|
|
#21
09.09.2014, 06:46
|
||||
|
||||
"Владимир Ильич умел брать от жизни ее радости"
http://www.kommersant.ru/doc/2045802
05.11.2012, 00:00 45 лет назад, в 1967 году, в канун полувекового юбилея Октябрьской революции ЦК КПСС категорически запретил издание книги, составленной из автобиографических заметок Ленина о себе. Руководитель историко-архивной службы ИД "Коммерсантъ" Евгений Жирнов выяснял, какие откровения Ленина разрушали созданный профессиональными ленинистами образ вождя. "Не такой он был" За все время существования СССР вряд ли найдется год, который мог бы сравниться с пятидесятым годом существования советской власти. Год оказался особенным не только и не столько потому, что 7 ноября 1967 года в стране широко и пышно праздновался полувековой юбилей Октябрьской революции. Он стал самым ярким в коротком периоде, который потом именовали эпохой культпросвета,— просвета между культами первых лиц страны. Культ Сталина остался где-то позади, и воспоминания о нем начали тускнеть. Культ Хрущева, как и его сумбурный способ управления страной, казалось, навсегда канул в Лету. А новый правящий триумвират руководителей — председатель президиума Верховного совета СССР Подгорный, председатель Совета министров Косыгин и генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев вели себя так, будто никакого культа никогда больше не будет. Судя по документам, в преддверии юбилея руководство страны вполне по-деловому принимало решения, способствовавшие наполнению магазинов товарами. Так что количество писем граждан о недостатках в снабжении впервые за полвека не росло, а уменьшалось. Улучшению жизни советских людей способствовала и косыгинская реформа экономики, начавшаяся в 1965 году. На предприятиях, получивших, пусть и ограниченную, хозяйственную самостоятельность, заметно выросли зарплаты. При этом цены еще не скакнули вверх, а потому многие граждане страны впервые узнали, что покупательная способность не только понятие из курса экономики. Но главное, наверное, было в другом. Ослабла напряженность в отношениях между людьми, исчезла атмосфера подозрительности и страха. Ведь в хрущевские времена, несмотря на все разговоры об оттепели, за письмо в газету или ЦК с критикой "дорогого Никиты Сергеевича" и существующих порядков могли и посадить. А в эпоху культпросвета откровенно говорили практически обо всем. Причем высшее руководство, еще не испуганное чехословацкой попыткой построить социализм с человеческим лицом и еще не начавшее закручивать идеологические гайки, вполне лояльно относилось к попыткам говорить правду о непростом прошлом страны. Именно в 1967 году по советскому телевидению показали документальный 50-серийный фильм "Летопись полувека", равного которому по силе и откровенности рассказа о революции, репрессиях, войне не появлялось на экранах вплоть до перестроечных лет. Нужно было видеть, как в час, когда показывали очередную серию, пустели улицы. Что-то подобное происходило потом только раз — при первом показе "Семнадцати мгновений весны". Во время "культпросвета" издали и довольно большое количество отечественных и переводных книг, описывающих события советского прошлого, остававшиеся неизвестными для большинства людей. Конечно, вокруг таких изданий случались споры и столкновения мнений. Ведь тех, кто считал, что в стране в сталинские времена все делалось правильно, хватало в любую эпоху. Они, пользуясь приобретенными в прежние десятилетия умениями, при поддержке немалого числа своих сторонников в ЦК, умудрялись добиться запрещения выпуска тех или иных книг. Но документы, обнаруженные мною в архиве, выглядели просто поразительно. В 1967 году группа партийных историков смогла остановить публикацию биографии Ленина, написанную на основе его же писем и заметок о самом себе. В своем письме в ЦК КПСС они, естественно, критиковали не Ленина, а автора этой своеобразной автобиографии вождя мирового пролетариата — Бориса Яковлева. Объясняли, что он является не историком, а литературоведом, иногда пишущим о Ленине. А потому профессионалы из Института марксизма-ленинизма (ИМЛ) при ЦК КПСС должны досконально изучить книгу, которую в юбилейный год подготовило к печати издательство "Молодая гвардия", и выяснить, с какой целью она написана.  Начавшийся еще при жизни вождя мирового пролетариата процесс создания его светлого образа привел к тому, что каноническое жизнеописание Ленина мало походило на реальное Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ Собственно, цель написания книги ни для кого не составляла тайны. Яковлев пытался показать читателю реального Ленина, не такого, каким изображала его партийная пропаганда. Но именно это и вызвало жесткую реакцию авторов канонического образа. Книгу Яковлева изучали в ИМЛ до тех пор, пока не прошел повод для ее публикации — юбилей Октября. В 1968 году произошли чехословацкие события, "культпросвет" закончился, и книга осталась в архиве ИМЛ. В последние годы на рукопись с указанием места ее хранения в архиве ссылались исследователи биографии Ленина. Но вот что интересно: дела с таким номером в архиве больше нет. Потом выяснилась еще одна крайне интересная деталь: до выхода книги был опубликован ее журнальный вариант. И это было еще более странным. Что же в автобиографии Ленина, собранной Яковлевым, содержалось такого, что потребовалось запрещать и прятать то, о чем все и так уже узнали? Как оказалось, только то, о чем Надежда Константиновна Крупская писала многими годами ранее, вспоминая о муже: Цитата:
О том, что Ленин был не только самым человечным, но и самым обычным человеком, в книге говорилось с первых же страниц. К примеру, любой советский школьник знал из учебников, что Ленин самостоятельно выучил три иностранных языка. Но Яковлев приводил ответы главы советского правительства из анкеты, которую он заполнил при перерегистрации московских коммунистов в 1920 году. В частности, на вопрос "На каких языках, кроме русского, говорите, читаете, пишете?" Ленин ответил: "французский, немецкий, английский; плохо все 3". И это отнюдь не было проявлением скромности. "Николай Алексеев,— писал Яковлев,— еще в 1924 году разыскал в "Атенеуме" — еженедельном лондонском "журнале английской и иностранной литературы, науки, изящных искусств, музыки и драмы" — за 27 апреля 1902 года такое объявление: "Русский доктор права (и его жена) желали бы в обмен на уроки русского языка брать уроки английского у английского джентльмена или леди. Письмо адресуйте мистеру Якобу Рихтеру. 30, Холфорд-сквер, Пентонвилл. Западный берег". Но леди и джентльмены не заинтересовались объявлением Ленина:  Начавшийся еще при жизни вождя мирового пролетариата процесс создания его светлого образа привел к тому, что каноническое жизнеописание Ленина мало походило на реальное Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ Цитата:
Похожая история наблюдалась и с немецким. Яковлев приводил свидетельства того, что Ленин, выучивший самостоятельно язык, в Германии довольно долго не понимал разговорную речь. Однако все эти факты трудно было назвать страшной крамолой. Как не подходили под эту категорию и приводившиеся в книге рассказы о первых годах революционной деятельности Ленина, когда он начал участвовать в подпольных кружках. Правда, приводившаяся цитата из предисловия к сборнику его работ "За 12 лет" выглядела как руководство к действию для противников советского и любых других режимов: "В свое время кружки были необходимы и сыграли положительную роль. В самодержавной стране вообще, в тех условиях, которые созданы были всей историей русского революционного движения в особенности, социалистическая рабочая партия не могла развиться иначе, как из кружков. Кружки, т. е. тесные, замкнутые, почти всегда на личной дружбе основанные, сплочения очень малого числа лиц, были необходимым этапом развития социализма и рабочего движения в России". А высказывания Ленина о голоде 1891 года поневоле заставляли читателя вспомнить о голодных годах советских времен — 1921 и 1932-1933. А также о коллективизации и нещадной эксплуатации колхозного крестьянства. "Хищническое хозяйство самодержавия,— писал Ленин,— покоилось на чудовищной эксплуатации крестьянства. Это хозяйство предполагало, как неизбежное последствие, повторяющиеся от времени до времени голодовки крестьян той или иной местности. В эти моменты хищник-государство пробовало парадировать перед населением в светлой роли кормильца им же обобранного народа. С 1891 года голодовки стали гигантскими по количеству жертв".  В короткий период "культпросвета" советский народ, несмотря на открывшиеся тайны социалистического прошлого, продолжал верить в коммунистическое будущее страны Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ И еще: Цитата:
Цитата:
