http://makhnach.livejournal.com/102466.html
June 17th, 20:15
И вот на фоне всех этих потрясений встает грандиозная фигура императора Юстиниана. Он появился в столице как племянник храброго, умелого, неграмотного военачальника Юстина, по одним сведениям, из Иллирии, по другим, из Македонии. Старая легенда считает обоих славянами, что вполне правдоподобно, особенно если учесть, что в Иллирии к рубежу V-VI веков не славян не осталось. Ну, Запад упоминания о славянстве Юстиниана не любит! Доказать этого действительно нельзя, но это правдоподобно, и предание такое было. Юстин оказался императором в итоге довольно темной интриги, в которой он даже не был центральным действующим лицом. Просто споры в столице в конце жизни Анастасия накалились, и 70-летний полководец всех устраивал. Даже если он славянин, то он к тому времени уже полвека провел на службе в Константинополе. Был он самого простого происхождения, он и его племянник были из крестьян. Повторяю, Юстин был проримски настроен, честно служил империи, идее империи, не мудря ходил в храм. Но конечно ни культуры, ни интеллектуального потенциала для того, чтобы возглавлять имперское здание, не имел. Потому, когда в 518 году он становится императором, фактически управляет его племянник Юстиниан, человек настоящей римской культуры, и ощущавший себя человеком римской культуры, настоящий римлянин, несмотря на свое провинциальное, крестьянское происхождение. Девять лет еще правил Юстин. Крепкие люди были, правда? После его смерти в 527 году Юстиниан становится полноправным императором и правит еще около 4 десятилетий. Его правление закончится в 565 году кончиной в возрасте 87 лет. Наследие было тяжелым. Восточные провинции примирить не удалось. С Римом продолжался 30-летний разрыв — так называемый раскол Акакия. Варвары беспокоили. Гуннов, правда, уже не было. Зато славяне пошли через границу.
Юстиниан оказался поистине великим. Во-первых, он был успешным организатором военных действий. Начинать ему пришлось в довольно тяжелом положении Первой Персидской войны, военные действия начались уже при Анастасии. А к моменту воцарения Юстиниана шаханшах Хосров Второй Ануширван, недовольный проникновением римлян в Лазику, в Колхиду, то есть в Причерноморье, бывшее под византийским влиянием, начал серьезные военные действия.
Первая Персидская война, в которой уже отличились великие полководцы Юстиниана Флавий Велизарий и Нарсес (армянин), закончилась почетной ничьей с потерей определенных территорий, которые Хосров удержал.
Во-вторых, в 532 году борьба политических партий «зеленых» и «синих» в Константинополе привела к знаменитому восстанию Ника. О восстании есть отдельная книжка Чекаловой («Константинополь в VI веке. Восстание Ника», Чекалова А. А., 1986, 1997). Это наше недавнее исследование, издана книга лет 12 назад. Здание империи пошатнулось, и даже единственный раз в жизни пошатнулась твердость Юстиниана. Он был на грани отчаяния. Спасала исключительная твердость супруги его Феодоры и самоотверженность и решимость полководца Велизария. Юстиниана за это упрекают и чуть ли не делают этаким слабачком, который в решающий момент растерялся. Но простите, государю-христианину надо было в собственной столице учинить резню, было от чего растеряться. А ведь уже был провозглашен императором самозванец, все шло к низложению. Порядок можно было наводить уже только мечом, что Велизарий и сделал.
Будучи настоящим государственным деятелем, Юстиниан вышел более сильным из ситуации с восстанием Ника, и его руки оказались развязаны. В 531 году узурпация власти в королевстве Вандалов дает основания для вмешательства. И уже в 534 году Северная Африка возвращена империи. В том же 534 году формальный повод дает Италия. Была убита королева Амаласунта, дочь Теодориха Великого, основателя Готской державы в Италии. Юстиниан вмешивается в эту ситуацию. Войны с готами относительно затянулись. В 535 году удалось вернуть Сицилию, в 537-38 году — Неаполь, Рим и даже Равенну, которая на короткое время стала готской столицей в Италии. Но последовала реакция. Новый готский правитель Тотила победил Велизария, и окончательно подавить сопротивление остготов удалось в битве при Тагине в 552 году. Это означало замыкание северной части Средиземноморья в границы империи.
