*184. Как нам обустроить Россию

[Лев Трапезников]

Александр Солженицын отмечает:

«А в таком обширном государстве, как наше, тем меньше возможность проверять избранцев и тем большая возможность их злоупотреблений. Контрольного механизма над ними нет, есть только возможность попытки отказать в следующем переизбрании; иного влияния на ход государственного управления у народного большинства не остается».

Мысль Солженицына здесь более чем понятна, он говорит о досрочном переизбрании гражданами депутатов за ненадлежащее исполнение ими своих обязанностей. Им отмечается, что другого механизма влиять на выборную власть у граждан нет. Здесь, нужно заострить внимание читателя на том, что нам нужен не просто механизм, который бы позволял гражданам отзывать своего депутата, но нам нужен упрощенный механизм отзыва народных избранников, иначе все эти нормы будут только декларациями о возможностях граждан.

Далее Солженицын отмечает, что правительство, формируясь из числа представителей партий парламента, согласно занимаемым партиями местам в парламенте. Однако — представители партий большинства, получающие больше мест в правительстве, перестают со временем быть выразителями интересов своих избирателей, так как они подчинены здесь исполнительной власти, и они не могут теперь являться независимыми депутатами.

Министры — представители фракций парламента, получая места в правительстве, начинают услуживать правительству, которое всецело подчинено главе исполнительной власти, например — президенту.

Мне интересны мысли Солженицына — да, представители фракций парламента в правительстве уже не выражают интересов своих избирателей, и это неоспоримый факт.

Я считаю, что верховным органом власти в государстве должен быть Государственный Совет, в который бы вошли представители политических партий парламента, министры стратегических ведомств государства, ген. прокурор и председатель Верховного Суда. Я считаю, что коллегиальное управление государством избавит общество от угрозы диктатуры, а в случае чрезвычайной ситуации, вся власть временно может быть передана председателю Государственного Совета. Считаю, что моя идея жизнеспособна.

К главе «И чем может обернуться»

Писатель А.Солженицын признает тот факт, что демократическая система дает возможность строго контролировать действия чиновников, хотя, писатель замечает и то, что современные демократии обросли грузной бюрократией.

Здесь я могу выразить только ту мысль, что демократические институты, включающие в себя общественные и правозащитные организации, связанные с политическими партиями в парламенте, могут поставить под сомнение действие любого чиновника — и это является одним из выдающихся завоеваний демократического свободного мира. Кроме того, демократия предполагает и прямое волеизъявление народа — люди могут выйти на улицы, площади, собраться у зданий государственных контор для своего протеста против произвола того или иного должностного лица.

Указанные действия не возможны при тоталитарном режиме, где антидемократическая власть сама устанавливает правила для граждан и чиновников, строго контролирует действия своего народа, жестко подавляя любой протест со стороны граждан. Тоталитарный режим использует репрессии в виде тюрем и ссылок к несогласным. Диктатура одного лица, также, пытается контролировать граждан в их действиях, и любые попытки граждан на деятельный протест — народный сход или демонстрацию, карательными органами диктатуры частично подавляются. Здесь используется полиция для разгона демонстрантов, угрозы со стороны правоохранителей по отношению к оппозиции, или фабрикуются карательными органами уголовные дела в отношении участников протестного движения.

Если при демократии чиновничий аппарат обрастает непомерной бюрократией, то это наименьшее зло по сравнению с антидемократическими режимами, практикующими репрессии по отношению к несогласным. То есть, на сегодняшний момент, человечество не создало ни чего прогрессивнее, чем институт демократических свобод, гарантирующий свободу слова, неприкосновенность личности и право участия гражданина в деятельности государства по средствам прямой или представительной демократии.

Далее Солженицын замечает:

«во всеобщих выборах большинство далеко не всегда выражает себя. Голосование часто проявляется вяло. В ряде западных стран больше половины избирателей и даже до двух третей - порой вообще не являются голосовать, что делает всю процедуру как бы и бессмысленной. И числа голосующих иногда раскалываются так, что ничтожный перевес достигается довеском от крохотной малозначительной партии - она-то как бы и решает судьбу страны или курс ее. Как принцип это давно предвидел и С. Л. Франк: И при демократии властвует меньшинство. И В. В. Розанов: "Демократия -- это способ, с помощью которого хорошо организованное меньшинство управляет неорганизованным большинством."

