|
Год юбилеев - хороших и плохих
http://www.kasparov.ru/material.php?id=578F1F521E433
http://www.kasparov.ru/content/mater...6FF5F7EC25.jpg 20-07-2016 (10:07) Вычеркнут ли юбилей победы над ГКЧП? ! Орфография и стилистика автора сохранены Нынешний год - череда юбилеев. Путин поздравил свою службу безопасности с 25-летием. Четверть века - хорошо охраняли. Поздравил ветеранов и действующих сотрудников - с 25- летием создания Администрации Президента. Жду августа. Вероятно, в 25-ю годовщину победы над ГКЧП Путин должен устроить торжественный прием для защитников Белого дома. В приветственной речи, думаю, правильно было бы сказать о праве народа в критический для страны момент выйти на баррикады, защитить демократию, остановить беспредел очумевшего начальства. О праве народа - защитить свободу и суверенитет России от тех, кто на них покушается, кто их уничтожает. Такие же торжественные приемы вслед за Путиным провели бы все губернаторы. В Кузбассе - Тулеев. В Чечне - Кадыров. Все, как один! ...Хотя, подозреваю, этот юбилей - он постарается забыть. Или больше того - отметит торжественно не 21-е августа, а 19-е - день начала путча - "когда здоровые силы общества предприняли попытку сохранить великую страну...". И на юбилейный банкет пригласит ГКЧП-пистов (если кто жив), их родственников и сослуживцев. ...Юбилеи бывают разные. Хорошие, "правильные", "наши". И те, которые очень хочется забыть и вычеркнуть. |
Мятеж не может кончиться удачей...
Было искушение написать завтрашнюю колонку в "Ведомостях" про путч 1991 года. Всё-таки близкая тема - и в жизни было важным событием (это смешно, но как раз с этого дня началась, по чистому совпадению, моя взрослая жизнь), и в научно-публицистическом. Всё-таки важный шаг в смене власти в недемократическом режиме. У меня даже было название "Путь предателей" и небольшая заготовка. Но потом я подумал, что про путч напишут на этой неделе многие. Собственно, в завтрашнем New Times будет моя статья "Путч глазами экономиста". Интересней, наверняка, будет читать, чем писать - из колонок Сергея Медведева, Кирилла Рогова, Григория Голосова, Андрея Колесникова (и не только - запись Володи Гельмана в ЖЖ может стоить многих колонок и статей) я узнаю куда больше, чем из своих. А Женя Альбац в New Times наверняка подберёт чудесную инфографику и напомнит что там как было. Короче, завтрашняя колонка в "Ведомостях" будет про ЦБ и инфляцию - и не про 1998-ой, а про 2016-й.
Но какие-то соображения про август 1991-го у меня остались. Это помимо шуточных соображений про то, что должно было бы быть в манифесте ГКЧП, чтобы победить в тот день. Во-первых, интересный кейс: когда мы смотрим на разного рода перевороты, то всегда есть ощущение, что победитель - это либо тот, кто бросил вызов (такие случаи хорошо заметны и называются революциями), либо тот, кому был брошен вызов (такие случаи заметны куда хуже и называются путчами и попытками переворота). А вот 19-21 августа 1991-го года в эту дихотомию не попадает. Там, напомню, часть политического руководства страны, чувствуя, что власть ускользает из их рук, попыталась захватить всю власть в свои руки, низложив лидера - президента Горбачёва. Они полностью проиграли, отправившись уже через три дня в тюрьму на год с лишним, до амнистии. Однако Горбачёв ничего не выиграл, превратившись, по итогам путча, в номинального лидера страны, которая через три месяца перестала существовать. То есть если считать, что задачей путчистов было "снять Горбачёва и отменить его курс", то они полностью преуспели. Во-вторых, интересно, что революционное изменение произошло не в результате чего-то типа "бархатной" революции (по примеру Чехии-Венгрии-ГДР) или "оранжевой" (по примеру Сербии-Грузии-Украины-04), а в точности от обратного действия. Никакого "майдана" никто не готовил, а вот "борцы с майданами" оказались в первых рядах предателей, направивших войска против своего народа, спровоцировали массовые выступления граждан и внесли большой вклад в разрушение режима. Прослушивать, как показал опыт августа 1991-го, нужно не лидеров оппозиции, а руководство служб безопасности и армии. Опасность для страны шла именно из этих кабинетов. В-третьих, у этого выступления не было никакой "классовой основы" - ГКЧПисты не выражали ничьих интересов, кроме своих личных. Бюрократическая номенклатура тогда интересовалась абсолютно другим, рабочие, крестьяне и интеллигенция - никто ГКЧП никак не поддержал. Это сильно отличается и от опыта других стран (в Латинской Америке в ХХ веке, например, множество правых переворотов совершалось "военными" - читай, по-другому, детьми крупных латифундистов, боровшихся с перераспределительными земельными реформами), и от российского опыта 1993-го года (за "Белым домом" стояли, как минимум, интересы директоров заводов и председателей колхозов, новой, промежуточной "элиты"). В-четвёртых, легко понять как мог провалиться путч, возглавлявшийся, на минуточку, вице-президентом, премьер-министром и главами всех силовых ведомств в логике "диктаторов и визирей". (Восемь лет назад я попробовал разъяснить суть этой модели максимально неформально, цитируя Турчина и Бродского, в выступлении на вручении премии им. Б.Л.Овсиевича.) Там лидер назначает на важные посты некомпетентных (политически) людей без собственной политической базы, причём чем сложнее ситуация у лидера, тем слабее все, кто хоть что-то значит. Причина в том, что чем политически компетентнее человек, чем лучше у него собственная, не зависящая от лидера база, тем больше у него возможностей продолжить работу и без лидера, который его назначил. Вице-президент Янаев, премьер-министр Павлов, глава парламента Лукьянов - это просто картинки для иллюстрации этой модели. Непопулярные, невлиятельные и нехаризматичные - именно такие люди были нужны Горбачёву на ключевых позициях тогда, когда его собственные становились всё менее прочными... Это, конечно, просто нескольких отдельных соображений. Вообще я не считаю, что путч что-то радикально поменял, кроме судеб множества отдельных персонажей - кого-то вниз (некоторые потом прекрасно выплыли на поверхность, став депутатами и губернаторами), кого-то вверх (и немало случайных). Представить себе победу ГКЧП в те дни гипотетически можно, но реально нет - либерализацию цен в течение года было бы вынуждено провести любое правительство, Грузию и Прибалтику уже не могла бы удержать никакая сила (не было никакой силы), а отделение Украины и Белоруссии от России мог предотвратить разве что результат путча, при котором Ельцин сразу же, в августе 1991-го, стал бы президентом СССР. (Что это за сценарий? Если бы заговорщики начали с убийства Горбачева?) То есть для меня попытка военного переворота в августе 1991-го - это один из шагов длинного процесса, который начался за много лет до этого и завершился появлением России в новом (постколониальном, рыночном, демократическом) виде. |
Как пресса победила ГКЧП
http://www.svoboda.org/a/27922043.html
16 августа, 2016 https://d.radikal.ru/d37/2112/59/cfbb679be400.png Пресс-конференция членов ГКЧП в Москве, 19 августа 1991 года Цитата:
НАЧАЛО ПУТЧА В ночь с 18 на 19 августа главе Гостелерадио Леониду Кравченко позвонил секретарь ЦК КПСС Юрий Манаенков. Как рассказывал в интервью Slon Кравченко, ему было сказано, что за ним выехала машина, которая довезет его до ЦК. Для руководителя телевидения это означало, что приедет машина КГБ: с января все его перемещения контролировались приставленными к нему офицерами. Тогда необходимость в этом Кравченко объясняли угрозой покушения на него. "Начиная с января 91 года, было принято принципиальное решение, по предложению Крючкова и с согласия Горбачева, – поставить мне круглосуточную охрану, – рассказывает он. – Четверо человек охраняли, один постоянно был в подъезде, я даже не мог вынести мусор в мусоропровод без сопровождения охранника. Поднимался человек, и уж тогда я выходил. Сказали, что есть достоверные сведения об организации на меня покушения". Цитата:
Как следует из показаний Кравченко, данных им по делу ГКЧП, Манаенков "дал понять, что после введения чрезвычайного положения телевидение и радио должны работать в таком режиме, как они работали в дни похорон видных деятелей КПСС и государства". Кравченко было приказано приготовить телевидение к введению чрезвычайного положения. Позже в интервью Slon Кравченко сказал, что такая программная сетка, когда играл симфонический оркестр Федосеева и звучала классическая музыка, бывала много раз в истории, часто – когда хоронили генсеков. http://gdb.rferl.org/3C89C573-0800-4..._w610_r0_s.jpg Леонид Кравченко Руководителю программы "Время" Ольвару Какучая, как он рассказывал исследователю СМИ Эллен Мицкевич, Кравченко позвонил в 1.30 ночи и велел немедленно прийти на работу. Как следует из показаний Кравченко по делу, с тем же он позвонил еще двум важным телевизионным работникам – Дмитрию Бирюкову и Виктору Осколкову. В 5 утра у Олега Шенина Кравченко получил документы ГКЧП – заявления, указы, обращения, которые следовало огласить по телевидению. Какучая говорил, что указания Янаева о чрезвычайном положении написаны от руки, как и несколько страниц, написанных Анатолием Лукьяновым. "Я приехал в ТАСС и начал звонить работникам, необходимым для выпуска информации, – отмечал в показаниях Шишкин. – А в то время, когда я занимался организацией всего, раздался звонок по правительственной связи, и мне сказали, что звонят из Комитета государственной безопасности и сейчас ко мне приедут в помощь два сотрудника, которые хорошо знакомы со спецификой работы ТАСС". Около 5 часов туда же, в ТАСС, с документами ГКЧП приехал и Кравченко. В них был проставлен и порядок, в котором должны были выдаваться сообщения. После этого Кравченко отправил документы в "Останкино", которое уже с 3.55 утра начал окружать транспорт с вооруженными людьми, а сам поехал в здание на Пятницкой. Через полчаса подъезды к "Останкино" начали перекрывать танки. Кравченко говорил во многих интервью, что позже не сразу смог зайти в здание – не пускали солдаты. Они считали, что выставлены на 15 суток, в реальности же были сняты с постов в ночь на 21 августа. В тот момент, когда Кравченко появился в "Останкино", Ирена Лесневская, всю ночь монтировавшая свою последнюю программу для Центрального телевидения, столкнулась с ним в лифте. "Утром я доделала "Кинопанораму", она должна была идти в эфир в День кино, 28 августа, – говорит она. – Смонтировала, в 8 утра села в лифт, а в него зашел глава Гостелерадио Леонид Кравченко. Белого цвета весь. Поздоровались: "Вы тоже с ночного монтажа?" – "Хуже", – говорит. "Тоже здесь ночевали или так рано приехали?" – спрашиваю. "Выйдете – все увидите". Цитата:
