*6394. Главу карельского "Мемориала" арестовали по обвинению в изготовлении "детского порно"

[Каспаров.ру]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=5852DE9D6962B

Глава карельского отделения общества "Мемориал" Юрий Дмитриев. Фото: 7x7-journal.ru

15-12-2016 (21:25)

Суд Петрозаводска арестовал на два месяца председателя карельского регионального отделения общества "Мемориал", одного из основателей мемориального комплекса "Сандармох" Юрия Дмитриева, сообщает агентство "Республика".

На Дмитриева возбуждено уголовное дело по статье 242.2 УК (использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов или предметов).

"Я не согласен с предъявленными обвинениями. Это какой-то сюрреализм. Полагаю, что это заказуха",

— прокомментировал изданию решение суда Дмитриев.

Как сообщает издание, Дмитриева обвиняют в совершении фотосъемки не достигшей 14-летнего возраста потерпевшей в целях изготовления порнографических материалов в период с 1 марта 2012 по 28 сентября 2015 года. При этом судья отметила, что потерпевшей является несовершеннолетняя, которая проживает вместе с Дмитриевым. Историк живет вместе со своей гражданской женой и приемной 11-летней дочерью Наташей, которую в день задержания Дмитриева забрали из школы представители органов опеки.

Ранее стало известно, что в Петрозаводске задержали историка, председателя карельского регионального отделения общества "Мемориал", одного из открывателей и основателей мемориального комплекса "Сандармох" Юрия Дмитриева. Органы опеки из школы забрали 11-летнюю приемную дочь Дмитриева Наташу. Супруга Дмитриева рассказала, что накануне ареста они заметили следы проникновения в их квартиру: кто-то рылся в вещах и включал компьютер, но похищено ничего не было.

Несколькими днями ранее Дмитриев получал странные звонки с вопросами о "списках палачей".

[Грани.Ру]

http://grani.gq/Politics/Russia/Politzeki/m.257472.html
Председатель карельского "Мемориала" Дмитриев арестован по делу о порнографии
15.12.2016

Юрий Дмитриев. Фото: rk.karelia.ru

Судья Петрозаводского горсуда Карелии Эдуард Новоселов арестовал председателя регионального отделения "Мемориала" Юрия Дмитриева на срок до 13 февраля 2017 года по сфабрикованному делу об изготовлении детской порнографии. Об этом сообщает ТАСС.

60-летнему Дмитриеву вменяется пункт "в" части 2 статьи 242.2 УК (использование лица моложе 14 лет для изготовления порнографических материалов). Общественнику грозит от 8 до 15 лет колонии. Дело расследует городской отдел СКР.

"Потерпевшей" по делу проходит 11-летняя приемная дочь Дмитриева Наталья. Согласно фабуле дела, активист с 1 марта 2012 по 28 сентября 2015 года фотографировал ее "в целях изготовления порнографических материалов".

Сам общественник заявил, что вину не признает.

В ноябре прошлого года судья Новоселов приговорил депутата города Суоярви Владимира Заваркина к штрафу 30 тысяч рублей по сфабрикованному делу о сепаратизме.

Дмитриев был задержан утром 13 декабря у себя в квартире. Как передает "7×7" со ссылкой на члена правления "Международного Мемориала" и президентского Совета по правам человека Сергея Кривенко, при обыске у активиста изъяли компьютер и мобильник.

В тот же день чиновники органов опеки забрали приемную дочь Дмитриева из школы.

По информации ОВД-Инфо, гражданская жена активиста, находящаяся в больнице после операции, сообщила лишь об одном фото "определенного свойства", вмененном мужу. Она заметила, что снимок находился в домашнем компьютере Дмитриева и в интернет его никто не выкладывал.

Накануне задержания, добавила супруга, обнаружилось, что в отсутствие хозяев в их квартире побывал неизвестные или неизвестные. Визитеры ничего не похитили, однако рылись в вещах, а также включали компьютер.

Несколькими днями раньше Дмитриеву неоднократно звонили и задавали странные вопросы о "списках палачей".

Кривенко счел вероятным, что задержание активиста - провокация, направленная на дискредитацию "Мемориала".

