[Rusteam]

ВСЕ НАЧАЛОСЬ С ИВАНОВА

1:2. 29-я минута. Советские СМИ: "Иванов владел мячом в середине поля, но пока он раздумывал, кому его передать, его опекун Рохас "украл" у него мяч прямо из-под ног. И удивительно - ему никто не помешал. Он прошел вперед и метров с 35 сильно ударил по воротам. Яшин запоздал с броском".

"Московская правда" использовала сообщение ТАСС в большем объеме и продолжила цитату: "Пропускать такие мячи для него (Яшина. - Прим. А.В.) непростительно, и объяснить случившееся можно только тем, что Яшин в матче с колумбийцами потерял уверенность в себе".

Через два дня эти строки (слово в слово) перепечатал "Труд" в комментариях к уже описанному матчу, добавив к ним: "Отсутствие хладнокровия у Яшина, как вы помните, подвело нашу команду и в матче с уругвайцами, когда те забили гол". Истинную причину ошибки вратаря никто из пяти корреспондентов, находившихся в Арике, не объяснил, хотя о ней знали.

Описание гола Яшиным: "Чилийский полузащитник Рохас подхватил мяч на своей половине поля и повел его вперед. Вот он прошел центральный круг и неторопливо приближается к воротам. Идет себе и идет, и никто ему не мешает. Остальные чилийцы прикрыты, мяч отдать некому, наши и не беспокоятся. Я сразу почуял недоброе и крикнул Маслёнкину:

- Толя, иди на него!

А Толя, хоть и не выпускает Рохаса из поля зрения, вместо того, чтобы атаковать, отступает и отступает. Чилиец беспрепятственно добрался почти до штрафной и вдруг без всякой подготовки пробил метров с двадцати пяти. Не ожидали этого удара ни я, ни другие. Другие-то ладно, а я обязан был ждать. Поздно спохватился, прыгнул за мячом, но достать его уже не смог, и мяч, летевший на метровой высоте, проскользнул в ворота рядом со штангой".

И обозревателю французской спортивной газеты "Экип" Роберу Верню показалось, что все сделал Рохас - мячом овладел, прошел, ударил с 35 метров. И вывод совпал: "Замешкавшийся Яшин пропускает этот сильный, но далеко не "мертвый" мяч. Это тяжелый удар для русских, оба гола никак нельзя назвать неотразимыми".

ОСВЕЖИТЕ ПАМЯТЬ, СЕНЬОР РОХАС

Больше всего поразил меня рассказ самого Рохаса. Опубликован он не в мемуарах спустя годы (может, он их и вовсе не писал), а в чилийской газете сразу после игры: "Я отобрал мяч у Иванова, он не сопротивлялся, и вышел к центру поля. Меня никто не преследовал. Я пересек центральную линию и направился прямо к воротам Яшина. Все мои партнеры двинулись вперед, ожидая моей передачи. Но они были плотно прикрыты персональными сторожами, которые быстро откатывались назад. Передо мной образовался вакуум, что мне оставалось делать? Передерживать мяч было опасно, так как я заметил, что Маслёнкин сделал начальное движение, чтобы пересечь мне путь. Я успел выбрать удобную позицию и послать мяч в угол ворот".

И он туда же. Описал то, что и советские журналисты, и месье Вернь, не успев ознакомиться с их публикациями. Кого он вводил в заблуждение и почему? Этот гол видели тысячи соотечественников Рохаса на трибунах и миллионы у телеэкранов (на Чили телевидение матч транслировало), а голы, особенно победный, прокручивали несколько дней десятки, если не сотни раз.

Приглашаю всех желающих, господа, и персонально вас, сеньор Рохас, обозреть кинокадры операторов ФИФА и советских документалистов. Они бесстрастно запечатлели истинную картину. Смотрите внимательно. Это я Эладио Рохасу.

Чилийцы, не сумев воздействовать на судей, начали с центра и тут же мяч потеряли. Пошла ответная волна, в два-три хода докатившаяся до Иванова. Козьмич с гордо поднятой головой обозревал окрестности. Внезапно возникший Санчес (а не Рохас) спокойно овладел бесхозным инвентарем и двинулся по маршруту, который приписывали Рохасу. Иванов, вместо того чтобы догнать похитителя и вернуть украденное, стал, горячо жестикулируя, выяснять отношения с партнером.

