http://www.mmdc.ru/european-court/map/single/325
(Pasko v. Russian Federation)22.10.2009
(жалоба № 69519/01)
Постановление Суда
Страсбург, 22 октября 2009 года
По делу «Пасько против России» Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в следующем составе:
г-н Кристос Розакис, Председатель,
г-жа Нина Важич,
г-н Анатолий Ковлер,
г-жа Элизабет Штайнер,
г-н Ханлар Хаджиев,
г-н Джиорджио Малинверни,
г-н Джордж Николау, судьи,
<!--[if !supportLineBreakNewLine]-->
<!--[endif]-->
а также Сорен Нильсен, Секретарь Секции,
Проведя 1 октября 2009 года закрытое заседание,
Вынес следующее постановление, принятое в указанный выше день:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано после подачи жалобы (№ 69519/01) против Российской Федерации в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав и основных свобод человека (далее - «Конвенция») гражданином России, Григорием Михайловичем Пасько (далее - «Заявитель»), 20 января 2001 года.
2. Интересы заявителя представлял г-н Ф. Елгесем, практикующий юрист из г. Осло. Российское правительство (далее - «Правительство») было изначально представлено бывшим Уполномоченным Российской Федерации в Европейском Суде, г-ном П. Лаптевым, которого впоследствие сменил г-н Г. Матюшкин.
3. Заявитель обжаловал, в частности, свое обвинение на основании применения закона с приданием ему обратной силы и нарушение его права на свободу выражения мнения. Он ссылался на статьи 7 и 10 Конвенции.
4. Решением от 28 августа 2008 года Суд объявил жалобу частично приемлемой.
5. Палата приняла решение, после совещания со сторонами, о том, что нет необходимости проводить слушание по существу дела (пункт 3 статьи 59 in fine), стороны письменно ответили на замечания друг друга.
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
6. Заявитель родился в 1962 году и проживает в г. Владивосток.
7. На момент рассмотрения дела заявитель был офицером военно-морского флота и работал военным журналистом в газете Российского Тихоокеанского флота «Боевая вахта». Статьи заявителя затрагивали, главным образом, проблемы загрязнения окружающей среды и другие вопросы, связанные с деятельностью Российского Тихоокеанского флота.
8. По утверждению заявителя, он был внештатным сотрудником японской телекомпании NHK, и японской газеты, «Асахи симбун», и предоставил их представителям, в частности аккредитованным журналистам г-ну Т. Дз. и г-ну Т.О., общедоступные сведения и видео материалы. Правительство, в этой связи, утверждало, со ссылкой на свидетельские показания редактора и заместителя редактора «Боевой вахты», что заявитель не имел полномочий сотрудничать с г-ном Т.О., кроме сопровождения последнего во время посещения российских военных подразделений и информирования г-на Т.О. о работе газеты «Боевая вахта». По утверждению Правительства дальнейшее сотрудничество с г-ном Т.О. было осуществлено заявителем по собственному желанию, и об этом сотрудничестве он не докладывал своему начальству. Заявитель настаивал, что начальство знало и дало согласие на его сотрудничество с японскими журналистами.
A. Арест заявителя и предварительное заключение
9. 13 ноября 1997 года таможенники аэропорта г. Владивостока обыскали заявителя, собиравшегося вылететь в Японию с целью командировки, и изъяли несколько документов под предлогом того, что в них содержались секретные сведения. Впоследствии заявителю позволили продолжить поездку.
10. 20 ноября 1997 года в отношении заявителя Федеральной Службой Безопасности (ФСБ) было возбуждено уголовное дело в связи с вышеуказанным эпизодом, и по возвращении из Японии он был арестован. Заявитель был помещен в следственный изолятор IZ 20/1 во Владивостоке, где его держали до предъявления первого обвинения 20 июля 1999 года.
