*2802. Софисты

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%...BE%D0%BD%D1%82
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Антифо́нт из Афин (Ἀντιφῶν, V в. до н. э.) — философ-софист. Относится к натуралистическому течению в софистике. Дядя Андокида. С.Я. Лурье[1] и С.Ф. Ударцев[2] считают Антифонта Афинского мыслителем, предвосхитившим идеи анархизма.

Содержание

1 Биография
1.1 Проблема идентификации
1.2 Биография Антифонта Афинского
1.3 Биография Антифонта из Рамнуса
2 Философия
2.1 Идея равенства
3 Цитаты
4 Примечания
5 Литература
6 Ссылки

Биография
Проблема идентификации

Существует проблема — идентифицировать ли Антифонта Афинского с Антифонтом из Рамнуса (город в Аттике). Не ясно, два ли это человека или один и тот же[3]. Например, С. Я. Лурье[4] и Жерард Пендрик (Gerard Pendrick)[5] считают, что это два разных персонажа. Майкл Гагарин (Michael Gagarin)[6] склонен считать одним и тем же.
Биография Антифонта Афинского

О биографии Антифонта Афинского сведения крайне скудные. Известно, что он жил в Афинах последние два десятилетия 5 в. до н.э. Вероятно, он был одним из старших софистов, современником и оппонентом Сократа. Известен также как математик. Произведения, авторство которых приписывается Антифонту-софисту, «Истина», «О согласии», «Речь о государстве», «Толкование сновидений» — утрачены.

Биография Антифонта из Рамнуса

Антфонт из дема Рамнус (480-411 до н.э.) сын аристократа Софила (Sophilus). Был немного моложе Горгия, и на 8-9 лет старше историка Фукидида[7]. Известен как афинский политик и первый логограф (λογογράφος, т.е. человек, писавший за деньги прозаические речи для судебных заседаний), творивший в последней трети 5 в. до н.э. Считается первым из 10 аттических ораторов. Вероятно был учителем красноречия. Весной 411 года до н.э. был участником антидемократического переворота "Четырёхсот". После восстановления демократии был осужден и казнен. До нас дошли 6 его судебных речей (в том числе, т.н. "Тетралогии" - две для стороны защиты и две для стороны обвинения) и несколько отрывков других речей[8].

Философия

Антифонт радикализует антитезу «природы» (φύσις) и «закона» (νόμος), утверждая в терминах элеатов, что природа — это истина, а позитивное право — мнение, что одно почти всегда антитетично другому. Необходимо, считает он, следовать природному закону, даже в нарушение человеческого, если это нужно и не грозит наказанием.

Идея равенства

Идею равенства Антифонт усиливает:

Мы восхищаемся и почитаем тех, кто благороден от рождения, но тех, кто неясного происхождения, мы не уважаем, не почитаем, относясь к последним как к варварам, но ведь по природе мы все абсолютно равны, и греки, и варвары.

«Просветительство» софистов разделывается здесь не просто со старыми предрассудками аристократической касты и традиционной замкнутостью полиса, но и с общим для всех греков предрассудком относительно их исключительности среди других народов. Гражданин любого города — такой же, как гражданин другого, представитель одного класса равен представителю другого, ибо по природе своей один человек равен другому человеку. К сожалению, Антифонт не уточняет, в чём заключается равенство, и на чём оно основывается. Говорится лишь о том, что все равны, ибо все имеют одни и те же естественные потребности, все дышат ртом, ноздрями и т. п. Лишь Сократ попытается дать решение этой проблемы.
Цитаты

[Антифонт]: Время есть [наша] мысль или мера, а не сущность.

— Аэций I 22, 6.

«Справедливость [заключается в том, чтобы] не нарушать законы государства, в котором состоишь гражданином. Так, человек будет извлекать для себя наибольшие пользы из применения справедливости, если он в присутствии свидетелей станет соблюдать законы, высоко их чтя, оставаясь же наедине, без свидетелей, [будет следовать] законам природы. Ибо предписания законов произвольны (искусственны), [веления же] природы необходимы. И [сверх того], предписания законов суть результат соглашения (договора людей), а не возникшие сами собой [порождения природы]; веления же природы суть самовозникшие (врожденные начала), а не продукт соглашения [людей между собой]. Итак, тот, кто нарушает законы, если остается тайным от [остальных] участников соглашения, свободен от позора и наказания; если же [его противозаконный поступок] открывается, то его постигает позор и кара. Но если кто-нибудь попытается насильственно нарушить что-нибудь из коренящихся в самой природе [требований], идя против [естественной возможности], то, если это и остается скрытым от всех людей, бедствие [от этого для него самого] будет ничуть не меньшим и нисколько не большим, чем в том случае, если это все увидят. Ибо [в этом случае] вред причиняется не вследствие мнения людей, но поистине. Вообще же рассмотрение этих вопросов приводит к выводу, что многие предписания, признаваемые справедливыми по закону, враждебны природе человека… Что же касается полезных [вещей], то те из них, которые установлены [в качестве полезных] законами, суть оковы [для человеческой природы], те же, которые определены природой, приносят [человеку] свободу… [В поступках, противоречащих природе], заключается [причина] того, что люди страдают больше, когда можно было бы меньше страдать, и испытывают меньше удовольствий, когда можно было бы наслаждаться, и [чувствуют себя] несчастными, когда можно не быть таковыми».

— Антифонт / перевод А.О. Маковельского // Антология мировой философии : в 4 т. Т. 1, ч. 1: Философия древности и средневековья. – Москва : Мысль, 1969. – С. 320-321[9]

«Тех, которые происходят от знатных родителей, мы уважаем и чтим, тех же, которые не из знатного дома, мы не уважаем и не почитаем. В этом мы поступаем по отношению друг к другу как варвары, потому что по природе мы все во всех отношениях равны, притом [одинаково] и варвары, и эллины. [Здесь] уместно обратить внимание на то, что у всех людей нужды от природы одинаковы… И в самом деле, мы все [одинаково] дышим воздухом – через рот и нос, и едим мы все [одинаково] – при помощи рук».

