7777. О настоящем человеке

[Алла Перевалова]

http://1001.ru/articles/post/23257
Инна Руденко восхищает 85 лет, ну, почти столько...
Опубликовано 17 января 2016

Мы часто не находим повода сказать о человеке добрые слова. Хотя повод – это сам человек. Он есть всегда. Не тот, так другой, кого вы действительно уважаете, любите, цените, кто одним фактом своего присутствия в вашем пространстве делает это пространство значительнее, интереснее, достойнее, кто задает планку, к которой хочется тянуться. Такими журналистами для меня в юности стали двое: Евгений Богат (его давно нет в живых) и Инна Руденко. Когда я решила, что свяжу свою судьбу с этой профессией, я стала ежедневно ходить в читальный зал библиотеки и брать подшивки газет, чтобы вчитываться в чужие слова, пытаться через них понять, как это делается, близко ли мне это, мое ли? И среди моря журналистов выделила особенных для себя. Чьи очерки оставались в памяти отдельными, яркими строками, абзацами. Некоторые помню до сих пор. Это что-то да значит. С Инной Павловной мне потом довелось сделать интервью, едва ли не первое в моей уже журналистской биографии. И опубликовано оно было символично в журнале «Журналист». Какие журчащие слова. Какая журчащая профессия… Инна Руденко родилась чуть меньше, чем 85 лет назад. 2 мая. Но разве обязательно ждать точной даты, чтобы признаться ей в любви? Она до сих пор в строю – такие стойкие солдаты не сдаются до последнего проблеска ума. В поисках какого-нибудь очерка Инны Павловны я наткнулась в интернете на тот, которым подкрепляю свое признание. С удовольствием перечитала его сама. А еще мне понравились слова, написанные о ней Юрием Лепским (и эту небольшую портретную зарисовку я тоже прибавила – лишним не будет). Знаете, зачем это хочется делать – писать о хороших людях независимо от «поводов»? Чтобы поддержать самих себя. Мы не одиноки, нас много.

[Российская газета]

http://www.rg.ru/2011/05/04/rudenko.html
У выдающегося журналиста, умной, обаятельной женщины Инны Руденко - юбилей
Текст: Юрий Лепский
04.05.2011, 00:20

Один из ее уроков: настоящий мастер всегда доброжелателен, доступен и прост. Фото: Прасолов Олег

"Долг" - так назывался один из лучших ее материалов. О нашем парне, который воевал в Афганистане в составе "ограниченного контингента советских войск". О "воине-интернационалисте, выполнившем свой долг перед Родиной".

Так писала в ту пору официальная советская пропаганда. Она же написала о долге, который есть у Родины перед этим парнем. Он, ее герой, Саша Немцов, получил душманскую пулю в позвоночник и приехал домой инвалидом. Родина, призвавшая его на "выполнение интернационального долга", увы, не позаботилась ни о том, чтобы снабдить его инвалидной коляской, ни о том, чтобы сделать элементарный пандус, для выезда из квартиры на прогулку, ни о многом другом, о чем должна позаботиться Родина, коль сын ее вернулся с войны инвалидом. Более того, в то время мало кто знал, что в Афганистане идет настоящая война, что тысячи наших ребят возвращались оттуда домой в цинковых гробах.

"Комсомолка" напечатала этот материал. Понятно, что материал был не только о Саше Немцове - о тысячах таких же, как он - брошенных своей страной, точнее - властью, которая страну олицетворяла. После публикации и Саше, и таким, как он, стали помогать: не только власти, но просто люди, которые считали необходимым это сделать.

Она всегда заступалась за "маленького" человека. Прекрасно понимала: маленьких людей нет, каждый человек - огромен, со своей неповторимой и единственной жизнью. Маленькими людей делает бездушная тотальная власть.

25 миллионов - таков был тираж "Комсомолки" в советское время. Для меня этот факт означает вот что: вместе с блистательными журналистами того времени Инна Руденко спасла души целого поколения советских людей, ставших потом россиянами. Спасла от цинизма и безверия, от бесконечной лжи, от служения призрачным ценностям, от уродливого протеза коммунистической идеологии, призванного заменить живую человеческую душу. Cпасает и сегодня.