Юстиниану пришлось пережить Вторую Персидскую войну. Она была тяжелее. Полностью вернуть территории, захваченные Хосровом, не удалось. Хосров захватывал даже Антиохию в 540 году. Сам Велизарий не мог его остановить, и Месопотамские владения империи были утрачены. Но и там равновесия все-таки достигли. И Юстиниан как римский император мог отчитаться перед империей и перед историей, что Средиземное море — снова внутреннее озеро империи. Он не вернул все территории, не вернул большую часть Испании. Естественно, уже не шел разговор о возвращении Галлии. Но с другой стороны, и испанские князьки, и франкские короли Меровинги признали свое вассальное положение, считали Юстиниана Великого своим императором. И в церквах Галлии, Франкского королевства, молились об императоре Юстиниане. Правда, тут заметим, что франки в отличие от других крупных варварских королевств с самого начала и далее оставались в православном христианстве, они не стали арианами.
Юстиниан был великим строителем империи. Во-первых, он укрепил ее границы, и до сих пор осталось не так мало мест, где можно видеть развалины башен, возведенных при Юстиниане, развалины пограничных замков. Мы уже знаем, что то было дорого, что тем имперская администрация не ограничивалась, что неслучайно славян пропускали на свою территорию, старались их поселить в Малой Азии. И все-таки границы Юстиниана были возвращены к тому состоянию, в котором они были во времена Ульпия Траяна или Адриана.
Во-вторых, при Юстиниане успешно реформировали вооруженные силы. И после персов он был первым властителем, который успешно использовал тяжеловооруженную латную кавалерию. Тогда никто того не умел. Первыми были персы.
В-третьих, благодаря Юстиниану мы обладаем корпусом римского права. Надо сказать, что он вообще умел выбирать людей. Имя того, кто возглавил собирание наследия римского права, необходимо помнить любому образованному человеку. Этого юриста звали Трибониан. Под его руководством была проведена колоссальная работа. Его комиссия была созвана в 528 году. Она собрала, кодифицировала и откомментировала все главные имперские постановления, начиная с Адриана. Это собственно Кодекс Юстиниана. Следующей частью работы было издание Дигестов, то есть выдержек из суждений, судебных решений знаменитых римских юристов. Этот труд был закончен в 533 году. Третью часть издания корпуса составили Институции — руководства для обучения юристов. И последним актом этой, если хотите, великой юридической трагедии было издание всех Новелл, то есть новых законов Юстиниана. Закончена работа была в 565 году.
Римское право мы изучаем по Трибониану. Римское право мы изучаем в византийском изложении. Колоссальной заслугой Юстиниана было то, что его кодификаторы, сохраняя дух римского права, постоянно и очень тактично его христианизировали, они его постепенно продвигали в направлении к христианской нравственности. И потому римское право мы получили уже в такой редакции. Недооценить этой его деятельности просто невозможно.
* * *
Для нас все типично византийское — это средневизантийский период. Поздневизантийский дал нам очень много, но у нас тогда за плечами была уже своя величественная культура домонгольской Руси. А ранневизантийский — это легенда для нас. Потому, когда средний русский, которого, к сожалению, с детства не воспитывали в православной, восточнохристианской культуре, видит византийский храм XI века, очень непохожий на русский, он воспринимает его как свой, а когда впервые видит Софию Константинопольскую — величайший христианский собор VI века, он говорит: «Да это что-то турецкое, на мечеть похоже». Так это потому, что мусульмане несколько сот лет молотили под Софию, несколько сот лет копировали и воспроизводили ее формы в многочисленных мечетях. Для нас это не воспринимается как нечто свое, потому что это было давно. А вот средневизантийский период — это наше. Вот на нем мы учились. Это блестящее искусство. Можно сказать, что действительно по-настоящему христианская икона создана в средневизантийский период.
