*941. ТОП-10 политических событий 2014 года

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A1073CF063FB
18-11-2017 (21:02)
Культура признана неэффективной для нужд внешнеполитической пропаганда

! Орфография и стилистика автора сохранены

Смотреть на Sputnik русскому человеку больно. На чешской версии - танки, военные самолеты, успехи русских оружейников, "украина - мутное государство, почти агрессор", крупно заголовок: "Германия угрожает войной в Европе. Готова ли Чехия?" и т.д.
Де-факто это сайт телеканала "Звезда", сплошной милитаризм.

Ни слова про Чайковского и Рахманинова - нигде. Что вполне объяснимо, конечно. "Культура" признана неэффективной для нужд внешнеполитической пропаганды. А эффективным признано как раз все то, что мы так не любим: прямое разжигание дискурсивного конфликта между соседними народами в Европе и подача материала в жанре "Почему весь мир завидует новой модели русского танка".

Конечно, в этом виде Sputnik полностью отражает победившую в РФ "новую (постсоветскую) идентичность": мы вооружены, мы стучим дубиной об пол и громко скандируем: "мы - за мир и сотрудничество!"

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A13C2D24EF2B

Алексей Навальный на митинге в Архангельске, 1.10.17. Источник - navalny.feldman.photo

21-11-2017 (09:20)
Он лишил путинскую команду возможности вернуться к собственной мифологизации

! Орфография и стилистика автора сохранены

Главная заслуга Навального и его команды заключена в том, что он создал такое "медиа", которое в течение нескольких лет на очень простом, понятном каждому языке - рассказывало о том, что ключевые фигуры путинского окружения - это обычные, среднего ума люди, падкие на статусные побрякушки (яхты, пруды со статуями, мраморные лестницы и семейные праздники в небоскребах Майями). Дело в том, что после 2003 года (примерно) все эти люди - за счет ключевых позиций - стали обрастать мифологией, превращаться в каких-то великих патриотических центурионов, в загадочных "всевластных" "игорей ивановичей". И прочих ковальчуков и чемезовых, якобы имеющих какой-то мощный коллективный мозг - с великой "думой о России". Безусловно, были и до Навального расследовательские публикации. Но они работали (по своему эффекту) иначе, чем тот язык, который создал Навальный.

В результате Навальный создал большое полотно, многонаселенную "бородинскую панораму" - и каждому стало ясно, что эти люди - сколько их не мистифицируй - не являются никакими "эффективными менеджерами", "успешными инвесторами", "стратегически мыслящими отраслевиками", - это просто "хваткие люди", которые при всей своей хваткости лицом повернуты к своему "шубохранилищу", а широкой старческой спиной - к населению РФ.

Он лишил всю эту путинскую команду - причем навсегда уже - какой-либо возможности вернуться к той мифологии, которая она обросла во второй половине нулевых годов. Теперь каждый из них стал просто вот таким "тьфу на тебя". И когда мы сейчас слышим беглый говорок Сечина на записи его беседы с Улюкаевым - мы видим обычного мелкого клерка. И этот "говорок" теперь накладывается и на яхту, и на шубохранилища и т.д. и т.п.

И, конечно, поразительным фактом является линия ответа, которую они все выбрали в ответ на нарратив Навального, который каждый день рассказывает в своем "медиа", что мы никуда не денемся, мы не боимся, с нами ничего нельзя сделать, мы говорим от самой "матери-земли", мы "тут".

Они выбрали ответом формат старых советских телепередач про "предателей родины" - грубо смонтированных, зловещих, "идеологических". Ничего другого они не смогли произвести в ответ на демифологизацию, которую провел Навальный.

Я совершенно убежден, что Навальный - великий человек. Он создал "язык описания", который разрушил тот "пьедестал", на который все они коллективно забрались и хотели там укрепиться, будучи совершенно несоразмерными той исторической задаче, которая им досталась. И повторно они туда уже никак не заберутся теперь.

