-Боже упаси. Хотя….. приводы в ГБ были. Когда я учился в ГИТИСЕ, я проходил по делу Бориса Кагарлицкого как один из его знакомых.

-Да, режиссерский факультет. Потом вернулся в Киев, стал работать в Театре эстрады.

-Не пытайте, я же сказал-не будем о прошлом.

-Потому что я хочу, чтобы меня воспринимали таким, каков я сегодня. Вот он, Ганапольский, можно на него смотреть, возмущаться: что за наглый молодой человек……

-Тридцать восемь.

-Меня на ТВ никогда не брали…… До «Эха Москвы» я работал на радио внештатно-делал детскую развлекательную передачу, ставил радиоспектакли. Я вообще глубоко радийный человек, и для меня радио-как искусство-во многом выше, чем ТВ. Просто к звуку прибавилось изображение, и получилось, что изображение-это расшифровка звука.

-Это очень осторожное постижение себя в телевидении. Ну очень осторожное. Я в кадре занимаюсь своим привычным делом: веду радиопередачу. Без дела я бы появиться на экране не мог.

-Нет, кепка появилась от того, что пот заливал мне глаза: студия крошечная, жарят осветительные приборы. А с другой стороны, кепка сразу задает тон, начинается не беседа типа: «Иван Иваныч, что вы думаете по этому поводу?....»-а игра. Я играю с человеком, который пришел ко мне.

-Мне важен процесс игры, а не результат. Мне важно ухватить человека, увидеть, что-хлоп!-и мы зацепили друг друга. Я не выясняю истину, а делаю красивый, живой портрет человека. Вот он приходит в студию-весь из себя, и мы начинаем разговаривать. Обожаю поговоить! И где-нибудь на третьей минуте с человека сходит наносное, и он становится самим собой-в лучших передачах. Почти все мои гости утверждали, что я с ними разговариваю не так и не о том, как и о чем говорят все остальные. Это не моя заслуга таков принцип игры.

-Отвечу так: на то я и Ганапольский. Это полузнание, полуинтуиция, полубожий дар-и большой опыт из прошлой жизни, о которой никто не знает.

-Я не осмелюсь упрекнуть Войновича в том, что он не включился в игру. Значит, я не нашел хода, который был бы ему интересен. Несколько передач вообще в телеэфир не вышли-не получились. Но виноват в этом только я. Вообще, я жалею, что загнал себя в определенные (ненужные) рамки, назвав передачу «Бомонд». Потому, что если придет человек не из бомонда, сразу возникает вопрос: сколько он мне заплатил? (Кстати, были случаи, когда мне звонили и предлагали деньги, чтобы я сделал передачу с тем или иным человеком из коммерческих структур.) То есть всякий раз должна быть совершенно «бомондная» фигура.

-Абсолютно. Он представитель политического бомонда, одна из ведущих фигур оппозиции. Я бы с удовольствием пригласил и Жириновского, если бы он не был столь растиражирован другими. Разве Жириновский-не политический бомонд? Нет смысла замыкаться только на людях искусства. Политика-тоже искусство.

-Меня можно материть, можно хвалить, главное-чтобы никто не остался равнодушным. А вообще высказывания критиков меня иногда окируют, мне кажется, что они забывают блистательное ыражение Станиславского: судить художника нужно по законам, им созданным.

-Хорошо, не художника,-автора, создателя той или иной передачи. В том, что наше ТВ неинтересно, скучно, виноваты и критики, которые безжалостно и часто несправедливо клюют то, что выделяется из общего ряда. И заклевывают, лишая авторов стимула и желания совершенствоваться. Телевидение-это какой-то проклятый вид искусства.