http://www.ng.ru/editorial/2008-05-30/2_red.html
30.05.2008
Позавчера был объявлен короткий список «Большой книги», чуть раньше состоялось награждение лауреатов премии «Заветная мечта», а еще раньше был опубликован список финалистов премии «Национальный бестселлер». О премиях все говорят и пишут. Почему? Есть ли от них хоть какая-то польза?
В принципе есть. Премии играют определенную положительную роль. Энтузиасты утверждают, что, во-первых, премии являются локомотивами едва тлеющего сегодня «литературного процесса» (вернее того, что от него осталось или за него выдается).
Во-вторых, премии дают журналистам информационный повод писать о литературе, что ей во благо. В-третьих, как сказал один известный критик, лучше дать деньги плохому писателю, чем оставить их лежать в хорошем банке. Тем более что гонорары некоммерческого литератора не идут ни в какое сравнение с денежным эквивалентом крупнейших премий.
Скептики возражают: литературные премии практически не сказываются на тиражах и на интересе к чтению. Зато налицо негативные последствия. Дело в том, что, как выразились два других известных критика, премии дают тому, «кому не жалко», а «награждать лучших не в российских премиальных традициях».
Лауреатом становится тот, кто в состоянии «отблагодарить» организаторов и членов жюри премии. Побеждают, естественно, успешные литтусовщики или, говоря проще, проныры. Ну и, разумеется, те, кто заручился мощным лобби. Как говорится, не важно, какой ты писатель, важно, кто тебя лоббирует.
Разберем вкратце механизм «премиальной карусели». Если в этом году литератор N входит в жюри литературной премии и «правильно» голосует, то на следующий год у него есть все шансы стать лауреатом. Это, конечно, самая примитивная схема. Есть более сложные, многоходовые. Но суть от этого не меняется: в конечном счете получают премии те же самые люди, что и дают их.
Наконец, возрождается ушедшее, казалось бы, в прошлое вместе с советской эпохой сословие литературных чиновников и функционеров, окормляющихся при всевозможных литературных премиях. Эти люди (чаще всего не самые талантливые писатели) оказывают непропорционально большое влияние на литературный процесс.
В результате возникает ложная иерархия. В самом деле, кто, кроме трех-четырех литературных критиков с многолетним опытом работы, с ходу сможет припомнить хотя бы половину из 16 лауреатов премии Букер? (Впрочем, почти то же самое можно сказать в отношении самой статусной премии в области литературы – Нобелевской.)
Это, конечно, не исключает случайного (или почти случайного) вручения премий авторам талантливым и, так сказать, заслуженным. Другое дело, что премии авторам заслуженным дают за последний, чаще всего слабый роман, а не по совокупности заслуг (что было бы честнее и справедливее). Ибо правила таковы, что многие премии (например, Букер) вручаются именно за свежий роман.
У людей, далеких от литературы, шум вокруг премий, кстати, также вызывает глухое раздражение. Несколько раз обжегшись на разрекламированных посредственностях, читатель испытывает предубеждение против лауреатов премий.
Сегодня, как и во времена Пушкина, «словесность русская больна./ Лежит в истерике она...».
Литературные премии могли бы быть лекарством, если бы они выполняли ту роль, для которой предназначены: поощрять и поддерживать наиболее интересное и талантливое. Но в том виде, в котором они существуют сейчас – с немалой долей коррупционности, – они не лекарство, а допинг.