"Владимир Ильич очень любил посещать этот павильон, но не ради пива, а, несомненно, ради того многообразного проявления жизни торгово-промышленного города, которое удавалось там наблюдать. А посетители там были необычайно разнообразные, и было что посмотреть: и купец, и хлебный маклер, и крючник, и масленщик, и матрос с парохода, и мелкий торговец, и какой-нибудь служащий земской управы, и ломовой извозчик, и компания чиновников, и разночинец-интеллигент, и самарский хулиган — "горчишник" — бесконечный калейдоскоп разнообразных по своему положению людей, объединившихся под одной кровлей павильона для общей цели — утолить жажду или поразвлечься". Но увлечение пивом и разговорами завсегдатаев пивных оказалось не единственным, что бросало тень на светлый ленинский образ. Как говорилось в книге, ближайший соратник юных лет Ленина, "доктор пивоведения" Скляренко отошел не только от революционных дел, но и от марксизма и умер от алкоголизма еще до революции. "Надо просить надзирателя" В книге Яковлева рассказывалось и об отношениях будущего вождя мирового пролетариата с представителями царской власти. Советские люди свято верили, что после смерти старшего брата Александра, казненного за участие в покушении на императора Александра III, Владимир Ульянов ненавидел и презирал власти и не унижался до каких-либо просьб. Но в книге приводилось его прошение о сдаче экзаменов за курс университета, где совсем не ощущалось боевого настроя: "В течение двух лет, прошедших по окончании мною курса гимназии, я имел полную возможность убедиться в громадной трудности, если не в невозможности найти занятие человеку, не получившему специального образования. Ввиду этого я, крайне нуждаясь в каком-либо занятии, которое дало бы мне возможность поддерживать своим трудом семью, состоящую из престарелой матери и малолетних брата и сестры, имею честь... просить... разрешить мне держать экзамен на кандидата юридических наук экстерном при каком-либо высшем учебном заведении". Не укладывались в каноны и свидетельства о том, как Владимир Ульянов сидел под следствием за антиправительственную деятельность. В книге приводилось письмо, которое 12 января 1896 года Ленин написал старшей сестре Анне Ильиничне:  Пивная при Жигулевском пивоваренном заводе стала для Владимира Ульянова не только местом употребления слабоалкогольных напитков, но и лабораторией для исследования всех слоев русского общества Фото: Росинформ, Коммерсантъ "Получил вчера припасы от тебя, и как раз перед тобой еще кто-то принес мне всяких снедей, так что у меня собираются целые запасы: чаем, например, с успехом мог бы открыть торговлю, но думаю, что не разрешили бы, потому что при конкуренции с здешней лавочкой победа осталась бы несомненно за мной. Хлеба я ем очень мало, стараясь соблюдать некоторую диету, а ты принесла такое необъятное количество, что его хватит, я думаю, чуть не на неделю... Все необходимое у меня теперь имеется, и даже сверх необходимого (Например, кто-то принес сюртук, жилет и платок. Все это, как лишнее, прямо "проследовало" в цейхгауз.). Здоровье вполне удовлетворительно. Свою минеральную воду я получаю и здесь: мне приносят ее из аптеки в тот же день, как закажу. Сплю я часов по девять в сутки и вижу во сне различные главы будущей книги... Если случится быть еще как-нибудь здесь, принеси мне, пожалуйста, карандаш с графитом, вставляемым в жестяную ручку. Обыкновенные карандаши, обделанные в дерево, здесь неудобны: ножа не полагается. Надо просить надзирателя починить, а они исполняют такие поручения не очень охотно и не без проволочек". Яковлев приводил свидетельство Анны Ильиничны и товарищей Ленина о том, как ловко он избегал встреч с полицией и уходил от слежки: "Зрение у него было хорошее, ноги проворные и рассказы его, которые он передавал очень живо, с веселым хохотом были очень забавны... Шпион настойчиво преследовал Владимира Ильича, который никак не хотел привести его на квартиру, куда отправлялся, а отделаться тоже никак не мог. Выслеживая этого нежеланного спутника, Ильич обнаружил его в глубоких воротах питерского дома. Тогда, быстро миновав ворота, он вбежал в подъезд того же дома и наблюдал оттуда с удовольствием, как заметался выскочивший из своей засады и потерявший его преследователь. "Я уселся,— передавал он,— на кресло швейцара, откуда меня не было видно, а через стекло я мог все наблюдать, и потешался, глядя на его затруднительное положение; а какой-то спускавшийся с лестницы человек с удивлением посмотрел на сидящего в кресле швейцара и покатывавшегося со смеха субъекта..." Об этом же пишет и Сильвин, которому Владимир Ильич однажды весело рассказал, как он только что "провел" шпика, быстро завернув за угол и войдя в ближайший подъезд. Он просидел в этом месте с полчаса на стуле для швейцара, пользуясь отсутствием последнего, и видел сквозь стекла двери, как мечется плюгавая фигура, бегая взад и вперед, но, убедившись, что след не отыскать, бросила слежку... Владимир Ильич "настойчиво и непрерывно" предостерегал друзей "от обывательских повадок", от переписки с намеками в ней на подпольную деятельность, аресты товарищей, их выдающиеся черты и личные особенности... Он настаивал на необходимости — заметать следы при посещении рабочих квартир, чаще менять вагоны конок при переездах по городу, пользоваться проходными дворами, остерегаться громких разговоров у себя дома из-за возможности ненадежного соседства, не оставлять нелегальщины на виду у домашней прислуги и квартирных хозяев". Ленин, как писал Яковлев, потом вспоминал: "Я по опыту и своему и массы товарищей знаю, что едва ли не самая трудная вещь для революционера — это именно вовремя оставить опасное место. Всегда как раз к тому времени, когда необходимо оставить работу в данном месте, она становится особенно интересной и особенно нужной: всегда, решительно всегда кажется работающему именно так".  Благодаря упорному сопротивлению профессиональных марксистов-ленинцев среди тысяч книг, выпущенных к юбилею Октября, не оказалось автобиографии Ленина, собранной Борисом Яковлевым Фото: РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ "Там мы за каждым кустиком следим" Но самому Ленину удавалось следовать собственным инструкциям далеко не всегда. Его младшая сестра Мария Ильинична писала с его слов: "Во время одного своего приезда в Москву (по-видимому, это было до его ссылки) Владимир Ильич попросил одну свою старую знакомую (М. П. Голубеву) дать ему квартиру для свидания с двумя товарищами. Попробовав достать такую квартиру в одной знакомой радикальной семье и потерпев неудачу, Мария Петровна решила устроить свидание для Владимира Ильича на квартире своей сестры, которая была замужем за частным приставом. Узнав от сестры, что муж ее в определенный день будет в каком-то наряде, она дала ее адрес Владимиру Ильичу для него и его знакомых, указав время, когда надо прийти. Владимир Ильич пришел раньше, и они с Марией Петровной уединились в маленьком кабинетике и беседовали там в ожидании прихода других. Вдруг неожиданно возвращается пристав, выяснивший, что дело, которое ему было поручено, откладывается и он имеет время, прежде чем идти в наряд, пообедать дома... Пристав с большим гостеприимством пригласил обедать и Марию Петровну. Жена его сказала, что Мария Петровна не одна, а у нее сидит ее знакомый. Но пристав настоял, чтобы к обеду был приглашен и тот. И вот Владимир Ильич пошел с Марией Петровной обедать вместе с приставом. Хозяин, не зная, конечно, с кем он имеет дело, был воплощенной любезностью и, чтобы занять своих гостей, стал рассказывать о том, что он пишет мемуары, которые представляют большой интерес. Владимир Ильич поддакивал ему: "Да, это должно быть очень интересно" — несколько раз в течение обеда. Сказал то же самое и на приглашение пристава прийти как-нибудь к нему вечерком, чтобы послушать чтение этих мемуаров. Во время этой беседы пристав рассказал между прочим, что он сидел в тюрьме месяца три (он сидел за какую-то недостачу денег) и чуть ли не там занимался своими мемуарами. К счастью, два товарища, с которыми Владимир Ильич должен был иметь свидание, пришли позже, когда обед был уже окончен и пристав ушел к исполнению своих обязанностей". А временами происходило такое, что заставляло читателей задуматься, так ли прозорлив был Ленин, как об этом писали его официальные биографы. В 1900 году, как писал Яковлев, Владимира Ульянова арестовали, причем вина за это лежала на нем самом. Вместе со своим товарищем, а в будущем непримиримым оппонентом Мартовым они с корзиной нелегальной литературы, заграничными паспортами и деньгами, собранными на издание нелегальной газеты, отправились в столицу империи самым неподходящим путем. Анна Ильинична писала: "Поехали вдвоем с корзиной литературы в Питер и доехали бы, может быть, благополучно, если бы не переконспирировали. А именно... решили для того, чтобы замести следы, пересесть по пути на другую железнодорожную линию, но упустили из виду, что пересели на дорогу, идущую через Царское Село, где жил царь, и слежка была поэтому много строже. В охранке... подтрунили за эту конспирацию. Но все же сразу... не арестовали. Корзину удалось сбыть по приезде, и навестить кое-кого... успели, не приведя хвостов. На ночлег... устроились где-то в Казачьем переулке... Но только что вышли... утром, как были схвачены на улице шпиками... Прямо за оба локтя ухватили, так что не было никакой возможности выбросить что-либо из кармана. И на извозчике двое весь путь за оба локтя держали... Владимир Ильич беспокоился главным образом за химическое письмо Плеханову, написанное на почтовом листке с каким-то счетом. В этом письме сообщалось о плане общерусской газеты, и оно выдало бы... с головой. Все три недели... не знал, проявлено ли письмо. Всего больше беспокоило... что химические чернила иногда со временем выступают самостоятельно. Но оказалось, с этой стороны благополучно: на листок не обратили внимания и он был в этом же виде возвращен". Рассказ дополняли воспоминания брата Ленина Дмитрия Ильича: "Отвели тут же в камеру. Вызывают на допрос: "Зачем приехали? Вам ведь известно, что в столицу вам запрещен въезд... И выбрали путь, нечего сказать! Через Царское Село! Да разве не знаете, что там мы за каждым кустиком следим?" При градоначальстве сидеть было очень скверно, не сравнить с предварилкой. "Инсекты не дают покою ни днем, ни ночью,— рассказывал Владимир Ильич,— и вообще грязь невозможная, а кроме того, ночью шум, ругань; как раз около камеры усаживаются каждую ночь в карты играть городовые, шпики и прочие"".  