*2401. В развале СССР виноват джугашвили

[Геродиан]

http://topwar.ru/31701-tehnicheskie-...oy-vlasti.html
9 августа 2013

Российские СМИ демократической направленности круглые сутки твердят о том, что русский народ отсталый, второразрядный, неполноценный, не способный ни на что серьезное в науке и технике, и задача России теперь заключается лишь в том, чтобы брести в хвосте мировой цивилизации и постараться не слишком уж далеко отстать от развитых капиталистических стран.

И наша молодежь верит им, потому что не имеет ни малейшего представления о жизни обычного человека в Советском Союзе, о технических, научных и социальных достижениях Советской власти и Советского общества. Они действительно считают, что Советский средний танк Т-34 – это переделанный нами американский танк, автомат Калашникова мы заимствован у немцев, а атомную бомбу мы украли у Американцев, и космические ракеты у нас – это скопированные немецкие разработки их последних моделей ФАУ-3 и ФАУ-4, захваченные нами в одном их ракетном центре на Балтике.

Мне постоянно приходится общаться с современной Российской молодежью. И я поражаюсь ее абсолютнейшим "незнанием" истории своей страны двадцатого столетия. Поэтому я им как-то прочитал лекцию о Советском вкладе в мировую цивилизацию.


Студенты были в настоящем шоке. Они не знали, что у Советской цивилизации такие громаднейшие достижения в техническом и социальном развитии мира. Хотя я говорил им лишь то, что сохранилось в моей памяти еще с Советских времен, когда я свыше пятнадцати лет проработал внештатным экспертом Всесоюзного Научно Исследовательского Института Государственной Патентной Экспертизы или ВНИИПГЭ и делал экспертизу заявок на изобретения. А для этого мне надо было обязательно быть в курсе новейших технических разработок в мире. Отрывок из этой лекции я представляю на ваш суд.

ТЕХНИЧЕСКИЕ ДОСТИЖЕНИЯ СОВЕТСКОЙ НАЦИИ МИРОВОГО ЗНАЧЕНИЯ

1.Танк Т-34. Этот танк всем мировым сообществом признан лучшим средним танком второй мировой войны. И замолчать это выдающееся достижение Советского ВПК никому не удается.

2. Танк КВ. Даже сами немцы признали его лучшим тяжелым танком первой половины второй мировой войны и который немцы не могли подбить ни из одной своей противотанковой пушки. Уравняли они свои шансы в тяжелых танках лишь с выпуском своих тяжелых танков серии «Тигр» и «Пантера».

3. Танк ИС-2. Лучший тяжелый танк конца второй мировой войны, с которым не могли соперничать даже фашистские «Тигры» всех модификаций. Скрепя сердце, этот факт признается большинством зарубежных экспертов.

4. Истребитель ЯК-3. Лучший легкий истребитель второй мировой войны по оценке многих зарубежных экспертов. По своим тактико-техническим качествам превосходи любые истребители того времени.

5. Советская атомная бомба, которую мы сделали всего лишь за два года на пустом практически месте. Можно много говорить о том, что мы, мол, взяли проект атомный бомбы у американцев. Говорите, если больше делать вам нечего. Бумага с чертежами – это одно, а готовый объект в виде ядерного заряда – это совершенно другое.
Сейчас чертежи атомного заряда можно взять в интернете. Возьмите и сделайте! Кто вам мешает?! Однако ничего не получится. Потому что для ее изготовления надо создать соответствующую научно техническую и производственную базу. И эту базу надо было создать в разоренной войной стране. И Советский народ под руководством Советской власти и своей Коммунистической партии такую базу создал. Только почему-то памятника нет этому беспримерному подвигу Советского народа.

6. Водородная бомба, которую мы сделали первыми в мире, опередив самих американцев, которые над ней начали работать гораздо раньше и проработали почти десять лет. А мы ее получили в сорок девятом году на разоренной войной земле. Это же каким мощнейшим потенциалом обладала Советская цивилизация, если оказалась способна на подобное невозможное?!

7. Первая в мире атомная электростанция в Обнинске. Как образец мирного использования атома. Американцы атомные бомбы и атомные подводные лодки делали, а мы вот взяли, да с помощью атома себе электростанцию запустили, опередив богатую, жирную и никогда не воевавшую на своей территории Америку.

8. Первый в мире атомный ледокол. Еще один пример мирного Советского подхода к использованию ядерной энергии на земле.

9. Первый в мире спутник земли. Это был страшный удар по престижу и психологии американцев. И они посчитали этот Советский успех случайностью.

10. Но потом последовал первый в мире запуск живых существ высшего класса в Космос, собаки Белки и Стрелки и возвращение их на землю.

11. А затем произошло то, чего нам американцы до сих пор не могут простить Появился первый в мире Космонавт, гражданин Советского Союза, Юрий Гагарин. Именно тогда Президент США произнес свои знаменитые слова: русские победили нас в соревновании за Космос за школьной партой. И именно это, лучшее в мире образование, нынешние Российские радикальные демократы уже два десятка лет активнейшее разрушают.

12. А потом пошли наши впечатляющие достижения в освоение космоса: первые в мире снимки обратной стороны луны, доставленные на землю, и первый в мире глобус луны с детально проработанным лунным рельефом.

13. Первый вымпел с земли, доставленный на луну и оставленный там навечно, как символ торжества Советской Социалистической системы на этой земле.

14. Первое в мире движущееся транспортное средство, так называемый луноход, доставленный на луну и долгие месяцы двигающийся по поверхности луны и передающее снимки луны на землю.

15. Первая в мире орбитальная космическая станция, вращающаяся по орбите вокруг земли, со сменными экипажами космонавтов, работающих на ней по несколько месяцев.

16. Первый в мире космический корабль многоразового пользования под названием «Буран», запускаемый с орбитального летательного аппарата и возвращающейся на землю в автоматическом режиме. Выдающееся Советское космическое достижение, выброшенное потом по указанию ГОСДЕПА США новыми хозяевами России на свалку.

17. Первая в мире сверхвысотная, так называемая, Останкинская телебашня, построенная по необычнейшему и сверх безопасному отечественному проекту.

18. Лучший в мире стрелковый автомат, гениального Советского рабочего, ставшего Выдающимся Советским конструктором, Михаила Калашникова. В нынешней России такой, как он, никем, кроме грузчика на рынке, устроиться работать никогда бы не смог.

19. Самая массовая в мире полуавтоматическая сварка металлоконструкций в среде защитных газов плавящимся электродом и называемая теперь русской сваркой или сваркой в среде углекислого газа.

20. Автоматическая сварка металлов под флюсом, с помощью которой мы в ВОВ сваривали корпуса танков в «Танкограде» на Урале.

21. Автоматическая сварка металла неограниченных толщин, так называемая электрошлаковая сварка, которая в Советское время широко использовалась при изготовлении крупных корпусных деталей различного назначения весом до нескольких тысяч тонн.

22. Один из самых массовых способов получения высоколегированных сталей с заданными свойствами, называемый теперь электрошлаковым переплавом.

23. Освоение серийного производства многослойных витых труб для магистральных газопроводов высокого давления, стыковую сварку которых при монтаже в поле сейчас осуществляют по методу, предложенному автором этой статьи.

24. Освоение производства паяных вместо сварных металлических мачт высоковольтных передач.

25. Освоение производства самых крупных в мире конвертеров для выплавки стали вместимостью свыше пятисот тонн.

26. Освоение производства конверторной стали с продувкой жидкого расплава кислородом вместо воздуха.

27. Внедрение в стране единой энергетической системы, единственной в мире для таких больших по площадям государств. В Америке ее до сих пор нет, а у нас есть! Точнее – была! Господин Чубайс вместе со своим другом Ельциным уничтожил ее.

28. Единая геологическая карта для всей страны, по которой до сих пор можно прогнозировать местонахождения различных полезных ископаемых. Ни в одной крупной страны мира такой карты до сих пор нет.

29. Первая в мире установка для управляемого термоядерного синтеза типа ТОКАМАК

30. Первая в мире передвижная установка для запуска баллистических ракет на базе железнодорожных вагонов, аналогов которой в мире до сих пор нет и которую у нас уничтожили по требованию ГОСДЕПА США в памятные девяностые годы.

31. Первая в мире атомная подводная лодка с двухслойным сварным корпусом, способная работать на глубинах свыше шестисот метров.

31. Первая в мире атомная подводная лодка со сварным корпусом из титана, способная погружаться на глубину до тысячи метров.

34. Первый в мире самолет с изменяемой геометрией крыла, произведший в свое время фурор на авиационном параде в Ле Бурже.

35. Первый в мире самолет с вертикальным подъемом и посадкой.

36. Первый в мире реактивный пассажирский лайнер.

37. Первый в мире сверхзвуковой пассажирский лайнер.

38. И вообще надо признать, что сорок с лишним процентов мировой пассажирской авиации во второй половине двадцатого века были оснащены Советскими самолетами.

39. Первый в мире «экраноплан», своеобразный летающий гибрид морского корабля и самолет, прошедший испытания в конце восьмидесятых годов и аналогов которого до сих пор еще в мире нет.

40. Первый в мире гигантский транспортный самолет, способный перевозить по воздуху свыше 250 тонн полезного груза.

41. Первый в мире корабль на подводных крыльях.

42. Первая в мире контактная стыковая сварка крупногабаритных корпусов дизельных двигателей тепловозов и морских судов.

43. Первая в мире промышленная контактная стыковая сварка труб магистральных трубопроводов в полевых условиях.

44. Первый и единственный в мире карусельный станок для обработки корпусов гидротурбин с диаметром планшайбы в пятнадцать метров.

46. Первый в мире большегрузный самосвал грузоподъемностью в 850 тонн для месторождений угля и железной руды в южной Якутии.

47.Единственная страна в мире, выпускающая шагающие экскаваторы большой мощности с объемом ковша свыше 150 кубических метров.

48. Единственная страна в мире, выпускающая плавучие драги большой мощности для добычи золота и редкоземельных минералов со дна рек.

Все, что я здесь назвал, это лишь то, что мне сразу пришло в голову и что можно сказать сразу же, навскидку и о чем было известно практически каждому технически грамотному и технически любознательному Советскому человеку. Об этих наших достижениях много писали в журналах «Техника молодежи», «Знания и сила», «Наука и жизнь», «Юный техник» и в целом ряде других периодических изданий Советского Союза, выходящие миллионными тиражами. И которых у нас сейчас в стране нет. Их заменили бесчисленные глянцевые журналы с полуголыми и совсем голыми девицами.

И наверняка я что-то упустил и за что прошу извинения у своих читателей. Но если у кого есть дополнения в этот мой список, с удвольствием приму их!

Отсюда напрашивается элементарный вывод, от которого никуда не денешься, даже, если и захотел бы. Вывод следующий: Советский Союз в своем развитии шел в авангарде мирового технического прогресса и его вклад в развитие человеческой цивилизации чрезвычайно велик. То есть, Советский Государственный строй оказался на порядок эффективнее капиталистического. Несмотря на свои естественные издержки и на три страшные войны, прокатившиеся по нашим просторам.

При Советском строе, при Советской власти Россия бурно развивалась. Причем, развивалась не за счет иностранных инвестиций, пришедших к нам на дармовщину за сумасшедшей прибылью, а за счет своих внутренних резервов и необъятных ресурсов Советского государственного строя, основанного на Социалистической демократии.
Автор Виталий Овчинников

[Fontanka.ru]

http://blog.fontanka.ru/posts/129228/#cmt-4140079
Написал Овод, 15 апреля 2013 г. 08:47

Некоторые считают, что Сталин, став во главе СССР, строил коммунизм и был одержим идеей свершить мировую социалистическую революцию. Соответствует ли это действительности?

Начнем с того, что Октябрьская революция в России случилась не по Марксу. В учении марксизма о смене общественно-экономических формаций четко выделено, что в ходе долгого развития каждой формации (рабовладельческой, феодальной, капиталистической) должны вызреть противоречия. Которые и приведут к революции и смене одной формации – другой.

Другими словами, мы можем в детстве хотеть стать великими учеными или артистами. Но не можем по собственной воле стать взрослыми, выскочить из своего возраста. Это верно не только для людей, но и для общества. Могла ли тогда Россия или любая другая страна, находившаяся на ранней стадии развития, по собственной воле одним скачком оказаться впереди более развитых стран? Теория Маркса говорила, что не могла. Россия была далеко не самой передовой страной, даже буржуазная революция в ней произошла аж на 100-150 лет позже, чем в европейских странах. И вдруг, сразу же после нее – социалистическая.

Невозможно поторопить законы истории. "Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые, более высокие производственные отношения, никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества". Нельзя просто устроить революцию – не заговор, не переворот, а именно революцию, не поможет никакая партия и никакой класс.

В работе "Принципы коммунизма" Энгельс подчеркивал, что в России, Польше и Венгрии еще господствует крепостничество, как в средние века. Пролетарская революция пройдет, в "цивилизованных странах", Англии, США, Франции и Германии. Она даже протекать будет быстрее или медленнее в зависимости от уровня развития каждой из этих стран. И после того, как там победит революция, она не перебросится сразу на отсталые страны, а "...окажет значительное влияние на остальные страны мира и совершенно изменит и ускорит их развитие".
Такая идея пролетарской революции в развитых странах сулила скорую победу только на Западе. В России она открывала лишь перспективу длительного роста производительных сил и их постепенно нарастающего конфликта с производственными отношениями.

