[Бутылина Н.В., Гусинская Л.В., Дьякова В. , Цветаева М.А., эксперты карательной психиатрии]

Далее Вершинин Л.В. заявлял на суде, что его незаконно «арестовали как вора», что благодаря ему (Вершинину) «освободили от власти его врагов-прокурора Устинова и многих других судей». Далее он заявил, что «пусть государственный обвинитель отдохнёт, почему народ не может знать куда делся прокурор», «знаете анекдот про поручика Ржевского», «судья Зубарев, вы не даёте мне высказаться», «вы заведомо заняли сторону обвинения», «судья Зубарев нарушает закон, давайте продолжать судебное заседание». Вершинин Л.В. не реагировал на замечания, заявил, что «он 7 месяцев находится в камере, помещён сюда судь-ей Орловым, этим мошенником и ему очень хочется с ним поговорить, в тюрьме у него сел слух и зрение, в камерах очень плохие условия, он подвергается пыткам. Заявлял: «что расстреляйте меня как политического заключенного». Задавая вопросы потерпевшему Орлову (судье), обвинил последнего в том, что тот вел судебные заседания не в зале судебного заседа-ния, а «в заплёванном кабинете». Обвинил прокуратуру в том, что она «злоупотребляет своим положением, пользуется своей приличной «зарплатой» что «у судей заведомо предрешен об-винительный приговор», что «прокурор оказывает давление на судью», что «надо снять фильм на БиБиСи и показать всему миру, о том, что вы там в прокуратуре творите», …...... «Ваш заговор лопнет и мы встретимся в Лондоне».
Вершинин Л.В. перебивал выступающих в суде, делал не к месту реплики- «я бездомный погорелец, я был грязный и только вчера меня впервые за долгое время отмыли». (т.5 л.д. 115-175). В связи с вышеуказанным поведением в судебном заседании Вершинин Л.В. был направлен на повторную стационарную судебную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу в ГНЦССП им. В.П. Сербского, которую он проходил с 26.10.2006 г. по 21.11.2006 г. Согласно заключению комиссии №1135 от 21.11.2006 г., Вершинин Л.В. при проведении эк-спертизы уверенно входил в кабинет с кипой бумаг в руках, в беседе легко раздражался, постоянно перебивал собеседника, часто не слушая его вопросов, жестикулировал, повышал голос. Речь его была крайне непоследовательная, сумбурная, обстоятельная; он приводил множество фактов, не касающихся прямой темы разговора, перечислял фамилии должностных лиц. Представлял себя известным и «ведущим» правозащитником, уверял, что он вращаеся в кругах известных депутатов, государственных деятелей, которые его всячески поддерживает, с их помощью якобы добился снятия с должностей судей, известных высокопставленных чиновников. Возмущался фактом направления его на судебно-психиатрическую экспертизу, называя её «грязным делом», «противозаконной». Не желал отвечать на вопросы, касающиеся его биографии, повторял, что «вопросы незаконны», отказывался от «незаконных» параклинических обследований, каких-либо лекарственных назначений. Легко озлоблялся в беседе, называя врачей «исполняющими заказ чиновников», угрожал «разобраться» с комиссией врачей, в случае признания его психически нездоровым, используя свои «тесные связи» с депу-татами, известными правозащитниками, Президентом РФ. Говорил об этом с заряженностью, охваченностью идеями борьбы с «нарушителями закона», какой-либо коррекции, разубеждению практически не поддавался. В беседе об инкриминируемых ему деяниях становился взбудораженным, повышал голос, указывал на сфабрикованность уголовного дела, называл «последней попыткой» суда «сохранить свои кресла, избавившись от него», причём поручить «самую грязную работу психиатрам». Говорил о потерпевших в самых резких словах и выражениях, повторял, что в его заявлениях никаких слов, порочащих их честь и достоинство, клеветы не было. В отделении постоянно писал заявления, часто нелепого содержания, в различные инстанции, где стереотипно называл себя «политическим заключенным», конфликтовал с медицинским персоналом, делал замечания по поводу режимных требований, давал реакции протеста, оппозиции, крайне негативно относился к врачам, психологу. Обвинил врача в «запугивании» его, в шантажном поведении и т.