*1224. Независимая газета: От редакции

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-19/2_red.html
19.04.2007

Борьба с коррупцией в мире, вернее, разговоры о борьбе с коррупцией, не утихают ни на день.

Уже две недели весь мир говорит о президенте Мирового банка Поле Вулфовице и его любовнице Шахе Риза. Многие ожидают, что г-н Вулфовиц уйдет в отставку, несмотря на то, что он принес публичные извинения. Однако более внимательное рассмотрение «дела Вулфовица» выявило очень много важных нюансов. Например, то, что еще при поступлении на работу и заключении своего контракта, Вулфовиц уведомил о своих романтических отношениях с г-жой Ризой. Комитет по этике, избранный из числа 24 членов совета директоров, постановил, что де-факто конфликт интересов присутствует. Для постороннего наблюдателя этот вердикт выглядел немного странным. Дело в том, что Шаха Риза, занимавшая на момент прихода в банк Вулфовица пост менеджера в департамента Ближнего Востока, отстояла от президента банка на 4 служебных уровня подчиненности. Назвать эту диспозицию конфликтом интересов, с учетом количества стоящих над ней начальников, трудно. Представить у нас применение таких процедур выявления конфликта интересов пока невозможно.

К тому же лично г-жа Риза не сделала ровным счетом ничего, чтобы такой конфликт интересов возник. Почти по-булгаковски - «никого не трогала, починяла примус». Но комитет по этике решил сурово: она должна уйти. Г-же Ризе поломали карьеру в банке не по ее вине. Она могла начать судебные тяжбы и, можно не сомневаться, что выиграла бы свой иск. К тому же, ей обязаны были бы выплатить достойную компенсацию за недобровольный уход.

А потом грянул скандал, точно накануне ежегодной весенней сессии МБРР и МВФ. Европейцы усилили натиск на президента Мирового банка, с целью заставить его уйти. Президент Буш подставил плечо бывшему соратнику, пообещав поддержку. Англия и Германия хотят замены руководителя банка на европейца. Хотя, как правило, европейцам достается пост руководителя МВФ, а американцам – Мирового банка. Французы ведут себя незаметно, как бы дают понять, что их интересуют не расклады по поводу руководства, а чистота принципов корпоративного управления.

Пол Вулфовиц, придя в банк в 2005 году, решительно объявил, что ставит своей задачей очистить деловую практику Мирового банка от коррупции, прежде всего, повысив ответственность заемщиков. Коррупция материализуется после получения денег – откаты, взятки, неспособность достичь обозначенных целей.

И вот теперь Вулфовиц столкнулся с решительным сопротивлением банковской бюрократии, которая сплотилась перед лицом угрозы чистки собственных рядов. Европейцы стали угрожать, что если американец не покинет свой пост, то они воздержатся от предоставления ресурсов в размере 28 миллиардов долларов для Международной ассоциации развития – основного института банка по кредитованию беднейших стран.

Мы являемся свидетелями настоящей битвы на поле коррупции. Как в итальянских фильмах 70-х годов, когда правдолюба-прокурора дискредитируют по коррупционным основаниям и уже его репутация выглядит формально непригодной для занимаемой должности. Коррупционеры борются изощренно, лишают противника моральной поддержки.

Необходимо оставить Пола Вулфовица на своем посту. Его уход будет означать победу тех, кто в течение многих лет «жировал» на кредитах для бедных. И их победа будет означать поражение не только Вулфовица и США, но и всех тех, кто верит, что с коррупцией можно бороться успешно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-20/2_red.html
20.04.2007

Владимир Путин приучил страну и мир к режиму кадровых спецопераций. Именно так на самые вершины политического олимпа поднялись Михаил Фрадков и Сергей Собянин. Наблюдая за движениями двух потенциальных преемников – Сергея Иванова и Дмитрия Медведева, все думали, что Путин в стиле избранного жанра уж точно найдет кого-то третьего.

Но в последнее время высокопоставленные кремлевские чиновники в неофициальных беседах стали говорить: в игре поставлена точка. Президент определился.

Имя будущего президента России – Сергей Иванов. Имя будущего премьера – Дмитрий Медведев.

