*305. Вторая мировая война-3

[Русская историческая библиотека]

http://rushist.com/index.php/mussoli...ojna-1940-1941
14. Вторая мировая война

(окончание)

Нападение на Грецию

Другим недостаточно разработанным проектом Муссолини был его план втянуть в войну Грецию и Югославию. Немцы снова и снова предупреждали его о том, что неблагоразумно создавать себе новых врагов, но он приписывал их предостережения исключительно зависти к его «параллельной» войне и желанию захватить Балканы для себя. Между июлем и сентябрем было подготовлено три или четыре разных плана нападения на балканские страны. Их то принимали, то отвергали в соответствии с постоянно изменяющимся капризным настроением дуче.

Чиано, который особенно заботился о том, чтобы спровоцировать войну против Греции, придумал план покушения на греческого короля и наивно воображал, что достаточно будет одной бомбежки Афин, чтобы заставить греков капитулировать. Муссолини также допускал, что «ликвидация» Греции будет выгодной и легкой.

Однако он все еще считал мудрым ходом притворяться перед Гитлером, что у Италии якобы нет серьезных намерений напасть на Грецию или Югославию, и что все его силы сконцентрированы для вторжения в Египет, как того требует стратегия «оси». Следуя этому предположению, немцы в начале октября опять предложили послать свои танки в Африку, но предложение опять было отклонено – Муссолини решил, что итальянцы вполне смогут выиграть первые сражения своими собственными силами. Он пошел еще дальше, хвастаясь перед Гитлером, что, несмотря на возражения своих советников, отдал Грациани четкий приказ о начале дальнейшего наступления на 15 октября и что сотня итальянских тяжелых танков уже стоит на позиции в полной готовности.

Увы, этой сотни тяжелых танков в реальности попросту не существовало. Муссолини, вероятно, забыл, что несколькими днями ранее он отдал приказ о дальнейшей, еще более широкой демобилизации. Более половины всей итальянской армии попадало сейчас под приказ о возвращении к гражданской жизни, так как их вождь решил, что не может позволить себе содержать полный состав вооруженных сил в течение зимы. Приказ о демобилизации был отдан без всяких консультаций; генеральный штаб лишь добавил весьма важную поправку, что до мая 1941 года дальнейших военных операций не предусматривается.

Возможно, дуче прочел эту поправку слишком поспешно и невнимательно, так как в своем приказе настаивал на нападении на Египет. Однако поразмыслив, согласился отложить наступление до декабря – лишь для того, чтобы вернуться к прежнему проекту нападения на Грецию. Опять-таки проконсультироваться с генералитетом Муссолини не счел нужным. Штабу были переданы указания приготовиться к началу действий в двухнедельный срок, и «если хоть кто-нибудь вздумает жаловаться на трудности, связанные с разгромом греков, я отказываюсь называться итальянцем».

Несмотря на свое высокое положение командующего армией, Грациани узнал о вторжении в Грецию уже после того, как оно началось, слушая новости по радио. Начальники штабов военно-морских и военно-воздушных сил узнали за несколько дней до начала похода. Слабые попытки протеста Муссолини проигнорировал, а они были слишком запуганы, чтобы настаивать. Невероятно, но Муссолини сказал Гитлеру, что у него нет доверия ни к одному из своих старших офицеров и поэтому он предпочитает принимать решения на свой собственный страх и риск.

В результате были допущены, казалось бы, очевидные промахи. Командиры военно-морского флота могли бы предупредить его о том, что на противоположном побережье Адриатического моря нет портов, подходящих для высадки большой армии. Штабные офицеры знали, что за несколько дней до планируемого наступления должны были начаться сезонные дожди. Это грозило большими трудностями в гористой местности, для которой не было составлено даже соответствующих карт и где вовсе не было дорог. У командования не оказалось также достаточно времени для выдачи атакующей армии зимней одежды, хотя температура упала ниже нуля.

Муссолини впоследствии представил фальшивое свидетельство, чтобы оправдаться за эти свои ошибки. Прежде чем опубликовать один из документов, он вычеркнул из него официальный запрос начальников штабов об увеличении в два раза численности войск и предоставлении им еще нескольких месяцев для подготовки. И хотя генералов вполне можно упрекнуть в том, что они не были настойчивы в своих возражениях, главная ответственность ложится на Муссолини. Это он сам выбрал именно таких уступчивых, слабохарактерных офицеров. Действуя в истинно фашистском стиле, они были приучены не спорить и не возражать.

Чтобы успокоить командование, дуче заявил, что находящаяся в его распоряжении конфиденциальная информация сводит на нет все «технические возражения».

К сожалению, эта информация была подложной. Например, Муссолини заявил, что может рассчитывать на получение помощи от Болгарии. Но эта помощь так никогда и не приобрела какую бы то ни было материальную форму да и не за что было ее получать.

Козырной картой Муссолини были секретные сведения о том, что греческие генералы подкуплены и не станут вступать в бой. На их подкуп пошли миллионы лир, но тем не менее это не имело никакого практического эффекта. Муссолини ожидал, что в Греции вспыхнет мятеж, но вместо этого пришли сведения о дезертирстве его собственных албанских наемников, в массовом порядке переходивших на сторону врага.

На свет были извлечены «инциденты», имевшие место в Греции, которые предполагалось использовать в качестве предлога, чтобы дуче мог потом заявить, что его вынудили защищать Италию против «агрессии». Он заверил своих сомневающихся генералов, что это будет «блицкриг», подобный тому, который немцы устроили в Польше: жестокие бомбардировки главных городов Греции принесут победу в «считанные часы». Муссолини заявил, что, возможно, сам отправится на фронт, чтобы взять на себя личное командование, и перенес свою штаб-квартиру на юг Италии, готовясь к предстоящему торжественному вступлению в Афины. Очевидно он считал ненужным прекращать демобилизацию армии или боялся, что изменение этого решения продемонстрирует непоследовательность фашистской политики перед сотнями тысяч итальянских солдат, или просто забыл об этом.