*п., требовал побыстрее его направить на суд, «не советовал врачам заниматься недостойным и грязным делом». Мышление его было непоследовательное, аффективно окрашенное, торпидное. Суждения его крайне катотимны с преобладанем «эмоциональной логики», часто несуразны. Эмоциональные реакции-неустойчивы, часто неадекватны. Целостное критическое отношение к своему состоянию, сложившейся ситуации отсутствовала. При …... психологического исследования указывалось, что в связи с особенностями мотивации и состоянии подэкспертного провести развернутое экспериментальное исследование не представлялось возможным. Также у Вершинина Л.В. были выявлены нарушения в виде нечеткости, непоследовательности и нецеленаправлен-ности с явлениями соскальзывания, нарушения логики суждений, амбивалентность, смысловые искажения, противоречивость высказываний, тенденции исходить из внутренних субьективных критериев, игнорируя обьективные связи и обстоятельства. Вершинина Л.В. отличали неадекватное самовосприятие и самооценка, аффективная охваченность субьективно значимыми концепциями и представлениями, упорство и настойчивость в их отстаивании, уверенность в правильности своих построений. Обращали на себя внимание непоследовате-льность мотивации подэкспертного, искаженное осмысление актуальной ситуации при эмо-циональной изменённости, недифференцированности (заключение №1135-т. 5 л.д. 202-212). 28.11.2006 г. Вершинин Л.В. написал заявление судье Московского городского суда с просьбой ознакомить его с заключением СПЭ от 21.11.2006 г., а также допустить к участию в процессе в качестве его законного представителя и опекуна Вершинину В.М. (мать). Также Вер-шинин Л.В. просил ознакомить Вершинину В.М. с заключением СПЭ от 21.11.2006 г. и дать ответ о «о местонахождении его паспорта». В постановлении судьи Московского городского суда от 21.12.2006 г. указано, что суд постановил прекратить рассмотрение уголовного дела в отношении Вершинина Л.В. с участием присяжных заседателей; уголовное дело возвратить прокурору Московской области, обязав его обеспечить устранение допущенных нарушений;перевести Вершинина Л.В. из Учреждения ФГУ ИЗ-77/2 УФСИН МЮ РФ по г. Москве в психиатрический стационар специализированного типа (т.5 л.д. 221-231). Мать подэксперт-ного-Вершинина В.М. на допросе в качестве свидетеля 11.01.2007 г. показала, что он никогда на учёте у психиатра не состоял, в положенное время отслужил в армии, закончил институт культуры. Она характеризует его исключительно положительно: заботливый сын, готов помочь всем, вообще не пил спиртного. Она считает, что виновен в сложившейся ситуациии Болотин и никто больше. Она не согласна с тем, что сын решением экспертизы признан невменяемым, не может согласиться с отправлением его в психиатрический стационар. Все знакомые очень уважали Вершинина Л.В. в г. Орле, где он родился, он пользуется огромным авторитетом. Она знала о правозащитной деятельности сына, он помогал пенсионерам …......... В заключении СПЭ от 21.11.2006 г. допущен ряд неверных данных, с грубыми ошибками. Она (Вершинина В.М.) является жертвой политических репрессий, «репрессирована и реабилитирована»; сын находится в антисанитарных условиях. …..она просила принять решение об освобождении сына из-под стражи, просила отстранить следователя Целипоткина О.В. от участия в производстве по уголовному делу, так как он лично заинтересован в исходе данного уголовного дела. Согласно мед. карте в личном деле, Вершинин Л.В. в период нахождения в следственном изоляторе психиатром не осматривался. Для утранения противоречий в выводах экспертов (наличие заключений двух экспертиз о психическом состоянии Вершинина Л.В. на момент совершения противоправных действий, выводы которых противоречивы) назначена повторная амбулаторная судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.

