*3330. Уголовный суд над сталинизмом

[Борис Вишневский]

http://echo.msk.ru/blog/boris_vis/1725800-echo/
20:25 , 07 марта 2016

автор
депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга (фракция «Яблоко»)

Надпись «палач» около изображения Сталина — это не «осквернение».
И не «вандализм».
Это — констатация факта.
Приведу данные историка Кирилла Александрова.
Даже по официальной справке Спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осужденных органами ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ СССР в 1930-1953 гг. (опубликована в: История сталинского ГУЛАГа. Т. 1. Массовые репрессии в СССР. Отв. ред. Н. Верт, С. В. Мироненко. Сост. И. А. Зюзина. М.: РОССПЭН, 2004. С. 608-609) за 1930-1953 годы к расстрелу было приговорено около 840 тысяч человек.
Почти МИЛЛИОН расстрелянных за политические преступления за 23 года — чудовищная цифра.
Для примера: в царской России с 1875 года и до начала 1910-х годов (то есть почти за сорок лет!) за политические преступления были казнены не более 5-6 тысяч человек, включая жертвы столыпинских военно-полевых судов периода первой русской революции.
При этом в число жертв сталинских репрессий не включены заключенные по 58-й статье, погибшие за 23 года в тюрьмах, лагерях, колониях, на этапах и в СИЗО.
Не включены убитые на следствии.
Не включены раскулаченные и депортированные, погибшие на этапах депортации в спецпоселках, которые входили в систему ГУЛАГа.
Не включены жертвы искусственного голода 1933 года, который был следствием сталинских политических мероприятий, что признала Госдума РФ в 2008 году (а это более 6,5 млн. человек).
Не включены крестьяне, погибшие при подавлении антиколхозных восстаний 1930-1932 годов, крестьяне, которые умерли от голода в сталинских колхозах в 1930-1940-е годы (так называемая «избыточная смертность», обусловленная условиями быта и организации колхозного труда).
Не включены заключенные, которые были освобождены по актам администраций ГУЛАГа («сактированные») по причине своего предсмертного состояния и умерли сразу же после освобождения, но в статистику смертности ГУЛАГа уже не попадали…
МИЛЛИОНЫ погибших в пределах жизни одного поколения.
Любой памятник Сталину, любая мемориальная доска Сталину стоят на костях этих миллионов жертв.
Это установка этих памятников и досок — осквернение.
Осквернение памяти этих жертв.
А не напоминание о том, что Сталин — их палач.

[Сергей Иванов]

http://echo.msk.ru/blog/ivanov_s/1732566-echo/
17:53 , 19 марта 2016

автор
историк

Завтра, 20 марта в 15.00 я повешу табличку «последнего адреса» на дом, в котором родился – №23 по Большой Дмитровке, он второй от Пушкинской площади.
Человек, который помянут на этой табличке, не приходится мне родственником. Мы просто оба жили в одной гигантской коммунальной квартире №16, из которой его забрали за 19 лет до моего рождения.

Василию Дмитриевичу Иллину был 41 год. Русский, беспартийный. Образование высшее, инженер-проектировщик гидросектора Водоканалпроекта Наркомата тяжелой промышленности СССР. Это все из справки «Мемориала», сам я про него знал только то, что у него была дочка, Ирочка, и что моя будущая мама, тогда десятилетняя Тоня, с ней играла.

4 ноября 1937 года Василия Дмитриевича увели. Что сделали с его женой, да и была ли у него жена – я в свое время у мамы не спросил, а теперь уж поздно. Но только Ирочку взяла к себе нянька, как это часто случалось в те годы. Тоня потом несколько лет ездила к ней в гости, домой к той сердобольной женщине, куда-то на далекую окраину; вряд ли ездила одна – стало быть, моя бабушка Анна Михеевна шла на этот, пусть и минимальный, риск общения с «прокаженной» Ч/С врага народа.

Иллина расстреляли уже 10 декабря, понятное дело, за связь с террористической организацией. И свалили в общий ров в Коммунарке, на «даче Ягоды». Земля в этом странном лесу, обнесенном забором, полу-недоступном, зачем-то оцерковленном (притом что мало кто из убитых был православным), — коробится длинными грядами. Это рвы, в которых штабелями свалены послы и генералы, шпионы и наркомы, Пильняк и Эфрон, Бухарин и Рыков, Крыленко и Бубнов, да и сам Ягода, понятно, хозяин дачи. Вся советская элита. В сильно фрагментированном, далеко не полном списке из 4527 человек, расстрелянных в Коммунарке, Иллина я не нашел, да и то сказать, кто такой этот инженер-проектировщик, он даже не принадлежал к той партии, которая провозгласила террор легальной формой политической борьбы. Ему по службе даже не приходилось ни самому никого сажать, ни восхвалять палачей. Он просто работал себе в своем Водоканалпроекте, воспитывал дочку, а потом его убили, а в октябре 1956 реабилитировали. Невиновен оказался.

Я не знаю, жива ли Ирочка, а если жива, то захотела ли бы она прийти завтра к тому дому, где родилась. Я знаю лишь то, что для меня лично не столько Бухарин и Пильняк, сколько Василий Дмитриевич Иллин воплощает весь ужас случившегося с Россией. Никто из моих родственников не пострадал в Террор, да и мама рассказывала мне про тот случай из ее детства без особенных эмоций, как о некоторой печальной данности. И тем не менее, уж не знаю почему, но вот сколько себя помню – представлял себе, как по этому нашему коммунальному коридору ходили сапоги энкаведешных палачей, как вот эту, так хорошо мне известную соседнюю дверь рывком распахивали руки сталинских убийц. И с тех пор до сегодняшнего дня, когда мне рассказывают, что «время было такое», я вспоминаю про Иллина, обычного человека, убитого собственным государством неизвестно (им обоим) за что. Хоть кто-нибудь из сегодняшних апологетов сталинизма хоть раз представил себя на месте Василия Дмитриевича? Вот тут Виталий Тертьяков давеча в «Комсомолке» написал: «Вопрос жертв («исторической цены»), …если быть кратким, …поглощается итоговыми показателями роста или падения численности населения при том или ином правлении (и Сталин здесь оказывается с плюсом, а Ельцин – с минусом), а также историческими обстоятельствами». И так ведь многие спокойно рассуждают, не опасаясь, что кто-нибудь подаст в суд или даст в морду. Господи, как же я ненавижу вас, уроды!

[Лентa.Ru]

https://lenta.ru/articles/2016/04/07/terror/
00:01, 7 апреля 2016

Зачем были нужны сталинский террор и репрессии

Климент Ворошилов, Вячеслав Молотов, Иосиф Сталин и Николай Ежов
Фото: Diomedia

В Сахаровском центре прошла дискуссия «Сталинский террор: механизмы и правовая оценка», организованная совместно с Вольным историческим обществом. В обсуждении приняли участие ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ Олег Хлевнюк и заместитель председателя Совета центра «Мемориал» Никита Петров. «Лента.ру» записала основные тезисы их выступлений.

Олег Хлевнюк:

Историки давно решают вопрос, были ли сталинские репрессии необходимы с точки зрения элементарной целесообразности. Большинство специалистов склоняется к тому, что такие методы не нужны для поступательного, прогрессивного развития страны.

Существует точка зрения, согласно которой террор стал своеобразным ответом на кризис в стране (в частности, экономический). Я же считаю, что Сталин решился на репрессии в таких масштабах именно потому, что в СССР к тому времени все было относительно неплохо. После совершенно провальной первой пятилетки политика второй пятилетки была более взвешенной и успешной. В результате страна вошла в так называемые три хороших года (1934-1936), которые ознаменовались успешными темпами промышленного роста, отменой карточной системы, появлением новых стимулов к труду и относительной стабилизацией в деревне.

Именно террор вверг экономику страны и социальное самочувствие общества в новый кризис. Если бы не было Сталина, то не было бы не только массовых репрессий (по крайней мере, 1937-1938 годов), но и коллективизации в том ее виде, в котором она нам известна.
Террор или борьба с врагами народа?

Советские власти с самого начала не пытались скрывать террор. Правительство СССР старалось сделать судебные процессы максимально публичными не только внутри страны, но и на международной арене: на основных европейских языках издавались стенограммы судебных заседаний.

Отношение к террору не было однозначным с самого его начала. Например, американский посол в СССР Джозеф Дэвис считал, что на скамью подсудимых действительно попали враги народа. В то же время левые отстаивали невиновность своих товарищей — старых большевиков.

Позже специалисты стали обращать внимание на то, что террор был процессом более широким, охватившим не только верхушку большевиков, — ведь в его жернова попали и люди интеллектуального труда. Но в то время из-за нехватки источников информации не существовало четких представлений о том, как все это происходит, кого и почему арестовывают.

Одни западные историки продолжали отстаивать теорию значимости террора, в то время как историки-ревизионисты говорили, что террор — это стихийное, достаточно случайное явление, к которому сам Сталин отношения не имел. Некоторые писали, что число арестованных было невысоким и исчислялось тысячами.

Когда архивы были открыты, стали известны более точные цифры, появилась ведомственная статистика НКВД, МГБ, в которой фиксировались аресты и осуждения. В статистике ГУЛАГа содержались цифры о количестве заключенных в лагерях, смертности и даже о национальном составе заключенных.

Выяснилось, что эта сталинская система была чрезвычайно централизованной. Мы увидели, как в полном соответствии с плановым характером государства планировались массовые репрессии. При этом истинный размах сталинского террора определяли вовсе не рутинные политические аресты. Он выражался в больших волнах — две из них связаны с коллективизацией и Большим террором.

В 1930 году было решено начать операцию против крестьян-кулаков. Готовились соответствующие списки на местах, НКВД издавал приказы о ходе проведения операции, Политбюро их утверждало. Они исполнялись с определенными перегибами, но все происходило в рамках этой централизованной модели. До 1937 года механика репрессий отрабатывалась, и в 1937-1938 годах ее применили в наиболее полном и развернутом виде.
Предпосылки и основа репрессий

Никита Петров:

Все необходимые законы о судоустройстве были приняты в стране еще в 1920-е годы. Самым важным можно считать закон от 1 декабря 1934 года, который лишал обвиняемого права на защиту и кассационное обжалование приговора. Он предусматривал рассмотрение дел в Военной коллегии Верховного суда в упрощенном порядке: при закрытых дверях, в отсутствие обвинителя и защитников, с исполнением смертного приговора в течение 24 часов после его вынесения.

По этому закону были рассмотрены все дела, поступившие в Военную коллегию в 1937-1938 годах. Тогда осудили около 37 тысяч человек, из них 25 тысяч приговорили к расстрелу.

Хлевнюк:

Сталинская система была рассчитана на подавление и на вселение страха. Советское общество того времени нуждалось в принудительном труде. Свою роль играли и разного рода кампании — например, выборы. Однако существовал некоторый единый импульс, придавший особое ускорение всем этим факторам именно в 1937-38 годах: уже совершенно очевидная в то время угроза войны.

Сталин считал очень важным не только наращивание военной мощи, но и обеспечение единства тыла, предполагавшее уничтожение внутреннего врага. Поэтому и возникла идея избавления от всех тех, кто может ударить в спину. Документы, ведущие к этому выводу, — это многочисленные высказывания самого Сталина, а также приказы, на основании которых проводился террор.
С врагами режима боролись во внесудебном порядке

Петров:

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 2 июля 1937 года, скрепленное подписью Сталина, положило начало «кулацкой операции». В преамбуле к документу регионам предлагалось наметить квоты на будущие внесудебные приговоры по расстрелу и заключению арестованных в лагеря, а также предложить составы «троек» для вынесения приговоров.

Хлевнюк:

Механика операций 1937-1938 годов походила на ту, которая была применена в 1930 году, но здесь важно заметить, что к 1937 году уже существовали учетные материалы НКВД по различным врагам народа и подозрительным элементам. В центре приняли решение провести ликвидацию или изоляцию от общества этих учетных контингентов.

Установленные в планах лимиты по арестам были на самом деле никакими не лимитами, а минимальными требованиями, поэтому чиновники НКВД взяли курс на превышение этих планов. Это было для них даже необходимо, поскольку внутренние инструкции ориентировали их на выявление не одиночек, а групп неблагонадежных. Начальство считало, что враг-одиночка — это не враг.

Это привело к постоянному превышению первоначальных лимитов. Запросы на необходимость дополнительных арестов отправлялись в Москву, которая их исправно удовлетворяла. Значительная часть норм утверждалась лично Сталиным, другая — лично Ежовым. Некоторые изменялись по решению Политбюро.

Петров:

Было решено раз и навсегда покончить с какой-либо враждебной деятельностью. Именно эта фраза вставлена в преамбулу приказа НКВД № 00447 от 30 июля 1937 года о «кулацкой операции»: он предписывал начать ее в большей части регионов страны с 5 августа, а 10 и 15 августа — в Средней Азии и на Дальнем Востоке.

Шли совещания в центре, начальники НКВД приезжали к Ежову. Он говорил им, что если в ходе этой операции пострадает лишняя тысяча человек, то большой беды в этом не будет. Скорее всего, Ежов говорил это не сам — мы узнаем здесь признаки большого стиля Сталина. У вождя регулярно появлялись новые идеи. Существует его письмо Ежову, в котором он пишет о необходимости продлить операцию и дает указания (в частности, по поводу эсеров).

Затем внимание системы обратилось на так называемые контрреволюционные национальные элементы. Было проведено порядка 15 операций против контрреволюционеров-поляков, немцев, прибалтов, болгар, иранцев, афганцев, бывших работников КВЖД — всех этих людей подозревали в шпионаже в пользу тех государств, к которым они были этнически близки.

Каждую операцию характеризует особый механизм действий. Репрессии кулаков не стали изобретением велосипеда: «тройки» как инструмент внесудебной расправы были опробованы еще во времена Гражданской войны. По переписке высшего руководства ОГПУ видно, что в 1924 году, когда произошли волнения московского студенчества, механика террора уже была отточена. «Надо собрать "тройку", как было всегда в тревожные времена», — пишет один функционер другому. «Тройка» — это идеология и отчасти символ советских репрессивных органов.

Механизм национальных операций был другим — в них использовалась так называемая двойка. Лимиты по ним не устанавливались.

Аналогичные вещи происходили при утверждении сталинских расстрельных списков: их судьбу решала узкая группа лиц — Сталин и его ближайшее окружение. В этих списках есть личные пометки вождя. Например, напротив фамилии Михаила Баранова, начальника Санитарного управления РККА, он пишет «бить-бить». В другом случае Молотов напротив одной из женских фамилий написал «ВМН» (высшая мера наказания).

Есть документы, согласно которым Микоян, выехавший в Армению как эмиссар террора, просил дополнительно расстрелять 700 человек, а Ежов полагал, что нужно увеличить эту цифру до 1500. Сталин в этом вопросе соглашался с последним, ведь Ежову же виднее. Когда у Сталина просили дополнительно дать лимит на расстрел 300 человек, он с легкостью писал «500».

Существует дискуссионный вопрос о том, почему для «кулацкой операции» лимиты устанавливались, а для, например, национальных — нет. Я думаю, что если бы у «кулацкой операции» не было границ, то террор мог бы стать абсолютным, потому что слишком много людей подходило под категорию «антисоветский элемент». В национальных операциях были установлены более четкие критерии: репрессировали людей, имеющих связи в других странах, прибывших из-за границы. Сталин полагал, что тут круг лиц более-менее понятен и очерчен.
Массовые операции были централизованными

Массовые операции были централизованы — они не только централизованно начинались, но и продлевались. О сугубой централизации террора свидетельствовал и механизм выхода из него. Политическому руководству было необходимо выполнить две задачи: во-первых, остановить машину террора, во-вторых, объяснить обществу произошедшее.

Для этого на уровне Политбюро приняли соответствующее решение о прекращении массовых операций. Что характерно, они действительно прекратились по всей стране, не считая отдельных всплесков.

Была проведена соответствующая кампания пропагандистского характера. В развязывании террора обвинили врагов народа, пробравшихся в НКВД, и клеветников. Интересно, что идея о доносах как причине репрессий документально не подтверждена. НКВД в ходе массовых операций функционировал совсем по другим алгоритмам, и если там реагировали на доносы, то достаточно выборочно и случайно. В основном работали по заранее подготовленным спискам.

Записала Виктория Кузьменко

[Empire History]

https://vk.com/wall-53782768_328067

[Чистый исторический интернет]

http://histrf.ru/biblioteka/book/gul...-o-laghieriakh
Автор: Иван Зацарин, Виктор Мараховский

Сегодня в прошлом

86 лет назад, 7 апреля 1930 г., Совнарком СССР принял «Положение об исправительно-трудовых лагерях».

Общеизвестно, что граждане России живут в двух параллельных странах. Одни — в стране великой, со своими подвигами, трагедиями и легендами. Другие — в стране несчастной, со своими трагедиями, трагедиями и трагедиями. Сегодня, когда мы справляем 86-летие принятия Положения об исправительно-трудовых лагерях, ставшего прологом к созданию величайшего антибренда России ГУЛАГа, — стоит вспомнить, чем эти параллельные страны разительно отличаются друг от друга.

***

Если совсем коротко – то одна страна (та, которая великая и с полным набором триумфов и драм в прошлом) знает своё прошлое из скучных исторических фактов и документов.

Вторая страна (та, которая несчастная и с одними трагедиями) знает своё прошлое из художественных произведений и огненной публицистики. В основном эмигрантской.

Эмигрировать из страны скучных документов в страну огненных разоблачений легко. Надо просто считать потери в Великой Отечественной по книгам Резуна и Солонина, цифры расстрелянных при советской власти — по романам Солженицына, и так далее.

Но так же просто и репатриироваться в Россию скучных фактов и документов. Там, правда, вас ждёт куда меньше маниакальных трупов и куда больше прагматической логики истории – но оно того стоит.

Зачем

Итак, что знают в России скучных документов о причинах создания системы ИТЛ?

Октябрьская революция провозгласила задачу построения не только нового государства, но и нового общества. При этом то общество, которое осталось от прежней жизни и от мировой войны, — далеко не всегда относилось к этой затее с энтузиазмом. Речь не только о тех, кто становился в ряды борцов с советской властью, но и об обычных уголовниках, выросших на ужасах мировой войны и хаосе Гражданской.

В послереволюционные годы было принято считать уголовников а) просто несознательными гражданами, свидетельством недостатков и отсталости царизма, б) подлежащими исправлению через просвещение и избавление от эксплуатации капиталом.

Уже к концу 20-х ошибочность этого мнения стала очевидной: от революционных лозунгов преступность сама собой не исчезала.

Вторая половина 20-х годов прошла в поиске новой формы отношений между государством и правонарушителем. Преступление требует наказания, это очевидно. Однако расходы на содержание мест заключения и самих заключённых были постоянной головной болью. Уменьшить их пробовали отдельными решениями вроде использования труда заключённых на лесозаготовках (1926 г.), амнистий (1927-1929 гг.), рекомендации народным судам чаще использовать в качестве меры наказания принудительные работы без содержания под стражей (1928 г.). В результате по инерции даже в 1930 году 20% всех убийц, 31% насильников, 46,2% грабителей и 69,7% воров были осуждены к принудительным работам без содержания под стражей. Экономия явно начинала входить в противоречие со здравым смыслом, а точечные решения не работали.

Именно эту проблему и призваны были разрешить исправительно-трудовые лагеря. С одной стороны – обеспечить адекватное наказание за совершённые преступления, с другой – переложить затраты на содержание заключённых на них самих. Экономическая логика раннего СССР была гораздо суровее и системнее, чем принято считать в наше время.

Кто туда попадал

Кто попадал в трудовые лагеря? «...Исключительно лица, приговорённые судом к лишению свободы на срок не ниже трёх лет либо лица, осуждённые особым постановлением Объединённого Государственного Политического Управления».

Т.е. отнюдь не каждый осуждённый немедленно уезжал в один из лагерей. Попадание туда нужно было в некотором роде заслужить. Впрочем, на практике бывало и иначе: злостным рецидивистам, привлекавшимся за незначительные преступления или попадавшим под амнистию, «цепляли» одно из правонарушений, предусмотренных 58-й «изменнической» статьёй — или квалифицировали уголовное преступление как политическое. Об этом косвенно свидетельствует довольно высокое количество «политических» приговоров в самом начале существования трудовых лагерей (26,5% в 1934 г).

Сколько их было

Всего с 1921 по 1953 годы в России скучных фактов и документов было вынесено 3,77 млн обвинительных приговоров. Из них около 700 тыс. – смертные приговоры.

Сколько заключённых содержалось в трудовых лагерях и колониях единовременно? Эта цифра сильно колебалась: от 155 тыс. в 1931 г до 2,5 млн в 1953 г. (бериевская амнистия 1953 года сократила эту цифру более чем на миллион в течение нескольких месяцев).

Отметим в скобках, что в России ужасательно-приключенческой литературы единомоментно по лагерям пребывали от 10 (Хрущёв) до 12 (Солженицын) млн человек.

Всё ли они построили за нас

Руководитель ГУЛАГа В. Наседкин, 1941 г: «...выработка на одного рабочего в ГУЛАГе на строительно-монтажных работах 23 рубля в день, а в гражданском секторе на строительно-монтажных работах 44 рубля».

Таким образом, по данным руководства системой лагерей, труд заключённого был почти вполовину менее эффективным, чем труд свободного.

Между тем зажигательно-художественный миф гласит, что «индустриализация проведена благодаря ГУЛАГу» (очень похоже на «войну выиграли благодаря штрафбатам»).

Этот миф опровергается простым соображением: индустриализация – это, по большому счёту, две первые пятилетки, т.е. 1928-1937 гг. Активное же развитие системы трудовых лагерей приходится на 1935-1938 годы, т.е. уже на окончание этого периода.

Разное

Труд был не только способом перевоспитания и способом компенсировать затраты на содержание заключённых. В той же самой логике (выработка в гражданском секторе выше) труд стимулировал к досрочному освобождению. 2 дня пребывания в лагере засчитывались за 3 дня отбытия срока (при условии, что заключённый в эти дни работал). Таким образом, уже одно это могло уменьшить срок приговора на ⅓. На практике же бывало и так: «Я говорю о нашем решении... досрочно их сделать свободными от наказания с тем, чтобы они оставались на строительстве как вольнонаёмные». (И. Сталин, 1938 г).

Зарплата заключённого ГУЛАГа колебалась в пределах 10-40% оплаты вольнонаёмного персонала.

***

…Почему же эта система произвела такое неизгладимое впечатление на творческую интеллигенцию?

По той же причине, по которой 90-е оставили у неё впечатление сплошных шальных денег и бандитизма.

30-е были временем, последовавшим за тотальным сломом государства, когда все социальные слои в обществе перемешались и взболтались. И поэтому представители творческой и партийной верхушки познакомились с тюремно-лагерным бытом впервые и в массовом порядке. По понятным причинам они глобализировали свои ощущения: сидя в лагерях, они видели, что в лагерях сидит вся Россия.

Точно так же творческие граждане, внезапно ознакомившиеся с 1990-х с миром бильярдных, интим-клубов, бандитов в чёрных кожанах на бэхах и блатных «понятий», — до сих пор неудержимо пытаются видеть вокруг только это.

У нас всё.

[Пол Грегори]

http://postnauka.ru/video/33941
Экономист о сталинских лимитах, смертных приговорах и академических исследованиях с огромной политической значимостью
06.10.2014

Когда Сталин начал использовать лимиты для наказания своих оппонентов? Как работали тройки НКВД? Профессор экономики в Хьюстонском университете рассказывает об истории репрессий в СССР в рамках проекта Serious Science, созданного командой ПостНауки.

Сталин использовал лимиты для наказания предполагаемых врагов дважды. Первый раз — во время коллективизации, которая началась в 1929 году и была практически завершена к 1932-му. Затем он использовал лимиты в период 1937–38 годов, получивший название Большой террор. В каждом случае он разделял Советский Союз на регионы и назначал их руководителям лимиты. Во время коллективизации лимиты были на убийства, заключение в тюрьму и депортации в удаленные области.

В июле 1937 года Сталин разослал телеграмму в 65 регионов. В ней было написано, что в этих областях собираются враги, необходимо было предоставить информацию об их количестве и разделить на две категории: очень опасные и менее опасные, первая и вторая категории соответственно. Попавших в первую категорию необходимо было расстрелять, причем если в приказах это было написано заглавными буквами. Остальных отправляли в ГУЛАГ. Местные органы должны были отчитаться и отправить ответную телеграмму.

Было насколько академических исследований, пытавшихся понять, кто виновен в произошедшем и почему это произошло. Некоторые считали, что, возможно, Сталин не виноват, были другие причины. Но теперь, когда рассекречены документы, понятно, что именно он приказывал, он остановил этот процесс, когда захотел, то есть в ноябре 1938 года. Тем не менее значительный процент российского населения, что-то около 40%, оценивают этого тирана как положительного исторического персонажа.

Cullen Professor of Economic, University of Houston; research fellow at the Hoover Institution, Stanford University

[Роман Попков]

https://openrussia.org/post/view/15884/
22 июня


Фотохроника ТАСС
В 75-ю годовщину начала Великой Отечественной войны Роман Попков на примере сталинского «оборонного кинематографа» показывает, к каким трагическим последствиям приводит милитаристская пропаганда

Вряд ли в истории России есть дата страшнее, чем 22 июня 1941 года. На рассвете летнего дня началась самая горькая и кровавая глава этой истории. И страна, узнавшая столько страданий, уже никогда не станет такой, какой она была вечером накануне войны.

Ценой колоссальных жертв и лишений народы Советского Союза остановили и уничтожили гитлеризм. Этот народный подвиг настолько свят, что даже нынешнее бесстыдные политические спекуляции государства на теме Великой Отечественной войны не могут его ни умалить, ни дискредитировать. Но помня о подвиге и о жертвах, необходимо помнить, почему эти жертвы стали для победы необходимы в таких ужасающих количествах. Помнить о преступном поведении руководства СССР и лично Иосифа Сталина в роковые дни накануне войны. Помнить об игнорировании донесений разведки о готовящемся вторжении. О бессмысленных чистках комсостава, критически ослабивших армию. О том расхлябанном состоянии, в котором находились вооруженные силы к 22 июня.

А еще — о формировании в советском обществе на протяжении второй половины 1930-х годов легкомысленных шапкозакидательских настроений: при помощи партийной трескотни, фанфаронства в СМИ, создания в кинематографе сказочного мира, враждебного реальности.

Характерная особенность практически любой милитаристской пропаганды — готовить в мирное время общество совсем не к тому, что это общество ждет, когда начнется война. Но случай со сталинской милитаристской пропагандой конца 1930-х — особенный. Советский Союз был обречен на большую, тяжелую войну, но людям объясняли, что война будет легкой прогулкой, враг будет разбит малой кровью, на чужой территории и в самые короткие сроки. Ужасно, что в Кремле, похоже, тоже в это верили.

Шок 1941 года был настолько силен, что в годы Холодной войны советская пропаганда уже не позволяла себе бахвальства и агрессивной легкомысленности, свойственных сталинским 1930-м. Но, похоже, со временем забываются все, даже самые трагические уроки. Тревожит то, что промывка мозгов в эпоху второй холодной войны интонационно становится все больше похожа на 1936-1939 годы. Только вот Гитлер мертв уже 71 год, и совсем непонятно, зачем снова и снова навязывать стране атмосферу «предвоенного времени».

Одна из целей этого материала — напомнить на примере произведений так называемого «оборонного кинематографа», работавшего на военный пиар сталинизма, что милитаристская пропаганда всегда врет и практически всегда эта ложь приводит к трагическим последствиям.

То, что СССР когда-нибудь будет воевать с Германией, советские люди в целом знали еще с тех пор, как Гитлер пришел к власти. Сотрудничество между Союзом и Германией, налаженное в годы Веймарской республики, было свернуто. Нацисты, одной из главных идеологических установок которых была борьба с большевизмом и Коминтерном, завоевание «жизненного пространства для арийской расы», по определению являлись врагами. Правда, между Германией и СССР не было сухопутной границы — их разделяла территория Польши. Но ничто не мешало большевикам и нацистам вести, например, прокси-войну друг с другом в Испании.

Советские фильмы, вышедшие на экран до советско-германского раздела Польши, описывали грядущую большую войну именно как войну с немцами. Например, в картине «Родина зовет» (1936 год) название страны, с которой воюет СССР, прямо не называется, но на вражеских самолетах нарисованы свастики. И судя по контексту, это явно не финские самолеты, у которых свастика тоже использовалась в символике ВВС, а бои между СССР и агрессором идут не только в воздухе, но и по широкому фронту на земле.

В фильме «Глубокий рейд» (1938 год) тоже нет названия враждебной страны, а униформа и каски вражеских солдат на немецкие не очень похожи (впрочем, это можно списать на безграмотных костюмеров), но вражеская авиация называется «Имперские воздушные силы», что в сочетании с готическим шрифтом и огромными дирижаблями-бомбардировщиками указывает, что речь идет скорее о Германской империи, чем о Британской.

В 1939 году происходит широкоизвестный геополитический маневр — заключается пакт Молотова-Риббентропа (в результате уничтожения Польши появляется та самая советско-германская граница), и почти на два года тема вражды с Третьим Рейхом становится ненужной. Но к этому времени сняты главные кинокартины в жанре «боевой фантастики» «Эскадрилья №5» и «Танкисты», в которых речь о стремительном разгроме Германии идет уже прямо, без каких-либо намеков.

«Эскадрилья №5» — настоящая жемчужина сталинского «оборонного кино». В первой же сцене зритель погружается в международный контекст. Два командира-летчика после занятий по немецкому языку говорят о необходимости проверить свою эскадрилью. Младший по чину на проверочный вопрос старшего демонстрирует полную осведомленность о причинах напряженного графика в войсках:

— Стало слишком сильно пахнуть порохом на границе!
— Совершенно верно, товарищ капитан. Война может начаться в любую минуту.
— Вот бы наша часть была дежурной!

После этого прогулочным, неспешным шагом командиры идут по военной столовой на огромной террасе под открытым летнем небом — на фоне пасторальных пейзажей и античных колонн: этим сталинским кинофильмам вообще свойственно стремление имитировать античную эстетику.

Конечно, горько смотреть эти сцены сейчас, зная, что произойдет всего через два года после премьеры.

Зная, что множество командиров в день начала войны будет в отпусках, огромная часть самолетов не успеет взлететь и погибнет на аэродромах, а люфтваффе на долгое время завоюет господство в нашем небе.

Но вернемся к фильму. Прогнозы советских летчиков оправдываются на сто процентов: в кадре возникает логово немецких фашистов — подземный бункер с громадной надписью на стене «С нами бог» по-немецки. Вражеский генерал, корча зловещие гримасы и поблескивая пенсне, объявляет, что пришел приказ разгромить большевиков.

Эти офицеры карикатурны до предела и больше похожи не на киношных фашистов более позднего советского кино, а на белогвардейцев в том нелепом виде, в каком их изображали в Советской России после гражданской войны. Они даже называют друг друга «ваше превосходительство». Из всех офицеров на классического киношного немца похож разве что начальник вражеской контрразведки — и то, потому что зачем-то говорит с ужасным акцентом.

Начальник контрразведки заверяет фашистского генерала, что за оставшиеся до войны шесть часов «разведке большевиков едва ли удастся получить сведения» о готовящемся нападении. Опять ужасает, насколько суровая реальность, стремительно приближавшаяся к создателям фильма и актерам, не похожа на кино: хотя советская разведка свое дело сделала, ни о какой нормальной подготовке к отражению агрессии, не говоря уж об упреждающей ударе, и речи не могло идти.

Кадры из фильма «Эскадрилья № 5»

В кино разведка доложила вовремя и точно. Советские летчики, спев перед полетом бодрую патриотическую песню, летят через границу и наносят сокрушительный бомбовый удар по укрепрайону гитлеровцев, из которого те планировали атаковать СССР. Фашистам не помогает даже то, что они внезапно перебазировали часть авиации, оставив на двух аэродромах муляжи самолетов. Наша разведка и тут работает оперативно: «Центр» узнает обо всем, сталинские соколы получают сообщение, меняют курс и все равно бомбят там, где нужно.

На земле Германия пытается атаковать, но колонна немецких танков была замечена бойцами РККА, как только перешла границу. Бойцы спускаются в отлично оборудованные подземные укрытия, захлопывают за собой металлические люки и одним поворотом рычага подрывают минное поле под немецкими гусеницами. Наступление врага полностью сорвано.

Уцелевшие фашистские истребители все же вступают в бой с нашими бомбардировщиками и, разумеется, терпят разгромное поражение со счетом 18:2.

Пилоты двух советских машин, которые все же чудом сбили немцы, выпрыгнули с парашютами и приземлились на вражеской (судя по всему, польской) территории. И тут начинается самое интересное. Они встречают бойцов антигитлеровского сопротивления, костяком которых являются немецкие солдаты — антифашисты, вступившие в сговор с польскими рабочими. Немецкий солдат отчитывается перед товарищами-подпольщиками, что его ячейке удалось распространить 120 экземпляров газеты.

Таким образом, на экране появляются еще две типажа немцев: простые солдаты Вермахта (убежденные коммунисты и рот-фронтовцы) и их антиподы, наймиты фашизма — пузатые штурмовики со свиными рылами. Оба эти типажа родом из агитационных газет германской компартии, из которых в Союзе и черпали основную информацию про наиболее вероятного противника.

Правда, в действительности в 1939 году штурмовые отряды, давно ослабленные эсэсэсовским террором, уже не играли в жизни Третьего Рейха никакой серьезной роли. А вот настоящие палачи, сотрудники СС, в фильме так и не появились, что тоже говорит о глубине знания создателями картины современной им Германии.

Штурмовики преследуют антифашистов, берут в плен одного из революционных немецких солдат, и тот погибает от офицерской пули с криками «Да здравствует коммунизм, да здравствует Тельман, Рот Фронт!»

Возможно, посмотрев когда-то «Эскадрилью №5», бойцы Красной армии в июне 1941-го вставали из окопов, кричали озверевшим оккупантам «Рот-фронт!» и получали в ответ пулеметные очереди…

В финале героические советские летчики, переодетые в немецкую форму, проникают во вражеские бункеры и наводят на них армады красной бомбардировочной авиации. Храбрецам удается уйти невредимыми благодаря помощи солдата-коммуниста по имени Фриц.

«Танкисты» были сняты практически одновременно с «Эскадрильей». В этой картине тоже рассказывается о стремительном разгроме немецкого фашизма, а бойцы и командиры много поют и музицируют в огромных, похожих на дворцы кабинетах с портретами Сталина и Ворошилова на стенах. Особенно изумительно смотрятся стоящие в этих же кабинетах гигантские статуи, по размеру вполне пригодные для ампирных станций московского метрополитена.

Помимо пения военные занимаются разгромом немцев. Здесь также после нацистских провокаций война перенесена на вражескую территорию, танкисты наступают.

В кадре в основном танки Т-26, Т-28 и БТ — летом 1941-го сотни таких машин будут гореть в отчаянных и безнадежных приграничных сражениях.

Но на экране у наступления хороший темп — на первых порах танкистам противостоит только немецкая конница, которую хладнокровно расстреливают из пулеметов.

А вот немецкое командование в «Танкистах» удивительно отличается по типажу от своих коллег в «Эскадрилье». Генерал Бюллер и его адъютант — тоже абсолютные белогвардейцы, а не немцы, тоже говорят «ваше превосходительство». Но тут белогвардейцы не карикатурные, а интеллигентные (хоть и враги).

Советское кино знает такой феномен — интеллигентных романтичных белогвардейцев. Вспомните офицера, певшего «Русское поле» под гитару в «Неуловимых мстителях». Да и герой Джигарханяна в «Неуловимых» очень обаятелен.

Двое немецких офицеров в «Танкистах» — такие же. Интеллигентные враги. Невольно ждешь, когда они обратятся друг к другу по имени-отчеству. Обсуждая Бюллера заочно в кругу товарищей, советский танковый командир дает ему достойную оценку: «Хороший профессионал, старый знакомый по 1918 году». Имеется в виду краткосрочное и катастрофичное для большевиков столкновение с кайзеровской армией в канун заключения Брестского мира.

Бюллер какое-то время вынашивает коварные планы заманить «большевиков» вглубь своей территории и уничтожить — он насмешливо относится к наступательной «наполеоновской» тактике РККА. Несмотря на истеричные вопли присланного из Берлина фанатичного нацистского комиссара (выполняет миссию карикатурного персонажа), Бюллер тянет время, готовя неприятелю ловушку. Кстати, одна деталь подмечена довольно точно: между профессионалами Вермахта и партийными бонзами действительно была неприязнь.

Если в «Эскадрилье» для героев-летчиков война с Германией — быстрая и легкая прогулка, то в «Танкистах» у героев задача чуть сложнее, напоминает квест. Но пусть успешно найден, виртуозные танкисты обходят фашистов с флангов, искуссно пройдя через реки и болота, громят врага, берут растерянного Бюллера в плен в его же штабе — тот не успевает даже застрелиться.

— У меня один вопрос: как вы прошли? Разве танки летают? — говорит ошеломленный генерал.
— Если нужно, советские танки летают, — отвечает советский танкист.

Теперь по телевизору опять любят рассказывать про летающие танки.

[Foto_history]

http://foto-history.livejournal.com/9581282.html
22nd-Jun-2016 08:20 pm

Такого не делали ни поляки в 1939-м, ни нацисты в 1944-м. Советская милиция расстреливала массово — из автоматов, через окошки для передачи пищи. Или бросала в камеры гранаты. Некоторые из этих камер пришлось замуровать — и эксгумацию провели уже зимой.

Июнь 1941 года запомнился на Западной Украине не только нападением нацистской Германии, но и кровавыми расправами, совершенными якобы своим же государством в тылу.

Речь идет о доселе неслыханном явлении, даже в практике Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) СССР — массовых расстрелах политических заключенных в тюрьмах Западной Украины в течение конца июня — начала июля 1941 года.

Эта публикация посвящена массовым убийствами во Львове.

Первая страница расстрельного списка тюрьме № 3 в Золочеве. Четко видны надписи на документе — вынесение приговора начальником следственной части УНКГБ по Львовской области Шумаковым и наложение санкции к исполнению приговора прокурором Львовской области Харитоновым. Два человека решили судьбу тысяч... Архив Центра исследований освободительного движения (ЦИОД)

На примере Львова можно точно показать кровавую деятельность «доблестных борцов с контрреволюцией».

В самом Львове было три тюрьмы: № 1 — на Лонцкого, № 2 — Замарстыновская и № 4 — Бригидки. Тюрьма № 3 находилась в замке г. Золочева, что около семидесяти километров от Львова — сюда отправляли заключенных, когда львовские тюрьмы были переполнены (а все-таки были переполнены: в тюрьме на Лонцкого при лимите в 1500 человек находились 3 638 заключенных).

Левая часть предыдущего документа. Надпись красным карандашом, сделанная рукой следователя Шумакова: «Приговор как врагов народа расстрелять». И фамилии — Баренлейм (?), Дидух, Крачковский, Цверлинг, Бондарь, Мазурчак, Котик...

В тюрьмах Львовщины по состоянию на 22 июня 1941 года было 5424 заключенных. Большинству инкриминировали преступления по статье 54 уголовного кодекса УССР, то есть — контрреволюционную деятельность.

Немедленными официальными мероприятиями в решении проблемы переполненности тюрем стали приказ № 2445/М наркома государственной безопасности Меркулова от 23 июня 1941 г. и приказ начальника тюремного управления НКВД УССР капитана государственной безопасности Филиппова от 23 июня 1941 г.

Правая часть предыдущего документа. Надпись черными чернилами — разрешение на казнь — написана рукой прокурора Львовской области Харитонова: «Расстрел как врагов народа санкционирую».

В первом документе говорилось о срочном учете всех заключенных в тюрьмах и деление на подлежащих депортации в концлагеря ГУЛАГа, и тех, кого необходимо расстрелять (это задача возлагалась на местное руководство НКГБ).

Во втором документе говорилось об эвакуации заключенных, к нему прилагался «План эвакуации», согласно которому депортации из Львовской области подлежало 5 000 арестантов. Для этого выделялось 204 вагона.

Согласно инструкции НКВД СССР от 29 декабря 1939 г., один вагон эшелона вмещал тридцать депортированных лиц; следовательно, указанных вагонов хватало бы на эвакуацию 6800 заключенных. Однако эвакуировали только 1822 из 5 000 запланированных.

Сташинский Петр Васильевич (1904-1941 гг.), уроженец с. Борщевичи Ново-Яричевского р-на Львовской области. Арестован 9 октября 1940 г. Член «Просвіти», организации «Сила» и ОУН. Обвиняемый по ст. 54 пп. 6, 11 УК УССР. Расстрелян в тюрьме № 1 г. Львова на улице Лонцкого 26 июня 1941 года. Фото довоенных времен, сделанное на площади Рынок во Львове. Архив ЦИОД

3602 человека остались в тюрьмах Львова. А куда делись эшелоны — документы молчат.

Сами же экзекуции начались 22 июня — расстреляны приговоренные к смертной казни. Из промежуточного отчета начальника тюремного отделения УНКВД Львовской области Лермана известно, что по состоянию на 24 июня в тюрьмах Львова и Золочева было расстреляно 2072 человек.

26 июня утвердили расстрельные списки — еще 2068 человек подлежали уничтожению. Их убили в течение 24-28 июня.

Трупы расстрелянных заключенных в камере тюрьмы на Лонцкого. Львов, 1 июля 1941 года. Некоторые такие камеры немцам пришлось замуровать, чтобы избежать эпидемии. Повторную эксгумацию провели в феврале 1942 г., когда ударили морозы. Архив ЦИОД

Таким образом во Львовской области было расстреляно 4140 заключенных. Однако подсчеты не согласуются: осталось в тюрьмах 3 602 лица, а расстреляли больше.

Ответ на этот вопрос дает докладная того же Лермана: здесь речь шла также о поступлении новых заключенных. Тюремные документы на этих людей должным образом не оформляли.

В большинстве случаев даже не оглашали обвинений, однако уверенно называли причастными к ОУН, шпионами, диверсантам — то есть лицами, которые подлежат расстрелу.

Процесс эксгумации расстрелянных заключенных в тюрьме. 3 июля 1941 г., г. Львов. Для проведения этих работ немцы принудительно согнали львовских евреев. Архив ЦИОД

Это лишь один фрагмент трагической статистики. Истинная картина раскрывается, если взглянуть на всю карту Западной Украины — около 24 тысяч убитых.

Сначала применяли привычную для НКВД практику: индивидуально, в спецкамере, выстрел в затылок. Когда приближался фронт, а планы не были выполнены — расстреливали массово: сгоняли заключенных в камеры подвалов и через дверцу для передачи пищи стреляли из автоматического оружия.

Окошко открывалось — и узник, вместо еды для поддержания жизни, видел средство уничтожения... последнее, что видел в жизни).

Львовяне ищут среди расстрелянных своих родных во дворе тюрьмы № 1. Львов, 3 июля 1941 г. Архив ЦИОД

А в последние дни — бросали в камеры гранаты. Или открывали двери камер; заключенные выходили в коридор, думая, что их отпускают, и в этот момент их расстреливали из автоматического оружия.

Тела вывозили грузовиками и хоронили в спецместах, которые сегодня постепенно открывают археологи.

Однако перед самым приходом немцев чекисты, спеша, хоронили убитых во дворах и подвалах тюрем. Впоследствии раскопки этих гекатомб стали материалом для нацистской пропаганды — конечно, не из соображений человечности.

Происходило также и уничтожение эвакуированных заключенных в центрально-восточных областях Украины — в пересыльных тюрьмах Умани, Киева и Харькова. Эти города были так называемыми промежуточными пунктами этапирования, где происходило перемешивание заключенных, чтобы избежать восстаний и массовых побегов во время депортации.

Нацистская пропаганда расстрелянных в тюрьмах — в основном украинцев, поляков и евреев — называла фольксдойче. Надпись немецкого корреспондента Губнера на фото последствий массовых расстрелов заключенных. Архив ЦИОД

Заслуживает отдельного внимания Залищицкая трагедия на Тернопольщине, когда из тактических соображений был разрушен железнодорожный мост через Днестр, а с обеих сторон пустили два эшелона по семь вагонов с заключенными (14 вагонов, каждый с 50-70 арестованными).

НКВД решил проблему быстро: вагоны облили горючим, подожгли и сбросили в реку. Берега Днестра здесь очень высокие и крутые — не выжил никто.

Конечно, советская пропаганда «повесила» все эти преступления на нацистов (как, впрочем, и расстрелы польских военнопленных), и, к сожалению, эти мифы привидениями ходят даже сегодня.

Удивление и ужас на лице львовянки, которая только что вошла во двор тюрьмы. 3 июля 1941, г. Львов. Архив ЦДВР

Западная общественность пережила шок от увиденного. Ведь такого не делали поляки в начале Второй мировой в 1939-м (тогда тюрьмы открыли и освободили всех политических заключенных, и даже предупреждали о том, что двигаться нужно исключительно на восток, поскольку в прифронтовой зоне бывших узников могут и расстрелять).

Впоследствии, в 1944-м такое не сделали и нацисты (администрация оставляла живыми узников концлагерей перед приходом союзников). И это страшное в своей бессмысленности массовое убийство арестованных стало одним из главных факторов укоренения антисоветских позиций тогдашнего и последующих поколений.

Ежегодно львовская община приходит в тюрьмы, помянуть погибших, а в бывшей тюрьме № 1 на Лонцкого ныне действует музей-мемориал памяти всех жертв оккупационных режимов.

[Сергей Пархоменко-кук]

http://echo.msk.ru/blog/serguei_park.../1789402-echo/
18:33 , 23 июня 2016

автор
журналист

Завтра я улечу в Барнаул. А через два дня, в воскресенье, на карте «Последнего адреса» появится еще один, шестнадцатый по счету, географический пункт, где на стенах домов есть мемориальные знаки с именами репрессированных.

Это будет село Сростки, Бийского района Алтайского края, от Барнаула 192 километра. Появится табличка «Последнего адреса» там, где жил колхозник Макар Леонтьевич Шукшин арестованный и расстрелянный в 1933 году по обвинению в подготовке «вооруженного восстания или вторжения с целью захватить власть». Макару Шукшину был 21 год. Его сыну Василию Шукшину — три.

Дом, где жили Шукшины, не сохранился, на этом месте построен новый, и семья, которая в нем живет, согласилась поставить знак на своей стене.

Так вот собирая всякие полезные бумаги и документы для этой поездки, я спросил у коллег в «Мемориале», не знают ли они чего-нибудь особенного про эти Сростки. В ответ они прислали мне документ из своего архива: и я думаю, что за все время моей работы в «Последнем адресе» это, может быть, одно из самых сильных и впечатляющих свидетельств нашей общей истории, которое мне довелось увидеть.

Это письмо, полученное «Мемориалом» в 1988 году, когда, собственно, никакого «Мемориала» и не было еще, а была инициативная группа. Письмо написано на желтоватой бумаге — частью простой, частью в клеточку, вырванной из школьной тетрадки. Его отправил в Москву один из членов краевого Совета ветеранов войны и труда: это список, который составили жители Сросток, вспоминая своих убитых или отправленных в лагеря земляков. Они были убиты не на войне, а за несколько лет до ее начала.

Там перечислено 85 человек — от руки, но очень аккуратно, с датами рождения, с указанием должности в колхозе и с указанием на то, чем и когда кончилась их жизнь. Односельчане составили этот список для музея «Мемориала», которого тогда еще не было, и которому предстояло появиться только через много лет.

Конечно, может быть и жаль, что мы с Владимир Рыжков (это он прислал заявку в «Последний адрес» и повезет меня в Сростки) начинаем в этом селе с единственного в этом списке человека, чье имя знакомо всей стране, благодаря замечательному сыну, которого он в последний раз видел трехлетним ребенком. Но я очень надеюсь, что после того, как мы этот первый знак там поставим, оттуда придут еще заявки.

И мы поедем туда еще, чтобы там были еще имена на таких же знаках «Последнего адреса» из этого списка 85 жителей Сросток. И из пока не составленных таких же списков в соседних селах — тоже.

[Правда.ру]

http://www.pravda.ru/world/nationals...8094-stalin-0/
05 сен 2003 в 01:18

В этом году, а отнюдь не через год, как принято считать, Иосифу Сталину исполнилось бы 125 лет. Недавно в Гори была обнаружена метрика рождения Иосифа Джугашвили, согласно которой он родился не 21 декабря 1879 года, а 6 декабря 1878 года. По мнению начальника кафедры философии Новороссийской государственной морской академии Вадима ДЕНИСОВА, пока неясно, по каким причинам Сталин сам себя "умолодил". Сам же Денисов не так давно завершил научное исследование "И.В.Сталин: объект и субъект историографии 30-х годов".
- Более 50 лет Сталин был на политической арене: преследуемый революционер, один из руководителей партии и правительства, диктатор, однако даже спустя полвека после его кончины дискуссии о его роли в истории Отечества не утихают, — считает Вадим Денисов. — Деяния Сталина в советскую эпоху оказались таковы, что их осудила та самая партия, руководителем которой он был. Первым таким документом, опубликованным в советской печати, стало постановление ЦК КПСС "О преодолении культа личности и его последствий", принятое 30 июня 1956 года.

Более резко Сталин критиковался на XXII съезде КПСС в 1961 году, в том же году его тело вынесли из Мавзолея и захоронили на Красной площади. А вот "вторым изданием" критики негативной роли Сталина в истории стали годы так называемой "перестройки" (1985-1991 гг.), когда правые руководители КПСС — М.Горбачев, А.Яковлев, Э.Шеварднадзе и другие решили направить страну по пути модернизации социализма: в сторону "технологизации", демократизации, либерализации. На рубеже 80-90-х годов произошел своего рода публицистический взрыв "сталиноведения", в эти же годы заложился и фундамент концептуального осмысления роли Сталина в новой и новейшей истории страны.

- Для вас первым толчком к изучению феномена Сталина стало...

- Стало то, что белые пятна истории всегда интересны по себе. К тому же этот вопрос входит отдельной темой в читаемый мною курс отечественной истории.

- Многие сравнивают Сталина с последним монархом в истории нашей страны.

- Отчасти можно так сказать. Кстати, и Иван Грозный, и Петр Первый были его любимыми персонажами российской истории, образцами государственных "управленцев", которыми он неоднократно восхищался. В политическом плане Сталин формировался как социалист, как революционер. До октября 1917 года для него главным была критика власти, которую предстояло свергнуть. "Державником", восприняв имперские традиции, он стал уже с конца 20-х годов. Меня самого "сталинская проблема" заинтересовала в 13-летнем возрасте, когда я впервые прочел материалы XXII съезда КПСС. Интересно, что еще до постановления от 30.06.1956 года был знаменитый закрытый доклад Н.Хрущева партийному съезду, но ведь его впервые опубликовали только в 1989 году, а выступления членов ЦК и того позже. Однако критика времен перестройки была уже более глубокой, чем в 50-е и 60-е годы. Хотя "белых пятен" полно до сих пор — многие документы той эпохи до сего дня сверхсекретны.

- Удалось ли проследить, как менялась критика?

- Поначалу критика Сталина сводилась к критике его личных качеств. В перестроечные годы уже появляются сомнения в моральности созданной советской модели в целом, делаются попытки объяснить, почему вообще сложился режим личной власти Сталина.

- Не секрет, что с критикой Сталина сегодня согласны не все, многим видится только положительная роль "отца народов".

- У меня сложилось такое впечатление, что для людей старшего поколения палаческие деяния Сталина становятся с каждым годом все более виртуальными. Если репрессии не коснулись их лично, то, как правило, в Сталине они видят крупного исторического деятеля, освободителя мира от коричневой чумы. Во многом это верно, но действительность, увы, не так однобока.

Когда настоящее проблемно и далеко не идеально, то происходит эффект идеализации прошлого, это характерно для человеческой натуры. Примерами такого подхода к истории на бытовом уровне являются высказывания в духе, что раньше и "музыка была лучше", и "фильмы более искренними", и "жили мы в тесноте, но не в обиде". С государственной точки зрения к заслугам Сталина я бы добавил тот факт, что он первым из наших руководителей железной рукой покончил с бандитизмом на национальных окраинах.

- В последнее время приходится читать и о том, что в итоге долголетней внутрипартийной борьбы Сталин оказался на вершине власти еще и как наименьшее зло.

- В любом случае борьба за власть свелась бы к борьбе двух линий — левацкой и правой. Иные "сценарии" развития события можно лишь прогнозировать, опираясь на работы Троцкого, Бухарина, Рыкова, Томского и других деятелей партийной верхушки. К примеру, Троцкий объективно сыграл главную роль в поворотном моменте истории, октябрьский переворот — в первую очередь его заслуга. Сам Троцкий — человек крайне жестокий, но как теоретик оценивался выше, чем Сталин. Вообще же сегодня трудно сказать, как было бы на самом деле, захвати власть кто-то другой. Сомнению не подлежит одно — в закулисной борьбе Сталину не было равных. В конце концов его окружение оказалось окружением подпевал.

- Знакомясь с истинными судьбами многих советских деятелей 20-30-х годов, узнаешь, что многие из них имели возможность и желание убрать Сталина, но предпочли почему-то пустить пулю в свой лоб.

- Главный ответ, почему партия не выступала против Сталина при жизни, — люди боялись за себя, за детей, за близких. Но вот в упоминаемом постановлении 1956 года на это дается более лукавый ответ — дело не в недостатке личного мужества, а в том, что выступление против Сталина было бы понято как выступление против народа, ибо в первую очередь с его именем были связаны многие прорывы.

- Чего больше достоин Сталин с позиций нынешнего времени — суда или памятника?

- Хотя я отношу себя к поколению, живущему в послесталинское время, я меньше антисталинист, чем, например, мой отец. Он в 1942 году за чтение сброшенной фашистами с самолета листовки получил по доносу 10 лет. Но ему повезло: отсидев 2 месяца, вернулся в свою часть командиром саперного взвода. Как специалист он нужен был на фронте, а не в лагере. Но за всю жизнь в адрес Сталина ни одного хорошего слова от него я не слышал. А вообще я считаю, что суд или разбирательство историков должны быть обязательно. Люди должны выяснить правду о своей истории. А памятник... Сталин был и остается выдающейся личностью нашей эпохи, по поводу которой любое крайнее решение довольно щепетильно само по себе.

- Вадим Вячеславович, для создания своей работы вам пришлось ознакомиться с более чем полутора сотней первоисточников, работами других авторов. Какая из них произвела на вас наибольшее впечатление?

- Работа Троцкого "Сталин". Ее автор — один из немногих, кто боролся с тем человеком, о котором написал. А оценку Троцкого историко-пропагандисткой деятельности Сталина я даже выделил в тексте: "Я не думаю, что во всей человеческой истории можно найти что-нибудь, хотя бы в отдаленной степени похожее на ту гигантскую фабрику лжи, которая организована Кремлем под руководством Сталина".

Евгений ЛАПИН
Новороссийский рабочий