*814. Интервью пяти телеканалам
 

http://government.ru/news/8790
6 декабря 2013 12:00
Традиционное интервью Дмитрия Медведева, посвящённое итогам работы Правительства в уходящем году. Свои вопросы задали телеведущие Ирада Зейналова («Первый канал»), Сергей Брилёв (ВГТРК), Марианна Максимовская («Рен ТВ»), Вадим Такменёв (НТВ) и Михаил Зыгарь («Дождь»).

Стенограмма:

С.Брилёв: Здравствуйте, в эфире телеканалов «Россия 1», «Россия 24», «Дождь» и «Вести ФМ» уже ежегодный формат разговора с Дмитрием Медведевым. Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Здравствуйте.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, Вы хорошо знаете всех моих коллег, но я как представитель большинства средств массовой информации и вещателей немножко на себя одеяло перетяну в данном вопросе. Вот стакан, наполовину полон он или наполовину пуст, ну, не этот, конечно, – а экономика? Вопрос Вам как Председателю Правительства.
Дополнительные материалы

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам, 7 декабря 2012 года

Д.Медведев: У меня чуть больше, чем наполовину.

С.Брилёв: Смотрите, действительно, противоречивые вводные этой осенью у нас есть. С одной стороны, взрывной, если вообще не рекордный рост сельского хозяйства, это факт. С другой стороны, все говорят, что тучные нулевые закончились, идёт сокращение со следующего года зарплат чиновников, что в принципе популярная идея, но тем не менее она же происходит. При этом цена на нефть никуда не упала, а в экономике наступила стагнация или иначе застой. Кто виноват и что делать? – это традиционно русские вопросы. Как Вы в целом оцениваете состояние наших экономических дел?

Д.Медведев: «У нас есть определённые резервы, которые помогают нам развиваться и которые позволяют нам говорить о том, что у нас в целом ситуация под контролем. Помимо того что наша экономика всё-таки растёт, а не падает, у нас хорошие показатели по безработице – порядка 5,5% по методике Международной организации труда, что в 2–3 раза меньше, чем на развитых рынках. У нас небольшой объём долга к валовому внутреннему продукту, то есть порядка 10,5% – это хороший показатель. У нас хорошие золотовалютные резервы и вообще резервы, они в общей сложности составляют порядка 700 млрд долларов, что создаёт нам определённую подушку безопасности».

Д.Медведев: Вы знаете, состояние дел в нашей экономике, наверное, такое же, как и в большинстве развитых и быстро развивающихся рынков мира – оно довольно сложное. Я не так давно употребил такой термин – кислое состояние. То есть у нас в целом, может быть, даже несколько лучше ситуация, чем в Европе и в целом ряде других стран, иными словами, у нас есть определённый рост, правда, небольшой. Мы рассчитывали на 3%–3,5%, в результате получим, может быть, около 1,5%, но, с другой стороны, в Европе просто нет роста, есть падение производства. Так что у нас ситуация довольно сложная. Связано это с двумя причинами. Первая – мы стали интегральный частью мировой экономики и с этим ничего не поделаешь. Мы испытываем на себе всё то же давление, которое испытывает мировая экономика. Но у нас есть и свои проблемы, и свои ограничители роста, включая структуру нашей экономики, производительность труда, недостаток инвестиций и деловой климат. Если мы будем этим заниматься последовательно, мы сможем улучшить своё положение. Но подчеркну прямо и откровенно: мы не можем радикально изменить ситуацию, если мировая экономика будет падать, это совершенно очевидно. И это, кстати, продемонстрировал кризис 2008 года, который ударил по всем странам: все страны оказались в сложной ситуации. У нас есть определённые резервы, которые помогают нам развиваться и которые позволяют нам говорить о том, что у нас в целом ситуация под контролем. Что я имею в виду? Помимо того что наша экономика всё-таки растёт, а не падает, у нас хорошие показатели по безработице – порядка 5,5% по методике Международной организации труда, что в 2–3 раза меньше, чем на развитых рынках. У нас небольшой объём долга к валовому внутреннему продукту, то есть порядка 10,5% – это хороший показатель. У нас хорошие золотовалютные резервы и вообще резервы, они в общей сложности составляют порядка 700 млрд долларов, что создаёт нам определённую подушку безопасности. И у нас в целом есть нормальное регулирование всех экономических процессов, которые мы создали за последние годы. Но это не значит, что мы можем расслабиться, и этот год это показал, потому что мы в результате рассчитывали на бо́льшие темпы роста, а получили меньшие.

И.Зейналова («Первый канал»): Дмитрий Анатольевич, полтора года работы Правительства – достаточный срок, чтобы понять, насколько работоспособна команда, насколько оправдалась ставка на молодость, кто из менеджеров справляется, кто нет. Так вот, насколько она работоспособна? И стоит ли ждать замен и перемен в этой команде?

Д.Медведев: Моё мнение: Правительство – абсолютно работоспособная команда, она возникла, она состоялась».

Д.Медведев: Вы знаете, Правительство – это же не футбольная команда, где люди отбираются по принципу возраста или физической подготовленности. Правительство – это всегда сложный конгломерат людей. Моё мнение: Правительство – абсолютно работоспособная команда, она возникла, она состоялась, но при этом, конечно, есть сложности, есть проблемы, которые возникают в деятельности тех или иных министерств и министров. Люди все в достаточной мере подготовлены к тому, чтобы руководить министерствами, но в то же время работа министра – это очень сложная деятельность, и на самом деле она отлична от работы, например, государственных служащих в других органах власти и управления. Поэтому, скажем откровенно, далеко не все те, кого я приглашал, сразу же показали свою подготовленность к тому, чтобы руководить крупными производственными процессами, а министр – это публичная фигура, и он руководит крупными производственными процессами. У кого-то вообще не получилось, и это, может быть, даже и не всегда его вина, но этим людям пришлось принять решение о том, чтобы перейти на другую работу, – это тоже нормально. Но в целом Правительство состоялась как команда, она работает, и в этой команде есть люди разных возрастов, что, на мой взгляд, очень неплохо: у нас в Правительстве есть люди, которым 30 лет, чего не было на самом деле никогда, наверное, во всяком случае начиная с ХХ века, но и есть люди вполне зрелые, состоявшиеся, которые очень давно работают.

И.Зейналова: То есть сейчас финальный вариант команды? Все, кто не справлялся…

Д.Медведев: В Правительстве появились новые блоки, мы усилили блок, который связан с Дальним Востоком (появился отдельный вице-премьер, поменялся министр), и усилили строительно-хозяйственное направление – направление, связанное с жилищно-коммунальным хозяйством и строительством. Появилось отдельное министерство, и был назначен новый министр.

Д.Медведев: Никаких финальных вариантов быть не может просто потому, что Правительство – это живой организм. Но в целом я считаю, что радикальных изменений никаких быть сейчас не должно. Все расставлены на свои места, все работают. Появились новые блоки, мы усилили блок, который связан с Дальним Востоком (появился отдельный вице-премьер, поменялся министр), и усилили строительно-хозяйственное направление – направление, связанное с жилищно-коммунальным хозяйством и строительством. Появилось отдельное министерство, и был назначен новый министр.

М.Максимовская («Рен ТВ»): Дмитрий Анатольевич, давайте теперь про то, как работает… Вы сами сейчас говорили о новом министре ЖКХ. Наверное, не ошибусь, если скажу, что россиян больше всего волнует именно тема ЖКХ. Тарифы растут, при этом населению беззастенчиво врут чиновники, что рост за год составил 6%, а не 12%, как в действительности. А тут Вы недавно озвучили инициативу брать с граждан предоплату за услуги ЖКХ, для того чтобы справиться с неплатежами. Но ведь большая часть неплатежей происходит не по вине людей, а по вине управляющих компаний. Так может быть, надо не перекладывать снова всё на плечи людей, а разобраться с теми же управляющими компаниями в сфере ЖКХ?

Д.Медведев: Марианна, во-первых, почему сразу «врут»? Никто не врёт, это разговоры только. О чём говорило Правительство в своём решении? О том, что у нас по итогам года будет 6%, а второго полугодия, то есть полугодия, когда мы увеличили тарифы (мы сделали это во втором полугодии), – 12%, для отдельных мест – 15%. Подчёркиваю: не 12 по итогам года, а 12 по итогам полугодия, а для некоторых мест – 15.

Что мы сейчас имеем? По итогам года (года, я подчёркиваю) у нас будет не больше чем 5,5%, а по итогам полугодия – где-то порядка 11,5%. Это не значит, что в каких-то местах не произошло сбоя, и с этим мы разбираемся. Но если брать общую ситуацию, то она именно такая, и эти цифры такие, как они есть, я за них отвечаю.

М.Максимовская: Но сбои много где произошли, как Вы говорите.

Д.Медведев: ЖКХ – сфера очень тяжёлая, в которую никто не хотел вкладываться. Сейчас настала пора вкладывать туда деньги – и государственные, и частные средства. Для этого создаём инструмент государственно-частного партнёрства.

Д.Медведев: Вы знаете, не так много, как кажется, просто это всегда вызывает сильное раздражение. Я понимаю людей – выходят дядьки в костюмах и говорят: «Будет 6%, а по итогам II квартала 12%». А они – бац, получают платёжку, а там не 12%, а, например, 18%, и сразу возникает ощущение несправедливости и вранья, хотя таких случаев очень немного. Я специально совещание проводил, и мои коллеги… То есть их можно пересчитать по пальцам, но они всегда кричащие такие, и это понятно.

Теперь в отношении того, что вообще делать дальше. Действительно, ЖКХ – убитая сфера, очень тяжёлая, в которую никто не хотел вкладываться. Я недавно встречался с представителями нашего крупного бизнеса, и они говорят: «Мы хотели бы присмотреться к жилищно-коммунальному хозяйству». Потому что раньше считалось, что нормальный бизнесмен туда не пойдёт. Вот в нефтянку – да, конечно, в торговлю – да, даже новые технологии какие-то – да, а в ЖКХ – нет. Вот сейчас настала пора вкладывать туда деньги – и государственные, и частные средства. Для этого создаём инструмент государственно-частного партнёрства.

Теперь в отношении инициативы, о которой вы сказали.

М.Максимовская: Предоплаты.

Д.Медведев: Предоплаты. Это тоже некоторое недоразумение. Во-первых, это сейчас только обсуждается, во-вторых, никто не говорил о том, чтобы в порядке предоплаты или авансом платили все граждане, это неправильно. У нас 94% граждан вовремя рассчитываются за жилищно-коммунальные услуги. За что же их наказывать-то? Не за что абсолютно. Речь идёт только о 6%, у которых есть просрочка, и речь идёт о такой ситуации, когда эта просрочка длится более полугода. Согласитесь, это тоже не вполне корректно по отношению к остальным: все платят, а 5% не платят. Если есть необходимость какую-то помощь адресную оказывать, это другое дело. За ней нужно обращаться и так далее. Но в принципе платить за ЖКХ должны все. Поэтому в этой идее речь шла только о 6% и только после ситуации, когда полгода не вносятся платежи за жилищно-коммунальное хозяйство. Ещё раз подчёркиваю: это обсуждается и решение окончательное не принято.

М.Максимовская: Скажите, а у Вас тоже дома из крана течёт ржавая вода, как у Президента?

Д.Медведев: Если Президент говорит, что у него периодически течёт, значит и у меня течёт, потому что мы с ним рядом живём.

М.Максимовская: То есть тандем и в этом смысле тоже тандем?

Д.Медведев: Мы с ним соседи практически. Вода из крана ржавая может потечь у кого угодно – и у гражданина, который живёт очень далеко от Москвы, и у Президента с премьером, просто потому, что у нас коммуникации такие. Так что будем этим заниматься обязательно и заниматься с удвоенной энергией, потому что эта тема действительно волнует абсолютное большинство наших граждан.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, ещё вопрос про деньги в карманах и инициативу. Предложили инициативу: заморозить накопительную часть пенсии. Резко негативное отношение тех, кто сейчас работает для того, чтобы достойно жить в старости на эти деньги. Объясните: здесь какие-то компенсационные механизмы должны быть включены или что? Ведь люди на эти деньги рассчитывают.

Д.Медведев: Давайте про пенсии порассуждаем, потому что это тема тоже очень острая, как и ЖКХ, и она касается всех, просто не все думают об этом. Не знаю, как присутствующие, – думаете ли вы о пенсии, – но о пенсии, мне кажется, должен думать любой человек даже в тот момент, когда он начинает свой жизненный путь, оканчивает школу, поступает учиться куда-то. Наша пенсионная система, как и любая пенсионная система, не идеальна. И последние, скажем, лет 15–20 она находится в таком модернизационном цикле. Мы относимся к тому, что сделали, уважительно, но в то же время понимаем, что это не догма и что пенсионная система должна настраиваться. Если мы этим не занимаемся, то можем получить всякого рода косяки в будущем. Поэтому мы решили поменять ряд моментов.

Д.Медведев: «Пенсия у людей должна зависеть от двух факторов: от размера заработной платы и от трудового стажа. Вот эти два фактора являются главными, или ключевыми. Чем больше размер зарплаты, чем больше стаж, тем больше пенсия. Поэтому вводится специальная балльная система, которая должна начать действовать с 1 января 2015 года».

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

Первый из них касается пенсионной формулы. Это действительно новый подход к тому, каким образом исчислять пенсию. Причём в целом, что бы там ни говорили (как обычно, разговоров много, а содержание никто не смотрит), ситуация должна стать проще, чем она есть сейчас. И пенсия у людей должна зависеть от двух факторов: от размера заработной платы (что, согласитесь, справедливо) и от трудового стажа. Вот эти два фактора являются главными, или ключевыми. Чем больше размер зарплаты, чем больше стаж, тем больше пенсия. Поэтому вводится специальная балльная система, которая должна начать действовать с 1 января 2015 года.

Сейчас мы ведём подготовку ко всем этим мероприятиям. Проходят через Государственную Думу законопроекты, они вызвали много всяких разных вопросов, их совершенствуют. Это нормальная абсолютно ситуация. Я ещё раз скажу, что пенсионная система всегда нуждается в донастройке. Тем не менее введение этой самой пенсионной формулы должно объяснить любому человеку, каким образом рассчитывается его пенсия, что это не подарок откуда-то сверху, какие-то непонятные люди посчитали – на, получи, а – ты сам понимаешь, каким образом эта пенсия складывается. Поэтому возникла идея пенсионного калькулятора, то есть такого электронного, так сказать, прибора, который находится на сайте Пенсионного фонда или в других местах может быть, при помощи которого ты можешь рассчитать свою пенсию. Я хочу вам сказать, что услугами этого пока предварительного электронного калькулятора пенсии воспользовались уже 2,15 млн человек.

И.Зейналова: Говорят, он завышает.

Д.Медведев: Ничего он не завышает.

И.Зейналова: А Вы свою пенсию посчитали?

Д.Медведев: Я считал. Я же считал при всех, но у меня зарплата большая, поэтому у меня и пенсия получилась хорошая. Причём я считал…

В.Такменёв (НТВ): А там есть порог, по-моему, зарплатный – 47 тыс.

Д.Медведев: «Мы стимулируем граждан к тому (так во всём мире), чтобы они трудились после достижения пенсионного возраста – после 55 и 60 лет. Обратите внимание: в отличие от огромного количества стран мы не повышаем пенсионный возраст и не собираемся этого делать. Хочешь в 55 лет на пенсию или в 60 – уходи, пожалуйста».

Д.Медведев: Да-да. Я считал эту пенсию с учётом того, что я рано на пенсию не уйду, и в этом ещё одна новелла: мы стимулируем граждан к тому (так во всём мире), чтобы они трудились после достижения пенсионного возраста – после 55 и 60 лет. Обратите внимание: в отличие от огромного количества стран мы не повышаем пенсионный возраст и не собираемся этого делать. Хочешь в 55 лет на пенсию или в 60 – уходи, пожалуйста.

М.Максимовская: Это такое скрытое повышение.

Д.Медведев: Нет, это не скрытое повышение. Каждый человек – кузнец своего счастья. Хочешь на огороде сидеть, хочешь заниматься внуками – можно уйти в 55 и в 60 лет, и в общем и целом эта пенсия всё равно выше, чем то, что было 10–15 лет назад, это мы тоже понимаем. Но если хочешь продолжить работу, ты тем самым создаёшь для этого дополнительную базу и увеличиваешь, как принято говорить среди специалистов, объём пенсионных прав. Так вот, я себе посчитал с учётом работы до 70 лет – по максимуму, что называется. Да, и, соответственно, с зарплатой, которая у премьера, конечно, выше, чем у большого количества людей.

И.Зейналова: С учётом работы премьером до 70 лет?

Д.Медведев: С текущей заработной платой, потому что я никакую другую зарплату не могу ввести сейчас, у меня же такая зарплата сейчас. Получилась немаленькая пенсия. Но на самом деле такой же расчёт делали люди, у которых и зарплата поменьше, и у них получаются цифры, конечно, существенно лучшие, чем то, что они имеют сейчас.

Д.Медведев: Мы будем принимать пенсионные законы. Правительство не планирует отмену накопительной пенсии. Почему-то это тоже такая фигура речи – «всё отменяется». Ничего не отменяется! Мы просто делаем эту систему, на наш взгляд, более справедливой, потому что опять же каждый человек должен понять, как ему распоряжаться своими деньгами.

Теперь дальше в отношении того, что будет происходить. Мы будем принимать пенсионные законы. Вы упомянули накопительную часть, и хочу сразу сказать: Правительство не планирует отмену накопительной пенсии. Почему-то это тоже такая фигура речи – «всё отменяется». Ничего не отменяется! Мы просто делаем эту систему, на наш взгляд, более справедливой, потому что опять же каждый человек должен понять, как ему распоряжаться своими деньгами. Страна, Пенсионный фонд, учитывает то, что вы накопили, учитывает в системе тарифов.

Наша пенсия может состоять из двух элементов: первый элемент – накопительная часть, а второй элемент – страхование. Так вот, в соответствии с той моделью, которую мы предлагаем принять, вы сами будете определять, что вам дороже и чем бы вы хотели пользоваться (если речь идёт о гражданах, которые родились после 1967 года). Вы можете в этом случае, с одной стороны, всё передать в страховую часть, и тогда страховой тариф индивидуальный будет 16%, и таким образом забыть про накопительную пенсию и всё предоставить государству. Но вы можете сохранить накопительную часть пенсии, это тоже совершенно нормально, и принять решение о том, чтобы отправить свои 6% в эту накопительную часть, и тогда вы сохраняете накопительную часть в размере 6% от тарифа и 10% – страховую часть. Мне кажется, это абсолютно справедливо. Вы сами должны взвесить, что для вас выгоднее и интересней.

Но наша задача сейчас – именно поэтому мы отдельные законы принимаем по накопительной пенсии, – сделать так, чтобы те управляющие компании, те негосударственные пенсионные фонды, которые этим занимаются, были прозрачными, понятными и чтобы они не лопнули в какой-то момент, потому что мы всё время говорим о банках, о страховых компаниях, но это не менее важная часть. Вы знаете, насколько большие деньги там лежат, поэтому очень важно, чтобы они были проверены и включены в соответствующую систему, и только после этого можно будет вот эти все решения принимать. Поэтому, как мне представляется, мы принимаем разумные решения в отношении того, каким образом строить нашу пенсионную систему на годы вперёд, и все разговоры о том, что она становится более сложной и менее прозрачной, абсолютно неправильные, наоборот, она яснее и понятнее, чем есть сейчас.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, но всё-таки реформы, которые вы сейчас пытаетесь провести – и пенсионная, и та же реформа в сфере ЖКХ, – они непопулярны в народе. Вы не боитесь, что Вы в результате именно ими запомнитесь в качестве премьер-министра?

Д.Медведев: Марианна, неужели вы думаете, что я этого боюсь? Вообще, любой нормальный человек, который приходит руководить какими-то процессами, уж тем более на государственную службу, а уж тем более занимает высокую государственную позицию, точно не должен этого бояться. Иначе ты никакого решения никогда не примешь, кем бы ты ни работал – Президентом, премьером, если ты всё время думаешь: «А как это отразится на моём рейтинге? Как это отразится на популярности, на каких-то индексах?» Нельзя вести себя, как слон в посудной лавке, нельзя совершать необдуманных, глупых поступков. Но нужно набираться мужества и принимать решения, в том числе по довольно сложным вопросам. К их числу относятся и жилищно-коммунальное хозяйство, и пенсионная система. Правительство будет этим заниматься, это наша ответственность.

М.Зыгарь («Дождь»): Дмитрий Анатольевич, хочется перейти от проблем нашего бюджета, нашей экономики к проблемам соседней Украины. Скажите, с учётом всех проблем, которые сейчас есть у нас – в бюджете, в экономике, – какую цену Россия готова заплатить за то, чтобы не допустить европейской интеграции Украины? Почему это так принципиально и, по-вашему, оправданы ли все эти усилия? Не кажется ли Вам, что снова, как в 2004 году, Россия настраивает против себя большу́ю часть украинского общества?

Д.Медведев: «Решение о том, где быть Украине и что ей делать, должна принимать сама Украина, украинский народ и, естественно, украинское руководство, власть, которую украинский народ создал».

Д.Медведев: Я об этом неоднократно говорил и абсолютно в этом уверен: решение о том, где быть Украине и что ей делать, должна принимать сама Украина, украинский народ и, естественно, украинское руководство, власть, которую украинский народ создал. Поэтому это их прерогативы, их полномочия, пусть они сами с этим и разбираются.

Другое дело, что нам не безразлично, что там происходит. Это очень близкая нам страна, там живут люди очень близкие нам, и, кроме того, Украина для нас – очень важный торгово-экономический партнёр, как и мы для Украины. Может быть, мы для Украины ещё в большей степени. Поэтому, конечно, мы смотрим за тем, каким образом Украина будет развивать свою экономику. У нас нет никаких противопоказаний против интеграции Украины с кем бы то ни было. Это их дело, но они должны посчитать, во что это выльется, во что выльется, например, для Украины ассоциация с Евросоюзом, во что выльется решение присоединиться к Таможенному союзу. То есть это должно быть просчитанное решение. Насколько мы можем понять, украинское руководство именно этим сейчас и озабочено. Они долго шли к тому, чтобы создать зону действия свободной торговли и подписать отдельный договор об ассоциированном членстве с Евросоюзом. Мы им говорили: пожалуйста, принимайте решение, но в этом случае у вас будут проблемы, связанные с регулированием на территории страны, вам требуется большое количество денег для того, чтобы это регулирование ввести, и, кроме того, ни Россия, ни Беларусь, ни Казахстан не могут оставаться безучастными к тому, что вы откроете свой рынок для европейских товаров. Мы сами с европейцами дружим, торгуем, у нас 400 млрд долларов торгового оборота, но это не значит, что мы должны разоружиться, открыть все границы и сказать: «Посылайте к нам всё, что хотите, то, что у вас не покупают». Мы должны всё-таки понимать, каким образом эти товары будут перемещаться. Поэтому мы сказали нашим партнёрам: «Вы должны просчитать, что будет происходить». Они посчитали и поняли, что в настоящий момент они к этому не готовы. Поэтому, по всей вероятности, приняли решение о том, чтобы, во всяком случае, отодвинуть подписание соответствующего документа. Это их внутреннее дело. Мы просто обращали внимание на проблемы, говорили им, что у них они могут быть. Они своё решение приняли. Кстати, приняли, на мой взгляд, абсолютно в соответствии с конституцией, ничего не нарушали. И правительство, и президент вправе принимать решение о том, в каких альянсах находиться, какие документы подписывать.

Но то, что там происходит сегодня, – это, конечно, сложная ситуация. Это, безусловно, отражает эмоциональную сторону решений, и мы самым внимательным образом следим за тем, что происходит на Украине. При этом ещё раз хочу сказать, что со всеми этими проблемами должно разбираться украинское руководство и украинское общество, а не иностранцы, не Россия. Но и другие страны должны вести себя корректно. Посмотрите: приезжают наши партнёры на уровне министров иностранных дел и идут не просто где-то поговорить с руководством или с оппозицией – это нормально абсолютно, а идут прямо в гущу политических событий, идут на мероприятия, которые проходят, скажем прямо, в противоречии с существующими правилами организации митингов, участвуют в этих мероприятиях. Я думаю, как например, чувствовали бы себя наши немецкие партнёры, если бы российский Министр иностранных дел взял бы и пошёл на какое-нибудь сборище, которое проводилось бы в противоречии с правилами немецкими. Я не думаю, что они бы посчитали это дружественным шагом или что это правильный шаг. Встречаться – да, но участвовать в таких мероприятиях – это, простите, называется очень просто: «вмешательство во внутренние дела».

В.Такменёв: Миша перескочил на Украину, я хотел бы всё-таки вернуться в Россию.

Д.Медведев: Пожалуйста.

В.Такменёв: Наверное, Вы убедились, что на телевидении тоже есть дедовщина: мои коллеги-старожилы этого формата задали уже по два вопроса, а я как новичок ждал своей очереди.

И.Зейналова: Ябеды тоже существуют.

Д.Медведев: Вадим, зато вы кино снимали с Правительством.

В.Такменёв: Тоже верно.

Дмитрий Анатольевич, хотел бы вот о чём спросить. В 1970-е годы, когда на рынке нефти вроде бы было всё неплохо, руководители страны использовали эту ситуацию в том числе для того, чтобы наделать побольше танков и ракет, а экономисты спустя годы (как правило, экономисты умны задним умом) сказали, что экономику Советского Союза погубила гонка вооружений.

Сейчас, судя по выделяемым деньгам, эта гонка в той или иной степени продолжается. Ещё у нас самый дорогой саммит АТЭС прошёл, у нас самая недешёвая Олимпиада намечается. Что там ещё? Чемпионат мира по футболу, для которого нужно построить стадионы и так далее. Я бы, знаете, как это назвал? Гонка сооружений. Вы не думали о том, что Правительство и, в частности, Вас рано или поздно обвинят, что вы ввязались в эту гонку сооружений, и… я не могу, конечно, сказать – «погубили экономику», но эта гонка сооружений повлияет на экономику России, о чём, кстати, наш министр Улюкаев много уже говорил?

Д.Медведев: Во-первых, сооружать – это хорошо. Как принято у нас на Руси говорить: ломать – не строить. Надо строить – это первое.

Второе: в отношении того, что происходило в Советском Союзе и что происходит у нас. Если говорить про объём бюджетных средств, то это тоже очень часто такая сфера, по которой существует масса неверных суждений.

Д.Медведев: У нас консолидированные расходы на образование в этом году 2 трлн 900 млрд рублей. Это расходы федерального бюджета, региональных бюджетов и муниципальных бюджетов. Расходы на здравоохранение – 2,5 трлн рублей. Это расходы федерального бюджета, региональных бюджетов и фондов медицинского страхования. Расходы на оборону – 2 трлн 100 млрд рублей. Вот сопоставьте. Совокупный объём затрат на здравоохранение и образование в 2 раза больше (больше чем в 2 раза), чем на оборону. Поэтому мы и дальше этот курс будем проводить и, естественно, будем стараться увеличивать затраты в бюджете нашей страны на социальную сферу, потому что это курс Правительства – предпочтение будет отдаваться социальной сфере.

Сначала про вооружение. Вот смотрите: у нас есть затраты на образование, здравоохранение, оборону. Общим местом считается следующее: у нас милитаризированный бюджет, мы много тратим денег на оборону. Кто-то, кстати, считает, что это правильно, кто-то считает, что не совсем. У меня и с моими коллегами, например, были определённые расхождения, вы знаете, по этому поводу, и поэтому страдают другие статьи. Наверное, было бы лучше, если бы мы вообще меньше тратили сил на вооружение и оборону, но так устроен мир. Во-вторых, давайте сопоставим цифры. У нас консолидированные расходы на образование в этом году (давайте вдумаемся в эту цифру) 2 трлн 900 млрд рублей. Это расходы федерального бюджета, региональных бюджетов и муниципальных бюджетов. Но это всё идёт в образование, потому что людям, честно говоря, всё равно, откуда эти деньги берут – из Москвы они приходят или вынимаются из других бюджетов. Расходы на здравоохранение – 2,5 трлн рублей. Это расходы федерального бюджета, региональных бюджетов и фондов медицинского страхования. Расходы на оборону – 2 трлн 100 млрд рублей. Вот сопоставьте. Это как минимум вещи абсолютно сравнимые, и совокупный объём затрат на здравоохранение и образование в 2 раза больше (больше чем в 2 раза), чем на оборону. Поэтому мы и дальше этот курс будем проводить и, естественно, будем стараться увеличивать затраты в бюджете нашей страны на социальную сферу, потому что это курс Правительства – предпочтение будет отдаваться социальной сфере.

Теперь в отношении сооружений. Ведь без этих сооружений не будет никакого развития. Давайте просто подумаем. Вы упомянули саммит АТЭС, вы упомянули, естественно, Сочи, предстоящий чемпионат мира. Владивосток – прекрасный город, очень красивый. Канализации не было в нём! Стыдно сказать: канализации не было в городе, который является витриной нашей страны на Востоке. Да, конечно, каждый повод такого рода, в том числе и саммит АТЭС, мы стараемся использовать не ради того, чтобы показать нашим гостям красоты России (хотя это неплохо), а ради того, чтобы деньги инвестировать.

Вы знаете, меня когда-то поразила одна тема, я впервые об этом задумался в 2000 году, когда в составе нашей делегации принимал участие в саммите «восьмёрки» на Окинаве в Японии (остров). На проведение саммита там был затрачен 1 млрд долларов – по тем временам очень значительные деньги. И когда я начал спрашивать: «Зачем? Почему? Всё-таки это относительно небольшой остров», – мне было сказано следующее: «Вы знаете, мы просто решили, что по японским меркам это одна из самых отсталых территорий, поэтому мы воспользовались саммитом для того, чтобы погрузить туда такие инвестиции». Я подумал: «Да, это правильно». Мы делаем то же самое. Смотрите, после саммита АТЭС там есть не только канализация, там есть дороги, которых стало не в пример больше, там есть самый большой театр на Дальнем Востоке, там есть университет прекрасный, там масса объектов самых новых, там, наконец, очень сильно продвинулось жилищное строительство. Разве это не хорошо? Мне кажется, это хорошо.

Сочи. У нас действительно Олимпиада сложная, потому что мы её делаем в том месте, которое, скажем откровенно, не было приспособлено под олимпийские цели. Что такое Сочи? Все же, наверное, были. И я бывал в Сочи, что называется, с юношеских пор. Это наш курорт, главный курорт. Как бы сказать? До последнего времени он же средненький был, мягко говоря.

Реплика: Там даже стадиона не было.

Д.Медведев: «У Сочи будет нормальная сеть отелей, нормальное количество спортивных сооружений для того, чтобы не только смотреть спортивные соревнования, но и отдыхать, там будет нормальная туристическая инфраструктура, к числу которой относятся рестораны, магазины – без этого люди не отдыхают, это абсолютно нормально, наконец, там будут нормальные коммуникации, там будет железная дорога в горы, которую никогда бы мы не построили, если бы не Олимпиада».

Д.Медведев: Конечно. Очень средний курорт. Потому что в советский период у нас было много других курортов, ну и, скажем откровенно, эту сферу и не особенно сильно развивали. Поэтому когда говорили: «Сочи – наш главный курорт», становилось стыдновато. Сейчас Сочи совсем другой. У Сочи будет нормальная сеть отелей, нормальное количество спортивных сооружений для того, чтобы не только смотреть спортивные соревнования, но и отдыхать, там будет нормальная туристическая инфраструктура, к числу которой относятся рестораны, магазины – без этого люди не отдыхают, это абсолютно нормально, наконец, там будут нормальные коммуникации, там будет железная дорога в горы, которую никогда бы мы не построили, если бы не Олимпиада. А наши люди очень любят отдыхать в горах, и теперь в горах там отдых вполне приличный, надо только сделать так, чтобы большее количество отелей открывалось и цены были конкурентоспособны, вот это правильно, потому что чем больше предложение – тем, естественно, ниже цены. Поэтому я считаю, что все инвестиции в Сочи абсолютно оправданны.

Это же касается и чемпионата мира по футболу. Что такое чемпионат мира по футболу? Помимо того что мы все в основном болельщики – я не знаю, как присутствующие, но, наверное, это нормально: надо и стадионы иметь. Но это ж не только стадионы. Почему была такая драка между нашими губерниями по поводу того, кто будет принимать эти соревнования, кто будет принимать футбольный чемпионат? Да потому что это возможность развить свою территорию, дороги опять же нормальные сделать, построить жильё нормальное, аэропорты запустить – это всё будет сделано, поэтому это всегда повод для развития страны. Мне кажется, это очень важно, тем более что страна у нас большая и очень сложная.

В.Такменёв: Дай-то бог, главное, чтобы это не было поводом для воровства денег…

М.Максимовская: И распила бюджета.

В.Такменёв: …когда такие большие суммы расходятся по регионам.

Д.Медведев: Как только появляются большие деньги, появляются желающие во всём этом поучаствовать и с противозаконной позиции, и это тоже правда. Поэтому нужно следить за тем, как это расходуется, а тех, кто залезает в эти траты, естественно, по рукам бить, кого-то к уголовной ответственности привлекать, кого-то просто отсекать от подрядов, от строек.

М.Зыгарь: Вот Вы говорите: ломать – не строить. А давайте поговорим о тех людях, которые строят. Как вы считаете, нужно ли России вводить въездные визы для мигрантов из Центральной Азии? И почему Правительство как-то стыдится признаться в том, что мигранты в целом нужны экономике, экономика без них не может? Вот этим молчанием, отсутствием какой-то внятной позиции, по сути, Правительство подыгрывает каким-то популистским настроениям.

Д.Медведев: Миша, мы не стыдимся этого. Только нечестный человек говорит о том, что мы можем обойтись сейчас без дополнительного притока трудовых ресурсов. Россия слишком большая, и нам нужны дополнительные трудовые ресурсы. Вопрос в том, какие и как.

Во-первых, какие? Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы прежде всего приезжали люди высококвалифицированные, и поток таких людей в нашу страну увеличивается, потому что мы создаём стимулы, мы даём дополнительные визовые облегчения, зарплату поднимаем по целому ряду позиций (это делает не только государство, но и бизнес). Это очень важно для нашей страны. Но нам нужны и те, кто строит, и те, кто занимается менее квалифицированным трудом. Посмотрите: у нас безработица не большая, но она не растёт из-за того, что к нам приезжает большое количество людей трудиться на тех местах, на которые не очень охотно идут наши люди, – трудиться в жилищно-коммунальном хозяйстве, дворниками работать или на стройке. Безработица не растёт просто потому, что наши люди не готовы это делать и не хотят. И не только наши, так и в других странах происходит. Почему? Потому что мы достигли определённого уровня благосостояния. Ещё лет 20 назад этого бы не было, а сейчас это именно так. «Я не хочу работать там. Вы мне сколько угодно денег платите, я там работать не хочу». Поэтому там работают те, кто приезжает.

Основной вопрос в том, как они работают. Они должны работать законно. Именно поэтому мы признали 380 тыс. тех, кто приезжал к нам для таких действий, незаконно въехавшими. Они приезжали не трудиться, а просто страну посмотреть. Их необходимо отправлять домой. Их нужно привлекать к ответственности, если они злоупотребляют этими правилами. Но те, кто въехал законно, должны быть нормальными, адаптированными к нашей жизни участниками производственного процесса и людьми, которые живут в нашем обществе. Они, конечно, должны быть приспособлены к жизни в России, по-русски должны разговаривать, должны принимать наши обычаи, не должны пытаться навязывать свои привычки окружающим, то есть вести себя цивилизованно. Этим нужно заниматься.

Те, кто нарушает закон (и больше всего разговоров именно о них), должны действительно быть в определённых случаях либо высланы из страны, либо даже привлечены к ответственности, а также те, кто этим занимается, – и работодатели, и те, кто даёт им соответствующий кров и приют, включая владельцев так называемых резиновых квартир. Этот законопроект прошёл первое чтение, и он так или иначе должен быть принят. Но всё, что я сказал, не должно быть основанием для того, чтобы, что называется, гнать националистическую волну. Это вообще плохо, это аморально, а в условиях нашей страны это убийственно, потому что наша страна многонациональная, наша страна насчитывает огромное количество народов, и наша страна многоконфессиональная. Поэтому ни в коем случае нельзя провоцировать эту тему. Тот, кто так поступает, ведёт себя безответственно и заслуживает самого жёсткого осуждения.

М.Зыгарь: Визы им не нужны?

Д.Медведев: В отношении виз. У нас сейчас со странами СНГ безвизовые отношения, и мы не планируем вводить сейчас никаких виз в отношении таких государств, если не будет каких-то особых ситуаций. Но мы планируем перейти к тому, чтобы переезды через границу были цивилизованными – не по каким-то бумажкам или справкам, потому что это тоже неправильно. Мы разные страны, уж если мы развиваемся по-разному, будьте любезны предъявить иностранные заграничные паспорта. Это нормально абсолютно. У нас с некоторыми странами действительно пока был переезд через границу, пересечение границы по внутренним паспортам, от этого мы уйдём, будут только заграничные паспорта.

С.Брилёв: И медицинская страховка на въезде желательно.

Д.Медведев: Обязательно, конечно. Должны быть выполнены все формальности, это абсолютно правильно, и здесь нет никакой дискриминации, никакого унижения. Все документы должны быть оформлены: паспорта, страховки. И нужны знания наших условий, включая язык, если ты приехал работать. Если ты приехал отдыхать – это другое дело.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, как Вы выразились, националистическая волна – она есть в стране. Может быть, ксенофобские, националистические настроения помогут погасить, знаете, пускай показательные, но реальные процессы над чиновниками, которые выдают какие-то липовые разрешения на работу тем же мигрантам, пилят…

Д.Медведев: Деньги.

М.Максимовская: Деньги, да, тот же бюджет. А почему у нас только показательно ловят мигрантов по рынкам и в общем всё?

И.Зейналова: Или показательный процесс над националистами, которые разжигают межнациональную рознь.

М.Максимовская: Это же националистическую волну не погасит, на самом деле.

Д.Медведев: Показательные, потому что вы показываете. Поэтому они показательные.

М.Максимовская: Так это вы показываете, а мы показываем то, что вы показываете.

Д.Медведев: «Банковская система у нас современная и надёжная, говорю об этом абсолютно твёрдо».

Д.Медведев: Послушайте, коллеги, показательные в том смысле, что их показывают, и, мне кажется, это нормально абсолютно. Но никакой кампанейщины нет. Вы про рынки сказали. Всегда на рынках проводились различные уголовно-процессуальные и административные мероприятия. Всегда так было, даже в советские времена, когда была тишь да гладь, и сейчас это проходит. Поэтому считать, что волна какая-то поднялась, пришло указание из МВД все рынки закрывать, всех глушить, – нет этого. Это периодические мероприятия. Другое дело, что в этих местах, мы с вами это тоже понимаем, всё-таки концентрируются люди, которые, к сожалению, далеко не всегда уважают закон. Это правда, и поэтому с ними нужно разбираться.

В отношении чиновников. Показательные порки, показательные процессы – это очень плохо. Если говорить о таких процессах, мы это проходили в определённый период. Это ни к чему не ведёт. Но системная работа должна проводиться. Вы упомянули Федеральную миграционную службу, там большое количество людей к ответственности привлекают. Я посмотрел по статистике: 50 с лишним уголовных дел заведено только в этом году. Уголовных дел! И, по-моему, 1,5 тыс. человек привлечены к дисциплинарной ответственности. Это для системы очень серьёзные показатели. Причём это сделано не по звонку: к первому числу заведите такое-то количество дел. Нет, конечно. Это обычная работа. В системе Федеральной миграционной службы, которая, как известно, откололась от МВД, есть своя собственная служба безопасности, они своих жуликов ловят. Я согласен с тем, что они там есть и их нужно бить по рукам, но это не показательные порки, это системная работа, только в этом случае она может дать результат.

Д.Медведев: «Мы участвуем в различных международных структурах, мы принимаем на себя целый ряд международных обязательств в этой сфере, мы участники так называемого третьего Базеля, по которому сегодня должны определяться нормативы достаточности капитала, нормативы резервов. Всем этим занимается Центральный банк. Я уверен, что такая твёрдая позиция приведёт к тому, что наша банковская система будет ещё более устойчивой, и это абсолютно нормальная, благая цель. Поэтому не стоит рассматривать отзыв лицензии у нескольких банков как что-то сверхъестественное, что-то сверхординарное».

М.Максимовская: Можно о системной работе – с Вашего разрешения, я верну Вас к вопросу о гигантизме в строительстве и к положению дел в экономике: если хотите, о предчувствии кризиса хочется с Вами поговорить.

Смотрите, вот только за последних полтора месяца отозваны лицензии у двух крупных банков. Начались зачистки банков в регионах, и всё это происходит на фоне действительно абсолютно откровенных заявлений министров экономического блока вашего Правительства о том, что в экономике как минимум стагнация. А почему тогда не проводится никаких системных реформ в экономике и при этом начались какие-то странные зачистки, странные телодвижения в банковском секторе? Ведь это же может быть очень опасно.

Д.Медведев: Вот мы любим использовать термины, которые пришли из определённой среды. Ну какие зачистки в банковском секторе?! Смотрите, я начал наше с вами общение с того, что сказал, что у нас непростое положение в экономике, это правда, и мы вынуждены решать целый ряд задач. Посмотрите, мы, с одной стороны, занимаемся реформами и модернизацией экономики и созданием нового технологического уклада, меняем нашу социальную сферу, меняем пенсионную систему, занимаемся реформированием ЖКХ, то есть это сложные реформаторские процессы. С другой стороны, наша задача – удержать стабильность, не дать экономике поехать, не создать проблемы, которые были характерны для нашей экономики в 1990-е годы, частично и в 1980-е годы. Это очень сложная задача, которую нужно отбалансировать: реформы – да, и стабильность – тоже да. Как это совместить? Это самая сложная задача, которую приходится решать Правительству.

По банкам. Банковская система у нас современная и надёжная, говорю об этом абсолютно твёрдо. У нас система, подготовленная кризисами 1990-х годов и теми проблемами, которые были в нулевые годы. Поэтому мы её лишь приспосабливаем к новым реалиям. Что происходит? У нас много банков, около тысячи. Есть мнение, что их должно быть меньше, но мы никаких искусственных мер не принимаем. Но Центральный банк получил функции всеобъемлющего финансового контролёра, финансового надзора, поэтому он должен разобраться в том, что происходит и в банках, и вне банковской среды.

Д.Медведев: «Мы занимаемся реформами и модернизацией экономики и созданием нового технологического уклада, меняем нашу социальную сферу, меняем пенсионную систему, занимаемся реформированием ЖКХ. С другой стороны, наша задача – удержать стабильность, не создать проблемы, которые были характерны для нашей экономики в 1990-е годы, частично и в 1980-е годы. Это очень сложная задача, которую нужно отбалансировать: реформы – да, и стабильность – тоже да. Это самая сложная задача, которую приходится решать Правительству.

Целый ряд банков нарушал законы, целый ряд банков не соблюдал нормативы. С ними была работа – и с менеджментом, и с хозяевами. Те, кто не выполнил требования, такие банки, к сожалению, подлежат закрытию, но в соответствии с действующими правилами: у них отзываются лицензии и обеспечиваются права всех вкладчиков. Именно этим Центральный банк и занимается.

Банки должны быть крепкими. Мы участвуем в различных международных структурах, мы принимаем на себя целый ряд международных обязательств в этой сфере, мы участники так называемого третьего Базеля, по которому сегодня должны определяться нормативы достаточности капитала, нормативы резервов. Всем этим занимается Центральный банк. Я уверен, что такая твёрдая позиция приведёт к тому, что наша банковская система будет ещё более устойчивой, и это абсолютно нормальная, благая цель. Поэтому не стоит рассматривать отзыв лицензии у нескольких банков как что-то сверхъестественное, что-то сверхординарное. Соединённые Штаты Америки, может, не идеальный пример, но всё-таки самая крепкая экономика в мире. По-моему, 1,7 тыс. там банков, что ли. В год, я это точно помню, 30–40 лицензий отзывается, и никто не кричит о коллапсе системы, это нормально абсолютно.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, мы уже 40 минут с лишним в эфире…

Д.Медведев: То есть вы предлагаете несколько ускориться?