О том же говорит и анализ особенностей присутствия «преемников» в информационном поле. Интервью Сергея Иванова Financial Times в этом смысле весьма характерно. Первый вице-премьер подробно ответил на вопросы, касающиеся не только внутренней, но и внешней политики России. Дмитрий Медведев, даже выступая на форумах в Санкт-Петербурге или Давосе, никогда не выходил за рамки тематики внутренней политики и экономики. Делать внешнеполитические заявления – прерогатива потенциального преемника. В начале этой недели Медведев дал интервью журналу «Итоги». Его ответы ничем не напоминали заявления политика, собирающего через год-полтора на равных вести переговоры с лидерами крупнейших стран: вопросы и ответы крутились вокруг нацпроектов и личных увлечений их куратора.

Нацпроекты, при всей стратегической важности содержательного улучшения условий для воспроизводства человеческого капитала, но размытости критериев их старта и финиша, являются скорее тактическим инструментом Кремля. Задача же диверсификации экономики и придания ей инновационного характера, возложенная президентом на Иванова, – стратегическая.

Картинка подконтрольных государству электронных СМИ также подтверждает версию о выборе президента. Если до назначения Иванова первым вице-премьером Первый, РТР и НТВ уделяли примерно одинаковое время двум главным кандидатам в преемники, то после 15 февраля ситуация кардинально поменялась. По просьбе «НГ» «Медиалогия» сравнила эфирные показатели двух первых вице-премьеров. Так вот даже на контролируемом «Газпромом» НТВ «время Медведева» практически не изменилось, а «время Иванова» увеличилось в два раза.

Остается еще один важный вопрос: что станет с представителями так называемого силового крыла администрации? Последние назначения руководителями Минобороны и Центризбиркома людей, считающихся креатурой Игоря Сечина, позволяют предположить, что они сохранят некоторые стратегически важные позиции. Но не все. Ожидается, что в новом кабинете министров будет создан пост вице-премьера по политической работе с регионами. И его может занять Дмитрий Козак. Он один из немногих так называемых питерских либералов, кто был, с одной стороны, выведен президентом из-под огня ежедневной критики, а с другой – прошел практический курс управления самым сложным регионом России.

Говорят, что Владимир Путин, пригласив к себе чиновника и сделав ему предложение стать статусным министром не по профилю его предыдущей деятельности, поинтересовался, как тот относится к его предложению. «Это для меня полная неожиданность», – ответил номинант. «Надеюсь», – отреагировал Путин.

Видимое удовольствие от твердого знания, что несанкционированных утечек информации из его ведомства нет, заставляет думать, что информация, которой мы пользуемся, является санкционированной, а стало быть, достоверной.

Если, конечно, мы пользуемся информацией┘

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-23/2_red.html
23.04.2007

С 1 апреля «Российская газета» выпускает еженедельное приложение, которое бесплатно доставляется 3,2 млн. читателей по стране. На эту цель из федерального бюджета выделено 2,7 млрд. руб. Получается, что из бюджета выдается 300 млн. руб. в месяц, 75 млн. руб. на один выпуск.

Говорят, что идея бюджетного финансирования «РГ» родилась во время встречи президента с председателем Конституционного суда Валерием Зорькиным. Якобы последний посетовал главе государства на низкую правовую культуру граждан. И выразил пожелание: необходимо организовать юридическое просвещение населения страны. Путин согласился в принципе с постановкой проблемы.

А то, как это принципиальное «добро» реализовали, видно из соответствующей строки бюджета.

Экономика – наука о рациональном использовании ограниченного ресурса. Если ресурс не ограничен, то нет экономики. В Советском Союзе деньги не являлись ограниченным ресурсом. Ограниченным ресурсом были материалы и люди. Госплан и Госснаб утверждали так называемые лимиты по всем типам необходимых для предприятий ресурсов. Отсюда термин «лимитчик» – для рабочих, рекрутированных по лимиту для работы на крупных предприятиях. Как только лимит выбивался, финансирование и банковские проводки осуществлялись автоматически. Таким образом, для руководителя советского предприятия главным было – выбить нужные ресурсы: людей, цемент, металл, технику. О деньгах он не думал никогда.

