[Википедия]

Начало
Дипломатические шаги

В 2 часа ночи 17 сентября Шуленбурга принял Сталин и в присутствии Молотова и Ворошилова сообщил, что Красная армия сегодня в 6 часов утра перейдет советскую границу на всем протяжении от Полоцка до Каменец-Подольского. «С целью избежания инцидентов» Сталин предложил руководству Германии остановить наступление германских войск и отвести вырвавшиеся вперёд подразделения на линию Белосток — Брест — Львов, а также запретить германской авиации совершать полеты восточнее этой линии. Он также проинформировал Шуленбурга, что советские самолёты будут бомбить район восточней Львова, давая понять, что в случае невыполнения этих требований их части могут попасть под бомбовые удары советской авиации. Просьба военного атташе Э. Кёстринга задержать на некоторое время выступление советских войск и прежде всего действия авиации, дабы он мог проинформировать своё командование и тем самым предотвратить возможные инциденты и потери, была отклонена[26]. На это Шуленбург ответил, что он предпримет всё возможное, чтобы проинформировать люфтваффе, но по причине слишком незначительного времени для информирования он просит, чтобы советские самолёты не слишком приближались к указанной линии. Советская комиссия должна была прибыть в Белосток 18 или 19 сентября. Сталин зачитал ноту, подготовленную для передачи польскому послу в Москве. Три пункта из неё были признаны как неприемлемые для немецкой стороны и были изъяты по предложению Шуленбурга. Также Сталин указал, что появление совместного советско-германского коммюнике не может быть рассмотрено ранее, чем через 2—3 дня.

Для решения всех возникающих проблем в военной сфере генерал-лейтенант Кюстринг должен был обращаться напрямую к Ворошилову[27].

В 3:00 17 сентября заместитель наркома иностранных дел СССР В. П. Потемкин зачитал польскому послу в Москве В. Гжибовскому ноту:

Польско-германская война выявила внутреннюю несостоятельность польского государства. В течение десяти дней военных операций Польша потеряла все свои промышленные районы и культурные центры. Варшава, как столица Польши, не существует больше. Польское правительство распалось и не проявляет признаков жизни. Это значит, что польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили своё действие договора, заключенные между СССР и Польшей. Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам.

Советское правительство не может также безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными.

Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.

Одновременно советское правительство намерено принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью.

Примите, господин посол, уверения в совершенном к Вам почтении. Народный Комиссар Иностранных дел СССР В. Молотов

Польский посол обратил внимание на то, что нота содержит ряд неточностей и передержек, и не принял её. В ответ Потёмкин указал на ответственность, которую он может понести перед своей страной, отказавшись передать правительству ноту. В итоге посол согласился уведомить своё правительство о содержании ноты, отказываясь принять её как документ[28]. Нота была передана в посольство, и вручена там под расписку, ещё в то время, пока Гжибовский находился в НКИД[29]. Советский посол в Польше Николай Шаронов вместе с военным атташе Павлом Рыбалко отбыли в Москву ещё 11 сентября «для получения указаний».

В тот же день текст этой ноты был передан также всем государствам, с которыми Москва имела дипломатические отношения, с уведомлением, что СССР будет продолжать придерживаться нейтралитета в отношении этих стран. Эта аргументация советского вмешательства в события в Польше была повторена в радиовыступлении Молотова 17 сентября:

Товарищи! Граждане и гражданки нашей великой страны!
События, вызванные польско-германской войной, показали внутреннюю несостоятельность и явную недееспособность польского государства. Польские правящие круги обанкротились. Все это произошло за самый короткий срок.
Прошло каких-нибудь две недели, а Польша уже потеряла все свои промышленные очаги, потеряла большую часть крупных городов и культурных центров. Нет больше и Варшавы как столицы польского государства. Никто не знает о местопребывании польского правительства. Население Польши брошено его незадачливыми руководителями на произвол судьбы. Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. В силу такого положения заключенные между Советским Союзом и Польшей договора прекратили своё действие.
В Польше создалось положение, требующее со стороны Советского правительства особой заботы в отношении безопасности своего государства. Польша стала удобным полем для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Советское правительство до последнего времени оставалось нейтральным. Но оно в силу указанных обстоятельств не может больше нейтрально относиться к создавшемуся положению.
От советского правительства нельзя также требовать безразличного отношения к судьбе единокровных украинцев и белоруссов, проживающих в Польше и раньше находившихся на положении бесправных наций, а теперь и вовсе брошенных на волю случая. Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям-украинцам и братьям-белоруссам, населяющим Польшу.
Ввиду всего этого правительство СССР вручило сегодня утром ноту польскому послу в Москве, в которой заявило, что советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.
Советское правительство заявило также в этой ноте, что одновременно оно намерено принять все меры к тому, чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью.
В первых числах сентября, когда проводился частичный призыв в Красную армию на Украине, в Белоруссии и ещё в четырёх военных округах, положение в Польше было неясным и этот призыв проводился как мера предосторожности. Никто не мог думать, что польское государство обнаружит такое бессилие и такой быстрый развал, какой теперь уже имеет место во всей Польше. Поскольку, однако, этот развал налицо, а польские деятели полностью обанкротились и не способны изменить положение в Польше, наша Красная армия, получив крупное пополнение по последнему призыву запасных, должна с честью выполнить поставленную перед ней почетную задачу.
Правительство выражает твердую уверенность, что наша Рабоче-Крестьянская Красная армия покажет, и на этот раз свою боевую мощь, сознательность и дисциплину, что выполнение своей великой освободительной задачи она покроет новыми подвигами, героизмом и славой.
Вместе с тем советское правительство предводило копию своей ноты на имя польского посла всем правительствам, с которыми СССР имеет дипломатические отношения, и при этом заявило, что Советский Союз будет проводить политику нейтралитета в отношении всех этих стран.
Этим определяются наши последние мероприятия по линии внешней политики.
Правительство обращается также к гражданам Советского Союза со следующим разъяснением. В связи с призывом запасных среди наших граждан наметилось стремление накопить побольше продовольствия и других товаров из опасения, что будет введена карточная система в области снабжения. Правительство считает нужным заметить, что оно не намерено вводить карточной системы на продукты и промтовары, даже если вызванные внешними событиями государственные меры затянутся на некоторое время. Боюсь, что от чрезмерных закупок продовольствия и товаров пострадают лишь те, кто будет этим заниматься и накоплять ненужные запасы, подвергая их опасности порчи. Наша страна обеспечена всем необходимым и может обойтись без карточной системы в снабжении.
Наша задача теперь, задача каждого рабочего и крестьянина, задача каждого служащего и интеллигента, состоит в том, чтобы честно и самоотверженно трудиться на своем посту и тем оказать помощь Красной армии.
Что касается бойцов нашей славной Красной армии, то я не сомневаюсь, что они выполнят свой долг перед родиной — с честью и со славой.
Народы Советского Союза, все граждане и гражданки нашей страны, бойцы Красной армии и военно-морского флота сплочены, как никогда, вокруг советского правительства, вокруг нашей большевистской партии, вокруг советского великого вождя, вокруг мудрого тов. Сталина, для новых и ещё невиданных успехов труда в промышленности и в колхозах, для новых славных побед Красной армии на боевых фронтах.

Заявление совпало со временем, когда всё польское правительство перешло на территорию Румынии.
Реакция польских официальных лиц

В 8 часов командир полка КОП «Подолье» подполковник М. Котарба доложил командованию, что «части советской армии перешли границу и заняли Подволочиск, Гусятин и Скала-Подольска. На Борщев движется кавалерия». Начальник штаба главкома генерал бригады В. Стахевич доложил об этом Рыдз-Смиглы и после беседы с находившимся в Коломые министром иностранных дел Беком, не имевшим никаких известий из Москвы, приказал выслать в расположение советских войск парламентеров с вопросом, в каком качестве Красная армия перешла границу Польши. Около 14 часов была получена телеграмма от командира гарнизона в Луцке генерала бригады П. Скуратовича: «Сегодня в 6 часов границу перешли три советские колонны — одна бронетанковая под Корцем, другая бронетанковая под Острогом, третья кавалерии с артиллерией под Дедеркалами. Большевики едут с открытыми люками танков, улыбаются и машут шлемами. Около 10 часов первая колонна достигла Гощи. Спрашиваю, как мы должны поступить?»

17 сентября польское руководство оказалось поставлено перед свершившимся фактом и, исходя из заявлений советского правительства и его ноты, полагало, что Красная армия вводится с целью ограничить зону германской оккупации.

Главнокомандующий польской армией Рыдз-Смиглы вечером 17 сентября по радио отдал приказ следующего содержания:

Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С Советами боевых действий не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей. Задача для Варшавы и Модлина, которые должны защищаться от немцев, без изменений. Части, к расположению которых подошли Советы, должны вести с ними переговоры с целью выхода гарнизонов в Румынию или Венгрию. …Частям КОП и частям, прикрывавшим «румынское предмостье» — продолжать сопротивление[30][31].

Президент Польши Игнацы Мосьцицкий, находясь в городке Косов, обратился к народу. Он обвинил СССР в попрании всех юридических и моральных норм и призвал поляков «сохранять твёрдость духа и мужество в борьбе с бездушными варварами». Мосьцицкий также объявил о переносе своей резиденции и всех высших органов власти «на территорию одного из наших союзников». Вечером 17 сентября он вместе с польским правительством во главе с премьером Фелицианом Складковским пересёк границу Румынии, а после в ночь с 17 на 18 сентября территорию Польши покинули и главнокомандующий Войском Польским маршал Эдвард Рыдз-Смиглы. Также были эвакуированы 30 тысяч польских военнослужащих в Румынию и 40 тысяч — в Венгрию. Под давлением Германии часть из них была интернирована[4].
Реакция немецкого командования
Основная статья: Советско-германские отношения в годы действия Договора о ненападении