С.Брилёв: Нет, я не предлагаю. Я внимательно слушал моих коллег, и мне показалось, что все так или иначе ходят вокруг темы позиционирования – Вас лично и Правительства в такой 3D-модели российской политики.

Д.Медведев: Хорошо, что она не плоская хотя бы, а 3D.

С.Брилёв: Может быть, мой вопрос имеет отношение к повестке, которая обычно интересует так называемых политических гурманов, но есть такое ощущение… Какое ощущение? Это факт. Конечно, есть политика публичная и подковёрная. Примером такой подковёрной политики, которая выявляет позиционирование и так далее, как мне кажется, является случай с «Уралкалием», хотя, повторяю, для кого-то он может быть слишком экзотичным. Но что мы видели? Арест Баумгертнера (В.Баумгертнер – генеральный директор компании «Уралкалий») в Минске – за него вступаются Ваши заместители. Потом возникает история со сменой акционера – потенциальным главным акционером становится Михаил Прохоров. Мы помним Ваше президентство, какие слова в отношении Михаила Прохорова, по крайней мере «Правого дела», которое он тогда возглавлял, говорились.

Д.Медведев: А какие говорились? Напомните, я забыл.

С.Брилёв: Ну как? Несостоявшийся политик на правом фланге, который, как казалось многим, был симпатичен Вам идеологически.

Д.Медведев: Слушайте, кто-то может состояться, кто-то не состояться, но деньги-то у него никто не отнимал. Есть у человека деньги – он покупает.

С.Брилёв: Мы сейчас не про Прохорова. Потом Баумгертнер возвращается в Россию, тут выясняется, что следственные органы им интересуются. «Уралкалий», не «Уралкалий», но в принципе хочется понять, что произошло и где Вы и Правительство, кабинет, видите в этой, конечно, очень непростой трёхмерке российской политики..?
«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

Д.Медведев: Этот казус действительно непростой, хотя я бы и не усложнял его избыточно, я бы отделил здесь юридическую сторону от политической. В чём состоит юридическая сторона? Были отношения между российским бизнесом и белорусским бизнесом, в какой-то момент они распались по экономическим соображениям. По мнению белорусской стороны, были совершены противоправные действия. Это их право – считать так. Они предъявили претензии нашим гражданам. В этом случае с правовой точки зрения российское государство должно вмешиваться и говорить о том, что в отношении наших граждан, включая и руководителей этой самой компании, мы сами будем проводить соответствующие мероприятия. Поэтому мы способны разобраться с тем, что произошло, и с точки зрения уголовного процесса, и с точки зрения вообще событий. Не сразу, но в целом белорусская сторона эту позицию приняла и передала одного из тех, кто был арестован, – этого генерального директора, – в Российскую Федерацию. Сейчас должны быть проведены все следственные мероприятия и установлена объективная истина по делу: нарушал он что-то по белорусским или по нашим законам или не нарушал. Самое главное, что этим занимаемся теперь мы, а не пусть даже самые близкие, но всё-таки наши партнёры, другая страна.

С.Брилёв: Это юридическая часть. А политическая?

Д.Медведев: Теперь политическая часть. Политическая часть была здесь, может быть, избыточной, потому что целый ряд событий, которые происходили, действительно придал этому делу избыточное политическое звучание, что, наверное, в отношениях между Россией и Белоруссией не очень хорошо. Мы самые близкие союзники, самые братские страны, поэтому не нужно здесь было, как принято говорить, гнать волну, нужно было изначально проинформировать нас о претензиях, которые существуют, и мы бы в партнёрском стиле с этим всем разобрались. Я надеюсь, что в будущем так и будет происходить. Это в конечном счёте никак не отразилось на наших отношениях с Республикой Беларусь.

С.Брилёв: А внутри России политика в данном случае не имеет никакого..?

Д.Медведев: Имеет значение, потому что каждое событие, естественно, приобретает резонанс. Именно этого и нужно было избежать, нужно было просто сказать, что у нас есть претензии, мы собираемся преследовать таких-то людей за такие-то правонарушения, и этого было бы достаточно, а не устраивать из этого такого политического шоу. Но в конечном счёте, я уверен, всё будет нормально.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, о политике как раз подковёрной и публичной. Не надо быть, как сказал Сергей, политическим гурманом, чтобы заинтересоваться вот каким вопросом. Все мы помним недавние заголовки газет, мол, Медведев раскритиковал законопроект Владимира Путина по налоговым преступлениям, которые, как известно, предложено перевести в ведение правоохранительных органов. Что ответил Президент на это? Если кто-то с чем-то не согласен, как Кудрин в своё время, он может перейти в экспертное сообщество. Напомню, что Кудрина как раз Вы уволили из-за того, что он был с Вами не согласен. Судя по тому, что Вы по-прежнему глава Правительства, если мы всё знаем…

Д.Медведев: На эту минуту так.

В.Такменёв: Вы согласились с Президентом, Президент с Вами согласился или натянулась струна в ваших отношениях и она до сих пор натянута?

Д.Медведев: Вадим, у нас с Президентом всё в порядке, никакой струны нет.

Д.Медведев: «Есть очень сложные составы преступлений, в которых очень трудно разбираться, к их числу относятся налоговые, потому что, когда речь идёт о преступлениях против личности, они тяжкие, но они в этом смысле проще. Налоговые преступления – это экономика, погружённая в уголовное право, поэтому подходы могут меняться».

Теперь в отношении самой темы. Эта тема тоже и юридическая, и экономическая. Мы все заинтересованы в том, чтобы у нас было эффективное уголовное законодательство. Есть очень сложные составы преступлений, в которых очень трудно разбираться, к их числу относятся налоговые, потому что, когда речь идёт о преступлениях против личности, они тяжкие, но они в этом смысле проще. Налоговые преступления – это экономика, погружённая в уголовное право, поэтому подходы могут меняться. Ровно два года назад, 6 декабря 2011 года, был подписан закон об изменении в Налоговый кодекс в части, касающейся налоговой ответственности, уголовной ответственности, по которой было введено правило о том, что для привлечения к уголовной ответственности нужно специальное резюме со стороны налоговых органов. Это возможный приём, он создал и определённые дополнительные защитные меры для бизнеса, и, наверное, создал определённые сложности для привлечения по налоговым составам. Мы знаем, что эти составы, ещё раз говорю, очень сложные и в то же время важные, потому что каждый человек должен платить налоги.

Посмотрев на практику применения этого законодательства, внесли другой законопроект, который в настоящий момент рассматривается Государственной Думой и который в настоящий момент совершенствуется. Там нет этого самого прямого указания на позицию налогового органа, но в процессе совершенствования этого документа Президентом было высказано поручение подготовить определённые изменения с тем, чтобы следственные структуры, Следственный комитет мог опираться на мотивированное заключение налогового органа по поводу налогового правонарушения. Поэтому эти подходы очень близки, в конечном счёте надо посмотреть, как будет работать новый уголовный закон. В этом мире нет ничего вечного. Нужно создавать эффективное, как я уже сказал, налоговое и уголовное законодательство. Именно этим занимается Президент, именно этим занимается Правительство.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, я хотела спросить у Вас о самом, наверное, злободневном и самом грустном – недавней катастрофе «Боинга». Снова поднимается вопрос о безопасности полётов, снова говорится о том, что все инициативы, в том числе и Ваши, ушли в песок. Снова вспоминаем Петрозаводск, Ярославль, Пермь, теперь уже Казань. Что ещё должно произойти, чтобы система нормально заработала? Потому что если мы просто будем лишать лицензий региональных авиаперевозчиков, не на чем будет просто летать. Сегодня пришли новости о том, что разрешено иностранцам быть пилотами, но это же не панацея.

Д.Медведев: Ирада, вообще нет никаких панацей, мы просто должны создать нормальную авиационную отрасль в нашей стране. Это связано и с производством самолётов, и с их эксплуатацией. Действительно, катастрофа Боинга – очень печальное событие, погибли люди. Сейчас идёт расследование, занимаются этим и наша структура, и Межгосударственный авиационный комитет. Занимается несколько стран: США, потому что они производители, Франция, потому что они двигателями занимаются, естественно, наша страна занимается тоже. Результаты должны быть предъявлены, с тем чтобы сейчас не строить предположений. Естественно, анализируются все данные, включая речевой и параметрический самописцы. Надо в этом разобраться, потому что случай странный. Я вчера получил доклад очередной, но пока здесь рано выводы какие-то делать.

Что же касается системы, то вы правы. Эта система, к сожалению, за определённый период деградировала. У нас стало меньше нормальных самолётов, но в то же время больше перевозчиков. Мы же не в первый раз с этим сталкиваемся. Я сейчас не хочу сказать ничего плохого в адрес той компании, которая эксплуатировала этот самолёт, пусть с ней разбираются. Нужно – значит, сохранят её, не нужно – отзовут лицензию. Вопрос в чём? Вопрос в том, что эти компании должны быть безопасными. Вот об этом думают наши люди. У нас было 400 авиакомпаний, осталось чуть более 100. Сколько нам нужно, нужно определить на самом деле исходя из потребности страны. А у нас очень большая страна, у нас очень много перевозок потенциальных – было, есть и будет, но их должно быть разумное количество. Ряд наших авиакомпаний входит в лучшие мировые рейтинги. Я назову две, которые вы все знаете. Из мирового, так сказать, топ-60 в нём есть две наших компании – «Аэрофлот» и, соответственно...

С.Брилёв: «Трансаэро»?

Д.Медведев: «Трансаэро».

И.Зейналова: Но получается, что у остальных-то просто пилотов нет…

Д.Медведев: Сейчас, секунду. Но в основном эти компании как раз и перевозят значительную часть наших пассажиров. Я, кстати, удивился – я посмотрел: «Трансаэро» занимает 16-е место среди всех авиакомпаний мира, это очень хороший показатель.

Д.Медведев: «Люди наши в какой-то момент перестали идти работать на воздушный транспорт, и у нас образовался дефицит пилотов, образовался дефицит командиров кораблей, при том что зарплата сейчас у командиров воздушных судов, у лётных экипажей весьма и весьма конкурентоспособна. Мы сравнивали – она такая же, а иногда выше, чем в европейских странах. Но это абсолютно штучный товар, людей нужно выучить, нужно подготовить для того, чтобы они могли принять на себя такую ответственность за людей, которые в самолёте сидят».

Теперь в отношении пилотов, и это проблема. К сожалению, люди наши в какой-то момент перестали идти работать на воздушный транспорт, и у нас образовался дефицит пилотов, образовался дефицит командиров кораблей, при том что зарплата сейчас у командиров воздушных судов, у лётных экипажей весьма и весьма конкурентоспособна. Мы сравнивали – она такая же, а иногда выше, чем в европейских странах. Но это абсолютно штучный товар, людей нужно выучить, нужно подготовить для того, чтобы они могли принять на себя такую ответственность за людей, которые в самолёте сидят. Поэтому мы пошли на сложное решение, которое обсуждали и с профсоюзами лётными, и с другими структурами, – приглашать на соответствующие позиции, пока мы не восполним этот дефицит, наиболее квалифицированных лётчиков из других стран. Кстати, так во всём мире. Во всём мире можно приглашать иностранцев. Поэтому работа должна быть продолжена, системная работа по наведению порядка и с перевозчиками, и с требованиями по безопасности, и, естественно, с теми самолётами, которые принимаются в эксплуатацию.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, можно ещё о грустном – о Думе?

Д.Медведев: Это для вас грустная тема?

М.Максимовская: Для кого-то да.

Д.Медведев: Для некоторых она вполне такая весёлая…

М.Максимовская: Судя по опросам, не только для меня, не очень хорошие результаты соцопросов граждан об их отношении к Государственной Думе. За этот год депутаты снова приняли целую кучу запретительных законов, причём если начинали с политической сферы, с политических запретов, то теперь перешли к частной жизни граждан: знаменитый антигейский закон, защита чувств верующих. Буквально на днях за одну неделю депутаты внесли шесть законодательных запретительных инициатив – от запрета бесплатных абортов до запрета почему-то детских конкурсов красоты. В каком-то регионе изымают пособие по половому воспитанию подростков, в другом регионе запрещают книги русских классиков и так далее. И, знаете, многие думают, что Россия начинает выглядеть уже не традиционалистской страной, а страной ханжеской и отсталой. Вы сами чувствуете это изменение атмосферы в стране? Вам это нравится?

Д.Медведев: «Государственная Дума – наш парламент, наша нижняя палата парламента, и её нужно уважать – как уважать необходимо суды, необходимо уважать другие власти, иначе порядка не будет».

Д.Медведев: Давайте начнём вот с чего. Нам могут не нравиться законы, которые принимаются, отдельные депутаты или чиновники, любые начальники. Это нормально, каждый человек имеет право на свою позицию, но мы всё-таки должны, если хотим быть правовым государством, уважительно относиться к институтам власти и парламенту в том числе. Государственная Дума – наш парламент, наша нижняя палата парламента, и её нужно уважать – как уважать необходимо суды, необходимо уважать другие власти, иначе порядка не будет. Другое дело, что в каждом парламенте всегда есть инициативы системные, а есть экзотические, они могут быть разными, некоторые из них не находят никакой поддержки. Вы упомянули целый ряд инициатив, но исполнительная власть или Президент к ним не имеют никакого отношения. Это было сформировано самим парламентом.

Второе, о чём я всё время слышу и что мы обсуждаем. Да, наш парламент, как и любой парламент, структурирован на фракции и партии, но это люди, живые люди. Это не винтики системы, у них могут быть свои представления о нравственности, о хорошем и плохом, и то, что они подчас формулируют довольно специфические инициативы, вы знаете, это их отношение к жизни. Это не значит, что я это всё поддерживаю. Наоборот, я не сторонник ханжеских подходов к современной жизни: жизнь не стоит на месте. Абсолютное большинство вещей, которые для нас являются привычными, три столетия назад были бы объявлены крамольными, и мы к этому относимся нормально. Но ещё раз подчёркиваю: это люди, которые принимают решения и формулируют свои предложения. К этому нужно относиться с определённым уважением, но это не значит, что это нужно поддерживать. И из того, что вы упомянули, далеко не всё мне тоже симпатично. Но такая экзотика есть во всём мире: парламент – это всё-таки то место, где сталкиваются мнения огромного количества людей.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, эта экзотика становится законами, эти инициативы многие становятся законами.

Д.Медведев: Далеко не всегда всякая экзотика становится законами. Я могу прокомментировать некоторые вещи из того, что вы сказали. Очень много инициатив, которые наши коллеги-депутаты вносили или законодательные органы субъектов Федерации, так и не стали законами и вряд ли станут.

М.Максимовская: И слава богу.

Д.Медведев: Но в других странах такие вещи существуют. Я приведу в пример те же самые американские законы в отдельных штатах. Мы над ними смеёмся, но не считаем, что после этого возникла какая-то удушающая атмосфера. Например, законодательство о том, что нужно обязательно 10 долларов в кармане иметь, иначе ты не имеешь права выйти за пределы своей квартиры, или о том, что нельзя спать голым в кровати. Мы же не считаем, что у них затхлая атмосфера в результате этого создалась. Там это действует, это часть их прецедентной системы права. Ничего, живут как-то с этим. Я не к тому, чтобы тиражировать такие законы. Ещё раз говорю: парламент должен быть ответственным. Тем не менее это не отражает основной линии, которая должна проводиться и Президентом, и Правительством, и ведущей политической силой.

М.Максимовская: То есть линия основная всё-таки другая?

Д.Медведев: Линия, конечно, другая. Линия в том, чтобы развивать нашу страну, вот какая линия, а не в том, чтобы погружаться в какие-то частности.

М.Максимовская: И в средневековье.

Д.Медведев: И в средневековье.

И.Зейналова: В комендантский час.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, продолжая тему Думы и запретов. Реально это многих очень интересовало, и очень громко обсуждали эту тему. Вы следили за продолжением громкого запрета на усыновление детей американцами?

Д.Медведев: Конечно, следил.

Д.Медведев: Безусловно, мы должны сделать всё для того, чтобы те дети, кто не попал в американские семьи, нашли свою новую семью в России или за границей. В общей сложности у нас таких детей, которые должны были уехать в Америку, было 259 человек. В настоящий момент не попали в новые семьи, не получили устройства в новую семью – 95. Мы обязательно этот процесс доведём до логического завершения.

В.Такменёв: Вы знаете, мы все это видели и помним, как чиновники и депутаты с высоких трибун кричали, мол, наши дети, не отдадим, не оставим в беде и так далее. Прошёл год и есть конкретный пример. В Санкт-Петербурге из того количества детей… 33 ребёнка должны были отдать американцам, не отдали 33 ребёнка, в результате только одного усыновила российская семья. Вот мне интересно, у Вас какая-то другая статистика есть?

Д.Медведев: Сначала про моё отношение, потом про статистику. Безусловно, это наша боль, это наша проблема. Можно по-разному относиться к этим законам, которые были приняты, но нельзя не признать непреложного факта: нашими детьми мы должны заниматься сами, не рассчитывать на добрых дядь и тёть из разных стран, хотя спасибо тем, кто проявляет милосердие, это нормально. Но мы должны сами этим заниматься в качестве системной работы, потому что у нас слишком много этих проблем. И вот это, мне кажется, главное, на что мы должны быть нацелены. Проблема возникла только в отношении одной страны, по которой был принят известный документ, в связи с тем, каковы были события и какие трудности, иногда преступления совершались в отношении наших детей на территории Соединённых Штатов Америки. Такое решение было принято. Этот закон по-разному оценивают. Безусловно, мы должны сделать всё для того, чтобы те, кто не попал в эти американские семьи, нашли свою новую семью в России или за границей. В общей сложности у нас таких детей, которые должны были уехать в Америку, было 259 человек. В настоящий момент не попали в новые семьи, не получили устройства в новую семью – 95. Мы обязательно этот процесс доведём до логического завершения. Вы Питер упомянули, там, по-моему, 33, вы сказали. Я просто тоже наводил справки, как происходит процесс усыновления, там осталось 11 человек. 11 человек – у меня такая статистика, но дело даже не только в этом. Эта тема позволила активизировать процесс усыновления и устройства в семью в стране, потому что в этом году за определённую часть года (по-моему, за девять месяцев) у нас на 5 тыс. усыновлений и устройств в семью больше, чем это было в прошлом году. Это хороший результат, это означает, что мы определённые, если хотите, моральные механизмы привели в действие, потому что наша задача была в том, чтобы привлечь внимание наших людей. Я согласен с тем, что эта тема трудная, очень болезненная, но мы должны сделать всё, чтобы наши дети, которые находятся в детских домах, нашли свои новые семьи.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, ещё один вопрос о законодателях и исполнителях. Громкий скандал последних недель – арест мэра Астрахани Столярова, причём это не первый мэр, попавший за решётку из тех, кого поддержала «Единая Россия» на выборах. Вопросы к Столярову, судя по тому, что заявляют правоохранительные органы, были и до того, как он на эти выборы пошёл, но поддержку «Единой России» он получил. Скажите, а как в партии обстоят дела с партийным контролем и работой с кадрами? Такие скандалы наносят невероятный репутационный урон.

В.Такменёв: Последний скандал можно добавить?

И.Зейналова: И последний скандал – золотые пистолеты. То есть то золотые кренделя, то золотые пистолеты.

В.Такменёв: Драка депутатов, и все обсуждают этот золотой пистолет «Единой России» – так его называют.

М.Максимовская: Выпавший из кармана.

И.Зейналова: Да, выпавший из кармана. Джеймс Бонд пролетал.

Д.Медведев: Партия – это кусок нашей страны, часть нашей страны. Там люди такие же, как и везде, со всеми достоинствами и недостатками.

М.Максимовская: И с пистолетами.

Д.Медведев: Секунду. В отношении тех, кто попался. Они должны отвечать независимо от того, какой партийный билет у них лежит в кармане. «Единая Россия» тем более должна отвечать, потому что эта партия сейчас отвечает за ситуацию в стране, она находится у власти. Возможно ли это исключить в принципе? Невозможно, потому что, к сожалению, власть всё равно провоцирует злоупотребление. Такова природа, к сожалению, властных полномочий. И, к сожалению, такие правонарушения совершает не тот, кто планирует когда-то войти во власть и так далее, а тот, кто власть получил, именно поэтому сама власть с этим и должна бороться. Если бы у власти была не «Единая Россия», а какая-нибудь другая партия (давайте по-честному друг другу ответим), вы считаете, что в этом случае все злоупотребления ушли бы в прошлое? Почему же они тогда не уходили в советские времена, в царские времена? Разные политические силы были, поэтому, конечно, нужно разбираться с такими случаями.

По Астрахани. Идёт следствие, оно должно быть доведено до конца, но партия, здесь я с вами согласен, должна обязательно уделять этому внимание в смысле того, чтобы люди, в отношении которых есть какое-то подозрение, просто не попадали в списки для избрания. Это правильно. Сейчас рассматривается вопрос о том, чтобы ввести так называемую предварительную рекомендацию на соответствующие партийные и государственные позиции. Если ты кого-то порекомендовал, ты за него должен нести ответственность, пусть не юридическую, но, во всяком случае, моральную, как это было в определённые исторические периоды. Ничего в этом особенного нет. Это первое.

Второе. Мы ввели специальный институт – приостановление членства в партии. Этого не было. То есть если в отношении человека только возникло подозрение (подчёркиваю: подозрение) и он проходит по какому-то уголовному делу, он приостанавливает своё членство в партии. Если он доказал, что всё в порядке, то он восстанавливается в партии, если нет, то, соответственно, исключается. Поэтому, естественно, мы будем реагировать на все подобные проявления. Но не нужно идеализировать партию. Партия – это совокупность людей, среди которых есть кристально честные, приличные люди, которые очень много занимаются государственной деятельностью, помогают людям, решают очень сложные социально-экономические задачи, но есть и проходимцы. От них нужно освобождаться, их нужно к ответственности привлекать. Это нормально.

И.Зейналова: Личные дела же в партии изучают? Если к Столярову были вопросы?..

Д.Медведев: Знаете, личные дела – вещь, конечно, хорошая. Может быть, вы в меньшей степени, а я в большей степени помню, как было в советские времена. Как человек, который работал на различных государственных позициях, я неоднократно видел разные справки, которые готовятся различными структурами. Что там написано? Что в отношении имярека есть неподтверждённая информация о том, что он контачил с таким-то и таким-то. Как вы считаете, это достаточное основание для партии или для государственного руководителя – cказать: знаете, есть информация о том, что он с кем-то встречался, с кем-то разговаривал, что он имеет к ним какое-то касательство? Это всегда очень тонкий момент. Это же судьба человека. Понятно, когда есть, простите, оперативная информация, съёмка, что он взятки берёт. Всё, понятно: нужно уголовные дела возбуждать, процессуальные мероприятия проводить, брать, арестовывать и так далее. А если есть просто информация… Мы знаем, как на основе такой информации у нас тысячи людей шли в определённом направлении, а потом признавались невиновными.

Д.Медведев: «Конституцию вообще не нужно переписывать под какие-то даты, Конституцию нужно менять только в случае крайней необходимости, когда мы считаем, что какие-то положения Конституции либо не выдержали проверку временем, либо ослабляют общую государственную конструкцию».

М.Зыгарь: Давайте продолжим про этот кусок нашей страны, как Вы назвали партию. Скоро 20 лет Конституции, и не так давно член другой партии депутат Мизулина предложила внести поправки в преамбулу Конституции и внести туда упоминание православия как основы национальной культурной самобытности. Её поддержали и члены «Единой России», например Сергей Железняк, новый идеолог этой партии. Во-первых, поддерживаете ли Вы инициативу вписать упоминание о православии в Конституцию и вообще считаете ли нужным переписать, как-то изменить Конституцию под 20-летие?

Д.Медведев: Конституцию вообще не нужно переписывать под какие-то даты, Конституцию нужно менять только в случае крайней необходимости, когда мы считаем, что какие-то положения Конституции либо не выдержали проверку временем, либо ослабляют общую государственную конструкцию. Причём это, конечно, не касается основополагающих прав и свобод человека, там и отдельный порядок изменения, и там в целом можно считать, что вообще всё выписано в соответствии с мировыми канонами. В отношении православия, знаете, опять же у каждого человека может быть своя точка зрения: у Мизулиной одна точка зрения, у Железняка похожая точка зрения, у кого-то иная точка зрения. Я, например, в церковь хожу, но хожу туда не как премьер-министр. Я туда ходил и до того, как приехал в Москву работать, и буду туда ходить после того, как закончу свою государственную карьеру, и какие бы ни были нормы в отношении свободы совести, я туда буду продолжать ходить, даже если Конституция изменится. Мне кажется, это абсолютно нормально. У нас, кстати, в «Единой России» есть не только представители тех, кто относится к православной конфессии, есть люди, которые себя идентифицируют как мусульмане, есть представители других конфессий. Это нормально абсолютно. Наше религиозное чувство не должно быть связано с нашим партийным билетом, это, на мой взгляд, абсолютно очевидно. Поэтому, на мой взгляд, установление каких-либо специальных преференций недопустимо. В соответствии с нормами Конституции у нас, вообще-то, провозглашена свобода совести: каждый выбирает себе церковь по своим ощущениям или говорит о том, что он является атеистом. Это и есть цивилизованный подход к этим отношениям.

Д.Медведев: «Наше религиозное чувство не должно быть связано с нашим партийным билетом, это, на мой взгляд, абсолютно очевидно. В соответствии с нормами Конституции у нас, вообще-то, провозглашена свобода совести: каждый выбирает себе церковь по своим ощущениям или говорит о том, что он является атеистом. Это и есть цивилизованный подход к этим отношениям».

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, 20 лет Конституции. По этому случаю, как мы слышали на днях, Президент Владимир Путин согласился с предложением и собирается сам внести законопроект в Госдуму об амнистии. И сейчас многие знаете о чём гадают – станет ли эта амнистия широким жестом власти, то есть коснётся ли она людей, в приговорах которых многие видели политический подтекст. Речь сейчас не о тех сотнях и тысячах, которые сидят за какое-то мелкое воровство. Я понимаю, что это вопрос, наверное, не столь Вашей компетенции, поэтому хочу спросить Вас не как Председателя Правительства, а как просто человека, политика, председателя правящей партии, в конце концов. Почему бы не воспользоваться этой датой и не амнистировать Ходорковского, Pussy Riot, узников «болотного дела»? Перелистнуть эту страницу и начать общаться с частью общества с чистого листа?

Д.Медведев: Вадим, я действительно сейчас эти вопросы не решаю, это компетенция Президента и парламента. Тем не менее, раз вы спрашиваете, я, конечно, прокомментирую. Я действительно какое-то время назад принимал такие решения и поэтому знаю, о чём говорю. Во-первых, не нужно путать амнистию и помилование. Помилование – это индивидуальный акт, и он может осуществляться в отношении конкретных людей. Это делает Президент, глава государства, на основании мотивированного заключения и, как правило, обращения соответствующего лица. В отношении амнистии всё сложнее. Это освобождение из-под стражи, снятие уголовной ответственности с людей, которые отбывают наказание по конкретной статье. Вот вы упомянули некоторый набор людей, известных в нашей стране по разным причинам…

В.Такменёв: И не только в нашей стране.

Д.Медведев: И не только в нашей стране. Но на самом деле не стоит забывать про почти 700 тыс. человек, которые в настоящий момент находятся в местах не столь отдалённых. Мне кажется, думать нужно при принятии решения об амнистии о всей совокупности людей, которые находятся вот в этих трудных условиях.

Д.Медведев: «Не нужно путать амнистию и помилование. Помилование – это индивидуальный акт, и он может осуществляться в отношении конкретных людей. Это делает Президент, глава государства, на основании мотивированного заключения и, как правило, обращения соответствующего лица. В отношении амнистии всё сложнее. Это освобождение из-под стражи, снятие уголовной ответственности с людей, которые отбывают наказание по конкретной статье».

Почему мы всё время думаем только о тех, кому посчастливилось попасть под лучи юпитеров или по которым есть какой-то международный спор? А о других-то кто будет думать? У нас есть несовершеннолетние, которые сидят в тюрьме, у нас есть беременные женщины, которые находятся в местах лишения свободы, у нас есть пенсионеры, которые отбывают наказание. Им что, легче жить, чем упомянутым людям, о которых вы сказали? Очевидно, что нет. Поэтому амнистия – это акт, который должен проводиться в отношении целой категории людей. И, насколько я понимаю, сейчас готовится Президентом проект соответствующего постановления Государственной Думы, которое будет распространяться на целый ряд категорий – тех, кто прежде всего нуждается в защите государства в этих условиях, тех, кто прежде всего может быть государством прощён. А амнистия в конечном счёте – это, конечно, акт такого государственного прощения. И вот это мне кажется гораздо более важным для конкретной ситуации.

Если же говорить о том, кого амнистировать, – это всегда вопрос выбора, но при этом государство должно всё-таки слушать общество, а не просто так: хочу – помилую этого, хотим – амнистируем вот этих. Люди на самом деле не очень расположены к тому, чтобы, например, проводить акты амнистии в отношении лиц, совершивших насильственные преступления, в отношении лиц, которые совершили преступление против общества, в том числе хулиганство. Люди не очень расположены правильно принимать решения об амнистировании лиц, совершивших крупные государственные преступления, хищения. Поэтому общественные настроения и Президент, и парламент обязаны слышать. Иными словами, при принятии этих решений нужно ориентироваться не на фамилии, а на степень общественной опасности этих правонарушений и на судьбу конкретных лиц, оказавшихся, как правило, по своей собственной вине в этих очень сложных условиях.

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, но государство могло бы дать урок гуманизма обществу, тем более что у нас в стране не так много политзаключённых. Это признают и правозащитники.

Д.Медведев: Марианна, знаете, это вопрос точки отсчёта. Если вы считаете, что у нас есть политзаключённые, то я не считаю, что они у нас есть. У нас были в стране политзаключённые в определённый период. В советский период в нашей стране были политзаключённые, которые сидели за свои политические убеждения, такие люди у нас были. У нас сейчас таких людей нет. Все, кого мне обычно приводят в пример, это люди, которые, да, наверное, оппозиционно относятся к власти, у них есть свои политические убеждения, но за это не сидят. Они, простите, отбывают наказание или находятся в предварительном заключении, потому что они грубо нарушили общественный порядок. Какие бы у тебя ни были политические убеждения, полицейских (я об этом, кстати, говорил в этой же самой студии) нельзя бить. Они сидят не за то, что у них политические воззрения, отличающиеся от политических воззрений Путина, Медведева, «Единой России» или кого-то, а за то, что они били полицейских. Это неприемлемо ни в России, ни на Украине, ни в Европе, ни в какой-либо другой стране. Вот это мне кажется очень важным. Поэтому говорить о наличии неких политических заключённых могут только те, кто на самом деле либо вкладывает в это идеологический смысл, либо грешит против истины.

Д.Медведев: «У нас были в стране политзаключённые в определённый период, которые сидели за свои политические убеждения. У нас сейчас таких людей нет. Все, кого мне обычно приводят в пример, это люди, которые, да, наверное, оппозиционно относятся к власти, у них есть свои политические убеждения, но за это не сидят. Они, простите, отбывают наказание или находятся в предварительном заключении, потому что они грубо нарушили общественный порядок».

С.Брилёв: Коллеги, хочу обратить внимание, что согласно опубликованной телепрограмме у нас остаётся примерно минут 15–17 в эфире, зрители ждут и других программ.

Д.Медведев: Не будем их утомлять долгими разговорами.

С.Брилёв: Я со своей стороны обещаю, что сейчас будет мой последний вопрос.

Дмитрий Анатольевич, я хотел к Вам обратиться как к юристу, которого наверняка интересует сюжет, связанный с предстоящим объединением (похоже, уже предстоящим, всё к тому) Верховного суда и Высшего арбитражного суда. Два вопроса.

Первый. Президент Путин буквально накануне сказал, что арбитраж как таковой никуда не денется, но Высший арбитражный суд исчезает. В этой связи не жалко ли Вам председателя этого суда – Вашего однокурсника Антона Иванова?

И вопрос номер два. Поговаривают, что вся эта идея, связанная с объединением Высшего арбитражного суда и Верховного суда, – это идея под Вас, чтобы Вы возглавили объединённую судебную структуру. И на уровне подсознания Вы сейчас (я записал) такую фразу кинули: «когда закончу свою государственную работу». Это случайность или закономерность в данном контексте?

Д.Медведев: Сразу вам отвечу: «когда закончу государственную работу»… Работа в судах – это тоже государственная работа.

С.Брилёв: Она всё равно государственная. Тогда вернёмся к судам.

Д.Медведев: Теперь по сути, в отношении судебной системы. Тема очень важная. Наша судебная система имеет свои преимущества и недостатки. Мы её развивали тоже последние 20 лет. В силу сложившегося правового порядка у нас, как и во многих странах Европы, были и остаются суды общей юрисдикции и так называемые торговые суды, которые у нас называются арбитражными судами, так было ещё с дореволюционных времён. Во многих странах функционирует единая система. В ней есть плюсы, заключающиеся в том, что практика как минимум более унифицированная. Обязательные рекомендации, которые принимает пленум Верховного суда, естественно, распространяется на всё – не нужно принимать двух решений, а иногда они не согласованы и так далее.

Мы эту тему довольно давно обсуждаем, скажу откровенно, и с Президентом, и с коллегами, как нам нашу юридическую судебную систему улучшить. Эта модель поэтому выбрана, и надеюсь, что её реализация приведёт к положительным эффектам. Хотя при этом я могу отметить, что система арбитражных судов действительно никуда не девается, эти суды останутся внутри системы, будут принимать решения по экономическим спорам. Это очень сложные дела, арбитражный суд за эти 20 лет рассмотрел порядка 20 млн дел, то есть он проделал огромную работу. И все коллеги, которые там работали, очень важные дела и делали, и занимались ими, и очень важными вопросами занимаются до сих пор.

Вы упомянули моего коллегу, с которым я когда-то работал и учился. Я считаю, что он хорошо работал и работает на этой позиции. Надеюсь, что он ещё пригодится государству, я имею в виду Антона Александровича Иванова – очень грамотный юрист, это все признают, и хороший руководитель судебной системы.

Теперь в отношении персональных вещей, я вот тут себе даже записал. Если это попытка, так сказать, всё-таки вытащить из меня информацию, когда я собираюсь куда-то уйти, то хочу вам сказать, что мне нравится то, чем я сейчас занимаюсь, это интересная работа. До тех пор пока я могу этим заниматься, пока есть соответствующее президентское решение на сей счёт, я этой работой буду заниматься, потому что она и очень важная, и очень сложная, хоть и не очень популярная, как вы справедливо сказали. На самом деле она мне приносит не только какие-то отрицательные эмоции, которые есть у любого человека, но и много положительных ощущений, потому что видно, что ты делаешь, видно, во что воплощается твоя работа. Это очень важно для любого человека, кем бы он ни был. Поэтому я работаю Председателем Правительства Российской Федерации.

М.Максимовская: А всё-таки после того, как Вы закончите работать Председателем Правительства (это многих интересует), Вы снова хотите стать Президентом?

Д.Медведев: У нас, видимо, здесь такая добрая традиция образовалась. Мы, по-моему, уже в седьмой раз в разных составах встречаемся в студии и это всё обсуждаем. И практически каждый разговор на эту тему, ещё когда я Президентом работал или в последние два года, заканчивался этим: а вы собираетесь работать Президентом или нет? Уважаемые коллеги! Я сейчас занимаюсь тем, чем занимаюсь. Это очень важная работа. Я в прошлом году, кстати, комментарии давал. Я ни от чего не отказываюсь. Но я хотел бы ещё поработать, а потом уже по совокупности обстоятельств принять для себя необходимое решение, и не более того.

М.Зыгарь: У нас осталось примерно 10 минут. Давайте блицем таким я задам вопросы, которые мы собирали через наш сайт tvrain.ru и через «Твиттер» от наших зрителей.

Д.Медведев: Пожалуйста.

М.Зыгарь: У Вас буквально 150 символов на ответ.

Д.Медведев: То есть я должен очень быстро отвечать?

М.Зыгарь: А я буду очень быстро задавать. От зрителя, который называет себя Иван Иванов: почему Россия не ратифицирует 20-ю статью Конвенции ООН против коррупции? В двух словах объясню зрителям: она предусматривает, что чиновники обязаны объяснять, откуда у них деньги на ту или иную собственность, которая превышает их уровень заработка. Например, если у них дворец в товариществе «Сосны», надо было бы объяснить обязательно обществу. Почему Россия не ратифицирует эту статью?

Д.Медведев: Михаил, вы специально задаёте эти вопросы в формате блица? На этот вопрос невозможно ответить в формате блица. Мне придётся дать занудный юридический ответ, ну уж извините. Что такое статья 20? Статья 20 – это статья, по которой публичные должностные лица могут привлекаться к уголовной ответственности за коррупционные действия. Вопрос только в одном: почему мы сделали оговорку? Я думаю, это всем понятно, хоть здесь и не юристы собрались. У нас вообще-то отвечают за вину, у нас есть презумпция невиновности. У нас нет объективного вменения, как это, кстати, иногда практиковалось в Средние века или в некоторых странах существует. А статья 20 исходит из предположения, что лицо предполагается виновным в совершении коррупционного правонарушения и должно само оправдываться, доказывать, что оно не коррупционер. Это вопрос выбора, на это можно пойти. И сейчас, кстати, предложение по статье 20 Минюстом готовится, сразу скажу. Но мы должны взвесить все за и против. За – борьба с коррупцией, это хорошо: пусть объяснят, откуда дворцы, как вы говорите, это нормально для всех. Но есть и аргумент против: мы же с вами понимаем, что наша правоохранительная система несовершенна, и если речь идёт о том, что лицо сначала предполагается виновным, а потом должно доказать, что оно не совершало этого, это вообще-то выход за те основополагающие принципы уголовного права, которые у нас сложились.

М.Зыгарь: Спасибо. Вопрос от зрителя по имени Олег Кашин. Есть информация, что один из отставленных правительственных чиновников по имени Василий Якименко числится сотрудником Сбербанка и получает там зарплату порядка 500 тыс. долларов, хотя на работу не ходит. Как Вы относитесь к системе, при которой отставленные чиновники получают такую пенсию, причём, возможно, из государственных или окологосударственных средств. Таких случаев у нас немало, фамилию Сердюкова можно было бы вспомнить.

Д.Медведев: Я ничего не знаю по поводу того, кто что получает, во всяком случае, в этой ситуации. Я готов навести справки, кто где работает и какие бонусы получает, потому что эти бонусы, конечно, должны быть основаны на принципах справедливости и прозрачности. Но бывшие чиновники – это, простите, тоже люди. Люди, которые работали на страну, которые многое сделали, поэтому я не вижу ничего страшного в трудоустройстве тех или иных чиновников в коммерческие структуры, если это не происходит в нарушение существующих правил. А какие это правила? Есть ещё конфликт интересов. На мой взгляд, не очень хорошо, когда, например, министр энергетики сразу же начинает заниматься энергетическими проблемами, наверное, в этом есть какие-то нюансы, но это не правонарушение, даже в сегодняшних условиях.

В том, что вы сказали, я, если говорить о самом трудоустройстве, не усматриваю никакой особенной проблемы. Что же касается вознаграждения, это, во-первых, дело банка, какое вознаграждение кому платить, но раз этот вопрос возник, я готов уточнить у председателя правления Сбербанка, с чем связана выплата того или иного вознаграждения.

М.Зыгарь: Умный и последний короткий вопрос – зритель Евгений Пахомов. Такой вопрос – да или нет, по сути. Господин Медведев, будете ли Вы участвовать в президентских выборах как кандидат или Вы опять давно договорились?

Д.Медведев: Я думаю, что я на этот вопрос…

М.Максимовская: А Вы удивляетесь.

Д.Медведев: Ничего удивительного. Я только что ответил на этот вопрос, мне кажется, вполне исчерпывающим образом.

И.Зейналова: Зря ты потратил наши 30 секунд.

М.Зыгарь: Ответ на вопрос, не договорились ли вы – нет?

Д.Медведев: Я на этот вопрос только что ответил.

Вам как самому молодому предлагаю закончить.

В.Такменёв: Концовка была на самом деле хорошая. Но, знаете что, хочу на самом деле спросить у Вас? Вот я смотрю, что Вы без айпада (без планшетника, о’кей, не будем ничего рекламировать), и это удивляет. Вы в последнее время почему-то перестали им пользоваться. Но вопрос у меня про другое. Не выбросили ли Вы случайно свой айфон, потому что буквально на днях появилась информация, что президенту Обаме запретили пользоваться айфоном, потому что он слишком уязвим перед прослушкой. Они-то знают, о чём говорят, ведь мы слышали и знаем, как слушали Ангелу Меркель. И про Вас, кстати, говорили, что на «восьмёрке» в Британии Вас тоже слушали.

И.Зейналова: И Ангела Меркель звонила Вам.

В.Такменёв: Да, наверняка. Так вот, не снятся ли Вам по ночам вообще кошмары, что Вас слушают, SMS-переписку читают и когда-нибудь возьмут и обнародуют это всё?

Д.Медведев: Айфон я, конечно, не выбросил. Вы знаете, я действительно технику различную люблю, но у нас появился свой.

В.Такменёв: У меня такой же есть, кстати.

Д.Медведев: Он, наверное, пока ещё в чём-то не дотягивает до других приборов такого плана – до телефонов, до смартфонов, но имеет и свои преимущества, потому что у него два экрана. Будем надеяться, что он лучше защищён от соответствующих операций, чем айфон или какая-либо другая техника.

Если говорить серьёзно, во-первых, неплохо, что у нас что-то появляется. Я показал, что мы это сделали и у нас такие телефоны уже есть, получил массу откликов типа «он всё равно никуда не годится, он дорогой» и так далее. Слушайте, коллеги, всё правильно. Значит, нужно его совершенствовать. Но хорошо, что у нас появляются такие смартфоны, появляется новая техника. Этим надо заниматься. В этом будущее.

Теперь серьёзно. Что должен делать руководитель государства? Руководитель государства должен понимать меру ответственности, на него возложенной. Я никогда по мобильному телефону (неважно, как он называется, – айфон, йотафон, «самсунг» или ещё что-то) не обсуждаю серьёзных государственных проблем. Я обсуждаю только совершенно бытовые вещи. Мне кажется, это абсолютно нормально. Не всем – на самом деле.

И.Зейналова: На этом, кстати, тоже можно много выводов сделать.

Д.Медведев: Они вполне нейтральные. Поэтому в этом смысле всё в порядке, а нашим американским коллегам и Бараку Обаме я рекомендую не бояться.
«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

С.Брилёв: Замечательный финал. Спасибо. Час тридцать, по-моему, секунда в секунду, да?

Д.Медведев: У меня 1 час 30 минут. Если мы не очень всех утомили, значит, мы уложились.

И.Зейналова: Прекрасно, мы снова уложились.

В.Такменёв: Дмитрий Анатольевич, а какая у вас заставка на йотафоне?

И.Зейналова: Покажите, он хотя бы звонит?

Д.Медведев: Да, он звонит, но я сейчас, естественно, его выключил. Здесь два экрана. На этой стороне у меня сейчас такая заставка…

В.Такменёв: Абстрактная?

Д.Медведев: Абстрактная, да. Я вам покажу потом.

М.Максимовская: Это самая крутая презентация российской разработки.

Д.Медведев: Безусловно, она российская, что уже хорошо.

М.Максимовская: Вы как-то используете служебное положение сейчас…

С.Брилёв: Нормально, нормально. Мы как раз по этому телефону поняли, что наступило 13.30.

Д.Медведев: Да. И я, уважаемые коллеги, хотел бы вас поблагодарить тоже за возможность в очередной раз пообщаться, пожелать и вам, и всем нашим телезрителям хорошего декабря и хорошего наступающего Нового года.

С.Брилёв: Спасибо, Дмитрий Анатольевич. И на этом трансляция на каналах «Россия 1», «Россия 24», «Дождь» и «Вести FМ» завершена. Всего доброго!