И теперь уже мы должны ей за то, что она сделала и делает для нас. Только вот чем мы отдадим свой долг? Наберется у всех нас хотя бы чуточка ее доброты, великодушия, скромности, бесстрашия, искреннего интереса к человеку?

И все же я думаю, что ее "маленьким людям", ее духовным детям, тоже кое-что удалось. Это "кое-что" - живое воплощение ее великого труда: неутраченная совестливость, неприятие лжи, привычка души работать...

Вот ее ответы на вопросы "Российской газеты". Вы можете задать Инне Павловне Руденко свой вопрос на сайте "РГ".

- Есть ли, на ваш взгляд, что-то важнее и дороже человеческой жизни?

- Душа.

- Вы полагаете, что душа и жизнь - это разные вещи? Мне не понятно...

- Моя физическая жизнь - ничто по сравнению с тем, что у меня в душе. Это гораздо важнее, чем мое физическое пребывание на земле. Душа бессмертна, если ты ее будешь беречь.

- Во имя чего можно пожертвовать жизнью?

- Во имя жизни другого человека.

- Есть ли какие-то гуманистические идеи, ради торжества которых можно было бы отдать жизнь?

- Есть.

- Какие, например?

- Например, швейцеровская идея благоговения перед жизнью.

- Что вы думаете об идеологии исламских смертников-шахидов?

- Нет идеологии, которая стоила бы жизни.

- Вы полагаете, что это идеология? А может быть, это идея принесения себя в жертву во имя Аллаха?

- Идея и идеология - разные вещи. Идея - нечто внутреннее, произрастающее из человека. Идеология - следствие влияния на человека извне. Идеология всегда связана с политикой. Я думаю, что в случаях с террористами-смертниками мы имеем дело не с идеями, а с идеологией.

- Вы верите в жизнь после жизни?

- Да - если человек оставляет после себя нечто драгоценное.

- Считаете ли вы, что жизнь справедлива?

- Об этом человек может судить лишь тогда, когда жизнь его прожита.

- Что из прочитанного (увиденного, услышанного) в последнее время произвело на вас сильное впечатление?

- Приговор - 14 лет - Ходорковскому и Лебедеву.

- О чем из утраченного социалистического "вчера" вы сожалеете?

- О потере слова "товарищ" ("здравствуй, Пушкин, наш товарищ!" - Андрей Платонов), прилепившегося лишь к провалившейся идеологии.

- Что вы не принимаете в новом времени?

- Потерю слова, понятия "гуманизм".

- Что вас в этом времени радует?

- Свобода, которой мы, к несчастью, не сумели воспользоваться.

- Что вам нравится и что раздражает в нынешних молодых людях? А в нынешних стариках?

- И у тех и у других неумение ценить каждую минуту быстротекущей жизни.

- Была ли у вас когда-нибудь мысль уехать из России? Что вы думаете о тех, кто эмигрирует сегодня из страны?

- Никогда. Через две недели жизни вне России поднимается тоска. У кого тоски по Родине нет, пусть едут и живут, где хотят.

- Что, на ваш взгляд, изменилось в нашей профессии?

- Потеря интереса к маленькому большому человеку.

- Есть ли правило или принцип, которому вы старались следовать всегда?

- "Жить просто. Надо только знать, что есть люди лучше тебя". Это сказал Иосиф Бродский.

- Кого вы считаете лучшим журналистом ХХ века из пишущих (писавших) на русском языке?

- Из писавших - Анатолий Аграновский, Симон Соловейчик, из пишущих - Юрий Рост.

- Что вы считаете своей лучшей, самой любимой публикацией?

- Таких нет.

- Ваш лучший учитель, ваш лучший ученик?

- Учитель - Борис Панкин, с его вечным "вопреки". Ученик - победивший своего учителя Юра Щекочихин.

- Если бы у вас была возможность всего на день слетать в любое место на Земле, что бы вы выбрали?