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A56FEB078922
11-01-2018 (09:16)

Единственное, что реально происходило в РФ в 2008-18 - всеобъемлющая "реформа управления"

! Орфография и стилистика автора сохранены

Любой человек, работающий в системе, знает, что единственное, что реально происходило в РФ в 2008-2018 - это всеобъемлющая "реформа управления". Реформировали управление всем: средним образованием, высшим, академией, культурой, всей отчетностью, системой госзакупок, документооборотом. Гигантские контингенты прошли переподготовку кадров. В результате этой реформы управления возник новый бюрократический класс - "менеджмент" всего. В замысле эта "реформа управления" в каждом отдельном звене опиралась на различные прогрессивные регулирующие идеи. И большинство этих идей реализовано и система управления работает.

Парадокс же - заставляющий вспомнить реформу управления Николая I и управленческую реформу, которую затевал Косыгин и которая в урезанном виде все же шла весь брежневский период - заключен в том, что кроме этой "реформы управления" не происходит больше ничего. И параллельно с ней идет полная деградация всех тех областей жизни, производства и коммуникаций - к которым прилажена эта "реформа управления".

И это тоже видит каждый человек, "работающий в системе". Результатом реформы является не создание современного общества и не участие, например, в глобальной конкуренции - а исключительно создание большого, квалифицированного, дисциплинированного класса "менеджеров" (бюрократов). Само по себе наличие такого класса - это очень неплохо. Если бы не - "печальный парадокс": происходит модернизация управления "отсутствием".

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A15ABB93CDBC
22-11-2017 (20:09)

Начинается медийное "разминание темы" смены Конституции

! Орфография и стилистика автора сохранены

В чем проблема "парламентской республики"? Сама по себе парламентская республика всем хороша, разумеется. Но конкретно в нашей ситуации эта идея связана с принятием новой Конституции. Потому что парламентская республика предполагает другую конструкцию федерализма, правительство, формируемое партиями, победившими на парламентских выборах, избрание "канцлера" из числа лидеров партии, получившей наибольшую поддержку избирателей, лишение президента полномочий управлять силовым блоком и т.д. и т.п.

Все это - замечательные идеи, если вы предлагаете их из "сильной политической позиции". Но проблема в том, что в "сильной политической позиции" сейчас находятся другие люди - "военно-историческое общество" - которые тоже поднимают вопрос о смене Конституции. Им в Конституции не нравится другое - ее "избыточно либеральный" характер.

В результате создается "общее поле" обсуждения смены Конституции. Начинается медийное "разминание темы". Хорошие, добрые люди - сторонники парламентской демократии - оказываются - против своей воли - участниками "не своего спектакля". И не желая никакого зла, оказываются персонажами того "тотального медиашоу", которое ведет общество к привыканию к мысли о необходимости сменить Конституцию.

Ну, а сменена она будет, конечно, теми, кто "в сильной позиции". Те, кто находятся в "слабой политической позиции" - не могут рассчитывать на какое-либо участие в конституционном процессе. Вот в чем тут проблема.

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A3D2589ED953

22-12-2017 (18:44)
Большая группа умных, ответственных людей, у которых произошла афазия

! Орфография и стилистика автора сохранены

В истории с Ходорковским (а в эти дни - четыре года с его освобождения) более всего поражает как раз то, о чем Ревзин написал применительно к только что вышедшей книге интервью Авена - особый, удивительный способ работы с собственной памятью у "олигархата", причем не только у того, который остается в "системе Путина", но и у того, кто выдавлен из системы.

У тех, кто собирается по-прежнему на "встречи Путина с большим бизнесом" (очередная была и вчера), равно как и у тех, кто уже выбыл и тихо живет в Европе, - у всех в той или иной степени "попорчена шкурка", на всех "наезжали", над каждым в тот или ной момент висел топор "отъема бизнеса".

И поэтому "кейс Ходорковского" для каждого из них является "образцово-показательным". В том смысле, что он полностью обнажает всю природу и машинерию той системы, в которую они включены (как Авен или Вексельберг) или были включены (как Лужков или Пугачев). И вот для всех них - "разгром ЮКОСа" и дальнейшая история Ходорковского неизбежно оказывается в зоне вытеснения из коллективной и персональной памяти.

Эта история "не может быть освоена сознанием" сегодня. Она могла иметь "интерпретации" в каждый момент: допустим, сначала каждый из них мог считать, что Ходорковский что-то там сказал "не по понятиям", потом, допустим, неправильно сделал, что не уехал до разгрома, потом, допустим, можно было думать, что "ну скоро выпустят", потом можно было тихо даже финансировать медиа, в которых журналисты писали, что "второй процесс" - это уже кафкианство и так далее.

