*2909. Почему не стоит доверять мнению граждан
 

http://slon.ru/russia/pochemu_ne_sto...-1146924.xhtml

http://slon.ru/images3/6/1100000/632...jpg?1408718131
Фото: Рене Мальтет. Большинство – это вы!
28% россиян, опрошенных «Левада-центром», думают, что критика власти во время социологических интервью, вполне вероятно, грозит неприятностями. Точнее, эти 28% признались, что так думают. Это, должно быть, потребовало от них отчаянной смелости. Или уверенности, что власти не сочтут недопустимой крамолой мнение, что критиковать их опасно. Или надежды, что хотя бы социологи, проводившие этот опрос, не сдадут их властям с потрохами. Совершенно исключают возможность преследований лишь 17%. Точнее, они заявили, что ее исключают, а насколько хорошо или плохо они на самом деле думают о государстве и социологах, видимо, известно только им самим.

Разумеется, у этих данных есть оптимистическая трактовка: социологи считают, что врет им в глаза не более 5% респондентов. Зато эти врут почти наверняка, иначе трудно объяснить, почему люди, на словах поддерживающие политику президента Владимира Путина, одновременно заявляют, что говорить об этой политике им «боязно или неловко». Кроме того, возможно и еще одно объяснение: оно предполагает, что способа оценить достоверность соцопросов не существует.

У россиян выработалась стойкая привычка выбирать социально одобряемое поведение, по крайней мере пока дело не касается их личных интересов. А значит, в вопросах, не затрагивающих личные интересы, гражданин может без колебаний позаимствовать свое мнение у телевизора – достойного наследника советской печати. Именно поэтому появилась (довольно давно уже) присказка, что соцопросы измеряют не мнение россиян, а эффективность работы новостного вещания центрального телевидения.

Плохая новость, которая следует из опроса «Левада-центра»: речь идет уже не только о том, насколько успешно телевидение справляется с освоенной им функцией убеждения зрителей (пропаганды), но и о том, насколько успешно оно сообщает гражданам о текущем состоянии «генеральной линии партии и правительства». Вряд ли какой массовый опрос поймает разницу между некритически воспринятым чужим мнением и сознательным враньем точно с той же целью – сохранение зоны комфорта. 26% россиян, у которых «нет потребности» говорить о политике, – это еще и люди, которым сейчас комфортно молчать.

Они в большинстве своем действительно доверяют президенту Путину – как доверяли Горбачеву и Ельцину. По данным, которые приводил директор «Левада-центра» Лев Гудков, в 1990–1992 годах рейтинг Ельцина составлял 65–75%, и за все время с 1990 года было всего семь лет, когда россияне своему президенту не доверяли: 1993–1999 годы. Можно называть это тоталитарным наследием, можно иначе, но, видимо, причина в том, что, говоря о доверии, россияне путают значимость институтов и их эффективность. Высокое доверие главе государства, церкви, армии не всегда означает, что все это хорошо работающие институты. В практическом смысле россияне зачастую не верят государству ни на грош.

Вообще-то граждане стран, где высоко доверие к правительству, охотнее платят налоги. И только в России и паре стран Восточной Европы доверие оказалось само по себе, а налоги сами по себе. Это показало международное исследование, проведенное в прошлом году при участии лаборатории экспериментальной и поведенческой экономики ВШЭ. А в марте 2014-го 27% респондентов «Левада-центра» согласились с тем, что от уплаты налогов стоит по возможности уклоняться. По данным Центра социально-политического мониторинга РАНХиГС, мнение, что от нерегистрируемой государством деятельности людям одна польза, становится все популярнее (10% в 2013 году против 2% в 2001 году), и 45,6% положительно относятся к тому, что граждане оказывают услуги с оплатой «мимо кассы».

Все это явные симптомы недоверия государству. Но когда власть считает занятие социологией политической деятельностью (наследие некогда популярной идеи «правительства социологов», теперь, похоже, отринутой ради «правительства идеологов»), а население видит в них что-то вроде слежки, судить о самочувствии граждан можно лишь по подобным косвенным признакам. И еще по тому, что граждане, чувствующие себя относительно комфортно, охотно молчат. Однако (как говорилось по схожему поводу в исследовании ЦСР о жителях моногородов) «в ситуации, когда их базовые потребности будут ущемлены, поведение может измениться на противоположное».

Автор – обозреватель журнала «Деньги», ИД «Коммерсантъ»

Доверие к СМИ
 

http://www.levada.ru/2015/10/23/doverie-k-smi/
23.10.2015

Опрос проведен 2 – 5 октября 2015 года по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1600 человек в возрасте 18 лет и старше в 134 населенных пунктах 46 регионов страны. Распределение ответов приводится в процентах от общего числа опрошенных вместе с данными предыдущих опросов. Статистическая погрешность данных этих исследований не превышает 3,4%

ДОВЕРЯЕТЕ ЛИ ВЫ ИНФОРМАЦИИ О СОБЫТИЯХ В СТРАНЕ, КОТОРАЯ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ…

…по основным каналам телевидения …в Интернете
сен.12 сен.15 сен.12 сен.15
В полной мере 9 11 5 6
В значительной мере 38 48 24 31
Лишь отчасти 43 33 30 32
Совершенно не доверяю 8 4 6 8
Затруднились ответить 3 3 35 24

СЛУЧАЕТСЯ ЛИ, ЧТО ПРИ ПРОСМОТРЕ ТЕЛЕПЕРЕДАЧ, ПРОСЛУШИВАНИИ РАДИО, ЧТЕНИИ ГАЗЕТ У ВАС СКЛАДЫВАЕТСЯ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ЧТО ВАМ ЧТО-ТО НЕДОГОВАРИВАЮТ, НЕ ДАЮТ ПОЛНОЙ ИНФОРМАЦИИ О ПРОИСХОДЯЩЕМ ИЛИ ОТВЛЕКАЮТ ОТ ВАЖНЫХ СОБЫТИЙ И ТЕМ?

сен.12 сен.15
Очень часто 9 8
Довольно часто 46 34
Довольно редко 28 34
Очень редко 7 15
Затруднились ответить 10 9

СЛУЧАЕТСЯ ЛИ, ЧТО ПРИ ПРОСМОТРЕ ТЕЛЕПЕРЕДАЧ, ПРОСЛУШИВАНИИ РАДИО, ЧТЕНИИ ГАЗЕТ У ВАС СКЛАДЫВАЕТСЯ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ЧТО ВАС ОБМАНЫВАЮТ, ДАЮТ ЗАВЕДОМО ЛОЖНУЮ ИНФОРМАЦИЮ?

сен.12 сен.15
Очень часто 7 7
Довольно часто 38 24
Довольно редко 32 36
Очень редко 11 21
Затруднились ответить 12 13

Содержание темы:
01 страница
#01. Левада-Центр. Доверие к СМИ. 26.10.2015, 08:50
#02. Левада-Центр. Страны Запада: восприятие, санкции, готовность к сотрудничеству
#03.
#04.
#05.
#06.
#07.
#08.
#09.
#10.

02 страница
#11.
#12
#13.
#14.
#15.
#16.
#17.
#18.
#19.
#20.

03 страница
#21.
#22.
#23.
#24.
#25.
#26.
#27.
#28.
#29.
#30.
04 страница
#31.
#32.
#33.
#34.
#35.
#36.
#37.
#38.
#39.
#40.
05 страница
#41.
#42.
#43.
#44.
#45.
#46.
#47.
#48.
#49.
#50.
06 страница
#51. Предчувствия будущего
#52.
#53. "Red"]
#54.

#55.
#56.
#57.
#58.
#59.
#60.

Страны Запада: восприятие, санкции, готовность к сотрудничеству
 

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1669478-echo/
12:10 , 02 декабря 2015

Несмотря на то, что среди большей части населения сохраняется негативное восприятие США, ЕС и Украины (70%, 60% и 63% соответственно), в настоящее время выросла доля респондентов, заявляющих о необходимости поиска компромисса между Россией и Западом. Число тех россиян, кто считает, что стране необходимо налаживать отношения с западными странами, увеличилось с 66% в сентябре 2015 г. до 75% в ноябре 2015 г. Если в августе 2015 г. каждый пятый заявлял о том, что Россия должна идти на уступки, чтобы уйти из под санкций, то сейчас – каждый четвертый. Стоит отметить, что опрос проводился уже после того, как подтвердилась версия о теракте в российском самолете, и стало известно терактах в Париже. Представление о том, что России стоит опасаться НАТО, разделяет большее число респондентов, чем представление о том, что, напротив, НАТО стоит опасаться России (54% против 39% соответственно), что еще раз подчеркивает установку, функционирующую в общественном мнении, об оборонительном характере политики российского руководства, вынужденного реагировать на «западную агрессию».

Опрос проведен 20 – 23 ноября 2015 года по репрезентативной всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1600 человек в возрасте 18 лет и старше в 134 населенных пунктах 46 регионов страны. Исследование проводится на дому у респондента методом личного интервью. Распределение ответов приводится в процентах от общего числа опрошенных вместе с данными предыдущих опросов. Статистическая погрешность данных этих исследований не превышает 3,4%
США
Отношение к странам

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К СОЕДИНЕННЫМ ШТАТАМ АМЕРИКИ?
2014 2015
XI I III V VII IX XI
Очень хорошо 1 2 2 1 3 2 2
В основном хорошо 17 11 17 14 16 19 19
В основном плохо 42 42 38 41 39 41 46
Очень плохо 32 39 35 32 31 27 24
Затруднились ответить 9 7 8 12 11 12 10

ЕС

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К ЕВРОПЕЙСКОМУ СОЮЗУ?

2014 2015
XI I III V VII IX XI
Очень хорошо 2 2 2 2 3 2 3
В основном хорошо 24 18 23 24 23 23 26
В основном плохо 41 43 38 38 41 39 45
Очень плохо 22 28 26 21 21 21 15
Затруднились ответить 12 9 11 16 13 14 11

Украина

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К УКРАИНЕ?
2014 2015
XI I III V VII IX XI
Очень хорошо 3 4 3 3 3 4 2
В основном хорошо 25 20 28 23 25 29 25
В основном плохо 40 36 34 36 39 36 42
Очень плохо 19 28 21 23 21 20 21
Затруднились ответить 12 13 13 14 11 11 10

Беларусь

КАК ВЫ В ЦЕЛОМ ОТНОСИТЕСЬ СЕЙЧАС К БЕЛАРУСИ?
2014 2015
XI I III V VII IX XI
Очень хорошо 24 19 22 29 22 23 19
В основном хорошо 63 62 63 54 62 61 64
В основном плохо 5 8 5 5 7 5 6
Очень плохо 2 3 3 2 2 3 2
Затруднились ответить 6 8 7 9 8 8 9
Санкции и изоляция

НЕ МОГЛИ БЫ ВЫ СКАЗАТЬ, ВОЗНИКЛИ ЛИ У ВАШЕЙ СЕМЬИ КАКИЕ-ЛИБО ПРОБЛЕМЫ В СВЯЗИ С САНКЦИЯМИ ЗАПАДА В ОТНОШЕНИИ РОССИИ?
ноя.14 ноя.15
Практически никаких 50 31
Не слишком серьезные 31 41
Довольно серьезные 14 19
Очень серьезные 2 4
Затруднились ответить 4 5

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, МОГУТ ЛИ ВОЗНИКНУТЬ В БУДУЩЕМ У ВАШЕЙ СЕМЬИ КАКИЕ-ЛИБО ПРОБЛЕМЫ В СВЯЗИ С САНКЦИЯМИ ЗАПАДА В ОТНОШЕНИИ РОССИИ?
ноя.14 ноя.15
Практически никаких 31 27
Не слишком серьезные 37 36
Довольно серьезные 17 19
Очень серьезные 3 4
Затруднились ответить 13 14

КАК, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, ДОЛЖНА ДЕЙСТВОВАТЬ РОССИЯ В ОТВЕТ НА САНКЦИИ СТРАН ЗАПАДА?
сен.14 дек.14 янв.15 мар.15 июн.15 авг.15 ноя.15
Продолжать свою политику, невзирая на санкции 68 66 69 72 70 68 65
Искать компромисс, идти на уступки, чтобы уйти из-под санкций 22 24 21 21 20 20 26
Затруднились ответить 10 11 11 6 10 12 9

C КАКИМ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ МНЕНИЙ ПО ПОВОДУ ЗАПАДНЫХ САНКЦИЙ ВЫ БЫ СКОРЕЕ СОГЛАСИЛИСЬ?
ноя.15
России нужно стремиться к снятию санкций 30
России нужно настраиваться на жизнь в условиях санкций 58
Затруднились ответить 12

ВЫ СОГЛАСНЫ ИЛИ НЕ СОГЛАСНЫ С ТЕМ, ЧТО РОССИЯ СЕЙЧАС НАХОДИТСЯ В МЕЖДУНАРОДНОЙ ИЗОЛЯЦИИ?
ноя.14 ноя.15
Определенно да 14 16
Скорее да 33 38
Скорее нет 32 31
Определенно нет 13 8
Затруднились ответить 8 8

БЕСПОКОИТ ЛИ ВАС МЕЖДУНАРОДНАЯ ИЗОЛЯЦИЯ РОССИИ? (в %% от числа тех опрошенных, кто считает, что страна находится в международной изоляции)
ноя.14 ноя.15
Определенно да 21 16
Скорее да 42 42
Скорее нет 26 32
Определенно нет 9 7
Затруднились ответить 2 3

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, НУЖНО ЛИ РОССИИ НАЛАЖИВАТЬ ОТНОШЕНИЯ С США И ДРУГИМИ СТРАНАМИ ЗАПАДА? (N=800)
сен.14 фев.15 сен.15 ноя.15
Определенно да 13 16 17 23
Скорее да 53 53 49 52
Скорее нет 18 16 16 14
Определенно нет 6 2 4 2
Затруднились ответить 10 16 13 10

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, НУЖНО ЛИ РОССИИ НАЛАЖИВАТЬ ОТНОШЕНИЯ С УКРАИНОЙ? (N=800)
ноя.15
Определенно да 20
Скорее да 50
Скорее нет 16
Определенно нет 4
Затруднились ответить 10
Россия-НАТО

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЕСТЬ ЛИ ОСНОВАНИЯ У СТРАН ЗАПАДА, ВХОДЯЩИХ В БЛОК НАТО, ОПАСАТЬСЯ РОССИИ?
апр.97 авг.00 фев.02 апр.06 июл.08 мар.14 ноя.15
Определенно да 11 8 7 9 12 14 13
Скорее да 16 20 22 25 21 30 26
Скорее нет 32 38 38 37 36 30 30
Определенно нет 27 19 20 20 24 15 21
Затруднились ответить 13 14 14 9 8 10 10

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ЕСТЬ ЛИ ОСНОВАНИЯ У РОССИИ ОПАСАТЬСЯ СТРАН ЗАПАДА, ВХОДЯЩИХ В БЛОК НАТО?
апр.97 авг.00 фев.02 апр.06 июл.08 мар.11 мар.14 ноя.15
Определенно да 26 16 14 15 23 21 17 16
Скорее да 34 38 42 43 39 42 45 38
Скорее нет 18 25 23 26 21 21 22 26
Определенно нет 9 7 7 8 8 3 5 10
Затруднились ответить 13 1

За сменяемость власти выступает менее половины россиян – «Левада-центр»
 

https://www.vedomosti.ru/politics/ar...yaemost-vlasti
Статья опубликована в № 3973 от 03.12.2015 под заголовком:
Несменяемая стабильность

Но меньше стало и тех, кто хочет оставить президентом Владимира Путина

02.12.2015
Для Ведомостей
https://cdn.vedomosti.ru/image/2015/...fault-1un4.jpg
Число тех, кто считает, что одни и те же люди должны оставаться у власти как можно дольше, выросло с 11 до 19%
М. Стулов / Ведомости

Лишь 45% россиян считают, что люди, находящиеся у власти, должны регулярно сменять друг друга через выборы, следует из опроса «Левада-центра», – еще год назад так отвечали 60%. 22% опрошенных (в 2014 г. – 17%) предпочитают смену власти путем назначения преемника. А число тех, кто считает, что одни и те же люди должны оставаться у власти как можно дольше, выросло с 11 до 19%. При этом количество россиян, желающих и после 2018 г. видеть президентом Владимира Путина, сократилось с 66% в июне этого года до 57% (см. график). Меньше стало и тех, кто допускает сосредоточение всей власти в одних руках (39% против 46% в марте 2014 г.).

Спрос на «сильную руку» несколько уменьшился по сравнению с 2013–2014 гг. – это показывает, что мобилизация общества, связанная с ухудшением отношений с Западом, начала слабеть, поясняет замдиректора «Левада-центра» Алексей Гражданкин: «Люди начинают уставать от противостояний, выступают за решение проблем. Потому и число тех, кто не хочет отдавать власть в руки одного человека, вернулось к показателям, которые были до марта 2014 г.». Но в целом за прошедшие два года в сознании россиян еще больше укрепилась мысль, что альтернативы Путину нет, подчеркивает социолог: «То же самое было перед выборами 2008 г., когда Путин должен был уйти, – тогда россияне думали, на кого он оставит страну. Сейчас снова появились эти настроения». Число тех, кто считает, что Путина некем заменить, за год сократилось, но по-прежнему велико (48%), незначительные колебания связаны с нарастанием экономических проблем и с «сезонностью, поскольку весной более оптимистичные взгляды», добавляет Гражданкин: «В мае – июне 2015 г. россияне были под впечатлением от парада как демонстрации военной мощи. К осени демонстрация нашей военной техники в действии в Сирии оказалась немного испорчена ощущением ухудшающегося материального положения».

В прошлом году было ощущение мобилизации и чрезвычайной ситуации, которая требовала сильной руки, сейчас оно стало уходить, снизилось ощущение втягивания в большую войну, считает политолог Алексей Макаркин: «Интерес к внешней политике сохраняется, но так как большая война рядом отсутствует, то можно на все посмотреть спокойно, поэтому снизилось желание сильной руки. Ситуация не выглядит угрожающей для власти, но определенные звоночки есть – население выходит из ощущения чрезвычайности». С этим же связано и снижение желания видеть Путина президентом, полагает эксперт: еще весной ощущение мобилизации сохранялось, была непонятна судьба минских соглашений, а Сирии россияне не сопереживают так же, как Украине.
https://cdn.vedomosti.ru/image/2015/...fault-1sph.png

Опрос: 66% россиян чувствуют себя свободными
 

http://newsland.com/news/detail/id/1655002/
Вчера в 12:04 zhetkerbajb128431897
http://static.newsland.com/news_imag...1449565556.jpg
Опрос: 66% россиян чувствуют себя свободными При этом 41% респондентов считают оправданной борьбу с «пятой колонной».

Согласно новому опросу «Левада-Центра», две трети россиян (66%) ощущают себя свободными. Этот показатель увеличился по сравнению с 2013 году (52%). При этом не испытывают чувства свободы 27% опрошенных (в 2013 году - 39%).