Я, лично, согласен с тем, что вялое большинство, своей пассивностью укрепляет активное меньшинство, которое использует законные возможности и добивается для себя особого элитарного положения в обществе. Я думаю, что пассивность общества в вопросах общественной и государственной деятельности, ведет любую страну к диктатуре или тоталитаризму. Здесь, нужно отметить, что любую правовую норму нужно приводить в движение — сама норма за вас не пойдет голосовать и не будет отстаивать ваши интересы, вы — граждане, должны сами использовать правовые нормы для достижения своих целей. Иначе, если вы не будете пользоваться своими правами, закрепленными в законе, то эти нормы будут отняты у вас какой — либо активной группой.

Писатель Солженицын заметил, что «хорошо приработанная демократия умеет лишить силы протесты простых людей, и не дать им звучного выхода».

Солженицын пишет:

«Несправедливости творятся и при демократии, и мошенники умеют ускользать от ответственности. Эти приемы - распыляются по учреждениям демократической бюрократии и становятся неуловимы. Сегодня и из самой старинной в мире демократии, швейцарской, раздается тревожное предупреждение (Ганс Штауб): что важные решения принимаются в анонимных и неконтролируемых местах, где-то за кулисами, под влиянием "групп давления", "лоббистов".

Солженицын также пишет, что «при всеобщем равенстве остается фактическое неравенство богатых и бедных — более сильных над более слабыми». Александр Исаевич приводит здесь слова государствоведа Б.Н.Чичерина, который еще в 19 веке отмечал то, что из аристократий всех видов одна всплывает и при демократии — денежная. Солженицын соглашается с Чичериным, и замечает тот факт, что при демократии деньги обеспечивают реальную власть, и в этом случае, неизбежна концентрация власти у людей с большими финансами.

К главе «Партии»

В данной главе А.И.Солженицын пишет: - «еще Тит Ливий написал: "Борьба между партиями есть и всегда будет гораздо худшая беда для народа, чем война, голод, мор или любой другой гнев Бога."

А вот интереснейшие мысли писателя, показывающие его отношеник к партиям, как к одному из демократических элементов свободного общества. И так:

«Разделиться нам на партии - значит разделиться на части. Партия как часть народа -- кому же противостоит? Очевидно - остальному народу, не пошедшему за ней. Каждая партия старается прежде всего не для всей нации, а для себя и своих. Национальный интерес затмевается партийными целями: прежде всего - что нужно своей партии для следующего переизбрания; если нечто полезное для государства и народа проистекло от враждебной нам партии - то допустимо и не поддерживать его. Интересы партий да и само существование их - вовсе не тождественны с интересами избирателей. С. Крыжановский считал, что пороки и даже крушение парламентского строя происходят именно из-за партий, отрицающих единство нации и само понятие отечества. Партийная борьба заменяет где уж там поиск истины - она идет за партийный престиж и отвоевание кусков исполнительной власти. Верхушки политических партий неизбежно превращаются в олигархию. А перед кем отчитываются партии, кроме своих же комитетов? -- такая инстанция не предусмотрена ни в какой конституции».

А.Солженицын отрицает политические партии — то есть, их прогрессивную роль в преобразовании страны, или нации. Он отмечает, что партии, как бы, «рыут» страну на части, каждая партия соперничает за власть с другой партией. А в это противостояние втаскивается народ.

Мне нравятся мысли Солженицына по поводу партий, однако, если упразднить сегодня все партии в стране, то придется менять и форму государственного управления. Беспартийное общество Солженицына, однако — я думаю, не будет отрицать национальные общественные организации, выражающие интересы наций. В таком обществе мы лишились бы неестественных — ложных идеологических взглядов, которые несут людям политические партии, однако — мы бы естественно преобрели национальные организации, которые и заняли бы нишу политических партий.

