*1100. Экономика России

[Newsland]

http://newsland.com/news/detail/id/1299080/

Сегодня в 16:29 GrosseBoss2200464114

В России количество людей с доходами ниже прожиточного минимума в январе-сентябре 2013 года выросло на 0,5 млн человек, или на 3,5%, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, и составило 17,8 млн человек, сообщает Росстат.

По состоянию на конец сентября 2013 года численность малоимущих составляла 12,6% от общей численности населения. Численность малоимущих в 3-м квартале увеличилась на 0,7 млн и составила 17,1 млн человек.

Величина прожиточного минимума за 3-й квартал 2013 года составила 7429 рублей. Для трудоспособного населения прожиточный минимум составил - 8014 рублей, для пенсионеров - 6097 рублей, для детей - 7105 рублей.

Минимальный размер оплаты труда в 3-м квартале остался на уровне 1-го и 2-го кварталов 2013 года и составил 5 тысяч 205 рублей.

Источник: polit.ru

[Наталья Рожкова]

http://www.mk.ru/economics/crisis/ar...odom-veka.html

Кудрин пророчит худший год века

Экс-министр финансов предрекает России долгий системный кризис

Запасайте соль и спички: новый 2014 год станет худшим для России с начала 2000-х. Такой прогноз дал не кто-нибудь, а сам экс-министр финансов, глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин, выступая в понедельник на пресс-конференции. Впрочем, есть и хорошие новости: банковского кризиса Кудрин паче чаяния не обещает.
алексей кудрин прогноз 2014 год кризис

Алексей Кудрин
фото: Михаил Ковалев

«Это будут самые плохие годы за последние десять лет, кроме кризисного 2009-ого, - заявил экс-глава Минфина. - И это не конъюнктурный кризис. Мы столкнёмся с тем, что у нас отжившая модель экономики без точек роста для развития новой. И пока не сформируется новая модель, мы в среднесрочной, а то и в долгосрочной перспективе будем пребывать в стагнации». Кудрин также раскритиковал действия кабинета министров Дмитрия Медведева: «Не вижу, чтобы правительство осознавало риски. Видения проблемы нет и в «Единой России», и в парламенте». Обычно непопулярные решения свеженький парламент принимает сразу после избрания, пояснил Алексей Леонидович: тогда к следующим выборам болевой шок успевает померкнуть в глазах электората. А у нас два года после выборов в Госдуму-2011 продолжался «период полумер, полуреформ».

В уходящем 2013-м году экономический рост составил всего 1,4%, напомнил Кудрин: «И такая тенденция сохранится, в следующем году даже 2% труднодостижимы». По его словам, снижение цен на нефть остаётся для России «существенным вызовом». А поскольку китайская экономика будет снижать темпы роста, то спрос на чёрное золото расти не будет — и вместе с ним грозят подвинуться вниз цены... «Это будет год прозрения, год столкновения с реальными проблемами», - заключил Кудрин.

О политике экс-глава Минфина по-прежнему старался не говорить: КГИ в политике официально не участвует. Впрочем, ключевые моменты были отмечены. Затеянная президентом Владимиром Путиным реформа местного самоуправления приветствуется как «развитие демократии» - если только реформа эта не дойдёт до отмены выборов мэров, отметил Кудрин. Либерализация партийного законодательства, альтернативные выборы мэра Москвы с участием оппозиционера Алексея Навального — это хорошо, но «тем яснее ситуация в других регионах», до которых либерализация пока не добралась. Кстати, о Навальном Кудрин говорил как о находящемся в легальном поле политике.

«Регистрация партии Навального желательна, у неё будут хорошие шансы», - заметил экс-министр. И напоследок пожалел о том, что амнистия к 20-летию Конституции получилась какая-то скукоженная. «Я сожалею, что участники дела 6 мая все не попали под амнистию, они должны были попасть», - сказал Кудрин. Он оговорился, что руку на полицейских поднимать ни в какой ситуации нельзя, но «наказание, которое они уже понесли, сидя в СИЗО, достаточно». Словно заочно оппонируя ему, Генпрокуратура в понедельник утвердила обвинительное заключение по новому фигуранту Болотного дела — Дмитрию Алтайчинову...

Но есть и хорошая новость: несмотря на участившиеся отзывы лицензий у банков, кризиса в этой сфере Кудрин не ждёт. По его словам, отзывали лицензии в основном «у тех, кто уже прекратил обслуживать своих клиентов». «Это будет несколько точечных решений, большой воспитательный процесс», - сказал он, пояснив, что угроза отзыва лицензии дисциплинирует банки и стимулирует их к принятию шагов, предотвращающих банкротство.

[Игорь Николаев]

http://www.gazeta.ru/comments/column.../5824621.shtml

Директор Института стратегического анализа ФБК
30 декабря 2013, 10:26

Недавнее послание президента Федеральному собранию запомнилось, помимо прочего, эмоциональной реакцией главы государства на то, как исполняются его «инаугурационные» указы от мая 2012 года: «Где все эти меры? С издания указов прошло полтора года… То ли делается так, что это вызывает негативную реакцию в обществе, то ли вообще не делается».

Между тем уже сегодня большинство целевых показателей, утвержденных в майских указах, можно разделить на две части: первая часть — это показатели, которые не будут выполнены ни при каких условиях; вторая часть – это показатели, которые, конечно, могут быть выполнены, но такой ценой, что уж лучше бы, что бы они вообще не выполнялись.

К числу показателей из первой части относятся, к примеру, увеличение производительности труда в 1,5 раза к 2018 году, создание и модернизация 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году, увеличение к 2018 году размера реальной заработной платы в 1,4–1,5 раза и т.д.

Возьмем задачу по повышению производительности труда. Простейший подсчет говорит о том, что достижение этого целевого показателя требовало обеспечения ежегодного прироста показателя производительности труда на 7% в течение шести лет, начиная с 2012 года включительно. Очевидно, что соответствующие темпы прироста должны быть в таком случае и по показателю ВВП, так как производительность у нас рассчитывается как ВВП, деленный на число занятых в экономике. Число занятых на эти годы, по официальным прогнозам, останется примерно на одном уровне — 67–68 млн человек.

