*585. НТВ

[Женщина в тоске]

https://ru.wikipedia.org/wiki/НТВ

http://slon.ru/russia/posledniy_razg...v-806326.xhtml
Последний разгром НТВ

Две недели назад шеф-редактор программы «Центральное телевидение» написал заявление об увольнении с канала. Программу «Центральное телевидение» в эфире, вероятнее всего, оставят, увольнять всю дирекцию праймового вещания не будут. Такменев остается на НТВ, дирекцию праймового вещания расформируют, выпускать она будет уже другие передачи. Сотрудникам дирекции предоставлена возможность самостоятельно определиться, хотят ли они работать по новым правилам. С уходом Картозия, Лобкова, Андроникова, Гордеевой, Евдокимова и теперь – шеф-редактора Александра Уржанова – что это за правила игры теперь будут на канале, примерно понятно. Уржанов перечислил Slon список сюжетов, которые Владимир Кулистиков вырезал из программы «ЦТ» за последние полгода, и рассказал, почему второй и окончательный разгром НТВ происходит так тихо:

– Почему ты вдруг решил написать заявление?

– Кулистиков так и не выдержал бунт винтика в механизме канала, когда я написал в «Фейсбуке» всё, что думаю про «Анатомию протеста». То есть выразил публичное несогласие с тем, что канал показывает. Этого было достаточно. Но с моим увольнением понятно, мне хотя бы была названа причина. Многим моим коллегам причины вообще не назывались или назывались какие-то формальные. Гоша Андроников, Катя Гордеева, Сережа Евдокимов внятных интерпретаций того, почему они должны покинуть канал, не получили. Или они были смехотворными. Например, «у гордеевского фильма низкие рейтинги» – а они были очень приличные. «Он очень дорого стоил каналу» – нет, он стоил каналу в три раза дешевле, чем та цифра, которая называлась руководством. Может быть, я просто попал под раздачу вместе с этими массовыми увольнениями. Понятно же, что увольнялись люди, которые работали с Картозией. Убрали его, потом надо было убрать тех, кто назывался его командой.

– Ты бы остался работать, если бы не этот случай? Если бы тебе не сказали, что нужно уходить, что тебе не простили?

– Не знаю даже. Вряд ли. Потому что гайки закрутились слишком сильно. Для меня это вопрос понятных профессиональных стандартов. У нас были очень прозрачные правила, которые сделали программу такой, какая она была. Мы сами формировали повестку дня, говорили на темы, о которых другие говорить боялись или стеснялись, делали всё это на нормальном русском языке, и у нас никогда не было джинсы. Последние полгода мы не были лишены только последних двух пунктов. Осталась только довольно свободная интонация ведущего и авторов. Даже в условиях цензуры всегда можно найти правильный прием – например, если закон о выборах требует рассказывать обо всех партиях строго одинаковое время, то мы доведем это до абсурда и расскажем обо всех еще и одними и теми же словами. Все же и так понимают, что разницы между желающими занять места в Думе никакой. Или поворотное выступление Путина на съезде «Едра», которое у нас смотрели коты. Такого во «Времени» и «Вестях недели» не увидишь, но понятно же, что этого мало. Нельзя убить интонацию, но можно вырезать фактуру, а когда речь идет об информационном материале, фактура важнее. Мы с самого начала довольно много себе позволяли, но в какой-то момент уткнулись в потолок дозволенного. И это был естественный процесс, потому что огромное количество тем как были табуированы, так и остались. А эзопов язык в какой-то момент оборачивается лицемерием, если ты все пляшешь вокруг темы, боясь назвать вещи своими именами. Потолка этого мы достигли довольно быстро, а после сентябрьской рокировки он еще и начал опускаться. И вот сейчас, я бы не сказал, что он опустился на уровень стояния на коленях, но сгибаться приходится изрядно, проявлять довольно серьезные акробатические способности.

– Если программа и останется, то делать ее будут люди, согласившиеся работать несвободно?

– Судя по тому, что происходит внутри у нас, судя по тому, что за окном, вектор достаточно очевидный. Я думаю, да. Но наша свобода никогда не была стопроцентной. Важно было, что этот процент, этот градус нам довольно долго удавалось повышать. Иногда это было труднее, чем собственно репортерская работа.

– Взвешенная осторожность в оценках?

– Нет, тут дело не в этом. Тут дело в том, что я в принципе так это воспринимаю, всегда. Со стороны крики о том, что у нас цензура и политическое давление очень часто выглядят разрыванием тельняшки на груди. На телевидении нет свободы по единственной причине – ее никто не отвоевал. И потом, профессиональные соображения всегда превалируют над эмоциональными. Мне фильм «Анатомия протеста» кажется позорным не потому, что он очерняет конкретных людей, которые мне должны нравиться и за которых я мог бы проголосовать на свободных выборах. Мне он не нравится, потому что он омерзительно плохо сделан. Если говорить про журналистские стандарты, то это их полная противоположность. Он же раздражает своей откровенной геббельсовской оторванностью, а не тем, что чуваки обратили внимание на неприглядные черты оппозиционеров. Да они их и раскопать-то не смогли: ты, работая с ними чаще, чем канал НТВ, знаешь про них гораздо больше неприятных вещей. И их там не было не потому, что это часть заказа, а потому что действительно не накопали, не нарыли, сработали даже в своем жанре плохо и непрофессионально.

И то, что происходит сейчас на НТВ с увольнениями и переформатированием редакции праймового вещания, для меня история не про цензуру, с которой все ясно, а про профессию. Довольно понятно, что то, что называлось «дирекция праймового вещания», было если не одной командой, то точно кластером, в котором работали вместе люди, которые что-то соображали, умели формулировать, умели делиться этими соображениями. Ты шел по коридору и видел Лобкова, Картозию, Евдокимова, ты им слово – они тебе два. А сейчас стоят пустые кабинеты. И после смерти такого коллективного Махатмы, поговорить уже не с кем. Многие из-за этого уйдут, в том числе. Потому что круг сжимается.

Что в последние полгода вырезали из программы «ЦТ»?
Объем и мотивы кастрации всегда очень разные. Иногда первые лица, а иногда третий эшелон. Губернатор Боженов, отдохнувший в Тоскане и потом выделивший миллионы на формирование своего позитивного образа, добился снятия сюжета о себе. Если кто-то решит продолжить, дарю заголовок: «Снимайте меня, я – Боженов!». Что еще? Суд Березовский–Абрамович, голодовка Шеина, убийство питерского школьника ментами, новый закон о митингах. Понятно, что градус маразма шкалит перед выборами, снимались даже сюжеты про эпидемию подростковых суицидов или деревню, где осталось всего два жителя, а потом один убил другого и сел. Ну, а что, стабильность же. Плюс были общеизвестные громкие истории: сюжет про похищения в Чечне, неангажированный, образцово профессиональный, что признал даже Кулистиков, не пережил первую «Орбиту». Или недавний материал про профессора Рябова, обвиненного в педофилии. Мы сами уже не выдержали, я положил его в интернет. Профессора оправдали, в итоге. В последнем выпуске мы так и не смогли сделать апдейт к материалу про арестованных по «делу 6 мая», хотя еще за две недели до этого все вышло.

– Кто принимает решение о том, чтобы убрать сюжет из программы, как это происходит?

– Как правило, это делается по звонку Кулистикова. Случаи самоцензуры у нас бывали, но довольно редкие. И как раз в последнее время, когда нервы уже у всех были на пределе. А так Кулистиков обычно в курсе того, что происходит в программе, за весь контент отвечает он, звонит в течение недели Такменеву, смотрит первую «Орбиту» всегда. Первая «Орбита» – всего 2–3% аудитории, после того, как программа вышла, можно внести какие-то изменения, тогда 98% увидят уже «исправленную и дополненную» версию. Кулистиков может позвонить и попросить прочитать ему какой-нибудь текст, в течение недели требовать снять одну из тем. Слава богу, отрезая, он никогда не требовал чего-то мерзкого дописать. Всю неделю его уговаривают, и в конце недели в том или ином виде важная история может сохраниться. Ведь не все можно снять с эфира, если происходит то, что было 6 мая или какой-нибудь проспект Сахарова, то понятно, что в программе эти события так или иначе быть должны. В отличие от программы «Вести недели» и «Воскресного времени», у нас не могло быть ситуации, при которой то, что претендует на первую строчку, и то, что все обсуждают, оказывается не отражено в эфире. Но цензуру осуществляет на канале только он. И последнее время она становилась все более лютой. Но надо понимать, что цензура – это довольно внешнее явление, она не учитывает кучу всяких мелких возможностей. Пока это не предварительная цензура, пока программа не выдается в эфир после просмотра ее многочисленными ответственными лицами и с подписями, которые там ставятся, всегда есть пространство для маневра, всегда есть возможность сделать иначе.

– Как так получилось, что в момент, когда обсуждалась вероятность увольнения с канала около пятидесяти человек, все они молчали? Не пытались публично заявить о своем увольнении, не пытались объединиться в общих интересах?

– Во-первых, не все знали о том, что их могут уволить. На НТВ увольняют очень быстро, внезапно: ты приходишь на работу, а у тебя не работает пропуск. Скорее всего, это значит, что ты уволен. Или у тебя блокируют банковскую карточку. Давай, до свиданья. Всем понятно, что канал будет меняться, что кто-то будет уходить, но массового исхода с НТВ не предвидится, повторения 2001 года не будет. В неполитических программах тоже бывали достаточно кровавые эпизоды увольнений – во время кризиса, например. Когда все производство выведено в сторонние компании, программу могут уволить целиком за один день. Просто на это никто не обращал внимания.

– Насколько для тех людей, которые сейчас принимают решение уходить или оставаться, это решение обусловлено материальными соображениями и возможностями найти другую работу, какие у них перспективы?

– Я, конечно, не буду тебе говорить, кто сколько получает. Это деньги большие, чем в печатной прессе, это деньги однозначно большие, чем на радио, это деньги большие, чем в интернете. Но слухи об огромных телевизионных зарплатах действительно преувеличены. Люди снимают квартиры и живут от зарплаты до зарплаты, чаще всего.

– Разве нельзя найти работу печатным журналистом за такие деньги?

– Можно. Только что он там будет делать?

– То же самое, только писать.

– Это, вообще, не то же самое. Это совсем другая история. Люди часто не меняют работу, потому что рынок не очень большой. Вот какие есть варианты? Ты можешь назвать мне с ходу три программы, похожие на «ЦТ», в которых есть пространство для более или менее свободной интонации, которые при этом работают по текущим новостям. Которые сделаны не на коленке, а работают как нормальная информационная служба, пусть и небольшая. Назови три программы в федеральном эфире, ну, или не в федеральном. Есть Максимовская, например, которая рассматривала нас как прямого конкурента всегда. Там довольно специфическая форма, но такая программа есть. Штат там при этом забит под завязку. Вот мы назвали более или менее одну программу. Рынка нет. Дальше ты идешь на определенный компромисс и находишь работу, не связанную с информацией, – это интересно, это заводит. Тогда ты можешь больше зарабатывать, находясь в том же статусе корреспондента или продюсера. Или, действительно, переходишь в принт, в интернет. Но это совсем другая работа. Разговор про эфирный наркотик, конечно, преувеличен, но это, правда, совсем другой мир, и он другой для людей, которые находятся внутри ящика. Они воспринимают то, что они делают, как что-то более интересное, динамичное, чем то, что происходит в газетах, журналах и на радиостанциях.

– Откуда на НТВ появились такие люди, которые вдруг захотели делать что-то очень свободное?

– Это очень простая история. Сначала их собирал Картозия, а потом они начали собираться сами, собираться вокруг этих программ, которые он создавал, просто потому что было понятно, что существует такой профессиональный оазис. Конечно, он претерпел кучу всяких метаморфоз от программы «Максимум» до «ЦТ» и «Нтвшников», но надо понимать, что до программы «Максимум» еще «Намедни» были. И когда такой водоворот закручивается, он втягивает в себя молодых, талантливых, соображающих, пишущих и так далее.

– Увольнение команды Картозия – окончательный разгром НТВ, получается? Только на этот раз хитрее, вместо того чтобы устраивать большое событие, как в 2001-м, делают таким образом, что новости-то и нет.

– Да, новости как таковой нет. Но если посмотреть на это в перспективе последнего полугода, то да. Это ковровая бомбардировка. Просто хорошо видно, что она касается далеко не только нас. Плюс ко всему, мы не встраиваемся в «гребаную цепь» увольнений в медиа, мы же сурковская пропаганда.

Как можно сурковскую пропаганду разогнать по цензурным и политическим соображениям? Слишком сложная выходит история, интернет нас не так хорошо знает.

Наша репутация, над которой мы работали полтора года, и все это время говорили с аудиторией одинаково более или менее – она сложилась только в декабре, когда те, кто выходил на Болотную, начали смотреть, что по этому поводу показывали по телевизору. Собственно, только в это момент про то, что ЦТ как-то отличается от остального федерального эфира, и заговорили. Но когда заметили, было уже поздно. Прибавь к этому, что происходит вокруг «Коммерсанта», что происходит с «Большим городом», тут уже перспектива будет достаточно заметна. То, что Кудрявцев аккуратно назвал «трендом на медийное закрытие». Отличный эвфемизм для того, что можно было бы назвать «полный пи***ц». Хотя никого и не вывезли в Бутово и не расстреляли, наступают гораздо худшие времена для того, чтобы заниматься этой профессией. И уж точно менее комфортабельные.

– Меня поражает, что мы это обсуждаем, как погоду: пошел дождь, ввели цензуру, облачно, наступают тяжелые времена. Как будто ничего нельзя сделать. Все пассивны и смотрят на цензоров, инвесторов, владельцев. Никто не сопротивляется

– Конечно. И для меня совершенно понятно, почему. Потому что во всей этой большой цепи:

инвесторы, владельцы, акционеры, власть, цензоры – нет через запятую такой вещи, как аудитория, которая бы требовала вот этого, и возмущалась бы, что этого нет.

Они включают в воскресенье ящик – а той программы, что была неделю назад, нет. Что они делают? Залипают на то, что вместо. Хотя могли бы давить. В 2001 году этого тоже не было, потому в том же году был эпизод – за несколько месяцев до этого закрывали частный канал в Чехии. На улицы тогда вышло полстраны. Когда закрывали НТВ, вышло, по нынешним меркам – вообще слезы. Тут вопрос в другом – даже небольшое давление заставляет пойти на попятную. У нас последний удачный выпуск был в тот момент, когда канал повторял «Анатомию протеста», а люди вышли к «Останкино». Их там винтили, их было совсем чуть-чуть – несколько сотен. Но нас, программу «ЦТ» в это день никто не трогал. Механизмы общественного давления, давно известные и понятные, работают.

– То есть, если бы вместо того, чтобы по одиночке отсиживаться, журналисты НТВ объединились бы и подняли шум, все было бы по-другому. Кулистиков не смог бы разгромить относительно свободные программы?

– Как раз для меня очень важно, что никто не принимает коллективных решений. Что каждый говорит за себя. «Все вместе» плохо заканчивается, потому что все перестают работать и начинают заниматься вот этой вот правозащитной деятельностью, которая как правозащитная деятельность существует ровно 30 секунд, а потом превращается в интриги. Принципиально важно делать то, что делаешь, не отвлекаясь на то, что есть какие-то внешние факторы давления на тебя. Если можешь противостоять давлению – отлично. Не мы должны поднимать зрителя на баррикады, призывать и говорить: «Вот, пожалуйста, идите». Зритель прекрасно видит, что с программой происходит. Если его это волнует, пусть он сначала в блоге напишет. Если записей в блоге после эфира будет, допустим, сто, все лягут на стол Кулистикову, то они без внимания точно не останутся. Потом кто-нибудь будет стоять в одиночном пикете – это все уже будет заметная вещь. А потом будет больше людей, будут винтить, и даже если писать про это будут только «Слон» и «Лента.ру», пресс-служба канала их тоже прекрасно обрабатывает. И те, кто выше – тоже. Но я не думаю, что это должно было исходить от нас. Наши пятьдесят шесть минут – вот за что мы отвечаем. Мы не отвечаем за то, чтобы пытаться объяснить зрителю, что это нужно не только нам, но и, наверное, ему, если он нас смотрит в количестве нескольких миллионов человек еженедельно. Опыт есть исторический прекрасный. Посмотри на то, чем закончилась итерация НТВ под названием «ТВС». Вот это путь вообще бы не хотелось повторить. Я не прав?

– Тебя победили на всех фронтах.

– А мы что, воевали? Мы обвязывались гранатами?

– Тебя лишили права заниматься твоей профессией, ты сидишь, рассуждаешь...

Ну, а как я еще могу защитить свою профессию, кроме того как ею целенаправленно заниматься?

– Все, ты больше не можешь ей заниматься целенаправленно.

– Почему? Я найду другую точку приложения усилий. Я просто понимаю, что начинается другое время. Я его как-нибудь, наверное, и переживу – ничего страшного. Ну, а что я могу сделать в этой ситуации? Тут еще совершенно технологическая вещь. Телевидение снаружи – ярмарка тщеславия, а внутри – наоборот, всегда суперколлективная штука. Там личные амбиции всегда уходят на второй план, потому что есть продукт. Это такое общее место: сначала программа как некое целое, кассета в 56 минут, а потом уже все остальное. Мы делаем, делали, продолжали делать, я лично продолжал делать два года одно и то же, но вначале это вызывало ощущение, что все круто, давайте, продолжайте, давайте еще усилим градус. А теперь я стал чуть ли не врагом компании, народа и православной родины. И именно это мне и нравится. Значит, все было сделано правильно.
[IMG][/IMG]
http://im2.kommersant.ru/Issues.phot...222_093744.jpg
1993 год. Зарегистрирован телеканал НТВ
День в истории: 14 июля 1993

Содержание темы:
01 страница
#01. Женщина в тоске.Последний разгром НТВ. 2 июля 2012
#95. Независимая газета Виталия Третьякова
Наша справка 1993. – 14 августа, суббота
#102. Ирина Петровская. «На государственном ТВ сегодня работать неприлично», – утверждает, покидая «Останкино», Олег Добродеев»
Ирина
Олег Добродеев

#102. Ирина Петровская. Вспять. 1993. — 4 сентября, суббота
#96. Наталия Осипова Пресс-конференция телекомпании НТВ
#96. Александр Васильев РГ. Большие деньги рвутся к власти 1993. — 16 сентября, четверг



#96. Yeltsincenter.ru. НТВ подписывает договор с петербургским каналом. 16 Сен. 1993
#96. Валерий Яков «Итоги» получат независимость и кредит» 1993. — 18 сентября, суббота.
#96. Дмитрий Кураев. Четвертый канал будет акционирован
#96. Андрей Шарапов. Служи Президенту и получишь канал
#96. Наталия Осипова Обращение директоров "Останкино" к президенту 18.09.1993
#102. Ирина Петровская. Мы готовы состязаться на любых условиях
#102. Игорь Малашенко.
#102. Ирина Петровская.
#102. Игорь Малашенко.
#102. Ирина Петровская.
#102. Игорь Малашенко.
#96. Наталия Осипова Пресс-конференция телекомпании НТВ
Александр Владыкин, Наталия Осипова. "Итоги" подводит вторая столица
Виктория Белопольская. НТВ предложено сменить канал
"Известия" И.Голембиовского. НТВ будет работать на 8-м канале
#102. Независимая газета Виталия Третьякова. НТВ будет работать на 8-м канале
#96. Наталия Осипова НТВ переводится на другой канал
#96. Лидия Польская. Война за 4-й канал
#102. Ирина Петровская. Президент решил отдать его НТВ. Передумал
#102. Независимая газета Виталия Третьякова. Что же выяснили московские следователи?
https://www.kommersant.ru/daily/1993-12-09
https://www.kommersant.ru/vlast/1993-12-09

14 июля 1993 года. Дата регистрации компании.