* * *

Интервью Дмитрия Медведева ведущей телеканала «Рен ТВ» Марианне Максимовской
Интервью ведущей телеканала «Рен ТВ» Марианне Максимовской

Интервью ведущей телеканала «Рен ТВ» Марианне Максимовской

М.Максимовская: Дмитрий Анатольевич, не могу не воспользоваться случаем и не задать самый-самый эксклюзивный вопрос...

Д.Медведев: Про инопланетян!

М.Максимовская: Нет, на этот раз не про инопланетян.

Д.Медведев: Тем более про инопланетян я уже ответил всё, теперь все знают, где они.

М.Максимовская: Кстати, да, этот вопрос заинтересовал аудиторию едва ли не больше, чем все остальные.

Д.Медведев: Ещё бы. Тем более когда открыта такая государственная тайна.

М.Максимовская: Ну конечно.

Нет, сейчас хочу спросить Вас о другом. Буквально на прошлой неделе, после грандиозного скандала, с Красной площади убрали чемодан известного бренда. И многие стали говорить о том, что Красная площадь – это сакральное место, где уж точно такой чемодан, даже в виде павильона для выставки, находиться не должен. Как Вам кажется, может быть, тогда с Красной площади следует убрать не только чемодан, но и мумию большевистского вождя Владимира Ленина, так сказать, для баланса, и Красная площадь станет действительно таким светлым, сакральным местом для всей страны, для всех россиян?

Д.Медведев: Как известно, определение «красный» у нас имеет тот же корень и, по сути, ту же самую этимологию, что и слово «красивый». Красная площадь на самом деле красивая, её желательно не утяжелять. Я сейчас не буду говорить в отношении различных промоакций, это вопрос меры, вкуса и ответственности тех людей, кто в конечном счёте принимает эти решения. Ничего, кстати, не имею против соответствующей продукции, но каждому овощу, что называется, своё место.

Теперь в отношении более серьёзной темы – может ли Красная площадь быть местом погребения. Знаете, это такой же тонкий и очень сложный этический момент. Наверное, было бы лучше этого избежать в определённый период, но так произошло. Не мы эти решения принимали.

Во-вторых, нужно уважительно относиться и к представлениям людей и к тем символам, которые были у целого поколения наших людей. И поэтому решение о том, что куда переносить, должно быть по преимуществу консенсусным, то есть оно должно отражать мнение большинства людей, оно не должно разорвать общество. Но если вас интересует моя позиция, то я считаю, что, конечно, Красная площадь должна быть красивой, а всё, что касается праха людей, которые там были в определённый период захоронены, это решение должно быть принято, ещё раз говорю, путём обсуждения огромным количеством людей, но в конечном счёте сообразуясь с принципами морали, в том числе христианской морали. А эта мораль исходит из того, что люди после своей кончины должны находиться, их тела, на кладбище. И мне кажется, что в этом есть определённый моральный смысл. Но ещё раз повторяю, что такие решения могут быть приняты только после обсуждения, и эти решения не должны разрывать наше общество, мне кажется, спокойствие в этом смысле важнее.

М.Максимовская: То есть когда-нибудь тело Ленина с Красной площади уберут, захоронят, предадут земле, но не Вы будете инициатором этого, в общем, в каком-то смысле абсолютно знакового события для страны.

Д.Медведев: Я вам ни того, ни другого не сказал. Я не знаю, как будут происходить события, ещё раз подчёркиваю, это очень тонкий вопрос для нашей страны. У нас разные поколения людей и разное отношение к государственным символам. Не очень хорошо, что, может быть, эти символы стали государственными в какой-то момент, но мы должны уважительно к ним относиться. А когда это произойдёт – поживём-увидим.

М.Максимовская: Вы создали сейчас интригу, между прочим.

Д.Медведев: Ну это нормально, вы всегда задаёте вопросы, а я создаю интригу. Мне кажется, мы здесь с вами хорошо распределили обязанности.

М.Максимовская: Спасибо Вам.

Слишком пустой разговор
 

http://izvestia.ru/news/562132
9 декабря 2013, 00:02 | Политика
О том, какие выводы можно сделать из телеинтервью премьер-министра

Состоявшийся 6 декабря телевизионный «Разговор с Дмитрием Медведевым» не произвел особенного впечатления на публику. Отчасти потому, что яркая риторика вообще не является приметой политического стиля премьер-министра — стиль скорее бесцветен, и это мало способствует тому, чтобы держать аудиторию. Отчасти потому, что впереди — и в самом скором времени — ожидаются и выступления более высокопоставленного лица. 12 декабря президент РФ намерен выступить с ежегодным посланием, а затем — новый год на носу — состоится традиционная прямая линия В.В. Путина с народом. Чтобы не потеряться на этом фоне достаточно ярких риторических событий, премьеру следовало бы выступать и риторически, и политически более остро и содержательно. Чего не произошло, да и вряд ли могло произойти — это свидетельствовало бы о принципиальной перемене политической манеры Д.А. Медведева, видимых предпосылок к чему вроде бы не наблюдалось.

Но кроме того, что Д.А. Медведев не Фидель Кастро и не Уго Чавес, чтобы зажигать аудиторию (в нашей стране, далекой от латиноамериканских традиций, никто этого, собственно, и не требовал), даже с вынесением вопросов риторики и стиля за скобки нужно признать что премьер довольно темно и вяло, а главное — мало говорил о вещах, непосредственно лежащих в зоне ответственности правительства, и гораздо больше говорил о вещах, за которые по сложившимся установлениям отвечает президент.

Когда экономика неумолимо и последовательно вползает в рецессию (вот уж прямая зона ответственности кабинета) и что делать с этим, неясно — на это следуют вяло-оптимистические речи: «У нас есть определенные резервы, которые помогают нам развиваться и которые позволяют нам говорить о том, что у нас в целом ситуация под контролем. Что я имею в виду? Помимо того что наша экономика всё-таки растет, а не падает, у нас хорошие показатели по безработице — порядка 5,5% по методике Международной организации труда, что в 2–3 раза меньше, чем на развитых рынках. У нас небольшой объем долга к валовому внутреннему продукту, то есть порядка 10,5% — это хороший показатель. У нас хорошие золотовалютные резервы и вообще резервы, они в общей сложности составляют порядка $700 млрд, что создает нам определенную подушку безопасности. И у нас в целом есть нормальное регулирование всех экономических процессов, которые мы создали за последние годы. Но это не значит, что мы можем расслабиться, и этот год это показал, потому что мы в результате рассчитывали на бо́льшие темпы роста, а получили меньшие… В целом правительство состоялось как команда, она работает, и в этой команде есть люди разных возрастов, что, на мой взгляд, очень неплохо: у нас в правительстве есть люди, которым 30 лет, чего не было на самом деле никогда, наверное, во всяком случае начиная с ХХ века, но и есть люди вполне зрелые, состоявшиеся, которые очень давно работают».

По свидетельству В.В. Маяковского, так обсуждали положение дел еще в 1926 году — «Учрежденья объяты ленью. // Заменили дело канителью длинною, // А этот отвечает любому заявлению: // — Ничего, выравниваем линию. // Надо геройство, надо умение, // чтоб выплыть из канцелярщины вязкой, // а этот жмет плечьми в недоумении: // — Неувязка! // Тут надо видеть вражьи войска, // надо руководить прицелом, — // а этот про все твердит свысока: // — В общем и целом».

При этом гораздо менее искусственный разговор заходил, когда речь шла о последних конституционных поправках об объединении судов, амнистии, об идеологии, о пользовании смартфонами, о чемодане и Ленине на Красной площади, о В.Г. Якеменко и мужественном журналисте О.В. Кашине, о президентских перспективах Д.А. Медведева etc. Тут оживлялись и спрашивающие, и отвечающий.

В принципе об экономике что же скажешь обнадеживающего, не лучше ли поговорить о занимательном. Тевье-молочник тоже высказывал желание переменить тему беседы: «Поговорим о чем-нибудь более веселом. Что слышно насчет холеры в Одессе?». Но Тевелю было проще, поскольку он не был скован нормами государственного этикета, предполагающего довольно жесткое разделение компетенций — «хозяйство — премьеру, политика — президенту». Каковое разделение исправно соблюдалось всеми премьерами от В.С. Черномырдина до В.А. Зубкова.

Можно возразить, что в отличие от названных сановников, никогда не бывших президентами, Д.А. Медведев им был, и это сказывается, — и на своем нынешнем посту он сохранил прежний широкий круг интересов и компетенций. По-человечески это понятно, но политика, будучи сферой весьма жесткой, не жалует человеческого и тем более слишком человеческого. Слишком человеческое порождает различные недоразумения — и ничего больше.
Написать комментарий

Читайте далее: http://izvestia.ru/news/562132#ixzz2mz9U3OOX

Пять требований демократии
 

http://actualcomment.ru/theme/1481/
http://actualcomment.ru/userfiles/th...4aa57eaa7a.jpg
10 сентября 2010
Фото: ИТАР-ТАСС Президент России Дмитрий Медведев принимает участие в политическом форуме «Современное государство: развитие демократии и критерии эффективности». Глава государства выступил на пленарном заседании с речью о своем видении развития демократии в России.

В ходе выступления Дмитрий Медведев назвал модернизацию одним из важных политических приоритетов современной России и выделил пять основных стандартов демократии.

«В число самых важных политических приоритетов попала модернизация экономики, технологического производства - этот курс был провозглашен мною год назад, и в принципе он встретил полную поддержку со стороны всех политических и общественных сил», - заявил президент России.

Он отметил, что не слышал ни одного голоса, выступающего категорически против модернизации, спор идет лишь о необходимых для этого институтах, возможностях, темпах.

Глава государства предложил также слушателям свое мнение о том, каким критериям должно соответствовать государство XXI века, каковы могут быть универсальные стандарты демократии - президент назвал пять требований, которые считает основными.

«Во-первых, это правовое воплощение гуманистических ценностей и идеалов, то есть все те ценности, которых мы придерживаемся, должны иметь правовую рамку», - сказал Дмитрий Медведев. Он заявил о необходимости придания этим ценностям практической силы закона, которая направляет развитие всех общественных отношений, то есть задает главные ориентиры общественного развития.

«Вторым стандартом я считаю способность государства обеспечивать и поддерживать высокий уровень технологического развития. Стимулирование научной деятельности, инноваций в конечном итоге производит достаточное количество социальных благ, достаточное для достижения достойного уровня жизни», - отметил Дмитрий Медведев.

Третьим стандартом, по словам главы государства, является «способность демократического государства защищать своих граждан от посягательств со стороны преступных сообществ». «Это и терроризм, это и коррупция, и наркоторговля, и незаконная миграция, некоторые другие явления, которые угрожают нашему образу жизни, нашим ценностям, игнорируют наши законы», - сказал президент РФ. «Искоренение их - это прямая задача демократического общества», - отметил Дмитрий Медведев. При этом он подчеркнул, что «демократия должна эффективно и в полной мере исполнять самые разные функции, включая полицейские функции».

Четвертой особенностью демократии Дмитрий Медведев назвал «высокий уровень культуры, образования, средств коммуникации и обмена информацией». «Свободное демократическое общество - это всегда общество хорошо подготовленных, образованных людей, людей с высокой культурой», - подчеркнул президент РФ.

«Те самые времена, когда вожди "указывали" так называемым "простым людям", как и зачем жить, эти времена закончились, - заявил Дмитрий Медведев. - 21 век, я в этом уверен, - это эпоха образованного, умного, если хотите, сложного человека, который сам распоряжается своими способностями, которому не нужны "вожди", патроны, те, кто принимает за него решение».

В качестве пятого стандарта глава государства назвал «личную убежденность в том, что они живут в демократическом обществе». Президент РФ также отметил, что бедность является одной из главных угроз демократии, назвав очевидным тот факт, что «бедный человек не может быть свободным».

«Попытки насаждения внешних демократических форм в бедных обществах, а так бывало и сейчас бывает - и мы знаем эти страны - очень часто приводят либо к хаосу, либо к диктатуре», - сказал Дмитрий Медведев. Он подчеркнул, что наряду с политическим преобразованием в таких странах надо содействовать их экономическому развитию. По словам президента, экономический фундамент свободного общества держится, в том числе на внедрении новых изобретений.

Три шага назад: инициативы Медведева постепенно отменяются
 

http://www.zagolovki.ru/daytheme/med...tivy/31Dec2013
http://images.zagolovki.ru/images/to...1387540683.jpg
Фото: Premier.gov.ru
Нынешний год оказался непростым для правительства и его главы – премьер-министра Дмитрия Медведева. С января начались отмены его инициатив, которые были введены во время его пребывания на посту президента: отмена нулевого промилле, возврат зимнего времени и права следователям возбуждать дела по налоговым преступлениям.

В январе возобновился разговор об отмене нулевого промилле. Автор законопроекта, который вводит допустимую норму алкоголя в крови, глава аппарата Общероссийского народного фронта единоросс Вячеслав Лысаков жаловался на то, то правительство всеми силами пытается не допустить его до рассмотрения Госдумой, не давая ни положительного, ни отрицательного отзыва.

В феврале в Госдуму депутатами «Справедливой России» был внесен очередной законопроект об отмене «нулевого промилле», возвращающий норму в 0,2 грамма абсолютного этилового спирта на один литр крови. Эту инициативу тогда поддержал ОНФ. Законопроект содержал довольно жесткие наказания для тех, кто попался нетрезвым за рулем, хотя из текста не было ясно, по каким критерием судить о трезвости водителя.

Однако несколько дней спустя комитет по конституционному законодательству рекомендовал авторам законопроекта доработать его. «Доработка», судя по всему, должна была состоять в исключении требования обязательной видеофиксации процесса оформления ПДД и освидетельствования — что позволило бы избежать необходимости получать заключение правительства.

В середине марта Госдума одобрила в первом чтении законопроект, вводящий уголовную ответственность за неоднократное вождение в пьяном виде. Виновным будет грозить штраф в 200 тысяч рублей либо арест на полгода. Однако основная дискуссия развернулась не вокруг санкций, а по поводу необходимости вернуть в законодательство норму минимального содержания алкоголя в крови.

1 апреля комитет Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству рассмотрел законопроект Лысакова, который содержал серьезное ужесточение административных санкций для нарушителей дорожного движения. Согласно документу минимальный штраф должен был вырасти со ста рублей до пятисот. Также в документе отмечалось, что за каждое нарушение будут начисляться баллы. Набрав определенное количество за год, можно остаться без прав. Помимо увеличения минимального штрафа, законопроект предусматривал увеличение и максимального – с пяти тысяч рублей до пятидесяти тысяч. Максимальный срок лишения прав предлагалось увеличить с 3 до 5 лет и могло стать дополнительным к штрафу - как и административный арест. Кроме того, Лысаков предложил таблицу, определявшую наказания для нарушителей с разной степенью опьянения.

Через несколько недель, 17 апреля, Дмитрий Медведев, по заведенной им же традиции, почти четыре часа отчитывался перед депутатами Госдумы об итогах первого года работы своего кабинета. Медведев ответил на целый ряд неудобных вопросов парламентариев, в том числе связанных с возможной отменой нулевого промилле, впервые согласившись отступить от своей непримиримой позиции в этом вопросе.

И после этого отчета правительства появилась определенность в вопросе о тестах на алкоголь. Спикер Госдумы Сергей Нарышкин заявил, что «необходимо принять меры, которые бы обеспечили справедливость и не допускали вероятность административного наказания отдельным лицам, которые не употребили алкоголь, но прибор показал какое-то его содержание в крови».

В конце июня думский Комитет по конституционному законодательству и госстроительству поддержал поправку, возвращающую с 1 сентября 2013 года допустимую норму содержания алкоголя в крови водителя в 0,15 промилле. Законопроект уже поддержали в правительстве РФ. В то же время депутаты в дополнение к лишению прав вводят штрафы в 30 тысяч рублей за езду в пьяном виде, а также лишение водительских прав на срок от полутора до двух лет. А при повторном случае – до 50 тысяч рублей (и лишение прав до 3 лет).

Уже в начале июля в окончательном чтении Госдума приняла поправку, которая возвратила минимально допустимый уровень алкоголя в организме водителя. Хотя, вместе с тем, ужесточились санкции за другие нарушения. В частности, за вождение без водительского удостоверения и разговор по мобильному телефону во время езды. Более того, если водителя лишили прав, ему придется пройти повторный экзамен в ГИБДД.

И наконец в конце июля президент России Владимир Путин подписал закон, который вводит ограничения на показания алкотестеров, а также усиливает ответственность за вождение автомобиля в нетрезвом виде. В документе четко прописано, что пить за рулем нельзя, но при установлении факта алкогольного опьянения необходимо учитывать суммарную погрешность прибора, которая равна 0,16 миллиграмма на литр выдыхаемого воздуха. Если прибор показал значение 0,16 - вы трезвы. Данные укладываются в погрешность. Сам закон, который во многом ужесточает ответственность водителя, вступил в силу с первого сентября. Кроме того, теперь все водители, лишенные водительских прав по малым показателям приборов, смогут оспорить судебные решения и снова сесть за руль.

.

Вторая инициатива Медведева – отмена зимнего времени – также попала под пристальное внимание. О возвращении перевода стрелок заговорили накануне 2013 года – в конце декабря председатель Госдумы Сергей Нарышкин обратился к Дмитрию Медведеву с просьбой рассмотреть вопрос о возвращении «зимнего» времени. А ряд российских пациентских организаций посчитал эксперимент со временем опытом над людьми и направил соответствующий иск в Верховный суд РФ.

В начале февраля в ходе заседания кабинета министров Дмитрий Медведев опять высказался против перехода на зимнее время. По словам премьера, число противников и сторонников возвращения зимнего времени примерно одинаковое. Однако отметил, что решение является неокончательным. Председатель правительства заявил, что и дальше будет проводить мониторинг мнений граждан, врачей и экспертов.

В середине февраля ВЦИОМ представил результаты последних опросов. Согласно их данным, социологи пришли к выводу, что большинство населения поддерживает возврат к старой системе перевода стрелок дважды в год, которую отменил Медведев, будучи президентом. В этом призналось уже 43% опрошенных при том, что в сентябре прошлого года так ответили почти вдвое меньше людей.

В конце марта в Верховном суде РФ рассмотрели заявление об отмене «летнего» времени. Такую просьбу высказали сразу несколько общественных организаций: «Лига защиты пациентов», «Общество специалистов доказательной медицины» и «Союз пациентов». Однако судьи не нашли оснований для удовлетворения требований заявителей, поэтому пока страна продолжит жить по летнему времени. В это же время общественники заявляли, что отмена перехода времени мешает гражданам жить, растут аварийность и проблемы со здоровьем, что наносит прямой ущерб экономике.

И все же в сентябре Госдума подготовила законопроект о возврате в России зимнего времени. Документ разработал глава комитета Госдумы по охране здоровья Сергей Калашников. По его словам, переход необходим потому, что лишь четверти граждан «все равно», какое время установлено в стране, тогда как остальные «остро переживают» и «живут в стрессе» с двухчасовым отклонением от поясного времени.

.

В октябре стало известно, что и либерализация Уголовного кодекса в отношении бизнес-сообщества, затеянная с подачи Дмитрия Медведева в 2011 году, уходит в прошлое. В Госдуму был внесен президентский законопроект, в соответствии с которым налоговые органы лишились исключительного права на возбуждение дел по налоговым преступлениям. В пояснительной записке было сказано, что нынешнее положение дел является «одной из основных причин низкой эффективности раскрытия налоговых преступлений, в связи с чем существенно затруднено использование в уголовном процессе имеющихся результатов оперативно-разыскных мероприятий, проводимых органами внутренних дел РФ в рамках борьбы с налоговой преступностью». Однако, по мнению экспертов, инициатива президента полностью противоречит логике и тенденции модернизации экономики, взаимоотношениям между бизнесом и властью и мешает улучшению инвестиционного климата в стране. И если Россия стремится быть цивилизованной страной, то дела по налоговым преступлениям должны возбуждаться исключительно по результатам проверок налоговых органов, потому что все остальные по большому счету к этому не имеет никакого отношения.

Однако в середине ноября, когда Путин был в азиатском турне, Медведев высказался против его инициативы вернуть следователям право самостоятельно возбуждать уголовные дела по налоговым преступлениям. В свою очередь президент на заседании наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив по продвижению новых проектов, объясняя предпринимателям замысел внесенного им в Госдуму закона, публично раскритиковал поведение премьера. Путин высказался жестко: «Всем нам хочется выглядеть белыми, пушистыми и либеральными, но мы не артисты художественного жанра», - заявил глава государства и дал понять, что это уже сформулированное решение, что бы ни говорили другие представители органов власти.

После этого общественность обсуждала архиважный вопрос: последует ли отставка Медведева за то, что он осмелился критиковать высочайшие поправки в налоговое законодательство. Однако эксперты сошлись во мнении: разницы между подходами Путина и Медведева практически нет. Просто сейчас больше взяток дают налоговикам, а впредь будут – следователям. Кроме того, если отец ругает сына, это вовсе не значит, что он его не любит и хочет уничтожить. Скорее, наоборот, чтобы сын рос приличным и послушным. И мог – хотя бы теоретически – вырасти в преемника-2018.

Статья Медведева: маразм крепчает
 

Интервью Дмитрия Медведева телеканалу «РБК-ТВ»
 

http://bg.ru/society/otchet_medvedeva_za_5_minut-21554/
14:24 вчера
https://a.radikal.ru/a08/2108/01/afa3b11aaf52.jpg
Отчет Медведева за 5 минут

Выступая в Госдуме с ежегодным отчетом, премьер пригрозил «показать зубы» мировому сообществу, пообещал рост ВВП на уровне Евросоюза, процитировал Ленина и предложил сократить чиновников еще на 10%

Дмитрий Медведев в Госдуме

В кольце врагов

«Нас 17 лет, по сути, держали «в прихожей», где мы упорно доказывали, что достойны войти в мировое торговое сообщество и соответствуем его стандартам. Теперь у нас появилось полное право требовать соблюдения установленных правил от других стран-участниц ВТО — в отношении российских товаров. Здесь не нужно стесняться. Если это обоснованно и законно — можно и зубы показать. Будем обращаться в суды».

«Считаю правильным подготовить предложения для принятия законов, направленных на защиту интересов российского бизнеса, нарушенных применением к нему незаконных санкций».

«Иностранные партнеры отключили некоторые российские банки от международных платежных систем. Это, безусловно, нарушение существующих договоров с такими системами. И, я считаю, что оно не должно остаться безнаказанным».

«Оборонный сектор всегда был нашей национальной гордостью. За последние годы оборонная промышленность встала на ноги, и мы не допустим, чтобы она пострадала в результате чьих-то недружественных действий».

Впереди планеты всей

«В текущем году мы также ожидаем положительного прироста ВВП на уровне, сопоставимом с темпами роста экономики Евросоюза».

«Фактически картина безработицы в нашей стране является, по сути, самой благополучной на фоне европейских государств».

«Наши национальные амбиции как родины первых космонавтов в этой сфере традиционно велики. Пока мы сохраняем мировое лидерство по числу пусков ракет-носителей».

Стабильность

«Что бы ни происходило вокруг нашей страны, какие бы трудности ни испытывала наша экономика, все взятые на себя социальные обязательства мы выполним в полном объеме».

«Как и раньше, идет дискуссия, нужно ли повышать пенсионный возраст. Считаю, что мы не должны идти по такому пути».

«Хотел бы отдельно подчеркнуть: правительство не планирует повышение налогов. Такие идеи высказывались рядом экспертов, в ведомствах анализировались. Но мы на это не пойдем».

«Я считаю, что мы должны вместе «навалиться» на программу строительства новых школ… Мы сначала детское дошкольное образование приведем в чувство, а потом займемся строительством новых школ — не ремонтом, подчеркиваю, а строительством».

Регионы и великие решения

«Если перефразировать Ленина, который когда-то сказал, что Владивосток далеко, но город-то нашенский, я могу сказать следующее: Дальний Восток далеко, но это регион нашенский, поэтому денег на него мы жалеть не должны».

«Ни в коем случае мы не должны допустить ситуации, когда развитие Крыма будет происходить за счет развития других регионов. Это было бы худшей дискредитацией тех великих решений, которые были приняты в этом году».

«Я предлагаю подумать над сокращением аппарата чиновников еще на 10%. Как в регионах, так и на федеральном уровне».

Гастарбайтеры и их привычки

«Иностранные граждане, которые приезжают, чтобы трудиться на таких (неквалифицированных) рабочих местах, они нам нужны, но они должны быть приспособлены к жизни в России. Они должны говорить по-русски. Они должны соответствовать нашим традициям и не навязывать свои привычки местным жителям».

Украина и газ

«К сожалению, практически любое руководство Украины, кто бы ни был президентом или премьером, продолжало одну и ту же линию — линию на неправомерное использование российского газа. С калейдоскопической быстротой меняются фамилии руководителей, которые находятся у власти на Украине, а политика та же: подождут, заплатим потом, договоримся с ними, европейцев привлечем, еще там непонятно чего. Американцы уже высунулись с новым газом. Все это блеф в чистом виде».

Дмитрий Медведев
 

http://www.kommersant.ru/doc/1301313
11.01.2010, 00:00

Дмитрий Медведев (1965 г. р.) окончил юрфак ЛГУ, до 1999 преподавал в родном вузе. В 1990-1995 подрабатывал экспертом комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, который возглавлял Владимир Путин. С 1999 — замглавы аппарата правительства, затем заместитель, первый заместитель, глава администрации президента Путина. В 2005 назначен первым вице-премьером, отвечал за национальные проекты. 2 марта 2008 избран президентом России.
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...118_1_t206.jpg
2000
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...020_1_t206.jpg
2001
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...410_1_t206.jpg
2003, с Михаилом Касьяновым
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...726_1_t206.jpg
2004, с Сергеем Лавровым
Фото: Илья Питалев, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...580_1_t206.jpg
2005
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...920_1_t206.jpg
2007
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...295_1_t206.jpg
2008
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...002_1_t206.jpg
2008
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...017_1_t206.jpg
2008, с супругой Светланой
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
http://im.kommersant.ru/Issues.photo...716_2_t206.jpg
2009
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ

Интервью — Дмитрий Медведев, председатель правительства России
 

http://www.vedomosti.ru/library/news...itrij?full#cut
Глава правительства начал разговор с поздравления редакции и читателей «Ведомостей» с 15-летием газеты и пообещал ответить на любые вопросы

Татьяна Лысова
Филипп Стеркин
Кирилл Харатьян
Vedomosti.ru
08.09.2014
Поделиться765 Статья Отзывы16 В избранное 
Читают сейчас92
Председатель правительства России Дмитрий Медведев
Председатель правительства России Дмитрий Медведев
Фото: Денис Абрамов/Ведомости
БИОГРАФИЯ
Родился 14 сентября 1965 г. в Ленинграде. В 1987 г. окончил юридический факультет Ленинградского государственного университета, в 1990 г. — аспирантуру ЛГУ (ныне СПбГУ), где преподавал до 1999 г.
1990
советник председателя Ленинградского городского совета, эксперт комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга
2000
первый заместитель руководителя администрации президента
2003
руководитель администрации президента
2005
назначен первым вице-премьером
2008
избран президентом России
2012
председатель правительства России
«Надо много работать»
Сыну Дмитрия Медведева уже 19 лет. «Это другое поколение, безусловно, — рассуждает премьер-министр. — Я считаю себя современным человеком, и у меня много разных интересов, но я вижу, что этим ребятам гораздо легче дается то, что от меня требовало концентрации и усилий. Они как будто рождаются с компьютером в руках. А вообще у меня с сыном интересы близкие, в том числе и потому, что он учится на юриста. Учится он хорошо. Пока все экзамены сдает весьма прилично. Хотя я, как, наверное, любой отец, хотел бы, чтобы он стал и хорошим специалистом. А для этого надо много работать».
Российская Федерация
Территория — 17,1 млн кв. км (из которых 51% — леса, 13% — сельскохозяйственные угодья, 13% — водная поверхность).
Население — 143,7 млн человек, плотность — 8,4 человека на 1 кв. км.
ВВП (2013 г.) — 66,7 трлн руб. (рост к предыдущему году — 1,3%).
Внешняя торговля (2013 г.): экспорт — $521,6 млрд, импорт — $344,3 млрд.
Федеральный бюджет (2014 г.): доходы — 14,24 трлн руб., расходы — 13,96 трлн руб., профицит — 0,4% ВВП.
Государственный долг (на 1 января 2014 г.) — 7,5 трлн руб. (11,3% ВВП), в том числе внешний — 1,8 трлн руб. (2,7% ВВП).
Инфляция (январь — август 2014 г.) — 5,6%.
Среднедушевые денежные доходы (I квартал 2014 г.) — 22 668,8 руб.
Уровень бедности (2013 г.) — 11% (доля населения с доходами ниже прожиточного минимума — 7306 руб.).
Источники: Росстат, Минфин РФ
Эта публикация основана на статье «“Есть вещи пострашнее ограничения поставок”, — Дмитрий Медведев, председатель правительства России» из газеты «Ведомости» от 08.09.2014, №165 (3669).
Председатель правительства России Дмитрий Медведев начал разговор с поздравления редакции и читателей «Ведомостей» с 15-летием газеты и пообещал, что ответит на любые вопросы ведущего экономического издания страны, достаточно независимого и позволяющего себе, улыбнулся он, ругать правительство.

Классический — темного дуба — и несколько тяжеловатый интерьер библиотеки в «Горках-9», где состоялось интервью, отлично соответствовал тону и содержанию разговора: Медведев отвечал обстоятельно, шутил мало, а чтобы ничего не упустить из вопросов, фиксировал их кратко в блокноте. Ответы председателя правительства показали, что российское руководство считает нынешние трудности, во-первых, временными, а во-вторых, полезными: из них Россия выйдет более сильной и самостоятельной страной. Медведев не отказался говорить даже о своих президентских планах — правда, ответ вышел коротким: добавить к двум предыдущим высказываниям на эту тему ему нечего.

— Всем очевидно, что события, связанные с кризисом на Украине, присоединением нового региона, кардинально повлияли и на экономику, и на инвестклимат. И сейчас бизнес работает не в тех условиях, к которым готовился. Поэтому важно услышать от вас, какие ориентиры для бизнеса и экономики сейчас есть у правительства. Какие из прежних ориентиров сохранили актуальность, что отложено до лучших времен?

— Конечно, условия для развития экономики, страны, для жизни людей сейчас непростые. Но если говорить прямо, то у меня, как у одного из руководителей государства, есть ощущение, что мы живем в ситуации внешних шоков с 2008 г. И до этого было не гладко.

На что ориентироваться государству, обществу, бизнесу и отдельным людям? Мы знамена не меняем. Прежние установки не реализуются один в один, но программные документы остаются прежними. Это и программа развития страны до 2020 г., и майские указы президента 2012 г., и основные направления деятельности правительства до 2018 г., и утвержденные госпрограммы. Но мы люди адекватные и понимаем, что какие-то нюансы нам придется корректировать и позиции сдвигать.

Экономика находится под воздействием не только внешних шоков, но и структурных перекосов. Мы ориентировались на значительно более высокие темпы роста, сейчас мы исходим из того, что экономика вырастет в этом году на 0,5%, может, чуть больше. В следующем году — около 1%. Это мало, не очень хорошо. Но и мир находится в довольно сложном положении. Прогноз роста мирового ВВП — около 3%. Прогноз роста европейской экономики скорректирован до около 0,9%, американская растет чуть быстрее — около 2%. То есть нельзя сказать, что ситуация в других странах кардинально отличается от нашей, кроме некоторых быстро растущих экономик, таких как Китай.

— Еще в мае в интервью Bloomberg вы сказали, что «Россия — часть глобальной экономики, это совершенно очевидно и мы к этому стремились». Однако санкции (как против России, так и ответные) ставят курс на глобализацию под сомнение. Это смена экономического курса или временная ситуация? Что теперь будет с проектами типа создания международного финансового центра (МФЦ)?

— Глобализация, вне всякого сомнения, даже с учетом политических противоречий все равно мейнстрим, хотим мы этого или не хотим.

МФЦ, безусловно, очень важное направление работы. Никто от этих целей не отказывается, и мы продолжаем действовать по утвержденному плану. Мы реалисты и понимаем, что сейчас, в условиях санкций, создание МФЦ в первоначальном виде невозможно. Но санкции пройдут, через некоторое время от них не останется и следа, а задача построения МФЦ остается.

— А как изменились региональные приоритеты с добавлением Крыма? Куда теперь будут направляться основные ресурсы и усилия?

— Россия — очень сложная, большая страна, у нас не может быть одного приоритета. Но у нас есть регионы, в которые должны вкладываться наиболее значительные средства. Для развития Дальнего Востока, например, было создано министерство, и приоритет развития этого региона остается. Программа не такая уж большая, как нам хотелось бы, — 350 млрд руб. из федерального бюджета. Но мы рассчитываем на существенно большие частные инвестиции — и наши, и иностранные. То же самое касается Кавказа, где действуют две программы: «Юг России» и «Развитие Северо-Кавказского округа». В общей сложности это тоже около 300 с лишним миллиардов рублей. И теперь Крым. Действительно, он чудовищно недофинансирован за последние 20 лет. Я когда попал туда впервые в 2004 г., был удивлен — как будто вернулся в Советский Союз. Мои знакомые врачи недавно поделились впечатлениями от крымских клиник: «Мы понимали, что там все советское, но думали, что там конец 80-х, а оказалась — середина 70-х». То есть очень большой накопленный объем недофинансирования социальных обязательств, инфраструктурных проектов. Поэтому мы одобрили большую программу, основанную в значительной мере на использовании федеральных финансов — почти 650 млрд руб., которые мы собираемся вложить в инфраструктуру, социальную сферу, здравоохранение и образование.

— В эту сумму заложено строительство моста через Керченский пролив?

— Да, конечно, и мост, и энергетика. Мы должны создать автономную энергетику, завязанную на Россию. Учитывая, что Крым — энергодефицитная территория, это тоже становится фактором в политический игре.

Хотя в жизни все сложнее: отдельные части Украины тоже энергодефицитны и получают электроэнергию из России. И тот, кто принимает не очень умные решения об ограничении поставок энергии в Крым, должен понимать, что возможны симметричные меры.

Керченский мост — действительно важнейший проект. Мы сможем его реализовать за разумное время с учетом того, что количество граждан и грузов, прибывающих в Крым и Севастополь, будет расти.

— Появлялась информация, что это контракт на 228 млрд руб. и он может достаться «Стройтрансгазу».

— Во-первых, решений пока нет. Во-вторых, сумма еще может быть скорректирована, хотя, конечно, это будет недешевая стройка. Проект начали обсуждать еще при прежнем статусе полуострова и уже тогда понимали, что это очень дорогая тема. Но в то время это был международный проект, а сейчас — внутренний, и от его реализации зависит жизнь наших людей.

— Вы исходите из того, что противостояние России и Запада не может быть долгосрочным и санкции не будут нарастать с обеих сторон?

— Санкции — всегда обоюдоострая история. И тот, кто первым вводит санкции, в итоге обрекает и себя на ограничения. Пытаясь кому-то сделать плохо, создает проблемы для себя. В истории человечества санкции вводились неоднократно: и законные — по линии ООН, и незаконные — по линии отдельных государств. Как правило, ни к чему хорошему они не приводили. Длительность была разной, но это не бесконечная тема. Мы же понимаем, что санкции сначала экономические, а потом в ответ — политические, а политические вещи всегда асимметричны. И это уже пострашнее ограничений поставок — возможен взлом системы безопасности в мире. Надеюсь, что наши западные партнеры этого не хотят и сумасшедших среди тех людей, которые принимают решения, нет.

Я могу привести пример, о котором многие забыли. В 1989 г. были введены санкции против Китая после известных событий на площади Тяньаньмэнь. Санкции очень близкие тем, что введены против нас. Теперь давайте посмотрим: китайская экономика стала развиваться хуже после этого? Нет. Они отклонились от того курса, который был задан именно в конце 80-х гг.? Нет. Они успешная экономика? Вне всякого сомнения. Это экономика, которая скоро станет первой в мире. Китай поменял общественный строй? Китай почувствовал себя наказанным? Нет. Они просто мобилизовали внутренние ресурсы, но таким образом, что не отрезали себя от внешнего мира. В известной степени эти санкции пошли на пользу Китайской Народной Республике.

— В последнем интервью вы говорили, что «санкции нужны политикам, чтобы укрепиться в своих убеждениях, продемонстрировать свою мощь и силу». Россия ввела санкции, чтобы тоже продемонстрировать мощь и силу и укрепиться в своих убеждениях? Почему решение было принято без оглядки на наши компании? Почему правительство не защитило интересы нашего ритейла, рыбоперерабатывающей отрасли?

— Не мы это начали. Мы и так очень долго терпели. Хотелось ответить раньше, но была позиция президента — не реагировать на эти действия. Но когда уже прошло несколько волн санкций, пришлось принимать решение. Что важно — это политическое решение поддерживает абсолютное большинство населения нашей страны.

Теперь про ущерб. Безусловно, для бизнеса принятые меры — это форс-мажор. В юридическом смысле этого слова. А за действия непреодолимой силы обычно никто не отвечает. Можно ли было это сделать…

— …более мягко?

— К сожалению, нет. Мы это обдумывали. Было дано несколько дней на то, чтобы грузы, которые находились в пути, были доставлены. Но при всем желании помочь бизнесу — если бы приняли решение разрешить поставку всех оплаченных грузов, то, поверьте мне на слово, у нас бы еще в течение года все грузы шли как оплаченные до санкций. Придумали бы разные схемы.

Мы проводили консультации, и компании нам потом признались: мы никогда не оплачиваем поставки заранее. Какой смысл? У нас сложившиеся хозяйственные связи, и мы не используем аккредитив или предварительную оплату. Мы оплачиваем по факту, особенно когда речь идет о скоропортящейся продукции.

Есть позиция и другого бизнеса. Все аграрии после совещания в Курске подходили ко мне со словами: «Наконец-то! Мы вас так просили». Причем это и маленькие хозяйства, и огромные ассоциации производителей молока, мяса, те, кто занимается зерном, фруктами. Губернаторы говорят то же самое: «Не отменяйте ничего, иначе мы не сможем создать современное российское сельское хозяйство».

Ведь молодцы некоторые европейцы, те же поляки: они создали довольно эффективное садоводство. У нас огромная страна с теплыми регионами, с прекрасными условиями. Ну почему мы должны все время есть иностранные фрукты? А торговые сети раньше не хотели замечать наших аграриев — и крупных, и малых. Им удобнее было работать с иностранцами и невыгодно эти схемы ломать. А сейчас пришлось. На совещании представители сетей и ассоциаций аграриев так ласково друг на друга смотрели! Но это же правильно: мы действительно крупнейшая аграрная страна, у нас 9% мировой пашни, 20% запасов воды. Мы точно должны кормить себя и других.

— Но надолго ли эта радость аграриев? А если в ближайшее время наступит мир на Украине и начнется отмена санкций? Есть ли смысл тогда переориентировать бизнес?

— Это справедливый вопрос. Если наши партнеры возьмутся за ум и вся эта бессмысленная история с санкциями свернется, мы отнесемся к этому соответственно. В указе президента прямо предусмотрено, что правительство вправе изменить срок действия санкций. И я надеюсь, что к этому времени наши поставщики уже успеют занять достойное место на прилавках.

Я, кстати, недавно заходил в магазины и сам это видел. Например, я был в «Магните» в Краснодарском крае — хороший, кстати, магазин, — и единственным иностранным продуктом, который я там увидел, был турецкий виноград.

Поэтому мы начали программу поддержки тех секторов сельского хозяйства, которые у нас неразвиты, а это рыборазведение, тепличное овощеводство, садоводство и те сегменты животноводства, которые требуют поддержки, — мясное скотоводство и молочное животноводство. Мы сейчас обязательно добавим туда денег. Точную сумму пока не назову, но речь идет о десятках миллиардов рублей.

— На тему санкций хотелось бы методологический вопрос задать: каков порядок прохождения таких политических решений? Решение о санкциях было внезапным?

— Ну что вы, никогда ни президент, ни правительство не принимают таких решений спонтанно.

— А кто автор идеи?

— Естественно, те, кто разбирается во внешней торговле и экономике. Вы, надеюсь, от меня не ждете фамилии автора? (Смеется.)

Этому решению предшествовали закрытые консультации, потом я переговорил с президентом, он подписал указ, дал поручение правительству. После этого я еще раз собрал своих коллег, мы еще раз прошлись по всем товарным позициям. И после этого я объявил на заседании правительства, что подписал конкретный документ, который вводит ограничения на ввоз отдельных видов продукции из государств, которые поддержали санкции в отношении Российской Федерации.

— То есть такая быстрота — сегодня указ, а завтра постановление правительства — потому, что все готовилось заранее?

— Конечно, мы все это заранее обсуждали. Но когда такие решения готовятся, невозможно учесть всего, поэтому пришлось принять еще одно постановление — снять запрет с безлактозного молока и мальков. Не исключаю, что и дальше какая-то корректировка будет: мы не должны навредить нашим гражданам — это главное и первое соображение. А второе — мы должны постараться использовать эту ситуацию, которая возникла не по нашей воле, в интересах страны и нашей экономики.

— Весной чиновники и правительства, и Кремля уверяли, что секторальных санкций не будет. Готовитесь ли к новым санкциям, в отношении каких секторов их ждете, каким может быть ответ?

— Я надеялся, что наши партнеры окажутся умнее. Увы…

Будут ли новые санкции — нужно у них же спросить. Но если будут санкции, связанные с энергетикой, дальнейшие ограничения для нашего финансового сектора, нам придется отвечать асимметрично. Часть таких решений я озвучил на заседании правительства. Например, ограничения в транспортной сфере. Мы исходим из того, что у нас дружественные отношения с нашими партнерами, и поэтому небо над Россией открыто для пролета. Но если нас ограничивают, нам придется отвечать. Если западные перевозчики будут летать вне нашего воздушного пространства, это может привести к банкротству многих авиакомпаний, которые и так балансируют на грани выживания. Но это плохая история. Просто хотелось бы, чтобы наши партнеры в какой-то момент это осознали.

Тем более что санкции точно не помогают установить мир на Украине. Они бьют мимо, и это понимает абсолютное большинство политиков. Есть просто инерция мышления и, к сожалению, желание использовать силу в международных отношениях.

— А какие у вас ожидания, видите ли вы реальные шансы урегулирования ситуации на Украине?

— Украинский кризис, к сожалению, продолжается. Это тяжелейшая драма. Но надеюсь, что он будет урегулирован при наличии доброй воли руководства Украины с использованием предложений, которые сделаны Россией. Президент Владимир Путин обнародовал мирный план, Украина как будто бы его приняла. Представители противоборствующей стороны, ополченцы тоже этот план с известными оговорками приняли. Так что сейчас должна идти тонкая работа, направленная на сохранение мира. Надеюсь, что это получится.

— Наш бизнес вынужденно сворачивает отношения с Европой и все больше переориентируется на Азию, в частности на Китай. Не попадем ли мы в зависимость от Китая?

— Торговый оборот России с Китаем сейчас около $100 млрд, а с Европой — $450 млрд. Это практически половина торгового оборота России. Очевидно, что мы должны активно присутствовать в АТР. Торговать, получать инвестиции, работать с Китаем, с Индией, с Вьетнамом, с другими крупными и не очень игроками АТР. Поэтому этот разворот, в принципе, назрел. И вовсе не из-за санкций и обострения политической ситуации, а потому, что мы должны были диверсифицировать все товарные потоки. Это помогает развитию Сибири, Дальнего Востока. Я не вижу здесь особых проблем, если мы сами будем принимать верные, разумные решения. Китай является крупнейшим торговым партнером Соединенных Штатов Америки. Там по этому поводу тоже идут споры, но тем не менее никто не ставит под сомнение независимость Соединенных Штатов.

— Мы обсуждали влияние санкций на бизнес, но есть и ущерб для экономики в целом. Как в правительстве оценивают эту ситуацию с разгоном инфляции и как относятся к решению ЦБ поднять ставки? Насколько мы знаем, для правительства это стало неожиданным.