Санчес, не встречая сопротивления, вторгся на советскую территорию. Чохели ему не препятствовал, сохранял дистанцию, не давая себя обыграть. Когда наконец в кадре появился Иванов, Санчес сделал ложное движение и, прокинув мяч мимо него, отпасовал сиротливо стоявшему Рохасу. Мол, я свое дело сделал - сможешь, заверши его с толком. Рохас смог - в два касания. Первым аккуратно пробросил мяч себе на ход метра на полтора, вторым - сочно приложился с расстояния примерно 25 (никак не 35) метров. Финальную стадию Яшин описал верно: летел снаряд на метровой высоте и рядом со штангой пересек границу.

БЕСПЛОДНЫЕ АТАКИ

Досмотрим "кино" до конца. Запечатлены несколько бесплодных советских атак, а незадолго до конца острый выпад Ланды. Наши в полном составе (кроме Яшина) перешли на чилийскую половину поля. Отбиваясь, кто-то из оборонцев со всей силы ударил по мячу. Наобум, лишь бы подальше. Им овладел выскочивший из засады Ланда и в одиночестве (не считая мяча) пошел на вратаря. При входе в штрафную, почуяв дыхание двух наших защитников, успел пробить низом. Чуть вышедший навстречу форварду Яшин отразил непростой мяч в свойственном ему стиле - с блеском, по-яшински.

Судя по газетным отчетам, после пропущенного гола, особенно во втором тайме, наша команда имела большое (как вариант - подавляющее) преимущество. И процент пытались подсчитать: колебался от 60 до 80. Зарубежные издания значительного перевеса советской сборной не отрицают. К примеру, Sport Magazin (ФРГ): "В течение всей игры русские показали красивый, техничный футбол. Соотношение угловых ударов 10:3 в пользу команды СССР наглядно говорит о ее преимуществе. Но из-за нервозности нападающих или просто невезения мяч никак не шел в чилийские ворота". По Роберу Верню, "матч был равным с небольшим территориальным преимуществом русских, особенно во втором тайме".

Перевес имели, видимо, значительный, но моментов создали не много. Удар Мамыкина в штангу, можно согласиться с немецким изданием, подпадает под категорию "невезение". В остальном мешала спешка, желание как можно быстрее отыграться. Отсюда излишняя суетливость, перешедшая ближе к концу в повышенную нервозность. Из-за нее и гол верный запороли, красочно описанный начальником команды: "Эскутти бросился в ноги Игорю (Численко. - Прим. А.В.), и тот направил мяч параллельно линии незащищенных ворот. В одном метре от Игоря ожидал паса Иванов..., и у дальней штанги ждал мяча никем не прикрытый Понедельник, кричавший Иванову истошным, который был слышен на трибунах, голосом: "Пропусти!"... Но Иванов не внял гласу партнера и сам попытался переправить мяч в ворота. Но опять помешал все тот же Эскутти: ползком, на четвереньках, он докарабкался до середины ворот и перекрыл мячу движение" (Старостин Ан. "Флагман футбола").

Победный счет хозяева удержали. Последние кадры небольшого советского киноотчета запечатлели братание победителей с народом. Высыпавшие на поле болельщики расхватали своих героев и, вдоволь покатав на плечах, унесли с поля.

КТО ВИНОВАТ?

В советском стане настроения царили панихидные. Поиск ответа на первый вечнозеленый русский вопрос времени занял немного. Главным виновником объявили человека, снискавшего мировую славу, внесшего немалый вклад во всевозраставший авторитет советского футбола.

В поисках причин неудачной игры Яшина в матче с Чили журналисты не назвали главную. Небольшой фрагмент из воспоминаний вратаря: "...кто-то из чилийцев прорвался с мячом во вратарскую площадку. Мне пришлось кинуться ему в ноги, и, поймав мяч, я получил такой страшный удар ногой в голову, что какое-то время пролежал без сознания".

Через две минуты после сотрясения Яшин пропустил первый гол, через 18 - второй. Это объясняет причину замедленной реакции. Ни один из пяти советских обозревателей о травме вратаря в сообщениях из Арики не упомянул. В отличие от Робера Верня: "Яшин бросился в ноги прорвавшегося Ланды. Ланда вместо того, чтобы прыгнуть через Яшина, ударил его по голове". И некоторые другие зарубежные издания, не снимая с Яшина вины за два пропущенных гола, объяснили их полученной от Ланды травмой головы.