10 октября 1993 года. Первый выход в эфир на Санкт-Петербургском канале. Эта дата считается днем рождения компании.

22 декабря 1993 года. Президент РФ Борис Ельцин подписал Указ о передаче телекомпании НТВ четвертого частотного канала и сети его распространения ежедневно с 18 часов.
https://www.ntv.ru/kompania/istoriya/
https://www.kommersant.ru/doc/190540
17.01.1998, 00:00

#02. Conservator.ru. Дело "Газпром против НТВ". Апрель 2001 г.
#03. Conservator.ru. Дело "Газпром против НТВ". Апрель 2001 г.
#04. Conservator.ru. Дело "Газпром против НТВ". Апрель 2001 г.
#05. Новое время. НТВ: люди и легенды 14 октября 2013
#06. Яблоко.
#07. Яблоко.
#08. "Коммерсантъ Власть". НТВ против НТВ 17.04.2001, 00:00
#09. Владимир Кара-Мурза. 15-летие захвата НТВ 12:54 , 13 апреля 2016
#10. "Коммерсантъ". День в истории: 10 октября 1993 год.
02 страница
#11. Александр Мельман. ПРОЦЕСС О 60 МИЛЛИОНАХ 4 ноября 1999 в 00:00
#12. Александр Мельман. ОПЕРАЦИЯ “МОСТ” 18 ноября 1999 в 00:00
#13. Александр Мельман. Альфред Кох: Киселев мне нравится... как журналист 1 февраля 2001 в 00:00,
#14. Александр Мельман. В МАРТЕ НТВ ОТРАВЯТ ГАЗОМ 7 февраля 2001 в 00:00
#15. Александр Мельман. НТВ хотят комиссовать 30 мая 2002 в 00:00
#16. Александр Мельман. НТВ ОСТАЛОСЬ НА ПЛАВУ4 июня 2002 в 00:00,
#17. Александр Мельман. ЗАХВАТ НТВ-2 18 января 2003 в 00:00,
#18. Александр Мельман. НА НТВ НАЧАЛСЯ ГЕМОРРОЙ НА НТВ НАЧАЛСЯ ГЕМОРРОЙ
#19. Александр Мельман. ОТХОДНЯК НА НТВ 28 января 2003 в 00:00,
#20. Александр Мельман. ТАТЬЯНА НА ВЫДАНЬЕ 31 января 2003 в 00:00,
03 страница
#21. МИТКОВА ЗНАЕТ “ПРО ЭТО” ВСЕ 1 февраля 2003 в 00:00
#22. КТО НА НОВЕНЬКОГО? 5 февраля 2003 в 00:00
#23. НЕПОНЯТНОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ 10 февраля 2003 в 00:00
#24. На НТВ пришла Костяная Нога 17 февраля 2003 в 00:00
#25. На НТВ назначили громоотвод 18 февраля 2003 в 00:00
#26. Татьяна Миткова: "Я против “мусора” 19 февраля 2003 в 00:00
#27. Утро. Ru. НТВ. Эпистолярный роман 16:05, 09.04.2001
#28. Вадим Зайдман. Я злопамятен 29-05-2017 (00:31)
#29. Такой “страны” и такого “мира” на НТВ не будет 23 декабря 2004 в 00:00
#30. Елена Рыковцева. Отозванец 16-22 НОЯБРЯ 2000 ГОДА №46 (380)
04 страница
#31. Юлия ИГНАТЬЕВА. Игорь НАЙДЕНОВ. У них все схвачено
#32. Антон Чаркин. НТВ станет почти народным ТВ 11 октября 1999 00:00
#33. Ведомости. НТВ 24 января 2000 00:00
#34. Владимир Порошин. Повлияет ли эфирная политика НТВ на отношения "Газпрома" и "Медиа-Моста"? 17 февраля 2000 00:00
#35. Елена Рыковцева. Имя партнера держится в тайне 30 ноября-6 декабря 2000 года
#36. Елена Рыковцева. Зачем Путин звонил в Испанию? 14-20 декабря 2000 года
#37. Полит. ру. Отозвана аккредитация у корреспондента НТВ в Югославии07 мая 1999, 13:06
#38. Елена Рыковцева. Имя партнера держится в тайне 30 ноября-6 декабря 2000 года
#39. Антон Чаркин. Кох взялся за "Мост" 22 июня 2000 00:00
#40. Ведомости. НТВ обратилось к общественности26 июня 2000 00:00
05 страница
#41. Борис Макаренко. Смягчится ли информационная политика "Медиа-Моста" после закрытия дела Гусинского? 28 июля 2000 00:00
#42. Алексей Германович, Антон Чаркин. Гусинский не продался 19 сентября 2000 00:00
#43. Ведомости. Удастся ли Гусинскому сохранить свои медиа-активы? 20 сентября 2000 00:00
#44. Северный Толстячок. Раскинулось море широко. 31.12.1998. Песни из "Кукол"
#45. Ведомости. Кох обвиняет Гусинского в нечестной игре 21 сентября 2000 00:00
#46. Ведомости. Ряды НТВ редеют 13 октября 2000 00:00
#47. Антон Чаркин. "Медиа-Мост" подешевел20 ноября 2000 00:00
#48. Ведомости. Как будут развиваться отношения "Газпром-Медиа" и "Медиа-Моста"? 21 ноября 2000 00:00
#49. Антон Чаркин. Маленький долг "Моста" 21 ноября 2000 00:00
#50. Юлия Сальникова, Антон Чаркин. Гусинского будет искать Интерпол 05 декабря 2000 00:00
05 страница
#41. Борис Макаренко. Смягчится ли информационная политика "Медиа-Моста" после закрытия дела Гусинского?28 июля 2000 00:00
#42. Алексей Германович, Антон Чаркин. Гусинский не продался 19 сентября 2000 00:00
#43. Ведомости. Удастся ли Гусинскому сохранить свои медиа-активы?20 сентября 2000 00:00
#44. Северный Толстячок. Раскинулось море широко. 31.12.1998. Песни из "Кукол"
#45. Ведомости. Кох обвиняет Гусинского в нечестной игре 21 сентября 2000 00:00
#46. Ведомости. Ряды НТВ редеют 13 октября 2000 00:00
#47. Антон Чаркин. "Медиа-Мост" подешевел 20 ноября 2000 00:00
#48. Ведомости. Как будут развиваться отношения "Газпром-Медиа" и "Медиа-Моста"? 21 ноября 2000 00:00
#49. Антон Чаркин. Маленький долг "Моста" 21 ноября 2000 00:00
#50. Юлия Сальникова, Антон Чаркин. Гусинского будет искать Интерпол 05 декабря 2000 00:00
06 страница
#51. Юлия Сальникова. Гусинский арестован 14 декабря 2000 00:00
#52. Ведомости. Удастся ли российской прокуратуре добиться экстрадиции Владимира Гусинского? 14 декабря 2000 00:00
#53. Юлия Сальникова. Гусинский заплатил за свободу $5,5 млн 25 декабря 2000 00:00
#54. Юлия Сальникова. Дело Гусинского названо незаконным 27 декабря 2000 00:00
#55. Полит. ру. Руководители входящих в "МОСТ" СМИ направили открытое письмо президенту, обвиняющее Волошина в давлении на них через налоговую полицию 23 июля 1999, 16:12
#56. Антон Чаркин, Леонид Бершидский. Кадры Коха 26 января 2001 00:00
#57. Ирина Петровская. «Мы отгрохали канал с символом горошиной» 00:13 12 октября 2018
#58. Ирина Петровская. «...И мой глуховатый голос войдет в незнакомый дом»00:20 19 октября 2018
#59. Ирина Петровская. «Гляжу на экран, как на рвотное» 00:14 26 октября 2018
#60. Ирина Петровская. Пригласил вдову на танец 00:50 02 ноября 2018
07 страница
#61. Алексей Германович, Антон Чаркин. НТВ живьем29 января 2001 00:00
#62. Виталий Портников. ПОЛИТЭКОНОМИЯ: Канонизация НТВ 31 января 2001 00:00
#63. Cемен Новопрудский. ПОЛИТЭКОНОМИЯ: Андеррайтер Путин 30 января 2001 00:00
#64. Полит. ру. Московский арбитражный суд отменил решение об обеспечительном аресте счетов "Медиа-Моста" и "НТВ-Плюс"10 августа 1999, 17:45
#65. Антон Чаркин. Подарок Коху ко дню рождения 01 марта 2001 00:00
#66. Александр Беккер. Евгений Киселев: в этом году НТВ получит прибыль 13.03.2001
#67. Антон Чаркин. Рем Иванович против
#68. Булат Столяров. 2:1 в пользу Коха 30 марта 2001 00:00
#69. Антон Чаркин. Американцы на НТВ 04 апреля 2001 00:00
#70. Антон Чаркин. Парфенов вышел из партии 08 апреля 2001, 20:00
08 страница
#71. Антон Чаркин. Путин послал НТВ в суд 10 апреля 2001 00:00
#72. Ведомости. Телеполитик 09 апреля 2001 00:00
#73. Антон Чаркин. Тернер не хочет покупать НТВ без журналистов 11 апреля 2001 00:00
#74. Антон Чаркин. Борис Йордан обзавелся атрибутами директора 13 апреля 2001 00:00
#75. Антон Чаркин, Максим Трудолюбов. Два НТВ 16 апреля 2001 00:00
#76. Леонид Бершидский. ОТ РЕДАКТОРА 16 апреля 2001 00:00
#77. Павел Нефедов. НТВ потерял ntv.ru 19 апреля 2001 00:00
#78. Виктор Шендерович. СЛУЖИТЕЛИ ПУЛЬТА 18 ИЮЛЯ 2004 года
#79. Антон Чаркин. Рем Иванович против 19 марта 2001, 21:00
#80. Антон Чаркин. Американцы на НТВ 03 апреля 2001, 20:00
09 страница
#81. Антон Чаркин. Борис Йордан: "Мы все равно построим НТВ" 03 апреля 2001, 20:00
#82. Антон Чаркин. Коху тягостно 05 апреля 2001, 20:00
#83. Виталий Портников. Общественное телевидение 05 апреля 2001, 20:00
#84. Ведомости. Телеполитик 08 апреля 2001, 20:00
#85. Антон Чаркин. Парфенов вышел из партии 08 апреля 2001, 20:00
#86. Виталий Портников. Вечный Гусинский
#87. Ведомости. Борис Йордан: у меня просто не оставалось выбора25 октября 2001, 20:00
#88. Грани.Ру. 2001 год. Захват НТВ
#89. Sports.Ru. Владимир Маслаченко отказывается работать на НТВ 14 апреля 2001, 14:34
#90. Ирина Резник НТВ продается с "Трудом" 05 марта 2002

10 страница
#91. Елена Евстигнеева, Анфиса Воронина
Парфенов не убедил Миллера 07 февраля 2003,
#92. Елена Токарева.
Березовский "мостит" дорогу к НТВНомер 29 от 22.07
#93. Елена Евстигнеева
НТВ восстало против Сенкевича 31 января 2003, 00:00
#94. Булат Столяров
ЧЕЛОВЕК НЕДЕЛИ: Ненадежный 20 января 2003

#96. Полит. ру
Медиа-холдинг Гусинского проигрывает Внешэкономбанку второй раунд 29 октября 1999
#97.

#98.

#99.

#100.


#91. Ирина Резник. НТВ продается с "Трудом" 05 марта 2002
#92. Ведомости. НТВ "подвесили" до понедельника 30 мая 2002
#93. Ведомости. НТВ продлили срок 4 июня 2002
#94. Ведомости. ОТ РЕДАКЦИИ: НТВ подешевело30 сентября 2002
#95.
Константин Крылов Памяти создателя НТВ 28.02.2019

#97.
#98.
#99.
#100.

11 страница
#101. 07.04.2014, 20:32
#102.
#103.
#104.
#105.
#106.
#107.
#108.
#109.
#110.

[Conservator.ru]

http://www.conservator.ru/project/ntv/tv108.shtml
"Глас народа". Ведущая - Светлана Сорокина

06 Апреля 2001 [22:00-24:00]

С.СОРОКИНА: В эфире программа "Глас народа". Сегодня мы будем говорить (я думаю, вы другого и не ожидали) о самом громком скандале уходящей недели - ситуации вокруг НТВ. И не только потому, что это вопрос нашего существования, но, и, наверное, это главное, потому что в конфликте этом сошлись, ярко проявились наиболее острые нерешенные проблемы вообще нашей российской действительности. Попробуем разобраться во всем этом. Я представляю вам основных участников сегодняшнего разговора. Телемостом (я надеюсь, вы сейчас увидите) из министерства печати с нами на связи будет участвовать в разговоре министр печати телерадиовещания и средств массовых коммуникаций Михаил Лесин. Здравствуйте, Михаил Юрьевич.

М.ЛЕСИН: Добрый вечер.

С.СОРОКИНА: Сюда, в центр, я приглашаю Эдуарда Сагалаева. Его титул звучит так: президент Национальной телерадиовещательной ассоциации. Здравствуйте, Эдуард Михайлович.

Э.САГАЛАЕВ: Здравствуйте.

С.СОРОКИНА: Следующий наш собеседник, и вы этому, наверное, не удивитесь - это Альфред Кох, генеральный директор "Газпром-Медиа". Альфред Рейнгольдович, здравствуйте. И, наконец, главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Венедиктов. Чуть позже к нам присоединятся наши коллеги - мы решили, что в этом разговоре будет интересно поучаствовать нашим коллегам из регионального телевидения Томска, из телекомпании "ТВ-2". Ну что ж, начнем по факту, по последним событиям. Сегодня состоялась первое и последнее, наверное, заседание согласительной комиссии. Дальше короткого заседания не двинулись, разговор не получился. Давайте зафиксируем ситуацию, как вы каждый ее представляете. Кто начнет? Эдуард Михайлович, выручите меня.

Э.САГАЛАЕВ: Как скажете, я Вам всегда подчиняюсь. Хотя формально Вы были моей подчиненной, но я Вам всегда подчинялся. Я считаю, что не могло быть никакого позитивного результата в этих переговорах, потому что я не понимаю, о чем люди пытаются договориться. Надо говорить на какой-то конкретной основе: одна сторона предлагает некий конструктивный вариант, и другая, с ее точки зрения, некий конструктивный вариант. Насколько я понимаю, таких предложений либо нет, либо они не оформлены, либо стороны друг друга не понимают. Лично я, например, и та ассоциация, которую я представляю, предлагаем конкретный вариант, даже два варианта.

С.СОРОКИНА: О предложениях чуть позже, Эдуард Михайлович.

Э.САГАЛАЕВ: Я считаю, что ситуация, с одной стороны, тупиковая, с другой стороны, очень хорошая, потому что в результате сложившейся ситуации творческий коллектив НТВ уже выиграл, уже победил, и зрительская аудитория НТВ тоже. Они уже победили, потому что с ними вынуждены разговаривать.

С.СОРОКИНА: Поняла Вас. Михаил Юрьевич, пожалуйста, присоединитесь к нам, оцените результаты сегодняшних несостоявшихся переговоров или состоявшихся, но ничем незавершившихся.

М.ЛЕСИН: Мы, конечно, внимательно наблюдаем за этой ситуации и, действительно, озабочены тем, что происходит на телеканале НТВ. Но я не соглашусь с Эдуардом Михайловичем, с тем, что он сравнивает это со спортивным соревнованием. На самом деле, я думаю, что последствия будут очень плохи для телекомпании в целом как с точки зрения финансового состояния компании, так и с точки зрения того опыта и тех самых ценностей, которые телекомпания в течение такого длительного времени декларировала и сама внедряла в общественное мнение. И победы здесь никакой нет, на мой взгляд. Наоборот, журналистский коллектив компании проигрывает в том, что копания не может найти какого-то для себя решения. И, мне кажется, что другая сторона тоже проигрывает, потому что собственники, которые пытаются получить контроль над менеджментом компании, тоже попали в очень неловкое положение, но у них есть законы, у них есть полномочия, которые, на сегодняшний день, творческий коллектив оспаривает.

С.СОРОКИНА: Алексей Венедиктов, представитель холдинга.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я хотел, прежде всего, передать не родственникам, но друзьям из НТВ поддержку журналистов "Эхо Москвы". Вчера на собрании мы приняли единогласное решение - мы солидаризируемся с вашей позицией, абсолютно все. Это первое. Второе: я не понял, о каких ценностях говорил Михаил Юрьевич. Я хотел бы услышать, что мы там внедряли в умы. Может Михаил Юрьевич сказать? Я бы тогда ответил.

М.ЛЕСИН: Две самые главные ценности, Алексей: это свобода и собственность. Тот самый конфликт, который сейчас происходит с телекомпанией НТВ, и где столкнулись, фактически, две стороны медали, той медали, которая называется демократией.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не могу с Вами согласиться, потому что если говорить о бандитском перехвате собственности, то НТВ это никогда не внедряло в умы тех, кто смотрел этот канал. Мы находимся в той ситуации, как, например, у бандитов, когда у них перехват собственности. Вот мы сейчас наблюдаем такой бандитский капитализм. Поэтому, с одной стороны, мы видим бандитский перехват, с другой стороны, желание журналистов работать так, как они работали раньше. Вот и все.

С.СОРОКИНА: Зафиксировали. Альфред Рейнгольдович?

А.КОХ: Я тут услышал очень интересную версию бандитского перехвата, я, правда, не очень понимаю, что за этим стоит, ну да ладно. Если говорить о сегодняшнем дне, то переговоры, почти не начавшись, зашли в тупик. Та делегация, которая вошла в согласительную комиссию журналистского коллектива НТВ, сразу объявила нам ультиматум - мы либо должны согласиться подписать совместное письмо президенту, чтобы тот обратился в Верховный суд с просьбой ускорить рассмотрение исков, либо пока Верховный суд не вынесет никакого решения, наложить мораторий на все решения собрания акционеров. Мы задали вопрос: "Что здесь главное: подписание обращения к президенту или мораторий?" Нам сказали: "И то и другое". Мы спросили: "А смысл обращения к президенту, ведь президент не может влиять на суд? И даже если бы он мог, то суд не вправе пересмотреть процессуальные сроки, и все равно эта процедура займет от 3-х до 6-ти месяцев, пока дело дойдет до рассмотрения Верховного суда". Нам сказали: "Вот на этот срок и нужно наложить мораторий". Тогда мы спросили: "Значит, обращение к президенту не нужно, ведь эти сроки никто не вправе сжать, даже сам суд, несмотря на то, что к нему обращается президент". Они сказали: "Тогда мораторий". Мы сказали: "Тогда мы возвращаемся к вашему вчерашнему предложению - объявить мораторий без окончания сделки с Тернером". "Нет, теперь другая версия. Мы его попросили о встречи с трудовым коллективом, и нам в этой встрече отказали". И представители журналистского коллектива встали и ушли. Так прошли сегодня переговоры, которые, как я понимаю, этим и завершились.

С.СОРОКИНА: Я обращаюсь к нашим телезрителям. Вы можете принять участие в нашем разговоре, отвечая на вопрос. Над вопросом мы долго не думали, сформулировали его очень просто, доходчиво и понятно. При всей разнице понимания происходящего - кто-то из вас лучше разбирается в ситуации, кто-то хуже - я, практически, обращаюсь к вашему эмоциональному восприятию, поэтому формулирую вопрос очень просто: кого в данном конфликте вы больше поддерживаете - коллектив НТВ или Газпром? Перед вами на экране телефоны. Звоните и голосуйте. Пользователи сети Интернет тоже могут на нашем сайте ntv.ru проголосовать. А я обращаюсь к вам, уважаемые собравшиеся в нашем зале, и попрошу очень коротко сказать свое впечатление о происходящем, высказать вашу эмоциональную оценку. Что все-таки сейчас происходит?

