Мы походили на пятилетних мальчишек в кондитерской лавке
ЗАПУСК двигателя посадосной ступени прошел гладко и точно в назначенное время. Это случилось над заданной точкой лунной поверхности-западной кромкой горы Мэрилин. В этот момент мы летели вверх ногами… Когда спустились ниже 3 тысяч футов, впервые удалось посмотреть наружу. Горизонт на Луне очеь близкий, потому с такой высоты много не увидишь. Единственным ориентиром, который мы заметили, был очень большой и весьма внушительный кратер, известный под названием Западный.
Вначале мы думали прилуниться неподалеку от этого кратера. Именно туда вела нас автоматика. Однако на высоте тысячи футов нам стало ясно, что «Орел» хочет сесть на самом неподходящем участке. Из левого иллюминатора мне были отлично видны и сам кратер, и усыпанная валунная площадка, причем некоторые из них были меньше автомобиля.
Нам казалось, что камни несутся на нас с ужасающей скоростью. Было интересно сесть среди валунов. Соблазн был велик, но здравый смысл все же взял верх. Мы понеслись над самыми валунами, выбирая место для посадки. Нам попалось несколько как будто подходящих площадок, но пока я не принимал решения. Та, на которую пал наш выбор, была размером с большой садовый участок. С одной стороны ее окаймляли приличных размеров кратеры, а с другой-местность, усеянная мелкими камнями. Здесь я посадил «Орла».
На этапе спуска меня сильно тревожил расход топлива. Указатели стояли почти на нуле, мы были близки к аварийному прекращению полета, и тогда нам пришлось бы включить двигатели взлетной ступени и попытаться выйти на орбиту. Но нам гораздо больше хотелось, да и безопасней было осуществить посадку на Луну. Несмотря на показания топливомеров, после прилунения у нас еще оставалось топлива на секунд сорок. Приятно, что вопреки приборам у тебя остается галлон горючего.
Нам понадобилась несколько больше времени, чтобы выбраться из «Орла», чем предполагалось, но не потому-как полушутя предположила моя жена и, возможно, кто-то еще,-что я обдумывал, что сказать, ступив на Луну. Я подумал об этом еще до полета, немного думал во время полета, действительно немного. И лишь после прилунения решил, что надо сказать: «Это маленький шаг для человека, но огромный скачок для человечества».
Из лунной кабины небо казалось черным, а снаружи Луна была освещена дневным светом, и ее поверхность была коричневого цвета. Свет на Луне обладает странной способностью изменять естественные цвета предметов. Я не совсем представляю, как это происходит. На Луне мы походили на пятилетних мальчишек в кондитерской лавке. У нас разбежались глаза, надо было так много сделать…
|