*1958. Алексей Мананников

[Svobodanews]

http://www.svobodanews.ru/content/article/2258213.html
Правозащитника Мананникова отправили в психиатрическую больницу

Алексей Мананников
24.12.2010 16:58
Ирина Чевтаева
В Живом Журнале новосибирского правозащитника Алексея Мананникова появился пост, написанный другим человеком. Он сообщал, что Мананников оказался в психиатрической больнице. Его "забрали прямо из зала суда, не обращая внимания на то, что он опекун 87-летней матери".

Алексей Мананников сам пришел в суд. Его должны были ознакомить с результатами психиатрической экспертизы, которую он прошел ранее. Но судья постановила, что Мананников должен пройти еще одну экспертизу - в психиатрической больнице. Эта экспертиза будет длиться 30 дней.

Радио Свобода удалось взять комментарий Алексея Мананникова. Его мобильный телефон не отключен. Вот что он сказал:

- Я попал в психиатрическую лечебницу по решению Центрального районного суда Новосибирска. Решение датировано 23 декабря. Суд решил, что амбулаторная экспертиза, которую я прошел ранее, 3 декабря, недостаточна. есть вопросы, связанные с такими аспектами моей личности, как "одержимость и завышенная оценка собственной значимости". И поэтому нужно продержать меня месяц в психушке. Я объявил голодовку.

В новосибирской психиатрической больнице №3, где сейчас и находится Мананников, комметировать ситуацию отказались:

- Мы предоставляем сведения судам или следственным органам в рамках производства по делу. По закону, мы не отвечаем на вопросы посторонних лиц о состоянии здоровья граждан.

Напомним, что Алексей Мананников был членом Координационного совета Новосибирского общества "Мемориал". Он является председателем областной организации движения "Демократическая Россия".

В октябре этого года в отношении Алексея Мананникова было возбуждено уголовное дело по факту клеветы в отношении судьи и неуважения к суду. Он подозревается в оскорблении через свой ЖЖ судьи Центрального районного суда Новосибирска Марии Шишкиной. За эти действия предусмотрено наказание до двух лет лишения свободы.

Фото - Galichclub.narod.ru
Как меня упрятали в психушку


Алексей Мананников, находясь в психиатрической больнице на насильственной экспертизе, дал короткое интервью (свиданья с ним "пока не запрещены", но они могут быть не более 5 минут в присутствие персонала):

Вчера я явился к 15:00, не захватив даже телефона, чтобы заслушать постановление федерального судьи Аллы Веселых по моей жалобе на следователя Константина Петрушина, отказывающегося возвратить мои жалобу в Европейский суд и прилагавшиеся к ней документы.

Внезапно в зал судебного заседания явился Константин Петрушин с двумя приставами. Он вручил мне повестку в суд на 16:00. Получив повестку, я несмотря на сопротивление приставов вышел в коридор, но на лестнице меня втретила шеренга приставов, я был задержан и препровожден к федеральному судье Бутырину А.В. на суд скорый и справедливый. Протокол о задержании вопреки закону не оформлялся.

Меня не известили о чем будет заседание, не позволили ознакомиться с материалами дела, в частности, мне ничего не было известно о результатах амбулаторной психолого-психиатрической экспертизе, послужившее основой для постановления суда.

Суд отказал мне в ходатайстве пригласить своего адвоката или защитника, но предоставил дежурного защитника Сторожевых Е.В., доверять которому у меня не было никаких оснований. Вопросов он мне не задавал. По-видимому по подробностям процесса его исчерпывающе проинструктировал следователь Константин Петрушин.

На заседании отсутствовали эксперты, проводившие амбулаторную экспертизу, так что я узнал о своем диагнозе из заявления следователя, но не имел возможности задать вопросы экспертам. Например, в чем заключается моя неадекватность или какие мои политические убеждения они трактуют как охваченность идеями реформирования. Не связаны ли постоянные реформы образования и суда, с симтомами охваченности идеями реформирования руководства страны.

Это беззаконие закончилось Постановлением (см.ниже). И хотя, даже если я его не обжалую, оно вступит в силу только через 10 дней, меня прямо из здания суда отвезли в палату.

Таким образом, моя потенциальная неспособность адекватно защищать себя в судебном процессе "из-за слабоумия или других психических заболеваний" позволила суду игнорировать все мои права, как подозреваемого, предусмотренные законом. А больному человеку, по мнению суда, может помочь только казенный адвокат, предоставленный следствием. Кстати, мне неизвестно, является мой защитник Сторожевых Е.В. адвокатом, или он действовал по велению сердца.

Интервью взял
Александр Рудницкий,

[Бутырин А.В., судья Центрального районного суда г. Новосибирска]