Основы богословия были заложены на закате христианской Античности (IV-VI века), не в Средневековье. Это период классической патристики, время трудов величайших отцов церкви. А основы восточнохристианской архитектуры, в еще большей степени иконы принадлежат средневизантийскому периоду. Расцвет восточнохристианской историографии, пожалуй, принадлежит все-таки тоже средневизантийскому периоду. Она отлична от позднеантичной и ранневизантийской.
Византия действительно была могущественной державой, она восстановила господство на море. И Средиземное море на некоторое время снова становится имперским, ромейским, ибо самым сильным флотом был византийский флот. Кратковременное господство арабов было именно кратковременным. Флот ее был непобедим даже в инженерном отношении хотя бы потому, что ромеи владели греческим огнем, а посему флот противника могли сжечь. Так случилось и с нами однажды, когда римляне спалили ладьи Игоря. Таким образом, фаза инерции ромеев, как и полагается, была фазой высочайшей цивилизации и широкого распространения византийской культуры, своего рода византийским эллинизмом. Ромеи все-таки оказывали влияние и на Западе, все-таки западные снова ездили учиться, хоть и не так охотно, как раньше. Все-таки культурное влияние Византии в средневизантийский период ощутимо в мусульманском мире. Но ничто не бывает вечным. Инерция рано или поздно заканчивается. Конечно, она может быть продлена еще одной регенерацией, крупным общенациональным культурным подъемом. Но того вовремя к концу XII века не произошло. И в 1204 году Константинополь был взят в явно начавшейся фазе обскурации, то есть распада этноса, этнического распада ромеев.
Взятие Константинополя — одно из крупнейших военных действий своего времени. Во взятии Константинополя участвовали 4 тысячи рыцарей и 8 тысяч оруженосцев. Примерно столько же было пехотинцев. Это серьезно. Это больше, чем войско, которым располагала столица. Но, простите, Константинополь был почти полумиллионным городом! И если бы ромеи сопротивлялись, никто бы их не взял! Потому что одно дело — сражаться во чистом поле, где крестьянину при встрече с рыцарем лучше не сопротивляться, а другое дело — защищаться на стенах города. Любому, самому доблестному рыцарю абсолютно безразлично, кто обольет его кипятком или уронит на его шлем булыжник. Но того не произошло, ромеи перестали сопротивляться. И на 1204 году могла бы закончиться история византийской культуры, превратившись в провинциальный реликт.
Но тут выяснилось, что кроме старого общеимперского принципа общего блага — основной идеи любой империи, унаследованной христианской Римской империей, она отличается наличием куда более серьезной идеи — идеи защиты церкви. Служение империи воспринимается христианином как защита церкви. Идея христианского царства оказалась действенной. Пройдет немногим более полувека, и в 1261 году Никейский император (в Малую Азию крестоносцы распространиться не смогли) Михаил Палеолог возвратит Константинополь. Сил было мало. Обскурация нации была приостановлена регенерацией. Она явно захватила только ромеев восточных провинций. Это неудивительно: провинциалы лучше сохраняют энергию, всегда, везде. У ромеев Константинополя уже ничего не осталось, как в IV веке уже ничего не осталось у римлян, но у ромеев провинциалов осталось и чувство долга, и честь, и доблесть, и верность. Их было недостаточно для того, чтобы вернуть все. Трапезундское государство осталось самостоятельным, там правили потомки Комнинов. Так что кроме Византийской империи была еще Трапезундская империя — крошечное государство у южного берега Черного моря. Оно просуществовало даже немного дольше, чем Константинополь: у турок руки не доходили. Более того, даже коренную Элладу не удалось вернуть целиком. В греческих землях осталось два крестоносных государства — Ахейское княжество и Афинское герцогство (империя не вернула Афины). И все же то была регенерация. Довольно редкий в истории случай, когда идея в чистом виде (идея защиты церкви) продлила жизнь, продлила сопротивляемость этноса, и не какого-нибудь, а имперского, стержневого этноса.