В Шушенском, бережно сохраняя дом, где отбывал ссылку революционер Ульянов, значительно исказили облик села, не имевшего в ленинские времена растительности и утопавшего в грязи и навозе Фото: РИА НОВОСТИ "Окружено село навозом" В книге Яковлева содержалось и множество других характеризующих Ленина историй. К примеру, о том, что представляло собой сибирское село Шушенское, куда сослали будущего основателя советского государства и которое в пастельных тонах рисовалось в его официальных биографиях. "О жизни в Шушенском,— писал Яковлев,— повествует около восьмидесяти ленинских писем 1897-1900 годов. Владимир Ильич рассказывает матери и младшей сестре: "Шу-шу-шу — село недурное. Правда, лежит оно на довольно голом месте, но невдалеке (версты 1,5-2) есть лес, хотя и сильно повырубленный. К Енисею прохода нет, но река Шушь течет около самого села, а затем довольно большой приток Енисея недалеко (1-1,5 версты), и там можно будет купаться. На горизонте — Саянские горы или отроги их; некоторые совсем белые, и снег на них едва ли когда-либо стаивает. Значит, и по части художественности кое-что есть, и я недаром сочинял еще в Красноярске стихи: "В Шуше, у подножья Саяна...", но дальше первого стиха ничего, к сожалению, не сочинил!.. Вчера ездил верст за 12 и стрелял и по уткам и по дупелям. Дичи много, но без собаки и притом такому плохому стрелку, как я, охотиться довольно трудно. Есть даже дикие козы, а в горах и в тайге (верст за 30-40, куда ездят иногда охотиться местные крестьяне) есть белка, соболь, медведь, олень... Здесь погода крайне переменчивая. Вот вчера ездил я на охоту; утром была прелестная погода, день совсем жаркий, летний. Вечером вдруг поднялся страшный прехолодный ветер и дождь в придачу. Приехали мы все в грязи и, не будь мехового платья, замерзли бы дорогой"". Более подробно Ленин описывает Шушенское младшей сестре 19 июля: "Ты просишь, Маняша, описать село Шу-шу-шу... Гм, гм! Да ведь я, кажись, однажды уже описывал его. Село большое, в несколько улиц, довольно грязных, пыльных — все как быть следует. Стоит в степи — садов и вообще растительности нет. Окружено село... навозом, который здесь на поля не вывозят, а бросают прямо за селом, так что для того чтобы выйти из села, надо всегда почти пройти через некоторое количество навоза. У самого села речонка Шушь, теперь совсем обмелевшая. Верстах в 1-1,5 от села (точнее, от меня: село длинное) Шушь впадает в Енисей, который образует здесь массу островов и протоков, так что к главному руслу Енисея подхода нет. Купаюсь я в самом большом протоке, который теперь тоже сильно мелеет. С другой стороны (противоположной реке Шушь), верстах в 1,5 — "бор", как торжественно называют крестьяне, а на самом деле преплохонький, сильно повырубленный лесишко, в котором нет даже настоящей тени (зато много клубники!) и который не имеет ничего общего с сибирской тайгой, о которой я пока только слыхал, но не бывал в ней (она отсюда не менее 30-40 верст). Горы... насчет этих гор я выразился очень неточно, ибо горы отсюда лежат верстах в 50, так что на них можно только глядеть, когда облака не закрывают их... Поэтому и первый (и последний) стих моего стихотворения содержит в себе некую поэтическую гиперболу (есть ведь такая фигура у поэтов!) насчет "подножья"... Поэтому на твой вопрос: "На какие я горы взбирался" — могу ответить лишь: на песчаные холмики, которые есть в так называемом "бору",— вообще здесь песку достаточно"". Другой небезынтересной деталью, описанной в книге, стало наличие у закоренелого атеиста Ленина крестницы: "Еще 24 октября 1893 года в метрической книге царскосельской церкви "лейб-гвардии 1-го стрелкового его величества батальона" в графе |Звание, имя, отчество и фамилия восприемников" было обозначено: "Помощник присяжного поверенного Владимир Ильич Ульянов". В графе "Рукоприкладство свидетелей" сохранился и автограф. "Крестница" Ленина — дочь народовольца Аполлона Шухта. Сына генерала, его за революционную пропаганду среди солдат и офицеров в 1887 году сослали в Сибирь. В девяностых годах Владимир Ильич подружился с Шухтом в Самаре, а осенью 1893 года помог добраться до Петербурга его жене и детям. Добился Ленин и разрешения на "проживание в Царском Селе" для самого ссыльного Шухта, а вскоре стал "крестным отцом" младшей дочери Шухтов Анны — в будущем выдающейся скрипачки. Примечательна судьба и двух других дочерей из фамилии крестницы. Старшей из них — Евгении — Ленин 4 декабря 1918 года дал рекомендацию, адресованную Хамовническому райкому РКП Москвы: "Рекомендую подательницу товарища Шухт в члены партии коммунистов (большевиков). В. Ульянов (Ленин)". Вступил в большевистскую партию и сам Аполлон Шухт, а третья его дочь — Юлия — вышла замуж за основателя Итальянской Коммунистической партии Антонио Грамши". Вообще-то подобную семейственность — дачу рекомендации в партию сестре крестницы — обычно именовали кумовством. А сам Ленин, если верить его официальным биографам, отчаянно с ним боролся. Так что и в этом пункте книга Яковлева наносила ущерб светлому образу. Однако самым замечательным эпизодом книги оказались свидетельства того, что вождь большевиков, звавших народ в коммуны, яростно возненавидел эту форму организации бытия, познакомившись с коммуной русских революционных эмигрантов в Лондоне: "Об "алексеевско-мартовской коммуне" Ленин, "вспоминая жизнь в Лондоне", рассказывает зимой 1904 года Сергею Гусеву: "Нельзя жить в доме, где все окна и двери никогда не запираются, постоянно открыты на улицу и всякий проходящий считает нужным посмотреть, что вы делаете. Я бы с ума сошел, если бы пришлось жить в коммуне, вроде той, что в 1902 году Мартов, Засулич и Алексеев организовали в Лондоне. Это больше, чем дом с открытыми окнами, это проходной двор. Чернышевский правильно заметил: у каждого есть уголок жизни, куда никто никогда не должен залезать, и каждый должен иметь "особую комнату" только для себя одного. За интеллигентскую безалаберность, царившую в незадачливой лондонской "коммуне", Владимир Ильич шутливо прозвал ее вертепом". Конечно, все эти факты, как и многие другие приведенные в книге, влияли на восприятие образа вождя мировой революции массами. Но было ли это влияние отрицательным? Наоборот, он становился ближе и понятнее советским людям. Так что запрещать книгу, да еще и вышедшую в журнальном варианте, вряд ли имело особый смысл. Можно предположить, что во многом преследование Яковлева было данью традициям. Ведь засекретили же воспоминания Марии Ильиничны Ульяновой (см. "Владимиру Ильичу уже успели впрыснуть морфий" "Власть" N27, 2012 г. и "Это они меня за дурака считают" "Власть" N28, 2012 г.). Но не менее вероятен и другой вариант. Яковлев получил немалый гонорар за продолжавшуюся в течение года журнальную публикацию, напечатал какие-то отрывки из книги в Грузии и мог получить еще весьма солидные деньги за отдельную книгу, изданную "Молодой гвардией". Поэтому за историей с запретом могла стоять самая обыкновенная зависть. Ведь ничто человеческое не было чуждо ни Ленину, ни создателям мифов и легенд о нем. Евгений Жирнов 
|
|
#22
24.09.2015, 12:08
|
||||
|
||||
|
Советские биографии - Ленин
|
|
#23
13.10.2015, 20:20
|
||||
|
||||
|
«Был один коммунист, который не воровал, и тот умер»
http://www.gazeta.ru/science/2014/01/21_a_5858121.shtml
90 лет назад умер Ленин: отдел науки «Газеты.Ru» изучил, что писали советские газеты о смерти Ленина Тимур Мухаматулин, Надежда Маркина 21.01.2014, 15:20  Во время возложения цветов к Мавзолею Ленина в день 90-летия со дня его смерти ИТАР-ТАСС 21 января 1924 года умер первый глава Советского государства Владимир Ульянов (Ленин). Корреспонденты «Газеты.Ru», изучив архивные номера советских газет и медицинские научные журналы, рассказывают о том, что происходило в Москве и других городах Союза 90 лет назад, и о том, какие версии смерти Ленина есть у медиков. Дрова в прошлом, лампочки в будущем Первый месяц 1924 года выдался морозным. Но тогда это никого не удивляло — к тому же годы «военного коммунизма» и, как следствие, недостатка дров остались позади. Страна переживала «новую экономическую политику» — был разрешен мелкий частный бизнес, на улицах снова запестрели вывески лавок и трактиров. Но грандиозные планы никто не отменял — коммунизм по-прежнему состоял в основном из электрификации страны. Поэтому в «Известиях» 20 января публиковали новости о прибытии из Англии станков для производства лампочек накаливания (для работы на заводах Петрограда). Месяц был политически насыщенным — проходили съезды советов на уровне союзных и автономных республик — в частности, для разработки новых Конституций. На Втором всесоюзном съезде Советов должны были выработать и общесоветский основной закон. Плюс на 22 января падала очередная годовщина Кровавого воскресенья (9 января по старому стилю): тогда в Санкт-Петербурге была расстреляна демонстрация рабочих около Зимнего дворца, и эти события стали началом революции 1905 года. Владимир Ульянов (Ленин), лидер партии и государства, переживал последствия инсульта. В марте 1923 года он перенес удар и жил в подмосковных Горках, отойдя от активной политической работы, тем не менее, еще в октябре 1923 года он диктовал статьи и письма. Его статус вождя был общепризнанным — его авторитету подчинялись все партийцы, он был символом революции и социальных перемен для масс. Но 21 января в 18.50 «скоропостижно», как сказано в правительственном сообщении, Ленин умирает. От чего умер Ленин Версий причины смерти Ленина несколько. По данным его лечащего врача, профессора Осипова, Ленин заболел в марте 1922 года, когда начали появляться головная боль, признаки паралича в правой руке и ноге и затруднения речи. Болезнь прогрессировала и привела к полному параличу правой половины тела и почти полной потере речи (афазии). Появились эпилептические припадки, после одного из которых Ленин скончался 21 января 1924 года от остановки сердца. По официальному заключению о причине смерти в протоколе вскрытия тела: «Основой болезни умершего является распространенный атеросклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания. Вследствие сужения просвета артерий мозга и нарушения его питания от недостаточности подтока крови наступали очаговые размягчения тканей мозга, объясняющие все предшествовавшие симптомы болезни (параличи, расстройства речи). Непосредственной причиной смерти явилось: 1) усиление нарушения кровообращения в головном мозге; 2) кровоизлияние в мягкую мозговую оболочку в области четверохолмия». Очевидно, кровеносные сосуды в мозге Ленина были катастрофически сужены, и кровообращение очень сильно нарушено, но вызывает некое сомнение возможность «атеросклероза сосудов на почве изнашивания». В то же время существовала неофициальная точка зрения, что причиной болезни и смерти Ленина стал нейросифилис, которым тот заразился еще в молодости, во время пребывания в Париже. В советское время эта точка зрения была строго засекречена, и только в конце ХХ века, с открытием архивов, стали появляться публикации с рассуждениями на эту тему. Так, в 1992 году появилась статья в журнале Neurology, первый автор которой носит фамилию Каплан. Кстати, стрелявшая в Ленина Фанни Каплан, как было описано в советских учебниках, «отравленными пулями», очевидно, к его смерти непричастна — пули были самыми обычными, и их нахождение в теле не могло привести к таким неврологическим последствиям. В 2004 году появилась статья в European Journal of neurology, авторы которой склоняются к нейросифилису как причине смерти. Они ссылаются на заключение В.