*881. Права, которых мы лишены

[Петр Филиппов]

http://www.ej.ru/?a=note&id=23995
18 ДЕКАБРЯ 2013 г.

ИТАР-ТАСС

Ничто так не способствует политике кнута,
как пряник

Носителем суверенитета и единственным источником власти по российской Конституции является ее народ. Он нанимает управляющих — слуг народа. На языке юристов народ — принципал, а органы власти — его агенты.

Но как сделать так, чтобы слуги служили верой и правдой, не пилили бюджет, не злоупотребляли своим правом распоряжаться народным достоянием? Не крышевали фирмы друзей и родственников, не нарушали закон?

Любой школьник ответит: через честные выборы, через настоящую политическую конкуренцию. Верно. А между выборами? Скажем, если вы видите, как на бульваре под зиму высаживают цветы, чтобы успеть распилить бюджетные средства? Написать письмо депутату? Вы верите, что поможет?

Или другой пример: особняк на берегу у самой кромки воды, в природоохранной зоне. Местные власти куплены, молчание природоохранной прокуратуры оплачено… Что могут сделать жители, простые российские граждане? Собрать митинг? Принять обращение к президенту?

Иски в защиту общих интересов

Правовой механизм групповых (массовых) исков позволяет отдельным гражданам отстаивать общие интересы. Он прочно утвердился во многих странах, прежде всего в странах с английской правовой традицией, а также в Китае и Бразилии.

В чем его суть?

Люди нередко сталкиваются с ситуацией, когда их права и интересы нарушены, а обращаться в суд экономически невыгодно.

Например, инспектор, пожарный или санитарный, под надуманным предлогом, ссылаясь на какие-то утвержденные начальством сроки, затягивает согласование документов на перепланировку помещения. По существу, это вымогательство, так как за взятку чиновник готов согласовать их и за день. Если гражданин будет в суде искать управу на инспектора, он потратит немало сил, времени, да и денег на адвоката. Можно написать заявление в прокуратуру, но далеко не всегда прокурор готов портить отношения с коллегами из соседнего ведомства, чаще ограничивается отпиской. В таких условиях гражданину проще и выгоднее дать требуемую взятку.

Другой случай. Дорожники оставили на дороге выбоину. Водители разбивают на ней колеса машин. Отдельному гражданину судиться с дорожниками накладно. Проще заменить колесо и забыть о неприятности. Совсем иной была бы позиция многих, если бы, вступившись в суде за всех пострадавших, они получили в качестве вознаграждения весомую долю от общего ущерба. Разумеется, за счет дорожников.

Третий случай. Покупатель приобрел в магазине испорченный продукт с истекшим сроком реализации. Он может вернуться в магазин и поскандалить с продавцами или написать заявление в Роспотребнадзор. От торговой инспекции владелец магазина скорее всего откупится, и дело спустят на тормозах. Даже если покупатель подаст в суд и выиграет дело, это не заставит владельца магазина поступиться прибылью от торговли просроченными продуктами. А выплата мизерного ущерба по иску отдельного гражданина для него сущая мелочь.

Когда подобное происходит в Канаде, покупатель имеет право подать иск в защиту интересов всех пострадавших — покупателей испорченного продукта (некачественного товара). Сумма общего ущерба будет немалой, как и вознаграждение истцу. Зная о таких прецедентах, владельцы магазинов не станут торговать просроченными продуктами — слишком рискованно.

Да и ситуация с особняком в природоохранной зоне будет иной, если у граждан есть право подать в суд иск в защиту интересов всех живущих в данной местности, иск в защиту права свободного прохода по берегу реки. Моральный ущерб каждого, помноженный на немалое число пострадавших, составит внушительную сумму. По канадским, бразильским, американским законам, весомым будет и вознаграждение истцу, вступившемуся за общие интересы. Если бы такой закон и такой стимул действовали бы в России, то застройщик, оценивая риск сноса особняка по решению суда, поостерегся бы нарушать закон.

Таким образом, суть исков в защиту общих интересов (интересов группы или неопределенного круга лиц) состоит в том, что гражданин борется не только за свои, но и за общие интересы. И за свое подвижничество получает весомое вознаграждение.

Опыт Канады

В Канаде групповые иски применяются довольно широко. В частности, они подавались по поводу:

• негодности продукции, дефектов стимуляторов сердца, зараженной крови;
• возмещения ущерба — в результате аварий в метро, на железной дороге, от загрязнения воды и др.;
• нарушений ценовой конкуренции;
• возврата процентов на вклады кондоминиумов;
• нарушений авторских прав;
• возмещения убытков в связи с предоставлением застройщиками недостоверной информации по проектам при продаже квартир;
• «исчезающих премий» при страховании жизни;
• незаконных увольнений в случаях массовых сокращений персонала;
• злоупотреблений компаний коммунально-бытового обслуживания и компаний, распространяющих кредитные карточки.

Важно, что без механизма групповых исков ни один доллар по таким исковым требованиям не был бы выплачен истцам в качестве возмещения ущерба.

Понятно, что групповые иски полезны, когда индивидуальные экономически не выгодны. Но канадцы считают, что для целей правосудия групповой иск лучше серии индивидуальных исков, даже в случаях, когда последние окупаются. Ведь групповые иски снижают нагрузку на суды и делают правосудие доступнее гражданам.

Но главное: групповые иски меняют поведение людей. Риск предъявления группового иска заставляет потенциальных ответчиков воздержаться от злоупотреблений и обмана, на которые они могли пойти, если бы такие иски не были предусмотрены законом. При этом важно отметить, что групповые иски в Канаде не стали использоваться для узаконенного шантажа или вымогательства необоснованных выплат.

Как организовано судебное производство по групповому иску?

Для начала такого производства канадский суд устанавливает численность и качественный состав группы, от имени которой выступает гражданин. Его иск должен содержать общие для всех членов группы требования. При этом групповой иск должен быть предпочтительным способом удовлетворения этих требований.

Истец — представитель группы должен честно и адекватно представлять интересы группы, не вступать в конфликт по общим проблемам с остальными членами группы и иметь план ведения судебного процесса.

По канадским законам, извещать всех потенциальных членов группы лиц, понесших ущерб, о начале судебного процесса не обязательно. Судом оговорены сроки, когда член такой группы может выйти из дела. Все, кто этого не сделал, обязаны подчиниться решению суда.

Суд решает, как и кому выдается возмещение ущерба и кто несет судебные расходы. По канадскому законодательству, проигравшая сторона выплачивает победителю судебные расходы или их преобладающую часть. В случае проигрыша по групповому иску ответственность за возмещение судебных издержек ответчика ложится только на истца — представителя группы.

В Квебеке разрешено взимать с истца-представителя только номинальные судебные расходы ответчика. А в провинции Британская Колумбия истец — представитель группы возмещает судебные расходы ответчика только в случае, если иск признан судом шуткой или сутяжничеством.

В канадской провинции Онтарио учрежден Фонд группового судопроизводства для освобождения истцов-представителей от уплаты судебных расходов ответчика в случае проигрыша. Если истец-представитель обращается за помощью в Фонд и получает согласие, то Фонд берет на себя обязательство оплатить любые издержки, наложенные на ответчика.

Канадское законодательство о групповых исках ориентировано не только на рядового гражданина, не имеющего необходимых юридических познаний, но и на адвоката, который получает существенное вознаграждение в случае выигрыша и теряет его при проигрыше.

Если сравнивать гонорары таких адвокатов в США и Канаде, то видно, что канадские суды отказались от огромных гонораров по групповым искам, принятых в США. В США не существует общего правила, что считать разумной величиной гонорара в случаях «общего фонда». Верхним пределом является уровень в 50% фонда, а для ценных бумаг и антитрестовских процессов нормальным гонораром считается 20-30% фонда, при этом чем крупнее возмещение, тем меньше проценты.

В Канаде, например, в процессе по делу о заражении гепатитом С, где общая сумма ущерба составила 1,5 млрд долларов, каждый адвокат истцов получил гонорар в 2-4% суммы соглашения, что составило 53 млн долларов чистого дохода. Впрочем, в Британской Колумбии и Квебеке встречаются гонорары и в 20-25% суммы соглашения.

В каждом случае вознаграждение адвокату группы определяет суд, опираясь на законодательство о групповых исках, которое различается по провинциям. В одних гонорар определяется количеством отработанных адвокатом часов, умноженным на его часовую тарифную ставку, в других – согласовывается разовый гонорар. В некоторых провинциях возможна комбинация подходов. Как правило, гонорары выплачиваются из суммы ущерба, подлежащего возмещению группе.

В провинции Онтарио судьи исходят из того, что закон о групповых исках решает задачу облегчения доступа граждан к правосудию, и будет она выполнена или нет, во многом зависит от желания адвоката начать судебный процесс, рискуя не возместить свои расходы. Поэтому судьи поступают в соответствии с выработанным ими правилом: справедливость и обоснованность гонорара должны определяться с учетом риска, который принимает на себя лицо, затевающее судебный процесс, а также результатов последнего.

При этом понятно, что адвокат всегда будет добиваться увеличения своего вознаграждения. Не исключено, что по сговору с ответчиком он «кинет» группу, согласится по мировому соглашению на сумму, меньше реального ущерба группы, лишь бы получить удовлетворяющий его гонорар. Канадские суды находят способы уменьшить такую опасность, рассматривая и утверждая эти мировые соглашения.

Отечественная бутафория

В Гражданском процессуальном кодексе РФ предусмотрены иски в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц. Депутаты внесли эту норму скорее для отчетности, чтобы в Европе видели, что этот важный институт есть и в России, но «забыли» прописать процедуры рассмотрения таких исков. Получилась бутафория...

Согласно ст. 46 ГПК РФ, гражданин может подать иск в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц только в случаях, «предусмотренных законом». А из законов, регулирующих конкретные сферы правоотношений, упоминания о таких исках за последние годы были последовательно вычищены, что сделало групповые иски отдельных граждан невозможными. И это логично: ведь использование гражданами такого правового оружия, как иски в защиту неопределенного круга лиц, создает опасность для монопольной власти бюрократии, для интересов недобросовестных предпринимателей.

Наше законодательство не предусматривает никаких стимулов для граждан и их адвокатов отстаивать общие интересы, что является обязательным элементом этого механизма в зарубежных странах, обеспечивает его успех.

По российскому законодательству, такие иски разрешено подавать прокурорам и иным чиновникам, а в определенных случаях — юристам Общества защиты прав потребителей. Но материальные стимулы для некоммерческой организации не предусмотрены. Да и решение по таким искам суд выносит «в никуда», никаких осязаемых последствий для потерпевших оно не влечет. Сам вопрос о возмещении ущерба не решается. Даже если прокурор выиграет суд по такому иску, пострадавшие компенсации ущерба не получат. Для этого им надо подавать свой индивидуальный иск, что экономически не выгодно.

Прокуроры используют иски в защиту интересов неопределенного круга лиц преимущественно для того, чтобы отчитаться перед начальством, продемонстрировать свое рвение. Главная цель — показать, что «власть отечески заботится о народе». Сам же народ о себе заботиться не вправе.

Что делать?

Для того чтобы россияне получили правовое оружие для борьбы с коррупцией и обманом, следует:
• принять поправки к законам, которые позволили бы отдельным гражданам подавать иски в защиту общих интересов (интересов групп и неопределенного круга лиц) во всех случаях, когда они вправе защищать свои личные интересы;
• прописать в ГПК РФ процедуру рассмотрения таких исков. В качестве образца можно взять канадскую процедуру;
• установить законом весомое вознаграждение за счет ответчика истцу — представителю группы потерпевших в случае выигрыша дела. Важно, чтобы иски в защиту общественных интересов стали экономически выгодными для граждан;
• законодательно обеспечить реальную доступность для граждан финансовых отчетов и прозрачность информации о деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, ТСЖ, управляющих компаний, дачных партнерств, садовых товариществ и т.п. Предусмотреть серьезные наказания за неисполнение требований закона о доступе к информации, чтобы пресечь любые надуманные исключения.

Последний пункт чрезвычайно важен для того, чтобы заработал правовой механизм исков в защиту общих интересов. Покажем это на примере садового товарищества. Предположим, что его председатель не отчитался за расходование взносов, возникает подозрение, что он их присвоил. Для рядового садовода дорога к справедливости сегодня лежит через внеочередное общее собрание. Собрать садоводов на него, обеспечить кворум — задача очень трудная. Но если это и получится, то не факт, что удастся добиться переизбрания председателя, не говоря уже о возвращении уворованных сумм. Ведь зачастую друзьями и сообщниками председателя являются и члены правления, и ревизор. Но главное, даже добившись переизбрания вороватого председателя, садоводам никто не гарантирует, что новый не повторит опыт прежнего.

Поэтому в садовом товариществе групповые иски могут оказаться эффективнее традиционных демократических процедур. Если такие иски будут предусмотрены законом, то каждый садовод будет вправе подать иск в защиту интересов всех садоводов, не только не инициируя общее собрание, но даже не получая согласия других садоводов. В суде за спины членов правления председателю тоже не спрятаться, придется отвечать по существу иска. Но истец обязан представить суду доказательства. Это ему удастся, если закон и правоприменительная практика гарантируют открытость финансовой документации садоводства. В таких условиях любой, даже самый вороватый, председатель поостережется воровать.

Важность доступа к финансовой информации актуальна не только в садовых товариществах. Управляющие компании многоквартирных домов, органы местного самоуправления, мэрии, министерства и ведомства тоже всяческими ухищрениями стремятся не предоставлять гражданам необходимую для контроля информацию.

В развитых странах для подобных организаций предусмотрена обязательная гласность финансовой отчетности. В США закон о свободе информации принят в 1966 года. По нему, каждое ведомство обязано предоставлять за плату в электронной форме всю информацию и в объеме, который запросил гражданин. Министерства и ведомства ежегодно отчитываются перед Министерством юстиции о количестве запросов о предоставлении информации гражданам и отказов (с обоснованиями). Непредоставление информации ведет к уплате крупного штрафа. Граждане считают, что Конгресс недостаточно строго контролирует бюрократию, всегда склонную делать тайну из своей деятельности. Под давлением общественности ситуация постепенно меняется.

В России 9 февраля 2009 года был принят аналогичный закон «О доступе к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». Но, к сожалению, он оставил на усмотрение ведомств, какие сведения они обязаны предоставлять, а какие нет. Практика показывает, что получить подробную информацию о финансовых делах наших министерств, ведомств, органов местного самоуправления граждане по-прежнему не могут. Требований российской общественности о раскрытии информации почти не слышно. Предъявить ведомству групповой иск за сокрытие информации граждане не вправе, а административной и уголовной ответственности чиновники за это не несут.

Мы вновь упираемся в необязательность исполнения российских законов. Как это изменить? Через политическую реформу, а также через иски в защиту общих интересов, через право на частное обвинение и право граждан оспаривать в суде нормы законов, порождающие коррупцию.

Фото ИТАР-ТАСС/ Евгений Епанчинцев

[Петр Филиппов]

http://www.ej.ru/?a=note&id=24032
20 ДЕКАБРЯ 2013 г.

ЕЖ/Олендская Мария

В странах с британскими правовыми традициями граждане вправе самостоятельно, в порядке частного обвинения требовать в уголовном суде наказания преступников за совершенные преступления. Обвинителем в этом случае выступает не государственный прокурор, а гражданин или нанятый им адвокат, отстаивающий общественное благо или интересы жертв преступления и членов их семей.

Целью уголовного преследования, в отличие от исков в защиту общих интересов, является приговор, а не возмещение ущерба. Обвинение призвано наказать виновного и укрепить веру людей в силу закона.

Если сравнить частное обвинение в уголовном судопроизводстве и иск о возмещении ущерба в гражданском деле, то проще подать иск, так как требования к качеству приемлемых для суда доказательств в этом случае ниже. Однако выигранное дело по гражданскому иску сулит лишь денежную компенсацию, которая может остаться невыплаченной, если у нарушителя закона не окажется денег. Тогда правосудие не восторжествует, справедливость не будет восстановлена. Поэтому граждане порой предпочитают пойти на уголовное преследование нарушителя закона, чем вчинять ему иск.

Но у гражданина нет следственного аппарата, криминалистических лабораторий и спецтехники, доказать факт преступления в порядке частного обвинения ему сложно. Поэтому общественное мнение воспринимает частное обвинение как вынужденную, крайнюю меру. По общему правилу отстаивать закон обязаны прокуроры, это их прямая обязанность, а гражданам надо контролировать их работу с помощью демократических процедур.

Возможно, поэтому в странах общего права граждане пользуются правом частного обвинения нечасто. Так, в канадской провинции Альберта между 1993 и 2004 годом до стадии слушаний в суде дошло лишь 21 частное обвинение в сфере защиты окружающей среды, и только три – закончились вынесением приговора. Это и понятно. Если прокурор, находясь в условиях конкуренции с простыми гражданами, вынужден усердно исполнять свои обязанности, то граждане могут спокойно заниматься своим делом.

Но если прокурор – монополист в борьбе с преступностью, как это имеет место в России, то опасность его бездействия или сговора с преступниками сохраняется. Право на частное обвинение помогает это предотвратить. Оно дает гражданам возможность пресечь сговор преступников и с сотрудниками правоохранительных органов, остановить чиновников от вымогательства взяток, владельцев предприятия – от загрязнения окружающей среды, лоббистов – от желания за взятку протолкнуть выгодную им поправку в закон. Опасаясь частного уголовного преследования со стороны любого гражданина, все эти люди не идут на нарушение закона.

Частное обвинение в странах общего права нередко становится поводом для общественной дискуссии по изменению законодательства, устранению в нем пробелов и коррупциогенных статей. Не случайно в канадском уголовном кодексе право гражданина начинать судебное преследование в таких случаях получило название «ценной конституционной гарантии противодействия инертности или пристрастности власти».

В Великобритании любое уголовное преследование основывалось на частном обвинении до конца XIX века. В 1985 году права частного обвинителя были несколько ограничены Законом о судебных преследованиях при преступлениях, появилась Служба государственного преследования и закрепилась действующая система прокуратуры. Но и сегодня ничто не мешает любому гражданину начать уголовное преследование или руководить уголовным преследованием в случае, когда полномочия генерального прокурора не действуют. Важно, чтобы при этом частное обвинение не использовалось бы для мести или расправы.

В США частное обвинение в уголовных процессах существует с момента появления судов и считается помощью государству. Если граждане видят, что государственный прокурор не исполняет своих обязанностей, они вправе инициировать уголовное преследование в частном порядке, закон не ставит никаких барьеров частному обвинению. В Техасе, если государственный прокурор отстранен от участия в делах, а иной прокурор недоступен, судья может обратиться к любому компетентному в данной сфере юристу с просьбой помочь государству выполнить его обязанности.

В Канаде законодательная реформа, упростившая процедуру частного обвинения, была проведена в 1960-х годах. Гражданин получил право предъявлять частное обвинение без разрешения или участия Генерального атторнея Канады, но с согласия суда. Для возбуждения уголовного дела суд требует от обвинения веских доказательств. Но и для того чтобы остановить частное уголовное преследование, суду нужны не менее серьезные причины. Впрочем, Генеральный атторней может вмешаться в судебный процесс на любом этапе. В одних случаях его участие укрепляет позиции частного обвинителя, в других – обвиняемого.

В развитых странах конфликт между правом граждан на частное обвинение и полномочиями органов власти, в частности прокурора, регулируется системой сдержек и противовесов. Она включает право прокурора в рамках закона вмешиваться в дела частного обвинения и прозрачность процедуры этого вмешательства, независимость суда от исполнительной власти, право обвиняемых на апелляцию и эффективный судебный надзор.

В Канаде гражданин становится частным обвинителем после того, как судья определит, что предоставлено достаточно доказательств и вызовет обвиняемого в суд для ответа на обвинения. Все улики должны быть предоставлены до вызова обвиняемого в суд.

Предъявить обвинение может гражданин, группа лиц или организация. Но заявить в суд о нарушении закона вправе только реальное лицо, личность которого можно проверить. Связано это с тем, что обвиняемый имеет право знать, кто выступил с обвинением в его адрес.

Информацию о совершенном преступлении и улики может предоставить суду не сам обвинитель, а тот, кто ими владеет (информант). Любой гражданин, получив такие сведения от информанта, например результаты анализов загрязнения окружающей среды, вправе сам предъявить частное обвинение нарушителю закона. Информант должен лишь сообщить улики суду и после этого в процессе участвовать не обязан.

Предусмотрена ответственность частного обвинителя за клевету и сутяжничество. Согласно Закону о Верховном суде Британии 1981 года, уголовное преследование может быть возбуждено в Высоком суде против частных обвинителей, если они постоянно и без оснований инициируют сутяжнические процессы. Частный обвинитель, признанный сутяжником, в дальнейшем может начать уголовное преследование лишь с разрешения Высокого суда. Похожий принцип присутствует и в законодательстве Австралии.

Если судебный процесс, инициированный частным обвинителем, не закончится приговором, обвиняемый может вчинить иск о злонамеренном обвинении самому обвинителю. Если будет доказано, что обвинитель не имел резонных оснований для возбуждения дела, действовал злонамеренно или из мести, суд наложит на него штраф. Судебные расходы возлагаются на частного обвинителя лишь в случае признания обвинения неправомерным.

Преступления, преследуемые по частному обвинению

В странах общего права уголовное дело в порядке частного обвинения можно начать, используя любые статьи Уголовного кодекса, так или иначе направленные на защиту прав граждан. Чаще всего речь идет о вреде, причиненном гражданину или его собственности: это действие или бездействие, которое привело к необдуманному или извращенному пренебрежению жизнью или безопасностью другого лица; создание источника опасности или неудобства для всех окружающих; умышленное причинение вреда собственности или препятствование в ее использовании, работе или обладании; нарушение общественного спокойствия; превышение допустимого уровня шума.

Частное обвинение может быть предъявлено практически по всем статьям Уголовного кодекса, а также некоторым другим законам, формально не регулирующим уголовный процесс. Так, в Канаде обвинение можно применить на основании Закона о рыбной ловле, в котором прописан запрет ловли рыбы на нересте.

В рамках частного обвинения может преследоваться содействие в совершении преступления. Обвиняемыми могут стать граждане, подстрекающие против расследования, – чиновники, корпоративные директора, наблюдатели и иные лица, дающие инструкции и поощряющие нарушения. Министры и другие федеральные и провинциальные чиновники имеют иммунитет от частного обвинения только при условии, что действуют жестко в рамках своих полномочий. Этот иммунитет не распространяется на служащих муниципалитетов.