ЗРИТЕЛЬ: Может это не очень прилично говорить в данный момент, но первое, что поражает - это внешняя физиономическая разница между журналистами НТВ и их противниками. Это мое первое чисто эмоциональное впечатление. Я себя позволю причислить к демократической интеллигенции и скажу: у демократической интеллигенции, оставшейся здесь, в России, не так много, что есть. У нас нет большинства в парламенте, у нас нет ни газовых задвижек, ни нефти - ничего. К сожалению, мало, что осталось из демократических завоеваний - осталось, практически, одно НТВ. И этого самого НТВ нас, собственно говоря, сейчас и хотят лишить.

С.СОРОКИНА: Душат газом.

ЗРИТЕЛЬ: Я уверен, что в этом деле есть определенная экономическая составляющая, безусловно. Наверное, в свое время НТВ проглотило крючок в виде этого кредита, и потом все это дело пошло не лучшим образом. Но абсолютно ясно, что помимо экономической составляющей есть огромный политический фактор давления на НТВ - это понятно каждому непредвзятому человеку, потому что иначе не проходили бы так эти безумные суды, когда то отменяют, то приказывают.

С.СОРОКИНА: Спасибо. Еще кто? Пожалуйста, молодой человек.

ЗРИТЕЛЬ: Я первый раз в этой студии и хотел бы сказать, что по сравнению с 1991 годом сегодняшние события: Я из Грузии, и я очень жалею, что в августе 1991 года я не был здесь на баррикадах, где молодые девушки в дамских сумочках таскали кирпичи на эти баррикады. Я всегда говорил, что Россия на финишной прямой нормальной демократической страны, но, наверное, я тогда ошибался. Я очень уважаю Бориса Николаевича Ельцина. Это была политическая фигура, которая объединила вокруг себя всех демократов. Сегодня у нас такой фигуры нет. Я думаю, что сегодня единственная фигура, вокруг которой мы можем все объединиться, - это НТВ. И всех демократов я призываю поддержать НТВ. Это отнюдь не тонущий корабль, как многие сейчас думают.

С.СОРОКИНА: Спасибо. Пожалуйста, Вы.

ЗРИТЕЛЬ: Мне как коммунисту совершенно без разницы, что здесь происходит в смысле того, что вы всегда декларировали капиталистические начала. Я, например, знаю заранее те жертвы, которые будут принесены этой революцией. Потом те случаи, которые выходили за рамки, и вы, между прочим, в этом участвовали, рекламируя капитализм как некое начало очень красивого будущего. Но, между нами говоря, последнее время НТВ вело себя неэтично. Давайте вспомним "Курск" - как вы переигрывали, как вы себя вели заведомо не то, что подловато, а так исподтишково! Поэтому я считаю, что власть сегодня пытается экономическими методами бороться с НТВ. В данном случае, вы пытаетесь вашу экономическую ситуацию вывести на политический уровень, и, по-моему, это ваша ошибка. В данном случае, министр прав. Он говорит о том, что вы пытаетесь власть вовлечь в свой конфликт, а на самом-то деле, у вас разговор собственников.

С.СОРОКИНА: Поняла Вашу точку зрения. Маленькую реплику только. Здесь у нас Женя Кириченко, наш журналист, который занимается военной проблематикой. Я хочу, Женя, чтобы ты ответил на прозвучавшее замечание по "Курску". Что там исподтишка и подло? Я не могу этого принять, но хочу, чтобы ответ дала не я.

Е.КИРИЧЕНКО: Я не знаю, кого из журналистов он имел в виду. Я знаю, что было много журналистов, которые работали в Ведяево. Но нам было очень трудно туда попадать. Второй раз, когда я туда поехал, мне сказали: "Старик, тебе там делать нечего". Тем не менее, военные прислали за мной машину, я приехал в закрытый городок, все снял, что хотел, и уехал. И они мне сказали: "Большое тебе спасибо. Вы - единственный человек, который сказал всю правду о том, что у нас произошло".

С.СОРОКИНА: Благодарю, Женя.

ЗРИТЕЛЬ: Это далеко не ответ. В данном случае, он говорит о работе журналиста, а я говорю об этике поведения журналиста - это две разные вещи. Я говорю о том, что сама полнота информации, которую они добывали - это некая одна составляющая их деятельности, а другая составляющая - это то, что они вели себя неэтично. Они пытались эту информацию выводить на политический уровень и где-то влиять на власть. Вели себя далеко неэтично.

С.СОРОКИНА: Это Ваше личное мнение. Пожалуйста, молодой человек.

ЗРИТЕЛЬ: Маленькая реплика по поводу только что сказанного человеком, который назвал себя коммунистом. Вообще, хорошие у нас коммунисты, которые поддерживают министров-капиталистов и президента-капиталиста! Но это так, между прочим. Я хотел сказать о другом. Причины, которые привели к тому, что сейчас происходит вокруг НТВ, можно разделить на две: те, которые лежат снаружи, и более глубинные. Так вот, те, которые снаружи, это очевидно: два года назад НТВ выступило против преступной от начала и до конца чеченской войны и такой же преступной политики реформ в виде грабежа, воровства и так далее. Эта политика реформ была такой с 1991 года. Но в 1999 году НТВ в какой-то степени опомнилось, за что ей и спасибо. Но именно в этом она, собственно говоря, и вошла в противоречие.

С.СОРОКИНА: Хорошо. Давайте так обозначим следующий пункт нашего разговора: это все-таки конфликт собственников или что-то другое? Можно так поставить вопрос? Вы согласитесь?

Э.САГАЛАЕВ: Я, может быть, буду сознательно чуть-чуть утрировать, но вот мы говорим - Газпром. Газпром управляет газом, а кому принадлежит газ в этом государстве? Понятно кому - нам. НТВ сегодня, с моей точки зрения, - это мое предложение и оно популистское, я сразу предупреждаю, - уже стало понятно, что оно принадлежит не Гусинскому, не Газпрому, а оно принадлежит обществу или части общества, которое его любит, смотрит и поддерживает. У меня такое предложение: я в какой-то степени сегодня солидарен с позицией Финько, когда он предложил национализировать НТВ.

С.СОРОКИНА: Вы меня убиваете, Эдуард Михайлович.

Э.САГАЛАЕВ: Я предлагаю национализировать НТВ, но в каком смысле - не отдавать его правительству, а сделать открытое акционерное общество НТВ и раздать акции всем желающим.

С.СОРОКИНА: Почему Вы не проделали это с ТВ-6, Эдуард Михайлович? Почему эксперименты надо обязательно ставить на нас?

Э.САГАЛАЕВ: Я считаю, что проводить собрание акционеров в составе 50,44 и назначать руководство телекомпании в той ситуации, в которой телекомпания сегодня существует, это, мягко говоря, неправильно, неэтично, не очень порядочно, если вообще такие категории применительны к людям, которые чем-то владеют. Мне кажется, что в нормальном обществе нормально, если собственники еще и совестливые люди. Я считаю, что если бы сформировался коллектив собственников НТВ, в том числе Тэд Тернер, который, кстати говоря, совершенно не претендует на контрольный пакет (я могу об этом позже сказать, если нужно)... Вот собрали 100 %, избрали совет директоров и назначили генерального директора. Я считаю, что это еще куда ни шло, это было более менее понятно, оправдано и нормально. Куда гнать лошадей? Мне кажется, что президенту подложили "большую свинью" те, кто проводил это собрание 3-го числа, потому что вместо того, чтобы обсуждать его послание Федеральному собранию, весь мир обсуждает ситуацию на НТВ. Что, они не могли это предвидеть?

С.СОРОКИНА: Альфред Рейнгольдович, у Вас сейчас такое особенно совестливое выражение лица. А куда гнать лошадей, правда?

А.КОХ: Собственно, мы их никуда не гнали. О том, что собрание состоится, все акционеры были извещены за полтора месяца до собрания. Мы всех на это собрание приглашали, и, в данном случае, то, что пришло больше половины акционеров, было достаточно для принятия решения. Ели бы мы кого-нибудь не пускали: Допустим, пришел бы "Медиа-Мост" или его гибралтарские оффшоры, у них были бы соответствующие доверенности, они бы хотели участвовать, а мы бы их не пустили на собрание: Нет, все прекрасно знали об этом, подавали в суд, пытаясь отменить это собрание. И так далее, и так далее. Поэтому, в данном случае, упреки в неэтичности, на мой взгляд, беспочвенны. Что касается того, что газ принадлежит народу, я оценил эту оригинальную мысль. В таком случае, сообщите, пожалуйста "Лукойлу", что нефть тоже принадлежит народу, сообщите Магнитогорскому металлургическому комбинату, что руда принадлежит народу, и что вообще все, что они производят, принадлежит народу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сообщаю им об этом. Ребята, все принадлежит народу!

А.КОХ: Тогда нужно забыть все, что мы делали 10 лет - создавали акционерные общества, внесли в конституцию понятие о частной собственности. Что касается предложения Эдуарда Михайловича относительно того, что нужно сделать некое акционерное общество, где будет подписка всех граждан на эти акции, я не возражаю - давайте сделаем. Какие проблемы? Мы продадим свои 46 % за те деньги, которые мы вложили на НТВ. Бога ради. Только я думаю, что эти акции никто покупать не будет по такой цене.

Э.САГАЛАЕВ: Я куплю.

А.КОХ: Понятно, Вы же ТВ-6 продали, у Вас теперь деньги есть.

С.СОРОКИНА: Михаил Юрьевич, что Вы хотели сказать?

М.ЛЕСИН: Я хотел в первую очередь сказать, что, проводя обсуждения, давайте придерживаться каких-то моральных норм, потому что все заявления по поводу бандитов и лиц: Так вы из демократов, в шандыбиных превратитесь!" Я хочу сказать о том, что сейчас в заявлениях присутствующих в студии прозвучало, что власть участвует в этом конфликте, и, таким образом, власть мстит или влияет на НТВ. Наверняка, во всех следующих выступлениях тоже это будет декларироваться, и темы обсуждения будут идти вокруг этого. Я хочу просто привести некоторые сведения по поводу того, каким образом власть на сегодняшний день общается с НТВ. Вот вы сейчас находитесь в студии, которая принадлежит государству, и НТВ арендует эту студию у государственного предприятия, как, впрочем, и все помещения, в которых работает телекомпания НТВ. И техника, на которой работает телекомпания НТВ, тоже арендуется у государства, в большей части, хотя НТВ за время работы приобрело свою собственную технику. В последнее время вы за это не платите, и госпредприятие, которое предоставляет вам это в аренду, уже несколько месяцев от вас не получает арендную плату. Точно также, сигнал НТВ распространяется по всей территории Российской Федерации через государственную систему распространения сигнала, за который вы тоже последнее время не платите.

С.СОРОКИНА: Михаил Юрьевич, на Дальнем Востоке сейчас ничего не видят, потому что и государственные предприятия тоже не платят за свой сигнал.

М.ЛЕСИН: Ровно потому что вы не платите за услугу, которую вам оказывает государственное предприятие. Сегодня долг НТВ перед предприятиями связи составляет 3 миллиона долларов США, а долг перед энергетиками этих предприятий гораздо ниже. Но не суть в этом. За счет того, что происходят такие взаимоотношения, у государства давно была возможность отказать в договоре на аренду помещения, отказать в договоре на распространение сигнала. Но государство не может пойти на этот шаг, прекрасно понимая всю значимость и ценность телекомпании НТВ для общества. И все то, что телекомпания делала и будет делать наверняка с таким высокопрофессиональным журналистским коллективом: Говорить о том, что государство через Газпром, так вот извращенно, газом, как вы говорите, пытается давить на НТВ или на редакционную политику, я против этого категорически возражаю.

С.СОРОКИНА: Хорошо, Михаил Юрьевич. Отто Рудольфович, что Вы хотели сказать?

О.ЛАЦИС: "Новые известия": Во-первых, я хочу присоединиться к тому, что сказал Венедиктов, от имени нашего коллектива. Ребята, "Новые известия" с вами в полном составе. Здесь наша редакция представлена двумя заместителями главного редактора. Во-вторых, я хочу отметить, что мы не имеем никакого отношения к "Медиа-Мосту". Мы с вами не потому, что мы в одной корпорации, а потому что мы журналисты и граждане России, и как телезрители мы заинтересованы в том, чтобы НТВ оставалось таким, каким оно было все эти годы. В-третьих, я хочу выразить свое восхищение выступлением товарища коммуниста. Настолько успешно работают журналисты демократического направления все эти годы, что он даже не заметил, какую яму он себе вырыл. Это он апеллирует к законам рынка, к тому, что это собственность и "решайте между собой, собственники". Где бедный Анпилов? Он уже никому не нужен, на его баррикады уже никто не идет. Коммунисты говорят: "Пусть решает рынок и суд". Теперь я хочу сказать Альфреду Рейнгольдовичу: не надо, с другой стороны, прятаться за рынок. Что угодно, а газ принадлежит народу - это я вам говорю как доктор экономических наук. Алюминий не принадлежит, чугун не принадлежит, мясо не принадлежит. Но естественные монополии по закону нашей страны, и не только нашей, регулируются государством. Вы свой товар по воле государства продаете на внутреннем рынке за треть цены, и убытки, которые от этого возникают, потери всякого рода, покрывает государство за мой счет, за счет налогоплательщика. И я как налогоплательщик, даже не как акционер - хотя как-то мой приятель на Преображенке купил для меня некоторое количество акций Газпрома, и могу сказать, что я почти что миноритарный акционер - но даже просто как налогоплательщик я имею право вас спросить: а газовые монополии, которые должны нас отапливать и следить, чтоб у нас не было, как во Владивостоке? Чего вы полезли в этот убыточный телевизионный бизнес? По каким таким коммерческим и рыночным соображениям? Ваши соображения сугубо политические, вы выполняете заказ, не только заказ бывшего советского государственного плана, но и "заказ" - как говорят "заказать" на бандитском языке. Не проиграло НТВ в рыночном соревновании. Телевидение - вообще убыточное дело. Назовите мне прибыльную компанию. Что, ОРТ прибыльно работает? НТВ еще имеет часть долгов из-за того, что оно с нуля создавало компанию. Компании государственные, которые получили все готовое, тоже в долгах и убытках. Или мы этот бизнес признаем в России ненужным - тогда погасим голубой экран и скажем: "Нам, россиянам, это не нужно", или государство должно признать, если он убыточной, и сказать: "Давайте думать, что нужно сделать, чтобы оно не было убыточным". А выборочно: этот пусть живет, а этот не нравится - значит, задушим - причем тут рынок? Это политика, надо признать.

С.СОРОКИНА: Спасибо, Отто Рудольфович. Прежде чем продолжить, хочу напомнить: те, кто принимает сейчас участие в нашем разговоре у экранов своих телевизоров, ответьте, пожалуйста, на вопрос: в конфликте между журналистами НТВ и Газпромом чью сторону вы занимаете, кого поддерживаете? Я благодарю коллектив "Новых известий", коллектив "Эхо Москвы", благодарю всех, кто нас поддерживает. Итак?

ЗРИТЕЛЬ: Света, прежде всего, я хочу Вам признаться - я Вас искренне люблю.

С.СОРОКИНА: Спасибо большое, особенно приятно слышать это сейчас.

ЗРИТЕЛЬ: И очень не хотел бы, чтобы в Ваш молодой и здоровый организм проникли болезнетворные палочки Коха. Во-вторых, я бы хотел сказать, что господин министр продемонстрировал нам сегодня классический двойной стандарт. У меня в руках результаты проверки Счетной палаты деятельности ВГТРК. Без боли в сердце читать невозможно! Долги 4 миллиона долларов, неуплата налогов, просроченная лицензия! Да если бы с такими мерками подходили к ВГТРК, как к НТВ, их давно бы надо было закрыть! Речь идет о том, что когда правосудие, то тогда ко всем подходят с одной меркой. Никакие долги тут не причем - речь идет о том, чтобы закрыть независимую телерадиокомпанию для того, чтобы прикрыть критику.

С.СОРОКИНА: Далее.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я бы хотел сначала ответить министру Михаилу Лесину, что я имел в виду под названием "бандитский перехват собственности". Мне об этом рассказал один заместитель министра внутренних дел. У бандитов есть такая практика: они смотрят на некое убыточное предприятие, его ведут, потихонечку внедряют своих людей в менеджмент, а потом, когда предприятие выходит на прибыль, они его хвать и забирают эту собственность себе, и все в порядке. Это и есть бандитский перехват собственности. Я говорю о том, что когда НТВ впервые после кризиса 1998 года, который был вызван не по ее вине, в прошлом году заплатила 4 миллиона долларов, показала 13 миллионов долларов годовой прибыли, тут-то все и очнулись, пытаясь перехватить. Это то, что я имел в виду, когда говорил о методе, о котором мне рассказывал один заместитель министра внутренних дел. Это первое. Второе, по поводу спора собственников. Конечно, это спор собственников. Есть спор собственников в лице Газпрома, он же государство, потому что Газпром - государственная монополия, а председатель совета директоров Газпрома - первый заместитель главы администрации президента господин Медведев. И спор частных акционеров. Газпром считает, что НТВ должна освещать политику, как угодно президенту - частные акционеры считают, что НТВ должна освещать политику так, как угодно зрителям НТВ, за что они ее и смотрят. В этом спор собственников. И последнее я хочу сказать Михаилу Юрьевичу. Вот он говорил о власти, о государстве. У меня здесь есть небольшая цитатка на три строчки, как Кремль влияет: "У меня состоялся разговор с Владимиром Владимировичем Путиным, который мне сказал: "Эти акции, долги финансы - это все, безусловно, Ваша прерогатива. Но журналистов не трогать, менеджмент не трогать". Это уже говорит Путин. Говорит он это Коху. Какой Вы смелый, Альфред Рейнгольдович! Путин говорит: "Не трогать менеджмент", это его прерогатива - главный редактор полетел, генеральный директор полетел. Вы, наверное, единственный в стране человек, который так вот смело поступил с президентом. Или президент Вас обманул, или Вы обманули нас, представляя точку зрения президента?

А.КОХ: По поводу бандитского перехвата. Методика состоит в том, что сначала кого-то внедряют. Кого мы внедрили на НТВ? Никого мы не внедрили - значит, метод не тот использовался.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А, значит, другой?

А.КОХ: Гусинский пришел в Газпром и начал просить деньги. Долго-долго просил, нажимал на всякие властные клавиши, коими он тогда виртуозным образом владел. Надавил - дали. Вот, как мы, господин Лацис, дали эти деньги - Вы это тоже прекрасно знаете. Если такая заливистая независимость, то ответьте мне, зачем вы у Газпрома, как Вы говорили, у государства, просили эти деньги? Может быть, потому что другие, частные, инвесторы не хотели давать?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Есть ограничения, Альфред Рейнгольдович, у кого просить?

А.КОХ: Какие ограничения?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тогда почему нельзя Газпрому? Если бы мы брали у "Лукойла", Вы бы спросили, почему у "Лукойла"?

А.КОХ: Секундочку, а почему вы в банках не брали деньги?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А это дело собственников - где брать деньги.

А.КОХ: Вы брали их у нас, потом вы их отдать не смогли - предложили нам акции. Мы взяли акции, и теперь мы хотим этими акциями воспользоваться. Вы говорите "нет, нельзя" и называете это бандитским перехватом.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это неправда, никто не говорил, что нельзя. Вы - собственник, у Вас 46 % акций на законном основании. У Вас нет контрольного пакета акций, правильно? У вас только вместе с Гусинским контрольный пакет.

А.КОХ: Вместе с "Кэпитэл :" есть контрольный пакет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я не знаю позицию "Кэпитэл:".

А.КОХ: "Кэпитэл:" был на собрании акционеров:

А.ВЕНЕДИКТОВ: И голосовал за смену совета директоров?