- Любое место, где живет самый интересный для меня человек.

- Представьте себе, что у вас есть возможность поговорить по телефону с любым из ушедших уже людей. Кому бы вы позвонили, что бы сказали?

- Мужу. Погиб трагически, внезапно. Что сказала бы - это не для газеты. А спросила бы, был ли он так счастлив со мной, как я с ним?

- Когда-то вы рассказали мне поразительную историю о вашем муже - Киме Прокопьевиче Костенко. Помните, речь шла о советских танках в Праге в 45-м и 68-м годах. Не могли бы вы рассказать эту историю нашим читателям...

- Этот разговор нуждается в предисловии.

Ким, лейтенант-артиллерист, пройдя всю войну, победу встретил в Чехословакии. Среди многих орденов и медалей имел редкий для своего воинского звания полководческий орден Александра Невского. Как раз за сражение на чешской земле. Но ордена надевал, и то по нашему настоянию, только на 9 Мая, о боях-сражениях рассказывать не любил, на расспросы при виде главного своего ордена только темнел лицом. Я знала, что на чешской земле в последние дни войны на его глазах снесло снарядом голову лучшему другу, он похоронил его на огороде какого-то старика у станции Штепанув. Годы спустя ездил туда, искал это место. Там все изменилось, но старик тот был жив и первый окликнул его из-за своего забора, что Ким считал чудом. Но всем как об этом расскажешь?..

Зато не раз он весело - был веселого нрава - и даже будто похваляясь, рассказывал, как ликующе, цветами и поцелуями, его и однополчан встречала освобожденная ими Прага. "Я весь был в женской помаде, только на шее под бинтом на ранении осталась белая полоска!" Можно было подумать, что эти поцелуи ему были дороже его главного ордена.

И вот в самом начале 90-го года мы приехали в Прагу. Работать. Оба - собкорами. Сразу после чешской "бархатной революции", победившей под лозунгом, который был так по душе: "Правда и любовь победят ложь и насилие". Да какая революция имела такой гуманный лозунг?! Красавица Прага. Злата Прага. Его Прага. А недалеко от нашего дома, на Пшикопе - большой плакат: "Иван, go home!". Наконец чехи вслух могли сказать все, что они думали о наших танках, в 68-м раздавивших "чешскую весну". Знакомая чешская журналистка спокойно, с улыбкой предупреждает: "Старайся не говорить по-русски". Приехала ко мне ленинградская подруга, захотела купить дочери пальто. Я сказала: "В магазине ты только знаки мне подавай, ни одного слова по-русски, ты - немая". Ким быстро схватывает язык, он деятелен, бодр, уже написал первую статью, основанную на разговорах в пивбаре. Я - немая. А мне же ходить по магазинам за продуктами - без слов не обойдешься. Встречают хмуро, исподлобья. Но я же знаю, что все чехи в обязательном порядке изучали в школах русский! Вот и подтверждение. Захожу в магазинчик рядом с домом, называю нужные продукты. А продавщица громко и чисто по-русски: "Я вас не понимаю!". Да это же просто издевка! Ухожу с пустой сумкой, дома говорю Киму: "Я больше не могу. Я им танки не посылала, а они танки будто все на моей спине, хожу согнувшись. Всё, я еду домой". И вдруг Ким, мой Ким, вместо ожидаемых слов поддержки, утешения или просто шутливых поддразниваний, на которые был горазд, говорит мне прямо глядя в лицо, строго, жестко, как чужому: "Ты знаешь, что такое для меня Прага. Но если ко мне подойдет чех и плюнет мне в лицо (я замерла: он же такой самолюбивый, убьет !)... я его пойму. Мы с тобой, как те семеро смельчаков в августе 68-го года, с протестом на Красную площадь не вышли. Вот помни это и с этим здесь и живи".

Я так и жила. Сначала несколько месяцев с ним, потом несколько лет одна.