В. Крамера, крупнейшего специалиста по неврологии того времени; на то, что на консультацию по лечению Ленина пригласили немецкого профессора Макса Нонне, специалиста по нейросифилису; на мнение российского физиолога Ивана Павлова; на то, что Ленин принимал препарат сальварсан, которым лечили нейросифилис, кроме того, его лечили препаратами ртути и висмута. Симптомы болезни вождя мирового пролетариата действительно похожи на симптомы васкулярного нейросифилиса. Но лабораторно этот диагноз не был подтвержден, реакция Вассермана — классический тест на сифилис — в сыворотке крови и спинномозговой жидкости Ленина была отрицательной. Впрочем, авторы статьи указывают, что этот тест часто дает ложные результаты. «Возможно, будущие исследования ДНК из мозга Ленина смогут подтвердить или опровергнуть диагноз «нейросифилис», — пишут авторы статьи в European Journal of neurology. Однако до сих пор результаты таких исследований не появились. О смерти Ленина газеты сообщили лишь 24 января Быстрее всего на его смерть реагируют спецслужбы. Феликс Дзержинский, возглавлявший тогда Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ), направил во все органы управления телеграмму с требованием полной мобилизационной готовности, своевременного предотвращения паники и других нежелательных эксцессов. Заодно предполагалось усилить надзор за бывшими анархистами, черносотенцами, белогвардейцами, правда, сведений о каких-то «юбилейных» репрессиях в документах нет. Смерть вождя стала для мощного агитационно-пропагандистского аппарата партии и государства неожиданной. 22 января газеты вышли как ни в чем не бывало. В «Правде» на первой странице опубликовали стихи к годовщине 9 января, а «Известия» продолжали публиковать доклады съезда. 23 января газеты не вышли — вероятно, из-за выходного дня, лишь 24 января на первых страницах советской прессы появились черные траурные рамки и посмертные портреты Ленина. К этому времени весь Союз уже бурлил. В тот момент еще далеко не все жители были грамотными, а радио не стало частью повседневной жизни. Люди узнали о смерти Ленина устно — из разошедшихся по регионам телеграмм. Дальнейшее происходящее ярко описано харьковским корреспондентом «Известий»: «Первое сообщение прибыло из Москвы в 4 часа дня. Город вспоминал годовщину январских событий. Фабрики, заводы, мастерские, учреждения были закрыты. Однако потрясающее известие с быстротой молнии облетело весь город и подняло на ноги все население. К 5 часам дня рабочие кварталы превратились во взбудораженный муравейник. Большие толпы народа на площадях, перекрестках улиц ждали официального сообщения. Фабрики, заводы, железнодорожные мастерские, паровозы потрясали воздух непрерывным траурным гулом, сзывая граждан. <...> Появились многочисленные черные знамена. Фабричные здания оделись в траур. Десятки тысяч рабочих двинулись сплошными массами в центр города. В 5 часов наличный состав политбюро ЦК КП(б)У (Центрального комитета коммунистической партии большевиков Украины. — «Газета.Ru») собрался на экстренное заседание. Одновременно центральный партийный клуб переполнился тысячами партийцев. <...> Над зданием ВУЦИК (Всеукраинского центрального исполнительного комитета, бывшего одним из высших органов власти советской Украины. — «Газета.Ru») поднимается большое черное знамя, все здание заволакивается трауром черных флагов. Многотысячная толпа, как один человек, снимает шапки и стоит в жутком безмолвии». Действительно, тут же проходили экстренные собрания — они начались везде: и на заводах, и в рабочих клубах, и в партийных органах. На них докладчики часто не знали, что говорить. В отчете о политическом и экономическом положении дел в СССР за январь 1924 года, составленном спецслужбами, говорилось: «Первые сообщения везде являлись ошеломляющими, вызывая плач, истерики и стихийные демонстрации. На собраниях рабочих чувствовалось опасение за судьбу РКП (Российской коммунистической партии. — «Газета.Ru») и советской власти». На собраниях, если верить информаторам ОГПУ, иногда «крестьяне плакали как дети» (сообщали из Каширского уезда Московской губернии). Там же звучали самые разные предложения: например, о переименовании Павелецкого вокзала Москвы в Ленинский (так как траурный поезд с телом вождя был доставлен из Горок по Павелецкой дороге). Начали собирать деньги на памятники, но главное — определяли делегатов, которые поедут в Москву проститься с Ильичом. Фашистская Италия простилась с Лениным Не дожидаясь официальных объявлений, многие потянулись в столицу. Тело Владимира Ленина выставили в Колонном зале Дома Союзов — недалеко от Кремля. Комиссия по похоронам объявила: никаких пропусков туда выдавать не будут. В результате на площади Свердлова (ныне Театральной) образовалась гигантская очередь. При этом рядом, на столичном Почтамте, перепуганные и наученные опытом Гражданской войны москвичи, по сведениям ОГПУ, проводили «усиленную выемку средств из сберкасс». В народный комиссариат иностранных дел поступали соболезнования. Откликнулся ряд аккредитованных в Москве дипломатов, в том числе представители фашистской с 1922 года Италии. Продолжалась газетная истерия — в течение нескольких дней в каждом номере печатались отклики с мест, выступления видных партийных деятелей, отклики из-за рубежа. Частенько авторы описывали очередь и тех людей, которые в ней стояли. Стала известна и программа похоронной церемонии: гроб должны были опустить в землю в 16.00, в это время армейские части должны были отдать салют. Предполагалось, что трудящиеся остановят работу на 5 минут, а в течение 3 минут будут непрерывно звучать фабричные и заводские гудки, а также гудки паровозов. Гроб в склеп заносили Сталин, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Томский, Рудзутак, Дзержинский и Молотов. Памятуя о будущей внутрипартийной борьбе и репрессиях, этот список выглядит очень интересным. 25 января секретарь Центрального исполнительного комитета СССР Авель Енукидзе подписывает постановление президиума о том, что из-за обилия делегаций «гроб с телом Владимира Ильича сохранить в склепе, сделав его доступным для посещения». Склеп будет сооружен у Кремлевской стены, на Красной площади. Так на ней появляется временный Мавзолей Ленина, который затем будет заменен на каменный — по проекту архитектора Щусева. Сразу после похорон принимаются решения о переименовании Петрограда в Ленинград и об установке памятников Ленину в Москве, тогдашних столицах республик (Харькове, Минске, Тифлисе), а также Ленинграде и Ташкенте. Ленину — Царствие Небесное Если газеты и не могли по-другому освещать происходящее, то сводки информаторов ОГПУ, не предназначенные для печати, хоть и не являются истиной в последней инстанции, но вызывают определенное доверие как источник. Смерть вождя стала громадным потрясением как в городе, так и в менее большевизированной деревне. На траурных собраниях крестьяне часто требуют упоминания Ленина в церквях (в Марий Эл), крестятся на его портрет, желая ему «Царствия Небесного». В Армении прошли церковные панихиды, проносили по улицам портреты Ильича (с разрешения комиссии по проведению траурных дней). В Ленине видели защитника крестьян от традиционных российских бед, считая, что «был один коммунист, который не воровал, и тот умер, и теперь у нас все развалится». Не все, однако, верили в причину смерти Ленина от удара. Среди обывателей ходили слухи, что Ильич «умер уже 6 месяцев тому назад и все время находился замороженным». Некоторые подозревали, что «Ленина отравили за то, что он защищал крестьянство» (так считали в Московской и Костромской губерниях). Высказывались и антисемитские идеи: в тех же центральных регионах ждали, что «у власти станут евреи и положение крестьянства со смертью Ленина ухудшится». Об этом же думали и некоторые московские рабочие. Они же считали, что Ленина сгубила дискуссия с Троцким. По-видимому, общее настроение было столь единым, что даже «бывшие» (дискриминированные при новой власти представители ранее имущих сословий) старались высказывать свое мнение крайне осторожно. Мы узнаем о настроениях в армии, где было много «военспецов», то есть бывших офицеров, перешедших на сторону большевиков, что «настроение комсостава из среды бывших офицеров в большинстве было скрыто-выжидательное», правда, «в отдельных случаях» все же было «отмечено определенное злорадство». При подготовке материала использовались следующие источники: архивные номера газет «Правда», «Известия» (1924 год); «Советская деревня глазами ВЧК — ОГПУ — НКВД. 1922–1933 годы. Документы и материалы». Том 2. М.: РОССПЭН, 2000; «Совершенно секретно. Лубянка Сталину о положении в стране. 1922–1934 годы». Том 3. М.: Наука, 2001.