А.КОХ: Нет, он воздержался.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно, спасибо. Вот это, я хотел бы, чтобы всем было понятно. 46 % акций попытались сменить:

А.КОХ: Это абсолютно по закону, и Вы это тоже прекрасно знаете.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я прекрасно знаю, как по закону. Вы говорите, что у вас контрольный пакет. Я все-таки хотел бы, чтобы Вы ответили на мой вопрос про президента Владимира Владимировича Путина. Если этот разговор был, и Вы так смело сказали: "Нет, господин президент, не согласен - нужно менять менеджмент":

А.КОХ: Да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы это сказали президенту?

А.КОХ: Президенту я этого не говорил, мы просто приняли решение, что в данных условиях нужно менять менеджмент. Компания катится под откос, финансовые проблемы становятся непреодолимыми, и нужно срочно брать менеджмент в свои руки и спасать компанию. В противном случае она сама себя погубит без всякого нашего участия.

Э.САГАЛАЕВ: Я двумя руками прошу слова. Во-первых, я хочу сказать, что я здесь представляю не ТВ-6 - я, действительно, продал свои акции. Там нет конфликтов собственников, там нет конфликта между собственниками и трудовым коллективом - там все нормально. Я говорю от лица Ассоциации телерадиовещателей. Я хочу сказать, что такое финансовый менеджмент на телевидении, что значит, компания катится под откос, чтобы все понимали. Финансовый менеджмент на телевидении - это две вещи: это рейтинг компании, и это степень доверия аудитории к компании. Если компанию не смотрят, если ей не доверяют - значит, рекламодатели не размещают на этом канале рекламу, и она умирает. Если у компании высокий рейтинг и высокая степень доверия зрителей - значит, менеджмент на этой компании, в том числе, и финансовый, очень хороший, и я не понимаю, как можно спасать финансовое положение компании, если, например, из компании уйдут звезды.

А.КОХ: Докладываю Вам, Эдуард Михайлович, 123 миллиона долларов долгов НТВ. Из них примерно 80 миллионов просрочены и должны были, по крайней мере, в ноябре быть уплачены. Компания в год получает 70 миллионов долларов от продажи рекламы, и даже если не считать ее затрат на зарплату, на проплату сигнала и так далее, нужно работать, по меньшей мере два года, чтобы расплатиться с долгами. Вот, что такое финансовый менеджмент, который сегодня существует на НТВ.

Э.САГАЛАЕВ: И работать с этим творческим коллективом.

А.КОХ: А кто его гонит?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А кто снял главного редактора?

А.КОХ: А главный редактор - это весь творческий коллектив?

А.ВЕНЕДИКТОВ: А Вы творческий коллектив делите?

А.КОХ: Творческий коллектив - это творческий коллектив.

С.СОРОКИНА: Вопрос адвоката.

ЮРИСТ: "Платон мне друг, но истина дороже". Я обожаю НТВ, но хочу спросить господина Венедиктова: "А что Вы предлагаете? Я, честно говоря, не разобрался, но хотел бы услышать. Есть долги? Если есть долги, что Вы предлагаете?"

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отвечу. Если мы говорим об НТВ, подтверждаю, что сказал Альфред Рейнголоьдович - в НТВ сейчас неотданных кредитов на 80 миллионов, и там еще проценты наросли. 40 миллионов НТВ взяло в долг у одного из своих акционеров Газпрома - это процентный кредит, который надо было отдавать. 40 миллионов взяло в долг у своего другого акционера "Медиа-Мост", который не надо отдавать, потому что "Медиа-Мост" простит. Это первое. Это долги, они просрочены, и прав Альфред Рейнгольдович. В ноябре прошлого года состоялся разговор между Альфредом Рейнгольдовичем и Владимиром Александровичем - два представителя двух крупных акционеров, у одного 46, у другого 49 %. И был разговор о том, чтобы НТВ не платило долги, потому что рекламный рынок тяжелый. Увеличили уставной капитал на эту сумму. Тогда Альфред Рейнгольдович был согласен - сейчас не согласен. Он требует возвращения 48 миллионов или сколько?

А.КОХ: Это прямая ложь. Во-первых, мы ничего не требовали. Вы врете, что мы требуем.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А вы не требуете? Хорошо, тогда мы эти долги пока не считаем. Не вопрос.

А.КОХ: Леша, ну перестаньте заниматься демагогией. Долг не перестает существовать, если его не требовать. Он продолжает оставаться, и Вы это прекрасно знаете.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Можно я продолжу?

А.КОХ: Нет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ничего себе! Он только назначен председателем совета директоров и уже на каждой передаче решает, кто говорит, кто нет.

А.КОХ: Светлана, я хочу пояснить. Да, действительно, у нас был разговор с Гусинским о капитализации долгов, да, действительно, мы собирались это сделать. Но в промежутке между этими двумя событиями господин Гусинский подал на нас в суд и начал разрушать ту сделку, условием которой была эта капитализация. Поэтому не мы, а господин Гусинский разрушил наши договоренности по капитализации, и Вы это прекрасно знаете, а сейчас молчите. Вот Вы только что сказали, что "Медиа-Мост" простит этот долг - так путь простит. А простит он, потому что он такой богатый, потому что нам, Газпрому, он должен еще больше денег. Это наш долг тоже, и Вы это прекрасно знаете.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы говорим об НТВ? Хорошо, давайте об НТВ, я согласен.

С.СОРОКИНА: Постойте! У нас тяжелая финансовая ситуация, нам нужно зарабатывать деньги. Рекламная пауза, пожалуйста.

---

С.СОРОКИНА: Мы уже знакомы с нашими участниками, и надеюсь, вы давно с нами. Я еще раз напоминаю, что вы можете принять участие в разговоре, проголосовав по телефонам, которые вы сейчас увидите на экране, ответив на вопрос: кого вы все-таки поддерживаете в этом конфликте - журналистов НТВ или Газпром? Мы очень просто сформулировали вопрос. А сейчас, да простят меня все собравшиеся, я хочу срочно подключить к нашему разговору наших коллег из Томска, потому что у нас есть возможность связаться с коллегами буквально на несколько минут. Здравствуйте, коллеги, приветствую вас. Это телекомпания Томска ТВ-2. Скажите, пожалуйста, как вам видится наша ситуация? Как оно со стороны?

В.МУЧНИК, главный редактор телекомпании ТВ-2: Здравствуйте, Светлана. В Томске разным людям ситуация видится по-разному, как и в любом другом городе. Есть люди, которые, наверное, злорадствуют - смотрят на все это и думают: "Вот хорошо, сейчас эту компанию придушат, а дальше также можно поступить и с другими". Какая-то часть людей в Томске смотрит на это, как на московские дела, которые их не касаются. Но есть очень много людей и здесь сидящие, в том числе, которые искренне сочувствуют вам, которые знают, что это знак. То, что сейчас случится с НТВ, то, что мы не хотим, чтобы случилось, - дальше это может случиться с нами. Нам этого очень и очень не хочется. Мы болеем за вас, мы хотим, чтобы вы переломили ситуацию.

С.СОРОКИНА: Спасибо Вам. Скажите, пожалуйста, вы тоже частная компания, насколько мне известно?

В.МУЧНИК: Да.

С.СОРОКИНА: Как вам представляется, как должны решаться эти проблемы, когда связываются воедино интересы журналистского коллектива, свобода слова и интересы собственников, которые могут диктовать свои условия? Как здесь соблюдать интересы журналистов?

А.МАЕВ, директор телекомпании ТВ-2: Я тоже являюсь одним из собственников телекомпании, и мне кажется, что вообще никакого противоречия между свободой слова и собственностью не существует и никогда не существовало. То есть, если даже себе представить бизнесмена телевидения, для которого свобода слова и свобода журналистики не является какой-то общечеловеческой ценностью, а для него самое главное - это извлечение прибыли, сохранение своей собственности, ее приумножение, то даже в этому случае для него свобода слова будет такой же экономической категорией, как приобретение кассет для производства телепрограмм. Он поддержку свободы журналистов впишет себе в бизнес-план, потому что без свободы не бывает интересного телевидения. А если нет интересного телевидения, тогда нет денег, и, в конечном счете, он как бизнесмен страдает. Мне кажется, что у господина Коха отношение к свободе слова точно такое же, как и к собственности - не нужна ему ни собственность, ни свобода слова. Просто это выполнение какой-то команды, потому что иной логики я найти не могу.

С.СОРОКИНА: Спасибо. Скажите, Аркадий, а у Вас есть вопросы к министру печати? Здесь, на экране, мы можем увидеть министра печати.

А.МАЕВ: Да, есть вопрос. Если можно, я бы хотел ему загадать загадку. Отгадайте с одного раза, какое из известных Вам рекламных агентств, если, не дай бог, НТВ проиграет, начнет размещать рекламу на канале НТВ?

С.СОРОКИНА: Михаил Юрьевич, честное слово, не подучивала - сам пришел!

М.ЛЕСИН: Вы знаете, я сразу отвечу на этот вопрос, потому что загадка мне известна. Рекламное агентство "Видео-Интернешнл" не подойдет близко к телеканалу НТВ, о чем они мне сообщали не единожды, и ни в коем случае не будут никак даже участвовать в случае, если будет объявлен какой-то тендер или еще что-то.

Э.САГАЛАЕВ: Это плохо, потому что хорошее рекламное агентство:

С.СОРОКИНА: А чем Вы мотивируете такие самоограничения?

М.ЛЕСИН: Никаких самоограничений нет. Если мы сейчас будем разбирать мои отношения с кем-то, мы, на самом деле, потеряем много времени и утеряем смысл передачи.

С.СОРОКИНА: Потому что отношений у Вас много, и они сложные?

М.ЛЕСИН: Они не сложные. Я неоднократно декларировал свои отношения с "Видео-Интернешнл". Это мои друзья, я с ними играл в КВН, когда мы учились в Московском инженерно-строительном институте.

С.СОРОКИНА: Так почему Вы тогда ограничиваете их участие?

М.ЛЕСИН: Я не ограничиваю, это их собственная позиция. Они 6 лет работали на НТВ, ушли из-за конфликта с Гусинским, как мне сказал директор агентства, из-за жадности Гусинского и возвращаться туда не хотят.

С.СОРОКИНА: Понятно. Снова возвращаемся к нашим коллегам из Томска. Ребята, скажите мне, пожалуйста, какие опасности видятся вам в нынешней ситуации, ведь вы же сказали, что вы переживаете, в том числе, и за нас, и вам кажется эта ситуация показательной, которая многое определяет и, может быть, проясняет? Какие опасности вы видите в этой ситуации? Что это будет для вас - например, наше уничтожение?

Ю.МУЧНИК, журналист телекомпании ТВ-2: Мы уже говорили, что у нас сам город либеральный, и пока мы себя здесь чувствуем достаточно уверенно. Но мы знаем, что и в томских коридорах власти есть люди, которые к этой ситуации очень внимательно присматриваются и примеряют ее на наш маленький город и на нашу маленькую телекомпанию, в том числе. И для них это будет сигнал. И еще одно я хочу сказать. У нас сегодня был митинг в поддержку НТВ, и на этом митинге, на самом деле, было не так много народа. И в других городах тоже не так много людей. Я предполагаю, что, действительно, не большинство сейчас в нашей стране сочувствует НТВ. Вполне возможно, что это даже совершенное меньшинство. Но это меньшинство - это образованные, свободные люди, освободившиеся от этих совдеповских страхов. Это те люди, которые что-то могут сейчас в России сделать, и те люди, что самое странное, которые хотят сейчас здесь жить. Для этих людей это, действительно, будет сигнал - не только для нас, телевизионщиков. Как сказала гениальная Тарасова в вашем же эфире: "Уезжать надо отсюда". Мы, наверное, не уедем из Сибири, мы уже не такие молодые люди - у нас есть опыт такого диссидентского существования в былые времена. Мы, наверное, будем читать в самиздате реплики Черкизова и через глушилки продираться к голосам наших любимых ведущих "Эхо Москвы", но это будет очень обидно. Так можно жить, но это будет очень обидно, потому что мы уже привыкли к этому воздуху свободы, и мы все-таки хотим еще пожить в свободе, и хотим, чтобы дети наши так пожили. И без НТВ не будет этой свободы не только у журналистов.

С.СОРОКИНА: Спасибо большое, Юлия. Альфред Рейнгольдович что-то хочет сказать.

А.КОХ: Я хотел бы сказать журналистам из Томска, что у вас впечатления совершенно неправильные о нашей позиции. Мы ничего не душим и ни по чьему заказу не действуем. Свобода слова и свобода собственности - это священное право частной собственности. Это два базовых понятия, которые нужно стремиться сохранить, а не пытаться ввести в конфликт. Поэтому я здесь присутствующих прошу подняться над проблемами НТВ и обсудить это как проблему конфликта между свободой слова и правом частной собственности. Мне кажется, если мы найдем разрешение этой проблемы, то тогда и будет понятен алгоритм решения нашего противостояния, которое началось во вторник и до сих пор продолжается.

С.СОРОКИНА: Поскольку у нас уже заканчивается время связи с коллегами из Томска, что Вы хотели сказать, Виктор?

В.МУЧНИК: Не надо думать, что мы здесь вдалеке плохо информированы. У нас есть разнообразная информация, поэтому не надо нас обманывать. Мы отлично понимаем, что есть проблема свободы слова, и эта проблема сейчас ключевая. Не надо представлять себя, Альфред Рейнгольдович, таким капиталистическим менеджеров. Издали иногда многие вещи виднее, чем вблизи. Видно, что вы действуете по заказу. Вы неглупый человек, посмотрите на себя со стороны - это заметно. Экран телевизора очень многое показывает, даже если этого очень не хочется.

С.СОРОКИНА: Спасибо, коллеги, благодарю вас за участие в нашей программе. До свидания, до будущей встречи. Я знаю, что у вас скоро юбилей, и я надеюсь, что мы увидимся на этом юбилее. До свидания.

М.ЛЕСИН: Я хочу несколько слов сказать, откомментировать некоторые вещи, которые сказали коллеги из регионов, которым все очень хорошо видно издалека. Я абсолютно согласен с ними, что свобода слова - это та вещь, которой мы очень долго добивались, которую мы получили, и угроза свободе слова, конечно, есть, несомненно. Но она исходит не только от тех чиновников, которые еще не привыкли к свободе слова и которые боятся средств массовой информации и не умеют с ними работать. Но она исходит и из самих средств массовой информации. Потому что в первую очередь свобода слова и свобода деятельности средства массовой информации зависит от свободы финансовой. Если средство массовой информации работает таким образом, что может покупать все свои расходы, нет никаких проблем. Но когда средство массовой информации не может окупать своих расходов и идет к губернатору, сдается ему, идет к кандидату в мэры или еще к какому-нибудь депутату, тоже сдается ему, и когда сегодня бюджеты большинства компаний состоят почти на 50% из политических бюджетов, это очень опасная ситуация. А цифры очень простые. В этом году рекламный рынок будет примерно 300-350 млн. долларов США, по предварительным подсчетам. Рекламный рынок является самым основным источником финансирования средств массовой информации, и эти 350 млн. должны распределиться между 6,5 тыс. электронных средств массовой информации. Конечно, им очень тяжело выживать, и время, когда рекламный бюджет страны будет обеспечивать свободу деятельности средства массовой информации, конечно, наступит, оно наступит через 5-6 лет, может быть даже пораньше, дай бог, но на сегодняшний день, я еще раз говорю, что, к сожалению, средства массовой информации сами себе в том числе создают угрозу - тем, что показывают "джинсовые сюжеты", берут деньги за их размещение у себя в эфире.

С.СОРОКИНА: Михаил Юрьевич, Вы про НТВ говорите или про какую-то другую компанию?

М.ЛЕСИН: Я говорю про общую ситуацию.

С.СОРОКИНА: Можно Вам вопрос задать? Я хотела спросить. Вы в своем кресле, на своем посту чьи интересы в первую очередь защищаете - интересы государственного телевидения или негосударственных частных средств массовой информации?

М.ЛЕСИН: Я в первую очередь защищаю интересы государства. Есть государственная политика в отношении средств массовой информации. И министерство обязано в рамках своих полномочий реализовывать эту государственную политику.

С.СОРОКИНА: Тогда что за рынок, есть вопрос.

М.ЛЕСИН: А рынок очень простой. Есть рынок средств массовой информации.

С.СОРОКИНА: Но если нас ухайдакать, тогда выигрывают наши конкуренты, ваши опекаемые государственные средства массовой информации.

М.ЛЕСИН: Это ровно такой же бизнес, на котором существует конкуренция, ровно так же, как НТВ стремится получить первыми информацию, лучшую информацию, другие каналы тоже это пытаются делать, это и есть конкуренция, за счет этого вы получаете зрителя, получаете информационное поле. Конкурируете - значит, получаете больше денег. Если вы плохо работаете:.

ЗРИТЕЛЬ: Государственные интересы - это прежде интересы власти, а власть у нас является, вы сами знаете, властные структуры. Поэтому господин министр защищает интересы власти. И не надо путать понятия "власть" и "государство". Государство - это мы с вами вместе с властью, а власть - это есть власть.

М.ЛЕСИН: Да вы их сами все время путаете. Можно я отвечу дальше вот этому товарищу, который задал мне вопрос? Интересы государства сегодня - создать рынок свободных средств массовой информации, независимых ни от чиновников, ни от кого. Иначе будущего демократического у этой страны и того, что декларирует и наша Конституция, и наш президент, не будет. А если мы будем все время подменять термины и говорить, что нет, это вообще, все у нас общественное, все национальное, ничего не получится. Должна быть конкуренция, должен быть рынок.

С.СОРОКИНА: Я бы хотела обратиться к господину Федотову. Михаил Александрович, Вы бывший министр печати. Ваши впечатления от ситуации? И должно ли то же министерство печати как-то защищать и интересы нашего трудового коллектива?

М.ФЕДОТОВ: Я никогда не забуду этот сюжет по телевидению, когда показывали министра Лесина, который кинулся в РУБОП спасать телевизионную группу, которая была сотрудниками внутренних дел совершенно без всяких законных оснований арестована. Это был поступок, и я считаю, что это правильно. Точно так же, как министр угольной промышленности должен первым приезжать на горящую шахту, когда там что-то случается, точно так же и министр, занимающийся вопросами информации, должен защищать журналистов, в государственном аппарате больше их никто не защитит. Но я хотел бы сказать о другом. Здесь говорилось о позиции "Эха Москвы", о позиции "Новых известий". Я хотел бы показать эту газету, это "Общая газета", завтрашний номер, сигнальный экземпляр, завтра эта газета выйдет. Здесь 160 средств массовой информации, которые объединились, чтобы выпустить эту газету, здесь их логотипы, к сожалению, далеко не всех. И это как раз говорит о том, что у нас в журналистском сообществе существует определенная солидарность, определенное представление о том, что нравственно и что безнравственно. И в связи с этим я как раз хотел бы обратиться к тем тезисам, которые здесь высказывали. В частности, вчера я смотрел очень внимательно запись переговоров, которые вел господин Кох на НТВ. Его позиция: мы собственники, вопрос экономический, вопрос финансовый: Я хотел бы обратить внимание вот на что. Собственность - это важно но собственность - это не права. Собственность - это ответственность. Я хочу напомнить слова из германской конституции: "Собственность обязывает". И нужно помнить, что если вы создаете акционерное общество, которое занимается выпуском средства массовой информации, то у вас не акционерное общество по выпуску жевательной резинки и люди, которые работают в этом акционерном обществе, это не обслуживающий персонал конвейера, это журналисты, и организация - это организация СМИ. И подходить к ним исключительно с позиции закона об акционерных обществах и безнравственно, и политически неправильно, и, главное, незаконно. Поэтому нужно просто помнить то, что написано черным по белому в 49-й статье закона о средствах массовой информации: государство защищает журналиста как лицо, выполняющее общественный долг. Не долг денежный, а общественный долг. Вот это самое главное в деятельности журналиста.

М.ЛЕСИН: У меня к Михаилу вопрос. А какое предложение - давайте "кинем" "Газпром"?