И марксисты это четко осознавали. Поэтому апрельские тезисы В. Ленина в 1917 г. о скорой пролетарской революции в России, были ими не приняты. Более того, Г. Плеханов назвал их "бредом". Но…

Ленина интересовала не столько теория, сколько практика. В 1923 году, Ленин напишет: "...для меня всегда была важна практическая цель". Главной практической целью жизни Ленина стало добиться революции в России, независимо от того, насколько созрели материальные условия для новых производственных отношений. И хотя марксизм надо признавать, на практике не так важно, что говорил Маркс. "Мы думаем, что для русских социалистов особенно необходима самостоятельная разработка теории Маркса, ибо эта теория дает лишь общие руководящие положения, которые применяются к Англии иначе, чем к Франции, к Франции иначе, чем к Германии, к Германии иначе, чем к России" (В. Ленин). В результате Лениным было сформулировано учение о России, как о "слабом звене в цепи империализма".

Ленин считал, что революция в этом слабом звене подтолкнет мировую социалистическую революцию и Европа поддержит ее. И теория марксизма будет подтверждена. Но… Всеобщей европейской социалистической революции – не случилось. А отдельные ее вспышки были быстро подавлены (Венгрия, Бавария, Болгария и т. д.).

У большевиков произошел раскол. Выделилось два направления: первое, во главе с Троцким считали, что социалистическая революция в России – преждевременна и строить социализм бессмысленно, единственное назначение России – подтолкнуть мировую революцию силовым путем, пожертвовав при этом даже страной и народом. "Россия как полено в топке мировой революции". Так как жизнь единственного социалистического государства, тем более – отсталого в сравнении с передовой Европой, среди капиталистического окружения, в марксизме не предусматривалась.

Другие, во главе с Лениным, предлагали путь мирного существования с капитализмом до времени когда на Западе случится мировая революция. Благодаря Ленину в России была принята новая экономическая политика (НЭП), позволившая восстановить страну после разрушительной Первой мировой и Гражданской войны и революций.

Ленин выдержал серьезную борьбу за НЭП вплоть до угрозы своей отставки, со сторонниками военного коммунизма. Они предлагали строить коммунизм уже сейчас, и нести его в другие страны. Создать трудармии, провести полную милитаризацию промышленности в разоренной стране, отменить деньги, уничтожить рынок, перейти к полному и равному распределению среди всего населения и т. п. С трудом, но сторонники такой линии вынуждены были отступить. А идеи никуда не делись, их сторонники во главе с Троцким продолжали оставаться в партии и рассчитывать на мировую социалистическую революцию.

В ходе многочисленных партийных дискуссий Сталин возглавил уничтожение оппозиции (вплоть до физической ликвидации) которую составляла, в основном, "ленинская гвардия". О каком в этом случае "строительстве коммунизма" идет речь? О какой всемирной революции, если Сталин ликвидировал даже носителей этой идеи?

Согласно той же теории марксизма Сталин выстраивал экономику на принципах госкапитализма. Общественной собственности на средства производства так и не случилось. Она оставалась государственной, а не общественной.

Но еще интереснее то, что при Сталине в экономике продолжал оставаться достаточно большой негосударственный, рыночный сектор.

[Fontanka.ru]

http://blog.fontanka.ru/posts/129236/
Написал Овод, 15 апреля 2013 г. 09:49

Начало здесь:
http://blog.fontanka.ru/posts/129228/#cmt-4140079
Во время правления Сталина существовала и рыночная экономика, и предпринимательство, которые никак не укладывались в теорию коммунизма. Пока Хрущев в 1956 году не прикрыл и ликвидировал этот сектор экономики, вместе с приусадебными участками.

"При Сталине предпринимательство – в форме производственных и промысловых артелей поддерживалось. Уже в первой пятилетке был запланирован рост численности членов артелей в 2,6 раза. В самом начале 1941 года Совнарком и ЦК ВКП(б) специальным постановлением "дали по рукам" ретивым начальникам, вмешивающимся в деятельность артелей, подчеркнули обязательную выборность руководства промкооперацией, на два года освободили от большинства налогов и госконтроля над розничным ценообразованием – единственное и обязательное условие: розничные цены не должны превышать государственные на аналогичную продукцию больше, чем на 10-13% (при том, что госпредприятия таких льгот не имели). А чтобы у чиновников соблазна "прижать" артельщиков не было, государство определило цены, по которым для артелей давалось сырье, оборудование, места на складах, транспорт, торговые объекты: коррупция была невозможна. И даже в годы войны для артелей сохранили половину налоговых льгот, а после войны их было предоставлено больше, чем в 41-м, особенно артелям инвалидов, которых много после войны. Причем артели выпускали даже боеприпасы и оружие во время войны.

В послевоенные годы развитие артелей считалось важнейшей государственной задачей. В СССР было 114000 мастерских и предприятий самых разных направлений – от пищепрома до металлообработки и от ювелирного дела до химической промышленности. На них работало около двух миллионов человек, которые производили почти 6% валовой продукции промышленности, артелями и промкооперацией производилось 40% мебели, 70% металлической посуды, более трети трикотажа, почти все детские игрушки. В предпринимательском секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 лаборатории и даже два НИИ. Более того, в рамках этого сектора действовала своя, негосударственная, пенсионная система! Артели предоставляли своим членам ссуды на приобретение скота, инструмента и оборудования, строительство жилья.

И артели производили не только простейшие, но такие необходимые в быту вещи – в послевоенные годы в российской глубинке до 40% всех предметов, находящихся в доме (посуда, обувь, мебель и т.д.) было сделано артельщиками. Первые советские ламповые приемники (1930 г.), первые в СССР радиолы (1935 г.), первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой (1939 г.) выпускала ленинградская артель "Прогресс-Радио".

"Это было предпринимательство производительное, а не спекулятивное, которое находилось под защитой государства – о рэкете, "крышевании", откатах не слыхали. Ленинградская артель "Столяр-строитель", начав в 1923 году с саней, колес, хомутов и гробов, к 1955 году ("Радист") – крупное производство мебели и радиооборудования. Якутская артель "Металлист", созданная в 1941, к середине 50-х имела мощную заводскую базу. Вологодская артель "Красный партизан", начав производство смолы-живицы в 1934 году, к тому же времени производила ее 3500 тонн. Гатчинская артель "Юпитер", с 1924 года выпускавшая галантерейную мелочь, в 1944-м, после освобождения Гатчины делала необходимые в разрушенном городе гвозди, замки, фонари, лопаты, к началу 50-х выпускала алюминиевую посуду, стиральные машины, сверлильные станки и прессы." Про старательские артели по добыче золота можно даже не говорить. Нашим псевдореформаторам такие результаты и не снились. Они способны лишь создавать лавочки для распродажи ресурсов и того, что произведено не ими.

Сталин и его руководство не дали огосударствить предпринимательский сектор. "Во всесоюзной экономической дискуссии в 1951 году Д. Шепилов, А. Косыгин отстаивали приусадебное хозяйство колхозников и свободу артельного предпринимательства. Об этом же писал Сталин в 1952 г. в своей работе "Экономические проблемы социализма в СССР".

Также представляет интерес то, что Сталин не утверждал учебник политэкономии, так как в нем было достаточно идей, которые, хотя и соответствовали теории марксизма, но противоречили практике. Замечания Сталина по этому учебнику достаточно показательны:
Некоторые товарищи отрицают объективный характер законов науки, особенно законов политической экономии при социализме. Они отрицают, что законы политической экономии отражают закономерности процессов, совершающихся независимо от воли людей. Они считают, что ввиду особой роли, предоставленной историей Советскому государству. Советское государство, его руководители могут отменить существующие законы политической экономии, могут “сформировать” новые законы, “создать” новые законы.

Эти товарищи глубоко ошибаются. Они, как видно, смешивают законы науки, отражающие объективные процессы в природе или обществе, происходящие независимо от воли людей, с теми законами, которые издаются правительствами, создаются по воле людей и имеют лишь юридическую силу. Но их смешивать никак нельзя.

Марксизм понимает законы науки, – все равно идет ли речь о законах естествознания или о законах политической экономии, – как отражение объективных процессов, происходящих независимо от воли людей. Люди могут открыть эти законы, познать их, изучить их, учитывать их в своих действиях, использовать их в интересах общества, но они не могут изменить или отменить их. Тем более они не могут сформировать или создать новые законы науки.
Это лишний раз доказывает, что Сталин был практиком, а не теоретиком или фанатиком коммунизма. И совсем не случайно Сталин говорит о том, что в России не сложились условия (в соответствии с теорией марксизма) для того, чтобы строить коммунизм. Что Россия пока еще не достигла уровня развития производственных отношений сравнимых с самой передовой страной того времени — Англией. Он говорит о действии экономических законов в СССР и необходимости их учитывать в противовес теориям о ликвидации при социализме закона стоимости, о сохранении товарного обращения и т. п. Сталин умело использовал теорию для того, чтобы обосновать реальность того времени и не позволить проводить эксперимент в России по построению коммунизма. Это попытался сделать Хрущев. Результаты его правления очень долго расхлебывали. Но так и не исправили.

Поэтому говорить о том, что якобы Сталин строил коммунизм, не только смешно, но и глупо. Сталин, в существующих условиях, выстраивал самодостаточную экономическую систему, эффективно решавшую (и решившую) стоявшие перед страной задачи. Если теория не помогала ему строить сильное государство, то он не считал нужным действовать по учебнику.

А как обстояло дело с "мировой социалистической революцией"? Одна из главных организаций, выступавших за мировую революцию – это Коминтерн. При Сталине постепенно от его руководства были отстранены те, кто выступал за немедленную мировую революцию.

После смерти Ленина на Пятом Конгрессе Коминтерна был взят курс на большевизацию коммунистических партий. СССР нужны были сателлиты, а не независимые от него компартии. Это означало централизм, дисциплинированность, усиление роли Коминтерна, "назначенство" руководителей партий по согласованию с Москвой, ограничение их самостоятельности, ограничение коллегиальности в принятии решений.

"В выработке политики Коминтерна сказалась позиция СССР в международных делах. С одной стороны надо добиваться признания, устанавливать дипломатические и торговые отношения, с другой – готовить мировую революцию. Без деловых отношений с заграницей не поднять страну, а торгуя с Западом, трудно совершить мировую революцию." Но для Сталина важнее было строительство сильной державы, а не абстрактная идея. Поэтому Коминтерн был подчинен интересам одного государства – СССР. А не интересам проведения мировой революции.

"Уже к концу 1920-х годов партия большевиков фактически отказалась от теории мировой революции. Внешнеполитические интересы вынудили СССР установить отношения с капиталистическими державами, отказаться от агрессии в их адрес и открытой поддержки там революционных движений. Сталин отказался предоставить европейским коммунистам военную помощь СССР, и в 1925 году выдвинул идею о возможности построения социализма "в отдельно взятой стране".

"В 1936 г. из Конституции СССР убрано упоминание о Мировой Советской Социалистической Республике, а в 1937 полностью "добиты" сторонники Троцкого, призывавшие к такой революции.
Иллюстрацией к тому, во что превратился Коминтерн могут служить слова из письма К. Цеткин 25 марта 1929 года: "Я буду чувствовать себя совершенно неуместной и одинокой и неуместной в этой организации, превратившейся из живого политического организма в мертвый механизм, который с одной стороны проглатывает приказы на русском языке и с другой – выдает их на различных языках, механизм, превративший огромное всемирно-историческое значение и содержание русской революции в правила Пиквикского клуба. Можно было бы сойти с ума, если бы моя твердая убежденность в ходе истории, в силе революции не была столь непоколебима, что я и в этот час полуночной тьмы с надеждой, даже с оптимизмом смотрю в будущее". Эти слова – о сталинском периоде руководства Коминтерном, начавшемся в конце 20-х годов.

Поэтому стоит признать: Сталин строил сильное государство, а не пытался сжечь его в топке мировой революции. Сталин – это тип национал-большевика, для которого построение сильной державы было намного важнее абстрактной идеи мировой революции.

[Геродиан]

http://www.great-country.ru/
Читайте сами

[Дмитрий Куликов]

http://www.odnako.org/almanac/material/show_28035/

Либерально-демократическая идеология — «главный калибр» западного мира в борьбе против СССР и современной России. Разоблачению ряда «воюющих» против нас мифов и идеологем посвящена эта статья.

Эта подборка материалов объединена общей целью и общим смыслом, хотя написаны и опубликованы в журнале «Однако» они были в разное время и по разным поводам. В каждой из этих статей автор анализирует, как наши цивилизационные конкуренты через мифы, подтасовки, искажения информации, а порой и через откровенное враньё пытаются управлять сознанием наших соотечественников.

Статьи размещены не в хронологическом порядке, а представляют собой некую логическую последовательность: идеология, экономика, политика, культура, самоопределение народа. В каждой сфере свои мифы, свои способы обмана. Нам нужно научиться им противостоять. Как? Ну, во-первых, знать, что нас всё время стараются обмануть и обманывают. Во-вторых, знать и понимать, что нас уже обманули, и не один раз за последние 25 лет. Нужно признать это, и понять, каким образом это происходит. В-третьих, «включить мозги» и начать думать. Своей головой. Знать свою историю. Всё это вместе сильно повышает наши шансы как народа не быть обведённым вокруг пальца снова.
Миф о благословенном заграничье. Ради чего мы сдали страну

Причин крушения СССР 20 лет назад было множество. Все они находились в сложной системной зависимости друг от друга, и все они были факторами распада. Но один из важнейших — всё-таки субъективный: общественное и индивидуальное сознание граждан СССР.