11. В ночь с 20 на 21 ноября 1997 года сотрудники ФСБ провели обыск на квартире заявителя, были изъяты документы и компьютер. Спустя некоторое время компьютер был возвращен заявителю.
12. 28 ноября 1997 года заявителю было предъявлено официальное обвинение в государственной измене в форме шпионажа. Обвинение было основано на предварительном заключении экспертных групп, назначенных Восьмым управлением штаба Тихоокеанского флота, которые пришли к выводу, что в документах, изъятых 13 и 20 ноября 1997 года, содержались сведения, относящиеся к государственной тайне.
B. Обвинение заявителя
13. 29 сентября 1998 года было вынесено обвинительное заключение. В заключении говорилось, что заявитель совершил государственную измену в форме шпионажа в связи со сбором, хранением и передачей секретной информации двум японским гражданам в период с 1996 года по 20 ноября 1997. Указанная информация включала черновик статьи, написанной заявителем, об утилизации российских атомных подводных лодок, копию отчета о финансовой ситуации на Тихоокеанском флоте, копии нескольких страниц инструкции по поиску и спасению космических экипажей при аварийной посадке на воде, доклад об утилизации и обращении с выведенными из боевого состава атомными подводными лодками, копии нескольких страниц доклада об утилизации оружия и боезапаса, карту территории военного подразделения № 40752, и рукописные заметки, сделанные заявителем на заседании штаба Тихоокеанского флота 11 сентября 1997 года. Далее в обвинительном заключении говорилось, что заявитель в устной форме сообщил информацию, касающуюся времени и места отправления грузового эшелона с отработанным ядерным топливом.
14. Обвинительное заключение было основано на отчетах четырех экспертных групп, назначенных Восьмым управлением Генерального штаба Минобороны РФ от 22 декабря 1997 года и 14 марта 1998 года.
C. Первая череда судебных разбирательств
15. Постановлением от 20 июля 1999 года Тихоокеанский Флотский военный суд переквалифицировал преступление, совершенное заявителем, как злоупотребление служебным положением, сочтя недоказанным факт передачи заявителем сведений, относящихся к государственной тайне, иностранным гражданам. Заявитель был приговорен к трем годам лишения свободы. По амнистии, объявленной постановлением от 18 июня 1999 года, с заявителя были сняты обвинения, и он был освобожден в зале суда.
16. Заявитель, его адвокаты и сторона обвинения обжаловали решение суда первой инстанции.
17. 21 ноября 2000 года Военная коллегия Верховного Суда РФ отменила решение от 20 июля 1999 года на основании, что судом первой инстанции не установлены основные обстоятельства дела, сделаны противоречивые выводы, и неверно применен закон. Дело было возвращено в Тихоокеанский флотский военные суд на новое рассмотрение.
D. Вторая череда судебных разбирательств
1. Разбирательство в суде первой инстанции
18. В неустановленную дату вслед за запросом Тихоокеанского военного суда, Восьмым управлением Генерального штаба Минобороны РФ были назначены семеро экспертов, один эксперт был назначен Министерством атомной энергии. Экспертом попросили сделать заключение относительно того, содержались ли в документах, перечисленных в обвинительном заключении, сведения, составляющие государственную тайну.
19. 14 сентября 2001 года эксперты представили свои выводы, в которых говорилось, что в трех из десяти рассматриваемых документов содержались сведения для «ограниченного распространения», а в семи – сведения, составляющие государственную тайну. По утверждению заявителя при определении того, содержатся ли в разглашенных документах сведения, относящиеся к государственной тайне, эксперты опирались на неопубликованный Приказ №055 Минобороны от 10 августа 1996 года, Указ Президента РФ №1203:95 от 30 ноября 1995 года и статью 5 Закона «О государственной тайне», принятого 21 июля 1993 года, в редакции от 6 октября 1997 года. По утверждению заявителя, он ознакомился с Приказом №055, прочитал его и подписал документ о том, что прочитал приказ, осенью 1996 года.
