*2731. История КПРФ. Краткий курс

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15385
20.04.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 015 от 20-04-99

Как уже сообщалось в печати, при издательском доме "Коммерсантъ" недавно был создан Институт истории КПРФ, которому поручена подготовка монографии "История КПРФ. Краткий курс". Встав на трудовую вахту в ознаменование 129-й годовщины со дня рождения В. И. Ленина, коллектив института добился больших творческих успехов — подготовил начало публикации к этой дате. В дальнейшем "Власть" будет публиковать по одной главе "Краткого курса" в каждом номере.

Введение
Коммунистическая партия Российской Федерации сегодня является крупнейшей реальной силой, влияющей на известное всему миру экономическое, политическое и социальное положение в нашей стране. За исторически короткое время существования она превратилась из сравнительно небольшой общественно-политической организации социал-демократического толка в мощную партию еще более нового, чем ленинский, типа, представляющую интересы широких и густых слоев. Под знаменем Сталина—Брежнева—Зюганова выступают все те 400 тысяч из 150 миллионов населения, кому дороги традиции революции и гражданской войны, коллективизации и раскулачивания, беспощадной борьбы с врагами народа и космополитами, абстракционистами и отщепенцами-диссидентами, кто сохранил верность интернациональному долгу перед свободолюбивыми народами Сербии и Ирака, Кубы и Северной Кореи, кто готов отдать наши жизни за идеалы своей справедливости.
День ото дня крепнет партия, созданная железной волей и несгибаемым разумом товарища Геннадия Андреевича Зюганова, верного сына своего терпеливого народа, лучшего и талантливейшего ученика и продолжателя дела основоположников марксизма-ленинизма и национал-социализма с его человеческим лицом. В наше время ни одно значительное событие в стране и мире не происходит без решающего участия российских коммунистов и прежде всего их передового отряда — фракции в Государственной думе. Принимается ли бюджет, где расходы вдвое превышают доходы, или назначается премьер-министр, ненавидящий экономику больше империализма и сионизма вместе взятых, готовится ли гневная отповедь натовским воякам или тем, кто пытается установить надзор за органом прокуратуры,— во всем чувствуется направляющая и организующая роль партии. Дальнейшее обнищание трудящихся, братоубийственная война в Чечне, рост преступности, распад государства и другие исторические достижения эпохи осуществлены под непосредственным руководством небывалой оппозиции, последовательно борющейся с преступным режимом путем поддержки всех его решений. На смену булыжнику пришло современное оружие парламентского пролетариата, оружие массового поражения и изумления — кнопка для голосования. Мудрая тактика, выработанная по указаниям лично тов. Г. А. Зюганова, ведет КПРФ к неизбежной победе над всенародно избранным недееспособным президентом и — в близкой перспективе — над его еще дееспособными избирателями. "Россия переживает всеобъемлющий, системный кризис, и вывести ее из него сможет только та политическая сила,— говорил Геннадий Андреевич еще в 1996 году, в период его героической предвыборной борьбы,— которая сумеет объединить людей на широкой платформе, на решении приоритетных задач общенародного и общегосударственного характера". Сегодня уже все люди доброй воли и здравого рассудка готовы повторить классическое: есть, ох, есть такая партия!
Вчера было рано, завтра, как обычно, будет поздно. Мы можем упустить возможность снова оказаться в авангарде борьбы трудящихся между собой за светлое прошлое нашей Родины и такое же будущее всего человечества. Именно поэтому сегодня необходимо полностью и окончательно разобраться в том, как возникла и развивалась Коммунистическая партия Российской Федерации, каковы ее прошлое и будущее, основные цели и средства, друзья и враги, надежда и опора, время и место. Изучать и анализировать историю КПРФ необходимо для того, чтобы знать, что нас ждет в том случае, если мы не изучим и не проанализируем. Как известно, только овладев всеми знаниями, которые накопило человечество, можно стать коммунистом. Но не случайно высшее образование на нашей исторической родине начиналось с изучения уже в первых семестрах истории КПСС, а уж потом прочих знаний человечества. И мы должны начать с того, что знают все коммунисты,— с истории и современности Коммунистической партии. А овладев этими знаниями, уже можно решать, овладевать ли дальше и становиться ли.
В настоящем "Кратком курсе" мы осветим все этапы существования КПРФ: исторические условия, которые привели к ее возникновению; непримиримую борьбу с раскольниками коммунистического движения, уклонявшимися влево и вправо от генеральной зюгановской линии на взятие власти народом в лице его вождей; участие в организации стихийных выступлений народных масс за соблюдение антинародной Конституции; защиту ложных демократических ценностей заточками во время подавленной октябрьской революции 93-го года; победоносную деятельность в буржуазном парламенте; успешное участие в выборах ненужного в России президента; активную сионистскую деятельность по увеличению еврейской эмиграции; реальную помощь малоимущим увеличением депутатских доходов и многое другое — вплоть до подготовки к последним и решительным парламентским выборам.
Особым предметом изучения должны стать устав и программа КПРФ. Только зная устав партии, можно понять, чем должна быть сама партия, за что и против чего она должна бороться, кто может быть ее членом и кто не может, что обязан делать коммунист и что не обязан. Программа же партии позволяет узнать, чем партия себя считает, за что она обещает бороться и с кем, чего коммунисты хотят для страны и мира, а чего — для себя. Изучив основные партийные документы и сопоставив их положения и требования с реалиями общественной и политической деятельности коммунистов, мы сможем снова убедиться в том, что лишь практика является критерием истинности теории, о чем предупреждали еще классики. Мы узнаем, как именно КПРФ, придя к власти, восстановит великую державу, добьется полного торжества национальной идеи, политической стабильности, экономического процветания, свободы, равенства и братства. Мы ознакомимся с планами строительства многоукладной экономики на месте криминального капитализма, социальной справедливости на руинах расслоения и даже экологически чистой среды на остатках хищнически разрушенных природы и климата. Таким образом, анализ партийной программы поможет нам зримо представить себе будущее, которое того и гляди наступит.
В курс включены также разделы, посвященные теоретическим проблемам современного коммунистического движения в России. Мы рассмотрим, понятное дело, три источника и три составных части, государство и революцию, что такое православный материализм, возможно ли построение коммунизма в отдельно взятой стране снова, почему классовая борьба усиливается по мере продвижения от социализма и как нам, наконец, реорганизовать-таки Рабкрин. Знание основ теории поможет нам лучше понять стратегию, тактику и повседневную жизнь партии.
Особое место в курсе займет биография вождя партии тов. Г. А. Зюганова, доктора философских наук, перворазрядника по легкой атлетике, военному троеборью и волейболу. Включены также краткие биографии остальных руководителей ленинского и других типов, специальная глава отведена показу истинных лиц экстремистов, раскольников и двурушников, возглавляющих другие псевдокоммунистические партии и не сплотившихся вокруг.
Краткость курса не позволит привести полные тексты всех даже наиболее интересных выступлений коммунистической печати, речей тов. Г. А. Зюганова и других товарищей. Однако мы постараемся снабдить читателя максимально возможным фактическим материалом — яркими цитатами, отрывками, ссылками на источники, с которыми каждый сможет подробно ознакомиться самостоятельно.
Весь курс обильно иллюстрируется документальными фотографиями из архива ИИ КПРФ при ИД "Коммерсантъ".
Для лучшего усвоения материала мы рекомендуем обратить серьезное внимание на контрольные вопросы, помещаемые в конце каждой главы. Мысленно ответив на них, вы выделите суть дела и поймете, что и о чем прочли. Можно также задать эти вопросы товарищу и, если он не сможет ответить, порекомендовать ему пройти наш "Краткий курс".
В заключение редакторы приносят искреннюю благодарность всем, кто оказал помощь и поддержку в работе над курсом: ЦК КПРФ, газетам "Правда", "Советская Россия", "Завтра", а также всем остальным отечественным средствам массовой информации и Internet.