41% назвали оправданной борьбу с «пятой колонной». При этом 25% респондентов считают, что это попытка защитить себя от критики со стороны общества, в стране нет никакой «пятой колонны». Затруднились ответить – 34%.

Каждый пятый (22%) считает, что в ближайшие годы в России может установиться диктатура, 42% считают это маловероятным, а 26% исключают подобное развитие событий.

По мнению трети (33%), в ближайшие годы в России может произойти усиление преследования инакомыслящих и оппозиции.

Источник: mr7.ru

Россияне боятся высказывать в опросах своё мнение
 

http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-w...nie/#more-6776
Январь 22, 2016 XTC
http://www.ixtc.org/wp-content/uploa...tr-768x576.png
Levada-tsentr
Как пишет «Коммерсантъ», более четверти (26 %) участников исследования, проведенного социологами «Левада-Центра» признались, что боятся выражать в соцопросах свое истинное мнение «по поводу текущих дел в стране». При этом 23 % опрошенных сказали, что опасаются высказывать собственное мнение на эту тему среди коллег, а 17 % – даже в своей семье.

Более половины (56 %) респондентов выразили мнение, что большинство россиян «неохотно высказывают свои взгляды» социологам, поскольку «опасаются негативных последствий для себя». 20 % полагают, что таким людям «правда самим неприятна», 9 % – что респонденты «опасаются неодобрения человека, который его спрашивает», как показал опрос, проведенный в конце ноября 2015 года.

«Иногда люди в соцопросах высказываются более лояльно к власти, чем относятся к ней на самом деле», – признал заместитель директора «Левада-Центра» Алексей Гражданкин. В то же время, по его словам, ошибочно полагать, что реальный рейтинг президента можно узнать, вычтя из официальных данных «26 % тех, кто опасается выражать свое мнение социологам».

«В реальности смещение оценок происходит плюс-минус на 5 %», – уверяет Гражданкин. «Путина поддерживает молчаливое большинство, которое в обсуждениях в социальных сетях или среди коллег менее активно, чем оппоненты власти, а люди же с оппозиционными взглядами действительно чаще других боятся говорить, что думают», – пояснил он.

Ранее эксперты объясняли «дополнительные проценты в пользу власти» в ходе соцопросов тем, что «обыватель в условиях информационной истерии не хочет быть объектом критики или доносов». При этом аналитики предсказывали падение рейтинга действующей власти, в том числе президента, в условиях экономического кризиса в РФ, упадка патриотических настроений от присоединения Крыма от последствий введенных после этого западных санкций против РФ.

"Левада-центр": Уровень депрессивности россиян вырос до максимума
 

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=56B33F0F6CBA9

04-02-2016 (15:13)

Уровень депрессивных настроений в России за 2015 год достиг максимума. Об этом свидетельствует индекс положения дел в стране, который презентовал директор "Левада-центра" Лев Гудков на конференции 4 февраля, передает "Дождь".

Как уточнил Гудков, речь идет о максимуме уровня депрессивных настроений за все время проведения опросов социологической службой. Примерно такой же уровень депрессивности был зафиксирован в 2009 году, когда ощущались последствия прошлого экономического кризиса.

Индекс основан на социологических исследованиях "Левада-центра". Согласно нему,

за прошедший год россияне стали замечать, что в окружающих людях усиливаются агрессия, ожесточение, страх, обида, отчаяние и зависть. Еще больше стали проявляться депрессия, усталость и одиночество.

За последние 16 лет в 2015 году меньше всего россиян испытывали положительные эмоции.

Вместе с тем, согласно исследованию, стало больше людей, которые хорошо относятся к политической системе СССР. Их количество заметно увеличилось с июля 2015 года по январь 2016 года. В это же время заметно снижалась поддержка западной модели.

Отметим, индекс экономического настроения (ИЭН), оцениваемый Центром конъюнктурных исследований ВШЭ, в четвертом квартале 2015 года опустился до 83,7 пункта — самого низкого значения за последние шесть лет.

Россияне свыкаются с мыслью о затяжном кризисе – «Левада-центр»
 

https://www.vedomosti.ru/politics/ar...-levada-tsentr
Статья опубликована в № 4014 от 12.02.2016 под заголовком: Кризис в головах

Это может обернуться протестным голосованием на думских выборах, считает эксперт

12.02.2016
Для Ведомостей
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...efault-42g.jpg
Число россиян, считающих экономический кризис главной угрозой для страны, выросло за два года с 29 до 49%
Е. Разумный / Ведомости

Число россиян, считающих экономический кризис главной угрозой для страны, выросло за два года с 29 до 49%, выяснил «Левада-центр». 53% опрошенных более всего опасаются роста цен и обнищания населения, 35% – роста безработицы. На четвертом месте – угроза втягивания России в военные конфликты за пределами страны (27% против 12% в 2014 г.). При этом почти половина респондентов говорят об ухудшении семейного потребления – во время кризиса 2008–2009 гг. таких было лишь 34% (см. график).

Люди свыкаются с мыслью, что кризис надолго, и выстраивают свое поведение исходя из этого, поясняет социолог «Левада-центра» Марина Красильникова. Усилились опасения относительно потери работы и заработка, что стало результатом снижения реальных доходов на протяжении прошлого года, чего не было 15 лет, подчеркивает социолог: «Люди больше экономят и отказываются от покупок, стратегия ажиотажного спроса, которая была на протяжении последних лет, когда росли инфляционные ожидания, завершается – это важное изменение в потребительском поведении людей». Если доля бедных мало изменилась, то доля тех, кто мог позволить себе разнообразные покупки, сократилась за год с трети до четверти населения, отмечает Красильникова. В то же время до 58% выросло число семей, которые хотят жить не хуже, чем большинство семей в их городе, – это одно из проявлений занижения потребностей как метода борьбы с трудностями. У людей стали меньше запросы, они адаптируются к кризису путем выживания, а не поиска дополнительных доходов, говорит она: «Это не ожидание, что все рассосется скоро, а что роста больше не будет и остается уповать, чтобы падение было не слишком большим». Нарастание негатива в оценке экономической ситуации было прервано в связи с украинскими событиями, но «этот мобилизационный порыв исчерпал себя в течение полугода», резюмирует социолог.

Из-за кризиса россияне окажутся в депрессивном состоянии, что, возможно, приведет к протестному голосованию на выборах в Госдуму, считает политолог Алексей Макаркин. Если прошлые кризисы крупные города переживали лучше, чем глубинка, то сейчас это кризис именно крупных городов, подчеркивает он: «Риск изменений, роста радикализма связан с населением крупных городов, причем с наиболее ресурсной частью, которая привыкла к определенному образу жизни». К 2018 г., скорее всего, большинство будет находиться в том же состоянии, продолжать выживать и ругать власть, но это не скажется на их политическом самоопределении. На президентских выборах, скорее всего, будет, по сути, безальтернативное голосование, когда кандидатами станут Зюганов и Жириновский, к тому же президент может уволить правительство, так что у власти есть ресурсы на 2018 г., полагает эксперт.
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...default-wd.png

«Общества в России нет»
 

https://openrussia.org/post/view/13244/
3 марта 2016
Социолог «Левада-центра» Наталья Зоркая рассказала Зое Световой, как российское общество приспосабливается к государственному насилию, воспроизводя советскую стратегию выживания, и почему освобождение Васильевой интересует людей больше, чем убийство Литвиненко
http://images.tildacdn.info/0c45a120...a3c406/ddd.jpg
Наталья Зоркая
Социолог «Левада-центра»
— «Левада-центр» занимается не только социологическими опросами, но и социально-политическими исследованиями. Что сегодня происходит с обществом и настроениями людей?
— Понятно, что населением все больше ощущается кризис, понятно, что сытые двухтысячные годы позволили людям почувствовать некий приемлемый достаток. Все это закончилось. За эти годы население отчасти цивилизовалось в смысле образа жизни, потребления, приблизилось к каким-то более-менее приемлемым стандартам жизни. И это в основном касается центра страны. Но при этом общество как общество не сложилось — оно не скреплено общим пониманием важности гражданских прав и свобод, в опросах они стоят на последнем месте по сравнению с тем, что люди ценят в жизни больше всего.
— А что ценится больше всего?
— Ценится так называемая стабильность. Скорее всего, это наследие советского времени, но несколько трансформированное: стабильность как отсутствие изменений.

Особая демократия

— «Левада-центр» проводил опрос о демократии, и 46% россиян назвали нашу демократию особой, соответствующей специфике страны. Что это за особая демократия такая?
— Тема особого пути России начала педалироваться с конца 1990-х, с началом путинской эпохи. Правые националистические идеологи настаивали на том, что Россия не должна идти европейским путем. И церковь тоже настаивала на особенности России, ее истории, ее цивилизации. Тогда уходили элиты, настроенные либерально и прозападно. Становилось понятно, что у нас не получится построить западную демократию. И дальше уже пошла вся путинская риторика о суверенной демократии, суверенной истории, что по сути является нонсенсом. Особая демократия — это пустое понятие. У людей не развито представление о том, что такое работающая демократия, нет практического опыта. Они плохо понимают самые элементарные вещи: например, у них нет представления о том, что демократия прежде всего включает в себя разделение властей. Когда мы задавали такие вопросы, их понимали 10% опрошенных.
— То есть большинство просто не понимает, что такое демократия?
— Нет. А гражданские, демократические ценности прав и свобод реализуются лишь небольшой частью общества, представленной структурно, — например, в тех правозащитных НКО и подобных гражданских структурах, которые подвергаются все большим преследованиям как «иностранные агенты». Но они не могут переломить общественную ситуацию, потому что их слишком мало, и они не в состоянии решить проблемы государственного устройства. Информации об их деятельности всегда было мало, а недоверие к ним — высоким. Единственная правозащитная организацией, которая имела высокий уровень доверия общества, — Комитет солдатских матерей, поскольку он занимался самыми болезненными для общества проблемами.
— Общество озабочено правами человека?
— Нет, проблема прав человека вообще очень плохо артикулируется. Когда мы проводили опрос по судебной реформе, мы спрашивали: «Чувствуете ли вы, что ваши права ущемляют?» 40% опрошенных отвечали: «Да, наши права ущемляют». А на вопрос, какие права ущемляют, могли ответить только 7–10%. Этот опрос мы проводили в 2009–2012 годы, но ситуация в этом смысле не меняется. В России эту «массу общественного мнения» трудно назвать общественным мнением в западном понимании. Мы скорее говорим об общественном массовом сознании — в частности, потому что оно не имеет никакого влияния, нет развитых межгрупповых коммуникаций, связей, взаимодействий. Не существует публичного пространства, нет реальных широких дискуссий о правах, законах, политике, нет реальных объяснений тому, что происходит в той или иной сфере.
Люди всегда будут недовольны тем, что происходит, не понимая, что происходит.
Возьмем реформу здравоохранения. Может быть, в ее проведении есть какое-то рациональное зерно, но никто не удосуживается людям объяснить, зачем нужно проводить именно эту реформу, к чему она приведет. Вся повседневная социальная актуальность провалена, люди живут, как могут, вечно считают себя жертвами, проигравшими. Это способствуют сохранению и усилению тоталитарных конструкций, которые держали советское общество. Начинают лучше всего работать самые большие упрощения: внешние враги, внутренние враги, национал-предатели, нас все хотят захватить, а мы особые, нас нельзя ни с кем сравнивать. На примере беспрецедентной по своей пропаганде антиукраинской кампании видно, как с помощью этих конструктов можно консолидировать по сути аморфное и апатичное общество. Но сейчас это начинает слабеть. Все высшие оценки власти связаны с внешней политикой, а внутренняя оценивается достаточно критично. Вся ответственность за углубляющиеся проблемы и кризис переносится на бюрократов и чиновников.

Фото: AP / East news

Ресурс терпения

— Правда ли, что из-за кризиса люди вновь, как в советское время, взяли на вооружение стратегию выживания?
— Большая часть населения все постсоветское время реализует адаптивный механизм выживания. В тучные нефтяные годы жить стало полегче, денег стало побольше, и люди могли себе чуть больше позволять. Но при этом практически не развивались новые типы экономической активности.
Сейчас тактика пассивно приспосабливаться, сокращая потребности, усиливается. Это привычное для большинства поведение: жить, затягивая пояса.
При этом важно понимать, что в обществе по прежнему не признается, не уважается успех — и экономический, и интеллектуальный. Он кажется подозрительным, нечестным, нечистым. Большинство не доверяет и завидует тем, кто достиг большего. Успех не вызывает в обществе уважения, потому что за это время не сформировался авторитет ценности успеха, да и вообще не возникли новые авторитеты в социокультурном, политическом смыслах слова.
— Сами люди как к кризису относятся?
— Юрий Левада называл это «ресурсом терпения» — приспособление без действия, без возмущения. Пока он остается большим даже на фоне углубляющегося кризиса. Вряд ли в ближайшие годы можно ожидать больших протестов. После череды репрессивных законов и судебных дел, последовавших за протестами 2011–2012 годов, о которых население так или иначе знает (в те годы около 40% россиян поддерживали массовые протесты в Москве и других городах), и сильнейшей пропагандистской кампании против оппозиции и протестных движений люди чувствуют, что активизм в любых проявлениях подавляется и преследуется, поэтому лучше приспосабливаться, терпеть и не вылезать.
— А доколе будут терпеть?
— Это очень трудно сказать, потому что мало людей, способных на объединение и солидаризацию. Точечные протесты будут, они происходят, но про них не всегда знают. Врачи провели три демонстрации — и все. В 2005 году самыми массовыми были протесты против монетизации льгот, но они были разрозненными: пенсионеры, отчасти студенты. Их никто не поддержал.
Общество глубоко равнодушно к слабым. Только в среднем классе появилась прослойка людей, склонных к пониманию общего блага, но пока это нарастет, должно пройти много времени.
Взять протесты дальнобойщиков: поддержка в Москве была огромной — по нашим опросам, их поддерживали 70%. Но это все равно не перерастает в больший протест, как было на Украине.
— Согласно одному из опросов «Левада-центра», люди боятся высказывать свое мнение. Этот страх растет?
— Страх был всегда в какой-то мере был и никуда не делся. Большая часть населения всегда держалась в пассивном страхе, который диктовал отказ от активного действия: «зачем я буду вылезать?» Абсолютно советский тип поведения — как можно меньше взаимодействовать с государством.
— Вас не удивляет, что люди честно признают, что боятся отвечать на вопросы?
— Нет, не удивляет. У нас сейчас уникальный и пока существующий опыт проводить опросы в условиях восстановления авторитарным режимом тоталитарных признаков и контроля, которое не вызывает особого сопротивления большинства. Своими опросами мы эти обстоятельства и состояния фиксируем. Таково наше общественное мнение: оно боится. В гитлеровской Германии не было опросов общественного мнения, когда нацисты пришли к власти. Я не хочу сравнивать напрямую, но все вопли о том, что мы деморализуем либеральную общественность публикацией высоких рейтингов президента, по меньшей мере, недальновидные, потому что такова реальность. Надо не отдельно выдергивать цифру и смотреть с недоверием на эти 86%, а смотреть на нее в сочетании с другими данными и вопросами.

Участники митинга-концерта «Мы вмест», посвященного годовщине присоединения Крыма к России. Фото: Николай Корешков / ТАСС

Страна без общества

— Как вы объясняете столь высокий рейтинг президента?
— Гипермобилизацию одобрения Путина дал Крым. С 2008 года его рейтинг снижался, в декабре 2013 года у него было около 60%, а после Крыма — подскочил до 87–88%. Подобное наблюдалось во время российско-грузинской войны, но кратковременно, поскольку Запад тогда отреагировал на события несопоставимо мягче, чем в случае Крыма и Украины. Теперь же беспрецедентная для постсоветского времени антизападная и антиамериканская риторика возвела Путина на высочайший пьедестал как главу «великой державы», которую боится, а значит, должен уважать весь мир.
Комплекс утраты роли великой державы — главная травма, которую так и не смогло изжить постсоветское общество, и именно он негативным образом консолидирует народ.
Негативным — поскольку все ведет к изоляции, войне всех со всеми, отказе от развития и будущего.
— Война в Сирии как-то влияет на рейтинг Путина?
— Она не повысила одобрения Путина. Сирийские операции в начале одобрялись, но я не уверена, что при ухудшении экономического положения населения показатели поддержки и дальше будут держаться на этом внешнеполитическом «топливе». Думаю, они будут падать, но, возможно, медленнее, чем с 2008 по 2011 годы. Произошел беспрецедентный случай объединения людей на агрессивной и воинственной риторике: кругом враги, украинцы — фашисты, а США — злейший враг. Мне кажется, что «отходняк» от этого должен быть более долгим. Но я все-таки верю в здравый смысл.
— А почему люди так купились на эту пропаганду?
— Людей устраивала пропаганда, потому что не было других оснований, чтобы почувствовать свою значимость. Сам-то ты понимаешь, что выживаешь и чуть лучше живешь, чем твой сосед, но ожидания будущего при этом у тебя не очень большие.
— Люди в основном сконцентрированы на себе, на своей семье?
— Это уже очень давно так. В определенном смысле можно говорить, что общества в современном понимании этого слова в России нет, как нет и политической нации.
— Что же тогда из себя представляет это общество?
— Оно полупатерналистское. Патерналистское сознание характерно для большинства, но важно, что люди уже ничего не ждут от этого государства: опыт 25-30 лет показывает, что особо ничего не дождешься, но сознание все равно сохраняется.
Активные, дееспособные группы надеются только на себя, на свои усилия и достижения.
Слой тех, кто добился успеха, возник, но весьма тонкий. Он существует как бы сам для себя, он не может передать другим группам новые смыслы, ценности, навыки, поскольку его собственная успешность и достижения вызывают у большинства подозрительность и зависть. Да и сами «успешные» не проявляют особой озабоченности положением большинства. Можно на простом примере показать: в 1990-е годы появилось много очень хороших школ. И где они теперь? Сейчас их всех сливают с другими. Я брала интервью у Евгении Абелюк, учительницы литературы лицея «Воробьевы горы». Она говорит: оказалось, никому не было интересно, как аккумулировать этот накопленный опыт, как его передавать и тем самым реформировать школу в целом, а не создавать отдельные ниши, где бы что-то происходило в кругу «своих». Это важнейшие проблемы сейчас: ориентация на ближний круг, очень слабая горизонтальная межгрупповая коммуникация, отсутствие публичной сферы и, собственно, публичности.
— Люди противопоставляют себя власти?
— Люди чувствуют себя зависимыми от власти, уязвимыми перед произволом чиновников. При этом они считают, что они ничего с этим сделать не могут, потому что защитить свои права они не в состоянии. По оценке большинства, суд не защитит таких, как «мы», поскольку он зависим от власти и коррумпирован. Такое представление парализует действие, люди идут в суд, только когда вынуждены: при разводе, разделе имущества, спорах о собственности. А против государства, нарушений прав и свобод пойдут единицы.
— По вашему описанию получается, что общество атомизировано, каждый варится в собственном соку, а о завтрашнем дне думают только в смысле выживания. Так?
— Горизонт будущего еще в 1990-е годы был очень коротким для большинства, поскольку оно было ориентировано на выживание и приспособление, а не на развитие. Массовое сознание стало обращаться к советским прошлому в поисках мифологизируемой стабильности, защищенности, предсказуемости происходящего. И сегодня около 80% опрошенных не планируют свою жизнь дальше, чем на год–полтора.
— Люди, выросшие при Перестройке, тоже заражены советским сознанием?
— Они в значительной мере им заразились, хотя в силу ресурса молодости и других жизненных перспектив у них горизонт планирования дальше. Но нужно учитывать, что в основном поколение родителей передало этому условному перестроечному поколению не опыт индивидуального выстраивания жизни, стремление к достижениям интеллектуальным и профессиональным, а все тот же опыт приспособления к системе и выживания. В России родители стремятся сделать все возможное, чтобы дети получили образование. Но это стремление сохраняет черты прежнего значения образования, нужного, чтобы вписаться в статусную иерархию, иметь возможность много зарабатывать в отдельных секторах занятости. То есть это образование «для корочки».

