*3349. Шоу 2015-2016 гг палаты №6

[Михаил Хазин]

На прошлой неделе Госдума закончила весеннюю сессию и в полном составе ушла на каникулы. Под занавес народные избранники приняли ряд законов, вызвавших неоднозначную реакцию в обществе. Экономист, политолог МИХАИЛ ХАЗИН размышляет о тяжёлых последствиях, к которым могут привести некоторые из них.

Госдума в последние дни своей работы приняла ряд законов, на которые стоит обратить особое внимание. Один из них снижает порог уголовной ответственности граждан за применение физической силы. То есть за избиение людей в первый раз предусмотрено административное наказание, за повторное избиение — уголовное. Есть только одно исключение — внутрисемейные ситуации. То есть если вы отшлепаете своего ребенка за плохое поведение, имейте в виду, что теперь это является уголовным преступлением. При этом, если вы подвергнетесь уголовному наказанию, то, согласно нормам ювенальной юстиции, ребенка у вас отберут. Таким образом, наши депутаты, несмотря на заявления президента и других политиков, что семья — это основа общества, тихой сапой протаскиваются антисемейные законы. Это происходит по многим причинам, но главная одна: гомосексуальное лобби по всему миру добивается легализации усыновления детей однополыми парами. Поскольку такие пары сами родить не могут, им нужен рынок детей. Действующее российское законодательство позволяет отбирать детей у вполне благополучных родителей даже по административным делам. Под удар попадают главным образом именно благополучные семьи, потому что на рынке ценятся здоровые, умные дети с хорошей наследственностью. При этом вернуть детей обратно родителям крайне трудно. Я думаю, нам всем нужно приложить максимум усилий, чтобы остановить этот беспредел, и задаться вопросом: почему наши депутаты голосуют за такие законы и кто им платит? Известно, что у нас есть иностранные компании, которые продают детей не только гомосексуальным семьям, но, в том числе, на органы. Так, может быть, пора разобраться с этими компаниями?

Второй, на мой взгляд, важный закон позволяет кредиторам требовать у своих заемщиков возврата долгов без судебного решения. Это пока не касается ипотеки, но затрагивает все другие виды кредитования. В то время как во всем мире финансовые компании начинают призывать к ответственности, у нас им фактически развязывают руки. Например, в США главная задача закона о банкротстве — сохранение хозяйствующих субъектов. То есть если есть проблемный завод, после банкротства он должен продолжать работать, а все остальное по мере возможности. У нас директор такого завода под угрозой уголовного наказания должен остановить производство, уволить людей и продать все свои станки. Учитывая нынешнюю ситуацию в нашей экономике, мы уже осенью должны будем закрыть половину всех заводов. И на этом фоне депутаты приняли закон, который окончательно убьет бизнес.

Поразмыслить над этими и другими законами, принятыми ушедшей Госдумой, особенно полезно накануне грядущих парламентских выборов. Нам, правда, нужны такие депутаты?

[Екатерина Шульман]

Статья опубликована в № 4105 от 29.06.2016 под заголовком: Верховенство права: Три степени ущерба

Политолог классифицирует наследие шестой Государственной думы

VI созыв, не жалея себя, показывал России и всему миру, как именно не надо обсуждать и принимать законы

Шестая Государственная дума завершила свою работу. Пять лет, девять сессий, больше 6000 законопроектов на рассмотрении, 1816 новых законов (из них 383 – за последнюю сессию). В среднем за VI созыв каждую сессию принималось от 150 до 380 новых законов. Для сравнения: нынешний состав конгресса США с января 2015 г. одобрил 183 закона, в среднем за двухлетний созыв конгресса одобряется от 175 до 279 новых законов. Палата общин Великобритании за период с начала 2012 г. одобрила 145 Public General Acts (условный аналог наших федеральных законов).

Что делает законотворчество быстрым и почему полуавтократии умножают законы? Причин тому три – две плохие, одна скорее хорошая.

Первая причина нездоровой законодательной производительности носит общий политический характер и свойственна не только современному российскому политическому устройству. Нестабильная правовая среда как таковая выгодна государству и невыгодна гражданину. Государство – имплементатор любого нового закона. Каково бы ни было его содержание, какая-то часть административного аппарата станет трудиться над реализацией и карать за его нарушение. Любой новый закон – это новые полномочия и новые ресурсы. Гражданина же, как известно, незнание закона не освобождает от ответственности – и одновременно постоянные перемены в тех правилах, по которым он живет, делают его в любой момент потенциальным нарушителем. Собственно, этот принцип стоит за известной фразой Тацита «Corruptissima republica plurimae leges» («Развратное правление множит законы»).

Во-вторых, система принятия решений, будучи закрыта от внешнего мира и доступна только сужающемуся кругу акторов и групп влияния, действует по принципу скорости и секретности: принятое решение должно быть внезапным и неожиданным. Соответственно, к процессу выработки решения, в том числе законодательного, не будет иметь доступ ни независимая экспертиза, ни общественное мнение. Выйдя в свет, решение это довольно часто оказывается не тем, что ожидали сам инициаторы, последствия его внедрения представляют собой фестиваль перманентных сюрпризов, и возникает нужда в немедленной доработке. Так было с продуктовыми антисанкциями, с запретами на рекламу на кабельных каналах, непрерывно правится и законодательство об общественных организациях, и закон о выборах. До 85% всей законодательной продукции, рассматриваемой Думой, – это не новые законы в полном смысле, а поправки в уже действующие. Принятие закона в нашей системе – не конец, а начало разговора о «регулировании» той или иной отрасли, области или сферы.