Контрольные вопросы к Введению:
1. Чем является КПРФ?
2. Кто возглавляет Коммунистическую партию Российской Федерации и почему?
3. Кого объединяет эта партия и зачем?
4. Что они уже сделали и продолжают делать (коротко перечислить)?
5. Какова структура настоящего "Краткого курса" и что узнает тот, кто его прочтет?

Подготовлен Институтом истории КПРФ при издательском доме "Коммерсантъ".
Под общей редакцией А. А. Кабакова.
Редактор-составитель А. И. Гришковец.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15412
27.04.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 016 от 27-04-99

Подготовлен Институтом истории КПРФ
при издательском доме "Коммерсантъ"
Под общей редакцией А. А. Кабакова
Редактор-составитель А. И. Гришковец

Глава I. Исторические условия возникновения КПРФ — партии новейшего типа. Преступный режим опять готовит победу коммунизма. Верхи еще не могут, а низы уже сразу не хотят. Три источника и три составные части коммунистического возрождения.

Известные события августа 1991 года мы бы назвали антикоммунистической революцией, если бы она увенчалась успехом. Но поскольку коммунизм, как всем известно, в России жив, будет правильней называть то, что произошло, переворотом. В течение трех августовских дней многие поддались иллюзии, будто действительно российский коммунизм рухнул мгновенно, бескровно и навсегда. Его предшествующий период, известный под именем "перестройки", который на самом деле был периодом падения нефтедолларов, гонки высоких технологий, невыгодной социалистическому хозяйству и навязанной стоящими у власти в наиболее мощных странах Запада махровыми антикоммунистами, такими как Рейган и Тэтчер, завершился. Страна получила казавшийся тогда привлекательным многим наивным людям шанс войти в сообщество так называемых демократических государств, создать рыночную экономику и на ее основе перенести западные жизненные ценности на неподготовленную российскую почву. Однако, как это бывало в истории многих революций, результаты ее были почти мгновенно уничтожены.
Запрещение указом президента Бориса Ельцина деятельности КПСС, прекращение изданий коммунистической и патриотической направленности — "Правда", "Советская Россия", "День" ("Завтра") — и одновременно начавшееся, поощряемое новой властью уничтожение коммунистических и советских символов и памятников, кульминацией которого стало опечатывание здания ЦК КПСС и снос памятника Дзержинскому, оказались, к счастью и радости революционеров всего мира, лишь кратким эпизодом, проявлением эйфории. Уже к середине осени стало ясно, что ни о какой серьезной борьбе с коммунистической идеологией новые хозяева Кремля не думают.
Многое свидетельствовало о том, что постоянно противостоять последнему генеральному секретарю КПСС Горбачеву и объявить в августе прямую войну группе советских руководителей, пытавшихся спасти положение страны и свое, Ельцина заставляла не принципиальная антикоммунистическая позиция, а личные претензии. Да и трудно было бы предположить, что антикоммунистом мог стать человек, прошедший большой трудовой путь до секретаря обкома и далее до первого секретаря Московского горкома партии и кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС. Точно так же и близкое окружение президента, полностью состоявшее из проверенных партийных и советских работников, несмотря на постоянную либеральную и демократическую риторику, не могло дойти до такого перерождения, которое толкнуло бы их на настоящую борьбу с пережитками коммунизма. Как могли они воевать со вчерашними своими товарищами?!
Таким образом, сложилась ситуация, не имевшая аналогов в других странах бывшего Варшавского договора. Там к власти пришли закоренелые отщепенцы, давние противники коммунистического строя, а в России правление просто перешло к наиболее прогрессивным и энергичным членам КПСС, причем к людям верхнего эшелона партии, к партийно-хозяйственному активу.
Этим и следует объяснять неудачу, которую потерпел антикоммунистический крестовый поход в России, захлебнувшийся, едва начавшись в 1991 году. КПСС запретили — но никаких законодательных актов, исключающих возможность возникновения других коммунистических партий, принять не посмели. Поэтому уже в сентябре-октябре начали появляться в России новые коммунистические (например, Всесоюзная коммунистическая партия большевиков Андреевой) или близкие к коммунистической идеологии партии — например, учредительная конференция Социалистической партии трудящихся назвала запрет КПСС "позорным". Коммунистические и народно-патриотические издания закрыли — но вскоре они открылись либо под другими названиями, либо даже под собственными. Суд над КПСС начался — и вскоре закончился фактическим поражением антикоммунизма, да и нельзя было ожидать другого результата, поскольку все судьи сами были в прошлом (и стали впоследствии) настоящими коммунистами.
Следует отметить, что такое развитие событий было предопределено не только коммунистическим прошлым российских "демократов", но и глубочайшим родством коммунистических принципов и национальной психологии. В отличие от других стран социалистического лагеря для России с ее испытанными соборностью и духовностью коммунизм был не чем-то чужеродным, принесенным гарнизонами солдат-освободителей, а собственной судьбой, собственным выбором. Поэтому вскоре и новый режим его противники стали остроумно называть "оккупационным". Но это была оккупация без иностранных оккупантов, которой хотя и предшествовала проигранная война, но, к счастью, не настоящая, а "холодная". Не было третьей мировой, и потому уцелел мир. Потому же уцелел и российский коммунизм — правда, вернувшись в привычный облик бродячего призрака.
