http://doc20vek.ru/node/269
20 марта 1939 г.
Обобщая имеющийся в моем распоряжении материал о политическом эффекте в Англии событий прошлой недели, могу сказать следующее: аннексия Чехословакии, несомненно, произвела громадное впечатление на все слои населения. Разочарование в Мюнхене и негодование против Германии всеобщее, вплоть до кругов, представляемых «Таймс». Политика «умиротворения» в сознании широчайших масс мертва. Случилось то, чего больше всего старался избежать Чемберлен: между Англией и Германией пролегла глубокая политическая и морально-психологическая борозда, которую заровнять будет нелегко. Какие-либо переговоры между Лондоном и Берлином в ближайшем будущем невозможны. Даже соглашение, только что заключенное между английскими и германскими промышленниками 72, которое английская сторона считает выгодным, фактически аннулировано.
В сильнейшей степени возросла тревога за будущее, и усилилось сознание необходимости коллективного отпора агрессорам. Отсюда довольно крутой поворот в сторону СССР. Мы здесь сейчас в большой моде, что проявляется в самых различных формах и по самым различным поводам. Одним из последствий этого является то, что в последние дни большое количество дипломатов, политиков, государственных деятелей хочет со мной видеться и разговаривать. В противоположность сентябрьским дням пресса сейчас старается раздувать всякие сведения о мощи СССР и его вооруженных силах. Сегодня, например, «Ивнинг стандарт» напечатала, что СССР имеет 18 млн обученных резервов и 40 тыс. самолетов. Таким образом, не подлежит сомнению, что антигерманская волна поднялась сейчас выше, чем когда бы то ни было до сих пор, и массовая тяга к сотрудничеству с СССР и к созданию блока мирных держав очень велика, однако было бы опасно переоценивать значение всех этих благоприятных показателей.
Во-первых, нынешние настроения могут постепенно спасть, особенно если в ближайшее время не последуют какие-либо новые акты агрессии со стороны Гитлера или Муссолини.
Во-вторых,— и это еще более важно — до тех пор пока Чемберлен остается во главе правительства, трудно ожидать каких-либо прочных и серьезных сдвигов во внешнеполитической линии Англии. Премьер, правда, потерпел полный крах в своей мюнхенской политике, и престижу его нанесен сильный удар, но в душе он, несомненно, и сейчас готов тянуть старую песню, и лишь давление общественного мнения мешает ему это сделать. Поэтому Чемберлен пока выжидает и лавирует. Весьма характерно, что в своих последних речах (в Бирмингеме 17-го и в парламенте 20 марта) он протестует против действий Гитлера, но не заявляет об окончании политики «умиротворения» и совершенно умалчивает о попытках консультации с нами. Чемберлен ни разу не произнес самого имени СССР. При первой возможности премьер, несомненно, постарается вернуться на старый, любезный его сердцу путь. Вот почему, пока Чемберлен остается главой правительства, нельзя верить в глубину сдвига в политике Англии и в серьезность ее намерений вести борьбу с агрессорами. Между тем, несмотря на полученный им удар, Чемберлен держится еще достаточно прочно в седле. После выступления в парламенте 15 марта положение его было пошатнулось, и 16 и 18 марта вопрос об отставке премьера и создании правительства широкой коалиции, включая лейбористов, стоял в порядке дня; однако речь Чемберлена в Бирмингеме опять значительно укрепила его положение, и вопрос о реконструкции кабинета пока снят с повестки дня. Конечно, не исключена возможность, что данный вопрос в недалеком будущем вновь станет актуальным, но мое общее впечатление сводится к тому, что даже и в этом случае шансы на уход Чемберлена не очень велики. Главная беда состоит в том, что лейбористская оппозиция на редкость худосочна и больше всего боится прийти к власти в такой трудный момент.
В конечном итоге нынешнюю «вражду» к Германии и «симпатии» к СССР приходится принимать очень осторожно в отношении их глубины и длительности 82.
Полпред
АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 300, д. 2076, л. 9 — 11. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С. 258-260.