У нас об этом сообщил в сентябре 62-го со страниц "Огонька" только Виктор Понедельник в статье откровенной, острой, удивившей меня самим фактом ее публикации в условиях жесткой советской цензуры. Причину ее появления автор объяснил через 43 года: "Когда началась травля Яшина, моему отцу-журналисту позвонил в Ростов друг - главный редактор "Огонька", писатель Анатолий Софронов. Он был болельщиком московского "Динамо", безумно переживал за Льва Ивановича и неожиданно предложил: "Попроси Витю написать материал о чемпионате мира в Чили. Пусть расскажет все, что там происходило...

Никто, кроме Софронова, конечно, не рискнул бы это опубликовать. Боялись! Софронов же дружил с зятем Хрущева - Аджубеем, был членом ЦК КПСС и вообще достаточно влиятельным лицом.

Публикация в "Огоньке" произвела эффект разорвавшейся бомбы" ("СЭФ", № 144, от 23 декабря 2005 года).

О травле Яшина в стране после возвращения сборной расскажу, как только вновь займемся домашними делами.

Помимо Яшина указали еще на двоих виновников: "Численко часто стремился по центру ворваться в гущу защитников и обыграть их . Но его возможности оказались недостаточными для такой игры... Большинство промахов рождалось от технического брака, которым особенно грешил Мамыкин. Он плохо обрабатывал мяч, часто терял и тем самым срывал атаки. Не всегда Мамыкин понимал и замыслы партнеров". Цитата из газеты "Труд" от 14 июня.

Хвалили одного Месхи, чьи "быстрые проходы по левому флангу постоянно держали в напряжении защитников соперника". Валентина Иванова, из-за его невнимательности началась атака, приведшая ко второму голу, пощадили, как и Валерия Воронина. Непонятна функция хавбека. Воронина, номинального полузащитника, отодвинули на позицию непривычную, неосвоенную - составил он пару Маслёнкину в центре обороны. В небольших кинофрагментах матчей с Колумбией и особенно с Чили выглядел он тяжеловато. Значит, прав был Гуляев: Воронин оказался не в лучшей форме. Звездный час его наступит позже: признают Валерия и Европа, и мир.

Иванов, исключая отдельные ляпы (у кого их не было), может записать чилийский турнир в актив. Играл, наверное, не на оптимальном, но довольно приличном уровне: тонко, умно, результативно. Комбинировал, забивал сам и помогал другим. На пару с Понедельником выдали "на-гора" шесть мячей из девяти командных. Четыре личных позволили Валентину Козьмичу войти в группу самых результативных на турнире.

Сразу после игры доставили ребят из Арики в Сантьяго, где милостиво позволили обозреть полуфинал Чили - Бразилия. На финал не оставили, отправили домой: нечего народные деньги зря расходовать. Тем более не заслужили. Вот если бы пробились туда...

НАШ ЧЕЛОВЕК В САНТЬЯГО

Все же без представителя СССР заключительный матч бразильцев с чехословаками не обошелся: обслуживал его наш человек - Николай Латышев, самый достойный, лучший на турнире арбитр.

Обслужил Николай Гаврилович на высшем уровне. Держал игроков в узде, не нервировал ненужными или сомнительными свистками. В одном эпизоде, когда мяч в штрафной бразильцев попал в руку их защитника, свисток, несмотря на протестующие возгласы чехословацких друзей, промолчал. Арбитр в ситуации разобрался: не рука нашла мяч, а мяч руку. Комиссары ФИФА, наблюдавшие за его работой, оценили судейство финального матча высшим баллом.

Латышев развеял миф, здравствующий по сей день, будто судей на чемпионатах мира перед финалом награждают золотым свистком - им и судят. В июльском номере "Огонька" (№ 27, 1962) Николай Гаврилович провел разъяснительную работу среди читателей популярного издания: "В печати уже много раз упоминалось о золотом свистке, которым якобы я судил в финале. Должен внести ясность в эту деталь. Во-первых, свисток не золотой, он отлит из белого металла, напоминающего серебро. Золотым его называют символически...