— Естественно, к росту инфляции я отношусь плохо. Мы в целом проводим довольно жесткую политику, основанную на таргетировании инфляции, от этого никто не отказывается. Хочу еще раз подчеркнуть: ни от бюджетного правила, ни от таргетирования инфляции мы не отказываемся. Могут быть различные нюансы, но основные принципы макроэкономической политики остаются прежними. Прогноз по инфляции, конечно, должен быть скорректирован с учетом ситуации на рынке. И сейчас этот прогноз мы обсуждаем с Минэкономразвития, Минфином, Центральным банком. Совещания по этому вопросу у меня за последнюю неделю проходили несколько раз. Инфляцией нужно заниматься, но о ней не нужно много говорить, потому что инфляция разгоняется в том числе и ожиданиями.

Теперь в отношении ключевой ставки ЦБ. Центральный банк, естественно, координирует свою деятельность с правительством и с президентом, но гарантией стабильной денежно-кредитной политики является именно независимость Центрального банка. Ослабления денежно-кредитной политики мы в целом даже сегодня допустить не должны.

— Первый зампред ЦБ Ксения Юдаева опасается разгона инфляции в случае введения налога с продаж. Учитывается ли этот фактор и каковы шансы, что налог с продаж будет введен?

— Окончательное решение о том, менять ставки существующих налогов или вводить новые налоги, пока не принято. Есть и плюсы, и минусы, скажу откровенно. Например, рост инфляции — это минус. В любом случае решения, которые мы можем принять в ближайшее время, не затронут налоги на доходы физических лиц.

Есть только вопрос со ставкой налогообложения дивидендов. Это можно уравнять, мне кажется, это справедливо, и здесь никто не возражает.

А выбор между увеличением ставки НДС и введением налога с продаж довольно сложный. Налог с продаж был отменен в 2003 г. Платили его плохо, поэтому для принятия решения сейчас нам нужна полная уверенность, что мы его сможем собирать. Нужна электронная верификация факта платежа, а это сложный процесс.

Мы окончательно обсудим эти вопросы, посмотрим еще на возможности оптимизации расходной части бюджета, на целый ряд госпрограмм и примем сбалансированное решение. Думаю, это произойдет до конца этого месяца.

И еще добавлю: с учетом нынешней ситуации здесь нет безупречных решений. Очевидно, что у любого решения будут свои минусы.

— Действительно ли рассматривается идея принять для Крыма специальный режим, что там можно будет заключать сделки по британскому праву?

— Такие идеи звучали, но это экзотика. В нашей стране должно применяться наше законодательство, смысл в том, чтобы его подтягивать под международные стандарты. Наши бизнесмены при определенных условиях могут заключать сделки по иностранному праву. В целом сделки между двумя российскими компаниями на территории РФ и в отношении имущества, расположенного в РФ, должны подчиняться российскому праву.

— Вы несколько раз говорили про использование бюджетных средств для стимулирования роста отраслей, но бюджет, насколько мы знаем, даже с учетом возможного введения налога с продаж и замораживания пенсионных накоплений в 2015 г. не сводится даже с параметрами дефицита в 0,5% ВВП…

— Давайте мы все-таки дождемся решений, пока еще идут консультации. Бюджет должен быть сведен с учетом необходимости сохранения стабильных макроэкономических пропорций. Для того чтобы не разогнать инфляцию и не создать каких-либо других проблем. Я думаю, что мы уже близки к тому, чтобы этот вариант найти. У нас в 2013 г. дефицит был 1,3%. Мы ощущали на себе это? По большому счету нет. Поэтому главное — понимать, что мы находимся в границах, которые сами себе задали.

— Военные действия на юго-востоке Украины — не только политическая проблема, но и экономическая. Там полный экономический паралич, 1 млн украинцев уже перебралось в Россию, оставшиеся рассчитывают на нашу помощь. Как это рассматривается в правительстве, готовы ли мы к дополнительным расходам?

— Сначала про беженцев. Это гуманитарная трагедия, мы это учитываем и уже добавляем регионам средства. И это не маленькие деньги. За последнее время мне пришлось принять ряд решений, связанных с финансированием пребывания беженцев, уже на сумму почти до 1 млрд руб.

Теперь в отношении того, что происходит на юго-востоке Украины с экономической точки зрения. Там помимо домов разрушены и производственные объекты. И как они будут восстанавливаться — это очень большая проблема. Но ею должна озаботиться Украина, раз украинские власти считают, что эти регионы являются частью страны.

Те, кто принимает решение применять артиллерию, танки и самолеты в отношении собственных граждан и городов, должны понимать, что придется за это заплатить колоссальную экономическую цену. Те силы, которые это поощряют, должны понимать, что им придется помогать. Пока этой помощи не видно.

Мы в любом случае, конечно, будем помогать юго-восточным регионам Украины, мы это уже делаем, это гуманитарная миссия Российской Федерации в отношении близких нам регионов и людей.

— Вернемся к нашей внутренней экономической политике: решение о замораживании пенсионных накоплений за 2015 г. принято, хотя мы все помним, что президент говорил, что этого не будет.

— Президент так не говорил, с подобными заявлениями выступали некоторые члены правительства. Но это лишь свидетельствует о том, что всем нужно быть аккуратными в высказываниях и все связаны государственной дисциплиной. До тех пор пока не принято какое-то окончательное решение, свою позицию можно и нужно высказывать в рабочем режиме.

Решение о направлении накопительной части в страховую часть пенсии на 2015 г. принято, и в этом нет ничего драматического, потому что деньги никуда не исчезают. А ситуация с НПФ была непрозрачная, сроки еще позволяют проверять их в следующем году.

По окончании всех этих действий будет принято решение по поводу накопительной части пенсии. И представители экономического блока, и те, кто представляет социальный блок, понимают, что государство без длинных денег обойтись не может. Вопрос лишь в том, насколько эффективна нынешняя накопительная часть пенсии. Это тоже нужно учитывать при дальнейшей правке пенсионной системы. И второе, что я могу констатировать, — эти длинные деньги, про которые все так любят порассуждать, в экономику не пришли. И это плохо. Это как раз говорит о том, что система работала не оптимально.

— Низкая доходность — это же вопрос не неправильной пенсионной системы, это вопрос недостаточно развитого финансового рынка и регулирования…

— Согласен. Вот поэтому и нужно отрегулировать их таким образом, чтобы эффективность была другой. Но просто так давать деньги из нашей пенсионной системы нельзя. Деньги — такой инструмент, за которым, как известно, нужно следить. И к тем, кто распоряжается деньгами, должны предъявляться повышенные требования. На нашем финансовом рынке лучше всего ситуация в банковском секторе, особенно сейчас, когда ЦБ начал подчищать банки. Хуже, на мой взгляд, ситуация на страховом рынке, где прозрачность меньше, и здесь тоже нужно наводить порядок. Достаточно посмотреть на агрострахование. И еще хуже ситуация была как раз с пенсионными фондами. Сейчас многие из них проверили, и мы будем учитывать это при принятии решений о дальнейшем развитии пенсионной системы. Оно будет принято в 2015 г.

— Сегодня основной ресурс длинных денег, который остается у государства, — это фонд национального благосостояния (ФНБ). Изначально считалось, что это подушка безопасности пенсионной системы, а сейчас он превращается в инструмент развития инфраструктуры. Может ли еще возрасти доля выделенных на это средств ФНБ? Какова ваша позиция в этом вопросе?

— С одной стороны, деньги должны работать. С другой — ФНБ и резервный фонд — это основа нашей финансовой системы. Поэтому нужно относиться к расходованию этих денег консервативно. Мы выбрали целый ряд проектов, действительно исходя из пропорции 60 на 40. Это инфраструктурные проекты: БАМ, Транссиб, железная дорога к месторождению угля в Туве, некоторые другие проекты. Мы не собираемся сильно увеличивать их количество. А резервный фонд может расходоваться только для поддержания финансовой стабильности в тяжелой ситуации, в период кризиса. Общий объем этих фондов составляет 6,5 трлн руб. Это большие деньги для любой страны, и мы ими дорожим. Поэтому все решения по расходованию средств ФНБ обсуждаются в правительстве и потом еще согласовываются с президентом.

— Как раз президент недавно сказал о том, что доля инвестиций из ФНБ не должна увеличиваться, но возможно перераспределение средств.

— Мы должны смотреть на приоритеты, которые мы выбрали. Что-то может выстрелить чуть быстрее, что-то — чуть медленнее. Поэтому, если мы почувствуем, что средства надо перераспределить, мы это сделаем. Но это уже будет адресное решение. Что касается пропорций, то я вам ответил. Напоминаю, что правила расходования ФНБ таковы, что на каждый рубль, вложенный по линии бюджета, требуется минимум 1,5 руб. частных инвестиций.

— Выполнима ли фантастическая заявка «Роснефти» профинансировать долг на 1,5 трлн?

— Эта цифра только выглядит так внушительно, но ведь это не за один год. Я недавно проводил совещание по инвестиционной программе «Роснефти»: компании необходимо сохранить уровень добычи, потому что «Роснефть» — основной плательщик в бюджет. Мы должны в этом смысле им помочь, поддержать уровень инвестиций. Конкретные параметры и способы поддержки мы сейчас рассматриваем.

— То есть вы предполагаете, что дополнительный доход бюджета от деятельности «Роснефти» окупит господдержку?

— Если говорить о результатах работы компании в средне- и долгосрочной перспективе, у меня нет никаких сомнений. Такие инвестиции окупаются безусловно.

— Какие еще каналы предоставления длинных денег в правительстве обсуждаются — возможно, совместно с ЦБ?

— Я уже подписал и мы в ближайшее время введем в действие программу по развитию промышленности и импортозамещению. Там предусмотрены именно длинные деньги с приемлемой для участников программы ставкой — инфляция плюс 1%. Эта программа ориентирована в первую очередь на средний бизнес. Потому что для малого бизнеса у нас есть программы ВЭБа и специальные программы банковского кредитования, а для больших компаний есть средства ФНБ. К сожалению, западные рынки для них сегодня практически закрыты, но в целом они имеют и этот ресурс. А вот среднему бизнесу там, где речь идет о проектах на 500 млн руб., 1 млрд, надеюсь, эта программа поможет.

— Это часть программы, объявленной президентом в мае, но там еще были обещаны налоговые льготы для новых предприятий (greenfield). Эти налоговые льготы тоже в этой программе есть?

— Нужно стимулировать развитие там, где его нет, где еще нет источника доходов. Сейчас мы обсуждаем новый вид специальных налоговых режимов и стимулирование развития промышленности в рамках так называемых территорий опережающего развития. Этот законопроект готовится в первую очередь для Дальнего Востока, но впоследствии будет применяться везде. Это несколько иной режим, чем, скажем, режим зоны свободной торговли, особой экономической зоны. Этот закон тоже практически подготовлен.

— Какой может быть специализация таких территорий опережающего развития?

— Очевидно, что это должны быть высокие технологии. Все, что угодно, главное — чтобы это развивало наш технологический потенциал.

— Когда вы были президентом, вы продвигали развитие технологий, инновации, а теперь многие ваши инициативы того времени либо заморожены, либо и вовсе сворачиваются.

— Сейчас не лучший период для развития инноваций, нас окружили санкциями со всех сторон. Но в целом этот курс не свернут, все инновационные институты действуют.

В «Сколково», например, все идет как запланировано: финансирование и бюджетное, и частное осуществляется в полном объеме. На территории работает уже около 1000 стартапов, я периодически их посещаю — на самом деле интересные развивающиеся компании. Работающие там иностранные фирмы хоть и «скрипят» под воздействием некоторых своих иностранных начальников, но они никуда не уехали, ничего не свернули.

Что касается курса в целом: курс страны определяется руководством, прежде всего — президентом. Бессмысленно делать вид, что сейчас страна находится в том же положении, как, например, в 2009 г. Тогда были свои вызовы и свои трудности, свои приоритеты. И если что-то с тех пор поменялось, это нормально.

— Почему сейчас отменили введенный при вас порядок возбуждения налоговых дел? Там что изменилось?

— Когда я принимал это решение, было много нареканий на произвол силовиков по налоговым делам. Но с другой стороны, важно, чтобы эти дела расследовались, чтобы преступники не избегали наказания.

Теперь предложена другая схема, при которой возможно использовать различные доказательства, но в то же время следственные органы имеют право в ряде случаев получить компетентное мнение налогового ведомства. Этот вариант соединяет юридическую оценку следователя и экономическую оценку налогового ведомства.

— То есть вас, как автора той инициативы, нынешний вариант устраивает?

— Устраивает. Главное — чтобы он был работающим. Чтобы он, с одной стороны, позволял расследовать дела, а с другой — не напрягал бизнес.

— Какова была ваша позиция в вопросе объединения судов, ликвидации Высшего арбитражного суда? Как вы оцениваете последствия?

— Вопрос о судебной системе мы обсуждали с президентом неоднократно, в разные периоды. В мире есть две модели судебной системы: с делением на обычные и торговые суды и без этого деления. Вопрос не в том, какова система, а в том, насколько она эффективна. Российские и иностранные бизнесмены зачастую говорят, что наша судебная система не всегда выполняет свои функции.

Арбитражный суд, безусловно, сыграл очень важную роль, накопил хорошую практику, принял постановления пленума по наиболее сложным делам. Все это действует, ни в какую корзину не выброшено. Сейчас главное — чтобы деятельность объединенного Верховного суда была максимально эффективной, чтобы не растерять специалистов. Как юрист, я могу подтвердить, что самые сложные дела связаны с экономикой, с налоговыми спорами, с имущественными спорами. Правда, суду предстоит еще одно испытание — переезд в Петербург, и это будет непросто, судьи тоже люди, далеко не все смогут поехать туда. Я надеюсь, что там будут созданы для них нормальные условия. Ведь в этом переезде есть и особый смысл — некая географическая отдаленность от других ветвей власти.

— В последнее время в публичном поле поднимается вопрос о возможном выходе России из ЕСПЧ и изъятии из Конституции приоритета международных соглашений. Как вы на это смотрите?

— Предложения могут быть разные, какие-то продуманные, какие-то — нет. Но я вынужден констатировать, что система международного права переживает сейчас довольно сложные времена. Может быть, пришла пора в этой системе что-то модернизировать. Нынешняя система международного права действует уже давно, и разговоры о ее совершенствовании я считаю вполне допустимыми. ЕСПЧ — важный институт, он должен сохраниться, но деятельность его, конечно, не идеальна. Права человека — очень тонкая материя, и иногда — не всегда, но иногда — эти решения балансируют на грани между правом и справедливостью, что, наверное, возможно, но не очень хорошо. А еще хуже, если эти решения балансируют между правом и политикой. Есть несколько решений и против нас, и против других стран, которые были приняты по политическим мотивам. Вот, например, по делу Илашку было принято абсолютно безграмотное с правовой точки зрения решение, что Россия осуществляет некий «эффективный контроль» над чужой территорией и должна отвечать за то, что там происходит (8 июля 2004 г. ЕСПЧ в решении по жалобе № 48787/99 «Илашку и другие против Молдавии и России» постановил, что на заявителей, граждан Молдавии, осужденных судом Приднестровья в том числе к смертной казни, распространяется юрисдикция Российской Федерации и что РФ должна выплатить им компенсацию. — «Ведомости»). Чем менее политизированным будет ЕСПЧ, тем будет лучше.

Что касается приоритета международного права — это фундаментальный принцип. И если от него отказаться, человечество будет отброшено лет на 150 назад.

— Эти предложения делают депутаты возглавляемой вами партии «Единая Россия». В какой мере вы разделяете ответственность за ее деятельность и что дает вам позиция лидера партии? Зачем она вам?

— Ответ очевиден: если хочешь чего-то добиться в политике, нужны люди, готовые реализовывать твой курс, люди, на которых можно опереться. Что касается каких-то непродуманных, эмоциональных предложений — такие идеи возникают везде: и у нас, и в других партиях. Но для меня важнее другое: правительство приходит в Думу с тяжелым бюджетом, и в такой ситуации у него должна быть опора. И она сейчас есть — это «Единая Россия». Мы вместе с «Единой Россией» несем ответственность за экономический и социально-политический курс страны. Вот это самое главное для меня как председателя правительства и лидера партии.

То, что у отдельных депутатов рождаются экзотические идеи, — так вы посмотрите на другие парламенты. А если какие-то инициативы становятся законами, это означает, что по этому поводу есть консенсус, и тогда это общее решение, воплотившееся в право. Но надо понимать, что парламент и партия — это все-таки не структура по обслуживанию интересов правительства. У каждого депутата и каждого члена «Единой России» есть право на свою позицию.

— Отдельный вопрос по интернету. Остаетесь ли вы сторонником свободы интернета или за последние пару лет ваши взгляды на эту сферу тоже изменились?

— Интернет — абсолютно новая, полезная, но в то же время противоречивая сфера человеческой деятельности. Он уже не может оставаться нерегулируемой коммуникативной средой. Его нельзя душить, но мы все-таки должны знать, что там происходит. Там есть все — от образовательных программ и блогов до мусора и просто преступной деятельности, которая запрещена в любой стране. Мы тоже ввели ряд ограничений — суицид, педофилия, разжигание национальной розни, наркотики, и это дает свой положительный результат. Не скрою, я неоднократно говорил на «восьмерках» и «двадцатках» своим коллегам — руководителям других стран, что нужно серьезно заняться двумя вещами: глобальным регулированием интернета и авторскими правами, которые с развитием всемирной сети оказались во многом девальвированы. Ну вот как-то не слышат, особенно с учетом того, что «контрольный пакет» в этом вопросе был и остается у США.

Наши попытки регулировать интернет тоже могут быть не идеальны и с точки зрения эффективности, и с точки зрения процедур. Вот, например, была громкая тема с общественным WiFi. Хочу обратить внимание, что ни у кого не было задачи, чтобы все носили с собой паспорта. Ведь идентификация возможна гораздо более современными способами — по sms или кредитной карте. Многие страны после самых разных печальных событий решили, что надо идентифицировать пользователей. Это нормальная задача государства — понимать набор существующих угроз и пытаться им противодействовать. Ведь абсолютное большинство преступлений террористического характера осуществляется сейчас с использованием интернета и мобильной связи.

В точке кризисов, но без страха
 

http://www.rg.ru/2015/01/14/medvedev-stenogramma.html
"Российская газета" публикует программную речь Дмитрия Медведева на Гайдаровском форуме

14.01.2015, 17:00

VI Гайдаровский форум

Снова всех сердечно приветствую в Москве. Даже в такое не самое простое время вы приехали, чтобы принять участие в Гайдаровском форуме. Хочу вас за это поблагодарить и отметить, что форум остается авторитетной площадкой для ведущих экономистов, политиков, бизнесменов. Нас это радует.

За минувший год произошло много событий. Мир действительно изменился, и это не фигура речи, это именно так. В экономику в узком смысле этого слова очень существенно вмешалась политика. Результатом является и тотальное недоверие, и возрождение старых мифов о России как чуть ли не угрозе цивилизованному развитию. Взаимные экономические санкции были использованы, и, как следствие, потери, которые несем не только мы, но и целый ряд других государств. Это особенно остро чувствуется на фоне, по сути, продолжающегося глобального кризиса, который развернулся в мире в 2008 году. Нам пока (я об этом говорил и хотел бы еще раз сказать здесь) не удалось преодолеть его последствия, последствия кризиса 2008 года. Одни страны до сих пор не могут выйти из стагнации. По оценкам Международного валютного фонда, валовый внутренний продукт стран еврозоны еще не достиг уровня предкризисного 2007 года, и это о многом говорит. Другие крупные страны наращивают темпы, в третьих странах замедляются, наоборот, темпы развития. К примеру, валовый внутренний продукт Бразилии в 2014 году сократился до 0,3 процента. Это просто показывает, что тенденции очень разнонаправленные. И Россия в этом смысле не исключение. Мы, как и весь мир, платим свою цену за глобализацию. Фактически наша страна сегодня находится в точке пересечения нескольких кризисов, которые спровоцированы тремя группами причин.

Во-первых, как я уже говорил, одной из составляющих являются последствия мирового кризиса 2008 года. Во-вторых, это внешнее политическое и экономическое воздействие, направленное непосредственно на нашу страну. В предыдущие годы мы жили и развивались при высоких ценах на энергию и сырье.

Наши компании и банки имели свободный доступ к длинным и относительно дешевым деньгам на зарубежных рынках. Теперь условия кардинально изменились.

Но внешние факторы, и это мы тоже понимаем, лишь обострили ситуацию. Третья и основная группа причин - это внутренние проблемы и ограничения, которые накопились в нашей экономике и с которыми нам пока не удается справиться так быстро, как хотелось бы.

Российская экономика, кстати, начала притормаживать еще при высоких нефтяных ценах. Но они все-таки позволяли нам как-то продвигаться вперед. Экономика и сейчас демонстрирует отдельные элементы роста, но рост количественно и качественно не соответствует ни нашим возможностям, ни, скажем прямо, нашим амбициям.

Старая энергосырьевая модель исчерпана, это понимают все, она не может дать ни устойчивого роста, ни стимулов для инвестиций в реальное производство. Все слабее она воспринимает технологические инновации и, главное, не обеспечивает стабильного повышения уровня жизни.

Поэтому важно не только объективно оценить и правильно отреагировать на изменение традиционных для нас внешних рынков, не просто справиться с экономическим и политическим давлением извне, не просто стабилизировать текущие колебания валютного курса - в целом задача более масштабная и более ответственная: речь идет о том, чтобы изменить саму модель нашего развития.

Мы не сможем этого сделать, если не выполним целый ряд условий. Сегодня мы должны определить факторы, значение которых нам казалось, может быть, ранее недостаточно весомым.

Новые условия требуют заниматься решением структурных проблем не меньше, чем поддержанием макроэкономической стабильности. Важно помнить уроки наиболее крупных кризисов ХХ века, то есть кризисов конца 1920-х - начала 1930-х годов и 1970-х годов.

Даже самой качественной макроэкономической политики бывает недостаточно, если назрели структурные проблемы, а у нас они, по сути, перезрели. Процентные ставки, валютный курс, темпы инфляции, безусловно, являются ключевыми или фундаментальными показателями состояния экономики. Тем не менее сама по себе макроэкономическая стабильность хотя и необходимое, но еще не достаточное условие для процветания.

Одной из ключевых причин остается дисбаланс между доходами и производительностью труда. Доходы на протяжении длительного времени не могут расти быстрее производительности труда. Причем необходимо помнить, что на производительность влияет не только профессионализм сотрудников, но и уровень используемых технологий, оборудования. Не менее важно и наличие в государстве системы обучения и переподготовки кадров в соответствии с требованиями экономики. В дальнейшем доходы и зарплата должны увеличиваться только по мере роста экономики и повышения производительности труда.

Но прежде всего для устойчивого экономического роста необходимо повысить доверие, причем доверие в известном треугольнике - между людьми, населением страны, бизнесом и государством. Доверие - ключевой институт, одна из опор современной экономики. Его ничто не может заменить, как и государство никогда не способно заменить собой бизнес. Пока, надо признаться, мы достаточно мало сделали, чтобы общество осознало, что его успехи, его возможности напрямую зависят от свободы предпринимательства и успехов бизнесмена.

Дефицит доверия в условиях, когда формируется такая триада кризисов, о которой я сказал, порождает целый ряд страхов на рынке, а они в свою очередь лишь усугубляют финансово-экономическую ситуацию. Чтобы разорвать этот порочный круг, государство должно четко ответить на эти опасения, сформулировать даже не что мы будем делать, а чего мы не будем делать ни при каких условиях. Сейчас я об этом скажу.

Во-первых, Россия даже в нынешних условиях не собирается закрываться от мира, менять курс в сторону создания мобилизационной модели экономического развития. Мы прошли гигантский путь от постсоветского полуразрушенного хозяйства до крупной экономики западного типа, и было бы чудовищной ошибкой вернуться в прошлое (хотя нас периодически к этому призывают), отказаться от роли активного игрока в современном глобальном мире.

Во-вторых, власть не пойдет на отказ от свободной конвертации рубля. Можно, конечно, следуя сиюминутной конъюнктуре, заморозить курс, тем самым, естественно, возродить черный рынок валюты, выдавать ее импортерам, что называется, по справке, в зависимости от воли чиновника и дружеских отношений с ним. Но все это означает лишь одно - последовательное разрушение рынка.

Конечно, сейчас многое играет против рубля - и цены на нефть запредельно низкие, и санкции, курс сильно колеблется. От этого страдают и компании, и банки, и, конечно же, обычные люди. Тем не менее считаю, что политика Центрального банка, которую он проводит в настоящий момент, - это правильная политика. Мы не собираемся проедать валютные резервы. У нас достаточное количество экономических механизмов, чтобы обеспечить устойчивость рубля. Более того, даже при плохой конъюнктуре у нас остается положительный платежный баланс, который является главным фундаментальным фактором для установления сбалансированного курса национальной валюты.

В-третьих, Россия будет соблюдать свои международные обязательства. Или, скажем так, мы не отказываемся от их исполнения. Наша страна - надежный заемщик, надежный кредитор, надежный поставщик. Санкции приходят и уходят - и это происходило, о чем я неоднократно говорил, на протяжении всего XX века, как бы ни называлась наша страна, - так вот, они приходят и уходят, кстати, как и их авторы, а деловые отношения и экономические интересы и репутация у государства остается. У нас по-прежнему значительные резервы, которые гарантируют выплаты по долгам государства, и при необходимости мы сможем помочь компаниям при выплате ими внешних долгов.

Кстати, и по нашим долгам надо требовать их неукоснительного исполнения, по долгам, требования по которым имеет Российская Федерация. У нас много таких примеров, но в качестве наиболее красноречивого напомню: наша страна предоставила, например, Киеву заем 3 млрд долларов. Это государственный заем без учета огромной коммерческой задолженности банкам. Одним из условий этого кредита было не превышение уровня государственного долга Украины 60 процентов объема ВВП. Сегодня это условие, этот ковенант нарушены, поэтому, что бы ни говорили руководители Украины, у нас есть основания требовать досрочного погашения займа, то есть выполнения контрактных обязательств. При этом в принятом бюджете наших соседей (а мы, естественно, отслеживаем, что происходит) мы вообще не увидели средств на погашение финансовых обязательств перед Россией, хотя погашение обязательств перед другими кредиторами киевские власти запланировали. Хотел бы обратить на это внимание и украинских начальников, и Министерства финансов Российской Федерации.

Скажем прямо, мы не хотим дефолта Украины, осложнения и без того бедственного положения украинской экономики. Нам, наоборот, нужен живой партнер. Но по долгам надо платить - и по государственным, и по коммерческим, в том числе банковским долгам, поэтому придется принимать решение по этому поводу в ближайшее время.

В-четвертых, мы не будем ограничивать свободу предпринимательской деятельности. У нас и так хватает ограничений, которые, наоборот, нужно снимать. У власти есть понимание, что бизнесу нужна бóльшая свобода, чем та, которую он имеет сейчас, и государству в одиночку, без бизнеса, не изменить модель экономического развития. Но когда снаружи осуществляются попытки давления на страну, внутри продолжается административный и зачастую правоохранительный прессинг, то реакция экономики может быть только одна: она начинает задыхаться. Поэтому мы просто обязаны снять внутренние ограничения, которые угнетают бизнес. Это абсолютный императив. Если же бизнес-сообщество почувствует, что все обещания остаются лишь словами, то начнется обратное движение, ничто не остановит и так немалый отток капитала в самой разной форме, не излечит от такой бизнес-анемии. Девальвация слов и обещаний о свободе предпринимательства в принципе хуже девальвации рубля, потому что она, безусловно, остановится, а что касается обещаний - это уже другая история. Мы это понимаем и продолжим серьезную работу в этом направлении, конечно, при участии предпринимателей.

В-пятых, власть не собирается ждать, когда просто поднимутся цены на нефть. Условия и требования к нашей экономике становятся принципиально другими, их невозможно переждать. Поэтому, как это ни банально звучит, издержки необходимо снижать, а качество проектов повышать. Понятно, что при ослаблении рубля и дорожающем импорте это непросто. Но давайте честно признаемся: и при сильном рубле и дешевом импорте мало кто снижал издержки и сдерживал цены. Мы и сейчас видим примеры, когда, например, доля импорта в структуре затрат составляет 20 процентов, а цены повышаются чуть ли не вдвое. Расчет идет на опыт последних лет, примеров тому немало. Пройдет год-полтора - это, собственно, и произошло после первой волны кризиса 2008 года, и покупатели снова прибегут, будут платить деньги. Но богатеющая год от года энергосырьевая экономика осталась в прошлом, об этом сегодня, как мне рассказали мои коллеги, уже разговор был на дискуссионных площадках. И такой товар просто невозможно продать - ни завтра, ни послезавтра. Поэтому мы должны учиться жить при низких ценах на энергоносители.

Платформа для этого есть. Был создан устойчивый фундамент, на базе которого можно формировать условия для нового рывка, стабильного и здорового роста экономики. Это прежде всего сбалансированная бюджетная политика, которая позволяет решать две ключевые задачи - реализовать важнейшие социальные программы и поддержать национальную экономику.

Отмечу, что у нас остается небольшой государственный долг и достаточно резервов, чтобы плавно адаптировать экономику к новым условиям работы. Также очень важным является низкий уровень безработицы. Наш показатель по занятости существенно лучше, чем во многих странах Европы.

Наконец, на нашей стороне важнейший социально-политический фактор - консолидация общества, высокий уровень поддержки власти (хотя это нужно ценить, но и понимать, что это не беспредельно), и он позволяет нам решать многие ключевые задачи.

Перечисленные факторы должны закладываться в основу комплекса мер по формированию современной экономической политики.

Что хотелось бы отметить? Во-первых, мы уже работаем и будем работать дальше над развитием импортозамещения. До конца первого полугодия должны быть приняты планы по импортозамещению в ряде отраслей промышленности. Часть мер уже реализуется и в оборонке, и в фармацевтике, и в станкостроении, и в нефтегазовом оборудовании.

Одно из важнейших направлений - это импортозамещение в сельском хозяйстве. Утверждена новая редакция госпрограммы. Дополнительную поддержку получат наши производители мяса, молока, овощей, фруктов. Добавлю, что в целом наши аграрии уже вышли на приличные показатели. Сегодня в мире спрос на зерно является более устойчивым трендом, чем спрос на энергоносители. Россия - один из важнейших экспортеров зерна, и способна укреплять свои позиции, содействуя инвестициям в производство, переработку и транспортировку сельхозпродукции.

Были приняты специальные решения по так называемой промышленной политике и систематизированы меры поддержки промышленности. Вводится так называемый специальный инвестиционный контракт, определяются понятия, связанные с деятельностью индустриальных парков, создается инфраструктура технопарков, для поддержки промышленных предприятий на этапе предбанковского финансирования, создан фонд развития промышленности. Еще один инструмент поддержки промышленности - это проектное финансирование. Банк России будет предоставлять фондирование банкам на финансирование инвестиционных проектов на значительные суммы, но, естественно, это все равно должны быть понятные и контролируемые суммы, бесконечно их разгонять нельзя, а для крупных самоокупаемых инфраструктурных проектов предусмотрена поддержка из Фонда национального благосостояния.

Притоку денег в реальный сектор экономики будет способствовать и работа Агентства по страхованию вкладов. Туда направлен 1 трлн рублей в виде облигаций федерального займа для докапитализации ряда банков. Я дал поручение, решение принято, о чем хотел бы проинформировать всех. Эти деньги не предназначены для санации проблемных финансовых институтов. Они имеют вполне четкое целевое назначение. Средства смогут получить только те банки, которые готовы расширять кредитование реального сектора по приоритетным для нас направлениям, причем это будут и банки с госучастием, и частные структуры.

Для получения поддержки банк должен выполнить ряд существенных условий: имеет значение собственный капитал - не менее 25 млрд рублей; обеспечить стабильное увеличение своего кредитного портфеля на 12 процентов в год в течение трех лет в приоритетных отраслях экономики; одновременно ограничить рост зарплат сотрудников, вознаграждения членам правления, членам советов директоров и дивидендов акционерам; участвовать в системе страхования вкладов. И конечно, деятельность этой кредитной организации должна отвечать критериям Банка России. Эти решения, как я только что сказал, уже приняты советом директоров Агентства по страхованию вкладов.

Кредитование малого и среднего бизнеса также должно сопровождаться деятельностью Агентства кредитных гарантий с уставным капиталом 50 млрд рублей.

Важно также эффективно настроить механизм государственных закупок, чтобы он работал в интересах российского производителя, поощрял производство современной, качественной, востребованной техники. В рамках федеральной контрактной системы уже введены ограничения для импортных поставок при закупках для нужд обороны и безопасности, а также по отдельным видам продукции машиностроения и легкой промышленности.

Второе, о чем хотел бы сказать: мы будем наращивать поддержку несырьевого экспорта, активнее работать с потенциальными покупателями российской продукции. Только та экономика в нынешних условиях может быть успешной, которая выходит за ее географические границы, за географические границы собственного государства. А нам есть что предложить и в сфере информационных технологий, и в ядерной энергетике, и в авиастроении, в ракетно-космической промышленности и целом ряде других отраслей.

Сегодня лидерами мирового рынка по капитализации становятся компании в области информационных технологий и массовых коммуникаций. Им теперь уступают и энергетические гиганты, и финансовые корпорации. Неизвестно, насколько это долговечное соотношение, тем не менее это так, это действительно сегодня мировой тренд. У нас тоже есть свои истории успеха в этой сфере, они известны, и мы в состоянии их тиражировать.

Третье, о чем хотел бы сказать. Мы будем действовать в рамках Национальной технологической инициативы, в ней определяются наиболее перспективные технологические ниши. Задача - не только догонять там, где мы отстали, но и попытаться выйти на мировой рынок с уникальной, инновационной продукцией. В ряде случаев есть возможность вырастить новую индустрию практически с нуля. Например, в области производственных технологий, в области биотехнологий, использования возобновляемых ресурсов, производства композитных материалов такие предложения готовятся.

Надо признаться, что российское правительство обладает значительным опытом антикризисных действий, в том числе и в условиях непростого периода 2008-2009 годов, который мы, естественно, будем использовать и дополнять действиями точечного, адресного характера сообразно той ситуации, которая сложилась.

Сейчас в более плотном контроле нуждаются компании с государственным участием - вообще-то за ними всегда надо следить, но в нынешних условиях в особенности. Поэтому временное возвращение государственных служащих в советы директоров и наблюдательные советы на этом этапе я считаю целесообразным. Надо будет это сделать.

Мы организовали мониторинг ситуации в финансово-валютной сфере, отслеживаем положение системообразующих компаний, ситуацию на рынке труда, обстановку в моногородах. Для их поддержки и развития, создания новых рабочих мест мы организовали и специальный фонд. В прошлом году в него направлено 3 млрд рублей, в ближайшие три года планируется выделить еще 26 млрд.

На этот год сформированы и определенные финансовые резервы, в частности антикризисный фонд Правительства - более 180 млрд рублей. Но хотел бы сразу сказать, что расходовать эти резервы будем крайне осторожно. Наша цель - не заливать кризис деньгами, это бесполезно, мы с вами понимаем. Наша цель - раскрепостить предпринимательскую инициативу, снизить избыточное административное и правоохранительное давление, сделать юридическую защиту действительно настоящей защитой. Примеров того, как все у нас работает, немало. Приведу лишь в качестве одного из примеров то, что даже статья уголовного законодательства о воспрепятствовании законной предпринимательской деятельности у нас не применяется, поэтому мы выстраиваем более предсказуемую систему регулирования, особенно контрольно-надзорную. Правительству предстоит внести изменения в законодательство, которыми предусматривается проведение амнистии капиталов, введение четырёхлетнего моратория на изменение условий налогообложения, трехлетний запрет на проведение контрольных и надзорных мероприятий в отношении малого бизнеса при определённых условиях и ряд других мероприятий. Сейчас мы над этим работаем.

В области денежно-кредитной политики, естественно, мы продолжим борьбу с инфляцией. Совместно с Банком России мы работаем над повышением устойчивости банковской системы. Конечно, важнейшее, что нужно сохранить, - это доверие вкладчиков, не провоцировать эмоциональное или нерациональное поведение на рынке. Для этого, в частности, мы удвоили страховое покрытие вкладов физических лиц до 1 млн 400 тыс. Для поддержки важнейших финансовых институтов, которые столкнулись с ограничениями на внешних рынках, используются средства Фонда национального благосостояния.

При этом важно повышать и прозрачность самих финансовых институтов, особенно когда им оказывается государственная поддержка. И конечно, нам предстоит обеспечить в целом снижение процентных ставок по кредитам до более комфортных условий, до более комфортного уровня.

Теперь несколько слов о бюджетной политике. Основной принцип, о котором я уже сказал, - сбалансированность бюджета или его сведение с минимальным дефицитом. Это важно и с психологической точки зрения для сохранения доверия к государству.

Практика показала, что решение о введении бюджетного правила было верным. Мы исходили из необходимости сохранения макроэкономической стабильности, стремились снизить зависимость нашей экономики от конъюнктуры на рынке нефти, что, собственно, и случилось. Мы добились существенного замедления инфляции в определённый период, сформировали резервы, необходимые для реализации наших инвестиционных планов, накопили достаточное количество денег на случай кризиса. Во многом благодаря этому сегодня у нас есть возможность оказывать поддержку экономике, продолжать реализацию инфраструктурных проектов и, конечно, выполнять наши социальные обязательства.

Считаю правильным, что бюджет 2015 года был сформирован исходя из той же схемы распределения сверхдоходов от экспорта нефти. По всей вероятности, нам нужно будет сохранить принцип действия правила и дальше. Но в нынешних условиях порядок расчета бюджетного правила может потребовать корректировки с учётом прогнозов по динамике цен на энергоносители, включая негативные прогнозы, конечно.

Мы также продолжим анализ эффективности бюджетных расходов, для того чтобы сконцентрировать ресурсы на наиболее важных направлениях.

Правительство готово также к принятию мер, которые помогут смягчить возможные последствия кризиса для людей. В первую очередь речь идет о предупреждении бедности. Для этого нужно стимулировать потребительский спрос, индексировать пенсии, пособия. Нами уже поддержана идея индексации пенсий по фактической инфляции. Это произойдет с 1 февраля.

Мы также будем поддерживать рынок труда. Будут запущены программы подготовки и переподготовки кадров, которые привязаны к наиболее перспективным и востребованным предприятиям.

Сегодня необходимо создавать условия для людей, чтобы у них была возможность просто зарабатывать деньги. Нужно еще раз внимательнее проанализировать систему социальных пособий, сделать ее более эффективной, более адресной, возможно, принять решение о дополнительных антикризисных мерах поддержки. В первую очередь это касается семей с детьми, особенно молодых и многодетных. Нам необходимо помогать родителям найти достойное место работы, создать условия для доступности дошкольного и школьного образования.

Шаги в демографии, которые мы делали в последние годы, действительно принесли хороший результат. Количество людей в нашей стране увеличивается. И мы, разумеется, не откажемся от проведения сбалансированной политики в этом направлении, тем более что еще несколько лет назад были абсолютно критические прогнозы по численности населения нашей страны.

Главное, что люди нам поверили. Многие семьи рассчитывают на поддержку государства и решились на рождение второго и даже третьего ребенка. Несмотря на сложную ситуацию, мы должны подумать, как их поддержать.

В 2015 году должна завершиться программа строительства детских садов. Она идет хорошими темпами, только за два последних года создано 750 тыс. новых дошкольных мест. Еще один вид господдержки - это создание новых рабочих мест в сфере социального обслуживания, ухода за пожилыми людьми.

Дефицит таких услуг у нас очень велик. Мы будем действовать здесь вместе с бизнесом, вместе с благотворительными организациями, вместе с социально ориентированными некоммерческими организациями. Вместе с ними государство уже реализует целый ряд проектов и программ.

Государство также должно дать нуждающимся семьям возможности для дополнительного заработка, стимулировать самих людей повышать свой доход через развитие личных хозяйств, создание своего бизнеса, переобучение и активный поиск работы с помощью службы занятости. При этом выплаты пособий таким семьям сохраняются. Эта форма особенно актуальна в настоящее время, когда риски бедности высоки даже среди занятого населения.

Как показывает практика, рабочие места есть всегда, даже в кризис, просто люди не всегда об этом знают и по понятным причинам болезненно воспринимают потерю или вынужденную смену работы. Поэтому лучший способ снизить издержки на рынке труда на этот период, а потом выйти на позитивную динамику - это информировать их о том, какие условия для работы есть в жизни в том или ином регионе. При этом стимулировать и альтернативные формы занятости: самозанятость так называемую, фриланс, дистанционную занятость, работу в интернете и так далее.

Повышение конкурентоспособности российской экономики невозможно без укрепления международных связей. Глобализация остается ведущим трендом, и тем не менее у этого проекта есть и ответвления, так сказать, дублеры.. Глобализация вступает в новую фазу, когда возрастает роль региональных интеграционных объединений.

Скажем прямо, мы ценим те отношения, которые у нас сложились с Европой на протяжении десятилетий, она наш главный до сих пор торговый партнер. Надеюсь, что в скором времени эти отношения удастся нормализовать. Во всяком случае, мы этого хотим.

Но современный мир диктует необходимость активных действий по всему спектру региональных рынков. Например, на страны Азиатско-Тихоокеанского региона уже приходится около четверти российского внешнеторгового оборота, при том что в этом регионе производится более 50 процентов мирового ВВП. Россия как часть Азиатско-Тихоокеанского региона должна использовать преимущества, которые предоставляет этот центр технологий и инноваций. И хотел бы специально подчеркнуть: это, конечно, никак не связано с санкциями, нам это просто выгодно и полезно, и мы будем это делать.

Особое внимание по-прежнему будет уделяться ближнему контуру отношений - кооперации с нашими соседями. С начала года, как и планировалось, заработал Евразийский экономический союз. К тройке Таможенного союза подключилась Армения. В ближайшие месяцы вступит в силу договор о присоединении Киргизии. Это подтверждение того, что наше объединение в целом привлекательно и развивается с учетом интересов всех его участников.

В этом году Россия будет принимать саммиты БРИКС и ШОС. Предстоит наладить не просто политическое взаимодействие (оно уже налажено, оно хорошее), но и работу новых финансовых институтов - банка развития и пула условных валютных резервов БРИКС с общим объемом ресурсов 200 млрд долларов. В рамках Шанхайской организации также прорабатываются механизмы финансирования перспективных проектов.

Все это - многосторонние инструменты для совместного кредитования, которые позволяют воплощать в жизнь новые экономические проекты.

Россия продолжит работы и по повестке других международных организаций и форумов, в том числе "Группы двадцати". В прошлом году в Брисбене, как известно, были представлены достаточно важные инициативы в области макроэкономики и финансов, а многие из них начали обсуждать еще в ходе российского председательства. Так что эту работу мы тоже продолжим.

Вот что я хотел бы сказать в заключение, коллеги. Жизнь так устроена, что годы несутся быстро. Уверен, что через год мы снова встретимся с вами здесь, на Гайдаровском форуме 2016 года, и уверен, что по итогам 2015 года мы сможем сказать друг другу, что неразрешимых проблем не бывает. Любой кризис - это всегда совокупность конкретных задач, над которыми нужно работать. И напомню, что еще Франклин Рузвельт в период Великой депрессии говорил о том, что единственное, чего мы должны бояться, - это сам страх. А вот страха у нас как раз нет! Спасибо!

Наша задача — максимально организованно вывезти оттуда российских туристов
 

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1655694-echo/
10:52 , 10 ноября 2015

В катастрофе нашего самолета в Египте в качестве возможной сохраняется версия о теракте. В связи с этим в пятницу было принято решение о приостановке регулярного авиасообщения с Египтом. Наша задача — максимально организованно вывезти оттуда российских туристов: 25 тысяч человек доставлены специальными вывозными рейсами за выходные. Багаж летит отдельно, так как его транспортировка связана с повышенной опасностью. Всеми вопросами, включая меры поддержки турбизнеса в этот непростой момент, занимается специальный антикризисный штаб.

Дмитрий Медведев: Кто будет покушаться — по рукам дадим
 

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1673714-echo/
12:00 , 09 декабря 2015

На интервью пригласили пять СМИ: ВГТРК, Первый канал, НТВ, РБК и Дождь. От ВГТРК будет Сергей Брилев, от Первого канала – Ирада Зейналова, от НТВ – Кирилл Поздняков, от РБК – Елизавета Осетинская и от Дождя Михаил Фишман. РБК пригласили впервые, как объяснила пресс-секретарь Медведева Наталья Тимакова, это связано с экономической спецификой издания. Зато не будет РЕН-ТВ, которое все последние годы на интервью представляла Марианна Максимовская. Повестка будет прежде всего экономической, рассчитывает Тимакова: бюджетная политика, санкции и импортозамещение. Разговор продлится, как ожидается, полтора часа, интервью будут транслировать все телеканалы, приглашенные к Медведеву. Нынешнее общение с тележурналистами в прямом эфире станет для Дмитрия Медведева восьмым.