Так вот, если мы учтем, что в 2012 году ВВП вырос на 3,4 %, а в 2013 и вовсе примерно на 1,3% , то получается, что до 2018 года ВВП должен теперь прирастать более чем на 9% (!) ежегодно. Только в этом случае «хотелка» по росту производительности труда будет исполнена.

Ведь понятно, что это – абсолютно недостижимый для сегодняшней российской экономики уровень. Ну и сколько мы еще будем слушать все эти заклинания, что показатели майских указов вполне достижимы?

Теперь о другой группе показателей, которая, как было сказано выше, выполнены могут быть, но такой ценой, что уж лучше, что бы они не выполнялись. Прежде всего это касается целевых нормативов по соотношениям зарплат бюджетников со средними зарплатами по регионам: зарплата преподавателей вузов должна, к примеру, к 2018 году составлять не менее 200% от средней зарплаты в соответствующим регионе.

Никто не хочет сказать, что работники бюджетной сферы у нас получают достаточно. Нет, категорически нет. Но есть определенные реалии, которые надо учитывать. Когда реальность, а это прежде всего состояние экономики, не учитывается, происходит следующее: регионы в условиях ухудшающейся экономической ситуации, стараясь всеми правдами и неправдами достигнуть целевых показателей майских указов, начинают в ущерб экономическому развитию сокращать инвестиционные расходы, залезать во все большие долги, сокращать бюджетников, оптимизируя (выдумали же ласкающий ухо термин) школы, больницы и т.п.

По поводу последнего – оптимизации бюджетной сети – было сказало и в декабрьском президентском послании. Впервые, по-моему, столь откровенно, чуть ли не открытым текстом, было сказано, что повышать среднюю зарплату нужно и за счет сокращения бюджетников.

И тем не менее, чтобы выполнить указы, расходы регионов должны расти на 7–10% ежегодно в среднесрочной перспективе. Но как расти, если экономика на устойчивой траектории «от стагнации в рецессию», если она уже практически не растет?

Нет развития – нет и доходов в региональных и местных бюджетах.

За январь — октябрь 2013 года доходы консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации составили немногим более 6,6 трлн руб., что практически соответствует объему доходов за аналогичный период 2012 года – тогда было чуть менее 6,6 трлн руб.

Начал заметно истощаться такой важнейший доходный источник консолидированных бюджетов субъектов, как поступления от налога на прибыль: за указанный период налога на прибыль было собрано на 14,8% меньше, чем в 2012 году.

В Москве за январь — октябрь 2013 года было собрано на 13,6% меньше, чем год назад за тот же период, а в некоторых регионах и того меньше: в Вологодской области, к примеру, на 50%.

Зато где-то наблюдается и прирост: в том же Санкт-Петербурге налога на прибыль было собрано на 17,9% больше по сравнению с январем — октябрем 2012 года. Однако такие «выбросы», если где они еще и встречались, объяснялись не тем, что динамика экономического развития в том или ином регионе была такой удивительно хорошей, а тем, что некоторые наши крупнейшие налогоплательщики поменяли регионы, сменили налоговую прописку.

Такое общее падение налогов, если мерить по планируемым уровням, федеральный центр, конечно, частично компенсирует. Но этих денег явно недостаточно. По оценке Standard & Poor's, общий объем дополнительных расходов российских регионов, необходимых для повышения заработной платы работников бюджетной сферы, может составить 1,6–1,7 трлн руб. в 2013–2015 годах и превышать 1 трлн руб. ежегодно в 2016–2018 годах.

Федеральное правительство в такой ситуации пытается увеличить финансовую поддержку регионов: в 2013 году дополнительно в форме кредитов было выдано более 50 млрд руб. Однако это не меняет общее ухудшающееся положение.

То, что оно ухудшается, доказывается просто: данными о растущей долговой нагрузке регионов и структуре бюджетных расходов.

Итак, еще в июне 2013 года в бюджетном послании на 2014–2016 годы президент признал, что «по итогам 2012 года практически в каждом третьем регионе государственный долг превысил половину от собственных доходов». В том же документе было отмечено и падение доли инвестиционных расходов.

Прошло несколько месяцев, и сегодня фиксируется дальнейшее ухудшение ситуации. По прогнозам, через два года долг российских регионов увеличится более чем в два раза по сравнению с сегодняшним показателем и превысит 3 трлн руб.

Весьма примечательный факт: по сообщению службы кредитных рейтингов Standard & Poor's, на 1 декабря 2013 года только один (!) рейтингуемый регион имел «позитивный» прогноз.

Означает это, если по-простому, для российских регионов следующее: занимать им средства, не хватающие для выполнения майских указов президента, будет все дороже и дороже.

Над рядом регионов уже нависла реальная угроза дефолта. Вот и получается, что дохода будут получать меньше, потому что экономика загибается, а занимать придется дорого и крайне невыгодно.

Но и это еще не все: очень беспокоит сегодня то, как меняется структура бюджетных расходов регионов. Так, по оценке Независимого института социальной политики, за первое полугодие 2013 года социальные расходы в 23 регионах составили 70–75% от их общего объема. Забавно, что власти еще умудряются укорять регионы в том, что они-де недостаточно тратятся на инвестиционные расходы. А как им не урезать инвестрасходы, ведь все же берется из общего бюджетного котла?

Регионы, напрягаясь в выполнении майских указов, можно не сомневаться, будут вынуждены и в дальнейшем резать инвестиции.

А может, хватит уже упорствовать в выполнении этих совершенно не обоснованных, не просчитанных целевых показателей из майских указов президента? Это неправда, как было сказано в последнем послании Федеральному собранию, что указы эти «…составили единую программу действий, аккумулировав волю миллионов людей».