Вот что предлагает Солженицын:

«Соперничество партий искажает народную волю. Принцип партийности уже подавляет личность и роль ее, всякая партия есть упрощение и огрубление личности. У человека -- взгляды, а у партии — идеология. Что можно тут пожелать для будущего Российского Союза? Никакое коренное решение государственных судеб не лежит на партийных путях и не может быть отдано партиям. При буйстве партий - кончена будет наша провинция и вконец заморочена наша деревня. Не дать возможности "профессиональным политикам" подменять собою голоса страны. Для всех профессиональных знаний есть аппарат государственных служащих».

И далее:

«Любые партии, как и всякие ассоциации в союзы, не более того, существуют свободно, выражают и отстаивают любые мнения, на свои средства могут иметь печать - но должны быть открыты, зарегистрированы со своими программами. (Всякие тайные союзы, напротив, преследуются уголовно как заговор против общества.) Но недопустимо вмешательство партий в производственный, служебный, учебный процесс: это все - вне политики»

(А.И.Солженицын - «Как нам обустроить Россию).

То есть, Солженицын предлагает запретить политические партии и сместить политическую жизнь страны в глубины самого общества, где будут формироваться общественные организации, принимающие участие в деятельности государства и всего общества. Вот эти общественные организации, или общественные союзы, и должны будут влиять на власть, именно они будут формировать депутатский корпус на равных принципах участия в государственной жизни страны. Я полагаю, что Солженицын прогрессивен в своих проектах, ведь мы таким образом выбъем почву из — под тех, кто пытается узурпировать власть (или узурпировал власть) при помощи сегодняшнй системы политических партий.

Далнн Солженицын продолжает свою мысль:

Во всяких государственных выборах партии, наряду с любыми независимыми группами, имеют право выдвигать кандидатов, агитировать за них, но - без составления партийных СПИСКОВ: баллотируются не партии (видимо, Солженицын имеет в виду общественные организации, нацеленные на участие в политическом процессе страны, так как выше было оговорено, что партийная система вредна для общественного развития — прим. Лев Трапезников), а отдельные лица. Однако выбранный кандидат должен на весь срок своего избрания выбыть из своей партии, если он в таковой состоит, и действовать под личную ответственность передо всей массой избирателей. Власть - это заповеданное служение и не может быть предметом конкуренции партий. Как следствие: во всех ступенях государственного представительства, снизу доверху, воспрещается образование партийных групп. И, само собой, перестает существовать понятие "правящей партии".

К главе «Демократия малых пространств»

Александр Солженицын в данной главе обращает внимание на то, что не стоит обращать внимание на критические замечания по поводу демократии в предыдущих главах, демократические институты Новому государству — Российскому Союзу, по мнению Солженицына, просто необходимы. Он так и пишет - «О_ч_е_н_ь н_у_ж_н_а (демократия — прим. Лев Трапезников).

Однако, Солженицын замечает:

«при полной неготовности вашего народа к сложной демократической жизни -- она должна постепенно, терпеливо и прочно строиться СНИЗУ, а не просто возглашаться громковещательно и стремительно сверху, сразу во всем объеме и шири»

(написано Солженицыным в конце эпохи СССР — прим. Лев Трапезников).

Далее писатель отмечает:

« Все указанные недостатки почти никак не относятся к демократии малых пространств: небольшого города, поселка, станицы, волости (группа деревень) и в пределе уезда (района). Только в таком объеме люди безошибочно смогут определить избранцев, хорошо известных им и по деловым способностям и по душевным качествам. Здесь - не удержатся ложные репутации, здесь не поможет обманное красноречие или партийные рекомендации. Это -- именно такой объем, в каком может начать расти, укрепляться и сама себя осознавать новая российская демократия. И это -- самое наше жизненное и самое ваше верное, ибо отстоит в нашей местности: неотравленные воздух и воду, наши дома, квартиры, ваши больницы, ясли, школы, магазины, местное снабжение, и будет живо содействовать росту местной нестесненной экономической инициативы. Без правильно поставленного местного самоуправления не может быть добропрочной жизни, да само понятие "гражданской свободы" теряет смысл».

Далее Солженицын отмечает, что демократия «малых пространств» сильна тем, что она по своей конструкции НЕПОСРЕДСТВЕННАЯ.

Он говорит, что демократия эффективна там, где применимы народные собрания, а не представительные институты.