Наконец, нельзя забывать об извечной проблеме России — роли русской интеллигенции в русской революции. Еще с начала девятнадцатого века интеллигенция несла народу просвещение, пересаживая на российскую почву анархизм и марксизм, что в конце концов привело к известному торжеству справедливости и гуманизма в 1917 году. Так же повела себя совесть нации (см. другое определение у В. И. Ленина) и после временной победы антисоветских сил в 1991 году. Она начала немедленно отстаивать права политической оппозиции, ссылаясь, как и в прошлом столетии, на опыт европейских и американской демократий. Против "нагнетания антикоммунистического психоза" выступил даже "Демократический союз" известной антикоммунистки Валерии Новодворской. Именно интеллигенция в свое время поддержала Ельцина в борьбе против номенклатурных привилегий и за власть и поэтому приобрела большое политическое влияние после того, как он получил то и другое. Именно интеллигенция и помогла коммунистам почти сразу же после поражения в борьбе против пресловутой демократии воспользоваться ее свободами.
Все это вместе привело к тому, что процесс декоммунизации России, который мог бы быть аналогичным послевоенной денацификации Германии, прекратился, не начавшись.
В то же время обнаружились главные политические цели тех, кто пришел после августа к власти в России и в других республиках СССР. Воспользовавшись проявившимися еще в перестройку центробежными и националистическими тенденциями, эти недавние местные коммунистические и советские высокопоставленные бюрократы немедленно объявили себя президентами "суверенных демократических государств" и в декабре официально зафиксировали распад Советского Союза. Тем самым была ликвидирована реальная опасность постепенного перехода к демократии западного образца и рыночной экономике на всем пространстве Советского Союза (бывшей Российской империи) и последующего "развода" России и национальных окраин. Политический хаос, межнациональные конфликты и возникновение диктаторских режимов объективно неизбежно сопровождают крушение любой империи. Но субъективные факторы — такие, как властные амбиции Ельцина и других бывших коммунистических руководителей, ставших национальными лидерами,— усугубили ситуацию при распаде СССР. Вооруженные межнациональные стычки, начавшиеся еще во время перестройки, теперь одна за другой превращались в гражданские войны, в ходе которых крепли новые отряды революционеров. Именно тогда было сделано все, чтобы рано или поздно началась чеченская война: действия мятежника Дудаева были довольно спокойно приняты Москвой, поскольку он поддержал мятежника Ельцина.
Ельцин в эйфории от победы над своим давним оппонентом Горбачевым, выброшенным из политической жизни после развала Союза, и стремясь к немедленным политическим выгодам упустил, к счастью для всех, кто остался верен коммунистическим идеалам, уникальную возможность, которую ему давал образ "народного вождя и избавителя от коммунизма". Официально объявив о создании нового государства — Российской Федерации вместо Российской Советской Федеративной Социалистической Республики — и, таким образом, об изменении общественного строя, он не решился немедленно назначить новые парламентские и президентские выборы, став на время их подготовки гарантом порядка. Такой шаг тогда был бы в основном сочувственно воспринят российским обществом и понят в мире, а сам Ельцин, находившийся на пике своей популярности, был бы избран легитимным президентом и получил бы законный парламент, в котором к тому же каждый депутат был бы лично обязан своим избранием ельцинскому решению. Вместо этого сам Ельцин остался на своем уже не совсем законном посту и оставил Верховный совет, заложив этим мину прямо под свое кресло.
С января 1992 года правительство радикальных реформаторов под руководством Гайдара начало либерализацию цен. Оно преследовало не только фундаментальную и отдаленную цель — создание основ рыночной экономики, но и сиюминутную: к этому времени дефицит товаров в стране стал тотальным и угрожающим, а серьезного опыта борьбы с ним — путем введения талонов и карточек — реформаторы не имели. Результаты не заставили себя ждать. На разрешенных указом о свободной торговле уличных лотках, а затем и в магазинах появились продукты, но одновременно появились и миллионы мгновенно обнищавших граждан, зарплата и сбережения которых обесценились. Общественное недовольство усиливалось тем, что в то же время наиболее склонная к авантюре и риску часть населения начала быстро богатеть в незнакомой и чуждой большинству частно-предпринимательской сфере.
Итак, к началу 1992 года в России сложились все необходимые условия для возникновения коммунистической партии новейшего типа — легально и мирно сосуществующей с антинародным и антикоммунистическим режимом,— партии, для возникновения которой все условия создали российские антикоммунисты. Верхи после августа девяносто первого не могли всерьез бороться против коммунистического наследия, частью которого они являлась, а низы не хотели жить по-старому, но по-новому не умели. У приверженцев коммунистической идеологии появились законные возможности опять объединиться под руководством своих, испытанных еще в советское время на постах руководителей среднего звена лидеров. Все это быстро разрушало временную новую общность советских людей, возникшую в ходе антисоветского августовского переворота. Таким образом, можно выделить три источника нового русского коммунизма — новые русские политики, новые русские идеологи и новые русские граждане — и три составные части — старые члены партии, новые бедные и вечно недовольные.
В 1992 году начался новый — оппозиционный — период коммунистического движения в России.

