*6509. Хоккейные мундиали. 1954 год

[KM1954.ru]

Сборная СССР - Сборная Канады - 7:2 (4:0, 3:1, 0:1). Стокгольм, "Stockholm sdadion", 16 726 зрителей.

Судьи: Марсель Тоффель, Дженнаро Оливьери (оба – Швейцария).

СССР: Пучков; Жибуртович - Виноградов; Уколов - Кучевский; Бабич - Шувалов - Бобров (капитан), Крылов - Уваров - Кузин, Бычков - Гурышев - Хлыстов.

Канада: Локхарт; Кэмпбелл (капитан) - Робертсон, Джемисон - Сейлисс; Скотт - Кеннеди - Питро, Клементс - Грей - Гэйленд, Шилл - Ангер - Слюс.

Шайбы: 1:0 - Гурышев (Хлыстов, 5.25), 2:0 - Шувалов (Бабич, 11.22-бол.), 3:0 - Бобров (17.20), 4:0 - Бычков (Гурышев, 19.37), 4:1 - Гэйленд (23.48), 5:1 - Шувалов (Бобров, 30.36), 6:1 - Кузин (32.13), 7:1 - Кучевский (37.37-бол.), 7:2 - Шилл (47.23).

Штраф: СССР - Бабич (35.10), Виноградов (38.30); Канада - Слюс (10.55), Кеннеди (26.02), Робертсон (35.10), Джемисон (36.18), Кеннеди (49.47), Сейлисс (55.45).

[Анатолий Тарасов]

https://km1954.ru/article/1954_tarasov/

ФИЗКУЛЬТУРА И СПОРТ

Итак, впереди только одна встреча – СССР – Канада. В финальной игре жребий свел именно эти две команды, без поражений пришедших к последнему дню соревнований на первенство мира по хоккею с шайбой.

Однако путь к финалу у команд был различным. Опытные, физически, технически и тактически сльные, канадские хоккеисты выиграли у команды Швейцарии 8:1, Норвегии 8:0, Западной Германии 8:1, Чехословакии 5:2. Особенно убедительными были их победы над командами Швеции 8:0 и Финляндии 20:1.

Наша команда выиграла у Финляндии со счетом 7:1. Это была первая игра в чемпионате, и первый раз под звуки Гимна СССР был поднят над Королевским стадионом в Стокгольме флаг нашей Родины.

В последующих играх советские хоккеисты одержали победы над командами Норвегии 7:0, Западной Германии 6:2, Швейцарии 4:2. В упорной борьбе, с тем же счетом, что и канадские хоккеисты – 5:2, выиграла команда СССР встречу у Чехословакии.

Очень тяжелой была игра с командой Швеции. Она проходила в скверную погоду: к концу первого периода разразился ливень, а затем, не переставая, шел обильный снег. Превосходство советских хоккеистов в скорости, в умении тактически разнообразно строить игру пропало. Больших усилий стоило нашим хоккеистам, проигрывая встречу, свести ее к ничьей - 1:1.

Газеты предсказывали поражение советским спортсменам в решающей встрече. Руководитель канадской команды заявил в печати, что она «разобьет русских на хоккейном поле». За день до игры в одной из газет появилась карикатура, где за партой сидел Бобров, а над нам стоял канадский хоккеист, раз в 5-6 больше его ростом, и учил Боброва (иначе говоря – всех советских хоккеистов) азбуке хоккейной игры.

Конечно, все это не проходило бесследно для нашей команды и порой взвинчивало нервы, особенно у молодых игроков. Важно было, чтобы команда перед решающей встречей не потеряла присутствие духа, волевой собранности и выполнила бы на поле план, который созревал в ходе турнира и был составлен на основе тщательных наблюдений за нашим грозным противником.

Советские хоккеисты оценили положительные стороны в игре канадцев. У них, бесспорно, высока техника. Они в совершенстве владеют шайбой, умеют непринужденно ее вести и пользоваться обводкой, мгновенно ориентируются в сложной обстановке. Быстро, точно и сильно бросают шайбу. В отличие от наших игроков, они передают и посылают шайбу с большой силой и, несмотря на это, умеют четко ее останавливать, так что она всегда остается у крючка клюшки. Все игроки умело пользуются подкидкой. В тактике взято направление на универсальную игру. Все хоккеисты умеют играть на разных местах: в манере игры защитники и нападающие резко не различаются друг от друга.

Канадские хоккеисты играют коллективно, хотя и немного грешат индивидуальной игрой. Очень целенаправленно действуют они в зоне нападения: все подчинено тому, чтобы забросить шайбу. Для этого они стараются возможно чаще обстреливать ворота. Перед воротами постоянно находится пара нападающих, готовых получить передачу, добить шайбу и вновь овладеть ею (если она брошена мимо или отскочила от вратаря). Канадские нападающие умеют быстро возвращаться назад, в оборону, усиливая ее.

Мастерски играет вратарь Локхарт. Он обладает всем арсеналом технических приемов. Отбивая шайбу, Локхарт умело пользуется щитками, туловищем, клюшкой. К тому же он стремится уменьшить площадь попадания в ворота и для этого занимает позицию не в них, а несколько выдвинувшись вперед. Высокая быстрота реакции, смелости сочетаются у него с расчетливостью в действиях. А главное – он спокоен, собран, постоянно находится в боевой готовности. Нелегко забросить шайбу такому вратарю. До последней встречи он пропустил всего 5 шайб.

Наконец, наши хоккеисты видели и по достоинству оценили смелую, подчас отчаянную и грубую, силовую игру канадцев. Их наиболее излюбленный прием – «припечатывание» противника к борту. Как только рядом с бортом оказывается владеющий шайбой соперник, немедленно в него врезался канадец и всем весом своего тела наносил сильный удар. Иногда он вдобавок обхватывал противника руками. Все делалось для того, чтобы лишить противника устойчивости, ориентировки, повалить на лед, заставить потерять шайбу. Такие решительные, а нередко и грубые действия в немалой степени затрудняли для соперников атаку.

Наша команда играла совершенно иначе. То новое, что видели зарубежные специалисты в тактике и технике советской команды, многие называли старым. Некоторые шведские тренеры утверждали, что советские хоккеисты, якобы, играют так, как шведы играли 25-30 лет назад. Они недоумевали, почему наши игроки не придерживаются апробированной, так называемой канадской, техники и тактики.

Однако анализ встречь канадской команды показывал, что наряду с сильными сторонами их игры имеются и уязвимые места. Действуя тактически однообразно как в атаке, так и в обороне, команда Канады давала возможность многие вопросы решить до игры с ней. Наших хоккеистов удивляли необдуманные действия нападающих: для отбора шайбы они обычно встречно атаковали противника в его зоне. А частое вхождение в зону с помощью проброса шайбы в лицевой борт? Это ли не говорило о тактической бедности канадцев, понапрасну терявших инициативу в игре?

В глаза бросалась, даже в играх против слабого противника, оборонительная тактика канадцев. Атаку они вели двумя хоккеистами, третий лишь поддерживал ее в глубину: вдали следовали два защитника.

Немало было и других, на наш взгляд, серьезных недостатков у канадских хоккеистов. Правда, это все подчас скрашивалось, скрадывалось, временно терялось на общем фоне силовой игры. Особенно бурно канадцы начинали все встречи, надолго захватывали инициативу и добивались победы.

Даже наши друзья, чехословацкие спортсмены, говорили нам: «У канадцев есть кое-какие недостатки, но трудно да, пожалуй, и невозможно воспользоваться ими. Теория чистой воды, теория, использовать которую успешно можно в лекции, а не на хоккейном поле».

На собрании команды был выработан детальный план игры. Теперь важно было осуществить его возможно точнее на поле.

Настал день решающей встречи. Команды вышли на лед. Симпатии зрителей, «сориентированных» прессой на убедительную победу канадской команды, - на стороне наших соперников. Мало того, перед началом игры объявляется по радио, что через день состоится встреча между командами Швеции и СССР для определения чемпиона Европы. А ведь такая встреча могла состояться только в том случае, если советские хоккеисты проиграют (или сведут вничью) эту, еще не начавшуюся игру. Но организаторы соревнования в этом не сомневаются и даже готовят продажу билетов. Канадские хоккеисты тоже не сомневаются в победе. Они разминаются, стоя в центре поля и жуя резинку. Игрок, получив шайбу (одну на всех), не спеша прокатывается метров десять-пятнадцать и эффектным броском посылает ее в ворота.

Атмосфера накалена до крайности.

Все это очень нервирует. Поэтому вполне правильно тренеры команды А.Чернышев и В.Егоров усиливают разминку наших хоккеистов (с восемью шайбами). Это снимает у игроков излишнее нервное возбуждение.

3 часа дня. По свистку швейцарских судей Оливьери и Тоффеля команды выстраиваются. Советские хоккеисты возгласом «физкульт-привет!» дружно приветствуют противника. Капитан команды Бобров преподносит капитану канадской команды Кемпбеллу памятный вымпел. Зрители довольно весело реагируют на это, с их точки зрения, необычное проявление спортивного дружелюбия.

Начинает встречу наша пятерка в составе: защитники Виноградов, Жибуртович; нападающие Бабич, Бобров, Шувалов.

Канадцы, овладев шайбой, сразу бросают ее в зону нападения. Они все время устремляются к шайбе, хотят либо овладеть ею, либо заставить наших хоккеистов ошибиться в передаче. Но это им не удается.

Наши защитники на максимальной скорости подхватывают шайбу и, не останавливаясь, передают ее нападающим, особенно тем, которые находятся в средней зоне, чтобы сразу такой передачей обыграть нескольких противников.

Вот Бобров получает шайбу от Жибуртовича и мгновенно передает ее Бабичу, но того сбивают.

Наши нападающие, умело разыгрывая шайбу в средней зоне, убеждаются, что канадцы поддаются на обманные движения и их можно обыграть с помощью передачи. Заманчивой становится и обводка: Бобров, индивидуально наиболее сильный хоккеист, как бы пробует свои силы – он обводит одного, другого канадца. Вот перед ним остается только один защитник, но… тот успевает столкнуться с Бобровым.

В зоне нападения наши хоккеисты двигаются по флангам. Противник свободно пускает их туда, особенно в углы поля, не без умысла: канадцы «припечатывают» к борту сначала Бабича, потом Боброва.

Нельзя, ни в коем случае нельзя, владея инициативой, позволить соперникам в большей мере применять силу. Ведь так и было сказано тренерами перед началом встречи. А уже первые минуты игры подтвердили необходимость чаще пользоваться передачей и реже – обводкой, хотя и на обводку канадцы легко поддаются.

Смена составов. На поле играют: Кучевский, Уколов, Крылов, Уваров, Кузин. Канадцам удается несколько раз организованно войти в зону нападения и сделать три сильных броска по воротам. Их уверенно парирует вратарь Пучков. Наша команда также смело атакует. Вот Крылов хорошо, на большой скорости, проходит по правому флангу, выезжает за ворота. Надо отдать шайбу свободному Уварову, но Крылов медлит, и его толчком на борт отделяют от шайбы.

Наша команда играет тремя тройками нападающих и двумя парами защитников, полностью используя правило замены, по которому в каждой встрече разрешено участвовать 15 хоккеистам, включая двух вратарей. Защитники при этом играют с разными тройками нападающих.

Очередная смена составов. На поле новая тройка – Бычков, Гурышев, Хлыстов; защитники Виноградов и Жибуртович. Хорошо, в вихревом темпе, начала игру эта ройка. Очень инициативен Хлыстов. Он, умело владея шайбой, на большой скорости легко обыгрывает противника в средней зоне. Видя, что на него надвигается большого роста, одетый в громоздкие доспехи защитник с намерением сбить его с ног, Хлыстов разумно освобождается от шайбы, отдавая ее Гурышеву.

Наконец, наступает развязка. На 5 минуте 25 секунде, хорошо обыграв двух защитников, Хлыстов вышел слева от ворот. На него устремляется защитник канадцев, но так как Гурышев закрыт другим защитником, то Хлыстов не передает пока шайбу, а уводит противника влево от себя. Другой защитник, опекающий Гурышева, видя, что его партнера сейчас обыграют, тоже бросается к Хлыстову. Теперь Хлыстов сознательно идет на столкновение с канадцами и примерно с линии ворот в момент, когда его хотят сбить, точно отдает шайбу Гурышеву. Тот сильным броском посылает ее в ворота. Счет открыт! 1:0, ведет советская команда. Это был первый бросок нашей команды по воротам противника, и он же был первым голом.

Пока на трибунах не слышно громких оваций: зритель еще уверен в победе канадской команды. Сами же канадцы несколько обескуражены. Ведь никто в этом чемпионате им не забрасывал шайбы первым. Счет открывали всегда они.

К Боброву ставят сторожа – Слюса (№12), который так «добросовестно» опекает его, что даже обхватывает руками. Вот он сбивает Боброва, ударяя руками и клюшкой, за что совершенно справедливо судьи удаляют Слюса с поля.

Надо во что бы то ни стало сейчас, в момент численного превосходства, добиться результата. Бабич выходит на ворота, приковывает к себе внимание вратаря и в последний момент, когда противники оказались перед ним, отдает шайбу назад Шувалову: тот примерно с двух метров сильным ударом посылает ее в ворота. Счет 2:0.

Эти две заброшенные шайбы еще более вдохновляют нашу команду и, мягко говоря, приводят в недоумение противника. Н что такое? Канадские хоккеисты выглядят усталыми. Мы отказываемся верить своим глазам: ведь прошло немногим более половины первого периода! Канадцы не выдержали высокого темпа игры, предложенного советскими хоккеистами.

Идет 18 минута. Бобров, отобрав шайбу в средней зоне, на большой скорости проскакивает мимо двух защитников противника. Перед ним теперь только один вратарь. Обманный замах клюшкой влево, чему верит вратарь Локхарт: шайба быстро отводится вправо и забрасывается в пустые ворота. Все было сделано быстро, неожиданно, с большим искусством.

Счет 3:0. Преимущество советской команды очевидно.

Последняя минута первого периода. Гурышев получает передачу от Хлыстова, входит в зону нападения и готовится атаковать ворота. В момент, когда его сбивают, он отдает шайбу Бычкову, тот спокойно увеличивает счет до 4:0.

Теперь зрители выражают безусловные симпатии советским хоккеистам. Их мастерство, разумная игра побеждают силу. Но пока рано говорить о победе, хотя она и близка. Нужна дальнейшая предельная собранность и четкая игра по плану.

Второй период. Поначалу канадцам удается несколько перехватить инициативу. Они часто появляются у нас в зоне. Вот на поле их лучшая тройка – Клементс (11), Грей (7) и Гэленд (18), очень результативный хоккеист, больше всех забросивший шайб в турнире. Ему удается оказаться свободным перед воротами и, воспользовавшись замешательством наших защитников, забросить шайбу.

Плохое начало второго периода не внесло паники в ряды наших хоккеистов. Опять на поле наш лучший состав. Шайба у Боброва. Зная силу его обводки, теперь его атакуют сразу по два игрока, которые стараются, столкнувшись с ним, сбить его, прижать к борту. В этом случае никак нельзя обводить противника. Так и поступает Бобров. В один из игровых эпизодов, когда на него бросились сразу три канадских игрока, он отдает шайбу Шувалову, и тот броском слева увеличивает результат до 5:1.

Снова канадцы стремятся изменить ход игры. Но они устали и двигаются медленнее наших хоккеистов. Этот пробел они хотят возместить силой. И если в начале игры канадцы растерялись, то теперь грубо ожесточились.

Вот беззастенчиво сбит Хлыстов. Судьи удаляют с поля Джемисона (6). Наша команда играет при численном превосходстве. Бабич с шайбой – за воротами противника. Как известно, такая позиция очень удобна для создания голевого момента: игрока за воротами атаковать очень трудно. Незавидно и положение вратаря, когда за его спиной орудует противник…

Два канадских хоккеиста на большой скорости выезжают за ворота, с обеих сторон налетают на Бабича, сбивают его с ног и придавливают ко льду. Но даже в этом положении шайбой владеет Бабич. Он начинает вырываться. Канадский хоккеист ударяет его, лежачего, клюшкой. Превозмогая боль, Бабич встает и жестами высказывает возмущение таким поведением канадца. Но судьи удаляют того и другого: им, очевидно, показалось, что Бабич готовится «отомстить», и они на всякий случай удалили обоих. Они еще не успели убедиться, что советский спортсмен не способен на месть и что для него честная спортивная борьба превыше всего.

В середине второго периода красиво разыгранная комбинация Уваров – Крылов – Кузин заканчивается сильным ударом Кузина – и счет становится 6:1.

Команда атакует всей пятеркой, точно выполняя игровое задание. Вот шайба у Кучевского. Сильный бросок по льду, и счет 7:1.

Наши хоккеисты, выигрывая встречу, решают попробовать силу ударов туловищем. Кучевский успешно таким приемом отбирает шайбу у Клементса. Виноградов, используя большой вес тела, наносит правильный толчок Грею. Оказывается, советские хоккеисты могут успешно применять силовую игру.

Канадские же хоккеисты это воспринимают болезненно, им не понравилось, когда их стали бить их же оружием – силой.

Однако, после того как некоторые наши хоккеисты попробовали силу своих ударов туловищем, они не смогли сдержать себя. Виноградову понравилось, что канадцы легко отделяются от шайбы, теряют устойчивость и начинают побаиваться его.

… идут последние минуты второго периода. Наша команда играет весело. Это видно по большим беспрерывным перемещениям, по тому, как безразлично относятся наши хоккеисты к ударам не только туловищем со стороны противника, но и клюшкой. Вот Боброва обхватывают руками уже два канадца. Он быстро отдает шайбу Шувалову, а сам, глядя на канадских хоккеистов, улыбается. «Ведь так нельзя играть», - говорит его улыбка. Шайбу перехватывает Гэленд, тот, что забил нам первый гол. Он пытается на рубеже синей линии обвезти Виноградова. Последний, не жалея себя, смело идет на столкновение. Канадец теряет шайбу и падает. Но судья дает свисток. Оказывается, Виноградов в момент толчка несколько поднял бедро, ударив им протитвника. Это не разрешено правилами, и Виноградова справедливо удаляют на две минуты.