Известие о выступлении РККА оказалось для ОКВ неожиданностью. Вальтер Варлимонт — заместитель начальника оперативного отдела Верховного командования вооружёнными силами Германии (ОКВ) — был уведомлён о начале выступления РККА Эрнстом Кестрингом за насколько часов до вступления её на польскую территорию, причём последний сам узнал об этом в последний момент[32]. Представитель ОКВ в ставке Гитлера Николаус фон Форманн (Nikolaus von Vormann) приводит информацию об экстренном совещании в ставке Гитлера с участием высших германских политических и военных деятелей, где рассматривались возможные варианты действий немецких войск, на котором начало боевых действий против РККА было признано нецелесообразным[33].
Реакция Англии и Франции

Не желая подтолкнуть СССР к дальнейшему сближению с Германией, Англия и Франция не стали обострять проблему советского вмешательства в Германо-польскую войну, а попытались уточнить советскую позицию относительно войны в Европе. В Англии и Франции было широко распространено мнение, что ввод советских войск в Польшу имеет антигерманскую направленность, и это может привести к усилению напряжённости в советско-германских отношениях.

18 сентября на заседании английского правительства было решено, что, согласно англо-польскому соглашению от 25 августа 1939, Англия связана обязательством защищать Польшу только в случае агрессии со стороны Германии. Поэтому было решено «не посылать России никакого протеста». И хотя англо-французская пресса позволяла себе довольно резкие заявления, официальная позиция Англии и Франции свелась к молчаливому признанию советской акции в Польше. 18 сентября лондонский «Таймс» охарактеризовал данное событие как «удар ножом в спину Польши»[2]. Вместе с тем стали появляться и статьи, объясняющие действия СССР как имеющие антигерманскую направленность[2].
«Рандеву». Карикатура Дэвида Ло. Опубликована в британской газете Evening Standard 20 сентября 1939, изображает встречу Гитлера и Сталина после раздела Польши.
Гитлер: «Отброс человечества, если не ошибаюсь?»
Сталин: «Кровавый убийца рабочих, я полагаю?»
Военная операция — задачи

БОВО

Армейские группы БОВО получили оперативные задания и приказ: «не ожидая окончания сосредоточения всех приданных им частей, в 5:00 17 сентября перейти границу». При этом Полоцкая группа должна была к исходу первого дня наступления выйти на линию Шарковщина — Дуниловичи — оз. Бляда — Яблонцы, а на следующий день на фронт Свенцяны, Михалишки и далее продвигаться на Вильно. Главный удар наносился правым крылом армии, где были сосредоточены войска 4-го стрелкового корпуса и подвижной группы в составе 24-й кавалерийской дивизии и 22-й танковой бригады под командованием комдива 24 комбрига П. Ахлюстина; Минская — к исходу 17 сентября занять Молодечно, Воложин, на следующий день — Ошмяны, Ивье и двигаться далее на Гродно. Дзержинская конно-механизированная подвижная группа (КМГ) должна была продолжать сосредоточение на границе, с задачей в первый день наступления достичь Любча, Кирин, и к исходу 18 сентября выйти на р. Молчадь на участке от её устья до м. Молчадь, форсировать её и в дальнейшем двигаться на Волковыск. Бобруйской группе, имевшей задачу выйти на подступы к Барановичам, к исходу первого дня операции предписывалось выйти на линию Снов, Жиличи. В Полесье были развернуты войска 23-го стрелкового корпуса, которым было запрещено до особого распоряжения переходить границу. 23-й стрелковый корпус и Днепровская флотилия обеспечивали стык с Украинским фронтом. Авиации БОВО поручалось содействовать наступлению главных сил Полоцкой и Бобруйской групп и Дзержинской КМГ, "вскрыть группировку наземных войск и авиации противника по линии Свенцяны — Вильно — Гродно — Брест-Литовск и уничтожить их; воспретить подход резервов противника по железной дороге и грунтовым путям с линий Свенцяны — Вильно — Гродно — Брест-Литовск; не допустить отход противника за линию Поставы — Лида — Слоним — Пинск.

КОВО

Шепетовская группа — ставилась задача «нанести мощный и молниеносный удар по польским войскам, решительно и быстро наступать в направлении Ровно». 60-й стрелковая дивизия, имела задачу наступать на Сарны. 15-го стрелковый корпус, имел ближайшую задачу выйти на р. Горынь, а к исходу 17 сентября занять Ровно. 8-й стрелковый корпус, развернутый, должен был к исходу дня занять Дубно. 18 сентября оба корпуса должны были занять Луцк и двинуться в сторону Владимира-Волынского. Волочиская группа — ставилась задача наступать на Тарнополь, Езерну и Козову, в дальнейшем выйти на фронт Буек — Перемышляны и далее на Львов. Каменец-Подольская группа — ставилась задача занять Монастыриска, Коломыя, а на следующий день — Станиславов и Галич, в дальнейшем продвигаясь на Стрый и Дрогобыч.
Инструкции войскам

Войскам запрещалось обстреливать и подвергать бомбардировке населённые пункты, а также вести боевые действия против польских войск, если они не оказывают сопротивления. Солдатам разъяснялось, что они идут в Западную Белоруссию и на Западную Украину не как завоеватели, а как освободители украинских и белорусских братьев от гнёта, эксплуатации и власти помещиков и капиталистов. Войскам предписывалось при встрече с немецкими войсками не давать поводов для провокаций и не допускать захвата немцами территорий, населённых белорусами и украинцами. При попытках же такого захвата отдельными германскими частями, несмотря ни на что, вступать с ними в бой и оказывать гитлеровцам решительный отпор[34].
Силы сторон
СССР

