*585. НТВ

[НТВ Гусинского]

18.00 Детям: Мультфильм «Садко».
18.30 Документальный фильм.
19.00 «Сегодня». 19.30 Мультфильм
20.00 Фильм «Система Шарки» (США).
22.00 «Сегодня».
22.30 «Женщина в белом». 4-я серия.
23.30 Времечко.
23.55 Фильм «Террористка» (Россия).

[НТВ Гусинского]

18.00 Мультфильм.
18.30 «Самые громкие преступления XX века». 5-я серия
19.00 Сегодня.
19.30 Мультфильм.
19.50 «Кошки». 1-я серия.
20.20 Наше старое кино. «Первая перчатка». [1946 г.].
22.00 Сегодня.
22.30 «Женщина в белом». 5-я серия
23.30 Времечко.
23.55 Мир кино. Фильм «10» (США).

[НТВ Гусинского]

18.00 Мультфильмы.
19.00 «Сегодня».
19.30 «Матадор Константина Эрнста».
20.40 «Третий глаз».
21.35 Детям и взрослым: Мультфильм «Полицейская академия» 1-я серия.
22.00 Намедни.
22.30 Фильм «Принц города». 1-я серия.
0.00 «Великие и неповторимые».
0.35 Мир кино. Художественный фильм «Принц города». 2-я серия (США).

[НТВ Гусинского]

18.00 Детям: Мультфильм «Кот и компания».
18.10 Наше новое кино. Фильм «Как живете, караси!».
20.10 Воскресенье с Дм. Дибровым.
21.00 Итоги.
22.00 Мир кино: Художественный фильм «Эпоха за эпохой» (США).
23.55 Ретро-ТВ: Лучшие передачи прошлых лет. «Что! Где! Когда!»

["Известия" И.Голембиовского]

Пятница 14 января 1994 года № 7 (24114)

Это значит, что «Сегодня», «Намедни», «Итоги» будут выходить в эфир на четвертом канале. Тем, кто с удовольствием поглощает информацию из передачи «Времечко», и поклонникам воскресного Дмитрия Диброва волноваться не стоит. НТВ покупает эти программы, и они соответственно продолжат счастливо существовать на четвертом канале.

[Лентa.Ru]

https://lenta.ru/articles/2003/10/10/ntv/

№ 12 () 21 января 1994 года пятница

НТВ получило четвертый канал и в первую же неделю оправдало ожидания

["Известия" И.Голембиовского]

№ 17 () 28 января 1994 года пятница
НТВ
Телекомпания с первых дней начала перетягивать аудиторию на свой канал
Данные социологического центра «Останкино» подтверждают удачный дебют НТВ.

["Известия" И.Голембиовского]

№ 46(24153) 11 марта 1994

Написав диссертацию о политической философии Данте Алигьери, он прошел через школу жизни в ЦК КПСС и "Останкино" и через несколько лет создал телеканал НТВ. Высокий, худощавый, молодой, седой, неуклюжий, свои идеи и проекты афишировать не склонен, относясь по этому качеству к разряду "тихушников". В карьере удачлив, наверное, потому, что умеет отличить проект от прожекта.

[Игорь Малашенко]