Многим казалось, что теперь, при численном меньшинстве, советские хоккеисты уйдут в глухую защиту. Ведь они выигрывают встречу, зачем рисковать?

Чтобы войти в зону нападения, канадские хоккеисты берут разгон. Уваров подстраивается к ним, т. е. бежит рядом, делая попытку отобрать шайбу. Все остальные наши игроки откатываются на рубеж своей зоны. Канадцы, видя, что им нельзя свободно пройти среднюю зону и развить большую скорость, сильными бросками посылают шайбу к нашим воротам из средней зоны. Это выглядит несколько не организованно, лишает атаку стройности. Наши защитники быстро перехватывают шайбу и отдают ее партнеру, свободному от опеки противника. Канадцы же атакуют не всей командой, а по-прежнему двумя-тремя хоккеистами. Это позволяет всем нашим четырем игрокам, владея шайбой, подолгу ее сохранять на своей половине поля, легко обыгрывая противника поодиночке.

Видя, что так шайбой не овладеть, канадцы решают атаковать всем составом. Теперь они вдвоем, втроем атакуют хоккеиста, владеющего шайбой. В таких случаях надо очень расчетливо и своевременно отделаться от шайбы. Это и демонстрируют наши хоккеисты. Кучевский отдает шайбу Уварову. Он без промедления – Крылову, находящемуся в средней зоне. Крылов идет на ворота, - сильный бросок, но вратарь парирует. В это время судьи извещают об окончании второго периода. У зрителей больше нет сомнений в победе советских хоккеистов.

Начинается третий, последний, период. Канадцы, боясь увеличения счета, делают все, чтобы изменить результат. Они яростно, даже с отчаянием, бросаются вперед. Бросая шайбу по воротам, они на большой скорости идут на защитников, на вратаря Пучкова. Последний выступает не только в роли вратаря, но и порой в роли защитника, часто сталкивается с канадскими хоккеистами. Теперь канадцы пользуются толчками и ударами и на чужой половине поля, что противоречит международным правилам. Ведь это в профессиональном хоккее разрешается применять разнообразные толчки на всем поле.

Наши хоккеисты смело принимают и такую игру. Особенно мужественно ведут себя защитники. Вот на Кучевского бегут два хоккеиста. При этом игрок, не владеющий шайбой, бежит несколько впереди и сбивает Кучевского с ног. Второй с шайбой, пытается пробежать мимо. Кучевский, падая, не теряет самообладания и сильным ударом выбивает шайбу в сторону.

Нет, не сломить воли советских спортсменов, какое бы оружие ни было применено против них!

Из-за подтаявшего льда трудно развить большую скорость. Шайба за нашими воротами, ею владеет наш хоккеист. Он не успевает ее отдать, как его сбивают с ног. Наши хоккеисты ждут свистка, но его нет. Воспользовавшись этим, Шилл (16), выезжая из-за ворот, забрасывает вторую шайбу.

Канадские хоккеисты прилагают большие усилия, чтобы уйти от крупного поражения. Но все тщетно. Судьи за удар, нанесенный клюшкой Бабичу по лицу, удаляют Кеннеди (19). Далее с поля выводят Сейлиса (17), также в открытую нанесшего удар Хлыстову. Грубость противника граничит с хулиганством.

Уваров двигается с шайбой по правому флангу, рядом с бортом. Канадец Петро (10), не обращая внимания на шайбу, со всего разгона старается «припечатать» Уварова к борту. Уваров замечает это и в последний момент делает рывок. Канадский хоккеист промахивается и сам врезается в борт…

Финальный свисток. Стадион ревет. 7:2 – внушительная победа!

И вот вновь над Королевским стадионом звучит Гимн Советского Союза. Медленно поднимается по флагштоку алое знамя Страны Советов. Вице президент Международной хоккейной федерации вручает капитану советской команды Боброву два кубка –призы чемпионов мира и Европы. Вечером в торжественной обстановке посланцы советского спорта награждаются золотыми медалями чемпионов мира и Европы.

XIV чемпионат мира по хоккею с шайбой окончен. Советские спортсмены разрушили миф о непобедимости канадских хоккеистов, поколеблена вера в непогрешимость их системы.

Теперь важно закрепить успехи и найти правильный путь нашего движения вперед. Нельзя закрывать глаза на то, что наши соперники не преминут воспользоваться всем тем положительным, что они увидели. Ведь недаром еще в ходе чемпионата некоторые, наиболее трезвые, иностранные специалисты начали перенимать ряд тактических и технических приемов у советской команды. Это значит, что к грядущим встречам на ледяном поле мы должны прийти более сильными.

[Виктор Фролов]

https://km1954.ru/article/1954_frolov/
ОГОНЕК

Члены советской спортивной делегации переживают сейчас волнующие минуты.

Наши хоккеисты, впервые принявшие участие в первенстве мира, добились победы над канадской командой и заняли первое место. Сейчас, после этого решающего матча, остальные перипетии долгой борьбы отошли на задний план. Перед глазами еще стоят все эпизоды только что закончившегося матча.

Не многие верили в то, что команда СССР сможет добиться победы над командой Канады, четырнадцать раз выигрывавшей мировое первенство. Теперь эта победа официально зафиксирована в судейском протоколе.
Карикатура чм 1954

Карикатура из шведской газеты

Итак, канадцы побеждены! Но прежде чем рассказать о6 этом решающем матче, надо вспомнить путь, пройденный спортсменами.

Представьте, что вам в первых числах марта пришлось побывать на Стокгольмском королевском стадионе. Под неумолкаемый гул и непрерывное скандирование зрителей проходят состязания.

Во время встречи шведских хоккеистов стоит особенно большой шум. Это и понятно: зрители волнуются за своих. Перед трибунами в оранжевом свитере появляется один из работников стадиона. В его рунах флажок, которым он взмахивает, и вот трибуны дружно скандируют, призывая свою команду усилить борьбу. «Вперед!» — разносится над стадионом.

Наиболее интересные матчи состоялись в последние, решающие для первенства дни.

1 МАРТА

Основные кандидаты чемпионата — хоккеисты Канады встречаются с хоккеистами Швеции. Опытные шведские спортсмены явно растеряны. Команда в глухой защите. Канадцы — полные хозяева игры. Они побеждают с крупным счетом — 8:0.

2 МАРТА.

Еще один интереснейший матч: СССР — Чехословакия. Команды уже встречались много раз, и каждое их состязание проходило исключительно напряженно. Теперь снова разгорается упорная борьба.

«Это был рекордный красоте матч», — писала газета «Экспрессен».

Первый период закончился со счетом 1:1. К концу второго периода советским спортсменам удалось выйти вперед —3:2. Этот результат удерживался почти до конца встречи, но на последней минуте неутомимый Всеволод Бобров забросил еще две шайбы. Победа за нашими спортсменами — 5:2.

5 МАРТА.

День больших встреч. Канадцы выступают против команды Чехословакии. Неизвестно, как бы сложилась эта игра, если бы не неудачи чехословацких вратарей Рихтера и Калоуха. Они явно подводили свой коллектив, пропустив несколько легких. шайб. Итог состязания —5:2 в пользу канадских спортсменов.

Особенным упорством отличался матч СССР — Швеция. Лишь в начале третьего периода шведским хоккеистам удалось открыть счет. Наши спортсмены бросаются в ответную атаку. Но тут, как назло, портится погода: начинается сильнейший снегопад. Снегу намело так много, что шайба теряется в нем.

В этих труднейших условиях наши спортсмены штурмуют ворота противника, и за 6 минут до конца состязания Шувалов сравнивает счет. Ничья — 1:1.

6 МАРТА.

Чехословацкие спортсмены удачно начинают встречу с командой Швеции. На первых же минутах они проводят две шайбы. Но на этом их успехи и заканчиваются. Инициативой овладевают дружно играющие шведские хоккеисты, среди которых особенно выделяется нападающий Свен Юханссон. Команда Швеции выигрывает это важное для себя состязание со счетом 4:2.

7 МАРТА.

Перед решающими матчами сложилась следующая обстановка: лидируют спортсмены Канады, причем результаты состязаний говорят о подавляющем их преимуществе. Советские хоккеисты отстают от команды Каналы на одно очно. Встреча этих двух коллективов, которая состоится сегодня, должна выявить чемпиона мира.

Нужно смазать, что канадские спортсмены ведут себя самоуверенно. Еще за несколько дней до решающего матча канадский тренер заявил в печати, что его команда победит советских хоккеистов с разницей минимум в 4 шайбы.

Накануне встречи в одной из шведских газет была опубликована карикатура. Гигантского роста канадец, как ученика, усаживает за парту маленького советского хоккеиста. Текст гласил, что канадцы научат русских, как играть в настоящий хоккей.

...Утро. За завтраком советская делегация отмечает день рождения двух хоккеистов: нападающему А. Уварову исполнилось 32 года, а защитнику А. Виноградову — 36 лет. Руководитель делегации Б. Мякиньков преподносит им подарки.

Бобров шутит:

— Сегодня подарки всем нужны: все мы будем именинниками.

Наши хоккеисты понимают, что команда Канады — серьезный противник, но, тем не менее, они уверены в победе. Что же питает эту уверенность? Прежде всего трезвая оценка силы канадцев. Канадцы не любят, головокружительного — темпа, теряются, когда их превосходят в скорости. Значит, главное — навязать противникам высокий темп игры, атаковать их всей командой и заставить их обороняться.

Таков был общий план игры советских хоккеистов. Иногда начинается матч, зрители первые минуты не могут прийти в себя. Что происходит на ледяном поле? Все собравшиеся на стадионе ждали наступления канадцев, но атакуют советские спортсмены.

Непобедимые доселе канадцы ошеломлены. Они с трудом отбиваются, посылая шайбу куда попало. Наши же спортсмены действуют очень точно, умело разыгрывают комбинации.

На пятой минуте Н. Хлыстов быстро передает шайбу назад А. Гурышеву. Удар с хода! Гол! Проходит еще несколько минут, и В. Шувалов с подачи Е. Бабича забрасывает вторую шайбу.

Стадион гудит. Никогда еще зрители не видели такой стремительной, такой четкой и красивой игры. Симпатии шведов явно на стороне советских спортсменов.

Канадцы все чаще нарушают правила, толкая наших нападающих, допуская недозволенные приемы. Тем не менее хоккеисты СССР продолжают успешно вести атаки. В. Бобров проводит третью шайбу, а вслед за ним М. Бычков — четвертую.

Исход встречи фактически решен. Советские спортсмены становятся полными хозяевами игры. Правда, в начале второго периода лучшему канадскому нападающему Галанду удается отквитать один гол, но наша команда в ответ на это забрасывает еще три шайбы.

В заключительном периоде хоккеисты Канады смогли отквитать всего один гол, и эта решающая игра закончилась со счетом 7:2. Большая победа советских хоккеистов!

В честь нового чемпиона мира и Европы звучит Гимн СССР. На самой высокой мачте королевского стадиона взвивается алый флаг Советского Союза.

— Мы не ожидали такой превосходной игры советской команды— сказал после состязания тренер канадцев. —У русской команды есть чему поучиться даже нам, канадским хоккеистам...

[Всеволод КУКУШКИН]

https://km1954.ru/article/1954_kukushkin/

Сборная СССР должна была дебютировать на чемпионате мира 1953 года. Но в руководстве ЦК КПСС от руководителей тогдашнего Спорткомитета попросили гарантии, что наша команда станет первой. Дать такие гарантии было опасно – а вдруг не получится? К тому же был травмирован лидер сборной Всеволод Бобров. В общем, команду послали на студенческие игры в Вену, где она легко всех обыграла. В 1954 году гарантий уже не требовали.

«Да, возили нас в ЦК партии, - вспоминал почти полвека спустя вратарь первой чемпионской команды Николай Пучков. – Но никто от нас не требовал обязательно выиграть. Там тоже умные люди были, и они понимали: чем больше шпынять, тем хуже результат будет. Нас попросили достойно сыграть, но ничего не приказывали. Сказали, что будут болеть и переживать за нас».

Турнирная ситуация к финальному дню была не слишком сложной. Сборная СССР перед игрой с канадцами сыграла 1:1 со шведами. Игра проходила в ужасных условиях – все время сыпал снег; из-за того, что на лед то и дело с лопатами и скребками выходили чистильщики, пришлось играть четыре периода по пятнадцать минут. Распределение медалей зависело от игры СССР – Канада. Честь родоначальников защищал клуб из пригорода Торонто – канадцы считали, что для состязания с европейцами не стоит собирать сборную. Правда, свой клуб все-таки усиливали то бывшими профессионалами, то парнями из других команд. Если сборная СССР проигрывала канадцам, то на следующий день, 8 марта, ей предстоял дополнительный матч со сборной Швеции – уже за медали чемпионов Европы. Организаторы были уверены в таком исходе и даже распорядились начать печатать билеты. Кстати, наши игроки об этом узнали, и это стало дополнительным раздражителем для их самолюбия.

Канадцы в своем составе имели «восстановленных» любителей – вратаря Локхарта, форварда Джеймисона и пару нападающих из «Бостон Брюинс» Ангера и Шилла.

Руководители нашей делегации решили накануне матча собрать тренерский совет, на который пригласили не только Аркадия Чернышева и Владимира Егорова, но и приехавших на турнир других специалистов, среди которых был и Анатолий Тарасов. Какое-то время Тарасов также был тренером сборной, но у него возник конфликт с игроками, и на чемпионат он поехал наблюдателем. Пригласили и капитана команды Всеволода Боброва, который на совете демонстративно … зевал. Отношения между Тарасовым и Бобровым всегда были сложными – оба славились непростыми характерами.

Одни участники совета считали, что против канадцев надо играть, как на тренировке, не биться за выигрыш, сберечь силы и потом дать бой шведам. Для первого выступления титул чемпионов Европы тоже почетен. Это уже ого какой успех! Лишь Чернышев считал, что надо играть на победу. Бобров, пока все не выступили, отмалчивался и высказался, когда основные «ораторы» выдохлись. Капитан был краток: «Давай, Аркадий, пойдем спать, а завтра мы обыграем канадцев … Нечего тут болтовней заниматься … Вы как хотите, а я пошел спать ». Естественно, что после этого он встал и вышел из комнаты, оставив остальных в несколько нелепой ситуации: что бы они ни решили, он будет играть по своему.

А от Боброва зависело многое. Его авторитет среди игроков был огромен. Тренеры с ним обычно не спорили.

Вот что мне рассказывал о финальном матче Николай Пучков.

«Это было колоссальное состязание. Бобров в этом матче был велик. Какие он забивал голы, не так уж важно. Но он вселил в нас абсолютно боевое и спокойное настроение… Состояние духа было здоровое и победное, до сих пор не могу понять почему… Думаю, то, как держались бобров, бабич, Жибуртович, Виноградов, внушало всем нам, а мы были помоложе, такое настроение… А после матча, во время награждения, мы плакали: ничего особенного, когда у тебя на плечах вся страна, миллионы людей».

Всеволод бобров рассказывал: «Аркадий Иванович – человек тактичный, умный, волевой, знающий свое дело и каждого из нас. Он создал коллектив, команду волевую, способную на подвиг. В день игры побеседовал с каждым. Мне сказал: «Ты, Сева, лидер, но не увлекайся индивидуальной игрой. Победить может только команда, и сыграть ты должен только на команду. Сегодня наш день».

Наши начали игру свободно, раскованно, а канадцы - самоуверенно. Они и на лед выходили с шуточками. И внешне преимущество было на их стороне – почти все выше соперников и мощнее. Но у нас были свои козыри: скорость и игра в пас, а тяжелые мощные канадцы попросту не успевали за соперниками. Да и Чернышев поставил перед соперниками неожиданные тактические задачи – каждое наше звено действовало в своей манере, и приспособиться к их игре канадцам никак не удавалось. На шестой минуте Гурышев открыл счет с подачи Хлыстова, а затем Шувалов реализовал большинство с подачи Бабича. Канадцы стали грубить: если не успеваешь, то просто вынужден нарушать правила, а если проигрываешь, то с досады кидаешься на соперника как на главного обидчика. Скоро Бобров отметился сольным проходом и, выйдя один на один с голкипером, просто обыграл его и положил шайбу в пустые ворота. На первый перерыв команды ушли при счете 4:0 в пользу сборной СССР – под занавес с подачи Гурышева забил Бычков. Дубль в этом матче был на счету Шувалова – во втором голе его ассистентом стал Бобров. Гол Кузина – результат индивидуальных усилий, а Кучевский реализовал большинство с подачи Хлыстова.

Организаторы чемпионата приставили к нашей команде в качестве сопровождающего Никки Денисова – сына эмигрантов первой волны. Руководители нашей делегации на него смотрели как на потенциального антисоветчика. Но молодой человек обожал наших игроков и не проявлял себя как злопыхатель ни в коей мере. Вспоминая тот чемпионат, а мы встречались с ним в шестидесятые годы, Никки всякий раз лишь крутил головой и делал большие глаза, когда его спрашивали, как наши отметили победу…

В руководстве больше всего боялись, что кто-то захочет остаться на Западе. Но в те годы это было редкостью. Правда, многие знали, что произошло со сборной Чехословакии в 1950 году. В декабре 1949 года комаена играла на кубке Шпенглера в швейцарском Давосе, и к ней «подкатились» двое соотечественников с предложением остаться. В шутку или нет, но хоккеисты собрались в номере гостиницы «Бельведер» и поставили вопрос на голосование. С преимуществом в два-три голоса победили сторонники возвращения домой. И вернулись. «Доброжелатели» есть всегда и везде, в том числе и среди «своих». Кто-то донес, а в результате всю команду сняли с самолета, когда они в марте 1950 года должны были вылетать в Лондон на чемпионат мира. Хоккеистов обвинили черт-те в чем, в том числе в шпионаже, игроки получили от двух до четырнадцати лет тюрьмы. Срок влепили даже вратарю, который и не должен был лететь в Англию. Одно слово – холодная война…

После этого сборная Чехословакии долго не могла оправиться, а кто-то начал пустил слух, что чехов посадили, чтобы русские смогли выиграть чемпионат мира. Но где 1950 год, а где 1954-й? Холодная война…

В 1954 году впервые руководство Международной федерации решило назвать трех лучших игроков турнира. Лучшим вратарем стал канадец Дон Локхарт, лучшим защитником – швед Ларс Бьерн, а нападающим – Всеволод Бобров.