Практически никто не вышел защищать СССР. У тех, кто не вступился за страну, и у тех, кто боролся за её развал, тогда имелись (как многие из нас были уверены) серьёзные идеологические основания для таких позиций и выбора политического и социального поведения. Хотелось бы остановиться на нескольких расхожих в то время заблуждениях, несуразность которых сегодня очевидна.

Первое. Нужно понимать, что так называемая революция 1990–1991 годов никакой революцией, по сути, не являлась. Скорее уж это можно назвать капиталистической контрреволюцией.

Падение СССР объявлялось падением социализма и коммунизма. Мы, граждане СССР, как бы отказывались от семидесятилетнего исторического социального эксперимента и возвращались в «семью цивилизованных народов» и в «исторический процесс». Вспомните, как в перестройку нам предложили строить «социализм с человеческим лицом», параллельно утверждая и убеждая (обманывая в том числе), что лицо это может быть только звериным. Поэтому, для того чтобы понравиться Западу, от социализма и коммунизма мы должны были отказаться.

Главный демократ Ельцин и вся российская либеральная тусовка, борющиеся с «коммуносоциалистическими идеями», воспринимались каждым жителем России как проводники в мир заграничный, долгое время запретный, а потому невероятно соблазнительный. Эта идеологема была, пожалуй, главной движущей силой контрреволюции. Огромную роль в борьбе Ельцина за власть сыграла позиция Запада. Вопрос для наших граждан стоял буквально: кого поддерживает Америка? Ага, Ельцина поддерживает — ну тогда и мы «за».

Такая «высокая политика» опиралась на тщательно проработанные самим же Горбачёвым идеологемы «общечеловеческих ценностей» и строительства «общеевропейского дома». Мы все очень хотели в цивилизованный мир с красивыми рекламными огнями, демократией и свободой личности. Нам обещали, что поставят Человека на первое место (а каждый втайне надеялся, что этим человеком будет он).

Хотя не стоит недооценивать и роль мелких жизненных идеологических установок — типа «джинсовой» или «колбасной». «Пятьдесят сортов колбасы» в заграничных супермаркетах — вот заветная мечта гражданина СССР в те годы (для этого надо было организовать во время перестройки специальную деятельность по исчезновению пяти-шести сортов отечественной колбасы из магазинов).

Второе. Нельзя сказать, что идеологии соблазна были совсем уж кондовыми. Была и тонкая «разводка», что называется, для интеллектуалов. Выглядело это примерно так.

Будущее суверенной России прекрасно и безоблачно, потому что:

–мы перестанем нести гигантские расходы на оборону и проведём конверсию оборонной промышленности для гражданских нужд;

– мы перестанем вкладываться в союзные республики, грубо говоря, не будем их кормить; доходы от продажи нефти и газа будут идти только в Россию.

И уровень жизни россиян невероятно поднимется.

Вот и вся хозяйственно-экономическая программа выхода РСФСР из СССР. Сегодня смешно это читать. Тогда работало, в том числе и на уровне самых «рафинированных» умов.

Третье. Очень любопытен персональный самоопределенческий шаблон конца 80-х годов прошлого века. Население нашей страны вдруг начало выступать за скорейшую отмену так называемой уравниловки. Все практически поголовно уверовали в то, что в мире социального дарвинизма и жестокой личностной конкуренции именно «Я» буду победителем. Ведь именно «Я» — такой умный и талантливый, и только «уравниловка», затхлая «совковая» социальная реальность, партийный и профсоюзный контроль не дают мне реализоваться как личности. Освободите меня! Став свободным, я вам всем покажу!

Четвёртое. Шахтёры Донбасса и Кузбасса с чего-то взяли и подумали, что при частном собственнике их шахты и их жизнь станут просто волшебными. Работать на умного «рачительного хозяина» почему-то надо будет меньше, а получать доведётся по той же причине больше. Логично ведь, правда?

Помню многочисленные диспуты на телевидении и в печатных СМИ о том, что «без хозяина» толку в нашей экономике не будет. Академики и доктора наук морщили лбы и рассуждали о «необходимости возрождения чувства хозяина». И наиболее продвинутых сограждан (а их у нас большинство) вообще на этой почве понесло: они уже строили планы, как и что они будут приватизировать, видели в мечтах себя, любимого, в роли собственника.

Пятое. Сегодня поражает тогдашнее массовое мифологизированное стремление наших сограждан к платной медицине и платному образованию. Это можно рассматривать исключительно как коллективное помрачение рассудка. Типичным стало рассуждение: «Я хочу заплатить, и тогда меня вылечат. А кто ж будет бесплатно лечить? Если я заплатил, так я спросить могу за лечение. Вот как на Западе». Это любили повторять люди, которые не то что никогда не были на этом самом Западе, они даже не могли бы ответить на вопрос, откуда они эти свои убеждения взяли. Шесть лет перестроечного загаживания умов начинали приносить свои плоды. Советская медицина и советское образование, безусловно, были одними из лучших в мире. И притом бесплатными. Только советское государство фиксировало их как конституционное право гражданина, а не как услугу. Убеждённость в том, что только платная медицина и платное образование могут быть качественными, как мне кажется, остаётся действующим мифом по сей день.

Шестое. О нашей интеллигенции необходимо сказать несколько отдельных тёплых слов. Так называемая творческая интеллигенция была собрана в своё время для удобства в разнообразные творческие союзы. Именно этот социальный контингент был основной движущей силой капиталистической контрреволюции. Образованные, мающиеся от безделья, погрязшие в социальных фантазиях. Ещё в 1986 году на V съезде кинематографистов советский строй, советское государство, а значит, и Советский Союз были публично номинированы на звание врагов этой самой творческой интеллигенции, лишающих её возможности творить. Творцы требовали освобождения.

Что же касается технической интеллигенции, сотен тысяч инженеров и конструкторов (из среды которых вышел Борис Березовский), то после 1991 года сотрудники отраслевых НИИ и конструкторских бюро массово отправились реализовывать свой потенциал в Турцию и Китай — посредством высокоинтеллектуальной челночной торговли.

Седьмое. Всё вышеперечисленное оказалось бы смешным и легко преодолимым, если бы не позиция партийной номенклатуры. Нашей советской управленческой элиты. Наш правящий класс был одним из действительных заказчиков развала Союза. За этим действительным заказом стояли две группы целей:

– сформировать наследуемые состояния и наследуемые социальные привилегии правящей элиты. Номенклатура всегда была подвержена чисткам. В один день ты мог превратиться из всемогущего начальника в ничтожество. Мириться с этим элита больше не хотела. Это для неё нужно было «священное право собственности», а отнюдь не для обитателей панельных пятиэтажек;

– сформировать свои региональные (республиканские) вотчины. Это путь от регионального хозрасчёта (как его преподносили в начале перестройки) до Беловежской Пущи и учреждения СНГ.

При этом следует признать, что региональные элиты (может быть, за исключением прибалтийских) и не чаяли полной государственной самостоятельности. К этому их подтолкнула позиция Ельцина и РСФСР. Разборки между Ельциным и Горбачёвым были восприняты как сигнал. И регионалы самоопределились: раз у вас там между собой в центре порядка нет и мы вам не очень нужны, тогда мы пойдём.

Всё это выглядит чудовищным и невозможным с сегодняшних позиций. Но всё это было именно так или почти так. Давайте об этом хотя бы помнить. И стыдиться.
Миф о национальной ущербности. От Чернобыля до «Фукусимы» и обратно

26 апреля 1986 года произошла авария на Чернобыльской АЭС. За 25 лет наше общество так и не научилось трезво, спокойно и без идеологических истерик обсуждать эту трагедию. Аналогичная катастрофа в Японии заставляет нас по-новому посмотреть на проблему, чтобы избавиться от комплекса неполноценности, который так тщательно прививали нам наши «друзья» в связи с аварией в Чернобыле.

Почувствуйте разницу. Уже на следующий день после начала кризисной ситуации на энергоблоках «Фукусимы» в СМИ и интернете началась обширная кампания, призванная утвердить мировое сообщество в мысли, что «Фукусима» и Чернобыль — это, как говорят у нас в Одессе, две большие разницы. Понятно, что есть задача избежать паники и истеричных трактовок, но формирование массовых заблуждений и обманов неприемлемо.

Рассмотрим всё по порядку.



1. Информация об аварийном объекте сильно ограниченна, достоверность её сомнительна, и очевидно, что эта информация фильтруется.


2. Иностранные специалисты на станцию допущены не были, реальными оценками ситуации мы не располагаем.


3. Более двух недель не удаётся ликвидировать (локализовать) первичную аварийную ситуацию.


4. Конструкция типа «саркофаг» будет применена в отношении аварийных энергоблоков.


5. Вокруг аварийного объекта установлена зона отчуждения в два уровня, радиусами 10 и 30 километров.


6. Уровень радиоактивного заражения местности постоянно растёт.


7. Сроки полного выведения из эксплуатации с очисткой аварийных энергоблоков составят около 100 лет.


8. Ущерб нанесён десяткам (сотням) тысяч людей, вынужденных покинуть зону отселения.


9. Энергосистема страны перенапряжена, поскольку аварийный объект был задействован в ней в значительной мере.


10. В почве обнаружены радиоактивные вещества, включая плутоний. Значит, выброс был.



Список можно продолжать, но как вы думаете, о какой станции идёт речь? О чернобыльской или о фукусимской? К сожалению, и о той, и о другой.
Уроки мужества



Сразу после аварии на «Фукусиме-1» средства массовой информации, и особенно интернет, запестрели сообщениями о том, что вот сейчас высокоцивилизованные и высокотехнологичные японцы покажут нам, как надо ликвидировать атомные неприятности. Свято верящие в заграничное превосходство и проклинающие себя за нашу варварскую отсталость довольно долго занимались самовнушением, что японские чудо-роботы уже расправились с радиацией.

Чуда не произошло. Роботов под рукой не оказалось, и ликвидацией аварии занимались обычные люди. Не буду цитировать отечественные и европейские СМИ, которые обсуждали социальный состав ликвидаторов (из бомжей и гастарбайтеров), пропажу без вести отдельных людей на станции (включая её генерального менеджера, который то ли уже самоликвидировался в духе самураев, то ли сбежал из страны, но о нём ни слуху ни духу). Также широко обсуждалось наличие смертельно облучённых, количество которых точно не известно. 



Что из всего этого правда, а что ложь, мы понятия не имеем. Не вызывает сомнения одно: четверть века прошло с момента катастрофы в Чернобыле, но методы борьбы с аварией практически не изменились. Сражаться с вырвавшимся из узды атомом способен только персонифицированный человек, причём человек, не жалеющий себя.

Аварии на Чернобыльской АЭС, которая якобы была более мощной, чем на «Фукусиме», СССР противопоставил героизм пожарных, массовый приток добровольцев-ликвидаторов и стремление как можно быстрее прекратить выбросы радиации в окружающую среду, даже заплатив за это человеческими жизнями.

В Японии правительство не занимается аварией: ему хватает землетрясения, а станция — это всего лишь коммерческое предприятие, и компания-оператор будет ликвидировать последствия в рамках экономической парадигмы, то есть минимизируя собственные убытки.

С камикадзе, на которых возлагали большие надежды некоторые комментаторы-фантасты, тоже как-то не заладилось. Поскольку на самом деле японский камикадзе уходил в мир иной, совершая подвиг, только после того, как в полной мере вкусил райской жизни на земле. Своей смертью на благо страны он фактически платил пусть за недолгую, но прекрасную и роскошную жизнь.

По всей видимости, этот рай для потенциальных камикадзе в сегодняшней Японии пока организовать не удалось. Это только на моей Родине, в СССР, простые люди, спасая жизни и здоровье гораздо большему количеству других людей, способны своими телами (практически буквально) «закрыть» рвущуюся на волю радиацию. И я горжусь и своей Родиной, и своими соотечественниками. Не было тогда в Чернобыле другого способа борьбы с аварией, кроме героизма и самопожертвования ликвидаторов. Думаю, что нет альтернативы мужеству и у Японии.
О сочувствии и злорадстве

Поведение японцев, сохраняющих спокойствие и демонстрирующих высокую организованность, заслуживает уважения. Думаю, что любые европейцы вели бы себя в этой ситуации совсем иначе. Жаль японцев, которые пережили Хиросиму, а теперь ещё и «Фукусиму». Сочувствует им весь мир, и весь мир готов помочь. Отдельных личностей, злорадствующих в интернете на тему «это вам, японцы, за наши Курилы и Порт-Артур», следует рассматривать как психически больных.

И вот тут мы приближаемся к тому, что действительно отличает случаи Чернобыля и «Фукусимы». Хочу сегодня обратиться к тем, кто слушал «Голос Америки», «Свободу», «Немецкую волну» в 1986 году. Нам сообщили тогда, что бесчеловечный коммунистический режим получил по заслугам. В западной прессе в полном объёме была отражена позиция, утверждающая, что такая авария может случиться только у тоталитарных монстров в варварском Советском Союзе, а в цивилизованных странах Запада такого произойти не может ни при каких обстоятельствах. Поскольку на Западе и демократия, и права человека, и технологическое превосходство, и сами люди другого качества — высшего. И аварии такой там быть не может, потому что «принцессы не какают».