М.ФЕДОТОВ: Я думаю, что зрителям финансовые вопросы совершенно неинтересны. Зрителя волнует, чтобы он имел хорошее качественное телевидение, свободное телевидение, причем не только частное, но и государственное, оно должно быть таким же свободным. Это принцип, это стандарт европейский, и если мы хотим интегрироваться в Европу, о чем говорит президент в своем послании, то нужно соблюдать стандарты европейские. То, что мы сегодня видим, мягко говоря, им не соответствует.

ЗРИТЕЛЬ: Светлана Иннокентьевна, уважаемая аудитория. Я вам скажу то, что вам еще никто не говорил. Если мы говорим "Руки прочь от НТВ!", то я бы сказал: "Руки прочь от Киселева!". Ведь господин Кох сказал, ему сказал президент: "Журналистов не трогать!" Кто такие ваши журналисты? Это ведь огромная армия разведчиков, да еще каких! Вот они ездят, для них бумажка, где написано "Для служебного пользования", ничего не стоит. Они читают, где написано "Секретно", "Совершенно секретно", а может быть и "Совершенно особой важности" и номер такой-то, а их бывает только пять. Вот так. Теперь, куда это доходит? Доходит сюда к вам, к Киселеву. Киселев обладает огромной информацией, и когда он видит, что где-то кто-то что-то украл, где-то нарушил, он говорит нам, он говорит нам правду, но правда кое-кому глаза колет! Я хотел бы ответить господину Венедиктову. Он там считает: столько-то целых, столько-то сотых: Перестаньте Вы блох ловить на этом деле! И господину Лацису я хотел бы сказать. Он говорит, что мы с вами, если их закроют, так и вы газету свою закроете или повеситесь вместе за компанию. И тот человек, который сидит за ним дальше. Он говорит - палочка Коха. Но забываете вы, что Кох был великий человек, который открыл это все, а вы утрируете!

С.СОРОКИНА: Альфред Рейнгольдович, не обидно, правда? И Киселева похвалили, и Вас похвалили, в общем, никто никого не обидел.

Э.САГАЛАЕВ: Кстати, я рад, что перешли с имен-отчеств, особенно во время рекламной паузы это было, надо было показывать - Леша, Алик: Я считаю, что это уже прогресс. Был призыв подняться над проблемами НТВ. Я представляю более чем 300 телекомпаний. Я могу сказать, что ситуация крайне драматическая в России со свободой слова, с телевидением, с другими средствами массовой информации, в диапазоне от того, что в Калининграде Игоря Ростова бьют молотком по голове в подъезде его дома, и совершенно ясно всем, и доказано и судом, и прокуратурой, что бьют потому, что он не угоден губернатору. И таких примеров: Закрывают в Сочи телекомпанию, когда она проводит линию, которая не совсем соответствует интересам мэра, которого должны были избрать, но не избрали, и т.д. Безусловно, это будет цепная реакция, это во-первых, если с НТВ произойдет что-то, во что я не верю. Я не верю, что это произойдет, я все-таки оптимист. Второе: да, Михаил Юрьевич совершенно прав, когда он говорит о том, что денег на рынке гораздо меньше, чем ртов голодных. Но почему надо сейчас - я еще раз повторяю этот вопрос - разбираться с НТВ? Потому что в точно таком же положении все 6 тысяч вещателей за исключением нескольких телекомпаний, в том числе томской, которая работает с прибылью. Только региональные компании. В Москве нет компаний с прибылью! Я думаю, что общество должно набраться мужества и ответить себе на вопрос: нам нужна свободная пресса? Давайте какое-то время искать хотя бы компромиссы или пережить это, смириться с какими-нибудь долгами, потому что взять и выключить всех, у кого долги - ни один телеканал, ни одна радиостанция в стране работать не будут. Мы этого хотим?

С.СОРОКИНА: Я - нет.

Э.САГАЛАЕВ: Я тоже этого не хочу.

[Conservator.ru]

ДЕПУТАТ МОСГОРДУМЫ: Мне кажется, что нам все время морочат голову, когда говорят что это дискуссия между свободой слова и собственностью. Мне кажется, что мы должны дожить когда-нибудь, может быть лет через 50, может быть лет через 100, до таких вот проблем. В данный момент я могу сказать не только от себя, Московская городская Дума - большинство депутатов подписало заявление о том, что это политическое дело, в первый же день, это было совершенно очевидно. Те, кто говорят, что это не так, они говорят для других, они выступают в телевизор. Можно не ходить на митинги, можно думать, что так им и надо. Но даже когда думают, что так и надо, не думают о проблемах собственности - думают о совершенно других проблемах. И поэтому, мне кажется, совершенно ясно, что здесь не только надо говорить о журналистах, здесь нужно говорить прежде всего о потребителях, и это совершенно правильно. Действительно, сегодня все каналы наши невыгодны нам. Но поэтому общество должно об этом думать. А сегодня, когда нам говорят о правосудии, о суде, о законах, получается, кто не согласен с властью, тому пусть будет писан закон, а всем остальным этот закон не писан. И это есть страшная штука для всех нас, для всех зрителей. Нам всем это показывают: имейте в виду, что закон будет писан только для тех, кто будет не согласен с властью. Я могу сказать уважаемому нашему государству: можно начинать с чего угодно. Давайте - с самого символа, с Третьяковской галереи. Давайте завтра с утра выясним, что Третьяковскую галерею подарили Москве, а не Федерации, не России, давайте завтра с утра проголосуем и завтра с утра начнем менять менеджмент в Третьяковской галерее, менять картины в Третьяковской галерее и вообще менять все сразу.

С.СОРОКИНА: И художников, которые их писали.

ДЕПУТАТ МОСГОРДУМЫ: Совершенно верно. Давайте понимать, что есть такие вещи, которые не надо менять. Ведь вопрос Киселева: Лично кто-то защищает Киселева. Я хочу сказать, что в этой студии тоже был когда-то на "Гласе народа" Киселев. И я участвовал в первой программе Светланы Сорокиной, и это была не лучшая программа, честно говоря, - первая программа. И, тем не менее, никаких не было забастовок на улице, никто не выходил на площадь, почему Сорокина поменяла Киселева. Не в этом дело. Понятно, что и Киселева когда-нибудь кто-нибудь сменит. Всем понятно, в чем дело. Поэтому не надо морочить голову, что это проблема свободы и собственности. Это, конечно же, совершенно политическая проблема: наказать тех, кто не согласен с властью.

Э.САГАЛАЕВ: Чтобы до конца быть честными, мы должны признать, что в свое время деньги, которые были получены НТВ, Гусинским - да, это были во многом политические деньги. И я не верю, Альфред Рейнгольдович, что кто-то давил на "Газпром". "Газпром" с удовольствием давал эти деньги Гусинскому, Гусинский шел на огромный риск, он набрал огромное количество кредитов. И прав он был или неправ, это сейчас уже вопрос прошлого, как мне кажется, но он создал уникальную телекорпорацию, телерадиокорпорацию, корпорацию электронных средств массовой информации и уникальный творческий коллектив. Вот с этих позиций мы должны сегодня говорить. А когда мы говорим о собственности и о том, каким образом все это доставалось, мы все лукавим просто.

С.СОРОКИНА: Альфред Рейнгольдович, а у Вас есть вопросы к Гусинскому?

А.КОХ: Да, конечно.

С.СОРОКИНА: У нас есть возможность связаться с Владимиром Александровичем?

А.КОХ: Да, конечно.

С.СОРОКИНА: Пожалуйста, выведите звук.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Звонок другу!

С.СОРОКИНА: Как только будет такая возможность, выведут звук сюда в студию.

---

А.КОХ: Вот свобода слова: Я все прекрасно понимаю. Вы мне вчера позвонили и сказали: "Приходи на передачу. Можешь взять каких хочешь экспертов себе. Сколько? Ну, четыре человека". Я сказал: "Можно я двух возьму?" - "Можно. А кого?" Я говорю: "Йордана и Кулистикова" - Нет, нельзя". Я говорю: "А почему нельзя?" - "Ну, ты же понимаешь:" Да, понимаю.

С.СОРОКИНА: Так, восстанавливаю наш разговор. Я сказала: "Это не указание начальства, это мнение коллектива, с которым я не считаться не могу".

А.КОХ: А это свобода слова?

С.СОРОКИНА: Ну, если вас здесь не хотят видеть:. Ребята, скажите, как бы вы ко мне отнеслись, если бы я позвала Йордана и Кулистикова?

А.КОХ: А вы передачи делаете для трудового коллектива или для себя? "Нет, ты же понимаешь, мы их не воспринимаем:" - "Вы передачу делаете для трудового коллектива или для народа российского?" - "Ну, ты же понимаешь, ситуация сложная, нельзя". - "Хорошо, Михаил Леонтьев". - "Ты знаешь:"

С.СОРОКИНА: У него своя площадка.

А.КОХ: У Венедиктова тоже своя площадка, он, тем не менее, пришел.

С.СОРОКИНА: Он радийщик. На него посмотреть интересно.

А.КОХ: А, ну понятно, всегда найдутся объяснения. "Он мне лично неприятен", - говорите Вы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я тебе лично не приятен?!

А.КОХ: Нет, это Светлана сказала про Леонтьева. Я говорю: "А вот Митрофанов, депутат?" - "Ну, наверно, он все-таки депутат:"

С.СОРОКИНА: Отказался!

А.КОХ: Отказался, понимаете: Я все прекрасно понимаю.

С.СОРОКИНА: Так он отказался!

А.КОХ: Я все прекрасно понимаю, я очень понятливый.

С.СОРОКИНА: А что понимать-то, когда я звала, а он отказался?

А.КОХ: Понятно. И Йордана с Кулистиковым? И Михаила Леонтьева нельзя. Почему? "Потому что у него своя площадка". Я все прекрасно понимаю. Так вот, я хочу, чтобы вы тоже меня понимали. Куда делись миллиард долларов? Я просто любопытствую уже девятый месяц, я просто задаю вопрос, куда они делись. И можно посмотреть, какую вы получаете зарплату. Неплохую, наверно, все вместе - журналисты НТВ и других. Но это тысячу лет вы получать будете, чтобы миллиард потратить. У вас основных фондов, камер на 19 млн. всего. Куда делись деньги, я просто хочу знать как акционер. Мне не дают никакой информации. Мне не дают управлять финансовыми потоками, мне говорят, что я наступаю на свободу слова. Вы знаете, есть такой неуловимый Джо, который неуловимый, потому что его никто не ловит. Так вот, у нас свобода слова такая непотопляемая, потому что ее никто не топит. Вы себе придумали жупел и сами себя им пугаете! Никто вас душить не собирается. Вы сами себя душите.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В общем, больше я с тобой в карты не играю. Так передергивать, знаешь! Мы только что сказали о долгах НТВ. 80 миллионов. Какие миллиарды? Это вы там разбирайтесь с "Медиа-Мостом", два акционера, между собой! Мы говорим про НТВ, мы говорим про телевидение. Поэтому не надо здесь обманывать людей, Алик, это мелко для тебя.

А.КОХ: Никого я не обманываю, перестань. Ты передергиваешь!

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сколько долгов у НТВ?

А.КОХ: А мы говорим не только о долгах, но и об инвестициях. Я хочу знать, куда делись они.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сколько вы в НТВ дали, цифру?

А.КОХ: Пожалуйста. Мы за 130 млн. долларов купили 30% акций НТВ. Куда делись эти деньги?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы собственность купили.

А.КОХ: Я хочу знать, куда делись эти деньги.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да ты же за нее собственность получил!

А.КОХ: Получил, которой я воспользоваться не могу, потому что вы мне не даете это сделать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как - не можешь воспользоваться?

А.КОХ: Вот так. Я голосую этими акциями, мне говорят: до свиданья, ты не согласовал это с нами:

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но ты же не 50% купил!

А.КОХ: Кто из нас говорит? Если он говорит, я молчу:

С.СОРОКИНА: Леша!

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но человек обманывает, как же так можно!

С.СОРОКИНА: Ну, пусть закончит свой обман.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, пусть обманывает.

А.КОХ: Я еще раз говорю. "Газпром" купил за 130 млн. долларов, 30% акций НТВ. Да, действительно, нам сказали - это акции, они имеют право голоса, вы можете голосовать, они имеют свои права: Хорошо, мы эти акции взяли, заплатили 130 млн. долларов. Куда делись 130 млн. долларов, никто мне не отвечает на эти вопросы. Дальше, мы дали кредиты, вернее, мы дали гарантии за кредиты, эти деньги пошли, 211 млн. нам не вернули, из этих 211 млн. по меньшей мере 50 млн. пришлось на 16% акций НТВ. Куда делись эти деньги? Мне нет ответа. Мы дали 40 млн. долларов, в ноябре должны были вернуть этот кредит. Никто мне не отвечает, куда делись эти деньги. Уверяю вас, только этих денег (а в НТВ и в другие компании "Медиа-Моста" было вложено намного больше, я еще раз говорю, почти миллиард долларов), только этих денег, которых мы вложили в НТВ, достаточно чтобы НТВ лет 5 безбедно существовало. Но никто мне не отвечает, куда делись эти деньги.

С.СОРОКИНА: А есть кто-нибудь, кто может ответить, специалисты? Я не знаю, насколько это будет экономически, это Гусаров, наш журналист.

ГУСАРОВ: Я, хоть лицо заинтересованное, но немножко полиберальнее буду говорить. Где деньги? Вот они, деньги. Вы посмотрите на эту студию, вы посмотрите на любовь людей к НТВ! Я летел сюда в самолете, и 150 человек просто взяли и составили подписи в защиту гласности, в защиту НТВ. Это любовь человеческая в России к НТВ. Вот наши деньги, вот куда они ушли. Вы думаете, так просто сделать эту передачу?

А.КОХ: Слушайте, ну это же демагогия, наконец! Я еще раз говорю: вот эта студия стоит меньше:

ГУСАРОВ: И студия - тоже.

С.СОРОКИНА: Есть ли более предметно?

ФИНАНСОВЫЙ ДИРЕКТОР НТВ: Я могу ответить, наверно, более предметно. Потому что это действительно не демагогия. Когда Вы говорите, что вы давали миллиард сюда, вы не сюда давали миллиард. Вот сейчас Владимир Александрович, если удастся связаться, наверно, сможет ответить, куда деты те деньги. У НТВ вы не покупали акции, вы покупали акции у другого собственника. В НТВ вы действительно дали кредит, действительно, мы должны вам на сегодняшний день точно так же, как мы должны другому собственнику, примерно одинаковые суммы. Если тот и другой собственник сейчас подерутся и потребуют у НТВ эти деньги - да, НТВ не сможет их отдать. Давайте вы все-таки как-нибудь помиритесь. А когда мы говорим о свободе слова и о свободе собственности - давайте я попробую внести ясность. Почему не задается такой вопрос: а почему вы считаете, что вы, человек не понимающий ничего в телевизионном бизнесе, ставите нам генеральным директором человека, который тоже вряд ли понимает? Как вы будете делить эти деньги? Значит, мы заработали 100 млн. в год, так мы 100 млн. потратим на себя. Вы как собственник заберете 50 млн., 50 оставите на развитие компании. Тогда у нас будут серенькие скучненькие передачи, не будет этой студии, не будет этого света - в общем, в той передаче, которую вы смените на 50 млн., оставленные телекомпанией, не нужна действительно Сорокина, действительно не нужен Киселев, и вот ту серенькую, убогенькую, дешевенькую передачку, наверно, сможет провести человек, который плохо разговаривает по-русски. Киселев в такой передаче точно не нужен. Тогда будем делить деньги.

С.СОРОКИНА: Знаете последнюю шутку, Альфред Рейнгольдович? "Для чего Коху телекомпания? Экранизировать свою книгу". Сегодня на сайте прочитала.

А.КОХ: Я понял. Отвечу на вашу реплику. Генеральный директор вовсе не обязан выступать в передачах, и то, что у нас господин Киселев универсал, это только ему плюс. Он, оказывается, и в финансах разбирается, и может редактировать передачи, и руководить каналом, и еще и авторскую программу делать. Это, конечно, универсальное качество, я могу только его с этим поздравить. Мы считаем, что эти функции нужно разделить, безусловно. Кто-то должен заниматься финансами и руководить финансовыми потоками, кто-то должен заниматься редактированием, допустим, Олег Добродеев когда редактором был, и кто-то должен заниматься журналисткой. И это должно быть 3 разных человека, и каждый может заниматься своим делом, а не считать, что он способен на все и универсал. Мне кажется, что это правильно, потому что корпорация большая, зарабатывает деньги и т.д. Вот вы сказали про 10 млн. долларов. Вы знаете, что вы 100 млн. долларов не зарабатываете. Вы зарабатываете, дай бог, 70. Но все ваши аудиторские отчеты это не подтверждают, и вы тоже это прекрасно знаете. Если вы говорите, что аудиторы врут, тогда зачем вы эти аудиторские отчеты утверждаете на собрании акционеров? Теперь что касается 40 и других миллионов долларов. Вы поймите, мы эти деньги не требуем, начиная с ноября. На них капают дикие проценты. Кто должен вступить в переговоры по реструктуризации - кредитор или должник? Я считаю, что должник должен бомбардировать нас всякими письмами и предложениями по способу решения этой проблемы. Ни одного письма от НТВ! Как будто ничего не происходит! Теперь, что касается "Медиа-Мост". Да, действительно, в основном финансовые взаимоотношения у нас были с "Медиа-Мостом", но и финансовые потоки НТВ контролировал "Медиа-Мост", и вы это прекрасно знаете. У вас даже своей бухгалтерии полноценной не было. Она сидела в "Медиа-Мосте", и оттуда шли все бумажки, все указания. Поэтому говорят о том, что НТВ, да, формально являясь юридическим лицом, по сути являлось филиалом "Медиа-Моста", и поэтому мы хотим знать, куда делись те миллиард долларов, который мы дали "Медиа-Мосту". Поверьте мне, тот самый Тед Тернер, который сейчас на каждом углу упоминается, потратил на создание CNN, корпорации намного более дорогой, чем НТВ, всего 500 млн. долларов. В НТВ, в "Медиа-Мост" и во все другие структуры больше миллиарда долларов было вложено - и ВТБ, Внешторгбанком, и Внешэкономбанком, и правительством Москвы, и другими вашими кредиторами. И CNN не получилось. Куда делись эти деньги? Мне никто не может ответить на этот вопрос. А я вам могу сказать, куда они делись. Они делись на полеты на чартерах всего менеджмента, туда-сюда, в Лондон каждый день, они делись на дачи в Сото-Гранде, они делись на огромные Чигасовы и на шикарную жизнь менеджмента, вот куда делись эти деньги.

О.ЛАЦИС ("Новые известия"): Звезды много зарабатывают в любой сфере - в теннисе, в футболе. Можно спорить, стоит ли эта звезда столько денег. Может быть, она должна меньше зарабатывать, а мне, может быть, кажется, что она должна больше зарабатывать. Но они зарабатывает, а это говорит - извините, не к ящуру будет сказано, чья бы корова мычала, - это говорит Кох, о котором прекрасно известно, как он получал деньги отнюдь не за работу.

М.ЛЕСИН: Я хочу сказать несколько слов.

[Conservator.ru]

С.СОРОКИНА: Хорошо, Михаил Юрьевич, я Вас действительно забываю все время, говорите. Но Вы как-то так мало сейчас вмешивались в нашу жизнь, что забываю я Вас все время. Может, это хорошо, правда.

М.ЛЕСИН: Ничего, я буду побольше вмешиваться, если хотите.

С.СОРОКИНА: Нет, я не напрашиваюсь, что Вы!

