http://virezkipress.ru/board/vengrij...ki/107-1-0-177
Правда, 2 апреля 1939, № 91 (7776), стр. 4
Б. ИЗАКОВ.
Глубокий и мудрый анализ международного положения, содержавшийся в докладе товарища Сталина на XVIII съезде партии, поразил неумолимой логикой тех зарубежных деятелей, которые не разучились смотреть в лицо фактам. Недаром Эмиль Бюрэ, редактор правой французской газеты «Ордр» и безусловный противник коммунизма, пишет в передовой статье:
«Пусть моя откровенность навлечет на меня оскорбления, все же я не скрою, что речь Сталина мне очень понравилась своей иронией, лишенной горечи, но жестокой по отношению к руководителям английской и французской демократий... Здесь и по ту сторону Ла Манша классовый дух взял верх над национальным духом, и правительства являются не более, как агентами крупных международных трестов, которых не заботят перестановка пограничных столбов, даже когда она осуществляется в грязи и в крови. Страх перед коммунизмом явился началом сумасшествия для деградирующей буржуазии, потерявшей веру в свои силы. Этим и объясняются неправдоподобные успехи Гитлера, Муссолини и микадо, которых рассматривают как спасителей капитализма, хотя они, быть может, являются его самыми опасными врагами. Под обманчивым прикрытием антикоммунизма они осуществляют свои ревизионистские и империалистические планы, губительные для Франции и Англии, не встречая особых препятствий а часто срывая у своих жертв аплодисменты. И если Сталин насмехается над оставшимися в дураках руководителями Франции и Англии, — сознайтесь что он имеет на это право. Тем более, что в своем глупом пацифизме последние думали принести в жертву СССР во имя своего собственного спасения».
Как видно, доклад товарища Сталина произвел немалое впечатление на правого журналиста, считающегося во Франции одним из лучших знатоков вопросов международного положения. Впрочем, правящие английские и французские круги еще продолжают цепляться за обанкротившуюся политику «невмешательства», являющуюся по существу политикой попустительства агрессорам и дальнейшего развязывания войны.
Орган французской тяжелой промышленности «Бюллетэн котидьен» следующим образом излагал впечатление, произведенное во французских правящих кругах германским захватом Чехо-Словакии:
«Первый импульс в весьма значительных кругах свелся к тому, чтобы обрушиться на мюнхенское соглашение и сделать тот вывод, что нужно поскорее опрокинуть политику, благодаря которой мы не находимся в состоянии войны уже шесть месяцев. Противоположная тенденция заключается в подтверждении того, что в конце концов судьба Центральной Европы непосредственно не затрагивает Францию и что, быть может, имеются известные преимущества в упрямстве Германии, пытающейся собрать тернистое наследство Габсбургов и продвигающейся по следам Карла XII и Наполеона. В данном случае зло будет все же меньшим, чем если Германия развернет свое наступление в направлении Голландии, Средиземного моря и наших африканских колоний. Вывод, повидимому, сводился бы к тому, чтобы предоставить Германии действовать».
Такова циничная программа франко-английских сторонников «невмешательства». Как признает «Бюллетэн котидьен», эта провокационная программа сводится к тому, чтобы толкнуть Германию на путь Карла XII и Наполеона. Как известно, горстка уцелевших приближенных с превеликим трудом спасла Карла XII из-под Полтавы; в огне и дыму Полтавской баталии навсегда померкла военная слава короля шведов. Наполеон сурово критиковал второстепенные военные ошибки Карла, но повторил главную из них в 1812 году, двинувшись походом на Россию; за это он был наказан русским народом: от более чем полумиллионной «великой армии», вступившей под водительством Наполеона на русскую территорию, после березинской переправы осталось едва 30 тысяч человек.
Так выглядит тот путь, на который хотели бы толкнуть Германию английские и французские правящие круги. Повидимому, эти круги бесповоротно убеждены, что Германией безраздельно управляют одни умалишенные...
В докладе товарища Сталина была, в частности, вскрыта подоплека провокационной шумихи, поднятой французской, английской и североамериканской буржуазной печатью вокруг приписывавшегося Германии намерения присоединить Советскую Украину к так называемой «Карпатской Украине». Разоблачена очередная нехитрая антисоветская провокация, имевшая целью «поднять яростъ Советского Союза против Германии, отравить атмосферу и спровоцировать конфликт с Германией без видимых на то оснований».
Карпатская Русь — маленькая, заброшенная и страшно отсталая область, насчитывающая менее 700 тысяч жителей. Главный город этой области Хуст равен по числу жителей иному селу цветущей Советской Украины. Подавляющее большинство населения Карпатской Руси неграмотно; в карпатских деревнях многие крестьяне до сих нор поклоняются идолам. Если империалистические хищники вспомнили об этом забытом уголке Европы, то лишь потому, что он находится на перекрестке больших европейских дорог, на стыке четырех государств.
В качестве автономной области Чехо-Словакии Карпатская Русь явилась порождением мюнхенской конференции. В маленькой области нашлось все же достаточное количество фашистских «деятелей» уездного масштаба, чтобы составить местное «правительство». У карпатских «правителей» закружились головы. Шутка сказать, им открыли доступ в передние европейских министров, о них заговорили «солидные» лондонские и парижские газеты, а главное, различные разведки стали нанимать на службу и притом платить известное вознаграждение! У Волошиных и Бачинских, с которыми прежде не каждый чехо-словацкий уездный чиновник здоровался за руку, от радости ум зашел за разум.
