https://www.kommersant.ru/doc/325614..._campaign=foto
первый альбом The Velvet Underground
Вопреки извечному антагонизму западного и восточного побережий США, в Нью-Йорке тоже хватало хиппи. Так, в 1968-м концерт Grateful Dead на кампусе Колумбийского университета, совмещенный со студенческой демонстрацией, собрал столько людей, что кампус пришлось перекрыть. Но самую невероятную музыку в городе делала группа, хиппи откровенно ненавидевшая. Одетые в черное, все как один — в солнцезащитных очках, Морин Такер, Стерлинг Моррисон, Джон Кейл и Лу Рид уже своим внешним видом подчеркивали, что в их-то жизнях точно нет места ни цветам, ни любви, ни усиленному лизергином самопознанию. Зато есть грязь, слизь, пот, паника, тремор и жесткий секс. У них нет времени думать о революции — потому что даже времени толком пожить, кажется, осталось не так много. Модель Нико, исполняющая на первом альбоме The Velvet Underground несколько песен, выглядит на фотографиях того времени инопланетно: понять с ходу, почему эта тевтонская красота оказалась в компании недобитых битников, трудно. Лет через пять, впрочем, и Нико уже оденется в черное, катастрофически похудеет, станет бледной как смерть и начнет вкалывать героин. Круг замкнется.
«The Velvet Underground & Nico» поначалу оглушает неустойчивостью эмоций. За благостной «Sunday Morning» следует резкая, завораживающая своим бесконечно повторяющимся набором тяжелых гитарных аккордов «I’m Waiting For The Man», после — хрустально меланхоличная «Femme Fatale», а затем — разражающаяся невыносимым стоном электрического альта «Venus In Furs». Под конец же эта запись уже не дает шанса передохнуть: десять минут завершающих пластинку «The Black Angel’s Death Song» и «European Son» — десять минут самой ошеломительно грязной, шумной и нигилистской рок-музыки и для 1967-го, и на годы вперед. Энди Уорхол, «спродюсировавший» этот альбом, вероятно, даже не заходил в студию в момент записи — и уже за одно это его стоит признать гениальным продюсером.