М.ЛЕСИН: Я хочу вернуть немножко назад наш разговор. Все проблемы, которые мы сейчас обсуждаем, лежат только в одном - в том, что существует действующее законодательство. И мой коллега, Михаил Федотов, который в общем-то сказал об ответственности собственников средств массовой информации, абсолютно прав. Он - в свое время автор очень хорошего и очень правильного закона о средствах массовой информации, который в самом начале реформ был принят и действует до сих пор. Но за это время ситуация очень сильно изменилась. Появилась реальная роль собственника средства массовой информации, владельца средства массовой информации, главного редактора. И жизнь все равно будет диктовать нам в законе очень четко определить права каждого субъекта на этом правовом поле - что имеет право владелец, что имеет право акционер, что имеет право главный редактор, что имеют право журналисты. До тех пор, пока мы не приведем в соответствии с той действительностью, которая сложилась, наш закон о средствах массовой информации, мы будем иметь постоянно эти проблемы. В отношении господина Лациса, который постоянно пытается нагнетать эту обстановку. Сегодня я вижу, что в студии собрались в основном люди, зрители, журналисты, и абсолютно отсутствует очень важная часть нашего общества - это бизнесмены:

А.ВЕНЕДИКТОВ: А Кох?

М.ЛЕСИН: :для которых те слова, о которых говорит Кох, больше понятны. Но Кох один, а людей-то вокруг много. Я не хочу защищать Коха, и, в общем-то, не хочу его поддерживать, потому что действительно он создал много проблем на сегодняшний день в отрасли, в том числе, которая в общем разваливается достаточно успешно. Но сегодня Российский союз промышленников и предпринимателей сделал заявление, и он точно понимает эту проблему. Я не вижу этой аудитории. Я не хочу защищать Коха и выступать в лице этой аудитории и говорить от них, что они думают по этому поводу. Но я еще раз хочу обратить внимание, что действовать и жить мы можем только в рамках закона. Пока мы не отрегулируем эти вопросы в рамках действующего законодательства, у нас постоянно будут эти проблемы.

А.КОХ: Уважаемый господин Лацис, я Вам хочу сказать, что я ничего не имею против того, чтобы звезды зарабатывали большие деньги. Но на сегодняшний день ни Светлана Сорокина, ни одна звезда не имеет дома в Сото-Гранде. Там живут чиновники "Медиа-Моста". Ни одна звезда не получала таких баснословных денег, которые они получали, ни одна из них не имеет квартиры в Лондоне, и никто из этих звезд не летает на чартерах. Это все делали те люди, которые брали у нас кредиты якобы для финансирования этих звезд и их не отдали, и звезды их тоже не получили.

С.ПАРХОМЕНКО: История чрезвычайно простая. Альфред Рейнгольдович Кох однажды расслабился и неосторожно заговорил о деньгах. О своих деньгах. Это случается с российскими чиновниками, когда они разговаривают с западными журналистами. И вот чудесная книжка, вы ее хорошо знаете - книжка Кристи Фриланд, вышедшая в конце прошлого года, блистательной журналистки в то время "Файненшнл Таймс", в Москве и т.д. У нее состоялся знаменательный разговор с Кохом о деньгах. Кох жаловался, что зарабатывает мало, что дети не могут поехать на дачу, что все ужасно и т.д. Тогда Кристи Фриланд спросила: "Слушайте, может быть, с вами, с чиновниками от приватизации, сделать, как с банковскими: 10 тыс. долларов в месяц, роскошная зарплата - что еще надо?" "Чего? - спросил Кох (это я так пересказываю то, что здесь написано). - Три процента!" "Что - три процента?" - спросила Кристи Фриланд. "Три процента всего, что проходит сквозь мои руки", - сказал ей Кох. Кристи Фриланд быстро подсчитала в уме, получилось 60 млн. в месяц:

С.СОРОКИНА: Чего-чего?

С.ПАРХОМЕНКО: 60 млн. долларов, получилось, захотел Кох от всего, что проходит сквозь его руки. Это цитата из Коха. Вы, насколько я знаю, ведь не подали в суд на Кристи Фриланд, правда? Эта книжка Вам нравится, я знаю, Вы ее цитировали недавно, когда были в Соединенных Штатах, по разным другим поводам. Тогда случилось самое замечательное. Кристи Фриланд спросила, что, подождите, 60 млн. Вам не будет, это, как она здесь выражается, "головокружительное предположение". "Мне казалось, что Вы работаете в основном из других предположений - всякая реформа, приватизация, революция, всякая честь:." И тут Кох откинулся на спинку стула и сказал: "Честь? Что Вы имеете в виду? На чести далеко не уедешь!"

А.КОХ: Я действительно считаю, что органы приватизации должны быть коммерческими организациями и тогда там не будет коррупции, я действительно так считаю. Но, к сожалению, и это я говорил не только Кристи Фриланд, но и руководству правительства, к сожалению, тогда с моими предложениями не согласились, только и всего. И я действительно считаю, что, как всякий инвестиционный банк, который продает акции, органы приватизации должны быть просто инвестиционным банком и получать:

С.ПАРХОМЕНКО: 3% всего, что есть в стране?!

А.КОХ: Так, как обычно инвестиционный банк делает, продавая не свое, а:

С.ПАРХОМЕНКО: Так вот, я пересказал это все не для того, чтобы просто Вас уесть, хотя и для этого тоже, а для того, чтобы ответить на Ваш вопрос, куда делся миллиард долларов. Он делся вам. Он делся вам, в общем смысле слова. Тем, которые говорили: "Мне - 3%". Этот миллиард долларов был потрачен на эту компанию - не в Англии, не в Бельгии и не в Португалии, а в России, где многое стоит дороже и где государство стоит бизнесмену столько, что миллиарда не хватает, чтобы построить то, что построено в Соединенных Штатах за полмиллиарда.

А.КОХ: Тогда я вам расскажу, что мне Гусинский не раз предлагал взятки. Когда я их не взял и провел честный аукцион по "Связьинвесту", тогда меня почему-то отправили в отставку, а после этого я получил уголовное дело, после того, как я начал переговоры по долгам "Медиа-Моста". В ноябре мы тоже встречались с господином Гусинским, и он мне тоже предлагал взятку и партнерство, и я тоже от этого отказался. И теперь я сижу здесь и вы меня поливаете грязью.

С.ПАРХОМЕНКО: Ваша взятка ему задокументирована, Ваша взятка задокументирована Шестым протоколом в размере 300 млн. долларов, взятка, которую Вы предложили ему, и в этом, собственно, ее восхитительность, этой взятки, потому что она на бумаге написана!

А.КОХ: Я думаю, он теперь жалеет, что он ее не взял.

С.ПАРХОМЕНКО: Он не взял ее!

А.КОХ: Я это заметил по нынешнему финансовому состоянию "Медиа-Моста".

С.СОРОКИНА: Я предлагаю двинуться дальше все-таки. Есть несколько важнейших вопросов. Один из них - это сегодняшнее событие, которое является естественным и довольно страшноватым продолжением нашего конфликта. Конкретно: инициатива и предложение нескольких депутатов Государственной Думы от разных фракций о возможной национализации важнейших средств массовой информации. Мы пригласили сюда, уже подпрыгивает от нетерпения представитель "Единства" Чуев Александр. Расскажите пожалуйста, как дошли мы до жизни такой?

А.ЧУЕВ: Прежде всего, я хочу сказать, коллеги, мне действительно ужасно больно смотреть на то, что здесь сегодня происходит. Мы говорим о серьезных вещах, мы говорим об идеалах свободы слова, и это происходит как на кухне: кто у кого деньги взял. Я в 91-м году стоял тоже у Белого Дома и много что в своей жизни испытал на этом пути. И вы знаете, там люди не за зарплату боролись и не за то, сколько кто будет куда ездить, кто будет главным, и там были зарплаты у всех советские, Советского Союза, и у репортеров, и тогда они понимали свободу слова несколько иначе, и все мы это делали.

С.СОРОКИНА: То есть Вы заранее нас приговариваете, что мы исключительно за зарплату?

А.ЧУЕВ: Нет, я о вас не говорю, я слышу такие мнения здесь сегодня, вот это мне больно. Когда мы говорим о свободе слова, давайте все-таки говорить о свободе слова, а не о том, кому сколько денег надо дать. Вот это первое. Теперь о сегодняшнем дне. Это типичный пример того, как можно превратить одно в другое. Какая национализация, о чем вы говорите вообще? Сегодня мы действительно выступили с заявлением, с заявлением о том, что необходимо внести в закон в средствах массовой информации поправку, которая устанавливала лимит продажи акций общенациональных телевизионных каналов иностранным физическим и юридическим лицам. Во многих странах мира это есть, вы знаете. Каков будет этот процент - другой момент. Но самое главное, чтобы не получили контрольного пакета акций, это очевидно. Вот об этом мы говорили сегодня. Потому что честно вам скажу, я не хочу, чтобы Тед Тернер владел общенациональным каналом НТВ, так же, как мне неприятен господин Йордан, но Йордана можно уволить, а вот если Тед Тернер придет и станет владеть 51%, то его уволить уже будет нельзя. Это первое. И второе: я считаю, что решить проблему сегодня можно только таким образом, когда мы от этого совдеповского страха, я имею в виду Томск, избавимся. Потому что здесь все сидят, то ли боятся, то ли дуют на воду - не знаю, но один и тот же разговор идет: ах, ужасное государство, которое нас всех завтра задушит:

С.СОРОКИНА: Саша, хорошо Вам, Вы же во фракции "Единство":

А.ЧУЕВ: А я и не был раньше во фракции "Единство", и считал точно так же.

С.СОРОКИНА: Вы сейчас такой смелый!

А.ЧУЕВ: Нет, извините, я всегда был таким.

С.СОРОКИНА: Пресекать вообще инвестиции, ограничивая таким образом любой капитал, рассматривая, кто вам нравится, кто вам не нравится - хорошо ли это?

А.ЧУЕВ: Не пресекать, но контрольный пакет должен быть в стране, и это понимают даже в США.

С.СОРОКИНА: А подставная фирма, которая может легко выполнять интересы любого иностранного инвестора?

А.ЧУЕВ: Это другой вопрос.

С.СОРОКИНА: Тот же это вопрос! Скажите пожалуйста, это тот же вопрос? Пожалуйста, мнение юриста.

ЮРИСТ: Обходится во всех странах мира. Нигде и никогда не работало до сегодняшнего дня. Представьте себе, что будет российская компания, которая будет принадлежать каким-нибудь образом еще через ряд компаний тем же американцам. Доказать ничего нельзя, и никогда не доберетесь ни до какого колена. Второе: российская компания одалживает деньги у того же американца. Все, вопрос закрыт. Сворачивается в трубочку ваш закон - и понятно. Я хочу сказать еще одну вещь. Мы отошли, мне кажется, от главной темы, тема была - свобода слова и экономика.

С.СОРОКИНА: Мы все пытаемся с нее сдвинуться несколько, но никак не можем.

ЮРИСТ: Мы забыли эту тему?

С.СОРОКИНА: Если есть что-то радикальное:

ЮРИСТ: Я хотел просто предложить еще. Вопрос лежит в двух плоскостях. С одной стороны, НТВ говорит: оставьте нам свободу слова. А с другой стороны господин Кох говорит: дайте мне мои деньги. И оба абсолютно правы. Мне кажется, что если свобода слова будет гарантирована деньгами "Газпрома", то выход найден, что в переводе на русский язык обозначает: если творческий коллектив НТВ будет гарантирован всеми акциями, принадлежащими "Газпрому", и никогда не будет уволен, то, мне кажется, вы можете найти общий язык. Вот, собственно и все. А вы на это согласны?

С.СОРОКИНА: И мы подошли к важной теме: как выходить из положения.

А.ЧУЕВ: Можно предложение конструктивное? Я считаю, что на сегодняшний день есть нормальный выход, который бы решал эти проблемы. Во-первых, действительно, я здесь согласен с господином Сагалаевым: часть акций в размере 5% или 10% два основных акционера-собственника могли бы пустить в открытую продажу. Таким образом, это бы решило часть проблемы. Второе: можно было бы создать действительно Общественный наблюдательный совет, если вы боитесь за свободу слова.

С.СОРОКИНА: Он у нас есть.

А.ЧУЕВ: Нет, из действительно лиц, которых знает вся страна, которые бы наблюдали за тем, что:

С.СОРОКИНА: У нас есть такой Совет, Горбачев возглавляет.

А.ЧУЕВ: Он вас не устраивает, вы считаете, что этот совет плохо работает?

С.СОРОКИНА: Он нас устраивает.

А.ЧУЕВ: Тогда о чем речь? Тогда почему вы боитесь? Кто вас закроет?

Э.САГАЛАЕВ: А кого он не устраивает?

С.СОРОКИНА: Я не знаю. Нас устраивает.

А.ЧУЕВ: Тогда о чем речь? Вы говорите: нас закроют, нас выгонят: Я хочу понять, почему вы так считаете. Если действительно возглавит менеджмент человек:

С.СОРОКИНА: Не нас закроют - нас выгонят: Мы не согласны с последними решениями, которые проведены "Газпромом", и протестуем против них.

А.ЧУЕВ: Я понимаю, но при чем здесь свобода слова? Если бы там сидел не Кох, а Гусинский, вы что, говорили бы иначе или так же? Если бы вместо Коха был Гусинский, я хочу понять.

С.СОРОКИНА: Тогда бы у нас не было никакого разговора, потому что Гусинский создал компанию, мы работаем:.

А.ЧУЕВ: Значит, это все только потому, что Гусинский хороший, а Кох плохой.

С.СОРОКИНА: Ответьте этому демагогу, я не могу.

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Вы помните ту странную ситуацию с Шурочкой из "Служебного романа", когда ее послали в бухгалтерию и она была очень этим возмущена? Я безумно люблю НТВ, я смотрю только ваши передачи. Я не хочу выступать оппозиционером, но пока не случилось, вы не получили уведомление как творческий коллектив об увольнении, и сейчас, по сути, получается та же самая ситуация с Шурочкой. Вы на свою сторону пытаетесь перетянуть всех и каждого, а от вас-то никто не отказался! Я очень волнуюсь, потому что у нас очень быстро приклеивают ярлыки, я не хочу, чтобы вы на меня быстро навесили: Я хотела бы реплику сказать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так Вас не интересует, что я отвечу на Ваш вопрос?

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Меня очень интересует, мне просто непонятна Ваша манера всех перебивать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Манера такая, у Коха учусь.

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Как ни странно, у меня такое впечатление, что Кох сегодня был наиболее подготовлен именно к этому разговору, а разговор ушел совершенно в другую сторону. Вы просили вас поддержать - мы вас все поддерживаем. Но вы обсуждаете вопросы, которые действительно урегулированы законодательством, а в нем разбираются специалисты, не надо на это дилетантов привлекать. Вот мой собственно вопрос: зачем мы вам здесь?

А.ВЕНЕДИКТОВ: По законам Российской Федерации творчество в компании в средствах массовой информации определяет главный редактор. Первым движением нового совета директоров, который не признается журналистами, является смена главного редактора. В любом средстве массовой информации это означает смену редакционной политики. Уведомление послано, мы слышали нового так называется "главного редактора" господина Кулистикова, который говорил о том, что нужно больше развлекательных, больше веселых: Идет разговор о смене концепции вещания канала. Одни журналисты будут вытеснены, потому что они не умеют делать легкое и веселое, они умеют делать информационные программы. Это уведомление, если хотите, это черная метка, я так это понимаю. Может быть, я ошибаюсь, но я понимаю это так. И разговор, который ведут журналисты компании: Им уже трудно себя защищать, в конце концов, им все говорят: "Как вы смеете себя защищать!?" А кто их будет защищать? Вот я и объясняю вам, что смена главного редактора означает смену редакционной политики, и господин Кулистиков об этом заявил. Это черная метка, вот и все.

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Я, может быть, неправильно выразила свою мысль. Я, к несчастью, еще и юрист, я тоже немножко понимаю в средствах массовой информации. Если бы вы обсуждали сейчас разграничение полномочий генерального директора в лице одного и того же человека и главного редактора: Я смотрю телевидение каждый раз - Ваши программы, Света, и, безусловно, "Итоги". Но иногда хочется спросить: а почему уважаемый господин Киселев не меняет фамилию на Доренко? Такой же менторский тон появился! Сейчас разграничение ведь пошло одного фактически человека, из-за этого получился сыр-бор.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы же юрист! Главного редактора избрали журналисты, и вопрос менторского тона:

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Так вы тогда ставьте вопрос о том, что у вас речь-то идет только о главном редакторе, а все долги, которые у вас существуют на сегодняшний день, оставьте специалистам.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Собрание незаконно акционеров - вот о чем говорят журналисты.

ЗРИТЕЛЬНИЦА: Это вопрос, который у нас суд еще не решил.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Можно про суд? Президент Путин в послании говорит: "Суд пока так и не стал ни скорым, ни правым, ни справедливым, - говорит президент Путин 3 апреля. - Мы стоим у опасной черты, когда судья может выбирать норму законодательства, кажущуюся ему наиболее приемлемой" У нас суд справедлив только в отношении одного субъекта - "Газпром-Медиа". У них он скорый, справедливый и т.д. Я солидарен с президентом, давайте суд решит. Поэтому я возвращаюсь с предложением, которое внесли сегодня журналисты НТВ. Им уже стыдно здесь от себя говорить, они уже не могут говорить, их не слышат. Они говорят о том: давайте в Верховный суд, потому что мы сомневаемся в тех решениях судов, которые приняты в пользу "Газпрома". "Газпром" говорит: "Мы сомневаемся в тех решениях судов, которые приняты в пользу НТВ". И сегодня журналисты НТВ заявили: "Решение Верховного суда для нас будет окончательным, если Верховный суд разберется публично и гласно во всем этом, в чем мы сегодня разбираемся, и признает, что "Газпром-Медиа" прав. Мы подчинимся этому решению". Вы с этим согласны? Нет. Вы с этим согласны, Альфред Рейнгольдович?

А.КОХ: Я еще раз говорю, я согласен с тем, что давайте судиться, и мы сами сказали: "Давайте судиться!" Я задаю два других вопроса, которые вы хотите упорно замолчать. Зачем для этого обращение совместное к президенту? Президент не в состоянии ускорить это. И зачем для этого мораторий? Если мы проиграем суд, естественно, этот менеджмент уйдет. А если мы его выиграем, он останется - какие проблемы?

С.СОРОКИНА: Здесь Наталья Григорьева, судья, уже в отставке, но очень опытный человек. Ваши впечатления именно о судебном разбирательстве?

Н.ГРИГОРЬЕВА: Прежде чем сказать о судебных разбирательствах по вопросам НТВ, я бы хотела немножко сказать по вопросу о независимости суда.

С.СОРОКИНА: Ну и как, Ваше впечатление изнутри, что такое независимые суды наши?

Н.ГРИГОРЬЕВА: Я проработала судьей 20 лет и могу со всей ответственностью сказать, что большинство судей это честные, принципиальные и независимые судьи. Но большинство, не все. В той системе, которая сейчас у нас существует, и не нужно, чтобы все судьи были зависимые и пристрастные, достаточно совершенно небольшой процент таких судей, с тем, чтобы наша судебная система успешно функционировала. Не судебная система, а система, которая сейчас существует в государстве - тоталитарная система, до сих пор она у нас еще существует. Я в основном работала в областном суде, где рассматривала уголовные дела, но мне пришлось работать и в районном суде, где я рассматривала и гражданские дела. Три раза ко мне обращались различные чиновники с просьбами вынести "нужные" им решения. Я отвечала, естественно, отказом и выносила решения противоположные тем, которые от меня требовали. В одном случае мне даже предлагали квартиру. Но потом от меня отстали. Но если в моем производстве вдруг находились дела, которые впоследствии становились звонковыми, то эти дела просто у меня изымались из производства председательным судом. До сих пор председатели судов как раньше зависели, так и зависят от чиновничьей власти. Из-за нищенского бюджетного финансирования предстатели судов всех уровней вынуждены обращаться к чиновникам, в том числе к исполнительной власти, требуя средств для суда, квартир, для себя.

С.СОРОКИНА: Ваш вывод?

