https://www.vedomosti.ru/newspaper/a...ut-na-mirovuyu
08.02.2000
/ Ведомости
Не все так плохо в отношениях России с иностранными инвесторами и кредиторами, как может показаться после сообщений об очередных безрезультатных переговорах с МВФ и Всемирным банком. Компании стран "большой семерки" если и ставят условия своим российским визави, то по крайней мере не ограничиваются этим, а продолжают искать конструктивные формы общения. По словам спецпредставителя президента РФ по связям с индустриально развитыми странами Александра Лившица, уже в этом месяце компании стран G7 могут создать частную структуру, задачей которой является предупреждение еще до суда имущественных и финансовых конфликтов в России. Таким образом иностранные инвесторы хотят заложить основу нестандартного механизма разбирательства с российскими предпринимателями.
- Откуда возникла эта идея? - Ее озвучивали сами предприниматели во время моих переговоров с ними в разных столицах мира. Необязательно, кстати, что идея в конечном счете воплотится в новую структуру. Может быть, она реализуется в рамках Совета по иностранным инвестициям при премьере России.
- А что толкает их на создание органа досудебных разбирательств? - Иностранные инвесторы часто сталкиваются с тяжелыми проблемами в России. Речь не идет, скажем, о несовершенстве налоговой системы. Всем понятно, что она должна быть лучше, что это проблема и для российских предпринимателей. Речь идет о конфликтных ситуациях, связанных, как считают иностранцы, с нарушением их прав. Зачастую это прямой отъем денег и собственности посредством нехитрых манипуляций.
- Так арбитражный суд и существует для восстановления незаконно отнятого.
- Суды - это очень долгая история. К тому же очень часто они решают не в пользу иностранцев.
Может, инвесторы сами во всем виноваты - не берусь судить. Я о другом: даже выиграв судебные дела, иностранцы нередко остаются у разбитого корыта. Существует множество способов увести активы. И возмещать таким образом оказывается нечего. Чтобы не попадать в положение победителя, обобранного до нитки, зарубежные инвесторы хотят заранее искать компромиссное решение.
Им нужен не столько мировой судья, как бывало в России, а некий механизм. Чтобы эта структура могла усадить их за стол переговоров с российскими контрагентами, на которых они по какимто причинам обижены. Вот в чем суть проблемы. Я постоянно с нею сталкиваюсь. Часть ущемленных инвесторов идет к Виктору Христенко, другая в МИД к первому замминистра Ивану Дмитриевичу Иванову, третьи направляются к министру экономики Андрею Георгиевичу Шаповальянцу, а еще часть идет ко мне. Теперь вот, знаю, пошли к Касьянову. А есть и такие, кто обращается напрямую к и. о. президента Владимиру Путину. У меня подозрение, что самые обиженные ходят по кругу.
Зачастую же требуется просто усадить спорящих вместе. Понятно, что госчиновник не должен вникать в бизнес, это дело либо самих предпринимателей, либо судов. И мне не надо знать лишнего, я не испытываю том потребности. С моей стороны это политическая акция: я убеждаю стороны в необходимости найти соглашение. Конечно, стол переговоров - это дело сугубо добровольное. Обиженный может не искать никаких мировых процедур. Если он уверен в своей правоте, то идет в суд, и все. Но проиграв суды, они все почему-то обращаются в органы власти. Это поразительное зрелище - в своих странах иностранцы так не делают. Трудно себе представить, чтобы, скажем, американский предприниматель, проиграв суд США, писал письмо президенту Клинтону с просьбой о защите.
Ему такое в голову не придет. Но у нас, когда инвесторы чувствуют себя ущемленными, они ведут себя как обычные советские директора. Иностранные предприниматели вообще очень быстро обрусели. Они жалуются нам, хотя понятно, что, когда есть решение суда, мы вообще бессильны чтото предпринять. У меня сложилось ощущение, что они обращаются в правительство, когда дело зашло слишком далеко.
- Они поняли важную особенность российской действительности. Здесь государство выше закона.
- Я бы согласился с вами, если бы знал достаточно случаев, когда плохое для иностранного инвестора решение суда преодолевалось силой государства. Но примеров, когда министр или вице-премьер все перерешил после арбитражного приговора, я не знаю. Государство не выше закона. Сами законы несовершенны, судебная процедура не отшлифована, региональные суды зачастую зависимы - вот что ощутили здесь иностранцы. Вот почему у них, видимо, возникла потребность в досудебном механизме развязки споров.