20. 25 декабря 2001 года Тихоокеанский флотский военный суд признал заявителя виновным в государственной измене в форме шпионажа по статье 275 УК РФ.
21. Что касается actus reus преступления, суд установил, что в период 1996-1997 года заявитель находился в дружеских отношениях с японским журналистом T.O. и предоставлял сведения по просьбе последнего за регулярное вознаграждение. В августе-сентябре 1997 года г-н Т.О. в телефонных разговорах с Пасько неоднократно проявлял интерес к получению сведений о проводимых в тот период учениях войск и сил Тихоокеанского флота, их особенностях и отличиях от предыдущих. Далее в постановлении было изложено следующее:
«10 сентября 1997 года Пасько в качестве представителя редакции газеты «Боевая вахта» по официальному приглашению командования присутствовал на проводившемся в штабе Тихоокеанского флота заседании Военного совета ТОФ, где узнал о намеченном на следующий день для строго определенной категории военнослужащих разборе учений.
11 сентября 1997 года с намерением собрать для последующей передачи г-ну Т.О. содержащие государственную тайну сведения об этих учениях Пасько прибыл в штаб флота и, не будучи включенным в списки лиц, допущенных к участию в разборе тактических учений, т.е. неправомерно, присутствовал на нем и собрал сведения, раскрывающие действительные наименования особо важных и режимных соединений и частей, в том числе, частей военной разведки, участвовавших в учениях, и сведения о деятельности частей радиоэлектронной борьбы в ходе учений, а именно, о средствах и методах защиты секретной информации. В соответствии с пунктами 1 (6) и 4 (5) части 5 Закона РФ о государственной тайне (№ 5485-1) от 21 июля 1993 года, в редакции Федерального Закона № 131-ФЗ от 6 октября 1997 года, пунктами 13 и 77 Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 года № 1203, оспариваемые сведения составляют государственную тайну.
С той же целью, т.е. для передачи г-ну Т.О., Пасько незаконно хранил данные сведения, однако 20 ноября 1997 года они были обнаружены и изъяты у него на квартире в ходе обыска.
...
Согласно заключению судебного эксперта, рукописные записи были сделаны заявителем, последний не отрицал этого в суде».
22. В основу выводов суда легли показания нескольких свидетелей, пять записей телефонных переговоров заявителя с г-ном Т.О., сделанных ФСБ в июне-сентябре 1997 года, и экспертное заключение от 14 сентября 2001 года, в котором говорилось что рукописные записи заявителя содержали сведения, отнесенные к государственной тайне. В частности, по поводу экспертного заключения от 14 сентября 2001 года суд отметил:
«... Эксперты дали заключение о том, что в этих же записях в конспективном виде изложены сведения о составе группировок сил (войск) флота, принимавших участие в учениях, раскрывающие действительные наименования особо важных и режимных соединений и частей, в том числе, частей военной разведки, которые составляют государственную тайну в соответствии с абзацем 6 пункта 1 статьи 5 Закона Российской Федерации «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г. № 5485-1 (в редакции Федерального Закона от 6 октября 1997 г. № 131-ФЗ) и пунктом 13 Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 г. № 1203.
... Эксперты также пришли к выводу и о том, что в этом рукописном тексте в форме краткого конспекта раскрываются сведения о деятельности частей радиоэлектронной борьбы в ходе учений, а именно, о средствах и методах защиты секретной информации, которые подпадают под действие абзаца 5 пункта 4 статьи 5 Закона Российской Федерации «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г. № 5485-1 (в редакции Федерального Закона от 6 октября 1997 г. № 131-ФЗ) и пункта 77 Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 1995 г. № 1203, в связи с чем составляют государственную тайну.
...