|
|
#24
19.10.2015, 18:52
|
||||
|
||||
|
Ленин и ленинизм сегодня и послезавтра
http://www.istpravda.ru/digest/14696/
 Вот вам мой прогноз. Где-то к 2050 году Ленин вполне может стать основным национальным героем России. Это, заметим, абсолютно ничего не говорит нам о будущем как социальной теории марксизма, так и политической практики ленинизма в 2050 году, будь то в России или где угодно в мире. Ясно, повторяю, одно: марксизм-ленинизм исчезнет уже не только с политической арены, но и из памяти людей. Это, собственно, и сделает возможной и вероятной историческую реабилитацию Ленина. Марксизм-ленинизм умер, и ничто его не воскресит. Однако при этом не умерли ни марксизм, ни ленинизм. Более того, и сам Ленин находится на пути к исторической реабилитации, по крайней мере в России. Но, увы, сегодня повсеместно чувствуется неспособность уловить аналитические различия между этими концепциями, что мешает ясности политических рассуждений как в России, так и в остальном мире. Марксизм-ленинизм изобрела в 1923 году советская партийная верхушка. Эта догма была навязана коммунистическим партиям остального мира наподобие смирительной рубашки. Шаг вправо или влево — и из Москвы их клеймили как ревизионистов и отступников. То, что стало называться марксизмом-ленинизмом, стало бесконечно повторяемым и зазубриваемым катехизисом, хотя частности и целые разделы при этом могли меняться в соответствии с изменениями геополитической тактики советского руководства. Это учение казалось монолитным, хотя на самом деле постоянно лепилось и перелепливалось — однако право перелепливать принадлежало исключительно московскому Центру. Марксизм-ленинизм никогда не имел постоянной и логически связной формулировки. Придерживаться устаревшей и отмененной версии марксизма-ленинизма считалось ересью не меньшей, чем серьезное логическое обсуждение новейшей официальной версии. Марксизм-ленинизм оставался действенным учением, пока был жив Сталин. Вождь проводил идеологическую линию с помощью периодических партчисток и репрессий внутри СССР и жесткой опеки над единомышленниками и союзниками за его пределами. После смерти Сталина немедленно встал главный политический вопрос: кто сможет взять на себя управление сталинской системой надзора и контроля? Как оказалось, не смог никто. Хрущевское выступление на закрытой сессии ХХ партсъезда в 1956 году представляло собой восстание советской номенклатуры против сталинской системы террористического надзора. Однако Хрущеву, вопреки его очевидным намерениям, так и не удалось сформулировать какую-то другую действенную версию марксизма-ленинизма, которая обеспечивала бы стабильное поддержание режима. Вместо этого Хрущев своим выступлением просто обрушил легитимность учения. После таких разоблачений оно уже не подлежало восстановлению, и теперь это в открытую признавали многие люди как внутри, так и за пределами коммунистического движения. К тому времени, когда власть в СССР принял Горбачев, уже практически никто и нигде в мире не придерживался марксизма-ленинизма в сколько-нибудь глубоком доктринальном смысле. Но отмирание марксизма-ленинизма, произошедшее где-то между Хрущевым и Горбачевым, вовсе не привело к исчезновению ни марксизма, ни ленинизма по отдельности. Скорее напротив, обе идейно-политические конструкции получили новый импульс. Отмирание марксизма-ленинизма высвободило из догматических рамок марксизм как аналитический подход и источник вдохновения для различных левых политических течений по всему миру. Прежде всего, вновь обрели смысл дебаты об идеях самого Маркса. Написанное Марксом стали внимательно перечитывать — а не зубрить по конспектам и цитатникам, одобренным марксистско-ленинской цензурой. Притом Маркса заново открывали для себя не только левые политические мыслители и активисты. Мировые экономические потрясения недавних десятилетий, особенно последних нескольких лет, побудили некоторых консервативных публицистов перечитать Маркса и обнаружить там кое-что неожиданно полезное и даже несомненно убедительное. В 1999 году Би-би-си по результатам интернет-опроса своей британской аудитории поместила Карла Маркса в верхних строках списка самых влиятельных мыслителей минувшего тысячелетия. Но куда любопытнее и показательнее возрождения интереса к идеям Маркса стало сохранение ленинизма как политической доктрины. Как такое вообще оказалось возможным, если марксизм-ленинизм явно был мертв? Чтобы разгадать эту головоломку, надо четко определить, что представляет собой ленинизм. Нельзя с уверенностью сказать, во что бы превратился советский правящий режим, если бы Ленин прожил лет на десять дольше Карл Маркс, как многим известно, под конец своей жизни громко заявлял, что он вовсе не марксист. Точно так же и Владимир Ильич Ленин имел немало оснований к концу жизни сказать, что он никогда не был верным ленинцем. Ленинизм на деле не является простой суммой ленинских идей, изложенных в многочисленных работах. И это касается не только его, основателя коммунистической партии и государства, вошедшего в историю под названием СССР. Ленинизм — это стратегия захвата, укрепления и удержания власти в отдельно взятой стране. В таком толковании ленинизм на деле обнаруживается во многих странах под самыми разными названиями, а иногда и без всякого названия. Шесть черт ленинизма Ленинизм представляется мне сложносоставной стратегией, характеризующейся как минимум шестью непременными чертами. Первая. Практическая деятельность партии/движения, убежденных в необходимости прихода к государственной власти, и затем, оказавшись во власти, убежденных в необходимости там оставаться. Без государственной власти, полагает такая партия/движение, ей ничего не удастся добиться. Ленинизм, таким образом, отвергает любые и всяческие варианты анархизма (который тоже, надо сказать, повсеместно возродился после смерти марксизма-ленинизма). Вторая. Как только партия/движение приходят к власти, их первейшей задачей становится резкое усиление государственного аппарата. Для этого госаппарат изолируется с двух сторон. Отсекаются от воздействия на власть группы с противоположными интересами, инакомыслящие и сторонники каких бы то ни было центробежных тенденций на местах, и не менее решительно пресекается доступ внешним силам, желающим и способным воздействовать на политический курс страны. Это можно назвать усилением суверенитета не в теории, а на практике. Третья. Партия/движение имеют строго иерархическое строение с четкой командной структурой и безусловным подчинением. Тем самым пресекаются или выводятся в неофициальную сферу горизонтальные связи местного и среднего уровней, даже между местными органами самой партии. Это важнейшая черта ленинизма, из-за которой многие аналитики осуждают его за подавление демократии или, по меньшей мере, за отсутствие стандартных политических механизмов, ведущих к периодическому чередованию правящих партий в многопартийной избирательной системе. Четвертая. Главной политической целью является не удержание власти ради самой власти, как обычно утверждают противники и критики. Главная политическая цель — догоняющий рост экономики по мировой шкале измерений. Все прочие цели и проблемы подчиняются первенству экономического догоняющего роста. То есть, конечно, у государства и партии есть и другие заботы вроде развития национальных культур или охраны природы, но они всегда оказываются не главными приоритетами. Пятая. Идеологически партия/движение считают себя бастионом борьбы против империализма. Это язык, на котором власть говорит с народом, говорит в оборонительно-наступательном ключе. Во взаимоотношениях с остальным миром язык борьбы против империализма используется, только когда в этом видится политическая польза и это не мешает дипломатии. Тем не менее риторика антиимпериализма заложена в саму основу идейно-политической конструкции ленинизма, следовательно, подобная конструкция не годится для стран, находящихся на вершинах мировой геополитической и властной иерархии. Ленинизм есть мобилизующий ответ на ситуацию отсталости и стыда за свою отстающую страну. Шестая. Практика партии/движения во власти неизменно и последовательно прагматична, а не догматична. Партия/движение быстро реагируют на меняющуюся ситуацию и соответственно изменяют свой курс, если это будет сочтено необходимым для удержания власти. Сам вопрос, признавать или не признавать публично свой прагматизм, решается чисто прагматически в зависимости от текущего момента. Я бы называл такую партию/движение ленинистскими, только если они обладают всеми шестью признаками. Именно сочетание всех названных характеристик делает ленинизм столь эффективным способом поддержания политического режима. Бывает, конечно, что после военного переворота новый режим выдает себя за партию/движение каких-нибудь молодых офицеров. Более того, как правило, такой режим начинает создавать — сверху и под себя — партию/движение. Но подобная форма редко способна достигнуть легитимности и авторитета настоящей ленинской партии, пробившийся к власти