Нашему поколению не повезло может, поэтому я отношусь к нему с некоторой подозрительностью. Когда Брежнев пришел к власти, мне было 10 лет, когда он умер — 28. Именно в этот период закладывались многие стереотипы и установки. Сейчас модно вспоминать это время с некоторой ностальгией, забывая о том, что оно было просто опасно, искалечило множество людей, которые как бы подзадержались в росте. Все те, кого можно назвать яркими реформаторами, младше меня: Григорий Явлинский, Егор Гайдар и еще, и еще... А нам вдалбливали в голову, что пока человеку не повесили-надцатую звезду и он не перестал членораздельно говорить, он все еще мальчишка. А теперь эти сорокалетние мальчишки крайне инфантильны. По фильму "Неоконченная пьеса для механического пианино" помню монолог одного из чеховских героев, смысл его таков: мне тридцать пять, Лермонтов уже восемь лет как лежал в могиле, Наполеон уже стал генералом, а я? Хорошо, если из этого ощущения рождается азарт, который заставляет что-то сделать. Ну, например, создать телекомпанию... А многие уже поставили на себе крест. Не знаю, как у других, но у меня есть такое ощущение: теперь или никогда! Говоря о жизненном успехе, я имею в виду не столько деньги, сколько возможность реализовать то, что задумал. Это могут быть дела самого разного масштаба: телеканал, свечной заводик, банк, восхождение на пик Коммунизма и т.д. Но если этого не сделаешь сейчас, уже не сделаешь никогда. Придет другое поколение, тебя отодвинут и сомнут. Нам, припозднившимся, все-таки крупно повезло в том, что у нас этот шанс еще есть. Несколько лет пропустить и дело труба.

Я чувствую между собой и молодыми сотрудниками НТВ дистанцию колоссальную. Они со мной здороваются, почти как с университетским профессором или динозавром. A ведь мне самому кажется, что я всетаки сохранил самоощущение молодого человека. Мне бы не хотелось, чтобы компания старела. У НТВ, на мой взгляд, будущее возможно лишь в том случае, если придут совсем молодые лоди и если они сохранят взаимоотношения команды. Именно от этого зависит, будет процветать компания или жить от одного кризиса до другого. Сейчас пока грех жаловаться на отношения внутри компании, хотя я не собираюсь описывать их как идиллические. У всех острые углы, мы притираемся друг к другу пока успешно.

Для рождения телекомпании должны соединиться три главных элемента: команда, деньги, эфир. Команда у нас есть. Деньги мы нашли. Эфир получили. Но я чувствую, что некоторую часть общественности сильно волнует вопрос: вмешиваотся ли инвесторы в нашу информационную политику? Не вмешиваются. Это было частью нашего договора. Кадровая политика также полностью находится под нашим контролем, прежде всего под моим. Инвесторы контролируют финансовую сторону нашей деятельности, и я считаю, что в этом нет ничего плохого: телевизионщики не умеют тратить деньги разумно. К тому же у нас в стране пока нет опыта создания мощных коммерческих телекомпаний. Мы заинтересованы в том, чтобы делать как можно меньше ошибок, а уж если сделаем — пусть нас поправят люди, добившиеся финансового успеха гораздо раньше, чем его добьется телеканал. Он, дай Бог, окупит себя через пять-шесть лет.

Считается: кто платит, тот и заказывает музыку. Думаю, это не совсем так. Купить, то есть "заказать", можно непрофессионала. Ему в принципе наплевать, что делать заказную передачу или действительно неангажированные новости. Профессионала на такое не получишь. У него иные приоритеты. Поэтому банк не может купить нашу команду и не может управлять телеканалом — по той же самой причине, по которой я не могу управлять банком: я в этом решительно ничего не понимаю. А если завтра сами банкиры попытаются делать телевидение, то кончится все худо. Единственное, что они сейчас могут, доверить телевидение, в которое они вкладывают деньги, профессионалам.

Самые зависимые люди, которых легче всего купить, это нищие. Если человек на государственном телевидении получает смехотворную зарплату, создаются условия для покупки журналиста. Не всякого, но многих, которым плевать на то, что во многих странах журналист имеет очень высокий социальный статус. Действительно, многое из того, что мы видим на телеэкране, куплено, и журналист играет ту музыку, за которую заплачено.

Однако ситуация резко менятся в коммерческой компании. Да, мы платим существенно больше, чем на гостелевидении. Наша задача в том, чтобы люди не хотели и боялись потерять свое место в телекомпании. Люди, которые у нас работают, кажется, уже дорожат своей репутацией и своим местом.