К общественнику выехал адвокат из Петербурга. Его имени Кривенко не уточнил.

Историк Дмитриев - секретарь петрозаводской и член региональной комиссий по восстановлению прав жертв политических репрессий. С 1997 года возглавляет НКО "Академия социально-правовой защиты".

Именно Дмитриев в конце 1990-х руководил экспедициями, которые обнаружили места массовых казней политзаключенных в урочищах Сандармох и Красный Бор, расположенных соответственно в Медвежьегорском в Прионежском районах Карелии. Он выступил одним из основателей мемориального комплекса "Сандармох". В этом урочище в 1930-х годах были расстреляны свыше 9,5 тысячи политзеков, в том числе крупнейшие деятели украинской культуры - писатель Валерьян Пидмогильный и театральный режиссер Лесь Курбас.

Дмитриев также был составителем и издателем Книг памяти жертв политических репрессий 1930-1940-х годов в Карелии.

[Игорь Яковенко]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=5854E33D84851
17-12-2016 (10:25)

Такие люди как Юрий Дмитриев - проблема для духовных наследников сталинских палачей

! Орфография и стилистика автора сохранены

Всем правозащитникам , оппозиционерам, историкам, журналистам, писателям, блогерам и режиссерам необходимо срочно вытащить из шкафа свои семейные альбомы и немедленно уничтожить все детские фотографии, на которых ваши дети или внуки изображены голышом. Те, на которых дети в трусиках, тоже лучше сжечь. Да, и не забыть, внимательно просмотреть все, что есть на компьютере, вдруг там есть младенческое фото дочери в ванночке. То самое, которое вы постоянно использовали в семейной стенгазете, выпускаемой на каждый день ее рождения. Помните, как ее муж, и, соответственно, ваш зять всякий раз, увидев это фото, говорил, что она совершенно не изменилась? Так вот это все надо уничтожить. Лучше вместе с компом.

Все эти ликвидационные мероприятия надо проделать быстро. Дело в том, что наметилась тенденция. В минувший вторник, 13 декабря был задержан историк, председатель карельского регионального отделения общества "Мемориал" Юрий Дмитриев. Судья Эдуард Новоселов пока определил его в СИЗО на два месяца. А вообще 60-летнему историку грозит до 15 лет тюрьмы по статье 242.2 УК (использование лица, не достигшего 14-летнего возраста, в целях изготовления порнографических материалов или предметов).

Причиной обвинения послужила одна из семейных фотографий Дмитриевых, на которой изображены его приемная дочь и внучка (они примерно одного возраста), которые бегут купаться в ванную. Этот преступный снимок обнаружен на домашнем компьютере, в интернете, по заявлению жены Дмитриева, его никто не размещал. Да хоть бы и размещал, добавлю я от себя.

До ареста правозащитник Юрий Дмитриев проживал вместе с женой и приемной 11-летней дочерью. Поскольку жена Дмитриева в данный момент лежит в больнице, в день ареста правозащитника, его дочь забрали из школы органы опеки.
Жена Юрия Дмитриева сообщила журналистам, что накануне задержания они с мужем обнаружили проникновение в квартиру неизвестных. Кто-то рылся в вещах и включал компьютер. Кроме того, супруга правозащитника рассказала, что за несколько дней до этого ему звонили с вопросами о "списках палачей".

Теперь самое время пояснить, кто такой Юрий Дмитриев. Этот человек более 30 лет занимается восстановлением памяти. Не своей, а населения. То есть пытается сделать граждан.

Это человек, нашедший останки жертв соловецкого расстрела 1937 года. Тогда на материк из Соловков для ликвидации был отправлен этап из 1100 заключенных. Их расстреляли в урочище Сандормах. Историк Юрий Дмитриев отыскал место расстрела, обнаружил черепа с характерной дырочкой в затылке и добился установления на этом месте мемориала.