... Суд находит, что содержащиеся в них выводы о наличии в записях Пасько о разборе учений сведений, раскрывающих действительные наименования задействованных на учениях особо важных и режимных соединений и частей Тихоокеанского флота, в том числе, частей военной разведки, а также специфическую деятельность частей радиоэлектронной борьбы ... составляющих государственную тайну, в целом являются последовательными, достаточно аргументированными и основанными на правильном применении норм законодательства. ...».
23. Заявитель утверждал, что присутствовал на разборе учений 11 сентября 1997 года и сделал конспективные записи выступлений и докладов участников разбора учений, но заявил о своей невиновности и настаивал, что присутствовал на указанном разборе на законных основаниях, поскольку он, как журналист, имел право получать и распространять информацию. Заявитель настаивал на том, что не намеревался передавать полученные сведения г-ну Т.О. и хранил их лишь для повышения своего профессионального уровня о последних достижения военно-морского флота, чтобы сообщить о них своим подчиненным и опубликовать результаты военных учений в газете Боевая вахта. Заявитель утверждал, что все его действия полностью отвечали нормам российского законодательства.
24. Что касается довода заявителя о том, что у него было право на свободу выражения мнения и, следовательно, он был вправе присутствовать на разборе учений 11 сентября 1997 года, суд отмечает, что право на информацию не является абсолютным и ограничивается нормами закона в целях обеспечения безопасности государства. В соответствии с российским законодательством военнослужащие, реализуя право на доступ к получению и распространению информации, не должны разглашать государственную и военную тайну, и обязаны соблюдать установленные законами служебные ограничения. Пасько, в том числе, как офицер, проходящий военную службу, добровольно возложил на себя обязанности безусловного соблюдения требований правовых норм, устанавливающих правила взаимоотношений военнослужащих с иностранными гражданами, получения, хранения, использования, передачи и опубликования сведений секретного характера.
25. Суд также отклоняет довод заявителя о том, что он сделал оспариваемые записи с целью их дальнейшего опубликования в газете Боевая вахта. В этой связи суд отмечает, что заявителю были хорошо известны соответствующие нормативные документы, запрещающие разглашение данных о действительных названиях военных соединений и частей, соответственно, практической необходимости в этих сведениях у заявителя не было.
26. Далее суд изучил выводы экспертного заключения от 14 сентября 2001 года относительно других сведений, вменяемых заявителю, сравнил их с остальными материалами дела и отклонил их как недостоверные. В частности, суд установил, что некоторые сведения, вменяемые заявителю, включая список атомных подлодок, на которых имели место аварии, и графическую схему территории войсковой части 40752, могли быть получены из открытых источников, как, например, военный справочник по подводным лодкам или доклад Гринписа. В этой связи суд отметил, что согласно действующему российскому законодательству за получение, хранение и распространение общедоступной информации ответственность не наступает, и практической необходимости засекречивать сведения, которые могли быть получены из открытых источников, не было.
27. Таким образом, суд оправдал заявителя по всем остальным пунктам обвинения, от некоторых из которых отказалась сторона обвинения.
28. Суд принял во внимание, что Пасько ранее по службе характеризовался положительно, неоднократно награждался командованием, имел на иждивении несовершеннолетних детей, к уголовной ответственности привлекался впервые, и что степень общественной опасности совершенного им преступления существенно уменьшает отсутствие реальных вредных последствий, поскольку собранные Пасько и составляющие государственную тайну сведения фактически подсудимым переданы не были. Изложенные выше обстоятельства суд признает исключительными и дающими основания для назначения Пасько уголовного наказания с применением ст. 64 УК РФ, то есть ниже низшего предела, а именно лишения свободы сроком на четыре года в исправительной колонии строгого режима и лишения воинского звания.