Контрольные вопросы к Главе I.
1. Как мы могли бы жить после августа 1991 года?
2. Почему секретари обкомов КПСС, преподаватели марксизма-ленинизма и партийно-хозяйственные руководители не повели борьбу против пережитков коммунизма в сознании постсоветских людей?
3. Чего хотел Борис Ельцин и что он получил?
4. Чего хотели все остальные и что они получили?
5. Кто из нас является источниками и кто составными частями нового русского коммунизма?

При подготовке главы использованы материалы Национальной электронной библиотеки.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15441
04.05.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 017 от 05-05-99

Подготовлен Институтом истории КПРФ
при издательском доме "Коммерсантъ"

Под общей редакцией А. А. Кабакова
Редактор-составитель А. И. Гришковец

Глава II. Демократия против народовластия. Искусство оппозиции: национальное по форме, коммунистическое по содержанию. Республика в кольце фронтов. Коммунисты — за демократию, демократия — за коммунистов. Гениальность тов. Г. А. Зюганова на ее ранней стадии. Объединение размежевавшихся. "Останкино" как зеркало русской революции.

К началу 1992 года народное терпение было уже истощено четырьмя месяцами свободы и демократии. Продукты первой необходимости подорожали в среднем в 10-15 раз, а доходы увеличились всего в три раза. Само по себе это было плохо, но терпеливый советский народ выносил и не такие невзгоды. А вот то, что эти продукты стали появляться в магазинах и в захлестнувшей города уличной, небывалой прежде торговле, и то, что некоторые могли их купить, вызывало законное негодование. В то же время чувство законной гордости за свою великую социалистическую ракетно-ядерную родину многие начали терять. Армия перестала быть защитницей социалистических завоеваний, поскольку завоевания исчезли. Углублялся и ширился сговор с империалистами, в результате чего возникла устрашающая половину страны, занятую в ВПК, перспектива разоружения. "Дрожжами" народного возмущения стали верные своему делу коммунисты — у бывших освобожденных секретарей теперь было достаточно свободного времени, чтобы окунуться в гущу народной жизни, от чего гуща начала бродить еще сильней.
Вот что говорил о противниках своей "перестройки" в Москве на встрече нобелевских лауреатов Михаил Горбачев: "Сопротивление шло из среды, которая прекрасно все понимала, но — задевались ее интересы: интересы работников промышленности, на 80% связанные с 'оборонкой', в том числе ее 'капитанов'; интересы ученых, работавших на нее и получавших от нее все для работы; интересы армии, особенно генералитета. Наконец, интересы сотен тысяч штатных пропагандистов, партийных теоретиков и идеологов..." ("Современная политическая история России".— М., 1999. Рук. авт. колл. А. И. Подберезкин. 21.05.92). К этому перечислению движущих сил постоянно грядущей в России социалистической революции нечего добавить.
Но, как мы знаем, кроме движущих сил революции необходим и организующий их авангард — партия. Таких авангардов к 1992 году уже было, не побоимся сказать, до и больше необходимого. Большая их часть появилась еще в последние годы советской власти. Некоторые возникли как фракции КПСС, объединившие настоящих ленинцев, недовольных горбачевским курсом; другие, более патриотические, чем коммунистические или социалистические, появились при поддержке государственных советских органов, как, например, ЛДПР Жириновского.
В результате к 1992 году в России официально зарегистрированные и никем не преследуемые действовали (перечислим только самые заметные): Российская коммунистическая рабочая партия (первый секретарь — Тюлькин), Российская партия коммунистов (Крючков), Всесоюзная коммунистическая партия большевиков (Андреева), Всесоюзный комитет коммунистов, Союз коммунистов (Скворцов), Интернациональный союз коммунистов (Пригарин), Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи, Коммунистическая молодежная инициатива, общественное объединение "В защиту прав коммунистов" и движение "Руки прочь от коммунистов!". К этому следует добавить организации, явно стоявшие на твердых коммунистических позициях, но по тактическим соображениям — надо учесть, что еще продолжалась демократическая эйфория, уже тогда названная "демшизой" в соответствии с традициями советской психиатрии, карающего шприца революции,— не отражавшие этого в названиях. Среди них наиболее шумной была "Трудовая Россия" Анпилова.
Еще более мощным в этот период стало национально-освободительное движение, которое объединяло партии и общественные организации, борющиеся за русских против русского правительства, а также сионизма, империализма, дикого капитализма и всего, что угрожало великому, но ранимому народу. Русский народный собор и Партия национального возрождения, Либерально-демократическая партия и Союз офицеров, Народно-республиканская партия и Русское освободительное движение, Русская партия и движение "Наши"...
В то время значительная часть населения еще хорошо помнила все о советском времени и склонна была огульно связывать свои воспоминания с правившей в течение минувших 74 лет коммунистической партией. Поэтому прямо называть себя коммунистами решались политики скорее твердого, тюлькинского, чем гибкого, ленинского типа, идейно выдержанные до полной прозрачности. Как видим, их было немало, но идущих за ними людей было немногим больше.
Гораздо привлекательнее для рядовых граждан, замученных советским интернационализмом, была идея национальная, только что разрешенная наряду с другими идеями. Коммунизм казался им утопией, что вроде бы подтверждалось тем, как быстро его утопили в 91-м. А вот различные малые народы, старательно вредящие народу великому, были абсолютной реальностью и окружали каждого: достаточно было только заглянуть в паспорт соседа, удачно ушедшего в кооператоры, чтобы убедиться, как сионисты грабят простых людей. Поэтому в поисках вечно попираемой справедливости население валило за национально ориентированными лидерами. Как и следовало ожидать, спасение нации потребовало военной структуры — и был открыт фронт, Фронт национального спасения, организация, которой в ближайшие год-полтора предстояло сыграть ведущую роль в борьбе против антинародной демократии.
Все это происходило при полном бессилии быстро загнивающего, не успев расцвесть, отечественного капитализма как высшей стадии развитого социализма. Борьба демократов за право коммунистов бороться против демократии набирала силу с первого дня объявления демократии. К середине 1992 года не действовали никакие запреты на создание коммунистических партий, формально не разрешенной оставалась только КПСС (хотя действовало множество комитетов и движений за ее воссоздание). Возобновилось издание всех основных коммунистических газет, в том числе "Правды", которой вскоре оказали интернациональную пролетарскую помощь греческие трудящиеся финансисты. Регулярно проходили демонстрации и митинги коммунистов, патриотов и всех вместе, на которых уже прямо требовали ухода "антинародного правительства".
Уже тогда среди множества верных ленинцев наибольшую мудрость и качества истинного вождя проявил товарищ Зюганов Геннадий Андреевич.
В то время как менее зрелые товарищи, не прошедшие в отличие от Геннадия Андреевича настоящую школу партийной работы от комсорга до заместителя заведующего идеологическим отделом ЦК КПСС и члена политбюро ЦК КП РСФСР, спешили создать каждый персональную коммунистическую партию, дробя неприкосновенный запас коммунистов, тов. Зюганов нашел решающее звено и все время крепко держался за него.
Таким звеном для будущего вождя ума, чести и совести нашей ужасной эпохи стал патриотизм. Еще в феврале 1991 года он создал Координационный совет патриотических движений, преобразованный впоследствии в Координационный совет Народно-патриотических сил России (КС НПСР), председателем которого и стал Геннадий Андреевич лично. Во время августовских событий девяносто первого года мудрый стратегический расчет послал его в очередной оплаченный отпуск, что позволило впоследствии на свободе и с чистой совестью продолжить революционную работу. К середине 1992 года тов. Зюганов возглавляет КС НПСР, входит в руководство Российского общенародного союза, в КС движения "Отчизна", не будучи народным депутатом, становится одним из лидеров парламентского блока "Российское единство", избирается одним из сопредседателей Думы Русского национального собора. Естественно, что когда в октябре того же года был создан Фронт национального спасения, Геннадий Андреевич стал одним из его командующих.
В таких обстоятельствах росла и ширилась работа по созданию общероссийской партии коммунистов. В это время возникает Объединенная Коммунистическая партия РФ, но она еще не стала настоящей зюгановской партией, партией борьбы за власть над рабочими и крестьянами. Для того чтобы создать такую партию, тогда, в середине 1992 года, еще не было объективных условий.
Они возникли после того, как страну потрясли первые залпы не прекращающейся с тех пор войны между исполнительной и представительной властью — между тогдашним президентским окружением и ВС РСФСР — и первые серьезные стычки вечного боя трудящихся за лживое телевидение. 22 июня пикеты "Трудовой России", Русской партии и других антителевизионных организаций, протестовавшие в Останкино против "сионизации телевидения", были кроваво разогнаны милицией. Несколько милиционеров были побиты мирными демонстрантами, патриоты пообещали "взяться за оружие". Ситуация для создания партии революционно-парламентского типа, небывалой по своей разрушительной силе, начала созревать.

Контрольные вопросы к Главе II.
1. Почему российскому народу российская демократия не понравилась с первого взгляда?
2. Сколько было авангардов у трудящихся к началу 1992 года и зачем?
3. Может ли коммунист быть патриотом или наоборот, чем они отличаются и насколько?
4. За какое решающее звено исторической цепи держался тов. Зюганов до тех пор, пока не подоспела партия?
5. Может ли телевидение не быть лживым?

При подготовке главы использованы материалы Национальной электронной библиотеки.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15467
11.05.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 018 от 11-05-99

Подготовлен Институтом истории КПРФ
при издательском доме "Коммерсантъ"

Под общей редакцией А. А. Кабакова
Редактор-составитель А. И. Гришковец

Глава III. Российские коммунистические партии в 1992 году — единство и борьба продолжаются. КПСС — как Феникс из пепла, как пуля из каши. Проверенный лозунг "Ни войны, ни мира!" на новом этапе. Постоянно действующая всеобщая российская забастовка становится объявленной. Парламент и президент — тени прошлого. Предпосылки к началу следующего этапа мудрости тов. Зюганова Г. А.