Выражаясь современным языком, авария на ЧАЭС стала для Запада пиар-поводом и средством давления на СССР. Катастрофу на атомной станции и жертв этой трагедии — погибших, облучённых и просто беженцев — использовали для дискредитации советского строя, для борьбы с Советским Союзом и для его ослабления. Чернобыль стал зацепкой для проведения гигантской информационно-пропагандистской кампании. Запад сделал всё, чтобы превратить чернобыльскую трагедию в мощнейший символ античеловечности и неконкурентоспособности правящего в СССР режима. Такова была цель Запада, и он её достиг.

Многие наши соотечественники, не говоря уже о жителях «свободного мира», до сего дня верят в эту специально сконструированную символическую сущность чернобыльской аварии. Была устроена травля Советского Союза за то, что мы, варвары, не только сами себя уничтожаем, но ещё и вредим «радиоактивными облаками» цивилизованным европейским соседям. Ну, уж точно они, облака, навредят полуцивилизованным полуевропейцам из социалистического лагеря. Так понижали рейтинг СССР не только на Западе, но и в рядах союзников и сателлитов.

Вот что действительно кардинально отличает Чернобыль от «Фукусимы».
Миф об эффективной экономике. Как богатеть добрым словом и пистолетом

Так называемый Вашингтонский консенсус только формально может восприниматься как сугубо финансовый или экономический. На самом деле это мощный инструмент социально-исторического программирования, и этот инструмент был навязан России в самом начале 90-х годов как стране, потерпевшей поражение в холодной войне, и действует у нас уже более 20 лет.

Прежде чем стать «насильником», директор-распорядитель МФВ Доминик Стросс-Кан сообщил, что навязанная миру более 20 лет назад система финансово-экономического глобального регулирования под названием «Вашингтонский консенсус» есть зло для тех, кто подвергается такому регулированию, и одновременно есть благо и возможность получения сверхприбылей для тех, кто такое регулирование осуществляет. В принципе поступок г-на Стросс-Кана сравним с поступком гр. Паниковского, нарушившего Сухаревскую конвенцию и за нарушение оной примерно наказанного и изгнанного. Собственно, со Стросс-Каном ровно это и произошло.

И это правильно с цивилизованной точки зрения, поскольку практически любая возможность извлечения сверхприбыли у западной цивилизации строится либо на обмане (а способ обмана — самая большая тайна, поскольку на нём зиждется весь бизнес), либо на внеэкономической аргументации, то есть на принуждении к сделке, или, проще говоря, на вымогательстве. Как любили говаривать национальные герои США, «добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом».
Немного истории

Так называемое первичное накопление капитала возможно лишь за счёт сверхприбылей. Рассказы о том, что сначала я купил одно яблоко, помыл, дезодорировал, продал, а на полученные деньги купил уже два яблока и именно так сформировал свой первоначальный капитал, у людей, работающих в бизнесе, давно уже ничего, кроме улыбки, не вызывает.

Современный капитализм вырастал на плечах торговли, и капитал в нём формировался во многом за счёт неравноценного обмена и принуждения к кабальному договору. Вспомним хотя бы о знаменитом обмене стеклянных бус и бутылочного стекла на золотые самородки у африканских племён. В том числе и на этом формировался стартовый капитал современного капитализма. Изъятие золота на американских континентах времён их покорения цивилизованными европейцами происходило ещё проще — золото просто отбирали, а законных владельцев уничтожали. И на американском (отобранном у индейцев) золоте рос становящийся новой человеческой формацией (по Марксу) европейский, а сегодня уже мировой капитализм.

При рассмотрении подлинной природы капитализма интересны также промышленные революции в Британии в конце XVIII века и в США на сто лет позже. Нужно понять простой принцип (действующий и тогда, и сейчас) технического (можно даже сказать, инновационного) развития: если у тебя нет достаточного объёма средств для инвестиций, никакой революции не будет, то есть не будет никакого развития. Нужны крупные «временно свободные» средства, чтобы инвестировать их в промышленные разработки.

К середине XVIII века Великобритания была и торговым, и колониальным мировым лидером, опережая Испанию и Францию. Хорошо известно, что прибыль на колониальных товарах составляла сотни, а порой и тысячи процентов. Капитал, сформированный за счёт колониальных и торговых сверхприбылей, был в достаточном количестве к тому времени только у британцев. Они и стали лидерами промышленной революции.

Можно долго обсуждать роль либерализма в промышленной революции в США в конце XIX века, однако если бы американцам не удалось сформировать крупные капиталы на работорговле и рабском труде, вряд ли в США в это время состоялась индустриализация. Кроме того, США к тому времени уже стали специфической зоной для инвестирования собственно британского капитала, пока ещё второй частью англосаксонского мира.

Отцу-основателю конвейерного автомобильного производства, американскому суперкапиталисту Генри Форду приписывают два высказывания: «Я могу отчитаться за любой свой миллион, кроме первого» и «Любой крупный капитал основан на криминале». Я думаю, что эти высказывания относятся напрямую не только к самому старику Форду, но и к природе формирования капитала как такового. Сделка, порождающая сверхприбыль, может быть заключена и реализована только при наличии других (не экономических) факторов, порождающих неравноправие сторон. При игре со сверхприбылями и сверхкапитализацией «невидимая рука рынка» как бы отдыхает, поскольку задействуются механизмы регулирования игры, гарантирующие результат.
От депрессии к депрессии

Отдельного рассмотрения заслуживает американский способ борьбы с так называемыми кризисами. Поскольку природа сверхприбыльности при капитализме обеспечивается внеэкономическими средствами, то время от времени капиталистическому миру приходится сталкиваться с тем, что эффективность этих средств падает или все эффекты от них уже исчерпаны. Так устроены все капиталистические кризисы, носящие системный характер.

Как же бороться с кризисом, который возник как результат недейственности обмана или невозможности принуждения к кабальным условиям сделок? Да очень просто: ещё большим обманом и более радикальным принуждением.

Конечно же, участие США во Второй мировой было значимо для преодоления ими Великой депрессии и её последствий, однако нужно понимать, что основным «лекарством» выступила банальная девальвация доллара против золота. Вначале у всех граждан Соединённых Штатов отобрали всё золото под страхом уголовного преследования, ввели мораторий на обмен долларов нерезидентов (и других государств) и только потом обозначили новую долю золотого наполнения. Известные Бреттон-Вудские соглашения фиксировали такое наполнение доллара золотом, которое давало возможность эмиссионного финансирования капитализации хозяйства США на десятилетия, тем более что после войны практически весь золотой запас мира в физическом выражении был сосредоточен в США.

Вторая американская депрессия 1967–1980 гг. была преодолена практически тем же способом, только с ещё большим цинизмом. Когда президент Французской Республики Шарль де Голль начал требовать обмена скопившихся у Франции долларов на реальное золото, то он не нашёл понимания у американских властей, более того, столкнулся с противодействием. Де Голля ждала студенческая революция 1968 года в Париже и отставка, Америка вынуждена была опять ввести мораторий на обмен долларов, а затем и вовсе отказаться от золотого эквивалента. Фактически к 1973–1975 гг. хозяйственно-экономическая система США проиграла в соревновании с СССР. Советская социалистическая система «сверхэксплуатации» всех без исключения собственных ресурсов оказалась эффективнее и конкурентоспособнее.

Согласно экономической логике Америка должна была объявить дефолт и банкротство. Но США были лидером западного мира в борьбе с «империей зла» и вели войну на уничтожение противника, тогда как мы начали разглагольствовать о мирном сосуществовании двух общественно-политических систем, а потом и вовсе объявили перестройку и новое мышление. В момент фактического американского банкротства в 70-е годы прошлого века весь западный мир принял на себя дефицит капитализации экономики США, когда страна отказалась от золотого стандарта, а США получили возможность фактически обнулить всю накопленную к тому времени кредиторскую задолженность и продолжать строить кредитно-эмиссионную пирамиду.

Сегодня попытаются сделать такую же операцию всему миру, а не только западному. В этом и состоит так называемое чудо так называемой рейганомики. Устоявшийся миф говорит нам о том, что правление Рональда Рейгана было сверхлиберальным и именно благодаря этому либерализму в экономике США совершили резкий скачок вперёд и похоронили СССР. Это пропагандистское враньё. Реально налоги за период правления Рейгана в США выросли, а (и это самое главное) долги Америки и американцев начинают расти практически в геометрической прогрессии. В этом основной секрет успеха «рейганомики» — неограниченный кредит, который никто и никогда не собирается отдавать. Для того чтобы это стало практически очевидным, достаточно взглянуть на информацию в «Википедии» по запросу «долги США».

На этом и надорвался СССР. Мы были обречены, когда позволили США отказаться от золотого наполнения доллара. Соревноваться дальше с США было бессмысленно, поскольку результат был заранее известен. Это почти так же, как если бы на ринг вышли боксёр, обязанный сражаться по правилам бокса, и мастер по боям без правил, не обязанный никакие правила соблюдать, да ещё у последнего был бы отменён и допинг-контроль, обязательный для первого.

Если внимательно отнестись к таблицам, то мы увидим, что в десятилетия кризисов (депрессий) долг США растёт кратно в разы. За счёт чего это возможно? Только за счёт печатного станка и реальной девальвации. Вот и всё американское чудо. Если бы у России была возможность безвозвратно закачать в свою экономику хотя бы по триллиону долларов ежегодно в течение десяти лет, наверное, наше «экономическое чудо» было бы куда «чудесатее» американского.
Предложение, от которого нельзя отказаться

Падение СССР и наше поражение в холодной войне подарили США золотые годы правления Клинтона и на десятилетие отодвинули нынешний американский и мировой кризис. Ограбление проигравшего социалистического лагеря позволило американцам ещё раз получить сверхприбыль. Так называемый Вашингтонский консенсус, поминки по которому мы сегодня справляем, есть всего лишь один из механизмов глобального перераспределения мировых богатств в пользу образовавшегося после падения СССР мирового гегемона в лице США. Это навязывание другим странам таких правил, которые не могли привидеться Америке для самой себя и в страшном сне.

Если не вдаваться в детализированные подробности, можно утверждать, что экономическая политика в рамках Вашингтонского консенсуса, принятая бывшими социалистическими странами и странами Латинской Америки под давлением США посредством и через МВФ, есть мощнейший инструмент декапитализации хозяйства этих стран. Сверхприбыль должна формироваться только в одном месте, ибо только сверхприбыль является истинной и подлинной ценностью капитализма.

Более того, всем странам бывшего социалистического лагеря навязывались такие условия, которые в принципе исключают для этих стран возможность перехода в режим развития, не говоря уже об интенсивном развитии. В лучшем случае в побеждённых странах должны сложиться воспроизводящиеся системы обслуживания нужд гегемона.

Однако, по всей вероятности, именно к нашей стране это всё же не относится. Здесь работает система неспешной, но необратимой деградации, которая в конце концов должна привести к исчезновению самой страны. Одним из инструментов такой деградации как раз и являлся институт Вашингтонского консенсуса, который был навязан нам в излюбленной американцами форме предложения, «от которого нельзя отказаться».

При этом далеко не факт, что мы сможем отказаться от него даже сейчас, когда его истинный грабительский характер признал объявленный насильником бывший глава МВФ Доминик Стросс-Кан. Для такого отказа нам нужна не только политическая воля, но и собственное видение будущего своей страны, понимание перспектив и постановка исторических целей. Собственных, а не навязанных извне. С этим у нас пока плохо.

* * *

Есть ещё одна замечательная американская поговорка: «Можно некоторое время обманывать всех. Можно всё время обманывать некоторых. Но невозможно всё время обманывать всех». Это, так сказать, девиз успешного американского бизнесмена-капиталиста. Вот это золотое правило ведения бизнеса по-американски сами же американцы сегодня подзабыли. Капиталистический лохотрон кредитно-эмиссионной экономики, кажется, исчерпал свой ресурс. Можно, конечно, пытаться делать вид, что всё не так плохо, но это только усугубит проблему. По всей вероятности, мир обречён искать историческую альтернативу англосаксонскому капитализму, хотя сами капиталисты будут пытаться убедить нас в том, что альтернативы ему нет, то есть будут продолжать пытаться всё время обманывать всех.

Исторически наша попытка построить нечто иное в виде СССР хоть и окончилась фактической неудачей, ещё не означает невозможности альтернативы капитализму в принципе. На пороге грандиозного европейского цивилизационного кризиса мы можем опереться на поистине бесценный советский опыт. Нужно внимательно следить за тем, что делают китайские товарищи. У них пока ещё тоже есть шанс. Хотя на заданный мне вопрос по поводу наших ближайших перспектив я предпочитаю оптимистично отвечать: «Всё ещё хуже, чем на самом деле».

[Дмитрий Куликов]

За три столетия демократия превратилась в декоративную конструкцию, имитирующую власть народа. Культурно-исторический кризис либерально-демократической модели с каждым днём становится всё более очевидным.

Собственно, действительного народовластия в истории человечества ещё ни разу не было.
Заслоняться от проблематизации существующего политического строя известной фразой Черчилля «Демократия — худшая форма правления до тех пор, пока вы не сравните её с остальными» (Democracy is the worst form of government unless you compare it to all the rest) больше не представляется возможным. Настало время сравнивать. Приходит понимание, что либеральная демократия к народовластию не имеет никакого отношения, что народовластия не существует, что в большом числе конституций о принадлежности власти народу написана ложь. Что же это такое — народовластие?
От Афин до самых до окраин

Конец XIX и весь XX век сильно повлияли на представления о демократии, в корне изменив их. По крайней мере, о демократии времён античности, которая была способом организации власти меньшинства над большинством. В этом заключался главный секрет её эффективности.