— Антифонт / перевод А.О. Маковельского // Антология мировой философии : в 4 т. Т. 1, ч. 1: Философия древности и средневековья. – Москва : Мысль, 1969. – С. 321

«Закопаем в землю семя или черенок оливы – продукт природы, – и вырастет олива; закопаем семя лавра, и вырастет лавр. А теперь попробуем закопать в землю скамью, продукт человеческого искусства. Допустим, что наш черенок оживет и даст ростки – что же вырастет? Скамья? Конечно, нет. Вырастет дерево – то, чем являлась скамья по природе – олива, лавр и т.п. Итак, сущность, приданная вещи человеческим творчеством или постановлениями, – признак случайный и преходящий; настоящей же и постоянной сущностью является природа вещи» (перевод С.Я. Лурье).

— Лурье, С. Я. Антифонт — творец древнейшей анархической системы / Вступ. ст. Д. И. Рублёва. Изд. 2-е, доп. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. — С. 57

Примечания

↑ Лурье, С. Я. Антифонт — творец древнейшей анархической системы / Вступ. ст. Д. И. Рублёва. Изд. 2-е, доп. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. — 168 с.
↑ Ударцев, С.Ф. Протоанархизм в Древнем Мире: некоторые источник и представители (Из истории политической и правовой мысли) // Петр Алексеевич Кропоткин и проблемы моделирования историко-культурного развития цивилизации. – СПб., 2005. – С. 91
↑ Антифонт — статья в Новой философской энциклопедии.
↑ Лурье, С. Я. Антифонт — творец древнейшей анархической системы / Вступ. ст. Д. И. Рублёва. Изд. 2-е, доп. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. — 168 с. — ISBN 978-5-397-00752-8.
↑ Antiphon The Sophist. The Fragments / edited with introduction, translation, and commentary by Gerard J. Pendrick. — Cambridge University Press, 2002. — 483pp. — ISBN 0521651611.
↑ Gagarin, Michael. Antiphon the Athenian. Oratory, law, and justice in the age of the sophists. — University of Texas Press, 2002. — 236 pp. — ISBN 978-0-292-72222-4.
↑ Pseudo-Plutarch. Lives of the Ten Orators. 832c-4b
↑ The Greek Anthology / with an English Translation by. W. R. Paton. - London. William Heinemann Ltd, 1916. B.1
↑ Этот отрывок представляет собой русский перевод отрывка из Оксихиринских папирусов, первоначально опубликованный здесь: The Oxyrhynchus Papyri, ed. Grenfell and Hunt. T.XI. № 1364. Oxford, 1915.

Литература

Дж. Реале, Д. Антисери. Западная философия от истоков до наших дней. I. Античность. — ТОО ТК «Петрополис», 1994. — 336 с.
С. Я. Лурье. Антифонт — творец древнейшей анархической системы / Вступ. ст. Д. И. Рублёва. Изд. 2-е, доп. — М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. — 168 с. (Размышляя об анархизме.)

Ссылки

Антифон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Антифонт — враг рабства

[Δημόκριτος]

http://www.sno.pro1.ru/lib/school/greece/23.htm
В доме Андокида ежегодно в памятный день спасения хозяина от гибели в битве устраивался пышный пир. Старший сын Леагор, лучший в Афинах знаток вин и кушаний, не пожалел средств, чтобы пир удался на славу. Здесь было и мясо драры, невиданной птицы из Азии, и замечательного вкуса пиво из Фракии, и сладкое кушанье из особого вида тростника, приготовляемое в Индии. Были приглашены актеры и танцовщицы. Ручные павлины важно расхаживали среди гостей. В числе гостей был сам Перикл - первый человек в Афинах. Старик хозяин жаловался Периклу на своего младшего сына Антифонта: "Мальчик способный, по не хочет учиться". Чтобы мальчик изучал судебные законы своей родины, старик пригласил лучшего в Афинах учителя, но Антифонт не хочет заниматься, постоянно огорчает учителя и задает ему нелепые вопросы. А мальчик одарен и пишет стихи немногим хуже самого Еврипида.
Перикл заинтересовался рассказом и пожелал услышать стихи мальчика. Юный Антифонт вышел на середину комнаты и стал декламировать стихи собственного сочинения.

Когда бы был умен родитель мой,
Меня учить наукам он не стал бы,
Но сделал бы выносливым и сильным,
Чтоб я среди несчастий, бед и бурь
Мог выстоять с спокойным, твердым сердцем.
Он лучше б научил меня искусству,
Подобно зверю, голод выносить,
Одной водою жажду утоляя,
Ни холода, ни зноя не бояться
И тени не искать, таясь от солнца.
Но, точно сон, проходят годы детства.
Судьба превратна: может так случиться,
Что скоро мне придется это все
Перенести. Искусство же Орфея [1]
И сладкий голос Муз не могут брюха
Наполнить и унять! Желудок нам
Свои диктует строгие законы.

- Стихи звучны, - сказал Перикл. - Но откуда у тебя такие мысли? Твои родители богаты, тебе никогда не придется переносить то, о чем ты говорил. И почему ты не хочешь изучать законы нашей страны?
- Если отцовское богатство сохранится и моя доля перейдет ко мне, я буду богат и без изучения законов. А если случится беда и я стану бедным, знание законов мне не поможет.
- Каждый гражданин, как бы он ни был беден, должен знать законы своей страны.
- Но я не понимаю, что такое закон! Не можешь ли ты объяснить мне, что это значит?
- Конечно, могу,- ответил Перикл.- Это совсем просто. Закон - это все, что народ, собравшись вместе, постановляет, решает л записывает, что следует и чего не следует делать.
- Но не потому ли хорош закон, - спросил Антифонт, - и не потому ли мы подчиняемся ему, что он учит нас делать хорошее, а не плохое?
- Клянусь Зевсом, юноша, только поэтому!
- Ну, а если сходятся на собрание для вынесения письменных постановлений лишь немногие богатые люди, там, где у власти не демократия, а олигархия?
- Все то, - ответил Перикл, - что постановит и письменно изложит высшая власть в государстве, называется законом.
- Значит, если тиран захватит власть в государстве и станет предписывать гражданам, что им делать, это тоже закон?
- Да, если это предпишет тиран, пока он у власти, это тоже закон, - отвечал Перикл.
- Ну, а что же такое насилие и беззаконие, Перикл? Не будет ли беззаконием такое положение, когда сильнейший притесняет слабейших, заставляя их не путем убеждения, а путем насилия делать, что ему угодно?
- Именно так, - сказал Перикл. - Я беру обратно свои слова относительно тирана. Издаваемые тираном приказы не законы, а беззаконие.
- Но почему же? Ведь люди, которые имеют власть при тиране, одобряют его приказы, а до остальных ему нет дела.
- Как это нет дела? - вспылил Перикл. - Все, к чему небольшая кучка людей вынуждает народ против его воли, - насилие, а не закон!
- Но ведь у нас, в Афинах,- возразил Антифонт,- большая часть населения - рабы и метеки. А разве их приглашают на народное собрание; разве, когда народное собрание принимает законы, оно спрашивает у рабов и метеков, одобряют ли они эти законы? Значит, ваши постановления, согласно твоим же словам, не законы, а беззаконие и насилие!
- Ловко сказано, - недовольно ответил Перикл.- Ты искусный спорщик, но какие же уважающие себя граждане станут спрашивать мнение рабов? В молодости я тоже был силен в подобных спорах; я также умничал, как ты теперь.
- Как жаль, что я беседую с тобой теперь, а не тогда, когда ты был молод! - скромно сказал мальчик.
Старик Андокид, желая перевести неприятный для Перикла разговор на другую тему, сказал Антифонту:
- Обычно на пирах мальчики не философствуют, а, взяв в руки ветку лавра, поют что-нибудь поучительное из трагедии. Спой хотя бы из трагедии любимого тобой поэта Еврипида песнь о том, как надо "чтить богов бессмертных, родителям почтенье воздавать", дальше ты сам знаешь.
- Хорошо, я спою из Еврипида, но не эту, а другую песню. И, взяв лавровую ветвь в правую руку, мальчик стал петь:

На небе боги есть... Так. говорят!
Нет, нет! Их нет! И у кого крупица
Хотя бы есть ума, не станет верить...
Тиран людей без счета убивает
И грабит их пожитки; ростовщик
Нередко разоряет целый город
Процентами и все ж живет спокойней,
Чем честные, и счастлив весь свой век.
Известных справедливостью, хоть слабых,
Немало существует городов:
Они дрожат, подавленные силой
Других держав - могучих, но бесчестных!

Автор этих слов Еврипид имел в виду афинян и их вождя Перикла, притесняющих города-колонии. Возмущенный Перикл поднялся и, распрощавшись, ушел.
После этого случая Андокид понял, что из занятий мальчика ничего не выйдет, и с болью в сердце отпустил учителя. Но мальчик не бездельничал и не сидел сложа руки: он либо куда-то уходил, либо сидел дома над книгами, которые неизвестно откуда доставал. Андокиду сообщали, что его младшего сына нередко видят в обществе рабов. Он беседовал не только с рабами Андокида, но часто проводил время с Кефисофонтом, рабом Еврипида. Андокид был этим очень огорчен. Раб Кефисофонт был образованным человеком. Говорили, что он помогал Еврипиду писать пьесы. От него услышал Антифонт о несправедливости рабства. Кефисофонт рассказывал, что слова о несправедливости рабства в трагедиях Еврипида вставил он, Кефисофонт, но Еврипид переделывал все по-своему: у него всегда оказывалось, что умные и благородные рабы - это бывшие царские дети, попавшие случайно в рабство, а люди, родившиеся от рабов, всегда оказываются дурными.
Другое сообщение об Антифонте до слез огорчило отца. Мальчика видели в мастерской резных камней метека Харакса. Он сидел среди рабов и терпеливо вырезал гемму - камень с изображением совы. Отец позвал мальчика и возмущенно сказал ему:
- Как тебе не стыдно позорить мою старость? Где это ты слышал, чтобы знатные люди сидели среди грязных рабов и занимались низким ремеслом, недостойным свободного человека? Разве у тебя не хватает денег на жизнь?
- Отец, - ответил мальчик, - сейчас я ни в чем не нуждаюсь, но мало ли что может случиться! Я должен быть уверен, что всегда смогу заработать себе на жизнь.
- Но где ты слышал, чтобы порядочные люди занимались трудом, позорящим человека?
- Как где слышал? Самый знаменитый из мудрецов нашего времени - Гиппий из Элиды гордился тем, что все то, что на нем, сделано его собственными руками: он сам вырезал камень на перстне, так как он искусный резчик; сам стачал сандалии, так как он искусный сапожник; сам соткал материю на плащ, так как он искусный ткач. Я хочу быть таким, как Гиппий, и научиться все делать сам.
Старик действительно слышал, что Гиппия уважают не только в Афинах, но и в Спарте, и, не зная, что возразить мальчику, сказал:
- Не быть тому, чтобы сын Андокида занимался рабским делом! Если так будет продолжаться, я объявлю, что ты мне больше не сын, и лишу тебя наследства!
Когда Антифонт достиг восемнадцати лет, он поступил в эфебы [2] для подготовки к будущей военной службе. Мальчик сразу же обратил внимание командиров исключительной выносливостью, силой, ловкостью, точностью прицела в стрельбе из лука. Услышав об этом, Андокид - человек старого закала, считавший, что самая высокая доблесть аристократа - военное дело, чрезвычайно обрадовался. Окончание эфебии он решил, по обычаю, отпраздновать пышным пиром и цепным подарком юноше.
Вернувшись домой с военной службы, Антифонт узнал, что его брат Леагор собирается продать своему товарищу недавно купленную Андокидом рабыню Тиру, которая уже давно нравилась Антифонту за кротость права. Антифонт пожалел Тиру, и, когда отец, по обычаю, спросил его во время пира, какой подарок был бы ему всего приятнее, сын совершенно неожиданно для отца попросил подарить ему Тиру. Отца очень огорчила эта просьба. Он думал, что его храбрый сын попросит, как это было принято, ценное оружие; но, следуя обычаю, Андокид исполнил просьбу сына.
Через некоторое время старику Андокиду сообщили о новом проступке Антифонта: подаренную ему рабыню он отпустил на волю, а затем женился на ней, отказавшись от невесты, которую сватал за него отец. Андокид пришел в ярость, зато Леагор, старший брат Антифонта, обрадовался. Он хотел один получить после смерти отца все родовое имущество. Леагор подговаривал отца отречься от Антифонта, и старик пошел на это.
У Антифонта был только один путь отстоять свои права - доказать судьям, что отец выжил из ума и что, отрекаясь от младшего сына, он разоряет родовое имущество. Доказать это было нетрудно: о слабоумии старика знал весь город, на суде выступили и врач, лечивший старика, и его управляющий, и приказчики, и члены рода; эти же сородичи показали, что Леагор - злостный расточитель и губит родовое имущество. Но Леагор нанял за огромные деньги известного болтуна Кефисодема, постоянно торчавшего в суде: тот заранее написал для старика речь. Андокид выучил ее и вместо того, чтобы опровергать то, что говорил Антифонт, произнес эту речь, в которой в ярких красках рассказывал о поведении сына: юноша проводит время в обществе грязных рабов, занимается рабским ремеслом, женат на бывшей рабыне, не верит в богов, считает, что свободные и рабы равны, и подговаривает рабов к бунту против хозяев. Все это возмутило судей, они отказали в иске Антифонту и признали его отца здоровым человеком.
Это дало право Андокиду выступить в народном собрании перед всеми гражданами с торжественным заявлением о том, что он отрекается от сына и лишает его наследства. Общественный глашатай громко повторил его слова. По афинским законам сын, проклятый отцом, лишался права посещать народное собрание и служить в войске.
Антифонт остался с женой без средств к существованию. В это время началась война со Спартой, но в армию его не взяли, как "отреченного". Первое время Антифонт бедствовал, но изученное ремесло спасло его от голодной смерти. Кроме того, судебный процесс, в котором он участвовал, сделал его известным. Сначала метеки и отпущенные на волю рабы, а затем и свободные граждане стали обращаться к нему за помощью и советами. Вскоре он стал давать "уроки мудрости". Люди старых взглядов, презиравшие рабов и считавшие всякую работу за плату унизительной для свободного человека, ненавидели его, как "разрушителя общества". Но Антифонт понимал, что правда на его стороне. Он решил написать книгу и изложить в ней все то, что пережил и передумал. Свою книгу Антифонт назвал "Правда". Он объяснял свое понимание справедливости - не обижать других, но и не допускать, чтобы другие тебя обижали. Он убедился, что суд решает дела в пользу богатых и сильных, а слабые и бедные всегда проигрывают дело в суде. Поэтому, писал Антифонт, участвовать в таком суде несправедливо: честный человек не должен быть в таком суде ни судьей, ни обвинителем, ни свидетелем.
Но особенно резко выступал Антифонт против рабства. Он писал:
"Мы делим людей на варваров и греков, на знатных и простых; знатных мы уважаем, простой народ презираем. Но при этом мы сами поступаем как варвары, так как нигде не презирают так простой народ, как у варваров: вот, например, египтяне считают только египтян людьми, а всех прочих людей варварами, в том числе и греков. А в действительности между людьми нет никакой разницы: все рождаются голыми, все дышат воздухом, едят руками".
У греков отец имел полную власть в семье. Дети должны были исполнять любую волю отца. Отец, например, мог женить сына или выдать замуж дочь, не считаясь с их волей, а за непослушание объявить о своем отказе от сына, и тогда сын лишался наследства и важнейших гражданских прав. Антифонт испытал это на себе. В своей книге он заявляет, что сын не должен слушать отца, если отец был несправедлив к сыну. В этой же книге Антифонт писал о природе, впервые познакомив афинян с учением знаменитого философа Демокрита из Абдер, который учил, что богов нет, а все происходит по законам природы.
Книга Антифонта вызвала ярость и возмущение богатых рабовладельцев. Его поносили философы, авторы комедий высмеивали Антифонта в пьесах. Но это не остановило Антифонта, и он бесстрашно продолжал свою деятельность.
После смерти Антифонта враги его постарались уничтожить самую память о нем. Сочинение Антифонта было забыто, мало кто читал его или переписывал.
Прошло две с половиной тысячи лет. Никто не мог подумать, что в Греции, все хозяйство которой было построено на тяжелом труде рабов, были люди, открыто выступавшие против рабства и считавшие рабов такими же людьми, как и свободных. Но в начале XX в. при раскопках в египетском городе Оксиринхе, в верхнем течении Нила, был найден в мусорной яме обрывок сочинения Антифонта "Правда" и стало известно, что думал и за что боролся замечательный мыслитель древности Антифонт. Но, конечно, таких людей в то время было очень мало, а если они и были, то их преследовали так же, как и Антифонта.