И вот сегодня - уже "на этом берегу", т.е. после того как он отсидел ДЕСЯТЬ ЛЕТ, вышел и называет вещи "своими именами" - как с этим жить? куда это "встроить"? как продолжать ходить на эти "встречи с Путиным" - как Кудрин или Авен - когда тебе "все ясно"?

Ответ простой: для того, чтобы "ходить", надо произвести какую-то ментальную операцию над самим собой, создать "мертвую зону" в мышлении... Умные, высокообразованные люди, располагающие хорошим аппаратом мышления - каждый из них как-то работает в собственной памяти и собственной картине мира с "кейсом Ходорковского" - но их невозможно об этом спросить. А они не в состоянии ответить.

Это означает, что перед нами большая группа умных, ответственных людей, у которых произошла афазия - как бы две половины мозга "хирургически разрезаны" - обе работают хорошо. Но без связи одна с другой.

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A449F319393C
28-12-2017 (10:43)

Нужны ли пустые споры о "выборах"?

! Орфография и стилистика автора сохранены

Ум человека все время куда-то уносится. Многие применительно к этим выборам хотят заручиться убедительным ответом: что лучше - идти голосовать или не ходить? Требуют комментариев "специалистов" - насколько "эффективен" бойкот. И много пустых споров.

Ситуация для взрослого человека, остающегося в пределах ума, очень проста:
если вы смотрите в список кандидатов и не находите там никого, за кого хотели бы проголосовать и нет графы "против всех", - то, очевидно, что вы просто не идете. (Равным образом, совершенно нелепо уговаривать взрослого человека не ходить, не совершать "политический выбор", если кандидат, который его удовлетворяет - в списке есть).

Только с этого момента, когда для вас нет ни кандидата, ни графы "против всех" и вы не идете на избирательный участок - встает вопрос:

- просто не пойти
- или принять участие в организованной кампании протеста, которую предлагает Навальный (и не только он, но и А.Подрабинек, напр. и др.).

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A489CAB09585
31-12-2017 (11:34)

Навальный предлагает правильное, мудрое слово

! Орфография и стилистика автора сохранены

Те, кто смотрел часовой эфир Алексея Навального, должны были обратить внимание на то, что на 21.29 он, говоря о грядущем бойкоте, впервые употребляет выражение "электоральная забастовка". Это очень правильное выражение!

Почему? Потому что вокруг нас очень много людей - умных, образованных и честных - которые не могут по разным причинам преодолеть в конкретном случае желание идти голосовать "в любом случае". Культурному человеку тяжело игнорировать выборы, потому что ему кажется, что в этом и недопустимый жест в отношении "гражданской культуры" в целом, и получается так, что "я не пошел и тем самым поставлю себя в положение аутсайдера" и т.д. Много различных понятных аргументов.

Но представьте себе забастовку Люфтганзы. Никто ведь не сомневается в том, что весь персонал Люфганзы - это в высшей степени профессионально и граждански ответственные люди. Из того факта, что все они дружно в конкретный день "никуда не ходят" и поэтому "ничего не летает", вовсе не следует, что они "диванная партия", что они "попирают гражданскую культуру" и т.д. Совершенно наоборот!

Я сам в прошлом году попал вместе с Катей и Марусей, возвращаясь из Праги в Кельн в эту забастовку Люфганзы. Мы стояли в очереди с немцами на замену билетов. Целый рейс. Это было долго! Но никто в этой очереди - все эти респектабельные немцы, менеждеры, летящие "по делам срочно" - не выражал возмущения. Все понимали, что эта забастовка - является как раз "проявлением гражданской культуры".

Поэтому Навальный предлагает правильное, мудрое слово. Не надо говорить "бойкот". Смысл этого слова у всех связан со школьными воспоминаниями. Мы говорим применительно к 18 марта - о МАССОВОЙ ЭЛЕКТОРАЛЬНОЙ ЗАБАСТОВКЕ.