член комиссии: Ткаченко А.А., доктор медицинских наук, профессор,
член комиссии: Бутылина Н.В., кандидат медицинских наук,
член комиссии: Гусинская Л.В., кандидат медицинских наук,
член комиссии: психолог, кандидат психологических наук Н. В. Дьякова
врач-докладчик Цветаева М.А.
При настоящем обследовании в ГНЦ В.П. Сербского установлено следующее. СОМАТИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ. Подэкспертный высокого роста, нормостенического тело-сложения, удовлетворительного пистания. По данным медицинской документации- .......... НЕВРОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ. Знаков очагового поражения центральной нервной системы нет. ПСИХИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ. Подэкспертный ориентирован всесторонне формально правильно. Целью настоящей экспертизы считает «изменение ему меры принудительного лечения». Несколько насторожен, внимательно наблюдает за окружаещей его обстановкой, находящихся рядом людьми, отвлекается на посторонние действия окружающих. Во время беседы держится манерно, гримасничает, активно жестикулирует. Спонтанно в виде монолога начинает излагать анамнестические сведения, при этом крайне обстоятелен,.....на несущественных деталях и фактах, непоследователен, периодически уходит от темы беседы. На вопросы отвечает не по существу, рассуждает на посторонние темы, в основном касающиеся актуальной для него тематики-гражданского «судоразбирательства». При этом замет-но ......, с видимым удовольствием начинает рассказывать об этом, хронологически разбивая повествование по годам. При попытках вернуть разговор к теме беседы заметно раздражается, заявляет- «это тоже очень важно», …........ее сын Болотин С.Г. часто избивал мать и отца, ставил свою машину на садовом участке, поджег дом родителей, затем обратился в суд для получения наследства. Заявляет, что в гражданском деле не было даже искового заявления-поэтому оно сфальсифицировано. С улыбкой говорит, что «на все плюнул», не ходил на судебные заседания в течении 5 лет, несмотря на многочисленные повестки. Сообщает, что ко-гда его избили и он попал в больницу с сотрясением мозга, его дом сгорел в результате поджога Болотина, который уже являлся его собственником по решению суда. С охваченностью рассказывает, что определение на право собственности Болотина было фальшивым, поэтому он «написал Жириновскому с просьбой юридической помощи» и получил неожиданный ответ от «самого лучшего адвоката», в результате чего в последующем решение суда было отменено. Сообщает, что он «как погорелец» пытался получить «внеочередное жильё», но ему в этом было отказано. Во всём винит судью Орлова, который «отказал ему в сарае», проводил судебные заседания в своём служебном кабинете, где некуда положить бумаги, включить диктофон в розетку, «подтягивал» настроенных против него свидетелей, не пояснил ему, что он (Вершинин) «судится с покойником», «администрация района умерла», «фортуна, судьба, звезды не так встали». Утверждает, что он был вынужден заявлять отводы судье, писать жалобы и ходатайства, которые судья Орлов отклонял, ничем не мотивируя свой отказ. Говорит, что «от отчаяния», «потемнения и затуманивания», «в пылу, в горячке» написал заявление в Государственную Думу, но сначала не отправлял его так как «не лежала душа», формально считает, что «не надо было этого делать». Подэкспертный старается декларировать рациональное обьяснение своим поступкам, при этом полностью не раскрывает своих переживаний. Отмечает, что ранее он много раз писал подобные заявления, но все их в последующем разрывал. Сообщает, что «сам совершил несколько ошибок»-сначала обратился к другому судье, так как проявил «нетерпеливость»-»надо было прислушаться к внутреннему голосу», «потянуть процесс». Подэкспертный амбивалентен в своих суждениях-свой