2. Разбирательство в суде кассационной инстанции
29. В жалобе на решение суда сторона защиты оспаривала, interalia, то, что эксперты в заключении от 14 сентября 2001 года опирались на Приказ №55 Минобороны, когда заявляли о секретном характере оспариваемых сведений. Сторона защиты утверждала, что использование экспертами Приказа №055 привело к тому, что суд первой инстанции неправильно применил Закон «О государственной тайне». Далее, защита настаивала, что Закон «О государственной тайне» был применен с приданием ему обратной силы, поскольку на момент совершения указанного преступления перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, не существовало. Защита также утверждала, что, в любом случае, сведения, содержащиеся в записях заявителя, были доступных из открытых источников.
30. 25 июня 2002 года Верховный Суд РФ поддержал в своем постановлении по кассационной жалобе заявителя решение суда первой инстанции, за исключением указания о том, что Пасько присутствовал на разборе учений Тихоокеанского флота 11 сентября 1997 года "неправомерно", а также признанных военным судом неправильными действий Пасько, связанных с установлением и поддерживанием с иностранными гражданами связей по вопросам, не вытекающим из служебных обязанностей.
31. Верховный Суд отметил, что вопрос о том, содержали ли рукописные записи заявителя сведения, составляющие государственную тайну, был тщательно и беспристрастно изучен судом первой инстанции. Суд подтвердил, что в основу приговора, вынесенного cудом первой инстанции, легли выводы экспертной комиссии от 14 сентября 2001 г., согласно которым “сведения, раскрывающие действительные наименования особо важных и режимных соединений и частей, а также сведения о наличии в составе участников ЗТУ частей военной разведки и сведения о средствах и методах защиты секретной информации, подпадают под действие абзаца 6 пункта 1 и абзаца 5 пункта 4 статьи 5 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г. № 5485-1 и в редакции Федерального закона от 6 октября 1997 г. № 131-ФЗ, пунктов 13 и 77 Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне, утвержденного Указом Президента РФ от 30 ноября 1995 г. №1203 и в соответствии с п. 129 и примечанием 1 к п.240 Перечня сведений, подлежащих засекречиванию в Вооруженных Силах (приказ МО РФ 1996 г. №055) составляют государственную тайну. Далее, суд кассационной инстанции отметил, что оценивая экспертное заключение от 14 сентября 2001 года, суд первой инстанции обоснованно отверг ряд выводов, в которых без достаточных оснований усматривалось наличие сведений, составляющих государственную тайну. Верховный Суд, таким образом, пришел к выводу, что суд первой инстанции критически подошел к оценке выводов экспертов и признал обоснованными лишь те из них, которые нашли подтверждение в судебном заседании.
32. Верховный Суд также поддержал вывод суда первой инстанции, касающийся доказанности в судебном заседании намерения Пасько передать оспариваемые сведения г-ну Т.О. на основании сводок оперативного контроля телефонных переговоров Пасько с последним. Далее суд отклонил довод заявителя о том, что сведения, обнаруженные в его рукописных записях, можно было найти в открытых источниках. В этой связи суд указал, со ссылкой на выводы суда первой инстанции, что “в открытой печати не приводится сведений о действительных наименованиях особо режимных частей, кораблей и соединений, в частности, частей военной разведки, средствах и методах радиоэлектронной борьбы, которые имеются в записях Пасько”.
33. Суд также отклонил довод заявителя о том, что Указ № 055 был неправомерно применен в настоящем деле, постановив, что указ действовал на момент совершения заявителем преступления и был до сих пор в силе.
34. В заключение, относительно довода заявителя о том, что закон в настоящем деле был применен с приданием ему обратной силы, Верховный Суд отметил:
«В соответствии с решением Конституционного суда РФ от 20 декабря 1995 года, ... требования пункта 4 статьи 29 Конституции применены в Законе РФ о государственной тайне от 21 июля 1993 года, который дает определение государственной тайне и содержит перечень сведений, отнесенных к государственной тайне. Позднее, 30 ноября 1995 года, Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, был утвержден Указом Президента РФ № 1203.