Именно поэтому переход экономики от централизованно планируемой к рыночной протекает так мучительно и сложно. По существу, речь идет о переходе от неэкономики к экономике. То есть не от «плохой», но все же экономики, к «хорошей», а вообще от неэкономики в современном понимании к экономике, в которой главным дефицитом являются деньги.

Задача правительства – бороться с монополизмом и поддерживать рынки. Переговоры по ВТО многих просветили. Нормы ВТО запрещают поддерживать субсидиями отдельные отрасли и предприятия. Скандальное финансирование из бюджета одного из участников рынка печатных СМИ разрушает рынок. Государство как бы говорит, что частный бизнес на этом рынке его не интересует.

Современная концепция свободы СМИ предусматривает прежде всего свободу СМИ от государства. Предпосылкой объективного информирования общества является конкуренция частных СМИ. Интервенция государства в объеме 2,7 млрд. долл. – серьезное ограничение доходов частных изданий. Не будь этих «халявных» газет, читатель мог бы купить газету в киоске. Ведь покупает же он каждый день хлеб в булочной.

Представить себе, что государство финансирует бесплатное снабжение населения не только газетами, но и мясом, машинами, телевизорами, лекарствами, мебелью, телефонами, мобильной связью, газом, светом, – невозможно. Зачем тогда покупать что-то за деньги?

Возникают вопросы: почему «РГ» была выбрана без тендера? Почему так дорого стоит выпуск черно-белого приложения? Почему безмолвствует ФАС? Почему в заключении правительства, которое необходимо для принятия любого закона, не было указано на недопустимость такого рода привилегии для конкретного участника рынка?

Ежедневно поддерживать рынки и конкуренцию на них тяжело. Но без этой работы переход к рынку растянется на десятилетия. Ведь рынка без частной собственности не бывает. И не надо возвращать наш несовершенный рынок назад, в нерынок советского типа.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-24/2_red.html
24.04.2007

Первый тур президентских выборов во Франции поразил активностью избирателей. Уже к 17.00 в воскресенье проголосовали 74% имевших право голоса, а всего на избирательные участки пришли 84% избирателей.

Французы продемонстрировали, что воспринимают процедуры демократии как практику, корректирующую их поведение. В 2002 году в первом туре активность избирателей была ниже, многие остались дома, решив приберечь усилия для второго тура. К чему это привело, хорошо известно. Лионель Жоспен – лидер социалистов – во второй тур не попал, а Жак Ширак и Ле Пен набрали тогда вместе 37% голосов, 20,3 и 16,7% соответственно. Чтобы не дать миру думать, будто националистические идеи во Французской Республике до сих пор популярны, французы ответственно подошли к своему участию в первом туре выборов-2007. Николя Саркози и Сеголен Руаяль набрали вместе 57% (31 и 26% соответственно).

Ле Пен, получивший всего 10,5% голосов, был неприятно поражен. Ему казалось, что после знаменитых волнений иммигрантов с поджогами автомобилей в 2005 году число его сторонников значительно выше.

6 мая французы буду выбирать из представителей двух крупнейших партий. Весьма традиционный выбор для развитых демократий. Руаяль лучше отражает специфику французской модели, Саркози – потребность изменений этой модели.

Консерватор Саркози считается сторонником американских подходов в экономике. Он обещает снизить подоходный и корпоративный налоги, стимулировать создание рабочих мест. Он против прихода турок в ЕС.

Г-жа Руаяль увлекается социалистической риторикой с элементами демагогии. По большинству актуальных проблем она избегает точных рецептов их решения и конкретных обязательств. Но обещает «слушать людей».

Доходы на душу населения в стране стагнируют, и Франция по этому показателю откатилась во вторую десятку. Однако считается, что качество жизни в стране – одно из самых высоких в мире. Уровень образования и продолжительности жизни у французов выше, чем у американцев, а функционирование госсектора в здравоохранении многим кажется образцовым. Социальные программы лежат в основе борьбы с бедностью и ведут к сокращению разрыва между богатыми и бедными.

Кто бы ни стал новым президентом Франции, он/она столкнется с проблемами функционирования расширяющегося Евросоюза, принятием Европейской конституции и Турции в ЕС, взаимодействием с «новыми европейцами». Диалог с этими странами с учетом данного им права вето обещает быть трудным. Отсутствие традиций уважительного отношения к мнению других, абсолютизация прав меньшинства делают «новых европейцев» сложным объектом международных отношений для Франции.