Во-вторых, должен по секрету признаться, что так называемый золотой свисток все 90 минут спокойно пролежал в кармане, а во рту у меня был другой свисток, подаренный мне секретарем генерального секретаря ФИФА еще раньше, в самом начале чемпионата, так как мои свистки остались в чемодане, который у меня пропал по дороге в Чили... Подаренный свисток оказался очень хорошим и к тому же счастливым: им я судил предыдущие матчи, и он довел меня до финала".

Вот такая приключилась история, благополучно разрешившаяся.

После завершения турнира тренеры команд - участниц ЧМ-62 совместно с корреспондентами крупнейших зарубежных изданий определили символическую сборную мира. Помимо основной команды укомплектовали еще несколько. В числе 44 футболистов оказались четверо советских: Нетто, Иванов, Понедельник и Месхи. Причем ростовчанин с тбилисцем - под первыми номерами. France Football включил в свой вариант сборной Виктора Понедельника, чилийская La Tercera de la Hora - Михаила Месхи.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Через несколько дней после возвращения с чемпионата мира высший физкультурный орган, Союз спортобществ СССР, организовал пресс-конференцию руководства сборной для журналистов, которым не довелось увидеть матчи нашей команды. Как и миллионы болельщиков, пользовались они скудной, противоречивой, не всегда объективной информацией небольшой группы коллег с места событий.

Любопытство прессы удовлетворяли руководитель делегации Евгений Валуев, председатель футбольной федерации Валентин Гранаткин и старший тренер сборной Гавриил Качалин.

Гавриил Дмитриевич подробно рассказал о каждой игре, об установках на матчи и их реализации, удачах и провалах, какие случились в игре с Колумбией. Спросили его, конечно же, о Яшине, которого корреспондент ТАСС и примкнувшие к нему сделали главным виновником проигрыша чилийцам. Качалин ответил (передаю дословно): "В ходе подготовки, в марте, Яшин получил травму, растяжение мышц бедра, и почти месяц не тренировался. Тем не менее благодаря своему трудолюбию он восстановил форму. Однако она не была устойчивой. Яшин это чувствовал и излишне нервничал, в отдельных играх действовал не совсем уверенно. Тем не менее обвинять его одного в проигрыше нельзя - ошибались многие. Яшин очень много сделал для команды".

Перечисляя причины неудачного выступления сборной, тренер выделил три, с его точки зрения, главные:

1. Неудобное для нас время. В начале июня футболисты только на подходе к пику формы. Наступает она позже - в июле - августе.

2. Отставание в технике, особенно от южноамериканцев.

3. Недостаточно развита творческая инициатива футболистов в игровой обстановке.

6 июля в резиденции Федерации футбола СССР в Скатертном переулке при закрытых дверях состоялось совещание старших тренеров и начальников команд класса "А", где попытались ответить на второй вопрос, не потерявший актуальности по сей день: что делать? Совещание прошло, судя по стенограмме (ГАРФ. Фонд 9570, опись 2, дело 2969), в деловой обстановке. Во всяком случае, государственный тренер Михаил Товаровский (он находился с командой в Чили) призвал не посыпать голову пеплом, сохранять спокойствие, разобраться в случившемся и сделать верные выводы: "Нас постигла неудача. Но нет оснований вдаваться в панику. Тренеры должны давать отпор тем, кто весь наш футбол охаивает, не желает видеть позитивного, прогрессивного. Мы не настолько слабонервны, чтобы под влиянием неудачи зачеркивать все хорошее, свежее, придающее особый характер нашему футболу. Уроки чемпионата должны нас встряхнуть, придать толчок к пересмотру ряда вопросов, в которых мы отстаем".

Над чем работать? Над повышением техники. У нас, говорил Товаровский, мало хороших дриблеров, нужно сочетать коллективную игру с индивидуальной, игроки должны брать на себя инициативу, смелее обводить, больше работать на тренировках над точностью ударов. В пример гостренер привел полузащитника киевского "Динамо" довоенной поры Ивана Кузьменко: тот не уходил с занятий, пока не попадет в каркас ворот 300 раз.

Необходима, по мнению докладчика, интенсификация тренировок: сократить время занятий, но работать с полной отдачей. В "физике" мы уже не превосходим ведущие команды. Советовал Товаровский обратить внимание на силовую подготовку, развитие ловкости и координации движений.