Вот так описывает Солженицын прямую — непосредственную демократию:

«еще с Афин и даже раньше. Такие -- уверенно действуют сегодня в Соединенных Штатах и направляют местную жизнь. Такое посчастливилось мне наблюдать и в Швейцарии, в кантоне Аппенцель. Я писал уже об этом в другом месте, не удержусь тут повторить кратко. На городской площади собраны, плотно друг ко другу стоят все имеющие право голоса ("способные носить оружие", как предлагал в Аристотель). Голосование - открытое, поднятием рук. Главу своего кантонального правительства, ландамана, переизбрали очень охотно, с явной любовью, -- но из предложенных им законопроектов тут же вслед проголосовали против трех: доверяем тебе! правь нами - но без э_т_о_г_о!»

А вот еще. Прочитайте господа — это восхитительно:

« А ландаман Раймонд Брогер в программной речи сказал: Вот уже больше полутысячелетия наша община не меняет существенно форм, в которых она правит сама собою. Нас ведет убеждение, что СВОБОДА связана с нашими обязательствами и нашим самосдерживанием. Не может быть свободы ни у личности, ни у государства без дисциплины и честности. Народ - решающий судья во всех важных вопросах, но он не может ежедневно присутствовать, чтоб управлять государством. И поэтому в управлении неизбежна примесь аристократического или даже монархического элемента. (То же говорил и Аристотель.) Правительство, продолжал Брогер, не должно спешить за колеблющимся переменчивым народным голосованием, только бы переизбрали вновь, не должно произносить зазывных речей избирателям, но двигаться против течения. Задача правительства: действовать так, как действовало бы разумное народное большинство, если бы знало все во всех деталях - а это становится все невозможнее при растущих государственных перегрузках. Именно демократическая система как раз и требует сильной руки, которая могла бы государственный руль направлять по ясному курсу».

Солженицын здесь замечает, что демократия «малых пространств» целые века существовала в нашей стране - это и городские веча, это и казачье самоуправление, это и русский деревенский мир. А с конца 19 века росла и развивалась такая форма демократии в России, как Земство, которое было уездным и губернским. Александр Исаевич с сожелением отмечает, что земство не имело своего корня в волостях и логически не завершалось Всероссийским Земством.

Октябрьский переворот сломал всякое земство и заменил его Советами, которые были поставлены в зависимость от компартии СССР. Солженицын говорит, что Земства необходимо в стране возраждать, отмечая, что местные Советы народных депутатов не выполняют своих функций, а то есть, они в полной мере не выражают интересы всех групп населения.

Завершая главу, Солженицын пишет:

« Много лет занимавшись государственной историей предреволюционной России, я использую тут опыт наших лучших практических деятелей и умов, соединенный с моей посильной разработкой. Разумеется, тот опыт не может быть просто перенесен в сегодняшнюю растерзанную страну, где искажены самые основы жизни, но и без него вряд ли наш подъем произойдет здоровыми путями».

К главе «Земство»

Данная глава является, по сути своей, проектом демократического преобразования нашей страны, здесь Солженицын предлагает целую государственно — политическую конструкцию, с помощью которой наша страна будет управляться. Он говорит о Земствах, которые и являются, по мнению Солженицына, одним из основных моментов демократического управления обществом, где сам народ имеет реальные возможности самоуправляться.

И так, структура Земств, согласно проекта Солженицына выглядит следующим образом:

Различается четыре ступени Земства:

- местное земство (некрупный город, район крупного, поселок, волость)

- уездное земство (нынешний район, крупный город)

- областное земство (область, автономная республика)

- всероссийское (всесоюзное) земство.

Далее — голосование может проводиться только за отдельных лиц, а избирательные кампании желательны самые скромные и краткие. Сюда входит: деловое оповещение о личных программах, биография и убеждения. Кроме того, ни каких государственных средств тратить на выборную кампанию не предполагается, организуют и финансируют выборы местные власти.

Всеобязательные элементы выборной кампании:

ЦЕНЗ ВОЗРАСТНОЙ. Какого возраста должен достичь избиратель, чтобы быть допущенным к решению народной судьбы? В наше время незрелая юность не получает устойчивого воспитания ни в семье, ни в школе, поверхностно нахватана в образовании и порой шатка к самым безответственным влияниям. Не следует ли повысить порог до 20 лет? (По суждению местностей или национальных областей этот возраст может быть установлен и выше.) А быть избранным - лишь с 30 лет? С 28?(А.И.Солженицын «Как нам обустроить Россию).

