[Виталий Третьяков]

Я рад вновь оказаться в этом собрании, настаиваю на том, что оно одно из самых интересных в Москве, во всяком случае для меня; а я живу довольно активной публичной жизнью, и есть возможность сравнивать.
В последнее время я очень много думаю над тем, что действительно есть наша история, история нашей страны, России. Меня это интересует в двух планах. Прежде всего-эти постоянные исторические параллели, которые проводятся в текущей политике, публицистике, подталкивают к размышлениям об истории. И второе-это то, что мы сами, и я в том числе, прожили пятнадцать лет, когда история явно двигалась, а не стояла. И вот, осмысливая эти пятнадцать лет, даже опираясь на унивеситетское, в пределах журфака, изучение истории, видишь повторяемость, цикличность событий. Начинаешь задумываться, почему так происхоодит, что это за закономерности, к чему они ведут? Ведут они, на мой взгляд, в общем-то к очевидному историческому фатализму. Бог ли это, судьба, рок или естественные законы природы, я не знаю-но я всебольше убеждаюсь в том, что действительно очень многое предопределено в самом ходе истории. Один человек может сколько угодно и что угодно доказывать, переламывать, быть Бонапартом, но если в обществе что-то не созрело, никакой Бонапарт, никакой Сталин никуда ничего не перевернет. Но тем не менее определенная свобода наших действий есть. И вот в рамках этой свободы насколько мы свободны переоценивать историю и ее искажать? Здесь дела обстоят, на мой взгляд, печально. Я не знаю, как искажали русскую историю в ХVIII и ХIХ веках, тем более раньше, но то, что в ХХ веке ее искажали чудовищно, вижу, а то, что искажали и в последние 15 лет чудовищно, знаю. Потому что если искажают то, что вчера происходило, то что уж нам говорить о Столыпине! То, что вчера случилось, завтра в газетах описывается прямо противоположно, а через полгода выходит учебник, книга, монография на тему-с теми же искажениями. Тут я пришел к совсем печальному выводу. Большинством людей, даже тех, кто относится с некоей симпатией к русской истории, даже ура-патриотами, российская история воспринимается с негативным знаком. Может быть, эта история не всегда плохая, не всегда бесполезная, но в целом неудачная. Короче, Россия потерпела историческое поражение. Так перфразируя Достоевского, мы приходим к ужасной вещи: если история в позитивном смысле не существует, то значит все позволено в настоящем. Если реформаторы, в утрированном смысле этого слова, негативно оценвают всю прошедшую историю России, советскую безусловно, имперскую, царскую-в значительной степени, то действительно все позволено. Раз там было все плохо, то мы и делаем что хотим, как хотим,-все равно будет лучше, чем было. Отсюда, естественно, и ужасные результаты. Это первый печальный-и самый фундаментальный-вывод, к которому я пришел. И он конечно, как сами понимаете, не вдохновляет, потому что-а зачем тогда дальше идти? А если это безумие овладело политическим классом на 90%, массами людей на 60-70%, какая перспектива? Никакой.
Следующее, о чем я хотел бы сказать…. Все-таки нельзя отрицать, что в нашей новейшей истории было много ужасного. Но ведь сказать, что все настолько ужасно, абсолютно неправильно. Я не в первый раз в этой аудитории, о многих симпатиях к Советскому Союзу в целом и к советской истории здесь присутствующие, некоторые по крайней мере слышали. Я не пойму, почему говорят только одно: Сталин-ужасный, народ-быдло. Это постоянная оценка советской истории политическим классом. О себе представители этого класса тоже иногда говорят плохо, но о народе говорят всегда плохо всегда, всегда. Кроме тех моментов, например, при начале каких-то реформ, когда нужно тогда вспоминают о народе. И, естественно, в кризисный период, когда тебя завтра повесят,-к кому тогда обращаются? К народу. Вспоминают, что он хороший, говорят ему-народ, какой ты хороший, ты вновь спасешь великую Россию. Говорят те же самые, кто до этого десять, пятнадцать, двадцать раз говорили, что народ всегда губил великую Россию.
Советская история по-своему, конечно, ужасна, но все-таки значительную часть я в ней просто прожил, в Москве, в средоточии этой истории, хотя, конечно, столица-это не вся страна, но в России она в каком-то смысле даже больше, чем половина страны. И жил в общем-то нормально и интересно. Мне кажется, что все-таки искусственность нашей истории советского периода состоит прежде всего в том, что коммунизм, большевизм в значительной степени действительно был романтическим, идеалистическим учением, которое попыталось идеальную схему наложить на реальную жизнь. Скрежет пошел страшный. Естественно, реальная жизнь реальных людей совершенно под идеалы не походила, начались трагедии как личностного, так и общественного характера. Человек не вел себя так, как он должен вести по марксисткой науке. И в этом смысле «большевизм» как чрезмерное насилие над естественным состоянием общества, конечно же, пронизывает всю российскую историю ХХ века и коммунистами, безусловно, не заканчивается. Коммунисты просто больше других экспериментировали в этом смысле.
Очень схожее происходит с религией. Религия тоже пытается загнать людей в идеальное поведение, в идеальную схему. Но религия-более гибкая мировозренческая система, поэтому она, наверное, выжила все эти тысячелетия. Религия тоже пытается загнать человека в идеальную схему, но ей как-то удается разводить жизнь с догмой. Я сколько ни думал, не могу понять, в чем отличие…