Двести лет агонии. Но за эти двести лет Русь доросла до принятия имперского скипетра, до превращения в Третий Рим. Я уверен, что турок при определенной ситуации и тогда можно было не пустить на Балканы. Все эти варианты будут мною соответственно разобраны. Ведь в восточнохристианских делах участвовали не только ромеи и русские. Участвовали также болгары, участвовали сербы, создавшие в XIV веке великую державу. Но об этом потом.
В 1453 году защищать Константинополь было действительно некому. Уже никаких ромеев не осталось. Половина защитников Константинополя состояла всего лишь из нескольких тысяч наемников и добровольцев — генуэзцев и венецианцев. Эти воевать не разучились. Но последний император Константин XI Драгас (заметьте, город начался с Константина и закончился Константином) доказал, что он достоин своей пурпурной обуви, он пал сражаясь на стенах своей столицы.
* * *
Однако существует чрезвычайно интересная легенда. Шарль Мишель Диль приводил ее в археологических прогулках «По берегам Средиземного моря». То есть, она дожила до конца XIX века. Она попала и к русским авторам. Есть место в Соборе Софии Премудрости Божией в Константинополе, где приложив ухо к стене, вы слышите странный не то гул, не то шелест, весьма неопределенный. Его показывали и показывают. В стене есть дверца, старый служебный ход на хоры, очень давно, в незапамятные времена заваленный бутовым камнем, неиспользуемый. То есть, ровным счетом ничего интересного. Так вот, есть предание. Когда пал василевс и турки ворвались в город, в Софии совершалась последняя литургия. А турки рвались к храму, они рвались к храму, о котором мечтали давно! И когда они ворвались в храм, последний иерей снял Чашу с престола и ушел в боковую дверцу, которую то ли не смогли сразу выломать, то ли не очень на радостях старались. Во всяком случае он ушел и унес Святые Дары. И есть, повторяю, прожившее полторы тысячи лет предание, что то, что вы слышите, приложив ухо к стене, — это продолжаемая непрестанно пять веков молитва последнего софийского иерея над Чашей. И когда храм будет освящен и в нем начнут снова петь православные литургии, откроется дверца и священник вынесет Дары…
Отвечаю кратко на вопросы.
Вопрос: Насколько прав Владимир Соловьев в своей крайне негативной оценке византизма и его влиянии на Русь?
Ответ: Совсем не прав. Он совершенно отчетливо писал это в полемике с Леонтьевым, когда Леонтьев уже выпустил статью «Византизм и славянство». Владимир Сергеевич все-таки еще принадлежал ко второй половине XIX века, он родился около середины века. Он принадлежал еще к поколению тех, кто еще не мог получить школьного образования по данному вопросу. Еще негде было получить школьное образование, уважительное к византийскому наследию, в середине и даже, пожалуй, в третьей четверти XIX века. Я с этого начинал. Я разбирал это подробно. Но то, что он, как говорится, превзошел самого себя и в последней предсмертной большой книге «Три разговора» отвечает, что мы принадлежим ни к востоку, ни к западу, а к особому миру греко-славянскому, свидетельствует о том, что и Соловьев менялся, все-таки он был великий философ.
Вопрос: Андрушкевич пишет, что в Византии не было главного этноса, и грекам принадлежала далеко не всегда ведущая роль в государственном строительстве.
Ответ: Это как раз та точка зрения, с которой я полемизировал. А второе известно: любая империя формирует имперскую элиту. Но то, что князь Петр Багратион был грузином, государственный секретарь Егор Перетц был крещеным евреем, а немцев даже перечислять не буду, все-таки не делает Российскую империю нерусским государством, которым сейчас, несомненно, является РФ. Российская империя так хорошо создавала имперскую элиту, что большевикам пришлось сделать обильное кровопускание почти всем народам, ликвидируя имперские корни.