Дмитриев – автор и издатель книг памяти жертв политических репрессий 1930-1940-х годов, много лет занимается историей строительства Беломоро-Балтийского канала…

Такие люди как Юрий Дмитриев - проблема для духовных наследников сталинских палачей. Живут скромно, бизнеса не имеют, значит, на коррупции их не взять. В уличных беспорядках тоже, скорее всего, не замечены. Все больше в экспедициях черепа с дырками в затылках ищут, да книжки потом об этом пишут. Идейным последователям Берии и таким верным ученикам Вышинского, как судья Эдуард Новоселов, все, что делают такие как правозащитник Дмитриев, глубоко ненавистно. А зацепить вроде не за что. Наркотики подбросить? Можно, но топорно. Человек на виду и получится совсем уж несуразно. А тут – пожалуйста: есть фото, какое – неважно, поскольку процесс закрытый, а обнародовать фото нельзя, это же распространение порно получится. В возрасте Дмитриева получить грозящий ему срок, да еще по такой статье, означает гарантировано умереть в тюрьме. Наследники сталинских палачей очень хотят, чтобы исследователь репрессий сам разделил судьбу жертв этих репрессий.

Такими же методами была устроена провокация против еще одного правозащитника, намного более известного, Владимира Буковского. Британская полиция два года назад обвинила одного из основателей диссидентского движения в СССР в производстве порнографии. Тяжело больной Владимир Константинович, которому тогда было 72 года, тщетно пытался протестовать, возмущаться. Обвинение сняли частично. В тюрьму хватило ума не сажать. Но извинений от полицейских не последовало, более того в данный момент судебные слушания возобновлены. Лондонские копы не смогли сообразить, что конторе, которая смогла в центре Лондона отравить полонием Литвиненко и повесить Березовского, закинуть в комп Буковского пару тысяч порнокартинок, это вообше не проблема…

В сложившейся ситуации есть два варианта поведения. Первый – уничтожить все детские фото в семейных альбомах, о чем уже было сказано в начале колонки. Второй – уничтожить режим, при котором судьями становятся такие, как Эдуард Новоселов. Мне больше нравится второй вариант, хотя он и несколько более трудоемкий.

[Зоя Светова]

https://openrussia.org/user1092581/posts/18/
Почему обвинительный приговор по его делу подставит президента России

8 June 2017, 22:12

Почему обвинительный приговор по его делу подставит президента России

Я пишу о судах и уголовных делах уже лет десять-пятнадцать. За это время было много пресс-конференций, где выступали матери, жены, мужья, дочери и сыновья арестованных и осужденных.

Я была на десятках судебных заседаний, выслушала много приговоров. Меня, кажется, ничем не удивишь. Но дело Юрия Дмитриева — это какой-то новый уровень запредела.

Пресс-конференция в обществе «Мемориал». Большая фотография Юрия Дмитриева — та самая, которую теперь можно видеть повсюду: в статьях, в многочисленных петициях в его защиту — человек с горящим взглядом, с длинными седыми волосами и бородой. О нем говорят его коллеги-историки, члены СПЧ Сергей Кривенко и Николай Сванидзе, его адвокат Виктор Ануфриев и старшая дочь Екатерина Клодт. Две темы постоянно пересекаются — общественная деятельность Юрия Дмитриева, которую коллеги называют подвигом, и безумное абсурдное уголовное дело, обвинение в детской порнографии, из-за чего он с декабря прошлого года сидит в СИЗО.

Больше двадцати лет человек занимался в высшей степени патриотическим, богоугодным делом, находил кладбища, где в ямах лежали наши безымянные деды, расстрелянные во времена репрессий. Его целью было дать им имена, перезахоронить по-человечески. Дмитриев составлял книги памяти, скрупулезно сверяя все данные с архивами, и благодаря нему вместо неизвестных кладбищ появились мемориалы погибших с их именами и фамилиями.

Он не останавливался в своем служении, он собирался найти другие захоронения, и, как надеется его друг и коллега Анатолий Разумов, вместе с Дмитриевым они обязательно найдут место расстрела третьего и второго соловецких этапов, где среди прочих был расстрелян отец Павел Флоренский.

Член СПЧ Сергей Кривенко говорит, что члены Совета ездили в Петрозаводск и общались с разными чиновниками, говорили и с судьей. И тот заверил правозащитников, что уголовное дело никак не связано с профессиональной деятельностью Дмитриева.