Фото: Александр Земляниченко / AP / East news

Привычка к государственному насилию

— Растет ли число людей, которые хотят уехать?
— Доля людей, которые бы хотели уехать, всегда составляла в среднем 10–15%. До начала протестов 2011 года она была даже чуть выше — 20%, что очень много. Реально из тех, кто хочет, уезжают 2%. Но эти чемоданные настроения — барометр того, что происходит в обществе. Они означают, что множество людей, живущих в этой стране, не видят для себя в ней желаемого настоящего и будущего. Причем эти настроения бывают сильнее в тех слоях населения, у которых нет возможности эмигрировать: например, среди образованных людей в провинции. «Посткрымский» синдром снизил процент желающих уехать — сейчас их 10–12%. Но продолжается вымывание через эмиграцию наиболее состоявшегося и квалифицированного слоя людей, просто массовые опросы не ловят такие статистически малые группы, а урон стране это наносит огромный.
— Как люди относятся к расследованиям о коррупции в российской власти?
— Общество оценивает уровень коррумпированности власти как очень высокий. Причем эти оценки были стабильно высоки до присоединения Крыма, после которого они несколько снизились: коррупция была вытеснена возрождением «великой державы» и собиранием «русского мира» — последним, правда, ненадолго. Когда в самом начале событий на Майдане, мы спрашивали, против чего протестуют украинцы, более половины опрошенных отвечали, что это восстание против коррумпированного режима Януковича. Казалось бы, это могло создать базу для солидаризации с Майданом и Украиной. Но беспрецедентная по масштабам, агрессии и лживости пропаганда блокировала эту солидаризацию, разожгла невиданную вражду и ненависть чуть ли не ко всему миру, переключила массовое сознание на поиски врагов, все дальше заводя массовое сознание в геополитические дебри и бредни. Однако эффект крымской кампании на фоне углубляющегося кризиса постепенно идет на спад. Возвращаясь к оценкам коррупции.
У людей есть устойчивое представление, что вся власть пронизана коррупцией, но столь же устойчиво и мнение, что коррупция в стране не наказуема.
Мы проводили опрос, когда отстранили Лужкова: тогда резко подскочило число людей, считавших, что Лужкова надо судить за все его коррупционные схемы и прегрешения, но в то же время большинство опрошенных не верили, что он понесет какую-либо ответственность. Так и получилось, и поэтому люди относятся с неким цинизмом к другим коррупционным скандалам. Путин в значительной мере выводится за скобки, особенно сейчас, на волне его сверхподдержки. Поэтому и история с убийством Литвиненко не вызвала среди большинства значительной реакции. Хотя то, что Евгению Васильеву отпустили по УДО, возмутило людей: 72 % опрошенных отнеслись отрицательно к освобождению, а 61% посчитали приговор слишком мягким.
— Это инфантилизм общества?
— Это не только инфантилизм. Это приспособленность к государственному насилию, к государственному произволу.
— Но это уже черты тоталитарного режима.
— Да, конечно. Код подчинения государственному насилию (а с ним связан и страх) не разрушился. Советский человек, который был основой тоталитарного режима, сейчас успешно воспроизводится во многих своих чертах: приспосабливающийся, слабый, лукавый, двоемыслящий.

Митинг-концерт «Мы вместе» в честь годовщины присоединения Крыма к России. Фото: Анна Сергеева / ТАСС

«Восстание слабых»

— В сентябре пройдут парламентские выборы. Как, по-вашему, будет вести себя на них это атомизированное общество?
— Эти выборы не будут иметь значения. Большинство считает, что реально никакого выбора нет, что это чистая акламация — одобрение. Я думаю, что участие в выборах будет низким. Общество в целом деморализовано. В годы протестов активизировался лишь узкий слой людей, который не смог и не успел создать новые структуры, движения. Сейчас и этот слой сильнейшим образом деморализован.
— То есть люди не выйдут с протестом, если кризис будет продолжаться, если будут жесткие репрессии?
— Какие-то социальные протесты, возможно, будут нарастать, но все будет зависеть от развития ситуации. Скорее всего, это будут протесты, подобные тем, что были в 2005 году в связи с монетизацией. Юрий Левада называл их тогда «восстанием слабых». Хотя все-таки наросла какая-то часть общества, которая привыкла к более-менее достойной жизни — в смысле не только финансового благополучия, но и профессиональной деятельности, деловой активности, стремления жить в свободной и правовой среде. Посмотрим.
— Что вас как социолога больше всего поразило за последнее время в общественном мнении?
— Антиукраинская, антизападная и «крымнашистская» кампания. И то, с каким воодушевлением она была принята большинством.
Произошло фантастически быстрое возрождение всех самых дремучих комплексов: советских, тоталитарных, каких угодно.
Было представление, что скрепы этого рода существуют в массовом сознании, где-то в его глубине. Но что это так быстро выйдет на поверхность, что люди будут радоваться и торжествовать от такого чудовищного отката в советское прошлое, для меня стало потрясением. Потрясла и вспыхнувшая так сильно и яростно вражда к Украине. Уже была ненависть к Прибалтике, Грузии, Польше, возникавшая, когда эти страны высвобождались из-под влияния и давления России. Но нынешняя антиукраинская волна говорит мне о сильнейшей дегуманизации российского общества, которое не хочет знать никакой правды, а спокойно и даже с воодушевлением слушает сторону зла. Для меня это потрясение.

Треть россиян хотела бы видеть женщину на посту президента в ближайшие 10-15 лет
 

http://echo.msk.ru/blog/echomsk/1724478-echo/
09:14 , 05 марта 2016

Об этом свидетельствуют данные опроса «Левада-центра». При этом такую идею поддержали в основном женщины, что было предсказуемо, — сообщил «Эхо Москвы» социолог «Левада-центра» Степан Гончаров. В прошлом году, как отмечает Гончаров, желающих увидеть женщину-президента среди россиян было меньше. Женщина не способна быть политиком или президентом в нашей стране, — считает лидер ЛДПР Владимир Жириновский. В интервью «Эхо Москвы» он заметил, что перед Россией сейчас встает множество тяжелых проблем, с которыми смогут справиться только мужчины. Жириновский предположил, что женщина смогла бы стать в таких странах, как Чехия, Финляндия, Норвегия и даже США.
http://echo.msk.ru/files/2449926.jpg
http://echo.msk.ru/files/2449928.jpg

Михаил Ходорковский стал самым известным внесистемным оппозиционером
 

https://www.vedomosti.ru/politics/ar...ppozitsionerom
Статья опубликована в № 4032 от 14.03.2016 под заголовком: Вот и нету вожаков

За полгода до выборов «Левада-центр» узнал, что россияне думают об оппозиции

13.03.2016
Для Ведомостей
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...fault-1t3x.jpg
Люди готовы будут выйти на протестные акции, но либо с коммунистами, либо с иными силами, но не с внесистемной оппозицией
А. Гордеев / Ведомости

За полгода до выборов в Госдуму все меньше россиян считают, что в стране есть оппозиция и что она вообще нужна, следует из опроса «Левада-центра»: число первых уменьшилось за год с 66 до 54%, число вторых – с 58 до 52%. В число самых известных оппозиционеров вошли лидеры ЛДПР и КПРФ Владимир Жириновский (его знают 69% опрошенных) и Геннадий Зюганов (63%), а также экс-глава ЮКОСа Михаил Ходорковский (45%), обогнавший основателя «Яблока» Григория Явлинского (44%). Лидер «Парнаса» Михаил Касьянов сравнялся по известности с Алексеем Навальным (по 36%).

Удовлетворенность жизнью падает и готовность протестовать растет (см. график), но фигуры – символы уличного протеста дискредитированы в массовом сознании, поясняет замглавы «Левада-центра» Алексей Гражданкин: «Люди готовы будут выйти на протестные акции, но либо с коммунистами, либо с иными силами, но не с внесистемной оппозицией». К тому же в оппозиции нет авторитетных и привлекательных для россиян фигур, а Ходорковский «хоть и вызывает интерес, но отношение к нему негативное», говорит социолог: «Оппозиция больше востребована в более благополучном обществе, когда же страна в критическом состоянии, у людей иная модель поведения, они хотят единства и порядка и призывают к тому, чтобы выяснение отношений между разными политическими силами было отложено». В то же время новые протесты могут быть серьезнее, чем в 2011 г., считает Гражданкин: «Сейчас протест может иметь более широкую социальную базу. Люди еще готовы потерпеть неудобства, виня во всем не власти, а неблагоприятную обстановку в мире. Но по мере ухудшения ситуации недовольство происходящим в конкретных городах может увеличиться и привести к всплескам активности – но не под лозунгами «Россия без Путина».

Термин «оппозиция» искажен: если в европейском смысле это легальная и уважаемая часть политического процесса, то в России это не часть государства, а что-то стоящее вне его, говорит политолог Дмитрий Орешкин: «Это напоминает советскую систему, где не было оппозиции, а были диссиденты, которые пытались все разрушить и которые не являются частью политической системы, по словам властей». Бинарная модель, где есть только белое и черное, дискредитирует все политические институты, уверен эксперт: «Часть думает, что их все равно обманут, другую устраивает Путин». В результате можно предполагать, что «Единая Россия» потеряет около 10% голосов, а левые партии прибавят, считает Орешкин: «Чем меньше людей интересуются политикой, тем лучше для вертикали, потому что есть 20 регионов, где ни о какой демократии говорить не приходится и которые «сделают выборы».
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...fault-1rph.png

«Левада-центр»: Россияне все лучше относятся к Сталину, но жить при нем не хотели бы
 

https://www.vedomosti.ru/politics/ar...hit-nem-hoteli
Статья опубликована в № 4041 от 25.03.2016 под заголовком: Мудрый лидер и жестокий тиран

Его считают одновременно и мудрым лидером, и жестоким тираном

25.03.2016
Для Ведомостей
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...efault-2bu.jpg
Россияне все лучше относятся к Иосифу Сталину
В. Филонов / МТ

Россияне относятся к Иосифу Сталину все лучше, следует из опроса «Левада-центра» (см. графики). Позитивное отношение резко выросло и стало преобладать над негативным в марте 2014 г., а в марте 2016 г. уже 54% опрошенных заявляли, что Сталин сыграл положительную роль в истории страны. Примерно столько же респондентов считают его мудрым руководителем, который привел СССР к процветанию. При этом 60% россиян не хотели бы жить и работать при таком руководителе, но это число сокращается – в октябре 2008 г. таких было 74%. В то же время две трети опрошенных считают Сталина тираном, виновным в уничтожении миллионов невинных людей, хотя 23% из них признаются в позитивных чувствах к нему. Около половины опрошенных считают сталинские репрессии преступлением, но все больше тех, кто полагает, что в них была политическая необходимость.

Россияне хотели бы жить в другие, более благополучные времена, а для каждого времени подходит свой тип руководителя, который мог бы решать задачи этого времени, поясняет замдиректора «Левада-центра» Алексей Гражданкин: «Сталин, по мнению россиян, был подходящей фигурой для руководства страной во время войны, в критическое время, когда требовалась жесткая рука. И сейчас он более подходящая фигура. При этом жить в такие времена россияне бы не хотели». В последние два года тип такого руководителя, который опознается под именем Сталин, стал более востребован – это связано с изменением климата в стране, говорит социолог. Сталин – самая противоречивая фигура истории, изменение его восприятия связано с тем, насколько такой стиль руководства соответствует эпохе, в которой мы живем, подчеркивает Гражданкин: «При этом волна беспокойства, которая была в 2014 г., идет на спад, и если никаких новых раздражителей для общественного мнения не появится, если внешняя обстановка и материальное положение не будут усугубляться, то и отношение к нему и такому типу руководителя постепенно будет меняться».

Есть социальная память, и люди помнят, что время Сталина – это война и жесточайшее раскулачивание, а жить в такое время не хочется, говорит политолог Алексей Макаркин: «Хочется поиграть в компьютерную игру, где маршал Жуков берет Берлин, но жить в стране, где тебя могут выкинуть из дома, не хочется. Так что Сталин – это еще и эпоха. Жить скорее хочется как при Леониде Брежневе, хотя это тоже не идеал». Нынешние сталинисты могут поностальгировать, что при Сталине был порядок, но сами при таком порядке оказаться бы не хотели, считает эксперт: «Образ Сталина очень противоречив: он выиграл войну и был борцом с коррупцией, элита при нем не могла раскрутиться, считают россияне, при этом они понимают, что страшновато жить при таком правителе, и когда говорят о цене вопроса – можно ли оправдать террор с моральной точки зрения, – то считают, что оправдания этому нет. Так что вроде бы неплохо, если бы вождь величие обеспечил, но с другой стороны – страшновато». Отношение к Сталину будет зависеть от информационной ситуации, положение будет ухудшаться, число стихийных сталинистов вырастет, полагает Макаркин, но масштабного роста позитивного отношения вряд ли можно ожидать.
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...default-f1.png

Общество видит себя только как «большинство»
 

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ko-bolshinstvo
Статья опубликована в № 4053 от 12.04.2016 под заголовком: Наше «мы»: Немногопартийность

Для такого общества парламент и партии не имеют практического значения
12.04.2016

«Левада-центр» предложил будущим избирателям несколько вопросов об их отношении к политическим партиям. Излагаемое ниже – не электоральный прогноз, а обсуждение того, как выглядит наша партийная система в глазах российских граждан.

Существуют всего пять партий, про которые более половины избирателей говорят, что их «знают», (что скорее значит «признают»). Это «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия» и «Яблоко». Однако между таким «знанием» и готовностью поддержать партию своими голосами есть разница. Она и для ЕР – в разы, а для прочих – в десятки раз. Выходит, что граждане не будут за них голосовать не потому, что их не знают, а как раз потому, что их знают.

Какой парламент нужен нам? Многопартийный или малопартийный или вообще однопартийный? За такой парламент, в котором заседают «множество относительно небольших партий», выступают лишь 8% избирателей. Четверть россиян вполне устроила бы Дума с одной-единственной партией (и мы догадываемся с какой). Но наиболее распространенное мнение (45%) следующее: нам нужна система из «двух-трех больших партий». Вот какова, казалось бы, воля электората. Но голосов этих же самых избирателей даже на две большие партии не наберется, не говоря о трех. «Единая Россия» может претендовать на название «большой», ее поддержать сегодня намерены около 40%, но тех, кто обещает проголосовать за КПРФ и ЛДПР, вместе взятых, менее 20%.

Наш нынешний парламентаризм – сложное явление. Исполнительной власти, при всей ее склонности к гегемонии, парламент, безусловно, нужен. И не только как декорация, и не только как «принтер». Да, Дума не место для дискуссий, но она стала действительно одной из площадок, где «решаются вопросы», где сталкиваются и находят компромисс интересы. Дело только в том, что интересы – осознанные, а далее и оформленные, получившие своих выразителей – есть отнюдь не у «всего народа», не у «большинства», а лишь у «меньшинств», каковыми у нас являются бизнесы, корпорации, организации. В этом ничего порочного нет. Дело за тем, чтобы все общество предстало как сложный конгломерат «меньшинств» – профессиональных, региональных, социальных и проч. Их представители посредством какой-то партийной системы войдут в парламент для согласования своих многообразнейших интересов. Заметим попутно, что это переплетение меньшинств прочнее, жизнеспособнее единого монолитного большинства. Ведь единство такового обеспечивается каким-то единым и единственным фактором, а в конгломерате меньшинств факторов взаимозависимости и связи – множество.

Общество пока видит себя лишь как «большинство». Для такого не разобравшегося внутри себя большинства парламент и партии – вещи с символическим, а не практическим значением. Потому сейчас (пока телевизор их не растормошил) 46% еще не имеют сколько-нибудь оформленных решений об участии в выборах. И ровно пополам разделились ожидания публики насчет того, будут предстоящие выборы «реальной борьбой за власть и места в Думе» или это «будет лишь имитация борьбы, а распределение мест в Думе будет определено по решению властей».

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Когда перестанете ставить у власти своих дружков
 

https://www.opentown.org/news/112819...BB%D0%B5%D0%B5
источник: navalny.com

Смотрите, интересно. Опрос Левада-центр: о чём граждане хотят спросить Путина на его прямой линии (она будет в четверг).

Вся любимая Кремлём и Путиным повестка, плотно забившая телеэкраны — Сирия, Турция, Украина, Донбасс, терроризм и международные отношения — в самом конце рейтинга.

Уступает даже графе «без толку спрашивать».
https://st.navalny.com/media/bim/f4/...f1e0dfa14f.png
http://www.levada.ru/2016/04/1...

Люди хотят узнать о том, почему лекарства такие дорогие, рубль такой дешёвый, как прожить на пенсию и «когда перестанете ставить у власти своих дружков».

Однако, что-то мне подсказывает, что в четверг с народом поговорят больше о взятии и восстановлении нашей родной Пальмиры, а вовсе не о «воровство чиновников, Сердюков и Васильева».

Бедных и зажиточных стало поровну
 

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...-stalo-porovnu
Статья опубликована в № 4063 от 26.04.2016 под заголовком: Наше «мы»: Чем богаты

Как россияне воспринимают свое материальное положение
25.04.2016

Социологи предлагают людям несколько формул для описания их материального положения. Ответ с формулировкой «Нам хватает денег на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы» выбирает в последние годы половина опрошенных (весной 2014 г. – 57%, нынешней весной – 55%). С точки зрения этого большинства, есть те, кто беднее, чем они. Это заявляющие «Нам хватает денег на питание, но не хватает на одежду» (два года назад их было 12%) и говорящие «Нам не хватает денег даже на питание» (их было 2%). Будем условно именовать эту часть населения «бедные».

Есть другая часть, которая может себе позволить больше, чем «среднее» большинство. Назовем их «зажиточные». Это 26% выбиравших в апреле 2014 г. ответ «Мы можем покупать некоторые дорогие вещи, такие как холодильник или телевизор, но не можем купить автомобиль» и еще 2% говорящих, что у них нет этих материальных ограничений. Динамика тучного десятилетия состояла в том, что «бедных» становилось меньше (они попадали в «средние»), а «зажиточных» больше (туда поднимались из «средних»).