Дела могут возбуждаться против коррумпированных законодателей, исполнителей, судей, шерифов и прокуроров, если они отказываются передавать сложное дело большому жюри или выступать обвинителем из-за конфликта интересов, либо вовлеченности в дело дружественных чиновников.

Основанием для обвинения государственного служащего является доказательство его личного участия в совершении преступления. Но к ответственности может быть привлечен и высокопоставленный чиновник, если будут представлены свидетельства, что он санкционировал незаконные действия. Более того, в канадской провинции Альберта закон о защите окружающей среды позволяет гражданину предъявить частное обвинение высокопоставленному чиновнику, который опосредованно участвовал в противозаконных действиях: знал или должен был знать об обстоятельствах, повлекших совершение преступления, имел влияние или контролировал предотвращение нарушения, независимо от того, преследовалось ли другое лицо за совершение данного преступления.

Среди дел частного обвинения особняком стоят дела по фактам смерти в полицейском участке или тюрьме. В 2002 году за подписью Генерального атторнея Англии появился документ, разъясняющий семьям погибших порядок расследования дел, связанных со смертью их близких в заключении. Обычно такими делами занимается Служба преследования, однако, если прокурор отказался от возбуждения дела, семья погибшего вправе сама предъявить частное обвинение.

Частное обвинение в России

Правовой нигилизм нашего народа остается реальностью современной России. Значительная часть населения считает естественным положение, когда законы не исполняются или толкуются в пользу власть имущих, полиция творит произвол, а суды грешат обвинительным уклоном. Продолжает доминировать традиция подчинения чиновников не закону, а инструкции и начальнику. Правоохранительные органы привычно ориентированы на защиту «интересов государства» в ущерб защите прав и интересов граждан.

Поэтому не удивительно, что частное обвинение в России имеет мало общего с этим институтом в странах общего права. Их объединяет разве что название и негосударственный характер поддержки уголовного преследования.

В нашей стране частным обвинением называют производство по уголовным делам, которые возбуждаются не иначе как по жалобе потерпевшего и должны быть прекращены в случае примирения. Обвинение поддерживает сам потерпевший. Если заявление подает не он или его представитель, а члены его семьи, не говоря уже о просто заинтересованных лицах, судья формально может его отклонить.

Право на частное обвинение, по сути, ограничено причинением легкого вреда здоровью (ст. 115 УПК РФ) и нанесением побоев (ст. 116 УПК РФ). Всё остальное контролирует государственный прокурор, гражданин не может влиять на процесс расследования и даже получать доступ к информации по делу.

Дерзкая мысль о включении гражданина в уголовный процесс наравне с прокурором с трудом укладывается в головах российских юристов. Идея резкого расширения границ частного обвинения почти не обсуждается, хотя мировой опыт убедительно доказал эффективность этого способа обуздания коррупции и утверждения в стране верховенства права.

Наделение активных граждан широкими правами на частное обвинение поставило бы российскую полицию, следователей, прокуроров в условия конкуренции, а значит, повысило бы качество их работы. Могут сказать – для России это фантастика. Но два десятка лет назад и рыночные отношения в России представлялись фантастикой!

Чтобы частное уголовное преследование стало эффективным способом контроля над противозаконной деятельностью чиновников и в России, нужно предусмотреть его практически по всем статьям Уголовного кодекса, одновременно дав исчерпывающий перечень причин вмешательства прокурора в дела частного обвинения, ограничив такое вмешательство процессуально.

Право граждан оспорить нормы, порождающие коррупцию

Противодействие коррупции – это, прежде всего, устранение условий, ее порождающих, и только потом – борьба с конкретными взяточниками. Коррупцию порождает отсутствие должной системы кнута и пряника, которая понуждала бы чиновников служить обществу, а не использовать свое служебное положение в корыстных целях.

Но коррупцию провоцируют и коррупциогенные нормы законов и правил, позволяющие чиновнику решать вопросы по своему усмотрению. Например, за нарушение Правил дорожного движения Кодекс об административных правонарушениях (КоАП РФ) предусматривает штраф или лишение прав, иными словами, любезно приглашает дать взятку гаишнику «за доброту». Другой пример: чиновник имеет возможность предписать застройщику построить простенький съезд с дороги или мост стоимостью в миллион долларов. Депутаты, голосующие за нормы законов, позволяющие творить произвол, порой не скрывают, что их проплачивают заинтересованные ведомства.

Любой гражданин России сегодня вправе подать в суд иск о признании недействительной нормы, противоречащей Конституции или федеральному закону. Правовая основа для обжалования нормативных актов была создана в нашей стране в 1990-х годах. Это Закон «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» и ст. 245-261 ГПК РФ. Такой иск похож на иск в защиту интересов неопределенного круга лиц, но трактуется как публично-правовой, и суд не рассматривает вопрос о возмещении гражданам ущерба от действия данной нормы. Поэтому истец может лишь удовлетворить свое чувство справедливости, выполнить свой гражданский долг.

Но на практике признать по суду недействительной коррупциогенную норму закона или инструкцию до недавнего времени было нельзя, потому что не было федерального закона, определяющего само понятие коррупциогенности. А значит, не было предмета для иска.

Наконец в 2009 году был принят Закон «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов», а в феврале 2010 года одноименным постановлением правительства были утверждены подробные правила и методика проведения такой экспертизы.

К коррупциогенным факторам закон отнес: во-первых, положения нормативных правовых актов и их проектов, которые устанавливают для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованно применять исключения из общих правил; во-вторых, положения, содержащие неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациям и тем самым создающие благоприятные условия для коррупции.

За антикоррупционную экспертизу федеральных нормативных правовых актов по закону отвечает Министерство юстиции, в остальных случаях – прокуратура и сами ведомства, издающие эти акты. На общественных началах такой экспертизой могут заниматься негосударственные организации и даже отдельные граждане. Но, если прокуратура вправе указать ведомствам на необходимость внести исправления в нормативные акты, то общественные организации и граждане могут лишь дать заключения, имеющие рекомендательный характер.

Понятно, что чиновники не заинтересованы в исправлении нормативных актов, ведь это источник их обогащения. Минюст и прокуратура, которые обязаны добиваться исключения корупциогенных норм законов, сами являются частью авторитарной политической системы, основанной на коррупции. Зачем прокурорам портить отношения с коллегами по вертикали? Поэтому санкции к авторам коррупциогенных норм и руководителям ведомств не применяются.

Все это сказалось на том, что с принятием закона об экспертизе ситуация мало изменилась. Гора родила мышь, потому что написать и провести через Госдуму правильный закон недостаточно. Куда важнее предусмотреть жесткие санкции за его неприменение и наладить действенных контроль заинтересованных лиц за их неукоснительным соблюдением.

Как в развитых странах обеспечивается высокое качество законов? В условиях честных выборов у граждан есть возможность сменить власть. Это заставляет правительство умерять аппетиты бюрократии, требовать от руководителей ведомств удаления из нормативных актов коррупциогенных норм. Оппозиция, придя к власти, также старается выполнить свои обещания и устранить условия, порождающие коррупцию. Но проблема в том, что простые избиратели не всегда могут или хотят разбираться, где пустые обещания политиков, а где дельные предложения.

Поэтому к очищению законов от коррупциогенных норм подключают профессионалов, организации и граждан, чьи интересы непосредственно затрагивают такие нормы. Например, в США ведомства, готовящие проекты нормативных актов и постановлений, обязаны проводить общественные слушания, в которых участвуют любые заинтересованные лица и организации. Если ведомство проигнорировало обоснованные возражения участников слушаний, граждане вправе обратиться в суд и обжаловать решение. Подобные слушания по закону обязательны и в нашей стране, но проводятся они сугубо формально и ни на что не влияют.

А судьи кто?

В России плохо работает и судебный фильтр коррупциогенных норм. Жалобы граждан на решения органов власти, в том числе на противозаконные или коррупциогенные нормы, рассматриваются судами общей юрисдикции, где они тонут в общем потоке других дел.

При этом не стоит забывать о том, кто у нас работает судьями. Треть действующего судейского корпуса составляют выходцы из аппаратов судов, 17% – бывшие прокурорские работники, 16% – вчерашние полицейские. А вот бывшие адвокаты в судейском корпусе нежелательны, на их кандидатуры наложен негласный запрет. Чаще всего судьями становятся секретари судов, помощники судей, получившие плохое заочное образование «без отрыва от производства» (заочно получили образование 60% судей). К моменту получения диплома им исполняется требуемые по закону 25 лет, и они имеют необходимый пятилетний стаж работы. Средний возраст начала карьеры судьи – 31 год, 57% надевают мантию судьи до 30 лет.

Для сравнения: в США на должность судьи приходят зрелые люди, почетные и уважаемые граждане, имеющие большой авторитет в юридических кругах, как правило, бывшие адвокаты. Средний возраст кандидатов в судьи – 40-45 лет.

Чем вызваны столь разительные отличия? Тем, что властвующей в России бюрократии нужен послушный суд, где судьи зависят от чиновного сословия. Для этого не просто подбираются кандидаты в судьи из секретарей, но и выстроена судебная бюрократическая вертикаль, позволяющая председателям судов, используя административно-властные полномочия, держать судью в узде. Поэтому наши судьи и не хотят самостоятельно принимать решения о коррупциогенности норм. Они просят экспертов из заинтересованных ведомств дать заключения и на них основывают свои решения. Разумеется, в пользу ведомств.

Таким образом, закрепленное в Конституции право граждан добиваться признания недействительными корупциогенных норм законодательства стало в нашей стране очередной фикцией.

В других странах проблему квалифицированных судей, мотивированных на ограничение экспансии бюрократии, решают созданием специальных административных судов. К примеру, они эффективно работают в Германии. Высокопрофессиональным судьям в таких судах эксперты по коррупциогенности норм просто не нужны. Характерно, что в ГДР, где власть партийной бюрократии была безграничной, административное судопроизводство было заклеймено как «буржуазное» и восстановлено лишь после объединения Германии.

В США федеральный закон об административной процедуре наделяет граждан, которым причинен ущерб действиями ведомства (правилами, приказами, актами, директивами), правом оспаривать в суде административные решения. Закон обязывает суд объявить незаконными и отменить любые решения ведомства, которые он сочтет волюнтаристскими, произвольными или несоответствующими закону; противоречащими конституционным правам, полномочиям, привилегиям или иммунитету; совершенными с превышением предписанной законом юрисдикции, компетенции или ограничений без соблюдения процедурных норм, требуемых законом. Но главное – этот закон работает, люди обращаются в суд и добиваются справедливых решений.

В России специализированных федеральных судов по рассмотрению административных дел по-прежнему нет, несмотря на то, что возможность их создания предусмотрена Законом «О судебной системе РФ».

Использование мирового опыта исков в защиту общих интересов, частного обвинения, отмены коррупциогенных норм законов и правил по суду упирается в зависимость суда. Не может суд, покорный исполнительной власти, полностью от нее зависимый, выносить решения против ее интересов. Россияне убедились в этом на своем опыте.

Стране, как воздух, нужны честные выборы, свобода слова и заявительная регистрация партий, нужна настоящая политическая конкуренция. Это даст надежду на повышение качества законов, принимаемых Государственной думой, на то, что законы эти будут исполняться. Но для этого необходимо обновить судейский корпус, сломать судебную бюрократическую вертикаль, создать специализированные административные суды. И очень важно предоставить гражданам право самим бороться с коррупцией и обманом, создать для этого стимулы. Тогда слуги народа будут служить нам верой и правдой.

Фотография Марии Олендской / ЕЖ

[Петр Филиппов]

http://www.ej.ru/?a=note&id=24387
14 ФЕВРАЛЯ 2014 г.

ИТАР-ТАСС

Ничто так не способствует политике кнута, как пряник

В действительно демократической стране единственным источником власти является ее народ. Народ осуществляет свою власть через выборы наемных управляющих. На языке юристов это звучит так: народ— принципал, а органы власти его агенты. Но как наладить эффективный контроль над работой слуг народа? Через честные выборы, через политическую конкуренцию — ответит любой школьник. А в период между выборами? Как одернуть городскую власть, если вы видите, как поздней осенью высаживают на бульваре цветы? Понятно, торопятся успеть распилить выделенные из городского бюджета деньги. Но как проще остановить и наказать вороватых слуг? Написать письмо депутату? Вы уверены, что у нас это сработает?

Другой пример: особняк на берегу реки у самой кромки воды, в природоохранной зоне. Местные власти куплены, молчание природоохранной прокуратуры оплачено… Что могут сделать жители, простые российские граждане? Собрать митинг? Принять обращение к президенту?

Иски в защиту общих интересов

Правовой механизм групповых (массовых) исковi позволяет отдельным гражданам отстаивать общие и общественные интересы. Он прочно утвердился во многих странах, прежде всего в странах с английской правовой традицией, а также в Китае и Бразилии.

В чем его суть?

Люди нередко сталкиваются с ситуацией, когда их права и интересы нарушены, а обращаться в суд экономически невыгодно.

Например, пожарный инспектор под надуманным предлогом затягивает согласование документов на перепланировку помещения. По существу, это — вымогательство, так как за взятку чиновник готов согласовать их и за день. Если гражданин будет в суде искать управу на инспектора, он потратит немало сил, времени, да и денег на адвоката. Можно написать заявление в прокуратуру, но далеко не всегда прокурор готов портить отношения с коллегами из соседнего ведомства, чаще ограничивается отпиской. В таких условиях гражданину проще и выгоднее дать требуемую взятку.

Другой случай. Дорожники оставили на дороге выбоину. Водители разбивают на ней колеса машин. Отдельному гражданину судиться с дорожниками накладно. Проще заменить колесо и забыть о неприятности. Совсем иной была бы позиция многих, если бы, вступившись в суде за всех пострадавших, они получили в качестве вознаграждения весомую долю от общего ущерба. Разумеется, за счет дорожников.

Третий случай. Покупатель приобрел в магазине испорченный продукт с истекшим сроком реализации. Он может вернуться в магазин и поскандалить с продавцами или написать заявление в Роспотребнадзор. От торговой инспекции владелец магазина, скорее всего, откупится, и дело спустят на тормозах. Даже если покупатель подаст в суд и выиграет дело, это не заставит владельца магазина поступиться прибылью от торговли просроченными продуктами. А выплата мизерного ущерба по иску отдельного гражданина — для него сущая мелочь.

Когда подобное происходит в Канаде, покупатель имеет право подать иск в защиту интересов всех пострадавших — покупателей испорченного продукта (некачественного товара). Сумма общего ущерба будет немалой, как и вознаграждение истцу. Зная о таких прецедентах, владельцы магазинов не станут торговать просроченными продуктами — слишком рискованно.

Да и ситуация с особняком на берегу реки радикально будет иной, если у граждан есть право подать в суд иск в защиту интересов всех живущих в данной местности, иск в защиту права свободного прохода по берегу реки. Моральный ущерб каждого, помноженный на немалое число пострадавших, составит внушительную сумму. По канадским, бразильским, американским законам весомым будет и вознаграждение истцу, вступившемуся за общие интересы. Если бы такой закон и такой стимул действовали бы в России, то застройщик, оценивая риск сноса особняка по решению суда, поостерегся бы нарушать закон.

Таким образом, суть исков в защиту общих интересов (интересов группы или неопределенного круга лиц) состоит в том, что гражданин борется не только за свои, но и за общие интересы. И за свое подвижничество получает весомое вознаграждение.

Опыт Канады

В Канаде групповые иски применяются довольно широко. В частности, они подавались по поводу:

• негодности продукции, дефектов стимуляторов сердца, зараженной крови;
• возмещения ущерба — в результате аварий в метро, на железной дороге, от загрязнения воды и др.;
• нарушений ценовой конкуренции;
• возврата процентов на вклады кондоминиумов;
• нарушений авторских прав;
• возмещения убытков в связи с предоставлением застройщиками недостоверной информации по проектам при продаже квартир;
• «исчезающих премий» при страховании жизни;
• незаконных увольнений в случаях массовых сокращений персонала;
• злоупотреблений компаний коммунально-бытового обслуживания и компаний, распространяющих кредитные карточки.

Важно, что без механизма групповых исков ни один доллар по таким исковым требованиям не был бы выплачен истцам в качестве возмещения ущерба.

Понятно, что групповые иски полезны тогда, когда индивидуальные — экономически не выгодны. Но канадцы считают, что для целей правосудия групповой иск лучше серии индивидуальных исков даже в случаях, когда последние окупаются. Ведь групповые иски снижают нагрузку на суды и делают правосудие гражданам доступнее.

Но главное — групповые иски меняют поведение людей. Риск предъявления группового иска заставляет потенциальных ответчиков воздержаться от злоупотреблений и обмана, на которые они могли пойти, если бы такие иски не были бы предусмотрены законом. При этом важно отметить, что групповые иски в Канаде не стали использоваться для узаконенного шантажа или вымогательства необоснованных выплат.

Как организовано судебное производство по групповому иску?

Для начала такого производства канадский суд устанавливает численность и качественный состав группы, от имени которой выступает гражданин. Его иск должен содержать общие для всех членов группы требования. При этом групповой иск должен быть предпочтительным способом удовлетворения этих требований.

Истец-представитель группы должен честно и адекватно представлять интересы группы, не вступать в конфликт по общим проблемам с остальными членами группы и иметь план ведения судебного процесса.

По канадским законам извещать всех потенциальных членов группы лиц, понесших ущерб, о начале судебного процесса необязательно. Судом оговорены сроки, когда член такой группы может выйти из дела. Все, кто этого не сделал, обязаны подчиниться решению суда.

Ответчик имеет право ознакомиться только с документами истца-представителя группы, но не с документами других ее членов. Однако он может потребовать исключить из процесса других членов группы.

Суд решает, как и кому выдается возмещение ущерба и кто несет судебные расходы. По канадскому законодательству проигравшая сторона выплачивает победителю судебные расходы или их преобладающую часть. В случае проигрыша по групповому иску ответственность за возмещение судебных издержек ответчика ложится только на истца-представителя группы.

В Квебеке разрешено взимать с истца-представителя только номинальные судебные расходы ответчика. А в провинции Британская Колумбия истец-представитель группы возмещает судебные расходы ответчика только в случае, если иск признан судом шуткой или сутяжничеством.

В канадской провинции Онтарио учрежден Фонд группового судопроизводства для освобождения истцов-представителей от уплаты судебных расходов ответчика в случае проигрыша. Если истец-представитель обращается за помощью в Фонд и получает согласие, то Фонд берет на себя обязательство оплатить любые издержки, наложенные на ответчика.

Канадское законодательство о групповых исках ориентировано не только на рядового гражданина, не имеющего необходимых юридических познаний, но и на адвоката – предпринимателя, который получает существенное вознаграждение в случае выигрыша и теряет его при проигрыше.

Если сравнивать гонорары таких адвокатов в США и Канаде, то видно, что канадские суды отказались от огромных гонораров по групповым искам, принятых в США. В США не существует общего правила, что считать разумной величиной гонорара в случаях «общего фонда». Верхним пределом является уровень в 50%, а для ценных бумаг и антитрестовских процессов нормальным гонораром считается 20-30% фонда, при этом, чем крупнее возмещение, тем меньше процентыii.

В Канаде, например, в процессе по делу о заражении гепатитом С, где общая сумма ущерба составила 1,5 млрд долларов, каждый адвокат истцов получил гонорар в 2-4% суммы соглашения, что составило 53 млн долларов чистого доходаiii. Впрочем, в Британской Колумбии и Квебеке встречаются гонорары и в 20-25% суммы соглашения.

В каждом случае вознаграждение адвокату группы определяет суд, опираясь на законодательство о групповых исках, которое различается по провинциям. В одних гонорар определяется количеством отработанных адвокатом часов, умноженным на его часовую тарифную ставку, в других – согласованный разовый гонорар. В некоторых провинциях возможна их комбинация. Как правило, гонорары выплачиваются из суммы ущерба, подлежащего возмещению группе.

В провинции Онтарио судьи исходят из того, что закон о групповых исках решает задачу облегчения доступа граждан к правосудию, которая во многом зависит от желания адвоката затеять судебный процесс, рискуя не возместить свои расходы. Поэтому судьи поступают в соответствии с выработанным ими правилом: справедливость и обоснованность гонорара должны определяться с учетом риска, который принимает на себя лицо, затевающее судебный процесс, а также результатов последнего.

При этом понятно, что адвокат всегда будет добиваться увеличения своего вознаграждения. Не исключено, что по сговору с ответчиком он «кинет» группу, согласится по мировому соглашению на сумму, меньшую реального ущерба группы, лишь бы получить удовлетворяющий его гонорар. Канадские суды находят способы уменьшить такую опасность, рассматривая и утверждая эти мировые соглашения.

Отечественная бутафория

В Гражданском процессуальном кодексе РФ предусмотрены иски в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц. Депутаты внесли эту норму, скорее, для отчетности, чтобы в Европе видели, что этот важный институт есть и в России, но «забыли» прописать процедуры рассмотрения таких исков. Получиласьбутафория...

Согласно ст. 46 ГПК РФ, гражданин может подать иск в защиту прав и законных интересов неопределенного круга лиц только в случаях, «предусмотренных законом». А из законов, регулирующих конкретные сферы правоотношений, упоминания о таких исках за последние годы были последовательно вычищены, что сделало групповые иски от отдельных граждан невозможными. И это логично — ведь использование гражданами такого правового оружия, как иски в защиту неопределенного круга лиц создает опасность для монопольной власти бюрократии, для интересов недобросовестных предпринимателей.

Наше законодательство не предусматривает никаких стимулов для граждан и их адвокатов отстаивать общие интересы, что является обязательным элементом этого механизма в зарубежных странах, обеспечивает его успех.

По российскому законодательству такие иски разрешеноподавать прокурорам и иным чиновникам, а в определенных случаях — юристамОбщества защиты прав потребителей. Но материальные стимулы для некоммерческой организации не предусмотрены. Да и решение по таким искам суд выносит «в никуда», никаких осязаемых последствий для потерпевших оно не влечет. Сам вопрос о возмещении ущерба не решается. Даже если прокурор выиграет суд по такому иску, пострадавшие компенсации ущерба не получат. Для этого им надо подавать свой индивидуальный иск, что экономически невыгодно.