Бросил камешек в огород Качалина, посетовав на тактическое однообразие. Не было понятно, по какой схеме играет команда. От "дубль-ве" отойти попытались, но к бразильской системе образца ЧМ-58 не пришли. Воронин составил пару в центре защиты Маслёнкину, а Нетто в одиночестве разрывался между обороной и атакой. Форварды помощь ему практически не оказывали. Получился большой разрыв между линиями, из-за чего с преимуществом играли с нами югославы, уругвайцы и колумбийцы после того, как забили второй гол. Матч с Чили непоказателен. С 30-й минуты, когда хозяева повели в счете, все их помыслы были направлены на сохранение победного результата.

ГЛАС ВОПИЮЩЕГО В ПУСТЫНЕ

После завершения чемпионата разгоряченные любители засыпали спортивные издания - центральную газету и журнал "Спортивные игры" - письмами. Не столько ответа требовали, сколько претензии, не всегда обоснованные, предъявляли, а то и поучали специалистов. Горячие головы предложили немедленно обновить, омолодить сборную. А "старичков", к коим отнесли не только находившихся в расцвете сил 25-летних Понедельника, Месхи, Гусарова, Хусаинова, но и набиравших мощь 23-летних Воронина и Численко, - списать.

С болельщиков спрос невелик, среди них всегда найдутся люди с чудинкой. Удивительно, что подобные упреки слышались и в зале заседаний. Товаровский напомнил непонятливым товарищам прописную истину: "Между возрастом футболистов и результатом нет прямой связи". И пример привел - свежайший. Самыми великовозрастными на ЧМ-62 оказались чемпионы мира бразильцы, чей средний возраст зашкалил за 30 (30,3 года), и вице-чемпионы чехословаки. У нас 30-летний рубеж перешли лишь трое - Яшин, Нетто и Маслёнкин.

В заключение оратор как бы невзначай произнес фразу сомнительную, высоким начальством не поощряемую: "Игроки Чили после первого матча получили от правительства дома. Они прибавляли от матча к матчу. Во всяком случае, стимулы у них были отнюдь не идеологического порядка". Без комментариев.

Кандидат медицинских наук Нина Граевская большую часть доклада посвятила теме дискуссионной - нужен ли команде психолог. Опять-таки вразрез официальному мнению, поддержанному главным тренером и начальником команды. Она говорила о пользе, какую приносит бразильской команде штатный психолог: "Доктор-психолог бразильцев считает порочной преувеличенно суровую дисциплину во время соревнований, тренировок и сборов в течение длительного времени, что плохо влияет на психологическое и нервное состояние игроков.

Он отмечает вред длительных сборов и "накачек" непосредственно накануне соревнований, считая, что перед турнирами нужно создать спокойную обстановку, отвлечь игроков от предстоящего матча. Концентрация внимания и нервной энергии на предстоящем на следующий день выступлении вредна: нервная энергия начинает тратиться уже сегодня, и в нужный момент ее может не хватить.

Бразильцы считают, что красные и салатовые цвета воздействуют возбуждающе, а бледно-голубые и золотистые способствуют снятию напряжения. Все это известно, но нужно проводить в жизнь".

Глас вопиющего в пустыне.

Наша команда задолго до начала турнира стала чемпионом мира по... продолжительности сборов. Два месяца осенью 61-го, включая подготовку к последней отборочной игре с турками и последующее турне по Южной Америке, ребята были оторваны от родины, дома и семьи.

Вторые, более масштабные сборы (с участием в ЧМ), продлились пять месяцев: с 10 января по середину июня. Большинство команд готовились к турниру через игры внутреннего чемпионата, наши игроки включились в свой только по возвращении домой.

Длительное пребывание двух-трех десятков молодых людей в замкнутом пространстве со строгим режимом дня, подчинением установленному порядку, в отрыве от родных и друзей - огромный психологический груз. Неизбежно возникает раздражительность, с течением времени нарастающая. Проявлялась она на ровном месте (рассказываю со слов Виктора Понедельника), например, за бильярдным столом, в карточной или шахматной игре...

Но на поле в Арике ребята объединились, сплотились (исключение - последние 25 минут матча с Колумбией), отдавали игре все, на что были способны. Самое время привести небольшой фрагмент из выступления на совещании Андрея Старостина: "Моральная подготовка была высока. Ребята себя не жалели. Отдавали на алтарь победы все, и после игры были крайне измождены. Дубинский, получив тяжелую травму, сказал: "Ради победы я отдал бы вторую ногу". Яшин долго болел, он не был готов, но отдал игре всего себя. Он нес непосильную нагрузку".

