Атрибут зимы – снег, русские снега. Одно из приключений барона Мюнхгаузена в России, если вы помните, заключается в том, что он ехал-ехал на лошади, привязал ее к какому-то столбику, а потом лошадь оказалась на вершине колокольни – по самую верхушку завалило, такие вот сугробы.
Но я хотел бы сказать, что снег для россиян, для русских – это материал, он по-разному использовался. Взять зимние календарные праздники, вплоть до Масленицы – они были рассчитаны по своим ритуалам на наличие снега. Снег нужен как поверхность, по которой можно двигаться, как материал для строительства горок. В общем, самая лучшая дорога – это все-таки санный путь. Постоянных дорог на Руси было немного, а временные, сезонные прокладывались именно по снегу или льду. Одни из первых трамваев ходили в России по льду и были тоже сезонным транспортом (Петербург, Нижний Новгород).
Теперь о снежном городке. Помните, у Сурикова есть картина «Взятие снежного городка»? Такое веселое зимнее развлечение. Когда в Кремле стояли поляки – это вроде бы мрачная страница отечественной истории, – они предложили рыцарскую игру. Был построен снежный городок, поляки его обороняли, а боярские дети, то есть российская, принимающая сторона, скажем так, должна была его взять штурмом. Обычные упражнения для рыцарского воспитания, навыки осады, обороны крепости. Но это был именно спорт: не настоящие пушки и ядра, а снежки. Боярские дети, правда, по-своему поняли это дело, и когда у них не очень получалось взять по правилам, они доставали ножи и с поляками разбирались всерьез, не по-игровому. И снег окрасился польской кровью. Кровь на снегу – это общее место, достаточно тоже распространенное в нашей поэзии, хотя, может быть, прототип где-то в другом месте, сложно сказать.
Когда нам предложили тему «Зима», я подумал, что вообще разговор о зиме должен бы собрать немало зрителей и слушателей. Беседа о климате, о погоде, как известно, объединяет максимально широкое количество людей. Суждение по поводу того, какова нынче погода или каков в нашей стране климат, имеет всякий, и никому нельзя отказать в компетентности. Это очень важное обстоятельство: такой разговор можно завести с любым, честно сказать, погода – один из немногих общих знаменателей коммуникации в нашей стране, где достаточно дробная социальная действительность; где, если не брать показываемое по телевизору, у разных людей сейчас очень разный культурный базис. А тут цель – содержательно высказаться по поводу сочетания температуры, вегетации, состава воздуха, режима ветров. Это ведь только мы объединяем все эти параметры в понятие погоды и считаем, что можем их чувствовать, переживать. Получается такая культурная конструкция, внутренне пустая, поэтому позволяющая наполнить себя поэтическими, политическими, национальными смыслами.
Довольно часто мы слышим словосочетание «русская зима». Контекст разный: от праздников до названия какого-нибудь печенья. Русской весны, русской осени, русского лета при этом вроде как и нет. Есть петербургская или болдинская осень, какая-нибудь весна, чье-то лето, а вот нации, народу принадлежит только зима. Россия начинает себя выделять среди других по этому довольно странному признаку. При этом игнорируется тот факт, что есть Канада, Финляндия, страны, расположенные на той же широте и даже не омываемые Гольфстримом. И люди переживают такие же холода. Но в нашем сознании не присутствует попытки об этом заговорить, потому что Россия на мировом подиуме приватизировала зиму: все зимнее – это наше.
Известна идентификация русской души с водкой. На каких основаниях? Крепкая, прозрачная, чистая, в ней не может быть ничего: заразы, греха. Водка – чистый продукт, им можно промывать рану, и мы такие же чистые, как водка, и такие же прозрачные. Это вам не какой-нибудь желтый коньяк! Мороз нас не берет, водка не замерзает от холода, а все остальные-то полегли! И тут даже не о военных победах речь, а о том, что мы-то мороз побеждаем, мы в мороз живем, мы в мороз не умираем, мы зиму переживаем. Как – а это не ваше дело, но мы это можем. Вот оно – свидетельство нашей чистоты, силы и превосходства над прочими. Зима такая есть только у нас, и только мы способны ее пережить. Все остальные, приходя сюда, просто погибают. Как избавиться от тараканов? Открыть на несколько дней избу, и тараканы вымерзнут. Вот русский способ борьбы с тараканами. И так мы поступим с любым!
То, что я сейчас говорю, – не мои выдумки, и это не в книгах вычитано. Это услышано от людей, которые по словечку, по полсловечка слагают миф о том, какая у нас зима.
А уже на базе исходного мифа возникают любые надстройки. Во-первых, это величайшее уныние по поводу того, что такое наша зима, и оценка холода как того, что леденит, в частности, нашу политическую жизнь. Недаром флуктуации политической ситуации описываются словами «оттепель» или «заморозки», предложением «подморозить русского человека» и констатацией «при Путине опять похолодало». Во-вторых, это изменение знака с плюса на минус, проклятия: «Я не твой, снеговая уродина», все эти «благословенный юг», «благословенное тепло».
Я заканчиваю тем, что для современных людей, для детишек, с которыми мне приходилось говорить, холод и зима оказываются ценностью, имеющей своего рода рыночную стоимость. Девочка рассказывает в ходе интервью, как она приехала в международный лагерь, и там все хвастались тем, что у них есть: у нас море, у нас кофе. А она подумала, что же есть у нас, и сказала: «А у нас очень холодно». – «А-а», – сказали ей, и девочка нечто получила, она не проиграла в этом состязании. Русским холодом торгуют. Есть даже такой производитель мороженого – «Русский холод».