- Был восьмой час. И вот в девятом часу прогремел этот "гранатомет" (по документам, опубликованным в # 10 "Совершенно секретно" за 1998 год, это был не выстрел из гранатомета, который вообще не стрелял, а слабый взрыв внутри "Останкино", ставший предлогом для открытия автоматного огня спецназовцев по демонстрантам. - М.Т.). Это было уже в другом здании. Там началось массовое убийство. После этого в первом часу ночи Макашов подошел ко мне. Я был в дубровой роще. Я пытался через мегафон еще что-то сказать. Но уже стреляли из Останкина так, что было бесполезно говорить. У меня у самого не было оружия. Альберт Михайлович сказал: здесь все кончено, надо уходить к Белому дому. Я решил, что это поражение, и направился в Академию бронетанковых войск. Приезжаю туда в половине третьего. Со мной была ветеран вооруженных сил Анна Емельяновна, сейчас не помню ее фамилию. Она там вела пропаганду вместе со мной до этого. Офицеры симпатизировали нам - начиная с манифестации первой 23 февраля 1991 года, которая прошла по моей инициативе. Академия бронетанковых войск и ее командующие держали прочную связь с нами. Но 4 октября 1993 года они были забаррикадированы, и никого не пускали. И на наши отчаянные просьбы пустить поговорить они отвечали: начальство не велело.
|
Вчера, 15:55
Линейный вид