Война должна была начаться утром 28 октября. Итальянцы рассчитывали застать греков врасплох, но Чиано был настолько несдержан, что говорил об этом дни напролет. В результате ценное преимущество было потеряно. Немцы узнали о столь неблагоразумной затее за неделю до наступления. Гитлер помчался в Италию для проведения срочных переговоров, но прибыл слишком поздно. Он привез с собой начальника генерального штаба и дал ясно понять, что рассчитывает на серьезное обсуждение военных дел, но маршал Бадольо, итальянский коллега Кейтеля, не знал о предстоящих переговорах до самого момента их начала: Муссолини не хотел ни с кем делить славу командующего.

Гитлер изо всех сил старался не ранить чувства диктатора-союзника, но в кулуарах был вне себя от гнева. Он просто не мог понять решения вступить в такую невыгодную войну, да еще в сезон дождей, и справедливо опасался, что любая военная неудача нанесет серьезный ущерб «оси» в глазах нейтральных государств, таких, как, Болгария, Турция, Испания и Югославия. Эта война позволяла также англичанам создать в Греции базу для своих самолетов, с которой они могли бомбить нефтяные промыслы в Плоешти и, преградив морской путь из Румынии, по которому Италия получала большую часть нефти, создать тем самым перегрузку трансальпийских железных дорог.

С этого момента Гитлер утратил к военному сотрудничеству с Италией почти всякое доверие.

Но основной бедой было то, что, несмотря на неоспоримое превосходство итальянского военно-воздушного флота, греки за неделю отбросили оккупационную армию назад в Албанию, и в течение следующих трех месяцев Муссолини вынужден был вести отчаянную оборонительную войну. Следующий удар он получил 11 ноября, когда половина итальянского военного флота была выведена из строя в гавани Таранто во время атаки английских авианосных самолетов. Муссолини всегда догматически отрицал пользу авианосцев. Планируя короткую войну, он не воспользовался девятью месяцами неучастия в боевых действиях для укрепления жизненно необходимой стоянки флота в Таранто. Конечно же, дуче скрыл этот провал, хотя и продолжал заявлять, что является единственным лидером, который говорит своему народу правду. Но отныне многие итальянцы, чтобы узнать о происходящих событиях, стали слушать английское радио, и это оказалось самым большим поражением фашистов в области пропаганды, где до сих пор Муссолини был почти неуязвим.

Греческие солдаты в боях с итальянцами, 1941

Итальянцев побили наиболее презираемые дуче «левантийцы» – это особенно бесило его. Он заявил, что армия возобновляет наступательную операцию, будет методично «стирать с лица земли» каждый город в Греции, насчитывающий свыше 10 000 жителей. Командующие Муссолини могли бы указать ему, что это совершенно невозможно, и хотя некоторые из них, обоснованно беспокоясь за свое продвижение по службе, продолжали поддерживать иллюзию дуче о близкой победе, маршал Бадольо нашел в себе мужество заявить, что эта кампания была навязана генеральному штабу по чисто политическим соображениям, военные с самого начала знали, что это авантюра. Наконец-то Муссолини услышал, что его собственная непрофессиональность и мания величия привели Италию к поражению.

Высказав все это в присутствии посторонних, Бадольо тут же лишился места начальника генерального штаба. Муссолини предпочитал перекладывать вину за все неудачи на других.

По мере того как армия продолжала откатываться назад, в Албанию, не только Гитлер и Бадольо, но и многие другие убедились, какая непростительная ошибка была сделана дуче, открывшим новый фронт на Балканах: всем было ясно, что арена для наступления – Северная Африка. Один из специалистов по танкам, посланный в Ливию, утверждал, что если бы Муссолини принял помощь немцев, к этому моменту небольшие силы англичан в Египте уже были бы уничтожены без особых трудностей.

Но Муссолини, убедив себя в том, что от танков не будет большой пользы в песках пустыни, все еще надеялся справиться с Египтом собственными силами. Однако Гитлер понял, что на победу итальянцев без его помощи слишком мало шансов. Зная, как важно захватить Суэцкий канал, он, с другой стороны, понимал, что личный престиж дуче поставлен на карту, и поэтому не захотел уж слишком критиковать его действия.

С этого времени отношения между двумя национальными лидерами приняли совершенно новый характер. Гитлер продолжал выказывать дружелюбное отношение к Муссолини, хотя больше и в грош его не ставил. У дуче его союзник вызывал все большее раздражение. Отпуская саркастические замечания о нарумяненных щеках Гитлера и его предполагаемых сексуальных наклонностях, он не мог скрыть зависти к более молодому, несколько более высокому, а главное, более удачливому лидеру. Некоторые отмечали явную неприязнь Муссолини, даже некоторое его недоумение по поводу того, как немцы могли подпасть под влияние такой заурядной личности. Его негодование становилось все более явным по мере того, как Италия попадала во все возраставшую зависимость от помощи Германии. Он любил говорить, что у фюрера нет решительных жестов или манеры вести себя как солдат, которыми должен обладать диктатор. Упиваясь этим преимуществом, он считал, что жалкая внешность Гитлера пагубно влияет на других диктаторов.

Все эти разговоры были маскировкой острого недовольства Муссолини тем, что кто-то затмил его, прикрытием растущего чувства беспомощности и унижения: по мере того как в свете дня все более обнажалась рахитичная структура фашизма, дуче не мог не задуматься о будущем.

[ChronTime]

https://chrontime.com/sobytiya-28-ap...nii-s-polsheiy.
28 апреля 1939

До 1938 года у Польши с Германией были дружественные отношения и действовал пакт о ненападении. Однако в начале 1939 года Гитлер решает в очередной раз проверить решимость Запада воевать с ним, и приказывает своему Генеральному штабу начать разработку плана нападения на своего восточного соседа.