ЦЕНЗ ОСЕДЛОСТИ. И избиратели, и тем более избираемые должны быть укоренены в данной местности, тесно связаны с ее интересами, основательно их понимать; недавние приезжие или вовсе случайные - не могут тут иметь ответственности суждения. Для избирателей оседлость не должна бы быть меньше трех последних полных, без существенного перерыва, лет. (Каждая местность может устанавливать у себя и выше.) Для избираемых - не меньше пяти последних лет или, допустим: три последних года непрерывно плюс пять лет в прежнее время (А.И.Солженицын «Как нам обустроить Россию).

По проекту Солженицына, в местное Земство избирается определенное число законодателей, или «гласных». «Гласные» утверждают административных лиц, постоянно ответственных перед ними в своей деятельности. В волости же — малом поселке, это может быть один человек, а на уровне уезда это: уездная земская управа, которую выделяет из своего состава или набирает из специалистов уездное земское собрание.

Далее - новоизбранные перенимают властные полноочия от существующих мес тных и районных советов депутатов, а районные советы упраздняются.

Солженицын отмечает, что в местное земство выборы должны быть только прямые, выборы в уездное земство зависят от размеров уезда и надежной всеизвестности кандидатов.

«При нашей политической неумелости - местное и уездное земство в ходе практического управления своею местностью станут и школой управления, и в них начнут проявляться и формироваться деятели, способные к более широкому охвату» - так пишет А.Солженицын.

Здесь, мне хотелось бы выразить свое видение ситуации в русле происходящих событий сегодняшней РФ. И так, Солженицын предлагает реальный проект передачи власти народу на местах. Однако — это возможно только в том случае, если сегодняшняя партийная политическая система будет упразднена, иначе — ни какие Земства не будут выражать интересы народа, так как политическая партия «Единая Россия» сможет подчинить себе любые демократические институты в регионах. То есть, при сегодняшней ситуации в стране, создание Земств не возможно, или, я бы сказал, это бессмысленно, так как плодотворная работа Земств может быть дискредитированна партией власти - «ЕР», которая антизаконно введет в состав Земств своих представителей. Разве мы говорим о том, что Земства должны выражать интересы правящей партии? Нет, мы говорим о выражении народных интересов, а это возможно только при свободном формировании состава Земств, что является очень затруднительным моментом при сегодншней складывающейся обстановке в политике, когда государственный и муниципальный административный ресурс всецело принадлежит все той же «ЕР».

К главе «Ступени передачи власти» И так, Александр Солженицын, продолжая разовор о Земствах, продолжая свою мысль, пишет, что «при географической обширности и бытовых условиях нашей страны прямые всегосударственные выборы законодателей в центральный парламент не могут быть плодотворны. Только выборы трех-четырехстепенные могут провести кандидатов и уже оправдавших себя и укорененных в своих местностях. Это будут выборы не отдаленных малознакомых людей, только и пофигурявших в избирательной кампании, но выборы по взаимному многолетнему узнаванию и доверию».

По мысли Солженицына, в конце первого или второго избирательного срока должны проводиться выборы третьей ступени — областного земского собрания. Их проводят земские собрания (земское Собрание областного города), из своей изученной среды выделяют отведенную им для области пропорциональную долю на весь следующий срок, а сами после этого подвергаются очередному переизбранию.

Солженицын приводит слова выдающегося земца Д.Н.Шипова, вот они:

« дабы исправить возможные упущения от выборных случайностей, каждое собрание имеет право не голосованием, а при полном согласии приобщать в свой состав, не более пятой части от своего объема, всем известных полезных и необходимых местных деятелей».

Кстати, Солженицын указывает, что совет Д.Н.Шипова не плох, так как это позволит принять в Земство граждан, которые как специалисты уже положительно зарекомендовали себя при «старой» системе управления, что делает их полезными специалистами в работе Земств.