К сожалению, то, как разворачивались события, как шло следствие и сама атмосфера вокруг этого дела — все говорит об обратном.

Друзья Дмитриева уже после его ареста стали вспоминать, что он в последнее время замечал за собой слежку, были какие-то странные звонки. Он думал, что его или убьют, или посадят. Собирался уехать. Не успел. Вероятно, знал, что кому-то неугоден. Если он с кем-то и делился подробностями, то сейчас никто ничего не расскажет. Боятся, что может быть хуже.

Судя по характеру дела, оно заказное, и заказ поступил от тех, кто решительно хотел избавиться от Дмитриева. Избавиться цинично и жестоко. Заказчики были уверены, что все получится.

Дело возбудили по анонимному доносу (совсем в духе сталинских репрессий), обвинение надуманное — одиозная комиссия экспертов, специализирующаяся на резонансных политических делах, состоящая из математика, искусствоведа и педагога, посчитала, что фотографии приемной дочери, которую Дмитриев снимал несколько лет, являются порнографическими. Сам историк объясняет, что фотографии были ему нужны для фиксации физического состояния девочки, которую он взял из детского дома. Она была слабенькой, худенькой, он очень боялся, что ее могут у него забрать, вот и фотографировал, чтобы были доказательства, что ребенок набирает в весе, поправляется. Кому-то такие объяснения кажутся неубедительными, но найденные в компьютере фотографии не тянут на порнографию. И напомним, заключение о том, что это порнография, дали не специалисты.

Защите и самому Дмитриеву следователь отказал в проведении профессиональной экспертизы с привлечением профильных специалистов, которые могут отличить порнографию от не порнографии. А ту самую экспертизу у математика, искусствоведа и педагога следователь назначил с нарушением закона, поставив в известность защиту и обвиняемого о ее проведении уже после того, как она была сделана.

Удивительно, но и городской суд Петрозаводска, и Верховный суд Карелии не увидели в таком поведении следователя грубейшего нарушения закона.

За день до ареста Дмитриева вызвали по какому-то делу к участковому, он просил старшую дочь посидеть дома — как будто предчувствовал неладное, дочь не смогла вырваться с работы. И дома была только собака.

Когда Дмитриев вернулся от участкового, он понял, что в его отсутствие в квартире кто-то побывал, и главное, рылся в компьютере. На следующий день к нему пришли с обыском и арестовали. И в компьютере нашли те самые «нехорошие» фотографии и порнографические фильмы, которых, по словам Дмитриева, он никогда не смотрел. Теперь очевидно, что за его компьютером следили раньше.

Видимо, была поставлена цель — найти что-то порочащее. Когда нашли то, из чего можно было «слепить» дело, добавили для «верности» и фильмы, хранение которых, впрочем, не является преступлением.

Обвинение в педофилии, в развратных действиях по отношению к несовершеннолетнему (а Дмитриева, кроме изготовления порнографии, обвиняют и в развратных действиях) — это такой состав преступления, от которого очень трудно защититься. Такие дела возбуждают по заявлениям бывших жен, которые хотят отобрать у мужей собственность, заводят из мести, как, например, известное дело Романа Урываева, чей отец поссорился из-за земельного участка с местным судьей, и тот пообещал, что посадит в отместку его сына. И посадил. 40 эпизодов развратных действий с подростками из которых 26 отпало на суде. Осталось 14 эпизодов, но независимая психиатрическая экспертиза установила, что на «потерпевших» оказывалось давление при допросе.

Но в деле Юрия Дмитриева нет никаких потерпевших, его 11-летняя приемная дочь дала на следствии хорошие показания, ни о каких развратных действиях в отношении нее девочка ничего не сказала, говорила, что любит отца. На суде она выступать не будет, психологи считают, что для нее такая ситуация будет травматичной. Видеть любимого отца за решеткой в окружении конвоиров, отвечать на странные вопросы взрослых — что может быть более ужасным для одиннадцатилетнего ребенка?

Для старшей дочери Юрия Дмитриева Екатерины Клодт его арест — настоящая трагедия.