Прокуроры используют иски в защиту интересов неопределенного круга лиц преимущественно для того, чтобы отчитаться перед начальством, продемонстрировать свое рвение. Преследуется цель показать, что «власть отечески заботится о народе». Сам же народ о себе заботиться не вправе.

Для того чтобы россияне получили правовое оружие для борьбы с коррупцией и обманом, следует:

• принять поправки к законам, которые позволили бы отдельным гражданам подавать иски в защиту общих интересов (интересов групп и неопределенного круга лиц) во всех случаях, когда они вправе защищать свои личные интересы;
• прописать в ГПК РФ процедуру рассмотрения таких исков. В качестве образца можно взять канадскую процедуру;
• установить законом весомое вознаграждение за счет ответчика истцу-представителю группы потерпевших и его адвокату в случае выигрыша дела. Важно, чтобы иски в защиту общественных интересов стали экономически выгодными для граждан;

Наш бизнес — против массовых исков

Иски в защиту интересов неопределенного круга лиц становятся привычным правовым инструментом во все большем числе стран. Видимо это обстоятельство подтолкнуло правительство проявить, наконец, инициативу в этом вопросе. Внести в Госдуму законопроект, позволяющий гражданам предъявлять к монополистам массовые иски, правительство должно было еще в ноябре, этот срок был установлен«дорожной картой» развития конкуренции.

Свой законопроект по массовым искам есть у Минюста, он уже принят Госдумой в первом чтении. Но у межведомственной подгруппы по реализации«дорожной карты» есть свой, альтернативный проект. Им предусмотрено внедрение«американской» модели, которая создаст существенные правовые и экономические риски для компаний независимо от отрасли и размера бизнеса. Такая модель подразумевает исчисление суммы ущерба по иску от всех потенциальных жертв(механизм opt-out) без их личного заявления,весомое вознаграждение за счет ответчика истцу-представителю группы и его адвокату в форме процента от выигранной суммы иска.

Против этого резко выступили лидеры российских бизнес-сообществ(РСПП, ТПП, «Деловая Россия» и «Опора России»), которые в совместных письмах первому вице-президенту Игорю Шувалову и начальнику экспертного управления Администрации президента Владимиру Симоненко предложили свой вариант законопроекта. По нему истцами могут быть только лица, прямо заявившие о присоединении к процессу, никаких вознаграждение за счет ответчика истцу-представителю группы, никаких кратных убытков. Отстаивая свои интересы, бизнесмены утверждают, что «американская» модель будет губительной для многих отраслей российской экономики и в особенности для предприятий высокотехнологичного сектора.

Действительно, компаниям – монополистам будут грозить огромные санкции, в разы превышающие оборотные штрафы Федеральной антимонопольной службы(ФАС). Впрочем, сами представители ФАС не считают необходимым серьезно смягчать законопроект. Они полагают, что вознаграждениеистцам – представителям группы и их адвокатамнадо предусмотреть, иначе этот механизм просто не заработает. Но их можно и отменить, если будут налицо массовые злоупотребления. А вот перспектива получить иск от неограниченного круга потребителейбудет удерживать монополистов от злоупотреблений.

Условие успеха — прозрачность информации

Для того чтобы иски в защиту интересов неопределенного круга лиц стали эффективным инструментом борьбы со злоупотреблениями органов власти и бизнеса необходимо законодательно обеспечить реальную доступность для граждан финансовых отчетов и прозрачностьинформации о деятельности государственных органов, органов местного самоуправления,ТСЖ, управляющих компаний, дачных партнерств, садовых товариществ и т.п. Важно предусмотреть серьезные наказания за неисполнение требований закона о доступе к информации, чтобы пресечь любые надуманные исключения.

Насколько это важно, покажем на примере садового товарищества. Предположим, что его председатель не отчитался за расходование взносов, возникает подозрение, что он их присвоил. Для рядового садовода дорога к справедливости сегодня крайне трудна. Закон не предусматривает для него доступ к финансовым документам товарищества, на это есть право только у ревизора. Это первая препона.

Допустим все же, что данные о злоупотреблениях председателя у садовода имеются. Можно попытаться собрать внеочередное общее собрание. Но сделать это, обеспечить кворум — очень трудно. Это препона вторая.

И даже если собрать внеочередное собрание удастся, то не факт, что председателя переизберут, не говоря уже о возвращении им уворованных сумм. Ведь зачастую друзьями и сообщниками председателя являются и члены правления, и ревизор. А главное, даже добившись переизбрания вороватого председателя, садоводы не могут быть уверены, что новый не повторит опыт прежнего. Это на пути к справедливости препона третья – главная.

Поэтому в садовом товариществе групповые иски могут оказаться эффективнее традиционных демократических процедур. Если такие иски будут предусмотрены законом, то каждый садовод будет вправе подать иск в защиту интересов всех садоводов, не только не инициируя общее собрание, но даже не получая на иск согласия других садоводов. В суде за спины членов правления председателю тоже не спрятаться, придется отвечать по существу иска. Но, повторим, истец обязан представить суду доказательства. Это ему удастся, если закон и правоприменительная практика гарантируют открытость финансовой документации садоводства. В таких условиях любой, самый вороватый председатель поостережется воровать.

Важность доступа к финансовой информации актуальна не только в садовых товариществах. Управляющие компании многоквартирных домов, органы местного самоуправления, мэрии, министерства и ведомства тоже всяческими ухищрениями стремятся не предоставлять гражданам необходимую для контроля информацию.

В развитых странах для подобных организаций предусмотрена обязательная гласность финансовой отчетности.В США закон о свободе информации принят в 1966 года. По нему каждое ведомство обязано предоставлять за плату в электронной форме всю информацию и в объеме, который запросил гражданин. Министерства и ведомства ежегодно отчитываются перед Министерством юстиции о количестве запросов о предоставлении информации гражданам и отказов (с обоснованиями).Непредоставление информации ведет к уплате крупного штрафа.Граждане считают, что Конгресс недостаточно строго контролирует бюрократию, всегда склонную делать тайну из своей деятельности. Под давлением общественности ситуация постепенно меняется.

В России 9 февраля 2009 года был принят аналогичный Закон «О доступе к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления». Но, к сожалению, он оставил на усмотрение ведомств, какие сведения они обязаны предоставлять, а какие — нет. Практика показывает, что получить подробную информацию о финансовых делах наших министерств, ведомств, органов местного самоуправления граждане по-прежнему не могут. Требований российской общественности о раскрытии информации почти не слышно. Предъявить ведомству групповой иск за сокрытие информации граждане не вправе, аадминистративной и уголовной ответственности чиновники за это не несут.

Мы вновь упираемся в необязательность исполнения российских законов. Как это изменить? Через политическую реформу, а также через иски в защиту общих интересов, через право на частное обвинение и право граждан оспаривать в суде нормы законов, порождающие коррупцию.

_____________________________________________

i Аболонин Г.О. Массовые иски. М.: Волтерс Клувер, 2011.

ii О подходе американских судов к определению адвокатских гонораров за ведение групповых исков с «общими фондами» см.:Herbertnewberg &albaconte,newbergonclassactions, § 14.03.3d ed. Supp. 2000.

iii Parsons v. Canadian Red Cross Soc’y, Kreppner v. Canadian Red Cross [1999] O.J. No. 3572 (Ont. Sup. Ct.)(Can.) (onlineQuickLaw).


Фото ИТАР-ТАСС/ Геннадий Хамельянин

[Петр Филиппов]

http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-w...=note&id=24485
3 АПРЕЛЯ 2014 г.

ИТАР-ТАСС

Могут ли люди, пребывающие в условиях первобытной культуры, осознавать ее отличие от культуры развитых стран? Скажем, могут ли члены племени папуасов понять разницу между судом по гражданскому иску и уголовным процессом? Вы скажете, что вряд ли, ведь в их культуре нет даже понятия закона и суда. Вместо нормы закона там — указания вождя. А для нас самих что важнее — закон или указание начальства?

В ходе опроса, проведенного Фондом ИНДЕМ, был задан вопрос: «Согласны ли вы с тем, что у президента должно быть право отменять судебные решения, если они вредят интересам государства?» Вопрос провокационный, его содержание противоречит Конституции, но большинство опрошенных ответило положительно. То есть большинство считает, что даже если суд на основании закона вынес свое решение, то президент вправе его отменить. Ну чем мы отличаемся от папуасов?

Новгородская судная грамота, составленная в 1440 году, была сводом законов, обязательных для всех, в том числе и для князя. А в Московии подданные были бесправными рабами царя, жизнь и смерть москвича зависела от его прихоти. И мы за пять веков не сдвинулись от реалий этого первобытного московско-ордынского всевластия царей-генсеков-президентов и скудости наших собственных прав. От того, как распорядится наш президент, зависит, какой приговор суд вынесет Навальному по «делу Кировлеса», как суд решит дела о подтасовках в ходе выборов, и т.д. и т.п. Наш суд — самый карманный суд в мире, в жизни он играет роль помощника прокурора или отдела в Администрации президента. Это в Испании суд может судить членов королевской семьи, а у нас даже с любовницей министра Сердюкова такое не получается.

Но власть такова, какой ей позволяет быть народ. У большинства россиян представления о правовом и демократическом государстве остаются на первобытном уровне, мы принимаем окружающий мир именно так, как видят его папуасы. Без изменения правосознания наших граждан создать в России независимый и справедливый суд, подконтрольную избирателям исполнительную власть — не удастся.

Здесь мы подходим к главному — к причинно-следственным связям в нашей жизни. Не понимая их адекватно, ничего изменить нельзя. Это как лечение болезни — симптом может быть один, а диагнозы разные. И соответственно, лекарства требуются различные.

Первопричина всех наших бед — и прежде всего, стагнации в экономике — лежит в «азиатском способе производства», если использовать термин К. Маркса. Или в «кронизме», то есть «капитализме для своих», как наш общественный строй именуют в учебниках по институциональной экономике. Суть этого строя в приоритете власти над правами собственности, в абсолютной зависимости бизнеса от крышевания со стороны влиятельных чиновников и их кланов. Есть «крыша» — есть бизнес. Нет «крыши» — прощай бизнес, придут люди в погонах, отберут. Есть мэр Лужков — есть и строительный бизнес у г-жи Батуриной и друзей Лужкова. Нет Лужкова на посту мэра столицы, нет у них и бизнесов. Права собственности при таком общественном строе условны. Это даже не права собственности, это право владения или пользования. И наша главная проблема в том, что россияне — и чиновники, и предприниматели, и простые граждане — не мыслят иной системы отношений, чем блат, «крыша», откат или взятка.

У нас, слава Богу, есть рынок и рыночные отношения. Но по причине крышевания этот рынок примитивный, он не имеет твердого правового фундамента, на нем не защищены интересы инвесторов. А значит, инвестировать на этом рынке опасно. По заключению Political Risk Atlas 2013 (карта политических рисков для ведения бизнеса в мире, в которой ежегодный индекс инвестиционных рисков рассчитывается для 196 стран), Россия находится среди стран с чрезвычайно высокими политическими рисками и самой нестабильной бизнес-средой. Первое место списка занимает Сомали, за ней следует Конго и Судан, непосредственно перед Россией в рейтинге — КНДР и Замбия.

В нашу страну почти не идут прямые иностранные инвестиции, несущие с собой передовые технологии. Можно, конечно, арендовать помещения для супермаркета или наладить отверточную сборку автомобилей. Но строить в России заводы, а тем более исследовательские и проектные центры — опасно. Отнимут и заводы, и патенты.

За два последних десятилетия наша страна стала сырьевым придатком не только Европы, но и Китая. Если в конце 1980-х годов в нашем экспорте в Китай продукция обрабатывающей промышленности составляла 22%, то сегодня — лишь 2%. Мы поставляем в Китай сырье и энергоносители, а вывозим оттуда всё.

Зато с оттоком капитала все в порядке. Его выводят на Запад и бизнесмены, и вороватые чиновники. Отток капитала, оцениваемый как отрицательное сальдо операций с капиталом и финансовыми инструментами, составляет ежегодно в среднем около 80 млрд долларов. Люди не верят в сохранность активов в стране, где власть всегда толкует закон в свою пользу. Широко известно дело С. Магнитского, но в российских тюрьмах сидят тысячи предпринимателей, вина которых состоит лишь в том, что они не захотели добровольно отдать свой бизнес людям в погонах.

Но утекают не только деньги. Утекают самые умные и предприимчивые. По оценкам в развитые страны сегодня выехало жить и работать около 5 млн россиян. Согласно опросам Левада-центра, 26% россиян хотели бы переехать жить в другие страны, где им будет гарантирована защита закона. 68% россиян с доходами выше среднего хотят, чтобы их дети учились и работали за границей, 37% — чтобы они постоянно жили за границей.

Откаты или административная рента, которую вынуждены платить предприниматели, приводят к высокой себестоимости продукции. Россияне платят за продукты и товары на треть больше, чем жители Турции, Латвии, Эстонии. Обед в Петербурге стоит в полтора раза дороже, чем в Вильнюсе. Цены на лекарства в России в несколько раз превышают цены на их зарубежные аналоги. Реальные затраты на 1 кв.м. жилья в новостройках (включая налоги) не превышают 30 тыс. рублей, а квартиры продаются по цене в два-три раза дороже. Цена, разумеется, включает откаты чиновникам. И это при том, что минимальный размер оплаты труда в 2013г. в России составлял 170 долл., а, скажем, во Франции 1720 долл., а в Великобритании 1540 долларов.

«Азиатский способ производства» приводит к монополизму, к ограничению конкуренции. Но только конкуренция может быть двигателем развития. Никакими государственными вливаниями этот двигатель не заменишь, мы в этом убедились на опыте СССР. Нет конкуренции — нет прогресса, значит — неизбежна стагнация и бедность, нищета основной массы населения. Как следствие — смуты и революции.

Этот «капитализм для своих» и есть корень системной коррупции. Не выкорчевав корень, не разорвав смычку между властью и бизнесом, коррупцию в России не обуздать. Значит, не будет у нас ни справедливого суда, ни честной полиции, ни свободы для СМИ.

Но вернемся к теме папуасов на просторах земли российской. Что захотят папуасы, столкнувшись с резким ухудшением условий жизни? Заимствовать институты развитых стран? Они им неведомы. Они будут надеяться на нового доброго вождя племени, который пообещает им манну небесную, а в бедах обвинит соседей. Такова закрепленная в генах первобытная культура. Поэтому впереди нам маячит популистский режим, типа, боливийского или фашизм, вроде итальянского.

И все же, представим себе, что в правящей элите найдутся силы, готовые повернуть страну с пути к отсталости на дорогу развитых стран. Встанет вопрос, как оторвать власть от собственности?

Для этого необходимо изменение культуры россиян. Потребуются системные меры и годы воспитания. Сначала должны радикально измениться условия жизни и бизнеса, стимулы, ограничения, мотивация граждан, потом сформируются привычки, и только много позже возникают моральные запреты на противозаконные деяния. Но важно знать, как некоторым, прежде отсталым странам, удалось уйти от монополии бюрократии, обеспечить правовые гарантии инвестициям, обуздать коррупцию и приблизиться к развитым странам. Такие страны можно пересчитать по пальцам. Япония, Южная Корея, Сингапур, Грузия, Эстония, отчасти Литва. Изучение их опыта дает много интересного.

Прежде всего, они устранили всевозможные административные барьеры, допустили конкуренцию везде, где возможно, оставили госрегулирование только там, где без него не обойтись. Убрали из законов и правил коррупциогенные нормы. Чиновники были лишены возможности принимать решения по своему усмотрению, их обязали поступать только так, как указано в законе или правилах. За отступление от норм стали строго наказывать лично.

Реально усилили прозрачность работы бюрократии. Взяли пример с США, где по закону о свободе информации каждое ведомство обязано предоставлять за плату в электронной форме всю информацию и в объеме, который запросил гражданин.

Ввели контроль над законностью нажитого чиновником богатства. Ратифицировали 20 статью Международной конвенции по противодействию коррупции и приняли соответствующие законы, обеспечили должное их применение. Если чиновник не может доказать законность происхождения своих активов, они конфискуются по суду. В Швеции и Финляндии, например, это правило применяется ко всем гражданам, поэтому неправедно нажитое чиновник не может записать на дядю.

Использовали в борьбе с коррупцией провокации, то есть предлагали взятки и откаты чиновникам — с одной стороны, и крышевание предпринимателям — с другой. Так, с 2004 года в Грузии по телевидению показали десятки сюжетов, как за взятки арестовывают чиновников и судей. Затем «героями» антикоррупционных роликов стали бизнесмены, дающие откат за «крышу». Чиновники начали бояться тех, кто приносил им деньги. При виде взяткодателя в головах у них была одна мысль: «Это проверка». После того как многие загремели на большие сроки, и брать, и давать боятся.

Отметим, что против такого рода провокаций выступает ЕСПЧ, полагая, что гражданин должен отвечать только за преступление, совершенное по собственной инициативе, а провокация полиции — это побуждение к новому. Тем не менее, в США и Канаде, на Тайване и Сингапуре так не считают, там «контрольные закупки» в борьбе с коррупцией используются широко.

Ввели коллективную ответственность таможенников и полицейских за коррупционные преступления. В Грузии и на Тайване таможенники и полицейские работают рядом и обязаны контролировать друг друга. Если один попался на взятке, увольняют все подразделение. Иными словами — круговая порука наоборот.

Предусмотрели в УК наказание госслужащих за недонесение по известным им коррупционным сделкам. В Нью-Йорке полицейские обязаны еженедельно сдавать докладные — не знают ли они что-то о противоправных действиях коллег. Если знал, но не сообщил, увольняют и отдают под суд.

Во многих странах граждане считают своим гражданским долгом сообщать о нарушении законов. Ведь соблюдение законов — в их интересах. Они не дают разворовывать общую казну, помогают обострять конкуренцию.

В Сингапуре уволили всех судей и заменили их лучшими адвокатами, дали им огромные оклады, но всех поставили на прослушку. Учитывая менталитет, в ряде стран не допускают к работе судьями выходцев из полиции и прокуратуры. Именно неустранимой склонностью угождать начальству объяснили запрет на профессию для судей из ГДР, который ввели в объединенной Германии.

В Японии четыре раза разгоняли полицию, пока не добились нужного поведения ее сотрудников. В Грузии сменили разом всю полицию и создали для полицейских должные стимулы к честной работе.

Граждане в странах с английской правовой традицией имеют право на частное уголовное обвинение подозреваемых в преступлении. То есть у них есть право на обвинение, минуя государственного прокурора, причем практически по всем статьям УК. Введение такого закона дает возможность активным гражданам бороться с коррупцией и распилом бюджетных средств. Частное обвинение там нередко служит поводом для общественной дискуссии по изменению законодательства, устранению в нем пробелов и коррупциогенных статей. Неслучайно в Канаде это право считают «конституционной гарантией противодействия инертности или пристрастности власти».

Во многих странах, включая Китай и Бразилию, граждане вправе подавать гражданские иски в защиту общественных интересов (иски в защиту интересов неопределенного круга лиц). Этот институт также используется против смычки бизнеса и бюрократии, он проще частного уголовного преследования и позволяет материально стимулировать гражданскую активность за счет ответчика.

И самое главное — во всех этих странах главным инструментом ограничения всевластия чиновничества и смычки его с бизнесом служит парламентский контроль за работой правительства. Но такой контроль возможен только в условиях реальной политической конкуренции между партиями.

Когда эти меры могут быть реализованы в России?

Автор — Независимый центр по изучению методов борьбы с коррупцией. СПб

Фото ИТАР-ТАСС/ Юрий Машков

[Петр Филиппов]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=30595
5 ЯНВАРЯ 2017 г.

ТАСС

Все последние годы я интересовался у побывавших в Грузии: как там дела, вернулось ли общество с уходом от власти Саакашвили и его соратников к порядкам мафиозного государства, в котором власть имущие богатеют за счет дани с граждан и бизнеса? Мне отвечали – нет. Грузия – не Россия. В Грузии демократия, разделение властей, собственность надежно защищена. Народ хочет жить так, как живут граждане европейских стран. И действительно, в докладе Всемирного банка и Международной финансовой корпорации Грузия находится на 16-ой строчке рейтинга Doing Business-2017, который оценивает условия для ведения бизнеса. Соседи Грузии по рейтингу - такие страны как Австралия и Германия. При этом Грузия называется среди 10 стран, которые совершили наибольший экономический прогресс за последние 2 года. В прошлом году страна провела пять важных реформ: увеличила надежность энергоснабжения, упростила систему выплаты налогов, повысила уровень защиты прав инвесторов, улучшила качество управления земельными ресурсами, ускорила процедуры оформления соглашений об экспорте и импорте.

А ведь в СССР Грузия считалась синонимом коррупции, кавказского кумовства и милицейского беспредела, ассоциировалась с грузинскими ОПГ и ворами в законе. В этой стране часть преступного мира уже тогда влилась в полицию, а сама полиция срослась с профессиональными криминальными группировками, с коррумпированными правительственными чиновниками и политиками.По сути на закате СССР и в первые годы независимости сложилось поскоммунистическое мафиозное паразитическое государство, где власть имущие жили за счет дани, собираемой с населения. Трудно было различить действия полиции и криминальных авторитетов, а жаловаться коррумпированным чиновникам было бесполезно. Население вынуждено было искать защиты не в полиции, а у «крестных отцов» - криминальных авторитетов и воров в законе. Уровень доверия полиции в Грузии был одним из самых низких в мире – 5% в 2003 году.

Именно поэтому нам полезно вспомнить, как начинались реформы прои Саакашвили. А начинались они с реформы силовиков, прежде всего МВД. В результате этой реформы уровень доверия граждан к полиции взлетел до 87% в 2010 году, что выше, чем в Европе. С тех пор до нынешних дней полицейские взяток не берут. Количество обращений в полицию выросло в 15–20 раз. Число тяжких преступлений снизилось притом, что регистрация преступлений стала неизбежной, ведь теперь любой выезд полиции фиксируется как выезд на расследование преступления. В Грузии больше не похищают людей (раньше это был бизнес правоохранительных органов), не угоняют машины, не крадут мобильные телефоны.

