*1158. Евросоюз

[Виктор Александров]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=5778F1BC38E20

Чем дальше будет заходить процесс евроинтеграции, тем менее демократичной будет становиться Европа
04-07-2016 (16:12).

Прежде чем перейти к обещанному анализу перспектив Евросоюза после выхода из его состава Великобритании, отмечу, что один из моих прогнозов, изложенных в прошлой статье, похоже, уже начал сбываться. Глава шотландского правительства и лидер сепаратистской Шотландской национальной партии Никола Стёрджен, отправившись в Брюссель, чтобы договориться о членстве Шотландии в ЕС, получила от ворот поворот. Еврочиновники сочувственно выслушали её, после чего развели руками и вежливо объяснили, что помочь ничем не могут, поскольку Евросоюз — объединение суверенных национальных государств, а Шотландия, будучи составной частью Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, таковым не является и, соответственно, не обладает необходимой для получения членства в ЕС правосубъектностью. Прямее всех высказался премьер-министр Испании Мариано Рахой: "Если Соединённое Королевство уходит… Шотландия уходит".

Разумеется, Шотландия может добиваться независимости от Великобритании, но, поскольку статусом члена ЕС обладает только Великобритания в целом, а не её составные части, в случае обретения суверенитета Шотландия не сможет автоматически "унаследовать" британское членство в ЕС, а вынуждена будет заново подавать заявку на вступление в союз, не имея при этом никаких гарантий того, что эта заявка будет удовлетворена, ведь, как уже было сказано ранее, любое из государств — членов Евросоюза сможет наложить вето на принятие в ЕС нового члена. Учитывая, что многие из этих государств, включая вышеупомянутую Испанию, сами имеют проблемы с сепаратизмом в отдельных своих регионах, представляется сомнительным, что они положительно отнесутся к шотландской заявке. Куда как вероятнее, что они предпочтут обойтись с Шотландией максимально жёстко, дабы её печальный пример отбил у их собственных сепаратистов стремление к независимости. Повторюсь: в случае проведения повторного (первый состоялся в 2014-м году) референдума о независимости Шотландии шотландцы, скорее всего, будут стоять не перед выбором между Шотландией в составе Великобритании и независимой Шотландией в составе ЕС, а перед выбором между Шотландией в составе Великобритании и независимой Шотландией, которую, может быть, примут (а может и не примут) в Евросоюз.

Перейдём теперь, собственно, к Евросоюзу. Британский политик, бизнесмен, бывший функционер Консервативной партии, владелец влиятельного интернет-ресурса ConservativeHome лорд Эшкрофт, объясняя своё решение голосовать на референдуме за выход из ЕС, утверждает: "Последние 40 лет показали, что Европейский союз — это не столько организация, сколько процесс". Говоря о 40 годах, лорд Эшкрофт имеет в виду историю членства Великобритании в Европейском экономическом сообществе и выросшем из него Европейском союзе. На протяжении этих лет неизменно происходило перераспределение полномочий от национальных правительств государств-членов к наднациональным административным органам, постоянно усиливалась централизация. Цель построения "ещё более тесного союза" официально закреплена в базовых документах ЕС.

Главный вопрос на сегодняшний день состоит в том, сохранится ли эта тенденция к дальнейшей централизации после выхода Великобритании или нет? На первый взгляд, она должна не только сохраниться, но и усилиться, ведь именно Британия была всё это время основным критиком концепции "ещё более тесного союза", соответственно, теперь, в её отсутствие, ничто не сможет помешать дальнейшей интеграции. Тем не менее при ближайшем рассмотрении всё не столь однозначно.

Интеграционистские устремления Франции и Германии всегда вызывали некоторую тревогу у ряда более мелких государств, включая, прежде всего, членов так называемой Вишеградской четвёрки, объединяющей Польшу, Чехию, Словакию и Венгрию, предпочитающих видеть ЕС в большей степени экономическим объединением, а не федеративным супергосударством. Ранее они видели в Великобритании своего рода противовес франко-германскому альянсу, сейчас же, лишившись влиятельного союзника, эти страны явно обеспокоены возможным чрезмерным усилением континентальных лидеров, что может в перспективе привести к дестабилизации всей объединённой Европы.