__________

1 Орфей - мифический певец, по преданию, создатель музыки и стихосложения.
2 Эфебы - афинские юноши, внесенные в списки граждан. Но до получения гражданских прав они обязаны были в течение двух лет нести военную службу. Первый год юношу обучали военному делу, второй год он должен был служить в одном из пограничных гарнизонов.

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%...B4%D0%B8%D0%BA
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Продик (др.-греч. Πρόδικος, ок. 465 до н. э.— ок. 395 до н. э.) из Юлиды на о-ве Кеос — древнегреческий философ. Один из старших софистов времен Сократа, младший современник Протагора. Он прибыл в Афины в качестве посла от острова Кеос, и стал известен как оратор и учитель. Платон относится к нему с бо́льшим уважением, чем к другим софистам и в некоторых диалогах платоновского Сократа появляется друг Продик. Продик в своей учебной программе придает большое значение лингвистике и этике. Содержание одной из его речей «Геракл на распутье» до сих пор известно. Он представил также теорию происхождения религии.

Жизнь

Продик был выходцем из Юлиды на острове Кеос, являющегося родиной Симонида, которого он охарактеризовал как подражатель. Продик часто приезжал в Афины с целью ведения дел от имени своего родного города и привлекал внимание как оратор, хотя его голос был низким. Плутарх описывает его как стройного и физически слабого человека; Платон также намекает на его хилость и степень изнеженности, которая к этому привела. Филострат обвиняет его в роскоши и жадности. В диалоге Платона «Протагор» Продик упоминается как ранее приезжавший в Афины. Он появляется в драме Евполида и комедиях «Облака» и «Птицы» Аристофана. Его учениками были такие ораторы как Терамен и Исократ. Согласно заявлению Филострата Продик прочитал свою лекцию о добродетели и пороке в Фивах и Спарте.

В диалогах Платона он упоминается или представляется с определенной степенью уважения по сравнению с другими софистами. Аристофан в комедии «Облака» обходиться с ним более снисходительно чем с Сократом.

Продику также приписывают аллегорический рассказ «Геракл на распутье».