КРАМОЛЬНАЯ РЕЧЬ ОРАТОВСКОГО

У представителя Украины Оратовского был вполне конкретный, конструктивный ответ на поставленный совещанием вопрос. Время от времени он предлагал высокому собранию эффективный способ решения проблемы. В последний раз - на пленуме совета федерации футбола в 1961 году. Вот что он тогда сказал: "Каково фактическое положение футболистов и тренеров класса "А" и "Б" в нашей стране? А таково, что футбол является основным родом их занятий. Футбольный труд является источником их жизни: за свой футбольный труд они получают зарплату...

А каково их правовое положение? Если так можно сказать - никакое! Законами нашего государства футбольный труд, футбольная профессия не признаны. Такое положение является не только странным, но и обидным, потому что труд других профессий, например, работников цирка, артистов балета, узаконен.

В самом деле, человек, начиная с 17-18 лет приходит в футбол. Связывает с ним свою судьбу, свою жизнь. Он отдал футболу 15-20 лет, отдал лучшие молодые годы, а труд его не признан. Труд футболистов фактически является профессией, на самом деле он находится на нелегальном положении, да и зарплату футболисты получают нелегально.

Кому это нужно? В чем смысл этого? Что этим достигается? Кто может ответить на этот вопрос? ( никто и не ответил. - Прим. А.В.) В интересах советского футбола противоречие между фактическим положением наших футболистов и работников футбола и их правовым положением нужно разрешить. Нужно узаконить футбольную профессию. Это вызвало бы у футболистов новое отношение к футболу, позволило бы положительно и более гибко решать вопросы материального поощрения, вопросы перехода. Немало случаев, когда из класса "Б" не хотят переходить в класс "А", так как там больше платят" (ГАРФ. Фонд 9570, опись 2, дело 2940).

Оппонент Оратовского, Исмаилов из Узбекистана, дал украинскому коллеге решительный отпор: "Я думаю, что мы не можем поддержать такую тенденцию, тенденцию буржуазного взгляда на советский футбол. Это не прогресс в нашем обществе, а наоборот. Не этому мы должны следовать. Наше общественное развитие идет своим ходом, и мы становимся маяком для всего прогрессивного человечества. Не профессионализму мы должны учиться у буржуазии (шум в зале). Товарищи! Я говорю свое мнение по этому вопросу".

Нарастающий шум аудитории не позволил оратору ответить на интригующий вопрос - чему же должны мы учиться у буржуазии. Постановка вопроса неприемлема, ошибочна, политически вредна. Товарищу Исмаилову давно пора бы раз и навсегда усвоить простую истину - нечему нам было учиться у буржуазии.

Прошел год, и в начале 62-го Оратовский вновь вернулся к своим баранам - повторил то, о чем говорил на прошлогоднем пленуме. Заключительные слова: "Футбол является профессией, и нам нужно ее узаконить, вопрос назрел, и его нужно решать", - зал встретил аплодисментами. А начальство проигнорировало.

ПРОИГРАЛА КОМАНДА, ШЕЛЬМОВАЛИ ВРАТАРЯ

Подвел итоги руководитель советской делегации на чемпионате мира, заместитель главы высшего физкультурного ведомства Евгений Валуев. Речь начальника приятно удивила выдержанностью, объективностью. Перечислив имеющиеся в нашем футболе недостатки, о которых говорили специалисты, он никого ни в чем не обвинил. Кстати, Валуев - единственный, кто поддержал Граевскую ("Врачи-психологи нужны и в футболе, и в хоккее"), взял под защиту Качалина ("Грубых ошибок в подготовке команды, комплектовании сборной и определении состава на каждую игру не было") и вратаря: "Не надо все валить на Яшина. Ошибки были не только у него. Сейчас распространяют мерзкие стишки, их распространяют злобствующие, злорадствующие люди. Гордость нашего футбола превращают... Я даже не хочу произносить эти слова. Так нельзя..."

"Так нельзя" было прежде всего корреспонденту ТАСС и двум журналистам, находившимся в Арике. В том, что наш поезд сошел с рельсов, не доехав до конечной станции, обвинили они "стрелочника" - Льва Яшина. Их комментарии к обоим мячам, забитым в ворота нашей сборной в матче с Чили (см. "СЭ" от 05.03), и создали нездоровую обстановку в стране вокруг прославленного вратаря.