«Я был уверен, что первыми станут канадцы, - признавался потом знаменитый шведский хоккеист Свен Тумба-Юханссон. – Советская команда выиграла заслуженно, у не нет слабых мест».

«Советские хоккеисты показали нам. Что можно играть без грубости, без жестких ударов по соперникам», - вторил Тумбе президент шведского хоккейного союза Хельге Берглунд.

До первого для нас чемпионата газетчики любили задавать риторический вопрос: кто победит канадцев? Теперь он зазвучал иначе – кто победит советских хоккеистов? В 1954 году на хоккейной сцене появилась новая сила – Советский Союз.

[Юрий Коршак]

https://km1954.ru/article/1954_korshak/
Глава из книги "Раскаленный лед"

Поздним мартовским вечером 1954 года диктор Всесоюзного радио сделал короткое сообщение: «Сегодня в Стокгольме состоялся заключительный матч чемпионата мира по хоккею. Советская сборная, победив команду Канады со счетом 7:2, заняла первое место».

Сообщение было неожиданным и приятным. Но все же такого шумного резонанса, который вызывает в наши дни даже результат любого из поединков мирового турнира, оно не имело. Многие любители спорта восприняли весть из шведской столицы, как, скажем, воспринимают сейчас болельщики известия о победе наших лучников на чемпионате мира. Ну, выиграли, и хорошо.

Новый хоккей к тому времени уже перекочевал с больших стадионов во дворы, где тысячи мальчишек гоняли шайбу. Хоккейные команды уже приобрели внешний лоск. Теперь редко можно было увидеть игрока на льду в неуклюжих шароварах, в кепке, шапке-ушанке или голкипера в танкистском шлеме. Вратари избавились от ватников, получив, наконец, настоящую амуницию, и перестали бояться тяжелой и широкой клюшки. Уже не надо было стачивать старые коньки—все играли на «канадах» с высокими стойками и закругленным полозом.

Правда, еще не было современных легких и красивых шлемов, и все пользовались защитными боксерскими масками, придававшими хоккеистам внушительный вид. А свитеры пестрели всеми цветами радуги.

Было от чего закружиться мальчишеским головам! И уже после матча поджидали юные ревнители хоккея игроков, выпрашивая у «дяди» клюшечку. Словом, лед тронулся. Шайба пришла во дворы, но еще не вошла в дома. Но это был вопрос времени, Спустя девять лет телевизоры сделают свое дело. А сначала хоккей давал о себе знать победами на мировых чемпионатах.

Не помню, где и как довелось узнать мне о приезде чемпионов мира в Ленинград из Швеции. Но, узнав, я отправился вечером в аэропорт на автобусе. За окнами темнели поля и голые деревья. Кружила мартовская вьюга. В пустом и мрачноватом зале аэропорта я встретил двух знакомых хоккеистов. Что нас привело на край города? Никакой четкой цели не было. Просто мы сами играли в хоккей, любили его и хотели узнать о нем как можно больше. Уверен, что и другие фанатики шайбы приехали бы сюда, знай они о приезде команды.

Самолет, кажется, летел из Хельсинки, но непогода его задержала. Мы все-таки дождались чемпионов. Они вошли в зал все сразу, в черных длиннополых пальто с плечами, в одинаковых шляпах. Заметно усталые, чуть смущенные. Никаких официальных лиц вроде бы на аэродроме в тот час не было. Обошлось без торжественной церемонии. Из корреспондентов в аэропорту находился только обозреватель «Вечерки» Валентин Семенов, другие, видно, не знали о приезде команды.

Ах, какую возможность они тогда упустили! Первое интервью с первыми чемпионами —это же находка! Сам я тогда не помышлял о журналистике, не вел никаких записей, но многое из той встречи запомнилось, Прежде всего сами игроки.

Вот элегантный Альфред Кучевский, добродушный Дмитрий Уколов, с виду замкнутый, собранный, как перед матчем, Николай Пучков, живой и веселый Евгений Бабич, всегда подчеркнуто спокойный, чуть ироничный Аркадий Чернышев — человек, которого ожидала удивительная тренерская судьба: быть наставником сборной почти во всех ее будущих победных турнирах. А где же главный герой стокгольмских баталий? Где наш земляк Всеволод Бобров?

Общительный и простой, он, как всегда, в центре внимания. Одни величают его Всеволодом Михайловичем, другие просто Севкой, третьи зовут — Бобер. Как во всякой по-настоящему дружной команде, у хоккеистов в почете шутки, остроумный розыгрыш. И когда разговор сворачивает на хоккейную тему, о минувшем чемпионате тоже говорят с легкой усмешкой.

Сейчас это можно, а там, в Стокгольме, было не до смеха.

Шведская столица встретила нашу сборную не то чтобы холодно, а с некоторой настороженностью, как обычно встречают дебютантов. Корреспонденты, конечно, проявляли любопытство и к русским, но главными фаворитами все считали канадцев. Еще бы, команда с эмблемой кленового листа уже четырнадцать раз становилась чемпионом мира. Что там какие-то новички! Вот разве тема для карикатуры. И карикатура появилась, Какой-то художник-юморист усадил за парту маленького испуганного игрока в форме сборной СССР, а рядом поставил ухмыляющегося учителя-канадца. Дескать, погоди — зададим тебе урок.

А Канадцы, действительно, могли нагнать страху. Наша сборная, например, выиграла у финнов со счетом, 7:1, канадцы же разгромили эту команду, забросив в ее ворота 20 шайб!

Хоккейная наука постигалась дебютантами нелегко. Драматично складывался матч сборной с чехами. Наши проигрывали 0:1, потом 1:2. После второго гола тренер Чернышев снял вратаря Мкртычана — очень уж неуверенно играл он в этот раз. На поле вышел Пучков.

Но Мкртычан-то вратарь основной, а Пучков всего лишь дублер. Но Пучков сыграл отменно, запер ворота на замок, и выиграла наша сборная — 5:2.

Осечка произошла в матче со шведами. Борьба была— упорной и долгое время безрезультатной, а едва начался последний период, хозяева турнира открыли счет. Тут, как назло, повалил мокрый снег. А чемпионат проходил на открытой площадке Королевского стадиона. Шведы ушли в защиту, непогода им на руку. Попробуй отыграйся, когда шайба застревает на каждом шагу. Наша сборная атакует, бросок Шувалова, и шайба медленно вползает в ворота. Почти одновременно прозвучал свисток — сигнал к смене ворот. Был гол или не было?

Судьи совещаются, спорят и объявляют решение — гол забит правильно, до смены ворот оставалось еще несколько секунд.

История спорта знает немало судейских казусов, которые роковым образом влияли на судьбы очень многих команд. Здесь, в Стокгольме, ситуация тоже была весьма запутанной. По-разному могли арбитры распорядиться этими несколькими секундами. Свободно могли «сосчитать» их в пользу хозяев. Но, видно, наша сборная уже накопила авторитет, заставила считаться с собой, и судьям ничего не оставалось сделать, как проявить объективность. Этот матч так и закончился вничью, со счетом 1:1. А как сыграли со шведами канадцы? Они одержали очередную победу—8:0. Вот с каким соперником встретились дебютанты в заключительном поединке.

Сомнений в исходе турнира, казалось, не было. Канадцам — золото, ведь они уже имели на очко больше перед финишем. На долю сборных СССР и Швеции, по мнению специалистов, оставался «утешительный» матч за звание чемпиона континента. Так же думали и устроители первенства. Перед встречей СССР — Канада было объявлено, что на следующий день нашей команде запланирован матч со шведской.

И вот грянул бой. Мастерству, опыту, силовой борьбе канадцев наши противопоставили испытанное оружие из арсенала русского хоккея — маневренность и скорость. Сразу в предельном темпе начала наша сборная эту встречу.

В команде было три тройки, и каждая из разных клубов. «Тремя китами» советского хоккея тогда по праву считались московские команды ЦДКА, «Динамо» и «Крылья Советов». Особняком стояла команда ВВС, искусственно созданная из лучших игроков, но без крепких традиций. Она в конце концов была расформирована, хотя и имела на своем счету несколько чемпионских титулов. Стартовой обычно была тройка из «Крылышек» во главе с Алексеем Гурышевым. Она без промедления включала скорость и разыгрывала комбинации, целью которых было вывести на удар Гурышева. Он занимал позицию недалеко от ворот и сильнейшим щелчком (тогда такого термина, правда, еще не было) посылал шайбу в цель. Так он открыл счет и в матче с канадцами.

Динамовское звено любило атаковать немного по старинке —разгоняясь от самых ворот, зато уж остановить его было нелегко, А войдя в зону, динамовцы без раздумий обстреливали ворота. Но самым главным, самым грозным было все же звено Боброва. У него были замечательные партнеры — Евгений Бабич и Виктор Шувалов. Что там скрывать, оба делали все для того, чтобы их вожак получил хороший шанс для атаки. Бобров не оставался в долгу. Он не был премьером-индивидуалистом, знаменитые бобровские пасы по диагонали из своей зоны создавали отличную возможность для рывка — только забивая.

Сам Бобров иногда неторопливо катался в защитной или нейтральной зоне и вроде бы не проявлял активности, «Вот лентяй», — возмущались иные болельщики. Знали бы они, что «лентяй» последним уходит с тренировок, делая каждый раз по сотне «лишних» бросков.

А может быть, он просто устал от бесконечной борьбы с чужими защитниками, от подножек и града ударов, сыпавшихся со всех сторон, когда он шел вперед! Болельщик-обыватель не заставлял себя ждать. Говоря словами Евгения Евтушенко: «И кто-то с радостью тупою уже вопил: «Боброва с поля!» А в такие моменты он караулил удачу, как гроссмейстер, просчитав далеко вперед ходы и свои, и противника. Потом внезапно следовал бобровский прорыв чуть ли не через всю площадку. Мощный, стремительный и красивый. И бросок. Бросок наверняка.

Кто — гений дриблинга, кто — финта,

А ом вонзался, словно финка,

насквозь защиту пропоров.

Так писал об этом бобровском прорыве поэт. А если обстоятельства не позволяли бить наверняка, Бобров, ворвавшись в лагерь соперников, мчался к лицевому борту, лихо объезжал ворота и после крутого виража буквально закладывал шайбу в самый угол.

Канадцам он еще в первом тайме забил два гола. Столько же было на счету гурышевской тройки. 4:0—это хоккейный нокдаун. Окончательный итог —7:2 был уже нокаутом для команды, которая несколько десятилетий почти не расставалась с мировой короной. Вот, собственно, и все, что узнали мы тогда о стокгольмском триумфе. Кто хочет узнать больше, пусть полистает справочники. Там можно найти немало любопытных цифр и фактов о бобровской дружине. О хоккейных рекордах самого Боброва —10 шайб в одном матче (кстати, забитых в ворота бывших одноклубников и земляков — динамовцев Ленинграда); 8 шайб, забитых подряд (!) столичному «Спартаку»; 52 гола в одном сезоне. Так играл первый капитан сборной страны Всеволод Михайлович Бобров.

И последний штрих той давней встречи в аэропорту. Шутники из сборной несколько раз спрашивали: «Сколько времени, Сева?» Вопрос был понятен посвященным. В багаже у Боброва лежали дивные дорогие часы — приз лучшему нападающему Чемпионата мира. Присуждая эту награду советскому спортсмену, хоккейные отцы из Международной лиги и не подозревали, как символичен этот подарок, Пробил час новой хоккейной эры — на мировую арену уверенно вышла сборная нашей страны. И прорыв ее был так же дерзок и эффектен, как прорыв Боброва.

Спустя десяток лет телевизоры сделают свое дело: шайба войдет в каждый дом, обретет сумасшедшую популярность. Но секрет в другом. Не будь побед сборной на мировых чемпионатах, не помогли бы и голубые экраны. А началось все на стокгольмских катках холодной весной 1954 года.

[Историк. РФ]

http://историк.рф/history_day/7-%D0%...2%D0%BF%D0%B5/

В Стокгольме на чемпионате мира и Европы по хоккею состоялся дебют сборной СССР на официальных турнирах. И сразу победа! 7 марта советские хоккеисты разгромили авторитетную (хотя, как обычно в те годы, сугубо любительскую) сборную Канады — 7:2 — и получили золотые медали.

Канадцы, которые до этого с колоссальным преимуществом обыгрывали всех соперников, не выдержали высокого темпа, навязанного им советскими хоккеистами. Русские парни удивили канадцев ещё и виртуозным катанием: сказывалась школа хоккея с мячом.

К победе нашу команду привели тренеры Аркадий Чернышёв и Владимир Егоров. Лучшим нападающим турнира был признан неудержимый Всеволод Бобров, забросивший 8 шайб за 7 матчей.

А ведь всерьёз заниматься канадским хоккеем в СССР начали лишь в 1946 году. До этого не существовало ни секций, ни чемпионатов, ни амуниции. Прав оказался маршал Климент Ворошилов, сказавший когда-то: «Канадский хоккей — игра русская! Будем тренироваться — и канадцев одолеем!».

[Всеволод Бобров]

https://km1954.ru/article/1954_bobrov/
Из книги "Самый интересный матч"

Глава, из которой явствует, что мы хорошо поняли эту пословицу, выступая на чемпионате мира.

Хоккей с шайбой все прочней и прочней входил в нашу спортивную советскую жизнь. Еще совсем недавно зрители с любопытством и удивлением рассматривали причудливо одетых спортсменов, и необычно маленькое поле с высокими бортами, и такие низкие, узкие ворота, что казалось, в них совсем невозможно забить гол... Все, что когда-то было новым, теперь уже считалось само собой разумеющимся. Даже в тысячах дворов можно было увидеть мальчишек, с усердием гонявших шайбу. Игра становилась нашим национальным достоянием, она завоевывала огромные симпатии. А это всегда, как правило, ведет к повышению мастерства, к появлению новых талантов, к обильному притоку в ряды команд талантливой молодежи.

Все интереснее, все напряженнее проходили чемпионаты страны. В 1950 году за звание чемпиона боролось уже двенадцать команд. Впервые вошли в группу сильнейших московский «Локомотив», «Динамо» (Свердловск), «Даугава» (Рига), «Большевик» (Ленинград).

Появились и новые имена. В команде ЦДКА в этом сезоне впервые заиграл Николай Сологубов, которому в дальнейшем суждено было стать одной из самых ярких звезд нашего хоккея. О нем еще пойдет речь впереди. В этом же сезоне впервые начали играть за армейский коллектив Владимир Елизаров и Дмитрий Уколов. Последний уже через год был включен в основной состав сборной страны и проявил себя с самой лучшей стороны. Много способной молодежи было и в других командах.

Из года в год росло напряжение встреч, оттачивалось мастерство команд и игроков, накапливался все больший опыт.

Росли коллективы, росли и люди. Каждый из нас был далеко не только спортсменом, но прежде всего гражданином своей великой страны, ее слугой и одновременно ее хозяином. Каждый из нас всегда думал о том, чтобы сделать что-то хорошее для Родины, стремился поступать так, как она учит.

В наших армейских коллективах — футбольном и хоккейном — подавляющее большинство людей являлось офицерами Вооруженных Сил. Мы каждый день и час видели, как неизмеримо растут наши армия, авиация и флот, какой новейшей, первокласснейшей техникой оснащает их советский народ. Для того чтобы управлять ею умело, нужны были огромные знания, богатейшая эрудиция, высокая культура. И многие товарищи решили пойти учиться. Стал и я слушателем Краснознаменной Военно-воздушной академии Советской Армии.

В наших Вооруженных Силах физкультуре и спорту уделяется большое внимание. Воздушная академия, куда я пришел учиться, могла бы служить в этом отношении примером. Она располагала очень хорошей спортивной базой. Прекрасный, утопающий в зелени стадион с двумя игровыми футбольными полями, площадки для волейбола, баскетбола, тенниса, городков, плавательный бассейн, замечательный зимний зал — все располагало к физической культуре.

Нелегок труд слушателя академии. Напряженная теоретическая учеба, лабораторные занятия, семинары, учебные полеты и воздушные бои... Но как только выпадала свободная минута, подавляющее большинство офицеров шло заниматься спортом. В нем черпали мы силы для новых творческих свершений, он был для нас ни с чем не сравнимым веселым и полезным отдыхом.

Широко развит спорт и в других московских академиях. Ежегодно они разыгрывают между собой первенство по различным видам спорта. Сборные команды нашей Краснознаменной не раз оказывались победителями футбольных, хоккейных, баскетбольных и волейбольных турниров. Не раз в составе футбольной и хоккейной команд академии выступал и я. И это было тоже своеобразной и весьма полезной тренировкой к выступлениям на арене большого спорта.

В 1953 году в моей жизни произошло одно из самых больших, самых значительных событий. Меня приняли в ряды нашей родной партии. На общем собрании коммунисты-спортсмены спросили меня:

— Какое участие принимали в общественно-политической жизни коллектива?

И мне вспомнилась та большая, постоянная, разнообразная партийно-политическая работа, которая проводилась у нас в армейских футбольной и хоккейной командах и в которой мы все активно участвовали. Прочное партийное и комсомольское ядро — Нырков, Афанасьев, Меньшиков, Соловьев, Портнов и другие — все время держало нас в центре событий нашей советской жизни. В команде регулярно проводилась политическая учеба, выходила интересная, хорошо иллюстрированная стенная газета. Часто по приглашению тренера к нам приходили видные ученые, деятели литературы и искусства, инженеры, рабочие. Они рассказывали о всем новом, интересном, заслуживающем внимания, и это расширяло наш кругозор, еще больше сплачивало в единый, дружный творческий коллектив.