Никакая это не единая программа. Просто очень хотелось тогда, в мае 2012 года, сразу после выборов, продемонстрировать, какая замечательная жизнь у нас будет в России через несколько лет. Я уж не знаю, насколько указы «аккумулировали волю миллионов людей», но то, что они не учли мнение многих авторитетных специалистов, – это точно. А это надо было сделать обязательно.

Регионы в ситуации с выполнением майских указов оказались заложниками: не выполнять – нельзя, выполнять – того хуже.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[Новое время]

http://www.newtimes.ru/articles/detail/76378

№ 43-44 (310) от 25 декабря 2013
Сергей Алексашенко
Кислое? Скорее — тухлое
Сергей Алексашенко - о том, что ждет российскую экономику

Сергей Алексашенко, директор по макроэкономическим исследованиям НИУ ВШЭ, приглашенный исследователь Georgetown University, Вашингтон, США

Окончательные цифры Росстат обнародует только к концу января, но его данные по трем кварталам (небольшой рост экономики в первом, спад во втором и рост примерно на 1% в третьем) не позволяют оценивать состояние нашей экономики в терминах премьер-министра Медведева: «Кислое», — сказал он. Скорее — тухлое.

Тягловая сила

*Не исключено, что ситуация с железнодорожными перевозками обстоит гораздо хуже. Достаточно вспомнить недавнее заявление главы РЖД Якунина о переводе 25% сотрудников на режим неполной занятости. Если принять, что в компании нет избыточной занятости, то сокращение рабочего времени каждого четвертого сотрудника всего на 20% (на полтора часа в день) означает сокращение объема работ на 5%.
Вот что говорит Росстат: на 1,1% по сравнению с тремя кварталами прошлого года снизились объемы добычи полезных ископаемых, на те же 1,1% — производство электроэнергии и на 1,4% — объемы строительства; практически перестала расти оптовая торговля (то есть посреднические операции, которые всегда растут быстрее сферы материального производства) — всего ±0,3%; минимальный рост в транспортной сфере обеспечила прокачка углеводородов по трубе, а железнодорожный и авиационный транспорт показал результат хуже, чем год назад (минус 1–1,5%)*.

Весь рост российской экономики в этом году обеспечивали три сектора: финансовая деятельность, операции с недвижимостью и здравоохранение. В рост здравоохранения на 4,5% к прошлому году еще можно поверить: по приказу президента повышаются зарплаты; по всей стране были выделены огромные деньги на закупку нужной и ненужной медицинской техники (вспомните историю с томографами). Впрочем, и источники этих расходов хорошо известны: более чем в полтора раза, с 3,1% до 5,1% (от фонда оплаты труда), были повышены целевые налоги, отчисления на обязательное медицинское страхование.

А вот поверить в то, что растут операции с недвижимостью (5% к прошлому году), уже значительно труднее: рынок откровенно вялый, арендные ставки несильно опережают инфляцию. И уж совсем плохо верится в бурный (12% к прошлому году) рост финансового сектора. Финансовый сектор — по определению — выполняет посреднические функции. И он может, также как и торговля, расти быстрее экономики в целом. Может, если экономика предъявляет спрос на новые виды финансовых услуг, если, например, население начинает активно страховать свою жизнь и недвижимость, а аграрии — урожай. Но ни того ни другого в 2013-м не было. Как не было и особых успехов в создании международного финансового центра, за счет которого финансовый сектор — как в Великобритании, например, — мог бы бурно расти, предоставляя посреднические услуги иностранцам. Но даже если оценка Росстата близка к реальности, экономика не может устойчиво расти, опираясь лишь на благополучие финансистов.

Во всем виноват Запад?

Первые признаки ухудшения экономической динамики стали видны в середине 2012 года. Любая экономика — организм инерционный. Мгновенных изменений темпов роста — при отсутствии шоков (внешнеэкономических или внутриполитических) — в ней не бывает. Для того чтобы какая-либо положительная или отрицательная тенденция набрала силу, способную изменить общую картину экономики, нужно время. Подчеркну, это верно в обе стороны — и в сторону ухудшения ситуации, и в сторону ее улучшения.

Российские политические лидеры любят кивать на неблагоприятную внешнюю среду, на медленное развитие мировой экономики, что, по их утверждению, является главной причиной ухудшения положения дел в России. Однако факты говорят об обратном: ухудшения внешних условий для российской экономики не наблюдается. Мировые цены на нефть уже почти четыре года держатся в коридоре $100–120 за баррель, а нефть для российской экономики — самый главный канал получения положительных или отрицательных импульсов от внешнего мира.

Физические объемы российского экспорта хотя и не растут, но и не снижаются. Процентные ставки по российским долгам, которые характеризуют уровень тревоги финансового сообщества, находятся вблизи исторических минимумов. А самое главное, настроение мировой экономики становится все более позитивным: сигналы из развитых стран идут со знаком плюс. Такими сигналами в декабре стало повышение оценки темпов роста экономики США в третьем квартале текущего года до 3,6% (против 3,1% первоначально) и снижение уровня безработицы до 7%. Да, темпы роста экономики еврозоны пока остаются низкими и неустойчивыми, но вспомните: Европа в последние два года реализовала мощную программу сокращения бюджетного дефицита, после которой ожидать бурного роста было бы просто странно. Но ведь и ничего похожего на 2008 год с его разрушительным финансовым ураганом! Да, темпы роста китайской экономики замедлились до 7,8% (нам бы такое замедление), но ведь речь идет о росте, то есть спрос на российское сырье в Поднебесной не снижается.

*«Но нужно прямо сказать: основные причины замедления носят не внешний, а внутренний характер». Послание президента Федеральному собранию, 12 декабря 2013 г.
Причины замедления российской экономики — и здесь нельзя не согласиться с президентом Путиным* — очевидно, лежат внутри страны и далеко за пределами компетенции министров экономики и финансов.