Второе полугодие 1992 года, пришедшее под крики разгоняемых антителевизионных протестантов, борцов с сионизацией Останкино, не только не принесло мира на российскую землю, но, наоборот, обострило все постоянные противоречия и проблемы. Для изучения истории возникновения КПРФ нам будет особенно важно сосредоточиться на противоречиях, обострившихся в этот период между единством коммунистов и противоположностью их руководителей.
Среди партий, борющихся друг с другом за торжество разных коммунизмов, наиболее ярко проявил себя "Союз коммунистов", постоянно проводивший свои конференции, съезды и пленумы с целью объединения борцов на реальной основе: чтобы получить отобранную после августа 1991 года собственность КПСС. Лидер партии Анатолий Крючков верно отмечал, что объединение компартий на основе идеологии — утопия. Но далее он делал ошибочный вывод о необходимости и возможности "конфедеративного объединения", не учитывая, что само слово "конфедерация" настоящему коммунисту ненавистно как противоположность "союза нерушимого".
Путаницу в ряды коммунистов внес и руководитель рабочей группы "Всесоюзного комитета коммунистов" — некто Сергей Скворцов (не путать со Скворцовым-Степановым, видным деятелем революции и партии большевиков ленинского периода видных деятелей — тот уже умер). Постоянно объявляя то о проведении ХХIX съезда КПСС в городе Пушкино (Моск. обл.), то о воссоздании самой КПСС (как союза запрещенных в различных государствах партий), он вносил сумятицу в возмущенный и без того разум рядовых товарищей. В результате руководителям ВКПБ, РКРП, СК и РПК приходилось тратить свои необходимые делу трудящихся силы на опровержения.
Немало было и других товарищей, нетвердо нащупавших единственно верную партийную линию и потому постоянно от нее уклонявшихся то на шаг влево, то вправо, а то и подпрыгивавших на месте. То, что тогда эта линия тов. Зюганова Г. А. вместе с ним самим находилась совсем в другом месте (фактически это была линия фронта, Фронта национального спасения), не оправдывает этих товарищей. С таким же успехом и меньшевики могли бы оправдываться тем, что Ленин находился то в Цюрихе, то в Лондоне и связаться с ним можно было только в пивной или за шахматами на бульваре...
Непонимание текущего момента многими деятелями коммунистического и рабочего движения иногда проявлялось в самых неожиданных формах. Например, член оргкомитета Рабочей партии Петр Абовин-Егидес (на путать с Антоновым-Овсеенко и Бонч-Бруевичем, которые уже тоже умерли) предложил идти в народ с программным документом наподобие "Коммунистического манифеста", тем самым признав, что коммунизм уже опять бродит только в виде призрака. Поэтому и баллотироваться в мэры Москвы он тут же предложил известному борцу за ленинские нормы Рою Медведеву. А на съезде Российской партии коммунистов некто Владимир Бурдюгов предложил программу "Российская правда", отсылая таким образом народ к древнему, еще докоммунистическому тексту, известному историкам под именем "Русской правды"...
На таком фоне продолжалась деятельность наиболее несгибаемых ленинцев по воссозданию КПСС. Слушания так называемого дела КПСС в Конституционном суде под председательством Валерия Зорькина закончились признанием, что никакого дела, кроме своего собственного, у партии не было и нет и что КПСС никогда не нарушала Конституцию, принятую ею самой. Естественно, надежды коммунистов-идеалистов вспыхнули из этой искры ярким пламенем. Решения ХХ конференции КПСС, наметившей очередной, ХХIХ съезд на I квартал следующего года, были посланы в жизнь соответствующим оргкомитетом, который рекомендовал "еще активнее готовить воссоздание", а пока организовывать первички.
Однако, как оказалось впоследствии, все это было рецидивом известной детской болезни, которой издавна страдал коммунизм,— догматизма, начетничества и отрыва от действительности. Поскольку не было и не предвиделось Советского Союза, нельзя было всерьез говорить и о Коммунистической партии Советского Союза. Поскольку до власти было еще далеко, бессмысленным было бы и объединение ради власти. Это отлично понимал товарищ Зюганов, продолжавший патриотическое воспитание трудящихся в качестве одного из сопредседателей Фронта национального спасения.
Именно фронт в это время вел решающие и, главное, всем очевидные битвы против режима, уже названного всеми, кто хотел, "оккупационным". В октябре президент подписал указ о роспуске оргкомитета ФНС как одной из "группировок, прибегающих для достижения своих экстремистских целей к неконституционным действиям". В ответ ФНС вызвал президента на дискуссию в прямом телевизионном эфире и усилил свою патриотическую работу. Его руководителей — бывшего диссидента Константинова и генерала Макашова; людей с интеллигентной внешностью, но стоявших за народ — Бабурина и Астафьева; бывшего партийного работника Зюганова и прежде (и впоследствии) никому не известного Саенко — узнала вся страна. На ближайшее время события на фронте и в его тылу стали главными для всех патриотов, в том числе и тех коммунистов, кто все же любил Родину.
Примерно в это же время власть в лице президента начинает предпринимать попытки жестокого и бесчеловечного подавления той оппозиции, которая дружелюбно называет себя "непримиримой". Президент заявил о возбуждении уголовных дел против трудового россиянина, бывшего советского журналиста-международника и внештатного борца за государственную безопасность Анпилова и штатного генерала той же безопасности, борца за русскую соборность Стерлигова — за их решительный патриотизм. Президент несколько раз категорически распустил ФНС. Президент много раз категорически осудил экстремизм, национализм и попытки дестабилизации общества. Однако в ответ на это общество, как и следовало ожидать, проявило к экстремистам и другим дестабилизирующим элементам небывалый прежде интерес, а некоторая часть общества — и поддержку. Режиму пришлось отступить: был снят с работы руководитель антинародного телевидения (а прежде антисоветских "Московских новостей") Егор Яковлев, ушли в отставку известные деятели насильственной демократизации страны Михаил Полторанин и Геннадий Бурбулис. Радикально-демократические партии упрекали президента в уступках оппозиции и "отступлении от курса реформ", но Ельцин неуклонно следовал своей тактике в отношениях с коммунистами и им сочувствующими, избранной еще осенью 91-го: ни войны, ни мира.
Еще одним важным фактором, влияющим на политическую ситуацию в стране, стал рост забастовочного движения. Массовый отказ от выполнения в рабочее время своих обязанностей, практиковавшийся многие годы при советской власти, но не объявлявшийся официально, стал признанной формой российской социальной жизни. Шоферы и шахтеры, тракторостроители и просто строители, авиационные диспетчеры и врачи прекращали работать в Сибири и на Урале, в Ленинграде и Москве. Попытки суда, руководствуясь так называемыми общественными интересами, объявить некоторые забастовки незаконными ни к чему не привели, поскольку никакого опыта применения закона в этой сфере не было, если не считать событий в Новочеркасске в начале 60-х, когда судили предварительно расстрелянных рабочих.
Наконец, именно во второй половине 1992 года впервые ярко проявилось основное противоречие российской жизни, ставшее определяющим в политической картине на все последнее десятилетие века,— несовместимость не совсем законодательной и не слишком исполнительной властей.
С самого возникновения Российской Федерации были заложены основы этой несовместимости. Президентом РФ был президент несуществующей страны РСФСР, а парламентом — Верховный Совет той же РСФСР. Все подчинялись съезду народных депутатов, избранных при социализме, и жили по принятой тогда же Конституции. Вдобавок нелегитимный парламент наделил нелегитимного президента большими дополнительными полномочиями и тут же стал сопротивляться осуществлению этих полномочий. Результат не заставил себя ждать. Главной ареной столкновения стало главное содержание политической жизни — реформирование экономической и политической систем. Верховный Совет социалистической республики, естественно, воспротивился введению частной собственности, особенно на землю, и приватизации в промышленности, осуществляемой через ваучеры правительством буржуазных либералов под руководством известного советского экономиста и партийного публициста Егора Гайдара (с того времени автор приватизационной программы Анатолий Чубайс занял в русском фольклоре места Змея-Горыныча, Соловья-Разбойника и Кощея Бессмертного вместе взятых). Депутаты резонно предполагали, что купить землю смогут только богатые, они же скупят и ваучеры. А по-настоящему богатых тогда среди депутатов еще не было — только в конце декабря на закрытом заседании ВС они добились льготной приватизации хотя бы своих служебных депутатских квартир. Чуть раньше VII съезд народных депутатов отправил в отставку правительство Гайдара, прозванное "прихватизационным". Попытки президента обратиться за поддержкой прямо к народу — через референдум о поддержке его или ВС — успехом не увенчались. При посредничестве опытного миротворца Зорькина исполнительная и законодательная власти вступили в диалог, который длится с тех пор с небольшими военными перерывами.
Таким образом, возникли все предпосылки для создания настоящей общероссийской коммунистической партии: ослабление других коммунистических партий, недовольство трудящихся властями и властей друг другом, общее ухудшение всего. О создании такой партии страна и узнала в конце 1992 года. Но еще не узнала, что возглавить ее предстоит тов. Зюганову, а стране предстоит узнать самого тов. Зюганова.