БОВО (командарм 2-го ранга М. П. Ковалёв, дивизионный комиссар П. Е. Смокачёв и начштаба комкор М. А. Пуркаев)

Полоцкая группа (она же Витебская армейская группа, затем — 3-я армия); командующий комкор В. И. Кузнецов:

4-й стрелковый корпус

50-я стрелковая дивизия
27-я стрелковая дивизия

5-я стрелковая дивизия
24-я кавалерийская дивизия
22-я легкотанковая бригада (Т-26)
25-я легкотанковая бригада (Т-26)

Действия группы поддерживала авиационная группа (всего 136 самолётов) в составе:

15-й истребительный авиаполк (И-16)
5-й легкобомбардировочный авиаполк (Р-5/Р-Z)
6-й легкобомбардировочный авиаполк (Р-5/Р-Z)
4-я истребительная эскадрилья (И-15 бис)
10-я истребительная эскадрилья (И-15 бис)
4-я дальнеразведывательная эскадрилия (СБ)

Минская группа (она же Минская армейская группа, затем — 11-я армия); командующий комдив Н. В. Медведев:

16-й стрелковый корпус

2-я стрелковая дивизия
100-я стрелковая дивизия

3-й кавалерийский корпус

7-я кавалерийская дивизия
36-я кавалерийская дивизия

6-я легкотанковая бригада (БТ-7)

Дзержинская группа (она же Дзержинская конно-механизированная группа); командующий комкор И. В. Болдин

5-й стрелковый корпус

4-я стрелковая дивизия
13-я стрелковая дивизия

6-й кавалерийский корпус

4-я кавалерийская дивизия
6-я кавалерийская дивизия
11-я кавалерийская дивизия

15-й танковый корпус

2-я легкотанковая бригада (223 БТ-7, 30 бронеавтомобилей (БА))
27-я легкотанковая бригада (234 БТ-7, 31 БА)
20-я моторизованная стрелково-пулемётная бригада (61 БА)

Фронтовой резерв

21-я тяжёлая танковая бригада (98 Т-28, 30 БТ-7, 10 ХТ-26 и 19 БА) — двигалась во втором эшелоне.

Слуцкая группа — (она же Бобруйская армейская группа, затем 4-я армия)); командующий комдив В. И. Чуйков

8-я стрелковая дивизия
29-я легкотанковая бригада (Т-26)
32-я легкотанковая бригада (Т-26)

23-й стрелковый корпус

52-я стрелковая дивизия
143-я стрелковая дивизия

Днепровская военная флотилия

Второй эшелон (начало выступления 19 сентября)

10 армия

11 стрелковый корпус

6-я стрелковая дивизия
33-я стрелковая дивизия
121-я стрелковая дивизия

Пограничные войска БССР — командующий комбриг И. А. Богданов

Для взаимодействия с армейскими группами было выделено 7 истребительных авиаполков (на И-16), 2 легкобомбардировочных АП (Р-5/Р-Z), 2 скоростных бомбардировочных полка (СБ), 2 штурмовых авиаполка (ДИ-6/Р-5) и 3 отдельные авиа эскадрильи (2 истребительные и разведывательная).

Всего по БОВО: 378 610 человек личного состава, 3167 орудий и 2406 танков. Уже в ходе боевых действий фронт получил дополнительно 3 стрелковых корпуса, 17 стрелковых дивизий и одну танковую бригаду.

КОВО (командующий войсками округа С. К. Тимошенко, члены ВС В. Н. Борисов, Н. С. Хрущёв, начальник штаба комкор Н. Ф. Ватутин)

Шепетовская (до 16 сентября Житомирская армейская группа), с 18 сентября — Северная группа с 28 сентября преобразована в 5-ю армию); командующий — комдив И. Г. Советников

15-й стрелковый корпус

60-я стрелковая дивизия
87-я стрелковая дивизия

8-й стрелковый корпус

44-я стрелковая дивизия
45-я стрелковая дивизия
81-я стрелковая дивизия

36-я легкотанковая бригада (танки БТ)

Волочиская группа (до 16 сентября Винницкая армейская группа) с 24 сентября — Восточная группа, с 28 сентября — 6-я армия); командующий — комкор Ф. И. Голиков

17-й стрелковый корпус

96-я стрелковая дивизия
97-я стрелковая дивизия

38-я легкотанковая бригада (142 Т-26)
10-я тяжёлая танковая бригада (к моменту начала операции к месту выступления прибыло 58 Т-28 и 20 БТ-7 — два танковых батальона и разведывательную рота, остальные находились в резерве армейской группы и прибыли позже)
2-й кавалерийский корпус

3-я кавалерийская дивизия
5-я кавалерийская дивизия
14-я кавалерийская дивизия

24-я легкотанковая бригада (237 танков БТ)