Угрозы

В принципе, страна может сохранять устойчивое экономическое развитие и при тех низких темпах роста (1–2% в год), которые сегодня наблюдаются в России. Только в таком случае в этой стране не может существовать бюджетная политика, ориентированная на бурное наращивание какой-либо категории расходов — неважно, будь это совершенно бессмысленные с точки зрения будущего расходы на оборону, которые, по сути дела, являются вычетом из национального богатства, или совершенно оправданные с любой точки зрения расходы на повышение зарплат врачам и учителям, поскольку будущее страны невозможно без значимых инвестиций в человеческий капитал. Наращивание бюджетных расходов в условиях нерастущей экономики (и следовательно, нерастущих налоговых доходов) возможно только за счет повышения уровня налогообложения или за счет сокращения расходов по другим статьям.

Российские власти, конечно, пытаются повысить налоги: вспомните непрерывно растущие акцизы на бензин и алкоголь или постоянно откладываемый, но лишь по причине неспособности бюрократии создать единый кадастр недвижимости, налог на недвижимость. С одной стороны, повышаются налоги, которые не являются опорными элементами всей бюджетной конструкции. (Налог на недвижимость мог бы стать надежной основой местного самоуправления, но, судя по последнему посланию президента Федеральному собранию, местное самоуправление будет существенно реформировано до того, как сможет получить какие-либо средства от этого налога).

С другой стороны, повышение налогов на население с лихвой компенсируется снижением поступления налогов на добычу и экспорт нефти. Так, переход на пониженные таможенные пошлины на экспорт нефтепродуктов (так называемая схема «60–66») дал нефтяной отрасли примерно 400 млрд рублей в расчете на год. Частично снижение этих налогов объективно необходимо (не обсуждая в данном случае масштаб снижения) для компенсации растущих затрат, связанных с освоением новых месторождений, которые и по масштабам гораздо мельче, чем действующие, и расположены в более удаленных и труднодоступных районах. Или для стимулирования модернизации нефтеперерабатывающих производств. Но в значительной мере это снижение доходов бюджета является платой за внешнеполитические амбиции российского руководства. Ведь совокупное снижение цен на нефть и газ для Беларуси и Армении (более $7 млрд в год), а теперь и для Украины ($5–6 млрд в год только за счет снижения цен на газ) только формально «ложатся на плечи» «Газпрома» и нефтяных компаний. На самом деле снижение экспортных пошлин ими никак не ощущается, это — прямое снижение доходов федерального бюджета.

„Причины замедления российской экономики лежат внутри страны и далеко за пределами компетенции министров экономики и финансов”

Ну а если налоги правительству повысить не удается, то для финансирования приоритетных направлений «под нож» идут расходы по другим статьям бюджета. В первую очередь инвестиции. Впрочем, судя по последним оценкам Минфина, скоро даже такие шаги не смогут помочь: разрыв между обещаниями, содержащимися в известных майских указах Путина, и возможностями нерастущей экономики будет быстро расширяться. Использованная в 2012–2013 годах правительством технология переноса финансирования президентских обещаний на следующие годы привела к тому, что в 2017–2020 годах Минфину не будет хватать по 2–2,5 трлн рублей ежегодно для выполнения обещаний. И это только в федеральном бюджете! Кроме того, не забывайте: на этот период выпадают очередные президентские выборы, на которых от кандидата партии власти (независимо от его фамилии) неизбежно посыплется куча новых популистских обязательств.

Свободно падающий рубль

И еще одна важная экономическая тенденция, которая так же, как и замедление экономики, сформировалась уже давно, но на поверхность вышла только в 2013 году: проедание (в очередной раз) нефтяной «подушки безопасности» и переход российского рубля в фазу перманентного ослабления.

Россия — страна, постоянно жившая при положительном сальдо текущих операций платежного баланса. Вообще-то ничего страшного в отрицательном сальдо нет, просто страна в этом случае должна быть способна постоянно привлекать иностранные кредиты и инвестиции, чтобы выравнивать платежный баланс. Россия, увы, такой страной пока не стала. В результате в новейшей истории были считанные месяцы, когда это сальдо становилось отрицательным и каждый раз вслед за этим рубль резко дешевел.

В принципе, центральные банки могут поддерживать равновесие платежного баланса за счет своих валютных резервов — собственно говоря, в этом и состоит их (резервов) предназначение. Но такая политика допустима на очень ограниченном интервале времени, как правило, во время резких потрясений на внешних рынках. Но даже это может не дать результата. Вспомните, как осенью 2008-го Банк России пытался удерживать курс рубля от девальвации, продавая десятки миллиардов долларов в месяц на фоне падающих нефтяных цен. Чем все закончилось, хорошо известно.

С 30 мая этого года Банк России ежедневно (за исключением всего восьми дней в конце октября) продавал валюту из своих резервов: от $13 млн до $400 млн в день. В сумме за это время продано почти $24 млрд.

„Хороший сценарий на 2014 год: рост экономики на 2–2,5%, инфляции — 4,5–5%, а девальвация рубля ограничится 10%. Плохой сценарий: отсутствие роста, инфляция — 5,5–6,5% и девальвация рубля на 20% ”

На первый взгляд, подумаешь — каких-то 24 млрд долларов за полгода, всего-то 6% от собственных резервов Банка России (из $525 млрд резервов $175 млрд принадлежит Минфину, то есть в собственности Банка России находится примерно $350 млрд). Но, во-первых, все $350 млрд Банк России вряд ли когда согласится потратить. По стандартам МВФ критической величиной валютных резервов является трехмесячный объем импорта товаров и услуг, а нормальной — шестимесячный, то есть $220 млрд. Таким образом, «свободных» для валютных интервенций средств у Банка России — примерно $130 млрд. Но стоит ли их тратить? Думается, эти усилия Банка России сильно напоминают борьбу с потоком ветра, бьющим в лицо.

