https://web.archive.org/web/20000930...20/mlog/m1.htm
ОТСТАВКА Е. Примакова вызвала однозначную реакцию всех ответственных политических лидеров и общественных движений России. Все единодушно сочли это решение президента ошибочным, но столь же единодушно признали, что Б. Ельцин, делая этот шаг, остался в рамках правового поля, то есть действовал в соответстввии с Конституцией. Какая оказывается у нас «замечательная» Конституция!
Премьер-министр находит общий язык с Государственной Думой, полностью устраивает Совет Федерации, пользуется уважением среди лидеров мирового сообщества, наконец, имеет самый высокий рейтинг среди всех политических фигур России по опросам населения. К этому следует добавить, что Евгений Максимович подчеркивал свою лояльность президенту на протяжении всех лет нахождения Ельцина на этом посту, а став премьером, не забывал чуть ли не еженедельно клясться, что не собирается баллотироваться на следующих президентских выборах (эти клятвы введены Ельциным в ритуал обязательного общения между ним и известными людьми из ближайшего его окружения еще с 1993года).
Возникает естественный вопрос: возможно ли в демократическом обществе уволить с поста главы правительства высококвалифицированного, абсолютно некоррумпированного чиновника без всяких видимых оснований единоличным решением главы государства? Ответ очевиден - нет, невозможно. Только монарх, самодержец обладает правом менять правительства и премьеров. Этим правом, как известно, широко пользовался последний официальный самодержец России перед падением императорского дома. Наша Конституция дарует императорские полномочия «всенародно избранному президенту». Самое любопытное, что сей гибрид демократии (прямые, тайные и равные выборы президента) и монархии (ничем не ограниченное право смещения чиновника любого ранга, широкие возможности роспуска органов представительной власти и т.д.) вышел из под резвых перьев тех самых людей, которые до сих пор совершенно серьезно считают себя демократами и обижаются на клеймо «так называемые». Возможно, что именно такой облик демократии, когда все права персонифицируются в одной личности (должности), а вся полнота ответственности концентрируется в другой, мила сердцу популяции демократов, выросших на почве конформизма с тоталитарным режимом. Но как эти умозрительные конструкции и схемы сочетаются с демократией рынка, с инерционностью экономических процессов? Как премьер, которого сажают на хозяйство (ведь все «силовики» в ведении президента опять же по Конституции), может нормально работать, выводить страну из экономического кризиса, если над ним подвешивается дамоклов меч отставки в любой день и час, если об этом ему постоянно напоминают, если не дают элементарных гарантий политической безопасности и при этом требуют реформ и решительных действий по подъему экономики? При таких условиях в России никогда не будет нормальной экономики, поскольку экономические плоды (позитивные результаты) имеют такие же объективные сроки созревания, как и любые дары природы. Царское нетерпение в этом деле можно расценить лишь как дестабилизационный фактор. История с Примаковым яркое доказательство тому.
Примаков формально был уволен за вялость экономической политики, отсутствие реформаторского ража, за попытку стабилизировать нищету. Характерно, что экономические результаты деятельности правительства Примакова широко не обсуждались, статистика не публиковалась. Экономические комментаторы, еще недавно в микроскоп рассматривавшие любой позитивный сдвиг, любую десятую долю процента роста производства, вдруг как воды в рот набрали. Восемь месяцев правительство вытягивало страну из пропасти, в которую та рухнула после 17 августа (благодаря профессионалам-менеджерам). Вспомните только - остановились все платежи, банковская система оказалась в параличе, люди потеряли не только сбережения, но и возможность получать текущую зарплату, рухнул фондовый рынок, иностранные инвесторы отвернулись от России. Спад в реальном секторе экономики продолжался. Такова была стартовая площадка правительства Примакова. Теперь посмотрим, с чем Примаков ушел в отставку. Темп роста промышленной продукции в марте составил 11%, сельского хозяйства 32,9%, инвестиций в основной капитал 9,6%. Но март - это не случайно чудесный месяц. Если посмотреть итоги работы промышленности поквартально, то четвертый квартал 1998 года дал прирост объемов промышленного производства по сравнению с третьим кварталом в размере 10,1 %, а первый квартал 1999 года по сравнению с четвертым 1998 года «наварил» еще два процента.
Не менее впечатляющими выглядят и результаты борьбы с инфляцией. Если в декабре 1998 года индекс потребительских цен составил 111,6% к ноябрю того же года, то в марте 1999 года аналогичный показатель снизился уже до 102,8%.
Ей-богу такие показатели заслуживают не отставки, а ордена. Но вот что говорят оппоненты. Послушаем того же Е. Гайдара: «За последние девять месяцев доля бедных в России почти удвоилась, а доходы бюджетников и пенсионеров в реальном исчислении сократились примерно вдвое» («Коммерсант», № 79, с. 3). Как это созвучно с ельцинским упреком к правительству в злонамеренной попытке «стабилизировать нищиту»! Но, Егор Тимурович, доля бедных удвоилась и доходы пенсионеров сократились вдвое не за «последние девять месяцев», а девять месяцев назад, единовременно в результате дефолта, отмены валютного коридора и прочих мероприятий, в разработке которых вы участвовали, как идет молва, сидя в компании единомышленников на госдаче в Волынском.
А что же ныне уволенное правительство? Оно умудрилось с октября по апрель снизить задолженность по зарплате на 20 млрд. рублей, не развязав при этом прогнозировавшуюся вами инфляцию. Кстати, за пять месяцев правления «менеджера» С. Кириенко долги по зарплате выросли на 17,2 млрд. рублей. Вот такие «упрямые» факты.
Примаков не совершал экономического чуда. Он своей «кутузовской политикой», отказом от вакханалии реформаторских преобразований дал возможность развиваться экономическим процессам естественным путем. Экономика России благотворно отреагировала на фактическую девальвацию национальной валюты. Российский товаропроизводитель начал подниматься с колен, ощутил возможность конкурировать с заморскими импортерами. Жизнь в очередной раз показала, что она богаче и плодотворнее умозрительных теорий и засушенных схем.