Да, действительно, Каждан исследовал этот вопрос (потом назову это имя еще раз). По крайней мере в X-XII веках в составе правящего слоя сумма родов славянского происхождения и кавказского превосходит число природных греков. Но, во-первых, славяне были эллинизированы, а во-вторых, повторяю, это нормально для империи.
Вопрос: Существует ли понятие «народная монархия»? Какова судьба храма, расписанного Нестеровым в Абастумани?
Ответ: Не знаю. Абастуманских росписей не видел. Храм существует. Я так высоко на гору не залезал, росписей не видел. Может быть, в плохом состоянии, но росписи тоже существуют. Это знаю точно, большего сказать не могу.
Понятие «народная монархия» существует. Хотя к нему относятся несколько по-разному. На мой взгляд, монархия всегда может быть только народной, то есть национальной. Однако мы, русские, безусловно более демократически относимся к монархии и своему монархизму, нежели то было свойственно ромеям. Мы не такие же, мы разные. Тут все очень просто. Ромеи создали необычайно правовое общество и, конечно же, правовое государство. И уважение к закону было воспитано в любом византийском императоре в такой степени, в какой не было, безусловно, воспитано в русском князе и царе. Потому у нас действовали другие механизмы — механизмы сословно-представительной монархии. Неудачная попытка воспроизвести византийскую автократию на русской почве дала первую тиранию — тиранию Ивана IV. Потому как только тиран умер, мы перешли к нормам сословно-представительной монархии, и царю Федору пришлось пройти через процедуру избрания.
Современный автор Владимир Видеманн (очень интересный автор, русский немец, живет в Берлине, сам из России, счастливое объединение в одном человеке русской и немецкой имперских традиций) в статье в сборнике «Русский строй» настаивает на принципе избирательности монарха, отсылая именно к византийской традиции, где формально любой василевс избирался. Он много об этом писал. Смотрите сборник «Неизбежность империи». Ему, Видеманну, принадлежит даже очень смелое определение Византийской монархии — «самодержавная демократия». Это несколько отлично от того, что высказывал Иван Лукьянович Солоневич в своей книге «Народная монархия», наверное, вам известной.
Вопрос: Советская историография утверждала, что Византии не хватало сильного, рыцарского войска.
Ответ: Стратиотская система в значительной степени приближалась к рыцарской. Я то упоминал. Не думаю, что тяжелая византийская конница однозначно уступала рыцарской. А во времена Юстиниана тяжелая конница вообще была только у византийцев и персов. На западе, у варваров ее просто не было. Так что это зависит от периода. Византийское войско очень рано стало преимущественно конным. Но пехота в нем не деградировала полностью, как то произошло на Западе. Это характерно для всех восточных христиан. У нас в XII веке, а может быть, и в XI веке тоже преобладает конница, и тоже полностью не исчезла пехота.
Вопрос: Что вы можете сказать о книгах Казимира Куманецкого «Древняя Греция и Рим» и сборнике статей Иоанна Экономцева «Православие, Византия, Россия»?
Ответ: Названную книгу, явно переводную с польского, не читал. Книга отца Иоанна представляется мне удачным опытом популяризации. Ничего нового автор там не сказал, но ведь я тоже ничего нового здесь не говорю, потому что следую за другими учеными, я не византинист. А популяризовал ректор Православного университета добротных авторов: отца Иоанна Мейендорфа, увы, ныне покойного и, может быть, крупнейшего православного ученого современного Петербурга Гелиана Михайловича Прохорова. Потому я сказал бы так: я рекомендую вам читать все, что написал Прохоров. Он лучший знаток XIV-XV века в нашей стране. Его можно прочитать в любом томе за 20 лет ежегодника «Труды отдела древнерусской литературы», а также его лучшую книгу «Повесть о Митяе». Там либо византийский, либо русский материал. Неплохо также читать отца Иоанна Мейендорфа. Но если недоступен Прохоров, то вполне нормально читать более доступного Иоанна Экономцева.