Полиция стала не просто государственным институтом, а сервисом, который помогает людям решать их проблемы. Поменялась концепция, и люди увидели, что полицейские теперь – не над обществом, они – часть общества, они ему служат.

Кто и как провел такую реформу?

Слагаемые грузинского успеха

«Корни столь передовых и фантастических грузинских реформ, начавшихся в 2003 году, уходят в начало 1990-х годов, когда благословенная и самая богатая из всех советских республик Грузия в одночасье превратилась в нищую и отсталую страну. Экономика Грузии практически перестала существовать – по темпам падения ВВП Грузия «соперничала» с Таджикистаном, а к середине 1990-х годов выпуск продукции упал до уровня 1960 года. Инфраструктура, хозяйственные связи, традиционные отрасли оказались разрушенными. Ситуация осложнялась постоянными гражданскими и межнациональными войнами, в ходе которых страна потеряла 20% своей территории.

Для грузин – по сути своей очень этноцентричного народа, претендующего на собственную исключительность, непогрешимость и подверженного мегаломании – подобное падение представлялось невероятно глубокой национально катастрофой, гораздо большей, чем состояние России в начале 1990-х казалось таковой для среднестатистического россиянина. Грузинское общество искало выход, причем очень быстрый, и было согласно на то, что «сказочное исцеление» Грузии может быть достигнуто только путем самых радикальных и решительных реформ, ради которых гражданам нужно будет чем-то поступиться и потерпеть. В соответствии с давней политической традицией грузинский народ желал прихода мессии, которому только одному было под силу спасти Грузию.

Первоначально таким мессией был воспринят Эдуард Шеварднадзе, но, видя отсутствие результата, грузины довольно скоро в нем разочаровались и практически единодушно назначили таковым молодого и агрессивного Михаила Саакашвили. Здесь наступает очень важный момент для понимания сути и мотивации грузинских реформ. Эти реформы не являются инициативой и гениальным замыслом одного лишь Саакашвили. Роль личности в истории в этом случае, конечно, важна, однако приход этой личности и задачи, ей поставленные, определялись ходом самой истории. Проведение сверх кардинальных реформ было именно тем, на что Михаила Саакашвили «нанял» грузинский народ и что ему поручил…

Кардинальные реформы должны были уничтожить неэффективные экономические и общественные отношения, кормившие чиновников и, следовательно, ожидать, что старый государственный аппарат будет уничтожать самих себя и основу своего благосостояния, было принципиально невозможно. Эту ошибку допустил Шеварднадзе, за что и поплатился»1.

Михаил Саакашвили учел это и опирался на молодых единомышленников, которых привел во власть. Сначала их было человек 10, потом около 50 – современных, мыслящих по-европейски, в возрасте 25–35 лет (самый старший – министр внутренних дел Вано Мерабишвили 1968 года рождения). Многие окончили грузинские технические вузы или имели западное образование, чаще всего политологическое и экономическое. Это хорошие менеджеры, объединенные стремлением построить новую Грузию европейского образца. По большому счету, в Грузии сложилось три «центра влияния» с такими «фанатиками» – вокруг президента Михаила Саакашвили, министра внутренних дел Вано Мерабишвили и прокурора Зураба Адеишвили2.

Уникальность политического момента в Грузии была в том, что новые люди во власти были ничем не обязаны ни одной политической и экономической силе в стране. Это дало им запас времени и возможность применять жесткие меры к тем, кто не разделял их целей и принципа «государство – для человека, а не человек – для государства». И они имели политическую волю реализовать свои представления на практике.

Важнейшими целями грузинских реформаторов были резкое снижение роли чиновничества, тотальная смена старого чиновничьего аппарата, опора на молодые кадры, разгосударствление экономики, ее максимальная либерализация, практически неограниченная приватизация, жесточайшая борьба со всеми проявлениями коррупции, единые правила для всех, в том числе министров – членов команды реформаторов, чиновников и полицейских в любом чине, звезд футбола и эстрады, рядовых граждан. Все должны быть равны перед законом, а закон должен неукоснительно исполняться!

Шота Утиашвили, руководитель Информационно-аналитического департамента МВД: «Для успешности борьбы с коррупцией необходимо наличие сильной политической воли, а также личный пример, когда ни президент, ни его министры никому не дают и ни у кого не берут взяток. Это дает им моральное право наказывать тех, кто замешан в коррупции, и требовать от других не заниматься этим»3.

После избрания президентом Михаил Саакашвили счел необходимым показать народу, что новая власть резко отличается от прежней. Для этого было решено сломать стереотипы, в том числе самые укоренившие: «народ у нас не любит выполнять правила», «коррупция, воровство и воры в законе – часть нашего образа жизни, и изменить это невозможно».

16 января 2004 года за нецелевое использование средств был арестован бывший глава грузинской железной дороги, на следующий день – министр энергетики. Через месяц был накрыт мощный преступный конгломерат в Аджарии. На борту самолета Тбилиси–Париж был арестован зять Шеварднадзе. Михаил Саакашвили: «Мы привлекли к ответственности за коррупцию не только политических деятелей из прежнего правительства (несколько министров, председателя Контрольной палаты и членов семьи президента), но и многих членов нашей команды, в том числе министра, заместителей министров и мэров городов. А также четырех депутатов парламента от правящей партии – моих бывших соратников, на которых я рассчитывал и которых уважал! Пошли под суд и 40 с лишним судей. Это для маленькой Грузии очень много. Наш подход не был основан на политике. Мы ко всем относились одинаково: попался – значит должен отвечать»4.

В неофициальной картотеке МВД Грузии числилось 349 воров в законе, действовавших на территории страны, или треть всех воров в законе постсоветского пространства5. Ни в одной другой союзной республике институт воров в законе не имел столь всеобъемлющего значения и влияния, как в Грузии. Воровской вертикалью было пронизано всё – власть, полиция, бизнес. В 1990-х годах главного вора в законе в тбилисском аэропорту встречал лично министр внутренних дел и с кортежем отвозил домой. На воров в законе смотрели как на Робин Гудов – людей, которые сопротивляются системе и при этом очень хорошо живут. Многие грузинские мальчики мечтали стать ворами в законе, а девочки – их женами.

Новая власть исходила из того, что люди хотят справедливости, устали от коррупции. И хотела показать, что она сильнее воров в законе и может изменить страну. По инициативе Саакашвили 24 июня 2004 года парламент принял уникальный в мировой практике закон «Об организованной преступности и рэкете», в котором впервые были официально признаны термины «вор в законе», «воровской мир», «разборка» и предусмотрена возможность ареста и осуждения не за совершение конкретного преступления, а лишь за членство в таком объединении. Вору в законе, даже не совершившему преступление, грозит срок от 3 до 8 лет с конфискацией имущества, принадлежащего не только ему, но и членам его семьи, и лицам, имеющим к ним отношение, если они не доказали законность приобретения этого имущества.

Согласно неписаному воровскому кодексу чести, вор в законе не может отрицать свой криминальный статус и обязан отвечать утвердительно на прямой вопрос. Если он подтверждал свой статус, его привлекали к ответственности. Отказ грозил ему не менее суровым наказанием по понятиям воровского мира. Эти понятия в порядке исключения подкорректировали на специальной сходке в Москве, на которую съехались грузинские воры в законе: им позволили отвечать «нет»…

Однако это не помогло. Были введены драконовские меры за пособничество ворам в законе, содержание общака и даже недонесение о встрече с вором. Вано Мерабишвили, министр внутренних дел: «В некоторых случаях, особенно когда дело касалось держателей общака, мы полагали возможным в случае сопротивления живыми преступников не брать»6. Все руководители региональных управлений полиции получили предупреждение о том, что через месяц будет уволен каждый, в чьей зоне ответственности останется хотя бы один вор в законе. Посыпались аресты. Всего в Грузии было арестовано 214 воров в законе.

Для осужденных воров в законе была построена специальная тюрьма с жестким режимом содержания, в которой отбывают наказание только преступные авторитеты. Тем самым была разрушена обычная иерархия, позволявшая «законным» доминировать над обычными заключенными, собирать с их родственников дань.

Когда посадили первую партию таких воров, они продолжали контролировать свои группировки по мобильным телефонам. Тогда им запретили общение с внешним миром, разрешали встречи только с адвокатами, в тюрьме установили глушилки мобильной связи. Суровые условия содержания вызвали бунт в марте 2006 года, который был подавлен спецназом МВД. Погибли 11 заключенных. Беспорядки больше не повторялись. Все, кто еще оставался на свободе, поспешили уехать из страны – преимущественно в Россию.

Не боялась ли реформаторы так «рубить с плеча» в еще неокрепшей после революции Грузии? Вано Мерабишвили: «Бояться было нечего. Эти изменения были, в первую очередь, потребностью народа. Люди устали от коррупции, которая проникла во все сферы жизни общества, от угнетающего господства воров в законе»7.

Новая власть исходила из того, что неотъемлемыми частями всех проводимых реформ должны быть системные антикоррупционные меры (карательные и превентивные) и использовала методы, доказавшие свою эффективность в других странах:

упразднение неработающих институты и избыточных функции госорганов;

выработка четких критериев функционирования нового органа и подбора кадров для него;

тщательный отбор кадров, организация их подготовки и переподготовки;

жесткий контроль за соблюдением выполнения законов и правил;

неотвратимость для всех наказания за нарушение законов и правил;

легализация практик, которые уже укоренились и не наносят вреда обществу;

упрощение взаимоотношения населения с госорганами, минимизация непосредственных контактов с чиновниками.

Для того чтобы задавать обществу правильные ориентиры и неотвратимо наказывать всех, кто совершает поступки, идущие вразрез с общественными интересами, нужна была неподкупная, профессиональная и подготовленная полиция. Она должна была стать опорой новой власти в противостоянии, если жесткие реформы вызовут сопротивление. С создания такой полиции и начали реформаторы.

Президент уволил всех руководителей силовых структур, которые считались главной опорой его предшественника Эдуарда Шеварднадзе, возглавлявшего МВД еще в 1960-е годы. Министром внутренних дел был назначен Вано Мерабишвили, не имевший никакого отношения к полиции, как и большинство его заместителей и начальников департаментов. Он не просто радикально обновил МВД, а фактически создал его с нуля.

Новое МВД Грузии

В начале 2004 года в новом МВД были объединены полиция, Министерство государственной безопасности, Департамент экстренных ситуаций, Департамент охраны нефтепровода и Департамент охраны государственной границы. Дублирующие отделы и департаменты были ликвидированы. Теперь за безопасность внутри страны отвечает один орган – МВД. Объединение структур позволило устранить параллельные функции ведомств, уменьшить число чиновников, рациональнее расходовать бюджетные средства. Департаменты перестали скрывать информацию друг от друга.

Общий штат МВД Грузии был сокращен с 75 тыс. до 26 тыс. человек, не считая 4 тыс. сотрудников Департамента охраны госграницы и 13 тыс. сотрудников вневедомственной охранной полиции, которую нанимают бизнесмены и иностранные дипломатические представительства8. В антитеррористическом центре всего 42 сотрудника притом, что в 2011 году было 25 попыток организовать теракты. В оперативной службе 17% составляют женщины – рекордно высокий показатель для Европы. Сначала женщин привлекали больше для имиджа, но убедились, что они хорошо справляются с каждодневной рутинной работой, на которую уходит значительная часть времени. А физическая сила для задержания преступников теперь почти не требуется. За 2008–2011 годы не было ни одной попытки вооруженного сопротивления при задержании, ни один полицейский не был убит, ни один преступник не умер во время задержания9.

Грузинские реформаторы решили, что МВД не должно вмешиваться в частный бизнес, поэтому ликвидировали в ведомстве департамент, отвечающий за расследование экономических преступлений. Хозяйственные и экономические преступления переданы в ведение финансовой полиции – специального органа Минфина.

Раньше камеры предварительного заключения (КПЗ) подчинялись полицейским управлениям, что позволяло им чинить произвол. Чтобы избежать этого и контролировать ситуацию, в МВД создали специальное Управление по надзору за соблюдением прав человека, которому подчинили все КПЗ в стране. Омбудсмену и правозащитникам дали право посещать КПЗ и колонии в любое время. Служителей закона обязали составлять рапорты о физическом состоянии арестованных. Подозреваемым разрешили во время допроса использовать свою записывающую аппаратуру. Ратифицировали факультативный протокол Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Повысили уголовные санкции по отношению к актам насилия и бесчеловечного отношения в тюрьмах.

Вместо дорожной полиции и оперативной службы была создана патрульная полиция, которая не только контролирует трассы и улицы, но и решает мелкие конфликты. Выделена криминальная полиция – служба детективов и участковых инспекторов.

Теперь в Грузии нет следователей. Ведь грузинские следователи, как и их коллеги из других стран СНГ, занимались в основном перекладыванием бумаг, копированием документов, полученных от работников первичного звена. Когда убрали неработающий институт, ничего страшного не произошло. Теперь работу следователя выполняют участковые инспекторы, а по сложным делам работают детективы. Большей части полномочий в ведении самостоятельного следствия лишена и прокуратура, она лишь поддерживает обвинение в суде.

Для выявления и пресечения коррупции в МВД было организовано постоянное провоцирование полицейских на взятки сотрудниками службы собственной безопасности – Генеральной инспекции. Примерно 100 ее сотрудников придумывали и использовали изощренные способы выявления тех, кто извлекал доход из своей работы в полиции, совершал преступления и правонарушения, торговал нелегитимными силовыми услугами. Возможные «подставы» – от «пьяных» водителей, грубо нарушающих правила, а потом провоцирующих патрульных на взятки, до сложных схем по поставкам оружия и наркотиков, «покупателей» контрафактного вина.

Теимурази Майсурадзе, руководитель Департамента полицейского надзора: «С 2004 года по местному ТВ показывали десятки сюжетов, как за взятки арестовывают чиновников, судей. Через полгода «героями» антикоррупционных роликов стали те, кто предлагает взятку. Спустя год чиновники уже как огня боялись тех, кто приносил им деньги. Тут же начинали звонить в полицию с криками, что пришли осквернить их честь. А все потому, что в каждую госструктуру, будь то мэрия, правительство или полиция, регулярно наведываются работники спецслужб и предлагают деньги за решение проблемы. При виде взяткодателя в голове одна мысль: «Это проверка». После того как тысячи людей загремели на большие сроки, взятки и брать, и давать боятся. Причем разницы нет, на какой сумме погоришь – 20 или 20 тыс. лари. Наказание одинаковое. Мелкий чиновник за то, что потребовал у водителя маршрутки 50 лари (около 30 долларов) за лицензию, получил 9 лет, неделю центральный канал показывал его лицо. Жить в стране, где нет коррупции, огромное удовольствие»10.

Работники Генеральной инспекции не только не испытывали угрызений совести от того, что провоцировали своих коллег на правонарушения, а потом сажали их за это, но и гордились своей работой, поскольку «очищали систему от предателей, от коррупции».

В Грузии для децентрализации МВД важные полномочия передали региональным и районным управлениям полиции, а также местным полицейским участкам. Сейчас они могут проводить самостоятельную финансовую и кадровую политику. К примеру, руководитель регионального или городского управления полиции самостоятельно нанимает сотрудников в штат и оплачивает их работу, сам решает, на что тратить выделенные управлению средства.

Практика

Многие функции министерства, связанные с взаимоотношениями с гражданами, где раньше был простор для взяток, легализовали, признали уже существующие рыночные отношения в рамках правового поля, обложили жесткими регламентами и передалиСервисному агентству МВД. Оно принимает экзамены, выдает водительские удостоверения, ставит и снимает с учета автомобили, растаможивает их, регистрирует оружие. Система выстроена так, чтобы человек не тратил много времени на бюрократические процедуры. Практически исчезли очереди, хотя ежедневно здесь обслуживают тысячи человек.

На растаможивание, постановку на учет с выдачей документов и номеров отведено 15 минут. Главный секрет подобной оперативности в том, что все компьютеризировано, убрано дублирование информации (при растаможке и постановке на учет повторяется 70% информации). Клиенты агентства не заполняют бланки от руки. От них не требуют документы других ведомств, операционистки сами получают их через интернет.

Рядом со зданием МВД находится самый большой авторынок Кавказа, на 40 гектаров. Там работает сотрудники полиции, сверяют VIN, а продавцу и покупателю даже не обязательно присутствовать: информация вносится в компьютер, и ее видят в агентстве. Новый собственник может получить «очередной» номер или за дополнительную плату по прейскуранту заказать любой другой номер из семи символов, лишь бы он был уникален. Его уникальность проверяет компьютер. Самый дорогой знак (скажем, с вашим именем или только из семерок или единиц) стоит около 6 тыс. долларов, знак из трех цифр и трех букв без дефиса между ними – примерно 400 долларов. Торговля красивыми номерами, которые так ценятся на Кавказе, поставлена на поток, а доходы от этого идут напрямую государству. Обычный знак получают без переплат. Кассы находятся здесь же, далеко ходить не надо. Индивидуальные номера быстро изготовят два полицейских в мастерской, которая располагается в соседнем здании.

Попытки ввести «блатные» серии номеров жестоко пресекаются – вплоть до увольнения исполнителей и руководителей. Специальных номеров нет даже для полиции. Полицейскому, который сам нарушил правила, за попытку уйти от ответственности с использованием своего служебного удостоверения, грозит увольнение. Под страхом увольнения запрещено обслуживать в особом режиме чиновников любого ранга, даже самого высокого.

Изменился и порядок сдачи экзаменов для получения водительских удостоверений. После быстрого оформления документов соискатель сдает теоретический экзамен компьютеру анонимно – ему присваивается идентификационный номер. Но сначала он тестируется компьютером на дальтонизм. Если экзаменуемый верно определил «замаскированные» цифры, значит, он прошел медкомиссию и может приступать к экзамену. Традиционные медицинские справки отменены. Если же сотрудники агентства увидят, что человек ведет себя неадекватно, то позовут врача, а тот определит, можно ли ему давать права. На 30 вопросов отводится полчаса, допускается максимум три ошибки. Не сдал – приходи через неделю.

Сдавший может идти на вождение. Экзамен по вождению разрешается сдавать пять раз, не сдавшему в пятый раз придется заново сдавать теорию. Общее время на получение прав может достигать одного часа и обходится в 35 долларов. «Взяточный» вариант заведомо убыточен: за взятки в 100–150 долларов три сотрудника агентства отправились на нары на 8–10 лет. Кроме кнута, есть и пряник: зарплату сотрудников подняли до 600–700 долларов, что значительно выше средней в стране.

Непосредственно в агентстве можно заплатить штраф за несвоевременную растаможку или погасить задолженность по налогам – там есть представители таможенной и налоговой службы. Также можно получить справку об отсутствии судимости и разрешение на ношение оружия. Эти справки предоставляются бесплатно в течение пяти рабочих дней, за ускорение процедуры взимается установленная прейскурантом плата.

Сосредоточение коммерческих услуг, обложенных жесткими ограничениями, в одном агентстве уравнивает возможности граждан получить нужные услуги законным путем, истребляет коррупцию и позволяет собирать деньги в казну.

Новая власть сочла, что техосмотр как очаг коррупции приносит больше вреда, чем пользы, и отменила его минимум до 2012 года, пока не появится механизм, исключающий взятки. Несмотря на упразднение техосмотра и ГАИ (об этом речь впереди), число погибших в ДТП с 2003 по 2010 год снизилось с 1,79 до 1,05 на 1 тыс. автомобилей, хотя число машин выросло с 75 до 147 на 1 тыс. жителей11.

По той же причине отменили санэпидемнадзор и пожарную инспекцию. Тараканов и пожаров от этого больше не стало, а число погибших при возгораниях даже сократилось.

Мода на упрощение процедур и уменьшение бюрократизма

Грузинские реформаторы ориентировались в основном на американскую систему полиции, хотя творчески перерабатывали опыт и других стран. Например, при пересечении границы Китая с Гонконгом водителю не нужно выходить из машины, поскольку форточка, через которую он передает документы, сделана на его уровне. Грузинские таможенники пошли дальше – на двойном мониторе компьютера водитель видит, что делает таможенник. Через две недели то же самое внедрили центры выдачи документов.

В Грузии стало «модно» заимствовать новшества и соревноваться в упрощении процедур. Так, при оформлении документов на границе сначала в одну комнату посадили вместе налоговиков, таможенников и полицейских. Не понравилось. Несколько раз меняли подход, пока не пришли к приемлемому варианту. Теперь по легковым машинам все процедуры проводит полицейский, которому также предоставлены полномочия таможенника, налогового инспектора и все базы. А по грузовым машинам (там больше таможенных процедур) все процедуры, в том числе полицейские, проводит таможенник. В результате на границе человек общается только с одним должностным лицом.

Патрульная полиция

В августе 2004 года в один день в Грузии были уволены все 15 тыс. сотрудников дорожной инспекции – немалая сила для страны с населением 4,5 млн человек. ГАИ как одна из самых коррумпированных государственных служб была ликвидирована.

В России в рамках реформы МВД сокращено около 20% сотрудников ГИБДД12.

Три месяца ситуацию на дорогах Грузии не контролировал никто. И ничего страшного не случилось, более того, грузины говорят, что страна ощутила колоссальное облегчение. Ведь гаишники фактически были на «самообеспечении», обирали местных и проезжавших транзитом иностранных водителей, стояли чуть ли ни за каждым поворотом. Так, машину, которая двигалась по 400-километровой трассе Тбилиси–Батуми, не нарушая правил, гаишники останавливали через каждые 3 километра с одной целью – получить мзду за проезд. Водители вынуждены были держать в машинах коробочку с мелочью для взяток гаишникам, сдачи с крупных купюр у них, естественно, не было.