Как отмечал в своих показаниях по делу глава ТАСС Лев Спиридонов, к вечеру агентство стало получать заявления и из Белого дома – "Заявление Б. Н. Ельцина с осуждением путча", "Сообщение Комитета конституционного надзора", "Сообщение из Белого дома о созыве чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР" и "О созыве пресс-конференции в Белом доме". "Я распорядился дать заявление Ельцина в изложении, в котором сохранялись два принципиальных положения: о том, что все это незаконно, и призыв к всеобщей бессрочной забастовке, – говорил он. – Эта информация прошла за подписью РосТАСС. Прошла информация о созыве чрезвычайной сессии Верховного Совета РСФСР с подачи ТАСС. Прошла информация по каналам связи со страной и за рубеж о пресс-конференции в Белом доме". ЗАПРЕТ ГАЗЕТ Путч был организован в понедельник, когда газеты традиционно не выходят. Но во вторник они не выходят уже в связи с постановлением ГКЧП №2 "О выпуске центральных, московских городских и областных газет". Этим документом "временно ограничен перечень выпускаемых центральных, московских городских и областных общественно-политических изданий", но названы те, что не представляют угрозы заговорщикам. Выходить разрешено следующим изданиям: "Труд", "Рабочая трибуна", "Известия", "Правда", "Красная звезда", "Советская Россия", "Московская правда", "Ленинское знамя", "Сельская жизнь". http://gdb.rferl.org/F8DCB79C-D78E-4..._w610_r0_s.jpg Президент России Борис Ельцин выступает у здания Белого дома, 19 августа 1991 года В 11.10 утра Егор Яковлев, главный редактор запрещенных в тот день "Московских новостей", уже встречается с Борисом Ельциным. Президент России, узнавший о перевороте из телевизора, с первых минут противостоит путчистам. Журналистка "Московских новостей" Евгения Альбац записывает в дневнике в этот день: "16.30. Ну, слава Богу, гэкачеписты наконец-то разродились: пришла "тассовка" – независимые демократические газеты будут закрыты. "МН" в том числе. Правые – "Правда", "Советская Россия", "Красная звезда" – будут выходить. Остальным предстоит "перерегистрация" в созданном ГКЧП органе контроля за средствами массовой информации. Ребята из "Коммерсанта" быстро выяснили, что ни им, ни нам регистрации не видать как своих ушей. Егору [Яковлеву] кто-то позвонил по "вертушке" (не назвался): "Ты меня, сука, душил, теперь слушай радио"… По радио в сотый раз – указы ГКЧП. Егор спокоен: экстрим – его стихия". В 19.23 информационное агентство "Новости" передает сообщение со ссылкой на сотрудника "Московских новостей": "Положение демократической прессы – критическое". Типографии, говорится в нем, отказались принять в набор ряд газет, включая "МН", и не объяснили, по чьему приказу это делается. "Редакция газеты "Гражданское достоинство" – орган Партии конституционных демократов – эвакуирована и перешла на нелегальное положение", – сообщает председатель ПКД Виктор Золотарев. Цитата:
В этот же день газету зарегистрировало Минпечати РСФСР, и она вышла в свет 21 августа. Номер верстался в "Коммерсанте", который возглавлял сын Егора Яковлева Владимир. Спустя годы шеф-редактор издательского дома "Коммерсантъ" Андрей Васильев скажет, что был "теневым" главным редактором "Общей газеты". "Володя Яковлев – тогда владелец и главный редактор "Ъ" – был занят: искал какую-нибудь из закрытых гэкачепистами типографий, где осмелятся взять взятку. Взятку взяли, газета вышла, тут и путч кончился. И сразу же пришлось выпускать текущий номер "Ъ". Я не спал третью ночь и обижался на ГКЧП: эти "совки" не смогли даже до выходных дотянуть". http://gdb.rferl.org/CA3CE61C-4933-4..._w610_r0_s.jpg Егор Яковлев Цитата:
Запрет на выпуск газет продлится до 6 вечера 21 августа и будет снят одновременно с включением средств связи на даче Михаила Горбачева, запертого в Форосе. "ИЗВЕСТИЯ" 20 августа "Известия" становятся единственным печатным изданием, которое рассказало об обращении "К гражданам России", подписанном руководителями России Борисом Ельциным, Иваном Силаевым и Русланом Хасбулатовым. В нем говорилось, что президент СССР Горбачев был отстранен от власти, вне закона объявлен "пришедший к власти так называемый комитет", его решения и распоряжения. Гражданам России предлагалось "требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию". http://gdb.rferl.org/5587F14E-D6E7-4..._w610_r0_s.jpg Здание газеты "Известия" на Пушкинской площади в Москве Газеты демократического толка запрещены, сторонники ГКЧП заявление не публикуют, поэтому информация "Известий" критична для понимания происходящего в стране. Журналист Владимир Надеин рассказывает, что главный редактор Николай Ефимов приехал в редакцию во второй половине дня и приказал выбросить из номера текст об обращении Ельцина. "Заметка была скромно заверстана на второй полосе, не идя ни в какое сравнение с материалами ГКЧП, господствовавшими на первой странице, – пишет Надеин. – Она не сопровождалась одобрительными комментариями, имея одно назначение – информировать читателей. Тем не менее указание Ефимова было категорическим – снять!" "Известия" публикуют все материалы комитета, включая и постановление №1 (этим документом распускаются все органы власти в стране, включая военных и Совет безопасности, его функции ГКЧП тоже берет на себя), и указ вице-президента Геннадия Янаева (берет на себя президентскую власть "в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей"). Цитата:
Редакция "Известий" после путча потребует отставки главного редактора. В решении редколлегии говорится: "Честь запрета, который хунта наложила на лучшие издания страны, обошла нас стороной. Путчисты были уверены в благонадежности Ефимова. Они не ошиблись. Ефимов служил им верно и до самой последней минуты". На его место коллектив изберет Игоря Голембиовского. "ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО" Балет "Лебединое озеро", ставший одним из символов августовского путча, традиционно служил музыкальным фоном при похоронах всех последних генеральных секретарей – и Леонида Брежнева, и Юрия Андропова, и Константина Черненко. В этот день, как неоднократно говорил Леонид Кравченко, балет стоял, причем дважды, утром и вечером, в телевизионной программе, которая в те времена составлялась за недели вперед. На вопрос о "Лебедином озере" он отвечал "раз двести или триста". "Ну возьмите газеты, журналы августа 91 года! – говорит он в интервью Slon. – Я еще 5 августа утвердил программу на неделю с 19 по 26 августа (это всегда заранее делалось, делается и теперь). Откройте газету и увидите, что и утром, и вечером было "Лебединое озеро", а также премьера художественного фильма "Три дня и три ночи". И он тоже был показан. Название было за два года придумано, кто знал, что путч будет три дня и три ночи? Это потрясающий парадокс!" http://gdb.rferl.org/71BEAA4A-7EF4-4..._w610_r0_s.jpg В день начала путча советские телезрители принудительно "приобщались к классике" Кравченко говорит, что понимал: он лишится кресла в любом случае, кто бы ни пришел к власти, а потому решил защитить себя хотя бы тем, что поставит в эфир уже утвержденную программу. Однако для аудитории музыка Чайковского стала символом замалчивания происходящего в стране. Любопытно, что эта же музыка звучала в дни переворота и по "Маяку". Ближайший помощник Горбачева Анатолий Черняев, запертый вместе с ним в Форосе, записывает в дневнике: "Когда я писал там, через каждые полчаса включал "Маяк": между новостями шли "симфонии" и музыка из балета Чайковского "Лебединое озеро", от которых в той обстановке тошнило. Потом в памяти миллионов слушателей они навсегда остались "позывными путча". Кстати, именно по радио "Маяк" 19 августа Черняев узнал о перевороте. Мы взяли и поставили то, что у нас было запланировано за две недели до этого, – балет "Лебединое озеро" Виктор Осколков, который в то время возглавлял главную дирекцию телепрограмм Гостелерадио, рассказывал в интервью телеканалу "Дождь", что около полудня 19 августа ему позвонил выпускающий редактор и предложил что-нибудь поставить в эфир во время традиционного перерыва в вещании, который практиковался в те годы. В тот день перерыв планировался примерно с 12.45 до 3-х дня, и балет ложился в хронометраж. "Я позвонил тут же председателю компании, – вспоминал Осколков, – сказал, говорю, что вот, ребята предложили такой вариант, мне кажется, что это неплохо, это своевременно. Он говорит: "Да, хорошо". И мы поставили тогда то произведение, которое впоследствии вызвало такой резонанс. Мы взяли и поставили то, что у нас было запланировано за две недели до этого, оно должно было идти вечером, после программы "Время", – это балет "Лебединое озеро". <…> Неожиданно, спонтанно только вышло то, что мы решили не оставлять эфир без вещания. Потому что – это действительно было довольно страшно, – потому что заявления следовали одно за другим, и народ мог подумать, что уже что-то началось или, я не знаю, или закончилось". Кравченко также рассказывал, что ему пытались навязать прямой эфир в виде телемарафона: "Первый секретарь Московского горкома Прокофьев даже прислал в "Останкино" около 140 работников предприятий Москвы, которые будут поддерживать ГКЧП". Но Кравченко удалось отбиться. "Такие экспромты в профессиональном плане немыслимы, – вспоминает он линию своей защиты. – К этому надо готовить города и людей – за несколько дней, заранее, и только тогда марафон получится". ВЕЩАНИЕ: ТЕЛЕВИДЕНИЕ И РАДИО Постановлением №3 ГКЧП временно ограничивает "перечень транслируемых из Москвы на всю территорию страны следующими программами: по телевидению – первой, второй и третьей программами Центрального телевидения; по радиовещанию – первой, второй, третьей и четвертой программами Всесоюзного радиовещания". Деятельность телевидения и радио России приостанавливается. Как позже напишет "Коммерсантъ", в первый день путча в 10 утра "прекратилась трансляция республиканских ТВ. Технически республиканские каналы были заведены на ретрансляционные станции, находящиеся по периметру Москвы. Раньше эти станции были глушилками – ими же теперь и стали. Хотя западные радиоголоса в целом еще не глушились, глушилось всякое прямое (по телефону) включение из Москвы". http://gdb.rferl.org/8B8205BC-36AC-4..._w610_r0_s.jpg Защитники московского Белого дома на баррикадах, 20 августа 1991 года В 14.57 агентство "Новости" сообщает, что по распоряжению Леонида Кравченко 19 августа отключены от эфира российское телевидение и радио (на втором канале транслировался первый). "Российское радио должно было выходить в эфир с 14.00, – отмечает тот же "Коммерсант". – И тоже не вышло, так как передатчик находился в том же "Останкино". Редакция продолжала работать в прежнем режиме, суммировала поступающую информацию и пыталась протолкнуть ее на западные станции". Кравченко позже пояснит, почему было принято решение заблокировать российский канал: "Можно предположить было, что соберется Верховный совет, [встанет] за Ельцина горой. И для меня внутренне это выглядело позорным актом, не потому что нарекания потом будут, а просто [телевизионный] вариант со смертями генсеков". "Ну, а дальше произошло то, что произошло: российский канал – заблокировать, синхронизировать работу первого канала и второго: показывать то же самое, что на первом, – говорит он. – А там что? "Лебединое озеро". Это выглядело очень глупо с профессиональной точки зрения. Для меня это – один из несчастных вариантов моей творческой биографии, но другого выхода не было". Агентство "Новости" 20 августа сообщает, ссылаясь на госсекретаря РСФСР Геннадия Бурбулиса: "За прошедшую ночь в Доме Советов России было оборудовано четыре радиостанции, ведущие передачи на коротких и средних волнах. Российские депутаты лишены своих средств массовой информации и могут рассчитывать только на эти радиостанции и зарубежное вещание на русском языке". Полноценно "Радио России" возобновит работу только 21 августа, в 14.30, хотя сумеет сделать несколько выпусков на русском и английском языках в ночь с 19 на 20 августа. Выходили в прямой эфир каждый день. За несколько дней военной блокады города у нас скопилось огромное количество снятого материала О том, что в действительности происходило в те дни, телевизионной аудитории станет известно после путча. 