Вопрос: Греков не было до Р.Х.?
Ответ: Это ромеев (византийцев) не было до Р.Х., а древнегреческий этнос до Р.Х., безусловно, был. Начало его истории в IX веке до Р.Х., а заканчивается она по мере поглощения древних греков в основном ромеями, для которых они послужили основой этнического субстрата. Так происходит с каждым рождающимся этносом. Предшественниками древних греков были, несомненно, ахейцы. Это другой этнос. Кстати сказать, если вы будете перелистывать Гомера, вы не найдете ни в одном переводе ни разу ни слова «грек», ни слова «эллин». Все это знают, но почему-то не придают значения.
Вопрос: Непонятно, почему императоры-гонители — хорошие.
Ответ: Я уже ответил, и не знаю, что тут непонятно. Это просто те императоры, которые наиболее последовательно и исправно исполняли свой долг императора. Это не значит, что хорошо быть гонителем, но свой долг они выполняли. Вот сейчас хороший глава государства Российская Федерация, безусловно, должен быть гонителем сект или по крайней мере антисистем.
Вопрос: Способны ли нынешние китайцы стать основным этносом будущей дальневосточной империи?
Ответ: Да. К сожалению, они молодой этнос. Боюсь, что Гумилев прав, и начало этногенеза очередных китайцев пришлось на XVIII век. Потому в Западной Европе мы имеем дело со старыми этносами, некоторые из которых уже вошли в фазу обскурации, турки нам ровесники, а вот на Дальнем Востоке ничего радостного вам не сообщу.
Вопрос: Верно ли, что восточная Римская империя была грекоговорящей?
Ответ: Действительно, я это уже сказал, в восточных областях Римской империи эллинизация была заметнее романизации.
Вопрос: Кураев сказал, что Византия уцелела благодаря хитрой дипломатии, сумев расселить славян.
Ответ: Ну, он вообще-то ничего принципиально нового не сказал к тому, что я сказал сейчас. Думаю, правда, что империя все равно бы уцелела. Только это стоило бы большей пролитой крови и больших потраченных денег. Потому решение, найденное императорами VI века, было изящным. Кстати, многие территории были все-таки потеряны — будущие Венгрия и Болгария. Они были славянизированы, правда, потом мадьяры выдавят славян из Паннонии. Это была славянская земля, а теперь вот Венгрия.
Вопрос: Верно ли, что турки-османы перегорели как этнос, и сейчас в Турции главная роль принадлежит реликту турок-сельджуков?
Ответ: Ничего не могу об этом сказать, я не тюрколог. Но то, что не младотуретчина, а кемализм был движением восточных провинциалов, — это правда. Это тот же самый случай, когда провинциалы оказываются наиболее энергичными.
Я однажды сказал в кулуарах III Рождественских образовательных чтений (то близко к тому, что я напечатал в статье в «Русском строе»), я был вынужден заметить, что у нас проблема провинций довольно серьезна. Если провести первоначальную социальную стратификацию (элита — среднее большинство — низы), то не знаю, как у турок, наверное, в Константинополе так оно и есть, но Стамбул не столица Турции, а наша печаль заключается в том, что элита в основном в Москве, а народ (среднее большинство) в основном в провинции. Надеюсь, я никого не обижу. Я понимаю, что представитель низов не пойдет слушать мою лекцию, и дотягиваться до наших соотечественников, живущих далеко, трудно, но нужно. Один из моих учеников сострил тем не менее неплохо, выстраивая параллель с созданием Германской империи в 1870 году. Он сказал: «У них было пруссачество, а у нас будет казачество». Ведь Германию создали провинциалы, дикие провинциалы.
Вопрос: Почему ромеи не создали династического правления?
Ответ: Потому что у них была римская традиция, и, может быть, они были правы. А наше династическое правление было проявлением западничества, это все-таки закон императора Павла Первого, когда восстанавливать русскую традицию было уже поздно, но зато сейчас не поздно, потому что сейчас у нас пресеклась и династия, и монархическая традиция.