Н.ГРИГОРЬЕВА: В настоящий момент существует цепочка: чиновник - председатель суда и судья, который исполняет решение, угодное председателю суда, получившему от чиновника. Это одна цепочка, но есть другая сторона этой цепочки, которая идет от чиновника. Это цепочка может привести куда угодно, в том числе и к преступнику. Вот этот призыв действовать в рамках, в правовом поле - справедливый хороший призыв. Но поля-то нет:

С.СОРОКИНА: А Верховный суд?

Н.ГРИГОРЬЕВА: Верховный суд никогда не примет, стопроцентная уверенность: Верховный суд не примет никогда ваши дела к своему производству.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Почему?

Н.ГРИГОРЬЕВА: А зачем ему это надо?

С.СОРОКИНА: Пожалуйста, наш журналист.

ЖУРНАЛИСТ НТВ: Я вот только сегодня вернулся из Московского арбитражного суда, где рассматривался иск налоговой инспекции города Москвы, третье, по-моему, отделение налоговой инспекции, где было сказано о ликвидации "Медиа-Моста". Вот когда уже было все ясно, что практически шло к концу это судебное разбирательство, было ясно, что они не могут выиграть, то есть совершенно очевидно, что у налоговой инспекции не было просто прав и полномочий закрыть "Медиа-Мост". И тогда в самом конце представитель налоговой инспекции встал и сказал буквально следующее: "Тогда поищите, - это он обращается к судьям, - кто бы мог фактически закрыть "Медиа-Мост". Если не мы, то найдите другую структуру". Вот и все, что сегодня произошло.

С.СОРОКИНА: Такое возможно?

Н.ГРИГОРЬЕВА: Если задача поставлена, она будет решена.

ЗРИТЕЛЬ: Я не москвич, но я хочу ответить на вопрос, зачем я сюда пришел. "Газпром", мы все знаем, - мощная, сильная организация. Все время нам преподносят, что "Газпром" чуть ли не умирает с голоду, и вдруг я узнаю, что сотни миллионов долларов уходят на покупку ненужных им акций. И теперь они этим козыряют. Я предлагаю, чтобы эти акции безвозмездно отдали журналистам НТВ.

---

М.ЛЕСИН: Я считаю, что если у коллектива журналистов на сегодняшний день есть такая проблема, они должны от своего имени подавать заявления в суд, бороться за свои права, но исключительно законными способами. На сегодняшний день что мы получили? У НТВ через год заканчивается лицензия на вещание. Следующим летом мы будем рассматривать вопрос о продлении лицензии. Но при этом были нарушены за последние 3 дня все условия действующего законодательства и все лицензионные условия. Мы вынуждены были выдать предписание каналу, чтобы он восстановили те условия, которые у него являются приложением к лицензии. Еще раз поставили компанию в очень сложное положение, еще раз поставили журналистов в очень сложное положение. Поэтом мое предложение на самом деле: коллектив, защищая свои права, должен тогда обратиться в суд, изложить свои претензии и свои возможности, и пускай суд решает, каким бы он ни был. Отрицательно решение - тоже решение, положительное решение - очень хорошо. Другого выхода нет. Я хотел сказать, что в любом случае решать надо только законодательным путем. И в любом случае это противостояние, которое возникло, крайне негативно сказывается на всех средствах массовой информации.

Э.САГАЛАЕВ: Я хочу сказать, что я согласен, потому что мне было глубоко мерзко и противно слышать здесь разборки по поводу того, у кого вилла в Сото-Гранде, кто летает на чартерах и т.д и т.д. Замечательно, что мы пытаемся, если мы действительно пытаемся, покончить с олигархическим устройством страны, потому что это разборки олигархов и разбирайтесь сами, Алик с Володей Гусинским, разберитесь сами, не выносите это, потому что люди, которые смотрят, будут не верить журналистам, потому что они ваши бабки и ваши разборки автоматически:вы хотите, чтобы они перенесли на журналистов. А журналисты честно зарабатывают свой хлеб и получают еще гораздо меньше, чем они должны получать. Это первое. Второе - я считаю, что параллельно должно происходить несколько процессов: первое - то, о чем сказал министр - судебный процесс, вплоть до Верховного Суда. Второе - надо доукомплектовать состав акционеров и здесь я даю честное сагалаевское слово, что я не лоббирую Тернера, тем более, что в свое время у меня с ним бизнес, например, не получился, когда мы пытались 50 на 50 создать канал ТВ-6. Но, и я с вами согласен, надо ограничить влияние иностранного капитала, его присутствие на российских средствах массовой информации. 25 - 30 процентов:

А.КОХ: Не надо его ограничивать, Эдуард Михайлович! В средства массовой информации нужны инвестиции, надо их привлекать:

Э.САГАЛАЕВ: Не надо - не будем ограничивать. Но, вот Тед Тернер - у меня в руках его заявление, два заявления, в одном из которых он говорит, что я прошу сотрудников НТВ оставаться на работе, пока он продолжает вести переговоры по соглашению, которое позволит ему приобрести пакет акций компании, не являющийся контрольным, а миноритарным, то есть 25 - 30 процентов. Я считаю, что если бы Тед Тернер, человек международного масштаба, создавший CNN, стал акционером НТВ и высказал бы свое слово по поводу, в том числе, и менеджмента, то ситуация могла бы коренным образом, или не коренным, но измениться. Вот один процесс, вот второй процесс, которые могут идти параллельно. И третий процесс - я считаю, что открыта еще дверь для переговоров между "Газпром-Медиа", Газпромом и творческим коллективом. И мне единственно, Свет, все-таки непонятно, объясните, почему вы решили не давать слово Кулистикову и Йордану? Вот мне непонятно. Проблема, мне кажется, есть.

С.СОРОКИНА: Так, ребята, кто может ответить?

Е.КИРИЧЕНКО: Я не хочу, чтобы нас сравнивали с тумбочками, с редакционным имуществом каким-то, со станками, мы - люди. Есть команда журналистов НТВ и у нее есть свое мнение. И согласительная комиссия, в которую сегодня входили наши ребята, они выражали мнение всей команды. Мы не кондитерская фабрика, мы люди и мы решаем, мы выбрали Киселева главным редактором и мы за ним готовы уйти. Я хочу, чтобы те, кто претендует сейчас на пост главного редактора, на пост генерального директора, эти фамилии сегодня звучали, они должны знать, что если уйдет Киселев, за ним уйдет вся команда. НТВ больше будет выходить в эфир. Это будет крахом независимого телевещания в России.

К.ТОЧИЛИН: Я хотел сказать вот что - вот эта вот история, связанная с тем, что сюда не пришли господа Йордан и Кулистиков, рассматривается господином Кохом как то, что мы зажимаем свободу слова. Я хочу напомнить видимо забывчивому господину Коху, что вчера, во время встречи в нашей переговорной комнате, которая транслировалась по нашему внутреннему вещанию, ты ему задала вопрос - вы стали уже обговаривать технические детали сегодняшней программы, и помнишь, ты сказала - давай пригласим Блинова, того Блинова, который подал в отставку из Газпрома. И можно даже пленку, наверное, найти - выражение лица господина Коха, и то, что он сказал - не надо Блинова, пожалуйста. Мы согласились, и сейчас не раздуваем из этого ничего, зато к нам можно прицепиться, что мы, видимо из гигиенических соображений, не хотим лишний раз видеть друзей господина Коха.

Э.МАЦКЯВИЧУС: Дело в том, что, согласившись принять этих людей, мы бы просто юридически признали то, что собрание акционеров, равно как и последующее заседание совета директоров, было законным. Мы этого пока не признаем. Пока не будет решения высших судебных инстанций, мы этого делать не будем. У нас нет для этого оснований. Мы вчера встретились с Альфредом Рейнгольдовичем, проговорили два с половиной часа, и собственно, у вас было на это право 46 процентов.

М.ЛЕСИН: У меня вопрос Коху. Альфред Рейнгольдович, скажите пожалуйста, Вы собираетесь увольнять Киселева? От этого, по моему, зависит принципиальная позиция, которую мы сейчас, в том числе, обсуждаем.

А.КОХ: В каком из трех его качеств?

М.ЛЕСИН: Как главного редактора, как журналиста, как автора программы "Итоги":

А.КОХ: Как журналиста и автора программы "Итоги" - нет.

С.СОРОКИНА: Скажите, какие Вы видите пути выхода из ситуации?

А.КОХ: Я еще раз хочу сказать, господина Киселева увольнял не я, а акционеры. Это первое.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Миноритарные.

А.КОХ: Не надо - миноритарные: Ну не надо:

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но 46 меньше 50!

А.КОХ: А 50,44 больше 50.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А не голосовал "Кэпитал Ресерч"!

А.КОХ: Имел право. Вы не знаете закона. Значит, послушайте меня. Теперь, что касается Тернера. У вас, действительно, мало времени: Леш, тебе интересно про Тернера? Тогда помолчи 5 минут. Ну соберись. Значит, с Тернером вчера были проведены переговоры между нашими консультантами и консультантами господина Тернера в Лондоне. Мы давно разговариваем с ним. Мы очень хотим это сделать. Мы неоднократно об этом заявляли. Но, я могу сказать одну вещь, что я когда был в Вашингтоне, встречался в Госдепартаменте, я их просил - только, ради бога, не делайте никаких заявлений по этому поводу. Только, ради бога, не пиарьте вы эту проблему, как проблему свободы слова. После этого Госдепартамент опять сегодня сделал заявление. Господин Тернер без конца пиарит эту сделку. Слушайте, ну кто-то в одной из дискуссий, которые теперь уже идут перманентно, сказал, что деньги любят тишину. Я еще раз говорю, что я хочу этой сделки, я веду переговоры, я неоднократно говорил, что я хочу этой сделки. Вот на сегодняшний день мы допиарились с этой сделкой до того, что Госдума рассматривает вопрос об ограничении иностранных инвестиций. Вот до чего допиарились. И что вы думаете - это произойдет в Думе, к сожалению, у нас там слишком много любителей, так сказать, "независимости от капитала". И мы своими сегодняшними забастовками на НТВ подогреваем вот эту "независимость от капитала". Ах как это некультурно, ах как это невысоко - говорить о деньгах, давайте говорить о вечном, давайте говорить о творчестве. Ваше творчество стоит на деньгах, к сожалению, так, как свобода слова стоит на частной собственности - нету свободы слова без частной собственности, не бывает свободы слова в стране, где одна государственная собственность, а вы сегодня попираете эту частную собственность своим неуважением к ней.

ЗРИТЕЛЬ: Я хотел сказать, что без частной собственности не бывает свободы, но частная собственность возникает только в условиях свободы и поэтому свобода первична, а частная собственность вторична.

А.КОХ: Да кто ж ее ограничивает-то, Христа ради? Чем? Хоть одним словом я ограничил это?

ЗРИТЕЛЬ: Конечно, Вы не словом, а действием - Вы уволили главного редактора!

А.КОХ: И что?

ЗРИТЕЛЬ В СТУДИИ: Вы же боитесь, господин Кох, Вы же боитесь разбирательства в суде, Вы же боитесь вынести в судебное заседание, на Верховный Суд:

А.КОХ: Почему я боюсь, я же говорю - да ради бога:

В.ЯКОВ: Ребят, ну не в Кохе дело, и не в Газпроме - вас заказал Кремль, вас заказала власть (аплодисменты) Мы сейчас говорим только об НТВ, но мы забыли, что уже сейчас журналистов газеты "Сегодня" увольняют, журналисты журнала "Итоги" - они уже без работы, о них забыли. Ведь власть сводит счеты с группой "Медиа-Мост", которая неугодна власти. Вы затронули в свое время судьбу Волошина, тему "семьи", и вы не поддержали Путина. Он вам этого не простил. Коха в данной ситуации только наняли для исполнения этой роли. Наняли Коха, наняли Йордана, наняли тех людей, у которых подмочена репутация, то есть чисто технологично работа ведется по системе спецслужб, точно также, как в Кремле назначили Ястржембского, который в свое время перебегал туда-обратно. Поэтому проблема сегодня не в НТВ, а в том, что прессу, которая не согласна, не поддерживает Кремль, уничтожают. Мы должны вас защитить вот именно от этого уничтожения.

ЗРИТЕЛЬ: Вы знаете, вот в этом взаимоотношении Газпрома и НТВ, где так причудливо переплелись политика, юриспруденция, финансы, мораль, меня задевает только одно - эта история уже вышла за рамки двух коммерческих фирм и стала общенациональным достоянием - вот здесь меня удивляет одно - почему в данной ситуации молчит тот человек, которому мы доверили право управления страной. Почему молчит президент. Я понимаю - Путин молчит - это у него уже, наверное, привычка. Тонет "Курск" - президент молчит, взрывы в Ставрополье - президент молчит. Митинги на Пушке в защиту НТВ, в Ленинграде, в Томске - президент молчит. Но он своим молчанием, прежде всего, нас оскорбляет, тех людей, которые ему доверили, еще раз говорю, управлять страной и я хочу, чтобы господин Путин знал - на следующих выборах у него на один голос будет меньше - это будет мой голос. (аплодисменты)

Э.САГАЛАЕВ: Я все-таки хочу внести ясность, что даже если ситуация кончится с трагическим исходом, я хочу сказать, что есть еще в России определенные силы и конкретные, которые не дадут, или будут бороться до конца. Я могу сказать, что да, с согласия творческого коллектива ТВ-6, принято решение, которое было сегодня объявлено, что если потребуется, то канал ТВ-6 готов принять к себе программы НТВ.

С.СОРОКИНА: Спасибо, Эдуард Михайлович. Все, разговор только пошел, но это уже серьезно, нам действительно надо уходить из эфира. Еще что-то добавить хотите?

А.КОХ: Я считаю, что, тут, кстати, о подмоченной репутации было сказано, кто ж ее подмочил? Вы и подмочили. Больше никто. Вот. Теперь, что касается нашей позиции. Мы искренне готовы к диалогу. И неоднократно об этом заявляли. Я вчера к вам пришел, я предложил создать согласительную комиссию. Согласительная комиссия сегодня превратилась в фарс по вашей вине. Мы готовы обсуждать. Мы открыты к любым вопросам, я это сказал. У вас ничего не нашлось, кроме того, чтобы сказать банальность - давайте судиться. Давайте, мы не против. Ради бога. Хоть до Господа Бога дойдем, никто ж не возражает, до Европейской комиссии, никто ж не возражает. Просто нельзя для себя эксклюзивно делать исключение из законодательства, нельзя для себя придумать, что если решение не отменено судом, то оно тем не менее не действует, пока его суд не утвердил. Все живут по правилам, что решение действует, пока оно не отменено судом, мы живем по правилам - решение действует, пока мы этого захотим. Так не бывает. Давайте исполнять решения, а если вы хотите судиться - давайте судиться.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мне очень жалко, что господин Кох, которого я действительно давно знаю, оказался втянутым в эту историю. Я совершенно согласен с коллегой - Кох - исполнитель политического заказа. И апелляция здесь может быть только к двум субъектам свободной политической жизни. Я не могу давать советы журналистам НТВ, это их выбор, но я думаю, что это президент, который действительно заказал всю эту историю. Почему так одновременно действуют все органы? Налоговая полиция, министерство юстиции, все что угодно, суды, фракция "Единство", которая замечательно вовремя выскочила со своими предложениями, замечательно. Все одновременно. За этим стоит только один человек, в скобках (один) - это президент. И поэтому я считаю, что нормальное предложение журналистов НТВ, если бы я имел честь быть журналистом вот этого НТВ, а не того, какое вы хотите создать, я бы поддержал журналистов в обращении к президенту. Президент, отвечу вам, ваш президент - гарант Конституции. Где механизм гаранта? Люди говорят - суды неправедно решают, президент обязан гарантировать наше право на свободу слова, на получение информации. Если он видит, если ему говорят люди, которые заслуживают уважения в этой стране, 123 человека, и я к президенту апеллирую сейчас, я его цитирую:

ВЫКРИК ИЗ ЗАЛА: Он и ваш президент!

А.ВЕНЕДИКТОВ: Совершенно верно, это мой президент. Вот я и говорю ему - Владимир Владимирович Путин, если Вы хотите, чтобы Вас уважало еще больше людей, обратитесь в Верховный Суд с просьбой - президент не может отменить решение акционерного собрания, решение Саратовского суда и так далее - но Вы гарант, Вы наш гарант, обратитесь в Верховный Суд в порядке надзора проверить все решения судов - это первое. И второе - проявите добрую волю, господа из Газпрома, господа из "Медиа-Моста", приостановите все решения, все выполнения решений судов, приостановите, это добрая воля:

А.КОХ: 5 лет мы проявляли добрую волю:Инвестировали в вашу компанию:

А.ВЕНЕДИКТОВ: Бросьте, Алик : Первое, что сделало ваше самозванное собрание - оно сменило менеджмент. Вы обещали президенту, Вы:

А.КОХ: Я ничего не обещал:Он мне сказал, я выслушал:

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я поставлю точку. Я считаю, что то предложение, которое сделали журналисты, оно и есть компромисс. Поддержите Альфред Рейнгольдович, и тогда я могу сказать - внушаеть! Внушаеть, Рейнгольдыч, внушаеть! Внушает доверие.

А.КОХ: Слушайте, 5 лет мы инвестировали в компанию, 9 месяцев мы ведем переговоры по долгам. Мы два договора подписали, ото всех отказались те подписанты, которые подписывали за компанию:

С.СОРОКИНА: Все, нас выкидывают из эфира. Все. Вы вернулись в начало разговора. Стороны не нашли понимания, констатируем. Смотрим на результаты голосования. По телефону нам позвонило 46340 человек, 36395 поддерживают нас, около 10 тысяч - выступают на стороне Газпрома. На сайте в Интернете проголосовавших 17 с лишним тысяч, 83 процента поддерживают нас. Спасибо огромное вам за поддержку, спасибо большое! Все это действительно очень важно, потому что, как оказалось, и мы постарались вам это продемонстрировать, не только в нас и не столько в нас дело, а в тех огромных нерешенных проблемах, которые просто в нашей ситуации отразились, как в капле воды. Как говорится, надейся на лучшее, но готовься к худшему. Я не знаю, я очень надеюсь, что мы через неделю с вами все-таки встретимся. Ну надеюсь я на это, и мы будем говорить на какие-то другие уже темы. Ну а если по другому: Вы знаете, кто-то мудрый сказал - бывают поражения, славе которых позавидует победитель. До свидания, счастливо.

[Новое время]

http://www.newtimes.ru/articles/detail/72563
№ 33 (301) от 14 октября 2013

Евгений Киселев о «старом» и «новом» НТВ

20 лет назад была создана негосударственная телекомпания, в истории которой — и высочайшие профессиональные взлеты, и стремительное падение

Автор дизайна НТВ Семен Левин (в центре), Евгений Киселев (слева), Олег Добродеев. 1998 г.

Читатели постарше наверняка помнят строки Галича про мародеров, которые встали у гроба Пастернака и несут почетный караул. На прошедшей неделе происходило нечто подобное: люди, некогда захватившие и умертвившие «старое» НТВ, праздновали юбилей телекомпании, к рождению которой они в большинстве своем не имеют никакого отношения. Больше того — создавшие на ее месте другую, совершенно противную тому, какой она задумывалась.

«Старого» НТВ, в создании которого я участвовал и на котором проработал семь с половиной лет, давно уже нет и не будет. Что-то умерло само собой, что-то было разрушено абсолютно сознательно и целенаправленно, порой, я бы сказал, мстительно. Добивали уже после нашего ухода: закрыли «Куклы», потом «Намедни» Парфенова и «Свободу слова» Шустера. Вот уже сейчас, под 20-летний юбилей, убрали из эфира «НТВшников», выдрали когти и спилили последние зубы «Центральному телевидению», единственной программе, которая внушала надежду, что дух «старого» НТВ еще теплится и может возродиться. Впрочем, я не уверен, что это сегодня кому-то нужно. Целевой аудитории, для которой когда-то создавалось «старое» НТВ, на мой взгляд, сегодня просто нет. То есть она есть, но телевидение для нее давно уже не является ни источником информации, ни средством развлечения. Сегодня аудитория «старого» НТВ узнает новости либо в машине по радио «Эхо Москвы» или «Коммерсантъ-FM», либо из интернета, актуальную аналитику читает там же. Политические дискуссии не смотрит — да и где их смотреть? — а ведет сама в социальных сетях. Если и смотрит что-то по телеку, то канал «Дождь». В значительной степени из соображений моды.

