http://www.ng.ru/editorial/2007-02-20/2_otredakcii.html
20.02.2007
Что эффективнее война или дипломатия? Есть ли такие кризисы, которые полностью исключали бы возможность урегулирования дипломатическим путем? В теории любую проблему можно решить без использования силы и даже угрозы ее применения. И международное право дает такую возможность. Но есть теория и есть практика. А практика показывает, что международные отношения питает прежде всего сила (применяемая или способная быть примененной).
Ни биполярная система, ни ее крушение не скорректировали подобное утверждение. Идеалистическое представление о справедливом мировом порядке сродни представлению о свободной конкуренции. Как в экономике, где каждый стремится упрочить свое положение и долю на рынке вплоть до монопольной, так и в международных отношениях накопленное военно-политическое преимущество побуждает к применению силы. И в том, и в другом случае существуют формальные институты, гарантирующие конкуренцию и неприменение силы. Но практическая действенность этих институтов за последние десятилетия лишь снижается.
Почему, как только грянет первый выстрел, сразу раздаются призывы сесть за стол переговоров? Что мешало сесть за этот стол до первого выстрела или продолжать сидеть за ним? И не является ли выстрел самым эффективным средством принуждения к переговорам? Чаще других о необходимости урегулирования «дипломатическими средствами» говорят государства, имеющие склонность к использованию силы или угрозы ее применения. То есть, собственно, те, кто и олицетворяет мировую дипломатию.
Можно ли, например, урегулировать ближневосточный кризис путем переговоров? Ответ – нет. Его нельзя урегулировать в принципе, если исходить из практики. Дипломатический процесс в этом регионе десятилетиями сопровождается войнами. А еще и дополняется войнами по соседству с мало предсказуемыми последствиями (Ирак, Афганистан плюс потенциально Иран). Число вовлеченных сторон – без малого весь мир. То есть страны разного уровня развития, с разными возможностями, но, что еще важнее, – с различными ценностями (сюда же входят ценности, исповедуемые правителями разного уровня недальновидности). Вот такой мирный процесс.
Конкуренция рождает нестабильность. Бывает, что кризис стабилен, но он никому не интересен, а бывает, что кризиса нет, но уже есть дипломатическое урегулирование с возможностью большой войны. Это Иран. Сегодня вокруг него вьются все, у кого есть хоть какой-то голос на международной арене. И все – конкуренты. Вот вам и кризис. Дипломатическое урегулирование здесь не обойдется без серьезных последствий. На каком-то этапе верх возьмет чья-то сила, но это не исключит продолжения дипломатического процесса, просто он примет несколько иное содержание.
Интересно смотреть на дипломатический процесс вокруг Ирана сквозь призму усиления трений между двумя его основными участниками – Россией и США, пренебрегающими, ко всему прочему, своими обязательствами по Договору о нераспространении ядерного оружия. А именно – обязательством вести дело к полной ликвидации ядерного оружия. Москва и Вашингтон не скрывают своей решимости идти по пути увеличения военных расходов, обосновывая это угрозой со стороны друг друга. Пока министр обороны США Роберт Гейтс требует увеличения численности сухопутных войск, чтобы они могли «воевать с большими армиями» (с какими это?), экс-министр обороны Сергей Иванов осваивает инновации...
Новое противостояние России и США, пренебрегающих принципами, на страже которых они формально стоят, – неплохой двигатель прогресса в странах, ищущих более заметной роли на международной арене. Прогресса, конвертируемого в силу.