Одновременно с этим, фюрер начинает с Польшей дипломатическую войну. Он выдвигает польскому правительству ультиматум с требованием создания немецких транспортных артерий в Восточную Пруссию через территорию Польши.
Польские руководители понимают, что в случае принятия условий ультиматума, они потеряют часть своей территории и в срочном порядке заключают с Англией и Францией договор о взаимопомощи на случай войны.

Это событие Гитлер использует, как повод для расторжения германо-польского пакта о ненападении.

28 апреля Гитлер в одностороннем порядке разрывает этот пакт и в открытую начинает подготовку войны с Польшей. До начала второй мировой войны остаются считанные месяцы.

Гитлер односторонне разорвал договор 28 апреля 1939 под предлогом того, что Польша отказалась предоставить Германии возможность строительства экстерриториальной шоссейной дороги в Кёнигсберг (ныне Калининград) через территорию т. н. Польского коридора.

Европа, до этого заигрывавшая с Гитлером, с ужасом осознает непомерные аппетиты нацистов. Англия и Франция подписывают с Польшей договор о взаимопомощи в случае войны.

Многосторонний договор о взаимопомощи в Европе предлагает с ними заключить СССР.

Но Польша и Румыния категорически отказываются от помощи Сталина, даже в случае агрессии Германии, не желая видеть на своей территории советские войска.

23 мая Гитлер на совещании с генералами произносит: «Нет вопроса в том, чтобы Польшу пощадить. Имеется вопрос лишь о нападении на нее при первом же удобном случае».

Но войну развязать не так-то и просто. Во-первых, не все руководство Вермахта разделяло идею фюрера о завоевании мира. А во-вторых, обмануть Европу так же, как и с Чехословакией уже не получится. Гитлеру перестали верить.

В поисках политического повода для претензий к Польше фюрер цепляется за проблему Восточной Пруссии, которая после Первой Мировой была отделена от основной территории Германии Польским коридором.

Гитлер выдвигает требование: «В Польском коридоре у Германии должны быть свои морские и сухопутные пути». В частности, он настаивает на строительстве железной дороги, находящейся под полным контролем немецких войск. Кроме того, Данциг должен перейти из-под контроля Лиги Наций под непосредственный протекторат Германии.

Польское правительство, понимая, что речь идет об аннексии части ее территории, отказывается идти на любые уступки. Несговорчивость Варшавы фюреру только на руку.

Гитлеровские военачальники начинают разрабатывать план нападения на Польшу под кодовым названием «Операция Вайс». Одновременно у польской границы сосредотачиваются немецкие войска. Однако, пока никто не понимает, под каким предлогом Германия начнет войну.

Геббельс убеждает фюрера, что для нападения нужно все-таки найти весомый повод. За помощью создать таковой фюрер обратился к Гиммлеру, а тот, в свою очередь, к Гейдриху.

Гитлер знакомится с наработками Гейдриха о возможной провокации на границе с Польшей. Он дает приказ начать подготовку к операции под кодовым названием «Генрих». Это был план гениальной многоходовой провокации, который не оставлял полякам никаких шансов избежать войны.

Вначале небольшой отряд должен был захватить глейвицкую радиостанцию и выйти в эфир с призывом к польскому народу и армии напасть на Германию. Для пущей достоверности диверсанты должны будут общаться только на польском языке, чтобы захваченные сотрудники радиостанции могли еще раз подтвердить, что на них напали поляки.

Реакцией на подобный призыв должно было стать нападение псевдопартизан на немецкое лесничество в соседнем Пинчене и обстрел переодетыми эсесовцами немецких пограничников на таможенном посту в Хохлендене.

Науйоксу Гейдрих поручил захват важнейшего узла – радиостанции, а также оперативное руководство всей операцией.

Кроме прочего, Гейдрих придумал и страшную изюминку операции. Для полного правдоподобия после нападения в Глейвице было решено оставить в жертву польских провокаторов.

Гейдрих и Науйокс разработали детальный план действий на польской границе. Вечером того же дня командованием 23-го и 45-го штандартов, дислоцированных в районе Глейвица, Бойтена, Опельн был отправлен телекс. В нем был приказ отправить в распоряжение Гейдриха 20 человек. Все они должны свободно говорить по-польски.

На подготовку двух десятков боевиков у Гейдриха ушло 10 дней. 20-го числа в актовом зале имперской службе безопасности СД прошел последний инструктаж.

Через 2 дня Гейдриху от Науйокса пришло донесение о том, что команды в любую минуту готовы пересечь границу и затаиться на польской территории.

Вечером Гитлер объявляет генералам, ответственным за операцию «Вайс», время и дату начала войны с Польшей – 26 августа 4.30 утра.

Гитлер получил от британского посла меморандум, в котором сообщалось, что польское правительство готово к переговорам. На удивление генералов, фюрер принял предложение и попросил 30 августа прислать польского уполномоченного. Тогда даже в его окружении многим показалось, что угроза войны миновала.

Вечер. Польское правительство молчит, уполномоченные так и не приехали. Более того, молчит и посольство Великобритании. К полуночи в ставку фюрера пришло сразу 2 донесения. Риббентроп принес весть о том, что английское правительство выступило против того, чтобы Польша присылала к Гитлеру переговорщиков.

Вторая новость оказалась роковой. Разведка сообщила: Польша объявила мобилизацию войск. Фюрер был в гневе.

Поздно ночью диктатор не выдержал и призвал к себе начальника Генерального штаба и командование вооруженных сил. На коротком совещании фюрер подписал совершенно секретную директиву №1 о ведении войны. Гитлер решил действовать по принципу «Сейчас или никогда».

Ссылка на источник: http://rolershar.ru/vtoraya-mirovaya...ust-1939-goda/

[Бессмертный полк]

https://polkrf.ru/news/1804/soyuznik..._dlya_flagmana
24 мая 2017
Узкий, почти прямой профиль. Две короткие, широкие прямые трубы. Плоский, бесконечной длины майндек, загроможденный тяжелым вооружением. Массивная надстройка с многоярусными мостиками вокруг рубочного поста, увенчанная острой стальной иглой длинной стеньги с классическими горизонтальными реями... Гибрид традиций и прогресса, живое воплощение смутных времен, блистательный «Худ»...