Поскольку сбор и хранение секретных сведений с целью передачи их иностранному гражданину, совершенные заявителем, представляли собой длящееся преступление, которое было прекращено 20 ноября 1997 года, суд первой инстанции правильно применил вышеуказанный правовой инструмент и Закон о государственной тайне, в редакции от 6 октября 1997 года, при рассмотрении дела».
35. Заявитель безуспешно подал жалобу о пересмотре дела в порядке надзора.
36. 23 января 2003 года заявитель был освобожден условно-досрочно.
II. Применимое национальное законодательство
A. Уголовная ответственность за разглашение сведений, отнесенных к государственной тайне
37. Статья 275 (Государственная измена) УК РФ, действующая на 1 января 1997 года, предусматривает, что государственная измена, то есть шпионаж, выдача государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенная гражданином Российской Федерации, - наказывается лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет и конфискацией имущества.
B. Законы и нормы, касающиеся государственной тайны
1. Конституция РФ от 12 декабря 1993 года
38. Часть 4 статьи 29 Конституции РФ предусматривает, что каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
2. Федеральный Закон о государственной тайне
(a) Период до 6 октября 1997 года
39. Федеральный Закон о государственной тайне № 5485-1 («Закон о государственной тайне») был принят 21 июля 1993 года и вступил в силу 21 сентября 1993 года. Статья 5 предусматривает:
«К государственной тайне могут быть отнесены следующие сведения:
(1) сведения в военной области:
...
сведения о дислокации, действительных наименованиях, об организационной структуре, о вооружении, численности войск ...
...
(4) сведения в области разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности:
...
сведения о методах и средствах защиты секретной информации ...».
40. Статья 9 устанавливает порядок отнесения сведений к государственной тайне. Обоснование необходимости отнесения сведений к государственной тайне в соответствии с принципами засекречивания сведений возлагается на органы государственной власти, предприятия, учреждения и организации, которыми эти сведения получены (разработаны). Сам закон не содержит перечень этих должностных лиц, который должен утверждаться Президентом Российской Федерации. Президент РФ также утверждает перечень сведений, составляющих государственную тайну, который подлежит открытому опубликованию. Органами государственной власти, руководители которых наделены полномочиями по отнесению сведений к государственной тайне, в соответствии с Перечнем сведений, отнесенных к государственной тайне, разрабатываются развернутые перечни сведений, подлежащих засекречиванию. В Законе «О государственной тайне» не оговаривается, подлежат ли “развернутые перечни” открытому опубликованию.
41. 16 марта, 26 и 27 октября 1995 года Государственная Дума, указывая на то, что отсутствие перечня сведений, отнесенных к государственной тайне “лишает правоохранительные органы правовой основы для выполнения своих обязанностей по обеспечению безопасности государства, общества и отдельных граждан”, неоднократно обращалась к Правительству с петицией подготовить проект указа с перечнем сведений, отнесенных к государственной тайне для утверждения Президентом РФ.
42. 30 ноября 1995 года Президент утвердил Указ №1203 об утверждении Перечня сведений, отнесенных к государственной тайне. Пункты 13 и 77 Перечня предусматривали засекречивание “сведения о дислокации, действительных наименованиях, об организационной структуре, о вооружении, численности войск, которые не подлежат открытому объявлению в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации” и “сведения о мерах, планируемых и/или осуществляемых для защиты сведений от несанкционированного доступа, иностранных служб технической разведки и утечки по техническим каналам”. Полномочия по отнесению указанных сведений к государственной тайне возложены на Министерство Внутренних Дел, Министерство Обороны и некоторые другие органы государственной власти.
(b) Период после 6 октября 1997 года
43. 6 октября 1997 года был принят Федеральный Закон № 131-ФЗ, вносящий поправки в Закон о государственной тайне 1993 года. Поправка была опубликована и стала действующей 9 октября 1997 года. Статья 5 Закона о государственной тайне в новой редакции предусматривала:
«Государственную тайну составляют: ...
(1) сведения в военной области:
...