Молодые чиновники МВД предложили населению, но их выражению, «полностью новый продукт» – патрульную полицию. Когда через три месяца они вывели на улицы 3 тыс. молодых полицейских в новой форме на новых машинах Volkswagen Passat, Opel и Skoda, прохожие были в шоке, останавливались, заговаривали с ними – ждали какого-то подвоха…

Для организации патрульной службы за образец был взят американский опыт. Экипажи из двух человек курсируют по определенным маршрутам, перекрывающим весь город, обязательно с включенными проблесковыми маяками. Кроме наблюдения за движением, полицейский патруль обязан реагировать на правонарушения на улице, бытовые конфликты, драки, изнасилования, пропажи мобильных телефонов, на звонки по телефону экстренной помощи 022. Теперь по нему звонят не только участники ДТП, но и просто свидетели, полицию вызывают, если муж не пришел ночевать или котенок не может слезть с дерева. Патруль останавливается у стоящей на обочине машины, чтобы поинтересоваться, не нужна ли помощь, скажем, поменять колесо, купить лекарство, объяснить, как проехать…

Ближайшему экипажу отводится несколько минут, чтобы прибыть на место происшествия. Если при получении тревожного сигнала «местный» экипаж занят или оказался в отдаленной зоне, подъедет патрульная машина из соседнего участка: за отговорку типа «это не мой участок» можно лишиться работы. Знают это и грабители, поэтому грабежей стало значительно меньше. Полицейские патрули все время видно на улице, складывается ощущение, что «большой брат наблюдает за тобой», хотя во всей Грузии всего 220 машин, в 4 раза меньше, чем до реформы, и гораздо меньше, чем в других странах.

Не важно, где несет службу патруль – в Тбилиси или в горах, техника у всех одинаковая. Каждый автомобиль оснащен планшетным компьютером с базой данных всех машин Грузии – и местных, и тех, которые пересекли границу. База постоянно обновляется через интернет. Стоит полицейскому внести в систему штраф, и до его погашения о нем будет знать каждый инспектор. Патрульные машины оборудованы измерителями скорости и сканером номерных знаков. Двигаясь в потоке, патруль увидит и угнанный автомобиль, и неплательщиков штрафов.

В патрульных машинах установлены видеокамеры, разговоры экипажа записываются. Полицейские имеют право задерживать и опрашивать людей только в определенном секторе обзора камеры. Выезд на линию машины с неисправной камерой может привести к увольнению экипажа и работника, выпустившего машину. В распоряжении патруля имеются алкометры. Нетрезвых водителей в первый раз наказывают штрафом в 200 лари (120 долларов), во второй – лишением прав на год. Есть подразделения на скутерах, которые быстро преодолевают любую пробку.

На скоростных магистралях и на дорогах во всех крупных городах Грузии установлены камеры наружного наблюдения. Информация о нарушении скоростного режима доступна патрулям, но они не штрафуют водителей, а только останавливают и выписывают квитанцию. Если патруля не оказалось поблизости, квитанция приходит водителю домой. Недовольный может найти видеозапись своего правонарушения на сайте полиции и оспорить. Но, если он не выплатит штраф в течение месяца, сумма удваивается.

Эка Згуладзе, первый заместитель министра внутренних дел: «Перед полицией стояла амбициозная задача – заставить водителей уважать правила дорожного движения. Целый год наша служба концентрировалась на том, чтобы заставить их останавливаться на красный свет. Еще год – на том, чтобы они останавливались у линии, а не за ней»13.

По признанию автомобилистов и дальнобойщиков, автомобильное движение в Грузии стало существенно комфортнее, чем в других странах региона: грузовую, тем более легковую, машину патруль останавливает лишь в крайнем случае и только за нарушение дорожного движения. При этом проверять груз патрульным категорически запрещено.

В патруле обычно два полицейских, они постоянно меняются, устоявшихся пар не существует, чтобы не возникало желания покрывать противозаконные дела друг друга. Более того, если патрульный совершил неблаговидный поступок или преступление, напарник обязан доложить об этом. Недонесение чревато тюрьмой, тем более что напарник может оказаться «подставой» Генеральной инспекции.

Когда становится известно, что сотрудник полиции совершает преступления, в разработку берется все подразделение. Так, состав таможни в Сарпи между Грузией и Турцией за год полностью меняли 7 раз только потому, что кто-то брал взятки. Аргумент «бригада могла этого не видеть» не срабатывает. Должны видеть: у таможенников прозрачные стеклянные кабинки, все у всех на виду.

Новая власть силой убеждала: любой гражданин, узнав о правонарушении, обязан сообщить о нем в полицию. Никто никогда в Грузии, как в любой восточной стране, не мог даже предположить, что помогать родственникам, используя служебное положение, – значит совершать уголовное преступление. В новой Грузии каждый должен был четко усвоить: там, где речь идет об исполнении закона, дружба, любовь и прочие человеческие чувства отходят на второй план!

Постепенно начальники и коллективы прекратили покрывать провинившихся коллег. Если раньше предателем считали того, кто «заложит» своего, то теперь – того, кто не удержался от взятки и подставил своих коллег.

Полицейская академия

Откуда же взялись такие полицейские в Грузии?

Отбор кандидатов и подготовку полицейских нового образца возложили не на само МВД, а на существовавшую с 1990-х годов Полицейскую академию, которую предварительно кардинально «вычистили». Заменили ректора, которому звонили бесконечные племянники и друзья, и он устраивал всех их в академию. В 2005 году ректором назначили Анну Чихиташвили – сотрудницу американской исследовательской организации Rand Corporation, хорошего менеджера и идейного соратника новой власти. Избавились и от коррумпированных преподавателей и тех, чьи знания устарели, а профессионалов оставили.

Обучение в академии сократили с четырех лет до трех месяцев, так как потребность в общеобразовательных дисциплинах отпала в связи с тем, что в полицию принимают людей преимущественно с высшим образованием. Чтобы стать детективом или криминалистом, при поступлении в Академию уже нужно иметь высшее юридическое образование. Для службы в патрульной полиции диплом вуза не обязателен. Поскольку при приеме приоритет у людей с высшим образованием, в полицию устремились учителя, инженеры, банкиры и даже бывшие директора частных фирм. Они и стали костяком новой службы.

Конкурс в Полицейскую академию сейчас составляет 50 человек на место, что говорит о престиже работы в полиции. На вступительном экзамене необходимо ответить на 100 вопросов, 60 правильных ответов позволяют перейти на этап собеседования. Его проводят психологи, профессора, профильные чиновники. Используются тесты на психологическую устойчивость, неагрессивность и интеллект, разработанные совместно с западными специалистами. В полицию берут только претендентов с IQ выше среднего. Недостаточно психологически устойчивым отказывают, несмотря на то, что они подходят по другим критериям. Принципиально не берут бывших сотрудников правоохранительных органов (за редким исключением при условии, что за ними нет сомнительного прошлого). Характерно, что даже те немногие из числа бывших, которые прошли специальное тестирование, через некоторое время сами уволились, поняв, что их жизненные устои не вписываются в новые условия работы МВД. Из прежних кадров осталось лишь 5%14.

После поступление курсант получает программу обучения. Обязателен для всех только английский язык, остальные предметы зависят от выбранной специализации (патрульный, детектив, участковый инспектор). В обучении используются ролевые игры, часто устраиваются проверки и испытания. Во время экзаменов за курсантами присматривают видеокамеры. Обучение бесплатное, предоставляется общежитие. Успешно заканчивают академию примерно 70% курсантов. Отсеявшимся второй раз поступать нельзя.

Обучение тремя месяцами не ограничивается. Работающие полицейские регулярно за одну–две недели проходят программы переподготовки, получают сертификаты новой специализации (например, детектива). Без переподготовки продвижение по служебной лестнице в МВД теперь невозможно.

Отобранным по четким критериям грузинским полицейским была в разы повышена заработная плата. При средней зарплате в Грузии 200 долларов участковый инспектор зарабатывает 400–500 долларов в месяц, патрульный – 600–1000, начальники отделов и детективы – до 2000 долларов15. Плюс медицинская страховка, страховка на случай гибели или увечья и премии, которые могут быть довольно существенными в зависимости от выслуги лет, от участия в раскрытии преступлений. Причем жалование не зависит от числа составленных протоколов или выписанных штрафов.

В Грузии профессия полицейского стала хорошим стартом в жизни. В полицию пошли молодые люди от 19 до 35 лет. Они идут на не такую уж высокую, но достойную зарплату, с возможностью отработать от 2 до 5 лет и уйти. Добросовестно отработавшим полицейским пожизненно сохраняется часть пенсии, некоторое время продолжает действовать пакет социальных льгот, есть государственные программы по получению хорошего образования, в том числе за границей, и преимущества при приеме на работу.

Одновременно с набором в полицию власти проводили мощную кампанию ее популяризации, объясняли обществу смысл нововведений. На улицах весели билборды с фотографиями улыбчивых «патрулей» обоих полов. На американский лад полицейских приглашали в школы проводить уроки. Все это положительно отразилось на престиже профессии полицейского. Более четверти молодых людей хотят работать в полиции. Грузинские дети вместо преступников стали играть в полицейских.

[Петр Филиппов]

Неотвратимость наказания

Мало просто уволить всех коррупционеров и поставить честных полицейских. При сохранении прежних принципов работы порочная структура быстро «переваривает» новичков. У грузинского полицейского до реформы не было шансов избежать коррупции в условиях, когда в полиции действовала схема: из 10 лари 2 оставались у гаишника, а 8 уходили наверх, вплоть до министра. Та же пропорция существовала во всех государственных учреждениях.

Шота Утиашвили: «Взятки полицейские перестали брать не потому, что им зарплату повысили – не такую уж большую зарплату получает патрульный, а потому, что начальники перестали требовать с подчиненных мзду. Если раньше рядовой гаишник должен был в месяц отдать начальнику порядка 400 лари, он вынужден был эти деньги зарабатывать на взятках»16. Новая власть создала условия, при которых системная потребность во взятках исчезла, брать их стало чрезвычайно сложно, и за взяткой теперь неотвратимо следует суровое наказание.

Сотрудники Генеральной инспекции провоцировали полицейских и снимали передачу взятки скрытой камерой. Эти кадры постоянно транслировали ведущие телеканалы, сообщали они и о суровых наказаниях. Новые законы в Грузии приравняли коррупцию и даже мелкие правонарушения к серьезным преступлениям, которые приводят к длительному заключению, например, за взятку в 50 долларов можно получить 10 лет, за кражу мобильного телефона – 5 лет. Вано Мерабишвили: «На Украине, если гаишник получил взятку меньше 200 гривен, он заплатит штраф 500 долларов и может служить дальше. У меня это не укладывается в голове. У нас такого нет»17. В 2005 году посадили более 200 сотрудников полиции, в 2006 году – еще больше, и даже в 2010 году все еще арестовывали или увольняли по 2–3 полицейских в месяц. Это был сигнал обществу – ситуация в Грузии действительно меняется.

Изменить сознание граждан оказалось намного сложнее. Люди долго не могли отвыкнуть от привычки предлагать взятки. Помогла прочувствованная неотвратимость наказания. На нары отправляли не только тех, кто брал, но и тех, кто давал взятки, и их укрывателей.

В результате контингент тюрем увеличился в 4 раза, по числу заключенных на душу населения Грузия заняла 3-е место в Европе (после России и Белоруссии). По словам Вано Мерабишвили, последние три года число заключенных перестало расти, в 10 раз за последние пять лет увеличилось количество условных сроков; в строительство комфортных, типично американских тюрем были направлены огромные суммы – около 300 млн долларов18.

Освободившись от сбора левых доходов для себя и вышестоящих, полицейские стали доброжелательнее, тем более что руководство МВД упорно доводило до личного состава установку на толерантное отношение к гражданам, использование по мелким правонарушениям устных или письменных предупреждений. Сейчас упреки в адрес полицейских раздаются в основном за то, что они стали чересчур добрыми и корректными. Бесик Пипия, директор тбилисского бюро РИА Новости: «В Грузии полицейскому в страшном сне не привидится остановить человека и без повода проверить документы. Население считает, что современная грузинская полиция – это спокойствие, безопасность, помощь настоящего друга, если ты оказался в беде»19.

Последнее время сотрудники Генеральной инспекции устраивают патрульным «подставы» не столько для выявления взяточников (уже на актуально), сколько для контроля за исполнением ими своих обязанностей. К примеру, на проезжую часть выбегает парень и машет рукой. Патруль останавливается, оказывается, молодой человек нашел кошелек. Патрульный обнаружил в кошельке страховое свидетельство, узнал в информационном центре номер мобильного телефона владельца, позвонил и тот пришел за пропажей. Патрульный не знал, была ли это «подстава», но сделали всё, как надо.

«Испытания» постоянно устраиваются и низовым подразделениям полиции. Под видом простых граждан сотрудники инспекции приходят в участки и просят открыть уголовное дело по пустяковым поводам, по которым раньше никто и разговаривать бы не стал, скажем, пропажа мобильного телефона. И они возбуждают дела, их количество резко выросло. Быстро нашелся простой выход: достаточно сообщить о пропаже мобильника в полицию, его IMEI вносится в базу, стоит включить аппарат, как в полицейском участке высвечивается его местонахождение, полицейские едут и разбираются.

Сговорчивость и дисциплинированность полицейских подпитываются тем, что регистрация преступлений сильно ужесточена, не возбуждение дела чревато для полицейского серьезными санкциями – вплоть до увольнения или уголовной ответственности. А отчетность о преступлениях больше не является основным показателем работы. По любой информации о факте совершения преступления начинается предварительное следствие. Прохождение дел, выполнение заданий, соблюдение сроков и нормативов на ответы в условиях электронного документооборота отслеживаются автоматически.

Притом, что регистрация преступлений в Грузии сильно ужесточена, число тяжких преступлений против личности на 100 тыс. жителей за годы реформы снизилось более чем втрое: 2004 год – 62,6, 2005 год – 71,8, 2006 год – 73,6, 2007 год – 51,5, 2008 год – 44,7, 2009 год – 32, 2010 год – 23,120.

Когда во всех городах Грузии началось строительство новых зданий для отделений полиции, а прежние, навевающие страх отдавали под детские сады, больницы, дома престарелых, жители думали, что «опять отмывают бюджетные деньги». Зданиями в виде стеклянных кубов власть стремилась показать, что полиция становится открытой и прозрачной, любой прохожий может видеть, что происходит внутри. Закрывать жалюзи разрешено только во время дневной жары. Теперь нет закрытых кабинетов, нет тайных комнат, где могли бы пытать людей, а есть единое пространство, где весь отдел сидит вместе.

Полицейские признаются: в прозрачных в прямом и переносном смысле условиях работать сложно – генетическую память стереть труднее, чем прежние здания. Но их внутренние муки компенсирует уважение людей. В определении «уважаемый» уже нет денежного подтекста. Да и сама потребность любыми средствами выбивать признания для улучшения отчетности устранена, признание подозреваемого больше не является доказательством его вины, показания участников процесса в суде приоритетны по отношению к показаниям на следствии. За последние годы не зафиксировано ни одной смерти в полиции при «странных обстоятельствах».

В Грузии используется необычный для мировой практики способ пополнения бюджета. Михаил Саакашвили: «Практически все представители старой власти, которые попались на коррупции, были отпущены на свободу за очень большие денежные компенсации в госбюджет. Например, у нас была серьезная задолженность по пенсиям. И зять Эдуарда Шеварднадзе, который тоже был задержан, выплатил людям долг за 3 месяца. Отдал десятки миллионов в госбюджет и начальник железной дороги. А руководитель Контрольной палаты остался без своего огромного загородного дома, там теперь пансион для немощных и бедняков. Впрочем, такую мягкую политику мы вели только в отношении «бывших». К коррупционерам из нашей команды применяли более строгие меры наказания. Многие из них отсидели»21.

Порой раздаются обвинения, дескать, в Грузии установлена тотальная власть МВД, страна превращена в полицейское государство. Что означает термин «полицейское государство»: в нем граждане боятся полиции или доверяют ей? Как уже говорилось, в Грузии уровень доверия полиции невероятно высок – 87%, нет рэкета и организованной преступности, не похищают людей и машины, за последние 5 лет не было ни одного заказного убийства. Вано Мерабишвили: «Если это называть полицейским государством, то я горжусь, что в Грузии построено полицейское государство»22.

Реакция на увольнение

Поскольку новая власть наглядно показала, что в Грузии действительно началось кардинальное обновление, увольняемые понимали, что по-старому работать не получится и лучше уйти «без сопротивления». Правда, были и такие, которые так не считали…

Многие оставшиеся без работы, в том числе высокопоставленные чиновники, стали таксистами. Благо, что для занятия извозом не было и нет никаких преград. Однако далеко не все смирились с изменившимся статусом и продолжают считать себя безработными, несмотря на то, что в день могут заработать сумму, равную средней месячной пенсии, и больше, чем на прежней работе. Но теперь им приходится существенно больше работать, а это нравится далеко не всем. Естественно, они находятся в оппозиции.

Шота Утиашвили: «Только в МВД сразу после прихода к власти Саакашвили было уволено 15 тыс. сотрудников ГАИ. Это удалось провести благодаря мошной поддержке населения. Сейчас мы вряд ли решились бы на такие реформы. С каждой болезненной реформой накапливается число недовольных, когда оно достигает критической массы, происходят беспорядки»23.

Когда оказалось, что Грузия может иметь некоррумпированную, квалифицированную полицию, а выделяемых средств, если их не разворовывать, достаточно, стало очевидным, что и другие проблемы разрешимы. Конечно, при условии, что помыслы и интересы тех, кто управляет, максимально безупречны. Реформа полиции подкрепила мандат доверия власти и придала уверенность в успехе всех реформ.

Свобода ведения бизнеса

Новая власть упорно уменьшала бюрократические барьеры ведения бизнеса, вмешательство чиновников, которые были поставлены в жесткие рамки по времени реагирования на запросы предпринимателей и населения. Из 18 министерств остались 13, из 52 ведомств – 34, в оставшихся учреждениях персонал сократили почти вдвое. Количество лицензий и разрешительных процедур, контролируемых чиновниками, сократили с 1 тыс. до 140, отменили практически все ГОСТы. В основу системы разрешительных документов был положен опыт Швеции и Новой Зеландии.
В Грузии максимально упростили налоговое законодательство, уменьшив общую фискальную нагрузку, из 22 налогов осталось 6, а с 2012 года их будет 4. Одновременно сократили ставки налогов, подоходного – до 12%. Вместо 16 таможенных тарифов, которые доходили до 30%, осталось три – 0%, 5% и 12%, здесь был заимствован опыт Сингапура и Гонконга24.

Был принят так называемый Акт экономической свободы, очертивший основные принципы либеральной экономики и ограничения, переступать которые государство не имеет права. Так, государственные расходы ограничиваются 30% ВВП, запрещается увеличивать общее число лицензий и создавать новые регулирующие органы, введение новых налогов допускается только путем всенародного референдума, отменяется любой контроль за ценами, государство отказывается от владения банками и другими посредническими финансовыми институтами, снимаются ограничения на конвертацию лари, запрещаются любые ограничения на движения капитала и др.25

Вместо традиционного антимонопольного законодательства был принят закон «О свободной и конкурентной торговле», не допускающий ограничения конкурентной среды. Грузия практически полностью открыла финансовый и биржевой рынки для международной конкуренции, иностранные банки категории А+ и выше могут входить на грузинский рынок без ограничений.

В течение нескольких лет в стране была проведена почти полная приватизация. Крупных объектов в собственности государства не осталось. В частные руки переданы практически все предприятия, включая стратегические – заводы, объекты инфраструктуры, здравоохранения и образования, суда, лесные, водные, рыбные ресурсы, 66% земель сельскохозяйственного назначения и др. Средства от приватизации составили десятки процентов ВВП и были направлены на проведение реформ.
Параллельно с либерализацией реформаторы пытались приучить бизнесменов и обычных граждан платить налоги. Ранее до бюджета доходило от силы 10% налогов. Было невозможно разобраться в налоговой задолженности компаний и собирать платежи. Поэтому в 2004 году амнистировали все налоговые преступления предыдущих лет. Отчетность до 2004 года разрешили уничтожить, а для чиновников, которые ее потребуют, предусмотрели уголовное наказание.После того, как у предпринимателей исчезла необходимость работать по «серым» схемам и было улучшено администрирование налогов, налоговые поступления стали расти: в 2004 году они составили 15,6% ВВП, в 2005 году – 17,1, в 2006 году – 19,2, в 2007 году – 21,6, в 2008 году – 24,9, в 2009 году – 24,5% ВВП26. Тем не менее налоговая нагрузка на бизнес осталась минимальной.

В Грузии максимально упростили взаимодействие граждан с государством. Компанию любой формы собственности можно открыть в течение 13 минут (это норматив). И хотя регистрацией занимается Минюст (а не налоговая служба), идти туда необязательно, достаточно обратиться в отделение банка, где есть уполномоченный Минюстом сотрудник, или зарегистрировать бизнес через интернет в режиме он-лайн. В открытом доступе в интернете размещен электронный реестр прав собственности на все объекты, за исключением секретных объектов Минобороны. Сегодня в Грузии можно за один день открыть свой бизнес, прозрачно купить или снять помещение и начать работать. И к вам не придут ни бандиты, ни полицейские, ни пожарные, ни санэпидемстанция.

По легкости ведения бизнеса, который каждый год определяет Всемирный банк, Грузия в 2009 году вышла на 11-е место в мире (со 150-го места в 2004 году), опередив Финляндию, Швецию и Японию, и на 1-е место по простоте регистрации бизнеса, на которую в стране уходит 1 день, тогда как России – 31 день, в Греции – 33 дня, в Болгарии – 20 дней27. Американский журнал Forbes, оценивающий легкость уплаты налогов, назвал Грузию самым либеральным режимом Европы и четвертым в мире после Катара, ОАЭ и Гонконга.

Все это привлекает иностранных инвесторов. На проспекте Шота Руставели открылись отели Marriott, Radisson, Sheraton, Kempinski. Инвесторы из ОАЭ купили и отстроили порт в Поти. Турки приобрели и реконструировали аэропорты в Тбилиси и Батуми. Украинский миллиардер купил горнолыжный курорт Гудаури. Российскому бизнесу принадлежат грузинские электросети. Всё новые отделения открывает ВТБ, почти 90% акций которого принадлежит российскому правительству. Осваивает грузинскую нишу и «Билайн».

В 2004–2009 годах грузинская экономика получила 6,5 млрд долларов прямых иностранных инвестиций; по объему накопленных прямых иностранных инвестиций в расчете на душу населения маленькая и не имеющая полезных ископаемых Грузия догнала огромную Россию; по объемам полученных внешних инвестиций и по привлекательности для иностранных инвесторов она сравнялась с новыми членами ЕС28.

В результате реформ за пять лет нищее и полуразрушенное государство превратилось в бурно развивающуюся экономику. Доходы грузинского бюджета за 2003–2008 годы выросли почти в 6 раз – с 558 млн до 3,3 млрд долларов, в 2004–2008 годах экономика Грузии росла на 9–12% в год, в 2008 году из-за мирового кризиса и августовской войны ВВП упал, но лишь на 3,9% – благодаря диверсифицированности экономики29.