- Cпасибо вам. С днем рождения. Живите долго.
"Российская газета" - Федеральный выпуск №5470 (94)

[Российская газета]

http://www.rg.ru/2005/12/22/rudenko.html
Зачем журналистике вечные ценности
Текст: Елена Яковлева (блог автора)
22.12.2005, 02:00

Российская газета | Ваше награждение стало для многих знаковым. Заговорили о возвращении журналистики "старой школы".

Инна Руденко | Разговор о старой и новой журналистике мне кажется несколько устарелым и неточным. Другое время - и другая журналистика. Один мой друг мне недавно говорил, что человек не меняется, приводил в пример Антониони. Но у человека помимо вечных ценностей есть и обязанности перед настоящим временем. Я как журналист живу по формуле Пастернака "Ты - вечности заложник у времени в плену". Журналист должен быть в этом плену. Это не значит, что он должен всякое время приветствовать. Он не должен плыть по течению и ничему не сопротивляться. Наоборот, он должен помнить о вечных ценностях и вечных нравственных принципах.
РЕКЛАМА

РГ | Нельзя поступаться принципами?

Руденко | Помнишь эту статью Нины Андреевой "Не могу поступаться принципами"? Политическими принципами поступаться можно. На наше поколение, например, свалилась такая новая информация, мы о многом не подозревали. От иллюзий освобождаться нужно, политическими принципами поступаться можно, нравственными - нельзя. Какое бы время ни было на дворе. Я вообще считаю, что возможности построить новую жизнь во многом зависят от того, как ты относишься к старым, вечным ценностям. Одного рынка недостаточно для серьезной перемены.

РГ | Почему?

Руденко | Потому что если не торжествуют вечные ценности - совесть, честь, благородство, мужество - это уже и не жизнь. Последние дни шли споры о декабристах: кто-то говорил, вот, они разбудили Герцена и в конце концов привели к революции, а кто-то утверждал, что они были реформаторами. А для меня и, думаю, для большинства людей, не занимающихся этим вопросом специально и с глубоким погружением в историю, главное то, что это были "новые люди". Люди, сделавшие для себя главными такие добродетели, как честь и благородство. Именно эти добродетели продиктовали им их поступки. А уж чем закончились поступки - другой вопрос.

РГ | Как вы восприняли новость о том, что вам вручается премия правительства?

Руденко | Столько на самом деле есть достойных журналистов, великих, как покойный Отто Лацис, ставящих перед обществом серьезные проблемы! А свою премию я отношу на счет "Комсомольской правды". Эта газета - моя школа. В ней работали мои учителя, начиная с Нины Александровой, которую, не знаю, помнит ли кто. Нина Александрова, Симон Соловейчик, Борис Панкин - это были мои учителя. Но это премия не только моей "школе", но и современной "Комсомолке". Это единственная газета, которая не выгнала стариков. В "Известиях" какие были "перья"! Где они? Где неотделимый от "Известий" Эд. Поляновский? А мы в "Комсомолке" остались. Песков каждую неделю печатается, его "Окно в природу" выходит, как и в старые времена. У меня - персональная рубрика "Беседы с Инной Руденко". Назовите мне журналиста в возрасте 74 лет, имеющего персональную рубрику в современной газете. "Комсомолка" - редкий случай в сегодняшней журналистике, потому что в ней печатаются Василий Песков, Ольга Кучкина, Леонид Репин.

РГ | Каким должен быть современный журналист?

Руденко | На юбилее Засурского, тоже награжденного премией правительства, я услышала от него поразившее меня выражение (Засурский был моим преподавателем в университете, для меня он большая величина, и вот уж чья премия - заслуженная). Он сказал: журналист должен быть немножко Дон Кихотом. Для меня Дон Кихот очень близкий образ. Но Дон Кихотов почему-то любят только на сцене и не любят в жизни. Я думаю, он имел в виду вот что: ты пишешь, пишешь-пишешь - и мало что меняется. Но ты все равно должен продолжать...

РГ | Действие вроде бы бесполезное, но при этом очень нужное?