Каменец-Подольская группа (до 16 сентября Кавалерийская армейская группа), с 20 сентября — Южная группа, с 24 сентября — 12-я армия, 28 сентября вновь разделена на 12-ю армию и Кавалерийскую АГ; командующий — командарм 2 ранга И. В. Тюленев

13-й стрелковый корпус

72-я стрелковая дивизия
99-я стрелковая дивизия

4-й кавалерийский корпус

32-я кавалерийская дивизия
34-я кавалерийская дивизия

26-я легкотанковая бригада (Т-26)
5-й кавалерийский корпус

9-я кавалерийская дивизия
16-я кавалерийская дивизия

23-я легкотанковая бригада (БТ)
25-й танковый корпус

4-я легкотанковая бригада
5 легкотанковая бригада (БТ и не менее 70 Т-37/Т-38 на обе бригады)
1-я моторизованная стрелково-пулемётная бригада

Пограничные войска УССР — комдив В. В. Осокин

Всего по Украинскому фронту: 238 978 человек личного состава, 1792 орудия и 2330 танков. В ходе боевых действий фронт получил дополнительно армейскую кавалерийскую группу, 8 стрелковых корпусов, 27 стрелковых дивизий и 2 танковые бригады.

Действия армейских группировок должны были поддерживать 8 артиллерийских полков РГК.

численность ВВС, дислоцированных в округах

На 1 сентября 1939 года в западных округах насчитывалось: 637 СБ, 157 ТБ-3 (действовали в основном как транспортные машины), 440 И-15 бис, 851 И-16, 286 Р-Z, а также несколько эскадрилий ДИ-6 — до 2000 истребителей и бомбардировщиков (без ТБ-3) и около 300 самолётов тактической авиации (Р-Z).

Кроме входивших в состав ВВС округов, имелась также армейская и корпусная авиация, которая располагала Р-10, P-Z, Р-5, У-2, УТИ-4. Так, имелось 6 эскадрилий, полностью или частично перевооружённых на Р-10 (из них — четыре (34-я, 36-я, 44-я, 52-я) на Украине и две (30-я, 43-я) — в Белоруссии). Машин типа Р-5 имелось 247 штук. Итого — свыше 300—350 самолётов.

Имелись также ДБ-3 из состава дальней авиации — но они в операции не участвовали.

Всего в западных округах насчитывалось менее чем 2618 машин (с имевшимися запасными полками и резервом), из них — 973 биплана или 37 % от общей численности разных типов. К участию в операции на первоначальном этапе привлекались бригады на СБ, а в дальнейшем, в связи с отсутствием целей, — преимущественно разведывательная и легко-бомбардировочная авиация на Р-5/P-Z.

Легкотанковые бригады по штату военного времени должны были иметь 253 танка при численности бригад в 3400 человек.

Стрелковые дивизии по штату имели численность в 9-13 тыс. человек, развёртываемые в военное время до 17-18 тысяч. Дивизия должна была иметь 57 танков (из них около половины плавающих Т-37/Т-38, 96 орудий, 180 станковых, 18 зенитных, 354 ручных пулемётов. Поскольку танков не хватало, состав танковых батальонов был разношерстным — так, 100-я стрелковая дивизия БОВО имела 12 Т-26 (6 с 45 мм пушкой, 1 двухбашенный с 37 мм пушкой, остальные двухбашенные пулемётные), 3 СТ-26 (тягачи), 8 Т-37, а в 97 стрелковой дивизии КОВО было 13 Т-26 и 15 Т-37/38.

Штат кавалерийской дивизии составлял 6600 человек. Дивизии по штату военного времени, утверждённому в 1938 году, полагалось 50 танков БТ-7 и 20 пушечных бронеавтомобиля БА-6. Фактически наличие танков и их типы варьировались не в лучшую сторону, а танки были преимущественно БТ-2 и БТ-5 (так, 44-й танковый полк 3 кавалерийской дивизии имел 34 БТ-2.)[35][36]

Общая численность войск, принявших участие в начале операции 17 сентября, составляла: БОВО — более 200 тысяч; КОВО — более 265 тысяч солдат и командиров[37]. К окончанию операции численность войск, задействованных в операции значительно возросла.

К началу операции ни КОВО, ни БОВО не завершили полностью сосредоточение и доукомплектование частей мобилизационными ресурсами до штатов военного времени. Особенно остро стояла проблема автотранспорта и частей связи, часть из которых прибыла в части только после окончания компании

Полевые управления БОВО и КОВО стали именоваться управлениями Белорусского и Украинского фронтов в соответствии с приказом наркома обороны № 0053 от 26 сентября 1939 года. Этим же приказом для управления войсками на территориях обоих округов были сформированы управления БОВО и КОВО, которые подчинялись Военным Советам соответствующих фронтов.
Польша

Группировке РККА противостояли весьма незначительные силы Корпуса Охраны Пограничья (КОП) под командованием бригадного генерала Вильгельма Орлика-Рюкеманна:

Пограничный полк «Сарны»
Пограничный полк «Дубно»
Пограничный полк «Подолье»

Всего 10 батальонов, 3 дивизиона и 1 кавалерийский эскадрон. Практически на один батальон КОП приходился целый корпус РККА.