Если уровень нефтяных цен в мире существенно не изменится, то счет текущих операций в России может стать устойчиво дефицитным уже со второго квартала 2014 года и по итогам года составить около $15 млрд. При сохранении оттока капитала на уровне нынешнего года ($60 млрд) для поддержания равновесия платежного баланса Банк России должен будет продать из своих валютных резервов $75 млрд. И это уже многовато, учитывая, что свободных резервов — $130 млрд. Кроме того, потратив за полгода около $24 млрд, Банк России допустил ослабление курса рубля к бивалютной корзине примерно на 2,5 руб./БВК. Получается примерно 1:10 — девальвация на 1 рубль при сокращении резервов на $10 млрд. Если такое соотношение сохранится, то в течение следующего года рубль должен будет девальвироваться на 7,5 руб./БВК (20% по отношению к текущей стоимости бивалютной корзины). Иными словами, на горизонте — валютный кризис.

И кризис долгоиграющий: только за счет валютных интервенций и девальвации рубля платежный баланс не станет устойчивым даже в среднесрочной перспективе. Пройдет пара лет, объемы импорта восстановятся и… очередная девальвация.

Нельзя получить устойчивый платежный баланс без структурного изменения экономики, которое, в свою очередь, невозможно без изменения взаимоотношений власти и бизнеса, без реформы судебно-правовой системы, без восстановления нормально функционирующей системы защиты прав собственности — всего того, что называется просто: улучшение инвестиционного климата.

Прогнозы

Короче, будущее не вдохновляет. Хороший сценарий на 2014 год состоит в том, что экономика вырастет на 2–2,5%, инфляция составит 4,5–5%, а девальвация рубля ограничится 10%. Плохой сценарий — отсутствие роста, инфляция на текущем уровне (5,5–6,5%) и девальвация рубля на 20%.

Но дело даже не в этих сухих цифрах. И даже не в том, что экономический рост в России отстает от роста мировой экономики и, значит, роль России в мире будет снижаться. К 2014 году Россия подошла с уникальным сочетанием негативных экономических «комплектующих» — низкий, на грани стагнации, рост и высокая по современным меркам инфляция, — что грозит переходом в стагфляцию, бороться с которой плохо получается даже в развитых странах, с гораздо более привлекательным инвестиционным климатом и реально работающей системой защиты прав собственности.

фотография: Владимир Смирнов/ИТАР-ТАСС

[Андрей Нечаев]

http://www.profile.ru/pryamayarech/i...bardirovshchik

27.12.2013
Нынешняя экономическая политика властей все глубже погружает страну в кризис

На протяжении 2013 года забавно и грустно было наблюдать постоянные изменения официальных прогнозов роста ВВП. Это отражало реальную ситуацию, но я не припомню, чтобы когда-то, за исключением кризисных 1992, 1998 и 2008 годов, прогнозы так стремительно менялись. Так, в 2012 году бюджет 2013 года был составлен из расчета 3,7-процентного роста ВВП, но уже в начале текущего года Минэкономразвития прогнозировало рост ВВП в 3%, в мае — в 2,7—2,8%, потом — в 2%, в октябре — в 1,8% и, наконец, недавно была озвучена скромная цифра 1,3%. Просто хроника пикирующего бомбардировщика. Справедливости ради стоит сказать, что в целом у нас ситуация по макроэкономическим показателям лучше, чем в кризисных странах Европы. Однако у них рецессия сопровождается низкой инфляцией — 1—2% в год. А у нас второй год инфляция растет (официально по итогам этого года в РФ ожидается порядка 6,2—6,5% против 7% в 2012 году и 5,5% в 2011 году). Однако наибольшую тревогу вызывает падение инвестиций, по итогам 10 месяцев 2013 года составившее 1,4%. Это особенно тревожно, потому что в определенной степени задает и итоги 2014—2015-го, а может быть, и последующих годов. В 2014 году Минэкономразвития прогнозирует рост ВВП в 3%, в 2016 году — в 3,3%. Я не понимаю, на чем базируется оптимизм моего родного Минэкономразвития. Инвестиционный спрос явно будет сокращаться. Ссылаясь на частичную заморозку тарифов, естественные монополии уже объявили о сокращении своих инвестиционных программ, а это значительная часть всех инвестиций в стране. По итогам 9 месяцев этого года отток капитала — $48 млрд, и есть оценки, что по году он составит $70 млрд. Никаких реальных усилий, направленных на улучшение инвестиционного климата, мы не наблюдаем. Поскольку Россия не стала инвестиционно привлекательной страной, не исключено, что она столкнется вскоре с отрицательным сальдо платежного баланса, так как импорт растет быстрее экспорта. Это создает предпосылки для девальвации рубля, которую Минфин в душе приветствует, поскольку доходы бюджета в рублях растут. Но параллельно создаются условия и для роста инфляции. Дальше понятно, что раздастся «плач Ярославны» со стороны ведомств: компенсируйте нам рост цен! Но доходы в результате девальвации в бюджет придут сразу, а о расходах можно подискутировать. Кстати, полагаю, было бы правильно сориентировать бизнес и население, что девальвация в 5—10% неизбежна, а вот обвального падения рубля в 2014 году все-таки не будет. Мы также четко видим тенденцию к замедлению роста реальных доходов и спроса населения. Это подталкивается резким усилением активности ЦБ. Он задался целью бороться с бурным ростом потребительского кредитования. Понимаю благие намерения снизить риски, но все нормативные документы настолько повышают требования к займам, что желание кредитовать кого-то, кроме «Газпрома», у нормального банка не должно возникнуть. Драйвером экономического роста могла бы послужить намечавшаяся на 2014 год полная заморозка тарифов естественных монополий. Но не прошло и нескольких дней, как эта идея была озвучена, раздались стоны монополий: они, мол, будут вынуждены резко сократить инвестиционные программы, окажутся на грани краха и т.д. И почти тут же правительство сообщило, что заморозка коснется только промышленности, а для населения пока планируется индексация тарифов «на величину инфляции минус 25%», то есть на 75% общего роста цен. История с тарифами в очередной раз показывает, что у естественных монополий есть мощные лоббисты, а у народа нет. По идее, защитниками интересов граждан должны быть депутаты Госдумы и само правительство. Но эта роль им не очень удается. В силу указанных причин принятый бюджет 2014 года неисполним. Уже скоро нас ждут новые бюджетные баталии. Для нормализации финансов, особенно в регионах, необходимо пересмотреть «майские указы». Некоторые из них, не в обиду президенту, не он же их писал, неисполнимы в принципе, другие ставят правильные цели, но нереализуемы в нынешней макроэкономической ситуации. Главное, нет не только никакого продвижения в сторону назревших институциональных реформ, но и часто наблюдается движение в противоположную сторону. Ликвидация Высшего арбитражного суда, который работал лучше других судов, политически мотивированные уголовные дела и т.п. Какой сигнал подается бизнесу, если прибыль, полученная в рамках традиционного делового оборота, может быть объявлена криминальной? Увы, нынешняя экономическая политика властей все глубже погружает страну в кризис.

