http://rapsinews.ru/incident_news/20...278836111.html
К событиям в Севастополе. Беседа с адмир. Колчаком.
Адмирал Колчак, прибывший 10 июня в Петроград, нарисовал точную картину событий в Севастополе.
- После своего возвращения из Петрограда, - говорит адмирал, - где я беседовал со всеми представителями Временного Правительства и видными политическими деятелями, а также после поездки в Псков на военное совещание, происходившее под представительством главнокомандующего Алексеева, я составил себе вполне определенное убеждение о тяжелом положении наших вооруженных сил.
Приехав в Севастополь, я решил поделиться своими впечатлениями с командами, для чего было созвано собрание, на котором я сказал, что, по моему мнению, Балтийский флот не представляет собой в настоящее время боевой единицы, так как во главе его стоит ген. Максимов, который никогда не был командующим флотом и был в полном распоряжении матросов.
Мои слова вызвали большой подъем среди черноморцев, решивших послать в Петроград и на все фронты делегации для поднятия духа и привидения флота и армии в боеспособный вид. Всех делегатов выехало не меньше 300 человек, и в числе их покинули Севастополь наиболее благоразумные, честные и владеющие ораторскими способностями люди.
Я считаю, что этим была допущена мною первая ошибка. После отъезда делегации сейчас же началась агитация, имеющая целью внести расстройство и вызвать раздоры. Крайние органы печати не стеснялись никакими мерами, пропаганда проникла на суда. Пропаганда велась не только против делегации, но и против меня.
Исполнительному комитету не нравились выставленные мною лозунги: «Война до конца, до полной победы, до полного завоевания проливов и вооруженного контроля над ними».
Начало пропаганды я заметил после второго резкого выпада, сделанного комитетом против меня. Первый выпад – это известное дело ген. Петрова.
Теперь у меня нет ни малейшего сомнения, что весь этот инцидент с ген. Петровым был направлен против меня, чтобы внести разлад между мною и матросами. Вскоре после этого произошел и второй случай. Миноносец «Жаркий» отказался подчиниться моему приказу о выходе в море для участия в боевой операции, мотивируя это тем, что команда не желает плавать с командиром, слишком строго относящимся к обязанностям матроса. Исполнительный комитет взялся уладить этот неприятный случай и ему удалось уговорить команду выйти в море, но время было упущено, и миноносец не исполнил нужной операции.
Спокойствие на миноносце продолжалось недолго. Через несколько дней команда все же удалила своего командира, использовав для этого совершенно недостойные способы. Следственная комиссия исполнительного комитета, разбиравшая этот случай, не вынесла никакого определенного решения. Я же со своей стороны не мог оставить этот вопиющий факт и донес об этом военному министру, указав на необходимость строгого расследования этого дела и суда над виновниками.
А.Ф. Керенский, одобрив мое решение, приказал назначить следственную комиссию, которая в настоящее время занята разбором этого дела. В это время в Севастополь прибыла делегация от балтийского флотского центрального комитета. Часть прибывших делегатов принадлежала к партии большевиков и сейчас же повела обширнейшую пропаганду в ленинском духе. Эти же представители повели определенную компанию против меня, ловко маскируя свои действия.
На некоторых митингах указывалось, что Черноморский флот для революции ничего не сделал, в Севастополе не пролилось ни одной капли крови, не был убит командующий флотом, команда работала и жила дружно с офицерской средой.
Исполнительный комитет, находясь в полном единении со мною, считался буржуазным и являлся, как бы отделением моего штаба. Исполнительный комитет со своей стороны принимал все меры против агитации большевиков, но делегаты сумели обойти его.
На митинге было постановлено производить аресты и обыски среди офицеров, главным образом береговых команд. Всего арестовано 4 офицера. Обыски сопровождались грубыми насилиями над офицерами и женщинами. Возможные эксцессы были предотвращены только благодаря вмешательству солдата Киселева, красносельского гарнизона, случайно находившегося в Севастополе. Офицеров арестовывали под предлогом, что они приверженцы старого режима.
Разыгравшиеся события были настолько неожиданны для меня, что об этом можно судить по следующему: в 4 часа дня я был на одном из миноносцев, где по обыкновению меня встретили и проводили криками «ура». Те же матросы в 9 часов вечера принимали самое деятельное участие в арестах и обысках. На митинге следующего дня было вынесено постановление отобрать у всех офицеров оружие , а меня и начальника штаба арестовать. Одновременно с митингом заседало и делегатское собрание, которое не нашло возможным меня арестовать, но присоединилось к мнению митинга об отобрании оружия и потребовало от меня немедленной сдачи должности старшему в чине, не предъявив мне никаких обвинений. Не безинтересна речь одного оратора о причине моего отстранения. Оратор говорит, что хотя я и являюсь авторитетом в военно-морском деле и с моим уходом флот лишается опытного руководителя, но, по их мнению, во главе флота должен стоять какой-нибудь прапорщик, который исполнял бы все то, что пожелают матросы.
Видя, что я не могу спасти положения, я нашел нужным сдать команду ген. Лукину и съехал на берег. Оружия своего я не отдал, указав, что золотую саблю я получил за отличие в делах против японцев и вовремя капитуляции Артура, японцы ее у меня не отобрали.
Я поломал саблю, бросив ее в море. Но во избежание эксцессов, я дал радиотелеграмму по флоту, что бы офицеры беспрекословно подчинились этому постановлению.
Ночью была получена телеграмма Временного Правительства, которая произвела на всех своим решительным тоном ошеломляющее впечатление. О ходе дальнейших событий уже известно. Печать широко и правдиво обрисовала положение в Севастополе. Я должен только дополнить, что телеграмма, отправленная за подписью Сафонова, которого я глубоко уважаю, содержит много неточностей. События в ней несколько извращены. Так, например, исполнительный комитет умалчивает о своем постановлении устранить меня от должности.
В заключении на предложенный представителями печати вопрос, находит ли адмирал возможным вернуться в Севастополь и снова принять команду Черноморским флотом, адмирал Колчак категорически высказался против возможности возвращения в Севастополь.
(Утро России)
Подготовил Евгений Новиков