[Александр Морозов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=50D441EE65AE4

Фото ttolk.ru

21-12-2012 (15:16)

Есть в нем такая "шукшинская" жилка, я бы сказал. Хотя она и прикрыта чекистской злобой

! Орфография и стилистика автора сохранены

Сегодня Путин — как председатель колхоза — провел встречу с колхозниками. На хозяйстве он уже 12 лет. И колхозникам про него все ясно, и ему про колхозников. Если бы это был не колхоз, а государство - пусть и небольшое - то его глава был бы респектабельным, лощеным, доброжелательным джентельменом. Встреча с прессой тогда бы носила характер "вопрос — ответ".

Но у нас не так. Володя постоянно увещевает колхозников. С ними приходится разговаривать в режиме: "Мужики, ну вы ничего не понимаете, куда вы лезете?". После встречи с ним селяне расходятся, мужики качают головами, бабы гонят их на хозяйство. Сила путинского председательства в том, что он каждый раз "объясняет". Мог бы окончательно оторваться от низов народной жизни, от своих селян. Но он неутомимо объясняет им: почему он все правильно делает, а они ни хрена не понимают. Есть в нем такая "шукшинская" жилка, я бы сказал. Хотя она и прикрыта чекистской злобой. Вот и сегодня: было видно, что "в колхозе — волнение". Одни говорят: почему так долго ты председательствуешь? Другие: почему в тюрьме умер адвокат? Третьи: зачем Ваську, который ходил с плакатом, а потом ударил милиционера — посадили?

Ответ Путина и вчера и всегда сводится к тому, что он начинает убеждать колхозников в своей правоте. Убеждает он их по-простому, по-народному. Не как рафинированный джентельмен, а как "народная косточка". Искренне так говорит им: Мужики, да вы всего-то не понимаете. Вы же судите от своей печи. Ну, вот что вы можете понять про соседние колхозы? Вы же сами в прошлом году разворовали весь семенной фонд! Я для вас, для дураков, стараюсь. Работаю каждый день , а вы целыми дня только лясы точите. Куда вы лезете судить про "Америку"?! Чтоб судить, нужен опыт. У вас его нет. А я уже тут двенадцать лет колдыбаюсь. Вон зимой 2008-2009, помните, какая страшная беда шла на колхоз от соседей? Все — разорились. А я вот — вник — и спас вас, дураков... (ну, и так далее).

"Доверие к тебе, Вова, падает у нас", — раздался бас тракториста с задней скамейки. — "Садись, Маша", — сказал Путин. Колхозники засмеялись. А на собрание и молодежь студенческая из города приезжает. В голове — туман еще. Но - это же дети односельчан. Вон нашего школьного заслуженного учителя Моисея Соломоныча сынишка в Москву поехал, на факультете журналистики учится. Тоже на собрании вопрос задал: мол, почему Глаша — которая "с бухгалтером живет" — на целый дом наворовала и ей — ничего, живет. А у этого юнца одноклассника посадили ни за что. "Несправедливо!". Ну, что ответишь-то, сорванцу? "Молод ты еще, Илюша! Вот Моисей Соломоныч — папаша ваш — всю жизнь нашему колхозу отдал! Скольким людЯм образование дал. А про тебя еще неизвестно, какой толк от тебя будет...".

Кончилось собрание. Разошлися. Но под впечатлением. Купили бутылку. Обсуждают. Хвалят тракториста. Смело потому что. А тот храбрится: "Ну, а что мне боятся-то? Кто тут на тракторе без меня будет". Одни говорят: "Ну, правильно же Володя на самом-то деле говорил. Америкосам этим въ-бать бы надо!". Другие хмурятся: "Нет, бл-ть, все правильно он говорил. Но что-то тут не так".

[Александр Морозов]