Постановление
21 декабря 2010 года г. Новосибирск
Судья Центрального районного суда г. Новосибирска Бутырин А.В.
При секретаре Семеновой Е.Е.
С участием прокурора Лобановой Ю.В.
Защитника Сторожевых Е.В.
Следователя Железнодорожного межрайонного отдела следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Новосибирской области Петрушина К.В.
Подозреваемого Мананникова А.П.
рассмотрел в судебном заседании ходатайство следователя Железнодорожного межрайонного отдела отдела следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Новосибирской области Петрушина К.В. О помещении в психиатрический стационар для производства стационарной кмплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого:
Мананникова Алексея Петровича, 10.01.1956 года рождения г. Новосибирска, гражданина РФ, проживающего по адресу: г. Новосибирск, ул. Кирова, д. 27, корпус 1, кв.58, работающего, не судимого, подозреваемого в совершении преступлений, предусмотренных ч.2 ст. 297, ч.3 ст. 298 УК РФ, не находящегося под стражей,
УСТАНОВИЛ:
08.10.2010 года и.о. Земестителя руководителя отдела — старшим следователем Железнодорожного межрайонного следственного отдела СУ СК при прокуратуре РФ по Новосибирской области возбуждено уголовное дело, по признакам состава преступлений предусмотренных ч.2 ст. 297, ч.3 ст. 298 УК РФ, по фактам неуважения к суду, выразившееся в оскорблении судьи, а также клеветы в отношении судьи, соединённое с обвинением лица в совершении особо тяжкого преступления.
Мананников А.П. в порядке ст. 91 УПК РФ не задерживался.
Следователь Петрушин К.В. ходатайствует о помещении Мананникова А.П., не находящегося под стражей, в психиатрический стационар для производства стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, мотивируя тем, чт в ходе предварительного расследования подозреваемому Мананникову А.П. была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза. Согласно заключению экспертов от 12.12.2010 г. №5350-10 ответить на поставленные следователем вопросы в условиях амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы не представляется возможным. Мананников А.П. на учёте у психиатров не состит, однако при настоящем обследовании обнаруживает демонстративный характер поведения, выраженный эгоцентризм, неадекватно завышенную самооценку, стеничность, охваченность идеями реформаторства, снижение критичности к своим высказываниям и поступкам, уточнить характер и степень выраженности которых при амбулаторном обследовании не удаётся. При аких обстоятельствах у следствия имеется необходимость в принудительном помещении подозреваемого Мананникова А.П. в психиатрический стационар-ГБУЗ НСО ГНКПБ №3 для проведения стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы.
Также с учётом того, что в отношении матери Мананникова А.П.-недееспособной Мананниковой Валентины Петровны установлена опека её сына Мананникова А.П., просил суд поручить органу опеки и попечительства Октябрьского района г. Новосибирска
установить временный патронаж в отношении Мананниковой В.П. на период прохождения стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого.
Прокурор Лобанова Ю.В. ходатайство следователя о помещении Мананникова А.П. в психиатрический стационар для производства стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, а также установления временного патронажа, поддержала.
Подозреваемый Мананников А.П. и его защитник Сторожевых Е.В. высказались против удовлетворения ходатайства следователя. В обоснование своей позиции указали, что основания для проведения стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы отстутствуют, оснований сомневаться во вменяемости Мананникова А.П. не имеется.
Исследовав представленные материалы, выслушав участников процесса, суд находит ходатайство следователя обоснованным и подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.
Согласно ст. 203 ч.1 УПК РФ, если при назначении или производстве судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы возникает необходимость в стационарном обследовании подозреваемого, то он может быть помещён в медицинский или психиатрический стационар.
При этом, в силу ст. 196 УПК РФ производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое состояние подозреваемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве.
Как следует из представленных следствием материалов, 08.10.2010 года и.о. заместителя руководителя отдела-старшим следователем Железнодорожного межрайонного следственного отдела СУ СК при прокуратуре РФ по Новосибирской области возбуждено уголовное дело, по признакам состава преступлений, предусмотренных ч.2 ст.297, ч. ст.3 УК РФ в отношении Мананникова А.П.
Поводом к возбуждению данного дела послужило то, что 24.09.2010 года около 11 часов 30 минут Мананников А.П., находясь в зале судебного заседания в ходе судебного процесса под председательством судьи Центрального районного суда г. Новосибирска Шишкиной М.А., в присутствии посторонних лиц, выражая неуважение к суду, публично оскорбил судью Шишкину М.А., высказав заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинства судьи и подрывающие её репутацию, а также оклеветал судью Шишкину М.А., обвинив её в совершении особо тяжкого преступления, а именно указал, что судья Шишкина М.А. является соучастником преступления против правосудия в составе организованной преступной группы.
После окончания судебного процесса Мананников А.П. 24.09.2010 года в неустановленное время в неустановленном месте, используя сеть Интернет, выложил на сайте http://manifest56.livejournal.com фотографию судьи Шишкиной М.А., при этом в своих комментариях публично оскорбил судью Шишкину М.А., высказав заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство, деловую репутацию и авторитет судьи Шишкиной М.А., как судьи.
Мананников А.П. в порядке ст.91 УПК РФ не задерживался.
Судом установлено, что в ходе предварительного расследования подозреваемому Мананникову А.П. была проведена амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза. Согласно заключению экспертов от 12.12.2010 г. №5350-10 ответить на поставленные следователем вопросы в условиях амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы не представляется возможным. Мананников А.П. на учёте у психиатров не состоит, однако при настоящем обследовании обнаруживает демонстративный характер поведения, выраженный эгоцентризм, неадекватно завышенную самооценку, стеничность, охваченность идеями реформаторства, снижения критичности к своим высказываниям и поступкам, уточнить характер и степень выраженности которых при амбулаторном обследовании не удаётся. В связи с чем, для клинического наблюдения и решения экспертных вопросов Мананников А.П. нуждается в проведении стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
23.12.2010 г. следователем по уголовному делу вынесено постановление о назначении комплексной психолого-психиатрической экспертизы.
Поскольку Мананников А.П. не содержится под стражей, помещение его в психиатрический стационар в соответствии со ст. 29 ч.2 п. 3 и ст. 203 ч.2 УПК РФ призводится по судебному решению.
При указанных обстоятельствах, учитывая результаты проведённой амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, ходатайство следователя о помещении подозреваемого Мананникова А.П. в психиатрический стационар является обоснованным. При этом суд не может согласиться с доводами Мананникова А.П. и его защитника о том, что оснований для помещения в психиатрический стационар для производства стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого не имеется. Суд исходит из того, что в силу п.7 ч.1 ст.73 УПК РФ не подлежит доказыванию обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. В силу ч.1 ст.21 УК РФ не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий(бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики. Принимая во внимание, что ответить на поставленные следователем вопросы, в том числе касающиеся психического состояния подозреваемого в момент совершения инкриминируемого деяния,
в условиях амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы не представлялось возможным, суд полагает, что проведение стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы является обоснованным, а потому ходатайство следователя о помещении в психиатрический стационар для производства стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого Мананникова подлежит удовлетворению.
Также суд полагает, что ходатайство следователя о поручении органу опеки и попечительства Октябрьского района г. Новосибирска установить временный патронаж в отношении недееспособной Мананниковой В.П., над которой на основании приказа Администрации Октябрьского района г. Новосибирска от 30.08.2010 г. № 1549-од, установлена опека её сына Мананникова А.П., на период проведения стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого Мананникова А.П. подлежит удовлетворению, принимая во внимание права и законные интересы недееспособной Мананниковой В.П.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.29, 165, 203 УПК РФ, суд
постановил:
Поместить Мананникова Алексея Петровича, 18.01.1959 года рождения, уроженца г. Новосибирска в психиатрический стационар-ГБУЗ НСО «ГНК ПБ №3», расположенный по адресу: г. Новосибирск, ул. Владимирская, д.2, для проведения стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы на срок не более 30 суток с момента помещения в стационар.
Поручить органу опеки и попечительства Октябрьского района г. Новосибирска установить временный патронаж в отношении недееспособной Мананниковой Валентины Петровны, 25.12.1923 года рождения, зарегистрированной по адресу: г. Новосибирск, ул. Кирова, 27/1-58, на период проведения стационарнй комплексной психолого-психиатрической экспертизы подозреваемого Мананникова А.П.
Постановление может быть обжаловано в Новосибирский областной суд в течении десяти суток.

[Дмитрий Шушарин]

http://shusharin.livejournal.com/

3:22 am

"... обнаруживает демонстративный характер поведения, выраженный эгоцентризм, неадекватно завышенную самооценку, стеничность, охваченность идеями реформаторства, снижение критичности к своим высказываниям и поступкам..."

Как вы думаете, это о ком? О Путине? О Медведеве? Об Обаме? Или о любом политическом активисте? Или о любом активном блогере?

Не угадали. Это точная цитата из заключения амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, проведенной в отношении известного правозащитника Алексея Мананникова по инициативе следователя Петрушина. На основании этого заключения и ходатайства т.н. судья Бутырин принял абсолютно незаконное абсурдное решение о принудительном направлении Алексея Петровича на стационарную комплексную психолого-психиатрическую экспертизу. И это абсолютно незаконное решение немедленно привели в исполнение, заточив человека за решетку на 30 суток!

Абсолютно здорового человека пытаются признать ненормальным только за то, что он открыто не признает абсурд нашистского режима, называет вещи своими именами и не соглашается с мерзостью. Такое возможно лишь в условиях, когда вся страна превращена в дурдом. Когда все места власти прочно удерживают патриофилы - люди, тяжело больные разными формами нашистских перверсий, любви к власти и государству в извращенной форме.

И кто-то еще будет продолжать лизать жопу заискивающе глядеть в рыбьи глаза Медведа и надеяться на Перестройку-2? Да, разумеется, будет. И много таких будет, неспособных учиться ни на чужих, ни на своих ошибках. Неспособных воспринять заветы пастора Нимеллера и обреченных на пропадание поодиночке. Или на вечное прозябание применительно к подлости.

Если смиримся и сдадим Алексея, то завтра придут за любым из нас.

Ну, что ж уместно вспомнить, как трущийся возле агитпропа проходимец Снежневский Сандомирский в начале года призывал выявлять психически нездоровых блоггеров: И сообщать о выявленных ему.

"Как известно (см. специальную литературу), в некоторых случаях психические расстройства могут проявляться в форме сверхценных идей, перерастающих в бредовые, будь то бред величия (и склонность поучать других, причем в любых сферах человеческой жизнедеятельности, вне зависимости от реальных компетенций), бред изобретательства (фабулу бреда при этом составляют в т.ч. якобы универсальные рецепты решения глобальных проблем, спасения человечества)"

Когда его стали расспрашивать о его отношении к карательной психиатрии, он завертелся, стал плеваться. заговорил стихами и сделал вставку в свой пост: мол, шутка это.
Вот что значит преждевременно вылезти. К концу года это все оказалось весьма актуальным. Но кто сейчас вспомнит о его стремлении послужить престолотечеству!