Посмотрим, как в последние два года ощущали свое положение три возрастные группы, которые мы условно назовем «молодежь» – с 18 до 25 лет, далее «активный возраст», а с 55 лет – «пожилые». В апреле 2014 г. в среде молодых было совсем мало (6%) относивших себя к тем, кого мы обозначили как «бедные». Среди людей активного возраста таких было вдвое больше (12%), в старших возрастах – еще вдвое больше (24%). «Зажиточных» было около трети и среди молодых (31%), и среди активного населения (34%). А в старшем возрасте их было вдвое меньше. Таким образом, два года тому назад в молодежной среде преобладание соотношения «зажиточных» над «бедными» было пятикратным, в среде активного населения – трехкратным. Среди старшего возраста, наоборот, «бедных» было в полтора раза больше, чем «зажиточных»: 24 и 15% соответственно.

Положение среди пожилых неблагоприятное, но оно оказалось устойчивым. К нынешнему марту соотношение оставалось почти таким же: 26% «бедных» и 14% «зажиточных». А вот в более молодых возрастах перемены были очень резкими. «Зажиточных» стало ощутимо меньше: в молодежной категории показатель снизился с трети до четверти (с 31 до 25%), в группе активного возраста их стало 29% вместо 34%. Но наиболее сильно ощутили кризис те, кто беднее. «Бедных» стало почти в 2 раза больше среди активного населения (20% вместо 12%) и втрое больше среди молодежи (19% вместо 6%).

Итак, весной 2014 г. у нас во всем населении «бедных» было вдвое меньше, чем «зажиточных» (14 и 28% соответственно). Теперь, весной 2016-го, их поровну (23 и 23%). Часть публики винит в ухудшениях упавшие нефтяные цены, часть – наших чиновников. Доля считающих, что дела в стране «идут в правильном направлении», которая составляла 58% весной 2014 г., снизилась до 51% нынешней весной. Однако доля одобряющих деятельность Владимира Путина на посту президента как была равна 82%, так и осталась равна 82%.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Опрос: 73% россиян не вышли бы на демонстрацию в поддержку президента
 

http://newsland.com/user/4297807604/...identa/5207564
16:19 29.04.2016
http://newsland.com/static/u/u/news/2016/04/5207564.jpg
Согласно опросу Левада-центра, лишь 17% опрошенных россиян приняли бы участие в массовых демонстрациях в поддержку политики президента и правительства.

При этом 73% респондентов сказали, что не принимали бы участие в таких мероприятиях.

Кроме того, в демонстрации с протестом против экономической и социальной политики властей лишь 11% согласились бы принять участие. При этом 79% опрошенных ответили на этот вопрос отрицательно.

Ранее опрос показал, что деятельность Владимира Путина на посту президента России одобряют 82% граждан.
Источник: www.gazeta.ru

Большинство россиян отказались выходить на митинги
 

http://newsland.com/user/4296647986/...itingi/5214998
11:16
http://newsland.com/static/u/u/news/...4517018c7b.jpg
Большинство россиян не желают выходить на митинги и протестные акции. Об этом свидетельствуют данные опроса проведенного «Левада-центром», результаты которого опубликованы в среду, 4 мая, на сайте аналитического центра.

Согласно данным социологов, протестный потенциал россиян находится на низком уровне.

Так, 74 процента респондентов считают маловероятными массовые выступления против падения уровня жизни (лишь 19 процентов сочли это возможным). В случае, если акции все же состоятся, свою готовность принять в них участие обозначили 11 процентов опрошенных. При этом 82 процента этого делать не планируют.

Подобная картина наблюдается вокруг протестных акций с политическими требованиями: 78 процентов россиян не считают их проведение возможным (обратного мнения придерживается 15 процентов). В случае если подобные митинги состоятся, в них намерены участвовать только 8 процентов респондентов против 83.

Также соцопрос показал, что подавляющее большинство россиян (95 процентов) не участвовали в течение последних 12 месяцев в каких-либо публичных акциях протеста или забастовках.

Опрос проводился с 22 по 25 апреля среди 1,6 тысячи человек в 137 населенных пунктах 48 регионов России.

По данным исследования, представленного в феврале этого года, каждый второй россиянин считает, что более всего стране угрожает рост цен и обнищание населения.

Источник: lenta.ru

Кого бы еще победить
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...-esche-pobedit
Статья опубликована в № 4070 от 10.05.2016 под заголовком: Наше «мы»: Кого бы еще победить

Наше сознание все охотнее играет с темой войны
09.05.2016

День Победы по-прежнему главный среди наших «политических» праздников. Его намерено праздновать абсолютное большинство россиян. Но если раньше семантику этого празднества старалась задать власть, то в последнее время его осмысление – дело самого общества.

То, за что нынешнее поколение благодарит дедов в надписях на своих машинах, все более звучит как залог и наших (будущих) побед. Вспомним, что дело с Крымом многие тогда именовали «освобождением Крыма», ставя его в ряд с победами Советской армии в конце Отечественной войны. Но для многих это и прообраз нашей победы в третьей мировой. Победы не силой оружия, а силой духа, лихостью напора. Ведь то, что мы не побоялись Америки, что сыграли на риске глобального конфликта и выиграли, для многих чуть ли не главный повод себя снова уважать, а страну снова числить великой державой.

При этом понемногу уходит державшийся десятилетия страх термоядерной войны как взаимоуничтожения, при котором невозможна победа, почему до сих пор такая война как средство политики сознанием и исключалась. Но недавние признания российского руководства, что оно подумывало весной 2014 г. об использовании этого оружия, говорят, что коллективное сознание уже рискует поиграть с этой мыслью. В отношении к большой войне у нынешнего, ее не испытавшего поколения этого игрового начала вообще немало. Множество инсценировок, макетов, имитаций, включая те, что на параде, – это игра, которую предлагают власти. Множество ленточек – это тоже игра, принятая обществом. Наше сознание все охотнее играет с темой войны, играет в войну. Недаром в ходу уменьшительно-пренебрежительное словцо «войнушка». Реальные военные операции нашего времени по масштабам несравнимы с «настоящей» войной, потому также воспринимаются на манер игры. Телекартинка операций и картинки множества видеоигр военного направления в сознании выросшего на таких играх после-после-военного поколения сливаются в единое представление о войне-игре с нестрашными потерями и с непременной нашей победой.

Игрой своего рода оказывается и военная подготовка в школе. Действительная служба, которой стали гораздо меньше бояться, тоже предлагает себя как игра в настоящие испытания для настоящих мужчин. Складывающаяся из всех этих игр гегемония военно-победоносного настроения подталкивает сознание и масс, и тех, кто ими руководит, к мыслям, что военная сила и боевой дух – наш главный ресурс. Потому и политику надо нам вести именно военно-силовую. Массовое сознание увеличило рейтинг президента до заоблачных 80 и более процентов (82% на сегодня) именно в результате такой политики. Оно поставило военного министра на второе место после президента, отведя мирным начальникам места пониже. И власть, и массы настроены на то, чтобы идти от победы к победе. Правда, возникает проблема: кого следующего побеждать?

Опросы показывают: если найдут кого, можно еще некоторое время не решать скучные невоенные задачи повседневной жизни. Те, которые требуют совсем других установок и от народа, и от начальства.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Рейтинг и коррупция
 

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...ng-korruptsiya
Статья опубликована в № 4080 от 24.05.2016 под заголовком: Наше «мы»: Рейтинг и коррупция

Для большинства россиян президент – не чиновник
24.05.2016

Самый обсуждаемый и критикуемый результат регулярных исследований «Левада-центра» – так называемый рейтинг Владимира Путина. На деле это выраженная в процентах доля опрошенных, которые выбрали положительный ответ на вопрос: «Вы в целом одобряете или не одобряете деятельность В. Путина на посту президента РФ?» Считается хорошим тоном выражать недоверие этому результату (или и всем остальным результатам «Левада-центра»).

Те, кто не подозревает нас в прямой фальсификации, говорят, что люди, понятно, боятся выражать неодобрение, а социологи центра этого не учитывают. Что ж, предположим, что большинство в 80 с лишним процентов действительно дает такие ответы от страха. Но есть 17%, которые выбирают ответ «не одобряю». Если они делают это от смелости, то почему тогда среди тех, кто успел вырасти при советском режиме, рискующих выразить неодобрение вдвое больше, чем среди молодого непоротого поколения? Почему в малых городах неодобряющих больше, чем в больших, а среди бедных больше, чем среди богатых? Страхом не объяснить. Да ведь и нет его.

В ходе последнего такого опроса россиян спрашивали: «Как вы считаете, несет Владимир Путин ответственность за масштабы коррупции и финансовых злоупотреблений в высших эшелонах власти?» Для тех, кто считает, что отношение россиян к первому лицу такое, что они не смеют о нем что-либо критическое даже подумать и тем более сказать, сообщаем: 26% ответили, что Путин несет ответственность «в полной мере», еще 33% добавили, что несет «в значительной мере». Итого, большинство в 59% возлагает на Путина ответственность за коррупцию.

Сразу оговоримся, что этот результат не связан с «панамским скандалом». Об этом скандале слышали около 40%, но две трети слышавших сказали, что их это «не интересует». Большинство опрошенных (56%) заявили, что вообще ничего не слышали. Между тем мнения об ответственности президента за коррупцию во власти мы получали и ранее. И тогда и теперь выходило: российское большинство одобряет в целом деятельность Путина на посту президента России, несмотря на то что не снимает с него ответственности за коррупцию (а также за другие негативные явления во внутренней жизни страны). В этом одна из главных особенностей обсуждаемого показателя под названием «рейтинг».

Видимо, ключевыми в формулировке и вопроса, и ответа являются слова «в целом». Они переносят выражаемое субъектом одобрение с конкретной деятельности президента как чиновника на его функцию относительно целого, каковым является, конечно, Россия. И тогда ответ означает что-то гораздо большее, что-то вроде «я – за Россию!». Потому массовость такого ответа не падает от всяких бытовых неурядиц нашей жизни, но готова расти, если массы уверить, что Россию в мире все больше боятся, то бишь уважают.

А 17% не готовых одобрять «в целом» – это не оппозиция, не пятая колонна. Это люди, которые понимают вопрос о работе президента не в возвышенном смысле, а буквально. И не считают, что внушить трепет чужим важнее, чем обеспечить благополучие своих. Но они – меньшинство.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Работу Путина одобряют более 80% россиян
 

http://www.stoletie.ru/lenta/rabotu_...ssijan_277.htm
30.06.2016

Деятельность Владимира Путина на посту главы государства одобряет 81% россиян. «Левада-центр» опубликовал июньские рейтинги одобрения и доверия российских граждан к руководству страны и государственным органам.

Недовольны работой президента лишь 18% граждан, 1% респондентов затруднились ответить на данный вопрос. С начала года рейтинг Путина практически не менялся, колеблясь в пределах 80-82%. Антирейтинг тоже практически не менялся.

Деятельность премьер-министра Дмитрия Медведева в июне поддержал 51% граждан, и 48% опрошенных заявили, что им не нравится его работа. В январе рейтинг одобрения премьер-министра достигал 56%. Антирейтинг его правительства в июне несколько превысил уровень поддержки – 51% против 48%. Примерно такой же результат и у региональных властей – 51% одобрения против 48% негативного отношения к работе губернаторов и мэров городов федерального значения.

Социологи также предложили респондентам назвать пять-шесть политиков и общественных деятелей, которым они больше всего доверяют. На первом месте оказался Путин – его имя назвал 51% опрошенных. На втором – глава Минобороны РФ Сергей Шойгу, которому доверяют 24% россиян. Третью строчку рейтинга занимает глава МИД РФ Сергей Лавров (17%). Далее следуют: Медведев и лидер ЛДПР Владимир Жириновский (по 13%), лидер КПРФ Геннадий Зюганов (11%), спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, лидер «Справедливой России» Сергей Миронов и мэр Москвы Сергей Собянин (по 4%), Патриарх Кирилл и глава Чечни Рамзан Кадыров (по 3%). Не доверяют никому из российских политиков 16% респондентов, а 14% заявили, что не интересуются политикой.

По мнению 50% респондентов, дела в стране сегодня идут в правильном направлении. Обратного мнения придерживаются 33%, затруднились ответить 18% россиян.

Опрос проводился 23—27 июня по всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1,6 тыс. человек в возрасте 18 лет и старше в 137 населённых пунктах 48 регионов РФ методом личного интервью. Статистическая погрешность данных не превышает 3,4% для показателей порядка 50%.

По материалам Regnum, МИР24, «Интерфакса».

"Левада-центр" про гордость
 

http://ic.pics.livejournal.com/davyd...7_original.jpg
Гордость, тем более национальная — понятие достаточно эфемерное, которое сложно описать коротко словами. Но цифрами — можно попытаться.

"Левада-центр" публикует итоги сразу двух опросов, прошедших в марте и мае этого года. Социологи попытались понять, чем гордятся россияне в глобальном смысле. И результаты вышли интересные.

Оказывается, в той или иной степени гордятся нынешней Россией более двух третей опрошенных — 68%. Тем, что живут в России, горды ещё больше — 82%. Если говорить о гордости Россией вообще, то в марте это чувство испытывали 70% (стыдились около 5%).

Больше всего чувство гордости за россию участникам опроса внушают: история нашей страны (44%), её природные богатства (38%), армия (36%), культура (34%) и размеры (31%). Есть и другие поводы для гордости — спорт, наука, экономика, образование и т.д. — но каждый из них получил менее 30%.

Три главных исторических эпизода, которыми, по мнению россиян, наша страна должна гордиться — присоединение Крыма в 2014 году (79%), присоединение в XV-XIX веках Сибири, Дальнего Востока и других территорий (74%) и советский период истории России (77%). А вот стыдиться страна, как они считают, должна войн — афганской и чеченских (по 33%).

В общем, гордиться нам вроде как и правда есть чем. Понятно, что тут в части причин для гордости варианты ответов заформализованы и размыты, но тем не менее общее представление об отношении граждан России к своей стране это даёт.

Ну, как-то так.

Общество видит себя только как «большинство»
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...ko-bolshinstvo
Статья опубликована в № 4053 от 12.04.2016 под заголовком: Наше «мы»: Немногопартийность

Для такого общества парламент и партии не имеют практического значения
12.04.2016

«Левада-центр» предложил будущим избирателям несколько вопросов об их отношении к политическим партиям. Излагаемое ниже – не электоральный прогноз, а обсуждение того, как выглядит наша партийная система в глазах российских граждан.

Существуют всего пять партий, про которые более половины избирателей говорят, что их «знают», (что скорее значит «признают»). Это «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР, «Справедливая Россия» и «Яблоко». Однако между таким «знанием» и готовностью поддержать партию своими голосами есть разница. Она и для ЕР – в разы, а для прочих – в десятки раз. Выходит, что граждане не будут за них голосовать не потому, что их не знают, а как раз потому, что их знают.

Какой парламент нужен нам? Многопартийный или малопартийный или вообще однопартийный? За такой парламент, в котором заседают «множество относительно небольших партий», выступают лишь 8% избирателей. Четверть россиян вполне устроила бы Дума с одной-единственной партией (и мы догадываемся с какой). Но наиболее распространенное мнение (45%) следующее: нам нужна система из «двух-трех больших партий». Вот какова, казалось бы, воля электората. Но голосов этих же самых избирателей даже на две большие партии не наберется, не говоря о трех. «Единая Россия» может претендовать на название «большой», ее поддержать сегодня намерены около 40%, но тех, кто обещает проголосовать за КПРФ и ЛДПР, вместе взятых, менее 20%.

Наш нынешний парламентаризм – сложное явление. Исполнительной власти, при всей ее склонности к гегемонии, парламент, безусловно, нужен. И не только как декорация, и не только как «принтер». Да, Дума не место для дискуссий, но она стала действительно одной из площадок, где «решаются вопросы», где сталкиваются и находят компромисс интересы. Дело только в том, что интересы – осознанные, а далее и оформленные, получившие своих выразителей – есть отнюдь не у «всего народа», не у «большинства», а лишь у «меньшинств», каковыми у нас являются бизнесы, корпорации, организации. В этом ничего порочного нет. Дело за тем, чтобы все общество предстало как сложный конгломерат «меньшинств» – профессиональных, региональных, социальных и проч. Их представители посредством какой-то партийной системы войдут в парламент для согласования своих многообразнейших интересов. Заметим попутно, что это переплетение меньшинств прочнее, жизнеспособнее единого монолитного большинства. Ведь единство такового обеспечивается каким-то единым и единственным фактором, а в конгломерате меньшинств факторов взаимозависимости и связи – множество.

Общество пока видит себя лишь как «большинство». Для такого не разобравшегося внутри себя большинства парламент и партии – вещи с символическим, а не практическим значением. Потому сейчас (пока телевизор их не растормошил) 46% еще не имеют сколько-нибудь оформленных решений об участии в выборах. И ровно пополам разделились ожидания публики насчет того, будут предстоящие выборы «реальной борьбой за власть и места в Думе» или это «будет лишь имитация борьбы, а распределение мест в Думе будет определено по решению властей».

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Завтра не наступит никогда
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/art...uduschee-temno
Статья опубликована в № 4134 от 09.08.2016 под заголовком: Социология: Будущее темно

Социолог о том, что россияне не видят будущее своей страны
08 августа 23:50
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...efault-22s.jpg
Будущее для россиян предстает чаще всего просто как продолжение настоящего
Е. Разумный / Ведомости

Незавидная экономическая ситуация и невозможность сохранять статус-кво заставляют все чаще заводить разговор о различных сценариях развития страны. О будущем страны спорят «силовики» и «системные либералы», сторонники «плана Кудрина» со сторонниками «предложений Глазьева». Время от времени появляется интерес к тому, что думают о будущем простые граждане. Какие сценарии для них наиболее предпочтительны? От этого теоретически зависит диапазон возможных политических решений: на что может пойти власть, не рискуя поддержкой широких слоев населения, или же на какие слои могут опереться реформаторы.

Содержательно говорить о будущем способны далеко не все россияне. Согласно регулярным общероссийским опросам «Левада-центра» почти половина россиян (46%) «не знают, что будет даже в ближайшие месяцы», треть (33%) могут планировать лишь «на 1–2 года вперед», каждый десятый – «на 5–6 лет» и лишь 5% россиян планируют «на много лет вперед». За последнюю четверть века способность к планированию выросла, но ненамного. Молодежь, люди с самым большим будущим, представляет свою жизнь лишь на пару лет вперед. Наиболее длительный горизонт планирования имеют самые обеспеченные и носители высокого социального статуса (руководители, управленцы, начальники). Одним днем живут прежде всего социально ущемленные категории граждан (самые бедные, пожилые, с низким уровнем образования, пенсионеры и, как ни странно, предприниматели).