Писатель утверждает, что чем авторитетнее будет областное земство, тем будут самостоятельнее наше области. Здесь я заострю внимание на том, что мы все говорим о праве русских областей на статус Республик в составе РФ, но не знаем как этого добиться, а вот идея местного самоуправления в виде Земств (губернских Земств) решило бы эту задачу. Губернские Земства могли бы выразить свое требование на статус Республик более организованно, что не могло бы пройти мимо внимания Кремля.

Александр Солженицын заканчивает главу:

« Успешное построение земской системы, увершаемой Всеземским Собранием, требует, чтобы поработали и набрались опыта уездные и областные собрания, и областяне, хорошо узнав друг друга, могли бы выделять во Всеземское Собрание делегации (либо постоянные на долготу срока, либо посменные на часть его), в которых областной опыт сливался бы со всероссийским и всегда надежно был бы представлен в нем. Парламент не может быть отвлеченно "центральным": он должен состоять из реальных и авторитетных представителей областей, да еще с непременным условием, чтобы они определенную заметную часть года жили в своей местности, не то теряют право представлять ее. (Это - и в Соединенных Штатах так.)».

К главе «Сочетанная система управления»

В данной главе Солженицын имеет в виду сочетание деятельности централизованной бюрократии и общественных сил (организаций, движений).

Писатель отмечает, что такое сочетание имело место быть в некоторые периоды Московской Руси. Так, местное самоуправление вело не только местные дела, но и часть общегосударственных дел, но это происходило под надзором центральных властей.

В главе отмечается что «в здоровое время у местных сил большая жажда деятельности, и ей должен быть открыт самый широкий простор».

Солженицын приводит мысли Тихомирова, который утверждал, что общественные силы сами способны поддерживать общеобязательные нормы, а действия некоторых государственных учреждений по многим вопросам просто вредны и излишни. Почему вредны? Потому, что нация лишается возможности самой решать свою судьбу, перекладывая общественную нагрузку на государство, и этим самым, нация расслабляется и перестает быть самостоятельной.

Поэтому, там где возможно прямое действие народных сил, выражается ли это в формате местного самоуправления, или деятельности общественных организаций, движений и союзов, это необходимо только приветствовать - прямое участие в жизнедеятельности государства должно быть открыто народу.

Общественные организации просто незаменимы при контроле за бюрократическим аппаратом государственного механизма, такой контроль заставляет чиновника служить обществу честно и бескорыстно.

Александр Солженицын отмечает, что вышеуказанную сочетанную систему, деловое взаимодействие администрации правительственной и администрации местных самоуправлений, Д. Шипов называл ГОСУДАРСТВЕННО-ЗЕМСКИМ строем.

К главе «Предложения о центральных властях»

В этой главе А.Солженицын говорит о том, что при президентской форме правления в нашей стране необходимо предусмотреть законом все конфликтные ситуации, которые могут возникнуть между президентом и Всеземским Собранием.

Он, также, отмечает:

«Подлинный авторитет он (под словом «он» имеется в виду президент страны — прим. Лев Трапезников) будет иметь только после всенародного избрания (на 5 лет? 7 лет?)... Всеземское Собрание выдвигает и тщательно обсуждает несколько кандидатур из числа урожденных граждан государства и постоянно живших в нем последние 7-10 лет. В результате обсуждений Всеземское Собрание дает по поводу всех кандидатов единожды и в равных объемах публичное обоснование и сводку выдвинутых возражений. Затем всенародное голосование (в один-два тура, по способу абсолютного большинства) могло бы производиться без напряженной изнурительной избирательной кампании. (Очевидно разумно, по американскому образцу, предусмотреть и должность вице-президента: его кандидатуру называет для себя кандидат в президенты, и они выбираются вместе.)»

Здесь мы видим, что Солженицын является сторонником того, чтобы кандидата в президенты нашей страны представляло народу Всеземское Собрание, что будет экономить финансы и время на избрание первого лица государства. Я думаю, что если Земство будет выражать интересы народа, и будет со своим народом крепко связано через уже упомянутые общественные организации, контролирующие своих представителей во Всеземском Собрании, то такая форма выборов более чем демократична.