[Александр Подрабинек]

http://www.ej.ru/?a=note&id=10697

27 ДЕКАБРЯ 2010 г.

www.mazur ru
Карательная психиатрия опять напоминает о своем существовании. Алексей Мананников, новосибирский правозащитник и известный политик восьмидесятых-девяностых годов, 23 декабря принудительно помещен в психиатрическую больницу. Пока не для лечения, а для обследования — прохождения психолого-психиатрической экспертизы по направлению следователя и постановлению суда. Но мы-то, наученные долгим и горьким опытом, знаем, что от судебной экспертизы до принудительного «лечения»» один шаг.

Предыстория дела такова. 31 марта 2006 года два сотрудника ДПС остановили Ford Мананникова. Гаишники проверили его документы, досмотрели багажник. Положенный по закону протокол досмотра не составляли, понятых не привлекали. Мананников начал с гаишниками спорить, милиционеры обиделись. Что может быть в нашей стране серьезней, чем обида власть имущих на дерзких холопов, забывших о своей обязанности снимать шапки и кланяться в пояс? Против Мананникова возбудили дело по ст. 319 УК РФ — оскорбление представителя власти. Летом 2009 года суд признал его виновным и приговорил к штрафу в 25 тыс. рублей, но взимать его не стал за истечением срока давности.

Давность действительно была солидной — дело тянулось 40 месяцев. Все это время Алексей Мананников находился в Новосибирске под подпиской о невыезде. Что за необходимость была расследовать такое пустяковое дело так долго, можно только гадать. Мананников пожаловался в Европейский суд по правам человека на неспешное российское правосудие и потребовал компенсации в 120 тыс. евро. Это, конечно, обидно для российского правосудия, но оно бы стерпело.

Хуже другое. Мананников не трепетал перед судом, не искал его расположения. В своем блоге он иронизировал над судьей Центрального районного суда Новосибирска Марией Шишкиной. Например, фотографию Шишкиной, зачитывающей приговор, он сопроводил следующей надписью: «Маша Шишкина в попоне читает приговор. Ею уже три года пугают непослушных детей в Новосибирске. И.о. Бабы-Яги». Шишкина обиделась. А что может быть в нашей стране серьезней, чем обида власть имущих? Вот именно. Против Мананникова возбудили уголовное дело по статье 297 ч. 2 за неуважение к суду и по статье 298 ч. 3 за клевету в отношении судьи. Наказание — до 4-х лет лишения свободы.

Про обстоятельства дела пока мало что известно. В чем состоит клевета, не ясно. Не в том же, что она и.о. Бабы-Яги! Вероятно, в ближайшие дни вопрос об обоснованности предъявленных обвинений прояснится. Однако независимо от этого, то, как ведется расследование, представляет отдельный интерес.

www.svobodanews.ru

Следователь Следственного отдела Константин Петрушин, ведущий дело, почему-то заподозрил, что Алексей Мананников психически нездоров. Назначил в рамках уголовного дела амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу. Психиатры экспертизу провели и ответили, что в амбулаторных условиях ответить на поставленные следователем вопросы «не представляется возможным». Тогда следователь просит суд поместить Мананникова для прохождения экспертизы в психиатрический стационар.

23 декабря к 15 часам Мананников приходит к судье Центрального районного суда Новосибирска Алле Веселых, чтобы заслушать ее постановление по его жалобе, поданной на следователя Петрушина. В это время, по словам Мананникова, в зал заседаний заходят сам следователь Петрушин и с ним два пристава. Они вручают Мананникову повестку к судье А.В. Бутырину на 16 часов и тут же Мананникова задерживают. Протокол о задержании не составляют и никакими формальностями себя не утруждают. Судья выносит решение о помещении Мананникова в психиатрический стационар для прохождения экспертизы. Ходатайство Мананникова о вызове его защитника оставлено без внимания, с материалами дела он не ознакомлен, результат предыдущей экспертизы ему неизвестен. Самих этих экспертов в суд не вызвали.

В Новосибирской психиатрической больнице № 3 Алексей Мананников будет находиться 30 дней. Обвинять новосибирскую Фемиду и сотрудничающих с ней психиатров в злоупотреблениях психиатрией в политических целях, может быть, еще рано. Однако та поспешность и многочисленные процессуальные нарушения, которые сопутствовали принудительной госпитализации Мананникова, настораживают.

Еще больше настораживают показания для прохождения стационарной экспертизы. Следователь Петрушин, ссылаясь на экспертов, проводивших амбулаторную экспертизу, пишет, что у Мананникова:

1. демонстративный характер поведения;

2. выраженный эгоцентризм;

3. неадекватно завышенная самооценка;

4. стеничность;

5. охваченность идеями реформаторства;

6. снижение критичности к своим высказываниям и поступкам.

Все эти черты присущи многим людям, а политикам особенно. За исключением идей реформаторства под эту характеристику прекрасно подходит премьер-министр Путин, а вместе с идеями реформаторства — и президент Медведев. Разве что об их стеничности, то есть повышенной работоспособности и высоком жизненном тонусе, наверняка судить трудно. Хотя, скорее всего, и это присутствует. Однако едва ли в них можно заподозрить душевнобольных.

Со дня госпитализации в психбольницу Мананников объявил голодовку. Вряд ли это проявление паники и эмоционального протеста. Мананникову не впервой сталкиваться с гулаговской системой. В последние годы он занимался правозащитной деятельностью, защищая людей, пострадавших от судебного и милицейского произвола. Более того, в 1982 году он сам был осужден на три года лишения свободы за критику политики советских и польских властей по подавлению польского рабочего движения и профсоюза «Солидарность». В конце 80-х годов Мананников был корреспондентом правозащитной газеты «Экспресс-Хроника», сотрудничал с бюллетенем «Гласность», работал для радио «Свобода». Был председателем новосибирской областной организации «Демократической России», депутатом Совета Федерации Федерального собрания, где занимал пост заместителя председателя Комитета по международным делам.

Дело Алексея Мананникова должно находиться на общественном контроле. Только так от возможного злоупотребления психиатрией можно обезопасить отдельного человека и все общество.

[Смоленская Вера Павловна]

Заведующей 12 отделением психиатрической больницы №3 г. Новосибирска
от Смоленской Веры Павловны
Заявление
Ваш пациент — Мананников Алексей Петрович, помещённый в отделение 23.12.2010 прямо из зала суда, является единственным опекуном своей 87-летней матери.
Действовать в интересах своего подопечного-это обязанность опекуна.
Алексей Петрович лишён такой возможности, поэтому за его матерью сейчас ухаживаю я, хотя постановлением от 23.12. 2010 эти обязанности возложены на отдел опеки Октябрьского района.
Мне необходимо встретиться с Алексеем Петровичем, что бы подготовиться к этой встрече.
Кроме того, мне необходимо подписать у него доверенность на получение корреспонденции.
Далее, 29.12.2010 состоится суд по жалобе об отводе его адвоката. Алексею Петровичу необходимо написать заявление о переносе заседания.
И последнее, мне необходимо получить у него ключ от гаража.
На основании всего вышеизложенного прошу разрешить свидание с Мананниковым А.П.
Смоленская В.П.

Хроника голодовки. День пятый 28.12.2010

manifest56
December 28th, 23:26 Сегодня день полон удивительных событий.
Посовещавшись с защитником Алексея Рудницким А.Л., я потопала к Алексею не к 10-00 утра (как обычно), а к 12-00, в надежде, что обещанный консилиум врачей прошел, и меня беспрепятственно пропустят к Алексею.
Я приняла условия игры, начатой завотделением, и подготовила (на всякий случай) заявление с просьбой разрешить свидание.
Копия заявления прилагается.