Контрольные вопросы к Главе III:
1. С кем и за что боролись коммунистические партии в России в июле—декабре 1992 года?
2. Почему в КПСС нельзя войти два раза?
3. Где проходила в описанный период генеральная линия?
4. Кто был более законным в Российской Федерации в 1992 году — президент, парламент или чувство народного гнева?
При подготовке главы использованы материалы Национальной электронной библиотеки.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15487
18.05.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 019 от 18-05-99

Подготовлен Институтом истории КПРФ
при издательском доме "Коммерсантъ"

Под общей редакцией А. А. Кабакова
Редактор-составитель А. И. Гришковец

Глава IV. Начало конца раздробленности и шатаний. Тов. Купцов и его роль во всемирно-историческом процессе. При подсчете голоса разделились, но потом сложились и умножились. Первые вопросы и ответы о собственности. Дальнейший подъем патриотизма, коммунизма, подтягивание резервов партии и узников коммунистической совести. Жупел референдума. Очередное торжество мудрости тов. Зюганова Г. А. Есть такая партия!

Немногим более года прошло с августа 1991 года, после которого внутренние враги коммунизма торжественно объявили, что в России коммунистам больше не светит, и снова призрак материализовался и, перебродив, отстоялся в нечто вполне реальное. Период разброда и шатаний подошел к концу, начался новый этап партийного строительства и ремонта.
В ноябре 1992 года состоялось совещание компартий, на которое по-товарищески позвали бывших руководителей бывшей КП РСФСР во главе с Валентином Купцовым и депутатов ВС РСФСР от фракций "Коммунисты России", "Аграрный союз", "Отчизна" и других, хранящих заветы. Именно тогда лично тов. Купцовым было сделано все необходимое для создания впоследствии КПРФ — партии Ленина—Сталина—Зюганова.
На совещании право голоса организаторы легкомысленно дали всем присутствующим, благодаря чему сами-то организаторы — Российская коммунистическая рабочая партия, Российская партия коммунистов, Всесоюзная коммунистическая партия большевиков, Союз коммунистов — оказались в меньшинстве. Опыт руководящей партийной работы, проведения пленумов и съездов не пропал даром: в то время как рабочие коммунисты были представлены тремя голосами, а просто российские — семью, только от Коммунистической партии РСФСР было сорок! Да еще их же люди в депутатских группах...
В результате все оппортунисты, леваки и соглашатели, правые уклонисты и социал-предатели оказались, как всегда, на обочине исторического процесса, а председателем оргкомитета намеченного на ближайшее будущее Всероссийского съезда коммунистов был избран тов. Купцов. Более того: когда председатель политсовета Центрального исполнительного комитета РПК — некто Крючков — коварно предложил избрать в оргкомитет от каждой партии по целых три человека, а от КП РСФСР — всего 15, тем самым создав так называемый "паритет интересов" (отрыжка демократии), тов. Купцов убедил собравшихся избрать по три человека от зарегистрированных партий — кроме ВКПБ Н. Андреевой, которая никак не регистрировалась,— и по два от пяти депутатских фракций. Таким образом, блокировавшись с Социалистической партией трудящихся Ивана Рыбкина, Михаила Лапшина и др., Коммунистическая партия РСФСР получила большинство в оргкомитете. Опять большевики победили! Мудрая тактика тов. Купцова, опытнейшего партработника, позволила преодолеть сопротивление анархиствующих "вождей" и заложить фундамент системы "один народ—одна партия—один вождь", впервые испытанной еще предшественниками из Национал-социалистической рабочей партии (Германия).
Эта победа позволила тов. Купцову заявить на состоявшейся вскоре пресс-конференции депутатской фракции "Коммунисты России" (хотя он, как и тов. Зюганов, не был депутатом, оба уже тогда умело использовали институт буржуазного парламентаризма для борьбы за левое дело): "Будут у нас и райкомы, и горкомы, и обкомы, и ЦК компартии России... Надо понять, что мы не являемся правящей партией. Ясно, что программное заявление, которое будем делать, оно, конечно, будет не с позиций правящей партии, а с позиции сначала какой-то борьбы за власть, это совершенно четко... Что касается отношения к частной собственности, то ведь китайская компартия разрешает примерно 10-12 процентов иметь частный сектор... Думаю, что она будет партией в какой-то степени признана, как мы признаем все смешанные формы собственности, и в какой-то степени признана частная. Но, видимо, без эксплуатации человека человеком или с использованием определенной пропорции наемного труда".
Одновременно тов. Купцов сообщил, что коммунисты вполне удовлетворены решением Конституционного суда (который к этому времени под председательством тов. Зорькина вчистую оправдал КПСС) и теперь будут судиться за наследную собственность.
Так начался новый этап нового коммунистического движения в новой России. Он был ознаменован крупнейшей победой испытанных методов внутрипартийной борьбы. Товарищ Купцов сделал великое дело сплочения коммунистов — теперь оставалось только найти человека, вокруг которого стоило сплотиться.
Тем временем общая политическая ситуация в России продолжала развиваться по наметившемуся в течение 1992 года пути. В январе 1993 года продолжали расти и крепнуть национально-патриотические настроения в обществе: например, патриотические организации выступили, как всегда, в поддержку сербов, воевавших тогда в Боснии, президент отменил свой указ о роспуске оргкомитета Фронта национального спасения (не выполнявшийся и до этого), депутаты протестовали против выполнения Россией Конвенции об уничтожении химического оружия, поскольку "уничтожение оружия массового уничтожения не соответствует национальным интересам", известному питерскому нацисту Безверхому предъявили обвинение за издание "Майн кампф", но правильно понимавший национальные ценности суд оказался на стороне издателя и автора...