В некоторых районах (Ровно, Тернополе и других) находились также отдельные подразделения, прибывшие на переформирование после тяжёлых боев с вермахтом. В общей сложности около 10 дивизий пехоты неполного состава. А также львовская группировка Владислава Лангнера — 15 тысяч человек. Всего же на 15 сентября в Восточных воеводствах находилось около 340 тысяч польских военнослужащих, 540 орудий и около 70 танков (из них 50 французских R-35, поступивших в июле 1939 года), 5 бронепоездов, Пинская военная флотилия, около 160 самолётов.

Непосредственно на границе находилось до 25 батальонов и 7 эскадронов Корпуса Охраны Пограничья (КОП) — около 12 тысяч человек. Как показали дальнейшие события, в боевых действиях наиболее активное участие приняли подразделения КОП, жандармерии, осадников и военизированных организаций. Основные польские силы (за исключением группы «Полесье») представляли собой преимущественно остатки разбитых немцами частей или формируемые территориальные дивизии.
Настроения войск

Части Красной армии не стремились к военным столкновениям с польской армией. Как писал начальник Генерального штаба Войска Польского Вацлав Стахевич, польские части были «дезориентированы поведением большевиков, потому что те в основном избегают открывать огонь, а их командиры утверждают, что они пришли на помощь Польше против немцев. Советские солдаты в массе своей не стреляют, к нашим относятся с демонстративной симпатией, делятся папиросами и т. д., всюду повторяют, что идут на помощь Польше»[38].
Действия войск 17-19 сентября
17 сентября

БОВО

Полоцкая группа

Стрелковые части РККА в Польше. 1939.

В 5 часов утра 17 сентября войска 4-го стрелкового корпуса и подвижной группы в составе 24-й кавалерийской дивизии и 22-й танковой бригады под общим командованием комбрига П. Ахлюстина перешли границу и при содействии пограничников уничтожили польскую пограничную стражу: были убиты 21 и пленены 102 польских пограничника. Наступавшие от Ветрино 5-я стрелковая дивизия и 25-я танковая бригада к вечеру через Плиссу подошли к северной окраине Глубокого. Наступавшие на направлении главного удара части подвижной группы в 8 часов заняли Докшицы, к 18 часам — Дуниловичи; дальнейшее продвижение танковые части остановились по причине отсутствия горючего. Пехотные соединения значительно отстали: 27-я стрелковая дивизия заняла в 12 часов Парафианово и подходила к р. Сервечь, а 50-я стрелковая дивизия заняла Крулевщизну. Потери советских войск составили 3 человек убитыми, 24 ранеными и 12 солдат утонули.

Минская группа

6-я танковая бригада в 12 часов заняла Воложин, соединения 16-го стрелкового корпуса в это же время вошли в Красное, а к 19 часам достигли Молодечно, Бензовец. Соединения 3-го кавкорпуса уже к 15 часам достигли района Рачинеты, Порыче, Маршалки.

Дзержинская конно-механизированная группа

15-й танковый корпус в 5:00 перешёл границу и, сломив незначительное сопротивление польских пограничников, двинулся на запад. К вечеру 17 сентября 27-я танковая бригада форсировала р. Сервечь, 2-я танковая бригада — р. Ушу, а 20-я мотобригада подтягивалась к границе. К исходу 17 сентября 6-й кавкорпус форсировал р. Ушу. Отставание тылов и отсутствие серьёзного сопротивления противника привели к тому, что было решено создать мотомеханизированные группы из танковых полков дивизий, чтобы ускорить продвижение. 5-й стрелковый корпус в 5 часов 17 сентября перешёл границу и, сломив слабое сопротивление, взял в плен 29 польских пограничников, потеряв 6 человек убитыми и 2 ранеными. К 17 часам соединения корпуса вышли на железнодорожную линию Столбцы — Барановичи, а к 23 часам достигли р. Уша. Передовой отряд 11-й кавалерийской дивизии в ночь на 18 сентября занял Новогрудок.

Слуцкая группа

Наступление войск началось в 5 часов утра 17 сентября. В 22 часа 29-я танковая бригада заняла Барановичи и расположенный здесь же укреплённый район, который не был своевременно занят польскими войсками. В районе Барановичей было пленено до 5 тысяч польских солдат, советскими трофеями стали 4 противотанковых орудия и 2 эшелона продовольствия. 8-я стрелковая дивизия заняла Несвиж и продвинулась до Снова, а 143-я стрелковая дивизия заняла Клецк.

КОВО

Шепетовская

Советские войска пересекают границу Польши. 1939.

Войска перешли границу в 5:00, сломив незначительное сопротивление польских пограничных частей. Севернее части 60-й стрелковой дивизии в 6:00 перешли границу, в ходе боя с польской погранстражей советские войска потеряли 1 человека убитым и 1 раненым. Противник потерял 3 пограничников убитыми, 2 ранеными, а 83 были взяты в плен. В течение дня выяснилось, что «противник, не оказав сопротивления на госгранице, отходит в западном направлении, не пытаясь организовать и оказать сопротивления». В такой обстановке основная масса войск походным порядком продвигалась на запад, практически не имея стычек с противником. Около 18:00 17 сентября передовой отряд 45-й стрелковой дивизии занял Ровно, где были разоружены мелкие польские части.