«Для меня вся эта ситуация — полнейший абсурд. Нервы мои все слабее. Сколько я себя помню, папа всегда занимался раскопками, занимался историей. До случившегося события я не знала, насколько его дело имеет большой масштаб, не знала, что общественность так его уважает за то, что он сделал», — говорит она и плачет.

Ей очень плохо, и она с трудом себя сдерживает. А слезы, они текут, и с этим ничего не поделаешь.

«20 лет назад папа меня позвал в командировку, я поехала с ним, там он обнаружил это место Сандармох (массовое захоронение расстрелянных жертв сталинских репрессий). То, что случилось, — наверное, не всем угодно. Суд больше похож на цирк. На первое заседание папу привели 10 конвоиров, два здоровых амбала стояли у дверей зала суда. Все это сильно влияет на мою психику. Он потрясающий человек, он сделал много для России. Для меня это мой отец, и это еще и друг. Я очень по нему скучаю и переживаю за него. Вчера меня допросили на суде в качестве свидетеля со стороны обвинения, как Павлика Морозова. Папа вчера был очень красивый, в красивой рубашке. Мне удалось к нему прикоснуться».

Самый главный вопрос, на которой никто из участников пресс-конференции не дает прямого ответа: кто «заказал» Юрия Дмитриева.

«Власть или силовые структуры обращают пристальное внимание на историков. Наше прошлое воспринимается как идеологическая подпорка режима, и поэтому честные историки воспринимаются как реальные политические оппозиционеры. В этом смысле они идут по минному полю», — говорит Николай Сванидзе. Сергей Кривенко уверен, что деятельностью Дмитриева были недовольны местные карельские силовики, им не нравилось все, что было связано с международными днями памяти Большого Террора. Дни памяти последние годы проходили на мемориальном кладбище в Сандармохе 5 августа, и туда приезжали международные делегации, в том числе из Украины. В прошлом году правительство Карелии отказалось принимать участие в этой церемонии.

Другие коллеги Дмитриева намекают, что были люди, которым не нравилось, что он называл имена палачей, повинных в расстрелах. Потомки этих людей также могли его «заказать».

Использование «педофильской» статьи для политически мотивированного дела — это, конечно, пример очередной деградации российского следствия.

Если приговор по столь позорному делу будет обвинительным, это сильно подставит президента Путина в разгар предвыборной кампании.

30 октября президент должен открывать в Москве памятник жертвам политических репрессий. Что он ответит, если ему зададут вопрос, почему всемирно известный краевед, который всю свою жизнь отдал на то, чтобы рассказать правду об этих репрессиях, сидит в тюрьме по сфабрикованному обвинению, вместо того, чтобы вместе с президентом открывать этот долгожданный памятник?

Дело Юрия Дмитриева и дракон Большого террора

Это единственная причина, которая, скорее всего, привела к тому, что было дано указание, что называется на сленге «закрыть Юрия Дмитриева». Почему я так говорю? Само уголовное преследование против него не выдерживает никакой критики. И знакомство с обвинительным заключением, и ход следствия показывает, что это обвинение абсолютно надуманное и безосновательное.

[Svobodanews]

Городской суд Петрозаводска отказался продлевать арест историка Юрия Дмитриева с 28 января 2018 года. В этот день его отпустят под подписку о невыезде. Об этом сообщило интернет-издание "Петрозаводск говорит".

В среду суд отправил Дмитриева на психиатрическое обследование. Он будет проходить его в институте имени Сербского в Москве – на этом лечебном учреждении настояли адвокаты. Также суд удовлетворил просьбу прокуратуры провести еще одну экспертизу снимков обнаженной дочери обвиняемого. Ранее повторная экспертиза не признала эти снимки порнографией.

61-летнего историка Юрия Дмитриева арестовали в декабре 2016 года. Его обвиняют по статье об "изготовлении фотографий порнографического характера" за снимки приемной дочери. Сам историк утверждает, что он фотографировал девочку для наблюдения за ее физическим развитием и отчетов перед органами опеки.

"Мемориал" признал Дмитриева политзаключенным. Правозащитники считают, что уголовное дело в отношении историка "имеет политический мотив и нацелено на то, чтобы активист прекратил свою деятельность по увековечиванию памяти жертв сталинских репрессий".