[Русаналит]

США
Наименование Население Промышленность Дата Источник
Электроэнергия (кВч) $ 0,123 / RUR 4,06 $ 0,068 / RUR 2,24 окт.13 http://www.eia.gov/electricity/month...fm?t=epmt_5_03
Природный газ (1000 м3) $ 548 / RUR 18 084 $ 154 / RUR 5 082 сен.13 http://www.eia.gov/dnav/ng/NG_PRI_SUM_DCU_NUS_M.htm
Бензин (литр) $ 0,88 / RUR 29,04 дек.13 http://www.eia.gov/petroleum/gasdiesel/
Дизель (литр) $ 1,03 /RUR 34,00 дек.13 http://www.eia.gov/petroleum/gasdiesel/

РОССИЯ
Наименование Население Промышленность Дата Источник
Электроэнергия (кВч) 3,02 $ 0,084 2 полугод. 2013 http://www.fstrf.ru/tariffs/analit_i...lectro3_n1.jpg http://www.interfax.ru/business/txt/277046
Природный газ (ФСФР) 3 296 4 137 2013 http://www.fstrf.ru/tariffs/analit_info/gas/1.jpg
Природный газ (реально) 5 170 авг. 2013 http://gmkaluga.ru/realizacija-gaza-t-34_35
Бензин 30,55 дек.13 http://ria.ru/moscow/20131226/986649677.html
Дизтопливо 33,2 дек.13 http://ria.ru/economy/20131219/985185333.html

Для населения: дизель и бензин - одинаково, электроэнергия в России - на 25% дешевле, газ в России в 4,5 раза дешевле.

Для промышленности: электроэнергия в США на 19% дешевле, газ/бензин/дизель - одинаково.

[Росбалт]

http://www.rosbalt.ru/infographics/gallery/338/

[Росбалт]

http://www.rosbalt.ru/infographics/gallery/337/

[Никита Кричевский]

http://www.mk.ru/economics/article/2...okoystvie.html

Как вырастут тарифы ЖКХ и цены на продукты питания после Игр в Сочи?

Непривычно пусто на арене экономических нострадамусов. Говорливые в предыдущие годы, предсказывавшие кто крах доллара, кто системный кризис, а кто девальвацию, в конце уходящего года застольные пророки как воды в рот набрали. Будем отдуваться за всех.
олимпиада 2014 тарифы жкх сша

фото: Кирилл Искольдский

Американская ремиссия

Сначала про Америку. Со следующего года ФРС США уменьшает объем ежемесячных денежных вливаний в экономику (программа количественного смягчения QE-3) с $85 до $75 млрд. Причина — снижение безработицы до 7,0%, а также рост ВВП страны в III квартале на 4,1% в годовом исчислении (во II квартале рост ВВП составил 2,5%).

Почему снижение уровня безработицы поставлено впереди экономического роста? Потому что занятость в США еще со времен Великой депрессии — ключевой показатель социального благополучия, базовое свидетельство эффективности работы американской администрации.

Однако фундаментальные перекосы американской экономики не устранены. Во-первых, это гипертрофированная роль ипотеки, особенно высокорисковых ипотечных кредитов, в середине нулевых уже обваливших сначала американскую, а затем и мировую экономику (ныне совокупная ипотечная задолженность оценивается в $13,2 трлн, или 82,5% ВВП). Правительству и финансовому сектору крайне важно поддерживать постоянный рост цен на недвижимость, что позволяет уходить от ипотечных дефолтов и рефинансировать ссуды.

Второй: финансовая пирамида американского госдолга (ныне составляющего $17,3 трлн, или 107,7% ВВП), за счет которого развивающиеся страны кредитуют американское потребление. И пусть в истории США были периоды, когда величина госдолга к ВВП была еще выше, чем сегодня (после окончания Второй мировой войны госдолг США составлял в 1945 г. — 117,5%, а в 1946 г. — 121,7% ВВП), проблемой является не столько объем обязательств, сколько величина платежей по государственным ценным бумагам.

Возможна ли стагфляция (высокая инфляция, безработица и промышленный спад) в наши дни? Скорее да, чем нет. Но не в наступающем году, перспективы которого Барак Обама на итоговой пресс-конференции оптимистично обрисовал так: «Я твердо верю, что 2014 год может стать годом прорыва для Америки».

Российские болячки

В России своя свадьба. Рост ВВП страны в 2013 г., как заявил на днях Владимир Путин, составит 1,4–1,5%, инфляция — 6,1%, а увеличение реальной зарплаты — 5,5%. Примечательно, что, по прогнозу Минэкономразвития годичной давности, рост российской экономики в 2013 г. должен был достичь 3,6%: в I квартале — 2,6%, во II квартале — 3,5%, а во II полугодии — разогнаться до 4%. Так и случилось, только не у нас, а в Америке.