Причины, дающие право на свидание, изложены очень четко.
Но для начала, решила попасть в отделение самостоятельно. Не тут-то было. "Свидания с Мананниковым запрещены", а глаза полны сочувствия, на которое способен младший медицинский персонал.
Значит разговор с Рудницким был только разговором.
Хорошо, стучусь в кабинет завотделением, а там идет эта самая экспертная комиссия. Идет поголовная экспертиза перед Новым годом! Кого-то выписывают, кого-то восстанавливают в дееспособности.
Понимаю, надо ждать.
Здесь открывается дверь кабинета и из него выходит счастливый пациент. Чему он радовался я не знаю, но я обрадовалась тому, что следом за ним из кабинета вышла сама завотделением. Я очень быстро объясняю, что мне нужно.
-Я занята, у меня работает комиссия.
-Хорошо, я подожду.
Потолкавшись немного на лестнице, я решила, что у меня есть прекрасный повод познакомиться с главным врачом больницы.
Иду в административный корпус.
Секретарь в приемной главного врача, бегло прочитав мое заявление, заявляет: "Мы такого разрешения не даем"
В моих глазах: недоумение, немой вопрос, удивление и непонимание происходящего, и все одновременно!
Хорошо, что из кабинета заместителя главного врача появляется мужчина в белом халате.
Он забирает мое заявление и доверенность, которую должен подписать Алексей (в заявлении о нем говорится) и приглашает зайти в кабинет.
Кабинетик маленький, но светлый и цветами.
Читает заявлениу, а потом вдруг вопрос
- А Вы, собственно говоря, кто?
- ?????? В моих глазах вопрос.
- Точнее кем Вы приходитесь Мананникову?
- Это играет какую-то роль?
- Да. Предполагаю, что Вы живете в России и, возможно, даже хороший человек, но Вы человек с улицы и никаких юридически установленных отношений с Мананниковым не имеете...
- То есть...?
- Вы для нас никто!
- Вы, что хотите сказать? Что если завтра сюда придет представитель ЗАГСа, если его запустят, и если мы поставим печать в паспорт, я смогу беспрепятственно встречать с Алексеем?
- Да, тогда сможете.
- Хорошо. Тогда хоть ответьте мне на вопросы. Здесь идет короткая беседа о проблемах опекунства, из которой мне становится ясным, что 30 дней не так уж и много, можно потерпеть. А платных услуг в отделе опеки вообще нет. В нашей стране все услуги, подобного рода, бесплатны!
Переходим ко второму вопросу.
- Такие доверенности мы не подписываем и ему не разрешим.
- Почему?
.....
- А как же права по ст.37?
- Их Вам объяснит завотделением.
- Она вчера объяснила. Почему вы опираетесь на статью, в которой нет ни слова о психотерапевтах?
- Не понял?
- Вчера В.В сказала, что она, ограничивает все права пациента, в связи с тем, что его отказ от сотрудничества в врачами ЗАТРУДНЯЕТ ВЫПОЛНЕНИЕ ПОСТАВЛЕННОЙ ЗАДАЧИ.
- Она абсолютно права!
- А какая задача стоит перед Вами?
- Проведение экспертизы.
- А где это указано?
- В постановлении
- В каком постановлении? (я лукаво улыбаюсь)
- В постановлении суда.
- Можете показать?
- Нет, у нас его нет.
- Тогда на каком основании Алексей находится у вас?
- На основании постановления суда о принудительной экспертизе
- Но ведь он прошел эту экспертизу 4 декабря этого года амбулаторно и добровольно?
- Амбулаторно могут ошибиться.
- Вы понимаете, что это постановление незаконно?
- Медиков это не интересует.
- Но вы нарушаете его права!
...
- Хорошо, мне необходимо получить от него заявление в суд, о переносе заседания, т.к. он желает лично присутствовать на заседании. Разрешите его получить.
- нет
-Что же мне делать?
- Возьмите постановление, придите в суд, пусть судья сделает запрос нас, мы в установленные сроки ответим.
- Замечательно...
- И еще оформите опекунство на себя (временно) Я ничем не могу Вам помочь. Мы не имеем права разрешить Вам свидание.
- Спасибо, что не отказали. Пожалуйста, напишите на моем заявлении, по какой причине Вы отказали мне в свидании.
- Что написать?
- Что Вы отказываете мне в свидании потому что я для Вас никто, и потому что наши отношения с Алексеем Петровичем не оформлены юридически.
- Я ничего подписывать не буду.
Выхожу. У секретаря стоит мужчина. Я спрашиваю у секретаря: " А с кем разговаривала?"
- С заместителем главврача.
- Не поняла... А почему он сидит в кабинете с женским именем на табличке?
И тут заговорил мужчина. Не представляясь, стал выяснять причину моего визита.
- А Вы кто? Спрашиваю я.
- Начальник юридического отдела
Я сразу начинаю выяснять про опекунство. Мне опять начинают объяснять, как правильно оформить опекунство. Открывается дверь кабинета и появляется заместитель главного врача психбольницы мужчина с женским именем.
И вот начальник юридического отдела произносит
- Его надо лишить опекунства, временно.
- Зачем?
Поворачиваясь к вышедшему заместителю, спрашивает: "А он ВМЕНЯЕМ?"
- В М Е Н Я Е М! отвечает тот.
Я перехожу в наступление.
- Отлично, скажите, пожалуйста, ваши фамилии. ( Они написаны на заявлении)
Вот они: начальник юридического отдела психиатрической больницы № 3 АБАЗОВСКИЙ АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ
и заместитель главного врача психиатрической больницы № 3 Давыдов Сергей Эдуардович.
Не теряю надежды, попасть к Алексею. Возвращаюсь в отделение. Экспертная комиссия работает. Мне повезло. Я столкнулась на лестничной площадке с завотделением. Я делаю ей шаг навстречу, протягивая заявление.
- Мы еще не закончили
- Хорошо, я подожду. Покорно соглашаюсь я.
- У нас еще 9 человек.
- Хорошо. Я готова ждать и час и два... Я воплощение кротости.
- Может быть три или четыре.
- Ничего, ничего, я подожду.
Комиссия продолжает работать. Я усаживаюсь на ступеньках, т.к. на этой площадке нет стульчиков. Очень комфортно усаживаюсь и пытаюсь чем-нибудь занять себя. Через меня проходят пациенты в сопровождении медперсонала. Все больница готовится к обеду. Я им мешаю. Мне очень любезно (что приятно удивило) предлагают сесть на стульчик, но на втором этаже. Я отказываюсь покинуть свой пост, объясняя это тем, что боюсь пропустить Веру Валентиновну.
Она еще раза два проходит мимо меня. В конце концов врач отделения предложила мне стул "Чего же стоять" Пытается хоть как-то мне помочь и понять почему же я здесь. Она очень грустно так говорит, что ограничить все права - это распоряжение сверху. А врачи вынуждены подчинять вышестоящим.
Я сижу. Ну вот. После очередного радостного пациента приглашают меня. Я счастлива. Я даже пошутила. Вера Валентиновна прочла мое заявление. Внимательно выслушала, рассказала о встрече с Рудницким и предложила комиссии обсудить мое заявление.
Обсуждение закончилось запретом на подписание доверенности на получение корреспонденции.
Предложили показать документы, которые лежали в папочке, не брать с собой тех, которые не относятся к делу. Я обрадовалась и сдуру выложила статью Рудницкого.
И вот оно!!! К Мананникову пропустить, прямо в палату, написать все что требуется в присутствии медработников. Свидание 5 минут!
Очень добрые и веселые пациенты побежали звать Алексея. Но меня торжественно сквозь строй проводят в палату № 6.
Медикам очень неудобно присутствовать при личной беседе (они молчаливо сочувствуют Алексею, и я им за это благодарна).
И вот результат беседы.
Это для Ирины Ивановой.
Обсуждался вопрос о пристрастном адвокате Алексея.
То, что это адвокат находится в сговоре со следователем, говорят следующие факты:
1. Он не изучил позиции Алексея до суда.
2. Не требовал, чтобы Алексея познакомили с материалами дела
3.Не требовал, чтобы Алексея ознакомили с результатами амбулаторной экспертизы. Результат зачитывался уже в процессе суда.
4.Не потребовал для ознакомления результата экспертизы и постановления следователя, на основании которого и было принято постановление о проведении принудительной экспертизы.
5. Не потребовал привлечения экспертов для участия в судебном заседании, тем самым лишил своего подзащитного возможности задать вопросы экспертам.
6. Не протестовал против незаконного задержания Алексея.
7.Не протестовал против того, что об Алексее в судебном заседании говорили как о виновном, не имея на то судебного решения.
8. Не пытался защитить права Алексея, забывая о презумпции невиновности своего подзащитного.
9. Является другом или очень хорошим приятелем следователя Петрушина.