В защиту Дмитриева, в том числе перед президентом России Владимиром Путиным, многократно выступали российские общественные и культурные деятели.

[Svobodanews]

Председателя карельского "Мемориала" Юрия Дмитриева, которого прокуратура обвиняет в изготовлении порнографии, под конвоем доставили в Москву и поместили в Бутырский следственный изолятор. Информацию 29 декабря подтвердил адвокат Виктор Ануфриев, сообщило карельское интернет-издание "7х7".

По словам Ануфриева, ни он, ни родственники не смогут встретиться с Дмитриевым в Бутырке до 9 января.

– Туда нет доступа до 9 января, я думал, что он в центре [институт им. Сербского], сегодня там приемный день с часу до половины четвертого. Я сегодня хотел приехать к нему, но, увы, его там не оказалось. В Бутырке приема нет. Сегодня пошел к нему сын Егор, еще люди пошли, ему передачи несут. Но по передачам там на 5-е и 6-е число запись, – сказал адвокат. – Это нравственное уродство, я думаю, забрать и затолкать человека в Бутырку, зная прекрасно, что нужно сначала направить дело, чтобы дело приняли. А с 25 декабря там [в Бутырском СИЗО] уже никто ничего не принимает. Направили его не просто так, не для установления объективной истины. Всем очевидно, что он здоровый, нормальный психически человек – экспертиза была в Петрозаводске.

Гособвинитель Елена Аскерова 26 декабря попросила суд обследовать Дмитриева в психиатрическом стационаре и провести повторную экспертизу снимков приемной дочери обвиняемого.

Судья Марина Носова 27 декабря удовлетворила оба ходатайства, а также изменила меру пресечения Дмитриеву с ареста на подписку о невыезде с 28 января. В качестве экспертной организации судья выбрала Институт им. Сербского в Москве.

28 декабря Юрия Дмитриева срочно этапировали в Москву, историка доставили под конвоем на пассажирском самолете.

[Зоя Светова]

Глава карельского отделения центра "Мемориал" Юрий Дмитриев, который уже больше года содержится под стражей по обвинению в изготовлении порнографических фотографий приемной дочери, доставлен в Институт судебной психиатрии имени Сербского. Таким образом судья Петрозаводского городского суда Марина Носова удовлетворила ходатайство прокуратуры, решившей проверить душевное здоровье Дмитриева и провести ему стационарную комплексную судебную сексолого-психолого-психиатрическую экспертизу в головном институте России. Это произошло в конце декабря 2017 года. На одном из последних заседаний суда огласили повторную экспертизу фотографий: снимки были признаны не порнографическими, и казалось, что Дмитриева нужно немедленно освободить из-под стражи.

Но судья Носова удовлетворила ходатайство прокуратуры о проведении экспертизы, отказавшись продлить обвиняемому меру пресечения еще на три месяца, и обрадовала защиту, заявив, что 28 января Дмитриев сможет выйти на свободу под подписку о невыезде. А когда прокуратура потребовала провести третью экспертизу фотографий приемной дочери Дмитриева, судья разрешила провести ее в Институте имени Сербского, поддержав тем самым выбор экспертного учреждения, предложенный адвокатом подсудимого.

И вот в последние дни прошлого года карельского историка доставили в столицу на самолете. Сначала его на один день поместили в СИЗО "Бутырка", а потом этапировали в Институт судебной и социальной экспертизы имени Сербского. В материалах уголовного дела уже есть заключение судебной психиатрической экспертизы, которую провели амбулаторно. Экспертиза не выявила у Дмитриева никаких психиатрических отклонений.

Почему прокуратура вытащила психиатрическую "карту" под конец судебного процесса, когда было оглашено экспертное заключение, оправдывающее Дмитриева? Не для того ли, чтобы взять реванш? Ведь в суде оказались две взаимоисключающие экспертизы и судье предстояло решить, есть ли вообще в деле состав преступления? Не следует ли оправдать Дмитриева или все же нужно назначить третью экспертизу? Вероятно, прокуратура, сражаясь за обвинение, вспомнила о карательной психиатрии как о палочке-выручалочке. О той самой психиатрии, которая с 60-х годов и вплоть до начала 80-х активно служила советским спецслужбам в деле подавления инакомыслия.