Кроме того, А.Солженицыным разработан порядок досрочного лишения полномочий президента страны. Так, если в течение срока избрания Всеземское Собрание тремя четвертями в каждой палате признает, что президент не исполняет свои обязанности должным образом, оно (Всеземское Собрание — прим. Лев Трапезников) обязано опубликовать доказательные соображения о том, и вынести на народное голосование вопрос о лишении президента своего поста, и выдвинуть новую кандидатуру на пост руководителя государства. Если же по истечении срока президентства Всеземское Собрание двухтретним большинством в каждой палате продолжает поддерживать данного президента, то президент остается на следующий срок своей работы на своем посту (если только не будет поднят вопрос о переизбрании президента на всенародном голосовании — референдуме).

Далее - Если президент не сможет выполнять свои обязанности и покинет свой пост, или лишится жизни - пишет Солженицын, во второй половине своего срока, то вице-президент заступает на его пост до конца срока; если это случится в первой половине срока - всенародные выборы проводятся заново.

По проекту А.Солженицына, президент назначает в министров на свое усмотрение, предпочтительней было бы, по мнению писателя, чтобы эти должности занимали высокие специалисты, принятые на основании конкурса и в качестве государственных служащих, и не желательно из числа членов законодательных палат.

Так, Александр Солженицын пишет:

«Министры отчитываются как перед президентом, так и перед обеими палатами, но ими не могут быть сменены. Можно не упустить из предсмертной программы П. А. Столыпина: двух-трехлетняя Академия для занятия высших государственных должностей из наиболее способных, отлично окончивших институты, с открытыми мотивированными общественными или персональными рекомендациями; в Академии - факультеты по профилю министерств. Среди министерств Столыпин выделял министерство местных самоуправлений - в помощь им».

Солженицын приводит здесь слова правоведа В.В.Леонтовича, который пишет, что правительство отличается от администрации (бюрократического аппарата) тем, что решает новые задачи, а администрация выполняет старые задачи, установившиеся. Потому, требуется высокий ранг квалификации в отношении министров, а если же правительство само отдастся бюрократизации, то оно потеряет способность вести страну.

Солженицыным также отмечается и то, что вся работа в административной системе должна никак не быть ни наградой, ни привилегией, и не должна приносить никаких личных преимуществ, а вот этими словами писателя заканчивается данная глава:

« Мы - почти ни в чем не можем копировать Швейцарию: и по размеру ее, и оттого что она создалась как союз независимых кантонов. Но несомненно можем перенять у нее: при определенном числе тысяч подписей - вносится законопроект, который палаты обязаны рассмотреть, при другом, большем числе (у нас - миллионов) - становится обязательным плебисцит по выдвигаемому вопросу. Эта законодательная инициатива масс добавляет гибкости в государственную жизнь. Кроме таких плебисцитов и редких выборов президента - никакие более всенародные голосования не стали бы нужными».

К главе «Совещательная структура»

Александр Солженицын: - «Добавляю эту главу никак не к сегодняшнему моменту - но, мне кажется, весьма важную для нашего отдаленного государственного будущего».

Солженицын пишет, что нужно искать форму государственных решений более высокую, чем простое механическое голосование. По его мнению, отдав все вопросы на голосование, мы установим диктатуру большинства над меньшинством, а вот от этого и предостерегает нас Александр Исаевич. Почему? Потому, что особые мнения меньшинства могут быть особенно полезны для общества, в них может крыться прогрессивная сторона решения многих вопросов.

Так, Солженицын предлагает:

«Высокий уровень деятельности всех государственных властей недостижим без установления над ними этического контроля. Его могла бы осуществлять верховная моральная инстанция с совещательным голосом - такая структура, в которой голосование почти вообще не производится, но все мнения и контрмнения солидно аргументируются, и это - наиболее авторитетные голоса, какие могут прозвучать в государственной работе».

Интересные мысли Д.Шипова приводит здесь Солженицын по поводу становления демократических институтов в нашем обществе. Так, он указывает на то, что история России имеет богатый опыт работы Земских Соборов. Я думаю, на этот опыт стоит обратить читателю внимание: когда в Московской Руси собирались Земские Соборы, то не происходило борьбы между Государем и Соборами, и нет таких случаев в нашей истории, когда бы Государь поступил в «противность» соборному мнению, так как все расхождения Государя с народом, только ослабляют авторитет монарха. Сам, Солженицын, отмечает, по указанному поводу, что «соборность - это система доверия: она предполагает, что нравственное единство - возможно и достижимо».