Для того чтобы участвовать во власти (демократически организованной), необходимо было быть: а) свободным от рождения; б) мужчиной; в) гражданином. Только при наличии этих трёх признаков можно было участвовать в демократии и обладать политическими правами, точнее, одним синтетическим политическим правом — властвовать, иметь власть. 



И в греческом полисе, и в Римской республике таких демократически имеющих власть было заведомое меньшинство. В форме демократии они властвовали над большинством (рабы, вольноотпущенники, не граждане, женщины). Важно понимать, что как только в истории пропорции смещались и круг «демократически властвующих» расширялся, немедленно следовало изменение формы властвования, как правило, в сторону диктатуры (монархии), способной сохранять власть меньшинства над большинством. 
Это, во-первых.

Во-вторых, несколько слов о гражданстве. Римское гражданство времён республики подразумевало далеко не только права, но и обязанности. Главная обязанность римского гражданина состояла в том, чтобы вовремя занять своё место в строю когорты, центурии и легиона, в том, чтобы отдать свою жизнь за Рим. Так же дело обстояло и в античных Афинах. Только граждане, имеющие политические права и обязанности, могли быть носителями и участниками демократии, в то время — народовластия.

Народ Рима или народ Афин и был тем самым правящим меньшинством, состоящим из граждан. Весь народ мог собраться на Форуме или на Агоре и вершить судьбы государства. Все остальные, кого в эти места не допускали, соответственно, никаким народом не являлись и к демократии (народовластию) отношения не имели.

За этим стояла железная логика: древние греки отлично понимали, что Человеком может считаться только тот, кто обладает политическими правами и обязанностями, остальные, по мнению греков и римлян, не люди. А народ может состоять только из людей.

Эпоха возрождения


Со времён английской революции (1649) и практически до революции российской (1917) все демократии оставались формой властвования меньшинства над большинством. Все западные демократии этого времени были цензовыми, то есть допуск к демократическим процедурам был сильно ограничен. Владимир Ленин называл эти демократии буржуазными, хотя ценз был не только имущественный, но и половой, и расовый.

Народ понимался в этих демократиях так же, как в Древнем Риме. Знаменитая преамбула к Конституции США, начинающаяся словами «Мы, народ Соединённых Штатов» (We the People of the United States), подразумевает имущественный, расовый, половой, высокий возрастной ценз для обладания политическими правами и формирования того самого властвующего народа. К народу США не относились в то время индейцы, рабы, чернокожие, женщины, бедняки, лица без гражданства.

Таким образом, американская либеральная демократия, которую США продвигают по всему миру в качестве эталона, сложилась исключительно как форма власти меньшинства над большинством. Формально чернокожие получили политические права только в 1870 году, женщины — в 1920-м (активное избирательное право), имущественный ценз полностью был ликвидирован только 23 января 1964 года, когда 24-я поправка к Конституции США была принята конгрессом. Она вводит запрет ограничения избирательных прав по основаниям неуплаты налога. Необходимость принятия поправки объяснялась политикой ряда штатов, которые стремились не допустить к выборам бедное население (значительную часть которого составляли афроамериканцы и иммигранты).

Таким образом, к всеобщей (массовой или тотальной) демократии США переходят только в последней трети XX века (и то оставляя, например, такой «пережиток», как коллегия выборщиков и непрямые выборы президента).

Переход к тотальной демократии привёл к крушению Британской империи, по крайней мере, к формальной независимости большинства британских колоний. И это тоже случилось на границе последней трети XX века. Что же заставляет США и Запад в целом отказываться от ограниченной цензовой демократии и переходить к демократии всеобщей или полному народовластию?
Историческая альтернатива


Россия перешла к всеобщей массовой демократии стремительно и исторически одномоментно, вместе с большевистским переворотом 1917 года. Оформлен этот переход был Конституцией 1936 года, сообщившей о том, что социализм в СССР в основном построен.

И Ленин, и после него Сталин опирались непосредственно на волю большинства. Ведь это большинство хотело, чтобы не было богатых. Вот их и ликвидировали. Правда, довольно быстро выяснилось, что, для того чтобы властвовать, опираясь на волю непосредственно большинства, нужно ликвидировать всё несогласное меньшинство — уничтожить, выслать, интернировать. Большинство должно быть монолитным и не иметь политической и идеологической альтернативы. Оно должно быть тотальным, всеобщим, когда для меньшинства не остаётся места. Внутри общества победившего большинства возможна любая «демократия», если она не касается вопросов реальной политики и власти.

Советский Союз, который победил фашизм и в котором были реализованы и всеобщее избирательное право, и равенство полов, и расовое равенство, после Второй мировой был безусловным лидером и образцом для человечества, как любили тогда говорить, локомотивом прогресса. США и Великобритания объявили СССР так называемую холодную войну и одновременно занялись глубокой модернизацией собственной общественно-политической и социальной системы.

Модернизация эта шла по нескольким направлениям. Во-первых, глубокая идеологизация западного населения. Нужна была ещё одна светская вера, способная конкурировать со светской верой в коммунизм. Такая вера в либеральную демократию как высшую ступень развития человеческого общества была создана. Во-вторых, средний уровень жизни на Западе должен был превосходить уровень жизни большинства в СССР.

Модель потребительского общества возникла тогда же. В ней, кстати, ничего нового нет. Это модель позднего Рима, воплощённая в девизе «Хлеба и зрелищ». Оба направления модернизации должны были эффективно компенсировать переход к всеобщей демократии в странах Запада, к которой их подталкивало наличие такой демократии в СССР.

В это же время начинают формироваться так называемые избирательные технологии. В позднем Риме, для того чтобы быть избранным, нужно было содержать обширную клиентелу и быть отъявленным популистом. Довольно быстро избирательные технологии ХХ века превращаются в манипулятивные, отрефлектированные и в литературе — «Вся королевская рать», и в кино — «Хвост вертит собакой». Ошибкой является полагание этих случаев как единичных фактов, а не как системных признаков современной всеобщей демократии.
Тотальная демократия сегодня



Итак, за 300 лет буржуазная (классовая) демократия из формы организации власти меньшинства над большинством (собственно, такими же формами являются и сословная и абсолютная монархии, и олигархия, и диктатура) превратилась в декоративную конструкцию всеобщей демократии, в которой с большей или меньшей эффективностью имитируется народовластие.

Почему имитируется? Да потому что тот или иной политический курс практически никак не зависит от результатов народного волеизъявления. Более того, сегодня практически невозможно найти какие-либо принципиальные отличия в программах политических партий и политических деятелей, если не брать в расчёт маргиналов. Власть должна нравиться народу — вот главное требование к любой политической программе. Ему можно соответствовать в условиях избыточного потребления и займов, но это невозможно, когда уровень жизни основной массы населения (народа) падает. Легко потреблять ресурсы всего мира, оплачивая их долгами и экспортируя лишь демократию в виде революций. А что делать, если революция придёт и к тебе, потому что в долг больше не дают? Имеют ли право на восстание народные массы в США, если их не устраивает ни одна из двух существующих партий? Это то, что нам предстоит скоро узнать. Отказать своему народу в таком праве, возведя либеральную демократию в ранг светской религии, будет очень трудно.

Реально ли действительное народовластие? Или оно возможно только в тоталитарном обществе большинства, лишившего меньшинство всяких прав или самого существования? Скорее всего, в ближайшее время мы будем наблюдать разрушение общественного консенсуса в США и ЕС. Действительного народовластия в истории человечества ещё ни разу не было. Всеобщая демократия продолжает оставаться идеей, привлекательной, но пока нереализуемой.
Миф о мультикультурализме. Крах того, чего не может быть

Европейская псевдоконцепция мультикультурализма столь же бессмысленна, как и первоисточник — американский «плавильный котёл». Её крах пару лет назад официально признали лидеры трёх ведущих государств Европы — Германии, Великобритании и Франции.

Как и свойственно обрывочному постмодернистскому сознанию, этот метафоричный термин возник как аллюзия другой либеральной метафоры — «плавильного котла», призванного стирать национальные особенности общества и ретушировать дискриминационное расовое наследие в современных США. Концепция эта не только метафорична, но и довольно примитивна.
Американский «плавильный котёл» на костях хозяев Америки

Предполагается, что поскольку практически всё население США имеет иммиграционную природу возникновения, то Америка и есть котёл, в котором переплавляются происхождения. Пока ещё встречаются американцы итальянского или ирландского, или африканского происхождения, но с течением времени исходные культурные коды будут отмирать и замещаться кодом собственно американской культуры. Так ли это — неизвестно. Пока это не более чем социально-политическая гипотеза. Но, например, ураган «Катрина» и его последствия довольно быстро и жёстко поделили население пострадавших городов на белых и чёрных.

Метафора «плавильного котла» оказывается предположительно реализуемой, прежде всего, в силу фактического отсутствия коренного населения, которому исторически принадлежит страна. О судьбе североамериканских индейцев говорено много, напомню лишь, что, по официальным подсчётам Бюро переписи населения США, в индейских войнах в период между 1775 и 1890 годами погибли 45 тысяч индейцев. Численность индейцев, населявших нынешнюю территорию США и Канады, сократилась к началу XX века с 2–4 миллионов до 200 тысяч.

Сегодня немногочисленные потомки североамериканских индейцев получили в США наименование «корневые американцы». И это такой же компенсаторный вербальный конструкт, как «афроамериканцы». Роли эти «корневые американцы» в общественной жизни не играют никакой, поскольку культура их и цивилизация были целевым образом уничтожены. Пока их уничтожали, они назывались краснокожие или (в лучшем случае) индейцы. Теперь — корневые американцы. Чтобы не обижать. Чернокожие времён рабства, расизма и Ку-клукс-клана назывались ниггерами, а теперь вот афроамериканцы. И все под флагом политкорректности как бы «переплавляются».

WASP, т.е. белые англосаксонские протестанты, которые до сих пор являются реальным правящим классом в США, хотя и хотели бы это поменьше выпячивать, используют идеологию «плавильного котла» и политкорректности сугубо в качестве инструментов социального управления. В рамках действующей в США и Западной Европе светской либерально-демократической религии и «плавильный котел» с политкорректностью, и толерантность с мультикультурализмом есть идеологические атрибуты веры в демократию. А реальный правящий класс (WASP) как бы пока соглашается (в рамках провозглашённой политкорректности), что они такие же потомки иммигрантов, как и все остальные. Вот даже президент и то вдруг — афроамериканец. Правда, если непублично возникает вопрос о том, кто создал Америку и who make decisions, вот тут всё сразу встаёт на свои места.

Политкорректность — это когда ряд тем запрещается для обсуждения или когда философские понятия и категории, имеющие реальное содержание, замещаются бессмысленными терминами и когда все делают вид, что проблем нет, чтобы якобы кого-то не обидеть. Политкорректность — это такая нормировка человеческого поведения, существующая в современном светском либерально-демократическом обществе, дабы это общество пребывало в состоянии покоя и необременённости мышлением. Кто эту норму поведения нарушает, тот хам, грубиян и дикий варвар. Его нужно срочно перевоспитать или превратить в маргинала или устранить каким-либо другим образом.
Европа: толерантность лопнула, а расизм — нет

Итак, идея «плавильного котла» как бы работает в условиях отсутствия исторических хозяев страны, обладающих историческим и культурным приоритетом. Европейцы не могли принять подобную метафору. Европа — это их (французов, немцев, англичан) земля, их история, их культура. Чего ради, скажите, они должны с кем-то там «сплавляться» в нечто новое? С какими-то приезжими турками или арабами? Нет, ни при каких условиях западноевропейское самоопределение не предполагает слияния культур в одну. Это означало бы исчезновение всех культурных кодов западноевропейской цивилизации.

Вот на осознании этой невозможности европейского «плавильного котла» и возникает в Европе конца XX — начала XXI веков социальная концепция мультикультурализма, направленная на развитие и сохранение в отдельно взятой стране культурных различий.

Мультикультурализм как теория или скорее как идеология признаёт права за коллективными субъектами — этническими и культурными группами. Такие права могут выражаться в предоставлении возможности этническим и культурным общинам управлять обучением своих членов и даже давать политическую оценку.

Нужно понимать, что это именно псевдоконцепция, поскольку никакого ответа о способе совместного существования, не говоря уж о способе взаимообогащения или взаимопроникновения культур и типов самоорганизации общин, этот термин в себе не содержит. Она вообще не предусматривает способа действия. Опираясь на псевдоконцепцию мультикультурализма, невозможно ничего в обществе и государстве организовать, спроектировать или спрограммировать.

В лучшем случае мультикультурализм — часть либералистической идеологии толерантности, то есть терпимости ко всему отличному от тебя и от того, что тебе принадлежит. Поскольку просто уничтожать удаётся всё меньше и меньше, а вообще-то могут уничтожить и тебя (терроризм), то приходится терпеть, т.е. быть толерантным.

Таким образом, так называемый крах так называемого мультикультурализма у современных западных европейцев есть всего лишь предел терпению (граница толерантности). Европейцы не согласны больше терпеть (даже во имя идеалов либерально-демократической веры) нынешнее положение вещей в сфере иммиграционной, трудовой, социальной, национально-культурной и культурно-религиозной политики.