„Что-то умерло само собой, что-то было разрушено абсолютно сознательно и целенаправленно, порой, я бы сказал, мстительно”

Точно так же 20 лет назад было модно НТВ, у нас даже был такой рекламный слоган на майках, кружках, значках: «Я смотрю только НТВ».

Главный зритель нынешнего НТВ — давно уже не креативный класс. Говорят, один из нынешних руководителей канала однажды так описал целевую аудиторию «нового» НТВ: «Старик, представь себе общую камеру в СИЗО».

Вердикт Суркова


Владимир Гусинский. Июль 1995 г.
По логике вещей НТВ не должно было появиться на свет. Крупные бизнесмены, с которыми тогда, в самом начале 90-х, мне приходилось общаться на тему: «Не хотите ли вы вложиться в создание частного телевидения?» — уверенно говорили «нет». Очень хорошо помню разговор с Владиславом Сурковым, который тогда работал в службе по связям с общественностью одного из первых крупных частных банков «Менатеп» Михаила Ходорковского. Смысл слов Суркова был примерно такой: мы не верим, что в России в ближайшее время сможет появиться серьезный рекламный рынок, способный превратить телевидение в прибыльный бизнес. Плюс высокие политические риски.

Пройдет несколько лет, и Сурков, к тому времени работавший уже на Первом канале (тогда еще ОРТ), подойдет ко мне на одном светском приеме, напомнит тот разговор и признает, что был тогда неправ. Пройдет еще несколько лет, и выяснится, что неправ Владислав Юрьевич был лишь отчасти: политические риски в итоге оказались невероятно высоки, это подтвердила и судьба Березовского, на которого он в тот момент работал, и судьба Гусинского.

Но это я забегаю вперед. А тогда, примерно в начале 1993 года, был еще один, казалось бы, мелкий, но очень важный случай. Сурков позвал меня пообедать в ресторане «Трен-Мос», и за наш столик подсел общий знакомый Сергей Зверев. Его я знал как пресс-секретаря Григория Явлинского («Яблока» тогда не было еще даже в проекте), но с некоторых пор Зверев работал уже не с Явлинским, а с неким Владимиром Гусинским, восходящей звездой молодого российского бизнеса, у которого есть банк и всякие другие активы. Сергей сунул мне визитную карточку — мол, звони, если что.

Один день в мае


Игорь Малашенко. Ноябрь 1995 г.

«Если что» возникло спонтанно, на ровном месте, несколько месяцев спустя. В один прекрасный день в мае 1993 года мы с Олегом Добродеевым (он в ту пору — главный редактор информации на нынешнем Первом канале, я — ведущий программы «Итоги», которая к тому времени просуществовала там же, на «первой кнопке», чуть больше года и успела стать, как сказали бы сейчас, хорошо раскрученным брендом) в который раз толкли воду в ступе — вели бесконечный разговор про то, что на государственном телевидении становится опять невыносимо душно и «надо бы что-нибудь придумать».

Передо мной на столе лежала газета «Сегодня», которой давно уже нет. А тогда она только-только начала выходить и была очень хороша, в ней под одной крышей собралась блестящая журналистская команда. Я слышал, что финансирует газету тот самый Владимир Гусинский, с которым работает наш старый знакомый Сергей Зверев. Дальше пошла чистая импровизация: давай ему позвоним, у меня где-то его визитная карточка валялась…

И дальше пошла удивительная цепочка счастливых случайностей. На пятой минуте встречи Зверев предложил дальше разговаривать с Гусинским. Еще через пять минут мы уже сидели перед ним рядком на диване, а еще через пять минут Гусинский объявил, что финансировать производство всего-навсего одной программы — это не тот масштаб, надо делать большой, амбициозный проект. Еще через полчаса кабинет уже кишел юристами, финансистами, кадровиками, прочими сотрудниками, которым Гусинский раздавал задания: мы создаем телеканал. На календаре был самый конец мая. В эфир мы вышли через четыре с половиной месяца…

Желтый блокнот

При первой же встрече Гусинский сказал: вы классные ребята, и вы все, наверное, знаете про телевидение, но у вас нет опыта административной работы, а новой компании нужно первое лицо, человек, который имеет опыт руководящей работы, знает, как вести дела с людьми во власти, в том числе в самых высоких сферах. Есть у вас такой человек на примете? Мы сразу, хором назвали Игоря Малашенко, который к тому времени успел поработать и в ЦК КПСС, и в аппарате президента СССР Михаила Горбачева, и даже — после отставки Егора Яковлева — несколько месяцев исполнял обязанности руководителя Первого канала, который только назывался тогда по-другому.

Так вот, НТВ сделал Игорь Малашенко. Понятно, что на деньги Гусинского, понятно, что с помощью Добродеева, с помощью автора этих строк, с помощью многих других людей. Но ни Добродеев, ни тем более я, ни даже Гусинский не справились бы с тем, с чем сумел справиться Игорь. Он был первым сотрудником в штате новой компании, которая тогда никак еще не называлась. Он и название ей потом придумал — «Телекомпания НТВ». Аббревиатура «НТВ» при регистрации официально никак не расшифровывалась. Потому что сокращение нравилось всем, а вот букву «Н» все предлагали толковать по-разному — кто-то был за «независимое», кто-то — за «новое», кто-то — за «наше» и т.д. Малашенко предложил остроумный ход: а давайте не будем расшифровывать вообще. Пусть каждый понимает, как хочет.

„Гусинский объявил, что финансировать производство всего-навсего одной программы — это не тот масштаб”

Многие почему-то навсегда запомнили на столе у Малашенко «фирменный» желтый блокнот формата А4 — в Америке такие называют legal pad. В конце каждого рабочего дня он размашистым почерком составлял список дел на завтрашний день и на следующее утро начинал вычеркивать позицию за позицией — и не уходил с работы, пока не вычеркивал последнюю. В первый год существования компании Малашенко сам делал все: бизнес-план, бюджет, сетку вещания. Создавал все скучные административные службы — финансовую, хозяйственную, кадровую, юридическую. Игорь сам ездил на кинорынки в Каннах, сам вел переговоры о первых закупках иностранных фильмов и сериалов. Сам занимался рекламой. Сам долго искал и нашел «правильного» партнера — рекламное агентство «Видео Интернэшнл», с которым НТВ потом работало долгие пять лет и очень скоро стало зарабатывать десятки миллионов долларов в год.

Михаил Горбачев и Евгений Киселев во время записи передачи «Герой дня». 1996 г.

Активная броня

НТВ могло закрыться, как это часто случается в России даже с вполне успешными медиа-проектами, уже на втором году жизни. Было это в марте 1995 года. Гусинский уже несколько месяцев жил в Лондоне, фактически в вынужденной эмиграции, после того как на него «наехала» Служба безопасности президента. Недоброжелатели олигарха убеждали Ельцина и его окружение, будто он чуть ли не вынашивает планы переворота, чтобы привести к власти московского мэра Лужкова. Тем временем разворачивались боевые действия в Чечне, и то, что НТВ, в отличие от государственных телеканалов, информирует не только об успехах, но и о неудачах «федералов», вызывало не то что раздражение — прямые обвинения в предательстве государственных интересов.

Короче говоря, в один прекрасный день в Лондон к Гусинскому приехали из Москвы все партнеры по его тогдашнему основному банковскому бизнесу и фактически предъявили ультиматум: надо избавляться от НТВ — или закрывать, или продавать канал, или, на худой конец, сделать его чисто развлекательным, никаких новостей, никаких «Итогов». Иначе власть или разорит, или отберет основной бизнес — процветающий «Мост-Банк». После всех встал Малашенко и сказал он примерно следующее: «Если ты откажешься от НТВ, власть поймет, что ты дрогнул, и начнет тебя атаковать с удвоенной силой. НТВ на самом деле твоя единственная защита. Пока ты владеешь независимой телекомпанией, ты можешь всем говорить, что все твои проблемы с властью только из-за одного — хотят заткнуть рот НТВ. Знаешь, у танков есть активная броня? Так вот, НТВ — твоя «активная броня». Гусинский подумал с минуту и затем сказал: «Игорь прав. Продолжаем работать по-прежнему». Тем выступлением Малашенко продлил жизнь «старого» НТВ еще на шесть лет. Впрочем, потом предсказание его сбылось — в 2001-м власть отобрала бизнес у Гусинского, уже не банковский, а телевизионный и издательский.

„«Если ты откажешься от НТВ, власть поймет, что ты дрогнул, и начнет тебя атаковать с удвоенной силой»”

А тогда, на заре НТВ, был еще один человек, который спас телекомпанию, светлая ему память. Это был Александр Николаевич Яковлев, который тогда завершал свою государственную карьеру на посту главы Федеральной службы по телевидению и радиовещанию — лицензирующей инстанции. Примерно тогда же, в начале 1995-го, он взял и выдал НТВ полноценную лицензию на вещание сроком на пять лет. Ведь до того момента НТВ вещало «в экспериментальном порядке», на основании президентского указа, и этот эксперимент мог быть в любой момент прекращен новым указом, проект которого, говорят, уже гулял по кремлевским кабинетам. Когда разгневанный премьер Черномырдин позвонил Яковлеву со словами: «Что вы наделали!? Мы же собирались НТВ закрывать!» — бывший член Политбюро поставил на место бывшего члена ЦК КПСС: «Не надо, Виктор Степанович, повышать на меня голос. У меня не было законных оснований отказывать в лицензии компании, которая уже не первый год работает в эфире». Эту историю Яковлев рассказал мне незадолго до смерти, раньше я вообще об этом ничего не знал…

Слева направо: Олег Добродеев, Борис Ельцин, Евгений Киселев, Алексей Цыварев. 8 июня 1996 г.

Попутчик

Я пишу эти заметки потому, что есть вещи, которые уже принадлежат истории и о которых уже можно и нужно рассказывать, чтобы не плодились мифы. Кто-то должен попытаться ответить на вопрос, который по-прежнему то и дело звучит: почему все-таки другой «отец-основатель» НТВ Олег Добродеев в свое время так неожиданно ушел? И как же мог человек, создавший такое телевидение в 90-е, в последующем десятилетии сделать телевидение с обратным знаком, канал «Россия», где новости тщательно фильтруются, ретушируются, препарируются, чтоб, не дай бог, не вызывали дискомфортных ощущений у сильных мира сего, где тон задают Аркадий Мамонтов, Дмитрий Киселев и другие?

Отчасти на эти вопросы я уже ответил. НТВ создавал Малашенко. Добродеев создал службу новостей канала и никогда по-настоящему не увлекался прочими делами канала. Даже когда он уже стал гендиректором. Вообще периодически возникало ощущение, что Олег Борисович тяготится своей работой на НТВ. Начиная, наверное, с 1997 года он заводил разговор об уходе. То к Березовскому на ОРТ, то на некую высокую должность в аппарате Евгения Примакова, когда тот стал премьер-министром.

„Мы жили так, как живут театральные студии в годы расцвета. То «старое» НТВ с его семейной обстановкой закончилось через десять лет”

А потом Добродеев начал подавать заявления об уходе. Сначала из-за того, что он хотел подавать новости о событиях вокруг Косово и операции НАТО против режима Милошевича в новомодном тогда антизападном панславянском духе. Потом из-за того, что хотел освещать вторую чеченскую войну не так, как первую, — только с одной стороны. Потом из-за ерунды — в январе 2000-го, когда Путин уже стал и.о. президента. Тогда уже просто нужен был любой повод, чтобы уйти, и Гусинский не стал его удерживать.

В свое время в России широко использовалось такое меткое слово — «попутчик». Так называли случайных, временных союзников. Так вот, с какого-то момента я — да и не я один — начал ощущать, что в проекте НТВ, да и вообще в журналистике либерально-демократического направления Олег Добродеев — попутчик. Вернувшись на государственное телевидение, он, по-моему, обрел истинного себя.

Театр живет 10 лет

В заключение вспомню только одну историю. Нынешний гендиректор НТВ Владимир Кулистиков в бытность свою главой нашей информационной службы — было это в 2000 году, уже после ухода Добродеева — в одном интервью, рассказывая про внутреннюю жизнь компании, вдруг сказал очень точную вещь: «У нас студийная обстановка». И правда, мы жили так, как живут театральные студии в годы расцвета. Как жил, наверное, Художественный театр в самом начале пути. Как жили «Современник» и «Таганка» в их лучшие годы. Но ведь известно, что театр живет десять лет. Вот и то «старое» НТВ с его поразительной, семейной, студийной обстановкой, когда люди домой с работы уходить не хотели, закончилось примерно через десять лет. В 2004-м, после изгнания Леонида Парфенова, закрытия «Намедни» и — что удивительно — после возвращения Кулистикова, но уже в качестве руководителя канала. Началась совсем другая история совсем другого канала, которую рассказывать точно не мне.

фотографии предоставлены Марией Шаховой, Игорь Табаков/fotoimedia, Эдди Опп/Коммерсант

[Яблоко]

[Владимир Кара-Мурза]

http://echo.msk.ru/blog/karamurza_st/1747186-echo/
12:54 , 13 апреля 2016

автор
журналист

В ночь с 13 на 14 апреля мы отметим 15-летие захвата НТВ. Сколько лет гибели НТВ – столько лет и существует в чистом виде путинский режим. Их хронологические рамки совпали. Нужно было погасить свет в стране, чтобы без огласки начать обштопывать самые чёрные дела. Если бы существовало «старое» НТВ – то сегодня — как в пророческом рассказе Р.Бредбери «И грянул гром» про эффект бабочки — Россия не воевала бы с Украиной, были бы живы пассажиры сбитого над Донбассом Боинга, а Президентом России был бы — Борис Немцов.

Но НТВ уничтожили, канал стал синонимом самой желтой, неприличной журналистики, о чем я той ночью Кулистикова с Добродеевым и предупреждал. «Володь, не ты один тут свобода слова», – отвечали они мне. По-моему, время доказало, кто был прав.

["Коммерсантъ"]

1993 год. Телекомпания НТВ начала ежедневные передачи по Пятому каналу. Затем, в декабре 1993, президент Борис Ельцин подписал указ о выделении НТВ 4 канала

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/editions/daily/arti...millionah.html
4 ноября 1999 в 00:00,
Компании Владимира Гусинского не согласились с подобным требованием и подали иск в Московский арбитражный суд. История вопроса такова. В 1998 году "Медиа-Мост" и НТВ-Плюс взяли кредит во Внешэкономбанке. Договор был подписан на один год с последующей пролонгацией до 2000 года. Однако в июне 99-го Внешэкономбанк вдруг заявил, что больше не намерен выполнять дополнительные условия контракта, и затребовал деньги назад. Такой демарш легко объяснялся политическими причинами: после отставки правительства Евгения Примакова НТВ резко выступило против главы президентской администрации Александра Волошина, посчитав того главным закоперщиком подковерных семейных интриг. Именно тогда вслед за попыткой обанкротить компанию к НТВ выстроилась очередь из налоговой полиции и других силовых ведомств на предмет проверки. Ничего не нашли, и тогда было решено все силы бросить на изымание кредита. В ответ "Мост" предъявил к оплате облигации ОВЗ, так называемые вэбовки. Внешэкономбанк, являющийся агентом Правительства РФ, оплачивать собственные ценные бумаги не в состоянии. Отсюда конфликт. Процессы по "Медиа-Мосту" и НТВ-Плюс идут параллельно. Причем заседания проходят весьма занимательно. 27 октября во время совещания апелляционной коллегии вдруг поступило сообщение о заложенной в зале суда взрывчатке. Интересно, что угроза пришла как раз в тот момент, когда банковские адвокаты о своей позиции заявили и наступила очередь представителей "Медиа-Моста". Благодаря взрывоопасному цейтноту их спешно выслушали в течение... двух минут (!) и тут же ретировались. На следующий день оказалось, что судья, ведущий дело по НТВ-Плюс, неожиданно заболела. В просьбе отложить заседание до ее выздоровления было отказано. Новый служитель Фемиды нашелся в момент и, толком не войдя в курс происходящего, приступил к отправлению своих обязанностей. Ангажированность нашей "независимой" третьей власти видна и слепому. Не зря ведь тот же Волошин как-то обмолвился в адрес НТВ: "Или вы поддерживаете на выборах кого нам нужно, или мы вас уничтожим".

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/editions/daily/arti...siya-most.html
18 ноября 1999 в 00:00,
В июне прошлого года на Лазурном побережье Франции встретились Березовский, Юмашев и председатель правления Внешэкономбанка Костин. На троих соображали один вопрос: как удушить "Медиа-Мост". План оказался прост как правда: ВЭБ должен потребовать возврат кредита, выданного "Мосту" и компании "НТВ+" в 1998 году. Тем же летом состоялась встреча с другим составом участников: Гусинский, Волошин и действующий тогда премьер Степашин. Волошин предложил Гусинскому уладить все проблемы с ВЭБом плюс 100 млн. долларов отступных в обмен на то, чтобы глава "Медиа-Моста" "испарился" до президентских выборов. Вопрос: покраснели ли при этом знаменитые щеки гуттаперчевого Сергея Вадимовича и откуда взялись деньги? Впрочем, для Волошина финансы никогда не были большой проблемой. Это все та же неоконченная пьеса о пустых ваучерах, коробках из-под ксерокса, "пирамидах", заграничных дворцах, западных счетах и оффшорах. Деньги бюджетные, то есть наши с вами. И приватизированы они, как и законы РФ, кучкой людей. Узок круг этих революционеров. Гусинский на попятную не пошел, и началось... Сейчас судебный процесс ВЭБ — "Мост" раскручивается по полной программе. Со стороны Кремля ситуацию курирует заместитель главы Администрации Президента и по совместительству начальник Главного контрольного управления Администрации Президента Евгений Лисов. Ценные указания от него получает давний приятель еще по работе в московской прокуратуре, а ныне зампредседателя Мосгорсуда г-н Антошин. Кроме того, во Внешэкономбанке работает сын Лисова, нынче принимающий участие в юридическом разбирательстве. Также известно, что юрист ВЭБа Анатолий Блинов напрямую связан с Мамутом и Абрамовичем и беспрекословно выполняет их указания. За время тяжбы дважды менялся состав суда. Сначала якобы заболел судья, в другой раз служители Фемиды удалились на совещание, но возвратились уже почему-то на две трети в новом составе. Участившиеся в последнее время разговоры об аресте счетов "Медиа-Моста" являются вымыслом. Это официально подтвердил исполняющий обязанности судебного пристава г. Москвы Яков Кусайко. Вымыслом является и информация о невыплаченном долге Сбербанку: все кредиты "Мостом" погашены. Внешэкономбанк заявляет, что продлевать кредит он не обязан. Однако в договоре по предоставлению займа "Мосту" и "НТВ+" указано, что условия пролонгации достигаются при выполнении ряда пунктов со стороны должника: уведомление кредитора не позднее чем за 15 дней, аккуратные выплаты по долговому проценту и сохранение суммы залога. Стороной-истцом оспаривается лишь последний норматив. Но залог на сумму 92 млн. долларов по "Мосту" и газпромовские акции в 21 млн. долларов по "НТВ+" остались без изменений. Нынешняя правящая верхушка надеется, что просуществует по крайней мере не меньше, чем советская власть. Она подчинила себе законы, присвоила народные деньги и хочет остаться безнаказанной. Но второй раз история повторяется исключительно в виде фарса...