Мутно-розовый закат Скапа-Флоу выхватывает из полумглы тусклого горизонта отчетливую черную линию. Бурое облачко длинным хвостом завивается над трубами к низким небесам, острые стеньги царапают облака. Пройдет всего несколько лет, и этот двухтрубный силуэт запомнит весь мир. У скал седого Гибралтара, у белых маяков Девонпорта, у песчаных отмелей Мальорки, у зеленых холмов Порт-Стенли и синих вершин Сиама — везде его появление будет означать грозное торжество. И будет хлопать на ветру на длинном гафеле огромное полотнище «Сент-Джорджа», а на высоте 37 метров от палубы расцветут флаги с высшими знаками флагманского ранга...И мало кого в этих морях не бросит в дрожь холодный взгляд великолепной оптики, когда плавно и медленно провернутся на тяжких барбетах восемь шестнадцатидюймовых длинноствольных пушек.

Линейный крейсер "Худ" на полном ходу

31 мая 1916 года на верфи Джона Брауна в Клайдбэнке при огромном стечении публики Первый Лорд Адмиралтейства объявил о закладке киля нового линейного крейсера... Фишер читал торжественную речь — а за сотни миль от праздничной набережной, на траверзе Ютландского полуострова бушевала самая кровопролитная морская битва этой войны.

И в час, когда адмирал-реформатор сходил с гостевой трибуны над открытым эллингом, адмиралтейский курьер подал старику депешу о гибели в бою линейного крейсера «Инвинсибл» — с большей частью экипажа.

— Война есть война, — вздохнул Фишер, и снял фуражку, подставив под мелкий дождик свою седую голову. Помолчал немного, оглянулся на толпу зевак на заводском дворе, кивнул кинооператору, суетившемуся рядом со своей громоздкой машинкой на треноге. Надел фуражку, и обернулся вновь к эллингу, где на плазе был разложен гигантский чертеж киля будущей гордости страны.

— Если «Инвинсибла» можно заменить, пусть мне его заменит — ОН!..

У нового корабля еще не было имени.

22 августа 1918 года линейный крейсер был при спуске крещен в честь старинной офицерской династии, прославляющей державу в войнах на море уже третье столетие. И крестной матерью была леди Дж. Х. Худ, вдова адмирала Горацио Худа, погибшего в бою при Скагерраке на борту «Инвинсибла».

"Худ" в Панамском канале

Суеверная британская пресса снова обратила внимание на то, что два имени оказались рядом...

Завершение Первой Мировой войны, отставка и скорая смерть адмирала Фишера, смена власти в Адмиралтействе, интернирование германского флота в Скапа-Флоу и гибель в день подписания мира — все это пришлось на первый год долгой и славной жизни «Худа». В январе 1920 года «Худ» вышел на испытания. И в конце испытательного цикла побил мировой рекорд скорости для кораблей линейного класса.

Завершив испытания, «Худ» был приписан к действующей эскадре. В качестве нового флагмана, разумеется. Конечно, следовало перед этим пройти в учебном отряде специальный курс лидирования колонны, но адмирал

Роджер Кейс, заведовавший подготовкой кораблей «капитальных» классов, решил не мариновать столь совершенное в техническом отношении создание в учебке, а отправить приобретать морской и флагманский опыт непосредственно в походе. В составе сплаванной боевой группы, помнящей Ютландскую битву. Впереди была четверть века службы — в роли записной гордости державы...

"Худ" - флагман британского флота

В начале новой войны, 25 ноября 1939 года «Худа» впервые увидели во время похода без адмиральского флага. У границы французских вод, под Брестом, англичане действовали совместно с французским морским отрядом, патрулировали выходы в Атлантику. И «Худ» уступил почетный предводительский пост местному уроженцу — «Дюнкерку».

Кто мог подумать, что года не пройдет — и 3 июля 1940 года, после капитуляции Франции, под Мерс-Эль-Кебиром они встанут друг против друга?.. Собственно, дело было так:

Соединение британских военно-морских сил в Средиземноморье, известное как «эскадра Н», в составе линейного крейсера «Худ» под флагом адмирала Соммервиля, авианосца «Арк Роял», линкоров-сверхдредноутов «Вэлиант» и «Резолюшн», легкого крейсера «Аретьюса» и четырех эсминцев получила необычное задание. Нейтрализовать осевшую после поражения Франции на севере Алжира, в Мерс-эль-Кебире, сводную группу французского флота и предотвратить переход боеспособных кораблей в руки немцев.

Флагману французской эскадры, старому дредноуту «Бретань», были предложены варианты действий на выбор:

a) Немедленно заявить о присоединении к британскому флоту для борьбы с нацистской Германией и поднять британские флаги;

b) Уйти в любой британский порт, где сдаться местным властям. После чего экипажи будут репатриированы во Францию, а корабли поступят в британский флот.

c) Итернироваться в любом нейтральном городе, который согласится принять эскадру, и до конца войны подписать акт о неучастии в боевых действиях.

d) Прямо здесь, на рейде Мерс-эль-Кебира, открыть кингстоны и утонуть. Английская эскадра обещает собрать с воды всех французских моряков и сохранить им жизнь в лагере для перемещенных лиц...

Переговоры в Мерс-эль-Кебире закончились стрельбой...

Французский адмирал Жансуль не мог согласиться ни на один вариант. Он не был вишистом, не собирался ни сражаться на стороне Германии, ни менять флаг, ни тонуть, ни сидеть в чужом порту до конца войны под пактом об интернировании...