трудной и долгой борьбой. Хотя, конечно, внутри самих таких партий/движений военные нередко достигают автономного высокого статуса и начинают играть заметную роль в экономической политике. Глядя на сегодняшний мир, по-прежнему находишь немало государств, где властвующие группы играют по этим правилам и демонстрируют наличие всех шести характеристик ленинизма. Большинство из них не называют себя ленинистами. Конечно, и нас ничто не заставляет называть данную формулу государственной власти ленинистской. Что касается самого Советского Союза, нельзя с уверенностью сказать, во что бы превратился его правящий режим, если бы Ленин прожил лет на десять дольше. Здесь следует лишь подчеркнуть, что ленинизм, каким я его здесь описываю, очевидно, не имел прямого и необходимого отношения ни к марксизму, ни к идеям самого Маркса. Когда исчез Советский Союз, а с ним и КПСС, новый режим Российской Федерации столкнулся с проблемой Ленина как человека, политического символа и олицетворения исторической памяти. Похоже, легкого решения найти так и не удалось. С одной стороны, марксизм-ленинизм в основном своем качестве идеологического катехизиса не просто испустил дух, а настолько осточертел громадному большинству населения России, что народ был откровенно рад от него избавиться. Использование обеих частей термина — и марксизма, и ленинизма — сделалось почти неприличным, несмотря на сохранение партии, утверждающей, что она все еще коммунистическая. Но, с другой стороны, новый российский режим так и не смог решиться на полное уничтожение любых напоминаний о Ленине. Большинство портретов и памятников убрали, однако многие остались. Мавзолей Ленина все так же стоит на Красной площади. Его постоянно закрывают на какой-нибудь ремонт, но, похоже, мавзолей еще откроется. Подозреваю даже, что мы еще увидим и очередь к мавзолею. Во время недавней поездки в Москву я был поражен: там и сегодня продается множество ленинских сувениров, от бюстиков и наклеек до футболок с двусмысленными озорными надписями. Мне трудно судить, рассчитано ли все это исключительно на западных туристов: у меня создалось впечатление, что и русская молодежь не прочь пощеголять в чем-то ленинском. Мне еще труднее судить со стороны, каковы в этом доли ностальгии и китча. Одно я знаю точно: существует общий принцип сохранения крупнейших исторических фигур в национальной памяти, какой бы противоречивой ни была та или иная историческая фигура. Главное тут не оценочные плюс или минус, которые регулярно меняются местами, а именно общий отпечаток в истории. Это едва ли не закон современной микросистемы — знаковые события и фигуры неустранимы из национальной памяти. Французам потребовалось два столетия, чтобы наконец более или менее договориться о положительном отношении к своей революции 1789 года как части национального наследия. Одним из основных способов достижения консенсуса во французском обществе стало допущение разных, порой противоречащих одна другой интерпретаций того, что происходило во время Французской революции и кем считать Наполеона. В результате различные группы французского общества празднуют, в сущности, разные революции, в зависимости от своих политических предпочтений. Но сегодня только крохотное маргинальное меньшинство осуждает революцию в целом и как таковую, а память о Наполеоне стала общенациональной. В наши дни Ленин в России является, по меньшей мере, крайне неоднозначной политической фигурой. Убеждения настолько сильны, а мнения так глубоко разделены, что ни о каком национальном единении вокруг Ленина пока говорить не приходится. Однако остается непреложным тот факт, что национальному самосознанию требуются сильные объединяющие личности, историческая память всегда ищет героев. И тут, осмелюсь предположить, у Ленина на родине найдется мало реальных соперников. Так что сегодняшнее общественное мнение едва ли что-то говорит о завтрашней оценке. Попробуем просчитать, как российские учебники будут представлять Ленина детям лет, скажем, через сорок. Мне думается, что Ленин для России неизбежно окажется центральной фигурой ХХ столетия. Тому я вижу как минимум четыре причины. Во-первых, национализм. Ленин будет представляться великим национальным деятелем и патриотом, который спас Россию от полного распада, вызванного хронической некомпетентностью старого режима по всем направлениям — военной, социальной, политической некомпетентностью. О Ленине будут говорить, что он удержал единство страны перед лицом иностранных интервентов и местных сепаратистов, что именно он сделал возможным восстановление вооруженной мощи государства. То, что сам Ленин будет переворачиваться в своем саркофаге от чудовищности подобных националистических восхвалений, не имеет ровным счетом никакого значения. В 2050 году никому дела уже не будет до того, что на самом деле думал Ленин о себе и своей исторической роли. За него к тому времени решат, какова была его историческая роль. Во-вторых, думаю, что Ленина будут почитать как великого продолжателя реформ графа С. Ю. Витте, которые тому не удалось завершить из-за политических препятствий. Напомню самый ленинский из лозунгов: «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны!» К 2050 году внимание будет на той части лозунга, где говорится об электрификации, то есть великой модернизации. Реформы Витте и Ленина, напишут будущие историки, положили начало российской индустриализации и тем самым послужили отправной точкой как серьезного подъема обороноспособности и науки, так и роста ВВП на душу населения. Такая оценка задним числом будет вполне в духе Алексиса де Токвиля. Напомню, что проницательный аристократ Токвиль еще в 1850-х годах считал Французскую революцию необходимым и вынужденно драматическим продолжением реформ Кольбера, знаменитого финансового министра короля Людовика XIV. Модернизация, развернутая Кольбером в 1660–1680 годах, вызвала такое сопротивление элит старого режима, что для завершения дела потребовались еще целое столетие и мощная революция, которая смела старорежимные коррупционные порядки. С Россией здесь, конечно, просматриваются прямые аналогии. В-третьих, мне кажется, Ленина будут считать не только модернизатором и западником (из-за его мечтаний об электрификации и призывов «догнать и перегнать»), но и предтечей пробуждения Азии и всего третьего мира. Бакинскую конференцию Коминтерна 1920 года можно считать моментом ленинского прагматического поворота лицом к народам Востока, или, как сказали бы сегодня, глобального Юга. Вполне допускаю, что в 2050 году народы Востока/Юга, окрыленные своими экономическими успехами, будут не слишком склонны приписывать русскому Ленину особенно большое значение в создании условий для своего исторического рывка. Тем более что России в 2050 году, вероятно, будет уместно настаивать на первенстве Ленина и напоминать Индии и Китаю о былых достижениях в борьбе с колонизаторами и истоках политического вдохновения их собственных национальных героев. В-четвертых, более тонкие наблюдатели, возможно, также заметят, что Ленин оказался первым деятелем в истории России, который на практике разрешил затяжной спор между западниками и почвенниками (антизападниками), став одновременно и тем и другим. Вечные споры в области культуры именно тем, как правило, и разрешаются. Возможно, будет отмечено и то, что Ленин перенес на мировой уровень свое решение коллизии западничества и антизападничества, незаметно, но эффективно сместив акцент с поддержки безнадежных пролетарских революций в странах Запада на поддержку национальных революций в незападных странах. Только тогда и начинается реальная борьба за национальное возрождение Турции, Китая, Персии, за прогресс в Латинской Америке, за деколонизацию Индии, Вьетнама и Африки. В школьных учебниках, быть может, всего этого и не напишут, но университетские историки наверняка будут писать книги примерно такого содержания. И когда ученые начнут переоценку национальной и всемирно-исторической роли Ленина, что-то обязательно просочится в массовое сознание. Народ испытает чувство гордости, и это будет иметь политические последствия, потому что, мне кажется, русским и многим из их соседей сейчас очень не хватает этого чувства, а ведь Ленин дает вполне реальный повод. И наконец, в-пятых, в Ленине увидят решительного и дальновидного политического лидера. Он сел в поезд, взвесив как издержки подобного решения, так и открывающиеся долгосрочные возможности. Он поднялся на броневик и произнес неожиданно решительную речь. Он убедил руководство большевиков в том, что пора поднимать власть, которая «упала и валяется на улицах». Даже нэп свидетельствует о его решительности и дальновидности. Ленин знал, когда надо резко переключить передачи и выводить страну на другой курс. Национальные герои — непременно решительные люди. Ленин порою ошибался, чаще оказывался прав, но нерешительным он не был никогда. Вот вам мой прогноз. Где-то к 2050 году Ленин вполне может стать основным национальным героем России. Это, заметим, абсолютно ничего не говорит нам о будущем как социальной теории марксизма, так и политической практики ленинизма в 2050 году, будь то в России или где угодно в мире. Ясно, повторяю, одно: марксизм-ленинизм исчезнет уже не только с политической арены, но и из памяти людей. Это, собственно, и сделает возможной и вероятной историческую реабилитацию Ленина. Иммануил Валлерстайн, «AVA.MD», перевод «Иносми» 00:06 17/10/2015