Третья причина, которую с некоторой натяжкой можно назвать светлой стороной парламентской ударности, состоит в следующем. Во многих автократиях, близких по своему типу России (латиноамериканских и ближневосточных), все актуальные вопросы политического бытия решаются декретами или указами главы государства, а парламент играет действительно декоративную роль – не в том смысле, что он «ничего не решает», как у нас принято говорить, а в том, что ему нечего решать – нет нужды в новых законах. У нас «указное право» относительно слабо развито, число и значимость вопросов, решаемых указами президента, снижается от ельцинского правления к путинскому (см., например, Thomas Remington, Presidential Decrees in Russia: A Comparative Perspective, 2014). Действующий президент вопреки картине единоличной державности, рисуемой пропагандой, на практике предпочитает коллективные формы управления и распределение ответственности по всей административной пирамиде. То есть вместо того, чтобы иметь формальный парламент и наверху первое лицо, которое распространяет лучи своей благодати посредством указов, мы имеем парламент, который принимает большое количество законов, а они, в свою очередь, отсылают к еще большему количеству подзаконных актов.

Федеральный закон – по необходимости плод коллективного творчества, а парламент – по природе своей самый публичный из органов власти. Тот факт, что проекты новых законов приходят в парламент из различных органов исполнительной власти, а пространство публичности внутри самого парламента неумолимо сжимается, не отменяет, хотя и искажает эту закономерность. И в нынешних условиях законы готовятся и обсуждаются с большей степенью открытости, чем указы президента, и самая зарегулированная и централизованная Дума куда транспарентней, чем любое министерство, не говоря уж об администрации президента.



У правительства есть большой соблазн написать для себя глобальный законопроект «Все разрешено», который красиво идет в сочетании с проектом «Все запрещено», предназначенным для граждан


Екатерина Шульман: Итоги парламентского сезона: оценка ущерба и смета на ремонт



О завершившемся VI созыве мало кто скажет что-то хорошее. Даже прощальная речь президента на завершении весенней сессии – 2016 напоминала пересказ своими словами известного пассажа из рассказа О. Генри «Город без происшествий», когда добрые горожане пытаются помянуть добрым словом умершего пьяницу: «Один добродушного вида человек после долгих размышлений сказал: «Когда Кэсу было четырнадцать лет, он был одним из лучших в школе по правописанию». В заслугу парламентариям были поставлены те законодательные изменения, к которым они имели минимальное отношение, – так называемая крымская правовая интеграция. Со своей стороны, можем похвалить уходящий созыв за то, что он усилил интерес общества и СМИ к законотворческому процессу, принудительно привил гражданам начатки правовой бдительности в форме вечных опасений, не приняли ли чего нового и ужасного, а также вывел сайт АСОЗД, ранее посещавшийся лишь профильными специалистами и думскими сотрудниками, в число наиболее популярных в рунете.

Кроме того, VI созыв, не жалея себя, показывал России и всему миру, как именно не надо обсуждать и принимать законы и как именно не должен быть устроен работающий парламент. Скоростное рассмотрение и пренебрежение регламентной процедурой, увод значимых обсуждений в непубличное пространство, передача полномочий исполнительной власти с оставлением себе публичной ответственности, подчинение депутатов фракционному и партийному руководству и внедрение элементов императивного мандата – вот грехи против парламентаризма, уже следствием которых является появление репрессивных, конфискационных, ретроградных и в прямом смысле антинародных законов.

Вспомним, какого именно рода ущерб был нанесен уходящим созывом нашей правовой системе. Из того массива законов, которые были приняты, по числу и степени вредности можно выделить три группы.

Первая: самые медийные, привлекающие наибольшее внимание новые законы – это прямые запреты, нормы, которые запрещают что-то делать: ходить на митинги, ругать власть в интернете, иностранцам владеть СМИ, НКО принимать пожертвования из-за рубежа. К этой группе относятся и всякого рода ужесточения карательного и пенитенциарного законодательства – новые составы и сроки в УК, перевод ряда действий из сферы административного права в уголовное. К прямым запретам примыкают и прямые поборы: новые налоги и сборы, повышение разного рода акцизов и тарифов, замораживание накопительной части пенсий, перераспределение бюджетных доходов от граждан к самой административной машине. Запреты и поборы сами по себе губительны для тех, на чью голову они падают, но с точки зрения общего здоровья правовой системы они наносят сравнительно точечный и поправимый ущерб. Такого рода нормы легкоотменяемы, вред от них обратим.

Но эта категория тупых законодательных инструментов смыкается с более тонкими орудиями правового вреда: а именно с нормами, передающими полномочия вниз по административной пирамиде. Ключевым репрессивным рычагом в нашей государственной практике является не жестокость правовой нормы, а ее неопределенность. Это хорошо видно на примере большинства новых уголовных норм об экстремизме, мошенничестве, положениях закона об НКО, касающихся иностранных агентов. Что такое экстремизм, как отличить предпринимательскую деятельность от мошенничества, что составляет политическую деятельность и иностранное финансирование, как выглядит пропаганда нетрадиционных семейных ценностей? Формулировки закона либо настолько обобщенны, что под них подходит что угодно, либо настолько туманны, что вообще непонятно, что имеется в виду. На практике это обозначает, что толкование правовой нормы передается в руки участкового, следователя, прокурора, судебного эксперта, сотрудника Минюста. Таким образом, Дума, прославившись как чуть ли не главный жандарм и сатрап нашего времени, наделяет полномочиями отнюдь не себя, а сотрудников исполнительной власти и правоохранительных органов. То же касается и законов об ужесточении контроля за интернетом, средствами связи, торговыми сетями или мобильными операторами – и там и там конечным бенефициаром будет структура исполнительной власти, чьим постановлением или инструкцией и будет регулироваться та или иная сфера, а закон только отсылает к этой инструкции.