поступок сначала называет «бредом, никчемностью», говорит, что сделал «большую глупость», так данное заявление «не решает существа дела»; затем тут же сообщает, что он не мог поступить иначе, так как всегда являлся «активным правозащитником», его «учили противодействовать ворам и убийцам». Не отрицает того, что манера написания заявления была «оскорбительной», при этом равнодушно говорил, что «и на человека можно не так посмотреть», «оценка материалов дела клеветой не является». После этого с улыбкой говорил, что «Болотина в суде публично раскатали», «…. прошёл 15 лет тяжелой войны с армией адвокатов», ….......При распросе о проведенных ранее экспертизах сообщает, что «экспертиза не была проведена», «не было кассационного определения суда», «обоснование экспертизы не соответствует», не дана оценка его личности......... Сначала соглашается с тем, что он был признан ….... для исследования интеллектуально-мнестических способностей;.... Люшера, рисуночные методики «Дом-дерево-человек», методы и беседы и наблюдения-для исследования личностных особенностей;также был использован психологический анализ анамнестических данных и материалов уголовного дела. Во время исследования подэкспертный держится свободно, подчёркнуто вежливо и учтиво, при этом внимательно следит за реакциями и записями эксперта, за окружающей обстановкой в кабинете. Жестикуляция у него активная, мимика и эмоцианальные проявления выразительные до вычурности. Охотно беседует на различные темы, обнаруживая богатый словарный запас, стремится представить себя с благоприятной стороны, преуменьшить имеющие у него патопсихологические симптомы. Вместе с тем, подэкспертный временами становится навязчивым, отдельные его реплики без учёта экспертной ситуациии, многословные высказывания излишне обстятельны, протиречивы и нелогичны по смысловому содержанию, с нарушениями последовательности суждений, временами обрывчаты, неуместны, нелепы, с соскальзываниями на субьективно значимую тему. Внешняя коррекция его поведения слабо эффективна. Подэкспертный отмечает у себя жалобы на здоровье соматического плана. Его высказывания о сожалении относительно своих действий в инкриминируемом ему деянии носят демонстративный характер; выявляется внутренняя «уверенность в правоте своих действий», он надеется на «торжество справедливости». Инструкции к заданиям усваивает легко, работает в быстром темпе, при этом не всегда придерживается предложенной программы исследования, спонтанно переключается на личностно важные темы; в результатах обследования заинтересованности не проявляет. При достаточно сохранной памяти и способности к краткосрочному сосредоточению, отмечаются значительные нейро-динамические нарушения в виде вязкости, ригидности, торпидности мыслительных процессов, выраженной нецеленаправленности суждений с соскальзываниями вне плана исследования, склонностью к многословному и непродуктивному рассуждательству. В исследовании обнаруживаются нарушения мотивационно-смысловой и операциональной сторон мышления в виде разноплановости, расплывчатости, смысловой нечеткости суждений с явлениями полисемантизма, слиянием условного и буквального смыслов формулировок, с актуализацией как существенных и практически значимых свойств обьектов, так и латентных, своеобразных, сугубо конкретных признаков с использованием ….........к субьективной интерпретации происходящих событий, к возникновению некоррегируемыъх концепций и идей с выраженной фиксацией на них и аффективной охваченностью ими, ориентацией на них и аффективной охваченностью ими, ориентацией на них в реальном поведении. Выявляется выраженная негибкость, ригидность суждений с повышенным вниманием к малозначимым обстоятельст-вам и негативным моментам, подозрительность, ожидание враждебности со стороны внешнего окружения.