23 августа в эфир вышел спецвыпуск программы "Взгляд", закрытой в конце 1990-го. Его провели Владислав Листьев, Александр Любимов и Александр Политковский. "Выходили в прямой эфир каждый день, – вспоминал позже Любимов. – За несколько дней военной блокады города у нас скопилось огромное количество снятого материала. Поскольку государственное ТВ было окружено войсками, наши телекамеры практически и собрали всю картинку трехдневного путча. Работали все: и Листьев, и Демидов, и Разбаш, и даже Эрнст, который политической журналистикой не занимался". Именно "Взгляд" показал 25-го кассету, которую Горбачев записал еще в Форосе. Как рассказывал позднее его пресс-секретарь Виталий Игнатенко, Горбачев услышал его совет – передать пленку именно "Взгляду", несмотря на сложное личное отношение к ведущим. Вышел в те дни и спецвыпуск программы "До и после полуночи". Борис Ельцин здесь отрицательно отвечает на вопрос: "Можете ли представить себя завтра не на том посту, на который избрали вас мы?" В сюжете приводятся комментарии танкистов, которые отказались выполнять приказ, интервью с двумя сотрудниками "Альфы", которые рассказывают о невыполненном приказе штурмовать Белый дом. Уникальные кадры, которые демонстрирует телеведущий Владимир Молчанов, – обыск кабинета арестованного председателя КГБ Владимира Крючкова. Оператор заходит в кабинет вместе со следователями. А 22 августа Молчанов оказывается в "месте, где содержатся Язов и Крючков, не имея права его назвать". Маршал Язов дает интервью, но отказывается от съемки на камеру. На вопрос о том, что его ожидает в будущем, отвечает так: "Я думаю, что благодарность объявлена не будет". Крючков же в конце интервью просит журналиста дать ему газету, в обмен на которую он мог бы ответить еще на несколько вопросов. Никакой газеты у Молчанова нет. "Ну вот видите, я не знал, а то бы только на один вопрос ответил", – досадует главный чекист страны. "ЭХО МОСКВЫ" Время путча приносит "Эху" настоящую славу. Вещание радио за три дня прекращалось четырежды, и, как сейчас известно, на этом настаивал лично Борис Пуго, глава МВД СССР и один из членов ГКЧП. Деятельность радиостанции "Эхо Москвы", как и телевидения и радио России, "как не способствующих процессу стабилизации положения в стране" приостанавливается тем же постановлении ГКЧП №3. В 7.20 утра радиостанция сообщила, что на Москву идут танки. А уже в 7.40 люди в штатском, которые зашли в здание, велели прервать вещание, ссылались на чрезвычайное положение. Как писал "Коммерсантъ", "главный редактор Сергей Корзун ответил, что сделать это ему не позволяет этика журналиста. Тогда люди в штатском выключили рубильник и опечатали помещение". "Аргументы и факты" отмечают, что предъявивших документы сотрудников КГБ было восемь. http://gdb.rferl.org/810B20F4-AE47-4..._w610_r0_s.jpg Танки у Кремля. Москва, август 1991 года Вещание возобновилось 20 августа в 13.40, как пишет "МК", "не без вмешательства народных депутатов", что помогло узнать "об истинной ситуации в Белом доме". Вновь было отключено около 23.00. "Московский ОМОН находится внутри радиостанции, а десантники охраняют ее снаружи, – передает в ту ночь РИА Новости. – Как сообщили сотрудники "Эха Москвы", "охранники" обращаются с ними хорошо. В связи с введением комендантского часа в столице штаб Моссовета по чрезвычайным ситуациям рекомендовал сотрудникам дожидаться утра в здании радиостанции". 21 августа в 3.37 утра "Эхо" вновь вышло в эфир, еще на шесть часов, но по приказу вошедшей в помещение радиостанции группы десантников, в 10 часов 18 минут ее передачи снова прекращены. Командир группы подполковник Захаров сказал, что это сделано по приказу коменданта города. Произошло закрытие вещания при помощи группы "Альфа", в нем принимал участие лично руководитель подразделения Виктор Карпухин. В последний раз в эти дни вещание "Эха" было возобновлено в половине четвертого вечера. Годы спустя глава Гостелерадио Леонид Кравченко в интервью Slon рассказывал о благодарности, которую сохранила к нему редакция "Эха". "Пуго распорядился послать туда омоновцев и их заблокировать, – вспоминал он. – А с "Эха" звонят мне: "Как же так? У нас – коммерческие договоры". Я поговорил с заместителем министра связи, потому что мы оба подписывали [разрешение о вещании], он – с технической точки зрения. Мы [в случае чего] должны были платить неустойку – что мешаем им [осуществлять деятельность]. Как события развивались бы, неизвестно, но иск с юридической точки зрения был бы точно. И я сказал об этом Пуго… И вот я к нему обратился, понимая, что с ним можно обсуждать элементарные вещи. В результате "Эхо" продолжало работать, поэтому годы спустя я у них значился как человек, который помог восстановить вещание". Цитата:
Впрочем, в показаниях по делу ГКЧП Кравченко признает, что лично, вместе со своим подчиненным, вносил коррективы в постановление ГКЧП №3. РЕПОРТАЖ СЕРГЕЯ МЕДВЕДЕВА В 10 вечера 19 августа кадры с Борисом Ельциным на танке неожиданно появились в программе "Время". Четырехминутный сюжет корреспондента Сергея Медведева стал переломным. Он показал, что ГКЧП еще не одержал победу, солдаты не готовы стрелять в людей, а подступы к зданию Верховного Совета перекрыты москвичами. В сюжете было сказано, что Ельцин требует эфира для Горбачева, потому что он "заперт в Форосе". Для самого Ельцина показ сюжета Медведева был неожиданностью. Репортер не призывал людей выйти на улицу, но при просмотре сюжета было очевидно: можно пойти за Борисом Ельциным, как это уже сделали герои репортажа. Как в показаниях по делу ГКЧП отмечал Валентин Лазуткин, Борис Пуго назвал этот репортаж прямым предательством и инструктажем к действиям против ГКЧП. "Вся программа "Время" была полна откликами о "единодушном одобрении трудящимися", и только этот репортаж показал сопротивление москвичей созданию ГКЧП", – писал о нем исследователь телевидения Георгий Кузнецов. Только этот репортаж показал сопротивление москвичей созданию ГКЧП Годы спустя глава Гостелерадио Леонид Кравченко в интервью Slon сказал, что сюжет с Ельциным на танке не мог быть показан без его разрешения. По его словам, его первый заместитель Валентин Лазуткин не мог принимать решений, подобных этому, самостоятельно, поэтому позвонил в 9.30 вечера на дачу, куда он, Кравченко, уехал после напряженного дня, и они договорились о 2 минутах 20 секундах эфира для этого. Как рассказывал сам Медведев в интервью исследователю медиа Эллен Мицкевич, он попросил разрешения пойти в Белый дом, на баррикады, у своего начальника, руководителя новостей Ольвара Какучая. Тот, хотя и не верил, что получится дать сюжет в эфир, разрешил сходить – "для истории". (В самом сюжете Медведев тоже проговаривается, что не верит в выход в эфир.) По версии Медведева, Лазуткин согласился с Какучая дать репортаж. Как отмечает Мицкевич, Лазуткину немедленно позвонили и сказали, что он уволен, Какучая попросил Медведева исчезнуть на две-три недели, а 20-го числа к Лазуткину прикомандировали полковника КГБ. |
ГКЧП похоронили пять генералов
http://www.pravda.ru/politics/partie...0302-august-0/
19 авг 2013 в 11:19 Политика » Партии » Другие 17 августа 1991 года на секретном совещании в Москве было принято решение о начале действий ГКЧП 18 августа. А 19 августа исполняется очередная, 25-я по счету, годовщина со дня... А вот со дня чего - вопрос спорный. Единое мнение по которому, по крайней мере, в ближайшие годы вряд ли достижимо. Что же произошло утром 19 августа 1991 года, когда члены Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП) заявили, что принимают на себя всю полноту власти в стране и ответственности за происходящее? Попытка переворота, путча? Ну да, отстранение от власти законно избранного главы государства по другому вряд ли назовешь. Попытка патриотов в руководстве страны спасти Советский Союз от развала? И эта точка зрения вполне имеет право на существование. ГКЧП в своих обращениях апеллировало к результатам мартовского референдума 1991 года, когда абсолютное большинство жителей страны высказались за сохранение Союза. "Правда.Ру" обратилась с просьбой к участникам событий 19-21 августа поделиться своей оценкой происходившего в те дни. Геннадий Зюганов, председатель ЦК КПРФ - ГКЧП давно назревал. Я был инициатором вместе с рядом крупных руководителей партийных организаций КПСС специального совещания в феврале 1991 года. На этом совещании Горбачев уверял, что он понимает - в стране развивается чрезвычайная обстановка, надо останавливать этот развал и вакханалию. Тогда я по согласованию с другими руководителями высказал 10 конкретных предложений, что следовало сделать немедленно для того, чтобы остановить развал страны и партии. Он заявил, что согласен, но в заключении при подведении итогов совещания не вспомнил ни одного предложения. Выйдя оттуда я сказал: ребята, надо быть готовым к тому, что и дальше будет сплошная болтовня, а не будет конкретных мер. Но тогда же, как стало потом известно, были даны поручения готовить ряд мер. И я абсолютно уверен, что те меры, которые пытались реализовать члены ГКЧП, были согласованы с тем же Горбачевым. Однако он разыграл игру, спрятавшись в Форосе, изображая, что его отключили. Ничего и никто не отключал. По сути дела, это была крупнейшая провокация со стороны Горбачева и его подельников для того, чтобы срезать партию и дальше бросить страну в жар и в холод. Вот что произошло. Члены ГКЧП действовали совершенно законно. Это были люди, которые были наделены большой властью и полномочиями. Они захватывали эту власть и они имели право на введение чрезвычайного положения. Что касается их конкретных действий, то я заявлял и сейчас заявляю, если бы они после того, как ввели чрезвычайное положение, немедленно собрали бы съезд, реально представили бы картину, как складывается обстановка с точки зрения безопасности и экономики в стране и потребовали бы отставки Горбачева и формирования нормального дееспособного руководства, уверяю вас, 90 процентов населения стрнаы поддержали бы этот ход. Но все развивалось по другому сценарию. Этот сценарий оказался хорошо продуман в том числе и спецслужбами и затем реализован ельцинской камарильей. Сегодня я вижу, что никто не хочет признавать, что он голосовал за Ельцина. Если сейчас на улице остановить 10 человек, 9 из них с сожалением скажут что распалась их Родина и страна. Все понимают, что нас задвинули на задворки истории и сегодня дальше продолжают добивать. Это уже становится очевидным. Поэтому ГКЧП был шагом в верном направлении. Но не хватило ни воли, ни ума для того, чтобы реализовать его полностью. Надо было под домашний арест посадить Ельцина со всей это камарильей, которые потом, собственно говоря, разыгрывали всю эту петрушку. Надо было действовать решительно. Владимир Жириновский, председатель ЛДПР - Это был самый радостный день в моей жизни, я решил, что все, страна будет спасена. Приблизительно в 7 