[Смоленская Вера Павловна]

manifest56
December 27th, 13:23 РЕПОРТАЖ ИЗ ПАЛАТЫ !№ 6
Только что, полчаса назад,
Алексей сообщил о возможности выхода на СУХУЮ ГОЛОДОВКУ в случае не прекращения репрессий в его отношении со стороны медицинского персонала.
Вчера, 26.12.10 дежурный врач психиатрической больницы №3, фамилию которого узнать не удалось, отказал в свидании двум посетителям Алексея,ничем не мотивировав свой отказ. "Право имею".
Сегодня утром, завотделением №12, в котором находится на обследовании Алексей, Икрянова Вера Валентиновна, пыталась отнять у него телефон.
Алексей сообщил мне об этом рано утром.
Чуть позже я отправилась к нему с одеждой и распечатками двух статей Волчека и Подрабинека.
Дверь мне открыли после трех очень продолжительных звонков. Знакомая медсестра (мы с ней в пятницу познакомились), она даже и спрашивать не стала к кому. Сразу сказала, что все свидания для Мананникова только после посещения завотделением, т.к. она их запретила. Оповестила Веру Валентиновну о моем приходе, которая и попросила меня подождать окончания приема пациента.
За время нашего короткого общения я сумела проскочить в отделение и уселась на стульчик прямо напротив больничного коридора, всем своим видом показывая, что готова подождать встречи прямо в отделении.
Медсестра наседала.
Я уже готовилась к отступлению. Вдруг увидела Алексея, идущего по коридору мне навстречу. В руках у него были листы, готовые для передачи мне. В том числе доверенность для защитника и заметки в рубрику "Хроника голодовки". Пока я соображала, медсестра выхватила их из рук, я даже не сообразила из чьих, моих или Алексея. Она тут же передала из завотделением. Документы мне не вернули.
Я успела передать ему пакет с одеждой, предварительно показав содержимое медсестре.
Меня выставили в коридор. Алексей остался ждать на стульчике.
И вот я на приеме у завотделением. Начав с вопроса "Кем я ему прихожусь?"
- единственный человек в городе, котоорго воспринимает его мать
- так. значит, знакомая, хорошая знакомая?
- нет, не просто знакомая. Больше чем жена, больше чем друг и прочее
Она тут же открывает закон "Об оказании психиатрической помощи" ст.37 пункт 3. И ссылаясь на этот пункт объясняет мне, что она ограничивает все его права: переписку без цензуры, пользование телефоном, приемом посетителей, т.к. своим отказом общаться в психотерапевтами и экспертом Алексей осложняет выполнение поставленных перед ними задач.
При этом пункт 3 ст.37 предусматривается ограничение прав пациентов только в "интересах здоровья или безопасности пациентов, а также в интересах здоровья или безопасности других лиц", о сотрудниках психбольницы речи не идет.
- Я могу передать Алексею чистые вещи?
Реплика врача-эксперта "А зачем? Он же в нашей пижаме".
Мое недоумение: " Но ведь под пижамой есть футболка, носки и даже трусы. Это Вам известно?"
- Хорошо, вещи можно передать.
- А забрать для стирки?
- Хорошо
- Могу ли я получить рекомендации у Алексея по поводу ухода за матушкой?
Ответ - потряс своим цинизмом. Врач-эксперт Гончаренко Ирина Васильевна (фамилию я прочла на табличке на двери кабинета) ответила: "А зачем ее водить в туалет, надели подгузники и пусть лежит хоть весь день"
Наконец-то, Алексею разрешают получить передачу. Я просачиваюсь в щель между дверью и заведующей отделением.
Передачу второй раз досматривают. И вытягивают из пакета две распечатки. Алексей очень быстро соображает что это и очень быстро завладевает этими письмами. Завотделением пытается вытянуть эти письма уже из его рук. Но реакция Алексея молниеносна. Он моментально прячет листки под пижаму. "МОЕ!"
- Вот видите? Он даже здесь мешает.
А теперь Алексей обращается ко мне: "Передай в интернет, что я готов выйти на сухую голодовку" На этом свидание закончено. Вера
Ответить с цитированием

[Смоленская Вера Павловна]

manifest56
December 28th, 23:47 27.12.2010
(продолжение, начало конфисковано)
После моего заявления о возможном переходе к сухой голодовке начальство сделало ряд заявлений:
1. Ознакомило меня (на слух!) со ст.37 Закона РФ "О психиатрической помощи". Там речь идет о правах пациента психиатрического стационара и о возможностях их ограничения.
Не объяснив при этом, почему я считаюсь пациентом стационара, если я лишь прохожу экспертизу.
2. С законом "О судебно-психиатрической экспертизе" меня знакомить отказались. Равно как и не выдали в руки закон "О психиатрической помощи"
3. Была высказана прямая угроза лишения меня воли к сопротивлению и продолжению голодовки. Путем обращения в Железнодорожный суд за санкцией на применение принудительных медицинских процедур как к лицу с суицидальными наклонностями.
4. Была и одна ложка меда в этой бочке дегтя. Уведомили, что сегодня направили в Центральный суд сообщение о моей голодовке. Дескать, а вдруг суд смилостивится и освободит меня? Какая юридическая база может быть подведена под эту маниловщину, не ответили. Насколько я понимаю, освободить досрочно помещенного на экспертизу в стационар могут лишь эксперты. Не случайно даже в постановлении суда указано - на срок до 30 суток.
Реально "эксперты" советуются не с судом, а с "органами".
А не проще ли не провоцировать перехода к сухой голодовке, а вернуться к нормальному режиму общения политзаключенного с внешним миром: пускать ко мне друзей и не отбирать телефон?
Да. Еще проклюнулось идеологическое кредо начальницы. Вспомнила о "Пролетая над гнездом кукушки". Вот где карательная психиатрия, а не в СССР и не в эРФии. На Вашем Западе!

