http://aillarionov.livejournal.com/431877.html#cutid1
Позавчерашняя информация о том, что новой статье А.Пионтковского было отказано в размещении на сайте «Эха Москвы», заставила вновь приглядеться к редакционной политике популярной радиостанции.
Как известно, Андрей Пионтковский стал победителем народного голосования на конкурсе «Политпросвет» с уровнем поддержки 41,2% (на момент завершения голосования). Жюри конкурса «Политпросвет» не включило А.Пионтковского в пятерку лиц, попавших в шорт-лист конкурса и ставших его лауреатами.
Тем не менее А.Пионтковский все-таки был награжден. Правда, не денежной премией – как лауреаты (одного из них поддержало целых 1,3% читателей), а грамотой. Причем именно грамотой по результатам народного голосования, а не «призом зрительских симпаний», как это запоздало пытался представить г-н Архангельский. Грамота также оказалась не от «Политпросвета», а от «Эха Москвы». В любом случае радиостанция постаралась подкорректировать неприятное послевкусие от «Политпросвета».
Следует заметить, что результат, полученный А.Пионтковским, был, мягко говоря, не совсем ожиданным. Знакомство со страничкой его блога на «Эхе» приводит к интересным наблюдениям.
До 2 ноября 2011 г. Андрей Пионтковский был на «Эхе», похоже, персоной нон грата. По крайней мере до этого времени там не удалось обнаружить ни одной его публикации. Не припоминаю также, чтобы Пионтковский был слишком частым гостем эфира радиостанции.
В период со 2 ноября 2011 г. по 31 января 2012 г., совпавший с первой волной т.н. «белой революции», на страницах «Эха» было размещено 23 материала Пионтковского – в среднем по 7-8 статей в месяц, т.е. примерно одна в 3-4 дня.
Затем в течение месяца с 1 февраля по 2 марта 2012 г., когда наблюдалось некоторое политическое затишье, не появилось ни одного текста. Просто ни одного. Ноль.
Со 2 по 31 марта 2012 г., во время «второй» волны политической активности, публикация статей Пионтковского возобновилась; за это время их было 4 – примерно одна в неделю.
А затем – снова тишина, и в течение двух месяцев, с 31 марта по 28 мая, не было ни одной публикации. Видимо, этот период совершенно случайно совпал с тем, что именно в это время на сайте «Эха» проходило голосование по кандидатурам конкурса «Политпросовет», представители которого тогда еще ничего не говорили о возможном различии между решением жюри и результатами народного голосования, а у многих (если не у всех) читателей сложилось впечатление, что победитель будет определен по итогам именно народного голосования. Тем ценнее и обоснованнее оказалась безупречная победа Андрея Андреевича – она состоялась в условиях инфомационной блокады на сайте, на котором это народное голосование и проводилось. (Кстати, отсутствие доступа к СМИ кандидатов на выборные должности традиционно считается признаком несвободных и нечестных выборов, или по-русски – чуровщины).
Только 28 и 29 мая, по завершении голосования на конкурсе «Политпросвет», на «Эхе» появляются два новых постинга Пионтковского.
А 5 июня самому популярному автору, занимающемуся политическим просвещением российских граждан, вновь было отказано в публикации на «Эхе» – в отличие от других СМИ (Каспаров.ру, Форум.мск, ПИК.тв), немедленно разместивших его статью «Над нашей Родиной беда».
Очевидно, подумалось мне, причиной, по какой Андрею Андреевичу было отказано, стала нехватка жестко ограниченного места на электронной страничке «Эха», на которой, наверное, необходимо было срочно разместить что-то гораздо более важное, более ценное, более соответствующее политическим взглядам и этическим принципам уважаемой редакции.
В поисках того, чему же было отдано ее предпочтение, заглянул на страничку «Эха». Предчувствие не обмануло меня. 5 июня центральное место там занял текст «Бой за сирийский плацдарм» А.Лугового, депутата Государственной Думы, обвиняемого британской полицией в убийстве.
Согласитесь, «обмен» Андрея Пионтковского на Андрея Лугового, «Беды над нашей Родиной» на «Бой за сирийский плацдарм» – это символично. Можно даже сказать, своего рода знамение нашего времени.
В свое время символичным был иной, хотя и в чем-то похожий, обмен – Владимира Буковского на Луиса Корвалана. Хотя и для тогдашней власти Корвалан принадлежал своей «социально близкой группе», но по сравнению с нынешним случаем Корвалан предстает чуть ли не в виде образца достоинства и приличий.
Нынешнюю же эховскую рекламу Луговому следует воспринимать как знак, заслуживающий серьезного внимания. Так же, как и летом 2007 г. подобным знаком стала иная публичная адвокатура «творчества» Лугового – тогда со стороны Гайдара:
Е. Гайдар: Знаете, я Андрея знаю — он у меня работал охранником, когда я работал в правительстве. Там у него есть свои преимущества, свои недостатки, но знаете, человек, который с вами много часов проводит, вы его неизбежно знаете. Представить себе Андрея, который везет с собой двоих детей и жену с тем, чтобы травиться полонием, — я не могу. У меня не получается.
Е. Альбац: Но у вас нет независимой информации?
Е. Гайдар: Нет, конечно, нет.
Е. Альбац: Это исключительно ваше предположение. А как давно вы видели Лугового?
Е. Гайдар: Давно.
Е. Альбац: Годы или месяцы?
Е. Гайдар: Годы, конечно.
Е. Альбац: А вы допускаете, что человек мог измениться, или у человека были обстоятельства?
Е. Гайдар: Знаете, у меня был вопрос очень деликатный от разных информированных структур, связанных с этим делом. У меня спросили — могу ли я представить себе, что Андрей из патриотических соображений решился пойти на этот шаг — я имею в виду на отравление Литвиненко. Я сказал, что у него есть преимущества и недостатки, но в этом заподозрить его я абсолютно не могу.
Е. Альбац: В патриотизме?
Е. Гайдар: В том, что он из патриотических соображений решил отравить Литвиненко, — вот в это я поверить не могу совсем. Ни при каких обстоятельствах.
Реклама творчества Лугового на фоне цензуры работ Пионтковского говорит, конечно, немало о том, кто это делает. И кое-что – о том, что происходит в стране.
Колебания отношения «Эха» к статьям А.Пионтковского, также, как и эховская реклама А.Лугового, похоже, стали чувствительными индикаторами, отражающими как динамику политической ситуации в стране, так и эволюции редакционной политики некоторых популярных СМИ.