утра я услышал информационное сообщение ГКЧП. Тут же поехал в штаб, у меня еще сохранили предвыборный штаб в гостинице "Москва" на 7 этаже, собрал высший совет партии, и мы составили наше обращение и направили в ТАСС. Там в архивах мы постараемся найти его. Мы единственная из политических партий и единственная федеральная структура, которые поддержали ГКЧП полностью. Была поддержка с мест от региональных властей. Но в Москве мы были единственными. Коммунисты промолчали, испугались Селезнев, Зюганов, все там в санаториях сидели, промывали свои внутренние органы, а мы открыто поддержали. Я сидел в штабе, и в 11 утра танки подошли. Я подумал: ну все, страна спасена. И вдруг к вечеру танки разворачиваются и уходят. И через три объявляют нам о провале ГКЧП. То есть ГКЧП никак бы не провалился,еслибы не предатели-генералы. Крючков, Ачалов, Язов, Лебедь, Грачев - вот они пять генералов-предателей струсили и сдали страну. Все было в порядке, вся страна была в оцепенении, все. Если бы в понедельник 19 августа действительно в Москве ввели бы комендантский час, как сейчас в Египте, никто бы никуда не сунулся, арестовали бы Ельцина, всю эту камарилью, засевшую там в Белом доме. Арестовали бы Горбачева, привезли бы его сюда. Он был бы должен или поддержать ГКЧП, или немедленно суд, трибунал и повесить его. И был бы спасен весь Советский Союз. Гамсахурдия испугался, прибежал к командующему Закавказским военным округом, сдал ключи от Грузии. Все испугались. Все ждали только решительных действий из Москвы. И все бы граждане поддержали. Все бы получили землю, развивалось бы кооперативное движение. Продовольственная проблема была бы решена вполне. Полно было продовольствия на юге, полно было продовольствия на складах. Специально все делали - специально пустые полки и т. д. Поэтому ГКЧП не провалился. Это трусость пяти генералов, они виноваты. И мы потеряли страну, территорию, людей. До сих пор страна чертыхается и харкает кровью. Это Немцовы и проститутки, наркоманы шумели у Белого дома, поддерживали Ельцина. Его могли арестовать, когда он из Казахстана прилетел в аэропорт Шереметьево, могли арестовать в Архангельском утром 19-го, он ждал ареста. Хасбулатов, все ждали ареста, все были готовы сдаться. Для меня это был самый счастливый день, день спасения Родины. Сейчас, если даже все попытаться вернуть, мы уже не сможем. Заводы разгромлены, люди погибли, пашни испоганены. Сегодня уже нельзя как-то попытаться компенсировать. Погибших людей - по миллиону в год за эти 22 года умирало, от болезней. Расстреливали по 100 тысяч в год, а от болезней умирало 900 тысяч. Беспризорники. Уехали. То есть полный разгром страны, хуже Гитлера, хуже Чингиз-хана, хуже турецкой армии. То есть так подло могли сделать только сами они: Ельцин, вся его команда, все эти Чубайсы, Бурбулисы. Сегодня это Навальный, Прохоров, Немцов - это все та же самая "пятая колонна". И сегодня их нужно арестовывать и изолировать от общества. Поэтому ГКЧП не провалился, мы продолжаем жить в состоянии чрезвычайного положения. И победа будет за русским народом! Сергей Бабурин, российский политический и научный деятель - Чем больше проходит лет, тем более глубокие выводы можно сделать из событий 1991 года. Сегодня для меня очевидно, что если бы не выступление ГКЧП, Советский Союз погиб бы 20 августа 1991 года, как это было спланировано Горбачевым. Потому что Беловежские соглашения, которые убили Союз в декабре (того же года) примерно в этом же формате были подготовлены под видом Союзного договора, назначенного к подписанию на 20-е августа. Иное дело, что если бы ГКЧП выступило энергично и победило, то тогда Союз, очевидно, был бы жив до сих пор. А вывод уже несослагательный заключается в том, что огромная часть жителей постсоветского пространства жалеет о единой стране. И будет, уверен, рада, если на новых принципах эта единая страна возродится. Илья Константинов, российский политический деятель; член Верховного Совета РФ (1990-1993) - Разумеется, то, что тогда было животрепещущей, больной, кровоточащей темой, сегодня скорей превратилось в элемент истории. Но в такой элемент, который, тем не менее, формирует отчасти и сегодняшний, и завтрашний день. Тогда, в августе 1991 года, решался вопрос о векторе развития отечественной истории, решался вопрос о судьбе государства под названием СССР, в прошлом Российская империи, ныне Российской федерации. Все это решалось тогда. Было очень много эмоций, было очень много борьбы, было очень много заблуждений. Что изменилось с тех пор в моем, например, восприятии тех событий. Прежде всего хочу сказать, что если в августе 1991 года те государственные деятели, которые вошли в состав ГКЧП, воспринимались мною как враги, то сегодня я смотрю на это совсем иначе. Я вижу людей искренне заботившихся о судьбе своей Родины, о судьбе государства, о судьбе народа. И вижу людей в сущности глубоко порядочных, может, даже слишком порядочных для современной политики. Я вижу людей милосердных, людей, которые не были готовы проливать кровь своего народа, которые были не готовы идти на массовые репрессии. Я вижу людей, которые вызывают у меня большую симпатию. Вот так перевернулось мое восприятие за эти десятилетия. И не то, чтобы я сегодня сказал: вот если бы не тоили не это, тоинициатива ГКЧП могла бы увенчаться успехом. Нет, я не думаю, что она могла бы увенчаться успехом. Колоссальные интересы различных кланов, социальных и национальных группировок раздирали советское общество тех лет на части и инстинкт стяжательства, который оказался основной движущей силой наших современников, заработал тогда уже на полную мощь. И вряд ли этому инстинкту можно было противостоять с позиций гуманизма, человечности, ответственности за судьбу государства, народа. Мне кажется, инициатива ГКЧП в этом переменившемся мире была обречена на неудачу. Но уважение к этим людям, признание их заслуг, признание того, что они спасли, может быть, честь мундира советского руководства, советской элиты, мне кажется, сегодня в обществе созрела. Думаю, что члены ГКЧП останутся в истории как очень и очень достойные люди. Руслан Хасбулатов (в августе 1991 года - исполняющий обязанности председателя Верховного Совета РСФСР) - Это было незаконное неконституционное выступление. Хотя цели они ставили - ничего против не скажешь. Но ведь это можно было и обсудить и на съезде народных депутатов СССР, на Верховном Совете СССР вполне легально. Тем более, это были не рядовые какие-то функционеры, а сами лидеры страны. Глава правительства СССР, кто ему мешал взять слово и выступить и изложить свою программу? Полагаю, что там бы поддержали. Или председатель КГБ - что это за манера такая устраивать какие-то заговоры? Это вообще было черт знает что. И другие - все были депутаты Верховного Совета СССР, высшая политическая каста, а действовали как обычные заговорщики. Конечно, это было с моей точки зрения неприемлемо. Поэтому я тогда написал обращение к народу, к гражданам, которое Ельцин потом с танка зачитывал. И вот тогда и народ поддержал именно в силу того, что это был неконституционное выступление, противозаконное. Кто же знал, что через два года сам Ельцин начнет выступать с этих же позиций? Так что оценки, на мой взгляд, просто не могут быть другими. Так что я считаю, что выступление руководства Российской Федерации было тогда совершенно обоснованным. Другое дело, что ведь само это выступление конечно привело к мощному удару по каркасу СССР. Союзные республики страшно испугались таких действий, они захотели дальше дистанцироваться от этого дела. Была дискредитирована руководящая роль партии (КПСС - прим.), ее высшие институты, разные инструменты и механизмы. Конечно, в такой обстановке надо было сконцентрировать силы на каком-то единении. А вместо этого целый ряд республик избрали тоже тайный путь. Ельцин же тоже вместе с украинским и белорусским лидерами тайно договорились за спиной своих Верховных Советов, парламентов. Я был вообще в Сеуле, когда они принимали решение о демонтаже СССР. То есть он тоже решил повторить путь заговора. Что поделаешь, это были такие испытанные вожди, такие партийные деятели, от них-то ничего хорошего не следовало ждать изначально. Как одни депутат сказал: черного кобеля не отмоешь добела - это уж было совершенно точно... Сергей Филатов, во время августовских событий возглавлял депутатский штаб обороны Дома Советов РСФСР (ныне Дом правительства РФ) - Единственное, о чем я очень сожалею, что не было доведено до конца следствие. Вообще по таким событиям следствие должно всегда доводиться до конца, иначе эти споры остаются бесконечными и будет побеждать та точка зрения, которая представляется, скажем, все-таки в основном властью. Вот власть будет смотреть с положительной точки зрения, и общество в основном также ориентируется. На самом деле это неправильно. Для нас для всех судебное решение должно быть законом. К сожалению, по ГКЧП и наступающим октябрьским событиям следствие не было закончено, и точки зрения остаются совершенно разные, и споры будут бесконечными. А в остальном считаю, это великое преступление, потому что оно подтолкнуло страну к совершенно потрясающим трагическим последствиям. Было понятно, что и так мы накануне развала. Но, наверное, страну еще можно было как-то спасать, когда она была единой. Но когда ГКЧП подняло армию и заставило увидеть образ нашей власти, это подвигло наши национальные республики к тому, что они ушли из Советского Союза. И эти мучения будут еще очень долго. Целый пласт вопросов, о которых мы знали, насколько они были тяжелы и нерешаемы в советское время, но которые придется нам всем решать, они вмиг встали перед нами в самую критическую минуту. https://youtu.be/S6_rWmFUbEk |
Путч глазами экономиста
http://newtimes.ru/stati/temyi/putch...konomista.html