МЭР продолжает «зажигать»: согласно свежему прогнозу социально-экономического развития страны, датированному 23 октября этого года, в будущем году ВВП России вырастет на 3,0%, инфляция составит 5,6%, средняя реальная зарплата увеличится на 4,0%. Кстати говоря, федеральный бюджет-2014 сверстан из расчета годовой инфляции в 5,0%.

Отдельного умиления заслуживают виды чиновников МЭР на нефтяные цены, курс рубля к доллару и промпроизводство. Нефтяная конъюнктура на российскую Urals в среднем по следующему году должна составить 101 $/барр., что означает снижение нефтяных котировок в отдельные периоды ниже 100 $/барр. Среднегодовой курс доллара, несмотря на то, что цены на нефть снизятся, а с ними обмелеет поток нефтедолларов в бюджет, будет практически идентичным сегодняшнему — 33,4 руб./$. Наконец, промпроизводство в будущем году должно подскочить сразу на 2,2%, и это притом что в конце нынешнего года рост промышленного сектора практически остановился, а сила инерции в экономике ой как велика.

Обывателей, то есть нас с вами, по большому счету интересуют пять показателей: рост доходов, безработица, курс доллара, тарифы и все та же инфляция. ВВП, инвестиции, промышленность, сельское хозяйство и прочее, конечно, тоже важны. Но об этих показателях должна болеть голова у бюрократии, мы же ей не рассказываем, как в следующем году мы собираемся учить детей, лечить больных, охранять границу или водить троллейбусы.

К тому же МЭР прогнозирует, что в этом году рост сельхозпроизводства вроде как составит целых 7,0%. Это, конечно, здорово, но в январе—октябре 2013 г., если сравнивать с тем же периодом прошлого года, реализация сельхозорганизациями, скажем, яиц снизилась всего на 1,0%, однако цены на яйца только в октябре в сравнении с сентябрем и, только по официальным подсчетам, подскочили сразу на 18,2%. Что толку от аграрного роста, если цены взрываются?

Перейдем к качественному прогнозу на год грядущий

1. Доходы. Что бы нам ни говорили, но в следующем году их рост замедлится, если не обнулится, особенно среди бюджетников и пенсионеров. Казна не резиновая, к тому же большинство бюджетных организаций находится в ведении регионов и муниципалитетов. Стремление губернаторов любыми способами выполнить майские указы срикошетит на темпы индексаций зарплат бюджетников.

С пенсионерами схожая петрушка: снижение темпов роста зарплат отразится на снижении взносов в бюджет Пенсионного фонда. И пусть в следующем году накопительная часть трудовых пенсий будет перечисляться прямиком в пенсионную казну, деньги эти уже перераспределены по другим, «крайне важным» для чиновников статьям бюджетных расходов.

Нельзя исключать (а скорее всего, в следующем году так оно и будет), что вскоре мы услышим сначала общественные, а потом и законодательные дискуссии о необходимости срочного введения прогрессивного налогообложения доходов граждан. Должна же наконец восторжествовать социальная справедливость, а то бюджеты регионов сплошь пустые.

2. Занятость. Безработица вследствие замедления темпов роста экономики будет расти. В регионах она уже сегодня растет, хоть местные бонзы сей факт усиленно скрывают. Уменьшение поступлений в федеральный бюджет вследствие снижения цен на нефть и сокращения поступлений налогов и сборов приведет к секвестру расходных обязательств. А это значит, что нынешнее количество околобюджетных трутней кормить будет нечем, отсюда — прямая дорога на улицу.

3. Курс доллара. «Прогнозируйте все, только не цены», — учил экономический классик Пол Самуэльсон. Цену на российские деньги, выраженную в других валютах, к окончанию будущего года определить невозможно, слишком много факторов, реализацию которых не может учесть ни одна математическая модель.

В России курс валюты определяется не внешнеторговыми ориентирами, как в Китае, и не спекулятивными настроениями, как в США или ЕС, а потребностями бюджета. Снизятся поступления от нефти и налоговые сборы — курс будет плавно снижаться, чтобы один нефтедоллар обменять на большее количество рублей. Случится обратное — и курс будет расти. Пока что все говорит в пользу первого сценария. Вполне вероятно, что в недалеком будущем нам вновь будут рассказывать сказки о «плавной» девальвации.

4. Тарифы. Расценки на жилищно-коммунальные услуги в следующем году будут заморожены, что подтолкнет естественных монополистов и их лучших друзей-чиновников выдумывать все новые способы повышения итоговых сумм в квитанциях. Введение социальных норм потребления на электроэнергию (в перспективе — на воду), перерасчет объема отапливаемых жилых и нежилых помещений, взимание дополнительной платы за капремонт — это далеко не полный арсенал имеющихся способов выуживания все новых денег у потребителей. Насколько вырастут тарифы, будет зависеть от нашей платежеспособности и силы удара царского кулака по столу.

5. Инфляция. Наиболее простой в прогнозировании показатель. Цены будут расти, причем темпами, существенно превышающими нынешние (предположительно, 6,1% по году). Причины? Ослабление рубля (более половины продовольствия, ширпотреба и бытовой техники приходит по импорту), снижение темпов сельхозпроизводства (отдельное спасибо ВТО), бесчисленные картельные сговоры, административные и коррупционные поборы.

Но нет худа без добра: главное, чего не стоит опасаться, — это любых экономических катаклизмов после Олимпиады. Начальники наши никуда уезжать не собираются, планов у них по-прежнему громадье, к тому же в июне в Сочи должен пройти очередной саммит G8. Да и к чему все эти потрясения? Самое важное — стабильность. Даже на пути к кризису.

[Сергей Алексашенко]

http://www.gazeta.ru/column/aleksashenko/5846541.shtml

О том, грозит ли России банковский кризис

Директор по макроэкономическим исследованиям Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»
14 января 2014, 08:52

Российский финансовый рынок лихорадит. Повышенная активность Банка России в деле отзыва лицензий порождает череду слухов о черных списках, грядущей зачистке, задуманном переделе банковского пирога в пользу госбанков. Вопрос «что дальше?» задает каждый второй мой собеседник. Попробую обобщить свои ответы.

