*802. Русские. Стереотипы поведения. Традиции. Ментальность.

[Chugunka10]

либерал

Сообщений: 2189
http://www.russologia.ru/part9.html

КТО ВИНОВАТ
1. Виноват – в чем?

Именно. Есть смысл уточнить этот «вечный русский вопрос» таким образом.
Обычно, говоря о вине, имеют в виду «жизнь» - «жизнь такая», и она, «такая», не нравится.
Соответственно, уточненный вопрос звучит так: кто виноват в том, что жизнь такая?

А «жизнь такая» потому, так Россия социально пуста, безобщественна – нет в ней общества.
Соответственно, новое уточнение вопроса выглядит так: кто виноват в том, что в России нет общества?

И опять тут нужно уточнение.
«Просто общества» в России никогда не было, «партийного общества» не стало, а сделать общество с нуля и сразу не возможно.
Поэтому странно винить кого-то, что в России нет общества, коли его сделать нельзя в принципе.

О РУССКОМ МАССОВОМ ХАРАКТЕРЕ, РУССКОЙ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЕ И РУССКОЙ МАССОВОЙ «ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЕ»
1. О характере.
Русский массовый характер – он какой?
И именно массовый характер – не путать с «национальным русским характером». Этот термин сбивает с толку, путает, является объективной ложью.
Итак, каков русский массовый характер?
Обычно говорят о некой «общинности» или «коллективизме» русского человека.

Но это пример еще одной лжи - лжи «характерной».
Массовый человек вовсе не коллективист (чем примеров много).
Он, напротив, одиночка – добровольно и сознательно отчужденный одиночка (чему примеров столько же).
Соответственно, русские массовые люди в массе своей – это множество взаимоотчужденных людей-одиночек (прим. 5).

То есть, главная черта русского массового характера – не придуманный кем-то «коллективизм», а его антипод - взаимоотчуждение.
Это то, что сами же русские описывают такими словами, когда говорят, скажем, о кавказцах: «Они – дружные, а мы…». И т. д. Мысль известная.
Может ли эта черта русского массового характера помочь его носителю создать своё общество и свою социальность?
Нет, конечно. (Тем более, что он ничего создавать и не думает). А помешать – может. Более того, она практически воспрещает это социальное движение – движение к социальности.
Как назвать такой массовый характер, если его главная черта - такая?
Это - асоциальный характер.

Что можно сказать о человеке, чей характер, культура и «политическая культура» (властная культура) асоциальны?
Только одно: этот человек асоциален. И создать социальное – русское Малое общество он объективно и физически создать не может.

А коли человек объективно не может сделать нечто, то какой смысл говорить о его вине – вине как моральной категории?
Никакого.
Русский массовый человек виноват, но он не виноват.
Его «вина» тут другая – вторая. Та, которая является синонимом причины.

Потому еще одно «исправление имен» тут выглядит так: русский массовый человек не виноват – он причинен.
Он есть тут причина, а не виновник в прямом смысле последнего слова. Он есть объективная причина «такой» русской жизни.
Проблема в том, что русская Россия – асоциальна.
Проблема втом, что русский массовый человек – асоциален.
Проблема в том, есть русская массовая асоциальность.
И т. д. и т. п.
Тут, в одном слове, как в фокусе, многие русские «нет» и собраны.

Асоциальность – это главная русская проблема.
Она же - главная русская слабость.

Она же есть, соответственно, и главная беда, если говорить о «бедах».
И недаром, когда сам русский массовый человек говорит о «двух бедах России», он, сам того не желая, говорит именно о ней – об асоциальности.
Прим. 4.
Понятие «русский национальный характер» есть и объективная ложь, и смысловая ловушка. Говорить о нем, как о характере, свойственном всем, значит объективно лгать. Потому что никаких «всех» не существует. Само это слово-утверждение «все» есть само по себе признак лжи – не бывает всех, когда речь идет о характере.
Говорит о «всех», значит, говорить, что «все русские – такие». А они не все такие.
Они разные. В этом дело. Никакого единого русского народа - нет.
Нет как народа (субъекта своей общей жизни) – что очевидно.
Нет как русского народа – в смысле «все русские такие».
Все русские – разные. Есть русские массовые люди (большинство) и есть другие русские люди.
Русский народ не един именно в этом смысле.
Плохо это или хорошо?
Это вовсе не плохо – это хорошо, что есть другие. На это, собственно, и надежда.

Прим. 8.
Если спросить первого встречного русского человека, в чем главная беда России, то он скажет, что «в России две беды – дураки и дороги».
А что это такое, как не указание на ту же самую асоциальность?
Именно она и есть.
1.
В самом деле, почему «дороги» – это «беда»? Иначе говоря, почему они такие плохие или их нет вовсе?
А потому, что дорога требует именно социальности – умения вместе общее дело делать, умения договариваться и т. д. Дорога сама по себе символ этого общего дела, общей пользы, то есть, социальности. И её нет. Потому есть дороги такие, какие они есть.

Простой пример: построили люди дома – хорошие, кирпичные, двухэтажные. Целый поселок образовался - как водится в России, вдоль по одной, главной улице или и по той же дороге. Дорога между этими домами плохая, хотя дома, стоящие по её краям, строили люди не бедные и они могли бы и дорогу сделать.
А вот – не получается.
И подъезжают хорошие машины к хорошим домам по рытвинам и ухабам.

Потому что с домом всё ясно, он - свой, а с дорогой сложнее, она – общая, а значит, как принято говорить, «ничья».
Именно так: не общая, а «ничья». Была бы она чья-то (Иванова, Петрова и т. д), то всё было бы ясно. А так – «ничья».

Потому что хозяина у неё нет. Таким хозяином могло было бы быть местное общество, хотя бы, поселковое или деревенское. Но его как раз нет.
Потому так – «ничья».
То есть, дороги тут – не беды, а знак беды. Знак асоциальности. Она тут и есть беда.
2.
В самом деле, почему «дураки» - это беда?
А тут надо посмотреть, кого тут имеют в виду под этим словом.