16.08.2016 | | №25 (414) от 15.08.16 События августа 1991 года зафиксировали смерть советской плановой системы https://a.radikal.ru/a24/2112/37/353b2a43f1cc.jpg Очередь в магазин «Молоко» в Москве, неподалеку от Белорусской площади, зима 1991 года. Фото: Дмитрий Борко На первый взгляд экономическая составляющая августовского путча была такой же анекдотической, как все остальные. На экономическую часть заявления ГКЧП никто не обратил внимания, никаких серьезных долгосрочных планов у них не было, а включенные в состав комитета представители экономического блока не пользовались ни влиянием, ни авторитетом. С другой стороны, августовский путч выдал «свидетельство о смерти» советской плановой экономики. Он не ухудшил ситуации: к этому моменту экономическая катастрофа, к которой страна ползла уже почти два десятилетия, вошла в острую фазу. Не привел он и к появлению новой экономической реальности: плановую экономику спасти было уже невозможно, а для появления первых полноценных институтов рыночной нужна была смена политического режима. Однако после путча стало очевидным, что советский период в экономике закончился. Контекст В августе 1991 года советская экономика находилась в свободном падении. Экономические реформы плановой экономики велись уже четыре года. (Первой существенной реформой было увеличение самостоятельности предприятий и возможность создания небольших частных фирм в 1987 году.) Однако осторожные реформы, начавшиеся поздно, после пятнадцати лет застоя, только ухудшили ситуацию. Одним из последствий частичной либерализации зарплат (предприятия получили возможность сами определять, сколько платить своим работникам) стала резко выросшая в 1989–1990 годах инфляция. При фиксированных ценах, как это было в СССР, инфляция проявляется прежде всего в дефиците товаров: неудивительно, что к 1990 году дефицит распространился на товары первой необходимости. В 1989 году в Москве, самом благополучном городе страны, были введены карточки на табак, сахар и водку; в 1991 году были многочасовые очереди практически на все продукты, включая хлеб, яйца и молоко. Резкое повышение цен в апреле 1991 года (именно это повышение «съело сбережения» советских граждан) не помогло. Книга Егора Гайдара «Гибель империи» документирует катастрофическое ухудшение ситуации в самом конце 1980-х. В 1990 году валовый национальный продукт (ВНП) упал на 2–4 % (оценки расходятся), а в первые три месяца 1991-го — на 8%, что соответствует показателям наиболее тяжелых кризисов в мирное время во второй половине ХХ века. Дополнительной проблемой было то, что к 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год. К 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год Дефицит товаров первой необходимости был только поверхностным признаком дисфункции советской экономики. Плановая экономика по необходимости опиралась на «экономическое насилие» — и граждане, и фирмы были вынуждены продавать свои товары или услуги не потому, что это им было выгодо, а подчиняясь плану. Среди множества искажений — по сравнению с тем, что было бы в экономике, если бы цены были рыночными, — основными были резко заниженные цены на все энергоносители и на сельскохозяйственную продукцию. Это делало многочисленные промышленные предприятия «прибыльными» на бумаге, хотя по рыночным ценам бóльшая их часть была бы глубоко убыточной. Это позволяло поддерживать до поры до времени раздутый без всякой меры военно-промышленный комплекс, съедавший бóльшую часть инвестиций и не производивший никакой полезной продукции. В последние двадцать лет СССР эта модель экономики — с высоким уровнем инвестиций, но низкими темпами роста — поддерживалась за счет экспорта нефти и газа. И чем менее эффективной становилась модель, тем труднее было государственному аппарату ее контролировать: по некоторым подсчетам, уже в начале 1980-х в тени была почти четверть экономики. Попытки изменить структуру управления — гласность и перестройка, провозглашенные новым руководством страны в 1985-м, — только ускорили ее распад. Мотивационная часть обращения ГКЧП к народу перечисляла признаки этого распада, ничего не говоря о его реальных причинах — потому, что никто этих реальных причин не понимал. «Профессионалы» В составе ГКЧП было четыре человека из экономического блока советского руководства — премьер-министр Валентин Павлов, бывший секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам Олег Бакланов, председатель Крестьянского союза СССР Василий Стародубцев и президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР Александр Тизяков. Появление двух последних, Стародубцева и Тизякова, в составе ГКЧП выглядело искусственно: никаким серьезным политическим влиянием ни они, ни организации, которые они представляли, не пользовались. По всей видимости, те, кто составлял список членов ГКЧП, пытались сделать так, чтобы чрезвычайный комитет выглядел настоящим правительством, в котором номинально должен быть экономический блок. Не случайно, что из трех министров (почти из ста присутствовавших), возразивших премьеру Павлову на заседании кабинета министров 19 августа, двое были «экономическими». Первый вице-премьер Совета министров СССР Владимир Щербаков так и сказал: «Определить позицию пока не могу, но таких, как Тизяков и Стародубцев, хорошо знаю — ничего полезного не жду!» Собственно, Тизяков и подвел путчистов: его малограмотный и путаный ответ на первый же вопрос на пресс-конференции 19 августа, который был переадресован ему и.о. президента Янаевым, задал тон всему мероприятию. Стародубцев выглядел еще менее адекватным — громкий смех десятков журналистов, который раздался, когда ему был задан вопрос, как он оказался в ГКЧП, только подчеркнул эту неадекватность. https://a.radikal.ru/a12/2112/b5/e71926469ccb.jpg Стихийный рынок в центре города, Москва, 1991 год. Фото: Дмитрий Борко Каждый из «экономистов» ГКЧП был по-своему примером советской истории успеха. Валентин Павлов, когда-то инспектор районного финансового отдела, стал премьер-министром после карьеры в Министерстве финансов. К 1991 году советский финансовый опыт уже не представлял никакой ценности — значительная часть экономики подчинялась рыночным законам. Олег Бакланов прошел путь от студента харьковского ремесленного училища до руководителя советской оборонной промышленности, главной отрасли советской экономики. Александр Тизяков, начинавший слесарем, стал директором огромного машиностроительного завода, а Василий Стародубцев из простого колхозника вырос в директора одного из самых крупных и успешных колхозов. Другими словами, и тот и другой возглавляли предприятия, которые могли существовать только в условиях советской экономики, в которой добавленная стоимость, создававшаяся, например, в добыче нефти и газа, перераспределялась в сектора, где действовали эти динозавры. Структурная неэффективность этих предприятий, неспособность быть механизмом нормального экономического развития страны была одной из причин начавшейся катастрофы. Появление этих фигур из прошлого, которое в тот момент обрушивалось на глазах, в составе ГКЧП было символичным. И Тизяков, и Стародубцев возглавляли предприятия, которые могли существовать только в условиях советской экономики Программа С утра 19 августа ГКЧП успел выпустить три программных документа — заявление, обращение и постановление. Заявление было кратким сообщением о том, что власть в стране теперь принадлежит комитету, обращение — набором трескучих фраз о надвигающемся кризисе, которые к тому времени уже два года кочевали из номера в номер «советских патриотических изданий», а вот постановление содержало целый ряд экономических пунктов. Приведены они были в беспорядке — по всей видимости, «экономическая программа» была результатом какого-то полуночного «мозгового штурма». Иначе невозможно понять, почему часть пунктов (например, пункты 9 и 16) повторяли пункты из руководящих документов КПСС предыдущих десятилетий, а часть выглядели элементами популистской предвыборной программы (пункты 13 и 15), часть повторяла стандартные ежегодные мероприятия («подготовка к зиме» в пункте 14), а часть свидетельствовала о критической ситуации («угроза голода» в пункте 12). Абсурда добавлял и тот факт, что часть поручений («в двухнедельный срок завершить планирование неотложных мероприятий…») обращалась ровно к тем людям, которые и так по должности обязаны были этими вопросами заниматься. И неужели авторы текста думали, что проблемы с жильем, которые страна не могла решить несколько десятилетий, объясняются нежеланием руководства «подготовить и доложить народу реальные меры»? Можно подумать, если добавить в постановление пункт, что «реальные меры» должны быть доложены в месячный срок, то проблема решится. В то же время упоминание о «земельных участках», порядок предоставления которых всем желающим городским жителям должен был быть обнародован, согласно постановлению, в недельный срок, показывает, что его авторам хотелось как-то продемонстрировать интерес к неотложным, истинным чувствам граждан. В СССР вожделенные дачные участки распределялись по предприятиям и ведомствам; в 1991 году они стали еще более желанными из-за дефицита продовольствия. Коротко говоря, «экономическая программа» ГКЧП предполагала одномоментное, как по мановению волшебной палочки, исчезновение всех симптомов болезни, не предлагая никаких новых рецептов. Можно себе представить гипотетический сценарий «победы ГКЧП» в августовские дни 1991 года, но меры, описанные в документах, не могли бы остановить надвигающихся проблем со снабжением крупных городов продовольствием той же осенью. Все, что можно было сделать «силовым путем» — заставить колхозников производить и продавать продукты; предприятия — прекратить повышать зарплаты, рассчитывая на субсидии из новонапечатанных денег; а бизнесменов — не использовать разницу между государственными и рыночными ценами на одни и те же товары, — уже было испробовано. Никакой силовой ресурс и никакие жесткие меры уже не были способны справиться с останавливающимся производством и (отчасти скрытой) инфляцией. Часть «гайдаровских реформ», включая либерализацию цен и международной торговли (а значит, и валютного курса), была бы вынужденно проведена любым правительством в течение ближайшего года. https://c.radikal.ru/c20/2112/b1/a6677c8d3664.jpg 1989 году образовался дефицит всего и вся — от продуктов до металла. На снимке: вынужденный простой в оборонном цехе завода «Борец» в Москве. Фото: Виктор Будан/ТАСС Неудивительно, что реакции граждан на «экономическую программу» ГКЧП не было вовсе. Широкая публика не увидела ничего нового, кроме очевидно несбыточных обещаний, связанных со строительством жилья и выделением земельных участков. Небольшую прослойку первых предпринимателей риторика программных документов, в которых рынок выглядел не лекарством от проблем, а основным источником болезни, могла только отпугнуть. Наконец, чиновники уже видели первые перспективы совмещения государственной службы с личным обогащением — их программа ГКЧП тоже не могла заинтересовать. Чиновники уже видели первые перспективы совмещения государственной службы с личным обогащением — их программа ГКЧП тоже не могла заинтересовать Последствия Собственно, главным итогом августовского путча 1991 года стал распад системы центральной власти — реальные рычаги управления перешли к республикам, у которых — как у РСФСР — реально действующих институтов не было. И это сделало еще более необходимыми рыночные реформы — создание новых, республиканских, органов экономического управления. Попытка вооруженного захвата власти частью политического руководства страны, провалившаяся за три дня, не ускорила процесс экономического распада СССР, а только сделала для всех очевидным, что этот процесс уже в самом разгаре. К 1991 году население было уже порядком измучено сочетанием растущих экономических бедствий и тем, что «перестройка», вызвавшая сначала неподдельный энтузиазм граждан, продолжалась уже пятый год Документ Экономическая часть «Постановления № 1 Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР»: путчисты не предлагали ничего нового <...> Органам власти иуправления, руководителям учреждений ипредприятий принять меры по повышению организованности, наведению порядка и дисциплины во всех сферах жизни общества. Обеспечить нормальное функционирование предприятий всех отраслей народного хозяйства, строгое выполнение мер по сохранению и восстановлению на период стабилизации вертикальных и горизонтальных связей между субъектами хозяйствования на всей территории СССР, неукоснительное выполнение установленных объемов производства, поставок сырья, материалов и комплектующих изделий. Установить и поддерживать режим строгой экономии материально-технических и валютных средств, разработать и проводить конкретные меры по борьбе с бесхозяйственностью и разбазариванием народного добра. Решительно вести борьбу с теневой экономикой, неотвратимо применять меры уголовной и административной ответственности по фактам коррупции, хищений, спекуляции, сокрытия товаров от продажи, бесхозяйственности и других правонарушений в сфере экономики. Создать благоприятные условия для увеличения реального вклада всех видов предпринимательской деятельности, осуществляемых в соответствии с законами Союза ССР, в экономический потенциал страны и обеспечение насущных потребностей населения. <...