно: и «демократы», и «партноменклатура».

Урок нам всем на будущее еще и в том, что союзная власть во главе с Горбачевым (включая «агрессивно-послушное большинство» союзного Съезда) допустила тогда такое падение собственного авторитета в глазах большинства населения, при невозможности эту власть реально заменить, переизбрать, что, действительно, совершенно деструктивный процесс республиканской «суверенизации», начатый 12 июня 1990 года, воспринимался большинством населения совершенно ошибочно — не как пролог к разрушению страны, но как некая победа демократии…

Кажется, четверть века — период достаточный для того, чтобы осмыслить роковую ошибку и спровоцированное ею затем (через полтора года) уже преступление — разрушение единой страны?

Осознать и осудить ошибку, предшествовавшую затем преступлению, понять ее суть — что отнюдь не в демократизации было дело, но в своекорыстной жажде бесконтрольной власти и разграбления общенародной собственности — шаг на пути морального выздоровления, а значит и становления в будущем нормального государственного механизма.

Память предков обязывает

И, наконец, приближающаяся памятная дата — 22 июня. Историки и специалисты сейчас к этой трагической годовщине описывают все, что связано с событиями 75-летней давности, чрезвычайно подробно и скрупулезно. С позиции же сегодняшнего дня, отдавая дань памяти героически погибшим, после всего, что сказано выше в отношении иных весенне-летних дат, напомню одно. Есть мелкие политические разногласия, а есть главный сакраментальный вопрос: «Ты за свою страну или за чужую?». Так вот, в преддверие трагической годовщины, нелишне напомнить, что сегодня этот сакраментальный вопрос лежит в сфере, прежде всего, социально-экономической политики. Той самой, что, в отличие от предвоенных лет, сегодня с каждым днем усугубляет наше научно-технологическое отставание от стратегических конкурентов-противников.

Так если мы не на словах, а на деле верны памяти героически погибших предков, то сегодня мало просто выйти с портретом деда на 9 мая или склонить голову 22 июня. Нужно еще и найти моральные, физические и организационные силы для того, чтобы, наконец, «разрушить Карфаген» — нынешнюю чрезвычайно пагубную, по-прежнему подчиненную внешним интересам социально-экономическую политику — радикально изменить.