Это, конечно, «начальство», которое всё делает не так или делает просто не то.
А происходит это потому, что оно бесконтрольно – общества или общественной Силы нет, нет той же самой, словом, социальности. Потому оно всё делает так, как ему удобно, как ему выгодно или просто неправильно, потому что обратной связи между «начальством» и «населением» нет. И за то одни называют других «дураками».

Это конечно, товарищи по «населению» русского массового человека, его ближние, которые тоже всё делают не так или не то. Ну, скажем, устраивают в дачных местах свалки не там, где надо. И надо бы решить эту проблему, договориться между собою, решить вместе, что с этими свалками делать, но это как раз не получается.

А происходит это потому, что нет самой такой привычки – говорить друг с другом, договариваться, делать вместе общее дело.
Нет социальности.
Потому всё всеми делается так, как всем же и не нравится.
Хотелось бы, конечно, чтоб всё было иначе, но всё идет так, как идет. В итоге все называют всех «дураками».

«Две беды – дураки и дороги»?
Нет, конечно.
Беда одна – асоциальность.
А дураки и дороги – две стороны этой одной медали.

06.10.2007 в 12:18

[Проходящий]

Критические

Сообщений: 17477

Ну да. Если в русскорм народе нет, как Вы пишите "говорить друг с другом, договариваться, делать вместе общее дело"

То чем Вы объясните большуюжизнестойкость этого нароа. Его беззаветную жертвеность и самоотдачу?

Я понимаю, пнуть раненого льва, желают многие.
И армия борзаписцев, питающихся копанием в грязном белье, растёт и процветает, по мере того как в народе убивают все чистое на смену которому приходит служение Мамоне.

06.10.2007 в 12:46
«После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов». Сергей Довлатов

[Chugunka10]

либерал

Сообщений: 2189
Почему хорошему человеку в России плохо.
Или «почему, если ты такой умный, ты такой бедный»

Вот вопрос, которым иные русские подростки мучают своих родителей.
Они говорят им: вы учили меня быть хорошим (честным, добрыми и т. д.), и я таким стал. Но мне от этого лучше не стало. А вот соседский мальчик, который вовсе не такой хороший, каким вы меня воспитали, преуспевает. Как же так?

А родители и сами не знают, как же это так всё выходит.
Они и сами ломают голову, как им детей воспитывать - то ли думать о том, чтобы они были хорошими, то ли о том, чтобы они были успешными.
Одно с другим в современной России не сочетается – «почему-то».
Налицо еще один «парадокс»: хорошему человеку – плохо, плохому – хорошо.
Как это понять?

2.
А понять просто - никакого «парадокса». Всё так, как и должно быть в наличных усло-виях.
Ведь кто такой хороший человек?
Это - «правильный» человек, это тот, кто живёт по правилам.

А какие это правила у хорошего и «правильного» человека?
Это социальные правила социального человека – те, по которым люди живет в обществе, в социальности. Это там принято быть честным, добрым, порядочным, «правильным» - соблюдающим правила этого общества.

А есть в России это общество, эта социальность?
Нет.
Здесь есть другое – асоциальность. В этой среде социальные правила не действуют, а тот, кто пытается жить по ним, тот неизбежно и объективно оказывается в проигравших - в «неудачниках».

Отступ. 1.
Тут всё очевидно. Выиграет ли человек, садясь играть в карты с шулерами?
Нет, не выиграет – проиграет.
Преуспеет ли человек честный человек там, где принято обманывать друг друга?
Нет, не преуспеет – проиграет.
Всё логично, всё так, как и должно быть. Хорошему человек в нехорошей среде не может и не должно быть хорошо. Что логично.

Логично, что тот, кто в асоциальной среде действует по социальным правилам, не может не проиграть. Как, скажем, социальный человек, знающий правила посадки в электричку (сначала пропустить детей, женщин, стариков и т. д.), никогда в час пик не окажется в ней сидящим у окошка. В лучшем случае он будет стоять.

А сидеть там будет как раз асоциальный человек, тот, кто действует без правил, тот, кто действует локтями. Более того, там будет сидеть «самый лучший» из асоциальных (самый асоциальный) – тот, кто работает локтям лучше других.

То есть, в чем тут проблема?
Хорошему человеку не потому плохо, что он хороший, а потому, что действует он в плохой среде – в чужой для себя среде, в среде асоциальной.
Хорошему человеку будет хорошо тогда, когда он будет жить в своей среде – в среде социальной.
А плохому человеку там будет плохо, понятно. Точнее, он там жить не будет вообще – он перейдет в свою стихию.

Тут и решение проблемы: каждому - свою среду. Социальным – социальность (их общество), асоциальным – асоциальность (их разобщество).
Тогда никаких «парадоксов» не будет тоже. Тогда всё будет логично.
Словом, ответ на этот вопрос тот же - асоциальность.

Отступ. 2. И ЭТО ОБЪЯСНЯЕТ МНОГОЕ ДРУГОЕ.

1.
И этот ответ, в свою очередь, есть ответ и на многие другие вопросы.
Например, на тот, который «успешные» люди любят задавать другим, «неуспешным», а именно: «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?».
Многих этот вопрос ставит в тупик. Он тоже кажется парадоксом. И напрасно.
Потому ответ тут тоже очевиден.