> Считать несовместимой работу напостоянной основе вструктурах власти и управления с занятием предпринимательской деятельностью. Кабинету Министров СССР внедельный срок осуществить инвентаризацию всех наличных ресурсов продовольствия ипромышленных товаров первой необходимости, доложить народу, чем располагает страна, взять под строжайший контроль их сохранность и распределение. Отменить любые ограничения, препятствующие перемещению по территории СССР продовольствия и товаров народного потребления, а также материальных ресурсов для их производства, жестко контролировать соблюдение такого порядка. Особое внимание уделить первоочередному снабжению дошкольных детских учреждений, детских домов, школ, средних специальных и высших учебных заведений, больниц, а также пенсионеров и инвалидов. В недельный срок внести предложения об упорядочении, замораживании и снижении цен на отдельные виды промышленных и продовольственных товаров, в первую очередь для детей, услуги населению и общественное питание, а также повышении заработной платы, пенсий, пособий и выплат компенсаций различным категориям граждан. В двухнедельный срок разработать мероприятия по упорядочению размеров заработной платы руководителям всех уровней государственных, общественных, кооперативных и иных учреждений, организаций и предприятий. Учитывая критическое положение суборкой урожая иугрозу голода, принять экстренные меры по организации заготовок, хранения и переработки сельхозпродукции. Оказать труженикам села максимально возможную помощь техникой, запасными частями, горюче-смазочными материалами и т.д. Незамедлительно организовать направление в необходимых для спасения урожая количествах рабочих и служащих предприятий и организаций, студентов и военнослужащих на село. Кабинету Министров СССР внедельный срок разработать постановление, предусматривающее обеспечение в1991–1992 годах всех желающих городских жителей земельными участками для садово-огородных работ в размере до 0,15 га. Кабинету Министров СССР вдвухнедельный срок завершить планирование неотложных мероприятий повыводу из кризиса топливно-энергетического комплекса страны и подготовке к зиме. Вмесячный срок подготовить идоложить народу реальные меры на 1992 год по коренному улучшению жилищного строительства и обеспечения населения жильем. В течение полугода разработать конкретную программу ускоренного развития государственного, кооперативного и индивидуального жилищного строительства на пятилетний срок. Обязать органы власти иуправления вцентре и на местах уделять первоочередное внимание социальным нуждам населения. Изыскать возможности существенного улучшения бесплатного медицинского обслуживания и народного образования. Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР. <...> 19 августа 1991 г. |
ГКЧП: 25 лет спустя
http://newtimes.ru/stati/temyi/gkchp...t-spustya.html
17.08.2016 | | №25 (414) от 15.08.16 https://b.radikal.ru/b08/2112/c5/b31917e7712e.jpg Сотрудник Девятого управления КГБ СССР Виктор Золотов (крайний справа) в чекистский путч охранял Бориса Ельцина. Ныне — генерал армиии Золотов возглавляет «опричнину Путина» — Федеральную службу войск национальной гвардии Цитата:
7 мая 2000 года бывший обвиняемый по статье об измене Родине и амнистированный Государственной думой в 1994 году генерал армии КГБ в отставке Владимир Крючков присутствовал на инаугурации второго президента РФ, полковника КГБ Владимира Путина: для престарелого Крючкова в уголке поставили стульчик. Выходцы из конторы в те дни стоя пили за возрождение КГБ. Демократы вновь стали обсуждать плюсы и минусы люстрации. «Неужели вы не понимаете, что во власть идет не один человек — корпорация КГБ?» — спрашивала автор тогдашнего руководителя администрации президента РФ Александра Волошина. Не понимал — был, как и многие другие, уверен, что держит бога за бороду, а уж Путина под контролем — и подавно. Цитата:
Фото: валентин кузьмин и александр чумичев/тасс |
Путч в никуда
http://www.kommersant.ru/doc/3066709
За 25 лет граждане так и не сформировали единого мнения о событиях августа 1991 года 19.08.2016 http://im5.kommersant.ru/Issues.phot...218_220402.jpg Почти треть граждан, опрошенных фондом "Общественное мнение", либо не знает о событиях августа 1991 года, либо не очень четко представляет, что тогда произошло. Среди знающих большинство из тех, кто имеет собственную позицию, симпатизирует Борису Ельцину, который выступил против ГКЧП, их число возросло по сравнению с 2011 годом. Выросло количество и тех, кто считает, что от победы ГКЧП стало бы хуже. Эксперты считают, что граждане не до конца понимают, что произошло в августе 1991 года. Тем временем организаторы традиционных праздничных мероприятий получали отказы от мэрии на предоставление привычных мест и маршрутов. Конфликт уже исчерпан и мероприятия пройдут там же, где всегда, но сами долгие переговоры подтверждают странный статус этого события. Накануне 25-летнего юбилея событий 19-21 августа 1991 года фонд "Общественное мнение" (ФОМ) провел опрос об отношении к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП), предпринявшему попытку взять власть в свои руки, и о личной позиции граждан. Выяснилось, что 19% "что-то слышали" об этих событиях, еще 11% признались, что не в курсе предпринятой 25 лет назад попытки переворота в СССР. Тем не менее 69% о путче знают. Взгляды респондентов, родившихся не позднее 1986 года (78% от общего числа опрошенных), на события августа 1991 года разделились. Так, 25% во время путча симпатизировали президенту РСФСР Борису Ельцину и тем, кто его поддерживал, всего 8% были на стороне организаторов путча — руководителей Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), а 28% не симпатизировали никому. Максимальное число сторонников ГКЧП социологи зафиксировали в 2006 году — 13%. Число тех, кто поддерживал в августе 1991 года Бориса Ельцина, не поднималось выше 25% за все время проведения опроса (с 2003 года). Еще 15% сегодня говорят, что "не помнят", за кого они были, 16% ссылаются на то, что они "тогда были маленькими", а 8% затруднились с ответом. Всего 17% думают, что для страны в целом было бы лучше, если бы руководители ГКЧП смогли в августе 1991 года взять власть. Столько же респондентов поддерживали эту точку зрения в 2011 году (подробнее см. график). По мнению 26%, для России было бы хуже, если бы победили путчисты, в 2011 году таких было 17%. Большинство же (56%) затрудняются ответить, принесла ли бы победа ГКЧП больше хорошего или плохого. http://im1.kommersant.ru/ISSUES.PHOT...d151-01-01.jpg Устойчивое число тех, кто настаивает, что поддерживал бы противников ГКЧП, и подросшее количество тех, кто негативно оценивает его возможную победу, несколько противоречит идеологической линии, взятой в последние годы. Поражение ГКЧП стало детонатором для распада СССР, а это официально признано крупнейшей геополитической катастрофой XX века. Так, по апрельскому опросу Левада-центра, 56% опрошенных сожалеют о распаде СССР. Исход августовского путча вынес окончательный приговор социалистической экономике — все больше граждан сегодня сожалеют об этом. Однако ГКЧП, успех которого был последним шансом для СССР, не имеет явных сторонников, так же как и в 1991 году. Старший научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов связывает снижение симпатий граждан к ГКЧП с тем, что события августа 1991 года уходят из исторической памяти и люди плохо ориентируются, чем вообще ГКЧП был. "Результатом победы над путчистами, по мнению многих, в долгосрочной перспективе стал нынешний режим, который пользуется популярностью,— говорит господин Бызов.— В телепрограммах звучат тезисы, что Ельцин был не во всем хорош, но ему можно все простить, поскольку он выбрал преемником Путина". События путча, по мнению социолога, активно вытесняются из памяти, поскольку "люди не любят вспоминать свои исторические ошибки", а власть же старается к событиям 1991 года не возвращаться для собственной легитимизации. "У нынешней власти отношение к ГКЧП не столь величественное, как к СССР, а точнее, им на них наплевать",— говорит член комиссии СПЧ по исторической памяти Николай Сванидзе. "На самом деле речь шла не о сохранении союза. Путчисты опасались потерять свои посты и решили взбунтоваться. Подобное поведение не может вызывать симпатии людей",— считает господин Сванидзе. Заведующий отделом социологии фонда ИНДЕМ Владимир Римский считает более важным, что большинство не имеет мнения о путче: "Политика для основной части граждан — дело элит, а не обычных людей. Поэтому они о ГКЧП не задумываются вовсе". "Доля тех, кто в 1991 году еще не родился или был маленьким и не помнит этих событий, в силу естественных причин увеличивается. У них информированности о путче и понимания этих событий меньше,— заявил президент ФОМ Александр Ослон, объясняя, почему большинство затруднилось с ответом на вопрос.— С того времени в истории страны было еще много переломных событий, которые заставляют граждан переоценивать путч 1991 года". Илья Константинов (в 1991 году — член Верховного совета, участник защиты Белого дома) полагает, что на снижение числа симпатизирующих ГКЧП работает возрастной фактор: "Сторонники сохранения СССР и Коммунистической партии еще в 1991 году были сосредоточены в средних и старших возрастных группах, многих сейчас уже нет в живых". В целом политолог считает, что путч и распад СССР оказал такое влияние на людей, переживших это, что их воспоминания и мнения вряд ли может изменить пропаганда. "В середине 2000-х на фоне "нефтяного дождя" триумфалистская имперская пропаганда влияла задним числом и на оценки прошлого",— заявил "Ъ" Сергей Станкевич, в августе 1991 года зампред Моссовета, руководивший демонтажем памятника Дзержинскому. Теперь же, невзирая на успехи в Крыму и Сирии, "люди понимают, что кровопролитие — неизбежное следствие силы",— полагает он. Потому и растет негативное отношение к ГКЧП. "Я полностью согласен с результатами сегодняшнего опроса: если бы власть тогда осталась в руках ГКЧП, было бы хуже всем — это привело бы к жесткой конфронтации",— заявил "Ъ" профессор МГУ, иностранный член РАН Аскар Акаев, который в 1991 году был президентом Киргизии. В том, что растет доля тех россиян, кто видит негатив ГКЧП, он видит позитивную тенденцию. И он призывает "не забывать роль Бориса Ельцина, которые оказался в нужном месте и в нужное время, став лидером противостояния ГКЧП". Тем временем организаторы традиционных праздничных мероприятий, посвященных августовским событиям, поначалу получили отказ от мэрии на предоставление привычных мест и маршрутов. Мероприятия проходят по вполне традиционному сценарию, который незначительно отличается год от года. И в этом году заявка на согласование панихиды 20 августа и митинга с поднятием флага 22 августа была заблаговременно подана сопредседателем московского отделения партии ПАРНАС Михаилом Шнейдером и директором общероссийского движения "За права человека" Львом Пономаревым (подробнее см. "Онлайн"). 16 августа стало известно, что департаменты региональной безопасности и противодействия коррупции обе заявки отклонили. Среди ссылок на "ремонт дорожной сети и реконструкцию уличного пространства", а также опасность для "функционирования транспортной и социальной инфраструктуры" указывалось также, что в этот день "в городе Москва запланировано большое количество мероприятий, посвященных празднованию Дня государственного флага". То есть традиционный праздник помешал официальному. 18 августа Михаил Шнейдер сообщил, что накануне вечером его и Льва Пономарева пригласили в мэрию, и переговоры возобновились. Днем 18 августа он опубликовал в своем фейсбуке план мероприятий, который, как он полагал, удастся согласовать с властями не позднее полудня 19 августа — первые мероприятия намечены на 18:00 19 августа. Вечером 18 августа высокопоставленный источник "Ъ" в мэрии подтвердил, что в таком виде заявки будут согласованы. Долгие переговоры с мэрией организаторов традиционного празднования, посвященного событиям августа 1991 года, являются отличной иллюстрацией странного отношения к нему. Сергей Горяшко, Иван Сухов, Софья Самохина, Виктор Хамраев |