Руденко | Да. Меня часто - тебя, наверное, тоже - охватывает отчаяние. Да что ж такое! Сколько я писала про современное телевидение! И ничего не меняется! Вынудили уйти с экрана Лену Масюк и взяли в ведущие Ксюшу Собчак и Оксану Робски! Но все равно надо писать. Так учили меня мои учителя. Многие не видят красоты в том, в чем видит ее Дон Кихот. Тем более надо повторять, что это прекрасно - быть честным, добрым, не воровать, не писать за деньги. Сопротивляйся всему этому по донкихотской своей сущности. Когда я слышу от студентов журфака: "А что мы можем поделать, что скажут, то и напишем", возражаю: "Нет, нет. Держи спину, сопротивляйся, поработай на свой авторитет, потом авторитет поработает на тебя. Не надо разводить руками: мол, ничего не изменится. Изменится". Все накапливается. Одного человека поддержать - уже много. Мне приходят письма: спасибо вам, я думаю так же, как вы, а все вокруг иначе, но благодаря вам я уже не "белая ворона". Я всегда думала и сейчас думаю, что от человека зависит гораздо больше, чем он сам считает.

РГ | Ваша самая серьезная претензия к современной журналистике?

Руденко | Если вынести за скобки продажность и коррумпированность, как совсем неприемлемое, - обезлюдела она. Нет в ней людей.

РГ | Стали важнее события и проблемы?

Руденко | Да, проблемы очень важно ставить. Но давайте учиться постановке проблем у Анатолия Аграновского. Как он писал о новом методе в медицине? В первую очередь через человека - Святослава Федорова. А сейчас торжествует странный интерес к VIPам через замочную скважину. А где же так называемый "маленький человек", который на самом деле не маленький?

Если не торжествуют вечные ценности - это уже и не жизнь

Сегодня поменялись жанры, раньше я писала очерки, теперь интервью. Возможно, это требование времени. Но я стараюсь все-таки не только у знаменитых артистов брать интервью.

РГ | Хотя когда-то вы первая серьезно написали об Алле Пугачевой.

Руденко | Я и сейчас хочу о ней написать. Но только немножко по-другому. Она меня раздражает в последнее время ужасно: вся эта шумиха вокруг развода и песни плохие. Но клеймо, которое на ней поставили, меня тоже не устраивает. Знаете, Альфред Шнитке в своей опере "Фауст" предполагал дать ей роль в последнем действии. Он мне объяснил, что ему был нужен такой железный роковый голос, и поэтому он выбрал ее. А это было время, когда интеллигенция к ней плохо относилась. А Шнитке мне сказал: "Она одна понимает, что поет. Она понимает слово. Но я не был уверен, пока она не села к инструменту. Она очень музыкальный человек". И умный.

РГ | Что вам сегодня интересно читать в газетах? В какой сфере, по-вашему, сегодня происходят самые главные процессы?

Руденко | Не в политике, не в экономике - в обществе. Меня удручает, что современная журналистика мало и слабо анализирует общество, его ведущие процессы. Экономика, политика, шоу-бизнес и VIP-персоны не исчерпывают нашей жизни. А потом разводим руками - откуда взялись скинхеды, фашисты, почему так много беспризорных детей на улице? Что-то серьезное происходит в обществе, а мы об этом очень мало пишем. Даже в серьезных, честных, умных изданиях, не переметнувшихся, не кинувшихся срочно менять взгляды с либеральных на не очень либеральные ("Как быстро они устали", - говорил как-то о таких людях Егор Яковлев), у темы "Общество" - самые куцые размеры, и то в основном новости культуры.
"Российская газета" - Федеральный выпуск №3957

[Инна РУДЕНКО]

http://www.kp.ru/daily/23536.4/41554/
Кто герой дня?