Что касается коммунистов, еще стоявших на неправильных, псевдонезависимых позициях, то и они начали осознавать свои ошибки. Например, Российская коммунистическая рабочая партия, прежде демонстрировавшая свою самостоятельность, принявшая собственную программу и преследовавшая своих членов за патриотизм (так, известного коммунистического профессора Косолапова вывели из ЦК РКРП за участие в политсовете ФНС) изменила отношение к грядущему объединению. Ее оргбюро пересмотрело решение о приближающемся II Чрезвычайном съезде КП РСФСР и согласилось участвовать в нем — естественно, при условии, что РКРП станет скелетом новой партии, а на съезде будет принято заявление против "ликвидаторских попыток социал-демократов-горбачевцев навязать партии мелкобуржуазную, лакейско-компрадорскую линию". Тогда же рабочие-коммунисты предложили провести вместо ожидающегося буржуазного такой пролетарский референдум: "Вы за советскую Конституцию, гарантирующую власть трудящихся, низкие цены, бесплатное здравоохранение и образование, обеспеченную старость, доступное жилье?" (цитируется по: Современная политическая история России.— М., 1999. Рук. авт. колл. А. И. Подберезкин; далее — "Подберезкин").
Впоследствии насчет скелета и бескомпромиссного референдума не получилось, но все это дополняло и без того весьма благоприятный для коммунистического слияния фон: в январе резерв партии созвал в Петербурге учредительную конференцию российского комсомола (Игорь Маляров), члены ГКЧП активно включились в политическую жизнь немедленно после освобождения из следственного изолятора до суда...
С другой стороны, так называемые демократические силы бряцали намеченным на 11 апреля референдумом, который должен был окончательно решить вопрос о частной собственности, политическом и общественном устройстве страны. Результаты всенародного волеизъявления прогнозировались неблагоприятные для национально-социалистических сил. Именно поэтому Российский общегражданский союз характеризовал референдум как "средство политического давления со стороны президента", а Российская партия коммунистов заранее расценила референдум как "попытку установить президентскую диктатуру... закрепить процесс слома элементов социализма и наступления на социальные завоевания трудящихся" ("Подберезкин"). По сути дела, референдум должен был решить, кто будет править дальше Российской Федерацией — отрекшийся от своего коммунистического прошлого президент РСФСР или не желавший прилюдно отрекаться Верховный совет той же исчезнувшей страны.
Так закладывалось на многие годы политическое воплощение вечного российского конфликта между плохим и ужасным.
В этих условиях создание единой коммунистической партии становилось не только необходимым, но и неизбежным. Без нее стала бы возможной консолидация общества вокруг победивших в ходе референдума сил и окончательный разгром полностью проявивших себя к тому времени здоровых настроений — национализма, державничества и фундаментального коммунизма. Тогда уже ничто не спасло бы вековую мечту российского человечества об экспроприации экспроприаторов и диктатуре ничего не имеющих (пролетариата).
И очередное проявление политической мудрости тов. Зюганова состоялось 13-14 февраля 1993 года. В эти дни состоялся II Чрезвычайный съезд КП РСФСР (восстановительно-объединительный). В нем участвовали 650 делегатов и десятки глубоко сочувствующих. С докладом о текущем моменте выступил тов. Купцов. Съезд принял историческое решение: о создании Коммунистической партии Российской Федерации (КПРФ). Кроме того, были приняты такие важнейшие решения, как о наследственном праве КПРФ на собственность КПСС, о парламентской оппозиционности, о реформах в пользу бедных и о возвращении страны на пройденный социалистический путь. А состоявшийся немедленно первый пленум Центрального исполнительного комитета партии политически зрело избрал председателем президиума ЦИК не внесшего — и правильно сделавшего — большой вклад тов. Купцова, как могли бы подумать какие-нибудь демократы, а лично тов. Зюганова Г. А.
Новая эра, эра борьбы трудящихся за коммунизм во главе с верным ленинцем-сталинцем тов. Зюгановым, началась.

———————————————————————————-
"У нас будут и райкомы, и горкомы, и обкомы..." (Тов. Купцов. Из выступления на пресс-конференции в 1993 году)
———————————————————————————-

Контрольные вопросы к Главе IV:
1. Кто стоял у истоков КПРФ и как его фамилия?
2. Как доказал тов. Купцов, стоявший у истоков КПРФ, преимущества опыта партработы?
3. Что из предсказанного тов. Купцовым сбылось в нашей стране — райкомы, горкомы, обкомы, частная собственность (правильное подчеркнуть)?
4. Чем бряцали в начале 1993 года демократы?
5. Что проявили коммунисты, избрав своим лидером тов. Зюганова Г. А., а не стоявшего у истоков тов. Купцова?

При подготовке главы использованы материалы Национальной электронной библиотеки.

["Коммерсантъ Власть"]

http://www.kommersant.ru/doc/15511
25.05.1999, 00:00

КоммерсантЪ-Weekly
Политграмота Номер 020 от 25-05-99

Подготовлен Институтом истории КПРФ
при издательском доме "Коммерсантъ"

Под общей редакцией А. А. Кабакова
Редактор-составитель А. И. Гришковец

Глава V. Обострение классовой борьбы по мере продвижения к демократии. Особый порядок управления Россией — какое управление, такой и порядок. Проявление тов. Зюгановым мудрости по текущему моменту. Референдум победил — да, да, нет, да демократии!