Жансуль не знал, что предпринять, не мог точно определить настроение своих экипажей. Он понимал только одно: с немцами ему явно не по пути, с англичанами, видимо, тоже. Лучше всего было бы сложить за Отечество голову — со славой и честью, как полагается командиру, проигравшему войну. Но это надо было сделать еще с неделю назад...

И тогда французская сторона стала попросту тянуть время на переговорах. В ожидании какого-либо изменения обстановки, что в сложившихся условиях было бы чудом Господним.

Зато британское Адмиралтейство стремилось решить вопрос о неприкаянной французской эскадре как можно быстрее. И «Худ» получил приказ: «Предотвратить попадание французских кораблей в Германию любыми силами и средствами».

Адмирал Соммервиль радиограммой уточнил у Первого лорда, что за «силы и средства» имеются в виду. И получил недвусмысленный ответ:

— Перестреляйте их. Нет французов — нет проблем.

— Это приказ?

— Да.

Приказы приходится выполнять, даже если они абсурдны. Французская эскадра проиграет этот бой, потеряв убитыми 1297 моряков. Может быть, проиграет именно потому, что так толком и не начнет прицельную стрельбу по бывшему союзнику...

Генерал де Голль впоследствии утверждал, что «...Корабли в Мерс-эль Кебире не были в состоянии сражаться. Они стояли на якоре, не имея никакой возможности маневра или рассредоточения...».

Английская эскадра с дистанции 14 километров расстреляла французов, чьи маневры были стеснены акваторией города. Флагман — «Бретань» — затонул от детонации боезапаса после нескольких попаданий 381-миллиметровых снарядов, линкор «Прованс» лишился хода, новейший линейный крейсер «Дюнкерк» получил с десяток пробоин, и чтобы не утонуть, выбросился на мель, скоростной лидер эсминцев «Могадор» в результате взрыва английского снаряда лишился кормовой части — почти до самого машинного отделения... Только однотипному с «Дюнкерком» «Страсбургу» и нескольким эсминцам удалось под огнем выбраться со стесненного внутреннего рейда и прорваться в открытое море, чтобы уйти в Тулон.

А «Худ» в этом бою не получил ни царапины. И отправил Первому Лорду депешу по радио:

— Операция «Катапульта» состоялась. И да простит нам Господь ныне пролитую кровь.

Командир «Худа», капитан первого ранга Ланселот Холланд никогда не считал Мерс-Эль-Кебир победой. И с традиционным суеверием англичанина весьма серьезно отнесся к адресованному «Худу» проклятию, брошенному в эфир погибающим дредноутом «Бретань»:

— После этого море не проносит тебя и полгода!..

Гибель французского линкора "Бретань"

...Меж Исландией и Гренландией даже в мае плавают льды. И вода изумрудного цвета струится вдоль длинного корпуса, мягко шурша по холодной серой броне. Весна. Еще одна военная весна нахлынула в северное полушарие, захлестнула души жестокой и пустой надеждой — выжить... Просто — весна. Спокойная, ледяная, замкнутая, почти не зовущая уже в неведомую даль своим стеклянным, чужим горизонтом. Начало новой навигации в этих стылых водах — не более.

Весной 1941 года «Худ» возглавил контррейдерские операции на севере Атлантики. Это далось ему нелегко: еще в марте Адмиралтейство начало всерьез подумывать о том, чтобы вывести измотавшегося флагмана в резерв и поставить на капитальный ремонт. Дать отдохнуть. Перебрать ходовые, уже не способные вследствие износа более чем на 26-узловую скорость... Но как бы ни шли на фронте дела, более чем на месяц запереть «Худа» на заводе не удавалось даже Верховному Главнокомандующему. Однажды с Гренландского патруля крейсер был притащен в базу на буксире — ходовые сдали окончательно. Но и после аварии не прошло и двух недель, как он из королевского дока в Росайте доложил о готовности выйти в море.

В этой службе на измор был некий надлом, и Первый Лорд Дадли Паунд заметил непорядок... У него даже возникла мысль, что, может быть, стоит на три-четыре месяца перевести «Худа» куда-нибудь, где полегче... Но куда? Весной 1941 года не было более актуальной задачи, нежели охота на рейдеров. А это означало, что об отдыхе придется пока позабыть. До лучших времен.

Меж тем давно истекли полгода, отмеренные «Худу» адмиралом Жансулем под Мерс-Эль-Кебиром...

В двадцатых числах мая над Атлантикой полосами пронеслись затяжные, соленые дожди. В таких условиях затруднена над морем авиаразведка, и воспользовавшись этим обстоятельством, из узкой щели норвежского Альта-фиорда выскользнули на оперативный простор две строгие, хищные тени.

Случайный самолет заметил их. Его, конечно, сбили раньше, чем молодой летчик-радист успел завершить передачу в эфир шифрованного сигнала тревоги. Но вскоре немцев опознал какой-то мимохожий шведский крейсер, которого, как нейтрала, навеки замолчать не заставишь... И от антенны к антенне над севером Атлантики пронеслась весть:

— В море — «Бисмарк» и «Принц Ойген»!

Линкор "Бисмарк" в кильватере тяжелого крейсера "Принц Ойген"

Тактическая пара — линкор-рейдер и тяжелый крейсер! Вот это — вполне достойные противники для хитроумного британца «Худа». Немцы явно покушались на атлантические транспортные конвои — а значит, надо было любой ценой остановить неприятеля, иначе — ущерб экономике, новые поражения на суше и на море...

Тяжелые крейсера «каунти-класса» — «Норфолк» и «Саффолк» — радарами выследили врага для своего флагмана. Передали точнейшие координаты. И в 5 часов 35 минут «Худ» вышел на визуальный контакт с самым крупным и самым опасным неприятельским рейдером.

В пеленг «Худу» шел новейший линкор «Принс оф Уэльс». Только что с достройки. На борту линкора находилось, помимо штатного экипажа, около 200 рабочих, завершающих в походе тонкий монтаж электрооборудования. Часть артиллерии главного калибра «Принс оф Уэльс» была еще не готова к действию. Но больше привлечь было некого: рассредоточенные по океану на растянутых коммуникациях британские военно-морские силы не могли быстро собраться в координатах, указанных «Саффолком», приходилось рассчитывать только на постепенный — в течение нескольких суток — подход подкреплений.