Для обогащения в асоциальной России одного лишь ума мало. Для этого нужно уметь и иметь мно-гое другое.
Нужно уметь действовать в асоциальности – нужно быть асоциальным, нужно быть «плохим».
Обогатиться в России, будучи хорошим (социальным), теоретически, конечно, можно. Как можно, наверное, обойтись без дачи взяток, без «дружбы» с чиновниками и прочего – теоретически. И кому-то всё это и удается. Конечно.
Но ясно, более всего тут преуспеют как раз «плохие» - асоциальные люди. Как они и преуспели, собственно. Примеров тому много.
То есть, суть проблемы тут станет более ясной, если переформулировать этот вопрос, если уточнить его, если поставить его так: «Если ты такой социальный, то почему ты проиграл соревнования по асоциальности?».
Как видим, вопроса тут нет – он сам собою исчезает.
Именно потому и проиграл, что социальный. Или вовсе не участвовал в этих соревнованиях – по той же самой причине.
Словом, никакого «парадокса» - всё логично.
http://www.russologia.ru/glav1003.html

06.10.2007 в 14:51

[Chugunka10]

либерал

Сообщений: 2189
http://www.russologia.ru/glav1011.html

РУССКАЯ АСОЦИАЛЬНОСТЬ: И ЭТО МНОГОЕ ОБЪЯСНЯЕТ

Глава 11.
Чем русские отличаются от других европейцев

1.
Такой вопрос возникает часто. И чаще всего такой вопрос остается без ответа.
Хотя ответ тут тоже вполне очевиден. Надо лишь сравнить впечатления людей от того, как устроена жизнь на Западе Европы, как она устроена в России. И разница тут станет вполне очевидной. Как и ответ на поставленный выше вопрос.

2.
И эту разницу, и этот ответ можно выразить одним словом - социальность. Там она есть, здесь её нет.
Там люди смогли вместе устроить свою жизнь так, как им удобно. В России - нет. Это видно как в большом, так и в малом, например, в работе ЖЭКа или паспортного стола. И малое тут порой особенно наглядно.
Так, немцы смогли устроить работу своего паспортного стола удобно, «для людей», а русские – нет.
Почему?

Потому, что там «власть» хорошая, а у нас – нет?
Нет, конечно.
Потому, что там нет этой проблемы «власти». Потому что там есть, кому это всё устраивать – общество. Там есть субъект социального действия, в России – его нет. Там есть социальность, в России – её нет. В этом всё дело.
Всё согласно известному образу, придуманному одним японцем: азиаты у него подобны глине, европейцы – кирпичикам, русские – песчинки.
То есть, азиаты, как глина, составляют единое целое – он социальны.
То есть, европейцы, как и положено кирпичикам, выстраивают сложные социальные конструкции, составляют общество – они социальны тоже, хотя и по-своему.

А русские ничего не составляют - они рассыпаны по лицу России, как песчинки. Они – асоциальны. В этом и отличие.
И если говорить об «европейскости», то суть её проста – это всё та же социальность. Они тут синонимы. К такому выходу приходят и те, кто разницу между русским и другими европейцами изучает специально.


И ЭТО ОБЪЯСНЯЕТ МНОГОЕ ДРУГОЕ.
Например, эту стабильность европейской жизни, которая так удивляет русского человека. Почему там она есть, а в России – её нет?
И дело тут вовсе не о привычном (благодаря разговорам русских политологов по ТВ) толковании «стабильности» как стабильности «власти».
Речь идет о другом, куда более важном, основательном, глубинном явлении.

Почему там, скажем, дома людей могут сохраняться с XV века?
Почему все эти века в этих домах может жить одна и та же семья - во многих своих поколениях?
И почему в России такого нет и представить такое невозможно?
Почему так такая нерусская стабильность в Главном – в личной жизни человека, его семьи, его рода?

Потому что там люди сами определяют порядок своей жизни. Это делает их общество.
А в России общества нет – она социально пуста. Или слаба – это тут одно и то же. И порядок жизни людей определяет «власть», никак, понятно, от них не зависящая, могущая, понятно, делать с ними всё, что ей угодно.

Например, этот «социализм», который, как уверены многие русские, существует и в Скандинавии, и во Франции. Так там всё «для людей», как говорят в России.
Но это, конечно, никакой не «социализм». Это лишь слово, придуманное известными публицистами. И никакого «социализма» не в России, конечно, не было, как нет его и сейчас в Европе.

Это - другое.
Это - социальность. И это её в России обычно отождествляют с "социализмом", хотя еще Иван Ильин предлагал отличать одно от другого.
Об этом речь - о социальности.
Люди стараются вместе обустроить свою жизнь так, чтобы всем было максимально удобно хорошо. Причем тут какой-то «социализм»?
Это социальность, это общество.
Журналистке «Новой газеты» пришлось пройти процедуру оформления прописки (регистрации) в Германии. Это её так потрясло (после известных ей русских реалий), что она написала по этому поводу почти восторженную статью.
Ниже – отрывок из неё.

«Знаете, за что мне нравится Германия? За то, что здесь каждый ощущает себя человеком. Правда! Человеческое достоинство на первом месте. Унизить и оскорбить его никто не имеет права. И жизнь организована таким образом, чтобы в ней было удобно. Как минимум — не унизительно. В результате возникает естественное восприятие себя как личности, какой бы социальный статус у тебя ни был; создается общий фон благоприятных взаимоотношений не только между людьми, но, что для нас не менее важно, между человеком и государством. (Может, поэтому люди здесь никогда не теряют человеческий облик. Его терять нельзя — в этой стране в тебе уважают личность, а не держат за слегка мешающую, но иногда, к сожалению, необходимую часть бездумного электората).

Ребята, давно ли вы оформляли прописку? Или меняли паспорта или того хуже — квартиру? Давно ли стояли в очереди в Нижновэнерго или горгазе? Впрочем, давность значения не имеет. Как с родами. Кто хоть раз рожал, уже никогда этого не забудет. Впечатления времени не подвластны… Жуткие узкие коридоры, где стулья просто обозначают некую инвариантность нашего поведения — теоретически можно сесть. Но сесть нельзя — претендентов в сотни раз больше, чем стульев. Да что там… И встать-то нельзя — мест нет. И народ виноградными гроздьями обвивает лестницы и перила. И висеть такой жалкой виноградинкой надо так не час и не два. В последний раз я проторчала в горгазе сутки, но их почему-то не хватило, и в нужный кабинет я попала только к вечеру следующего дня, где как раз и выяснилось, что справка у меня уже не та, а чтобы получить ту…».