Член комиссии:
психолог, кандидат психологических наук Н.В.Дькова
Таким образом, комиссия приходит к заключению, что Вершинин Л.В. сторадает хроническим психическим расстройством в форме параноидного развития личности (ответ на вопросы №№1,2,4). Об этом свидетельствуют данные анамнеза и материалов уголовного дела о свойственных подэкспертному характерологических особенностей в виде стеничности, напо-ристости в достижении желаемого, повышенного чувства справедливости, высокого уровня идентификации со своим социальным статусом («правозащитника»), потребности в признании своего авторитета в глазах окружающих, которые усугубились с 1990 г. в условиях пси-хотравмирующей ситуации, связанной с решением жилищных проблем (оспаривание его права на наследство, утрата дома в результате пожара) и обусловили его многолетнюю деятельность по отстаиванию его прав и интересов в судебных инстанциях. Со временем (к 2006 г.) его поведение практически полностью определялось по отстаиванию его прав и интересов в судебных инстанциях. Со временем (к 2006г.) его поведение практически полностью определялось сверхценными идеями борьбы за свои права, носило болезненный сутяжно-кверулянтский характер, сопровождалось грубыми эмоционально-волевым расстройствами, неле-пым, некоррегируемым поведением, нарушением критических способностей, которые лишали его в период, относящийся к инкриминируемым ему деяниям, способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В последующем после привлечения к уголовной ответственности в условиях дополнительных психо-травмирующих факторов (процесс предварительного расследования, изоляция, условия судебно-психиатрических экспертиз) идеи борьбы за свои права, особой значимости периодами приобретали бредовый характер с расширением круга лиц, попадающих в фокус его переживаний, сопровождались идеями преследования и отравления. Данное заключение подтверж-дается выявленным у Вершинина Л.В. при настоящем психолого-психиатрическом обследовании характерно для указанного …..психического заболевания ….........охваченностью ими, ориентацией на них в реальном поведении, подозрительность, ожидание враждебности со стороны внешнего окружения. По своему психическому состоянию ко времени производства по данному делу Вершинин Л.В. не мог и в настоящее время также не может осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значения для дела, и давать показания (ответ на вопрос №3). По своему психическому состоянию, учитывая, что у Вершинина Л.В. отмечается склонность к быстрому формированию в условиях субьективно значимых ситуаций сверхценных идей, достигающих периодами бредового уровня с расширением круга лиц, попадающих в фокус данных пере-живаний, сопровождающихся грубыми эмоционально-волевыми нарушениями с некоррегируемым поведением, неприятием режимных требований, отсутствием критики к своему состоянию и диссимуляцией имеющихся у него психических расстройств в настоящее время, Вершинин Л.В. представляет общественную опасность и нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа (ответ на вопрос №5).
член комиссии: Ткаченко А.А., доктор медицинских наук, профессор,
член комиссии: Бутылина Н.В., кандидат медицинских наук,
член комиссии: Гусинская Л.В., кандидат медицинских наук,
член комиссии: психолог, кандидат психологических наук Н. В. Дьякова
врач-докладчик Цветаева М.А.
Выявленные у Вершинина Л.В. индивидуально-психологические особенности в виде выраженных нарушений мотивационно-личностной сферы с высокой, но неадекватной социальной активностью, недостаточностью критической оценки своих суждений, носящих амбива-лентный, нецеленаправленный и порой нелепый характер, со склонностью к субьективной интерперетации окружающих его событий, к созданию сверхценных, некоррегируемых концепций с внутренней ориентацией на них в реальной жизни-лишают подэкспертного способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значения для дела, и давать о них показания (ответ на вопрос №7).
Установление конкретных психологических мотивов обвиняемых не входит в профессиональную компетенцию судебных-экспертов, является областью иcследований психологов-криминологов(ответ на вопрос №8). Вершинину Л.В. присущи такие индивидуально-психологические …...как стеничность, напористость в достижении желаемого, повышенное чувство справедливости, потребность ….. своего авторитета в глазах окружающих, неадекватная оценка своих реальных возможностей, ….... концепций и идей со стремлением придерживаться их в реальном поведении. В связи с тем, что в период инкриминируемых деяний поведение подэкспертного определялось психопатологическими, а психологическими механизмами регуляции деятельности, так как по решению комиссии экспертов Вершинин Л.В. страдал хроническим психическим расстройством, которое лишало его способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, сделать вывод о влиянии личностных особенностей подэкспертного на его поведение в момент совершения преступления не представляется возможным (ответ на вопрос №9).
член комиссии:
психолог, кандидат психологических наук Н.В. Дьякова.
1,143