Шли годы, заполненные интересными играми, увлекательными соревнованиями, острейшей борьбой на хоккейных полях. И с каждым сезоном наша спортивная общественность с удовлетворением отмечала возрастающее мастерство советских хоккеистов. В этом не было ничего удивительного. Спортсменов ведущих клубов страны — я говорю о них, ибо наблюдал их ежедневно, — отличал огромный, не знающий устали и самоуспокоенности тренировочный труд.

В те годы много говорили о нашей тройке, в которой долгое время вместе со мной сражались Евгений Бабич и Виктор Шувалов. Многие объясняли ее игру очень просто— удачным подбором от природы одаренных игроков. Нет ничего неправильнее и обиднее для нас такого мнения.

Сила тройки этой, как и многих других, определялась большой, очень серьезной и вдумчивой работой. Например, уже после окончания очередной тренировки мы обязательно оставались втроем на поле и учились бить по воротам. Мы совершали как минимум 300—400 бросков с различных мест площадки, из различных положений, под самыми различными углами. Товарищи, уходившие на отдых, частенько называли нас «фанатиками». Но именно этот фанатизм, эта искренняя влюбленность каждого члена тройки в игру и помогали нам добиваться того, чего мы хотим.

Нет, никакой талант без труда ничего не значит, ничего не сможет, ничего не добьется. Это очень и очень хорошо подтверждает один пример. В детстве, когда мы еще жили в Сестрорецке, я познакомился с парнишкой, которого все почему-то звали чужим и смешным именем «Боб». На самом деле это был никакой там не боб и не горох, а самый что ни на есть наш простой русский парень Борька Забегалин. Он играл в футбол и в хоккей, играл очень здорово. Еще раньше, чем меня и брата, его взяли из Сестрорецка в юношескую сборную области. Ленинградцы тех лет его прекрасно, наверное, помнят. Ему прочили славу звезды первой величины.

Действительно, играл Борька здорово, даже очень здорово, намного сильнее всех нас. Его стремительные рывки, смелые проходы, сильный удар с обеих ног, очень остроумные финты всегда вызывали восхищение и у игроков и у зрителей.

— Молодец, Борька!

— Здорово, Забегалин! — неслось со всех сторон.

Эти неизменные похвалы вскружили голову парню. К тому же от природы он был удивительным лентяем. На тренировки ходить он отказывался, а если и приходил, то баловался.

— Вот еще, буду я ломаться. И так сыграю, — высокомерно заявлял он тренеру, когда тот настаивал на том, чтобы Забегалин напористо работал.

Прошли годы. Мальчишки, смотревшие на Борьку Забегалина с завистью и восхищением, в результате упорного труда выросли в больших мастеров и научились обращаться с мячом куда лучше, красивее и изящнее, чем их вчерашний кумир. А «Боб» остался на бобах. Лень подвела. И большой талант так и угас, не вспыхнув ярким пламенем. Думаю, что мораль тут ясна.

В дальнейшем я еще вернусь к описанию нашей тройки, ее метода игры. Но об одной характерной особенности звена армейской команды и сборной страны хочется сказать уже сейчас. Ее особенностью была большая, очень трогательная, скупая на слова, но, могу вас заверить, верная мужская дружба.

Мы часто ходили вместе в кино, бывали друг у друга в семьях, ездили в отпуск вместе... И это помогало нам узнать тонкости характера товарища, его любимые привычки, даже характерные движения, даже выражение лица в радости и печали...

Кстати, о дружбе. Являясь фундаментом наших взаимоотношений в жизни, она являлась, на мой взгляд, величайшим вкладом в силу и мощь той команды, за которую мы выступали. Вот мой совет всем: если вы хотите, чтобы ваша команда побеждала, если вы желаете ей добра—относитесь хорошо к товарищам. Что я имею в виду под этим? Вот что.

Если, например, в результате коллективных усилий команды атака оказалась успешной, а завершить ее, забросить шайбу доверили вам, то у всей остальной пятерки должна быть полная уверенность, что вы хотите разделить выпавший на вашу долю успех со всеми. Может быть, стоит подъехать и пожать руку тому, кто отдал вам умный пас, может быть, просто похлопать по плечу товарищей — в конце концов, форма не важна. Важно, чтобы каждый отмечал вклад других и все вместе отмечали усилия каждого. Такое поведение способствует поддержанию коллективизма, хорошего и постоянного взаимодействия. Если же заслуга тех, кто подыгрывает, кто создает возможности, будет каждый раз оставаться незамеченной, то они невольно будут чувствовать некоторое неудовлетворение и, вольно или невольно, это скажется отрицательно на характере командной игры.

Это одна сторона дела. Нельзя не сказать и о другой. Бывает так, что вы один, два, три раза удачно выходите на ворота, занимаете удобную позицию, но не получаете передачи. Если вы хотите добра своей команде, никогда не выражайте неудовольствия по этому поводу и тем более не устраивайте, как это иногда бывает, открытых демонстраций. Это сразу может испортить все дело: начнутся раздоры, взаимные обиды... «А что же делать, если я отлично играю без шайбы и десятки раз выхожу на очень удобную позицию, а меня упорно не видят?» — можете спросить вы. Подъезжайте спокойно к своим товарищам и тихо подскажите им их ошибки, объясните, что вы можете внести свой вклад в успех команды, попросите, пусть лучше смотрят. Но все это — спокойно, сдержанно, по-товарищески. Не забывайте этого неуклонного правила. Сделайте его законом своего поведения на льду.

Все, что я советую вам, — не плод досужих размышлений, а результат большого опыта, многих наблюдений, сделанных за годы спортивной практики.

Да, все мы набирались опыта, все изо дня в день мечтали о том дне, когда сможем выйти на арену больших, официальных международных соревнований. Наконец этот день, а точнее, этот год наступил. 1954 год. Было принято решение об участии советской сборной в очередном чемпионате мира и Европы. Нужно ли говорить, как мы были счастливы и вместе с тем как несказанно взволнованны. Во всех командах оживленно обсуждались перспективы, предстоящего участия в соревнованиях. Оживленно дебатировался вопрос: можем ли мы претендовать

на какое-нибудь приличное место или нет?

— Канаду нам, конечно, не обыграть, а вот кого-нибудь из европейских китов — скажем, Чехословакию или Швецию — напугать можем,— то и дело прикидывал Виктор Шувалов. — Как ты думаешь, Сева, можем? — тут же уточнял он.

— Бросьте вы, ребята, как гадалки, причитать: можем — не можем. Нужно готовиться.

Да, нужно было готовиться — настойчиво, упорно, самоотверженно.

Уже в ноябре наша сборная выехала в Чехословакию, к своим старым и верным друзьям, чтобы с ними, встречаясь в товарищеских матчах, вместе готовиться к предстоящей борьбе. Эта поездка тогда представлялась особенно полезной потому, что у нас в стране еще не было хорошего летнего катка, а у наших друзей они имелись. Значит, задолго до наступления морозов можно было по-настоящему попробовать свои силы.

Первая встреча состоялась в Праге, на прекрасно оборудованном, до отказа заполненном зрителями Зимнем стадионе. Мы вышли на поле первыми, а вслед под дружные аплодисменты всего стадиона появились хозяева с огромными букетами живых цветов. К микрофону подошел один из сильнейших игроков Чехословакии, ее капитан, Властимил Бубник.

— Дорогие друзья, —сказал он. — Мы всегда несказанно рады приезду советских друзей. Но сегодня эта радость двойная. Ведь через два дня у наших товарищей из Москвы большой и радостный праздник — день Великой Октябрьской социалистической революции. Это и наш с вами праздник. Ибо свет Октября озарил нашу жизнь, указал Чехословакии новый, радостный и счастливый, путь. Пусть же вечно светит нашим народам звезда великой революции. Пусть крепнет наша дружба!

Нужно было видеть в ту минуту Зимний стадион древней Праги. Все встали и, взявшись за руки, долго скандировали простые, знакомые каждому, от сердца идущие слова:

— Москва! Прага! Дружба!

Потом над трибунами разразился шквал аплодисментов — неудержимый, все нарастающий. А мы стояли на льду, высоко подняв букеты алых цветов. Как хотелось в эту минуту крикнуть всем этим людям от души:

— Спасибо, братья! Мы навеки с вами.

Состязание в тот раз началось с опозданием, но никто об этом не жалел. Никто.

После сигнала судьи мы бросились вперед, введя в бой главное оружие — скорость. Наши соперники, по-видимому, не успели приготовиться к такому темпу и сразу же позволили нам создать несколько острейших моментов. Вот уже и первая шайба — в их воротах, за ней — другая. Мы выигрываем первый период со счетом 2:0.

В этих матчах из-за травм я не принимал участия как игрок на поле и, сидя рядом с тренером, мог наконец-то посмотреть на игру нашей сборной со стороны, спокойно, как зритель. Должен сказать, что, несмотря на начало сезона, на несыгранность отдельных линий (в нашу тройку, например, был подключен совсем еще молодой тогда Юрий Пантюхов, которому не доводилось играть с Шуваловым и Бабичем), команда производила очень хорошее впечатление.

Особенно понравилась мне ее игра во втором периоде — и это несмотря на то, что именно он был проигран со счетом 2:3 . Но дело в том, что в эти двадцать минут чехословацкие хоккеисты бросили на чашу весов все свое умение, всю силу воли и мастерства, желая во что бы то ни стало сравнять результат. Они рвутся вперед всей командой, поддерживаемые неистовым ревом трибун. Пражские зрители беспредельно влюблены в хоккей и не хотят видеть свою сборную проигрывающей.

— До-то-го!

— До-то-го! — несется со всех трибун клич, зовущий спортсменов вперед.

И чешские спортсмены забивают одну ответную шайбу, потом — вторую. Публика ликует. Но рано. Наши находят в себе силы забить еще одну шайбу. Хозяева поля опять уравнивают счет — 3:3. И лишь перед самым концом периода впервые введенный в состав сборной двадцатидвухлетний Иван Трегубов сильным ударом издалека снова выводит вперед свою команду. 4:3!

Напряжение второго периода, высокое мастерство нашей команды сделали свое дело. Хозяева явно устали, их боевой задор увял, а силы иссякли. После отдыха они выглядели куда слабее и одну за другой пропустили три шайбы. Общий счет поединка — 7:3 в нашу пользу. Отличная победа!

День 7 ноября мы встретили в Праге. С утра вместе с нашими товарищами по спорту, игроками чехословацкой сборной, были на демонстрации. Мы шли в колонне трудящихся, пели песни, плясали вместе с нашими новыми знакомыми — пражскими рабочими,— на мгновение забывали, что находимся не в Москве. Так все тепло, по-братски было вокруг. Потом был товарищеский обед. И хотя за столом не было ни капли спиртного, мы провозгласили тосты за наши страны, за наши народы, за наши партии.

Девятого матч в Остраве, потом в Братиславе. Оба они закончились вничью — 2:2. Хозяевам так и не удалось взять реванш.

В феврале, перед самым чемпионатом, сборная Чехословакии нанесла нам ответный визит. На этот раз в ее составе было все самое лучшее, что имела эта страна. Вернулся в строй после болезни Владимир Забродский, к прекрасно игравшему Властимилу Бубнику подключился его брат — Вацлав. Отлично проведя матч, они на этот раз добились победы со счетом 5:3. Правда, в нашей команде было много игроков второго состава.

Но вот вся подготовка закончена. 19 февраля мы вылетали в Стокгольм. Проводить нас на Внуковский аэродром столицы пришли товарищи по спорту, родные, знакомые.

— Смотрите не подкачайте!— кричит кто-то, когда мы уже шли по бетонке к ожидающему у начала взлетно-посадочной полосы самолету.

Да нам и самим очень хотелось не подкачать. Но что понимать под этим словом? Как играть? Что нас ждет? Какие они — непобедимые канадцы? Эти и многие другиевопросы волновали нас.

Один за другим поднимаются товарищи по трапу. Евгений Бабич, Михаил Бычков, Александр Виноградов, Алексей Гурышев, Павел Жибуртович, Борис Запрягаев, Александр Комаров, Юрий Крылов, Валентин Кузин, Альфред Кучевский, Григорий Мкртчан, Борис Петелин, Николай Пучков, Генрих Сидоренков, Иван Трегубов, Александр Уваров, Дмитрий Уколов, Николай Хлыстов, Александр Черепанов, Виктор Шувалов... Каждому из этих парней Родина доверила защищать свою спортивную честь. О чем они думают сейчас? Впрочем, долго копаться в этом вопросе нечего. Все мы думаем об одном: надо сыграть хорошо!

Стокгольм встретил нас не по-зимнему мягкой, почти теплой погодой. На аэродроме — десятки корреспондентов. И у каждого — десятки вопросов. Мне, как капитану команды, достается особенно:

— На какое место надеется ваша сборная?

— Мы согласны на любое, какое нам позволят занять, — отшучиваюсь я.

— Чем объяснить ваш последний проигрыш чехам?

— Хорошей игрой чехословацких спортсменов и недостаточно хорошей нашей подготовкой к матчу.

— Что вы можете сказать о канадцах?

— Только одно: мы их почти не знаем.

На следующий день одна из газет, приведя этот диалог, писала: «Русские отказываются от серьезного разговора». Мы искренне смеялись. Ну разве можно быть серьезным, когда тебе задают такие совсем несерьезные вопросы.

Разместились в очень удобной, современной гостинице «Мальме». Не успели распаковать чемоданы, как заходит наш старший тренер Аркадий Иванович Чернышев, говорит:

— Ребята, через сорок минут канадцы играют тренировочный матч со сборной Швеции. Поедем?

— Конечно! — вскричали все мы в один голос.

На специально прикрепленном к нашей делегации автобусе добрались очень быстро. Команды еще проводили разминку. Прежде всего мы обратили внимание, что трибуны для зрителей едва заполнены на одну треть. В чем дело? Мы сразу представили Москву. У нас на таком состязании, как говорится, яблоку негде было бы упасть.

— Неинтересно разве? Не любят у вас смотреть хоккей? — спрашиваем у соседа, жителя шведской столицы.

— Очень интересно. А хоккей у нас любят больше всех игр, — отвечает он. — Только билеты дорогие, не каждому они по карману, господа...

Вот оно оказывается что. Так происходит первое столкновение с капиталистической действительностью. Спорт тут тоже преимущественно для богатых.

Когда по радио объявили составы, по рядам прошел гул. Оказывается, хозяева поля выступали без целого ряда своих ведущих игроков. Гул этот перерос сначала в ропот удивления, потом восхищения, когда шведские хоккеисты, не боясь громких титулов и громкой славы заокеанских гостей, решительно бросились в атаку. Вот уже одна шайба в воротах канадцев, вторая, третья...

Только после этого кандидаты в новые чемпионы мира заиграли более активно. Нас больше всего поразило их высокое умение играть корпусом и большое искусство меткого броска. Буквально за несколько минут они забили три ответных гола. Счет стал ничейным. Но после этого шведы вновь предприняли ряд острых атак, зажали соперников в зоне и выиграли — 5:3.

На следующий день проигрыш фаворитов стал главной сенсацией. Газеты на первых полосах давали отчеты об этом поединке. Жирные «шапки» красноречиво спрашивали: «Так ли сильны канадцы?», — кричали: «Шансы национальной сборной расцениваются высоко», — предупреждали: «Канадцы темнят. Не верьте им».

Через два дня состоялось повторное состязание Канада — Швеция. Этот матч стоит того, чтобы вспомнить о нем более подробно. Он показал нам изнанку буржуазного спорта, его неприкрытый цинизм, умение не брезговать никакими средствами ради достижения цели.

Дело в том, что канадцы решили на этот раз во, чтобы то ни стало взять реванш, поднять тем самым свой престиж и нагнать страх на всех предстоящих соперников. Но игра вначале пошла не по задуманному ими плану. С первым свистком шведы бросились в атаку и, разыграв молниеносную комбинацию, открыли счет. На трибунах это вызвало, естественно, бурю восторга. Игра пошла под непрерывный аккомпанемент отнюдь не стеснявшихся в изъявлении своих чувств зрителей. Вскоре гостям удается провести ответную шайбу. Это еще более накаляет обстановку. Несколько, острых атак канадцев срывает отлично играющая защита хозяев поля. И тогда гости начинают грубить — откровенно, зло. Я видел, как один из канадцев открыто ударил противника клюшкой по спине.

Проходит несколько минут. Очередная свалка у ворот. Канадцы сбивают с ног одного из защитников и начинают... бить его коньками. Судьи наконец-то останавливают игру, удаляют двух игроков сборной Канады с поля на две минуты. Решение оправданное, даже очень мягкое. Канадцам оно не нравится. Они обступают судью, кричат на него, жестикулируют. Зрелище совершенно недостойное спортивного соревнования.

Но судья, несмотря ни на что, остается непреклонным. И тогда тренер канадцев уводит свою команду с поля в раздевалку. Это, естественно, вызывает возмущение зрителей. В течение десяти минут над стадионом стоит ни с чем не сравнимый оглушительный свист. А в это время под трибунами канадцы ведут возмутительный торг, требуя отмены решения судей. Наконец их кое-как удается уговорить. Игра продолжается. Но настроение уже испорчено — и у зрителей и у шведских хоккеистов. Может быть, в значительной степени этим объясняется, что к концу матча они фактически прекратили сопротивление и проиграли с разгромным счетом 3:12.

Кстати, эта победа породила серию высокомерных высказываний заокеанских спортсменов. Так, например, их капитан заявил представителям газет:

— После крупной победы над сборной Швеции мы не видим здесь серьезных противников и считаем, что выиграем первое место и звание чемпионов.

Согласитесь сами, что такое высказывание выглядит не очень-то скромным.

Готовясь к старту в чемпионате, мы тоже провели ряд тренировок и товарищескую встречу со стокгольмским клубом АИК. Выиграли ее со счетом 6:0. На следующий день пресса широко осветила исход этой встречи, поместив много различных фотографий и большие отчеты своих спортивных обозревателей.