А в Баварии, как она обнаружила, всё совершено иначе:
«Казалось бы, прописка. Серьезнейшее дело. Облегчили — до абсурда. Правда, в полицию пойти все-таки нужно. Огромное такое здание — называется Kreisverwaltungreferat (с точным переводом все затрудняются — в общем, что-то типа административного отдела). На входе ребята в форме. Функции их — не запретительные, как у нас обычно бывает, а сугубо разъяснительные, потому что кроме обычных мюнхенских обывателей это здание в обязательном порядке посещают все иностранцы, а тут их, на минуточку, 30 процентов. И на каждом этаже в широченных холлах — круглые стойки, за которыми работают консультанты, объясняющие, в какой кабинет идти, какие документы нести, ну и т.д. Говорят чуть ли не на всех языках. Мы даже русскоязычного умудрились найти.

Счастье! Счастье! Счастье! Для того чтобы прописаться на новом месте (например, при переезде из одной квартиры в другую), никаких справок не нужно. Ни из Мюнхенгаза, ни из Мюнхенэнерго. Все твои серьезные передвижения в пределах страны — в компьютере. И милые нашему сердцу конторы, если ты им что-то недоплатил, найдут тебя при любом раскладе и свое, но уже с процентами и прочими финансовыми и моральными неприятностями, в любом случае заберут.

Так вот. В этом самом Kreisverwaltungreferat(е) в коридорах на всех столах лежат так называемые листы прописки. Их надо заполнить под копирку: написать свою фамилию, старый адрес и новый. Потом с этим листком и паспортом необходимо зайти в нужный кабинет (сказочная легкость проникновения), и там барышня занесет все твои данные в компьютер и поставит на заполненном листке штамп. Один экземпляр заберет себе, второй отдаст клиенту. И всё!!! Человек прописан по новому адресу. Этот листочек и есть его прописка. Никаких справок, никаких бумаг с доказательствами. (Тебе просто верят на слово.)

[Chugunka10]

Я как-то спросила знакомого немца, а если я заявлю в полиции, что переехала, например, на Marienplatz в дом номер один, то как же — мне, что ли, на слово поверят и пропишут меня на главной мюнхенской площади? Немец долго моргал глазами, спрашивал, зачем мне это, интересовался, почему вообще надо обманывать, и наконец признал, что если я так скажу, значит, так и запишут… Теперь поглядывает на меня как–то странно. Наивные люди? Не понимают нашей российской удали! Кураж такой. А зачем и для чего — это уже вопрос десятый.

Что я потом буду делать с этой пропиской, правда, неизвестно. Ведь это — мой основной документ, и по указанному в нем адресу мне должны будут приходить письма, счета и прочая необходимая для проживания в европейском городе информация. Например, письма от обер-бургомистра. (Недавно он всем прислал: интересовался мнением горожан по поводу предполагаемого строительства в Мюнхене высотных домов. Народ, недолго думая, отказал. Демократия-с, черт подери.)

И с документами у них такая же демократия. Очень легкомысленное отношение. Особенно что касается оформления. У нас ведь самую элементарную анкету заполняешь — весь трясешься, чтобы ошибок не наделать, запасной листочек просишь. (Потом, правда, все равно ошибешься, и даже третьего листочка оказывается мало). У них ошибся — kein Problem. Зачеркнут прямо в анкете и сверху сами напишут правильный вариант. Так и уйдет твое дело по инстанциям с исправлениями и зачеркиваниями. Немыслимо для нашего чиновника!

А действительно, если вдуматься, что тут такого страшного? Почему вдруг решили, что исправлять нельзя? Наверное, потому, что нам всем изначально не верят…».

И т. д. И, понятно. опять о России (нельзя не в сравнить): «…Я знаю чудесных, умных, мужественных людей, которые при виде жэковской тетки начинали теряться, бледнеть, говорить робким голосом и вообще умирать от страха.

И доводы никакие не действовали. И тетенька из ЖЭКа не всегда специально страх наводила. А вот уже исторически такие отношения сложились. И голос поэтому такой начальственный, и глаз без тепла, и выражение лица брезгливое. Хотя, может, и в планах у нее эдакого отвращения к посетителям не было. Чисто по привычке, машинально.

Вот чего я в Мюнхене никогда не видела. У них «по привычке», «машинально» совсем другое: доброжелательная улыбка, мягкие манеры, желание выслушать собеседника. Думаю, они там в душе тоже не очень довольны, что их тревожат прямо на рабочем месте, но боже упаси это показать! Так и без этого самого места остаться можно. Сначала, наверное, о месте и беспокоились, а теперь уж в привычку вошло. Наверное, потому они все здесь такие нераздражительные, веселые и, как говорят, здоровые».

Ниже - одно лишь свидетельство об этой «европейскости» (социальности).
«Русский журнал», существующий в интернете, 17 января 2006 года опубликовал у себя интервью с со специалистом по античности профессором РГГУ Георгием Кнабе. Интервью названо тоже характерно: «Все зло в мире происходит оттого, что никто не читает Гегеля».
Ученый говорит там о том, что же есть такое «старая Европа» (минус Восточная Европа), каковы её характерные особенности, которые сохранились не в столицах, а в провинции, как говорит профессор, в «оазисах старой Европы».
Ниже – отрывок из этого интервью.

Г. К: «…В Германии в больших городах живет 2,3 процента населения. Остальные 90 с лишним процентов живут на хуторах, в деревнях, в небольших городках. Арабы и негры туда, как правило, не проникают. В таких городках живут и работают, как раньше, и считают такую форму жизни ценностью...