Отдав все полномочия, карательные и финансовые, исполнительной власти, что же оставила Дума для себя? Третью категорию законодательных новаций можно назвать консервативными законами – не в смысле защиты «традиционных ценностей», которые неизвестно в чем состоят, а в буквальном смысле – нормы, направленные на максимально возможную консервацию существующего положения вещей. Это все изменения в электоральное законодательство, нормы об участии в выборах, о выборной агитации, о финансировании и дебатах, о статусе депутата и даже, как ни странно, о возможности лишения его мандата. При всей сложности и хаотичности этих законодательных изменений (только новая версия закона «О выборах депутатов Государственной думы», принятая в 2014 г., с тех пор уже подвергалась изменениям 8 раз) вся система фильтров, барьеров и запретов одушевлена одной целью – обеспечить максимальные преференции тем, кто уже внутри системы, и затруднить доступ в нее любым новым посторонним элементам, воспринимаемым системой как аутсайдеры.

Итак, ограничение политических и экономических свобод граждан, наделение новыми полномочиями исполнительной власти и силовых структур посредством принятия заведомо неопределенных норм и «остановка времени» в свою пользу – вот почти без остатка законодательное наследие VI созыва. На нем с самого начала лежало родовое клеймо сомнительной легитимности, от которого он пытался избавиться, присоединившись к внешнеполитической повестке, которую не формировал и влияния на которою не оказывал. В духе обычая непрерывного редактирования, которому будущий созыв тоже будет следовать, новеллы VI созыва, в свою очередь, подвергнутся пересмотру. В нашем случае это выглядит особенно сизифовым трудом, поскольку и принимающие, и отменяющие – преимущественно одни и те же люди. Легче всего будет в случае необходимости «гуманизировать» или «дебюрократизировать» предварительно ужесточенные или зарегулированные нормы – для любого будущего правительства или политического лидерства (в нашем случае эта новизна не потребует почти никаких персональных перемен) это будет легкий способ прослыть прогрессивным реформатором. Труднее – если кто-то и встанет перед такой необходимостью – будет выровнять дисбаланс ветвей власти и вернуть отечественному парламентаризму хотя быть часть полномочий и, что еще безнадежней, репутации. В этом отношении историческое наследие VI созыва рискует остаться с нами надолго.

Автор – политолог, доцент Института общественных наук РАНХиГС

[Дмитрий Гудков]

http://www.newtimes.ru/articles/detail/113457/
№22 (412) от.06.16

24 июня Госдума РФ во втором и в третьем чтениях приняла «антитеррористический пакет» законопроектов, ужесточающих наказания за терроризм и экстремизм, снижающих возраст уголовной ответственности за терроризм, а также обязывающий операторов связи хранить данные о переписке и звонках пользователей и предоставлять их правоохранительным органам без решения суда

Буквально в последний момент депутаты убрали из пакета поправок возможность лишать гражданства людей, осужденных за терроризм. Тем не менее многие принятые поправки можно назвать людоедскими. Так, согласно одобренному законопроекту можно будет привлекать к уголовной ответственности и сажать подростков в возрасте от 14 до 16 лет за такие деяния, как содействие экстремистской деятельности и несообщение о преступлении. Зачем это делается — не понимаю. Во-первых, это никого не остановит. Во-вторых, детей надо не закрывать в тюрьму, а реабилитировать. Лишать свободы будут и за содействие экстремизму. То есть привлечь можно того, кто подарил компьютер человеку, разместившему в интернете какую-либо «вредную» картинку или подвез на автомобиле участника несанкционированной акции.

Никакого отношения к борьбе с терроризмом система фиксации и хранения сроком на полгода всех телефонных звонков и переписки не имеет. Принятые поправки нанесут громадный ущерб не только бизнесу операторов связи, но и каждому россиянину. На приобретение и обслуживание необходимой аппаратуры потребуется $50 млрд. Это приведет к значительному подорожанию тарифов, а платить придется всем российским гражданам. Вместо создания условий для конкуренции, выхода на новые рынки и улучшения качества обслуживания интернет-провайдеры и сотовые операторы вынуждены будут заниматься откровенной ерундой. При этом надо понимать, что спецслужбы просто не смогут обрабатывать громадный массив данных. Это невозможно технически. Представьте: более 140 млн человек, каждый из которых говорит по телефону хотя бы по 10–15 минут ежедневно. Кто это может использовать? Не забывайте, что и сегодня сотрудники ФСБ имеют все возможности прослушивать любые интересующие их телефонные переговоры. Кроме того, в случае создания базы данных, в которой будет храниться личная переписка, разговоры, фотографии, видеозаписи, все это рано или поздно попадет на черный рынок.

Сегодня в российской власти доминируют параноики, которые считают, что люди, общающиеся по телефону, непременно пытаются устроить массовые беспорядки. А значит, необходимо всех прослушивать, про всех все знать, всех запугать. Большинство депутатов совершенно безразлично относятся к законам, которые принимают. Они просто голосуют за решения, принятые сверху. Это власть второго сорта, подчиняющаяся администрации президента.