http://www.panorama.ru/gazeta/1-30/p06kult.html

На фото: МОСКОВСКИЙ СПЕЦНАЗ НА ПУШКИНСКОЙ ПЛОЩАДИ
I
Глеб Якунин, прошедший все формы шельмования, известные советской пропаганде, и доживший до возможности баллотироваться в Верховный Совет, недавно выступал на митинге в Лужниках. Он сказал, обращаясь и к избирателям и к депутатам: "Вам пришлось пережить время кнута, теперь нужно пережить время пряника". Трудно еще более лаконично выразить мысль о довольно тяжком искушении, перед которым поставлена сейчас совсем еще молодая общественность, первые ростки политизированного сознания. Но политика - это по своей природе - манипулирование, расчет, двойная игра, и в этом деле довольно трудно говорить о каком-то духовном целомудрии. Ошибка политика, или даже сатанинский злой умысел могут повлечь гибель миллионов. Это страшно, и влечет последствия на десятилетия. Но ошибка к у л ь т у р ы, а, точнее сказать, ее уступка государству в ущерб своей собственной сущности, т.е. своей исконной самостоятельности приводит к последствиям гораздо более страшным - к такому разрыву культурной традиции, к такому уничтожению самой почвы, после которых уже ничего не возможно, погибает этнос.
Очень многие сегодня - пожалуй, кроме уж совсем завзятых либералов - чувствуют катастрофичность именно сегодняшнего "перестроечного" положения для культуры. Ностальгия по 70-м годам охватила сейчас не только "патриотов-государственников", но и аутсайдеров, для которых 70-е годы самим своим устройством облегчали нравственное противостояние злу. Все было просто: существовал абсолютно ложный, выдуманный мир "советской культуры", а все сколько-нибудь подлинное, каким бы далеким от политики оно ни было, оказывалось анти-советским. Кнут ходил по спинам как дождь, а зонтик выдавался только тому, кто прямо и в заранее утвержденной форме заявил о своей лояльности.
Но вот страна вовлечена в перемены, начался п р о ц е с с какой-то государственной ломки, маневров правящей верхушки, цели и границы которых никому в общем-то не ясны. Горбачев и его политика - предмет не разума, но веры. И на почве этой веры еще полгтора года назад сразу определилось несколько позиций и несколько типов поведения. Одни говорят: "Горбачев - первый диссидент страны", другие, более осторожные, вовсе не отождествляя себя вполне с воображаемыми намерениями Горбачева, считают, что "нельзя упускать шанс" каким бы он ни был. И оправданием "нам" будет то, что публичной активностью "мы" создавали демократическое давление и подвигали либеральную фракцию партийной верхушки хоть немного, но влево. Голос тех, кто остался на позиции отказа от всякого компромисса с властью почти потонул сейчас в потоке западных похвал Горбачеву. И, наконец, есть те, кто, не особенно формулируя позицию, просто в силу избытка жизненных сил вовлекается в игру на любых условиях, предложенных новой властью.
II
Если приглядеться, за последние полтора года в отношениях культуры и государства было три фазы. В начале 88 года прорисовывался такой сценарий: государственное искусство (если вообще можно назвать словом "искусство" этот феномен) должно было расширить свои рамки, прокрустово ложе казенного "соцреализма" уже не устраивало саму власть, потому что за скобками оказывалось слишком многое из того, что талантливо и по своей внешней форме не радикально, и никак этой власти не угрожает. "Мэтров" с крайне правого фланга пора было отправлять на пенсию. Умеренные, логикой возраста двигаясь в направлении естественного консерватизма, должны были пересесть на место первых. Левые - сдвинуться в центр. И таким образом, в структуре освобождалось место, и насос должен был накачать в этот пустой левый край то, что до времени оставалось за бортом и постоянно коптило по Би-Би-Си или сидело в молчаливой внутренней эмиграции. Это была полоса "перестроечных" съездов творческих союзов, где бурно ругали застой, каких-то кадровых перестановок, надежд на революцию в Союзе писателей, в Союзе художников, новых моделей кинопроизводства, обещанных Элемом Климовым, какого-то суперхозрасчетного