http://www.profile.ru/items/?item=33303
№40(739) от 31.10.2011
Ольга Павликова
Председатель партнерства "Бизнес-солидарность" Яна ЯКОВЛЕВА рассказала о том, чем обернулась гуманизация уголовного законодательства, инициированная Дмитрием Медведевым.
- На протяжении последних нескольких лет по инициативе президента Госдума постоянно правит УК и УПК в частях, касающихся экономических преступлений. Почувствовал ли бизнес гуманизацию законов на собственной шкуре?
- Если опираться на статистику Верховного суда за 2010 год, то количество содержащихся в изоляторах лиц в 2010 году уменьшилось на 50 тыс. человек. Поскольку никакие другие статьи УК и УПК не менялись, можно предположить, что это уменьшение произошло как раз за счет предпринимателей. Но если посмотреть на результативность поправок с точки зрения конкретных дел, то окажется, что, если у правоохранителей был конкретный заказ на захват или отъем какого-то бизнеса, по таким делам суд всегда поддерживает следствие, а следствие всегда ходатайствует об аресте. Например, дело "Евразия логистик", где фигурировали четыре менеджера, двоих из которых выпустили под залог в 30 млн рублей, а двоих целенаправленно не выпускают из-под ареста второй год. Их всех обвиняют в соучастии в хищении около 2 млрд долларов. Несмотря на поправки в УПК о запрете ареста предпринимателей, содержится подстражей по статье "мошенничество" 62-летний директор ООО "Мактрен-Нафта" Агабек Бадалов. Его не отпускают из-под ареста, даже несмотря на многочисленные болезни и четыре сердечных приступа, нарушая таким образом запрет на арест предпринимателей и на содержание под стражей тяжелобольных людей. Также в Москве по обвинению в мошенничестве под арестом находится Станислав Канкия, который за год заключения практически ослеп. У него тоже произошло несколько инсультов.
- То есть подходы судей и следователей не поменялись?
- Система устроена таким образом, что нарушение закона следователями "не замечается" ни в надзоре, ни в суде при рассмотрении дела. Суды, следствие и прокуратура - эта одна "корпорация", которая всегда поддерживает внутрикорпоративные интересы. И если кому-то нужно, чтобы человек находился за решеткой, то, несмотря на закон, он там будет находиться. Есть много способов сделать вид, что закон написан для других случаев. Если в законе сказано "предприниматель", то суд скажет: это "не предприниматель", если в законе сказано, что арестовывать можно только тех, кто скрывался, тогда суд скажет, что наличие загранпаспорта - это предпосылка побега. После принятия поправок о запрете ареста предпринимателей бизнесменам стали предъявлять обвинения по не экономическим составам - например, в растрате или в превышении служебных полномочий. Хотя эти статьи, по логике, можно применять только к чиновникам. Вообще Уголовный кодекс несет в себе наследство советского времени, когда рыночной экономики вообще не было и предпринимательство автоматически было приравнено к преступлению.
- Получается, что гуманизация УК не вывела бизнес из-под пресса правоохранительных органов и судебной системы?
- Термин "гуманизация" означает смягчение наказания. В последнем законопроекте по гуманизации администрацией президента предлагается ввести принудительные работы как альтернативный вид наказания. Но какая разница предпринимателям - посадят их или отправят на принудительные работы на долгие годы. Главное в том, что уголовно преследуют часто невиновных людей, а суды в большинстве случаев принимают сторону обвинения. Это проблема правоприменения, проблема тесных связей внутри правоохранительно-судебной корпорации. Уголовный кодекс, неся в себе советское отношение к бизнесу, поддерживает привычный ход событий: следователи арестовывают, су-дьи сажают. В этой ситуации нужен только новый Уголовный кодекс, особенно в части экономических преступлений, который был бы привязан к современным реалиям. Нужно убрать из этого закона возможность относиться к бизнесу как к преступной группе, нужно максимально детализировать такие сложнодоказуемые составы, как мошенничество, которое сегодня укладывается в две строчки и дает следователям максимально широкие возможности. Если в начале своего президентства Дмитрий Медведев часто поднимал тему высокой коррупции в правоохранительных органах, говорил о том, что аресты стали расхожей мерой пресечения для предпринимателей, и требовал уменьшить их количество, то теперь все скатилось к введению пятикратных штрафов и принудительных работ.