Уже несколько месяцев выходят в эфир программы НТВ — "Сегодня", "Итоги", "Намедни". Теперь можно судить: какие новости менее ангажированы? Я не стану утверждать, что наши вовсе лишены этого: ведь мы все, как литература из гоголевской "Шинели", вышли из советской информационной системы. Главное там гражданская позиция, на этом учились и многие из тех, кто работает у нас. Еще учили тому, что эта позиция должна совпадать с линией партии. Вот эта установка на обязательную авторскую позицию все еще дает себя знать.

На советском телевидении на деле не было понятия "информация" — была пропаганда. Информационная субкультура была до крайности уродлива. Ничего трагического в этом нет. Сейчас мы можем сопоставлять свои новости с программами крупнейших мировых телекомпаний — мы окружены глубоко вспаханным информационным полем. Это не значит, что надо имитировать CNN, ABC, BBC. У каждой из них свой стиль, а мы должны прежде всего работать по общим для всех профессиональным правилам и принципам. Мы не создаем информационную политику, равно как и всякую другую, мы просто хотим профессионально информировать.

Информация важна для нашего общества особенно потому, что мы слишком долгое время жили в мире кривых зеркал. Мы исходим из одной очень простой посылки: зритель не дурак, он сам повернет голову в определенном направлении — как только получит от нас порцию информации. Я не думаю, что эта концепция нова. Это вообще не концепция, это просто иной принцип взаимоотношения со зрителями. Быть может, нашим журналистам не удается стопроцентно следовать этим принципам — они люди, и им свойственно ошибаться. Быть может, они не всегда могут создать дистанцию между собой и предлагаемой зрителю информацией. Но сейчас, я уверен в этом, они видят цель, к которой стремимся мы все: неангажированная, непартийная, неискаженная информация. Ведь телевидение — абсолютное оружие.

Телевидение — это огромная головоломка. Мне кажется, что я примерно представляю, как ее собрать. Когда я уходил из "Останкино", мои речи о создании чего-то нового выглядели маниловщиной. У многих была иллюзия, что все как-то перемелется, что в "Останкино", как и повсюду, "тоже жизнь"

Прошло несколько месяцев — все изменилось, появилось НТВ, в котором работает уже двести человек. По масштабам телевидения это пока очень скромная телекомпания. Она будет, конечно, расти, хотя нам не хочется создавать монстра. Тем не менее многие вопросы уже нельзя решить на лестнице, перекинувшись двумя-тремя словами. Первоначальный период завершается. Телекомпанией надо управлять.

Все это нормально. Для этого я здесь и сижу и настаиваю на том, чт что я и есть чистой воды управленец, базирующийся только на здравом смысле. И не поверю, будто существует наука об управлении, столь же строгая, как физика или математика. Особенно когда речь идет о телевидении.

[Лариса Юсипова]

https://www.kommersant.ru/doc/73371

Газета «Коммерсантъ»
12.03.1994, 00:00

Небольшая вера в то, что с нового года все будет иначе

В ночь с четверга на пятницу по телевидению в рубрике "Кино не для всех" был показан фильм "С новым годом, Москва!" На сей раз НТВ действительно всех опередили: курсовая работа Наталии Пьянковой, студентки мастерской Сергея Соловьева, нигде, кроме закрытых просмотров и кинофестиваля в Роттердаме, не демонстрировалась.