Баррикады августовского путча
http://www.kommersant.ru/gallery/2258875
19 августа 1991 года группа руководителей СССР во главе с вице-президентом Геннадием Янаевым и председателем КГБ Владимиром Крючковым отстранила от власти президента Михаила Горбачева и объявила о передаче власти образованному ими Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП). В Москву и другие крупные города России были переброшены войска. В ответ граждане вышли на улицы. Переворот провалился, положив в итоге конец советской власти. Москва 19-21 августа 1991 года — в фотогалерее «Ъ». http://im3.kommersant.ru/Issues.phot...222_103437.jpg После того как Михаила Горбачева блокировали на даче в Форосе за отказ выполнить требования ГКЧП по введению чрезвычайного положения и подписанию союзного договора, поднимаются по тревоге и начинают выдвигаться в Москву мотострелковые, танковые и десантные части Московского военного округа. Москвичи, несмотря на запрет митингов и демонстраций, начинают собираться в центре города [IMG][/IMG] 19 августа президент РСФСР Борис Ельцин выходит из здания Верховного совета РСФСР (Белого дома) и с танка №110 Таманской дивизии обращается к собравшимся демонстрантам с призывом сопротивляться путчистам. В ответ начинается строительство баррикад для защиты здания от предполагаемого штурма Все больше людей стекается в центр Москвы на стихийные митинги и забастовки 19 августа на Манежной площади начинается стихийный митинг противников ГКЧП под лозунгами «Фашизм не пройдет!», «Свободу!», «Язова, Пуго, Крючкова — под суд!». Вскоре митинг проходит и у здания Моссовета. Военные и милиция не препятствуют акциям Обстановка в Москве остается напряженной, среди защитников Белого дома циркулируют слухи о возможном начале атаки здания. Строительство баррикад не прекращается По призыву российских властей у Белого дома собраются массы людей, среди которых представители демократически настроенной общественности, студенческой молодежи, интеллигенции и даже ветеранов афганской войны Вечером 19 августа 1991 года по телевизору передали пресс-конференцию членов ГКЧП: (слева напрво) Борис Пуго, Геннадий Янаев и Олег Бакланов. На пресс-конференции Геннадий Янавев заявил о прекращении полномочий Михаила Горбачева и введении ЧП 19 августа на многотысячном митинге у Белого дома выступает Борис Ельцин. Он сообщает, что руководители России будут круглосуточно находиться в здании В Москве граждане мешают перемещению военной техники, блокируя дороги троллейбусами и автомобилями 20 августа страну охватывают митинги и забастовки. Около 300 тыс.человек собираются в Санкт-Петербурге на Дворцовой площади. Горняки Воркутинского, Северо-Уральского бассейнов начинают забастовку, прекращают работу 40% шахт в Кемеровской области 20 августа в 12:00 возле Дома Советов начинается митинг, на который собрались несколько десятков тысяч человек. Организаторы митинга — движение «Демократическая Россия» и советы трудовых коллективов Москвы и Московской области. Официально заявленный лозунг митинга — «За законность и правопорядок» 20 августа по всей Москве распространяют листовки с текстом «Обращения к гражданам России», подписанного 19 августа в 9 часов утра Ельциным, Силаевым и Хасбулатовым: «В ночь с 18 на 19 августа 1991 года отстранен от власти законно избранный президент... Призываем граждан России дать достойный ответ путчистам... Призываем к всеобщей бессрочной забастовке... Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота» Командиры спецподразделений КГБ СССР «Альфа» и «Вымпел», изучив 20 августа обстановку вокруг Белого дома, приходят к выводу, что штурм повлечет за собой многочисленные жертвы. Начинается вывод спецтехники из Москвы 20 августа колонна боевых машин следует к Белому дому и прорывает баррикады у Нового Арбата, что было воспринято как начало штурма, несмотря на сообщения о выводе спецтехники из Москвы В ночь на 21 августа в районе Садового кольца и Нового Арбата происходят столкновения между военнослужащими и демонстрантами. В резульатате конфликта погибли три человека: Илья Кричевский, архитектор проектно-строительного кооператива «Коммунар», Дмитрий Комарь, участник войны в Афганистане, водитель автопогрузчика и Владимир Усов, экономист совместного предприятия «Иком», сын контр-адмирала Столкновение в районе Садового кольца и Нового Арбата стало самым кровавым в истории путча 24 августа 1991 года указами президента СССР Михаила Горбачева троим погибшим на пересечении Садового кольца и Нового Арбата Илье Кричевскому, Дмитрию Комарю и Владимиру Усову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза «за мужество и гражданскую доблесть, проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР» Утром 21 августа Москву покидает большинство введенных в город армейских подразделений Среди тех, кто защищал Дом Советов от возможного штурма - Мстислав Ростропович (на фото), Андрей Макаревич, Константин Кинчев, Александр Городницкий, Маргарита Терехова, Борис Хмельницкий, Татьяна Друбич, Анатолий Крупнов, будущий террорист Шамиль Басаев и будущий руководитель компании ЮКОС Михаил Ходорковский, вице-мэр Москвы Юрий Лужков и его беременная жена Елена Батурина 21 августа Борис Ельцин подписывает указ об аннулировании всех постановлений ГКЧП. Возле Белого дома начинается рок-концерт в честь победы над путчистами 22 августа в Москве объявлен траур по погибшим. На Краснопресненской набережной проходит массовый митинг, в ходе которого манифестанты выносят огромное полотнище российского триколора, который станет новым российским флагом 22 августа Борис Ельцин выступает на митинге на Краснопресненской набережной, на котором объявляет о «прекращении деятельности антизаконного комитета по чрезвычайному положению». Завершается вывод спецтехники из Москвы 23 августа Борис Ельцин (справа) на сессии Верховного cовета России в присутствии Михаила Горбачева подписывает указ о приостановлении деятельности Компартии РСФСР 24 августа в центре Москвы проходят похороны троих погибших защитников Белого дома. Олег Бакланов и ряд других путчистов арестованы 24 августа Михаил Горбачев покидает пост генсека ЦК КПСС. В этот же день о независимости заявляет Украина. Продолжив «парад суверенитетов», Молдавия провозглашает независимость 27 августа, Азербайджан — 30 августа, Киргизия и Узбекистан — 31 августа |
Если бы не было ГКЧП
https://www.vedomosti.ru/opinion/art...-ne-bilo-gkchp
Статья опубликована в № 4142 от 19.08.2016 под заголовком: Если бы не было ГКЧП Помощник президента СССР по экономике Олег Ожерельев о причинах распада Советского Союза 18 августа 23:43 https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...efault-3af.png Министр внутренних дел СССР Борис Пуго, вице-президент СССР Геннадий Янаев, зампредседателя Совета оборонны Олег Бакланов на пресс-конференции ГКЧП ТАСС К августу 1991 г. были утеряны все основные старые рычаги управления и поддержания целостности страны. Новых рычагов создано не было. В ответственнейший момент перестройки генсек ЦК КПСС не смог выстроить новый механизм власти. Отказ от контроля над партией и через партию разрушил единство власти и создал колоссальную неопределенность внутри нее. Парализовал способность всей управляющей системы страны. Уже к концу 1987 г. нарастали симптомы системного кризиса, в обществе росло недовольство, много лет не находившее выхода. Организационная работа ЦК потеряла связи с реальной жизнью. Общество, вдохновившись перестроечными идеями, ушло далеко вперед. В прессе, в культурной жизни сняли все запреты. Можно было показывать и писать все, что думаешь. А в экономике все старые путы, сдержки, тормоза оставались почти нетронутыми. Госплан, Госснаб, Госкомитет по ценам работали в старом режиме. Особую роль играло Статуправление, которое умудрялось покрыть завесой секретности любую информацию. Получить реальные данные о ресурсах продовольствия, товарах народного потребления, источниках и запасах валюты, роли нефти (ее производство начало сокращаться в это время) и расходах на оборону было невозможно, даже работая в ЦК. Полную картину предстоящего коллапса, вызванного спадом валютных доходов от поставок нефти, видели только председатель Совета министров Николай Рыжков, некоторые его замы и часть аппарата правительства. Эта информация была, к сожалению, недоступна и для ученых-аналитиков, и для Центрального Комитета в целом. Конечно, внешней причиной крушения СССР можно назвать мятеж ГКЧП. Но это очень поверхностное представление. ГКЧП появился на той стадии, когда страна фактически уже находилась в плачевном состоянии. Гораздо более глубокой, но опять-таки не единственной причиной оказался острейший дефицит продовольствия и товаров народного потребления. Он нарастал долгие годы, но начиная с 1988-го превратился в настоящее бедствие для абсолютного большинства населения страны. Цены на единственный, по существу, источник валюты – нефть – падали. «Не будет нефти – не будет экономики страны. Чего мы ждем?» – говорил Рыжков на одном из внутренних совещаний со своими замами. Встреча проходила, как всегда, за закрытыми дверями. Тупиковый путь развития экономики СССР, начатый коллективизацией и раскулачиванием в 1930-е гг., нашел свое завершение в столь же бесперспективной политике руководства в конце 1980-х. К 1988 г. грянул настоящий экономический кризис, проявившийся прежде всего в катастрофическом расстройстве финансовой системы. Произошло раскручивание дефицитной спирали. Программа экономических реформ, разработанная июньским пленумом ЦК КПСС 1987 г., фактически была похоронена. Партию от власти к этому моменту уже почти отстранили. Правительством был утерян контроль над денежной массой, потоками доходов населения. Товары народного потребления исчезли. Недовольство граждан стремительно