сведения о дислокации, действительных наименованиях, об организационной структуре, о вооружении, численности войск ... ...
...
(4) сведения в области разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности:
...
сведения о методах и средствах защиты секретной информации ..».”
3. Практика российских судов
44. 20 декабря 1995 года Конституционный Суд РФ проверил конституционность ряда положений Уголовного Кодекса РСФСР, действующего на тот момент, Конституции РФ, так как первый предусматривал уголовную ответственность за государственную измену, и постановил:
«... Следовательно, государство вправе относить те или иные сведения в области военной, экономической и других видов деятельности, распространение которых может нанести ущерб обороне страны и безопасности государства, к государственной тайне. В связи с этим статьей 29 (часть 4) Конституции Российской Федерации предусмотрено, что перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. Государство вправе также определять средства и способы охраны государственной тайны, в том числе устанавливать уголовную ответственность за ее разглашение и выдачу иностранному государству.
Однако в силу указанной конституционной нормы уголовная ответственность за выдачу государственной тайны иностранному государству правомерна лишь при условии, что перечень сведений, составляющих государственную тайну, содержится в официально опубликованном для всеобщего сведения федеральном законе. Правоприменительное решение, включая приговор суда, не может основываться на неопубликованном нормативном правовом акте, что вытекает из статьи 15 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Реализация требования статьи 29 (часть 4) Конституции Российской Федерации обеспечивается Законом Российской Федерации от 21 июля 1993 года «О государственной тайне», в котором определено понятие государственной тайны и указаны сведения, относимые к государственной тайне.
Таким образом, установление уголовной ответственности за выдачу государственной или военной тайны иностранному государству не противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 15 (часть 3), 29 (часть 4), 55 (часть 3)».
45. 29 декабря 1999 года Санкт-Петербургский городской суд оправдал г-на Никитина, бывшего офицера военно-морского флота, от обвинений по статье 275 (государственная измена) и пункту 1 статьи 283 (Разглашение сведений, составляющих государственную тайну) УК РФ (дело № 78-000-29). Г-ну Никитину было, в частности, предъявлено обвинение в сборе в августе 1995 года и передаче в сентябре 1995 года сведений, составляющих государственную тайну. Суд постановил следующее:
«... В месте с тем, также в соответствии с конституционными положениями, Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом ...
Подобного закона на момент совершения Никитиным указанных выше деяний принято не было - единственным правовым актом, который стал урегулировать обсуждаемые правоотношения в области охраны государственной тайны, явился Указ Президента Российской Федерации №1203 от 30 ноября 1995 г.
...
Федеральным законом, о котором упоминается в ч. 4 ст. 29 Конституции РФ, является Закон Российской Федерации «О государственной тайне» от 21 июля1993 г., который впоследствии подвергся существенным изменениям.
...
Между тем, действующая Конституция РФ требует, чтобы перечень сведений, составляющих государственную тайну, также определялся федеральным законом. Это требование Конституции в полной мере было выполнено лишь при новеллизации Закона «О государственной тайне» в октябре 1997 г., когда в ст. 5 Закона был включен перечень сведений, составляющих государственную тайну, вместо перечня сведений, которые могут быть отнесены к государственной тайне, - как было указано в ранее действовавшей редакции Закона 1993 г.
Согласно ч. 4 ст. 9 Закона, Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, утверждается Президентом Российской Федерации... В соответствии с ч. 4 ст. 3 Закона, как в редакции от 21 июля 1993 г., так и в редакции от 6.10.1997 г. Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, ... подлежит открытому опубликованию и пересматривается по мере необходимости.
...
Анализ статьи 5 Закона (независимо от его редакции) показывает, что сам по себе он не устанавливает степени секретности, т.е., не засекречивает те или иные сведения, поскольку отнесение сведений к государственной тайне должно проводиться согласно специальной процедуре, описанной в статье 9 данного Закона...