«Наше первое знакомство с русскими хоккеистами,— заявляла «Свенска дагбладет», — ставит нас перед вопросом: как они могли за такой короткий срок получить такую хорошую школу? Ведь они играют в хоккей всего семь лет. Но когда дело касается русского спорта, ничему не приходится удивляться».

Еще целую неделю мы видели себя во всех газетах шведской столицы. Корреспонденты ловили нас за обедом, на тренировке, на улицах города, а какой-то особо пронырливый репортер даже умудрился заснять Павла Жибуртовича... в ванне.

Но вот, наконец, наступил долгожданный день 26 февраля — день открытия чемпионата. Он превратился в большое торжество. На Королевском стадионе Стокгольма на морозном ветру полыхали флаги восьми государств, приславших свои команды на первенство. Участников парада приветствует президент Шведского олимпийского комитета наследный принц Бертиль. Затем с речью выступает президент Международного союза хоккеистов швейцарец Фриц Краатц. Между прочим, он говорит, что участие в нынешних соревнованиях сборной команды Советского Союза делает их особо представительными и значительными.

Окончена официальная часть. И вот уже на лед вызывается первая пара: Чехословакия — Швейцария. Мы внимательно следим за игрой наших предстоящих соперников. В хорошей форме чехи. У них сильно играет боевое ядро: Властимил и Вацлав Бубники, Владимир Забродский, Бацилек, Тут. Но остальные по классу ниже своих товарищей. Это, несомненно, уязвимое место команды.

После первого периода уходим снаряжаться. В раздевалке царит сосредоточенное молчание. Ведь хорошо, правильно одеться — это тоже чрезвычайно важно для спортсмена. Нужно все подогнать так, чтобы форма и защитное снаряжение лежали удобно, чтобы ботинки были идеально зашнурованы и достаточно плотно завязаны, сообщая ноге необходимую устойчивость. Чтобы, наконец, каждая складка на форме, на носках была аккуратно разглажена. Во-первых, это избавит от каких-либо неудобств, а может быть, и от более неприятных вещей. Я, например, знаю случай, когда один очень известный игрок оделся перед матчем небрежно, не расправил носок и так натер себе ногу, что в третьем периоде не смог выйти на поле.

Но, что еще важнее, старательное одевание, любовь к своему спортивному костюму дает спортсмену необходимую психологическую окраску, создает необходимое игровое настроение. Это можно сравнить вот с чем. Вам, вероятно, приходилось в праздники надевать свой новый, самый лучший костюм. И вы сразу чувствуете себя как-то выше, торжественнее, вам хочется, чтобы каждый ваш шаг был красивым и правильным. Вот таким новым, праздничным костюмом должна быть для игрока его спортивная форма.

Я хорошо помню, как наша тройка готовилась к каждому матчу. Мы даже клюшки свои прилаживали накануне часами. Старательно обматывали изоляционной лентой, строго в тех местах, где привыкли держать руки, примеряли, правильно ли все, никогда не ленились переделать...

Иногда нас опрашивали:

— И охота вам так возиться? Ведь эти клюшки через пять минут поломаются!

Мы отвечали на это очень просто:

— Человек, который задает такой вопрос, показывает, что он не любит игру. Все в спортсмене должно быть прекрасно, все должно его настраивать на красивую игру, все должно способствовать ей...

Наш первый соперник на чемпионате — команда Финляндии. Она упорно сопротивляется, показывая грамотную и довольно жесткую игру в защите. Чувствуем, что ей явно не хватает скорости: наши нападающие все время легко обходят своих соперников. Счет забитым шайбам открывает Александр Уваров. Это ветеран нашего хоккея, принимавший участие еще в первых, самых первых, соревнованиях семь лет тому назад. Вместе со своими товарищами по команде московского «Динамо» он был первым чемпионом страны. За прошедшие годы вырос в большого мастера. Мы все знаем его как очень тонкого стратега, опытного дирижера в своей тройке.

Общий результат встречи — 7:1. Что ж, для начала совсем неплохо.

Остаемся посмотреть канадцев. Они значительно обновили состав по сравнению с тем, который выставляли на товарищеские встречи. Вызвали нового вратаря, защитника и тройку нападающих. Команда заиграла куда серьезнее и сдержаннее в смысле дисциплины. Высокая техника спортсменов, их умение вести игру на больших скоростях, отличная игра корпусом произвели на каждого из нас большое впечатление.

Нужно тут же сказать, что ни одной игры с участием канадцев мы не пропустили. Тренеры Аркадий Иванович Чернышев и Владимир Кузьмич Егоров заставляли нас изучать буквально каждого игрока этой команды, которую вся пресса называла бесспорным кандидатом в чемпионы. По утрам, собираясь вместе на технические летучки, мы докладывали о своих впечатлениях, делились мыслями и планами, сообща думали над тем, как сражаться, что противопоставить этому несомненно сильному боевому коллективу игроков.

Совершенно по-иному относились к нам канадцы. Они пришли посмотреть игру советской сборной только однажды, с шумом заняли места на трибунах и с еще большим шумом, очень похожим на демонстрацию, покинули стадион минут через двадцать. На следующий день все стокгольмские газеты поместили фотографии, запечатлевшие этот эпизод, с подписями примерно такого содержания: «Играет советская команда. Канадцы уходят со стадиона. Им нечему учиться у русских». Так афишировалось ни с чем не сравнимое высокомерие и зазнайство заокеанских спортсменов. Но эти качества еще никому и никогда не сослужили хорошую службу в спорте.

А соревнования шли своим чередом. Мы последовательно выигрывали у своих менее опасных противников: Финляндии, Западной Германии, Норвегии. Играли с ними и канадцы. Причем они всеми силами стремились добиваться как можно большего счета. У команды Финляндии, например, они выиграли с баснословным результатом — 20: =1! Газеты назвали это «психологической атакой», предпринятой против всех основных конкурентов. Что ж, в какой-то мере это было правильно и даже оказывало свое влияние на некоторых наших игроков, но об этом я еще скажу впереди.

Наконец и для нас наступила полоса серьезных, очень ответственных испытаний. Первый матч из серии трудных — со сборной Чехословакии. Сколько раз мы уже скрещивали клюшки на ледяных полях. Но то все были, по существу, ни к чему не обязывающие товарищеские состязания, а здесь — борьба за мировую корону. Как-то она сложится?

Чехи начали игру своей лучшей пятеркой. В борьбу на льду вступили Вацлав Бубник, Гут, Забродский, Данда, Властимил Бубник. Они специально ввели в первый эшелон Владимира Забродского, обычно игравшего в третьей тройке, чтобы сразу создать давление и полностью захватить инициативу.

Наши тренеры тоже нашли чем озадачить противника. На поле вышла очень сильная пара защитников Уколов — Кучевский и тройка нападающих Хлыстов — Гурышев — Бычков, славящаяся своим умением начинать игру в очень быстром темпе. Руководство решило, что этот состав сможет противостоять главной ударной силе чехов, измотать их темпом, а против менее подготовленных и уступающих основным силам игроков выступит наша первая тройка, которая, таким образом, получит возможность действовать более свободно.

Сразу же на льду разгорелся захватывающий поединок. Наша «реактивная» линия явно переигрывает своих соперников. Вот один на один с вратарем выходит Хлыстов, но шайба, с силой брошенная им, ударяется в штангу. Через минуту товарищи выводят на прорыв Алексея Гурышева. Он тоже один перед воротами и тоже — надо же, такое невезение! — бьет в штангу.

Смена составов. Теперь в атаку бросается вторая тройка. Но нас постигает неудача. Перехватив шайбу, чехи начинают контратаку из глубины. Видлак, нападающий чехословацкой сборной, неожиданно совершает бросок издали. Мимо плеча Мкртчана шайба влетает в сетку ворот.

На лед выходит наша, как ее называют, первая тройка. Стремимся изо всех сил восстановить равновесие. Наконец мне удается на большой скорости обвести двух защитников— и счет уже 1:1. Он держится до перерыва.

Второй период. Мы атакуем — и снова неудача. В один из моментов, когда игра перешла на нашу сторону, Властимил Бубник получает шайбу за воротами, резко разворачивается и проталкивает ее в сетку между штангой и коньком Мкртчана. Во многих сражениях испытанный наш вратарь допустил две непростительно грубые ошибки. Диагноз был ясен каждому: волнение. Как ток по проводам, оно передавалось всем нам, вселяя в сердца неуверенность — самого страшного врага на поле.

Вот в этот момент мы и увидели, что Мкртчан по знаку тренера покидает площадку и на смену ему выезжает с виду несколько угловатый, непроницаемо спокойный Николай Пучков. Подъехал к воротам, по-хозяйски, деловито счистил клюшкой снег с черты, и тут же — свисток.

Снова закипела борьба. Снова бросились мы в бой. Только, признаюсь, успел я подумать: «Если уж более опытный Мкртчан не выдержал, то этот и того хуже сыграет».

Чехи, ободренные удачей, снова рванулись вперед. Они хотели во что бы то ни стало закрепить успех. Казалось, что вот-вот им это удастся. С 4 метров сильно бьет по воротам Властимил Бубник, но в самую последнюю долю секунды Николай каким-то чудом отбивает шайбу. Через некоторое время отчаянным броском в ноги прорвавшемуся Забродскому наш молодой вратарь еще раз спасает команду от, казалось бы, неминуемого гола.

Спокойная, надежная, уверенная игра Пучкова вернула нам веру в свои силы. Когда раздался финальный свисток, счет был уже 5:2 в нашу пользу. Ни одной шайбы не пропустил Николай. В раздевалке ребята, отнюдь не склонные к сентиментальности, обнимали его, говорили:

— Молодец! Без тебя мы бы не выиграли!

С тех пор прошло более восьми лет. Много еще напряженных, ответственных игр провели мы с «Медвежонком», как иногда в шутку называли товарищи Николая Пучкова. Но именно тогда, в зимнем Стокгольме, увидели мы все, что он вырос в спортсмена, достойного носить имя первого вратаря страны.

Вырос? А как же он рос?

Я впервые увидел Николая в декабре 1949 года во время разминки перед матчем популярных в то время хоккейных команд ВВС и «Динамо». У летчиков тогда основным вратарем был игрок сборной страны, очень сильно выступавший X. Меллупс, его иногда подменял Н. Исаев. И вдруг — новичок.

— Не знаешь, кто это? —спросил я у сидевшего рядом со мной на трибуне Николая Сологубова.

— Нет, не знаю. Но вижу: отчаянный парень, смелый.

Действительно, это качество Пучкова сразу же всем бросалось в глаза. Он тогда еще был совсем юнцом в хоккее, а в его ворота хлестал град шайб, посылаемых такими мастерами удара, как Ю. Жибуртович, Р. Шульманис, В. Шувалов... Но Николай ни разу не отвернулся от шайбы.

Уже через несколько лет во время одной из наших заграничных поездок я спросил Пучкова, почему он выбрал для себя роль вратаря и в футболе и в хоккее. Ведь другого такого примера, пожалуй, и не найдешь. Владимир Никаноров был замечательным стражем ворот в футбол, но на хоккейном поле играл защитником. Лев Яшин одно время тоже сражался в хоккей, но предпочитал не отражать, а забивать шайбы — он был нападающим. И это понятно: ведь вратарь в каждом поединке испытывает огромное нервное напряжение. Право же, стоит отдохнуть от него зимой или летом. Но, когда я высказал эту мысль Пучкову, он ответил:

— А мне нравится. Понимаешь, очень нравится чувствовать всегда эту особую ответственность за исход каждой встречи.

Тут мы подошли к еще одной чудесной черте этого человека — его исключительной влюбленности в спорт. Еще в детстве не было, пожалуй, такого вида, который бы не перепробовал Николай. Он сражался на ринге, выступал на беговой дорожке, играл в баскетбол. Был чемпионом школы, а затем одной из московских типографий, где работал печатником. Дома до сих пор у него хранятся значки первого спортивного разряда, которые он имел по боксу, акробатике, баскетболу, и значок мастера спорта по футболу.

О его футбольной биографии тоже стоит сказать несколько слов. На протяжении нескольких лет Пучков выступал вратарем в очень сильном коллективе Военно-Воздушных Сил. Забить ему мяч было трудно. Он обладал удивительной реакцией и прекрасным чувством места, что позволяло ему доставать многие «безнадежные» мячи. Лично я был свидетелем, как в одном матче Николай отразил два одиннадцатиметровых удара!

Но, конечно, истинной стихией Пучкова стал хоккей с шайбой. Здесь в полную меру раскрылись все его замечательные спортивные качества. Здесь вовсю раскрылся его большой, самобытный талант.

Однако не следует думать, что выдающееся мастерство пришло к Пучкову само по себе. Оно, как и всякое мастерство, далось ему ценой труда. Мы, игравшие рядом с ним, лучше всех знаем это.

Современная тренировка команд мастеров длится часами. Но после каждой из них Николай обязательно просил кого-нибудь из нас — игроков армейской команды — остаться и «пошвырять» ему шайбу. Мы не отказывали. Бросали. Однажды я поработал с ним около часа и, устав, отправился в душ. Иду домой и вижу, что Пучков стоит в воротах и отбивает удары ребят из клубной команды. Ну прямо как одержимый.

— Кончай уже! — крикнул я ему.

— Не торопи. Для вас же стараюсь! — весело крикнул он.

Невероятное трудолюбие, настойчивость —вот фундамент того большого спортивного мастерства, которое он с таким блеском демонстрирует на протяжении многих лет.

В каждом спортивном поединке, сколько бы людей в нем ни участвовало, всегда отличишь одного или нескольких спортсменов, чья роль в достижении победы наиболее велика. И почти всегда в сражениях, которые вели сборная страны и команда ЦСКА, эта «особая роль» принадлежала Николаю Пучкову. Не случайно в Праге в 1959 году на очередном чемпионате ему был вручен приз лучшего вратаря мира.

Одного этого случая вполне бы хватило иному человеку для славы. А у Пучкова это лишь обычная страница большой и яркой биографии. Ведь Николай начал играть в хоккей с шайбой в 1950 году, через два года уже выступал за команду мастеров, в 1954 году стал чемпионом мира и заслуженным мастером спорта. Девятикратный чемпион Советского Союза, пятикратный чемпион Европы, дважды чемпион мира и чемпион олимпийских игр — подумайте, сколько игр за его плечами!

Мой рассказ был бы неполным, если бы я не сказал о Николае хотя бы несколько слов как о человеке, о товарище. Он всегда поражал нас всех своей неиссякаемой бодростью, душевной теплотой. Страстный любитель музыки и книг, человек, рвущийся к знаниям, — вот таков в обычной жизни лучший вратарь страны.

Да, лучший. Сейчас Николаю Пучкову 33 года. Кое-кто уже начинает поговаривать о его «старости». Мне хочется заметить по этому поводу, что уже не раз нашему спорту наносили ущерб люди, пытавшиеся определять возраст спортсмена количеством прожитых лет. Форма, тренированность, физическая подготовка — вот критерий в этой области.

Я уже давно не играю с Николаем рядом. Но мне лично кажется, что он не потерял своих лучник боевых качеств. И я уверен, что еще не раз увижу его на ледяном поле — в кипении жарких хоккейных схваток. Там, именно там, его стихия...

Вот написал еще об одном своем товарище и подумал: как летит время! Уже нужно «защищать» его от старости. А тогда, в Стокгольме, он был чуть ли не самым молодым среди нас...

Но вернемся к Стокгольму 1954 года. Итак, матч с Чехословакией мы выиграли — 5:2. Это была очень важная и очень воодушевившая нас победа.

Пресса высоко оценила наш успех. Во всех газетах было помещено заявление президента Международной федерации хоккея доктора Крааца, который сказал:

— Победа русских над сильнейшей командой Чехословакии не является неожиданностью. Я давно слежу за успехами советских хоккеистов.

Матч с Чехословакией был закончен. Наскоро помывшись, мы буквально прибежали на трибуны, чтобы посмотреть одну из центральных встреч: Канада — Швеция. Но уже на первых минутах увидели, что хозяева поля проигрывают: они избрали с самого начала явно неверную, пассивную тактику, надеясь переиграть противников в обороне. А когда пропустили несколько шайб и пытались на ходу перестроиться, было уже поздно. В итоге крупный проигрыш — 0:8.

В этом матче канадцы играли совсем по-иному, чем в товарищеских матчах: меньше откровенно грубили и больше работали. Мы увидели одно из их самых сильных качеств — умение всех без исключения игроков мгновенно переходить от нападения к обороне и наоборот. Хорошо на этот раз, не переходя рамок дозволенного, провели они силовую борьбу. Облик будущего соперника вырисовывался перед нами все отчетливее.

Через день сборная Канады выиграла у Чехословакии с «нашим» счетом — 5:2. Чехи играли сверх всяких похвал и, несомненно, добились бы лучшего результата, но их подвели вратари. Сначала Рихтер пропустил две легкие шайбы. При счете 1:3 его заменили на Калоуха. Владимир Забродский проводит еще одну шайбу.. 2:3, и спортсмены Чехословакии буквально сидят на воротах противника. Кажется, вот-вот счет будет выровнен. Но Калоух не замечает дальнего броска канадцев. Этот грубый промах надломил наших друзей, и они как-то сразу сникли. Да, велика роль вратаря в каждой игре.

В тот же день мы встречались со сборной Швеции. Нужно сказать, что хозяева поля очень серьезно готовились к игре с нами и не скрывали этого.

— Наша мечта хорошо сыграть с советской сборной,— заявил представителям печати их капитан Свен Юханссон, известный не только у себя на Родине, но и миллионам советских болельщиков. — Мы наметили себе план, по которому должны выиграть или у России, или у Чехословакии.

Нужно сразу сказать, что этот план шведские спортсмены в тот раз перевыполнили.

Встреча с «ими была для нас едва ли не самой трудной. Хорошую игру показал вратарь шведской сборной Изакссон. Он спас своих товарищей от целого града шайб. Умело организуя оборону, шведские хоккеисты очень резко встречали наших нападающих корпусом, сбивая темп. Два периода кончились безрезультативно — 0:0.