С.Брилёв: Здравствуйте, уважаемые телезрители! От лица медиахолдинга – организатора этой программы приветствую вас в эфире телеканалов «Россия 1», «Россия 24», радиостанций «Вести FM» и «Маяк». В эфире ежегодная программа «Разговор с Дмитрием Медведевым».

Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич!
[Поскромней себя ведите]
Поскромней себя ведите
Периодически откуда-то выпадают самые патентованные в мире патриоты, которые, вдруг обнаружив какой-нибудь…
Блоги

Д.Медведев: Добрый день! Привет!

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, Вы хорошо знаете всех моих коллег, но на правах канала-вещателя хотел бы позволить себе задать первый вопрос.

Год был, мягко говоря, непростым. Правительством был разработан «антикризисный план». Но помимо того, что он сыграл свою роль, работает ли он, требуется, конечно, ремарка. Раз в три месяца мы слышим, что дно пройдено, начался подъём. Подъём начинается, потом прекращается, потом начинаются какие-то новые тенденции. Какие у Вас ощущения: работает «антикризисный план», нет?

Д.Медведев: Ситуация действительно непростая, хотя, напомню, последние годы у нас лёгкими и не были. Такова текущая международная ситуация и наша внутренняя ситуация. Если говорить о моих оценках, то могу сказать, что «антикризисный план» сработал. Он позволил нам выдержать наиболее сложный период этого года, и практически по всем направлениям, которые мы для себя наметили в качестве важнейших, этот план принёс результат.

Что я имею в виду? Ведь у нас задача была какая? Остановить падение производства, остановить падение экономики. Сейчас на базе тех данных, которыми располагает Правительство, располагает Министерство экономического развития, я могу сказать, что падение экономики и падение производства приостановлено, и мы исходим из того, что следующий год мы уже будем расти. Это первое.

Второе, о чём бы хотел сказать. Конечно, важнейшей задачей любого «антикризисного плана» является не допустить сползания уровня жизни людей. Насколько это удалось, судить, конечно, нашим гражданам, но всё-таки хотел бы отметить, что мы сумели воплотить в жизнь важнейшие мероприятия, в том числе проиндексировать страховую часть пенсии, причём проиндексировать на всю сумму инфляции. В результате пенсионные начисления, пенсионные выплаты для людей, которые получают пенсию, не обесценились. Это очень важно с учётом того, что на такого рода индексацию в условиях практически экономического кризиса идут очень немногие страны. Мы это сделали.

Третье, о чём хотел бы сказать и что, на мой взгляд, исключительно важно с точки зрения общего состояния дел в экономике. Конечно, это поддержка финансовой системы. Потому что мы можем сколь угодно долго рассуждать о том, что нужно заниматься доходами каждого конкретного человека, нужно стараться индексировать выплаты, но если финансовая система даёт сбой, если банковская система рушится, то всё, тогда труба. Мы нашу финансовую систему поддержали, и банковская система работает нормально. При этом я не могу принять упрёков, которые иногда звучат. Говорят: вы банкам помогли, а банки такие-сякие, у них и денег много, и всего остального. Но если банки несутся в пропасть, если они распадаются, то останавливается вся экономика. Люди, которые помнят кризисные события 1998 года и некоторых других периодов, это отлично знают.

Мы смогли поддержать нашу промышленность и сельское хозяйство. У нас работает целый ряд программ. Ведь куда кризис прежде всего ударил? По наиболее чувствительным сферам, типа автомобильной промышленности. Мы вложили деньги в наш автопром, и сейчас, несмотря на падение… Там есть падение, это правда, но всё-таки оно не такое, как это предполагалось изначально. Сельское хозяйство. Здесь вообще ситуация вполне неплохая, потому что в этом году мы получим от 2,5 до 3% роста сельского хозяйства, и это в условиях, когда у нас есть целый ряд ограничений, прежде всего финансовых. Вот поэтому я считаю, что «антикризисный план» сработал. Отдельный вопрос, надо ли этот план пролонгировать на будущее.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, бюджет следующего года кажется очень оптимистическим, и цена на нефть заложена в него выше на 10 долларов, чем есть сейчас, и инфляция в два раза ниже, чем есть сейчас, и рост против падения. Не кажется ли Вам всё-таки, что это чересчур оптимистичный план? Есть ли у вас план Б и за счёт чего планируется достигать этого сценария, который вы заложили в бюджет?

Д.Медведев: Мне кажется, что по текущим оценкам, исходя из сегодняшнего прогноза… Объясню, почему я говорю именно «сегодняшнего», – потому что в условиях такой волатильности, как говорят экономисты, то есть таких вот движений в развитии экономики, конечно, прогноз у нас многократно менялся. Так вот в условиях текущих оценок и текущего прогноза я считаю, что этот прогноз, этот сценарий вполне реалистичен. Мы действительно можем в два раза снизить инфляцию, практически до 6,4%, как это и предполагается, именно потому что инфляция уже замедлилась. Вы знаете, что в последние несколько месяцев инфляция практически остановилась. Это первое.

Второе. Мы способны выйти на траекторию, может быть, не уверенного, но всё-таки определённого роста экономики. Здесь оценки разнятся, не скрою. У Центрального банка свои оценки, они чуть менее оптимистичны, чем оценки, которые даёт Минэкономразвития. Но даже самые пессимистичные оценки дают около нуля, а относительно оптимистические оценки роста экономики – где-то под 1%. Это неплохо в условиях того, что, напомню, мировая экономика тоже растёт не очень быстрыми темпами. В европейской зоне рост 1,5%, причём это средний рост, некоторые экономики падают. Но у наших партнёров, например таких близких партнёров, как Бразилия, рецессия уже 18 месяцев идёт. Очень серьёзное замедление в китайской экономике, то есть это всё ещё и отражение международных процессов. Поэтому, безусловно, мы исходим в настоящий момент из реалистического сценария. Но мы были бы плохими управленцами, если бы не имели, как вы сказали, плана В и даже плана C, если потребуется для такой ситуации. Конечно, цены на нефть не радуют. Мы с вами недавно как раз обсуждали этот вопрос. Действительно, если говорить о текущем тренде цен на нефть, то он, может быть, самый низкий за последние 17 лет. Я напомню, что происходило в последние годы. Ведь от максимума, который был ещё совсем недавно, буквально несколько лет назад, когда цены достигали 150 долларов за баррель, мы спустились сейчас на уровень нефтяных цен в районе 37–38 долларов за баррель. Я имею в виду цену Urals, а не цену Brent, которая обычно у нас фигурирует во всяких разных табличках и на наших компьютерах. Так вот, если сопоставить эту цену на нефть с ценой 1998 года, когда был абсолютный минимум – около 9 долларов за баррель, я имею в виду минимум уже российского, не советского периода, то покупательная способность доллара к тому периоду практически в три раза изменилась. То есть мы можем считать, что мы сейчас находимся на самых низких нефтяных ценах за последние практически 20 лет.

Конечно, плохо, что наша экономика в такой степени зависит от нефти, но такова её структура и не мы её формировали. Она формировалась лет 60 последних, и за пять-десять лет это не делается, изменения таким образом. Поэтому если потребуется, если будут тяжёлые события, если будет продолжаться совсем негативный сценарий на углеводородном направлении, на нефтяном и на газовом треке, нам придётся вносить коррективы, и в этом смысле позиция Правительства будет абсолютно реалистична.

М.Фишман: Дмитрий Анатольевич, раз зашла речь о ценах на нефть. Понятно, что в условиях сокращения доходной части бюджета приходится резать и бюджет в целом. Но у меня вопрос про структуру бюджета, потому что в течение последних нескольких лет мы наблюдаем за значительным ростом (относительным) военных расходов на фоне снижения расходов социальных. Речь идёт об образовании и о здравоохранении. Хочется, чтобы Вы это прокомментировали. Идёт ли речь о, если угодно, смене приоритетов в этом смысле?

Д.Медведев: Михаил, у меня несколько иные ощущения. Мы действительно в какой-то период пошли на увеличение расходов на оборону. Это так. Причём это было сделано уже практически пять лет назад, и я считаю, что мы не просчитались, что мы сделали это абсолютно правильно, потому что к тому времени, к сожалению, состояние нашей техники военной, да и, собственно, состояние вооружённых сил, было существенно ниже требований. Сейчас мы подтянули эти расходы до мирового уровня, и у нас есть задача – переоснастить вооружениями новыми, новой военной техникой к 2020 году наши вооружённые силы практически на 70%. И эта задача будет выполнена, никаких сомнений быть не может. Почему? Потому что вопросами безопасности, вопросами обороноспособности ни одна страна жертвовать не может, даже самая маленькая. Самая, может быть, небольшая по населению и по территории страна обязана планировать значительные средства на оборону и безопасность. А что говорить о нашей стране? Мы самая большая, самая крупная в мире страна, с самой протяжённой границей. Если у нас не будет нормальных вооружённых сил, у нас просто страны не будет. Это, по-моему, очевидная вещь.

Но я сейчас говорю об этом не ради того, чтобы сказать, что мы нарастили расходы на безопасность и вооружённые силы и это наш главный приоритет, основной приоритет, а всё остальное подчинённо этому. Это была бы однобокая позиция. Действительно, в какой-то момент это нужно было сделать.

Что касается социальных расходов. Давайте признаемся прямо и откровенно: за последние 15 лет у нас был опережающий рост социальных расходов. Да, сложились для этого предпосылки – экономические предпосылки: цены на нефть стали высокими, мы могли больше тратить. В результате мы очень сильно расширили объём социальных обязательств, очень сильно. Достаточно вспомнить зарплаты, пенсии конца 1990-х годов, даже привязанные к иностранной валюте, и сегодняшние – это совершенно разные цифры. И мы ничего не снизили. Ничего не снизили! Ни от одного социального обязательства не отказались. Поэтому социальный бюджет в этом смысле развивался практически по тому же сценарию, что и бюджет Министерства обороны.

Вы сказали про отдельные сегменты: образование, здравоохранение. Я, естественно, понимал, что вы меня об этом спросите. Знаете, я вчера специально посмотрел по цифрам, поговорил ещё раз с коллегами-министрами. Бюджет системы образования – и федеральный, и консолидированный – практически неизменен. Он, может быть, меняется на одну десятую от размера ВВП в сторону снижения. Практически неизменен. Бюджет здравоохранения на следующий год – и федеральный, и консолидированный – растёт. Немного совсем, это тоже десятые доли ВВП, но он растёт, не снижается. Поэтому вопреки почему-то существующей позиции или даже мифу какому-то, что у нас социальные расходы падают, а расходы на вооружение растут, это не так. Наши социальные расходы стабильны, и они не падают.

Другое дело, что, если бы нам позволяли условия, обстоятельства, может быть, мы бы их нарастили. Для этого возможности сейчас нет. Но хочу ещё раз подчеркнуть: и в отношении образования, и в отношении здравоохранения приоритеты остаются прежними, расходы остаются теми же, что и в этом году.

К.Поздняков: Дмитрий Анатольевич, я хотел продолжить тему здравоохранения, здоровья нации. С одной стороны, вроде бы мы стали делать больше высокотехнологичных операций – это несомненный плюс. С другой стороны, в прессе появляется достаточно много данных со ссылкой на некие ведомственные исследовательские институты типа минфиновских о неких планах по введению норм на проведение осмотров врача, вызов скорой помощи. Мол, всё, что свыше нормы, будет за деньги. Это что? Кто-то покушается на святое, на бесплатную медицинскую помощь?

Д.Медведев: На святое никто не покушается. Кто будет покушаться, по рукам дадим и по другим частям тела.

К.Поздняков: Им уже придётся обращаться.

Д.Медведев: Им уже придётся обращаться, совершенно справедливо, за медицинской помощью. Но, конечно, мы должны понимать, как эти деньги расходуются, поэтому нормирование должно быть обязательно. Ведь бесплатная для человека помощь только на первый взгляд бесплатная. Естественно, она складывается из того, что называется национальным богатством, за счёт тех налогов, отчислений, которые платят все – и физические, и юридические лица, и она должна правильно расходоваться, эта часть бюджета.

Поэтому мы ввели гарантии бесплатной медицинской помощи. Что это означает? Что каждому человеку гарантирован определённый набор медицинских услуг. И эти гарантии должны свято соблюдаться. Там, где их пытаются обрезать, – это действительно недопустимо, и это требует вмешательства и властей, я имею в виду исполнительной власти, и правоохранительных органов. Это, безусловно, так.

Но мы должны следить за тем, чтобы эти гарантии соответствовали современным требованиям. Вот вы упомянули высокотехнологичную медицинскую помощь. Я, конечно, не могу тоже об этом не сказать. Я когда-то, может быть, вы помните, занимался национальными проектами, один из них касался здравоохранения.

Что мы тогда сделали? Мы впервые за вообще всю современную историю России стали делать нормальные бесплатные высокотехнологичные операции на современном оборудовании. Так вот с тех пор объём таких операций увеличился раз в десять. Причём всё это мы нарастили за последние, наверное, семь-восемь лет, и теперь целый ряд высокотехнологичных медицинских манипуляций, вмешательств проводится бесплатно, причём очереди нет, не по всем, конечно, видам операций, но по целому ряду даже очереди нет. Я считаю это очень существенное, просто кардинальное изменение в системе здравоохранения, потому что одно дело – просто за лекарства заплатить (это так или иначе всё равно люди делают), а другое дело – заплатить за высокотехнологичную медицинскую помощь (это страшно дорого). Во всём мире это делается, как правило, за счёт системы обязательного медицинского страхования или добровольного медицинского страхования. Но мы пока идём в основном, естественно, за счёт системы обязательного медицинского страхования. Эта система очень неплохо работает. Значительная часть наших людей стала делать такие операции в России, а не ездить за границу, потому что за границей и дороже, и всякие другие проблемы существуют. Вот это нужно сохранить обязательно.

Обратите внимание, что Президент в своём Послании специально об этом сказал: что до тех пор, пока не заработает в полной мере, полноценно система обязательного медицинского страхования в части, касающейся высокотехнологичной медицинской помощи (там нужно некоторые распорядительные решения принять и просто запустить определённые экономические процессы), мы вынуждены будем эти операции по так называемой ВМП финансировать прямым счётом из бюджета. Просто брать деньги из бюджета и давать. Я считаю, что это лучшая гарантия того, что медицинские услуги будут доступны населению.

Проблем в системе здравоохранения полно. Есть и услуги, которые должны быть бесплатны, но за них деньги тянут. Поборы, взятки – это есть, это всё мы понимаем и видим. Но это наша общая задача – с этими процессами справиться. Это задача и исполнительной власти, и правоохранительных органов, и самих людей. Они должны понимать, что чем больше они идут на поводу у таких запросов, тем более развращённой становится система.

Жаловаться нужно, говорить о том, что за элементарную медицинскую операцию или за элементарную медицинскую услугу с нас тянут деньги.

С.Брилёв: Жаловаться кому, куда?

Д.Медведев: Ну куда жаловаться? Естественно, в вышестоящие органы. Это отделы, управления здравоохранения в регионах. О том, что конкретный врач или конкретная поликлиника, конкретная больница пытается коммерциализировать эти услуги. Поможет, не сомневайтесь.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, Министр Силуановна заседании Совета Федерации заявил, что следующий год будет последним, когда Правительство сможет воспользоваться резервным фондом для компенсации дефицита бюджета. Не тревожно?

Д.Медведев: Определённую тревогу слова Силуанова должны внушать, но мы разумные люди и адекватные. Задача Министерства финансов – в известной степени нагнетать страхи и сгущать краски. Напрямую говорю об этом. Почему? Потому что если не Министерство финансов это делает, то не сделает никто. Министерство финансов – это последний рубеж, поэтому любой министр финансов, как бы ни была его фамилия, обязан всегда драматизировать ситуацию. И это правильно.

Что касается наших резервов. Давайте по-честному признаемся, мы для чего их создавали? Мы их создавали для того, чтобы при такой ситуации, как сложилась сейчас, их тратить, а не просто сидеть вот так вот и говорить: «Ну да, ну тяжело, но тратить не будем. Сожмёмся ещё больше, откажем себе во всём и тратить резервы не будем». Ну зачем нам такая позиция? Мы их, естественно, тратим, но тратим разумно. Мы рассчитали: действительно, эти резервы конечны, но если события будут развиваться на основании тех прогнозов, которые мы имеем, эти резервы позволят нам пережить наиболее сложный период в нашей экономике. Это первое.

Второе. Как только возникает возможность (а такие возможности даже в течение этого года были), резервы надо пополнять. У нас довольно высокая волатильность курса рубля, как только возникают возможности, Центральный банк докупает валюту – по сути, занимается резервированием. Мы и дальше это будем делать, поэтому задача Правительства, задача грамотного Правительства, – а я считаю, что у нас именно такое Правительство, – заключается в том, чтобы, с одной стороны, резервы расходовать, а с другой стороны, не допустить ситуации, когда мы окажемся с пустыми карманами. И вот на страже этого стоит господин Силуанов.

И.Зейналова: И пугает нас.

Д.Медведев: И пугает нас.

М.Фишман: Когда он говорит о том, что нам придётся когда-нибудь встать перед выбором – либо новые налоги вводить, либо урезать социальные расходы, он просто нас так немножко пугает?

И.Зейналова: Тот самый плохой парень.

Реплика: А давайте вот по налогам конкретно.

Д.Медведев: Во-первых, Ирада, вы правы. В Правительстве должны быть и плохие, и хорошие парни. Мы все роли заранее распределили, сомнений нет. Вот я хороший парень.

С.Брилёв: Ой, а можно хорошему парню задать вопрос, Дмитрий Анатольевич? В частности, про налоги, коль мы о них заговорили. Ну чем заканчиваются истории с налогами на элитное жильё и на роскошь, мы на примере господина Депардье знаем: он переехал в Российскую Федерацию.

Д.Медведев: И не только он.

С.Брилёв: И приезжают они, в частности, из-за 13-процентного налога. И вот тут вопрос не от богатых, а от среднего класса, который, конечно, с некоторым трепетом следит за иными думскими дискуссиями, особенно в левой среде, о том, чтобы, возможно, ввести прогрессивную шкалу, уйти от 13%. Как Вы к этому относитесь?

Д.Медведев: Сергей, а вот вы себя средним классом почитаете?

С.Брилёв: Да.

Д.Медведев: Вы вот как относитесь к тому, чтобы ввести «прогресс»?

С.Брилёв:Вы меня ставите в странную ситуацию. Я ни разу в выборах не участвовал и не собираюсь, а Вы меня заставляете дать политический ответ. Плохо я отношусь к этому. Я считаю, что 13% должно остаться.

Д.Медведев: Ну понятно. Я на самом деле вчера среди своих коллег-министров тоже провёл мини-опрос по поводу нашей налоговой системы, понимая, что мы об этом будем разговаривать, в том числе, может быть, даже выйдем на этот вопрос – по прогрессивному налогообложению. Я считаю, что, во-первых, 13-процентный налог подоходный, который мы ввели в 2000 году, – это, может быть, то, что нам удалось на 100%. Нам – я имею в виду в данном случае власть, которая существует с 2000 года: Президенту Путину, Правительству и другим властям, которые впоследствии этим всем занимались. Этот налог вывел нас в совершенно другую лигу. Вспомните, как в 1990-е годы платились деньги (здесь все в 1990-е годы работали, отлично это помнят): деньги, естественно, значительная часть денег, платились в конвертах. После перехода на 13-процентный уровень серая зона практически ушла, все налоги платятся (я имею в виду подоходный налог). Выгоднее платить, чем не платить. Ну зачем же нам резать курицу, которая нам несёт такие золотые яйца?

Да, существует точка зрения, многие левые партии этой точки зрения придерживаются, что прогресс необходим. Вопрос в чём? Вопрос в готовности нашего общества к прогрессивному налогообложению и готовности нашей налоговой системы. Ведь прогрессивное налогообложение имеет плюсы, потому что оно как бы более справедливо уравнивает шансы всех, кто принимает участие в делёжке общественного пирога, тех, кто участвует в формировании налогов, и тех, кто пользуется потом общественными фондами. Так вот, для того чтобы собрать прогрессивный налог, требуются существенно бóльшие затраты на администрирование. Нам просто придётся тогда всех заставить подавать декларации, пусть даже в электронной форме. Даже если у тебя совсем небольшая зарплата, тебе придётся подавать декларацию и с одного места работы, и с другого места работы. Это существенно всё усложнит.

И наконец, последнее, на мой взгляд. Есть страны, где неуплата налогов является тягчайшим преступлением. У нас нет пока этого, как во многих странах, где не заплатить подоходный налог или какой-то другой налог является просто невозможным.

Поэтому было принято решение (оно было поддержано Президентом) о том, что мы в ближайшие годы налоговую систему не трогаем вообще и 13-процентный подоходный налог не трогаем в частности.

И наконец, самое последнее. Для того чтобы всё-таки те, кто получает больше, каким-то образом своими доходами делились… Ведь доходы для чего нужны? Редко кто просто сидит на своих капиталах и никуда их не вкладывает. Обычно это приобретение недвижимости, автомобилей. Так вот, у нас теперь дорогая недвижимость и дорогие автомобили облагаются по повышенной ставке. И тот, кто приобретает дорогую недвижимость, всё равно частью своих доходов будет делиться. Я думаю, что в настоящий момент это оптимальный подход. А что будет через пять-семь лет, поживём – увидим.

К.Поздняков: Может быть, затронем вопрос экономии? Причём экономии такого толка… Наверное, вопрос народный будет абсолютно, поскольку именно в народе ходят легенды о том, что у чиновников, в том числе бывших, какие-то невероятные льготы, что все эти льготы съедают бюджет, что расходы на госаппарат, несмотря на заявленные решения о том, что они сокращаются, тем не менее растут в ущерб другим программам. Здесь есть что ужать? И правильно ли такое ощущение?

Д.Медведев: Есть что ужать, и ощущение правильное. Ощущения должны в данном случае заключаться в том, что расходы на государственный аппарат у нас раздуты. Государственный аппарат вообще такая субстанция… Как только отворачиваешься в сторону… у него есть свойство сразу же расширяться. Он живёт по известным управленческим законам. На моей памяти (а я уже достаточно давно на государственной службе) мы многократно принимали решения о сокращении госаппарата, и дело не в том, что мы их не проводили в жизнь. Мы их проводили в жизнь, но потом проходит полгода, год – нужно добавить сюда. Новая задача, новая функция появилась – давай туда дадим. Или же принять решение по закупке новой техники, ещё чего-то. В результате эти расходы растут. Я считаю, что любое правительство в любой стране регулярно должно принимать решения о сокращении расходов на государственный аппарат, отсекать лишнее.

Плюс у нас ещё есть некоторые традиции, которые сформировались и в советский, и в постсоветский период. Скажем прямо, наши чиновники привыкли ездить на более дорогих автомобилях, например, чем чиновники в других странах, это так. Не думаю, что это правильно. Если у тебя есть доходы, покупай личную машину и катайся себе в удовольствие, но государственные машины должны быть нормального среднего класса, не эксклюзивной линейки.

Мы приняли решение сократить наши министерства, которые относятся к правительственному блоку. По силовикам – это, во-первых, отдельное решение, оно принимается Президентом, это связано с безопасностью, хотя там тоже есть решения. Так вот, по правительственному блоку мы приняли решение сократить аппарат приблизительно на 10%, начиная со следующего года. Это не в первый раз, просто потому, о чём я только что говорил. Мы это решение, естественно, доведём до конца.

Кроме этого сокращается целый вид расходов на содержание государственного аппарата, принимаются решения по другим направлениям, включая, кстати сказать, даже вопросы пенсионного обеспечения и отпусков госслужащих.

В какой-то момент мы тоже так собрались, и я обратил внимание.

Говорю: коллеги, посмотрите, у нас государственные служащие отдыхают больше, чем другие категории населения. Давайте, так по-честному скажем: у нас существенно более вредная работа? Можно по-разному к этому относиться. Работа сложная, но считать, что вот здесь есть какая-то особая специфика и государственные служащие должны отдыхать, например, больше, чем другие бюджетники, – я не вижу здесь такой специфики, скажем прямо. И мы решили сократить отпуска. Наверное, кто-то из моих коллег госслужащих нам за это спасибо не сказал, но вообще-то это справедливо. Я считаю, что это правильно.

Ну и по поводу регионов. Потому что я сейчас удар, что называется, на себя принял, теперь в отношении регионов. По регионам действительно существует решение о выплате всяких разных бонусов и о содержании государственного аппарата – бывших высших должностных лиц за счёт местных региональных бюджетов. Это дело региона. Вот я считаю, что регион должен по-честному признаться своим гражданам, то есть региональные руководители. Если они считают, что у них совершенно выдающийся был руководитель региона, нужно выйти и по-честному сказать: мы хотим ему оставить пожизненное содержание, машину, дачу. И пусть люди на это отреагируют. Если они скажут: да, мы считаем, что он очень многое сделал, – пусть остаётся. Но если всё-таки люди против этого, то тогда такие льготы должны быть сокращены, потому что эти льготы, естественно, идут за счёт бюджета. Мы по этому дадим регионам рекомендацию. Я, кстати, вчера эту тему обсуждал с коллегами, которые экспертизой занимаются по линии нашего Народного фронта, они довольно давно это ковыряют. Думаю, что абсолютно правильно, потому что здесь нужно навести порядок, но подчёркиваю: это нужно диктовать не из Москвы, это должен делать не Президент и не Правительство, а пусть сами региональные власти возьмут на себя смелость, выйдут и скажут: хотим сохранить или хотим снять. Вот тогда это будет нормально.

И.Зейналова: Да, вредное производство. Пусть решают, конечно, сами. Я снова про денежки. В прошлом году мы с Вами встречались…

Д.Медведев: Меня всегда про денежки спрашивают, Ирада.

И.Зейналова: А я прямо про большие денежки. В прошлом году мы с Вами встречались, доллар бил, как Вы помните, рекорд. Была невероятно, даже психологически, тяжёлая ситуация.

Д.Медведев: Это правда.

И.Зейналова: На этой неделе снова порадовать нечем. Причём всё понятно, конец года… Но доллар снова под 70. Это предел? И для Правительства какой курс является комфортным для формирования бюджета, для развития экономики? Чего ожидать?

Д.Медведев: Ирада, вы очень правильный вопрос затронули, и очень хорошо, что вы вспомнили нашу годичной давности беседу за этим же столом. Действительно, тогда, скажем честно, настроения были гораздо более тревожные у всех, даже у членов Правительства и, естественно, представителей Центрального банка. Мы, конечно, понимали, что этот процесс не может быть бесконечным, но это самое курсовое дно и границы коридора всё равно нужно было нащупать. Всё стабилизировалось. Действительно, рубль перешёл к совершенно новому состоянию, он находится теперь у нас в свободном плавании. И это хорошо, потому что никто не диктует, каким рублю быть. Как только диктуешь, это означает, что курс дутый, а если курс дутый, он в любой момент может рухнуть. И в советский период это было, и в постсоветский период. Поэтому у нас рубль плавает. Но, что скрывать, он у нас очень сильно подвязан под нефтяные доходы и очень сильно подвязан под цену нефти. Я только что об этом говорил. Хочу, правда, сказать, что у нас цены на нефть, действительно, в этом смысле сейчас находятся на самом нижнем уровне, поэтому мне представляется, что всё-таки и котировки рубля сейчас из-за этого сползли вниз. И вряд ли, если будет некоторый отскок по нефтяным ценам, эти котировки останутся на текущем уровне. Хотя прогнозы – дело неблагодарное. Тем не менее любое увеличение цен на нефть сказывается на курсе рубля, и люди к этому приспособились. Поэтому в прогноз и бюджет следующего года мы заложили усреднённый курс порядка 63 рублей за один доллар. По всей вероятности, где-то в этих границах рубль будет держаться. Но очевидно, что на состоянии рубля будут сказываться разные факторы. Помимо нефтяных цен, я напомню, что мы уже достаточно давно находимся в условиях, когда крупнейшие экономические страны, важнейшие финансовые рынки для нас закрыты. То есть мы живем только за счёт собственных источников развития. Это плохо, но это и хорошо, потому что мы впервые познали цену собственных экономических возможностей. Ведь как мы себя вели? Мы – я имею в виду власти в стране в 1990-е годы, да и в нулевые годы. Если что, мы сразу же обращались к западным заимствованиям, причём это делали в основном коммерческие институты (банки, крупные коммерческие компании), и за счёт этого пополняли дефицит ликвидности, получали валютные источники для заключения контрактов импортных и так далее. Сейчас ничего этого нет, но мы продолжаем жить, мы даже развиваемся. Мы живём хуже, наверное, чем хотели бы жить – это правда. Но, с другой стороны, мы теперь понимаем внутренние ресурсы российской экономики. Наша экономика, и это, действительно, медицинский факт, доказала свою самодостаточность. Скажем прямо, не каждая страна имеет самодостаточную экономику, некоторые страны не способны прожить без внешней помощи, но наша страна, безусловно, способна жить и развиваться даже в таких условиях, хотя ничего хорошего в этом нет.

М.Фишман: Звучит, конечно, обнадёживающе, но я продолжу про деньги. Вы сказали не без гордости, что Правительство сдерживает обязательства по страховой части пенсии. Прекрасно, но уже в течение второго года принимаются решения о замораживании накопительной части, с одной стороны, тем самым подрывается доверие к самой идее личных накоплений на старость, если угодно, под которой государство вроде как подписывалось. Это с одной стороны. С другой стороны, у нас постоянно в последнее время обсуждается вопрос повышения пенсионного возраста. Представляется, что эти два вопроса связаны. Есть экономисты, которые утверждают, что это и необходимо, и неизбежно, и в этом смысле хочется понять, какой у вас план. Что и в части накопительных пенсий, и в части повышения пенсионного возраста? Что вы будете делать?

Д.Медведев: Я вот что хочу вам сказать по поводу первой и второй части вопроса. Считаю, что они если и связаны, то всё-таки очень опосредованно. Про накопительную часть. Мы действительно несколько лет подряд принимаем решение о том, чтобы заморозить эту самую накопительную часть или накопительный элемент. Страдают ли при этом интересы людей, которые вошли в накопительную систему? По этому поводу есть разные точки зрения. Я озвучу ту, которая мне кажется абсолютно справедливой: не страдают, потому что ни на общем объёме денег, которые будут получать люди в случае выхода на пенсию, ни на текущем исполнении пенсионных обязательств заморозка вот этого самого накопительного элемента не сказывается. Более того, мы весь накопительный ресурс практически распределяем через распределительную часть, через нормативную часть пенсии, и люди получают всё, что должны получать. То есть и сейчас они получают полную пенсию, и в будущем они будут её получать. Да, это тоже вынужденная мера, конечно, происходит это не от хорошей жизни. Связано это с двумя моментами. Момент номер один: нам сначала необходимо было подготовить сами пенсионные структуры, которые занимаются управлением соответствующей части накоплений, то есть эти самые негосударственные пенсионные фонды, чтобы они вошли, как принято говорить, в систему страхования, чтобы они были прозрачны, понятны, чтобы там жуликов было меньше. Там, к сожалению, их хватало. И вторая причина сугубо финансовая. Действительно, нам сейчас нужны деньги для развития. Это приблизительно 345 млрд рублей, которые мы сможем использовать для решения текущих неотложных задач, в том числе, может быть, и антикризисных.

Это временная ситуация. Я специально лично сказал, глядя на своих коллег по Правительству, что мы приняли решение не отказываться от накопительной части пенсии и от существующей системы пенсионирования, потому что пенсионная система в целом должна быть стабильна. Мы пообещали в начале нулевых годов, что будут два элемента, – мы должны их сохранить. В этом смысле никакого пересмотра не произошло.

Теперь в отношении пенсионного возраста. Это более сложная тема. Первое, о чём бы хотел сказать: пока никаких решений не принято. Идёт общественная дискуссия, она известна любому человеку. Смысл её заключается в том, когда целесообразно выходить на пенсию с точки зрения конкретного человека и интересов государства.

Я всё-таки напомню, как складывалась наша система пенсионного обеспечения, включая возраст выхода на пенсию. Этот возраст был установлен в 1932 году. Когда я выступал в Государственной Думе, я посмотрел на статистику и обомлел: средняя продолжительность жизни в нашей стране в 1932 году была 35 лет. Это было связано с голодом, с гражданской войной и так далее, но тем не менее.

35 лет была продолжительность жизни, 55 для женщин, 60 лет выход на пенсию. Вот из чего исходил тогда законодатель. С тех пор, слава богу, у нас существенно изменилась ситуация, и за последние годы у нас продолжительность жизни довольно серьёзно выросла. Я считаю, что это, кстати, наше большое достижение. Оно, может, не такое, как в Японии или скандинавских странах, но всё-таки. У нас женщины вообще молодцы, уже живут в среднем приблизительно на семь лет дольше, чем это было буквально восемь лет назад, около 76 лет. Мужчины, конечно, поменьше живут ввиду вредных привычек, но тоже живут существенно дольше, чем это было ещё 10 лет назад. И это хорошо. Поэтому если будут ещё за своим здоровьем следить, то выйдут на приблизительно такую же среднюю продолжительность жизни, как у наших дорогих женщин.

Это очень хорошо, это результат нашей работы по медицинской линии, отказа от целого ряда вредных привычек, результат занятий спортом, ну и, конечно, медицина. Поэтому мы сейчас уже вправе поставить перед собой этот вопрос: когда люди могут выходить на пенсию? Но ответа на этот вопрос нет. Нужно провести дополнительные консультации, нужно поговорить и с экспертными кругами, и просто с самими людьми посоветоваться, потому что приоритеты у всех очень разные. Проиллюстрирую на одном примере. Говорю об этом, потому что тоже сам этим специально занимался. Выход на пенсию чиновников. Вот когда мы эту идею обсуждали, все были почему-то уверены, что чиновникам только скажи: выходи на пенсию в 65, и они будут хлопать в ладоши. Ничего подобного. Часть людей, часть должностных лиц сказала: да, мы хотели бы работать как можно дольше (причём это не зависит от должности), часть людей сказала: нет, мы хотели бы уйти раньше, заниматься внуками, огородом, на дачу ездить и так далее. То есть это набор приоритетов. Но мы всё-таки приняли решение увеличить продолжительность трудового стажа для государственных служащих до 65 лет, но сделать это постепенно. Я считаю, что в постепенности как раз и есть рецепт увеличения общей продолжительности трудовой деятельности в нашей стране.

К.Поздняков: Смысл моего вопроса скорее был таков: не слишком ли медлит, возможно, Правительство с этой назревшей мерой?

Д.Медведев: Это зависит от точки отсчёта. Те, кто придерживается более либеральных взглядов на экономику, говорят: давайте быстрее. Те, кто придерживается более консервативных позиций в этой части, говорят: давайте медленнее. Понимаете, я считаю, что здесь нельзя ни торопиться, ни, с другой стороны, опоздать. Конечно, если бы мы сейчас приняли решение, то для бюджета это было бы очень существенной поддержкой. Но давайте задумаемся: люди к этому готовы? Я в этом не уверен.

Поэтому мы должны сделать так, чтобы все люди осознали свои жизненные приоритеты, чтобы они решили, как им поступать, чтобы выбрали для себя модель поведения после 55 или 60 лет: работают они или не работают. Ведь недаром мы совсем недавно также рассматривали вопрос, как платить пенсию тем пенсионерам, которые работают.

Напомню, в советские времена такие люди никогда не получали пенсию. Человека ставили в такие условия: или ты получаешь пенсию, или идёшь и зарабатываешь деньги на работе. Причём под это подводилось вполне серьёзное юридическое и экономическое обоснование. Что такое пенсия? Это, по сути, выплата в связи с утратой трудовой функции, возможности трудиться. Если у тебя трудовая функция не утрачена, за что тебе платить пенсию? Такова была позиция наших предшественников, которые, кстати, олицетворяли левые взгляды, левые, подчёркиваю. Мы на это не пошли: у нас люди сейчас получают и пенсию, и зарплату. Единственное, чего мы не сделали, – мы не проиндексировали соответствующую часть пенсии тем, кто работает, но мне кажется, что в нынешних условиях это абсолютно справедливо. Поэтому это зависит от точки отсчёта. И я думаю, что в ближайшие годы, нам нужно будет, посоветовавшись с людьми, это решение принять.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, по принципу «да-нет», я не пытаюсь сорвать, что называется, наш хронометраж, но существующие пенсионеры в следующем году получат повышение пенсии в очередной раз, да? Всё нормально?

Д.Медведев: Конечно.

С.Брилёв: Это останется в планах.

Д.Медведев: Если говорить о пенсионерах, то позиция такая. Те, кто не работает, естественно, имеют право на пенсию и на индексацию этой пенсии. Эту индексацию мы будем проводить, скорее всего, в два этапа, в зависимости от экономического положения дел в стране. Есть уже нормативная индексация и возможна индексация по итогам работы за I квартал. Эта позиция, которую мы, кстати, определили с «Единой Россией», и считаю, что она абсолютно справедлива, корректна и соответствует экономическому состоянию дел в обществе.

С.Брилёв: И неприкасаема.

Д.Медведев: Что касается работающих пенсионеров, то они и работают, и получают пенсию, но их пенсия не индексируется именно потому, что они работают. Я считаю, что это тоже справедливо, потому что если они находят силы для работы, то уж во всяком случае вот эти небольшие суммы индексации им не настолько нужны.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, жители Крыма платят довольно высокую цену за то, что они оказались гражданами России. Последние события показали, что Крым по-прежнему находится в изоляции, и, по сути, системы жизнеобеспечения находятся отдельно от Российской Федерации. Когда эта ситуация будет ликвидирована и как? И главное, сколько это будет стоить и кому?

Д.Медведев: Елизавета, я думаю, если мы спросим у жителей Крыма, платят ли они слишком высокую цену за интеграцию с Россией, то абсолютное большинство крымчан скажет, что они готовы даже большую цену заплатить, лишь бы не возвращаться в тот бардак, в котором они были ещё буквально совсем недавно.

Е.Осетинская: Я думаю, это зависит от способа проведения опроса.

Д.Медведев: Знаете, как ни спрашивай, человек на уровне первой реакции всё равно вам ответит. Я не говорю про манипуляции, я говорю просто об обычном вопросе, который задаёшь обычному человеку в Крыму. Я такие вопросы обычным людям задавал, людям, которые, что называется, на улице встречаются.

По поводу интеграции. Вообще-то Крым в российское правовое и экономическое пространство уже интегрирован. Ровно поэтому мы прекратили работу Министерства по делам Крыма, перешли на другую форму управления. Крым является неотъемлемой частью Российской Федерации и в правовом, и в экономическом смысле. Там выплачиваются все пенсии, пособия. Там существует, действует российское правовое поле, которое, на мой взгляд, гораздо более совершенно, чем то, которое было там.

Но Крым действительно уязвим по двум причинам. Это колоссальное недофинансирование в последние, может быть, 20 лет, а если говорить прямо, вообще, может быть, даже послевоенного периода. Крым, который ещё 100 лет назад был жемчужиной, действительно в советский период всё-таки развивался не так, как все мы хотели бы. Последние 20 лет – ещё хуже. Поэтому там есть проблемы, которые обострились ввиду известной позиции руководства Украины. Что бы там ни говорили украинские правители, то, что произошло со светом, иначе как геноцидом не назвать. Это совершенно хамская, абсолютно такая отмороженная, как говорят в народе, позиция, когда социальные учреждения, людей, которых, кстати, украинские власти даже почитают за своих (говорят: «Там наши люди, и вообще Крым должен вернуться»), отрезали от энергоснабжения. Как это назвать? Свинство просто, по-другому никак не назвать. Но мы, естественно, к этому готовились, скажем прямо. Заранее готовили и дизели, и резервные системы энергоснабжения, поэтому там коллапса не случилось. И даже в самый напряжённый период энергопитание социальным учреждениям ‒ учреждениям здравоохранения, социального обслуживания ‒ было обеспечено. Совсем недавно состоялся запуск первой нитки энергоснабжения. Скоро мы подключим вторую нитку из первой очереди, а в мае – ещё две. В результате получим 800 МВт. Это полностью закроет проблемы Крыма.

Но и на этом мы, естественно, не остановимся. В планах есть сооружение к 2018 году двух новых электростанций – в Севастополе и в Симферополе. В этом случае Крым станет не энергодефицитным, а энергоизбыточным регионом. Поэтому в целом там совершенно нормальная в этом плане ситуация.

И наконец, последнее: всё это, конечно, в деньгах не измеряется. Я возвращаюсь к тому, с чего начал. Это совершенно другая история, и вы отлично знаете, с каким энтузиазмом она была принята в российском обществе, российскими людьми.

Е.Осетинская: Мой вопрос как раз был скорее об экономической составляющей этого процесса. Во сколько обходится всё это?

Д.Медведев: Теперь в отношении того, насколько всё это дорого. Это недёшево, конечно, это недёшево.

Я в Крыму бывал в предыдущие годы по приглашению крымских, украинских руководителей и скажу совершенно искренне: мне хотелось как можно скорее оттуда уехать. Край красивый, но всё такое прямо убитое, и отношение такое же. Такое ощущение, что изначально украинское руководство считало, что это не их земля, и ничего не вкладывало.

Что делали? Покупали, естественно, для себя любимых там участки земли, строили себе дачи и больше ничего не делали.

Ни дороги, ни электричество нормально не развивали, ни сферу услуг. У нас она везде, наверное, не идеальная, но давайте по-честному скажем: если сравнить Черноморское побережье Кавказа и Крым, всё-таки у нас на Черноморском побережье Кавказа сервис гораздо лучше. Поэтому колоссальное недофинансирование. Мы создали целую программу, мы будем её, естественно, реализовывать. Эта программа тянет приблизительно на 700 млрд. Это большие деньги для страны, но мы обязательно всё осуществим, потому что Крым – действительно часть России, Крым – любимое место отдыха огромного количества наших граждан, в Крыму живут наши люди. Все деньги будут выделены, все программы будут реализованы.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, а вот про украинский долг как раз в 3 млрд. Нам сейчас очень кстати было бы вернуть эти деньги. Я снова про денежки.

Д.Медведев: О чём-нибудь хорошем бы спросили, всё про деньги да про деньги.

И.Зейналова: Украина нам должна 3 млрд, в результате возвращать мы собираемся, судя по всему, через суд. Нам предлагают участвовать в рассрочках наравне с коммерческими кредиторами, несмотря на то, что МВФ признал этот долг суверенным. И МВФ буквально накануне нашей встречи поменял правила игры. Что это значит? Нам когда-нибудь деньги вернут, и что это за странный процесс?

Д.Медведев: Ирада, принято говорить, что надежда умирает последней.

И.Зейналова: Вместе с 3 млрд?

Д.Медведев: Да, надежда умирает последней. Но если вы хотите знать моё мнение, как и, наверное, большое количество наших людей, у меня есть ощущение, что не вернут, потому что жулики. Они отказываются возвращать деньги, а наши западные партнёры нам не только не помогают, но и мешают в этом.

Давайте разберёмся, что это за долг. Он возник абсолютно легальным, совершенно правомерным путём. Украинское руководство (и президент, и правительство) обратилось к России с просьбой поучаствовать в приобретении денег, их займа облигационного, для того чтобы решать текущие задачи в украинской экономике.

Это обращение было от Правительства Украины в Правительство Российской Федерации. Если два правительства договариваются, то это очевидно суверенный заём. Никогда за всю историю МВФ, за всю историю международных экономических отношений это не ставилось под сомнение. Тут вдруг… Ладно новое руководство Украины, которое пытается отгребать от всех прежних обязательств и некую свою линию проводить – Бог им судья, это я ещё хоть как-то могу объяснить. Но удивительно то, что международные финансовые организации начали говорить: ну, это как бы вот вроде и не совсем суверенный заём. То есть когда два правительства – это не совсем суверенный заём? Чушь собачья. Очевидно, что это просто совершенно наглая циничная ложь.