[Андрей Колесников]

http://www.gazeta.ru/comments/column.../9595817.shtml
12.07.2016, 14:39
о том, как Госдума погрузила россиян в новую правовую реальность

Fabrizio Bensch/Reuters

Певица Мелахат, второстепенный персонаж последнего из переведенных на русский романов Орхана Памука «Мои странные мысли», рассуждает: «Если я расскажу обо всех мужчинах, которых знала, то можно будет написать роман и меня обвинят по триста первой статье за оскорбление Турции и турецкой нации». Памука и самого десять лет назад обвиняли по той же статье уголовного кодекса, хотя именно он, говоря словами другого преследовавшегося на своей родине Нобелевского лауреата, «весь мир заставил плакать над красой земли своей». Эта тонкая шутка в толстом романе имеет под собой некоторую персональную почву.

Но речь, собственно, о правовой системе, столь же загадочной, как турецкая.

Где нет такой же триста первой статьи, но есть множество других. О системе, где, например, может быть вынесен приговор (штраф 200 тысяч рублей) за перепост статьи о нападении СССР на Польшу в 1939 году, что признано судом распространением ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны. Вспоминаются преследования Памука, всего лишь допустившего возможность размышлений о геноциде армян и массовых убийствах курдов. В результате чего писатель, открывший Турцию миру, теперь предпочитает проводить время не в воспетом им меланхолическом Стамбуле, а в городе Нью-Йорке.

История с пермским приговором за «реабилитацию нацизма» — пикантная правоприменительная приправа к политически мотивированному законотворчеству последнего времени. Причем каждый из этих казусов по-своему симптоматичен.

Например, «пакет Яровой», встающий в один ряд более чем с тремя десятками репрессивных или расширяющих права спецслужб законов, принятых начиная с лета 2012 года, — это симптом страха перед обществом, причем страха карикатурно-жандармского, из похождений бравого солдата Швейка. Страха просто даже перед тем, что люди обсуждают в частных беседах.

Там, наверху, должны все это знать вовсе не потому, что так операциональнее «бороться с терроризмом», — так удобнее охранять свою власть-собственность даже от «мыслепреступлений».

Там нужны ключи к шифрам мозгов тех граждан, которые пока еще не превратились в подданных.

Да-да, это все та же пагубная самонадеянность, из Нобелевского лауреата: «Он управлял теченьем мыслей / И только потому страной».

А вот история с законом о нацгвардии и нормой о сроке действия лицензии на оружие, которое хранят граждане, — это казус, свидетельствующий об исчезновении в России даже формальных процедур и институтов.

Парламент принимает один закон, президент подписывает другой, официальный публикатор запутался насмерть. Это не вопрос аппаратной техники — это проблема политики.

В конце концов, что мы избираем — институт власти или бумагу для принтера, причем неправильно отпечатанную?

Казус с разными версиями законов, по сути, дискредитировал даже имитационный парламентаризм. Про Конституцию в этом контексте даже никто и не вспомнил. И уж тем более никто не вспомнил о Конституционном суде — а ведь это беспрецедентная и очень интересная, причем в практическом смысле, правовая коллизия, затрагивающая самые основы российской государственности.

Тот же самый «пакет Яровой» в существенной своей части нереализуем — он очень затратен. Что будет делаться? Его применение станет корректироваться подзаконными актами. Приспосабливать закон к реальности будут всякие постановления-распоряжения-инструкции. И получится, что в правовой иерархии подзаконные акты выше закона, чья конституционность к тому же — причем не процедурная, а содержательная — сомнительна.

Здесь стоит напомнить о таком феномене, как антиправовые законы: они принимаются процедурно правильно (да и то не всегда) и имеют силу закона, но при этом не соответствуют духу права. Таково, например, политически мотивированное законодательство авторитарных государств.

Что мы имеем на выходе?

Нарушение принципа верховенства закона, несоответствие законов духу права. Репрессивный характер весьма существенного числа законов, принятых за время существования шестой Думы.

А еще избыточность правового регулирования — чрезмерное число законов в стране, принимаемых по мелким лоббистским поводам, невероятная запутанность и противоречивость целых отраслей права. Например, налогового, где существует параллельная система — налоговый адвокат Сергей Пепеляев насчитал более 70 сборов и платежей, которые формально не являются налогами, а фактически — они и есть.

И эта система по «весу» тянет на 1 процент ВВП.

А еще расширение возможностей для усмотрения. Считать ли перепост статьи распространением ложных сведений или нет — решает судья, потому что нормы не обладают важным качеством, позволяющим считать их нормами, — определенностью.

Вот в этом-то и проблема любой судебно-правовой реформы — какую форму этой системе ни придавай, это не меняет ровным счетом ничего.

Дело — в людях. В том, кто у нас полицейские. В том, что творится с головами прокуроров. В том, какое правосознание у большинства российских судей.

Например, советская судебная система по форме была не хуже и не лучше нынешней. Больше того, она была стабильней: ее десталинизация с попутной кодификацией в позднехрущевское время — недооцененный шаг в истории отечественного права. Сегодняшние ужимки и прыжки законодателей в сфере того же уголовного права — то декриминализируем, то обратно криминализируем, а давайте еще вот за это сажать и штрафовать — и не снились позднесоветской правовой системе.

Так что и не надо даже происходящее называть советизацией — это какая-то особая форма политически орнаментированного правового нигилизма, что-то из «Чиполлино», «Пиноккио» и прочих образов детской литературы, гротескно описывающих полицейские режимы с существенным социальным расслоением.

И вот еще что симптоматично: у нас ведь страна юристов — сверху донизу. Собственно, в насквозь бюрократизированной системе и шагу шагнуть нельзя без человека, который метафорически называется юристом, а то и адвокатом, потому что он знает, как проложить дорогу из бумажек, как обойти закон.