Мне пишет приятель: "Самое важное, как мы в Германии полагаем, - это деятельность сообществ, покровительствующих организаций, союзов и групп". Их в Германии сотни тысяч: футбольные, садовые, рыболовные сообщества, сообщества, разводящие кроликов, клубы по интересам. Это сеть, сводящая людей воедино, воспитывающая и дисциплинирующая их.

Такое состояние очень трудно описать и проанализировать. После окончания войны во Вьетнаме Америку накрыла волна бандитизма. Как там с этим справились? За счет школ. Школа в крохотном американском городке - это не просто место обучения. Это клуб, это место, куда родители приходят обменяться мнениями, это место сбора.

В Европе очень похожая ситуация. Как-то мы с женой сидели в маленьком ресторанчике в Восточном Берлине, в районе, заселенном рабочей аристократией и средним чиновничеством. Видим: входит человек, все машут ему руками - и он обходит столики и с каждым посетителем здоровается. И вот некий странный человек с бородой берет его за плечи и начинает ему что-то говорить. Я спрашиваю кельнершу: кто эти люди? И она отвечает: первый - полицейский, второй - местный священник. Они привыкли быть своими среди своих. Рядом сидят двое, обсуждают - выдавать ли замуж дочь, как красить балкон... Такая атмосфера для Германии типична.

Не берусь судить о Франции - но, скажем, для Англии она тоже характерна. В Риме это называлось "микрогруппа", "микросообщество". Там гражданин никогда не оставался один на один с государством. Между государством и гражданином всегда существовало то, что Цицерон называл "шарики". Это землячество, это кабацкое сообщество - посетители одного ресторанчика, например, это складчина, держащая участок на кладбище. Вот она - трудноуловимая, труднохарактеризуемая, но очень реальная и ощутимая в жизни черта настоящей Европы.

Сценарист, работавший с Феллини, человек, понятно, очень богатый, живет в городке Римини (население - пять тысяч человек). И он этот городок украшает - меняет покрытие на мостовых, ремонтирует старую церковь... Что это ему дает? Ничего не дает, кроме ощущения "принадлежности к". И вот эта "принадлежность к", то, что называется "идентификацией", - очень важная сторона дела, мало у нас известная и мало изученная.

РЖ: То есть Европа для вас - это пространство, где сохранены такие отношения, такой уклад?

Г.К.: Да. Показывает нам с женой приятель собор в Средней Англии. Вы, говорит, идите, я его сто раз уже видел. Возвращаемся через час - на скамейке сидят два старика, наш спутник, один из пяти крупнейших в мире океанологов, второй - церковный староста. Обсуждают, как привезти туристов в эту церковь. […].

РЖ: Свойствен ли такой уклад всей Европе? Или это все же быт отдельных городков?

Г.К.: Свойствен. Во Франции, насколько я мог ощутить, это меньше развито, а вот в Германии, на юге Испании, в Англии - развито очень сильно. Сидим в каком-то кабачке в Тюрингене. Входят люди, подходят, один за другим, к нашему столу. Постучат по нему костяшками пальцев - и проходят мимо. Я думаю: что такое? Спрашиваю нашего приятеля - он отвечает: это приветствие. Они постучались в комнату, в дверь, в общество, в деревеньку...

РЖ: Категории средневековой культуры.

Г.К.: Точно. Это трудно передать, трудно определить, но это важнейшая черта европейской жизни. То, что сохраняется. Не только в Европе. Я читал в американской газете интервью, условно говоря, председателя сельсовета где-то, кажется, в штате Мэн, где жил Солженицын. Интервью было преисполнено ужаса: что же это за писатель?! Мы, мол, живем хотя и не семьей, но дружно, ходим друг к другу в гости. Почему он заперся в своем доме, пропустил ток через провода?! Я пытался к нему обратиться, но даже его кухарка посылает за продуктами кого-то еще... Я говорю: мы же все-таки одно целое, вот как раз у кого-то там будет свадьба - приходите... Это - американский пример. Но, как я уже сказал, именно такое мироощущение отличает настоящую, подлинную Европу».
Конец цитаты.

И причем тут, спрашивается, Гегель, который упоминается в заголовке интервью?
Тот же профессор отвечает там на это вопрос так: «Нам рано или поздно придется поговорить об одной фразе Гегеля, которая раскрывает богатство внутреннего содержания этой проблемы. Для того чтобы быть свободным, нужно включиться в систему, то есть пожертвовать определенной частью свободы».

Понятно, о чем речь. Зависимость от своего общества, от социальности – это тоже отчасти несвобода, потому как подразумевает определенную ответственность перед близкими и знакомыми людьми. Человек, живущий в лесу, наверное, очень свободен.
Но может ли он стать истинно свободным, реализоваться в полной мере?

Нет, конечно. Боле того, чем дольше он живет один и в лесу, тем меньше он становится похожим на собственно человека. Он реализуется как человек только в обществе – своем обществе, только в отношениях с другими людьми. Это отчасти несвобода – эти самые отношения, как известно, и в то же время ясно, что жизнь в социуме, своем социуме – это есть главное условие истинной свободы, которое есть не что иное, как полная, совершенная самореализация. Отсюда и эта диалектика – единство противоположностей.

Хотя, какая это диалектика?
Это просто нормальная, обычная, аристотелева логика.

10.10.2007 в 12:14

[КИН]

народоволец

Сообщений: 9758

Статья о том, как русские видят в себе, своем народе, своей стране только плохое.

ПУБЛИКАЦИИ » Версия для печати

2007-10-09 Дмитрий Крылов

Зеркало тролля
Русские оценивают себя ниже, чем любой другой народ
Миллионы, миллиарды его осколков наделали, однако, еще больше бед, чем самое зеркало. … Человек же с таким осколком в глазу начинал видеть все навыворот или замечать в каждой вещи одни лишь дурные стороны,.. А злой тролль хохотал до колик, так приятно щекотал его успех этой выдумки.