Одна из замечательнейших мыслей Солженицына, я считаю, это мысль создания Государственной Думы, состоящей из представителей всех социальных слоев нашего общества и всех профессиональных групп населения — сословий (Даль - «первое значение этого слова: люди общего им занятия, одних прав; второе: состояние, разряд, каста).

В главе сказано, что мы имеем все свою работу, свою специальность, и тем получаем полезное место в структуре общества. Обезличивание же людей, или полное равенство людских выражений, по мысли Солженицына, есть энтропия — направление к смерти. Общество живо своей дифференциацией, а Л.Тихомиров замечает: - «Чем лучше нация организована в социальных группах, тем явственней проступают ее творческие силы».

Вот так пишет о профессиональных сословиях сам Солженицын:

« В рассвобожденном нашем обществе с годами несомненно разработаются и сплотятся жизнедеятельные сословия - сословия не в кастовом смысле, а - по профессиям и отраслям приложения труда. Слишком долго у нас всяким делом ведали и руководили те, кто ничего в нем не понимают. Наконец каждое дело должны вести знающие. А совета по каждому делу никто не даст лучше, чем представители данной специальности».

Солженицын замечает, что в дополнение к земскому, территориальному представительству могло бы «нарасти» и действовать представительство сословное, а энергия, которая расстрачивается в политических партиях в «пустую», может быть направлена в конструктивную сословную деятельность.

Вот здесь и я отмечу один хороший момент, на мой взгляд. Я думаю, в любом законодательном органе власти должна быть Палата Сословий, которая будет профессионально работать по разработке законов по всем сферам деятельности общества, ведь именно профессионалы лучше других знают о полезности того или иного законопроекта, вносимого в ГД. Например — кто лучше председателя сельхозкооператива, или фермера знает положение дел в сельском хозяйстве? А кто лучше знает положение дел на производстве, как ни сам производитель? Вот они — профессионалы, и должны разрабатывать законопроекты нужные для профессиональных сфер деятельности нашего общества.

Вот так конструирует сам Солженицын участие сословий в деятельности государства:

«Процедуру выборов (или назначения) своих депутатов в Соборную Думу каждое сословие определяло бы само. Они посылают гуда (ведущие сословия - и по два) не политических депутатов и не для отстаивания своих политических интересов, а - самых опытных и достойных, кому доверяют общие суждения по роду деятельности своего сословия. Для удобства сосредоточения работы число членов Думы не должно бы превосходить 200-250 человек. Сословий может оказаться и больше, но может посылаться один представитель от группы родственных некрупных сословий».

Идея деления нашего общества на сословия, я считаю, идея состоятельная. Сословия, вбирающие в себя профессиональные слои нашего общества, вводя своих представителей в высшие государственные ветви власти, будут деятельно отстаивать интересы граждан не только профессиональные, но и социальные и политические. Все это создаст почву для развития гражданского общества в нашей стране, так как отстаивание интересов сословий - это есть прямое выражение интересов народа. Сословное представительство в парламенте подвигает государство «смотреть» на свой народ не через призму политических мировоззрений, а сугубо с точки зрения хозяйственных и социальных запросов граждан. Я, думаю, что деление нашего общества на сословия, а затем, и введение в законодательные органы власти представителей от сословий, неминуемо преобразует наше государство в государство национальное — русское, так как любое сословие в нашей стране будет содержать преобладающий процент в своем составе русского населения страны.

Заканчивая свой труд, я обращу ваше внимание, дорогой читатель, на заключительную главу «Давайте искать», в которой Александр Солженицын пишет, что «справедливое и разумное построение государства является задачей высокой трудности и может быть достигнуто только очень постепенно, рядом последовательных приближений и нащупываний». Также, автор «Как нам обустроить Россию» надеется, что соединение его мыслей и мыслей великих государственников и философов, изложенных в его работе, «послужит плодоносной порослью» для будущего прогрессивного развития русской нации.