Короткий горизонт планирования наверняка связан с представлением о том, что обычный человек не может повлиять на происходящее в стране (лишь 6% россиян считают, что могут оказывать «полное» или «значительное» влияние на происходящее в стране, еще 18% говорят, что способны повлиять на действия российского руководства). Участники фокус-групп обычно сходятся во мнении, что, «что бы ты ни придумал, от тебя все равно ничего не зависит», «нас все равно никто не спросит», «власть все сделает по-своему». При этом власть в представлениях большинства выступает единственным протагонистом изменений: «пока правительство не захочет, жить мы лучше не будем». Других действующих лиц не видно. Во многом это результат сознательной политики власти по маргинализации и выдавливанию из публичного пространства любых групп, которые могли бы представить альтернативные образы будущего. Отчасти – результат слабости общественных и политических структур, не способных выработать и представить обществу альтернативные сценарии развития страны.

Обсуждать образы будущего с респондентами довольно тяжело. На прямые вопросы люди обычно отвечают, что будущее «смутное», «призрачное», «туманное», «неопределенное». Или же говорят: «не могу планировать», «не знаю», «нет представлений». Будущее предстает чаще всего просто как продолжение настоящего («будет получше» или «похуже», «цены поменьше», «экология получше», чем сейчас) или его отрицание («не будет безработицы», «цены не будут расти», «войны не будет», «Америки не будет», «Европейский союз распадется»). Часто для рядовых россиян будущее проступает как расплывчатый и малосодержательный рисунок: «солнышко светит», «детки играют».

Неопределенность характерна не только для будущего, но и для настоящего. Участники фокус-групп жалуются на то, что в их жизни «слишком много неопределенности», «СМИ давят», «слишком много информации», «у каждого свое мнение», «нет уверенности в завтрашнем дне». Отсюда усталость, желание опереться на государство, агрессия по отношению к разнообразию, чужому мнению и к новому в целом. Респонденты разных возрастов, в том числе молодые, демонстрируют желание сбросить эту сложность, отказаться от тревожного настоящего и будущего в пользу советского прошлого (часто вымышленного, так как об этом могут говорить даже совсем молодые респонденты), когда «все были одинаковые», «у всех было одно мнение», «государство заботилось о людях» и «была уверенность в завтрашнем дне», «жить было просто».

В групповых дискуссиях часть респондентов готова признать необходимость изменений. Но одновременно с этим обязательно звучит мнение, что выгоды от реформ можно будет ощутить лишь в отдаленном будущем, а с издержками придется столкнуться уже сегодня. Результатом таких рассуждений оказывается желание отодвинуть реформы «на потом», чтобы цену за них платил кто-то другой. Оказывается, что характеристику, которой респонденты с готовностью наделяют практически любого российского политика, – «не думает о стране», «думает лишь о собственном кармане» – можно применить к самим россиянам. Получается, что отсутствие образа будущего у рядового человека можно объяснить не только неспособностью думать на перспективу или отсутствием публичной дискуссии по этому поводу. Другим объяснением оказывается желание оттягивать момент начала любых изменений как можно дольше. В отрицании будущего и страхе перед ним население вторит российской власти, которая сама отчаянно сопротивляется переменам, настаивая на «традиционных российских ценностях» и вводя новые политические ограничения.

Означают ли смутные и безрадостные массовые представления о будущем, что россияне готовы будут поддержать лишь тех политиков, которые выступают за сохранение статус-кво? Это не обязательно так. При всей ностальгии по вымышленному прошлому и желании оттягивать перемены как можно дольше в разговорах люди часто признают, что времена изменились, прошлого, каким бы привлекательным оно ни казалось, не вернешь. Уверенность в завтрашнем дне, которая была характерна для второй половины нулевых (пресловутая «путинская стабильность»), закончилась вместе с кризисом 2009 г. Рост доходов тогда быстро возобновился, но оптимизм по поводу будущего не вернулся.

Страхом, связанным с массовыми представлениями о будущем, является подспудное ощущение упадка. В последние пару лет групповые дискуссии были полны разговорами о том, что Россия доказала всему миру свою мощь и вернула статус великой державы. Однако в последнее время в представлениях участников групповых дискуссий в столице все чаще начинает проступать образ страны, к 2050 г. съежившейся до размеров Москвы, Московской области, европейской части (интересно было бы повторить этот эксперимент в других частях страны). Обсуждая этот образ, люди не спорят, но нервно перекидываются шутками, пытаясь снять диссонанс между собственными представлениями о незавидном будущем и бравадой официальной пропаганды. Эйфория от присоединения Крыма хотя и укрепила на время всеобщий оптимизм (в 2014 г. резко выросли все оценки происходящего, рейтинги власти), но не смогла поселить в людях веру в будущее. Сегодня на первый план вновь выходят повседневные проблемы: рост цен на товары и услуги ЖКХ, низкие зарплаты, пенсии и пособия, плохое здравоохранение, общая неустроенность жизни, контрастирующая с реляциями о величии страны.

Напомню, что именно с неопределенностью, отсутствием перспектив и смутным ощущением тупика у значительной части населения было связано падение рейтингов первых лиц и основных государственных институтов, наблюдавшееся в 2009–2011 гг., что в итоге создало питательную среду для массовых протестов. Сегодня, после двухлетней передышки, связанной с присоединением Крыма к России, былой пессимизм возвращается. А вместе с ним постепенно начинает закрадываться подспудное понимание, что сохранение статус-кво невозможно и перемены неизбежны, не только у представителей элиты, но и у простого населения.

Автор – социолог «Левада-центра»

Для борьбы с террором надо его понять
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...nyatnii-terror
Статья опубликована в № 4139 от 16.08.2016 под заголовком: Непонятный террор

Российская культура, обращенная и на Запад, и на Восток, могла бы попробовать
15.08.2016

Недавний опрос «Левада-центра» дает информацию о том, как российское общество оценивает значимость различных угроз для России. Например, граждане считают скорее «не очень опасными» угрозы со стороны экономической и военной мощи Китая и – что примечательно – такую угрозу, как «большое количество мигрантов, приезжающих в нашу страну».

А вот три наиболее важные, с точки зрения наших сограждан, угрозы. Они образуют своего рода комплекс. Речь идет, во-первых, об угрозе исламского фундаментализма (ее считают очень опасной 63%), далее, об угрозе попадания ядерного оружия в руки недружественных стран (65%) и, наконец, об угрозе международного терроризма (72%). Можно полагать, что в сознании наших граждан под это понятие теперь подпадают и «наши» террористы с Северного Кавказа, и те лица самого разного происхождения, которые совершали в последнее время теракты в Европе.

Когда дело касалось терактов так называемых «исламистов» против жителей и строя жизни на Западе, немало россиян, даже осуждая эти акции, говорили, что «понимают» террористов. Но глухое, зачастую подавляемое в себе сознание, что исламистам есть за что мстить и нам, присутствует в нашем обществе. Есть и выросшее на опыте долгих кампаний в Афганистане и Чечне знание, что иногда вооруженная борьба с терроризмом ведет к его хотя бы временному разрастанию.

Наверное, поэтому получился такой баланс ответов на вопрос о том, как повлияли российские военные операции против запрещенного в России ИГИЛ на его активность. Поровну (по 29%) люди выбирали ответы о том, что угроза терактов со стороны этой организации «увеличилась» и «не изменилась». А мнение, что она «снизилась», выбирали пореже, в среднем 25%. (Особую тревожность насчет роста такой угрозы проявили женщины, дело не том, что они пугливее, а в том, что они думают прежде всего о детях.)

Россияне в последние годы стали гордиться своей армией и верить, что она их защитит от нападения каких-то враждебных стран. Россияне высоко ставят значение российских спецслужб. А от террористической угрозы защищенными себя не чувствуют. Мировой опыт подсказывает им, что террористы, в особенности одиночки, в особенности смертники, способны проходить сквозь заграждения, выстроенные военизированными структурами.

Почему? Не потому, что те недостаточно экипированы или вооружены. Но потому, что они логику и ценности организаций, пославших этих смертников, скажем так, не понимают. Толки о том, что они «зомбированы» или «обкурены», закрывают дорогу к этому пониманию, как и объяснения, что их ислам «неправильный» или что «исламская цивилизация» изначально враждебна европейской.

Кто же может понять исламских фундаменталистов, чтобы заговорить с ними, пусть как с врагами, но на адекватном языке? Во всяком случае, не фундаменталисты иные – иных конфессий или светские. Это задача высокой культуры Европы, но она ее пока решить не смогла. Российской культуре, которая гордится своей обращенностью и на Запад, и на Восток, стоит попробовать сказать здесь свое слово.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Социолог Лев Гудков: «У большинства людей собственного мнения просто нет»
 

https://openrussia.org/post/view/16964/
Виктория Кузьменко
http://fanstudio.ru/archive/20171129/X599VGfg.jpg
Лев Гудков. Фото: Павел Смертин / ТАСС
Директор «Левада-центра» объяснил Виктории Кузьменко, почему россияне не ищут альтернативы телевизору и все время чего-то боятся

Телевидение для большинства жителей России остается основным источником информации, хотя соцсети и интернет-издания становятся все более популярными. Об этом свидетельствуют опубликованные 12 августа результаты исследования «Левада-центра». Растет популярность и радио с газетами: если в прошлом году новости из них узнавали лишь 13% респондентов, то сейчас цифры выросли почти в полтора раза.

Уровень доверия к телевидению последние пару лет почти не меняется и остается на достаточно высоком уровне. В июле 59% респондентов говорили, что больше всего доверяют информации из телевизора. При этом политикам большинство опрошенных доверяет не всегда.

Говоря о готовности высказывать свое мнение, 30% опрошенных ответили, что могут свободно высказывать свое отношение к политике властей, 37% респондентов считают, что о политике можно говорить не всегда и не везде, а 12% просто боятся затрагивать эту тему.

Директор «Левада-центра» Лев Гудков рассказал Открытой России, что означают полученные социологами цифры, как формируется общественное мнение и почему среднестатистический россиянин не ищет альтернативы телевизору и все время чего-то боится.


— Заметили ли вы за последние два года тектонические сдвиги в отношении россиян к телевидению?

— Доверие к телевизору за последние четыре года упало довольно сильно — примерно на треть или чуть больше. Но зависимость от телевидения все равно остается очень высокой: оно главный конструктор реальности и самый авторитетный источник. Здесь важно подчеркнуть слово «авторитетный», потому что информация на ТВ подается от имени государства, власти. Дело не только в пропаганде, которая, безусловно, очень эффективна. Цензура подавляет саму возможность выражения различных групповых интересов, стерилизует публичное пространство, уничтожая многообразие мнений. Государство уничтожает то, что является основой общества, — межгрупповые коммуникации. А вместе с ними и условия для понимания других людей, их взглядов, способность к воображению и сочувствию — то есть основания для солидарности общества.

Государство фактически выступает как единственная инстанция, структурирующая поток событий. Отношение к телевидению — это выражение безальтернативности подачи государственной информации. Поэтому частичное недоверие не компенсируется, не заменяется на другую конструкцию реальности, которая бы расценивалась как более адекватная или лучше объясняющая, что происходит.

Способность кремлевских пропагандистов навязать свое толкование событиям держится на том, что перед этим создается атмосфера неясности, неопределенности и тревоги, дискредитируются другие позиция рассмотрения, а лишь затем вводится своя интерпретация. Причем она строится как единственно возможная, безусловная трактовка события с точки зрения интересов «большинства», присваиваемая себе нынешним режимом.

В этом и заключается особенность нынешней технологии власти. Происходит не просто навязывание каких-то идеологических представлений и мнений, но прежде всего — разрушение других точек зрения, отсутствие альтернативы. Поэтому человек подвисает в ситуации неопределенности, и это крайне важный эффект для манипуляции общественным сознанием.

— Судя по вашим цифрам, за последние три года россияне стали чаще обращаться к интернету как к источнику информации. Получается, люди все-таки видят возможную альтернативу телевидению именно в интернете?

Фото: Сергей Коньков / ТАСС

— К сожалению, это не так. Все надежды на то, что интернет будет альтернативой пропагандистской машине, не оправдались. Во-первых, в отличие от структурирующего аудиторию телевидения, интернет этого не делает и не может делать. Это сеть равнозначных участников общения, у которых нет авторитетности специального института или определенной социальной группы. Поэтому они не обладают такой же силой, что канал ТВ или газета, регулярным образом выстраивающие свою аудиторию. Интернет не отражает систему межгрупповых коммуникаций и выступает лишь как дополнение к другим каналам информации. В качестве доверительного источника его называют (или используют) примерно только 20% людей. Хотя чем образованнее человек, чем он моложе, тем чаще (и особенно в крупных городах) он доверяет интернету. Но все равно влияние сайтов или интрнет-каналов не сопоставимо с государственным телевидением.

Кроме того, в отличие от того, что было 10 лет назад, сегодня Кремль научился работать в сети: и через систему троллей, и через систему собственных сайтов. Как и в других секторах общественно-политической жизни, в интернете воспроизводится псевдообщественная структура мнений, позиций, сайтов, имитирующих гражданское общество, симулирующих «спонтанность» «единой воли народа», эмоций возмущения «большинства» или, напротив, полного «одобрямся» проводимой политики.
Симулякры — ГОНГО, проправительственные «некоммерческие» организации (общественные палаты, общественные советы, разного рода «движения», созданные и финансируемые администрацией), прокремлевские сайты и тролли — последовательно дискредитируют независимые от власти каналы информации или источники авторитета, подавая их как мнения меньшинства, экстремистов, «пятой колоны», национал-предателей, отщепенцев. Поэтому говорить сегодня об интернете как о чем-то целом не приходится.

В Москве на каждого жителя приходится примерно 15-18 источников информации, а в малых городах и селе — всего два-три. При этом конструкцию общественно-политической реальности создает именно федеральное телевидение, потому что местные каналы освещают локальные события, а мировые и политические новости идут от пропагандистской машины.

— Создается впечатление, что россияне находятся в информационной неопределенности. Они не понимают, где им брать информацию, что им пытаются донести, как ориентироваться в информационной реальности.

— Это не информационная, а социальная неопределенность. В обществе нет запроса на разнообразную или альтернативную информацию, ведь если бы он был, люди бы искали ее изо всех сил. Например, по ситуации с украинским кризисом за последние два года можно было бы найти для себя источники: иностранные или русскоязычные, дающие другую, нежели НТВ или «Лайфньюс» интерпретацию, но к ним обращается, по нашим данным, от 0,5% до 1,5% людей. А несопоставимо большая часть довольствуется официальными каналами информации.

Я думаю, что в России в очень большой степени есть сопротивление процессам развития социума. Наше общество консервативное, оно воспроизводит привычки и формы жизни, которые сложились в советское время, в рамках системы тоталитарного господства. Преодолеть эти навыки и формы мышления кажется легко (через просвещение, образование и прочее), но на деле — очень трудно или почти невозможно. Люди принимают те формы жизни, которые они застают в момент своей социализации, как естественные, «нормальные», не видя этому альтернатив. Тем более в условиях подавленности ценностного, идеологического, идейного многообразия, устрашения оппонентов.

— Можно ли предположить, что раз люди стали больше интересоваться новостями и использовать сразу несколько источников информации, то это может быть сигналом о начале роста гражданского самосознания?

— Нет, это скорее невротическая зависимость от новостей. Наши новостные каналы работают по двухтактной схеме: сначала напугать, а потом развлечь. И это чрезвычайно успешная технология манипулирования общественным мнением. Пугают многообразно: через сообщения и о преступности, и о стихийных бедствиях, и о внешних угрозах, исходящих от Запада, ИГИЛ и украинских фашистов. Создается горизонт страха, назначение которого — раздробить общество. А затем — консолидировать население вокруг власти как его защиты. А попутно с этим развлекать зрителя всевозможными камеди-клабами и сибирскими пельменями.

Смысл этого в том, чтобы разрушить межгрупповую коммуникативную структуру, размыть представление о многообразии разных точек зрения, позиций, оценок происходящего. А ведь общество создают такие важные вещи, как возможности и условия для дискуссии, обмена мнениями. Общество — это не совокупность массы населения, а система взаимодействия и социальных связей, основанных на отношениях солидарности и взаимных интересов, без догмы «господство — подчинение», без оси власти. Но вместо него возникает одномерная масса или плазма разрозненных, напуганных, озлобленных людей, которыми очень легко манипулировать и подчинять их себе.

Фото: Михаил Почуев / ТАСС
Это новая технология господства. В отличие от классических форм тоталитаризма, тут совсем не обязателен тотальный террор и массовые репрессии. Вполне достаточно точечных профилактических репрессий и манипулирования сознанием.

Раньше это нельзя было реализовать из-за отсутствия медиатехнологий и низкого уровня образования населения.

— Согласно вашему исследованию, почти каждый десятый россиянин боится говорить о своем отношении к политике и власти. То есть люди начинают сильнее ограничивать себя в выражении своего мнения?

— В России примерно с середины 2000-х годов сформировалось мнение, что «теперь уже надо бояться». Речь идет именно о коллективных представлениях, которые обладают принудительной силой по отношению к отдельному человеку. Примерно 55-60% опрошенных говорят, что большинство окружающих их людей боятся высказывать свое мнение, свободно всегда и везде говорить о политике, скрывают свое отношение. Но при этом о себе так говорят только 18-20% респондентов. Дескать, я-то не боюсь, но другие... Этот разрыв между представлением о характере общих мнений и собственной позиции или оценках с социологической точки зрения чрезвычайно важен. Он указывает, что есть давление коллективных представлений и правил поведения на сознание и поведение отдельного человека. Если хотите, то можете назвать это правилами конформизма, массовым общественным приспособлением к государственному принуждению.

Из этого факта многие политологи и журналисты делают ложный вывод, что у людей вообще-то есть свое собственное мнение, но они его боятся высказывать. Конформизм указывает лишь на факт страха, но не на существование инакомыслия, наличие других представлений. Другие идеи или способы интерпретации реальности могут появляться лишь при наличие других каналов информации и институтов социализации человека, других, неофициозных, механизмов мировоззрения и формирования личностной идентичности. Прошедших 25 лет оказалось слишком мало для появления в России общества. Это всего лишь одно поколение.

Если нет системы защиты, институциональных гарантий для выражения человеческого мнения, то тогда мы получаем это конформистское, оппортунистическое большинство, которое всегда в своих высказываниях держит в голове представление о том, как надо правильно говорить и к каким источникам информации прислушиваться, а что слушать или читать нежелательно.
Это механизм массового сознания, характерный для репрессивного государства.

Значит, фактически нет авторитетного и независимого источника мнения, которое бы мотивировало людей на высказывание собственной точки зрения. С другой стороны, это значит, что у людей собственного мнения просто нет, коллективное мнение — это и есть их точка зрения.

— А элиты не чувствуют своей ответственности перед народом?

— У нас нет элит. Юрий Александрович Левада называл таких людей «назначенными быть элитой». Элиты в социологическом смысле — это люди, которые демонстрируют наивысшие достижения в своей области и в этом смысле выступают образцом для подражания или моральной обязательности. На них ориентируются другие люди, поскольку эти образцы ценностно притягательны, значимы. А наша правящая верхушка — это практика централизма, управления, навязывание без выбора. В России антиэлитарная структура общества, подмятого под себя государством или теми, кто присвоил себе государство. И наше руководство — это воплощение серости и посредственности социума, точек зрения и мнений принудительно усредненного россиянина.