Попросту говоря, эти приезжие совсем оборзели. Никакой толерантности на них уже не хватает! А когда терпения не хватает, тут уж не до политкорректности с мультикультурностью. По сути своей это означает, что западноевропейское общество остаётся насквозь пронизанным идеями собственного цивилизационного, расового, культурного превосходства и не способно до сих пор воспринимать Другого как Равного себе.
Об отсутствии мультикультурализма в России

В отличие от западноевропейцев и североамериканцев нам нечего прятать за псевдоконцепциями.

Мы не уничтожили ни одного народа, мы не вели десятилетиями религиозных войн. Мы никого насильно не крестили. Мы не выжигали деревни напалмом, не сбрасывали на города атомные бомбы. У нас не было рабства как формы этнического и расового господства, и мы всегда боролись с работорговлей.

Мы развивали расширенную территорию, а не эксплуатировали её с целью извлечения сверхприбылей.
Мы спасли ряд народов от уничтожения и исчезновения. Мы обладаем реальным многовековым опытом плодотворного сосуществования в едином государстве многих национальностей и многих культур.

Православное христианство (ортодоксия), в котором взращён русский народ, действительно удерживает в себе в качестве культурного кода библейскую истину, что во Христе «нет ни эллина, ни иудея». Немного есть в мире стран, где столетиями стоят рядом православные и мусульманские храмы.

Всё это значит, что если ты на самом деле считаешь человека другого вероисповедания и другой национальности, другого цвета кожи и разреза глаз равным себе, то тебе не нужна толерантность. Другого не надо терпеть и с его наличием не надо смиряться. Он просто есть. Равный тебе самому, ибо таким Бог сотворил этот мир.
Миф о русском историческом опыте. Помнить всё, гордиться собой и научить других

4 ноября — праздник, честно сказать, не сильно популярный, почитаемый за «искусственное календарное образование». Однако на самом деле у этого праздника есть реальное историческое и цивилизационное содержание — собственно Народное Единство. То самое единство, на котором испокон веков стояла и стоит земля Русская.
О происхождении

Этот недавно учреждённый общероссийский праздник носит название «День народного единства». Хорошо бы ответить на вопрос, о каком народе идёт речь и, собственно, в чём заключалось и заключается его единство. При всей кажущейся самоочевидности ответов на самом деле всё не так просто.

Московское царство, сложившееся во времена Ивана Грозного, было вполне себе разнородно и на первый взгляд ничем не объединено, кроме власти сильного царя. Приняв на себя миссию Третьего Рима, Москва утвердилась как столица нового государства, включившего в себя Московию, Казанское, Астраханское и Сибирское ханства. Вот этот базовый протоимперский состав России был очень пёстрым национально, конфессионально и, конечно же, социально. Именно народное единство этого нового восточноевропейского государства проверялось на прочность Смутным временем и иноземными вторжениями.

В дореволюционное время (до 1917 года) этот день праздновался как День Казанской иконы Божьей Матери, чудотворная сила которой считается необычайной. И ведь действительно ― немалое чудо состояло в том, что страна, представляющая собой «лоскутное одеяло», не распалась. Люди разных сословий и классов, вероисповеданий, языков, культур и национальностей не погрязли во вражде, а смогли объединиться, выстоять в борьбе и победить, явив противнику новую, никогда до этого не существовавшую культурно-историческую сущность — российский народ. В войсках Минина и Пожарского против интервентов сражались все национальности и конфессии, проживавшие на территории Московского царства.

На самом деле этот праздник можно было бы называть Днём рождения народа. Или, по-другому, Днём происхождения российского народа, спасшего и защитившего свою страну. Сделав это, российский народ произошёл из русских, татар, украинцев, башкир и стал быть.

И сегодня, в XXI веке, российский народ — это всё то же этническое и конфессиональное многообразие, использующее в качестве основного (или одного из основных) русский язык и воспитанное в культуре единого государства и большой страны, учреждённых в эпоху Ивана Грозного более 400 лет тому назад. Российский народ многонационален и многоконфессионален по факту своего возникновения и происхождения. Это народ имперский по своей сути.
О сути единства

Итак, современная Россия исторически сразу начала формироваться как империя. То есть как форма совместного исторического сосуществования принципиально различных социокультурных организованностей. Единство российского народа испытывалось многократно. Все завоеватели России всегда пытались для этого расколоть российский народ либо по национально-конфессиональным признакам, либо по социально-классовым, а лучше по всем линиям разлома одновременно. И что интересно, именно народное единство, позволяющее отбросить все навязанные или спровоцированные противоречия, каждый раз становилось тем последним неприступным рубежом, который враги так и не могли преодолеть.

Имперской форме организации как форме сосуществования культурно разного противостоит форма национального государства. Эта форма, наоборот, является унифицирующей, она фиксирует принцип жёсткой иерархии связей и структур управления — в отличие от имперской формы, принципиально гетерархической и построенной на взаимозависимостях. Именно национальные государства породили самые жестокие дискриминационные режимы, и прежде всего германский фашизм (нацизм).

Сегодня в России пытаются каким-то образом имплантировать в ткань имперской культуры и имперского мышления ценности и идеологию национального государства, и это, на мой взгляд, является, пожалуй, самой большой угрозой и самым большим вызовом историческому существованию страны. Русский национализм, если он утвердится в форме ведущей идеологии (или одной из ведущих), выступит могильщиком исторической России.

В современной Западной Европе сегодня совершается большой культурно-исторический эксперимент: попытка построить империю из многих национальных государств, выращивание имперской формы организации как бы поверх национальных государств. Многие в Европе понимают, что исторически конкурентоспособной является только такая форма. Шансы этого эксперимента на успех резко возрастут, если Европа (прежде всего Германия и Франция) наберётся смелости и захочет полноправного и полноценного участия России в новом панъевропейском проекте. И самое главное, если Европа сможет противостоять воле США, прямо запрещающих ей это.

Любопытно, что в лидеры мира в XXI веке зачислены страны, которые принципиально несут в себе имперскую форму организации жизнедеятельности. Это США и Китай. США проектировались отцами-основателями по образу и подобию древнеримской империи, а Китай никогда ничем другим, кроме как империей, и не был.

В то же время показательно, что Россия оказалась отодвинутой на обочину исторических процессов, как только отказалась от имперской сущности в момент распада СССР. Ведь главным мотором распада Союза была Российская Федерация, стремившаяся приблизиться к форме национального государства. Мы сегодня имеем в России успешно реализованный проект российских либерал-реформаторов начала 90-х: сбросить с себя все республики, радикально снизить военные расходы и существовать за счёт природной ренты. Ничего больше либерал-демократы «ельцинского призыва» не планировали и не проектировали, никаких других целей не ставили. А если ничего другого не планировали, так оно ниоткуда и не могло взяться — так же, как вопреки распространенным заблуждениям не происходит «самозарождения жизни» в куче грязного белья.

От того, насколько сегодня российский народ и российская элита смогут осознать себя имперскими, а не национальными, а значит, не националистическими, прямо зависит способность России существовать в истории.

Двадцать лет с момента распада СССР, на мой взгляд, достаточный срок для того, чтобы осознать: новые «независимые» национальные государства стали лишь материалом деятельности других государств, далеко не национальных, а глубоко имперских по своей форме и сути.

Имперская реинтеграция постсоветского пространства и возможная трансъевропейская интеграция в проект «Большая Европа от Лиссабона до Владивостока» — единственный сценарий, при котором возможно замещение процессов социокультурной деградации процессами исторического развития на всей этой территории.

Естественным противником такого сценария являются США, мыслящие себя современным Римом, то есть единственной европейской империей, Западную Европу — античной Грецией, колыбелью культуры и цивилизации, имеющей заслуги в прошлом, но во времена становления империи никакой политической роли не играющей. Ну а Россию штатовская политическая мысль видит в роли античного Карфагена, который должен быть разрушен. Частично современный Карфаген (Россия) как единственная возможная историческая альтернатива современному Риму (США), но происходящая из того же культурного корня, уже разрушен, поскольку Советский Союз пал, а мир, как кажется многим, стал однополярным и безальтернативным.
«Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь…»

Эти строки из гимна Советского Союза сегодня звучат по отношению к недавней нашей истории практически как издевательство. Союз не только оказался легко разрушимым (настолько, что его даже никто не вышел защищать), но и сама «великая Русь» (Российская Федерация) старательно разрушала этот Союз.

В чём же ключевая проблема? Ведь в СССР была очень высокая степень межнационального, межкультурного и даже социального единства. Равенство самых различных типов достигало во времена Союза самых значительных исторических высот. И тем не менее Союз развалился.

Думаю, всё дело в том, что подлинное народное единство базируется не только и не столько на отсутствии конфликтов и противоречий (кстати, оные в позднем СССР были следствием процессов распада и разложения, а отнюдь не их причиной), сколько на единстве целей и ценностей. Цели и ценности существуют в человеческом мышлении и деятельности и являются важнейшим средством организации человеческого мышления и деятельности. Предполагаю, что без целей и ценностей человеческого мышления и деятельности вообще не бывает.

Исторической целью советского народа и его авангарда, КПСС, было построение коммунизма. Коммунизм в соответствии с планами партии и народа мы должны были построить к 1980 году. Мы его к 1980 году и построили. Вместо того чтобы признать, что это и есть коммунизм (поскольку никакого другого коммунизма даже в идеальном проектном виде не существовало), зафиксировать результаты построения, проблематизировать их, поставить новые цели и двинуться дальше, мы, советский народ, будучи не удовлетворены результатами оного построения, решили отказаться от всей своей советской истории и признать этот период ошибкой.

Более глупое, бессмысленное и истеричное решение придумать трудно. Понятно, что формировалось это решение, с одной стороны, в условиях тотальной свободно действующей пропаганды наших цивилизационных и исторических конкурентов, а с другой стороны, в условиях отсутствия в стране действенного правящего класса, способного выполнять историческую работу по постановке исторических целей и формированию ценностей, соразмерных миру и времени.

Партийная советская номенклатура так и не смогла стать настоящим правящим классом. Эта номенклатура была цивилизационно неконкурентоспособна, поскольку единственным действенным механизмом формирования и ротации этого квазиправящего класса были репрессии. Репрессии как институт вертикальной мобильности, репрессии как механизм кадровой политики и, самое главное, репрессии как институт формирования предельного единства и устранения несогласных.
Поэтому, прежде всего, сама партийная номенклатура сдала Советский Союз — с одной стороны, не способная поставить новые исторические цели, с другой стороны, не способная воспроизводиться в виде действительного правящего класса в условиях замещения репрессиями необходимой для воспроизводства и развития политической конкуренции. Поэтому элита предала и свою страну, и свой народ.

Для сегодняшней России невероятно актуальны несколько простых вопросов:

— А появился ли в России за прошедшие 20 лет новый правящий класс?

— Если да, то в чём этот правящий класс является новым по сравнению с советской номенклатурой и почему он не предаст также свою страну?

— Или, может быть, он никакой не новый и обязательно предаст или даже уже предал?

— И если дела действительно обстоят именно таким образом, то с чем тогда нам связывать наши надежды?

— И не это ли самая большая проблема сохранения (построения) народного единства?

Скорее всего, наша историческая ситуация именно такова, поскольку действительного правящего класса, способного выполнять свою историческую функцию, у нас по-прежнему нет.
О нашем месте в мировой истории

Августу 1991-го обязаны мы появлением «новой России», которая одержала победу над Советским Союзом, разрушив его. Это событие ещё требует своего анализа, но историческая оценка его была выдана почти сразу же и не претерпела за последние почти 20 лет практически никаких изменений. Нам было предложено возрадоваться окончанию «социалистического (коммунистического) эксперимента» и бурно отпраздновать «возвращение в Историю».

История при этом понимается как некий естественный процесс, у которого есть свои «законные», т.е. исторически сложившиеся лидеры. Это, конечно же, так называемое цивилизованное человечество западных демократий. Причём мы сами пообещали себе, что больше не будем изобретать велосипед, всё уже давно придумано до нас, нужно просто всё повторять за «цивилизованными странами» и лет через 20–50 всё само собой как-то наладится.

Половина этого отведённого нами самим себе срока вот-вот минет. А «всё» никак не налаживается. Или налаживается, но как-то не так.

На самом деле мы не вернулись в Историю (поскольку никуда из неё и не выпадали и были лидерами исторического процесса), а мы влипли в историю, отказавшись от собственных исторических целей и проектирования своего будущего. В отличие от революции 1917 года революция 1991-го не требовала от своих детей строительства нового мира, а значит, и проектирования новых социально-политических и социально-производственных систем. За прошедшие почти 20 лет мы не построили ничего нового в этой сфере.

Ничего удивительного в происходящем нет. Практически всё российское население, поддержавшее Ельцина в 1991 году (не говоря уже о так называемых элитах), хотело единственно «чтобы у нас было, как у них». Эта «историческая цель» остаётся единственной реальной рабочей целью и сегодня. Никаких других мы не поставили.

Но мы также отказались и от анализа того, что именно значит «как у них». Мы до сих пор не разобрались, что такое современная западная цивилизация. Если начать всерьёз отвечать на этот вопрос, то станет понятно, что стремиться там особо не к чему.

Кризис современной западной социально-производственной и общественно-политической системы обозначился в последние годы довольно рельефно. То, что мы находимся лишь в начальной стадии этого кризиса, очевидно. Он будет углубляться, западная цивилизация будет переживать проблематизацию своих культурно-исторических оснований и, лишь пережив её, сможет приступить к собственному новому проектированию.