Я бы хотела задать вопрос уважаемому журналисту Инне Руденко. Кто в наше время настоящие герои? Судя по газетным публикациям (в том числе, к сожалению, и в любимой «Комсомолке»), это все те же наши так называемые звезды, которых мы и так беспрерывно имеем счастье лицезреть по ТВ. Естественно, при этом работа журналиста облегчается неимоверно: сделай фотографии размером побольше, снабди незамысловатым пояснением - и газетная полоса готова. А снимать (в смысле - фотографировать) у них, слава труду, есть что: сумочки, собачки, квартиры, загородные дома, наряды, новые бойфренды (бойгерлзы) и т. д. И не нужно мотаться по российской глубинке или даже по Москве дальше Бульварного кольца, выискивая героев наших дней.
А героями в наше время являются уже просто те, кто честно делает свое дело: растит детей, отдает себя любимой (часто отнюдь не денежной) профессии, негромко помогает ближнему. Но журналисты такими людьми не интересуются, мотивируя, что народу это неинтересно. Что народу интереснее появление на интимном месте синяка у певицы имярек или количество съеденного и выпитого в дорогом престижном ресторане артистом имярек. Но в этом случае журналисты просто прикрывают свои интересы интересами читателя. Это журналистам гораздо интереснее «обсасывать» бытовую жизнь звезд, чем найти и донести до читателя жизнь с виду «простого» российского человека.

Надежда.
Господин Рейтинг - это мы

Первая мысль: просто согласиться с Надеждой. И в самом деле надоела эта долгоиграющая, крикливая, пошлая попса разного вида и звания. И не только на эстраде. Вот Ксения Собчак - ее наряды, ее скандалы, ее женихи - постоянно в центре внимания: да чем заслужила? «Светская львица» - неужто такое высокое достоинство, что ее - под свет юпитеров? И Ксюша ничтоже сумняшеся публично признается: «Мне лестно, что про меня пишут книги, снимают фильмы. Я становлюсь уже каким-то былинным героем!» Ну просто Марфа-посадница, да и только. В обществе - «ксенифобия», как остроумно, точно заметил критик и публицист Станислав Рассадин. И хочешь не хочешь, но приходится тут признать вслед за Надеждой вину нас, журналистов.
Но потом я задумалась: можно ли вслед за этим признанием поставить точку? Нет, все же не так все просто...
«Несчастная страна, в которой нет героев. Нет! Несчастна та страна, которая нуждается в героях», - звучит спор в драме Бертольда Брехта «Жизнь Галилея». Спор этот, думаю, едва ли разрешим. Но то, что нас в свое время героизмом перекормили, что героев насаждали, как картошку при Екатерине, раздувая всячески их заслуги, навешивая ордена и звания, - это уже точно. На Втором съезде народных депутатов выступила дважды Герой Труда, член ЦК КПСС, лауреат Государственной премии, депутат Верховного Совета (от одного перечисления устанешь) ткачиха Валентина Голубева. «Предлагаю убрать бронзовые бюсты дважды героев. И начать с меня - я испытываю все время чувство неловкости за этот прижизненный памятник». Ее не поддержал никто! А иные владельцы бронзовых двойников даже обиделись...
Эту «героиню» сегодня выбираем в кумиры? Фото Геннадия СЕРГЕЕВА.