Натуралистический взгляд на религию

Продик, как и некоторые из его коллег софистов, интерпретировал религию в рамках натурализма. Он был создателем теории, провозглашавшей, что люди стали воздавать божественные почести полезным для них вещам солнцу, луне, рекам и т. д., а затем их изобретателям и иногда обвинялся в атеизме. По мнению Продика, вначале люди обожествляли вещи, полезные для них и дававшие им пищу (солнце, луну, реки, озера, плоды и т. д.). Продик приводил в пример культ Нила в Египте. За этой стадией идет новая, в которой под именами Деметры, Диониса, Гефеста и других обожествлялись основатели сельского хозяйства, виноделия, металлургии, ремесел – и т.д. Таким образом, молитвы этим богам не имеют смысла. За эти идеи Продик пострадал от властей Афин.

Литература

Зайцев А. И. Продик // Новая философская энциклопедия / Предс. научно-ред. совета В. С. Стёпин. — М.: Мысль, 2010. — ISBN 5-244-00961-3.

[Δημόκριτος]

http://ancientrome.ru/dictio/article.htm?a=351043281
Prodikos, с острова Кеос, ок. 470 — после 400 гг. до н. э., греческий софист. Возможно, был учеником Протагора. В 431 или в 421 г. до н. э. прибыл с посольством в Афины, где получил громкое признание. Учениками Продика, по преданию, были Еврипид, Фукидид, Ферамен и Исократ. Продик занимался синонимикой, подчеркивая различия между словами с похожим значением. Он развивал учение Протагора о правильной речи, оказал влияние на Антисфена. Платон полагал, что синонимика Продика была подготовительным этапом к учению Сократа о дефинициях. Единственным произведением Продика, о котором известно достоверно, являются Времена года (Horai), в которых автор доказывал, что возникновение земледелия привело к развитию человеческой культуры; он представил также теорию происхождения религии. Продик был создателем теории, провозглашавшей, что люди стали воздавать божественные почести полезным для них вещам (род фетишизма), а затем их изобретателям (теория, позднее названная эвфемеризмом; см. Эвгемер); он первый объяснил происхождение религии психологическими причинами (чувство благодарности) и обозначил два этапа ее развития. Название произведения он связывал с богинями времен года, почитаемыми на Кеосе. Из этого произведения взят рассказ о Геракле на распутье, который в конце концов выбирает тяжкий путь добродетели; он свидетельствует, что Продик не был гедонистом и не признавал этического релятивизма. (Этот рассказ известен нам только в обработке Ксенофонта в Воспоминаниях о Сократе). Продик выступает в Протагоре Платона.

[Vasja143]

http://vasja143.narod.ru/vilosof8.htm
В 5 в. до н.э. во многих городах Греции на смену политической власти старинной аристократии и тирании пришла власть рабовладельческой демократии. Софистом сначала именовали человека посвящал себя умственной деятельности или искусного в какой - либо премудрости, в том числе учености.

Софистов было немало, но мы остановимся на трех наиболее характерных для сути этого направления – Протагор, Горгий, Продик. Каждый из них обладал неповторимой индивидуальностью, но в целом они разделяли схожие воззрения. Софисты – эти учителя мудрости – учили не только техники политической и юридической деятельности, а заодно обучали и вопросам философии. Важно подчеркнуть, что софисты сосредоточили свое внимание на социальных вопросах, на человеке и на проблемах коммуникации, обучая ораторскому искусству и политической деятельности, а так же конкретно-научным и философским знаниям. Некоторые софисты обучали приемам и формам убеждения и доказательства независимо от вопроса об истинности. Доказываемых положений и даже прибегали к нелепым ходам мысли.

В своем стремлении к убедительности, софисты доходили до идеи, что можно, а нередко нужно, доказать все, что угодно, и также что угодно опровергнуть, в зависимости от интереса и обстоятельств, что приводило к безразличному отношению к истинности в доказательствах и опровержениях. Так складывались приемы мышления, которые стали именоваться софистикой.

Наиболее полно суть воззрений софистов выразил Протагор. Ему принадлежит знаменитое положение : «человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют и несуществующих, что они не существуют.» он говорит об относительности всякого знания , доказывая, что каждому утверждению может быть с равным основанием противопоставлено противоречащее ему утверждение. Диалектика как определенный вид философского мышления впервые в яркой форме у Гераклита, затем у элиатов, у Горгия она имеет скорее характер отрицательный только как средство доказательства или опровержение и при том лишена систематичности.

В своем труде « О природе» Горгий доказывает три положения: что ничего не существует, а если что-нибудь и существует, то оно не познаваемо, то оно невыразимо и неизъяснимо. В результате он пришел к выводу, что не о чем нельзя сказать достоверно.

Продик проявляет исключительный интерес к языку, к назывной функции слов, к проблемам семантики и синонимии, т.е. идентификации совпадающих по смыслу слов, правильному употреблению слов. Он очень большое внимание уделял правилам спора, приближаясь к анализу проблемы приемов опровержения, что имело огромное значение в дискуссиях.

Следует отметить, что софисты были первыми преподавателями и исследователями искусства слова. Именно с них начинается философская лингвистика.

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%...BA%D0%B8%D0%B9
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Ги́ппий Эли́дский (др.-греч. Ἱππίας ὁ Ἠλεῖος; родился около 460 г. до н.э. в Элиде, Пелопоннес - умер около 400 г. до н.э.[1]) — древнегреческий философ-софист, современник Сократа. Является действующим лицом нескольких диалогов Платона («Гиппий меньший», «Гиппий больший», «Протагор»).

Гиппий обладал обширными познаниями во многих науках, за что получил прозвище «многознающий» (Полигистор). В качестве учителя мудрости Гиппий брал за обучение большие деньги. Гиппий отличался прекрасным красноречием и необычайной памятью. Он прославился умением произносить речь на любую тему без предварительной подготовки.

Гиппий составил список победителей Олимпийских игр, имевший огромное значение для греческой хронологии. В своих сочинениях о политике он различал правовые отношения по природе и по человеческому закону.

Платон говорит о Гиппии как о знатоке всех математических наук — вычислений и логистики, геометрии, астрономии, музыки. Прокл Диадох приписывает Гиппию открытие квадратрисы — кривой, с помощью которой можно было делить произвольный угол в произвольном отношении. (Квадратрисой её назвали позднее, когда с её помощью Динострат и Никомед осуществили квадратуру круга.)