Николя Саркози, которому прочат победу во втором туре на том основании, что электорат центриста Байру имеет правую окраску, выразил альтернативы предстоящего выбора следующим образом: «Две идеи нации, два проекта для общества, две системы ценностей, две концепции политики».

Сеголен Руаяль заявила, в свою очередь, что она готова защитить тех, «кто боится будущего, кто чувствует себя хрупким и уязвимым».

И хотя чисто внешне при любом президенте мало что изменится во Франции в ближайшие пять лет, выбор предстоит действительно принципиальный. Внутренняя логика трансформации Франции в конкурентоспособное государство будет означать необходимость принятия большого числа непопулярных, агрессивно-рыночных решений. И тогда почти наверняка в 2012 году президентом станет социалист.

Но это уже будут другие выборы.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-24/2_boris.html
24.04.2007

Борис Николаевич Ельцин останется в русской истории. Это судьба всех настоящих реформаторов. Также их судьбой является непризнание современниками. Что и понятно. Слишком много интересов затрагивается в ходе реформ и революций. Слишком много рушится судеб, благосостояний, репутаций.

Ельцин уничтожил два ключевых института советской власти – КПСС и КГБ. Они вертикально пронизывали все общество, удерживая от распада и ревизионизма. Партия и КГБ постоянно меняли свои позиции и взгляды в течение всех 70 лет. Общество меняло свои взгляды и оценки вместе с ними. Если же кто-то позволял критически взглянуть на практику КПСС и КГБ до пересмотра генеральной линии, ему в лучшем случае ломали ноги.

Ельцин из тех, кто нашел в себе силы пойти против генеральной линии. За это его возненавидела номенклатура и полюбил народ. Избрал своим лидером. Разрушив старые институты, он встал перед необходимостью создавать новые. Но как строить новые в условиях институционального вакуума?

Когда институты отсутствуют, их заменяют люди. Со всеми своими достоинствами и слабостями. Со всем своим окружением.

Ельцин не окружал себя «свердловскими». Он работал с теми, кто достался в наследство. Поэтому он оказался беззащитным перед предательством «коллег». Его кадровая политика без «прокладок» в виде лично преданных бывших сослуживцев, вероятно, не повторится уже никогда. Уйдет вместе с ним. Но это – политика человека без задних мыслей, человека идеологического, одержимого идеей и ищущего единомышленников, без заглядывания в анкеты.

Он дал людям свободу слова. И тем самым позволил своим классовым противникам выплеснуть на себя лаву ненависти, поглотившую его рейтинг. Сторонники защищали его вяло. Было некогда. Нужно было осваивать доставшиеся активы, заниматься делом. А не пустыми дебатами. У тех же, у кого не было дела, оказалось достаточно времени, чтобы убедить общество в преступности режима Ельцина.

Может быть, он не дал обществу настоящей свободы и демократии. Но он дал ему вкус свободы и демократии. Этот вкус забыть нельзя никогда.

Ельцин был лично храбрым человеком. Нет никаких сомнений в том, что, взбираясь на танк, он готов был к пуле снайпера.

Все говорят о его интуиции. Считая, что она заменяла ему ум. Думаю, это не так. Или – не совсем так. Когда он предложил регионам взять «суверенитета столько, сколько смогут проглотить», он переиграл региональную элиту политически, умом. Это был его Брестский мир. Потом, когда у Центра появились деньги, Москва легко отыграла свои позиции. Другое дело, что Ельцин был реальным сторонником федерализма. Идея унитарного государства ему претила. А в этом уже проявились его мудрость и понимание существа России.

В его эпохе совпали, как сказал поэт, «война, беда, мечта и юность», а еще и бедность, и разочарование, но и надежда. Он мучительно переживал неудачи, потому и покаялся в своем последнем президентском слове. Он винил себя, пытался разобраться в своих недостатках. Думал, что, может быть, другой справился бы с проблемами лучше. Поверил в это. Решил заменить президента. Себя. Нашел для этой цели свою полную противоположность – Владимира Путина. Не шумного – сдержанного. Не пьющего – трезвого. Не публичного – закрытого.

Искренне решил, что так будет лучше для России. Чтобы ее сберечь.