Хроника голодовки. День пятый 28.12.2010

manifest56
December 29th, 0:10 Сразу приношу свои извинения за нарушение последовательности событий. На то есть объективные причины. Вера.
Продолжаем Хронику. Итак, день пятый.
28.12.2010
Сегодня 5 лет с тех пор, как чекистский режим начал меня преследовать в уголовном порядке.
28.12.2005 года прокурор Центрального района г.Кемерово возбудил против меня уголовное дело по части3 ст.159 УК РФ. До этого кемеровская милиция дважды по требованию прокуратуры проводила до следственные проверки. Обе проверки закончились отказом в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Тем не менее, давление из Генеральной прокуратуры было сильным, депеши с требованием о немедленном возбуждении дела шли за подписью зам.генпрокурора Фридинского. Дело возбудили, несмотря на отсутствие события преступления.
Дело до сих пор не закрыто. Его то и дело приостанавливают. Я приостановления обжалую. Возобновляют, Опять приостанавливают. Но закрывать не хотят.
Посетителей не пускают.
Вера Смоленская сидит под дверью, ожидая возвращения заведующей с "комиссии". Из помещения этой "комиссии" выходят арестанты, которых сегодня выпускают, им отдают паспорта.
Мне в глаза заглядывал окулист. Медсестра брала кровь из вены. Другая снимала кардиограмму.
Веру пустили после двух часов ожидания (прим. я об этих часах уже написала) Двое медсестер стояли над душой в буквальном смысле в течение пятиминутного свидания.
В 4 часа посетила многочисленная делегация во главе с заместителем главного врача (прим.да,да, именно, того, у которого была я) Спросили на что жалуюсь. На не допуск ко мне посетителей. Это для Вашего блага. Но это нарушает мои права.
Дальше разговор был более конструктивным.
Согласитесь завтра поговорить с психологом, послезавтра мы Вас отпустим. И прекратите голодовку.
Господа, я вас первый раз вижу. Голодовку я прекращу лишь за воротами этого заведения. А с психологом и последующим освобождением готов попытаться вам поверить. С психологом побеседую, поразгадываю шарады и головоломки. Проверю вашу серьезность и надежность.
После сегодняшней комиссии в 12 отделении осталось 9 человек.

[Смоленская Вера Павловна]

manifest56
December 29th, 14:42 Очень надеюсь, что это предпоследний день голодовки. Алексей выходит из голодовки только после того как покинет это заведение. Это может случиться уже завтра!
Сегодня в 16-30 в Центральном суде состоится суд по жалобе Алексея на постановление об отводе его адвоката Мальковой И.В.
Мне надо было отнести в суд ходатайство Алексея о переносе этого заседания на более поздний срок по причине его нахождения в психушке до конца января. Ходатайство было получено уже из-застенков дурдома. Секретарь судьи Веселых аккуратно выяснила по какому постановлению и на какой срок заключили под стражу Алексея, (доставив его под надзор доблестного заместителя главного врача психиатрической больницы Давыдова С.Э. и начальника юридического отдела этой же больницы Абазовского А.П. А постановление о принудительном обследовании у вас все-таки есть, не уважаемый мною С.Э) Секретарь спокойно приняла ходатайство и я отправилась к Алексею.
Сюрприз!
Меня не пускают на свидание по причине занятости Алексея.
ОН ПРОХОДИТ СОБЕСЕДОВАНИЕ У ВРАЧА В ОТДЕЛЬНОМ КАБИНЕТЕ!!!
Я готова ждать и час и два и более. Но минут через 10 после моего прихода собеседование заканчивается!
Мне разрешают свидание!!!
Я передаю Алексею на подпись заявление о преступлениях против государственной службы, адресованное в четыре адреса: СК при прокуратуре РФ по НСО; Председателю СК при прокуратуре РФ Бастрыкину; Генеральному прокурору Чайке и в Администрацию президента и воду. Мы общаемся минут 40, нам никто не мешает. Алексей похудел, но выглядит молодцом. Правда глаза чуть-чуть покраснели и блестят (голодным блеском ))))!
Свидание закончено. Я иду к врачу-эксперту передать подписанное заявления для передачи в СК по НСО.
Задаю главный вопрос дня, когда выпишут?
ЗАВТРА до обеда, после вынесения решения экспертной комиссии.
Немного поболтали с врачом Приятная в общении женщина (это она предложила надеть на В.П. подгузники на весь день)
У меня сложилось впечатление, что медики не захотели брать на себя ответственность за голодовку (отвечать-то будет стрелочник)
"Пришлось форсировать экспертизу"
Ждем завтрашнего дня. Все поздравления завтра, Алексею, когда он сам сядет за комп.
Спасибо всем за поддержку, особенно Ирине Ивановой и Артему Лоскутову, сами знаете за что... С любовью Вера.

[Смоленская Вера Павловна]

Хроника голодовки День седьмой 30.12.2010

manifest56
December 30th, 16:11 День седьмой и ПОСЛЕДНИЙ!!!
Алексей дома!
Всем всем всем спасибо за поддержку и помощь!!! С любовью Вера

Пост благодарности

manifest56
December 30th, 16:23 Дорогие друзья!
Благодарю всех, кто не остался равнодушным, кто словом, а то и делом помог мне выбраться из узилища.
Сегодня в половине второго я вышел за ворота психиатрической больницы №3.
Это хоть маленькая, пока лишь тактическая, но победа.
Вместе мы оказали сопротивление произволу.
Всем большое спасибо.
С наступающим Новым годом!

[Svobodanews]

http://www.svobodanews.ru/content/tr...t/2261765.html

Алексей Мананников
28.12.2010 22:00
Ирина Лагунина
Ирина Лагунина: "Обнаруживает демонстративный характер поведения, выраженный эгоцентризм, /…/ охваченность идеями реформаторства…" - на основании этой амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы состояния правозащитника, бывшего депутата Верховного Совета России, затем сенатора, заместителя председателя Комитета Совета Федерации по международным делам Алексея Мананникова судья в Новосибирске принял решение поместить его в специализированное учреждение для проведения стационарной психиатрической экспертизы. Иными словами, заключить человека под стражу сроком до 30 дней.
Я позвонила Алексею Мананникову в это специфическое учреждение, где он находится и где он объявил голодовку.

Алексей Мананников: Я голодовку буду продолжать до выхода из этого заведения.

Ирина Лагунина: Какие-то действия в отношении вас или против вас сейчас производятся?

Алексей Мананников: Я бы не сказал, что сейчас производятся действия против меня. Постоянно меня пытается уговорить администрация заведения прекратить голодовку. А сегодня была предложено, если я пройду экспертизу у психолога, то я могу выйти до нового года. Вот проверим. Я согласился на эту сделку.

Ирина Лагунина: В чем будет заключаться эта экспертиза, вы себе представляете?

Алексей Мананников: Дело в том, что я проходил амбулаторную экспертизу. Даются ответы на некие абстрактные вопросы, решение математических задач. Проверка памяти скорее всего в основном.

Ирина Лагунина: Как вы объясняете то, что с вами произошло? На моей памяти некоторые местные властные органы в России пару-тройку лет назад попытались вернуться к практике карательной психиатрии, но потом от этого отказались. Это что – опять возвращение к прошлому?

Алексей Мананников: На мой взгляд, это очевидное восстановление практики карательной медицины. Ведь даже, скажем, если меня выпускают, я не буду знать, какое заключение сделала эта комиссия. Возможно, они сделают заключение, что я достаточно невменяем, чтобы судить меня не судом присяжных, который требуется по статье 98, которая мне инкриминируется, а как невменяемому назначить принудительное лечение. Такого развития событий я исключить не могу.

Ирина Лагунина: Вы можете кратко напомнить суть судебного процесса, на который вы пришли и в ходе которого вам было объявлено о том, что вас на 30 дней отправляют в специализированное заведение?

Алексей Мананников: Судебный процесс не начинался и мне даже не предъявлено обвинение, я только подозреваюсь в оскорблении судьи Шишкиной Марии из Центрального районного суда Новосибирска. Это молодая девушка, она представляет судебный клан, у нее и бабушка была судьей, у нее мама сейчас председатель районного суда, у нее дядя федеральный судья. И якобы я эту девушку оскорбил в своем Интернет-блоге и оскорбление сопряжено с обвинением в особо тяжком преступлении. А по сути я решил сказать свое мнение о том, как судья Шишкина ведет процесс и на кого она смотрит. На то, что она не представляет собой независимый суд, а выражает интересы карательных органов, не более того. То есть просто выразил свое мнение.

Ирина Лагунина: Чем вы объясняете столь активную кампанию по защите чести и достоинства судьи Шишкиной?