Впрочем, есть и другая, гораздо более серьёзная проблема, заложенная в самой природе Евросоюза: это объединение принципиально несовместимо с демократией. Некоторые сторонники евроинтеграции считают, что всевластие брюссельской бюрократии можно сравнительно легко обуздать, для этого, по их мнению, достаточно лишь перераспределить полномочия от неизбираемой и неподотчётной избирателям Европейской комиссии в пользу избираемого на всеобщих выборах Европейского парламента. Подобный подход выдаёт фундаментальное непонимание его сторонниками феномена демократии.

Отношение таких людей к демократии напоминает своего рода карго-культ: они видят в демократии лишь внешнюю, процедурную сторону (кстати, подобное отношение очень распространено среди российских "демократов", именно отсюда их стремление по любому поводу проводить разного рода интернет-голосования, праймериз и т.п.). Однако эта процедурная сторона при всей своей важности составляет лишь "оболочку" демократического процесса, она теряет содержание там, где отсутствует "политический организм".

Житель процветающей Баварии может порой выражать недовольство, когда собранные с него налоги направляются германским федеральным парламентом в менее благополучную Тюрингию, но в его глазах такое решение, как бы он к нему ни относился, выглядит легитимным, потому что и жители Баварии, и жители Тюрингии — это всё немцы (аналогичный пример можно было бы привести, скажем, с жителями благополучного Техаса и депрессивной Западной Вирджинии). Это один народ, и у разных представителей этого народа есть чувство общности и определённое понимание общенациональных интересов. Именно это чувство общности и наличие общих интересов и формируют нацию — тот самый "политический организм", без которого демократия выхолащивается.

Совсем иная ситуация складывается, когда тому же баварцу, равно как и жителю любой другой германской земли, предлагают раскошелиться на то, чтобы помочь Греции — чужой стране, загнавшей себя в долговую яму неумением жить по средствам и нежеланием работать, жители которой периодически устраивают массовые акции, сопровождаемые сожжением наряженного в эсэсовскую форму чучела германского федерального канцлера Ангелы Меркель. Нетрудно догадаться, что подобная трата денег будет выглядеть в глазах трудолюбивых немцев гораздо менее легитимной. Именно поэтому евроэлитам так важно, чтобы подобные решения принимались инстанциями, неподотчётными избирателям.

Соответственно, чем дальше будет заходить процесс евроинтеграции, тем менее демократичной будет становиться Европа.

Космополитично настроенные левые либералы в большинстве своём мечтают выбросить национальное государство на свалку истории. Проблема в том, что вместе с национальным государством там окажется и демократия, нормальное функционирование которой только в рамках национального государства и возможно. Именно эта ликвидация демократии вызывает сегодня серьёзное отторжение у граждан многих европейских стран.

Сейчас, когда напуганные результатами британского референдума евроэлиты всерьёз опасаются "эффекта домино", в результате которого граждане других европейских государств могут последовать примеру британцев (а подобные призывы уже раздаются в разных странах континента), существует отличный от нуля шанс на то, что Евросоюз сможет эволюционировать в более свободное, децентрализованное объединение демократических национальных государств с общеевропейским рынком, но без общеевропейского суперправительства. Если этого не произойдёт и дальнейшая централизация продолжится, то рано или поздно реализуется один из двух гораздо менее благоприятных сценариев. Либо система евроинститутов будет сметена стихийным взрывом недовольства европейских избирателей, которые в отчаянии, видя, что "системные" политические силы игнорируют их интересы, начнут голосовать за популистов, либо леволиберальным элитам всё же удастся реализовать свой проект построения централизованного европейского супергосударства, в котором для демократии просто не останется места.