|
|
#26
26.10.2015, 15:04
|
||||
|
||||
|
Запись голоса Владимира Ильича Ленина
|
|
#27
26.10.2015, 15:10
|
||||
|
||||
|
Ленин - Обращение к Красной Армии.wmv
|
|
#28
26.10.2015, 15:13
|
||||
|
||||
|
Ленин - Что такое Советская власть.wmv
|
|
#29
03.11.2015, 21:32
|
||||
|
||||
|
Такой человек — и без охраны... Часть I
http://rusplt.ru/special/rus-securit...t-i-19477.html
01 ноября 2015, 12:00  Красногвардейская охрана у дверей кабинета В.И. Ленина в Смольном, 1917 год. Фото: oldtimewallpapers.com В вопросах безопасности В.И. Ленин брал пример с русских императоров В 1918 году Ленин произнес знаменитые слова: «Революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться». Но как этот вопрос решал для себя сам вождь революции? Безусловно, его охраняли, и рядом с ним, конечно, были люди, которые понимали слова о защите отнюдь не абстрактно. Но то, что называлось охраной вождя мирового пролетариата, существенно отличалось от того, что вкладывалось в это понятие при только что ушедшем в историю императоре российском. ВЧК — ОГПУ: 1917-1924 На волоске от смерти Новые времена требовали новых решений. На жестком стыке идеологических, экономических и социальных противоречий революционной России начала прошлого века профессиональная преемственность решительно отвергалась в пользу истинно пролетарского происхождения. Вся идеология новой власти была выражена в двух строках ее гимна: «Весь мир насилья мы разрушим до основания, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем». Система государственной охраны тоже не избежала этой участи. Старая была разрушена до основания, а новую только предстояло строить. Но реальность профессионального террора заставляла рассматривать вопросы обеспечения личной безопасности руководства молодой республики очень быстро, трезво и эффективно. После приезда Ленина в Петроград в 1917 году за его жизнь отвечали назначенные партией товарищи из числа наиболее верного, проверенного подпольной работой актива. Весь их профессионализм держался только на революционном сознании и понимании ситуации. Было бы не совсем корректно говорить, что эти люди охраняли вождя пролетариата, не имея ни малейшего представления о том, как это нужно делать. Опыт работы у них накапливался буквально ежедневно. Тот, кто понимал этот непростой процесс, оставался в охране, кто был к этому не способен — уходил на другие порученные партией участки работы. После размещения штаба революции в Смольном институте за безопасность практически всего государства, занимая небольшой кабинет № 57, отвечал Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич. Он заведовал всеми списками, допусками, автомобилями, оружием, режимом секретности, финансами и кадрами. Он же в марте 1918 года готовил и обеспечивал спецоперацию по переезду правительства в Москву.  Владимир Ленин и Владимир Бонч-Бруевич. Фото: wikimedia.org Комендантом Смольного стал матрос Павел Мальков, которому приходилось главное внимание уделять хозяйству в здании — отоплению, снабжению питанию, ремонтам и т.д. Он же отвечал и за обеспечение охраны. Сформированный Мальковым отряд состоял из 60–70 красногвардейцев и матросов, только вот охраняли они здание, но никак не Ленина. Забегая вперед, отметим, что круг обязанностей Павла Дмитриевича был весьма примечателен. Впоследствии для офицеров 9-го Управления КГБ СССР, на которых в группах личной охраны возложат решение подобных задач, будет предусмотрена такая же должность — «комендант». Помимо постов, бойцам отряда Малькова приходилось охранять еще и арестованных, которые тогда содержались в помещениях Смольного. В общем, забот у этой непрофессиональной охраны было более чем достаточно. Рук не хватало, но когда Павел Мальков обратился к Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому с просьбой выделить дополнительных людей для охраны здания, ему добавили лишь семерых матросов… Что касается самого Ленина, то самым близким к нему человеком, «по умолчанию» отвечавшим за жизнь вождя, по крайней мере за его своевременное и безопасное передвижение, стал Степан Казимирович Гиль (1888–1966). Ранее он был водителем Автобазы Временного правительства, наследницы Собственного Его Императорского Величества гаража. От этого гаража к ноябрю 1917 года штабу революции досталось 58 автомобилей (43 легковых, 7 грузовых, 6 санитарных, 1 цистерна и 1 мастерская). За ноябрь-декабрь этого же года было реквизировано еще 18 машин. Водителей в тогдашнем Петрограде было гораздо меньше, чем сейчас космонавтов, их воспринимали как богов, даже несмотря на то что они «прислуживали царю». Поэтому умения водить и чинить самодвижущиеся механизмы оказалось достаточно, чтобы попасть в пусть и не самую главную, но орбиту охраны первых лиц зарождавшейся Страны Советов. Таковы две наиболее важные для нас особенности того времени: во-первых, тревожная, полная опасностей обстановка революционного города и, во-вторых, способности тех, кому была доверена охрана первых властных коридоров молодой Республики Советов. Да и отношение самого вождя мирового пролетариата к собственной безопасности было довольно неоднозначным. Еще 27 октября 1917 года Ленин лично написал «Обязанности часового при председателе СНК». Инструкция гласила: «1. Не пропускать никого, кроме народных комиссаров (если вестовой не знает их в лицо, то должен требовать билеты, т.е. удостоверения от них). Читайте в рубрике «Русская школа охраны» Как и от кого освободили Украину 28 октября 1944 годаНевыученные уроки прошлого могут так же дорого обойтись нынешним украинским политикам, как и их предшественникам 71 год назад Как и от кого освободили Украину 28 октября 1944 года 2. От всех остальных требовать, чтобы они на бумаге записали свое имя и в двух словах цель визита. Эту записку вестовой должен передать председателю и без его разрешения никого не пускать в комнату. 3. Когда в комнате никого нет, держать дверь приоткрытой, чтобы слышать телефонные звонки и приглашать кого-либо из секретарей к телефону. 4. Когда в комнате председателя кто-то есть — держать дверь всегда закрытой». В книге Н.И. Зубова «Они охраняли Ленина» также упоминается, что 28 октября Ленин вместе с В.Д. Бонч-Бруевичем лично осмотрел ту часть здания, где разместился Совет народных комиссаров. Владимир Ильич предложил коренным образом улучшить охрану Смольного. В частности, два пулемета стояли у окон секретариата Совнаркома (перед дверью в кабинет В.И. Ленина). У входа в кабинет Ильича круглые сутки дежурили красногвардейцы. (См.: Н. Зубов. Они охраняли Ленина. М., 1981, с. 67–68.) Позже декретом ВРК из нескольких полков латышских стрелков было сформировано, пожалуй, первое кадровое спецподразделение. Но к личной охране оно никакого отношения не имело. Как и «гвардия» коменданта Малькова, латышские стрелки охраняли не Ленина, а коридоры Смольного, и тоже отнюдь не были специалистами в охранном деле. Да и так ли уж серьезно задумывался о своей безопасности сам вождь? Степан Гиль вспоминал: «Жизнь Владимира Ильича по нескольку раз в день подвергалась смертельной опасности. Эта опасность усугублялась еще тем, что Владимир Ильич категорически отказывался от какой бы то ни было охраны. При себе он никогда не носил оружия (если не считать крошечного браунинга, из которого он ни разу не стрелял) и просил меня также не вооружаться. Однажды, увидев у меня на поясе наган в кобуре, он ласково, но достаточно решительно сказал: «К чему вам эта штука, товарищ Гиль? Уберите-ка ее подальше!» Однако револьвер я продолжал носить при себе, хотя тщательно скрывал его от Владимира Ильича». Павел Мальков также рассказывал впоследствии: «Вообще, вплоть до злосчастного покушения Каплан, Ильич всюду ходил и ездил один, категорически возражая против того, чтобы его сопровождала охрана»... Чем объясняется такое отношение Ленина к вопросам своей личной безопасности? Руководители молодой еще не страны, но республики просто не имели понятия о том, что такое личная охрана. Никто из них никогда не был охраняемым лицом. Опыт подпольной работы закономерно сказывался на мировоззрении достигающих своих целей революционеров. Они непобедимы, неуязвимы, они умнее, честнее и правильнее всех и всего на свете, они презирают опасность ради общего блага, всеобщего счастья и, конечно, очередной мировой революции. Личная охрана? А что это такое? Это царь-сатрап боялся гнева народного, поэтому и содержал свою «охранку». А истинным борцам за народное счастье кого бояться? Опыт французского коллеги-революционера Марата, заколотого ножом в собственной ванной молодой девушкой «из того самого народа» Шарлоттой Корде, на фоне ежедневного революционного аврала в расчет как-то не брался. А может, дальше взятия власти и начальных реформ историю Великой французской революции большевики просто не дочитали, перейдя сразу к Марксу… Еще не было случая, который раскрыл бы глаза не только вождю мирового пролетариата, но и соратникам-партийцам на суровую реальность. То есть стрельбы конкретно в цель. Материал подготовлен под совместной редакцией Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России и Ассоциации ветеранов и сотрудников служб безопасности