Волочиская группа

В 4:00 17 сентября группа пограничников и красноармейцев захватила Волочиский пограничный мост. В 4:30 войска 17-го стрелкового корпуса нанесли артиллерийский удар по огневым точкам и опорным пунктам противника и в 5:00 приступили к форсированию р. Збруч, используя захваченный мост и наведённые переправы. Форсировав реку практически без какого-либо сопротивления противника, части 17-го стрелкового корпуса около 8:00 в походных колоннах двинулись в сторону Тарнополя. В 18:30 17 сентября 1-й батальон 10-й танковой бригады вступил в Тарнополь, в 19:30 к нему присоединился второй батальон той же бригады. Наступавшая севернее города 24-я танковая бригада со 136-м стрелковым полком 97-й стрелковой дивизии уже в 12 часов прошла Доброводы и, обойдя Тарнополь с северо-запада, около 22 часов вышла на его западную окраину и приступила к её очистке от польских частей. В 19 часов с севера в город вошли 11 танков 5-й кавдивизии 2-го кавалерийского корпуса. Второй кавалерийский корпус вышел на р. Серет и захватил переправу северо-западнее Тарнополя.

Каменец-Подольская группа

В 5:00 войска армии приступили к форсированию р. Збруч. Прошедшие накануне дожди размыли дороги, а уровень воды в реке поднялся. Всё же к вечеру 17 сентября войска вышли на р. Стрыпа. 23-я танковая бригады, переправившись в 8:30 через Збруч, двинулась через Борщев на Городенку и Коломыю. К 16:00 они форсировали Днестр и захватили около Городенки 6 польских самолётов. 4-й кавкорпус при форсировании Збруча встретил организованное сопротивление польских пограничников и в течение двух часов был вынужден вести бой; к вечеру 17 сентября вышел на р. Стрыпа в районе Соколува — от её устья до местечка Золотники. Тем временем 13-й стрелковый корпус вышел к Днестру, а 5-й кавкорпус достиг Трибуховицы и Дулибы. 25-й танковый корпус в 19:30 после непродолжительного боя занял Чортков, взяв в плен до 200 польских солдат 41-го пехотного полка и захватив 4 самолёта. Всего в районе Чорткова в плен было взято около 5 тысяч польских солдат и офицеров[4]. В итоге в первый день операции войска КОВО углубились на 70-100 км, овладев Ровно, Коломыей, Тарнополем, Чортковом. 17 сентября было единственным днем широкомасштабного применения ВВС обоих округов, наносивших удары по аэродромам, железнодорожным узлам и дорогам. В районе Ковеля было сбито 3 польских самолёта. Но аэродромы оказались практически пусты (передислокация польских ВВС в Румынию была начата 14 сентября). Ошибки в наведении привели к бомбометанию по своим в районе деревни Фридриховка (полоса наступления КОВО), в результате которого погибло 6 человек и сгорело несколько автомашин с горючим. В полосе наступления БОВО бомбардировкам подверглись немецкие части — при бомбардировке моста в 15 км западнее Белостока было убито 3 солдата вермахта и несколько служащих организации Тодта. Несли потери от бомбардировок и продвигающиеся за Бугом на восток части XIX корпуса[7]. Во избежание дальнейших подобных событий на следующий день в войска была направлена директива следующего содержания: «Главное командование германских войск приказало своим войскам в случае приближения советских самолётов показывать следующие знаки: а) выкладывать белые полотнища, по возможности в виде свастики; б) пускать зеленые и красные ракеты вперемежку».
18 сентября

В связи с отсутствием сопротивления и тем самым высокими темпами продвижения в механизированных частях стала отмечаться нехватка бензина, вызванная отставанием и неудовлетворительной работой не до конца отмобилизованного тыла. Для поддержания высоких темпов продвижения в частях КОВО и БОВО были созданы небольшие подвижные мото-механизированные группы, которые, получив остаток бензина от других машин, продолжили движение вперед.

БОВО

Полоцкая группа: 25-я танковая бригада была включена в состав подвижной группы, получившей задачу наступать на Свенцяны. Однако в 3.55 18 сентября штаб группы получил приказ в течение дня занять Вильно, но в связи с тем что приказ передавался делегатами связи до бригады он дошел только к вечеру. В 7 часов утра разведгруппа 22-й танковой бригады заняла Поставы, а в 14 часов достигла Свенцян и остановилась там без горючего. В 15.30 к Свенцянам подошли разведгруппы 25-й танковой бригады и 24-й кавалерийской дивизии, основные же силы которых ещё только продвигались к Свенцянам. 25-я танковая бригада вышла в район Годуцишек, 27-я стрелковая дивизия вышла в район озёр Мядель и Нарочь, 50-я стрелковая дивизия находилась между Поставами и Мяделем, а 24-я кавдивизия сосредоточивалась у Свенцян. На крайнем правом фланге 10-я стрелковая дивизия продвигалась южнее р. Западная Двина в сторону Дриссы.