Иосиф Бродский, Владимир Буковский, Наталья Горбаневская, Владимир Файнберг, Петр Григоренко, Валерия Новодворская в разные годы прошли через советские "психушки", через печально известный Институт имени Сербского, в котором психически нормальных людей признавали невменяемыми и отправляли их на принудительное лечение.

Поэт Виктор Некипелов, арестованный в июле 1973 года за распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй, был направлен на стационарное обследование в Институт имени Сербского, где два месяца его проверяли на наличие "вялотекущей шизофрении" (такой диагноз советские психиатры обычно ставили диссидентам). Некипелова признали психически здоровым, Владимирский областной суд приговорил его к двум годам колонии. Он считает, что "попал в Институт Сербского в неблагоприятный для него период: тогда на Западе начались активные протесты против использования в СССР психиатрии как средства подавления инакомыслия".

Другой советский диссидент Виктор Давыдов (был признан невменяемым в 1980 году) в интервью Глебу Мореву, опубликованном в книге "Диссиденты", вспоминает: "Про Институт Сербского рассказывают страшное, но на самом деле это довольно цивильное место, максимально приближенное по условиям к обычной психбольнице. Мягкий режим, открытые палаты, из которых днем можно переходить в любые другие, чистые постели, неплохая еда, не хуже, чем в столовой самарского КГБ. Надо только понимать, что надзор – все 24 часа, даже ночью, и все разговоры между собой и с вроде бы добрыми нянечками будут потом записаны в акте экспертизы. Известно, что в Освенциме, чтобы не шокировать новоприбывший "контингент", построили копию обычного вокзала. Институт имени Сербского является точно таким же "Освенцимским вокзалом". После тюрьмы там расслабляешься, поддаешься на вроде бы человеческое отношение врачей и забываешь, что каждое сказанное тобой слово не только может быть, но обязательно будет использовано против тебя".

В 60–80-е годы в советской психиатрии были две школы – академика Снежневского и профессора Лунца. Снежневского называют "отцом вялотекущей шизофрении". Для постановки такого диагноза не обязательны симптомы, можно было любого человека признать психически больным и отправить на принудительное лечение, заодно скомпрометировав диссидентское движение. Благодаря разоблачениям Владимира Буковского, деятельности Рабочей комиссии по расследованию использования психиатрии в политических целях при Московской Хельсинкской группе, в середине 1970-х годов на Западе стали писать и говорить о психиатрических репрессиях в отношении инакомыслящих в Советском Союзе. В 1983 году СССР исключили из Всемирной психиатрической ассоциации. Репутация советской психиатрии на долгие годы была испорчена, имена психиатров советского времени стали нарицательными.

Институту имени Сербского стоило большого труда восстанавливать свое доброе имя. Но вот после некоторых экспертных заключений по знаковым политическим делам вновь заговорили о карательном уклоне уже не советской, а российской психиатрии. Например, в июле 2012 года комиссия судебно-психиатрических экспертов Института имени Сербского установила, что обвиняемый по "Болотному делу" 37-летний Михаил Косенко "представляет опасность для себя и окружающих и нуждается в отправлении на принудительное лечение в психиатрический стационар общего типа". На основании этой экспертизы судья Замоскворецкого суда Москвы Людмила Москаленко признала Косенко невменяемым и отправила его на принудительное лечение. Обосновывая невменяемость Косенко, эксперты цитировали его слова: "Я противник существующего режима", "Власть существует сама по себе", "Нет свободы", "Человек не защищен". Диагноз: "хроническое психическое расстройство в форме параноидной шизофрении". Сорок лет назад примерно то же писали врачи Владимирской психиатрической больницы в экспертизе психического состояния поэта-диссидента Виктора Некипелова: "...склонность к правдоискательству, "реформаторству". Диагноз: "вялотекущая шизофрения или же психопатия..."