Это суверенный заём. И если это суверенный заём и этот заём не возвращается, то есть кредит не исполняется, наступает что? Наступает просрочка платежа или, как принято говорить, дефолт, который имеет для страны всегда прямые и очень неприятные последствия, для страны-заёмщика. Что произошло? Международный валютный фонд, несмотря на то что он должен как бы отражать позицию абсолютного большинства государств, и не только государств-заёмщиков, но и государств-кредиторов, впервые опять же за всю свою практику взял и принял решение, которое направлено на поддержку экономики страны-заёмщика вопреки реальным обстоятельствам дела, вопреки существующим договорённостям юридическим, только по политическим причинам. Это серьёзным образом подрывает доверие к тем решениям, которые принимает МВФ. Я думаю, что сейчас в МВФ устремятся потоки обращений от различных государств-заёмщиков с просьбой предоставить им такие же условия, как Украине. Как МВФ в этом случае будет отказывать?

Всё это связано с тем, что международная финансовая система устроена несправедливо. Мы об этом неоднократно говорили, я лично говорил на саммитах – «двадцатки», «восьмёрки». Бреттон-Вудские соглашения, которым много лет, когда-то сыграли свою роль, они сегодня не работают, квоты не перераспределяются, крупнейшие экономики типа китайской не получают того, что должны иметь в МВФ. Иными словами, если мы в ближайшее время эту систему не реформируем, к ней будет подорвано доверие.

Теперь в отношении этих 3 млрд. Конечно, мы с этим не смиримся, мы пойдём в суд, мы будем добиваться дефолта по кредиту и будем добиваться дефолта по всем заимствованиям Украины. А куда деваться?

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, получается до странности много эмоций вокруг цифр. 20-го они должны выплатить, мы пойдём в суд, а сегодня Наталья Яресько, министр финансов Украины, заявляет, что украинское правительство испытывает невероятное эмоциональное давление со стороны украинского народа, чтобы этот долг не возвращать. Что можно ответить? Есть же цифры, подписанные документы. Что происходит?

Д.Медведев: Я не знаю, что сказала министр финансов Украины, главное, чтобы министр финансов Украины ещё поняла, что сказал украинский народ, потому что она довольно длительное время с украинским народом, как известно, не общалась, а жила в совершенно другом месте. Я не думаю, что украинскому народу сейчас есть дело до возврата этих 3 млрд. Украинский народ сейчас думает, как прожить эту зиму, которая ещё неизвестно как закончится для всей Украины. Они обязаны платить по этому кредиту. Это наша строгая позиция. И если в этом нас не поддерживает МВФ и, кстати, наши партнёры… А Президент обращался по этому поводу, я письма подписывал – в Европейский союз мы обращались, к американцам: помогите обеспечить выплату долга Украиной. Мы им готовы рассрочку дать, лишь бы платили. Они что нам сказали? Никак помогать не будем, ничего обеспечивать не будем, что означает только одно: они не верят в платёжеспособность Украины. Они сами не дали гарантий за Украину и не позволили это сделать первоклассным банкам, которые могли бы это сделать за Украину, если бы они приняли систему рассрочки, то есть чтобы они возвращали нам этот кредит в течение трёх лет. Иными словами, они умыли руки и сказали: пусть Украина сама выплывает.

Очень плохая ситуация, и она усугубляется ещё тем, что, помимо этих 3 млрд, Украина стоит на пороге вступления в ассоциированное членство с Евросоюзом. Они сами эту дорогу выбрали, пусть они по ней идут. Это ответственность тех, кто принимал решения, эти решения, как минимум частично, разделяются и украинским народом, – пожалуйста. Но они должны понимать, что 1 января закончится период, который мы специально выбрали для донастройки наших экономик, для того чтобы соединить существующие правила в отношении зоны сводной торговли СНГ с правилами Евросоюза. Мы специально договаривались, что называется, на троих – европейцы, Украина и Россия, – что в течение года мы такой адаптационный период пройдём. Что сделано? Ничего! Абсолютно ничего! В течение этого года нам рассказывали о том, что нужно встретиться, поговорить, совместить позиции, поговорить о формулировках. Конкретными вопросами не занимались: ни вопросами санитарно-эпидемиологического контроля, ни вопросами таможенных пошлин, ни вопросами согласования правопорядка, ни вопросами согласования технического регулирования – ничем.

Но надо понять нас. Если они выбрали для себя другую зону свободной торговли, другую свободную экономическую зону, они должны понимать, что преимущества в зоне свободной торговли с Россией, то есть нулевой тариф, закончатся, тоже по вполне понятным причинам. Они сугубо прагматичны, они абсолютно не связаны с политикой.

Мы же не знаем, какие товары повезут на Украину. Это могут быть европейские товары, а могут быть товары из третьих стран, и все они по нулевому тарифу через Украину хлынут в Россию. Мы этим свой рынок просто утопим, поэтому мы им сказали: мы всё это завершим. Если мы не договоримся, мы всё это завершаем прямо 1 января.

Что это будет означать для Украины? Украина получит статус наиболее благоприятствуемой нации, то есть страны, с которой торговля ведётся на принципах наибольшего благоприятствования. Здесь всё хорошо, кроме одного: нет нулевого тарифа. Тариф этот вырастет по разным категориям товаров от 3 до 9%, в среднем, может быть, на 6%. Это серьёзная история, и они должны это понимать.

Шансов, что мы договоримся, на мой взгляд, почти никаких. Но мы упорно, до самого конца декабря, будем пытаться договориться, чтобы пройти этот путь до конца и чтобы продемонстрировать, что если мы о чём-то договариваемся, мы всё делаем. Если этого не будет, мы введём новый торговый режим с Украиной и введём специальные санкции в отношении украинских продовольственных товаров, как мы это и обещали сделать в ответ на их санкции. Мы этого не сделали опять же для того, чтобы помочь им в этой ситуации справиться с экономическими проблемами, чтобы не усугублять проблемы Украины. Но мы будем вынуждены на это пойти, если они не договорятся с нами по зоне свободной торговли. Таким образом, для Украины наступят два этих обстоятельства. Я думаю, что это очень серьёзный, очень существенный момент.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, следующий мой вопрос комплексный. Заполонены новостные выпуски невиданными доселе картинками: крылатые ракеты с кораблей, с подводных лодок, Ту-160, который впервые вообще в боевом применении находится… Всё-таки любопытно: сколько это стоит?

Д.Медведев: Это секрет. Я могу вам сказать так: применение российских вооружённых сил укладывается полностью в параметры бюджета Министерства обороны. Они не обращались за увеличением расходов на оборону.

С.Брилёв: Ни разу за всё это время?

Д.Медведев: Применительно к той ситуации, о которой вы говорите, не обращались.

С.Брилёв: Отличный ответ. Прошу.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, то, что контрсанкции привели к росту цен, – это факт. Та инфляция, которая была в этом году, это отчасти результат этих контрсанкций. Сейчас мы вводим ещё дополнительные ограничения по импорту из Турции. Ещё не факт, но довольно вероятно, что это тоже приведёт к росту цен. Вы как Правительство планируете какой-то комплекс мер, который бы компенсировал это, или нам просто нужно привыкнуть к тому, что наступила новая реальность, что цены будут выше, доходы будут на прежнем уровне, ну то есть мы оказались в такой сложной ситуации.

Д.Медведев: Применительно к доходам, наши доходы будут, естественно, зависеть от нескольких причин – и от того как складывается ситуация на внешних рынках, в том числе, конечно, и на нефтяном рынке, и от наших собственных способностей меняться. Давайте по-честному признаемся: у нас сейчас нефтяные доходы 44% в общих доходах бюджета. Много это? Много. Было больше? Было существенно больше. У нас они были и 50, и 60, и 70%, то есть структура доходов нашего бюджета меняется и меняется в сторону более благоприятной структуры. Мы должны эти тенденции закрепить.

Теперь в отношении ситуации с Турцией и влияния на цены. Я не буду с вами спорить, вы правы, введение контрсанкций в той или иной степени повлияло на ситуацию с ценами, может быть не фатально, потому что… Мы уже как-то подзабыли, но у нас продовольственная инфляция в начале 2008 года была 13%, посмотрите по данным. И в начале 2015 года она приблизительно такая же, то есть мы уже такой период проходили. Там не было никаких санкций, я просто обращаю внимание на то, что…

Е.Осетинская: В смысле, что это кризисные явления?

Д.Медведев: Кризисные явления. Это связано не только, я имею в виду продовольственную инфляцию и рост цен, с санкциями, потому что это происходило и в 2008 году, хотя мы ничего не закрывали.

Тем не менее, не буду спорить, это, безусловно, повлияло. Но впоследствии мы сумели отрегулировать общую ситуацию в торговой сети, мы нашли новых поставщиков товаров, мы действительно включили механизм импортозамещения. По части сельского хозяйства импортозамещение точно существует и приносит свои результаты. Нам говорили о том, что у вас будут пустые полки – полок пустых нет, на полках всё в порядке. Да, цены выросли, где-то больше, где-то меньше. В столичных магазинах больше, в провинции поменьше, но тем не менее это действительно свершившийся факт.

Применительно к ситуации с турецким рынком и турецкими поставками. Знаете, если говорить прямо, это не очень большой объём поставок. Мы прикидывали, во что это может вылиться. По мнению аналитиков, это приблизительно может добавить в инфляцию 0,2% или от 0,2 до 0,5%. Это в принципе совсем немного. Более того, такие флуктуации связаны с совершенно другими процессами, которые существуют на продовольственном рынке. Поэтому всплеска цен именно по этому поводу не будет. Но государство должно контролировать, что делают поставщики продовольствия, потому что это всегда очень хороший повод, чтобы взвинтить цены. Ещё ничего не закрыли.

Кстати, обращаю внимание, что наши санкции в отношении Турции по продовольствию – по помидорам, как сейчас принято говорить, – ещё не действуют, вообще не действуют, они вводятся с 1 января. Если где-то цены растут, то это уже только в результате ценового сговора, и здесь по рукам должны бить власти и правоохранительные структуры. И мы будем за этим следить, в том числе Антимонопольная служба, она специально на это заострена.

Поэтому я считаю, что ничего принципиального в связи с этими решениями по Турции не произойдёт.

К.Поздняков: Я хотел бы продолжить тему импорта и экспорта отчасти. От каких отраслей ожидания в плане импортозамещения оказались завышенными, а какие по-хорошему удивили? А в плане экспорта тоже такой поворот, может быть, отчасти и в турецком сегменте. Вот мы продаём сырьё, нефть, зерно, а делает деньги на этом чужой дядя. А что с нашими тогда перерабатывающими производствами? В чём проблема?

Д.Медведев: Кирилл, знаете, я исхожу из того, что даже если бы таких проблем не было, их стоило бы придумать ради того, чтобы мы могли изменить нашу экономику. Эти проблемы объективны, но мы настолько привыкли жить на экспорте, что очень важно было, чтобы появился какой-то побудительный мотив, чтобы это сделать.

Какие отрасли точно продемонстрировали хорошую эластичность, способность к импортозамещению? Прежде всего сельское хозяйство, сомнений нет. Да, это не результат последнего года, скажу по-честному, это результат работы в рамках национального проекта, последующей после национального проекта государственной программы. Но мы реально по очень многим позициям смогли заместить иностранные продовольственные товары, причём очень часто это товары лучшего качества – более свежие…

К.Поздняков: Не всегда по подходящим ценам…

Д.Медведев: По разным ценам. Где-то это дороже, где-то это дешевле на самом деле. Это тоже нельзя видеть в одном цвете. Если говорить о ситуации в промышленности, то, конечно, она более сложная, тем не менее хочу обратить внимание на то, что происходит, например, на нескольких рынках. Вот по химической промышленности. У нас не всё падает, у нас химическая промышленность за текущий год выросла на 6,5%, причём именно в результате ввода новых мощностей и работы на российский рынок. Мы теперь не ввозим целый ряд химических продуктов из-за границы, а производим в Российской Федерации, и за счёт этого наша промышленность выросла.

Фармацевтический кластер. Он вырос на 13% в этом году за счёт ввода, по-моему, около 10 новых фармацевтических производств. Естественно, это тоже импортозамещение. И это тоже очень важно, потому что лекарства – это исключительно щепетильный момент. Мы должны освоить практически всю линейку по основным препаратам, для того чтобы быть независимыми от поставок из-за границы. Ведь, понятно, очень часто люди говорят: импортные препараты лучше. Это вопрос ощущений. Но самое главное, что они дороже, они покупаются за валюту. И поэтому, как только происходят какие-то всплески на валютном рынке, растут цены на импортные препараты. На наши препараты они так не растут. Поэтому наша задача – обязательно это сделать.

Мы смогли включить целый ряд других отраслей, которые у нас очень долгое время находились в состоянии практически застоя или простоя. Это и судостроение, и двигателестроение. Работают программы. Мы сейчас создали целую линейку новых двигателей, для того чтобы оснащать наши новые самолёты. А они у нас появились, мы все знаем об этом. Это действительно серьёзная техника, техника XXI века. Поэтому импортозамещение идёт. Да, оно идёт не так быстро, как нам, наверное, всем бы хотелось, но ни у кого иллюзий не было. Невозможно создать на базе, по сути, постсоветской промышленности за два года промышленность такую же, как, например, в Германии или Японии. За два года, наверное, нет, а за 10 лет это вполне можно сделать и войти в число стран, которые поставляют сложную технику в другие государства, которые сами производят машины и механизмы, производят то, что на языке советских политэкономов называлось «производство средств производства для производства средств производства».

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, ещё реалии этого года. Отменены чартеры в Турцию, закрыто воздушное сообщение с Египтом. А это всё уже воспринималось как дальняя дача. Правительство заговорило о развитии внутреннего туризма. Но смогут ли Краснодарский край и Крым вместить всех желающих отдохнуть? Даже с точки зрения воды и электричества? Хватит? Это же импортозамещение как раз.

Д.Медведев: Ну да. Ничего хорошего в том, что закрыты курорты Египта и Турции, нет. Это не козни со стороны Правительства, это не злая воля властей, это вопрос безопасности наших граждан. Потому что, выбирая между вопросами безопасности и вопросами отдыха, мы просто обязаны (я имею в виду власти Российской Федерации) сделать выбор в пользу безопасности. Очевидно, что произошло. Теракт. Причём, судя по тому, какие масштабы приобрёл терроризм в этом году, повторение таких терактов на воздушных линиях, к сожалению, очень возможно – имею в виду конкретное направление, прежде всего Ближний Восток. Поэтому мы приняли решение – неприятное, кстати, для наших друзей и партнёров и неприятное для наших людей, которые там отдыхали. Но я считаю, что всё-таки это две несоизмеримые ценности: жизнь и возможность отдохнуть.

Применительно к Турции. Мы с вами тоже понимаем, что произошло. Это, кстати, не санкции в прямом смысле этого слова, это, по сути, защитная реакция нашего государства. Ведь после того как был уничтожен наш самолёт… Как себя в XX веке обычно вели государства в подобной ситуации? Начиналась война. Потому что это прямое нападение на иностранное государство. Естественно, в нынешней жизни, в нынешних состоянии, ситуации война – это худшее, что может быть. Именно поэтому было принято решение не отвечать симметрично на то, что сделали турки, а они, конечно, нарушили все нормы международного права и совершили, по сути, акт агрессии в отношении нашей страны, дали, как принято говорить на международно-правовом языке, casus belli, то есть основание для начала военных действий. Российское руководство, Президент страны на это не пошли. Но мы должны были показать им, что они будут отвечать за это. Именно поэтому в интересах безопасности наших граждан были приняты такие решения. Носят ли эти решения бессрочный характер? Я надеюсь, что нет. Хотя сроков ни в каких документах не указано, но очевидно, что в значительной степени отказ от подобного рода действий будет зависеть от позиции турецких властей и от того, смогут ли они обеспечить режим безопасности на своей территории.

Теперь в отношении наших курортов. Наши курорты, конечно, не так приспособлены хорошо для отдыха, как турецкие и даже египетские, мы это понимаем. Эта индустрия у нас плохенькая такая, она развивалась на протяжении советского периода довольно слабо. Правда, отдельные населённые пункты, отдельные туристические места у нас за последнее время получили хороший толчок, хорошее развитие, – я имею в виду Сочи, Анапу, Геленджик. Но всё-таки это пока ещё не тот масштаб курортного сервиса, который существует в других странах. Ничего страшного, мы можем это сделать и будем это делать и на Черноморском побережье Кавказа, и в Крыму. В Крыму ситуация ещё хуже, потому что там (мы только что говорили об этом) даже все звёзды на гостиницах липовые. Ничего, будем внедрять современные туристические стандарты, будем инвестировать деньги, постараемся заместить.

И, наконец, последнее. Не обязательно ехать в Крым и на Кавказ. У нас всё-таки большая страна, есть что посмотреть и в других местах.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, так или иначе про авиаотрасль заговорили. Я немножко с другой стороны хочу на неё посмотреть. По факту отменены чартеры в Египет, отменены чартеры в Турцию. Это, конечно, по авиаотрасли наносит существенный удар – сокращение количества рейсов. К этому добавляется то, что… Ну хорошо, исчезновение воронежской авиакомпании «Полёт» прошло менее замеченным, она не такая крупная была, но когда «Трансаэро» ушла с рынка – это, конечно, серьёзно и зримо.

Мы здесь все часто летающие люди в силу профессиональной принадлежности…

Д.Медведев: Я тоже.

С.Брилёв: Мы за билеты платим.

Д.Медведев: Это правильно на самом деле.

С.Брилёв: Нет, понятно, что расходы компания оплатит. Цена билетов растёт. Что делать авиаотрасли на фоне вот этого?

Д.Медведев: Для авиаотрасли это, конечно, испытание, радостного ничего нет в том, что уходят перевозчики. Применительно к «Трансаэро» ситуация, к сожалению, достаточно банальная: трёхсотмиллиардные (в рублях) долги. Их просто не нужно было делать. Это ошибка в прогнозе, которая очень дорого обошлась компании, и в этой ошибке должны разбираться сейчас разные структуры, для того чтобы эти ошибки не повторились. Но при этом всё, что было положено по линии «Трансаэро», мы перевезём силами «Аэрофлота» и других компаний. В этом смысле всё работает нормально, я бы даже сказал, практически как часы. Люди этого не чувствуют. Что же касается цен на билеты, вы правы. Конечно, уход перевозчика – это всегда удар по конкуренции, и наша цель не заключается в том, чтобы на воздушных пространствах России остался один «Аэрофлот». Конечно, нет. И «Трансаэро» жалко, потому что это перевозчик со стажем, он много и долго летал. Я напомню про печальную судьбу некоторых крупных компаний, вы сами знаете. И в Соединённых Штатах Америки…

С.Брилёв: Pan Am один взять.

Д.Медведев: Конечно! Они казались просто гигантами, и их нет. Потому что опять же ошиблись в прогнозах или совершили какие-то иные действия. Поэтому задача в том, чтобы рынок сохранить, более того, простимулировать его. Мы приняли решение о том, чтобы НДС на воздушные перевозки был снижен с 18 до 10%. Эта льгота сохранится, для того чтобы всё-таки цены на билеты были достаточно разумными. При этом всё равно нужно развивать конкуренцию в этой сфере. Почему? Потому что у нас страна слишком большая. Если бы у нас страна была маленькая, можно было бы даже, может быть, и без таких мер поддержки обойтись. Но у нас перевозка из Владивостока до Москвы стоит огромных денег, просто потому, что расстояние большое. Мы не можем его сделать короче. И керосин всё равно стоит своих денег. Поэтому нужно развивать альтернативные маршруты, нужно развивать экономкласс перевозок, нужно развивать льготирование различных маршрутов, что мы, собственно, и делали в последние годы. Мы эту работу обязательно продолжим.

М.Фишман: Я, если возможно, вернусь с небес на землю. Вы не можете не быть в курсе, что дальнобойщики протестуют уже которую неделю в связи с введением нового сбора (система называется «Платон») за проезд фур по федеральным трассам. На взгляд со стороны, овчинка не стоит выделки, то есть не так существенны доходы от внедрения этого сбора по сравнению с забастовками, митингами, стоящими фурами и так далее. И есть представление, что, возможно, была совершена ошибка. Вопрос, на какой стадии? На стадии планирования – неверная сама идея, на стадии реализации – ошиблись с разъяснением, с самим внедрением. Или у нас в принципе население, в данном случае водители, не готово принимать непопулярные меры Правительства?

Д.Медведев: Миша, ситуация заключается в том, что не все дальнобойщики бастуют. 700 тыс. дальнобойщиков зарегистрировались в системе платежей. Это абсолютная, подавляющая часть тех, кто выполняет междугородные перевозки. Не зарегистрировалась часть, по разным причинам. Когда мы обсуждали эту меру (она, кстати, обсуждалась с 2011 года), было понятно, что часть перевозок выполняется всерую незарегистрированными перевозчиками и неизвестно, что они возят.

Я не скрою, конечно, любой новый платёж никому не нравится. Но ещё раз говорю: подавляющее большинство перевозчиков, солидных, больших, которые выполняют, кстати, 85–90% всех перевозок внутри страны, уже в этой системе находится. И это даст нам возможность в дорожные фонды направить порядка 40–50 млрд рублей. Это не так мало.

Второе. Вот, смотрите, у нас приблизительно в год на дороги тратится триллион, потому что страна огромная, и всё равно больше надо гораздо. Кто платит эти деньги? В абсолютном большинстве случаев это водители, которые сидят за своими частными автомобилями, водители легкового автотранспорта. А вот те, кто реально воздействуют на дорогу, водители крупных грузовиков, крупнотоннажного транспорта, не платят практически ничего. Во всех современных государствах они участвуют в этих расходах – это абсолютно нормально, это правильная идея. И я считаю, что она должна быть доведена до своего логического конца.

Теперь в отношении тех решений, которые были приняты. Действительно, эти решения всё равно нужно было верифицировать и с технологической, и с экономической точки зрения. С технологической точки зрения: невозможно запустить систему, пока она не начнёт работать. Всякие тестовые и прочие вещи, пока не начнут собирать деньги, всё равно не срабатывают. Поэтому, наверное, там были допущены какие-то ошибки, которые нужно было исправить. Но они не фатальные, они все исправлены, это всё работает. Именно поэтому 700 тыс. зарегистрировалось.

И вторая история, она касается психологической части. Нужно привыкнуть всё-таки за такие перевозки платить, это абсолютно нормально, потому что всё это включается в цену товара, и в конечном счёте сами перевозчики от этого не страдают. Более того, сумма этого самого тарифа была рассчитана, и с учётом того, что возникли определённые проблемы, мы приняли решение в текущем периоде её уменьшить, сейчас она взыскивается в меньшем объёме. Она вообще достаточно пренебрежима для абсолютного большинства грузов, которые перевозятся таким транспортом.

Наконец, последнее, что, наверное, нужно было сделать, – это штрафы. Действительно, штрафы, может быть, были несколько завышены. Но сейчас по предложению Правительства Государственная Дума и Совет Федерации их откорректировали и понизили. Поэтому я считаю, что система донастроена, и она в конечном счёте принесёт бюджету и всем нам дополнительные инвестиции на дороги. У нас же общим местом является ругать российские дороги, деньги-то где на них брать? Очевидно абсолютно, что в большей степени на всё это влияют грузовики, они должны во всём этом участвовать. Мы должны научиться платить за такие услуги. Далеко не всегда непопулярные меры хорошо воспринимаются, но в конечном счёте они приносят важный экономический эффект.

К.Поздняков: Я ещё об одном общем месте хочу спросить. Тарифы ЖКХ вырастут в новом году на 4%. Вроде для потребителя не страшно.

Д.Медведев: Это немного.

К.Поздняков: Не страшно. С другой стороны, есть экспертное мнение, которое свидетельствует о том, что качество услуг лучше не станет в отрасли, а инвестиции туда не придут. То есть получается…

Д.Медведев: То есть нужно больше увеличить?

К.Поздняков: Ну не знаю, вот у Вас хочу спросить. То есть получается, что потребитель будет платить больше ни за что? А тут ещё капремонт и так далее.

Д.Медведев: Потребитель будет платить, если говорить о потребителе услуг ЖКХ, я имею в виду граждан, меньше, чем в этом году, потому что тариф будет меньше. Он же связан с инфляцией и связан с индексацией, в том числе индексацией пенсий. А раз мы такую индексацию запланировали, то мы, соответственно, и тариф увеличиваем всего на 4%. Это, кстати, действительно вызвало разные мнения в Правительстве, но в конечном счёте мы приняли решение увеличить тариф ненамного, всего на 4%. Но это для населения. Если говорить о других участниках этих отношений, по использованию жилищно-коммунального хозяйства, то они, естественно, платят больше, и тариф для них совершенно другой. Я считаю, что это тот оптимум, на который мы сейчас вышли. Большего с населения в текущей ситуации просить нельзя.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, я не знаю, знакомы ли Вы с резонансным расследованием ФБК и «Новой газеты» по поводу бизнеса членов семьи Юрия Чайки – было бы интересно узнать Ваше мнение. Но я не вполне об этом. Ситуация показывает, аналогичные расследования показывают, что существующая система декларирования доходов не снимает вопросы общества о том, как устроены доходы чиновников. Поскольку Вы были инициатором системы декларирования, хочу именно у Вас и спросить: не стоит ли, может быть, как-то расширить эту систему декларирования? Включить, например, совершеннолетних детей в систему декларирования доходов или как-то двинуться в направлении прозрачности?

Д.Медведев: Я действительно имею отношение к введению всей системы декларирования, отчётности госслужащих. Я считаю, что в тот период я поступал абсолютно правильно, и этот курс был продолжен и в последующий период. Контингент людей, которые отчитываются, сведения, которые попадают в декларацию, были расширены. Была введена конструкция конфликта интересов, были введены запреты на обладание целым рядом имущественных объектов, включая иностранные счета, иностранные ценные бумаги, инструменты в иностранной валюте. Я считаю, что это абсолютно нормально и эту работу нужно продолжить как по части совершенствования законодательства, так и по части учёта того, что происходит. В этом смысле у нас ещё большая, что называется, работа предстоит.

Мы, кстати сказать, ратифицировали и целый ряд международных конвенций, кто бы что ни говорил. Моё мнение (в данном случае уже даже не как должностного лица, а как юриста), что у нас законодательство антикоррупционное вполне современное. У нас его ещё 10 лет назад просто не было, а сейчас мы имеем вполне современное антикоррупционное законодательство. Но это не означает, что у нас существенным образом изменилась ситуация с коррупцией. Это действительно одно из самых существенных зол, одна из самых существенных проблем, которые существуют в нашем обществе и среди должностных лиц, и вообще среди тех, кто участвует в коррупционных цепочках, и с этим государство просто обязано бороться.

Что касается расследований любых, то они были, есть и будут, но самое главное, чтобы они базировались на объективных материалах.

Е.Осетинская: Может быть, государству стоит самому как-то выйти с инициативой, как-то перетянуть её на свою сторону, что ли?

Д.Медведев: Да, мне кажется, Елизавета, мы из этих инициатив за последнее время очень многое реализовали.

Е.Осетинская: Я имею в виду эту конкретную историю.

Д.Медведев: Про конкретную историю: всеми конкретными историями должны заниматься те, кто за это отвечает. Это те лица, которые контролируют доходы госслужащих, а также правоохранительные структуры.

Вы упомянули, например, в качестве предложения: давайте сделаем таким образом, чтобы должностные лица указывали в своих декларациях доходы совершеннолетних детей. Можно и это обсудить, но я не уверен, что это соответствует, по большому счёту, современным подходам, потому что ситуации могут быть разными. Могут быть ситуации, когда люди общаются, а могут быть ситуации иные. Мы это обсуждали, не думайте, что это появилось прямо сейчас. Я помню, мы это обсуждали лет пять назад, где поставить границу: завершить только на несовершеннолетних детях, как мы сейчас отчитываемся, или на совершеннолетних тоже распространить это. Так, если серьёзно говорить, не видеть в каждом коррупционера… Люди могут вообще не общаться, просто так жизнь устроена, и что же теперь, после этого необходимо будет вытряхивать всё, что делают совершеннолетние дети государственных служащих, даже если они вообще никак не общаются или живут в других странах? Это просто технологически очень сложная задача, но можно рассмотреть и этот вопрос.

Что же касается общей работы по совершенствованию антикоррупционного законодательства, она будет продолжена, в этом сомнений нет. Об этом неоднократно принимало решения Правительство и об этом в Послании говорил Президент.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, я хотел тогда спросить Вас про общую работу касательно бизнес-климата, о чём Президент говорил в Послании, опять же просто соединить две темы. Почему Президент вынужден возвращаться к этой теме? Ведь уже не раз говорилось, да, и о снижении административных барьеров, и о сокращении надзорных функций. Ходили какие-то сведения о том, что сейчас, может, какие-то надзорные органы объединят, потом их не объединили… Наконец, взять историю с необходимостью, как выяснилось, отшлифовать закон об амнистии капиталов по второму кругу. В общем, если это всё суммировать: почему наша даже самая высшая власть вынуждена вновь и вновь, из года в год возвращаться к теме бизнес-климата, а не сильно что-то меняется?

Д.Медведев: Потому что у нас такой бизнес-климат, что власти, и высшие власти, вынуждены к этому возвращаться. Потому что он меняется не так, как нам бы хотелось, к сожалению. Поэтому и возвращаемся.

Это на самом деле исключительно сложная задача. В силу разных причин – и в силу экономических устоев, давайте честно скажем, и в силу привычек огромного количества наших людей. И это не только проблема должностных лиц, государственных служащих, ведь бизнес-климат формируется всеми, в том числе и бизнесом, и ещё совсем недавно бизнес себя вёл совершенно, принципиально по-другому. Сейчас все понимают, что очень важно заниматься совершенствованием бизнес-климата. Почему Президент об этом говорит? Почему мы об этом всё время говорим в Правительстве? Потому что мы делаем движение вперёд. Не видеть этого, наверное, тоже было бы не вполне честно, потому как ещё совсем недавно мы в различных рейтингах были на каких-нибудь 150-х местах, и это очень печально, потому что Россия в общем и целом развитая страна, а деловой климат наш воспринимался как никудышный. Сейчас мы сдвинулись вперёд по целому ряду процедур. Это даже для меня сейчас отчасти удивительно…

С.Брилёв: Вы имеете в виду прыжок в Doing Business сразу через несколько десятков позиций?

Д.Медведев: Например, по регистрации компаний мы вошли в десятку самых передовых стран. Послушайте, это неплохой скачок на самом деле. По общему рейтингу мы там где-то на 50-х местах. Мы на самом деле, обратите внимание, по этому рейтингу (рейтинги условны, но они всё-таки что-то отражают) обошли все страны БРИКС – страны, в которых размер экономики больше нашего, которые развиваются в чём-то более устойчиво, чем наша экономика. Но мы их обошли, значит, наши процедуры в чём-то лучше. Поэтому когда мы говорим о необходимости совершенствовать бизнес-климат, мы имеем в виду, что мы просто обязаны быть в числе самых передовых государств. Я уверен, что мы этого достигнем. Для этого нужно совершенствовать нормативную базу, процедуры, для этого нужно совершенствовать электронные системы верификации. Я недавно вспоминал (с коллегами мы собрались) начало своей юридической практики. Чем занимались юристы в 1990-е годы? Регистрировали компании. Каждая регистрация компании – это было событие. Нужно было подготовить устав, корпоративные документы, походить там по всем инстанциям, и это стоило хороших денег, которые, естественно, юристы старались заработать. Сейчас это автоматическая история, она существует, по сути, в режиме онлайн, она существует в режиме одного окна. Ну разве это не прогресс? Я считаю, что это очень неплохо. Поэтому мы обязательно эту работу продолжим.

М.Фишман: Дмитрий Анатольевич, я бы, если можно, хотел вернуться к Лизиному вопросу, потому что он представляется важным. О расследовании в отношении генерального прокурора и его семьи и высокопоставленных сотрудников Генеральной прокуратуры Вы так чуть-чуть отмахнулись, сказав, что расследование должно быть объективным. Но хочется понять, как мы можем понять, что расследование объективно. Для этого, как представляется, должна быть какая-то реакция. Мы пока видим, что власть в этом смысле, в широком смысле, молчит, а при этом речь идёт о репутации всей власти. Это даже не коррупция, речь идёт о том… В частности, обвинения предъявлены в отношении высокопоставленных сотрудников Генеральной прокуратуры в прямых связях с криминалом. И власть должна реагировать, должно быть какое-то, может быть, открытое гласное расследование, временное отстранение в связи с конфликтом интересов генерального прокурора от обязанностей. Ну а как иначе мы поймём, правда это или нет?

Д.Медведев: Михаил, вот вы сейчас использовали такую конструкцию, наверное, бессознательно, но совершенно напрасно: вы сказали, что конкретному человеку или должностному лицу предъявлено обвинение. Но если мы будем в такой системе координат находиться, мы очень далеко зайдём. Это тогда будут в лучшем случае 1930-е годы. Обвинение может предъявить в нашей стране только правоохранительная система, только в установленном законом порядке. А в отношении всякого рода публикаций, вы сами знаете, как они возникают и каким образом, и далеко не всегда это результат объективного расследования и результат объективной деятельности каких-то лиц. Это очень часто носит заказной характер. Я не буду сейчас давать оценку конкретным публикациям, просто чтобы не делать им рекламу, а именно эту цель эта публикация и преследует. Более того, это всегда часть политической борьбы. Но, естественно, если есть информация, правоохранительные органы и контрольные инстанции обязаны её анализировать и обязаны принимать решения, но только в рамках существующих процедур, исходя не из эмоциональных соображений – «Ух ты, про кого написали! Ну-ка давай-ка сейчас всех в асфальт закатаем», – а исходя из конкретных материалов дела, исходя из юридической оценки того, что там содержится. Только в этом случае мы сможем создать правовое государство, а не государство, которое у нас, к сожалению, существовало на протяжении практически 80 лет, когда презумпцию невиновности можно было в корзину выбросить. Я просил бы, чтобы и вы это имели в виду, когда делаете такие заключения.

М.Фишман: Полностью согласен. Есть общественный резонанс, и есть ноль реакции со стороны власти…

Д.Медведев: Общественный резонанс – нормально. На общественный резонанс должна следовать юридически выверенная реакция властей – не эмоциональная, а юридически выверенная реакция властей, не эмоциональная, а юридически выверенная. Вот и всё

И.Зейналова: А реакция-то будет?

Д.Медведев: Если сейчас никто ни о чём не говорит, это не значит, что реакции нет. Реакция не должна быть моментальной. Власти по любому эпизоду, по любому делу, я имею в виду правоохранительные структуры, обязаны просто проанализировать совокупность фактов. Я не буду ничему давать оценку именно потому, что считаю недопустимым с уровня Председателя Правительства или с какого-то другого высокого уровня давать оценку тем или иным правоохранительным обстоятельствам, тем или иным обстоятельствам дела того или иного, и я, кстати, всегда так поступал в любой должности. Но оценки всегда давались и будут даваться, это понятно.

К.Поздняков: У меня вопрос, такой, наверное, мировоззренческий.

Д.Медведев: Уже не про деньги?

К.Поздняков: Сейчас будет понятно в процессе изложения. Против нас вводят санкции. Мы говорим: «Ну и отлично, нам это поможет».

Д.Медведев: Мы крепче становимся.

К.Поздняков:Да. Долой буржуйское, будем покупать отечественное. Если нам говорят, что путешествия на берег турецкий или египетский – это некий навязанный нам стереотип, то, в общем, тоже нормально, будем отдыхать у себя дома. Широка страна наша родная. Вот это что – это наша реальная переоценка ценностей или некое подсознательное стремление к самоизоляции?

Д.Медведев: Да, вопрос точно серьёзный. Во-первых, мы с вами уже довольно давно все покупаем буржуйское, потому что у нас рыночная экономика, основанная на применении частного капитала. Социалистического мы почти ничего не покупаем, если только не брать продукцию, которая нам поставляется из Северной Кореи.

К.Поздняков: Буржуйская, я имел в виду заморская.

Д.Медведев: Заморская – это другое дело. Что касается стремления к самоизоляции, нашего желания как-то ограничить себя, я думаю, что ничего подобного у нас нет. Мы все современные люди, кто бы где ни работал. Вот представим себе, что Советский Союз сохранился бы до текущего времени. Вот можно себе хоть на минутку представить, что он бы находился вне тех трендов, которые существуют в мире, вне трендов глобализации, открытой информационной повестки? Невозможно.

Советский Союз даже в прежние времена, в смысле в советские времена, не был полностью закрытым обществом, а что уж говорить о сегодняшней жизни. Поэтому никакой самоизоляции у нас нет, она нам не грозит, и мы не упиваемся теми решениями, которые принимаем. Это точно не внутренняя потребность российского человека – закрыться со всех сторон, сохранить патриархальный уклад, сказать: вы к нам со своим уставом в наш монастырь не суйтесь, мы тут сами разберёмся, а ничего западного, ничего иностранного нам не нужно. Ещё со времён Петра Алексеевича то окно, которое было в Европу прорублено, не закрывается. Но это не значит, что мы должны всякий мусор оттуда тащить. Мы должны, естественно, исходить из собственных интересов, национальных интересов, исходя из собственной прагматической позиции. Но изоляция, отказ от общения с иностранными государствами нам точно не грозит, и этого никто не хочет.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, в продолжение, так сказать, этой темы хотела спросить Вас.

Д.Медведев: Философской?

Е.Осетинская: Не совсем. Мы много говорили о повороте на Восток, но этот поворот на Восток, как мне кажется, по той информации, которая есть, не материализовался ни в чём конкретном. То есть подписано много рамочных соглашений с Китаем, но чем они наполнены, до конца не понятно.

Д.Медведев: Я могу долго отвечать, но у нас уже времени мало. Как это не наполнены? Если про Китай, например, просто про Китай. Вот посмотрите, «Сила Сибири» – это договор на десятки миллиардов долларов по поставкам нашего газа. Нефтяные маршруты, по которым мы уже нефть поставляем в Китай, – это поставки на десятки миллиардов долларов, которые нам уже платятся, это уже реализованные проекты, это уже инвестиции. Тяньваньская АЭС – мы уже одну очередь им построили, сейчас другую строим. Это только крупнейшие объекты. Всё там в порядке. Я поеду на следующей неделе туда, буду с китайскими коллегами как раз инвестиции обсуждать.

С.Брилёв: Перед тем как проанонсировать следующие шаги в деятельности Председателя Правительства, я скажу, что время действительно подходит к концу.

И.Зейналова: Замыкая круг, хотелось бы вернуться к началу беседы. Реальность такова, что год казался таким тяжёлым, периодически было впечатление, что мы в каком-то окружении, и вот тяжело. Очень хочется света в конце тоннеля. Скажите что-нибудь обнадёживающее на год следующий, потому что с этим уже вроде бы всё понятно, если у Вас нет других комментариев.

Д.Медведев: Ирада, вам коротко сказать? Всё будет хорошо! Я сердечно поздравляю и вас, и всех наших телезрителей с уже достаточно скоро наступающим Новым годом. Желаю всем хорошего настроения, конечно, мирного неба, желаю всем хорошо отметить Новый год. Новогодние праздники у нас длинные, надо обязательно их интересно провести.

Что же касается трудностей… Какая-то часть трудностей останется, но нет никаких сомнений – мы их преодолеем. Вам желаю хороших эфиров – всем. И хороших журналистских публикаций.

И.Зейналова: А вам хороших бюджетов.

Д.Медведев: А нам, конечно, важно, чтобы деньги в казну поступали, тогда будет проще задачи решать, но не сомневайтесь, мы всё сделаем.

А уходящий год, знаете, в нём действительно много всего было – и грустного, и обнадёживающего. Были очень позитивные моменты, вспомним 70-летие Победы. Это всё-таки наш общий праздник, мы его по-настоящему, по-человечески отметили.

Были, конечно, и очень тяжёлые события, что говорить. Конечно, терроризм, к сожалению, снова по всему миру поднял голову. Будем с этим бороться. Но в целом, я считаю, мы этот год достойно прошли. Год будущий принесёт нам новые события. Спасибо вам большое за то, что вы регулярно со мной проводите такие мероприятия.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, спасибо Вам большое.

Мой отчёт по интервью Медведева с пятью журналистами
 

http://limonov-eduard.livejournal.co...rg/754558.html
Премьер-министр Медведев остригся коротко и волосы почему-то посветлели. Сзади обозначен бритвой край волос, что выглядит старомодно, как в прежней армии.

Пять журналистов вокруг стола с ложбиной в форме гроба. (Я на эту полую форму гроба всё время глядел зачем-то ).
Осетинская (РБК),Фишман (Дождь),Поздняков (НТВ) Зейналова (1-ый канал) и Брилёв (ВГТРК).
То-есть два журналиста представляют грубо говоря ультра-либеральную прозападную сторону.

Медведев доказывал, что всё у нас хорошо.И что он хороший."Мы роли заранее распределили. Я - хороший парень". ( Издал "Хы-гы..".)

Медведев сообщил что :
-Заморозка пенсионных накоплений - временная мера.
-Налоговая система останется неизменной.
-Бесплатные медицинские услуги не будут сокращены.
- Рост сельского хозяйства составит в 2015 году 2,5 % - 3 %.
-РФ переоснастит армию по программе до 2020 года,
и многое другое хорошее, очень хорошее, и белое, и розовое сообщил.

Журналисты пытались фрондировать.

Даже Брилёв:
"Сколько это стоит?" об операции в Сирии.
Медведев : "Это секрет. По крайней мере МинОбороны дополнительных к бюджету денег не просило."

Фишман (патлатый, чёлка, очки ) из Дождя, спросил о дальнобойщиках.
Медведев : "Миша! Не все дальнобойщики бастуют...Зарагистрировались 700 тысяч, это большинство."

Фишма и Осетинская о ген-прокуроре :
Фишман : "Власть молчит, между тем это обвинение высокопоставленных сотрудников Генпрокруатуры !" (имеет в виду фильм Навального).
Медведев : "Вы сказали что конкретному человеку предъявлены обвинения, но это публикация. Публикация всегда часть политической борьбы. А обвинения предъявляются судебными органами. Если есть информация, обязаны проверить..."
Фишман (возмущённо) "Есть же общественный резонанс!"
Осетинская : "А реакция-то будет ?"
Медведев : "Если сейчас ничего не говорят, то это не значит, что далее ничего не скажут."

[ Вот как я бы ответил на вопрос о ген-прокуроре. "Власть как огня боится проникновения в правительство сомнительных сотрудников, которые могли бы повредить репутации власти. Неужели вы, господин Фишман, и вы, госпожа Осетинская можете предположить, что Генерального прокурора не проверяли, перед тем как его назначить на пост ? Если бы за ним лично значились какие-либо порочащие его связи или поступки, он давно не работал бы в Генпрокуратуре."]

Осетинская : Поворот на Восток не реализовался. Много рамочных соглашений с Китаем, и только..."
Медведев : Перечисляет договора с Китаем."Я поеду на следующей неделе в Китай".

Зейналова : "Скажите что-нибудь обнадёживающее. Будет ли свет в конце тоннеля ?"
Медведев : Всё будет хорошо. Поздравляю всех вас с Новым Годом. Журналистских успехов вам. А нам важно чтобы деньги в казну поступали."

Душевный разговор
 

http://izvestia.ru/news/598837
10 декабря 2015, 10:30 | Политика |

О беседе премьер-министра с представителями телеканалов

Главный эффект от состоявшегося вчера разговора между главой правительства РФ Дмитрием Медведевым и тележурналистами не столько информационный, сколько политический и терапевтический. Узнать что-либо новое или неожиданное из беседы не удалось. Тем не менее этот разговор (при его правильном прочтении) очень важен для российской политики и для психологической атмосферы в нашем обществе.

Давайте попробуем понять — в чем и почему.

С кем беседовали наши ведущие тележурналисты? Прежде всего — с опытным политическим тяжеловесом. Д.А. Медведев на высших государственных постах непрерывно с 2000 года. Для всего мира — завидное долголетие. В следующем году он в качестве лидера поведет на выборы партию «Единая Россия», которая буднично и привычно возьмет большинство мест и все значимые посты в парламенте. Кроме того, Дмитрий Медведев — бывший президент России. Тут надо вникать во всё: и в слова, и в контекст, и в умолчания. В последние особенно.