Все исследования, которые мы проводили, когда еще можно было добраться до верхушки, показывали, что люди на высоких постах думают точно так же, как и обычный человек. А согласно эмпирическим исследованиям политолога Валерии Касамары из Высшей школы экономики, между бомжами и политиками нет принципиальной разницы в их мнениях и политических установках.

— Получается, на ментальном уровне это неразрывная связь народа и власти?

— Такое социальное устройство систематическим образом вытесняет многообразие мнений. Но сама экономическая и культурная жизнь так же постоянно открывает или создает возможности изменений. Другое дело, что нынешний режим постоянно подавляет эти возможности.

По идее, чтобы общество развивалось, нужно, чтобы динамичные группы были представлены в системе коммуникаций и власти. Но сейчас наиболее инициативные и предприимчивые общественные группы оттесняются на периферию, а центр жизни представлен серыми, невежественными, но очень агрессивными консерваторами и демагогами.

— Эта картина может меняться?

Член комитета Госдумы РФ по физической культуре, спорту и делам молодежи Николай Валуев (справа) на пленарном заседании Государственной Думы РФ. Фото: Михаил Джапаридзе / ТАСС

Член комитета Госдумы РФ по физической культуре, спорту и делам молодежи Николай Валуев (справа) на пленарном заседании Государственной Думы РФ. Фото: Михаил Джапаридзе / ТАСС

— Это постоянно работающий механизм самокастрации: он все время воспроизводит нашу историческую замкнутость в такой структуре. Историческое движение — это накапливание потенциала изменений, периодический крах системы, а затем восстановление аналогичной по сути структуры.

Ответ на ваш вопрос зависит от самого населения, от того, в какой степени люди сами готовы учитывать в своем поведении интересы других людей, их позиции, способны представлять групповое многообразие. Пока я не вижу этого. Российский социум инертен, социальное воображение и способность к эмпатии очень ограничены. Наша оппозиция представляет самих себя и не хочет видеть проблематику и заботы более широких кругов.
В наших исследованиях мы фиксируем очень низкий уровень доверия к людям — и межличностного, и институционального. А доверие — крайне важная характеристика общественной солидарности или страха.

Это человеческий капитал, форма и параметры активности и ответственности людей. Если человек доверяет только самым близким людям (семье, друзьям), то это значит, что он может нести ответственность только за свое ближайшее окружение. Вне этой зоны он чувствует себя беспомощным и незащищенным, результат его действий в сферах отношений с властью, бюрократией, работодателем, полицией и другими для него не гарантирован. Поэтому если что-то выходит за ближний круг отношений, то человек считает, что он не может на это влиять, а потому и не хочет за это отвечать. А это ведь и есть то, что составляет общество, что объединяет людей.

— Получается, что люди доверяют только близким, часто не имеют собственного мнения и транслируют то, что им говорит пропаганда. Как наше общество пришло к этому?

— За время советской власти у нас оказался стерт тот уровень высших механизмов регуляций, которые мы называем ценностями, моралью. Население смутно чувствуют дефицит таких идеальных начал, но не видит, чем это можно компенсировать. Поэтому сегодня все время возникают всевозможные суррогаты — суеверия, магия вместо веры, имперская спесь и шовинизм вместо чувства общности.

При этом мораль и патриотизм внутренне похожи по своей структуре. И мораль, и патриотизм как ценности исходит из идеи общего блага. Но мораль, этика, наука — все эти культурные устройства требуют субъективной мотивации. Как бы власть ни давила, новое открытие в науке или искусстве не рождается под давлением полиции. Но если патриотизм становится государственной идеологией, то он обязательно оказывается связанным с принуждением государства — через нормы новых законов Яровой, борьбу с фальсификациями истории, созданием Юнармии под эгидой министерства обороны, демагогией «Антимайдана», практику преследований тех, кто понимает любовь к родине иначе, чем начальство. Так что это антиподы — мораль и патриотизм.

— Значит, общества у нас не возникает, потому советский опыт не осмыслен?

— Да, в том числе и потому что такой опыт не проработан. Чтобы человек усваивал новое, он должен быть способен к этому. Но мы видим, что многие культурные, ценностные, политические образцы не воспринимаются и отторгаются. Мы имеем дело с очень медленным процессом наращивания культурного слоя, способности к пониманию.

Приятный миф ксенофобии
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...mif-ksenofobii
Статья опубликована в № 4149 от 30.08.2016 под заголовком: Наше «мы»: Приятный миф ксенофобии

Как мы рационализируем свои деревенские страхи
29.08.2016

Архаическое сознание, сложившееся в сообществах сел, деревень, поселков, где все «свои», не может обходиться без обычая в своих бедах винить «чужих», ругать их и стремиться от них отгородиться. Здесь ксенофобия, чужебоязнь – норма. В больших городах круг «своих» сужается до немногих лично знакомых – родственников, друзей, а роли вредоносных чужих получают некие враждебные силы, находящиеся «там», за далеко отодвинутыми рубежами. Те же, с кем постоянно приходится контактировать на улицах, на работе, на стадионе, – это некие не свои, но и не чужие, просто люди. Здесь норма – принципы равноправия, интернационализма, космополитизма.

В массовом сознании общества, совершающего исторический переход от жизни деревенской к городской, сосуществуют в тесном переплетении обе системы взглядов. На разных стадиях этого перехода и высокоурбанизированный Запад, и стремящийся в его города Восток. В этом переходе где-то посередине и мы.

Если для традиционного сознания естественно валить всякую вину на «чужих», то сознание якобы современное оформляет эти стремления в казенные, выглядящие прилично формулы типа «иммигранты увеличивают уровень преступности». Полностью с этим согласны не очень многие (26%). Но и сказать: «Я совершенно с этим не согласен», – решаются не более 3%. Основное же состояние нашего массового сознания в подобных вопросах – некий туман неприязни, частично оформленной в эту претензию.

Другой распространенный аргумент, также с виду респектабельный, касается рабочих мест. Дело, мол, не в том, что мы не любим «черных» или «таджиков», просто они отнимают у нас рабочие места. При всей его внешней убедительности этот аргумент многие стеснялись выдвигать. Ведь известно, что делать ту черную работу, которую делают приезжие из Азии, у нас не хочет никто. Иногда говорят: надо платить за нее как следует, тогда и наши пойдут. Случавшиеся эксперименты показывают, что и это не так. Но главное в другом. Если за все эти дешевые работы вроде строек и уборки улиц начать платить дорого, это разом повысит стоимость жизни в наших городах так, что она станет нам самим не по карману. Но такой угрозы нет, наши работодатели продолжают эксплуатировать дешевую рабочую силу. При этом они в тени.

Обвинение «иммигранты отбирают рабочие места у россиян» направлено против иммигрантов. Этот миф, как было сказано, облекает в рациональную форму иррациональные по природе массовые эмоции и представляет дело так, будто бы претензии эти основаны на фактах. Между тем опрос показывает, что те, у кого или таких рабочих мест вовсе нет, например домохозяйки, или те, кому конкуренция гастарбайтеров не угрожает, например специалисты, выступают с этим тезисом в 1,3 раза чаще, чем люди рабочих профессий. При том что гастарбайтеры почти исключительно мужчины, о том, что они занимают «наши» рабочие места, более мужчин негодуют женщины. К счастью, негодованием дело в основном и ограничивается. 84% россиян считают, что столкновения на национальной почве у них в округе не возможны.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Зрелая фаза режима
 

Статья опубликована в № 4159 от 13.09.2016 под заголовком: Наше «мы»: Зрелая фаза режима

Новая эпоха постепенно наступает
13.09.2016

Одни сочувствуют «Левада-центру» в связи с его внесением в реестр иностранных агентов, другие поздравляют. Всем спасибо. Пока это физически возможно, «Левада-центр» будет продолжать свою обычную работу. И будет обжаловать в суде решение Минюста, хоть и трудно представить себе судью, который объявит, что закон нарушал не тот, кого проверяли, а тот, кто проверял. Ведь сам закон об агентах и преследование по этому закону таких организаций, как «Левада-центр», или «Сахаровский центр», или «Мемориал», – это сложный способ показать, что такие организации не должны существовать в России.

Есть похожий закон, который выражается проще, говоря о нежелательных организациях. А нежелательно ныне все, что пытается быть самостоятельным. Очень характерно, что донос на «Левада-центр» написали люди из движения «Антимайдан». Там понимают, что самостоятельная активность масс всерьез опасна для режимов типа режима Януковича. Впрочем, в таких организациях, да и во властвующей элите, предпочитают думать, что на самом деле никакой самостоятельности не бывает, что любой субъект, что бы он ни делал, действует под контролем и по велению какой-либо власти. И раз не нашей, значит, вражеской. Одни из властвующих искренне убеждены, что таково устройство мира, другие полагают, что, во всяком случае, так надо представлять мир их подданным.

«Левада-центр» вызывал у многих честных людей претензию тем, что из месяца в месяц публиковал сведения о феноменально высоком рейтинге президента (он, кстати, продолжает оставаться на отметке 82%). Мол, этим он потрафляет власти. Что ж, теперь видно – власти это не так уж нужно, ей важнее зачистить пространство от всех, кто от нее не зависим (а показать нужный рейтинг и не показывать ненужный и без «Левада-центра» найдется кому).

Происходящее демонстрирует, что характер режима меняется и перспектива все яснее. Режим входит в зрелую (по опыту прошлых режимов – позднюю) фазу. Публика, раз уж то, что брезжило в начале 90-х, не получилось, видит завтра как продолжение сегодня, плюс какие-то милые сердцу черты из советского позавчера. Как-то само стало получаться, что за то и это надо благодарить «и лично». Возникает стремление к тотальности, вольнодумства не должно быть нигде. С нарастающей скоростью идет формирование образно-словесно-мыслительного единства. Обрели наконец национальную идею или идеологию и ею будут поверять всё. Каждый понимает или будет понимать о любой книге, спектакле, песне: это по-нашему или нет (а последствия не заставят себя ждать). Власти стали заниматься образованием, детством, это режим закрепляет себя в России, как он думает, на века. Но и о ближайшем будущем заботятся. Рейтинг – это хорошо, а преданная гвардия все-таки нужна.

Часто спрашивают: но ведь в экономике все не очень – что будет, когда совсем припрет? Один ответ – вот тогда-то и начнется. Но другой – нет, в эпоху трудностей многих тянет еще теснее сплотиться и даже гвардия не нужна. Но и никакие левада-центры не нужны уж точно.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра». Все сказанное выше является личным мнением автора

Россияне по-прежнему не готовы протестовать – «Левада-центр»
 

http://www.vedomosti.ru/politics/art...vi-protestovat
Статья опубликована в № 4162 от 16.09.2016 под заголовком: Протестов не будет

Протестная волна 2011–2012 годов принесла разочарование и ощущение невозможности перемен
16 сентября 00:49
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...e_high-2rj.jpg
Россияне по-прежнему не готовы протестовать, выяснили социологи, – ни из-за кризиса, ни из-за выборов
Е. Разумный / Ведомости

Большинство россиян считает, что в их регионах маловероятны как экономические, так и политические протесты, выяснил «Левада-центр». Только 18% опрошенных видят возможность массовых акций против падения уровня жизни и 15% допускают протесты с политическими требованиями. Число респондентов, готовых лично участвовать в таких акциях, еще ниже (см. график).
Рассказывает корреспондент отдела политики Ольга Чуракова в эфире «Дождя»

Люди осознали, что кризис – это надолго, но решили, что протесты не являются средством решения проблем, поскольку не приводят к серьезным изменениям, поясняет замдиректора «Левада-центра» Алексей Гражданкин: «История протестов 2011–2012 гг. показала, что в стране ничего не изменилось, остается страх от событий на Украине, и протесты не воспринимаются как мирные акции. Кроме того, людей беспокоит, что власть воспринимает протесты как неприемлемую форму диалога с обществом: они помнят про сроки по болотному делу». Потенциал протестов растет, когда нарастают страхи неопределенности, роста цен, напоминает социолог: «Самым высоким ожидание протестов было в середине 1990-х гг., когда у трех четвертей населения денег хватало только на питание». Накануне выборов в Госдуму сама идея протестов оказалась дискредитирована, считает Гражданкин: «Ожиданий фальсификации на этих выборах почти нет, вопреки обычным предвыборным трендам. Никто не ведет активную кампанию, что выборы будут нелегитимными, и напряжения нет. Если власть даст знак, что можно протестовать, то люди, возможно, воспользуются этим способом, но, пока власть смотрится как сильная и решительная, протестов ожидать не стоит».

Люди ожидают, что выборы будут честными, а кампания проходит с полноправным участием всех политических сил, полагает политолог Александр Пожалов: «Либеральная оппозиция отказалась раскручивать протестные настроения в том числе и потому, что оппозиционные партии участвуют в выборах – они мотивируют прийти на выборы, а не на протесты». Приоритетом стали социальные права, протесты проходят локально – из-за невыплаты зарплат, увольнений или роста тарифов ЖКХ, добавляет он: «КПРФ в прошлом году пыталась организовывать протесты дальнобойщиков, но в этом году отказалась от такой тактики – сейчас нет политической силы, готовой возглавить протесты». Общество переживает эмоциональный спад, оно в депрессии, а это плохо коррелирует с протестными действиями, считает политолог Александр Кынев: «Чтобы был протест, должна быть надежда чего-то добиться. А сейчас есть разочарование в протестной волне 2011–2012 гг., ощущение, что мы уже ходили и получили что-то противоположное от того, на что надеялись». Чтобы люди вышли на улицы, ситуация должна быть критической, когда нечего терять, говорит эксперт: «Пока же ситуация вялотекуще ухудшающаяся, никакого общественного активизма нет – в кампании 2011 г. был драйв, сейчас его нет».
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...e_high-29s.png

"Левада-центр" о кризисе
 

http://ic.pics.livejournal.com/davyd...7_original.jpg
"Левада-центр" провёл в августе очередной опрос, целью которого было выяснить, что россияне думают об экономическом кризисе.

Как показывают результаты исследования, с утверждением о том, что в стране сейчас экономический кризис, в той или иной степени согласны 80% опрошенных. Если сравнить эту цифру с данными предыдущих аналогичных опросов, то можно увидеть, что это один из самых низких показателей этого года: в марте было 85%, в апреле и мае — 82%, в июне, как и в сентябре прошлого года — 77%.

При этом, как и в предыдущих опросах, на вопрос о том, как долго будет продолжаться этот кризис и каковы будут его последствия, большинство выбрало "долгосрочные" варианты — "Не менее двух лет" (21%) и "Кризис будет очень продолжительным, его последствия будут проявляться на протяжении многих лет" (25%). Ещё 17% считают, что кризис продлится год-полтора максимум.

( Collapse )
Среди ответов на вопрос о том, на сколько процентов выросли цены на приобретаемые товары и услуги за год, подавляющее большинство попадают в два основных диапазона — 15-30% и 30-50%. В сумме так ответили 68% (35% и 33% соответственно). Это чуть больше, чем в предыдущие месяцы этого года (59-67%) и в октябре прошлого года (64%).

Как отмечают исследователи, признавая наличие кризиса и ряда негативных его проявлений цены и т.д.), россияне всё же в большинстве своём не думают, что он коснётся их лично. В частности 49% опрошенных не ожидают задержек зарплаты и только 24% считают, что это может случиться в обозримом будущем при сохранении экономической ситуации ("в течение ближайших недель" — 8%, "в течение ближайших месяцев" — 16%). "Это уже происходит" сказали 17%. Уменьшения зарплаты не ждёт 40% россиян. Вероятным такое развитие событий считают примерно столько же, что и в случае с задержкой зарплаты (8% и 19% соответственно).

Схожая картина и по вопросу о том, насколько возможна потеря работы (сокращение или увольнение): 44% не ожидают этого события в своей жизни в ближайшее время, 20% допускают, что это может произойти в ближайшие несколько месяцев и 8% — в ближайшие несколько недель.

Политолог, социолог, координатор Комитета гражданских инициатив в Архангельской области Андрей Чураков (Архангельск) связывает столь оптимистичные ответы с тем, что россияне сейчас стараются не планировать "далеко вперёд", предпочитая жить сегодняшним днём: "Действительно, сегодня большая часть жителей нашей страны уже не воспринимают кризис как личную трагедию. С чем связано столь будничное отношение россиян к экономической нестабильности? Стоит отметить, что за последние десять-пятнадцать лет информационное поле, в котором находятся россияне, стало огромным. Народ напичкан ненужной информацией, неважными картинками, незначимыми событиями. В связи с этим сознание обычного среднестатистического гражданина претерпело изменение в категории планирования жизни и целеполагания. Россияне стали жить одним днём. Они перестали задумываться о том, что день грядущий им готовит. Общество не строит планы, как на индивидуальном уровне, так и на уровне государственного управления. Фактически мы сегодня живём в условиях, когда невозможно предсказать, по какому вектору Россия будет развиваться после президентских выборов 2018 года. Россияне находятся в состоянии неопределённости, при котором горизонты планирования размыты. Отсутствие целеполагания большинства россиян является, на мой взгляд, тревожным сигналом. В этом состоянии люди отвечают на вопросы социологов, и получается по ответам, что 49% уверены, что зарплату не задержат, а 44 % твёрдо знают, что их не сократят на работе."

Ну, как-то так.

Полную версию материала с развёрнутыми комментариями экспертов можно прочитать тут.

Ссылки в тему:
Граждане не считают кризис личным
"Левада-центр": Кризис и ожидание увольнений

Кто не пошел на выборы
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...-poshel-vibori
Статья опубликована в № 4179 от 11.10.2016 под заголовком: Наше «мы»: Кто не явился на выборы

Неголосовавшие в целом менее довольны жизнью
10.10.2016

Опросы «Левада-центра», проведенные после выборов, позволяют уточнить характеристики электоратов основных партий и сравнить их с теми людьми, которые не приняли участия в голосовании (речь идет только о голосовании по партийным спискам). Вообще говоря, если электораты «Единой России», КПРФ и ЛДПР обладают достаточно выраженной идентичностью, то среди не принявших участия в голосовании несколько весьма различных категорий россиян. Неголосовавшие – это почти полстраны, изучение их взглядов и предпочтений представляет особый интерес.

В целом неголосовавшие менее оптимистично оценивают курс, которым идет страна («правильным» его считают из них 43%, тогда как среди голосовавших – 57%). Они же, что естественно, в полтора раза меньше придают значения выборам, чем голосовавшие, но – и это интересно – и они в конце сентября называли выборы наиболее запомнившимся событием. Среди них две трети не ожидали от прошедших выборов перемен к лучшему в нашей жизни. Это закономерно. Более удивительно, что и среди голосовавших треть не ожидала таких перемен. С другой стороны, внимания заслуживает и тот факт, что среди неголосовавших около трети таких перемен все же ждут. Видимо, это те, кто уверен, что дела сами собой в стране идут – и идут к лучшему, их участия как граждан не требуется. Начальство все сделает как надо.