Тогда-то в Хусте стали болтать по шпаргалкам иностранных разведок всяческую чепуху насчет «великоукраинской миссии». По адресу советско-украинского гиганта стали раздаваться речи вроде тех, которые столь едко высмеял товарищ Сталин: «Эх ты, братец ты мой, до чего мне тебя жалко... Живешь ты без помещиков, без капиталистов, без национального гнета, без фашистских заправил,—какая ж это жизнь... Гляжу я на тебя и не могу не заметить,— нет тебе спасения, кроме как присоединиться ко мне... Ну что ж, так и быть, разрешаю тебе присоединить свою небольшую территорию к моей необъятной территории...».
Фашистская карпатская козявка с головой окунулась в сложную игру, затеянную в Центральной Европе разведками крупных капиталистических держав.
Лондонская печать очень пространно писала о том, что Карпатская Русь превратилась в некое поле для упражнений германской, польской, венгерской разведок. Зато лондонские газеты проявили странную сдержанность в связи с посещением Хуста достопочтенным Веджвудом Бенном, бывшим британским министром по делам Индии. Эта поездка, быть может, так и осталась бы покрытой мраком неизвестности, если бы она не была оглашена польской прессой, возмущенной тем обстоятельством, что перед посещением Хуста мистер Бенн завернул во Львов, где также вел какие-то секретные переговоры с местными деятелями. Казалось бы, какое отношение имеет Карпатская Русь к вопросу об Индии, которым в свое время интересовался мистер Бенн? Ответ на этот вопрос, быть может, кроется в весьма распространенных в Англии слухах, согласно которым британская разведка позволяет комплектовать индийскую администрацию лишь из людей, весьма близко связанных с Интеллидженс сервис.
Как бы то ни было, нити шпионажа и интриг, опутавшие Карпатскую Русь, ведут далеко не только в Берлин, Варшаву и Будапешт.
Карпатские фашистские марионетки, очутившиеся на бойком месте, стали ходко торговать своими персонами. При аресте первого «премьера» карпатского «правительства» некоего Броды было обнаружено 3 миллиона крон в венгерской валюте; одновременно выяснилось, что венгерское правительство обещало этой личности за определенные «услуги» два крупных именья и титул барона. После ареста Броды пост «премьера» занял поп Волошин; про него ходили упорные слухи, что он продался одновременно нескольким разведкам.
Карпатское «правительство» весьма колоритно проявило себя на поприще темных интриг. Что же касается его «государственной деятельности», то последняя ограничивалась отвратительными потугами подражать крупным фашистским государствам. Тюрьмы Карпатской Руси заполнились до отказа революционными рабочими и крестьянами, были уволены и высланы из области тысячи служащих и рабочих чешской национальности, закрылись чешские школы, была заведена «процентная норма» для евреев, организовались банды фашистских дружинников «сичевиков».
Вслед за тем карпатские «правители» стали распродавать оптом и в розницу свою маленькую область. В нескольких европейских столицах начались одновременные переговоры об «эксплоатации естественных богатств» Карпатской Руси; дальше переговоров дело не пошло, так как европейские банкиры действуют осторожнее иных англо- французских политиков и поостереглись вложить капиталы в столь несолидное предприятие. Зато германская миссия занялась усиленной закупкой местных запасов сырья и конского поголовья. После лошадей настала очередь людей. Из области потекли в Германию транспорты насильственно мобилизованных безработных: их посылали к западным границам Германии на строительство военных укреплений. Выручка попадала в карман попа Волошина и его «министров».
Стонало население несчастного, поруганного края.
И вот пришел бесславный конец карпатской фашистской козявке. В результате последнего передела Центральной Европы вся территория Карпатской Руси занята венгерскими войсками. Венгерские оккупанты утверждают свою власть массовыми расстрелами.
Тщетно трагикомический паяц, поп Волошин, заблаговременно удравший в Румынию, предлагает румынскому правительству взять Карпатскую Русь «под протекторат»: румынам не до жиру, быть бы живу. Тщетно Волошин звонит по телефону в Берлин былым хозяевам и покровителям: недвусмысленно дают ему понять, что надобность в нем в данный момент отпала. Венгерский премьер Телеки разъяснил в публичном заявлении, что оккупация Карпатской Руси произошла с полного согласия Германии; впрочем, это было ясно и без заявления Телеки.
Закончилась непродолжительная комедия, разыгранная карпатскими фашистами; опущен занавес. Где теперь «деятели» карпатского фашистского «правительства»? Иные расстреляны, другие сидит по тюрьмам, третьи скитаются в изгнании и уже перестали служить сенсацией для европейской прессы. Злосчастная карпатская фашистская козявка, возомнившая себя слоном, захлебнулась в луже крови и грязи.
Мораль для всех кандидатов в фашистские марионетки: не соваться в темную и сложную игру, затеянную поджигателями и провокаторами войны. Ибо подчас подобное времяпровождение кончается весьма плачевно для его участников. Не менее мучительную мораль могут извлечь для себя те англо-французские политики, которые склонны делать ставку на фашистских козявок: ненадежное это и нереальное предприятие!