Уже начало беседы вызвало «вопросы в зале». Премьер как о достижении говорит: «Падение экономики и падение производства приостановлено», а мы помним, что оба показателя падают минимум на 3,7% по итогам года, и коварное «при» ясно сигналит, что это еще не пресловутое «дно». Премьер обещает, что в следующем году мы «будем расти». Правда, в пределах от нуля до 1%. Про источники и драйверы однопроцентного роста речи нет, и прогноз повисает в воздухе.

Дальше статистическое недоумение усилилось. Стремясь «не допустить сползания уровня жизни людей», правительство якобы сумело «проиндексировать страховую часть пенсии» причем «на всю сумму инфляции». Но зал-то помнит, что индексация коснется только неработающих пенсионеров и только на 4%, а последующая добавка весьма сомнительна. Между тем инфляция общая в текущем году близка к 13%, продовольственная — не менее 15% (есть оценки и на уровне 18%) и никаких признаков ее устойчивого замедления не наблюдается. Куда «сползут» пенсионеры с четырехпроцентной прибавкой в следующем году?

К полноте и корректности российской статистики, особенно по уровню жизни населения, накопилась уйма вопросов, которые когда-нибудь, надеемся, попадут к премьеру или социальному вице-премьеру. Но очень хотелось бы, чтобы в будущих явлениях власти народу фигурировали данные о прожиточном минимуме, стоимости потребительской корзины по регионам, о минимальной и средних зарплатах (отдельно врачи, учителя, преподаватели вузов, депутаты и чиновники).

Народ хочет знать, а прочесть толком негде.

Правительство в очередной раз оглашает намерение сократить государственный аппарат на 10%, при этом оставшимся чиновникам урежут длинные отпуска. Населению вроде бальзам на душу. Но зал-то помнит, чем оканчивались 100 предыдущих аналогичных попыток.

И червь сомнений поглощает пролитый бальзам.
Читайте еще:
[Бывший главный гаишник России уедет работать в Нью-Йорк]
Бывший главный гаишник России уедет работать в Нью-Йорк
Освобожденный от должности замминистра внутренних дел Виктор Кирьянов может стать официальным представителем России в специальной группе по транспорту при Генсекретаре ООН

Дмитрий Медведев освоил замечательную манеру говорить о недостатках по формуле: «не так хорошо, как хотелось бы», «не так быстро, как хотелось бы» и т.п. Тут есть определенная перекличка с другим премьером, говорившим «хотели как лучше». Особенно ярко этот высокий стиль проявился в разговоре об импортозамещении.

На продовольственных прилавках, прямо скажем, ничего пока особенно не заместилось. Закрывая ввоз из провинившейся Турции, правительству, пожалуй, стоило бы открыть ворота для продуктов из Греции и Италии. И партнеров за конструктивность отметить, и конкуренцией немного придержать рост продуктовой дороговизны.

Но Дмитрий Медведев в интервью не ограничился помидорами, а поднял вопрос импортозамещения на уровень промышленной стратегии. «Невозможно, — сказал он, — создать на базе по сути постсоветской промышленности за 2 года промышленность такую, как в Германии или в Японии». Резонно, но почему же «за 2 года»?

А потому что столько уже работают в России санкции и антисанкции. А проблемы для нас, согласно премьеру, лучший стимул к действию. Если бы их не было, эти трудности «стоило бы придумать» чтобы… «изменить нашу экономику».

Что-то подобное мог бы сказать оппозиционный экономист, критикуя правительство: дескать, им нужны санкции и прочие внешние пинки, чтобы проснуться и засуетиться. Но когда действующий глава правительства говорит о желательности и благотворном влиянии санкций, без которых главное не делается, это порождает как минимум недоумение. У нас что, худо — обязательный двигатель добра?

Следует ли теперь считать это философией правительства?

Впрочем, мы охотно простим премьеру эту полемическую неловкость, если он вместе с коллегами и преемниками выполнит титаническую задачу, заявленную в интервью: за 10 лет создать в нашей стране промышленность, как в Германии и Японии, и ввести Россию «в число стран, которые поставляют сложную технику в другие государства». Без подробностей это звучит как мечта, но неистребимая способность мечтать не раз помогала и помогает нам выжить.

В беседе с журналистами были затронуты и две, как принято говорить, «резонансные» темы.

Дмитрий Медведев пространно и в целом убедительно доказывал необходимость введения системы взимания оплаты с тяжелых грузовиков за фактический пробег по федеральным трассам. И действительно, аналогичные системы в мире существуют повсеместно и работают на развитие дорожной сети. Но почему злосчастная система «Платон» внедрялась в режиме спецоперации с маршами протеста, забастовками и попытками блокады? Почему не было заблаговременной работы с транспортными предпринимателями и профсоюзами?

Когда конфликт, вовремя не предотвращенный, всё-таки грянул, почему к «забастовщикам» пошла полиция, а не представители власти? С гражданами, пусть даже раздраженными, даже заблуждающимися, даже составляющими некое меньшинство, надо разговаривать, это не террористы, это народ, имеющий неотъемлемые права. История с «Платоном» показала ошибки в подготовке и внедрении системы, а также неготовность оперативно и конструктивно реагировать на законный социальный протест. Уроки очевидны и, наверное, уже извлечены.

Самым горячим стало обсуждение вопроса о том, как реагировать на публичные обвинения в коррупции в адрес высших государственных чиновников. Как профессиональный юрист Дмитрий Медведев предсказуемо сделал упор на «презумпции невиновности» и необходимости совершенствовать законодательство. В частности, он не исключил возможность добавить в обязательную для чиновников декларацию о доходах и имуществе сведения, касающиеся их взрослых детей.

В таком добавлении есть резон. С женами многие чиновники, по слухам, в целях имущественной конспирации развелись. С детьми такой номер не проделать. Кроме того, у всех на глазах и на слуху вопиющие конфликты интересов, когда взрослые дети под покровительством власть имущих родителей просто метут все тендеры подряд и сколачивают миллиардные состояния в рекордные сроки. Так что само понятие «конфликт интересов» требует гораздо более жесткого регулирования.

Но если обвинения затрагивают самый высокий уровень, тем более в самой правоохранительной системе, тут требуется особый механизм реагирования, который у нас пока не действует. В мировой практике для таких случаев используется парламентское расследование, в рамках которого депутатская комиссия взаимодействует со специально назначаемым парламентом независимым прокурором. Уже не как премьер, но как лидер правящей партии Дмитрий Медведев мог бы содействовать грамотному решению этого важнейшего вопроса. Чего, несомненно, с интересом ждут избиратели.

Ежегодная беседа премьера с журналистами подтвердила важное политическое обстоятельство: в нашей стране сохраняется властный тандем, который придает чрезмерно централизованной государственной иерархии дополнительную устойчивость. Тандем укоренился и стал сущностной чертой государства, символически повторяющей наш государственный герб.

Образованному городскому среднему классу, несомненно, психологически комфортно видеть и слышать Дмитрия Медведева, который шлет этой аудитории многочисленные и ясно читаемые сигналы «я свой». Правда, новых афоризмов (вроде памятного «свобода лучше, чем несвобода») на этот раз не прозвучало, но образ и «невербальное послание» полностью узнаваемы. И сразу вспоминается всё — и отложенная модернизация, и ждущий повторения призыв «Россия, вперед!»

Но раз уж судьбу России в XXI веке в значительной мере определяет властный тандем, очень хотелось бы, чтобы оба лидера в своих дальнейших публичных выступлениях обрисовали образ нашего будущего стереоскопически — более полно, выпукло и детально. С этапами и сроками. И с привкусом национальной мечты.

Выступление на Гайдаровском форуме
 

Дмитрий Медведев: О каком доверии к праву может идти речь?
 

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1767622-echo/
15:25 , 18 мая 2016

Дмитрий Медведев принял участие в пленарном заседании форума на тему «Доверие к праву – путь разрешения глобальных кризисов».

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги, друзья! Сердечно приветствую всех участников нашего шестого юридического форума. Сейчас были сказаны вступительные слова, я полностью присоединяюсь к оценке и наших встреч, и места проведения этого форума. Конечно, всё это придумано очень неплохо, я бы даже сказал, красиво. Я каждый раз с большим удовольствием принимаю участие в наших дискуссиях, в пленарных дискуссиях, надеюсь, что и вам это доставляет такое же удовольствие.

В этом году действительно приехало много участников – порядка 3,5 тыс. из 80 государств. Трансляцию по интернету также ведут несколько десятков стран, она доступна в нескольких десятках стран. В этом смысле форум становится всё более глобальным благодаря качеству и профессионализму дискуссий. Но главная причина успеха нашего форума – это, безусловно, всё возрастающий интерес к праву как явлению. Именно право даёт сбалансированный ответ на самые острые вопросы, помогает находить общий язык людям разных культур и убеждений. Считаю, что у нашего форума есть и особая миссия – продвигать идеи изменения, модернизации права в условиях глобальных изменений, а также помогать юристам разных стран и разных правовых систем понимать друг друга лучше. Именно из такого взаимопонимания и рождается доверие к праву, а доверие к праву сегодня является основной темой нашей пленарной дискуссии.
Доверие к праву – это действительно путь к разрешению глобальных кризисов, причём, по всей вероятности, это единственно верный путь. Доверие к праву – не только основа международной безопасности и глобальной стабильности, но и в значительной мере основа современной мировой экономики. Что, на мой взгляд, это значит в современных условиях? Каждое решение, которое принимается, каждый нормативный акт, каждая правовая позиция должны соответствовать нескольким ключевым принципам. Каковы они?

Во-первых, обеспечивать защиту прав человека. В этом году мы отмечаем сразу два юбилея, каждый из которых заставляет задуматься над тем, чего мы достигли в этой сфере. 16 декабря исполняется 50 лет со дня, когда Генеральной Ассамблеей Организации Объединённых Наций были приняты важнейшие, базовые документы: международный пакт о гражданских и политических правах и международный пакт об экономических, социальных и культурных правах. Эти документы, как известно, закрепили право народов на самоопределение, на свободное установление их политического статуса, заявили как приоритет право на жизнь, на свободу и личную неприкосновенность, на образование и социальное обеспечение. В пактах есть и запрет рабства, и запрет работорговли.

Хотя эти пакты стали частью общепризнанного свода норм, понятно, что жизнь не идеальна, и сегодня мы сталкиваемся с вопиющими случаями их нарушения. Огромные территории оказываются фактически в средневековых условиях бесправного существования, в плену тоталитарной власти фанатиков, которые бросают вызов современному правопорядку. Россия, как известно, своими делами доказывает, что готова защищать общие ценности нашей цивилизации, но окончательного успеха в реализации таких пактов мы можем достичь, только действуя сообща.

Не менее важно защищать базовые права человека и внутри каждого государства. Осенью наша страна будет отмечать и свой юбилей – 25-летие Конституционного Суда. Все эти годы Конституционный Суд следит за соблюдением баланса между правами граждан и государства. Сегодня в этом зале присутствуют почётные гости форума, руководители органов конституционной юстиции из более чем 20 государств. Я вас ещё раз сердечно приветствую, благодарю за участие в нашем форуме, как и других коллег.

Конечно, вы как никто понимаете, насколько непросто выполнять миссию хранителей основного закона, ведь эта работа требует и самого высокого уровня профессионализма, и помогает противостоять попыткам давления самых разных сторон, сохранять независимость и беспристрастность.

Второе. Принципиально важно, чтобы все решения – и экономические, и социальные, и политические – выпускались только в правовой форме. По-другому демократическое правовое государство существовать не может. Я знаю об этом не понаслышке, поскольку уже достаточно давно принимаю участие в формировании этих решений, в облечении этих решений в форму права – и когда в определённый период подписывал законы, указы Президента, и сейчас, когда подписываю акты Правительства. Смею вас уверить, это действительно всегда довольно большая, серьёзная ответственность, тем более таких документов много, но такова уж наша российская континентальная система.

В-третьих, о чём хотел бы сказать, невозможно представить доверие к праву без доверия к правоприменителю. Мы должны учиться применять общие нормы и принципы регулирования в конкретных ситуациях. Мир развивается так стремительно, что невозможно сохранять в законодательстве привычную степень детализации. Гибкость правового регулирования обеспечивается не только деятельностью судов и арбитражей, но и развитием в праве начал диспозитивности.

Следует поощрять и формирование сводов так называемого мягкого права, применять практики добросовестного поведения, в том числе в корпоративной и финансовой сферах, в области антимонопольного регулирования. При этом мягкое право необязательно должно ограничиваться рамками одного государства. Мы можем совместно обсуждать и продвигать соответствующие инициативы на площадках Организации Объединённых Наций, Евразийского союза, БРИКС, СНГ, в других международных структурах. Поэтому четвёртый принцип, реализация которого также повышает уровень доверия к праву, включает необходимость учитывать нормы надгосударственных структур, конечно, с учётом интересов собственно государства. Некоторые из этих структур я только что назвал. Также большое значение имеют решения различных международных юрисдикционных органов. Чтобы доверие к праву стало нормой жизни, следует учитывать и эти принципы. Очень важно применять их в спорных ситуациях, ведь когда сторонам легче находить общий язык, они легче приходят к соглашению.

Преимущества такого подхода заметны, когда речь заходит о международном коммерческом арбитраже. Тоже скажу об этом несколько слов. За последний год мы в России серьёзно поработали над тем, чтобы повысить качество третейских разбирательств. Новое законодательство начинает действовать с 1 сентября 2016 года. Эти акты корректируют систему коммерческого арбитража в России с учётом лучших международных практик, создают условия для формирования действительно эффективного и независимого разрешения коммерческих споров. Ещё на стадии разработки мы учли актуальную редакцию типового закона ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже. Для этого была значительно расширена допустимость передачи коммерческих споров на рассмотрение третейского суда, что соотносится с практикой ведущих зарубежных юрисдикций. Максимально гармонизирована и процедура внутреннего третейского разбирательства и международного коммерческого арбитража.

В предпринимательской среде есть спрос на так называемое частное правосудие. В новом законодательстве мы постарались сохранить его преимущество, включая неформальность процедуры разбирательства, возможность разрешить спор быстрее, а стало быть, и дешевле, что для деловых людей всегда было важным достоинством этой системы.

Практика разрешения инвестиционных споров выходит за рамки действия исключительно национальной системы права, когда речь идёт об иностранных инвесторах, поэтому в новом законодательстве была расширена компетенция международного коммерческого арбитража, включены споры, которые возникают в связи с иностранными инвестициями на территории России или российскими инвестициями за границей. Российская правовая система остаётся открытой для признания и приведения в исполнение легитимных решений иностранных арбитражных учреждений, то есть они соответствуют (в том случае, если они соответствуют) нормам Нью-Йоркской конвенции 1958 года и не противоречат нашему публичному порядку.

Сегодня мы также становимся свидетелями серьёзных преобразований в системе инвестиционного арбитража. Они продиктованы необходимостью доверия к арбитражному процессу. Ещё 10 лет назад инвесторы заявляли требования в арбитраж о взыскании убытков с публичного субъекта. Сейчас уже целые государства вынуждают корректировать правовое регулирование, подчас в интересах конкретного инвестора. Это, конечно, вызывает разные ощущения. Когда инвестор приходит работать в чужую для него юрисдикцию, он вправе рассчитывать на особую защиту, но такая защита не должна подрывать конституционные устои национального государства, иначе нивелируется идеологическая и правовая основа арбитража, безусловное доверие обеих сторон к его решениям. Государство как участник процесса защищает не только и не столько свои коммерческие интересы, в первую очередь оно защищает интересы национальной экономики и благосостояния граждан. Это не единственная проблема, с которой сталкивается сегодня система разрешения международных споров. В 2014 году при активных усилиях комиссии ООН по праву международной торговли была подготовлена Конвенция ООН о прозрачности в контексте арбитражных разбирательств между инвесторами и государствами.

С одной стороны, эта конвенция уточняет нормы о предании гласности информации об арбитражных разбирательствах между инвестором и государством, так что правила о прозрачности повышают доверие к арбитражу как институту в целом. Но, с другой стороны, если этим институтом начинают манипулировать, то весь наработанный авторитет, конечно, разрушается. А именно так и происходит, когда имущественные требования к своему государству заявители предъявляют в международном арбитраже, при этом используя «корпоративную вуаль» иностранного юридического лица. Это происходит достаточно регулярно.

Также появляются новые идеи о порядке разрешения инвестиционных споров в новых организациях. Я упомяну лишь соглашение о Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнёрстве Евросоюз – Соединённые Штаты Америки. Это сейчас тема весьма актуальная, государства её обсуждают. Но я хотел бы отметить лишь один арбитражный момент – предложение дать специальный статус судьям, которые работают в этой системе. Причём этот статус включает требования, которые должны быть аналогичны тем, которые к ним предъявляются в национальных судах. Также вносится идея о введении процедуры апелляции на арбитражные решения. Правда, здесь остаётся неясным, сохранят ли эти новшества саму суть арбитража, за что его так ценят.

Я привожу эти примеры именно потому, что они свидетельствуют о востребованности третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража, и, наверное, это важно в том числе и в контексте тех дискуссий, которые будут вестись на форуме.

Уважаемые коллеги, я уже сказал о том, что доверие к праву связано с возможностью гибко применять правовые нормы, принципы регулирования в конкретных ситуациях. Традиционно такие принципы, как свобода договора, неприкосновенность собственности, недопустимость вмешательства в частные дела, добросовестность, определяют общие контуры взаимодействия субъектов гражданского оборота.

Адаптивность правового регулирования здесь обеспечивается и развитием в праве начал дозволительности, диспозитивности, а также максимальным делегированием регулирования на уровень соглашения сторон. Использование диспозитивных правовых конструкций сегодня актуально не только в сугубо частных отношениях, но и в отношениях с участием государства. Это очевидно, и позволяет повысить эффективность применения мер поддержки в экономике, особенно в условиях, когда экономика испытывает воздействие кризиса или находится под некоторым внешним давлением. Оба эти фактора, к сожалению, присутствуют сегодня и в нашей стране.

Ещё более активные действия следует предпринимать, когда происходит борьба с трансграничными злоупотреблениями, именно они существенным образом подрывают доверие к праву. Одно из таких явлений – это двойное необложение налогами, когда отдельные компании, используя пробелы в межправительственных соглашениях, уводят свои прибыли из страны, где ведётся реальная экономическая деятельность (этот феномен получил распространение в разных странах), но в итоге доход нигде не облагается налогом. Преодолеть эту тенденцию государства могут только сообща. Здесь есть и свои трудности, ведь при решении любых глобальных проблем государства-участники должны доверять друг другу исходя из фундаментальных принципов международного права, должны быть готовыми к компромиссу, уважать интересы партнёров, вместе решать эти задачи.

Тем не менее мы наблюдаем, как увеличивается роль односторонних ограничений, которые применяются некоторыми государствами в политических целях. По сути, такие действия уже стали способом произвольного вмешательства в дела других государств. Односторонние санкции так называемые становятся неопределёнными и по содержанию, и по кругу лиц, на которых они распространяются. Есть попытки придать этим санкциям экстерриториальный характер, продавить их применение в любой точке мира вопреки всем соглашениям и, конечно, международному праву.

Как я уже сказал, наше государство, наши компании, граждане в значительной степени подвергаются подобному давлению уже почти два года. О каком доверии к праву вообще здесь может идти речь?

Скажем прямо: как наши партнёры по международному сообществу будут выходить из этой ситуации, которую они сами создали, – этот вопрос остаётся открытым, хотя в кулуарах он всё время задаётся, и не только в кулуарах юридических форумов, но и во время политических дискуссий на различного рода саммитах.

Тем не менее вопрос открыт. Почему? Потому что нарушать всегда легче, чем соблюдать. Но за это всегда приходится нести ответственность, и ответственность не только правовую, а в конечном счёте ответственность и историческую.

Любое нарушение правового баланса только углубляет взаимное непонимание и создаёт недоверие, мешает наладить диалог и преодолеть кризис любого уровня, от локального до глобального.

Право, конечно, – это тот универсальный язык, разговаривая на котором можно успешно сотрудничать, причём совершенно неважно, о сотрудничестве в каких сферах идёт речь, будь то внешняя политика, экономика, культура или виртуальный мир.

Мы, кстати, как известно, живём в цифровую эпоху, когда подчас очень трудно или даже невозможно установить контрагента по правовым отношениям, а стало быть, возникает и проблема доверия к правовой форме в этом случае. Поэтому требуется особое умение при использовании правовых инструментов, они должны соответствовать быстрым переменам в коммуникационных технологиях. Всё большее число людей одним кликом получают доступ к гигантскому массиву информации. Перед цивилистами, перед представителями других правовых отраслей возникает ряд сложностей. Я тоже затрону несколько вопросов для затравки, что называется, вопросов, решение которых нам всем предстоит вырабатывать.

Во-первых, это, конечно, ситуация с правами интеллектуальной собственности, потому что продолжает развиваться конфликт между правообладателями и пользователями. В мире уже наработана мощная база судебной практики по этой теме. Если учесть, что в большинстве стран принцип свободы и равенства доступа к информации и знаниям плотно включён в национальное законодательство, то, по сути, создаётся практически неисчерпаемая тема для разборок, для выяснения отношений. Мы, как известно, своё законодательство привели в соответствие с международными нормами современного информационного общества, но, скажем прямо и спросим откровенно: вообще скольких пользователей интернета в мире эти требования удерживают от использования нелегального контента? Боюсь, что немногих. Скажем прямо, почти никого. Значит, необходимо продолжать работать по этой теме. Надо сказать прямо, эффективных решений в этой сфере не найдено. Такое отсутствие баланса интересов правообладателей и пользователей становится препятствием для свободного обмена научной информацией, мешает развиваться высокотехнологичному бизнесу, подталкивает людей систематически обходить закон. Поэтому нужно искать баланс между новыми технологическими условиями и традиционными ценностями права интеллектуальной собственности. В данном случае государство и должно выступить арбитром, определить, чьи интересы подлежат защите, чтобы способствовать экономическому росту и общественному развитию. Правда, скажем откровенно, пока правительства в разных странах не проявляют видимой готовности этим заниматься.

Во-вторых, есть ещё одна область виртуального пространства, которая тоже должна быть предметом особого внимания со стороны правоведов. Я имею в виду электронную коммерцию, электронные сделки, которые расширяются настолько стремительно, что право не успевает на это реагировать. Примеров много. Сегодня активно развивается так называемая технология blockchain, так называемые умные контракты. С их помощью формируются, по сути, автономные от государства, саморегулируемые системы, которые начинают жить по своим неписаным законам. Кстати, для правоведов исключительно интересные задачи. Очень часто здесь вообще заканчиваются пределы права. Сделки по передаче имущества, по удостоверению прав на имущество заключаются и исполняются в автоматическом режиме. Взаимодействие в Сети идёт не между людьми, а между электронным устройствами. Такие устройства обмениваются данными, осуществляют действия от имени своего владельца. Распространяется так называемый интернет вещей. Эта ситуация, ещё раз повторю, требует от всех нас напряжения творческих сил. Совсем не стандартная задача для правоведов – задача поиска новых эффективных решений, которые могут стать основой для образования, по сути, новой области права. Я рассчитываю, что и в этих стенах об этом будут дискуссии. Итогом, возможно, станут новые нормы, новые предложения, а их эффективность мы сможем обсудить на следующих форумах.

Уважаемые коллеги! Поддержание доверия к праву, уважение к закону невозможно без доверия общества к нашей корпорации в целом – к юристам – и взаимного доверия внутри нашего профессионального сообщества. Русский философ Владимир Соловьёв считал, что сущность права состоит в равновесии двух нравственных интересов – общего блага и личной свободы. Но именно уважение к праву обеспечивает каждому человеку и обществу в целом эту свободу. За это мы, кстати сказать, и ценим свою профессию. Я уверен, что все, кто присутствует в этом зале, кто принимает участие в нашем форуме, кто следит за нашим форумом через средства массовой информации, через интернет, чувствуют себя свободными людьми – это очень важно – и готовы в дискуссиях находить новые решения. Я, конечно, желаю всем вам успешной работы. Спасибо за внимание.

«Денег нет, но вы держитесь»
 

«Просьба не рассказывать о трудностях»: Медведев выдал новую громкую цитату
 

http://www.mk.ru/politics/2016/08/17...yu-citatu.html
Она прозвучала в ходе его общения с губернаторами во время поездки в Псков
Два дня назад в 09:10,

Рабочая поездка в Псков премьер-министра России Дмитрия Медведева ознаменовалась новой громкой фразой, на этот раз обращенной им к губернаторам, жаловавшимся на отсутствие денег в регионах.
http://www.mk.ru/upload/entities/201...52_6941320.jpg
фото: premier.gov.ru

«Просьба не рассказывать о трудностях жизни: это сложно», – заявил премьер-министр, которого цитирует портал «Псковская губерния».

Жалобы глав регионов были связаны с поднятой в ходе поездки Медведева темой: бюджетной обеспеченность регионов, в рамках которой правительство намерено предложить им зарабатывать доходы самостоятельно, тем самым снижая дотационную зависимость от федерального бюджета.

Медведеву, в частности, пришлось выслушать жалобы главы Псковской области, отметившего, что пока ни один из социальных объектов «не был закрыт физически», хотя с 2010 года дотации области уменьшились на миллиард триста миллионов рублей.

С тезисом о недостаточности федерального финансирования согласились и другие губернаторы, в ответ от премьер-министра хотя и услышавшие обещания бюджетной поддержки, но также и получившие совет о том, что «по-хорошему каждый регион должен зарабатывать свои доходы сам».

Многие свои предложения губернаторы высказывали уже в закрытом режиме, однако пресса смогла услышать идею главы Марий Эл, посчитавшего, что, как в советские годы, отправлять несправившихся чиновников в лагеря. Премьер-министр уточнил, является ли это «предложением», однако в дальнейшем тему развивать не стал.

Напомним, что предыдущим громким высказыванием Медведева стала фраза «Денег нет» с последующим пожеланием «держаться, здоровье и хорошего настроения», обращенная им к крымской пенсионерке, жаловавшейся на низкую пенсию.

Смотрите видео по теме "Денег нет, идите в бизнес: Медведев дал совет нищим учителям"

Пресс-конференция Медведева. Зачем?
 

http://polit.ru/article/2016/12/15/maingoal/
15 декабря 2016, 18:51
http://polit.ru/media/photolib/2016/...00x450_q85.jpg
Д.Медведев с журналистами.
government.ru

15 декабря состоялась пресс-конференция главы правительства России Дмитрия Медведева. В ходе общения с представителями пяти крупнейших российских телеканалов, которое транслировалось в прямом эфире под названием «Разговор с Дмитрием Медведевым», премьер-министр подвел итоги года и рассказал о планах российских властей на год следующий.

Главным итогом года Медведев назвал сохранение макроэкономической стабильности и выполнение государством социальных обязательств, о чем говорил в послании к Федеральному Собранию в начале декабря и президент России Владимир Путин. В целом же, как отмечали СМИ, на пресс-конференции Медведев затронул практически все основные темы, упоминавшиеся в послании президента.

Это сходство тематики закономерно, так как глава правительства России не является ньюсмейкером, будучи во многом фигурой технической. Такое мнение высказал в беседе с «Полит.ру» Николай Петров, профессор, заведующий Лабораторией методологии оценки регионального развития Центра фундаментальных исследований НИУ-ВШЭ. По его оценке, само мероприятие в силу этого в восприятии россиян отчасти теряется за другими событиями.

«Пресс-конференция главы правительства Дмитрия Медведева отчасти теряется в восприятии граждан. Теряется она не оттого, что до нее идет одно выступление президента Путина, а после – другое выступление президента Путина, а оттого, что премьер-министр, по сути, не является ньюсмейкером. И в этом смысле он в принципе не может сказать ничего такого, что привлекло бы большое внимание до, после или между выступлениями Путина.

Тем не менее, существуют какие-то своего рода политические ритуалы, и выступление премьер-министра является одним из них. Но я думаю, что сейчас это тем менее интересно, что и в президентском послании Федеральному Собранию ничего принципиально нового не было.

Очевидно, что власть находится в состоянии выжидания, которое, я думаю, очень скоро уже закончится. Но пока, по крайней мере, она никаких серьезных, говорящих о важных решениях и радикальных переменах, заявлений не делает. И еще менее, чем источник власти, чем президент, способен делать такие заявления глава правительства, Дмитрий Анатольевич Медведев», – полагает Николай Петров.

Отвечая на вопрос, можно ли воспринимать общение премьера с журналистами как напоминание об общности позиций президента и правительства, эксперт объяснил, что считает это маловероятным. По его мнению, напоминать об общности позиций нет необходимости.

«Я думаю, напоминать об этом и как-то специально это подчеркивать не нужно. Скорее, это общение с прессой можно воспринимать как напоминание о том, что есть такой человек – Дмитрий Анатольевич Медведев, премьер-министр. Он тоже может собрать журналистов, что-то сказать, и это «что-то» попадет на новостные ленты. То есть это некий политический ритуал. Но у нас правительство и премьер имеют ярко выраженный технический характер, так что к политике это, в общем, не относится. Так что это – ритуальный шаг, ничего плохого в этом нет, но и ничего нового тоже», – считает Николай Петров.

Комментируя упоминания в СМИ о том, что общаться с журналистами в таком формате Дмитрий Медведев начал еще в 2008 году в бытность президентом России, он отметил, что тогда ситуация была иной: «Хотя ситуация тогда была не такой, как в отношении Путина сейчас, но, действительно, она отличалась от нынешней. Сегодня, мне кажется, жанр пресс-конференции имеет именно чисто ритуальный характер».
http://polit.ru/media/photolib/2016/...C2_600-450.jpg
Д.Медведев с журналистами. / government.ru

Политолог Григорий Голосов, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, не разделяет этой точки зрения. По его мнению, перед главой правительства на этой пресс-конференции стояла конкретная задача, и он с нею справился – обратившись к либерально настроенной части населения и в какой-то мере успокоив ее относительно намерений власти.

«Действительно, мнение многих о выступлении Медведева заключается примерно в том, что у Путина было бессмысленное выступление, а у Медведева было бессмысленное выступление по поводу предыдущего бессмысленного выступления. Конечно, можно так думать. Но мне так не показалось. Определенный смысл в этом выступлении все-таки был. И он состоял в том, что Медведев формулировал, фактически, те же самые тезисы, которые сформулировал Путин, но сделал это в еще более мягком и примирительном ключе, чем у Путина.

Причем этот примирительный тон был адресован как международной публике, так и внутренней. В этом отношении был интересен проход по поводу Мединского, например, да и многие другие вещи. То есть, Медведев справился со своей, в общем-то, традиционной задачей обращения к либерально настроенному населению и известного успокоения его по поводу дальнейших действий власти.

С этой точки зрения пресс-конференция важна. Понятно, что Медведев артикулирует линию Путина – это его функция в российской политической системе. Но то, как он ее артикулирует, имеет значение. В данном случае получилось вот так», – считает Григорий Голосов.

Комментируя предположение, что пресс-конференция премьера в восприятии населения во многом теряется между крупными выступлениями президента, посланием Федеральному Собранию и прямой линией, намеченной на конец декабря, эксперт подчеркнул, что с помощью этой пресс-конференции Медведев расставил по-новому акценты ключевых тем президентского послания.

«Медведев расставил акценты – я бы сказал, расставил, во-первых, характерным для себя образом, а во-вторых – таким образом, которым, вероятно, Путин от него ожидал бы. Потому что Медведев вообще-то олицетворяет либеральное крыло российской власти.

То есть адресат у них обоих, премьера и президента, универсальный, но какие-то приоритеты в рамках этой широкой целевой аудитории у Медведева, конечно, есть», – пояснил эксперт.

В социальных сетях беседу главы правительства с журналистами обсуждали достаточно вяло. Недовольные деятельностью властей подчеркивали, что обо всем этом речь уже шла и «пустое сотрясение воздуха» было не нужно, а также – что настоящими итогами года можно считать иные, куда менее приятные события и явления наподобие отсутствия индексации пенсий, обеднения россиян и снижениях их покупательной способности.

То, что глава кабинета министров назвал главными итогами года, у многих пользователей вызвало раздражение и возмущение. Лишь немногие пытались проанализировать слова премьера.

«Итак, Дмитрий Медведев подвел итоги года. По словам председателя Правительства, главное то, что Россия сохранила макроэкономическую стабильность.

Гм-гм, помнится не так давно Игорь Шувалов уже говорил нечто подобное.

"У нас по макроэкономике никаких проблем нет. Я вам серьезно скажу, что у нас реально с макроэкономикой нет проблем. У нас есть единственный параметр, по которому если мы отработаем, то будем считать, что наша макроэкономическая ситуация практически идеальная, - это контролируемая инфляция", – заявил вице-премьер в конце прошлого месяца на конференции по созданию благоприятного инвестиционного климата в России.

Помнится мне, тогда интернет задорно поглумился над этой фразой Шувалова, разумеется, не разобравшись что к чему. А между тем, власти сумели стабилизировать курс рубля, теперь он так и будет держаться в коридоре 60-70 руб за доллар. А между тем, инвестиционный климат продолжает повышаться, в этом году Россия в рейтинге Doing Buiseness уже на 40 месте (была на 51). А между тем, несмотря на санкции, а отчасти даже и благодаря им, удалось нарастить долю несырьевого экспорта, впервые, кстати, с 2014 года», – написал, например, в своем ЖЖ блогер Алексей Кобелев.
http://polit.ru/media/photolib/2016/...m1_600-450.jpg
Д.Медведев с журналистами. / government.ru

Другие пытались оспорить утверждения Медведева, считая их далекими от правды. Так, например, пользователь социальной сети Facebook Дима Сальников, на своей странице опубликовавший ряд ответов премьера на заданные журналистами вопросы и сопроводивший каждый ответ своим комментарием:

«Медведев. Пресс-конференция.

Каким был этот год?

– Мы развиваемся, платим зарплаты и пенсии, наверное это главный социально-экономический результат года...

Как будете экономику поднимать?

– Сельским хозяйством. (если что, это менее 5% в экономике)

Почему Роснефть продали с дисконтом?

– Так получилось, но то, что не добрали, получим дивидендами (а раньше не могли получить дивидендами???)

Про приватизацию Алросы

– Это была настоящая, 100%-я приватизация! (пакет Росимущества купил государственный Фонд прямых инвестиций)

Зачем нужна компания-прокладка Роснефтегаз?

– невнятное про защиту интересов и помощь...

Почему военные расходы на первом месте?

– Там работают миллионы наших граждан!

Про допинг и РУСАДА

– Все употребляют, а обвиняют только нас! (Выявлено 643 случая подмены проб, 1400 проб намеренно уничтожены...)

Ведь контрсанкции вредят нашей экономике?

– Конечно, вредят, но не мы это начинали... (Не мы начинали вредить российской экономике, но мы тоже будем вредить.)

Вы не считаете низкую явку на выборах протестом?

– Явка в Европе никогда не бывает сверхвысокой. Абсолютно нормальная явка. (на моём участке менее 10%...)».

Впрочем, ни достаточно спокойные, ни эмоциональные записи в блогах и соцсетях по поводу высказываний премьера на пресс-конфернции пока не встречают заметного отклика у читателей.

Он вам не Димон
 

https://youtu.be/qrwlk7_GF9g

Мои жалкие оправдания
 

https://youtu.be/7yKB4NpKtMU

Я в картинках
 

https://kiricheshki.livejournal.com/...rce=embed_post
2017-12-01 15:35:00 37

Накануне я в прямом эфире ответил на вопросы пяти российских телеканалов – России-1, Первого канала, РБК, НТВ и Дождя.

Разобрали это интервью на цитаты.

Интервью Дмитрия Медведева российским телеканалам
 

https://rg.ru/photos/34/bf/34bfd7c9.html
https://cdnimg.rg.ru/i/gallery/34bfd7c9/1_6c13f5d2.jpg

Обормот в телевизоре
 

У меня нет телевизора. Медведева в телевизоре я не смотрел.

А он, отвечая на вопрос о фильме ФБК «Он вам не Димон», оказывается, назвал обормотом… то ли Алексея Навального, то ли непонятно кого…

https://youtu.be/iVxBLKa52CA
Мне вот интересно, а Медведев знает значение слова ОБОРМОТ?

По словарю Ушакова, например. В котором написано, что ОБОРМОТ – это «никчемный, негодный человек, грубиян, болван. И зачем только я этакого обормота навязал себе на шею? Мамин-Сибиряк».

Или по словарю синонимов, который перечисляет синонимы слова ОБОМОТ: «балбес, балда, бездельник, дуралей, дурачок, дурашка, оболтус, остолоп, охламон, пентюх, шалопай».

Что определение, приведенное в словаре Ушакова, что синонимы, по-моему, как раз к самому Медведеву больше всего и и подходят. Или я ошибаюсь?

Разговор с Дмитрием Медведевым. Прямой эфир
 

https://www.youtube.com/watch?v=vVNjDV8irWk

Медведев в гостях у Познера
 

https://www.youtube.com/watch?v=JW-PlA3Qurc

Мемория. Дмитрий Медведев
 

http://polit.ru/news/2017/09/14/medvedev/
14 сентября 2017, 00:00 Мемория
http://polit.ru/media/photolib/2015/...00x450_q85.jpg
Дмитрий Анатольевич Медведев

14 сентября 1965 года родился Дмитрий Медведев, председатель правительства России.

Личное дело

Дмитрий Анатольевич Медведев (52 года) родился в Ленинграде. Его отец, по образованию инженер-механик пищевой промышленности, был профессором Ленинградского технологического института. Мать — филолог, преподавала в Педагогическом институте им. А. И. Герцена, затем работала экскурсоводом в Павловске.

Семья жила в спальном районе Купчино. Дмитрий был единственным ребенком в семье. Его первая учительница Вера Смирнова вспоминала: «Он очень старался, все время посвящал учебе. Его редко можно было застать на улице с ребятами. Он походил на маленького старичка». Позднее, уже работая в кремлевской администрации, Медведев много раз виделся с ней в Москве. «А однажды он пригласил меня в свой рабочий кабинет в Кремле. Помню, шла ошарашенная по кремлевским коридорам, а Дима, заметив мое состояние, говорит: "Я точно так же первый раз в Кремль входил". Я его даже сфотографировала на рабочем месте. Я очень люблю фотографировать. Дима подарил мне хороший фотоаппарат», — рассказывала она в одном из интервью.

В 1987 году окончил юрфак Ленинградского государственного университета, в 1990 году — аспирантуру ЛГУ. В студенческие годы выиграл университетские соревнования по тяжелой атлетике в своей весовой категории. Тогда же же вступил в КПСС, оставался членом партии до августа 1991 года.

По собственному признанию, до начала юридической практики работал дворником с зарплатой 120 рублей в месяц, также получал повышенную стипендию 50 рублей.

С момента поступления в аспирантуру (1988 год) преподавал гражданское и римское право на юридическом факультете ЛГУ — СПбГУ. В 1990—1995 годах одновременно был советником председателя Ленинградского горсовета народных депутатов Анатолия Собчака, затем экспертом комитета по внешним связям петербургской мэрии, руководителем которого был Владимир Путин.

В Смольном разрабатывал и оформлял различные инвестиционные проекты, заключал контракты. Стажировался в Швеции по вопросам местного самоуправления.

В 1993 году выступил соучредителем ЗАО «Финцелл», в 1993—1998 годах — соучредителем и директором по юридическим вопросам корпорации «Илим Палп Интерпрайз». В 1994 году — соучредителем ЗАО «Консультационная фирма "Балфорт"».

По некоторым данным, с 1990 по 1995 годы работал юристом в петербургской страховой компании «Русь» Владислава Резника.

После того как Собчак проиграл выборы мэра в 1996 году, Медведев ушел из Смольного, оставшись преподавателем и консультантом.

В ноябре 1999 года новый премьер Владимир Путин пригласил его в Москву, на должность замруководителя аппарата правительства Дмитрия Козака.

В 1999—2000 годах возглавлял предвыборный штаб Путина, после его победы на президентских выборах стал заместителем главы администрации президента. В 2003—2005 годах — глава президентской администрации. С конца 2003 года — член Совета безопасности России.

В 2000—2008 годах — также заместитель председателя, председатель совета директоров «Газпрома».

С 2005 по 2008 годы — первый вице-премьер, первый зампред президентского совета по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике.

В декабре 2007 года главы «Единой России», «Справедливой России», Аграрной партии и «Гражданской силы» выдвинули Медведева на президентский пост. После этого объявил, что в случае победы должность главы правительства займет Владимир Путин.

2 марта 2008 года одержал победу на президентских выборах, набрав более 70% голосов избирателей. 7 мая вступил в должность.

24 сентября 2011 года на съезде «Единой России» предложил собравшимся выдвинуть Путина на должность президента в 2012 году. Путин, присутствовавший на съезде, предложил после выборов назначить Медведева премьер-министром. В обществе эти инициативы получили название рокировки.

После победы Путина был утвержден в должности председателя правительства. 26 мая 2012 года был избран председателем «Единой России».

В марте 2017 года оппозиционер Алексей Навальный и Фонд борьбы с коррупцией опубликовали фильм-расследование «Он вам не Димон», в котором рассказывается о предполагаемом имуществе Дмитрия Медведева. По мнению создателей фильма, Медведев владеет через благотворительные фонды и организации, оформленные на доверенных лиц, дорогой недвижимостью, приобретённой на деньги олигархов и кредиты в Газпромбанке. За три месяца фильм набрал более 22 млн просмотров. Сам Медведев назвал расследование Навального «мутью», сделанной «по принципу компота».

26 марта 2017 года в сотне российских городов прошли митинги против коррупции в высших эшелонах власти под тем же названием «Он вам не Димон».

Госдума России отклонила предложение фракции КПРФ проверить посвящённые Дмитрию Медведеву материалы, опубликованные ФБК.

В апреле 2017 года упоминаемый в фильме «Он вам не Димон» олигарх Алишер Усманов подал судебный иск о клевете к Навальному и ФБК за публикацию «порочащих честь и достоинство» сведений. 31 мая 2017 года Люблинский районный суд Москвы удовлетворил этот иск и обязал ответчика удалить все видеоролики и материалы, посвященные фильму, а так же опубликовать опровержение.

В 1993 году Дмитрий Медведев женился на Светлане Линник, с которой учился в параллельных классах. В 1995 году у Медведевых родился сын Илья. Светлана Медведева окончила Ленинградский финансово-экономический институт, занималась организацией общественных мероприятий в Петербурге. С конца 2008 года возглавляет Фонд социально-культурных инициатив. Также является руководителем попечительского совета целевой программы «Духовно-нравственная культура подрастающего поколения России», созданной по благословению патриарха Алексия II.

Чем знаменит

Председатель правительства России с мая 2012 года. Президент России в 2008—2012 годах. На время президентства Медведева пришелся военный конфликт с Грузией (август 2008 года), экономический кризис (сентябрь 2008 года — апрель 2010 года) и зарождение протестного движения «За честные выборы!», пик которого был в конце 2011 года — весной 2012 года. Во время своего президентского срока осуществил ряд реформ, главными из которых стали:

- реформа МВД — переименование милиции в полицию, сокращение штата МВД на 20%, увеличение денежного довольствия полицейских,

- реформа армии — значительное увеличение военного бюджета (в 2009 году по сравнению с 2008-м — на 27%) и переоснащение Вооруженных сил (главным проводником реформ был министр обороны Анатолий Сердюков, а инициатором — Владимир Путин),

- на фоне массовых уличных протестов 2011—2012 годов — частичное восстановление выборов глав регионов, отмененных в конце 2004 года,

- создание инновационного центра «Сколково», попытка внедрить инновации в быт и промышленность (запрет мощных ламп накаливания, установка счетчиков воды и сокращение потерь тепла в многоэтажных домах, нанокомпоненты и другая продукция, производимая с помощью современных технологий),

- с осени 2011 года — переход на постоянное летнее время (осенью 2014 года отменен — Россия перешла на постоянное зимнее время).