На 1-й же минуте заключительной двадцатиминутки Г. Юханссон забивает нам шайбу. И тут же начинает резко портиться погода. Сначала пошел дождь, потом повалил густой мокрый снег. Через шесть минут после начала периода судьи вынуждены остановить игру и попросить администрацию расчистить площадку: матч продолжать невозможно, — шайба застревает в сугробах.

Учитывая сложившиеся обстоятельства, шведы решают удержать счет любой ценой. Вся их пятерка сгрудилась у ворот. Стадион гудит, поддерживая своих спортсменов. В такой тяжелейшей обстановке мы ведем непрерывный штурм, а счета нет. Наконец за шесть минут до конца наша тройка разыгрывает удачную комбинацию, и Шувалов бьет в угол. Я вижу, как шайба пересекает линию ворот и, застряв в снегу, даже не доходит до сетки. Но этого вполне достаточно. 1:1 — это уже ничего. Даже хорошо.

На следующий день шведы выиграли 4:2 у Чехословакии.

Итак, оставался последний матч: СССР — Канада. Все знатоки и просто любители спорта, все игроки чемпионата, все члены судейской коллегии не сомневались в его исходе. «Победит Канада» — таково было общее мнение.

Должен со всей прямотой сказать, что и у некоторой части наших товарищей сначала царило пессимистическое настроение. Сравнивая число забитых нами и канадцами шайб, они делали вывод, что проигрыш неизбежен. Но спорт ведь, к счастью, ничего общего не имеет с арифметикой. И в каждом конкретном случае побеждает тот, кто сильнее духом и телом в данном матче.

Наши тренеры проводили в эти дни большую психологическую подготовку игроков. Участвовал в этой большой работе и я, как капитан команды и руководитель делегации.

Подготовка к матчу с канадцами велась по всем линиям. Организовывались беседы. Устраивались специальные совещания нападающих, защитников. Пригласили мы в гости Владимира Забродского, и он рассказал нам о том, как их команда выигрывала у канадцев.

— Мы били их, вы бьете нас — значит, можете побить их, вот какая задача получается, — закончил он свою беседу под аплодисменты нашей команды.

Очень правильным было и то, что в дни, предшествующие решающему матчу, тренеры регулярно вывозили команду на веселые кинофильмы, устраивали импровизированные концерты... Команде создавалось боевое, непринужденное настроение. Мне думается, большую роль сыграло и то, что ни Чернышев, ни Егоров не ставили перед нами задачи выиграть во что бы то ни стало.

— Проиграете — никто вас ругать не будет. Но играйте в полную силу, постарайтесь достойно представить наш спорт, — не раз заявляли они. И это снимало с людей чувство напряженности, расправляло крылья.

Утром в день матча в комнатах гостиницы «Мальме», занятых советскими спортсменами, звучал смех. И это было лучшим свидетельством того, что «психологическая атака» тренеров удалась.

После завтрака мы собрались на последнюю установку.

— Итак, — говорил Аркадий Иванович Чернышев, — мы решили с вами полностью использовать все недостатки канадцев и создать на поле, непривычные для них условия игры. Мы видели, что канадцы с трудом выдерживают предельно высокий темп — будем действовать на самых больших скоростях. Канадцы не любят играть в своей зоне — нужно запирать их там, атакуя все время и всей пятеркой.

Одним словом, следовало играть так, как этого не хочет противник. Нужно было озадачить его, лишить уверенности, выбить из рук инициативу.

Все это было десятки раз обговорено. Но как удастся осуществить задуманное на практике?..

Снова бой начинает тройка из команды «Крылья Советов». Она сразу же задает тон поединку. Взят такой темп, что дух захватывает. Наши игроки то и дело проскакивают вперед. Но счета нет. Вот уже одна смена состава, вторая. Канадцы так и не перешли еще ни разу по-настоящему центровой линии. Наконец на 5-й минуте Хлыстов, перехватив шайбу за воротами, точно и быстро отдает ее назад Гурышеву, тот немедленно бьет — и счет 1:0! Стадион взрывается аплодисментами. Никто не ждал такого начала.

Растет стремительность наших атак. Две шайбы подряд удается забросить мне, а перед концом периода следует очень красивая комбинация Гурышев — Бычков, и счет уже 4:0.

В раздевалке царит возбуждение. Чернышеву с большим трудом удается успокоить ребят.

— Отдыхайте,— приказывает он.— И ни в коем случае не думайте, что победа уже в кармане. Сейчас они полезут в контратаку.

Матч мы выиграли. До самого финального свистка не верили, что все идет так хорошо. Но вот игра окончена: 7:2 в нашу пользу. Победа! Победа над четырнадцатикратным чемпионом мира! Мы подбрасываем вверх клюшки, целуемся, смотрим друг на друга, не в силах поверить в свое счастье. К нам прямо на лед выбегают сотрудники советского посольства, крепко жмут руки.

Посольство — частица нашей страны на чужой земле. И рукопожатие этих людей нам кажется сейчас рукопожатием матери-Родины. Нужно отдать должное и канадцам: они первыми и очень сердечно поздравили нас. А их капитан Томас Кемпбелл заявил представителям печати тут же на стадионе:

— Советские спортсмены блестяще провели игру. Мы просто не представляли себе, что в хоккей можно так играть. Мы с большим счетом победили команду Швеции, а русские сыграли с ней вничью. Тем не менее, в решающем состязании мы оказались разгромленными. Нас поразили работоспособность русских, умение вести игру в необычайно стремительном темпе...

Пресса единодушно назвала нашу победу «сенсацией номер один». Еще бы, ведь перед началом матча по стадиону во всеуслышание передавали объявление, что переигровка СССР — Швеция за второе место назначена на следующий день... Да вот послушайте, что говорила по этому поводу «Дагенс нюхетер»:

«Перед заключительной игрой вряд ли было какое-либо сомнение в том, что Канада непременно выиграет, а команды СССР и Швеции должны будут провести еще встречу за звание чемпиона Европы. Но советская команда разрушила все эти надежды... Как могло это случиться? Дело в том, что русская команда является лучшей командой. Русские завоевали первое место благодаря своей быстроте и сыгранности».

«Переполненный стадион, — вторила ей «Моргенпостен», — явился свидетелем того, что новичок в области хоккея с шайбой СССР обращался с хоккеистами Канады, как со школьниками. Никогда еще никто не играл так замечательно в хоккей с шайбой, как СССР в матче против Канады».

Нужно ли говорить, как были мы счастливы от сознания, что достойно защитили спортивную честь своей Родины.

Кроме сенсационных заголовков и восторженных откликов, многие газеты уже в первые дни начали детально анализировать причины поражения канадцев. Очень неглупое замечание сделала «Свенска дагбладет»:

«Почему выиграли русские? Почему была побеждена команда Канады?» — спрашивала она. И сама же давала ответ: «Подобные вопросы могут ставиться сотни раз, но ответы могут быть разноречивыми… Канадская команда была единственной, которая усердно избегала учебы у своих противников в первых матчах. Канадцы вообще отсутствовали на стадионе, когда играли другие. Они наказали сами себя».

Трудно не согласиться с этим. Но, конечно, далеко не одним высокомерием канадцев объясняется их проигрыш. Все-таки главная причина была в нас- что же это за причина? Что помогло нам разгромить очень сильного и опытного противника? Давайте еще раз разберемся в этом.

Во-первых, как и было отмечено выше, правильный план борьбы на льду, навязывание противнику игры, в которой он слабее, которую не понимает и не любит. Этот план благодаря высокой игровой дисциплине был выдержан нашими спортсменами точно, почти безупречно.

Во-вторых, мы явно превосходили — и это отметили буквально все обозреватели, специалисты — остальные команды, в том числе и канадцев, в скорости. Это было нашим козырем, нашим главным оружием. К сожалению, сейчас оно заржавело. Почему? Об этом я скажу в конце книги.

Мы выиграли потому, что атакующие тройки сборной страны целиком были взяты из наших ведущих команд. Это обеспечивало абсолютную сыгранность, взаимопонимание спортсменов, доведенное до автоматизма, но отнюдь не автоматически осуществляемое, большую дружбу в каждом звене. К счастью, этот принцип комплектования команды сейчас, после ненужных экспериментов, вновь возрожден.

О тройках сборной страны 1954 года следует сказать еще немного. Каждая из них имела свой ярко выраженный почерк, не схожий ни с чьим другим. Первая тройка, армейская, имея очень надежную оборону в лице двух сильнейших защитников, располагая В. Шуваловым, умеющим прекрасно обороняться, в качестве излюбленного приема применяла контратаку из глубины с мгновенно нарастающей скоростью. Наша тройка, что особенно важно, всегда умела в ходе игры перестраивать свой тактический план.

Вот пример. В матче с канадцами в 1954 году, выйдя на поле, мы, как и было оговорено, закрыли противника в его золе, пользуясь на второй линии поддержкой защитников. Но канадцы стойко, тактически грамотно оборонялись, и мы скоро убедились в том, что лобовой штурм не принесет успеха. Стоило ли дальше тратить силы?

Нет, конечно. И тройка умышленно ушла назад, вытягивая соперников в нейтральную зону. Потом при помощи своего основного оружия — скорости— мы обыгрывали канадцев и приходили к их воротам уже с численным преимуществом. Так были забиты вторая и третья шайбы.

Вторая тройка — динамовская — очень любила играть, набирая большую скорость уже в своей зоне, атаковать широким фронтом, завершая свои усилия мощными бросками. «Крылышки», как у нас любовно называют команду «Крылья Советов», отличались безукоризненным розыгрышем сложных и неожиданных комбинаций в зоне защиты противника, выводя, как правило, на удар Алексея Гурышева, обладавшего сильнейшим броском-щелчком.

Это игровое своеобразие троек сборной давало нам колоссальное преимущество. Противник никак не мог приспособиться к нашей манере игры. Находя ключ к одному тактическому плану, он тут же вынужден был «открывать» другой.

— Когда мы встречаемся с вами, — сказал мне однажды в дружеской беседе защитник чехословацкой сборной Бубник, — мне всегда кажется, что против нас играет не одна, а три команды.

Это заявление я воспринял как высшую похвалу. И очень бы хотелось сегодня тоже видеть тройки наших ведущих команд разнообразными, со своей характерной манерой атаки, а не похожими как две капли воды друг на друга. Ибо «похожесть» — всегда следствие отсутствия творчества.

...Утро следующего дня — первое утро обладания высоким титулом чемпиона мира — нас встретило телеграммами. Первая из них была от жителя Стокгольма Брор Бюре «Здорово вы щелкнули по носу этих заносчивых канадцев, — писал он.— Восхищаюсь вами. Обнимаю как героев». В тот же день Аркадий Иванович Чернышев и я — тренер и капитан — посетили господина Бюре, выразили ему свою глубокую признательность и подарили клюшку с автографами всех игроков сборной. Это очень растрогало его.

А вечером в ярко освещенной, принарядившейся гостинице «Мальме» был устроен торжественный вечер по случаю закрытия турнира. Снова звучал Государственный Гимн Советского Союза, когда каждому из нас вручали золотые медали чемпионов мира и Европы. Не скрою, мы были очень, очень счастливы.

Потом начался концерт художественной самодеятельности. Мы исполняли свои народные русские песни. Под сводами древней гостиницы звучали канадские и чешские, шведские и немецкие мелодии. Мы пели их, взявшись за руки, чувствуя как никогда великую и объединяющую силу спорта, силу дружбы молодых и сильных сердец.

С торжественного вечера я уходил в особенно приподнятом настроении. На закрытии турнира президент Международной федерации хоккея от имени шведского короля вручил мне часы — приз «Лучшему игроку чемпионата». Они и сейчас стоят в моей комнате на самом видном месте, напоминая о прошлой славе, о том замечательном времени, когда мы завоевали большую и радостную победу. Я смотрю на них и думаю с уверенностью: они, эти часы, еще пробьют час, извещающий о том, что новое поколение советских хоккеистов вновь вернуло нашей сборной звание сильнейшей в мире.

...Все проходит. Прошли и дни чемпионата. Мы прилетели в Ленинград. Тысячи друзей пришли нас встречать в аэропорт. И первым их вопросом, хотя они уже все знали, было:

— Ну как, ребята?

Женя Бабич оглядел притихшую толпу, приложил палец ко рту и сказал доверительно:

— Знаете, товарищи, в самом деле не так уж страшен черт, как его малюют...

Дальше ему говорить не дали. Вспыхнули аплодисменты, начались рукопожатия, объятия, разговоры... Мы снова были среди тех, кто послал нас в Стокгольм, чью честь мы защищали на чужом льду, — среди простых, бесконечно близких, бесконечно любимых советских людей.

[Анатолий Салуцкий]

https://km1954.ru/article/1954_salutsky/

О том интереснейшем чемпионате написано немало. Многоопытные канадцы, считавшие, что в Европе у них нет достойных соперников, были представлены командой «Ист Йорк Лидхерст моторс», не самой сильной, однако вполне добротной, игравшей в типично канадском стиле силового давления. Дебютантов русских фавориты, естественно, в расчет не принимали. Даже перед последним матчем турнира, уже после того, как советские хоккеисты победили команду Чехословакии и свели вничью матч со шведами, заносчивые канадцы все равно нашли повод, чтобы продемонстрировать свое крайнее неуважение и пренебрежение к соперникам.

В субботу советская сборная проводила последнюю тренировку на стадионе, когда там неожиданно появились спортсмены Канады. Едва взглянув в сторону русских, на которых были надеты странные кожаные велосипедные шлемы, канадцы прошествовали мимо – на другое ледовое поле, где проходил какой‑то рядовой матч по хоккею с мячом.

Но этот прием психологического давления возымел совершенно обратное действие: на следующий день разъяренные советские хоккеисты неплохо отомстили высокомерным канадцам за унижение.

Любопытно, что спустя год, на чемпионате мира в западногерманском городе Крефельде, организованном «яичным королем» Мюнстерманом, который оборудовал искусственный каток на базе своего гигантского холодильника для хранения яиц, ситуация была уже совершенно иной. Несколько раз канадцы переносили собственные тренировки – только из‑за того, что на них приходили советские тренеры. А в ночь перед решающим матчем СССР – Канада в гостиничный номер, где жили Бобров, Бабич и Шувалов, трижды «по ошибке» вламывались то официанты с подносами, якобы перепутавшие этажи, то подгулявшие девицы в поисках кавалеров. В итоге советским хоккеистам не удалось сомкнуть глаз. Таким образом, канадцы применили классический закулисный прием из арсенала американского профессионального бокса тридцатых годов.

Однако в Стокгольме спортсмены из Страны кленового листа все еще уповали помимо своего мастерства на устрашающую силу тех легенд, которые окружали канадский хоккей. Ходили слухи о том, будто бы некоторые североамериканские игроки швыряют шайбу с такой силой, что пробивают ею борта хоккейных «коробок». Идол «профи» по прозвищу «дикий Билл» – Билл Езиницкий из «Торонто мэйпл ливз», по рассказам, перед каждым матчем брал торжественное обязательство отправить кого‑нибудь из соперников в больницу. Его отчаянной грубости подражали тысячи канадских профессионалов и любителей, в итоге каждую субботу – в игровой хоккейный день – по всей Канаде от Монреаля на востоке и до Даусона на западе, от Виннипега на юге и до Бейкер‑Лейк на севере раздавался громкий хруст костей: это последователи «дикого Билла» припечатывали свои жертвы к бортам хоккейных «коробок».

На стокгольмском чемпионате игроки «Линдхерст моторс» очень быстро доказали, что все эти слухи вовсе не являются особым преувеличением. Сначала Вик Слюс учинил небывалую в истории чемпионатов мира потасовку, скинув перчатки и набросившись на одного из противников с голыми кулаками, что по хоккейным понятиям вовсе не служит синонимом безоружности, а, совсем наоборот, создает опасность нанесения особо тяжелых травм. А затем канадцы выбили игроку команды ФРГ Эгену сразу пять зубов, после чего их деморализованные соперники в основном были озабочены тем, чтобы избежать очередного столкновения с сердитыми мужчинами из Канады, мало заботясь о судьбе шайбы.

Результатом всех этих вышеупомянутых неподтвержденных слухов и реальных фактов стало то, что в субботний вечер 6 марта, накануне матча с канадцами, апартаменты отеля «Мальме», где жили советские хоккеисты, напоминали собой лагерь русских войск, готовившихся к Бородинскому сражению: спортсмены во главе с капитаном Всеволодом Бобровым, вооружившись иголками и нитками, пытались хоть как‑то усилить свое плохонькое, нестандартное защитное снаряжение, которое, по мнению канадской газеты «Телеграмм», «выбросила бы даже самая простая университетская команда». Бобров нашил на внутреннюю сторону свитера подкладку из войлока, предохранявшую живот, а к нагруднику приделал своеобразный фартучек. Так же в преддверии ледового боя с грозными и загадочными канадцами поступили и другие хоккеисты. Павел Жибуртович, кроме того, дополнительно обшил кожей правую перчатку: перед отъездом на чемпионат во время последней контрольной игры ему сломали большой палец. Павел не мог даже зашнуровывать ботинки с коньками, – в этом ему помогал массажист Василий Иванович Аракчеев. Однако в матче с канадцами сломанный палец не помешал Жибуртовичу надежно охранять подступы к воротам.

Примерно в десять часов вечера русская хоккейная дружина улеглась спать.

А в одиннадцать часов произошло еще одно событие, особенно накалившее страсти вокруг решающего матча.

Проходившая в четыре периода по пятнадцать минут, при катастрофическом снегопаде и сильнейшей оттепели, превратившей лед в кашу, игра между командами СССР и Швеции закончилась вничью 1:1. И в результате турнирная ситуация оказалась весьма запутанной. В случае победы канадцев над советскими хоккеистами, в чем хозяева чемпионата не сомневались, предстоял дополнительный матч за золотые медали чемпионов Европы – снова между СССР и Швецией. Поэтому уже в субботу некоторые стокгольмские газеты широко разрекламировали переигровку, в типографиях были сверстаны афиши, извещавшие о ней, а устроители турнира оживленно потирали руки, предвидя неожиданную дополнительную коммерцию. Оргкомитет даже проинформировал члена Исполкома ЛИХГ Павла Короткова о том, какая часть выручки от дополнительного матча будет перечислена в фонд Советской федерации хоккея.