Г.Х. Андерсен, «Снежная королева»

Начну с простого бытового примера. Недавно один мой коллега вернулся в Россию после семи лет, проведенных в Америке в качестве программиста.

Судя по его письмам, возвращение на Родину он воспринимает как дантовское нисхождение в ад, совершаемое в кафкианских декорациях. Я получил у него согласие на цитаты и взялся за роль Вергилия, по крайней мере в рамках этой статьи.

Он описывает бытовые подробности, в частности поездку в аэропорт:

Подошли к справочному киоску спросить когда прилетает «такой-то рейс люфтганзы». Вы думаете нам там нахамили или сказали «вон там мы вам табло повесили - идите и смотрите». Нет, нет и нет! Работница справочного киоска встала, развела руками и сделала такое лицо, что сразу без слов и пояснений на любом языке стало понятно и отсутствие достоверной информации в справочной службе и сама изначальная абсурдность и бессмысленность самой нашей идеи обратится в справочную службу и факт того что «за грубость-то нас ведь ругают, а по другому мы никак».

Зафиксирую ход его мысли: он заранее был настроен на хамство, а когда его не получил, нашел другой повод для обиды. Да, в справочном провинциального аэропорта не оказалось информации о международном рейсе - казалось бы, что тут удивительного? Обратись напрямую в стойку компании, а если уж раздаешь оценки, то сравни свой американский опыт с российским. Дело ведь в том, что справочные в провинциальных американских аэропортах работают не лучше. Более того, невероятное тупоголовие американских клерков это притча во языцах. Автор, например, наблюдал такую картину: двое работников авиакомпании регистрировали пассажирку с российским гражданством на рейс Вашингтон-Москва и требовали у нее российскую визу. Перелистав несколько раз российский паспорт в поисках визы и не обращая ни малейшего внимания на слова пассажирки, они несколько минут обсуждали ситуацию между собой и затем позвонили начальству. Только получив указание сверху и избавившись таким образом от ответственности, они допустили ее рейс. Видимо, инструкция, которую считывали эти дроиды с экрана монитора требовала визу в паспорте, не оговаривая, что речь идет об американском паспорте… Но реальность к ходу мысли нашего Данте не имеет отношения: он не сравнивает подобное с подобным, но ищет подтверждения раз и навсегда сформированному комплексу отношений. В этом комплексе на системном уровне записано: «в России все плохо».

Примеров подобного хода мысли в его письмах достаточно. Нет смысла выписывать их все, подытожу двумя фугасными заявлениями:

По поводу патриотизма и все такое прочее. Не знаю, как насчет молодежи, люди моего возраста и старше - те кто с государством сталкивается (оформление детей, права, пенсии, школы и проч) свое отношение выражают цитатами типа «не ту страну назвали Гондурасом».

Если жить рядом с работой где-нибудь в центре и передвигаться между работой и домом в хорошем герметичном автомобиле - то может начать казаться, что никакой России и нет вообще.

Замечу, что человек менее чем за месяц оформил гондурасское российское гражданство детям, родившимся в Америке, устроил их в элитную школу, получил права, купил машину, устроился на хорошую работу и т.д. - все это заняло бы в Америке несколько месяцев, если не лет (а об элитной школе программисту можно забыть - они в Америке стоят 30-40 тыс. в год). Из этого можно сделать вывод: ругая Россию, он ни в каком случае не сравнивает ее объективно с Америкой, из которой только что вернулся. Его глаз выбирает худшее в России и ставит в рядок с лучшим в Америке. Таким образом он подтверждает то, что зашито на системном (т.е. подсознательном) уровне: «в России все плохо».

Воссоздавая, таким образом, ежечасно образ ада, в который он якобы попал, он находит и «выход»: герметичный автомобиль. Логика знакомая: так называемая внутренняя эмиграция, которой перемежали потребление портвейна советские шестидесятники, своей первой и необходимой предпосылкой имела физиологическое неприятии России и русских. От них советских интеллигентов тошнило больше, чем от № 54-го красного. Теперь их мысль получила материальное воплощение: реальная эмиграция или дорогой автомобиль, даже бронированный автомобиль, в пределе - танк, за бортом которого плещется враждебная русская стихия.

[КИН]

Так и живет российский образованный класс, причем уж не первое столетие. Достаточно открыть Катошихина (XVII в), Радищева (XVIII в) и далее уже практически любого сочинителя, чтобы в этом убедиться.

Получается нечто вроде кривого зеркала, из «Снежной королевы» Андерсена.

Попытаемся разобраться, какой тролль разбил это зеркало в России так, что его осколки попали в глаза почти каждому русскому.

* * *
Изначально любому народу свойственно считать свое хорошим, а чужое плохим. К этом свойству человека можно относиться по-разному, но оно представляет из себя антропологический факт, задокументированный в сотнях тысяч научных работ. Причем это свойство любить свое и не любить чужое присуще всем народам с самого возникновения человека как биологического вида. Огромный массив данных биологии и антропологии указывает, что оно связано со стратегиями продолжения рода и конкурентной борьбой за выживание и за ресурсы.

При этом современные русские являются разительным исключением из всеобщего правила. Коротко говоря, они считают себя и свое плохим, а чужих и чужое - хорошим. (Это некоторое упрощение, но оно вполне годится для целей этой статьи.)

Казалось бы, как могло случиться, чтобы фундаментальное свойство всех народов у русских обратилось в противоположность?

Теперь пора ввести два понятия, которые помогут разобраться в этом непростом вопросе. Понятия очень близкие: они сходны во всём, кроме одного слова.

Автономный этнос - тот, который оценивает всех людей по степени родства к этому этносу, а все явления - по степени выгодности для целей этого этноса. Чем выше родство и чем выгоднее явление - тем более положительную оценку они получают. Оценки эти не обязательно объективны и верны - важен принцип родства и выгоды себе

Гетерономный этнос - тот, который оценивает всех людей по степени родства к этому этносу, а все явления - по степени выгодности для целей этого этноса. Чем выше родство и чем выгоднее явление - тем более отрицательную оценку они получают. Опять же, оценки эти не обязательно объективны и верны - важен принцип родства и выгоды.