Данное обстоятельство также означает, что ст. 5 обсуждаемого закона о государственной тайне, в своей первоначальной форме, не может служить единственной основой для обвинения в шпионаже или разглашении государственной тайны. Оно должно быть дополнено другими нормативными актами.
Нормативными актами, которые были использованы в деле подсудимого, в дополнение к ст. 5, являлись: Указ Президента РФ № 1203 от 1995 года...
Как видно из материалов уголовного дела, Никитин закончил свою деятельность ... в сентябре 1995 года.
Указ Президента РФ от 30 ноября 1995 года еще не вступил в законную силу...
Таким образом, статья 5 Закона (в редакции, существовавшей на период действий, инкриминируемый подсудимому) не может использоваться для предъявления формального обвинения без приложения дополнительных нормативных актов, которые бы составили законную юридическую базу для обвинения ... такие нормативные акты могут быть использованы при условии, что они официально опубликованы и вступили в законную силу до совершения действий, инкриминируемых Никитину.
... В связи с вышеизложенными обстоятельствами, суд находит, что любой гражданин Российской Федерации... не имеет (не имел) реальной возможности определять относимость информации к понятию «сведения, составляющие государственную тайну» если эта информация не включена в «Перечень сведений, составляющих государственную тайну», определяемый Федеральным законом или утвержденный Указом Президента России ...
...
Новая редакция Закона РФ “О государственной тайне”... от 6 октября 1997 года привела закон в соответствие с требованиями Конституции, и, следовательно, только с этого момента стало возможным самостоятельное применение ст. 5 Закона РФ «О государственной тайне», то есть без ссылки на «Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне», который был утвержден указом Президента РФ 30 ноября 1995 года.
Таким образом, в период с 12 декабря 1993 года по 30 ноября 1995 года, отсутствовало законодательное определение того, какие сведения относятся к государственной тайне; ввиду этого обстоятельства, отнесение каких-либо сведений к категории составляющих государственную тайну, в обсуждаемый период ... было произвольным и не основанном на законе».
46. 17 апреля 2000 года Верховный Суд РФ поддержал оправдательный приговор Никитина, мотивируя следующим:
«Оправдывая Никитина за отсутствием в его действиях составов вмененных ему преступлений, суд [первой инстанции] исходил из того, что в период с 12 декабря 1993 года по 30 ноября 1995 года отсутствовало законодательное определение сведений, относящихся к государственной тайне, в связи с чем квалификация органами предварительного следствия деяний Никитина на законе не основана.
...
Согласно положениям ч.4 ст.29 Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 года и действовавшей в период совершения Никитиным инкриминированных ему преступлений, перечень сведений, составляющих государственную тайну, должен быть определен федеральным законом. Такой перечень впервые был определен федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О государственной тайне» от 6 октября 1997 года.
Принимая во внимание, что в период совершения Никитиным вмененных ему действий отсутствовал соответствующий требованиям Конституции РФ перечень сведений, составляющих государственную тайну, сведения, собранные ... а также разглашенные, не могут быть признаны содержащими государственную тайну. Поскольку объективную сторону преступлений, предусмотренных ст.ст.275 и 283 УК РФ составляют указанные в них действия лишь со сведениями, являющимися государственной тайной, те же действия с другими сведениями не могут быть признаны государственной изменой и разглашением государственной тайны ...
...
... Закон РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 года в отношении Никитина применению не подлежал, поскольку в нем отсутствовал перечень сведений, составляющих государственную тайну, а в ст.5 названного закона говорилось только о сведениях, которые могут быть отнесены к государственной тайне. Между тем в ч.4 ст.29 Конституции РФ содержится требование об определении указанного перечня федеральным законом. Поскольку в ст.5 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 года и ч.4 ст.29 Конституции РФ речь идет о различных объектах, с утверждением кассационного протеста о наличии в этих актах лишь терминологического несоответствия согласиться нельзя ...».