Алексей Мананников: Я вообще-то не знаю, вряд ли это кампания именно по защите чести. Если есть другие дела, то я мог бы анализировать. Но я сужу по своему делу. А мое дело пятое из тех уголовных дел, которые против меня возбуждены, я имею в виду дело относительно судьи Шишкиной. Против меня было возбуждено дело в 2006 году по обвинению в мошенничестве, два даже дела, дело по оскорблению милиционеров тоже в 2006 году и еще в 2006 году дело о незаконной предпринимательской деятельности. Кроме дела об оскорблении милиционеров ни одно не дошло до суда, они все приостановлены и никак не могу добиться их закрытия. И нигде мне даже обвинения не предъявлено. А здесь просто нашелся повод хоть в чем-то еще обвинить, этот повод был использован. Предыдущие дела все возбуждались по указанию конкретному из Генеральной прокуратуры. То есть даже дело об оскорблении милиционеров возбуждалось по приказу из Генеральной прокуратуры. Я смотрел материалы надзорного производства, 29 марта поступило распоряжение Генеральной прокуратуры возбудить еще одно уголовное дело, а 31 марта происходит инцидент так называемый с милиционерами. То есть все основано на провокациях и на ложных доносах.

Ирина Лагунина: Чем вы объясняете столь открытую неприязнь к вам со стороны прокуратуры?

Алексей Мананников: Я не думаю, что это просто прокуратуры, тут сложно сказать, какие конкретные люди занимаются. Но я совершил, на мой взгляд, в последние годы моей жизни два серьезных преступления. Первое – это во время думской кампании 95 года, будучи депутатом Госдумы, я по телевидению выступил с 10-минутным сообщением о своем взгляде на московские взрывы, в частности, общеизвестная, общепринятая точка зрения о том, что это готовили спецслужбы. А второе мое преступление произошло после бесланских событий, когда я в Новосибирске провел пикет против отмены выборов губернаторов и по существу думских выборов, где ведущим был плакат "Хватит выборов, за нас думает фюрер". Это был 2004 год. В 2004 году я провел серию пикетов за освобождение политзаключенных, соответственно, в 2006 году были возбуждены уголовные дела. Прямая последовательность событий.

Ирина Лагунина: Мы беседовали с правозащитником и диссидентом, в прошлом депутатом Верховного Совета России Алексеем Мананниковым, которого суд распорядился поместить в специализированное учреждение для проведения стационарной психиатрической экспертизы.
Напомню, в октябре этого года Алексея Мананникова обвинили в клевете по отношению к судье и неуважении к суду. Он подозревается в оскорблении в своем блоге судьи Центрального районного суда Новосибирска Марии Шишкиной.
Почему человека в России можно пригласить в зал суда, объявить ему там, что его сажают на 30 дней в больницу для проведения психиатрической экспертизы и упечь, как будто так и надо. В стране действует Независимая психиатрическая ассоциация, исполнительному директору которой, а также члену экспертного совета при Уполномоченном по правам человека Любови Виноградовой я и позвонила. В деле Алексея Мананникова – это внезапное решение о помещении его в клинику для проведения стационарной (а по сути принудительной) психиатрической экспертизы – это отклонение от российской практики и от нормы?

Любовь Виноградова: Это не отклонение от нормы в том смысле, что мы сталкиваемся с этим довольно часто, можно сказать, что для России это довольно типично. Но это, конечно, с нашей точки зрения можно расценивать как попытку давления на подэкспертного и такого устрашения. Потому что 30 дней находиться в закрытом психиатрическом учреждении, где находятся люди с тяжелыми психическими расстройствами, как правило, и совершившие какие-то тяжкие преступления – это испытание. Поэтому это, конечно, для правозащитника и человека, который занимается соответствующей деятельностью может быть серьезное испытание. Не зря он в знак протеста объявил забастовку.

Ирина Лагунина: Он апеллирует тем, что у него на попечении находится 87-летняя мать. В обычных обстоятельствах это было бы принято во внимание?

Любовь Виноградова: Нет, это, безусловно, не принимается во внимание в таких случаях. Если нужно назначить судебно-психиатрическую экспертизу, то она назначается и никакие такие обстоятельства во внимание могут не приниматься. Но тут странное другое, то, что у него на попечении находится 87-летняя мать, причем не только на попечении, а он является ее опекуном. А раз человек является опекуном, это значит, что он проходил, когда его назначали опекуном, психиатрическое освидетельствование. Потому что человек с психическими расстройствами, который не совсем адекватен и не совсем хорошо понимает, что происходит, он не может быть назначен опекуном. Поэтому то, что его назначили опекуном – это дополнительный аргумент в пользу его психического здоровья.

Ирина Лагунина: В данном случае странным выглядит сам предлог, который был использован. Ну хорошо, кто-то считает, что у него стремление к реформаторству или мания реформаторства, и это основание для того, чтобы кто-то мог заподозрить человека в психических отклонениях?

Любовь Виноградова: Вы понимаете, к сожалению, в нашем законодательстве это не прописано достаточно четко. Для того, чтобы направить человека на судебно-психиатрическую экспертизу, нужно или иметь какой психиатрический анамнез, то есть когда-то обращался за психиатрической помощью, может быть лечиться, может быть находился даже в стационаре или всего лишь вызвать некое подозрение у человека, ведущего следствие, например. То есть если следователю кажется, что человек ведет себя не совсем адекватно, странно отвечает на вопросы, иногда не впопад, иногда отказывается, иногда смеется как-то, как следователю кажется странно или еще что-то такое, то этого достаточно для того, чтобы следователь мог направить человека на судебно-психиатрическую экспертизу. То есть никаких жестких правил здесь не существует.

Ирина Лагунина: А есть ли какая-то статистика, какие статьи чаще всего приводят к решениям о проведении подобной экспертизы?

Любовь Виноградова: Мы говорим о том, что, конечно, существование в российском законодательстве таких статей, как оскорбление представителей государственной власти, как обвинение в экстремизме, в террористической деятельности часто. Но в основном такие – оскорбление судьи, например, или кого-то еще – это очень частая статья, по которой людей направляют на судебно-психиатрическую экспертизу.

Ирина Лагунина: И еще: есть ли статистика, насколько широко применяется эта практика?

Любовь Виноградова: Статистики такой, безусловно, не существует. Мы можем высказывать некоторые свои впечатления и тут мы говорим о том, что действительно часто необычные люди, трудно даже протестовать против назначение судебно-психиатрической экспертизы. Потому что действительно у них есть какие-то особенности. Другое дело, что по большей части это люди, которые понимают значение своих действий, понимают обвинение, которое им может быть предъявлено. То есть не могут быть признаны невменяемыми. Но какие-то психические расстройства у них могут быть найдены, безусловно.

Ирина Лагунина: А в чем это заключается? В том, что все молчат, а они говорят?

Любовь Виноградова: В какой-то мере да. Конечно, тут на самом деле все сложнее, есть какие-то еще особенности поведения, нестандартное мышление, может быть эмоциональная неустойчивость, может быть еще какие-то психические своеобразия. Но у психиатров существует такое высказывание, что нет людей здоровых, есть недообследованные.

Ирина Лагунина: Сколько таких случаев на вашей практике и насколько уникален случай Мананникова?

Любовь Виноградова: Случай Мананникова, безусловно, не уникален. Достаточно вспомнить недавний случай Юлии Приведенной, представительницы молодежной организации "Партос", которая тоже была амбулаторной экспертизы, которая не смогла ответить на вопросы, была направлена на стационарную экспертизу. Она должна была три-четыре недели находиться в центре Сербского. И хотя это все закончилось благополучно для нее, но это было серьезное испытание, я думаю, ей было совсем не так просто.