Все народы устроены одинаково: они оценивают мир, исходя из степени родства по отношению к себе и пользы себе, различен лишь знак этой оценки. У автономного этноса он положителен, у гетерономного отрицателен.

При этом нужно учитывать, что в реальных этносах значения автономности и что еще важнее - некоторые свойства гетерономности могут быть не абсолютны (не целиком отрицательны или положительны), а распределяться по непрерывной шкале. Однако эта относительность значений не играет роли при взаимодействии двух или более этносов. При контакте она переходит в бинарную. Если этнос в целом гетерономен, он всегда будет оценивать себя хуже, чем любой другой этнос. Что мы и видели на примере писем: человек не сравнивает явления американской и российской жизни, а отбирает только те, которые подтверждают его гетерономный взгляд на русских. Для этого ему приходится сильно искажать действительность: на самом деле его первый месяц жизни в России куда более успешен, чем то же самое время его американской жизни. Но, как и говорилось, гетерономия - это фундаментальное свойство человеческой психики, оно перевешивает любые рациональные аргументы. Важно подчеркнуть, что эта негативная оценка своему народу и всему, что с ним связано первична по отношению к реальности. Она не обусловлена реальностью никак, потому что у гетерономного этноса и нет никаких мыслительных механизмов, позволяющих сравнивать себя с другими. Они находятся под строжайшим запретом, и если только некто пытается заявить, что гетерономный этнос в чем-то важном превосходит другие этносы, представители этого этноса реагируют агрессивно: такого рода сравнения разрушают основы их представления о себе (то есть самоидентификации).

Нелишне отметить, что гетерономный этнос сам поддерживает собственную гетерономность безо всякого влияния извне - что не означает, что такого влияния вообще нет.

* * *

Пользуясь категориями автономной и гетерономной этики и имея в распоряжении методы их оценки и измерения (выходящие за рамки этой статьи), легко обнаружить, что отнюдь не только русские гетерономны в своей практической этике. Гетерономия свойственна вообще любому этносу, подвергшемуся колонизации и просуществовавшему в условиях колонизации достаточно длительное время.

Под колонизацией тут понимается порабощение другими этносами (более жестокая форма) или же внутренняя колонизация одних классов (сословий, каст и т.п.) другими в пределах одного этноса. Надо ли говорить, что бывают и смешанные формы колонизации с тем же эффектом и еще чаще - смена внутренней колонизации внешней.

Самые существенные процессы колонизации касаются не только и не столько ресурсов и политической системы этноса. Основной удар наносится по этической системе, т.е. по представлению народа о самом себе. Его деформация заставляет людей смотреть на себя, свое государство, свою работу, семью и т.д. со знаком «минус», тем самым узаконивая сам факт колонизации и обеспечивая ее продолжение. Это и есть главное оружие колонизаторов, а точка их основного приложения сил - автономность этноса, причем атака может вестись как физическим, так и информационным насилием. Но как только автономность уничтожена и на ее месте установлена гетерономность, народ начинает воспроизводить нужные для колонизации условия сам.

Таковы, в первом приближении, некоторые свойства зеркала тролля, осколки которого разлетаются над Россией уже несколько веков. Другие его особенности и возможные способы преодоления гетерономии - тема отдельных публикаций

10.10.2007 в 19:06

[Chugunka10]

либерал
Сообщений: 2189
http://www.russologia.ru/part13glav01.html

Например, разве публицист Иван Ильин писал и думал не о социальности?
Именно о ней он и говорит в своей статье «Социальность или социализм?», где предлагает своему читателю не путать её с модным тогда «социализмом». Там он пишет: «Социальность» - это живая справедливость и живое братство людей; и потому всякое установление, всякий порядок, всякий закон, от которых жизнь становится справедливее и братство крепнет, – «социальны».

И далее:
«Понятно, что первое условие «социальности» – это бережное отношение к человеческой личности: к ее достоинству, к ее свободе. Порабощение и унижение человека исключает «социальность», ибо социальность есть состояние духа и порядок духовной жизни; говорить о социальности, унижая человека, делая его рабом – нелепо и лицемерно. Сытые холопы остаются холопами; роскошно одетые и в комфорте живущие рабы не перестают быть рабами и становятся тупыми, развратными и самодовольными рабами. Режим угроз, страха, доносов, шпионажа, лести и лжи никогда не будет социален, несмотря ни на какую возможную «сытость». Человеку нужны, прежде всего,– достоинство и свобода; свобода убеждений, веры, инициативы, труда и творчества. Только достойный и свободный человек может осуществить живую справедливость и живое братство. Рабы и тираны всегда будут хотеть другого и проводить в жизнь обратное».

23.10.2007 в 12:52

[Chugunka10]