Было ли неучастие в выборах формой негативного отношения к режиму или, наоборот, выражением особого доверия ему? Видимо, верно и то и другое предположение, ибо неголосовавшие – разнородное множество. Среди неголосовавших в два с лишним раза больше выразивших неодобрение по поводу деятельности Путина на посту президента (25% против 11%). Но все равно лояльность президенту выражают среди них три четверти (неголосовавшие одобряли деятельность Путина на уровне 75%, тогда как голосовавшие – на уровне 88%, что и определило в целом рейтинг в 82%).
По отношению к результатам выборов население можно разделить на три группы: не участвовавшие в выборах, участвовавшие в выборах и проголосовавшие за «Единую Россию»
Социолог Денис Волков о том, что говорят выборы в Госдуму о настроениях россиян

Говорят, что некоторые политконсультанты рекомендовали принимать меры по снижению явки, считая, что среди тех, кто все равно непременно явится (сами или при стимуляции), доля голосующих «как надо» будет выше, чем среди неявившихся. Вероятно, со своей политтехнологической циничной позиции они правы. Если бы у нас была выборной фигура премьера, то ситуация оказалась бы критической. В отношении премьера среди голосовавших преобладает одобрение, среди неголосовавших – неодобрение. Подобное различие проявляется и в оценках других значимых политических объектов и событий. Обобщить его можно так: в том, что важно, а что нет, россияне в общем согласны. Но в том, положительно или отрицательно оценивать данное важное обстоятельство или лицо, они расходятся гораздо больше.

Из оценок неголосовавших можно сделать вывод, что среди них гораздо больше людей недовольных тем или иным аспектом нашей жизни. Из этого следует, что их отказ от участия в выборах был способом выразить отрицательное отношение к тому, как управляется страна. Если считать это формой протеста, то это пассивная форма протеста.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Символ воли меньшинства
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/col...ol-menshinstva
Статья опубликована в № 4188 от 24.10.2016 под заголовком: Наше «мы»: Монументы меньшинства

За кого голосуют поклонники политического стиля Ивана Грозного
23.10.2016

Те, кто увековечивает Сталина и Грозного, думают они о том или нет, выписывают власти (нынешней, будущей, любой) мандат на массовые репрессии: убеждают россиян в том, что правитель в России, сколько бы он душ ни загубил, отвечать перед современниками не будет, а потомки его еще и восславят. Таков, мол, русский народ. Ему нужен царь, и притом с сильной рукой, т. е. жестокий.

Массовые опросы позволяют установить, насколько верны подобные утверждения про русский народ. «Левада-центр» предложил недавно россиянам на выбор два остро сформулированных суждения о том, какой должна быть власть в России.

Суждение первое: «Вся власть в России должна быть сосредоточена в одних руках, а выборы и так называемые демократические свободы не нужны». Суждение второе: «Свободные выборы и демократические свободы должны быть основой устройства общества; ни при каких обстоятельствах нельзя допускать, чтобы власть в России была сосредоточена в одних руках».

Этот вопрос не о том, как устроено нынешнее управление страной. Мы знаем, что здесь разброс мнений очень велик. Это тест на политические убеждения. И потому картина гораздо более четкая. Всего 15% затруднились ответить, т. е. российскому обществу вопрос ясен. И ясен ответ на него: большинство в 52% отвергает авторитарную антидемократическую модель. За автократию выступают 32%.

Кому же любезна сильная рука, а свободы мешают? Как ни странно, женщинам чаще, чем мужчинам (35% против 30%). Старшему поколению (там большинство – женщины) чаще, чем молодому (39% против 28%). В селе, где уровень образования ниже, а возраст выше, поклонников авторитарных установок даже чуть больше (45%), чем противников (41%). А в столице России меньше всего (21%) сторонников такой власти, но больше всего поборников демократии (71%).
Большинство россиян предпочитают демократии порядок – «Левада-центр»

Обсуждаемый вопрос – политический. Как тут связаны политические ориентации людей и их стремление поддержать демократические свободы либо авторитарный режим? Тем, кто одобряет деятельность Путина, чаще, чем неодобряющим, свойственна тяга к сильной руке (35% против 23%). Это отчасти объясняется тем, что среди женщин одобрение деятельности Путина стабильно выше, чем среди мужчин (в сентябре – 86% против 77%). Но и среди одобряющих деятельность Путина большинство в 51% против сверхконцентрации власти. Среди тех, кто голосовал за «Единую Россию», доля авторитаристов выше среднего (38%), но все равно они в меньшинстве. Основная часть электората правящей партии за демократические формы правления (50%). Наиболее решительно в пользу демократии выступили сторонники тех партий, что не прошли в Госдуму. Потому на роль демократической парламентской оппозиции должна была бы претендовать ЛДПР, электорат которой на две трети (63%) состоит из сторонников демократии. Но вряд ли пойдет на это ее лидер. Зато КПРФ должна быть оппозицией с другого фланга. Среди ее избирателей максимум (44%) за сильную руку. Правда, непонятно чью.

Словом, тем, кто будет взирать на памятник Грозному, надо знать, что это символ воли меньшинства.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

"Левада-центр": в чём убеждены 59 % россиян
 

http://ic.pics.livejournal.com/davyd...7_original.jpg
"Левада-центр" узнал, что наши соотечественники думают по поводу антироссийских высказываний и санкций.

Как показали результаты опроса, опубликованные "Левада-центром", большинство россиян — 59% — считает, что на критику со стороны Запада вообще не следует обращать внимания. Если говорить о причинах такого отношения, то тут лидируют два мнения: что западные страны "воспринимают Россию как конкурента и стремятся ёе ослабить" (43%) и что они "недоброжелательно относятся к России, критика Запада враждебна" (35%).

В то же время называются и другие причины для того, чтобы игнорировать критику извне: "На Западе плохо понимают нашу жизнь, а хотят нас учить" (21%) и "Западные критики часто критикуют за то, чем сами грешат ("двойной стандарт")" (25%).

В качестве главной цели, которую западные страны преследуют, ужесточая антироссийские санкции, подавляющее большинство (74%) назвали "ослабить и унизить Россию". Две других цели, которые также упоминались в ответах — "восстановление геополитического равновесия, нарушенного присоединением Крыма к России" (так сказали 13%) и "прекращение войны, разрушений и гибели людей на востоке Украины" (5%).
http://ic.pics.livejournal.com/davyd...0_original.jpg
Как считает социолог "Левада-центра" Карина Пипия, среди населения пока сохраняются антиамериканские настроения. Они более устойчивы по сравнению с предыдущими "волнами" антиамериканизма из-за конфликтов между Россией и Западом вокруг Сирии и Украины. В то же время, подчёркивает она, почти треть опрошенных не исключает диалога России с западными странами: "Главным мотивом такой позиции является восприятие отношений России и Запада в контексте холодной войны, вечной конкуренции. <...> Несмотря на негатив в отношении западных стран среди населения, сохраняется потенциал для создания образа партнёров, а не врагов."

Глава Центра политической информации Алексей Мухин отмечает: "Люди понимают, что введение санкций — это нездоровое проявление глобальной конкуренции со стороны наших западных партнёров, которое свидетельствует о низком уровне правосознания у них."

Генеральный директор Российского совета по международным делам политолог Андрей Кортунов утверждает, что значительное влияние на мнение людей оказывают средства массовой информации. Но в то же время острота кризиса отношений сейчас снижается, несмотря на остающиеся санкции и расхождения во взглядах по многим вопросам: "В таком состоянии кризис нельзя поддерживать бесконечно. И у нас, и в Европе от него есть некая усталость. Люди видят проблемы, которые возникают в мире, у них есть желание начать восстановление отношений. <...> И сейчас это проявляется больше, чем два года назад, когда кризис только входил в своё пике."

Ну, как-то так.

Полную версию материала с развёрнутыми комментариями экспертов можно прочитать тут.

Ссылки в тему:
Критика и санкции Запада
"Левада-центр": 59% граждан предлагают не обращать внимания на критику в сторону России
У россиян снижается интерес к Западу

Национальные приоритеты
 

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...nie-prioriteti
Статья опубликована в № 4198 от 08.11.2016 под заголовком: Наше «мы»: Национальные приоритеты

Граждане распорядились бы бюджетом совсем не так, как Госдума
08.11.2016

Говорят, бюджет – главный инструмент управления страной. Если это так, то граждане России участвуют в этом управлении двояким образом. Один канал – через выбранных ими депутатов Госдумы, которые обсуждают и принимают бюджет. Другой канал – через опросы. В октябре граждане отвечали на вопрос «Левада-центра»: «Как вы считаете, какие статьи государственного бюджета России должны финансироваться в первую очередь?» Если бы депутаты сверстали бюджет так, как захотели избиратели, деньги попали бы совсем не туда, куда они направляются сейчас и будут направляться в следующем финансовом году.

Опрашиваемым на выбор были предложены 22 статьи государственных расходов. Они были перечислены в списке, который давали прочесть каждому респонденту. Обычно в таких случаях первые позиции списка получают больше голосов, средние и последние – меньше. Но в этом вопросе слишком яркими были чувства граждан, и то, что в списке стояло под № 1, оказалось по приоритетам на последнем месте (статья «государственное управление»). А на первое место почти во всех слоях отвечающих вышло здравоохранение (только для пенсионеров важнее оказались пенсии, а для студентов – образование). В списке здравоохранение было 17-м, а стало первым, социальное обеспечение (пенсии) стояло 16-м, а стало вторым. На третьем месте у селян, жителей малых городов оказалось сельское хозяйство, у жителей средних и крупных городов – промышленность.

По самым массовым ответам про здравоохранение и образование кажется, что население в первую очередь эгоистически печется о себе, не о государстве. Из ответов про сельское хозяйство и промышленность, тоже массовых, видно, что люди собираются не только потреблять, но и работать. Армия и национальная оборона – основные бенефициарии принятого Думой бюджета – в народном бюджете на шестом месте. Армия стояла в списке под № 4, а под № 5 числилась «правоохранительная деятельность и обеспечение безопасности государства». У публики эта статья на 14-м месте.

Весьма распространена точка зрения, что народ думает (или по крайней мере говорит, что думает) то, что ему сказали по телевизору. Массовые опросы дают много материала в пользу такой позиции. В самом деле, народ охотно повторяет слова о грозящих нам врагах, о том, что поэтому надо крепить оборону и безопасность. Но когда дело доходит до вопроса, на что тратить народные деньги, чары телевизора оказываются бессильны (кстати, ТВ ставят на предпоследнее место). Ответами управляет собственная система ценностей народа. Подчеркнем, что на вопрос ответили практически все (97% опрошенных). Люди понимают, о чем их спрашивают, и имеют что сказать в ответ. При этом шкала приоритетов практически одинаковая во всех группах общества (главные расхождения отмечены выше, они имеют нюансный характер). Уровень образования и дохода, возраст и место проживания почти не влияют на представление о том, что более важно, а что менее. Можно утверждать, что в ответах выражено мнение нации и что опрос отразил национальные приоритеты.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Две трети россиян хотят оставить Путина на четвертый срок
 

Статья опубликована в № 4204 от 16.11.2016 под заголовком: Незаменимый у нас есть

А в появление нового лидера уже к 2018 г. верит только четверть опрошенных
16 ноября 00:46

/ Ведомости

Почти две трети россиян хотят, чтобы Владимир Путин остался президентом и после 2018 г.

Количество россиян, которые желали бы видеть Владимира Путина президентом после 2018 г., достигло максимума с октября 2012 г. (63%), выяснил «Левада-центр». Число тех, кто не хочет четвертого путинского срока, за четыре года упало с 40 до 19%. При этом только 26% респондентов (против 49% в 2012 г.) верят, что до 2018 г. в России может появиться лидер, способный заменить Путина (см. график).

После 2008 г. легитимность власти падала, росло число тех, кто считал, что страна идет в тупик, и до крымских событий легитимность власти оставалась низкой, несмотря на то что с протестами она справилась, говорит социолог «Левада-центра» Денис Волков: «Но только присоединив Крым, власть показала, что Россия возрождается как великая держава, и на этом национализме ситуация коренным образом поменялась». До президентских выборов – 2018 остается чуть больше года и люди понимают, что картина уже сложилась, отмечает он: «Рейтинг партии власти упал, но рейтинг президента держится на прежнем уровне. Так что 63% россиян, которые хотят оставить его на посту, близки как раз к этим цифрам». А о новом лидере говорят те, кто не удовлетворен жизнью, кто хотел бы, чтобы у власти был кто-то другой, но при этом мало понимает, как функционирует политическая система, поясняет социолог. «На протяжении последних месяцев видно улучшение самочувствия россиян. Поэтому готовность голосовать за Путина к выборам будет скорее всего снижаться, но медленно. А поскольку нет угрозы резкого падения рейтинга, то есть вероятность, что в президентской кампании будут участвовать активные игроки, чтобы повысить к ней интерес. Видимо, когда будет обсуждаться сценарий кампании, обращать внимание будут именно на то, с какой скоростью снижается уровень поддержки Путина», – полагает Волков.
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...e_high-24o.png
Сейчас держатся пиковые показатели поддержки президента, это следствие и крымского эффекта, и того, что граждане не особо следят за публичной политикой, а следовательно, не ожидают, что может появиться какое-то новое лицо, считает политолог Михаил Виноградов: сказываются популярность Путина и «высокая инерционность политического процесса». Но чем скучнее будет избирательная кампания – 2018, тем труднее будет удержать такие показатели, так как не будет выхлопа энергии, а протестная активность будет копиться, полагает эксперт: «Если победитель президентских выборов хочет выйти из кампании не с теми же цифрами, а укрепившись еще больше, то надо учитывать, что механическое приращение рейтингов не всегда работает на это. Говорить, какой для этого должна быть кампания, пока рано, поскольку не было недвусмысленного сигнала по поводу планов Путина. Но логично было бы увеличить число участников выборов, допустив всех, кто по-настоящему хочет этого, – от [оппозиционера Алексея] Навального до [бизнесмена Сергея] Полонского».

Левада-центр: кому доверяют
 

http://ic.pics.livejournal.com/davyd...7_original.jpg
"Левада-центр" выяснил, что думают о развитии государства и отдельных представителях власти граждане России.

В опросе, который проводился в минувшие выходные, приняли участие 1600 человек из 48 регионов России. Как показали результаты опроса, большинство россиян — 56% — считают, что наша страна сейчас движется по правильному пути развития. Этот результат нельзя назвать максимальным (в июне 2015 года и августе 2014-го было по 64%), но в то же время он существенно выше минимальных показателей последних лет (36% а августе 2011-го). О том, что Россия идёт в тупик, заявляют только 26% — это один из самых низких показателей (в июне, августе, сентябре и ноябре 2014 года и в июне 2015-го было по 22%).

Деятельность Владимира Путина на посту президента РФ одобряют 86% опрошенных — это один из самых высоких результатов за всю историю проведения такого исследования: рекордами последних лет являются июнь 2015-го (89% — это самый высокий уровень одобрения работы Путина на всех занимаемых им с 1999 года постах) и октябрьские результаты 2014-го и 2015-го (по 88%). Неодобрительно высказались 14%. Минимумами по негативной оценке пока являются сентябрь октябрь 2014-го (11%) и июнь 2015-го (10%).

Что касается деятельности главы кабинета министров, то тут цифры достаточно средние для последних лет. Работу Дмитрия Медведева одобряет 52% и не одобряет 47% опрошенных. На фоне того, что в предыдущие 3 месяца оценки работы премьера стабильно держались на уровне 48% одобрения и 51% неодобрения, этот результат можно назвать неплохим, хоть ему и далеко до позитивных оценок начала года (56% в январе и 58% в феврале).

По поводу работы правительства в целом оценки оказались достаточно средними — 50% одобряют и 49% не одобряют. Но стоит отметить, что для правительства это качественный перелом: в большинстве предыдущих опросов этого года (кроме января, февраля и июля) преобладали негативные отзывы, доля которых составляла от 50% (апрель) до 55% (сентябрь). Исключение в этом году составил май — в этом месяце обе оценки получили по 49%. Правда, непонятно, насколько этот перелом будет долговременным: в отличие от рейтингов премьера, переходы оценок действий кабмина из позитива в негатив и обратно происходят намного чаще и предсказать их сложно.

Наибольшая стабильность наблюдается в оценках работы глав субъектов федерации, в которых проводился опрос. В ноябре их работу одобрило максимальное количество опрошенных — 56%. Соответственно был получен минимум неодобрительных высказываний — 43%. Вообще же самыми непростыми в этом году для глав регионов стали март (по 49% за каждую оценку) и апрель (48% одобряли и 50% не одобряли). Правда, стоит отметить, что большую практическую и смысловую нагрузку эти результаты вряд ли несут в силу наличия у каждого региона своей специфики как в плане социально-экономической ситуации, так и в плане проводимой руководством региона политики.

В оценке работы нижней палаты парламента также наметилось изменение тенденции: пока что, как и в течение всего года, преобладают неодобрительные высказывания, но вместе с тем наблюдается снижение их числа после начала работы Госдумы VII созыва: в августе работу депутатов одобряли 37% и не одобряли 62% (это самая негативная оценка с января), в октябре — уже соответственно 40% и 59%, а в ноябре — 44% и 54%. С начала года пик позитива в оценках пришёлся на февраль (45%).

И последний вопрос касался политиков и общественных деятелей, которым россияне доверяют. Тут в тройку лидеров вошли Владимир Путин (59%), Сергей Шойгу (27%) и Сергей Лавров (25%). На 4-м и 5-м местах оказались у них по 16%. Кроме них в число 11 людей, набравших более 3%, вошли Геннадий Зюганов, Сергей Собянин, патриарх Кирилл, Рамзан Кадыров, Валентина Матвиенко и Сергей Миронов.

Политолог, доктор социологических наук, профессор, заведующий кафедрой социологии Сахалинского Государственного университета Александр Коньков связывает высокий рейтинг президента с текущей политической ситуацией: "На мой взгляд, к этому нужно относиться с точки зрения политической ситуации. У нас продолжает действовать механизм, если так можно выразиться, мобилизации, связанной со сложной внешнеполитической ситуацией. И этот фактор долгоиграющий, несмотря на ожидаемое смягчение отношений с США. <...>

Плюс я бы добавил ещё демонстрацию желания бороться с коррупцией. Последние события демонстрируют населению, что борьба с коррупционерами ведётся, мы дошли до уровня министров, не говоря уже о губернаторах и других лицах. Это одна из тем, которая воспринимается позитивно. Люди давно ожидали что-то подобное."

