Первая война, проигранная Америкой
ВЬЕТНАМСКУЮ войну я наблюдал из Америки-с начала до конца (с некоторым перерывом в середине), работая корреспондентом «Известий» в Нью-Йорке и Вашингтоне. Американцы начали вползать в нее еще при президенте Кеннеди, в 1962-1963 годах, когда направив в помощь режиму Нго Динь Дьема первые тысячи военных советников. А самый конец тянувшегося с 1973 года конца наступил 30 апреля 1975 года около пяти часов утра: посол США Грэм Мартин на вертолете морской пехоты последним покинул территорию посольства в Сайгоне, переместившись на авианосец «Хенкок»,-бегство по суше уже было невозможно.
Вот отраженная на телеэкранах деталь последних часов и минут: американские морские пехотинцы прикладами сбрасывали своих, карабкавшихся на трехметровую стену посольства, южновьетнамских союзников, тех из них, кто тоже хотел бежать, но кому не находилось места на вертолетах.
Один комментатор подсчитал тогда, что военное присутствие США во Вьетнаме длилось 7382 дня. Это чуть больше двадцати лет. Не знаю, какой его была точка отсчета, но так или иначе эта война была длительной (при четырех президентах-Кеннеди, Джонсоне, Никсоне, Форде) и самой бесславной, а также второй (58 тысяч убитыми) по потерям в истории США.
Америка никогда не проигрывает свои войны-таким был вначале преобладающий ура-патриотический мотив. По мере роста потерь и ощущения трясины, в которой завяз экспедиционный корпус США, настроения менялись. Призыв студентов в армию резко активизировал антивоенное движение. Усиливаясь параллельно движению негров за гражданские права, оно перерастало в мощный общественный протест против устоев системы. Во второй половине 60-х также не без влияния Вьетнама развивалась эксцентричная антибуржуазная «революция хиппи».
Неудачный ход войны подрывал международную репутацию США, ослаблял их лидерство западном мире и, как ни странно на первый взгляд, способствовал при президенте Никсоне американско-советской разрядке первой половины 70-х годов.
Это был кризис «самонадеянности силы»-если пользоваться популярной в те годы формулой умнейшего и опытнейшего Уильяма Фолбрайта, глав сенатского комитета. Так называлось его книга, ставшая политическим бестселлером.
Архижесткое, неразборчивое применение военной мощи не только против «вьетконговцев», но и против мирного населения подрывало право Вашингтона на морализаторство в международной политике. Когда в августе 1968 года советские войска вошли в Чехословакию, чтобы положить конец «пражской весне», реакция со стороны официального Вашингтона была относительно умеренной. Президент Джонсон, терпя поражения не только в джунглях, но и на внутриполитическом «фронте», отказавшись от попытки занял позицию признания права СССР применять чрезвычайные военные меры в своей «сфере влияния».
Жертвенный и жесткий принцип «мы за ценой не постоим» на моих глазах оборачивался совсем иной, чем у нас, стороной. У американцев-от Хиросимы до Косова-это относится к цене, которую заставят платить противника. В 1972 году, во время «рождественских бомбардировок» Ханоя и Хайфона каждые два дня в виде обычных бомб сбрасывался по взрывной мощи эквивалент хиросимского «Малыша». С другой стороны, понятие «американской жизни» (Аmerican laif) было и остается-священно. Учет потерь был скрупулезный, списки погибших публиковались в газетах. Под конец, выводя сухопутные войска, Никсон, чтобы сократить потери, все больше поднимал в воздух-и над Вьетнамом, и над Камбоджей.
Теперь в Вашингтоне, рядом со знаменитым мемориалом президенту Линкольну, стоят стелы из черного мрамора. На них-все до одного-имена и фамилии американцев, погибших во Вьетнаме.
После войны как оборотная сторона «самонадеянности силы» возник так называемый «вьетнамский синдром»-сознание, что не все Америке по плечу. Своебразный, весьма нетипичный для американцев комплекс неполноценности длился до начала 80-х годов, когда президентом был избран Рональд Рейган.
СССР надолго влез в Афганистан, и свежая историческая память американцев стала нашей явью-под другим названием и, слава Богу, с потерями почти в четверо меньшими, чем у США. Афганистаном Никсон иллюстрировал свой излюбленный тезис об СССР как об «империи зла». Афганистан теперь-живая боль России, он активно питает международный терроризм возле ее южных границ и на российской территории, в Чечне.
История богата причудливыми перекличками. Вторая чеченская война характерна намного более массированным применением силы, чем первая. Подсказкой была косовская операция НАТО, где по американскому методу и американскими силами воздушная война во избежание своих потерь велась с полным пренебрежением к потерям и разрушениям другой стороны. Американская беспощадность как свежий пример для подражания наверняка присутствовала в осознании наших генералов, планировавших «вторую Чечню».
|