"Принс оф Уэльс" в камуфлирующей окраске

Дистанция между противниками была около 38 километров и стремительно сокращалась, когда «Худ» открыл огонь. Немцы шли в пеленг. И, к удивлению британских наблюдателей, почти не отличались друг от друга по силуэтам. «Бисмарк», получив по случайности повреждение радара, нарочно пропустил вперед «Принца Ойгена», чтобы напарник отслеживал для него носовой сектор горизонта. Поначалу это ввело «Худа» в заблуждение, и он начал стрелять по головному в неприятельской колонне кораблю. Возможно, именно это его и погубило...

Ответный огонь снарядами восьмидюймового калибра заставил англичан понять, что первый в немецком строю — не линкор. Прозвучал приказ о смене целей, тяжелые башни довернулись на барбетах в сторону сильнейшего из врагов... Но «Бисмарк» уже успел пристреляться.

"Бисмарк" стреляет...

В 6 часов 00 минут по британскому исчислению времени, на 5 залпе «Бисмарка», тяжелый снаряд вонзился в борт "Худа" чуть позади первой дымовой трубы. И оранжево-черный хвост пламени взметнулся к небесам промеж трубой и грот-мачтой...
...Он еще шел, еще стрелял - все те отпущенные ему судьбой на этом свете несколько горячих, как осколки снаряда, стремительных секунд... Он даже успел нанести своему противнику удар, ставший впоследствии роковым. Но для него самого уже все было кончено на этом свете.
Через несколько мгновений оглушительная серия взрывов надорвала стеклянные небеса. И агония "Худа" была страшной. Ни один, даже самый прочный набор корпуса не выдержал бы этого смертельного фейерверка. Сияющая вполнеба вспышка на секунду выхватила из дымного мрака длинный, изящный классический силуэт, казавшийся картонной декорацией в этом аду...
Потом контур корабля заволокло непроницаемо-черным дымом, словно ветер желал скрыть от посторонних глаз жестокое зрелище смерти. В этом дыму на несколько секунд мелькнул вставший почти вертикально узкий бак корабля. И 381-миллиметровая башня на этом баке еще сделала последний залп - уже в небо.
А когда дым рассеялся, океан был пустынен, и только несколько островков плавающих обломков на волнах указывали место гибели "первого среди равных", верховного флагмана Британии...
Из 1415 душ его экипажа два часа спустя живыми подобраны были только двое. А "Принс оф Уэльс" поспешно отступил с поля короткой битвы, отстреливаясь и панически радируя своим:
- Веду бой с ДВУМЯ линкорами!
Он так и не разобрался, кто из врагов – «Бисмарк», а кто – «Принц Ойген»...
Британский линкор получил 7 попаданий, одна башня главного калибра у него была заклинена, палуба вскрыта, на шельтере моряки из «дивизиона живучести» заливали из шлангов медленно расползающийся пожар. К тому же рабочие с верфи выразили протест командиру – мол, погибать от снарядов немецкого монстра они не нанимались! – и потребовали немедленно вернуться в порт. Впрочем, им еще пришлось стать свидетелями продолжения охоты на «Бисмарка».
Поединок двух флагманов продолжался всего одиннадцать минут. И круг судьбы замкнулся для "Худа"... "Инвинсибл", фаворит адмирала Фишера, тот самый, на которого "Худу" приказано было некогда равняться в этой жизни, погиб точно так же. От внутреннего взрыва вследствие поражения бункеров боезапаса. Под огнем "Дерффлингера" в Скагерраке. За четверть века до этого дня, в час закладки "Худа" на верфях Клайдбэнка...
Есть в британском флоте, как и во многих других флотах, старая традиция наследования знаменитых имен. В честь погибших героев великих морских битв нарекают новые корабли... Но с 1941 года нет в списках нового "Худа". Для своей державы он остался - единственным.
В бою с «Худом» и «Принсом оф Уэльс» «Бисмарк» тоже не остался невредим. В носовой части линкора британским снарядом были вскрыты сразу две цистерны топливного запаса… Говорят, что вода не хранит следов. В данном случае «Бисмарк» с успехом опроверг эту, казалось бы, прописную истину: по холодным волнам за ним теперь тянулась нефтяная дорожка, отчетливо заметная при наблюдении с воздуха.

С британских авианосцев стартовала авиация...

Весть о гибели «Худа» встряхнула буквально всю Британию. К месту недавнего боя из ирландских вод спешили линкор «Родней» с эсминцами и вспомогательными крейсерами, еще два линкора и два крейсера отвлеклись от охраны транспортного конвоя и тоже отправились на поиски «Бисмарка», из «Гибралтара вышло соединение «Н» с авианосцем «Арк Ройал» в составе... Весь Хоум-Флит торопился отомстить за своего предводителя.

24 мая в 18:14 «Бисмарк» был настигнут, но в густом тумане англичане не добились попаданий — и зловредный рейдер скрылся вновь. Вместе с напарником! После этого «Принц Ойген» отправился в захваченный немцами французский Брест. И через 10 дней был замечен авиаразведкой уже в городе. А «Бисмарк» словно растворился в тумане...

Вечером 24 мая адмирал Тови приказал авианосцу «Викториес» искать врага с самолетами. в 22:10 9 торпедоносцев типа «Свордфиш» обнаружили линкор и под сильным зенитным огнём атаковали. Одна торпеда впилась «Бисмарку» в борт, но что такое для гигантского линкора-рейдера одна авиационная торпеда! Взрыв не взял крупповскую броню. Правда, из-за резкого маневрирования волной снесло пластырь на пробоине в носовой части — и враг снова стал терять нефть, затопления у него дошли до второго котельного отделения. Тем не менее, в ночь на 25 мая «Бисмарк» снова улизнул от англичан.