Не надо ждать, пока история расставит все по своим местам. Каждый из нас может сделать это уже сейчас. Потому что мы знаем – историю пишут живые люди, чьи пристрастия или предпочтения ничуть не более ценные, чем наши с вами.

А любовь и ненависть в политике, говорят, передаются по наследству.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-26/2_red.html
26.04.2007

Проблема бедности и борьбы с ней осознается в мире как актуальная. Международные финансовые институты ставят задачи борьбы с ней, финансируют множество программ, проводят конференции, просвещают людей. Развитые страны берут на себя обязательства помогать бедным странам, но не спешат их исполнять. Не выдают обещанных финансовых ресурсов, не открывают рынки, не снижают уровень субсидирования собственных сельхозпроизводителей, не облегчают миграцию.

Рекомендации Мирового банка по борьбе с бедностью, сформулированные в Целях развития на тысячелетие до 2015 года, весьма конкретны: уменьшить число голодающих в два раза, дать всем детям обязательное начальное образование, дать девочкам больше возможностей при получении начального и среднего образования, сократить детскую смертность на две трети и т.п.

Надо отметить, что решение проблем бедности в мире идет по линии предоставления первичного образования и медицинского обслуживания, преодоления дискриминации в отношении девочек и женщин. Все правильно. Актуализировать свою рыночную стоимость люди могут лишь на пути «модернизации» собственной личности. Государство должно им в этом помочь. Эксперты пока и мечтать не могут о всеобщем среднем образовании для большинства бедных, не говоря уже о высшем.

Бедность в России выступает в двух основных формах. Первая – традиционная, когда дети уже рождаются в бедных семьях, где у родителей, как правило, очень низкий уровень образования. Вторая, исторически относительно новая, это – бедные с высшим образованием. Это своего рода «новые русские бедные».

Бедность первого типа – большая социальная и демографическая опасность. Продолжительность жизни бедных людей невысока. Два миллиона бездомных детей не имеют ни образования, ни медицинского обслуживания, ни крыши над головой. Иначе обстоит дело со второй категорией бедных – людьми с университетским и институтским образованием. Методических рекомендаций по ее решению не существует. В развитых странах люди с университетским дипломом редко бывают бедными. И уж, конечно, они не являют собой массового социального явления.

У наших образованных людей не хватает двух граней в «восьмиграннике» их знаний: они не знают правовых основ ведения бизнеса и не владеют основами бизнес-планирования. Без этих знаний многим образованным людям трудно актуализировать свой потенциал, невозможно стать бенефициарами реформ, невозможно повысить производительность собственного труда и на этой основе увеличить долю получаемого за свой труд вознаграждения. Эти грани нужны для того, чтобы возможности мелкого и среднего бизнеса, как амортизатора структурных шоков, стали востребованными образованными людьми. Необходимо создать центры такого рода образования во всех федеральных округах, которые должны тесно взаимодействовать с органами поддержки и развития мелкого бизнеса и с институтами, кредитующими малый бизнес.

Проблема бедности – это проблема неравенства доступа к разного рода активам. В молодости – к образованию, в среднем возрасте – к жилью, в пожилом – к лечению. Преодоление такого рода неравенства – исключительная прерогатива государства.

Мировой банк в очередном пресс-релизе о борьбе с бедностью с огорчением констатировал, что «две трети помощи бедным утекает к небедным». Аналогичная картина и с российскими расходами на эти цели.

Стать конкурентоспособной нацией без вовлечения в экономику модернизированных знаний образованных людей будет сложно. Да и не нужно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-27/2_red.html
27.04.2007

Историю нельзя изменить в угоду тому или иному режиму. К ней нельзя добавить эффектную и привлекательную для всех концовку. Но ею можно спекулировать, натравливая одних людей на других. Какую выгоду извлекут политические элиты России и Эстонии из событий вокруг Бронзового солдата? Скорее всего никакой. При этом имиджевые потери для обоих государств будут весьма ощутимыми, а чувство недоверия между эстонцами и русскими – естественно, среди тех, кому оно присуще, – усилится.

Политическая борьба – дело изнурительное, а политизация отношений двух стран сегодня близка к высшей точке. Это значит, что России и Эстонии уже скоро придется обнаружить в себе склонность к компромиссу. Однако есть опасность, что, прежде чем это произойдет, в Таллине прольется кровь.