О чем надо знать
http://polit.ru/media/photolib/2015/09/13/medvedev2.jpg
Дмитрий Медведев

Медведев в ноябре 2008 года был инициатором внесения поправок в Конституцию, которые увеличили полномочия депутатов с 4 до 5 лет, а президента — с 4 до 6 лет.

В 2011 году он говорил, что страна еще не готова к прямым выборам губернаторов, однако уже весной 2012 года — после массовых акций протеста — изменил свое решение.

Реформы времен Медведева-президента выглядят половинчатыми, не затрагивающими коренные проблемы в образовании, здравоохранении, сельском хозяйстве, политическом устройстве страны. За время президентства Медведева экономика страны, несмотря на декларируемое внедрение инноваций осталась сырьевой и одной из самых неэффективных в Европе.

Несмотря на это, часто 2008—2012 годы в России называют «медведевской оттепелью», сравнивая этот период с 1960-ми годами в СССР.

Прямая речь:

О начале большой карьеры («Познер», июнь 2012):

МЕДВЕДЕВ: Я, действительно, никуда не стремился, я жил нормальной жизнью, я был преподаватель, практикующий юрист, корпоративный юрист и адвокат. Я старался нормально жить, обеспечивать свою семью. Но так получилось, в 1999 году раздался телефонный звонок. Сначала позвонил Сечин Игорь Иванович. И говорит: «Дмитрий Анатольевич, с вами хочет поговорить председатель правительства».

ПОЗНЕР: А вы знали Сечина?

МЕДВЕДЕВ: Конечно. Я всех знал. Мы знакомы, начиная с 1991 года все. И после этого мы поговорили. Владимир Владимирович меня позвал приехать в Москву, поговорить о будущем… И была предложена довольно интересная позиция, позиция председателя комиссии по ценным бумагам. Мне это было интересно — я тогда и в научном плане этим занимался, и на практике сталкивался. Я подумал немножко и согласился. И очутился в Москве. И пошло. Но я, правда, так и не стал председателем этой комиссии по ценным бумагам. Жизнь меня развернула в другом направлении.

О переменчивости суждений (там же):

ПОЗНЕР: Хотел вас спросить по поводу того, как иногда у вас меняется точка зрения. Это любопытная вещь. Смотрите, прямые губернаторские выборы. В 2009 году вы говорили, что вы не видите условий, при которых мы могли бы от этого решения отказаться ни сейчас, ни через сто лет. Через два года вы заявили, что эти выборы можно будет вернуть через 10-15 лет. И через год еще — прямые выборы. Конечно, пусть с различными фильтрами (они, все-таки, есть), но, все-таки, прямые. Во-первых, почему так изменилась ваша позиция? И есть ли другие вопросы, по которым также вы знаете, что у вас произошли серьезные изменения?

МЕДВЕДЕВ: Владимир Владимирович, почему? — Потому что я практикующий политик и, надеюсь, вполне здравомыслящий человек, который следит за развитием политической системы. И, надеюсь, получает информацию из самых разных источников… Я не только телевизор смотрю, я глубоко в интернет погружен, я получаю не только шифр-телеграммы с докладами о том, что в стране происходит, но и собираю информацию из разных источников. Общество меняется. И моя точка зрения изменилась. Я не вижу в этом ничего зазорного. Я, действительно, абсолютно искренне, может быть, излишне эмоционально сказал, что сто лет не надо. Я так считал. Моя позиция изменилась. Потому что я вижу (и это самое главное), дело даже не в том, что какие-то настроения поменялись. Я убедился за последние два-три года в главном — люди хотят выбирать региональных руководителей.

О согласовании министров с Путиным (там же): «Из того набора людей, который я отдал президенту Владимиру Путину в качестве кандидатов на должности в правительство, он поддержал все 100%... Многих людей мы с ним обсуждали в период, когда происходила передача полномочий, когда у нас был избранный президент и президент, который завершал исполнение своих обязанностей. Но по всем этим позициям у нас с ним был откровенный и прямой разговор. И его позиция была простой: «Я поддержу представление председателя правительства хотя бы потому, что если я кого-то вношу на должность председателя правительства, он имеет право на формирование своей команды». Точно такая же позиция была четыре года назад, когда формировалось правительство Владимира Путина.

О политических реформах (личный блог, 2010): «Не секрет, что с определенного периода в нашей политической жизни стали появляться симптомы застоя. Возникла угроза превращения стабильности в фактор стагнации. А такой застой одинаково губителен и для правящей партии, и для оппозиционных сил. Если у оппозиции нет ни малейшего шанса выиграть в честной борьбе, она деградирует и становится маргинальной. Но если у правящей партии нет шансов нигде и никогда проиграть, она просто бронзовеет и, в конечном счете, тоже деградирует как любой живой организм, который остается без движения».

О замалчивании оппозиции («Познер», июнь 2012):

ПОЗНЕР: Недавно вы давали интервью представителям пяти каналов.

МЕДВЕДЕВ: Уже давно.

ПОЗНЕР: Для меня — недавно. И один из них задал вам вопрос о том, почему, на ваш взгляд, представители так называемой несистемной оппозиции появляются на канале «Дождь», но не появляются на больших федеральных каналах? Вы ответили: «Потому что вы их не приглашаете». Вы искренне думаете, что я и мои коллеги по федеральным каналам не хотим пригласить их, и что поэтому их здесь нет? Вы так думаете?

МЕДВЕДЕВ: Конечно, думаю. Вы ж меня пригласили — я к вам пришел.

ПОЗНЕР: Вы знаете, мне сказали, что вы так и ответите.

О санкциях («РТВ Словения», июль 2015): «В отношении Совестного Союза санкции вводились в XX веке десять раз. Мы можем по-разному относиться к Советскому Союзу, это государство было достаточно сложным, но ни разу Советский Союз ни на что не поддался, что называется. Только что довольно успешно закончились, и я всех с этим поздравляю, переговоры с Ираном — шестерки посредников, представителей Евросоюза и Ирана. Ну и что? Зачем теряли время, что называется? Поэтому, понимаете, санкции — путь тупиковый».

О жизни («Познер», июнь 2012):

ПОЗНЕР: О чем вы больше всего сожалеете?

МЕДВЕДЕВ: Жизнь — короткая штука. И в сутках всего лишь 24 часа. Не успеваешь ничего.

ПОЗНЕР: Какова ваша главная слабость? На ваш взгляд, разумеется.

МЕДВЕДЕВ: Свои слабости трудно обсуждать. Но, наверное, все-таки, это иногда излишняя жесткость в ответах на те вопросы, которые мне задают мои коллеги. Когда я, может быть, даю ответ наотмашь, это кого-то обижает, и потом я об этом жалею. Но никто не совершенен.

ПОЗНЕР: Какова ваша главная черта?

МЕДВЕДЕВ: Мне кажется, я — настойчивый человек.

ПОЗНЕР: Назовите три своих любимых писателя.

МЕДВЕДЕВ: Чехов, Достоевский, Набоков.

ПОЗНЕР: Какую добродетель вы цените превыше всего?

МЕДВЕДЕВ: Честность, верность.

ПОЗНЕР: Какой недостаток вы прощаете легче всего?

МЕДВЕДЕВ: Тот недостаток, который не вредит окружающим. Например, желание перекусить больше, чем надо, чревоугодие.

ПОЗНЕР: Какой недостаток вы никогда не прощаете?

МЕДВЕДЕВ: Ложь и предательство.

ПОЗНЕР: Ваш любимый композитор?

МЕДВЕДЕВ: Чайковский, Бетховен отчасти.

ПОЗНЕР: Когда вы предстанете перед Богом, что скажете ему?

МЕДВЕДЕВ: Я — верующий человек, я попрошу у него прощения за все, что я совершил.

11 фактов о Дмитрии Медведеве:

Со школы увлекается хард-роком, любимыми называет группы Deep Purple, Black Sabbath и Led Zeppelin. Имеет полную коллекцию записей Deep Purple. Из российских рокеров слушает, например, «Чайф».
Пойдя в аспирантуру, в армии не служил, прошел лишь полуторамесячные военные сборы в Хухоямяки (Карелия).
Один из авторов трехтомного учебника «Гражданское право», для которого написал четыре главы (по государственным и муниципальным предприятиям, кредитным и расчетным обязательствам, транспортному праву, алиментам).
В 2007 году избирательный штаб Медведева возглавил тогдашний руководитель президентской администрации Сергей Собянин.
Зарегистрирован в социальных сетях — «Одноклассниках», «ВКонтакте», Facebook и Twitter. Ведет свой блог в «Живом журнале».
В 2011 году снялся в роли камео в фильме «Елки». «Самого себя играть легко, и роль моя заключалась только в том, что я сказал несколько фраз», — прокомментировал он свою игру.
Занимался плаванием и йогой.
Болеет за питерский ФК «Зенит».
Увлекается фотографией. На посту президента участвовал в фотовыставке «Мир глазами россиян».
В честь Медведева в палестинском Иерихоне названа улица.
14 сентября 2015 года указом президента РФ Дмитрий Медведев был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» I степени «за выдающиеся заслуги перед государством, большой вклад в социально-экономическое развитие Российской Федерации». Это его единственный российский орден.

Материалы о Дмитрии Медведеве:

Статья о премьере в Википедии

Биография на сайте «Узнай все»

Статья «Президентство Дмитрия Медведева» в Википедии

История в датах: 14 сентября
 

https://cdn.iz.ru/sites/default/file...?itok=M9PBbXuF
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Павел Бедняков
14 сентября исполняется 52 года Дмитрию Медведеву, премьер-министру Российской Федерации.

День в российской истории: 14 сентября
 

http://fanstudio.ru/archive/20180426/aU5dGH2.jpg
14 сент. 1965 родился Председатель Правительства России Дмитрий Анатольевич Медведев

14 Сентября 1965 - родился Дмитрий Медведев, 3-й президент России
 

http://www.istpravda.ru/chronograph/5194/
Дмитрий Анатольевич Медведев родился 14 сентября 1965 года в Ленинграде и был единственным ребёнком в семье. Отец – профессор Ленинградского технологического института имени Ленсовета. Мать – филолог. После школы окончил юридический факультет Ленинградского государственного университета в 1987 году и аспирантуру ЛГУ в 1990 году. Далее он устроился на работу преподавателем и одновременно в 1990-1995 годах был советником председателя Ленинградского городского совета Анатолия Александровича Собчака, экспертом Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, где и познакомился с Владимиром Путиным - человеком, который, собственно, и определил дальнейшее восхождение Медведева.
http://www.istpravda.ru/upload/media...06657aa59f.jpg

Дмитрий Медведев, первый заместитель главы администрации президента Без амбиций не возможна полноценная жизнь
 

https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...ocennaya-zhizn
19.12.2000
/ Ведомости

Уверен первый заместитель главы администрации президента Дмитрий Медведев.

Петербуржец Дмитрий Медведев - один из самых близких к президенту людей. Они знакомы 10 лет. В начале 90-х оба работали у Собчака, а потом, уже работая в частной юридической фирме и на юрфаке ЛГУ, Медведев консультировал Путина. В прошлом году Путин позвал его в Москву - вначале в ФКЦБ, потом в аппарат правительства. Во время избирательной кампании он доверил ему свой предвыборный штаб. Первым заместителем Александра Волошина Медведев стал 31 декабря - в тот же день, когда сам Путин переехал в Кремль. При этом будущий президент не скрывал, что готовит своего друга на замену Волошину. Пока 35-летний Медведев не рвется в это кресло и спокойно ждет своего часа. Более привычной ему кажется работа на посту председателя совета директоров РАО "Газпром".

- О вашей работе в Кремле не так уж много известно, поэтому давайте с нее и начнем. За что вы отвечаете в администрации? - Я отвечаю за формирование графика работы президента, за подготовку и проведение мероприятий с его участием - как внутри страны, так и за рубежом. В мою компетенцию также входит вопрос взаимоотношений с правительством, ряд внутренних вопросов - издание кадровых и других распоряжений, организационное обеспечение деятельности администрации, исполнение обязанностей руководителя администрации во время его отсутствия.

Кроме того, периодически возникает необходимость участвовать в проектах, которые напрямую не предусмотрены должностными обязанностями. Например, подготовка так называемого пакета законов об укреплении федеративного устройства или президентского послания. Подобная работа затрагивает, как правило, все этажи администрации.

- Как строятся ваши отношения со старой кремлевской командой? - В отличие от большинства аналитиков я не считаю, что в администрации президента сейчас существуют какие-то глубинные противоречия, обусловленные наличием старой ("московской") и новой ("питерской") команды. Происхождение не играет значительной роли. Конечно, у каждого своя история, каждый из нас до прихода в администрацию работал в других местах. Администрация - это достаточно серьезный инструмент в руках президента. Я не хотел бы преувеличивать ее роль в политическом процессе, всякий аппарат - служебный орган. В то же время от администрации - нет смысла лукавить - в существенной степени зависит воплощение президентского курса в жизнь. Как мне кажется, сейчас администрация работает вполне эффективно и слаженно. А если она работает так, значит, в рабочем аппарате президента создана команда.

- С кем-то из членов московской команды у вас сложились личные отношения? - Надеюсь, у меня со всеми неплохие отношения.

- Вы с кем-то из них отдыхаете вместе, ходите на тусовки? - Тусовки бывают довольно редко. Обычно проходят официальные мероприятия, на которых присутствует все руководство администрации. Свободное время стараюсь проводить в кругу семьи.

- А с самим Путиным вы проводите свободное время? Вы ведь с ним давно знакомы.

- Свободное время президента - мифическая категория. Если у сотрудников администрации такого времени немного, то у первого лица в государстве его практически нет. Даже в период отдыха всем известно, где находится президент, что он делает и с кем встречается.

- А сколько вы знаете Путина? - Мы знакомы 10 лет.

- При каких обстоятельствах вы познакомились? - Мы познакомились в 1990 г. После защиты диссертации я был приглашен председателем Ленсовета, впоследствии мэром нашего города Анатолием Собчаком стать в его команде советником. Где-то через месяц на такую же позицию приглашение получил Владимир Владимирович Путин. Он достаточно быстро выдвинулся среди круга помощников Анатолия Александровича, стал старшим в группе советников. Через год после избрания мэром Анатолий Александрович назначил Владимира Владимировича своим заместителем и поручил ему внешние связи.

- И пока он был в Питере, вы достаточно часто общались? - Да, мы часто общались. Мы вместе работали в течение полутора лет рядом с Анатолием Александровичем. После этого я ушел обратно на юридический факультет, стал заниматься практической юриспруденцией. Владимир Владимирович продолжил свой служебный рост. Он предложил мне быть консультантом комитета по внешним связям. Активное общение продолжалось до его отъезда в Москву. После этого у нас почти не было никаких контактов. Они возобновились только после назначения Владимира Владимировича председателем правительства.

- Для вас было неожиданным его предложение? Что вы почувствовали, когда он вам позвонил? Как вообще это произошло? - Получив предложение работать в правительстве, я попросил некоторое время на размышление. Думал два или три дня. После этого позвонил и сказал, что согласен. Аргументация решения была очевидна. В значительной мере все, чего я хотел достичь на юридическом поприще, свершилось. Возникло желание попробовать себя в несколько ином амплуа.

- Всегда интересен мотив, почему человек из бизнеса вдруг прыгает в политику. Что для вас это было - желание поработать с Путиным, новый фронт работ или что-то еще? - Во-первых, мне действительно хотелось попробовать себя в новом качестве, что называется, на федеральном уровне. Я почувствовал, что прошел определенные ступени вольной юридической карьеры и она меня уже не так сильно интересует. До этого я давно не был на государственной службе.

Во-вторых, просто хотелось помочь Владимиру Владимировичу, находясь в соответствующей команде. Было очевидно, что у него очень высокий потенциал лидера. Не буду скрывать, уже в тот момент мысли о президентстве, вероятно, посещали не только его, но и тех, кто его знал. Отсюда желание попробовать себя в команде, работая на общий политический результат.

- Вы считаете себя амбициозным человеком? - В разумных пределах - да. Без амбиций невозможна полноценная жизнь.

- Почему же тогда не произошло то, чего так многие ждали от вас вначале весной, потом осенью, некоторые ждут и сейчас? Я имею в виду то, что вы смените Волошина.

- Ответ прост. Зачем вносить диссонанс в эффективно работающий механизм? Эффективность нынешней администрации, как мне кажется, несколько выше, чем администраций предыдущих. У президентского аппарата есть руководитель с высоким менеджерским потенциалом. Для успеха общего дела любые личные амбиции, даже если они есть, должны отойти на задний план. Любой из нас может стремиться стать генералиссимусом или президентом. Но при этом нужно определиться: станет ли от этого лучше армии или стране? - Вот уже полгода, как вы возглавляете совет директоров РАО "Газпром". Расскажите о ваших впечатлениях. Вам вообще интересно этим заниматься? - С одной стороны, "Газпром" - исключительно сложный организм, этакая вещь в себе. С другой стороны, закономерности жизни "Газпрома" мне в каком-то смысле понятнее, чем функционирование некоторых других социальных организмов. Последние 10 лет я занимался практическим правоведением. Мне понятно, по каким законам живут акционерные общества - и малые, и средние, и очень большие. Я участвовал в советах директоров, готовил их проведение. Кроме того, активно занимался гражданским (коммерческим) правом, защищался по гражданско-правовой тематике. Меня интересовали проблемы юридических лиц и ценных бумаг. В этом смысле в "Газпроме" я столкнулся с более обычными для меня вещами, нежели административная работа на самом высоком государственном уровне. Не могу сказать, что отдыхаю в "Газпроме". Напротив, это довольно тяжкая нагрузка, причем, по сути, исполняемая в свободное от работы время. В то же время для меня это любопытный проект.

- Недавно группа миноритарных акционеров "Газпрома" выступила с предложением отправить менеджмент компании в отставку. Как вы относитесь к руководству концерна? - У меня весьма уважительное отношение к менеджменту "Газпрома". Было бы по меньшей мере неэтично, придя полгода назад на должность председателя совета директоров "Газпрома" совсем из другой отрасли, клеить какие-либо "лейблы", утверждая, что кто-то не имеет должной подготовки или морально устарел. Более того, я могу сказать, что костяк менеджмента "Газпрома" имеет очень значительные заслуги перед нашей страной. Это люди, которые реально создавали газовую отрасль Союза и России.

В то же время, конечно, не следует забывать, что время берет свое и необходимы новые управленческие подходы. Прежде всего следует иначе взглянуть на экономические вопросы деятельности "Газпрома". Те вещи, которые кажутся совершенно очевидными существующей команде руководителей, не кажутся таковыми акционерам. Ведь менеджмент не только должен выполнять управленческие, хозяйственные задачи, но и не в меньшей степени обязан заботиться об эффективности компании. Как мне кажется, сегодня вот этих моментов явно недостает "Газпрому". Поэтому я считаю, что просто необходимо укреплять администрацию "Газпрома" новыми людьми, в том числе управленцами, имеющими не только инженерное, но и экономическое мышление.

- Означает ли это, что в ближайшее время в "Газпроме" будут серьезные кадровые перестановки? Ходят разговоры о том, что это может произойти уже в начале года.

- У председателя правления "Газпрома" есть контракт с "Газпромом" до середины следующего года. Другие лица также работают по контрактам. Кадровые революции вообще не нужны. Допустим, мы поставили во главе естественной монополии какого-нибудь продвинутого иностранного менеджера. Ну и что? После этого капитализация "Газпрома" станет $100 млрд? Да ничего подобного. Я уверен, к сожалению, что ситуация еще и ухудшится. Потому что один человек, даже весьма блестяще подготовленный, умеющий разговаривать на одном языке с иностранными инвесторами, но в то же время совершенно не интегрированный в проблематику "Газпрома", окажется недееспособен в такой сложной структуре, отягощенной тяжким наследием. Команда должна обновляться, но продуманным и разумным образом.

- Как, по вашему мнению, может быть реформирован рынок акций "Газпрома"? - Моя позиция состоит в поступательном открытии рынка акций "Газпрома", аккуратном слиянии двух его сегментов. Не следует безоглядно ломать тот статус-кво на рынке акций, пусть даже весьма своеобразный, который сложился на протяжении последних лет. Понятно, что в случае одномоментного слияния рынка владельцы АDR окажутся в существенно худшем положении, чем те акционеры, которые приобретали акции на внутреннем рынке. Мы знаем, что на внутреннем рынке акции приобретались не только российскими акционерами, но и иностранцами в рамках так называемых серых схем. В этом случае возникнет явный перекос интересов между инвесторами, которые шли юридически безупречным путем, приобретая акции через соответствующие вторичные финансовые инструменты, и теми, которые, используя соответствующие обходные пути, сумели получить акции по откровенно заниженным ценам.

Другая проблема заключается в том, что государство должно определиться, сколько процентов могут иметь иностранные участники. Сейчас доля нерезидентов в "Газпроме" ограничена 20%. Является эта доля оптимальной или она может быть откорректирована в ту или иную сторону - вот что нужно понять.

- А вам как кажется? - Однозначного ответа нет: рынок акций "Газпрома" недооценен, капитализация компании чудовищно мала. Конечно, это не столько вина "Газпрома", сколько его беда. Причин такого положения несколько: начиная с известного финансового кризиса и заканчивая проблемами внутри самого "Газпрома". Конечно, первая компания России не может стоить от $6 млрд до $8 млрд. Всем ясно, что цена акций "Газпрома" и его капитализация значительно выше. Я считаю, что речь может идти и о сотнях миллиардов долларов. Поэтому, когда мы поймем, как должен структурироваться "Газпром", наведем порядок в деятельности всех звеньев системы "Газпрома", создадим для него нормальные экономические условия, тогда можно будет сказать: эта компания действительно имеет непреходящее значение в нашей экономике, она стоит очень дорого и, с учетом ее роли в будущей России, мы полагаем правильным привлечь иностранное участие в капитал компании в определенной доле. Если же мы пойдем обратным путем, установив, что доля иностранцев - это просто теоретически рассчитанная величина, мы не ответим на главный вопрос: какова роль "Газпрома", что он для России? Поэтому мне кажется, что движение по слиянию рынков должно быть поступательным. В то же время мы не должны консервировать ситуацию. Думаю, что этот вопрос можно было бы решить за первую половину будущего года.

- Кто должен решать этот вопрос? Кому может быть поручена разработка концепции изменения рынка акций "Газпрома"? - Полагаю, что эту концепцию должно готовить правительство. При этом необходимо иметь в виду и то, что было сделано самим "Газпромом". Те предложения, которые были подготовлены исполнительным органом "Газпрома", не должны пропасть. Будем надеяться, что в ближайшее время работа по созданию данной концепции наберет обороты.

- Можем ли мы ожидать в ближайшее время продажи какой-то части госпакета акций? - Считал бы категорически недопустимым продавать даже одну десятую долю процента акций "Газпрома", поскольку нет определенности в тех моментах, о которых я говорил выше. Пока не установлена нормальная капитализация компании, пока общество не во всем живет по рыночным законам, пока не завершился затянувшийся переход от компании-министерства к полноценному акционерному обществу.

- Многие считают, что этот переход не может состояться без реструктуризации "Газпрома". Нужно ли, по-вашему, начинать это процесс? Если да, то когда? Есть ли у вас какие-то идеи реструктуризации "Газпрома"? - Спектр идей здесь очень широк. От классического разделения на добывающую часть и трубопроводную часть до синтетических вариантов. Я бы считал, что к реструктуризации "Газпрома" нужно относиться достаточно осторожно. Реструктуризация ради реструктуризации не нужна. Смысл реструктуризации в повышении эффективности предприятия. Мы уже имеем опыт попыток реструктуризации РАО ЕЭС и МПС. Сегодня видно, насколько болезненно идет процесс реструктуризации естественных монополий, насколько он непрост, как сильно он затрагивает интересы кредиторов и акционеров, состояние нашей экономики в целом. Если мы не проявим должной взвешенности применительно к "Газпрому", мы можем растерять те преимущества, которые сохраняем до сих пор. В этом случае, конечно, лучше действовать по умеренно-прагматическому сценарию.

- Как вы относитесь к Борису Федорову, представляющему в совете миноритарных акционеров? Ваши мнения часто совпадают? - Он обычный член совета директоров, отстаивающий интересы группы акционеров. Наши мнения зачастую совпадают, иногда сопрягаются частично, иногда они не совпадают вообще. Может быть, сегодня Борис Григорьевич излишне увлекся публичной стороной работы в совете директоров "Газпрома". Причина этого понятна. Отсюда попытки представить различные процессы, происходящие в "Газпроме" по инициативе совета директоров, исключительно как собственную заслугу. Мне кажется, это не совсем так. Напротив, в ряде случаев инициатором рассмотрения важных вопросов выступают другие лица. Но у него своя миссия: он представляет группу миноритарных акционеров и должен отрабатывать свой хлеб.

- Что вы хотите пожелать российскому бизнесу в следующем году? Что новая власть от него ждет? Похоже, что многие правила, к которым все привыкли за последние 10 лет, в той или иной степени отживают свое.

- Правила на самом деле изменились не слишком сильно. Бизнес по-прежнему работает на основании действующего гражданского (коммерческого, хозяйственного) законодательства, правда, с учетом новых правил о налогах. Как мне кажется, бизнес стал более четко понимать: лучше жить по нормальным коммерческим правилам, чем по иным, неправовым, категориям. Что власть ждет от бизнеса? Бизнес должен заниматься тем, чем призван заниматься, - создавать конкурентоспособный товар, способствуя росту валового национального продукта. На уровне конечного предприятия бизнес должен исполнять все обязательства, максимизируя свою прибыль. Кроме того, бизнес должен делиться своими доходами с государством для поддержания функций последнего и решения социальных задач общества. Поэтому задача у нас всех двуединая - заработать как можно больше денег, направив при этом положенное в бюджет.

Медведев с человеческим лицом
 

https://www.mk.ru/social/2011/10/06/...im-litsom.html
Телевидение подает Путина как самого мачистого мачо. Ну а Медведева — как прямую ему противоположность

06.10.2011 19:40
Они смотрели на него простым и нежным взором и наверняка понимали, что это конец. Конец президентства Дмитрия Анатольевича Медведева. Они — это главные телебоссы страны, которым так нравилось встречаться с гарантом Конституции. Но гаранта, кажется, на переправе уже поменяли.

фото: Александр Астафьев
Неизвестно, придется ли ТВ-начальникам встречаться с новым-старым Верховным главнокомандующим, но абсолютно точно можно сказать, что с ним за одним столом уже не будет так комфортно. Потому что Владимир Путин — это жрец верховной власти. Вот он смотрит на вас, говорит с вами, а что думает при этом и какие наступят последствия — не знает никто.

Телевидение подает Путина как самого мачистого мачо. Ну а Медведева — как прямую ему противоположность. Белого, пушистого интеллигента, никогда не повышающего голоса и не прикалывающегося смачными шутками в стиле шансон, как его старший друг.

Лукавит, однако, наше телевидение. Может, и сознательно оно выстраивало столь мягкую и неволевую картинку в качестве альтернативы Путину, науке это неизвестно. Однако на поверку-то все получается совсем наоборот. Ведь именно Владимир Владимирович, такой жесткий и несгибаемый, оставил наши военные базы на Кубе и во Вьетнаме и отдал китайцам полтора острова, в том числе и Даманский, за который мы столько положили жизней наших защитников Отечества.

ТВ — всего лишь кривое зеркало. Зато от зубов ВВП великолепно отскакивают жесткие патриотические фразы и бьют наотмашь, магически действуют на зрителя. Отсюда и рейтинг «немного больше».

Но тот же обманчивый телевизор не может скрыть какие-то уж очень человеческие реакции Дмитрия Медведева. Помните, как еще на собственной инаугурации он смотрел в небо, где в его честь пролетали самолеты? Спонтанное детское любопытство было в глазах. Нет, обольщаться не стоит. ДАМ отлично понимает, что такое власть. Наверное, он тоже может притворяться, лукавить, разводить наивную общественность по понятиям, а потом вместе с премьером смотреть программу «Время» и очень весело хохотать над всеми нами. Но натуру не скроет даже черное от пиара ТВ.

Он действительно считает, что свобода лучше, чем несвобода. Он действительно понимает все современные угрозы для России, поэтому постоянно, как пономарь, твердит о модернизации. Но Медведев повязан какими-то невидимыми глазу договоренностями: здесь играю, здесь не играю. Он знает, что эти министры вообще не годятся, но снять их не может. Знает, что Сергея Магнитского убили просто так, предпринимает меры, убирает верхушку ФСИН. Но со следователями опять ничего не может поделать, их повышают в должностях, награждают.

Он — президент с приставкой «если бы». У Медведева совершенно нормальные человеческие реакции, все еще не подернутые маской ханжества и лицемерия. Но сейчас его унижают, над ним издеваются. Крысы уже побежали с корабля, потому что поняли, что сказка о тандеме закончилась. Демократы смеются над ним, его оскорбляют, кричат, зачем нам нужен такой царь, если он не настоящий, ничего не может предпринять.

Мы еще вспомним эти четыре года Медведева. И будем долго о них жалеть. Ведь адекватный человек у власти, совершенно понятный, не мачо — разве это так плохо? И всегда же говорили, что власть портит. Ну так он отдает эту власть Путину. Легко. Так радоваться же надо. Хотя он, конечно, и не император Диоклетиан, не уходит на покой выращивать капусту. Ну или хотя бы преподавать. Нет, он остается в Системе. Надо только уметь не обманываться и далеко не всегда верить телевизионной картинке.

Ну а лет через двенадцать друзья встретятся вновь. Три изрядно постаревших теленачальника и он, Дмитрий Анатольевич Медведев, новый безальтернативный кандидат в президенты, которому будет уже под 60. И им всем опять будет приятно. А если им будет приятно, то и нам будет приятно, и они так довезут... Тех, кто еще останется в этой стране. И кто доживет.

Улыбайтесь, господа!

Программа «Закрытый показ». Фильм Алексея Балабанова «Кочегар». На Первом канале. Смотрим и обсуждаем. А есть ли что обсуждать?

К Балабанову всегда особое отношение. С повышенным вниманием и почтением. Он действительно Мастер, по крайней мере один из немногих в России, кто умеет снимать кино. Но режиссер сделал картину от ума, выкачав весь воздух души. Важно показать крупным планом: как ярко горят трупы, сжигаемые в кочегарке, как интересно выглядят обнаженные молодые женщины со всеми их замечательными подробностями. Как герои и героини бодро шагают куда-то по своим делам под популярный роковый саундтрек. Как он идет на дело, собирает оружие производства, быстро целится, стреляет, и все это опять в стиле рок. Как он убивает ее, упаковывает в пакет и сжигает в той самой печи. Как отец мстит за дочь, прокалывая бандитов лыжной палкой, а потом, облачившись в свой единственный гвардейский костюм героя-афганца, режет себе вены. Ну и еще национальная подкладка для полного счастья. Только теперь направленная уже не против черных, хохлов, евреев, а уже против русских.

Это схема, в которую легко вкладывается сюжет этого балабановского кино. Раньше такого не было: ни один его фильм нельзя было описать подобным образом. Там всегда жили нюансы, а значит, высокое искусство.

Но раз Балабанов что-то снял, значит, в мире произошло великое событие. И это надо обязательно обсудить на полном серьезе. Трупы, еще раз трупы — ну так это он от боли. Он, такой светлый, хочет, чтобы этого ужаса не было никогда. Вот и показывает от противного: чем крупнее и значительнее смертоубийство, тем, значит, больше у режиссера человеколюбия. У него ведь так болит душа по всем нам.

А еще была версия при обсуждении — это же комедия, ребята. Воспринимайте трупосжигание именно так, смейтесь на здоровье. Отличный рецепт!

Но тогда чем хуже Балабанов тех, кто то и дело показывает нам мертвые тела по телевизору? Может быть, они тоже душевнобольные. В хорошем смысле. И чем больше в своих программах покажут трупов, уродов и голых женщин, тем больше будет в мире жизни, радости, чистоты и женщин в хиджабах.

Поэтому не плюйтесь от таких передач, а улыбнитесь лучше. Это же комедия, господа, ха-ха, да и только.

«Мы делаем выводы»
 

https://www.mk.ru/politics/2011/12/2...-vyivodyi.html
Медведев предложил свой вариант реформы политической системы

22.12.2011 в 18:23
В Послании Федеральному собранию Дмитрий Медведев перехватил инициативу у своих оппонентов, объявив о целом ряде грядущих либеральных перемен. В связи с тем, как восприняло общество итоги выборов в Госдуму, президент заявил: «Мы внимательно и с уважением воспринимаем любую критику в адрес государственных институтов и отдельных должностных лиц, делаем выводы, если эта критика справедлива...»

Между тем у лидеров оппозиции, выходивших из зала после Послания, был удрученный вид. Побеседовав с ними, мы выяснили, что они думают об услышанном. А эксперты «МК» проанализировали новшества, которые предложил глава государства — начиная от изменения системы выборов и заканчивая созданием в России общественного телевидения.

«Мы делаем выводы»фото: Александр Астафьев
Первым на выходе из зала встретился Сергей Миронов — мрачный и неразговорчивый. «Надо посмотреть, как все будет реализовываться и насколько последовательно будем двигаться в этом направлении, — сказал (или даже, можно выразиться, проворчал) он. — Я рад, что президент взял на вооружение несколько инициатив «Справедливой России».

Таким образом, мрачность лидера эсеров, скорее всего, объяснялась просто: озвучив такие предложения, как возвращение на федеральный уровень одномандатных округов, усиление представительства партий в избиркомах, Дмитрий Медведев разоружил одного из конкурентов Владимира Путина. Тем более что конкурент попался амбициозный. На вопрос «МК», не получится ли так, что придет Путин и медведевские инициативы окажутся выхолощенными, Миронов, вскинув голову, ответил: «Я не уверен, что придет обязательно Путин».

фото: Александр Астафьев
Геннадий Зюганов был недоволен тем, что глава государства «ни слова не сказал о промышленности, о сельском хозяйстве, о стройке»: «Ничего о том, как мы будем оживлять, и так далее!» Что касается политических инициатив, то «вернуть выборы губернаторов мы предлагали уже давно, хотя власть на местах по-прежнему остается неподконтрольной населению». «А одномандатные выборы... В свое время, чтобы уйти от криминальных выборов (лидер КПРФ имел в виду прежнюю систему избрания Госдумы: одновременно по спискам и округам. — Н.Г.), в срочном порядке ввели только партийные списки, — припоминал былое Геннадий Андреевич. — Сейчас, когда „Единая Россия“ все продула, снова возвращаемся к одномандатным округам».

фото: Александр Астафьев
Лидер компартии — опытный политик. Всегда найдет что покритиковать. Хотя не согласиться с ним нельзя — на выборах в регионах, где по-прежнему сохраняются одномандатные округа, «Единая Россия» действительно получает большинство благодаря депутатам-одномандатникам.

Секретарь президиума генсовета «ЕР» Сергей Неверов не скрывал радости от перспективы возвращения выборов по округам: «Для меня это самое основное, потому что я дважды избирался как одномандатник». Политические предложения главы государства единоросс охарактеризовал как «новый этап развития политической системы». «На самом деле ведь улицы испугались», — заметила я. «Сегодня общество действительно стало другим, — осторожно высказался Неверов. — Это видно по итогам выборов».

Постпред президента при НАТО Дмитрий Рогозин считает предложения Медведева абсолютно закономерными: «Мне кажется, он сделал то, что хотел сделать. Начал с победы в войне в Южной Осетии и закончил либерализацией политической системы». То есть замкнул круг. «Всего предложенного достаточно, чтобы Медведева отблагодарить», — сделал вывод Дмитрий Олегович. Рогозин не согласился с мнением, что медведевские инициативы не вяжутся с образом Путина, — ведь ДАМ предложил восстановить то, что ВВП в свое время отменил. «Путин тогда не мог поступить иначе — он должен был стабилизировать политическую систему, — защитил премьер-министра Дмитрий Олегович. — Сейчас наступил новый период. Конечно, то, что сегодня произошло, согласовано с Путиным. Протесты услышаны». Таким образом, резюмировал наш постпред при НАТО, у участников акции протеста «больше нет мотивации выходить на улицы»: «Мотивацию украли. Сегодня в чистоте выборов власть заинтересована не меньше оппозиции».

Депутат-справоросс Геннадий Гудков отчетливо увидел в президентском Послании как признаки торжества демократии, так и явный подвох: «С одной стороны, митинги повлияли на власть, и она проявила гибкость, хоть и ограниченную. С другой, часть предложенных мер — это полумеры. Например, выборы губернаторов, которые, как сказал Путин, должны проходить через „президентский фильтр“. Медведев о фильтре не сказал ничего, и поэтому непонятно, о чем все же речь. Далее — они предлагают в каком-то виде вернуть выборы губернаторов, но при этом отменяют выборы мэров».

Гудков — один из наиболее активных участников готовящейся 24 ноября акции протеста. И, конечно же, я не могла не задать ему вопрос: «Вам не кажется, что часть людей, собиравшихся выйти в субботу на митинг, после Послания потеряли мотивацию?» Народный избранник заявил решительное «нет»: «Во-первых, пока непонятно, как будут реализовываться инициативы Медведева. Во-вторых, премьер во время прямой линии сказал слишком резкие слова. Вот если бы Путин сейчас заявил: „Вы, ребята, не презервативы, я пошутил“, — тогда бы многие на митинг не пошли».

Едва ли Владимир Путин произнесет нечто подобное. Но, по крайней мере, он имел возможность лишний раз убедиться, что на груди участников акции действительно висели не контрацептивы: один из митинговых активистов, депутат-эсер Илья Пономарев, пришел слушать Послание с белой ленточкой, приколотой к пиджаку.


Наталья Галимова
МНЕНИЯ

Сергей НЕВЕРОВ, секретарь президиума Генсовета партии «Единая Россия», вице-спикер Госдумы:

«Послание президента Федеральному собранию стало конкретным планом демократизации политической системы, построения новой конфигурации власти и, как следствие, ее качества.

Ответом на запрос общества станут предложенные президентом прямые выборы глав регионов, упрощение регистрации партий, отмена сбора подписей на выборах, сокращение количества подписей для участия в выборах президента. Эти меры позволят создать в России условия особого благоприятствования, в первую очередь для политических партий».

Олег МОРОЗОВ, член бюро Высшего совета партии «Единая Россия», заместитель председателя Госдумы:

«Существенным шагом на пути к политической открытости и демократизации станет переход на заявительный принцип регистрации партий. Партиям облегчается доступ к избирательному процессу, поскольку практически ликвидируется процесс сбора подписей как на уровне выборов в региональные парламенты, так и на президентских выборах. Можно сказать, что регистрация партий будет по заявительному принципу. Партий станет много, они будут разные.

Смотрите фоторепортаж по теме: Медведев провозгласил курс на реформы

22 фото
Важным заявлением было также предложение Медведева о переходе к прямым выборам губернаторов. Президент не пояснил, какой будет механизм выдвижения кандидатов, но понятно, что губернаторы будут избираться голосами самих граждан. И хотя эта идея, как известно, не новая, но, видимо, она будет реализована вновь в какой-то модернизированной форме. На мой взгляд, эта инициатива очень правильная, люди должны сами выбирать руководителей на той территории, на которой они живут.

Важной будет также реформа федеративного устройства, когда полномочия будут перераспределяться в пользу регионов и муниципалитетов. Это давно назревшая реформа, и она обеспечит большую управляемость процессами, потому что на местах виднее, какие решения принимать и на что тратить деньги. Это явно пойдет на пользу и федеральному центру в целом, и самим территориям».

ОБЩЕСТВЕННОЕ ТВ НАКОНЕЦ ВЫЙДЕТ В ЭФИР

Дмитрий Медведев предложил создать в стране общественное телевидение. Глава государства не исключил, что базой для него может стать один из действующих федеральных каналов.

«Ни один из владельцев этого нового СМИ не должен иметь определяющего влияния на принятие любых решений — ни государство, ни частный владелец», — подчеркнул президент.

Уже после послания помощник президента Аркадий Дворкович уточнил: на принятие конкретного решения о создании общественного ТВ потребуется несколько недель...

Известно, что вариант законопроекта о создании общественного телевидения в России был подготовлен советом при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека еще в 2002 году. Вот некоторые статьи этого законопроекта.

«Организации общественного телевидения и радио не могут использоваться для политической пропаганды и агитации, за исключением предвыборной агитации, осуществляемой в соответствии с законодательством РФ о выборах и референдумах.

Источниками формирования имущества организаций общественного телевидения и радио являются: бюджетные средства; вклады спонсоров в производство и (или) размещение теле- или радиопередач; доходы от размещения политической рекламы.

Размер абонентской платы нанимателя, а равно собственника жилого помещения не может превышать 0,01 минимального размера оплаты труда при наличии в жилом помещении менее 4 телевизионных приемных устройств и 0,1 минимального размера оплаты труда — при наличии 4 и более телевизионных приемных устройств.

Некоммерческие организации, имеющие в собственности, хозяйственном ведении, оперативном управлении или пользовании менее 11 телевизионных приемных устройств, вносят абонентскую плату в размере, не превышающем 1,0 минимального размера оплаты труда, и 10,0 минимального размера оплаты труда — имеющие 11 и более телевизионных приемных устройств».

Как сказал «МК» председатель Совета по правам человека Михаил Федотов, данный вариант законопроекта еще необходимо доработать, после чего в самое ближайшее время он будет передан президенту. Кроме того, г-н Федотов сообщил, что скорее всего общественное телевидение будет сформировано на базе ВГТРК. Контролировать его должен попечительский совет, куда войдут уважаемые и известные в стране общественные деятели. Состав этого совета, по мнению Федотова, должен быть определен в Думе при втором чтении законопроекта.


Александр Мельман
РАСХОДЫ ЧИНОВНИКОВ ПОПАДУТ «ПОД КОЛПАК»

«Считаю целесообразным ввести ограничение на совершение сделок между госструктурами и коммерческими организациями, в которых крупными акционерами или руководящими работниками являются близкие родственники руководителей соответствующих государственных органов и компаний. Количество таких случаев, к сожалению, в нашей стране огромно».

Справка МК
между тем
22 декабря состоялось пленарное заседание Общественной палаты, на котором участники обсудили проект доклада «О состоянии гражданского общества в РФ за 2011 год». Пока это еще не финальный вариант документа – поправки в него будут приниматься до середины января. Однако, по словам выступающих, совершенно ясно одно: читать доклад будет общество, сильно изменившееся за последний месяц.

Предложение президента стало логичным продолжением его требования по выводу чиновников высокого ранга из советов директоров госкорпораций. Медведев уверен, что это должно благоприятно сказаться на инвестклимате. После того как решение было обнародовано, значимые места в госкорпорациях действительно стали пустеть: например, экс-министр финансов Алексей Кудрин вышел из наблюдательных советов ВТБ «АЛРОСА». Первый вице-премьер Виктор Зубков, курирующий АПК, покинул наблюдательный совет Россельхозбанка. Из совета директоров «Газпрома» вышли министр энергетики Сергей Шматко и министр экономического развития Эльвира Набиуллина...

«Считаю правильным ввести контроль за расходами лиц, занимающих государственные должности в Российской Федерации и некоторые должности федеральной государственной службы, в случаях, когда расходы этих лиц явно не соответствуют их доходам. Речь идет о декларировании крупных расходов по приобретению земли, другой недвижимости, транспортных средств, ценных бумаг», — также сказал президент.

Здесь все гораздо интересней. В конце октября, во время поездки по Приволжскому федеральному округу, Медведев уже поднимал тему контроля расходов чиновников. Тогда он заявил, что этот контроль может привести к обратному эффекту: «В наших условиях декларирование расходов превратится либо в способ сведения счетов, либо в такую систему, которая сама будет провоцировать коррупцию, как «поделись с нами, иначе мы будем тебя преследовать всю жизнь за большие расходы».

То есть с учетом сказанного Федеральному собранию Дмитрий Анатольевич поменял свою позицию за довольно короткий срок. И новый взгляд Медведева был положительно встречен международными организациями. Глава российского отделения «Трансперенси интернешнл» Елена Панфилова сказала «МК»: «Важно, каким будет инструмент — кто это будет проверять, будут ли проверяться не только внутрироссийские, но и зарубежные расходы. Вопрос в том, будут ли проверяться расходы более широкого круга родственников, зачастую, как мы видим, такая собственность приобретается на совершеннолетних детей».