эксперимента в театральной промышленности. Все это должно было создать новый климат внутри государственного искусства, как-то его реанимировать, и многие тогда считали, что процесс этот благополучно завершится тем, что слой активистов "от культуры" очередного подросшего поколения на несколько более свободных условиях втянется в структуру и будет там закономерно стареть. Вторая фаза началась, когда вдруг оказалось, что ни правые, ни "центр" никуда не собираются перемещаться, и хотят умереть на своих местах. Конфликт мог бы принять очень тяжелые формы, если бы не открыли границу. Давление несколько упало. Все авангардисты поехали выставляться за бугор, театральнюе студии - на гастроли, писатели - ругать сталинизм в длительных круизах. Тут уже началась своя жизнь, условия которой диктовались спросом на Западе.
Когда активному меньшинству стало ясно, что старые "союзы" - организации безнадежные, началась вторая фаза. Стали возникать альтернативные общества. Фонд культуры, так бурно приветствуемый поначалу печатью, стал быстро засоряться государственными чиновниками - в ответ возникло общество "Культурное возрождение". "Приличные" писатели начали образовывать альтернативный союз - комитет "Писатели в поддержку перестройки" ("Апрель") и т.д. Показательна в этом смысле история "Московской трибуны". Группа интеллектуалов объединилась в некий клуб в расчете на то, что власть станет опираться не только на придворных советников, но и поощрять группы независимых влиятельных экспертов, прислушиваться к их точке зрения, учитывать и их рекомендации. К "Московской трибуне" именно в этой роли многие проявляли некоторый интерес. Но первый номер бюллетеня этого клуба, вышедший наконец в апреле (почти триста страниц стенограмм), обнаружил, что никто к их голосу не прислушивается, и самый высший эшелон творческой интеллигенции вынужден подписывать такие же резолюции и письма протеста, которые и десять лет назад подписывали диссиденты. Так стала прорисовываться картина нынешней фазы - с ее новым климатом и душевным самочувствием тех, кто решил бороться за шанс.
Обнаружилось, что "либеральная фракция", может быть, и без особого умысла, без заведомого решения, а просто и сама находясь в потоке совершенно стихийной эволюции, сталкивает на условиях естественной борьбы за выживание старые советские структуры с новыми альтернативными попытками. Это борьба неравная и в позиции тех, кто ее провоцирует, есть что-то кощунственное.
III
Эту динамику можно проследить на тьме примеров в любой области культурной жизни. Возьму только один - положение литературного "андерграунда". В начале прошлого года, на волне бурного расцвета предпринимательских ожиданий, забрезжила перспектива кооперативных и - страшно подумать! - даже частных издательств, и "пишущие" стали подтягиваться к крупным московским литературным центрам. А те, кто чувствовал себя в силах начать "свое дело", попытались сплотиться. Группа поэтов во главе с М. Болотовским, старостой поэтического семинра К. Ковальджи образовала клуб "Алфавит" с большой программой деятельности, включая, конечно, и издание поэтического альманаха, журнала и т.д. К декабрю, когда постановлением Совмина этим надеждам был положен конец, "Алфавит" медленно заглох. Другая интересная и, к сожалению, малоизвестная литературная группа - выпускников литинститута во главе с Л. Костюковым издает уже два года независимый журнал "Слово". В условиях "гласности и перестройки" журнал "Слово" - все тот же, что и в семидесятые годы, машинописный "кирпич" страниц на триста. Максимум чего пока удалось добиться молодым профессиональнюм литераторам - материалы "Слова" издаются Литинститутом в виде журнала для внутреннего пользования тиражом 50 (!) экземпляров на ротапринте.