МВД за год кардинально улучшило ситуацию в следственных изоляторах. В пенитенциарной системе успехи оказались скромнее. Да, уволили 80% работников, оставшиеся прошли психологическое тестирование и переподготовку. В надзиратели стали принимать тех, кто отслужил в армии и прошел курс подготовки при Министерстве по исполнению наказаний. Повысили зарплату. Строятся тюрьмы по европейскому образцу.

Условия в новых тюрьмах улучшились, но жестокое обращение с заключенными не изжито. Если надзирателям дано право на насилие, но нет должного контроля, то неизбежно наступает беспредел. Охранники самим своим положением вводятся в искушение тиранить. Цира Чантурия, директор закавказского отделения организации «Международная тюремная амнистия»: «Злоупотреблениям в отношении заключенных способствуют переполненность тюрем и ощущение безнаказанности у тюремного персонала. Им разрешили управлять тюрьмами собственными методами… они управляют при помощи насилия и жестокого обращения с заключенными»30.

Показ по телевидению в сентябре 2012 года издевательств над заключенными в Глданской тюрьме № 8 вызвал возмущение в обществе и жесткую реакцию власти. Были арестованы 10 сотрудников Департамента по исполнению наказаний, в том числе заместитель руководителя департамента и директор этой тюрьмы, возбуждены уголовные дела. Власти намерены сменить начальников всех тюрем. Отправлены в отставку министр внутренних дел и министр по исполнению наказаний. Возглавить Министерство по исполнению наказаний Саакашвили предложил уполномоченному по правам человека, который лучше других знал ситуацию в пенитенциарной системе и активно критиковал ее. Георгий Тугуши: «Я дал согласие, чтобы иметь возможность внести в систему радикальные изменения и обеспечить права каждого заключенного»31. В тюрьмах будет работать патрульная полиция, пока не подготовят новые кадры надзирателей. Правозащитным организациям разрешили в любое время инспектировать тюрьмы и колонии.

Основной вывод из опыта Грузии:

Реальные успешные реформы, направленные на европеизацию страны, возможны, надо только этого действительно хотеть. Доведение до общества правильных моделей поведения, насаждение новых практик, неукоснительное их соблюдение самими реформаторами, применение жестких мер не для перераспределения материальных благ в свою пользу, а ради возможности продолжать реформы, которые облегчат жизнь всему народу, – ключевые факторы успеха. И, конечно, новые люди во власти, мыслящие по-европейски.

На обвинения в авторитаризме Михаил Саакашвили ответил: «Все эти люди возражают лишь против тактики, а не против целей. А это несущественная вещь»32. Он убежден, что нет страны, которой не подходит демократия, нет народа, которому не подходит бурное развитие, и нет культурных особенностей, которые могут служить препятствием для свободы. Это Грузия доказала собственным примером.

Если успех грузинских реформ во многом обусловлен личными качествами реформаторов, их мировоззрением, то не будут ли результаты реформ сведены на нет с приходом во власть других людей? Гарантией от этого является степень принятия реформ населением. Новая полиция воспринята грузинским народом почти стопроцентно. И если новая политическая власть попытается вернуть гаишников и прежние порядки, это будет означать ее моментальную политическую смерть. Последние годы, когда в стране правила уже другая политическая партия, а Саакашвили уехал в эмиграцию, это подтвердили.

Напомним, на парламентских выборах 1 октябре 2012 года победила объединенная оппозиция во главе с Бинзиной Иванишвили. Проигравшая правящая партия Михаила Саакашвили «Единое национальное движение» цивилизованно перешла в оппозицию – без революционных потрясений и кровопролития. Правящей стала партия «Грузинская мечта». В этом мирной передаче власти по результатам честных выборов - огромное достижение реформаторов. Это значит, что Грузия стала европейской страной, в которой реализуется главная черта подлинной демократии – непредсказуемость результатов выборов.

* * *

Когда обсуждают реформу полиции в Грузии, часто ссылаются на то, что это маленькая страна, а в большой России, мол, такое невозможно. Сложнее или проще проводить реформу МВД в большой стране – это вторично, главное – понимание, что без нее не обойтись. Хотя у большого размера страны есть свои преимущества33. Проще подобрать порядочных, амбициозных, нацеленных на результат, некоррумпированных людей. Изменение подходов к формированию госаппарата позволяет им проявиться и реализоваться.

В большой стране больше ресурсов для нововведений, главное, чтобы их по пути не разворовывали. Внешняя помощь полезна, но не является решающей. Мировое сообщество помогает 138 развивающимся странам, но лишь единицы провели успешные реформы. Для того чтобы иметь средства на финансирование реформ, необходимо обуздать коррупцию, сократить чрезмерно разбухший госаппарат, создать благоприятные условия для ведения бизнеса и привлечения инвестиций.

В большой стране менее тесные родственные связи, которые зачастую становятся серьезной помехой в борьбе с коррупцией. Грузинские реформаторы, отказавшись от блата, испортили отношение с многочисленными родственниками и друзьями.

Опыт специальных экономических зон Китая, поднявшего экономику за счет радикальных изменений в отдельных регионах, мало приемлем для России. Во-первых, уже существующие в нашей стране 19 особых экономических зон не демонстрируют жизнеспособности в сложившейся политической системе. Во-вторых, в очерченных географических границах можно проводить экономические изменения, но не институциональные.

Вано Мерабишвили: «Неудачными реформы бывают, когда их противники сильнее сторонников. Чем государство больше, тем труднее консолидировать противников реформ. В Грузии 10 тыс. человек могут создать больше общественного мнения, чем в России 200 тыс. или 1 млн. Чем страна меньше, тем группы интересов больше влияют на ситуацию. (…) Когда мы начали реформы, в Грузии государственная система была раз в 10 слабее, чем в России. Государственные институты в России традиционно были более управляемые, ведь российская государственность существует с XII века. С другой стороны, средний российский гражданин более законопослушный, чем грузинский. Тут дело не только в ворах в законе. Российский гражданин всегда был более образованным. (…)

Даже если бы полиция в России провела реальную серьезную реформу, это не помогло бы. Если во всем государстве ее не провести, полиция продержится не более трех месяцев. Как ты можешь морально поменяться, когда вокруг всё то же самое? Если полицейский видит, что пожарный берет взятки, налоговый инспектор берет взятки, то он не поверит своему начальнику, что тот не берет взятки»34.

Ссылки на размер страны как на серьезное препятствие говорят скорее о нежелание проводить реальные реформы и неготовности общества подвигнуть власти к этому. Сегодняшняя Россия есть результат развития (точнее стагнации) без проведения назревших реформ институтов. После 70 лет советской власти Россия стала капитализмом «для своих», т.е. мафиозным паразитическим государством, А российская полиция - одна из опор этого государства, сборщик дани с населения и предпринимателей. Но прогресс не остановить, рано или поздно в России наступит пора реформ и опыт Грузии для нас будет очень полезен.

__________________________________

1 Епифанцев А. Анализ грузинских реформ. Применимы ли они в России? // Агентство политических новостей. 18.01.2011. – http://www.apn.ru/publications/article23547.htm

2 Алленова О. Реформатор любой ценой // Огонек. 2012. № 27 (5236). – http://www.kommersant.ru/doc/1972098

3 Новости – Азербайджан. 02.06.2008. – http://www.newsazerbaijan.ru/exclusi.../42324858.html

4 Михаил Саакашвили: «Я общался с Тимошенко. Но Украина должна решать свои вопросы самостоятельно» // Сегодня.ua. 15.09.2011. – http://www.segodnya.ua/interview/14288628.html

5 Глонти Г., Лобджанидзе Г. Профессиональная преступность в Грузии (воры в законе). Тбилиси: Юридический центр Пресс, 2004.

6 Коварский Н. Порядок по-грузински // Forbes. 06.07.2010. – http://www.forbes.ru/ekonomika-colum...k-po-gruzinski

7 Как у Грузии получилось. Интервью с Вано Мерабишвили. Закон времени. 28.05.2012. – http://lawoftime.net/novosti/kult-20...forbes-ru.html

8 Коварский Н. Порядок по-грузински // Forbes. 06.07.2010. – http://www.forbes.ru/ekonomika-colum...k-po-gruzinski

9 Как у Грузии получилось. Интервью с Вано Мерабишвили. Закон времени. 28.05.2012. –http://lawoftime.net/novosti/kult-20...forbes-ru.html

10 Федченко А. Реформы по-грузински: как победить коррупцию за один день // Украина криминальная. 29.03.2011. – http://cripo.com.ua/?sect_id=1&aid=112057

11 Грузинская полиция. Фотопутешествия и еще. – http://zyalt.livejournal.com/440672.html

12 Expert Onlin. 29.10.2010. – http://expert.ru/2010/10/29/reform_gai/

13 Сыч В. Революция яппи. Грузинская молодежь превращает страну в рай для инвесторов // Корреспондент. № 20. 28.05.2010. – http://korrespondent.net/world/10806...tazh-iz-gruzii

14 Как у Грузии получилось. Интервью с Вано Мерабишвили. Закон времени. 28.05.2012. – http://lawoftime.net/novosti/kult-20...forbes-ru.html

15 Коварский Н. Порядок по-грузински // Forbes. 06.07.2010. – http://www.forbes.ru/ekonomika-colum...k-po-gruzinski

16 Алленова О. Бюро полицейских услуг // Коммерсант Власть. 2010. № 12 (866). – http://www.kommersant.ru/doc/1341796

17 Коммерсант Online. 07.04.2010. – http://www.kommersant.ru/doc/1350011

18 Как у Грузии получилось. Интервью с Вано Мерабишвили. Закон времени. 28.05.2012. –http://lawoftime.net/novosti/kult-20...forbes-ru.html

19 Реформа полиции в Грузии. – http://www.memoid.ru/node/Reforma_policii_v_Gruzii.

20 Два месяца без ГАИ, или как избавиться от коррупции. Интервью с Л. Бураковой // E-xecutive.ru. 02.06.2011. – http://www.e-xecutive.ru/knowledge/a...ement/1496232/

21 Михаил Саакашвили: «Я общался с Тимошенко. Но Украина должна решать свои вопросы самостоятельно» // Сегодня.ua. 15.09.2011. – http://www.segodnya.ua/interview/14288628.html

22 Виноградов Д. Грузинский опыт реформы МВД: обыватели довольны, оппозиция – наоборот // РИА Новости. 22.09.2010. – http://ria.ru/investigation/20100922/278068474.html

23 Новости – Азербайджан. 02.06.2008. – http://www.newsazerbaijan.ru/exclusi.../42324858.html

24 Сыч В. Революция яппи. Грузинская молодежь превращает страну в рай для инвесторов // Корреспондент. № 20. 28.05.2010. – http://korrespondent.net/world/10806...tazh-iz-gruzii

25 Епифанцев А. Анализ грузинских реформ. Применимы ли они в России? // Агентство политических новостей. 18.01.2011. – http://www.apn.ru/publications/article23547.htm

26 Два месяца без ГАИ, или как избавиться от коррупции. Интервью с Л. Бураковой // E-xecutive.ru. 02.06.2011. – http://www.e-xecutive.ru/knowledge/a...ement/1496232/

27 Росбалт. 27.07.2010. – http://www.rosbalt.ru/2010/07/27/757189.html

28 Епифанцев А. Анализ грузинских реформ. Применимы ли они в России? // Агентство политических новостей. 18.01.2011. – http://www.apn.ru/publications/article23547.htm

29 Сыч В. Революция яппи. Грузинская молодежь превращает страну в рай для инвесторов // Корреспондент. № 20. 28.05.2010. – http://korrespondent.net/world/10806...tazh-iz-gruzii

30 Корсо М. Грузия: Темная сторона демократизации. 31.03.2012. – http://russian.eurasianet.org/node/59372

31 Новикова Е. Подножка для Саакшвили // Expert Online. 21.09.2012. – http://expert.ru/2012/09/21/podnozhka-dlya-saakashvili/

32 Там же.

33 Буракова Л. Реформы в большой стране // Ведомости. 16.04.2012. – http://www.iea.ru/georgia.php?id=24

34 Как у Грузии получилось. Интервью с Вано Мерабишвили. Закон времени. 28.05.2012. –http://lawoftime.net/novosti/kult-20...forbes-ru.html

_________________________________

Фото: 06.03.2016. Georgia, Tbilisi. Shakh Aivazov/AP/TASS

[Петр Филиппов]

http://ej2015.ru/?a=note&id=30709
5 ФЕВРАЛЯ 2017 г.

28 января на Новой сцене Александринского театра состоялась очередная дискуссия в рамках проекта «Открытой библиотеки». Участвовали историки Юлия Кантор и Юрий Пивоваров. Вел дискуссию Николай Солодовников. В ходе дискуссии историки высказали много неординарных мыслей, что подвигло автора этих заметок поделиться впечатлениями о ней.

Уникальная традиция супервласти

Ю. Пивоваров отметил, что ни в одной христианской стране не было и нет традиции абсолютной единоличной власти, как в России. Характерны слова Павла I: «В России только тот что-то значит, пока я с ним разговариваю». В других христианских странах, в том числе православных, правящие элиты всегда находили способы ограничить власть монарха, например, за счет самостоятельности церкви и ее иерархов. Наша же власть всегда персонифицирована, все знают, кто в стране главный и кого нельзя ослушаться. Такая традиция супервласти (сегодня — суперпрезидентской республики) пришла к нам не из Византии, а из орды, ханы которой выдавали русским князьям ярлыки на самовластное княжение.

Проект Конституции, разработанный Сперанским для Александра II, предусматривал разделение властей, над которыми стоял царь, имевший право отменять любые их решения, казнить или миловать. Первая российская Конституция 1906 года, на которую согласился Николай II, была написана по лекалам Конституции Сперанского. Но Конституция 1993 года воспроизводит все ту же систему Сперанского. И сегодня все принципиально важное в России зависит от единоличного решения президента.

Отличие европейской цивилизации от российской в том, отметил Пивоваров, что европейская — антропоцентрична, для нее главное — человек, его жизнь, права, свободы, самореализация. Наша российская цивилизация — властьцентрична, в ней все заточено на власть, на привилегии, которыми она облагодетельствует лояльных к ней. В европейских государствах сохраняется монополия на насилие против преступивших закон, но там работает и конвенция о правах граждан и органов власти. И эта конвенция соблюдается! А в России — насилие власть имущих, не ограниченное никакой конвенцией. Прописанная в Конституции, она не работает.

Пивоваров добавил, что при такой системе важно не только то, кто есть правитель по своим воззрениям и делам, но и какого наследника он оставит после себя. Вырастить преемника, разделяющего твои взгляды, — вот сверхзадача. Ельцин с ней не справился. И все же на вопрос ведущего, как он оценивает Ельцина, Пивоваров охарактеризовал его как великого человека. Ведь во многом благодаря его смелости и твердости и, конечно, поддержке части москвичей, россияне в 1993 году сами добились освобождения от тирании КПСС, от крайне неэффективной административно-командной системы в экономике, обрекающей народ на нищету. Сравним: немцы сами освободиться от тирании нацистов не смогли, их освободили американцы. Добавил: Ельцин дважды не казнил заговорщиков – совсем нетипично для российских правителей

Юлия Кантор назвала 1990-е годы кратковременной эпохой перехода к возможной свободе. Экономический спад, вызванный переходом к рынку и демилитаризацией предприятий, больно ударил по многим. Но была свобода слова и в печати, и на телевидении, свобода митингов и собраний, свобода участия в выборах вновь созданных партий, свобода граждан предлагать и отстаивать свое мнение. Но оказалось, что надо еще суметь свободу отстоять. Мы этого не сумели.

Отмечу, что нынешняя подданническая культура россиян (культура «вождь-племя») восходит своими корнями к инстинктам, к генетически закрепленным программам. В борьбе за охотничьи угодья выигрывали те стада первобытных людей, члены которых тесно сплачивались вокруг вождя в любой тяжелой ситуации. Развитие культуры позволило многим народам уйти от первобытных правил жизни, создать реальное разделение властей и обеспечить верховенство права, но россиянам это оказалось не по силам.

О роли историков в современном обществе

В России сегодня практически нет публичной политики, то есть споров в парламенте и на государственных каналах телевидения о путях развития страны. Слова бывшего спикера Госдумы «Парламент – не место для дискуссий!» точно отражают позицию власти и большей части общества. И в этой ситуации политикой занимаются историки. Тем более что и у народа, и у власти нет видения будущего. Если большевики туманили головы людям сказками о светлом будущем – коммунизме, то сегодня многие хотят сделать будущим прошлое. Отсюда и привилегии церкви, и памятник тирану Ивану Грозному.

Когда историк обслуживает власть, он превращается в прислугу. У историка Сергея Пионтковского, мобилизованного большевиками на работу по написанию нужной истории, есть запись в дневнике: «Никак не могу приспособиться…» Как ни пытался, все равно большевики его расстреляли.

Историкам сегодня стало работать труднее. Юлия Кантор отметила, что постепенно закрывается доступ к архивам. И не потому, что принят специальный закон или издано распоряжение, работает страх перед начальством: как бы чего не вышло… Действует своего рода самоцензура, похожая на ту, которой болеют сегодня многие авторы и чиновники. Некоторые даже по своей воле лезут в услужение к власти, демонстрируют показную солидарность с ней. Юлия Кантор привела пример: Ректор МГУ Садовничий добровольно послал благодарственное письмо губернатору Орловской области за открытие памятника кровавому Ивану Грозному.

Во всем виноваты другие

Участники дискуссии отметили, что за 70 лет большевистской тирании взращен тип человека, убежденного, что во всех наших бедах виноваты не мы сами, а другие народы, другие страны. Советская империя отринула идею собственного первородного греха. В том, что наши доходы во много раз уступают европейским, виноват Обама, а не мы и не наша власть.

Пивоваров отметил, что среди молодежи проявляется крайне опасная ностальгия по СССР. Нынешние студенты по духу все больше — комсомольцы. Или можно сказать — опричники на службе у власть имущих. Большинство хочет работать на госслужбе в расчете на коррупционный доход или в Газпроме, где зарплаты и премии запредельные. Многие оправдывают Сталина: да, угробил миллионы соотечественников, но войну-то выиграл!

Господствует примитивное представление дворовых хулиганов: «Нас уважают, потому что боятся». Поэтому готовы жить впроголодь, без лекарств и «скорой помощи», но тратить бюджетные средства на ВПК и армию.

Закон что дышло

Юлия Кантор отметила, что поговорка «Закон что дышло» справедлив и сегодня. Россияне потому и не вникают в нормы законов, что понимают: закон может быть любым, проблемы можно решить через связи или взятку. И главным будет в решении суда не закон, а указание начальства. В России власть не любит законов и законности. Многие принятые законы содержат статьи, дающие чиновнику возможность принимать решение по своему усмотрению или за откат. В СССР законы отличались предельной расплывчатостью, реально правила формулировались подзаконными актами, причем часть из них была недоступна населению. Кстати, в СССР не было закона о КПСС. Так что формально КПСС была незаконной организацией.

Когда нынешней власти нужно сотворить что-то антиконституционное, она пользуется не законами, а разного рода постановлениями или просто действует «по звонку». Пример: Администрация президента, орган, не предусмотренный Конституцией РФ, но обладающий исключительными полномочиями. Это тупиковый путь в развитии нашей государственности.

Однако Пивоваров отметил, что в ряде случаев нормы даже нынешней суперпрезидентской Конституции позволяют обеспечить соблюдение закона. Конституционный суд три раза отменял указы президента. Не так давно из правительства в ВУЗы была разослана бумага о необходимости введения должности проректора по идеологии. Это вызвало возмущение, так как Конституция запрещает официальную идеологию. Инициатива пока заглохла. Так что произвол ограничен нормами даже этой Конституции.

Тем не менее, пересмотр нынешней Конституции в пользу парламентской республики и обеспечения независимости суда должен стать лозунгом интеллигенции, выступающей за европейский путь развития России. Пока такая Конституция не будет принята и не будут приняты меры для преодоления подданнической культуры россиян, пока будет господствовать безразличие к судьбе страны — «мы ни в чем не виноваты, и ни во что не хотим вмешиваться» — Россия будет топтаться на месте или опускаться в болото нищеты слаборазвитых стран.

Выходя после дискуссии, я задумался: а каковы цели, интересы, желания нынешнего единоличного властителя России? Повышение жизненного уровня населения? Нет, деньги идут на вооружение. Победа коммунистической утопии во всем мире? Нет, он прагматик, предпочитает деньги, как и его соратники. Восстановление российской империи? Нереально. Но я подумал, что Гитлер в подвале рейх-канцелярии, будь у него в руках ядерный чемоданчик, скорее нажал бы кнопку. Супервласть в России, обладающей 44% ядерных вооружений, несет угрозу человечеству. Мы как вид можем закончиться из-за настроения одного супервластителя. Люди, вас это не тревожит?

[Петр Филиппов]

http://ej2015.ru/?a=note&id=30659
30 ЯНВАРЯ 2017,

В начале 90-х в парламенте и на заседаниях правительства России чаще всего звучал вопрос «Что и как делать?». Как закупать хлеб за рубежом, когда казна пуста, а кредитов не дают? Как защитить от разворовывания деньги вкладчиков частных банков? Как дать предприятиям настоящих хозяев взамен чиновников, для которых имущество госпредприятий — ничейное? За деньги, как в Англии? Или как в Германии — за одну марку плюс контракт на реконструкцию предприятия? А может, за ваучеры, как в Чехии? Как правильно сформулировать закон об акционерных обществах? И т.д. и т.п.

Это теперь есть масса специалистов с опытом работы в развитых странах. У нас рынок и полки магазинов забиты товарами. Но это «капитализм для своих». Мы платим дань новым дворянам, как когда-то наши предки платили дань хану Батыю. Мы не интересуемся, как и на что власть имущие тратят собранные нами в складчину деньги. На пушки или на школы?

Но мы твердо знаем, что для власть имущих закон не писан, он создан лишь для нашей острастки, чтобы мы не «возникали». Мы знаем, чего можно ждать от «карманного» суда. Себя мы в большинстве своем считаем людьми маленькими, от которых ничего не зависит… И все же придет время, когда наступит Перестройка-2. В том, что это время наступит, нет сомнения.