В связи с началом подготовки к раскопкам у Бронзового солдата МИД России предупредил вчера эстонские власти, что их действия могут повлиять на дальнейшее развитие двусторонних отношений. «Особую озабоченность вызывает то, что все это происходит на фоне непрекращающихся действий по героизации сторонников нацизма в Эстонии и ряде других европейских стран», – подчеркивают на Смоленской-Сенной.

Эстонские власти расставляют акценты по-другому. Правительство подчеркивает, что целью раскопок на Тынисмяги является установление личностей похороненных там солдат, а также их числа. Власти Эстонии никогда не обсуждали возможность уничтожения памятника Воину-освободителю, утверждает премьер-реформатор Андрус Ансип. По его словам, после окончания работ по идентификации останки будут перезахоронены с почестями на военном кладбище; туда же переместят и Бронзового солдата.

Недопустимо, говорит Ансип, что на могилах на Тынисмяги поют, пляшут и пьют водку. Совсем недавно у премьера появился козырь, позволяющий ему подавать свою политику в еще более выгодном свете. «Все надо делать прилично, не уподобляясь России, где у военного монумента в Химках справляли свои естественные надобности проститутки», – сказал Ансип.

49% населения Эстонии и 57% таллинцев, судя по опросам, выступают против переноса Бронзового солдата. Этот аргумент использует мэр Таллина центрист Эдгар Сависаар, считающий действия правительства недальновидными.

Эстонское правительство не получило открытой поддержки из-за рубежа. Но, с другой стороны, эмоции российских властей, смешивающих в один «коктейль» чувства родственников жертв фашизма, героизацию нацизма и угрозы экономических санкций в адрес страны – члена ЕС, также не находят особых симпатий. Позицию европейцев можно сформулировать так: могилы воинов тревожить не нужно, но если возникает необходимость в перезахоронении, то это надо делать достойно.

Москва и Таллин не имеют соглашения о защите воинских захоронений и через 16 лет после распада СССР. Этот простой факт показывает, насколько для Москвы был до сих пор значим данный вопрос. События вокруг Бронзового солдата, в том числе его осквернение, начались не сегодня и не год назад, а в период обретения эстонцами независимости.

Балтийские элиты заняты поисками приемлемой исторической версии для своих народов, и битвы вокруг памятников являются, возможно, неизбежной частью этого процесса. Однако Россия в поиске не находится. Почему же тогда российские власти не приложили достаточных усилий, чтобы защитить договорно-правовым образом памятники и воинские захоронения там, где господствуют иные взгляды на недавнюю историю? Российскому правительству неплохо бы ответить на этот вопрос. По крайней мере для себя.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-05-14/2_red.html
14.05.2007

Отстранение президентом Владимиром Путиным от должности губернатора Амурской области Леонида Короткова с формулировкой «в связи с утратой доверия» – событие заметное. Оно может стать прецедентным по ряду мотивов.

Коротков одним из первых воспользовался правом в соответствии с новым законодательством обратиться к президенту страны с вопросом о доверии и в феврале 2005 года получил рекомендацию главы государства. И он же стал первым, кто в соответствии с новой процедурой и лишился своего поста.

Президент Путин со своим протеже перед отставкой не встречался. Конечно, президент сам может решать, встречаться ли или нет с отправляемым в отставку чиновником. Приятного в таких встречах мало. Это понятно. Но с Коротковым встречаться надо было. Ведь именно Путин рекомендовал законодательному органу Амурской области кандидатуру Короткова и, судя по всему, ошибся. Личную ответственность того, кто дает персональную кадровую рекомендацию, никто не отменял, в противном случае утрачивается смысл рекомендации как таковой.

От ошибок не застрахован никто, даже президент. Главное, не упорствовать в них, а исправлять. Глава государства и не упорствовал и свою ошибку исправил, но не взял на себя ответственность за ее совершение. В момент встречи с Коротковым можно было бы сказать это ему в лицо и под камеры, чтобы всем «рекомендованным» было ясно: «подставлять» президента опасно для политической карьеры.