Таким образом, отказавшись в 1991 году от собственного цивилизационного проекта и проектирования, обозвав 70 лет своей истории «неудавшимся социальным экспериментом» и «тупиковой ветвью развития», мы «пересели в поезд, уже пришедший на свою конечную станцию». Мы вступили в кризис европейской цивилизации вместе с этой цивилизацией.
О предпосылках и задачах нового масштабного социального проектирования

Сегодня теоретически мы имеем гораздо больше шансов справиться с этим кризисом. Для этого нужно не бояться признаться себе, что европейский цивилизационный кризис есть реальность, что он требует глубокого анализа и что мы нуждаемся в новом масштабном социальном проектировании. Проектировании, которое способно содержательно ответить на вопрос о том, какими в современном мире должны быть Власть, Государство, Общество, Человек.

Мы имеем возможность ответить на эти вопросы быстрее и лучше так называемых цивилизованных стран, если подвергнем тщательной рефлексии и анализу наше советское прошлое, а не будем презрительно отказываться от него.

Мы имеем возможность быстрее и лучше справиться с кризисом, если освоим современные методы проектирования. Это значит, что мы прекратим создавать структуры, институты, организации. Мы должны начать проектировать деятельности. Образовательную деятельность, деятельность по здравоохранению и медицине, деятельность по обеспечению правопорядка и т. д.

Проще говоря, мы должны понять, что, например, проектирование деятельности по обеспечению правопорядка ничего общего не имеет с переименованием милиции в полицию. Что «Сколково» — это вещь, может быть, и полезная (что не доказано), однако его появление никак не обеспечивает развития в стране инновационной деятельности. Что корпорация «Роснано» во главе с Чубайсом, наверное, более эффективно распределяет государственные средства, чем соответствующее министерство, но никак не гарантирует нам стратегического лидерства в какой-либо многообещающей научной сфере.

Если мы, отказавшись от масштабного проектирования и постановки исторических целей, думаем, что вернулись в Историю, то это и есть самая большая ошибка. В Истории находится только тот, кто её делает. Остальные, как писал Гегель, «есть лишь навоз истории».

[Галина Иванкина]

http://zavtra.ru/content/view/neposilnaya-nosha/

9 сентября 2013 13
Общество

«Как долго не могли наши предки понять простого закона, что судьба общества зависит только от них самих, что общество таково, каково морально-идейное развитие его членов…»

Иван Ефремов «Туманность Андромеды».

Для современной молодёжи советская эпоха – это легендарное, полусказочное время; СССР - этакая смесь исчезнувшей империи с фантазийной страной. Для одних это – какой-то Мордор с вечной маршировкой, «колбасными» очередями и одинаковой, серой одеждой. Для других – нечто, вроде антично-мифологической, счастливой земли Аркадии, но с пионерскими кострами, светлыми лицами и самым лучшим в мире высшим образованием. Разумеется, пытливые двадцатилетние ребятки частенько задают вопрос своим родителям, а иной раз и блогерам, которым перевалило за сорок: «Почему вы отказались от социализма, если по вашим рассказам всё было настолько свежо и чисто?» Многие мои ровесники стыдливо пытаются говорить, что «…нас обманули» и «мы думали, что…». На самом деле, человек выбирает сам. И общество тоже само избирает свой дальнейший путь. Мы предпочли тогда капиталистический путь развития, нам он больше подошёл, он показался удобным. Не спешите спорить и по-детски, инфантильно кричать: «Не мы выбрали, а за нас выбрали! Не виноватая я – он сам пришёл!» Путь жертвы – не самый лучший вариант для человека разумного. Попробуем понять, почему путь социализма, а тем более – коммунизма оказался для нас всех непосильной ношей.

Существует множество версий краха социалистической системы в нашей стране и в странах Восточной Европы. Самая весомая гипотеза – экономическая. Социалистическая манера хозяйствования с её плановостью попросту проиграла большую гонку мобильной, поворотливой и маневренной буржуазной системе. Пример – завод мог по десять лет выпускать устаревшие модели, потому что было выгоднее перевыполнить план, нежели добиваться модернизации производства и внедрения новой поточной линии. Особенно это было заметно в «ширпотребовских» отраслях, вроде легкой промышленности. Есть также любимая многими конспирологическая версия. Мол, никому мы не проигрывали, а, как раз-таки, мешали, поэтому нас просто грубо обманули, дали в руки чупа-чупс и залили кока-колой. Теперь мы никому не страшны. Но есть ещё одна версия – психологическая и я намереваюсь её сейчас озвучить.

Мы отвернулись от социализма и коммунизма потому, что оказались попросту слабы. Мы чисто по-человечески не дотягивали до того уровня, который предполагался и закладывался. Разумеется, так было не всегда, ибо, в противном случае, Советский Союз не смог бы победить в великой войне и сломить такого жестокого, циничного и – сильного врага, как гитлеровский Рейх. Значит, на каком-то этапе произошёл срыв, а людям попросту надоело мыслить высокими категориями, а захотелось быть простыми и сытыми обывателями? Увы, это так. Дидактика социализма – это высокий штиль, это обращение к сверхчеловеческим образцам, вроде Павки Корчагина. Нам это показывалось не в качестве красивой картинки с всё могущим, а потому непостижимым суперменом, а именно как прямой образец для подражания. «Когда страна прикажет быть героем, у нас героем становится любой», - так пелось в популярной песне. То есть героизм или хотя бы самоотдача подавались советскому человеку как некая обыденная норма, как часть повседневного бытия, вроде поездки за грибами.

При чём тут грибы? Помните знаменитый монолог Ивана Жилина из «Стажёров» братьев Стругацких? «Просто честно работают там, где поставила их жизнь. И вот они-то в основном и держат на своих плечах дворец мысли и духа. С девяти до пятнадцати держат, а потом едут по грибы … — Жилин помолчал. — Конечно, хочется, чтобы каждый и держал и строил. Очень, брат, хочется. И так обязательно будет когда-нибудь. Но на это нужно время. И силы. Такое положение вещей тоже ведь надо создать». И у нас попросту не хватило сил, чтобы держать и строить тот самый дворец мысли и духа. Зачем, когда можно и без того ездить по грибы, а ещё лучше - даже и не мучиться, а просто заказать себе в ресторанчике жульен или ещё какую грибную пиццу.

Советский человек воспитывался не просто на высоких образцах. Если посмотреть внимательнее, то можно увидеть, что эти образцы – дворянские. Коммунистическая дидактика базировалась именно на аристократических добродетелях. Оксюморон? Ничуть. Вспомните любую культовую или даже проходную кинокартину – везде одно и то же, хотя и в различных пропорциях: честь, служение, самоотречение и, разумеется, априорное, не обсуждаемое презрение к стяжательству. Для дворянина и рыцаря самые низкие людишки – буржуа, ростовщики, торгаши. Они для него стоят даже на более низкой духовной ступени, чем вилланы, ибо сии последние хотя бы не пыжатся встать вровень с дворянином. Более того – барочный театр облагораживал пейзанина, создавая нежнейшие пасторали. О торгашах – только уничижительно и только грубые комедии. Забавно, но советский интеллигент из пролетарской среды смотрел мольеровского «Мещанина во дворянстве» теми же глазами, что и версальский небожитель эпохи Людовика XIV – глазами, полными снисходительного презрения к жалкому господину Журдену.

Давайте вспомним торжественное обещание юного пионера, которое маленький советский гражданин давал, вступая в ряды красногалстучной организации. «Вступая в ряды Всесоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю...». Ребёнок с детства включался не просто в общественную работу в виде сбора металлолома и помощи ветеранам, но в служение большой, светлой идее и – своему государству. Иначе, зачем нужна какая-то клятва? Повязали галстучки и разошлись по своим углам. Дворянский мир испокон веков был наполнен красивыми и торжественными ритуалами. Советский образ жизни, особенно в эпоху товарища Сталина, был так же богат ритуальными, почти сакральными, действиями. Скептическому буржуазному разуму, напротив, чужда любая патетика, а уже имеющиеся в обществе ритуалы он старается минимизировать или же подвергнуть проверке на «полезность» и прочую «адекватность». Советский мир был ярко, яростно антибуржуазен – причём, не только и не столько в экономическом смысле, а именно в области духа и смысла. Помните? «Партия сказала: ‘Надо!’. Комсомол ответил ‘Есть!’». Ибо тут - идея служения, а повиновение носит не рабски-униженный, а рыцарский характер. Дворянин служит сюзерену не потому, что тот его силком заставил, а потому что иначе не бывает. Так и советский человек был обязан отвечать звонким «Есть!» на любое партийное «Надо!». Современный хомо-сапиенс, человек системы капитализма имеет право отвечать: «Зачем?». Какой смысл? А сколько мне за это заплатят? Или даже так: «Я вам что – совсем дурак что ли?»

Коммунистическая мораль предъявляла к простому человеку повышенные требования. Сделать из каждого слесаря - аристократа духа – задача, мягко говоря, не из простых, ибо аристократов всегда было мало. А тут - целая страна, которая должна была показывать миру примеры чести, доблести и нестяжательства. Мы строим дворец мысли духа! Мы покоряем пространство и время! Мы не рабы, рабы не мы. Современный капитализм же воистину толерантен. К примеру, никто никого не может принудить работать. Как там в анекдоте? «Могу копать. Могу не копать». Или как у Михаила Жванецкого: «Пришел на работу - работай, сиди; не пришел - сиди, не работай». В Советском Союзе труд в прямом смысле этого слова – обожествлялся. О нём писались стихи и песни, создавались культовые кинокартины и заунывно-длинные, иной раз, неподъёмные во всех отношениях тома произведений. Труд признавался не только правом, но и священной обязанностью советского аристократа-служителя. В прессе мелькали устойчивые формы, вроде «трудовой подвиг знатного комбайнёра». Опять-таки, обращаю ваше внимание на определение «знатный», то есть принадлежащий к высшей касте. Знатный маркиз и знатный комбайнёр – близнецы-братья.

Толерантный капитализм позволяет человеку опускаться ниже плинтуса – если тебе хочется быть помойным бомжом, то с какой стати мы будем тебя вытаскивать из ямы? Ты – свободен. Захочешь вылезти - s`il vous plaît. Не поможем, но и не толкнём обратно. Никто не будет мешать. Свобода. Разрешено всё то, что не запрещено законом, нормами права. И ещё – не мешай другим и не преступай границы чужой privacy. А так… пей пиво, смотри мультики, тупей, балдей, носи рваные джинсы в сорок лет и размещай свои креативные фотки в Твиттере. Никто не потащит на концерт классической музыки, как твою бабушку – простую телеграфистку или дедушку – токаря, ставшего потом начальником цеха. Посмотрите на картину Юрия Пименова «Работницы Уралмаша в театральной ложе» - их приучают к хорошему вкусу. Или на менее известную, но гораздо более выразительную, работу Бориса Корнеева «Школьники на концерте в Ленинградской филармонии». Обратите внимание на отточенную, слегка манерную пластику этих пролетарских девочек, чьи деды, возможно, были простыми работягами с Путиловского завода.

Не хочешь быть грамотным и воспитанным – заставим! Советское радио выдавало высокую классику с утра до вечера. Главное – воспитывать и просвещать. Развлечения – пагубны. Иногда – можно. Если осторожно. Капитализм же знает, что дидактика и просвещение покупаются куда хуже «смешинок» или «страшилок». Человек, если его не направлять, всегда выберет какую-нибудь сладкую или пряную пакость. Кто будет озабочиваться пестованием? Каждый сам себе режиссёр и сам себе гувернёр. Сам понял – сам выбрал. Не понял, ну и ладно. Сиди, радуйся теле-драке на ток-шоу или склочничай в Живом Журнале. Так зачем тянуть кого-то к свету, если простое и яркое продаётся лучше, чем все эти верлибры с пируэтами? Падать просто, карабкаться – неимоверно трудно. Ещё очень важный момент – как дворянская, так и советско-коммунистическая мораль базировались на коллективизме. Ты – один из многих, а не свободный отщепенец, который возжелал быть «уникальным». Яркий индивидуализм и пестуемая ныне «самость» - это порождение буржуазного мировоззрения. «Один - за всех и все – за одного!» - этот девиз книжных мушкетёров, ставший лозунгом пионерских дружин, считался не просто идеалом, к которому следовало долго и целенаправленно стремиться, а именно - нормой.

Более того, все эти добродетели и положительные качества были только первоначальными минимумом - следовало непрерывно повышать свою сознательность и беспрестанно работать над собой. Кинофильм «Высота», который до сих пор беспрестанно показывают по всем каналам ТВ, не так прост, как это покажется на первый взгляд. Это не просто производственный термин монтажника-высотника, это - стремление героев стать выше и лучше. Не хочешь быть выше? Заставим или отторгнем. Мало быть хорошим работником и перевыполнять план, надо быть ещё и порядочным человеком, то есть заслужить Высоту. Высота не терпит фальши, поэтому коллектив, по сути, отвергает малодушного инженера Дерябина и циничного работягу Хаенко. С виду они нормальные люди – не халтурят, работают по указке от и до, не безобразничают и даже выпивают вполне умеренно. На сегодняшний день это были бы образцовые сотрудники с адекватной реакцией на окружающий мир. Показателен и диалог, который ведут рабочие. Хаенко говорит, что ему не нужен коммунизм, ему и при социализме неплохо. Нам показывают, что коммунизм – он не для всех, а только для самых лучших. Его надо ещё заслужить, ибо это не только материальная база, но и особый тип человека. Его моральные качества должны быть слишком высоки, а пока этого нет, то с какой стати мы будем думать о коммунизме? С социализмом и то не по пути получается.