Наши люди игру не видели и полностью доверились брошенному в сердцах печатному слову, растиражированному СМИ, будучи абсолютно уверены - советские газеты пишут только правду.

Яшин действительно находился не в оптимальной форме и оба мяча, будь он в порядке, отразить сумел бы. Но голам этим предшествовали грубейшие ошибки его товарищей. Вина лежит и на нападающих, не сумевших, имея значительное преимущество, взломать чилийскую оборону. Проиграла команда - шельмовали вратаря.

Из Арики сформировали общественное мнение: тот, кого считали великим, разрушил надежды миллионов людей, ожидавших из Чили победных реляций.

"ПОДУМАЙ, ЛЕВА, ОТДОХНИ"

Травмы физические, душевные, устроенная на родине травля едва не поставили крест на дальнейшей карьере вратаря. Он решил уйти из футбола.

Кровоточащая рана не заживала долгие годы. Неутихающая, щемящая боль пробивается сквозь написанные спустя 23 года строки: "На первом же матче, когда диктор, объявляющий составы, назвал мое имя, трибуны взорвались оглушительным свистом. Он повторился, когда я вышел на поле. И повторялся каждый раз, стоило мячу попасть мне в руки. Уже ничто не могло удовлетворить трибуны, мстившие главному виновнику поражения сборной. Они свистели неустанно до конца игры. Я слышал надсадные выкрики: "С поля!", "На пенсию!", "Яшин, иди внуков нянчить!.."

Дома я находил обидные, издевательские письма, на стеклах машины - злобные, оскорбительные надписи. Несколько раз кто-то из самых агрессивных "любителей" футбола разбивал окна в моей квартире, до смерти пугая домашних" (Яшин Л. "Счастье трудных побед").

В отчаянии Яшин категорически заявил тренеру Александру Пономарёву:

- Больше играть не буду!

В ответ услышал:

- Подумай, Лева, отдохни, а там видно будет...

Лева отдохнул, подумал и... вернулся: коли всерьез подсел на футбольную игру, не так просто с нее сойти. Сыграл Яшин шесть матчей в подгруппе в обстановке, мягко говоря, недоброжелательной. Особенно в Москве.

И пресса вратаря не жаловала. Спортивная газета его почти не замечала, упоминала в основном в негативном контексте. В Ташкенте динамовцы забили до перерыва два гола, во втором тайме хозяева отыгрались. Вот как описал оба пропущенных Яшиным мяча зампред Федерации футбола Узбекистана В. Сизов: "Мяч отскакивал от рук Яшина, а подоспевшие пахтакоровцы добивали его в сетку".

В отчете о матче с волжанами фамилия вратаря упомянута один раз: "Последовала передача открытому А. Казакову, но мяч так и не попал в ворота, покинутые Яшиным".

В рецензии на игру с "Торпедо" Яшина и вовсе не удостоили внимания. В довольно большом отчете об игре со "Спартаком" упомянули дважды: "Яшин эффектно парировал мощный удар Севидова". После чего по его вине ("Последовала передача мимо Яшина, и Фалин забил в открытый угол") пропустили единственный в этой встрече гол. Неужто, помимо одного эффектно отраженного удара, он в шести играх ничего путного не сделал и только ошибался?

Партийное руководство, по крайней мере внешне, своего отношения к участию сборной СССР на ЧМ не проявило. Но догадаться, кого верные ленинцы обвинили в проигранном матче, легко. Раз не прекратили разнузданную антияшинскую кампанию, стало быть, поверили в виновность вратаря - его единственного. Даже Качалина не сняли. Обычно после неудач, тем более на международной арене, четвертуют тренеров. А тут не тронули.

Гавриил Дмитриевич, человек исключительной порядочности, вину с себя за проигрыш не снимал и сам обратился с просьбой освободить его от обязанностей главного тренера. Президиум федерации решения по этому вопросу не принял: пребывал в ожидании реакции партийных товарищей. Те не реагировали. Так и остался Качалин на прежней должности. Номинально. Ибо сборная СССР до конца года не провела ни одной международной встречи. А в сентябрьской товарищеской игре с олимпийской командой руководил первой сборной помощник Качалина - Николай Гуляев.

Аксель ВАРТАНЯН. «Спорт-Экспресс», 05. и 16.03.2012