Но не только болельщики и зарубежные специалисты с уверенностью предсказывали победу канадцев. Были пессимисты и в составе советской делегации. Всеволод Михайлович Бобров в своей книге «Рыцари спорта», вышедшей в 1972 году, пишет так: «Но история щепетильна. Она не терпит фальши и неправды. Она требует безусловной точности в оценке действия каждого из людей.

Анатолий Владимирович Тарасов не очень верил в ту пору в команду и без Боброва и с Бобровым. В Стокгольме он был представителем Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта. Именно он накануне матча с канадцами заявил: – Надо «сплавить» матч. У канадцев нам ни за что не выиграть. Надо беречь силы для переигровки со шведами. Надо постараться выиграть хотя бы звание чемпиона Европы.

Да, все было именно так, и переставлять факты с ног на голову не стоит…

Единственным человеком, который от начала и до конца занимал непоколебимую, мужественную и решительную линию, был старший тренер нашей сборной, заслуженный мастер спорта, ныне заслуженный тренер СССР Аркадий Иванович Чернышев».

Но поскольку, как пишет Всеволод Михайлович Бобров, «история щепетильна», то сразу, со всей ясностью и определенностью необходимо сказать следующее: никаких объективных доказательств того, что Тарасов действительно сделал такое малодушное и непатриотичное предложение, не существует. Предложение капитулировать перед канадцами, «сплавить» матч из уст Анатолия Владимировича не слышал никто.

Прошло уже три десятилетия, и, хотя живы почти все участники тех событий, история, произошедшая поздним субботним вечером на пятом этаже отеля «Мальме», выглядит в достаточной мере запутанной. Тренеры сборной Чернышев и Егоров вспоминают, что к ним пришел Мякинъков, который высказал мысль о «сбережении сил» для переигровки со шведами, ссылаясь на Тарасова. Сам Мякиньков этого не подтверждает и говорит, что Тарасов вовсе тут был ни при чем: к сборной команде его не допускали. Одного из непосредственных свидетелей – радиокомментатора Вадима Синявского уже нет в живых… Павел Коротков, Александр Новокрещенов, Сергей Савин и переводчик Спорткомитета Роман Киселев, которые были в Стокгольме‑54, не говоря уже о членах сборной команды, тоже не могут припомнить, чтобы Тарасов говорил кому‑либо из них нечто подобное. «Разговоры такие ходили, но я непосредственно от Тарасова этого не слышал», – говорит каждый из них. И вообще всю эту запутанную историю не стоило бы ворошить совсем, если бы в вышеприведенной цитате из книги Боброва, Анатолию Владимировичу Тарасову не предъявлялось бы весьма серьезное, очень обидное и необоснованное фактами обвинение.

Но зато абсолютно соответствует истине тот факт, что старший тренер Аркадий Иванович Чернышев твердо и непоколебимо верил в победу над канадцами. Чернышев наотрез отказался созывать бюро делегации для обсуждения проблемы «сбережения сил» и произнес свою ставшую крылатой фразу: «Не будите Боброва!» А наутро собрал команду в большом номере руководителя делегации Мякинькова и прочитал трехстрочную заметку из свежего номера газеты «Правда», где кратко говорилось о том, что советские хоккеисты сыграли вничью со шведами 1:1 и что им предстоит матч с командой Канады.

– Видите, какая маленькая, осторожная заметка? – спросил старший тренер игроков. – Дома в нашу победу над канадцами, видимо, боятся верить. А мы выиграем!

На том собрании Аркадий Иванович Чернышев, обычно спокойный и невозмутимый, предстал перед своими подопечными в непривычно возбужденном состоянии. Не называя ни имен, ни фамилий, он сообщил им, что существует мнение «сберечь силы» в матче с канадцами, чтобы наверняка выиграть повторный матч со шведами и стать чемпионами Европы. Всеволод Бобров, а вслед за ним вся команда дружно возмутились, категорически заявив: – Будем сражаться с канадцами только за победу!

Шведский клуб АИК, который перед чемпионатом в товарищеском матче крупно проиграл сборной СССР, подарил советским хоккеистам большую хрустальную вазу, стоявшую в номере Мякинькова. Борис Васильевич, видимо, в одобрение слов Чернышева протянул ему эту вазу. Однако старший тренер под веселый смех всей команды сказал: – Вот когда мы выиграем у канадцев, ты наполнишь эту вазу шампанским и будешь угощать всех ребят.

Как тренер Аркадий Иванович Чернышев всегда славился тем, что придавал большое значение защитным функциям. Эту тактику нельзя назвать оборонительной, поскольку Чернышев огромное внимание уделял и нападению. Однако принципиальное отличие его тренерской концепции от идеи Тарасова состояло в том, что Аркадий Иванович не позволял защитникам чрезмерно активно подключаться к атаке и требовал от них всегда встречать противника на синей линии, чтобы не допустить его неожиданных прорывов. Зато крайние нападающие, наоборот, получали возможность все время находиться на острие атаки, редко возвращаясь в свою зону. Достойно восхищения то, что, несмотря на огромные перемены, произошедшие в мировом и советском хоккее с шайбой за минувшие три десятилетия, тактика игры московского «Динамо» явственно сохранила тенденции, заложенные Чернышевым. Это служит еще одним примером, иллюстрирующим творческое разнообразие советской школы хоккея, которая отвергает унификацию игрового почерка ведущих команд, как это происходит, например, в Канаде, где повсюду доминирует принцип силового давления и вбрасывания шайбы в зону противника.

Но в тренерских концепциях Чернышева и Тарасова было еще одно коренное различие – уже не тактическое, а, скорее, педагогическое. Анатолий Владимирович, как уже говорилось, являлся приверженцем «колхозного хоккея», требовал от игроков равного самопожертвования. Чернышев – принципиальный противник такого подхода. Ему принадлежат такие слова: – Я не помню случая, чтобы Бобров поймал шайбу на себя. Меня в то время это устраивало. Тарасов, чтобы компенсировать другие хоккейные качества, сам ложился под шайбу и требовал этого от других. Но если бы Всеволод лег под шайбу… Для меня Бобров был дороже. В него попадет шайба – он выбудет из игры, а это для команды большая потеря. Это заставляло меня не требовать от Боброва таких действий. Позже я и Александра Мальцева никогда не выпускал на поле, если команда играла в меньшинстве, вчетвером против пятерых. Мальцев не для этого создан. Он умница, его надо использовать, когда у противника четыре человека. Зачем же таких хоккейных «генералов», как Бобров или Мальцев, пускать в пехотную атаку?

Это особое внимание к каждому талантливому игроку помогло Аркадию Ивановичу Чернышеву сплотить сборную команду накануне стокгольмского чемпионата мира, а приверженность принципам классического хоккея обеспечила сборной СССР блестящую победу над знаменитыми канадцами.

К тому же пятью годами раньше Аркадий Иванович Чернышев уже приезжал в Стокгольм – вместе с Коротковым он был наблюдателем на чемпионате мира 1949 года по хоккею с шайбой – и многое приметил своим внимательным взглядом. Кроме того, в отличие от высокомерных канадцев, игнорировавших тренировки и матчи советской сборной, Чернышев и Всеволод Бобров не пропустили ни одной игры с участием североамериканцев, тщательно изучая их стиль. В результате на свет появилась такая блестящая тактическая схема игры, благодаря которой уже в первом тайме судьба матча была решепа.

Канадцы сразу ринулись в атаку, используя свою неизменную тактику силового давления, которая всегда приносила им успех в матчах с европейскими командами. Завладев шайбой, они старались побыстрее вбросить ее в зону советской сборной, куда устремлялись сразу три форварда: один шел на жесткое столкновение с защитником, второй должен был подбирать шайбу, а третий в это время уже крутился на «пятачке» и «замыкал» дальнюю штангу, в полной готовности подправить адресованную ему шайбу в ворота. Однако советские хоккеисты в отличие от других европейцев, которые в панике всей командой бросались спасаться от всегда мощного штурма канадцев, сохраняли выдержку: крайние нападающие сборной СССР не торопились приближаться к своим воротам. И как только наши защитники на миг завладевали шайбой, немедленно следовал пас в центральную зону. Этим пасом как бы «отрезались» сразу три игрока канадцев, находившихся в это время в зоне советской команды, а потому наши форварды без помех втроем на огромной скорости мчались на двух канадских защитников – это был мощный перевес.

И уже в первом тайме именно с помощью такой тактики сборная СССР забросила соперникам четыре «сухих» шайбы‑близнеца!

Член исполкома ЛИХГ Павел Михайлович Коротков сидел в почетной ложе неподалеку от короля Швеции Густава IV, наследного принца Альбрехта и дипломатического корпуса шведской столицы. Разгромный счет, сокрушительная катастрофа, которая на глазах у 16 726 зрителей, собравшихся на Королевском стадионе, постигла непобедимых канадцев в игре с дебютантами чемпионатов мира, произвела ошеломляющее впечатление на сиятельных персон и послов многих стран мира. Как и в Англии 1945 года, как на Олимпиаде в Хельсинки, спорт снова способствовал тому, что авторитет СССР, страны, способной создать такую дружную и могучую команду, еще более возрос.

На следующий день газета «Оттава джорнэл» отчаянно восклицала: «Унижение нации! Национальное бедствие! Член парламента угрожает кризисом в палате общин!» А газета «Монреаль стар» писала: «Игравшая с большим подъемом русская команда дала разнервничавшимся канадцам урок в умении владеть клюшками, бегать на коньках и точно распасовывать шайбу… Русские изучили за восемь лет все приемы игры, которые считались монополией канадцев». А «Глоуб энд мэйл» добавляла: «Динамовцы играли безупречно. Точность их передач особенно бросалась в глаза по сравнению с беспорядочной раскидкой канадцев».

Накануне матча в одной из шведских газет появилась памятная карикатура, изображавшая канадского защитника верзилу Боба Чэпмена, который давал урок хоккея маленькому Всеволоду Боброву, сидевшему за ученической партой. Однако в действительности все получилось наоборот. И часы под стеклянным колоколом – приз лучшему нападающему чемпионата, который шведские журналисты приготовили для канадца Моу Бэйланда, был вручен капитану советской команды Всеволоду Боброву, единодушно признанному лучшим форвардом чемпионата.

И что осталось от недоступности канадцев! Они выпрашивали у советских хоккеистов клюшки с автографами, а тренер «Линдхерста» почти всю ночь просидел в номере советских наставников, сокрушаясь по поводу разгромного поражения.

Шведская газета «Морген тиднинген» так подвела конец многолетней монополии канадцев: «Прошло время, когда Канада могла присылать на первенство мира банду летчиков, мойщиков автомобилей или водителей автобусов для состязания со Старым Светом». Правда, корреспондент этой газеты, в принципе высказавший весьма справедливую мысль, в частностях был неправ: шесть игроков осрамившейся команды «Линдхерст моторе» были… пожарниками, что, впрочем, не помогло им погасить победный пыл советской сборной.

Но уже 8 марта, на следующий день после победы русских, канадцы всерьез заговорили о направлении в СССР так называемых скаутов, иными словами, разведчиков спортивных талантов, а если говорить точнее, то специалистов по «хоккейному шпионажу». А уже 11 марта, то есть спустя четыре дня после окончания чемпионата, президент Канадской любительской хоккейной ассоциации (КАХА) У. Джордж заявил: «Ввиду огромного интереса, проявляемого общественностью к русским хоккеистам, приезд их в Канаду был бы неплохим мероприятием с финансовой точки зрения. Мы и раньше обсуждали проект приглашения европейских команд, но тогда это не сулило никакой финансовой выгоды».

На конгрессе ЛИХГ в Цюрихе советские представители занимали скромные позиции, не вызывая никаких других эмоций, кроме настороженности и любопытства. А на конгрессе в Стокгольме все волшебно переменилось: они оказались в центре внимания. Хоккейный авторитет вырос небывало, именно группа англичанина Ахерна, швейцарца Краатца и шведа Эклева, которая поддерживала в ЛИХГ линию на расширение контактов с Советским Союзом, возобладала в этой влиятельной международной спортивной организации. И когда советские представители заявили, что хотели бы в 1957 году провести чемпионат мира в Москве, это встретило всеобщее одобрение. Делегаты Австрии, уже подавшие заявку на этот год, добровольно сняли свое предложение, понимая, что тайное голосование несомненно сложится в пользу Советского Союза.

И наконец, нельзя не сказать о более широком резонансе, который вызвала победа советских хоккеистов. Канадская газета «Глоуб знд мэйл», придя в себя от шока после сокрушительного поражения, вскоре написала: «В свою очередь нам следует пригласить следующей зимой московское «Динамо» в Канаду. А почему бы не пригласить и русских шахматистов и русских артистов балета? Давайте же устраивать больше спортивных соревнований и укреплять культурные связи. Этот путь ведет к миру и дружбе».

И Всеволод Бобров и Анатолий Тарасов были в Стокгольме‑54. Один – капитаном советской сборной команды, другой – туристом. Именно здесь решался их принципиальный спор о понимании коллективизма в спорте, о «солистах и статистах», о том, в какой мере лучшему форварду следует принимать участие в обороне. Красивой победой со счетом 7:2 Всеволод Бобров, признанный лучшим хоккеистом чемпионата, решил спор в свою пользу.

И в этой связи особый интерес представляют слова канадского посланника в Швеции. Дипломат, видимо, прекрасно разбирался в хоккее. И хотя он, конечно же, понятия не имел о дискуссиях вокруг «игры на Боброва», которые вел Тарасов, тем не менее именно посол Канады в Швеции господин Мэтьюз, этот «человек со стороны», высказал весьма здравый аргумент в пользу концепции Боброва и Аркадия Чернышева. Отбросив осторожность, характерную для дипломатического лексикона, господин Мэтьюз решительно, заявил: – Канадцы играли очень хорошо и чисто, что, впрочем, характерно для обоих противников. Тем не менее их явно переигрывали. Русские чрезвычайно быстры в отрыве, а тактика оставления игрока на голубой линии в полной готовности к рывку вполне оправдала себя.

В Стокгольме‑54 на острие атаки, на вершине эмоционального взлета всей команды неизменно находился Всеволод Бобров. Он получил полную свободу действий от старшего тренера. «Лучший бомбардир Бобров был освобожден от иных забот, кроме одной – быть душой всех комбинаций и забивать, забивать шайбы», – так вспоминал впоследствии А. И. Чернышев. Не стесненный задачами оборонительного характера, Бобров виртуозно исполнял хоккейную эквилибристику, как говорится, на носу у вратаря канадцев.

Он сам стал лучшим в мире и его команда стала лучшей в мире! Нужны ли здесь комментарии и рассуждения о «солистах и статистах» спустя четверть века?

Так завершился очный спор между тренером Тарасовым и хоккеистом Бобровым. Спор, который продолжался еще много лет заочно, когда оба этих незаурядных талантливых человека руководили лучшими хоккейными командами страны. И в этом бесконечном споре заключалась одна из самых сильных сторон нашего спорта – возможность высказывать и на практике отстаивать свою точку зрения, что в конечном счете очень благотворно отражается на развитии советского спорта в целом.

[Александр Палладин]

https://km1954.ru/article/1954_palladin_2/
65 лет назад случилось эпохальное событие, с которого ведут отсчёт встреч отечественных мастеров хоккея с шайбой с родоначальниками этого вида спорта. О том, как оно освещалось у нас, можно прочитать в подшивках старых газет и журналов, в мемуарах и книгах наших соотечественников. Но вот как то же событие и то, что ему предшествовало и сопутствовало, выглядит в изложении замечательного канадского публициста, автора книги «Война на льду» Скотта Янга…

В 1954 году представлять Канаду на очередном первенстве мира по хоккею доверили команде из пригорода Торонто «Линдхерст Моторз». Замечу: далеко не лучший любительский коллектив в Стране кленового листа того времени (профессионалы в те годы в международных соревнованиях не участвовали). Клуб «Линдхерст Моторз» принадлежал местному автомобильному дилеру и выступал во втором дивизионе хоккейной ассоциации провинции Онтарио, где в те времена (цитирую автора книги «Война на льду») «играли те, кто любил хоккей и играл неплохо, но недостаточно хорошо, чтобы зарабатывать таким образом деньги… Ящик пива (после игры — А. П.) да фирменная куртка с эмблемой команды в конце сезона — примерно так это выглядело».

Книга Скотта Янга «Война на льду»

Как бы то ни было, хоккею игроки «Линдхерст Моторз» отдавали всё свободное время. Многие из них проводили на ледовой площадке вечера напролёт и частенько там же, не снимая коньков, ужинали. А по воскресным утрам полицмейстер не раз гонял их с катка: дескать, слишком шумите, на вас прихожане местной церкви жалуются…

Для полноты картины воспроизвожу картину канадской действительности той поры в описании Янга: «Зарплата в сто долларов в неделю считалась приличной… Только немногие счастливчики тогда имели машину, большей частью подержанную, а телевидение в Канаде появилось лишь годом раньше… В Соединённых Штатах сенатор Джо Маккарти вёл неустанную охоту на коммунистов… В НХЛ было всего лишь шесть клубов, и немало отличных хоккеистов, которые сегодня стали бы “звёздами” профессионального хоккея, были вынуждены прозябать в командах низших лиг».

Весной 1953 года клуб «Линдхерст Моторз» проиграл решающий матч за звание чемпиона лиги Senior B. Тем не менее именно этой команде выпал шанс лететь через год в Стокгольм. Дело в том — опять сошлюсь на Скотта Янга, — что «она оказалась лучшей канадской командой, готовой ехать» на мировой чемпионат. Впрочем, поначалу это в Канаде никого не беспокоило: родоначальники хоккея побеждали в 15 из 18 чемпионатов мира, в которых участвовали до 1954 года.