Более крупные и энергичные центры - не говорю сейчас об их уровне, а только о предприимчивости - как, например, творческая лаборатория при "Театре-студии на досках" или творческий центр во главе с М. Роммом в смысле издательской деятельности находятся там же, где и год назад. М. Ромм объявил о намерении издавать газету о молодой московской литературе, но пока это только намерение. И уже сейчас легко предсказать судьбу этой газеты - либо ей не бывать, либо придется так сильно подстелиться под ЦК ВЛКСМ, которого обязывают курировать все - от экологического движения до соц-арта, - что сама эта газета потеряет всякий смысл... Три месяца назад по Москве пронесся слух, что В.Ерохин, руководитель литстудии "Волшебный фонарь", взялся за издание первого кооперативного литературного журнала на базе кооперативного издательства "Прометей". Материал собрался быстро, отсутствие бумаги оказалось непреодолимым препятствием.
Если посмотреть на всю эту картину с высоты птичьего полета, то что делать? плакать или смеяться? Ведь это не Ейск и не Мурманск, а М о с к в а. , т.е. в некотором смысле европествокая столица в конце двадцатого столетия. Как говорится, "витрина страны". Но целое поколение - а речь идет о тридцатилетних, уже десятилетие пищущих "в стол" - должно по-прежнему ползти на животе к печатному станку. Если отвлечься от слабо обоснованной веры в то, что "либеральная фракция" верхушки уважает "свободу творчества", и посмотреть трезво - ничего не изменилось, кроме несколько большей интенсивности суеты...
IV
Но если вглядеться в это "кроме", в голову приходят невеселые мысли. В 70-е, начале 80-х чисто литературный или сугубо религиозный журналы, не печатавшие никакой "политики", - уже одним фактом своего существования - были какой-то формой духовного сопротивления режиму и это обстоятельство волей-неволей помогало пищущим в подполье удерживать достоинство и исконную несовместимость искусства и государства.
Когда теперь, в 89-м году читаешь призыв творческого центра (М.Ромм) участвовать в фестивале самиздатских литературно-художественных журналов где-то в фойе гостиницы "Орленок", - становится нехорошо от сознания того, как легко "контркультура 70-х" готова превратиться в "капустник". Я помню время, совсем недавнее, когда стихи Ивана Жданова переписывались рукой, стихи А.Еременко и А.Парщикова, как и песни Б.Гребенщикова слушались с радостным сознанием того, что цемент "советской поэзии" залепил все же не все щели и было вполне здоровое понимание того, что каток должен давить эти вьюнки, независимо от их масштаба, резерва роста, а просто в силу их природы.
Беру в магазине новый выпуск "Для поэзии". Какая-то катастрофа: в нем две части - в одной Т.Баранова представляет традционалистискую "пост-твардовскую" поэзию, которую направлено выискивает "Наш современник", выдавая ее за собственно русскую поэзию; в другой - Ш.Эпштейн представляет "метаметафористов", которых в прошлом году так долго жевали в "Юности" после публикации ничтожной подборки. Замечательна идея такого дня поэзии - "поэтический социалистический плюрализм - в действии". Две школы, так сказать, в честном соперничестве! Как две команды КВНа...
Существует известный примитивный механизм удерживания и наращивания власти - излюбленный Сталиным, десятки раз уже описанный "перестроечной" прессой - постоянное стравливание всего, что хоть в какой-то степени претендует на духовное влияние. Эта игра играется тут давно и будет играться всегда, - причем на всех этажах политической и культурной жизни, начиная от Съезда советов и кончая поэтическим сборником.
И может быть потому, что политизированная общественность еще очень молода, никаких традиций не помнит, она легко покупается на эту игру. Но в российской культурной традиции - скводь все безумные калечащие душу искушения этого страшного столетия - все же удержался очень отрефлексированный образ естественного сопротивления искусства всякой политике, манипулированию человеком. Это - Машдельштам. А отступая назад - Блок, Пушкин.
И мы этому образу изменяем. Снова - неужели снова - покупаемся на этот кровавый "капустник"?
V*
Мы имеем право на печатный станок не по решению "всенародно" избранного "парламента", и не потому что готовы принять условия игры, предлагаемые "либеральной" властью, и не по тому, что мы "за перестройку", а просто - в с и л у р о ж д е н и я.. Наверное, так?