Литература

Ван дер Варден Б. Л. Пробуждающаяся наука. Математика древнего Египта, Вавилона и Греции. Перевод с голландского И. Н. Веселовского. М.: Физматгиз, 1959.
Прасолов В. В. Три классические задачи на построение. Удвоение куба, трисекция угла, квадратура круга. М.: Наука, 1992. 80 с. Серия «Популярные лекции по математике», выпуск 62.
Щетников А. И. Как были найдены некоторые решения трёх классических задач древности? Математическое образование, № 4 (48), 2008, с. 3-15.
Knorr W. R. The ancient tradition of geometric problems. Boston: Birkhäuser, 1993.
Зайцев А. И. Гиппий // Новая философская энциклопедия / Предс. научно-ред. совета В. С. Стёпин. — М.: Мысль, 2010. — ISBN 5-244-00961-3.
Mähly, J. Der Sophist Hippias von Elis // Rheinisches Museum für Philologie. Volume 15. 1860. pp. 514-535

Примечания

↑ Hippias biography

Ссылки

Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. Гиппий Элидский (англ.) — биография в архиве MacTutor.

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%...B8%D0%B0%D0%B4
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Ксениад
др.-греч. Ξενιάδης
Место рождения:

Коринф

Ксениад (др.-греч. Ξενιάδης) из Коринфа (1-я половина V века до н. э.) — древнегреческий философ. Отрицал существование критерия истины. Согласно Секст Эмпирику, утверждал, что «всё ложно, что всякое представление и мнение лжёт, что всё возникающее возникает из не-сущего и что всё уничтожающееся уничтожается в не-сущее» («Против логиков», I, 53). Отмечают близость позиций Ксениада, утверждавшего, что «всякое представление и мнение лжёт», и индийского философа Дигханакхи, объявившего любые «взгляды» (диттхи) ложными (Шохин В. К.). У Ксениада были последователи.
Примечания

Шохин В. К. Первые философы Индии. М., 1997. С. 202.

Литература

Античная философия. Энциклопедический словарь. М.: Прогресс-Традиция, 2008. С. 442. ISBN 5-89826-309-0 (ошибоч.)
Горан В. П. Кризис древнегреческой демократии и философия софистов: Протагор и Ксениад // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 2001. № 1. С. 43—48.
Маковельский А. О. Софисты. Вып. I. Баку, 1940. С. 21.

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%...BC%D0%B0%D1%85
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Фрасимах (Θρασύμαχος) (ок. 459—400 гг. до н. э.) — древнегреческий софист, наибольшую известность получил как персонаж диалога Платона «Государство».

Содержание

1 Фрасимах в истории
2 Фрасимах у Платона
3 Цитаты
4 Примечания
5 Литература
6 Ссылки

Фрасимах в истории

Фрасимах был гражданином города Халкидон, расположенного у пролива Босфор. Предположительно он работал софистом в Афинах, однако реальных доказательств того, что он был софистом, нет. Ему приписывают использование пеона в прозе, а также призыв к выражению эмоций через жесты.

Наиболее точно датированное упоминание Фрасимаха сделано в пьесе Аристофана, написанной в 427 г. до н. э. Нильс Рахут по сцене[1] из этой пьесы заключил, что Фрасимах начал преподавать в Афинах за несколько лет до её написания. Более поздний фрагмент, принадлежащий Клименту Александрийскому, сталкивает Фрасимаха с Архелаем Македонским: «Еврипид в трагедии „Телеф“ спрашивает: „Должны ли мы, греки, быть рабами варваров?“, а Фрасимах в своей речи „К людям Ларисы“ ставит вопрос иначе: „Должны ли мы, греки, стать рабами Архелая, варвара?“». На основании чего Рахут заключает, что Фрасимах получил наибольшую известность в последние три десятилетия пятого века. Диллон и Гергель допускают, что этот отрывок был написан во втором веке н. э. Геродом Аттиком, у которого есть фрагменты схожие с работами Климента по духу, похожие на подлинные тексты пятого века до н. э., демонстрирующие детальное знание политики Фессалии.

Человек с таким же именем, упоминаемый в «Политике» Аристотеля, сверг демократию в городе Кумы. Но об этом событии нет никаких данных, невозможно судить, был ли это один и тот же Фрасимах или это были разные люди. Ещё раз Аристотель упоминает Фрасимаха в работе «О софистических опровержениях», где отводит ему центральную роль в развитии риторической теории. «Ибо, как говорят, начало чего бы то ни было есть, пожалуй, важнейшая часть, а потому и самая трудная… Именно так это получилось с искусством красноречия и почти со всеми другими искусствами. В самом деле, те, кто изобрел то или другое начало [искусства красноречия], продвинулись крайне мало. А те, кто ныне пользуется доброй славой, будучи преемниками многих продвигавшихся, как бы сменяя друг друга, приумножали таким именно образом: Тисий — после первых [изобретателей], Фрасимах — после Тисия, Теодор — после него, и так многие внесли не малую долю [в преуспеяние] искусства красноречия, а потому нечего удивляться определенной полноте этого искусства». Диллон и Гергель отмечают, что это, однако, не делает Фрасимаха учеником Тисия, а Теодора в свою очередь — учеником Фрасимаха.

В «Риторике» Аристотель приписывает Фрасимаху остроумное сравнение: «Сравнение удачно, когда в нём есть метафора, так, например, можно сравнить щит с фиалом Арея, развалины с лохмотьями дома; сюда же [относится] и сравнение: „Никират — это Филоктет, укушенный Пратием“, которое употребил Фрасимах, увидя, что Никират, побежденный Пратием в декламации, отпустил себе волосы и неопрятен». Далее Фрасимах упоминается в «Риторике» в игре слов Иродика «… Иродик говорил Фрасимаху: ты всегда смел в борьбе (thrasymakhos)…» Диллон и Гергель выдвигают предположение, что эта игра слов определила выбор Платона, избравшего Фрасимаха в качестве агрессивного и напыщенного защитника позиции «правда на стороне сильного» для диалога «Государство».