Такого шума вокруг студенческой работы не бывало давно: картина (перечисляя в обратном порядке) показана по НТВ, съездила в Роттердам и удостоилась целого блока материалов в журнале "Искусство кино". Наверное, это можно было бы объяснить неизбывной любовью людей кино к правде жизни, которая со времен "Маленькой Веры" на экран не спешила. Но вряд ли причина лишь в этом. Тут, кажется, своя история.
Когда-то Евтушенко написал нечто вроде: "Автобиография поэта — это его стихи. Все остальное лишь приложение к биографии". Исповедальные интонации шестидесятых действительно превратили их искусство в коллективный портрет поколения. Семидесятые оказались гораздо сдержаннее, правда у них был Довлатов, сообщившей, кстати, 18-летней девушке в 1976 году: "Мое поколение — дрянь. А твое это уже нечто фантастическое". Исповедальность в фантастическом поколении свелась к нулю, своих летописцев у этой эпохи не оказалось. Рассказы митьков и рокеров о службе в котельных, или истории жены Лимонова про прелюбодеяния в питерских подворотнях гляделись экзотикой. Равно как и жизнь города Мариуполя в "Маленькой Вере", сдобренная к тому же кровавым сюжетом. В общем, исчез целый пласт жизни. На этом фоне "С Новым годом, Москва!" выглядит едва ли не первой попыткой "тех,кому за тридцать" рассказать о себе. Фильм — ностальгическое воспоминание тех, кто родился вне Москвы, но последние десять лет прожил здесь, познав этот город лучше, чем его аборигены.
По сюжету действие происходит в последний день 1992 года. По фактуре — намного раньше, когда в гости приходили без звонка, а ночевать оставались запросто, по-товарищески; когда стрелка любовей-ревностей в одной компании бесконечно носилась по кругу, создавая напряжение жизни; когда заграничные шмотки вызывали прилив бешеного энтузиазма, существовали "Березки", пятьсот рублей были деньги, а сто долларов — деньги большие. Время спокойного душевного всеприятия, которое и социально ангажированным шестидесятым, и прагматичным девяностым видится эпохой вожделенной духовной свободы.
Кажется, таким ощущает его и сам режиссер, и потому, щеголяя своим беспристрастием, живописует развитие исключительных по банальности событий, проистекающих в коммуналке перед самым любимым в советском народе праздником. История первая (не главная). У соседей, молодой супружеской пары, радость: муж-хоккеист навез из Франции массу тряпок, сигарет и косметики, которыми одаривает жену, соседей, гостей. Те ведут себя так, будто ничего подобного даже в витринах не видели, а хоккеист на вопрос, видел ли он Notre Dame, отвечает утрированным недоумением. История вторая (центральная). К "голубому" музыканту Илье, служащему сторожем, приезжает сестра Маша — талантливая художница, которая торгует теперь видами Исакия за баксы, что в контексте картины воспринимается как драма (хотя за доллары, как известно, иногда приобретается и хорошая живопись). Но главная драма даже не в этом: оказывается, Маша приехала вовсе не в гости к брату, а в надежде встретить некоего Краснова, в которого до неприличия влюблена. Влюблен в него и Илья, хотя ведет себя куда сдержаннее сестры. Какое-то время они пребывают в ожидании Героя (см. известную пьесу Беккета), потом он появляется, и оказывается плейбоем мытищинского разлива, который тут же бежит к соседу за шмотками и умыкает товарку Ильи, на протяжении всей картины страдающую ангиной, а потому возлежащую здесь же в комнате (в общежитие ехать не хочется) и периодически в костюме Евы шествующую в уборную. Сестра бьется в истерике. Брат со словами "Он вернется" садится за рояль и играет Шумана — "Любовь поэта". На этом сюжет заканчивается, и ясно, что все затевалось не ради него. Главное — "атмосфера", с которой создатели фильма за долгие годы сжились и расставаться с которой им явно жаль. Недаром имена героев и исполнителей совпадают, а среди гостей, обещавших прибыть на Новый год — Соловьев с Тимофеевским... И все-таки по сюжету они встречают 93-й, а значит, происходящее — не более чем затянувшееся ретро. Что будет дальше, предсказать трудно: в "кино не для всех" случаются разные неожиданности. Снял же Пичул после не поражавшей художественными открытиями "Маленькой Веры" великолепные "Мечты идиота". Впрочем, от Пьянковой, кажется, ждут чего-то иного. Слишком крутую новогоднюю метаморфозу Москва одобрить не поспешит.