Не вняли канадцы и Рудольфу Коку, президенту шведского хоккейного клуба, в конце 1953 года приезжавшего в СССР. По его словам, всего за семь лет «русские так освоили эту игру, что прошли те времена, когда канадцы могли посылать в Европу кого попало в уверенности, что они всё равно победят». В Стране кленового листа его предостережение пропустили мимо ушей: мол, чего ещё ждать от руководителя клуба, проигравшего все три матча в нашей стране, — и 22 января 1954 года перед отъездом «Линдхерст Моторз» в Европу в газете «Глоб энд мейл» появилась заметка «Тренер “Линдхерст” утверждает, что его команда завоюет звание чемпиона мира».

Прибыв в Старый свет, по дороге в Швецию посланцы Страны кленового листа сыграли серию товарищеских матчей во Франции, Италии, Швейцарии и Германии. В первом из них — против сборной соотечественников, выступавших в английской хоккейной лиге, — канадцев ждал тройной сюрприз: невиданная, в 15 тысяч человек, толпа зрителей (на родине они редко когда собирали хотя бы пару тысяч болельщиков), разгромный счёт — 2:11 и… пиво, которое подавали вместо воды на скамье штрафников. Не привыкшим к подобной роскоши игрокам «Линдхерст Моторз» это так пришлось по душе, что под конец двое из них чуть не подрались… за право подвергнуться удалению.

За неделю до чемпионата мира канадцы приехали в Швецию, где провели два товарищеских матча со второй сборной этой страны. Сперва они потерпели неудачу — 5:6, но затем взяли убедительный реванш — 12:3, вызвав шквал критики со стороны шведских СМИ. Такого результата гости добились, по определению газеты «Свенска дагбладет», «с помощью грязных приёмов». «Шокирующим» назвал поведение канадских хоккеистов и комментировавший эту встречу корреспондент московского радио.

Иную реакцию шведской прессы вызвала советская сборная, тоже загодя прибывшая в Швецию и тоже сыгравшая несколько тренировочных матчей с местными командами: ею шведские журналисты восторгались. Наши, поясняет Скотт Янг, «играли в более чистый хоккей, вели себя вежливо и, в отличие от канадцев, охотно общались с журналистами». «СССР победил в области пропаганды, причём в самый мрачный период “холодной войны», вторит Янгу канадский блогер Карстен в статье, посвященной 60-летию хоккея в нашей стране.

26 февраля первенство мира, наконец, стартовало.

Скотт Янг


Титульный лист книги «Война на льду» с дарственной надписью автора

Соревнования с участием сборных Канады, СССР, Чехословакии, ФРГ, Финляндии, Швейцарии, Норвегии и хозяев турнира, выигравших чемпионский титул годом раньше, проходили в один круг по формуле «каждый с каждым». Сразу же стало понятно: главные претенденты на победу — канадцы и мы. Поначалу обе команды шли ноздря в ноздрю, повергая соперников почти с одинаковым счётом: родоначальники хоккея разгромили швейцарцев — 8:1 и норвежцев — 8:0, а сборная СССР победила финнов — 7:1 и тех же норвежцев — 7:0.

Затем, однако, канадцы в пух и прах разделали действующих чемпионов мира — шведов (8:0), заставив местную прессу «благодарить судьбу за то, что они прислали не сильнейших своих хоккеистов». Советская же сборная стала сдавать, не без труда одолев немцев — 6:2, которым «Кленовые листья» впоследствии накидали всё те же восемь шайб, пропустив лишь одну.

Потом наши и канадцы с одинаковым счётом 5:2 победили команду ЧССР, зато швейцарцев мы едва пересилили (4:2). По подсказке канадского тренера Грега Карри наши соперники применили тактику, в баскетболе именуемую прессингом по всему полю, а в хоккее — форчекингом (от английского слова forechecking), и это выбило сборную СССР из колеи, нарушив её комбинационную игру.

Тем временем «Кленовые листья» учинили разгром финнам. Те играли настолько безвольно, что уже к концу первого периода безнадёжно отстали — 0:7. В перерыве Грег Карри решил объясниться с финским коллегой: — Мы не собираемся вас унижать, просто хотим помочь нашему лучшему форварду Мо Гэйленду установить рекорд заброшенных шайб. — Да нам всё равно, сколько вы забьёте, — признался финн. — Только не применяйте те же приёмы, как в игре с немцами , а то я сегодня с трудом уговорил ребят выйти на лёд….

В конце концов финны потерпели сокрушительное поражение (1:20), причём семь шайб — столько же, сколько в предыдущих пяти матчах вместе взятых, — забросил Мо Гэйленд. Таким образом, к заключительной встрече со сборной СССР канадцы подошли с шестью победами из шести возможных.

Наши же в предпоследней игре споткнулись. Камнем преткновения для сборной СССР стали шведы. Их матч состоялся 5 марта в присутствии рекордного для чемпионатов мира числа болельщиков. Шестнадцать тысяч заняли все сидячие места на трибунах, и ещё две тысячи зрителей смотрели игру стоя.

Встреча проходила на открытом стадионе с искусственным льдом, из-за дождя превратившегося в снежную кашу. («Это всё равно, что кататься на коньках по овсянке», — скажет потом один из наших хоккеистов). Дождь, впрочем, вскоре прекратился, но повалил снег, лишивший нашу сборную главного козыря — скорости.

Впрочем, и у шведов игра в такой обстановке не клеилась. В результате первые два периода завершились при счёте 0:0. Но едва начался заключительный отрезок матча, как хозяева поля забросили шайбу. Отыграться отечественным хоккеистам удалось лишь за пять минут до финального свистка. 1:1, и агентство «Канадиан пресс» возликовало: «Кленовые листья” — без пяти минут чемпион», — ибо теперь им было достаточно свести решающую встречу с нашей командой вничью. В пользу такого прогноза говорила и заметная разница в соотношении заброшенных и пропущенных шайб: 57:5 у канадцев (15 голов было на счету Мо Гэйленда), а у сборной СССР — лишь 30:8.
Линдхерст Моторз

Команда "Линдхерст Моторз", выступавшая под флагом сборной Канады на чемпионате мира 1954 года

Того же мнения были хозяева чемпионата. Наутро в кассах Королевского стадиона, на льду которого проходило первенство мира, открыли продажу билетов на дополнительный матч Швеция—СССР за звание сильнейшей команды Старого Света (в те времена в ходе подобных турниров чемпионов мира и Европы определяли отдельно, и в случае проигрыша наших канадцам мы и шведы набирали одинаковое количество очков, что потребовало бы переигровки). А в одной из шведских газет поместили карикатуру, изображавшую советского хоккеиста студентом, внимающим канадцу в профессорской мантии.

Сдержанно оценивала шансы нашей команды в игре с канадцами и отечественная пресса. О телевизионных трансляциях из-за рубежа у нас тогда и не помышляли, а радиорепортажи Вадима Синявского из Стокгольма были доступны не каждому, так что главным источником информации для миллионов советских людей была печать. Помню, как по дороге на каток на Чистых прудах я, взобравшись на обледенелый сугроб, читал на одном из газетных стендов корреспонденцию из шведской столицы с прогнозом о том, что вслед за матчем с канадцами сборной СССР, скорее всего, предстоит переигровка с «Тре крунур».

Как со временем выяснилось, неспокойно было на душе и у наших хоккеистов. Из книги Анатолия Салуцкого «Всеволод Бобров»: «В Стокгольме спортсмены из Страны кленового листа всё ещё уповали… на устрашающую силу легенд, окружавших канадский хоккей. Ходили слухи о том, будто бы некоторые североамериканские игроки швыряют шайбу с такой силой, что пробивают ею борта хоккейных коробок». В результате, пишет Салуцкий, «накануне матча с канадцами апартаменты отеля “Мальме”, где жили советские хоккеисты, напоминали собой лагерь русских войск перед Бородинским сражением: спортсмены во главе с капитаном Всеволодом Бобровым, вооружившись иголками и нитками, пытались хоть как-то усилить своё плохонькое, нестандартное защитное снаряжение, которым, по выражению канадской газеты “Телеграм”, “побрезговала бы даже самая захудалая университетская команда”. Бобров нашил на внутреннюю сторону свитера подкладку из войлока, предохранявшую живот, а к нагруднику приделал своеобразный фартучек».
Аркадий Чернышев

"Совет в Филях" - сборная СССР.

О том же впоследствии рассказал Аркадий Иванович Чернышёв. Он, в частности, вспоминал, как руководитель нашей сборной Борис Васильевич Мякиньков предложил «поберечь силы перед неминуемой переигровкой со шведами», поскольку, мол, канадцев не одолеть. «Должен со всей прямотой сказать, что и у некоторой части наших товарищей сначала царило пессимистичное настроение, — засвидетельствовал в своей автобиографии "Самый интересный матч" капитан советской ледовой дружины Всеволод Бобров.

— «Сравнивая число забитых нами и канадцами шайб, они делают вывод, что проигрыш неизбежен. Но спорт, к счастью, ничего общего с арифметикой не имеет. И в каждом конкретном случае побеждает тот, кто сильнее духом и телом в данном матче».

Впрочем, канадских хоккеистов перед решающим матчем тоже охватила нервозность.

— «Накануне вечером тренерам не пришлось загонять нас в постели: все легли задолго до отбоя», — вспоминал в разговоре с Янгом нападающий Джон Петро. — «Выспаться-то мы выспались, но назавтра нас всё равно было не узнать — так мы мандражировали. Мы ведь видели русских в игре и на тренировках, убедились в их высоких скоростных качествах и выносливости. А тут ещё отовсюду неслось: вы должны победить, вы должны победить!»...

— «Нервы были натянуты до предела», — вторил одноклубнику Мо Гэйленд. — «Мы ведь бились за свою страну. Многие в нашей команде впервые очутились в такой ситуации и не понимали, что надо было просто выйти на лёд и сделать привычную работу... Чтобы разрядить обстановку, я рассказал анекдот. В ответ — гробовая тишина, никто даже не улыбнулся».

И вот результат: на шестой минуте Алексей Гурышев, а на двенадцатой — Виктор Шувалов забросили канадцам две лёгкие («детские», по выражению тренера «Кленовых листьев») шайбы.

— «Я был на льду в тот момент, когда наш вратарь пропустил первую шайбу», — продолжил свой рассказ Петро. — «Я глазам своим поверить не мог: Локхарт столько раз выручал нас в предыдущих матчах, а тут словно окаменел…»

Да что там Локхарт!

— «Даже наиболее шустрый наш игрок не поспевал за самым тихоходом-русским», — поделился со Скоттом Янгом центрфорвард Эрик Унгер.
Оттава джорнэл

Материал из газеты «Оттава джорнэл».

Гири к ногам его соотечественников, констатировал Янг, подвесила обстановка, царившая тогда за океаном:

«То был первый — но не последний — случай, когда перед игрой с русскими канадская хоккейная команда была взвинчена до предела, причём сами русские никакого отношения к этому не имели. Поступавшая в Стокгольм по телефону, телеграфу и дипломатической почтой реакция канадской общественности и прессы представляла собой густую смесь антикоммунизма и всякой чуши, присущей североамериканцам 1950-х годов».

«Оттава джорнэл» тоже сочла, что причиной разгромного поражения родоначальников хоккея шайбой от новичков стал охвативший канадцев массовый психоз:

«Мы попали в донельзя политизированную обстановку, хотя мы не политики, а хоккеисты», — сетовал Карри.

На восемнадцатой минуте матча Бобров, как канадцы ни пытались его нейтрализовать, прорвался сквозь заслон дюжих соперников и забросил третью шайбу, а за 25 секунд до свистка на перерыв Михаил Бычков довёл счёт до 4:0. «Переполненный стадион», — говорилось наутро в корреспонденции из Стокгольма, опубликованной норвежской газетой "Моргенпостен", — «стал свидетелем того, что хоккейный новичок обращался с канадцами как со школьниками». «Русские преподали канадцам урок владения клюшкой», — признала и «Оттава джорнэл»:

Во втором периоде Мо Гэйленд размочил счёт, но в ответ канадцы получили ещё три шайбы, заброшенные всё тем же Шуваловым, а также Валентином Кузиным и защитником Альфредом Кучевским. Свисток об окончании второго периода, и на табло — 7:1 в пользу сборной СССР.
СССР-Канада

Финальный поединок между сборными СССР и Канады.

Концовка матча прошла в яростных атаках «Кленовых листьев». Об умении канадцев вести борьбу до конца я уже упоминал — как и об их драчливости. В том матче обе эти черты проявились сполна.

— «Судья перестал обращать внимание на нарушения правил нашими игроками», — признал Грег Карри в интервью Скотту Янгу. — «Мы то и дело сбивали русских с ног, но арбитр словно этого не замечал, лишь дважды удалив наших».

Советская сборная стойко оборонялась, но одну шайбу всё-таки пропустила. Зарядил дождь, лёд превратился в кашу, и тут нашим хоккеистам пригодились футбольные навыки: они стали пасовать шайбу не только клюшками, но и коньками, ещё и этим застав соперников врасплох.

И вот, наконец, финальный свисток. 7:2, победа! Неофиты хоккея с первой попытки завоевали корону чемпионов мира и Европы.

Кроме того, капитан нашей сборной был признан лучшим игроком чемпионата, хотя по количеству заброшенных шайб заметно отстал от Гэйленда.

Как положено, по окончании матча команды выстроились друг против друга. Вышел на лёд и Грег Карри. Он встал рядом с капитаном канадцев Томом Кэмпбеллом и, когда вверх по флагштоку пополз серпасто-молоткастый стяг, угрюмо выдавил из себя:

— «Домой нам лучше не возвращаться…»

А в ответ на телефонный звонок корреспондента «Торонто телеграм» Карри произнёс:

— «Сегодня худший день в моей жизни: мне пришлось, стоя под дождём, смотреть, как поднимают русское знамя…»

Скотту Янгу тренер «Линдхерст Моторз» позже признался:

— «В раздевалке многие наши ребята плакали, коря себя за то, что подвели свою страну».

На следующий день сборная СССР вернулась домой, где их встретили с подобающими почестями.

Бобров шарж

Дружеский шарж на лидера советской сборной Всеволода Боброва в шведском журнале.

1954 год вообще был на редкость удачным для советских спортсменов. В феврале наши лыжники, как и хоккеисты, впервые приняв участие в первенстве планеты, завоевали больше всех золотых медалей — четыре. Затем Борис Шилков, Олег Гончаренко и Евгений Гришин заняли весь пьедестал почёта на чемпионате мира по конькобежному спорту, а через несколько дней такого же триумфа добились Лидия Селихова, Римма Жукова и Софья Кондакова. Летом же на чемпионате мира по спортивной гимнастике 11 (!) раз звучал гимн СССР в честь побед дебютантов этих соревнований — наших спортсменов, ставших лучшими как среди мужчин, так и женщин. Тогда же советские штангисты впервые опередили на мировом первенстве извечных соперников — американцев как в командном зачёте, так и по количеству высших наград.

И ещё несколько слов о триумфальных дебютах отечественных атлетов в том самом 1954 году. Наши силачи трижды поднимались на высшую ступень пьедестала почёта на чемпионате мира по вольной борьбе, 11 золотых медалей привезли с первенства планеты наши стрелки, а Владимир Куц первым из советских легкоатлетов стал лучшим в Европе в беге на 5000 метров. Наконец, наши спортсмены, дебютировав в знаменитой Королевской регате Хенли, победили в трёх видах соревнований по академической гребле, а в сентябре там же, в Великобритании, московский «Спартак» вырвал победу — 2:1 у футболистов лондонского «Арсенала».

Итоги же хоккейного первенства, пишет автор «Войны на льду», «вызвали беспрецедентный шум» за океаном. «Если проигрыш звания чемпионов мира американцам в 1932-м и четыре года спустя англичанам был приемлем, — поясняют авторы «Красного штурма», — то поражение от Советов сочли непростительным». Тех, кто норовил превратить хоккей в войну на льду, с головой выдала «Торонто стар»: «Жаль, что наши проиграли, лишив нас шанса поставить коммунистов на место». Владелец профессионального клуба «Торонто Мейпл Лифс» Конн Смайт даже грозился по окончании очередного сезона в НХЛ отвезти свою команду в Советский Союз, чтобы «показать русским, где раки зимуют». С него станется, заметил по этому поводу хозяин «Нью-Йорк Рейнджерс» Фрэнк Буше: оказавшись в СССР, Смайт, ветеран обеих мировых войн, чего доброго, затеял бы новую...

Как бы то ни было, заключают братья Фости, «хоккей навсегда изменился. Русские вступили в эту игру, чтоб побеждать».

Двадцать пять лет спустя ведущая канадская газета «Глоб энд мейл» поместила пространную статью с заголовком под стать некрологу: «В тот чёрный день в Стокгольме…». В ней — смесь непреходящего удивления («у русских в ту пору не было ни одного искусственного катка»), ностальгии и горечи («Линдхерст» стала первой командой родины хоккея, которая встретилась с русскими, и первой, которая им проиграла»).

По свидетельству «Глоб энд мейл», побеждённые боялись возвращаться домой: там их ждали разочарованные болельщики и норовившие пригвоздить к позорному столбу газетчики. В Канаде лишь единицы тогда сознавали, что их посланцы уступили сопернику, перед кем со временем не устоят и лучшие профессионалы. Потому-то в другой «чёрный» для канадского хоккея день — 2 сентября 1972 года — игроки «Линдхерст» рукоплескали нашей команде, одолевшей команду НХЛ. «Я ещё тогда говорил, что русским и "профи" не страшны, да меня поднимали на смех, — вспоминал ветеран «Линдхерст» Грей. — А прислушались бы, не были бы так ошарашены результатом, столь схожим с нашим собственным поражением, — 3:7».

[Томас Кэмпбелл]

Томас Кэмпбелл - капитан сборной Канады (Toronto East York Lyndhursts):

— Советские спортсмены блестяще провели игру. Мы просто не представляли себе, что в хоккей можно так играть. Мы с большим счетом победили команду Швеции, а русские сыграли с ней вничью. Тем не менее, в решающем состязании мы оказались разгромленными. Нас поразили работоспособность русских, умение вести игру в необычайно стремительном темпе...