Тонка грань между правовым государством и государством полицейским! Слоган первого срока Путина — о «диктатуре закона» — реализован. Однако какого закона? Точно не Конституции.

Такова новая, художественно выражаясь, «правовая реальность». Что же до известного всей стране принтера, рейтинг доверия к которому невысок (он вернулся в последние месяцы, по данным Левада-центра, к «докрымским» показателям), а станет еще более низким, то он в сентябре этого года обретет репутацию 3D-принтера. Мы, скорее всего, увидим — наш парламент умеет самовоспроизводиться и печатать ожившие проекции тех же партий и того же человеческого капитала, пусть и с чуть измененными фамилиями.

И законотворчество окажется не менее мощным, чем в предыдущей каденции.

И, вероятно, мы еще увидим утвержденной статью, чья диспозиция будет описываться теми же словами, что и в упомянутой триста первой турецкого уголовного кодекса. Только речь там будет идти не о турках, а о недопосаженных и недооштрафованных наших согражданах, отказывающихся ставить знак равенства между интересами правящего политического класса и интересами страны.

[Юрий Болдырев]

http://lgz.ru/article/-29-6560-20-07...erdoy-pamyati/
Сразу предупреждаю уважаемых читателей: в нынешней избирательной кампании не участвую – никуда не баллотируюсь, изначально не ангажирован. Выступаю не за или против каких-то сил, но за ответственность политических сил любых, а прежде всего – находящихся при власти. В обеспечение этого – за элементарную твёрдую память граждан-избирателей. Чтобы общество наше ничем не напоминало в своём поведении безнадёжного больного этаким коллективным Альцгеймером.

Итак, обращу внимание на то, как подавалась в итоговых передачах Первого канала работа ушедшего состава Думы – о чём упомянуть «забыли».

Первое. Ратификация соглашения о присоединении России к ВТО. Притом что на русском языке вообще нет полного пакета документов – именно на этом основании ЦИК отказал в проведении общенародного референдума.

Второе. Новые законы об образовании и о здравоохранении, открывшие ворота для безудержной коммерциализации и «оптимизации». Отсюда – радикальное сокращение коечного фонда клиник, сокращение штата врачей и медсестёр, укрупнение школ и повышение нагрузки на учителей и преподавателей вузов.

Третье. «Реформа» (в изначальной версии законопроекта – прямым текстом: «ликвидация») трёхсотлетней Российской академии наук.

Четвёртое. Превращение Центробанка в «мегарегулятор» – передача ему ряда конституционных полномочий правительства. Какая разница? Принципиальная: ведь «независимость» ЦБ необоснованно трактуется и как неподконтрольность, причём не только в реализации конституционной функции, но и вообще.

Пятое. Закон «О территориях опережающего развития» – преемник идеи «Корпорации по управлению Сибирью и Дальним Востоком». По сути, допущен отказ от полного суверенитета над масштабными территориями, отменены (применительно к этим территориям) основы конституционного строя (первая глава Конституции), подменена идея развития («опережающего») вульгарной ускоренной эксплуатацией недр.

И назначения, произведённые этой Думой.

Первое. Председателем правительства по предложению президента этой Думой был назначен Д. Медведев. Команда заместителей и министров – Шувалова, Дворковича, Голодец, Улюкаева и Ливанова – уже производная: назначены президентом по представлению премьера.

Второе. Назначение председателем Центрального банка бывшего министра экономики Э. Набиуллиной. Той самой, которая, имея все возможности и ресурсы, не выполнила конституционную задачу ЦБ – не обеспечила устойчивость рубля. При этом вопрос о несоответствии занимаемой должности так и не был поставлен.

Третье. Назначение председателем Счётной палаты бывшего министра здравоохранения и социального обеспечения, а до того много лет – начальника департамента и замминистра финансов (то есть карьерного выходца из правительства – главного подконтрольного Палаты) Т. Голиковой.

Это, разумеется, не полный перечень свершений. Но то, на что я считаю необходимым обратить внимание. Тем более что господствующие СМИ предпочли это более или менее замолчать.

Но зачем эта информация людям?

Только для одного: в бесконечных передачах о «праве выбора» и «праве на информацию» потребителей, то есть нас учат не стесняться и требовать предоставления сертификатов соответствия, годности и т.п. Но это когда мы покупаем всего лишь какой-то ничтожный разовый товар. Так, наверное, когда мы решаем, за кого отдать голос на выборах, тем более, кроме общих разговоров и звонких самоотчётов, стоит потребовать элементарный «сертификат соответствия»? А именно – распечатки голосования разных политических сил по тем вопросам, что мы считаем важными, значимыми для себя, определяющими. И уже на этой основе делать свой выбор: какую политическую силу поддержать, а какой в доверии отказать.

[Остап Кармоди]

http://www.svoboda.org/a/27992970.html
17 сентября 2016

Молодой человек везет тележку со стульями в здании Государственной Думы России

Молодой человек везет тележку со стульями в здании Государственной Думы России
Поделиться

Выходит срок Государственной думе VI созыва. Ее жизнь началась с протестов против фальсификаций во время ее избрания, и депутаты постарались сделать все, чтобы протесты в России стали невозможны. Их задачей было затянуть гайки, и надо признать, что они с этой задачей справились. Вспомним некоторые законы, которые они напринимали.

1. Внесудебные блокировки
В июле 2012-го депутаты разрешили чиновникам блокировать интернет-сайты без решения суда – за порнографию, информацию о наркотиках, о самоубийствах и о пострадавших от преступлений детях. Также они создали Единый реестр запрещенных сайтов. С тех пор некоторые издания вместо запрещенного слова "самоубийство" пишут "Роскомнадзор" – чтобы их не закрыли.