Мы помним, что идея отмены всеобщих выборов губернаторов базировалась на логике возможной ошибки народа, неспособного разобраться в пустых обещаниях кандидатов. Также говорилось: всеобщие выборы могут привести во власть криминал. Люди не смогут разобраться. Президент сможет.

И вот мы видим, что и президент не смог разобраться и рекомендовал на новый срок человека, который к моменту получения доверия от Путина уже два года как грубо нарушал закон. Ведь повышение на 0,8 копейки среднесуточного тарифа на электрическую и тепловую энергию в интересах финансирования футбольного клуба «Амур» началось в 2003 году.

Но мотивы отстранения Короткова оставляют ряд вопросов, касающихся способов и источников финансирования профессиональных команд в российском спорте. Если исходить из того, что монопольные ведомства денег не печатают, то все деньги, которые тратятся на спорт, взяты из тарифов.

Все команды, называемые «Локомотив», по идее, в той или иной степени финансируются из ж/д тарифа, который оплачивают пассажиры и отправители грузов. Сильное подозрение в том, что из тарифа финансируются расходы команд с названием типа «Луч-Энергия», «Динамо-Энергия», «Газовик-Газпром».

После того как руководитель ФСБ Патрушев возглавил Федерацию волейбола, удивительно хорошо стали выступать разнообразные «Динамо». Будет обидно узнать, что деньги на борьбу с терроризмом или преступностью, прописанные в бюджете одной строкой, идут на решение спортивных проблем профессиональных клубов.

Прокуратура, вменившая Короткову факт незаконного увеличения тарифа, давшего футбольному клубу 41 миллион рублей, должна ответить и на вопросы о законности финансирования естественными монополиями и бюджетными организациями профессионального спорта.

Нужна ясность в этом вопросе, прецедентные разъяснения и решения, иначе проверки Счетной палаты будут продолжать играть роль взрывного устройства, приведение в действие которого будет находиться в руках тех, кто захочет использовать его в своих узких, непрозрачных целях.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-05-15/02_red.html
15.05.2007

Среднеазиатский визит Владимира Путина можно назвать одним из самых успешных в его карьере. К очевидному огорчению США и Европы, российский президент добился того, что туркменский газ будет поступать к европейским потребителям через Казахстан и Россию. В течение ряда лет Европейский союз и США лоббировали прокладку газопровода по дну Каспийского моря в Азербайджан и Турцию. И вот нашему президенту удалось убедить Нурсултана Назарбаева и Гурбангулы Бердымухаммедова в том, что на данном этапе развития наших отношений именно путь через Россию является самым приемлемым для среднеазиатских партнеров.

Этот внешнеполитический и экономический успех России явился следствием, с одной стороны, явно возросшего авторитета нашей страны и ее руководства в азиатских странах бывшего Союза, а с другой – некоторого разочарования стран с развивающейся экономикой от более трудной, чем казалось, материализации выгод от сотрудничества со странами Запада.

С одной стороны, политические и деловые элиты среднеазиатских стран, сохраняя относительную независимость и от России, и от Запада, в последнее время стали прагматично понимать потенциальные и реальные выгоды доступа к весьма ликвидному и быстрорастущему российскому рынку. С другой стороны, аргументы Запада относительно необходимости вести газопроводы в обход России не отличаются убедительной логикой выгод именно для Казахстана и Туркменистана. Ведь интересы Запада, желающего снизить роль России в собственном энергобалансе, не имеют непосредственной корреляции с интересами Туркменистана и Казахстана.

Россия в 2006 году закупила в Туркменистане 42 млрд. кубометров газа по 100 долл. за 1000 кубометров. К 2012 году по новому газопроводу можно будет прокачивать еще 20 млрд.

Конечно, Западу невыгодно попадать в такую зависимость от России по поставляемым газу и нефти. Но он мало что делает, чтобы адекватно оценить и интересы России. Добиваясь доступа к российским месторождениям нефти и газа и к экспортной трубе, европейцы не проявляют ни малейшего интереса к расширению доступа России к своим газораспределительным сетям.