Тут вспоминается один подслушанный мною разговор отца с маленьким сыном. Сын спрашивает: «Папа, а почему так много анекдотов о Чапаеве? Он что, был плохой и не герой?» «Нет, - сказал умный папа, - он был хороший и очень смелый. Но на него навесили больше того, что он заслужил. И вот это лишнее, преувеличенное и выходит сейчас смехом». Если бы только смехом - заменой героев на кумиров, часто ложных. Не реакция ли это на прошлое, когда в ходу была присказка: страна прикажет быть героем, и героем становится любой?
Есть и другая точка зрения. «Мы живем в безгеройное время, - объявляет известный телекритик, - откуда взяться героям?» Да в это «безгеройное» время рядом, под Москвой, переполненной представителями СМИ, в маленькой деревушке живет скромный, худенький, тихий человек Владимир Чугунов, бывший электрик закрытой птицефабрики, ныне молочник. И главный редактор, он же автор, газеты, которую в народе зовут «Чугункой». «Чугунка» без устали критикует местные власти и даже посылает жалобы на них в Европейский суд. И хотя газета всего в несколько сотен экземпляров, перепечатанных друзьями Владимира, но так кое-кого достала, что Чугунова по-воровски, ночью, отметелили прямо в постели. А поскольку он, отлежав в больнице целый месяц, снова взялся за свое, уже средь бела дня некие «качки», действуя на этот раз целенаправленно, сломали ему обе руки. Ну и что? Отходил Владимир какое-то время в гипсе, читая любимых философов - его избушка полна книг, - и снова взялся за свою «Чугунку». Чем не борец? Но вы видели его на экране телевизора?
А слышали ли о художнице Наталье Царьковой, чья картина «Тайная вечеря» была торжественно представлена в соборе Милана во время поминальной недели по жертвам 11 сентября в Нью-Йорке? Она - официальный портретист Папы Римского. Впервые в истории русский художник, да еще и женщина, получает такое звание! Но когда Наталью спросили: «Вы что, стали итальянкой, католичкой?» - ответила так: «Конечно, нет! Я русская, православная. И свою работу в Ватикане рассматриваю как шаг на пути к миру. Не к перемирию, а именно к миру». И это в наше время, когда религия часто разделяет людей, а то и приводит к террору!
Но не нами замечено: сегодня не может быть героя без телевидения. Лишь оно рождает репутации и авторитеты. Но вот включаю телевизор - и снова наша «былинная» Ксюша. В рекламе очередного номера журнала «Итоги», претендующего на солидность, отмечается - как наиболее важная? - статья о том, «как сцепились Ксения Собчак и Оксана Робски!». Переключаю на другую программу - с очередным оппонентом «сцепился» Жириновский! Поразительно: за брань и хулиганские выходки ему на месяц отключили микрофон в Думе. И именно в этот месяц наказанный молчанием депутат гораздо активнее, чем прежде, разглагольствовал по всем телеканалам! Большой специалист по всем вопросам: «Запретить женщинам браки с иностранцами!», «Под суд бабушку беременной школьницы!», «Разрешить всем иметь оружие!» и т. д. и т. п. Даже канал «Культура» в передаче «Апокриф», собирающей интеллигентную публику, вещал: «Любви нет - ее выдумали вы, писатели!» О чем угодно, что угодно - и всегда вредно для слушателей. Но полезно для телевидения - поднимает рейтинг.
Рейтинг - вот она, главная причина того, что так возмущает нашу читательницу Надежду. Сегодня рейтинг - господин. Но кто его делает? Увы: я, ты, он, она - вместе целая страна, как поется в известной песне. Ведь рынок: выживают те телеканалы, которые смотрят, та газета, которую читают, то издательство, что выпускает книги, которые покупают. Значит, в пошлости, которая нас накрыла волной, виноваты мы сами. Кандидат психологических наук, ведущий специалист Института групповой и семейной психологии и психотерапии Екатерина Михайлова утверждает: «Мы смотрим на экран, как кролики на удава». Кролик, как известно, завидев удава, не убегает от него со всех ног - каменеет, сидит завороженный, не отрывая глаз от удава. Готовая жертва. Но люди же не кролики в конце-то концов! Не будут смотреть и читать всякую гадость, будут тянуться к лучшему - а оно есть, есть, и на том же телевидении! - и тогда нам, журналистам, придется научиться показывать и писать лихо и завлекательно о Чугуновых и Царьковых, как о незабвенной Ксюше и эстрадных звездах о звездочках.
Это очень трудная задача, дорогая Надежда. Еще Достоевский об этом говорил, еще Гоголь этим мучился. И сегодня тут часто лежит не вина, а беда. «Наше поколение журналистов, - признался как-то один телеведущий, - сформировалось в кризисное время, среди сплошного развала и катастроф. Мы привыкли к плохому и по инерции уже не можем остановиться. Нам надо учиться писать о хорошем. Это страшно сложная вещь».
Да, очень сложная. Но ничего, я думаю, мы справимся в конце-то концов. Но только с помощью таких людей, читателей и зрителей, как приславшая нам письмо женщина с обнадеживающим именем Надежда.