Первое. Не секрет, что практически у каждого российского банка есть свой набор скелетов в шкафу. Эти проблемы могут быть родовыми — появившимися в момент создания банка или интенсивного наращивания его капитала с помощью так называемых дутых схем. Могут быть приобретенными — например, в период последнего финансового кризиса, когда огромное количество фактически невозвратных кредитов было переоформлено на новые сроки, но это ничего не изменило ни в качестве заемщиков, ни в качестве кредитов. Эти проблемы могут быть навязаны собственниками банков, которые главной своей задачей видели (не будем говорить о банальном воровстве, которое тоже имеет место) кредитование своего собственного бизнеса за счет ресурсов, привлекаемых банком.

Банковское сообщество догадывается о взаимных проблемах, хорошо понимая, чего на самом деле стоят красивые балансовые данные и бесконечные формы отчетности, сгружаемые тоннами в Центральный банк.

А раз так, то любое громкое действие Банка России в отношении банков сразу же видится банкирам как резкое повышение рисков при межбанковском кредитовании. За этим, как правило, следуют рост процентных ставок и резкое снижение объема операций на межбанковском рынке. Одним словом, российские банки очень хорошо знают, who is who, и хотят предохранить себя от возможных потерь. Впрочем, взаимное недоверие банков в кризисных ситуациях — явление не исключительно российское. Вспомните: глобальный кризис осенью 2008-го начался с банкротства Lehman Brothers, после чего мировой межбанковский рынок практически исчез.

Второе. Банковский надзор и отзыв банковских лицензий являются неотъемлемой частью работы Центробанка. Так же как обеспечение непрерывной и бесперебойной работы платежной системы или поддержание налично-денежного обращения в стране. И в данном случае

имеет смысл говорить о разнице в подходах к выполнению своих обязанностей бывшим председателем Банка России Сергеем Игнатьевым и нынешним — Эльвирой Набиуллиной.

Сергей Игнатьев, похоже, сути работы по банковскому надзору так и не понял. Примеров тому множество. И набор банков, рухнувших в период кризиса, которые он зачем-то решил вернуть к жизни, на что ушли сотни миллиардов рублей. И банкротство Банка Москвы, в деятельности которого он не видел никаких рисков и спасение которого обошлось бюджету в 300 млрд руб. И кредит полностью растащенному Межпромбанку, о чем знали все, кроме Банка России, — кредит, кстати, был также немедленно растащен. И банк «Пушкино», про который все было написано уже года полтора назад, но отозвать лицензию у него Сергей Игнатьев не считал правильным.

Отзыв лицензии у любого банка — это индивидуальное решение, которое должно быть принято и подписано председателем Банка России. Он при желании может бесконечно разбираться в деталях, откладывая принятие этого решения, задавая своим сотрудникам все новые и новые вопросы. Судя по всему, Сергей Игнатьев так и не смог выстроить такие отношения со своими подчиненными, занимающимися банковским надзором, чтобы довериться их оценкам и принимать их рекомендации.

В отличие от своего предшественника Эльвира Набиуллина — человек-функция, в хорошем смысле. Она, можно сказать, образцовый бюрократ — тот, который, если положено принимать решения, будет их принимать.

Я не хочу сказать, что она принимает решения, не разбираясь в них, — нет, о ее дотошности в Минэкономики ходили легенды. Но одно дело принимать решения в сфере, которой ты занимаешься много лет, и совсем другое — в новой, которой никогда ранее не занимался. Там, где подчиненные знают проблемы намного глубже тебя, а банковский надзор не тот предмет, который можно выучить, прочитав пять или десять умных книг, его сила в человеческом опыте. И в такой ситуации Набиуллина поступает абсолютно адекватно: раз у нее есть команда, которую она создала, то она не может ей не доверять и готова принимать решения, основываясь на ее (команды) оценках и рекомендациях.
Если законопроект о страховании счетов индивидуальных предпринимателей будет принят, объем их вкладов может увеличиться до 800 млрд рублей

Третье. Я бы не стал пока говорить о каком-то ужесточении надзора за банками.

Те банки, у которых отзываются лицензии, давно уже или растащены менеджерами и собственниками, или проели свой капитал, или были использованы для полу- и совсем криминального бизнеса.

У меня нет сомнений в том, что специалисты надзорного блока Банка России давно и много чего про них знали. И вполне возможно, что не раз предлагали Сергею Игнатьеву отозвать у них лицензии. Но он этого по своим соображениям предпочитал не делать. Вернее, делать, но не спеша: судя по данным Банка России с начала 2010 года и до середины 2013-го, когда он ушел с поста председателя Банка России, Сергей Игнатьев подписал 60 приказов об отзыве банковских лицензий. То есть примерно полтора приказа в месяц.

Эльвира Набиуллина за первые шесть месяцев подписала 15 таких приказов, по 2,5 в месяц. Казалось бы, можно говорить о резком ужесточении. Но, например, в 2007 году тот же Сергей Игнатьев подписал 49 таких приказов, то есть в среднем по четыре приказа в месяц. Более того, зная технологию работы надзорного блока Банка России, могу смело утверждать: большинство приказов, подписанных Эльвирой Набиуллиной, было подготовлено во времена Сергея Игнатьева.

Мой вывод прост: пока о какой-либо революции в надзорном блоке Банка России или о грядущих «глобальных зачистках» говорить явно преждевременно.

Решительными действия нового председателя Банка России могут выглядеть лишь на фоне бездействия председателя предыдущего.

Но эта оценка сегодняшней ситуации ни в коей мере не является прогнозом на будущее — мне кажется, Эльвира Набиуллина еще продолжает «въезжать в тему», и какой будет ее линия поведения в будущем, нам только предстоит узнать.