2. Иностранные агенты
13 июля Госдума ввела статус "иностранных агентов" для некоммерческих организаций, занимающихся политической деятельностью (которая трактуется крайне широко, вплоть до проведения соцопросов и борьбы за сохранение природы) и получающих деньги из-за рубежа. Таким организациям приходится навешивать на себя унизительный ярлык и предоставлять государству огромное количество дополнительных отчетов о своей деятельности. В "иностранные агенты" уже попали "Левада-центр", "Солдатские матери", занимающийся помощью мигрантам комитет "Гражданское содействие", наблюдатели за соблюдением избирательного законодательства "Голос", экоцентр "Дронт", занимающийся профилактикой СПИДа среди наркоманов Фонд Андрея Рылькова, правозащитный центр "Мемориал" и еще более 130 организаций.

3. Клевета
В тот же день Дума постановила считать клевету уголовным преступлением.

4. Измена
В октябре 2012-го Госдума расширила понятие государственной измены. Изменой стали считать, например, оказание финансовой или консультационной помощи международной организации в деятельности, направленной против безопасности России. Поскольку "деятельность, направленную против безопасности России" власти склонны понимать весьма широко, изменниками по новому закону могут стать даже люди, принявшие участие в опросе Transparency International или пожертвовавшие несколько долларов Greenpeace.

5. Экстремистская символика
14 декабря 2012-го Госдума запретила демонстрацию символики экстремистских организаций. После этого людей стали штрафовать за военные фотографии и советские карикатуры, на которых видна свастика.

6. Закон Димы Яковлева
Через неделю, 21 декабря 2012 года, Госдума приняла скандально знаменитый "закон Димы Яковлева", запретивший американцам усыновлять российских детей. Пресса назвала его "Антимагнитским законом", потому что он был принят в ответ на американский "закон Магнитского", вводивший санкции против виновных в смерти адвоката Сергея Магнитского. Российских сирот заставили расплачиваться за преступления следователей и тюремщиков.
Елена Мизулина и заместитель председателя Государственной Думы РФ Сергей Железняк

Елена Мизулина и заместитель председателя Государственной Думы РФ Сергей Железняк

7. Мат
В марте 2013-го Дума запретила россиянам ругаться матом. Сначала в СМИ, а потом – в апреле 2014 года – в книгах и аудиовизуальной продукции (частично, книги и DVD с матом можно продавать только в запечатанном виде) и в кинофильмах (полностью). В результате из фильма-призера десятка международных фестивалей "Левиафан" для российского проката пришлось вырезать всю ненормативную лексику.

8. Оскорбление чувств верующих
В июне 2013-го Госдума ввела уголовную ответственность за оскорбление чувств верующих.

9. Пропаганда нетрадиционных отношений
В том же месяце она запретила пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. По этому закону оштрафовали производителя игры "Фанты" за фант "изобразите свидание однополой пары" и человека, написавшего на своей странице "Вконтакте": "Быть геем – это значит быть человеком мужественным, уверенным, с чувством собственного достоинства".

10. Блокировки-2
В декабре депутаты разрешили без суда блокировать сайты с призывами к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, разжиганию межнациональной и межконфессиональной розни, участию в террористической деятельности и – главное – к несанкционированным митингам.

11. Призывы к сепаратизму
Через несколько дней они сделали уголовным преступлением публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации. По новой статье 280.1 сажают не только за утверждения, что Крым принадлежит Украине, но и за призывы к федерализации, то есть предоставление большей автономии российским регионам.

12. Барьеры на выборах
В феврале 2014-го ввели новый барьер для независимых политиков: отныне все партии, набравшие на предыдущих выборах Думы меньше 3% голосов и не имеющие депутатов-списочников в региональных законодательных собраниях, должны собрать 200 тысяч подписей для того, чтобы участвовать в новых выборах.
Депутат Государственной Думы РФ Николай Валуев

Депутат Государственной Думы РФ Николай Валуев

13. Блогеры
В апреле 2014-го популярных (более 3000 подписчиков) блогеров фактически приравняли к СМИ. Их обязали публиковать свои личные данные, следить за тем, чтобы блоги не использовались для совершения преступлений, разглашения гостайны, публикации экстремистских материалов и т. д и т. п. Кроме того, им тоже запретили ругаться матом.

14. Онлайн-платежи
В том же месяце Дума ввела контроль за онлайн-платежами и ограничения на максимальные суммы переводов, получаемых некоммерческими организациями – формально для борьбы с терроризмом, фактически, как считают многие, для борьбы с несистемной оппозицией, в первую очередь Навальным и его Фондом борьбы с коррупцией.

15. Пропаганда фашизма
В апреле же Госдума ввела запрет на “распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны” и “выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества”. Теперь этот закон используют для наказания за информацию об участии СССР в оккупации Польши в 1939-м.

16. Второе гражданство
В мае 2014-го Дума обязала всех россиян, имеющих гражданство или вид на жительство другой страны, информировать об этом государственные органы. Многие опасаются, что список людей со вторым гражданством может быть использован как список "врагов народа" в случае дальнейшего закручивания гаек.

17. Срок за пикеты
4 июля 2014 года у Думы был особенно плодотворный день. Во-первых, она ввела уголовную ответственность за неоднократное нарушение в течение полугода порядка организации или проведения уличных акций. Теперь те, кого полиция задерживает на демонстрациях и митингах, имеют реальный шанс сесть в тюрьму. Первым осужденным по этому закону стал Ильдар Дадин, получивший 3 года за участие в одиночных пикетах.