Минская группа продвигалась в направлении Лиды, выйдя к 10 часам на фронт Рыновиче, Постоянны, Войштовиче. В это время 3-му кавкорпусу и 6-й легкотанковой бригаде была поставлена задача наступать на Вильно. Ошмяны, были заняты без боя в 14 часов. К исходу 18 сентября соединения кавкорпуса достигли района Ошмяны — Курмеляны. Там из танковых эскадронов мехполков обеих дивизий корпуса был сформирован подвижной мотоотряд, направленный для овладения Вильно и к семи часам достигший его юго-западной окраины. 6-я тб, форсировав р. Березину, прошла Гольшаны и в 20 часов 18 сентября достигла южной окраины Вильно, установив связь с подразделениями 8-го тп. Ещё до прибытия частей РККА, утром 18 числа комендант города отдал приказ: «Мы не находимся с большевиками в состоянии войны, части по дополнительному приказу оставят Вильно и перейдут литовскую границу; небоевые части могут начать оставление города, боевые — остаются на позициях, но не могут стрелять без приказа». После появления вечером первых советских танков он выслал парламентёра в расположение советских войск с тем, чтобы уведомить их, что польская сторона не хочет с ними сражаться, и потребовать их ухода из города, после чего сам покинул город. В это время в городе шла беспорядочная стрельба, в которой большую роль играла виленская польская молодёжь получившая оружие. Часть польских войск приняли решение о сопротивлении, но уже к концу дня начали отход в сторону литовской границы. (см. Бой за Вильно) В 18 часов 18 сентября передовые части 100-й сд заняли Крево.

Дзержинская конно-механизированная группа — Около 16 часов 18 сентября 2-я лтбр вступила в Слоним, население которого радостно встретило Красную армию. Передовой отряд 11-й кд в ночь на 18 сентября занял Новогрудок. Подвижные отряды подразделений 5-го ск продвинулись до р. Сервечь.

Слуцкая группа — К исходу 18 сентября 29-я и 32-я лтбр, двигавшиеся по шоссе Барановичи — Кобрин, вышли на р. Щара, 8-я сд прошла Барановичи, а 143-я сд продвинулась до Синявки.

23-й ск — дислоцировался в Полесье и ранее ему было запрещено до особого распоряжения переходить границу. Во второй половине дня приказ о переходе границы был получен, и около 17:00 корпус начал переход на польскую территорию.

КОВО

В Армейские группы КОВО был передан приказ следующего содержания

1. Главное командование германских войск приказало своим войскам в случае приближения советских самолётов показывать следующие знаки: а) выкладывать белые полотнища, по возможности в виде свастики; б) пускать зеленые и красные ракеты вперемежку.
2. К исходу дня 17.9.39 германские войска занимали следующую линию: а) 18-й корпус правым флангом юго-восточнее г. Самбор, большими частями на запад от Львова. Львов окружен войсками; б) 17-й корпус правым флангом восточное Яворова, левый фланг — Вишинька; в) 20-й корпус по дороге Томашов — Любичев — Рава-Русская, часть в Комарно; г) 7-й корпус — Янов; д) 4-й корпус — Гельчев (30 км юго-восточноее Люблина); е) 19-й корпус — Слова-гище (40 км южнее Брест-Литовска), большими частями в самом Бресте; 21-й корпус — Заблудов, Белосток.
3. При сближении советских войск с германскими германское командование просит наши части не наступать ночью во избежание всевозможных случайностей.
4. Главное командование германских войск выпустило воззвание, в котором говорится (суть воззвания, не дословно): "Армия Советского Союза перешла западную границу. Скоро нужно ожидать встречи частей обеих стран на остановившейся линии. При встрече частей обеих сторон от каждого батальона германских войск выделяется один офицер и объявляет — германская армия приветствует армию Советского Союза. Как офицеры, так и солдаты германской армии желают быть в хороших отношениях с вами. От Красной Армии также ожидают в дальнейшем таких же отношений…
Начальник штаба КОВО комдив Ватутин

Северная группа — основная масса войск походным порядком продвигалась на запад, практически не имея стычек с противником. 36-я легкотанковая бригада в 7 часов 18 сентября заняла Дубно, где были разоружены тыловые части 18-й и 26-й польских пехотных дивизий. Всего в плен попало 6 тыс. военнослужащих, трофеями бригады стали 12 орудий, 70 пулемётов, 3 тыс. винтовок, 50 автомашин и 6 эшелонов с вооружением. В 11.00 18 сентября подразделения группы после небольшого боя вступили в Рогачув, где были взяты в плен 200 польских военнослужащих и захвачено 4 эшелона со снаряжением и боеприпасами. К 17.00 18 сентября 36-я танковая бригада и разведбатальон 45-й стрелковой дивизии вступили в Луцк, в районе которого было разоружено и взято в плен до 9 тыс. польских военнослужащих, а трофеями советских войск стали 7 тыс. винтовок, 40 пулемётов, 1 танк и 4 эшелона военного имущества.