Главный калибр британского супердредноута

В 10:10 26 мая «Бисмарк» был обнаружен в 690 морских милях к северо-западу от Бреста экипажем гидроплана «Каталина». Адмирал Тови резонно предположил, что рейдер хочет скрыться в водах оккупированной Франции. Следовало задержать его во что бы то ни стало, и авианосцы снова подняли свои «Свордфиши» в небо.

Заметив на поверхности моря стройный остроносый силуэт, явно принадлежащий боевому кораблю, «Свордфиши» беспорядочно кинулись на него в атаку. Бросили 11 торпед... Чтобы через мгновение выловить в трескотне радиоэфира реплику, звучащую почти издевательски:

— Во-первых, ваши торпеды не взрываются. Во-вторых, вы атакуете корабль флота Его Величества. Подпись: крейсер «Шеффилд».

Перепутать «Шеффилда» с «Бисмарком» по внешнему виду трудно. Но авиаторам как-то удалось! Получив эту радиограмму, самолеты отстали от крейсера и отправились к своим авианосцам — менять новейшие торпеды с магнитным взрывателем на традиционные контактные. А счастливо уцелевший «Шеффилд» к вечеру напал-таки на след «Бисмарка».

В 20:47 пятнадцать торпедоносцев с авианосца «Арк Ройял» начали вторую атаку на «Бисмарка». Пытаясь уклониться от них, немецкий линкор заложил резкую циркуляцию влево, и одна из торпед угодила ему под корму. Взрывом сбило на сторону и намертво заклинило рулевое перо.

"Арк Ройал" и один из его самолетов

Всю ночь подбитый немецкий рейдер то ходил кругами, поскольку по-другому теперь просто не мог, то ненадолго замирал в неуправляемом дрейфе, вяло отстреливаясь то от «Шеффилда», продолжавшего за ним слежку, то от подоспевшего соединения британских эсминцев. Выправить руль не удавалось... А к утру явились британские линкоры и тяжелые крейсера.

В 08:47 для «Бисмарка» начался последний бой. За 44 минуты англичане подбили всю его великолепную артиллерию, и баталия превратилась в расстрел. Верхняя палуба немецкого линкора была практически полностью разрушена и представляла собой сплошной очаг пожара. Но, как ни удивительно, до последней минуты «Бисмарк» сохранял способность двигаться. По-прежнему только по кругу, всего-навсего семиузловой скоростью... Тогда Тови приказал линкорам покинуть место баталии, а крейсерам добить врага торпедами.

Последние минуты "Бисмарка"

«Бисмарк» ушёл под воду, перевернувшись вверх килем, в 10 часов 39 минут, после нескольких торпед от крейсеров «Нофолк» и «Дорсетшир». После боя «Дорсетшир» с эсминцем «Маори» стали брать с воды немцев — в плен, но вскоре бросили спасательную операцию из-за известия от разведки о появления немецкой субмарины. Они забрали только 111 моряков «Бисмарка», остальным уцелевшим в бою немцам суждена была медленная смерть в холодных водах Атлантики.

Только вечером к месту гибели немецкого линкора действительно подобралась подводная лодка U-74 — и нашла живыми троих моряков, еще двоих членов экипажа «Бисмарка» снял со спасательного плотика скромный немецкий гидрограф «Захсенвальд». И это все — из 2220 человек команды «Бисмарка». Казалось бы, месть за «Худа» вполне удалась...

Линкор "Кинг Джордж V", возглавивший контррейдерскую операцию после гибели "Худа"

Только в наши дни экспедиция Д. Камерона к затонувшему «Бисмарку» показала: затонул он не от боевых повреждений. Торпеды, вскрывшие его борт, не повредили внутренней противоторпедной переборки, и затопления в корпусе могли долго еще оставаться локализованными. Просто, исчерпав возможности сопротивляться и не имея шансов сбежать от врага, «Бисмарк» открыл кингстоны. Закономерный конец для рейдера, живучесть которого превосходит таковую у большинства современников.

Что же касается гибели «Худа», то она закономерностью отнюдь не была. Внутренний взрыв собственных боеприпасов после пробития брони единственным вражеским снарядом — большая редкость в морских сражениях после 1916 года, поскольку в конструкции подбашенных бункеров всех кораблей, спущенных после Ютландской битвы, были внесены изменения ради безопасности. Снаряд, покончивший с гордостью британской Империи, был той самой «золотой пулей», которая попадает в цель только в одном случае на миллион...

Участник операции против "Бисмарка" - линкор "Родней"

Из книги С. Самченко "По главному фарватеру эпохи", Ч. 2

[ChronTime]

https://chrontime.com/sobytiya-podpi...iy-i-italieiy-
22 мая 1939

Накануне начала Второй мировой войны, в мае 1939 года, Германия и Италия заключили пакт «о дружбе и союзе».

Этот документ предваряла циничная преамбула, в которой договаривающиеся стороны заявляли о совместной решимости поддерживать мир в Европе.

Пакт предусматривал выработку совместных позиций относительно ситуации в Европе. Взаимную поддержку при военной угрозе со стороны третьих стран. Присутствовала в договоре и статья о развитии сотрудничества в военно-экономической сфере. При совместном участии в войне, согласно этого пакта, стороны не допускали возможности выхода одной из сторон из войны, без согласия другой стороны.

Пакт был также дополнен протоколом, обязывающий стороны достигнуть скорейшей договоренности о совместной деятельности в вопросах единой политики, проводимой в отношении «средств массовой информации и государственной пропаганды».

Пакт был подписан главами МИДов Германии и Италии Риббентропом и Чиано.

В преамбуле к пакту содержались утверждения о том, что обе стороны якобы объединило стремление к сотрудничеству "в сфере обеспечения мира в Европе", что они и впредь полны решимости совместно "выступать за сохранение своего жизненного пространства и поддержание мира", бороться за "сохранение основ европейской культуры".