В этой связи интересен детский рассказ «Альфред» писателя Радия Погодина (автора «Дубравки» и «Кешкиных рассказов). По сюжету мальчишки дружно ополчаются на внешне приятного и до рафинированности воспитанного мальчика. Потому что у него – гнилая душонка и он её, в конечном итоге, обнаруживает. Показателен и диалог, который – просто так – безо всякой причины ведут ребята и девочки:

«-Эх, засадить бы всю землю фруктами, чтобы каждая кочка цвела! Была бы тогда земля весёлая, вроде клумбы.

-Это при коммунизме так будет. Лет через двадцать так будет. Везде техника и сплошные сады. Вот, чёрт, красотища будет, а?

-Я читала, в будущем вместо деревень построят агрогорода...

-Тебя туда жить не пустят, - сказал кто-то».

Замечу, что Радий Погодин никогда не был писателем-пропагандистом – он близок к Анатолию Алексину или, скажем, к Вячеславу Крапивину. Однако же такой диалог именно в этом рассказе весьма показателен. Плохой человек или же легкомысленная девчонка, не достойны вхождения в коммунизм. Тебя туда не пустят! Ну, так вот, к 1970-м годам люди en masse устали служить примером и стремиться к лучшему. Большинству захотелось просто жить, и, простите за выражение, просто жрать. И работать не для высоких целей, а просто – хорошо зарабатывать. Народ в целом не в состоянии быть этаким обществом поголовных аристократов или ефремовских полубогов из «Туманности Андромеды». Поэтому, когда пришло время выбирать, подавляющее большинство выбрало капитализм, то есть систему, которая разрешает всё, что не запрещено законом. Да и это последнее для многих нынче непосильная ноша...

[Александр Гончаров]

http://slon.ru/economics/byl_li_nuzh...-1006101.xhtml
17.10.2013, 20:32

Михаил Голосов

Сергей Гуриев

Олег Цывинский

Антон Черемухин


В исследовании «Был ли нужен Сталин для экономического развития России?» мы используем современные макроэкономические модели и все доступные на сегодняшний день данные для того, чтобы изучить, насколько успешной была экономическая политика Сталина в 1928–1940 годах. Наши расчеты показывают, что – даже если не рассматривать трагические последствия репрессий, террора и голода – экономические результаты сталинской индустриализации нельзя признать успешными. Политика коллективизации и некомпетентность в планировании привели к существенному падению эффективности как в сельском хозяйстве, так и в промышленности. Катастрофическое снижение уровня жизни в 1928–1940 годах перевешивает все гипотетические долгосрочные плюсы политики Сталина.

Дискуссия о Сталине как «эффективном менеджере» ведется не только в России. Например, в недавнем обзоре всемирной экономической истории «Всемирная экономическая история: Краткое введение» (2011) известный историк Роберт Аллен приводит советскую индустриализацию как один из немногих (вне Западного мира) примеров успешной трансформации аграрной экономики в индустриальную. В бестселлере прошлого года «Почему нации терпят поражение» Дарон Асемоглу и Джеймс Робинсон пишут о том, что сталинская индустриализация – это жестокий, но результативный способ уничтожения барьеров для перемещения ресурсов в современный промышленный сектор (а именно это необходимо для роста и развития).

Историю невозможно отрицать. Сталинская индустриализация состоялась. В течение 12 лет (1928–1940 годы) в Советском Союзе была построена современная промышленность (а ведь в 1928 году почти 90% экономически активного населения было занято в сельском хозяйстве).

Но эти цифры не означают, что сталинские решения были верными. Вполне возможно, что индустриализация прошла бы и без Сталина, причем с меньшими издержками. Для того чтобы ответить на вопрос «был ли нужен Сталин?», мы собрали все имеющиеся на сегодня данные об экономическом развитии России и Советского Союза и использовали только недавно появившиеся методы макроэкономического моделирования структурных трансформаций. Именно сочетание новых данных и новых методов исследования позволило нам количественно оценить различные сценарии «альтернативной истории» и сравнить их с тем, что произошло на самом деле.

Краткий ответ на вопрос в заголовке статьи – нет. Даже если не рассматривать репрессии и голод, а учитывать только экономические показатели, даже если делать допущения и предположения в пользу гипотезы «эффективности Сталина», мы не нашли никаких доказательств того, что сталинская экономика опережает – в краткосрочной или долгосрочной перспективе – альтернативные сценарии. Мы сравниваем сталинскую экономическую политику с экстраполяцией роста экономики Российской империи, с экстраполяцией роста советской экономики при НЭПе, а также с экономикой Японии. До Первой мировой войны японская экономика находилась примерно на том же уровне и развивалась примерно теми же темпами, что и российская. В отличие от Советского Союза, Японии, впрочем, удалось провести индустриализацию без репрессий и без разрушения сельского хозяйства – и добиться при этом более высокого уровня производительности и благосостояния граждан.

В нашей работе мы подробно изучаем процесс сталинской индустриализации. В теории экономического развития индустриализация – это перемещение ресурсов (в первую очередь трудовых) из низкопроизводительного сельскохозяйственного производства в промышленное. На этой стадии развития разрыв в производительности труда между сельским хозяйством и промышленностью составляет 5–10 раз, поэтому такое перераспределение сопровождается быстрым экономическим ростом. Конечно, значительное перемещение ресурсов никогда не происходит гладко, особенно в странах с неразвитыми рынками продукции, труда и капитала. Поэтому очень важно понять, как именно устроены барьеры, которые препятствуют процессу индустриализации. Наша модель как раз и позволяет количественно оценить барьеры в различных экономиках и, например, сравнить величину барьеров в сталинской и царской экономиках. С точки зрения нашего анализа дореволюционная экономика была, конечно, неэффективной. Это неудивительно – институт общины сдерживал возможности и стимулы для переезда из села в город, неразвитость финансовых рынков и отсутствие конкуренции препятствовали инвестициям в промышленный сектор. Сталину удалось существенно снизить барьеры для перераспределения труда и для капвложений в промышленности. Мы показываем, что одним из самых важных элементов экономической политики Сталина была политика «ценовых ножниц». Государство «покупало» у крестьян зерно по заниженным ценам или просто конфисковывало «излишки». Неизбежное резкое снижение уровня жизни (и, в отдельные годы, страшный голод) в деревнях, естественно, привело к массовому переезду крестьян в города – и росту промышленности. Кроме того, отобранное у крестьян зерно шло на экспорт для закупки современного оборудования.

Проблема в том, что политика коллективизации сопровождалась резким падением эффективности. Экспроприация земли и имущества крестьян, репрессии в отношении самых эффективных (кулацких) хозяйств, а также «ценовые ножницы» привели к существенному снижению производительности в сельском хозяйстве. В то же время неумелое планирование, гигантомания, огромный приток плохо обученной рабочей силы привели к падению производительности и в промышленности. К концу 1930-х годов производительность в сельском хозяйстве вернулась к дореволюционному тренду, но производительность в промышленности отставала даже и от него (и была в полтора раз ниже, чем в 1928 году!).

Для того чтобы сравнить издержки, связанные с падением производительности, и экономические выгоды от перемещения ресурсов из села в город, мы используем общепринятые в экономике критерии благосостояния населения. Оказывается, что в 1928–1940 годах сталинская индустриализация привела к огромным потерям благосостояния – 24%. (Другими словами, каждый житель Советского Союза потерял четверть потребления за эти годы).

Возможно, эти жертвы были оправданы необходимостью инвестиций в промышленность, которая принесла бы отдачу в долгосрочной перспективе? Чтобы ответить на этот вопрос, мы оцениваем гипотетические долгосрочные выгоды сталинской индустриализации. Мы предполагаем, что Второй мировой войны не было, так что промышленность не была разрушена, а продолжала расти и развиваться в «мирном режиме». В этом сценарии мы можем оценить верхнюю границу гипотетических долгосрочных выгод сталинской индустриализации. Такие выгоды составляют 16% уровня благосостояния. Когда мы сопоставляем дисконтированные издержки и выгоды, оказывается, что даже при самых благоприятных для сталинских сценариев предположениях его политику нельзя назвать успешной.

Помимо экстраполяции дореволюционных трендов, мы также рассматриваем и сценарий, в котором советская экономика продолжила бы развиваться по законам «Новой экономической политики» (НЭП). Оказывается, что сталинская индустриализация проигрывает и этому сценарию – как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе.

Еще менее привлекательной сталинская индустриализация выглядит по сравнению с японской. До революции российская и японская экономики развивались аналогичными темпами и имели похожие барьеры развития. Поэтому вполне реальным можно считать сценарий, в котором барьеры в российской экономике не остались бы на дореволюционном уровне, а снизились до соответствующих показателей в Японии. В этом случае российская экономика существенно превзошла бы сталинскую и в краткосрочной перспективе, и в долгосрочной перспективе – чистые потери благосостояния в сталинском сценарии составили бы около 30%.

Итак, на вопрос «нужен ли Сталин?» мы можем дать только один ответ – твердое «нет». Даже не учитывая трагические последствия голода, репрессий и террора, даже рассматривая лишь экономические издержки и выгоды – и даже делая все возможные допущения в пользу Сталина – мы получаем результаты, которые однозначно говорят о том, что экономическая политика Сталина не привела к положительным результатам. Мы считаем, что сталинскую индустриализацию не следует использовать в качестве истории успеха в развитии экономики. Сталинская индустриализация – пример того, как насильственное перераспределение значительно ухудшило производительность и общественное благосостояние.

Сокращенный перевод статьи для сайта VoxEU , основанной на исследовании «Was Stalin necessary for Russia’s economic development?»
13,471

[Геродиан]

http://ussrlife.blogspot.ru/2013/09/blog-post_1.html
01 сент. 2013 г.

Плата за обучение в старших классах средних школ и вузах СССР была отменена постановлением правительства 10 мая 1956 года. А введена – в октябре 1940 года. Фактически Сталин в то время начал формирование новой сословности, а рабочие и крестьяне лишились «социальной лестницы»…

26 октября 1940 года было введено постановление №638 «Об установлении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР и об изменении порядка назначений стипендий». В старших классах школ и в вузах вводилось платное обучение и с установленным размером годовой оплаты.

Обучение в столичных школах стоило 200 рублей в год; в провинциальных – 150, а за обучение в институте уже приходилось выкладывать 400 рублей в Москве, Ленинграде и столицах союзных республик, и 300 – в других городах.

Годовая плата примерно соответствовала средней месячной номинальной зарплате советских трудящихся в то время: в 1940 году она составила 338 рублей в месяц.

Однако введение даже такой скромной платы для многих советских граждан закрыло возможность продолжить образование после 7 класса. А колхозники тогда вообще зарплаты не получали и работали в колхозе за трудодни.



В результате проведенных «реформ» количество выпускников средних школ (8-10 классы), средних специальных учебных заведений и вузов сократилось вдвое. Советская власть сознательно добивалась ограничения количества людей со средним, среднеспециальным и высшим образованием. Стране нужны были люди у станка. И этого добивались мерами экономического характера: за учебу устанавливалась плата.

Фактически Сталин в то время начал формирование новой сословности. Те же крестьяне не могли «выбиться в люди» даже через учёбу в техникуме, а рабочие – через вуз. Напомним, что в семьях того времени нормой было по 5-7 детей у крестьян и по 3-4 – у рабочих. И платить за обучение 2-3 детей было для них непосильной ношей.


Тогда же, в конце 1940-го появилось положение «О государственных трудовых резервах СССР». Совет Народных Комиссаров получил право ежегодно призывать от 800 тысяч до 1 млн. человек городской и колхозной молодежи, начиная с 14 лет, в училища и школы фабрично-заводского обучения (ФЗО).

Выпускники получали направления на предприятия, где обязаны были проработать 4 года. А позже появился указ об уголовной ответственности сроком до 1 года «за самовольный уход или за систематическое и грубое нарушение школьной дисциплины, повлекшее исключение» из училища (школы)». Фактически государство прикрепляло учащихся ФЗО.



(На фото: передовая группа учеников – плотников школы ФЗО №7 г. Ленинграда)

Единственной социальной лестницей для низов тогда стали военные училища – обучение в них было бесплатным. Либо после службы в армии – работа в НКВД.

Но и при Хрущёве за школьное образование фактически приходилось платить. 24 декабря 1958 года был принят закон «Об укреплении связи школы с жизнью», вводивший обязательное восьмилетнее образование. Но при этом учащиеся 9-10-го классов должны были по 2 дня в неделю работать на производстве или в сельском хозяйстве – всё, что они производили за эти 2 дня работы на заводе или в поле, шло в оплату школьного образования.

Для поступления в вуз теперь требовался стаж работы не менее двух лет после окончания школы. Эта «школьная реформа» была отменена сразу после смещения Хрущёва, а окончательно современный вид школьное образование приняло лишь при Брежневе, в 1966 году.



На фоне сталинского крепостничества и сословности, «экспериментов» со школьным образованием Хрущёва и нынешних политиков, “брежневское” время для россиян должно казаться Раем. Однако, как ни удивительно, про Брежнева никто и не вспоминает…

[Геродиан]