Платон упоминает Фрасимаха как успешного ритора в диалоге «Федр», но не говорит ни о каких его значимых деяниях. Византийский словарь Суда даёт краткое описание Фрасимаха, подтверждая его статус риторического теоретика. «Софист из Халкидона в Вифинии. Открыл точку и двоеточие, ввёл современный вид риторики. Являлся учеником философа Платона и ритора Исократа. Написал рекомендательные речи, „Искусство риторики“, „Средства риторики“». Диллон и Гергель назвали второе предложение «нелепым утверждением», как и то, что касается Платона и Исократа. Они предполагают, что в тексте есть пробел, где и был указан истинный учитель Фрасимаха, достойный соперник Платона и Исократа.

Дионисий Галикарнасский в своем сочинении «К Исею» восхваляет Фрасимаха за его риторическое умение. Дионисий определяет его как «простого, тонкого и находчивого и способного в соответствии с желанием изъясняться как кратко, так и многословно». Тем не менее, он считает Фрасимаха, не оставившего после себя судебных речей, а только руководства и публичные речи, посредственным оратором, уступающим «острому» и «чарующему» Лисию.

Фрасимах у Платона

Своей значимостью Фрасимах обязан главным образом Платону, сделавшему его персонажем своего диалога «Государство». В этом диалоге Фрасимах отличается стойкостью и даже безрассудством в защите несправедливости, и также примечательно его смущение в конце 1-й Книги, после того, как Сократ обуздал его. Значение этого смущения, а также смысл утверждения Сократа а 6-й книге о том, что он и Фрасимах «только что стали друзьями да и раньше не были врагами» (498d), являются предметами споров.

Существует долгое философское исследование того, что именно имел в виду Фрасимах в 1-й книге «Государства». При этом его утверждения рассматриваются, как последовательные философские суждения, а не как воображаемые аргументы Платона.

В 1-й книге «Государства» Фрасимах выражает резкое несогласие с результатами дискуссии Сократа с Полемарком о справедливости. Требуя плату прежде, чем начнёт говорить, он заявляет, что «справедливость — это то, что пригодно сильнейшему» (338c) и что «несправедливость, достаточно обширная, сильнее справедливости, в ней больше силы, свободы и властности» (344c). Сократ возражает и вынуждает его признать, что существуют определённые нормы мудрого правления, а затем утверждает, что это ставит справедливость за пределы пригодности сильнейшему. Дальнейший диалог вызван неудовлетворённостью Главкона опровержением Сократа.

Имя «Фрасимах» означает «агрессивный воин», что, возможно, оказало влияние на его роль в диалоге.

В интерпретации Лео Штрауса Фрасимах и его определение справедливости представляют город с его законами и, таким образом, противопоставляются Сократу и философии в целом. Тем не менее, как человек мыслящий, Фрасимах имеет достаточно много общего с философами, чтобы иметь возможность защитить философию в городе.

Цитаты

338c: Ἄκουε δή, ἦ δ᾽ ὅς. φημὶ γὰρ ἐγὼ εἶναι τὸ δίκαιον οὐκ ἄλλο τι ἢ τὸ τοῦ κρείττονος συμφέρον.. («Так слушай же. Справедливость, утверждаю я, это то, что пригодно и сильнейшему.»)

344c: οὕτως, ὦ Σώκρατες, καὶ ἰσχυρότερον καὶ ἐλευθεριώτερον καὶ δεσποτικώτερον ἀδικία δικαιοσύνης ἐστὶν ἱκανῶς γιγνομένη, καὶ ὅπερ ἐξ ἀρχῆς ἔλεγον, τὸ μὲν τοῦ κρείττονος συμφέρον τὸ δίκαιον τυγχάνει ὄν, τὸ δ᾽ ἄδικον ἑαυτῷ λυσιτελοῦν τε καὶ συμφέρον. («Так-то вот, Сократ: несправедливость, достаточно обширная, сильнее справедливости, в ней больше силы, свободы и властности, а справедливость, как я с самого начала и говорил, — это то, что пригодно сильнейшему, несправедливость же целесообразна и пригодна сама по себе.»)

Примечания

↑ Отец: «Однажды, сынок, ты получишь по заслугам!» Сын: «Ха! Это твоё „получишь по заслугам“ — это слова риторов». Отец: «К чему же в итоге приведут тебя эти складные слова?» Сын: «„В итоге приведут тебя“ — это из Алкивиада!» Отец: «К чему эти инсинуации (hypotekmairei) и клевета на людей, старающихся соблюдать приличия?» Сын: «Ого-го! Фрасимах! Кто из блюстителей порядка произносил такую тарабарщину?» Hypotekmairei — это гапакс, не встречающийся больше ни в одном из дошедших до нас произведений. Диллон и Гергель предполагают, что эта особая формулировка была введена Фрасимахом.

Литература

Зайцев А. И. Трасимах из Халкидона // Новая философская энциклопедия / Предс. научно-ред. совета В. С. Степин. — М.: Мысль, 2001. — ISBN 5-244-00961-3.
Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 205. ISBN 0-14-043689-8.
Rauhut, Nils (2006). «Internet Encyclopedia of Philosophy: Thrasymachus». http://www.iep.utm.edu/t/thrasymachus.htm#H1. Retrieved September 2 2006.
Clement of Alexandria, Stromateis VI 1. In Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 213. ISBN 0-14-043689-8.
Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 212. ISBN 0-14-043689-8.
Aristotle, Politics V, 1304b-1305a.
Aristotle, On Sophistical Refutations 183b22-34. In Pickard-Cambridge, W. A. (2001) [1941]. Richard McKeon. ed. The Basic Works of Aristotle, De Sophisticis Elenchis (On Sophistical Refutations). New York: Modern Library. p. 211. ISBN 0-375-75799-6.
Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. pp. 383, n.7. ISBN 0-14-043689-8.
Aristotle, Rhetoric III 11, 1413a5-10 = A5, extended. In Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 205. ISBN 0-14-043689-8.
Aristotle, Rhetoric II 23, 1400b17-23 = A6, extended. In Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 206. ISBN 0-14-043689-8.
Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 206. ISBN 0-14-043689-8.
Plato, Phaedrus 266c.
Suda, s.v. Thrasymakhos. Θ, 462. Tr. Ada Adler, 1928—1938
Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. pp. 383, n.3. ISBN 0-14-043689-8.
Dionysus of Halicarnassus, On Isaeus 20. In Dillon, John; Gergel, Tania (2003). The Greek Sophists. Great Britain: Penguin Group. p. 209. ISBN 0-14-043689-8.

