http://echo.msk.ru/blog/aleksashenko/1718034-echo/
19:35 , 23 февраля 2016
автор
экономист
Во-первых, в отличие от Максима Миронова, который сразу повесил на меня ярлык «вредителя» (чем сильно облегчил работу многим желающим привлечь меня к ответственности хотя бы за что-то), назвав мой пост вредным, я его текст считаю полезным. Важны и нужны разные точки зрения, поскольку они позволяют видеть мир объемно и в красках, а не плоским и черно-белым. Поэтому я считаю не только не вредным, а очень даже полезным обсуждать то, что говорят и делают российские чиновники. В современной российской политической системе дискуссии не приветствуются и, зачастую, не допускаются. К чему это привело, мы все хорошо видим на примере внешнеполитических авантюр и изоляции России в мире. Странно, что это приходится говорить человеку, который получил современное западное образование и работает в престижной западной бизнес-школе. Мне небезразлично, что будет с моей страной. И если Максим думает, что моим единственным намерением было посеять панику, то могу уверить, что он сильно заблуждается.
Во-вторых, я в своём тексте ничего плохого не говорил о профессионализме нынешней команды Центрального банка. Скорее, напротив, я сказал, что многих сотрудников « лично знаю и уверен в их высочайшей профессиональной квалификации”. Но раз Максим посчитал нужным пространно высказаться по этому поводу, то я задам всего один вопрос на эту тему и буду признателен Максиму, если он на него ответит:
Можно ли назвать профессиональными действия руководства ЦБ в части банковского надзора с учетом того, что российские банки, у которых отзываются лицензии, и которых государство в лице ЦБ и АСВ начинает санировать, все как один приходят к этому моменту вообще без капитала (собственных средств), а зачастую и с отрицательным капиталом? Какими аргументами можно обосновать направление почти триллиона бюджетных рублей на санацию банков, существование которых никому не нужно?
В-третьих, продолжая тему профессионализма, считаю ошибочной (но не вредной!) оценкой Максима о том, что сегодня внешняя конъюнктура «хуже, чем в 1998 г.». То что цены на нефть в процентном отношении упали на этот раз сильнее, чем 18 лет назад, отнюдь не отменяет того факта, что в 98-м они упали ниже российской себестоимости, а бюджет перестал получать какие-либо налоги от нефтяников, т.к. прибыль у них исчезла. Представьте себе, что было бы сегодня, если бы цена нефти упала ниже 25 долларов, а бюджет лишился поступлений и от экспортной пошлины, и от НДПИ, потеряв примерно 40% от своих доходов?
В-четвертых, повышение уровня резервирования валютных кредитов и уровня обязательных резервов, безусловно, мера рыночная. Только неужели Максим и председатель Банка России верят в то, что снижение ставок по валютным депозитам с нынешних, максимум, 2,5% годовых до 1%-1,5% снизит привлекательность валютных сбережений для населения и бизнеса, которые пережили более чем двукратное падение курса рубля за последние два года?
В-пятых, Максим оставил без ответа мои вопросы о тех банках, которые пострадали от избыточно выданных валютных кредитах, о том, зачем нужно бороться с валютными кредитами населению, если их мало и их объем и так снижается, о том, как можно бороться с валютизацией банковских балансов в стране, где вся почти прибыль в экономике формируется у экспортеров, и о том, а есть ли признаки нарастающей валютизации балансов. Поэтому я повторю свое утверждение: названная г-жой Набиуллиной цель – борьба с валютизацией банковских балансов – ложная, а озвученные методы ее достижения заведомо неэффективны. И если Банк России действительно будет бороться с валютизацией балансов, то он должен будет пойти на более жесткие меры, чтобы заставить экспортеров и население отказаться от хранения сбережений в иностранной валюте. Либо отказаться от этой цели.
И последнее, но, пожалуй, самое важное. Мне очень странно было услышать призыв Максима к тому, чтобы воздержаться от критики действий властей, в целом, и Центрального банка, в частности. Мне всегда казалось, что сегодня в нашей стране людей, которые готовы хвалить власти за все, что они сделали или не сделали, — хоть отбавляй. А вот серьезного разговора об экономических проблемах я давно не слышал. Даже на последнем Гайдаровском форуме как-то без этого обошлись. А ведь Максим сам сказал: что «наша страна итак стоит на краю пропасти». Но означает ли это, что мы должны «молчать в тряпочку»?
Центральный банк – безумно важный орган в любом государстве. Поэтому во всем мире ему придают особый статус, подчеркивающий его независимость. Но независимость (от власти) не означает отсутствия ответственности. Ответственности перед населением, перед бизнесом, перед страной. И одной из составляющих этой ответственности является необходимость и обязанность Центрального банка четко и внятно излагать свои оценки и намерения. Но именно этого, четкости и внятности, не было в интервью г-жи Набиуллиной. И об этом был мой текст.
Disclaimer.
Многие считают, что у меня нет необходимой квалификации, чтобы выступать экспертом по этому вопросу. Я закончил Московский университет, который никогда не был силен по финансам, по специальности «политическая экономия» и защитил кандидатскую диссертацию по планированию народного хозяйства еще во времена СССР. Моя работа в Центральном банке в 1995-1998 гг. завершилась финансовым кризисом 1998-го года, и многие называют меня единственным виновником этого. Я не хочу никого ни в чем переубеждать.