Автор редактор независимого журнала "Параграф"

[Александр Морозов]

http://www.panorama.ru/gazeta/1-30/p09tri.html

Samizdat

Вот уже почти год, как самиздат существует в открытом пространстве рискованных возможностей. Кое-где милиция одергивает слишком бойких, но это уже их не останавливает, и отношения между нами - "независимыми издателями" и властями - превратились из настоящего смертного боя в тренировочные игры, в "казаки-разбойники". Кое-где у зазевавшейся полевой мыши внезапно налетевший кондор выхватит 1О.ООО экземпляров какой-нибудь нелегальной брошюрки и улетит. Никто еще не может привыкнуть к тому, что сейчас захваченные тиражи возврашают. Никто не верит, что эти жесты продлятся сколько-нибудь долго, потому что хищник - это хищник, и его природа не дает ему спать даже в социалистическом правовом государстве.
Примерно об этом мы говорили на "круглом столе" в "Московских новостях" в конце августа. Возле входа в эту редакцию теперь у нас в Москве "гайд-парк", бойкая торговля самиздатом. И вот мы вышли из дверей редакции и тут же наткнулись на М.- распространителя, когда-то в недавнем прошлом активиста Демсоюза, а теперь завсегдатая этой толкучки. М. был сильно пьян и с некоторым злорадством сообщил,что теперь нам, - "господам издателям" - хана, потому что концерн распространителей принял решение вытолкнуть с рынка половину изданий, а о "Свободном слове" он даже как-то особенно твердо заверил, что ни одного распространителя этой газеты здесь не будет. "Что так, - спросил я, - политические разногласия?" - "Нет, - даже с гордостью сказал М., - Личные".
Самиздат сейчас стал бизнесом, причем одним из самых выгодных. Нельзя забывать о том, что существуют такие проценты прибыли, при которых любой риск становится оправданным, - с этого и начинаются уличные перестрелки. Конечно, до этого еще далеко, но уже отмечены случаи рекэтирства, попытки "перекупать" ксерокопировальщиков.
Таков здоровый, хищный "беспредел" мира независимой печати, превращенной в подпольный бизнес. Для интеллигента-семидесятника, безвозмездно распечатывавшего 2О экземпляров на папиросной бумаге 6ОО страничных книг, - это выглядит кощунственно, а у новоявленного бизнесмена, с которым ему теперь приходится жить бок о бок, это вызывает только наглую ухмылку.
Рядом с этим миром существует второй - уже сходящий на нет. "Экспресс-хроника" до недавнего времени настаивала на непременной бесплатности, на поджертвованиях - но сейчас, когда ее тираж, по слухам, перевалил за 2О.ООО - а печатают его не издатели, а распространители - сопротивляться бессмысленно, приходится идти на компромисс, и "Экспресс-хроника" объявила подписку.
Подпольные дельцы, правозащитники, настаивающие на некоммерческом самиздате,- это еще не все - есть еще третий способ действовать в этой мутной воде - попытки узаконить неподцензурную информацию с помошью кооперативов. В.Аксючиц - редактор христианского самиздатского журнала "Выбор" - сумел заполучить для своего кооператива право на издание в СССР трехтомника Солженицына. В кооперативе "Факт" создано информационное агентство "Постфактум", которое, помимо информации о кооперативном движении, теперь включает в свои подборки "для служебного пользования" хронику неформального движения. "Постфактум" начнет с 15 октября выпускать еженедельную газету "Коммерсантъ", в которой один из известных "московских социалистов" начала 8О-х годов будет заведовать отделом политики.Попытка легального издания самиздатского журнала "Урлайт" тоже спонсировалась одним из эстонских кооперативов.
Под эти попытки подводится вполне перестроечная идейная база: оба информационных поля - официальной печати и неподцензурной журналистики - одинаково ущербны, и настало время создать какую-то третью среду, которая давала бы неправительственную информацию, но при этом не впадала бы в "оголтелость" и сохраняла бы информационный нейтралитет.
У всех трех позиций есть свои сторонники. Подпольные воротилы считают, что здоровые рыночные отношения - это благо, и естественная борьба за выживание пойдет только на пользу независимой почати. Бессербренники хотят иметь чистые руки, понимая к тому же, что в случае "поворота направо" судить будут не за "политику", а за спекуляцию и "частный промысел" (что, кстати, и пытались осуществить новосибирские власти, затеяв дело о незаконном промысле против Максима Клименко и Олега Рыжова после ареста многотысячного тиража пресс-бюллетеня СИБИА). Приверженцы создания параллельных структур хотят сделать информационную коммерцию легальной, пристроив ее в рамки кооперативов, которые как бы имеют право заниматься чем-то подобным.
Весь этот российский борщ варится поваром, который в меню объявляет одно блюдо, а подает другое. Венские соглашения торжественно подписаны,- а распространителей самиздата таскают по ментовкам, "цивилизованная кооперация" - это наше великое будущее, но вклады московских кооперативов заморожены в банках, а Совет Министров подготовил пакет законодательных актов для Сессии Верховного Совета, - и этот пакет одним рывком возвращает кооператоров в безумное лоно государственной экономики.
Честно сказать, я не вижу, как можно внести что-то рациональное в эту изначально ложную ситуацию. По сути дела мы бутлегеры. "Сухой закон" на свободную информацию, конечно, обречен на провал, он не может действовать, его все равно победит человеческая природа.
Снова и снова - независимо от того "перестройка" на дворе или "застой" - человеческие судьбы всасывает в какую-то искривленную аэродинамическую трубу, где испоганивается всякая человеческая активность.
Вот так нас - н е з а в и с и м ы х издателей - и крутит в безумном потоке: нелегальные тиражи, пиратские перепечатки, дикие проценты, кооперативные проекты, законодательные трюки...

Автор редактор независимого журнала "Параграф"