Россия, лишившись нефтяных сверхдоходов и западных кредитов, поссорившись с цивилизованным миром, утвердив у власти казнокрадов, стремительно проваливается в нищету. Предприятия закрывается, бизнес чахнет, капитал утекает. Если за период с 2008 года развивающиеся страны дали прирост экономики в 40%, то Россия — только 1,5%. Цены растут, уровень жизни падает.

Но когда-нибудь мы вновь сделаем попытку модернизации страны, постараемся обеспечить верховенство права и обуздать коррупцию. И тогда активные граждане, избранные в новый перестроечный парламент, столкнутся с тем, что они не знают, как переделать страну. Как переписать законы, как обеспечить должное их применение, как уйти от подданнической культуры к культуре гражданского участия. Будущие депутаты будут не в курсе зарубежного опыта, но им придется голосовать за новые законы. Как?

К сожалению, молодые политические активисты мало знают о правилах жизни в развитых странах. Почему и как парламент там контролирует действия президента, а не наоборот? Почему граждане не могут утаить коррупционные доходы? Как граждане контролируют расходы госбюджета? Может ли простой гражданин в суде выполнять функции прокурора, обвиняющего преступника? А может ли он подать гражданский иск в защиту общественных интересов и даже получить в случае выигрыша премию? Вопрос, почему в других странах нет обманутых дольщиков, а у нас они выходят на Красную площадь, ставит нас в тупик. Очень часто нам не хватает элементарных знаний. Помочь их приобрести и призвана новая рубрика «Что делать?».

[Петр Филиппов]

http://ej2015.ru/?a=note&id=30679
6 ФЕВРАЛЯ 2017,

В России только бюрократическая вертикаль во главе с президентом воспринимаются как настоящая власть. Суд карманный, решает все по звонку «сверху», а о депутатах и говорить не хочется. Наш парламент не рассматривается населением как собрание народных представителей. А реальное разделение властей, парламентский контроль за работой правительства воспринимаются гражданами как чудо заморское, в России невозможное. Почему?

Обидно, но приходится признать, что мы, россияне, отстали в своем цивилизационном развитии от развитых стран на пару сотен лет. И во Франции был абсолютизм и король мог утверждать: «Государство — это я!». Власть воспринималась подданными как данная Богом. Но с тех пор многое изменилось в менталитете, привычках, установках европейцев, канадцев, американцев, японцев. Сегодня отношение граждан этих стран к представителям власти напоминает скорее отношение акционеров к наемным менеджерам: их нанимают, контролируют, смещают, они уже не богом данные правители, а слуги общества.

А у нас?

А у нас «сверхпрезидентская республика». На постсоветском пространстве таких республик большинство. Что их роднит?

• Администрация президента превосходит все другие органы власти по своему размеру и властным ресурсам

• Парламент — имитационный, он «не место для дискуссий», парламентский контроль исполнительной власти с его стороны — фикция

• Президент наделен правом издавать указы, приравненные к закону и обязательные к исполнению всеми органами власти

• Президент de jure и de facto контролирует бюджет и бюджетные расходы

• Импичмент президента практически невозможен

• Судебная система, включая Конституционный суд, контролируется президентом и практически не в состоянии проверить его действия в случае злоупотребления властью.

Сверхпрезидентские республики — республики только по названию. На самом деле это авторитарные, а порой диктаторские режимы. В них президент избирается в ходе выборов, хотя нередко и с нарушениями при подсчете голосов. И получает в руки фактически неограниченную власть. Ни о каком реальном разделении властей и контроле граждан за работой органов власти в них не может быть и речи.

Эти государства резко отличаются от традиционных президентских республик, таких как США, Франция, Литва, Польша, Румыния, Монголия. Отличаются тем, что у представителей политических и экономических элит нет желания инвестировать свои возможности в политические партии. Лоббировать свои интересы в сверхпрезидентских республиках дешевле и эффективнее, давая взятки чиновникам. А простые граждане пассивны и находятся под прессингом органов власти.

Но большинству россиян нет дела до государства. Они конечно на него надеются, особенно бюджетники и пенсионеры, некоторые — молятся, но деньги в государственной казне не считают и считать не хотят.

Не их холопское дело бояр да царя контролировать. Наши люди и налоги воспринимают как дань, а не как складчину. Отдал дань и спи спокойно. А что с этой данью будет, их не касается. Может, разворуют, а может, на Олимпиаду пустят.

Люди не понимают, что от того, как расходуются собранные с них налоги, или шире, каково качество государственного управления — зависит их жизнь, работа, зарплата, жилье, образование и медицинская помощь. А если эту связь люди и осознают, то «возникать» не торопятся, потому что считают себя людьми маленькими, от которых ничего не зависит.

Так считает большинство простых людей. Но есть же еще и образованные, как говорят, креативные россияне. Они-то как?

А вы почитайте в интернете программы оппозиционных партий. Не парламентской оппозиции, а настоящей, «болотной». Лозунги есть, а анализа и конструктивных предложений практически нет. Главная цель оппозиции — сменить правителей. А какие общественные институты надо внедрять, какие законы принять и как изменить привычки и установки россиян — об этом практически ни слова.

То же самое можно сказать и об экспертах, стоящих на либеральных позициях. Характерный пример: обсуждая пороки современной российской бюрократии и опыт развитых стран, специалисты по организации государственной службы называют такие проблемы, как баланс между динамизмом и стабильностью, открытость, отзывчивость на потребности граждан, на худой конец, расширение сферы конкурсных экзаменов — как при занятии должности, так и при продвижении по службе. То есть обсуждают, какие горчичники лучше поставить больному раком.

И лишь очень немногие указывают на коренную причину неэффективности нашего государственного управления и византийский характер российской бюрократии. На «азиатский способ производства», если использовать термин Маркса. Этот строй еще называют «капитализмом для своих».

Пожалуйста, подробнее

Суть «азиатского способа производства» в абсолютной зависимости бизнеса от крышевания со стороны влиятельных чиновников и их кланов. Есть «крыша» — есть бизнес. Нет «крыши» — прощай бизнес, придут люди в погонах, отберут. Есть мэр Лужков — есть и строительный бизнес у г-жи Батуриной и друзей Лужкова. Нет Лужкова на посту мэра столицы, нет у них и бизнесов. Права собственности при таком общественном строе условны. Это даже не права собственности, это право владения или пользования. И наша главная проблема в том, что россияне — и чиновники, и предприниматели, и простые граждане — не мыслят иной системы отношений, чем блат, «крыша», откат или взятка. Какую можно ожидать эффективность работы чиновников при таких установках?

Но откаты и взятки там, наверху. Так ли уж они влияют на жизнь простых россиян? Откаты и взятки приводят к высокой себестоимости продукции. Россияне платят за продукты и товары на треть больше, чем жители Турции, Латвии, Эстонии. Обед в Петербурге стоит в полтора раза дороже, чем в Вильнюсе. Цены на лекарства в России в несколько раз превышают цены на их зарубежные аналоги. Реальные затраты на 1 кв. м жилья в новостройках (включая налоги) не превышают 30 тыс. рублей, а квартиры продаются по цене в два-три раза дороже. Цена, разумеется, включает откаты чиновникам. И это при том, что минимальный размер оплаты труда в 2013 г. в России составлял 170 долл., а, скажем, во Франции 1720 долл., а в Великобритании 1540 долларов.

«Азиатский способ производства» приводит к монополизму, к ограничению конкуренции. Но ведь только конкуренция может быть двигателем развития. Никакими государственными вливаниями этот двигатель не заменишь, мы в этом убедились на опыте СССР. Нет конкуренции — нет прогресса, значит, неизбежна стагнация и бедность, нищета основной массы населения. Как следствие смуты и революции.

Этот «капитализм для своих», этот «азиатский способ производства» и есть главный порок нашей власти, причина и результат поразившей страну системной коррупции. Не разорвав смычку между властью и бизнесом, нашу бюрократию не облагородить и коррупцию в России не обуздать.

Но у нас, слава Богу, есть рынок!

Есть. Но по причине крышевания этот рынок примитивный, он не имеет твердого правового фундамента, на нем не защищены интересы инвесторов. А значит, инвестировать на этом рынке опасно. По заключению Political Risk Atlas-2013 (карта политических рисков для ведения бизнеса в мире, ежегодный индекс инвестиционных рисков рассчитывается для 196 стран), Россия находится среди стран с чрезвычайно высокими политическими рисками и самой нестабильной бизнес-средой. Первое место списка занимает Сомали, за ней следует Конго и Судан, непосредственно перед Россией в рейтинге — КНДР и Замбия.

В нашу страну почти не идут прямые иностранные инвестиции, несущие с собой передовые технологии. Можно, конечно, арендовать помещения для супермаркета или наладить отверточную сборку автомобилей. Но строить в России заводы, а тем более исследовательские и проектные центры — опасно. Отнимут и заводы, и патенты.

За два последних десятилетия наша страна стала сырьевым придатком не только Европы, но и Китая. Если в конце 1980-х годов в нашем экспорте в Китай продукция обрабатывающей промышленности составляла 22%, то сегодня лишь 2%. Мы поставляем в Китай сырье и энергоносители, а вывозим оттуда всё.

Зато с оттоком капитала все в порядке

Его выводят на Запад и бизнесмены, и вороватые чиновники. Отток капитала, оцениваемый как отрицательное сальдо операций с капиталом и финансовыми инструментами, составляет ежегодно в среднем около 80 млрд долларов. Люди не верят в сохранность активов в стране, где власть всегда толкует закон в свою пользу. Широко известно дело Магнитского, но в российских тюрьмах сидят тысячи предпринимателей, вина которых состоит лишь в том, что они не захотели добровольно отдать свой бизнес людям в погонах.

Утекают не только деньги. Утекают самые умные и предприимчивые. По оценкам, в развитые страны сегодня выехало жить и работать около 10 млн россиян. Согласно опросам Левада-Центра, 26% россиян хотели бы переехать жить в другие страны, где им будет гарантирована защита закона. 68% россиян с доходами выше среднего хотят, чтобы их дети учились и работали за границей, 37% — чтобы они постоянно жили за границей.

Вы сравнили граждан с акционерами своего государства…

Главным инструментом ограничения всевластия чиновничества и смычки его с бизнесом служит парламентский контроль за работой правительства. Но такой контроль возможен только в условиях реальной политической конкуренции между партиями.

Государство можно трактовать как большую организацию, созданную жителями на территории своей страны. И чтобы понять неустранимые недостатки нашей организации, можно, действительно, сравнить ее с акционерным обществом.

О чем беспокоятся люди, учреждая АО? О том, чтобы вложенные в акции деньги не пропали. Вы понимаете, что управлять производством должен профессионал, разбирающийся и в технологиях, и в налоговой системе, и в финансах. Но согласились бы вы доверить даже самому хорошему директору управление на пять лет без права его контролировать и уволить?

Нет. Никто не будет нанимать директора «без права уволить» — это противоречит интересам акционеров. Как и его бесконтрольность. Вы подумаете, как поставить работу директора под контроль акционеров, изберете из числа акционеров правление, обяжете директора регулярно перед ним отчитываться, вменить правлению в обязанность проводить аудит. И если будут выявлены растраты или серьезные ошибки директора, то правление отстранит его от должности.

Но в большой организации под названием Россия «граждане-акционеры» избирают президента — директора страны на 5 лет — без права его уволить. Разве за годы своего правления он не может наломать дров и завести страну в тупик? Ведь ему подчиняется вся бюрократическая вертикаль, включая премьер-министра. Он решает на что тратить деньги налогоплательщиков.

Но в России закон о бюджете принимает Госдума! Она же вправе не утвердить премьера, предложенного президентом?

Это не более чем уловка. Госдума, не утвердившая премьера с трех раз, может быть распущена президентом. Можно ли представить, чтобы директор акционерного общества имел право распускать правление АО? Какая сладкая жизнь началась бы у топ-мененджеров! А ведь в современном российском государстве она именно такая! И все благодаря суперполномочиям президента, данным ему и по Конституции, и по воле народа.

Вы верите, что наши депутаты способны «из принципа» лишиться теплых мест? Когда их партии регистрируются Минюстом с разрешения Администрация президента? И когда сами они могут быть «переизбраны» только с ее согласия?

Можно возразить, что принцип народовластия соблюден: ведь и парламент, и президент «избираются» голосами россиян, в нашей метафоре — голосами акционеров. Но сравним: акционеры, даже утверждая генерального директора общества, не дают ему бесконтрольную власть! А главное — не прописывают в Уставе полномочия органов управления так, что государству гарантируется банкротство. Ведь сверхпрезидентская республика устроена так, что приводит или к бесконтрольности исполнительной власти, или к блокированию ее инициатив. Так, если у президента большинство сторонников в парламенте, то он фактически из-под контроля парламента выходит и может пуститься на любые авантюры. Он же несменяем! Но если большинство у оппозиционных партий, то оно заблокирует представленные президентские законопроекты, не примет его проект бюджета. И президенту ничего не останется, как покорно досиживать в Кремле свой срок или пойти на государственный переворот и распустить парламент. Такие случаи в история были. Вот к чему ведет конституция, по которой граждане избирают и несменяемого президента, и парламент и там нет реальной процедуры разрешения конфликта между ними.

А есть политический аналог акционерного общества?

Им служит скорее парламентская республика. Здесь премьер (директор) может быть снят парламентом (правлением), ибо несет ответственность именно перед ним. А правительство — это своего рода управленческая команда от блока партий, имеющих большинство в парламенте. Но главное: в парламентских республиках есть «клапан безопасности» — вотум недоверия, позволяющий сменить слабое правительство без смут и революций, в то время как в сверхпрезидентских республиках такого клапана нет.

Парламентский контроль в парламентских республиках эффективен, потому что парламентские комитеты, контролирующие правительство, возглавляются представителями оппозиционных партий, а Счетная палата подчиняется только парламенту. Просто, логично, и нет никаких конституционных тупиков!

Именно доминирование в России исполнительной власти над всеми другими привело к произволу в политике, к росту коррупции, к рейдерским захватам собственности и незаконному обогащению лиц, приближенных к власти.

Даже в странах, где институт частной собственности имеет многовековые традиции, президентская форма республики резко повышает роль чиновничества. Что уж говорить о постсоветских республиках, где номенклатура сохранила свою власть и влияние! Предоставив президенту России огромные полномочия, россияне фактически сделали выбор в пользу правящего класса бюрократии и на каждых выборах этот выбор подтверждают. Ведь президент опирается на чиновную вертикаль, а не на партии и партийные фракции в парламенте. Правило «своих не сдаем» в сверхпрезидентских республиках становится всеобъемлющим, президентский контроль над бюрократией теряет эффективность. И это при том, что парламентский контроль в таких республиках фактически отсутствует.

Каждый народ заслуживает ту власть, которую имеет. Как связано наша коррумпированная бюрократия, наше плохое государственное управление с нашим правовым нигилизмом?

Что означают слова «коррупционная сделка»? То, что сделка совершена не по закону. Получается, что коррупция — это беззаконие. Но спросите членов племени папуасов о законе. Они вас не поймут, потому что в первобытной культуре нет даже понятия закона. Вместо закона там указание вождя. А для нас самих что важнее — закон или указание начальства?

В ходе опроса, проведенного Фондом ИНДЕМ, был задан вопрос: «Согласны ли вы с тем, что у президента должно быть право отменять судебные решения, если они вредят интересам государства?». Вопрос провокационный, его содержание противоречит Конституции, но большинство опрошенных ответило положительно. То есть большинство считает, что даже если суд на основании закона вынес свое решение, то президент вправе его отменить. И чем мы отличаемся от папуасов?

Новгородская судная грамота, составленная в 1440 году, была сводом законов, обязательных для всех, в том числе и для князя. А в Московии подданные были бесправными рабами царя, жизнь и смерть москвича зависела от его прихоти. Совсем как у папуасов! И мы за пять веков не сдвинулись от реалий этого первобытного московско-ордынского всевластия царей-генсеков-президентов и скудости наших собственных прав. От того, как распорядится наш президент, зависит, какой приговор суд вынесет Навальному по делу Кировлеса, как суды решит дела о подтасовках в ходе выборов и т.д. и т.п. Наш суд — самый карманный суд в мире, в жизни он играет роль помощника прокурора или отдела в Администрации президента. Это в Испании суд может судить членов королевской семьи, а у нас даже с любовницей министра Сердюкова такое не получается.

Но власть такова, какой ей позволяет быть народ. У большинства россиян представления о правовом и демократическом государстве остаются на первобытном уровне, мы принимаем окружающий мир именно так, как видят его папуасы. Без изменения правосознания наших граждан создать в России независимый и справедливый суд, подконтрольную избирателям исполнительную власть — не удастся.

И все же, представим себе, что в правящей элите найдутся силы, готовые повернуть страну с пути к отсталости на дорогу развитых стран. Встанет вопрос: как оторвать власть от собственности, как сделать закон важнее указаний начальства?

Для этого необходимо изменение культуры россиян. Потребуются системные меры и годы воспитания. Сначала должны радикально измениться условия жизни и бизнеса, стимулы, ограничения, мотивация граждан, потом сформируются привычки, и только много позже возникают моральные запреты на противозаконные деяния. Но важно знать, как некоторым прежде отсталым странам удалось уйти от монополии бюрократии, обеспечить правовые гарантии инвестициям, обуздать коррупцию и приблизиться к развитым странам. Такие страны можно пересчитать по пальцам: Япония, Южная Корея, Сингапур, Грузия, Эстония, отчасти Литва. Изучение их опыта дает много интересного.

 Прежде всего, они устранили всевозможные административные барьеры, допустили конкуренцию везде, где возможно, оставили госрегулирование только там, где без него не обойтись. Убрали из законов и правил коррупциогенные нормы. Чиновники были лишены возможности принимать решения по своему усмотрению, их обязали поступать только так, как указано в законе или правилах. За отступление от норм стали строго наказывать лично.

 Реально усилили прозрачность работы бюрократии. Взяли пример с США, где по закону о свободе информации каждое ведомство обязано предоставлять за плату в электронной форме всю информацию и в объеме, который запросил гражданин.

 Ввели контроль за законностью нажитого чиновником богатства. Ратифицировали 20-ю статью Международной конвенции по противодействию коррупции и приняли соответствующие законы, обеспечили должное их применение. Если чиновник не может доказать законность происхождения своих активов, они конфискуются по суду. В Швеции и Финляндии, например, это правило применяется ко всем гражданам, поэтому неправедно нажитое чиновник не может записать на дядю.

 Использовали в борьбе с коррупцией провокации, то есть предлагали взятки и откаты чиновникам, с одной стороны, и крышевание предпринимателям — с другой. Так, с 2004 года в Грузии по телевидению показали десятки сюжетов, как за взятки арестовывают чиновников и судей. Затем «героями» антикоррупционных роликов стали бизнесмены, дающие откат за «крышу». Чиновники начали боятся тех, кто приносил им деньги. При виде взяткодателя в головах у них была одна мысль: это проверка. После того как многие загремели на большие сроки, и брать, и давать боятся.

 Отметим, что против такого рода провокаций выступает ЕСПЧ, полагая, что гражданин должен отвечать только за преступление, совершенное по собственной инициативе, а провокация полиции — это побуждение к новому. Тем не менее, в США и Канаде, на Тайване и Сингапуре так не считают, там «контрольные закупки» в борьбе с коррупцией используются широко.

 Ввели коллективную ответственность таможенников и полицейских за коррупционные преступления. В Грузии и на Тайване таможенники и полицейские работают рядом и обязаны контролировать друг друга. Если один попался на взятке, увольняют все подразделение. Иными словами, круговая порука наоборот.

 Предусмотрели в УК наказание госслужащих за недонесение по известным им коррупционным сделкам. В Нью-Йорке полицейские обязаны еженедельно сдавать докладные: не знают ли они что-то о противоправных действиях коллег. Если знал, но не сообщил, увольняют и отдают под суд.

 Во многих странах граждане считают своим гражданским долгом сообщать о нарушении законов. Ведь соблюдение законов в их интересах. Они не дают разворовывать общую казну, помогают обострять конкуренцию.

 В Сингапуре уволили всех судей и заменили их лучшими адвокатами, дали им огромные оклады, но всех поставили на прослушку. Учитывая менталитет, в ряде стран не допускают к работе судьями выходцев из полиции и прокуратуры. Именно неустранимой склонностью угождать начальству объяснили запрет на профессию для судей из ГДР, который ввели в объединенной Германии.

 В Японии четыре раза разгоняли полицию, пока не добились нужного поведения ее сотрудников. В Грузии сменили разом всю полицию и создали для полицейских должные стимулы к честной работе.

 Граждане в странах с английской правовой традицией имеют право на частное уголовное обвинение подозреваемых в преступлении. То есть у них есть право на обвинение, минуя государственного прокурора, причем практически по всем статьям УК. Введение такого закона дает возможность активным гражданам бороться с коррупцией и распилом бюджетных средств. Частное обвинение там нередко служит поводом для общественной дискуссии по изменению законодательства, устранению в нем пробелов и коррупциогенных статей. Не случайно в Канаде это право считают «конституционной гарантией противодействия инертности или пристрастности власти».

 Во многих странах, включая Китай и Бразилию, граждане вправе подавать гражданские иски в защиту общественных интересов (иски в защиту интересов неопределенного круга лиц). Этот институт также используется против смычки бизнеса и бюрократии, он проще частного уголовного преследования и позволяет материально стимулировать гражданскую активность за счет ответчика.

Неплохо бы и нам воспользоваться этим опытом.

[Петр Филиппов]

http://ej2015.ru/?a=note&id=30708
13 ФЕВРАЛЯ 2017,

ТАСС

Доходы наши нищенские

В купе поезда собралась разношерстная компания. У окна сидела дородная дама средних лет. Она легко постукивала ухоженными пальцами по стеклу, изредка бросая недовольный взгляд на крупные часы. Их циферблат был усеян драгоценными камешками и сообщал окружающим о том, что жизнь их владелицы удалась.

Напротив – молодая и, судя по всему, активная женщина лет 25, этакая аспирантка, из тех, которые на все имеют свою точку зрения и ищут любой повод, чтобы высказаться. Третьим пассажиром был мужчина лет пятидесяти. Что-то выдавало в нем строителя, можно сказать «прораба». Именно он первым потерял терпение:

– Сколько еще ждать? На полчаса отправление задержали! Разгильдяйство! А цены на билеты все задирают!