Толково и внятно объяснить, почему Запад не хочет видеть российских инвесторов в своих ключевых активах в звене, связанном с конечным потреблением газа, никто не может. Вместе с тем именно эти вопросы лежат в основе того, что Россия и Европа не могут договориться по Энергетической хартии. Нарастающая подозрительность Запада к приходу российского капитала в свою экономику носит политический подтекст. Создается впечатление, что, ставя барьеры российскому бизнесу, тесно сотрудничающему с президентом Путиным, Запад как бы наказывает последнего за откат его политики в области свободы и демократии.

Успех среднеазиатского визита Владимира Путина контрастнее оттенил проблемы российской внешней политики. Атмосфера нарастающего недоверия в отношениях с Западом в конечном счете может подорвать достижения на локальных рынках. Инструментарий регулирования собственных рынков, особенно в сфере антимонопольной политики, дает Западу немало возможностей для нивелирования полученных Россией преимуществ крупнейшего газового экспортера.

Противостояние, а еще хуже экономическая война – дело накладное. Надо проявить мудрость, отступить на шаг и начать новый диалог.

С позиции уважения взаимных интересов.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-05-16/2_red.html
16.05.2007

Гигантские усилия властей по недопущению очередного «Марша несогласных» выглядят несоразмерными возможной угрозе для режима. В прессе появляются все новые имена задержанных. И почти сразу отпущенных на волю – за невозможностью предъявления им серьезного обвинения. Пострадали десятки людей, изобретаются все новые формы давления.

Цель, казалось бы, очевидна: не допустить беспорядков, аналогичных тем, что устраивают в Европе антиглобалисты – с разбитыми витринами и головами. Существует ли такая опасность на самом деле? Ни одно мероприятие Объединенного гражданского фронта даже отдаленно не напоминает опасное шоу, которое разыгрывают футбольные, к примеру, фанаты почти на каждом столичном матче. Кто-нибудь замечал в метро юного каспаровца – пьяного и сквернословящего, с шахматной доской под мышкой? Зато регулярные и безнаказанные марши красно-белых хорошо знакомы каждому пользователю столичной подземки. Надо признать, что и вождь «радикалов» ОГФ мало похож на Робеспьера. Гораздо больше – на прилежного яппи, делающего свой бизнес.

Погоня за оранжевым фантомом, в реальности которого так долго убеждает президента весь цвет отечественной политологии, приводит к печальным результатам. Изгнанный из института студент может на поверку оказаться рядовым двоечником, однако терновый венец страдальца поможет ему вернуться – благодаря скандалу. Искренние протестанты приобретут всероссийскую известность, о которой раньше и мечтать не смели. Каждый случай гонений оказывается в фокусе внимания мировой общественности, осложняя и без того напряженные отношения президента с западными лидерами в преддверии важных встреч.

Между тем именно терпимость к подобным акциям отличает государство, претендующее на имидж демократического. Отказавшись от политики устрашения, власть должна холить и лелеять немногочисленных «противников режима», демонстрируя миру здоровое разномыслие нации. Выгода получится и материальная, быстрая: отпадет необходимость содержать армию недешевых молодежных клонов.

Избыточные усилия по нейтрализации оппозиции искажают картину реальной оппозиционности. Власть информирует себя ассиметрично фактической масштабности протеста: ее представления базируются на численности задействованного ОМОНа. У России много болевых точек: коррупция, преступность, бедность... Это обычные проблемы развивающегося общества. Однако сильные анальгетики – не средство борьбы с насморком. Тотальное обезболивание не лечит. Оно облегчает последние часы умирающего. Мы хотим выглядеть именно такими?

Право маршировать, протестовать, говорить, критиковать является неотъемлемым правом человека в современном обществе. Это право, по существу, является отличительным признаком и показателем зрелости общества, его способности противостоять экстремизму. Яростность борьбы с несогласными напоминает глушение «вражеских голосов» в советское время. Только «глушилка» нынешняя оснащена дубинкой, кулаком, кованым ботинком.

Назвать эту эволюцию методов глушения позитивной нельзя. Скорее речь может идти о деградации. Это тем более удивительно, что, в отличие от советского времени, в стране существует нецензурируемый интернет, информирующий общество о жестокостях властей. Причем информирует прежде всего ту молодую часть общества, которая будет определять жизнь России в будущем. Скорее всего молодежь видит ее без дубинок и репрессий, а стало быть, эти методы заведомо обречены на осуждение и остракизм. Зачем тогда упорствовать в них сейчас?