Итак, к весне 1993 года трудящиеся России получили ценный подарок — Коммунистическую партию Российской Федерации — и немедленно начали свое демисезонное наступление. Подтверждений тому, что именно КПРФ больше других оппозиционных партий способствовала весеннему обострению классовой борьбы, не сохранилось.
Но исторический опыт подсказывает: как только коммунисты организуются, борьба за счастье трудящихся быстро накаляется, летят искры и в конце концов, даже независимо от коммунистических усилий, возгорается пламя. В феврале—апреле того решающего и определяющего года в пламя были подброшены такие огнеопасные предметы, как VIII и IX съезды народных депутатов; заявление президента о том, что он намерен управлять страной в особом порядке; подготовка, а затем и проведение всенародного референдума по вопросу, как и кому жить дальше.
Чтобы охарактеризовать очаги пожара, просто перечислим важнейшие события того времени.
10 марта открылся VIII съезд народных депутатов. Депутат-патриот Михаил Астафьев уже тогда произнес вслух слово "импичмент", с тех пор прочно вошедшее в парламентский диалект великорусского языка. В ответ президент Борис Ельцин употребил понятное выражение "сильная власть", имея в виду свою власть и, видимо, силу, которой он до того почему-то не пользовался. За это патриот-депутат Михаил Челноков уже по-русски предложил отрешить президента от власти, пока она не стала сильной. Тогда президент, пока не отрешили, со съезда ушел. Конституционный судья-патриот Зорькин вслед предупредил о "пороге катастрофы".
Демократы (то есть сторонники президента и противники коммунистов, патриотов и депутатов) создали Общественный комитет демократических организаций России. Они предупредили президента, пока он не ушел совсем, о "пороге катастрофы", хотя перед этим президент и сам заявил о пороге "коммунистической советской диктатуры". Демократы согласились, что надо что-то делать. Валерия Новодворская (та, что за полтора года до этого требовала прекратить "антикоммунистический психоз") выступила с призывом "Долой советскую власть!" и потребовала, распустив советы, передать власть — видимо, сильную — президенту, а потом созвать Учредительное собрание. Примерно этого же требовали все последовательные демократы. Последовательный президент всех выслушал и проявил сильнейшую власть: нехорошо отозвался по телевизору о VIII депутатском съезде и объявил о введении "особого порядка управления" впредь до преодоления всего.
Однако ни управления, ни особого или даже просто порядка не последовало, а последовал пленум Центрального исполнительного комитета КПРФ (председатель — тов. Зюганов Г. А.). Пленум избрал тов. Купцова первым заместителем тов. Зюганова, признав тем самым заслуги создателя партии — а то как-то нехорошо получилось. Кроме того, пленум сделал заявление в ответ на заявление президента: "акт государственного переворота", "демократия и права человека становятся не более чем абстрактным понятием в устах президента", "приверженность патологическому антикоммунизму", "посягнул на святая святых — народовластие", "лицемерно замаскированное под защиту народных интересов", "опасность гражданской войны"...
Это заявление стало этапным в истории коммунистического движения: компартия, как ни в чем не бывало, выразила обеспокоенность правами человека и еще чем-то святым.
После этого между президентской стороной и противоположной значительно ускорился обмен заявлениями, предупреждениями о "пороге катастрофы" и обращениями к верховному судье — народу.
Принципиальный судья Зорькин прямо на кладбище, где президент хоронил свою мать, вручил ему заключение Конституционного суда о неконституционности "ряда положений" президентского телеобращения. Выводы были сделаны судом в традициях революционного правосознания — без самого текста обращения, по телевизионной записи.
На следующий день последовал решительный ответный шаг сильной власти: Минюст зарегистрировал КПРФ.
Тем временем Российский общенародный союз (Бабурин) обозвал президентские действия "криминальным фашизмом". Президент утерся в рамках "особого управления".
Руслан Хасбулатов, председатель Верховного Совета РСФСР, считавшегося почему-то парламентом РФ, попытался всех помирить: предложил очередному внеочередному IX съезду депутатов назначить досрочные перевыборы и президента, и самих депутатов в ноябре. Пообещал, что до окончания формального срока полномочий — независимо от досрочных выборов — за депутатами сохранятся и зарплаты, и машины, и квартиры, даже если их еще не успели приватизировать. Оппортунизм не прошел: депутаты не поверили и голосованием едва не отправили в отставку вместе с Ельциным самого Хасбулатова. Последний одумался и сделал выводы на будущее.
Между тем жизнь шла своим чередом. Офицеры под руководством Станислава Терехова, входившего в руководство почти всех коммунистических и националистических организаций, собрались на всеармейское собрание, на котором честь имели, как хотели: обругали министра обороны и главнокомандующего и решили подчиняться только патриотическим приказам по собственному выбору. За это никто Терехова под военный трибунал не отдал... Возродить КПСС не вышло, вместо нее получился Союз коммунистических партий во главе с находящимся под следствием по делу ГКЧП Олегом Шениным... Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) и Российская партия коммунистов (РПК) продолжали бороться против гегемонизма соглашательской и уклоняющейся от них вправо КПРФ за право лидеров этих партий считаться лидерами партий, а не просто, например, Тюлькиным. Что касается ВКП(б) И. Сталина—Н. Андреевой, то она назвала создание КПРФ "наступлением правого оппортунизма, нацеленным на окончательный подрыв веры трудящихся в социализм и коммунизм"... В Москве прошла конференция "КГБ: вчера, сегодня, завтра", в названии которой слово "завтра" свидетельствовало, что об "окончательном подрыве веры" говорить рано... В московском Доме кино столичная интеллигенция собралась в пользу президента как гаранта свободы и долго спорила, есть ли уже угроза фашизма или только коммунизма и какая разница. Сойдясь в том, кто виноват — коммунисты и фашисты — и что делать — запретить, не решили, кто будет запрещать и как. Тот, в чью поддержку собрались и кто мог бы запретить, отсутствовал: президент готовился к встрече с коллегой из США. Встреча состоялась в Канаде. Клинтон, как и московская интеллигенция, пообещал поддержку, если что...
Так дело шло к референдуму. Ответы граждан на четыре вопроса — доверяете ли президенту? одобряете ли его и правительства социальную политику? хотите ли его переизбрать досрочно? а депутатов? — должны были определить судьбу ответивших и страны. Демократы скандировали: "Да! Да! Нет! Да!" Коммунисты и чистой воды патриоты отвечали зеркально: "Нет. Нет. Да. Нет". Добавляя, конечно: "Долой!!!"
Результат оказался потрясающим: приняли участие 64,05%, первое "да" сказали 58,5% из них, второе — 52,88%, третье — всего 32,64%, четвертое — целых 41,4%. Таким образом, всенародное волеизъявление сделало счастливыми всех. Российский народ избрал свободу и демократию, осчастливив победой демократов и либералов, а в перспективе и себя. Коммунистам же теперь предстояла еще более упорная борьба, а борьба, как известно, и является в представлении настоящего коммуниста счастьем.
И уже в самом начале мая того же 1993 года такое счастье наступило.

Контрольные вопросы к Главе V:
1. Чему и кого учит создание КПРФ? Чему и кого научило?
2. Между кем велась классовая борьба в России весной 1993 года: между трудящимися и нет, между властью и остальными, между коммунистами, между избранниками народа и всенародным избранником (правильное подчеркнуть)?
3. Могут ли быть в России порядок и управление и какие — московские особые или просто русские?
4. Что тов. Зюганов всегда проявляет в текущий момент?
5. Да? Да? Нет? Да?

При подготовке главы использованы материалы Национальной электронной библиотеки.

На референдуме 25 апреля 1993 года российский народ снова поддержал президента Ельцина. Коммунисты поняли, что с таким народом надо еще работать