росло. Усиливалась разбалансированность программы капитального строительства с материально-техническими ресурсами, что ударило даже по такой стратегически важной отрасли, как нефтедобыча. В это же время началось недовыполнение плановых показателей по поставкам нефти. Примерно с 1988 г. эмиссия денег Госбанком СССР перестала носить кредитный характер и превратилась в источник покрытия дефицита государственного бюджета. Рубль стремительно начал обесцениваться и постепенно терять функции всеобщего эквивалента. Задолго до кризиса, в узком кругу на рабочей даче «Волынская» не раз обсуждался вопрос о возврате к НЭПу. Но на главные вопросы не хватало смелости ответов. Как быстро сломать сложившуюся систему планов, снабжения и райкомовского руководства? Как обеспечить бесперебойное снабжение городов, если мы отказываемся от Госснаба? Как перейти на свободные рыночные цены на сельхозпродукты? Ясно, что цены сразу же рванут вверх, а зарплаты на госпредприятиях регулируются планом. В конечном счете был единственный выход – переход к свободным ценам сразу и во всей экономике. Необходимо было не только ломать всю прежнюю систему, но одновременно и создавать новую. На такой сложный шаг у высшего руководства страны, к сожалению, не хватило ни понимания, ни политической воли. ГКЧП, собственно, зафиксировал лишь акт отчаяния. Сделать нечто большее члены комитета были не способны. Их крушение было предопределено самим неконкурентным механизмом прихода этих людей на вершину власти. Связи нет. 19–20 августа 1991 г. В тот день меня не арестовали. И на следующий тоже. Хотя несколько двусмысленных ситуаций по пути к рабочему кабинету в Кремле все-таки возникло. Утром 19 августа, как всегда, собрался к половине девятого на работу. Я с семьей находился тогда за городом, в Успенке. Вместе со мной решили доехать до метро жена и сын. Подходим к машине. Водитель как-то напряженно говорит: «Олег Иванович, а вы включали телевизор или радио?» – «Нет, не включал». – «А вы включите. Что-то странное происходит». Я вернулся, сел к телевизору. Шли известные сюжеты, «Лебединое озеро». В какой-то момент появилось сообщение о том, что в связи с тем, что Горбачев заболел и не может исполнять свои обязанности, создан Государственный комитет по чрезвычайному положению, который взял на себя руководство. Я был в курсе, что у Горбачева никаких проблем со здоровьем не было. В общем, мне стало понятно, что происходит что-то очень серьезное и неясное, похожее на переворот. Я предложил жене и сыну остаться, а сам поехал в Кремль на свое рабочее место. Подъезжаю к воротам Кремля. Как всегда, стоит часовой. «Пропустит или нет?» Отдает честь и пропускает. Подъезжаю к подъезду, где были кабинеты Горбачева и помощников. Выхожу из машины. На входе часовой. «Или остановят, или пропустят, или скажут: «Пройдемте!» Но все происходит как обычно. Дальше мне к своему кабинету надо было идти по коридору мимо кабинета Янаева. Увидел, что там стоят человек 8–10 из охраны, которая обычно сопровождала Горбачева. Напрягся. Замначальника охраны Горбачева делает шаг в мою сторону и спокойно произносит: «Здравствуйте, Олег Иванович!» Мы с ним здоровались за руку и раньше. Поздоровались. Ни он у меня ничего не спросил, ни я у него. Пошел дальше к себе. Сел. «Связь отключена или нет?» У меня была прямая связь с Горбачевым в кабинете в Кремле. Была и так называемая междугородняя связь, тоже прямая – где бы Горбачев ни находился. Поднимаю трубку. Включается, как обычно, служба спецсвязи. Женский голос: «Добрый день, Олег Иванович! Что вы хотели?» – «Я бы хотел связаться с Михаилом Сергеевичем». – «С Форосом связь прервана», – отвечают мне. «Понятно», – вешаю трубку. Обычно утром мне на стол кладут закрытую почту. Информация из-за рубежа, от спецслужб. Все принесли, как обычно. Но никаких звонков, тишина. Все телефоны молчат, но все работают. Проверил – все каналы связи работают. Где-то к середине дня начинает поступать информация, что происходит вокруг Ельцина, в руководстве Российской Федерации. Идут сообщения из городов, республик, из-за рубежа. Информация необычная. Обычна лишь процедура ее поступления. Я сам не выхожу из кабинета и никому не звоню. Секретарша заходит ко мне. Спрашиваю, что там. Рассказывает. Девочки между собой ведь общаются. Она говорит: «Болдин собрал совещание» (Валерий Болдин, руководитель аппарата президента СССР. – «Ведомости»). К счастью, он меня не пригласил. Я совсем не горел желанием идти к нему на совещание. Вообще, у меня с Болдиным – это отдельная тема – всегда были прохладные отношения. По-человечески он мне был почему-то не очень приятен. В какой-то момент позвонил Егор Гайдар. Отношения у нас были нормальными. Не могу сказать, что теплыми, но товарищескими, рабочими, уважительными, спокойными и в какой-то мере доверительными. Он спросил: «Нет ли у вас связи с Горбачевым?» Я сказал: «С Горбачевым связи нет». Он спросил: «Могу ли я чем-то быть полезен? Не нужна ли какая-то помощь?» Я сказал: «Спасибо. Пока никакой помощи не надо». Вот так первый день прошел в сидении в одиночестве, в размышлениях и анализе происходящего. Вечером я решил заехать к Владимиру Егорову, референту по культуре. Он достал бутылку. Посидели. Попытались дать оценку тому, что происходит. Было ясно, что идет какая-то возня с отстранением Горбачева. Чем занимается ГКЧП, было непонятно. На следующий день, 20 августа, снова с утра поехал на работу. Все продолжалось в том же духе. В какой-то момент появился глава протокольного отдела Володя Шевченко. Мы с ним были в дружеских отношениях. Вошел, спросил, что происходит. Говорю: «Кроме общей информации, которая поступает, больше ничего не знаю. Я не хожу ни к Болдину, ни к Янаеву, меня никто не трогает. А ты заходил туда?» Он: «Нет, с какой стати? Я в каком-то смысле давал присягу. Меня на работу брал Горбачев, и я признаю только его». Срочно вернулся из отпуска советник президента Вадим Медведев. Он, по существу, правая рука Горбачева. Надежный, порядочный: «Что у вас тут происходит? Я, пожалуй, сейчас к Болдину схожу». Возвращается, рассказывает: «Первый мой вопрос был: «Как так получилось, как ты мог? Ты же всегда был ближайшим доверенным лицом Горбачева. Почему ты оказался в другом лагере? С людьми, которые отстранили его от власти?» Болдин заерзал. Разговор вышел очень тяжелый. Потом огрызнулся: «А почему вы решили, что мы против Горбачева?» И чуть ли не бросил фразу, что «Горбачев будет с нами. Все в его руках». И быстро ушел. К вечеру второго дня стало ясно, что ГКЧП абсолютно беспомощен. Путч бесславно провалился. Но дни Михаила Горбачева у власти все равно были сочтены. Стремительно закатывалась и звезда Советского Союза. Звезда президента закатилась в Крыму «Путч – это конец Горбачева как президента. Завершение его карьеры» – это пророчество Вадима Медведева сбылось быстрее, чем можно было ожидать. А тогда, ночью 21 августа 1991 г., мы мчались вдвоем по ночной Москве в аэропорт встречать Михаила Сергеевича из крымской резиденции. «Странно, почему конец? – размышлял я. – Он же законно избранный, и есть возможность продолжать работать!» Едва самолет замирает на полосе, как из люка двери выскакивает Александр Руцкой с автоматом. И к нам – проверить, все ли чисто. Кроме нас с Медведевым президента СССР встречает министр иностранных дел. В дни путча он от страха переусердствовал и дал команду нашим зарубежным посольствам на всякий случай снять портреты Горбачева. Руцкой трясет нас за руки, щупает взглядом, нет ли оружия, – а вроде как здоровается. Машет в сторону лайнера: «Только свои. Теперь можно!» Спускается Михаил Сергеевич. Обмен рукопожатиями – и по машинам: «Ребята, до завтра! С утра начнем!» Самый распространенный вопрос: как вообще мог возникнуть ГКЧП? Ведь в нем были выдвиженцы Михаила Горбачева. Они не считались такими близкими сподвижниками, как, например, Медведев, Яковлев, Шеварднадзе и целый ряд других. Но все же... Янаева на пост вице-президента Горбачев буквально протащил через Верховный совет. Парламент категорически не хотел утверждать эту спорную кандидатуру. До того момента Янаев не зарекомендовал себя ни как яркий политик, ни как толковый администратор. Он работал в профсоюзах. А еще раньше возглавлял Комитет молодежных организаций, укреплял связи с зарубежьем. Даже не секретарь ЦК комсомола. Собственно говоря, его обязанности сводились к установлению дружеских отношений. Нужно было грамотно вести себя за столом, участвовать в пиршествах, уметь поддерживать компанию, быть рубахой-парнем. Уровень компетенции Янаева нельзя даже сравнивать с постом вице-президента. Вице-президент должен быть человеком государственным. Случись что с президентом, и Янаев занял бы его место. Выбор Горбачева не был понятен никому. Можно было предложить этот пост Назарбаеву, Яковлеву, тому же Рыжкову, Медведеву. Они были на три головы выше Янаева. Очевидно, Горбачев руководствовался тем соображением, что ближайший к нему человек должен быть слабее его. Именно этот подход к выдвижению и высветил путч. Ведь в распоряжении заговорщиков было все: КГБ, МВД, у них была партия, которая их поддержала практически изначально. В их распоряжении была армия. Сдуру или спьяну они ввели даже танки. Когда их пришли арестовывать, все уже разошлись, но Янаев оставался в кабинете, ночевал там. Как рассказывали очевидцы, он был с перепоя и плохо соображал, что происходит. Вообще, те, кто в дни путча общался с членами ГКЧП, говорили, что они все находились в каком-то маловменяемом состоянии. Не понимали, что делать. И ведь не какие-то «черные полковники» пришли к власти. Это все были люди из ближайшего окружения Горбачева. Янаев – вице-президент, Павлов – премьер-министр, Крючков – председатель КГБ, Лукьянов, который с ними практически сотрудничал, – председатель Верховного совета. Эта растерянность – свидетельство их уровня. И следствие импотенции авторитарной системы, сложившейся в Советском Союзе. За шесть лет пребывания Михаила Горбачева у власти коренным образом изменился не только облик СССР, стран советского блока, но и, по сути, мира в целом. Это факт. Но другая неоспоримая истина состоит в том, что все действия и бездействия системы в тот момент предопределяли ее судьбу. Автор – помощник президента СССР Михаила Горбачева, доктор экономических наук Статья представляет собой избранные главы из книги воспоминаний «Идеалы и преступления» |
Августовский путч 1991
http://www.gazeta.ru/science/photo/a...shtml#!photo=0
В ночь на 19 августа 1991 года, 25 лет назад, представители высшего руководства СССР, несогласные с политикой реформ Михаила Горбачева, создали Государственный Комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР). Ранним утром СМИ объявили о том, что Михаил Горбачев не способен выполнять свои функции по состоянию здоровья и о том, что власть, согласно союзной конституции, переходит к вице-президенту страны Геннадию Янаеву. Горбачев в это время находился в изоляции в резиденции в Крыму. 18.08.2016, 23:55 https://img.gazeta.ru/files3/71/1014...x505-34973.jpg Источник: ТАСС У здания Верховного Совета РСФСР 20 августа 1991 года |
| Текущее время: 12:32. Часовой пояс GMT +4. |
Powered by vBulletin® Version 3.8.4
Copyright ©2000 - 2025, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод: zCarot