|
|
#30
03.11.2015, 21:35
|
||||
|
||||
|
Такой человек — и без охраны... Часть II
03 ноября 2015, 12:00
7 4 http://rusplt.ru/special/rus-securit...-ii-19517.html  Первый автомобиль В.И. Ленина Turcat-Mery 28. Фото: etoretro.ru В вопросах безопасности В.И. Ленин брал пример с русских императоров ВЧК — ОГПУ: 1917-1924 Рождение ЧК Но охранять Ленина уже тогда было от кого. И не только самого вождя, но и его машины. Первым автомобилем Ленина был роскошный французский Turcat-Mery 28 1915 года выпуска. В декабре 1917 года эту машину дерзко угнали… прямо со двора Смольного, воспользовавшись тем, что водитель ушел пить чай. Лучшие чекисты занялись розыском автомобиля и через несколько дней нашли его на финской границе в гараже пожарной части. Подумали на эсеров. Только, как оказалось, угнала машину другая «контра» — контрабандисты. То есть покушения на жизнь вождя не было. С точки зрения товарищей по Смольному это был «вопиющий эпизод хищения революционного имущества». Конечно, кража авто Ленина была каплей в море других тревожных событий. Общая неспокойная обстановка и объявленный белый террор заставили большевиков 20 декабря 1917 года создать Всероссийскую чрезвычайную комиссию, возглавить которую партия доверила Феликсу Дзержинскому. Чрезвычайной она была не только по ситуации, но и по полномочиям. И тут же создается специальная группа охраны в рамках ВЧК под руководством Абрама Яковлевича Беленького (с 1919 по 1924 год — начальник охраны Ленина). Они выполняли общие охранные функции, функции наружного наблюдения, боролись с бандитизмом и спекуляциями. Сказать, что в Петрограде жизнь вождя революции была тревожной, — ничего не сказать. Стреляли везде. Вот что говорят по этому поводу архивы: «…1 января 1918 года, возвращаясь после выступления В.И. Ленина в Михайловском манеже перед уходящими на германский фронт солдатами, автомобиль Ленина по дороге в Смольный был обстрелян. Водитель Гороховик маневрами смог избежать трагических последствий». Автомобиль и водитель были уже другими. Когда Turcat-Mery 28 вернули, Ленин отказался в него садиться и пересел на другой французский лимузин — Delaunay Belleville 45 из того же императорского гаража. Ильича сопровождали его сестра Мария Ульянова и швейцарский социал-демократ Платтен. Вполне возможно, что он и спас жизнь Ленину, пригнув его голову к сиденью, а сам был ранен в руку. Кузов автомобиля был весь изрешечен пулями. Впоследствии эмигрант князь Шаховской из-за границы утверждал, что именно он организовывал этот теракт. В том же январе на прием к В.Д. Бонч-Бруевичу является с повинной некий солдат Спиридонов и сообщает, что он участвует в заговоре «Союза георгиевских кавалеров» и получил задание ликвидировать Ленина. В ночь на 22 января только что организованная ВЧК арестовывает всех заговорщиков. В марте 1918 года Ленин и его соратники с охраной и автохозяйством переехали из Петрограда в Московский Кремль. По аналогии со Смольным было создано Управление коменданта Московского Кремля, который возглавил все тот же Павел Мальков. Управление подчинялось не охране, а военному ведомству на правах сектора Московского военного округа. 24 мая 1918 года были организованы курсы ВЧК, и все поступавшие на них должны были дать подписку о том, что прослужат в ВЧК не менее шести месяцев. В связи с образованием курсов был пересмотрен первоначальный подход к использованию опыта работы царских специалистов. Одним из таких сотрудников стал бывший командир отдельного корпуса жандармов генерал В.Ф. Джунковский (1865–1938), которого пригласил на беседу сам Дзержинский. Впоследствии Джунковский принимал участие в известной операции «Трест». С его участием в 1932 году также было разработано Положение о паспортном режиме. И еще одна интересная подробность: после ухода бывшего генерала жандармов в отставку советское правительство платило ему пенсию 3270 рублей в месяц…  Выступление В.Ленина на Красной площади. Фото: wikimedia.org Не прошло и полугода после переезда правительства в Москву, как революционное сознание по отношению к личной безопасности серьезно изменилось. Утром 30 августа в Петрограде был убит председатель Петроградской ЧК Моисей Урицкий. В этот же день Ленин приехал на завод Михельсона, где Фанни Каплан стреляла в него с расстояния в несколько метров. После этого ВЦИК, в то время высший орган советской власти, объявляет Красный террор, и 5 сентября 1918 года правительство (Совнарком) подписывает соответствующее постановление. Вопросы личной охраны поднимаются на государственный уровень. В сентябре 1918 года из состава оперативного отделения ВЧК была сформирована оперативная группа негласной охраны Ленина, в которую входило до 20 человек. Бойцов в эту группу отбирал лично Дзержинский, ее первым куратором от ВЧК был латыш Яков Христофорович Петерс (расстрелян 25 апреля 1938 года, реабилитирован 3 марта 1956 года), который вел дело Фанни Каплан. Первым начальником группы был Р.М.Габалин. Один из бойцов подразделения Петр Пташинский так вспоминал о начале своей охранной службы в Горках: «Первое время мы не очень понимали, как нужно себя держать. Охранять в нашем понимании означало не допускать на территорию усадьбы никого постороннего. Поэтому каждый из нас стремился быть близко к В.И. Ленину. И маячили перед его глазами без надобности. Очевидно, это вело к тому, что мы чаще, чем это было нужно, сталкивались с ним во время его прогулок по усадьбе». Излишнее рвение охраны вызвало недовольство Ленина, который однажды сказал: «Революция нуждается в каждом солдате, а тут 20 здоровых парней бездельничают около моей особы». Он даже укорял Якова Петерса, что каждый его шаг контролируется. Но Петерс и Дзержинский сослались на решение ЦК. Читайте в рубрике «Русская школа охраны» Как и от кого освободили Украину 28 октября 1944 годаНевыученные уроки прошлого могут так же дорого обойтись нынешним украинским политикам, как и их предшественникам 71 год назад Как и от кого освободили Украину 28 октября 1944 года Пост № 27 В декабре 1918 года полк латышских стрелков отправили на фронт. Вместо них охранять Кремль стали курсанты 1-х Московских пулеметных курсов, начальником которых был Л.Г. Александров. «Курсанты охраняли и ворота, и стены, и территорию всего Кремля, — вспоминает один из курсантов Михаил Зотов. — Но самым почетным и ответственным делом была караульная служба по охране правительственного здания, и особенно — квартиры Ленина». Курсанты несли караульную службу в три смены. Стояли по два часа. На втором этаже, у лестницы, сидел еще и чекист (нас охранял, шутил М. Зотов). Караулка находилась на первом этаже, наряд поднимался по лестнице. Самым распространенным нарушением у кремлевских курсантов было подняться на второй этаж на лифте: лифт тогда был для всех в диковинку, а молодым деревенским парням, конечно, хотелось на нем покататься. За это крепко наказывали, но желающих прокатиться меньше не становилось... По боевой тревоге курсантов поднимали всего лишь раз — осенью 1922 года, когда группа эсеров попыталась проникнуть на территорию Кремля. Михаил в составе пулеметного расчета занял оборону у ворот, но ту группу чекисты взяли еще на подходе, не дав дойти до Кремля. Ильича курсанты любили, чего не скажешь об их непосредственном шефе — Льве Троцком. «Тогда мы не знали, что он враг народа, но свое вражье лицо Троцкий уже тогда показывал», — вспоминал Михаил Зотов. Особенно запомнились ему два характерных эпизода. Первый — на одном из собраний, во время выступления Троцкого, какой-то курсант с заднего ряда посмотрел на него в бинокль. Троцкий это заметил... с полчаса весь зал стоял по стойке «смирно» и слушал разгневанную речь наркома по делам обороны. Другой случай — на разводе, когда Лев Давыдович проходил мимо заступающего в наряд караула. Прошел несколько раз туда-сюда (бойцы выполняли равнение налево-направо), презрительно хмыкнул и пошел дальше. Льва Троцкого охраняли вверенные ему как наркомвоенмору войсковые подразделения, собственной группы охраны в полном смысле слова у него не было. Возможно, этот факт ущемлял его гипертрофированное самолюбие и заставлял отыгрываться на курсантах… Как бы то ни было, но подход к обеспечению личной безопасности руководителей страны уже начинал обретать системные формы. Материал подготовлен под совместной редакцией Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России и Ассоциации ветеранов и сотрудников служб безопасности
|
 |
| Здесь присутствуют: 1 (пользователей: 0 , гостей: 1) | |
|
|
Линейный вид