Естественно, он временный - до той поры, пока законы, их применение и система судов не заработают, как во всем мире. Но до того пройдет немало времени. Если просто ждать, боюсь, мы можем лишиться значительной части потенциальных инвесторов.
- Что из себя представляет досудебная структура, как сформируется уставный капитал? - Ни о каких уставных капиталах речи нет. Прежде всего нужно наладить одноканальный поток информации, устранить неразбериху и хождение инвесторов по кругу. Как я понял из общения с бизнесменами, будущая организация будет принимать только особую категорию пострадавших - тех, кто хочет попробовать мировую процедуру без суда. Бессмысленно ходить в это "бюро жалоб" после суда: давить на него никто не собирается. Хочешь идти в суд, тогда вход в "бюро жалоб" для тебя закрыт. Хочешь решить полюбовно и готов пойти на уступки, тогда ищешь решение без судов. Как мне говорят на Западе, такую роль могла бы играть частная структура, создание которой сейчас обсуждается ими.
Это расположенная вне России некоммерческая организация с очень маленьким секретариатом, который и будет собирать всю информацию. Но это может быть и реорганизованный Совет по иностранным инвестициям при российском премьере. Наверное, в этой структуре или совете должен существовать небольшой коллектив экспертов, который просто будет читать эти бумаги, и людей, которым будет доверено мирить участников конфликтов. Кстати, не забывайте, что многие из иностранцев приходят сюда с ментальностью развитой экономики. Они верят слову и подписанным бумагам. Они не задумываются, что в суде эта бумага может быть ничтожна. Вообще, это признак не очень хорошего климата, если иностранный инвестор, приходящий Россию, заранее должен вычислять, как ему судиться.
- Мне кажется, вы не совсем правы. Любой иностранный предприниматель, осуществляя инвестиции или поглощение другой компании у себя в стране, в Англии, в Германии, тысячу раз проверит все документы, его юридические службы дойдут до корней компании, которую приобретают. Приходя на российский рынок, они действуют не столь осмотрительно. Почему американские инвестиционные фонды, приобретая Ленинградский фарфоровый завод, не просмотрели все документы от начала до конца? Они бы поняли тогда, что предприятие приватизировано с нарушением закона, и не вкладывали бы деньги.
- Согласен. Это тот случай, в котором упомянутая структура непригодна, поскольку тут ошибка инвесторов: не дочитал, не досмотрел, проморгал - ну, извини, в бизнесе за ошибку платят. К тому же в истории с ЛФЗ уже задействован суд. Но бывают и другие случаи - когда не было ошибки, но тем не менее инвестора обманули, воспользовавшись довольно противоречивым законодательством. Мне пришлось столкнуться с этим не раз. И я хочу понять, что конкретно, помимо общих рассуждений о политической нестабильности и плохой налоговой системе, препятствующих инвестициям в Россию, необходимо западным компаниям, чтобы они могли смело вкладывать деньги нашу страну.
- Вам не кажется, что происходит опасное втягивание госчиновников как в России, так за рубежом в процесс, касающийся только компаний. Госсекретарь США Мадлен Олбрайт фактически запретила американскому Эксимбанку выдавать кредит Тюменской нефтяной компании, от действий которой пострадала BP Amoco.
- Мне приходилось заниматься этой историей и даже внести скромный вклад в то, что сейчас ситуация стала лучше, чем раньше. Согласен, что обращение компаний к госчиновникам - не лучший выход. Но я сугубо практический человек.BP Аmoco и их контрагенты в России обращались к разным госчиновникам. Если общими усилиями англо-американская и российская компании движутся к согласию, значит, без такого инструмента у нас пока трудно обойтись. Повторяю: можно все эти экзотические приемы примирения отбросить из-за нецивилизованности: не нравится судись, проиграл - пеняй на себя.
Но в сугубо практическом плане я думаю о том, как подтянуть деньги Россию. И без этих временных и промежуточных механизмов вряд ли получится. Короче, если достаточное количество крупных западных компаний проявит заинтересованность том, чтобы в России были люди, которые в случае необходимости будут их мирить до судов, то надо идти навстречу этим пожеланиям, а не отбрасывать их.