Психиатр и художник Андрей Бильжо, комментируя экспертизу Михаила Косенко, обратил внимание на следующее обстоятельство: для постановки правильного диагноза психиатр должен пообщаться с родственниками больного, чтобы собрать объективный анамнез. По мнению Бильжо, ничего этого не было сделано врачами Института имени Сербского: "Свое решение три эксперта вынесли только после беседы с самим Косенко и на основе амбулаторной карты из психо-неврологического диспансера, в котором он наблюдался". На критику Бильжо ответил директор Института имени Сербского Зураб Кекелидзе. Кекелидзе заявил, что "Косенко социально опасен, в том числе для самого себя", а решение Института Сербского не имеет никакого отношения к карательной психиатрии. Кекелидзе сделал и другое важное заявление: "В СССР действительно была карательная психиатрия. Она использовалась в политических целях: всем политически неугодным ставили диагноз "вялотекущая шизофрения". С таким диагнозом человек поражался в правах. Но ни одного случая карательной психиатрии в Институте Сербского нет и не будет. Говорю это со всей ответственностью".

Поставленный Михаилу Косенко диагноз удивил не только Бильжо. Ведь до ареста Косенко 12 лет наблюдался в психоневрологическом диспансере, и психиатры не считали его опасным ни для себя, ни для общества. А вот он вышел на Болотную площадь 6 мая 2012 года – и вдруг стал очень опасен. Никакого обострения не случилось у него ни под следствием, ни во время суда. Косенко отправили на принудительное лечение в Чеховскую психиатрическую больницу, откуда выписали через полгода: экспертная комиссия посчитала, что он не представляет опасности для общества. Что же за диагноз поставили ему психиатры Института имени Сербского, если всего через полгода их коллеги этот диагноз отменили? Разве принудительное лечение Косенко не было той самой карательной психиатрией, которой, по словам Зураба Кекелидзе, "нет в Институте имени Сербского"?

Другой осужденный по "Болотному делу", Максим Панфилов, страдающий неврологическим заболеванием (синдром Туретта), был признан невменяемым в Институте имени Сербского в октябре 2016 года с диагнозом "синдром расстройства личности". Сейчас Панфилов находится в Астраханской психиатрической больнице и ждет проведения новой экспертизы, которая, возможно, признает, что он, так же как и Косенко, не нуждается в принудительном стационарном лечении. Признание Панфилова невменяемым также вызвало вопросы. Как можно было признать невменяемым человека, который много лет наблюдался у невролога и уж точно не представлял никакой опасности для окружающих?

Похоже, что в обоих случаях врачи Института имени Сербского больше обращали внимание на суть уголовного дела, по которому проходили "политические" пациенты, нежели на их психическое состояние. Теперь у Института имени Сербского наступает "час икс": ждет экспертизы один из самых известных российских политических заключенных – Юрий Дмитриев. Если его признают невменяемым или найдут у него какие-либо сексуальные отклонения, то и в России, и в мире вновь уверенно заговорят об использовании карательной психиатрии. Думаю, доктор Кекелидзе это должен хорошо понимать.

Вряд ли ему бы хотелось, чтобы о сотрудниках института кто-то написал то, что написал в 1980 году Виктор Некипелов о врачах, выносивших психиатрические диагнозы советским инакомыслящим: "Врачи Института имени Сербского, все эти ученые дамы и мужья, ответственны за свои преступные деяния по заключению в психиатрические больницы заведомо здоровых людей за их убеждения и образ мышления, не совпадающие с государственным стандартом. И все они ведали, что творят. И не в безвоздушном пространстве они жили – не могли не знать, что международные протесты против психиатрических репрессий сотрясают эфир. А раз знали это – должны были задуматься… Но они шли на сознательное сотрудничество с системой террора, срастались с ней, становились ее частью, щупальцами, которые уже сами хватали, держали, не пущали".

Каждый, кто следит за делом Дмитриева, знает, что оно политическое, хотя и прячется под покровом постыдного уголовного дела. Юрий Дмитриев – человек, который очень много сделал для увековечивания памяти жертв политических репрессий сталинского времени, сам попал под каток по чьей-то злой воле, отчасти потому что он инакомыслящий.

Автор – журналист "mbk.media", бывший член Общественной наблюдательной комиссии города Москвы

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции