*305. Вторая мировая война-3

[А. Франсуа-Понсэ, посол Франции в Германии]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19380922fran.html
22 сентября 1938 г.

В период между встречей в Берхтесгадене (15 сентября) и встречей, на которую во второй раз собираются сегодня (22 сентября) в Годесберге британский премьер и фюрер, произошло важное событие, дающее руководителям рейха новый предлог, чтобы отказаться от принципов, на основе которых, казалось, выкристаллизовывалось соглашение, и чтобы выдвинуть новые требования. Речь идет о демаршах, предпринятых 20 сентября Польшей и Венгрией в адрес фюрера и в Лондоне *, имевших целью указать, что Варшава и Будапешт не согласятся с тем, чтобы в отношении своих этнических меньшинств, включенных в чехословацкое государство, был применен менее благоприятный режим, чем тот, который будет предоставлен судетским немцам. Это было равнозначно утверждению, что уступка территорий, населенных немецким большинством, должна будет также повлечь за собой отказ Праги от Тешинской области и от 700 000 мадьяр в Словакии. Таким образом, предполагаемое отторжение территории превратилось бы в расчленение страны.

Это именно то, что и нужно рейху. Польша и Венгрия присоединяются к Германии для травли Чехословакии. Франция и Англия, которые пытались идти на уступки и, всячески удовлетворяя германские требования, хотели спасти существование чешского государства, оказываются перед лицом единого фронта трех государств, добивающихся раздела Чехословакии.

Руководители рейха, которые не делают тайны из того, что их целью является стереть Чехословакию с карты Европы, немедленно воспользовались польским и венгерским демаршами, чтобы уже 21 [сентября] объявить через свои официальные печатные органы о том, что сложилась новая ситуация, для которой требуется новое решение. В то время когда пражский кабинет после долгих и мучительных дебатов решил принять франко-британское предложение **, пресса рейха объявила, что это принятие уже не имеет никакого смысла, что оно «слишком запоздало» и что сам франко-

стр. 197

британский проект, основа которого, вероятно, была заложена в Берхтесгадене Гитлером и Чемберленом, больше не отвечает требованиям момента. Буквально накануне своего отъезда в Годес- берг британский премьер, таким образом, получил предупреждение, что после 15 [сентября] положение решительным образом изменилось и что решения, которые можно было принимать в расчет восемь дней тому назад, должны отныне рассматриваться как недействительные. Иными словами, ни энергичные демарши, предпринятые в Праге Францией и Англией, ни принесение в жертву части своей территории, на которое было вынуждено идти чешское правительство, больше не значили ничего. Речь больше не шла об исправлении границы; на карту ставилось само существование Чехословакии. В интересах держав и чехов, хором твердили газеты рейха, понять это и не пытаться мешать естественному и необратимому ходу событий; к тому же время не ждет, и если методами дипломатии не удастся достаточно быстро достичь цели, то будут пущены в ход другие средства.

Самые высокопоставленные представители различных официальных служб, не стесняясь, размахивали жупелом войны и отпускали в адрес Праги едва закамуфлированные угрозы военной интервенции. Наконец, добавляли официальные органы, терпение поляков и венгров тоже подходит к концу. Польша уже ведет речь о применении любых средств, включая даже применение силы.

Тот факт, что Польша выказала свои аппетиты в момент, когда она почувствовала, что близится час раздела добычи, не может удивить тех, кто знал о помыслах г-на Бека, который в последнее время проявлял все большую и большую осторожность в отношении Германии и был полностью информирован о замыслах гитлеровских руководителей, в частности благодаря систематическим контактам с Герингом. В течение уже нескольких месяцев польский министр иностранных дел считал, что раздел Чехословакии неминуем, что он произойдет без войны и что это случится до истечения 1938 г. Г-н Бек не делал также тайны из своих намерений претендовать на Тешин, и даже оккупировать его, если потребуется.

Отторжение этой территории явно представлялось ему в качестве первого шага на пути к установлению общей границы с Венгрией и к созданию блока государств от Балтийского до Черного моря, горячим сторонником чего был его друг г-н Гембеш, который, вероятно, и поныне считает это своей величайшей политической идеей.

Однако Венгрия, чья помощь была крайне необходима для осуществления этого амбициозного проекта, после резкого обострения германо-чешского конфликта заняла весьма уклончивую позицию. Во время своего визита в Берлин адмирал Хорти как будто бы не взял ни одного обязательства в отношении рейха. Наоборот, он добился обещания, что германские войска не вступят на венгерскую территорию для нападения на Чехословакию, и выразил

стр. 198

намерение Венгрии соблюдать в случае войны четкий нейтралитет, хотя бы для того, чтобы не допустить претворения в жизнь пакта Малой антанты 21).

И если, отправляясь 20 сентября к фюреру, г-н Имреди и г-н Каиья решили отступить от занимаемой до сих пор выжидательной позиции, то, вероятно, это произошло потому, что, узнав о проектах Варшавы, они стали опасаться упреков со стороны своего общественного мнения, которому, вероятно, было бы непонятно, почему только одна Венгрия не предъявила требования в отношении венгерских меньшинств. Может быть, они опасались, что события опередят их и они опоздают к столу? Еще более вероятно, что они получили из Берлина предупреждение, в смысле которого нельзя было ошибиться. Разве Гитлер прислал бы за ними свой личный самолет, если бы он сам не пригласил их к себе для объяснений?

Как бы там ни было, венгры, по примеру Польши, по сути дела, отказались от своей осторожной позиции и превратились в пособников самых заклятых врагов Чехословакии, тех, кто намерен любыми средствами продолжать начатое наступление, вплоть до раздела этой страны.

В том, что именно такими в настоящее время являются планы гитлеровских руководителей, к сожалению, сомневаться не приходится.

Из позиции, занятой рейхом во время переговоров между чешским руководством и делегатами судетской партии, со всей очевидностью вытекает, что нацистские руководители никогда не стремились к успеху этих переговоров и не пытались содействовать позитивному их завершению. Напротив, всякий раз, когда можно было ожидать заключения соглашения, они использовали какой-нибудь инцидент, чтобы прервать или прекратить дискуссию. Ясно, что в действительности их мало волновала степень автономии, которая могла бы быть предоставлена Судетам или в которой им было бы отказано.

Разногласия между партией Генлейна и чехами явились для рейха всего лишь поводом и отправной точкой. Главная его цель заключалась в том, чтобы, преследуя пражское руководство, ликвидировать тот барьер, которым является Чехословакия — союзница Франции и России — в Центральной Европе на пути германской экспансии.

Сколь бы велика ни была автономия Судетов, оставляющая прерогативы Праги в области национальной обороны и внешней политики, она не могла, таким образом, удовлетворить гитлеровских руководителей. Поэтому в момент, когда судетская партия уже практически выиграла дело, ей было предложено прекратить переговоры.

Все это дает основание также считать, что в решении, которое якобы было предусмотрено Лондоном и Парижем, один пункт рассматривается немцами крайне неблагоприятно, а именно —

стр. 199

франко-британская гарантия новой чешской границы. Неофициальные газеты, такие, как «Гамбургер фремденблат», дипломатический редактор которой частый гость на Вильгельмштрассе ***, и «Газетт де ла бурс», давали ясно это понять. Рейх допустит существование только такой Чехословакии, которая перестанет быть политическим фактором в Европе и будет полностью от него зависеть.

Вот в чем очевидная причина того, почему, невзирая на продолжение переговоров с Англией, рейх ни на секунду не ослаблял свои атаки против Чехословакии. Наоборот, он привел весь механизм в действие, чтобы увеличить нажим на Прагу.

Предприняв штурм во имя солидарности между всеми представителями германского народа, нацистские руководители обращаются теперь к своему другому излюбленному аргументу, который используют, когда дело доходит до поисков мотивов для интервенции: большевистская опасность.

Если верить гитлеровским газетам, ситуация больше не подвластна правительству Праги; сейчас на всей территории республики правит «красный сброд» ****, заражена даже армия; она объединяется с коммунистической милицией; командование ее полностью предано Москве. Некоторые газеты вели даже речь о «Молдавской советской республике», которая якобы вот-вот будет создана в сердце Европы и существования которой рейх, разумеется, не потерпит.

Невозможно не поражаться сходству языка, на котором вещает сейчас пресса рейха, с тем, который она избрала накануне захвата Австрии. Тогда также писали, что г-н Шушниг был полностью под пятой у марксистов и что Вену заполонили большевистские орды и «красный сброд».

Ход военной подготовки, осуществляемой по всей Германии, также не является обнадеживающим в плане будущих намерений рейха в отношении Чехословакии. В последние дни значительно усилилась концентрация германских войск. В настоящее время вблизи чешской границы расположены три бронетанковые дивизии. Части германской армии в составе одной пехотной дивизии и четырех моторизованных дивизий также направляются к Саксонии и на север Баварии (район Эгера). Таким образом, сейчас к границам Чехословакии стянуты все моторизованные части рейха. На границе уже происходят крупные и мелкие инциденты, провоцируемые бандами, получившими оружие от германских властей.

С другой стороны, демарши, предпринятые в Праге Францией и Англией в интересах мирного решения, были истолкованы здесь как доказательство того, что Лондон и Париж не только не хотят войны, но что они не в состоянии вести ее в настоящее время *****.

стр. 200

Ширится убежденность в том, что западные державы не осмелятся меряться силами с рейхом до 1940 года.

Наконец, в общественном мнении самой Германии произошел определенный сдвиг: еще восемь дней назад была опасность войны, которая представлялась в виде всеобщего конфликта, сопровождаемого жестокой блокадой; его пугала мысль об изоляции страны и страх перед голодом. Теперь же будущее рассматривается в менее мрачном свете. Предполагают, что конфликт будет локальным и что он обязательно завершится быстрой победой, что рейх может положиться на поддержку или по крайней мере на благожелательное отношение таких стран, как Италия, Польша, Венгрия, в то время как Чехословакия окажется покинутой всеми.

Таковы причины, дающие основание опасаться, что искушение прибегнуть к насилию для решения конфликта с Чехословакией занимает сейчас больше, чем когда-либо, умы гитлеровских руководителей. Огромной заслугой г-на Чемберлена было бы, если бы он во время обмена мнениями с фюрером сумел помешать последнему, пользуясь преимуществами сохранения всеобщего мира, извлечь выгоды из локальной войны, если бы она была развязана.

Примечания:

* См. док. № 71. Демарши предприняты также в Париже и Праге,

** См. док. № 67.

*** Местопребывание министерства иностранных дел Германии,

**** В оригинале: «Roter Mob».

***** Подчеркнуто в оригинале.

21) Малая антанта — политический союз буржуазных правительств Чехословакии, Румынии и Югославии, созданный после первой мировой войны при содействии Франции. — 63, 126, 135, 152, 199. (Подробнее в ХРОНОСе см. ст. Антанта, Малая).

Печат. по изд.: «Documents diplomatiques francais, 1932—1939», 2 serie (1936— 1939), t. XI, p. 54-58.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19380922gitl.html
22 сентября 1938 г.

Гитлер и Чемберлен в Мюнхене в 1938 году.

Г-н Чемберлен напоминает о том положении, которое существовало к моменту окончания беседы с фюрером в Берхтесгадене. В то время он, Чемберлен, лично признав принцип самоопределения, обещал посоветоваться со своими коллегами-министрами и получить от них одобрение этого принципа. После трудных переговоров ему удалось побудить не только британский и французский кабинеты, но также и чехословацкое правительство дать принципиальное согласие на то, чтобы удовлетворить требования фюрера, выдвинутые им во время их последней беседы *. Он, Чемберлен, хочет теперь в общих чертах изложить предложение, которое он может сделать с учетом нынешнего положения дела.

Во время последней беседы фюрер заявил, что вопрос о судетских немцах носит исключительно срочный характер и что его решение нельзя больше откладывать. Он (фюрер) сказал далее, что вопрос о судетских немцах должен быть решен до обсуждения какой-либо другой проблемы. Поэтому г-н Чемберлен в это промежуточное время посвятил себя исключительно вопросу о судет-

стр. 201

ских немцах. Какое бы важное значение фюрер ни придавал принципу самоопределения, он тем не менее в последней беседе сам добавил, что следует делать различие между возможным и невозможным. Вопрос об этом возникал также на последнем заседании английского кабинета. Английская сторона уяснила себе, что принцип самоопределения народов можно признать как непреложное правило, но не при любых условиях и не в каждой стране.

Если этого не учитывать, то могут возникнуть значительные трудности также и в других районах Европы.

На основе принципа самоопределения всем немцам в Чехословакии должна быть предоставлена возможность высказать свое решение о присоединении к Германии. Речь идет лишь о том, чтобы определить, в какой форме должно быть выражено это решение. Каждый, конечно, прежде всего подумает о плебисците. Однако процедура плебисцита может явиться источником серьезных трудностей. Она заняла бы много времени, и еще неизвестно, не возникнут ли в этот период в областях плебисцита инциденты и беспорядки. Кроме того, он, Чемберлен, помнит о высказанном фюрером во время первой беседы пожелании о быстром решении. Поэтому наиболее простой процедурой, которая одновременно содержит в себе минимум трудностей, была бы попытка обойтись без плебисцита и договориться о передаче некоторых районов Чехословакии Германии, причем лицам, которые на основе нового территориального урегулирования будут принадлежать к одному государству, но предпочитают жить в другом, будет предоставлена такая возможность. В районах, где имеется подавляющее немецкое большинство, не придется преодолевать каких-либо трудностей при передаче территорий в состав германского рейха.

В районах же, где проживает смешанное население, необходимо действовать более осторожно при установлении границы. Здесь нельзя устанавливать границу схематически в качестве жесткой линии, а нужно создать комиссию, имеющую определенные принципиальные указания, но обладающую необходимой свободой действий для того, чтобы точно определить границу с учетом географических, стратегических, политических и всех прочих точек зрения. Для того чтобы эта комиссия могла принимать решения, она должна будет руководствоваться одним главным принципом. Само собой разумеется, что между Германией и Англией должно быть достигнуто согласие о директивных положениях и чехи также должны их признать. Тогда комиссия сможет определить границу в деталях. В качестве директивных положений относительно принятия комиссией решений он предлагает установить определенный процент немцев в отношении к общему населению. Он понимает, что здесь речь идет о весьма приблизительной численности, которая, например, полностью не учитывает тех немцев, не желающих присоединяться к Германии. Во всех тех районах, где немецкое население составляет 80%, решить вопрос вообще нетрудно. Там же, где имеется

стр. 202

более низкий процент немцев, за основу должна быть принята средняя цифра. Он имеет в виду 65%, причем комиссии должно быть предоставлено право в отдельных случаях брать более низкий процент.

Что касается состава комиссии, то он предлагает трех членов — немца, чеха и нейтрала. Последний стал бы председателем комиссии с решающим голосом. Он добавляет, что речь здесь идет о чисто практических предложениях и что он с интересом ожидает ответа фюрера.

В остальном важно, чтобы проживающие вблизи границы группы населения получили возможность для выбора подданства, потому что линия границы не может быть проведена так, чтобы она точно размежевала две национальности. Как это уже было высказано на прошлой беседе с фюрером, сейчас действительно имеются две проблемы: во-первых, передача территории и, во-вторых, вопрос о переселении. Переселение порождает, в свою очередь, сложные проблемы собственности и ее передачи. Так как здесь в конкретных случаях могут возникнуть осложнения, то было бы лучше всего, если бы линия границы по возможности была проведена таким образом, чтобы исключалась необходимость переселения больших контингентов жителей.

Несмотря на переселение, проблема национальных меньшинств останется. Ведь на чешской территории и впредь будут проживать немцы, которых невозможно присоединить к рейху, а на немецкой стороне будут находиться «острова» с чешским населением. Для этих случаев он уже в первой беседе с фюрером предложил соответствующие меры защиты интересов национальных меньшинств.

Следующий вопрос, который связан с передачей территории, касается чехословацкого государственного имущества — зданий, банков, железных дорог и пр. Можно было бы ожидать, что Германия приобретет это государственное имущество в соответствии со стоимостью, которую следует установить.

Наконец, возникает еще вопрос — о чехословацких государственных долгах, которые, по его мнению, также должны быть приняты на себя германским рейхом в определенном соотношении к переданной территории.

В заключение надо также упомянуть следующее. В результате изменения границы Чехословакия потеряет свои укрепления в горных районах. Это ослабит ее безопасность. И хотя он, Чемберлен, помнит о том, что фюрер ему заявил в первой беседе в Берхтесгадене, что Германия, кроме судетского вопроса, не будет больше выдвигать никаких других территориальных требований, необходимо, однако, отнестись с пониманием к тому, что чехословацкое правительство после уступки части своей государственной территории и находящихся там укреплений потребует какой-то компенсации за ущерб своей безопасности, причиненный утратой этих укреплений. Он, Чемберлен, помнит о том, что фюрер в первой беседе говорил о Чехословакии как об острие копья, направ-

стр. 203

ленного во фланг Германии. Высказанное здесь сомнение фюрера, а также желание чехословацкого правительства, чтобы ему (правительству) облегчили принятие этого очень неприятного предложения, можно учесть таким образом, чтобы вместо существующих договорных связей Чехословакии с их военными обязательствами была предоставлена гарантия безопасности на случай неспровоцированного нападения. Английское правительство готово участвовать в такой международной гарантии на случай неспровоцированного нападения на Чехословакию, причем эта гарантия должна занять место существующих договорных связей с их военными обязательствами. Результатом подобной гарантии было бы то, что Чехословакия смогла бы использовать свои собственные вооруженные силы только для самообороны и что она должна стать полностью нейтральной. Далее он добавил, что гарантия на случай неспровоцированного нападения на Чехословакию, конечно, не означает, что границы Чехословакии в том виде, как они теперь будут определены, станут вечными и навсегда незыблемыми. И при существовании подобной гарантии будет вполне возможно изменять спорные границы без применения силы на основе договоренности. Он надеется, что выразился достаточно ясно.

Фюрер высказал свою искреннюю благодарность английскому премьер-министру за его усилия по мирному решению чехословацкого вопроса. Но ему не совсем ясно, какое предложение Англия и Франция направили Чехословакии, и он спрашивает поэтому, передан ли только что изложенный г-ном Чемберленом план также и чехословацкому правительству.

Когда г-н Чемберлен это подтвердил, фюрер сказал, что он с сожалением должен заявить, что поддержать этот план не представляется возможным. Положение совершенно ясное. Речь идет не о том, чтобы проявить несправедливость по отношению к Чехословакии, а о том, чтобы устранить несправедливость, совершенную двадцать лет назад по отношению к немецкому и другим национальным меньшинствам. В принципе тот, кто совершил несправедливость, не может жаловаться, если эта несправедливость устраняется. Чехословакия действительно является совершенно искусственным образованием, которое было в свое время вызвано к жизни по причине политической целесообразности, без учета ущерба, причиненного другим странам. Три с половиной миллиона немцев, вопреки их сразу же высказанному желанию и в нарушение всех исторических традиций, были отданы Чехословакии. Один миллион словаков был также включен в это государство, хотя словаки никогда в истории не находились ранее под господством чехов. Из Венгрии была вырвана большая территория, в результате чего почти один миллион венгров против своей воли живет в Чехословакии. Следует добавить, что Чехословакия в 1920 году, когда Польша боролась против большевиков, насильственно присоединила к себе Тешинскую область, в результате чего около ста тысяч поляков, также против своей воли, попали в эту страну.

стр. 204

Такова история возникновения государства, которое не имеет ни истории, ни традиций, ни естественных условий для существования. Лица всех других национальностей хотели вырваться из Чехословакии. Только несколько дней тому назад представители Венгрии и Польши заявили ему (фюреру), что они ни при каких обстоятельствах не останутся больше в Чехословакии. За последние 20 лет чехам не удалось завоевать симпатий чуждых им национальностей. Наоборот, ненависть стала еще больше.

В беседе в Берхтесгадене фюрер уже заявлял английскому премьер-министру, что он, конечно, прежде всего отстаивает интересы немцев. Из-за мирных договоров он был вынужден отказаться от такого большого количества немцев, что его мысли и чаяния относятся прежде всего к ним. Выполняя долг, он, однако, обращает внимание английского премьер-министра и на требования других национальностей в Чехословакии и хочет добавить, что эти национальности располагают самыми теплыми симпатиями германского рейха и что спокойствие в Центральной Европе не наступит до тех пор, пока не будут удовлетворены требования всех этих национальностей.

Г-н Чемберлен ответил, что часть этих рассуждений он понимает очень хорошо. Так как фюрер говорил ему недавно о неотложности судето-немецкой проблемы, то он в прошедшее с тех пор время посвятил себя прежде всего именно этому вопросу, а другие вопросы, как менее срочные, оставил в стороне.

Фюрер указал на ту критическую стадию, в которой находится сейчас судето-немецкая проблема. Дальше откладывать нельзя. Самое важное — действовать быстро. Через несколько дней должно быть принято решение. Миру известно, что на обеих сторонах границы проведены военные приготовления. Эти приготовления создали такое положение, выход из которого так или иначе должен быть найден. Решение может быть или на пути разрядки напряженности, или на пути нового усиления напряженности с последующим конфликтом. Он считает необходимым подчеркнуть, что эта проблема должна быть полностью и окончательно решена до 1 октября.

Нестабильное положение в Чехословакии также требует быстрых действий. Ни английский премьер-министр, ни он сам не могут предсказать, каким будет положение в Чехословакии завтра или через несколько дней. Сегодня там правительственный кризис, а завтра он может привести к государственному кризису. Невозможно, чтобы Германия ослабила свою бдительность и материальную готовность в обмен на неопределенные заверения. За 20 лет Праге не удалось решить национальную, проблему. Теперь определенные круги пытаются мобилизовать толпу и, ссылаясь на мнимую возможность русской помощи, пробудить воинственные большевистские инстинкты. Нельзя терять и часа времени. В интересах мира должны быть скорейшим образом приняты ясные и не допускающие сомнения меры. Если вышеназванные круги в

стр. 205

Чехословакии возьмут верх, то тогда предпосылок для мирного урегулирования больше не будет. Операция, которую Англия также признает необходимой, должна быть проведена самым быстрым образом.

Быстрота необходима также из-за вышедшего из-под контроля положения в пограничных районах. За 20 лет 580 000 судетских немцев эмигрировали из Чехословакии в Германию. За последние 14 дней число беженцев по состоянию на 20 сентября составило 103 780 человек. Целые населенные пункты совершенно обезлюдели, семьи разъединены, мужчины арестованы или призваны на военную службу, их жены и дети бежали через границу; сыновья оторваны от родителей, дети — от матерей. Возмущение поэтому неимоверно возросло. Надо действовать быстро. Лица немецкой и других национальностей хотели покинуть Чехословакию, в то время как чехи пытались силой задержать их на своей государственной территории. Выстрелы в беженцев поэтому вызовут, естественно, акцию помощи со стороны германской границы и особенно потому, что часто члены одной и той же семьи находятся по обе стороны границы. В течение трех-четырех дней все это может разрастись в настоящую пограничную войну. При протяженности границы в 2300 км невозможно охранять каждое отдельное место. Учитывая нервное напряжение, создавшееся положение предъявляет самые высокие требования к германской стороне.

Английский премьер-министр заявил, что занятая фюрером позиция разочаровала его и он ее не совсем понимает. Он (Чемберлен) полагал, что фюрер, после того как выдвинутое им требование о передаче территории было принято, теперь должен был бы готов обсудить с ним (Чемберленом) методы и процедуру реализации этого требования. Он (Чемберлен) с готовностью признал в первой беседе правомочность требований судетских немцев. Путем предоставления им автономии внутри чехословацкой территории положения не спасти. Теперь, когда он (Чемберлен) привез согласие своих коллег по кабинету и французского кабинета с принципом передачи части территории Чехословакии Германии, он может с полным правом констатировать, что фюрер получил от него то, что он требовал. Для достижения этой цели он (Чемберлен) поставил на карту всю свою политическую карьеру. Во время своей первой поездки в Германию его всюду в Англии встречали аплодисментами, потому что там полагали, что прямой обмен мнениями с фюрером является лучшим путем к решению проблем. Теперь же определенные круги в Англии упрекают его в том, что он продал и предал Чехословакию, покорился диктаторам и т. п. Когда он сегодня утром покидал Англию, его буквально освистали. Все это показывает фюреру, какие трудности ему (Чемберлену) пришлось преодолеть и какие жертвы он вынужден был принести, чтобы добиться принципиального согласия на передачу территории. Поэтому он не понимает, почему его предложения не могут быть приняты. Инциденты, конечно, будут с обеих сторон. Так,

стр. 206

oн только что получил сообщение (которое ему было доставлено от Киркпатрика) о том, что германские военные части уже перешли границу у Эгера **. Он обращается к фюреру с настоятельной просьбой попытаться вместе с ним сделать все, что в человеческих силах, чтобы урегулировать проблемы нормальным, мирным путем, а не нарушать мирный труд людей выстрелами и инцидентами. Основной принцип признан. Теперь речь идет о том, какой метод применить для решения этого принципа. И он просит фюрера оказать сдерживающее влияние на участников (конфликта).

Фюрер ответил, что единственная возможность избежать беспорядков состоит в том, чтобы в соответствии с языковой принадлежностью немедленно установить границу, к которой чехословаки должны отвести свои войска и перевести правительственные учреждения. В этой зоне будут органы рейха. Чехи могут, конечно, заявить, что граница, которую имеет в виду Германия, не совсем совпадает с границей по национальному признаку. Поэтому после занятия территории германскими правительственными органами там следует провести голосование исходя из данных о населении по состоянию на 1918 год. Образцом для этого может служить саарский плебисцит. Так же как и там, здесь должны участвовать в голосовании все жители, изгнанные отсюда в 1918 году, а искусственно поселенные там за это время чехи, естественно, не будут обладать правом голоса. Он (фюрер) готов допустить туда для проверки результатов голосования международную контрольную комиссию. Если в каком-либо районе результат плебисцита покажется сомнительным, то комиссия сможет провести там проверку; до ноября или декабря комиссия, безусловно, сможет быть надлежащим образом создана, и к этому времени следует также провести плебисцит.

Г-н Чемберлен спросил, предусматривается ли проведение плебисцита в каждом районе, например там, где наличие немецкого большинства не вызывает никакого сомнения. Он считает, что лучше в таких районах голосования не проводить, а проводить его только там, где условия являются сомнительными.

Фюрер ответил, что самым простым делом было бы проведение плебисцита на всей территории, причем пограничная комиссия, которой были бы представлены результаты плебисцита, может сделать некоторые исправления границы в зависимости от итогов плебисцита и выявившегося большинства. При этом он имеет в виду простое большинство. И он выражает полную готовность снова возвратить те районы, чешский характер которых выявится в ходе плебисцита на этой основе.

На промежуточный вопрос Чемберлена о том, будет ли это относиться также к тем случаям, если в ходе плебисцита немцы предпочтут остаться в чехословацком государстве, фюрер ответил, что он охотно откажется от подобных немцев. Изменение границы

стр. 207

в результате плебисцита должно, конечно, быть проведено великодушным образом. Само собой разумеется, что далеко не всякое большинство в мелких населенных пунктах должно приводить к зигзагам пограничной линии.

По вопросу о государственной собственности он должен заметить, что та часть собственности, которая находится в Судетской области, уже практически оплачена за счет поступлений от налогов с тамошних немецких жителей. Вследствие своей интеллигентности и трудолюбия судетские немцы внесли в чешский государственный бюджет даже больше, чем соответствует их доле в общем количестве населения страны. Что касается других сооружений, то они унаследованы еще от старой Австрии, где немецкая часть населения также давала значительную часть поступлений от налогов. Таким образом, чешское правительство не имеет никакого права на то, чтобы забрать подобную собственность или получить компенсацию за нее. Поэтому на любую попытку разрушить или забрать эту государственную собственность последуют соответствующие контрмеры со стороны Германии.

По вопросу о гарантиях фюрер заявил, что если Англия хочет дать такие гарантии, то это, конечно, ее дело. Германия же может лишь тогда присоединиться к гарантиям в отношении Чехии, когда это сделают все соседи чешского государства и все великие державы, включая Италию.

Чемберлен ответил, что он не требовал от Германии присоединения к гарантиям. В этом совершенно нет необходимости. Он думает больше о заключении пакта о ненападении между Германией и Чехословакией.

Фюрер ответил на это, что он только тогда сможет заключить пакт о ненападении с Чехословакией, когда будут решены все проблемы с ее соседями, такими, как Польша и Венгрия. Германия поддерживает с этими двумя странами настолько особые дружественные отношения, что она не может наносить им в некотором роде удар в спину путем заключения такого пакта о ненападении.

Положение ясное. Как выразитель немецких интересов, он видит две возможности:

1) мирное решение, при котором новая граница в основном будет проведена в соответствии с национальными разграничениями;

2) военное решение, при котором новая граница будет определена военными, исходя из стратегических соображении.

Остальная Чехия не представляет для Германии никакого интереса. Он, фюрер, знает чехов давно. Любое заявление Германии относительно пакта о ненападении в связи с англо-французскими гарантиями будет воспринято чехами как своего рода поощрение — как это уже было в вопросе о судетских немцах — того, чтобы по отношению к венгерскому и польскому меньшинствам отбросить все и всяческие церемонии, так как опасность вмеша-

стр. 208

тельства Германии теперь, мол, устранена пактом и позицией Англии и Франции в результате гарантий.

Чемберлен сказал на это, что гарантии, естественно, относятся только к случаю неспровоцированного нападения и что Франция и Англия заинтересованы проявлять заботу о том, чтобы Чехословакия никого не спровоцировала своим обращением с национальными меньшинствами. В остальном же он (Чемберлен) является не партнером по переговорам, а только посредником, который старается помочь добиться мирного решения, справедливого для всех участников. Отношение в Англии к переданным им (Чемберленом) здесь предложениям неблагоприятное и еще больше ухудшится, если условия осложнятся. Он должен быть в состоянии доказать общественному мнению в своей стране, что предложения, которые он сделал, справедливые. Поэтому плебисцит должен быть проведен в условиях, свободных от военного или какого- либо другого давления. Но зачем вообще здесь нужен всеобщий опрос?

Фюрер ответил, что подобный плебисцит необходим потому, что чехи, вероятно, станут все оспаривать, и потому, что очень важно иметь ясную картину действительного положения вещей. При этом потребуется путем опроса выявить общественное мнение большинства районов. Конечно, будет невозможно принять во внимание каждую маленькую деревню.

Другое принципиальное требование, выдвинутое фюрером, состояло в том, чтобы все немцы были немедленно удалены со службы в чешской армии и полиции. С немецкой стороны чехи также не будут привлекаться на военную службу, чтобы в случае конфликта с Чехословакией они не были вынуждены сражаться против своих соотечественников.

Затем Чемберлен попросил показать на немецкой карте* районы, которые должны отойти от Чехословакии.

Фюрер указал на то, что эта карта составлена на основании карт, содержащих языковые и этнографические данные за 1910, 1920 и 1930 годы и с учетом последних чехословацких общинных выборов. Из Чехословакии эмигрировало 150 000 судетских немцев за океан, 400 000 в Австрию и 270 000 в старый рейх. Кроме того, 200 000 чехов переселились на жительство в Судетскую область. Если он (фюрер) в качестве образца для плебисцита приводит саарское урегулирование, то он тем самым хочет отметить, что оно в свое время было предложено не им, а Верховной международной комиссией.

Чемберлен указал на различие между Саарской областью, находившейся под верховной властью Лиги наций, и Судетской областью. В соответствии с его (Чемберленом) предложением немцы получили бы приблизительно ту же самую территорию, что и на основе предложения о плебисците, хотя принципы установле-

* В данный сборник не включена.

стр. 209

ния линии границы здесь совершенно другие. Он, Чемберлен, не имеет полномочий для переговоров. Он может только сообщить о том, что его предложение не было принято, и о том, какое встреч» ное предложение было сделано германской стороной, а также попытаться убедить свою собственную страну в правильности своего образа действий. Выполнение этой задачи фюрер ему во всяком случае не облегчил.

Фюрер ответил, что его положение тоже нелегкое. Немецкий парод больше склонен к тому, чтобы установить соответствующими средствами стратегическую границу, чем вести переговоры.

Чемберлен ответил фюреру, что он, фюрер, имеет в своих руках средства власти, для того чтобы в любое время установить эту стратегическую границу. Но какой смысл начинать конфликт, который потребует человеческих жертв и приведет к разрушению богатых районов? При современных условиях в войне часто даже победитель не получает никакой настоящей выгоды и успех обеспечен всегда только до некоторой степени, а что будет затем — весьма неопределенно. Поэтому ему кажется, что было бы лучше попытаться мирным путем найти решение, от которого фюрер с гарантией сможет ожидать выполнения своих требований.

Фюрер ответил, что положение является совершенно невыносимым. В любой момент, пока здесь ведутся переговоры, где-то в Судетской области может произойти взрыв, который сделает все дальнейшие усилия по мирному урегулированию тщетными. Самое быстрое и лучшее решение поэтому состоит в том, чтобы занять спорную территорию немецкими войсками и органами управления и тем самым обезопасить ее от возможного возникновения инцидентов. Он повторил, что готов после этого провести необходимые изменения границы, если этого потребуют результаты плебисцита.

В заключение фюрер показал г-ну Чемберлену в присутствия г-на германского министра иностранных дел, г-на статс-секретаря фон Вейцзекера, английского посла сэра Невиля Гендерсона и некоторых других господ из германской и английской делегаций карту подлежащих передаче судето-немецких районов, при этом частично повторив свои вышеприведенные рассуждения.

На беседе между фюрером и рейхсканцлером и британским премьер-министром также присутствовал для ведения протокольных записей г-н Киркпатрик из английского посольства в Берлине.

В соответствии с указанием настоящая запись беседы представлена фюреру и рейхсканцлеру.

Шмидт

стр. 210

Чемберлен и Гитлер

Примечания:

* См. док. Запись беседы А. Гитлера с премьер-министром Великобритании Н. Чемберленом. 15 сентября 1938 г.

** Имеется в виду чешское название города Хеб.

Печат. по изд.: «Akten zur deutschen auswartigen Politik 1918-1945», Serie D, Bd. II. Baden-Baden, 1951, S. 694-702.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[Военный атташе Франции в Чехословакии генерал Э. Фоше]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19380922foshe.html
22 сентября 1938 г.

Риббентроп показывает премьер-министру Франции Даладье место, где он должен поставить подпись под мюнхенским соглашением. 1938 г.

Действия Франции и Великобритании в Праге вызвали в стране, и в частности в военных кругах, решительное возмущение, которое еще более усилилось, когда стало известно о принятии чехословацким правительством ультиматума.

Генеральный инспектор и начальник Генерального штаба выразили мне свои чувства в ясных, хотя и умеренных выражениях, поскольку они знают, какую боль я испытываю вместе с ними. Другие офицеры обратились ко мне письменно или, не сговариваясь, пришли непосредственно встретиться со мной. Главным виновником в глазах всех остается Франция: ведь она — союзная держава. Предложение о гарантии новых границ расценивается с суровой иронией.

Чехословацкая армия знала об ужасных испытаниях, которые ждали ее в случае конфликта, но она была готова на любые жертвы. Понятно, что она испытывает сегодня глубочайшее возмущение из-за того, что приходится сложить оружие без единого выстрела. Утрата исторических и естественных границ путем отторжения районов, где, кстати, проживает значительная прослойка чешского населения, передача без боя почти всей системы фортификаций, которая только что была создана с такой энергией и ценой таких жертв, делают невозможной какую бы то ни было оборону и наносят чехословацкой нации чудовищный моральный удар. Отныне чехословацкая нация будет независимой лишь в той мере, в какой это будет дозволено рейхом.

Полностью отвергается довод, что, по сути дела, нельзя было оспаривать право немцев Чехословакии распоряжаться своей судьбой. Это право, как и все остальные права, ограничивается нравом других. Чехословацкая нация имеет право на существование, и она, действительно, не сможет жить без территории, которую у нее отторгают.

Чехословацкие немцы и чехи более тысячелетия жили в рамках единой политической системы. Они могли бы и дальше жить в добром согласии, если бы прекратилось подстрекательство извне.

В Чехословакии исстари существовали глубокие и трогательные чувства любви и восхищения по отношению к Франции. Я достаточно хорошо знаю эту страну, чтобы делать такое утверждение, основываясь па совсем иных категориях, нежели поступки, относимые к обычной вежливости.

Теперь на смену таким чувствам приходят гнев и презрение: мы совершили акт предательства, и отягчающим обстоятельством при этом является то, что мы попытались скрыть предательство. «В один прекрасный день вы, возможно, станете свидетелем того,

стр. 211

как против вас будут использованы пушки заводов «Шкоды» и чехословацкие солдаты», — сказал мне один мой давний друг.

Французских офицеров больше не приветствуют, и, чтобы избежать возможных инцидентов, персонал французской миссии выходит на улицу только в гражданском.

Один из офицеров явился в миссию и вернул свой орден Почетного легиона и свой военный крест. Вне сомнения, за ним последуют другие *.

Жизнь французов в Чехословакии отныне станет бесконечно тягостной. Ясно, что все французские культурные институты, созданные после войны, исчезнут либо начнут влачить жалкое существование. Они будут заменены чем-то другим.

Далее, как следствие всего, произойдут и другие события, имеющие всеобщее и более серьезное значение.

Примечания:

* «Мне только что стадо известно, что Ассоциация бывших французских легионеров намеревалась принять решение о возврате французских наград в миссию и что принятие этого решения было отсрочено исключительно благодаря энергичному вмешательству одного преданного друга», — Прим. док.

Печат. по изд.: «Documents diplomatiques francais. 1932—1939». 2 serie (1936- 1939), t. XI, p. 464-465.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[Хронос]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19380923smu.html

23 сентября 1938 г.

Британский посланник г-н Ньютон просил меня сегодня, 23 сентября, вечером в половине девятого повидаться с ним, так как у него есть важное сообщение из Годесберга.

В первом письме, копию которого г-н Ньютон дал мне, Гитлер высказывает мнение, что Чехословакия вызывает смуту и что единственно возможным средством сохранения мира является оккупация судето-немецкой территории германской армией. Это свое предложение Гитлер называет миролюбивым решением. Если его предложение не будет принято, то, как он дает понять, дело дойдет до решения вопроса посредством военных действий, однако в этом случае речь уже будет идти не об этнографической границе, а о военной и стратегической.

При первой встрече Гитлер показал карту Чехословакии, на которой были указаны новые границы. Г-н Чемберлен возразил, что эти новые границы отдают Германии слишком большую территорию, на что Гитлер ответил, что в тех частях территории, которые не были бы признаны как несомненно немецкие, он готов согласиться на плебисцит. Этот плебисцит будет проведен через

стр. 212

два или три месяца под международным контролем по образцу плебисцита в Сааре 37). Всякую территорию, население которой высказалось бы за Германию, он немедленно займет германскими войсками.

Г-н Чемберлен хотел высказать некоторые возражения Гитлеру по поводу его второго плана при втором свидании, но кажется, что это второе свидание не состоялось, ибо г-н Чемберлен высказал свои возражения Гитлеру в письменной форме. В письме он говорит, что готов передать чехословацкому правительству предложение Гитлера относительно тех областей, в которых плебисцит необходим, и тех, в которых он не нужен; однако трудность осуществления того, что предлагает Гитлер, заключается в том, что все территории должны быть заняты немедленно.

При таких условиях было трудно вести дальнейшие переговоры, и Чемберлен сомневается, чтобы план, предложенный Гитлером, ослабил напряжение, даже если бы он и был принят. Гитлер не вполне понимает, что г-н Чемберлен не в состоянии предложить план, который не одобрило бы общественное мнение в Англии и во Франции. Он уверен, что предлагаемая оккупация немецкими войсками этих территорий — вследствие чего последние стали бы практически частью рейха — была бы воспринята как символизирующая именно это. Г-н Чемберлен полагает, что чехословацкое правительство отклонит подобный план. В предложениях Гитлера должны содержаться такие альтернативы, которые не могли бы вызвать возражений.

По желанию г-н Чемберлен мог бы запросить чехословацкое правительство, было ли бы для него приемлемым решение о том, чтобы передать судетским немцам ответственность за поддержание порядка на тех территориях, относительно которых не существует сомнений. Вместо германских войск судетские немцы создали бы на этих территориях свои собственные организации или воспользовались бы уже существующими организациями, которые действовали бы под надзором германских наблюдателей. Г-н Чемберлен мог бы запросить чехословацкое правительство о его мнении, и если бы такое предложение оказалось приемлемым для Праги, то Чемберлен обратился бы к пражскому правительству с просьбой, чтобы оно отозвало войска и полицию из тех округов, в которых порядок мог бы поддерживаться судетскими немцами. В своем ответе на письмо г-на Чемберлена Гитлер настаивает на своих вчерашних условиях. Он делает единственное исключение, а именно: он не стал бы занимать германскими войсками те области, в которых должен быть произведен плебисцит.

Требования Гитлера могут быть резюмированы следующим образом:

1) Он требует немедленного отозвания военных и иных властей, а также полиции из тех частей судетской территории, которые он считает немецкими.

стр. 213

2) Он требует военной оккупации этих территорий. Со своей стороны г-н Чемберлен требует, чтобы Гитлер вручил ему письменный меморандум с изложением этих требований. Если г-н Чемберлен получит этот меморандум, он пошлет его Ньютону, британскому посланнику в Праге, завтра самолетом. Г-н Чемберлен заявил также Гитлеру, что он не видит теперь никакого иною дальнейшего способа действий, как только переслать этот меморандум, а самому вернуться в Лондон.

Одновременно с этим г-н Чемберлен просит Гитлера дать заверения, что он не предпримет никаких военных действий на чехословацкой территории, пока не получит ответа из Праги, ибо такие действия нанесли бы вред дальнейшим переговорам, если бы до них дошло дело.

Г-н Ньютон получил сначала информацию из Лондона относительно мобилизации (что нет возражений против чехословацкой мобилизации), а позднее вышеизложенное сообщение из Годесберга. Предполагалось, что он обратит внимание чехословацкого правительства на то, что объявление мобилизации может иметь своим последствием немедленный приказ германским войскам вторгнуться в Чехословакию. Смутный

Примечания:

37) В соответствии с Версальским мирным договором 13 января 1935 г. в Саарской области был проведен плебисцит, который должен был определить будущий статус области (до этого времени Саарская область управлялась комиссией Лиги наций). В результате плебисцита с 1 марта 1935 г. Саарская область отошла к Германии.

Печат. по изд.: «Документы по истории мюнхенского сговора», с. 281 — 283.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[Известия]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19380923cccp.html

23 сентября 1938 г.*

Правительство СССР получило сообщения из различных источников, что войска польского правительства сосредоточиваются на границе Польши и Чехословакии, готовясь перейти означенную границу и силою занять часть территории Чехословацкой Республики. Несмотря на широкое распространение и тревожный характер этих сообщений, польское правительство до сих пор их не опровергло. Правительство СССР ожидает, что такое опровержение последует немедленно. Тем не менее на случай, если бы такое опровержение не последовало и если бы в подтверждение этих сообщений войска Польши действительно перешли границу Чехословацкой Республики и заняли ее территорию, правительство СССР считает своевременным и необходимым предупредить правительство Польской Республики, что на основании ст. 2 пакта о ненападении, заключенного между СССР и Польшей 25 июля

Примечания:

* Заявление было передано около 4 часов утра 23 сентября 1938 г. заместителем народного комиссара иностранных дел СССР В.П. Потемкиным поверенному в делах Польши в СССР Т. Янковскому.

стр. 214

1932 г., правительство СССР, ввиду совершенного Польшей акта агрессии против Чехословакии, вынуждено было бы без предупреждения денонсировать означенный договор.

Печат. по изд.: «Документы по истории мюнхенского сговора», с. 269.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

Печат. по газ. «Известия» № 225 (6692), 26 сентября 1938 г.

Примечания
1. Заявление было передано около 4 часов утра 23 сентября 1938 г. заместителем народного комиссара иностранных дел СССР В. П. Потемкиным поверенному в делах Польши в СССР Т. Янковскому.

Источник: http://katyn-books.ru/library/dokume...govora176.html

[Фукидид]

http://www.katyn-books.ru/library/do...govora177.html
23 сентября 1938 г.

Я пригласил Кулондра, чтобы сообщить ему о заявлении, сделанном нами вчера польскому правительству. Кулондр осведомился, что по существу означает наша акция. Я объяснил, что она является пока лишь предупреждением. Что касается эвентуального денонсирования пакта 23 декабря 1932 г.1, то оно освободило бы нас от известных обязательств перед Польшей и вернуло бы нам в отношении ее свободу действий.

Кулондр заявил, что придает нашей акции крупнейшее международное значение. Положительный ее эффект должен коснуться не только Чехословакии, но и Франции.

В дальнейшей беседе Кулондр сказал мне, что глубоко удручен позицией, занятой правительствами Франции и Англии в чехословацком вопросе. Тем не менее он не теряет надежды на пересмотр этой позиции. На это кроме давления общественного мнения может толкнуть Францию и Англию сам Гитлер, который, по-видимому, намерен отвергнуть англо-французские предложения и предъявить Чехословакии новые требования. Кулондр хочет надеяться, что Франция и Англия не пойдут дальше по пути уступок Гитлеру. Во всяком случае, он считает, что пакты Франции и Советского Союза с Чехословакией сохраняют еще свою полную силу. Не может Франция и отказаться от обязательств помощи Чехословакии. Если Гитлер перейдет за поставленный ему предел, Франция должна будет выступить на защиту Чехословакии. Кулондр думает, что необходимо рассеять атмосферу обоюдного недоверия, возникшую в последнее время между СССР и Францией. Он просит в случае, если наметится ожидаемый им поворот в позиции Франции в отношении Гитлера и Чехословакии, дать ему возможность со всей откровенностью и ясностью поставить перед нами те вопросы, обсуждение которых должно привести СССР и Францию к теснейшему сотрудничеству.

В любопытной декларации Кулондра я усматриваю не столько протест против изменнической политики французского правительства, сколько опасения этого представителя буржуазной Франции, как бы такая политика не привела ее к потере такого союзника, каким мог бы быть для нее СССР,

В. Потемкин

Печат. по арх. Опубл. в сб. «Документы внешней политики СССР», т. XXI. М., 1977, с. 522—523.

Примечания

1. Дата обмена ратификационными грамотами советско-польского договора о ненападении, подписанного 25 июля 1932 г.
Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora177.html

[Фукидид]

http://www.katyn-books.ru/library/do...govora177.html
23 сентября 1938 г.

Польский поверенный в делах, просивший у меня приема сегодня на 7 часов, явился ко мне с нижеследующим сообщением от своего правительства:

«1. Меры, принимаемые в связи с обороной польского государства, зависят исключительно от правительства Польской республики, которое ни перед кем не обязано давать объяснения.

2. Правительство Польской республики точно знает тексты договоров, которые оно заключило».

Ответ правительства Польши был составлен на польском языке и вручен мне за подписью поверенного в делах. Точный русский перевод этого текста согласован мною с Янковским. После письменного сообщения поверенный в делах сделал мне следующее устное заявление: «Польское правительство удивлено сегодняшним демаршем правительства СССР, ибо на польско-советской границе никакие меры польским правительством не принимаются».

На это я ответил, что демарш Советского правительства был вызван мероприятиями, проводимыми на польско-чехословацкой границе. Если бы такие же мероприятия проводились польским правительством на границе Польши и СССР, вероятным последствием их были бы не дипломатические демарши, а соответствующие контрмероприятия со стороны правительства СССР.

Ответ мой Янковским был записан.

В. Потемкин

Печат. по арх. Опубл. в сб. «Документы и материалы по истории советско-польских отношений», т. VI. M.. 1969, с. 364.
Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora178.html

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://www.katyn-books.ru/library/do...govora179.html
23 сентября 1938 г.

Я имею очень мало прибавить к тому, что я сказал на пленуме о политическом и практическом значении ограничения действия ст. 16. Сделанные здесь декларации вызывают у меня лишь следующие замечания.

В одной из этих деклараций говорится, что «текст, структура и юридический эффект Устава должны оставаться без изменений».

До сих пор считалось, что в случае агрессин санкции, предусмотренные в ст. 16, за исключением военных, обязательны для всех членов Лиги. Если бы было иначе, т. е. если бы общей обязательности не было и каждому члену предоставлялось бы право произвольно определять размеры своего участия в санкциях, то беспредметными были бы известное движение за изменение данного положения и сделанные здесь декларации. Подтверждая, что юридическое значение Устава остается неизменным, авторы деклараций, очевидно, хотят заявить, что они впредь оставляют за собой право в известных случаях нарушать юридические обязательства, вытекающие для них из Устава. Мы, конечно, не можем препятствовать представителям государств — членов Лиги делать здесь любые заявления об их политике, об их отношении к своим обязательствам и воспроизведению этих заявлений в протоколах Лиги наций, но такие односторонние заявления лишены всякого юридического значения и упираются скорее в область международной морали, верности принятым на себя обязательствам. Я полагаю, что предварительное оповещение о возможности несоблюдения обязательств ни в коей мере не смягчает политического и морального значения такого несоблюдения обязательств.

Я считаю своим долгом лишь обратить внимание на те выводы, которые напрашиваются из подобных заявлений:

1. Нарушение международных обязательств, считавшееся до сих пор привилегией агрессивных стран, исповедующих лишь веру в право силы, издевающихся над всеми принятыми международными принципами права и морали и одалживающих эти принципы, когда они даже носят ненавистный им штамп демократических, лишь в тех случаях, когда это им выгодно, отныне присваивается и другими государствами, продолжающими провозглашать свою верность идеалам Лиги наций. Это положение получило на днях блестящее подтверждение со стороны этих государств и вне Лиги наций. Таким образом, принцип святости и нерушимости международных обязательств должен как будто отойти в область прошлого.

2. Поскольку некоторые государства оставляют за собой право самим определять свое отношение к санкциям, открывается широкое поле для всякого рода сделок и торга между агрессором и членом Лиги и сами санкции могут стать предметом такой сделки и торга,

3. Некоторые малые страны и раньше испытывали некоторый страх перед гневом международных хищников, к которым должны были применяться санкции. Эти страны имели хотя некоторое прикрытие в обязательности для них санкций, которое позволяло им ссылаться на необходимость выполнения ими своего долга перед Лигой. Этого прикрытия они теперь лишаются, ибо участвовать в санкциях они могут лишь в силу добровольного решения, вследствие чего они могут подвергаться еще большему давлению и терроризированию со стороны агрессоров.

4. Ст. 16 перестает быть фактором, удерживающим агрессора или заставляющим его колебаться. Получая возможность сговориться с одним из членов Лиги, запугать других и таким образом влиять на определение ими своего отношения к санкциям, он может заранее предотвратить какое-либо применение к нему санкций.

5. Провозглашение принципа, что каждый член Лиги может дать произвольное толкование ст. 16, противоречащее ее смыслу и признаваемому формальному ее значению, открывает возможность таким же образом обращаться и с другими статьями Устава Лиги. Спрашивается, какая же польза тогда от предлагаемого укрепления этих статей? Спрашивается, какая польза от постановления, что ст. 11 требует единогласия, если любой член Лиги может по-своему толковать эту статью?

Я предлагаю на ваше усмотрение эти выводы, дабы каждый из вас отдавал себе отчет в смысле и значении дискуссии, которая здесь происходит.

В связи с первым из перечисленных мною выводов я позволю себе сделать маленькое отступление. После заявления, сделанного мною в Ассамблее об отношении Советского правительства к чехословацкой проблеме, мне приходилось слышать замечания, что, поскольку Советское правительство ставит условием своей помощи Чехословакии такую же помощь со стороны Франции, оно как будто также нарушает советско-чехословацкий пакт о взаимной помощи. Люди, которые делают такие замечания, очевидно, не знают или делают вид, что не знают, что советско-французский и советско-чехословацкий пакты о взаимной помощи явились результатом акции в пользу создания регионального пакта о взаимной помощи с участием Германии и Польши, основанного на коллективной помощи. Вследствие отказа этих двух стран Франция и Чехословакия предпочли вместо одного советско-франко-чехословацкого пакта заключить два двусторонних пакта. Как раз чехословацкое правительство при этом настаивало на том, чтобы советско-чехословацкая взаимная помощь была обусловлена помощью Франции, что нашло себе выражение в соответственном договоре. Таким образом, Советское правительство свободно от всяких обязательств перед Чехословакией в случае безучастного отношения Франции к нападению на нее. В этом смысле Советское правительство может прийти на помощь Чехословакии лишь в порядке добровольного решения либо в силу постановления Лиги наций, но никто не вправе этой помощи требовать по праву; и действительно, чехословацкое правительство не ставило вопроса о нашей помощи независимо от французской и не только по формальным, но и по практическим соображениям. Уже после принятия им германо-англофранцузского ультиматума оно запросило Советское правительство, какова будет позиция последнего, иначе говоря, будет ли оно еще считать себя связанным чехословацко-советским пактом в случае предъявления Германией новых требований и неудачи англо-германских переговоров и решения Чехословакии защищать свои границы с оружием в руках. Этот вторичный запрос вполне понятен, ибо после принятия Чехословакией ультиматума, включающего эвентуальное денонсирование советско-чехословацкого пакта, Советское правительство, несомненно, имело моральное право также немедленно отказаться от этого пакта. Тем не менее Советское правительство, не ищущее предлогов, чтобы уклониться от выполнения своих обязательств, ответило Праге, что в случае помощи Франции в указанных чехословацким правительством условиях вступит в силу советско-чехословацкий пакт. Я позволил себе это отступление по тем соображениям, что выступать здесь, как я это делаю, может лишь представитель правительства, имеющего чистую совесть и чистые руки в области выполнения международных обязательств. Я должен прежде всего отвести от Советского правительства всякие несправедливые, основанные на незнании или злостные упреки, а потом уже заявить, что советская делегация не сможет принять доклад комиссии, предлагающий пленуму «принять к сведению ситуацию, созданную сделанными здесь односторонними декларациями», и в данном случае, я уверен, советская делегация действует в интересах Лиги и в интересах всех народов, в интересах мира.

Печат. по газ. «Известия» № 224 (6691), 24 сентября 1938 г.
Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora179.html

[Фукидид]

http://www.katyn-books.ru/library/do...govora180.html

23 сентября 1938 г.

[...] В соответствии с докладом председателя правительства и министра иностранных дел на заседании было констатировано, что английский премьер-министр Чемберлен уехал от канцлера Гитлера1 ни с чем из-за невыполнимости требований канцлера и что французское и английское правительства 23 сентября, после 5 часов дня, сообщили чехословацкому правительству, что до сих пор они были против мобилизации и подобных мер, однако в данной ситуации они должны предоставить чехословацкому правительству право самому решать вопрос, только рекомендуют, по возможности, тактично провести эти меры2.

Франция направляет на границу 22—25 дивизий, и премьер-министр Даладье заявил депутации радикал-социалистической партии, что в случае нападения на Чехословакию Франция вступит в войну для оказания ей помощи.

Союз Советских Социалистических Республик предупредил Польшу, что в случае ее нападения на Чехословакию советско-польский договор о ненападении потеряет свою силу.

После анализа всех соображений совещание у президента республики пришло к заключению, что единственной оставшейся надеждой сохранить мир являются именно военные меры и что для безопасности Чехословакии необходимо провести мобилизацию.

Министр общественных работ подчеркнул неизбежность мобилизации и выразил надежду, что в этом случае мы выдержим удар.

На вопрос министра юстиции министр иностранных дел снова обрисовал международную обстановку и сделал вывод, что теперь мы не будем одиноки.

Франция советовала согласиться на значительные уступки территории, так как одной только ее помощи было бы недостаточно. Английское общественное мнение уже подготовлено к мысли о том, что нельзя держать 3,3 млн. немцев в нашем государстве против их воли, а когда мы выразили согласие на пересмотр границ, оба правительства взяли на себя обязательство, что это будет осуществлено без осложнений. Когда Гитлер отверг и это, они поняли, что речь идет вообще о существовании государства. Поэтому они уже не отговаривают нас от мобилизации.

Это сенсационный поворот обоих этих правительств3.

Франция сама направила на границу 25 дивизий, и Даладье заявил, что в случае нападения на Чехословакию Франция вступит в войну во что бы то ни стало.

У Англии свои интересы.

В Польше расценили сегодняшнее заявление СССР как прямую поддержку Чехословакии; и в стране уже якобы меняются античешские настроения и прекращается пропаганда, как подтверждает наш посланник д-р Славик.

СССР первоначально настаивал на том, что он придет на помощь Чехословакии, если Франция это сделает, затем он потребовал, чтобы большинство Лиги наций поддержало [заявление] о том, что на Чехословакию совершается нападение. Теперь же он заявляет, что для оказания им помощи достаточно, если подвергшаяся нападению Чехословакия внесет протест в Лигу наций.

Румыния приняла обязательство прийти на помощь в случае нападения Венгрии на Чехословакию.

У Югославии более тяжелое положение, но Стоядинович заявил, что Югославия якобы также придет на помощь. Этому нельзя полностью верить, но югославская общественность возмутилась бы, если бы Югославия покинула нас.

Министр иностранных дел не может сказать, что это будет полностью выполнено, но ситуация серьезно изменилась именно в результате последнего акта прежнего правительства, которое в этой обстановке и не могло действовать по-иному4.

Теперь нельзя колебаться. И все присутствующие на совещании у президента это признали.

Если Гитлер хочет войны, этому нельзя помешать, но защищаться мы сможем гораздо лучше после мобилизации и на существующих границах. Проведя мобилизацию, мы не спровоцируем войну, но, если она начнется, мы будем вести ее в лучших условиях.

Не исключено, что мобилизация является единственным средством предотвратить войну.

Без нее наше положение было бы ужасным.

Председатель правительства подчеркнул, что английский посланник сообщил, что Гитлер предъявил Чемберлену невыполнимые требования, поэтому они и не договорились5.

Председатель правительства рекомендует провести мобилизацию в качестве единственно правильной меры.

Он сожалеет, что правительство в день начала своей деятельности вынуждено принять такое тяжелое решение. [...]

Печат. по сб. «Документы и материалы по истории советско-чехословацких отношений», т. 3. М., 1978, с. 526-527.

Примечания

1. В результате действий чехословацкого правительства запланированные на 21 сентября 1938 г. переговоры Чемберлена с Гитлером были начаты в Годесберге на день позже, 22 сентября. Гитлер предъявил в отношении Чехословакии новые требования, значительно возросшие по сравнению с теми, которые он выдвигал на переговорах в Берхтесгадене. Это касалось прежде всего размеров требуемой им территории и сроков передачи ее. Более того, германские требования были расширены за счет польских и венгерских требований. Первый день переговоров показал, что требования Гитлера возросли настолько, что они могли бы быть отрицательно восприняты английской общественностью и, вероятнее всего, отвергнуты правительством Чехословакии, ибо они далеко выходили за рамки принятых им англо-французских предложений от 19 сентября. Эти соображения нашли отражение в письме, направленном Чемберленом Гитлеру 23 сентября, в котором английский премьер-министр призывал фюрера к умеренности. Однако письменный ответ Гитлера был отрицательным, что означало провал поездки Чемберлена, результатом чего явилось англо-французское сообщение в Прагу относительно мобилизации (см. док. № 178, 179). В итоге возросшие требования Гитлера были обобщены в так называемом годесбергском меморандуме, который премьер-министр Великобритании обещал передать правительству Чехословакии (см. док. № 186).

2. См. док. № 178, 179.

3. Подобное утверждение не соответствовало действительности. Для британского и французского правительств, принимая во внимание общественное мнение и угрозу конфликта, который мог возникнуть при вступлении гитлеровцев на передаваемую территорию, важно было лишь то, чтобы передача Судетской области прошла спокойно.

4. Речь идет о принятии правительством Годжи 21 сентября 1938 г. англо-французсоого ультиматума.

5. См. док. № 180.
Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora180.html

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://www.katyn-books.ru/library/do...govora181.html
23 сентября 1938 г.

Немедленно вручить и послать в Кремль.

По поручению своего правительства английские делегаты— хранитель печати лорд де ла Варр и товарищ министра иностранных дел Батлер — только что имели со мной в присутствии Майского беседу на следующую тему.

Переговоры Чемберлена с Гитлером превратились в переписку1, что принимает такой оборот, что можно ожидать срыва переговоров, вследствие чего Англия и Франция могут быть поставлены перед необходимостью принять солидные меры. Английское правительство хотело бы знать нашу позицию. Я ответил, что наша позиция изложена в заявлении, сделанном мною в Женеве 21-го и сегодня, когда огласил официальные ответы, данные нами на соответственные запросы французского и чешского правительств. Я в свою очередь просил сообщить мне подробности чемберленовских переговоров, но мои собеседники отвечали, что им ничего пока неизвестно. Я им указал, что до сих пор, несмотря на то что на карту поставлена судьба Европы, а может быть, и больше, нас игнорировали, а теперь хотят от нас получить ответ, не давая нам никакой информации. Мы также хотели бы знать, что Англия и Франция намерены делать. Я напомнил о нашем предложении касательно конференции великих держав. На вопрос де ла Варра о месте конференции я сказал, что это нам безразлично — пусть будет в Лондоне или Париже, но не в Женеве, ибо разговоры здесь будут рассматриваться как обычный лигонационный обмен мнениями и никакого впечатления на Германию не произведут. Независимо от конференции в другом месте должен быть поставлен вопрос и в Лиге наций. Де ла Варр спрашивал, при каких условиях двинем мы свои войска, будем ли мы ожидать предварительного движения со стороны Франции и решения Лиги, на что потребуется значительное время, причем Гитлер ждать не будет. Я ответил, что войска отнюдь не двигаются и не мобилизуются быстрее, чем можно принять решение в Женеве, но что мы, во всяком случае, раньше Франции выступать не будем, в особенности после того, что произошло за последние дни. Де ла Варр дальше допытывался, есть ли у нас войска наготове, представляются ли удобными железнодорожные пути через Румынию, имеются ли у нас уже аэропланы в Чехословакии, призваны ли запасные. На это я ответил, что эти вопросы относятся к компетенции военного ведомства и я ничего сказать не могу, тем более что я уехал из Москвы больше двух недель тому назад.

До этой беседы Батлер рассказывал, что по частным сведениям ему известно, будто Гитлер потребовал от Чемберлена передачи ему контроля над внешней политикой и промышленностью Чехословакии. Для вашего сведения сообщаю, что де ла Варр относится к той группе молодых членов кабинета, которые до сих пор возражали процив политики Чемберлена. Он вчера еще подтверждал несогласие в кабинете и подтвердил то, что говорил мне вчера член английского парламента, что оппозиция в кабинете возлагала некоторые надежды на Даладье и Бонне, но последние, в особенности Бонне, заняли в Лондоне более капитулянтскую позицию, чем Чемберлен. Он просил нас воздействовать на Чехию и Францию, чтобы они заняли более непримиримую позицию.

Ввиду возможности дальнейшего развития событий и приглашения меня на совещание в Париж или в Лондон прошу указаний.

Литвинов

Печат. по арх. Опубл. в сб. «Документы внешней политики СССР», т. XXI. М., 1977, с. 529-522.

Примечания

1. См. док. № 176, прим. 1.
Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora181.html