либерал
Сообщений: 2189
Контактная цивилизация. Игорь Кузнецов

Мы замеряли соотносительную этническую консолидированность, степень этнической консолидации разных народов России, в том числе и русских. Если за единицу принять максимальную консолидацию, практически кристалл, такого никогда не бывает, то русские в этом отношении колеблются порядка 0,5-0,6. А если мы берем татар (это наиболее урбанизированный из нерусских народов России), то у них уровень этнической консолидации начинается от 0,7-0,8. Бывают разные колебания и в сторону увеличения и уменьшения консолидации, но у русских она всегда ниже относительно других народов России. А у якутов этот уровень примерно составлял 0,8-0,9 в разное время. А если мы возьмем народы Северного Кавказа, такие, как осетины и кабардинцы, то он начинается от 0,9. Хотя и там имеются разные колебания, выше, ниже.
Это означает следующее. Если вы представите себе воду, в жидком состоянии это слабые структурные связи между молекулами, поэтому это жидкость. А когда она замораживается, становится глыбой, в ней эти связи более жесткие. Это образ консолидации – вода и кристалл. Из обыденных жалоб на русский характер самих русских самая популярная: «Чем плохи русские, в чем их беда? В том, что они не солидарны! Вот посмотрите: те и те – как они друг за друга держатся! А мы – каждому русскому на другого русского наплевать». Это бытовые выражения, но очень характерная особенность – слабые консолидационные связи.
Но я считаю, что это не недостаток, а достоинство, фактор выживаемости русских, фактор сохранения такой огромной территории. Снова перейду к образу. Отделилось то, что, условно, было колонизовано, а то, что является зоной естественного расселения русских, – собственно, и есть Россия. Хотя, конечно, там границы разные, они проводились административно. И попробуйте расколоть воду. Представили? Это невозможно. А попробуйте расколоть глыбу льда. Мгновенно, на мелкие кусочки, ничего не останется. Я хочу сказать это к тому, что националистические модели, которые сейчас гуляют по России, – это калька с фашистских моделей, выработанных в Европе для небольших консолидированных народов. И когда русским предлагают выстроиться по такой модели (я оставлю в стороне моральные соображения), то, как это ни хорошо и ни красиво, но это будут катастрофические последствия для России, для русской культуры. Если русские кристаллизуются, превратятся в кристалл, Россия, по моему мнению, сразу расколется на ряд территорий. Это может произойти еще и потому, что русские – очень автономный народ, в отличие от мифа, который существует, что это коллективисты. Более автономный народ на территории географической Европы трудно себе представить.
Я хочу сказать, что слабая консолидация – это устойчивая характеристика русской модели, оптимально приспособленная к условиям существования русских. В русскую культуру переходили люди из других культур, которые в силу разных обстоятельств не испытывали особой связи со своим исходным этносом. Мне кажется, что логика такова. Сюда переходили люди, для которых существование в рамках русской культуры со слабой консолидацией более оптимально и эффективно, чем существование внутри своей достаточно тоталитарной модели, традиционной. Это происходит и сейчас. Ведь часть мигрантов, которые приезжают из Азербайджана, Таджикистана в Россию – это не только люди, которые стремятся к заработку. Я не буду называть доли, потому что здесь нет никакой репрезентации, но это люди, которые хотят жить по другим культурным стандартам. Они хотят стать сначала в Москве – москвичами, в Самаре – самарцами, а потом потихоньку – видимо, в каком-то поколении – мы зафиксируем, что это русские, но имеющие такой антропологический тип. Но это будут русские, не китайцы. Есть те, кто говорят, что скоро в Москве будут одни кавказцы. Нет. То, что веками меняется антропологический тип москвича, – да, он меняется, он сейчас не такой. Он, может быть, изменится, но то, что это будут русские, я думаю, будет однозначно. Поэтому этого бояться не надо. Это я к слову.

02.12.2007 в 20:29

[Chugunka10]

либерал

Сообщений: 865
Лицо русской национальности
http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=611986

Российские ученые завершили и готовят к публикации первое масштабное исследование генофонда русского народа.
Антропологи сумели за несколько десятков лет напряженных исследований выявить облик типичного русского человека. Для этого им пришлось перевести в единый масштаб все фотографии из фототеки Музея антропологии с изображениями анфас и в профиль типичных представителей населения русских областей страны и, совмещая их по зрачкам глаз, наложить друг на друга. Конечные фотопортреты получились, естественно, размытыми, но давали представление об облике эталонных русских людей.
К сожалению, в основном черно-белые старые архивные фото лиц русских людей не позволяют передать рост, телосложение, цвет кожи, волос и глаз русского человека. Однако антропологи создали словесный портрет русских мужчины и женщины. Это среднего телосложения и среднего роста светлые шатены со светлыми глазами — серыми или голубыми. Кстати, в ходе исследований также был получен и словесный портрет типичного украинца. Отличается эталонный украинец от русского только цветом кожи, волос и глаз — он смуглый брюнет с правильными чертами лица и карими глазами. Курносый нос оказался абсолютно не характерен для восточного славянина (встречается только у 7% русских и украинцев), более типичен этот признак для немцев (25%).
Впрочем, антропологические измерения пропорций человеческого тела — даже не прошлый, а позапрошлый век науки, уже давно получившей в свое распоряжение самые точные методы молекулярной биологии, которые позволяют прочесть все человеческие гены. А самыми передовыми методами ДНК-анализа сегодня считаются секвенирование (прочтение по буквам генетического кода) митохондриальной ДНК и ДНК Y-хромосомы человека. Митохондриальная ДНК передается по женской линии из поколения в поколение практически неизменной с тех времен, когда прародительница человечества Ева слезла с дерева в Восточной Африке. А Y-хромосома имеется только у мужчин и поэтому тоже практически без изменений передается мужскому потомству, тогда как все остальные хромосомы при передаче от отца и матери их детям тасуются природой, как колода карт перед раздачей. Таким образом, в отличие от косвенных признаков (внешний вид, пропорции тела), секвенирование митохондриальной ДНК и ДНК Y-хромосомы бесспорно и прямо свидетельствуют о степени родства людей.
Так, по Y-хромосоме генетическое расстояние между русскими и финнами составляет 30 условных единиц. А генетическое расстояние между русским человеком и так называемыми финноугорскими народностями (марийцами, вепсами и пр.), проживающими на территории РФ, равно 2-3 единицам. Проще говоря, генетически они почти идентичны.
Русские от татар находятся на том же генетическом расстоянии в 30 условных единиц, которые отделяют нас от финнов, а вот между украинцами из Львова и татарами генетическое расстояние составляет всего 10 единиц. И в то же самое время украинцы из левобережной Украины генетически так же близки к русским, как коми-зыряне, мордва и марийцы.

14.04.2010 в 13:41