18. Заграничные счета
Во-вторых, она обязала россиян информировать налоговые органы обо всех операциях на зарубежных банковских счетах. И имейте в виду: россиянам запрещено получать на иностранные счета средства от продажи недвижимости, гранты и доход от продажи ценных бумаг. Штраф – от 75% до 100%.

19. Перевод данных в Россию
И наконец, Дума приняла закон, обязывающий все компании хранить данные россиян в России. По словам депутатов, закон был принят, разумеется, для того, чтобы защитить россиян от произвола иностранных государств. Но правозащитники подозревают, что цели были другими – сделать переписку граждан России в Gmail и их личные данные в Facebook доступными для ФСБ. Эта версия подтверждается недавней серией арестов за посты "Вконтакте". За посты в Facebook пока не сажают, очевидно, потому что, в отличие от "Вконтакте", Facebook не раскрывает информацию своих пользователей российским правоохранительным органам: компания, как и многие другие иностранные фирмы, закон о переносе данных в Россию, судя по всему, пока игнорирует.
Ирина Яровая на пленарном заседании Государственной Думы РФ

Ирина Яровая на пленарном заседании Государственной Думы РФ

20. Изгнание иностранцев из СМИ
В сентябре 2014-го Дума ограничила 20 процентами участие иностранцев в капитале российских СМИ. В результате зарубежные издательства, владевшие газетой "Ведомости" и журналом "Форбс-Россия", были вынуждены продать их россиянам. Многие считают, что теперь независимость этих изданий является чисто формальной и они перестанут печатать неудобные для власти материалы по первому же свистку из президентской администрации.

21. Нежелательные организации
В мае 2015-го в пару к закону об иностранных агентах приняли закон о нежелательных организациях. Теперь любую иностранную организацию или фирму можно без решения суда признать нежелательной. После этого можно блокировать ее счета, арестовывать ее имущество и запрещать въезд на территорию России ее персонала. Хранение информационных материалов такой организации окажется вне закона. Сейчас нежелательных организаций в списке Минюста семь, в том числе "Национальный фонд в поддержку демократии" и фонд "Открытое общество".

22. Право на забвение
В июле 2015 года Дума приняла закон о праве на забвение, по которому можно требовать от поисковиков удаления ссылок с "недостоверной или неактуальной" информацией. Новым законом тут же воспользовался Евгений Пригожин, которого считают руководителем ольгинской "фабрики троллей". Пригожин подал 20 исков к Google, "Яндексу" и Mail.Ru, однако вскоре их отозвал, поскольку эти иски только привлекали к нему дополнительное внимание.

23. Отказ от приоритета международного права
В декабре 2015-го Дума отказалась от приоритета международного права над российским. То есть позволила правительству не исполнять решения Европейского суда по правам человека и других международных судов и организаций, к которым она добровольно присоединилась.

24. Наблюдатели
В январе и феврале 2016-го депутаты ограничили количество и права наблюдателей на выборах. В январе сократили количество наблюдателей от политических партий, а в феврале потребовали от желающих присутствовать на выборах журналистов обязательной аккредитации.

25. Пакет Яровой
И наконец, в июне Государственная дума закрутила самую большую гайку из всех, приняв так называемый "пакет Яровой" или "законы 13 мая" (по дате, когда они были приняты в первом чтении). Этот пакет:
– увеличивает тюремный срок за оправдание и финансирование террористической деятельности;

– вводит тюремные сроки за склонение к массовым беспорядкам и недоносительство;

– заставляет операторов связи до 6 месяцев хранить содержание звонков и СМС клиентов и 3 года – данные о времени этих звонков и номерах, с которых они были сделаны;

– заставляет почтовых операторов проверять посылки для выявления запрещенных к пересылке предметов, включая деньги;

– запрещает несанкционированные государством способы шифрования;

– вводит ограничения на миссионерскую деятельность;

– снижает до 14 лет возраст уголовной ответственности для нескольких преступлений.

Оборудование для проверки и хранения сообщений и посылок должны закупать сами операторы. Сноуден, который осудил принятие закона, посчитал, что его исполнение обойдется бизнесу в 33 млрд долларов.

18 сентября в России изберут следующую Государственную думу. У нее есть все шансы превзойти уходящую по количеству и суровости репрессивных законов.

[Каспаров.ру]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=586A4E3020008
02-01-2017 (16:14)

Обзор самых антинародных законов, принятых Госдумой в ушедшем году

Каждый год мы неизменно констатируем, что страна наша вновь изменилась, вновь не в лучшую сторону. И в этом году Русь-тройка не укротила свой бег в неизвестность. И Путин продолжает нахлестывать свою тройку из Госдумы, Совета Федерации и правительства.

Госдума в этом трио кажется в силу своей многочисленности, вероятно, самым ретивым скакуном. Давайте посмотрим, что же приняла за ушедший год Государственная дума, как бывшая, так и избранная — разницы-то никакой.

Первым номером и с большим отрывом в хит-параде законопроектов, принятых Госдумой, идет, конечно же, "Пакет Яровой".

Ради "еще более серьезного противодействия экстремизму и терроризму" солисты ансамбля президентских подпевал Ирина Яровая, Алексей Пушков, Надежда Герасимова (все трое — "Единая Россия") и сенатор Виктор Озеров выдвинули сразу несколько спорных инициатив в одном пакете. Законодавцы предложили ужесточить наказание за "экстремистскую деятельность" (теперь от трех до восьми), ввести уголовную ответственность с 14 лет, ответственность за недоносительство, оправдание терроризма в соцсетях.