Политолог Виталий Черников (Калуга) в беседе с "Давыдов.Индекс" охарактеризовал уровень доверия к Путину как ожидаемый: "Население в массе своей разделяет президента и власть в стране. Президент далеко и высоко, а власть на местах творят местные чиновники. Президент влияет на большие процессы, глобальные, например на внешнюю политику. <...> Безусловно, последние события внешнего порядка, например, победа Трампа, воспринимаются как очевидная заслуга лидера нашей страны, хотя это официально отрицается, да и вряд ли существует на самом деле. <...> Мы ведём определённые действия, Запад против, но при этом он не предпринимает ничего конкретного. И в этом смысле, отчасти заслуженно, этот бонус отдаётся нашему президенту. Поэтому в условиях, когда мы действительно ждём изменений, любые победы воспринимаются с воодушевлением. Поэтому, на мой взгляд, тут ничего удивительного нет."

Ну, как-то так.

Полную версию материала с развёрнутыми комментариями экспертов можно прочитать тут.

Ссылки в тему:
"Левада-центр": Ноябрьские рейтинги одобрения и доверия
"Левада-центр": 86% россиян одобряют работу Владимира Путина на посту президента

Борьба с коррупцией и рейтинги власти
 

https://www.vedomosti.ru/opinion/art...ba-korruptsiei
Статья опубликована в № 4215 от 01.12.2016 под заголовком: Социология: Фактор Улюкаева

Социолог о восприятии в обществе крупных коррупционных дел
01 декабря 01:02
https://cdn.vedomosti.ru/image/2016/...e_high-4tf.jpg
Арест Алексея Улюкаева мог добавить процентных пунктов президентскому рейтингу
Maxim Zmeyev / REUTERS

В ноябре рейтинг одобрения Владимира Путина снова вырос до 86%. Произошло это на фоне сильного снижения оценок работы других государственных институтов. В 2014 г. резкий рост популярности президента был обеспечен в результате присоединения Крыма к России. В глазах большинства этот поступок символизировал возрождение былого величия страны. Путин неоднократно подчеркивал, что именно он был архитектором политики в отношении Крыма. Последовавший конфликт с Западом и отчасти война с Сирией при довольно быстрой адаптации населения к экономическому кризису долгое время помогали удерживать популярность первого лица на высоком уровне.

Однако в последние месяцы сократилось количество тех, кто следит за развитием ситуации в Сирии. В отношениях с Западом тоже наступила временная разрядка (если не в политике, то по крайней мере на российском ТВ), т. е. образ США как врага временно не работает на сплочение населения вокруг фигуры президента. В этих условиях, наверное, единственное, что могло добавить очков президентскому рейтингу, – арест министра экономического развития Алексея Улюкаева по подозрению в коррупции.

Регулярное проведение групповых дискуссий на общественно-политические темы показывает, что есть три вопроса, обсуждение которых сильно задевает респондентов. Это проблемы российско-американских отношений, миграция и коррупция. На другие темы люди говорят спокойно, но, как только речь заходит об этих трех, эмоции начинают бить через край. Вероятно, каждая из этих тем заключает в себе серьезный мобилизационный потенциал и может быть использована для манипулирования общественным мнением и умножения политического капитала.

В последние годы российские власти эксплуатировали в основном антиамериканские настроения. Антимигрантская тема использовалась аккуратно и дозированно. Например, проблема нелегальной миграции горячо обсуждалась во время выборов мэра Москвы в 2013 г. Возможно, власть реагировала на часть повестки Алексея Навального. Как только выборы закончились, тема была закрыта. Конфликт с Западом переключил внимание с мигрантов на американцев, но сейчас опросы сигнализируют, что бытовая ксенофобия никуда не делась.

Что касается демонстративной борьбы с коррупцией, то самыми громкими и популярными среди населения оказались дела против олигархов, отгремевшие еще в первой половине нулевых. Жертвами той кампании стали Гусинский, Березовский и Ходорковский. Популярность кампании основывалась на убеждении населения в том, что олигархи в России «пользуются неограниченной властью» (согласно соцопросам тех лет, так считали более 80% россиян). Характерно, что процесс над Ходорковским, развернутый во время избирательной кампании (скорее президентской, чем парламентской), совпал с одним из первых пиков популярности Путина. Благотворный эффект от показной борьбы с коррупцией (а именно так тогда большинство населения воспринимало этот уголовный процесс) власть ощутила уже тогда.

О популярности громких антикоррупционных расследований позволяют судить два наблюдения. Во-первых, широко распространенное (приближается к тем же 80%) убеждение населения в том, что чиновничество погрязло в коррупции и что заработать миллионы в нашей стране честным путем невозможно. Во-вторых, об этом свидетельствует реакция общественного мнения на предыдущие коррупционные скандалы, фигурантами которых становились крупные чиновники. Общим в историях, связанных с фамилиями Сердюкова, Скрынник, Чайки и Захарченко, было то, что в глазах населения они стали проявлением «всеобщего разложения и коррумпированности власти» (так думали тоже 80%). Еще больше людей (около 85%) в случае с Еленой Скрынник и особенно в случае с Анатолием Сердюковым хотели видеть чиновников на скамье подсудимых. И когда этого не случилось, общество ощутило сильное разочарование (на групповых дискуссиях люди все время вспоминают дело «Оборонсервиса»). Каждое решение, принятое наперекор общественному мнению, становится испытанием легитимности российской власти.

Дело Улюкаева от предыдущих историй отличается тем, что заметно большая доля респондентов количественных опросов склонна видеть в нем (по крайней мере сейчас) не только признак разложения системы, но и начало реальной борьбы с коррупцией. Возможно, есть кумулятивный эффект, связанный с другими делами (губернаторов, бизнесменов, силовиков), однако скорее всего это результат сочетания слов «министр» и «сизо». Как будут дальше развиваться общественные представления, будет зависеть от исхода процесса. По опыту предыдущих уголовных дел можно сказать, что в глазах общественного мнения задержанный, если он богат или занимает высокую должность, виновен по умолчанию.

Интересно, что лишь около трети населения сейчас считает, что история с министром бросает тень на Путина лично. Хотя в целом более 70% убеждены, что президент в принципе несет «полную» или «частичную» ответственность за проступки крупных чиновников. То есть общественное мнение может в принципе качнуться как в одну, так и в другую сторону. Сегодня большинство населения склонно оправдывать Путина лично: «он старается», «вытаскивает Россию», «если Путин не сможет – никто не сможет», говорят наши респонденты. Такое отношение можно объяснить пресловутым «тефлоновым эффектом» – благодаря высокому личному авторитету президента критика к нему «не пристает». Но если популярность начнет снижаться, негатив начнет «прилипать» и к нему тоже, как это наблюдалось в 2010–2013 гг. Демонстративные антикоррупционные расследования работают на повышение имиджа власти, только если она и без того обладает высокой легитимностью. В условиях низкой общественной поддержки такие кампании скорее всего будут лишь подрывать авторитет правителей, а не укреплять его.

Все это позволяет говорить о большом потенциале борьбы с коррупцией для поддержания рейтингов власти на нынешнем этапе. Такая борьба не зависит от внешнеполитической конъюнктуры и ложится на устоявшиеся в обществе представления о тотальном разложении российского чиновничества. Однако в условиях, когда общество жаждет посадок и не склонно вникать в детали, велик риск, что все ограничится демонстративными расправами над отдельными представителями российской элиты. С точки зрения повышения рейтингов такие процессы могут оказаться гораздо эффективнее реальной и сложной борьбы с коррупцией.

Автор – социолог «Левада-центра»

«Левада-центр»: 56% россиян сожалеют о распаде СССР
 

https://www.vedomosti.ru/politics/ne...da-tsentr-sssr
05 декабря 09:37

56% россиян сожалеют, что Советский Союз распался, 51% считает, что этого можно было было избежать. Как сообщает «Интерфакс», это показал опрос «Левада-центра», проведенный с 18 по 21 ноября среди 1600 человек в 134 населенных пунктах. 28% опрошенных не жалеют о распаде СССР, 29% считают, что он был неизбежен.

На вопрос о причинах недовольства распадом СССР 53% ответили, что в результате была «разрушена единая экономическая система», 43% – что «люди потеряли чувство принадлежности к великой державе», 31% – что «возросло взаимное недоверие, ожесточенность» (31%) и 30% – что «утрачено чувство, что ты повсюду как дома» (30%). 28% респондентов объяснили, что «разрушаются связи с родственниками, друзьями», 15% – что «трудно стало свободно путешествовать, поехать на отдых».

29% опрошенных считают, что к распаду Советского Союза привел «безответственный и необоснованный беловежский сговор Ельцина, Кравчука и Шушкевича», 23% – «заговор враждебных СССР зарубежных сил», 21% – недовольство населения СССР его руководством, Михаилом Горбачевым и его окружением, 12% – слишком тяжелая военная нагрузка на экономику Союза, которая обернулась застоем и бедностью населения. На «амбиции республиканских элит» и «полное исчерпание коммунистической идеологии» указали по 13% респондентов, отмечает «Интерфакс».

Оптимальной формой отношений между бывшими республиками СССР четверть респондентов считает «объединение нескольких республик по желанию в более тесные союзы». 21% опрошенных предложил «более тесное объединение всех республик бывшего СССР по типу Евросоюза». 13% россиян считают, что бывшие республики должны оставаться независимыми. 21% считает, что СНГ лучше сохранить в нынешнем виде, 12% – что нужно восстановить СССР.

44% россиян считают нынешние отношения России с другими странами СНГ нормальными и спокойными. 16% оценили их как хорошие и добрососедские, 5% – как дружественные. 23% опрошенных считают эти отношения прохладными, 7% – напряженными.

Нет единства насчет единства
 

http://www.vedomosti.ru/opinion/colu...schet-edinstva
Статья опубликована в № 4218 от 06.12.2016 под заголовком: Наше «мы»: Групповые интересы

Россияне усомнились в монолитности власти
05.12.2016

«Левада-центр» теперь обязан извещать, что решением Минюста он занесен в реестр НКО, выполняющих функцию иностранного агента. Также центр приговорен судом к штрафу в 300 000 руб. за то, что не внес туда себя сам (эти решения «Левада-центр» оспаривает в суде). Стоит ознакомиться с этим реестром, чтобы увидеть, в какой мы компании.

В реестре много правозащитных организаций. Кому они мешают, понятно. Но вот, например, один из последних в списке (где уже почти полтораста позиций), cвердловский областной общественный фонд «Эра здоровья». Указатель «виды политической деятельности» о нем сообщает: «Профилактика ВИЧ/СПИДа среди населения Свердловской области». А ведь вроде бы «к политической деятельности не относится деятельность в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, профилактики и охраны здоровья граждан, социального обслуживания, социальной поддержки и защиты граждан, защиты материнства и детства, социальной поддержки инвалидов, пропаганды здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защиты растительного и животного мира, благотворительная деятельность» (п. 6 № 179-ФЗ в редакции от 2.06.2016).

Нетрудно вообразить, что в своей Свердловской области этот фонд кому-то чем-то показался неприятен. Но вдруг это хитроумная попытка скомпрометировать Минюст? Развивая эту гипотезу, можно задуматься – как это сделали многие, – с чего это именно «Левада-центр», который с первых дней президентства Владимира Путина исправно сообщает о его феноменально высоком и феноменально устойчивом рейтинге, теперь объявили иноагентом? Будут ли граждане России доверять дальнейшим сообщениям об этом рейтинге? И кому понадобилось ставить таким способом под сомнение авторитет министерства? А может быть, и сам рейтинг? Ведь не Путину же, об одобрении которого в 86% в ноябре сообщал «Левада-центр»? Значит, есть еще кто-то.

Эта мысль до поры не проникала в массовое сознание. Но факты копились. Последним, вероятно, стал арест министра из экономического блока. Россиянам понятна символическая важность акции, из внутрироссийских событий это сочтено ими наиболее значимым. Но чем менее ясны сообщаемые в прессе обстоятельства, тем более ясно, что наверху кто-то с кем-то что-то не поделил.

Во всяком случае, 47% россиян согласились с мнением, что «руководство страны разделено на группы, каждая из которых действует в своих интересах». Противоположное мнение – «руководство страны действует слаженно, преследуя общие интересы» – поддержали 39%. Среди руководящих работников в сплоченность верха верят 36%, не верят 48%. Среди рабочих разница еще резче. Российское общественное мнение в последнее время отличалось монолитностью. А по вопросу, есть ли единство во власти, в обществе единства нет.

Министру вменяют взятку. Россияне, конечно, против коррупции, но они не готовы винить в ней именно правительство. Более половины одобряют его работу и работу его главы. Дело в чем-то и в ком-то другом.

Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»

Левада-центр: россияне стали чаще думать о своём благополучии
 

http://ic.pics.livejournal.com/davyd...7_original.jpg
Опубликованы результаты опроса о том, каким наши сограждане видят будущее России.

По данным "Левада-центра", всё больше людей говорят о том, что им неважно, каким будет государственное устройство России в будущем, "важно лишь, насколько хорошо буду жить я и моя семья" — в ходе проведённого в ноябре опроса так высказались 33% респондентов. Для сравнения: в 2015-м так говорили 27%, в 2014-м — 22%.

Одновременно снижается доля тех, кто считает, что у России должно быть особое государственное устройство и "особый путь развития": если в 2014-м и 2015-м так думали соответственно 21% и 24% участников опросов, то в этом году этой точки зрения придерживаются только 16%. Треть опрошенных — 33% — заявляют о том, что Россия должна стать страной "с рыночной экономикой, демократическим устройством, соблюдением прав человека, подобным странам Запада, но со своим собственным укладом".

( Collapse )
Число людей, которые под "особым путём" России понимают экономическое развитие, при котором власти больше заботятся о населении, чем о чиновниках и прочих "хозяевах жизни", заметно выросло — до 29%. В прошлом году в этом вопросе был спад до 20%, а в 2008-2014 годах так считали не менее 30%. Доля тех, кто считает, что одна из основных характеристик "особого пути" — это "несоответствие ценностей и традиций России и Запада", снизилась до 10% (год назад было 20%). Вместе с тем не выросло количество людей, полагающих, что у России тот же путь развития, что и у других стран — 8% (начиная с 2008 года этот показатель ни разу не превысил 10%).

Более чем в полтора раза за полгода — с 41% в мае до 64% в ноябре — выросла доля считающих, что величие государства зависит от благосостояния его граждан. Тех, кто утверждает, что "великая держава" — это прежде всего экономический и промышленный потенциал, тоже стало больше — 58% против 39% полгода назад. У таких критериев, как "героическое прошлое" и "масштабы и просторы страны", сторонников убавилось: если в мае о них вспомнили соответственно 24% и 21%, то в ноябре только 10%. Обратная ситуация с таким параметром, как "военная мощь и ракетно-ядерное оружие": в сентябре 2012-го и ноябре 2014-го его упоминали 44% опрошенных, в ноябре 2016-го — уже свыше 50%.

Если отвлечься от конкретных критериев оценки величия России и взглянуть на обобщённое мнение россиян по этому поводу, то тут картина за последние годы более или менее стабильна: великой державой нашу страну считают 64% участников опроса. В 2015-м этого мнения придерживались 65%, в 2011-м — 47%, а в 1999-м — всего 31%.

Вот как прокомментировал в РБК итоги опроса замглавы "Левада-центра" Алексей Гражданкин: "Нельзя сказать, что респондентов интересует экономика. Скорее они оценивают действия государства по тому, как оно решает их проблемы. Для них важны государственные символы, такие как армия и история, но самым главным остаётся материальное благополучие. Люди воспринимают великую державу больше в экономическом, чем в военно-политическом плане."

Политолог Аббас Галлямов говорит о снижении градуса антизападных настроений и о том, что больше людей стали рассматривать возможность развития России по "западному" типу: "Очевидно, что люди устали от конфронтации и вообще от политики. Долго пребывать в таком взвинченном состоянии, в котором находилось российское общество, невозможно."

Своим мнением об итогах опроса с "Давыдов.Индекс" делится политолог, президент Забайкальской гильдии политологов и социологов Дмитрий Крылов: "Пока какой-то определённой сформированной цели, которая бы объединяла вокруг себя людей, нет. <...> Потому что слишком далеко и малопонятно, во имя кого и чего всё это делается. Тем более что вопрос касается окружающего Россию мира, и тут мы видим, что единения нет. По большому счёту, Россия одинока. И это вызывает большой вопрос — почему? И такая реакция собственных граждан вызвана недоумением с их стороны. Осознание того, что у нас должны быть сторонники, идёт ещё со времён Советского Союза. И сейчас мы видим, что нас никто не поддерживает.

Возникает вопрос, как далеко мы собираемся зайти в поиске собственного пути. Реальных улучшений люди не ощущают. Есть элемент беспокойства, и он начинает играть более важную роль в оценке себя и государства."

Доктор философских наук, профессор Илья Докучаев заостряет внимание на приоритетах, о которых заявляли участники опроса: "Меркантилизм — это весьма распространённая система ценностей, господствующая в развитых странах с середины прошлого века по сей день. Можно говорить о своеобразной прямой пропорции: чем выше уровень жизни, тем выше уровень меркантилизма. Вместе с тем вряд ли следует противопоставлять меркантилизм и патриотизм. Очень многие меркантильные люди считают себя также и патриотами. В России уровень жизни волатилен как курс доллара. Поэтому меркантилизм то возрастает, то падает. А патриотизм и чувство ресентимента выступают своеобразной компенсацией неудач. Я не думаю, что сегодня можно говорить о жертвенности русского человека, скорее об обречённости."

Кандидат исторических наук, политтехнолог Андрей Патралов рассматривает поднятый вопрос в историческом контексте: "Я думал над этим вопросом не только как социолог, но и как гражданин России. И в этом смысле у меня есть одно наблюдение. 20 век расстался с большей частью империй, которые были нормой существования процветающих государств в 18-19 веках. И государства выбрали себе разные пути развития. Например, близко к нам Австро-Венгерская империя разваливалась в несколько этапов. <...> Россия выбрала путь другой. Для значительной части населения казалось не важным или незначительным бытовое процветание. Их грела мысль о принадлежности к великой державе. Если нас не любят, то хотя бы пусть боятся. Это теоретическая подоплёка.

В 2014 году внешнеполитические шаги В.В.Путина для российского государства очень точно попали в тренд и вызвали консолидацию общества. Скептики говорили о том, что скоро "холодильник победит телевизор". И личные интересы будут доминировать и побеждать интересы патриотизма и внешнеполитических ценностей. Мы видим, что прошло достаточно времени, при этом уровень поддержки во время деятельности президента не падал. Что касается замера "Левада-центра", то понятно, что они достаточно добросовестно ведут эту работу, а мы как социологи прекрасно понимаем, что принцип задавания вопроса может помогать респонденту дать ожидаемый исследователями ответ. Поэтому я, конечно, посмотрю, проводятся ли аналогичные измерения ФОМом или ВЦИОМом, и после этого отвечу себе на вопрос, нащупывал ли "Левада-центр" тренд, или это казус отдельного исследования, или это временная седловина."

Ну, как-то так.

Полную версию материала с развёрнутыми комментариями экспертов можно прочитать тут.

Ссылки в тему:
«Левада-центр»: выросло число россиян, предпочитающих благополучие величию страны
В России выросло число предпочитающих личное благополучие величию страны