– А чему удивляться? – с готовностью подключилась «аспирантка». – Железнодорожную монополию подкормить стало нечем, вот железнодорожники и отыгрываются на нас. Сколько можно было жить на доходы от продажи нефти? Ведь ничего конкурентоспособного не производим! Зайдите в радиомагазин – нет там ничего российского! Вот и допрыгались, сидя на нефтяной игле.

– Что уж так о своем отечестве? Разве проблемы только в России? – лениво откликнулась дородная дама.

– Смотря с кем сравнивать. Если с Конго или Северной Корей, то да. А вот в странах где закон для всех обязателен, а предпринимателей не душат, там ситуация иная. Вы в курсе, что в пересчете на наши деньги обычные люди, занимающиеся не слишком квалифицированным трудом, в Германии получают почти 160 тысяч рублей в месяц, в Финляндии – 170 тысяч. А в США зарплата медсестры превышает 350 тысяч?

Эта информация задела «прораба» за живое.

– Я знал, что на Западе люди живут лучше, но чтобы так… У меня жена медсестра. Мы живем в райцентре. Со всеми сверхурочными и надбавками в месяц у нее выходит тысяч 20. А квартплата выросла и школьные поборы… Как жить? А там зарплата 350 тысяч…

«Прораб» надолго задумался.

Воспользовавшись паузой, заговорила «аспирантка»:

– Да, мы нищие! Знаете, в чем парадокс? Мы сами захотели быть такими! Что вы так удивленно на меня смотрите? Когда? Да когда создали государство, во главе которого поставили казнокрадов. Почему страна с такими мизерными зарплатами граждан по числу долларовых миллиардеров занимает призовые места в мировых рейтингах? Откуда деньжата? Из наших налогов, вестимо. От распила бюджета, откатов и госдотаций, из «кормушек» государственных корпораций, вокруг которых кучкуются «свои» частные компании. В странах же, где люди чувствуют себя гражданами и им до всего есть дело, там не уворуешь!

— Кто захочет, тот всегда украдет! – с сарказмом промолвила дама.

— Ну уж нет! Человечество придумало множество инструментов, блокирующих воровство. Активный парламент, контролирующий все расходы казны, подчиненная только ему Счетная палата. Не коррумпированная полиция, банковский надзор. Но главное воспитание людей – «не укради!». Вся разница в культуре! Разве можно сравнить цыган со шведами?

— Конечно, нет, – ответил «прораб».

— В развитых странах люди чувствуют себя ответственными за все, что происходит в стране. Они объединяются в партии, чего в России почти нет, и на честных выборах избирают парламент. Своих представителей и контролеров! При этом, как правило, председатели контрольных парламентских комитетов – от оппозиции. А оппозиция знает, где и как украсть можно. Да и правящая партия не дает спуску казнокрадам, дабы не потерять авторитет. Поэтому в парламентских республиках коррупция намного ниже, чем в президентских. С нашей не сравнить. Там взятка исключение, у нас – правило. Смета стадиона в Питере была на 7 миллиардов рублей, а обошелся он в 43! Или космодром «Восточный»! Вот уж черная дыра, так дыра!

«Прораб» вздохнул.

– Вы верно говорите. Мозги менять надо. Уйти от нашего исконно русского, раболепного отношения к царю, генсеку или президенту, ко всем начальникам. Ничего сами добиваться не хотим, ждем – начальник решит, так и будет. Почему надо любого чиновника воспринимать как начальство? Ведь они же наши служащие! Можно сказать, дворники, сантехники. Да и сами они, светясь в телевизоре, называют себя «слугами народа». А слуг мы можем и обязаны контролировать, иначе все разворуют. Возможность украсть всегда создает вора. Зная это, надо контролировать чиновников. Но, увы, к этому стремятся лишь единицы...

Совпадение взглядов «аспирантку» порадовало.

– Вы абсолютно правы. Вот и социологические опросы показывают, что воровство чиновников волнует россиян в последнюю очередь. Они думают, что это никак не отражается на повседневной жизни. Какое заблуждение!

— Ну а простые люди-то в развитых странах разве могут воровство остановить?

— В том то и дело, что могут! Создают добровольные комитеты, НКО, депутатов своих контролируют: как голосовал, что сделал? Там граждане не ленятся считать, на что и как тратятся деньги. Еще и премию получают, если найдут растрату.

Дама у окна громко хмыкнула. «Прорабу» стало неуютно в грозовой атмосфере дамской полемики и он попробовал ее смягчить.

— Но мы-то — люди маленькие. Кто с нами будет считаться? Да и пожелай мы узнать, куда идут реально наши налоги, ничего, кроме проблем, не получили бы. Ведь известно, что немалая часть бюджетных расходов засекречена.

«Аспирантка» будто ждала этого вопроса:

– Большинство из нас убеждено, что проверить, сколько собрано денег и на какие цели они расходуются, нереально. Но, может, пора вспомнить, что по Конституции власть в стране принадлежит народу? Нам с вами! А значит, мы имеем право, уняв свой страх, озвучивать свою волю и требовать ее реализации. В США, Канаде, Австралии, во многих европейских государствах доступ к информации органов власти гарантирован законом, граждане могут проверить и сметы, и расходы бюджетов всех уровней, и другие документы. Это им далось не просто, в острой политической борьбе, ведь для чиновников любой страны тайна их дел – самое главное. Но граждане добились! И закон там – «не дышло», полиция воров выявляет быстро и суд неподкупный. А когда чиновники лишены возможности воровать, то денег хватит и на оборудование поликлиник, и на приличную зарплату медсестрам. Верно?

– Значит, наша нищета только из-за казнокрадства? – попробовал подвести итог «прораб».

– Нет, не только. Я уже говорила, что мы ничего пользующегося спросом не производим. Посмотрите на немцев. Их продукция востребована во всем мире, в том числе и у нас. А мы? В прошлом году подали лишь 1000 заявок на патенты, а американцы аж 26 тысяч. А ведь у нас много талантливых инженеров и изобретателей! Причина банальна: предприниматели, которые только и могут реализовать изобретение и запустить новое производство, не доверяют нашей власти. Прокуратура, полиция, суд – все представляют для них угрозу. Прежде всего своей продажностью, коррупцией. Вот и выводят предприниматели капитал из страны, а если сами и остаются, то регистрируют фирмы в западных странах, зная, что там есть шанс добиться справедливости. Зная о всепроникающей коррупции в нашей стране и незащищенности собственности, ведущие западные компании не идут к нам со своими инвестициями. Мимо нас проплывают не только капиталы, но и передовые технологии.

— Странно все. Президента поддерживает большинство, многие женщины просто в него влюблены. А его чиновникам не доверяют. Знают, что они воруют. Как это совместить? — в раздумье промолвил «прораб».

– Так уж всем и не доверяют! Я знаю среди них порядочных! – вклинилась в разговор дама.

– Есть и такие. – согласилась «аспирантка». Но это скорее исключение, чем правило. Посмотрите на виллы власть имущих, на их машины и яхты. Их на зарплату, кстати немалую, не купишь. Нужны откаты, распил бюджета, чиновнику нужен свой бизнес. Вы знаете, сколько сегодня составляет средняя, подчеркиваю, средняя взятка в Москве?

— Не знаю.

— Так вот, начальник московской полиции объявил, что за год она выросла в два с половиной раза, превысив 2 миллиона рублей! Кто платит? Бизнесмены. Кто требует? Чиновники!

— Я в курсе, — сказал «прораб». — Если кто-то наладил выгодный бизнес, как правило, к нему приходят люди в погонах и предлагают уступить его за бесценок, предъявляя бизнесмену сфабрикованное обвинение. Упирается? Милости просим в кутузку. Посидит, потоскует по родным, сам запросит, чтобы бизнес его взяли и отпустили. Новые владельцы поставят своего управляющего, а прибыль будут выводить в офшоры или купят недвижимость в Испании. У моего соседа именно так отжали строительный бизнес, – закивал головой «прораб». – Три месяца сидел ни за что и теперь совсем завязал с предпринимательством. По крайней мере, в нашей стране. А «чин», прибравший к рукам его фирму, говорят, уже давит новую жертву.

Дама демонстративно отвернулась к окну и стала вглядываться в проплывающие за окном леса. «О чем они говорят? Какое мне до всего этого дело? Своих забот по горло. Послал же Господь попутчиков. Не высовывайтесь, заплатите кому надо, и никто на вас не наедет». А «аспирантка» не унималась:

– В российских тюрьмах и на зонах отбывают наказание по статье «экономические преступления» более ста тысяч предпринимателей. Сколько из этих преступлений мнимых? На привлечении предпринимателей к уголовной ответственности процветает доходный бизнес силовиков. Правоохранители могут возбудиться и ради «палочных» показателей. Более-менее спокойно чувствует себя только тот бизнес, который «крышуют» силовики.

— Но тогда частная собственность у нас – фикция? – спросил «прораб». — Выходит, у кого власть, у того и собственность?

— Естественно. Она только в Конституции на бумаге гарантирована. Тебе позволяют иметь бизнес, только если ты лоялен властям и делишься с ними доходами. Как у сицилийской мафии или на Руси при монгольских ханах. Средневековье. Везде работает правило «Своим – всё, остальным – беспредел».

– Так уж и везде? Откуда у вас такая информация? – не сдержалась дама.

– Перестаньте! Богатство друзей нашего президента по кооперативу «Озеро» давно стало притчей во языцех. Из мелких предпринимателей они чудесным образом превратились в долларовых миллиардеров. За какие, интересно, заслуги? А сослуживцы главы государства по КГБ? Ведь они занимают ключевые позиции во власти и бизнесе, сказочно на этом обогащаясь. Его охранники теперь назначаются губернаторами. А ведь место губернатора – очень доходное. Вспомните хотя бы Лужкова и Батурину.

«Прораб» попытался смягчить атмосферу:

– О российской коррупции можно говорить много. Она у нас везде. Но как без нее? Таковы наши вековые традиции, что поделаешь…

— Но ведь есть страны, где ее практически нет. Возьмите Швецию или Финляндию. У нас же коррупция стала стержнем властной вертикали. Если не будет дани и прочих коррупционных доходов, то нашим начальникам придется жить на зарплату. И хотя она у них высокая, все равно им хочется иметь миллионы и миллиарды. Поэтому борьба с коррупцией, о которой вещает телевизор, — показная. А те громкие дела, о которых мы читаем в прессе или видим по телевизору, лишь сведение счетов кланов. Или же провокация против тех, кто попытался в наших условиях работать честно.

– Знаете, вас послушать, так все казнокрады и взяточники, – сказала дама, рассматривая наманикюренные ногти. – А я думаю, что все не так плохо.

– Не вы одни так считаете. Люди знают многое, видят сами, но молчит. Почему? Потому что считают, что бороться и бессмысленно, и опасно. И они правы – могут посадить. Но пока мы будем покорно терпеть наше мафиозное паразитическое государство, зарплата наша будет нищенской. А бизнес и капитал продолжат бегство из страны. И тогда к чему мы придем?

– К нищете, вестимо, – задумчиво сказал ««прораб»». – А я слышал, что и во власти не все спокойно. МВД что-то имеет против ФСБ, прокуроры воюют со следователями, главы администраций – с пожарными. Тоже показуха?

– Война кланов за место у власти. – устало отозвалась «аспирантка». – В правящих элитах всегда образуются кланы. Какие-то создаются в профессиональной среде, какие-то – по старым знакомствам. Они воюют за деньги, за доходные места, за доступ к государственным ресурсам, к казне. Но все это к нам не имеет никакого отношения. Они будут богатеть, мы – нищать, наблюдая, как за наши деньги несколько раз в год перекладывают тротуарную плитку или в дождь по улицам разъезжает трактор, поливающий мокрые дорожки.

Голос проводницы объявил приближающуюся станцию. «Аспирантка» достала сигареты и вышла из купе.

Поезд стоял недолго. Заскрипели колеса, состав плавно тронулся. В дверном проеме появилась «аспирантка» с мрачным выражением лица. Видимо, ее задела оппозиция обвешанной драгоценностями дамы. Та же, чувствуя классовую антипатию к либеральной выскочке, решила наступить на одну из мозолей демократов:

– Вас действительно интересует, куда идут ваши налоги? Странный вы человек. Большинство россиян это не волнует. Заплати и спи спокойно. Чего там чиновники сделают с вашими копейками – их проблема. В конце концов, им за это платят зарплату.

«Аспирантки» отреагировала мгновенно:

– Вот как? А вы случайно не из рода хана Батыя? Он посылал в деревни головорезов, вешавших тех, кто отказывался платить дань. Долги бедолаг перекладывались на соседей, которых абсолютно не интересовало, как распорядится их кровными «окаянный» внук Чингисхана. Поймите, одно из двух: или собранные налоги и доходы от нефти – наша складчина, или казна – это собственность бюрократической мафии. Третьего не дано.

Оставив без ответа историческую параллель, дама, поджав губы, отвернулась к окну. Но «аспирантка» продолжала наступление.

— Вы знаете, что себестоимость квадратного метра жилья на окраине Москвы не превышает 30 тысяч рублей? Вместе с налогами? А продают квартиры по 300 тысяч за метр! И при этом терпят банкротство. А все потому, что девелоперы вынуждены платить бесконечные откаты чиновникам, только бы получить согласования на строительство. Даже если у них все по правилам, чиновники действуют по принципу «хочу – согласую, хочу – нет».

– А наше законодательство будто специально допускает взяточничество, – продолжала «аспирантка». — Недавно на Алтае специалисты проверяли один из законопроектов на коррупциогенность. Обнаружили более 40 статей, формулировки которых дают чиновнику на выбор: отказать или согласовать вопрос. Депутаты эту информацию юристов проигнорировали и приняли законопроект в первозданном виде. Почему? Потому что, «каков народ, такова и власть». Это мы избираем таких депутатов, которые проголосуют за «взяточные» формулировки, если им за них проплатили. В Швеции подобное просто немыслимо. Там законопроекты обсуждаются в партиях, в СМИ, народ их «пробует на вкус». Там реальная борьба партий за места в парламенте допускает в депутаты только квалифицированных людей – юристов и экономистов. Там закон не дает чиновнику свободы произвола. Там если все в документах составлено правильно – подписывай, если нет – откажись. Но помни о том, что на страже интересов граждан стоит суд. А последствия, в случае вымогательства отката, будут суровыми.

– Ну, раз вас все так в России не устраивает, эмигрируйте! Кто вас держит? – раздраженно бросила дама.

– А почему я должна уезжать?! Здесь мой дом, мои родственники. Я хочу, чтобы жизнь у нас была достойной и безопасной. Но я понимаю, что пока россияне нормальным явлением считают чиновничьи загородные дворцы, яхты и миллиардные счета в европейских банках, в нашей жизни ничего не изменится. Ведь именно это причина высоких цен в магазинах и низких зарплат. Мы скатываемся в один ряд со странами Африки.

«Прораба» слова «аспирантки» достали:

– Да… А ведь все смотрят новости. Слушают, да не слышат. Как можно спокойно реагировать на обнаруженные в квартире у полковника МВД Захарченко 9 миллиардов рублей или на расхищенные при строительстве космодрома «Восточный» 5 миллиардов?

Помолчал и с безысходностью произнес:

– Мой приятель, бывший начальник строительства одного объекта, рассказывал, что в конце каждого месяца, как по часам, к нему являлись инспектора всех проверяющих организаций. Реально ничего не проверяли, просто ждали конвертов. Однажды он уперся. Вместо «подношения» сделал все работы на «отлично», придраться не к чему. И все документы в порядке. Все как положено.. И что же? На следующий день его уволили свои. Сказали «дурак ты честный», ты же нас подставил! А вы говорите…

Какой налог активизирует гражданина?

На какое-то время разговор исчерпал себя. Собеседники замолчали. Тишину нарушал мерный стук колес да приглушенный мужской голос из соседнего купе. Дама с нарочитым любопытством рассматривала мелькавшие за окном пейзажи, копалась в iPhone и даже пыталась читать какой-то глянцевый журнал. Но сосредоточиться не получалось: единодушие невольных соседей, пламенно полемизирующих на приятные для нее темы, сильно раздражало. «Что они городят? – думала дама. – Это же типичные разговоры идеалистов-неудачников, пытающихся весь мир до основанья разрушить, а затем…». Накопившееся недовольство требовало выхода.

– И вы что предлагаете – всем идти на баррикады? – высокомерно спросила она.

Вопрос был задан в воздух, но все понимали, что адресован он «аспирантке». Та, проигнорировав антипатию дамы, спокойно ответила:

– В обозримом будущем баррикад не будет. Большинство верят телевизору. А там «у нас все хорошо и скоро будет еще лучше», «мы – великая нация!». Насаждается идеология веры в вождя, в его нечеловеческое совершенство. Он у нас эдакий мессия. Зато дискредитируется наука, знания, в каждом углу насаждается религия. Люди сегодня инертны, они не утруждаются думать, не интересуются: почему богато живут другие страны. По сути, в народе укрепляется имперская идеология, которая была и в царской России, и в СССР. Хотя теперь нет секретаря по идеологии, нет политпросвета, но идеология нашей российской исключительности проникает во все щели массового сознания. Подумайте только, имперское сознание сочетается у людей с их рабской психологией! И ради своего надуманного величия мы готовы жить впроголодь. Это тяжелая болезнь. Лечится она долго. Не исключена разруха, смута, голод, Но придут иные поколения, и жизнь изменится. Имперское холопство не будет вечным!

– И я верю, что наступит время перемен, правда не знаю когда, – вдруг признался «прораб».

– Вот тогда и появятся молодые лидеры, целью которых будет не украсть, не бравировать своим богатством, не запугать мир своими ракетами и подлодками, а сделать Россию развитой страной., – ровным голосом произнесла «аспирантка». – Главное знать, как действовать. Менять придется многое, и прежде всего отношение к чиновникам, к налогам, к гражданской активности. Сейчас многие гордятся, когда удается скрыть доходы, уйти от налогов. Потому что не воспринимаем их своей складчиной. Но возмущаемся: как это так – государство не обеспечивает нас качественной бесплатной медициной, пенсиями, на которые можно жить, а не влачить жалкое существование! Мы как малые дети не понимаем, что бюджет, наш общий котел, наполняется именно налогами. Мало собрали – мало распределим. И нечего роптать...

– Извините, но почему вы не смотрите на этот общий котел с другой стороны? – прервал девушку «прораб». – Вы сами говорили, что финансовые потоки в бюджет и из него иссушаются по дороге. Так не лучше ли самому о себе позаботится пусть и любыми, доступными простому человеку, способами?

– Я согласна, что лучше самому заблаговременно подумать об обеспечении своей жизни на пенсии, больше рассчитывать на себя. А что касается налогов, общественного контроля за расходованием общей казны, то и здесь есть чему поучиться у других народов. Вот скажите, вы когда-нибудь интересовались, во что реально вы со своей зарплатой обходитесь вашему работодателю?

– Еще чего, какое мне до этого дело? Это же не моя забота. Мне важно, что я получаю в кассе чистыми, – приняла на свой счет вопрос дама.

– Вот видите, работодатель за вас перечисляет самый близкий к вашему кошельку налог НДФЛ — 13% на доходы физических лиц, не говоря уже о социальных налогах, НДС и других. Вам до них нет дела. Они чу-жи-е. А теперь представьте себе, что все ваши налоги сначала осели бы на вашем счету и вы сами, по декларации, как швед или финн, должны были бы их уплатить. Вы бы иначе к налогам относились. Да и к общему котлу тоже.

«Аспирантка» обвела попутчиков хитрым взглядом:

– Возникает поразительный эффект: человеку уже небезразлично, как эти его деньги расходуются, на что пойдут, все ли заплатили. Он хочет все это знать, более того, участвовать в выборе приоритетов их расходования как на уровне муниципалитета, так и выше. Он становится политиком! Неравнодушных, небезразличных граждан становится все больше. Они и без уговоров запросят у чиновников отчеты о расходовании средств и все проверят – сами или с помощью экспертов. А если будут найдены нарушения, то выступят в защиту общественных интересов. В некоторых странах для этого принят закон — об исках в защиту неопределенного круга лиц, то есть в защиту не только вас лично, а всех, кто потенциально мог пострадать от действий или бездействия чиновника…

– И чего только ни придумали эти ваши европейские друзья! Чтобы я пошла в суд из-за того, что кто-то деньги бюджетные присвоил? Что мне делать больше нечего? – пробурчала дама.

– Так это же хорошо! У них есть чему поучиться, было бы желание. Вот в Казахстане поголовно все, даже дети, обязаны объяснять, откуда у них деньги и имущество. Иначе будут серьезные проблемы с налоговиками. Особенно жестко там контролируются доходы и богатство чиновников. В Эстонии, заплатив 1,5 евро, можно получить информацию о банковских счетах, недвижимости и машинах любого госслужащего. За ложную декларацию информацию чиновников увольняют и судят. Еще жестче борются с незаконными доходами в США, Канаде, Австралии. Там приняты законы, которые позволяют неравнодушным людям не уговаривать несговорчивого прокурора обратить его драгоценное внимание на зарвавшегося чиновника, а – подумайте только! – самому выступить в роли прокурора. И там находится немало желающих защищать общественные интересы. Зная это, чиновники не наглеют, взяток не вымогают.

– Потрясающе! – восхитился «прораб». – У нас бы так. Мой знакомый адвокат объяснил мне, что судья станет с вами общаться, только если нарушены ваши личные интересы. А за общество заступаться – нет, нельзя.

— Последнее время разоблачения фактов коррупции звучат чуть ли не из каждого утюга, – добавила «аспирантка». — Но всегда бросается в глаза одно обстоятельство. Фигурант годами был в сговоре с жуликами и сам был жуликом. Преступления совершал систематически, и против правосудия, и экономические. Но потом из его бурной и насыщенной жизни выхватывают пару эпизодов и сажают. А на его месте появляется новый мздоимец. И еще. Прокуроры часто «своих» не сдают. Дела откровенно разваливают. А гражданам и их адвокатам выступать в роли прокурора, как в США, в России не дозволено, – добавила «аспирантка».

При этих ее словах дама многозначительно закатила глаза и тяжело вздохнула.