Одновременно Яровая и ансамбль прошлись по интересам операторов связи и владельцев различных интернет-площадок. Несмотря на все протесты и объяснения IT-сферы, что новый закон грозит им разорением, власть продолжала давить, мол, вы попробуйте, это не больно, наверняка получится.

И теперь операторы связи и интернет-ресурсы должны три года помнить, кто с кем и где разговаривал, и полгода — о чем конкретно говорил и писал. Силовикам доступ к этим данным нужно предоставлять, конечно, с открытой душой и по первому требованию.

А если кто-то будет разговаривать, используя системы шифрования, то все операторы должны оперативно помогать все это расшифровывать. Не стоит забывать и про проверку обычных почтовых отправлений.

Сюда же можно добавить и закон о Росгвардии. Фактически особые полномочия получила личная армия Владимира Путина, практически не уступающая ни по составу, ни по вооружению основным ВС России.

Гвардейцам президента разрешили применять оружие в толпе, участвовать в подавлении бунтов, отражении группового или вооруженного нападения на важные государственные объекты, вскрывать транспортные средства для того, чтобы спасти жизни, задерживать подозреваемых в преступлениях или предотвращать их.

На этом фоне мелочью кажется то, что автопробеги и палаточные лагеря Госдума приравняла к митингам и демонстрациям. "При определенных условиях и обстоятельствах подобные акции могут перерасти в стихийные выступления, групповые и массовые нарушения общественного порядка", — полагают в Госдуме.

Вторую строчку в хит-параде уверенно занимает закон, "разрешающий" отправлять срочников и запасников в Сирию. Официально нам напели, что речь, дескать, идет о "краткосрочных контрактах" за месяц до демобилизации и не более чем на год для участия в решении задач "в период чрезвычайных обстоятельств или в деятельности по поддержанию или восстановлению мира и безопасности или по пресечению международной террористической деятельности за пределами территории России, а также в походах кораблей". Для краткосрочников отменяется требование о трехмесячном испытательном сроке.

За всей этой мишурой формулировок, по сути, скрывается ремейк "закона Димы Яковлева". Тут, конечно, дети постарше и поздоровее, но все равно попахивает людоедством.

В плане внешней политики Госдума отличилась тем, что безоговорочно (при одном воздержавшемся) поддержала законопроект о приостановке соглашения с США об утилизации оружейного плутония. В пояснительной записке оговаривалось, что действие закона может быть приостановлено в случае, если США откажутся от санкций и "акта Магнитского" и компенсируют все потери России от собственных антисанкций (тут, видимо, нужен психиатр). Таким образом, Россия встала в ряд держав, добивающихся своих целей при помощи ядерного шантажа.

Одним из самых неадекватных многим показался так называемый "закон садистов". Еще в 2015 году Госдума намеревалась облегчить работникам ФСИН применение спецсредств по отношению к заключенным. Предполагалось, что тюремщики смогут применять силу в отношении заключенных за нарушение режима.

Закон был принят в "смягченном варианте", возможно, думцев заставил одуматься скандал с избиением активиста Ильдара Дадина, отбывающего срок за "нарушение правил участия в массовых мероприятиях".

В результате избивать разрешили "в исключительных случаях, когда несиловые способы недостаточны и/или исчерпаны". Тюремщиков также обязали оказывать безотлагательную медицинскую помощь сразу после причинения телесных повреждений. И уж совсем нельзя оказалось избивать несовершеннолетних, инвалидов и беременных женщин.

К сожалению, за прошедший год Госдума не могла обойти своим вниманием социальную сферу. Здесь депутаты преподнесли целый букет законов своим избирателям. Кроме бюджета, в котором непропорционально большие траты предусмотрены почему-то на РЖД и предприятия оборонного сектора,

был также принят закон, разрешающий регионам отказаться от целого ряда социальных выплат, таких как пособие на ребенка, выплаты чернобыльцам, ветеранам труда, безработным, работникам сельского хозяйства и прочим "дармоедам". Отдельным законом заморожены пенсионные накопления вплоть до 2019 года.

Еще одним проявлением "заботы" о своем народе стал запрет на ввоз ряда лекарств для личного пользования без назначения врача. В пояснительной записке иностранные препараты приравнивались к ядовитым и токсичным веществам.

Теперь для того, чтобы привезти себе лекарство, всякий онкологический больной, например, должен иметь при себе рецепт от врача, в котором четко оговорено, какой препарат может ввозиться и в каком количестве.

Если же врач иностранец, то нужен еще и нотариально заверенный перевод рецепта.

Не обошлось и без вмешательства в семейную жизнь со стороны законодателей, в 2016 году Госдума декриминализировала побои в семье. Так сказать, узаконивая общую практику.

Кроме того, Госдума определяла, что такое политическая НКО и новостной агрегатор, поддерживала запрет на создание юридических лиц нежелательным организациям, одобряла введение штрафов за отказ от блокировки запрещенных сайтов и штрафы для интернет-поисковиков за предоставление ссылок на недостоверную информацию, обязывала СМИ отчитываться об иностранном финансировании, поднимала акцизы на топливо, сокращала количество присяжных в судах, вводила туристический сбор и сбор за въезд в город на автомобиле.

Как видите, Госдума не сидела сложа руки и трудилась в поте лица. И, судя по всему, принтер в Госдуме не намерен останавливаться, даже если бумага закончится.

Редакция Каспаров.Ru поздравляет читателей с Новым годом и желает им взять свою судьбу в свои руки.