Основное содержание пакта излагалось в семи статьях.

В 1-й статье обе договаривающиеся стороны обязались "согласовывать свои позиции по всем вопросам, касающимся их совместных интересов или общего положения в Европе".

Во 2-й статье стороны заявили о своей готовности "оказывать полную политическую и дипломатическую поддержку" друг другу, "если безопасность или иные жизненные интересы одной из договаривающихся сторон подвергнутся угрозе извне".

В 3-й статье говорилось уже о том, что если одна из сторон "окажется в состоянии войны с одним или несколькими государствами, то другая договаривающаяся сторона немедленно выступит на ее стороне в качестве союзника и окажет ей поддержку всеми своими вооруженными силами на суше, на море и в воздухе".

4-я статья указывала, что "правительства обеих договаривающихся сторон будут и далее углублять свое военное и военно-экономическое сотрудничество", "будут проводить текущие консультации и по другим вопросам, необходимым для практического осуществления положений этого пакта". Для облегчения этих задач предусматривалось создание германской и итальянской постоянных комиссий, которые должны были находиться в подчинении министров иностранных дел двух стран.

В 5-й статье Германия и Италия взяли на себя обязательство "в случае совместного ведения войны заключать перемирие или мир только при наличии полного согласия друг с другом в этом вопросе".

В 6-й статье договаривающиеся стороны заявляли о своей готовности развивать и поддерживать дружественные отношения с теми странами, с которыми их связывает общность интересов.

В последней, 7-й статье говорилось, что пакт вступает в силу одновременно с его подписанием и действителен в течение 10 лет.

В секретном дополнительном протоколе к "Стальному пакту" министры иностранных дел обеих стран Риббентроп и Чиано, в соответствии со статьей 4 пакта, обязались "как можно скорее договориться о структуре, месте пребывания и методах работы подчиненных им военных и военно- экономических комиссий", а также наладить "соответствующее сотрудничество в области прессы, информации и пропаганды, отвечающее духу и целям пакта".

Ссылка на источник: http://encyclopediya_3go_reicha.acad.../Стальной_пакт

[Франц Гальдер]

Совещание в штабе группы армий «Б»:

а. Глубина построения на левом фланге 17-й армии.

б. Наступление 14-го корпуса через боевые порядки 17-й армии с целью расширения фронта наступления группы Клейста.

10.00–12.00 — Поездка в Жешув [штаб 17-й армии].

Совещание -в штабе 17-й армии: Распределение сил, использование артиллерии (тяжелой). Ввод в бой 14-го армейского корпуса через боевые порядки 4-го армейского корпуса.

Разговор с местными офицерами генерального штаба.

Вылет из Дембицы в Люблин через Билгорай, Замостве, Холм, Влодаву. Прибыли в 17.00.

Совещание с командиром 3-го армейского корпуса (Маккензеном).

Вечер в штабе 3-го корпуса вместе с офицерами генерального штаба 3-го и 55-го (Виров) армейских корпусов.

Поездка с Фекенштедтом (3-й корпус) и Вагнером (55-й корпус) из Люблина (отъезд в 7.00) через Холм, Грубешув — Сокаль — Кристинополь.

В Сокале — доклад Фрибе (начальник штаба 48-го армейского корпуса). Сопровождает меня Хейм, начальник штаба 6-й армии.

Посещение исходного района 3-го и 48-го корпусов. Характерная черта — все привязано к дорогам. Трудности ничем не прикрытого развертывания артиллерии.

Совещание с Хеймом: Наступление 14-го корпуса в одну линию с 48-м корпусом.

Возвращение из Кристинополя через Грубешув в Замостье и оттуда — обратный полет в Берлин.

20.00 — Прибытие в Берлин.

20.00–21.00 — Разговор с генералом Паулюсом на аэродроме.

Ночевал в Берлине,

[ChronTime]

Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом («Пакт Молотова-Риббентропа»)

[Хронос]

Немецкий линкор "Бисмарк" пускает ко дну британский крейсер "Худ" у берегов Гренландии.

[Хронос]

Свержение антибританского правительства в Ираке. Рашид Али и члены его правительства скрываются за границей (1 июня низложенный ими регент возвращается в Багдад).

[ChronTime]

03.09.1939 - 07.05.1945

[Ymorno]

https://picturehistory.livejournal.com/2372554.html
ymorno_ru (ymorno_ru) написал в picturehistory
2017-07-11 01:36:00 28

https://youtu.be/6nzYDnihT1U
Японо-китайская война 1937–1945 годов — кадры хроники, снятые с обеих сторон фронта

Общепринятой датой начала Второй мировой войны считается 1 сентября 1939 года, когда Германия напала на Польшу. Однако ещё до этого по миру прокатилась череда крупных военных конфликтов, в которые оказались напрямую или косвенно втянуты многие государства. Среди них своими масштабами и продолжительностью особо выделяется японо-китайская война, тлевшая в виде серии постоянных стычек с начала 30-х годов, вспыхнувшая в явном виде в 1937 году, ставшая частью Второй мировой и закончившаяся лишь с её окончанием. Всё это даёт право многим историкам считать её истинным началом мировой войны.

Участие ведущих мировых держав, и прежде всего СССР и США, в японо-китайской войне было опосредованным: каждая из сверхдержав преследовала свои интересы, финансовые и политические. Большие масштабы конфликта и слабая оснащённость техникой, прежде всего китайской армии, делали конфликт очень привлекательным для торговцев оружием, а Япония в больших количествах закупала сырьё. Благодаря тому, что США успешно торговали с обеими сторонами конфликта, до нашего времени дошли кадры, снятые американскими корреспондентами по обе стороны фронта. Видно множество образцов оружия, применявшегося в конфликте, — впечатление не портят даже вмонтированные в хронику танки БТ-2 и БТ-5, которые СССР китайцам не поставлял, ограничившись партией Т-26.