Ирина Лагунина: Любовь Николаевна, ну вот человек приходит в суд для того, чтобы выяснить в том числе, какие обвинения ему предъявляются. Его в суде вдруг неожиданно задерживают и говорят, что ему нужно пройти стационарную психиатрическую экспертизу и из зала суда увозят в соответствующее заведение. Какие есть способы защиты у людей?

Любовь Виноградова: Это нарушение, потому что он имел право оспорить назначение стационарно-психиатрической экспертизы. Я просто не знаю подробностей этого дела и не знаю, пытался ли он воспользоваться этим своим правом. Но, безусловно, любое судебное решение может быть оспорено. И вот это назначение судебно-психиатрической экспертизы могло быть оспорено, человек мог ходатайствовать о проведении повторной амбулаторной экспертизы, чтобы оспорить. Может быть эти эксперты не сумели, может быть эксперты в другом учреждении сумеют ответить на вопрос суда. Но он бесстражный, это не та статья, которая предусматривает лишение свободы. Поэтому помещение его на стационарную экспертизу, которая фактически приравнивается к лишению свободы, это, безусловно, неправильно.

Ирина Лагунина: Мы беседовали с Любовью Виноградовой, исполнительным директором Независимой психиатрической ассоциации России.
Советский диссидент Александр Подрабинек в 70-е годы прошлого века написал книгу о карательной медицине в СССР и ее роли в подавлении инакомыслия в стране. Как ему представляется дело Алексея Мананникова?

Александр Подрабинек: Мне кажется, что власти на местах, в провинции страдают двумя такими пороками. Во-первых, они очень обидчивы на всякую критику, на всякое нелицеприятное высказывание в их адрес. Во-вторых, они очень быстро вспоминают о том, как боролись с инакомыслием в советские годы, и они всегда готовы применять подобные методы борьбы по отношению к инакомыслящим.

Ирина Лагунина: На ваш взгляд, что было нарушено в этом деле с точки зрения даже нынешнего существующего российского законодательства?

Александр Подрабинек: Я собственно остановлюсь на том, из-за чего он сейчас оказался в психиатрической больнице. Дело в том, что сейчас идет следствие по клевете против судьи и по оскорблению представителя власти, то есть той же самой судьи Марии Шишкиной, которая рассматривала его апелляцию по предыдущему делу, вела этот процесс. Алексей Мананников очень вольно истолковывал ее поведение как судьи, критиковал ее в Интернете, размещал у себя в блоге очень нелицеприятные высказывания о ней. В общем делал достаточно свободно, но насколько я понимаю, в рамках закона. Мария Шишкина, судья, очень на это обиделась. Я читал ее заявление о совершении преступления Мананниковым, где она пишет совершенно возмущенно, что ее сфотографировали друзья Мананникова во время судебного заседания, она им указала, что фотографировать нельзя и потом догадалась, что эта фотография будет размещена в Интернете, сопровождена какими-то нелицеприятными отзывами о ней. Так и получилось, она вылезла в Интернет, посмотрела, что он пишет о ней, как он ее критикует, и сочла, что ее судейской репутации нанесен непоправимый урон. Вот в связи с этим было возбуждено дело, которое ведет следователь Следственного комитета в Новосибирске, Петрушин его фамилия, по-моему. И этот Петрушин вдруг заподозрил, что Мананников психически нездоров, пригласил его на амбулаторную психолого-психиатрическую экспертизу, в результате которой эксперты-психиатры сказали, что не представляется возможным ответить на те вопросы, которые следователь им поставил и что для того, чтобы ответить на эти вопросы, нужна стационарная психиатрическая экспертиза. Что и было сделано, но было сделано с нарушением законов. Во-первых, ему не была заранее предоставлена повестка, чтобы он мог подготовиться к слушанию, чтобы он мог пригласить адвоката. Его просто взяли в зале суда, фактически задержали, воспользовавшись тем, что он там был по вопросам того дела, которое велось в это время. Его привели к другому судье и быстро оформили постановление о помещении на стационарную психолого-психиатрическую экспертизу. У него не было своего адвоката, он не мог ознакомиться с предыдущим постановлением амбулаторной экспертизы, он был лишен процессуальных прав. И вот эта поспешность, с которой его упекли на экспертизу, она заставляет предполагать о том, что правосудие в данном случае ангажировано.

Ирина Лагунина: Господин Подрабинек, а что, любой следователь может заявить о том, что он хотел бы поместить человека принудительно на психиатрическую экспертизу, и у человека единственный способ это опровергнуть каким-то образом, если он об этом знает, или привести своего адвоката, но в принципе следователь вправе это сделать. Условно говоря, остановили кого-то после "Акции-31" в одном из российских городов, и следователь заподозрил, что тот факт, что этот человек в отличие от тысяч остальных вышел на площадь и стал скандировать демократические лозунги, этот факт свидетельствует о том, что у него не все в порядке с психикой и его нужно поместить на принудительное обследование.

Александр Подрабинек: Здесь есть объективная сторона и субъективная сторона в таких делах. Объективная сторона регулируется законом. Действительно, если возбуждено уголовное дело, если возбуждается процессуальное действие по этому делу, то, разумеется, у следователя могут возникнуть подозрения в том, что подследственный психически нездоров, и тогда следствие идет немножко по другому пути, не совсем обычному пути, в том числе и по пути экспертизы. В этом нет ничего такого вопиющего. Такой путь вполне возможен и законом предусмотрен. Другой вопрос, есть ли достаточные основания для того, чтобы предполагать, что человек психически болен, что он невменяем, что он не способен, не в состоянии отдавать себе отчет в своих действиях и принимать участие в процессе. И второе – это должны быть соблюдены его процессуальные права. Причем в случае, если следователь подозревает, что человек психически нездоров, то на нем лежит еще большая обязанность соблюдать процессуальные права подследственного гораздо более тщательно, более трепетно, чем в других случаях. Потому что сам подследственный по идее не может осуществлять свою защиту. Совершенно необходимо, чтобы присутствовал при всех процессуальных действиях адвокат подследственного, тем более, что адвокат уже есть. Как можно было обойти стороной адвоката в вопросе, где решается судьба подследственного, где решается вопрос о том, как дальше будет идти следствие, как в отношении психически здорового человека, так и в отношении психически больного. Здесь процессуальные права должны быть особо защищены, а они здесь особо грубым образом нарушены.

Ирина Лагунина: Вы в советские времена составили сборник о карательной медицине, и вы сейчас сказали, что это возможно и в современной России. А почему сейчас это возможно?

Александр Подрабинек: Я бы хотел поправить – это был не сборник, это была монография. Почему я считаю, что это возможно? Вы знаете, к сожалению, во многих сферах общественной жизни можно видеть приметы прошлого сегодня. И в постепенном отказе от демократических институтов, и в сужении поля гражданских свобод. Мы видим, что страна медленно сползает к той государственной системе, которая существовала в советские времена. Поэтому ничего удивительного, что в здравоохранении и в психиатрии ситуация складывается таким же образом. Злоупотребления психиатрией сейчас весьма распространены, хотя они, как правило, не касаются политических случаев и прямо случаев использования психиатрии в политических целях сейчас, пожалуй, нет или очень редки и становятся быстро достоянием гласности. Но система эта жива. И она жива, не только организационно мало что изменилось, она жива, потому что психиатрия является частью нашего общества, в нашем обществе очень укоренилось представление о том, что целесообразность выше справедливости, что целесообразность выше законности. Судьи могут пренебречь законностью, чтобы вынести тот приговор, который они считают нужным по политическим соображениям. Врачи-психиатры могут вынести заключение, исходя из того, что будет лучше, и там может быть длинный ряд, для кого лучше, для них лучше, для власти лучше, для подследственного лучше. Они могут пренебречь профессиональной добросовестностью ради каких-то других соображений. Это ментальное наследие советского режима, складывалось это десятилетиями и вытравливаться, я боюсь, будет тоже очень долго.