Ссылки

Project Perseus reference articles on Thrasymachus
Internet Encyclopedia of Philosophy, with bibliographic sources
Stanford Encyclopedia of Philosophy entry on Callicles and Thrasymachus
Cliff note on Thrasymachus
Аристотель «О софистических опровержениях»
Аристотель «Риторика»
Платон «Государство»

[Δημόκριτος]

http://antique_philosophy.academic.r...9C%D0%90%D0%A5

ФРАСИМАХ (Θρασύμαχος) из Халкедона (2-я пол. 5 в. до н. э.), др.-греч. оратор и софист. Автор эпидейктических и политических речей («В защиту жителей Ларисы», т. н. «Речь о государственном устройстве», отрывок из которой приводит Дионисий Галикарнасский как образец «смешанного стиля», основоположником которого был Ф., согласно Теофрасту, В 1), а также руководств по риторике (85 А 13), в т. ч. т. н. «Великого искусства» (Μεγάλη τέχνη Β 3), от которых сохранились немногочисленные фрагменты. В своем красноречии стремился воздействовать преимущественно на эмоции (В 5; 6).
В диалоге Платона «Государство» Ф. выступает как защитник положения, что справедливо то, что полезно сильнейшему (Resp. I, 338с). «Справедливое» и «несправедливое» существует лишь для подданных и сводится к исполнению и неисполнению тех законов, которые в каждом государстве установили в собственных интересах их правители (338е). В отличие от Калликла, защищающего господство сильнейшего как «закон природы», следование которому требует ниспровержения существующего порядка вещей (сложившегося в результате подчинения законам, установленным некогда в интересах слабых), Ф. видит в господстве сильнейших неизбежный признак любого государственного строя, будь то демократия, олигархия или тирания. Под натиском аргументов Сократа, доказывающего, что любое искусство, в т. ч. политическое, служит интересам тех, кто не обладает этим искусством, т. е. более слабых, а не интересам носителя искусства, Ф. заново формулирует свою позицию (343a-344d): искусство правителя состоит в заботе о подданных, но он заботится о них, подобно тому как пастух об овцах - т. е. имея в виду в конечном счете собственную выгоду (Ф., по-видимому, исходит из того, что при любом порядке содержание «справедливого», т. е. обязательного для более слабых, примерно соответствует существующим морально-правовым нормам, запрещающим кражу, насилие и т. д., 344Ьс). Доказательством при этом служит само реальное положение вещей, при котором несправедливый всегда выигрывает по сравнению со справедливым и тем в большей степени, чем больше размах его преступлений (их апогей - захват тиранической власти).
В какой мере второе рассуждение Ф. совместимо с первым и соответствует позиции исторического Ф., является предметом дискуссий (Kerferd, Maguire, Reeve). Оба, во всяком случае, подразумевают релятивистское выведение норм справедливости (действующих лишь для подданных) из того, что выгодно правителю, и отрицание каких-либо безусловных нравственных норм, которыми он должен руководствоваться. Второе рассуждение показывает, что понятие «более сильный» не имеет статичного характера: тот, кто безнаказанно нарушает существующие нормы, установленные «более сильными», одерживает над ними верх в конкретной ситуации, а в конечном счете, дойдя до вершины несправедливости, может достичь и власти, так что начнет диктовать собственные законы (здесь ре-лятивист-Ф. сближается с Калликлом, сторонником «естественного права»). То, что Ф. до какой-то степени сочувствует жертвам несправедливости, видя в нормах морали и права неизбежное проявление воли сильных (ср. его пессимистическое высказывание о том, что боги не вмешиваются в человеческие дела, поскольку иначе они не потерпели бы пренебрежение несправедливостью, В 8), не вносит каких-либо изменений в его этический релятивизм.
Фрагм. и свидетельства: DK II, 319-326 (рус. пер. Маковельский А. О. Софисты. Вып. 2. Баку, 1941); I sofisti: Testimonialize е frammenti. Fase. III. Ed. M. Untersteiner. Fir., 19672,p. 2-37.
Лит.: Schwartz Ε. Comm. de Thrasymacho Chalcedonio. Rostock, 1892; Oppenheimer K. Thrasymachos (1), - RE, Reihe 2, Hbd. 11, 1936, 584-592; Kerferd G.B. The Doctrine of Thrasymachus in Plato's «Republic» (1947), - Sophistik. Hrsg. ν. С. J. Classen. Darmst., 1976, S. 545-563; Idem. The Sophistic Movement. Camb., 1981, p. 120-123; Maguire J. P. Thrasymachus - or Plato? (1971), - Sophistik. Hrsg. ν. С. J. Classen, 1976, S. 564-590; Reeve С. D. С. Socrates meets Thrasymachus, -AGPh 67, 1985, S. 246-265; Algra K. Observations on Plato's Thrasymachus, - Polyhistor: Studies... presented to J. Mansfeld. Ed. K. A. Algra et al. Leiden, 1996, p. 41-60; Yunis H. Thrasymachus В 1: Discord, not diplomacy, - CPhil 92, 1997, p. 58-66; Hoffmann J. H. Das Recht im Denken der Sophistik. Stuttg.; Lpz., 1997; Everson S. The Incoherence of Thrasymachus, - OSAPh 16, 1998, p. 99-131.
А. Л. БЕРЛИНСКИЙ

[Википедия]

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%...B8%D0%BA%D0%BB
Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Калликл
Καλλικλης
Направление:

софисты

Калликл (др.-греч. Καλλικλης; V в. до н.э.) — древнегреческий софист, ученик Горгия, действующее лицо платоновского диалога «Горгий».

В диалоге он обсуждает позицию олигархического, прото-ницшеанского аморализма: естественное и обоснованное господство сильных над слабыми, существование законов для поддержания власти сильных и ослабления сопротивления слабых. Калликл утверждает, что общественные институты и моральный кодекс его времени не установлены богами, но людьми, которые, конечно, преследуют свои интересы.
Литература

Избранные диалоги Платона. Под общ. ред. В. Асмуса и А. Егунова — М.: Художественная литература, 1965
Платон. Собрание сочинений в 3 томах, Том 1. — М.: Мысль, 1968
Платон. Собрание сочинений в 4 томах, Том 1. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета; «Издательство Олега Абышко», 2006 — ISBN 5-89740-158-6